Аннотация: О том, что может случиться при аварии на лесном просёлке....
Была когда-то Русь Изначальная,
Говорят, была Русь Великая,
Ныне, по всему видать, Русь Святая Великомученица,
А где-то, когда-то, есть была Русь Виртуальная,
У бел-горюч камушка Алатыря не туда свернувшая,
А камушков этих у перекрёстков...
Димитр Серый 'Мысли заполночь'
Глава 1. Пролог
Начало 'весёлых девяностых'.
Сыро, мерзко и противно... Дорога скользкая, и машина с трудом вписывается в крутой поворот. Я прекрасно знаю, что в такую погоду гнать с эдаким превышением скорости - напрашиваться на аварию, но ничего не могу с собой поделать: очень уж меня допёк мой шеф, а когда я на взводе, то мне лучше всего не показываться на людях - могут быть крупные неприятности.
Мой старый потрёпанный армейский 'Козлик' лихо подпрыгивал на выбоинах Старо-Калужской дороги. Хорошо хоть ехать мне было недалеко - до ближайшей заправки (всего каких-то двадцать километров).
Навстречу мне изредка проезжали машины, чьи водители были больше озабочены неровностями асфальтового покрытия, нежели окружающей обстановкой, а зря - излишняя бдительность не помешает в наше-то 'веселое' времечко. Места здесь были довольно-таки неприятные: пошаливали бандиты всех мастей. Это бы ещё ничего, дело привычное, но после того, как рванул последний блок Чернобыльской АЭС стали люди пропадать - шёл человек себе, шёл и пропал, и нет его - с концами. Почему это происходило - никто не знал, да и, по большому счёту, знать не хотел... Правда поговаривали, что последние лет пять - шесть здесь стали появляться престранные существа: с виду собаки как собаки, а на самом деле... Да чёрт его знает, кто они такие на самом деле! Разумеется, МГУ, Пущинский университет пытались проводить исследования, но их люди в лучшем случае никого не могли обнаружить, а в худшем - исчезали, не успев позвать на помощь. Причём трагических исходов было гораздо больше... Естественно, вскоре охотников продолжать изыскания по этой теме уже не находилось - кому же охота во цвете лет пополнить своей фамилией списки без вести пропавших (а таких списков и так развелось предостаточно).
Больше так издеваться над машиной я уже не могла - относительно успокоилась, и во мне заговорил инстинкт самосохранения. Только я сбросила скорость, как услышала сдавленные стоны, причем почти на пределе слухового порога (всё-таки шум мотора здорово мешает восприятию окружающего мира). Продолжая постепенно сбавлять скорость, я миновала поворот, съехала на обочину и вылезла из машины. Прислушалась: точно, кто-то стонет. Этому кому-то больно, очень больно... Боже, как же оно плачет, от такого плача с ума сойти можно! Та-ак, постойте, постойте... А где же звуки-то?! Шум ветра в кронах сосен слышу, редкие машины - тоже, а стонов - нет!
'Однако, откуда крик? - я прислушалась, поворачиваясь вокруг своей оси, - Неужто слуховые галлюцинации?! Показалось, наверное...'
Но тут я снова услышала это: сначала агонизирующий вопль, а на его фоне младенческий плач... И вот что странно: мои барабанные перепонки на воспринимали ни звука, но в мозгу у меня бился крик о помощи, почти разрывая мне череп.
'Господи, да что же это?!'
Сломя голову я кинулась в лес, раздвигая руками колючий бересклет, весь увешанный розоватыми глазастыми серёжками. Понятия не имею, откуда я знала о том, что вон там, вдали, на поляне, окружённой зарослями можжевельника, кто-то стонет в агонии, прижимая к себе насмерть перепуганного ребятёнка. Ну вот, опять те же звуки, но теперь слышен только тоненький щенячий скулёж, а голос взрослого затих...
'Помер, - пронеслось у меня в голове, - как пить дать, помер!'
Всю свою жизнь я отличалась мягкосердечием, за что не раз и не два получала можно сказать 'ключом по голове', но так ничему и не научилась. Вот и опять я полезла туда, куда повела меня моя излишне нюхливая левая пятка. Промчавшись метро двести с риском сломать ноги и выколоть себе глаза, уклоняясь от вечнозелёных иглистых кустов, покрытых спелыми синими ягодами, я вылетела на уединённую поляну.
Выяснилось, что 'предчувствия меня не обманули' и влезла я в это дело не зря. Там, под можжевельником, на густом мягком мху с вкраплениями начисто ободранного брусничника лежала мёртвая собака, да ещё какая! Ростом с крупного кобеля 'москвича' (а эти ребята бывают по девяносто пять см в холке и весом за сто кило), серой масти, смахивающая на громадного волка... и со здоровенными дырками от автоматной очереди в грудной клетке. Жизнь из неё вытекла вместе с кровью - труп буквально плавал в луже крови... И это при том, что сухой мох впитывает почище губки!
'Господи, да у кого же рука поднялась кормящую суку расстрелять!' - в том, что это расстрел, сомневаться не приходилось: нормальные охотники с автоматами не лазают.
Я присела на корточки подле трупа, потрогала серую шерсть, покрывающуюся коркой спёкшейся крови, и тут увидела маленький пепельно-серый клубочек, жавшийся к хребту мёртвой собаки. Это был щенок, не больше трёх недель от роду, ещё в том возрасте, когда задние лапы разъезжаются и не держат своего владельца.
Осторожно, чтобы не напугать (и так насмотрелся ужасов за сегодняшний день - на всю оставшуюся жизнь хватит!) взяла малявку на руки. Тяжёлый, однако, - килограмма на четыре потянет, если не больше. Глазёнки ещё молочно-голубые, мутные-мутные, глупые-глупые... Хорошенький, просто чудо какое-то!
