O Simona : другие произведения.

Блондинка и ее новые друзья

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Блондинка с новыми друзьями продолжает путь
  
  КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ДРУГИХ КНИГ О ВОСХИТИТЕЛЬНОЙ ВОСЕМНАДЦАТИЛЕТНЕЙ ПЛАТИНОВОЙ БЛОНДИНКЕ ГРАФИНЕ VIRGINIE ALBERTINE DE GUETTEE.
  
  Прекрасная Virginie Albertine de Guettee на своем корабле путешествовала по Миру.
  На корабль напали пираты под предводительством двух капитанов - Alexandre и Thomas.
  Сначала капитан Alexandre был добр к графине, а потом переменил мнение.
  Слуга графини Daniel отрезал ей язык, чтобы она не сболтнула пиратам лишнего о себе.
  Графиню продают на рынке рабов, вместе с ней, якобы, как служанку, продают пиратку Perla.
  По замыслу злодеев пиратка в первую же ночь должна была сбежать из Дворца и вернуться на корабль.
  Но Virginie перехитрила всех и вместо пиратки сбегает от рабовладельца Юлия вместе со своим новым другом утонченным юношей.
  На берегу она ранит капитана Alexandre, при этом он навсегда лишается своего мужского достоинства, у него там становится все гладко.
  А у другого капитана Thomas и так было все гладко после несчастной любви, при этом от железного штыря в мочевом пузыре в теле образуется дырка.
  Капитан Thomas без мужских причиндалов ходит с выведенной из мочевого пузыря трубкой наружу, из нее капает.
  Другой капитан тоже уже не мужчина, но у него не торчит трубка из мочевого пузыря.
  Графиня Virginie Albertine de Guettee на рынке рабов покупает девятнадцать рабынь своего возраста, освобождает их.
  Вместе они возвращают корабль графини.
  Отплывают за сокровищами пиратов, которые два капитана аккуратно свозят на остров Гоф.
  Девушки решают забрать сокровища пиратов с острова Гоф, туда и направляется корабль.
  Графиня с печалью сообщает рабу юноше, ее спутнику из Дворца рабовладельца, что просит его покинуть корабль.
  Девушки на корабле ходят обнаженные, поэтому мужчин не должно быть среди девушек.
  Юноша раздевается, показывает, что он тоже девушка, но скрывала это, потому что стеснялась своей худобы.
  Команда с восторгом оставляет девушку Esmeralda на корабле.
  К кораблю приплывает на плоту пиратка Perla, она говорит, что убежала от злых пиратов и от своего брата капитана пиратов Alexandre.
  Девушки доверчиво жалеют пиратку и оставляют с собой, но она их предает.
  Корабль захватывают пираты, они графиню и остальных девушек решают снова продать в рабство.
  Девушкам удается освободиться, но на их пути опять встает пиратка Perla, кажется, что опять плен.
  Но, неожиданно для всех, особенно для пиратов, Perla встает на сторону девушек.
  Пираты изгнаны с корабля, а Perla принята одной из членов команды девушек.
  Perla очень худая, но у нее самая большая грудь на корабле.
  По пути на остров Гоф графиня посещает необитаемый остров, на который ей указывает Судьба.
  Virginie Albertine de Guettee в качестве талисмана на шею вешает голубой бриллиант величиной с кокос или маленькую дыню.
  В друзья графине набивается обезьянка, которую девушка спасла от смерти.
  Старик, неожиданно для себя и для всех, влюбляется в девушку.
  Но Virginie его серьёзно не воспринимает.
  Тогда старик Hugo решает принести графиню в жертву, отрубить ей голову, чтобы она не досталась никому.
  Во время ритуала жертвоприношения остров затопляет, исчезают старик и его сыновья, затоплены пещеры с несметными сокровищами, остались на вершине горы лишь графиня Virginie Albertine de Guettee и ее обезьянка.
  Их подбирают девушки на ее корабле, снова все вместе.
  Плюс на шее графини висит талисман - голубой бриллиант величиной с кокос или с небольшую, но увесистую дыню.
  Обезьянку радостно принимают в команду, потому что она тоже самочка.
  К сожалению, графиня без языка вынуждена общаться со всеми с помощью доски и мела, она пишет на доске, то, что не может сказать.
  На корабле закончилась свежая клубника, часть команды отправляется на остров в поисках ягод.
  На острове они попадают в плен.
  В этой стране на одного мужчину приходится огромное количество женщин и девушек, поэтому мужчины, даже дряхлые старики, на вес золота.
  Но самым завидным женихом считается принц Casimiro, он почти молод и не калека.
  Принц влюбляется в Virginie Albertine de Guettee, но она к нему холодна, потому что Принц собирает не золото, а произведения культуры.
  Островитяне хотят сжечь Virginie Albertine de Guettee и ее команду.
  Но в поисках Virginie приплывают пираты под командованием двух капитанов - Alexandre и Thomas.
  Пока пираты дерутся, а затем целуются с воительницами, Virginie Albertine de Guettee и ее команда отплывают.
  Virginie Albertine de Guettee огорчается, что не набрали клубники, но озорница Раздетта прихватила с острова корзинку с клубникой.
  На корабле снова веселье и счастье, и девушки продолжают путь к острову Гоф к сокровищам пиратов.
  Затем колдун лишает блондинку памяти, и блондинка попадает в рабство к князю Nikki.
  Ее искали, и находит гибкая акробатка Isabelle с корабля, графиня и ее подруга отправляются в долгое путешествие обратно на корабль.
  По дороге они встречают героя Roland, якобы гнома Wolfgang, якобы ведьму Vanessa и якобы эльфа Laslegedhel.
  
  
  КНИГА
  
   "Пока мы играем в мяч, подготовьте королевские покои для меня и для моих подружек!" - блондинка Virginie написала на доске, показала написанное герою, гному и эльфу.
  Подхватила за руки Isabelle и Vanessa, и обнаженные девушки с визгом побежали на изумрудную лужайку.
  - Ну, и где их мяч? - гном Wolfgang пять минут наблюдал, как три юные нагие красавицы с хохотом подбрасывают, ловят, передают друг дружке невидимый мяч. - Мяча нет, а они делают вид, что играют в него. - Wolfgang покачал головой и ножом попробовал готовность оленя на костре.
  Целая туша королевского оленя плавилась жиром и звала к пиру.
  - Я чувствую себя хрупким и беззащитным, глаза наливаются кровавыми слезами, когда пытаюсь понять этих девушек, - эльф Laslegedhel опустил голову, щеки горели красным. - Я всю жизнь считал себя умным, пытался со всеми спорить, из жизненных ситуаций получал выгоду и превращал ее в новые планы, но глядя на наших красавиц, играющих в воображаемый мяч, я теперь себя никем не считаю.
  Зачем мужчине жить, если он не видит мяч, а девушки не только его видят, но и играют в него.
  - Я - красавец герой, поэтому имею опыт общения с девушками, - Roland подбросил в костер ветки порохового дерева, туша оленя покрылась сизым дымом, - вернее - думал, что умею их понимать.
  Но единственное что я осознал, это невозможно, да и ненужно понимать девушку.
  Мы обязаны принимать их любыми.
  Мы - фигуры в игре женщин.
  - Я не хочу быть пешкой в чужой игре, - Wolfgang ободряюще похлопал героя по плечу, но так как малый рост и короткие руки не позволили достать до плеча Roland, то похлопывание пришлось ниже спины. - Отбейте мне печень, если я стану подчиняться девушкам. - Wolfgang с гордостью, как великий на малых, посмотрел на Roland и Laslegedhel.
  Герой и эльф понимающе переглянулись.
  - Wolfgang, душка, подай мячик.
  Он подкатился к твоим ногам. - Ослепительно красивая ведьма Vanessa с золотыми волосами и изумрудными очами не добежала до гнома пять метров, присела на корточки и манила руками, но звала не гнома а мяч.
  - Мяч? Ах, да мяч, он у моих ног, а я и не заметил.
  Теперь вижу! - Wolfgang засуетился, сделал руками хватательные движения, будто поднимает мяч, а затем швырнул пустоту в руки Vanessa.
  - Спасибо, мой красавчик, - Vanessa якобы поймала невидимый мяч. - Я никогда не играла с мужчинами в мяч, но ты не обижайся, оставайся самим собой, и тогда я буду рядом.
  Надеюсь, что другие компании тебе нравятся меньше, чем моя! - Vanessa с визгом убежала к подружкам, и снова игра в невидимый мяч началась.
  - Что это было? - Wolfgang опустил руку на рукоять топора, выпучил глаза и запустил клок бороды в рот.
  - Только что ты предал себя, сначала отрекался от невидимого мяча, уверял, что его не существует, клялся, что не станешь пешкой в игре девушек, а потом подал невидимый мяч Vanessa.
  - Она ведьма? - Wolfgang выплюнул часть бороды, отвернулся от товарищей, чтобы они не видели его смятого в непонимании лица. - Глаза у нее изумрудные, а волосы золотые, поэтому я поддался чарам.
  Люблю золото и изумруды. - Гном из штанов достал свой любимый изумруд, поцеловал его и бережно вернул обратно.
  - Я ничего и никого не боюсь, но сейчас чувствую страх, - Roland поднялся на ноги. - Я боюсь неизвестности, которая обрушится на меня, если мы не отыщем для девушек в лесу королевские покои на ночь.
  - На тебя блондинка Virginie не станет кричать, потому что у нее нет языка, она немая, - Laslegedhel смотрел на акробатку Isabelle, и ему казалось, что она смеется, подпрыгивает, ходит колесом, играет в мяч только для того, чтобы ему понравиться.
  - Блондинке графине не нужен язык, чтобы сказать многое, - Roland отрезал кусок мяса с кровью, задумчиво жевал. - Она прожигает дыру взглядом, а ее сдвинутые брови говорят больше, чем меняла на рынке. - Roland скрылся в кустах.
  - Нужду отправился справлять, или замок для блондинки графини искать, - Wolfgang топором вырубил часть копченого лося, сосал мясо.
  - В эту трудную минуту я не должен быть один, - Laslegedhel сделал шаг к кустам.
  - Не уходи, не оставляй меня одного с девушками, а вдруг, они попросят еще что-нибудь, а я ничего, кроме как долбить скалу, не умею, - Wolfgang умоляюще поднял руки.
  В ответ на призыв гнома Laslegedhel вернулся, присел к костру.
  Молчали долго, наконец, Wolfgang с натугой произнес.
  - Раньше я не любил эльфов.
  - Я тоже ненавидел гномов, - Laslegedhel ответил бесцветно. - Но я не эльф, а ты не гном.
  Они, как и ведьмы, сказочные существа.
  Мы простые изменившиеся люди, которые живем по тысяче лет: вы - под землей, мы - в лесах. - Laslegedhel приобнял Wolfgang за плечи, почувствовал, как от волнения затрепетало тело маленького человека. - Но сейчас мы попали в ловушку времени.
  Простые человеческие девушки поймали нас, умных, всезнающих, и мы не знаем, как из ловушки выбраться. - Laslegedhel пристально посмотрел в лицо гнома. - А ты мужественный, твое рубленое лицо с носом-картошкой - настоящая скала.
  Есть дикая красота в твоих угловатых чертах.
  - А вы, лесные люди, совершенны! - Wolfgang не отводил глаз от лица Laslegedhel. - Утонченные, грациозные.
  Я говорю тебе, как друг, а не как... - Wolfgang замолчал.
  - И я тебе друг, а не... - Laslegedhel приложил палец к губам гнома.
  Кусты затрещали, из них вывалился герой Roland.
  Вид его потрепанный, одежда расстегнута, глаза налиты кровью, изо рта идет пар.
  Со стоном раненой куропатки Roland упал около костра, ползком преодолел расстояние до туши оленя, впился в его губы страстно, требовательно, словно вытягивал из жареного животного ответный поцелуй.
  - У тебя понос? - гном по-своему истолковал бедственное положение героя.
  - Нет, у меня хуже, - Roland отлепил губы от губ животного.
  - Ты не нашел королевские покои для блондинки Virginie и теперь боишься ее гнева?
  Мы не шокированы, что ты целовал жареного оленя! - Laslegedhel все понимал.
  Он оглянулся, сорвал травинку и протянул герою. - Пожуй анашу-траву, она, конечно, не избавит тебя от страха и от сердечной боли, но процесс жевания отвлечет на время от процесса умирания от страха.
  - Мы команда, поэтому вместе обязаны искать дворец, - Wolfgang отложил кусок оленины до лучших времен, встал на четвереньки. - Слышу! Нам повезло! - Каменным кулаком постучал в землю.
  - Ты выроешь для нас могилу? - герой Roland спросил с надеждой.
  Но Wolfgang уже увлекся земледелием.
  Он на четвереньках побежал в кусты.
  Laslegedhel подумал и двинулся за ним.
  - Охранять голых девушек в лесу или уйти с мужчинами воинами? - Roland долго не размышлял.
  Он принял героическое решение - побежал за гномом и эльфом.
  Рощица тысячелетних дубов окружала высокий холм.
  Laslegedhel понял намерения Wolfgang и первый забежал за холм.
  В пещеру вела протоптанная тропа.
  - Я чувствовал, я знал, я нашел, - гном на коротких ногах не успевал за длинноногим эльфом и быстроногим героем. - Мое сердце чует пещеры.
  Пещера, конечно, не королевский дворец для блондинки Virginie Albertine de Guettee.
  И за что ее так девушки ценят?
  - Эта пещера намного лучше дворца, - Laslegedhel просунул голову в темный проход. - По крайней мере, она нас спасла от гнева блондинки и ее подруг.
  Но у этой пещеры есть небольшой недостаток.
  Тролль! - Laslegedhel отпрыгнул от входа в пещеру.
  - Ну и что, он спит, - герой держал в руках сабли.
  - Набрасываться на спящего - не по-воински, - Wolfgang в задумчивости то поднимал, то опускал топор. - Сначала разбудим тролля, а потом сразимся и победим.
  - Я герой, потому что еще жив, - Roland с мольбой посмотрел на Laslegedhel и Wolfgang, вошел в пещеру.
  Через минуту он вышел с отрубленной головой тролля в правой руке. - Я тоже думал, разбудить или не разбудить.
  Убивать спящего воин не станет.
  Но перед моими глазами возник образ блондинки Virginie , и все мои прежние сомнения, чувство долга и честь сразу исчезли.
  Я шел к ложу тролля, старательно сдерживал рвущееся наружу желание убежать или разбудить спящего, мне потребовалась вся сила воли, чтобы убить спящего, и я смог.
  Тролль спал мирно, как младенец, посапывал во сне, ему, наверно, снилось детство с родителями.
  Перед тем, как мой клинок опустился на шею, за минуту до смерти, тролль увидел меня и все понял.
  И я многое понял. - Герой отбросил голову тролля в кусты розмарина, прижал руки к груди. - Сердце умершего тролля рвалось наружу, и мое сердце рвется наружу.
  - Что сделано, то сделано, - Wolfgang деловито вошел в пещеру. - Тролля не вернуть, а прибраться до прихода девушек мы обязаны. - Гном повернулся к эльфу. - Laslegedhel, если не возражаешь, то нарви множество цветов и ароматных трав.
  Девушки любят спать в цветах.
  - Откуда ты знаешь, что любят девушки? - Roland просил без иронии, он еще находился в другом мире.
  - Я не знал и не знаю, что любят девушки, но после того, как поднял невидимый мяч и бросил его Vanessa, я что-то стал чувствовать, что-то иное, кроме камней, - гном деловито содрал шкуру с тролля.
  Roland склонил голову к правому плечу, а потом засуетился, что остался без дела, ему стало стыдно.
  Он помог гному вытащить и утопить в реке остатки тролля.
  Затем Wolfgang и Roland связали веники из веток адской акации и тщательно вымели пещеру.
  Кости и черепа животных и людей тоже ушли в реку.
  - Яшма, кварцит, аметисты, лазурит, - Wolfgang пучком влажной травы отчищал стены от копоти. - Девушки будут довольны.
  - Они оценят наш титанический труд и подвиг. - Roland передвигал каменную мебель. - То, что я отрубил голову спящему - не подвиг, но то, что я подготавливаю пещеру для Virginie - подвиг, который перебьет не подвиг.
  Герой, гном и эльф подготовили пещеру и отправились к костру с обжаренным оленем.
  Мясо почернело и подгорело, но от него исходил одуряющий аромат.
  - Девушки, - Wolfgang кашлял в кулак, а Roland и Laslegedhel стучали его по спине. - Еда готова! - Гном пригласил красавиц на ужин и с гордостью посмотрел на эльфа и героя.
  Еще бы - он осмелился обратиться к играющим в мяч обнаженным красавицам.
  - Где еда? - Isabelle с недоумением посмотрела на тушу оленя, даже храбро потыкала в нее палочкой.
  - Олень - еда, - Roland почувствовал начало беды и спрятался за эльфа.
  - Олень - не еда, а животное, - Vanessa подняла указательный пальчик и погрозила гному. - Мы кушаем ягодки, устриц, белую рыбку, замороженное сладкое молоко и другие вкусности, а мясо поедают мужчины.
  - Это не еда? - Roland развел руки в стороны.
  Блондинка Virginie Albertine de Guettee выразительно на него посмотрела.
  Под ее осуждающим взглядом герой почувствовал себя виноватым во всех бедах и преступлениях человечества.
  "Как дурак с поникшей головой стою перед голыми девушками", - Roland с ужасом понял, что на его лицо наползает улыбка вины.
  - Устрицы, я видел устрицы в реке, когда мы сбрасывали в нее тролля, - герой снова спас мужскую команду.
  "Принесите устрицы с жемчугом.
  С жемчугом интереснее", - блондинка графиня написала и величественно отправилась за эльфом.
  - Для вас королевские покои, - Laslegedhel тоже суетился. - Пока вы отдыхаете на перинах из лепестков роз, я насобираю вам ягодок. - Эльф провел девушек в пещеру.
  С интересом наблюдал за их реакцией.
  Но реакции и благодарности не последовало.
  Блондинка Virginie Albertine de Guettee, как ей и положено, величественно опустилась на ложе из ароматных трав и цветов.
  Vanessa и Isabelle заняли места рядом с ней и начали обсуждать девичьи проблемы.
  - А я и не ждал благодарности, - Wolfgang прошептал эльфу. - Мы же убили тролля и подготовили пещеру для своего удовольствия, а не для того, чтобы угодить девушкам.
  - Да, земляника в это время года сладкая, - Laslegedhel ответил нейтрально.
  Эльф и гном собирали ягоды, приближались к реке, в которой герой ловил устриц.
  Неожиданно, хриплый крик Roland заставил их вспотеть.
  Laslegedhel и Wolfgang поверили своим ушам и побежали к реке, к тому месту, где Roland стоял по пояс в воде.
  С берега герой выглядел маленьким и хрупким как фарфоровая кукла.
  Он смотрел под воду и разговаривал с рекой.
  - Я не останусь с тобой, потому что ты мокрая. - Герой услышал топот друзей, оглянулся, лицо его было белее снега. - Не входите в реку, она живая.
  Возьмите устрицы, я набросал их достаточно на берег, и уходите.
  Я приношу себя в жертву ради вас.
  Река крепко держит меня ниже пояса и не отпускает.
  Пусть я умру, но девушки должны скушать устрицы с лесными ягодами.
  - Если ты умрешь, то нам придется нести на руках и твою блондинку графиню, - Wolfgang сжал зубы и старался не обращать внимания на умирающего героя.
  Laslegedhel напустил на свое лицо нейтральное выражение.
  Кто-то сзади похлопал эльфа по спине.
