O Simona : другие произведения.

Хроники Фемискира. Главы 724,725, 726, 727, 728, 729, 730, 731, 732, 733, 734, 735, 736, 737, 738, 739, 740, 741, 742, 743, 744, 745

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Хроники Фемискира. Главы 724,725, 726, 727, 728, 729, 730, 731, 732, 733, 734, 735, 736, 737, 738, 739, 740, 741, 742, 743, 744, 745
  
  
  ГЛАВА 724
  
  АКУЛА
  
   - Ребекка, - бывшая подружка поправила. - А при посторонних называй меня госпожа Ребекка.
   - Ты мне не госпожа, - Луиза развернулась к двери.
   - Луиза?
   - Что ты мне хочешь еще сказать, Бекки?
  Что мне нельзя сюда приходить - я поняла.
  Что мне будут выносить еду от тебя.
  На улицу выносить будут.
  Я слышала.
  Чтобы я тебя называла госпожой - до меня дошло.
  Наверно, ты хочешь сказать, что моя шубка не модная...
   - Да.
  Как ты угадала? - Ребекка даже развеселилась. - Она просто ужасная.
  Я поищу в кладовой.
  Может быть, от прежних служанок что-то осталось.
  Не новое.
  Не дорогая шубка.
  Но приличная.
  Не столь отвратительная, как твоя.
   - Мммммм, - Луиза промычала.
   - Бекка, - раздалось повелительное. - Ты с кем?
   - Сейчас, госпожа Беатрис.
  Уже бегу. - Ребекка крикнула в ответ.
  Побелела.
  Прошептала Луизе. - Госпожа зовет.
  Мне пора.
   - Ты даже не спросила меня о шраме.
  У меня же шрам появился.
  Изуродовал лицо.
  Через все лицо шрам.
   - Я подумала, что шрам - обычно.
  Господа часто уродуют своих рабов.
  
  ШРАМ - МЕТКА РАБА.
  
   - Шрам - метка свободного, - Луиза возразила.
   - Шрам мне подарил надсмотрщик Цезий.
  Он шрамом меня спас от преследований других надсмотрщиков.
  Ведь я со шрамом превратилась в уродину.
  А уродинами даже надсмотрщики брезгуют.
  Не только бывшие подруги...
   - Я к тебе хорошо отношусь, - Ребекка приложила ладонь к левой стороне груди. - Верь мне, Луиза.
   - Верю тебе, госпожа Ребекка.
  ТОЛЬКО Я ХОТЕЛА, ЧТОБЫ ТЫ КО МНЕ ОТНОСИЛАСЬ ПО-ПРЕЖНЕМУ.
  ПО-ПРЕЖНЕМУ - ВСЕГДА ЛУЧШЕ, ЧЕМ ХОРОШО.
   - Не пропадай, Луиза.
   - Надсмотрщик Цезий мне не только шрам подарил.
  Он меня научил сражаться.
  И кинжалом я владею неплохо. - Луиза выхватила кинжал.
   - Тыыы, - Ребекка отпрыгнула.
   - Ребекка?
  Ты испугалась? - Луиза подняла брови. - Ты, что - серьезно?
  Серьезно думала, что я тебя зарежу?
   - Нуууу.
   - Ты с ума сошла, Бекки.
  БЫВШИХ ПОДРУГ НЕ РЕЖУТ.
  Знаешь, почему?
   - Не знаю, - Ребекка проблеяла, как овечка. - Почему бывших подруг не режут?
   - Потому что бывшие подруги уже - никто.
  
   - Луиза...
   - Все, Бекки.
  Ты теперь для меня даже не Бекки.
  Ты - Бекка.
  Так тебя называет твоя госпожа Беатрис.
   - Не обижайся на меня, Луиза, - Ребекка пропищала.
   - Я не Луиза.
  Нет больше Луизы.
  Луиза погибла в рабстве.
  Вместо Луизы родилась Акула.
  Я - Акула.
  Для всех я теперь - Акула.
  Так и называй меня...
  Госпожа Ребекка.
  "Госпожа Ребекка" - Акула произнесла с горячей болью.
  Океан боли был в ее словах...
  Больше Акула ничего не сказала.
  На глаза навернулись слезы.
  В горле стоял ком.
  
  Акула на правой руке скрестила указательный и средний палец.
  Ребекка распахнула глаза.
  Затем Акула на левой руке также скрестила пальцы.
  Когда-то Ребекка и Луиза придумали эти тайные знаки.
  Это был их маленький секретик.
  Это означало - не занижай цену.
  На ярмарке, если покупатель начинал торговаться, а подружки не хотели сбавлять цену, то, например, Ребекка, якобы соглашалась с покупателем.
  "Разумеется, Шнайдерман.
  Мы отдадим тебе клюкву дешевле.
  Ты же наш постоянный клиент".
  Затем Ребекка показывала Луизе - незаметно для покупателя - по два скрещённые пальца на каждой руке.
  Это на языке жестов говорило:
  "Я буду соглашаться.
  Ты же отказывайся снижать цену".
  И тогда Луиза начинала жалобно:
  "Мы бы сбавили цену.
  Но в лесу клюквы не осталось.
  В следующем году, вообще, не будет клюквы.
  Ожидается мороз.
  Гер...
  Дон Шнайдерман.
  Мы и так назначили самую низкую цену".
  
  ДА И ВООБЩЕ, ПОКУПАТЕЛЬ НЕ ДОЛЖЕН ТОРГОВАТЬСЯ С ДЕВУШКАМИ.
  
  Сейчас Ребекка неотрывно смотрела на скрещенные пальцы Луизы.
  Глаза Ребекки повлажнели.
  Но...
   - Бекка, - снова донеслось властное.
  И Ребекка полетела вверх по лестнице.
  При этом звала свою служанку.
   - Камилла!
  Мерзкая рабыня.
  Где тебя белый медведь носит...
  Подай мой веер...
  
   - Зачем в Норде веер? - Акула вышла на улицу.
  Отстраненно подумала.
  Добрела до моря.
  Присела на обледенелый камень. - Шубка у меня - дрянь. - Акула сбросила шубку.
  Бросила ее на камни. - Лицо мое испорчено шрамом. - Акула с остервенением царапала лицо ногтями. - Ребекка предала меня.
  Все плохо.
  Ох, как все плохо.
  Акула бесцельно бродила по Норду.
   - На чужбине Норд вспоминался звездой, - Акула плакала. - Казался чудом.
  Сейчас он - серый.
  Холодный.
  Чужой.
  Наверно, для меня радость Норда была в Ребекке.
  Нет Ребекки.
  Нет Норда.
  Акула без шубки не чувствовала холод.
  Но знала, что ей холодно.
  
  ХОЛОД НЕ ШУТИТ.
  
  Акула понимала, что без шубы замерзнет.
  Без тепла замерзнет.
  Кое-как добрела до костра.
  Она знала, где собираются бродяги.
  Бездомные.
  Да и те, кто перепил вина в корчме.
  А домой возвращаться не хочется.
   - Луиза! - Некоторые узнавали ее.
  Были и новенькие.
  Они с интересом смотрели на молодую девушку.
  Лицо, которое пересекал шрам.
  Но было что-то в ней злое.
  Яростно холодное.
  Лед в глазах.
   - Мое имя теперь - Акула, - Луиза безучастно прошептала.
  Ей всунули в руки железную кружку.
  С кипятком.
  Луиза отпивала медленными глотками.
  В Норде закон - сначала согреть.
  Потом только говорить.
   - Я думал, что ты топиться в море ушла, - к костру присел Кадмбергер.
  На его плечи накинута шубка Луизы.
  Кивнул Луизе. - Смотрю - шубка на берегу валяется.
  Не может сама по себе шуба от хозяйки сбежать.
  Подобрал шубку.
  Теплая.
  У нас - как.
  Не до красоты.
  И мужик в бабьей шубе пойдет, если мороз. - Кадмбергер внимательно смотрел в глаза Луизы. - Возьми свою шубку.
  Нечего разбрасываться теплом.
  До утра не доживешь иначе.
  Жалко тебя.
  Ты же наша.
  
  - Спасибо, что назвал меня нашей, - Акула усмехнулась. - А то я оказалась везде чужой.
  В рабстве - чужая
  В Норде чужая. - Акула не стала говорить, что Ребекке она чужая стала.
  Зачем?
  
  ЗАЧЕМ ГОВОРИТЬ, ЕСЛИ МОЖНО МОЛЧАТЬ.
  
   - Девка не должна мерзнуть, - старый бродяга Кадмбергер набросил на плечи Акулы ее же шубку. - Я родился в Норде.
  Никогда мне не было холодно.
  Умирал от холода?
  Да.
  Было.
  Умирал от холода!
  Но не чувствовал холод.
  
  
  РАССКАЗ КАДМБЕРГЕРА
  
  Мой отец жил на косогоре.
  На лугу стоял сарай.
  Там хранилось сено для лососей.
  Только в последние годы не так много сена было.
  Потому что каждый год в день Солнца, когда трава была сочнее и гуще, кто-то повадился объедать весь луг.
  Словно по нему прошел караван завьюжных купцов.
  Раз так было.
  Два так было.
  На третий раз отец понял:
  "Хрень это все.
  Меня обворовывают каждый год.
  А я, как дурак, жду - что же дальше будет.
  Пусть мои сыновья сторожат.
  Нечего им без дела по лугу кататься".
  Было нас три сына у отца.
  Два нормальных.
  А третий - я.
  Кадмбергер.
  Сначала пошел старший сын моего отца.
  Хотел перед отцом показаться.
  Чтобы отец ему наследство все оставил.
  "Теперь ни зверь, ни человек, ни акула мою траву не тронет", - отец радовался.
  Был уверен, что старший сын траву сбережет.
  А где три года был отец?
  Почему раньше не охранял луг?
  Ясно, где отец был.
  В корчме.
  
  Наступил вечер.
  Старший сын с пастушкой забрался на сеновал.
  Легли в сено.
  Сено в разные места щекочет.
  Щекочет и колется сено.
  
  Среди ночи поднялся шум.
  Земля загудела.
  Крыша на сарае затрещала.
  "Не волнуйся, Инбырга, - старший сын свою подружку успокаивает. - Это снежная лавина с горы сошла.
  Или на море шторм.
  Ничего страшного".
  "Ты не можешь со снежной лавиной справиться, - Инбырга рассердилась. - И шторм не укротишь.
  Не нужен мне муж слабак".
  Поднялась Инбырга.
  Соломину с попки стряхнула.
  И побежала из сарая.
  Даже одежду оставила.
  
  Год прошел.
  До отца дошло, что старший сын луг не уберег.
  Тогда отец послал среднего сына.
  "Не дело отдавать всю траву, неведому кому.
  Сторожи.
  Следи.
  Не отдавай ни соломинки врагу.
  Служи!"
  Средний сын подружку свою позвал.
  Инхельма ее имя.
  Красивая девка.
  Коса - до земли.
  Сиськи - во!
  Ж...а - ОГОГО!
  Средний сын с Инхельмой на сеновал забрался.
  Мило развлекаются.
  
  Поднялся среди ночи шум.
  Сильнее, чем в прошлый год.
  Задрожал сарай.
  Инхельма с горы сена упала.
  "Не беспокойся, краса моя, - средний сын зевает. - Наверно, ледник тронулся в горах.
  Или буран налетел.
  Обычное явление в наших местах".
  "Ты не можешь ледник починить, - Инхельма набросилась на своего парня. - Буран не остановишь.
  Зачем мне парень слабак?
  Я лучше за богатого завьюжного купца замуж выйду".
  Инхельма выскочила из сарая.
  Даже не оделась.
  Так голая до ярмарки и бежала.
  
  На третий год отец меня выпустил.
  Больше некого.
  Сам отец на луг не пойдет.
  Отцу одна дорога - в корчму.
  Старшие братья надо мной ржут:
  "Кадмбергер!
  Ты, конечно, сено убережешь.
  Ведь нет у тебя подруги.
  Не на кого отвлекаться".
  "Сволочи, вы", - я зубы стиснул.
  Больше не слушал братьев.
  Разделся.
  Закопался в сено.
  "Нет у меня подруги.
  Братья не зря надо мной смеялись".
  
  Вдруг, среди ночи грохот раздался.
  Земля затряслась так, что у меня половина зубов выпала.
  Зуб на зуб не попадал.
  "Ничего, - я себя успокаиваю. - Кто без девушек, тому грохот не страшен".
  Снова сарай затрясся.
  Страшно мне.
  Но зато не стыдно перед девушкой.
  Потому что нет у меня ее.
  Нет девушки...
  "Что дальше будет?" - Меня смех охватил.
  Внезапно снаружи наступила тишина.
  А я ржу.
  Не могу остановиться.
  "Будет опять шум, или нет? - я задумался. - Даже шум не хочет со мной спать".
  Лежал я.
  Я лежал.
  Солому считал.
  Надоело мне голому по соломе кататься одному.
  
  Слышу.
  "Неужели, лошадь жует? - Я прислушался. - Поймаю чужого коня.
  Съем его".
  Я осторожно выглянул за дверь.
  Срам ладонью прикрываю.
  Вижу:
  "Конь большой.
  Гладкий.
  Красивый конь.
  Раньше я подобных коней не видел.
  И седло.
  И уздечка.
  Воинские доспехи медные.
  Сверкают доспехи. - Я сразу понял.
  Конь сжирал наше сено. - Не позволю больше воровать".
  Я взял солому.
  Запихнул пучок соломы коню под хвост.
  Конь глаза на меня вытаращил.
  Стоит, как вкопанный.
  Стал конь послушный.
  Я мог с ним делать, что мне угодно.
  Сел я на коня.
  Поскакал к пещере.
  О той пещере только я знал.
  Я в ней прятался, когда отец пьяный буйствовал.
  Бил он всех, кто под руку попадется.
  Я же в пещере отсиживался.
  
  Я коня в пещере оставил.
  Травы ему принес.
  Конь жует.
  Жирок нагуливает.
  Я вернулся домой.
  Старшие братья надо мной подшучивают.
  Им хорошо шутить.
  
  У КОГО ДЕВКА ЕСТЬ, ТОТ И ВЕСЕЛЫЙ.
  
  "Кадмбергер!
  Как ты один провел ночь в сарае?
  Без девушки.
  Соломенную бабу себе связал?
  Сознайся.
  Долго ты с той соломенной девкой развлекался.
  Домой не собирался возвращаться".
  "Кому и конь девка, - я ответил осторожно. - Я на сеновале мечтал.
  Меня мыши разбудили.
  Больше я ничего не видел.
  И не слышал.
  А что вы ржете?
  Ваши подруги вас бросили.
  Нечем вам больше хвастать".
  "Ах, ты с...а, - браться обозлились. - Посмотрим, как ты луг сторожил".
  Пришли на луг.
  Трава стоит сочная.
  Мощная трава.
  Как и была.
  Густая трава.
  Братья мне подзатыльников отвесили.
  "За то тебя, Кадмбергер, бьем, что ты траву сберег".
  Не логично.
  Но от души побили меня.
  
  На следующий год братья не захотели идти луг сторожить.
  "Нет у нас девок.
  Без девок на сеновале не интересно.
  Пусть Кадмбергер сторожит.
  Он себе новую девку свяжет из соломы".
  Делегировали меня братья.
  Я разделся.
  Голый по сену катаюсь.
  Вдруг, раздался шум.
  Задрожала земля.
  Сильнее, чем в прошлом году.
  Потом стало тихо-тихо.
  Я услышал, как кто-то жует около сарая.
  Я выглянул.
  Срам уже ладонью не закрываю.
  Гордый я стал.
  Спокойный.
  Стыд потерял совсем.
  Вижу:
  "Конь.
  Еще больше, чем прошлогодний конь.
  Жирный.
  Откормленный.
  Бока лоснятся.
  Глаза навыкате.
  Красавец конь.
  Седло на нем серебряное.
  Снаряжение воинское из чистого серебра.
  Но серебро не дает вседозволенности". - Я коню под хвост солому запихнул.
  Конь на меня с укором посмотрел.
  Лишь всхрапнул немного.
  Я коня к первому коню отвел.
  В пещеру.
  Оставил им костей куриных.
  Кони кости любят.
  Вернулся я домой.
  
  "Что, Кадмбергер? - старшие братья снова на меня ржут. - Ты себе новую бабу из соломы связал?
  Или прошлогодней соломенной бабой не побрезговал?"
  "Что вы ржете? - Я усмехнулся. - У меня хоть соломенные бабы есть.
   У вас же никого нет.
  Сами с собой общаетесь".
  Побили меня браться.
  За волосы на луг потащили.
  "Трава!
  Травища! - братья траву срывают.
  К глазам подносят. - Уберег ты траву, Кадмбергер.
  Но нам от этого никакой пользы.
  Никакого нам веселья, оттого, что ты отцовское добро сохранил.
  Нас веселит только, когда ты рыдаешь.
  А мы тебя бьем".
  Отвесили мне оплеух.
  Оплеухи полновесные.
  Нордические оплеухи.
  
  На третий год снова нужно идти на луг.
  Сторожить траву.
  Братья в первый раз так испугались, что на луг - ни ногой.
  Забились в угол.
  Дрожат.
  А я взял и пошел.
  Случилось, как в прошлый и позапрошлый разы.
  Трижды дрожала земля.
  Все сильнее и сильнее меня трясло.
  Даже на стену меня бросало.
  Потом стало тихо-тихо.
  Я прислушался:
  "Сейчас кто-то должен жевать за стеной.
  В прошлый раз жевал конь.
  В позапрошлый раз конь траву жевал.
  Но разные кони.
  Теперь еще один конь должен появиться.
  Ну, же! - Я ухо к стене приложил. - Действительно!
  Жует!
  Я - как предсказатель Нострадамус! - Я обрадовался.
  Выскочил голый из сарая.
  Своей красотой богатырской горжусь. - Седло и сбруя золотые.
  Золото высшей пробы. - У меня руки затряслись.
  Конь огромный.
  Тяжеловоз.
  Бока лоснятся.
  Ляжки - Во!
  Копытом голову снесет и не заметит.
  А воинские доспехи!
  Все из золота!
  Золотой ты мой конь. - Я вокруг коня голый прыгаю.
  Но потом успокоился.
  Пусть конь не гордится собой. - Ты жрал мою траву, - я коня дрессирую. - За твой проступок пойдешь в пещеру.
  К твоим дружкам коням!"
  
  Я отвел коня в пещеру.
  Домой возвратился.
  Братья зубы скалят:
  " Кадмбергер!
  Ты снова себе бабу из соломы связал?"
  "Хорошо, что у меня есть братья, - я на лавке растянулся. - Хоть гадости о себе послушаю".
  "Именно так, - старшие братья переглянулись. - Что-то ты часто стал на луг ходить".
  "Ниху, часто, - я зевнул. - Раз в год.
  Но для вас и это - много".
  "Мы сдерживаем себя.
  Не стремимся жилы рвать.
  Зато участвуем в жизни общины".
  "Знаю, какая у вас община, - я заржал. - В кабак с отцом ходите.
  Песни в кабаке поете.
  Пляшете, как угорелые".
  
  "Что ты этим хочешь сказать, Кадмбергер?"
  "Я хочу сказать, что вы ум пропили".
  "Ум мы пропили.
  Но сила у нас осталась. - Братья поколотили меня больно.
  За волосы потащили на луг. - Опять?
  Опять ты луг сберег?
  Хочешь перед отцом нужным показаться?
  Только забыл о тебе отец.
  Он нас видит постоянно.
  Рядом с отцом мы всегда в кабаке.
  Нам отец луг и дом отписал.
   А тебе, Кадмбергер, фигушки! - Братья мне оплеух надавали. - Не входишь в правление нашей общины.
  Не помогаешь готовиться к деревенскому празднику.
  Праздник у нас.
  День Рыбы.
  Не ездишь со стариками на кладбище...
  Еще перечислять?"
  "Я сторожу наш луг", - я ответил с негодованием.
  "Ты траву сторожишь, - братья осуждающе глядели на меня. - КТО СТОРОЖИТ ТРАВУ, ТОТ - ДУРАК.
  Понял?"
  "Не понял".
  "Ты не понял, Кадмбергер, потому что ты - дурак".
  
  "Отец вам все оставил, - я с милой улыбкой смотрел на братьев. - А от меня откупиться хотите?"
  "От тебя?
  Откупиться?
  Кадмбергер!" - Братья фырчали на меня.
  С презрением плевали.
  
  
  ГЛАВА 725
  
  АКУЛА
  
  "Ладно.
  У вас обязанности перед общиной.
  Красиво озвучит.
  Правда?"
  "Правда, - братья снова переглядываются. - Что-то ты борзый стал, Кадмбергер.
  Грубишь нам.
  Мы тебя даже батраком в доме не оставим.
  Может быть, ты украл что-нибудь?
  И теперь ты богатый?"
  
  "Я не обижаюсь на вас, братья.
  Вы же несчастные.
  Вы платите деревенским девушкам.
  Чтобы они с вами часок побыли.
  А девки ваши деньги своим любовникам относят.
  Отдают деньги своим парням.
  Те парни и девок имеют, и деньги от них.
  А вы ничего не имеете.
  Даже меня иметь не будете".
  "Ты говоришь чушь, Кадмбергер".
  "Чушь.
  Как еще назвать то, что я говорю".
  
  "Кадмбергер.
  Не ссорься с человеком, у которого в руке топор".
  "Вы и топора не удержите, - я к двери пячусь задом. - Руки у вас от пьянства дрожат.
  Я ухожу от вас.
  Не нужно мне компании вашей.
  Мне и одному хорошо!"
  
  Я побежал от братьев.
  Долго в горах бродило эхо их проклятий.
  Братья проклинали меня.
  Они надеялись, что я стану их батраком.
  Буду бесплатно работать на эту семейку лентяев.
  Лентяи и пьяницы, ля.
  "А что это я здесь? - До меня дошло. - У меня три коня дорогие.
  Сбруя на них много денег стоит.
  Продам коней.
  Продам сбрую.
  Куплю себе ферму и луг.
  Буду скот пасти.
  Жену возьму.
  Любовницу заведу.
  Потом в корчму на берегу приду
  Слева от меня - жена красавица.
  Сиськи - во!
  Коса - до земли.
  Ж...а - ОГОГО!
  А справа - любовница.
  Сиськи - да уж...
  Волосы...
  Конь в волосах утонет.
  А ж...а.
  Слеза радости пробивает, когда на эту красоту смотришь". - Я размечтался.
  А что?
  Могу мечтать.
  Ведь у меня кони.
  Медь у меня.
  Серебро у меня.
  Золото у меня.
  
  С благими намерениями я вывел коней из пещеры.
  Нарочно на луг отвел.
  "Жрите, кони.
  Жрите траву до отвала.
  Набейте животы.
  А, то что съесть не сможете - затопчите.
  Топчите траву своими большими копытами.
  Я теперь луг не жалею.
  Не свое - не жалко.
  Этот луг теперь принадлежит моим братьям.
  Пьяница отец им отдал.
  Так пусть провалится этот луг под землю.
  И сарай провалится".
  
  Кони траву жевали.
  Я в это время сарай по камушкам разбирал.
  Чтобы братьям ничего не осталось.
  Солому я в воду бросил.
  Намокнет солома.
  Сгниет.
  И солому мои братья не получат.
  Три дня и три ночи кони насыщались.
  Даже отрыжка благородная у них появилась.
  На четвертый день кони носились по лугу.
  Траву вытаптывали.
  Копытами плодородный слой почвы уничтожали.
  Ни травинки не оставили моим братьям и отцу.
  Я довольный сел на коня с медной сбруей.
  Серебряного коня и золотого я берег.
  
  Приехал я на торжище.
  Люди рыбу торгуют.
  Ну, и все остальное.
  Я коней сторожу оставил.
  Обещал, что голову ему оторву, если с конями что-нибудь случиться.
  Через минуту я вернулся.
  Не доверял сторожу.
  Ведь у него красная сыпь по телу.
  Как может человек следить за конями, если за своим телом не уследил?
  Вовремя я вернулся.
  Сторож уже пытается золотое седло с коня снять.
  "Ну, конь мой.
  Вдарь копытом в рыло сторожа", - я приказал.
  Золотой конь лягнул сторожа.
  Сторож сразу копыта откинул.
  Я коней с ярмарки увел.
  Снова их в пещере тайной спрятал.
  Вернулся на ярмарку.
  
  Я в ряды невест забрался.
  Хожу.
  На невест смотрю.
  Подмигиваю.
  Глазки строю.
  Ощупываю невест.
  "Кадмбергер, - девушки меня метлой прогоняют. - Ты - нищий.
  Был нищий.
  А теперь еще более чем нищий стал.
  Твой отец тебе ничего не завещал.
  Дом твои братья получили.
  Луг твои братья получили.
  Сарай тоже братьям достался.
  Уходи, Кадмбергер.
  Ты - некрасивый".
  
  НИЩИЕ КРАСИВЫМИ НЕ БЫВАЮТ
  
  "Нет у моих братьев сарая, - я признался невестам. - Я сарай по камушкам разрушил.
  Нет у братьев луга.
  На месте луга голая скальная порода.
  Я плодородный слой почвы с луга убрал.
  Мои братья тоже нищими стали".
  "Нищий хвастается, что своих братьев нищими сделал, - невесты на меня зашипели. - Ты не только урод, Кадмбергер.
  Ты еще и подлец.
  Отцеубийца.
  Братоненавистник".
  "Послушаю, как вы запоете скоро, невесты.
  Я с дочкой короля в ваши ряды вернусь.
  Весь в золоте буду.
  Моя жена принцесса тоже в золоте.
  Пройдемся мимо вас.
  Раз пройдем.
  Два раза пройдем.
  На третий раз я вам гримасу сострою презрительную".
  "Штаны подтяни, Кадмбергер", - невесты хохотали.
  Я глянул на себя.
  Батюшки-матушки.
  Мои штаны ниже коленей сползли.
  Мое хозяйство обнажили.
  
  Вдруг, глашатай заорал.
  Громко орет.
  На всю ярмарку.
  "У короля северных холмов есть дочь.
  Ее зовут Фригида.
  Король отдаст свою дочь в жены тому, кто взберется на ледяную гору.
  На ледяной горе Фригида будет ждать жениха.
  Гора высокая-высокая.
  Скользкая-скользкая гора.
  Всяк с нее скатывается.
  Ледяная гора стоит около королевского дворца.
  На самой верхушке горы сидит королевская дочь Фригида.
  Держится одним местом за верхушку ледяной горы.
  Иначе Фригида соскользнет с горы.
  В руках Фригиды три золотых яблока.
  Тот, кто взберется на самый верх.
  Тот получит Фригиду в жены.
  И полкоролевства впридачу. - Глашатай закашлялся.
  Ему поднесли кубок огня.
  Глашатай выпил огненную жидкость.
  Повеселел: - Вопросы есть?"
  
  "Есть вопросы, - Силуян рыбак руку поднял. - Шо за король?
  Не знаем никакого короля северных холмов".
  "Король?
  Ну не совсем король, - глашатай глазами сверкает. - Вождь.
  Старый Брамдесон.
  Он северными холмами владеет.
  Хозяйство у него большое.
  Почему бы не назвать хозяйство королевством?
  Дом огромный.
  Назовем дом дворцом.
  Значит, Брамдесон - король.
  Еще вопросы?"
  
  "Брамдесон - тот, который свадебный Вальс Брамдесона написал?" - Мясник Ычва интересуется.
  "Да.
  Тот самый Брамдесон, который Свадебный Вальс Брамдесона написал, - глашатай прищурился. - Еще вопросы?"
  "Гора ледяная.
  Скользкая гора.
  Всяк с нее скатывается. - Брадобрей Жабретто спросил.
  Голосок у Жабретто тонкий. - Как же принцесса Фригида на гору забралась?"
  "Фригиду аисты занесли на гору.
  Аисты детей приносят.
  Разве ты не знал, Жабретто? - Глашатай снисходительно улыбнулся. - С тех пор Фриггида на горе сидит".
  "А кто ей еду приносит?"
  "Аист и еду доставляет".
  "А одежду?"
  "Голая Фригида на горе сидит.
  Голая.
  Совершенно голая".
  "Почему она не замерзает?
  Голая.
  На ледяной горе.
  Холодно, наверно..."
  "Гора очень высокая.
  Верхушка горы близко к солнцу находится.
  Жарко на верхушке горы.
  Фригида даже потеет".
  "Если на горе жарко, то почему ледяная гора не тает?"
  "Гора ледяная.
  А верхушка горы - из алмаза.
  Алмаз - не лед.
  Алмазы не тают.
  Еще вопросы есть?"
  
  "Есть вопросик, - учитель танцев Кохинор щечки потирает. - Каким местом принцесса за верхушку горы держится?"
  "Тот, кто получит Фригиду, тот пусть и спрашивает у нее, каким местом она за острую верхушку цепляется.
  Места у нас красивые.
  Много красивых мест в родном крае.
  А у девушек красивых мест еще больше.
  Еще вопросы?"
  "У принцессы три золотых яблочка.
  Они входят в награду.
  В половину царства входят?
  Или полцарства отдельно, а золотые яблочки сами по себе?"
  "Золотые яблочки - приз победителю.
  Принцесса Фригида - приз.
  Золотые яблочки - приз.
  И полкоролевства - тоже приз.
  Хозяйство очень богатое".
  "А можно, чтобы победитель получил половину королевства, три золотых яблока, а Фригиду не взял?" - Пастух Беккерр заинтересовался.
  "Нельзя.
  Принцесса Фригида идет впридачу к золотым яблокам и к половине королевства.
  Кто же ее без золотых яблок и без королевства в жены возьмет?
  Вот женишься на принцессе, тогда можешь с ней и разводиться.
  Если захочешь. - Глашатай облизнулся. - Но не захочешь разводиться.
  Принцесса Фригида - красавица из красавиц.
  Кто ее увидит - хочет, не хочет - сразу влюбляется.
  Понятно, что все хотят получить половину королевства и принцессу Фригиду в придачу".
  
  "Хочу-не хочу, - я пробурчал. - Наверно, больше хочу, чем не хочу".
  Я отправился к северным холмам.
  Толпы народа повалили в том же направлении.
  Некоторые шли попытать счастья.
  Другие - просто поглазеть.
  
  НА ГОЛУЮ ПРИНЦЕССУ КАЖДЫЙ ХОЧЕТ ПОСМОТРЕТЬ.
  
  Были и те, кто шли просто так.
  Все идут.
  И они идут.
  В толпе я заметил своих старших братьев.
  Но они сделали вид, что меня не знают.
  Я тогда от них отвернулся.
  Во всех смыслах отвернулся от братьев.
  Но слышал, как братья обо мне с презрением говорили.
  "Есть у нас брат Кадмбергер.
  Оборванец.
  Весь черный от золы.
  Мы с ним не общаемся.
  Боимся запачкаться".
  "Тогда я один пойду", - я подумал.
  
  Подошел к горе.
  Рыцари собрались со всего света.
  Прискакали на породистых конях.
  Кони так и танцевали.
  Доспехи на воинах так и блестели.
  Каждый думал, что принцесса Фригида достанется именно ему.
  Принцы стараются.
  Коней нахлестывают.
  Кони тоже стараются.
  Все в мыле уже.
  Но нет толка.
  Только конь копыто поставит на ледяную гору, так сразу скатывается.
  Так и скользит.
  Ни одному даже на метр не удалось подняться.
  А, может быть, кони и не старались.
  Зачем коню на ледяную гору переться?
  Конь тоже понимает.
  Может с горы свалиться.
  Наездник рискует конем.
  Конь рискует собой.
  И ничего конь в благодарность не получит от хозяина.
  Принцесса коню не нужна
  Золотые яблоки коню не нужны.
  Полкоролевства коню - тем более - без надобности.
  Вот кони и делают вид, что стараются.
  Но на самом деле отлынивают от работы.
  
  ОТ РАБОТЫ КОНИ ДОХНУТ.
  
  Гора гладкая, как стекло.
  Крутая, как стена.
  Не удивительно, что кони скользили.
  Но принцессу и полкоролевства каждый хотел получить.
  Так и скакали.
  Так и скользили.
  Без конца.
  Кони устали.
  Кони вспотели.
  Пена с них валит.
  Больше кони не могут скакать.
  Король хотел доложить, что откладывает состязания до утра.
  Но тут появился я.
  Весь из себя.
  Конь подо мной красивый.
  Ни у кого подобного коня нет.
  Я тогда понял, что не продам коня.
  Буду за него деньги брать за подход к кобылам.
  Все на мне медное блестело.
  Люди даже глаза закрыли.
  У некоторых кровь шла из глаз.
  Настолько больно было смотреть на блестящее мое снаряжение.
  Рыцари соперника почувствовали.
  Кричат мне:
  "Не лезь на гору, красавчик.
  Убьет!
  Ничего у тебя не выйдет.
  Зря стараешься".
  "Не стану вас слушать, неудачники, - я отвечал. - Плевал я на вас".
  Рыцари с ненавистью на меня глядели.
  Шумели.
  Я чувствовал, что они разозлились по-настоящему.
  Когда с горы падали, то не злились.
  А на меня обозлились.
  Ну, прям, как мои неблагодарные братья.
  Гнев рыцарей меня развеселил.
  
  Я поскакал к стеклянной горе.
  Коню на ушко шепчу:
  "Помнишь, как я тебе под хвост клок сена засунул?
  Если не хочешь повторения, то - скачи на гору.
  Я обещаю.
  Буду тебя до самой твоей смерти кормить отборной едой.
  Еду буду отбирать у бедных и давать тебе".
  Мои слова взбодрили коня.
  Он - как ни в чем не бывало - поднялся на целую треть.
  Я приподнялся в седле.
  Вернее - хотел приподняться.
  Но:
  "Я примерз к седлу, - я с ужасом понял. - Мои яйца примерзли.
  Ж...а примерзла.
  Конь мокрый.
  Я тоже вспотел.
  Местами вспотел.
  А затем все примерзло.
  Седло медное.
  Блестит красиво.
  Но на морозе седло... примораживает.
  Не облагораживает.
  Какой позор.
  Только хотел до принцессы доскакать.
  А дальше что?
  Она предложила бы: - Красавчик Кадмбергер, возьми меня на руки.
  А что бы я ответил?
  Как бы поступил?"
  
  С ПРИМОРОЖЕНЫМИ ЯЙЦАМИ НА СВИДАНИЕ НЕ СКАЧУТ.
  
  Я вниз глянул.
  Заорал коню:
  "Опасность!
  Спускаемся.
  Иначе скатимся и разобьемся".
  Разумеется, я не сказал о том, что примерз к седлу.
  
  ПОЗОР ДЛЯ РЫЦАРЯ, КОГДА ОН ПРИМЕРЗАЕТ ЯЙЦАМИ.
  
  А принцесса Фригида как увидела меня, так и возгорелась любовью.
  Конечно, она меня не видела живого.
  Лишь амуницию медную видела.
  Но для девушки не важно, что у парня внутри.
  Для девушки важно, что у парня снаружи.
  Впрочем, парням тоже важно, что у девушки снаружи, а не внутри...
  Принцесса Фригида меня призывает:
  "Красавчик!
  Поднимайся ко мне".
  "Ворочь", - я закричал коню.
  Конь с радостью послушал.
  Повернул назад.
  Принцесса от ярости чуть не задохнулась.
  Еще бы.
  Рыцарь к ней почти доскакал.
  А затем повернул обратно.
  В чем причина?
  Рыцарю не понравилась она?
  Либо рыцарь застеснялся, что принцесса голая?
  
  ГОЛАЯ КРАСАВИЦА СИДИТ НА ВЕРШИНЕ ЛЕДЯНОЙ ГОРЫ.
  
  Не каждый мужчина выдержит подобное зрелище.
  С досады принцесса бросила золотое яблоко мне вслед.
  Золотое яблоко попало в латы на ноге.
  И прокляла:
  "Чтоб ты сдох, гадкий рыцарь".
  Но мне не до того было.
  Я прискакал в свою тайную пещеру.
  Приказал коню:
  "Ложись".
  Конь лег.
  Я дотянулся до огнива.
  Чиркнул.
  Поджог мох.
  Через несколько минут седло раскалилось.
   Все отмороженное отстало от медного седла.
  Другая беда пришла.
  Слишком быстро медное седло нагрелось.
  Я обжег яйца.
  Ж...у обжег.
  Голый носился по пещере.
  Выл.
  Прикладывал к обожжённым местам снег.
  Но обошлось.
  Боль в теле прошла.
  Зато осталась боль утраты.
  "Завтра новые состязания будут, - я себя успокоил. - Принцессы нет.
  Зато золотое яблоко у меня.
  Я теперь очень богатый.
  Куплю себе земли
  Провозглашу себя королем какого-нибудь фьорда.
  Будет у меня свое королевство.
  А завтра принцессу Фригиду сниму с вершины горы.
  Крепко она на алмазном стержне зацепилась.
  А куда я ускакал - никто не понял.
  Конь мой быстрый".
  
  У КОГО СКОРОСТЬ, У ТОГО И ДЕНЬГИ.
  
  Я переоделся в свое обычное меховое тряпье.
  Вечером всех рыцарей позвали во дворец.
  И принцев пригласили.
  Король хотел найти золотое яблоко.
  Но ни у кого его не было.
  Один за одним приходили.
  Но никто не мог показать яблоко.
  Вечером мои братья пьянствовали в кабаке.
  Я тоже пришел в кабак.
  "Сначала никто на метр не мог подняться по ледяной горе, - братья рассказывали с воодушевлением.
  За рассказ им наливали бесплатно. - Потом прискакал рыцарь в медных доспехах.
  Они блестели так, что глазам больно.
  Тот рыцарь умел скакать.
  Он поднялся на ледяную гору на целую треть.
  А мог бы и выше.
  Если бы захотел.
  Но не захотел.
  Повернул коня.
  Наверно, подумал, что на первый раз хватит".
  "Дурак тот рыцарь", - начались споры в кабаке.
  "Дурак, не дурак.
  А денег у него много.
  Значит - не дурак". - Другие спорили с первыми.
  Вмешивались третьи:
  "Может быть, рыцарь в медных доспехах женщин не любит.
  Ему рыцарей только подавай.
  Рыцарей круглого стола".
  "Или акула ему откусила мужское, - снова издевались над рыцарем.
  ЕСЛИ НЕ ВЗЯТЬ СИЛОЙ, ТО МОЖНО ПОБЕДИТЬ СЛОВАМИ. - Нечем хвастать".
  "Ничего вы не понимаете, - я не выдержал. - Рыцарь ж...ой и яйцами примерз к седлу.
  Седло медное.
  Конь мокрый.
  Рыцарь вспотел.
  Вот и примерз.
  Как же он с сосулькой к принцессе подкатит?"
  "А ты, откуда знаешь, Кадмбергер? - Надо мной начали ржать. - Ты рыцарю туда заглядывал?"
  "Это всего лишь мое предположение, - я пробурчал. - Моя догадка. - И встал на колени перед братьями своими: - Братушки!
  Вот бы мне одним глазком на того рыцаря взглянуть".
  "Мы щас тебе глаз лишний вилкой выколем, - братья захохотали. - Останешься с одним глазком.
  Тебя только там не хватало, грязная скотина!"
  Праздник продолжался.
  
  На следующий день братья снова собрались в дорогу.
  Я просился с ними.
  Но они не хотели брать.
  "Слишком ты грязный и противный", - они говорили.
  "Можно подумать, что вы чистые и приятные, - я вытирал слезы. - От вас кислым вином воняет.
  Кислой капустой.
  И кислым чесноком несет".
  Как водится, побили меня братья.
  За мой язык длинный побили.
  "Тогда я один пойду", - я обещал братьям.
  Пришли братья к ледяной горе.
  Рыцари и принцы снова на конях.
  Заново их подковали.
  Но только это не помогло.
  Гора не изменилась.
  Вчера была скользкая.
  И сегодня скользкая.
  Никто на метр даже не поднялся.
  
  Снова хотел король объявить, что все откладывается до следующего раза.
  Упрямый мы народ.
  Мой отец каждый год посылал нас сторожить луг.
  Кони вытаптывали траву.
  Но раз в год отец вспоминал о том, что луг нужно спасти.
  Сам ничего не делал.
  Вот и король.
  Неужели королю не понятно?
  Если вчера рыцари не могли забраться на ледяную гору, то и сегодня не заберутся.
  Или королю не нужно было, чтобы рыцари сняли его дочку с вершины?
  Тогда король потерял бы дочь.
  И половину царства потерял бы.
  Какое там - половину.
  Новый король отвоевал бы у старого короля вторую половину...
  Но король упрямый.
  "Подождем, - он приказал. - Не появится ли рыцарь в медных доспехах.
  Медь нынче дорогая".
  
  Только король приказал.
  Появляется рыцарь.
  "Доспехи серебряные, - король ахнул. - Седло и уздечка тоже серебряные.
  Все блестит так, что сияние северное появилось.
  Серебро дороже меди.
  Этому рыцарю свою дочь отдам.
  Если, конечно, рыцарь доскачет до нее".
  А завистники кричат рыцарю:
  "Об твою мать.
  Мы богатые.
  Ты, откуда взялся?
  Конкурент!
  Не старайся понапрасну.
  Если принцессу снимешь, то мы у тебя ее отнимем".
  
  ГЛУПОЕ ДЕЛО - НЕ ХИТРОЕ.
  
  Но рыцарь не послушал советы.
  Я поскакал к ледяной горе.
  "Все выше и выше и выше, - я напевал под нос.
  Поднялся выше, чем на медном коне. - Но вот - беда. - Я почувствовал неладное. - Чтобы не примерзнуть к серебряному седлу, я себя и седло намазал медвежьим жиром.
  Не примерзаю.
  Зато по седлу скольжу.
  Доскачу я до принцессы.
  И дальше что?
  Принцесса скажет - бери меня.
  Бери на руки.
  А я с седла соскользну.
  Покачусь голой ж...ой по ледяной горе.
  Вниз покачусь.
  Как шар.
  Гора и так скользкая.
  А, если с нее катиться на голой ж...е, смазанной медвежьим жиром...
  Скольжение еще лучше будет.
  Разобьюсь к чертям морским!"
  
  РАЗБИТОМУ ПРИНЦЕССА НЕ ПОМОЖЕТ.
  
  Я на две трети поднялся уже.
  Принцесса призывает меня:
  "Красавчик.
  Иди ко мне".
  "Да ну, - я подумал.
  И кричу коню. - Ворочь!
  Спускаемся.
  Иначе разобьемся, как лавина".
  
  
  ГЛАВА 726
  
  АКУЛА
  
  Конь - что?
  Конь - смелое животное.
  Но к тому же еще и умный.
  Конь вниз поскакал.
  Принцесса Фригида разозлилась.
  Кричит вслед:
  "Что за рыцари пошли?
  Никто голую девушку не хочет.
  Проклятые импотенты".
  С досады в меня второе золотое яблоко бросила.
  Яблоко в латах на ноге застряло.
  "Я не рыцарь, - я молча радуюсь. - РЫЦАРСКИЕ ДОСПЕХИ КРЕСТЬЯНИНА РЫЦАРЕМ НЕ СДЕЛАЮТ.
  Зато я живой останусь.
  Завтра как-нибудь принцессу достану.
  Голым не буду сидеть в седле.
  Жиром медвежьим седло и зад свой не намажу.
  Что-нибудь придумаю новое".
  Спустился я.
  И ускакал прочь.
  Быстро ускакал.
  Нико не уследил, куда я скрылся.
  Вечером король опять пригласил рыцарей во дворец.
  Принцев тоже пригласил.
  И опять ни у кого не было золотого яблока.
  Ни одного.
  "А принцесса уже два яблока потратила, - король огорчился. - Если и третье зря бросит, то чем потом кидаться будет?"
  
  Мои братья по традиции в кабак отправились.
  Рассказывают.
  А им за рассказ бесплатно наливают.
  "А потом появился рыцарь.
  Доспехи серебряные.
  Уздечка серебряная.
  Поднялся на две трети.
  Этот скакать умеет!
  Принцесса бросила ему золотое яблоко.
  А он коня повернул".
  Снова разгорелись споры.
  "И этот оттуда же, откуда и рыцарь в медных доспехах.
  Голая принцесса ему, видите ли, не нравится".
  "А кто ему понравится?
  Может быть, рыцарь грязных крестьянок любит?"
  "Богатые они - того.
  Все им не так нужно, как простому народу".
  "Вот бы мне посмотреть", - я нарочно слюни пускаю.
  "Кадмбергер!
  На что посмотреть хочешь?
  Как рыцарь с крестьянкой забавляется? - Братья ржут.
  Меня позорят перед пьяницами. - Опять с нами просишься.
  Тебя там не хватало.
  На рыцаре серебряная кольчуга светилась.
  Светилась кольчуга, как угли, в которых ты копаешься.
  Грязная скотина".
  "Зато у меня дорогие кони.
  Богатая амуниция.
  И два золотых яблока, - я молча ликую. - Захочу - всех куплю!
  И кабак куплю.
  И фьорд куплю.
  И лодки в море куплю!"
  
  БЫЛО БЫ ЧТО КУПИТЬ, А ДЕНЬГИ НАЙДУТСЯ.
  
  На следующий день братья снова отправилась к ледяной горе.
  Опять рыцари зря воздух портили.
  Напрасно принцы копьями потрясали.
  Никто на метр не мог подняться по ледяной горе.
  Все только и ждали рыцаря в серебряных доспехах.
  Одни ждали с любовью.
  Говорили:
  "Рыцарь в серебряных доспехах - герой!
  Красавчик.
  Вот бы мне с ним..."
  Другие равнодушно ждали.
  Говорили:
  "Мне никакой пользы ни от рыцаря, ни от принцессы Фригиды, ни от короля.
  Я - человек простой.
  Бедный.
  Мне бы лишь кусок осетрины и кувшин вина".
  
  Но от рыцаря в серебряных доспехах - ни слуху, ни духу.
  ДУХ У РЫЦЫРЕЙ ТЯЖЕЛЫЙ, ПОТОМУ ЧТО ПОД ЛАТАМИ НЕ ПРОВЕТРИВАЕТСЯ.
  И вот показался всадник.
  Конь под ним красоты такой, что и описать невозможно.
  "Доспехи золотые, - король глаза вытаращил. - Седло золотое.
  Кольчуга из чистого золота.
  Сверкают так, что далеко от них расходится северное сияние.
  Если он снова повернет...
  Если не захочет к моей дочке Фригида подниматься, то я сам за этого рыцаря замуж выйду.
  Хорошо бы, чтобы он бабой оказался.
  Кто знает.
  Неизвестно, кто под доспехами прячется.
  Рыцарь.
  Баба.
  Или чорт.
  Лишь бы богатый..."
  
  Я отметил, что рыцари не кричат мне.
  Принцы не кричат, чтобы я зря не старался.
  "Они слова не могут вымолвить от изумления при виде моей красоты!
  На этот раз яйца и ж...а не примерзнут к седлу.
  На этот раз я не смазал седло и ягодицы медвежьим жиром.
  Я подстелил на золотое седло шкуру акулы.
  Шкура шершавая.
  Не скользит.
  Шкура холод не пропускает.
  Не примерзну.
  Одно неприятно - шкура мне промежность раздирает.
  Но это не так страшно, как примерзнуть яйцами к седлу.
  И еще менее страшно, чем скатиться на голой ж...е с ледяной горы".
  Я поскакал к ледяной горе.
  Взлетел наверх.
  Как перышко сокола ясного взлетел.
  Принцесса даже пожелать не успела, чтобы я добрался до верхушки.
  А я уже там.
  Принцесса руки протянула.
  Глаза закрыла.
  Губы в трубочку сложила.
  А я зуд в промежности почувствовал.
  "Матушки.
  Батюшки! - Думаю. - Шкура акулы мне промежность раскровянила.
  К принцессе я слезть не могу.
  С ОКРОВАВЛЕННЫМ ЗАДОМ К ПРИНЦЕССАМ НЕ ХОДЯТ".
  
  В отчаянье я выхватил золотое яблоко у принцессы.
  Повернул коня.
  И скрылся из глаз.
  Принцесса даже проклясть меня не успела.
  Голая замерла, как статуя.
  Вроде обокрали ее рыцари.
  Обокрали.
  Обесчестили тем, что в жены не взяли.
  Я же ускакал быстро.
  Никто не опомнился.
  Мои братья в корчму вернулись.
  С упоением рассказывают.
  А им за рассказ наливают.
  "Вот было здорово!
  Другого подобного рыцаря во всех снегах не отыскать".
  "Наверно, он яблоки собирает, - посыпались предположения. - Скачет по миру.
  Услышит, где принцессу замуж пытаются выдать.
  Сразу туда.
  Забирает золото.
  А принцесс не трогает".
  "Или он только рыцарей любит".
  "Или отморозил свое мужское достоинство".
  "Или он дурак".
  Много было предположение.
  Я братьев прошу:
  "Вот бы на золотого рыцаря мне посмотреть".
  "Да уж!
  Кольчуга рыцаря сверкала, как угольная куча, в которой ты копаешься, Кадмбергер
  Грязная ты скотина. - Но что-то насторожило братьев. - Слишком ты смелый стал, братишка.
  Сталь в голосе появилась".
  "Не сталь в моем голосе.
  Медь в моем голосе.
  Серебро в моём голосе.
  Золото в моем голосе". - Я сорвался.
  Но братья подумали, что я пошутил.
  Сразу меня на место поставили.
  Побили, как грязную собаку.
  
  На следующий вечер король пригласил рыцарей во дворец.
  Принцев тоже пригласил.
  По этому случаю принцесса с горы скатилась.
  Больше нечего было делать на горе принцессе.
  Все золотые яблоки она истратила.
  ЕСЛИ НЕТ ЗОЛОТА, ТО НЕЧЕГО НА ЛЕДЯНОЙ ГОРЕ СИДЕТЬ.
  Приходили принцы.
  За ними рыцари.
  А золотого яблока ни у кого не было.
  "Вот вы все ходите и ходите, - король разозлился. - Пируете за мой счет.
  Я же ясно сказал.
  Приходит пусть тот, у кого золотое яблоко.
  Или те.
  Ведь мы не знаем - один и тот же человек в разных латах был.
  Или три человека. - Король к дочке обернулся. - Фригида.
  Доченька моя.
  Принцесса!
  Если три рыцаря окажутся?
  Разные.
  То, что делать будешь?"
  
  "ТРИ РЫЦАРЯ - В ТРИ РАЗА ЛУЧШЕ, ЧЕМ ОДИН, - принцесса засмущалась. - С тремя рыцарями буду жить, как с мужьями.
  И, если он один будет - тоже неплохо.
  Ведь у него золото есть.
  И серебро есть.
  И медь имеется.
  Кони производители.
  Один жеребенок от коня будет бешеных денег стоить.
  К тому же рыцарь у меня украл три золотых яблока.
  В накладе я не останусь".
  "Лишь бы рыцарь...
  Или рыцари тебя взяли.
  Не отказались бы". - Король нахмурился.
  
  КОГДА ПРИНЦЕССА ОТКАЗЫВАЕТ - ПРИВЫЧНОЕ, НО КОГДА ПРИНЦЕССЕ ОТКАЗЫВАЮТ - МЕЖДУНАРОДНЫЙ СКАНДАЛ.
  
  "Все мы видели, - король приложила два пальца к глазам.
  Для непонятливых.
  Кто не понимает, что означает слово "видели". - Рыцарь поднялся на гору.
  Взял золотое яблоко.
  Поэтому приказываю, - король кивнул стражникам. - Обыскать всех.
  Обыскать всех в округе.
  У кого найдете золотое яблоко...
  Огого!"
  
  Люди сами приходили к королю.
  Не хотели, чтобы стражники их силой тащили.
  Вдарят по голове молотом.
  Потом тащат по снегу к королю...
  Выворачивали карманы.
  Показывали, что в корзинах.
  Ни у кого не было золотого яблока.
  Под конец явились к королю мои братья.
  Были они самые последние.
  "Найдется ли в королевстве кто-то, кто более последний, чем вы?" - Король на братьев благодушно смотрит.
  Еще бы!
  Сам с ними часто в корчме пирует.
  "Да.
  Есть у нас брат.
  Кадмбергер, - братья отвечали.
  И начали меня поносить: - Но только он - дурак полный.
  Скотина грязная.
  Ленивая свинья.
  Вшивая собака.
  Нет у него золотого яблока".
  "Все равно, - принцесса Фридига вмешалась.
  Поняла, что лед под ней трещит.
  Женихи вот-вот разбегутся.
  А она уже на третьем месяце беременная.
  От аиста беременая...
  А грязного можно отмыть.
  КОГДА В ЗОЛОТЕ, ТО ГРЯЗИ НЕ ВИДНО. - Раз все побывали во дворце, то пусть и он придет".
  Привели меня в королевский дворец.
  "Кадмбергер, - король от меня нос воротит.
  Я после катания на коне не успел помыться.
  Потом воняю. - Нет ли у тебя золотого яблока?"
  "Король, - я смело отвечаю.
  ЗОЛОТО СМЕЛОСТИ ПРИДАЕТ. - Мои братья меня дураком называют.
   А следовало бы тебя дураком назвать.
  Ты спрашиваешь у нищего.
  Нет ли у меня золотого яблока.
  Видишь мои обноски?
  Но на этот раз никто не скажет, что ты дурак.
  Король.
  Ты угадал.
  Да, вот одно золотое яблоко. - Я вытащил из корзины золотое яблоко. - Вот и второе.
  И третье.
  Все мои.
  И медные доспехи мне принадлежат.
  И серебряные доспехи.
  И золотые.
  Даже кони могучие породистые - мои.
  Так что я даже богаче, чем ты". - Я скинул с себя лохмотья.
  Думал, что я под ними золотая кольчуга.
  Но, поздно вспомнил, что кольчугу золотую в пещере спрятал.
  
  "ЕСЛИ НЕ МОЖЕШЬ ПОКАЗАТЬ ЗОЛОТО, ТО ПОКАЖИ СВОЙ ЗАД", - я подумал.
  
  Я повернулся к королю спиной.
  Голый наклонился.
  Король закричал в бешенстве:
  "Как смеешь ты, грязная скотина, к королю спиной подкорачиваться.
  Да еще настолько обнаглел, что мне зад голый показываешь".
  "А по-моему, даже очень ничего, - принцесса губки поджала. - Очень даже красиво.
  Совершенно - голый зад показывать.
  Я беру...
  Кто товар лицом показывает.
  А кто - задом".
  
  "Король!
  Принцесса!
  Я свой голый зад показываю не из-за неуважения к вам.
  Мой зад в этих приключениях настрадался.
  Не зря говорят, что ищут приключений на свою задницу.
  А, наоборот, я.
  Из благородства зад показываю.
  Не каждый может похвастаться, что видел мой голый зад.
  Заодно и оправдаюсь перед вами.
  Задом оправдаюсь.
  Задним числом оправдаюсь.
  В первый раз я яйцами к медному седлу примерз.
  Яйцами и ж...й.
  Поэтому от тебя, принцесса, слинял.
  А не из-за неуважения.
  И не, потому что мне только рыцари нравятся.
  Ну, доскакал бы я до тебя.
  Ты бы руки ко мне протянула.
  А я тебя на руки не смог бы поднять.
  Потому что примерз к седлу медному.
  Вышел бы конфуз.
  Поэтому я сбежал в первый раз.
  Второй раз - чтобы не примерзнуть - я намазал ягодицы медвежьим жиром.
  Чтобы не примерзнуть к серебряному седлу.
  На две трети поднялся.
  И вдруг...
  Беда!
  Я почувствовал, как соскальзываю с коня.
  Медвежий жир скольжение придает.
  Я представил, как ты ко мне руки тянешь.
  А я с коня соскользнул бы.
  И на голых ягодицам с ледяной горы понесся бы.
  Я бы так до матери наших городов доскользил бы.
  А потом разбился.
  В матери городов.
  Разбился бы в ней...
  Поэтому, я и во второй раз сбежал.
  
  В третий раз я на седло приклеил кожу акулы.
  Кожа акулы шершавая.
  До тебя я доскакал, принцесса Фригида.
  Но промежность о кожу акулы истерлась.
  Поэтому...
  Ты бы ко мне руки протянула.
  Ты и протянула ко мне руки.
   А я что?
  Ответил бы - Принцесса, абажди!
  Сейчас кровь перестанет хлестать из ягодиц.
  Тогда я обниму?
  НЕЛЬЗЯ ПРИНЦЕССУ ГОЛЫМ ОКРОВАВЛЕННЫМ ЗАДОМ ПУГАТЬ.
  А, если бы я поскользнулся?
  В луже своей крови поскользнулся бы.
  Покатился бы с ледяной горы.
  На окровавленной ж...е. катился бы.
  До подножия горы доехал бы мой скелет.
  А тебе нужен скелет вместо мясного парня, принцесса?"
  "Нет, Кадмбергер.
  Мне скелет в шкафу не нужен.
  У батюшки моего полные шкафы скелетов.
  Мне мясной парень нужен. - Принцесса обняла меня. - Ты оправдан, Кадмбергер.
  Я согласна стать твоей женой.
  Немедленно".
  "Вообще-то, я еще не делал тебе предложение стать моей женой", - я подумал.
  Но вслух не произнес.
  Король тут подсуетился:
  "Кадмбергер!
  Ну, бери мою дочь и половину королевства в придачу.
  Ты это заслужил".
  "Не служил я тебе, король", - я тоже молча возразил.
  Сыграли свадьбу.
  
   - Кадмбергер! - бродяги около костра зашумели. - Врешь ты все.
   - Не вру.
  Хотите, пса в нос поцелую?
  Это будет доказательством, что я не врал. - Кадмбергер тут же поцеловал собаку в нос.
   - Собаку каждый может.
  А принцессу - не каждый может.
   - Я бы вам зад показал.
  Красный он у меня.
  Зад-то...
  Но здесь дамы. - Кадмбергер скосил глаза на Акулу
   - Я не дама, - Акула засмеялась. - Я - девушка.
  А голых задов я в рабстве насмотрелась.
  И своей попкой крутила.
  Рабы же все без одежды.
  Но, скажу честно, Кадмбергер.
  Я верю в твой рассказ.
  Поэтому зад можешь не показывать.
  КТО ВЕРИТ, ТОМУ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА НЕ НУЖНЫ.
  
   - Кадмбергер!
  Почему ты нищий?
  Где твои золотые яблоки?
  Где красавица жена принцесса?
  Где кони богатырские?
  Где сбруя медная?
  Где кольчуга серебряная?
  Где амуниция золотая? - Бродяги потешались.
   - На вторую историю хватит, - Кадмбергер подбросил сучков в огонь. - Первый месяц мы с женой жили прекрасно.
  Медовый месяц.
  Мед пили.
  Потом жена заскучала.
  Она же - с детства к роскоши привыкла.
  Манеры у нее королевские.
  Я же - как был простым трудягой - так и остался.
  Ни понимания у меня, ни этикета.
  Жена подружку себе нашла.
  Чтобы не скучать.
  Тоже - принцесса.
  Но из другого королевства.
  Та принцесса тоже скучала.
  Сблизилась она с моей женой.
  Две принцессы.
  Весело им.
  Шушукаются.
  Хихикают по углам.
  На меня с насмешкой поглядывают.
  Я беду не чуял.
  У бедных все на виду.
  У БЕДНЫХ ВСЕ ПРОСТО.
  Интриг не знал.
  А надо было бы.
  Сбежала моя жена.
  Со своей подружкой принцессой сбежала.
  И не просто сбежала.
  Прихватила все мое золото.
  Коней моих взяла.
  И все богатства своего отца украла.
  Ходим мы с королем по дворцу.
  Руками разводим.
  Есть хотим.
  Пить хотим.
  Но никто нас не кормит.
  Никто нас не кормит.
  Слуги ушли от нас.
  Стражники нас бросили.
  Даже батраки сбежали.
  Потому что у нас не было денег платить им жалованье.
  
