Я его приметил, когда утром въезжал на площадку. У ворот стоял невысокий паренек и сосредоточенно рассматривал мою машину. Отчего-то сразу подумалось - не похож он на всех этих владельцев "Жигулей" и иномарок, - клиентов, ждущих очереди на СТО. Этот - ко мне, что-то хочет сказать или попросить. А еще в его лице, даже не столько в лице, а в фигуре, в самой манере держаться, гордо выпятив грудь и вздернув подбородок, будто у солдата на параде, мне показалось что-то знакомое. Даже на секунду холодком шибануло по спине. Нет, ничего, показалось. Три года прошло, какие такие фигуры могут уже сейчас сниться...
- Здарова, шеф! - Виталик нахально всунул голову в открытое водительское окно, как будто собрался меня целовать, протянул грязную клешню для рукопожатия, - как жизнь? Слышь, Санек, тут к тебе посетитель. Хочет на работу, - Виталик заговорщицки потыкал пальцем себе за спину.
Виталик - всего лишь охранник, ночной сторож на СТО. Конечно, другому сторожу или вообще любому на моей площадке стоило бы тут же крепко накостылять по шее за такие вольности. Но у нас с Виталиком когда-то были особые отношения, которые он никак не хочет, а я никак не могу забыть. Ладно, как-то оно будет, придет время - разберемся.
- Виталя, я же тебе говорил? Опять пьёшь какую-то гадость? У меня от твоего перегара краска на машине выгорает, - не обращая внимания на Виталино стремление к рукопожатию провожу воспитательный процесс. - Слышишь, давай я тебе зарплату нормальной водкой выдавать буду? Как раз бутылок десять в месяц получится. А деньги лучше Тане отдам, в семью.
Включаю вентиляцию, отдуваюсь, пытаясь избавиться от облака перегара и устойчивого бомжовского духа, наполнившего салон.
- Да что ты шеф, все нормально... - немного стушевался обнаглевший сторож, - дай сигарету.
Выколупав из полной пачки грязным ногтем начальственное "Мальборо", Виталик, наконец, вытягивает голову из машины и идет открывать ворота. После легкой накачки суетится, показывает старание, подобострастно поглядывая в мою сторону. Его вдруг проснувшаяся деловитая поспешность категорически обозначает: шеф, все в порядке. Мы хоть и можем иногда стаканчик - другой пропустить, но ночью на площадке все в полном порядке. Стекло разбито? Не знаю, не видел. Кто-то ночью перелезал через ворота, следы заметны? Никак такого не может быть! Два приблизительно похожих выражения лица: у моего ночного сторожа и у Багиры, лохматой цепной полуовчарки, присутствующей тут же, возле своей будки. У Багиры явное преимущество в выражении преданности - она умеет вилять хвостом.
По случаю начала рабочего дня возле гаражей уже толпятся утреннеумытые спецы, выдыхая вместе с сигаретным дымом вчерашнее пиво и анекдоты, суетятся клиенты, заискивающе семеня за вечно куда-то спешащим Петровичем, которого за глаза прозвали "тенью бога", то есть меня, хозяина СТО. Тоскливо глянув в сторону прибывшего шефа, слесаря в синих комбинезонах начинают затаптывать окурки, звенеть инструментами и греметь железными дверями боксов. Клиенты суетливо открывают капоты, удостоившись, наконец, вожделенного внимания к своим чихающим карбюраторам и оборванным глушителям. Работа началась.
Он таки дождался своего часа и предстал пред ясные очи начальства, то есть меня. Вклинился в паузу между моим искрометательным ёрзаньем перед уважаемым обладателем очкастого "Мерса", и наступающей грозовой тучей, собирающейся над головами виновников появившейся за ночь смачной царапины на свежеокрашенном и тюнингованном левом крыле дорогущего немца. Осмысливая, в какой форме я сейчас буду разрывать этого дебила, ночного сторожа Виталю, замечаю перед собой того самого невысокого парня. Первое впечатление от рассматривания вблизи: у него умные глаза. Признаков алкоголизма в лице не наблюдается. Хочет работать. А почему бы и нет?