  От неожиданности Laslegedhel тонко закричал и подпрыгнул, развернулся и уже наложил стрелу на тетиву.
  - Virginie, ты испугала меня, - эльф с трудом отходил от волны ужаса. - Даже лесные люди не умеют так тихо подкрадываться сзади, а ты еще в туфлях на каблуках.
  "Ради меня приносят жертву реке?" - блондинка Virginie написала на доске.
  - Река не отпускает героя, - Wolfgang задумчиво накручивал на толстый палец бороду. - Я храбрый и люблю Roland, но не хочу составить ему компанию в реке.
  Мы, жители подземелий, боимся открытой воды.
  "Это то, что я имела в виду", - блондинка дала прочитать написанное, а затем вошла в реку.
  Спокойная вода поднялась одной волной перед блондинкой, волна в высоту два метра застыла перед красавицей графиней, легонько прикоснулась к огромному голубому бриллианту величиной с кокос или с маленькую дыню на ее груди, и с почтением отступила.
  - Баба с воза, кобыле легче, - Wolfgang прошептал в бороду и с опаской посмотрел по сторонам - не услышал ли кто его крамольное высказывание.
  Эльф сделал вид, что не слышал.
  Он травой протер воспаленные красные глаза и крикнул в мраморную блестящую спину блондинки:
  - Virginie , не ходи в реку.
  Она тебя утопит.
  - Наша обожаемая Virginie прекрасно знает, что никто и ничто ей не причинит вреда, - Isabelle тяжело дышала, она успела вовремя, к купанию. - Мы купаемся в воде, поэтому вода нас любит.
  А, Roland, наверно, не мылся с рождения, вот река его и обижает. - Isabelle с визгом и россыпью брызг вбежала в речку.
  - Меня в реке пытались утопить, но я выжила, вода меня охраняет, - следом за подругами Vanessa побежала купаться.
  Laslegedhel сделал шаг к реке, но передумал присоединяться к герою и девушкам.
  - Я прекрасно понимаю, что нужно делать, но притворяюсь слепым и немощным. - Laslegedhel оправдывался перед гномом. - Слишком сильное у меня искушение утонуть.
  - А я бы утонул, откликнулся на призыв Vanessa с изумрудными глазами, - гном подошел, пальчиком потрогал воду, посмотрел на мокрый палец, вздохнул и вернулся к эльфу. - Желание непреодолимо, но я умоляю себя взять в руки, глубоко дышу, чтобы не окунуться в омут с головой.
  Мы не должны слепо подчиняться девушкам.
  - Не могу подчиняться и не могу не подчиняться, - губы Laslegedhel перекосились, глаза дрожали, по идеальным щекам бежали ручейки слез.
  В это время герой в реке повернул голову к блондинке графине:
  - Ты пришла ко мне в реку, жертвуешь своей жизнью, чтобы спасти.
  Очень благородно и смело.
  Я знаю, что все девушки хотят меня, но не думал, что ты так быстро сдашься. - Roland сдавленно вдохнул.
  Он немного жалел графиню, которая из-за бешеной любви к нему забежала в опасную реку.
  Но в ответном взгляде блондинки прочитал недоумение.
  Она пожала плечами, взяла за руки Vanessa и Isabelle, и девушки с хохотом начали водить хоровод.
  - Я почти покойник, а вы надо мной смеетесь.
  Все равно, что кружиться в веселом танце около гроба с мертвым. - Герой в досаде закусил нижнюю губу.
  Он злился на весь мир: на девушек, потому что они радуются и веселятся, а не скорбят по нему.
  На реку, которая его держит, но с девушками заигрывает.
  На блондинку графиню, потому что она его не любит и не жалеет.
  На эльфа и гнома, потому что они не бросают спасительный канат.
  На себя, что он герой, а не может вылезти из воды.
  "Несправедливо, что река меня губит, а девушек охраняет.
  Я не злой и не желаю зла никому, но все же блондинка и ее подружки могли бы ради меня утонуть", - герой попытался вырваться из крепких рук реки, но она держала свою добычу насмерть.
  - Честно скажите, что ненавидите меня, - Roland выпятил грудь.
  Но девушки ничего не ответили, они играли, и игра в воде для них важнее, чем страдания героя.
  Laslegedhel и Virginie Albertine de Guettee сделали вид, что не слышат, или, на самом деле, не слышали из-за веселого визга купающихся красавиц.
  - А как бы я поступил на месте гнома и эльфа? - Roland задумался.
  Неожиданно, хвост большой рыбы ударил его по ногам: - Vanessa у тебя снова вырос рыбий хвост.
  - Да? Где? Ой! А я и не заметила! - Vanessa с интересом посмотрела на изменения ниже пояса.
  - Замечательно! - Isabelle застучала ладошками по воде. - Vanessa, катай нас. - Акробатка обняла Vanessa за плечи.
  Блондинка графиня важно присела на девушку-рыбу, ногами сжала ее талию.
  Vanessa засмеялась, и как дельфин, начала катать подруг.
  Вода вокруг бурлила, но никто из девушек не собирался тонуть.
  - Я вижу, что подружки хотят жить, - гном собирал устриц в листья лопуха. - У них желания больше, чем огня у костра.
  Катаются в опасной реке друг на дружке, страстно прижимаются, от их жарких тел поднимается пар.
  Но ничего пошлого в играх и забавах нет, даже, когда разгоряченная плоть блондинки и акробатки прижимается к талии, спине, груди и бедрам Vanessa.
  - Сомневаюсь, чтобы у блондинки Virginie плоть была разгоряченная, - эльф помог гному собрать устрицы. - Пусть купаются, это их право женщин.
  А наша забота - разложить устрицы на столе, открыть створки и аккуратно насыпать ягоды в берестяные вазочки.
  На столе все должно быть красиво.
  - Красиво? - гном нахмурил брови, но спорить не стал. - А этот? - Кивок головой в сторону дрожащего в реке Roland.
  - Ты герой? - Laslegedhel ответил вопросом на вопрос. - Нет, ты рудокоп.
  И я не герой, а спасти героя может только другой герой, или чудо. - Эльф грациозно развернулся на каблуках и, не оглядываясь пошел в направлении пещеры.
  - Не важно, что я думаю, а важно, что я делаю, - гном пожал плечами и на коротких ножках побежал за эльфом. - Впрочем, и то, что я делаю, тоже не важно.
  Забываю контролировать свое тело, а так и изумруд потерять можно. - Wolfgang вспомнил об изумруде, и на сердце у него потеплело.
  Он бережно извлек драгоценный камень из штанов, поцеловал каждый его бугорок: - Ты не камень, ты сын мой. - Wolfgang нежно вернул его в кармашек.
   В пещере эльф молча раскладывал устрицы на столе, гном без суеты помогал другу.
  Когда все приготовили, эльф поднял длинные ресницы, на них дрожали капельки слез.
  - Скажи мне, Wolfgang, желание обладать женщиной сейчас сжигает твои внутренности? - голос эльфа тихий, как шелест травы.
  - Я ждал этот вопрос и боялся его. - Wolfgang присел на пол. - У меня нет никакого желания обладать кем-либо, тем более женщиной.
  - И у меня нет желания обладать женщиной, тогда почему мы еще здесь?
  Зачем носим на руках обнаженных девушек?
  В душе считаем их своими, а в нас нет даже ни искорки страсти к ним.
  - Когда я смотрел, как голые подруги целуются, как припухают их губы и приоткрываются, то ничто во мне не дрогнуло. - Wolfgang деловито стал натачивать топор кремниевым бруском. - Я не могу ответить на твой вопрос, почему мы еще здесь.
  Наверно, нас к этим девушкам притягивает нечто большее, чем желание ими обладать.
  - Ты ответил на мой вопрос, друг, - Laslegedhel опустил легкую белую ладонь на плечо гнома. - Теперь я уверен, что поступаю правильно.
  Если сейчас покину компанию, то возненавижу себя.
  - Можешь не говорить, потому что я чувствую тоже самое, - Wolfgang вскочил, словно пружина. - А вот и наши подружки, а вместе с ними мокрый, поникший герой Roland.
  Река его помиловала.
  - Не помиловала, а Vanessa хвостом три раза ударила Roland по ногам, и он смог ходить по воде, - Isabelle услышала слова гнома. - После этого Vanessa потеряла хвост, и мы уже не плавали. - Гимнастка озорно посмотрела на эльфа.
  От ее почти материального взгляда длинные волосы эльфа поднялись, затем красивыми волнами рассыпались по спине и по ягодицам.
  Laslegedhel поднял руки, чтобы заплести косички, но застыл, парализованный взглядом акробатки.
  Он тонул в ее глазах.
  Гимнастка с лукавой улыбкой взяла влажную ладонь эльфа и прижала ее к своей левой груди:
  - Чувствуешь, как бьется мое сердце после купания?
  - У тебя нет сердца, - голос эльфа хриплый, скрипит, будто сухое дерево в ураган. - Ты завораживаешь меня, из тебя ключом бьет внутренняя сила, я даже представить не мог, что обыкновенные девушки вызывают жжение в груди.
  Все в тебе, от горизонта милых бровей, от бесчувственных губ и до кончиков туфлей заколдовывает меня.
  От тебя исходит одуряющий аромат дикого животного, и, когда закрываю глаза, то вместе тебя ощущаю белую лисицу. - Laslegedhel закрыл глаза, ноздри его жадно затрепетали.
  - Ты не заболел? - Isabelle приложила ладошку к ледяному лбу эльфа. - Я ничего не поняла, что ты сказал. - Акробатка повернулась к остальным: - А вы, что-нибудь поняли? - Она, встала на руки, сделала на руках круг вокруг эльфа, вернулась на ноги и засмеялась.
  - Я понял, но не скажу, - герой надеялся, что эльф оценит его доброту.
  - Так что же мы ждем, я проголодалась, - Vanessa за руку подвела блондинку графиню к столу.
  Девушки приступили к завтраку.
  - Не похвалили нас за труды, - гном прошептал на ухо Roland и Laslegedhel.
  - Они и не дожны, - эльф очнулся и застонал.
  Три мужчины с интересом наблюдали, как голодные красавицы насыщаются.
  Блондинка графиня Virginie Albertine de Guettee скушала несколько ягодок земляники, три ягодки ежевики и три устрицы.
  Vanessa проглотила четыре устрицы, а из ягод выбрала только одну лесную вишенку и с наслаждением ее обсасывала.
  Isabelle кушала только ягодки, аж десять земляник.
  "Утром наберите свежих ягод, а это отнесите слугам", - полусонная блондинка нашла в себе силы распорядиться.
  Она дошла до ложа и упала в лепестки роз.
  Подруги возлегли рядом с ней и тут же заснули.
  - Ничего не понимаю, - в который раз за вечер повторил гном. - Но мне трех ягодок и трех устриц не хватит, чтобы насытиться.
  - Поедим по-мужски, - герой подтащил жареную тушу оленя и отрезал для себя его правую заднюю ногу.
  - Незабываемо, - эльф преодолел внутреннее сопротивление, сопротивление не нажираться мяса, провел рукой по роскошным волосам, рассматривал, как они, будто хрустальная вода, растекаются по груди.
  Wolfgang и Roland заворожено смотрели на волосы эльфа, но затем сжали кулаки и не позволили крикам восторга вырваться наружу и разбудить девушек.
  После сытного ужина мужчины подобрели.
  - Я сбегаю в ближайшую деревню и позову крестьянок, чтобы они ублажали нас танцами, - улыбка прошлых увеселений осветила мужественное лицо героя.
  - Идея отличная, но, вдруг, проснутся они, - Wolfgang шептал, боялся разбудить девушек. - Я, конечно, мужчина, поэтому делаю то, что захочу.
  - Поэтому мы не хотим, чтобы наши подруги вырвали нам волосы, - эльф закончил мысль гнома. - Хотя, конечно, танцы крестьянок я бы посмотрел.
  - Выдранные волосы не так страшны, как равнодушие красавиц, - опытный в общении с девушками Roland вздохнул горестно. - Мы надеемся, что наши девушки устроят скандал, может быть, расцарапают нам лица, это мы бы стерпели, потому что мы воины.
  Даже приятно, когда тебя ревнуют.
  Но я уверен, что наши подруги окажутся равнодушными.
  Они не осудят нас за то, что мы невинно танцуем с сельскими девушками.
  И холодность Vanessa, блондинки Virginie и Isabelle окажется для нас нестерпимой пыткой.
  Наши подруги просто перестанут нас замечать.
  Раньше я бы на это беспечно махнул рукой, но сейчас...
  - Сейчас время мудрости, - из кустов вышел старик и не дал договорить герою.
  Одет незваный гость просто - длинный холщовый балахон до пяток.
  Седая борода, усы, длинные волосы и дубина не украшали гостя, а уродовали
  - Колдунов не существует, - Wolfgang подбросил в огонь кусок красного дерева, - но ты похож на колдуна.
  - Спасибо за комплимент, но я не он, - старик без приглашения рвал острыми удлинившимися зубами жареное мясо оленя. - Мой голос, мой вид и внезапное появление ночью из леса вас не устрашили. - Старик втиснулся между эльфом и гномом, умудрился дотянуться длинными руками до лица героя и приложил пухлые мягкие горячие ладони к его щекам.
  Roland в ответ попытался пальцами выдернуть глаза наглого старика.
  Мужчины проверили силу друг друга и остались довольны.
  - Оленя на всех хватит, - Wolfgang смотрел, как увеличивается живот гостя.
  Старик умудрялся говорить, кушать и сохранять отстраненный вид, будто ему все в Мире заранее известно, поэтому скучно.
  - Я... - Laslegedhel хотел что-то сказать, но старик приложил ладонь к его губам.
  Эльф с испуганным воплем укусил старика за палец.
  Неблагородное грязное прикосновение старика вызвало в чистом эльфе бурю эмоций.
  Он ухватил странника за бороду и наклонил его голову к земле.
  - Ты трогаешь меня, а представляешь, что держишь за волосы Isabelle, - старик настолько неожиданно произнес, что эльф не только отпустил его бороду, но и раскрыл рот в величайшем удивлении.
  - Держу за волосы Isabelle? - Laslegedhel прошептал.
  - Все беды от женщин, а еще большие беды - от девушек, - старик вытер пальцы о бороду гнома. - За вами гонятся все стражники Мира, хотят отомстить за бойню, к стражникам присоединились лесные люди и подземные жители, а также - крестьяне и все, кто пожелает, потому что за вас назначена огромная награда.
  - Я догадывался, что дорого стою, но не настолько, чтобы за мной бегали, - Laslegedhel с почтением смотрел в глаза старика.
  Wolfgang фыркал, как кобыла, объевшаяся овса.
  - Ты хочешь продать нас за вознаграждение? - гном провел пальцем по лезвию топора, порезался и засунул палец в рот старика.
  - Мне деньги не нужны, - старик выплюнул грязный толстый палец гнома. - Деньги нужны тогда, когда на них хочешь что-то купить.
  А мне уже нечего покупать: девушки меня не интересуют, как мужчину, дворцы, кареты, корабли - все слишком поздно для старика.
  То, что я хочу, ни за какие деньги не купишь! - старик поднял подбородок и казался теперь белой скалой.
  - Что же нельзя купить за золото? - гном заинтересовался, прижался бедром к бедру старика. - За деньги покупают здоровье, уважение, улыбки.
  - Пожалуйста, Wolfgang, пожалуйста, - старик, оказывается, знал имя не только акробатки, но и гнома. - Хочу забыть и не чувствовать ног.
  Желаю, чтобы память покинула меня.
  Убейте меня, я знаю, что вы садисты, и легко убиваете. - Старик наклонил голову, ждал, когда на нее опустится топор гнома, или в шею вонзится стрела Laslegedhel.
  - Убьем, конечно, если это для тебя так важно, - Wolfgang кивнул, пальцами приподнял брови. - Но куда денем свое любопытство, утром оно снова начнет разъедать нас, как яд.
  Я не смогу жить, если не узнаю, что нельзя купить за деньги.
  - Вы, действительно хотите это знать? - старик приобнял эльфа и гнома за плечи, подмигнул герою Roland. - Тогда слушайте.
  В молодости мы имеем все, но не ценим.
  В старости мы не имеем ничего, но это ценим.
  Все можно любить, но никогда старый больной немощный старик или старуха не купит к себе любовь.
  Стариков никто не любит: да, жалеют, может быть, уважают, относятся к нам с сочувствием, но искреннюю любовь к себе мы уже никогда не увидим.
  А я так хочу, чтобы меня полюбили, как в молодости любили. - Узловатые руки старика бессильно упали на его острые колени.
  Колени палками выпирали сквозь балахон. - Даже самый богатый старый король не купит любовь.
  С ним могут находиться молодые любовницы, но все знают, шепчутся за их спинами, что любовницы смотрят на деньги, власть, но не любят короля.
  Любить можно только в молодости, а в старости любовь - несбыточная мечта. - Старик икнул и посмотрел на звезды.
  На его шее Roland увидел широкий шрам.
  - Тебе отрезали голову, а затем пришили обратно? - герой задал первый попавшийся вопрос, чтобы спасти старика, который собирался заплакать.
  - Шрам у меня на сердце, а на горле - рана, - старик не захотел выдать тайну шрама. - Я все забуду, если вы подарите мне эту волшебную ночь. - Старик загадочно улыбнулся.
  Вдруг, его ноздри затрепетали, как крылья орла.
  Из потухших глаз брызнули фонтаны света.
  Кожа на дряблых щеках засветилась и натянулась.
  Из пещеры вышла обнаженаня блондинка в туфлях на высоких каблуках
  Она шла с закрытыми глазами, но ступала уверенно, будто все видит.
  - Несравненная графиня Virginie Albertine de Guettee! - Старик прошептал в благоговейном восторге. - Я слышал о ней, но не мог представить, что она настолько поразительно притягательна, не верил людским слухам.
  Теперь понимаю, что за вами гонятся по разным причинам, но основная причина - все хотят побыть рядом с ней. - Старик боялся шевельнуться. - Во мне просыпается страсть, и я ее не могу уже укротить, мой мозг сдает позиции, забываю о своих принципах несопротивления злу, и понимаю, что проиграю и эту битву.
  - Тебя разрывает от любви к блондинке графине, а я думал, тебя разрывают газы в животе после жирной оленины, - голос героя Roland бесцветный, как ночь.
  - Я понимаю, что блондинка меня не полюбит, но я хочу, чтобы она полюбила, - старик сам себе противоречил.
  Блондинка графиня подошла к нему, с закрытыми глазами прилегла у его ног, подняла руки, запустила изумительные пальчики в бороду и усы застывшего в благоговейном страхе старика.
  Он боялся, что блондинка - призрак, что она исчезнет.
  Девушка пальцами расчесала волосы странника, положила головку на его колени, и заснула со счастливой улыбкой на мраморном личике.
  - Я не знал, что Virginie страдает редкой болезнью - лунатизм.
  Люди во сне ночью ходят, совершают поступки, но ничего не чувствуют, а утром ничего не помнят. - Голос Roland дрожал, как натянутая тетива.
  - Не смей так говорить о царственной Virginie Albertine de Guettee, - старик из всех щелей с шумом выпустил воздух.
  Из его рта высунулся длинный раздвоенный язык.
  Что-то с грохотом лопнуло в животе старика. - Я благородный, но не играю в благородство.
  Блондинка Virginie полюбила меня во сне, и полюбит наяву.
  Минуту назад, я говорил, что нельзя купить за деньги любовь к старику, но я и не покупаю, она сама пришла. - Старик перестал сдерживать слезы и опустил руки на грудь блондинки графини.