  БЕСПЛАТНО ТОЛЬКО ДУРАКИ РАБОТАЮТ.
  
  В один прекрасный день возвращается моя жена.
  Принцесса Фригида.
  Я обрадовался.
  Думал, что жена прощения просить будет.
  Хотел ее поколотить.
  Поколотил бы.
  И простил.
  Но принцесса сразу.
  С хода мне нос бивнем мамонта разбила.
  "Не муж ты мне больше, Кадмбергер!
  Не муж. - Принцесса Фригида объявила. - Уходи.
  Больше не желаю видеть твою скотскую рожу.
  Я не могу простить, как ты меня позорил.
  Брал золотые яблоки.
  И скрывался с ними.
  А меня не брал".
  Моя жена принцесса Фригида стала королевой.
  Меня - в шею выгнала.
  Своего отца конюхом поставила.
  А, если ленился ее отец - бывший король - за конями навоз убирать, то его кнутом стегали на конюшне.
  Фригида присоединила свое королевство к королевству своей подружки принцессы.
  И стали они править вдвоем.
  Огромное королевство у них.
  И живут подружки.
  Не сорятся.
  Друг дружкой довольны.
  А я ниществую.
  Снег в воду растапливаю.
  Вот и вся моя еда. - Кадмбергер засмеялся невесело.
  
   - Твоя беда, Камдбергер схожа с моей бедой, - другой бродяга захохотал.
  Ноздри его вырваны.
  На щеках - клейма.
  Уши отрезаны.
  Губы порваны. - Мое имя - Хальвор.
  
  
  РАССКАЗ ХАЛЬВОРА
  
  Я родился в завьюжных землях.
  У нас о снеге даже не слышали.
  Тепло у нас.
  Обезьяны по крышам скачут.
  Птицы яркие в окно залетают.
  Я жил, и заботы не знал.
  Родителей своих радовал.
  С утра до вечера рылся в печке.
  С золой играл.
  Поэтому некоторые называли меня Золушк.
  Отец и мать меня нахваливали:
  "У всех сыновья - дураки.
  С девками бегают.
  Воруют.
  Вино пьют.
  А наш дома сидит.
  Спокойный.
  Мухи не обидит.
  Мы его в учение отдавали.
  А ему учение не нужно.
  От учения только вред.
  Убегал наш Хальвор с учений.
  Три дня не пройдет.
  А он уже дома.
  И снова в печке копается.
  Снова золу перебирает.
  Прекрасный сын.
  Надежная опора родителям".
  
  РОДИТЕЛИ ДЕТЕЙ СЕБЕ НА ПОТРЕБУ РАСТЯТ.
  
  Однажды пришел в наш дом матрос.
  Много земель он повидал.
  А еще больше - морей.
  "Хочешь, я возьму с собой в плаванье? - Матрос меня спрашивает. - Я снова скоро отплываю".
  "Плаванье?
  Плавать я люблю.
  Плаванье - мне по вкусу.
  КТО НЕ ПЛАВАЕТ, ТОТ - ТОПОР". - Я поднялся.
  Отряхнул ладошки от золы.
  И пошел за матросом.
  
  Мы долго плыли.
  А сколько?
  Не знаю.
  Помню, что попали в бурю.
  Буря с матроса парик сорвала.
  В воды глубокие парик унесла.
  Будут рыбы в парике щеголять.
  Капитан не мог сказать, куда нас унесло.
  Потому что капитан, вообще, ничего не мог сказать.
  Принесло нас к берегу чужой земли.
  А что за берег?
  Что за земля?
  Никто из нас даже не слышал.
  Ветер улегся.
  Паруса обвисли.
  Усы у матросов обвисли.
  Все обвисло.
  Корабль с места не может сдвинуться.
  Хочешь, или не хочешь, но не мог.
  Стало всем скучно.
  
  СТОЯТЬ НА ОДНОМ МЕСТЕ ВРЕДНО.
  
  Я стал капитана просить:
  "Отпусти меня на берег.
  Отпусти, родименький!"
  Капитан думал.
  Думал капитан.
  И надумал.
  А что он надумал?
  Отпустил меня на берег.
  "Хальвор!
  Только смотри!
  Чуть подует ветер - мы поплывем. - Матрос меня предупредил. - Тебя ждать не будем.
  Был бы ты красивой девкой - подождали бы.
  ДЕВУШКУ ЛЮБЯТ ЖДАТЬ".
  
  Я и вступил на благодатную землю.
  
  
  ГЛАВА 727
  
  АКУЛА
  
  "Кругом золотые поля, - я рот раскрыл. - Зеленые луга.
  И люди не омрачают пейзаж своим присутствием.
  Людей нет".
  Я долго ждал.
  Вдруг закачались колосья.
  Зашелестела трава.
  Поднялся сильный ветер.
  "Я бы вернулся на корабль, - я подумал. - Но впереди дорога большая.
  Куда она ведет?
  Если не пойду по этой дороге, то не узнаю.
  БОЛЬШАЯ ДОРОГА НАЧИНАЕТСЯ С ОДНОГО ШАГА.
  Следов нет на дороге.
  Ни человеческих.
  Ни звериных.
  Ни скотских.
  Дорога гладкая.
  Хоть яйца по ней кати.
  Ни одно не разобьется".
  Только не было у меня куриных яиц с собой.
  А то бы я покатил их.
  Покатил бы по дороге.
  Целый день я шел по дороге.
  Она привела меня к большому замку.
  
  ВСЕ БОЛЬШИЕ ДОРОГИ ВЕДУТ К ЗАМКУ.
  
  "Все окна в замке освещены, - я сглотнул. - Манят меня.
  Меня манят окна.
  Я изрядно проголодался.
  С утра не было во рту ни крошки.
  Корабль мой, наверняка, ушел в море.
  Мне ничего не остается, как войти в замок.
  ОНИ ОБЯЗАНЫ МЕНЯ НАКОРМИТЬ! - И я вошел. - Очаг пылает.
  Кухня.
  Это я хорошо зашел!
  Кастрюли огромные.
  Из серебра и золота кастрюли.
  В них варится вкусное.
  Но людей нигде не видно. - Я постоял.
  Любовался кухонным великолепием. - Нельзя ни к чему прикасаться.
  Можно обжечься. - Вдруг, я заметил дверь. - Дверь из кухни ведет во внутренние покои", - я догадался.
  Толкнул дверь.
  И сразу ахнул.
  Передо мной сидела красавица.
  Она лизала банан.
  
  ГДЕ ДЕВУШКИ, ТАМ И БАНАНЫ.
  
  "Как ты посмел войти сюда?" - Красавица на меня с интересом смотрит.
  "Ноги есть, вот я и вошел, - я грудь расправил. - А почему ты голая?"
  "Йа?
  Я голая, потому что я в своей спальне.
  Перед кем мне одеваться?
  Жарко в замке.
  Натоплено.
  Поэтому я без одежды".
  "Ну, тогда ладно.
  Тогда прощаю, что ты голая".
  "Почему ты завелся по этому поводу? - Красавица вспыхнула. - Какое тебе дело до того, как я распоряжаюсь своим телом?"
  
  "НИКАКОГО ДЕЛА НЕТ ПАРНЮ ДО ГОЛОЙ ДЕВУШКИ, - я присел на край кровати. - Меня просто взбесило, с каким презрением ты на меня посмотрела.
  А ведь я милый.
  Я приношу пользы больше, чем ты.
  Я уверен, что жизнь у тебя бесполезная.
  Сидишь голая.
  Ешь банан.
  А у меня крошки с утра во рту не было".
  
  "Ничего у тебя с утра во рту не было? - Красавица беспомощно моргала. - Я стала невнимательная.
  Превратилась в отшельницу.
  Но никогда бы не подумала, что жизнь у меня бесполезная.
  А ты, разумеется, идеальный?"
  
  "Я - Хальвор.
  Я - мужчина.
  Поэтому я идеальный. - Я невесело рассмеялся. - Полезный ли я?
  Зависит от того, кого спросить.
  Я с матросами плавал..."
  "Ты плавал с матросами?
  Со стариками спал в одном трюме? - Красавица спросила медовым голосом. - Продаете рабов?
  И все подобное прочее?" - Красавица на меня враждебно смотрела.
  "Разумеется, нет.
  Я не продаю рабов.
  Чтобы продать раба, его сначала нужно купить.
  А у меня денег нет.
  БЕЗ ДЕНЕГ ЧЕЛОВЕК ПРЕВРАЩАЕТСЯ В РАБА".
  "Тем не мене, ты уверен, что ты идеальный, - красавица преувеличено удивилась.
  Голос ее стал жестче. - Ты с легкостью записал меня в бездельницы.
  Не потому ли это, что ты - мужчина, а я - девушка?"
  "Я не настоящий мужчина.
  МУЖЧИНА - ТОТ, У КОГО ЕСТЬ ДЕНЬГИ.
  Я уже об этом говорил. - Я нахмурился. - Ты меня презираешь за то, что я мужчина?"
  "Фуууу!
  Я не потрачу свое время на то, чтобы презирать нищего".
  "Но ты так думаешь".
  "Нет.
  Это ты умничаешь, парень.
  Я не ошибаюсь.
  Пришел ко мне.
  Поучаешь обнаженную красавицу.
  На большее тебя не хватает".
  "Ты хочешь, чтобы я тебя..."
  "Еще чего.
  Только попробуй, - красавица сняла со стены саблю. - Мигом тебя перерублю.
  И тебе перерублю".
  "Ощущаю твой гнев.
  Буду думать, что я не услышал твою угрозу".
  "Я не..."
  "Играй по своим правилам.
  Думай, что я чудовище.
  Потому что я - парень.
  Я буду делать вид, что это не так.
  Что мужчины и женщины одинаковые.
  Лучше стань мне подругой.
  Я буду тихо смотреть.
  И ждать, когда ты заберешь меня в свои руки.
  А, если почувствуешь, что я не то...
  То называй меня бесчувственным".
  
  "Я поняла только часть твоей глупости.
  Все остальное - бессмысленно".
  "Значит, мы не поняли друг друга, красавица".
  "Мое имя Фантазия".
  "Шооо?"
  "Фантазия - мое имя".
  "Пофантазируем?"
  "Нет, Хальвор.
  Ты со мной не пофантазируешь.
  Ведь у тебя нет денег.
  Поэтому ты не мужчина.
  Ты сам с собой хальворничай".
  "Нет, - я ответил мрачно. - И не собираюсь.
  Сам с собой.
  ... хальворничать.
  Ведёшь со мной враждебно, Фантазия.
  Возможно, что не любишь парней.
  ДЕВУШКЕ НЕТ НУЖДЫ ЛЮБИТЬ".
  
  "Ты умен", - красавица Фантазия осторожно согласилась.
  Внезапно рассмеялась.
  И тут меня понесло.
  Я влюбился в красавицу.
  "Взгляни на меня", - я мысленно приказал ей.
  Чтобы лучше различить прелести, прищурился.
  Логичнее было бы смотреть издалека.
  Чтобы увидеть Фантазию целиком.
  Но я смотрел только на ее груди.
  Фантазия сидела неподвижно.
  "Очаровательная головка чуть наклонена вперёд.
  Лицо хранило сосредоточенное выражение.
  Ресницы необыкновенно длинные". - Я уже начал мечтать.
  
  МЕЧТАТЬ БЕЗ ДЕВУШКИ - ВРЕДНО.
  
  "Фантазия - очаровательная, - я думал.
  Икал от волнения. - Она обманчиво невинная.
  Слишком у нее пухленькие губки.
  Густые волосы распущены по плечам.
  Красавица попробует управлять мной.
  Она уже заставляет меня думать только о ней". - Я пытался сбить с себя нарастающее желание.
  Однако жар уже поднимался к моим бедрам.
  В голове вспыхивают разные неприличные картинки.
  В мечтах я накрываю губы Фантазии.
  Своими губами накрываю.
  "Натиск моих губ.
  Губы красавицы смягчаются.
  Ее груди не умещаются в моих ладонях.
  Соски напоминают оливки.
  Выглядят сладкими.
  Опьяняющими.
  Ее бедра округлые.
  Округлые бедра.
  И крутые.
  Девушка пахнет бананом.
  Жаркая и влекущая красавица.
  Но она мне не принадлежит".
  
  ЧУЖОЕ ВСЕГДА КАЖЕТСЯ СЛАЩЕ.
  
  Мой живот сжался.
  Ярость.
  Животная похоть.
  Все смешалось.
  "С детства я держался.
  Но теперь.
  Когда красавица меня соблазняет.
  Жаркая.
  Влекущая.
  Все мои мысли сводятся к одному.
  Как слиться с Фантазией".
  
  "Я в жизни не причинил вреда ни одной женщине, - я жалко проблеял. - Однако".
  "Ты хочешь...
  Хочешь меня уничтожить?
  Как девушку хочешь уничтожить?
  Как личность?" - Фантазия постучала пальчиками по моему лбу.
  Стук пальцев вернул меня из мечтаний.
  Я покорно склонил голову.
  С яростью осознал, что Фантазия делает со мной все, что хочет.
  
  Красавица расслабила напряженную спину.
  Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами.
  "В твоих глазах светится радость", - я проблеял.
  "Радость и благодарность.
  Я благодарна тебе, Хальвор.
  Благодарна за то, что ты здесь". - Фантазия подалась вперед.
  Хотела что-то еще сказать.
  
  ЕСЛИ ДЕВУШКА НИЧЕГО НЕ ГОВОРИТ, ТО, ЗНАЧИТ, ЧТО ОНА БОЛЕЕТ.
  
  "Фантазия!
  Я хочу тебя получить в собственность.
  Это всего лишь гнев.
  Ничего более.
  Я возмущен.
  Ты сделала меня своей жертвой.
  Ты не должна была смотреть на меня с любовью.
  Тем более, что ты - голая.
  Теперь я тебе должен.
  Ты наказываешь меня своей красотой.
  Издеваешься надо мной?"
  "Хальвор?
  Почему ты смотришь только на мою грудь?
  Других мест у меня нет что ли?
  А то, что я смотрела тебе в глаза...
  Это меньшее, что я могу сделать". - Фантазия поднялась.
  Подошла к гобелену.
  Водила пальчиком по узорам.
  "Взгляни на меня"! - я снова мысленно приказал.
  Фантазия будто бы услышала мои мысли.
  Она колебалась.
  Я задержал дыхание.
  Чувствовал, что Фантазия готова повернуться ко мне.
  
  КАК НИ ПОВЕРНЕТСЯ - ВСЁ КРАСИВО.
  
  Фантазия обернулась.
  Губы ее побелели.
  Рука дрожала.
  Фантазия посмотрела на меня.
  И пошатнулась.
  "Она теряет сознание", - я понял.
  Вскочил с ложа.
  Едва успел подхватить красавицу.
  Я стиснул зубы.
  Положил Фантазию на кровать.
  Красавица была легкая, как ветер.
  И хрупкая.
  Я не смог отвести взгляд.
  Лицо Фантазии свежее.
  Щечки порозовели.
  
  Всё во мне замерло.
  Я ждал.
  Ну, и смотрел...
  В какой-то момент меня охватила паника.
  Я стал беспомощный.
  "Если девушка умрет, то меня обвинят.
  Обвинят, что я ее убил.
  Сначала раздел.
  Потом убил.
  "Ты не можешь умереть, Фантазия, - я хлестал девушку по щекам. - Открой глаза.
  С ОТКРЫТЫМИ ГЛАЗАМИ УМИРАТЬ ВЕСЕЛЕЙ".
  "Трехглавый тролль", - Фантазия открыла очи.
  "Я - трёхглавый тролль?
  Троллем меня обзывали.
  Но где мои три головы?"
  "Хозяин этого замка - трехглавый тролль". - Фантазия усмехнулась.
  "Я - в ловушке, - я подпрыгнул от ужаса. - Ты - гадкая девка.
  Ты меня заманила в ловушку.
  Трехглавый тролль меня сожрет.
  Ты - у него приманка.
  Меня поймали на живца.
  Вернее - на живицу поймали.
  Я подозревал.
  Подозревал я.
  Все было хорошо.
  Серебряные котлы.
  Золотые котлы.
  В них варится вкусное.
  А потом еще голая ты.
  В спальне.
  Я должен был догадаться".
  
  ПРОСТО ТАК ГОЛЫЕ ДЕВУШКИ НЕ ПОЯВЛЯЮТСЯ.
  
  Голая девушка - всегда ловушка!
  "Если хозяин придет и увидит тебя, - Фантазия шептала, - то убьет".
  "Пусть у твоего тролля хоть четыре головы, - я захохотал в истерике. - Я все равно останусь.
  Я голодный.
  Не уйду, пока ты меня не накормишь.
  Бояться мне нечего.
  Я с тобой не прелюбодействовал.
  "Ты смело разговариваешь, Хальвор, - Фантазия провела ладонью по моей щеке. - Мне нравятся пылкие юноши.
  Смелые и горячие.
  У меня в спальне только фрукты и овощи.
  Я не употребляю мясо.
  Поэтому конины и баранины к твоим услугам не будет.
  Кушай редьку.
  Редька черная.
  Редька красная.
  Редька зеленая.
  Картошка.
  Огурцы.
  Помидоры.
  Шпинат.
  Капуста.
  Томаты..."
  Фантазия меня хорошенько накормила.
  "Я теперь три дня с горшка не слезу", - я похлопал ладонью по животу.
  Мы захохотали.
  
  "Хальвор! - Фантазия стала добрее ко мне.
  Придвинулась ближе. - Убей трехглавого тролля.
  Мы будем с тобой жить во дворце вместе.
  Счастливо будем жить".
  "Чем тебе тролль навредил?"
  "Ничем он не навредил мне.
  Угождает.
  Кормит.
  Балует.
  И, как мужчина он - хорош.
  Но я хочу разнообразия.
  Скучно мне стало с троллем".
  "Ага.
  Убью твоего тролля трехглавого.
  Будем мы с тобой жить счастливо.
  А потом с корабля придет какой-нибудь оборванец.
  Как я.
  И ты его попросишь, чтобы он убил меня.
  Потому что со мной тебе станет скучно".
  "Хальвор!
  Это будет потом!"
  
  ДУМАЙ О ХОРОШЕМ, ПЛОХОЕ В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ БУДЕТ.
  
  "Ты слишком красивая.
  Слишком красивая, чтобы я отказался, - я вздернул подбородок. - Учи!"
  "Хальвор!
  А ну-ка попробуй снять меч со стены.
  Если снимешь, то спасешь меня.
  От скуки спасешь.
  И себя спасешь".
  "Меч? - Я усмехнулся. - Тут и пробовать нечего.
  Я быка за ногу поднимаю. - Я взялся за рукоятку меча. - Да что же за морской черт? - Я ругаться научился у матросов. - Я приподнять меч не могу.
  Не то, что снять".
  "Выпей глоток из фляги.
  Она висит рядом с мечом. - Фантазия подсказала. - Тролль всегда так делает, прежде чем берется за меч".
  "Выпить я всегда рад, - я приложился к горлышку. - Отпил.
  Много выпил...
  Снова взялся за меч. - Что произошло?
  Меч стал, как гусиный пух.
  Будто нет меча в руке.
  Что во фляжке?
  Жидкость всем органам силу придает.
  Живая вода во фляжке?"
  "Во фляжке слабительное.
  КОГДА ЧЕЛОВЕК СПЕШИТ В ТУАЛЕТ, ТО СМЕТАЕТ ВСЕ ПРЕГРАДЫ НА СВОЕМ ПУТИ.
  Сильным - как ураган - становится человек, когда несется в туалет".
  
  "Ну!
  Пусть теперь приходит тролль", - я помахивал мечом.
  Лучше бы другим помахивал.
  Послышалось пыхтение.
  "Фантазия?"
  "Да, Хальвор".
  "Ты, пыхтишь?"
  "Девушки не пыхтят".
  "Значит, тролль пыхтит", - я догадался.
  Теперь шум.
  "Фантазия?"
  "Да, Хальвор".
  "Ты, шумишь?"
  "Нет, Хальвор.
  Я не шумлю.
  Девушки не шумят".
  "Значит, шумит тролль", - я снова догадался.
  Раздался треск.
  "Фантазия?"
  "Да, Хальвор".
  "Ты трещишь?"
  "Задолбал, Хальвор.
  Девушки не трещат".
  "Значит, трещит тролль", - я догадливый.
  
  "Хальвор!
  Ты хотел тролля, - красавица Фантазия захохотала. - Ты его получил.
  Ты звал тролля.
  Пусть приходит тролль.
  Пусть приходит тролль, - Фантазия меня передразнивала. - Тролль и пришел".
  Тролль приоткрыл дверь.
  "Здесь пахнет человеком", - тролль закричал страшным голосом.
  "А я что?
  Не человек? - Фантазия взвилась. - Девушка для тебя уже не человек?
  Вот, как ты заговорил, троллюшка!".
  "Верно!
  Здесь только я один - человек.
  И пахну.
  Потому что Фантазия мне слабительное дала.
  Меня и расслабило", - я разом отрубил троллю все его головы.
  От радости красавица Фантазия принялась петь.
  Пела.
  Плясала.
  Веселилась.
  Затем приложила пальчик ко лбу:
  "Вспомнила! - Фантазия заплакала. - Ах, Хальвор!
  Если бы ты мог освободить моих сестер!"
  "Начинается, - я вытер меч о гобелен. - Ты обещала мне медовый месяц.
  Сказала, что мы с тобой будем жить радостно.
  Как только я убью тролля.
  Ну.
  Убил я тролля.
  И что имею с этого?
  Ты меня на новые подвиги посылаешь, Фантазия.
  Я с тобой еще даже не..."
  "Тсссс! - Фантазия приложила пальчик к моим губам. - Не говори то, о чем потом пожалеешь, Хальвор.
  Тебе со мной еще спать и спать.
  Не боишься, что я ночью тебя зарежу.
  Спящего зарежу.
  Или задушу веревкой.
  Поэтому будь предельно внимателен и любезен со мной".
  
  ПОД СТРАХОМ СМЕРТИ УЛЫБАЙСЯ.
  
  "Да, где же твои сестры?" - я проиграл красавице.
  "Моих сестер тоже похитили тролли".
  "Что же ты, и твои сестры, только троллям нравитесь?
  Почему вас не похитили принцы?"
  "Нас принцы не похитили, потому что принцы танцуют.
  Принцы политесы во дворцах делают.
  А тролль?
  Тролль - чувствуется в нем мощное.
  Мужское начало есть в тролле.
  Тролль не танцует.
  Поэтому выглядит более мужественно, чем принцы".
  "Ты расхвалила троллей.
  Можно сказать, что ты их любишь..."
  "Нуууу.
  Люблю.
  Не люблю.
  Это мое дело".
  "Может быть, никто вас не похищал? - Я прищурился. - Ты и твои сестры сами с троллями убежали?"
  "Мы не убегали с троллями, - Фантазия отвела взгляд. - Нас три сестры.
  Три принцессы.
  Тролли заперли нас в своих замках.
  Потому что мы не захотели стать их женами".
  "Женами не захотели стать?
  А любовницами троллей стали?"
  "До замка одного тролля целый день пути, - красавица проигнорировала мой вопрос.
  ДЕВУШКА ЛИШЬ СВОЕ ГОВОРИТ. - Там в заточении живет моя старшая сестра".
  "Тоже голая?"
  "Что?"
  "Ты голая жила в этом замке.
  Я и спросил.
  Твоя старшая сестра тоже голая по замку своего тролля расхаживает?"
  "Придем.
  Увидим.
  Голая ли моя старшая сестра. - Фантазия губки поджала. - До замка другого тролля еще день и ночь пути.
  Там томится в неволе моя младшая сестра". - И красавица снова заплакала.
  
  "ПОЛУЧАЕТСЯ, ЧТО ВАШИ РОДИТЕЛИ РАСТИЛИ ВАС ДЛЯ ТРОЛЛЕЙ, - я подмигнул Фантазии. - Что же отец ваш?
  Он же - король.
  Если вы - принцессы, то отец - король.
  Король, почему не выручает своих дочерей?
  Стража?
  Войско?
  Почему на мои плечи легла обязанность?
  У вас, что?
  Не было женихов?
  Принцы?
  Рыцари к вам не сватались?
  Почему женихи не сражаются с вашими троллями?"
  
  "ЖЕНИХИ БОЯТСЯ ТРОЛЛЕЙ.
  Потому что тролли - альфа самцы".
  "Получается, что я - альфа самец".
  "Да!
  Хальвор!
  Ты - альфа самец".
  "Но, если я - альфа самец, то твои сестры в меня влюбятся".
  "Я им глаза выцарапаю, - Фантазия завизжала. - Пусть только попробуют в тебя влюбиться.
  Никому тебя не отдам".
  "Что-то здесь неладно, - я подумал. - Если я - альфа самец...
  То почему ко мне раньше девушки не клеились?
  Врет, наверно, принцесса.
  А зачем врет?"
  
  ИСПОЛЬЗУЕТ В СВОИХ ЦЕЛЯХ.
  
  "Утром я отправлюсь в путь, - я зевнул. - Сейчас - пир.
  Потом в постельку с тобой ляжем".
  "Фигушки! - Фантазия отпрыгнула. - Никаких пиров.
  Никаких постелек.
  Сначала освободи моих сестер.
  Победитель получит все.
  Выступай прямо сейчас.
  Сестры томятся".
  "Можно подумать, что они раньше не томились, - я пробурчал. - Подождали бы еще денек.
  И, томятся ли они?
  Может быть, твои сестры счастливы с троллями?"
  "Иди.
  Воюй, Хальвор".
  "Не боишься отпускать меня одного?
  К твоим сестрам?"
  "Выпей на дорожку, дружок", - Фантазия стала медово ласковая.
  Поднесла мне кубок.
  Я и выпил.
  Зачем пить из чужих рук?
  Отец меня предупреждал:
  "Сынок!
  Хальвор!
  Не пей с незнакомцами.
  И пей только из закрытых кувшинов.
  Иначе тебе яд подсыплют".
  Фантазия мне яд не подсыпала.
  Зато другое подсыпала.
  Порошок мужской слабости.
  Получается, что я принял сразу два слабительных.
  Слабительное на желудок.
  И слабительное мужское.
  
  Я пустился в путь.
  Шел долго.
  Не шел, а бежал.
  Слабительное меня подгоняло.
  И, наконец, увидел замок.
  "Все замки однотипные", - я через кухню проник в спальню.
  Старшая сестра принцесса тоже сидела без одежды.
  Лизала персик.
  
  
  ГЛАВА 728
  
  АКУЛА
  
  "Какой...
  Какой человек осмелился сюда войти?
  Без стука?
  Когда я - прелестная в своей наготе - лижу персик. - Принцесса воскликнула.
  Строго на меня посмотрела.
  Но свои обнажённые прелести не прикрыла. - Я уже забыла, сколько времени здесь сижу.
  Так давно похитил меня тролль.
  Но ни разу в этих покоях я не видела человека.
  Уходи отсюда.
  Замок принадлежит троллю.
  У тролля шесть голов".
  
  ЧЕМ БОЛЬШЕ ГОЛОВ, ТЕМ ЛЕГЧЕ ИХ РУБИТЬ.
  
  "Пусть у тролля будет шестью шесть голов.
  Я все равно не уйду", - я говорил бодро.
  Но в сердце поселилась безысходность.
  ДЛЯ ЧЕГО ЖИВУ?
  "Тролль схватит тебя.
  Проглотит живьем".
  "Не пугай меня, принцесса.
  Я и так испуганный".
  "Ты мне понравился, парень.
  Отважный.
  Красавец.
  Бодрый.
  Единственный.
  Ненаглядный".
  Принцесса уже приложила ладошку к моей груди.
  
  "Бесполезно, - я прислушался к ощущениям. - Твоя сестра Фантазия дала мне слабительное.
  Оно ослабило мое мужское влечение.
  Я не чувствую ничего".
  "Фантазия всегда на шаг впереди", - принцесса зашипела.
  Видно, не особо ладили друг с дружкой сестры.
  "Твои слова мне нисколько не помогают.
  Я не уйду.
  А вот поесть не прочь.
  С утра во рту не было ни крошки.
  Может быть, ты накормишь меня?"
  "Ну, конечно.
  За едой дело не станет. - Принцесса уставила едой стол. - Ешь, сколько хочешь.
  Тролль каждый день еду домой носит".
  "А чье мясо?" - я после обеда сытно рыгнул.
  "Лучше тебе не знать, чье мясо на столе", - принцесса захихикала.
  
  ЕСЛИ ГОЛОДНЫЙ, ТО СКУШАЕШЬ ЛЮБОЕ.
  
  "Поел".
  "Поел?
  Теперь уходи".
  "Не уйду!
  Я с троллем не ссорился.
  Он мне ничего не сделает".
  "Да он тебя и спрашивать не будет.
  Схватит.
  Проглотит.
  Но, если ты упрямый, так возьми меч.
  Он на стене висит.
  Только сначала выпей глоток из фляжки.
  Она рядом на стене".
  "Слабительное?" - я бодро отпил из фляжки.
  "Очень.
  Очень слабительное".
  "Я уже чувствую.
  Зря только обедал.
  Все сейчас вылетит..."
  
  Скоро явился тролль.
  Он был больше первого.
  И едва пролезал в дверь.
  Он просунул свою голову.
  Повел носом.
  Закричал.
  "Фу ты!
  Здесь человеком пахнет".
  "А я - что? - принцесса ожидаемо завизжала.
  Я заскучал.
  Все, похоже, как и в первом случае. - Я - не человек?
  Это потому что я - девушка?"
  "Что ты, что ты, - тролль испугался визга. - Ты пахнешь человеком.
  Но, по-другому пахнешь.
  А сейчас, я бы сказал - воняет".
  "Воняет.
  Очень воняет.
  Потому что я - человек.
  Я звучу гордо.
  После слабительного звучу".
  Я - одну за другой - отрубил все шесть голов тролля.
  Принцесса принялась прыгать.
  Плясала от радости.
  А потом зарыдала:
  "Сестры!
  Мои сестры".
  "Не плачь.
  Одну твою сестру я уже освободил.
  А второй недолго осталось быть пленницей".
  Я не стал напрашиваться в постель.
  
  ЖЕЛАНИЕ СХОДИТЬ ПО НУЖДЕ ПЕРЕСИЛИЛО ЖЕЛАНИЕ ЛЮБВИ.
  
  Я сразу отправился в путь.
  Всю ночь шел.
  Весь день шел.
  Только с перерывами на туалет.
  С рассветом второго дня увидел стены замка.
  Они были зубчатые.
  Странная архитектура.
  Я прошел через кухню.
  Привычно распахнул дверь в покои замка.
  И увидел очень красавицу!
  Даже глазам своим не поверил.
  На свете подобной не найти!
  Это была младшая принцесса.
  Без одежды.
  И сосала клубничку.
  "Ах, юноша, - принцесса засверкала. - Зачем ты ко мне пришел?
  Хозяин этого замка - страшный тролль.
  Ты и глазом моргнуть не успеешь.
  Тролль выковыряет твои глаза.
  От тролля не спасешься.
  Ведь у него девять голов.
  Уходи.
  Тролль скоро вернется".
  
  УХОДЯТ СЛАБЫЕ, А СИЛЬНЫЕ ОСТАЮТСЯ.
  
  "Пусть у тролля хоть сто голов.
  А я не уйду.
  Дай мне выпить глоток из его бутылки.
  Тогда посмотрим, кто кого одолеет".
  Я отпил немного из горлышка.
  Потом снял меч со стены.
  И стал ждать тролля.
  "Смутные подозрения меня терзают, - я подумал. - Напиток тролля делает очень сильным.
  Меч после глотка становится невесомым.
  Почему же принцессы сами не пили по глоточку?
  Тогда бы зарубили тролля.
  Справились бы с ним.
  Ладно.
  Чтобы не додуматься до плохого, я буду считать, что на принцесс волшебное слабительное зелье не действует.
  Странно.
  Зелье слабительное.
  А силу придает".
  
  Дрогнула земля.
  "Принцесса?"
  "Да, парень".
  "Ты землю колышешь?"
  "Нет.
  Я не колышу землю.
  Я не настолько толстая".
  "Значит, тролль возвращается", - я догадался.
  Не в первый раз догадываюсь.
  Покачнулись каменные стены.
  "Принцесса?"
  "Да, парень".
  "Ты стены качаешь?"
  "С ума сошел, парень?
  Я не тролль.
  Я - девушка тонкая.
  Тролль стены качает".
  "Значит, тролль вернулся", - я понял.
  Тролль был огромный.
  Только боком смог пролезть в дверь.
  Чуть только показалась одна его голова, как я ее отрубил.
  Надо было, конечно, дождаться девять голов.
  Но тролль оказался глупым.
  Или - самонадеянным.
  Если бы он сразу убрал оставшиеся восемь голов...
  То я бы проиграл битву.
  А так я рубил и рубил.
  А троль просовывал и просовывал головы.
  Наконец, осталась одна голова.
  
  ПОСЛЕДНЯЯ ГОЛОВА - САМАЯ ТРУДНАЯ.
  
  Пришлось повозиться.
  Голова крепко сидела на туловище.
  Я едва справился с ней.
  "Все кончено!
  Наконец". - Я с интересом смотрел на младшую принцессу.
  Прислушивался к ощущениям.
  "Я начинаю оживать.
  Как мужчина оживаю.
  Старшая принцесса не догадалась мне дать зелье мужского бессилия.
  А действие слабительного принцессы Фантазии заканчивается".
  Младшая принцесса на радостях прыгала.
  Плясала, как заведенная.
  "Я еще и твоих сестер спас".
  "Радости моей нет конца!" - Принцесса ликовала.
  Через два дня мы собрались в замке старшей принцессы.
  Веселились.
  Счастливо смеялись.
  "У меня к вам несколько вопросов, принцессы, - я понизил градус веселья. - Я так понимаю, что чем сильнее тролль, тем лучше у него баба.
  Девятиглавый тролль забрал младшую принцессу - это понятно.
  Непонятное другое.
  Почему старшей сестре достался второй по силе тролль?
  Шестиглавый.
  Ведь шестиглавый должен был получить среднюю сестру.
  Принцессу Фантазию.
  Фантазия.
  Может быть, у тебя изъян какой?"
  
  "Вот у тролля и спроси", - средняя принцесса Фантазия фыркнула.
  "Сначала я должен был освободить старшую сестру.
  У нее обязан быть самый слабый тролль.
  Тролль с тремя головами.
  Затем - средняя сестра.
  С шестиглавым троллем.
  Что-то здесь не так.
  Путаница".
  "Ты помешался на троллях, Хальвор", - принцесса Фантазия на меня недобро посмотрела.
  
  КСТАТИ, О ТРОЛЛЯХ.
  
  "Кстати, о троллях.
  Что вы будете делать со своими троллями?
  Они ведь не маленькие".
  "Я своего тролля засолю, - старшая сестра захлопала в ладоши. - Мясо тролля редкое.
  Деликатесное.
  Попробуй.
  Набей троллей на ужин.
  А черепа мужа я выдолблю.
  Насажу на колья перед замком.
  Устрашающе.
  И величественно".
  "А я своего тролля продам крестьянам, - младшая сестра принцесса оживилась. - Денежки получу за труп тролля.
  Деньги в хозяйстве всегда пригодятся".
  "А я.
  Йа своего тролля...
  Из него чучело сделаю.
  Чучело поставлю в гостиной.
  И буду с ним разговаривать". - Средняя сестра Фантазия призналась.
  
  "Теперь, делите меня, сестры, - я уселся на трон. - Я вас всех освободил.
  Деритесь за меня.
  Кто победит, ту я в жены возьму".
  "Больно надо, - старшая сестра переглянулась со средней сестрой - Фантазией. - Мы теперь при деньгах.
  Все владения троллей - наши.
  Ты, Хальвор, герой.
  Но ты - нищий герой.
  Нам в мужья нее подходишь.
  Мы теперь принцев породистых в мужья возьмем.
  Красивых и умных принцев".
  
  "КРАСИВЫЕ ПРИНЦЫ УМНЫМИ НЕ БЫВАЮТ", - Я пробурчал.
  Вот и вся благодарность девичья.
  А что с них взять?
  Принцессы, блин.
  Но младшая принцесса меня обрадовала.
  "Я беру Хальвора в мужья".
  "Вот, спасибо тебе, принцесса", - я обрадовался.
  "Ты еще глупенькая, потому что молодая, - сестры начали ржать над младшенькой. - Ты - красавица.
  Отличную партию бы сделала с каким-нибудь богатым престарелым королем".
  "Я - молоденькая, но не глупенькая, - младшая принцесса губки надула. - Я все обдумала.
  Сейчас у меня нет истории.
  Все будут говорить:
  "Понятно!
  Король богатый.
  Молоденькую принцессу ему захотелось.
  А принцесса - стяжательница.
  Рада за старого хрыча замуж пойти.
  Нет уж.
  Я сначала выйду за Хальвора..."
  "Спасибо, принцесса..."
  "А потом мы разведемся.
  Опробованных в браке женщин охотнее берут в жены.
  Тем более, что у меня уже будет история.
  Первый мой муж - герой.
  Победитель троллей!
  Звучит".
  
  "ДЕВУШКА НЕ МОРГНЕТ, БЕЗ ВЫГОДЫ ДЛЯ СЕБЯ", - я руками развел.
  Хоть немного поживу с принцессой.
  Тоже будет моя история.
  Но я ошибся.
  Ох, как я ошибся.
  Младшая принцесса назначила свадьбу на осень.
  А до свадьбы, ни-ни.
  "Времени у меня много, - я печалился. - Успею к отцу с матерью.
  Наверняка, они рыдают по - безвременно пропавшему - сыну.
  А как они обрадуются, когда узнают, что у меня богатая невеста принцесса".
  
  "Твоему горю помочь легко.
  У МУЖЧИНЫ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ГОРЯ, ПОТОМУ ЧТО МУЖЧИНЫ НЕ ГОРЮЮТ, - невеста меня обнадежила. - Вот тебе кольцо..."
  "Волшебное кольцо?"
  "Волшебства не существует, Хальвор.
  Кольцо очень дорогое.
  С королевскими знаками.
  Покажешь первый знак.
  И тебя купцы отвезут туда, куда захочешь.
  Покажешь второй знак - любого человека к тебе приведут.
  Но помни.
  Нас к себе не зови.
  Не то никогда нас больше не увидишь.
  Ты живешь в холодном Норде.
  Мы нежные.
  Мы - принцессы.
  Замерзнем в твоем Норде.
  А потом ледяной вихрь нас унесет.
  В какой-нибудь замок.
  Например, в замок Сюра.
  Туда тебе дороги не найти.
  И кольцо не поможет".
  
  Невеста сняла кольцо со своей руки.
  Надела на мой мизинец.
  Повозиться пришлось.
  Пальцы у меня толстые, как колбасы.
  Мой палец сначала песком уменьшили.
  Кожу содрали.
  Мясо содрали до кости.
  Только тогда колечко втиснулось.
  Старшие сестры принесли мне одежду.
  Одежды троллей.
  Шкуры медведей.
  Рога лосей.
  Шкуры бизонов.
  Толстенную золотую цепь на шею повесили.
  От тролля досталась по наследству.
  Нарядился я.
  И сам стал похож на тролля.
  
  Я вышел на большую дорогу.
  Показал купцам кольцо.
  Купцы мигом меня до корабля доставили.
  Отправили в Норд.
  Вскоре я увидел отцовский дом.
  Толкнул дверь.
  Кругом знакомые стены.
  Все в доме по-прежнему.
  У НИЩИХ ЖИЗНЬ НЕ МЕНЯЕТСЯ.
  "Печка.
  Родной ящик с золой", - я прослезился.
  Отец с матерью меня не признали.
  Не особо они на меня смотрели, когда я рос...
  Сейчас подумали, что я - знатный купец.
  Начали мне кланяться.
  "Пустите меня переночевать, добрые люди", - я в дурачка играю.
  Не мог сразу сказать, что я это - я.
  Старики совсем растерялись.
  "Нет!
  Нет!!
  Как можно.
  Господин по пьяни ошибся домом.
  У нас и того нет.
  И этого нет.
  Напоить-накормить нечем.
  Спать уложить негде.
  Лучше ты иди в другой дом.
  В конце улицы.
  Там булочник Веласкес живет.
  У него труба высокая.
  Для господина все найдется".
  Я не соглашаюсь.
  Хочется мне повыпендриваться:
  "Позвольте у вас переночевать.
  Я здесь.
  На ящике с золой посижу".
  Я сел на край ящика.
  Стал золу сквозь пальцы пересыпать.
  Так раньше делал.
  Отец с матерью удивляются.
  "Что за странный гость!
  Да не гнать же тебя из дому".
  Разговорились мы.
  
  "Разве детей у вас нет?" - Я хитро спрашиваю.
  "Был сын.
  Да ушел от нас.
  Да какой это сын.
  Недоразумение какое-то.
  Вестей о себе не подает.
  Жив ли - не знаем.
  Ничего мы не знаем".
  "Хорошо устроились.
  Ничего у вас нет.
  Значит, ничего никому не дадите.
  Ничего не знаете.
  Значит, никто с вас не спросит.
  А какой был ваш сын?
  На меня похож?"
  "Куда ему до тебя!
  Он только и знал дело - в золе копаться.
  Идиот был наш сын.
  Невыгодный.
  Мы его хвалили.
  Думали, что он поднимется.
  А он сбежал от нас.
  С моряком сбежал.
  Увел моряк сына.
  Умный с моряком бы не пошел.
  А наш пошел".
  Мать подбросила в печку дрова.
  Яркое пламя осветило мое лицо.
  И золотую толстую цепь осветило.
  Возможно, что золотая цепь привела матушку в восторг:
  "Отец!
  Смотри!
  Хальвор - наш сыночек - вернулся!"
  Оба старика бросились обнимать меня.
  Чуть цепь с шеи не сорвали.
  С радости родители плакали.
  Смеялись.
  Разговорам конца не было.
  "Жалеем только об одном, - отец с матерью переглянулись. - На твою невестку богатую взглянуть бы.
  Она ведь - принцесса.
  И замок у нее.
  Мы бы в замке работали.
  Убирали бы по замку".
  
  БОГАТЫХ ВСЕ ЛЮБЯТ.
  
  Утром зашла к ним соседка.
  За солью.
  Она так и ахнула:
  "Хальвор!
  В шкурах дорогих.
  Цепь толстая золотая".
  Часу не прошло.
  А уж вся деревня знала, что я победил трех страшных троллей.
  И вернулся домой.
  Все соседи хотели посмотреть на меня.
  А девушки - им вовсе не терпелось.
  Раньше-то они знать меня не желали.
  Встретят на улице и дразнят:
  "Эй, ты!
  Замарашка!
  Тебе золы не надо?
  Приходи.
  Отсыплем целую бочку".
  А теперь каждая из шубы выпрыгивала.
  Чтобы только я на нее взглянул.
  Каждая улыбается.
  Стараются улыбнуться мне поласковее.
  Но теперь я не хотел на них смотреть:
  "Что это, - говорю, - вырядились, как чучела.
  Вам в ваших нарядах разве что навоз убирать.
  Вот бы посмеялись над вами моя невеста принцесса и ее сестры - тоже принцессы".
  И забыл я о том, о чем предупреждала невеста.
  Побежал в порт.
  Показал заморским купцам два символа на кольце власти.
  "Немедленно привезите ко мне трех сестер принцесс.
  Фантазия - имя средней сестры.
  А имена старшей принцессы и моей невесты я не знаю..."
  Купцы сразу бросились исполнять мой приказ.
  
  На небе потемнело.
  Налетела вьюга.
  Я домой побежал.
  Три месяца из дома не выходил.
  Дом-то засыпало снегом.
  Я откопался.
  А ко мне толпа уже спешит.
  " Хальвор!
  Ты - дурак! - Девушки в меня пальцами тычут. - Ничего не имел.
  Потом заимел.
  И все потерял.
  Над нами смеялся.
  А мы теперь тебя в мужья не возьмем".
  
  КОТОРЫЕ БЕЗ ДЕНЕГ, ДЕВУШКАМ НЕ НУЖНЫ.
  
  Завьюжный купец ко мне подошел.
  Снял с меня кольцо власти.
  Сорвал цепь золотую с моей шеи.
  "Это оплата наших услуг, - купец на меня косо смотрит. - Сглупил ты, парень.
  Тебя же принцессы предупреждали.
  Не зови их к себе.
  Беда будет.
  Унесет ветер девушек в Сюр.
  Никогда ты их не найдешь.
  Никогда больше не увидишь.
  Мы поплыли по твоему приказу.
  Передали принцессам.
  Они разрыдались.
  Но делать нечего.
  Захотели они в Норд.
  К тебе захотели.
  Поплыли принцессы.
  Даже одеться не успели.
  Так голые и плыли на корабле.
  Привыкли они голыми по дворцам шастать.
  Тролли разбаловали принцесс.
  Холодное течение Норда подхватило их корабль.
  И унесло его в далекую страну Сюр. - Заржал надо мной завьюжный купец. - Дураком ты был, Хальвор.
  Дураком и остался".
  
  НЕ ДАВАЙТЕ ДУРАКАМ ДЕНЬГИ, ВСЕ РАВНО ПОТЕРЯЮТ.
  
  Начали меня бить на улице.
  Девки били за то, что я их позорил.
  Парни били за то, что я выше их хотел стать.
  Старики били за то, что я не привез трех голых принцесс.
  Я домой побежал:
  "Матушка!
  Батюшка!
  Отоприте!
  Отворите!
  Это я!
  Ваш сын Хальвор пришел.
  В родной дом пустите меня".
  "Плыви, откуда приплыл, - старики меня в дом не пускают. - Ты нас опозорил.
  Выставил посмешищем.
  Лучше убейся головой об лед".
  "Хрешунки вам, - я показал зубы. - Я найду принцесс.
  И вам ни монетки не отдам!
  Будете знать, как не пускать сына в дом".
  
  Я закрыл лицо ладонями.
  Горько-горько заплакал.
  "Теперь одно мне остается.
  Пойду искать замок Сюр.
  Или найду замок Сюр.
  Или мне не жить.
  НАХРЕНА МНЕ ЖИЗНЬ БЕЗ ПРИНЦЕССЫ?"
  Отправился я ловить свою утраченную птицу счастья.
  Шел.
  Шел, как дурак.
  "Даже коня у меня нет.
  Не заработал на коня. - Я проклинал себя. - Трех принцесс освободил.
  Троллей убил.
  Мог бы хоть какую компенсацию взять от принцесс.
  Из дворца бы не убыло.
  Золотую статую.
  Или чашу взял бы я".
  Так я переживал.
  НИЩИЕ ВСЕГДА ДУМАЮТ О ТОМ, ЧТО ОНИ СМОГЛИ БЫ В ПРОШЛОМ, НО НИКОГДА НИЩИЙ НЕ ДУМАЕТ О НАСТОЯЩЕМ.
  
  Дорога привела меня в лес.
  Лес густой.
  Темный.
  Нет конца и края лесу.
  Целый день я пробирался дремучей чащей.
  Всю ночь шел.
  Вдруг...
  "Огонек среди деревьев.
  Верно, кто-то живет здесь, - я догадался. - Волки огонь не умеют разводить.
  Лапы у волков.
  А, чтобы развести огонь нужны руки.
  Может быть, люди добрые дадут мне поесть.
  И отдохнуть позволят".
  Но я уже был опытный.
  Сначала в окошко заглянул.
  Вдруг, в домике тролль сидит бородатый.
  
  
  ГЛАВА 729
  
  АКУЛА
  
  "Троллей в домике нет.
  Старуха и старик.
  У старухи нос длинный.
  Встала старуха у печки.
  Носом, словно кочергой, угли поправляет".
  "Вечер в хату", - я вошел в дом.
  "В хату вечер, - старуха меня рассматривает.
  Как кусок мяса рассматривает. - Зачем пришел?
  Уже сто лет ни один человек здесь не бывал".
  "Бабушка.
  Если ты насчет того, что сожрешь меня, то сразу предупреждаю.
  Я трех троллей завалил.
  В смысле убил.
  Трехголового тролля.
  Шестиголового тролля.
  Девятиголового тролля.
  Так что и с тобой справлюсь".
  
  "Ха!
  Вот так добрый молодец.
  Сразу на женщину набрасывается", - старуха захохотала.
  "Нет мне до тебя дела, старуха.
  У меня молодая невеста.
  Принцесса.
  Имя ее не знаю...
  Ну, принцесса и принцесса.
  Обстоятельства сложились так, что...
  Вообщем, принцесса со своими сестрами улетела.
  Ее сестры - тоже принцессы.
  ПРИНЦЕССА НА ПРИНЦЕССЕ СИДИТ И ПРИНЦЕССОЙ ПОГОНЯЕТ.
  Игры у них - погонялки.
  Унесло их в Сюр.
  Я иду туда.
  Из дома меня выгнали.
  Девки надо мной смеются.
  Купец кольцо отнял.
  И золотую цепь купец у меня отнял.
  Нищий я.
  Оборванный".
  
  "НИЩИХ НИКТО НЕ ЛЮБИТ, - старуха покачала головой. - А о твоем Сюре я не слышала никогда.
  И дорогу не знаю в Сюр.
  А вот сейчас месяц выйдет из тумана.
  Мы месяц спросим.
  Он по всему свету бродит.
  Наверно, все знает".
  Месяц светлый и блестящий вышел из тумана через час.
  Старуха вышла на крыльцо:
  "Месяц!
  Месяц!! - она крикнула. - Можешь показать дорогу в Сюр?"
  "По небу я дорогу знаю.
  По земле не найду, - месяц ответил. - Облако от меня замок закрыло.
  Я и не видел дорогу к замку Сюр".
  И поплыл месяц дальше.
  "Не горюй, - старуха успокоила меня. - Скоро прилетит западный ветер.
  Он все знает.
  Во все уголки забирался.
  Запад нам поможет!
  А ты иди, поспи немного.
  Я же буду караулить западный ветер".
  Вдруг зашумело.
  "Старуха!
  Ты, шумишь?" - Я зеваю на печке.
  "Нет.
  Не я шум подняла".
  "Значит, это ветер".
  Загудело потом.
  "Старуха?"
  "Да, добрый молодец".
  "Ты, гудишь носом?"
  "Нет.
  Мой нос не гудит.
  Другое гудит.
  Но не мой нос".
  "Значит, ветер гудит", - я потягиваюсь сладко.
  Стены затрещали.
  "Старуха".
  "Да, добрый молодец".
  "Ты стены ломаешь?"
  "Нет.
  Нет у меня сил стены ломать".
  "Значит, ветер стены ломает".
  "Ага!
  Западный ветер прилетел".
  
  ПРИЛЕТЕЛО.
  
  Старуха выбежала из хижины.
  Руками машет:
  "Ветер!
  Западный ветер!
  Постой!
  Не можешь ли ты показать парню дорогу в Сюр?
  Помоги дураку добраться.
  Он свою невесту прогулял".
  "Я все дороги на белом свете знаю, - Западный ветер отвечал. - А в замок Сюр я сам сейчас лечу.
  Там свадьба готовится.
  Прачки уже стирают приданое невесты.
  А мне надо сушить.
  Если твой гость на ногу скорый, пусть идет за мной.
  Да скажи, чтобы бежал быстро.
  Я спешу". - Западный ветер зашумел.
  "Меня и звать не надо", - я сразу прибежал.
  
  НИЩИЕ БЕЗ ПРИГЛАШЕНИЯ ПРИХОДЯТ.
  
  "Погоди! - Старуха на меня ласково смотрит. - Я тебе самого быстрого своего лося дам.
  Без лося за ветром не угнаться. - Старуха подогнала мне лося. - Раньше он одним скоком через речку летел.
  Но теперь лось постарел немножко.
  До середины реки только допрыгивает".
  Западный ветер торопится.
  Бушует:
  "Скорее!
  Скорее!!
  Мне некогда". - И помчался над горами.
  Над лесами тоже помчался ветер.
  Я на лосе скачу.
  Спина лося острая.
  Я всю промежность отбил.
  Все истер.
  По нужде хочу.
  Но боюсь с лося слезть.
  Убежит тогда лось.
  Так я на лосе нужду и справлял.
  Деревья меня по лицу бьют.
  Кустарник глаза колет.
  А я несусь и несусь.
  "Деревья.
  Колючий кустарник.
  Все мне - в наказание". - Я кровью обливаюсь.
  Над самой высокой горой ветер поутих.
  Говорит мне:
  "Дальше иди один.
  Я здесь разомнусь немного.
  Елок наломаю.
  Ты спустись по склону этой горы.
  У подножья горы река течет.
  В этой реке девушки белье стирают.
  И голые купаются.
  А на высоком холме стоит замок.
  На открытом месте он.
  Башенки кружевные.
  Зубчатые стены".
  
  ЗАЧЕМ СТЕНЫ НУЖНЫ?
  
  По совету ветра я пришел.
  "Дожился Хальвор, - я сам над собой смеюсь. - С ветром разговариваю.
  До ветра сходил".
  В речке я девушек увидел.
  Не обманул западный ветер.
  Девушки голые купались.
  "Девушки, - я дурачком прикинулся. - Скажите.
  Как этот замок называется?"
  "Нет, - девушки ответили мрачно.
  В их взглядах таилась враждебность. - Мы не замужем.
  А ты о нас о глупостях спрашиваешь.
  Зачем тебе имя замка?
  Замок - он и есть замок.
  Глупо замку имя давать".
  "Правильно, - я согласился
  И рассмеялся. - Но вы ошибаетесь, красавицы.
  У каждого должно быть имя.
  Вот, например, у зайца. - Я на зайца показал пальцем. - Зайца зовут Пушистик".
  "Ой, как мило!
  И ты - милый" - Девушки из речки выскочили.
  Не стесняются своей наготы.
  
  ПРАЧКЕ НЕЧЕГО СТЕСНЯТЬСЯ.
  
  "За то, что ты зайчику имя дал, мы тебе скажем, как замок называется.
  Это замок - Сюр.
  Скажи, красавчик.
  Не видал ли ты Западного ветра?
  Без него не высушить нам белье".
  "Видел я его.
  Видел...
  Как вас сейчас вижу.
  Без одежды Западный ветер.
  Он на горе елки ломает.
  Обещал, что скоро здесь будет.
  Вы бы оделись, девушки.
  Западный ветер во все щели пролезает.
  Вам может надуть".
  
  БЫЛО БЫ КУДА, А ОНО БУДЕТ.
  
  Я к замку зашагал.
  По дороге себя ругаю:
  "Девушки.
  Голые.
  В реке купались.
  Меня укоряли, что их никто замуж не зовет.
  Я же оставил девушек сушиться.
  Теперь они высохнут".
  Я в замок вошел.
  Подумал:
  "Никто ворота не охраняет.
  Всякий нищий проходимец может в замок свободно войти.
  Я стану королем.
  И наведу порядок.
  Всех казню... - Я на себя в зеркало посмотрел.
  Ужаснулся. - Пока я на лосе скакал.
  Пока справлял на нем нужду, так всю одежду изорвал.
  И загадил одежду...
  Одна набедренная повязка осталась.
  Стыдно людям на глаза показаться.
  В замке гостей - видимо-невидимо".
  Я в укромном уголке спрятался.
  Смотрю на свадебное пиршество.
  "Во главе стола сидит моя невеста, - я икнул. - Младшая принцесса.
  А рядом с ней...
  На моем месте - хрен какой-то.
  Королевич заморский. - Я заскрипел зубами. - Невеста хохочет.
  А ее сестры со смеху переламываются.
  Зато мое сердце кровью обливается.
  Когда смотрю на эту разнузданность.
  Гости уже за молодых пьют.
  Обо мне забыли.
  Быстра же на передок моя невеста.
  Сразу другого нашла себе".
  
  МЕСТО ОКОЛО ДЕВУШКИ ПУСТЫМ НЕ БЫВАЕТ.
  
  "Что мне делать?
  Что придумать?"
  Я выдрал клок шерсти из набедренной повязки.
  Опустил в кубок с вином.
  И послал с виночерпием к невесте.
  Тут же я подумал:
  "Виночерпий у каждого проходимца кубок берет.
  Так невесту любой может отравить.
  Вот, когда я королем стану...
  Наведу настоящий железный порядок.
  Всех виночерпиев перевешаю".
  Молодая принцесса отпила вина.
  Закашлялась.
  Шерсть выплевывает.
  Вопит, как резаная:
  "Шерсть из шкуры.
  Мой бывший жених эту шкуру носил".
  Тут я вышел из темного угла.
  С гордостью заявил:
  "Не тот жених, кто рядом с тобой сейчас сидит.
  А тот жених, кто тролля ради тебя убил.
  Кто тебя и сестер твоих от троллей спас.
  Я - твой жених!"
  Себе кулаком в грудь стучу.
  "Хальвор!
  Женишок вернулся.
  Не запылился.
  Ободранный.
  Вонючий". - Три принцессы на меня набросились.
  Не с поцелуями.
  Не с ласками.
  А с кулаками.
  Били меня.
  Свалили на пол, пинали.
  Королевич к ним присоединился.
  Я в крови катаюсь.
  
  ЗА ДОБРОЕ ДЕЛО ВСЕГДА БЬЮТ.
  
  "Принцессы!
  Невеста моя.
  Я же ваш - благодетель
  Избавитель!"
  "Ты? - моя бывшая невеста мне по лицу мокрой тряпкой хлестала. - Ты - быдло.
  Самонадеянный болван.
  Говорила же я тебе - не зови нас в Норд.
  Ты решил выпендриться перед своими.
  Позвал нас.
  И что?
  Что мы имеем?
  Течение унесло нас в Сюр.
  Зачем ты мне теперь нужен, Хальвор?
  Да.
  Троллей ты убил.
  Но с чьей помощью?
  С нашей помощью ты троллей уничтожил.
  Мы тебе давали из фляжки испить жижу силы.
  Без нее ты бы с троллями не справился.
  Был бы сейчас у тролля в прямой кишке.
  Или еще хуже...
  Необразованный ты.
  Нищий.
  А королевич - богатый.
  Кого из вас, как ты думаешь, Хальвор, я должна в мужья взять?
  Немытого нищего глупого ободранца вонючего?
  Или благоухающего красавца умного и богатого королевича?
  Вот то-то и оно.
  То-то и оно... Хальвор".
  
  Меня за ноги вытащили из дворца.
  Бросили в канаву.
  Умирать бросили.
  "Жил в золе, умру в канаве", - я горько усмехнулся.
  "Хальвор?" - Над канавой склонилась средняя из принцесс.
  "Фантазия?"
  "Да, Хальвор.
  Вылезай из грязи.
  Не изображай из себя свинью".
  "Но почему?
  Почему ты, Фантазия, пришла ко мне?"
  "Я пришла к канаве.
  ПРИЛИЧНЫЕ ПРИНЦЕССЫ ЗА ПАРНЯМИ НЕ БЕГАЮТ.
  Но...
  Я чувствую вину перед тобой, Хальвор.
  Тебя все бросили.
  Никакого снисхождения.
  Пойдем ко мне в покои, Хальвор".
  "К тебе?
  В спальню?"
  "Ко мне.
  В спальню".
  