- Ты чего пришел? На работу? Водку пьешь? В машинах соображаешь? Не соображаешь? Это хорошо, меньше будешь воровать. Поначалу. В армии служил? Нормально. Пойдешь охранником. Зовут как? Тоже нормально. Все, принят. Триста баков. Послезавтра на смену, вместо этого конченного...
И уже не к нему:
- Где этот олигофрен Виталя?
Время, когда предстояло, наконец, разобраться до конца с моим бывшим напарником, наступило прямо сейчас.
- Ты, сука пропойная, знаешь, сколько стоит покрасить крыло у "очкастого"? Кто будет платить? Не знаешь? Пошел вон! Всё, забирай свои кишки, уволен! Хрен тебе, а не зарплата... Что покрасишь? Тебе хватит только яйца себе покрасить на Пасху, а не "Мерс"! Я больше за тебя ни за что платить не буду!
И опять к новенькому:
- А ты чего стоишь? Я же сказал: принят. Иди к Петровичу, он там бумаги всякие напишет.
Виталю я все таки выгнал. Хоть и приходила его жена, Таня, плакала, просила "в последний раз". Из-за Тани, собственно, я до сих пор и держал это чудо, ее мужа, на СТО. Да, когда-то вместе начинали, деньги поровну одалживали для первых машин. Еще был с нами Леша, классный парень, но его не вернешь, погиб. А Виталик - вот он, Виталик, что не пропьет, то испортит. После смерти Леши все бумаги на площадку на меня оформлены.
- Таня, у меня - эс тэ о! И "разборка". И никак не исправколония. Здесь дорогие машины по ночам нужно охранять. Я не буду за твоего Виталю "Мерсы" восстанавливать. Так что - извини...
Через два дня возле ворот появился новый охранник. Я обратил внимание, что он на службу вырядился в камуфляжный армейский комбинезон, и этот комбинезон хоть и был старым и вылинявшим, но чистым и отутюженным. Верный признак: если у охранника с утра одежда не помята, значит, он не спал где-нибудь в чужой машине, а "бдительно охранял" народное (то есть мое, частное) добро. Верите, у меня сразу сложилось предчувствие, что этот парень себя еще проявит. Кстати, тут же забыл, как его зовут... ну, как же, он же говорил... вот я же пальцами щелкаю... Надо будет у Петровича спросить. А впрочем, какая разница, как его зовут. Абы человек был порядочный.
Я сам когда-то вот так же ходил по новым хозяевам и просился на работу. Потом пересеклись с Лешей, одолжили денег и взялись гонять машины из-за кордона. Таня, (эхх, Танюша, красивая была баба, пока с этим хмырем не изуродовалась), тогда к нам своего Виталика пристроила. Сначала сдавали машины целиком, а потом раскрутились, поставили свою "разборку" - распродажу европейских иномарок по запчастям. Хорошее дело, тройной подъём. Машины можно было уже самим не гонять - привезут другие; те которые официально - дороже, ворованные - дешевле. Четыре года назад приватизировали землю, получили разрешение на строительство. Возле площадки с искорёженными остовами Фольксвагенов и Мерседесов начали возводиться боксы СТО, купили оборудование для шиномонтажа и мойки...
Леша погиб три года назад. Как оно было? Не хочется повторять, дело закрыли. В последний раз тогда гнали машины сами: я, Виталик и Леша. Не для продажи брали технику, а для себя, чтобы было на чем передвигаться. В Карпатах машина Алексея слетела с трассы вниз, под склон. Полный бак бензина, упала и взорвалась; пока спустились, пока пожарники и милиция приехали - сгорело все. Там, внизу, село карпатское под горой прижалось, я еще подумал: вот люди живут - чисто экстремалы. Лешина машина попала, пробив деревянную стену, в чей-то хлев, сильный пожар случился. Какие-то кости нашли, сказали - его. Так и похоронили.
Ну, мертвого не вернешь, живым дальше жить нужно. Когда дело закрыли, я у наследников его часть выкупил, по-честному, хорошие деньги заплатил. Вот только Виталий... Эх, Виталька... Это особый разговор.
