Shico Tan : другие произведения.

Теология свежим взглядом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 3.26*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Легенды и мифы разных народов в один голос утверждают, что первые люди, жившие на Земле, поклонялись одному, Сотворившему их, Божеству. Сейчас делается много попыток привести все к единому знаменателю. Бахаизм, "Нью эйжд" - это некоторые из подобных экспериментов. Но привел ли, скажем, "Нью эйжд" к единству веры? Нисколько. Просто, это еще одно новое религиозное течение, пополнившее список уже существующих. Примирил ли бахаизм христиан, мусульман и иудеев между собой? Нет. Он только породил в XIX веке новую вспышку преследований и смертных казней за "новую веру". Итак, мы ясно видим, что попытки искусственным путем что-то "объединить" приводят к прямо противоположному эффекту - еще более антагоничному разделению. Отчего это происходит?
  
  ТЕОЛОГИЯ СВЕЖИМ ВЗГЛЯДОМ
  
  Автор: Shico Tan
  
  Предисловие
  1 Священные книги древности
  2 Что такое Библия
  3 Культ Великой Богини - языческий пережиток?
  4 Эволюция или сотворение?
  5 Страсти по питекантропии
  6 Обезьяне - обезьяново
  7 Теория эволюции по-библейски
  8 Мутация как последний аргумент
  9 Раздвоение личности
  10 "И сказал Господь Авраму"
  11 Библейский след Матриархата
  12 "Корень зла"
  13 "Корень зла" (продолжение)
  14 Из глубины эпох
  15 Нашествие
  16 Новые религии и нравственность
  17 Христианство и нравственность
  18 Матерь Иисуса и сын Марии
  19 Символы Древней Религии в христианстве
  20 Апокалипсис - пришествие Жены
  
  Предисловие
  
  
  "...Бюсси был в нерешительности.
  - И он еще думает! - воскликнула Жанна. - Он не падает на колени,
  не говорит "mea culpa"!
  - Вы правы, - сказал Бюсси, - я всего лишь мужчина, то есть существо несовершенное, стоящее ниже любой самой обыкновенной Женщины."
  
  А. Дюма, "Графиня де Монсоро", часть II, глава XXXVIII
  
  
  С самого начала этой книги хотелось бы заметить, и даже утвердительно заявить, что она написана без какого бы то ни было желания создать какую-то новую религию, как, возможно, может показаться в дальнейшем. Мы живем в непростое время, когда чуть ли не ежедневно то тут, то там возникают все новые и новые религиозные философии, течения, движения. Количество существующих на сегодняшний день сект уже давно перевалило все нормы допустимого человеческим разумом. Вносить дополнительную сумятицу в тот религиозный хаос, который захлестнул всю планету - значило бы еще более усугубить и без того сложную обстановку, завладевшую умами растерянных масс.
  Одно только христианство за две тысячи лет своего существования породило, по разным источникам, от трех до двадцати тысяч сект, деноминаций, течений и тому подобного. Каждое из этих образований и поныне продолжает раскалываться на течения еще более мелкие, а те, в свою очередь, на совсем карликовые секточки, которые, несмотря на свои ничтожные размеры, продолжают с важным и безапелляционным видом присваивать себе монополию на "абсолютную истину".
  Любопытный факт. В дни празднования 2000-летия Рождества на Святой земле израильские психиатрические лечебницы оказались переполненными гостями со всего мира и страниц Библии: "Иисусами Христами", "Иоаннами Крестителями", "пророками Исаиями", "апостолами Петрами" и прочими "святыми" Ветхого и Нового заветов. Этот бум говорит о многом.
  Баптистский миссионер Питер Унру в своей небольшой книжке "Тайна беззакония в действии" рассказывает о многочисленных "Христах", буквально оккупировавших его родную Бразилию. Каждый из них изрекает чепуху с самым глубокомысленным видом, окружает себя "апостолами" и разгуливает по стране, проповедуя свое "второе пришествие". С одним из них Питер встретился, чтобы его сфотографировать. Он попросил "Христа" отойти немного назад, в тень, чтобы снимок не оказался испорченным солнечными бликами на объективе фотокамеры, на что услышал высокомерный ответ: "Нет, мой небесный отец велел мне идти только вперед". Разговорившись с баптистом, "Христос" спросил его, из какой он церкви. "Удивительно, что ты называешь себя Христом, а сам не знаешь, из какой я церкви, - ответил тот. - Библейский Христос знал все". Самозванец обиделся на миссионера и стал выражать свое негодование в очень бурной форме, но затем одумался и сказал: "Я не должен раздражаться, поэтому я тебя прощаю и благословляю". "Мне не нужно твое сатанинское благословение", - отпарировал баптист.
  Не менее плачевно, чем на Западе, обстоит дело и на Востоке. Любой гуру, заработавший себе мало-мальски значительный авторитет среди своих адептов, немедленно приступает к созданию своего философского учения как "самого совершенного духовного пути". Заработавший авторитет повыше претендует уже на мировое имя, разъезжает по всей планете и/или рассылает своих эмиссаров с целью завербовать побольше сторонников на всех континентах. Это печальной памяти Асахара; это "преподобный" Мун (сделавший попытку смешать в одно восточные религии и протестантское христианство); это "господь бог" Раджниш и многие другие. Особенно преуспевшие в промывании мозгов своим почитателям также именуют себя "Христами", как, например, Джидду Кришнамурти, морочивший голову своим последователям аж до 1985 года.
  О целях возникновения и существования этих сект - христианских, буддистских, индуистских, сатанинских и прочих, - не стоит здесь подробно говорить. Эта тема широко рассматривается и в СМИ, и в литературе, и в интернете. Необязательно добавлять лишнюю капельку в это безбрежное море. Постараемся увидеть здесь другое: откуда взялось это явление?
  Легенды и мифы разных народов в один голос утверждают, что первые люди, жившие на Земле, поклонялись одному, Сотворившему их, Божеству. Сейчас делается много попыток привести все к единому знаменателю. Бахаизм, "Нью эйжд" - это некоторые из подобных экспериментов. Но привел ли, скажем, "Нью эйжд" к единству веры? Нисколько. Просто, это еще одно новое религиозное течение, пополнившее список уже существующих. Примирил ли бахаизм христиан, мусульман и иудеев между собой? Нет. Он только породил в XIX веке новую вспышку преследований и смертных казней за "новую веру". Итак, мы ясно видим, что попытки искусственным путем что-то "объединить" приводят к прямо противоположному эффекту - еще более антагоничному разделению.
  Отчего это происходит?
  Не оттого ли, что люди в какой-то момент своей истории оставили естественную веру, в миг творения данную им свыше? Не оттого ли, что все прочие религии, о которых мы ежедневно слышим и читаем, попросту выдуманы, и ни одна из них на самом деле не отражает истинного положения вещей, а лишь водит своих адептов по кругу, будто коз на привязи? И если эти религии - всего лишь плод человеческого воображения, то зачем они были изобретены?
  Попытаемся разобраться.
  
  Глава 1. Священные книги древности
  
  В поисках божественной истины люди, как правило, обращаются к древним книгам. Это естественно. Ведь интуитивно все мы догадываемся, что чем дальше мы проникнем вглубь истории, тем ближе подойдем к первоисточнику. Чем ближе ко дню творения мира, тем яснее открывается его картина.
  Но какую же книгу избрать? Понятно, что ни один уважающий себя исследователь не станет основывать своих взглядов на написанной в XIX веке Дж. Смитом "Книги Мормона", как бы она ни кричала со своих страниц, что начата за 600 лет до рождения Иисуса Христа. Несомненно, никто из здравомыслящих людей не примет за божественные пророчества сочинения Ч. Рассела, основателя "Сторожевой башни", который путался в собственных предсказаниях, ни одно из которых так и не сбылось, и от которых, вместе с их автором, впоследствии отреклись "свидетели Иеговы" во главе со своими новыми лидерами. Безусловно, никто всерьез не воспримет созданную в 50-х годах XX века на Западе "Книгу Велеса", претендующую на древнее происхождение, но из стиля написания которой ясно, что ее создатели имели самое слабое понятие даже о древнеславянской словесности.
  Куда большего доверия, на первый взгляд, заслуживают, скажем, "Бхагават Гита" или изречения Гаутамы, жившего за несколько столетий до Христа. И все же, благодаря многочисленным археологическим исследованиям, мы знаем, что известные нам древнейшие цивилизации возникли в районе Западной Азии, а значит, исторические документы этой местности и прилегающих к ней областей еще достовернее. Несомненно, именно здесь обитали первые люди, потомки которых впоследствии расселились по всей Земле.
  Тогда что же, Коран? Пожалуй, нет. Коран - это всего лишь своеобразное толкование книг еще более древних, библейских. Новый завет Библии - это христианская интерпретация завета Ветхого. Тоже, как видим, книги не самые древние, к тому же отталкивающиеся от единого источника.
  Этот единый источник, Ветхий завет, первая часть христианской Библии, по всей видимости, является древнейшим в мире каталогически оформленным сборником ближневосточных мифов. Самая древняя его книга, "Книга Иова" была написана приблизительно за две тысячи лет до н.э. "Книги Моисеевы" (в общих чертах), судя по тексту - спустя еще около пятисот лет. Конечно, если хорошо поискать, можно найти еще более древние записанные мифы - египетские, шумерские. Но они разрознены, и более-менее собраны в общую картину гораздо позже. Греческая мифология еще моложе. Известнейший из ее основоположников, Гомер, описывал события Троянской войны примерно в то время, когда в Израильском государстве уже записывались Книги Царств и составлялся сборник религиозных песнопений Иегове, ныне известный как библейский "Псалтирь".
  Итак, Библия заслуживает, пожалуй, самого пристального внимания как исторический документ, созданный со времен изобретения письменности. Но как быть с временами, когда еще не существовало письменности в том виде, в каком мы привыкли ее видеть?
  Первые иероглифы, в которые трансформировались условные рисунки древних людей, появились, как принято считать, около 5.000 лет назад. То есть, за несколько веков до "Книги Иова". Но история человечества еще более длинна. Археологи повсюду находят следы эпохи каменного века, когда письмо было совсем простым: фигурки людей и животных, палочки, черточки. Таким письменам, по самым скромным подсчетам - десять, двадцать, двадцать пять тысяч лет.
  И вот тут начинается закручиваться сложный клубок противоречий. Любой, кто не поленится подсчитать годы бытия мира, перечисленные с первых страниц Библии, увидит, что человечеству, а также и всей нашей планете - всего лишь немногим более 6.000 лет! Но мы знаем, что это не так, люди - существа более древние, чем библейский Адам, из ребра которого Элохим будто бы сотворил ему Жену.
  Почему же Библия так упрямо настаивает на том, что раньше, чем 6.000 лет назад, не было ни людей, ни Земли? Не потому ли, что с самого начала бытия человечества библейский Элохим установил неравноправное положение полов ("Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей; и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою" - Быт.3:16)? Что же пытались скрыть от своих потомков авторы этих строк? Что за великую тайну прячет "книга книг", воспитавшая столько поколений?
  Ответ - в книгах еще более древних, чем Библия. Впрочем, если только можно назвать "книгами" наскальные росписи жителей палеолита, предметы их творчества, искусства. А почему нет? С детских лет мы помним плакаты в школьных библиотеках: "Книга - источник знаний". И если находки археологов сообщают нам какие-то знания о глубокой древности, о которой подозрительно умалчивает Библия, и даже отрицает ее существование, то эти старинные находки вполне могут послужить нам неким подобием документальной литературы.
  
  Глава 2. Что такое Библия
  
  Христиане любят повторять как констатацию факта, что ни один из критиков Библии до сих пор так и не смог опровергнуть ее истинности и "богодухновенности". Правда, не на все вопросы критиков Библии христиане дают однозначные и уверенные ответы, предпочитая наиболее "трудные" отрывки своей священной книги обходить стороной, покрывать многозначительным молчанием или комментировать фразами вроде "на все воля Божья" и "не нам судить о замыслах Господних".
  Критиков тоже хватало. К сожалению, не все они вели себя благопристойно и корректно, исследуя христианский канон, подчас скатываясь на эмоции и отбрасывая всякую объективность. Одним из самых замечательных произведений на эту щекотливую тему является, пожалуй, "Библия для верующих и неверующих" незабвенной памяти сталинского идеолога Ярославского (Губельмана). "Замечательных" - не в смысле положительной оценки, а в смысле оригинальности взглядов. Губельман брызжет слюной, демонически хохоча над каждой строчкой Ветхого завета, даже не вдумываясь в их смысл. Он не столько оперирует фактами, доказанными наукой, сколько проповедует "научный коммунизм", свою собственную религию, которой он был предан всей душой. При всем желании, это исследование невозможно назвать иначе, как пасквилем. По Губельману все просто: жирные попы выдумали жуткий миф о наказании божьем для закрепощения масс трудящихся, а "прозревшие" атеисты, которым наука определенно доказала, что бога нет, теперь выступают на защиту этих самых масс (которые кремлевский хозяин Губельмана миллионами гноил на лесоповалах и рудниках ГУЛАГа). По уровню мышления человек каменного века, безусловно, на две головы превосходил рьяного защитника "пролетариев всех стран", в чем мы убедимся несколько ниже.
  Конечно, с такой точки зрения к Библии подходить нельзя. Она гораздо сложней и глубже, чем казалось Губельману. Она писалась, переписывалась и составлялась в течение многих веков различными людьми, жившими в разные эпохи. Это не только сборник древнейших шумеро-еврейских легенд, но и исторические летописи, и свод морально-нравственных поучений, из которых некоторые, конечно, полезны как для отдельной человеческой личности, так и для общества в целом.
  Однако, несомненно и другое. Проводя родословную линию человечества от предков 6.000-летней давности, Библия намеренно скрывает тот отрезок нашей истории, который предшествовал эдемским событиям, о которых рассказывается в первых главах книги "Бытие". А ведь он был далеко не коротким - по крайней мере, около 200.000 лет, то есть по продолжительности более чем в тридцать раз превосходил временной период, описываемый Библией!
  О чем же говорят нам "книги" более древние, чем Библия, древнеегипетская "Книга мертвых", гомеровская "Илиада" и все остальные ископаемые документы и литературные сочинения?
  В мифах и легендах множества древних народов очень часто и настойчиво упоминается некое отдаленное время, когда мир не знал войн, люди не умирали от голода и насилия, жили гармонично, счастливо, создавая изящные произведения искусства. Племена не враждовали одно с другим, потому что не были разъединены религиозными взглядами, поклоняясь Единому Божеству. Это время часто называют "Золотым Веком". Становится понятно, почему сегодняшний мир и тот, который описывается Библией после "грехопадения", полон распрей и конфликтов - каждая группа поклоняется собственному идолу, не желая признать его равенства с другими подобными идолами, которым поклоняются обитатели соседней квартиры. Различие в верованиях, религиозных убеждениях, порождает разделения, глухой стеной стоящие на пути сближения.
  Когда количество религий в мире стало возрастать, каждое племя стремилось к тому, чтобы упрочить владычество своего божка не только на своей, но и на чужой территории. Нестерпимо же видеть, как эти глупые соседи молятся своему Макумбе, пренебрегая нашим Мумумбой, еще более красиво вытесанным из дерева более благородной породы! Пойдем на них войной, пусть нашему богу кланяются! "Разрушьте жертвенники их, и сокрушите столбы их, и сожгите огнем рощи их, и разбейте истуканы богов их, и истребите имя их от места того" (Втор.12:3). Военные действия на религиозной почве истощали казну вождей. Теперь походы начали принимать характер экономический - ради восполнения затрат на вооружение и содержание воинов. Удачный набег не только покрывал затраты, но и приносил сказочную прибыль в виде захваченных трофеев и рабов. Будем воевать дальше - дело выгодное. На полученные дивиденды снаряжается новая армия... Круг замкнулся.
  Итак, мы ясно видим, что в основе милитаризации человечества лежит религиозная нетерпимость, происходящая от наличия множества вероисповеданий. К огромному сожалению, мы так и не одумались по сей день, и продолжаем создавать все новые и новые культы, предавая анафеме всякого инакомыслящего, не согласного с нашими мировоззренческими позициями. Мы продолжаем экспериментировать с учреждением новых "объединяющих" религий в надежде, что сумеем примирить оппонентов в лоне "Нью Эйдж", спиритизма или бахаи. Но видим лишь обратное действие, не только сводящее на нет наши тщетные попытки "всеобщего примирения", но и ведущее к еще большему расколу общества "homo sapiens".
  Очевидно, что "Золотой Век" был свободен от войн по той простой причине, что жившие тогда люди не имели разных взглядов на сотворившее их Божество. Учитывая, что разные племена говорили на различных наречиях, они называли это Божество разными именами, но при этом все были объединены единой верой.
  Воспоминания о "Золотом Веке" в целях доказательства истинности Библии используются христианами очень широко. Время мира и гармонии они пытаются связать с Эдемом, где Элохим поселил первую пару людей. Но легенды гласят о мире и гармонии в межплеменных отношениях того времени, а Адам и Ева, как утверждает Библия, были тогда единственными человеческими особями на планете.
  Вот как передает эту старинную легенду в сочинении "Труды и дни" древнегреческий поэт Гесиод:
  
  "Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою,
  Горя не зная, не зная трудов. И печальная старость
  К ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильны
  Были их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили.
  А умирали, как будто объятые сном. Недостаток
  Был им ни в чем неизвестен. Большой урожай и обильный
  Сами давали собой хлебодарные земли. Они же,
  Сколько хотелось, трудились, спокойно сбирая богатства, -
  Стад обладатели многих, любезные сердцу блаженных.
  После того, как земля поколение это покрыла,
  В благостных демонов все превратились они наземельных".
  
  По всему видно, что речь в этих легендах вовсе не шла о единственной на Земле супружеской паре. Жителей "Золотого века" мифы называют целым "поколением" (что указывает на множество людей, несомненно, принадлежавших к различным этническим группам) "с спокойной и ясной душою".
  К тому же, уже два старших сына библейского Адама вступают в вооруженный конфликт, в результате которого гибнет один из них, а другой, озлобленный против Элохима, бросает свою семью и уходит из дома. Нет, на "Золотой Век", воспоминания о котором сохранились в памяти многих народов мира, это никак не похоже.
  Создается ясное впечатление, что Библия намеренно уводит читателя от этой неугодной ей темы. Человеческая цивилизация, в библейской концепции, начинается с убийства. Именно после этого злодеяния Каин "поселился в земле Нод, на восток от Едема. И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал город по имени сына своего" (Быт.4:16-17).
  Значит, раньше "грехопадения", в котором Библия обвиняет Еву, и братоубийственной резни, ничего и не было, утверждает бытописатель. Не было более древних людей, не было их мирной цивилизации, не было даже самой Земли, созданной Элохимом за пять дней до сотворения Адама.
  Но народная память в соединении с новейшими открытиями археологии утверждает: это неправда. Нашей планете - миллиарды лет, а человечеству - не один десяток тысячелетий. И если Библия уже здесь входит в конфликт с очевидностью, то что же тогда остается от ее дальнейшей "богодухновенности"? Получается, что или бог, продиктовавший эти строки, сам находился в заблуждении, или бытописатель неправильно понял и зафиксировал откровение свыше. Христиане не хотят признавать ни того, ни другого, и претыкаются перед противоречием, не умея прояснить этот сложный для них вопрос.
  Верить в 6.000-летнюю историю человечества вполне простительно было бы жителю I, V, X, XV, даже XVIII века. Ведь археология как наука возникла и сформировалась только в девятнадцатом веке. Но сейчас, на фоне новых и новых неопровержимых доказательств существования доадамовской цивилизации, продолжать верить в библейскую концепцию творения мира - сродни удивленному вопросу туповатого пилота Зигзага из знаменитого диснеевского мультика: "А разве Деда Мороза не существует?"
  Таким образом, мы видим, что Библия изначально является орудием информационной войны. Войны против кого, или чего? Против более древней цивилизации? Почему же авторы Библии усматривали в ней такую опасность? Почему эта книга охватывает своим взглядом именно 6.000 последних лет существования человечества, а более ранний период рассматривает как неведомую "черную дыру" ("Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною" - Быт.1:2)?
  Несомненно, из религиозных соображений. Мы уже увидели, что всякого рода конфликтность берет свое начало в разнице миропониманий. Библия пытается утвердить мысль, что то Единое Божество, которому от начала поклонялись первые люди на Земле - это "бог-отец", именуемый на страницах Библии как Элохим, Иегова, Саваоф, - божество мужского рода, создавшее Адама "по образу Божию", а Еву лишь "клонировавшее" из ребра мужчины, которого Элохим поставил господином над собственной Женой.
  В таком случае, многое становится понятным. Еврейский Иегова всего лишь узурпировал трон того Божества, Которому поклонялись люди более древние, чем библейский Адам, - люди "Золотого Века", не знавшие войн, насилия и разрушений, люди, жившие в обществе всемирной Гармонии. А если учесть акцент на мужском превосходстве, сделанный Иеговой в третьей главе книги "Бытие", то становится очевидным, что это Божество, возрастом намного превосходившее Иегову, является абсолютным антиподом библейского демиурга.
  Иегова - бог воинственный (одно из его имен в Библии - Саваоф, что означает "бог воинств"); его антипод, свергнутый им с законного престола - Божество мирное. Иегова - бог мстительный ("Господь есть Бог ревнитель и мститель; мститель Господь и страшен в гневе: мстит Господь врагам Своим и не пощадит противников Своих" - Наум.1:2); его антипод, выброшенный за борт истории - Божество милостивое. Иегова - бог разрушительный ("Буду разрушать и поглощать все" - Ис.42:14); его антипод, подлежавший вечному забвению - Божество созидательное.
  Иегова - бог мужского рода, "бог-отец". Его антипод - Божество Женского рода, Богиня Мать.
  
  Глава 3. Культ Великой Богини - языческий пережиток?
  
  Пожалуй, не стоит подробно описывать находки археологов, однозначно подтверждающие, что в добиблейские времена человечество поклонялось Единому Божеству Женского рода - Богине Матери, созидающей Силе Природы, Даятельнице жизни и Приятельнице после смерти. Не стоит также приводить многочисленные цитаты ученых, из которых явственно следует, что доадамовская цивилизация целиком и полностью основывалась на религии Великой Богини и была абсолютно Гиноцентричной. Все это, и многое другое уже достаточно широко представлено в книге Госпожи Риан Айслер "Чаша и Клинок", а также в статьях Археолога Марии Гимбутас из Калифорнийского университета.
  Очевидных подтверждений этому более чем достаточно, и незачем повторяться. Тем более, что данная книга не преследует цели добавить что-то новое к тому, что уже гениально описано этими мудрыми Женщинами. Мы можем лишь принимать Их неопровержимые доказательства как факт - нравится нам это или нет. "Это наша с тобою Земля, это наша с тобой биография". Кто-то, возможно, вздохнет с облегчением, сказав: "Ну, наконец-то, зрим в корень". Кто-то обидится за свои религиозные убеждения, которые никак не вяжутся с правдивой информацией, изложенной в "Чаше и Клинке". Кто-то с возмущением, не желая прислушаться к голосу разума, отбросит эти мысли в сторону. Неважно, ведь истина все равно восторжествует, рано или поздно.
  Но здесь хотелось бы коснуться исключительно религиозной стороны поднимаемого вопроса.
  В конце концов, мы ведь уже поняли, что именно религиозная платформа определяет общественную жизнь. Разногласие вероисповеданий сталкивает людей между собой, делает их врагами, и следовательно, разрушает общество. Единство веры, напротив, приносит умиротворение и делает общество безопасным для каждого из его членов и для себя самого. Общественный раскол непременно приведет к тому, что враждующие стороны в стремлении уничтожить оппонентов уничтожат и самих себя. Общественное единство, наоборот, послужит превосходным стимулом к созидательной деятельности, при которой неизбежно будет достигнуто всеобщее процветание.
  