- Ну, что ж, малыш, мамка твоя мертва, и её не воскресить, а ты у нас не пострадал, - сказала я, но тут услышала в окружающих прогалину кустах какое-то тихое шевеление, будто подкрадывается кто.
Мгновенно предположив, что это идут 'охотнички на кормящих матерей' я сделала вывод: надо хватать псёнка и тикать, пока не поздно (на адреналине обогнать мужика в тяжелых сапогах - раз плюнуть). Но претворить в жизнь своё решение не успела: на открытое пространство вышли отнюдь не люди - это были огромные звери, похожие на волков, если только у волков бывают такие широкие плечи, глубокие грудные клетки и такой (!) рост!
Я стояла столбом, прижимая к груди пушистого младенца, и думала о том, что возможно встреча с теми, кто охотится не в сезон была бы безопаснее, нежели знакомство с родичами этой прелести. Зверюги бесшумно окружили меня плотным кольцом, лишив даже малейшего шанса удрать. Один из них, самый крупный кобель с рассечённым до основания ухом и белесыми шрамами на морде, приблизился, вытянув нос, и стал внимательно обнюхивать, причём с таким видом, будто он таможенник и проверяет документы у известного контрабандиста. Не знаю чем, но, по всей видимости, я у него не вызвала неприязни, поскольку он отошёл, а вслед за ним и остальные.
'Человечья сука, можешь взять ребёнка!'
От такого обращения у кого угодно глаза на лоб полезут, и я не оказалась исключением.
- П-почему? - пробормотала я.
'Его всё равно некому выкармливать, а ты сможешь его вырастить'.
- Почему? - ну, вот заклинило-то!
'Я знаю... Но ты должна будешь показать его Народу после этой зимы! Иди! Не задерживайся, а то придут Эти, - перед моими глазами возникли образы вполне цивильных людей с автоматами в руках, - и тогда могут погибнуть все...'
В подтверждение своих слов серый зверь взял меня зубами за рукав, развернул на 180о градусов и подтолкнул большелобой головой в обратном направлении. Делать было нечего - я подчинилась и помчалась к машине.
Возвращаться было куда проще, хотя четвероногий несмышлёныш и пытался вывернуться из рук. Добежав до своего 'Козла', я сунула щена на правое сиденье, пристегнулась и вдарила по газам. Никогда ещё я не получала такого удовольствия от вождения своей машины: несмотря на весьма почтенный возраст она у меня слушается руля - как женщина хорошего любовника... Круто развернувшись, я на полной скорости рванула назад, но передумала и, снова развернувшись через сплошную осевую, поехала к заправке, благо там неподалёку есть магазин - малявка просто умирал с голода (их же надо в этом возрасте кормить каждые четыре часа). Может, хоть кефира куплю младенцу!
Управляя машиной, я одним глазом смотрела вперёд, а другим постоянно косила в зеркало заднего вида: не висит ли кто у меня на хвосте. Мою уверенность подогревали образы убийц с АКМ. Я краем уха слышала об объявленной награде за шкуру каждого убитого мутанта, а в том, что это те самые мутировавшие помеси домашних собак с волками, из-за которых исчезли несколько человек, я не сомневалась. И если бы кто-нибудь прослышал, что я спасла маленького щенка, то мне бы это принесло лишние хлопоты с собственным здоровьем...
Вот так я познакомилась с Серым. Сейчас ему уже три с половиной года, это громадная зверюга, внешне здорово напоминающая своих далёких предков - волков. Но это только на первый взгляд. Не бывает ни у волков, ни у собак, ни даже у соплеменников Серого такого роста - метр двадцать в холке и, как следствие, такого веса - добрых сто тридцать кило тянет, если не больше (взвесить пса хронически не удаётся - весы найти очень сложно). Когда мы с ним выходим гулять, то от нас все прохожие шарахаются. Ещё бы - уши моей лапочки маячат на уровне моего плеча, а я сама отнюдь не малявка - метр семьдесят пять, как отдай.
В городе нынче жизнь не сахар: шумно, грязно, пыльно, дышать, кроме смога, разумеется, нечем, да и с работой туговато. Меня это всё не очень-то касалось - когда Серенькому сравнялось полгода я вышла замуж за одного 'весьма состоятельного крота', промышлявшего оптовой торговлей и ещё чёрт его знает чем. Брак мой продержался недолго - всего два года. За это время я написала историческо-приключенческую повестюшку, которая стала пользоваться неожиданной для меня популярностью (писала-то я со скуки, чтобы мозги не высохли). Муженёк мой деньги выдавал мне на 'хозяйство' не малые (я тратила их не больше, чем на половину, и всё равно не знала, на чтобы их такое потратить - под 'таким' я имею в виду общераспространённые траты) и никогда не спрашивал отчёта, в результате чего я собрала хорошую библиотеку и коллекцию ножей.
После развода Владимир оставил мне квартиру и всё её содержимое. Продав часть вещей и добавив гонорар за свою писанину, я смогла купить ракетную шахту, пострадавшую в результате конверсии. Её было достаточно легко приспособить для жилья. 'В комплект поставки' входили: бункер на глубине примерно в десять метров под поверхностью земли, здоровенный ангар, рассчитанный на ракетные тягачи, и сама развороченная тридцатиметровая ракетная шахта, ныне больше похожая на Лунный кратер, чем на бетонированный колодец.