Где-то через неделю после появления вместо Виталика нового охранника меня поднял по телефону Толя Корнейчук, замначальника местного райотдела милиции. Было, было у меня предчувствие, что этот, в армейском комбинезоне, как-то себя проявит. И я не обманулся:
- Алло, Сан Саныч, слышишь меня? - с Толяном Иванычем мы частенько "зависали" где-нибудь в сауне, за мой, естественно, счет, вместе ходили в спортзал и считали друг друга уважаемыми и "нужными" людьми. - Саныч, у тебя на СТО проблемы. Убили там вроде кого-то, охранника твоего. Надо, чтобы ты туда срочно подъехал. Я тоже выезжаю.
Во, блин. Убили? Кого? Кто? Так, срочно еду. Убили??
Во, блин! Твою мат. Это ж целое дело. Сейчас начнут осмотры, досмотры, допросы... Блин, там же в четвертом боксе "Ауди" стоит... та самая... Говорил же Петровичу, блок сплавили - порежьте кузов! Аж в пот бросило. А если эти приедут, из отдела угона?
Охранника не убили. Я это понял, когда увидел машину скорой помощи. В нее как раз грузили на носилках моего сторожа в пятнистом комбинезоне. Это только в западных фильмах трупы возят в скорой помощи. И укутывают в мешок со змеечкой. У нас таких мешков нет, а в "скорую помощь" труп ни за что не возьмут. Может, оно и правильно: скорая помощь - для еще живых, а за вывоз трупов ответственный тот, на чьей территории труп обнаружат. Своим транспортом. Есть такое распоряжение мэрии.
- Живой? - первым делом спрашиваю у санитара.
- Живой, живой. - Хмурый дядька в грязно-белом халате захлопнул дверь и машина с красным крестом, заурчав двигателем, уехала в больницу.
В свете фар мелькают лица милицейских оперов; почему-то присутствует Галина, следователь прокуратуры, пишет протокол. Эту даму я знаю давно, пересекались не раз, когда Леша был жив. Возле Галины жмется Петрович, дает показания от руководства фирмы: кто был на смене, когда заступил... Сзади нарастают и приближаются еще фары; да, это Толин "Пассат", замначальника райотдела лично пожаловал на место происшествия.
Коротко жму руку Толяну, вместе начинаем слушать, что здесь было.
- Где-то в полвторого позвонила женщина в дежурку, говорит на СТО - драка. Ну, мы выехали, подъезжаем, заглянули через забор - никакой драки уже нет, а он лежит вот здесь, возле ворот. Сначала думали - мертвый, убийство. Следователя прокуратуры вызвали. Потом Петрович приехал, открыл, посмотрели, - нет, дышит, живой, только побитый очень. Замолотили, видно, ногами... Этих, с которыми он дрался, мы пока не установили.
Дальше все понятно, вернее, не понятно ничего. "Преступники скрылись в неизвестном направлении". Сейчас майор Корнейчук будет орать на своих оперов. Точно, уже начал, трясясь тучной фигурой в галстуке и не забывая брезгливо отступать новенькими летними туфлями от кровавых пятен на асфальте:
- ...да вы собственный член в штанах найти не можете!..
Это у Толяна любимая фраза. Пусть поорет, пар выпустит. Майор здесь для того и находится, чтобы поорать на подчиненных и, если представится случай, скачать денег с хозяина фирмы, (друзей в бизнесе не бывает!). Только бы они не начали в боксах проверять... А то этот же майор Толян такую шкуру с меня собьет, как за родную маму. Косарей десять зеленых бумаг, не меньше...
- У вас на территории ничего не пропало? - следователь и Петрович одновременно смотрят на меня, хотя вопрос адресован Петровичу.
- Петрович, машины на месте? Нормально? А, ну, тогда...
И уже следователю:
- Не-а, - мотаю головой, - Галина Андреевна, все нормально. Пишите; если чего надо, решим, там, короче, всё нормалё, замяли тему...
Галина молча и укоризненно глянула на меня в ответ на безнадежно испорченную "крутизной" речь, а Петрович следом переводит с "крутого" на милицейский и диктует: "...каких-либо следов проникновения или хищения на территории СТО не выявлено..."
Милицейская возня, затянувшись еще часа на два, наконец, заканчивается. Чтобы это дело шло "так, как надо" ненавязчиво всовываю Галине зеленую сотку. На всякий случай. Не спал же человек, бумагу писал, работал... Следователь прокуратуры - фигура важная, "процессуально независимая", может, при случае, и Толяна с его операми куда следует послать. Однако Галина брезгливо отдергивает руку, будто я ей подсунул не американские дензнаки, а дохлую мышь. Глянула на меня, будто на какую-то экзотическую африкано-пигмейскую змею. Иногда, когда она так смотрит, у меня возникает уверенность, что рано или поздно она меня застрелит.
Ладно, не хочет женщина разговаривать, ну и не надо. Кто ж виноват, что так получилось.
- До свидания, Галина Андреевна.
Петрович остается сторожить СТО до утра, а мы с Толей поедем, пожалуй, выпьем "по чайчику". Все равно ночь безнадежно испорчена. Завтра разберемся, кто кого убил, кто кого побил...
Весь следующий день мне не давала покоя мысль: что за дела творятся ночью в гаражах. То, что охранника побили не случайно, я был уверен. Вот и Петрович, изобразив на лице глубокомыслие, начал мне выдавать свои рассуждения: мол, сторожам можно зарплату и не выдавать, все равно они себе за ночь находят. Не выдержал я, говорю Петровичу:
- Петрович, давай звони в больницу. Может, очухался уже наш охранник...
А еще через час мы с Петровичем входили в больничную палату, сопровождаемые санитаркой из вестибюля, настойчиво сующей нам белые застиранные халаты.
- Слышь, Петрович, а как его зовут? Вылетело из головы...
- Валера. Жигалюк Валерий Алексеевич. Я ж в приемном говорил, к кому идем.
- Да что-то я задумался, не обратил внимания.
- Привет, герой.
Один глаз у него совершенно затек, вместо лица - багровая жуткая маска. Лежит под простыней, не шевелится.
- Кости-то целы? Печенка, почки нормально?
Как всегда, в таких случаях выходит глуповато, голос здорового человека кажется слишком громким и бодрым для этой больничной клетки. На соседних кроватях начинают возмущенно скрипеть в нашу сторону хворые здешние постояльцы.
Возле кровати - усталая и заплаканная девчонка лет пятнадцати, наверное, его младшая сестра. Увидев нас, оставляет на тумбочке какие-то кульки и выходит.
- Ну что там? Короче, рассказывай, как там было?
Разбитые губы начинают шевелиться, слушаем с Петровичем, наклонившись к еле слышному источнику звука.
- Они всегда приходили по ночам... Предлагали, чтобы как всегда, мы, говорят, здесь со сторожами давно дружим, типа, всем жить надо... У нас "крыша", говорят, реальная, не просто так... Я их, кажется, видел на "Радостном", крутятся возле бэушных запчастей... Один такой рыжий, высокий, на руке наколка, перстень и паук... Других не помню, по-моему, четверо было. Они запчастями занимаются... по ночам у сторожей на разборках покупают по половине цены. Или свои приносят, фуфло меняют на нормальные. Короче, они ко мне два раза подходили. А вчера где-то пролезли, я подхожу, а они уже крутят гайки. Они у вас на площадке уже как бы свои, на них даже собаки не гавкают, хвостами виляют... Предлагали триста, потом пятьсот. Я за телефон, а тут кто-то сзади, по башке... Только я не сразу вырубился, монтировкой кому-то тоже заехал... Потом они все сразу навалились. Шипит кто-то: мочить его надо, сдаст, сука, весь бизнес поломает... Догнали возле ворот... Дальше не помню... - Валера замолк, закрыв затуманенный болью уцелевший глаз.
"Мочить, говорите, падлы..." - у меня в голове начинают вращаться догадки. Это что, значит, все сторожа - воровайки? Даже последний чмошник-пропойца Виталя меня имел...
- Так, я, кажется, скоро кому-то "поломаю бизнес". Петрович, а? Вот козлы? Ладно, приедем - поговорим. Валера, ментам скажи - пьяная компания проходила, закурить попросили, подрались. Вот тебе на лечение пятьсот, надо будет еще - скажешь.
На обратной дороге из больницы, в машине, я все никак не мог успокоиться.
- Петрович, ну не козлы? - в сердцах кулаком по рулевой баранке. - Пацана замочить из-за каких-то железяк? Во, беспредельщики. Ну, я им сделаю "бизнес"...
Чтобы не оставлять в долгий ящик, набираю мобильный другого Валеры, который в городе известен как Кислый. Вернее, "Кислым" он был раньше. А сейчас уважаемый директор охранного агентства "Щит и меч". Вымогательство в цивилизованных формах. Но для меня Валера сделает исключение. Без цивилизованных форм.
- Слышь, Валера? Привет. Помощь нужна. Да. Сторожа у меня чуть не грохнули, не дал запчасти своровать. Да ничего серьезного, лыгари-беспредельщики. Дашь пару бойцов? Я своих возьму, ментов подключу, поотрывать головы гавнюкам...
Петрович испуганно и укоризненно смотрит сбоку.
- Может сначала узнать, кто такие? Вдруг там за ними кто-то конкретный стоит?
- А мне плевать. И на всех конкретных тоже. Завтра же я этих крыс распатроню по полной. А сегодня, пожалуй, займусь сторожами. Звони, пусть Виталю уже везут. И остальных - тоже.
Люди Кислого по-быстренькому управились и к вечеру все трое сторожей уже предстали пред мои ясные очи. Виталю прихватили где-то в пивной, и для придания ему бодрого вида и вменяемого состояния сначала поместили в автомобильную мойку, под холодный душ. Пока мой бывший напарник приходил в себя, я допрашивал других сторожей.
Выяснилось, что везде, на всех разборках охранники приторговывают запчастями и всем, что плохо лежит. На моей площадке - то же самое: после закрытия начинается ночная жизнь.
Приложившись пару раз по разъевшимся мордам, даю команду:
- Так, Петрович, до завтра ищи новых охранников. Сейчас бери этих по одному и считай, сколько чего они украли. Пусть вспоминают все. Если у них будут проблемы с памятью, зови кислых парней. Потом умножай на два и пусть платят. Пусть одалживают, квартиры продают - меня не волнует. А я займусь Виталькой. Сам.
Виталик в мойке ошалело и затравленно оглядывался, и молчал. С него ручьями стекала вода.
- Ну что, рассказывай! - предложил я ему.
- Чего рассказывать? - буркнул мой бывший сторож, пряча глаза.
- Ты нафига воров на площадку запускал? - уточнил я свой вопрос.
Виталий вытер ладонью лицо и вдруг взглянул на меня злобно и с вызовом.
- А что? Все твое? А мое где? Мне тоже доля полагается!
- Слышишь ты!.. - на меня навалилась волна гнева и раздражения, - ты еще пасть свою поганую не открывал! Просрал ты свою долю! Пропил! Я с тобой по-честному, по-порядочному, а ты свое все прощелкал! Или я Татьяне денег с твоей доли не отдал?
- Что ты там отдал? Я, думаешь, ничего не знаю? Думаешь, что Виталик все мозги пропил? А может, я не видел, как ты на Лехиной машине в тормоза лазил? Я-то пока молчу...
- "Лазил", или не лазил - не твое собачье дело! Запихни пасть!... - у меня даже в глазах потемнело от такого поворота. Вот оно, то, что держало этого гада на моем СТО, и заставляло платить несоразмерную зарплату. Убить его, что ли? А смысл? Все равно ему никто не поверит. На свидетельских показаниях одного пьяницы дело не пересмотрят. Нужны другие доказательства.
Петрович мне отдал листочки, на которых два других сторожа написали в милицию явки с повинной о том, что были сообщниками в кражах, с перечислением всего похищенного и расписку о возмещении ущерба. Эти бумаги я забрал себе и установил срок в два дня.
- Если не будет денег, вот это, - показал на явки, - пойдет ментам, а вот это, - потрясая расписками, - отдам им, - показывая на "кислых", - тогда все будет в десятикратном размере.
С такими напутственными словами и крепкими пинками в задницу бывшие охранники были выпровожены за ворота.
- А что Виталик? - поинтересовался Петрович.
- А что Виталик? - пришлось отвечать, - гандон наш Виталик, и морда у него гандонья. Пусть идет. Ему сегодня скидка, как участнику Куликовской битвы. Не могу, не могу я, Петрович, бывшего товарища...