  Представители мировых религиозных конфессий, отстаивая свою точку зрения, очень любят употреблять в адрес своих совопросников термин "язычество". Протестанты усматривают пережитки язычества в православных и католических иконах и распятиях. Православные и католики видят элементы язычества в слепом повиновении протестантов своим пасторам. Мусульмане считают проявлением язычества всякого рода священное изображение. Иудеи называют язычеством все, что не принадлежит к иудейству. Вообще, этот термин в среде адептов мировых религий употребляется как особая, "благочестивая" форма ругательства. Помните слова французского короля Генриха III, обращенные к его шуту, которому вздумалось с тайным умыслом преклонить колени перед одним невзрачным парижским домиком: "Эй, ты, язычник! Коли тебе так уж хочется встать на колени, встань хотя бы перед крестом!"
  Действительно, нарождающиеся сейчас по всему миру некоторые неоязыческие секты, как, впрочем, и многие другие, уходящие корнями в традицию иудео-христианского "авраамизма", несут в себе прямую угрозу общественной стабильности. Особо ревностные "деятели" в этой области иногда не церемонятся в выборе выражений для описания жуткой картины будущего уничтожения христианской цивилизации. Известный православный апологет диакон Андрей Кураев заметил однажды: "Впрочем, за одно мы можем быть благодарны новым язычникам: за их честность. Они открыто делятся своими мечтами о том, какому геноциду они подвергнут христиан... какие кровавые жертвы они будут приносить своим богам. Благодаря их откровенности снова становится ясно, от чего именно христианство спасло мир".
  С этими словами, в каком-то смысле, можно согласиться. Христианство если не спасло мир, то, по крайней мере, отсрочило его окончательную гибель, которая непременно постигла бы его в той атеистическо-языческой свистопляске, что бушевала на планете две тысячи лет назад. С распространением христианства, по крайней мере, были прекращены многочисленные человеческие жертвоприношения злобным мужским божествам (если, конечно, не принимать во внимание католическую инквизицию и протестантские "акции возмездия" знаменитых гугенотских войн).
  Некоторые современные языческие секты постепенно начинают практиковать поклонение Богине Матери, утверждая, что они возрождают этот древний, почти забытый культ. "Многие люди начали восстанавливать интерес к поклонению Богине в формах колдовства, языческом поклонении, "Экофеминизме" и многих других, что является попыткой вернуть к жизни ценность "Женского" и, следовательно, Самих Женщин в религии", - пишет Кивни Берли в статье "Теология и восстановление Богини". Конечно, это очень хорошо, что мы постепенно возвращаемся к нашим общим духовным корням. Но патриархальное языческое поклонение, как мы увидим ниже, не является характерным для этой древнейшей религии.
  Мировые религии определяют язычество как форму религиозного поклонения видимым предметам или существам в противовес почитанию одного единственного невидимого духовного существа, и на основании своей монотеистичности объявляют себя культами не-языческими. Но так ли это на самом деле?
  Слово "язычество" происходит от древнеславянского "языци", что означает "народы, племена". Когда около 6.000 лет назад культ Богини повсеместно стал насильственным способом вытесняться из человеческих умов и человеческой памяти (вот откуда происходит библейская теория о сотворении мира всего лишь шесть тысячелетий тому назад!), и на смену древнейшей вере стали приходить религии мужских божков, то их, этих божков, расплодилось необычайное множество. Дело в том, что каждый вождь-мужчина какого-нибудь мало-мальски значительного племени для поддержания собственного авторитета, будто бы дарованного ему "божьей волей", сочинял свою родословную линию таким образом, что его самые отдаленные предки объявлялись "богами", которые теперь незримо управляют делами всего племени, возглавляемого их "божественным" потомком. Сколько племен - столько вождей, а сколько вождей - столько богов.
  Таким образом, было принято считать, что каждый определенный бог правит своим племенем через его вождя, и к тому же исключительно на той территории, где это племя проживает. Вот от этих холмов до той реки - владения нашего бога. А за рекой правят другие боги, не наши, к нам враждебно настроенные. Следует либо покорить их племена, либо вообще с ними не ссориться. Кто их знает, может, их боги сильнее наших...
  Подобные верования являются характерными практически для всех древних религий, возникших после разгрома единого культа Богини Матери.
  Для древнего египтянина самой страшной карой было изгнание из родной страны. Ведь за пределами Египта правят "чужие боги", и смерть на их территории означает вечное мучительное скитание души, ведь не примут же чужие боги иностранца в свои посмертные обители! Только в том случае египтянин мог рассчитывать на "блаженные поля Иалу", если умер он в Египте, под юрисдикцией египетских богов, и отечественные жрецы совершили над телом магический ритуал.
  В американском художественном фильме "Авраам" есть такая сцена. Еврей Авраам с семейством подходит к границе Египта, чтобы переждать в этой урожайной стране голод, постигший Палестину. На границе египетский чиновник надменно объясняет главе странствующего клана условия, которые необходимо выполнять иностранцам с того момента, как они вступают на египетскую землю: "Вы будете подчиняться нашим законам и приносить жертвы нашим богам". Это - их каноническое пространство.
  В замечательной повести И. Ефремова "На краю Ойкумены" эллинка Тесса, прощаясь с женихом Пандионом, отправляющимся в путешествие, умоляет его не ступать на землю Малоазийского полуострова, потому что "там владычествует Геката", божество ночи и смерти по верованиям древних греков.
  Подобную картину описывает и Библия. В 11-й главе книги Судей рассказывается о вторжении аммонитян во владения евреев. Еврейский вождь Иеффай, пытаясь уклониться от прямого военного столкновения, прибегает к дипломатии, посылая делегацию к аммонитскому царю. Послы, стремясь урезонить агрессора, говорят ему: "Не владеешь ли ты тем, что дал тебе Хамос, бог твой? И мы владеем всем тем, что дал нам в наследие Иегова, бог наш" (Суд.11:24).
  Та же Библия приводит еще один характерный пример языческого мышления, на этот раз исходящий непосредственно из уст ангела Иеговы: "Не бойся, Даниил... слова твои услышаны, и я пришел бы по словам твоим. Но князь царства Персидского стоял против меня двадцать один день; но вот, Михаил, один из первых князей, пришел помочь мне" (Дан.10:12-13). Вновь мы сталкиваемся с тем же понятием: некое духовное существо, называемое "князем царства Персидского", рассматривающее Персию как свою вотчину, не пускает туда чужака из свиты Иеговы, царствующего над Палестиной. И только вмешательство другого "князя", принимающего сторону посланца еврейского бога, дает ему возможность пробиться к "своим" на территории противника.
  
  Как видим, образ языческого мышления прочно коренится в "ортодоксальном" авраамическом монотеизме эпохи мужского господства на планете. В самом деле, подобные взгляды очень широко распространены в христианских межконфессиональных отношениях. Принято считать, что католичество - это западная, а православие - восточная форма христианского вероисповедания. Всем известна, например, пословица: "В чужой монастырь со своим уставом не лезь". По сей день католические власти протестуют против поставления православных епископов на территории "католической" Италии, а православные платят своим западным "братьям по разуму" той же монетой, стремясь не допустить приезда к ним римского папы. Сплошь и рядом мы слышим: "Америка - традиционно протестантская страна", "Русь святая, храни веру православную", и много тому подобного. Хотя все они согласны с тем, что "Господь наш - Иисус Христос", однако, сферы влияния православного, католического и протестантского "Христов" четко определены, и продолжают переопределяться по мере экспансии представителей той или иной конфессии на чужую каноническую территорию.
  Государства Восточной Азии - это "традиционно буддистские страны". Государства Западной Азии и Северной Африки - "традиционно мусульманские". Несколько лет назад в Лондоне скандально известный американский сценарист Теренс Макнелли поставил на театральных подмостках "Плезенс" пьесу "Тело Христа", антихристианское шоу, в центре которого - гомосексуалист Иисус, которого из ревности предает его любовник Иуда Искариот. Христиане эту пощечину снесли (если вообще ее заметили!), но лондонские мусульмане, чтящие память пророка Исы, приговорили автора пьесы к смертной казни. Однако, по законам шариата, казнь эта может состояться только в том случае, если приговоренный пересечет границу какой-нибудь мусульманской страны. На территории государства, где правит христианский бог, этот приговор не имеет силы и не может быть приведен в исполнение.
  Господство языческой психологии в безбрежном море современных (в том числе монотеистических) религий очевидно и неоспоримо, как бы они не открещивались от этого понятия.
  
  "Одним из наиболее интересных аспектов доисторического культа Богини является то, что религиозный историк Джозеф Кэмпбелл называет его "синкретизмом". В целом это означает, что культ Богини был одновременно и политеистическим, и монотеистическим. Он был политеистическим в том смысле, что Богиня имела разные имена, разнообразны были и формы Ее почитания. Но он также был монотеистическим в том смысле, что мы можем говорить о вере в Богиню точно так же, как мы говорим о вере в Бога как вездесущее бытие. Другими словами, в различных регионах символика и образность обрядов поклонения Богине в Ее различных аспектах - Матери, Прародительницы, Создательницы или Девы - имеют поразительно много общего", - пишет Госпожа Риан Айслер в "Чаше и Клинке" (глава 2).
  Перед нами постепенно начинает вырисовываться общая картина тех далеких времен: мирная созидательная цивилизация, лишенная разделений на религиозной почве. Значит, человек из любого народа, оказавшись среди иноплеменников, пользовался всеми благами гостеприимства, потому что везде его принимали как единоверца. Исследования Госпожи Риан Айслер ясно доказывают, что цивилизации Великой Богини не было присуще рабовладение. Следовательно, иноплеменник среди чужого народа не рисковал оказаться в неволе.
  
  Существует еще одно, довольно узкое определение язычества - наличие пантеона, то есть нескольких божеств, достойных почитания, равноценных между собой. Культу Великой Богини приписывают эту особенность на том основании, что Она часто изображалась с божественным младенцем на руках или в окружении множества метафизических фигур (подобно древнеегипетской Исиде с сыном Гором или древнегреческому Зевсу в окружении богов-олимпийцев в более поздние, исторические времена мужского господства). Однако, попробуем разобраться: исключают ли подобные изображения и предания монотеизм в культе Богини?
  Начнем с того, что монотеистическое христианство изображает свое божество в трех ипостасях. Наглядный пример - рублевская "Троица". Три существа мужского пола - "Отец", "Сын" и "Святой Дух" - сидят за одним столом, держа между собой "предвечный совет", в соответствии с которым Отец посылает Сына на смерть, Сын дает на это согласие, а Святой Дух благословляет это решение. Три личности, говорят христиане, но один бог. Человеческому разуму этого не понять, так что и вникать в этот феномен не стоит, нужно просто в это верить.
  К тому же небеса, как утверждают христиане, населены еще и сонмами ангелов и усопших святых людей, к которым также обращаются с молитвами. В сонмы ангелов верят также и иудеи, и мусульмане. Тем не менее, этот факт не мешает этим религиям оставаться монотеистическими.
  На руках Богини - рожденный Ею "бог". Но ведь и Библия говорит о творениях Элохима-Иеговы как о богах и детях божьих. "Я сказал: вы - боги, и сыны Всевышнего - все вы" (Пс.81:6). Это - о людях. А вот об ангелах: "Поклонитесь пред Ним (Иеговой), все боги" (Пс.96:7). Объясняя именно этот отрывок 96-го псалма, автор новозаветного послания к евреям пишет: "Да поклонятся Ему все Ангелы Божии" (Евр.1:6). Они же названы, как и люди, сыновьями Иеговы: "И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа" (Иов.1:6).
  Известен факт, когда Мухаммед признал трех самых почитаемых древними арабами Богинь "Дочерьми Аллаха", "небесными лебедями" и "Заступницами смертных". Однако, это не помешало исламу остаться монотеистической религией, а "еретическое" признание Мухаммеда было тщательно вычеркнуто из его поучений, ныне известных как Коран.
  Итак, даже самые монотеистические мировые религии согласны с тем, что между Единым Верховным Божеством и людьми есть некая духовная "прослойка" в виде загадочных существ, называемых "ангелами", "духами", "инопланетянами", и вообще как только может подсказать буйная человеческая фантазия. Они менее могущественны, чем Верховное Божество, и подчинены ему, но более могущественны, чем смертные люди. Следовательно, провозглашать веру в Великую Богиню "языческой" только потому, что Ее изображения не одиночны, ни в коем случае нельзя.
  
  Впрочем, одна общая черта, объединяющая Древнюю Религию и позднейшее, патриархальное язычество, все же есть. Это - пантеистическое представление о Высшем Божестве, частью Которого является все, Им рожденное/сотворенное. Именно поэтому люди Матриархальной цивилизации, а впоследствии и язычники бережно относились к окружающей Природе, называя ее не иначе как "Матушка". Несмотря на совершение человеческих жертвоприношений, жизнь человека ценилась у тех же язычников куда выше, чем у последователей религиозной традиции легендарного Авраама, что мы рассмотрим в дальнейших главах. Внеприродный же библейский бог Элохим-Яхве, стоящий отдельно от своего творения, не имеющий с ним по сути ничего общего, не может внушить своим поклонникам ничего, кроме пренебрежительного отношения к "греховному" миру, от которого следует искать убежище "на небесах", в неземном раю. Дина Ши прекрасно описывает особенность религиозной психологии такого склада в статье "Чего стоит спасение души?":
  "В любом случае, христианин обязан заботиться в первую очередь о своей душе. Душа - материя тонкая. Пища духовная на дереве не растет и в речке не плавает. Забота о бренном теле - задача второстепенная, поскольку оно - только временное вместилище бессмертной души, а чрезмерная забота о физических удобствах, т.е. о среде обитания этого тела, и вовсе грех. Природа давно уже криком кричит: человек, повернись ко мне передом! Но поскольку истину, с христианской точки зрения, речет только Бог, а Бог в христианском мировоззрении существует вне своего творения - этого бренного мира, то вопли Матери-Природы христианин игнорирует, полагая заботу о Природе делом ее творца, но никак не своим. Сама мысль, что Природа может чего-то требовать, должна представляться христианину языческой и грешной: начнешь заботиться о Природе, думать об ее нуждах, - там и до сотворения кумира недалеко".
  
  Мы ясно видим теперь, что цивилизация Великой Богини не была "языческой" в том смысле, какой вкладывают это слово сторонники "гуманного" монотеизма. Истинные Ее поклонники не убивали себе подобных на кровавых алтарях, как это сделал "святой" библейский Иеффай, на котором "был дух Господень", убивший по обету иудео-христианскому богу свою собственную Дочь. Почитатели Богини не вели между собой религиозных войн, как это делали поклонники католического "Христа", истребляя поклонников "Христов" лютеранского или православного. Понятие джихада было совершенно чуждо "язычникам" палеолита и неолита, в противовес "цивилизованным" религиозным конфессиям нашего времени.
  
  Глава 4. Эволюция или сотворение?
  
  Прежде чем пойти дальше, следует уделить несколько глав одному очень важному вопросу.
  Когда по телевидению показывают передачу вроде "В мире животных" или "Диалоги о животных", и речь заходит об обезьянах, ведущий, говоря об этих приматах, почти всегда прибавит: "Это - наши родственники", - имея в виду "научные доказательства" происхождения человека путем эволюции некоего древнего обезьяноподобного существа, которое в какой-то момент своего развития встало на задние конечности, после чего у него отпал хвост, и оно построило ДнепроГЭС. Мысль о нашем прямом родстве с миром животных настойчиво вбивается нам в сознание при каждом удобном случае из самых разных "авторитетных" источников.
  А может, и правда, так было на самом деле? Пусть себе креационисты отыскивают доказательства творения, а мы пойдем удобным с виду путем: ученые уже все доказали, зачем голову ломать! И вера в Богиню возникла естественным образом: темные люди каменного века, не умея объяснить законов Природы и заметив в них сходство с цикличностью Женского организма, придумали Богиню и стали Ей молиться. Все очень просто. Но тогда получается, что не только Иеговы или Аллаха никогда не было, но и культ Богини придуман так же, как и последующие.
  Великим умельцем сводить сложное к простому считал себя Иосиф Сталин. Однако, из его жизнеописания мы знаем, что такое умение было ему присуще вовсе не как величайшему гению всех времен и народов. Так что это - вовсе не признак большого ума или безмятежного здравомыслия.
  Полагать, что вера в Богиню была лишь фантазией первобытных людей - значит считать современное нам общество более развитым в умственном отношении. Но эти "примитивные" и "умственно недоразвитые" древние племена на поверку оказываются гораздо мудрее и просвещеннее человечества нашего века, века научно-технического прогресса. Эти "темные" люди, "невежественно" поклонявшиеся Великой Богине, не уничтожали миллионы себе подобных в локальных и мировых войнах, не гробили экологию, не занимались политическими и экономическими махинациями, обрекая целые нации на вымирание от голода и болезней. Волей-неволей приходится признать, что мы по сравнению с этими "непросвещенными дикарями" идем по пути деградации. То, что сейчас с нами происходит, прогрессом назвать очень затруднительно. Человек, просовывающий голову в петлю, прогрессирует? В известном смысле, да: голова движется вверх и вперед. Но конец такого прогресса печален, и самоубийцу вряд ли назовут умственно нормальным человеком.
  История человечества, описанная в Библии - это история деградации. Еще во времена Авраама армии были совсем маленькими: объединенное войско четырех монархов разбил отряд из 318-ти человек (Быт.14:14-15). Легко представить себе, что это было за войско "могущественнейших" царей того времени. Каждый царек отрядил из числа своих подданных человек по сто, не более. Но в более поздних библейских главах мы читаем, с каким размахом велись последующие войны, какие колоссальные территории насильственно объединялись в империи под власть одного зарвавшегося монарха.
  Наконец, из новой истории мы почерпываем знания о десятках миллионов жертв одной только второй мировой войны! История мира после гибели цивилизации Богини - это история совершенствования оружия, которое с каждым веком становилось все смертоноснее. Сегодняшние запасы ядерного оружия, по подсчетам некоторых специалистов, способны уничтожить, расколов на куски, четыре таких планеты, как наша. "Мракобесы" каменного века на такое были бы неспособны.
  Процесс деградации начался со времени истребления древней доисторической цивилизации, люди которой поклонялись Единой Богине Матери. Значит, именно отказ от поклонения Ей и привел позднейшее обезумевшее человечество, возглавляемое мужчинами, к такому печальному концу. Не просто прогрессирующее безбожие, не просто умножающаяся бездуховность, но отказ от поклонения Богине как единственному Верховному Божеству, Создательнице мира и Матери человечества. И "теория эволюции" - это не просто удар по религии, но орудие борьбы против древнейшей веры, веры истинной, которую первые люди на Земле получили в день своего сотворения Богиней Матерью от Нее Самой. Из первых уст.
  
  Само название "теория эволюции" говорит о многом. Теория - это недоказанное предположение. Но это предположение почему-то выдается за доказанный факт, преподносящийся уверенным, безапелляционным тоном. Есть ли к этому предпосылки?
  Сторонники эволюционизма утверждают, будто Ч. Дарвин исчерпывающе "доказал" факт превращения обезьяны в человека. Неужели? Слово Дарвину: "Есть величие в этом воззрении на жизнь с ее различными силами, изначально вложенными Творцом в незначительное число форм или только в одну" ("Происхождение видов"). А вот еще: "Невозможность признания, что великий и дивный мир с нами самими, как сознательными существами, возник случайно, мне кажется главным доказательством существования Божества". Или такое его высказывание: "Мир покоится на закономерностях, и в своих проявлениях представляется как продукт разума - это указание его Творца". Самый знаменитый сторонник эволюционизма, он вполне отдавал себе отчет в том, что его теория недостаточна и шатка, и оставил вопрос открытым. Ничего он не "доказал", а всего лишь подкинул тему для размышлений.
  Размышления ведутся, да еще как! Чем глубже вникают ученые наших дней в "реалистичность" "доказанного факта", тем глубже сомневаются в нем. Кризис теории эволюции подтверждается, например, признанием серьезного научного журнала "Discover": "Эволюция... ставится под сомнение авторитетными учеными. Среди палеонтологов... наблюдается возрастающее расхождение с господствующей точкой зрения дарвинистов". А вот признание известного эволюциониста Ф. Хитчинга, автора книги "Шея жирафа": "Если принять во внимание признание, которым дарвинизм пользуется в научном мире в качестве великого, всеобъемлющего принципа биологии, он по прошествии одного с четвертью столетия оказался в непредвиденно большом затруднении".
  Профессиональный журналист лондонской "Таймс" и сторонник эволюции К. Букер признается еще более откровенно: "Теория была великолепно проста и привлекательна. Единственное затруднение заключалось в том, что она, как сознавал это... сам Дарвин, была полна колоссальных пробелов... Налицо крайний парадокс, что книга "Происхождение видов" которая прославилась своим объяснением происхождения видов, в действительности не содержит ничего подобного". Он же добавил: "У нас все еще нет ни малейшего доказуемого или хотя бы правдоподобного представления о подлинных механизмах эволюции... О подлинных причинах и механизмах мы не имеем ни малейшего представления и, наверное, никогда не будем иметь".
  Как видим, даже самые горячие сторонники эволюционизма заметно остывают, когда поближе присматриваются к предмету своего обожания. Хорошим подтверждением тому является замечание журнала "New Scientist" (Англия): "Все больше и больше ученых, особенно... эволюционистов, утверждает, что эволюционная теория Дарвина вообще не является настоящей научной теорией... Многие из критиков имеют высшие ученые звания".
  
  Предположения о самозарождении жизни на планете с самого начала терпят полный провал. Экспериментально доказано и неоднократно перепроверено, что это невозможно. "К своей досаде... химикам еще ни разу не удалось воспроизвести эксперименты Природы по сотворению жизни из неживой материи, - прокомментировал подобные потуги авторитетный астроном Р. Ястров. - Ученые не знают, как это произошло. У них нет доказательства, что жизнь не является результатом акта сотворения".
  Если идея самозарождения абсолютно несостоятельна, то отсюда вытекает, что и теория эволюции - чистый блеф. Для Дарвина это была большая проблема: "Предположение, чтобы глаз... мог быть выработан естественным отбором, может показаться, сознаюсь в том откровенно, в высшей степени нелепым". Ястров подтвердил эту мысль словами: "Глаз, видимо, был сконструирован. Ни один конструктор телескопа не смог бы сделать это лучше". Ну, а если с глазом все понятно, то что тут говорить о мозге! Рассудим здраво: можно ли признать эволюцию человеческого интеллекта результатом беспорядочных изменений в мозговых клетках наших предполагаемых "предков"?
  
  Ископаемые останки, на которые изначально делали ставку сторонники теории эволюции, в наши дни приводят их в неописуемое смущение. Теперь, когда эти останки накапливались в течение полутора столетия, "у нас имеется даже меньше примеров эволюционного перехода, чем во времена Дарвина", - озадаченно констатирует журнал Чикагского музея естествознания "Bulletin". "Геологическая летопись не давала в те дни и не дает до сих пор строго последовательной цепи медленно прогрессирующей эволюции". Уже в свете вышеизложенного ясно, почему журналист Т. Бетель уверенно заявил на страницах журнала "Harper,s": "Вывод довольно ошеломляющий: теория Дарвина находится на грани краха".
  Действительно, просто невозможно придти к иному выводу, рассмотрев внимательно те пропасти и провалы в "эволюционной цепи", которые при всем желании никак нельзя перекрыть. Комментируя отсутствие переходных ископаемых, которые могли бы восполнить биологические пробелы, Ф. Хитчинг отмечает: "Любопытно, что пробелы в ископаемых обнаруживают последовательность: ископаемые отсутствуют во всех важных местах" ("The neck of the giraffe", p.19). Например, предположение, что рыбы произошли от беспозвоночных, не имеет абсолютно никаких оснований: "Рыбы впрыгивают в палеонтологическую летопись... ниоткуда: таинственно, внезапно, полностью сформировавшимися" (там же, p.20). Теорию трансформации беспозвоночных в рыб известный зоолог Н. Берилл назвал не более чем "научной фантастикой" ("The origin of vertebrates", p.10).
  
  Далее. Попытки найти переходное звено между рыбами и земноводными также закончились позором. Установлено, что для того, чтобы восполнить этот пробел, потребовалось бы радикальное изменение слуховой системы. Рыбы воспринимают звуки телом, а земноводные имеют барабанные перепонки! У рыб нет языка, который мог бы выбрасываться, в отличие от земноводных. У них не моргают глаза, как у земноводных. Одно время эволюционисты обрадовались было, обнаружив ископаемых - двоякодышащую рыбу и целаканта, и объявив, что недостающее звено найдено. Но скоро их пыл поугас. Кости черепа найденных ископаемых, как оказалось, настолько отличаются от черепных костей земноводных, что невозможно, чтобы одни произошли от других.
  