Эти сооружения продавались по бросовым ценам (похоже, армейские высокие чины были рады избавиться от подобного старья, причиняющего одни неприятности). Мне показалось, что здесь свою роль сыграло близкое соседство с Народом Серого. Как бы там ни было, мне подобное отношение было только на руку - за те же деньги я смогла прикупить ещё и ветряк, так, что никакие проблемы с электричеством, свалившиеся в последнее время на наши головы, меня не волновали. Расположено моё новое обиталище было почти точно между Жуковым и Дубной, вокруг стоял густой сосновый бор и очень мало людей, что являлось главным достоинством этого места. Мне очень повезло, что моё хобби стало приносить доход: теперь я не была связана постоянной работой, хотя и числилась внештатным сотрудником Пущинского университета. Такой расклад позволял мне делать всё, что захочется, а хотелось мне тишины, покоя и возможности зализать свои душевные раны.
Разумеется, моя мамуля впала в транс, как только я посвятила её в свои планы. Нервничала она только из-за того, что её любимая доченька окажется далеко от неё, но, успокоившись и поразмыслив, признала мою правоту - жить в глухом лесу куда безопаснее, нежели в современном городе (а тем более, в лесу, куда люди не заходят даже под страхом смертной казни).
Это в былые годы нам с подружками внушали, что в лесу плохие люди ходят... А теперь: эти вот, лица непонятной национальности, практически все переползли сюда, в Среднюю полосу, и развязали настоящую гражданскую войну, прикрываясь воплями об исторической справедливости и вымазживанием гуманитарной помощи у России. Несколько лет назад перестрелки в центре Тулы случались, конечно, но были редкостью, а в последние два года автоматные очереди звучат каждый вечер.
Глава 2
'Господи! Да что ж за жизнь такая пакостная настала! Никакого нет покоя от ублюдков всех мастей, возомнивших себя хозяевами мира! Чтоб им икалось не переставая до морковкиного заговенья! Подумали бы лучше о загробной жизни, может, поумнели бы...' - такие мысли кипели в моей бедной голове всю обратную дорогу. Расположившийся на соседнем сиденье Серый ухмылялся во всю пасть, выставляя на показ свои страхолюдные клыки. Он никогда не мог понять отвлечённые умствования людей, что делать, несмотря на то, что волколаки (название моё, учёные пока так и не могут определиться кто они такие, ну, а сами себя они называют 'мы') крайне разумны, им пока ещё не требуется поэзия и размытые отвлечённые понятия. В принципе, они так и остались помесями на основе собак, правда, с большой долей волчьей крови. Переросли они своих предков, что верно, то верно...
'Ты меня любишь, хозяйка?' - мысленный голос Серого был пронизан таким самодовольством, какого я не слыхивала даже от своего бывшего мужа.
'Конечно. Ты у меня большой, красивый, нежный и ласковый зверь. К тому же, тебе безумно идёт эта проклёпанная сбруя'.
'Ага, люди пугаются сильнее... Погоди, там впереди, на съезде с шоссе...'
'Что?'
'Опасность. Четверо объектов с этими вонючими штуками, ты их зовёшь автоматами, хотят прикончить пятого. Он лежит на земле, ещё жив, но уже не думает, только чувствует... Боль, боль и ещё раз боль...'
'Серенький, заинька, позови, если сможешь стаю. Пусть они подойдут к тем, кто на дороге... Только очень осторожно: я не хочу, чтобы кого-нибудь подстрелили...'
Сидящий рядом со мной пёс на секунду задумался, отрешённо глядя в окно и развесив уши, и произнёс: 'Я сказал Полуконю. Он с молодняком уже там. Они ещё раньше их учуяли и хотят всласть поиграть с этой четвёркой. Осторожно, хозяйка, мы уже близко...'
Слава Творцу, что Серый со мной, иначе я бы давно уже свихнулась...
На съезде с шоссе я увидела стоящий армейский 'газон'. Значит вот на чём припожаловали непрошенные гости. Они, видать, совсем не секут здешнюю обстановочку - в этот конкретный лесок никто из местных не ездит: опасно для жизни.
М-да, однако, чем дальше, тем интереснее - эти недоделки собрались распять свою жертву... До этого же надо додуматься! Хотя удивляться особо нечему, как головы на шум мотора повернули, так всё стало яснее ясного: они ж с зелёными повязками на головах! Слыхала я про захват заложников, неужто этот полутруп один из них?! Вполне возможно, вполне...
'Полуконь, вы тут?'
'Да, целительница/соседка'.
'Они сейчас отвлеклись на мою машину, их можно брать тёпленькими'.
Жёлтые листья, кружась и порхая, падали на землю, уже начавшую покрываться шуршащим ковром. В кристально чистом воздухе пахло грибами... И смертью... Последней явно тут не было места...
Четверо мужиков, заросших бородами до самых глаз, как по команде, обернулись в мою сторону, дула автоматов глядят мне в живот.
- Ха! Баба!
- Ну, ты, красотка! Иди-ка сюда, и без фокусов, - рявкнул мне один из них. Главный, как пить дать, главный.
Вот что мне нравится, так это то, что они совершенно забыли о парне, лежащем у ствола старой липы. Совсем не смотрят в его сторону и не слышат шуршания в кустах, а там уже и уши маячат...
- Я бы вам посоветовала уносить ноги отсюда, пока не поздно!
- Ты, шлюха русская, заткнись, - молодой и наглый бандит щёлкнул затвором автомата, - скидывай тряпьё и повеселимся!
- Ну, хорошо, молодой да красивый, пусть будет по вашему!
Вой, вырвавшейся из моей глотки, заставил застонать вековые деревья. Этот вопль, да ещё оскаленные сахарные зубы, были последним, что слышали эти люди в своей жизни. Стая умеет расправляться с неугодными представителями рода человеческого. На заросшем просёлке остались лежать четыре трупа с размозжёнными руками и перекушенными шеями.