  "Чем я заслужил милость? - я усмехнулся горько. - Для каждого человека существует свое дно.
  Мое дно - дно помойной канавы.
  Ты ошибочно думаешь, что я страдаю в нечистотах?
  Нет, Фантазия.
  Я в нечистотах наслаждаюсь.
  Ниже падать некуда.
  Поэтому я счастлив".
  "Не хочешь сам вылезать, Хальвор?
  Моя змейка тебе поможет".
  На меня упала змея.
  "ААААА! - Я с воем выскочил из канавы. - Помогите!
  Принцесса меня жизни лишает".
  "Заткнись, болван, - Фантазия зашипела. - НЕ БУДЬ БОЛЬШИМ ДУРАКОМ, ЧЕМ ТЫ ЕСТЬ.
  Я и так рискую.
  Рискую своей честью.
  Рискую репутацией.
  Быстро беги в мой флигель дворца.
  Там рабы тебя омоют.
  Выскоблят.
  И проведут ко мне".
  "Ты меня любишь, Фантазия?"
  "Еще чего.
  "ЛЮБИТЬ МОЖНО ТОГО, КТО САМ СЕБЯ ХОТЬ НЕМНОЖКО ЛЮБИТ.
  Нет, Хальвор.
  Я тебя не люблю.
  Но я чувствую свою вину перед тобой.
  Ведь ты ко мне первой пришел.
  И понравился мне.
  А потом тебя свергнули...
  Я просто хочу поговорить..."
  "Чтобы поговорить - не обязательно мыть собеседника".
  "Я - девушка.
  Принцесса я".
  
  ПРИНЦЕССЫ С ГРЯЗНЫМИ НЕ РАЗГОВАРИВАЮТ.
  
  "Принцесса, значит? - Я прищурился. - Обо мне беспокоишься.
  Знаю я вас, принцесс.
  В самом деле знаю, - я добавил зло. - Живете вы в радости.
  Тролль у принцессы в мужьях, или королевич.
  Вам - все равно.
  Вы будете жить с чудовищем, если оно вам платит.
  Ты - молодая и сумасшедшая".
  "Хальвор, - принцесса Фантазия не сводила с меня ненавидящих глаз. - Ты - быдло.
  Рыбак.
  Нищедранец.
  Я тебе милость оказываю.
  Ты же меня ругаешь.
  У меня появилось леденящее душу подозрение..."
  "Подозрение? - Я тряс головой. - Не понимаю, почему?
  Зачем?"
  "Ты мешаешь мне быть счастливой, Хальвор".
  "Влюбилась в меня, что ли?"
  "Я бы в тебя влюбилась, Хальвор.
  Ты - молодой.
  Красивый.
  Сложен прекрасно.
  Но ты - нищий.
  Нищий и глупый.
  Как же тебя можно любить? - Принцесса Фантазия говорила спокойно. - Не упирайся.
  ЛУЧШЕ С ДЕВУШКОЙ БЕСЕДОВАТЬ В СПАЛЬНЕ, ЧЕМ В КАНАВЕ.
  Мало ли что водится в канаве".
  
  "По моей спине бегают муравьи, - я нахмурился. - Придется мне с тобой побеседовать.
  В спальне.
  Если ты этого хочешь.
  Все равно мне ночевать негде".
  "Ты считаешь себя лишним человеком?" - Принцесса прошептала еле слышно.
  Ее лицо побелело.
  "Да.
  Я - лишний на этом празднике жизни, - я ответил.
  Раздражение меня раздирало. - Ох, уж вы, принцессы.
  Вы настолько стараетесь поразить всех своей красотой, что не видите леса за деревьями.
  Дурацкие вы!
  Иначе не скажешь".
  
  Меня рабы вымыли.
  Натерли песком.
  Облили розовой водой.
  Благоухающий.
  Чистый до скрипа.
  Я вошел в спальню принцессы Фантазии.
  "Только без рук.
  Без рук и без глупостей". - Принцесса предупредила меня.
  И закрепила сказанное.
  Ударила по голове ночной вазой.
  
  ЖИЗНЬ БЕЗ ДОБРЫХ ЛЮДЕЙ.
  
  Я чувствовал, как к моему лицу что-то прижимают.
  Липкий пот выступил на коже.
  В горле застрял ком.
  Кто-то меня душил.
  Я поднял руку.
  Чтобы убрать что-то душившее.
  Но далекий голос вернул меня в сознание:
  "Хальвор!
  Ты потерял сознание.
  Не спеши".
  "Ночная ваза вынесла мое сознание", - я застонал.
  Открыл глаза.
  "Не важно, кто ты, - принцесса Фантазия нависла надо мной.
  Она была полностью обнажена. - Главное - для чего ты.
  Хальвор!
  У тебя выражение лица...
  Любая дрогнет".
  "Я отчаянно стараюсь не смотреть на тебя, Фантазия.
  Ты...
  Тыыыы.
  Высокая.
  Суровая.
  Обвиняющая принцесса.
  От тебя исходит опасность".
  Но мои глаза все равно взглянули на нее.
  Лицо принцессы было умаслено.
  Густые длинные волосы расчесаны.
  Зеленые глаза предвещали бурю.
  "Что-нибудь болит?" - принцесса спросила.
  
  ОСОБЕННО БОЛИТ ДУША, КОГДА ПО ГОЛОВЕ СТУКНУЛИ.
  
  "Болит", - я бросил испуганный взгляд на принцессу.
  С моей стороны это было ошибкой.
  Я - как бы - признавал свою вину.
  Хотя ни в чем не виноват.
  Я закрыл глаза.
  "Только бы принцесса не догадалась, что я ее страстно желаю".
  "Хальвор?"
  "Да, принцесса".
  "Ты желаешь меня?"
  "Да.
  Принцесса Фантазия!
  Я желаю тебя.
  Но как ты догадалась?"
  "Ты же голый...
  ЧТО У ОДЕТОГО НА УМЕ, ТО У ГОЛОГО НА ВИДУ".
  "Ты ничего не упускаешь, принцесса".
  "Мне кажется, что битвы нам не избежать, Хальвор".
  "Я готов к любой битве.
  Пусть ты даже будешь троллем, принцесса".
  "Хальвор, - принцесса Фантазия тоненько пропищала.
  Я хорошо знал ее голос.
  И понял.
  Это было предупреждение. - Взгляни на меня, Хальвор". - Принцесса велела.
  
  Я слепо схватил ее за...
  Грудь.
  Мои ледяные пальцы ощутили тепло и нежность кожи.
  Мой голос прозвучал хрипло:
  "Принцесса!
  Опускайся на ложе..."
  "Оставь меня в покое, - принцесса кусала губки. - Иначе я добью тебя".
  На мою голову снова обрушилась ночная ваза.
  
  ВСЁ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ БОЛЬЮ.
  
  Утром меня освежил ледяной водопад.
  Раб из ведра окатил меня водой со льдом.
  "Спасибо, - я вскочил с ложа. - Теперь я чувствую себя, как дома.
  Батюшка меня будил ледяной водой.
  Огромная благодарность ему за это".
  "Госпожа сказала, чтобы ты - как можно скорее - убирался из дворца, - раб сказал отстраненно. - Немедленно.
  Огородами уходи.
  Я провожу тебя". - Раб отвесил мне пощечину.
  "Если меня рабы бьют, то мне уже давно пора", - я взглянул на столик.
  На столе лежал кинжал.
  Рядом с ним пергамент с записями.
  Я схватил кинжал и записку.
  Побежал из дворца.
  Спрятался в густом лесу.
  Только тогда начал читать пергамент.
  "Хальвор!
  Этот кинжал должен быть в тебе.
  А ты - во мне.
  Но ни того, ни другого не случилось.
  Потому что я так решила.
  Мы, принцессы, постановили убить тебя.
  Ты слишком много о нас знаешь.
  О наших связях с троллями.
  Королевичам эти наши связи не пришлись бы по душе.
  Но я пожалела тебя.
  Живи, Хальвор.
  Если, конечно, твое существование можно назвать жизнью. - И подпись. - Принцесса Фантазия".
  "А ВЕДЬ ОНА МЕНЯ ЛЮБИЛА", - Я довольный улыбнулся.
  ЛЮБОВЬ ПРИНЦЕССЫ ДОРОГО СТОИТ.
  
  Вскоре я вернулся в Норд.
  Родители меня домой не пустили.
  Поэтому я бомжую. - Хальвор подбросил веток в огонь.
  Его рассказ на бродяг не произвел особого впечатления.
  Бродяги и не то слышали.
   - Акула, - Кадмбергер пододвинулся к девушке. - Не холодно?
   - Если ты о то, о чем я думаю, Кадмбергер, то - даже не думай.
   - Да я, что? - Кадмбергер шмыгал носом. - Я всего лишь самец.
  - САМЕЦ - ТОТ, У КОГО ЕСТЬ МОНЕТЫ.
  Кадмбергер?
   - Да, Акула.
  Где мне можно спрятаться от холода?
   - КРАСИВАЯ ДЕВУШКА НИГДЕ НЕ СПРЯЧЕТСЯ.
   - Я - не красивая.
  У меня шрам через все лицо.
   - Ты - очень красивая, Акула.
  А, если бродяга будет думать о шраме на лице девушке, то бродяга ничего от девушки не получит.
  Бродяги привыкли пользоваться объедками.
   - Чтооо? - Акула защемила пальцами ухо Кадмбергера.
  Крутанула. - Я - объедки?
   - Ты не так меня поняла, Акула.
   - А ты говори так, чтобы тебя понимали.
  Чтобы девушки тебя понимали...
   - Не выжить тебе без дома, Акула.
  Ты - не мужчина.
  Тебя заклюют.
  И мороз добьет тебя.
   - Тогда я уйду из Норда.
   - Есть куда идти? - бродяга усмехнулся. - БЫЛО БЫ КУДА, ВСЕ БЫ УШЛИ.
  Но... - Кадмбергер понизил голос.
  Придвинулся ближе к Акуле. - Белые Горы знаешь?
   - Белые Горы?
  Они далеко от столицы.
  Что там в Белых Горах?
  Там же только снег.
  Снег, да и только.
  Никто там не живет.
   - Ошибаешься, Акула, - глаза Кадмбергера засветились. - Племянница лорда Мальборо.
  Елисафета.
  Она некоторое время была в рабстве.
  Как туда попала - загадка.
  Одни говорят, что лорд Мальборо сам решил избавиться от племянницы.
  Слишком она бойкая для него.
  Другие спорят с первыми.
  Уверяют, что лорд Мальборо здесь ни при чем.
  Что племянницу Елисафету его враги похитили.
  И продали в рабство.
  Правда не выплывет.
  А, ЕСЛИ ПРАВДА ВСПЛЫВЕТ, ТО ЕЕ СНОВА УТОПЯТ.
  
   - И что же племянница лорда Мальборо? - Луиза жадно впитывала слова бродяги. - Мне интересно о других рабынях.
  Я же сама была рабыней...
  
  
  ГЛАВА 730
  
  АКУЛА
  
   - Елисафета сбежала из рабства.
   - Прямо как я, - Луиза восхитилась.
   - С Елисафетой были ее подружки...
  "А со мной тоже была подруга, - Луиза с горечью подумала. - Нострадама.
  Удивительно.
  Я в рабстве думала о Ребекке.
  Была уверена, что она моя единственная подруга.
  Но оказалось...
  Что Ребекка уже не считает меня своей подругой.
  А ее место заняла Нострадама.
  Вернее...
  Не заняла пока полностью.
  Но Нострадама держится...
  Держалась за меня..."
  
  МЕСТО ПОДРУГИ ПУСТЫМ НЕ БЫВАЕТ.
  
   - Племянница лорда Мальборо Елисафета начала строить город.
   - Город? - Брови Луизы поползли на лоб.
   - Город во льдах.
  Дома там...
  Дворцы изо льда.
  Но это только начало.
   - Как же они живут во льдах?
  Холодно...
   - Говорят, что Елисафета обнаружила теплые источники.
  Дом ледяной.
  А в нем - жарко.
   - Кушают они что?
   - Кушают?
  Море дает.
  Даже капуста в море растет.
  Морская капуста.
  И еще...
  Поговаривают, что Елисафета со снежными волками, с морскими обитателями может разговаривать.
  У нее в подругах огромная Снежная Волчица.
  Волки Елисафете из снегов дичь приносят.
  А моржи из моря.
  Спруты страшные тоже...
  Рыбу поставляют.
  И другую еду.
   - Враки все это, - Луиза прошелестела голосом неуверенно. - ЧЕМ ДАЛЬШЕ ОТ КОРОЛЯ, ТЕМ БОЛЬШЕ ВРАНЬЯ.
   - Я к королю близко не был.
   - Хорошо они устроились, - Луиза усмехнулась.
   - Подати королю не платят.
   - Да иди ты, - Луиза засмеялась. - Как можно не платить подати королю?
  Они - изменники?
  Почему король за Елисафетой и ее подружками дружину не отправил?
   - Попробуй...
  В вечных снегах.
  Приведи туда дружину.
  Волки ведь Елисафете подчиняются.
  Разорвут дружинников.
  И в Белых Горах без провожатого любой пропадет.
  Даже волки не понадобятся.
  
   - Почему Елисафета и ее подруги там живут?
  Почему не перебираются в главный город?
   - Потому, - Кадмбергер побледнел. - Поговаривают...
  Будто бы Елисафета хочет короля свергнуть.
  И сама на трон мечтает подняться.
   - Ну, уж совсем заврались, - Луиза коротко хохотнула. - Баба на троне...
   - Елисафета - не баба.
  Ей девятнадцать лет.
   - Девка на троне...
   - Елисафета - не девка.
  Она - знатного рода.
   - Не было такого, чтобы девушка короля свергла.
  Не сможет.
  Не хватит силы.
   - Те, кто знают Елисафету, так не говорят, - Кадмбергер жевал бороду.
   - Кажется, что ты сочувствуешь мятежнице, - Луиза произнесла блекло.
   - Побежишь доносить на меня? - Глаза бродяги сузились.
   - Доносить?
  На бродягу? - Луиза усмехнулась. - Кто я?
  Я - никто.
  Была рабыней.
  Теперь я даже не рабыня.
  Смешно.
  Оказывается, в рабстве я была кем-то.
  Меня кормили.
  Следили за мной.
  Обо мне думали.
  Теперь я одна.
  И как я пойду доносить на тебя?
  Зачем?
  Все не имеет смысла.
  Для меня нет ничего.
  Нет моей подруги.
  Ребекка от меня отказалась.
   - Еще бы.
  Ребекка служит у госпожи Беатрис. - Кадмбергер закатил глаза.
   - Еще как служит.
  
  ПРИСЛУЖИВАЕТ.
  
   - Акула?
   - Да, Кадмбергер.
  - Иди к Елисафете.
   - Чтооо?
   - Тебя примут.
  Там хорошо.
   - Если там хорошо, то почему ты не идешь в Белые Горы?
  Почему другие бродяги не стремятся в Белый Город?
   - Почему, почему.
  Да потому что.
  Елисафета мужиков не принимает.
   - Не принимает мужчин?
  Как это?
  - Мой знакомый лекарь Пентхаус сказал...
  Травма у Елисафеты.
  Душевная травма.
  Мужчины ей много вреда принесли.
  В рабство ее отправили... мужчины.
  В рабстве ее били... мужчины.
  Повелитель издевался... мужчина.
  Поэтому Елисафета только на подруг надеется.
  Мужчинам не доверяет.
   - А я?
   - Ты - была в рабстве.
  Все ее подруги - тоже из рабынь.
  Так что ты вольешься в девок.
  
  ДЕВУШКА ДЕВУШКУ ВИДИТ ИЗДАЛЕКА.
  
   - Сладкие твои слова, Кадмбергер, - Луиза потянулась. - Хотя...
  Мне больше некуда идти.
  Либо замерзну здесь.
  Либо замёрзну в снегах по пути в Белый Город.
  Либо Елисафета меня примет.
  Знаешь, что Кадмбергер?
   - Если бы я знал что, то я бы здесь не сидел бродягой.
   - Да ничего.
  У меня просто безысходность.
  Я не представляю, как буду без Ребекки.
  Все мне кажется пустым.
  Не нужное все.
  Цель в жизни потеряна.
  Я теперь - снежная кукла.
  Без мечты.
  Без слез.
  Без надежды.
  Без тепла в душе.
  
   - Послушай старого бродягу, девка, - Кадмбергер опустил ладонь на правое колено Луизы.
  Но не успел сказать дальше...
  Послышалось фырчание оленей.
   - Госпожа к нам пожаловала, - бродяги вскочили.
   - Что за госпожа? - Луиза схватила за бороду ближайшего бродягу.
   - Госпожа Беатрис, - бродяга недовольно покосился на Луизу.
   - Беатрис? - Луиза вздрогнула.
  "Та самая Беатрис.
  Которая заняла дом купца Калашникова.
  Та, которая сманила мою Ребекку". - Луиза кусала губки.
   - Бочку вина мужикам выставляю, - слова опередили Беатрис.
  Затем из возка вышла девушка.
  "Без головного покрытия, - Луиза отстранённо отметила. - Еще бы.
  В возке она закрыта.
  А дом у нее жарко протоплен.
  И...
  У камина сидит моя Ребекка..."
  Слуги выкатили из возка бочку вина.
  Бродяги пришли в неистовый восторг.
  "Наверно, не в первый раз Беатрис бродяг одаривает, - Луиза смотрела на Беатрис широко открытыми глазами. - Зачем?
  ЗАЧЕМ ДЕЛАТЬ ПОДАРКИ НИЩИМ?
  НИЩИЕ БОГАЧЕ НЕ СТАНУТ".
  
   - Бочку вина мужикам выставляю, - Беатрис торжественно повторила, - и тебе шубку дарю. - Госпожа Беатрис сняла свою шубку.
  Бросила Луизе. - Шубка с моего плеча.
  Пользуйся!
   - Мнеее? - Луиза проблеяла.
   - Шубка из снежного бобра.
   Тебе.
  Тебе!
  Ты же у нас Акула.
   - Ах, вот оно что, - Луиза заскрежетала зубами. - Забирай обратно свою шубку.
  Я в подачках авантюристок не нуждаюсь. - Луиза швырнула шубку Беатрис.
   - В подачках кого не нуждаешься? - Беатрис округлила глазища.
   - В подачках авантюристок не нуждаюсь, - Луиза гордо подняла подбородок.
  Наступила тишина.
  Затем тишина прорвалась криками бродяг.
   - Бери подарок, дура.
   - Госпожа тебе милость оказывает.
   - Благодетельница наша.
   - А ты из себя гордую корчишь.
  
  НИЩИЕ КОРЧАТСЯ ОТ ГОЛОДА, А НЕ ОТ ГОРДОСТИ.
  
   - Гордость невозможно изобразить корчами, - Луиза хмыкнула.
  Присела к костру.
   - Акула! - госпожа Беатрис подошла близко-близко.
  Нависала над Луизой. - Ты не объяснила.
  Авантюристка - это кто? - Беатрис подмигнула.
  Вопрос был неожиданный для Луизы.
   - Авантюристка.
  Йа.
  Я не...
  А, разве, ты не знаешь? - Луиза проблеяла.
  - Йа?
  Я не знаю, что означает "авантюристка".
  Мне не стыдно признаться в незнании.
  Некоторые стыдятся, если что-то не знают.
  Мне же не стыдно.
  Мне нечего стыдиться.
  Когда не знаю, то спрашиваю.
  Так - кто же - авантюристка?
  Ты меня обозвала авантюристкой?
  Или похвалила?
   - Йа.
  Я не знаю, - Луиза махнула рукой. - В прошлой жизни.
  В прошлой моей жизни.
  Еще до моего барства...
  Однажды на ярмарке бонжурский купец хотел купить у меня лосося.
  Я купцу сделала скидку.
  А он мне с пренебрежением сказал, что не нуждается в подачках авантюристок.
  Вот и все.
  Я думаю, что авантюристка - ругательное слово.
  
  ТЕ СЛОВА, ЗНАЧЕНИЯ КОТОРЫХ МЫ НЕ ЗНАЕМ, СРАЗУ ОТНОСИМ К РУГАТЕЛЬНЫМ.
  
   - Не знаешь, а говоришь, - госпожа Беатрис произнесла задумчиво. - Люди любят кидаться красивыми словами.
  Но только не я.
  Красивые слова - по моему мнению - вредят.
  Нужны слова простые, - Беатрис вызвала ободрительный ропот бродяг.
  Бродяги быстро хмелели. - Чтобы подобрать красивое слово, нужно напрягать мысли.
  Нужно время.
  И, чтобы осознать значение красивого слова - тоже нужно время и напрягаться.
  Получается, что говорящий тратит время и напрягается.
  И слушающий теряет время и напрягается.
  Зачем все это?
  Поэтому я обхожусь без красивых длинных слов.
  Слов, которые имеют много значений.
  Я слишком простая.
   - Да!
  Наша госпожа простая!
  Вся в нас! - Бродяги вопили. - Своя в доску!
  
   - Забирай мою шубку, - госпожа снова протянула шубу из снежного бобра. - Ты же - девушка.
  А ходишь в какой-то гадости.
  То, что на тебе одето, ни один балаганный актер не наденет.
  Где ты купила эту дрянную шубейку?
   - Когда бежала из рабства.
  Тогда и купила. - Луиза отвечала зло. - Выбирать не из чего было.
  Но ты не первая.
  Сегодня по моей шубке прошлись почти все нордяне.
  Кто словами.
  Кто - взглядом презрительным.
   - Значит, я права.
   - Разумеется, что ты права, Беатрис, - Луиза не добавила - госпожа.
  Никакая она ей не госпожа.
  И пропищала с издевкой. - Господа всегда правы.
  
  ГОСПОДА ВСЕГДА ПРАВЫ.
  
   - Не дурачься, Луиза.
  Забирай шубку.
  Или.
   - Или ты ее выкинешь? - Луиза показала зубки. - Выкинешь свою шубку.
  Потому что шубка опозорена?
  Бродяжка девка твою милость отвергла.
  Шубку с плеча Беатрис не приняла.
  Теперь этой шубке место в канаве.
  Так я поняла?
  Или шубка не только опозорена.
  А еще и запоганена моими ручками?
  Ведь я касалась твоей шубки?
  А ты, наверняка, брезгливая.
   - Сколько в тебе злости, Акула, - Беатрис вздохнула. - Так берешь мою шубку?
  Или не берешь? - Слова прозвучали пусто.
  "Беатрис сейчас шубку выкинет.
  Или в костер бросит.
  В костер - интереснее.
  Бродяги тогда меня виновной назовут.
  Будут пилить.
  Возможно, что попытаются побить.
  Когда Беатрис уедет.
  Бродяги меня обвинят.
  Скажут, что из-за моей упрямости шубка не досталась им.
  
  УПРЯМСТВО РАЗОРЯЕТ.
  
   - Беру твою шубку, - Луиза пожала плечами.
  Притянула дорогую шубку к себе. - Теперь шубка моя?
   - Теперь шубка твоя, Акула.
   - Я могу распоряжаться этой шубкой?
   - Делай с ней, что захочешь.
  Хочешь - носи.
  Хочешь - продай на ярмарке.
  Шубка дорогая.
  Хочешь - сожгли.
   - Значит, я угадала, - Луиза рассмеялась. - Я подумала, что, если не приму от тебя шубку в подарок, то ты ее в костер бросишь.
  Чтобы бродяги меня винили.
  - Ты - догадливая, Акула.
  Зубастая в словах.
  И догадливая.
  Интересно, акулы догадливые?
   - Акулы живут в теплых морях.
  Акулы живут и в ледяных морях.
  Живут ведь, - Луиза произнесла глубокомысленно. - Если живут, то, значит, что догадливые. - Засмеялась. - Шубка моя, - Луиза с удовольствием поглаживала ценный мех снежного бобра.
   - Король запрещает отлов снежных бобров, - Беатрис тоже смеялась. - Но мне можно.
   - Снежные бобры, - Луиза приложилась щекой к меху.
   - Нравится тебе шубка?
   - Очень.
  Очень нравится.
  Она - прекрасная!
   - Вот и носи, Акула.
  
  НОСЯТ ТО, ЧТО ДУШУ ГРЕЮТ.
  
   - Кадмбергер! - Луиза позвала.
   - Что тебе, Акула? - Кадмбергер подошел с жестяной кружкой. - Вина налить?
   - Нет.
  Вино - для мужчин.
   Я тебе, Кадмбергер, дарую свою шубку.
  Шубку с моего плеча плеча.
  Дорогая шуба.
  Из шкур снежного бобра.
  Бери.
  Пользуйся, Кадмбергер.
   - Ты, шо, девка? - Бродяга вытаращил глаза.
  Переводил взгляд с Луизы на госпожу Беатрис.
  И затем - на шубку.
   - Я остаюсь в своей гадкой, некрасивой шубке.
  Зато она - моя.
  Она меня от холода спасла.
  Потом я ее выкинула.
  Свою шубку выкинула.
  Ты, Кадмбергер, нашел ее.
  И не оставил себе.
  Ты мне ее возвратил.
  
  ДОРОГО НЕ ТО, ЧТО ДОРОГОЕ, А ТО, ЧТО ОТДАЮТ, КОГДА У ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ ОСТАЕТСЯ.
  
   - Как же так.
  Во как, - Кадмбергер мял шубку в руках. - Госпожа.
  Госпожа Беатрис.
  И шо?
  Твоя шубка...
   - Шубка за минуту сменила трех владельцев.
  Была шубка моя.
  Затем шубка стала принадлежать Акуле.
  А теперь - твоя шубка, бродяга.
   - Ну, если так, - Кадмбергер смял шубку.
  Побежал в ночь.
   - Он - настоящий бродяга, - госпожа Беатрис улыбнулась. - Не то, что ты, Акула.
   - Бродяга - по твоему мнению - похвала?
   - Бродяги!
  Пейте и веселитесь! - Госпожа подняла руку.
  Призывала к вниманию. - Не забывайте меня!
   - Не забудем!
  Благодетельница.
  Мать родная!
  Ты только слово скажи!
  За тебя стеной встанем!
   - Замечательные вы мои! - Госпожа Беатрис помахала руками. - На радостях...
  Еще одну бочку вина вам подвезут!
  К утру!
   - Умрем за тебя! - Поднялся шум!
  
   - Акула!
  Пойдем ко мне в возок, - Беатрис кивнула.
   - Звучит, как приказ.
   - Это и есть приказ, Акула.
  Не выделывайся, Акула.
  Ты сейчас смелая.
  И гордая.
  Потому что ты в отчаянье.
  Ребекка тебя бросила.
  Но настоящее отчаянье к тебе еще не пришло. - Беатрис зашла в возок.
  Луиза - как заколдованная - за ней: - Садись рядом, - Беатрис усмехнулась. - Не ужимайся.
  Боишься прижаться ко мне?
   - Не боюсь, а - не хочу.
   - Чтобы хотеть или не хотеть, нужно сначала попробовать.
  А мы с тобой только что встретились, Акула. - Беатрис улыбнулась: - Пармезан, - Беатрис велела вознице. - Отъедь до третьего сугроба.
  Чтобы нас не услышали. - Беатрис взглянула на Луизу.
  
  КТО ПОДСЛУШАЛ, ТОТ И ЗНАЕТ.
  
  Когда отъехали, Беатрис накинула новую шубку.
   - У меня в возке запасные шубки.
  На всякий случай.
   - Случай, это, когда ты зарабатываешь дешевую популярность.
  У бродяг?
   - Почему дешевая популярность? - Беатрис не обиделась. - Бочка завьюжного вина много монет стоит.
  Шубка из снежного бобра - тоже.
  Так что не слишком дешево.
   - Ты...
  Ты хочешь.
  Хочешь свергнуть короля?
  И стать королевой?
   - Ты это сказала.
  А не я.
   - Так бродяги говорят.
   - Глас бродяг.
   - Но, зачем тебе помощь бродяг?
   - Во-первых, я не сказала тебе, что я хочу свергнуть короля.
  И стать королевой...
  Нордяне, что хотят, то и говорят. - Беатрис осторожно заметила.
  
  ЧТО ХОТЯТ, ТО И ГОВОРЯТ.
  
   - Ты собираешься свергнуть короля, - Луиза повторила. - Но боишься об этом сказать.
   - Зато, ты, смелая
  АКУЛА!
  У тебя ничего нет.
  Поэтому ты смелая.
   - Да.
  У меня теперь ничего нет.
  И никого нет.
   - Ты о Ребекке?
  Считаешь, что Ребекка тебя предала?
   - Я отвечу, как и ты, Беатрис.
  Никто меня не предавал.
  Ничего я не считаю.
   - Твой поступок с шубкой поразил меня, - Беатрис провела пальчиком по губам. - Не удивил.
  Но поразил.
  Я хотела узнать, какая подружка...
  Какая подружка была у Ребекки.
   - И что ты узнала?
  Какая я? - Луиза с вызовом смотрела на Беатрис.
   - Два одинаковых человека не уживаются вместе.
  Ребекка - бесхарактерная.
  Мягкая она.
  А ты - жесткая.
  Наглая.
  Резкая.
  Дерзкая.
  Поэтому вы отлично ладили друг с дружкой.
   - Но теперь Ребекка с тобой, Беатрис.
  Значит, ты - более жесткая, чем я.
  Более наглая.
  Более резкая.
  Более дерзкая.
   - Спасибо за похвалу, Акула.
  Я бы предложила тебе стать моей... помощницей.
  Мне сейчас нужны помощники.
  Много...
  Но ты...
  Ты не сможешь.
  Мы слишком похожи с тобой.
  Только положение в обществе нас отделяет.
  И деньги.
  Но я тебя запомню.
   - В тех местах, где я была рабыней...
  Около пирамиды...
  Слово "запомню" имеет противоположный смысл.
  Там "запомню" означает - "забуду".
  
  НЕТ СМЫСЛА В ЗАБЫТЬЕ.
  
   - Мы с тобой сейчас расстанемся, Акула.
  Потом встретимся.
  Может быть.
  Если Норд не сожрет тебя...
   - Норд о меня ледяные зубы обломает, - Луиза показала зубки.
  Они у нее были не ледяные. - Я сама из Норда.
   - Я все знаю, Акула.
   - Ты узнавала обо мне? - Луиза потрясла миленькой головкой. - Не понимаю.
  Зачем?
   - Ты мешаешь одной моей... задумке.
  Главной задумке. - Беатрис ответила спокойно.
   - Я?
  Йа?
  Да кто я по сравнению с тобой? - Луиза воскликнула. - У тебя власть.
  У тебя деньги.
   - Деньги могут закончиться.
  Власть можно потерять.
   - По одному твоему крику бродяги задушат меня.
   - Задушат.
  Любого.
  Все из любви ко мне.
  Из любви и преданности.
  Даже кричать не понадобится. - Беатрис согласилась.
  
  НЕТ СЧАСТЬЯ В ТОМ, ЧТОБЫ КОГО-НИБУДЬ ЗАДУШИТЬ.
  
  - Ты упираешься, Акула. - Беатрис наклонилась. - Дай руку.
   - Зачем тебе моя рука? - Акула не сдержала смешок.
   - Не в смысле, что я прошу твою руку и сердце. - Беатрис поглаживала пальцы Луизы. - Так я и знала.
  У тебя мозоли от кинжала.
  Ты хорошо владеешь кинжалом?
   - Кинжалом?
  Да! - Луиза не стала лгать. - Я хорошо владею кинжалом.
  По, крайней мере, для девушки хорошо...
   - В рабстве научилась обращению с кинжалом?
   - Ты слишком умна для красивой девушки.
   - Ты считаешь меня красивой, Акула?
   - Считаю ли я тебя красивой, или не считаю - не имеет смысла.
  КРАСОТА - САМА ПО СЕБЕ.
  А мнение посторонних не так важно.
   - Ты назвала меня красивой и умной.
  Слишком много для одной меня?
  Не так ли? - Беатрис неожиданно серебряно засмеялась. - Поэтому мне приходится делить свою красоту и ум с твоей подружкой.
  Бывшей подружкой.
   - Ты нарочно напомнила о Ребекке?
  Чтобы я позлилась?
  Тебе нужна моя злость?
  
  ЗЛОСТЬ ВООДУШЕВЛЯЕТ.
  
   - Мне нужно все, Акула.
  Надеюсь, что когда придет время.
  Ты - если окажешься рядом...
  Со своим кинжалом.
   - Вот как.
  Ты уже записала меня в свои помощницы.
   - Не помощница мне ты.
  Ой, не помощница.
  Акулы сами по себе плавают.
  Просто.
  Я надеюсь.
  Ты меня узнала.
  И питаешь ко мне больше симпатии, чем до нашей личной встречи.
  
  
  ГЛАВА 731
  
  АКУЛА
  
   - Я на тебя разозлилась, Беатрис.
  Разозлилась так, что едва могу говорить.
   - Подай на меня жалобу королю, - Беатрис расхохоталась.
   - Вне сомнения.
  Я подумаю, - Луиза ответила сдавленно.
   - На твоем месте я бы так и сделала, Акула.
  Пожаловалась бы королю на меня.
   - Твоя шуточка не достигла цели, Беатрис.
   - Я не шучу, - Беатрис не сводила с Луизы взгляд. - Пользуйся моментом.
  Можешь стать приближенной при дворе короля.
  Но...
  Норд - страна интриг.
  Я уже все заранее продумала.
  Все варианты просчитала.
  Мне даже поможет, если на меня будут доносить королю.
  Это поднимет меня!
   - Ты не менее злая, чем я.
   - Твои глаза сверкают.
  Брови приподнялись. - Беатрис вздохнула.
  
  БРОВИ - СМЕШНО ЖЕ, ВОЛОСЫ НА ЛБУ.
  
   - Беатрис?
   - Ну, в чем дело?
   - Ты...
  Ты ничего не сказала о моем изуродованном лице.
  Шрам через все лицо.
  И... - Луиза сняла шапку. - Волосы изуродованы.
  Они еще не полностью отрасли.
  Одна часть головы была выбрита.
   - Бедная девочка.
   - Я бедная во всех смыслах.
   - Акула!
  Ты не видела бонжурских дам.
  Они со своими волосами творят невообразимое.
  Невообразимое - по нашим понятиям.
  Подрезают нарочно криво.
  Перекрашивают в разные цвета.
  Полностью сбривают, как мужчины.
  Так, что ты своей прической никого не удивишь.
   - Беатрис?
   - Да, Акула.
   - Я красивая? - Луиза дрожала, как хвостик бельчонка.
   - Ты?
  Ты - несомненно красивая, Акула.
   - Но я же изуродована.
   - Знаешь, Акула...
  Когда я с тобой общаюсь, я не замечаю твой шрам.
  Я обращаю внимание на твои слова.
  На твое поведение смотрю.
  И нахожу их красивым.
   - Спасибо, Беатрис, - Луиза наклонила прелестную головку.
   - За что спасибо, Акула?
  Я не скажу то, что не хочу говорить.
  
  ДЕВУШКАМ НУЖНА ПОДДЕРЖКА.
  
   - Мы можем договориться до многого, - Луиза приподняла полог. - Я не хочу становиться твоей подругой.
  И не смогу.
  У тебя не может быть подруг, Беатрис.
  У великих не бывает подруг.
   - Спасибо и тебе, Акула, - Беатрис не удерживала Луизу. - Честно говоря, я довольна знакомством.
  Но между нами всегда будет стоять Ребекка.
  Хотя - честно говоря - она мне не очень нужна.
  Но нужно держать другую особу королевской крови при себе.
  АКУЛА!
  Мне было приятно с тобой разговаривать. - Беатрис смотрела, как Акула удаляется в метель.
  "Обернется или не обернется? - Беатрис гадала. - Скажет что-нибудь на прощание.
  Или промолчит?"
  Но Луиза не оборачивалась.
   - Акула, - госпожа Беатрис прошептала. - Настоящая акула. - И зло крикнула вознице. - Пармезан.
  Что стоишь?
  Сам не догадаешься?
  Пшел!
  
   - Куда я иду? - через несколько минут Луиза задумалась. - Надо же к Елисафете идти.
  В Белые Горы.
  В Белый Город.
  Лодки нет.
  На лодке проще.
  Или не проще.
  Ведь ледяная каша сейчас у берега. - Луиза - привычно для нордянки - обдумывала путь. - Вдоль берега.
  Кадмбергер намекнул, что Белый Город стоит у моря.
  Может быть, утром отправлюсь?
  Нет.
  До утра надо дожить с бродягами.
  Перепьются.
  Неизвестно, что начнется.
  Вернее - известно.
  Я же - одна девушка.
  Ко мне полезут.
  С претензиями.
  С шуточками грязными.
  
  ОТ БРОДЯГИ ВСЯКОЕ МОЖЕТ БЫТЬ.
  
  Луиза неожиданно споткнулась.
   - Тело.
  Шевелится.
  Ты, кто?
   - Йа?
  Я - завьюжный купец.
  Берлиоз Мангуста.
   - Почему ты лежишь в снегу, купец?
   - Я отдыхаю.
   - Отдыхаешь?
   - В балаган сходил.
  Теперь отдыхаю от балагана.
   - Ты замерзнешь.
  МОРОЗ - НЕ ДРУГ.
   - Не замерзну.
  У меня шуба из выхухоли.
  Под шубой кафтан.
  Под кафтаном жилетка.
  Под жилеткой еще один кафтан.
  И еще рубаха ночная.
   - Тогда не замерзнешь.
   - У меня вино для согрева, - купец показал кувшин. - Хебнешь со мной, красавица?
   - Видел бы ты меня при свете дня, - Луиза горько усмехнулась. - Не назвал бы красавицей!
  
  - ДЛЯ ПЬЯНОГО - ВСЕ КРАСАВИЦЫ.
  
   - Вот уж похвалил.
   - Девка?
   - Йа?
   - Ложись со мной?
   - Ложиться с тобой в снег?
   - Я тебя согрею, красавица.
  Вина налью.
  Монету утром дам.
   - Я так выгляжу?
   - Ты выглядишь даже хуже, чем думаешь, красавица.
  Шубка твоя - дрянь.
   - Моя шубка уже знаменита на весь Норд.
   - Красотка?
   - Да, купец.
   - Давай бороться.
   - Бороться?
  Мужчина и девушка?
   - Будем бороться голые.
  В снегу.
  Кто победит, тот и сверху ляжет.
   - Я шла.
  Думала о своем.
  Задумалась даже.
  Но даже представить не могла.
  Что купец в снегу валяется.
  Завьюжный купец.
  И будет предлагать мне бороться с ним.
  Голыми.
  
  НЕ ПРЕДСТАВЛЯЛА, А ОНО СЛУЧИЛОСЬ.
  
   - Ложись, - купец схватил Луизу за край шубы.
   - С тобой лягу только в могилу, - Акула лягнула купца.
  Побежала от него.
   - Стража!
  Люди! - Купец завопил с пьяных глаз. - Обокрали!
  Меня девка обокрала.
   - Зря орет, - Луиза свернула к ближайшему дому. - Норд.
  Ночь.
  Метель.
  Даже, если король заблудится, то его не станут искать, - Луиза прошла первый дом.
  Затем - минула второй дом: - Я в детстве здесь бегала.
  С подружками.
  И мы не догадывались, что ждет нас впереди.
  Одни стали прислужницами.
  Другие в снегах по ночам тащатся.
   - Саламандра! - Луизу за руку схватил мужчина.
  Что он делал ночью - понятно.
  
  НОЧЬЮ В СНЕГАХ БРОДЯТ ТОЛЬКО ТЕ, КОМУ ЭТО ОЧЕНЬ НУЖНО.
  
   - Я не Саламандра, - Луиза неприветливо смотрела на незнакомца.
   - Я сказал, что ты - Саламандра.
  Значит, будешь откликаться на эту кликуху.
  "Ноздри рваные, - Луиза испугалась...
  Слегка испугалась... - Левого глаза нет.
  Уши резаные.
  Лицо в шрамах.
  Вор.
  Разбойник ночной".
   - Ты, дядя, не особо.
   - Угрожаешь, девка? - вор от удивления даже убрал руку.
  Но тут же схватил Луизу за воротник. - Наша Саламандра...
  Утонула.
  Слишком много знала.
  И эти знания хотела отдать стражникам.
  Будешь вместо нее.
   - В форточки лазить?
  На шухере стоять?
   - Ты знаешь?
   - Зато ты не знаешь.
  Нет, дядя.
  У меня своя дорога.
   - Ты будешь делать, как я прикажу.
   - Ух, ты, - Луиза восхитилась. - Наконец, попался твердый мужчина.
  А то все - каша размазня. - Луиза улыбнулась.
  
  СИЛЬНЫЙ МУЖЧИНА - ПЛОХО, СЛАБЫЙ - ЕЩЕ ХУЖЕ.
  
  Луиза хотела ткнуть вора пальцами в глаза.
  Так учил надсмотрщик Цезий.
  Но на руках - меховые варежки.
  "За уши вора не схватиться.
  Ущи подрезаны, как у оленя".
  Время шло.
  Поэтому Луиза ногой ударила вора в промежность.
  "Не попала, - Луиза сразу поняла. - Цезий меня предупреждал. - Туда попасть очень трудно".
   - Ты что?
  Лягаешься?
  ЛЯГУШКИ ЛЯГАЮТСЯ. - Вор выхватил нож.
  "Нож - уже проще для меня, - Луиза примерялась. - Вор не видит во мне опытную.
  Иначе бы держал нож по-другому".
  Левая рука Луизы легла на запястье вора.
  Правая рука выгнула его средний палец.
  Палец хрустнул.
   - Ах ты, чертова дюжина, - вор сначала удивился.
  Потому что боль настоящая еще не пришла.
  Вор смотрел на свой палец.
  Было на что посмотреть.
  Палец неестественно загнулся назад.
  Пока вор удивлялся...
  Пока рассматривал палец...
  Луиза подняла кинжал.
  Вовремя.
  Из-за дома метнулась тень.
   - Не подходи, - Луиза приставила нож к горлу первого вора. - Зарежу твоего дружка.
   - Ну и режь, - прозвучало обманчиво спокойное из метели.
  Второй вор приближался.
   - Я не шучу, - голос Луизы ледяной.
   - Режь его.
  Мне что с того.
   - Слуцкий, - первый вор зашипел. - Я тебя за ноги подвешу.
  Над прорубью.
   - Манкевич.
  Тебя девка скрутила.
  Зачем мне ты в помощниках.
   - Эта девка и тебя скрутит, Слуцкий.
   - Неа, - Луиза зашла за спину первого вора.
  Не убирала кинжал с его горла. - Вы даже не пытайтесь меня заговорить.
  Я тоже из Норда.
  Сама интриги плету.
  Слуцкий!
   - Да, красотка?
  - Еще один твой шаг...
  И прольется кровь.
   - Я же сказал.
  Мне Манкевич в напарниках не нужен.
   - Твоя кровь тоже прольется, Слуцкий.
  Для меня, что один труп, что два...
  
  ТРУПЫ ПОД СНЕГОМ НЕ СЧИТАЮТ.
  
   - Я ухожу, - вор Слуцкий поднял обе руки.
  Луиза была уверена, что имена воров выдуманные.
   - Уходя - уходи, Слуцкий.
  И не вздумайте.
  Во второй раз предупреждать не стану.
   - Откуда ты взялась, девушка? - В голосе вора Манкевича прозвучало уважение.
   - Йа?
  Я из Норда.
  Но только...
  Некоторое время пришлось побывать в рабстве.
   - Ого.
  Тогда тебе терять нечего.
   - РАБЫНЯМ НЕЧЕГО ТЕРЯТЬ, КРОМЕ СВОИХ ЦЕПЕЙ. - Луиза ушла в метель.
  "Преследовать меня не будут, - Луиза - на всякий случай - оглядывалась. - Но...
  Я не должна расслабляться".
  И правильно.
  
  Луиза налетела на что-то.
  Что-то мягкое.
  И большое.
   - Госпожа, - оно завизжало. - Не убивай меня.
   - С чего ты решил, что я тебя буду убивать? - Луиза рассмотрела. - Булочник?
  Жиблуг?
   - Да.
  Я - булочник.
  Жиблуг, - толстяк рассматривал Луизау. - А ты?
  Мы знакомы?
   - Я - Луиза.
  Мы с Ребеккой вместе торговали на ярмарке. - Слова давались Луизе с трудом. - У тебя кренделя часто покупали.
   - Луиза?
  Не может быть! - булочник выдохнул с облегчением.
  Поставил корзину на снег. - Я тебя сначала не признал.
  Теперь вижу.
  Ты.
  Только...
   - Только лицо изуродовано.
   - Ты теперь как, Луиза? - Булочник спросил осторожно. - Ребекка часто присылает прислугу ко мне.
  За выпечкой.
  Тебя же не было давно.
   - Меня в рабство схватили.
  Потом я сбежала.
   - Ты сбежала из рабства?
   - Да.
   - Шрам...
  Шрам в рабстве получила?
   - Да.
   - Во как, - булочник Жиблуг покачал головой. - Я смотрю.
  Из метели.
  На меня с ножом.
  И со шрамом.
  Подумал, что грабители.
  
  ГРАБИТЕЛИ ИНОГДА НА ЛЮДЕЙ ПОХОЖИ.
  
   - Жиблуг?
   - Да, Луиза.
   - Разве я не могу быть грабительницей?
   - Ты? - булочник пожевал губами. - В детстве я мечтал стать пиратом.
  Морским разбойником.
  Грабителем.
  Я бы смог.
  Но ты...
  Ты, Луиза...
  Нет.
  Ты не станешь грабить.
   - Почему ты решил, что я не стану грабить?
   - Не спрашивай меня о многом, Луиза.
  Не станешь грабить, и - всё. - Булочник из корзины достал булку. - Возьми, Луиза.
  Еще горячая.
   - До встречи, Жиблуг, - Луиза кивнула.
  Засунула булку за пазуху.
  О деньгам за хлеб не говорили.
  В Норде ночью не продают.
  
  В НОРДЕ НОЧЬЮ ДАРЯТ.
  
   - Давай, драться, - к Луизе подошел странник.
   - Мужчины с девушками не дерутся, - Луиза равнодушно прошла мимо странника.
   - Ну, и не надо, - обиженный странник крикнул Луизе в спину. - Если бы я проиграл, я бы подарил тебе пирамиду.
   - Ха, - Луиза решительно показала фигу.
  Девушке показалось, что она услышала смех странника.
  Луиза торопливо вышла из города.
  Она прислушивалась к своим шагам:
   - Впереди снега и снега, - Луиза не останавливалась. - Дойду ли я до Белого Города?
  Холодно.
  Но - с другой стороны - я родилась в Норде.
  А еще с одной стороны - я была в рабстве.
  В жаре.
  Примут ли меня снега Норда?
  А, если примут, то - как? - Луиза оглянулась.
  Город скрылся в ледяной дымке.
  Луиза засмеялась.
  Она слышала, как затихают ее шаги.
  Невидящим взором смотрела на аккуратные снежные холмы.
   - Никто больше меня не обидит, - Луиза думала. - Никто не запугает.
  Теперь я сама о себе позабочусь. - Луиза, не останавливаясь, шла целый день.
  Устала до боли в коленях.
  Пальцы ног замерзли.
  До бесчувствия замерзли пальцы ног.
  
  КОГДА ЗАМЕРЗАЕТ, ТО УМИРАЕТ.
  
   - Сейчас разотру ноги, - Луиза прислонилась к ледяной глыбе. - Уже давно я не была в подобном замороженом состоянии.
  Я почему-то чувствую...
  Чувствую себя беспомощной.
  Неправой.
  Глупой.
  Но я ведь никого не обидела, - Луиза с удивлением подумала. - Я хотела встречи с Ребеккой.
  Настояла на своем.
  Ребекка тоже права.
  По-своему права.
  Почему же у меня чувство, что меня стерли в порошок? - Луиза заметила снежного зайца.
  Он без боязни смотрел на девушку. - Заяц?
  Ты меня слышишь? - Луиза засмеялась. - Я пыталась снова с Ребеккой.
  В последние дни нашей счастливой жизни мне было достаточно взглянуть на нее.
  И я уже ощущала легкость во всем теле.
  Но Ребекки больше нет.
  Нет для меня.
  Ребекка принадлжеит Беатрис. - Луиза закрыла глаза. - Заяц.
  Дал бы ты мне себя съесть.
  Знаю.
  Не отдашься.
  Я бы выпила твоей горячей крови.
  Согрелась бы.
  Мне так не хватает тепла. - Луиза открыла глаза. - Нет.
  Только не это.
  Только не снежные волки. - Луиза наклонилась.
  Попыталась отломать ледышку.
  Разумеется, вечный лед не захотел отламываться. - Почему я с собой не взяла в дорогу кинжал?
  Я расслабилась.
  Надо было захватить нож вора.
  Что теперь думать?
  Да и с кинжалом я бы не выстояла против снежных волков.
  Одного волка не убила бы.
  Они - красивые. - Луиза посмотрела на небо. - Солнце весело светит. - Луиза встряхнулась. - Волков надо прогнать.
  Дорогу - выпрямить.
  Трудно идти по буграм и ямам.
  Вообще надо заняться расчисткой вечных снегов. - Луиза прошла мимо волков.
  Волки не двигались. - Может быть, снежные волки - не настоящие?
  Они вылеплены из снега.
  Кто их вылепил?
  Елисафета?
  Или Ребекка слепила снежных волков. - Луиза опустила голову.
  Пригледялась. - Пещера.
  Пещера во льду.
  Горит костер.
  Над огнем подвешен котел.
  В котле уха булькаает.
  Рыбаки, наверно, ужин готовят.
  Не откажут же они бедной девушке. - Луиза протиснулась в пещеру.
  Сбросила рукавицы.
  Вытянула замерзшие руки над котлом.
  Ароматный пар сразу вернул в руки жизнь. - Ноги в котел не буду засовывать, - Луиза засмеялась. - Ногам тепло около огня. - Луиза с удовольствием вытянулась на шкуре.
  И тут увидела рыбака: - Эй! - Луиза растормошила спящего. - Вставай!
  Гостья пришла.
   - Что?
  Где?
  Когда? - Рыбак вскочил. - Ты кто?
   - Я - Акула.
   - Акула на берегу? - рыбак таращил глаза.
  
  ГОЛОДНЫЕ АКУЛЫ ПО БЕРЕГУ БРОДЯТ.
  
   - Нет, - Луиза засмеялась. - Я не настоящая акула.
  Моя кличка - Акула!
  А так я - девушка!
   - Девушка?
  Докажи, что ты девушка.
   - Почему я должна всем что-то доказывать.
  Вот ты...
  Докажи, что ты - рыбак.
   - Йа?
  Я - рыбак.
  У меня снасти для ловли рыбы.
  Лодка рыбацкая.
   - Лодка рыбацкая?
  Я ее не вижу в пещере.
   - Лодка - на берегу.
   - Значит, доказательство, что ты - рыбак, осталось на берегу?
  Получается, что на берегу ты - рыбак.
  В море ты - рыбак.
  Но в пещере ты уже не рыбак.
   - А рыба?
   - Где рыба?
   - В котле рыба варится.
   - О!
  О рыбе я забыла, - Луиза ледяной пикой выхватила кусок жирной семги из котла. - С превеликим удовольствием я принимаю твое приглашение на ужин.
   - Давай драться, девка...
   - Чтооо?
  Почему все сегодня хотят со мной подраться?
   - Ты реагируешь, как олениха.
   - Я бы выгнала тебя из твоей пещеры, рыбак.
  Но не стану даже об этом думать.
   - Посмотри на свои ноги, Акула.
   - Ноги, как ноги.
   - К ногам льдышки примерзли.
   - Льдышкам уже ничего не поможет.
   - Так скажи им.
  Скажи льдышкам, что ты им не поможешь.
   - Подожду, - Луиза призадумалась. - Придется пододождать с льдышками.
  Если честно, то со льдом в Норде я не справлюсь.
  Никто со льдом не справится.
  Я уже сыта по горло преодолением.
  Преодолением себя сыта.
  Преодолением трудностей сыта.
  Преодолением преодоления насыщаюсь.
   - Трудно с тобой, Акула, - рыбак вздохнушл. - Но я возьму себя в руки.
  И смогу с тобой общаться.
  Но не сразу.
  
  ОБЩАЮТСЯ ТЕ, КОМУ НЕЧЕГО ДЕЛАТЬ.
  
   - Я чувствую угрызения совести, - Луиза с удовольствием доела рыбу. - Угрызения совести гонят меня в дорогу. - Луиза прошла по пещере.
  Остановилась около выхода. - Я должна тебе, рыбак.
  За рыбу.
  За тепло. - Луиза подождала.
  Ответа она не дождалась.
  Тихонько обернулась.
  Рыбак стоял в одних меховых штанах.
  Размахивал руками.
  Луиза подошла к нему:
   - Злых духов отгоняешь?
   - Нет.
  Я готовлюсь к сражению.
   - Сражаться с кем будешь?
   - С тобой буду драться.
   - Снова ты заладил.
   - Прости, Акула.
  Но вся наша жизнь - борьба.
  Без драки у нас не обойдется.
  
  БЕЗ ДРАКИ ДЕТИ НЕ РОДЯТСЯ.
  
   - Ты сражайся, рыбак.
  Я пока посплю. - Луиза вытянулась на шкуре белого медведя.
  Закинула левую руку за голову.
   - Твоя непринужденная поза очень привлекательна, - Рыбак закашлялся.
  Луиза поднялась.
  Постучала рыбака по спине:
   - Рыбак?
  Простудился?
  Умираешь?
   - Осторожно с мечтами, Акула, - рыбак укорил девушку. - Не призывай беду на мою голову.
  Мы с тобой еще драться должны.
   - Лучше сражайся со своей болезнью, рыбак.
   - Не переживай за меня, Акула.
  Я умираю.
  Это правда.
  Ты же понимаешь.
  Так что?
  Я перед смертью подраться с девушкой не могу?
  
   - ПОДРАТЬСЯ С ДЕВУШКОЙ ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ДАЖЕ ПОСЛЕ СМЕРТИ.
  Не привязывайся ко мне, рыбак.
  Можно испытывать привязанность.
  Но не ко мне.
  Я сделаю тебе больно.
  Ограничься рыбами. - Луиза сверху вниз посмотрела на сидящего рыбака.
   - Ты не можешь заботитться обо мне.
  АКУЛА! - рыбак пробормотал. - Мне это не нужно.
  Я слишком мудрый.
  И вообще я лучше тебя.
   - ЛУЧШЕ МЕНЯ МОГУТ БЫТЬ ТОЛЬКО ГОРЫ.
  СНЕЖНЫЕ ГОРЫ.
  Мудрый рыбак.
  Посмотри на свои бедра.
  Они вялые.
  И твоя одежда разбросана по пещере. - Луиза собрала одежду рыбака.
  Положила ее на постель.
  Рыбак не шелохнулся.
  Кожа на его груди блестела от китового жира.
   - В пещере жарко, - Луиза пальцем провела по груди рыбака. - Или у тебя поднялась температура.
  Может быть, тебе нужно окунуться в полынью? - Луиза с беспокойством смотрела на рыбака.
  
  В ПОЛЫНЬЕ СПОКОЙНО.
  
   - Давай драться, - рыбак неожиданно набросился.
  Подмял Луизу под себя.
  
  
  ГЛАВА 732
  
  АКУЛА
  
   - Наверно, ты думаешь, что я буду пытаться выбраться из-под тебя, рыбак? - Луиза усмехнулась. - Ты ничему не научился у рыб.
  Рыбы самоусовершенствуются.
  Ты же застрял в детских потасовках.
  Когда побеждает тот, кто сильнее.
  Но я знаю другую борьбу.
  Женская борьба
  
  ЖЕНЩИНЫ ДЕРУТСЯ ХИТРОСТЬЮ.
  
  Луиза вытянула правую руку.
  Схватила рыбака за.
  Зажала.
  Крутанула.
   - Это не по правилам.
   - Я не буду из-под тебя выбираться, рыбак.
  Я сделаю так, что ты сам с меня соскочишь. - Луиза дернула.
   - Морские ежи! - рыбак с воплем подскочил.
  Вскочила и Луиза.
   - Срази меня в сердце, Акула, - рыбак произнес сонным голосом.
   - Ого!
  Дерешься.
  Ловишь рыбу.
  Но это не значит, что у тебя нет сердца. - Луиза отступила назад.
  Рука рыбака вытянулась.
  Нашла запястье Луизы.
  Луиза стояла неподвижно.
  Хватка рыбака была очень сильной.
   - Я не могу высвободиться, - Луиза пробормотала. - ЧТОБЫ ДРАТЬСЯ, НУЖНО БЫТЬ СВОБОДНОЙ.
  Сначала отпусти меня.
  Потом продолжим драку.
   - Нет причины стоять без драки, - рыбак метил кулаком в лицо Луизы.
  Но Луиза легко увернулась.
  Сказались уроки надсмотрщика Цезия. - Акула!
  У тебя учащено бьется сердце.
   - Еще бы.
  Сердце волнуется.
  Ведь мое запястье мягко гладит мужчина.
   - Я тебя по льду размажу.
  Девка. - Рыбак оскалился. - Укушу!
  
   - Укуси себя.
  Укуси себе.
  Если достанешь. - Луиза ткнула кулачком в кадык рыбака. - Попала! - Акула радостно взвизгнула.
  Рыбак упал на колени.
  Хрипел.
  Испускал газы.
  Затем начала чихать и кашлять.
   - Я просто хотел подраться.
  Подраться с девушкой. - Рыбак захохотал. - Но случилось необъяснимое.
  Это не имеет отношения к моим предыдущим дракам.
  По правде говоря, это не имеет ничего общего ни с одной дракой в Норде.
  Девка побила рыбака...
  После своего совершенолетия я ни разу не проигрывал в драке.
  Теперь во мне зашевелилось.
  Тайное.
  Забытое.
  Томительное.
  У меня перехватило дыхание.
  Горло заболело.
  Это ощущение можно сравнить с уколом морского ежа. - Рыбак крепко зажмурил глаза. - Я постараюсь не вспоминать это свое поражение в драке.
  Мечты лопнули.
  Далекая юношеская пора была напрасно.
  
  ВСЁ НАНПРАСНО БЫЛО.
  
   - Гммм.
  Рыбак. - Веки Луизы дрогнули.
  Рыбак подскочил, как от оплеухи.
   - Все.
  Я ухожу.
  Ухожу из пещеры.
  Ухожу от тебя, Акула.
   - Куда ты?
  Уходишь в легенду Норда?
   - Ухожу на рыбалку.
  Сейчас очень хватко клюет треска.
   - Ты же сетью ловишь, рыбак.
   - На сеть треска тоже клюет, - с рыбака соскочили меховые штаны.
  Он - как девушка - залился краской.
  Натянул штаны.
  Отскочил к шкурам.
  Быстро оделся. - Я сегодня два раза был в панике.
  Первый раз - когда меня уколол морской еж.
  Второй раз - когда ты победила меня в драке.
  Ощущение, что я еще не пришел в сознание.
   - Ты совсем спятил, рыбак.
  
  СПЯТИЛ - ДЛЯ РЫБАКА НЕ СТРАШНО.
  