  Не менее серьезное разочарование постигло эволюционистов и при попытках доказать, будто пресмыкающиеся произошли от земноводных. Яйца вторых покрыты твердой скорлупой, тогда как зародыши первых развиваются в студенистых икринках. Это говорит о том, что между земноводными и пресмыкающимися - огромная пропасть. Ведь студенистые яйца земноводных оплодотворяются наружно (поэтому они без скорлупы), а пресмыкающиеся размножаются путем внутреннего оплодотворения (поэтому они откладываются в "готовом" виде, покрытые скорлупой, и к тому же на суше, а не в воде, в отличие от кладки земноводных). Земноводные не имеют половых органов для внутреннего спаривания. Так что никакой эволюционной связи с пресмыкающимися они не имеют. И те, и другие возникли отдельно друг от друга. "Одна из разочаровывающих особенностей палеонтологической летописи позвоночных заключается в том, что она совсем недостаточно показывает эволюцию пресмыкающихся в их ранний период, когда развивалось яйцо, покрытое скорлупой", - посетовал на судьбу известный эволюционист А. Карр ("The reptiles", p.37).
  
  Огромная пропасть лежит между пресмыкающимися и птицами, которые, по версии дарвинистов, являются звеньями одной эволюционной цепи. Пресмыкающиеся - животные хладнокровные, и никогда не высиживают своих яиц, как это делают птицы. Во имя жизни своей теории, эволюционисты пытаются иногда фальсифицировать факты, предполагая, что динозавры, из среды которых произошла будто бы "первоптица" (археоптерикс), были существами теплокровными, - хотя бы некоторые из них. Но это не так. По своему строению динозавры однозначно были пресмыкающимися, а значит - хладнокровными.
  Птичьи перья, якобы сформировавшиеся в процессе эволюции из динозавровой чешуи, по своему устройству гораздо сложнее, чем чешуя. Они состоят из сотен тысяч бороздок и миллионов ресничек и крючков, сцепляющих все части пера так, что оно представляет собой гладкую поверхность - лопасть. Это - идеальная аэродинамическая поверхность, к тому же непревзойденно изолированная от внешних воздействий.
  Птичьи кости - полые и тонкие в отличие от массивных костей пресмыкающихся. Для прочности в полете, они укреплены внутри распорками наподобие крыльев самолета. Даже намека на что-то подобное в скелете пресмыкающихся не существует.
  Как у существ летающих, у птиц особенным образом устроена дыхательная система: поток свежего воздуха, словно вода сквозь губку, проходит через легкие птицы, не останавливаясь на миг. Благодаря этому, птица не задыхается даже при самых длительных перелетах и может дышать на большой высоте (более 6.000 м.) даже разреженным воздухом. А вот легкие пресмыкающихся и млекопитающих устроены по принципу кузнечных мехов, которые то наполняются воздухом, то опорожняются.
  Существует еще масса особенностей, которые еще более расширяют биологический пробел между птицами и пресмыкающимися. Например, зрение, которое у птиц особенно острое благодаря наибольшему количеству светочувствительных клеток в глазах, чем у всех живых существ на земле. У птиц четыре пальца, а не пять, как у пресмыкающихся. Птицы, в отличие от трехкамерного сердца пресмыкающихся, имеют сердце четырехкамерное. Птичий клюв, который у разных видов птиц выполняет самые различные функции (щелканье орехов, отфильтровывание пищи от илистой воды, выдалбливание дупла в древесном стволе и т.д.), разве мог "эволюционно" развиться из носа пресмыкающегося?
  Наконец, даже сам археоптерикс, - который, как громогласно раструбили на весь мир эволюционисты, есть связующее звено между пресмыкающимися и птицами, - при внимательном рассмотрении оказался самой обычной птицей, "рептильные признаки" которой есть и у современных птиц. В горных породах периода археоптерикса обнаружились и окаменелости других птиц, так что по времени археоптерикс птичьему племени вовсе не предшествует.
  
  В отчаянных, но тщетных попытках доказать свою правоту, эволюционисты изо всех сил ищут связующие звенья между пресмыкающимися и млекопитающими, а также между человеком и обезьяной, являющейся, как нам подозрительно настойчиво внушают сплошь и рядом, будто бы нашим доисторическим предком.
  Но звенья эти по сей день не обнаружены. И даже более того: чем пристальнее вглядывается наука в различия между этими видами, тем в большую растерянность приходят сторонники теории эволюции. Начнем хотя бы с того, что млекопитающие вскармливают свое потомство молоком, откуда и происходит их название, а рептилии не имеют молочных желез. Предположение Ф. Добжанского, что молочные железы "возможно, являются видоизмененными потовыми железами" ("Evolution, genetics and man", p.293), не выдерживает никакой критики, так как у пресмыкающихся вообще отсутствуют потовые железы. Кроме того, потовые железы выделяют продукты обмена веществ, а молочные - питательные вещества. В отличие от детенышей пресмыкающихся, млекопитающие снабжены особыми мышцами, позволяющими им сосать материнское молоко.
  У самок млекопитающих - очень сложная плацента, обеспечивающая питание и развитие плода в утробе; у пресмыкающихся ее нет. У млекопитающих диафрагма отделяет грудную полость от брюшной; у пресмыкающихся она отсутствует. Температура тела млекопитающих постоянна, тогда как температура тела пресмыкающихся целиком зависит от температуры воздуха окружающей среды.
  В каждом ухе млекопитающих помещено три слуховые косточки; у пресмыкающихся - только одна. Появление двух лишних эволюционисты пытаются объяснить тем, что нижняя челюсть пресмыкающихся состоит из четырех костей, а у млекопитающих - из одной; таким образом, в процессе эволюции, как предполагают противники креационизма, кости пресмыкающихся сместились от нижней челюсти к среднему уху и образовали там дополнительные слуховые косточки, а в нижней челюсти из четырех костей осталась лишь одна. Но тогда в ухе млекопитающего должно быть не три, а четыре слуховых косточки (но их всего три!), - ведь одна уже была там прежде, потому что динозавры вовсе не были глухими. И вообще, эта гипотеза никакими ископаемыми доказательствами не подтверждается, она продиктована только желанием эволюционистов.
  Зубы пресмыкающихся - простой конической формы. У млекопитающих же зубы самые разнообразные, предназначенные для захватывания, удерживания, кусания, разрезания, разминания и растирания пищи.
  Еще один немаловажный факт. Как предполагают эволюционисты, земноводные, превращаясь в пресмыкающихся, перешли от выделения мочевины к выделению мочевой кислоты. Но когда пресмыкающиеся стали эволюционировать в млекопитающих, то млекопитающие стали удалять отходы по образу земноводных - в виде мочевины. Что же, эволюция повернула вспять? Теоретически этого не могло произойти, но фактически - происходит. Так что теория эволюции противоречит сама себе.
  
  Итак, связующие звенья между видами отсутствуют. Теория Дарвина недоказуема, и при внимательном рассмотрении, оказывается, просто глупа. В конечном счете, если бы один вид эволюционировал в другой, то предыдущие рано или поздно развивались бы в последующие и, следовательно, на сегодняшний день отсутствовали бы. Но мы своими глазами видим, что это не так. Богатство и многообразие форм жизни на нашей планете более чем убедительно доказывает: мир является результатом сотворения Высшим Божеством, Которое изначально вложило в каждую форму жизни те свойства, которые присущи им и по сей день.
  
  Глава 5. Страсти по питекантропии
  
  Навязчиво объявляя обезьяну "нашим далеким предком" или "нашим ближайшим родственником", неугомонные проповедники дарвинизма напускают на себя личину серьезности, делая вид, что наукой это уже давно убедительно доказано, чему подтверждение - многочисленные ископаемые находки, будто бы наглядно объясняющие, что обезьяны и люди - звенья одной эволюционной цепи.
  Но это - всего лишь хорошая мина при плохой игре. Здесь мы сталкиваемся с очередным хорошо откатанным приемом информационной войны: с одной стороны - убеждением в желаемом, с другой стороны - сокрытием действительности.
  Прежде всего, заметим, что, придя в любой зоопарк, мы можем увидеть таблички на клетках обезьянника, гласящие, что перед нами - человекообразные обезьяны: гориллы, орангутанги, шимпанзе... Согласно теории эволюции, животные в своем подъеме по эволюционной лестнице, все более становились способными к выживанию. Тогда почему же не эволюционировали современные человекообразные обезьяны? Почему они есть? По логике вещей и в соответствии с теорией эволюции, эти семейства должны были бы превратиться людей, или по крайней мере, постепенно эволюционировать на наших глазах. Однако, люди уже десятки тысяч лет наблюдают обезьян, и за все это время ни одна горилла ни на йоту не продвинулась по пути прогресса. "Низшие" семейства обезьян сохранились, но ни одного представителя предполагаемых промежуточных форм не осталось!
  
  Нас пытаются убедить в том, что сторонники эволюционной теории обладают массой доказательств своей правоты в виде огромного количества ископаемых материалов. Действительно ли это так?
  Вот что свидетельствует солидный научный журнал "The Bulletin of the Atomic Scientists": "При ближайшем рассмотрении ранние теории человеческой эволюции действительно очень странные. Дэвид Пилбим назвал ранние теории "лишенными ископаемых". Речь идет о таких теориях человеческой эволюции, которые, казалось бы, требовали некоторых ископаемых доказательств, но таковых, в действительности, не было, или было так мало, что они не оказали никакого влияния на теорию. Между предполагаемыми ближайшими родственниками человека и ранними человеческими ископаемыми, таким образом, находилась лишь фантазия ученых XIX века... Люди хотели верить в эволюцию, и это повлияло на результаты их работы" (май 1982, с.37,41).
  Все чаще и чаще ученым приходится пересматривать свои заключения, ведь материала, пригодного для обоснования теории эволюции, ничтожно мало. Это ясно видно из комментария журнала "New Scientist": "Судя по количеству свидетельств, на которых базируется изучение ископаемых людей, оно едва ли может считаться большим, чем просто побочной дисциплиной палеонтологии или антропологии... Коллекция мучительно скудна, а сами образцы часто фрагментарны и неубедительны" (26 марта 1981, стр.802).
  Вот признание эволюционистов на страницах книги "Origins": "Чем дальше мы продвигаемся по пути эволюции к человеку, тем неувереннее становится наш шаг, опять-таки вследствие недостатка ископаемых доказательств" (R. Likey, R. Levin, p.55). "Основным научным доказательством является жалкий ряд костей, по которым приходится воссоздавать эволюционную историю человека, - констатирует журнал "Science". - Один антрополог сравнил эту задачу с попыткой реконструировать сюжет романа "Война и мир" с помощью 13-ти беспорядочно выхваченных страниц" (K. Holden, "The politics of paleoanthropology"). Вот вам и "масса доказательств"!
  Элвин Саймонс из Дьюкского университета подвел вышесказанному убедительный итог: "Все ископаемые остатки можно было бы положить на один стол" ("Newsweek"). Его утверждениям вторит научный журнал "Science Digest": "Примечателен факт, что весь вещественный материал, имеющийся у нас для доказательства эволюции человека, можно поместить в один гроб, в котором еще осталось бы место!.. Современные обезьяны, например, возникли, видимо, ниоткуда. У них нет прошлого, никакой палеонтологической летописи. И истинное происхождение современных людей - существ с большим мозгом, прямоходящих, бесшерстных, изготовляющих орудия - является, если мы честны сами с собой, таким же таинственным вопросом" (Lile Watson, "The water people"). Так что количество ископаемых, якобы подтверждающих эволюционный взгляд на происхождение человечества - это ничтожно слабая платформа для того, чтобы заглянуть во мглу последних нескольких сотен тысяч или миллионов лет.
  Книга "The mismeasure of man" признает: "У нас нет никакого доказательства того, что после появления в палеонтологической летописи гомо сапиенса около 50.000 лет тому назад, в объеме или структуре человеческого мозга произошли биологические изменения" (S. J. Golde, p.324). Подобным образом, книга "The universe within" недоумевает: "Что заставило эволюцию... произвести, как бы в одну ночь, современного человека с его особым, высокоразвитым мозгом?" (M. Hunt, p.45). Итак, мы четко видим, что на эти вопросы теория эволюции не в состоянии дать ответов, забравшись в непроходимый тупик. Вывод неоспорим: в палеонтологической летописи человек появляется ниоткуда, внезапно, в том виде, в каком существует сегодня, со способностью размышлять, говорить, изобретать и создавать. Налицо результат нашего с вами сотворения Высшей Силой вселенной.
  
  "Поиск знаменитого "недостающего звена" в эволюции человека, этого святого Грааля неумирающей школы анатомов и биологов, позволяет и ныне процветать спекуляциям и мифам", - заявил весьма уважаемый в мире науки анатом Солли Цуккерман в Журнале Эдинбургской королевской корпорации хирургов. Подобно рыцарям Круглого Стола, в древности объехавшим в поисках несуществующей святыни пол-Европы, и сочинявшим по пути небылицы о своих великих подвигах и приключениях, сторонники эволюции наращивают плоть домыслов на скелет собственной фантазии в бесплодных попытках отыскать промежуточный вид, называемый питекантропом (обезьяночеловеком), который якобы существовал в тысячелетия предполагаемой метаморфозы.
  "Newsweek" констатирует, что "недостающие звенья в палеонтологической летописи являются нормой". Это относится в равной степени как к переходным видам в животном мире, о чем уже сказано в предыдущей главе, так и к "питекантропу", за неуловимым призраком которого гоняются толпы охотников вот уже более полутора столетия. Ведь это всего лишь "фиктивное существо", которое пришлось выдумать, чтобы хоть каким-то образом придать теории эволюции вид правдоподобия. Автор книги "The biology of race" замечает: "На реконструкциях (внешнего вида питекантропа) для воспроизведения мяса и волос приходится прибегать к фантазии... Цвет кожи; окраска, качество и распределение волос; черты и выражение лица - об этих отличительных признаках доисторических людей мы абсолютно ничего не знаем" (James King, p.135,151).
  В статье "Anthro Art", опубликованной в "Science Digest", содержится такое чистосердечное признание: "Подавляющее большинство художественных концепций базируется не столько на данных, сколько на фантазии... Художники вынуждены моделировать нечто среднее между обезьяной и человеком; чем старше оценивают образец, тем более обезьяноподобным они его делают". Человек, непосредственно имеющий дело с ископаемыми остатками, откапывающий и глубоко изучающий их, Дональд Иогансон, авторитетно заявляет: "Никто не может с уверенностью сказать, как выглядел какой-нибудь вымерший гоминид". Если, добавим, таковой вообще когда либо существовал, чему нет никаких научных доказательств. Даже напротив, согласно признанию эволюциониста Ф. Хитчинга в его книге "Шея жирафа", изображения питекантропа являются "чистой фикцией... и сплошной выдумкой" (p.224).
  Ивар Лисснер на страницах своей книги "Man, God and magic" написал отрезвляющие слова: "Как мы сегодня постепенно узнаем, что первобытный человек не был "диким", так же мы должны учиться понимать, что ранние люди ледникового периода не были ни грубыми зверями, ни полуобезьянами, ни кретинами. Поэтому-то невыразимо глупы попытки реконструировать неандертальца или даже пекинского человека" (p.304). О психологии древнего человечества историк Уильям Ирвин Томпсон выразился еще более конкретно: "Все найденные нами статуи и рисунки буквально кричат о том, что человечество Ледникового периода любило искусство, животных и Женщин".
  
  К сожалению, публика зачастую подвергается и откровенному мошенничеству, цель которого - всеми правдами и неправдами доказать "истинность" теории эволюции. Например, в 1912 г. был якобы "обнаружен" череп так называемого "пилтдаунского человека", который явно указывал на то, что его обладатель был самым настоящим питекантропом. Около 40 лет введенные в заблуждение ученые искренне радовались найденному "недостающему звену". Однако, в 1953 г. обман раскрылся. Новые методы исследования обнаружили, что кости орангутанга и человеческие кости были сложены вместе и подвергнуты искусственному старению. В другом подобном случае обезьяноподобное "недостающее звено" было нарисовано и представлено в печать. Но позже было обнаружено, что это "потрясающее свидетельство" состояло всего лишь из одного зуба вымершей свиньи (John Reader, "Missing links", p.109-110; Steven Golde, "Hen,s teeth and horse,s toes", p.201-226).
  
  Каждая новая находка "разрушает представление о том, что все более ранние ископаемые остатки можно расположить в аккуратный ряд эволюционных преобразований", - признался Ричард Лики в статье "Skull 1470". Отсюда ясно видно, что, как отметил в публикации "He,s shaking mankind,s family tree" Джоул Шуркин на страницах издания "The Boston globe", "каждую отдельную книгу по антропологии, каждую статью об эволюции человека, каждое изображение родословного древа человека придется выбросить за ненадобностью. Все они, как видим, ошибочны". Газета "The New York Times" заявила, что эволюционная наука "содержит столько свободного места для предположений, что теории о происхождении человека говорят, скорее, о своем авторе, чем о теме... Часто создается впечатление, что тот, кто нашел новый череп, перерисовывает родословное древо человека, помещая свою находку в центральную линию, ведущую к человеку, а черепа всех других - в побочные линии, ведущие в никуда".
  Эволюционисты Найлс Элдридж и Иэн Таттерсал в своей книге "The myths of human evolution" с удивлением замечают: "Можно было бы с уверенностью ожидать, что по мере умножения находок ископаемых остатков гоминидов история развития человека становилась бы все более и более понятной. Однако, если что-либо и происходит, то только обратное". Другими словами, авторы этой книги вообще устранили всякое эволюционное родословное древо. Журнал "Discover" справедливо сообщает: "Человек и все другие виды останутся своего рода сиротами, так как место и положение их предков затерялись в прошлом".
  С точки зрения эволюционизма, конечно, "затерялись". Но ответы на все подобные недоумения твердо дает креационизм: наши корни - не в мифическом питекантропе; мы сотворены Великой Богиней Матерью, и от Нее мы ведем свою родословную.
  Потерянные Ее дети, мы в потемках лженауки ищем дорогу домой...
  
  Глава 6. Обезьяне - обезьяново
  
  Еще более ранним предком человека, жившим за 40 миллионов лет до возникновения мифического питекантропа, эволюционисты называют маленького грызуна, насекомоядное четвероногое, размерами с землеройку, внешне похожего на белку. Чтобы хоть как-то связать это животное с питекантропом (ну хотя бы на словах!), грызун этот получил в среде сторонников теории эволюции определение "крысоподобного примата". Вот так желаемое беспардонно выдается за действительное!
  Затем - новая находка: кости так называемого "египтопитека", человекообразной обезьяны, найденные в Египте, отчего предполагаемый "пращур" получил свое название. Но вышеозначенные 40 миллионов лет - это сплошной непроходимый пробел, который эволюционистам нечем восполнить. Только неуемная фантазия способна на такой трюк - объявить даже внешне ничем не похожие существа, жившие в разные эпохи, звеньями одной и той же эволюционной цепи. Что же посередине? Ничего. Только болезненное стремление лжеученых мечтателей внушить массам свою навязчивую идею.
  
  Следующий пробел длится около 25 миллионов лет. И вновь, без всяких оснований, без обнаружения "недостающих звеньев" прямым потомком египтопитека и, следовательно, предшественником человека объявляется рамапитек, обезьяна, жившая приблизительно 14 миллионов лет тому назад. Ничтоже сумняшеся, авторы книги "Origins" поспешили взахлеб раструбить миру: "Насколько известно в настоящий момент, это первый представитель человеческого рода" (p.56). Однако, уже на стр.67, когда эмоции, видимо, уже стали возвращаться в нормальное русло, они задумчиво приостанавливаются: "Находки рамапитека... остаются мучительно скудными: фрагменты верхней и нижней челюстей, плюс несколько зубов". Не понявшие юмора художники теперь наперебой изображали это в высшей степени гипотетическое "человеческое" существо как прямоходящее - и это всего лишь на основании нескольких зубов и осколков челюстных костей!
  Сегодняшние наиболее объективные из ученых уже прекрасно понимают, что рамапитек - это только "питек" без всякого "антропа", то есть самая обыкновенная обезьяна. Журнал "New Scientists" разочарованно констатировал: "Рамапитек не мог быть первым членом человеческой линии". "Как мог рамапитек... реконструированный по одним лишь зубам и челюстям, - без информации о тазе, конечностях или черепе, - вкрасться в процесс становления человека?" - потребовали отчета у лжеученых авторы статьи "False start of the human parade" через журнал "Natural History" ("Естествознание"). Внятного ответа так и не последовало.
  
  Следующий, не менее колоссальный пробел лежит между рамапитеком и еще одним "родоначальником" человечества - "южной обезьяной", австралопитеком. Считается, что жило это существо около 3-4 миллионов лет тому назад. Несмотря на совершенно обезьянью черепную коробку, обнаруженную в 20-х годах XX века, эволюционисты подняли невообразимый шум, утверждая, что "связующее звено" между обезьяной и человеком наконец-то найдено.
  Но рано или поздно обман непременно обнаруживается, что случалось прежде с более ранними "предками" гомо сапиенс, и случилось, в конечном итоге, с австралопитеком. Его череп, по признанию самых честных из эволюционистов, отличался от человеческого не только размерами и меньшим размером мозга. Например, череп всем знакомой шимпанзе похож на человеческий гораздо больше, чем череп австралопитека. Однако, никто не станет оспаривать, что шимпанзе по сей день человеком не стала! Ученый-анатом с мировым именем, Цуккерман, авторитетно записал в Журнале Эдинбургской королевской корпорации хирургов: "Череп австралопитека, при сравнении с человеческим и обезьяньим, обнаруживает поразительное сходство не с человеческим, а с обезьяньим черепом. Противоположное заявление равносильно утверждению, что черное - это белое". В книге "Beyond the Ivory Tower", он утверждает: "Австралопитек похож... на современных человекообразных и прочих обезьян, а не на гомо сапиенса" (p.90). Дональд Иогансон однозначно признает, что "австралопитеки... не были людьми" ("Lucy: the beginnings of humankind", p.38), а Ричард Лики так же прямо заявил: "Невероятно, чтобы наши непосредственные предки произошли от австралопитеков" ("Origins", p.86).
  Разочарованные эволюционисты были вынуждены также развенчать культ "Люси", особого низкорослого вида австралопитеков, признав эту обезьянку всего лишь обезьянкой, хотя и человекообразной. Последний гвоздь в гроб этой поначалу ловкой выдумки вколотил журнал "New Scientists": "Череп "Люси" очень похож на череп шимпанзе" (J. Cherfas, "Trees have made man upright").
  Что же касается так называемого "гомо эректуса" ("человека прямоходящего"), на которого любят иногда ссылаться эволюционисты будто бы в доказательство своей теории, то его череп и обнаруженные на сегодняшний день кости его конечностей практически ничем не отличаются от человеческих. "Гомо эректус", в свою очередь, совсем не похож на обезьяну, так что здесь мы явно имеем дело с обыкновенным человеком, возможно, вымершей ветвью человеческого рода, но никак не с "обезьяночеловеком".
  
  Пожалуй, последней спасительной соломинкой для эволюционистов оставалась теперь реконструкция неандертальца. На основании найденного скелета этого древнего существа его стали изображать полусогнутым, волосатым, глупым и (конечно же!) похожим на обезьяну. Вскоре, однако, выяснилось, что этот ископаемый скелет был попросту сильно деформирован болезнью его обладателя. Оснований считать неандертальца обезьяноподобным человеком больше не было. Тем более, что последующие ископаемые находки скелетов неандертальцев ясно подтвердили: они были людьми. Фред Хойл в своей книге "Ice" подвел итог: "Нет никакого доказательства, что неандерталец в каком-нибудь отношении стоял ниже нас" (p.35). Одумавшиеся художники теперь изображают неандертальца в абсолютно современном облике.
  Наконец, кроманьонцы, по признанию авторов книги "Lucy", "настолько неотличимы от современных людей, что даже самым страстным скептикам пришлось признать их за людей" (p.29).
  Становится предельно понятно, что ископаемые древние люди, по внешним признакам чем-то отличавшиеся от нас, просто являются примером разнообразия внутри человеческого рода, как, например, отличаются друг от друга представители некоторых африканских племен. Наглядное доказательство тому - пигмеи, голова которых упирается в пояс человеку двухметрового роста. Размеры и формы скелетов людей разных рас также неодинаковы. Но все они - люди.
  А ископаемые "питеки" так и остаются всего лишь обезьянами.
  