  - Я не столь благородный, как ты, старик, - Wolfgang поднялся, у него короткие ножки, что отличить сидящего гнома от стоящего трудно. - Уже небо светлеет, а мы не насобирали для девушек ягод на завтрак. - Гном наклонился в окаменевшему старику. - У нас остались вчерашние ягоды и устрицы, они свежие, но девушки полагают, что нужно кушать только что сорванное и выловленное.
  Ты будешь кушать ягодки с устрицами?
  - Вот моя ягодка, она же и устрица, - старик пальцем показал на мирно спящую блондинку. - И пояснил для непонятливых. - У нее есть и ягодки и устрица, потому что в ней сосредоточен весь мир.
  - Вы собирайте ягоды, вылавливайте устриц, - герой Roland поднялся, нарочно широко зевнул. - Я ухожу спать.
  - Ты не поможешь нам готовить завтрак? - Laslegedhel тряхнул шикарными волосами.
  - Завтрак? Вам? Зачем? - герой красиво отставил левую ногу назад, даже сам собой залюбовался. - Я искал пищу для графини Virginie Albertine de Guettee, а теперь блондинка принадлежит старику.
  Она сама его выбрала, даже полюбила во сне.
  С какой стати я стану теперь для нее стараться?
  Пусть старик собирает для блондинки ягодки и ловит устриц в темной реке. - Герой прилег на траву и сделал вид, что спит.
  - Обиделся, ревнуешь. Но ничего не поделаешь, потому что я сильнее тебя! - старик плюнул на спящего героя.
  Эльф и гном удалились в лес.
  - Ты почувствовал силу, которая исходит от старика? - Laslegedhel бросил первую горсть душистой земляники в берестяную корзиночку.
  - Когда он ко мне прижимался, бедро у него горело, словно раскаленный уголь.
  Может быть, сила разогревала старика, не знаю.
  Наверно, Roland увидел его силу, поэтому лег спать, а не сражался. - Wolfgang нелестно отозвался о храбрости героя.
  Гном одну ягодку в рот бросал, а другую в корзинку.
  - Старик крепко прижимался к тебе бедром? - Laslegedhel к землянике добавил горсточку черники.
  - Достаточно сильно, чтобы меня обожгло жаром.
  - Нехорошо это, - эльф поднес к лицу свои ладони, поцеловал запястья, руки его дрожали.
  Тонкими пальцами он провел по бровям, по волосам, по губам, по шее, потом по груди.
  Затем ягодой земляники намазал губы.
  - Умываешься? - Wolfgang листом лопуха протер лицо.
  - Да, умываюсь, это старая традиция нашего лесного народа - умываться по утрам.
  Началось все миллионы лет назад, когда правил король Адольфэль.
  Он любил целовать женщин, его поцелуи, согласно преданиям, твердые, требовательные, и женщины отзывались на них, открывали губы, позволяли языку короля проникать внутрь, а затем стонали от наслаждения.
  Однажды, король Адольфэль подхватил от странницы незнакомую болезнь.
  Она передавалась через поцелуи.
  И через поцелуи король заразил очень много женщин нашего лесного народа.
  Они умирали в страшных мучениях, а король медленно покрывался язвами.
  Ничто не могло остановить болезнь, лесной народ оказался на грани вымирания.
  Мы правили всеми лесами, а после поцелуев Адольфэля лесных братьев осталась горстка.
  Но они ни о чем не жалели.
  Чтобы спасти нацию остатки нашего племени ушли в далекие дикие леса.
  Там они придумали гимнастику по утрам и намазывание губ ягодным соком.
  - И помогло? - гном открыл рот от удивления.
  - Помогло. После утренней изнуряющей гимнастки и долгого обмазывания губ соком, у нас уже не оставалось ни времени, ни сил, ни желания на поцелуи с проникновением языка в рот друга.
  - Ты хотел сказать не друга, а подруги.
  - Да, в рот подруги, - Laslegedhel ответил после долгого молчания.
  Гном пожал широкими плечами, сбросил с них орла.
  "Мне все равно, кто кого целовал в лесном народе.
  У нас под землей другие традиции.
  Возможно, что лесные братья вымирали, потому что целовали друзей, а не подруг".
  
  В это время из хижины вышла акробатка Isabelle, потянулась навстречу Солнцу.
  - Roland, не подумай, что я встала, мы еще спим.
  Но я вспомнила, что нужно отправить на наш корабль почтового голубя с запиской, что я нашла Virginie , и мы возвращаемся.
  Пусть подружки собираются, а то они тоже, как и я, искали Virginie Albertine de Guettee.
  Они искали, а я нашла! - Isabelle радостно засмеялась.
  - Почтовый голубь, а где мы его найдем в лесу? - От предчувствия новой беды у героя закружилась голова.
  - Зачем искать, если с нами обворожительная Virginie .
  К ней голуби сами слетаются! - гимнастка смотрела на Roland, как на дурачка. - Ты плохо выглядишь, похудел за ночь.
  Тебе сделать искусственное дыхание? - Isabelle встала на камень, и ее лицо оказалось на уровне лица героя. - Открывай рот и поцелуй меня искусственным дыханием. - Isabelle требовательно ударила в ладоши.
  - Ваши поцелуи не настоящие, они - развлечение, а не дело, - Roland отстранился от акробатки. - Ты говорила о почтовом голубе.
  - Хорошо, если ты не хочешь лечиться искусственным дыханием, то ходи бледный! - акробатка разжала кулачок.
  На ее ладони лежала записка, нацарапанная на тонкой коже опоссума.
  К записке привязана веревочка. - Осталось только это письмо прикрепить к голубю. - Акробатка с недоумением посмотрела на небо. - Почему голубь почтовый не летит?
  Эй, голубь, здесь ваша обожаемая графиня Virginie! - Isabelle засмеялась небу.
  Roland успокоил бы девушку, что она напрасно зовет голубя, что все придумала, это ее блажь, но с чистого неба на плечо Isabelle опустился толстый белый голубь.
  В клюве он держал пальмовую ветвь.
  Другие голуби с завистью смотрели на товарища, который их опередил.
  Isabelle аккуратно привязала записку к лапке голубя, подбросила птицу вверх:
  - Лети, лети, голубок, через Север на Восток, на наш корабль! - Isabelle хлопала в ладошки.
  Толстый голубь встал на крыло, терялся в небесной лазури.
  Вдруг, в него воткнулась стрела, насквозь, как стрела Амура пронзает сердце влюбленного, прошла навылет через птицу.
  Окровавленный голубь упал к ногам акробатки.
  Он подергался и затих.
  Остальные голуби в панике разлетелись.
  Из леса вышли эльф и гном.
  - Laslegedhel метко стреляет, подбил вам голубя на завтрак, - Wolfgang объяснил смерть голубя.
  - Вообще-то, этого голубя Isabelle отправила с письмом на корабль, что она нашла блондинку графиню, и, чтобы другие девушки прекратили поиски. - Roland сорвал букет ромашек.
  Эльф ничего не ответил, он старался, и его никто не имеет права осуждать.
  Isabelle тут же забыла о голубе и о его почетной роли почтальона, она приложила ладошку к уху:
  - Virginie и Vanessa проснулись, пойду и я с ними потянусь после сна! - акробатка грациозно отправилась в пещеру.
  - Долго они будут потягиваться? - Wolfgang заподозрил неладное.
  - Девушки обычно потягиваются после сна до обеда, или до ужина, а иногда и до обеда следующего дня, - герой пучком ромашек протирал лезвие меча.
  - А где старик колдун? - Laslegedhel внимательно рассматривал песок на траве.
  Кто-то песком присыпал что-то, судя по запаху - кровь человека.
  - Старик? Колдун? - Roland приблизился к эльфу вплотную, смотрел в его глаза, прижался телом к телу.
  Эльф почувствовал огонь тела героя даже через разделяющую их кожаную одежду. - Он ушел. - Roland фальшиво засвистел и отправился к реке.
  - Куда колдун старик ушел? В мир иной? - Wolfgang поднял пучок ромашек, которыми герой протер лезвие меча.
  На стеблях остались следы крови.
  - Наш герой убил старика, из ревности убил, за то, что старик хотел украсть у него блондинку графиню, - Laslegedhel провел пальцем по горбинке на носу гнома. - Прикинулся спящим, а затем подкрался к старику сзади и вонзил меч ему в шею.
  Roland смог убить спящего тролля, получилось у него расправиться и с сильным стариком.
  Некоторые назовут удар со спины подлостью, но я назову это геройством.
  Герой не тот, кто храбро сражается, а тот, кто выживает в любой схватке, пусть даже хитростью.
  - Убил и убил! - Wolfgang ногой отбросил окровавленные цветы в кусты. - Даже песочком лужи крови присыпал, предусмотрительный.
  А сейчас, наверно, за устрицами для блондинки отправился.
  - Свежие устрицы, - Roland вернулся поразительно быстро.
  - Тебя сегодня река не хватала ниже пояса? - эльф неправильно задал вопрос, но его поняли.
  - Река сейчас была со мной удивительно ласковая и нежная.
  Вода ласкала меня, я наслаждался каждым ее прикосновением, смыкал и размыкал руки под водой, - герой внимательно посмотрел в глаза друзей, ничего в них не прочитал, кроме утренней слабости.
  - Как хорошо сидеть на траве, - Laslegedhel перевел разговор в нейтральное русло.
  Он присел, потом прилег.
  Гном и герой опустились рядом.
  Через час Wolfgang нетерпеливо зарычал:
  - Если девушки будут еще час потягиваться, то нас догонят все, кто хотел и, кто не хотел.
  Я предлагаю связать наших подруг и тащить их силой.
  - Сначала оглушим их камнями, чтобы не визжали и не царапали нам лица, - герою понравилось драться с беспомощными.
  - Обезьяна, - Laslegedhel наложил стрелу на тетиву.
  - Я не обезьяна, - Roland не обиделся.
  - Обезьяна вышла из леса, хотя в моем лесу обезьяны не водятся, - эльф опустил лук. - Я бы застрелил ее на обед, но после неудачи с голубем, боюсь обидеть девушек.
  Сначала расспрошу обезьяну, откуда она и зачем здесь.
  - Ты разговариваешь с обезьянами? - Wolfgang с уважением посмотрел на друга.
  - Чтобы понять животное, необязательно знать его язык. - Laslegedhel подошел к обезьяне и присел перед ней на корточки.
  С его слов срывались звуки леса: хрип, ржание, хрюканье, и звуки города - стук сдвигаемых сундуков, треск корзины с рыбой.
  В ответ обезьянка размахивала лапами, визжала, и в ее визге слышно страстное желание - или вырвать волосы эльфу, или понравиться ему.
  Она надула губы, и, когда Laslegedhel неосторожно закрыл свои глаза, обезьянка шустро поцеловала его.
  - Нет, животное, - эльф ответил жарко, срывающимся голосом, - ты только смотри на меня, но не дотрагивайся.
  Твои лапы - горячие угли, а в глазах я вижу море страсти, в котором я не умею плавать.
  Не хочу, чтобы ты меня загипнотизировала и взяла в плен, а в плену твоих очей я сойду с ума. - Эльф закричал.
  На его крик из пещеры выбежали Vanessa и Isabelle, и величественно выплыла худенькая блондинка графиня.
  - Наша любимая обезьянка! - Isabelle взвизгнула, и сразу три девушки и мохнатое существо превратились в один хохочущий клубок.
  - Я не удивлен, что обезьянка служит этим девушкам, если служим и мы, более развитые, чем обезьяны.
  Не знаю имя животного, но мне нравится, как она кривляется! - Wolfgang надвинул волосы на лоб.
  - Мы не служим голым красавицам, просто мы делаем то, что хотим, а наши желания другие могут назвать службой, - Laslegedhel чуть скривил губы.
  - Я согласен с тобой, а не с Wolfgang, - Roland усмехнулся, когда увидел, что блондинка с руки кормит обезьянку вчерашними ягодами и устрицами.
  Герой подошел к блондинке графине, а обезьянка уже сидела у нее на руках. - Вижу, что мне придется нести не только тебя, но и твою обезьянку. - Roland постарался, чтобы его голос звучал весело.
  Блондинка ничего не написала в ответ, она провела руками по его щекам, почувствовала, как под бронзовой кожей героя перекатывается мускулистый язык.
  Обезьянка поняла, что внимание от нее утекает, схватила героя за нос, больно.
  От ее сильных пальцев кончик носа Roland покраснел.
  Девушки засмеялись, и блондинка написала герою:
  "Делай, что хочешь, но это должно доставлять мне удовольствие".
  - В каком смысле удовольствие? - просьба блондинки сжала сердце героя.
  Он поднял руки и погладил блондинку по плечам.
  Блондинка Virginie Albertine de Guettee посмотрела на него с недоумением.
  - Удовольствие не в том смысле, в котором ты подумал, - Wolfgang неприлично заржал. - Прислуживай блондинке, а не распускай руки, вот тогда доставишь ей удовольствие: - Wolfgang поклонился графине, взглядом спросил - правильно ли он истолковал ее мысль.
  В ответ блондинка Virginie милостиво улыбнулась гному.
  "Она смотрит на гнома чаще, чем на меня, и оказывает ему больше знаков внимания", - герой Roland в досаде развернулся на каблуках, спиной к графине Virginie .
  Обезьянка увидела спину героя и шаловливо укусила его за правую ягодицу.
  Roland вскрикнул, и снова все засмеялись.
  - Virginie , - герой погрозил обезьянке мечом. - Я не в силах справиться с желанием наказать твою обезьянку.
  Но понимаю, что наказывая ее, я наказываю тебя.
  Ведь обезьянка разделит с тобой постель? - герой поднял подбородок, посмотрел на вход в пещеру, где виднелась постель из лепестков роз.
  Он просто не выдержит, если блондинка Virginie полюбит другого, кроме него, пусть даже она полюбит обезьянку или гнома.
  Roland поймал обезьянку и нежно дернул ее за хвост.
  - Isabelle запускала почтового голубя с посланием, но голубь оказался слишком слаб против стрелы Laslegedhel, - Vanessa все еще стеснялась своей наготы, прикрывала ее волосами, и, может быть, будет стесняться всегда. - Я думаю, что обезьянка пришла не просто так, она отнесет записку на корабль.
  Обезьяны бегают быстро, и они проползут там, где трудно пройти трем обнаженным девушкам и трем воинам. - Vanessa подмигнула герою, взглядом показала, что она помогает ему избавиться от соперницы, от назойливой обезьянки.
  Roland с благодарностью поймал ладонь Vanessa и поцеловал ее.
  Щеки ведьмы покрылись розовым цветом стыда.
  - Да, - Wolfgang покачал боевым топором, с трудом сдерживал желание наказать дамского угодника. - Слишком мы далеко дожны зайти, а обезьянка еще дальше. - Он посмотрел на блондинку Virginie .
  Последнее слово всегда остается за ней.
  "Чичи отнесет на корабль записку и мой огромный голубой брилилант величиной с кокос или с маленькую дыню.
  Бриллиант покажет, что я еще живая!"
  - Как же он покажет? - гном рукояткой топора почесал затылок.
  Но блондинка ни в чьих советах не нуждается, все, что она делает - все правильно всегда!
  Она в благодарность за записку поцеловала акробатку в дрожащие губы, погладила ее шею, девушки прикоснулись грудями.
  Затем они обняли Vanessa и зарыдали от счастья.
  - Сейчас я чувствую себя не одинокой, и мне наплевать на армию преследователей, которые хотят нашей смерти, - ведьма доверительно прижалась к блондинке графине. - Все, что я сейчас чувствую, кроме твоих рук и губ, это свое тело и огромную благодарность тебе, за то, что Судьба свела нас вместе.
  Раньше я была простой крестьянкой с огромными возможностями, а сейчас мне ничего не надо, кроме, как находиться в вашей великолепной компании. - Vanessa встала перед блондинкой на колени, ласкала ее пылающим восторженным взглядом. - Но я хочу еще большей дружбы с тобой, чтобы нас не разделяла кожа, не говорю уже об одежде, желаю стать подкладкой в твоих туфлях, хочу так сильно, что это меня даже пугает.
  "Все хотят меня", - блондинка Virginie успокоила Vanessa.
  Она поцеловала тонкие дрожащие пальцы ведьмы и затем сняла с шеи огромный бриллиант.
  Разговор с Vanessa продолжится позже, а сейчас обезьянку собирают в дорогу.
  Isabelle привязала к хвосту обезьяны записку, а блондинка Virginie Albertine de Guettee торжественно повесила бриллиант на шею недовольного животного.
  - Обезьяны не любят бриллианты, - эльф прошептал чуть слышно герою и гному.
  Они чуть заметно кивнули, поняли, что эльф боится, что его услышит блондинка, и ей не понравятся его слова.
  Но никто не посмел спорить с величественной графиней блондинкой.
  Она ласково поцеловала обезьянку в лобик, подтолкнула к лесу.
  Обезьянка все поняла, подпрыгнула, показывая, что находится в отличной физической форме.
  Но тяжелый бриллиант потянул шею и голову животного к земле.
  Обезьяна мордочкой ударилась о землю.
  Стала осторожнее, прыгнула в кусты, они закачались, обезьянка пронзительно заверещала.
  Все побежали на помощь животному в плену.
  Цепочка, на которой бриллиант висит, намертво запуталась в колючих ветках.
  - Большой бриллиант мешает обезьянке бежать, а цепочка будет цепляться за все по пути.
  Обезьянка приползет на корабль позже нас. - На этот раз эльф сказал достаточно громко, чтобы блондинка его услышала.
  "Ты по-своему красив, - блондинка приложила тонкие ладошки к груди эльфа. - Лесные люди все, как ты?"
  - Нет, встречаются и девушки, - эльф с победой посмотрел на гнома и героя. - Но среди мужчин я самый умный и красивый! - Очевидная ложь, но уж очень хочет эльф понравиться блондинке графине.
  Она права, все ей хотят понравиться.
  Обезьянка поняла, что может находиться в плену кустов вечно, поэтому извернулась и укусила эльфа за палец.
  Он не рассердился, а с удивлением перевел взгляд с обезьяны на рану на пальце.
  - Раньше животные никогда меня не кусали.
  Мы живем в согласии с деревьями, птицами, рыбами и другими обитателями леса.
  Либо я изменился, что меня кусают обезьяны, либо мир перевернулся.
  - В твоем лесу нет обезьян, - Wolfgang выпутал обезьянку из кустов.
  В ответ за спасение благодарное животное расстегнула застежки на жилетке гнома, присосалась губами к его волосатому соску, словно щенок сосет молоко у матери.
  Обезьянка шаловливо покусывала сосок гнома и смотрела веселыми глазами в его глаза.
  Шерсть гнома забивала рот обезьянки, но это не мешало ей играть.
  Wolfgang не отрывал взгляд от гибкого тела животного, а ее шерсть казалась ему золотым покрывалом.
  В слиянии гном не понимал, где заканчивается шерсть обезьяны, а где начинается его растительность на теле.
  Сердце его так стучало, что грудная клетка трещала.
  - В пещерах пища простая, и я никогда не пробовал мясо обезьяны.
  Хочу узнать, какое оно на вкус! - Гном в страстном бреду нарушил шаткое равновесие между собой и обезьянкой.
  Она оттолкнула его лапками, в глазах обезьянки светились слезы.
  Блондинка сурово посмотрела на гнома и сняла с шеи обезьянки огромный бриллиант.
  - Вы не так все поняли, я не это хотел сказать, - гном беспомощно размахивал короткими мускулистыми руками. - Парни часто говорят девушкам, что хотят попробовать, какая она на вкус, и я тоже попытался произнести сложную фразу благодарности.
