«Нам предстоит тяжелая работа… Никто уже не имеет права сомневаться, что силы тьмы завладели Сейлемом. Слишком много доказательств. Вы согласны, сэр?».
Артур Миллер, «Суровое испытание» (1953)[1]
«Мы не должны забывать, что важны только те победы в Вашингтоне, которые несут пользу американскому народу. Народ – это сердце нашей страны, его мечты – это душа нашей страны, а его любовь дает силы и поддерживает нашу страну. Мы всегда должны помнить, что наша задача – ставить Америку превыше всего».
Дональд Трамп, 45-й президент Соединенных Штатов Америки
«В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименование событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием. Каждое действие их, кажущееся произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно».
Л. Н. Толстой, «Война и мир»[2]
Пролог
Действие пьесы «Суровое испытание», написанной американским драматургом Артуром Миллером, разворачивается в пуританской Америке колониального периода. Произведение современного классика основано на реальных исторических событиях. Около трехсот лет назад небольшой городок Сейлем, расположенный неподалеку от Бостона, штат Массачусетс, вошел в историю благодаря многочисленным судебным процессам, которых насчитывалось более сотни.
Местные жители выступали в суде против своих же соседей. За время импровизированного крестового похода были приговорены к повешению девятнадцать человек, обвинявшихся в ведовстве и сделке с дьяволом. В тюрьме после вынесения приговора погибли десятки обвиняемых.
Трагические события в пьесе Миллера начали разворачиваться в момент, когда городской пастор застает в лесу молодых женщин, совершавших оккультные ритуалы. Пытаясь избежать наказания, девушки утверждают, что в тот момент находились под действием чар. От страха, наугад, они называют имена жительниц Сейлема, обличая их в ведовстве. Обстановка в городке накаляется. Люди начинают доносить на соседей, поскольку донос кажется им единственным средством от виселицы.
«Пробил час фанатиков», – написано в программке к спектаклю, премьера которого состоялась в гамбургском театре «Thalia» в 2018 году.
Понятно, что подобных историй повсюду сколько угодно, такое случается не только в пуританском Сейлеме. Руководствуются же фанатики не только религиозными, но также сексуальными и экономическими мотивами.
«Суровое испытание» и по сей день остается блестящим примером истеричного преследования диссидентов, хотя в своем произведении Артур Миллер в первую очередь намекал на практику США в период холодной войны. Именно в тот момент сенатор-республиканец Джозеф Маккарти и Комитет по антиамериканской деятельности начали охотиться на реальных или предполагаемых коммунистов. И, что примечательно, не только в среде своих политических оппонентов – демократов. Голливудские кинематографисты, военные и даже дантисты – охотники за коммунистами повсюду искали провокаторов из Москвы. В статье New York Times от 1989 года Миллер описывает маккартизм как американский кошмар, характеристики которого опасны и носят абсурдный характер.
«Какое-то время казалось, будто сенатор Джо движется прямиком в Белый дом, и не в последнюю очередь благодаря тому, что откровенная чудовищность его утверждений в некотором смысле стала подтверждением их же справедливости: если повсюду и в самом деле прятались коммунисты, значит, их действительно можно было найти там, где здравый смысл меньше всего это допускал»[3]. А еще Миллер объясняет, почему «Суровое испытание» – это не просто притча эпохи холодной войны: «Суть в том, что чем дольше я работал над темой, тем больше понимал, что дело не столько в коммунистах и Маккарти, сколько в признаках сходства людей с животными: и тем и другим свойственны страх перед неизвестностью и, главное, боязнь социальной изоляции».
Пьеса «Суровое испытание» остается актуальной в том числе и потому, что политические стратегии со времен Сейлема практически не изменились. Вера в собственную миссию все так же непоколебима, и враг по-прежнему считается выходцем из другого лагеря. Резюме Артура Миллера звучит так: «Политические движения все время стараются казаться щитом от неизвестности: голосуй за меня, и опасность тебе не грозит! Но только во время «охоты на ведьм» опасностью является злобный, развратный, безбожный, безудержный, лживый, аморальный, отвратительный заговор, рожденный в самых глубинах ада».
Идея преследования дошла и до наших дней, в том числе благодаря Маккарти. Американские демократы нисколько не сомневаются в том, что республиканец Дональд Трамп был избран президентом США благодаря манипуляциям Владимира Путина. С момента избрания Трампа не проходило и недели, чтобы такие флагманы журналистики, как Washington Post или New York Times, не публиковали статьи о предполагаемой подрывной деятельности, проводимой в рядах американцев российскими спецслужбами. Вся информация в статьях подавалась со ссылкой на американские спецслужбы и сопровождалась словесной формулой most likely («с большой вероятностью»), которую журналисты используют только тогда, когда у них нет конкретных доказательств. Более двух лет американский следователь Роберт Мюллер по поручению Конгресса расследовал так называемое «Дело России». Между тем Мюллер так и не смог представить никаких доказательств теории заговора демократов, согласно которой Трамп пришел к власти благодаря Путину.
Ежедневные напоминания об опасности с Востока в итоге пошатнули представление немецких СМИ о мировом лидерстве США в вопросах безопасности. Ведь, как известно, именно американская секретная служба АНБ, поддерживаемая интернет-гигантами Кремниевой долины, – с хорошим оснащением, штатом порядка 40 тысяч сотрудников и бюджетом в 11 миллиардов долларов – прослушивала не только сотовый телефон Ангелы Меркель, но и телефоны немецких промышленных предприятий по всему миру. «Да, АНБ пытается узнавать чужие секреты, и я признаю, что у нас это неплохо получается», – недвусмысленно заявил бывший директор АНБ Майкл Хайден в документальном фильме канала ARD «Прослушка по согласию». «И даже когда речь идет о самых близких друзьях Америки. Наши ценности, наши политические интересы никогда не совпадают»[4].
Президент США Дональд Трамп также всегда считал, что опасность приходит извне. Помимо традиционной, даже закадычного врага – России, он разглядел опасность и в Дальнем Востоке. Трамп нисколько не сомневался в том, что коронавирус имеет китайское происхождение, и потому ответственность за сотни тысяч смертей в Америке несет Коммунистическая партия Китая. Подобное, чуть ли не фанатичное, убеждение не допускало никаких иных объяснений происходящего. Превращение Китая в мировую державу и конкурента США породило те же страхи, что царили в разгар холодной войны.
После распада Советского Союза, который произошел более тридцати лет назад, чувство превосходства и связанная с ним идея воображаемой уникальности улетучились. В то время в свет вышло сочинение, в котором поименно назывались победители и побежденные, а миру сулилось светлое будущее. Благое послание носило название «Конец истории». Автором произведения был американский политолог Фрэнсис Фукуяма, а содержание написанного было настолько простым, насколько же и обнадеживающим: мы, Запад, победили. Враг на Востоке в растерянности. Будущее сейчас принадлежит только «демократии и капиталистической экономике», которые «преодолеют все противоречия и удовлетворят все потребности».
Фрэнсис Фукуяма был не единственным, кто с энтузиазмом говорил о начале новой эры. Выступая перед Конгрессом 11 сентября 1990 года, американский президент Джордж Буш-старший также возвестил близость иной эпохи, «мира, в котором закон победит власть джунглей, мира, в котором страны признают общую ответственность за свободу и справедливость, мира, в котором сильные уважают права слабых».
Что конкретно под этим подразумевалось и кто именно должен был иметь решающее слово в этом новом мире, объяснил комментатор Washington Post Чарльз Краутхаммер в своей знаменитой статье «Однополярный момент», вышедшей через неделю после выступления Буша. Открытый консерватор, имевший прекрасные отношения с Белым домом, разъяснял новые правила игры. «Есть мнение, что мир станет многополярным, – говорит Краутхаммер. – Но мир после завершения холодной войны не будет многополярным. Он однополярен. Соединенные Штаты – это центр мира. США – единственная супердержава, и окружают ее западные союзники»[5].
Прошли годы, но представления о величии не изменились. Через тридцать восемь лет, летом 2018 года, президент США Трамп еще раз обозначил претензии Америки на лидерство в мире. «В Америке лучшее оснащение в мире. У нас лучшее чутье, лучшие солдаты. На любом поле боя, в любое время. Мы – самые мощные. У нас больше всего денег. Мы – величайшие. Мы – самые сильные, мы самые умные. С Америкой все снова пойдет в гору. Мы не уступим»[6].
То же относится и к Китаю – стране, которая теперь соседствует с Россией на скамье подсудимых. Дональд Трамп, победитель от Республиканской партии на выборах 2016 года, как и демократы, намечает внешнего врага. «Китай приложит все усилия, чтобы я проиграл выборы», – заявил Трамп во время избирательной кампании 2020 года[7].