   - Хуже того, что я спятил, - рыбак снял с огня котел с остатками ухи. - Я не могу вот так бросить свой котел.
  Наверно, я болен.
  Я мирно спал.
  Ты меня разбудила.
  Но я думаю, что я не настолько болен.
  Не настолько, насколько...
  Я пойду проведать сети.
  Сейчас требуется собрать все мои силы.
  В кулак собрать силы.
  Ведь трески будет много.
  Возможно, что и лосось попадется в сети. - Рыбак вышел из пещеры.
   - КОМУ - ЛОСОСЬ, А КОМУ - СОСЬ, - Луиза прилегла на оставшуюся шкуру.
  На шкуру медведя легла. - Согрелась.
  Покушала уху.
  Подралась с рыбаком.
  Что еще бывшей рабыне нужно?
  Бывшей рабыне нужно выспаться.
  В теплой пещере!
  Утром - с новыми силами - продолжу путь в Белый Город.
  Надеюсь, что по дороге мне попадется рыбак с ухой.
  С ухой рыбак, с пещерой и с костром. - Луиза улыбнулась приятным мыслям.
  И заснула.
  
  Снился Луизе удивительный сон.
  Падала пирамида.
  Пирамиду уже достроили.
  В кратчайшие сроки достроили.
  А она начала заваливаться.
  И медленно падала.
  Даже камни пирамиды выли.
  Рабы в панике бежали.
  Надсмотрщики улепетывали.
  "Все на поддержку пирамиды!" - фараон скомандовал.
  И Луиза ринулась вперед.
  "Я - рабыня, - Луиза кричала. - Но я не потерплю, чтобы пирамида упала.
  Рабы умрут.
  Рабство умрет.
  Фараон бессмертный умрет.
  А пирамида останется.
  Как культурное наследие фараона".
  Луиза подставила плечо под пирамиду.
  И пирамида задержала падение.
  Сознание Луизы мутилось.
  "Акула!
  Ты совсем спятила! - надсмотрщик Цезий орал.
  Нет.
  Он уже не надсмотрщик.
  Он - начальник стройки пирамиды фараона Рамзеса. - Ты без сознания.
  А пирамиду подпираешь.
  Ты совсем спятила. - Цезий повторил. - Хуже того.
  Ты не можешь бросить пирамиду.
  Возможно, что ты под ней останешься.
  Ведь ты болеешь".
  Луиза оглянулась через левое плечо на Цезия.
  Не надо было этого делать.
  На левом плече Аид сидит.
  Нельзя через левое плечо смотреть.
  Луиза увидела через левое плечо.
  Не начальника стройки пирамиды увидела.
  Не саму пирамиду фараона.
  Луиза увидела себя.
  Жалкая.
  Худая.
  Со шрамом через все лицо.
  С всклокоченными изуродованными волосами.
  Луиза лежала на шкуре.
  Стонала во сне.
  
  ЧТОБЫ ВСТАТЬ, НУЖНО СОБРАТЬ ВСЕ СВОИ СИЛЫ.
  
  Кто-то невидимый щипал щеки Луизы.
  Или невидимая.
  Потому что та, которая щипала, страшно ругалась.
  Отчаянно ругалась.
  И щипала.
  Щипала.
  Затем хлестала по щекам Луизы.
   - Давай драться, - Луиза прошелестела.
   - Драться?
  Миленькая моя!
  Хоть убей меня.
  Ты живая! - девушка бросилась на грудь Луизы.
  Заливала ее слезами.
   - Нострадама?
  Тебя нет в моем сне.
   - Ты бредишь, Луиза.
   - Нострадама?
  Почему я голая?
  Почему ты голая?
   - Потому мы голые, что я тебя своим телом согревала.
  И согреваю.
  Мы голые.
  Под нами шкуры.
  Сверху шкуры.
   - А где пещера?
  Зачем ты меня вытащила из пещеры?
   - Нет никакой пещеры.
  Разве только - в твоем воображении.
  
  ВООБРАЖЕНИЕ РИСУЕТ МРАЧНЫЕ ПЕЩЕРЫ, НО НЕ СВЕТЛЫЕ ДВОРЦЫ.
  
   - А костер?
  - Костер нам бы не помешал.
  Но - к сожалению - мы не разведем огонь.
  Не из чего.
   - Ты еще скажи, что рыбака нет.
   - Нет никакого рыбака.
  Нет, и не было.
  Только твои следы.
   - Нострадама?
   - Да, Акула.
   - У тебя нос дергается.
  На меня с подозрением смотришь.
  Я знаю, что тебя нет.
  Нет рядом.
  Ты ушла в свои дальние снежные земли Норда.
   - Ну да, ну да.
   - Остался только рыбак.
  Мы с ним дрались.
  
  ПОСЛЕ ДРАКИ С РЫБАКОМ ВОНЯЕТ РЫБОЙ.
  
   - Нет рыбака, Луиза
   - Нострадама?
   - Да, Акула.
   - Ты растираешь меня.
   - Если бы ты знала, сколько времени я тебя растирала.
  У меня мозоли на ладонях.
   - Но ты растираешь там.
   - Там у тебя тоже все замерзло.
  Сморозилось.
   - Нострадама!
  Прекрати немедленно, - Луиза подвывала.
   - Боюсь, что нет.
  Не будь надутой.
  Я не уходила в свои родные снега.
  Я осталась в Норде.
  Сначала ждала в таверне.
  Потом я тайно следила за тобой.
  Видела, как ты вошла в большой дом.
  Я спросила мясника - чей дом.
  Оказалось, что дом - бывший купца Калашникова.
  А теперь дом называется Дом Беатрис.
  По имени владелицы.
  Признаюсь.
  Я даже взревновала немного.
  Я же помнила, что твою подружку зовут Ребекка.
  Я не хотела мешать тебе.
  Я просто не могла уйти от тебя.
  Я загадала, что, если у тебя с Ребеккой будет все хорошо, то я тихонько испарюсь.
  Уплыву из Норда.
  Куда-нибудь в новое рабство.
   - Не говори глупости, Нострадама.
  
  В РАБСТВО НЕ ПЛАВАЮТ, В РАБСТВО ТАЩАТСЯ.
  
   - Ты вышла из дома.
  Бледная была.
  На лице печать безысходности.
  Я подумала, что твоя подружка Ребекка...
  Того она.
  Скопытилась.
   - Нострадама! - Луиза нахмурилась. - Не говори непочтительно о Ребекке.
   - Нуууу.
  Тогда умерла она тихо и прилично.
  Ты же плелась, как утопленница.
  Я побоялась за твой рассудок.
  И за твою жизнь.
  Вдруг, ты решила покончить с жизнью?
  Ты пришла на морской берег.
  Мое подозрение усилилось.
  Ты отбросила свою шубку.
  Я ее не подняла.
  Думала, чем больше ты замерзнешь, тем сговорчивее станешь.
  Ты примкнула к бродягам.
  Они грелись у костра.
  Огонь.
  Я поняла, что ты у огня не замерзнешь.
  Побежала в дом Беатрис.
  Хотела узнать, почему ты вышла потерянная.
  Мне открыла дверь служанка.
  Я попросила, чтобы она позвала госпожу.
  Служанка ответила - Нет.
  Добавила, что госпожа Беатрис бродяжек не принимает.
  И прошлась по моей шубке.
  Шубка моя ей, видите ли, не понравилась.
   - Дааааа, Нострадама.
  Наши шубки никому в Норде не понравились.
  Я объясняла, что шубки мы купили по случаю.
  Но меня не понимали.
  
  КОГДА ИЗ ТЕПЛА БЕГУТ В ХОЛОД, ТО ЛЮБАЯ ОДЕЖДА СГОДИТСЯ.
  
   - Я тогда наглой служанке дала мелкую монетку.
  Через пару минут ко мне спустилась госпожа.
  Беатрис - наша ровесница.
  Но выглядит, как королева.
   - Ты, Нострадама, намного лучше выглядишь, чем госпожа Беатрис.
   - Ой!
  Что ты, Акула! - щечки Нострадамы покраснели. - Я знаю, что ты по доброте так сказала.
  Но все равно приятно!
  Слушай дальше. - Нострадама щебетала, как птичка.
  Голосок подружки успокаивал Луизу. - Госпожа Беатрис оказалась доброй девкой.
  Расспросила меня.
  Сообщила, что Ребекка от тебя отказалась...
   - Так и сказала?
   - Так и сказала.
  Дословно.
   - Беатрис - соврет.
  Недорого возьмет.
   - Я тоже так подумала.
  Ведь все в Норде плетут интриги.
  Но я вспомнила, какая бледная ты вышла из этого дома...
   - Беатрис не обмолвилась, что к ней заходила ты.
   - Значит, она не посчитала нужным.
  У богатых - свои задумки...
  
  БОГАТЫЕ БЕДНЫМ НЕ РАССКАЗЫВАЮТ.
  
  Я побежала к костру.
  Подглядывала из-за сугроба.
  Ты сидела опустошенная.
  Мне так жалко стало тебя.
  Даже слезы полились.
  Бродяги у меня не вызывали одобрения.
  Но я знала, что ты с ними справишься.
  Если что...
  Потом один бродяга отдал тебе твою же шубку.
   - Кадмбергер, - Луиза кивнула. - Он добрый.
  Вернул мне шубку.
  Хотя мог себе оставить.
  Ведь я ее выбросила.
   - Подъехал возок.
  Я снова увидела госпожу Беатрис.
   - Не называй ее госпожой.
  Мы - бывшие рабыни.
  С нас господ хватило на всю оставшуюся жизнь.
  В рабстве все были над нами господами...
   - Беатрис прекрасна!
  Я сразу отметила, что шубка ей очень идет.
  Потом Беатрис начала отдавать свою шубку тебе.
  Именно - начала отдавать.
  Вы перебрасывались шубкой, как снежками.
  Я не слышала, в чем дело.
  Но догадывалась.
  Тебе не до шубок было.
  Затем ты взяла у Беатрис шубку.
  И...
  Подарила дорогущую шубку бродяге.
   - Кадмбергеру.
  За его доброту ко мне...
   - Шикарный жест.
  Я гордилась твоим поступком.
  Мы - не рабыни уже.
  
  НО РАБСКОЕ В СЕБЕ НУЖНО ИЗЖИВАТЬ.
  
   - Ты и Беатрис вошли в возок.
  Я сразу возревновала.
  Представляла себе такое, что сказать стыдно.
   - Нострадама?
   - Да, Акула.
   - Ты лежишь под шубами голая.
  Я с тобой голая.
  А ты говоришь, что чего-то тебе сказать стыдно.
   - Сейчас - другое.
  Я тебя согреваю своим телом.
   - Жаркое у тебя тело, Нострадама.
   - Ты заметила?
   - Я обжигаюсь о тебя.
   - Нравится?
   - Очень.
   - Вот и представь, Акула, как мне жарко стало, когда ты и Беатрис скрылись в возке.
  Я подумала, что Беатрис требует благодарности за подаренную тебе шубку.
  И ты сейчас в возке страстно благодаришь Беатрис.
   - Мы с ней разного поля ягодки.
  
  КЛЮКВА КЛУБНИЧКЕ - НЕ ПОДРУГА.
  
   - Но ты вышла.
  Вышла быстрее...
   - Быстрее чем что, я вышла? - Луиза полюбопытствовала.
   - Ты вышла быстрее, чем могла бы отблагодарить Беатрис...
  Я успокоилась.
  Потом.
  Потом я настолько успокоилась, что не заметила, как ты исчезла.
  Я подбежала к костру.
  Начала спрашивать - куда ты ушла.
  Но бродяги мне не отвечали.
  Бродяги всегда подозрительны к чужим.
  Я плакала.
  Умоляла.
  Но мне говорили, что никакой Акулы здесь не было.
  И, вообще, девушка у костра с ними не сидела.
  Я рыдала.
  Сказала, что была с тобой в рабстве.
  Затем мы потерялись.
  И я тебя ищу.
  Тогда бродяга - которого ты назвала Кадмбергером - отозвал меня в сторонку.
  Он ничего не сказал.
  Но только показал рукой вдоль моря.
  Мне этого было достаточно.
  Теперь я знала направление.
  Остальное, - как зайца снежного выследить в метель.
  Я иногда по три дня брела по следам зайца.
  Выслеживала.
  Читала следы.
  Я бросилась по твоим следам.
  Дальше произошло... - Нострадама внезапно замолчала.
  
  МОЛЧАНИЕ - НЕ ЗОЛОТО, МОЛЧАНИЕ - Г...НО.
  
   - Почему молчишь?
  Нострадама!
  Эй!
  Ответь! - Луиза пальчиками постучала по лбу подружки.
  "Я теперь полностью уверена.
  Нострадама - моя подруга".
   - Случилось ужасное, - Нострадама с трудом прошелестела губами. - Я наступила на мужчину.
   - Купец спал в снегу? - Луиза догадалась.
   - Да, Акула.
  Купец спал в снегу.
  Ну, спал бы себе и спал.
  Нет!
  Он не хотел снега.
  Он возжелал меня.
  Схватил меня за ногу.
  Не отпускал.
  Потом повалил в снег.
  Орал, как бешеный.
  "Давай, драться".
  Я говорила, что не буду драться с сильным толстым мужчиной.
  Купец ответил, что если я не буду драться с ним, то он будет драться со мной.
  
  ЕСЛИ НЕ БУДЕШЬ ДРАТЬСЯ, ТО ТЕБЯ БУДУТ ДРАТЬ.
  
  Я думала, что он попытается сорвать с меня одежды.
  Но купец...
  Он, действительно, сумасшедший.
  Он дрался.
  Вернее - бил меня.
  От удара кулаком у меня остановилось дыхание.
  На свету я покажу тебе синяки на теле...
  Я уже прощалась с жизнью.
  Но вспомнила о тебе.
  Как ты никогда не сдавалась.
  Как ты меня защищала от "ананасок" Кедии и Варины.
  И еще я подумала, что ты - в беде.
  Тебе нужна помощь.
  Тебе никто не поможет, кроме меня...
   - Очень трогательно с твой стороны, Нострадама.
  Трогательно и смело.
  
   - Если трогательно и смело, то можешь смело меня трогать, - Нострадама захихикала.
   - Йа.
   - Я пошутила.
  Не перенапрягайся, Акула.
  ЧЕЛОВЕК САМ НАЗНАЧАЕТ СЕБЕ, КОГДА ЗАХОТЕТЬ.
   - Я убежала от купца.
   - Ух, ты!
   - Да.
  Ух.
  Йа.
  Но на него я потратила много времени.
  Потом я рыдала.
  Тоже время шло.
  Я долго приходила в себя.
  Пряталась в снегах.
  Нельзя отправляться в метель, если на сердце ледяная глыба безысходности лежит.
  Более или менее я успокоилась через пару часов.
  Отыскать твои следы было сложно, Акула.
  Я разгребала верхний слой снега.
  Выискивала.
  И медленно продвигалась за тобой.
  Меня радовало, что я иду за тобой.
  Сначала ты шла быстро, Акула.
  Шаги широкие.
  Уверенные шаги.
  Затем ты начала петлять.
  Я обеспокоилась.
  Волки снежные?
  Но я их не ощущала.
  Ты гналась за дичью?
  Не похоже.
  Затем я увидела первую вмятину на снегу.
  Ты падала.
  По мере продвижения ты падала все чаще и чаще.
  Что-то с тобой случилось.
  Тебя не ранили.
  Снег показал бы капли крови.
  
  ВОДА - КРОВЬ СНЕГА.
  
  Ты начала петлять, Акула.
  И...
  Я тебя нашла.
  Ты лежала на снегу.
   - Нет правды в твоих словах, Нострадама.
  Я спала на шкурах.
  В теплой пещере спала.
  Рядом горел огонь.
  Ты меня зачем-то перетащила из пещеры.
   - Ты бредила, Акула.
  Бредишь и сейчас.
  Но сейчас бредишь наяву.
   - Может быть, тебя и сейчас нет? - Луиза задумчиво произнесла.
  Ущипнула подружку за бочок.
   - Я есть! - Нострадама взвизгнула весело. - Была.
  Есть.
  И буду. - И в ответ ущипнула Акулу.
   - Да.
  Ты живая. - Акула почесала ущипленное. - Призраки не щипаются.
   - Ты - сама призрак, Акула, - Нострадама выдохнула. - Я, как увидела тебя.
  Подумала, что ты уже...
  ЧТО ТЫ УЖЕ - СОСУЛЬКА.
  Да.
  Так и была ты сосулькой.
  Я не стала тратить время.
  Зачем пытаться узнать - живая ты или не живая.
  Нужно верить, что живая.
  И все равно на морозе.
  Во время вьюги сердце не прослушать.
  Я вырыла яму.
  Затащила тебя.
  Вход залепила снегом.
  Только потом начала исследовать тебя.
   - Спасибо, за исследования, Нострадама.
   - Акула?
   - Да.
   - Ты слишком часто повторяешь "спасибо".
  Что у тебя с головкой?
  В головке лед плавает?
  Я тебя не узнаю.
  
   - Значит, я упала, - Акула произнесла задумчиво. - Потеряла сознание.
  Прежде со мной подобного в Норде не случалось.
   - ЗАСНУТЬ В СНЕГУ НА МОРОЗЕ БЫВАЕТ ТОЛЬКО ОДИН РАЗ.
   - Но почему? - Акула яростно выдохнула. - Я же выросла в Норде.
   - Акула?
   - Да, Нострадама.
   - Ты, когда в последний раз кушала?
   - Йа?
  Я не помню.
  Я не кушала...
  Булочник хлеб подарил.
  Но я его потеряла...
   - Зато я помню.
  Мы с тобой в лодке кушали.
  Два дня назад.
   - Правда?
   - Кривда.
  Вот поэтому ты и свалилась.
  Без еды.
  В буран.
  По снегам.
  Одна.
  Никто не выдержит.
   - Хорошо, что я хоть не сошла с ума.
   - Ты сошла с ума, Акула.
  Бредила.
  И бредишь. - Нострадама завозилась в шкурах: - Пей!
  - Что это?
   - Это?
  Тебе какая разница, что это.
  Главное, что оно теплое.
  Я своим телом согревала.
  Под шубой.
   - Теплое.
  Сладкое, - Акула сделала пару глотков. - Вкусное.
  Медовая вода?
  
  
  ГЛАВА 733
  
  АКУЛА
  
   - Очень.
  Очень медовая.
  И очень вода.
  Теперь - поешь.
  Я догадывалась, что ты побежишь, сломя голову.
  
  КОГДА НЕТ УМА, ТОГДА ЧАЩЕ ВСЕГО ЛОМАЮТ ГОЛОВУ.
  
   - Я умная! - Акула не обиделась.
   - Вяленое мясо.
  Барсучий жир.
  Жир особо полезен.
  От обморожений.
  Для согревания. - Нострадама кормила и кормила.
   - Я сейчас взлечу, - Акула через несколько минут выдохнула.
   - Улетаешь?
  Лети, пожалуйста...
   - Нострадама?
   - Да, Акула.
  Судя по торжественному тону, сейчас мне какую-то гадость скажешь.
   - Мне надо идти?
   - Ну, так иди.
   - И?
  Ты вернешься к себе?
  В северные земли?
   - Нет, Акула.
  Случай показал.
  Я должна приглядывать за тобой.
  Иначе ты снова в бреду с рыбаком встретишься.
   - Ты хочешь пойти со мной? - Акула пробормотала.
   - А ты еще не поняла, Акула?
   - Но ты можешь вернуться...
   - Нет.
  Нет, Акула.
  Я уже не могу вернуться, - Нострадама усмехнулась.
   - Почему?
  Почему ты не можешь вернуться, Нострадама?
   - Я не могу вернуться по двум причинам.
  Первая причина - это ты.
  Вторая причина - я убила человека.
  Меня казнит король.
   - Тыыы?
  Убила человека? - Луиза выдохнула.
  
  УБИТЬ ПРОЩЕ, ЧЕМ РОДИТЬ.
  
   - Я.
  Йа...
  Я рассказала, как на меня купец напал.
  Купец меня бил.
  Это он называл драться.
  ТОЛСТЫЙ, СИЛЬНЫЙ КОЛОТИТ ХРУПКУЮ ДЕВУШКУ, ЭТО МУЖЧИНЫ НАЗЫВАЮТ ЧЕСТНОЙ БОРЬБОЙ.
  Мне ничего не оставалось делать.
  Я.
  Йа...
  Перегрызла купцу горло.
   - Перегрызла горло?
   - Очень.
  Очень перегрызла купцу горло.
  Вцепилась зубами.
  И вырвала кадык.
   - Ого! - Луиза крепче прижалась к подружке. - Ты дрожишь. - Акула поглаживала Нострадаму. - Все будет хорошо.
  Успокойся.
   - Акула?
   - Да, Нострадама.
   - Ты меня не бросишь?
   - Йа?
  Я? - Луиза замолчала.
  
  БЕЗ СЛОВ МОЖНО БОЛЬШЕ СКАЗАТЬ.
  
   - Мы выяснили.
  Теперь...
  АКУЛА?
   - Да, Нострадама.
   - Бродяги не сказали, куда ты направляешься.
  Куда ты задумала.
  Кадмбергер лишь направление показал.
  А что там?
  Ты продираешься сквозь вьюгу.
  Упорно тащишься.
  Словно тебя на верёвке тянут.
  Как лодку.
  Я могу не спрашивать, куда ты идешь.
  Мне - все равно.
  Но я спрошу.
  Куда ты идешь, Акула?
   - К Елисафете...
   - К Елисафете?!!
  Еще одна твоя подруженька? - Нострадама начала брыкаться. - Скажи...
  Сколько у тебя еще подружек?
  Весь Норд в подружках?
  Ты, оказывается, популярная в Норде.
  Везде Луизу знают.
  Все Луизу любят.
   - Не дергайся.
  Нострадама!
  Не психуй.
   - Кто она, твоя Елисафета?
  И почему она живет в снегах?
  Она - снежный медведь?
  Или она - снежная баба.
  Может быть, Елисафета - плод твоего обмороженного воображения?
  Ребекка выпала из твоей жизни.
  И теперь ты заполняешь пустоту выдуманными подружками?
  А мной не хочешь заполнить?
  Заполнить свою пустоту?
  СНЕГУ ПОЕШЬ, АКУЛА.
  
   - Елисафета...
  Я не знаю, кто она.
  Честно.
  Кадмбергер о ней рассказал.
  Она - племянница лорда Мальборо.
  Но ее продали в рабство.
  Кто продал.
  Зачем продали.
  Наверно, мешала в Норде кому-то.
  Она сбежала из рабства.
  Елисафете сейчас девятнадцать лет.
  Как и нам с тобой.
  И Беатрис девятнадцать лет.
  Елисафета сбежала из рабства.
  Со своими подружками.
  И строит в Белых Горах Белый Город.
  Для себя строит.
  
   - Ври больше, Акула, - Нострадама немного успокоилась.
   - Не вру.
  Я о ней услышала от Кадмбергера.
  Даже не знаю ее.
   - И зачем ей Белый Город?
  Почему к своему дядюшке лорду Елисафетка не возвращается?
   - Ха!
  Возвратится Елисафета к дядюшке.
  А ее снова в рабство продадут.
  Или - в прорубь головой.
   - Елисафета тоже хочет свергнуть короля?
  И займет его место?
   - Наверняка...
   - Ну и Норд, - Нострадама пропела мрачно. - КАЖДАЯ ДЕВУШКА ХОЧЕТ СВЕРГНУТЬ КОРОЛЯ, И СТАТЬ КОРОЛЕВОЙ.
  А ты, Акула?
   - Что я?
   - Ты тоже хочешь свергнуть короля?
  И станешь королевой?
   - Я бы - да, - Акула ответила шутливо.
  В тон Нострадамы. - Чем я хуже, чем Беатрис или Елисафета?
  Но у меня не получится.
  Я не стану королевой Норда.
  Никогда.
   - Почему это?
  Нужно верить...
   - Я - изуродована.
  Мое лицо изуродовано.
  
  НЕКРАСИВЫХ КОРОЛЕВАМИ НЕ ДЕЛАЮТ.
  
   - А я сделаю.
  Я сделаю тебя королевой, Акула.
  Ты - моя королева.
   - Нострадама?
  Ну, ты и загнула...
  Подружки некоторое время молчали.
   - Акула?
   - Да, Нострадама.
   - Ты спишь?
   - Я думаю.
  Думаю о том, что уже три претендентки на трон.
  Все королевской крови.
  Беатрис.
  Патриция - швея.
  Ребекка.
  У них всех отличительные знаки.
  Особый рисунок из родинок там.
  Может быть, и Елисафета тоже королевской крови.
  Я же думаю о Ребекке.
   - Лежишь со мной, а думаешь о Ребекке.
  
  НУЖНО ДУМАТЬ ТОЛЬКО О ТЕХ, КТО РЯДОМ.
  
   - Ребекка.
  Может быть, она только прикидывается покорной.
  И послушной.
  А внутри затеяла.
  Решила стать королевой.
  Беатрис не чувствует в Ребекке соперницу.
  А Ребекка потом, как встанет!
  Как всех победит!
  И будет королевой Норда!
   - Ага!
  И обязательно тебя призовет к себе, Акула.
  И засияете вместе! - В голосе Нострадамы звенели льды Норда. - Но только ты, Акула, не мечтай.
  Ребекка тебя сейчас стыдится.
  Когда она еще служанка.
  Приживалка она при госпоже Беатрис.
  А, если случится чудо.
  И Ребекка взойдет на трон Норда...
  То она прикажет тебя в проруби утопить.
  Тайно.
  Ночью.
  Ведь ты - напоминание всем, что Ребекка была простой рыбачкой.
  
  ВЕЛИКИЕ НЕ ЩАДЯТ ТЕХ, КТО ЗНАЕТ ОБ ИХ НЕПРИГЛЯДНОМ ПРОШЛОМ.
  
   - Пустые слова, - Акула вздохнула. - Одеваемся.
  И идем в Белый Город.
  К Елисафете.
  Ведь назад дороги для нас нет.
   - Елисафета примет нас?
   - Я не знаю.
  Если не примет, то мы построим с тобой свой Город.
  Город для Нострадамы и Акулы.
  Найдем горячие источники.
  Не замерзнем.
  Рыбу мы ловить умеем.
  Зверя поймаем.
  Никто нам не будет мешать.
   - Это мне очень нравится, Акула, - Нострадама завизжала от восторга. - Как назовем наш город?
   - Я думаю, что - Новый Белый Город.
  Белый Город уже есть у Елисафеты.
   - Нет!
  Акула!
  Мы назовем свой город - Белый Город.
   - Как оригинально, Нострадама.
  У Елисафеты - Белый Город.
  У нас с тобой другой Белый Город.
  Странники запутаются.
   - Странники запутаются в своих бородах.
   - Нет, Нострадама.
  Мы с тобой не построим свой Белый Город.
   - Ты испугалась, Акула?
  Испугалась строить город изо льда и из снега?
   - Я не хочу строить.
  Я хочу жить.
  
  ЕСЛИ ВСЮ ЖИЗНЬ СТРОИТЬ, ТО ВСЮ ЖИЗНЬ ПРОСТРОИШЬ.
  
  Нострадама и Акула выползли на поверхность.
   - Солнце!
  Сколько солнца! - Акула прищурилась. - Мороз.
  Но, когда солнце, то кажется, что теплее.
  Нострадама?
   - Да, Акула.
   - Ты спасла меня...
   - И что?
  Только не говори, что ты обязана мне жизнью.
  Так наши отношения не построятся.
  Об одном и том же можно сказать по-разному.
  Например, человек в гостях кушает.
  Значит ли это, что хозяйке он благодарен.
  И она его накормила.
  Или он сам ест.
  Или наш случай, Акула.
  Ты лежала в снегу.
  Говоришь, что я тебя спасла.
  А я всего лишь...
  Затащила тебя в снежную норку.
  И согрела своим телом.
  Без всяких слов "спасла".
  Даже неприлично вспоминать.
  
  НЕПРИЛИЧНО ВСПОМИНАТЬ О ПРИЛИЧНОМ.
  
   - Нострадама?
   - Да, Акула.
   - У тебя...
  Еды надолго хватит?
   - У нас.
  Ты хотела спросить - У нас еды надолго хватит?
   Да, Акула, - Нострадама похлопала ладошкой по мешку. - Запасов на сто лет вперед.
  С голода не умрем.
  Сушеное, копченое, жир.
  Очень сытное.
  И легкое.
  Не пропадем с голода!
   - Нострадама! - Акула рассмеялась. - У тебя выражение лица решительное.
  Но несколько утомленное.
   - Утомилась я с тобой, Акула.
   - Утомилась?
  Расслабься.
   - Расслабиться?
  Здесь?
  Сейчас.
   - Я хотела сказать - отдохни.
   - Я в дороге отдыхаю, - Нострадама с наслаждением вдыхала морозный воздух. - В рабстве.
  В тепле мне казалось, что наш Норд - слишком холодный.
  Но ничто не сравнится по прелести с морозом.
  Мороз - это чудо.
  
   - А те, кто говорит, что холод и мороз - смертельные, ничего не понимают в снегах, - Акула радостно подхватила.
   - Могу я предложить тебе апельсин?
   - Нострадама!
  Ты захватила с собой апельсины?
   - Нет.
  Конечно, нет.
  Я не взяла с собой апельсины.
  Слишком они тяжелые.
  Невыгодно тащить.
   - Если нет апельсинов, то давай банан, - Акула подхватила игру.
   - Вот тебе банан, Акула, - Нострадама из мешка достала палочку вяленого медвежьего мяса.
   - Почернел твой банан, - Акула с удовольствием откусила. - Я сыта.
  Ты меня накормила.
  Но лакомиться я обожаю.
   - Лакомиться все обожают, Акула.
   - Ты избегаешь смотреть мне в глаза, Нострадама.
  Верно? - Акула внезапно спросила.
   - Нууууу.
  Да.
  Наверное.
  Наверное, я избегаю смотреть тебе в глаза, Акула.
  Это временное.
  Скоро пройдет.
   - Почему ты боишься смотреть мне в глаза, подружка?
  Ты.
  
  НЕ СМОТРИТЕ В ГЛАЗА.
  
   - В рабстве...
  Когда мы друг дружку узнали, было проще.
  Ни у тебя обязанностей передо мной.
  Ни у меня.
   - А сейчас у нас появились обязанности, Нострадама?
   - Обязанности?
  Я бы сказала по-другому.
  Я теперь боюсь.
  Боюсь сказать не то.
  Боюсь сделать не то.
  Боюсь потерять тебя.
   - Нострадама!
  ТЫ БОЙСЯ БОЯТЬСЯ.
  Отношения между подругами должны быть легкими.
  Иначе дружба растает.
   - Ой!
  Только не угрожай мне, Акула, - Нострадама наклонилась.
  Схватила снег.
  Бросила в подружку.
  И с визгом побежала вперед.
  
   - Мало мне снега.
  Мало я валялась без сознания в сугробе, - Акула пробурчала добродушно.
  До середины дня шли без остановок.
   - Нострадама?
   - Да, Акула.
   - Мы должны заранее подумать о месте для ночлега.
  Ты в своих северных снегах...
  Ты лучше знаешь, где заночевать в снежном поле.
   - Доверяешь?
   - Очень.
  Очень тебе доверяю, Нострадама.
   - Конечно!
  Я найду нам пристанище на ночь.
  Ты же только можешь упасть в снег и заснуть.
  Неприспособленная ты к Норду, Акула.
  Беззащитная перед снегами.
  Ничего не умеешь.
  Ничто не знаешь.
  Тебя даже корюшка вяленная обманет. - Нострадама веселилась.
   - Намекаешь, что я выгляжу, как вяленая корюшка?
   - Нет, Акула.
  Ты до вяленой корюшки не дотягиваешь.
  Корюшка вяленая во много раз превосходит тебя по красоте.
   - Что же ты со мной, Нострадама?
   - Жалею тебя.
  Ты - мой питомец.
  Я теперь обязана за тобой ухаживать, - Нострадама захихикала.
  
  БЕРЕГИ СВОЮ ПОДРУГУ.
  
   - Наговорила мне гадостей, - Акула фыркнула. - Между прочим, я над тобой не подшучиваю, Нострадама.
   - Ты надо мной не подшучиваешь, потому что боишься.
   - Я не боюсь тебя?
   - Боишься, боишься.
  Боишься меня.
  И робеешь передо мной.
  Я - красавица из красавиц.
  Смелая.
  Умная.
  Грациозная.
  Воздушная.
  Все знаю.
  Ты же на моем фоне - вяленая корюшка.
   - Я не корюшка.
  Я - Акула!
   - ЗНАЧИТ, ТЫ - ВЯЛЕНАЯ АКУЛА.
   - А ты, а ты, - Акула схватила подружку.
  Вместе повалились в снег. - Ты в снегу лежишь, Нострадама. - Акула смеялась.
  Вот ты кто.
  Лежащая в снегу!
   - Наша борьба проходит с переменным успехом, - Нострадама извернулась.
  Оседлала Луизу. - Ты в борьбе слабовата.
  Вот, когда крепко стоишь на ногах...
  Тогда - да!
  К тебе не подступиться.
  А в борьбе...
  То ты сверху.
  То я над тобой.
  На этом остановимся.
   - На том, что ты сверху, остановимся? - Акула лукаво улыбнулась.
   - На этом месте остановимся.
  Сделаем здесь ночлег.
  Не зря же мы падали в снег.
   - Здееееесь?
  Но кругом ровное снежное поле.
  
  КРУГОМ ЗАМОРОЖЕНАЯ ВОДА.
  
   - Нордянин должен уметь сделать уютный ночлег там, где остановился.
  Иначе мы бы замерзли.
   - Я с тобой согласна, Нострадама.
  Но как...
   - Как, как, - Нострадама покопалась в мешке.
  Вытащила широкий костяной нож. - Также, как я сделала прошлую пещерку.
  Для нас с тобой.
  Проще некуда.
  Вырезаем глыбы снега.
  Складываем их наверху.
  Постепенно углубляемся под снег.
  Снежные блоки защищают от ветра.
  Прикрываемся шкурами.
  Вот и готов нам дом.
  Разве не согрела я тебя?
   - Согрела, согрела, - Луиза шмыгала носиком. - Я не зря доверилась тебе.
   - Ты еще пожалеешь, что доверилась мне, - Нострадама аккуратно вырезала небольшой снежный блок. - Я с тебя не слезу.
  Вот тогда запищишь.
  Пожалеешь, что доверилась мне.
  А сейчас...
  Я вырезаю блоки.
  Ты их укладывай.
  
  БЕЗ ТРУДА НЕ ВЫЖИВАЕШЬ В СНЕГАХ НИКОГДА.
  
   - Спокойной ночи, Нострадама, - Луиза зевнула.
   - Что?
  Какая ночь?
  Мы только начали делать наш домик.
   - Я случайно так сказала, - Луиза засмеялась. - Я зевнула.
  И само собой у меня вылетело - спокойной ночи.
  Как хорошо, что больше никто не слышал мою глупость. - Луиза пригладила волосы.
   - Хорошо, но тревожно, - Нострадама заботливо настилала шкуры. - Если в следующий раз будешь желать мне спокойной ночи, то предупреждай заранее.
  А то и я зевать начну.
   - Ничто нас не удерживает, Нострадама.
  Никаких надсмотрщиков.
  Зевай, сколько пожелаешь.
  Спи, когда захочешь.
   - Не волнуйся, Акула.
  Я в состоянии залезть в самую глубокую снежную нору.
  И умею менять планы.
   - Какие у тебя планы на ночь, Нострадама? - Луиза ляпнула.
  И почувствовала, как щечки ее загорелись. - Ты не подумай.
  Я ничего не имела в виду.
   - Охохо, Акула!
  Все ты имеешь. - Нострадама забралась под шкуры. - Залезай.
  Ужинать будем.
   - Снежку поедим?
   - ПРИДЕТ ВРЕМЯ, И СНЕГ САХАРОМ ПОКАЖЕТСЯ.
  Но пока у нас мясо медвежье есть.
  И рыбка форелька.
   - Я настрогаю форель.
  Лучше меня никто форель в Норде не строгает.
  
   - Ты сама вызвалась, Акула, - Нострадама с удовольствием растянулась на шкуре.
  Подружки поужинали.
   - Мой животик взбунтовался, - Луиза похлопала ладошкой по животу. - Не помню, когда так вкусно и много кушала.
   - В рабстве мы голодали.
  Нет.
  Я голодала.
  А тебя "ананаски" мясом подкармливали.
   - Нострадама!
  Ты несправедлива, - Луиза понимала, что подружка шутит.
  Беззлобно подкалывает. - Я тебе мясо тоже приносила.
  И не так часто мы мясо в рабстве ели.
  Всего два раза.
   - Спорить с тобой труднее, чем доставать осетра из полыньи.
  Но дело не в этом, Акула.
  Я... - Нострадама прижалась к Луизе... - Я очень влюбчивая.
  Моя любовь навсегда.
   - Как же можно быть влюбчивой?
  И в то же время - навсегда?
  Так не бывает.
  Либо то, либо другое.
  Влюбчивая девушка бегает за всеми.
   - Просто мне не везло с парнями.
  Я уже говорила, что в северных снегах Норда все парни...
  Ну как бы замороженные парни.
  Согревать их бесполезно.
  Сама замерзнешь.
  
  НЕ СОГРЕЕШЬ ЛЕДЯНОЕ СЕРДЦЕ
  
  У отца с матушкой я была одна дочь.
  Матушку олень забодал.
  Отец один остался.
  Ну, как один.
  Мы же живем одной большой общиной.
  В холоде все должны жить дружно.
  Прижиматься друг к дружке.
  Отец в жены взял Брунхильду.
  У Брунхильды было много дочерей.
  Она даже сама не знает, сколько.
  И тут я еще появилась.
  На одном месте усидеть не могла.
  Все рвалась посмотреть крайние снега.
  Там еще холоднее.
  И голоднее.
  Отец меня легко отпустил.
  "Меньше ртов в больше семье будет", - отец даже как бы обрадовался.
  Нет меня.
  И отцу за меня волноваться не надо.
  
  Шла я.
  Потом еще шла.
  А затем еще шла.
  Чем севернее, тем холоднее становилось.
  Хотя казалось - что холоднее быть не может.
  "Неужели, в этих ветрах и снегах кто-то живет?" - Я зубами стучала.
  Вдруг, вижу огромное.
  "Медведь?
  Не медведь.
  Человек - не человек".
  Большой по росту.
  Но без одежды.
  Вернее, я сначала подумала, что он в шубе.
  И в меховых штанах.
  Но - нет.
  Оказалось, что шерстью густой зарос человек.
  Ко мне подходит.
  Ласково улыбается.
  
  
  ГЛАВА 734
  
  АКУЛА
  
  За руки берет:
  "Девица!
  Оставайся со мной жить!
  С женщинами у нас туго.
  Поэтому я тебя любить буду".
  "Туго будешь любить?" - Я пошутила.
  Подумала:
  "На первый взгляд он - страшный.
  Да и воняет протухшей рыбой.
  Но с другой стороны.
  Это же - парень!
  Или не парень"
  
  ЧТОБЫ УЗНАТЬ - ПАРЕНЬ, ИЛИ НЕ ПАРЕНЬ, С НЕКОТОРЫХ ШТАНЫ СНИМАТЬ НУЖНО.
  
  "Ээээ!
  Ты - парень, или девушка? - Я осмелела. - Мы обычно парней от девушек по одежде отделяем.
  У тебя одежды нет.
  А под шерстью ничего не видно.
  Ни сисек.
  Ни...
  Поэтому затрудняюсь.
  Вдруг, ты - девушка?!!"
  "Вдруг бывает только пук, - великан сказал.
  Великан сделал этот самый...
  О котором сказал.
  И загрохотал смехом.
  Значит, с шутками у него все нормально. - Я - мужчина.
  Он наклонился.
  Порылся в шерсти ниже живота. - Только у нас, как у снежных зайцев.
  От мороза оно убирается внутрь.
  Прячется от мороза.
  Я тебе, девица, потом покажу.
  Докажу, что я мужчина".
  "Много вас...
  Этих...
  Которые с шерстью?
  И у которых мужское, как у зайца?"
  "Тебе много надо?" - снежный человек недобро закричал.
  "Нет, нет, - я руки перед собой выставила. - Мне тебя одного - и то много будет".
  
  МНОГО - ВСЕГДА МНОГО.
  
  "Ты особо не рассчитывай на праздник, - Снежный...
  А я его стала называть Снежным...
  В пещеру меня привел. - Меня еще заслужить надо".
  "Как и везде, - я вздохнула. - Я специально в дальние снега отправилась.
  Думала, что у вас здесь с парнями попроще.
  С нормальными парнями.
  А у вас, как и везде.
  Мужчины требовательные".
  "Девица, - Снежный мое имя не спрашивал.
  Наверно, считал ниже своего достоинства называть девушку по имени. - Будешь мне служить.
  Выслужишься - возьму тебя женой".
  "Так долго?
  Так долго твое мужское будет размораживаться?"
  "Дело не только в этом.
  Ты увидишь".
  
  НЕ ВСЕ МУЖСКОЕ, ЧТО ПОД ШЕРСТЬЮ ПРЯЧЕТСЯ.
  
  "Снежный?"
  "Ну, что тебе, девица?
  Я же сказал - любви не дам".
  Он растянулся на ледяной кровати.
  И вскоре захрапел.
  Я сломала сосульку.
  Потыркала в великана.
  Вроде живой.
  Храпит, потому что спит.
  А не оттого храпит, что умирает.
  Возникло желание ткнуть сосулькой ему в глаз.
  Но я остановила себя:
  "Зачем мне одноглазый муж?
  Одноглазый охотится плохо.
  В нашем селенье был одноглазый Олдбусмен.
  За зайцем побежит.
  Руки расставит.
  А зайца поймать не может.
  Парней вместо зайцев хватал.
  Все из-за того, что с одним глазом направление прыжка зайца плохо чувствовал".
  Я с сожалением сосульку отбросила.
  Взглянула на Снежного.
  Оне не шевелился.
  Я представила, как буду держать его за руку.
  Бессознательно ласкать.
  Сжимать запястье.
  Я невольно ежилась.
  "Хорошо, что Снежный спит.
  Счастье, что не просыпается.
  Иначе бы он видел, с каким обожанием я на него смотрю.
  Жду его прикосновений.
  У меня холодеет кровь.
  Снежный сочтет меня слабой?
  Наивной? - Я качала головкой. - Сама не могу понять.
  Скорее всего, я просто устала.
  И не просто устала.
  Я переволновалась.
  Несчастный случай свел меня со снежным великаном.
  Неудивительно, что я так напряжена".
  Я вспомнила о своем отце.
  Обычно я старалась не думать о нем.
  О его ранах.
  Но снежный великан напоминал мне об отце.
  Я расстроилась.
  Расстроилась не от счастья.
  А от безысходности.
  Почему, парни, когда видят меня, сразу засыпают?
  Я поняла, как я уязвима.
  Надо хорошенько поспать.
  Тогда все придет в норму.
  Я прилегла на шкуры.
  Но сон не шел.
  Проклятый Снежный так храпел, что стены тряслись.
  Как же засну при этом храпе?
  
  РЯДОМ С ХРАПЯЩИМ СПАТЬ НЕ ПОЛУЧИТСЯ
  
  Я попятилась из пещеры.
  "Утром, - я себя успокаивала.
  При свете дня...
  Я дотронусь до его руки.
  И, возможно, приятные ощущения придут ко мне.
  Сегодня - временное затмение.
  Результат тяжелого холодного пути.
  Больше ничего интересного.
  Завтра я посмеюсь над великаном.
  Лучше всего получить морозный удар.
  И забыть обо всем".
  Я дышала так тяжело, будто спасалась бегством от белого медведя.
  И медведем этим был не обычный белый медведь.
  Я могла себе честно признаться.
  Медведем был этот парень.
  По виду - как медведь.
  
  НЕ БУДИ СПЯЩЕГО МЕДВЕДЯ.
  
  Снежный вскоре проснулся.
  "Девица!
  Работы тебе на сегодня - вычистить за белыми медведями пещеру.
  Затем прогуляешься до полыньи.
  Поиграешь с моржами.
  Покормишь моржей снегом.
  Навестишь снежных волков.
  Затем соберешь мою шерсть, которая везде комками валяется.
  Тебе повезло.
  Хозяин тебе попался добрый.
  Добрее меня здесь не найдешь.
  Поэтому прислуживай с усердием".
  "Служить бы рада.
  Прислуживать - тошно".
  
  ДЕВУШКИ НЕ СЛУЖАТ.
  
  "Девица!
  Не вздумай зайти в другие пещеры.
  Голову оторву".
  "Охрененно добрый", - я подумала.
  Следующий день вдался ясным.
  Ясный и морозный.
  Одно без другого не бывает.
  Лениво падали пингвины в полыньи.
  Несмотря на отсутствие ветра, все гудело.
  Снежные поля расплывались в тумане на горизонте.
  Ледяная гора напоминала неуверенно стоящий дворец.
  Снежный еще крепко спал.
  Глыба льда с потолка пещеры упала ему на лицо.
  Но не разбудила.
  Я вышла к полынье.
  Покормила моржей снегом.
  "Все будет в порядке, моржи, - я улыбалась новому дню. - Наслаждайтесь.
  Любуйтесь моей красотой.
  А все остальное у вас будет!"
  Я заглянула к белым медведям.
  Расхаживала по их лежбищу.
  Распевала веселые песенки.
  
  ПЕСНЯ И С МЕДВЕДЯМИ УПРАВИТЬСЯ ПОМОЖЕТ.
  
  "Времени у меня - снежная гора, - я смеялась. - Успею, медведи, за вами навоз вычистить.
  Сейчас хочу в другие пещеры заглянуть.
  Что-то там неладно.
  Почему Снежный не разрешил мне туда входить?
  Может быть, в пещерах золото спрятано.
  И бриллианты?"
  И я вошла в первую запретную пещеру.
  Вошла и вижу.
  "Пещера.
  Большой котел.
  В нем что-то булькает.
  Но нет под котлом огня.
  КТО-ТО УКРАЛ ОГОНЬ?
  Интересно!
  Что в котле булькает?"
  Я подумала...
  И сунула в котел голову.
  ЛУЧШЕ БЫ НЕ ДУМАТЬ.
  В тот же миг волосы у меня стали медного цвета.
  "Понятно.
  В котле великан медь варит. - Я любовалась своим отражением в льдине. - А я стала красавицей.
  Медно-красные волосы.
  Все парни будут моими. - Я воодушевилась.
  Вошла во вторую запретную пещеру. - Тоже котел.
  Тоже в нем-что-то булькает.
  Но и под этим котлом нет никакого жара.
  Надо понюхать и это варево. - Я склонилась над котлом. - Волосы мои стали серебряного цвета.
  Я, вообще, красавицей из красавиц стала.
  Либо серебро Снежный добывает.
  Либо другой металл серебристого цвета.
  Запасливый великан.
  Открыл добычу металлов.
  Королю дань с них не платит.
  Не дойдут до этих земель королевские стражники.
  У них, как у зайцев от холода все уберется вовнутрь. - Я пригладила серебристые волосы. - Любопытно.
  Наверно, в третьей пещере золото в котле варится.
  Что же еще, кроме золота?
  Идет по нарастающей по цене.
  Сначала медь.
  Потом - серебро.
  И дальше - золото".
  
  КУДА ЖЕ БЕЗ ЗОЛОТА?
  
  Я решительно ворвалась в третью пещеру.
  От предчувствия прекрасного у меня дрожали волосы.
  "Котел.
  В нем ожидаемо булькает.
  И нет под котлом огня. - Я решила понюхать и это варево.
  Сунула голову в котел. - Ах, я!
  Угадала.
  Мои волосы сверкают чистым золотом.
  Даже смотреть на себя больно.
  Чем дальше - тем больше.
  Но...
  Если в этой пещере великан варит золото, то что же он варит в следующей?
  Свои волосы великан варит?
  Или ногу белого медведя.
  Ведь ничего нет дороже золота.
  Нужно этот котел снимать со стены.
  И тащить подальше отсюда.
  Беда только в том, что котел тяжеленный.
  А я - девушка.
  Мы, девушки, очень слабенькие.
  Красивые.
  Но слабенькие.
  Великан увидит, что я котел с золотом украла.
  По следу котла побежит.
  Скоро меня догонит.
  Что же мне делать? - Я в досаде рвала на себе золотые волосы. - Соберись, Нострадама. - Я себя подбодрила. - Может быть, в следующей пещере ничего не варится.
  А ждут меня сани.
  В сани запряжены снежные олени.
  Тогда я все котлы у великана заберу.
  Котел с медным варевом.
  Котел с серебряным бульканьем.
  И котел с кипящим золотом.
  От великана не убудет.
  Он себе найдет новые котлы.
  И новую девушку найдет".
  
  БУДЕТ ЗОЛОТО, БУДЕТ И ДЕВУШКА.
  
  "С надеждой в сердце.
  С предчувствием хорошего. - Я вошла в четвертую пещеру. - Так я и знала.
  Злая шутка великана.
  Ни повозки.
  Ни оленей.
  Ни котла с вареным золотом. - Я с ненавистью смотрела на парня.
  Он сидел на ледяной скамье. - Ты кто?
  Одежда на тебе дорогая.
  Сидишь, как дурак.
  Скажи.
  Случайно в этой пещере котла с золотом не найдется?
  Или хотя бы мешок камней драгоценных?"
  "Я - сам драгоценность.
  Я - принц завьюжный".
  "ПРИНЦА НА РУКУ НЕ НАДЕНЕШЬ.
  А золотое кольцо на пальчик я могу натянуть.
  Поэтому ты дешевле, чем золотое колечко".
  "Меня можно надеть на.
  И можно натянуть на". - Принц заржал.
  "Настоящий принц, - я вздохнула. - Везет мне на необычных женихов.
  Один - великан.
  Голый ходит.
  Шерстью зарос.
  Воняет.
  Другой - принц.
  Принц надменный.
  Надменный, но красивый.
  По крайней мере, ты волосами не зарос.
  И в одежде.
  Чем-то хоть отличаешься от снежного великана.
  Принц?" - Я запнулась о вопрос.
  
  "Спрашивай!
  Не стесняйся.
  ПО ТВОИМ ГОРЯЩИМ ГЛАЗАМ ВИЖУ, ЧТО НЕПРИСТОЙНОЕ СПРОСИШЬ".
  "Принц.
  А у тебя тоже, как у снежного зайца...
  Как у снежного великана...
  Все мужское убралось вовнутрь от холода?"
  "Я из теплых земель, - принц гордо задрал подбородок. - У нас не прячется вовнутрь.
  У нас, наоборот, все выпячивается".
  "Да ты шо?
  Покажи!"
  "Нуууу.
  Холодно здесь, - принц глаза в сторону отвел. - Скамейка ледяная.
  Я ж...й примерз.
  Да.
  К скамейке этой самой примерз.
  У меня не спряталось, - принц покраснел. - Но от холода.
  ХОЛОД - НЕ ДЯДЬКА.
  Сморщилось.
  Съежилось.
  Но это...
  Временное явление.
  Меня отогреть.
  Напоить.
  Накормить.
  Тогда я - огого буду!"
  "Если любого отогреть.
  Искупать.
  Напоить.
  Одеть в дорогое...
  То любой будет огого!"
  "Мне кажется, что ты меня не уважаешь?
  Так, зачем сюда приперлась?" - принц брови сдвинул.
  "Я нанялась прислуживать снежному великану.
  Вернее.
  Он меня силой заставил.
  Я ему хотела сосулькой глаз выколоть.
  Когда он спал.
  Но пожалела бедолагу".
  
  ЕСЛИ КАЖДОМУ СОСУЛЬКОЙ ГЛАЗ ВЫКАЛЫВАТЬ, ТО НЕ ОСТАНЕТСЯ ЗРЯЧИХ.
  
  Я на принца смотрю с пониманием.
  "Снежный великан заставил меня моржей кормить.
  Накормила я моржей снегом.
  Мне великан запретил в другие пещеры заходить.
  А я и зашла.
  ДЕВУШКА ОБЯЗАТЕЛЬНО СДЕЛАЕТ ЗАПРЕТНОЕ.
  В одной пещере котел медь варит.
  Волосы у меня медные стали.
  Я в котел голову засовывала...
  В другой пещере котел серебро варит.
  Я голову в котел - бух.
  Волосы серебряные стали.
  В третьей пещере котел золотом булькает.
  Я наклонилась над котлом.
  Мои волосы превратились в золотые.
  И что интересно...
  Ни под одним котлом огонь не горел.
  Я хотела котлы украсть.
  Но у меня силы мало.
  Не дотащу котлы до своего стойбища.
  Ручки у меня тонкие. - Я показала принцу свои ручки.
  Он довольно чмокал. - Ножки мои худенькие.
  Длинные ножки.
  Красивые. - Я и ножки показала.
  Глаза у принца закатываться стали.
  Значит, не совсем принц потерян для меня. - Я думала, что в этой - четвертой запретной - пещере сани с оленями снежными.
  Я бы на санях медь увезла.
  Котел с серебром тоже захватила бы.
  А котел с золотом - в первую очередь.
  Но вместо саней...
  Вместо оленей тебя увидела".
  
  ТЫ ТОЖЕ - В СВОЕМ РОДЕ - ОЛЕНЬ ЕЩЕ ТОТ.
  
  "Понравился я тебе? - Принц глаза скосил. - Я не могу не понравиться.
  Потому что...
  Во-первых, я - красавец.
  Во-вторых, я - богатый.
  В-третьих, я - принц".
  "Принц без королевства, - я захихикала. - Наверно, твое королевство съежилось, как и твое мужское.
  От холода съежилось.
  Уменьшилось от холода.
  Теперь твое королевство в твоем одном кулачке помещается".
  "То, что у меня в кулаке помещается, о том тебе рано знать", - принц рассердился.
  Схватил меня за руки.
  "Руки не распускай...
  Принц...
  Я пойду.
  У меня еще работа осталась.
  Нужно за белыми медведями навоз убрать".
  "Лучше беги отсюда, красотка.
  Великан - злой!"
  "Ого!
  А я думала, что попала к доброму хозяину.
  Совсем легкая работа осталась для меня.
  За медведями убрать.
  Кончу.
  И я свободна!"
  
  "Я МНОГО РАЗ КОНЧАЛ... СВОИ ДЕЛА.
  Но я не свободен.
  Сижу в пещере великана. - Принц руками развел. - Как же ты думаешь взяться за уборку навоза белых медведей?
  Ты надеешься вычистить, как обычно люди делают.
  Но ничего у тебя не выйдет.
  Только ты выбросишь лепешку навоза, как на ее месте появятся десять новых.
  Но я научу тебя, как быть.
  Мы, принцы, по навозу мастера.
  Сначала переверни медвежью лепешку.
  Потом подцепи ее рукояткой лопаты.
  Лепешка сама полетит в кучу.
  А у медведей от удивления запор начнется.
  Они гадить перестанут".
  "Хорошо.
  Я поступлю, как ты подсказал.
  Не ожидала, что принц может помочь".
  Я так и просидела день в пещере у принца.
  Потому что уже через час мы начали так ругаться, что не могли остановиться.
  
  ОТ ЛЮБВИ ДО ДРАКИ - ОДИН ШАГ.
  
  "Уже вечер, - принц бледный стал.
  Слишком много сил потратил на ругань. - День промелькнул, как одна минута.
  Можем в этом не сомневаться.
  Уходи.
  Убирай навоз за белыми медведями.
  А то...
  Великан может застать нас с тобой вместе.
  Подумает плохое.
  Не поверит, что мы с тобой целый день ругались..."
  
  Я пришла к белым медведям.
  Подумала:
  "Проверю!
  Не обманул ли меня принц?"
  Взялась за лопату.
  И давай чистить за медведями.
  Как за отцом и за его дружками чистила.
  По старинке.
  Куда там!
  Пришлось бросить.
  Потому что через минуту медведи столько нагадили.
  Что мне стоять негде было.
  Тогда я сделала так, как учил меня принц.
  "Переверну навозную лепешку.
  Цепляю ее рукояткой лопаты.
  И - глядь.
  Батюшки медведи!
  Засверкало все чистотой.
  Словно за медведями волна морская прошла".
  Медведи черные глазенки выкатили.
  
  МЕДВЕДЬ ЧИСТОТУ ЛЮБИТ.
  
  Я отправилась в первую пещеру.
  Где великан спал.
  Песенки веселые напеваю.
  Но Снежный не спал.
  Не было его в пещере.
  Может быть, и спал.
  Где-нибудь в снега завалился.
  
  
  ГЛАВА 735
  
  АКУЛА
  
  Возвращается он в темноте:
  "Девица!
  Вычистила за белыми медведями?"
  "Спросил бы, как мое здоровье.
  Нравится ли мне у тебя, - я фыркала. - А ты сразу о медведях своих любимых.
  О навозе.
  Ну, и живи со своими белыми медведями.
  Я вижу, что я тебе не очень нужна.
  А вычистила или не вычистила...
  Чисто там, как стеклышко".
  "Пойду, погляжу", - Снежный направился к белым медведям.
  Там было так, как я сказала.
  Медведи от удивления какать перестали.
  Снег под ними сияет чистотой.
  
  БЕЛЫЙ СНЕГ И БЕЛОМУ МЕДВЕДЮ ПРИЯТЕН.
  
  "Девица!
  Ты, наверняка, поговорила с принцем.
  Самой тебе никогда не додуматься, как за медведями убрать".
  "Что тебе не нравится, Снежный?
  Ты мне задачу гадкую поставил.
  А сам добреньким прикидывался.
  Теперь тебе не нравится, что я за медведями убрала.
  Ты уж выбирай.
  Что тебе дороже - девушка, или медвежий навоз. - Я кулачки в бока уперла. - А о принце не слыхивала.
  Принца не видела.
  Вот бы посмотреть на принца".
  "Время придет - увидишь принца.
  БУДЕТ ПРИНЦ, БУДУТ И ПЕСНИ.
  Завтра работа тебе еще легче.
  Приведи домой моего оленя.
  Он пасется в снежной буре.
  Приведешь - и гуляй целый день.
  Видишь, как тебе повезло.
  Ты попала к доброму хозяину".
  "Ты уже это говорил, Снежный".
  "Но смотри, девица!
  Не заходи в те пещеры, о которых я вчера говорил.
  Ослушаешься - сверну тебе шею".
  "Ой, добренький нашелся, - я засмеялась с презрением. - Огромный великан угрожает худенькой маленькой девушке.
  Шею ты мне сломаешь?
  Себе что-нибудь сломай".
  И подумала:
  "Но только я зайду в пещеру, где сидит принц.
  Поговорю с ним.
  Может быть, он скоро станет моим.
  А не твоим".
  
  ПРИНЦЫ - КАК ГУСЬ ПЕЧЕНЫЙ, КАЖДЫЙ ОТ ПРИНЦА ХОЧЕТ КУСОЧЕК УРВАТЬ.
  
  Я к принцу в пещеру вошла.
  Смело вошла.
  Как к себе домой.
  "Стучаться надо", - принц вскочил.
  Быстро натянул штаны.
  "Я по делу".
  "У девушки не может быть дел.
  ДЕЛА - У ПРИНЦЕВ".
  "Значит, я не по делу к тебе.
  Принц.
  Я к тебе по безделу.
  Великан снежный дал мне поручение.
  Поймать его оленя.
  За рога оленя хватать?
  Али за копыта держать?
  Никогда я оленю в ноги еще не кланялась.
  Поймаю оленя.
  Заберусь ему на спину.
  Согрею оленя своим жарким теплом.
  Проедусь на нем до пещеры".
  