  - У тебя уже есть девушка, это я, - Vanessa взяла гнома за руку, чтобы он не убежал.
  Wolfgang не убежал; убежала, наконец, обезьянка.
  - Надеюсь, что обезьянка не хуже голубя найдет дорогу к кораблю, - Roland посмотрел на верхушки деревьев. - Мы тоже поторопимся, потому что преследователи движутся слишком быстро.
  Я слышу лязг металла за десять миль.
  Блондинка кивком показала, что согласна с героем, но кивок выглядел так, будто она сама решила сейчас выступать.
  - А я никуда не пойду, - Vanessa, неожиданно для всех, села на траву.
  Губки ее надулись, по щекам бежали слезы.
  - Ты и так не шла, а я тебя нес на руках, - гном сказал слишком резко, и, чтобы загладить вину, погладил подругу по правой груди.
  - Я сяду на шпагат рядом с тобой, чтобы ты не скучала, - гимнастка широко расставила ноги и присела рядом с ведьмой.
  "Она поразительно гибкая и умная", - Laslegedhel заворожено смотрел на акробатку, на те ее места, где концентрируется женская сила.
  Он даже задрожал, когда представил, как бегает вместе с Isabelle по лесу, они вместе целуют раны берез, пьют березовый сок, просовывают языки в щелочки на березах и своими губами их лечат.
  Желание настолько велико, что эльф застонал, схватил акробатку за правую руку, а потом отпустил ее, не знал, что делать с одной рукой девушки.
  - Vanessa, почему ты не пойдешь? - в голосе героя разлился яд.
  Roland догадывался, что блондинка не бросит подругу одну в лесу.
  - У меня нет туфель на высоких каблуках, поэтому я чувствую себя неполноценной, - Vanessa зарыдала и завыла широко. - Вы, вы мужчины в этом виноваты.
  Могли бы, пока мы спим, найти и принести мне шикарные туфли.
  Нет, конечно, лучше туфелек, чем у Virginie Albertine de Guettee не бывает, и я не хочу быть лучше ее, не хочу и не смогу, и никто не сможет.
  Но хотя бы бальные туфли мне принесли бы.
  Вы бездушные, самодовольные твари, а не люди! - Vanessa прикрыла лицо ладошками.
  - Пока вы играли в мяч, мы искали вам жилище, подготавливали его, очищали от тролля и мусора, потом собирали устриц и землянику, - Wolfgang не ругался, он просто ничего не понимал. - Roland даже чуть не утонул в коварной реке ради ваших устриц с жемчугом.
  Пока вы спали, мы собирали ягоды и новых устриц.
  Когда же нам и где было найти для тебя туфли? - Гном погладил ведьму по ее мраморной спине.
  - Ты злой, - Vanessa погрозила пальчиком гному.
  - Я тебя на руках нес, и поэтому злой? - Wolfgang не знал, как выразить фонтан своих противоречивых чувств.
  Он за помощью обратился к герою и эльфу, они взглядами показали, чтобы он замолчал, Laslegedhel даже палец приложил к губам гнома.
  - Выпутывайся сам, - Roland сказал сам себе, потому что это лучший собеседник.
  - Туфли, конечно, мы купим, как только предоставится возможность, - герой больше эльфа и гнома понимал девушек, и чем он больше их понимал, тем меньше он понимал. - Если останемся здесь, то рискуем остаться не только без туфель, но и без голов.
  "Мы отправляемся на ярмарку за туфлями для Vanessa", - блондинка Virginie показала, что ни время, ни враги не властны над ней.
  Если нужны туфли, то они будут, а как же иначе?
  - Мы отправляемся, это значит, что мы вас на руках несем? - Wolfgang не умел иронизировать, но у него получалось это отлично.
  - Ярмарка нас затормозит, и нас догонят преследователи. - Герой понимал, что уговоры бесполезны, но он уговаривал себя. - Тем более что нас ищут, и за нас обещана огромная награда.
  Нас схватят сразу, как только мы появимся в городе. - Roland в горячке схватил блондинку за груди.
  Но графиня не обиделась, наоборот, она засмеялась.
  - Я понимаю, что другого пути, кроме как ярмарка и туфли, у нас нет, - Laslegedhel поклонился блондинке.
  В ответ заслужил милостивую улыбку за то, что он настолько понятливый.
  "Я никогда не был на ярмарке людей, а теперь предоставляется отличный шанс.
  Увидеть ярмарку и умереть", - эльф знал, что нужно делать в первую очередь то, что тебе хочется, и тогда все станут счастливы.
  - Хорошо, только быстро, - Roland сдался. - Одна нога здесь, другая на ярмарке.
  - О, наш герой! - слезы мигом высохли на щеках Vanessa.
  Она произнесла с жаром, но мудро назвала Roland общим героем.
  - Я тоже герой, но меня не замечают из-за моего маленького роста, - черные маленькие глазки гнома сверкнули зло.
  - Ты любое дело заканчиваешь, - Vanessa вскочила, замерла, глядя в глазки гнома.
  Он завела его руки за спину, отчего широкая грудная клетка гнома еще сильнее выпятилась вперед.
  Vanessa долго водила пальчиками по удивлённым глазам Wolfgang, затем опустила руки ниже, ощупывала его каменное тело.
  Сейчас гном казался особенно беззащитным, грубым, вырубленным из гранита, и Vanessa уверена, что так и должен выглядеть настоящий мужчина.
  - Радость за тебя, что ты поумнел, переполняет мою грудь, - Vanessa положила ладони на свои небольшие груди.
  - Не вижу, чтобы груди твои увеличились, но верю тебе, - Wolfgang, как всегда, честен.
  Vanessa раздвинула его бороду, затем поиграла пальчиками на губах гнома и поцеловала в чуть видный подбородок.
  - Жаль, что ты не девушка, а то мы бы с тобой играли в мяч, - Vanessa вздохнула.
  - Я постараюсь стать для тебя лучшей подругой, - Wolfgang сдвинул крепкие ноги.
  Он раскрыл рот от нового ощущения, что кому-то нужен, и этот кто-то не просто кто-то, а - очаровательная девушка с глазами-изумрудами.
  - На внутренней поверхности моих бедер волос меньше, потому что они там вытираются, оттого, что мои ноги плотные и при ходьбе трутся друг о дружку, - гном засопел.
  - А мои ножки тонкие, и бедра не задевают друг о дружку, но это ведь не помешает нашей дружбе? - Vanessa опустила руки на широкие каменные плечи гнома, они находились внизу, и девушка смотрела на Wolfgang сверху вниз.
  Для удобства она присела, спрятала лицо в бороде гнома, щипала его за руки. - У тебя толстая кожа, как у буйвола. - Vanessa тяжело задышала, но не от страсти, а от восторга, что нашла себе меховую игрушку.
  Ведьма не знала любви прежде, и то чувство, которое к ней пришло, она ошибочно принимала за приязнь, или это, на самом деле приязнь, а девушки не могут никого любить, кроме себя.
  Гном что-то шептал на языке пещерных жителей, повторял слова, не заботился, чтобы его поняли.
  - В двух милях отсюда находится деревня.
  Мы в деревне купим платья для наших девушек, - Laslegedhel обращался к герою, потому что другие его бы не услышали. - Без платьев они уязвимы и не пройдут двух шагов в толпе.
  Заодно возьмем и для себя широкие соломенные крестьянские шляпы, чтобы они закрывали лицо.
  - Шляпы закроют и твои уши эльфа, - гном обрадовался идее замаскироваться.
  - Повторяю, я не эльф, как и ты не гном, и Vanessa - не ведьма.
  Желание научить тебя лесной мудрости возрастает у меня с каждым часом, и ты тогда сможешь повиноваться первобытному инстинкту, а не голосу разума.
  - Разум у нас один, это разум Virginie Albertine de Guettee, - Roland ехидно улыбнулся, он отвернул лицо от блондинки, чтобы она не увидела его ироничную улыбку.
  
  - Ты хорошо пошутил о разуме, но мне кажется, что разумные те, кого несут на руках, а не те, кто несет, - через десять минут похода Laslegedhel догнал героя.
  Герой, как и прежде, нес на руках блондинку графиню, Isabelle возлежала на руках эльфа, а гном восторженно прижимал к себе Vanessa.
  Герой ответил бы мудростью, но наступил на кривой ржавый гвоздь.
  Он пробил толстую подошву сапога, вошел в кожу, достал до пяточной кости.
   - Как же больно, - волна ужаса пронеслась по лицу Roland.
  Его тело выгнулось радугой, а глаза вылезли, когда он ощутил, как ржавое железо погружается в его плоть.
  "Я вытащу гвоздь в деревне, а сейчас не имею права опускать блондинку графиню с рук", - Roland удивился своему поступку.
  Он ощущал гвоздь, как родную кость, гвоздь мешал идти, герой чувствовал себя подкованной лошадью.
  Roland начал скакать на одной, здоровой ноге.
  - Roland, ты смешно скачешь, хочешь нас развеселить! - Isabelle засмеялась.
  Засмеялись и блондинка и Vanessa.
  Деревня появилась неожиданно, как свадьба.
  Собаки с лаем выскочили навстречу путникам, но эльф сказал им пару ласковых, и собаки стали им верно служить.
  - Когда подрасту и стану выше ростом, то стану собакой, сначала, пуделем, а потом борзой, - Wolfgang произнес на полном серьезе, выдал свою мечту.
  Никто не переспросил его о странном желании; эльф и герой постеснялись, а девушкам - все равно, кем станет гном, когда вырастет.
  К счастью, блондинка графиня увидела прекрасную лужайку с цветущими ромашками.
  Голые девушки тут же затеяли игру в догонялки.
  Эльф остался их сторожить, а Roland и Wolfgang отправились по домам.
  В третьей избе им повезло: там ругались жених и невеста.
  - Я даже замер от удивления, когда вошел в тебя и не ощутил преграду, - толстый жених кричал на не менее толстую женщину.
  - А ты не рад? - девушка уперла кулаки в мощные бока. - Мои ощущения тоже далеки от восторга.
  Лучше бы я оказалась от тебя на сто тысяч миль и там получила бы невероятное наслаждение в первую брачную ночь.
  Ты оказался не просто плохим мужем, но даже потрясающе плохим.
  - Причем здесь я, когда говорим о тебе, - мужчина превращался в кислую капусту.
  Он повернул голову к вошедшим: - Вы из города, пришли за молоком?
  - Да, мы из города и пришли за молоком, - Roland согласился быстро. - Молоко и одежда на карнавал, это все, что нам нужно.
  Мы купим у вас крестьянскую одежду, по возможности, длинную, с капюшонами и зимнюю.
  - И еще шляпы, соломенные шляпы, которые закрывают уши и глаза, - Wolfgang подпрыгнул, закричал, потому что считал, что его не замечают.
  - Миленький мальчик, еще маленький, но уже крепенький и с бородой, - невеста ласково потрепала гнома по пружинкам волос.
  - Yoko, опять ты за свое, - жених заплакал и засунул в рот салфетку.
  - Все вокруг мое, - Yoko повторила фразу блондинки Virginie Albertine de Guettee.
  Roland от удивления вздрогнул.
  - Пойдем, малыш, я покажу тебе одежду и то, что под ней находится.
  Пока мы выбираем покупки, твой папочка полюбуется на моего недовольного мужа. - Невеста, или жена взяла гнома за ручку, как маленького ребенка.
  Гном за помощью посмотрел на героя.
  Roland утвердительно кивнул головой.
  Молодая женщина провела Wolfgang в сарай, когда она шла, то земля под ее массивным телом стонала.
  В сарае Yoko деловито закрыла дверь на защелку.
  - А где одежда? - Wolfgang понимал, что попал в ловушку, но не знал, в какую.
  - Одежда? Ах, одежда, сейчас сниму.
  На гнома навалилось большое жаркое обнаженное тело Yoko.
  Гном не мог двинуться под ее могучими бедрами, ноги его застыли в неестественной позе, в спину упирались вилы.
  Гном ощутил, как по его телу распространяется жар, проникает везде - в желудок и в почки.
  Yoko прижала его телом, как могильной плитой, вобрала его губы и бороду в свой рот, жадно целовала, будто три дня не кушала.
  Она ревом и пощечинами выражала яркие эмоции, с нее градом лился на гнома пот, ее руки сжимали голову гнома, а огромные груди подушками упирались в его жилетку.
  Wolfgang на миг потерял разум, он не мог выбраться из-под снежной лавины женского тела.
  Yoko громко закричала, из носа гнома пошла кровь, волна ужаса забила его мозг, в носу, словно поселились муравьи.
  Внезапно Yoko обмякла и тяжело перевалилась на спину.
  - Ты прекрасен, бородатый мальчик, - девушка с наслаждением закурила.
  Огонек трубки осветил ее мужественное лицо с крупными каплями пота.
  - А разве для акта любви мужчина и женщина не должны раздеться вместе? - Wolfgang припоминал что-то из рассказов товарищей.
  Он по-прежнему лежал в кожаных штанах и в жилетке.
  - Девушке, чтобы получить удовольствие от общения с настоящим парнем, не нужны эти всякие гадкие штучки. - Yoko выпустила облако дыма. - Главное, что мне хорошо, а твои чувства меня не интересуют.
  - Я рад, что все закончилось, и я могу опять мыслить, дышать, даже грудная клетка осталась целая. - Wolfgang ощупал себя и убедился, что помят, расплющен, но живой.
  Жизнь возвращается в тело, кровь снова поступает в кончики пальцев. - Хоть все и закончилось, но я не хочу расставаться с тобой, потому что по моему телу пробегает дрожь восторгал.
  Я хочу спать на тебе, прятать лицо в твои огромные груди, перебирать твои роскошные волосы.
  Еще ни в одном бою я не чувствовал себя побежденным, а сейчас я раздавлен и унижен женщиной, и это мне нравится. - Wolfgang смотрел в широкое влажное лицо девушки, но видел возле себя тонкую, нежную Vanessa.
  - Влюбился в меня? Оно и понятно, все в меня влюбляются! - Снова фраза, как у графини Virginie Albertine de Guettee.
  Глаза обнаженной невесты или молодой жены покрылись пленкой тумана.
  - Ты, случайно, не сестра блондинки графини Virginie Albertine de Guettee?
  Вы мыслите одинаково, хотя цвет волос у вас разный! - Wolfgang положил руку на волосы внизу живота женщины.
  Волосы черные, пружинили, как олений мох.
  - Мальчик, благодари меня, что ты не умер, - Yoko неожиданно быстро сомкнула сильные руки на горле гнома. - Никогда, слышишь меня, никогда не упоминай при мне других женщин.
  Я - самая красивая и желанная, я единственная и неповторимая, а другие женщины и девушки - миф, выдумка.
  Понял? - Yoko с наслаждением смотрела, как из глазных орбит вылезают глаза гнома, как опадает борода, как прерывается дыхание маленького человека. - Мальчик, ты отвратителен. - Yoko отпустила гнома.
  Он пять минут кашлял, жадно дышал, не надеялся выжить в сарае с удивительной властной девушкой.
  - Извини, я не знаю, как разговаривать с девушками, хотя мой опыт землекопа должен подсказать. - Wolfgang натянул самую вежливую улыбку, оскалил зубы. - Я слишком уязвим, когда общаюсь с тебе подобными, ты огромная, и это меня восторгает и пугает одновременно.
  Когда ты набросилась на меня, я даже не смог тебя остановить.
  Ты жадная самка, и моей плоти не хватит, чтобы утолить твои желания.
  Но ты даже не поинтересовалась моей плотью. - Wolfgang с обидой надул губы.
  - Мальчик, ну откуда у тебя плоть? - Yoko присела граблями расчесывала волосы. - Ты еще слишком маленький.
  Судя по твоему росту, тебе нет и восьми лет.
  - Мне двадцать пять лет, или около этого, - Wolfgang догадался, что большая женщина приняла его за сына Roland. - Я подземный житель, и у нас все маленького роста.
  - Еще скажи глупость, что ты гном. - Yoko раскатисто засмеялась, спугнула летучих мышей с потолка. - Гномов не существует.
  И фантазии у тебя детские!
  Тебе нужно теплое молоко на ночь, а не страстные объятия опытной женщины. - Yoko поднялась, не стеснялась своей наготы перед ребенком, а что стесняться перед глупышом, который еще ничего не понимает в отношениях между мужчиной и женщиной.
  Она зажгла лампу: - Да, мы продаем старую ношеную одежду.
  Вы, в городе, очень любите одевать крестьянские наряды. - Yoko развязывала мешки. - На сколько человек?
  Трое мужчин и три... - Wolfgang прикусил язык.
  Он вспомнил предупреждение Yoko, что в ее присутствии не должен упоминать о других девушках, потому что их не существует.
  Освобожденное горло заболело, словно на нем опять сомкнулись сильные пальцы Yoko.
  - Три мужчины, один мальчик, мальчик это ты, - Yoko вытаскивала из мешков длинные крестьянские балахоны. - И три комплекта платьев для мужчин, которые любят переодеваться женщинами. - В голове Yoko прочно утвердилась мысль, что она единственная, а, если и видит другую женщину, то это не женщина, а мужчина в женском белье.
  И, потому что она одна женщина на земле, то должна спать со всеми мужчинами, чтобы человеческий род не прерывался.
  Wolfgang проглотил обиду, что она не верит, что он взрослый, а думает, что он сын Roland.
  "Главное дело, а потом тело, - гном старался не смотреть на огромную нагую девушку.
  Она его пугала до икоты, но в то же время в ней била животная жилка, и она притягивала, всасывала в себя неокрепший ум гнома.
  - Могильный камень давит мне на сердце, потому что я не могу доставить тебе то, что доставляли другие мужчины, - гном перебирал одежду, и пред его мысленным взором всплывали для сравнения два лица: лицо Vanessa и лицо Yoko. - Вернее, могу дать и, наверно, даже больше, но ты не принимаешь меня всерьез.
  Считаешь маленьким глупым бородатым мальчиком.
  Прижималась к моей груди, как мать, а не как подруга. - Wolfgang понял, что обманывает сам себя: матери так не наваливаются голые на своих детей. - Я доверяю тебе, потому что у тебя большие груди.
  Девушка с большими грудями всегда искренняя.
  - Кто же тебя так по-уродски одел? - Yoko, потому что женщина, не слушала никого, кроме себя. - У вас в городе одни извращенцы. - Yoko срывала с гнома одежды, как листья капусты.
  Через мгновение он уже стоял голый, если не считать густых зарослей волос.
  - Балуешься с детскими игрушками, а еще говоришь, что ты не мальчишка. - Yoko швыряла на пол оружие гнома. - Ты развит не по годам, и это плохо, - большая женщина посмотрела на мужское гнома. - Бедный мальчик, не повезло тебе с оволосением тела и большими уже мужскими причиндалами. - Yoko со вздохом натянула на Wolfgang детские голубые штанишки на лямках.
  Через пару минут Wolfgang посмотрел на свое отражение в большом запыленном зеркале.
  - Соломенная шляпа на глаза, воротничок высокий, детская белая рубашка, штанишки.
  А розовые сандалии зачем? - гном взревел, но получилось, что будто бы ревел, как ребенок.
  - Не плачь, а то получишь подзатыльник.
  Воротник скрывает твою бороду. - Yoko предупредила ласково, но строго. - Дети не выбирают себе одежду, вот поэтому многие из вас выглядят нелепо и смешно.
  Мы наряжаем вас так, чтобы самим посмеяться. - Большая девушка легко подняла мешок с отобранной одеждой, открыла дверь сарая, взяла, как маленького ребенка, гнома за ручку и пошла в дом.