Через два дня сторожа принесли деньги. Все или не все - даже не знаю, мне как-то не хотелось с ними разбираться. Пусть Петрович этим занимается. Меня беспокоил Виталик. Даже как-то подумалось: грохнуть его, что ли? Хотя игра явно не стоила свеч, макаться из-за какого-то пьянчужки... Понемногу я о нем забыл, жизнь пошла своим чередом.
Охранников Петрович нашел других. Через пару недель вышел из больницы этот... как его?.. ага, вспомнил - Валера, и сразу пришел на смену все в том же армейском камуфляже. Я как-то даже обрадовался, спросил - как дела, дал ему еще денег на поправку здоровья. Ночные кражи вроде прекратились.
Что с этими беспредельщиками, с "Радостного?" Да ничего. Люди Кислого покрутились там, выловили пару-тройку человек, дали им по шарабану. После этого ко мне пришел серьезный человек, и мы обо всем договорились. Оказывается, у нас много общих интересов! Все решилось по шоколаду.
Очень скоро от бывших "ночных слесарей" ко мне пошел оживленный поток свежеворованной техники. Мне понадобились доверенные люди. Ну, конечно, Валерчик! Теперь я помню, как его зовут, раз по двадцать на дню обращаюсь. Из охранников он перешел в кладовщики, стал как-бы замом Петровича. Толковый, быстрый, сообразительный, и, в отличие от самого Петровича, не трус и не мямля. Чем-то мне и внешне, и всей манерой Леху напоминает, покойного. Хотя так же, как и Леха, больше организатор, в технике парень разбирается слабо.
Это случилось неожиданно и, можно сказать на ровном месте. К этому времени, я, наконец, подписал акты и сделал техпаспорта на новые мастерские. Все, теперь все-все законно: земля, строения - на одного владельца. Заодно решил сменить название - вместо простенькой "Удачи" обозваться "Гарантом Сан ЛТД", заодно кое-что списать из налогов. Начать белую жизнь с чистого листа. Решил отпраздновать такое события, сделать презентацию, так сказать, новой фирмы. Заказал банкетный зал в "Гранде", пригласил людей, все как положено. Но во время застолья Толя Корнейчук, милицейский зам, тяпнув водки и жуя лимон, вдруг поделился:
- Слышишь, Сан Саныч, там на тебя вроде дело завели. Оперативную разработку. Кто-то на тебя конкретно настучал. Гляди, доиграешься со своими разборками.
И добавил, вгрызаясь в шашлык:
- Из Закарпатья прокуратура прислала отдельное поручение. По Лехе Симовичу.
Кое-как сохранив лицо, поулыбавшись еще пару минут гостям, я вышел покурить.
Итак, две проблемы. Кто-то стуканул насчет ворованных машин и он же вытащил дохлую утку по поводу тормозов в машине Алексея. Сомнений не было. Виталя, сука! Вот гаденыш! Сдал, таки сдал! Все, что знал, все выложил. Надо было сразу выписать ему билет...
Галина прислала повестку. Но я не стал дожидаться назначенного времени и тут же поехал в прокуратуру. Такие вопросы решать лучше сразу, не откладывая в долгий ящик.
- Галина Андреевна, что там, что за проблемы?
- Есть отдельное поручение повторно вас допросить.
- А почему "вас"? Галя что там случилось? Давай решать вопросы. Говори сколько, все будет нормалек...
Галина посмотрела на меня так, как умеет смотреть только она, будто перед ней не человек, а вдруг ставшее в человеческий рост насекомое.
- Приходите в указанное в повестке время. Я из-за вас не могу отменять другие следственные действия.
Сказала и захлопнула дверь перед самым носом. Вот как...
Пришлось приходить через два дня. Долго ждал в коридоре; наконец, старший следователь соизволила пригласить меня в кабинет.
- Назовите вашу фамилию, имя и отчество, - начала Галина Андреевна вполне официально, и я понял, что сейчас она начнет меня топить. Пока она спрашивала и записывала мои данные, которые ей самой прекрасно известны, я пытался заглянуть ей в глаза. Но встречал только два пистолетных ствола, направленных в самое мое нутро.
- Давайте по порядку, по вопросам, поставленным в отдельном поручении. Итак, расскажите с самого начала все, что вам известно об обстоятельствах гибели гражданина Симовича.