  ОЛЕНИ ЛЮБЯТ ДЕВУШЕК КАТАТЬ НА СПИНЕ.
  
  "Оно, конечно, так, - принц мне многозначительно подмигивает. - Но на этом олене проехаться не так просто, как ты мечтаешь.
  Все у вас, девушек, легко.
  Жизнь у вас беззаботная.
  Сидите у окна.
  Ждете своего принца.
  Прискачет принц на белом коне.
  Сделает предложение.
  Замуж возьмет.
  Вы, девушки, даже и не поблагодарите.
  Как должное нас, принцев, воспринимаете.
  Типо, принц, давай мне все!
  И королевство свое, принц отдай.
  И богатства несметные.
  И лучшие молодые годы у принцев забираете.
  Радость отнимаете.
  Весельем нашим питаетесь.
  И все недовольны.
  Все вам кажется, что принцы вам должны.
  То есть ты, девушка, хочешь от принца все.
  Но не даешь ничего".
  "Как - ничего?
  А моя красота?
  Вы же, принцы, красоту девичью любите мять.
  А моя писечка?"
  "Да чтоб у тебя язык засох, - принц выругался. - Вот и иди.
  Своей писечкой оленя укрощай".
  "И укрощу оленя своей... красотой".
  "Ну да, ну да, девица.
  Только ему покажешь...
  А олень буркалы свои оленьи вытаращит.
  Заржет.
  Начнет копытом бить.
  Фиг тебе, а не олень".
  
  Я ТЕБЕ НЕ ОЛЕНЬ, Я - ПРИНЦ.
  
  "Нуууу, принц, - я поняла, что олень не простой. - Нууу, пжлста.
  Расскажи, в чем хитрость с оленем.
  Ты же мне подсказал, как правильно навоз за белыми медведями убирать.
  Навоз нужно черенком лопаты сначала перевернуть.
  Так и с оленем?
  Я должна оленя лопатой перевернуть?"
  "Можно и лопатой.
  КОГДА НЕТ УМА, БЕРИ ЛОПАТУ.
  Но лучше - уздечкой.
  Как увидит тебя олень северный, так обрадуется.
  Из ноздрей у него сопли вылетят.
  Олень рев поднимет заутробный.
  У тебя от воплей оленя из ушей кровь пойдет.
  Но ты не бойся.
  Возьми уздечку.
  Уздечка за дверью висит.
  И ткни оленю уздечку в пасть.
  Олень сразу станет тихий.
  Спокойный.
  Послушным олень станет.
  КОГДА В РОТ СУЮТ, ТО СРАЗУ УСПОКАИВАЮТСЯ.
  Ты легко оленя домой пригонишь".
  
  "Во как! - Я чуть с ледяной лавки не упала. - Никогда бы не подумала, что оленя уздечкой можно укротить.
  Сделаю, как ты подсказал.
  А то я - дура?
  Дура, значит, по-твоему?
  Не знаю, что оленя сначала нужно уздечкой?
  Вы, принцы, людей за людей не считаете.
  Думаете, что все вокруг вас - дураки.
  Типа - быдло мы.
  Вы с детства на конях гарцуете, принцы.
  А ты коня вырастил?
  Ухаживал за конем?
  Взнуздал его?
  Нет, принц!
  Все за тебя конюхи делали.
  Ты только в белых перчаточках.
  В белых обтягивающих панталонах.
  На коня - бряк.
  Ручкой махнул.
  И поскакал весело.
  А мы должны любоваться?
  Ты катаешься, а мы любуемся?
  Нет, принц!
  Я не из дурочек.
  Может быть, ты мне совет дельный дал.
  Что оленя надо уздечкой усмирить.
  Но ты дал совет высокомерно.
  С легкой долей презрения.
  Словно поучаешь меня.
  Будто бы ты - седобородый наставник.
  А я - несмышлёная ученица.
  И почему сразу несмышлёная?
  Да потому что я - девушка!
  Вы, принцы, думаете, что если - девушка, то оленя на скаку не остановит".
  
  ДЕВУШКА ВЕРХОМ НА ОЛЕНЕ - ОБЫЧНОЕ.
  
  "Девушки - красивые.
  Девушки - умные.
  Девушки притягательные.
  Но ты - не девушка.
  Ты - дура набитая! - принц разозлился. - Я тебе просто совет дал.
  Дельный совет.
  Но ты сразу в атаку пошла.
  Устроила скандал.
  Из ничего скандал начала.
  Вместо того, чтобы поблагодарить меня..."
  "Поблагодарить?
  Тебя? - я зашипела. - За то, что ты усмехаешься, когда на меня смотришь?
  Думаешь, я не вижу, что ты считаешь меня глупой.
  Я - обыкновенная.
  Зато ты - принц!
  Будто бы с титулом принц мальчик с рождения ум получает.
  Не заметила я у тебя большого ума.
  Ум - если бы ты сам придумал.
  С навозом придумал бы.
  С оленем.
  Нет же.
  Ты на опыте.
  Тебе кто-то подсказал.
  А ты чужую подсказку за свою мысль выдал.
  Нет в тебе живого ума, принц
  Хотя...
  Не скрою.
  Ты мне помог советом, как навоз за белыми медведями правильно убирать.
  Да.
  Совет дельный.
  Но ты же мужчина.
  Вернее, ты думаешь, что мужчина.
  Взял бы, да сам за меня тяжелую грязную работу сделал.
  Почему ты, принц, навоз не убрал?
  Я бы тогда тебя уважать начала.
  Увидела бы в тебе настоящего мужчину.
  Может быть, и героем назвала бы.
  Но ты не помог мне.
  Ты отсиживался.
  Ледяную скамейку задом грел.
  А я лопатой медвежий навоз перекидывала.
  Разумеется, что я провоняла медвежьим навозом.
  Белые медведи меня за свою уже считают.
  И с оленем...
  Ты мне совет дал, как оленя усмирить.
  Почему ты со мной не хочешь пойти?
  Усмири оленя сам.
  Засунь ему в пасть уздечку.
  Подсади меня на оленя.
  Ручкой мне вслед помахай.
  Пожелай счастливого пути.
  Не хочешь?
  Не хочешь, или не можешь?"
  
  КОГДА НЕ ХОЧЕШЬ, ТОГДА И НЕ МОЖЕШЬ.
  
  "Я бы.
  Как бы. - Принц бормотать начал. - Якобы.
  Не могу я пойти с тобой, девушка.
  Я, почему навоз медвежий не убирал?
  Во-первых, мой статус.
  ПРИНЦЫ НАВОЗОМ НЕ РАЗБРАСЫВАЮТСЯ.
  Во-вторых...
  Не скажу тебе, что во-вторых.
  И оленя за тебя не пойду ловить.
  Во-первых, принцы не любят рога.
  Во-вторых...
  Ладно.
  На этот раз скажу, что во-вторых.
  Во-вторых, я не могу со скамейки подняться.
  Я к ней яйцами снова примерз.
  Скамейка ледяная".
  "Что?
  Ты примерз к скамейке?
  Этими самыми?
  И не можешь подняться? - Я издевательски засмеялась. - Ври больше, принц.
  Когда я пришла, ты вскочил.
  Штаны натянул.
  Не примерзший ты был".
  "Я к скамейке не примерзал.
  Но, ты появилась, девица.
  И я после этого постоянно к ледяной скамье примерзаю.
  Сейчас ты меня ругала.
  Я разволновался.
  Вспотел обильно.
  Мокрый стал.
  Штаны мои пропитались влагой.
  Поэтому я легко к скамейке примерз.
  Все из-за тебя, девица.
  Вернее, - не все из-за тебя.
  Все плохое из-за тебя".
  
  ВСТАНЬ И ИДИ.
  
  "Попробуй встать без моей помощи, - я брови подняла. - Покажи себя мужчиной".
  "Если я встану.
  То уже не буду мужчиной.
  Мои яйца на скамейке останутся".
  "Мне не нужен принц, который свои яйца не может поднять".
  "Я себя тебе и не предлагаю.
  Ты дала бы мне гору золота.
  И тогда с тобой бы не пошел".
  "Почему же ты беседуешь со мной, принц?
  Больше разговаривать не с кем?
  Ты всех достал своей нудностью?
  Ты даже снежному великану надоел болтовней и нытьем?
  То-то, что он тебя в пещеру четвертую определил.
  Я - хорошая.
  Мне великан снежный сразу предложил в его пещере спать.
  Тебя же прогнал?"
  "Я с тобой не беседую, девушка.
  И не желаю разговаривать.
  Но ты сама начинаешь.
  Провоцируешь меня.
  Вызываешь на беседу".
  "Беседуй сам с собой, принц, - я с ледяной скамьи поднялась. - Видишь?
  Я не примерзла к скамейке".
  "Тебе нечем к скамейке примерзать, девица.
  У тебя там ничего нет.
  Ты только можешь присосаться". - Принц заржал.
  
  ПРИСОСУСЬ, КОГДА ВРЕМЯ ПРИДЕТ.
  
  "Не дождешься, принц".
  "Постой, девица, - принц успел схватить меня за руку. - Согрей меня.
  Согрей своим теплом ледяную скамейку.
  Тогда я смогу от нее отделиться.
  Отделиться без потерь частей тела..."
  "Согреть?
  Чем согреть?"
  "Собой согрей ледяную скамейку.
  Меня собой согрей.
  Или подуй на них.
  Дыхание у тебя горячее".
  "Вот, как ты заговорил, принц, - я завизжала. - Вам только одно от девушек и надо.
  Дыхание наше горячее нужно принцам.
  Наши горячие тела.
  Тепло наших сердец.
  Нет.
  Не тепло наших сердец.
  Я бы даже сказала - жар наших сердец.
  Согрей себя сам.
  Себе подуй".
  "Ничего я не ожидал другого услышать.
  Ты - жалкая, неблагодарная девка!"
  "Ах, я..."
  
  ОТ РУГАНИ НЕЛЬЗЯ ОТОРВАТЬСЯ.
  
  Так мы провели целый день.
  Вопили друг на друга.
  Обвиняли.
  У принца от волнения жар начался.
  Принц вспотел обильно.
  И...
  Отклеился принц от ледяной скамьи.
  Больше всего мы говорили о будущем.
  Принц обещал, что вернется в свой дворец.
  И больше никогда не будет разговаривать с красивыми девушками.
  ОТ НЕКОТОРЫХ РАЗГОВОРОВ ПРИНЦЫ ЯЙЦА ТЕРЯЮТ.
  Я же говорила о том, как славно заживу вдали от принца.
  Не буду выслушивать его оскорбления.
  Время пролетело незаметно.
  Я уже забыла об олене.
  Напрочь он вылетел из моей головы.
  Я бы о нем совсем забыла.
  Но принц косвенно напомнил.
  "Не приведешь оленя.
  Снежный великан тебе голову оторвет!" - Принц радостно показал зубы.
  
  ЧУЖИЕ ОТОРВАННЫЕ ГОЛОВЫ - ЕДИНСТВЕННАЯ РАДОСТЬ ПРИНЦЕВ И КОРОЛЕЙ.
  
  Я нашла уздечку.
  Она висела за дверью.
  "Зачем я столько времени зря потратила, - я бежала в снежное поле. - Пустая болтовня.
  Не везет мне с парнями.
  Снежный человек - вроде бы ничего.
  Мохнатый.
  Огромный он.
  Но за малейшую провинность обещает голову оторвать.
  Совсем, как принц.
  Может быть, снежный великан - тоже принц?
  Теперь время суровое.
  Каждый может себя принцем назначить.
  Подумаешь, принц.
  Хороший парень и без титулов хорош".
  
  У КОГО МОНЕТ МНОГО, ТОТ И КОРОЛЬ.
  
  Я на оленеводческий выгон пришла.
  Олень меня увидел.
  Сразу начал вопить.
  Сопли у него из ноздрей полетели.
  От визга оленя у меня кровь из ушей полилась.
  "Скотина, - я разъярилась. - Принц надо мной издевался.
  Теперь ты.
  Я ночами не сплю.
  Подсчитываю, рассчитываю свое будущее.
  А вы надо мной смеетесь.
  Я же на вас время трачу попусту".
  Я выбрала подходящий момент.
  Олень так собой увлекся, что не заметил.
  Я к нему подскочила.
  В морду кулачком сунула.
  Олень пасть еще шире распахнул.
  Я в пасть уздечку запихнула.
  И встал олень, как вкопанный.
  Потом, словно теленок, пошел за мной.
  А привести его в пещеру великана, оказалось проще простого.
  Верьте мне, люди.
  Я же из котла похлебала уху из стерляди.
  Песенки веселые распеваю.
  
  КТО СТЕРЛЯДЬ КАЖДЫЙ ДЕНЬ КУШАЕТ, ТОТ ВЕСЕЛЫЕ ПЕСНИ ПОЕТ.
  
  Вскоре великан снежный пришел.
  "Привела оленя?"
  "Вот так сразу.
  Сразу в лоб спросил, - я вскочила. - Все вы мужчины одинаковые.
  Только о себе думаете.
  Я - девушка.
  Я - красивая.
  Я - хрупкая.
  Ты обо мне не спросил, великан.
  Может быть, я замерзла?
  Может быть, меня олень пнул?
  Может быть, я голодная".
  "Не голодная ты.
  Губы у тебя жирные.
  Ты мою уху из стерляди ела.
  Руки тоже жирные.
  Руками куски стерляди из котла вытаскивала".
  "Ага!
  А тебе и жалко.
  Ты, значит, будешь жирную уху хлебать.
  А мне - кусочек черствого хлеба подсунешь.
  С какой стати?
  Я работаю.
  Моржей снегом кормила.
  За белыми медведями навоз убирала.
  Твоего оленя привела в пещеру.
  Кстати.
  Почему ты сам не мог оленя привести?
  Вам же по пути.
  Олень бы тебя послушал.
  Ты, хоть и великан, но тоже - олень.
  Олень рогатый! - я захохотала.
  Но великан не понял мою тонкую шутку.
  ВЕЛИКАН МОЗГИ ОТМОРОЗИЛ.
  Наверно, отморозил.
  Принц яйца отморозил.
  Великан - мозги проветрил. - Я работаю.
  А плоды моих трудов тебе достаются.
  Ты же мне уху жалеешь".
  
  УХУ ЖАЛЕЙ.
  
  "Я не понял, - снежный великан затылок почесал. - Ты оленя привела?"
  "Привела.
  Привела.
  Не видишь что ли?
  Олень в углу стерляжьи хвосты грызет.
  Я бы покаталась на олене.
  Но жалко свою краосту.
  Понесет олень меня по снегам буйным.
  Лицо у меня раскраснеется.
  От мороза кожа растрескается.
  Красота сойдет на нет".
  "Олень? - великан к оленю подошел.
  Дунул ему в морду.
  МУЖЧИНЫ ВСЕГДА ОЛЕНЯМ В МОРДУ ДУЮТ. - Олень спокойно стоит.
  Не брыкается.
  Не вопит олень. - Наверняка, ты с принцем поговорила, - великан на меня с укором смотрит. - Сама бы ты никогда не додумалась".
  "Ну ду, ну да.
  Еще один женоненавистник нашелся.
  Ты уверен, что я не додумалась бы оленя уздечкой укротить.
  Разумеется, только вы, мужчины, самые умные.
  Куда уж нам до вас".
  
  ЕСЛИ УМНЫЙ МУЖЧИНА, ТО САМ И РОЖАЙ.
  
  "Признавайся, девица.
  Принц тебя научил"?
  "Вчера ты меня принцем попрекал.
  Сегодня принцем бредишь.
  Влюбился ты в принца, что ли?
  Что за принц?
  Посмотрела бы я на него". - Я глупенькую играю.
  Мужчинам нравятся глупенькие девушки.
  "Придет время - увидишь принца.
  КАЖДОЙ ДЕВУШКЕ - СВОЙ ПРИНЦ.
  Завтра же... - Великан почесался.
  Не стыдно ему чесаться.
  При девушке.
  Совсем снежные великаны обнаглели. - спустишься в нижнее селение.
  Найдешь Шарля Жопэ...
  Ах! - Великан захохотал.
  От его хохота камни с потолка пещеры посыпались.
  Я под пустой котел успела спрятаться.
  Камни по котлу барабанили.
  Великану камни - как ослу морковка... - Я сказал - найдешь Шарля Жопэ.
  Так нет уже давно Шарля Жопэ.
  Хороший был рыбак.
  Вкусный.
  Ты же, девица, дань соберешь.
  Рыбаки подо льдом рыбу корюшку ловят.
  Спинка у корюшки золотая.
  Мне рыбаки дань платят.
  Потому что я сильный.
  Если что не по мне, то сразу в прорубь головой бросаю.
  По корзине корюшки с каждой сети бери.
  Соберешь дань.
  Вернешься в пещеру.
  Отдыхай, сколько угодно.
  Тебе повезло!
  Ты попала к доброму хозяину"
  
  ДОБРЫЙ ХОЗЯИН В МОРОЗ ДЕВУШКУ НА УЛИЦУ НЕ ВЫГОНИТ.
  
  "Да уж.
  Добрый, - я подумала. - Подыскивает мне работку одна тяжелее другой.
  Чем сам великан занимается?
  Я же за него все делаю.
  Придется снова идти к ненавистному принцу.
  Кланяться ему.
  Явно, великан мне дал задание с подвохом".
  Я к принцу в пещеру вошла.
  Принц даже вздрогнул:
  "Опять ты?"
  "Я.
  А кого ты хотел?
  Снежного человека хотел?
  Своего хозяина хочешь?
  Или ты надеялся, что в пещеру вместо меня придет олень вчерашний?
  Копытом цокнет.
  Рогом поведет".
  "Говори свое дело, непокорная".
  "Ты, принц, стоя со мной разговаривай.
  Иначе снова своими штучками к скамье примерзнешь. - И я начала рассказывать. - Великан, такой же подлец, как и ты.
  Велел мне сходить в дальнее село.
  Взять у местных дань.
  Местные подо льдом рыбу корюшку ловят.
  По корзине корюшки с каждой сети снежному великану дань отдают.
  Кто не отдаст, того великан в прорубь бросает.
  Вниз головой".
  "И как же ты собираешься с местных дань собрать? - Принц потешается.
  Но разговаривает стоя.
  Боится примерзнуть бубенцами. - Те люди - суровые".
  
  КАКОЙ КЛИМАТ, ТАКИЕ И ЛЮДИ.
  
  "Принц.
  Я надеюсь, что ты мне поможешь.
  Я никогда так далеко в Норде не заходила.
  Даже, если дойду до крайнего селения, то не знаю, как у них дань взять.
  Здесь явно подвох".
  "Подвоха нет.
  Просто те работяги тебя изобьют.
  Ты же не великанша.
  Тебя можно бить".
  "Снова ты за свое, принц.
  Вам бы только руки распускать.
  Осмелился бы ты мне гадости говорить, если бы я была великаншей?
  Перед великаном ты, наверняка, прогибаешься.
  Улыбаешься ему.
  Искательно в глаза заглядываешь.
  Хвалишь великана.
  Ручку волосатую ему целуешь.
  А меня побить хочешь".
  "Я не о тебе говорю.
  Я о рыбаках..."
  "И уже не обо мне говоришь.
  Видишь меня, а о других думаешь.
  Перед тобой стоит красавица.
  А ты о рыбаках говоришь.
  Меня не замечаешь.
  В принципе, мне не нужно твое внимание".
  
  ДОРОГИЕ ПОДАРКИ ЗАМЕНЯТ ДЕВУШКЕ ДОРОГОЕ СЛОВО.
  
  "Ты будешь слушать?
  Или продолжишь болтать?" - Принц в бешенстве ножками притоптывал.
  "До воплей дошло.
  Скажи мне, принц.
  Все принцы - нетерпеливые?
  Или ты - один среди всех принцев псих?"
  "Слушай мой совет, - принц зарычал. - И убирайся за данью.
  Дойдешь до дальнего селения.
  Увидишь на снегу багор острый.
  Возьми багор.
  И воткни его ниже пояса старейшине.
  Старейшина испугается.
  Завопит от боли.
  Из глаз его искры полетят.
  Он спросит тебя, сколько ты хочешь взять.
  Ты отвечай - столько возьмешь, сколько унести сможешь".
  
  
  ГЛАВА 736
  
  АКУЛА
  
  "Хорошо.
  Я так и сделаю, - я пообещала принцу. - Ты дал совет.
  Но не уточнил.
  Вы, принцы, всегда на мелочах экономите.
  А в мелочах морской черт прячется.
  Ты сказал, чтобы я взяла багор.
  И ткнула старейшину ниже пояса.
  Но ты не подсказал - спереди ткнуть багром.
  Или - сзади?
  Очень важное".
  
  БАГОР ГОВОРИТ САМ ЗА СЕБЯ.
  
  "Не важное это, - принц губы кусает. - Главное - испугать старейшину багром.
  Спереди ты ткнешь, или сзади".
  "Почему не в голову?
  Почему не в грудь?
  Почему не в живот?
  Почему не в колено ткнуть старейшину багром?" - Я ехидно спросила.
  "Жестокая ты, девица.
  В голову?
  В голове жизнь прячется.
  Ты хочешь из старейшины жизнь выбить?
  Старейшина умрет.
  Как тогда тебе мертвый старейшина разрешит дань взять?
  В грудь?
  В груди сердце!
  В живот?
  Старейшина до следующего раза не дотянет.
  Умрет от заражения кишок.
  А великану нужно и в следующий день брать дань.
  В колено?
  Колено хочешь старейшине раздробить багром?
  Старейшина в снег упадет.
  Окрасит снег своей кровью.
  Не сможет доползти до огня.
  Замерзнет старейшина в снегу.
  И, вообще...
  Старейшине больно будет.
  Он не сможет помочь тебе.
  Только рыдать станет над своей болью".
  
  КОГДА БОЛИТ, ТОГДА МИР МЕНЯЕТСЯ.
  
  "Так бы и сказал сразу.
  А то все ходишь вокруг.
  Любите вы, принцы, загадками говорить.
  Все потому, что не уважаете девушек.
  Заморочите девушке голову.
  А потом сами же над девушкой насмехаетесь.
  Называете непонятливой.
  И что еще хуже - дурой обзывает.
  Ты только что меня чуть дурой не назвал.
  Но намекал непрозрачно".
  "Я?
  Намекал?
  Непрозрачно?
  Так я скажу прозрачно!
  Глупее, чем ты, я не встречал девушек".
  "Хохохо!
  Пытаешься меня обидеть.
  Хочешь меня разозлить.
  На большее ты не способен.
  Больше ты ничего с девушкой сделать не можешь.
  Старички обычно болтают много.
  Все почему?
  Почему старики болтливые?
  Потому что ничего, кроме, как болтовни не могут.
  Так же и принцы..."
  
  БОЛТАТЬ МОЖНО, ЗАБАЛТЫВАТЬ НЕЛЬЗЯ.
  
  Целый день мы привычно переругивались.
  Еще бы и ночь оставили для ругания.
  Во вкус вошли.
  Принцы по титулу обязаны болтать.
  Девушки - от рождения...
  Но принц мне устало напомнил.
  "Иди к...
  В дальнее селение.
  Ты же еще должна дань для великана собрать".
  Пришлось мне отправиться в путь-дорогу.
  Я сделала все, точь-в-точь, как принц подсказал.
  Ну, как подсказал...
  Посоветовал.
  Я бы и без принца сама догадалась...
  Добрела я до дальнего селения.
  Холодно у них безумно.
  Я багор на снегу увидела.
  Затем старейшину отыскала.
  Его легко узнать.
  Самая длинная борода.
  Самая седая борода.
  И самые богатые одежды.
  Старейшина ко мне спиной стоял.
  Нагнулся.
  Корюшку рыбку хотел со дна поднять.
  Я тут багром и тыкнула.
  Старейшину тыкнула.
  Ниже пояса.
  "Получилось, что сзади ткнула багром старейшину", - я отстраненно подумала.
  "Что тебе надо, девица?" - Старейшина подпрыгнул.
  "Что мне надо?
  Что хочет девушка?
  Что хочет женщина?
  Мудрецы веками не могут найти ответ на тот вопрос". - Я отвечаю.
  Губы от мороза слиплись.
  
  ЖЕНЩИНА РЫБКУ КОРЮШКУ ХОЧЕТ?
  
  "Не надейся, девица, - старейшина вздохнул. - В жены я тебя не возьму.
  У меня и так пять жен.
  Не знаю, куда их девать.
  Жалко тебя.
  Ты издалека пришла.
  Видно, что в твоем поселении нет парней.
  Или не берут тебя в жены.
  НИКОМУ НЕ НУЖНА ЖЕНА, КОТОРАЯ СРАЗУ БАГОР В ЗАД ВОНЗАЕТ.
  Но и у нас женихов для тебя не найдется, красавица.
  Разве что...
  Моржа в мужья взять хочешь?"
  "Размечтался, бородатый.
  Сам с моржом живи.
  У тебя пять жен.
  Будет и шестая жена.
  Жена моржиха.
  Мне женихи не нужны больше.
  Меня снежный великан уважает.
  Умолял с ним жить в одной пещере.
  Принц по мне подкатывает.
  Просит, чтобы я за него замуж пошла..."
  "Ахахаха, - старейшина захохотал издевательски. - Врешь ты все.
  Если бы за тебя великан снежный сватался.
  Если бы тебя принц в жены брал, то ты бы не притащилась сюда.
  Одна.
  Без оленей.
  По снегу пешком.
  Мечтай больше.
  Ты женихов ищешь.
  Отчаялась настолько, что до нас добрела.
  До нас только отчаявшиеся девушки доходят".
  
  ЗА ЖЕНИХОМ ДЕВУШКА И ДО СЕВЕРНОГО СИЯНИЯ ДОБЕЖИТ.
  
  "Ну, ты и гад, - я второй раз ткнула старейшину багром.
  На этот раз - в перед.
  Ниже пояса.
  Принц мне советовал два раза тыкать.
  В старейшину.
  Багром.
  Но я в советах какого-то принца не нуждаюсь. - Над девушкой смеёшься, старейшина?
  Ну-ка быстро великану дань давай.
  Корюшкой рыбой дань плати".
  "Сколько же ты хочешь?"
  "Я, вообще, корюшку рыбу не хочу.
  Я стерядочки вчера покушала.
  Сегодня тоже уху из стерляди хлебать буду.
  А мелкой костлявой корюшкой пусть снежный великан давится.
  Я ему дань должна принести.
  Великан просил по корзине рыбы корюшки с одной сетки.
  Но я - девушка.
  Знаешь ли, ты, что означает - девушка?
  Нет!
  Не знаешь!
  Откуда тебе знать о девушках! - Я расхохоталась. - Девушка - самое хрупкое существо в Мире.
  Мы - утонченные.
  Нашу душу легко ранить.
  Вы же заставляете нас таскать тяжести.
  Старейшина!
  Если я прикажу тебе - Неси ледяную гору на своих плечах.
  Что ты ответишь?"
  "Йа? - Старейшина проблеял.
  Он с опаской смотрел на багор. - Я не подниму ледяную гору".
  "А, если бы поднял?
  Поднял бы ледяную гору?
  Из твоих глаз бы брызнула кровь.
  Мышцы и сухожилия твои порвались бы.
  Живот бы твой лопнул.
  Кишки упали бы в мошонку.
  Тащил бы ты ледяную гору?"
  "Нет.
  Я бы отказался поднимать ледяную гору.
  И не потащил бы ее".
  
  ТАСКАТЬ ЛЕДЯНЫЕ ГОРЫ - МОДНО.
  
  "Ты не стал бы поднимать ледяную гору, - я ответила с издевательской улыбочкой. - Но меня ты заставляешь таскать корзины.
  Корзины с рыбкой корюшкой.
  Ишь, умный нашелся".
  "Позволь, девица, - старейшина пропищал тонко. - Я тебя не заставляю таскать НАШИ корзины с НАШЕЙ рыбкой.
  Тебя снежный великан заставил".
  "Твои оправдания жалкие.
  Жалкие и смешные твои оправдания, старейшина, - я печально смотрела на сникшего старика. - Ладно.
  Так и быть.
  Я возьму с вас дань.
  Но не по корзине корюшки с каждой сетки.
  Я возьму, сколько унесу.
  Конечно, вы на хрупкие девичьи плечи мечтаете свалить все.
  Чтобы девушки работали.
  А вы в это время будете в ус дуть.
  Не выйдет, старейшина. - Я погрозила пальцем. - Не добьешься.
  Рыбка тяжелая. - Я сначала попробовала поднять одну корзину. - Тяжеленая рыбка. - Я вывалила из корзины половину улова. - Все равно тяжело. - Я выбрасывала корюшку из корзины.
  Выбрасывала и выбрасывала.
  Корюшка на снегу.
  Как она беззащитно робко выглядит.
  Собаки жадно набросились на рыбу. - Даже пустая корзина тяжелая.
  Пустая.
  Без рыбы. - Я удивилась. - И ты со снежным великаном решили нагрузить меня тяжестью?
  Чтобы я тащила несколько корзин?
  Фиг, вам, а не грузчица.
  Идите в центральный Норд.
  Нанимайте грузчиков.
  Пусть они вашу корюшку рыбу таскают на своих плечах.
  Я посмотрю, как грузчики будут над вами ржать.
  И сколько заломят за свои труды".
  
  ТОГДА Я БУДУ СМЕЯТЬСЯ.
  
  "Девица?"
  "Да, старейшина".
  "Ты меня багром тыкала.
  В перед тыкала.
  В зад тыкала.
  Теперь рыбу отказываешься брать.
  Дань за каждую сеть оставляешь.
  Я не пойму, в чем дело".
  "Не понимаешь, в чем дело? - Я набросилась на старейшину. - Ты, вообще, ничего не понимаешь.
  Так зачем же тебя старейшиной избрали?
  Ты - старый.
  Немощный.
  Можно ожидать, что мудрый.
  Твои люди надеются на твою мудрость.
  И где она?
  Где твоя мудрость?
  Ты даже меня своим умом не можешь удовлетворить.
  Меня не понимаешь.
  Или не хочешь понять.
  Да ты просто издеваешься надо мной!"
  "Жаль, что ты не прихватила с собой оленей с возком, - старейшина прошептал обреченно. - Ступай за мной!"
  "Может быть, ты на руках меня понесешь?
  Или я тебе на плечи сяду. - Я предложила. - Мои ножки устали".
  Но старик лишь махнул рукой.
  
  МАХАТЬ РУКАМИ ЛЮБОЙ ЛЕНТЯЙ МОЖЕТ.
  
  Старейшина привел меня в ледяную пещеру:
  "Стерлядь.
  Дорогой китовый ус.
  Амбра.
  Резные фигурки из кости мамонта.
  Все больших монет стоит.
  Забирай, что пожелаешь, девица.
  Только оставь нас в покое".
  "И это ты называешь ценностями? - Я с пренебрежением пнула груду резных фигурок из кости. - Где золото?
  Где серебро?
  Где золото и серебро, я тебя спрашиваю.
  Золото я бы унесла.
  Надрывалась бы.
  Трещала костями бы.
  Но тащила бы золото на своих плечах.
  Драгоценные камни - тоже взяла бы.
  И наряды красивые забрала бы.
  Вот, что ценности.
  А не какая-то рыбка.
  И кости".
  
  СКОЛЬКО КОСТЬ НЕ ОБРАБАТЫВАЙ, ВСЕ РАВНО ОНА В ДРАГОЦЕННОСТЬ НЕ ПРЕВРАТИТСЯ.
  
  Я вышла из ледяной пещеры.
  Подобрала четыре рыбки корюшки.
  Засунула их в мешочек.
  Элегантный мешочек у меня.
  Красивый.
  Вышитый.
  Был...
  "Больше четырех рыбок не понесу, - я решила. - Пусть остальное снежный великан таскает.
  Он называет себя добреньким.
  Ха!
  Нашелся добряк.
  Я навоз за него чистила.
  Моржей снегом кормила.
  Оленя ему поймала.
  А он меня корзинами с рыбкой решил нагрузить.
  А у девушек, между прочим, от тяжести красота слетает с лица.
  И нарушается многое в организме".
  "Ты уходишь, или нет?" - Старейшина закатил глаза.
  "Хочешь от меня избавиться, дедушка?
  Другой - на твоем месте - рад бы был.
  Девушка перед ним унижается.
  Но ты не рад.
  Тебе от девушки много надо
  Чтобы я таскала рыбу на своих плечах". - Я еще долго отчитывала старейшину.
  Он даже снег начал есть.
  
  ЕШЬ ЖЕЛТЫЙ СНЕГ, ЕСЛИ С ДЕВУШКОЙ НЕ МОЖЕШЬ ОБЩАТЬСЯ.
  
  Я пришла в пещеру снежного великана.
  Четыре рыбки корюшки около котла бросила.
  Покушала сытно уху из стерляди.
  Вытерла жирные руки снегом.
  Веселые песни поют.
  Нам ли быть в печали?
  Вскоре возвратился великан.
  "Явился.
  Снегом не запылился". - Я пробурчала.
  "Принесла мне дань?
  По корзине рыбки корюшки с одной сети?"
  "Конечно, господин", - я издевательски улыбалась.
  "Где она?"
  "Я дань собрала, Снежный.
  Как ты и велел.
  Старейшина попался несговорчивый.
  Все время пытался мне под шубку залезть.
  Но я его - по рукам.
  По лицу хлестала..."
  "Где корзины с рыбой?" - великан взревел.
  "Тише.
  Спокойно, великан.
  Ты перенапрягся.
  Жилы на шее надулись.
  Так лопнуть можешь.
  Рыбу тебе?
  Корюшку?"
  "Рубы корюшку".
  "Я дань заказала.
  Тебе осталось только принести готовые корзины с корюшкой".
  "Я же просил..."
  "Я тебе не грузчик портовый.
  Я и старейшине тоже так сказала.
  Я - девушка.
  Я - не грузчик.
  Надо тебе.
  Сам иди и забирай.
  Я дань собрала.
  А тащить ты мне не приказывал.
  Если хочешь утешиться.
  Утешься рыбкой корюшкой.
  Я четыре рыбки тебе принесла побаловаться.
  Спинки у рыбок сверкают золотой чешуей..."
  
  ВСЕ РЫБКИ ЗОЛОТЫЕ, ЕСЛИ СУДИТЬ ПО ЦЕНЕ.
  
  "Где?
  Где четыре рыбки корюшки? - Снежный сдался.
  Заглянул в котел. - Ты опять всю уху съела.
  Мне хоть четыре рыбки принесла.
  Маленькие корюшки.
  Мне - великану - на один зубок не хватит.
  Придется спать голодным".
  "Голодным спать - полезно.
  Вонять от тебя не будет, великан", - я зевнула.
  Великан поднял четыре рыбки корюшки:
  "Маленькие очень, - великан рассматривал рыбки на свет. - Почти прозрачные.
  Но ты права, девица.
  Я не приказал тебе принести.
  Ты меня на слове подловила.
  Собрала дань.
  Вернулась в пещеру".
  "Старейшина костями мамонта хвастал.
  Говорил, что они дорогие.
  РАЗВЕ КОСТИ МОГУТ БЫТЬ ДОРОГИМИ?
  Костей везде навалом.
  Я старейшину обругала.
  Он должен был мне золото дать.
  Или серебро.
  Или драгоценные камни.
  Или наряды прекрасные.
  А он костями и рыбкой подкупить пытался.
  Пусть он попробует так подкупить актерок в балагане.
  Придет старейшина.
  Скажет актерке - пляши передо мной.
  Я тебе за танец костей отсыплю.
  Или рыбу дам.
  Так сразу старейшину актерки защипают до смерти.
  За издевательства.
  А я добрая.
  Я не защипала старейшину".
  
  ЩИПАТЬ СТАРИКОВ - НЕ ИНТЕРЕСНО.
  
  "Ты договорилась со старейшиной, - снежный великан потерял нить разговора. - Наверно, тебя принц научил.
  Смотри, если так.
  Не сносить тебе головы!"
  "Принц? - Я сделала наивное лицо. - Опять ты бредишь.
  Вот бы мне поглядеть на принца".
  "Подожди до утра.
  Утром я тебе принца покажу.
  Так принца покажу, что не обрадуешься".
  "Ох!
  Спасибо, господин", - я спрятала усмешку.
  На следующий день великан привел меня к принцу.
  "Разрежь принца на кусочки, - снежный великан приказал мне. - Свари в большом котле.
  Когда суп будет готов, скажи мне".
  "Принца?
  Разрезать?
  Сварить?
  Давно мечтала.
  Но принц же живой".
  "КОГДА БУДЕШЬ ГОТОВИТЬ ПРИНЦА, ОН УЖЕ ЖИВЫМ НЕ ОКАЖЕТСЯ.
  Поторапливайся, девица.
  Я проголодался.
  Всю ночь от голода вертелся.
  Ты же мне не принесла корзины с рыбкой корюшкой".
  "Принц, - я большой нож взяла. - С какого места тебя резать?
  Подскажи".
  "Великан! - Принц заверещал. - Давай, лучше я девицу сварю.
  Суп из нее сделаю".
  "Спать!
  Спать хочу! - Великан упал на ледяную скамью. - Все из-за этой девки.
  От голода засыпаю". - Великан захрапел.
  Да так громко храпел, что горы дрожали.
  
  ВЕЛИКАН ХРАПИТ ПО-ВЕЛИКАНСКИ.
  
  "Ах, ты, гадина, - я на принца с ножом наступаю. - Решил из меня суп сварить?
  Ты хоть варить умеешь?
  Когда-нибудь готовил суп из девушки?
  И это твоя благодарность за то, что я для тебя сделала?"
  "Что ты для меня сделала, девица? - Принц проблеял. - Ничего хорошего от тебя не было.
  Наоборот.
  Я тебе помогал добрыми советами".
  "Советами?
  Ты мне помогал советами?
  Лучше бы монетами ты мне помогал".
  Мои руки дергались.
  Я с презрением смотрела на принца.
  Никакие чувства в моем голосе не отразились.
  "Я БОЮСЬ БЫТЬ СУПОМ", - принц зарыдал.
  "Все мы - в той или иной мере - супы.
  Принц.
  Не надувайся обиженно.
  Ты на лягушку похож".
  "Суп из большой лягушки? - принц обеспокоенно нахмурился. - Сегодня утром я не предполагал, что живу последний день.
  И не собираюсь вариться.
  Я лишь тебе скажу, девица...
  Я еще не готов быть супом".
  
  ВСЕГДА ДОЛЖЕН БЫТЬ ГОТОВ СТАТЬ СУПОМ.
  
  "Не готов? - Я скрестила руки на груди. - Отлично, принц.
  Я подожду.
  Пока я жду, мы будем вести беседу..."
  "Нет уж!
  Лучше в суп!"
  "Как скажешь..." - Я пожала плечами.
  Полоснула ножом по левой руке принца.
  Как он заверещал.
  Как зарыдал.
  "Я передумал, девица!"
  "Передумал быть супом?
  Или передумал со мной разговаривать?"
  "Девица!
  Давай, договоримся здесь.
  На ледяной скамье".
  "Уже началась беседа", - я глаза сузила.
  "Замуж ты за меня не хочешь?"
  "Замуж?
  За тебя, принц?
  Почему не хочу.
  Я мечтать стать твоей женой.
  Но сначала ты должен согласиться на мои условия.
  Первое условие - больше не встречаешься со своими друзьями.
  Второе условие - выгоняешь короля из дворца.
  Третье условие...
  В постели ты..." - Я час перечисляла условия.
  Принц позеленел:
  "Хватит!
  Хватит мне условий, девица".
  "Подожди!
  Я до середины списка условий еще не дошла..."
  
  СПИСОК УСЛОВИЙ ДЕВУШКИ - БЕСКОНЕЧНЫЙ.
  
  "Мы сбежим", - принц мне подмигнул.
  "Сбежим?
  А я что с этого буду иметь?
  От побега?"
  "Девица!
  Ты будешь иметь все! - Принц мне голову вскружил. - Сейчас ты ничего не имеешь.
  Зато потом будешь иметь все!"
  "Да ты что!
  Я согласна!" - Девушку обманусь легко.
  И так же легко доказать, что ее никто не обманывал.
  Принц из раны на руке кровью замазал пол в пещере.
  Затем на улице капал кровью в снег.
  И около котла лужу крови оставил.
  Затем он собрал весь хлам.
  Бросил в котел.
  Обильно добавил навоз белых медведей.
  "Варево на славу!" - Принц захохотал.
  "ТЕБЕ СЛАВУ ПРИНЕС НАВОЗ В КОТЛЕ?" - Я тоже смеялась.
  Потом я рыскала по пещере.
  Нашла шкатулку с золотом.
  Взяла еще соли в дорогу.
  Кувшин с водой захватила.
  В снегах часто хочется пить.
  Я не собиралась утолять жажду снегом.
  Что я?
  Что я - морж какой-то?
  Еще нашла у великана золотое яблоко.
  И статуэтки нордических куропаток.
  Статуэтки отлиты из чистого золота.
  "Наверно, великан отобрал золото у купцов, - я обрадовалась находке. - Было ваше, стало наше..."
  
  ЗОЛОТО ПЕРЕХОДИТ ИЗ РУК В РУКИ
  
  Побежали мы от пещеры великана.
  Я - спереди.
  Принц за мной спотыкается.
  Бежали.
  Бежали.
  И прибежали к реке.
  Река та не замерзала.
  Источники ее разгоняли.
  Сели в лодку.
  Где и как мы раздобыли лодку - сказать стыдно.
  Поэтому не скажу.
  "Принц.
  Пришло время правды..."
  "Ты расскажешь о своих любовных похождениях, - у принца глаза вылезли. - О том, как ты со своими подружками..."
  "Твой нос дёргается, принц.
  От наглости дёргается.
  Ты обязательно хочешь получить все.
  Но сегодня.
  А я говорю тебе - получишь завтра.
  Но это завтра для тебя никогда не наступит".
  
  НЕ ВОЙДЕШЬ В ЗАВТРАШНЮЮ ДВЕРЬ.
  
  "Принц!
  Ты зачем кровь свою по пещере и по снегу разбрасывал?"
  "Кровь?
  А кому нужна кровь? - принц плечами пожал. - Кровью не откроешь замок.
  А кровь свою я из хитрости проливал.
  
  
  ГЛАВА 737
  
  АКУЛА
  
  Проснется снежный великан.
  Потянется.
  И спросит:
  "Ну, как?
  Скоро суп будет готов?"
  Но никто ему не ответит.
  Взглянет великан на лужицу крови.
  И подумает, что ты меня разделываешь для супа.
  Великан перевернется на другой бок.
  И заснет.
  Надолго заснет.
  Вечный сон ему в милость.
  Затем снова великан проснётся.
  ВЕЧНЫЙ СОН НЕ БЫВАЕТ ВЕЧНЫМ.
  Великан спросит опять:
  "Скоро он сварится?"
  Не услышит ответ.
  Тогда великан встанет.
  Разлепит сонные глаза.
  Рыгнет.
  Пойдет тебя искать.
  Увидит следы крови на снегу.
  И подумает:
  "Девица принца тащит к котлу".
  
  ВЕЛИКАНЫ ДУМАЮТ, НО НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЮТ.
  
  Великан снова спать завалится.
  В снегу будет храпеть.
  Будет ему сниться готовый суп.
  Может быть, и ты приснишься великану.
  ДЕВИЦЫ ОБОЖАЮТ МУЖЧИНАМ СНИТЬСЯ.
  Великан будет во сне причмокивать.
  Кхеркать начнет.
  Сопеть возбужденно.
  От своего сопения великан снежный проснётся.
  Пошевелится.
  Удивится, что спал долго.
  Начнет снежинки ртом ловить.
  Ведь он голодный.
  Потом встанет.
  Разомнет одеревеневшее замороженное тело.
  Пойдет в пещеру.
  Около котла увидит лужу крови.
  "Неужто, суп еще не сварился?" - великан спросит у котла.
  ЛЮДИ ЛЮБЯТ С ВЕЩАМИ РАЗГОВАРИВАТЬ.
  
  А варево в котле само за себя ответит.
  Бульканьем ответит.
  Навозным запахом ответит котел.
  "Ленивая девица кишки принцу не промыла, - великан подумает. - В котел принца с потрохами и содержимым потрохов бросила.
  Поэтому из котла ужасно воняет".
  Великан начнет звать тебя.
  В то, что ты убежала, великан не поверит.
  Он же уверен, что ты в него влюблена по уши.
  Безумно ты любишь великана.
  
  ДЕВУШКИ ЛЮБЯТ ВСЕ БОЛЬШОЕ.
  
  Не докричится до тебя великан.
  Подумает, что ты отошла по нужде.
  В снегу зарылась.
  Нужда у тебя в этом была сильная.
  Великан громко будет звать.
  Но не дозовется.
  Возьмет половник.
  Склонится над котлом.
  Захочет суп отведать.
  Суп из принца.
  А в котле - гадость плавает.
  Шерсть белых медведей в котле.
  Навоз белых медведей.
  Кости моржовые.
  Шкуры лосиные.
  Все перемешалось.
  Не поймет великан - суп или каша.
  Через некоторое время дойдет до великана.
  Великаны одним местом думают.
  Пока до него дойдет...
  Поймет великан, что произошло.
  
  Закричит криком великим.
  Зарычит рыком страшным.
  Уши у великана лопнут.
  Сам орал, сам и уши свои сгубил.
  Разъярится великан.
  Долго не сможет опомниться.
  Потом побежит за нами в погоню.
  Великан не хочет терять лицо перед своими сородичами.
  Побежит по нашим следам.
  А они петляют.
  Следы-то.
  СЛЕДАМ СВОЙСТВЕННО ПЕТЛЯТЬ.
  Великан добежит до реки.
  А плавательного средства на реке нет.
  Великан не опустит руки.
  Он схватит рыбаков.
  Заставит рыбаков плотину строить.
  Плотина из ледяных глыб.
  Рыбаки реку перекроют.
  Обмелеет река.
  Та самая река, по которой мы с тобой плывёт, девица.
  Дно обнажится.
  Ты передо мной не обнажилась.
  А дно реки обнажится.
  Значит, уважает великана река.
  "Все будет в порядке, - великан рыбаков снегом наградит.
  Рыбаки с горя упадут на лед.
  Начнут биться, как рыба об лед.
  Будут укорять великана:
  "Мы тебе реку перекрыли.
  А ты нам за работу золото жалеешь".
  "Золото мое сперли девица и принц, - великан зарычит. - Все украли.
  Я больше на девицу грешу.
  Только девушке придет в голову золото украсть.
  Принц сидел в пещере спокойно.
  Не рыпался.
  Не требовал.
  Ждал, пока я его съем.
  А девице все не так.
  Не нравились ей мои порядки.
  
  ДЕВИЦА ЗОЛОТО УКРАЛА, И УВЕРЕНА, ЧТО Я ЕЙ ЕЩЕ ДОЛЖЕН ОСТАЛСЯ...
  
  Так что, рыбаки.
  Бегите.
  Иначе я вам головы оторву".
  Так скажет великан.
  У ВЕЛИКАНА ОДНО РАЗВЛЕЧЕНИЕ - ГОЛОВЫ ОТРЫВАТЬ.
  "Накаркал, принц, - я разозлилась. - Река обмелела.
  Воды отошли.
  Ты предсказываешь беды, принц.
  Умненький типа.
  Нафига ты беду на наши головы накликал.
  Вот теперь сам и выкручивайся.
  Я великану скажу, что ты меня украл.
  Силой заставил бежать.
  Что ты сам золото украл - скажу.
  Великан мне поверит.
  ВСЕ ВЕРЯТ ДЕВУШКАМ.
  Разве можно не поверить девушке, когда она поет и пляшет?"
  "Не предавай меня раньше, чем нас поймают, - принц побледнел. - Ты же с собой соль захватила?"
  "Соль?
  Захватила.
  Я запасливая.
  Как без соли я буду форель солить?
  Или ты хочешь, чтобы я тебе соль на глазок насыпала?"
  Я засмеялась.
  "Брось соль на дно реки!"
  "С ума сошел, принц?
  Я не стану солью разбрасываться.
   Соль денег стоит.
  Вам, принцам, только бы добро разбазаривать.
  Сам не работаешь, а других заставляешь соль бросать.
  Не брошу соль.
  И почему ты раскомандовался?
  Я - главная в лодке.
  У меня шкатулка с золотом.
  Золотые куропатки у меня.
  И золотое яблоко.
  Так что принц, не выпячивай груди.
  Хочешь поговорить о том, что тебя беспокоит?
  Говори.
  Только соль мою не трогай".
  
  СОЛЬ НЕ ДЛЯ ТЕБЯ.
  
  Но принц оказался злобным.
  Выхватил у меня соль.
  Бросил на дно реки.
  Сразу вся живность взбунтовалась.
  Начали дно рыть.
  Из дырки в земле вода хлынула.
  Течение подхватило нашу лодку.
  И понесло.
  Понесло в даль светлую.
  "Ну, ничего, - великан издалека кричит. - Против этого у меня тоже есть верное средство.
  Рыбаки убежать не успели.
  Я их отпускал.
  А они деньги требовали за свой труд.
  Бежали бы от беды.
  Нет.
  Валяются на снегу.
  Рыдают.
  Пусть снова реку перекрывают.
  Перекроют реку льдом.
  Река снова обмелеет.
  Ваша лодка не поплывет.
  А новую воду вы не добудете.
  Нет у вас больше соли для добычи воды"
  
  "Радуешься, великан? - Я в бессильной злобе кулачок показала. - Посмотри на себя.
  На кого ты похож.
  Зарос, как медведь.
  Чучело ты, а не снежный великан.
  И это чучело еще смеет надо мной издеваться".
  Пока я кулаками потрясала, рыбаки реку перекрывали.
  Вода стала подниматься.
  "Пойдем по земле", - принц меня за руку из лодки тащит. - Великан сейчас занят строительством".
  
  КТО СТРОИТ, ТОТ НИЧЕГО ВОКРУГ СЕБЯ НЕ ВИДИТ.
  
  Мы по снегам пошли.
  Великан же продолжал перекрывать реку.
  С тем и остался.
  Увлекся очень.
  Ведь на дне реки много рыбы осталось.
  Великан стал рыбу собирать.
  "Ну, и живи со своей рыбой, - мне немного обидно стало.
  Ведь великан должен мной интересоваться.
  А он рыбой интересуется... - Женись на щуке.
  А карася в любовники возьми".
  
  "Мы спасены!" - Принц закричал.
  "Спасение только добром зарабатывают", - я привычно начала спорить.
  "Пойдем в мой замок, - принц меня за руку тянет. - Я тебя своему отцу королю покажу".
  "Размечтался, принц, - я фыркнула. - Я не моржовая кость, чтобы меня показывали.
  И пешком не пойду.
  Только в золотой королевской карете поеду.
  Ни за что пешком не пойду".
  
  ПЕШКОМ ТОЛЬКО НИЩИЕ ПЕРЕДВИГАЮТСЯ.
  
  "Я сбегаю за каретой", - глаза принца загорелись.
  "Ни!
  За!
  Что!
  Ни за что не отпущу!
  Принц!
  Ты меня за дуру считаешь?
  Как только во дворце окажешься, так сразу обо мне забудешь.
  С дружками пьянствовать начнешь.
  Зенки свои бесстыжие вином зальешь.
  Врать обо мне будешь.
  Всякие гадости начнешь распространять обо мне".
  "Как же я тебя забуду, девица, - принц в сторону глаза косит. - Ведь мы с тобой столько часов ругались.
  Как родные люди ругались друг с другом.
  И родными стали.
  Я приведу золотую карету.
  Семь лошадей потащат карету.
  Семь слуг будут бежать рядом с каретой.
  Твое имя прославят, девица".
  
  ДЕВУШКУ ХВАЛЯТ, ПОКА ОНА МОЛОДАЯ.
  
  "Это мне нравится", - я поддалась на враки принца.
  Надо было бы мне усомниться.
  Ведь принц обещал семь лошадей в золотой карете.
  Как запрячь семь лошадей?
  Две лошади.
  Четыре лошади.
  Шесть лошадей.
  Восемь лошадей.
  Все попарно должно быть.
  Принц прокололся.
  А я не обратила внимания на вранье.
  Ведь мы, девушки, наивные создания.
  И еще не подумала, что лошади.
  Почему лошади?
  Лошади у нас редкость.
  Лошади замерзнут в снегах.
  Олени!
  Олени должны были быть.
  Я начала принцу указания давать.
  Он сразу завял...
  
  ПРИНЦЫ ДАЮТ СОВЕТЫ, НО САМИ ЧУЖИЕ СОВЕТЫ НЕ СЛУШАЮТ.
  
  "Принц!
  Помни!
  Как придешь во дворец...
  Не ходи ни к кому из родных.
  Особенно к друзьям не ходи.
  Сразу отправляйся на конюшню.
  Возьми лошадей.
  Запрягай.
  И скорее приезжай за мной.
  Я в снегах буду время коротать.
  Вся родня захочет повидать тебя.
  Дружки твои бочку с вином прикатят.
  Ты взглянешь на вино.
  Подумаешь, что это хорошо.
  Подруга детства к тебе заглянет.
  Подмигивать начнет.
  Будет заманивать.
  Но у тебя от этих заманиваний на душе тревожно станет.
  Ты будешь врать подруге.
  Скажешь, что станешь о ней заботиться.
  Предупредишь, что вечером зайдешь в гости.
  Но не пойдешь к подруге.
  Тебе с дружками твоими веселее.
  Пьяницы вы.
  Глазища зальете вином.
  Песни будете горланить.
  Подруге ты слугу пошлешь.
  Слуга донесение ей принесет.
  Передаст, что у тебя возникли обстоятельства.
  Тебя задерживают друзья.
  Поэтому к подруге ты не придешь.
  Ты ей посоветуешь не волноваться.
  Твоя подруга разозлится.
  Заберется на самую высокую башню.
  Будет кричать, что спрыгнет.
  Потому что ты уже не мальчик.
  Ты должен был к ней прийти.
  Даже, если изменились обстоятельства.
  Но ты забудешь обо всем.
  Мысли будут появляться и исчезать.
  Ты рассердишься, если будешь вспоминать обо мне.
  У тебя не возникнет желания ко мне вернуться, принц.
  А твоя та подруга спрыгнет с башни.
  Ее телом накормят животных.
  Их желудки взбунтуются.
  Расстройство желудка будет у животных от мяса твоей подруги детства.
  Некоторые животные обломают зубы о ее кости.
  Но дело не только в этом.
  Дело во мне.
  Я все заранее знаю.
  Ты не человек, принц.
  ТЫ - САМОДОВОЛЬНОЕ, СЕБЯЛЮБИВОЕ ЧУДОВИЩЕ.
  Только о себе думаешь.
  О себе и о своих дружках пьяницах.
  Не хочешь со мной вечер провести.
  Не прогуливаешь меня.
  Не играешь со мной.
  Папеньку своего побежал навестить.
  Зачем тебе папенька?
  Ну, король он.
  А дальше, что?
  Почему король не вызволил тебя из плена?
  Снежный великан хотел тебя сожрать.
  На куски порезать, а потом сварил бы тебе.
  Твоему отцу наплевать на тебя.
  Вся твоя родня плюет на тебя.
  Дружки плюют на тебя.
  Даже подружка детства на тебя плевала.
  Никто не послал войско тебя выручать.
  Ты им нужен, когда есть.
  Пришел сам?
  Вернулся?
  Ну, тогда они смирятся.
  А нет тебя - и им тоже хорошо.
  Если бы я заранее все обдумала, то зарезала бы тебя.
  Лучше бы я из тебя великану суп сварила.
  
  СУП ИЗ ПРИНЦА.
  
  Больше не пошевельнусь ради тебя.
  На порог не пущу.
  Ты заснешь?
  Не разбужу.
  У тебя холодеет кровь?
  Не согрею твою кровь.
  Ты считаешь меня слабой.
  Да, я слабая.
  Наивная я?
  Да!
  Я наивная!
  Ты сам себя не можешь понять.
  Ты устал от своей же глупости.
  Несчастный случай с тобой случится.
  Король угрожать тебе будет.
  Живите все вместе.
  Одной семьей.
  Я не влезу в вашу семейку.
  Родные будут тебя напрягать.
  Нанесут тебе раны.
  Ты расстроишься.
  Вспомнишь обо мне.
  Но я не приду к тебе.
  Ты станешь уязвимым.
  Будешь спать, как великан.
  Понадеешься, что, пока спишь, все придет в норму.
  Ничего у тебя не придет в норму.
  Начнутся в голове затмения.
  Дни будут тяжелые.
  Больше ничего.
  Никакой радости у тебя не будет без меня.
  Над тобой будут смеяться слуги.
  Ты пьяный закопаешься в солому.
  Постараешься все забыть.
  Но в соломе спать тяжело.
  Дыхание у тебя перехватит.
  Ты признаешься себе, что я тебе не была врагом.
  Ты - сам для себя враг.
  Ты и твои родные.
  
  САМЫЕ БЛИЗКИЕ ЛЮДИ - САМЫЕ ДАЛЕКИЕ.
  
  Хочешь добра?
  Тогда слушай меня.
  Тебя за руки потянут в хоровод.
  Но ты иди себе дальше.
  Словно не видишь никого.
  И - в особенности - не пробуй ничего есть.
  Не пей вино!
  Не послушаешься меня - принесешь нам обоим большое несчастье.
  Ведь ты дурачок.
  Ничего не соображаешь в жизни.
  "Сделаю так, как ты велишь", - у принца губы трясутся.
  
  Принц пришел домой.
  Видит: один из его братьев справляет свадьбу.
  Гостей понаехало во дворец!
  Видимо-невидимо!
  Все сразу окружили принца.
  Окружили его очень.
  Спрашивают, где был.
  Почему не приходил в гости.
  Принц отвечал, что в плену снежного великана был.
  И о том, что снежный великан хотел его съесть, тоже расскажет.
  Стали принца приглашать.
  Но он, словно никого не видит.
  Действует по моему совету.
  Прошел прямо в конюшню.
  Вывел лошадей.
  Стал их запрягать.
  Все увидели причуду принца.
  Поняли, что им ни так, ни этак.
  Не уговорить его домой зайти.
  Тогда на конюшне пир устроили.
  Принесли всякие яства.
  Бочку вина прикатили.
  Все самое лучшее.
  Свадебный стол в конюшню перенесли.
  Невеста брата, конечно, не обрадовалась такому повороту своей свадьбы.
  Но мужу потакает.
  Платье в конском навозе испачкала.
  Но мой принц наотрез отказался что-нибудь съесть.
  Он торопился лошадей запрягать.
  Тут протягивает ему сестра невесты персик.
  "Принц!
  Ты ничего не хочешь отведать.
  Может быть, персиком заинтересуешься моим.
  Сморили тебя голод и жажда.
  Путь из плена долгий был".
  
  ПРИНЦЫ, КАК ДЕВУШКИ, ПЕРСИКИ ЛЮБЯТ.
  
