Summary: Пока они живы, молоды и наивны - все можно исправить, здесь, в Венеции - городе карманных чудес и настоящей старой магии.
Размещение: с разрещения автора.
Фик написан на Последний Бал Блэка. Для Мэвис.
Может быть, это лишь шутка,
Скал и воды колдовство,
Марево? Путнику жутко,
Вдруг... никого, ничего?
Крикнул. Его не слыхали,
Он, оборвавшись, упал
В зыбкие, бледные дали
Венецианских зеркал.
Н.Гумилев "Венеция"
***
Венеция, 6 февраля 1979 года
Венеция была, пожалуй, единственным магическим городом, где маги и маглы перемещались бок о бок по одним и тем же водным дорогам и узким набережным, жили по соседству испокон веков, вместе медленно, дюйм за дюймом, и неотвратимо - век за веком - погружались в жадную холодную прозелень моря. Море было везде. Дожи Венеции, могущественные маги, правили и городом, и морем. Искусные чары давным-давно накрыли всю Венецию волшебной пеленой, которая делала маглов слепыми и глухими к делам волшебников.
Блэк стоял посреди площади и пытался привыкнуть к необычному оптическому эффекту - одновременно он видел толпы туристов-маглов, щелкавших фотокамерами, и группки магов в мантиях и полумасках, прогуливавшихся по площади. Антиаппарационные заклинания сдерживали поток туристов-магов. Над каналами летали почтовые голуби - по традиции сов здесь не использовали.
Стоило моргнуть - и картинка перед глазами расплывалась: суетились домашние эльфы, таскавшие за хозяйками покупки, бегали ребята-разносчики пиццы в джинсах и кроссовках, скользили маглы-гондольеры в своих черных чопорных лодках. В магловских киосках продавалась яркая сувенирная дребедень, в магических лавках вовсю торговали венецианскими волшебными побрякушками и магическими картами, а также маломощными хроноворотиками из цветного стекла - такие могут вернуть не насытившегося прелестью Венеции туриста-мага на день назад.
Холодное февральское солнце стояло в зените, разноцветные флажки хлопали на ветру.
В этом году впервые после папского запрета* в Венецию вернулся карнавал - а вместе с ним и главный магический аукцион года. Портключ, выданный Дамблдором в Лондоне,- маленький оловянный кораблик - перенес Блэка прямо на площадь Сан-Марко. Здесь под ногами ворковали голуби, а в небе парили крылатые львы, и Блэк, как истинный гриффиндорец, отвесил им шуточный поклон.
Карманы потертой кожаной куртки топорщились от бумаг. Там были листок с адресом будущей квартирной хозяйки, старой знакомой Дамблдора, письмо-поручительство директору местного отделения банка Гринготтс, верительные грамоты для аукционистов Kunsthaus Lempaartz и билет участника торгов, представляющего интересы истинного покупателя. С кем придется сразиться за редчайший магический артефакт на этом аукционе, Блэк уже знал. Руки так и чесались намылить Снейпу шею по старой дружбе. Как там сказал Дамблдор? "Наша цель - не позволить темному магу Ридлу через подставных лиц завладеть столь мощным и таинственным артефактом. Никто не знает принципа его действия, его настоящей силы..." - "Что мне искать? Как он выглядит?" - спросил Дамблдора Сириус. "Не знаю, - ответил Альбус и добавил: - Может быть, никак. Так что ты, Сириус, будешь очень внимательно следить за Северусом Снейпом, да. К сожалению, сейчас ему известно гораздо больше, чем нам".
Мечтая о том, как он обставит Снейпа, будто в старые добрые времена, Блэк вскочил в вапаретто*, забитый туристами и магами, и речной трамвай увлек его в путешествие по Гранд-Каналу. Золотая брошь Дамблдора, феникс на ветке, посвистывала, тоненьким голоском сообщая, что до жилища донны Алессандры осталось три остановки.
Мимо проплывали местные архитектурные шедевры, щедро украшенные каменными кружевными фризами и плесенью, сверкали на солнце стрельчатые окна, везде со стен облезала штукатурка - казалось, дома линяют и вот-вот появятся в своей обновленной красе.
Сириус окружил себе чарами неприметности и выудил из кармана зеркальце.
- Джейми! Хитрая морда, покажись! - позвал он.
Через некоторое время тусклое зеркальце отразило уже не Блэковы веселые серые глаза, а шальные ореховые, а также широкую улыбку лучшего друга.
- Эгей! Ну как ты там, приятель? Подцепил уже красотку? В Венеции одному никак нельзя! И о чем старикан думал вообще? Послать туда тебя! Это пока я сижу в засадах да бегаю за проклятыми колдунами по темным переулкам, ты будешь ухлестывать за итальянками?
- Джеймс Поттер! Снова твои обычные бредни? Дай-ка мне взглянуть на Сири! - Сириус поднес зеркальце ближе к свету, и солнечный зайчик станцевал джигу в ее ярких волосах. Чудные зеленые глаза улыбались ему чуть игриво.
- Привет, Тигровая Лилия! Много изловили поганцев?
- Ловим, Сири, потихоньку.
- Ты там постарайся, чтобы до моего возвращения Джейми не прихлопнул какой-нибудь придурок в маске.
- И ты будь осторожен. Не лезь никуда, не подумав, у тебя там тоже... придурков в масках хоть отбавляй. Будем скучать!
Сириус спрятал зеркальце, уничтожил колпак чар над собой и, услышав свист птички-проводника, выпрыгнул из уже отчалившего вапаретто на ступеньки, чем вызвал экспрессивные ругательства прохожих.
Птичка указывала путь, и он легко нашел это здание. Белый фасад украшала простая надпись "Ла Фениче"*.
- Мерлин раздери мне бок, это же театр! - удивился Сириус, дергая на себя тяжелую дверь. В маленьком фойе сидела старушка-билетерша за вязанием. Феникс вспорхнул с застежки и с нежным курлыканьем уселся на спицу пожилой женщины. Она оторвалась от вязания, погладила птичку пальцем и улыбнулась Сириусу неожиданно молодой чудесной улыбкой. Он мысленно сбавил ей пару сотен лет.
- Гарцоне*! Так вот какой сюрприз обещал мне Альбус сегодня!
Она добродушно развернула Сириуса лицом к свету и заглянула в глаза, поднимаясь на цыпочки:
- Что-то получится, из этого обязательно что-то получится, ты хороший гарцоне. - Звонкий венецианский жаргон нежно царапнул слух. - Пойдем, покажу тебе твою комнату - сможешь оставить там свои вещи. Театр открыт только вечером - так что ты никого не потревожишь.
Его комната оказалась мансардой с белеными стенами, под самой крышей, - рядом с почтовой голубятней. Голуби прохаживались по подоконнику, и по крыше тоже - было слышно, как они стучат коготками по шиферной черепице. Блэк увеличил свой багаж: крошечный кукольный чемодан на глазах распух и превратился в толстое полосатое чудовище, которое тут же было отправлено под кровать.
Прочитав записку от Дамблдора, донна Алессандра сказала, возвращая феникса на веточку-застежку:
- Милый, ты должен сегодня же зарегистрироваться в Доме аукционов и в отделении Банка. И не забудь про вечеринку в честь открытия карнавала и аукциона, который состоится завтра. Твоя птичка поможет найти дорогу и не заблудиться.
- А почему Дамблдор сам не участвует в аукционе?
- Знаешь, мальчик мой, в этом аукционе маг может принимать участие только один раз в жизни. Дамблдор, как и я, однажды уже использовал свою возможность.
- А вы откуда знаете? - спросил Блэк, спускаясь за ней следом по узкой винтовой лестнице.
Женщина ответила, не оборачиваясь:
- У меня сын в Дурмштранге, внуки в Бобатоне, теперь правнуков бы пристроить... А сама я в Хогвартсе училась, вместе с Альбусом. Вот только давно это было.
Перед тем, как закрыть за ним дверь, донна Алессандра сказала:
- Аукцион - серьезное испытание. Это покажется странным, но здесь совсем не главное, чья ставка победит.
- Это как? - удивился Сириус.
- Все узнаешь, гарцоне. Иди.
***
От множества масок и горячего вина с перцем у Блэка кружилась голова. Он стоял в верхней галерее, и гости Палаццо Дожей обтекали его, как вода. Кто-то касался бархатным рукавом, кто-то дотрагивался горячими пальцами, кто-то невзначай шептал пряные итальянские слова в его ухо. Запахи и звуки смешивались, как сама толпа - мягким ярким бархатом, заманчиво брошенным под ноги. Он чувствовал себя капитаном на палубе, готовым ринуться в штормовые волны. И вот среди танцующих мелькнул знакомец - прокрался тенью вдоль стены. Тело Сириуса тут же само вспомнило старую, как сам Хогвартс, привычку - следить за Снейпом. Его слегка бросило в жар, рука потянулась к палочке. Сириус спустился вниз по лестнице, ловко избегая веселых объятий гостей.
В центре зала пары кружились под музыку, барышни в масках подхватывали Сириуса под руки, передавали от партнерши к партнерше, мурлыча какие-то нежности, одуряюще пахли их духи, Сириус плыл на волнах флирта к своей цели, предвкушая развлечение. Привычное чувство, которого он так долго был лишен. Сириус ускользнул из объятий очередной красавицы и двинулся в сторону Снейпа. Подойдя вплотную, Сириус, не мешкая, сорвал с него белую маску и бросил под ноги.