  Глава 7. Теория эволюции по-библейски
  
  "И продолжалось на земле наводнение сорок дней [и сорок ночей], и умножилась вода, и подняла ковчег, и он возвысился над землею; вода же усиливалась и весьма умножалась на земле, и ковчег плавал по поверхности вод... Истребилось всякое существо, которое было на поверхности [всей] земли; от человека до скота, и гадов, и птиц небесных, - все истребилось с земли, остался только Ной и что было с ним в ковчеге... И вышел Ной и сыновья его, и жена его, и жены сынов его с ним... Сыновья Ноя, вышедшие из ковчега, были: Сим, Хам и Иафет. Хам же был отец Ханаана. Сии трое были сыновья Ноевы, и от них населилась вся земля" (Быт.7:17-18,23; 8:18; 9:18-19).
  Так описывает Библия начало послепотопного человечества, возродившегося после глобальной катастрофы, насланной богом Иеговой на планету, судя по библейской летописи, около четырех с половиной тысяч лет тому назад. Итак, в течение считанных столетий, как пытается уверить нас Библия, люди не только размножились в таком количестве, что расселились по всей земле, но и почему-то, как мы видим сегодня, видоизменились по расовому признаку. На страницах священной книги иудео-христиан мы сталкиваемся с еще одной разновидностью теории эволюции. Но эта теория охватывает не миллионы лет, а всего лишь несколько веков. Присмотримся поближе к библейскому "дарвинизму".
  
  Если мы спросим любого христианского богослова, к какой расе принадлежали Ева и Адам, сотворенные Элохимом около 6.000 лет тому назад, то, скорее всего, не сможем получить уверенного ответа. Однако, на всех существующих священных изображениях христиан (картинах, фресках, иконах) мы видим светлокожих людей явно европеоидного типа. Следовательно, хотя Библия и не говорит ничего о внешнем облике "прародителей" человечества, в соответствии с христианскими преданиями они имели совершенно европейскую наружность.
  После "грехопадения", совершившегося, по мысли бытописателей, по инициативе преступной Женщины, человечество разделилось на два лагеря: "сынов божьих" (как утверждает христианское предание, это потомки Сифа, в среде которых сохранилось "истинное" богопочитание) и "дочерей человеческих" (это потомство проклятого Каина, запятнавшего себя убийством родного брата, отчего проклятие Элохима постигло всех, родившихся на свет по его линии). Почему речь здесь идет о "сынах" и "дочерях", мы рассмотрим несколько позже.
  Человечество того периода настолько растлилось, повествует Библия, что потерявший всякое терпение Элохим решил утопить его в водах всемирного потопа, сохранив на расплод лишь Ноя (как выясняется дальше - горького пьяницу, почему-то объявленного в Новом завете "проповедником правды" (1Пет.2:5); наверное, именно отсюда возникло летучее выражение "истина - в вине") с его семьей.
  Являясь прямыми потомками светлокожих обитателей Эдема, Ной и его сыновья, несомненно, также должны были иметь европеоидную внешность. А значит - и их потомки тоже. Но тогда откуда же появились негры и монголоиды? Эволюция? Мутация? По каким причинам?
  
  Начнем, пожалуй, с негров, возникновение которых иудео-христианское предание, слегка опираясь на библейский текст, пытается убедительно объяснить. Вот отрывок, который богословы вспоминают сразу же, как только речь заходит о происхождении черной расы:
  
  "Ной начал возделывать землю и насадил виноградник; и выпил он вина, и опьянел, и лежал обнаженным в шатре своем. И увидел Хам, отец Ханаана, наготу отца своего, и выйдя рассказал двум братьям своим. Сим же и Иафет взяли одежду и, положив ее на плечи свои, пошли задом и покрыли наготу отца своего; лица их были обращены назад, и они не видали наготы отца своего. Ной проспался от вина своего и узнал, что сделал над ним меньший сын его, и сказал: проклят Ханаан; раб рабов будет он у братьев своих. Потом сказал: благословен Господь Бог Симов; Ханаан же будет рабом ему; да распространит Бог Иафета, и да вселится он в шатрах Симовых; Ханаан же будет рабом ему" (Быт.9:20-27).
  
  По мысли составителей преданий, черная кожа досталась в удел потомству непочтительного Хама. Этот человек за излишнюю любознательность заслужил проклятие своего отца, и оно перешло на его детей и внуков в виде негроидной внешности.
  Причем, заметим, что Ной проклинает даже и не самого Хама, свидетеля наготы пьяного отца, а Ханаана, своего внука. Но при чем здесь Ханаан? Ведь не он, а его отец выразил непочтительное отношение к деду. В словах Ноя явно отсутствует всякая логика. Ни в чем не повинного ребенка, по крайней мере, ничем не провинившегося перед дедушкой, раздраженный старик "пророчески" приговаривает к вечной неволе.
  Этот библейский отрывок долгие века служил (да и продолжает служить поныне) основой для множества расистских спекуляций. Мнение, что хамиты-негры - это "низшая раса" до сих пор до конца не изжито даже в Америке, стране "прав человека", или в ЮАР, даже после отмены апартеида (опричнины по-южноафрикански).
  Однако, где же основания предполагать, что потомки Хама стали чернокожими, даже если их проклял такой любимчик Иеговы, как Ной?
  О потомках Хама мы читаем в Библии: "Сыны Хама: Хуш, Мицраим, Фут и Ханаан" (Быт.10:6). Рассмотрим поближе ареалы обитания их и их наследников.
  
  Хуш. "Сыны Хуша: Сева, Хавила, Савта, Раама и Савтеха. Сыны Раамы: Шева и Дедан. Хуш родил также Нимрода; сей начал быть силен на земле; он был сильный зверолов пред Господом [Богом], потому и говорится: сильный зверолов, как Нимрод, пред Господом [Богом]. Царство его вначале составляли: Вавилон, Эрех, Аккад и Халне в земле Сеннаар. Из сей земли вышел Ассур и построил Ниневию, Реховоф-ир, Калах и Ресен между Ниневиею и между Калахом; это город великий" (Быт.10:7-12).
  Местности, заселенные потомками Хуша, указаны в этом отрывке: земли Сеннаар и Ассирия, то есть территория современного Ирака. В этой стране никогда не жили представители негроидной расы. По внешнему виду это были типичные индоевропейцы, и их потомки, ныне говорящие на арабском языке, продолжают населять эту землю.
  
  Мицраим. "От Мицраима произошли Лудим, Анамим, Легавим, Нафтухим, Патрусим, Каслухим, откуда вышли Филистимляне, и Кафторим" (Быт.10:13-14).
  Мицраим - одно из древних семитских названий Египта. Таким образом, мы видим, что потомки Мицраима должны были бы избрать местом своего жительства дельту "священного Хапи" (Нила).
  Относительно филистимлян Библия окончательно запутывает читателя, когда называет их в книге Иеремии "остатком острова Кафтора" (Иер.47:4). Предком филистимлян авторы книг Бытие и 1-й Паралипоменон, как мы уже заметили, называют Каслухима, а Иеремия, напротив, считает их потомками Кафторима, бывшими жителями острова Кафтор, как в глубокой древности именовали остров Крит. Видимо, Иеремия имеет в виду, что часть критян, уцелевших после страшных природных катаклизмов, обрушившихся на последний осколок цивилизации Великой Богини, переселилась на материк, к югу от финикийских городов-государств Сидона и Тира. Здесь их и стали называть филистимлянами, а их страну - Филистией - "землей странников" (отсюда - "Палестина").
  Итак, судя по библейскому тексту, потомки Мицраима поселились на территории Египта, острова Крита (Кафтора) и современного южного Израиля. В этих странах также никогда не жили негры, и их исконные обитатели имели светлую кожу, что, несомненно, хорошо видно на древних фресках.
  
  Ханаан. "От Ханаана родились: Сидон, первенец его, Хет, Иевусей, Аморрей, Гергесей, Евей, Аркей, Синей, Арвадей, Цемарей и Хифамей. Впоследствии племена Ханаанские рассеялись, и были пределы Хананеев от Сидона к Герару до Газы, отсюда к Содому, Гоморре, Адме и Цевоиму до Лаши" (Быт.10:15-19).
  Границы жительства хананеев четко определены самой Библией: к северу - до финикийского Сидона (совр. Сайда в Ливане); к западу - до Мертвого моря, на дне которого, по иудейскому преданию, находятся мифические города Содом и Гоморра, истребленные Иеговой за "нечестие" их жителей; к югу - до сектора Газа (на границе совр. Египта). Ни в одной из этих местностей, судя по историческим документам и результатам археологических раскопок, никогда не жили негроиды.
  
  О потомках Фута Библия вообще ничего не сообщает.
  
  Итак, мы видим, что библейские тексты совсем никак не объясняют феномена возникновения рас. Чтобы исправить эту досадную ошибку и восполнить неудобный пробел (вроде "недостающего звена" в дарвинизме), к делу были пристегнуты "священные предания", призванные объяснить то, во что не посчитали нужным вникнуть древнееврейские летописцы, обходившие молчанием все то, во что не могли или не хотели вникать.
  Иудеи и христиане строят догадки, смысл которых сводится к следующему. Да, ближайшие потомки Хама оставались светлокожими. Но с территории Египта, дескать, некоторые из них углубились в просторы африканского континента, где жаркое солнце заставило их кожу почернеть. Но тогда возникает закономерный вопрос: так отчего же почернела кожа хамитов, от Ноева проклятия или от африканского зноя?
  На этот вопрос богословы, как правило отвечают в том смысле, что Ноево проклятие касалось не цвета кожи хамитов, а их социального статуса. Но тогда почему негров иудео-христиане упорно считают хамитами, а, скажем, не потомками Сима, которые точно так же могли бы углубиться в африканские саванны? Наверное, потому, что многовековое угнетение и истребление негров-язычников христианами как-то больше вязалось с библейской концепцией о жалкой судьбе сынов Хамовых. А концепция эта, в свою очередь, служила прекрасным оправданием для процесса истребления и угнетения негроидной расы. Восхитительно! Вот как полезно знать священное писание!
  Вообще, мысль о потемнении кожи в результате божьего проклятия очень энергично была развита американцем Иосифом Смитом в его знаменитой "книге Мормона". Говоря о грешниках-ламанийцах, он пишет: "Он повелел, чтобы на них нашло проклятие, да, жестокое проклятие за их нечестие. Ибо, вот, они ожесточили свои сердца против Него, так что стали они, как камень; а потому, так как они были светлой кожи, весьма красивы и привлекательны, то Господь Бог сделал так, что их кожа стала темною, чтобы не были они соблазнительны моему народу" (2Неф.5:21). Несомненно, этот эпизод Смит беззастенчиво позаимствовал из иудео-христианских преданий, косвенно утверждающих, что черная кожа негров - это наказание за грех, совершенный их далеким родоначальником (этот принцип Смит без долгих раздумий отнес к американским индейцам). Что ж, для фантастики от одержимого кладоискателя это вполне подходящий уровень. Но если нечто подобное говорят или думают "серьезные" христианские богословы, им должно быть вдвойне стыдно за такую глупость.
  
  Люди европеоидной расы, даже загоревшие до черноты, все же имели бы светлокожее потомство, так как в этом случае изменяет цвет всего лишь верхний слой кожи, а не ее пигменты. Но от чернокожих родителей рождаются чернокожие дети. К тому же негритянская раса отличается от белой не только цветом, но и другими расовыми признаками: более широким носом, толстыми губами, разрезом глаз у представителей некоторых африканских племен, структурой волосяного покрова на голове. Значит, дело тут вовсе не в загаре, и вообще не в воздействии солнечных лучей.
  Негры населяют африканский континент до самых южных его окраин, где обитают бушмены, готтентоты, зулу. А между тем, территория ЮАР находится на 30-й параллели южной широты, что соответствует климату Северной Африки в северном полушарии. В таком случае, цвет кожи египтян, ливийцев и алжирцев не должен был бы отличаться от кожного покрова южноафриканских негров, которые в более прохладном климате должны были бы посветлеть примерно до уровня арабской смуглоты. Но мы видим, что между ними существуют очень большие внешние различия, и негры так и остаются неграми.
  На той же широте в южном полушарии располагается и южная часть Австралии, а Новая Зеландия еще ближе к Южному Полюсу и, следовательно, обладает еще более прохладным климатом. Тем не менее, коренное население этих мест - чернокожее. Неужели австралийцы и маори так загорели под экваториальным солнцем? Довольно странное предположение!
  Так же велика разница во внешнем виде между неграми, обитающими в экваториальной части Африки, и индейцами Центральной Америки, тоже живущими на экваторе. Кожа коренных американцев - смуглая, красноватого цвета, а не черная. Вообще, внешне все индейские племена Америки очень сходны между собой, несмотря на ареалы их обитания, будь то крайний север или экваториальные области.
  Среда обитания, как ясно видно, на расовые признаки никак не влияет. Иначе эскимосы ничем не отличались бы от белокурых и голубоглазых скандинавов совершенно европейской внешности, а майя и ацтеки - от жителей Гвинеи.
  Итак, черная раса не "эволюционировала" из белой, как полагают сторонники библейской концепции творения, ни в результате "божьего проклятия", ни под воздействием "жаркого африканского климата". Совершенно понятно, что она была сотворена в том виде, в каком существует поныне.
  
  Не менее наивно звучат и иудео-христианские предания о возникновении монголоидов. По мысли сторонников библейской "эволюции", предком восточно-азиатских и европейских народов был сын Ноя Иафет.
  Но достаточно поставить рядом долговязого шведа и низкорослого китайца, чтобы своими глазами увидеть, какая бездна внешних различий лежит между этими двумя расами. Рост, разрез глаз, форма черепа, характеристика волосяного покрова на мужских лицах и многое другое - все это свидетельствует о том, что монголоиды и европейцы явно не имеют общих корней в "чреслах Иафетовых".
  Относительно происхождения монголоидов даже среди сторонников библейской концепции творения нет единогласия. Еще древние руссы называли монголов "сыроядцы окаяннии, внуци Агарины". Агаряне же, по библейской легенде - это египтяне, то есть хамиты, а вовсе не иафетийцы. Христианскими исследователями Библии этот вопрос не решен и по сей день.
  Некоторыми из них, настроенными особенно мистически, выдвигается предположение, что азиатская раскосость - это то самое знамение, которое Иегова, будто бы, дал первому убийце Каину: "И сказал Каин Господу [Богу]: наказание мое больше, нежели снести можно; вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня. И сказал ему Господь [Бог]: за то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро. И сделал Господь [Бог] Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его" (Быт.4:13-15). Но ничего, кроме крайнего недоумения, эта версия вызвать не может, ведь все потомство Каина, как утверждают авторы книги Бытие, уже в 7-й ее главе погибло до единого человека в водах всемирного потопа. Монголоиды же существуют и по сей день.
  "Держи меня, соломинка, держи!"
  
  Глава 8. Мутация как последний аргумент
  
  Впрочем, можно было бы предположить, что монголоиды, как и негры, появились на свет в результате мутации. К этому варианту иногда пытаются прибегать и сторонники дарвиновской "теории эволюции". Но и здесь мы уже через пару шагов окажемся в глухом тупике.
  Во-первых, гипотеза о мутационном происхождении рас никак не объясняет, почему эти расы начали мутировать. Какие были к этому предпосылки? Большая часть мутаций происходит в обыкновенном процессе воспроизведения клетки, но это очень долгий процесс для предполагаемого "естественного отбора" целой расы, который должен был бы длиться сотни тысяч, и даже миллионы лет. Радиационное облучение или химическое воздействие в столь далекие времена было еще никому неизвестно. Никакой другой причины для такой скорой метаморфозы, свершившейся, судя по Библии, за считанные столетия, не было.
  Во-вторых, теория мутации широко рассматривается эволюционистами, которые, к своему разочарованию, все больше убеждаются, что мутация - вовсе не основа для эволюции (в том числе и библейской).
  "The world book encyclopedia" еще в 1982 году утвердительно заявляла, что "мутации... являются основой для эволюции" (том XIII, стр.809). Того же мнения был и известный генетик Пео Коллер: "Мутации необходимы для эволюционного прогресса" ("The new evolutionary timetable", p.65). Знаменитый палеонтолог С. Стенли уверял, что мутации - это "сырье" для эволюции ("Chromosomes and genes", p.127).
  Однако пыл энтузиастов стал быстро охладевать, когда раздались первые трезвые голоса, говорящие о том, что не просто хоть какие-то мутации, но только благоприятные могли бы "сделать" эволюцию. А это, по признанию ученых - большая редкость. В книге "Cosmos" Карл Сейган прямо заявил, что "большинство из них вредны или смертельны" (p.31), а Пео Коллер привел более точные статистические данные: "Эксперименты показали, что на каждую удачную или полезную мутацию приходятся тысячи вредных" ("Chromosomes and genes", p.127).
  По этой причине мутации являются причиной сотен заболеваний, обусловленных генетически. Трудно назвать это явление двигателем эволюционного прогресса. Мутируя, китайцы вымерли бы все до одного еще ко времени рождества Христова. Но мы видим, что они прекрасно себя чувствуют, являются одним из самых здоровых народов на земле, и к тому же самым многочисленным - около 1/4 населения нашей планеты.
  Это явно противоречит научным фактам: "Факт, что большинство мутаций вредит организму, кажется вряд ли совместимым с представлением, что мутации являются источником основного материала для эволюции. В самом деле, мутанты, изображенные в биологических учебниках, представляют собой коллекцию уродов и чудовищ, и мутация, как видим, является скорее разрушительным, чем созидательным процессом" ("Encyclopedia Americana", т.10, стр.742). Ученые неоднократно проводили эксперименты, помещая насекомых-мутантов в условия конкуренции с нормальными насекомыми, и результат всегда был один и тот же: после нескольких поколений мутанты вытеснялись. Вывод однозначен: мутанты не совершенствуются, а напротив - деградируют. Оказываясь в невыгодном для них положении, они погибают. Этот факт констатировал в своей книге "The wellsprings of life" писатель-ученый Айзек Азимов: "Большинство мутаций наносит ущерб".
  Действительно, процесс, оказывающийся вредным в 999 случаях из 1.000, не может обладать никакой пользой в развитии. Таким образом, мутация не могла бы создать человеческих рас. Она может быть сравнена, пожалуй, только с аварией, в результате которой ни один механизм, разумеется, не усовершенствуется, но только получит повреждения, и даже, возможно, необратимые.
  В этом легко можно убедиться, проведя простой эксперимент. Например, попробовав усовершенствовать свой компьютер парочкой ударов ломом наотмашь.
  Предположим даже невозможное: все мутации благоприятны. Но и в этом случае могли бы они создать что-то новое? Нет, в результате мутации может возникнуть всего лишь вариация чего-то, уже существующего. Она может внести в живой вид некое разнообразие, но не способна создать нового вида.
  
  Таким образом, иудео-христианские предания о возникновении рас вступают в прямое противоречие с текстом своей собственной священной книги - Библии, в которой сказано, что Божество размножило и размножает живые организмы "по роду их".
  Это утверждение недвусмысленно опровергает как дарвинистскую "теорию эволюции", так и библейскую. Ведь если мы видим негра, то знаем наверняка, что предки его были неграми изначально, и гены, передавшиеся ему по наследству, ведут свою родословную от самых первых негров на Земле. Выражение "по роду их" разрушает всякое предположение, что от светлокожих потомков Хама стали рождаться черные дети, иначе свое божество, Элохима-Иегову, иудеи и христиане были бы вынуждены счесть лживым, а священное писание - нескладно выдуманным. То же относится и к монголоидным "иафетийцам".
  Совершенно очевидно, что Высшее Божество, Великая Богиня-Мать, сотворила одновременно все человеческие расы, ныне существующие на земле, за исключением тех, которые возникли и продолжают возникать в результате искусственного смешения (например, мулатов). Так что библейское утверждение, будто Иегова "от одной крови... произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли" (Деян.17:26), - лишено здравого смысла как в научном контексте, так и в свете иудео-христианского священного писания.
  
  Глава 9. Раздвоение личности
  
  Окончательно убедившись в неспособности дарвинизма и библеизма обосновать свои теории возникновения жизни на Земле и появления человечества, мы можем теперь внимательно вглядеться в иудео-христианское священное писание, чтобы "по косточкам" разобраться, что же представляет из себя этот древнейший каталог мифов и легенд Востока, на котором воспитано множество поколений планеты, и который по-прежнему определяет мировоззренческие взгляды доброй половины ее населения.
  Приняв как факт существование Гиноцентрической направленности религии глубокой древности, до возникновения и написания первых библейских мифов, мы можем разглядеть в Библии любопытную деталь. С одной стороны, множество ее отрывков содержат в себе этакие ностальгические намеки на Матриархальное устройство древнего общества, завуалированные столь искусно, что библейские писатели кажутся иногда таинственными агентами влияния, исподволь проповедующие возвращение к прежнему образу мышления и религиозности. С другой стороны, тексты этого священного писания явно дают понять, что составлены с одной главной целью - на каждой странице по десятку раз агрессивно и настойчиво раз за разом дискредитировать Женщину и все, так или иначе связанное с Ней.
  Создается стойкое впечатление, что авторы Библии внутри себя самих будто мечутся между двумя страстями. С одной стороны они, подобно Гесиоду, не могут удержаться от вздохов сожаления по поводу гибели процветающей цивилизации "Золотого века", которой правила Великая Богиня. С другой стороны, они прилагают все усилия, чтобы заставить своих читателей поскорее и потверже забыть об этих временах и поверить, что этой цивилизации вообще никогда не существовало. Одни библейские тексты называют Женщину корнем всякого зла, другие - превозносят Ее чуть не до облаков.
  Именно этим Библия и оказывается интересной для более близкого с ней знакомства. Представители вероисповеданий, рассматривающих Библию в качестве авторитета в духовных вопросах, ухитряются находить в ней аргументы как в пользу подавления и закрепощения Женщины (например, православные), так и в пользу откровенного христианского Феминизма (что в последние десятилетия является уже обычной практикой в "харизматическом" протестантстве). Православная традиция запрещает Женщине входить в алтарь (во избежание "осквернения"), подходить к причастию или целованию креста раньше мужчины, рукополагаться в сан, присутствовать в храме с непокрытой головой ("Не муж создан для жены, но жена для мужа. Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею" - 1Кор.11:9-10), раскованно одеваться. "Харизматическое" протестантство, напротив, изобилует Женщинами, возведенными на пасторские, пресвитерские, дьяконские посты; на эти собрания Женщины приходят в мини-юбках и без головных уборов. И тем, и другим взглядам на Женщину христиане различных конфессий находят оправдание в Библии и "откровениях" своих духовных наставников.
  
  Глава 10. "И сказал Господь Авраму"
  
  Насильственным путем разгромив Матриархальное общество, поборники нового порядка, что совершенно естественно в данной ситуации, поставили на первое место необходимость изменения религиозного сознания человека. Внедряя в разум милитаризированного социума представления о воинственных мужских богах, отныне владеющих миром, правящая верхушка раннего патриархата, желая того или нет, теперь заменяла монотеистическую Древнюю Религию языческими культами. Образ врага - вот что отныне было жизненно необходимо господствующей системе. И этот образ ассоциировался прежде всего с богами соседних племен, а те, в свою очередь, с самими племенами.
  Наступили поистине мрачные времена. Именно с появлением языческих культов разных народов напрямую связаны такие жуткие явления как черная магия и человеческие жертвоприношения. Если Жрицы Богини, одновременно являвшиеся Целительницами в Своих племенах, занимались магией почти исключительно в целях излечения страдающих недугами, так как одним из отличительных признаков культа Богини был здоровый образ жизни, то теперь мужчины-маги и "перевоспитанные" ими Женщины широко занимались ворожбой (от слова "ворог" - враг; "ворожить" - наводить проклятие и порчу на врага) с применением в своих мистериях опьяняющих и наркотических веществ.
  Человеческие жертвоприношения были неизвестны в культе Богини. Нет никаких следов их совершения ни в искусстве художников Палеолита и Неолита, ни в ритуальных принадлежностях Древней Религии, обнаруженных до сего дня археологами. Как сообщает Г-жа Риан Айслер в примечаниях "Чаши и Клинка", лишь единичный случай такого обряда сохранился в древних преданиях. Однако, Сама Богиня явно не благоволила подобной практике: "Толчки мощного землетрясения обрушили крышу (в тот самый момент, когда жрец закалывал юношу) и убили обоих". Иначе, как знамением свыше, это назвать довольно трудно.
  В патриархальном обществе, напротив, человеческие жертвоприношения быстро превратились в самое обыденное дело. В ход вступала самая простая, примитивная логика военизированного самца: богов-покровителей необходимо перед сражением раздразнить запахом человеческой крови, и тогда они охотнее и яростнее будут биться на нашей стороне, чтобы кровью многочисленных трупов утолить свою жажду. Таким образом, магия и ритуальные убийства людей теперь шагали рука об руку.
  В такой обстановке и появился один своеобразный народ, многовековые писательские труды которого дали начало возникновению крупнейших мировых религий, агрессивно утвердивших в сознании большей части населения земного шара идею мужского превосходства.
  