Дональд Трамп, как когда-то его соперница Хиллари Клинтон, полагает, что действует от имени высшей силы, в этом у него нет никаких сомнений. «Я – избранный. Поэтому я собираюсь сразиться с Китаем». Представитель Вашингтона также не сомневается в исходе битвы. «И знаете, мы победим»[8]. А если нет, то вместо Москвы виновным на этот раз станет Пекин.
Нагнетание страха перед мрачными силами США – это не просто внутриполитический пиар-ход, рождающий убеждение в том, что зло находится где-то за пределами страны. Подобную практику также можно использовать в качестве многоцелевого оружия против Германии, если своенравный союзник будет препятствовать американскому бизнесу. Поскольку нефть и газ из США, полученные с использованием технологии фрекинга, стоят дороже, чем импортное сырье из России, Вашингтон делает все возможное, чтобы не допустить прокладки германо-российского трубопровода. Президент Трамп, а также демократы и республиканцы из Конгресса уже давно пытаются потопить проект под названием «Северный поток-2».
Недорогой газ с востока очень мешает американской энергетике. Америка якобы беспокоится о нашей безопасности, говоря о том, что Германия попадет в зависимость от российского газа. Именно поэтому США, на правах самопровозглашенного опекуна, приняли закон «О защите энергетической безопасности Европы». Так, Вашингтон грозит миллиардными санкциями немецким и европейским компаниям, участвующим в строительстве трубопровода, желая разорить их. Письмо американских сенаторов, отправленное в августе 2020 года в Засниц, уютный городок на острове Рюген с населением в 9 тысяч человек, наглядно демонстрирует, насколько продуманно и настойчиво действует заокеанский патрон.
В своем письме американские парламентарии предупреждают о «разрушительных юридических и экономических санкциях» в случае, если портовые операторы города Засниц не перестанут поддерживать прокладку германо-российского газопровода[9]. Угроза направлена не только в адрес предпринимателей и акционеров, но и в адрес всех сотрудников компаний, причастных к строительству.
Паромное предприятие принадлежит городу и земле Мекленбург – Передняя Померания. «Президент явно не заинтересован в энергетической безопасности Европы», – комментирует газета Frankfurter Allgemeine. – Он хочет, чтобы бизнес на старом континенте начали новые американские производители газа. Для этого ему нужно убрать с рынка Россию, как доминирующего поставщика»[10].
Дональд Трамп продолжил оказывать давление на Германию. Не посоветовавшись с Берлином, США собираются вывести из Германии почти 12 тысяч военнослужащих. Европейское командование войск США при этом будет перемещено из Штутгарта в бельгийский город Монс. Трамп обвинил Германию в надувательстве США в вопросах торговли и военной мощи. «Вы используете нас на протяжении многих лет… Мы больше не хотим быть глупцами». Относительно экономических последствий вывода войск он добавил: «Теперь Германия скажет, что это плохо для ее экономики. Что ж, зато для нашей экономики это хорошо»[11].
США делают ставку на раскол Европы, который позволит им отстоять свои интересы. Это древняя стратегия, знакомая со времен римлян – divide et impera («разделяй и властвуй»). Вашингтон демонстративно выводит военный контингент из Германии, перемещая его в направлении восточной границы НАТО. «Туда, где находятся наши новые союзники», – заявил Дональд Трамп. Так, новым партнером США стала Польша. Национально-консервативное правительство в Варшаве уже давно хотело большего военного присутствия в стране – для устрашения своего заклятого врага России. До этого момента солдаты находились в Польше на ротационной основе; по данным правительства Польши, в настоящее время их численность составляет около 5 тысяч человек. Помимо прочего, на территории Польши планируется создать постоянную американскую военную базу, которую польское правительство хочет назвать «Форт Трамп».
Варшавское правительство – это еще одно из орудий Трампа против поставок газа из России. Польша имеет долгосрочные контракты с США по американскому газу, добываемому по технологии фрекинга, давая отпор «Северному потоку» в ЕС. Варшава всегда выступала против поставок российского газа в Германию, превращая воспоминания о Второй мировой войне в войну памяти. Бывший министр обороны Радослав Сикорский даже сравнил германо-российский договор по газопроводу с пактом Гитлера – Сталина. Тем самым он намекает на исключительно польскую интерпретацию истории, согласно которой Гитлер и Сталин вместе спланировали Вторую мировую войну. И якобы таким же образом в начале нового тысячелетия Россия и Германия определили маршрут трубопровода в обход Польши. Для Варшавы борьба с Россией – это национальная задача, только так можно смириться с растянувшейся на три столетия исторической травмой, нанесенной могущественным соседом и соперником. Национальное правительство консерваторов не может полагаться только на поддержку со стороны Вашингтона. В сентябре 2019 года польские депутаты в Европарламенте приняли резолюцию, согласно которой Россия, как правопреемница Советского Союза, несет ответственность за Вторую мировую войну[12].
«Теперь мы – всего лишь преступники, – комментирует российский историк Алексей Миллер, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, – а все остальные считаются жертвами»[13].
Из-за непрекращающейся вражды между республиканцами и демократами Соединенные Штаты в ближайшие несколько лет будут оставаться политически непредсказуемыми – в том числе и в отношении срока полномочий Джо Байдена. Внешняя политика Вашингтона является продолжением внутренней политики США и будет иметь для Европы тяжелые последствия.
«На мой взгляд, то, что мы сейчас наблюдаем, – это смерть мозга НАТО», – официально заявляет в своем сенсационном интервью, данном в октябре 2019 года английскому журналу Economist, президент Франции Эммануэль Макрон, сознательно нарушая табу на публичные высказывания касательно целей и задач совместного оборонного альянса. «Мы впервые столкнулись с деятельностью президента Соединенных Штатов, который не разделяет нашу идею европейского проекта», – продолжает критику Макрон. Как можно постоянно говорить лишь о том, что Америка требует от Европы все больших расходов на оборону, в то время как сами Штаты выходят из Договора о РСМД, даже не посоветовавшись со своими европейскими союзниками. Вывод президента таков: Европа больше не может полагаться на Америку. Необходим больший европейский суверенитет, в том числе в сфере обороны, и потому нужно вновь сближаться с Россией. Ледниковый период в отношениях с Москвой не добавил Европе стабильности[14].
Ангела Меркель не затягивает с ответом, который звучит вполне в духе федерального канцлера. Она не отрицает, что НАТО трещит по швам. Но слова Эммануэля Макрона относительно трансатлантического альянса без внимания оставить нельзя: «Эта точка зрения не соответствует моей позиции, – подчеркивает Меркель в Берлине. – Я не думаю, что такая масштабная атака необходима, даже если у нас есть проблемы, даже если нам приходится постоянно договариваться». Парижский выпад настигает Ангелу Меркель в довольно шаткий период ее долгой карьеры. Эпоха Меркель подходит к концу. «Кто скажет ей об этом?» – так называлась статья в еженедельной газете Zeit, вышедшая в октябре 2018 года. В названии скрывается намек на то, что время канцлера на посту истекло. «Меркель покоится на диване своих убеждений, пока вокруг нее кипит жизнь. Все смотрят в будущее, а Меркель еще здесь, но в то же время ее уже нет – довольно опасная ситуация». Несколько дней спустя канцлер, на фоне плачевных результатов на парламентских выборах в земле Гессен, объявила, что покидает должность председателя партии ХДС. При этом она заявляет, что хочет остаться канцлером до конца срока своих полномочий, истекающих в 2021 году. Так выглядит ее борьба за неумолимо бегущее время и ускользающее влияние. Она-то знает, что это значит. «Человек, который не может возглавить свою собственную партию, не может управлять страной» – так в 2004 году председатель ХДС Ангела Меркель прокомментировала отставку своей предшественницы с поста председателя СДПГ. А федеральный канцлер Шредер, по ее словам, пережил в такой ситуации «потерю авторитета по всем фронтам». Так что для французского президента это самый подходящий момент, чтобы атаковать. Он делает ставку на более сильную Европу, а не на Америку.
Для Ангелы Меркель противостояние с Америкой на закате ее долгой карьеры – это полное поражение. На своем удивительном политическом пути она полагалась исключительно на заокеанского старшего брата и в течение многих лет пренебрегала отношениями с Москвой. Вашингтон оценил преклонение канцлера Германии перед Америкой и наградил ее Президентской медалью свободы, одним из высших орденов Соединенных Штатов. Это награда для людей, внесших существенный вклад в безопасность и защиту национальных интересов США, так говорится в уставе. «Представить, что однажды я буду получать Медаль свободы от американского президента, я не могла даже в самых смелых своих мечтах», – растроганно призналась Меркель, стоя перед собравшимися гостями в Розовом саду Белого дома в июле 2011 года.
