Аннотация: Мало того, что нарядили в какие-то непонятные лохмотья, в охранники навязали давнего врага с параллельного курса, так еще и птички заклевали бедную девушку. А ведь сидела себе тихонько, писала магическую диссертацию и никого не трогала.
Глава 2
Речные враны
Приближался вечер, судя по количеству комарья, активизировавшего свои усилия по отсасыванию "излишков" крови из наших порядком утомившихся организмов. Хотя Сушка была просто в восторге, возбужденно вереща под ухом и ловко давя клювом особенно настойчивую мошкару. Так что, я чувствовала себя в полной безопасности. Поняв, что моей кровушкой полакомиться не удастся, комариная тучка плавно переместилась к носу ладьи, втройне упорствуя над бедным Ливнем. Он лишь бросал угрюмые взгляды в мою сторону и стоически сносил противный писк кровососов. Но у него не было столь замечательной живой мухобойки.
Холодало, влажность воздуха постепенно росла. Плохо. Я поежилась, и достала кожаные перчатки с обрезанными пальчиками - незаменимая вещь в гардеробе водного мага. Влажный воздух с удивительной легкостью вытягивает силу, причем именно с ладоней, и чем больше открытая поверхность рук, тем хуже. Дело в том, что стихия воздуха традиционно является антиподом стихии воды. Другими словами, это две противопоставленные друг другу природные силы. И когда влажность воздуха усиливается, это является пусковым механизмом их противостояния. В таких случаях перепадает на орехи и самим магам. Нет, конечно, всю силу таким образом потерять нельзя, но усекновение силы на треть в течение часов двух-трех обеспечено. Поэтому я уже несколько лет ношу перчатки: колдовать они не мешают, но при повышенной влажности помогают сохранить магический запас в относительной целостности и сохранности.
Ливень улегся спать под одеяло на жесткой деревянной скамейке. Мне не спалось - всматриваясь в потемневшее небо, я вспоминала. Почему-то казалось, что больше такого случая не представиться: холодок неясного предчувствия ползал по спине.
Вспомнилось детство - ромашковая лужайка, на которой разнотравье вымахало выше головы: нормальное явление для закисленных почв. Чтобы вырастить что-нибудь стоящее, крестьяне постоянно жгли костры, и полученным углем удобряли свои огородики. Ребенком я часто бегала на заветную полянку поваляться в траве, послушать птиц. Как я любила купаться в ромашковых запахах, к которым примешивался запах дикой кашки! Казалось, пьяный воздух можно ловить ладонями, и есть, захлебываясь от счастья, беспричинного вроде, но такого огромного, детского счастья...
Сушка сонно пискнула над ухом, и воспоминания схлынули так же быстро, как и пришли.
Ливень сопел и, похоже, видел восьмой сон. Взгляд упал на скомканный листок пергамента, над которым Ливень извращался еще днем. М-да, любопытство меня и погубит. Или же умру от нереализованного любопытства. Что тоже не улыбается.
- Сушка, посиди здесь. - Шепотом попросила я совенка, и посадила его на лавку. Сушка не возражала. Мягкими шагами я тихонько подошла к его скамейке, и подняла листок. Через мгновение любопытная особа уже сидела на своем прежнем месте, тупо уставившись на рисунок.
На измятом листке была нарисована девушка. Ревность кольнула под ребро. Не то чтобы красивая - хрупкой ее точно не назовешь. "Породистые", - говорят о таких. Крупные черты лица; строгая, какая-то неестественно прямая осанка. Короткие (стрижка почти под мальчишку), не уложенные толком волосы стояли торчком, но, казалось, лицо не портили, даже наоборот. Придавали ему хотя бы какое-то ощущение взрослости, потому что лицо было как у ребенка - пухлые, чуть обиженные губы, и очень большие, открытые глаза с грустинкой. Девушка сидела на нетесаной деревянной скамеечке и грустно смотрела за борт ладьи. Как красиво! Определенно нарисовано влюбленным человеком.
За неимением зеркальца в своем походном багаже (раньше оно мне и не нужно было), пришлось воспользоваться простеньким бытовым заклинанием - Зеркало Воды: опустив пальцы в миску с водой, щелкнуть пальцами, мысленно представляя затвердевающую поверхность. Получилось что-то вроде обычного зеркала...
Черт! Это же я! На Ливневом рисунке - я! Слов нет, одни мысли, и те матом. Водяная каракатица! Своей непробиваемой глупостью я бы составила вполне достойную партию самому тупому суслику в Златороссии! Правильно: уши есть, мозгов не надо...
