N.B. Автор предупреждает: все персонажи и места действия плод моей фантазии и являются выдуманными. Любое сходство с реальными людьми и событиями является случайным и не умышленным.
Дом. Улица. Нет фонаря. Темный, огромный, сравнимый лишь с чревом кита Ионы, подъезд "сталинского" дома. Вхожу, вглядываться во что-то бессмысленно. На улице еще лето, солнце до позднего вечера и белые ночи с темнотой на час. Глаза в полном мраке, кромешном настолько, что внутреннее сенсоры отказывают. Ты не можешь определить стоишь ты или лежишь, в каком положении твое тело.
Прислушиваюсь к себе еще раз: нет ответа... Мрак просто не земной, а какой то искусственный, специально выведенный советскими учеными для подобных домов.
Запах. А что запах? Смесь явно не однородная. Гниль, холодный полувековой камень, годами стоячий воздух, смрад сигаретных окурков и посталкогольный шлейф разных сортов, пота и как ни странно, жаренной, с луком, рыбы. Запах перебивающий все и со всеми другими сливающийся.
Память. Должно быть три ступеньки.
Нога. Шарим носком босоножки во мраке перед собой. Второй ногой медленно, по-шажку, идем вперед.
Нащупали? Точно. Вот первая ступенька, через тонкую подошву чувствуется холод сталинского режима. Теперь будет легче. Поднимаем носок вверх и вправо.
Грань? Да! Вот и она. Разбитая, оттоптанная, с торчащими из выбоин кусками гальки. Как капельки пота на теле. Носком влево. Вправо. Подошва перебрала все ребра истории дома. Поднимаемся еще на одну ступеньку, знакомый уже фундаментальный холод репрессий и ГУЛАГа. Третья ступенька предсказывает нам коммунизм. Она открывает тридцать квадратов общей площадки. На которую выходят двери: спившегося академика - маргинала, ГПТУшного бандита - братка, чью группировку недавно постреляли в разборке, простого инженера - служащего, закручивающего в цехе гайки на станках и священника. И сразу же выбор. Последняя дверь - ее день сегодня.
Шаркаю в темноте по лысине коммунизма. Прямо вглубь, и направо. Дверь как дверь, без излишков, но и чтобы сразу понимали, что здесь не притончик с "халявной" дозой за 300 рублей.
Звонок. На автомате давим пальцем. Ухо. Ждем звуков. Возня за дверью, - и что удивительно, звонок катализатор подобного шума и это без компромиссов значить, что дверь когда-нибудь откроют.
Щель света режет глаза ядерной вспышкой. Миллионы фотонов в этот момент впились иголками в сетчатку глаз. Зрачок в судороге сузился. В мозг воткнулась раскаленная спица боли.
- Заходи!
- Привет, не ждал?
- Еще как ждал, давай раздевайся.
- Прямо так сразу без ласк?
Сандалии улетели в угол, тапки натянул на серые носки. Прямой путь на кухню и без остановок. Скорый поезд или экспресс? Скорый, до этого выпита бутылка пива. На экспрессе можно и проскочить нужную остановку.
Кухня. Место святое. Чего только тут не делается и не решается: от детей, до большой политики. Я бы сказал кухня это мировой универсум.
- Коньяк будешь? А то, как там твоя ангина?
- Давай! Тогда я у тебя на ночь?
- No problems! Оставайся.
- O'key boss! Неси уже давай.
Падаю на софу. Вечно эрегированный пульт от телевизора уперся в правую почку. Нет, так лежать не удобно. Ищу его под собой рукою. Нашел. Тенем. Упирается, не хочет. Еще усилие. Извлекли. Черный, с пупырышками резиновых кнопок и бесстыдно большой красной кнопкой stand by на верхней конце. Интересно о чем думал инженер, чертя его проект на бумаге. Ну и Бог с ним. И с пультом и инженером.
Шестнадцатый канал. Жесть. Хард-рок, металл, альтернатива, реп, электроника. Включаем фоном. Временами отвлекаемся на sms -чат внизу экрана. Все ждем, что про нас напишут или вспомнят.
Стол. На нем лежат две белые салфетки. На салфетках две хрустальные стопки в каплях воды. Хлопок дверцы холодильника.
Заносят - Встать поручик!
Запотевшая бутылка дагестанского коньяка в умеренной дозовой таре.
- Давай лимончик порежу?
- Гулять, так гулять!
Глаза впитываю саунд. Уши прислушались к хирургической репарации лимона. Белая фаянсовая тарелочка. На ней лежит "расчлененка" лимона истекая соком на белый фаянс и запахом по всей кухне. Обе "попки" лимона сложены отдельно. Ставим на торец и режем стопку кругов на части света. Сок. Хрусти шейных костей пробки, после чего на горлышке остается только металлический ошейник.
Журчание коричневой жидкости, переливающейся "на мизинец" в стопки.
- За нас! - звон хрусталя сдавленный эмоциями тоста.
Закинули в рот. Подержали. Вкус? Отличный! Смерть тебе печень!
Ставлю свой стакан на салфетку.
11 пм. Поднимаем глаза на телевизор. Смотрим клип Eminem'a - бездарно, хотя для кого как, а не репер. Все в ожидании чуда и серьезных вещей.
Снова ласковое журчание в стопках. Начинаем разговор "не о чем". Нужно же, как-то занять время рекламы и того отстоя, который сегодня ставит vj. Иногда глаза останавливаются и читают записи sms - чата. Интересные послания немедленно обсуждаются. Секс - а, что секс? Идеологическая беседа сегодня не в моде, доходим до поз.
- Давай за нас еще раз, за мужиков!
- Которые и сверху и снизу!
Уже небрежное чоканье выдает опьянение. Но жидкость пленяет своим благородным видом. Чувствуешь себя аристократом, который еще двести лет назад пил также и такое же, в обществе родовитых дам, и при красиво - галантном разливании этого благородства в хрусталь, из-за плеча старался украдкой заглянуть им в декольте.
Прошло двести лет.
Ты среди пролетариев руками, измазанными в солидоле или машинном масле, из граненых столовских стаканов, пьешь именно это благородство и не стараешься уже никуда заглянуть украдкой, - подождешь пол часа, сами все покажут.
Лимон с косточками. Отвратительно, потому, что отвлекаешься от коньячного наслаждения на отсеивание во рту этих самых косточек. Плюю ими в мусорное ведро у окна.
Уже солидный объем стопок сидит в нас. Клип тяжелой группы, смотрим в оба уха. Батюшка прибавляет звук. Угораем, играя на руках за барабанщика и басиста в нашей кухонной группе. Кто сбивается первым не важно. А счастье течет маленькой струйкой. Только уже не "на мизинец", а до краев стопки. Лимон в левой щепотке пальцев. Звук краткой радости молчаливого тоста. Наше горло снова промокло. Следом лимон, корочку лимона пожевал для послевкусия.
- А я бы не против быть геем..
- Мужик! А чего так? Не, ты не подумай плохого, я уважаю!
Развиваем тему: хохмы, анекдоты, прочитанные книги и их не менее странные авторы.
- Стефан Фрай "Лжец".
- "Горбатая гора"
- Я бы тоже озверел!
- Чушь, милый, давай еще!
Хлопнули. На глаз уже полбутылки. Клипы. Клипы. Клипы. На конец - то vj сообразил, что нам нужно. Начинаются танцы на пуфиках и стульях. Немая оргия. Кто-то из нас сбился с ритма. Не важно, все уже не важно, нас душит счастье, пьяное счастье рекой колышется в нас. Cradle of Filth - From to cradle to enslave. Опять сбился. Трепет обнаженного тела. Мрак католической исповедальни. Рубиновое море в ванне. Кровь. Сбился.
В стопке откуда-то опять появился коньяк. Точно полночь. Сбываются мечты.
- Тяпнем!
- Чего-то не хватает?
- Перца?
- Нет! Перчинок...
Четыре глаза впились в циферблат.
1 ам.
- Алле?
- 06 слушает, доброй ночи!
- Добренькой и вам, а будьте добры машинку.
- ул. N, подъезд... подъезд? Сами встретим!
- И вам.
Пять минут сборов. Джинсы, рубашка, деньги, спрей, Mexx, Dirol, и две стопки коньяка сверху, в качестве допинга, чтобы форму и содержание не терять.
Опять вонючий подъезд, нет ступенек, а может я их просто не заметил. И видать то все, и чего я так напрягался, когда входил? Вопрос без ответа. Файл был не найден.
На улице. Убывающая луна. Тишина и тусклый свет из окон домов. Призраки деревьев в темноте. Оконный свет какой-то внутриутробный, как на мониторе УЗИ аппарата, только не черно-белый, а грязно-оранжевый.
Справа из темноты к нам приближаются галогеновые фары. На капоте оранжевый маячок такси "Митяй". Volkswagen B6. серебристый седан.
- Куда поедем?
- В круглый "цитрус".
- Странный у вас, пацаны, акцент? Не местный.
- Я Ярославль, он Москва.
- Какими ветрами к нам?
И еще десять минут обыкновенного разговора "не о чем", ради поддержания этого "ни чего", и шофера, ему ведь скучно, а они люди, которые испытывают потребность в постоянном драйве тела и мозга.
Подъезжаем. "Цитрус" откидывал блики в ночное небо, явно заигрывая с его синевой, подмигивал ей неоном, а на скамейках рядом курили, целовались оттанцевавшие парочки, которым по каким-то неведомым причинам не приходило в голову пойти и заняться сексом дома или в гостинице.
Парадный вход. Секьюрити - сегодня Вова; улыбаемся - шеф любит дураков! Улыбаемся! В утробе фрукта было сильно накурено - вечер в разгаре! На танцполе по ушам бьет бас dj Romeo. Справа, у стоики Reception, милая девушка "со взглядом волчицы" дорого себя продает. Бросаем на нее не двусмысленный взгляд. И ее тело и глаза говорят:
За стеклянной стеной играют в боулинг. Страйк. Девушка лет двадцати пяти, хорошо и со вкусом одета, грация присутствует, властные замашки - не местная.
- А может...
- Нет, не может! - Убедил меня лысый хачек, обнимающий ее за талию, когда она нагибалась за новым шаром. Фыркнул на них.
Покупаем с Митей проход на танцпол. 50 баксов. В руку сунули билетик.
- А не хрена он мне?
- Не ужели эта бумажка стоит 50 позеленевших америкосов?
- Ладно, деньги - брызги...
Сунул в карман и забыл. Проходим с Митей в "тусилово"; танцпол в середине, мигает лампочками из-под стеклянного пола. Вокруг столики, утаенные в интимной темноте. Падаем на уютный, белого заменителя кожи диванчик, на троих персон.
- Зафига, в клубе диванчики на троих?
- Для кого они?
- Для мужиков снимающих одну девушку на ночь?
- Для семьи геев?
- Для секса МЖЖ?
- Не парься! Им виднее Лелик.
-Стюардесса! Меню!
Батюшка уютно устроился рядом, но не слишком близко - могут не так понять. Мы пришли за перчинками, а не общественность шокировать. Озорно и с тактом вытягиваю ноги. Сзади подходит охранник Вова:
- Господин, не так вызывающе!
- Понимаю! Пасиба!
- Ок! Буду проще, местный колорит. Понял. Пасиба еще раз!
Красивая рука элегантно положила меню. Две штуки ламинированного А4 в одном: Блюда и закуски - предупреждала надпись, на другом листе - вина и коктейли. Отдаю батюшке винную карту.
- Мы ведь сюда не кушать пришли?
- А то! Давай по коктейлю?
- Понизим градус?
- А тебе не пох?
- Х.З.? Давай! Гулять, так гулять!
- Русский шоколад: водка, кола, кофе, ликер.
- Мартини и вишневый сок - классика жанра.
- Как ты?
- Как ты...
- Стюардесса - русского шоколада 2 раза.
В ожидании допинга осмотрим тот самый местный колорит. Соседи? Слева. Два мужика лет под сорок. Они дорого одеты для периферии, и бедно - для столицы. Явно подсели к девчонкам лет по восемнадцать, которые тут в поисках приключений на пятую точку и кайфующие от этого мнимого экстрима в быту.
Справа. Девчонки шумной компанией у кого-то из них что-то, что есть праздновать сегодня. Не наш уровень. Пиво и водка для тяжеловесов. Явно надираются. Кричат и визжат от счастья, но музыка глушит эти порывы пьяной радости. Их слышим только мы:
- Поздравляем с разводом нашу Машу... он был конкретный козел... мать его... Машусь, забудь, не перевелись еще мужики...его измена... а она блядь... а ты будь стервой, как мы... Но остальные слова из ушей крадет бас R'n'B.