Да, Симович. Такая фамилия была у Лехи. У Галины Андреевны другая фамилия. Они не были расписаны, Галина до сих пор не замужем, а Леша был женат, имел семью. Но до самой смерти Алексея они встречались, вроде как по любви.
- А почему опять открыли дело? Я ж вроде уже все тогда объяснил?
- Дело возобновлено по вновь открывшимся обстоятельствам. Появились новые данные - официально сообщила следователь. - Итак, давайте по порядку...
Начинаю вспоминать. После того, как закрыли дело, все старался забыть, а теперь пришлось вспомнить.
Мы тогда долго оформлялись на таможне, только к вечеру, наконец, проехали КП. В темноте докатились до какого-то западенского городишки, вымотанные и голодные. Остановились возле местной деревянной колыбы, зашли поужинать. Там оказалась и гостиница, решили заночевать. Вообще-то мы в дороге пили редко. В основном Виталик нас соблазнял, алкоголик недоделанный, но мы с Лешей держались и редко поддавались на Виталькины стоны.
Так и в этот раз. Виталик скулил - давай по чуть-чуть, в горле пересохло. Алексей вспылил - бери, пей! Мы тебя от ментов отмазывать не будем, будешь сам рассчитываться. Слово за слово, Виталий от питейно-водочной перешел на другую тему - почему мы взяли себе приличные тачки, а ему достался дешевенький "Фолькс".
- Виталик, у нас все поровну. Заработали - поделили. Только мы с Саней свои бабки не пропивали, а в дело вкладывали. А ты вечно куда-то вмажешься, то долги, то менты! А все в основном от дурной головы. - Леша говорил веско и убедительно, но Виталик только набычился и умолк. Брякнул:
- Если б не я, ничего бы у вас не было. Потому что вы оба в технике ни черта не понимаете.
Вот, собственно и весь разговор. Дальше Виталик молчал, только кряхтел, а мы с Лешей сначала разговаривали о том, о сем, потом вроде поспорили, и даже поругались. Я говорил, что нужно брать "паленые" машины, это хорошие и быстрые деньги, а Леша утверждал обратное, что нужно работать "по-белому".
- Завязывать надо с этим всем, - говорил мой компаньон. И когда он так говорил, я понимал, что он имеет в виду меня.
Я тогда понимал, что это наше последнее совместное дело, и мне против Алексея не выстоять - он старше, опытнее, у него связи, авторитет...
- Я с воровством связываться не хочу! - категорически заявил Алексей и пошел наверх спать.
Утром Виталик всем видом показывал, что на нас обиделся и не разговаривает. Вышли из колыбы, начали заводить машины.
- Сегодня нужно добраться до Львова. Так что будем гнать, насколько лошадей хватит.
Помню эту свою фразу отчетливо. Тогда, в карпатской прокуратуре, следователь долго цеплялся к этим словам: что вы имели в виду? Знали ли вы, что машина Симовича не исправна? Нет, не знал, отвечал я. Откуда я мог знать? Я же в технике понимаю слабо.
- Так знали ли вы, что автомобиль Симовича не исправен? - это уже Галина Андреевна стреляет в меня все тем же вопросом.
- Нет, не знал.
- А зачем вы в ту ночь ходили на стоянку и что вы делали возле автомобиля Симовича?
- Разве я ночью ходил на стоянку? - удивляюсь, отвечаю вопросом на вопрос, чтобы выиграть время. Чувствую, что непроизвольно облизываю вдруг пересохшие губы.
Вот оно. Этого карпатский следователь не знал. Об этом знал только один человек - Виталик.
Ночью я действительно выходил. Даже более того, я подходил к Лешиному "Мерсу", ложился на асфальт и кое-что пытался сделать...
Кода я уже встал и отряхивался, то увидел Виталика. Оказалось, он в это время какого-то пса сидел в своем "Фольксвагене" и все видел.
Мы тогда же обо всем договорились. По приезду, когда все вроде закончилось, мы с Виталиком поменялись автомобилями - я отдал ему "пятерку" ВМW, а он мне - свой убитый "Фолькс". Правда, на "бумере" Виталька катался недолго - через пару месяцев он его разбил в клочья, и еще попал на ремонт чужого автомобиля. Платил опять же я.