  - Что делается в моей спальне? - в избе Yoko сбросила мешок и спросила с нотками иронии. - Что вы делаете с собой, мужчины?
  Постеснялись бы при ребенке.
  Вы не получили от природы того, что получает каждый настоящий мужчина - ни ума, ни благородства, ни гордости, а только пытаетесь соблазнить друг друга. - Yoko схватила мужа за волосы и таскала по полу. - Ты бросил гостя на кровать, не обращаешь внимания на его неопытность.
  Вам нет оправдания. - Yoko покачала головой и бедрами.
  На кровати лежал герой с поднятой ногой.
  Хозяин держал в руках ногу Roland.
  - Yoko, ты всегда понимаешь все так, чтобы я выглядел в дурном цвете. - Муж пыльной тряпкой вытер нос. - У Roland в ноге застрял ржавый гвоздь, и я его вытащил.
  Вместо того, чтобы похвалила меня, ты ругаешь, потому что ругать проще, чем хвалить.
  - Гвоздь, знаем мы ваши гвозди, - разумеется, девушка не признает свою ошибку.
  - Yoko, а почему ты голая? - муж с подозрением переводил взгляд с жены на гнома.
  - Голая, потому что у меня муж не дикий зверь, не добытчик, а лентяй, - Yoko набросила на плечи безразмерный платок, величиной с парус, или это и есть парус. - Попробуй, только скажи, заподозри, что я использовала мальчика, как мужчину.
  Я тебя сразу за дурные мысли отдам инквизиции.
  - Себя отдай, - муж, как всегда сдался.
  Начиналась обыкновенная семейная ссора, которая берет старт со свадьбы и заканчивается либо разводом, либо со смертью одного из супругов.
  Герой подхватил мешок с одеждой, кивком показал гному, что можно выйти незаметно, не заплатив.
  Они увидели клубок из мужа и жены; мужчина делал вид, что у него есть силы, но сдавался под натиском жены.
  - Подерутся, потом помирятся, помирятся, затем подерутся, - Roland не сразу вышел из дома.
  Он решил прихватить что-нибудь ценное и полезное. - Где твое оружие и старая одежда? - В голосе героя зазвенели нотки иронии.
  - Ох, с этой женщиной забудешь обо всем, - гном ответил загадочно, чтобы Roland подумал о нем, как о сильном мужчине, который легко покорил эту огромную девушку.
  Wolfgang побежал в сарай, а в это время Roland поднялся на второй этаж и заглянул в первую комнату.
  В клубах дыма танцевали три волосатых мужчины.
  Лица их перекошены, глаза пустые, танцоры не заметили его.
  Roland осторожно закрыл дверь и заглянул во вторую комнату.
  На перинах возлежал мужчина с бронзовой кожей и женскими чертами лица.
  На мраморном столике стоит ваза с цветами, рядом - бутыль с янтарным вином.
  Одет мужчина в желтые штаны со звездами, на голове высокая шапка.
  "Богато живут в этой деревне, - герой не ответил на призывную улыбку, закрыл дверь. - Наверно, это все друзья хозяйки.
  Не удивлюсь, если в других комнатах увижу подобных существ.
  Девушек здесь наверняка, нет". - Roland понял, что дальше обыскивать дом бессмысленно, и опасно.
  Вдруг, хозяйка восстанет после драки и столкнется с ним в темном углу.
  Тогда он либо станет ее пленником наложником, либо она его задушит.
  Герой вышел из дома, и на крыльце его встретил Wolfgang.
  - Отлично выглядишь в детской одежде, - Roland тихо засмеялся. - Yoko большая шутница.
  - Очень большая и не только шутница, - глаза гнома налились кровью. - Ты бы тоже переоделся, а то слишком приметный в своей боевой одежде.
  Пора и тебе менять внешность.
  - Спасибо за совет, - когда отошли от дома Yoko, герой залез в кусты. - Отвернись, не смотри на голого мужчину.
  - Я видел голую Yoko, после нее на всех уже смотрю без эмоций, - Wolfgang всхлипнул.
  - И даже на Vanessa посмотришь без интереса? - Roland быстро переодевался в кустах.
  На шум пришел енот, и герой с трудом его прогнал.
  - Vanessa, хоть и голая, даже без туфель, но для меня она одета в шелка и бархат, - разум гнома еще не пришел в порядок после давления большой девушки. - Я представляю, как с Vanessa вхожу в свой подземный дворец.
  Дворца еще у меня нет, но я представляю его.
  На огромной малахитовой кровати стоит сундук с золотом, он покрыт свадебным покрывалом и одеждой для девушки на каждый день.
  Везде серебряные зеркала, чтобы я и моя невеста видели себя в любой момент в любом виде.
  По полу неаккуратно разбросаны драгоценные камни, особенно много изумрудов.
  Да, изумрудов, как глаза Vanessa. - Wolfgang залез в мешок, вытащил свои походные штаны, извлек из них изумруд. - Изумруд - сыночек мой! - Глаза гнома увлажнились.
  - А тебя принимают за моего сына, - герой вышел в новой одежде, и выглядел уже не как герой.
  Огромная соломенная шляпа скрывает лицо, широкие крестьянские штаны, столь же просторная длинная рубашка и веревка вместо ремня на талии.
  - Ты похож на деревенского растлителя детей, - Wolfgang приподнял воротничок, чтобы детская рубашка хоть как-то прикрывала его широкую бороду. - Или не растлитель, а пугало огородное.
  - Если бы не шляпа, то ты бы увидел мои открытые в ужасе глаза и улыбку смертника, - Roland подал мешок гному. - Неси одежду, а мои руки пусть остаются свободные.
  Если на нас нападут, то должен же кто-нибудь сражаться, а тебе нельзя, потому что дети не воюют. - Герой погладил гнома по головке, показывал, что шутит по-доброму.
  Они прошли за линию деревни примерно сто фитов.
  Около дороги стояли мешки и два крепких крестьянина.
  Герой и гном без приветствия прошли мимо крестьян.
  - Горгонзола, ленишься? - Добродушный крик догнал их.
  - Горгонзола, оглох? - Снова вопрос в спину и смех.
  - Горгонзола это кто? - Roland прошептал еле слышно, чтобы только Wolfgang его слышал. - Придется убить случайных свидетелей.
  Они виноваты лишь в том, что видели нас.
  В этот момент что-то тяжелое и пыльное легло на плечи и на спину героя.
  У него хватило ума и выдержки не сбросить мешок.
  "Они приняли меня за Горгонзолу, - герой догадался. - Мы отлично замаскировались, что даже крестьяне признают нас своими".
  Крестьянин нагрузил героя, и сразу занялся гномом.
  - Миленький мальчик, еще маленький, а уже с бородкой и с усами, - голос крестьянина сладкий, как мед с сахаром.
  - С хутора я, - гном ответил неожиданно тонким писком.
  - Надо же, еще маленький, а уже с хутора, - неодобрение и презрение от крестьян. - Как вам не стыдно!
  - Стыдно, у кого не видно, - герой не удержал злость.
  - Ха-ха-ха, а ты смешной, Горгонзола, - неожиданно мягкая ладонь ударила по правой ягодице героя. - Приходи ночью сегодня ко мне, я дам тебе пряник.
  Я буду смотреть из-под полуопущенных ресниц, как ты раздеваешься и ложишься со мной рядом на сундук.
  Я свернусь змеей рядом с тобой, положу свою головку тебе на плечо и прошепчу в ушко слова откровения.
  Только госпоже Yoko потом не рассказывай.
  - И это все за один пряник? - Герой ехидно засмеялся.
  - А Горгонзола ли ты? - крестьянин засомневался.
  За героя ответил второй крестьянин:
  - Bosco, каждый из нас по-своему немножечко Горгонзола, - с этими загадочными словами крестьяне отстали.
  
  Герой и гном прошли еще лье и наткнулись на телегу.
  Снова окрик, но уже от другого крестьянина:
  - Горгонзола, куда ты с мешком пошел?
  Сбрасывай картошку не телегу.
  Или тебя госпожа Yoko укатала до безумия?
  Приходи ко мне сегодня ночью, я дам тебе пряник.
  - Пряник, кругом пряники, а госпожа Yoko нам пряник не предлагала! - Roland не заметил, как выхватил спрятанный под балахоном меч.
  Голова крестьянина полетела с плеч.
  - Он тебе пряник предлагал, а ты ему за это голову отрубил, - гном помог герою оттащить обезглавленное тело в кусты.
  - Я не помню, когда в последний раз терпел унижения, - герой не посчитал унижением общение с крестьянами пять минут назад.
  Он с ненавистью пнул сброшенный мешок с картошкой.
  Гном деловито развязал один из мешков на телеге и увлеченно кормил капустой с руки лошадь.
  Голодное худое животное жадно заглатывало куски капусты.
  У лошади начали зажигаться глаза.
  Они оставили сытую лошадь и отправились к своей компании.
  Девушки, разумеется, обнажённые играли в воображаемый мяч на лугу.
  - Что с ними будет, когда они получат настоящий мяч? - Roland натянул шляпу на глаза.
  - А я не умею играть в мяч, под землей мяч не популярен. - Wolfgang поправил лямку на детских штанах. - Но лошадей люблю, хотя у нас их нет.
  Помню, когда я последний раз ласкал лошадь, она забрела в нашу пещеру.
  Я провел с лошадью ночь, смотрел в ее открытые глаза, а над нами свисал потолок пещеры с яркими искрами горного хрусталя.
  Я поглаживал атласную теплую кожу милого животного, вдыхал запах лошади. - Wolfgang резко остановился и замолчал.
  Перед его ногами в землю воткнулась стрела.
  Подобная стрела вонзилась и перед Roland.
  - Еще шаг к голым девушкам, и стрелы воткнутся в ваши глаза, - голос эльфа раздался из кустов у дороги.
  - В этих кустах я справлял малую нужду, - гном нашел силы засмеяться. - Laslegedhel, выходи, это мы.
  Wolfgang и Roland! - достал из мешка боевой топор и грозно помахал.
  Эльф даже в жидких прозрачных ветках сумел спрятаться.
  - Кто вас так одел? - на крик Laslegedhel прибежали девушки.
  Они с любопытством рассматривали героя и Wolfgang в новых одеждах.
  - Мы же решили, что на ярмарку в город пойдем в крестьянской одежде, поэтому я не надел дамское платье, - герой опустил голову.
  К гному подошла грациозная Vanessa, оттянула лямку на его штанишках, засунула руку в карман:
  - Wolfgang, ты очень мило выглядишь в детской одежде.
  Я бы сказала, что чересчур мило.
  Слащаво, но мне нравится! - Vanessa прижала гнома к себе, погладила по головке.
  Вдруг, резко отпрыгнула, словно в штанишках гнома зашевелилась змея. - Ты пахнешь женщиной, большой женщиной.
  - Не женщиной, а невестой, она не моя невеста, а хозяина избы.
  Она разделась, навалилась, а потом натянула на меня детскую одежду. - Бедный гномик думал, что оправдался перед своей девушкой.
  - Теперь я не позволю, чтобы ты меня носил на руках, не прикасайся ко мне.
  Возвращайся к большой крестьянке, женись на ней, - Vanessa сжала губы, редко развела руки в стороны. - Как честный гном ты обязан теперь на ней жениться.
  - Я не гном, и почему обязан жениться на ней.
  Не хочу на ней, хочу на другой! - Wolfgang раскрыл глаза пальцами, чтобы лучше видеть подругу. - Мы даже не спали, как муж и жена, она разделась догола, а я оставался в одежде, пока она стонала.
  - Если у меня узкие бедра, и я изящная золотоволосая красавица, то это не означает, что меня можно предавать с большой девушкой, - голос Vanessa смягчился, как только она узнала, что Wolfgang оставался в одежде, но ведьма не простила еще гнома.
  - Ой, умираю от смеха, - Roland упал на траву, катался, дрыгал ногами. - Семейная драма!
  "От тебя тоже пахнет, но не женщиной, а мужчиной", - блондинка понюхала героя.
  Но сцену ревности ему не устроила, она выше всех сцен.
  Теперь пришла очередь гнома смеяться над героем:
  - Когда мы вошли, Roland возлежал на кровати, а хозяин избы держал его ногу около своего лица.
  - Он мне гвоздь вытащил, - по спине героя побежали мурашки.
  В войсках не любят, когда мужчина на кровати держит ногу другого мужчины.
  - Знаем мы ваши гвозди, - Laslegedhel подмигнул герою, показывал, что пошутил. - Поспешим на ярмарку, а то она закроется. - Эльф протянул девушкам мешок с нарядами.
  К удивлению мужчин, девушки оделись быстро, они играли в одежду.
  Блондинка не сопротивлялась, а, если бы она отказалась одеваться, то и Vanessa и Isabelle ее послушали бы.
  Даже в крестьянских платьях красавицы выглядели умопомрачительно.
  Wolfgang от восторга закричал, прижал к животу ведьмы потный лоб, словно искал ее прощения.
  - Я на тебя все еще сержусь, - Vanessa ладонью ударила гнома по щеке, не сильно, а с душой. - Расставляй руки и неси меня на ярмарку. - Ведьма попыталась забраться на гнома.
  - Крестьяне на руках не носят своих жен, - Roland рад, что тема разговора ушла от обсуждения его и крестьянина на кровати. - Потерпите, мы вас понесем на руках после ярмарки.
  "Нет", - блондинка графиня написала коротко и показала всем.
  Назревал кризис: девушки не хотели идти пешком, а мужчины не могли их нести на руках.
  - В телеге поедете? - гном не спорил, он искал выход из положения, как в пещерах, когда его заваливало.
  - Гениальное решение, - Roland похлопал гнома по плечу. - Ты умный.
  Если бы ты заплакал, то я не стал бы утешать, потому попытка мужчины утешить мужчины быстро перерастает в нечто другое, что запрещено воинам.
  - От близости мужчины с мужчиной нельзя получить радость, как и от близости мужчины с нелюбимой девушкой, - Laslegedhel знал, что говорил.
  Vanessa и Isabelle посмотрели на него с ненавистью, а блондинка даже не удостоила взглядом.
  - Ничего не понимаю, - Wolfgang расчесал пальцами бороду, а затем побежал за лошадью с телегой.
  Животное приняло его с распростертыми объятиями.
  Лошади запоминают тех, кто их кормит.
  "Мы не поедем, потому что жалко лошадку", - блондинка снова заупрямилась, когда Wolfgang вернулся с добычей.
  - А нас вам не жалко? - Roland показал себя с не лучшей стороны перед девушками. - Мы вас на руках носим, устаем, надрываем жилы, а вам лошадку жалко.
  - Молчи, а то подашь графине идею, и тогда мы на руках потащим еще и лошадь, - Laslegedhel прошептал в ухо Roland.
  "Мужчина должен страдать и умирать ради женщины, особенно, когда женщина рядом", - блондинка написала и поставила точку в споре.
  - Wolfgang, запрягайся в телегу, ты маленький, но сильный, - Vanessa надула губки, но смотрела на гнома с нежностью. - Повезёшь нас вместо лошадки.
  Roland и Laslegedhel откажутся вести, - ведьма ответила за героя и эльфа, но не пояснила, почему они откажутся, - а ты простой, ты добрый, ты сможешь.
  - Я в телеге? - Wolfgang икнул от удивления.
  - Мы в телеге, а ты вместо лошади впереди телеги, - Vanessa отвязала лошадку и призывно размахивала вожжами.
  В ее тонких руках веревки превращались в змей. - Иначе я тебя не прощу.
  - Я очарован и зачарован, - Wolfgang на ватных ногах дошел до подруги, он, словно спал.
  Ощущал только как теплые ладони ведьмы играли с его телом, опутывали лошадиными веревками.
  Гном не возражал, он полностью отдался в руки Vanessa, страстно дышал, как раньше дышала над ним большая Yoko.
  Когда блондинка изволила посмотреть на гнома снова, то он уже для смеха бил копытом и ржал.
  Сценка развеселила блондинку, она бегала вокруг телеги, хлопала в ладошки и смеялась.
  Vanessa и Isabelle поддались озорному веселью, ведьма даже с руки кормила гнома капустой, как лошадь.
  Wolfgang громко чавкал, а затем сделал приглашающий жест к телеге:
  - Садитесь, очаровательные девушки, прокачу до ярмарки! - Wolfgang выпятил грудь.
  Герой Roland с завистью посмотрел на гнома:
  - Не думал, что стану завидовать, когда Vanessa запрягала Wolfgang в телегу, но он столько получил внимания, что я тоже хочу везти телегу.
  В последнее время я стремительно теряю популярность среди наших красавиц.
  - И я бы вез девушек, но перед телегой место только для одного любимца, - Laslegedhel поправил волосы героя, идеально уложил их.
  Затем ладонями пригладил его одежду, и она стала выглядеть, словно Roland провел в ней ночь страсти с танцовщицами. - Когда люди смотрят на неухоженного человека, то они думают, что он неряха и не следит за собой.
  Когда же герой появляется помятый и в растрепанной одежде, то, наоборот, люди возвеличивают его, говорят, что он сражался, поэтому вид потрепан; неряшливость украшает героя. - Эльф скромно опустил взгляд.
  Блондинка услышала часть беседы, осмотрела Roland и протянула ему ручку для поцелуя.
  Она оценила старания эльфа и новый, побитый вид героя.
  - Спасибо, Laslegedhel, - Roland поцеловал мраморную руку блондинки, прижал ее к сердцу. - Я и не знал, что неряшливость и шрамы украшают героя. - Герой приблизил свое лицо к лицу эльфа, заглянул в серые бездонные очи лесного человека, и все возможные слова вылетели из его головы.
  Roland всегда контролировал свои эмоции и чувства, особенно собран он во время драки и в общении с красавицами, но безупречно сложенный умный эльф сломал все его барьеры и преграды.
  Чувство огромной благодарности к эльфу наполнило мускулы героя невероятной силой.
  Внезапный окрик гнома рассеял чары:
  - Поехали на ярмарку!
  Три обнаженные красавицы уже сидели в телеге, причем, блондинке досталось самое почетное место - на мешке с капустой.
  - Я чувствую угрызения совести, что блондинка Virginie Albertine de Guettee сама, без моей помощи взошла на телегу, - Roland в досаде ударил кулаком себя по лбу.
  От боли скривил лицо, из носа пошла кровь.
  Эльф сорвал у дороги несколько травинок и заботливо засунул их в ноздри героя, кровь перестала вытекать из носа.
  Гном вез телегу с хихикающими красавицами, эльф и Roland шли сзади.
  Герой хлюпал носом - то ли убирал набежавшие слезы, то ли загонял кровь обратно в тело.
  Ничто не предвещало новое приключение, но на дорогу из зарослей саксаула вышел путник.
  Широкий капюшон закрывал его голову, но поступь легкая и грациозная.
  Путник красивым движением забросил капюшон на спину, и все завизжали от восторга.
  Даже Roland удивился, что хлопает в ладоши и кричит:
  - Какой красавчик!
  Гном остановил телегу, попытался встать на колени перед путником, но запутался в лошадиных веревках.
  Молодой человек необыкновенной красоты снисходительно, даже с нотками легкой грусти, смотрел на эльфа, героя, гнома, ведьму, акробатку и блондинку графиню.
  От него исходило сияние красоты.
  Эльф, потому что идеальный, оттого, что лесной человек, первый подошел к путнику, преклонил колено и поцеловал его руку:
  - Я лесной человек, и, поверь мне, очаровательный незнакомец, подобной красоты, как у тебя, я не встречал.
  Ты настолько шикарен, что мужчины без стеснения и без задних мыслей, без боязни, что нас засмеют, могут любоваться тобой и восхвалять твою красоту.
  - Я знаю, что я самый красивый, - путник ответил, и голос его тоже зачаровывал необычайной красотой. - У меня нет недостатков, одни только достоинства.
  Мое имя Angelo, я из Фракии.
  Женщины, а нередко, что и мужчины, проводят со мной незабываемые для них ночи, но это не помогает мне забыться и очистить душу от терзающей боли, - после этих слов Angelo все зарыдали, и он с удовольствием это отметил; Angelo любил, когда плачут над его чувственными речами. - У меня талант красоты, изящества и совершенства, но никто не назовет, что мое самомнение раздуто, как бычий пузырь.
  Я еще и идеальный воин.
  Не хвастаюсь, не хочу принизить ваше достоинство, но во мне таятся таланты от всех воинских наук. - Angelo мягко снял с плеча эльфа колчан со стрелами и лук, молниеносно натянул тетиву и выпустил стрелы.
  Далеко-далеко кто-то протяжно вскрикнул - человек или зверь. - Сила в моих руках таится неимоверная. - Путник вернул колчан и лук эльфу, схватил топор гнома и одним ударом разрубил огромный гранитный памятник у дороги. - Ловкость моя в бою поражает даже танцовщиц. - Следующим номером Angelo принял у героя сложный меч, завертелся вихрем, и через мгновение, отрубил у каждой ромашки в радиусе пяти метров по одному лепестку. - Я идеальный воин, поэтому не воюю, иначе все войны бы прекратились.
  А войны - двигатель истории и экономики.
  Я идеальный любовник, поэтому редко захожу в большие города: из-за меня принцессы бросают своих принцев, королевы уходят от королей, а о простых девушках и женщинах говорить страшно; меня преследуют, забрасывают золотом ради ночи любви. - Красавец поправил шаловливый локон, все застонали от восторга. - Я идеальный художник, поэтому не рисую, иначе оставил бы без куска хлеба остальных живописцев.
  Идеальный музыкант, идеальный пахарь, идеальный алхимик. - Angelo по-доброму посмотрел на каждого из компании, и каждый почувствовал, что слова красавца предназначаются только ему. - Дайте денег, и вы сразу убедитесь, что я не обманываю вас. - Angelo подставил руку для денег.
  - Идеальным деньги не нужны, идеальные получают все даром, - гном пробурчал, но отдал красавчику все свои деньги.
  Эльф и герой тоже с улыбками протянули путнику накопления, тяжким трудом отобранные у других.
  - Что ваши деньги? Что все деньги мира для меня? Деньги - пыль у моих ног! - Angelo принял подношения и, неожиданно, для всех, стал бросать деньги по сторонам. - Я дороже денег.
  Я не дорожу деньгами, я швыряюсь деньгами!
  Я разбрасываюсь деньгами, швыряю их на ветер! - Он под одобрительные крики побросал все деньги на дорогу.
  - Совершенство! Angelo, ты совершенство! - единый выдох оценил поступок красавчика.
  Даже блондинка графиня написала на доске "Совершенство", и подняла доску над головой, чтобы красавчик увидел.
  Гном рыдал от восторга, но собирал в мешок деньги с дороги, жадность гномов давно стала легендой.
  - Трудно быть самым красивым и героем? - герой робко дотронулся пальчиком до золотого пупка красавчика.
  Тон Roland извиняющийся, лицо освещает застенчивая улыбка.
  Эльф и гном тоже робко улыбались, гном концом башмака чертил в песке сердце, пронзенное стрелой.
  - Нести ношу идеального красавчика и героя нелегко, это намного больше, чем несут на своих плечах многодетные матери.
  - Ты просто прелестен! - Isabelle и Vanessa взяли Angelo за руки.
  Графиня блондинка Virginie Albertine de Guettee покровительственно подмигнула ему.
  - Да, я совершенство, но не пойму, глядя на вас, - Angelo подошел к графине, - почему и от вас, блондинка, льется свет, подобный свету от меня.
  Конечно, этот ваш свет видит не каждый, а только избранные, но вас, наверняка, признают главной в любой компании.
  Вам не больше восемнадцати лет, но вы уже царица Мира! - Angelo нежно, аккуратно, как это могут делать только идеальные мужчины, ощупал блондинку со всех сторон. - Я не нахожу в вас изъян, даже моральный.
  "Влюбился? Женись!" - щечки блондинки графини на миг порозовели.
  Roland от досады перекусил стрелу из колчана эльфа.
  - Жениться? Я, словно проснулся!
  Бежал от предложений девушек взять их в жены, но на ваше предложение согласен!
  Женюсь на вас! - Angelo грустно улыбнулся, словно прощался со свободой.
  "Это не предложение, это просто так", - блондинка графиня отложила доску, медленно подняла правую ножку, осмотрела туфельку, при этом девушка выглядела очаровательно, женственно.
  Перед глазами Angelo пронеслись обрывки вчерашней драки, когда за него дрались девушки.
  - Что значит "Просто так"?
  Вы играете со мной? - Angelo воскликнул мужественно, снова все охнули и ахнули - так идеально у красавчика получился гнев. - Сказала - женюсь, вот и женись!
  Он схватил блондинку графиню за груди, от волнения перепутал плечи с грудью.
  Лицо красавчика сияло победой.
  Но блондинка поступила не так, как он ожидал: не скривила лицо в гримасе болезненного отвращения, не отвернулась от Angelo, но и на шею ему не бросилась.
  Она стала ледяной скалой, взгляд блондинки упал на придорожного зайчика.
  Графиня вырвалась из объятий идеального мужчины и побежала к зайчику.
  На этот раз пушистик не убежал, дал себя погладить между ушей.
  Блондинка счастливо засмеялась, тискала зайца, наглаживала, словно в последний для него раз.
  Isabelle и Vanessa колебались между зайчиком и Angelo, но победила любовь к животным и к графине Virginie .
  Первая не выдержала акробатка, она ловко упала перед зайчиком на колени.
  Теперь зайца чесали в четыре руки.
  Через минуту уже шесть рук усердно тискали зайца.
  Ведьма решила, что лучше заяц в руках, чем идеальный красавчик на дороге.
  - Меня словно могильной плитой по голове ударили, - Angelo с недоумением обратился за советом к гному, эльфу и Roland. - Блондинка передумала брать меня в мужья.
  Она променяла идеального мужчину на зайца, и ее подружки потянулись за ней.
  Я понимаю: стадное поведение, но почему же девушки стадом не пошли за мной, как прежде.
  Я воняю? - идеальный красавец понюхал у себя под мышками. - Или превратился в урода?
  Может быть, мои военные навыки пропали? - Angelo подпрыгнул на пять метров, зубами поймал за лапы орла.
  - Не беспокойся, все осталось при тебе: и воинская доблесть и мужская честь и очарование, - Laslegedhel произнес подчеркнуто ласковым голосом.
  Он погладил героя по атласным кудрям. - Мы любим тебя, но блондинка Virginie ...
  - Она особенная, - герой Roland сделал шаг к Angelo, невольно опустил ему голову на правое плечо (на левое плечо идеальному мужчине присела птица дивной красоты).
  - Противостоять блондинке графине Virginie Albertine de Guettee невозможно, - гном Wolfgang поразился драгоценным блеском глаз Angelo, но прошептал тихо, чтобы Vanessa не услышала, как он хвалит другую девушку. - У нее отрезан язык, но она умеет говорить даже взглядом.
  - Ерунда, выдумки слабаков, - Angelo надул грудь колесом (эльф, гном и Roland с уважением и восторгом потрогали стальные вздувшиеся грудные мышцы красавчика). - Я уверен, что ваша блондинка ласкает зайца, но уже сожалеет о своем решении.
  Она еще у меня в ногах поваляется.
  Кто она и кто я?
  Я великолепен, а она ослеплена своим великолепием.
  Пусть у нас разный пол, но мы похожи, а я лучше! - Последние слова Angelo прокричал в панике.
  Блондинка открыла рот, чтобы что-то ответить, но не смогла ничего без языка сказать, поэтому закрыла ротик и снова тискала зайца.
  У счастливого пушистика от ласк девушек глаза вылезли.
  - Angelo, ты, разумеется, лучше всех, но не лучше блондинки Virginie Albertine de Guettee, - Laslegedhel согнал райскую птицу с плеча красавчика и в свою очередь положил голову на его плечо. - Мы тебя любим и не сомневаемся, что ты совершенен во всем.
  Ты - наилучший лекарь в Мире, - эльф протяжно вздохнул, из ближайшего леса донесся ответный вздох. - Причиной нашей встречи оказалась телега на дороге.
  Пришей, пожалуйста, блондинке графине новый язык.
  - Или хотя бы отрасти ей язык, потому что ты и колдун совершенный, - Roland нежно прошептал в ушко Angelo. - Ты чудо, и соверши чудо.
  - Представляю, как она переживает без языка, - Angelo закусил губу, чтобы не расхохотаться в устремленные на него с надеждой лица мужчин.
  Он подошел к блондинке, за уши приподнял ее от зайца и устремил лучистый взгляд в ее голубые глаза.
  Увидел в них глаза ледяной змеи: - Девочка, ты хочешь, чтобы я вернул тебе язык?
  - Муууу! - блондинка графиня промычала и согласно кивнула.
  - Все ждут от меня чудо, но забывают, что я сам чудо, - Angelo отпустил графиню и театрально поднял лицо к небу. - Разве вам меня одного мало, чтобы радоваться?
  Зачем нужны жалкие дешевые девушки, которые сначала говорят, нет, пишут, что хотят выйти за меня замуж, а потом отказывают?
  Другой на моем месте после подобного отказа почувствовал бы себя жалкой дешевкой.
  Блондинка Virginie предала меня, у нее нет самоуважения и достоинства, и ее никто не возьмет в жены, даже, если она будет несметно богата и предложит жениху взять ее за ее деньги. - Angelo по-королевски поклонился, дал понять всем, что разговор закончен.
  Блондинка Virginie снова поступила так, как желала, она всегда так жила - по-своему.
  Графиня вернулась к зайчику, дарила ему свое внимание, зайцу, а не идеальному красавцу воину.
  - Ты отказываешься вернуть блондинке язык? - Roland нежно притронулся к щеке Angelo, показывал, что не хочет его обидеть вопросом. - Не хочешь или не можешь?
  - Я все могу! - Angelo отставил правую ногу влево, принял изумительно мужественную красивую позу. - Но для блондинки Virginie даже пальцем не пошевелю, не умоляйте меня!
  - Ты единственный человек в Мире, который может вернуть блондинке графине язык, она в благодарность заботилась бы о тебе, а ты отказываешься.
  - Блондинка Virginie не станет благодарить, даже если ей Angelo вырастит не один, а сто языков, - эльф Laslegedhel видел будущее.
  - Не порти между нами связь, не рви все хорошее, что возникло между нами, - Roland взял в руки меч, но вспомнил, что не сможет победить и заставить идеального воина Angelo подчиниться и вернуть блондинке язык, вернул меч в ножны. - Вырасти блондинке язык!
  - Не стану! - Angelo обрадовался, что его упрашивают, даже умоляют, он находился в привычной для себя стихии - стихии всеобщего поклонения ему. - Своим идиотским равнодушием блондинка Virginie втоптала в грязь свое человеческое достоинство, отдала его зайцу, потеряла маленький шанс понравиться мне.
  Пусть находится в шоке от своего поступка и остается с подружками и с зайцем, а мы пойдем дальше: эльф, гном, посредственный герой и я.
  Со мной не соскучитесь, на меня будут бежать девушки, а я стану с вами ими щедро делиться.
  Я же еще идеально добрый! - В голосе Angelo звучали трубы победы.
  Блондинка графиня Virginie Albertine de Guettee смерила равнодушным взглядом красавчика, и в этот момент пушистик сбежал.
  - Зайчик убежал, - Isabelle вскрикнула и закрыла лицо ладошками.
  Сквозь пальцы побежали слезы.
  Взгляд блондинки Virginie превратился в острую режущую сталь: девушка не простит никогда, если по вине парня сбежало ее любимое животное.
  Графиня вернулась к телеге.
  Roland и Wolfgang услужливо подсадили блондинку на самый лучший мешок с капустой.
  Затем ведьма снова запрягла гнома, сама запрыгнула на телегу, подала руку Isabelle.
  Акробатка перепрыгнула через руку ведьмы, в воздухе три раза перевернулась и упала на мешки с картофелем.
  Эльф восхитился акробатическим прыжком подруги, восторженно щелкнул языком.
  Isabelle увидела восторг эльфа, благодарно послала ему воздушный поцелуй.
  Roland и Wolfgang виновато посмотрели на Angelo.
  Гном пожал плечами, подбежал к красавчику, на прощание подпрыгнул, чтобы сократить разницу в росте, в полете поцеловал Angelo в губы.
  - Я забыт? - Angelo встал посреди дороги, распахнул руки, как крылья. - Никогда не случалось подобного.
  Не желаю ничего нового, а вас воспринимаю, как ужасный сон.
  Вы мне снитесь, кошмарные люди.
  Отказ блондинки и ее равнодушный взгляд - мои фантазии, никакой романтики.
  Сон заполнял пустоту в моей жизни, потому что слишком счастливо я живу, причем во сне мне явился не красавец парень, не принцесса, а вымышленный образ холодной молодой блондинки без языка.
  Когда во сне я оценил эту блондинку графиню Virginie Albertine de Guettee, заметил в ней талант моей жены, то увидел, что она демон, она не желает моей страстной любви, а ищет любовь в поле у зайцев.
  Я сплю, наверно, очень давно, когда женщины проникали в мой мозг и в мою жизнь, поэтому я не могу думать о войне или о других финансовых вложениях.
  В меня без памяти влюбляются, и страшно подумать, что это, может быть, во сне.
  Меня окружают демоны, а я сам - совершенство даже во сне! - С поднятыми руками Angelo побежал по дороге, но в сторону, другую от телеги с прекрасными девушками и запряженным в нее гномом.
  
  - За телегу пошлина один сестерций, - стражник у ворот в город лениво протянул руку. - Лошадь где потеряли?
  Надо же - додумались запрячь в телегу живого человека.
  - Мы бы запрягли мертвого, но мертвые не ходят, тем более, не таскают телеги, - герой Roland пошутил, чтобы наладить связь со стражником.
  Они замаскировались под крестьян, но мало ли что...
  - А ты красавчик, - стражник заглянул в глаза Roland, хотя герой старательно пытался спрятать лицо под шляпой.
  - Вы еще настоящего красавчика не видели! - Wolfgang с помощью ведьмы выпрягся из телеги.
  - Angelo что ли? Его все знают и любят! - туман воспоминаний наполнил глаза стражника, он зачмокал губами. - Проезжайте!
  - Благодарим, господин стражник, - Roland снова запряг гнома в телегу.
  Кто же ее потянет с мешками и девушками?
  Крестьяне перед воротами не оставляют свое добро, это выглядело бы сверхудивительно.
  - Запрягать человека в телегу вместо лошади разрешено, но запрещено запрягать женщин и детей, - второй стражник, пока первый предавался сладким воспоминаниям об Angelo, решил заработать и себе на обед. - Мальчик, сколько тебе лет? - Стражник запустил пальцы в густую бороду гнома, второй рукой гладил его по головке. - Где твоя мама?
  На телеге?
  Сама едет, а ты ее везешь? Ее и ее подружек?
  Я думаю о тебе хорошо, но мне даже страшно представить, что думает о тебе твоя мама.
  - Я не мальчик, - Wolfgang надул губы.
  - Уже не мальчик? - лицо стражника приобрело цвет закона.
  - Мальчик он, мальчик!
  Может быть, вы нас пропустите, господин стражник? - Roland мягко вложил в руку толстого стражника один экю. - Овощи на солнце быстро протухают.
  А за мальчика мы заплатили.
  - Я тебе нравлюсь? - стражник стиснул в ладони монету. - Когда-нибудь ты все равно полюбишь меня.
  Дело не в мальчиках, а в их количествах.
  Нет смысла откладывать совершение позорного поступка, если он рано или поздно произойдет. - Стражник пригладил волосы героя, затем посмотрел, как собака на спине катается в пыли.
  Вид собаки отвлек стражника, или монета в один экю настроила его на романтический лад, но это дало возможность телеге проехать в город.
  - Мальчик телегу везет, мальчик, мальчик, - мальчишки швыряли в гнома комья конского навоза.
  - Wolfgang, посмотри на это со стороны, - Vanessa нагнулась и поцеловала гнома в лоб, как покойника. - Ты страдаешь из-за меня, а это очень дорого стоит, особенно для мальчика. - Ведьма подала руку блондинке.
  Графиня величественно сошла с телеги, как из кареты.
  Но в шумном многолюдном городе никто не заметил этого несоответствия с крестьянской одеждой блондинки.
  Когда телега освободилась, Roland ловко и быстро ее продал со всем содержимым подвернувшемуся торговцу.
  Торговец долго цокал языком, как белка, бил себя по щекам, говорил, что переплатил за мешки и телегу в сто раз.
  Но, когда остался один, улыбнулся и погладил себя по головке:
  - Я умен!
  
  Блондинка Virginie Albertine de Guettee уверенно шла по городу, словно здесь родилась, или он целиком вместе с конюшнями и людьми принадлежит ей.
  "Отдайте нам все деньги", - блондинка протянула руку точь-точь, как поступали стражники у ворот.
  - Но у нас денег хватит купить сто пар туфель, - Wolfgang неосторожно попытался спорить с девушками на ярмарке.
  В ответ получил гневные взгляды от Isabelle и Vanessa, а блондинка даже не взглянула на него.
  - Дай им денег, все равно они не смогут их потратить все, - эльф плохо разбирался в поведении девушек на ярмарке.
  Герой Roland с усмешкой посмотрел на него, но только пожал плечами.
  Деньги перешли в карманы ведьмы.
  Акробатка так пояснила, почему Vanessa становится казначейшей:
  - Я могу от удовольствия подпрыгнуть и перевернуться в воздухе три раза.
  Деньги разлетятся во все стороны - не соберешь их.
  Virginie не должна касаться грязных денег, за нее все обязаны платить.
  Туфли нужны для Vanessa, вот она и держит деньги в руках. - Последний довод показался герою неубедительным.
  Но, пока он искал подходящий умный ответ, девушки растворились в пестрой толпе.
  - Невозможно поймать руками рыбу в море, невозможно уследить за девушкой на ярмарке, - герой все же сказал умное, но эльф и гном не оценили его тонкий афоризм.
  Зато оценил его толстый торговец в широком цветном халате.
  На голубом фоне изображены райские птицы с золотыми хвостами.
  - Вы не должны стесняться, что вы воины, - торговец нежно провел рукой по щеке эльфа. - Я сразу вас заметил и следил, как девушки с вами обращаются, словно с рабами.
  Крестьянская одежда не обманет меня, я же не стражник, поэтому все замечаю.
  Меня зовут Songlin! - Торговец поклонился герою и эльфу, а гнома игриво потрепал за бороду. - Не спрашиваю, что привело вас в наш город, но улыбаюсь вам, - торговец нетерпеливо потянул за руку героя в свою лавку.
  Герой посмотрел на товарищей, но они покорно шли за ними.
  - Вчера ночью я не думал, что будет сегодня днем, - Roland следом за торговцем вошел в просторное помещение.
  - Я сражен вашей мудростью, воин, - Songlin по-дружески поцеловал ладонь героя. - Ты напряжен и расстроен, расслабься. - Торговец оставил героя в покое и взмахнул руками. - Сначала я сражу вас тем, что покажу, а потом сражу низкой ценой на это!
  - Мужские танцы с раздеванием меня не привлекают, - Roland выставил перед собой открытые ладони, словно защищался от нападения торговца. - Но некоторым эти танцы нравятся, особенно они популярны у стражников.
  - Я бы с удовольствием посмотрел на танцы, - гном не понял о чем речь, но любопытство пробивалось сквозь его густые заросли на лице.
  - Танцы со звездой потом, если вы захотите, - Songlin провел гостей за ширму.
  Они сразу забыли о танцах мужчин с раздеванием.
  Все пространство занято различным оружием.
  Эльф подбежал к стене с луками и колчанами, заботливо прижимал к себе стрелы, не рыдал от восторга, но даже через его напускное равнодушие пробивался румянец удивительного счастья.
  Гном не стеснялся своих слез, целовал боевые тяжелые топоры, проводил пальцем по лезвиям, сосал мигом порезанные пальцы.
  Герой Roland в недоумении воззрился на простой с виду меч.
  - Не может быть, не верю, не верю глазам своим! - Roland шептал, но не смел даже прикоснуться к мечу ничем, кроме взгляда. - Я чувствую, как сдувается небольшой пузырь моего самомнения и надувается огромный пузырище. - Герой все же решился и потрогал меч, но отскочил от него, как от горячей жаровни с каштанами. - Я с детства много раз мечтал, что вот так встречусь с ним, скажу ему самое сокровенное, что не доверял даже родителям, девушкам и себе.
  Мои сверстники по ночам занимались не пойми чем, а я проводил волшебные ночи в мечтах о нем.
  Теперь все отступило, я рядом с ним, и он смотрит на меня без глаз.
  Меч короля Артура, и теперь он мой! - Roland напряг все свои мышцы и смело взял меч в руки.
  Меч ласково прижался к щеке героя.
  - Я продам тебе этот меч короля Артура за пять крузейро, - торговец нежно провел толстым пальцем с невообразимо ярким огромным камнем по губам героя. - Мое предложение, это, разумеется, не столь щедрое, как станцевать для тебя, но оно намного лучше, чем я предлагал другим, - торговец Songlin нежно, по-дружески, по-мужски приобнял героя за талию.
  - Пять крузейро, эти деньги у меня есть, - герой не выдержал, и, наконец, зарыдал. - Я даже не стану торговаться.
  Больше того, я станцую для тебя и в твою честь.
  Ты же продаешь мне легендарный меч.
  С этим мечом воин не знает поражений.
  Против меня не устоит даже идеальный красавчик и солдат Angelo. - Глаза героя пылали ночными кострами.
  - Против Angelo никто не устоит, но и он не устоит перед обладателем этого замечательного меча.
  Давай же пять крузейро, и сделка состоится.
  Я угощу тебя сладким щербетом! - рука торговца опустилась ниже талии героя.
  Roland прикусил нижнюю губу, но не убирал руку Songlin.
  Желание обладать мечом короля Артура выше всяческих предрассудков.
  - Я проснулся, - гном никого не слышал. - Я долго спал и сейчас открыл глаза, а когда я их распахнул, то увидел иной Мир и иное оружие. - Wolfgang протиснулся между героем и торговцем.
  Рука Songlin соскользнула с талии героя на талию гнома. - Топор легендарного короля подземных жителей Jorg, он мой.
  - Конечно, малыш, он твой всего лишь за два сантима, - Songlin улыбался широко и нежно.
  - Два сантима - немалые деньги, но они у меня есть, - Wolfgang с гордостью поднял бороду. - С топором короля Jorg я сам стану королем подземных жителей.
  Против этого топора нет оружия, и владеющий этой бесценной штукой непобедим.
  - Взгляните, как я красивый, высокий, с нежнейшей снежной кожей натягиваю тетиву невероятного лука, - Laslegedhel медленно подошел к Songlin, но лук из рук не выпускал. - Откуда у вас мифический лук самого первого короля эльфов Uwefalk?
  Я отдам за этот мифический лук все свои деньги.
  Он вечный, потому что на его изготовления пошла кость жены короля Uwefalk, прекрасной Leonfia и ее волосы.
  Наш лук, - лицо эльфа скривилось в детской неумелой улыбке, не привыкли эльфы улыбаться, - не только бьет всегда и везде без промаха, но он еще и предмет национальной культуры лесного братства.
  Стрела из этого лука поразит врага через любую преграду, или обогнет ее по широкой дуге и все равно, в конце концов, вонзится в цель.
  Имеющий этот лук у нас считается королем непогрешимым, без изъянов. - В волнении эльф сдавил тонкими, но стальными пальцами ухо торговца.
  - Да, не спорю, что это лук мифического короля эльфов и его жены, причем его жена Leonfia всю жизнь оставалась девственницей, оттого лук столь крепок, как ее честь, - торговец простил эльфу страстный порыв и стиснутое ухо.
  Нежно смотрел ему в глаза. - Мы, торговцы, не забываем никого и чтим культурные традиции, мы их продаем.
  Ты слишком красивый, чтобы я хищно попользовался твоей прямотой и непосредственностью и задрал на тебе не только боевую тунику, но и задрал бы цену за этот лук.
  Я запомню тебя, воспоминания станут ласкать меня, в памяти всплывет твое потрясающее гибкое тело, идеальная красота лица и шелковистость волос.
  Но я мужчина, а мужчина не должен думать о мужчинах! - Songlin соврал и улыбнулся своей шутке. - Четыре доллара за лук, и ты станешь столь же мифический, как ваш король Uwefalk и его девственно чистая жена.
  Я продешевил, но после тебя я уже никогда не увижу подобного красивого воина, а прикосновение к другим будет вызывать у меня тошноту. - Торговец снова соврал, робкий румянец осветил его волосатые смуглые щеки.
  - Четыре доллара, я сейчас же дам тебе четыре доллара, - эльф засуетился, боялся, что торговец передумает.
  - Я отдам деньги первый за легендарный топор, - гном волновался не меньше, чем эльф.
  А что говорить о герое Roland?
  Он рыдал и бился головой в грудь торговца, но при этом по своим карманам искал деньги.
  Прошли несколько томительных минут.
  - Куда же я спрятал деньги? - гном первый озвучил страшную истину. - В башмак? - В отчаянии Wolfgang скинул не только башмак, но и штанишки на лямках.
  Он упал на спину, дрыгал ногами, надеялся, что из пяток посыплются деньги.
  - Все кончено! - эльф побледнел до синевы, он все вспомнил.
  - Мне очень стыдно, но я найду деньги, - герой Roland вытер слезы шелковым платком торговца.
  На лицах гнома, эльфа и героя застыли каменные гримасы необычайного ужаса и отчаяния.
  - Нет денег? Вас обокрали? - Songlin зевнул.
  Он мигом потерял интерес к покупателям без денег и к мужским танцам.
  - У нас много денег, и никто не посмеет нас обокрасть! - губы героя сжались в стальную линию клинка. - Одна из девушек, которых мы сопровождаем, нуждается в туфлях.
  Я так не считаю, но мнение девушек всегда перевешивает мнение мужчин.
  Мы дали подругам на сохранение деньги, сейчас заберем и расплатимся с вами за оружие, которому нет цены.
  А туфли, туфли стоят пару копеек. - Roland нервно рассмеялся.
  - Отдали девушкам деньги? Все деньги? - Songlin с печалью в больших очах провел ладонью по гладкой щеке героя. - Вы не так мудры, как кажетесь на первый взгляд, но очень красивы.
  - А вы предпочитаете мудрых некрасивых покупателей? - В глазах Roland плескалось море злобы.
  - Я предпочитаю покупателей с деньгами, но мужчин с деньгами с каждым днем становится все меньше и меньше! - Улыбка погасла на лице торговца, глаза покрылись пеплом.
  В них уже не читалась вера в будущее. - Все оружие в моей коллекции уникальное, оно сделает любого мужчину королем, рыцарем, абсолютным воином.
  Казалось, что проще: купи меч Властелина и властвуй!
  Но... - Songlin приподнял роскошный халат, под которым не оказалось другой одежды и показал на левую сторону груди под черным соском. - Видите, как бешено стучит мое несчастное сердце. - Торговец опустил халат. - Я переживаю за всех вас!
  Тысячи, миллионы королей и уникальных воинов ушли в прошлое, они не победили смерть, но после себя оставили легендарные луки, стрелы, топоры, мечи, кинжалы, шпаги и даже дубины. - Songlin с трудом приподнял огромную шипастую дубину из черного дерева. - Видите? Это дубина короля орков Owuena.
  Дубина не знает пощады и сокрушит любой замок.
  Но где вы найдете орка, у которого есть хоть один цент, чтобы он купил эту замечательную дубину.
  Орки не доходят до моих товаров, они пропивают все по дороге.
  Так и с другими героями, воинами и просто мужчинами.
  Три дня назад ко мне забрел величественный рыцарь Kamelot.
  Он выбрал себе меч давно ушедшего рыцаря Сигизмунда.
  Меч Сигизмунда ранит в сердце любую даму, любую! - Songlin подмигнул эльфу. - Я предложил за меч пустяковую цену - один сестерций - столько стоит средний обед на ярмарке.
  Kamelot долго сопел, краснел, а потом признался, что он всю жизнь мечтал о мече Сигизмунда, потому что с дамами Kamelot не везет.
  Он надеялся, что с помощью меча Сигизмунда влюбит в себя всех дам Мира, или хотя бы Dulcinea.
  Но даже Dulcinea не отвечала на любовь Kamelot.
  Я спросил: почему же он не купит немедленно меч Сигизмунда и не побежит с ним завоевывать сердце Dulcinea.
  Kamelot признался, что именно сейчас у него закончились все деньги, и закончились потому, что он потратил их на безумно дорогие и ненужные подарки для Dulcinea. - Торговец насмешливо посмотрел в глаза безденежных покупателей. - Так случается с каждым мужчиной и случается всегда.
  Вы приходите в мою лавку, загораетесь, хотите купить оружие своей мечты, но, оказывается, что все деньги потратили на прихоти женщин.
  Один купил даме своего сердца платок, другой - козу, третий - по приказу жены - делает ремонт в доме.
  Ни у кого нет денег, все на желания своих подруг тратите, а о себе забываете.
  - У меня есть лучше, чем деньги, - гном Wolfgang пересилил себя и вытащил из кармашка шикарный изумруд. - Это камень раздора, из-за него я покинул свою семью.
  Называю его своим сыночком, - Wolfgang заплакал, но изумруд протягивал торговцу. - Отказываюсь от сына ради топора легендарного короля подземных жителей Jorg. - Гном попытался вложить в руку торговца бесценный изумруд.
  - Дар твой от сердца, но не для меня, - глаза торговца ощупывали не изумруд, а маленькое крепкое тело гнома. - Я принимаю только деньги, но и они у меня не задерживаются.
  Если я возьму от тебя изумруд, то либо стражники ворвутся и отнимут его, либо войдет одна из моих жен и также потребует изумруд себе.
  Я же не получу с него никакой пользы.
  Деньги хочу, мне нужны деньги! - Songlin поднял бородку и протяжно тонко завыл.
  Когда навылся вволю, то пояснил. - У меня, как и у всех вас, нет денег на мою мечту.
  Как только у меня появляются деньги, так сразу их на свои нужды забирают мои дамы и друзья.
  - У тебя есть все в лавке, - герой широким жестом показал вокруг.
  Его рука нечаянно коснулась губ торговца, Songlin поцеловал пальцы героя. - Неужели, нет только твоей мечты?
  - Мне нужен посох мужской силы, - торговец покраснел. - В последнее время мужская сила стала во мне убывать, а она очень нужна.
  Ударишь посохом мужской силы о землю, и - раз, появляется мужская сила на один раз.
  Сколько раз ударишь, столько раз и поднимется сила в мужчине.
  Посох продается в соседней лавке, мой друг Zotio отдает его почти даром - за два шиллинга и один динар.
  Но даже этих денег у меня нет, хотя я несметно богат.
  Стоимость моих товаров оценивается в тысячи талантов, но наличных монет нет.
  Вы не можете купить себе легендарное оружие, я не имею возможности купить для себя посох мужской силы, хотя в день мы тратим иногда намного больше, чем эти наши драгоценные вещи стоят! - Songlin присел на щит и меч, закрыл лицо руками.
  - Мы сейчас заберем у наших девушек все деньги и вернемся, - в голосе героя послышались стальные нотки уверенности.
  Торговец Songlin насмешливо посмотрел на него сквозь пальцы.
  На улице загудели трубы.
  - У меня плохое предчувствие, - Laslegedhel побежала к выходу из лавки. - Я хочу, чтобы трубы дудели по любому поводу, но только не по тому, о котором я сейчас подумал.
  Возможно, что я не тот эльф, который нужен прекрасной Isabelle, но так сложилось, что она стала моей первой подругой, и этого никто не изменит. - Laslegedhel выбежал из лавки и застыл, как окаменевший.
  Два трубача в перьях и мехах торжественно шли перед закрытыми носилками.
  Трубачи дудели, занавески в носилках колыхались.
  Четыре могучих арийца несли драгоценную ношу, и только шляпы с перьями прикрывали блестящую наготу этих мускулистых парней.
  На крыше носилок акробатка Isabelle показывала изумительные гимнастические трюки.
  Девушка одета легко, не по-крестьянски, но это никого уже не смущало.
  Обтягивающее зеленое трико не скрывало, а подчеркивало и выставляло.
  - Остановите царственный поезд, - Isabelle увидела эльфа, приказала носильщикам и виртуозно спрыгнула вниз, при этом в воздухе закрутила немыслимую акробатическую спираль.
  Зеваки одобрительно засвистели, при этом мужчины выражали свой восторг намного сильнее, чем женщины.
  Носильщики выполнили приказ, трубачи перестали дудеть.
  Isabelle подбежала к эльфу, подпрыгнула, обвила ногами его упругую тонкую, но стальную шею и повисла вниз головой.
  - Я стесняюсь, - щеки эльфа порозовели.
  - А мне нравится, - выбежавший гном смотрел не на гимнастку, а на носилки. - Красиво, блестит, будто золото.
  - Мой дорогой Wolfgang, я очень соскучилась по тебе, - сверху над гномом послышался нежный голосок.
  Низ живота девушки оказался на уровне глаз гнома.
  И этот низ живота показался гному знакомым.
  Wolfgang посмотрел вверх и в небесной ослепительной выси увидел лицо ведьмы Vanessa.
  - Да, пожалуйста, называй меня дорогим, - Wolfgang тепло обнял коленки ведьмы. - Дай мне посмотреть на тебя целиком, а не только на нижнюю часть.
  Пока мы час не виделись, ты выросла. - Wolfgang забрался на спину эльфа и оглядел ведьму с головы до пяток, а потом еще раз - снизу вверх. - Ты кушала много меда?
  - Нет, я купила туфли на нужных мне каблуках, - Vanessa подняла ногу выше положенного приличиями в городе. - Каблуки дали мне не только рост, но и вес в обществе.
  Теперь я счастлива!
  - Я должен каждый раз, чтобы тебя поцеловать, приставлять к тебе лестницу, - Wolfgang покачал головой, запустил руку в бороду.
  - Мальчик с бородами и с усами, бородатый мальчик!
  Мальчик хочет целоваться! - девочки из толпы захохотали и показывали на гнома пальцами.
  - Но разве мои туфли не стоят того, чтобы ты из-за них страдал? - Vanessa сдвинула брови.
  Гном почувствовал набегающую грозу и сразу превратился в пушистого и ласкового подхалима.
  Он поцеловал то, до чего дотянулся губами.
  - Выглядишь ты прекрасно, и это несмотря на то, что вы взяли все наши деньги, - у героя на уме только легендарный меч.
  По росту высокий герой почти сравнялся с ведьмой в туфлях на каблуках. - Вижу, что одежды на вас убавилось, и это радует.
  Дайте, пожалуйста, оставшиеся жалкие центы, нам они очень нужны! - Roland протянул вперед руку и жадно посмотрел в глаза ведьмы.
  Из-за спины героя на девушку взирал с не меньшей жадностью торговец Songlin.
  - У нас денег нет! Деньги все закончились! - Vanessa с недоумением и с недовольством смотрела на героя. - У девушек никогда не остаются деньги!
  Неужели, ты это не понимаешь, а еще герой! - Осуждение выплеснулось в упреке ведьмы.
  - У них денег нет! Деньги закончились! - торговец Songlin эхом выдохнул, но не уходил.
  Он с грустью ждал продолжение печального спектакля.
  - Но туфли столько не могут стоить, - Wolfgang раскрыл рот, борода заиграла на солнце, что развеселило детей.
  - Причем здесь туфли? - Isabelle к всеобщему удовольствию села на шпагат.
  Не радовался только эльф, он ревновал.
  - Да, туфли здесь ни причем!
  Ты умный, потому что красивый, Laslegedhel! - Isabelle запрыгнула на плечи эльфа, поднялась в полный рост и рассылала воздушные поцелуи в толпу.
  - Сначала мы отведали фракийских устриц, - ведьма обиделась на героя за непонимание, поэтому рассказывала эльфу и гному. - Virginie сказала, что в это время фракийские устрицы необычайно хороши.
  Стоят они недешево, но они того стоят.
  - Фракийские устрицы, я себе не позволяю эту роскошь, хотя мои жены их часто кушают, - Songlin выдохнул в отчаянии.
  За жадность и нытье получил суровый взгляд от ведьмы.
  - Потом мы кормили морковкой ослика, - Isabelle спрыгнула на землю, глаза ее сияли наивными драгоценными камнями. - Ослик милашка, и любой за деньги мог покормить его.
  - Ослик чмокал губками, а мы целовали его в ушки, - Vanessa улыбнулась, и за эту улыбку гном простил ей растрату денег, на которые он мог бы купить легендарный топор.
  - Потом мы долго искали туфли, они должны были быть хороши, не хуже, чем у Isabelle, но и не лучше, чем у Virginie Albertine de Guettee. - Ведьма присела на колени и коснулась носом лба гнома. - Мы нашли их!
  Они прелестны! Не правда ли? - Vanessa любовалась новыми туфельками.
  Roland вздрогнул, он почувствовал руку торговца на своей правой ягодице.
  - Ты похудел от горя и несчастен, - Songlin не утешал, наоборот, он готовил героя к новым трудностям. - Возможно, я через пару дней буду присутствовать на твоих похоронах.
  Заранее высказываю тебе свои соболезнования и сожалею об утрате.
  - Спасибо, - герой вежливо кивнул. - Я часто думаю о своих похоронах, но они стоят последними в очереди за всеми остальными похоронами людей, которых я знаю.
  Представляю себя сгорбленным у твоего гроба, затем на кладбище в кругу попрошаек, дожидающихся куска поминального чебурека.
  Если ты думаешь, что я умру раньше, то я понятия не имею, как я успею за два дня оставить наследников.
  Мне очень стыдно перед девушками, особенно перед графиней Virginie Albertine de Guettee, что я в силу своей робости и природного такта держусь от всех женщин на большом расстоянии.
  Раньше я не боялся женщин, но после встречи с графиней Virginie Albertine de Guettee опасаюсь спать по ночам! - Roland в ответ дружески поцеловал торговца в лоб.
  Эльф Laslegedhel переводил спокойный взгляд с героя на девушек и мало что понимал.
  - Похороны, любовь, туфли.
  Я хочу легендарный лук со стрелами.
  Не могли же вы потратить все деньги на туфли, устриц и морковку для осла!
  - Теперь ты не милый, сейчас ты грубый, - Isabelle надула губки. - Но умный!