Однако кое в чем в тот момент Ангеле Меркель ее друг Барак Обама признаться позабыл: американские секретные службы уже много лет прослушивают мобильный телефон канцлера Германии, получая информацию обо всех ее разговорах. Как говорится, американская традиция, для которой политическая дружба – не помеха, как было и в случае с предшественниками Меркель.
Вместе с тем даже спустя два года, когда эта информация была обнародована разоблачителем Эдвардом Сноуденом, канцлер осталась верна Бараку Обаме. Ее единственный публичный критический комментарий звучал так: «Мы союзники, но такой союз может быть построен только на доверии. И потому повторю еще раз: шпионаж между друзьями недопустим». Барак Обама между тем не был особенно впечатлен ее словами. Его официальная реакция на скандал с прослушиванием телефонных разговоров была следующей: «Хочу внести ясность: наши разведслужбы продолжат собирать информацию о намерениях правительств по всему миру. Мы не будем извиняться просто потому, что наши службы, возможно, работают эффективнее»[15].
И лишь сомнительное поведение его преемника Дональда Трампа, к которому еще нужно было привыкнуть, показало, насколько сильно Ангела Меркель была поглощена своей ролью поставщика политических услуг мировой державе. Так, наступает момент, когда канцлер решает дистанцироваться. Едва Трамп вступил в должность, как политик из Восточной Германии ощутила утрату той экономической защищенности, которая многим представлялась политически несокрушимой: непоколебимого представления о единстве Запада и твердой веры в то, что США всегда будут на стороне Германии, поскольку так или иначе обе страны связывают общие представления о демократии и свободной рыночной экономике. Тот факт, что Запад далек от согласованных действий и что великая Америка преследует только свои собственные интересы, стал неожиданностью для канцлера на закате ее карьеры.
Именно это запоздалое понимание происходящего подтолкнуло Ангелу Меркель к прагматичному решению посоветоваться с Владимиром Путиным. Арена ее действий стала у́же, а проблемы умножились.
При этом заметим, что девиз «Америка прежде всего» отнюдь не являлся новым. С ним уже работали предшественники нынешнего канцлера, Герхард Шредер и Гельмут Коль, поскольку ни Барак Обама, ни Джордж Буш также никогда им не пренебрегали.
Глава 1
Германия – Америка: долгое прощание
Политические деятели, каждый год на протяжении многих десятилетий съезжающиеся в середине февраля в Мюнхен, как правило, знают друг друга уже давно. Встреча в пятизвездочном отеле «Bayerischer Hof» обычно назначается на выходные дни и сопровождается масштабными мерами по обеспечению безопасности. 2020 год не стал исключением из правил – накануне приезда политической элиты тысячи полицейских перекрывают улицы вокруг Променадплатц, опечатывают канализационные люки и устанавливают металлодетекторы на входе в гостиницу. Мюнхенская конференция по безопасности для представителей международных геополитических сил значит не меньше, чем Давосский форум для мировой экономической элиты. Десятки глав государств и членов правительств собираются в холле отеля, участвуют в конференциях, а за закрытыми дверями люксовых номеров, доступных в этот период только гостям конгресса, проводят конфиденциальные переговоры и приходят к неформальным соглашениям.
Список гостей выглядит внушительно: политики со всех концов света, представители военной промышленности, генералы НАТО, главы мировых корпораций. Среди приглашенных – президент Франции Эммануэль Макрон, а также министр иностранных дел США Помпео, его коллеги из Китая и России, Ван И и Сергей Лавров. Из Киева прибыл нынешний президент Украины Владимир Зеленский, а из Вашингтона прилетело не менее полусотни парламентариев, в их числе восьмидесятилетняя Нэнси Пелоси, спикер Палаты представителей, демократ, оппонент американского президента Дональда Трампа.
Однако так было не всегда. Мюнхенская конференция по безопасности, классический продукт холодной войны, впервые была проведена в 1963 году как Конференция по военным вопросам. На протяжении десятилетий съезд по большому счету служил неким трансатлантическим актом дружеского доверия между Германией и Америкой, своего рода семейной встречей для членов НАТО. Гельмут Шмидт, позднее ставший канцлером Германии, и советник по национальной безопасности США Генри Киссинджер – дипломаты нового поколения, которых в коридорах власти того времени считали многообещающими политиками – приезжали на конференцию для личной беседы, посвященной кубинскому кризису. За последние годы закрытое сообщество уступило место международному дискуссионному клубу политической элиты, отвечающей за вопросы безопасности и регулярно обсуждающей ситуацию в мире.
Встреча 2020 года отличается от всех остальных. На этот раз все иначе. Если раньше в центре внимания съезда было привычное порицание представителей России и Китая за нежелание этих стран следовать дружеским советам Запада, призывающего к улучшению мира, то в 2020 году на первом плане – внутренний кризис братского сообщества и возможный развал трансатлантического альянса. Главным вопросом встречи является идея «Америка прежде всего» и значение этой идеи для всего остального мира. «Westlessness», или «беззападность» – так в переводе с английского звучит термин, ставший девизом «кризисной» конференции. Но речь идет не только об угрозе развала, нависшей над старым порядком. На конференции все чаще говорится о том, что мир постепенно перестает ориентироваться на Запад, поскольку тот не реализует свои собственные идеи и оттого выглядит не слишком убедительно. И наконец, что не менее важно, обсуждается позиция США, бывшего патрона европейской политики, который теперь сосредоточен исключительно на своих собственных интересах. Так, конечно, было всегда, однако раньше это никогда так явно не демонстрировалось.
Председатель конференции, Вольфганг Ишингер, озвучивает неутешительный вывод: «С 2014 года мы наблюдаем в мире такое количество вооруженных конфликтов, какого не было с 1946 года. В то же время конфликты становятся все более затяжными, и если раньше их продолжительность исчислялась в среднем не более чем одним десятилетием, то сегодня они длятся порядка двадцати семи лет». Для бывшего посла Германии в Вашингтоне и довольно гибкого трансатлантического посредника эти данные выглядят отрезвляюще. Практически четверть мирового населения, 1,8 миллиарда человек, проживает в нестабильных государствах с высокими рисками для безопасности и жизни. Около 71 миллиона человек находится в эмиграции – это больше, чем когда-либо. «Перспектив улучшения ситуации не ожидается. В условиях пандемии коронавирусной инфекции, затронувшей весь мир, эти цифры только продолжат расти»[16].
Былое величие – за счет соседей
Как это случилось, объясняет федеральный президент Германии, выступающий перед собравшимися на конференции гостями. Франк-Вальтер Штайнмайер в прошлом не был замечен в явной приверженности политике поляризации. Бывший министр иностранных дел в совершенстве владеет ремеслом, когда речь идет о том, чтобы преподнести сложившуюся ситуацию в соответствии с определенными интересами. Штайнмайер сразу же переходит к сути.
«Здесь я уже не частый гость, – предусмотрительно оправдывается федеральный президент в начале своей вступительной речи и будто бы небрежно добавляет, – и дипломатия – больше не моя миссия». Затем Штайнмайер начинает читать собравшимся политикам нотации. Очевидно, законы и правила необходимы для выживания небольших государств, говорит Штайнмайер, вторя словам греческого философа Фукидида, «но для великих держав законность – пожалуй, лишь одна из многих возможностей». Для начала глава немецкого государства привычно критикует старых знакомых, находящихся в опале у партнеров по НАТО. Россия, по его словам, несомненно утратила доверие из-за своей непредсказуемости и разногласий. А Китай лишь избирательно признает международное право и сбивает «всех нас» с толку массовыми репрессиями против меньшинств в своей собственной стране.
Однако классические образы врага, которые рисует Штайнмайер, служат лишь прелюдией к фундаментальной критике Америки. Выступление немецкого политика становится часом расплаты, выражением глубокого разочарования по поводу деятельности многолетнего союзника, политические указания которого немецкие правительства прежде критиковали в лучшем случае за закрытыми дверями. «Наш ближайший союзник Соединенные Штаты при нынешнем правительстве не согласен с самой идеей международного сообщества, – заключает Штайнмайер. – Как будто позиция “каждый сам за себя” может лежать в основе мировой политики. Как будто можно думать обо всех, когда думаешь только о себе. Былое величие – но при необходимости даже за счет соседей и партнеров». Эта речь является официальным прощанием федерального президента с идеей построения мира по западной модели, что бы ни понимали под этим Запад и Америка.