'Спасибо, Полуконь... Ты помог мне. Без тебя мы бы попали домой.'
'Не за что. Что ты будешь делать с этим?' - огромный волк мотнут головой в сторону израненного мужчины. Серый уже внимательно его обнюхивал, не полагаясь на свои подслеповатые глаза.
'Заберу с собой. Не бросать же его так... Эти гады наверняка сюда ещё вернутся'.
'Хорошо, мы оставим им знак, на добрую память!'
Пока молодняк под чутким руководством старших раскладывал трупы, я собрала автоматы и выудила из карманов жилетов на покойниках все запасные магазины и прочую мелочь, вроде пистолетов, ножей и кастетов. Закончив эту импровизированную охоту, я направилась к спасённому. Он дышал глубоко, но редко... Ха! Ресницы подрагивают... Притворяется, что в обмороке.
- Перестань придуриваться и попробуй встать. Волоком я тебя не дотащу.
Мужик открыл глаза и с подозрением уставился на меня. Я протянула ему руку:
- Давай, хватайся одной рукой за меня, а другой за сбрую Серого.
Он продолжал лежать, пристально глядя мне в глаза.
- Ты кто?
- Идиотка, как всегда нашедшая приключения на свою .... голову! Шевелись же ты, или из тебя последние мозги выбили?! - я рассмеялась, проследив за его взглядом. В самом деле, картина была несколько сюрреалистичная: здоровенные зверюги разложили покойничков по солнышку, головами на запад, откушенную у одного из них кисть демонстративно выложили посерёд дороги, указующий перст направлен на выезд из леса...
- Не волнуйся, тебя они не тронут.
Может это, может то, что Серый выглядел цивильно, почти как любая простая собака, подействовало на него, но он принял мою протянутую руку и, постанывая, встал. Он оказался меньше меня ростом, фигурой смахивая на несгораемый сейф. Коротко стриженые волосы заляпаны какой-то гадостью, на сумрачной, местами опухшей, а местами сине-багровой физиономии - густая щетина, глаза мутные от боли и с жизнеутверждающе красными белками из-за лопнувших сосудов.
- Идти-то сможешь, жертва жестокого обращения?
- Куда я денусь?! - прохрипел он и, тяжело повиснув на моих плечах, побрёл к моему потрёпанному 'Широкому' джипу.
- Я так поняла, вопрос был риторическим, - пробурчала я себе под нос.
С трудом я запихнула его на диван в салоне. Проблему составляло то, что машина была загружена под завязку продуктами, а багажник забит 'самым необходимым' - лебёдка там, лопата, топор, бензопила... Ну и всё такое прочее, жизненно необходимое для лесного обитателя. Еле-еле смогла разгрести участок, достаточный для размещения ещё одного 'хрупкого груза'. Серый с презрительным ворчанием устроился рядом, разложив на нём свой роскошный пушистый хвост. Мой пёс молчал, надувшись. Меня это ничуточки не удивило: Серый относился с большим подозрениям к мужчинам, попадавшим в поле моего зрения. Особенно его подкрепил в этом убеждении мой бывший супруг, с которым у него была взаимная непереносимость. Ревновали оба страшно. Муж перестал первым и перенёс своё внимание на других дам. Они были здорово моложе, чем он, и смотрели ему в рот... Впрочем, это его интимное дело, чем и с кем он занимается... Сейчас мне бы спокойненько доехать до дверей бункера.
* * * * * *
Я очень осторожно вела своего 'Широкого' (для тех, кто в танке - джип 'Чероки') по дороге, пролегающей по краю развороченного провала, в который превратилась старая ракетная шахта. За последние годы провал почти полностью заполнила вода, превратив безобразную воронку в круглый пруд с рыбками и лягушками, с громкими 'плюхами' валящимися в водоём. Обычно я проскакивала вдоль пруда на скорости 60 км/час, совершенно не щадя покрышек, но сейчас пришлось сбросить скорость раз в шесть-семь и тащиться в темпе пешехода.
Впрочем, выбора у меня не было: любой основательный толчок мог вытряхнуть из дополнительного пассажира душу, а она и так в нём не особо крепко держалась. Сидевший рядом с ним Серый заинтересованно его обнюхивал, смахивая сейчас на кудлатую дворняжку у фонарного столба. Слава Богу, что ведёт себя прилично, не скалится на мужика.
Ну вот, наконец-то показались ворота ангара. Мне есть чем гордиться - их не сразу разглядишь в густых зарослях дикой малины, к тому же сами ворота были закинуты маскирующей сетью. Такая вот я, недоверчивая - незачем всякому встречному - поперечному знать, где вход в моё жилище.
Пригнувшись, вышла из машины и, открыв правую дверь, выпустила Серого. Вдвоём мы подняли сеть (тяжёлая она, зараза) и я отперла замок. От лёгкого толчка воротины бесшумно отворились. Мимо меня протрусил мой пёс и остановился в глубине ангара, из темноты его глаза полыхали зелёным огнём. Снова сев за руль, загнала машину и выяснила, что моя добыча начала уже потихоньку сползать с заднего сиденья, мне с трудом удалось его подхватить. Мама дорогая, да на нём живого места нет! Такого я ещё никогда не видела: впечатление такое, что он побывал под гусеницами танка, никак не меньше, хотя, по-моему, все кости целы, что оч-чень странно...
- Хотела бы я знать, какого чёрта они тебя так отделали?
Честно говоря, я совсем не ждала ответа на свой вопрос, однако парень разлепил заплывшие веки и, с усилием шевеля разбитыми губами, прошептал:
- Тебе-то что?
От неожиданности я аж споткнулась, что само по себе было весьма неприятно: я волокла его из кабины и, в результате, приложила о дверь, в ответ раздался сдавленный стон.