  Принц схватил персик.
  Откусил кусочек.
  И не смог уже оторваться от персика сестры невесты.
  В тот же миг забыл обо мне.
  О том, что должен ко мне ехать.
  "Я рехнулся? - Принц захохотал. - Зачем мне лошади и золотая карета?" - Он спросил.
  Завел лошадей снова в конюшню.
  Пошел вместе с гостями.
  В королевский дворец из конюшни стол обратно понесли.
  Так уж вышло, что решил он жениться на сестре невесты брата.
  Ведь она ему персик дала.
  Принц устроил мальчишник.
  Пригласили скоморохов.
  Винный погреб открыли.
  Дружки принца набежали.
  Вышло так, как я и предсказывала.
  Я же, как дура.
  Сижу на берегу.
  Жду у речки принца.
  А он все не возвращается.
  Беда не только в принце.
  Он все золото с собой забрал.
  Обидно мне.
  Ни золота, ни принца.
  
  ОДНИМ - И ЗОЛОТО, И ПРИНЦ, А ДРУГИМ - НИ ТОГО, НИ ДРУГОГО.
  
  Решила я искать.
  Шла я.
  Я шла.
  Пришла к маленькому одинокому дому.
  Он приютился в самых высоких снегах.
  Недалеко от королевского дворца.
  Я вошла в дом.
  Увидела древнюю старуху.
  Попросила приютить меня.
  Старуха оказалась ведуньей.
  Королевских слуг лечила от запоев.
  Избавляла залетевших принцесс от нежелательной беременности.
  Старуха ни за что не хотела меня пускать.
  "Пусти, бабушка.
  Я тебе золотом заплачу.
  Не сейчас.
  Позже".
  Старуха меня и пустила.
  Я сразу начала порядок наводить:
  "Развела ты свинарник в доме, бабушка.
  Грязно.
  Неуютно".
  Я осмотрелась.
  Начала убирать грязь.
  
  В СВИНАРНИКЕ НУЖНО УБИРАТЬСЯ ЧАЩЕ, ЧЕМ В КОРОЛЕВСКОМ ДВОРЦЕ.
  
  "Не тронь мою грязь, - старуха пыталась выхватить у меня половую тряпку. - Моя грязь - целебная".
  Но я сопротивлялась.
  Схватила шкатулку.
  Открыла:
  "Бабушка!
  У тебя есть золотые монеты? - я монеты взглядом пересчитываю. - Что же ты мне золото не давала?"
  Я схватила несколько золотых.
  Бросила их в огонь.
  Задумка у меня была.
  Монеты в огне расплавятся.
  Я потом слиток золота достану.
  Себе заберу.
  Старуха была другого мнения.
  Она вылила в огонь ведро ледяной воды.
  Поднялся пар.
  Зашипело.
  А пар золотым стал.
  Золото по частицам разлетелась по дому.
  Вспыхнуло все ослепительным светом.
  Золото озарило весь дом.
  Стал он позолоченным изнутри.
  И снаружи дом золотом засверкал.
  Старуха испугалась.
  Кинулась вон из дома.
  Словно за ней гнался снежный великан.
  Старуха быстро летела.
  Забыла наклонить голову в дверях.
  Над дверью серп висел.
  Серп и молот висели.
  Старуха стукнулась головой о косяк.
  Молот упал.
  Прямо на голову старухе.
  Оглушил ее.
  Старушка вытянулась на земле.
  А серп слетел.
  И ей голову отсек.
  Во как...
  
  С ПОМОЩЬЮ СЕРПА И МОЛОТА Я СТАЛА ВЛАДЕЛИЦЕЙ ДОМА.
  
  На следующее утро ехал мимо визирь.
  Смотрит.
  Удивляется.
  "Стоит в поле золотой дом.
  На солнце сверкает.
  Золотое, а не мое..."
  Визирь без стука в дом зашел.
  
  ВИЗИРИ ВСЕГДА БЕЗ СТУКА ВХОДЯТ.
  
  Я в это время в тазике себя омывала.
  Голая стояла.
  Из кувшина на голову лила кипяток.
  "Прекрасная!
  Волшебная, - визирь слюни пускает. - Твоя нагота сводит меня с ума.
  Ты мне понравилась.
  Стань моей женой".
  "Если у тебя много денег, тогда...
  Что ж..." - я ответила.
  "У меня монет не мало", - визирь бахвалится.
  Поехал домой за деньгами.
  Вернулся с мешком.
  Бросил мешок к моим ногам.
  А в мешке - монеты разные.
  Я увидела монеты.
  Обрадовалась.
  Согласилась стать женой визиря.
  
  С ДЕНЬГАМИ ЛЮБОЙ МУЖЧИНА КРАСАВЦЕМ КАЖЕТСЯ.
  
  Не успели мы лечь спать.
  Дверь распахивается.
  Влетает пожилая женщина.
  Сразу мешок с деньгами - хвать.
  Я подумала - воровка.
  А она оказалась женой визиря.
  И начала его поносить.
  
  
  ГЛАВА 738
  
  АКУЛА
  
  "Ах, ты мерзавец!
  Мои деньги молодым девкам возишь.
  От родной жены к простихвосткам бегаешь.
  Я тебя задушу".
  "Так ты женат? - Я с другой стороны на визиря накинулась. - Подлец!
  Хотел обмануть бедную девушку.
  Хорошо, что я не успела тебе свою драгоценную честь отдать".
  Начали мы с женой визиря его колотить.
  В этом мы нашли понимание.
  Я жар из печки загребаю совком.
  На визиря горящие угли сыплю.
  Его жена кочергой колотит.
  Визирь с кровати скатился.
  Катается по полу.
  Жена на него прыгнула.
  Давит массой.
  "Возьми в руки камень", - жена мужу говорит.
  "Уже взял".
  Он послушно блеет.
  А камень тот раскаленный.
  Из печки камень.
  Руки сразу задымились у визиря.
  До рассвета мы били визиря.
  Бросали в него горячими углями.
  Головой в огонь засовывали.
  Смолой в лицо дули.
  Он рыдал.
  Молил о пощаде.
  Но все было двояко.
  Перед своей женой прощения просит.
  Говорит, что по глупости с девкой связался.
  Так я тогда его сильнее начинаю бить.
  Обидно мне, что меня простой девкой обзывает.
  Не везет мне с мужчинами.
  Визирь передо мной оправдывается.
  Так ему тогда от жены еще больше достается.
  До рассвета мы его истязали огнем.
  На рассвете визирь выскользнул из дома.
  "С вами весело было, - издалека нам прокричал. - Но мне на работу надо!".
  Со всех ног убегает.
  Словно за ним сам снежный великан гонится.
  Все на него глядели с пониманием.
  Потому что выглядел он, как сумасшедший.
  Обожжённый.
  Побитый.
  В крови.
  Но счастливый.
  Бродяги понимали, что визирь с трудом от разъярённых женщин спасся.
  Если бы его обобрали...
  И поколотили бы воры, то он выглядел бы лучше.
  Вот почему мальчишки в него камнями бросали.
  А он молчал.
  Не хотел опозориться еще больше.
  
  БИТЫЕ СРАМ ИМУТ.
  
  На следующий день шел мимо моего дома королевский мудрец.
  Ну, как мимо...
  Делал вид, что по делам спешит.
  Какие дела у мудреца?
  У мудреца нет дел.
  Потому что мудрец своей мудростью добивается того, чтобы не работать, а деньги получать.
  Мудрец шел на меня взглянуть.
  В королевстве слухи быстро разносятся.
  А уж слухи о том, как голая девица побила визиря...
  Мудрец выгадал момент.
  Подгадал, когда я умываться голая буду.
  Подгадал, или в щелочку подсмотрел.
  Входит.
  Глаза вытаращил:
  "Дом золотом сияет!
  Золотой дом среди равнины голой...
  Прекрасная домохозяйка.
  Голая.
  Сама золотом блестишь.
  Я влюбился в тебя".
  "Сильнее, чем визирь влюбился?" - Я не одеваюсь.
  Головку склонила к левому плечу.
  Кокетливо на мудреца посматриваю.
  "Так влюбился, что предлагаю тебе руку.
  Руку и сердце".
  "А ты не женат?"
  "Что ты, что ты, - мудрец руками размахивает. - Бог миловал".
  "Если у тебя много денег, тогда что ж..." - Я ответила.
  
  "У меня не так мало денег, - мудрец захихикал. - Король совет спросит.
  Я королю мудрый совет дам.
  Всегда мудрые советы даю.
  За мудрость мне и платят". - Мудрец понесся домой.
  Вечером мудрец вернулся.
  Огромный мешок бросил к моим ногам.
  "Деньги.
  Деньги! - Я монеты взглядом пересчитываю. - Всюду деньги!
  На этом основании я согласна стать твоей...
  Твоей женой".
  Ложимся мы спать.
  А я уже подвох чувствую.
  Не везет мне с женихами.
  Как нагадала!
  Вдруг, дверь распахивается
  Входит сам...
  Сам король пожаловал.
  "Что же вы дверь ночь не запираете? - Король ехидно спрашивает.
  Бородку поглаживает. - Ночью любой разбойник к вам в дом может спокойно зайти.
  Я и зашел".
  Я вскочила с кровати.
  "Лежи, лежи чудо-красавица.
  Не вставать же тебе из-за какого-то короля, - король издевается. - Я сам дверь закрою. - Король, как кузнечик около двери скачет. - Не могу закрыть дверь. - Король на мудреца взглянул.
  А мудрец трясется, словно в лихорадке: - Что же ты Жан-Пьер, меня предал? - Король с негодованием говорит. - Ты мне принадлежишь.
  Я - твой король.
  А ты к каким-то девицам по ночам шастаешь.
  Еще мудрецом называешься.
  Может быть, ты не мудрец?"
  
  МУДРЕЦ НЕ ПРОМЕНЯЕТ КОРОЛЯ НА ДЕВУШКУ.
  
  "Я - мудрец, - мой женишок блеет с кровати. - Случайно зашел.
  Деньги случайно принес.
  Не виноватый я.
  Она сама меня".
  "Ну, если не виноватый, то, закрой дверь, - я разозлилась. - Король с замком не справляется.
  Как только ухватишься за косяк, скажи мне".
  Я королю подмигнула.
  Он мой намек понял.
  Улыбнулся мне снисходительно.
  Мудрец Жан-Пьер уже от дверей кричит:
  "Я схватился за косяк".
  "Ну, если ты схватился за косяк...
  Если ты держишься за дверь, то женись на двери.
  Для тебя дверь лучше, чем девушка в постели". - Я засмеялась.
  А король?
  Что король?
  Король дверь приоткрыл
  Голову мудреца засунул в щель.
  И начал дверью по голове стучать.
  Откроет-закроет.
  Закроет-откроет.
  А я мудрецу сзади пинки отвешиваю.
  Так до рассвета и издевались мы над мудрецом.
  Проплясал он всю ночь.
  Коленца выделывал.
  Я подобных танцев никогда не видела.
  И думаю, что мудрец больше не захочет так плясать.
  До конца своей никчемной жизни.
  Всю ночь его бросали и швыряли.
  Чуть до смерти не зашибли.
  Сначала мудрец ругался культурно.
  Затем некультурно вопил.
  Потом молил о пощаде.
  Но я и король были беспощадны.
  "Нечего к девицам шастать, если у тебя есть король", - я на мудреца кричала.
  "Нечего к девицам шастать, если у тебя есть король", - король на мудреца орал.
  Так орали мы и били до рассвета.
  
  ЧЕМ БОЛЬШЕ МУДРЕЦА БЬЕШЬ, ТЕМ МУДРЕЕ СТАНОВИШЬСЯ.
  
  На рассвете мудрец изловчился.
  Выскочил голый за дверь.
  Бросился бежать.
  На радостях обо мне забыл.
  И о мешке с деньгами забыл.
  Только одного боялся.
  Боялся, что мы дверь с петель снимем.
  Догоним его с дверью.
  И снова начнем дверью голову зажимать.
  Мчался, как сумасшедший.
  Батраки восторгались.
  Вприпрыжку мудрец бежит.
  "Если бы мудреца всю ночь шакалы терзали, то он так плачевно не выглядел", - батраки ржали.
  Слава обо мне пошла великая.
  Великая слава.
  Но дурная слава.
  Богатые.
  Богатые до дурной славы очень охочи.
  
  На третий день едет мимо моего дома учитель танцев.
  Дворцовый учитель танцев.
  Ну, как мимо едет...
  Предлог ищет, чтобы на меня посмотреть.
  Всем интересно взглянуть на девушку, которая визиря горячими углями осыпала и кочергой била.
  Которая дверью голову мудрецу зажимала.
  И ногами в зад ему стучала.
  "Золотая хижина, - учитель танцев с порога осматривается. - Ты голая в тазике пританцовываешь.
  Скажу честно, красавица.
  Ты - грациозная.
  Танец у тебя душещипательный получается.
  Я в твой танец влюбился.
  Хочу, чтобы он всегда был со мной.
  Вот тебе моя рука.
  Вот тебе мое сердце.
  "Отвечаю тебе то, что и другим отвечала.
  Если у тебя много денег, тогда что ж..."
  "У меня не так мало монет.
  Танцы нынче в моде.
  Я принцессу танцам обучаю.
  За каждый пируэт принцесса мне дает по золотой монетке".
  Учитель танцев во дворец побежал.
  За деньгами.
  Вечером мешок приносит.
  Огромный мешок.
  А в мешке тускло звенят монеты.
  Я звон золота услышала.
  
  ЗОЛОТО НЕ ЗВЕНИТ, А КАК БЫ ШЕПЧЕТ.
  
  "Здесь столько золота, что как раз быть тебе моим мужем", - я согласилась.
  Не успели спать лечь.
  А я уже подвох чувствую.
  Не везет мне с женихами.
  Дверь распахивается.
  На пороге стоит красавица.
  Красавица принцесса!
  На меня с улыбкой посмотрела.
  Затем взор на учителя танцев перевела.
  "Что же ты, Пьеро, здесь прячешься?
  От меня прячешься.
  Ты меня обучать танцам поставлен.
  А сам с другой девушкой хочешь в постели танцевать?
  Не бывать этому.
  Или бывать, - принцесса притворно вздохнула. - Я ухожу.
  Загоню в хлев теленка.
  А то твоя подружка забыла теленка на ночь в хлев поставить.
  Волки сожрут телятю". - Принцессам мне подмигнула.
  Намекает.
  Я все поняла:
  "Я встану.
  Загоню теленка".
  "Нет уж, - учитель танцев вскочил с кровати. - Я сам.
  Все сам".
  "Пьеро! - принцесса учителю танцев говорит. - Как только схватишься за хвост теленка...
  Скажи".
  "Ухватился" - с улицы крикнул учитель танцев.
  "Держаться тебе за телячий хвост, - принцесса захихикала. - Скакать вам по всему белу свету.
  До зари! - И мне говорит: - Я теленка нарочно привела.
  Смазала ему хвост липучей смолой.
  Пьеро намертво к теленку приклеится".
  Так оно и вышло.
  Я и принцесса вышли из дома.
  Я даже одеваться не стала.
  Принцесса мне ладонь на правое плечо опустила.
  Затем за талию меня взяла.
  Так мы до утра стояли.
  А теленок понес учителя танцев.
  Через овраг.
  Через кусты.
  По камням.
  По кочкам.
  Не отпускает.
  Учитель танцев сначала ругаться начал.
  И чем больше кричал, тем быстрее припускал теленок.
  Я и принцесса сначала хихикали.
  Потом громко смеялись.
  А в конце, вовсе, ржать начали.
  
  ПОПЛЯШЕТ УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ С ТЕЛЕНКОМ.
  
  Чуть не умер учитель танцев от скачки.
  Утром принцесса сжалилась.
  Отрезала учителю танцев руку.
  Иначе никак нельзя было.
  Рука намертво приклеилась к хвосту теленка.
  Не хвост же теленку отрезать...
  Так и бегал потом теленок с рукой учителя танцев на хвосте.
  Рука теленку не мешала совсем.
  Удобно теленку было мух отгонять рукой учителя танцев.
  
  "Пьеро и без руки проживет", - принцесса шептала мне.
  За ночь мы стали подругами.
  Ну, как подруги.
  У ПРИНЦЕСС ПОДРУГ НЕ БЫВАЕТ.
  Учитель танцев устал.
  Забыл о мешке с деньгами.
  И обо мне забыл.
  Люди на него глазели.
  Злорадничали.
  Он шел медленнее, чем визирь и мудрец шли.
  Поэтому люди разглядывали учителя танцев со всех сторон.
  Пялились и пялились.
  Ничего мудреного в этом нет.
  Настолько был потрёпанный учитель танцев.
  Измождённый, как теленок.
  
  На следующий день играли в королевском дворце свадьбу.
  Старший сын женился.
  А мой принц, который у снежного великана был, тоже жениться собрался.
  На сестре невесты старшего брата.
  Только они сели в карету.
  Только хотели поехать из дворца, как в золотой карете переломилась ось.
  Приладили новую ось.
  Она тоже переломилась.
  Третью поставили.
  Из слоновьей кости.
  И та трещину дала.
  Все оси ломались.
  Никак не могли выехать из двора.
  Принцы печалились.
  Говорили, что это знак.
  Что переломанная ось - к беде.
  Ось сломалась.
  И жизнь замужняя сломается.
  
  ПЕРЕЛОМИТСЯ СЕМЬЯ, ЕСЛИ ОСЬ СЛОМАЛАСЬ.
  
  Но невесты принцев были другого мнения.
  "Ось ломается - к семейному счастью. - Невесты не хотели принцев упустить. - Все плохое ломается".
  И тут визирь сказал.
  А это был визирь, которого я и его жена кочергой били.
  Горячими углями забрасывали.
  "В позолоченном доме живет красавица.
  У нее есть кочерга.
  Кочергой девица в огне мешает.
  Возьмите ту кочергу.
  Она ни за что не сломается".
  Послали ко мне стражников.
  Стражники у меня силой кочергу отобрали.
  Сказали, что все в королевстве принадлежит королю.
  И принцам.
  Поэтому кочергу берут безвозмездно.
  Хотели стражники надо мной надругаться.
  Но я им пригрозила.
  Сказала, что кочергой поколочу.
  Горящие угли в глотки засуну.
  Стражники уже слышали о судьбе визиря.
  Бурчали.
  Ругали меня.
  Но ушли с миром.
  
  КТО ЖЕ ЗАХОЧЕТ КУШАТЬ ГОРЯЩИЕ УГЛИ?
  
  Сделали из моей кочерги новую ось в телеге.
  И она не переломилась.
  Но только отъехала карета.
  Глядь.
  Отвалилось дно.
  "Дно пробило, - принцы испугались. - Предзнаменование перед свадьбой.
  Плохой знак".
  "Наоборот, - невесты принцев отпускать женихов не хотят. - Дно отвалилось.
  Это означает, что в семейной жизни все плохое уйдет".
  Наскоро вставили новое дно.
  Разлетелось оно по кускам.
  Как ни приколачивали - все без пользы.
  Вставят новое дно.
  Ударят по лошадям.
  Дно и отлетает.
  Дело пошло еще хуже, чем с осью.
  Тут мудрец говорит.
  Тот мудрец, которого я и король дверью били.
  Мудреца позвали на свадьбу.
  Если визиря пригласили, то почему бы и мудрецу не быть тоже?
  "В позолоченном доме живет красавице.
  Если она даст вам дверью...
  Даст свою дверь...
  То эта дверь ни за что не сломается".
  
  ДВЕРЬ - НЕ ДЕВУШКА, ДВЕРЬ НЕ ЛОМАЕТСЯ.
  
  Послали стражников ко мне.
  И снова стражники у меня добро отняли.
  Сняли позолоченную дверь.
  "Все в королевстве принадлежит королю".
  Стражники хотели со мной баловаться
  Но я им напомнила о мудреце.
  Как мудреца я и король дверью били.
  Стражники побурчали.
  Захватили дверь.
  И ушли с проклятиями.
  Мою дверь поставили на дно кареты.
  Дно на этот раз не ломалось.
  Только собрались ехать жениться.
  А лошади.
  Глядь!
  Лошади не могут золотую карету сдвинуть с места.
  Сначала была шестерка лошадей.
  Потом восемь поставили.
  Затем - десять лошадей.
  До двенадцати дошли.
  Но позолоченная дверь очень тяжеленая.
  Сколько лошадей ставили - все равно ни с места карета.
  Карета, будто бы приросла к земле.
  Позолоченная дверь из мореного дуба.
  Весит дверь огого!
  А вино уже стало закисать.
  Жаркое заждалось на столах.
  Пиво перебродило.
  Все печалились.
  Но нельзя не прокатиться в золотой карете.
  
  КАЖДЫЙ ТИТУЛОВАННЫЙ ДОЛЖЕН КАТАТЬСЯ В ДОРОГОЙ КАРЕТЕ.
  
  Учитель танцев не выдержал.
  Рассказал, что в золоченом доме живет чудо-красавица.
  И, если одолжит она своего теленка, то все будет прекрасно.
  Теленок сдвинет с места любую карету.
  Даже, если карета тяжелее горы.
  Гору теленок свернет.
  Учитель танцев не знал, что теленок не мой.
  Теленок принадлежал принцессе.
  Но принцесса меня и в этот раз выручила.
  Снова привела своего теленка.
  Рука учителя танцев так и осталась приклеенной к хвосту.
  Крепкая смола у принцессы.
  Кого хочешь, смола склеит.
  Принцы отказывались ехать на теленке.
  "Мы - принцы!
  Нам самое лучшее подавай!
  А теленок что?
  Самый пресамый теленок не лучше обыкновенной лошади.
  К беде - ехать на теленке".
  Но невесты уговорили принцев.
  Не терять же выгодных мужей.
  "Теленок - прорыв в королевских скачках, - невесты доказали принцам. - Теленок - и мясо дает, и ход карете даст.
  Новое!
  Современное!
  Теленка съесть можно.
  А коня?
  Коня, разве съешь?
  Подковой подавишься, если будешь есть коня.
  Копыто конское поперек горла встанет!"
  Пришли ко мне стражники:
  "Все в королевстве принадлежит королю.
  Поэтому мы теленка забираем". - Стражники на меня косо смотрят.
  Что я отвечу:
  "Ну, ну, - я кулаки в бока вжала. - Подавитесь моим теленком!"
  
  ЧУЖОЙ ТЕЛЕНОК СЧАСТЬЯ НЕ ПРИНЕСЕТ.
  
  Теленка запрягли.
  Золотая карета дрогнула.
  Теленок припустил во весь дух.
  Хвост задрал.
  А к хвосту рука учителя танцев приклеена.
  Принцы при виде отрубленной руки визжать начали.
  Невесты бледные сидели.
  Но терпели.
  Теленок так гнал, что никто опомниться не успел.
  То падали в карете.
  То в воздух взлетали.
  Когда подъехали к столу...
  Теленок завертелся.
  Будто волчок кружился.
  С трудом принцев и их невест из золотой кареты вытащили.
  А обратно теленок их повез еще круче.
  Даже вспотеть не успели.
  А карета остановилась на королевском дворе.
  Снова пировать сели.
  Тут выступил мой принц.
  Жена молодая рядом сидит.
  А принца на других девушек уже повело.
  Принц захотел чудо-девицу.
  Слишком много обо мне все говорили.
  "Не грех нам пригласить чудо-красавицу, - принц издалека начал.
  Хотя и так ясно, что желание овладеть прекрасной чудо-девицей у него возникло. - Ну...
  Ту...
  Которая живет в золоченом доме.
  Она ведь нам одолжила кочергу.
  Из кочерги ось для кареты сделали.
  Дверь одолжила.
  Дверь в золотой карете полом служит.
  Теленка дала.
  Теленок с отрубленной рукой на хвосте.
  Без теленка золотая карета не сдвинулась бы с места.
  Вот, почему я предлагаю пригласить чудо-девицу.
  А не из-за другого!"
  
  ЛЮБОВНИКИ - САМЫЕ ХИТРЫЕ ЛЮДИ.
  
  "Знаю я ту девицу, - король бородку теребит. - Красавица!
  А когда голая в тазике стоит...
  Водой себя из кувшина поливает...
  Вообщем, посылаю пять своих верных слуг.
  Пусть девицу приведут в мой дворец.
  Мы с ней обедать будем.
  За свадебным вашим столом".
  Пришли пять слуг короля.
  Поклонились мне.
  "Иди, жри с нашим королем", - слуги не особо вежливые.
  ГДА НАЙТИ ВЕЖЛИВОГО СЛУГУ?
  "Передайте вашему королю поклон, - я не в настроении была.
  Двери на домике нет.
  Меня продуло.
  Кочерги нет.
  Нечем угли мешать. - Если король не пришел, то считает себя лучше меня.
  Так и скажите ему, что я считаю себя лучше короля.
  Надо ему.
  Пусть сам приходит".
  Пришлось королю самому ко мне в гости прийти.
  Он долго упрашивал, чтобы я пошла с ним во дворец.
  К свадебному столу.
  "К королевскому столу разных приглашают, - я на короля косо смотрю. - Воеводы.
  Визири.
  Мудрецы.
  Но и скоморохов зовут к столу.
  Лицедеи веселят присутствующих.
  Я что?
  Я похожа на скомороха?
  Я что?
  Я - свадебный воевода?"
  "Ты лучше", - король выдавил с трудом.
  
  Пришли мы во дворец.
  Король меня на лучшее место посадил.
  На свое место.
  На трон.
  Все моей красотой любуются.
  А принц, гад, не узнал меня.
  Еще бы.
  Он не на лицо смотрел.
  А на мои ножки.
  И на грудь.
  Я разозлилась на принца.
  У снежного великана мы целыми днями спорили.
  А теперь он другую захотел.
  Рядом с ним жена сидит молодая.
  Да еще прекрасную девицу подавай принцу к столу.
  Посидели, посидели.
  Мне скучно стало.
  До безобразия скучно за королевским столом.
  Я к себе двух жареных кур пододвинула.
  И яблоко одно.
  Одну жареную курицу в левую руку взяла.
  Другую - в правую.
  Показываю тиятр.
  "Кококо! - Я за одну курицу говорю. - Отдай мое яблочко".
  "Кудкудахтахтах, - я голос изменила.
  Будто бы другая курица говорит. - Семгу тебе, а не яблоко.
  Мое яблоко будет".
  Я изобразила, как курицы дерутся из-за яблока.
  "Да!
  Вы только поглядите, - принц восторг пришел. - Как курицы дерутся из-за яблока".
  "Так и мы с тобой дрались, чтобы на волю выйти.
  От снежного великана". - Я мстительно зашипела.
  За столом наступила гробовая тишина.
  
  ПИРНЦ НЕ ДОЛЖЕН ДРАТЬСЯ С ДЕВУШКАМИ.
  
  "Тыыыыы?!" - принц узнал меня.
  Побледнел.
  Под стол полез.
  Вспомнил, как мы с ним спорили до хрипоты.
  Как я его укоряла.
  
  
  ГЛАВА 739
  
  АКУЛА
  
  "Я.
  Йа!
  Ты спер мое золото.
  Золотых курочек спер.
  Яблочко золотое тоже украл.
  И сбежал от меня.
  Себе новую кралю нашел.
  Как тебе не стыдно.
  А еще принцем называешься.
  Ко мне визирь заглядывал.
  Писарь ко мне приходил.
  Учитель танцев руку свою оставил.
  Правда, сердце свое с собой унес.
  Не будет от тебя прока в королевстве.
  От тебя только все беды.
  Невесту свою перед первой брачной ночью ты бросить хочешь.
  Чудо-девицу тебе подавай.
  Еще бы!
  Невеста, она же - молодая жена.
  Никуда жена не денется.
  А чудо-девица сбежать может.
  Нужно насладиться чудо-девицей, пока она живет в позолоченном домике.
  Я из-за тебя старуху лекарку жизни лишила.
  Она побежала от меня.
  Молот ей на голову упал.
  Серп потом свалился.
  Серп голову старушке отрезал.
  Ты!
  Ты, принц!
  Ты должен был быть на ее месте.
  Потому что ты - вор позорный.
  Пьяница.
  Гуляка.
  Бабник!"
  
  "Я так рад!
  Так рад! - принц из-под стола блеет. - Даже описать невозможно, как я рад".
  "Милый!
  Не беспокойся, - молодая жена принца из-под стола вытащила. - Подумаешь!
  Какую-то девку обокрал.
  То, что вы вместе были в плену у великана - еще ничего не значит.
  И то, что вы вместе проводили дни - пустяк.
  Великан все спишет.
  При мне живой ты хотел с девицей прелюбодействовать?
  Так я не против.
  Делай, что твоей душе угодно.
  Пей!
  Гуляй с друзьями.
  Заводи себе любовниц.
  Я не обижусь! - молодая жена ласково говорит.
  Только глаза у нее сверкают недобро. - Пойдем, принц.
  Выйдем на пару слов".
  За собой позвала.
  А принц и рад.
  Радешенек, что от меня сбежит в очередной раз.
  Бросился он за женой.
  Я же за столом от злости зубами скрежещу.
  Через некоторое время возвращается молодая жена.
  Одна.
  Без принца.
  "Поздравьте меня, - девушка ухмыляется. - Я теперь вдова.
  Нет больше принца.
  Захотелось ему позабавиться.
  Он себя к хвостам двадцати коней привязал.
  Да как свистнет на коней.
  Кони и рванули.
  Разорвали принца на кусочки.
  Мелкие-премелкие кусочки.
  Так что я теперь свободна. - На короля девушка смотрит с вызовом. - Наверно, за трон буду сражаться".
  "Ну что ж, - король плечами пожал. - Нет больше моего младшего сына.
  Но ради этого мы не будем прерывать пир.
  Ведь наварено.
  Нажарено.
  Хлеб черствеет". - Король пододвинул к себе блюдо с каштанами.
  Молодая вдова ко мне подошла:
  "А ты, красавица, - мне шепчет, - убирайся подальше.
  Я одна должна быть в королевстве самая красивая.
  Ты будешь мне мешать".
  "Йа?
  А мой домик позолоченный?
  А мое золото".
  "Домик?
  Дом ты у ведуньи отобрала.
  Тебя за это повесить надо.
  Золото?
  Золото принадлежало принцу.
  Нет больше принца.
  Значит, его золото мне по наследству перешло.
  Даю тебе час на все.
  Потом по твоему следу спущу диких волков.
  Ты откуда?"
  "Из Норда".
  "Вот и беги в свой Норд.
  Время пошло". - Девушка песочные часы перевернула.
  
  ДЕВУШКА НИКОГДА НЕ ПОЙМЕТ ДРУГУЮ ДЕВУШКУ.
  
  Как я понеслась.
  Как бежала.
  "Ничего страшного, - дыхание мое сбилось. - Нет золота.
  Нет позолоченного домика.
  Ничего нет.
  Не было, и нет.
  Может быть, и меня нет".
  
  
  Нострадама закончила рассказ.
  Искательно смотрела в глаза Луизы.
   - Бедненькая!
  Ты настрадалась!
   - Так имя у меня - Нострадама!
  Я и должна страдать.
   - Имя мы тебе сменим.
  Я же свое имя переменила.
   - Акула - не имя.
  Акула - кличка.
   - У тебя тоже будет кличка.
   - Как у собаки?
   - Почему, как у собаки?
   - У собак клички.
  Нет, Акула.
  Ты меня лучше по имени называй.
  Или - Зайка.
  Или - Киска.
  Или - Пушок.
   - Нуууу.
  Ты уже слишком загнула, Нострадама.
  Тем более что у тебя нет пушка.
  Оставайся Нострадамой.
  
  МЕНЯТЬ ИМЯ СОВСЕМ НЕОБЯЗАТЕЛЬНО.
  
   - АКУЛА?
   - Да, Нострадама.
   - Признайся...
  Ты же давно хотела поменять имя.
  Рабство - только повод.
   - Почему?
  Почему ты решила, что я давно хотела поменять имя? - Луиза пристально посмотрела в глаза подружки. - Ты - гадалка? - Луиза подождала.
  Молчала. - Не стану тратить слова напрасно. - Луиза устало выдохнула. - Да.
  Я давно хотела поменять имя.
  Мое имя - Луиза было обычным.
  Обычное для Норда.
  Я же хотела ярких красок.
  Но Ребекке мое имя нравилось.
  Она произносила его с придыханием.
  Раньше произносила.
  Поэтому я даже не думала менять тогда имя.
  Я попала в рабство.
  Взяла на время кличку Акула.
  Мне нравится - Акула.
  Я бы вернула свое имя.
  Когда встретилась с Ребеккой.
  
  ВСТРЕЧА ЧАСТО МЕНЯЕТ ВСЕ.
  
  Ты же знаешь...
  И теперь я поняла, что не хочу.
  Не хочу, и не буду менять имя Акула.
  Теперь Акула - не кличка.
  А мое имя.
   - Красиво ты управляешься со своей жизнью, - Нострадама вздохнула. - Имя сменила.
   - Зато ты была у снежного великана.
  Тоже есть, о чем вспомнить.
   - А ты видела снежных великанов?
   - Снежных великанов? - Акула задумалась на миг. - Наверно, нет
  На ярмарку приходили снежные люди.
  Заросшие.
  С ног до головы покрыты волосами.
  Но они великанами не выглядели.
  Наверно, твой снежный великан слишком далеко живет.
  Сначала нужно ему дойти до ваших северных нордических земель.
  А потом до нас.
  И для чего?
  Чтобы на него глазели?
  И тыкали пальцами? - Акула засмеялась. - Зато я успела тесно пообщаться с круглым человеком.
  
  КРУГЛЫХ ЛЮДЕЙ БОЛЬШЕ, ЧЕМ КВАДРАТНЫХ.
  
   - С круглым человеком? - Нострадама раскрыла ротик. - Совсем круглый?
  Совсем-совсем?
   - Нууу.
  Не совсем круглый.
  Ноги у него были.
  Коротенькие ножки.
  Словно их и нет.
  Толстый-претолстый.
  Голова в жирных плечах утопала.
  Ручки маленькими казались.
  Прижмет к телу ручки, а их и не видно.
  Меня замуж звал.
   - Замуж звал?
  Да ты что?!!
  
  Луиза и КРУГЛЫЙ АНЖЕЙ
  
   - Конечно, я бы за него замуж не пошла.
  Ведь я с Ребеккой дружила.
  И не только потому...
  Я смеялась.
  Говорила:
  "Анжей!
  Ты - круглый.
  Я - вытянутая.
  Тонкая я.
  Какие у нас дети вырастут?
  Ладно, если мальчик в тебя пойдет.
  Будет круглым.
  КРУГЛОСТЬ У МУЖЧИН - СОЛИДНОСТЬ.
  А, если получится наоборот?"
  "Как наоборот? - Анжей спорил. - Ты родишь мне тонкую девушку.
  Как ты.
  А сына родишь круглого.
  Он купцом будет, как и я".
  "Наоборот получится, - я смеялась. - Девочка круглая.
  А сынок - худой и вытянутый".
  
  В те годы в Норде было нашествие белых медведей.
  Валом перли.
  Перлом валили белые медведи.
  Анжей белых медведей боялся.
  Поэтому уходил в леса.
  Или в горы уходил.
  Искал в лесах жень-шень.
  Другие целебные травы искал.
  Затем их дорого продавал.
  Он же купец был.
  Заодно и дичь бил беспризорную.
  На продажу.
  В горах камешки цветные выколупывал.
  Но сначала нужно было через снег пробиться.
  Анжей огонь на снегу разводил.
  Огонь снег растапливал.
  А потом уже Анжей копался в камнях.
  Иногда и золото находил.
  Я бы тоже искала золото.
  
  ЗОЛОТО ВСЕМ НУЖНО.
  
  Но я - девушка.
  Девушки золото не ищут.
  Девушкам золото должны дарить.
  Анжей мне золото не дарил.
  Говорил, что если бы мы одной семьей жили...
  То золото бы из семьи не ускользало
  А так - дарить золото на сторону - расточительство.
  НЕРАЗУМНО ДАРИТЬ ЗОЛОТО.
  Однажды с Анжеем случилось.
  Осенью.
  Зверей было в тот год - видимо-невидимо.
  Зайцы в дома заходили.
  Лоси просились, чтобы их на мясо пустили.
  Добывать зверя было легко.
  Но продать мясо - почти невозможно.
  Зачем кто-то будет покупать дичину на ярмарке, если можно пойти и самому поймать жирного оленя.
  Олени с дальних пастбищ спустились вниз.
  К морю.
  На пастбищах снег выпал высокий.
  Оленям трудно пробиваться сквозь снег.
  Поэтому они по берегу моря водоросли кушали.
  Морскую капусту ели.
  Вместе с оленями ушли с гор и оленеводы.
  Анжей же, наоборот.
  В горы ушел.
  По хижинам оленеводов шарил.
  Ведь хозяева на время покинули свои дома.
  Заходи - кто хочет.
  Бери, что хочешь!
  Анжей тогда синего зайца выслеживал.
  Синие зайцы в Норде - редкость.
  А за пределами Норда, вообще, синих зайцев нет.
  Поэтому ценились синие зайцы.
  Ночь застала Анжея недалеко от брошенной деревни.
  В Нордсноулинге.
  Тьма была настолько непроницаемая, что Анжей не видел даже своих рук.
  А руки ему нужны были.
  Анжей вперед руки выставил.
  Боялся, что в темноте глазом наткнется на сук.
  
  "Вот бы мне на девушку в темноте налететь, - Анжей мечтал. - Я бы руками в ее груди уперся.
  Ночь все спишет.
  Я бы оправдался, что в темноте не заметил девушку".
  НОЧЬ ВСЕ СПИШЕТ, А ДВЕ НОЧИ СПИШУТ ВДВОЕ БОЛЬШЕ.
  Вдруг, собаки Анжея начали лаять.
  "Неужели, синего зайца почуяли?" - Анжей прислушался. - Нет.
  Тихо, как под снегом.
  Ни звука!
  Ни шороха не слышно!
  Анжей нащупал вход в хижину.
  Вошел в темноте.
  Вдруг, споткнулся...
  О что-то нежное и грациозное споткнулся.
  Анжей потом так рассказывал.
  Он присел.
  Начал руками водить:
  "Тело!
  Обнаженное! - Еще руками водил. - Девичье тело.
  Очень даже и очень...
  Ты кто?"
  "Я - девушка Луиза, - я ответила. - А ты, судя по вопросу, дурак дураком.
  Ты же меня руками определил, кто я.
  Вообще, руки убери.
  Ты - маньяк".
  "Руки?
  Я - нечаянно!" - Анжей убрал руки.
  "За нечаянно бьют отчаянно".
  "Я синего зайца преследовал, - Анжей начал оправдываться. - В темноту попал.
  Руки перед собой выставил.
  Боялся, что на девушку в темноте наткнусь".
  "Боялся?
  Так уж ты и боялся, - я захихикала. - Наверно, не боялся ты.
  Ты хотел на девушку наткнуться.
  Руками в груди девушки бы уперся.
  А потом бы оправдывался.
  Сказал, что в темноте не видно".
  "Так оно и не видно в темноте".
  "Я - не оно".
  "Я тебя нащупал...
  Красавица".
  "Откуда знаешь, что я - красавица?
  Темно же".
  "Я твое лицо тоже трогал.
  Очень даже лицо".
  "Я чувствовала.
  Ты трогал мое лицо.
  В разных местах мое лицо трогал.
  Даже ниже пояса".
  
  САМОЕ КРАСИВОЕ ЛИЦО У ДЕВУШКИ НИЖЕ ПОЯСА НАХОДИТСЯ.
  
  "Я - от испуга.
  Ведь наткнулся на тебя.
  В темноте не заметил.
  Поэтому и трогать начал".
  "Ты каждого трогаешь, на кого натыкаешься?
  Например, на ярмарке?
  На ярмарке народу много.
  Часто люди натыкаются друг на друга.
  Заглядятся на рыбу.
  И натыкаются.
  Но после столкновения люди не начинают друг друга ощупывать".
  Мы промолчали.
  Через пару минут Анжей снова воскликнул.
  "Снова я наткнулся.
  По ощупи - горячая.
  Нежная.
  Ты - кто?"
  "Я - по-прежнему девушка Луиза.
  Ты же, как был дурак дураком, так и остался".
  "Но ты же у порога лежала Луиза.
  Ты настолько большая?
  Всю хижину заполнила?"
  "У порога лежала.
  Потом сюда сбежала.
  В темноте.
  От тебя.
  В угол забилась.
  А ты меня и здесь нащупал".
  "Все потому, что я - охотник хороший", - Анжей возгордился.
  "Ты - не охотник.
  Ты - похотник".
  "Скажи, голая Луиза...
  Ты в этой хижине, почему?"
  "Девушка не должна оправдываться перед мужчиной.
  Девушка, вообще, никому ничего не должна.
  Сначала ты расскажи.
  Где.
  Сколько.
  Почему".
  "Йа?
  Я - купец Анжей.
  Сюда пришел...
  За синим зайцем".
  "Не за синим зайцем ты пришел.
  Стойбище временно брошенное.
  Ты пришел по пустым хижинам воровать".
  "Если ты умная, то, зачем спрашиваешь? - Анжей в темноте обиделся. - А ты?
  Ты, наверно, тоже воруешь по хижинам?"
  "Неа.
  Что в хижине бедного оленевода взять?
  Рога оленя?
  Моржовую кость?
  Все это слишком мало.
  Слишком мало для девушки.
  Я в снегах искала морошку.
  Мороженую морошку.
  Мы с подружкой на ярмарке торгуем.
  Ты должен был нас видеть.
  Морошку тоже продаем".
  
  ИСКАЛА МОРОШКУ НЕ ПОНАРОШКУ.
  
  "Жарко мне стало, - Анжей признался. - Не по себе.
  В жар бросило.
  Надо ложиться спать.
  К утру я поправлюсь. - Анжей стал искать место, где прилечь. - Луиза ты...
  Или не Луиза.
  Но знаю точно: ты - девушка!
  Не смелый я с девушками.
  Одно радует - темно в хижине.
  Я разденусь...
  Луиза.
  Моего стыда ты не узнаешь никогда.
  Темнота все спишет.
  Ты в своем уголке спи.
  Я - в другом уголке.
  Утром посмотрим друг на друга.
  Поговорим.
  Чай с медом выпьем".
  "Мед у тебя откуда?
  Украл?
  Украл у оленеводов?"
  "Нет у оленеводов меда.
  Олени мед не дают.
  Пчелы мед приносят".
  "Ты отвечаешь мне, как дурочке".
  "А ты вопросы задаешь, как...
  Как она.
  Я мед на ярмарке купил.
  Я же купец.
  Покупаю.
  Потом продаю дороже. - Анжей обследовал хижину.
  В темноте.
  Держался за стенку. - Да об ваши снега! - Анжей выругался. - Снова я споткнулся.
  Горячая.
  На ощупь влажная.
  Луиза?"
  "Да, Анжей".
  "Признавайся.
  Ты - снова?
  Ты выросла?
  Заполнила собой хижину?"
  "Лишь бы у тебя вырос, - я огрызнулась. - Я от тебя в темноте уползаю.
  Ты же загадочным образом меня всегда находишь".
  
  "Запах от тебя, Луиза..."
  "Что запах?
  Я чистая.
  В проруби искупалась.
  Снегом обтерлась".
  "Запах от тебя одуряющий.
  ЗАПАХ ИЩУЩЕЙ ДЕВУШКИ".
  "Нехорошо получается".
  "Луиза?"
  "Да, Анжей".
  "Я здесь прилягу.
  Больше шарить не буду.
  А то еще на одну тебя наткнусь.
  Сердце мое не выдержит.
  Я и так в напряжении.
  Нервы напряжены".
  "Нервы?
  Нервы - это правильно.
  Нервы должны напрягаться".
  "Я не мог заблудиться, - На пол опустилось что-то большое.
  Вздыхающее.
  Я поняла - Анжей, наконец, улегся. - Я со своим отцом часто охотился.
  Сначала на белок.
  Потом - на зайцев.
  Потом - на оленей.
  По нарастающей.
  Мой отец еще и на богатых вдовушек охотился.
  Только занятие это невыгодное.
  Вдовушки моего отца...
  Того.
  Умер он от истощения.
  Я на ярмарке открыл вторую лавку.
  С утра сам вставал за прилавок.
  Лучше всех знал, насколько важно начинать торговлю с утра".
  "Эта умная мысль тебе пришла в голову, Анжей?"
  
  КТО РАНО ВСТАЕТ, ТОМУ ПОКУПАТЕЛЬ ДЕНЬГУ ДАЕТ.
  
  "Ладно тебе, Луиза.
  Издеваешься надо мной".
  "Возможно.
  Вполне возможно.
  В темноте девушка издеваться только может.
  В последнее время я слишком себя загоняю".
  "Я это вижу".
  "Ничего ты не видишь в темноте, купец".
  "Внутренним взором вижу".
  "Если ты видишь внутренним взором, купец...
  То скажи...
  Видишь ли, ты, как я сейчас лежу?"
  "Ты лежишь на спине, Луиза.
  Ноги широко расставлены!".
  "Ничо се.
  Ты угадал, купец.
  Надо тебе твой внутренний взор выколоть.
  Чтобы за честными обнаженными девушками ты не подглядывал".
  "В темноте я сам на сук наткнусь, - купец проворчал. - Без твоей помощи.
  Глаза выколю.
  Луиза?"
  "Да, Анжей".
  "Как давно ты была на ярмарке?"
  "Три дня назад.
  Я и Ребекка форель продавали".
  "Нуууу.
  Форель?
  Осенью? - Купец захрюкал.
  Это должно означать смех. - Если бы ты видела сейчас мое лицо, Луиза...
  Ты бы поняла, что я думаю о тебе, о Ребекке и о вашей интриге с лососями".
  "Мы просто на лодке катались.
  Форель сама в лодку прыгнула.
  Не выкидывать же рыбу.
  Поэтому продали ее".
  "Кому продали?"
  "Завьюжные купцы шатер сняли себе.
  Собирались апельсинами торговать.
  Да так и не собрались.
  Апельсины замерзли.
  Зато форель свежая была".
  "Теперь те купцы никуда не уплывут.
  Ничего у них не ладится в последнее время.
  Не отдохнуть им после торговли".
  "Они никуда не спешат.
  Не желают возвращаться в свое королевство.
  Говорят, что там приходится торговать по восемнадцать часов в сутки.
  Купцы считают это неправильным.
  Говорят, что вредно для здоровья мух кормить".
  
  МУХИ ЕДЯТ ВСЕ.
  
  "В шторм я свой корабль разбил", - купец тяжело вздохнул.
  "Не ври, купец.
  Если бы ты разбил корабль, то все бы узнали".
  "Корабль в Бонжурию шкуры вез.
  На мой корабль налетел корабль бонжурцев.
  Случайно столкнулись корабли.
  Темно было.
  К несчастью на бонжурском корабле их король плыл.
  Со своими дружками.
  И подружками.
  И дружками дружков.
  И подружками подруг.
  Бонжурцы меня во всем обвинили.
  Хотели рыбам скормить.
  Но я откупился.
  Бочки с вином остались целые.
  После пьянки бонжурский король ко мне целоваться лез.
  Я был уничтожен морально.
  Потому что у бонжурского короля очень богатое воображение".
  
  
  ГЛАВА 740
  
  АКУЛА
  
  "Бонжурцы могли сделать с тобой все, что хотели", - я хмыкнула.
  "Они со мной и делали, что хотели.
  Я - деловой купец.
  Луиза.
  Я выбирался из самых сложных ситуаций.
  В разных королевствах меня гоняли.
  Я могу позаботиться о себе.
  Утром смыл с себя ночные страхи.
  И - снова чистый.
  Душой и телом чистый".
  "Ты обречен на страдания, Анжей".
  
  ЧИСТЫЕ ВСЕГДА СТРАДАЮТ.
  
  "Чистого можно заляпать грязью, - купец согласился. - На грязном же грязь не видна".
  "Возможно, что тебе хочется, чтобы тебя грязнили, купец.
  Время от времени грязнили".
  Наступила минута молчания.
  "Луиза?"
  "Да, Анжей".
  "Ты спишь?"
  "Нет".
  "Тогда - почему молчишь?
  Те, кто не спят, должны разговаривать".
  "Я не молчу.
  Я храню молчание.
  Я на тебя многозначительно посмотрела, Анжей.
  Удивилась.
  Ведь ты не ответил на мой многозначительный взгляд.
  Потом я вспомнила.
  Мы же в темноте.
  Не видно взглядов.
  Ничего не видно".
  "Темнота - плохо, - купец пыхтел. - Но у темноты есть огромное преимущество".
  "Какое же преимущество, у темноты?" - Я заинтересовалась.
  "Преимущество темноты?
  В темноте ничего не видно".
  "С выколотыми глазами тоже ничего не видно".
  "Ты слишком много уделяешь внимания теме о выколотых глазах, Луиза".
  "Глаза в глаза, глаза не увидать.
  Если глаза выколоты".
  "В темноте можно делать разное.
  И не стесняться", - купец захихикал.
  "Что же ты делаешь в темноте, купец"?
  "Все, что я делаю в темноте, тебе не видно, Луиза".
  "Ха.
  Зачем делать, если не видно".
  "Ты мудра, Луиза.
  Тогда я перестаю делать в темноте..."
  
  "Делай, - я фыркнула. - Мне от твоих дел - ни горячо, ни холодно".
  "Луиза?"
  "Да, Анжей".
  "Тебе от моих дел - ни горячо, ни холодно...
  Знаешь, почему?"
  "Потому что темно?
  Я не вижу тебя.
  Не вижу твоих дел в темноте.
  Вот поэтому мне - ни горячо, ни холодно".
  "Нет!
  Луиза!
  Тебя не интересуют мои дела.
  Но не потому, что темнота.
  А оттого ты не интересуешься моими делами, что ты не моя жена".
  "Угадал, Анжей.
  Я не твоя жена.
  Я - никому не жена".
  "Если бы ты была моей женой, Луиза.
  То ты живо бы интересовалась мной.
  Моими делами.
  Потому что все принадлежало бы тебе.
  Я бы принадлежал.
  Мои дела стали бы твоими делами Луиза".
  "Ну и?
  Мы же не муж и жена.
  Хотя ты трогал меня.
  В темноте трогал, как свою собственность.
  Не знаю, прощу ли я тебя.
  Ты оправдываешься, что в темноте меня не заметил.
  Но мы, девушки, на мелочи не обращаем внимания.
  Мелочь - в данном случае - темнота.
  Темнота не оправдывает тебя, Анжей".
  
  МУЖЧИНА ДОЛЖЕН БЫТЬ ВСЕГДА ГОТОВ К ТОМУ, ЧТО ВСТРЕТИТСЯ С ОБНАЖЕННОЙ ДЕВУШКОЙ.
  
  "Почему?
  Почему ты так сурова со мной, Луиза"
  "Не жалуйся, Анжей.
  Купцы никогда не жалуются".
  "Ну...
  Я не могу придумать причину.
  Причину, по которой я тебя трогал.
  Уважительную причину.
  Даже с моей точки зрения...
  Медовый месяц".
  "Что?"
  "Я целый месяц мед кушал.
  Мед.
  Молоко.
  Хлеб".
  "Мед.
  Молоко?
  Хлеб? - Я ухмыльнулась.
  Благо, что Анжей в темноте не видел.
  Не видел меня.
  Не видел мою ухмылку. - Ты, наверно, растолстел очень?"
  "Растолстел?
  Нет, Луиза...
  Я не растолстел.
  Я округлился.
  Слегка округлился".
  "Частый случай среди купцов.
  Когда купец округляется".
  "Ничего нового в толстом купце нет, Луиза.
  Но.
  Я хочу стать для тебя новым..."
  "Новым?
  Новым кем ты хочешь стать для меня?"
  "Твоим новым любовником.
  Да.
  Я хочу стать твоим новым любовником".
  "Обалдел?
  У меня нет любовников.
  Я - девушка честная".
  "Да, Луиза.
  Ты девушка честная.
  Как и твоя подруга...
  Ребекка".
  "Ребекке ты тоже предлагал стать твоей?"
  "Нет.
  Ребекке я не предлагал.
  Я с ней не встречался в темноте.
  Не ощупывал ее тело.
  Поэтому..."
  "Поэтому живи.
  Ты в темноте не видел, как я сжала в руке нож".
  "Луиза?"
  "Да, Анжей".
  "Своих не режут".
  "А ты - свой?"
  "Еще как свой.
  Я же тебя по-свойски...
  Потрогал".
  "Ты не трогал меня, Анжей.
  Ты ощупывал в темноте.
  Потому что на меня наткнулся.
  А это две большие разницы".
  
  ОЩУПЫВАЛ, НО НЕ ТРОГАЛ.
  
  "Луиза?"
  "Да, Анжей".
  "Стань моей женой..."
  "Стать твоей женой, - я заледенела. - Все это ужасно.
  Анжей!
  Куда ты меня затягиваешь"?
  "Я думаю, что затягиваю тебя в семейную жизнь.
  Так многие мужчины поступают с женщинами".
  "Но...
  Я не собираюсь замуж.
  И предложение твое...
  Очень неожиданное..."
  "Что неожиданного в том, что мужчина хочет женщину?
  Многие так делают".
  "Но ты меня не знаешь.
  Даже не помнишь по ярмарке".
  "Я тебя ощупал, Луиза.
  Я тебя слушал, Луиза.
  Нашел тебя умной.
  И красивая ты.
  Настоящая жена купца".
  "Ха!
  Только купцы любят красивых девушек? - Я фыркнула. - Ты имеешь дело с дураками.
  Тебе не приходило в голову, что я отличаюсь от других?"
  "Ничем ты не отличаешься.
  Сиськи.
  Попка.
  Ноги.
  Все остальное..."
  "Если я ничем не отличаюсь...
  То бери в жены любую девушку".
  "Любую.
  Это искать надо.
  Снова разговаривать.
  А мы с тобой уже познакомились близко.
  Некоторые мужчины и после свадьбы до своих жен не дотрагиваются.
  А я еще до свадьбы..." - Анжей захохотал.
  Как залаял.
  
  "Я имею то, что хочу.
  Все потому, что не разрешаю за меня думать.
  Ты бы лучше изучал девушек".
  "Спасибо за совет, - купец ответил ядовито. - Правда, с советом ты запоздала".
  "Ты уже получал этот совет?
  Или злишься, что мы не поженимся".
  "ДЛЯ МУЖЧИНЫ - НЕ БЕДА, ЕСЛИ ДЕВУШКА ЕМУ ОТКАЗЫВАЕТ.
  Ты еще не пропала, Луиза.
  Но тебе придется постараться".
  "Я даже сердиться на твою глупость не могу.
  Давай, поговорим завтра.
  Когда рассветет".
  "Луиза!
  Завтра я тебе могу не понравиться.
  Когда ты меня увидишь...
  Поэтому свидания в темноте - лучше не бывает.
  Если согласимся пожениться...
  В темноте согласимся...
  То утром ты уже не заберешь свое обещание назад".
  "Ты боишься?
  Боишься, что ты не слишком красивый для меня?"
  "Не боюсь.
  Я знаю.
  Я - мужчина.
  А мужчины должно быть много".
  "Как у лося?"
  "Ты не об этом подумала, Луиза.
  Смени интригу, - голос купца стал безразличный. - Лебези передо мной.
  Жди, когда я смилостивлюсь.
  Снизойду до тебя.
  Поставь на ярмарке палатку рядом с моим шатром.
  Тогда..."
  "Что тогда, купец?"
  
  НУЖНО ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС, А НЕ ТОГДА.
  
  "Не по моему карману ты, Луиза".
  "Ты меня оскорбил, Анжей", - я поднялась с пола.
  "Луиза?"
  "Да, Луиза".
  "Что ты делаешь?"
  "Сейчас факел зажгу".
  "Зачем?
  Зачем тебе факел?"
  "Я хочу, чтобы ты видел мои глаза, Анжей.
  Увидишь, что они горят острой ненавистью".
  "Можно подумать, что ты меня ненавидишь, Луиза
  Ты ненавидишь себя.
  Ты больше теряешь, чем я".
  "Да?
  А так?"
  Я зажгла факел.
  "Ух, ты!
  Красотища!
  Я тебя беру в жены.
  В любом случае". - Купец выдохнул.
  " Анжей?" - Мой голос дрогнул.
  "Да, Луиза"
  "У тебя нет ног?"
  "Ноги?
  Есть у меня ноги.
  Но они короткие.
  Короткие и толстенькие.
  Затерялись ноги в теле".
  "Ты...
  Ты, действительно, как шар...
  Как ты себя так раскормил?"
  "Наследственное...
  КУПЕЦ ДОЛЖЕН ВЫГЛЯДЕТЬ СОЛИДНО".
  
  " Анжей..."
  "Молчи, Луиза.
  Молчание - золото.
  Не разбрасывай золото.
  Если ты обанкротишься, то пойдешь по миру.
  У меня же монет достаточно, чтобы прожить.
  Ты не должна больше зарабатывать на жизнь.
  Живи со мной.
  Я буду решать, что тебе делать.
  Тут вопрос не только в шубках.
  Помни и о коврах. - Купец повернулся ко мне... задом. - Я сплю.
  Извини, что не поцелую тебя перед сном.
  Мне трудно пониматься".
  "Ну да, ну да.
  Трудно подняться, когда круглый.
  И ножки, когда коротенькие".
  
  Клекот гагар разбудил меня утром.
  Я некоторое время лежала на шкурах.
  Некоторое время удивлялась:
  "Где я нахожусь?"
  Ночь выдалась не слишком спокойная.
  Голова болит от разговоров.
  Я с трудом присела.
  Обнаружила, что одна в хижине.
  "Какого снежного черта?..."
  Я начала.
  Но поняла, что меня разбудили не только гагары.
  За дверью кто-то шумно возился.
  "Анжей?" - я сжала в руке кинжал.
  Дверь отлетела.
  "Прекрасная обнаженная красавица с кинжалом, - Анжей выпучил глаза. - Ради этой картины я должен жить".
  "А ты собрался умирать? - я быстро одевалась.
  Не обращала внимания на выражение любопытства на лице купца. - Твои глаза расширились, Анжей.
  Ты сейчас выглядишь не как купец.
  Я знаю, как ведут себя купцы.
  Ты сейчас явно на них не похож..."
  "Доброе утро, любимая, - Анжей с грохотом поставил на стол поднос. - Я нашел поднос в...
  В хижине оленевода.
  Поднос из моржовой кости.
  Великолепно украшен резьбой.
  Кружка тоже из моржовой кости".
  
  ВСЕ В МИРЕ СДЕЛАНО ИЗ КОСТИ МОРЖА.
  
  "И тебе доброе утро, Анжей, - я взяла из мисочки кусочек замороженной рыбы. - Ты настрогал нам рыбку на завтрак..."
  "Вообще-то я готовил завтрак для себя...
  Но, если ты решила присоединиться..."
  "Решила.
  Иначе останусь голодной.
  В снегах не до церемоний".
  "Мед ты не захочешь, Луиза.
  Я сам это знаю.
  Девушки по утрам мед не едят.
  Иначе...
  Потолстеете.
  А завьюжные девушки, наоборот...
  Медом отъедаются.
  Мед.
  Орехи.
  Пахлава.
  Чем больше в завьюжной девушке, тем она дороже ценится".
  "Враки.
  Я была знакома с завьюжной принцессой.
  Она была тоненькая, как тростиночка".
  "ПРИНЦЕСС ПЛОХО КОРМЯТ.
  Да и сами принцессы боятся много есть.
  В еду враги могут подсыпать яд.
  Поэтому принцессы заставляют рабов пробовать еду.
  На наличие яда.
  А потом, когда рабы все надкусят.
  Из всех кувшинов отхлебнут...
  То у принцессы пропадает аппетит.
  Кто же любит пить из кувшина с чужими слюнями..."
  