Франк-Вальтер Штайнмайер знает, о чем говорит. Бывший министр иностранных дел впервые публично осуждает постоянные конфликты прошлых лет: болезненное осознание того, что Германия и Европа уже давно не в центре внимания Америки, для нас не ново. «Нам нужно остерегаться иллюзии того, – говорит Штайнмайер, – что снижение интереса со стороны США можно объяснить исключительно политикой действующей администрации. Сдвиг интересов начался раньше и продолжится даже при новой администрации».
Шансы на то, что все может вскоре измениться, невелики. Америка утратила роль ведущей мировой державы. Быстрый переход Китая в лигу мировых сверхдержав поколебал уверенность Запада в том, что экономический прогресс возможен только в демократических странах. Наряду с США Поднебесная стала крупнейшим торговым партнером Германии. С другой стороны, Европа сама не может определиться с тем, чего хочет. Англия попрощалась с ЕС, проведя Brexit, и теперь популярность немцев в Европе заметно снизилась. США с легкостью использует разные государства, сталкивая их между собой лбами. Особое предпочтение в плане инструментов Вашингтон отдает Польше и странам Балтии. И хотя эти государства с радостью вступили в Европейский союз, с Россией у них все еще старые счеты как с советских, так и с царских времен.
Говоря про своих соотечественников, федеральный президент Германии указывает на их «чрезмерную самоуверенность». Будучи немцами, «мы не должны перегружать нашу внешнюю политику слишком явными ожиданиями благополучия». Наша политика, говорит Штайнмайер, не должна ограничиваться «моральным осуждением» и распространенным представлением о том, что «все было бы хорошо, если бы все были такими же разумными, как мы, немцы».
«Мы охотно верим в то, – продолжает президент Германии, – что извлекли глубочайший урок из европейской истории на основании нашего прошлого». Это ошибочное мнение «заставило нас не замечать того факта, что наши соседи видят мир по-другому». В том, что Европа не может окончательно сплотиться, не в последнюю очередь виноваты сами немцы. Несмотря на критику, которую восточноевропейские государства направляют против России, обвиняя ее в своих исторических травмах, федеральный президент требует в будущем полагаться на Россию: «Европа не может и не должна продолжать мириться с растущим отчуждением от России. Нам нужно другое, лучшее отношение Европейского союза к России и России к Европейскому союзу»[17].
Речь президента «была больше, чем всесторонний анализ мировой политики. Она была и остается попыткой спасения ситуации», – прокомментировала газета Frankfurter Allgemeine, которая в остальном не сильно переживает за трансатлантический альянс. «Штайнмайер горячо ратовал за не раз подвергавшуюся критике идею, согласно которой сотрудничество, основанное на правилах и договоренностях, в отличие от беспощадного преследования своих собственных интересов любой ценой, будет полезнее как для международного сообщества в целом, так и для каждого его члена»[18].
«Запад побеждает. Мы побеждаем вместе»
Госсекретарь США Майк Помпео с ответом не медлит. В его речи слышны снисходительность и одновременно суровое порицание. Чиновник из Вашингтона приветливо отмечает, что ему всегда нравится приезжать в Германию и что раньше он ездил на конференцию в Мюнхен в качестве директора ЦРУ. Всего несколько месяцев назад он был в Берлине на праздновании тридцатой годовщины падения Берлинской стены и хорошо помнит, как в восьмидесятые годы вносил свой личный вклад в общее дело. В то время он был молодым офицером и патрулировал внутреннюю границу Германии, защищая свободу. Свободу, которая восторжествовала вместе с разрушением Стены.
Затем тон меняется, и американский политик явно готовится перейти к делу. Не обращаясь напрямую к федеральному президенту, Майк Помпео заверяет, что глава немецкого государства утратил ощущение реальности: «Я сегодня здесь, чтобы представить вам факты. Ваши выводы не имеют ничего общего с реальностью». Слухи о смерти трансатлантического альянса исключительно неверны. «Запад побеждает. Мы побеждаем вместе», – говорит Помпео. Свободные страны, как следует из его резюме, «просто более успешны, чем любая другая модель».
Помпео подкрепляет свой тезис риторическими вопросами: почему люди стремятся учиться в элитном бостонском университете Кембридж, «а не в Каракасе»? Почему все стартапы «обосновались в Кремниевой долине, а не в Санкт-Петербурге»? И даже Вьетнам, бывший дальневосточный противник США, по словам Помпео, теперь находится на правильном пути, двигаясь в западном направлении. После десятилетней войны, стоившей жизни миллионам вьетнамцев, политик из Вашингтона трактует поражение США в 1975 году иначе, называя его запоздалой победой западных ценностей.
По словам Помпео, «уважение к суверенитету других наций» является «секретом и основой» глобального успеха Америки. Для госсекретаря США опасность таится в другом. Угроза – в России, Китае или Иране. Соединенные Штаты не будут вмешиваться в дела других стран при условии, что «эти страны не вмешиваются в дела США или [их] друзей» (даже если какая-то нация не в курсе, что ее можно причислить к друзьям США). Америка проявляет активность по всему миру, чтобы «вместе с Европой бороться за свободу и суверенитет».
Американский госсекретарь готов еще раз подробно объяснить немцам, что именно относится к «делам США». Берлин должен отказаться от проекта «Северный поток-2» – подводного газопровода, по которому российский природный газ транспортируется через Балтийское море из России прямо в Германию. Цель проекта ясна: Россия просто хочет сделать Германию более зависимой от себя. «Не дайте себя одурачить, даже если вам говорят, что это не так». Немцам и всем европейским странам, которые заинтересованы в дружбе с США, госсекретарь дает еще одно напутствие: «Если европейские страны начнут закупать цифровые технологии у китайской компании Huawei, лидера мирового рынка в сфере цифровых технологий, это будет иметь неприятные последствия для всех них».
Конечно, речь здесь идет о «5G», мобильной сети пятого поколения. Новая технология цифрового шифрования способна с более высокой скоростью передавать гораздо больший объем данных, необходимых для управления сложными устройствами, и потому имеет решающее значение для будущего промышленного производства. Это лучший цифровой продукт, которого, несмотря на старания Кремниевой долины, в Америке до сих пор нет. «Я знаю, – великодушно признает госсекретарь США, – всегда трудно отстаивать свою независимость… Но такие решения никогда не даются без издержек»[19].
Право рассказать об этих издержках и о тех, кто заплатит по счетам, если не воспользуется советом американцев, госсекретарь уступает своему коллеге Марку Эсперу. Министр обороны США ясно дает понять: в этом случае европейцы должны быть готовы к тому, что Соединенные Штаты больше не захотят делиться разведданными со своими партнерами. Китай, по словам министра, использует свой экономический успех только для наращивания военной мощи. Хотя, «возможно», Америка, используя массивное давление, все же сможет направить Пекин «на верный путь»[20].
«Все хорошее нужно сохранить, все плохое – уничтожить»
В продолжение встречи выступить единым фронтом против Китая пытаются не только министры из команды республиканца Трампа. Нэнси Пелоси, высокопоставленный представитель демократов США и противник администрации Трампа, своим выступлением в Мюнхене также предостерегает европейцев от приобретения передовых технологий, которыми сама Америка не располагает. По словам Пелоси, сеть «5G» из Китая является самой коварной формой агрессии, которую только можно вообразить. Огромную важность инфраструктуры для мирового благополучия пресс-секретарь Палаты представителей подкрепляет историческим примером: христианство сумело распространиться по всему миру лишь потому, что Римская империя была заблаговременно оснащена великим множеством дорог. Без такой инфраструктуры ученики Иисуса просто не имели бы возможности проповедовать христианское учение по всему миру. И можно себе представить, какую идею коммунистический Китай собирается бесконтрольно распространять с помощью своих новых технологий.
В этом году на Мюнхенской конференции по безопасности обозначилась обычно не столь явная борьба за геополитическое пространство и лояльность Европы, что выглядело возобновлением похожей дискуссии, возникшей тринадцатью годами ранее. Правда, в тот момент речь шла не о внутреннем конфликте, а об ограничении притязаний Запада относительно России. В 2007 году новый президент России впервые выступил на конференции по безопасности, и его выступление, как и речь нынешнего федерального президента Германии, заметно подорвало самооценку трансатлантического союза. Приглашение на конференцию дало российскому президенту возможность «без излишнего политеса» говорить то, что он думает, и Владимир Путин сразу же взял «быка за рога». По его мнению, назначение трансатлантического альянса заключается в том, чтобы США навязывали другим государствам правила, которых те не хотели. Он приводит в пример войну в Ираке, которую Германия, Франция и Россия не поддерживали. Анализ Путина выглядел следующим образом: США стремились к однополярному мировому господству и «перешагнули свои границы почти во всех сферах».