- То-то же, не будешь грубить! Так, а теперь обними меня за плечи и пойдём. Идти-то сам можешь?
Он кивнул и повис на мне всей своей масса. Хорошо хоть это человек, а не мешок картошки - человека кантовать проще... Вот так, тесно обнявшись, мы и проползли по моему дому до дивана. Уложив клиента, я приволокла с кухни свою аптечку, у меня была целая гора перевязочного материала, хирургические иглы, кетгут и прочее, прочее, прочее. Этого запаса хватило бы на месяц работы средней руки травмпункта. Да уж, слишком часто мне приходилось штопать собачьи шкуры, располосованные острыми клыками.
Мой 'подарок судьбы' выдал такую заковыристую тираду, что я обернулась и в шоке уставилась на него. Все мы знакомы с 'неуставной лексикой', но такое можно было услышать от боцмана времён расцвета парусного флота. Были прослежены настолько оригинальные сексуальные связи и извращения предков, о каких я отродясь не слыхивала и вообще, при всём богатстве своего воображения, не могла представить, как такое возможно физически и физиологически. Изумлённо тряхнув головой, взяла бутыль с перекисью водорода и тихонько принялась обрабатывать разбитую физиономию. За четверть часа я только-только привела его лица в вид, отдалённо напоминающий человеческий, впрочем, за это время он в достаточной мере пришёл в себя, чтобы начать трепаться.
- Чёрт, не можешь поаккуратнее!? Ты с меня всю шкуру сняла!... Ай, больно же!...
Под эти причитания я продолжала своё грязное, в прямом смысле этого слова, дело. Выяснилось, что серьёзных повреждений у него нет, зато мелочей - целая куча. Тут и здоровеннейший синяк, заливший оба глаза, и ссадина на левой скуле, и огромный кровоподтёк на рёбрах... Я уже не говорю об ободранных и опухших костяшках правой руки, по сравнению со всем остальным - это детский лепет, но что меня обрадовало, так это то, что все кости остались целы.
- У тебя что, рёбра из железа? Целёхоньки, а со стороны поглядеть, так на них джигу отплясывали!
- Нет, просто меня по ним часто били.
- Возможно, тебе виднее... Вынесешь горячую ванну, а то от тебя воняет, хуже чем от землеройки.
- Переживу как-нибудь...
* * * * * *
Нет, всё-таки моя 'нора' очень комфортабельна: у меня есть водонагреватель и ванна, в которой можно утопить все мои 175 см роста и ещё место останется! Этой роскоши я себе никогда не могла позволить в городе - габариты квартиры не позволяли...
Набрав в ванну горячей воды я хмыкнула: придётся мужику надеть мой халат. Вот зрелище-то будет, не для слабонервных! Всё ещё улыбаясь, вернулась в зал - парень лежал, закрыв глаза, и дышал ровно, как младенец.
- Эй, ты часом не заснул?
- Нет, просто слушал как вода шумит...
- Нашёл, что слушать! Давай, обопрись на меня и пойдём, грязь эту с тебя смоем...
Да, тяжела ты, нет, не шапка, а ... ноша Мономаха! От сегодняшних упражнений у меня точно радикулит начнётся! Легко ли целый день таскать на себе добрых сто кило! Доведя 'пациента' до ванной и усадив на табуретку, опустилась на колени и принялась расшнуровывать его берцы.
- Эй, ты что это делаешь? - раздражения в его голосе было столько, что хоть в банках трёхлитровых соли, как огурцы.
- Что, что... Раздеваю тебя, или ты думаешь, что сам справишься, - ехидно осведомилась я, - вот когда в норму придёшь, тогда и язык протягивай, а пока что - молчи в тряпочку!
- Прекрати, сам справлюсь, без тебя!
- Ну, попробуй джигит, попробуй...
Нет, на ноги то он встал, но устоять на них не смог и рухнул обратно, чуть не сломав табуретку.
- 'Нет, оно конечно, Македонский - герой, но зачем же мебель ломать?!' - со вздохом процитировала я Гоголя, - Понял теперь, умник? Придётся тебе принять-таки мою помощь. Да, и перестань вести себя как запуганная девственница перед первой брачной ночью, и можешь не рассказывать, что для тебя это всё в новинку. Да я в жизни не поверю, что тебя ни разу не раздевала женщина!
- Не тот случай, - проворчал он в ответ.
- Ты - перетерпишь, да и я ничего нового не увижу, - я улыбнулась и добавила, - кроме твоих синяков, разумеется. Такое редко когда увидишь!
Никогда не видела, чтобы человек так стеснялся, тем более, в экстремальной ситуации. Интересно, он бы и в больнице закатил бы истерику? Скорее всего, нет, впрочем, его бы и не стали пытаться отмыть. Минуточку, а как же его зовут, не называть же парня постоянно 'эй, ты', некрасиво как-то... Этот вопрос надо срочно выяснить!
- Послушай, в как тебя зовут-то? - в дверях я обернулась.
- Сергеем, - он уже отмокал в горячей воде и на физиомордии (простите, но эту ирокезскую маску лицом никак не назовёшь) разливалось тихое счастье.
- Ну, что ни рожа, то Серёжа! Одни Сергеи в этом доме!
- Не понял, - что, что, а зверское выражение морды лица ему удавалось на редкость хорошо.
- Потом поймёшь. Да, кстати, зови меня Славой, - сказала я и вышла.
В запасе у меня было примерно двадцать минут, а за это время мне требовалось приготовить Сергею постель, что-нибудь пожевать и, самое главное, продукты вытащить из машины и, хотя бы, запихать их в холодильник! Программа насыщенная, ничего не скажешь...
