Аннотация: Рассказ написан в соавторстве с Галиной Собиной.
Мечта о другой жизни не давала покоя Свану. Словно кто-то постоянно шептал на ухо бесполезное заклинание: - "Завтра начнётся!". Завтра никак не наступало. Годы летели мимо вагонами курьерского поезда, мелькали номера, а Сван всё стоял на обочине и пытался проскочить в белёсые просветы между вагонами. Никак не удавалось. Никак....
Скоро это ожидание кончится. Он наберётся храбрости и, отбросив оковы страха, бросится вперёд, а там будь что будет. Возможно, он мгновенно погибнет, так и не преодолев несколько метров насыпи. Стальные колёса проедутся по нему, разрезав на две или на три части, это уж как повезёт, поезд даже не замети его присутствия, поезд не замедлится, а помчится дальше с той же скоростью по кругу, отделяющему жизнь от другой жизни или смерти. Но почему это должно произойти лишь завтра, что мешает сделать это сегодня, сейчас. Ах да, он многое не успел: с утра не заглянул в глаза Биатрис, с надеждой, что на той стороне они всё же найдут друг друга; не сходил в лавку к Капучи за припасами, а без припасов и думать не стоит о выживании на той стороне; наконец, он просто не обзавелся необходимой экипировкой, хотя бы нормальной непромокаемой одеждой и ножом. Хорошим ножом способным не просто резать хлеб и мясо, но и убивать, если придётся.
Так вот происходило всегда, когда Сван подходил к насыпи и пытался прорваться на ту сторону, номера вагонов начинались от ничего не значащей цифры "ноль" и заканчивались вагоном с цифрой обозначающей его возраст. Потом всё начиналось сначала и опять, по бешеному кругу, только последний номер вагона менялся год от года. Ожидание нулевого становилось всё дольше. Именно промежуток между последним и "нулевым" вагоном был самым длительным. Вероятно, это просто казалось, но он почти уверил себя, что проскочит именно между ними, что в этом просвете таится надежда, и колёса не успеют проехаться по его телу. Что он будет делать, оказавшись на той стороне? То, что предстоит сделать, и более ничего.
Сван обернулся, взглядом пробуравив город, разглядел высокое серое строение прямо в центре обнесённого насыпью пространства. Медленно пошёл в направлении близлежащих домов, на ходу выкрикивая проклятья, призирая себя за малодушие.
Почему именно ему так плохо здесь, почему лишь он хочет вырваться за пределы? Другим этого не надо, другие этого не хотят, другим по барабану его пустые измышления: а что там - за железкой? Поезд знает это и показывается на глаза только ему.
Другие утверждают, что ни поезда, ни насыпи нет и можно покинуть город в любую минуту, когда заблагорассудится. Только стоит ли этим заниматься, если всё равно это ничего не меняет, так как за городом через небольшой пустырь начинается другой город, как две капли воды похожий на этот.
Сван хотел верить в слова, обращённые к нему недоумевающими жителями города, но поезд, он то существовал, чтобы они там не говорили.
- Опять? - всплеснув руками от безысходности, спросила его Биатрис.
Она стояла на пороге их дома, давно не крашеной лачуги среди таких же обветшалых строений. Она была прекрасна и в тоже время уродлива. Прекрасна, потому что он никак не мог оторвать взгляда от её стройной фигуры и зелёных глаз. И уродлива. Так говорили многие знавшие её. Они утверждали, что более уродливой женщины свет не видывал. Ему же казалось, что это те, другие - красавицы по определению - страшны как смерть, только не Биатрис.
- Опять, - утвердительно кивнул он.
Она резко отвернулась от него и вошла в дом. Спустя мгновение из-за закрытой двери донеслись рыдания.
Сван не вошёл вслед за ней. Запустил руки в карманы брюк. Нащупал круглые монеты, звякнувшие от прикосновения, и решил, что этого хватит на нож. Он отправился к лавке Капучи.
Пыль с лоскутами ещё не превратившегося в неё асфальта поднималась облачком из-под ног. Сван подошёл к месту, где должна была находиться лавка, но вместо неё обнаружил обычный дом без вывески, ничем неотличимый от соседних с ним строений.
Вновь он пришёл не туда и опять вернётся ни с чем. Сван не стал останавливаться и поплёлся дальше. Минул ещё с десяток домиков-лачуг и вышел на площадь.
