Разбитый, беспомощный суперфлаер и раскатанный в фольгу гиперфлайт давно скрылись за поросшими низким колючим кустарником холмами. Все чаще стали попадаться сначала совсем невысокие, черные, всего три-пять метров высотой, выходы скальных пород. Но по мере продвижения Ричарда на юг они становились заметно выше. Он задержался передохнуть у одной из таких скал, посмотрел на вершину и оценил ее высоту в двадцать пять-тридцать метров. Вывихнутая лодыжка давала себя знать все больше. Хорошо, что отправляясь от флаера, он прихватил с собой кусок титанового поручня. Сейчас он ему очень помогал при ходьбе. А пройти ему предстояло более ста пятидесяти километров по практически незнакомой, неизученной и ставшей в одночасье опасной местности.
Десять дней назад, вынырнув из подпространства в районе Эты Кассиопеи примерно в шести световых годах от Земли, большой галактический разведчик "Тукан" оказался в непосредственной близости от желтой двойной звезды Ахрид и ее планетной системы, состоящей из трех космических тел - двух планет и тускло светящегося красного карлика. Перспективной выглядела планета N 2 - масса, чуть меньше земной, наличие кислорода, куцей, но все же растительности, немного воды и приемлемый температурный диапазон от + 50® Цельсия на экваторе до + 25® в высоких широтах и - 20® на полюсах. Планета практически не имела наклона оси, и ожидать заметных сезонных погодных колебаний не приходилось. Сутки были равны 32 часам. Ночью поверхность планеты слегка отливала багровым, благодаря восходу красного карликового спутника, который назвали Малым Ахридом. Впрочем, светил он не ярче, чем ночная Луна. А вот сам Ахрид был хоть и далеко от планеты - в 2,8 астрономических единицах - светил так, что днем и даже в вечерние часы приходилось ходить в темных очках.
Было принято решение оборудовать на планете в средних широтах форпост. На борту "Тукана" имелось для этого все необходимое. Буквально за двое суток ремонтные роботы выгрузили и собрали Станцию передового базирования "Гелиос-8", рассчитанную на проживание и работу от одного до восьми человек. Станция представляла из себя три положенных на бок цилиндра и одного цилиндра поставленного вертикально, соединенных между собой герметичными переходами. В трех горизонтальных цилиндрах располагались жилая зона, научные лаборатории и ангар с большим шлюзовым тамбуром для гиперфлайта класса Стриж, суперфлаера класса Стрекоза, дроидов, скафандров различной степени защиты и прочего оборудования, необходимого для исследования планеты. В вертикальном цилиндре разместилась станция субкосмической связи, небольшая обсерватория и главный компьютер.
Спустя еще сутки Ричард и его темнокожая спутница, биофизик Бо Кене попрощались с экипажем "Тукана". Звездолет плавно оторвался от земли, свалился на левое крыло, задрав нос, и с виражом быстро ушел в желтоватое яркое небо. Теперь до прилета смены пройдет минимум месяц. Ричард и Бо постояли немного, глядя в опустевшее небо, посмотрели друг на друга и направились к станции.
Первые несколько дней прошли в обычной, часто бестолковой суете. Они еще не обвыклись на станции и постоянно что-то искали, теряли, находили и опять куда-то засовывали... Но постепенно жизнь стала входить в нормальное, монотонное русло. То Ричард, то Бо вылетали на суперфлаере для обследования прилегающих территорий. Пока результаты анализов и исследований были столь же стандартны, как и дни, которые следовали однообразной чередой. Посыпавший на пятый день мелкий дождик был возведен ими в категорию событий огромного значения. Нарушив строжайшее предписание инструкции ни при каких обстоятельствах не покидать станцию вдвоем, они вышли в легких фильтрующих масках из шлюза и с удовольствием помокли под моросящим дождиком. Вечером за ужином Ричард выслушал целую лекцию о тропических ливнях на родине Бо, какими они были до того, как люди научились серьезно подправлять погоду.
- Если хочешь иметь хоть отдаленное представление о силе тропических ливней, зайди в душ, включи толстые гидромассажные струи и открой полный напор. Бывает, что через несколько минут воды на улице становится по колено, а то и выше! Сносило машины, дома, происходили жуткие оползни, с гор неслись все сметая на своем пути селевые потоки.