- Смотри-ка, личина сидит как влитая! Прячешь лицо? Привет, Нюнчик, рад меня видеть?
Какое удовольствие было наблюдать, как бледное отрешенное лицо вдруг зажглось внутренним светом узнавания, и живая ненависть брызнула из темных глаз.
Снейп взял себя в руки и холодно спросил:
- Что ты здесь делаешь?
- Веселюсь! С девушками танцую, а вот что ты забыл на этом празднике жизни?
- Может, я тоже с девушками. Танцую.
- Не вижу вокруг тебя девушек, - засмеялся Блэк, осматривая Снейпа с ног до головы. Все такой же тощий, бледный и злой. Некоторые вещи не меняются, и это успокаивает. - Или девушки тебя не интересуют?
Снейп ощетинился.
- Ты ведь здесь ради аукциона? Ради этого Ридла и его темных делишек? - спросил Блэк. - Ничего не выйдет, Снейп.
В полутемном зале заиграл бандонеон, женщина в красной маске начала петь.
Bandoneon, porque ves que estoy triste y cantar ya no puedo,
Vos sabes que yo llevo en el alma marcao un dolor.
Te lleve a mi pieza, te acune en mi pecho frio,
Yo tambiйn abandonado me encontraba en el bulin;
Has querido consolarme con tu voz enronquecida
Y tus notas doloridas aumento mi berretin.*
Бандонеон, ты видишь, я грущу, и петь нет сил.
В душе - болезненная печать.
Я взял тебя, прижал к холодной груди,
Я так же брошен.
Ты хотел утешить меня, твой голос срывался,
А я еще глубже увяз в иллюзиях.
Ее надрывный печальный голос заставлял гостей стекаться в зал - и двигаться в такт. Неистово, страстно и искренне. Рядом двое юношей в полумасках сошлись в поединке танго, непримиримом акте, куда более серьезном для них сейчас, чем поединок стали и крови... Блэк наклонился к Снейпу, глаза его блестели:
- Можно смотреть бесконечно на огонь и на тех, кто танцует танго, Снейпи. Станцуем?
- Станцуем после аукциона, Блэк! - прошипел Снейп.
- По рукам!
Снейп скривился и, не отрывая взгляда от Блэка, попятился, чтобы скрыться в толпе.
Блэк пошел танцевать. Он был в отличном расположении духа.
***
Когда Блэк вывалился из зала, где безумствовала вечеринка, на свежий воздух, земля уходила из-под ног, луна танцевала в ночном небе, а певица в зале совсем охрипла.
На улице было довольно тихо и темно - буяны разбрелись по домам, и Гранд-Канал дышал, как большой спящий зверь.
На набережной, кроме Сириуса, был еще кто-то - сидел, свесив ноги над водой.
Сириус пригляделся и, узнав знакомый - незабываемый - профиль, пошатываясь, пошел в сторону Снейпа.
Усевшись на бордюр рядом, Сириус начал бросать в воду камешки, которые подворачивались под руку.
- Смотри, круги на воде. От каждого камушка.
Снейп глядел на круги, нахохлившись. Полы мантии были аккуратно подвернуты, черные туфли стояли рядом, бледные босые ступни едва касались воды.
Длинные волосы лезли в глаза, заслоняя пол-лица, но он не обращал внимания.
Сириуса всегда это раздражало. Он отвлекся от камушков и быстрым движением убрал прядь волос Снейпа с его лица.
Снейп вздрогнул и отшатнулся.
- Ты чего здесь сидишь? - спросил Блэк, отдергивая руку.
Снейп потянулся за бутылкой, она пряталась где-то в темноте, за туфлями. Отхлебнул.
- Не поверишь, год тебя не видел, забыл, как страшный сон. И еще бы не видеть...
Блэк пожал плечами.
- Не поверишь, а мне тебя не хватало. После Хогвартса как-то стало невесело. Сколько мы тогда чудили...
- Чудили?! - Снейп презрительно зашипел и отхлебнул еще. - Ты считаешь, то, что вы вытворяли, было весело? По-твоему, я веселился тогда?
- Ну, ты никогда не оставался в долгу! - рассмеялся Сириус, отбирая у Снейпа бутылку и делая большой глоток.
Снейп вдруг поник, как-то весь обмяк, волосы снова занавесили лицо, так что было совсем непонятно, что за выражение они скрывают.
- Ты мне должен, Блэк. Ты мне должен.
- Брось! Ты все еще о той глупой шутке? Подумай, столько времени прошло. Тех нас уже нет, они - призраки в альбоме выпускников, корчат рожи друг другу на колдографиях и бросаются простенькими заклинаниями. Это веселье, оно ушло навсегда.
- Я все помню. Все это "веселье". Стоит мне закрыть глаза...
- Так не закрывай их! - Блэк резко повернулся к нему и, разгребая темные спутанные волосы, впился взглядом в лицо Снейпа, не убирая ладоней, заставляя его смотреть в ответ.
- Вот он, я! Вот он, ты! Что, трусишь?
- Я не трус, - прошептал Снейп.
- Тогда скажи все, что не говорил! Давай! Я здесь!
- Убери руки. Зачем мне с тобой разговаривать? Мы вообще, когда-нибудь разговаривали? До чего тебя жизнь довела, а? Общаешься с ненавистным слизеринцем, в прошлом -мишенью твоего остроумия? Что, лучший дружок не очень-то много уделяет тебе внимания? После свадьбы?
- Смотри-ка, да ты в курсе наших дел? - пробормотал Сириус, отпуская Снейпа.
Снейп подхватил камушек и с силой швырнул его в воду. По воде тут же побежали круги, один за другим, постепенно пропадая в черных волнах.
- Нетрудно догадаться, глядя на тебя. Жалкое зрелище! Гриффиндорец номер один выпуска 1978 года, лучший в трансфигурации, девчонки дрались, чтобы с тобой на балу появиться. Где же теперь твоих подружек куча и приятелей мешок?
- Ха, не знал, что ты так обо мне думаешь, - хихикнул Сириус. - Вообще не знал, что ты обо мне думаешь. Бал... Я помню. У Рема не было пары, и я пошел на бал с ним, мы ржали, как больные, глядя на вытянутые физиономии всех этих девиц.
- Да... Ты даже танцевал с ним вальс.
- Ну, танго Рем бы не потянул! В танцах он тюфяк тюфяком. А ты что делал? Помню, я искал тебя, хотел трансфигурировать на прощание твою мантию в ночную рубашку.
- Я предполагал что-то в этом роде, поэтому не остался на танцы. Ушел сразу после вальса.
- Зря! Это было бы весело!
- Да уж, - пробормотал Снейп. - Некоторые вещи не меняются.
- Слушай! Я именно это подумал, когда увидел тебя сегодня.
- Значит, я, по-твоему, не изменился? - ухмыльнулся Снейп.
Сириус допил выпивку, перевернул бутылку, проверяя, не осталось ли там еще, даже зачем-то заглянул в горлышко, смешно прищурившись.
- Белая маска. Приличная мантия, хорошие туфли. Ты нашел себе приятелей? И хозяина заодно? Тебя отправляют с важным поручением... Умный мальчик. Далеко пойдешь, Снейп.
- Да что ты знаешь? - разозлился Снейп.
- Немного, совсем немного. Но то, что я знаю, пугает меня. Представь, Сириус Блэк признается в том, что что-то его пугает! Это сколько же я выпил?
- Достаточно! - прошипел Снейп, поднимаясь на ноги и зло глядя на Блэка сверху вниз. За его спиной мерцали фонари, лодочные огни и ночные окна, подсвечивая растрепанную шевелюру бледным ореолом. Босой и рассерженный, он напомнил Блэку о давнем школьном розыгрыше, после которого Снейп вот точно так же шипел и плевался ядом в коридоре слизеринских подземелий, гоняясь босиком за заколдованными ботинками.
- Да, пожалуй, мне хватит, - сказал Сириус, тоже поднимаясь.
Теперь он смотрел на Снейпа сверху вниз и посмеивался над его негодованием.
- Тебе вообще не должно быть до меня дела! - сказал Снейп. - Я думал, ты к этому времени забудешь даже мое имя...
- Это еще почему? - возмутился Сириус. - Прекрасно помню. Северус Снейп, Слизерин, третья парта от окна на зельях. Злобный взгляд, немытые волосы, старая мантия, вечная стопка учебников в руках.
Снейп фыркнул.
- Смотри! - Сириус швырнул бутылку в Гранд-Канал. -
Роскошные круги на воде!
Шатаясь, он побрел прочь по набережной, махнув на прощание рукой.
Снейп остался на месте, босой и недоумевающий, и еще несколько минут смотрел, как исчезают круги, прекращается волнение, вода снова становится ленивой, спящей. Зеркалом, скрывающим свои секреты.
***
Венеция, 7 февраля 1979 года
Аукцион проходил в здании Почтамта. Среди магловских почтмейстеров и туристов, отправляющих открытки во все концы света, невидимками сновали гоблины, представляющие Аукционный дом Kunsthaus Lempaartz. Участников торгов было совсем немного, как и лотов. Очень серьезный гоблин в бархатном камзоле проверил документы и провел всех в небольшой зал без окон, освещенный двумя люстрами синего стекла.