Тем же утром, 9 февраля 2007 года, Владимир Путин дал понять, что Москва не готова принять Вашингтон в качестве единственной в мире великой державы: «Однополярный мир – это один центр власти, один центр силы, один центр принятия решения. Такая модель неприемлема для мира». К конкретным нарушениям он причислил расширение НАТО на восток, поскольку военная инфраструктура альянса «приблизилась к нашим границам».
«Против кого это расширение? – спрашивает президент России. – Гарантии, которые нам давали и которые сегодня не соблюдаются. Вы разве считаете это нормальным?» Путин напомнил, что в тот момент, когда Михаил Горбачев в 1990 году давал свое согласие на включение объединенной Германии в НАТО, речь, разумеется, не шла о расширении границ НАТО на восток.
Краткосрочность политических гарантий – вот что теперь, годы спустя, ощутили на себе такие союзники, как Германия и Франция. Поскольку в 2007 году Россия не могла ожидать от своих партнеров из НАТО чего-то большего, чем изъявления доброй воли, Москва заранее заключила стратегическое партнерство с Пекином, тем самым закрепив свою позицию на востоке. Чтобы определиться с собственными интересами, Европе понадобился Дональд Трамп. С момента его инаугурации европейские страны продолжают спорить о том, как им следует себя позиционировать в условиях, когда США сосредоточены исключительно на идее «Америка прежде всего» и на своих личных интересах.
В любых вопросах, будь то расширение НАТО, строительство «Северного потока-2» или взаимодействие с Китаем, Соединенные Штаты по-прежнему опираются на идею «американской исключительности» – евангельское представление о белых поселенцах в Новом Свете, наделенных ответственной миссией. «Все хорошее мы должны сохранить и улучшить» – такое емкое резюме, описывающее миссию США, опубликовала газета New York Daily Times в своем первом выпуске, вышедшем в 1851 году. Во вступительной статье издания, ставшего предшественником New York Times, также оглашались последствия безобидно звучащей идеи: «А все, что есть зло, – мы будем искоренять или исправлять». Такая формулировка и по сей день остается лейтмотивом публикаций газеты. С этой идеей охотно флиртует и Германия.
Открытое противостояние на Мюнхенской конференции по безопасности 2020 года стало концом иллюзий не только для федерального президента Германии. Иллюзий, возникших на фоне триумфального воодушевления всеобщей исторической победой Запада, достигнутой благодаря его моральному превосходству. Иллюзий, связанных с историческим днем – 9 ноября 1989 года, когда стена, делившая Берлин на два лагеря, рухнула. Иллюзий, подкрепленных встречей Михаила Горбачева и Буша-старшего, состоявшейся уже через месяц, в декабре, на борту круизного лайнера «Максим Горький» у побережья Мальты. В ходе этой встречи американский президент и Генеральный секретарь ЦК КПСС объявили о завершении холодной войны.
Теперь, тридцать лет спустя, президент Франции Эммануэль Макрон, выступая на Мюнхенской конференции по безопасности, соглашается с федеральным президентом Германии и на словах хоронит идею доминирования единой мировой державы в кругу НАТО. «Нам нужна европейская культура безопасности», – говорит Макрон. «Мы не можем, – уверяет французский президент, – смотреть на все аспекты безопасности через американские очки». Мы не против НАТО, но только не с Америкой в качестве главнокомандующего. Если вкратце: нам нужна европейская, а не исключительно трансатлантическая политика[21]. Переходя к вопросу о том, кто должен определять эту европейскую политику, Макрон предлагает Франции и Германии объединить свои усилия и начать все сначала.
«Помпео говорит, что Запад победит, – подытоживает New York Times памятную встречу на Мюнхенской конференции по безопасности в феврале 2020 года, – но сам Запад ему не верит»[22].
Глава 2
Меркель возвращается в реальность
Москва, первые числа января 2020 года. В этот субботний день кортеж федерального канцлера Германии, стоя на территории Кремля под легким снегопадом, ожидает свою хозяйку чуть дольше, чем планировалось. С Красной площади, проплывая над стенами президентской резиденции, доносятся отголоски русских новогодних мелодий. Водители кортежа время от времени включают дворники, расчищая лобовые стекла автомобилей от снега. Флотилия «Мерседесов» с немецкими штандартами на переднем крыле замерла перед главным входом в старинное здание XVIII века – Сенатский дворец, официальную рабочую резиденцию главы Российского государства.
На втором этаже особняка Ангела Меркель после многочасового совещания объясняет собравшейся прессе, почему переговоры с Владимиром Владимировичем Путиным в тот день так затянулись. Тон канцлера непривычно дружелюбен. «Когда граждане наших стран очень тесно общаются друг с другом, это очень продуктивно», – говорит Меркель. Она объявляет, что теперь Россия и Германия намерены «интенсивно сотрудничать». Конечно, «с германской точки зрения, мы в первую очередь представляем наши интересы, а Россия представляет и определяет свои», – признает Ангела Меркель. И, разумеется, есть определенные расхождения во мнениях. Но данный визит хорош тем, что «лучше говорить друг с другом, чем друг о друге», ведь это важно для понимания аргументов второй стороны. В свою очередь Владимир Путин добавляет, что Россия также стремится выстраивать сотрудничество, основанное на принципах «взаимной выгоды»[23].
Пять лет назад встреча в том же самом особняке была куда менее теплой. Ледяной тон задавала сама тема переговоров – в мае 2015 года на повестке дня был конфликт на Украине. Ангела Меркель говорила о «преступлении» и о серьезном кризисе в отношениях. Канцлер Германии старалась не смотреть в глаза собеседнику и оставалась на встрече ровно столько, сколько было необходимо для дела. Прошли годы, и в эту январскую субботу на переговорах царит довольно расслабленная атмосфера. Ангела и Владимир напоминают пожилую разведенную пару, расставшуюся много лет назад и теперь готовую спокойно и по-деловому обсудить выплату взаимных алиментов. Партнеры все еще на «ты» и хорошо знают сильные и слабые стороны друг друга. Симпатия проявляется в разумных пределах.
Я встречался с Владимиром Путиным за несколько дней до этого, еще в ненаступившем году, в его загородной резиденции в Ново-Огареве, что расположена километрах в тридцати от Кремля. Как и большинство наших встреч, ставших за последние годы регулярными, эта беседа происходила чуть за полночь, когда все повседневные дела президента уже закончены, и у Владимира Путина есть время облачиться в футболку и толстовку и немного поговорить. «Нам не нужно больше сражаться. Для этого нет причин. Мы понимаем, что происходит» – так Владимир Путин описывает изменившиеся отношения с канцлером Германии. Обретенная безмятежность – результат трудного периода.
В последние несколько дней он много разговаривал по телефону с Ангелой Меркель и Эммануэлем Макроном. Ангела Меркель находится под давлением. Главные темы остаются неизменными в течение нескольких месяцев. Война в Сирии, стагнация процесса мирного урегулирования на Украине и ливийский конфликт, который, как и сирийский, превратился для Европы в настоящий кошмар. Канцлер хочет предотвратить появление очередной массивной волны эмиграции, подобно той, что захлестнула европейские страны в 2015 году, и которая еще больше разъединит Германию и Европу. Теперь Меркель рассчитывает на поддержку Путина.
Весной 2011 года американские войска особого назначения вместе с ВВС Франции, Великобритании и Канады уничтожили ливийскую армию. Целью западного вмешательства были «смена режима», задуманная как помощь «повстанцам» (так официально именовались противники революционного самодержца Муаммара Каддафи), и в целом «защита невинного населения». Покидая Белый дом, Барак Обама назвал приказ о нападении самой большой ошибкой за время своего президентства.
После вторжения войск НАТО эта североафриканская страна превратилась в совершенно неуправляемое государство. В то же время Ливия стала центром притяжения для сотен тысяч беженцев из Африки, которые пытались перебраться в Европу по Средиземному морю. В 2011 году Германия отказалась участвовать в операции под руководством США, поскольку речь шла о «военной интервенции». Министр иностранных дел Германии призвал всех в бундестаге не поддаваться иллюзии, что обсуждается лишь установка дорожных знаков.
И поскольку в тот момент Германия воздержалась от участия в операции, ливийские стороны конфликта также обращаются к канцлеру, которая пытается урегулировать ситуацию при участии Владимира Путина[24].
Наша встреча в Ново-Огареве той морозной ночью накануне нового, 2020 года совпала с необычной годовщиной. Двадцатью годами ранее Борис Ельцин, занимавший тогда пост главы российского государства, назначил Путина временно исполняющим обязанности президента России. «Ваш кабинет, Владимир Владимирович!» – с этими словами 31 декабря 1999 года Борис Ельцин передал свой рабочий кабинет в Кремле Владимиру Путину, который всего за шесть месяцев до этого был назначен председателем правительства. «Ельцин еще до этого говорил, что видит во мне возможного преемника», – вспоминает Владимир Путин. Затем он рассказывает о том дне, когда его вызвали в Кремль для встречи с уставшим от должности президентом и руководителем службы протокола. «Когда и как именно это должно было произойти, Ельцин никогда раньше не говорил, не говорил он и о том, чтобы сделать меня временно исполняющим обязанности президента».
Уходящему с должности президенту в тот день предстоит еще один телефонный разговор. Билл Клинтон звонит из Белого дома, чтобы попрощаться. Обоих президентов связывают близкие отношения. Именно Клинтон в 1996 году способствовал тому, чтобы на пост президента был переизбран Борис Ельцин, а не его соперник, лидер Коммунистической партии Геннадий Зюганов. Рейтинг Ельцина согласно опросам общественного мнения не был высок, что говорило само за себя. По договоренности с Ельциным Билл Клинтон повлиял на то, чтобы Международный валютный фонд перечислил Москве многомиллиардные ссуды непосредственно перед выборами – таким образом, президент России мог выплатить пенсии и зарплаты, чтобы избавиться от конкуренции. На помощь Ельцину также прибыли активисты из США. Ричард Дреснер, руководитель избирательной кампании президента Клинтона, координировал работу команды социологов и специалистов по связям с общественностью, чтобы предвыборная кампания Ельцина была проведена более профессионально. И только после победы на выборах американский журнал Time представил все подробности вмешательства США во внутренние дела России. Изображение Ельцина с американским флагом на обложке журнала, вышедшего через год после президентских выборов в России, анонсирует статью «Rescuing Boris» – «Спасая Бориса». «Секретность была приоритетом, – официально заявляет один из американских консультантов, ответственных за выборы. – Всем было ясно, что если коммунисты узнают обо всем до выборов, они заклеймят Ельцина как американскую марионетку – слишком высокий риск»[25].
На прощание Борис Ельцин сватает Биллу Клинтону своего преемника Владимира Путина. Он признает, что решение преждевременно покинуть свой пост далось ему непросто. Теперь он приложит все усилия, чтобы поддержать новичка в Кремле, даже если и без того у Путина все будет складываться удачно. «Он очень силен и очень умен, – резюмирует Борис Ельцин, – во многих случаях я мог сам в этом убедиться». В целом Ельцин не сомневается, что Путин – правильный человек в нужном месте.
Дальше разговор ведется для протокола. Звучат добрые слова и пожелания, которыми сопровождается уход со службы. Это воспоминания о хорошем, несмотря на все конфликты, о сотрудничестве в последние несколько лет. Затем следуют поклоны женам и заверения президента США во взаимодействии с новым человеком в Кремле[26].
Днем Борис Ельцин официально объявляет о своем уходе в прощальном телеобращении. «Я ухожу. Я сделал все, что мог, – говорит Ельцин в коротком, эмоциональном и трогательном заявлении. – Я хочу попросить у вас прощения. За то, что многие наши с вами мечты не сбылись. И то, что нам казалось просто, оказалось мучительно тяжело»[27].
На тот момент не только Запад не знал, что представлял собой этот новый человек. Да и в своей стране чего-то добиться может только политик с именем. Преемник Ельцина, Владимир Путин, сумел сделать себе имя за те несколько месяцев, которые проработал на посту председателя правительства, и прежде всего благодаря той жесткости, которую он проявил в борьбе с терроризмом. «Большинство граждан России, по сути, ничего о нем не знают», – писала тогда самая крупная российская газета «Известия», добавляя несколько фактов, касающихся Путина: новому президенту 47 лет, он из Ленинграда и ранее был агентом спецслужб. По словам издания, Владимира Путина считают жестким, честным и принципиальным. «Дискуссия о том, хорошо это или плохо, за пять минут до полуночи обрести президента с такими качествами, бессмысленна», – отмечает газета “Известия”. – Народ получает тех правителей, которых он заслуживает. Теперь ему нужен такой».
Несколько часов спустя, незадолго до полуночи, временно исполняющий обязанности президента скромно сидит на фоне украшенной мишурой елки и произносит слова традиционного новогоднего обращения. Он объявляет новые выборы, уверяет своих будущих избирателей, что ситуация в России находится под контролем, и желает своим соотечественникам счастливого нового века. Три месяца спустя человек из Санкт-Петербурга победит на выборах, набрав около 53 процентов голосов. Президентом он будет долго.
Президенты тоже могут ошибаться
Во время нашего ночного разговора двадцать лет спустя Владимир Путин, оглядываясь на ситуацию того времени, размышляет: «Мне было совершенно ясно, что наверняка будет много людей, включая тех, кто меня выбрал, которые сочтут принимаемые мной решения неверными. Но я должен принимать решения в интересах государства, независимо от того, вызывают они положительную или отрицательную реакцию. Идя по долгому пути восстановления неполноценно функционирующего государства, я не могу пытаться убедить все 140 миллионов человек. И все же мне предстоит принимать решения, пусть даже некоторые из них уже были неправильными».
Говоря об этом сегодняшним утром, Путин практически буквально воспроизводит свое глубокое убеждение, высказанное им перед камерой два десятилетия назад, еще до своего вступления в должность, в разговоре с российским тележурналистом Виталием Манским. Заняв пост президента, Путин настоял на том, чтобы в новом гимне России современный текст был наложен на знакомую мелодию старого советского гимна. Отвечая на критику и обвинения в возвращении к прошлому, новый президент утверждал, что в смутные времена привычная мелодия может повысить доверие населения: «Если хотите достичь чего-то нового, приходится прибегать к знакомым вещам, иначе далеко не уйдешь». Полагаться на привычные шаблоны, чтобы завоевать доверие и иметь возможность действовать, – это испытанная и проверенная модель эпохи Путина.
«Общественное сознание – это довольно неоднозначная субстанция. Я стараюсь действовать очень прагматично, пытаюсь понять, что именно определяет настроение населения» – так он описывает порой скрупулезный и длительный процесс, в котором находится президент каждый раз, когда необходимо принять трудное решение. «Когда у меня есть ощущение, что по ключевым вопросам что-то может принести пользу нашему обществу, я принимаю соответствующее решение, даже если оно не согласуется с моим личным мнением. За последние сто лет наше население порядком измучилось». Пока что по большей части Путину все удавалось, пусть даже его сотрудники порой впадают в отчаяние из-за того, что он слишком часто демонстрирует «мягкий прикус», особенно в кадровых вопросах.
Во Франции за тот же период в Елисейском дворце сменилось четыре президента. В США политический аппарат менялся уже четырежды: после Билла Клинтона на посту президента успели побывать Джордж Буш, Барак Обама и Дональд Трамп. И только Ангела Меркель может хотя бы примерно сравниться с Владимиром Путиным в продолжительности срока службы. Канцлер Германии, находясь на финальном этапе своего правления, общается с президентом России, который занимал пост до нее и, вероятно, останется в должности и после ее ухода. Его избрали до 2024 года, и вопрос о том, будет ли он баллотироваться снова, пока остается открытым. В то же время на международном уровне российский президент стал влиятельнее, чем когда-либо.
Владимир Путин по-прежнему рассчитывает на Германию и Европу. Он ставит Меркель в заслугу ее усилия по защите проекта «Северный поток-2» от сильного давления со стороны Вашингтона. Дональд Трамп настолько обострил отношения между немцами и американцами, что они вышли далеко за рамки обычных политических трений. «Всего этого нельзя было предвидеть, – говорит Владимир Путин, допивая последний стакан чая уже под утро. – Конечно, личные отношения между главами государств важны. Понимание с полуслова облегчает ход политических процессов. Но национальные интересы – всегда превыше всего. Так, иногда личные отношения продолжаются даже по истечении срока полномочий, вспомнить хотя бы бывшего канцлера Германии Герхарда Шредера».
Пусть даже отношение России к Германии улучшилось, с точки зрения внутренней политики, месяцы после переизбрания Путина в 2018 году были тяжелыми. Конфликты между Сергеем Кириенко, заместителем главы кремлевской администрации, отвечающим за внутреннюю политику с 2016 года, и Дмитрием Медведевым, много лет занимавшим должность главы правительства и председателя правящей партии «Единая Россия», достигли своего апогея. Рейтинг партии снизился. На последних выборах ее представители получили всего 54 процента голосов при явке, составившей менее 50 процентов. «Неэффективность», «технические промахи» – эти упреки доносятся не только из Кремля. И хотя Путин в 2018 году запустил обширную государственную программу инфраструктурного развития, ее реализация оставляет желать лучшего. Особенно разозлил Владимира Путина тот факт, что некоторые министерства даже не освоили годовой бюджет. Хваленый законопроект пенсионной реформы, внесенный на рассмотрение в Думу Кабинетом министров, президент забрал под свой контроль сразу же после представления с целью устранения недостатков.
Первое заметное появление Сергея Кириенко на политической арене России состоялось пару десятилетий назад и произвело на россиян глубокое впечатление. Борис Ельцин, который на тот момент практически не контролировал политическую ситуацию в стране, в разгар экономического кризиса в апреле 1998 года неожиданно представил всем в качестве нового и самого молодого премьер-министра России тридцатипятилетнего технократа Сергея Кириенко.
Как только Кириенко занимает свой пост, российская экономика рушится, рубль обесценивается на 50 процентов, а страна вынуждена объявить о своей несостоятельности. Через полгода после вступления в должность Кириенко канул в небытие. Потерпев политический крах, экс-премьер делает себе имя в качестве руководителя крупной и громоздкой государственной корпорации – «Росатома», которую он полностью реорганизует.
Сергей Кириенко, друг убитого оппозиционного политика Бориса Немцова, считается эффективным менеджером с либеральными взглядами. Это – одна из причин, по которой Владимир Путин привел его в Кремль. В данном кадровом решении чувствуется определенная ирония: именно председатель правительства Кириенко в июле 1998 года представил публике еще неизвестного тогда Владимира Путина в качестве нового директора Федеральной службы безопасности (ФСБ). Основной задачей Кириенко стала организация президентских выборов в марте 2018 года. Новичок справляется с этой задачей к полнейшему удовлетворению своего шефа. Результат четвертых президентских выборов 2018 года становится для Путина лучшим на сегодняшний день – почти 77 процентов голосов при высокой явке избирателей.
Президент России также отметил, что политические элиты, принадлежащие разным лагерям, начали осторожно, с намеками и обещаниями, собирать свои силы, дабы подготовиться к тому времени, когда президентский срок Путина закончится. Однако Путин не готов мириться с тем, чтобы стать на ближайшие четыре года «хромой уткой». В своей традиционной новогодней речи, которая уже через несколько часов после нашей встречи в Ново-Огарево транслируется по телевидению, российский президент вновь призывает к единству и сплоченности российского общества. «Только вместе мы решим задачи, которые стоят сегодня перед обществом и страной», – говорится в обращении Путина. Новогоднее пожелание стало одновременно объявлением внутриполитического стресс-теста на ближайшие несколько месяцев. На начало нового года в кругах Кремля запланировано кризисное совещание. Спичрайтеры президента вносят необходимые поправки в ежегодное обращение к нации, которое выйдет через две недели, – в этом году раньше, чем обычно. Владимир Путин долго колебался, прежде чем принять решение о смене правительства во главе с его председателем. Медведев сопровождает Владимира Владимировича с самых первых дней его политической карьеры, а Путин крепко держится за старых попутчиков, даже если срок их полномочий уже давно истек. «В ближайшем будущем лучше не станет, – говорит он рано утром, уже прощаясь, – так что нужно попытаться приспособиться к этому». Речь идет о новом внутриполитическом старте, о большей эффективности и, конечно, о стабилизации власти.
Глава 3
Операция Путина по удержанию власти
Москва, 15 января 2020 года. В центральном выставочном зале Манежа, расположенного прямо под стенами Кремля, собралась политическая элита страны. Представители парламента, правительства, судебных органов и религиозных конфессий в составе более 1300 человек ожидают ежегодного послания, в рамках которого президент представит важнейший с момента вступления в должность политический проект. На белой трибуне сияет российский государственный герб – золотой двуглавый орел. За трибуной выстроились флагштоки с российскими знаменами. Речь главы государства продлится более часа, в течение которого президент представит свой план будущего политического устройства страны.
Выступление Владимира Путина начинается с простого заявления. «Сегодня в нашем обществе четко обозначился запрос на перемены, – говорит он. – Люди хотят развития». Речь президента сдержанна и в отличие от речи прошлого года не содержит сокрушительной критики. В ту пору Путин был явно раздражен скоростью осуществления многомиллиардных национальных программ и упрекал правительство в неэффективности реализации проектов. Отчитывая Кабинет министров под прицелом камер, он говорил о том, что постоянно слышит о сложности и амбициозности проектов, о невозможности их осуществить. По мнению президента, «людям с такими настроениями» лучше держаться подальше от политики.
Год спустя после долгих разговоров он принял решение, которое имело далеко идущие последствия. «Реализация требует нового качества государственного управления, работы правительства, всех уровней власти», – заявляет президент и сетует на отсутствие у Кабинета министров контакта с реальностью. О том, что нужно изменить, люди зачастую «знают лучше правительства». Он не называет имен, но всем понятно, что имеется в виду. В первом ряду с каменным лицом сидит Дмитрий Анатольевич Медведев. По его виду не скажешь, что председатель правительства был проинформирован о своем увольнении заранее.
Затем президент говорит о падении рождаемости в стране, которое ставит под угрозу будущее России. Для улучшения ситуации Путин предлагает увеличить срок выплат на детей из малообеспеченных семей с трех до семи лет, а многодетным родителям обещает дополнительные льготы. Президент призывает правительство произвести «корректировку федерального бюджета», чтобы высвободить миллиарды на улучшение медицинского обслуживания. В частности, он предлагает внести поправки в Конституцию и закрепить минимальные государственные социальные стандарты: право на достойную пенсию и гарантированную законом минимальную заработную плату.
Проходит почти час, а Путин так и не переходит к долгожданному вопросу: что будет через четыре года? Согласно Конституции, президентский срок истекает без возможности продления в 2024 году. Так что же будет с Владимиром Владимировичем? И кто будет его преемником?
Вместо того чтобы говорить о своем будущем, Путин выносит на обсуждение «ряд поправок к Конституции», которые считает «важными для дальнейшего развития России». Затем он представляет аудитории тщательно продуманный оперативный план политических действий, но анонсирует его с подчеркнутой сдержанностью.
«Не все получилось, но все никогда не получается в полном объеме»
Самый важный момент, который Путин хочет закрепить в Конституции, – это доминирующее положение президента. Россия должна оставаться президентской республикой, поскольку страной, обладающей самой большой территорией в мире, иначе управлять нельзя. При этом Государственная дума должна получить больше полномочий и иметь возможность в будущем утверждать председателя правительства и Кабинет министров.
Далее Путин начинает перечислять требования к лицам, претендующим на политические должности: кандидат на пост президента должен иметь российское гражданство, проживать в России не менее двадцати пяти лет до момента выдвижения своей кандидатуры и может занимать должность не более двух сроков. Депутаты Государственной думы, члены Совета Федерации, губернаторы и судьи также не могут иметь иностранное гражданство. За Государственным советом, совещательным органом, в состав которого входят губернаторы и региональные правительства, Путин хочет закрепить новый статус, аналогичный статусу бундесрата (федерального совета) в Германии. Прежде чем весь пакет поправок будет вынесен на референдум, предложения должны быть проверены Конституционным судом и затем должны быть рассмотрены специальной комиссией.
Итак, обращение президента состоялось, прозвучал государственный гимн. После своего выступления Путин проводит публичную встречу с Медведевым и членами правительства. Дружелюбным, хотя и слегка прохладным тоном президент благодарит правительство за его работу и в том числе зачеркивает достигнутые результаты. В тот же день правительство подает в отставку[28].
Через несколько часов становится известно имя преемника Медведева – это Михаил Мишустин, экономист пятидесяти трех лет, родом из Москвы. Помимо прочего, перспективный премьер в течение десяти лет руководил Российской налоговой службой. На его счету – модернизация и цифровизация налоговых органов. Доктор экономических наук, он, как никто другой, хорошо разбирается в управлении и имеет множество полезных связей. Рабочей группе поручено заняться поправками, предложенными президентом в его выступлении, дополнить их и сформулировать статьи новой Конституции. Пакет получается довольно объемным. Обрабатываются сотни предложений – их вносят, рассматривают, отклоняют либо включают в проект нового Основного Закона.
Маневр Путина вызывает множество вопросов. Как в лучшие времена «кремлевской астрологии» СМИ начинают гадать на кофейной гуще. «Бывший агент КГБ» проводит секретную операцию, и «никто не понимает, что происходит», – подогревая шаблонные слухи, нашептывает New York Times. Газета предполагает, что президент болен и «не готов терять время попусту, прежде чем ему придется уйти»[29]. «Путин подбирает себе преемника», – объявляет Spiegel, которая на протяжении десятилетий регулярно предвещает президенту скорый конец. В статье говорится, что по какой-то необъяснимой причине президент хотел «непременно представить свою реформу народу», хотя голосование по конституционным поправкам не было необходимым. Российским проектам также достается от журналиста. Автор иронизирует по поводу того, что в преамбуле «в ассортименте представлены красивые фразы о Боге, о победе России в Великой Отечественной войне и о браке, как союзе мужчины и женщины»[30]. И он – не единственный, кто очевидно не знает о том, что в преамбуле Основного Закона Германии также упоминается Бог. «Осознавая свою ответственность перед Богом и людьми, – говорится в нем, – немецкий народ в силу своих конституционных полномочий принял настоящий Основной Закон». И далее: «Брак и семья находятся под особой защитой государства». Ведь только в 2017 году бундестаг проголосовал за предоставление этой особой защиты геям и лесбиянкам. Канцлер Меркель тогда проголосовала против.
До марта 2020 года никто не знает, что будет с Путиным, срок полномочий которого, согласно новому уставу, истекает в 2024 году. Через шесть недель после послания президента пакет передан в Госдуму на голосование. На пленарном заседании, посвященном второму чтению законопроекта об изменении Конституции, депутат правящей партии «Единая Россия» Валентина Терешкова вносит вопрос будущего статуса Владимира Путина в повестку дня. Терешкова – не просто депутат. Золотая Звезда на лацкане ее темного пиджака – отличительный знак Героя Советского Союза. Летчица-космонавт Валентина Терешкова в 1963 году стала первой женщиной, побывавшей в космосе. Ее хорошо знают и ценят. По мнению Терешковой, поскольку Конституция новая, то и новые правила одинаковы для всех. Это означает, что предыдущий срок полномочий Владимира Путина необходимо обнулить. То есть в соответствии с новой правовой ситуацией президент России сможет баллотироваться на пост главы государства еще дважды. Сам Владимир Путин практически сразу прибывает в Думу, чтобы выразить свое согласие с новой ситуацией. Но только при условии, что Конституционный суд не будет возражать и «только в случае, если граждане поддержат такое предложение, такую поправку, скажут “да” в ходе общероссийского голосования 22 апреля текущего года», – официально заявляет Путин. «За» тогда проголосовали 382 депутата, воздержались – 44. Конституционный суд также дает проекту зеленый свет.
В тот момент Кремль еще не принимает в расчет пандемию коронавируса. Референдум откладывается на три месяца. Результат голосования будет известен в начале июля 2020 года, и он очевиден. Владимир Путин правильно оценил настроения российских граждан. В референдуме участвуют почти три четверти всех избирателей. За принятие поправок проголосовало 77 процентов, против – чуть менее 23 процентов. Подавляющее большинство граждан одобрили политический завет Путина. Теоретически теперь он может оставаться президентом до 2036 года – это дольше срока царствования Екатерины Великой, управлявшей страной 34 года. Конечно, при условии, что он дважды победит на следующих выборах. При этом его собственный выбор является его политическим преимуществом. Вопрос об участии в президентской кампании в 2024 году Путин оставляет открытым. Операция «Удержание власти» прошла успешно, Владимира Владимировича Путина еще рано сбрасывать со счетов.
Глава 4
Европа в поисках согласия
Визит канцлера в Москву в начале 2020 года приходится на довольно сложный момент в мировой политической истории. Накануне президент США Дональд Трамп приказал ликвидировать иранского генерала Касема Сулеймани в ходе ночного авиаудара в Ираке. Генерал Сулеймани осуществлял командование бригадами «Аль-Кудс» – иранских военных подразделений, действующих за границей. За убийство лидера Иран поклялся отомстить. Единоличное решение Трампа, вызвавшее обострение конфликта с Тегераном, в очередной раз застало европейцев врасплох. С этого момента и без того нестабильная ситуация на Ближнем Востоке стала еще более опасной.
Сирия, Ирак, Иран и Ливия – лишь несколько из множества кризисных зон, где в любую минуту может начаться обострение конфликта. При этом ни в одном другом вопросе позиции Берлина и Вашингтона не расходятся настолько сильно, как в отношении Ирана. Заметим, что незадолго до упомянутой ракетной атаки Германия отклонила предложение США принять участие в военной операции на побережье Ирана под руководством Америки.
Новый союз между Германией и Россией – это начало новой реальной политики, необходимость которой продиктована не столько личной привязанностью, сколько самой политической ситуацией.
Ангела Меркель рассчитывает на переговоры, в том числе с Ираном, и для этого Россия нужна канцлеру Германии как никогда раньше. При Путине авторитет России на Ближнем Востоке, и в том числе влияние на несговорчивый Иран, выросли. Накануне саммита глав Германии и России Путин вернулся в Москву из четырехдневной ознакомительной поездки – в дни православного Рождества в Дамаске и Стамбуле он встретился с президентом Сирии Башаром Асадом и президентом Турции Реджепом Эрдоганом и изучил их позиции в свете будущих переговоров с Меркель.
«Добро пожаловать в новый мировой беспорядок!» – так называется статья в журнале Foreign Affairs, самом авторитетном издании США, занимающемся вопросами внешней политики. Мировой порядок, определявший международную политику с момента окончания Второй мировой войны, рушится на глазах. По мнению автора статьи, Америка перестала быть гарантом стабильности. Так, наряду с плохими парнями из России и Китая найден новый зачинщик глобального хаоса, которого зовут Дональд Трамп. Издание указывает на то, что Трамп не только игнорирует правила, которые Америка сама когда-то навязала в отношении мировой торговли и в вопросах различных военных объединений, но еще и отдаляется от союзников, невзирая на их убытки. Так, Германия стала мишенью номер один[31].
Летом 2018 года в интервью телерадиокомпании CBS американский президент резюмировал свою внешнеполитическую концепцию в нескольких коротких предложениях. На вопрос репортера, кого в мире он видит в качестве главных противников США, Дональд Трамп отвечает, не колеблясь: «Ну, я думаю, что у нас много противников. Я думаю, что Евросоюз – это противник в силу того, что они делают с нами в торговле. Россия в определенном отношении тоже является противником. Я считаю, что Китай, безусловно, противник».
Затем, находясь в Шотландии на собственном поле для гольфа, американский президент дает свою эксклюзивную оценку Германии. По словам Трампа, страна «полностью контролируется Россией» и является «заложником Москвы», раз немцы вместе с Россией реализуют проект газопровода «Северный поток-2». «Ведь, знаете, многие возмущены тем фактом, что Германия платит россиянам миллиарды. Это довольно досадно. Это очень нехорошо со стороны Германии», – заявил Трамп репортеру[32].
Сенат в Вашингтоне, однако, еще до публичного порицания проекта, большинством голосов от демократов и республиканцев успел одобрить масштабные санкции президента в отношении всех участников строительства трубопровода – как немецких, так и европейских компаний. Это было сделано не только из-за русофобии – наследия времен холодной войны, но и из экономических интересов. Дело в том, что американские компании намерены транспортировать свой газ в Европу. Так, предполагается, что немцы будут покупать сжиженный газ из Техаса, а не природный газ из Сибири.
В отношении России президент США безоговорочно ссылается на политические традиции последних десятилетий и вводит одни санкции за другими: по причине предполагаемого вмешательства в выборы, из-за Украины и, наконец, в целом «из-за злонамеренных действий»[33].
И если Германия в обозримом будущем не выполнит пожеланий американского президента, то, как сообщил Ангеле Меркель Трамп, наличие немецких автомобилей в США вполне может рассматриваться как угроза национальной безопасности. В этом случае канцлеру следует быть готовой к высоким пошлинам на товары немецкого производства.
Итак, с тех пор как Трамп провозгласил девиз «Америка прежде всего», канцлер Германии снова пытается сблизиться с Россией – довольно необычный ход для бывшей гражданки ГДР, восторженно смотрящей в сторону Америки. Необычность хода подчеркивает заявление канцлера, сделанное в мае 2017 года: «Время, когда мы могли полностью положиться на других, прошло. Это я осознала за прошедшие дни. И потому я могу только сказать: мы, европейцы, действительно должны сами распоряжаться собственной судьбой, она в наших руках».