  ЧУЖОЕ НЕ ПЬЮТ, ЧУЖОЕ ЛАКАЮТ.
  
  "Я не понимаю, что ты хочешь сказать, Анжей, - я моргнула. - Но догадываюсь.
  Речь идет не только о напитках.
  Кстати, очень вкусная осетрина..."
  "Я знаю толк в еде, - купец кивнул. - У меня доброе сердце.
  Жизнь у тебя со мной будет легкой.
  Потому что у меня еще и куча монет.
  ДОБРОЕ СЕРДЦЕ БЕЗ ДЕНЕГ НЕ ЦЕНИТСЯ.
  Для доброты доброго сердца мало будет.
  Для доброты сердце должно быть золотым.
  Но должен признать...
  Луиза.
  Иногда тебе будет тяжело".
  "Я еще не решила о замужестве.
  А ты уже меня пугаешь тяжестью..."
  "Я в семью возьму и твою Ребекку..."
  "Ребекку?" - Я взвизгнула.
  "Да.
  Она тоже девушка красивая.
  Вы обе - трудяги.
  Торгуете с выгодой.
  Один день ты будешь моей женой.
  На другой день ты станешь моей любовницей.
  Вы будете с Ребеккой меняться.
  По очереди - то Ребекка, то ты.
  Так же интереснее".
  "Офигеть.
  А ты не боишься, купец, что один день я буду с тобой, а второй день - с твоим оленеводом?"
  "Не боюсь.
  Ты не интересуешься..."
  "Замолчи, - я завизжала. - Помни, где ты находишься.
  Помни, с кем ты разговариваешь".
  "Да!
  Луиза!
  Я помню каждую твою черточку. - Купец медленно проговорил. - Худенькая.
  Кажется, что твои хрупкие косточки я могу легко сломать.
  Кожа снежная.
  Тебе, действительно, тяжело нести бремя твоей красоты".
  "Потерплю со своей красотой...
  
  А ТЫ ПОТЕРПИ СО СВОИМ ЖЕЛАНИЕМ ЛОМАТЬ ДЕВУШКАМ КОСТИ".
  
  "Луиза!
  Мне нужно только обычное отношение со стороны тебя.
  Чтобы ты меня любила".
  "Любовь - не обычное отношение".
  "Я вторгся в твою душу? - купец грубо усмехнулся. - Я не отступлю".
  "Не отступай.
  Мне безразличны твои вздохи, - я заверила его. - Честно предупреждаю.
  Я не позволю сальными руками лезть мне под шубку.
  И разбирать меня на части.
  Я тебе прибыль не принесу".
  "Прибыль?
  Ты с чувством говоришь о прибыли, Луиза.
  Мне нравится". - Купец заинтересовался.
  "Тогда смотри на монеты, а не на меня".
  "Монеты - это серьезно.
  МОНЕТЫ - ЭТО НАВСЕГДА! - Анжей ЗАЯВИЛ ГОРЯЧО. - Девушки, подобные тебе, мне очень нравятся".
  Он окинул меня медовым взглядом.
  "Подобные мне?
  Девушки?
  Нравятся тебе?
  Разве, я не единственная?
  Я думала, что мне подобных нет". - Я говорила мягко.
  Вкрадчиво говорила.
  
  ПОДОБНЫХ МНЕ НЕТ.
  
  "Ты страдаешь, Луиза"
  "Страдаю? - Я замерла.
  Будто бы купец меня копьем уколол. - Нет.
  Я наслаждаюсь.
  Все же что-то в тебе есть притягательное, Анжей.
  Ты круглый.
  Но...
  Глаза твои ленивые.
  Умные глаза.
  Хитрые глаза.
  Девушки тебя полюбят.
  Но ты не должен останавливаться на ухаживаниях за мной.
  Я однажды скакала на олене.
  Олень в последний момент отказался перепрыгнуть ручей.
  Я чудом удержалась на олене.
  Но навсегда запомнила чувство беды.
  Моя промежность запомнила.
  Сейчас ощущение сходное".
  "Я - олень?"
  "ДО ОЛЕНЯ МУЖЧИНА ДОЛЖЕН ВЫРАСТИ.
  Чтобы стать оленем, мужчина сначала должен завоевать девушку.
  А потом девушка наставит рога.
  Вот только тогда мужчина сможет получить почетное звание - Олень!"
  "Ты меня забавляешь, Луиза".
  "Забавляю тебя.
  Но сама не забавляюсь".
  "Ты терпеливая, Луиза.
  Меня это отпугивает".
  "Тряхни головой, Анжей.
  Мысли твои соберутся в кучку".
  "Ты станешь моей женой, - купец медленно протянул. - Совсем станешь".
  Смешинка исчезла из его глаз.
  "Скажи это Ребекке", - я пожала плечами.
  Анжей кивнул.
  Будто подтверждал мои слова.
  "Я глубоко уверен..."
  "Уверенность оставь на вечер, Анжей.
  Ты тратим световой день.
  Я должна собирать морошку".
  "Не сомневаюсь.
  Ты все соберешь, Луиза".
  "Ты возражаешь, Анжей?
  Моя морошка не дает тебе покоя?"
  "Зависит от того, как ты ее будешь собирать.
  Если встанешь на колени...
  На четвереньки встанешь.
  Тогда я потеряю покой".
  
  "Понятно, Анжей.
  Тебе бы только в лапту в бане играть".
  "В лапту?
  В бане?
  Что за игра?"
  "Не знаю.
  Но слышала от заморских купцов, что они любят в бане играть в лапту.
  Наверно, что-то неприличное.
  В БАНЕ ВСЕ НЕПРЕЛИЧНОЕ".
  "С удовольствием сыграл бы с тобой в бане.
  В лапту.
  Даже дал бы тебе монетку.
  Из своих доходов.
  Что для тебя лучше, Луиза?
  Когда я буду стоять, как ледяной столб?
  Или когда я буду давать тебе монетки?"
  "Монетки лучше, - я искривилась. - Но не за игру в бане".
  "Разумеется, вы девушки хотите получить все.
  Все и сразу.
  Без игры.
  Без похода в баню.
  Уверен, что и сейчас ты со мной разговариваешь с огромной неохотой".
  "Нет.
  Почему же.
  Мне нравится с тобой разговаривать, Анжей".
  "В бане все чистое, Луиза.
  Даже чувства чистые". - Купец никак не мог отлипнуть от темы бани.
  "Ты хорош, - я не скрывала свое восхищение. - Ты не отступаешь.
  Но, к сожалению, я занята.
  Навсегда..."
  "Я подожду.
  Мы, купцы, умеем ждать.
  Потом получаем самое дорогое.
  И бесплатно.
  ДЛЯ КУПЦА ВЕЧНОСТЬ - КАК МИНУТКА".
  
  "Пропусти, Анжей".
  "Не выпущу из хижины".
  "Нехорошо мне здесь оставаться.
  Я все равно выйду.
  Но ты меня будешь помнить".
  Я проскользнула в щель.
  Щель была между купцом и косяком.
  Вытащила из снега свое копье.
  "Ты говоришь, что любишь меня, Анжей?"
  "Подобной глупости я не говорил.
  Я сказал, что возьму тебя в жены.
  Я - старший купец в своей гильдии". - Анжей произнес певуче.
  С гордостью произнес.
  "Ты меня утомил", - я древком копья легонько ткнула купца ниже пояса.
  Сзади ниже пояса...
  "Ткни еще", - Анжей прохрипел.
  "Я соображаю.
  Догадываюсь, что если ткну еще раз, то ты...
  От счастья набросишься на меня.
  Моя игра обернется против меня.
  Хватит тебе и одного тычка".
  
  Я развязала мешок.
  Покормила собак купца.
  Собралась.
  И быстро направилась в снежное поле.
  Под снегом буду искать морошку.
  Сзади раздался вой.
  Вой отчаянья.
  Купец гремел.
  Купец выл.
  Купец визжал.
  Его чувства были ранены.
  Ранены ниже пояса.
  Ниже пояса сзади.
  До вечера я собирала морошку.
  Забыла об Анжее.
  Под вечер стала искать хижину.
  Хижину для ночлега.
  Взобралась на гору.
  Увидела оленевода.
  Он гнал вниз стало оленей.
  "Странно.
  Не всех оленей еще увели, - я подумала.
  Пошла навстречу оленеводу.
  Но он - прямо у меня на глазах - вдруг исчез.
  Олени тоже исчезли
  Вместо оленей я увидела целое стадо медведей. - Неужели, я обозналась? - Я глаза расширила. - Вместо медведей оленей видела?
  Медведей за оленей приняла.
  Да и не ходят медведи стадами.
  Никогда не ходили..." - Я подошла еще ближе.
  Тут стадо медведей провалилось под снег.
  А прямо передо мной стоял один медведь.
  Косматый медведь.
  Огромный.
  Пасть оскалена.
  Медведь раскачивался из стороны в сторону.
  "Братья купцы!
  Смотрите!
  Идет Луиза со своим копьем.
  Спасайте свои зады.
  А не то Луиза ткнет копьем в зад".
  "Фу!
  Размечтались, - я крикнула в наступающую темноту. - Из одного случая целую историю вы раздули".
  "Плохо будет не нам, - раздался голос из одной хижины. - Плохо будет Луизе.
  Потому что она еще не мылась".
  "Щас.
  Прямо перед вами буду снегом растираться.
  И в проруби купаться, - я ответила ядовито. - Дважды вы размечтались.
  Медведя уберите.
  Уберите медведя, говорю".
  
  ДЕВУШКА НЕ БОИТСЯ МЕДВЕДЯ, ДЕВУШКА БОИТСЯ МЫШКУ.
  
  Сразу все загоготало.
  Будто бы в каждой хижине сидели по дюжине смеющихся.
  Голоса глухие.
  
  
  ГЛАВА 741
  
  АКУЛА
  
  "Вот ведь гады, - я разозлилась. - Не помылась, видите ли, я.
  Я целый день морошку собирала.
  С утра я лицо сполоснула.
  А к вечеру...
  Что я?
  Днем в снегах буду умываться?
  ДНЕМ НУЖНО РАБОТАТЬ, А НЕ МЫТЬСЯ".
  Но все же я быстренько разделась.
  Совсем разделась.
  
  ЛУЧШЕ ОДИН РАЗ ВЫМЫТЬСЯ, ЧЕМ ПОДВЕРГАТЬСЯ НАСМЕШКАМ.
  
  Я прыгнула в полынью.
  Окунулась.
  Выскочила на снег.
  Растерлась шкурой волка.
  И оделась.
  "Довольны? - я со злорадством крикнула в темноту. - Но я не для вас купалась.
  Девушки купаются для себя".
  Огромный медведь стоял все там же.
  И продолжал накачиваться.
  Я древком копья ткнула медведя в...
  Пониже спины ткнула древком копья.
  Сзади пониже спины медведя...
  Медведь заорал радостно.
  Сбросил с себя шкуру.
  И побежал в хижину.
  "Круглый медведь, - я засмеялась. - Купец Анжей представление устроил.
  Хотел меня медведем напугать.
  Нашел чем насмешить..."
  Я построила горку из ледяных глыб.
  На память о шутке купца.
  Завалила шкуру медведя за спину.
  Подняла корзинку с морошкой.
  Отправилась в путь.
  Я шла быстро.
  Зорко посматривала по сторонам.
  Ведь купец Анжей может прикинуться кем угодно.
  Переоделся же он в медведя.
  Человеком он был.
  Медведем был.
  Может и змеиную шкуру натянуть.
  На то они и купцы.
  Я немного не дошла до хижины.
  На снегу увидела снежного леопарда.
  "Посмотри на моего оленя, - донесся чей-то голос из хижины. - Откормленный олень".
  "Лучше взгляну на Луизу, - ответили другим голосом.
  Я подозревала, что купец Анжей разговаривает разными голосами. - Луиза уже подняла свое копье.
  Опять будет древком копья в зад тыкать".
  "Помешались вы на моем копье, - я рассердилась. - Я вынуждена копьем тыкать.
  Мне же проходу не даете".
  Я древком копья ткнула снежного леопарда.
  Под хвост ткнула.
  Легонько.
  Чтобы он убежал.
  Я зверушек люблю.
  Но снежный леопард не убежал.
  Для него мой жест был неожиданным.
  Неожиданно убийственным.
  Снежный леопард испугался до остановки сердца.
  И сдох.
  Из хижины раздался грохот смеха.
  Даже выли от смеха.
  Я же сняла со снежного леопарда шкуру.
  "Смейтесь, смейтесь!
  Анжей!
  Твои шутки меня радуют.
  Я шкуры добываю просто так".
  "Шкуууураааа!" - Донесся вой из снегов.
  
  ЕСЛИ НИЧЕГО БОЛЬШЕ НЕ ОСТАЕТСЯ, ТО - КРИЧИ.
  
  Скоро я добралась до хижины оленевода.
  Открыла дверь.
  На всякий случай потыкала копьем в темноту.
  Затем только вошла.
  Зажгла огонь.
  Шкуры медведя и снежного леопарда повесила над дверью.
  Накрепко закрыла дверь.
  Начала варить ледяной суп.
  Дым от огня валил жгучий.
  Разъедал глаза.
  У меня ручьем текли слезы.
  Пришлось искать окошечко.
  Оно - под потолком хижины.
  "Да что же это?
  Почему со мной подобное случается, - я выдохнула взволновано. - Я открыла окошечко.
  И в него пролезла толстая нога.
  Я узнала эту ногу.
  Нога купца Анжея.
  Толстая нога.
  И очень короткая.
  Весь Анжей не пролезет в это окошечко".
  "Луиза!
  Как тебе нравится моя нога?" - Купец Анжей спросил с крыши.
  "А как тебе нравится мой суп?" - я спросила.
  И выплеснула суп на ногу купца.
  Купец завыл.
  Застонал купец.
  Его нога исчезла из окошка.
  "Я с ошпаренной ногой! - На улице Анжей выл. - Купец с ошпаренной ногой!
  Хотел сам шпариться.
  Да меня ошпарили".
  
  НЕОШПАРЕННЫЙ ОШПАРЕННОГО НЕ ПОЙМЕТ.
  
  Я снова начала варить суп из снежного леопарда.
  Вдруг, из печной трубы хлынула вода.
  Огонь под котлом погас.
  "Теперь Луизе придется не лучше, чем трем оленеводкам.
  Оленеводки остались в селении". - Купец Анжей прокричал с улицы.
  Затем стало тихо.
  Очень.
  "Вот оно что, - я приложила палец ко лбу. - Не все оленеводы ушли вниз. - А я их морошку собираю.
  Купец Анжей по хижинам шарит.
  Плохо получается".
  Я вышла их хижины.
  Отправилась к северным склонам ледяных гор.
  Там обычно жили оленеводки.
  "Ночь темная, как лицо угольщика, - Я с трудом пробивала дорогу.
  Дошла и остановилась: - Анжей!
  Ты своих дружков привел.
  Один со мной не справляешься?
  Что же ты, Анжей, к оленеводкам в хижину стараешься зайти?
  Мне в любви признавался.
  А к оленеводкам лезешь?"
  "Луиза!
  Я тебе все объясню. - Анжей приложил ладошки к груди. - Мои друзья купцы.
  Купцы молодцы.
  Густий.
  Вальдек.
  Трендыч.
  И, разумеется, Рольф Ледяной.
  Я друзей позвал.
  Их трое.
  И оленеводок три.
  Поженятся.
  Мне же ты остаешься".
  "Я?
  Йа остаюсь?
  В осадок я выпала?"
  "Нуууу.
  Не остаешься.
  Что ты злишься, Луиза?
  Ты мне досталась..."
  "Досталась?
  Как дешевка досталась.
  Больше брать некого?
  Поэтому ты меня взять решил"
  "Анжей!
  Ну, и девка тебе будет, - дружки - Густий.
  Вальдек.
  Трендыч.
  И, разумеется, Рольф Ледяной - заржали. - С такой девкой сразу топиться надо идти".
  "Вас не спросили", - я зарычала на дружков Анжея.
  Начала их древком копья колотить.
  Потеряла ориентиры.
  Поэтому никого серьезно не побила.
  Но Густий испугался сильно.
  Он закружился на месте.
  Помчался, куда глаза не глядят.
  Да и остальные купцы попятились назад.
  Я тем временем влетела в хижину.
  Девушки вели себя совершенно спокойно.
  Одна стояла в деревянном тазике.
  Две подружки поливали ее из кувшинов.
  "Раздевайся, - девушки мне улыбались. - Купайся с нами".
  "Я уже искупалась.
  В полынье.
  Затем снегом обтерлась".
  "В полынье вода холодная.
  А у нас водичка теплая.
  Мы ее подогрели.
  Да и в компании еще раз искупаешься".
  
  ОТ КУПАНИЯ КОЖА НЕ СОТРЕТСЯ.
  
  "В компании - веселее".
  Я разделась.
  Присоединилась к подружкам.
  "Вы не волнуйся за купцов, - я утешала подружек.
  Успокаивала. - Они безобидные.
  Купцу что надо?
  Купцу нужна прибыль.
  Без прибыли купец становится вялым.
  Скукоживается купец без прибыли".
  "Пока мы купаемся, - одна из девушек мне спинку растирала, - купцы храбрости набираются.
  За дверью...
  Стоят.
  Подглядывают.
  И набираются".
  "Давайте, их водой обольем, - я предложила. - Кипятком".
  "Кипятком?
  Купцы, вроде бы, жениться пришли.
  Мы не против".
  "Чтобы мужчина женился по-настоящему, нужно, чтобы он уважал невесту.
  Эти же купцы вас не уважают.
  Густий.
  Вальдек.
  Трендыч.
  И, разумеется, Рольф Ледяной.
  Купцы пришли без подарков.
  Я видела.
  Пустые купцы.
  Знаете, что это значит?"
  "Не знаем, что значит купец без подарка".
  
  КУПЕЦ БЕЗ ПОДАРКА, КАК ДЕВИЦА БЕЗ СВАДЕБНОГО ПЛАТЬЯ.
  
  "Купцы подумали:
  "Сходим к девушкам с пастбища.
  Девушки нас накормят.
  Напоят.
  Рады нам будут девушки с пастбища.
  Потому что им скучно.
  Мы же повеселимся за счет девушек.
  За них же не надо платить монеты.
  В балагане актеркам нужно давать монеты.
  А эти девушки и без монеток согласятся веселиться с нами".
  Вот, что думают купцы".
  "Ах, они купцы-подлецы!" - Три девушки вскричали.
  "А, если не примете купцов, то они вас зауважают.
  В следующий раз придут с богатыми подарками.
  Поймут, что вы не простушки какие-то.
  Любить тогда вас будут купцы".
  
  ЕГО БЬЮТ, А ОН ЕЩЕ БОЛЬШЕ ЛЮБИТ.
  
  Рыжеволосая девушка схватила кувшин с кипятком.
  Выскочила из хижины.
  Плеснула кипяток в лицо Рольфу Ледяному.
  Рольф Ледяной завизжал тонко.
  Эхо подхватило:
  "Ука!
  Ука!
  Ука!"
  Затем Рольф Ледяной начал скакать вокруг хижины.
  Орал, как ошпаренный.
  Так он и ошпаренный:
  "Сожгу!
  Сожгу хижину.
  Всех с пеплом сотру".
  Но выбежала вторая девушка.
  Тоже без одежды.
  Плеснула кипятка на Трендыча.
  Не дремала девушка!
  Да еще плечиком подтолкнула его на Рольфа Ледяного.
  Оба купца так и зашипели.
  Свалились мокрые в снег.
  Затем Трендыч пополз вниз.
  Вниз.
  Вниз и вниз!
  По склону горы!
  Под конец сорвался.
  Вместе со снежной лавиной покатился в Норд.
  Рольф Ледяной припадал на обе ноги.
  Грозился кулаком.
  Рыдал, как вепрь снежный.
  Остались Анжей и Вальдек.
  "Берегись, Луиза!" - Вальдек завопил.
  Да так громко, что горы зашатались.
  Снежная лавина сошла с вершины.
  По крыше хижины забарабанили льдинки.
  "Лучше ты берегись, Вальдек!" - Из хижины выскочила третья девушка.
  Вылила на Вальдека остатки кипятка.
  Что тут говорить...
  Вальдек вприпрыжку бросился догонять товарищей.
  
  В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ БЕЗ БОГАТЫХ ПОДАРКОВ НЕ ПРИХОДИТЕ!
  
  Девушки визжали от счастья.
  Затем бросились меня обнимать:
  "Луиза!
  Мы твоего дружка скатим.
  Скатим с горы.
  Он круглый.
  Далеко покатится".
  "Анжея не трогайте!
  Он - мой! - Я усмехнулась. - Мой соперник.
  Мы с ним не договорили еще. - Я повернулась к Анжею. - Купец!
  Теперь ты понимаешь, какими бывают девушки?"
  "Луиза!
  Тебе нужно сплавать в Бонжурию, - купец Анжей вспыхнул. - Ты научила девушек...
  Наверно, ты гордишься собой.
  Думаешь, что на меня произвела впечатление твоя ерунда?
  Ты мне обязана, Луиза.
  Любишь выигрывать?
  А я о выигрыше не думаю.
  Для меня и проигрыш хорош, если я не потеряю все.
  Ты грязно интригуешь, Луиза.
  Это не имеет отношения к чести.
  Ты бы и старушку обидела.
  Все потому что ты готова на все.
  Лишь бы оказаться в центре внимания.
  Я даже не пытаюсь скрыть свое недовольство", - купец Анжей сплюнул на снег.
  "В хате на снег не плюют", - одна из девушек сказала зловеще.
  Наступило темное молчание.
  Глаза девушек превратились в щелочки.
  Купец Анжей, наоборот, вытаращил глаза.
  Они светились тускло, как угасающие угли.
  Неожиданно, Анжей ощутил страх.
  Поспешно заговорил:
  "Мне не следовало тебя злить, Луиза.
  Извини.
  Я ведь ничего не знаю о твоих чувствах.
  Твои глаза прожигают меня.
  В гневе ты выглядишь очень опасной".
  
  ОПАСНОСТЬ ВСЕГДА СКРЫВАЕТСЯ.
  
  "Ты общался с купцами, Анжей, - я тихо заметила. - Не так ли, милейший?
  Может быть, ты выбираешь не тех подруг?
  Или у тебя большой опыт? - Я заметила, как Анжей побледнел. - Ты не удовлетворён.
  Возможно, что тебя надул другой купец.
  И ты срываешь злость на мне".
  Я стояла неподвижною
  Заметила, как купец вздрогнул.
  
  КУПЦЫ ДРОЖАТ, ДРОЖАТ КУПЦЫ.
  
  Я потерла замерзшие ладони.
  Ведь я была голая на морозе.
  "Это не твое дело, Луиза, - купец с отчаяньем сказал. - Думаю, что ты все хочешь превратить в свое дело.
  Нет! - Купец воскликнул в ужасе.
  Затем добавил дрожащим голосом. - Если обидел тебя...
  Извини, Луиза.
  Я не люблю общаться с девушками.
  И не уважаю девушек, которые общаются с нами, купцами.
  Причины?
  Посмотри на меня.
  Я - причина!
  Это не объясняется личной ненавистью.
  Достаточно вспомнить, что вы сотворили с моими друзьями.
  Мне это не нравится. - Купец сделал попытку войти в хижину.
  Девушки молча загородили ему путь. - Вы не должны мне нравиться? - Купец Анжей скривился.
  Верно?
  Вам станет лучше.
  Вы накормите меня". - Купец развеселился.
  "Вызываешь меня? - Я расправила плечи.
  Мило улыбалась купцу. - Или это не вызов?
  Предсказание?
  Я угадала? - Я усмехнулась. - Анжей?"
  "Да, Луиза!"
  "Я передумала.
  Я хотела тебя больше не тревожить.
  Но сейчас передумала.
  Ты круглый.
  Хвастался, что ты круглый.
  Ты гордишься, что ты круглый.
  Поэтому я спущу тебя с горы.
  Ты покатишься.
  Ты покатишься, а мы посмотрим.
  Я никогда не видела, как круглый купец катится с горы".
  "Я тоже!" - Первая девушка захлопала в ладоши.
  "Я тоже хочу посмотреть.
  Как круглый купец катится". - Вторая засмеялась.
  "Круглый катится с горы". - Третья захихикала.
  И я...
  Я привычно ткнула купца древком копья.
  Ниже пояса ткнула.
  Сзади.
  Купец покатился.
  Ах!
  Как он покатился!
  На северных склонах гор Норда будут вспоминать, как катился круглый купец Анжей.
  По крайней мере, Анжей оставил о себе след.
  След в снегу с горы.
  
  КАТИТЬСЯ НУЖНО УМЕТЬ.
  
  Девушки начали упрашивать меня.
  "Луиза!
  Разреши!
  Мы хотим тебя проводить до дома".
  "Вы за оленями следите.
  Я сама дойду".
  "Мы хотим еще немного побыть с тобой".
  "Проведите меня до низа долины".
  Мы спустились.
  Я тепло поблагодарила трех подружек.
  Мы заночевали в хижине.
  Маленькая хижина на склоне горы.
  Но нам было в ней тепло и весело...
  
  С девушками я рассталась.
  Но с купцами - друзьями Анжея - встречалась.
  Встречалась и не раз.
  На ярмарке я и Ребекка в тот день продавали корюшку.
  "Ребекка, - я подпрыгивала от нетерпения. - Ты распродай корюшку.
  Я же схожу к друзьям купца Анжея.
  Они устроили встречу в шатре.
  Хочу их еще раз проучить".
  Я вымазала лицо сажей.
  Нарядилась в рваное тряпье.
  Так меня никто не узнает.
  Взяла с собой белую медведицу ручную.
  Целую свиную кожу тоже взяла.
  Кинжал всегда при мне.
  И отправилась к купцам.
  Но мне сказали, что те купцы перенесли пир в большой дом.
  Дом около площади.
  Вскоре я постучала в дом:
  "Пустите, странницу.
  Приютите меня на ночь".
  "Как же мы тебя приютим, - хозяева меня в дом не пускали. - У нас купцы пируют.
  Деньги нам заплатили.
  А у тебя, замарашка, явно нет монеток".
  "Если пустите меня, то будет вам счастье в доме", - я обещала.
  Хозяева мне поверили.
  В Норде ходят легенды.
  Легенды о странницах с вымазанным лицом.
  Не пустить странницу в дом - к беде.
  Пустить странницу в дом - к счастью.
  Хозяева ушли.
  Я остался в доме.
  Белая медведица улеглась за печкой.
  Я принялась шить из свиной кожи башмак.
  Такого большого башмака не видывали в Норде.
  В дырочки я продернула просмолённую веревку.
  Веревкой можно затянуть башмак.
  Из кожи вырезала ремень.
  В полночь купцы переместились в большой зал.
  Они занялись приготовлением пира.
  Жарили снежных куропаток.
  Варили снежных зайцев.
  Пластали форель.
  И раскладывали разные вкусности по подносам.
  Купцы чувствовали себя, как дома.
  
  КУПЕЦ ВЕЗДЕ, КАК ДОМА.
  
  Разумеется, я сразу обратила внимание на купца Анжея.
  "Он даже поправился.
  И стал еще круглее.
  Если о круглом можно сказать подобное.
  Анжей задумчивый сегодня". - Я наблюдала.
  Купцы же на меня не обращали внимания.
  Думали, что я служанка в доме.
  Вдруг, Вальдек заметил башмак.
  Все захотели мерить огромный башмак.
  Каждый совал в башмак свою ногу.
  Но слишком он был велик.
  Тогда все вмести они залезли в башмак.
  Я быстро затянула веревку.
  "Ты с нами играешь, девка? - Купцы загоготали. - Вымойся.
  Потом станцуешь для нас.
  Без одежды станцуешь.
  Может быть, мы на тебя обратим свое благосклонное внимание.
  Киска ты наша!"
  Тут и белая медведица вылезла из-за печи.
  "Киска моя, - я назвала белую медведицу киской.
  Купцы меня обозвали киской.
  А я - белую медведицу - киска! - Купцы желают танцевать.
  Станцуй с ними.
  Купцы хотят киску!"
  
  Я подмигнула белой медведице.
  А она и сама знала, что хотела.
  Во-первых, белая медведица сытно покушала с купеческого стола.
  Во-вторых, рванула к купцам.
  Грозно на них зарычала.
  Подняла лапы.
  И начала раскачиваться.
  "Киска танцует, - я хохотала. - Танцуйте и вы с ней.
  Иначе моя киска обидится.
  КОГДА КИСКА ОБИЖАЕТСЯ, ОНА ЦАРАПАЕТСЯ".
  
  "Ах, ты, гадкая служанка", - купцы на меня заверещали.
  "Сами вы не лучше, - я обиделась. - А хуже всех из вас купец Анжей.
  Он подластивался ко мне.
  А потом обозлился.
  Когда я не согласилась быть с ним.
  Мужчина должен быть великодушным!"
  Я побежала в умывальню.
  Смыла с лица сажу.
  Заодно и целиком ополоснулась.
  Сбрызнула на себя ароматное масло розы.
  И нагая вышла в зал.
  К танцующим.
  Как же они танцевали!
  
  Медведь танцевал с удовольствием.
  Анжей танцевал с безысходностью.
  Остальные купцы плясали от страха.
  "Танцуйте, пока вы купцы!"
  Я лупцевала купцов кожаным ремнём.
  С трудом купцы вырвались.
  Покинули ловушку.
  Убежали.
  Проклинали меня.
  Осыпали проклятиями мой башмак.
  И особенно досталось плохих слов моей белой киске - белой ручной медведице.
  
  О ПЛОХОМ НАПОМИНАЮТ ШРАМЫ.
  
  Через три дня Ребекка и я торговали корюшкой.
  Торговля шла бойко.
  Вдруг, я увидела тех купцов.
  И Анжея вместе с ними.
  "Что, Луиза, - купцы меня спрашивают. - Жива ли твоя белая киска?
  Может быть, хочет, чтобы мы снова для нее сплясали?"
  "Милости прошу, - я засмеялась. - Только побольше приносите угощения для моей белой киски.
  Она отъелась за три дня.
  Теперь в десять раз сильнее.
  И в семь раз злее.
  Вот вы с ней попляшете!"
  "Сама пляши со своей киской", - купцы выкатили глаза.
  Бочком!
  Бочком!!
  И подальше от меня.
  Лишь купец Анжей остался.
  С надеждой на меня смотрит.
  Но тут встряла Ребекка.
  "Луиза?"
  "Да, Ребекка?"
  "Что это за белая киска?
  Я не видела у тебя белую киску. - Ребекка грозно сверкает глазищами. - Ты показала купцам свою..."
  "Ребекка, - я подружку обняла. - Белой киской я называла белую медведицу.
  Она помогла мне с купцами справиться".
  "Хорошо ли это? - купец Анжей качал головой. - Купцы - люди степенные.
  Нас не надо киской пугать".
  "А ты здесь при чем?" - Ребекка сузила глаза.
  
  КУПЕЦ ВСЕГДА ПРИ ДЕЛАХ.
  
  "Йа? - купец Анжей пытался сцепить пальцы на животе.
  Но живот настолько большой...
  И купец слишком круглый.
  Рука до руки не доставала... - Ребекка.
  Ты - подружка Луизы?"
  "Очень", - Ребекка с подозрением переводила взгляд с купца на меня и обратно.
  "Вы очень подружки, - Анжей набрался смелости. - Поэтому я прошу у тебя руки и сердца Луизы..."
  "Чтооооо?" - Я и Луизу взвизгнули.
  Одновременно взвизгнули.
  У нас часто все выплескивалось одновременно.
  "Я хочу взять в жены Луизу!" - Купец сказал.
  Теперь наша очередь.
  "Понятно, - Ребекка опустила глаза. - Мне - в самом деле - все ясно.
  Ты решил поселиться в нашем домике.
  И, если я не хочу рисковать моей Луизой, то придется согласиться.
  Почему-то я так и думала".
  Ребекка бросила на Анжея взгляд.
  Если бы Анжей хорошо знал Ребекку, то насторожился бы.
  Но Анжей был доволен своей победой:
  "Я сделаю все, чтобы вам было хорошо, - купец захихикал. - Найму помощников". - Купец наклонился.
  Быстро схватил рыбку корюшку.
  Бросил в рот.
  
  
  ГЛАВА 742
  
  АКУЛА
  
  Ребекка вскинула руку.
  Была против.
  Против всего.
  И против корюшки.
  И против купца Анжея.
  Но опоздала.
  Купца уже не остановить.
  
  НЕ ПЫТАЙСЯ ОСТАНОВИТЬ РАЗОГНАВШЕГОСЯ, ЕСЛИ ОН ОЧЕНЬ ТОЛСТЫЙ.
  
  "Ребекка! - Анжей засопел. - Если ты не согласна...
  То не беспокойся.
  Я тебя пристрою в свой шатер на ярмарке.
  Будешь торговать коврами".
  Глаза купца встретились с глазами Ребекки.
  Молчаливая схватка взглядами.
  Я была поражена.
  Выпрямила спину.
  Потом слегка усмехнулась.
  С презрением усмехнулась...
  Мой смешок утешил Ребекку.
  Но не слишком утешил...
  Ребекка негромко сказала:
  "Без Луизы я могу закиснуть, - Ребекка смотрела на меня. - Расставание может меня убить".
  "Ребекка, - купец нахмурился. - Тебе откупных монеток мало будет?
  Тебе нужен любовник? - Купец Анжей изо всех сил старался изобразить недоумение. - Я буду твоим любовником".
  Похоже, купцу удалось удивить Ребекку.
  Она присела на корзину.
  Сцепила руки за головой.
  Даже улыбнулась.
  "Совершенно ты прав, купец".
  Тогда и купец Анжей улыбнулся в ответ.
  Но он не знал Ребекку.
  Совсем ее не знал.
  Его маленькие глазки оживились.
  Неожиданно заблестели.
  Блеск был радостным.
  "Я все утрою, - Анжей пообещал. - Он рассматривал корюшку. - Рыбку можете домой нести.
  Поджарьте мне рыбки на свадьбу.
  Я люблю слегка поджаренную..."
  
  ЛЮБИТЬ РЫБКУ ТРУДНЕЕ, ЧЕМ ЛЮБИТЬ ЖЕНЩИНУ.
  
  "По крайней мере, ты успокоился, купец, - я обрадовалась. - Приятно, когда человек радуется.
  Можешь не обращать внимания на мое мнение.
  Но я спрошу: - Где твой корабль?"
  "Корабль? - брови купца поползли на лоб. - Мой корабль в порту.
  Я обычно разрешаю команде отдохнуть.
  Редко проверяю, чем команда занимается.
  А в чем дело, Луиза?"
  "Анжей!
  Дело в том, что наш с Ребеккой дом - не твой корабль.
  А я и Ребекка - не команда твоя.
  На этом разойдемся мирно..."
  Я вертела в руке широкий нож для потрошения большой рыбы.
  Купец намек понял.
  Он раскрыл глаза.
  В них отражалась корюшка.
  Корюшка в глазах.
  Ничего больше, чем рыбка корюшка...
  
   - Луиза!
   - Да, Нострадама!
   - Ты натерпелась.
   - ТЕРПЯТ ПО НУЖДЕ.
   - Сколько нам еще идти? - Нострадама вглядывалась в снега.
   - Если бы я знала...
  Если бы я знала, сколько еще идти.
  Я бы подготовилась тщательнее.
  Но назад нам дороги нет.
  Ты убила купца.
  А я...
  Йа убила бы купца.
   - Только вперед?
   - Очень.
  Нострадама!
  Очень только вперед! - Акула обняла подружку.
  Они шли и шли.
  Придумывали себе занятие.
  Чтобы отвлекаться во время снежного пути.
   - Акула?
   - Да, Нострадама.
   - Сыграем в слова?
   - Сыграем.
  Говори первое слово.
   - Пирамида.
   - Хм...
  Нострадама!
  Почему пирамида?
  Мы же там были в рабстве.
   - Потому что пирамида - тепло.
  А нам сейчас...
  Ну, не холодно.
  Нордячек холодом не испугать.
  Нам сейчас не очень уютно.
  Если бы было тепло, то мы бы с тобой шли без одежд.
  Легче идти.
   - Только идти легче без одежд? - Акула скосила глаза на подружку.
  
  БЕЗ ОДЕЖДЫ ВСЕ ЛЕГЧЕ.
  
   - Твоя очередь, Акула.
  Пирамида заканчивается на А.
   - Ахонь!
   - Что за Ахонь?
   - Ахонь - так портовые грузчики называют огонь.
  Они так смешно говорят.
   - Портовые грузчики говорят - как кур доят, - Нострадама засмеялась.
   - Как кур доят! - Акула захохотала.
  Долго не могла остановиться: - Нострадама?
   - Да, Акула!
   - Не смеши меня.
  От бурного смеха выступают слезы.
  И замерзают на щеках.
   - Тогда говори правильное слово на А.
  Твоя очередь, Акула.
   - Акула.
   - Ха!
  Свое имя назвала.
  Имена не считаются.
   - Акула - не только мое имя.
  Акул в море много.
   - Пусть будет акула.
  Но кличку Акула ты себе взяла в рабстве.
  Тоже словечко из рабства.
  Значит, мне снова на А.
  Амиго!
   - Амиго?
  Что за Амиго? - наступила очередь удивиться Акуле.
   - Надсмотрщик Бомбей называл своего друга - Амиго.
   - Амиго - имя.
  Имена в игре не участвуют.
   - Нет, Акула.
  Амиго не имя.
  Амиго - друг.
  Надсмотрщик Бомбей называл своего друга...
   - Называл другом?
  Ха!
  Нострадама!
  Неужели, ты не можешь придумать слово на А?
  И...
  Почему-то все слова наши из рабства.
   - На А... - Нострадама вытянула губки дудочкой. - Ананас!
   - Ананас, потому что ананасками называли главных рабынь?
  Снова слово из рабства?
   - Ананас - потому, что ананас вкусный.
  Ананас к ананаскам не привязан.
  По крайней мере, сейчас...
   - Я бы скушала ананас, - Акула вздохнула. - Ананасы вкусные.
   - Об ананасах забудь, Акула.
  И об "ананасках" забудь.
  Мы в Норде.
  Ярмарка далеко сзади осталась.
  Ананасы на ярмарке.
  И то - дорогущие.
  И не всегда купцы привозят ананасы.
   - Нельзя забыть то, что хочешь.
  
  АНАНАС НЕЛЬЗЯ ЗАБЫТЬ.
  
   - Я бы тоже не отказалась от ананаса, - Нострадама вздохнула. - Зря я его назвала.
   - Тогда скажи другое слово, Нострадама.
   - Алыча...
   - Алыча - слива по-ихнему, - Акула согласилась. - Мы об этом узнали в рабстве.
  Слива...
  Алыча...
  Сочная.
  Сладкая.
  С кислинкой.
  И красивая алыча.
   - Когда ешь алычу... - Нострадама закатила глазища. - Хватит, Акула.
  Не хочу больше играть в слова.
  У нас одни фрукты...
  ВСЕГДА ХОЧЕТСЯ ТО, ЧТО ТРУДНО ПОЛУЧИТЬ.
   - Не всегда хочется то, что трудно получить, - Акула возразила. - Иногда оно рядом.
  То, что хочется.
   - Оно или она?
  Оно или она рядом, когда хочется? - Нострадама наклонила головку к левому плечу.
   - У нас все разговоры с намеками, Нострадама.
  С тонкими намеками.
  Нужно говорить прямо.
   - Норд - страна интриг.
  Прямо у нас не говорят.
   - Это ужасно, Нострадама.
   - Что ужасно?
  Норд ужасен для тебя, Акула?
   - Нет.
  Норд для меня прекрасен.
  Ужасно, что иногда приходится говорить криво.
  Особенно, если нужно действовать быстро.
  Например, корабль идет на льдину.
  И капитану докладывают:
  "Кэп!
  Вроде бы.
  Спереди по курсу.
  Ледяная гора.
  Наш корабль как бы на нее сносит.
  Может быть..."
  Или на охоте.
  Увидели охотники оленя.
  И начинают охотники спорить.
  Интриги плетут.
  Пока охотники интриги плетут, олень успеет наесться.
  И уйдет в горы.
   - Поэтому нужно охотиться поодиночке.
  Зачем два охотника на охоту выходят?
  Если по одному - то каждый по оленю добудет.
  А, если вместе охотники пойдут, то только одного оленя принесут.
  Да и то - не всегда...
   - Нострадама?
   - Да, Акула.
   - Помнишь, когда мы рабстве были...
   - Конечно, помню.
   - Не перебивай.
  Я не закончила предложение.
  Вспомни, как местные надсмотрщики переговаривались.
   - Кошмар, как они разговаривали, - Нострадама захихикала. - Растягивали слова.
  Если хотели вина, то сразу так не говорили.
  Почему-то никто не хотел прямо предложить.
  Боялись ответственности? - И Нострадама смешно передразнивала надсмотрщиков:
  "Къянтий?"
  "Да, Буссолио".
  "Жарко сегодня".
  "Очень печет".
  "А это еще солнце не понялось".
  "Когда солнце поднимется.
  Встанет посередине неба...
  Тогда жара еще сильнее будет".
  "Когда поднимется.
  Когда встанет.
  Тогда всегда жарко".
  "В жару, чем больше воды пьешь, тем больше воды выходит".
  "Вода в жару не очень помогает".
  "Помогает.
  Вода помогает.
  В жару вода помогает.
  Но ты правильно заметил.
  Не очень вода в сильную жару поможет.
  Вся через пот выйдет".
  "Но ведь можно пить не только воду".
  "Согласен.
  Пить можно молоко верблюдиц".
  "Молоко верблюдиц жирное".
  "Молоко верблюдиц вкусное".
  "Но...
  Молоко верблюдиц в жару тоже не спасет от жажды.
  Как и вода".
  "Не спасет молоко верблюдиц".
  "Тень спасает в жару".
  "Да.
  Я согласен с тобой, друг.
  В жару тень поможет".
  "Но тень не выпьешь".
  "Как же можно тень пить?
  Тень даже потрогать невозможно".
  "Получается, что тень спасает от сильной жары.
  Но тень не утоляет жажды".
  "Не утоляет жажду тень".
  "В тени хорошо сидеть".
  "Сидеть везде хорошо".
  "Но сидеть в тени лучше, чем сидеть на солнцепеке".
  "Да.
  Сидеть в тени приятнее, чем сидеть на солнцепеке".
  "Но мы вынуждены сидеть на солнцепеке.
  Мы следим за рабами".
  "Мы присматриваем за рабами".
  "Рабы хитрые.
  Они камни таскают.
  Поднимут камень на плечо.
  И несут.
  От камня на раба тень падает".
  "Рабам легче, чем нам".
  "Нам, надсмотрщикам, тяжелее, чем рабам".
  "Раб не думает о жажде.
  Жажда не мучает раба.
  Раб думает о камнях.
  О работе раб думает.
  Поэтому рабу проще, чем нам".
  "Мы же страдаем от жары".
  "Да!
  Надсмотрщики страдают от жары.
  Никто так от жары не страдает, как мы!"
  "И не можем утолить жажду водой".
  "Даже молоком верблюдицы не утолим жажду".
  "И тень нам никто не принесет".
  "А может быть...
  Вино утоляет жажду..."
  "Вино?
  Вино - да!
  Вино утоляет жажду.
  Более того - когда пьешь вино, о жажде забываешь".
  "Очень.
  Очень о жажде забываешь, когда пьешь вино".
  "Вино утоляет".
  "Вино охлаждает".
  "Вино освежает".
  "Если мы.
  По кружечке.
  По кружечке вина выпьем.
  То ведь - ничего страшного".
  "Кружка вина - не страшно.
  Кто же испугается кружку вина.
  Тем более что мы пить вино не будем.
  Мы будем вином утолять жажду".
  "Кувшин вина?
  Или большую амфору?"
  "Конечно, амфору неси.
  Мы будем на нее смотреть.
  Смотреть на большую амфору с вином приятнее, чем смотреть на маленький кувшин с вином".
  Так надсмотрщики постепенно приближались к попойке, - Акула засмеялась.
  
  ПРИБЛИЖАТЬСЯ К ПОПОЙКЕ, КАК ЗАДУМАТЬ ВОЙНУ.
  
  Акула и Нострадама уже шли несколько дней.
   - Нострадама?
   - Да, Акула.
   - Идем и идем.
  Даже скучно стало.
   - Тебе со мной скучно, Акула?
   - Нет, Нострадама.
  Мне с тобой весело.
  Без тебя я бы уже сошла с ума.
   - Спасибо, Акула.
   - Спасибо?
   - Мне тоже скучно, Акула.
   - Со мной скучно?
   - Нет.
  С тобой мне приятно, Акула.
  Без тебя я бы не...
  Без тебя я не...
   - Будем говорить обо всем, Нострадама.
   - Обо всем, что попало.
  Будем говорить.
   - Сегодня холодно, Нострадама.
   - Очень холодно сегодня, Акула.
  Поэтому по одному слову будем говорить.
  Чтобы не обжечь морозом грудь.
   - Солнце, - Акула начала.
   - Снег.
   - Ветер.
   - Мороз.
   - Дорога.
   - Путь.
   - Лед.
   - Море.
   - Ночь.
   - Скоро ночь.
   - Прочь.
   - Очень прочь.
   - Дружба.
   - Наша дружба.
   - Крепкая.
   - Как лед.
   - Ты меня?
   - Очень.
  И я тебя.
   - Очень?
   - Очень.
  
  КОГДА ОЧЕНЬ, ТО ВСЕ ОЧЕНЬ.
  
  Так подружки забавлялись.
  К концу следующего дня Акула закричала:
   - Горы!
   - Небо! - Нострадама ответила безучастно.
  Она продолжала игру в одно слово.
   - Нострадама!
  Я вижу горы!
  Настоящие!
  Впереди!
  На горизонте!
   - Белые Горы, - Нострадама распахнула глазища. - Неужели, те самые Белые Горы?
   - По крайней мере, они белые.
   - Значит, и Белый Город рядом?
   - До гор еще дойти надо, - Акула приложила руку ко рту. - Не меньше дня.
   - Но теперь будет легче.
  Легче идти.
  КОГДА ЦЕЛЬ ВИДНА, ТО РАССТОЯНИЕ ДО НЕЕ СОКРАЩАЕТСЯ.
   - Неужели, мы... - Акула не выдержала.
  Побежала вперед!
   - Акула!
  Кто первая добежит до Белого Города, та и будет его хозяйкой, - Нострадама догнала подружку.
   - У Белого Города есть хозяйка.
  Елисафета!
   - Я пошутила, Акула, - Нострадама схватила подружку за руку. - Но пробежаться можно.
  Теперь все можно.
  Нас ничто не остановит.
  Мы экономили силы.
  Экономили еду.
  А еды осталось - Огого!
  Бежим!
   - Бежим! - Акула сжала ладошку Нострадамы.
  
  НЕ БЕГАЙТЕ НА МОРОЗЕ.
  
  Первое правило, которому родители в Норде учат детей.
  Мороз обманывает.
  Мороз бодрит.
  А потом сжигает...
  Акула и Нострадама жизнерадостно улыбались.
  Играли в жизнь.
  Может быть, и Норд играл с ними?
  Подружки смеялись.
  Словно рехнулись.
  Добрые подружки.
  Они не могли остановить чудесное мгновенье.
  С удовольствием веселились.
  Белы горы поражали воображение.
  И...
   - Акулаааааа, - Нострадама не заметила полынью.
  Как заметить под тонким слоем снега?
   - Нострадамааааа! - Акула следом за подружкой полетела в черную воду. - Мешки бросай. - Акула избавилась от своей ноши. - Они нас на дно утянут.
   - Уже бросила мешки, - Нострадама барахталась. - Я не очень.
  Не очень умею плавать.
   - В Норде все не очень.
  В ХОЛОДНЫХ ЗЕМЛЯХ ХОРОШИХ ПЛОВЦОВ НЕ НАЙДЕШЬ.
  Снимай одежду.
  Иначе нам не выбраться.
   - Акула?
   - Раздевайся, Нострадама, - Акула лихорадочно стягивала с себя шубку.
  Меха намокли.
  Камнем тянули на дно.
   - Я поднырну.
  Вытолкну тебя.
  Так хоть ты одна спасешься.
   - Не геройствуй, Нострадама.
  Если бы можно было так, то я бы давно поднырнула под тебя.
  И вытолкнула бы тебя.
  Нырять нельзя.
  Не вынырнешь.
   - Меня затягивает, - Нострадама цеплялась за кромку льда.
  Руки соскальзывали.
   - Сапоги снимай.
  Меховые сапоги.
   - Уже сняла.
  Целиком разделась.
   - И я целиком разделась.
  Нострадама!
  Тебя затягивает паника.
  Успокойся.
  Мы обе успокоимся.
  И выползем на лед.
  Ногтями скреби.
  Цепляйся! - Акула извернулась.
  Ей повезло.
  Она ухватилась за примерзшую льдышку. - За меня хватайся.
  Отдохнем пару мгновений.
  И рывком освободимся.
   - Йа... - Нострадама держалась за ноги подружки.
  
  ИНОГДА ЦЕПЛЯТЬСЯ ЗА ЖИЗНЬ ПОЛУЧАЕТСЯ В САМОМ ПРЯМОМ СМЫСЛЕ.
  
   - Нострадама?
   - Да, Акула!
   - Готова?
   - Очень.
   - Сейчас...
  Сейчас, или никогда, - Акула сжала зубки.
  Подтягивала себя. - Теперь все будет хорошо.
  Не отпускай руки.
   - Я уже держусь, - Нострадама наполовину вылезла из полыньи.
   - Не делай резких движений, Нострадама.
  Иначе соскользнём. - Акула завоевывала пространство.
   - Что сказать? - Акула тяжело дышала.
   - Скажем, что мы спаслись, - Нострадама растирала подружку жёстким снегом. - Спаслись, но ненадолго.
   - В Норде нельзя падать духом?
  Ты же это знаешь лучше, чем я.
  Ты из северных земель.
   - Мы голые.
  Абсолютно голые на морозе, - Нострадама сбила ледяную корку со лба.
  Смотрела в черную живую полынью. - Вся еда.
  Вся одежда.
  Все осталось под водой.
   - Мы отдали дань снегам Норда.
  Принесли жертву, - Акула поднялась. - Теперь у нас все будет хорошо.
   - Да, Акула.
  Теперь у нас все будет хорошо, - Нострадама взяла подружку за руку. - Пойдем.
  Нельзя останавливаться.
  Мы дойдем.
  Обязательно дойдем.
   - Ничего страшного, что мы все потеряли, - Акула шла осторожно.
  Всматривалась.
  Теперь не пропустит полынью. - Мы бежали.
  Поэтому не заметили полынью.
  Не почувствовали ее.
  Теперь мы готовы.
   - Да, Акула.
  Мы уже готовы.
   - Найдем горячий источник.
  Согреемся в нем.
   - В Норде попадаются горячие воды, - Нострадама кивнула.
   - В горячей воде водится горячая рыбка.
  Согреемся.
  Покушаем.
   - Покушаем.
  Согреемся. - Нострадама улыбнулась. - Оленя поймаем.
  Заберемся в оленя.
  Олень нас спасет от холода.
  Мясом и шкурой спасет.
   - Обязательно, - Акула пожала руку подружке.
  
  КОГДА НЕТ НИЧЕГО, ТО ОБЯЗАТЕЛЬНО ПОЯВЯТСЯ ТЕПЛО И ЕДА.
  
  Акула и Нострадама понимали.
  Шли и понимали.
  Что ни оленя...
  Ни горячего источника они не увидят...
  Не увидят больше.
  А, если бы мелькнул олень на горизонте.
  То не подпустит к себе.
  А горячий источник?
  Сколько в нем можно сидеть?
  Но не говорили об этом.
  Нельзя останавливаться.
   - Нострадама?
   - Да, Акула.
   - Мне уже не холодно.
   - Это очень плохо, Акула.
  Мне тоже уже не холодно.
  Я не чувствую холода.
  Поранила ноги об острую льдину.
  Кровь капает.
  Но я не чувствую боль.
   - Где кровь? - Акула наклонилась. - Ужас!
  Надо...
   - Не надо, Акула.
  Нельзя останавливаться.
  Идем.
  Идем... - Нострадама погладила подружку по щеке. - Ты плачешь, Акула?
   - Это не слезы.
  Лед.
  Просто лед на щеках.
  Нострадама?
   - Да, Акула.
   - Глупо получилось.
  Мы сбежали из рабства.
  Там было жарко.
  Мы в своем родном Норде.
  И...
  И замерзаем.
   - В рабстве мы сгорали.
  Медленно сгорали на жаре.
  В пустыне жаркой так же опасно, как в пустыне ледяной.
  Акула?
   - Да, Нострадама.
   - Я рада.
   - Чему ты рада, Нострадама?
   - Рада, что я с тобой.
   - Да?
  Я бы не сказала тебе раньше.
  Но я тоже счастлива.
  Счастлива, что я с тобой.
  
  
  ГЛАВА 743
  
  АКУЛА
  
   - Акула?
   - Да, Нострадама.
   - Я хочу тебе сказать...
  Перед тем, как мы...
  Перед тем, как мы не сможем уже говорить...
   - Тсссс! - Акула приложила пальчик к губам подружки. - Мы не одни.
  
  ОДНИХ БЫВАЕТ НЕСКОЛЬКО.
  
   - Волки.
  Снежные волки, - Нострадама пропищала.
   - Много волков.
  Волков мало не бывает. - Акула застыла. - Я не хочу умереть в пасти волка.
  И выйти из него...
   - Акула?
   - Да, Нострадама.
   - Мы без одежды.
  Наши шубки не застрянут в зубах волков.
   - Самое время подумать о зубах волков, Нострадама.
  Что наша одежда не застрянет в зубах волков.
  Заботливая ты. - Акула закрыла собой Нострадаму.
  Но все оказалось напрасно.
  Волки окружили кольцом.
   - Акула?
   - Да, Нострадама.
   - Бежим?!!
   - Куда бежать?
  Сквозь стаю снежных волков?
   - Бежать лучше, чем стоять.
  По крайней мере, в нашем случае.
  Вдруг, мы прорвемся...
  Волки испугаются нашего натиска.
  Отступят.
  Пропустят нас.
   - Куда пропустят?
  Нострадама.
  Мы все равно замерзнем, - Акула склонила головку.
   - Акула!
  Я не узнаю тебя.
  Ты же была...
  Ты же стала акулой.
  Зубастая.
  Никогда не отступала.
   - Акула?
  Я Акула?
  Нет, Нострадама.
  Я - Луиза.
   - Акула!
  Ну, пожалуйста.
  
  ЕСЛИ ПОЖАЛУЙСТА, ТОГДА - ЛАДНО.
  
   - Я - Акула! - Луиза присела.
  Отбила кулачком кусок льда.
  Из раненой ладони хлынула кров.
  Глаза волков заблестели.
  Волки подняли морды.
  Самый крупный завыл. - Теперь бежим, Нострадама. - Акула кусала губы. - Сейчас я могу тебе сказать, Нострадама.
  Да.
  Скажу.
  Иначе бы не призналась.
  Ты...
  После Ребекки.
  После того, как ты рискнула всем из-за меня.
  Ты стала для меня...
  Ты - моя самая близкая...
  Самая самая близкая...
  Подруга.
   - Я ничего не отвечу, Акула.
  Потому что ты все сама знаешь обо мне.
  И...
  Потому что нет времени.
  Волки сужают кольцо.
  Они приближаются.
  Бежим! - Нострадама потянула Акулу за собой.
   - Мы за нас! - Акула подняла руку с ледышкой.
  Летела на ближайшего волка.
  Он широко расставил передние лапы.
  Наклонил голову.
  Показал устрашающие клыки.
  В синих глазах снежного волка плескалась древняя ярость. - Прорвемся! - Акула подпрыгнула.
  Но...
  Сзади на нее налетело.
  Мощное.
  Неукротимое.
  Меховое.
  Снежный волк сбил девушку с ног.
  Тотчас налетели другие волки.
  Они только и ждали.
  На Акулу навалились.
  Вжали в снег.
  Акула распахнула глаза.
  В них сразу забился снег.
  Крик застрял в горле.
  "Сейчас...
  Клыки разорвут мою шею.
  Или волки начнут с другого?
  Как это произойдет?
  Но я ничего не увижу. - Акула сжала зубы.
  
  КАЖДЫЙ УМИРАЕТ ПО-СВОЕМУ, НО ВСЕ ЛЮДИ ЗНАЮТ И ПОНИМАЮТ, ЧТО УМРУТ.
  
  Но... - Что происходит? - Акула не могла пошевелиться. - Почему волки не грызут меня?
  Я - ядовитая?
  Горькая я?
  Но, чтобы узнать, что я горькая, волки должны сначала распробовать".
   - Акула? - Донеслось издалека.
   - Нострадама?
   - Волки меня не едят.
   - И меня не едят, Нострадама.
  Может быть, они сытые?
   - Я тоже так подумала.
  Что волки сытые.
  Держат нас до...
  До голода держат. - Голос Нострадамы бесцветный. - Хотят сожрать тепленькими.
  А пока...
  Пока они меня греют.
  Ты - как, Акула?
   - Меня тоже, как бы греют.
  Навалились.
  Не дают пошевелиться.
  Ой!
  Уже дают.
   - Едят тебя, Акула? - Нострадама взвизгнула. - Или...
   - Никаких едят.
  Никаких или, - Акула огрызнулась.
  Волки с меня слезли.
   - И с меня.
  С меня тоже волки слезли.
   - Нострадама!
  Если волки отступают, то это означает только одно...
  Что они увидели нечто более сильное и опасное, чем целая стая снежных волков.
  Я даже представить не могу. - Акула поднялась.
  И... - Теперь понимаю.
  Волки ждали свою предводительницу.
  Снежную волчицу! - Акула подбежала к Нострадаме.
  Обняла ее.
  
  ВОЛКИ БОЯТСЯ ТОЛЬКО ВОЛКОВ.
  
   - Девушка на волке сидит, - Нострадама прошептала. - Акула?
   - Да, Нострадама.
   - Получается, что мы дошли?
   - Получается, что дошли.
  И, кажется, я знаю, как зовут эту девушку.
   - Вы знакомы?
   - Нет.
  Я ее раньше не видела.
  Не знаю ее.
  Но она...
  Она - Елисафета.
   - Ты уверена, Акула?
   - Я уверена, как и то, что я - Акула!
   - НА УВЕРЕННЫХ ВОДУ ВОЗЯТ.
   - Нострадама?
   - Да, Акула.
   - Под ней огромная снежная волчица.
  Как лось...
  Как лось величиной.
  Я не представляла, что подобные волчицы бывают.
   - В снегах отъелась волчица.
   - А эта...
  Елисафета.
  Она в одной шубке.
  На голое тело.
  Шубка расстегнута.
   - Ага.
  И Елисафета - если только она - молчит.
  Изучает нас.
   - Мне даже страшно стало.
  Неловко.
  Глазища огромные.
  В глазах - лед.
  Волосы - снега Норда.
  Неужели, ей не холодно.
   - На нас посмотри.
  Голые стоим.
  Беседуем
   - Нас волки согрели.
  Немножко согрели.
   - Елисафета, наверно, ждет, что мы к ней подойдем.
   - Кланяться будем?
   - Вот еще!
  