Надо отдать должное, рассказчицей она был неплохой, и минут пятнадцать Ричард слушал ее, не перебивая. Она ему все больше и больше нравилась. Потом Бо сказала Ричарду, что еще посидит у телескопа в лабораторном цилиндре. Сноу же сразу направился спать, хотя иногда с удовольствием приходил к ней в обсерваторию и просто сидел, наблюдая за увлеченно крутящей верньеры телескопа Бо. Но сегодня он совершил самый дальний за все время их пребывания на планете облет территории на Стрекозе и понял, что следующий рейс надо будет предпринимать на более тяжелой и защищенной машине бСльшего радиуса действия. Поэтому с утра ему придется встать пораньше и полетать на Стриже, опробуя его для разведполетов Бо. Но Бо, хоть и хорошо управляет этими аппаратами, все-таки, прежде всего биофизик, а не пилот, к тому же женщина. А вот Ричард Cноу - офицер службы космической разведки, сотрудник КОНОКОМа (Контактной объединенной комиссии Земли)... Вчера он поймал себя на мысли, что подсознательно ищет предлог, чтобы подольше находиться в обществе симпатичной африканки. Ричи не стал сам себе кривить душой, и подумал, что ничего страшного в этом нет. Может у них закрутится скоротечный роман, а может, нет. А может, и что посерьезней?..
С утра, пока Бо еще спала, Сноу вывел гиперфлайт из шлюзового тамбура ангара и, отлетев километров на двадцать от станции, проверил его на всех режимах, вплоть до выхода на орбиту. Все было в полном порядке. Стриж идеально слушался управления и аккуратно исправлял специально допущенные Ричардом грубые ошибки. Сноу вернулся к станции, приземлился и не стал загонять аппарат в ангар, оставив его рядом. Войдя в шлюз, он дал команду дроидам полностью заправить и зарядить всем необходимым и суперфлаер и гиперфлайт.
В восемь часов на камбузе появилась заспанная Бо и, клюя носом, села за стол и налила себе кофе. Даже в таком виде выглядела она очень привлекательно и молодо.
- Опять полночи просидела в обсерватории, Галилей? - поинтересовался Ричард. - Может, сегодня я вместо тебя слетаю, а?
- Спасибо, Ричи, но сейчас я выпью кофе, залезу в холодный душ, и все будет в порядке.
- Ну-ну. Только не устраивай там тропических ливней с оползнями. - Усмехнулся Ричард, но мысленно вынужден был согласиться с Бо. Кофе и холодный душ действовали на нее, как несколько инъекций адреналина.
И действительно, уже через полчаса совершенно другая, проснувшаяся, собранная и активная, она забралась в кокпит гиперфлайта, сверкнула Ричарду белоснежной улыбкой и взяла курс на север. Сноу наблюдал за взлетом и набором высоты из лабораторного цилиндра. Его напарнице предстояло сегодня обследовать и сфотографировать зону в ста пятидесяти - двухстах километрах севернее.
- Счастливого полета, Бо! Не забывай о докладах!
- Спасибо, поняла, Ричи!
- Давай! - Сноу отключил связь и занялся систематизацией порядком накопившихся образцов почвы, скал, растений. Шел десятый день их с Бо пребывания на станции "Гелиос-8"...
Через несколько часов состоялся очередной сеанс связи. Бо вызвала его в тот момент, когда он, чертыхаясь, запаковывал в контейнер очередную "коллекцию" образцов грунта.
- Гелиос, Гелиос, я Стриж!
- Я Гелиос, слышу тебя, Бо!
- Ричи, задание выполнила, возвращаюсь! Тут, кстати, идет легкий дождик!
- Отлично вижу тебя на радаре, Бо, иди по электронному шнуру!
- Поднимаюсь до двухсот метров, шнур поймала!
- Жду тебя к обеду! - Сноу отключил связь и откинулся в кресле.
По монитору радара медленно ползла изумрудная капля - Стриж. На экране рядом выводилась картинка, снимаемая с камеры наблюдения на фонаре кабины пилота. Под гиперфлайтом медленно проплывали заросшие кустарником невысокие холмы, а кое-где на земле лежали огромные гранитные валуны. Скоро ландшафт изменится - все чаще будут попадаться валуны, потом они сменятся выступающими из земли скальными образованиями, которые они с Бо назвали Черными столбами. И действительно, многие гранитные скалы были "обработаны" эрозией так, что походили на высоченные черные колонны. Особенно зловеще они смотрелись ночью при тусклом багровом свете Малого Ахрида.