'Не волнуйся ты. Я уже всё сложил в холодильник, только молоко не смог...'
'Серенький, ты просто золото! Молоко я сейчас поставлю кипятиться. Ты его принёс из машины?'
'Да. Зачем у нас этот человек? Он здесь лишний!'
'Он ненадолго. Выздоровеет, и я его отвезу в город. Не выгонять же раненого на улицу...'
'Ладно, так и быть', - смилостивился Серый.
Нет, мой пёс - это нечто невероятное. Мало того, что он треплется телепатически как трещотка, так ещё и изволит милостиво так одобрять (или не одобрять, что случается гораздо чаще) мои поступки. Да и ревнив, хуже дитяти малолетнего. Этот деятель невзлюбил моего бывшего мужа органически, просто на дух не переносил, правда, если честно, это у них взаимно было. Временами я просто удивляюсь: как этот мы с Володькой ухитрились прожить два года и за это время не поубивать друг друга, и, в основном, из-за этого пса! Хотя то, что я развелась - к лучшему! Не смогла бы я с ним жить, как не крути... Он - весь такой крутой, что дальше ехать некуда, а я... Мне на всю эту крутизну наплевать и забыть, был бы человек, а человека-то и не оказалось. Был он когда-то, лет десять назад, да весь вышел, одна оболочка осталась... Грустно, однако...
Глава 3
Прошло три дня. Лицо Сергея приняло нормальный цвет и вид. Он оказался очень даже симпатичным парнем, можно даже сказать так - красивым. Широкие скулы, густые чёрные брови и ресницы-опахала над карими глазами, в общем, типичный герой дамских романов, ростом только не вышел, меньше меня, зато в ширину - ого - го: что прямо поставь, что на бок положи, этакий сейф несгораемый.
Итак, в пятницу утром, как сейчас помню - 13 число, мы допивали утренний кофе.
- Сегодня я отвезу тебя в Тулу, заодно и родителей повидаю. Ты бы рассказал мне всё-таки, из-за чего те сволочи на тебя так взъелись.
Сергей поморщился, залпом выпил остаток кофе, отплевался от гущи и стал говорить:
- Взъелись, скажешь тоже! Они меня пришить хотели...
- Это я поняла.
- Не перебивай! Понимаешь, я ездил к другу в Калугу и возвращался домой, когда наш автобус тормознула какая-то баба с ребёнком. Водитель остановился, а тут на него наставляет автомат бородатый мужик, он из-за кустов на обочине выскочил... 'Давай, - кричит, - поворачивай! На юг едем!' Захват заложников, блин! Семь здоровых бугаёв в салоне перед носом пушками трясут. Часа через два они отвлекаться начали, и мне удалось достать ствол, а эти сволочи, соседи, ни дна им, ни покрышки, меня гадам южным и выдали! Одному против семерых драться не очень... Ну, а остальное ты видела.
- Да уж, картина была мерзостная. Хорошо хоть мы вовремя подоспели.
- Слушай, а чего ты понапихала в машину? По-моему, я видел там нечто, весьма смахивающее на меч! На фига он тебе сдался?
- Верно, меч, а точнее - гладиус. Я его с собой вожу как 'универсальный инструмент автолюбителя': и подрубить что-нибудь, и подкопать, и как рычаг использовать можно, и, в случае чего, кого-нибудь по голове огреть тоже очень удобно. Хотя для земляных работ у меня ещё сапёрная лопатка под сиденьем валяется...
- Господи! Да ты как на войну собралась!
- Ничего подобного! Всегда так езжу, и не надо считать меня параноиком, пожил бы с моё в лесу, сам бы таким стал... Ладно, пойду оденусь, и двинем отсюда.
* * * * * * *
Как удобно, когда тебе не надо самой открывать и закрывать ворота. Такая прелесть! Тем более что ехать пришлось не по тому маршруту, что и всегда. На прямой дороге могли быть неприятные сюрпризы, вроде патруля, из-за этого я и свернула на окольную тропу. Она была вполне проходима для моего 'Широкого', но не для нормальных машин. У любой из них подвеска тотчас бы разлетелась на мелкие кусочки. Фактически, это была колея, проложенная в песчаном грунте и сплошь усеянная рытвинами и колдобинами, что поделать, местность здесь на редкость неровная.
Примерно через полчаса скачков по ухабам машину резко тряхануло, да с такой силой, что меня едва не выбросило через лобовое стекло, а у моих Серых только зубы заклацали. С трудом усидев за рулём, я вывернула джипак на обочину и выключила зажигание.
- Ну, ты и водила! Вот уж точно, баба за рулём, что обезьяна с гранатой! - Сергей произнёс это, поднимаясь с пола кабины, где очутился от толчка.
Я ничего не ответила, не до того мне было: мы были на волосок от аварии, и дело вполне могло кончится парой-тройкой гробов. Руки у меня тряслись, сердце колотилось где-то в горле, в общем - почти истерика. Самое странно, что я этот маршрут хорошо изучила, чуть ли не на брюхе весь исползала, и чётко знала: да, дорога неприятная, после дождя лучше не соваться, но посуху для 'Широкого' вполне пригодная. Ну, не было здесь неделю назад такой пакости!! Впечатление, что мы слетели с трамплина метра полтора высотой... Не было его тут, и точка!!!
Наконец, я сумела приподнять голову с руля и обернулась на попутчика, лицо мужчины было пепельно-серым.
- Поздравляю, мы только что проскочили над могилой и чуть-чуть задели крышку гроба... Но я не виновата, честное слово, она просто была открыта и торчала вверх...
Не могу сказать, что мои слова его обрадовала, я вообще не могу сказать, кто бы обрадовался от такого сообщения.
- Это я уже понял...