  ЧТОБЫ КЛАНЯТЬСЯ, СНАЧАЛА НУЖНО УЗНАТЬ ЧЕЛОВЕКА, ИНАЧЕ ПОКЛОНИШЬСЯ КАКОМУ-НИБУДЬ Г...НУ.
  
  Подружки переглянулись.
   - Эээээ, - Акула протянула.
  Не знала, с чего начать.
  Разозлилась на себя за нерешительность.
  И спросила резко. - Твои волки?
   - Волки никому не принадлежат, - девушка на волчице даже не сделала попытку спуститься вниз. - Волки сами по себе.
  Они бы удивились, если бы узнали, что люди думают, что волк может быть чьим-то.
   - Но...
  Они нас не сожрали.
  И ты.
  Ты сидишь верхом на волчице.
  Словно оленя оседлала.
  Значит, она ручная.
  Ты ее приручила.
   - Снежная волчица - не ручная.
  Просто...
  У меня с ней понимание.
  С волками понимание.
  Мы уважаем друг друга.
  Но не навязываемся.
  Попробуй.
  Сунь ей кулак в пасть.
   - Не станем пробовать, - Акула не знала, как пробиться сквозь ледяное безразличие девушки на волчице. - Вы уважаете друг друга.
  Может быть, проявишь немного уважения и к нам...
   - За что вас уважать?
   - Хотя бы за то нас уважай, что мы через снега пробивались к тебе, - Нострадама задрала подбородок. - Ведь ты - Елисафета.
   - Я - Елисафета, - девушка даже не моргнула. - То, что вы пробивались через снега - не повод для уважения.
  Вам надо.
  Вы и пробивались.
  Мы вас не звали.
   - Ты нас не звала.
  Но мы пришли, - Акула выкрикнула.
  Снежные волки зарычали.
  Шерсть на шее снежной волчицы поднялась.
   - Не кричите на меня.
  Снежные волки уважают меня.
   - Ты уже говорила о том, что тебя волки уважают, - Акула перебила ее. - Наверно, все тебя уважают.
  И тюлени.
  И рыбы.
  И осьминоги.
   - Да.
  Я понимаю их.
  Они понимают меня.
   - Зато ты не понимаешь нас, - Акула показала зубки. - Мы не понимаем тебя.
   - Снизь тон, - Елисафета предупредила. - Волки могут сорваться.
  Набросятся.
  Я их, конечно, отгоню.
  Но будет поздно.
  Без вырванного сердца вы долго не проживете.
   - Ты нам угрожаешь, Елисафета?
  Мы по-другому представляли встречу. - Акула наклонилась.
  Растирала снегом Нострадаму.
  
  ВСТРЕЧИ ЧАЩЕ ВСЕГО РАЗОЧАРОВЫВАЮТ.
  
   - Я не знаю вас.
  Вы не знаете меня.
  Вы - кто? - Елисафета не двигалась.
  Белая волчица прилегла на снег.
   - Я - Акула...
   - Акула? - Подобие удивления промелькнуло глазах Елисафеты.
   - Ее имя - Луиза, - Нострадама быстро-быстро говорила.
  Чтобы не было недоразумений. - Мы из Норда.
  Я - Нострадама.
  Я родилась и жила в северных снегах Норда.
  Мы познакомились в плену.
  Нас увезли в рабство.
  Моя Акула, - Нострадама дерзко выделила слово "моя". - Моя Акула - очень смелая.
  Она к тому же безумно красивая.
   - Да уж, - Акула криво усмехнулась. - Шрам через все лицо делает меня безумно красивой.
   - Ты очень красивая, - Нострадама даже ножкой притопнула.
  И снова говорила Елисафете: - Луизу на галере хотел надсмотрщик.
  Ну, сама понимаешь, Елисафета.
  За Елисафету заступился другой надсмотрщик.
  Ты не спрашиваешь - почему.
  Почему надсмотрщик защитил рабыню?
   - Не спрашиваю.
  Я слушаю.
   - Слова для тебя - на вес золота, - Нострадама пробурчала.
   - СЛОВА ДЛЯ МЕНЯ - НА ВЕС ДРУЖБЫ, - Елисафета сухо ответила.
  
  ДРУЖБА ИЗМЕРЯЕТСЯ КОЛИЧЕЕСТВОМ СЛОВ.
  
   - Надсмотрщик Цезий был...
  Оскоплен.
  У него мужское изуродовано, - Нострадама понизила голос. - Цезий желал отомстить своему обидчику.
  Он отомстил.
  Позже отомстил.
  С нашей помощью.
  Долгая история.
  Надсмотрщик Цезий выбрал Луизу.
  Потому что она смелая.
  Луиза сбросила за борт другого надсмотрщика.
  Который ее хотел...
  Цезий знал об этом.
  Но не выдал Луизу.
  Я уже сказала, что она нужна была ему.
  Для осуществления его планов.
  Но Цезий предупредил.
  Сказал, что в рабстве на красавицу Луизу будут лезть другие надсмотрщики.
  Поэтому, если она не желает с ними...
  То нужно быть...
  Уродиной.
  Луиза согласилась.
  Она пожертвовала своим лицом.
  Чтобы все остальное осталось целым.
  Цезий провел кинжалом через все лицо моей Луизы, - голосок Нострадамы дрогнул.
  Она перевела дыхание.
  Затем продолжила. - Еще Цезий изуродовал роскошные волосы Луизы.
  В одном месте подрезал.
  В другом месте выскоблил.
  Ну, разумеется, волосы на голове.
  Там...
  Там у Луизы почти нет волосков.
  Как и у многих девушек Норда.
  Кстати, у тебя тоже там гладко. - Нострадама промолчала.
  Ждала, что Елисафета что-то добавит.
  Ведь тема живая.
  О волосиках там...
  Но Елисафета была холодна.
  Холодна внешне.
  
  ДЕВУШКИ, КАК ПЛАНЕТЫ: ГОРЯЧИЕ ВНУТРИ, ХОЛОДНЫЕ СНАРУЖИ.
  
   - Дальше прошло, как Цезий и предсказывал, - Нострадама не дождалась ответа Елисафеты.
  Поэтому продолжила спокойно. - Красивых рабынь продали отдельно.
  Поштучно.
  Нас же - отдали всем стадом.
  На строительство пирамиды.
  Местный фараон строил пирамиду для себя.
  Вернее, рабы за него строили.
  Кстати...
  Луиза...
  Когда уже шрам у нее появился.
  Сменила имя.
  Она сама назвала себя - Акула.
  И теперь это ее настоящее имя.
   - Ты рассказала за подругу, Нострадама.
   - Да.
  Нострадама рассказала за меня, - Луиза ответила с вызовом. - Нострадама меня...
  Нострадама показала себя преданной подругой.
   - Нострадама предана тебе.
  А ты ей?
   - Допрос? - Акула сузила глаза.
   - Да.
  Допрос. - Елисафета не смутилась.
  Ее ничто не смущало.
  По крайней мере, так казалось.
   - Если тебе любопытно, - Акула процедила сквозь зубы. - Да.
  Нострадама...
  Я за Нострадаму на все готова.
  Теперь.
  Совсем недавно у меня была подруга.
  Ребекка.
  Но...
  Об этом не обязательно.
   - Об этом не обязательно, - Елисафета даже не кивнула.
  Обратилась к Нострадаме: - Не все в твоем рассказе гладко, Нострадама.
  Твою подругу изуродовали.
  Ее лицо кинжалом.
  Шрам остался.
  Хотя...
  Я не обратила внимания на шрам.
  Даже не заметила его.
  Пока ты не сказала.
   - А на что ты смотрела? - Акула вставила с неприязнью. - Ты не смотрела на мое лицо?
  На что же ты смотрела тогда? - Акула ладонями прикрыла груди.
  
  НА ЧТО СМОТРЯТ У ДЕВУШКИ, ЕСЛИ НЕ СМОТРЯТ НА ЕЕ ЛИЦО?
  
   - Я смотрела на твое лицо.
  Но шрам.
  Он прошел мимо моего внимания.
  Я смотрела в твои глаза.
   - Акула - моя, - Нострадама пропищала. - Нечего с ней заигрывать.
   - Нострадама! - Акула не выдержала.
  Засмеялась.
  "Я голая.
  На морозе.
  В снегу.
  Моя подруга Нострадама тоже мерзнет обнаженная.
  Вокруг свирепые дикие снежные волки.
  Они нас пока не разорвали на части.
  Пока...
  Какая-то Елисафета верхом на огромной снежной волчице.
  Шубка на голое тело.
  А Нострадама думает только о том, что Елисафета заигрывает со мной".
  
  НЕ ДУМАЙ О ДРУГИХ, ДУМАЙ ТОЛЬКО О СЕБЕ, ТОГДА ВСЕМ БУДЕТ ХОРОШО.
  
   - Нострадама, - Елисафета даже не улыбнулась.
  "Умеет ли она улыбаться?
  Может быть, не научилась улыбаться?
  Не научили ее в детстве смеяться?" - Нострадама подумала.
   - Нострадама! - Елисафета повторила. - Ты - красивая.
  Почему тебя не продали со всеми красавицами рабынями?
   - А я думала, что ты невнимательно меня слушаешь, - Нострадама распахнула глазища. - Ты права.
  Меня продали бы поштучно.
  Но я притворялась.
  Я всем говорила, что я с детства хромая.
  И сильно припадала на ногу.
  Хромала для видимости.
  Хромые девушки танцуют неумело.
  Поэтому меня не купили для утех богатого патриция.
  И надсмотрщики не интересовались хромоножкой.
   - Умно, - Елисафета ответила после паузы. - Зачем вы здесь?
   - Мы к тебе пришли.
  В Белый Город.
  В Белые Горы.
   - Зачем?
  Вы - шпионки?
  Вас прислал мой дядя лорд Мальборо?
  Или вы - шпионки короля?
  У тебя, Акула, была подруга.
  Наверняка, знакомые тоже имеются.
  Тебя бы приютили.
  Дали работу.
  А ты, Нострадама...
  Ты из северных земель Норда.
  Почему не вернулась в свои родные места?
   - Нам некуда было идти, - Акула зло ответила.
  Злилась на себя.
  "Понятно, почему Елисафета так холодна с нами.
  Холодна на холоде.
  У нее есть причина подозревать нас.
  Две беглые рабыни.
  Нас легко подговорить.
  Мы могли бы служить шпионками королю или лорду Мальборо.
  Сейчас решается наша судьба.
  Если Елисафета будет уверена, что мы - шпионки...
  Не думаю, что Елисафета натравит на нас снежных волков.
  Но оставить голых на морозе может.
  Верная смерть".
  
  ГОЛЫМИ НУЖНО ХОДИТЬ ТАМ, ГДЕ ТЕПЛО, А НЕ ТАМ, ГДЕ МОРОЗ.
  
  Луиза тщательно подбирала слова для ответа.
  Но Нострадама опередила ее.
  Она говорила горячо.
  ЗАМЕРЗАЕТ, НО ГОРЯЧО ГОВОРИТ:
   - Мы не шпионки.
  Йа...
  Я не вернулась домой.
  Потому что.
  Что потому...
  Я очень привязалась к Луизе.
  И чувствовала, что ей нужна моя поддержка.
  Поэтому я осталась с ней.
  Несмотря на то, что Луиза меня прогоняла.
  Ведь она мечтала встретиться со своей подружкой Ребеккой. - В голосе Нострадамы зазвенели хрустальные слезы.
   - И что?
  Акула?
  Ты встретилась со своей подружкой?
   - Мы замерзаем, - Акула не ответила на вопрос.
   - Не замерзнете.
  Вы же сами разделись в снегах Норда.
  Голые шли.
   - Мы провалились в полынью.
   - Жители Норда угадывают, где полынья.
   - Мы развеселились.
  Побежали.
  И...
  Не почувствовали полынью под снегом.
   - Веселились?
   - Да!
  Нам было весело, - Нострадама ответила с вызовом. - А ты - ледяная.
  Даже улыбаться не умеешь
  Устроила допрос.
  Мы замерзаем.
  Мы голодные.
  Ты же какими-то шпионками бредишь.
  Думаешь только о себе.
  Ледяная ты.
  Снежная Королева...
  
  СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА НЕ ИЗ СНЕГА СДЕЛАНА.
  
   - Акула?
   - Да, Елисафета.
   - Ты встретилась со своей подругой?
  С Ребеккой встретилась? - Елисафету с толку не сбить.
   - Да.
  Мы встретились. - Акула цедила по слову. - Если.
  Тебе.
  Интересно.
  Нездоровый интерес.
  Ко мне.
  И к моим подругам.
   - Я же говорила, - Нострадама вставила. - Елисафете ты понравилась.
   - НРАВИТЬСЯ, ДОВЕРЯТЬ, ЛЮБИТЬ - СОВЕРШЕННО РАЗНЫЕ ПОНЯТИЯ, - губы Елисафеты слегка дрогнули.
   - Я поговорила с Ребеккой, - Акула с трудом продолжала. - В рабстве я мечтала.
  Мечтала о том, как сбегу из рабства.
  Приплыву к Ребекке.
  И мы будем жить, как прежде.
  В домике на берегу реки.
  Мы ловили рыбу.
  Охотились.
  Собирали ягоды.
  Излишки продавали на ярмарке.
  Нам было хорошо.
  ТОЛЬКО В ДАВНО БЫВАЕТ ХОРОШО.
  Но...
  Ребекка меня забыла.
  Вернее, не хотела встречи.
  Она меня не искала.
  Даже не думала, чтобы меня спасти.
  А ведь любого раба можно выкупить из рабства.
  Конечно, Ребекка бы рисковала.
  Ее тоже могли захватить в рабство.
  Но существуют и другие пути.
  Ребекка могла попросить наших купцов.
  Дала бы им монет.
  Купцы бы меня выкупили.
  Я об этом много думала.
   - Тебя бы выкупили, - Нострадама прошептала. - А я бы осталась одна.
  В рабстве.
   - Нострадама!
  Я без тебя не ушла бы, - столько в голосе Акулы тепла, что Нострадама растаяла. - Но...
  Ребекка стала подружкой госпожи Беатрис.
  Беатрис - столько же лет, как и нам.
  Но она госпожа с детства.
  Лакомый кусочек для Беатрис.
   - Чем твоя Ребекка заслужила милость госпожи?
   - Ребекка?
  Тебе интересно будет узнать, Елисафета.
  Ты же тоже хочешь стать королевой.
  
  
  ГЛАВА 744
  
  АКУЛА
  
   - Кто сказал?
   - Бродяги в Норде говорят о тебе.
  О твоем Белом Городе в Белых Горах.
  
  БРОДЯГИ ЗНАЮТ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЗНАЮТ КОРОЛИ.
  
   - Беатрис хочет стать королевой, - не удивление.
   Елисафета знала. - А Ребекка?
   - Ребекка.
  Она тоже королевской крови оказалась.
  И еще белошвейка Патриция.
  Может быть, и ты Елисафета?
  У тебя есть отметка королевской крови?
  Там должен быть треугольник из родинок.
   - У меня там все чисто.
  Без родинок, - Елисафета ответила безучастно. - Если хочешь - подойди.
  Посмотри.
   - Размечталась, Елисафета, - Нострадама вскрикнула. - Все начинается со слов - если хочешь, посмотри.
   - Я подойду.
  Посмотрю. - Акула решилась. - Тем более что ты раздетая.
  Было бы глупо, если бы ты передо мной сняла штаны.
  А так - все оголено.
  Шубка на голое тело. - Акула подошла.
  Волки озабоченно зарычали.
  Снежная Волчица была спокойна.
  Хрупкая девушка Акула не представляла опасности для Елисафеты. - Действительно.
  Нет родинок.
   - Я стану королевой Норда, - Елисафета смотрела в глаза Акулы.
   - Так говоришь, будто рассуждаешь, что будешь кушать на завтрак.
   - Королевская кровь не дает право повелевать людьми.
  А родинки.
  Родинки можно и свести.
   - Ты станешь королевой, - Нострадама проблеяла. - Потом станешь.
  А мы превратимся в сосульки.
  Сейчас превратимся.
   - Акула?
   - Да, Елисафета.
  Ребекка стеснялась, что знала тебя?
  Она не хотела, чтобы ее госпожа знала, что простая девушка - подруга ее служанки.
   - Я бы не сказала, что Ребекка - служанка госпожи Беатрис, - Акула усмехнулась.
  Вернулась к Нострадаме.
  Обняла ее.
  Нострадама доверчиво опустила головку на правое плечо Акулы. - Скорее - содержанка госпожи.
  Беатрис держит Ребекку при себе.
  На всякий случай.
  Ведь Ребекка может воспользоваться тем, что и она королевской крови.
   - Ребекка тебя прогнала.
   - Не прогнала, - печальная улыбка осветила лицо Акулы. - Она говорила, что может мне иногда помогать.
  Едой.
  Вещами.
  Но запретила приходить к ней...
  
  У СОДЕРЖАНКИ ТОЖЕ МОГУТ БЫТЬ СОДЕРЖАНКИ.
  
   - Ты была в отчаянье, - Елисафета облизнула тонкие губы. - Тебе бродяги сказали о Белом Городе.
  Обо мне...
   - Не показали дорогу, - губы Акулы начали неметь. - Но намекнули.
  Все время идти вдоль берега моря.
  ВАС НАЙТИ ЛЕГКО, НО ДОЙТИ НЕЛЕГКО.
  Я отправилась одна в путь.
  Думала, что Нострадама вернулась в свои северные снега.
  Но Нострадама догнала меня.
  Спасла от смерти.
   - Так уж и спасла, - Нострадама засмеялась. - Я пришла вовремя.
   - Потом вы шли.
  Шли и шли.
  И провалились в полынью.
  Чтобы не утонуть, оставили все в воде.
  И голые думали, что доберетесь до Белого Города.
   - Назад дороги не было, - Акула говорила из последних сил. - Нострадама убила купца.
  В Норде...
  Теперь ты все знаешь...
  Елисафета...
   - Одевайтесь, - Елисафета, наконец, сошла с огромной белой волчицы.
  Взяла два мешка. - В кувшине - моржовый жир.
  Наберитесь сил.
  До Белого Города еще надо идти.
   - Елисафета!
  Ты берешь нас с собой? - Нострадама протянула кувшин Акуле.
  Не стала есть первая.
  Это не ускользнуло от Елисафеты.
  В ее глазах пролетели снежинки.
   - Пойдете за мной.
   - Но.
  Волчица большая, - Нострадама пожала плечами. - Она легко нас донесет троих.
   - Договорись с волчицей, - Елисафета произнесла бесстрастно. - Если она согласится...
   - Но ты можешь ей сказать.
   - Могу.
  Но не буду.
   - Это потому что ты нам до конца не веришь?
   - Не только поэтому.
  Не только потому, что я вам до конца не верю.
  Главное, что Снежная Волчица не доверяет вам...
  Пока не доверяет.
  
  ДОВЕРИЕ ВОЛКА НУЖНО ЗАСЛУЖИТЬ.
  
   - Мы и пешочком, - Акула с удовольствием ощущала, как тепло распространяется по телу. - Мы - привычные.
  Мы - ножками, ножками.
  Мы же - бывшие рабыни.
   - В Белом Городе все - бывшие рабыни, - Елисафета из второго мешка достала куски мяса.
  Подходила к снежным волкам.
  Каждого оделяла едой.
   - Смотри, - Нострадама шептала на ушко Акулы. - Елисафета не бросает мясо в снег.
  Кормит волков из рук.
   - Волки - ее друзья.
  Мы же - будто бы шпионки короля. - Акула ответила едва слышно. - ВОЛКИ ШПИОНАМИ НЕ БЫВАЮТ.
   - Готовы? - Елисафета последний кусок мяса отдала Снежной Волчице.
  Белая Волчица слизнула мясо.
  Елисафета снегом вычистила пустой мешок.
  Мешок сшит из тонко выделанной кожи.
   - Мы?
  Мы готовы? - Нострадама переспросила. - Вроде бы у нас других дел нет.
   - Тогда пойдем, - Елисафета забралась на спину Белой Волчицы.
  Остальные волки бесшумно скрылись в снегах.
  Будто бы превратились в белые сугробы.
  Волчица шла медленно.
  Чтобы Акула и Нострадама не отставали.
   - Елисафета? - Нострадама через некоторое время спросила.
   - Да, Нострадама.
   - А как ты нас нашла?
  Тебе Белая Волчица сказала?
   - Мне сказала Мальва.
   - Мальва?
   - Мальва увидела вас.
   - Где она нас увидела?
  Мальва - твоя подружка?
  Она охотилась в снегах?
  Увидела нас?
  И донесла тебе?
   - Отвечу сначала на вопрос - подружка ли мне Мальва?
  В Белом Городе - все мои подруги.
   - Даже мы?
   - Вы еще не в Белом Городе.
  Мальва?
  Мальва видит не только далеко-далеко.
  Она видит и с закрытыми глазами тоже.
  Мальва видит еще...
  Не скажу больше.
   - Потому что не доверяешь нам?
   - Нострадама.
  Акула.
  Мы же все из Норда.
  Норд - страна интриг.
  Так что...
  Мальва вас увидела.
  Увидела двух голых девушек.
  В снегах.
  На морозе.
  И я помчалась к вам.
  Поэтому не смогла расспросить Мальву о вас подробнее.
  Даже, если бы и спрашивала...
  Мальва не всегда отвечает.
  Мальва...
  Она - Мальва.
  И не смейте даже думать плохо о ней. - В голосе Елисафеты зазвенели льдышки.
   - Мальва нас увидела.
  Спасла от смерти.
  Как же мы можем о ней думать плохо?
  
  ДУМАТЬ ПЛОХО НЕ ПОЛУЧИТСЯ.
  
   - Елисафета?
   - Да, Акула.
   - Ты сказала, что помчалась к нам.
  Но не было похоже...
   - Не похоже? - Елисафета даже не обернулась. - Вы меня осуждаете?
  Подлавливаете на слове?
   - Нет! - Акула и Нострадама ответили одновременно. - Как же можно?
  Ты нас спасла.
   - Не думай, что мы рехнулись, - Нострадама засмеялась. - Хотя ты - ледяная.
  Не улыбаешься даже.
   - Вы казались мне девушками добрыми, - Елисафета, может быть, и шутила.
  Но по ее ледяному голосу - не разобрать. - Вы не возражали, чтобы я дала вам одежду.
  День сегодня чудесный.
  Морозный день.
  Вы же голые.
   - Мы с удовольствием оделись, - Нострадама сжала ладошку Акулы. - Твое появление поразило наше воображение.
  Во-первых, снежные волки.
  Во-вторых, ты на огромной Снежной Волчице.
   - А, если бы я пришла с маленьким снежным тигром?
   - Тигр?
  Снежный?
   - Шучу.
  Шучу.
   - Елисафета!
   - Да, Акула.
   - Ты, когда шутишь - говори.
   - Меня многие упрекают, что я ледяная.
  По моему голосу непонятно, когда я шучу.
  Но смысл шутки в том, что...
  Если хорошая шутка, то голосом не надо ее подавать.
  И так смешно будет.
  Если плохая шутка...
  То зачем говорить, что это шутка?
  Не нравится мне, когда шутят глупо, но при этом кривляются.
  Чтобы дать понять, что шутка смешная.
  Якобы смешная.
  Смешно становится от кривляний.
  Смешно и грустно.
  
  КРИВЛЯНИЯ ВСЕГДА УНИЖАЮТ.
  
   - Я поняла, - Нострадама приложила пальчик к лобику. - Не о шутках.
  Поняла, что ты спешила.
  Ты набросила шубку на голое тело.
  Не стала тратить время на одевание.
   - Угадала.
  Я спешила.
  Поэтому не оделась.
   - А...
  Елисафета?
  Можно спросить?
   - Спрашивай, Акула.
  И больше не задавай глупых вопросов.
  Зачем спрашиваешь - можно ли спрашивать?
  Мы не на королевском приеме.
   - Елисафета...
  Что ты делала...
  Если вскочила без одежды?
  Ты не подумай, что вопрос дурацкий.
  Ты - спала?
  Нам просто интересно.
  Если в Белом Городе девушки спят без одежды...
  Голые...
  То у вас есть теплые дома?
  Очень теплые дома.
  Не в каждом доме Норда можно раздеться.
  Совсем раздеться...
   - Вам нечего бояться, - подобие усмешки проскользнуло. - Вы же голые по снегам бегаете.
  По морозу.
  Не замерзнете и в доме.
  А так...
  Да.
  У нас есть теплые дома.
  Даже не дома.
  А - дворцы.
  Мы называем их Ледяными Дворцами.
  И пещеры с теплыми источниками.
  Но я не спала.
  Я...
  Впрочем, не важно, почему я была без одежды.
  
  ГОЛУЮ ДЕВУШКУ НЕ СПРАШИВАЮТ, ПОЧЕМУ ОНА ГОЛАЯ.
  
   - ЕЛИСАФЕТА?
   - Да, Нострадама.
   - Почему ты сама?
  Сама поскакала к нам.
   - Я не скакала.
  Волчица бежала.
   - Почему ты не послала другую?
  Других?
   - В Белом Городе нет другой.
  У нас нет других.
   - Других нет.
  А кто есть?
  - Мы.
  Мы есть.
  Мы - подруги.
   - А мужчины? - Акула склонила головку к правому плечу.
   - Мужчины?
  Мужчина сами к нам не идут.
   - Мужчины к вам не идут?
  Или вы их не принимаете?
   - Не идут.
  И не примем...
  Пока не примем.
   - Нельзя с нетерпимостью относиться к мужчинам, - Нострадама с жаром воскликнула.
   - Нельзя?
  Мне нельзя?
  Мне все можно.
  Но мы не относимся с нетерпимостью к мужчинам.
  Мы к мужчинам никак не относимся.
  Потому что мы - девушки.
   - Все люди - одинаковые.
  Одинаковые права имеют.
   - Мужчины и имеют свои права.
  Дальше что?
   - Ты уходишь от ответа?
   - А ты, Нострадама?
  Ты идешь к ответу?
  Тогда тебе понравится с Добронравой.
  Она - идеальная доброта.
   - Добронрава?
  Имя у нее...
   - И имя у нее доброе.
  Все у Добронравы доброе!
  Ни одну беду мимо себя не пропустит.
  Наверно, имя откладывает отпечаток на человека.
  
  ЧЕЛОВЕК ПОДСТРАИВАЕТСЯ ПОД СВОЕ ИМЯ.
  
   - Мое имя ничего не значило, - Акула пожала плечами. - Я была Луиза.
  Но теперь мое имя - Акула!
  Оно много значит.
   - А я? - Нострадама засмеялась. - Мое имя - пустое.
  Совсем-совсем ничего не значит.
   - Значит, ты обозначишь свое имя, - Елисафета ответила все также холодно.
   - Твои имя, Елисафета, тоже без понятия.
   - Ага.
  Я и не стремлюсь к понятиям.
  Полагаю, что мысли только мешают думать.
   - МЫСЛИ МЕШАЮТ ДУМАТЬ, - АКУЛА повторила с восторгом.
  
  
  
   - Приходил к нам один.
  Бродяга, - Елисафета вернулась к теме мужчин.
  Неожиданно вернулась... - Наш.
  Нордянин.
  Огляделся.
  Понравилось ему, что увидел.
  И сразу ко мне:
  "Елисафета!
  Я беру тебя в жены".
  "Берешь меня в жены? - Я даже не удивилась. - Или, может быть, сразу сделаешь своей рабыней?"
  "Почему - сразу рабыней?"
  "Нуууу.
  Мужчины отправили меня...
  В рабство.
  Не только меня.
  Других девушек.
  И других мужчин.
  Своих же ловили.
  И продавали в рабство.
  Ладно бы - только девушек.
  Тогда можно было бы объяснить, хоть как-то.
  Вы, мужчины, и своих же мужчин делаете рабами.
  Мужчины держали нас в рабстве.
  Мужчины нас не спасали из рабства.
  Спасли...
  Но со своей выгодой.
  Теперь ты, бродяга..."
  "Мое имя - Посолий!" - Бродяга выпятил грудь.
  "Посолий?
  Посол что ли?"
  "Нет.
  Мои предки всегда солили.
  Рыбу солили.
  Шкуры солили.
  Мясо солили.
  Поэтому мы все - Посолии!"
  
  ПОСЛА НАДО ПОСОЛИТЬ.
  
  "Принимайся за работу, Посолий.
  Изо льда вырезай блоки.
  Помогай строить новый ледовый дворец".
  "Йа?
  За работу?
  Почему я?"
  "А как же, Посолий?
  В Белом Городе все работают".
  "Йа.
  Я и в Норде не работал.
  Не за работой я к вам пришел".
  "Ты не работал в Норде?
  Почему?"
  "Зачем работать?
  Днем милостыню дают.
  Иногда так щедро подают, что у меня монет больше оказывается, чем у продающих на ярмарке.
  Вечером на ярмарке собирал оставшуюся рыбу.
  Рыбакам тяжело обратно рыбу везти.
  Они и оставляли.
  Не только рыба на ярмарке.
  Купцы бросали подмороженные фрукты.
  Капусту часто я брал.
  Иногда столько на ярмарке остается...
  Бесплатно.
  Что не донесешь.
  А ты говоришь - работай, Посолий".
  "Где же ты жил, Посолий?"
  "Под лодками жил.
  Сытно.
  Привольно".
  "Посолий!
  У нас нет ярмарки.
  Мы еду не выбрасываем".
  "Так не выбрасывайте.
  Я с вами за одним столом буду сидеть".
  
  ОБЩИЙ СТОЛ СБЛИЖАЕТ ЛЮДЕЙ.
  
  "У нас...."
  "Только не говори, Елисафета, что у вас - кто не работает, тот не ест", - Посолий захохотал.
  "У нас и работы нет, - я смотрела на бродягу. - Мы просто делаем.
  Без понуканий.
  Ради своего удовольствия.
  Ведь это наш город".
  "Я буду твоим удовольствием, Елисафета".
  "Хм...
  Гм...
  У меня забыл спросить..."
  "Что спрашивать?
  Мужиков в Белом Городе нет.
  Я - первый.
  Первый и единственный.
  Поэтому вы рады мне.
  А тебя беру в жены...
  Потому что ты - как бы главная здесь".
  "Волшебное...
  Волшебное предложение, Посолий.
  Только спроси моих подруг..."
  "Зачем мне твои подруги? - Посолий заржал. - Придет время.
  И на них внимание обращу".
  "Кто-то сказал о подругах?" - нашу беседу прервала Ясмина.
  Вовремя.
  "Ясмина, - я пропищала. - Меня Посолий...
  Мужчина требует меня в жены..."
  Я знала характер своей подруги.
  Ясмина из Восточных земель.
  Она - яркая.
  Вспыльчивая!
  Я думала, что Ясмина глаза бродяге выцарапает.
  За то, что Посолий осмелился на меня...
  "Посолий?
  Имя - благородное.
  Рыцарское имя!" - Ясмина меня удивила.
  Она оставалась совершенно спокойная.
  "Посолий - от посолить.
  А не от посла". - Я с непониманием смотрела на подругу.
  "Я так сразу и подумала, - Ясмина пожала плечами. - Посолить.
  Посолить - важно.
  БЕЗ ПОСОЛИТЬ НЕЛЬЗЯ БУДЕТ ПОДСЛАСТИТЬ.
  Радуйся, Елисафетка!
  В Белом Городе нет мужчин.
  Зато у тебя будет муж!
  Настоящий.
  Он еще и солить умеет".
  "Ясмина?!!"
  "Завидую тебе, Елисафета, - Ясмина явно что-то придумала.
  Девушки из Восточных земель...
  Они плетут интриги не хуже, чем мы, нордяне. - Ты при муже.
  Заслужила.
  Теперь ты счастлива.
  У нас нет мужей.
  У тебя - будет муж!"
  "Я тоже так говорил, - Посолий подмигнул Ясмине. - Ты - девка с понятиями.
  Я о тебе не забуду.
  Осыплю тебя своими милостями".
  "Бери Елисафету в жены.
  Разрешаю.
  Только по нашему обычаю, - Ясмина опустила глазки.
  Я сразу поняла, что означает "только".
  Ясмина плела интригу. - Ты должен показать, что ты - мужчина".
  "Счас штаны сниму".
  "Не в штанах мужчина прячется, - Ясмина усмехнулась. - Если бы дело было в штанах, то многие девушки были бы мужчинами.
  Ты должен дело провернуть".
  "Украсть что-то?" - Посолий оживился.
  Видно, что тема воровства ему очень знакома...
  "Нечего у нас красть, - Ясмина руками развела. - Мы - девушки бедные.
  Ничего у нас нет.
  Ничего нет, кроме чести.
  А я - вообще...
  Слабая.
  Болела долго.
  Вчера муку рассыпала.
  Только хотела собрать.
  Но налетел злой ветер.
  Отнял у меня муку.
  По ветру понес.
  Я погоревала.
  Мука у нас не растет.
  Покупаем муку.
  Поэтому она очень дорогая.
  Дорогая для нас...
  Я другой мешок муки высыпала.
  И...
  Вдруг, снова налетел злой ветер.
  Поднял муку.
  И унес ее.
  Делать нечего.
  Пирожки жарить надо.
  Я третий мешок рассыпала.
  Только хотела...
  Снова налетел злой ветер.
  И третий мешок муки унес с собой.
  Я должна была догадаться.
  С первого раза...
  Но я - Ясмина.
  Догадываюсь с трудом.
  "Нехорошо поступаешь, злой ветер, - я кулаком погрозила в пустоту. - Муку у меня украл.
  Я найду место, где ты мою муку оставил".
  Обещать - обещала.
  Но, как сделаю?
  Виновата я.
  А тут ты, Посолий, пришел.
  Целый жених для нашей Елисафеты!
  ЖЕНИХ ВСЕГДА К ОБЕДУ.
  Пойдем с тобой, Посолий.
  Найдем мою муку.
  Без муки свадьбы не будет.
  Из чего пироги свадебные напечем?
  Из снега?"
  "Йа?
  Я даже не знаю, - Посолий затылок почесал. - Найти муку в бесконечных снегах Норда - не трудно.
  Но идти..."
  "А мы в лодке поплывем", - Ясмина мне подмигнула.
  "Без муки пироги не замесим, - я поддакивала. - Только я с вами поплыву.
  Одну тебя не отпущу, Ясмина".
  "Нет, Елисафета", - Ясмина на меня глазищами сверкнула.
  Я знала этот взгляд.
  Искры полетели из глаз Ясмины.
  Все же она сильно на меня разозлилась.
  За то, что я бродягу приняла.
  Самое любопытное: Ясмина злилась на меня.
  Злилась за то, что бродяга меня своей женой хотел сделать.
  Разумеется, никакой женитьбы быть не могло.
  Бродягу я бы изгнала из Белого Города.
  Он только бороду почесывает.
  А нас своими рабынями мечтает сделать...
  
  ЗА ПРОСТО ТАК ДЕВУШКУ НЕ БЕРУТ.
  
  Но все же Ясмина пылала гневом.
  Спорить с ней бесполезно.
  "Ясмина!
  Цереру возьми с собой", - я сдалась.
  "Цереру возьму, - Ясмина холодно ответила. - А с тобой, Елисафеточка...
  Поговорим потом.
  Когда я и Церера вернемся".
  Ясмина не сказала, что и Посолий вернется.
  Достанется же бродяге...
  А нечего без денег в Белый Город свататься.
  Ясмина, Церера и Посолий отправились на ярмарку в Норде.
  Ясмина убедила бродягу.
  Убедила, что злой ветер муку на ярмарку отнес.
  Наверняка.
  Плыли.
  Плыли!!!
  Наконец, доплыли.
  Приходят на ярмарку.
  Ясмина нашла восточного купца.
  Купец сразу понял, что Ясмина тоже из восточных земель.
  Увидел родственную душу.
  "Что ищешь, красавица? - купец к Ясмине подластивается.
  Но и на Цереру сладко смотрит... - Шелк?
  Бархат.
  Пахлава.
  Орехи в меду".
  "Нет, купец, - Ясмина отвечает. - Мука мне нужна".
  "Мука?" - Голос купца стал неприветливый.
  "Я забыла сказать тебе здравствуй, купец".
  "Здравствуйте, девушки".
  "Мед.
  Пахлаву.
  Орехи в меду мы на обратном пути купим.
  Сейчас я хочу вернуть свою муку.
  Я хотела пирожки испечь.
  Высыпала муку.
  Налетел злой ветер.
  Унес муку.
  Я второй раз муку насыпала.
  Второй раз злой ветер украл муку.
  Третий раз муку взяла.
  И в третий раз злой ветер муку унес.
  Где-то, значит, лежит наша мука.
  Моя.
  Мука...
  Мы - девушки хрупкие.
  Никто нас не защитит.
  Не защитит грудью от злого ветра.
  
  
  ГЛАВА 745
  
  АКУЛА
  
  Нельзя у девушек муку воровать.
  Ничего нельзя красть у девушек.
  Поэтому я заберу у злого ветра свою муку.
  Ветер долго муку с собой не таскает.
  ВОБЩЕ, ВЕТЕР НИЧЕГО С СОБОЙ ДОЛГО НЕ НОСИТ". - Ясмина подмигнула купцу.
  Он ничего не понял.
  Но догадался, что его землячка интригу задумала.
  "Я - не злой ветер, - купец осторожно сказал. - Но я догадываюсь, куда злой ветер твою муку унес.
  Пролетал утром белый ветер.
  Я удивился.
  Слишком белым был ветер.
  Наверняка, он муку нес.
  В сторону порта полетел.
  Пойдемте.
  Я торги своему приказчику передам.
  Должен же я помочь землячке".
  
  Купец позвал приказчика.
  Сам же отправился показывать, куда ветер муку унес.
  "Так это ты мне трудности принес, - бродяга глаза выпучил на купца. - За ветер ответишь!"
  "За ветер отвечу.
  И до ветра отвечу", - купец пробурчал.
  Долго искали муку.
  Не нашли.
  "Свадьбы без муки не будет, - Ясмина заявила твердо. - Гости на свадьбе не должны голодать.
  ГОЛОДНЫЙ ГОСТЬ ХУЖЕ ЖЕНИХА".
  "Нет у меня муки для вас, - купец руками развел. - Но я помогу.
  Дам я пергамент.
  Со своей печатью.
  По этому пергаменту все можете получить.
  Счет мне потом принесут.
  Я оплачу.
  Тебе, Ясмина, - купец Ясмине пергамент подал. - Покажешь в какой-нибудь лавке.
  И скажи.
  "Купец Вальсилий оплатит".
  "И будет у тебя все, что душе угодно.
  Это вместо потерянной муки..."
  "Ты сказал, чтобы я показала в лавке, - Ясмина удивилась. - Что показала?
  Я не буду..."
  "О, девушка! - купец поднял руки.
  Тряс бородой. - Имя тебе...
  Красота - твое имя...
  Показывай мой пергамент.
  А не свой... пергамент".
  "Благодарствую, купец", - Ясмина обрадовалась.
  Хотели на ярмарку снова идти.
  Но вечер наступил.
  Купец Вальсилий ушел на корабль спать.
  Ясмина и Церера в гостиницу пришли.
  Посолий с ними хотел.
  Но Ясмина ему твердо ответила:
  "Нельзя жениху ночевать с подружками невесты.
  Ты Елисафете хвастался, что под лодками ночуешь.
  Вот и ночуй.
  Нас не пугай".
  "Но я уже как бы жених вашей Елисафете.
  Женихи под лодками не ночуют".
  "Ты сам сказал...
  Ты - как бы жених".
  Ясмина отвернулась.
  Понял Посолий, что нельзя злить Ясмину.
  Пробурчал проклятия.
  И отправился на берег.
  Лодку искал.
  Ясмина и Церера в гостиный дом пришли.
  "Комнату нам, - Ясмина хозяина позвала. - И самые вкусные яства".
  "Платить чем будете?" - хозяин поклонился.
  "Не надейся даже", - Церера тяжело взглянула на хозяина.
  "Я имею в виду...
  Серебро?
  Золото?
  Простыми монетами?"
  "Вот, - Ясмина показала пергамент. - Обязательство купца Вальсилия.
  Он сказал, что оплатит".
  Ясмина немного волновалась.
  Да.
  Были у них монеты.
  ЗАЧЕМ ТРАТИТЬ СВОЕ, КОГДА ЕСТЬ ЧУЖОЕ?
  Но...
  Вдруг, хозяин не примет обязательство купца Вальсилия.
  "С превеликим удовольствием, - хозяин поплыл улыбкой. - Купец Вальсилий у меня часто останавливается.
  С девицами.
  Приличными.
  Он деньги с собой не носит.
  Боится, что ограбят его.
  А утром.
  Я посылаю слугу.
  Купец Вальсилий все сполна передает.
  Даже еще монеток сверху дает".
  "Редкое свойство для купца, - Церера усмехнулась. - Когда сверху дает".
  "Хозяин!
  Актеров из балагана зови, - Ясмина засмеялась счастливая. - Веселиться желаем!"
  Слуги тем временем стол накрыли.
  Ясмина и Церера удивляются изобилию.
  В Белом Городе у нас ни в чем недостатка нет.
  Но все же мы далеко от Ярмарки в Норде.
  Ярмарка может удивить.
  Ясмина и Церера за стол присели.
  Тем временем артисты подоспели.
  Ясмина и Церера из-за стола выскочили.
  Танцуют до упада.
  Мы любим танцевать!
  Под утро Ясмина и Церера к себе в комнатку вернулись.
  Упали.
  И сразу заснули.
  Тем временем хозяин отправил слугу.
  К купцу Вальсилию слуга торопится.
  За монетками.
  Счет от хозяина несет.
  Счет на веселье Ясмины и Цереры.
  Купец Вальсилий все молча оплатил.
  Даже сверху монеток дал.
  А слугу жадность охватила.
  "Ведь и я так могу, - слуга обратно побежал. - Покажу пергамент купца Вальсилия.
  Мне сразу все дадут".
  Но все же слуга решил посоветоваться.
  Он часто бродягам докладывал.
  За свои доносы имел долю с награбленного.
  Обычно слуга рассказывал бродягам, какие купцы пируют в гостином доме.
  Сколько у купцов монет.
  И когда купцы пьяные на улицу выйдут...
  Все бродягам доносил.
  А бродяги тех купцов грабили.
  Или еще хуже...
  Прибежал слуга к бродягам.
  "Пергамент у меня есть, - слуга к котлу присел.
  Жадно уху хлебает.
  Словно три дня не ел. - Купца Вальсилия пергамент.
  С обязательством оплатить.
  Печать.
  Руны.
  Все, как положено на пергаменте.
  Покажешь пергамент в лавке - дадут, все, чо попросишь.
  Без денег дадут".
  "Знаю я этот пергамент, - бродяга Посолий головой кивает. - Давай его сюда.
  Пировать будем!
  Тебе тоже достанется.
  От щедрот наших достанется.
  Не обидим!
  Как всегда".
  "А что я хозяину скажу, - слуга озаботился. - Как без пергамента вернусь?"
  "Ты ему другой пергамент принеси, - Посолий ловко из кожаного мешка кусок вырезал.
  Печать подделал.
  Какие-то руны острой палочкой начертал. - Не отличит хозяин от настоящего пергамента купца Вальсилия".
  "Если бы так все было просто, - слуга вздохнул, - то у мужиков бороды бы не росли".
  
  Ясмина и Церера к обеду поднялись.
  Забрали пергамент у хозяина.
  Отправились на ярмарку.
  Пополнить запасы для Белого Города.
  Вошли в лавку.
  Темно в лавке.
  Темно, но богато.
  "По душе мне пергамент купца Вальсилия, - Церера радуется. - Не надо с собой тяжелые монеты таскать.
  Раз-два.
  Чики-брыки!"
  "Чики-брыки, - Ясмина к хозяину лавки подошла. - Есть у нас пергамент.
  Пергамент купца Вальсилия.
  Не простой пергамент.
  Он - обязательство.
  Купец Вальсилий заплатит по счету.
  Мы же возьмем у тебя, хозяин, все, что нам нужно.
  Лишь бы лодку не перегрузить".
  "Я бы поверил вам, девушки, - хозяин лавки был осторожен.
  Он раньше не видел пергамент купца Вальсилия. - По счетам купец заплатит?"
  "Заплатит.
  И сверху даст", - Церера подтвердила.
  "Не смешите меня, - хозяин ехидно рассмеялся. - Никто за кожу не дает монеты".
  "За кожу как раз и дают золото", - Ясмина тяжело посмотрела на владельца лавки.
  Без симпатии посмотрела.
  Дышала прерывисто.
  "На девушек нельзя положиться".
  "На девушек, - Церера грозно заметила, - можно положиться.
  С большей надежностью, чем на владельца лавка.
  Вот как на нас можно положиться.
  Мы на тебя не нападаем.
  Тебя раздражает, что за нас расплатится купец.
  Ты бы тоже хотел, чтобы за тебя расплачивались.
  Но тебе купец Вальсилий этот пергамент не дал.
  Поэтому...
  Извинись перед нами.
  Извинись за недоверие".
  Церера с ног до головы оглядела хозяина лавки.
  "Я себя не чувствую виноватым, - хозяин вжал голову в плечи. - С чего бы я?
  Если бы я всем доверял, то разорился бы давно.
  А я не помню, чтобы когда-нибудь разорялся.
  Я люблю гонять на оленях.
  Это никому не приносит вреда.
  Но мне все хотят вред причинить.
  И я не сержусь.
  Потому что хозяин лавки обязан быть довольным".
  "Возможно", - Ясмина небрежно отмахнулась.
  Она присела на сундук.
  Смотрела на хозяина лавки.
  
  ВЗГЛЯДОМ МОЖНО УБИТЬ.
  
  "Удивительно, что мы тебя не обаяли", - Ясмина заметила после небольшой паузы.
  "Вы меня обаяли, - хозяин прищурился. - Вы появились в моей лавке.
  Это меня обрадовало.
  До глубины души обрадовало.
  Но...
  Монеты более надежны".
  Короткая пауза.
  Напряжённая пауза.
  Хозяин увидел, что посетительницы в ярости.
  "Если набросятся, - хозяин испугался, - то я ничего не смогу сделать.
  Потому что боюсь девушек.
  Разумеется, все боятся девушек".
  Хозяин внезапно рассмеялся.
  Вскинул руки.
  Показывал, что сдается.
  "Сдаюсь, девочки!
  Сдаюсь полностью.
  Вы меня развлекли.
  Выбирайте товары.
  Я же пока...
  Сбегаю к купцу Вальсилию.
  Покажу ему пергамент.
  Спрошу...
  Ему ли пергамент принадлежит.
  Не поддельный ли..."
  "Хозяин гостиницы не беднее тебя, - Ясмина кивнула. - Он уже посылал слугу к купцу Вальсилию.
  Утром посылал.
  Купец полностью оплатил.
  За наше ночное веселье".
  "Купец платит хозяину гостиницы за то, что тот веселился с его девушками?" - владелец лавки задохнулся удивлением.
  "Ты - дурачок, - Ясмина усмехнулась.
  Слишком ласково произнесла. - Беги.
  Проверяй пергамент.
  Мы же пока товар выберем".
  "Чудеса! - Лавочник искал шатер купца Вальсилия. - Пока не получу подтверждение...
  Не поверю!"
  
  ПОКА НЕ ПОЩУПАЮ - НЕ ПОВЕРЮ!
  
  Прибежал лавочник к купцу.
  "Купец Вальсилий!
  Вот твой пергамент.
  Твое обязательство.
  Оплатишь ли ты за него?
  Пришли ко мне две девицы.
  Красавицы.
  Одна другой лучше.
  Не скажу, кто из них одна.
  А кто другая.
  Смотреть можно, не отрывая глаз".
  "Они тебе глаз оторвали? - купец Вальсилий удивился. - Два глаза на месте у тебя.
  На голове два глаза.
  Или у тебя еще один глаз есть?
  Скрытый...
  Под одеждами..."
  "Я бы не удивился третьему глазу, - лавочник покачал головой. - Я удивился красоте девушек.
  И пергаменту твоему удивился!
  Ты по нему деньги платишь?"
  "Я по своему пергаменту долги плачу, - купец Вальсилий вертел в руках поддельный пергамент. - Но это не мой пергамент.
  Он - лживый.
  По нему ты не получишь ни монетки.
  Ни корочки хлеба не получишь".
  "Да ты шо, - лавочник даже подпрыгнул. - Девки меня обманули?
  ВСЯ КРАСОТА - ОБМАН!"
  "Девушки?
  Обманули?
  Не могут они обмануть.
  Ты им в глаза заглядывал?"
  "Заглядывал в глаза.
  И еще дальше заглядывал...
  Когда они над мешками с сахаром наклонялись..."
  "Я думаю, что девушек обманули.
  Они - доверчивые.
  Мягкие.
  Веселые!
  Доверчивых, мягких, веселых всегда обманывают недоверчивые, твердые в убеждениях и злые".
  "Что же делать?
  Девушки уже товар выбирают".
  
  ЕСЛИ КТО ЧТО-НИБУДЬ ДЕЛАЕТ, НЕ МЕШАЙ.
  
  "Пусть выбирают товар, - купец Вальсилий руками развел. - На то они и девушки, чтобы товар щупали.
  Без женщин не было бы никакой торговли.
  Какой дурак покупал бы дорогие шелка, бархат?
  Мужчине достаточно завернуться в шкуру.
  Или в мешковину, если погода теплее.
  А там, где жарко, можно, вобще, голыми ходить.
  Поэтому на женщинах вся торговля стоит.
  Вернее, для женщин - вся торговля.
  Я заплачу за девушек".
  "За девушек заплатишь, купец?
  Тебе привести девушек?
  Каких пожелаешь?"
  "Нет.
  Я оговорился.
  Не за девушек заплачу.
  Я заплачу за товар".
  "Чем заплатишь, купец?
  Ведь твой поддельный вексель никуда не годится".
  "Нет теперь у меня настоящего моего пергамента.
  Но и воры пусть не радуются.
  Я тот пергамент объявлю недействительным.
  Не я его ворам давал.
  Так что воры ничего на него не купят.
  А за девушек я заплачу серебряными монетами.
  Лавочник?"
  "Да, купец".
  "Вот тебе козел!"
  "Чтооо?
  Я?
  Йа?
  За козла ответишь".
  
  КОЗЕЛ САМ ЗА СЕБЯ ОТВЕТИТ.
  
  "Настоящий козел! - купец Вальсилий привел козла. - Глаза у козла желтые.
  Рога у козла крутые.
  Копыта у козла острые.
  Шерсть у козла шерстистая.
  Козел - особенный.
  Вчера ночью он у меня мешочек серебряных монет проглотил.
  Теперь монеты из козла выходят.
  Нужно на него прикрикнуть:
  "Козел!
  Давай монеты!"
  Козел от страха и...
  Обкакается козел.
  Но не все монеты из него выйдут.
  Постепенно.
  Ты этого козла от меня передай девушкам.
  Пусть они сидят около козла.
  Ждут расплаты.
  А потом расплачиваются".
  "Не боишься, купец, что я козла себе оставлю?" - Глаза лавочника засверкали.
  "Боюсь.
  Боюсь, что ты козла себе оставишь.
  Поэтому пошлю с тобой своего слугу.
  Он проследит, чтобы ты козла...
  У козла...
  Ладно.
  Хватит на сегодня козлов". - Купец Вальсилий махнул рукой.
  Показал, что разговор окончен.
  Привел лавочник козла в лавку.
  Ясмине и Церере показывает:
  "Козел - не простой.
  Козел - серебряный.
  Монеты не пахнут.
  Козел монетами серебряными какает.
  Нужно только его напугать.
  Он сразу монету...
  Того. - И лавочник на козла прикрикнул: - Козел!
  Деньги давай!"
  Козел с испуга серебряный луидор из-под хвоста выпустил.
  Лавочник обрадовался.
  А Ясмина и Церера на него набросились:
  "Что же ты, живодер, козла пугаешь".
  "Иначе козел монету...
  Не того..."
  "Добром и лаской нужно получать монеты", - Ясмина и Церера козла ласкают.
  За ушами ему чешут.
  Между рогов почесали.
  Козел и расслабился.
  Даже две серебряных монеты выпустил.
  Лавочник насупился.
  
  ДОБРОМ И ЛАСКОЙ ТОЛЬКО ДЕВУШКИ МОНЕТЫ ПОЛУЧАЮТ, МУЖЧИНЫ ЖЕ - КУЛАКАМИ.
  
  Ясмина и Церера расплатились с лавочником.
  Приказали, чтобы вещи в лодку он перенес.
  Вернулись в гостиный дом.
  "Что, Церера?
  Попразднуем и сегодня?"
  "Да, Ясмина!
  Продолжим веселье!" - Церера засмеялась.
  "Хозяин, - Ясмина хозяина гостиного двора подозвала. - Сегодня мы козлом будем расплачиваться?"
  "Козлом?
  Расплачиваться?
  Я не ослышался?
  Может быть, вы сказали - раком?"
  "Еще моржом придумай! - Ясмина и Церера фыркнули. - Козел серебряные монеты из-под хвоста выпускает.
  Не всегда.
  Но нужно его попросить.
  Так что монет у нас много!
  Накрывай стол!"
  До утра Ясмина и Церера веселились.
  Утром еле-еле до комнаты своей дошли.
  Упали.
  Сразу заснули.
  А слуга все приметил.
  "Козел монеты выкакивает, - слуга козла подменил.
  Вместо него простого козла оставил.
  Серебряного же козла за собой тянет. - Отведу козла к бродягам.
  Бродяги мне часть козлиных монет отдадут".
  Так и поступил слуга.
  
  НЕТ ДЕНЕГ, НЕТ ЧЕСТИ.
  
  Слуга козла привел к бродягам.
  "Ясмина и Церера больше векселем не расплачиваются..." - Слуга начал.
  "Знаю, - бродяга Посолий слугу за бороду схватил. - Купец Вальсилий предупредил всех.
  Никто по его пергаменту не хочет денег нам платить.
  Так что ты - бесполезен нам.
  Даже - вреден.
  Из-за тебя я могу выгодной невесты лишиться".
  "Смилуйся, - слуга на котел покосился.
  Котел огромный.
  В нем бродяги ужин варят.
  Поговаривают, что в котле иногда и человека могут сварить. - Я вам козла привел.
  Козел не простой.
  Прикажи ему.
  Скажи - Козел, дай денег!
  Он сразу серебряную монетку выкакает".
  "Ого!" - бродяги переглянулись!
  А Посолий на козла рявкнул:
  "Козел!
  Дай денег!"
  Козел от испуга аж три монеты выпустил из-под хвоста.
  Обрадовался Посолий.
  Простил слугу.
  Даже одну монету ему дал.
  Слуга монету снегом обтер.
  За щеку засунул.
  
  Утром бродяга Посолий к Ясмине и Церере пришел.
  "Девицы!
  Я - жених вашей госпожи Елисафеты.
  Возвратимся обратно в Белый Город.
  Я жениться на Елисафете хочу".
  "Посолий, - Церера бровки сдвинула. - Ты не доказал, что ты мужчина.
  Ты не нашел муку.
  Злой ветер муку унес.
  А ты ее не нашел.
  МУЖЧИНА ВСЕ НАЙДЕТ".
  "Мука?
  Муку я отыскал", - бродяга Посолий хитрость задумал.
  Он купит муку.
  Рассыплет ее в порту.
  Потом скажет Ясмине и Церере:
  "Девушки, вот ваша мука!
  Я ее нашел.
  Поэтому я - настоящий мужчина".
  Бродяга Посолий задумался.
  В это время его козел боднул.
  В ниже пояса.
  "Ай!
  Козел!" - бродяга вскрикнул.
  "Он не просто козел, - Ясмина и Церера не знали, что Посолий уже все о козле знает. - Он монеты серебряные производит.
  Нужно только с ним добром и лаской..."
  "Если со мной добром и лаской, то я тоже монеты серебряные покажу", - бродяга обрадовался.
  "Нет, Посолий!
  Ты - мутный.
  А Варсафоний наш - чистый.
  Он - благородный"
  "Кто?
  Какой Варсофоний?"
  "Мы козлику имя дали.
  Варсофоний он теперь".
  
  ДАЖЕ КОЗЛЫ ИМЕЮТ ИМЕНА.
  
  "Кто же вам замечательного козла подарил?" - Посолий незнайку из себя строит.
  "Купец Вальсилий.
  Купец прислал.
  Кто-то наш пергамент украл.
  А купец Вальсилий нам козла с монетами подогнал".
  "Любит вас купец Вальсилий".
  "Не любит, а уважает.
  Уважает нас купец".
  "Есть за что уважать?"
  "А тебя, есть за что уважать, Посолий?"
  "Не будем ссориться, девочки.
  Пойдемте.
  Испытаем на ярмарке вашего козла.
  Монеты якобы дает.
  Чудеса!
  Ни за что не поверю!
  Должен своими глазами увидеть".
  "Ты своими глазами и увидишь, Посолий.
  Как ты можешь чужими глазами увидеть?
  А мы...
  Нам нужно верить".
  
  ДЕВУШКИ НИКОГДА НЕ ОБМАНЫВАЮТ.
  
  Пришли на ярмарку.
  С подмененным козлом пришли.
  Ясмина и Церера захотели рыбки солененькой.
  Начали ласкать козла:
  "Козлик Варсофоний!
  Дай, пожалуйста, монетку".
  А козлик не понимает.
  Рад бы.
  Да он другой козлик.
  Подмененный.
  Расслабился козлик.
  Без монетки расслабился.
  Сделал не монетку".
  "Наверно, монетки у козлика кончились", - Ясмина и Церера козлу под хвост заглянули.
  Затем повели козла к купцу Вальсилию:
  "Купец!
  Испортился твой козлик.
  Вчера еще монетами серебряными расплачивался.
  А сегодня...
  Не монетами.
  Наверно, в нем монеты закончились".
  "Ну, больше я ничего не могу вам дать, - купец руками развел. - Вы мне другого козла привели.
  Мой козлик был с белым пятнышком на лбу.
  А этот козел - без пятнышка.
  Вам подменили ночью козла.
  Обманули вас.
  Вашего козла украли.
  Вот как бывает в жизни.
  Во как!"
  "Кто же посмел нас обмануть?!! - Ясмина и Церера загорелись гневом. - Мы же - девушки!"
  
  ДЕВУШЕК НЕЛЬЗЯ ОБМАНЫВАТЬ.
  
  "Ничем больше вам не могу помочь", - купец Вальсилий приметил за шатром бродягу Посолий.
  Сразу понял, кто воровал
  "Посолий обворовал своих подружек, - купец подумал. - Мой пергамент у них украл.
  И козла с серебряными монетами забрал.
  Не по-людски это!
  Ох, как не по-людски!"
  Купец Вальсилий к огорченным Ясмине и Церере обернулся:
  "Есть у меня свисток!
  Боцманский свисток.
  Некоторые боцманы в дудку дуют.
  А есть люди, которые не брезгуют свисток в рот засунуть.
  Свисток особенный!
  Только дунешь в него...
  Только крикнешь - Я в праздники прошлые в доме на горе пировал!
  Так сразу все побегут тебе монеты давать.
  Деньгами забрасывать будут".
  "Прелесть какая!" - Ясмина и Церера в ладошки захлопали.
  "Только вы сейчас свисток не испытывайте.
  Он еще не просох от моих слюней.
  Вечерком.
  Или завтра утром.
  Дуньте в свисток.
  Небо алмазами засветится!"
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"