Додумать мне не дали. С юга стремительно приближалась мрачная стая вран, шумно хлопая крыльями.
- Шухер! - Крикнула я, вскакивая на ноги. Ага, не нашлась крикнуть чего поумнее, торговка базарная.
Ливень вскочил первым, за ним пятеро в черных плащах. На руках двоих из них я увидела едва различимое сияние с оранжевым отблеском.
"Так-с, значит огненные маги. Хоть какая-то помощь", - все это пронеслось в мозгу за считанные секунды.
- Уйди, шальная! - Это Ливень, грубо отталкивая себе за спину.
- Щаз! Разбежался. - Не без труда выдвигаясь опять на первый план, съехидничала я.
Вид врановых насчитывает около десяти подвидов. Это не нежить, но чрезвычайно опасные существа, полученные магами путем долгой и упорной селекции. Зачем магам понадобилось создавать таких милых зверюшек - упырь их знает! Уж явно не для того, чтобы использовать в качестве почтовых голубей. На людей врановые нападают редко, очень редко, потому как рацион у них, как у обычных ворон. Все зарегистрированные когда-либо нападения имели под собой единственную причину - науськивание какого-нибудь особо доброго старичка-мага. Или не старичка, что, впрочем, неважно.
Черная туча неумолимо приближалась - уже отчетливо были видны мощные крылья птичек, летящих в первых рядах. Крылья эти напоминали лохмотья особенно опустившегося бомжа и никак не прибавляли очарования их обладателям. Упырь недобитый! Это же речные враны - самые крупные и опасные. Стая насчитывала особей двести. М-да, учитывая, что каждый вран впятеро крупнее обычной вороны, и наделен мощными пластинами на клюве, заточенными до такой остроты, что человеческую плоть, вкупе с костями эти самые пластины режут как нож масло, на м не просто не повезло, мы - чемпионы по невезению.
- Леш, это враны, да?! - Ливень скорее утверждал, чем спрашивал. Знал не хуже меня, что это значит. - Встаньте в круг, по периметру ладьи. - Скомандовал несколько опешившим провожатым Ливень, скидывая с себя мантию. Да, с такими телохранителями только в баклушки играть. И то, чревато.
- Леш, у тебя какое-нибудь оружие с собой, кроме магии, есть? - Это уже мне. Видно, мой взгляд был красноречивее всех слов, потому что Ливень протянул невесть откуда взявшийся боевой ножичек. - На. За пояс пока заткни. Может пригодиться. - В оружии я разбираюсь плохо, если честно - никак не разбираюсь, поэтому пусть пока побудет ножичком, потом обзовем покрасивее. Если выберемся.
Ливень уже вынимал из ножен фалькату - широкий поясной меч причудливой формы.
Зависнув над нами правильным кругом, враны образовали что-то вроде перевернутой воронки - те, кто находился дальше от центра, шумно махали крыльями в каких-то десяти (м) от наших голов. При этом они непрестанно кружили каждая по своему периметру. Упырь неусекновенный! Такой живой купол за мгновения накроет нас с ушками, а потом и ушек не оставит!
Понеслось... Ближайшие к нам начали стремительно снижаться, почти не махая своими лохмотьями-крыльями, а умело ловя щедрые потоки воздуха над речной гладью. Первая дюжина вранов налетела на нас, пытаясь смять в лобовой атаке. Хвала стихиям, было время подготовиться - я уже вовсю лепила по птичкам льдистыми молниями, которые за пару вздохов (а дышала я как прохудившийся кузнечный мех - часто и сипло) успевали долететь до гигантской каркуши, заключить в дымчатую пенную оболочку, покрыться льдистой корочкой, и рассыпаться на мелкие кусочки вместе с содержимым.
Сами того не замечая, мы оказались с Ливнем рядом. Он стоял справа от меня, широко расставив ноги и упираясь носком сапога в скамейку. Размашистые удары торцом фалькаты по очередной твари выбивали из оной как из перьевой подушки тучу отвратительно черного, с синевой пуха. Грязная работа, чтоб ее!
- Почему не магией? - Проорала я, сплевывая отвратительный пух, и стараясь перекричать давящий на уши враний гомон.
- Потом. - Спокойно ответствовал герой своим басовитым голосом, продолжая плашмя колотить фалькатой по особенно фанатичной птахе.
Первые атаки мы отбили, но оба хорошо понимали, что самое тяжелое еще впереди: те враны, которые кружили в центре купола прямо над нашими головами, ждали. Выбрав самый неподходящий момент, они неожиданно спикируют нам на голову, вертикально, по нисходящей. А пробить череп такими лезвийными клювами - плевое дело. Конечно, если подобный "коварный замысел" вообще возможно приписать этим тварям: враны обладают практически редуцированным мозгом, и на предмет наличия у них каких-либо умственных процессов, кроме "поесть", "поспать" и "размножиться" надежд не подают. Все, что сейчас происходило, было спланировано кем-то и зачем-то. Угадай-ка, тоже мне!
- Леш, сможешь создать магический полог над нами? - Вопросил, не поворачиваясь, Ливень. - Есть еще резерв? Нужен небольшой такой, полуметра хватит, если спиной друг к другу.
- Издеваешься? Я не жилец тогда. Сам делай. - Сурово гаркнула я.
- Не могу я. Не умею. Давай силой поделюсь. Сможешь принять?
Ха, принять! Легко сказать - как пирожок стащить. Если бы ты был водным магом, медведь дремучий! А так - четверть силы улетит в трубу, то есть на преобразование. И оставлю я тебя, мил друг, голым как соколик. Хорошо, что ты не огненный маг. Там вообще бес толку - закон антагонизма. Хотя, был бы другой выход...
- Хорошо. - Ливень схватил меня за руку. По крови тут же побежал слабый огонек силы, на мгновение уши заложило медвежьим рыком, и отпустило. Я стояла и хлопала глазами бездумного ослика: такое необычное ощущение, как будто бывшая полноводной рекой душа зарастает лесом, быстро и неумолимо. Приближение очередной каркающей тварюшки встряхнуло и на автоматизме вран получил свою порцию радости. Так ему!
Придется колдовать правой рукой, иначе меня сожрут и попросят добавки. Я же левша, мамочки мои! А левая занята весьма важным делом сохранения шкуры своей хозяйки, причем желательно без лишних отверстий и подпалин. Ох, как непросто будет. Последний раз, когда я колдовала правой, пытаясь привить двурукость своей магии, вместо ночной шапочки мага, то есть колпачка, мой наставник получил модный причесон типа А-ля-псих. Тогда я впервые услышала от него мат. Очень радовалась - наш человек!
- Лешен, очнись. - Гаркнули над ухом. - У тебя секунд пять, не больше. Давай же, лопоухая! - Я сцепила зубы так, что они заскрипели. Лопоухая? Ладно, потом разберемся. Закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и щелкнула пальцами правой руки. Очередная каркуша, бывшая уже на подлете, со звоном ударилась о невидимую преграду, упав к ногам черным комком. Противно.
Во время краткой передышки я посмотрела в небо: стайка ополовинилась, но в воздухе еще носилась добрая сотня вран. Мы с Ливнем давно стояли спиной к спине, прикрытые невидимым навесом и беспорядочно размахивая руками. Как всегда в экстренных случаях, параллельно с происходящим, мозг начинал выдавать такую откровенную чушь, стыдно даже. "Картина. Четырехрукое чудище в брачный период. Танцует. А что, похоже! Люблю искусство. Гхм..."
Кстати, а где же наши хваленые телохранители? Одного беглого взгляда в сторону было достаточно, чтобы понять - мы с Ливнем обречены. Конец, полный, безоговорочный и обжалованию не подлежащий. Мерзавцы использовали свою силу для создания магической полусферы, полностью защищающей их подлые головы, пока мы выбивали пух из враньих тушек. Эта полусфера светилась ровным красноватым светом, временами прорезаемая оранжевыми всполохами - отголосок огненной силы. Я почему-то сразу вспомнила весь алфавит, как златорусский, так и магический. Начиная с "Е-К-Л-М-Н". Мне кажется, или Ливень давно уже заметил то, что я соизволила узреть только сейчас? Потом, все потом.
Над нами кружили остатки стаи, прямо-таки сливки враньего общества. Особей двадцать, не больше. Но какие! Самые крупные, с горящими грязно-желтым зенками, ничего не выражающими, и оттого еще более страшными.
Доигралась... Мой магический резерв, даже с учетом отданной мне силы природного мага подходил к своему печальному концу. Выпустив последнюю льдистую молнию, пролетевшую по кривой траектории, но впечатавшись-таки в одну из птичек, я стала оседать на дощатый настил.
- Ливень... - Выдохнула я из последних сил, приткнувшись щекой к голенищу его сапога. - Все...
Ливень обернулся. Мне показалось, или он побледнел? В голове плескался шум воды, с каждым ударом принося сильный приступ головной боли. Сердце стучало в горле, тошнотворно, медленно, нехотя. Я смотрела через плотный водянистый туман. И уже не могла разобрать его лица...