- Бо, слышишь меня? А что, если планету назвать Черные столбы? У нас ведь, как у первых поселенцев, есть такое право. - Снова включил связь Ричард.
- Нет, Ричи, помпезно и жутковато. Давай лучше... Дождь, а? Здесь такие милые, ласковые дожди. Планета Дождь! Согласен?
Сноу задумался на несколько секунд:
- Согласен, мне нравится, хотя дожди здесь - одно название, не то что у тебя в Африке. Как прилетишь, сразу же оформим, как полагается, официально, на бланке.
- Ура, спасибо, Ричи! Прилечу - сварганим праздничный ужин, а то у нас все работа да работа. - Обрадовалась Бо.
Картинка на мониторе камеры наблюдения резко дрогнула и начала заваливаться вниз. Ричард тут же выпрямился:
- Бо?
- ... падаю!!! - выплеснулся крик из динамика.
Сноу увидел, что на мониторе стремительно приближается, раскачиваясь, земля.
Страшный скрежет ломающегося и рвущегося металла оборвался на полутоне, будто кто-то резким рывком оборвал провода динамика, а по экрану разлилась чернильная пустота. Изумрудная капля на мониторе радара на секунду превратилась в рубин и исчезла.
- А-а-а!!! - еще не веря в происшедшее, закричал Ричард и бросился в ангар.
На ходу вскочив в легкий защитный костюм и схватив с полки фильтрующую маску, Сноу влетел в ангар и бросился в угол к запертому металлическому шкафу. Рванув дверцу на себя так, что она, открывшись, повисла на одной петле, он приложил большой палец к белому кругу. Зажегся зеленый индикатор, и внутренняя стенка шкафа скользнула в сторону, обнажая оружейный ряд. Сноу схватил тяжелый импульсный разрядник ТИР-2 и побежал к Стрекозе.
Не прошло и двух минут с момента катастрофы, а Ричард уже взлетал на форсаже и всей мощи тяговых двигателей, направляясь на север.
- Бо! Бо-о-о!!! - безнадежно кричал он в эфир коварной планеты. Ответом ему была тишина и шорох электроразрядов в атмосфере.
Через двадцать минут он уже подлетал к месту падения гиперфлайта. Это место выделялось на темно-сером, зеленоватом фоне окружающего ландшафта черными жирными масляными разводами.
Его самого спасло то, что когда он подлетел почти вплотную к черному пятну, высота была не больше метра. Нос флаера, будто от удара гигантским молотом, расплющило о землю до толщины фольги. Остальная часть аппарата - кокпит и хвост - со звуком пустой железной бочки повалилась на правый борт и замерла.
Несколько секунд Сноу сидел в ложементе, не отстегиваясь, и пытался осознать, что же произошло. Потом он сбросил ремни безопасности, открыл треснувший фонарь, осторожно выбрался наружу и встал, тяжело опираясь на погнутый фюзеляж Стрекозы. Боли в ноге он пока еще не замечал. Вот теперь гиблое место было прямо перед ним и выделялось на фоне окружающего пейзажа. Если вокруг повсюду росли невысокие кусты, трава, карикатурно низкие деревца, то в правильном круге, диаметром около тридцати метров, не было ни одного растения. Более того, поверхность внутри этого круга была идеально гладкой. Но то, отчего у Ричарда на голове волосы зашевелились, находилось почти по центру: рисунок, именно рисунок, а не что-то объемное, раздавленного, размазанного неимоверным давлением Стрижа! Поверхность круга блестела, будто отшлифованная. Рядом с "рисунком" кабины жестокий, большой и страшный художник не пожалел кармина и густо положил краску на свой жертвенный холст. Сноу не смог сдержаться, и его вывернуло наизнанку.
"Слоновий лишай, гравиконцентрат!" - всплыло в голове. Но ведь это скорее легенды Внеземелья, а не доказанный факт! Господи, ну почему именно Бо попала в эту дьявольскую ловушку? Ричард сжал кулаки, но делать было нечего - все произошло, и обратного хода не было...
Он поднял с земли каменный обломок и бросил его в центр аномалии. Как только камень пересек периметр круга, его с огромной скоростью втянуло вниз, и он разбился о землю. Но разбился - не то слово. Его мгновенно раздавило до состояния песка и размазало по поверхности.
Прежде чем отправиться в обратный путь, он расставил по периметру круга несколько уцелевших вешек с лампами на солнечных батареях и камнями выложил на земле большую надпись: "ОПАСНО!". Не имея возможности похоронить Бо, он соорудил из обломков флайта крест и воткнул его в землю рядом с краем гравианомалии. Найдя полетный блокнот, записал в нем несколькими фразами все, что произошло и, высыпав инструменты из небольшого металлического ящика, вложил в него записку, а сам ящик водрузил на видное место в разбитой кабине Стрекозы. Затем забрал рюкзак с аварийным набором (компас, нож, запасные фильтры для маски, НЗ), отрезал при помощи разрядника кусок поручня и загнул его с одной стороны. Похлопав себя по карманам, Ричард еще раз прикинул, не забыл ли чего, и подошел к периметру Слоновьего лишая. Кто впервые употребил такое дурацкое словосочетание вместо гравиконцентрата, уж и не вспомнить, но название на неофициальном уровне среди внеземельщиков и разведчиков КОНОКОМа закрепилось.
Он не был уверен, получится ли у него добраться пешком до станции. А идти придется, потому как вся электроника суперфлаера, включая связь, была раздавлена, и вызвать на помощь дроидов не получится. Была и еще одна, нравственная причина добраться до станции. Бо погибла, и теперь его долг - сделать так, чтобы ее жертва не была напрасной. Надо во что бы то ни стало дойти и передать сообщение об обнаружении гравиконцентрата по субкосмической связи. Но даже если у него не получится, Сноу надеялся, что вешки и разбитый суперфлаер привлекут внимание спасателей.
Ричард отлип от скалы и продолжил движение. Через несколько часов наступит ночь, и придется разжечь костер - черт его знает, что теперь можно ожидать от этой планеты.
Насколько он мог вспомнить архивные материалы того времени, первое и до вчерашнего дня единственное взаимодействие с подобной гравитационной аномалией произошло около семидесяти лет назад на планете Готика в системе звезды Эпсилон Эридана, находящейся в 11 световых годах от Земли. И звезда - оранжевый карлик - и планета очень молоды. Звезде меньше миллиарда лет, это детский возраст по масштабам Вселенной. Именно молодостью объяснялась высокая вулканическая активность на планете, почти полностью состоящей из горных систем. Высоченные остроконечные скалы и отвесные вертикальные кряжи иногда достигали высоты в 5-6 километров - вызов любому альпинисту. Из-за этих горных пиков планета и получила свое название. Экспедиция не без труда нашла подходящее место для посадки и обустройства станции и приступила к исследованию планеты. Все складывалось неплохо до момента, пока не пропал гиперфлайт с пилотом и двумя учеными на борту. Поиски продолжались несколько дней и ни к чему не привели. Гиперфлайт и его экипаж как в воду канули. Но через пять дней один из разведывательных аппаратов обнаружил в тридцати километрах от станции в труднодоступных горах пилота в бессознательном состоянии. Придя в себя через пару дней, астронавт, которого, кажется, звали Кеннет Войт рассказал следующее.
Совершая рутинный облет очередного сектора, они были привлечены ярким зрелищем начавшегося извержения. Ученые попросили пилота сделать несколько кругов вокруг выстреливающего лаву и бомбы жерла вулкана. Кратер был довольно большой - около километра в диаметре. Чуть в стороне на склоне дымили серой, паром и углекислотой несколько десятков фумарол и брызгали грязью грифоны. Зрелище было завораживающее и жутковатое. У них на глазах скальный пик высотой в два с лишним километра надломился у самого основания (а это несколько сот метров в поперечнике!) и медленно разламываясь на куски, будто нехотя, рухнул в горное озеро, подняв брызги на сотни метров вверх. Ученые включили телеметрию и запись. После второго витка вокруг жерла, по просьбе ученых Войт вплотную подлетел к кратеру. На высоте трехсот пятидесяти метров над кратером все и произошло. Кеннет неожиданно почувствовал, как аппарат перестал его слушаться и рванулся вниз к огненному бурлящему озеру оранжевой лавы. Чисто рефлекторно, будучи опытным пилотом, он активировал пиропатроны отстрела катапульт. Все кресла благополучно отстрелились от фюзеляжа гиперфлайта, и три человека повисли над вулканом на гравикомпенсационных парашютах. Гиперфлайт же с фантастическим ускорением помчался вниз и буквально расплющился о внутренний склон жерла. Пилот уверял, что аппарат раздавило до толщины бумажного листа, будто он был пластилиновым. Если это так, то ускорение было не менее 200g а давление - более тысячи тонн на квадратный сантиметр! Затем произошел мощный выброс лавы, который накрыл двух несчастных ученых. Кеннету, который умел лучше управлять гравикомпенсатором, удалось сманеврировать и увернуться от вулканических бомб, но парашют был поврежден и протянул ровно столько, чтобы увести Войта подальше от кратера. Что было дальше, пилот помнит смутно - сказалось сотрясение мозга, которое он получил, упав с высоты нескольких метров, когда гравикомпенсатор окончательно сдох.
К сожалению, направленная в район вулкана исследовательская группа, не смогла ничего обнаружить. Верхняя часть конуса вулкана взорвалась и провалилась на глубину нескольких сотен метров, образовав кальдеру диаметром более пяти километров, лава разлилась по огромной поверхности, полностью осушив большое горное озеро поблизости.
Потом, уже на Земле было проведено несколько научных конференций на эту тему, выдвинуты десятки гипотез и предположений, написаны сотни монографий и исследований гравитационной аномалии. Пилота так затаскали на разные семинары и коллоквиумы, что он в конце концов заявил о своем категорическом отказе от участия в любых мероприятиях на эту тему.
Однако еще раньше, с его же согласия, в клинике КОНОКОМа он был подвергнут мнемосканированию, которое подтвердило, что все рассказанное Кеннетом имело место в реальности. И вот этот факт был поважнее, чем двадцать гипотез и десять семинаров вместе взятые. Жаль, что не удалось исследовать феномен, но само доказательство, пусть не материальное, его существования - имеет огромное значение.
И вот теперь еще один факт...Ричард мотнул головой, отгоняя воспоминания, и двинулся дальше.
Лишь на седьмые сутки голодный, злой, уставший и грязный, Ричард увидел вдалеке цилиндры станции и пылящую к нему платформу на гравиподушке - сканер обсерватории засек Сноу, как только он появился из-за холма, а главный компьютер дал указание выдвигаться навстречу. Через полчаса Ричард закончил передачу по субсвязи и, хромая, пошел в душевую. Там он разделся и долго стоял под струями холодной воды, пытаясь смыть с себя не только грязь планеты, но и всю накопившуюся в нем тоску и бессильную ярость. Он оделся во все свежее, посмотрел на сильно опухшую лодыжку, прошел в столовую жилого отсека и вызвал робота-санитара. Пока он заправлялся омлетом с сыром и жареным беконом, дроид сделал ему укол, намазал гелем ногу и плотно перетянул бинтом. Боль сразу стала утихать. Сноу отослал дроида и выбросил грязную посуду в мусоросборник. Ричард подумал, что ответ с Земли придет не раньше вечера, и у него есть несколько часов, чтобы немного отдохнуть.
Но сначала он должен сделать одно очень важное дело. Его, конечно, можно было и назавтра отложить, но Сноу упрямо проковылял из жилого отсека в лабораторный цилиндр, включил компьютер, нашел нужный файл с бланком и стал его быстро заполнять:
Галактика: Млечный путь
Рукав галактики (если спиральная): Персей
Сектор: Созвездие Кассиопея
Звездная система: двойная звезда Ахрид (Эта Кассиопеи)
Планета N 1: ...
Планета N 2: Дождь
Правообладающие поселенцы: Бо Кене,личный код N 111 243 567 453 300, биофизик первой станции "Гелиос-8" на планете,член экипажа большого галактического разведчика "Тукан".
Распечатав бланк, Сноу пошел в свою каюту, лег на узкую неудобную кровать, закрыл глаза и погрузился в тяжелый, липкий сон, больше похожий на забытье.
На одном из мониторов основного компьютера ярко светились три желтых индикатора, предупреждая об отсутствии на станции трех объектов: Бо Кене, Стрижа и Стрекозы...