- Так выходили, или не выходили? - настаивает Галина.
Понимаю, что она задает вопрос не просто так. Она уже точно знает, как было на самом деле. Виталик рассказал. Если я сейчас скажу "нет, не выходил", Галина уверится, что именно я убил Алексея, хотя по закону это будет не доказано. Если скажу "да, выходил" - это будет доказано по закону. Но перед Галиной возможен еще какой-то шанс.
Помолчав еще несколько секунд, разлепляю склеившиеся губы и слабенько давлю:
- Галина Андреевна, давайте я все расскажу, как было... На ваш суд. Как скажете, так и приму...
Мимо здания прокуратуры пробежала веселая стайка нарядных школьников с портфелями. Увидев их, я вдруг вспомнил, что сегодня первое сентября. Да, так в повестке и было написано, первого сентября к десяти часам. Глянул на мобильный - час дня. Всего за пару часов, проведенных за протоколом, моя жизнь перевернулась. Удивительно, что после всего, что я там наговорил, меня выпустили. Мне тридцать шесть лет. Ни семьи, ни детей - только работа, бизнес, пьянки, случайные связи... Интересно, сколько мне будет, когда я выйду из колонии? Или вообще не выйду? Галина - женщина сильная, мстительная, может на зону через оперов такую маляву закинуть, что я там и полгода не протяну. В бега податься, что ли?
Нет, в бега я податься всегда успею. Нужно ехать на площадку, там еще есть проблема...
Нужно срочно избавиться от "паленых" машин.
Удивительно, но после разговора с Галиной на несколько дней установилось затишье. Ничего не происходило, никто от меня ничего не хотел. Я успел вычистить боксы, сплавил все номерные детали, по которым можно было бы вычислить ворованную технику. Валерчик лично вывез на грузовике. Приведя все в порядок, я немного успокоился и стал ждать, что будет дальше.
Продолжение истории наступило, как всегда, внезапно. Позвонила Галина и назначила мне встречу.
- Через полчаса, на объездной, один, - сообщила она и бросила трубку. У меня тут же разыгралось воображение. Если не в прокуратуре, а на объездной, значит - будет решать вопросы! Интересно, сколько она захочет? Неужели возьмет деньги? Окрыленный, я прыгнул в машину и помчался на свидание.
- Ты привел в порядок фирму? - задала свой первый вопрос Галина Андреевна. - Все доказательства вывез? - По случаю встречи инкогнито, она зачем-то вырядилась в темные очки. За рулем своей семерки она выглядела довольно необычно. Хотя от этого не перестала быть опасной, как пантера.
- Завтра, с утра, ты пойдешь к нотариусу и оформишь дарственную на все имущество. На Жигалюка Валерия Алексеевича. Это его сын.
У меня долго не получалось найти в "Жигулях" дверную ручку. Потом все-таки нашел, вышел из машины. Постоял, не закрывая дверки. Опять наклонился, посмотрел в темные стекла:
- А что... Как с этим... по Леше?
Жаль, что не видно ее глаз! Интересно, какое в них было выражение, когда она произносила:
- По этому делу арестован гражданин Песков Виталий Валентинович. Он уже написал явку с повинной.
"Семерка" давно растаяла на трассе, а я все стоял, обалдело глядя вслед. Дошло, дошло, наконец! Ловко же они меня... А все Галина. Это им надо было заставить Виталика заговорить. И как только он заговорил, его самого приперли моими показаниями, и он сознался. Так все-таки он?.. Вот сука... А я... Ну, ладно, попытка - еще не преступление. Следствие разберется.
Валерчик... Сын Алексея... Вспомнилась его манера держаться, гордо выпятив грудь и вздернув солдатский подбородок. Похож, похож... Было у меня такое чувство. Получается, это он крыло у "Мерса" поцарапал, специально, чтобы я на Виталика окрысился. Получается, он номера "паленых" машин вывез - куда?.. Куда надо, туда и вывез. И если я завтра шевельнусь не в ту сторону - пойду по полной, СТО все равно конфискуют, уж Галина не спустит. Да, дела...
Сын, говорит... А почему у меня до сих пор нет сына? Да, пора. Пора начинать жизнь с белого листа.