Посреди неё высился небоскрёб. Серый, с выбитыми стёклами окон, уходящий в высоту почти под облака. Сван запрокинул голову, чтобы посмотреть на верхушку строения. Там должна была находиться оромадная гиперболическая антенна для связи с космосом. Она существовала всегда, с тех пор как он себя помнил. Антенна вращалась, прощупывая пространство. Зачем она это делала? Никто уже не ждал никаких сигналов, и некому было их расшифровать, даже если они и придут. А антенна всё вращалась и вращалась. C земли она казалась маленькой - не больше блюдца, но на самом деле Сван прекрасно представлял её размеры, так как когда-то сам лазил на верхушку небоскрёба, чтобы посмотреть, что там за городом. Он потратил на восхождение по бесконечным лестницам здания дня два и столько же на спуск. Под конец путешествия Сван остался совсем без воды и хлеба и думал, что умрёт от недоедания и жажды. Но этого не случилось. Когда он свалился на ступени лестницы и кубарем покатился вниз в конце лестничного пролёта обнаружилась дверь, за которой виднелась площадь.
Он спася.... Только ничего не узнал, так как за пределами насыпи был лишь серый непроницаемый туман.
Сван пересёк площадь, оставив позади небоскрёб и пошёл дальше по пыльной улице, пока, минув ещё несколько неказистых строений служивших жильём не оказался у насыпи. Поезд всё также бежал по кругу. Всё также мелькали вагоны. Он дождался пока перед ним появится цифра "ноль" и бросился через насыпь. Сердце отсчитало всего несколько ударов, когда он скатился с насыпи на противоположной стороне железнодорожного полотна.
Сван встал, оглянулся назад. Города видно не было, так же как насыпи и поезда. Перед Сваном был пустырь. Он простирался во всех направлениях. Землю рвали на части чёрные замысловатые трещины.
Сван нерешительно сделал несколько шагов, запрокинул голову к небу, пытаясь определить с какой стороны солнце. В вышине над самой головой человека парила птица, маленькое белёсое облачко в зените висело неподвижно, солнца не было видно. Источником света служило само небо, светящееся голубым.
Сван не ожидал ничего такого. По обрывочным сведениям, которые он подслушал в городе, за его пределами был Иной Город похожий как две капли воды на тот, в котором он жил от самого рождения. Некоторые утверждали, что Иной Город начинался сразу же за городом и там можно было встретить всех с кем когда-то был знаком. Другие говорили что Иной Город отделён от города небольшим пустырём и добраться туда легче лёгкого. Находились и скептики считавшие, что за городом ничего нет. Теперь Сван был склонен поверить именно скептикам. Это открытие поразило его. Сейчас он остался один посреди этой страной земли без признаков жизни, без солнца и растительности.
- А птица, - вспомнил Сван и снова глянул вверх. Птица сделала петлю в воздухе. Сван заметил, что она не машет крыльями и осознал, что птица неживая и не птица вовсе. Он присел на корточки и ощупал руками землю. Земная поверхность напоминала запёкшийся пластик.
Сван поднялся на ноги и пошёл. Он шагал по изрезанной пластиковой поверхности вперёд, потому что ходить назад человек не умеет. Так уж он устроен - человек.
Сван проводил взглядом неживую птицу, пока она не превратилась в маленькую точку, вскоре совсем пропавшую, слившуюся с синим небосводом. Потом на небо медленно выполз золотой шар. Сван увидел собственную короткую тень. Стало жарко. Ему нестерпимо захотелось пить. Вдалеке виднелось чёрное облако, будто сотканное из гранита. Сван направился к нему. Он шёл долго, пока день не сменился ночью, и на потемневшем небе не появились звёзды. Сван не заметил, как упал на землю, если эту поверхность можно было назвать землёй и потерял сознание.
Сван летел в чёрное жерло бесконечного колодца, уходящего вглубь земли. Он надеялся, что на его дне есть вода. Колодец превратился в наклонный туннель. Сван уже не летел вниз, а бежал, пока не натолкнулся на стену. Больно ударился и проснулся.
Открыл глаза....
По насыпи с грохотом промчался поезд с единственным вагоном.
Сван оглянулся. Позади него высился небоскреб. Вокруг высотки расположились дома.
Сван отошёл от насыпи и направился домой. Там его, скорее всего, ждёт Биатрис.
А ещё он подумал, что теперь убежать значительно легче, так как вагон, несущийся по кругу пока один и времени перебраться на ту сторону хоть отбавляй.
Биатрис стояла на пороге их давно некрашеной лачуги.
- Опять у тебя в голове эти глупости, - вскричала она и, хлопнув дверью, вошла в дом.
Сван посмотрел вверх. Там кружила странная неживая птица.
Вероятно, есть место, где она садится. Надо бы узнать....
Сван помнил рассказы о полётах на таких птицах. С их помощью можно далеко улететь. Так говорили, правда, он забыл кто и когда....