  Судя по библейским летописям, около 4.500 лет назад один раннепатриархальный род по каким-то причинам покинул Шумерию, устремившись на запад в поисках лучшей доли. Довольно трудно предположить, что заставило этих людей, отколовшись от собственного народа, оставив плодородные равнины южного Междуречья, предпринять долгое и опасное путешествие среди воинственных народов, поголовно воспринимавших новую идеологию насилия. Возможно, лучшие пастбища оказались к тому времени захваченными более сильными родами. Как бы то ни было, караван пошел по направлению к Ханаану. Его предводителя Библия называет именем Авраам.
  Та же Библия пытается объяснить и причины, побудившие эту шумерскую семью оставить месопотамские луга: "И сказал Господь Авраму: пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего [и иди] в землю, которую Я укажу тебе; и Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое, и будешь ты в благословение" (Быт.12:1-2). Однако, уже один только этот текст внушает глубокие сомнения в его правдивости.
  "Господь", будто бы заговоривший с Авраамом мужским голосом, в древнееврейских текстах священного писания иудеев обозначается тетраграммой YHWH. Затруднительно сказать определенно, как произносилось это имя. Кроме четырех согласных букв в его написании ничего нет. Однако, по общепринятому мнению, произносилось оно как "Яхве", или, в русской транскрипции, "Иегова". Точного перевода этого имени тоже никто не знает, но несомненно одно: происходит оно от древнесемитского корня "хава", означающего: "быть".
  Не подлежит сомнению, что из Шумерии будущие евреи вынесли не только шумерский язык, впоследствии трансформировавшийся под влиянием ханаанских наречий, но и элементы шумерской мифологии. В соответствии с верованиями древних шумеров, тогда еще совсем недавно поклонявшихся Великой Богине Матери, Ее имя в южном Междуречье звучало как "Яху-Анат". Первая часть Ее имени, как видим, явно восходит к корню "хава", обозначающему вечное бытие. Вторая часть чрезвычайно созвучна именам Великой Богини в древнеармянской мифологии - Анаит (Анахит), и в мифологии древних Балкан - Ананке (Богиня необходимости, неизбежности, Высшая Сила, правящая Космосом; как Женское Божество Она особенно почиталась в древнем Коринфе даже в патриархальные времена).
  Как сообщает Г-жа Лори Кэбот в книге "Witch Power", исследования вопроса об изначальном значении тетраграммы YHWH приводят к заключению, что буква Y означает "Я", а три остальные - "Жизнь" и "Женщина". Латинская их транскрипция - "ЕВА". Таким образом, имя "Яхве" (Яху), как выясняется, Женское (перевод имени "Ева" в сносках канонической христианской Библии - также "Жизнь"). А добавление "Анат" к имени Великой Богини шумеров означает Высшую Силу, Которой невозможно противиться.
  Таким образом, первая часть имени Великой Богини у шумеров указывает на разумную Личность Женского рода; вторая часть - на присущие Ей необоримую силу и всемогущество.
  Именно эти атрибуты Высшего Божества и были хищническим, незаконным образом приписаны новому богу, который в соответствии с веяниями наступавшего патриархата народился в среде Авраамова рода. То было время исторического перелома, когда переписывались мифы и предания, связанные с культом Великой Богини, чтобы поскорее предать забвению Ее имя и утвердить в обществе мужскую власть, культ грубой силы.
  Собственно говоря, эта цель ясно прослеживается в словах библейского "Иеговы", обращенных к Аврааму: "Я... благословлю тебя, и возвеличу имя твое". Налицо одна из первых попыток утвердить главенство патриарха над его родом по "божественному праву" демиурга мужского пола. Сразу снимаются все обвинения в самозванстве - я-то что, ведь это бог так велел! В случае с Авраамом бог-мужчина занимается раздачей портфелей. А в случае с египетскими фараонами или японскими микадо он является самим прародителем царствующей династии. Попробуй-ка, восстань против божественной воли. В книге И. Ефремова "На краю Ойкумены" казначей фараона Баурджед, которому предлагают встать во главе мятежа против "живого бога", предается тяжелым раздумьям: "Мятеж! Встать во главе грязных бедняков и рабов, вести их на столицу, на дворцы, приближенных фараона, может быть, на самого владыку... Нет, это невозможно!"
  Укрепляющемуся патриархату был необходим массовый перелом сознания. Как прежде Женщина рассматривалась как воплощение Великой Богини на земле, так теперь мужчину следовало сделать полномочным земным представителем богов. С этой целью титулы и атрибуты Великой Богини бесцеремонно присваивались мужским богам, символика культа Богини либо объявлялась "нечистой", либо усваивалась фаллократическими религиями как символы власти грубой силы.
  
  В Палестине пришельцев из далекой Шумерии стали называть евреями (пришельцами с Евфрата). Приблизительно в то же время в религии древних евреев возникло и представление о мужском божестве, олицетворявшем вселенское зло - Сатане. По всей видимости, его они почерпнули из египетской мифологии, в пантеоне которой видное место занимал Сет, бог мрака, хаоса и смерти. Возможно, в еврейский пантеон Сет перекочевал за века жительства евреев на земле Мицраима. Считая своего Яхве богом света и добра, евреи противопоставляли ему египетского антипода - Сета, олицетворявшего тьму. В этом смысле трансформировавшееся в еврейском языке имя этого бога в "Сатан" стало произноситься в смысле "противник", "тот, чье имя носит противоположный смысл" (отсюда более позднее арабское "Шайтан").
  Раннееврейский дуализм представлял Иегову и Сатану как две равные силы, борющиеся за власть над миром. Обе эти силы стремятся утвердить власть мужского начала. Позже взгляд на Сатану стал видоизменяться. В христианской мифологии некоторые тексты Ветхого завета истолкованы в том смысле, что Сатана - всего лишь беглый раб, и вообще не божество, а всего лишь одно из творений Иеговы, восставшее против своего творца и господина; никакой власти и силы он не имеет, потому что его победил Христос ("А как дети причастны плоти и крови, то и Он также воспринял оные, дабы смертью лишить силы имеющего державу смерти, то есть диавола" - Евр.2:14); в конечном счете, победителями объявляется христианская мужская троица: "отец", "сын", "святой дух". В цепочке "каббализм-масонство-современный сатанизм" напротив, сила Сатаны возрастает, и в сатанизме под редакцией Кроули это божество, потеряв терпение, наконец возьмет царство Иеговы и Христа штурмом ("Прокляты праведно скромные и да растоптаны они будут раздвоенными копытами!" - Огонь 5:3); тогда христианская церковь будет насильственно уничтожена, поклонники Христа истреблены, а священники - принесены в жертву на кровавых алтарях.
  Как видим, и те, и другие - ярые поклонники патриархата, с той только разницей, что церковь надеется насадить свое учение мирным путем, а сатанисты - методами откровенного физического насилия с высвобождением самых низменных животных страстей в человеке, и прежде всего - в мужчине.
  Таковы были первоначальные верования авторов Библии. Точка отсчета установлена. А что дальше?
  
  Глава 11. Библейский след Матриархата
  
  Дальше перед любопытным читателем открывается грандиозная картина сотворения мира.
  Библейский Элохим творит свет, твердь, сушу, производит на ней растения, создает небесные светила, населяет землю животными и приступает к исполнению главной цели, ради которой затеян весь процесс творения: дает жизнь человеку. "И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их" (Быт.1:27). Однако с течением времени этот ранний миф утратил свою остроту, и для того, чтобы подчеркнуть превосходство мужчины над Женщиной, переписчики Ветхого завета добавляют следующую "подробность": "И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа [своего]" (Быт.2:21-23).
  Это несоответствие объясняется тем, что в том виде, в каком мы знаем Библию сегодня, она существует всего лишь приблизительно с середины IV века до н.э. В течение веков "священная" книга иудеев неоднократно подвергалась различного рода переработкам. Что-то отбрасывалось (например, 11 книг Ветхого завета, ныне считающихся "неканоническими": книга Юдифи, книга Товит, книга Премудрости Соломоновой, две главы из книги Даниила и др.), что-то добавлялось (например, "одиннадцать глав из пятидесяти книги Бытия, одиннадцать из сорока - в Исходе, двадцать восемь - из тридцати шести - в Числах и вся книга Левит" - "Чаша и Клинок", гл.6).
  (Кстати, любопытные мотивы проскальзывают именно в тех книгах Ветхого завета, которые официально не приняты церковью. Юдифь, спасшая во время Своей вылазки евреев от нашествия многочисленной жестокой армии Олоферна, например, провозглашается "величием Израиля, великой радостью Израиля, великой славой нашего рода" - Юд.15:9, а Зоровавель в беседе с персидским царем Дарием говорит: "Не велик ли царь властью своею? Не боятся ли все страны прикоснуться к нему? Я видел его и Апамину, дочь славного Вартака, царскую наложницу, сидящую по правую сторону царя; она снимала венец с головы царя и возлагала на себя, а левою рукою ударяла царя по щеке. И при всем том царь смотрел на нее, раскрыв рот: если она улыбнется ему, улыбается и он; если же она рассердится на него, он ласкает ее, чтобы помирилась с ним. О, мужи! Как же не сильны женщины, когда так поступают они?" - 2Ездр.4:28-32)
  Однако, в любом случае Библия делает акцент на значительном, с точки зрения ее авторов, факте: вначале сотворен мужчина, и только потом Женщина. Сторонники патриархального общественного устройства считают эту запись достаточно важной, чтобы во весь голос говорить о мужском превосходстве. Но стоит внимательно проследить весь процесс творения мира, чтобы увидеть: он происходит по восходящей линии, от низшего к высшему. Когда Божество творит живые организмы, Оно создает их в определенном порядке: сначала организмы простейшие (растения), затем - более сложные (фауна), и наконец - существа разумные в том же порядке: сначала существо разумное, но более примитивное (мужчина), а лишь в последнюю очередь - Существо высшего порядка, наиболее приближенное к образу и подобию Самого Божества, Венец творения - Женщину. Помните знаменитую фразу Ламии Рено в "Новых Амазонках": "Тезис о том, что мужчины - недостающее звено в эволюции между обезьянами и Нами, доказать удастся"? Как известно, в каждой шутке есть доля шутки, а все остальное - совершенная истина. Так Библия уже с первых страниц недвусмысленно намекает на основной догмат Древней Религии: Женщина есть земное воплощение Высшего Божества - Богини Матери.
  Явное указание на Матрилокальность древнего человеческого общества содержится в Быт.2:24 - "Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей". Не Жена к мужу, но муж - к Жене. То есть, при заключении брака идет жить в Ее дом, к Ее роду, а не наоборот. Та же мысль неоднократно цитируется и авторами Нового завета (Мф.19:5; Мк.10:7-8; Еф.5:31). Жена Иакова, Лия, говорит в Быт.29:34 - "Теперь-то прилепится ко мне муж мой". Действительно, книга Бытие признает тот факт, что Иаков 20 лет прожил в доме своих Жен, и лишь после этого основал свою собственную общину. Так в Библии аллегорически изображается постепенный переход от Матрилокальности к патрилокальному образу устройства семьи.
  Не менее живописно повествует Библия и об огромном влиянии Женщины древнего общества на образ мыслей и поступки слабохарактерного, безвольного мужского существа: "И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел" (Быт.3:6). Носительницей гнозиса в Древней Религии была Женщина, "древо познания" принадлежало Ей по праву, так что, по выражению Г-жи Айслер, "с точки зрения древней реальности, приказ бога Иеговы Еве не есть от священного дерева (или дерева познания добра и зла, или дерева божественной мудрости, или дерева жизни) был не только неестествен, но и просто кощунствен. Рощи священных деревьев являлись частью Древней Религии. Так же, как и обряды, призванные привести молящихся в состояние, когда они способны воспринять божественные или мистические откровения, - обряды, в которых Женщины выступали в роли Жриц Богини. То есть, по старым меркам, Иегова не имел права приказывать Еве. А Ева и змей, как представители Богини, не обязаны были ему подчиняться" ("Чаша и Клинок", гл.6). И вот Адам послушно исполняет приказ Евы, видя в Ее воле волю Высшего Божества. И до наших дней дошла поговорка: "Чего хочет Женщина - того хочет Бог". Кому, как не Адаму, было лучше всех это знать? Желание Женщины было для мужчины древности желанием Самой Богини! Библия, как канон фаллократической религии, ставит это ему в вину. Но сам факт того, что в древнейшие времена мужчина находился в подчинении у Женщины, признает.
  
  Новая идеология постепенно овладевала сознанием масс, с каждым веком Женщина оказывалась все более закрепощенной, зависимой от власти мужчины. Но и в эти времена Женщина продолжает делать попытки оставаться гордой, независимой, самостоятельной, игнорировать новую власть, следуя велениям Женской природы, заложенной в Нее в миг сотворения.
  Библия утверждает, что более 400 лет древние евреи прожили на территории Египта, в области Гесем (в дельте Нила), где так сильно размножились, что в их количестве фараон усмотрел опасность для своего государства: "Народ сынов Израилевых многочислен и сильнее нас... когда случится война, соединится и он с нашими неприятелями, и вооружится против нас" (Исх.1:9-10). С целью не допустить дальнейшего размножения евреев, египетский царь распорядился убивать еврейских мальчиков.
  Нужно понимать, чем для древнего египтянина являлось слово фараона. Это была не просто директива вышестоящего начальства, но - воля самого бога. Приказы египетских фараонов всегда исполнялись с потрясающей точностью, даже в отсутствие надзирателя. Чрезвычайно набожные, запуганные жрецами, грозившими ослушникам гибелью души, египтяне не могли и помыслить о неповиновении "живому богу". Поэтому понятно, какой подвиг совершила царская Дочь, когда приняла решение сохранить жизнь еврейскому младенцу, найденному у берега реки в зарослях тростника. "И вышла дочь фараонова на реку мыться, а прислужницы ее ходили по берегу реки. Она увидела корзинку среди тростника и послала рабыню свою взять ее. Открыла и увидела младенца; и вот, дитя плачет [в корзинке]; и сжалилась над ним [дочь фараонова] и сказала: это из Еврейских детей... Девица пошла и призвала мать младенца. Дочь фараонова сказала ей: возьми младенца сего и вскорми его мне; я дам тебе плату. Женщина взяла младенца и кормила его. И вырос младенец, и она привела его к дочери фараоновой, и он был у нее вместо сына, и нарекла имя ему: Моисей, потому что, говорила она, я из воды вынула его" (Исх.2:5-10). Таким образом, как видим, даже в стране, где патриархат принял одну из жесточайших своих форм, Женщина продолжала оставаться Женщиной, земным воплощением Великой Богини, милостивой и бесстрашной в Своем милосердии, игнорирующей мужскую "божественность" ради исполнения велений сердца. Даже сам фараон ничего не смог поделать с этим, и вынужден был смириться с тем, что его приказ не исполнен в точности и нарушен Женщиной.
  
  Во время перехода евреев через североаравийскую пустыню, согласно книге Чисел (гл.21), они подверглись неожиданному бедствию в виде нашествия ядовитых змей, которые кусали путешественников. Известно, что змея никогда не нападает на человека первой, поэтому естественно предположить, что сами евреи, памятуя о своих преданиях, в которых змей подущал Еву совершить грех перед Иеговой, дразнили пресмыкающихся и старались убивать их, а змеи, защищаясь от агрессоров, были вынуждены пускать в ход ядовитые зубы. Возможно, от их укусов умерло всего лишь несколько человек, но для библейского летописца это было поводом заявить о "множестве" погибших в результате коварного нападения пустынных рептилий.
  Что же сделал Моисей, чтобы отвратить беду от себя и своих соплеменников? В стихе 9-м читаем: "И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив".
  Несомненно, Моисей, воспитывавшийся во дворце египетского фараона и получивший блестящее по тем временам образование (так как "научен был Моисей всей мудрости Египетской" - Деян.7:22), кое-что слыхал из исторических повествований о Древней Религии, в которой змея являлась одним из главных символов Великой Богини Матери. В самой египетской мифологии Создательницей мира называлась Богиня Уаджит, изображавшаяся в виде кобры. Змея как символ Великой Богини Матери фигурировала и на шумерских, и на ханаанских, и на критских, и на хеттских изображениях Богини, то есть в тех народах, которые близко окружали египетское государство. Египетские жрецы бога Тота на протяжении веков тщательно собирали сведения о соседних народах, их обычаях, языках, верованиях, и даже коллекционировали географические описания местностей вокруг границ Египта. Все эти сведения были сконцентрированы в священной книге "Души Ра", текст которой был известен только посвященным в самые глубокие тайны древнеегипетской мудрости. И если о Моисее сказано, что он овладел всей мудростью египетской, то уместно заключить, что он имел самые тесные контакты со жрецами Тота, и по крайней мере хорошо знал историю и космогонию народов Ближнего Востока и Северной Африки.
  Исходя из этого, мы приходим к выводу, что смерть нескольких израильтян от ядовитых змеиных зубов он воспринял не иначе как знамение, которое исходило от Самой Богини: перестаньте убивать Мои творения, символизирующие Меня. В страхе перед неминуемой расплатой Моисей пустился на отчаянный шаг: отступив на время от религии Иеговы, в которой змея олицетворяла вселенское зло, он распорядился отлить из меди... символ Великой Матери, чтобы, как щитом, прикрыться им от гнева оскорбленной Богини. Спасая себя и своих спутников от Ее справедливого возмездия, Моисей временно изъявил Ей покорность! Предупрежденные евреи прекратили войну с рептилиями и капитулировали. Развязку этой истории предугадать нетрудно: оставленные в покое, змеи в свою очередь перестали кусать пришельцев. Смертельных случаев больше не было.
  Разумеется, ни сам Моисей, ни летописцы его похождений никогда не признались бы в своем позоре. "Победа" над змеями была приписана Иегове, будто бы давшем Моисею полезный совет. Христианские богословы вообще отождествили этого медного змея с пророчеством о пришествии Иисуса Христа, вложив в уста молодого галилейского проповедника заявление: "И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин.3:14-15).
  Тем не менее, этот случай крепко врезался в память Моисея. По некоторым преданиям, медное изображение змеи, сделанное им в пустыне, прежде всякого "откровения" было положено в священный ковчег, который несли на руках священники-левиты через аравийские пески. В соответствии уже с библейскими текстами, это медное изображение символа Великой Богини просуществовало у евреев вплоть до царствования Езекии. "До самых тех дней сыны Израилевы кадили ему и называли его Нехуштан" (4Цар.18:4). Великой Богине Матери продолжали поклоняться спустя века и тысячелетия после разгрома Ее цивилизации даже в таком жестоком фаллократическом обществе, каким стал израильский народ под влиянием воинственной религии Яхве.
  Езекия, иудейский царь, приказал уничтожить изображение медного змея, решив, что раз и навсегда покончил со всяким воспоминанием о культе Великой Богини. И что же? Спустя около 100 лет, в царствование его правнука Иосии евреи продолжали "кадить богине неба и возливать ей возлияния" (Иер.44:17). Свои действия они мотивировали простым, но очевидным фактом: "Мы были сыты и счастливы и беды не видели. А с того времени, как перестали мы кадить богине неба и возливать ей возлияния, терпим во всем недостаток и гибнем от меча и голода" (Иер.44:17-18). Поклонение Великой Богине Небе воздавалось не только Женщинами - в этом древнем обряде принимала участие вся семья: "Дети собирают дрова, а отцы разводят огонь, и женщины месят тесто, чтобы делать пирожки для богини неба" (Иер.7:18) О том, что поклонение Великой Богине не прекращалось в Израиле ни на минуту, несмотря на многочисленные царские запреты, явствует из той же Библии: "Мы (это) делали, мы и отцы наши, цари наши и князья наши, в городах Иудеи и на улицах Иерусалима" (Иер.44:17). Простые люди, не наставленные, подобно книжным священникам, в богословии религии Яхве, они доверяли своим глазам, делая неопровержимый вывод: пока мы поклоняемся Богине Неба - мы окружены Ее Материнской милостью; когда мы перестаем это делать, и обращаемся к жестокому богу-мужчине Яхве - нас преследуют бедствия.
  
  В законах воинственных евреев, под знаменами безжалостного Яхве вторгшихся в пределы Палестины около 1.500 лет тому назад, Женщине отводится самое низкое место в обществе. Она - предмет купли-продажи, униженная рабыня, целиком и полностью находящаяся в зависимости от Своего отца или мужа. Но и теперь еще мы встречаем отголоски Древней Религии, в соответствии с которой Женщина продолжает пользоваться Своими правами, хотя и с некоторыми оговорками патриархального характера: "Вот что заповедует Господь о дочерях Салпаадовых: они могут быть женами тех, кто понравится глазам их, только должны быть женами в племени колена отца своего, чтобы удел сынов Израилевых не переходил из колена в колено; ибо каждый из сынов Израилевых должен быть привязан к уделу колена отцов своих; и всякая дочь, наследующая удел в коленах сынов Израилевых, должна быть женою кого-нибудь из племени колена отца своего, чтобы сыны Израилевы наследовали каждый удел отцов своих, и чтобы не переходил удел из колена в другое колено; ибо каждое из колен сынов Израилевых должно быть привязано к своему уделу" (Числ.36:6-9). Женщина продолжает оставаться Владелицей земельного участка, имеет право распоряжаться им по Своему усмотрению (Руф.4:3).
  
  После завоевания Ханаана еврейскими племенами правили так называемые судьи, избиравшиеся из среды знатных и воинственных мужчин. И вдруг, каким-то непостижимым образом, в списке судей после Аода и Самегара оказывается Женщина: "Была судьею Израиля Девора пророчица, жена Лапидофова; она жила под Пальмою Девориною, между Рамою и Вефилем, на горе Ефремовой; и приходили к ней [туда] сыны Израилевы на суд" (Суд.4:4-5).
  В качестве небольшого лирического отступления заметим, что имя "Девора" означает "пчела". Это насекомое в Древней Религии также являлось одним из символов Великой Богини. В самом деле, пчелиный рой представляет самое настоящее Матриархальное общество. Его главой является "королева", пчела-матка, дающая жизнь всем обитателям улья. Это - центральная фигура пчелиной семьи: погибнет матка - погибнет весь рой. Рабочие пчелы, то есть те, которые приносят обществу пользу (собирают мед, растят детву, проветривают помещение и защищают свою обитель) - это также "женские" особи. И лишь "мужчины"-трутни живут на всем готовом, ничего не делая. Осенью пчелы выгоняют этих дармоедов из улья, чтобы они не пожирали мед, приготовленный на зиму.
  Интересен период правления Деворы Израилем. В то время, как передает библейская летопись, евреи находились под игом соседних племен хананеев, которыми предводительствовал военачальник Сисара, у которого "было девятьсот железных колесниц, и он жестоко угнетал сынов Израилевых двадцать лет" (Суд.4:3). За все это время среди евреев не нашлось ни одного мужчины, который дерзнул бы восстать против иноплеменников. Тогда в Свои руки инициативу по освобождению израильтян берет Девора: Она повелевает знатному еврею Вараку собрать армию из 10.000 воинов и идти войной против угнетателей. Реакция слабохарактерного "вояки", привыкшего смотреть на Женщину как на низшее бестолковое существо, превосходит все ожидания: "Если ты пойдешь со мною, пойду; а если не пойдешь со мною, не пойду" (Суд.4:8). В самый ответственный момент он признается в своем уповании на Женскую мудрость, трусливо складывая с себя всю ответственность за предстоящее мероприятие. Горящая лишь одним желанием - изгнать неприятеля - Девора смело отвечает: "Пойти пойду с тобою; только [знай, что] не тебе уже будет слава на сем пути, в который ты идешь; но в руки женщины предаст Господь Сисару" (Суд.4:9).
  Действительно, свободу перетрусившим еврейским мужчинам вернули в той войне Женщины. Ободренный присутствием мудрой Деворы, Варак повел армию в бой и добился того, что Сисара обратился в бегство. Но он непременно вернулся бы с еще большими силами, чтобы отомстить евреям, если бы не другая Женщина, Иаиль, Которая хитростью заманила Сисару в Свой дом и собственноручно убила его. Этот подвиг Иаили был воспет Деворой в победной песни: "Да будет благословенна между женами Иаиль, жена Хевера Кенеянина, между женами в шатрах да будет благословенна!.. [Левую] руку свою протянула к колу, а правую свою к молоту работников; ударила Сисару, поразила голову его, разбила и пронзила висок его. К ногам ее склонился, пал и лежал, к ногам ее склонился, пал; где склонился, там и пал сраженный" (Суд.5:24-27).
  Особенно подчеркивая значение Женщины в освобождении Израиля, авторы-летописцы сохранили на страницах Библии слова Пророчицы: "Не стало обитателей в селениях у Израиля, не стало, доколе не восстала я, Девора, доколе не восстала я, мать в Израиле" (Суд.5:7). Так поборники мужского господства еще раз почтительно склоняют голову перед Женщиной, истинной Матерью народа, от всего сердца пекущейся о его свободе и процветании, способной ради этого на подвиг, недоступный мужчинам.
  