- Вот и молодец, возьми в полки огурец! Мне интересно другое: на что это мы напоролись?! - и, не дожидаясь ответа, вылезла из машины.
С минуту постояла, упершись ладонями в колени, унимая дрожь в поджилках, затем выпрямилась и пошла обратно по следу протектора. Вот тут-то и началось самое интересное - отпечатки покрышек обрывались в десяти метрах от джипа. Такое впечатление, что 'Широкий' сверзился с высоты, пропахал мостом грунт, кое-как выбрался и поехал дальше...
- Чёрт побери, - раздался сзади удивлённый голос Сергея, - а где же наши следы?!
- Не знаю... Я не знаю даже, что это за дорога...
- Не знаешь?!
- Нет, я её впервые в жизни вижу...
'Серенький, миленький, послушай, может кого знакомого услышишь?'
'Я и так слушаю, только нет тут никого знакомого, никакого...'
- Господи, - только и смогла сказать я элегантно плюхаясь прямо посереди дороги.
- Что?
- Серый говорит, что здесь нет никого, кого он мог бы узнать...
- И... Что это значит? Да говори ты, не тормози!
- То, что мы очень далеко от известных мне мест, очень...
- Тогда нечего рассиживаться тут, поехали дальше, не куковать же в лесу...
Только далеко уехать нам так и не удалось... Не проехали мы и пятисот метров, как полетели полуоси и начал стучать мотор, не выдержал 'Широкий' этой 'жёсткой посадки'.
- Ну, и что делать будем? - я безучастно глядела в пространство.
- Почём я знаю, - огрызнулся Сергей.
'Хозяйка, здесь люди!'
'Где?'
'Там, впереди. Мне до них двадцать минут бежать...'
'Серенький, сходи, посмотри. Какие они, что делают? Нам помощь нужна...'
Пёс выскочил из двери и потрусил по дороге, как всегда, на бегу он задрал хвост вверх и уложил серым пушистым кольцом на спину. Вскоре этот лохматый флаг скрылся из виду за поворотом.
- Куда это он направился? - удивился Серёга.
- Говорит, рядом люди, вот и пошёл выяснить, что да как.
- Ну, и долго нам ждать?
- Минут двадцать, не больше... Давай пока вещи из машины вытащим...
- Что-то мне подсказывает, что помощи нам ждать неоткуда, во всяком случае, машину уж точно не отремонтировать....
Сергей уставился на меня во все глаза:
- Почём ты знаешь?
- Предчувствие, Серёжа, предчувствие...
- Ну, что ж, тогда - за дело!
Сергей не видел, что я загрузила в багажник собираясь в гости к родителям и теперь пребывал в культурном шоке, извлекая предметы, прямо скажем, несколько необычные для женщины, однако было видно невооружённым глазом, что все вещи уже были в употреблении.
Вообще-то говоря, я должна была отвезти отцу книги по электротехнике, нечто вроде учебников 'Сделай сам'. Их было немного, всего три штуки. Потом, намечался в Туле рыцарский турнир в честь годовщины Куликовской битвы, разумеется, я не могла пропустить такое событие и везла с собой бахтерец собственного изготовления. Я ухитрилась в своё время раздобыть титановые пластины и провела три месяца, клепая бронь. Ну, надо же было мне похвастаться своими трудами и, попутно, уесть всех моих знакомых.
Теперь, когда Сергей извлёк мой баул, он с удивлением следил, как я разбирала свой багаж. Я раскладывала вещи на несколько кучек: предметы первой необходимости (к ним я отнесла свою расширенную аптечку, ножик 'Рембо-III', верёвку, извлечённую из кармана дамской сумочки, и так далее, и тому подобное); ценности, которые надо беречь как зеницу ока (книги и мои записи), и вещи, могущие подождать до лучших времён.
- Слушай, такого я ещё не видел!
- Чего именно? - я отвлеклась от своих раскопок и уставилась на парня.
- Такого ножа живьём! Да ещё у симпатичной девушки...
- А что такого? Моему бывшему мужу было наплевать на всё, кроме себя, поэтому я могла покупать, что хотела.
- Не понял.
- Поясняю для особо гениальных: я собираю коллекцию ножей. Она почти вся дома, у родителей, а несколько клинков я постоянно таскаю с собой, как, например, этот.
- Ну, ты даёшь, - восхищённо протянул он.
Тут я услышала голос Серого. Этот переливчатый басистый вой я могла узнать где угодно, хоть на рок-концерте.
- Что-то случилось, - вскочив на ноги, я всем телом подалась в сторону, откуда раздался вой.
- ?!?!?
- Это боевой клич Стаи...
- Кого?!?!
- Народа, к которому принадлежит Серый, - отмахнулась я, - Он ввязался в драку... Только не пойму с кем...
Я беспомощно оглянулась на Сергея. Он прищурился и внимательно смотрел на дорогу, затем облокотился на капот джипа и забарабанил по нему пальцами, потом оценивающе глянул на меня:
- Пошли, посмотрим?
С этими словами он подхватил 'Рэмбо', я схватилась за гладиус, и мы перебежками двинулись по пёсьим следам. Было видно, что Серый сначала шёл нормальной волчьей трусцой, а затем понесся галопом. Вскоре мы услышали истошные вопли, звон металла и утробный рёв крупного хищника. Мы переглянулись:
- Похоже, твой пёсик кого-то дерёт.
- И этот 'кто-то' усиленно отбивается...
- Умеешь этим пользоваться, - прошипел Сергей, ткнув пальцем в меч, я кивнула, - тогда пошли, поможем собачке.