Несут. Два, леденящих желудок, коктейля. Ощущение особенное, действительно русское. Пьешь - во рту лед и мороз, проглотил - теплота растекается по венам. Вкус колы и кофе. Русское, определенно русское...
Разваливаемся на диване. Подушечки подмяли под шею. Наслаждаемся саундом. Митя определенно чувствует себя уютно и сухо, я просто отрываюсь, как могу. Танцпол пуст - медляк, а народ еще не пьян, чтобы лапать девушек под медленные ноты Мадонны. Все расползлись по своим столикам для того, чтобы заказать еще выпивки. Нет не себе, - девушкам, которых только что склеили на танцполе. Они должны быть доведенными до кондиции - пьяными и доступными. А девушкам в эту минуту как раз и хочется именно этого. Это способ почувствовать себя желанной?пусть хоть и так.
К нам подходит администратор. Наверно, дело во мне? Фрейд. Самоанализ.
Но как я могу себе отказать в отдыхе, если я и пришел сюда отдыхать? К чертям контроль.
- Извините, пожалуйста, можно за ваш столик подсадить двух девушек?
- Понимаете? Сегодня очень много посетителей...
Четыре глаза впились в девушек, стоящих у входа в зал. Митя посмотрел на на меня вопросительно. Я на него также:
- Гут?
- Зер гут!
- Зачет?
- Зачет!
Согласились глазами.
- Конечно! Конечно! - улыбаемся мартовскими котами администратору. Она идет за дамами. Мы делаем скучающий "в поиске" вид.
Приближаются к нам втроем. Я и батюшка заблаговременно встаем. И Отодвигаем им приставные стулья. Смотрим реакцию. Они явно удивлены нашей галантности. Все поудобнее уселись.
Начинается диалог глазами. Они оценивают нас, а мы им рассказываем какие мы хорошие и пушистые. Диалог длиться секунд десять.
Результатом его должна стать фраза:
-Парень, ты меня заинтересовал. Докажи, что ты лучший, а если это не так, обмани, но сдалай меня в эту ночь счастливой. Ладно? Ты же умница и все сделаешь, как мне хочется сегодня.
- Конечно, милая!
- Сегодня все как ты захочешь!
- Дайте, пожалуйста, ваше меню!
- Что это, это же не глаза, это голос?
- Вот, пожалуйста, а пить девушки что будут?
- Вот так сразу? Без знакомства?
- Сева. Митя.
- Аня. Таня.
- Очень приятно!
- Взаимно!
А теперь поцелуем ручки. Целуем. Девушки без ума от нашей галантности.
Местный dj поставил хороший, старый, как вино, клубняк. Тело, после выпитого допинга, само просится на танцпол. Мигаю батюшке, он не против. Идем отрываться. В каждом движении показуха, в каждом вздохе гордость за себя - только я так могу отрываться, без тормозов и по полной. Девчонки, наслаждайтесь видом классного дэнсера и рыцаря. Я вас всех люблю!- Тело проникает в музыку, а она обвивает тело. На наш призыв потянулись люди.
Выходят, танцуют, как умеют, здесь судей нет! Они все остались за столиками. Лучше судить и бояться всю жизнь, чем идти и уходить в отрыв. Девушки за столиками с парнями теперь с завистью наблюдают за нами.
- Жаль что мы не с вами... - говорят их глаза.
Наши знакомые тоже не сводят с нас глаз, они что-то заказали и теперь ждут, пока не принесут заказ. Это всего лишь оправдание, что бы не танцевать с нами, но посмотреть на нас со всех сторон. Они еще себя покажут, игра только началась.
Трек подходит к концу. Хорошего помаленьку. Возвращаемся на наш уютный диванчик. Русский шоколад греется, я это плохо!
Падаем на белу шкуру дивана. Девушки в восторге. Сейчас будут расспросы. Потом сходим покурить, потом денс, денс, денс.
Пара медляков.
R'n'B, - музыка любви, конечно, объятья.
