- Да что с ним такое, - бурчит Коста, подталкивая стрелка, чтобы шёл быстрее.
- Он вспоминает, - говорит Натан, и звук его слов глухо отражается от стен скального коридора, - каждому из нас есть что вспомнить.
Коста пресекается, не сказав ни слова.
Молча тащит за собой сомнамбулу-сержанта.
- Вот теперь пришли.
Натан разводит руки, показывая вокруг.
Металлические стены, пластиковый потолок.
Толстый, даже на взгляд древний слой пыли.
И цепочка старых, менее древних следов, уходящих в глубину центрального коридора.
- Помоги, - говорит Натан, открывая ближайшую дверь. - Она давненько уж законсервирована. Скорее всего заело, да и герметики прикипели. Оставь Свальре, не убежит.
Вдвоём с Костой они проворачивают вентильный запор.
Дверь сопротивляется, но слабо.
Слабое шипение, звук выдергиваемой пробки - и дверь открывает доступ в запертый отсек.
- Веди его, - говорит Натан, заходя внутрь.
- Пошли, сержант, - говорит Коста и заводит стрелка внутрь.
Дверь закрывается за ними.
- Садитесь, - Натан набирает на стенном пульте команды. - Я сейчас автоматику включу.
Пальцы бегают по клавишам, и терминал отвечает прерывистым потоком логаута.
Коста скидывает пластик с металлического кресла. Сажает в него Свальре.
Скидывает с другого, садится сам.
- Вот так. - Натан закрывает терминал, складывая клавиатуру.
Из угла выползает робот-уборщик.
Подползает к сброшенной пластиковой упаковке, с высоким жужжанием втягивает её в себя.
Потом шустро уползает.
Натан с интересом следит за его эволюциями.
- Итак, вопросы?
Коста моргает.
- Зачем мы здесь? Что тебе нужно? Кто ты такой?
- Хорошие вопросы, - кивает Натан, - простые, но хорошие.
Он скидывает пластик с ещё одного кресла, садится и вытягивает ноги.
- Вы здесь затем, что я хочу поставить на вас эксперимент. Вернее, уже ставлю. Нужно мне, чтобы вы выполняли то, что я скажу. Кто я такой? Вот тут немного сложнее. Самое простое, что я могу сказать - я не человек.
- А кто же ты?
Натан пожимает плечами.
- В общем смысле - существо, тварь Божья. Хотя мастер, который меня сотворил, был человеком.
Реакции Косты чуть заторможены, но глаза внимательны.
- Это не объяснение.
- А я и не объясняю. Я существо, которое было сотворено человеком, который есть тварь Божья и часть мира. Так что я тоже - тварь Божья.
Коста смотрит на него. Переводит взгляд в пол.
Там вовсю суетится уборщик.
Натан откидывается на спинку, выставляет перед собой ладони.
- Ладно, ладно. У меня нет тела. Я являюсь отдельной бестелесной сущностью. С точки зрения мира физических тел меня просто нет.
Мозги Косты входят в клинч.
- То есть если я попытаюсь тебя ударить, то ничего не произойдёт?
- Почему, - Натан пожимает плечами, - я обижусь.
- Но вот этого вот, - Коста тычет пальцем в Натана - нет? Стул пустой?
- Тела - нет, - подтверждает Натан, - с этой точки зрения стул пустой.
- У тебя нет тела, ты не вытягиваешь ноги, мышцы не болят?
- Совершенно так.
- Тогда почему ты ведёшь себя как человек? Почему я и, кстати, информсистемы тебя видят? Ты на клавиатуре трещал только что, дверь открывал вместе со мной?
- Я так хочу.
Коста чувствует, что голова идёт кругом.
- И ты можешь взаимодействовать с предметами?
- Ну да, - говорит Натан, - хочешь, щелбана дам?
Коста встаёт.
Подходит к Натану, тычет пальцем ему в грудь.
Палец проваливается, и Коста чувствует, как он упирается в пластик спинки.
- Вот так вот, - говорит Натан, и отвешивает Косте щелчок по лбу.
Коста на ватных ногах возвращается и падает в кресло.
Натан смотрит на него.
Потирает левой рукой крыло носа.
Коста закрывает глаза руками.
- Бред, - говорит он глухо, - бред полный.
Натан встаёт.
- Есть хочешь? - спрашивает он у Косты.
Коста открывает глаза.
- Уйди, - отвечает он и снова закрывает глаза.
Натан усмехается.
- Эй, Свальре! - зовёт он. - Пошли поедим.
Берёт сержанта за рукав, вытаскивает из кресла.
- Пойдём, - говорит он ему, - пойдём, парень.
И Свальре идёт за ним.
- Вы хотите вступить в антитеррористический отряд, - седой полковник перебирает листки на столе, - так, рядовой Брагсон?
- Так точно, - отвечает Свальре, глядя на него.
- А зачем? - спрашивает его полковник.
Свальре смотрит на него.
- Я не хочу чувствовать себя беспомощным, как было неделю назад.
Полковник смотрит на него, чуть наклонив голову.
- Это самый неверный ответ, рядовой. Мы здесь не альфа-самцов культивируем. И мы отнюдь не всегда и не везде побеждаем. Как в этот самый раз, например.
Он снова берёт листок с заявлением Свальре.
Аккуратно рвёт его на части.
Выбрасывает в мусорную корзину.
- Нам не нужны потерявшие себя юноши, рядовой Брагсон. Можете идти. Всего доброго.
Встаёт, складывает папку, в которой лежало заявление о переводе Свальре, и идёт к двери.
- Полковник! - окликает его Свальре.
Полковник чуть задерживается в дверях.
- Нет, мой мальчик, - говорит он - и не проси. Это не для тебя. Ты опасен.
И выходит.
Свальре смотрит перед собой.
В комнате висит тишина.
- Что такой потухший, сынок?
Голос капитана пробивается сквозь дым и завесу, повисшую в голове Свальре после шестой кружки. Сейчас девятая.
Он переводит взгляд на капитана.
Молчит.
Отхлёбывает из кружки.
Капитан кивает, садится напротив, тоже отхлёбывает из принесённой с собой кружки.
- Хорошее тут пиво, - говорит он, глядя сквозь пену на потолочную лампу. - Лёгкое.
Свальре молчит.
- А вот ты зря раскис. Ну, отказали тебе сегодня, а ты и сопли развесил. Будешь в них путаться - завтра тоже откажут.
Свальре смотрит на капитана.
Тот отхлёбывает из кружки.
- Так что завтра иди в спортзал и сделай полуторный норматив. И будь любезен заняться стрельбой - показатели средние. У методиста возьми подборку по сапёрному делу, почитаешь перед сном.
Капитан встаёт, снова отпивает из кружки.
- Хочешь чего-то получить, так работай. А ныть всякая тля умеет. Салют, рядовой.
Капитан уходит в уборную, оставив пустую кружку на стойке.
Когда он возвращается, столик Свальре пуст, и официантка убирает с него недопитую кружку.
Капитан усмехается в усы.
А в двух кварталах от него Свальре бежит под дождём, пьяно, криво, разбрызгивая лужи, и прохожие испуганно уворачиваются от него.