  Опасность еще более страшная угрожала еврейскому народу во времена царствования персидского императора Артаксеркса, когда Палестина входила в состав Мидо-персидского государства на положении одной из провинций. Ранее побежденные царем Вавилонии Навуходоносором, евреи оказались рассеянными на огромной территории, принадлежавшей теперь наследникам вавилонского владычества.
  Библия рассказывает о кровожадном заговоре, затеянном важным царским сановником Аманом. По замыслу Амана, в один и тот же день все евреи до последнего человека должны были подвергнуться полному истреблению, так как Аман обиделся на знатного израильтянина Мардохея, не выказывавшего царедворцу достаточного почтения. Удайся этот план Аману - и весь еврейский народ в течение считанных часов навсегда прекратил бы свое существование.
  Спасительницей израильских племен Библия вновь называет Женщину. Это была Жена Артаксеркса, Еврейка по рождению, Царица Эсфирь. Рискуя Своей жизнью в борьбе за сохранение жизни Своего народа, хотя Сама Она находилась в полной безопасности и уцелела бы после готовившейся резни, Эсфирь, пустив в ход всю Свою Женскую мудрость и обаяние, убедила царя предотвратить уничтожение евреев, и даже дать им возможность первыми нанести удар по своим врагам. Сам Аман, глава и вдохновитель заговора, пал жертвой изобретательного Женского разума.
  Величайшее в истории Израиля бедствие, грозившее исчезновением этого народа с лица земли, было предотвращено не кем иным как Женщиной. Имя еврейского бога лишь однажды и вскользь упоминается в каноническом библейском тексте книги Эсфирь. Задачей авторов этой книги, как видим, было подчеркнуть значение Женского ума в жизни человеческого общества, а вовсе не спеть очередной дифирамб Иегове. Не напрасно простая еврейская Девушка, носившая до восхождения к царскому венцу незаметное имя Гадасса (мирт), в Своем царственном достоинстве была наречена Эсфирью (звездой).
  Спасение еврейской нации в те далекие времена и поныне воспоминается евреями в ежегодном праздновании дня Пурим. Стоит, пожалуй, попристальнее вглядеться, Кому обязаны этим радостным событием те, чьи священные писания объявляют Женщину преступником, виновником грехопадения и корнем всякого зла.
  
  Из трогательных песенных произведений, прославляющих Иегову в Ветхом завете, составлена целая библейская книга - Псалтирь. В каждой строчке этого опуса в превосходной степени описываются восхитительные качества "человеколюбивого" бога. Однако, и здесь псалмопевцы не смогли удержаться от того, чтобы воздать поклонение "Царице в Офирском золоте" (Пс.44). Начиная славить небесного царя, который "прекраснее сынов человеческих", авторы этого псалма (ими названы в Псалтири сыны Кореевы), будто опомнившись, во второй его части вдруг переключают свое внимание на "Царицу в ризах позлащенных", то есть на Небесную Богиню, Которая хотя и названа "дщерью Царя" в силу сущности их религии, утверждающей мужское превосходство, но при этом провозглашается объектом молитвы: "Лицу Твоему помолятся богатии людстии" (слав.). Далее, развивая эту мысль, составители 44-го псалма восторженно обращаются к Божественной Женщине: "Помяну имя Твое во всяком роде и роде. Сего ради людие исповедятся Тебе в век и век" (ст.18).
  Ностальгия по царственной Богине, Владычице неба и земли, продолжала мучить народ жестокого бога Иеговы даже спустя многие века после разрушения цивилизации "Золотого Века".
  
  Глава 12. "Корень зла"
  
  Противоречивые страсти бушуют в душах библейских писателей подобно непримиримому спору ангелов в "Агаде". Воздавая хвалу Женской мудрости, храбрости, изобретательности, миролюбию и милосердию, творцы "священных писаний" все же не на минуту не забывают о главном предназначении своего детища - утвердить в сознании читателей идею о превосходстве мужского пола над Женским и, конечно, предать забвению память о цивилизации Великой Богини. Чтобы успешнее всего справиться с этой задачей, они начинают свое повествование о днях минувших рассказом о том, как первая Женщина, нарушив единственную заповедь Иеговы, данную людям Эдема, стала причиной грехопадения и смертности всего человечества (Быт.3).
  Искусителем Евы в этом рассказе является змей. Причиной преступления назван плод с дерева познания. Тому, кто хоть немного знаком с символикой Древней Религии, сразу становится понятно, что эти символы, присутствовавшие в культе Богини Матери, приводятся здесь с явной целью подвергнуть их полной дискредитации, очернить в глазах читателя Библии.
  Некоторые древние изображения Богини Матери добиблейского периода показывают Ее в виде Женщины, волосы Которой вздымаются над головой на манер пышноветвистого дерева. Это неудивительно, ведь Богиня Мать, Дающая жизнь, издревле олицетворяла Собой плодородие. Даже в более поздних, патриархальных религиях, за униженными Ее перевоплощениями (Супругами мужских богов) сохранялся титул Богинь плодородия, обеспечивающих рост всех земных растений и плодов. Таким образом, дерево - это символ Древней Религии. Ритуалы поклонения Великой Богине совершались Ее Жрицами в священных рощах. Эти отголоски культа Богини подвергаются яростным нападкам в книгах библейских пророков: полные "божественного" негодования, они изрыгают проклятия Иеговы на язычников, разжигаемых "похотью к идолам под каждым ветвистым деревом" (Ис.57:5; также см. Иер.2:20,3:6,3:13). Хотя внимание язычников было теперь обращено и к мужским божествам, мистерии в их честь по старой привычке, унаследованной от культа Великой Богини, по-прежнему совершались в тени деревьев. Недопустимо было служителям ревнивого Яхве, строго охраняющим патриархальные порядки, спокойно смотреть на древнюю символику без того, чтобы лишний раз ее не очернить. Символом вечного проклятия, ввергнувшим человечество в бездну смертоносного греха, в библейском изложении стало дерево познания добра и зла, олицетворение гнозиса, Властительницами и Носительницами которого в Древней Религии являлись исключительно Женщины, Жрицы Великой Богини.
  Подобным образом Библия беззастенчиво дискредитирует образ змея, который, как мы уже знаем, в добиблейские времена символизировал Великую Богиню. Этот образ и по сей день мы можем видеть в различных религиях мира, которые являются всего лишь патриархальным пересказом мифологии Древнего Культа. Кобра Уаджит, Предшественница Исиды, по представлениям древних египтян, сотворила мир. Богиня Эвринома, Творица всего сущего, совершает акт сотворения мира в самом раннем, пеласгическом мифе древних греков, используя для этого змея Офиона. Создательница Вселенной Коатликуэ в мифологии американских индейцев предстает в одежде из змеиной кожи, а Ее сын Кецалкоатль, верховное божество ацтеков патриархального периода, выглядит как пернатый змей. Изображения дракона (огромной змеи) почитаются в странах Дальнего Востока. В книге И. Ефремова "На краю Ойкумены" художник Агенор показывает своему ученику Пандиону изображение Великой Богини со змеями в руках; эта статуэтка, выполненная из слоновой кости, явно африканского происхождения: "Лицо статуэтки - плосковатое и широкое, с тяжело обозначенными скулами, с толстыми губами, со слегка выдающейся вперед нижней частью". Богиня Тиамат, вместе с Апсу сотворившая мир, в мифах Вавилонии показана Властительницей змей; более поздние легенды, сочиненные в патриархальные времена, окружают Ее безобразными злобными чудовищами в виде ящеров и драконов.
  "Змей обольстил меня", - такие слова сочинители книги Бытие вкладывают в уста первой Женщины, будто бы объявляющей символ Великой Богини порочным, дьявольским. Так апологеты мужского господства заставляют Женщину предать Свою древнюю веру, отказаться от Своего статуса воплощения Богини на земле, передать кормило власти грубому жестокому воину.
  В различных религиях раннего патриархата молодые боги-мужчины успешно сражаются с Богинями в образе змей. Одна из первых подобных легенд - это сражение бога Мардука с Богиней Тиамат. Наиболее ранние вавилонские мифы говорят о "сверкающей" Богине Тиамат как о Создательнице мира:
  
  Когда в вышине небеса еще не были названы,
  А внизу праздники имен не имели,
  Были только Апсу изначальный, отец их,
  Мумму и Тиамат, что родила всех богов -
  Воды их сливались воедино...
  
   Несколько позже Тиамат уже "злое дело измыслила" и...
  
  ...Бушуя, строя козни, не зная покоя ни днем, ни ночью,
  Снаряжались они на бой, полные бешенства...
  Матерь Хубур (прозвище Тиамат), что все сотворила,
  Раздала непобедимое оружие, родила исполинских змей
  С острыми зубами, не знающих пощады,
  Тела их не кровью налила, а ядом.
  Бешеных чудовищ одела она ужасом,
  Исполнила их пламенем страшным, высоко вознесла их,
  Кто видел их, погибал от трепета,
  Тела их теснились, не обращались в бегство.
  Она выставила в бой ящеров, драконов, змей,
  Бесов бури, бешеных псов, людей-скорпионов,
  Могучие ветры, людей-рыб и баранов,
  С беспощадным оружием, в бою не знающих страха...
  Средь богов, ее первородных, что вокруг нее столпились,
  Возвеличила Кингу, поставила их господином -
  Вести на бой войско, начальствовать ратью,
  Меч обнажать, возбуждать к бою.
  
   На совете "положительных героев", мужчин-богов, вся полнота власти отдана молодому богу Мардуку, который выходит на бой с Тиамат и убивает Ее:
  
  Тогда взял он бурю, свое великое оружие,
  На колесницу встал он, на непобедимый ветер бури,
  Запряг в нее четырех коней, взнуздал их...
  Его одежда - гроза, ужасом облекся он,
  Блеском гнева своего покрыл главу,
  Пустился в путь, своей тропой помчался,
  К месту Тиамат, к бешеной обратил лицо свое...
  Тогда сошлись Тиамат и мудрец средь богов Мардук,
  На бой ринулись, кинулись в битву -
  Тогда расставил господь свою сеть и поймал ее,
  Бурный Ветер, шедший за ним, напустил на нее;
  Открыла Тиамат пасть свою, как могла, широко, -
  Пустил он ей в рот Бурный Ветер, не могла она сомкнуть уст своих;
  Бушующими Ветрами наполнил он ее тело.
  Волновались недра ее, разорвалась пасть ее;
  Он поднял нож, разрубил ее тело,
  Ее внутренности разрубил он, пронзил ее сердце,
  Он связал ее и положил конец ее жизни,
  Ее труп бросил он, наступил на него...
  
  В мифологии древней Греции Зевс жестоко расправляется со змеем Тифоном, Геракл - со змеем Ладоном, а Персей - с Медузой Горгоной, Женщиной, у Которой на голове были змеи вместо волос.
  В легендах раннепатриархального Ханаана бог Ваал одерживает победу над змеем Латану, корень имени которого, "Лат", означает "Богиня". На территории современной Сирии и сегодня есть город, название которого происходит от того же корня - Латакия.
  В японской мифологии бог Сусаноо-но-микото, изгнанный из Такамагахары (небесного царства) за ссору со своей старшей Сестрой, Верховной Богиней Аматэрасу, сеет на земле смерть, убивая дракона Ямато-но-Ороти.
  Египетский бог Солнца Ра еженощно побеждает змея Апопа, хтоническое божество, олицетворяющее собой водную стихию - "сенек эн му" - "хаос воды" (жизнезарождающая водная среда - это ярко выраженное свойство Женского организма):
  
  ...Обессилены дети восстания,
  Ибо стал Ра владыкой над ними,
  Пали подлые под ножом его,
  И змей изрыгнул поглощенное,
  Восстань же, о Ра, в святилище своем!
  Силен Ра,
  Слабы враги!
  Высок Ра,
  Низки враги!..
  
  В сказаниях африканского племени кикуйу божественный герой-мужчина Вадуа (сын Солнца) одерживает победу над змеем Мукунга-Мбура. А в племени ремба рассказывают предание о победе над многоглавым змеем молодых льва и быка, которые в Древней Религии символизировали мужскую физическую силу.
  Мифология славян изобилует сказками, герои которых убивают трехглавых драконов, в более поздние времена именуемых одним названием - Змея-Горыныча. Примечательно, что голов у Горыныча всегда ровно три - столько же, сколько ипостасей насчитывала в Себе Великая Богиня Древней Религии. Подобных сказок много также и у народов Кавказа, Средней Азии.
  В средневековой христианской Европе рыцарские легенды почти единогласно повествуют о сражениях доблестных воинов с драконами и о славных победах над последними. Впрочем, эти побасенки возникали уже на платформе раннехристианских преданий о святом Георгии, который, подобно древнегреческому Персею, освободил целый город от власти прожорливого змея-людоеда.
  В новозаветной книге Апокалипсис героический архангел Михаил, как всем известно, также свергает с неба дракона.
  Ветхозаветный же Иегова еще раньше выносит змею приговор: "Проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей". Женщине он повелевает: "К мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою". Вместо цветущего дерева, богатого прекрасными плодами, мстительный бог оставляет людям лишь "терния и волчцы". Так Библия символически рисует нам историческую картину насильственного устранения процветающего мира Матриархата в пользу новой, воинственной и безжалостной цивилизации, где доминируют совсем иные ценности.
  
  Родовая наследственность теперь передается исключительно по мужской линии. "Адам... родил [сына] по подобию своему [и] по образу своему, и нарек ему имя: Сиф. Сиф... родил Еноса. Енос... родил Каинана. Каинан... родил Малелеила", - и так далее. По мысли бытописателей, племя Сифа осталось "сынами божьими", то есть сохранило в своей среде обряды почитания творца Элохима. А вот преступное племя отступников, потомство злочестивого Каина, Библия называет "дочерями человеческими". Вновь мы сталкиваемся с явным намеком: мужчины - истинные богопочитатели, настоящие представители бога Иеговы на земле и, следовательно, носители вселенского добра. Но не устояли они перед зовом плоти, сделавшейся греховной по вине Евы, и потянулись к Женщинам - воплощениям зла, Которые потому и названы "человеческими", что ничего божественного в Них не осталось - развратницы и лиходейки. Достойные продолжательницы злого дела своей негодной Матери, развратили Женщины всех живущих: "Земля растлилась пред лицем Божиим, и наполнилась земля злодеяниями. И воззрел [Господь] Бог на землю, и вот, она растленна, ибо всякая плоть извратила путь свой на земле" (Быт.6:11-12).
  История эта окончилась всемирным потопом, в водах которого "человеколюбивый" бог утопил все живое, обитавшее на земле. "И лишилась жизни всякая плоть, движущаяся по земле, и птицы, и скоты, и звери, и все гады, ползающие по земле, и все люди; все, что имело дыхание духа жизни в ноздрях своих на суше, умерло. Истребилось всякое существо, которое было на поверхности [всей] земли; от человека до скота, и гадов, и птиц небесных, - все истребилось с земли, остался только Ной и что было с ним в ковчеге" (Быт.7:21-23).
  
  Давно уж высохли воды потопа, и "милосердный" Иегова, раскаявшийся в том, что он натворил, уже успел успокоиться после своей нелепой ошибки (Быт.6:6-7;8:21), когда легендарный Авраам, выходец из халдейского Ура, начал выказывать свою покорность "владыке господу". Этого человека и избрал еврейский бог своим фаворитом, чтобы размножить на земле его потомков, "народ божий".
  Согласно библейским текстам, фаворит этот глух и слеп ко всему, что не касается непосредственно его божества. По первому же приказу он "пошел, не зная, куда идет" (Евр.11:8). Затем усердно строит жертвенники своему богу повсюду, где ни разбивает свой лагерь, навязчиво утверждая патриархальную религию на пути своего следования среди всех народов, с которыми встречается. Но вдруг происходит непредвиденное: наступает "голод в той земле" (Быт.12:10), и Авраам, уже не надеясь на помощь своего божества, решает проблему самым реалистичным образом: он направляется вместе со своим племенем в Египет, всегда богатый хлебными запасами.
  Но по приближении к границе Египта вдруг выясняется, что в этой стране Аврааму, возможно, угрожает смертельная опасность из-за красоты его Жены Сары. Тоном, не допускающим возражений, Авраам обращается к Супруге со словами: "Вот, я знаю, что ты женщина, прекрасная видом; и когда Египтяне увидят тебя, то скажут: это жена его; и убьют меня, а тебя оставят в живых; скажи же, что ты мне сестра, дабы мне хорошо было ради тебя, и дабы жива была душа моя чрез тебя" (Быт.12:11-13). Несомненно, этот "благочестивый" патриарх предполагал, что Сара непременно станет в Египте предметом домогательств со стороны царедворцев, а то и самого фараона. Но это не останавливает его и нисколько не удерживает от задуманного предприятия. Он уже все продумал! Обратим внимание: Авраам не просит Жену сыграть роль его "Сестры", а просто дает Ей указания, как Ей надлежит вести Себя по ту сторону границы. И это ради того, чтобы мужу было хорошо! "И Авраму хорошо было ради ее; и был у него мелкий и крупный скот и ослы, и рабы и рабыни, и лошаки и верблюды" (Быт.12:16). О том, что переживает в раненной душе Женщина, исполняющая по сути роль проститутки под руководством расчетливого сутенера, муж и не задумывается.
  Спустя некоторое время Авраам с тем же успехом повторяет свой "подвиг". На этот раз - в Гераре, где царствует местный князек Авимелех. Этот трюк и здесь принес и ощутимую прибыль: "Вот, я дал брату твоему тысячу сиклей серебра; вот, это тебе покрывало для очей пред всеми, которые с тобою, и пред всеми ты оправдана" (Быт.20:16), - говорит Авимелех Саре, возвращая Ее мужу. "Подставленной" оказалась Женщина, но плату за Ее использование получает Ее бессовестный муж. В обоих случаях, как утверждает Библия, бог не допустил никому из чужих мужчин использовать Жену Авраама "в корыстных целях". Однако, уже зная лживость авторов библейских книг, мы вполне можем предположить, что на самом деле все происходило куда проще: Жену насиловали с согласия мужа - муж получал за это деньги.
  "Достойным" продолжателем дела своего отца стал и сын Авраама, Исаак, с той же целью отдавший свою Жену Ревекку герарскому царю. И бог-мужчина с одобрением взирал на это злодеяние, особенным образом благословляя Исаака: "Сеял Исаак в земле той и получил в тот год ячменя во сто крат: так благословил его Господь" (Быт.26:12). Дело даже не в Аврааме или Исааке как отдельно взятых мужчинах нового порядка, а в том, что эта практика стала совершенно нормальным явлением патриархального общества. Раз за разом Женщине настойчиво внушалась мысль, что Она - рабыня, живая вещь, частная собственность мужчины, с которой он имеет полное право поступить, как ему угодно или выгодно.
  
  Племянник Авраама, молодой Лот, поселяется в городе Содоме, жители которого "были злы и весьма грешны пред Господом" (Быт.13:13). По просьбе Авраама, прознавшего о грядущем уничтожении Содома ангелами Иеговы, эти ангелы по приходе в Содом навещают Лота, чтобы предостеречь его от беды и вывести оттуда. Ангелов трое (столько же, сколько ипостасей Великой Богини почиталось в Ее религии; Женские ипостаси в Библии заменены мужскими, и впоследствии дают повод христианам утвердить догмат о триединстве своего мужского божества), и в Содоме они подвергаются нападению со стороны развратных жителей города. Они прячутся в доме Лота, но разгоряченная похотью толпа уже готова выломать дверь, чтобы добраться до пришельцев. Как же поступает в этом случае Лот, чтобы оградить от опасности свою семью, состоящую из Жены и двух Дочерей? Да он вообще не думает о Них! Он более озабочен тем, чтобы никакого зла не приключилось с мужчинами, его гостями, и ради этого предлагает содомлянам следующую сделку: "Вот у меня две дочери, которые не познали мужа; лучше я выведу их к вам, делайте с ними, что вам угодно, только людям сим не делайте ничего" (Быт.19:8). В самом деле, Женщина в патриархальном обществе - уже не человек. Ради соблюдения законов мужского гостеприимства и мужской солидарности на потеху толпе можно отдать даже родных Дочерей.
  Подобный случай описывается и в библейской книге Судей (гл.19). Некий левит-священник со своей Наложницей останавливается на ночлег в городе Гиве, принадлежащем еврейскому племени вениамитян, у одного старика. Жители Гивы, - тоже весьма развращенная публика, - окружают этот дом и требуют выдачи левита, чтобы удовлетворить с ним свои гомосексуальные потребности. Недолго думая, хозяин дома обращается к соплеменникам с предложением: "Вот у меня дочь девица, и у него наложница, выведу я их, смирите их и делайте с ними, что вам угодно; а с человеком сим не делайте этого безумия". Безопасность мужчины, по меркам патриархального общества, можно купить ценой чести и даже жизни Женщины. Ведь Женщина - всего лишь товар, живая валюта, и в случае необходимости Ее всегда можно использовать по своему усмотрению. Трусливо прячась в доме старика, левит вместо себя бросает на растерзание толпе свою Наложницу, Которую вениамитяне насилуют до утра такими способами, что к утру Она умирает на крыльце дома "гостеприимного" старика.
  В обоих случаях библейские летописцы не делают даже и намека на то, что мужчины поступают недостойно. По их понятиям, эти действия мужчин совершенно нормальны и правильны. А Лот в Новом завете даже объявлен праведником (2Пет.2:7-8). В сознание Женщины все настойчивее вбивается мысль о Ее неполноценности в сравнении с мужчиной. В руках грубых властителей Она искупает "грех" Своей Праматери Евы, Которую Библия сделала виновной в мужских преступлениях, переложив ответственность за зло, творимое мужчинами, на Женские плечи.
  Впрочем, такое положение дел вполне может иллюстрироваться словами из известной басни: "Ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать"...
  