Мы осторожно выбрались из зарослей малины на край поляны, где и разыгралось побоище. Было видно, как трое здоровенных мужиков отбивались от примерно семи других, помельче ростом. Возможно, даже более чем вероятно, их было гораздо больше, но здесь уже начал трудиться Серый. Плоды его жизнедеятельности лежали с развороченными глотками и напрочь откушенными руками. Участники драки уже поняли, что в действо вступила третья сторона, совершенно неожиданная. Те, что были помельче ростом, поняли, что их начал изничтожать громадный пёс, и начали отвлекать свои силы от троих людей, пытаясь достать Серого.
'Серый, что происходит?!'
'Хозяйка, помоги! Одному тяжело!'
Не раздумывая, я выскочила из кустов и рубанула гладиусом по руке ближайшего ко мне гаврика. Честно говоря, я не ожидала такого эффекта: изготовленный из легированной стали и остро наточенный, мой гладиус почти перерубил руку, держащую оружие. Вопль, последовавший вслед за этим, заставил остальных понять, что прибавился ещё один противник. Моих сил хватало только на то, чтобы парировать адресованные мне удары. По звукам, доносившимся откуда-то из-за спины, я поняла, что Сергей тоже ввязался в эту свалку. Однако через несколько минут всё кончилось: все невысокие черноволосые люди отошли в мир иной. Зрелище было пренеприятное, на языке так и вертелось: 'О, поле, поле... Кто тебя усеял мёртвыми костями...'. Чертовщина какая-то... На окровавленной земле не валялось ничего, хотя бы отдалённо напоминавшего огнестрельное оружие. Странно, как всё это странно... Ко мне подошёл Серый, удовлетворённо облизываясь, он был до омерзения доволен собой: хвост кольцом на спине, уши торчком, ухмыляется во все 42 зуба.
'Зверь, какого чёрта ты влез в эту драку!?'
'Нам нужна помощь?'
'Нужна!'
'Эти люди нам помогут'.
Нет, всё-таки у меня не пёс, а какой-то краснокожий в собачьей шкуре! Чтобы добиться ясных ответов, надо клещами пытать!
'Не понимаю, выражайся яснее!'
'Они говорят и чувствуют, почти как ты или вот Этот, - так Серый называл звал Сергея, - мы помогли им, они - нам. Они знают, что такое благодарность... '
Я так увлеклась разговором с Серым, что не заметила как к нам приблизились те, о ком говорил мой пёс. Услышав почти над собой тяжёлое дыхание я подняла глаза и обалдела - надо мной возвышалась башня, по габаритам не уступавшая сванским в горах Кавказа, только эта была не каменная, а вполне живая. Заросший до глаз густой русой щетиной, здоровенный мужик стоял, уперев руки в боки, и смотрел на меня из-под сурово нахмуренных бровей. Мне стало несколько не по себе: я терпеть не могу, когда меня так рассматривают, а Серый стоял около, как ни в чём не бывало, потом чуть приподнялся на задних лапах и облизал моё лицо.
'Тебе надо прилично выглядеть'.
'Скотина...'
Но Серый в ответ стал только шире ухмыляться и вилять хвостом.
- Кто это, чёрт бы его побрал, - голос Сергея был хриплым.
- Без понятия. Серый говорит, что они нам могут помочь.
Блондинистый громила что-то проревел, обращаясь к своим товарищам. Вместо ответа они подошли поближе и присоединились к громиле, который явно был их предводителем. Теперь они стояли рядком напротив нас, как на параде. Понять, о чём думают эти ребята было так же легко, как и уловить смену настроения у медведя.
Громила опять заговорил и я обернулась на Серого:
'Что он сказал?!'
'Интересуется, кто мы такие.'
'Ты не договариваешь...', - но закончить мысль я не успела.
В этот момент один из этих гавриков схватил Сергея за плечо, тот скинул протянутую руку и продемонстрировал жест, который, оказывается, был хорошо известен и местным. Абориген моментально обозлился, и, в результате, снова началась драка. Единственным утешением было то, что велась она без применения оружия, однако новый мордобой совершенно не входил в мои планы и я сочла нужным вмешаться.
'Серый, их надо разнять! '
'Зачем? Пусть дерутся, остальным это нравится...'
'Кому сказала!?! Не хватало ещё, чтобы Сергею шею свернули! Передай этому лосю, чтобы оттащил своего парня!'
'Хозяйка, тебе надо, ты и говори'
'Я его не слышу!'
'Чувствуй меня и иди за мной...'
Я никогда не подозревала о такой способности своего пса. Закрыв глаза увидела путь, маленькую голубоватую тропку, на которую показывал Серый. По этой-то тропинке было легко добраться до сознания человека... Первый контакт был ошеломляющим: на меня буквально выплеснулись изумление, страх и любопытство, причём последнее потихоньку вытесняло все другие эмоции...
'Останови своего человека!'
Вот уж никогда бы не подумала, что мой мысленный голос может прозвучать настолько безапелляционно. Мой собеседник аж задохнулся от шока. Я смогла уловить только бессвязный поток его мыслей:
'Кто/что?... Где?...'
В тоже время он ошарашено оглядывался по сторонам, а тем временем Сергей пытался добраться до шеи супостата.
'Это я говорю, - для пущего эффекта ткнула себя пальцем в грудь, - надо растащить этих остолопов, пока они друг другу шеи не свернули!'
'Ага' - безропотно согласился гигант и без лишних церемоний поймал своего парня за пояс левой рукой, и за шкирку - правой. Я повисла на Сергее сзади, а Серый угрожающе оскалил зубы прямо ему в лицо.
Никогда ещё я не встречала человека такой физической силы. Словно пушинку он поднял здорового мужика и попросту переставил его с места на место. Я смотрела на эту картину разинув рот. Как выяснилось, Сергей тоже был потрясён увиденным: