Аннотация: Написано где-то в 1985, по настроению, позже чуть редактировалось.
Число творения
Где ваши серебрянные дворцы, Мебиан? Неужели вы не видите, что это лишь миллиарды молекул воды, соединённых силами притяжения, и ничья воля не заставит уж стать иным куст инея на неровном стекле лачуги, затерянной в недрах Казанской губернии? Неужели скользя из книги в книгу, падая вольной скопой на искристую спину плотвы, или вдруг обратившись прокуренным сном железнодорожного обходчика, думаете вы избегнуть присутствия двойника и спастись от тяжелых шагов комиссии по дознанию правды, вслед за вами несущихся с тёмной массой радиоизлучения Крабовидной туманности. Иллюзии, Мебиан...
Следите-ка лучше за тем чудным, похожим на филина стариком с ведёрком просеянного алебастра, что третий день уж кружит возле лачуги, да рембрандтовская старуха в тусклом окне её сердита, и не пускает гостя. Она не уснёт. Эти старухи не спят сотни лет, но и гость оставит своё ведро, и с первой звездой придёт, поёживаясь, спрятавши под полой четверть государевой водки, и будет петь под окном частушки, мешая церковнославянский с жаргоном Фобоса. И старуха впустит его, не потому, что он коллекционер морозных узоров, а потому, что Светлое Рождество, и выкинуть его из заведённых порядков вселенной уже нельзя. Когда пьяная старуха закапает воском кота, и тот, ненужный свидетель, спрячется под комод, тогда старик выставит заиндевевшее стекло, бросит в снег, и уйдёт, законопатив сквозняк листком "Губернских известий". Стекло он возьмёт с собой, и жалоба о неуплате за фатерный постой мещанином Сидоровым, коллекционером, ляжет навеки под сукно полицейского управления. Скорее бы, что ли, брал он своё ведро...
Шум в соборе умолк, не скрипели ступени, не дребезжали черепицы, не раскачивал ветер сотни литых узорчатых фонарей. Вздохнув, смолк орган, и медленное дыхание тысяч, находящихся здесь, клубилось туманным нимбом над статуями святых, не очень святых и просто подонков, что молчаливо, по природе своей, высились вдоль колонн. Трое тощих и очень умных архангелов: в халате белом, в халате чёрном и просто в гражданской одежде, сложив крыла, ринулись вниз, потеснив менее высоких особ. Недвижный туман застилал до краёв кварцевую ванну и колыхался, когда учёный лорд Кельвин подливал туда жидкий гелий.
Вошедший вслед за трёхкратным ударом колокола мещанин Сидоров бросил в гелий стекло. Оно зашипело, вырвался клуб тумана и белым грибом окутал крылья парящей средь тёмных фресок Райской Птицы. Она брезгливо подправила золотые очки и омерзительным голосом, который только и свойствен подобным птицам, возопила под сводами: "Имеемый здесь Мебиан, признает ли, что он Мебиан ?!"
- Признает! - рявкнули басом архангелы, и тот, что в белом халате, вынул из драного кармана пыльное стеклянное колено гидролизной установки, с достойной неспешностью протёр его полой халата, продул, поднёс менее щербатым концом к тонким губам и звонко затрубил сигнал "Все в сборе", дав понять, что дознание началось. Из тьмы под лестницей выступил грязный чёрт с сумкой сантехника, не поднимая глаз, поклонился архангелу, и бережно положил к стопам его, обутым в мягкие тапочки, игрушечный экскаватор - высший знак докопания до истины.
Розовые лженавты из числа подкомиссии одобрительно застучали по столу хоботами.
Райская Птица возвестила! И сотни скрипучих отголосков печального её вопля взметнули древнюю пыль в углах собора, где в темноте ждали решения вопроса различные щетинистые твари из числа уже совершенных инопланетян:
- Действительный здесь Мебиан, сын министерств и ведомств, уроженец Дурных мест, он же младший творец и член списков и множеств, лауреат пятнадцати ярлыков, равный среди равных и никому равный, гвоздь в подмётке цивилизаций и ось творений, краеуголный камень, брошенный в наш огород, обвиняется в изготовлении и использовании фальшивых вселенных, чёрт побери! - Райский птиц залился непристойным электронным хохотом, на миг окружив себя пальмовыми ветвями, чтобы скрыть смущение от произнесённой вступительной речи.
Фигуры Лиссажу заплясали в глазах возмущённых Мебианом лженавтов, и парный телец с Ориона поддал рогом паникадило так, что оно дымной кометой полетело в невинный тунгусский лес. "Кто сюда бугая впустил? - сказал архангел в халате чёрном,- Не судьба мне видно, осуществить паникаждение..."
Ни в малой степени не пугаясь криков шайки Иерихонских горнистов с леворадикальными взглядами и запылёнными тюрбанами, архангел в халате белом аккуратно открыл флакон с ацетоном, попросил клок козлиной бороды у нейтрального лица Макара, неизменно присутствующего в подобных собраниях со всем своим рогатым поголовьем, намочил оную бороду растворителем и хорошенько протёр у себя под мышками и между пальцами ног, ловко запрыгнул на огромный демонстрационный стол, и, перекрывая шум, вскричал: "Внесите материальные и духовные улики фальшивотворения, леший ему родня!" Что немедленно и внесли, выкатив также на тележке набор объективов Красногорского оптико-механического завода для лучшего рассмотрения свидетельств.
- Свидетельство первое... - загнусил архангел в гражданском, - на основании пинакометрических измерений... тьфу! Свидетельство "А". Зима. На основании пинакометрических измерений признать идентичным c Брейгелем-младшим, не считая мужиков на переднем плане, опрокидывающих бетономешалку, и социально-политических противоречий на заднем, также, безусловно, заимствованным, что дает основание считать Зиму фальшивой, а также лето, осень, и всю эту...,безусловно дешёвую подделку под весеннее пробуждение жизни в четвертичном и прочих периодах оригинала планеты Земля, ныне существующем и находящемся...
Ммм..." - И архангел зашептал на соседу: "Где находящемся?! Ну !" Архангел в халате чёрном кивнул, отвел манускрипт, расправил полы халата, потряс ими, как Лютер, призывающий к бунту, и прокричал: "В небеси! Да не всё ли равно где, если это вот, - он еще раз потряс полами халата, - это вот, почтенные заседатели, застоятели и залетатели и иные, суть продукт труда человеков, живущих на поверхности помянутого, и растений, растущих на оной же, что может подтвердить почтенная рентгеновская спектроскопия! Пожалуйста!" - Архангел оторвал у халата карман и передал его почтенному сэру Роберту Вуду, при роге и всех прочих имперских регалиях.
"Вопрос в президиум! - закаркал райский птиц, - Кто или что такое есть человеки? Ответ президиума: Оно есть кто, при соблюдении норм хранения, а также объект творения, участник сотворения, субстрат самоотражения форм, живые существа с занимательной планеты Земля, бессовестно офальшивленной ныне погруженным в жидкий гелий Мебианом, сыном министерств и ведомств, и.т.д., и.т.п.
"Свидетельство второе! - архангел с оторванным карманом застучал стеклянным коленом о стол. - Сцена праздничного пресыщения, иначе как ужина, обнаруженная в гравиметрической станции ложного тела, претенциозно именуемого Луна. Предъявите улику!"
"На переднем плане... - архангел на демонстрационном столе прошлепал по лунной пыли к названному месту и взял указку, - на переднем плане макароны, пересечение которых с плоскостью вилок даёт действительные решения, монотонно восходящие в окружность лимона, что характерно для поздних голландцев, и только для поздних голландцев и не характерно для мучных изделий, что не оставляет сомнений в ложности тела, хотя на идентичность указывает совпадение поверхностных кратеров и общая карта рельефа телу Луна (Selena), ныне существующему."
Зал сосредоточенно слушал, лженавты душно сопели в хоботы, сильфиды и дельтопланы замедлили парение под куполом, иерихонские горнисты сели в кружок на корточки и резались в карты. Только невозмутимый Макар спал среди коз с козлятами и козлами. Он потянулся, потёр замызганные веки, рыгнул и спросони закричал так, что сильфиды шарахнулись: "А! Чево..." - когда Райская Птица огласила непротокольный момент: "Вопрос в президиум. Много ли там ещё пунктов? Ответ: Достаточно. Если каждый из нас будет рассматривать один пункт только по освещённой части вселенной три минуты...- Птица залетала, щелкая клювом и, гудя процессорами; совершила вычислительную процедуру - то общее время рассмотрения превысит срок жизни среднего мамонта на три года, что чуть меньше максимального срока заключения в штате Луизиана! Тра-та-та-тат! - защелкала она клювом - Есть ли ещё пожелания?"
" Списком!" - затрубили в хобот лженавты так громко, что мудрецы прикрыли плеши манускриптами, чтобы не пораниться падающими осколками витражей. Архангел в гражданском надел очки и стал листать умыкнутую из частного собрания гражданина Фогельштейна "Махабхарату" на санскрите: "Предложение принимается... Представьте список..."
- В процессе изготовления... - Отозвался архангел без кармана. - Ввиду чего предлагаю ознакомиться с общими доказательствами. Внесите.
Поверхность демонстрационного стола разверзлась, и сквозь овальный проём влетело в зал холодное дыхание пространств, освещённых фейерверком звезд. Архангел с указкой, кувыркаясь провалился туда и быстро стал светящейся точкой.
Планеты, созвездия, кольца спутников, острова лесов, зеркала океанов, пыльные бури, вихри вулканических взрывов, семейные драмы, революции, паутина рек и гулкий туман болот предстали взгляду... Бесконечные коридоры картинных галерей, дворцы Венеции, кровь на границах, взрывы термитных бомб, пруды шампанского и кислотный дождь - лабиринты столичных библиотек и голуби в мусорном баке - всё было Землёй, настолько - от конфетной обёртки "Мишка" под стеклом у бухгалтера до полиамидного парика гофмейстера в палате Букингемского дворца, что даже похожие на кроссовки кожистые балянусы болот Ганимеда ядовито зашипели, вертя усами:"Признать... Признать". Даже почтенный старец Макар, чеша за шеей оренбургскую козочку, крякнул: "Оно! И зверобой у него цветёт правильно, и шмель тяжелый пошел, тяжелый шмель... Такой шмель на Непрядве был, когда Тохтамыш второй раз на Москву шёл..." - Но речь нейтрального лица потонула в блеянии разбуженных коз и баранов.
- "Гражданин докладчик! - Стараясь перекричать коз, - взял голос Рене Декарт от коллегии мудрецов. У меня к вам ..."
Архангел в халате черном (предположительно Гавриил), пытаясь достичь тишины, постучал трубой по столу, а когда это не помогло, включил микрофон и дунул в него со всей силы. Один бог знает, к чему подключено это устройство, но в провинции Йокогама целиком провалилась под землю автотрасса вместе с японскими машинами и японскими городовыми, а козы присели на четыре ноги и стихли, навалив по кучке свежего помёта. Тогда гражданин Декарт продолжил:
- Вопрос. Каково ведущее число лжетворения ? Является ли оно простым, и если да, является ли оно нечётным ? И если да, равно ли оно сумме нечётного числа слагаемых, находящихся в отношении золотого сечения ? И если да, то удовлетворяют ли слагаемые первому свойству ? И если да, единственно ли таковое число творения ? Я, как сторонник единственности и истинности творения, считаю сей вопрос решающим для определения ложности лжетворения. У меня всё к гражданину докладчику!" - Декарт сел и поправил кружевной воротник.
Райская птица шумно опустилась на нижнюю галерею собора и надолго засохла, вычисляя ряды слагаемых.
- На тыльной стороне творения число отмечено, должно быть... - Пояснил архангел в гражданском.
Архангел в халате белом встряхнул крылья, заглянул за творение и грустно заметил:
- Число творения весьма затерто, тускло, и нет причин считать его рациональным. Рассмотрим сей вопрос факультативно. За множеством улик другого рода.
- Улики-списком! -в ответ ему лженавты продудели.
- Тогда я слово обвинению передаю. И пусть оно решит, виновен ли имеемый здесь Мебиан в создании неправильной вселенной, и правда ли, что он её употребил корыстно...
Архангел в халате черном ответил: "Есть мнение считать его виновным. Поскольку сей эксперимент порочный бросает тень на единственность природного закона, и обесценивает высший план мироустройства. И более того, я утверждаю, что корысть низкая была тому причиной! Зачем, к примеру, он сделал число PI иррациональным? И, между прочим, кварки у него соединёны жевательной резинкой! Это недолговечно! Я не усматриваю здесь иных целей, кроме личного удобства!"
- Как представляющий высокую защиту, - взял слово архангел в белом, - хочу отметить я, что право есть на поиск... И где-то даже на свободный выбор, в пределах предназначенных. Различные там кварки, числа - они же большинству незримы, и благодати духа не смутят уродством...
- Но сущность всякая, которая проникнет так глубоко в природу, что увидит ясно части, числа, связи, смутится их небрежностью наивной и удивится, что закон, простой и ясный, и всякая гармония, не более, чем сон духа, стремящегося к покою вечному и красоте, и тотчас уступает произволу творца, того, чей план и цель загадка и для нас, едва материя в свои права вступает, и утренний рассвет сменяет ночь. Иной Его за то возненавидит, что зрение ему он дал такое, что видит только хаос, чуждый духу, без ясного закона и начала - никем не созданный... - Так отвечал архангел в чёрном.
- Подводя итоги сказанному, мы, на основании данной нам истцом неизречённой нашей мудрости, амбиций и привилегий, ссылаясь на кодексы и манускрипты, опираясь на догматы и постулаты, взывая к букве и духу, и под бременем представленных улик, предлагаем вынести обвинительное заключение. - торжественно произнёс архангел в гражданском, - Сей Мебианов апокриф преступен!"
Полное воцарилось молчание, и слышно было, как потрескивает стекло в ванне жидкого гелия. Трое архангелов поднялись, вынули неизвестно откуда остальные части стеклянной химической установки - всего сорок или шестьдесят узлов, не считая трех насосов, и затрубили первые аккорды органной фуги. Печально парила вся летучая и извивалась нелетучая нечисть, молчали, не пыхтели странные субстраты в алебастровых урнах, типа употребляемых в погребальной церемонии при дворе Рамзеса. Райская Птица, отчаявшись найти значение числа творения, села на алтарь и заплакала.
"Ацетону! Скорее ацетону! - крикнул сеньор Гален, почтенный медик, - с ней обморок!" Ручьи слёз стекали по золотым обрамлениям галереи мраморных проходимцев под простую деревянную скамью, взятую из электрички, на которой сидели архангелы. Они поджали тапочки и возмущенно зашептались. Наконец, нашли ацетон и ублажили птицу. Всхлипывая, та прочла длинную обвинительную речь, кончавшуюся "...трагической несовместимостью силы творения с наглой и неоригинальной выходкой Мебиана, опорочившего естественное - подлой попыткой подменить отсутствие момента творения нарушением закона единства истинного, что является тяжкой, тяжкой виной и взывает к вмешательству..."
Это был первый, беспрецедентный акт творения фальшивой вселенной, и ни архангелы, ни Райский Птиц, ни коллегия древних греческих мудрецов в стиранных порошком хитонах никак не могли определить меру должного наказания. Макар спал беспробудно, на арбах ввозили кушания для инопланетян, коллегия мудрецов попивала чаёк с архангелами, опустив сразу три кипятильника в серебрянную раку и так далее, если бы, наконец, подошедший лорд Кельвин не хряснул по столу дьюаром, заявив, что гелий на исходе, и что философия вообще отличается от физики более отвлечёнными представлениями о времени.
- А что вы предлагаете? - спросил его архангел в гражданском, распотевший и скинувший свой дорогой костюм цвета древесного угля.
- Поменять ему знак творческого потенциала и слить назад оставшийся гелий, если это удобопонимаемо для вашего блаженства. - заявил лорд.
Улыбка просветлила лица архангелов, и они спешно зашептали молитвы, хайке и катрены, на тему благополучного избавления от головной боли.
- Хотя бы... да... хотя бы... дельная мысль... Свободные места в долгом ящике есть? - Спросил архангел в халате белом.
- Боюсь, почти не осталось. - наморщился его сосед в гражданском.
- На нет и суда нет! Выходит, надо прямо сейчас и привести в исполнение. И точка.- Заметил архангел в чёрном.
- Это что же такое из него получится? Хорошее или нехорошее? Терпеть не могу всякого изуверства! Помню случай, один дурак попросил сделать его процессом деформации осей турбин двигателя МК-83, а другой, сильно умный, хотел стать ничем. Я этого терпеть не могу ! Это черт знает что, когда распорядков не знают! Первый туда-сюда - в итоге из него трансформатор получился, а второго я сделал ежом! Ежом, чтобы не выпендривался!" - начинал нервничать архангел в гражданском, и шумно выхлебал зачерпнутый мензуркой чай.
- Меняйте знак! - заворчал Макар, - Ля-ля все могут, а здесь козы есть хотят, на свежую травку хотят... Милушка-голубушка, на лужок пойдём, голубушка!- трепал он козу мозолистой лапой.
Архангелы посовещались, извлекли свои стеклянные трубы и вострубили. Свечи погасли. Окружённый черенковским свечением палач в стиле лучших лабораторий Кембриджа мгновенным движением руки ввёл специальный код в Райскую Птицу. Где-то щёлкнули рубильники, озарив пурпурным огнём обратную сторону Луны, готические своды собора задрожали, словно от проходящего поезда метро, и не успели испугаться прикемарившие лженавты, как знак уж поменялся. Ни над, ни под демонстрационным столом ничего не было.
- И всё ? - спросили растерянные архангелы, - И где же ? Но фокусник-палач уже исчез.
Райская Птица захохотала: "Я знаю число и не скажу!".
Лженавты от негодования набрали в хобот водород, надулись, попрыгали, да так и не оторвались от земли, на то они и лженавты.
Архангелы переглянулись, задымились и исчезли в ярко-голубом свете.
Макар ухнул, обратился в сову и умахнул в открывшийся чёрный глаз звёздного неба, и стая коз белым журавлиным клином отправилась вслед за ним.
Тут под хохот райской птицы я проснулся. Смолкли пронзительные стеклянные трубы и тёмные, уходящие в вечность своды растаяли в ясном августовском небе и облаках. Их формы напоминали коз и лженавтов. Жаворонок вёл свою вечную игру с воздухом, спокойным и тёплым над лугом. Шёл 91-ый год. Многоумные господа раскладывали свой пасьянс с обилием королей и шестерок. Пара хороших комет летела к солнцу, и дюжина помельче. Бородатые пророки бродили из страны в страну, десяток Иисусов (из Киева, Питера, Сан-Франциско,...), несколько богородиц, шестьсот колдунов и один Асахара. Тихо зверел от мучительной жары каменистый Восток. Рассудительный Запад проектировал суперкомпьютер, чтобы сидеть на дереве и показывать Каспарову фигу. Как старая лиса от охотников, то являлся кому-то, то ускользал холодный ядерный синтез. Оголодавшие селяне наблюдали в небе тарелки, вилки, и даже, говорят, сигареты. Мятежный дух Мебиана, то в джинсах, то в генеральском мундире, обернувшись то микросхемой, то крысой, а то и секретным протоколом, бродил по Земле, не находя такого числа творения, чтоб уснуть от трудов праведных, прошептав: "И было это хорошо..."
Пояснение туманных мест:
Лженавты - хоботиковые приматы с betta-лебедя (не путать с хоббитами). Отличаются единодушием при проведении демократических процедур. Есть во всех подкомиссиях. Голосуют хоботом.
Фигура Лиссажу - в уравнениях с параметром описывается X=A*Cos(N*t), Y=B*Sin(M*t)
Паникадило - большое устройство освещения, от греч. Polycandelos (Состоящий из многих светильников)
Пинакометрия, от греч. Pinakos - картина, наука об измерении свойств и определении происхождения живописных работ.
Так называемый "Рог Вуда" - оптическое устройство, используемое в спектрометрах, служит для поглощения излучения.
Число творения- Приписанный здесь Декарту вопрос вымысел от и до. Неизвестно также, есть ли число, имеющее описанные свойства.
Дьюар - сосуд с вакуумной теплоизоляцией для хранения жидких газов. Обычно стеклянный, и бить им по столу довольно опасно.
Черенковское свечение - вид тормозного излучения при движении фотона высокой энергии в плотной среде.
Холодный синтез - вид ядерной реакции в насыщенных дейтерием платиновых металлах. Достоверно возможность такого процесса не доказана.