  О законах Моисея, сочиненных им от имени бога Иеговы на Синайской горе, здесь не стоит, пожалуй, подробно распространяться. Об их антифеминистической направленности достаточно подробно рассказывает Г-жа Айслер в "Чаше и Клинке" (гл.7). Являясь предметом купли-продажи, товаром, из использования которого умеючи можно извлечь максимальную выгоду - Женщина не имеет право самостоятельно выйти или не выйти замуж; Она служит объектом презрения за Ее способность рожать (sic!), отчего признается "нечистой" после того, как дает жизнь новому человеку; за проявление свободолюбия Она приговаривается к смерти; независимо от Ее чувств к брату умершего бездетного мужа, Она обязана лечь и под него, чтобы тот мог "восстановить семя брату своему" (этот обычай в патриархальном обществе существовал, судя по Библии, еще во времена жизни еврейских патриархов, - Быт.38, - и уже на законодательном уровне был закреплен Моисеем); также независимо от Ее чувств к мужчине, изнасиловавшему Ее, Она в обмен на пеню, которая взимается с преступника в пользу Ее отца (а не в Ее пользу, как потерпевшей!), Женщина обязана стать Женой ненавистного Ей мужчины.
  Со времени установления патриархата все эти и многие другие действия в отношении Женщины уже широко практиковались не только в еврейском обществе, но и в других народах, принявших новую систему. Однако, Моисею этого было мало. Окончательно закрепостить Женщину он желал на уровне закона, подведя под него религиозное обоснование каждого параграфа.
  И все же самой большой опасностью для патриархального строя по-прежнему оставались отголоски Древней Религии. Воспоминание о ней было необходимо самым радикальным образом выбить из сознания масс. Ведь поклонением милосердной Богине в противовес безжалостному Яхве вслед за Женщинами могли увлечься и мужчины, в чьих ожесточившихся сердцах продолжала заявлять о себе томительная ностальгия по "Золотому Веку". Поэтому столь важное место в моисеевых законах занял запрет на поклонение "иным богам". "Не последуйте иным богам, богам тех народов, которые будут вокруг вас; ибо Господь, Бог твой, Который среди тебя, есть Бог ревнитель; чтобы не воспламенился гнев Господа, Бога твоего, на тебя, и не истребил Он тебя с лица земли" (Втор.6:14-15). Эта мысль, как навязчивая идея, много раз повторяется на протяжении всего "пятикнижия".
  Иудейские и христианские апологеты стараются объяснить смысл этого запрета Моисея тем, что язычество - это религии злые, в которых совершаются человеческие жертвоприношения, и поэтому они так противны библейскому богу. "Все, чего гнушается Господь, что ненавидит Он, они делают богам своим: они и сыновей своих и дочерей своих сожигают на огне богам своим" (Втор.12:31). Несомненно, именно в язычестве, возникшем в раннепатриархальный период, стали впервые практиковаться ритуальные убийства людей. В Древней Религии их не было. По крайней мере, в результатах археологических работ указания на это действо во времена цивилизации Великой Богини нет. Правда, Роберт Грейвс предполагает, что в Матриархальной Древней Греции Женщинами совершались ритуальные убийства царей-мужчин, но при этом сам он признается: "Все сказанное мной о религии и ритуалах Средиземноморья, относящихся к дописьменному периоду - это прежде всего предположение, а свою интуицию я считаю далеко не безошибочной". Следовательно, уместнее предположить, что эти "убийства" были всего лишь бескровными обрядами, символизирующими смерть мужчин как указание на природную годовую цикличность. Например, в христианстве и поныне существует обряд крещения, символизирующий "погребение в смерть", но участники его остаются живыми и здоровыми. Вообще, Новый завет довольно много говорит о необходимости человеческих жертвоприношений, но символических: "Представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу" (Рим.12:1).
  Но древним богам смерти и войны нужна была уже настоящая человеческая кровь. Она полилась на алтарях Ваала, Сета, Ареса, Дагона и других мужских божеств. Впоследствии, во имя осквернения памяти Великой Богини, Женским Божествам тоже стали приписываться кровожадные качества, и людей стали умерщвлять в святилищах Кибелы, Беллоны, Астарты, Танит. Вот только непонятно, почему же Иегова, так искренне ненавидевший эти языческие мистерии, сам повел себя еще худшим образом, чем нееврейские боги.
  Начнем с того, что уже в 4-й главе книги Бытие он стравливает между собой Каина и Авеля. Именно стравливает, ведь по библейскому описанию он - бог всеведущий и, следовательно, должен был знать, что обиженный Каин, на жертву которого бог "не призрел", выместит свое раздражение на младшем брате. Тем не менее, Иегова допускает это убийство, а затем с чувством выполненного долга проклинает и изгоняет Каина, которого сам же подвигнул на злодеяние, посеяв между братьями зависть и желание отмщения.
  В 22-й главе той же книги говорится о том, что Иегова потребовал от Авраама послушания в виде принесения "во всесожжение" его единственного сына. Правда, далее делается оговорка: оказывается, бог всего лишь устроил испытание на верность своему пылкому поклоннику, и в последний момент отменил убийство Исаака. Но даже это поэтическое добавление не может скрыть факта: в патриархальном еврейском обществе, поклонявшемся Яхве, человеческие жертвоприношения были делом очень знакомым. В этой главе даже содержится подробное описание приготовления к ритуальному убийству ребенка во имя "многомилостивого" Яхве.
  Не менее сильная картина описана в 11-й главе книги Судей. Отправляясь на войну против аммонитян, еврейский полководец Иеффай дает Иегове обещание: "Если Ты предашь Аммонитян в руки мои, то по возвращении моем с миром от Аммонитян, что выйдет из ворот дома моего навстречу мне, будет Господу, и вознесу сие на всесожжение". Сражение выиграно, Иеффай возвращается домой, и первой встречает его у ворот его единственная Дочь. Она радуется тому, что отец Ее жив и здоров, но он, ради исполнения своего обета, данного богу, приносит Ее в жертву Иегове.
  На этот раз бог не прислал ангела и не заменил Девушку барашком, запутавшимся рогами в кустарнике, а принял Ее Самое. Видимо, "приятное благоухание" от сожженных человеческих тел пришлось ему по вкусу со времен массовых убийств язычников еврейскими полчищами под предводительством Моисея и Иисуса Навина. Если язычники приносили своим богам войны в основном военнопленных, и к тому же в относительно небольшом количестве, то "кротчайший из всех людей на земле" Моисей, вдохновленный "человеколюбивым" Яхве, приказывает убивать без исключения все население захваченных языческих городов, включая Женщин, детей и стариков. Разумеется, эти бранные "подвиги" носили ритуальный характер, так как массовая резня совершалась по религиозным мотивам. По приказу Моисея и Иисуса Навина евреи истребляли все население города, а затем сжигали его дотла. Этот "холокост" красной линией проходит по всему Ветхому завету.
  Таким образом, мы ясно видим, что во имя Иеговы проливалось ничуть не меньше человеческой крови, чем во имя его религиозных соперников. Значит, дело вовсе не в том, что язычники убивали людей на жертвенниках своих богов. В чем же тогда?
  
  Озабоченный желанием придать своей власти вид "божественного права", Моисей удаляется от посторонних глаз на вершину горы Синай, взяв с собой только молодого Иисуса Навина, своего ученика и сообщника в заговоре, впоследствии заменившего Моисея на посту правителя еврейского народа. Там они проводят больше месяца, трудясь над "божьим законом", разрабатывая все новые его пункты, уделяя особое внимание делу унижения и порабощения Женщины, что находит отражение во множестве параграфов Синайского законодательства.
  На это время евреи лишились своего жесткого, решительного вождя, твердой рукой насаждавшего жесточайшую религиозную дисциплину от имени ревнивого Яхве. Возможно, кое-кто этому даже обрадовался: прямой наследник власти Моисея, его брат Аарон, был человеком куда более мягким и сговорчивым. К нему-то и обратились вздохнувшие с облегчением странники пустыни со словами: "Встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось" (Исх.32:1). Аарон, пойдя навстречу пожеланиям народа, распорядился собрать побольше золота, из которого, по его приказу, был отлит золотой телец, то есть изображение молодого быка.
  Чтобы яснее понять, в чем заключалась вина Аарона и всего еврейского народа, за которую Моисей несколькими днями позже во главе с преданной ему гвардией истребил несколько тысяч повстанцев, нужно знать, что изображение быка в Древней Религии служило одним из главных символов цивилизации Великой Богини Матери.
  Прежде всего, в сельскохозяйственном обществе цивилизации Великой Богини, когда люди еще не строили больших городов, не отгораживались их стенами от Девственной Природы, крупный рогатый скот считался показателем богатства и процветания Матриархального рода. Слово "скот" в древности было тождественно определению "деньги" - чем большим количеством крупного скота владела семья, тем богаче она была. Бык являлся общепризнанным символом плодородия, что позволяло отождествлять его с Самой Богиней Матерью. Изображения быка археологи находят в древнейших художественных композициях палеолита и неолита. Этот образ достался в наследство и языческим религиям. В Древнем Египте воздавалось почитание священному черному быку Апису, а фараона египтяне, обращаясь к нему, называли "мощным быком Черной Земли" (корону египетских фараонов, между прочим, украшал урей - изображение священной кобры Уаджит, в ранней мифологии Египта почитавшейся как Богиня Мать, сотворившая мир); в древнегреческой мифологии образ быка принимал глава олимпийцев Зевс; в бычьем виде хананеи изображали Ваала, а славяне - Велеса, "скотьего бога", символизировавшего богатство и плодородие, сослужащего Богине Матери под именем Макоши, также изображавшейся с бычьими рогами ("Ма" - Мать, "кош" или "кошт" - судьба); бык с человеческой головой олицетворял мощь Древнего Вавилона, а человек с головой быка - Минотавр - служил символом минойской цивилизации на Крите, где во времена повсеместного насаждения патриархата еще продолжали поклоняться Великой Богине; корова по сей день считается священным животным в Индии - видимо, в честь Богини Дхумавати, - а некоторые Богини, символизирующие ипостаси Дурги (Кали-Дурга - Богиня Мать в индийской мифологии), восседают верхом на быке, например, Шайлапутри и Махагаури - милостивые Женские Божества. Варахи, индуистская Богиня группы "Сапта Матрика", также имеет символ быка. Таких примеров можно назвать множество.
  Затем, связь изображения быка с культом Великой Богини осуществлялась благодаря рогам этого животного, имеющим форму полумесяца. Великая Богиня отождествлялась древними с Луной, отчего Ее часто именовали Лунной Богиней. Притяжение Луны влияет на Женский менструальный цикл; лунный свет, как издревле было замечено Жрицами Богини, Носительницами древнего гнозиса, является магической субстанцией. В соответствии с лунными фазами, Великая Богиня рассматривалась жителями Ее цивилизации как Триипостасное Божество - Дева, Мать и Старуха. Причем, по замечанию Р. Грейвса, "поклонявшиеся Богине-Луне ни на миг не забывали, что имеются в виду не три Богини, а всего одна". Впоследствии это представление о Верховном Божестве в христианском изложении превратилось в знаменитый догмат о "божественной троице", принятый церковью в IV веке н.э.
  Интересно, кстати, соединение двух главных символов Великой Богини - быка и змеи - в одно целое в культурах народов Дальнего Востока. Это дракон, в искусстве японцев и китайцев поныне изображающийся рогатым.
  В-третьих, в культе Богини бык символизировал собой слепую, неразумную мужскую мощь, подчиненную Женской мудрости. Об этой стороне верований древних стоит, пожалуй, поговорить подробнее.
  
  Глава 13. "Корень зла" (продолжение)
  
  Цивилизация Великой Богини была чрезвычайно гармоничной в области межполовых отношений. Большую часть времени мужчины проводили вне дома, занимаясь охотой, тогда как Женщины занимались обустройством жилища, придавая ему уютность и комфортность. Женщина, таким образом, являлась интеллектуальной элитой общества, тогда как мужчина предназначался почти исключительно для выполнения тяжелого физического труда в силу строения его тела, приспособленного для этого.
  Многие антропологи отмечают, что мужчина-охотник древности обладал ограниченным словарным запасом, так как охота удачливее в том случае, если совершается в тишине и молчании, чтобы не распугивать дичь. Загоняя крупного зверя, мужчины пользовались лишь односложными возгласами, позволяющими им узнавать месторасположение участников гона и навести на животное панику, чтобы направить его в нужное место, где располагалась ловчая яма или засада. Ограниченность словарного запаса влекла за собой и ограниченность интеллектуального развития. Поэтому мужчины никогда не претендовали на главенство в Матриархальном роде, признавая за Женщинами Их способность мудро управлять всеми делами племени.
  Напротив, Женщины, оставаясь дома и следя за всеми внутриплеменными делами, необычайно развивались в интеллектуальном отношении. Украшая жилища, Они покрывали рисунками, символизирующими религию Богини, их стены (большинством археологов уже признано, что росписи каменного века делались Женщинами, а не мужчинами, как было принято думать раньше). Женщина считалась земным воплощением Богини, и поэтому только Ее Представительницы, Жрицы, имели право на совершение религиозных обрядов (позже, когда в сословие жречества были допущены и мужчины, они тоже были обязаны в наиболее священные моменты обряда одеваться по-Женски); Они сочиняли молебны Богине и декламировали их, а торжественная декламация постепенно превратилась в пение; Их телодвижения, совершаемые в молитвенном экстазе, со временем стали священными, а затем и народными танцами. Таким образом, как видим, Женщины являются Родоначальницами искусства - живописи, музыки, литературы, хореографии.
  Заботясь о качественном приготовлении пищи и тепле в жилом помещении, Женщины поддерживали огонь в очаге, который в обществе палеолита и неолита считался священным местом. Раскапывая древние поселения, археологи с удивление обнаружили странную, на первый взгляд закономерность: в большинстве случаев очаги по форме напоминают живот беременной Женщины или Женскую матку. Но если учесть, что это общество поклонялось Великой Богине Матери, в этой закономерности нет ничего странного. Тем более, что и сегодня на Земле еще существуют племена, живущие в каменном веке, и Хранительницы огня у них по-прежнему Женщины. В легендах этих племен до сих пор сохранились сказания о том, как Женщина впервые добыла огонь. Даже в языческих религиях времен развившегося патриархата сохранилась традиция поддержания огня Женщинами. Например, коллегия Весталок в Древнем Риме. А в храме Дельфийского оракула, где вещала Пророчица-Пифия, на треножнике всегда горел неугасимый огонь. "Будучи Хранительницами огня, Женщины должны были заняться гончарным делом, керамикой и металлургией", - говорит Г-жа Лорен Кэбот, автор книги "Сила Ведьм", и это очень похоже на правду. Только Женщина смогла бы разглядеть в очаге кусочки металла, выплавлявшиеся из случайно попавших туда осколков рудных пород, и, подметив их ценность в домашнем хозяйстве, начать нарочно помещать руду в огонь, чтобы получить металл. Только Женщина, заботящаяся об удобстве, смогла бы заметить в очаге крепость обожженной глины, и начать впервые изготавливать примитивные плошки с поднятыми краями, из которых брать еду гораздо удобнее, чем с плоского древесного листа. Совершенно очевидно, что именно Женщина является Изобретательницей различных ремесел.
  Обладая от Природы привлекательной внешностью, Женщины всегда стремились еще более подчеркнуть Свою красоту, для чего изготавливали простые, но эффектные украшения из подножного материала: ракушек, цветов, пальмовых листьев и т.п. Это очень хорошо видно на примере Женщин первобытных племен, сохранившихся до наших дней, где Женщины Своими руками изготавливают Себе украшения. Естественно также и Женское желание одеваться красиво и удобно, в отличие от мужчин, которые, отправляясь на охоту, просто заворачивались в звериные шкуры, служившие им одеждой днем и спальными мешками ночью. Так Женщины впервые занялись ткачеством, выделывая нити из растительных волокон. Тканые вещи, в свою очередь, украшались рисунками, узорами и орнаментами. Абсолютно логично предположить, что именно Женщины для изготовления ткани изобрели первые ткацкие станки, а значит - и первые механизмы.
  Всегда стремящиеся к комфорту, Женщины первыми заметили, что гораздо удобнее выращивать злаки, овощи и фрукты неподалеку от жилища, чем уходить куда-то далеко в их поисках; чтобы обеспечить племя мясом в случае неудачного охотничьего сезона, лучше всего приручить животных и содержать их в загоне рядом с деревней. Женщины сеяли растения, годные в пищу, а также приказывали мужчинам доставлять в деревню недобитых, раненных животных, за которыми уходили охотники. Издревле занимаясь собирательством трав, Женщины знали все их свойства, в том числе и целебные. Изготавливая из них медицинские препараты, Женщины заживляли раны мужчин, полученные ими на охоте, а также с их помощью выхаживали раненных животных и приручали их, после чего разводили одомашненные стада.
  Действительно, вывод неоспорим: у истоков цивилизации и культурной эволюции человечества стояли Женщины, в Чьих руках сосредотачивались все бразды правления. Древняя мифология доносит до нас легенды, в соответствии с которыми именно Женщине принадлежит эта честь. Более подробно об этом можно прочесть в "Чаше и Клинке" (гл.5). Мужчины же, по сути дела, находились в рабстве, но рабстве добровольном, основанном на полном признании Женского превосходства. Никому из них и в голову не могло прийти мысли захватить власть в племени, где под мудрым руководством Великой Богини, Ее Наместницы на земле и Жриц все было так великолепно устроено! Гармония царствовала во всем.
  Женщина рассматривалась как земное воплощение Богини Матери, и религия крепче всяких стен охраняла Женское достоинство. Как замечает Г-жа Айслер, "сказать, что люди, поклонявшиеся Богине, были религиозны, значило бы ничего не сказать, ибо тогда не было разделения на светское и священное. Как указывают историки религии, в доисторические, а во многом и в исторические времена религия была жизнью, а жизнь - религией". В самом деле, понятия религиозности в цивилизации Великой Богини не существовало. Оно возникло гораздо позже, во времена расцвета патриархата. Уже в высказываниях некоторых древнегреческих философов мы слышим богоборческие мотивы. А императорский Рим был насквозь пронизан атеизмом, несмотря на то, что там ежегодно возникали все новые культы, заимствованные римлянами от покоренных ими народов. Эта атмосфера очень хорошо описана в книге Г. Сенкевича "Quo Vadis": на пирах Нерона "бывали... жрецы, которые за полными чашами охотно насмехались над своими богами". Главный герой книги, знатный августиан Виниций, пишет своему родственнику Петронию: "Мне даже не трудно было бы отречься от прочих богов, ведь ни один разумно мыслящий человек и так в них не верит". И сегодня мы говорим, что этот вот человек религиозен, а вон тот - нет. Этот верующий, а другой неверующий. Один исполняет церковные постановления, а другой к ним совершенно равнодушен.
  Иначе обстояло дело в Матриархальном обществе. "Религиозности" не было - была жизнь в абсолютном единстве с непоколебимой верой. Жизнь, в которой каждое действие, - будь то охота, роспись стен, приготовление и вкушение пищи, народное гулянье, - было священнодействием, исполненным благоговения перед Подательницей жизни и благ и Ее Премудростью, воплощенной в Женщине. Поэтому на Женщину мужчина смотрел со священным страхом, глубочайшим уважением и почтением. Ее слово было для него законом. Она обожествлялась и возносилась на престол высшей власти. Как замечает Р. Грейвс, "мужчины боялись своего Матриарха, поклонялись и подчинялись Ей; очаг, за которым Она следила в пещере или хижине, являлся самым древним социальным центром, а Материнство считалось главным таинством".
  Подчиненное положение мужчин в Матриархальном обществе навряд ли говорит о том, что Женщины с жестокостью господствовали над Своими недоразвитыми рабами. Скорее всего, мирный и созидательный Женский разум не допускал столь радикального отношения Властительниц к мужчинам, чтобы Они подавляли их просто ради подавления. Но не подлежит сомнению и то, что в целях поддержания этого гармоничного миропорядка Женщины все же правили твердой рукой, в случае необходимости применяя и методы физического воздействия. А такие случаи, по всей видимости, бывали. Как существа несовершенные, отдельно взятые мужчины в отдельно взятых племенах иногда покушались на Женскую власть, движимые болезненной гордыней. И тогда Женщинам приходилось прибегать к крутым мерам, о чем сообщают нам древние допатриархальные мифы.
  Древняя месопотамская мифология, сказания из которой нашли отражение в более поздних, апокрифических христианских писаниях, сохраняет сведения о том, что Богиня-Мать Яху-Анат (Она же Ева) наказывала "бога"-мужчину за его превозношение и несправедливое отношение к населяющим землю существам. В частности, эта видоизмененная легенда в сокращенном виде содержится в гностическом Апокрифе от Иоанна: "Он стал господином над ними - из-за силы славы, которая была у него от света его Матери. Вследствие этого он назвал себя богом. Но он не был послушен месту, откуда он произошел... И когда он увидел творение, его окружавшее, и множество ангелов вокруг себя, тех, которые стали существовать через него, он сказал им: "Я, я - бог ревнитель, и нет другого бога, кроме меня". Но, объявив это, он показал ангелам, которые были около него, что есть другое Божество. Ведь если не было другого, к кому бы он мог ревновать?.. Самоуверенный же взял силу от своей Матери. Ибо он был незнающим, ведь он полагал, что нет никого другого, если только не одна Мать его. Когда же он увидел множество ангелов, созданных им, он возвысил себя над ними". Из сказанного ясно, что уже в самые древние времена мужчина что-то начинал мнить о себе, видя свое потомство, и превозноситься над Великой Богиней и Ее земным воплощением, Женщиной, полагая, что и сам обладает божественными свойствами.
  Подобным образом в пеласгическом мифе творения, самом древнем в греческой религии, впоследствии вытесненном мифом олимпийским, разработанным уже с наступлением патриархата, змей Офион, посредством которого Богиня Мать Эвринома создала Вселенную, объявляет самого себя творцом всего сущего. Восстав против Богини, он немедленно подвергается наказанию с Ее стороны: ударом ноги Богиня выбивает Офиону зубы.
  Японская мифология рассказывает об оскорблении, которое нанес Верховной Солнечной Богине Аматэрасу Ее младший брат Сусаноо-но-Микото. Он также подвергается наказанию от Богини: его изгоняют из небесного царства.
  В мифологии Древней Индии одно из воплощений Богини Матери, по имени Содаси, изображается в виде юной Девушки, восседающей верхом на Шиве. Совершенно ясно, что это изображение сохранилось в индуизме со времен Матриархата, когда фигура Шивы означала обыкновенного мужчину, чье положение тела является символом абсолютного подчинения мужского пола Женскому.
  Даже в патриархальных языческих религиях сохранились воспоминания о наказаниях, которым Женщины подвергали мужчин в случае их неповиновения. Лесная Богиня Артемида наказывает смертью Актеона, осмелившегося подглядывать за Ней во время Ее купания, а сам Зевс Олимпийский трепещет от страха перед чернокрылой Богиней Ночью. Божества справедливого возмездия - греческие Эринии и Богиня Немесида, римские Фурии, германские Валькирии и т.п. - изображались в Женском облике. Славянская Мать судьбы, Макошь, отождествлена в древнейших мифах с греческой Гекатой, "разящей метко", то есть умеющей посредством силы восстановить нарушенный порядок. В Коринфе находилось святилище Богини принуждения Биа.
  Олицетворением высшей мудрости и справедливости также представлены Богини фаллократических религий. Это древнегреческие Афина и Фемида; это китайский символ Женского начала инь, о котором говорится как высшем мериле мудрости, когда янь еще не господствовал ("Дао дэ цзин"); это египетские Маат и Исида; это ирландская Кэрридвен; это вавилонские Иштар - Повелительница зрения, то есть Дающая божественную мудрость Пророчицам, и Куа; это библейская София (Премудрость), почитающаяся христианами (некоторые представления о Ней содержатся также в гностическом апокрифе "Гром Совершенный Ум") и многие-многие другие Богини. В русской мифологии мудрость обретает Женский облик, воплощаясь в образе Василисы Премудрой.
  В некоторых африканских племенах до сих пор сохранился обычай времен Матриархата, суть которого в том, что не мужчины выбирают себе Жен, а напротив, Женщины и Девушки, проходя вдоль шеренги выстроившихся женихов, указывают на Своих избранников. Между такой своеобразной "помолвкой" и собственно свадьбой совершается важнейшая часть церемонии: Женщины орудиями наказания подвергают своих будущих мужей публичной порке (видимо, с самого начала супружеской жизни указывая мужу его место в создающейся семье).
  Британским археологам удалось установить, что около 70.000 лет назад Кроманьонки красили Свои губы особыми красящими камнями, причем исключительно двух цветов - красного и черного. Делалось это с определенной целью. Красный цвет означал: "Секса нынче не будет", - если мужчина-охотник возвращался домой без добычи. В том случае, если мужчина возвращался без еды несколько дней подряд, что свидетельствовало об его нерадивости, губы Женщины становились угрожающего черного цвета. Для мужчины это было знаком того, что нужно немедленно пускаться в бегство: сейчас Женщина возьмет в руки дубину и приступит к силовому воздействию в целях "болевой терапии" для исцеления мужа от лени...
  
  Возвращаясь к символике Древней Религии, особенно отметим древний ритуал, название которого не сохранилось до наших дней (предположительно известно лишь его критское название - таурокатарсия), но который представляет собой священный танец с быком. Первоначально в нем принимали участие только Девушки, но впоследствии, например, на Крите, где и в патриархальные времена еще сохранялось в секрете от преследований новых властей почитание Великой Богини, к этой церемонии допускались и юноши.
  Описание этого ритуала, тайно совершавшегося критянами уже во времена патриархата, содержится в книге замечательного писателя И. Ефремова "На краю Ойкумены" (кстати, именно на краю Ойкумены, - населенной земли, - по верованиям древних греков, располагалось царство Амазонок). Участницы священного танца дразнили белого быка, доводя его до бешенства, в то же время уворачиваясь от его смертоносных рогов и совершая немыслимые по ловкости телодвижения. Они прижимались к боку быка, вспрыгивали на него верхом. В этой бескровной борьбе Они побеждали мощное животное, пышущее слепой яростью: постепенно бык уставал настолько, что не в силах был двигаться, и в изнеможении падал на землю. Так Женская ловкость, мудрость и изобретательность одерживала верх над бездумной силой, символизировавшей мужскую природу.
  