"На воздух, почитать" в порядке очереди. Митя Аня, Сева, Таня. Так уж легла карта...
Вернемся с первым поцелуем на губах и уже любовниками.
Сядем уже попарно, в объятья друг друга.
R'n'B, поцелуй, еще R'n'B, еще поцелуй.
В 5 am. Домой, дома интересный фильм, и там уже все, как в сказке.
Вот план на ночь. Этот примерный план они знают, но импровизация от нас приветствуется.
Несут заказанный девушками поздний, если не ночной ужин.
--
Еще четыре русского!
--
И для поменьше, плиз!
--
Лимон в нарезку!
--
Нет хлеба не надо!
4.30 ам. Медляк. Вновь объятья танца. Шепчу в красивое женское ушко какую - то белиберду. Изрядно набравшись алкоголем, обретаешь способность либо говорить "не о чем", но очень убедительно, либо слушать не слушая, но с завороженным взглядом.
Все на своих местах. Все условия выполнены. Волноваться более не о чем. И мы беззаботно отдаемся друг другу в танце, ничего не требуя и не контролируя. Свобода, истинная свобода, расковывающая души двух людей и предоставляя им возможность, отправиться в полет счастья на двоих.
Наша одежда впитала пот, ее и мой, запахи наших дорогих духов, сигарет и ментола, страсти и свежести раннего утра, когда выходили курить и целоваться, целоваться и курить.
Медляк забил ритмом R'n'B, но в нас более не осталось силы на черные пляски Вуду. Диван приютил нас, встретив горящие тела холодом лака кожи.
Митя обнимает Аню, они оживленно продолжают беседу, которую начали еще в танце. Мы им уже не нужны у них свой мир, который они создали за эти часы. Sprite и клюквенный морс - для нее и для него. Новый стаил. Спрашивайте в клубах вашего города.
Таня опустила свою уставшую от танцев голову на мою грудь, обнимаю ее за талию и поддерживаю. Мы лежим на диване без сил. Нам слова не нужны - наш мир в тишине шепот чувств, тел и душ. Перед глазами плывет интерьер клуба, танцующие люди, светомузыка.
Минута тишины. Мы прислушались к своим организмам, пытаемся понять наши желания, выявить то, что хочется в эту минуту. Воплощение этого в жизнь и будет дальнейшим планом к действию.
- Нашли?
- Да!
- Все солидарны?
- Домой?
- К вам?
- 5 ам!!!
- Пива купите? Redd's?
- Сибирскую и Redd's!
- Арахис и кальмар...
Вестибюль. Нас взглядом зависти проводил охранник Вова. Я уверен, что девушки ему больше понравились, чем мы. Мобильник тихо набирает номер.
- А...доброго утра...
- Машинку к цитрусу.
- И вам всего...
Загружаемся в машину. Девчонки нервничают, не стоило нам соглашаться, даже если мы хорошо себя зарекомендовали, риск все равно остается. Большая удача в том, что они согласились ехать к нам домой. Туман. Я уставился в стекло заднего вида на правой дверце автомобиля. Запотело. Крупные капли слезами медленно ползут вниз. Изображения нет. Провал.
- Сева заплати...
- На те! Доброго утра вам!
- И вам хорошо его провести!
- Надеемся!
Машина, мигая левым поворотником, шурша, свернул за угол дома. Опять старый знакомый подъезд из вечного камня Сталина. В нем все так же пахнет. Наши чувства обострены. Митя в темноте роняет ключи. Восемь рук шарят по полу. В подъезде тьма не зависит от времени суток, она существовала там всегда.
6 ам. Кухня. Лежим вчетвером на кухонном гарнитуре. Все пиво допито, до кофе еще рано. Митя спит, обнимая Аню, она нашла покой под его теплым боком, она счастлива, он заново родился. Идиллия мирного сна двух младенцев. Им уже ничто не помешает. Никто сегодня не давал секса в долг, в счет последующего брака и никто не остался должником. Это маленькое счастье двух еще вчера незнакомых людей, ставших теперь ближе некуда. Мужчина и женщина могут быть в такой близости и это не обязательно секс.
Я провожу рукой по скульптурной груди Тани, защищенной от моей ладони кофтой и нижним бельем, прекрасно подчеркивающим эту венеровую красоту.