  Догадался, что мы на оставшиеся деньги купили благовония, ароматические масла для купания и массажа, румяна, губную помаду и еще множество столь необходимых девушкам в походе вещичек! - Акробатка показала на рослого валлийца с огромным сундуком на плечах. - Валлийца мы не купили, но сундук с благовониями наш.
  Да, мы еще остались немного должны, но трубачи и носильщики милостиво согласились простить нам долг, если я покажу несколько акробатических трюков.
  Правда, я умница? - в очах Isabelle столько надежды и наивного восторга, что Laslegedhel мысленно плюнул на легендарный лук короля лесного братства.
  "Не было у меня лука и нет его!
  А акробатки тоже не было, но теперь она есть у меня!
  У меня, или хотя бы рядом со мной!
  Я думаю, что нравлюсь ей, но кто же поймет женщин?"
  - Мы прекрасны, мы - цветы! - Vanessa поправила колпак на гноме, руки ведьмы слегка дрожали. -
  - Но зачем и откуда трубачи и носилки? - Roland терял остатки разума.
  Герой всегда все знал наперед, но теперь не знал даже то, что произошло, а о будущем даже подумать страшно.
  - О, Roland! Ты не планируй свою жизнь, потому что ничего не понимаешь в ней! - Vanessa снисходительно улыбалась. - Разумеется, не пойдет же величественная Virginie Albertine de Guettee пешком, поэтому и носилки, самые лучшие, которые мы нашли на ярмарке.
  А носилки без трубачей все равно, что устрицы без лимона.
  На носилки и трубачей мы денег не пожалели! - Последние слова Vanessa произнесла под зубовный скрежет купца, эльфа, гнома и героя.
  - А еще носилки нужны, чтобы скрыть на время красоту Virginie от поклонников, - Isabelle пососала пальчик, посмотрела на него и подпрыгнула от избытка чувств. - Когда мы купили туфли, наилучшая из нас - графиня Virginie Albertine de Guettee, в восторге сбросила с себя одежды и начала танцевать обнаженная на рыночной площади.
  Изумительная голая девушка с потрясающими снежными волосами не осталась незамеченной.
  Графине стали поклоняться!
  Virginie смеялась, качала изумительной головкой, а я до последнего момента и не подозревала, как она всемогуща!
  Подозревала, конечно, но не так, как нужно!
  Virginie устала, сказала, что она не так танцует, как профессиональные танцовщицы, она танцует лучше, но не станет у них отбивать хлеб.
  Мужчины сразу стали объяснять графине Virginie Albertine de Guettee, что, если раньше они и видели чудеса, то сейчас почти ослепли от ее красоты и поняли, что то, что видели раньше, это не чудеса, а мусор по сравнению с танцем Virginie .
  Virginie танцевала, я крутилась колесом, Vanessa распушила золотые волосы!
  Все веселились! - Isabelle захлопала в ладошки. - Потом нашу обожаемую блондинку графиню почтительно подсадили в ее закрытые носилки, и мы прибыли к вам!
  Вы должны это ценить! - акробатка погрозила пальчиком эльфу.
  - Мы ценим! - за эльфа ответил Roland. - Ценим и то, что вы, хотя и потратили все наши общие деньги, а потом наделали долгов, но за долги ты заплатила акробатикой.
  Я догадываюсь, что вместе с вами мы еще потащим и тяжеленный окованный железом, сундук с благовониями! - Roland вызвал недовольство акробатки и ведьмы.
  - Ты до сих пор не понимаешь, как ты счастлив, что носишь на руках нашу несравненную Virginie , - Isabelle подтолкнула героя к носилкам.
  - Иди и поклонись ей, если она, конечно, позволит тебе! - Vanessa похлопала героя по талии.
  - Songlin? - Roland с подобострастным испугом обернулся. - Я думал, что меня опять трогает Songlin.
  - Меня ничего уже не трогает, я уже никого не трогаю, - торговец философ удалился.
  Roland на негнущихся ногах пошел к носилкам.
  "Вместо того чтобы проклинать трех девушек за то, что они растратили все наши деньги, купили ерунду, кормили морковкой осла и танцевали перед другими мужчинами, я унижено плетусь к носилкам с голой блондинкой графиней Virginie Albertine de Guettee.
  Чувствую себя виноватым, а девушек правыми!
  Либо я сошел с ума, либо поссорился со своим умом!" - Roland пригладил ладонью волосы, пригласил сам себя унизиться и деревянно нагнулся к занавеске на носилках.
  - Блондинка превратила меня, врага всех женщин, в подростка, изнемогающего от желания, - мускулистый валлиец взглядом подбодрил героя. - Ты же сгорел от страсти.
  - Когда я пью хорошее вино, я его смакую, - Roland трусливо оттягивал миг встречи с блондинкой Virginie . - Я часто любил ароматных женщин, но, сделав хотя бы один глоток их любви, я переставал чувствовать их аромат, терял к ним вкус.
  Интересно, испытывали ли подобное ко мне все эти женщины? - Roland присел около носилок в густую пыль и сухой навоз. - Когда я подниму занавеску и взгляну в глаза удивительной блондинке, то все мое прошлое изменится, а будущее превратится в настоящее.
  Люблю ли я эту блондинку, чувствую ли к ней животную или романтическую тягу?
  Не знаю, но сейчас предложу ей руку и сердце.
  Графиня Virginie Albertine de Guettee ледяная, недоступная, непонятная!
  Обратите внимание: она слушает мое признание в любви, но даже руку не протянет, чтобы я подобострастно ее поцеловал.
  Ей наплевать на все и на всех, она считает себя центром мира, - Roland с силой ударил кулаком по коленке, закричал от боли.
  Он надеялся, что блондинка отзовется на крик или хотя бы приподнимет край занавески, чтобы гневно на него взглянуть, но блондинка либо спала в паланкине, либо не придавала словам героя вес. - Я могу немедленно залезть в носилки, но не делаю это, не знаю, почему. - Герой сразу уменьшился в росте, когда блондинка игнорировала его признания и почти оскорбление. - Перед свадьбой, а свадьбу я обещаю вам, - Roland поклонился толпе, словно всех приглашал на свадьбу с блондинкой Virginie , - расскажу о некоторых своих подвигах, потому что после свадьбы меня никто не станет слушать.
  Мужчина после свадьбы становится неинтересен для всех: для родных, для жены, для друзей.
  Когда мне исполнилось восемнадцать лет, а это совсем недавно, я зашел к родителям в дом, чтобы получить дорогой подарок к своей круглой дате.
  Двери оказались закрыты, я скребся в них, стучал ногами и рукояткой сабли, но мне не открывали.
  Доносились приглушенные тюками сена истерические звуки, слышался сатанинский хохот, а затем из окна вылетел рыцарь в тигровой шкуре, злой, как черт.
  Мамы в доме не оказалось, а от папы осталась только шпага.
  Я недоумевал, ко мне подошла горничная Martine, над ее губой чернели миленькие усики.
  "Roland, - Martine медленно погладила меня по голове веником из ромашек. - Ты искал своих родителей?"
  "Да, я ищу родителей, чтобы они дали мне дорогой подарок!" - в те годы я мало что знал о коварстве женщин.
  "Хочешь узнать о моих планах на вечер?" - Martine медленно сняла платье.
  Я смотрел на ее белое с островками волос тело и не знал, зачем оно мне.
  Опасливо кивал, отключал лишние мысли.
  От девушек я уже познал радость общения, но так и не разгадал всеобщую женскую тайну.
  "Почему бы нам не устроить семейный обед, пока твоих родителей нет?
  Ты не приглашаешь меня на ужин в ресторан, а тебе уже скоро исполнится сто лет!" - Martine стояла передо мной совершенно обнаженная, и лунный свет составлял затейливые узоры на ее теле.
  "Я ухожу на войну, но прикажу, чтобы тебе давали меньше работы", - я что-то говорил много, умно а, когда очнулся, то обнаружил себя голым около спящей на сене Martine.
  Мои глаза расширились от испуга до размеров щита.
  Я несчастный молодой парень думал, что я самый проворный и умный, но эта невыносимо интересная женщина даже не потрудилась соблазнить меня по-человечески.
  Она не придумала нам воображаемый мир, просто загипнотизировала меня, как умеют гипнотизировать мужчин все женщины, потому что они змеи.
  Я бы вежливо отказался делать с ней любовь, но она не дала мне шанса отказаться.
  Мои мысли шуршали громко, поэтому Martine проснулась.
  Она лениво натянула платье, потянулась, даже не смотрела на меня.
  "Martine! Теперь я, как честный человек обязан на тебе жениться!" - я выдохнул с отчаянием.
  Не ждал я свадьбу, а она пришла.
  "Нет, конечно", - Martine осмотрела свои ладони, провела пальцами по волосам, вытаскивала из них соломинки.
  "Что означает "нет"?" - я был уверен, что каждая девушка, особенно с усиками, мечтает как можно быстрее выйти замуж.
  "А зачем ты мне нужен?" - Martine красиво развернулась, направилась в яблоневый сад.
  "Как зачем? Тебе, разве не нужен муж?" - я догнал девушку, схватил за плечи, руки у меня сильные, развернул ее лицом к себе.
  "Roland, ты слишком юный и глупый! - Martine не вырывалась, но в ее глазах появились льдинки. - Девушка намного дороже стоит, чем мужчина.
  Если девушке нужен парень, то она поднимет руку, и к ней сбегутся женихи со всех сторон света.
  Но, если парню нужна девушка, то он может поднимать руки хоть всю жизнь, пока они не отвалятся, но девушки к нему не подойдут даже на расстояние пения жаворонка.
  Девушкам нужно другое!"
  "Что? Что вам нужно? - моя честь задета, а гордость растоптана. - Я не приму отказа.
  Ты обманула меня, соблазнила, а я провел всю жизнь в ожидании светлого момента близости с девушкой.
  Да, ты у меня не первая, но каждую девушку я ощущаю, как первую свою.
  Свадьба - маленький праздник, но ты лишаешь меня и его.
  Давай поженимся, чтобы немного отвлечься!" - я на коленях умолял Martine выйти за меня замуж.
  Она мне не нравилась, но чем больше я упрашивал, тем сильнее у меня возникало желание собственника.
  Все равно, как, если бы мой меч заговорил и изменил мне с другим воином. - Roland говорил страстно, изо рта летели слюни.
  Но даже эта серьезная речь не вызвала бурю эмоций блондинки в паланкине.
  Roland надул грудь, выпятил живот, потому что большой живот - солидно, он говорит о достатке и спокойной жизни мужчины. - С тех пор я глотал женщин, как голодная собака глотает куски мяса.
  Я не просил у них свадьбу, да они и не предлагали.
  Сердце мое покрылось броней воина, а руки обросли мхом.
  Я молод, непростительно молод, но душа огрубела, как у глиняного истукана!
  Я просто возьму в жены графиню Virginie Albertine de Guettee, не стану с ней церемониться, не буду унижаться, как в случае с Martine! - Roland с гордостью поднял подбородок.
  Ждал одобрительных криков из толпы, надеялся, что Isabelle или Vanessa подбодрят его, а Laslegedhel и Wolfgang дружескими подзатыльниками и пинками затолкают в носилки к блондинке Virginie Albertine de Guettee.
  Все же герой Roland трусил.
  - Если ты надеешься завтра увидеть солнце, то ты рассмешил меня! - К герою неожиданно подошел парень в простой крестьянской одежде. - Давай, посмотрим, чей кулак крепче.
  Ты распускал слюни, рассказывал о том, как не справился с девушкой, а мне это противно до рвоты.
  Я - Bloomberg, крестьянин, и речи тебе подобных мне не нравятся.
  А также ненавижу смазливых героев.
  Ты - идеальный мой враг.
  Я хожу по городам и селам, выискиваю себе достойных противников, а затем побеждаю их в честной схватке.
  Самомнение мое поднимается за счет унижения других. - Крестьянин Bloomberg встал в боевую стойку без оружия, размахивал кулаками, тряс головой, приглашал жестами. - Нападай первый!
  Не можешь справиться с женщиной, а мужчина тебе не по зубам.
  Брось оружие, сразимся как мужчина с мужчиной на кулаках. - Bloomberg подпрыгнул, в прыжке ударил ногой об ногу, полетела пыль.
  Roland молниеносным движением выхватил нож из сапога и отправил в центр груди крестьянина.
  Нож с треском пробил ребра.
  Bloomberg с кровавым хрипом упал под ноги молодого менялы.
  - Так нечестно! Мы же договорились драться без оружия, - крестьянин смотрел на кинжал в груди, не понимал, зачем герой чудовищно обманул.
  - Roland - герой, а герой тот, кто выигрывает схватку, - за Roland с гордостью ответил Wolfgang. - Живого никто не осудит, а над побеждённым смеются.
  Настоящий герой думает о результате схватки, а не о чести в бою!
  Roland победил тебя, а это самое главное!
  О нем станут рассказывать на ярмарках, а о тебе забудут, Bloomberg! - Мировоззрение гнома изменилось после встречи с Roland.
  Wolfgang вспомнил, как Roland одолел спящего в пещере орка, как коварно убивал в спину стражников.
  Неблагородно, но надежно. - Гном подмигнул герою, но Roland дрожал от страха перед тем, как приподнять занавеску паланкина.
  Драка и победа над боевым крестьянином оказались рядовым случаем, по сравнению со сражением, которое предстоит взыграть сейчас, победить блондинку Virginie .
  Около Bloomberg присела продавщица пахлавы, ласково гладила рукоять кинжала, воткнутого в грудь крестьянина.
  - Ты выйдешь за меня замуж? - Bloomberg через силу улыбался. - Рана не смертельная, она заживет.
  Но за это время моя невеста Baby успеет соскучиться, она подумает, что я слишком занят, увлекся драками, а не разговорами с ней.
  Возможно, что уже сейчас она находит утешение в руках Uorik.
  Он давно ухаживал за моей невестой, а я делал вид, что ничего не знаю, выбрасывал из головы невеселые мысли.
  Моя невеста не имеет право выйти замуж за другого, она только моя, но до свадьбы может спать с кем захочет, это ее, девичье дело.
  Она находила утешение у мудрых седых торговцев, говорила, что от одиночества может сойти с ума, а с мудрецами у нее появляется шанс радоваться жизни.
  Со мной у нее шанса радоваться не было! - Bloomberg застонал и выдернул кинжал.
  Зажал рукой глубокую рану в груди.
  Продавщица сладостей вырвала кинжал из слабых рук крестьянина.
  - Я продам кинжал в оружейную лавку, - женщина вытерла кинжал о край рубахи раненого. - Если, когда я вернусь, ты останешься живой, и даже выздоровеешь, то поговорим о наших отношениях.
  Свадьбу тебе не обещаю пока, но у меня подрос старший сын, он слишком независимый до безобразия.
   С ним ты найдешь общий язык. - Женщина поцеловала Bloomberg в лоб, как покойника, с волнением распахнула глаза. - Тебе плохо, устал?
  Ты побледнел, выглядишь мертвецом.
   Что с тобой случилось? - В вопросе продавщицы пахлавы сквозили материнская любовь и женское непонимание.
  - Ему плохо, легкое недомогание после удара кинжалом в грудь, - шутник из толпы выкрикнул, и площадь накрыло непристойным смехом.
  Смех послужил сигналом акробатке подпрыгнуть и показать свое искусство разворачиваться в воздухе.
  - Isabelle, Roland волнуется, крестьянин умирает, много горя вокруг, а ты занимаешься гимнастикой? - Laslegedhel не укорял, он просто спрашивал.
  - Я разминала мышцы, чтобы они подготовились к долгому походу, когда ты понесешь меня на руках.
  Воображение рисует соблазнительные картины, как ты со мной перепрыгиваешь через бездонные пропасти. - Isabelle захихикала.
  - Даже мне кажется, что нам долго оставаться в городе нельзя, - Wolfgang отвернулся от Isabelle к Vanessa, подобострастничал перед ведьмой, показывал, что она для него важнее, чем другие девушки. - Прими мое приглашение и садись ко мне на руки.
  У меня нехорошо на душе.
  Одна часть меня требует, чтобы ты настаивала, принимала за меня решения, взяла ответственность за жизнь моего изумруда, следила бы за ним, чтобы он не упал и не разлетелся на осколки.
  Проблемы с переходом, с моими мускулами, с заточкой боевого топора высосали из меня все силы, и я желаю, чтобы ты взяла на себя мои проблемы. - Wolfgang в порыве откровенности прижался к ведьме, щекотал бородой там, куда борода доставала, а дотягивалась она слишком низко. - Мне тяжело разбираться в отношениях между Roland и блондинкой Virginie .
  Герой мечтает, а я думаю о пещере, в которой прошли все годы моей жизни, и ничего хорошего я из прошлого не вытаскиваю, а житейские мудрости Roland меня пугают, я не знал их.
  Я согласен даже продать себя в рабство, но с условием, что ты останешься целой и невредимой в походе. - Wolfgang закончил одну из самых длинных речей в своей жизни и тяжело дышал.
  Капли пота стекали по его волосам на другие волосы.
  Wolfgang ждал откровенную реакцию ведьмы на свое признание.
  - Я не знаю, что ответить, потому что не слушала тебя, - Vanessa соблазнительно засмеялась где-то в небесах. - Не сомневаюсь, что ты сказал умное.
  Надеюсь, что не укорял нас опять за то, что мы потратили все деньги на благовония, туфли и на торжественный выезд Virginie .
  Научись швыряться деньгами, как делал это идеальный красавчик воин.
  Деньги вы зарабатываете легко.
  Перебили своих и наших преследователей, забрали у мертвых странников и торговцев все их сбережения.
  За нами организована погоня еще большая, чем прежде.
  За поимку нас или за наши головы дают огромную награду, поэтому число преследователей увеличится.
  Вы убьете их всех и заберете и их деньги, а потом мы снова отправимся на ярмарку... - Vanessa не успела договорить.
  Толпа с интересом выслушала ее, люди, хотя и городские, вспомнили все.
  - Это они! За них дадут кучу денег! - раненый Bloomberg указал на Roland пальцем.
  - Зачем ты выдала нас? - эльф первый осознал, что ведьма случайно, или по девичьей наивности, проговорилась, рассказала толпе, кто они, и что за них дают деньги. - Нам пора! - Laslegedhel подхватил на руки свеженькую смеющуюся Isabelle.
  Акробатка не сопротивлялась, она не понимала всю опасность положения.
  Ведьма прикрыла ладошкой ротик:
  - Ой, само у меня вырвалось, я нечаянно сказала, - Vanessa прыгнула на шею гнома, удачно разместила свои длинные ноги в туфлях на высоких каблуках. - Милый мой Wolfgang, ты же спасешь нас всех, как всегда? - И столько волшебной тревоги в глазах ведьмы, что гном крякнул.
  - Roland, хватай блондинку Virginie и беги за нами, - эльф уже пробивался сквозь пока еще не разгоряченную толпу.
  - Блондинку Virginie Albertine de Guettee? Хватать? - герой, наконец, получил сигнал к выступлению. - Ради этого момента я открыл душу. - Roland решительно сорвал занавеску с окна паланкина. - Графиня, извольте прилечь на мои руки. - Roland по пояс залез в носилки.
  Возился он долго, и толпа терпеливо ждала.
  - Целуетесь перед свадьбой? - гном Wolfgang с неодобрением оглянулся. - Не знаю, что сказать, но выглядишь ты со спины очень соблазнительно для многих.
  Не искушай народ!
  - Ее нет в паланкине! - Roland вынырнул из носилок, его лицо красное, как у вареного рака. - Блондинки Virginie нет!
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"