  Легко представить себе, в какое смятение повергло увиденное Моисея, когда его глазам предстало зрелище главного символа Великой Богини, Представительниц Которой он так тщательно обрекал на вечное рабство в законах, над которыми так кропотливо трудился целых 40 дней! Гнев затмил ему солнце, и он в ярости разбил знаменитые каменные скрижали со словами закона. Вероятно, в тот момент ему показалось, что он бесповоротно проиграл. Но, вопреки его опасениям, народ испуганно замер при его возвращении. Сказалась многовековая привычка сгибаться в раболепном поклоне перед мужскими богами-завоевателями, а Моисея уже привыкли считать представителем сильнейшего из этих богов.
  Поняв, что еще не все потеряно, Моисей публично отчитал своего брата, попустившего народу уклониться в "грех великий", и распорядился немедленно уничтожить золотое изваяние. Вдобавок он, как потомок еврейского патриарха Левия, пользовался особым почетом среди левитов, которые и составили его личную гвардию. Именно она тотчас же совершила первую карательную акцию. "И стал Моисей в воротах стана и сказал: кто Господень, [иди] ко мне! И собрались к нему все сыны Левиины. И он сказал им: так говорит Господь Бог Израилев: возложите каждый свой меч на бедро свое, пройдите по стану от ворот до ворот и обратно, и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего. И сделали сыны Левиины по слову Моисея: и пало в тот день из народа около трех тысяч человек. Ибо Моисей сказал [им]: сегодня посвятите руки ваши Господу, каждый в сыне своем и брате своем, да ниспошлет Он вам сегодня благословение" (Быт.32:26-29). "Благословленные" Моисеем от имени Иеговы на убийство вооруженные левиты грубой силой подавили мятеж.
  Не исключено, что, перепугавшись впоследствии "нашествия змей", Моисей припомнил этот случай и, для умилостивления Великой Богини, приказал сделать изображение змея в попытке искупить свою вину уничтожения другого Ее символа.
  
  Впрочем, на войне евреям сопутствовала удача, и Моисей скоро забыл о своих страхах. Сделав новые "скрижали завета", он накрепко утвердил религию Яхве среди своих соплеменников, так что те больше не делали попыток вернуться к древней символике Великой Богини. Аарон, во избежание подобных инцидентов, был посвящен Моисеем в главные жрецы Яхве, а левиты за их верность патриархальным традициям были навсегда избавлены моисеевыми законами от необходимости трудиться своими руками - их обязан был кормить запуганный еврейский народ, отдавая новоиспеченным священникам десятую долю от всей своей прибыли.
  Сам Моисей не очень-то заботился о соблюдении своих собственных законов. Например, желая оградить священников-левитов от влияния иных религий через иноплеменных Женщин, он строго повелел им брать в Жены только Евреек-Девственниц (Числ.21:13). Этот же запрет касался и всех прочих: "Не вступай в союз с жителями той земли (язычниками), чтобы, когда они будут блудодействовать вслед богов своих и приносить жертвы богам своим, не пригласили и тебя, и ты не вкусил бы жертвы их; и не бери из дочерей их жен сынам своим [и дочерей своих не давай в замужество за сыновей их], дабы дочери их, блудодействуя вслед богов своих, не ввели и сынов твоих в блужение вслед богов своих" (Исх.34:15-16). Из этих слов видно, что Моисей очень опасался Женского влияния на еврейских мужчин, которых их иноплеменные Жены вполне могли склонить к древнему почитанию Великой Богини, отголоски которого продолжали сохраняться в языческих культах, и тогда патриархальная система Израиля могла бы потерпеть значительный ущерб, тем более, что на Великую Богиню указывало само имя Яхве. "Одновременное существование двух систем, - пишет Г-жа Айслер, - несло опасность, что Старый Порядок, привлекательный для тех, кто жаждал мира и свободы от угнетения, снова возобладает. Постоянно существовала угроза, что восстановится старая социально-экономическая система, при которой Глава Матрилинейного клана держала в Своих руках землю, будучи Попечителем Своего народа". Сам же Моисей, хотя также принадлежал к роду Левия, "взял за себя Ефиоплянку", за что Аарон и Мариам, их Сестра, упрекали его. Чтобы еще яснее подчеркнуть, что бог Яхве делает существенные различия между "богоносными" мужчинами и "нечистыми" Женщинами, сочинители книги Чисел ввели в нее легенду, по которой Мариам, хотя и "согрешила" наравне с Аароном, выступив против Моисея, но только Она одна подверглась суровому наказанию от Яхве: "И вот, Мариам покрылась проказою, как снегом. Аарон взглянул на Мариам, и вот, она в проказе" (Числ.12:10). И опять же, исцелена Она была, в соответствии все с той же легендой, по молитве Моисея, "святого" мужчины.
  Беспочвенная дискриминация слабой Женщины, неспособной с помощью физической силы восстановить справедливость, трубным звуком воспевается на протяжении всего моисеева "пятикнижия".
  
  Последующие библейские книги Ветхого завета "достойно" продолжают традицию опорочивания Женщины, как существа злобного, алчного, коварного, обладающего демонической природой. Жадная до денег Далида за большую сумму предает героического Самсона филистимлянам (Суд.16). Чужестранные Жены "вводят в грех" поклонения идолам царя Соломона, отступившего ради Них от религии Иеговы (3Цар.11), из-за чего впоследствии, якобы, израильское государство терпит множество бедствий. Иезавель, Дочь сидонского царя, ставшая Женой израильского правителя Ахава, насаждает в Израиле культ Ваала, навлекая на страну все новые несчастья (3Цар.16). Жестокая Гофолия, истребив "царское племя", беззаконно захватывает престол израильских царей (4Цар.11). Ездра и Неемия объясняют разрушение Иерусалима и мужские "грехопадения" тем, что "семя святое" смешалось с "дочерьми народов иноплеменных" (Ездр.9; Неем.13), то есть тех народов, где Женщина, хотя и в униженном виде, но все же почиталась в образах языческих Богинь. Эти Женщины примерно наказываются "благородными" мужчинами: "проклятую" Царицу Иезавель выбрасывают из окна по приказу самозванно (но будто бы с соизволения бога Иеговы) провозгласившего себя царем Ииуя; Гофолию убивают в ходе дворцового переворота по распоряжению священника Иодая; персидская Царица Астинь, отказавшаяся покинуть пир Женщин по приказу Артаксеркса, лишена царского достоинства и изгнана, как подающая дурной пример неповиновения мужу другим Женщинам. Этот случай также послужил поводом для обнародования царского указа о том, "чтобы всякий муж был господином в доме своем" (Есф.1:22).
  Вновь и вновь библейские авторы настойчиво повторяют мысли о порочности Женского Существа. Друзья Иова, Елифаз и Вилдад, говорят о том, что порождение Женщины нечисто и неправедно (Иов.15:14;25:4). Соломон называет Ее губительницей (Прит.31:3), и утверждает, что "горче смерти женщина, потому что она - сеть, и сердце ее - силки, руки ее - оковы" (Еккл.7:26). Пророк Иеремия обрушивает свой гнев на Женщин, поклоняющихся Богине Неба (Иер.7:18), а пророк Иезекииль все злодейства патриархального Израиля представляет почему-то в Женских образах (Иез.16 и 23). В 14-й главе книги Даниила, не вошедшей в христианский библейский канон, молодой пророк одерживает победу на драконом (символом Древней Религии) "без меча и жезла" (как тут не вспомнить христианского Георгия и древнегреческого Персея, победивших драконов, или Тесея из греческой мифологии, убившего Минотавра - человека с головой быка!). Само нечестие в образе Женщины рисует пророк Захария (Зах.5:8).
  "Многие сошли с ума из-за женщин и сделались рабами через них. Многие погибли и сбились с пути и согрешили через женщин" (2Ездр.4:26-27) - утверждает Зоровавель в неканонической библейской книге. Иисус, сын Сирахов, в своих поучениях призывает "отвращать око от женщины" (Сир.9:8), заявляя, что Женщины являются источником разврата (Сир.19:2), и потому среди Них вообще нельзя находиться (Сир.42:12). Из всего вышесказанного сын Сирахов делает вывод, что "лучше злой мужчина, нежели ласковая женщина" (Сир.42:14), а подчинение Женщине - это безумие и осквернение (Сир.47:22-23). Так библейские писатели, ради недопущения воспоминаний о мирном, гармоничном, процветающем Матриархальном обществе, переворачивают реальность с ног на голову, без обиняков восхваляя зло, творимое мужчинами, и понося Женскую добродетельность.
  
  Глава 14. Из глубины эпох
  
  В сочинениях некоторых исследователей древнего Матриархального общества содержатся предположения, что эра Матриархата наступила не сразу с появлением человека на земле. В частности, в труде Иоганна Бахофена "От Царства Матери к патриархату" (1838 г.) выдвигается предположение, что Матриархату предшествовало время, когда кроме беспорядочных половых связей (промискуитета) между Женщинами и мужчинами почти ничего не существовало, и лишь впоследствии человечество перешло к Матриархальному общественному устройству.
  В этом случае мы должны были бы рассматривать самых первых людей (которых археологи называют неандертальцами и кроманьонцами) как звероподобных существ, умственно отсталых по сравнению с нами дикарей, помышляющих исключительно о еде и удовлетворении сексуальной похоти. Однако, как мы уже успели заметить, ученые XX века в ходе глубокого изучения образа жизни доисторического общества признали, что звериная дикость вовсе не была присуща ни неандертальцам, ни кроманьонцам. Они не произошли от обезьяны, и поэтому не унаследовали от животного мира тех качеств, которые присущи исключительно ему. Как заметил православный историк А. Мень, "не следует забывать, что у многих животных и, в частности, у антропоидов мы находим зачатки семьи... Даже такие далекие от человека существа, как копытные, хищники или некоторые виды птиц, на периоды спаривания и воспитания детенышей образуют пары, которые часто приобретают постоянный характер. Когда думают, что любовь двоих - это какое-то высшее достижение цивилизованного человека, то в этом глубоко ошибаются. Близкое знакомство с бытом отсталых народов заставило признать у них те же чувства, что и у нас".
  Таким образом, очевидно, что самые первые люди на планете совершенно ничем не отличались от современных нам Женщин и мужчин, имея ту же гамму чувств и наклонностей, что и мы. Другое дело, что им не хватало информации в том объеме, каким располагаем мы. Но эти новорожденные дети Богини еще только начинали учиться.
  Представление о промискуитете в первобытном обществе, несомненно, напрямую связано с теорией эволюции, которая, как мы уже отметили, является лишь ничем не доказанной гипотезой, звучащей более как символ веры, нежели как обоснованное доказательство. Однако, сторонники дарвинизма пытаются защитить свою позицию с помощью археологических находок в виде изображений Женщины, совокупляющейся с животным. Наличие тотемизма в верованиях первобытных людей, отраженного в древнейших культовых предметах, как полагают дарвинисты, указывает на то, что сами первобытные люди ничем не отличали себя от животных, отождествляли себя с ними и, следовательно, отдавали себе отчет в том, что произошли от них в процессе эволюции.
  Вряд ли первобытные люди знали такие мудреные слова как "эволюция". Они, несомненно, ощущали себя едиными с окружающей их Природой, с ее растительным и животным миром, но в свое эволюционное происхождение от обезьяны верили едва ли. Но не подлежит сомнению, что знали они гораздо больше нас, кичащихся сегодня компьютерными технологиями, успехами в автомобилестроении и полетами в космос. Они знали секрет счастливой, гармоничной жизни без войн и убийств, без катастроф на АЭС и бессчетных несчастных случаев в дорожно-транспортных происшествиях, без экологических бедствий и "чумы XX века". Откуда получили они эти знания, как не от Самого Высшего Божества в миг их сотворения?
  Мифы и легенды древних народов доносят до наших времен сведения о личных встречах человека и Божества. Они по-разному звучат, называя разные имена Богини Матери и первых людей, но все отражают один и тот же факт: каким-то непостижимым образом Богиня лично учила Своих детей той мудрости, с которой было устроено общество Матриархата.
  С момента своего существования люди усвоили один из важнейших секретов общественного процветания: власть в мире должна принадлежать Женщине как истинному воплощению Великой Богини на земле, а мужчина, "промежуточное звено" между животным миром и Женщиной, обязан находиться у Нее в полном подчинении. Поэтому неудивительно, что акт совокупления для продолжения человеческого рода изображался древними так, что мужчина на этих изображениях был представлен в виде животного, то есть существа более низшего порядка, так как истинным человеческим существом в древнем обществе признавалась только Женщина.
  Часть современных исследователей Матриархата полагает, что во времена расцвета цивилизации Великой Богини Матери все же имели место межплеменные конфликты. Однако, никто из них не сообщает о каких-то крупных военных действиях, которые носили бы завоевательный характер. Скорее всего, это были просто присущие мужчинам, как существам физически сильным и грубым, банальные драки "стенка на стенку" с мужчинами из соседнего племени за право охотиться или пасти скот в облюбованных ими угодьях. Вряд ли дело заходило дальше ушибов или выбитых зубов, - Женщины этого не одобрили бы, а ведь Их слово было законом для мужчины Матриархата. Таким образом, эти "конфликты" являлись, видимо, чем-то вроде современных спортивных состязаний, в результате которых победителю достается спорная награда в виде медали или кубка. У древних греков это был лавровый венок и социальные льготы. А у мужчин времен палеолита - право охотиться и пасти стада там, где им больше нравилось. Разумеется, религиозными мотивами эти "войны" не обладали, так как вера в Великую Богиню присутствовала повсеместно, и этот культ носил характер монотеистический и всемирный.
  Судя по археологическим данным, около 30.000 лет назад на Земле уже существовала довольно развитая цивилизация, удивительным образом сочетавшаяся под руководством Высшей Расы, - Женщин, - с девственностью окружающей Природы. Женские изобретения век от века значительно облегчали жизнь, делали ее красивой и комфортной, однако Женщины отнюдь не стремились к тому, чтобы Их новые выдумки превратили человечество в сборище обленившихся индивидуумов, которым ничего не приходилось бы делать своими руками (как в наше время, когда огромную часть работы за человека делают машины - роботы и компьютеры). Труд почитался за благо, - а не за проклятие, как в библейской интерпретации, - потому что доставлял все необходимое для мирного развития, и исключал нужду в том, чтобы насильно отнимать имущество у соседних племен.
  Но не стоит полагать, что люди каменного века не знали ничего, кроме беспросветных серых будней. Такой образ жизни быстро вывел бы их из равновесия. Умели они и отдыхать, устраивать благодарственные праздники и веселья в честь Великой Богини и Ее небесных Дочерей и сынов (в более поздних монотеистических религиях, где престол занял воинственный бог-мужчина, трансформировавшихся в ангелов). Святилища Богини Матери не прятались в храмах, а находились прямо под открытым небом - на лугах и в священных рощах. В то время люди еще не научились отгораживаться от Природы крышами храмов, и не имели нужды обносить свои селения стенами во избежание внезапного нападения врага (археологи отмечают тот факт, что древнейшие населенные пункты, относящиеся ко времени Матриархата, не имеют оборонительных сооружений).
  Мистерии, обычно проходившие поздним вечером, возглавлялись Женщинами-Жрицами. Большое значение в религиозных ритуалах имел обряд инициации - посвящения молодых людей в полноправные члены племени по достижении ими определенного возраста, "совершеннолетия". Об этом ритуальном таинстве, до наших дней сохранившемся у первобытнообщинных племен, А. Дугин говорит: "В самом грубом приближении, это ритуал, в котором член архаической общины переходит от безответственного, естественного, инерциального существования (детство) к новой жизни. Он становится полноправным членом коллектива, который всегда имеет определенную сакральную нагруженность. На языке полинезийских племен человек получает тогда "ману", особую силу, "духа", "двойника". И после инициации он входит в особое магическое или религиозное братство - племенное, конфессиональное, профессиональное или какое-то еще. Инициация называется "рождением", и ее ритуал всегда повторяет в символической или довольно грубой форме процесс появления младенца на свет". Даже в нынешнее время в некоторых племенах посвящаемый во время этого обряда проползает между ног Женщины-Жрицы, символизирующей в этот момент Великую Богиню Мать, дарующую жизнь всему сущему. Инициация в поздних, фаллократических религиях выглядит иначе. У иудеев и мусульман это обрезание, у христиан - крещение и т.д. В наиболее примитивном исполнении это "обмывание" первой получки на производстве.
  Лишь в более поздние времена жреческое звание стало доступно и мужчинам, но в самые ответственные моменты религиозных церемоний мужчины-жрецы были обязаны надевать Женскую одежду, так как приступать к святыням Богини Матери имели право только Ее земные Дочери. Как бы превращаясь на время в Женщину, мужчины-жрецы тем самым признавали свою ничтожность и исключительность Женского пола в близком общении с Великой Богиней.
  Ж. Марсиро замечает, что в патриархальном обществе обычай носить длинную одежду по сей день соблюдают священники мировых религий, юристы (во время судебных заседаний), ученые. Этот обычай, несомненно, коренится именно в Древней Религии, где Женщины, исполнявшие обязанности Жриц и Судей, являвшиеся интеллектуальной элитой в обществе, носили длинные одежды в отличие от мужчин, в теплое время года ограничивавшихся всего лишь набедренными повязками. Как тут не вспомнить слова Иисуса Христа: "Остерегайтесь книжников, которые любят ходить в длинных одеждах и любят приветствия в народных собраниях, председания в синагогах и предвозлежания на пиршествах" (Лук.20:46). Осуждал он, разумеется, не длинные одежды, а тех, кто недостойно их носил, принимая знаки почтения от простонародья.
  Вплоть до недавнего времени в Бирме и Уганде, выбирая мальчиков с целью сделать их в будущем колдунами (что в Древней Религии было доступно лишь Женщинам), их с детства одевали как Девочек. В некоторых племенах американских индейцев колдуны во всем обязаны подражать Женщинам-Колдуньям - носить Женскую одежду, растить длинные волосы, выполнять всю Женскую работу. В древнем Израиле любой мужчина, принимавший на себя обет назорейства (постоянного или временного религиозного самопосвящения Яхве - т.е. Богине Яху-Анат), также обязан был принять некое подобие Женщины, отращивая волосы на голове (Числ.6). Иисус Христос, часто называемый "сыном Марии", по церковным преданиям также носил длинные волосы. Еще один символ Великой Богини сохранился в христианстве в виде тонзуры у католических священников, которая служит изображением вагины...
  Прославление Великой Богини заключалось в пении священных гимнов и исполнении ритуальных танцев. Жрицы, обладавшие древними магическими знаниями (то, что в наше время называют управлением психотронной энергией) и опытностью в использовании целебных растений, исцеляли тех, кто в этом нуждался. В темнеющем небе появлялась Луна, и племя, собравшись вместе, славило Триединую Лунную Богиню: Деву, Мать, Старуху - Силу, Жизнь, Премудрость. "Великая Богиня считалась бессмертной, неизменной и всемогущей", - замечает Р. Грейвс (впоследствии все эти качества были приписаны библейскому Иегове). Впрочем, символом Богини было и Солнце, но Луне отдавалось предпочтение: она никогда не теряет своей яркости, в отличие от Солнца к концу года; она внушает более сильные мистические чувства; она влияет на Женский менструальный цикл и способствует разлитию вод, что определяет годовую урожайность; наконец, Женщинами давно подмечены магические свойства лунного света. Истинные Дочери Богини-Матери-Природы, Они наиболее чувствительны ко всему сверхъестественному, Им гораздо легче даются мистические тайны, а природная мудрость позволяет Им разумно использовать те знания, которые по наитию дарует Им Их Небесная Мать.
  
  Еще 200.000 лет тому назад неандертальцы хоронили мертвых сородичей, окрасив их тела красной охрой, что являлось самым ранним выражением веры в Великую Богиню Мать. "Это было символом того, что умершие возвращаются в лоно Земли. Они снова окрашены в кровь Матери. Они возвращались в лоно Земли в буквальном и переносном смысле, завершив то, что наши жившие в Ледниковом Периоде предки считали полным циклом жизни - от матки до матки, от конкретной Матери до Великой Матери," - объясняет Г-жа Кэбот. Еще 80.000 лет тому назад кроманьонцы в знак глубокого благоговения перед Великой Богиней вырезали изображавших Ее каменных "Венер". И лишь во времена совсем недавние, сравнительно близкие к нам, всего около 6.000 лет тому назад произошла великая катастрофа, изменившая мир, поставившая его на путь деградации и самоуничтожения. Библейское "грехопадение" свершилось в одночасье. Грехопадение реальное, историческое, продолжалось не одно тысячелетие, как мучительный и губительный процесс.
  С постепенным проникновением мужчины в жреческое сословие Древней Религии стало возрастать и его влияние в обществе. Божества мужского пола, видимо, присутствовали в пантеоне культа Великой Богини, но они носили второстепенный характер и были почти незаметными фигурами. Однако, этим охотничьим богам время от времени посвящались целые обряды. "Рогатым богом" среди охотников Матриархата объявлялся самый удачливый из них, и пользовался всеобщим уважением.
  Медленно, но неуклонно в сознание древнего мужчины проникала и приживалась в нем мысль, что и он отчасти "божественен". В мистическом экстазе "рогатый бог" настолько отождествлял себя с незримым духовным существом, что как бы переносился в потусторонний мир, откуда получал "откровения свыше". Так зарождался мужской шаманизм.
  Открытие и развитие металлургии совершило переворот в жизни мужчины-охотника. Теперь он пользовался металлическими орудиями вместо деревянных, каменных или костяных. Металл убивал вернее, быстрее. Металлические орудия охоты стали самыми эффективными орудиями убийства.
  В эту важную эпоху Женщины, надо полагать, и совершили величайшую Свою ошибку, позволив событиям развиваться в неблагоприятном направлении. Следовало бы взять милитаризировавшихся мужчин под особый, жесткий контроль, устранить их от жречества, - но этого так и не произошло. Эффектно сея смерть среди лесных обитателей, принося домой богатую добычу, мужчина вызывал со стороны Женщины чрезмерное восхищение его успехами, давая богатую пищу собственной гордости и самомнению
  Роль мужских богов - покровителей охотников - век от века возрастала; количественно возрастало и мужское жречество. Наступило время, когда численность Женщин и мужчин в жреческом сословии сравнялась (проникновение патрилинейности в религию). Охотничьи боги, укрепляющие руку при ударе ножом, направляющие в цель острие копья или стрелы, - словом, боги-мужчины в полном вооружении, - теперь становились очень влиятельными фигурами в Древней Религии. Им приносили многочисленные жертвы, их начинали почитать наравне с младшими Богинями. В некоторых мифологиях они стали фигурировать как демиурги - сотрудники Богини Матери в сотворении мира практически наравне с Нею.
  Однако, патриархальная направленность в религии не сразу взяла верх. Первое время "великого перелома" мужские божества почитались не выше Женских, но постепенно сравнивались с ними по уровню влияния на общественное сознание. По мнению большинства исследователей этого вопроса, самыми ранними племенами, введшими в обиход религиозную патриархальность, были арии и семиты. Со временем они привыкли считать, что Великой Богине следует уделить ночь с ее триипостасной Луной, а мужским богам - день, когда на небе царствует Солнце. Женские мистерии совершаются по ночам, при свете Луны, а мужское дело - охота - происходит днем. Самые уважаемые боги с веками все более отождествлялись с Солнцем. В патриархальных языческих религиях верховные, - или одни из самых важных, - боги становились солнечными. Это Ра у древних египтян, Феб или Аполлон у древних греков, Дажьбог у древних славян, и другие. В христианстве сын Иеговы, по мысли отцов церкви, назван в Ветхом завете "солнцем правды" (Мал.4:2).
  Вооруженные боги становились громовержцами-карателями. Это греческий Зевс, славянский Перун, еврейский Яхве, вавилонский Мардук, этрусский Кави, германский Один, скандинавский Тор. Культ грубой силы, неудержимого гневного буйства возводился на пьедестал, со временем становясь более значительным, нежели вера в премудрость и милосердие Вседающей Богини. Металлические орудия охотника преобразуются в боевое вооружение, которое теперь с тем же успехом отнимает жизнь и у соперников из соседнего племени.
  Теперь, когда смертоносный клинок играет такую важную роль в жизни племени, с мнением Женщины уже мало кто считается. К Ней приходят лишь затем, чтобы залечить раны, полученные в сражении. А затем - снова в бой. Одержана победа - значит, наш воинственный бог сильнее соседского; теперь из будущей военной добычи ему следует принести жертву побогаче, чтобы и в дальнейшем пользоваться его покровительством. Лучше всего, если этой жертвой станет голова врага! "Охотники за головами" становятся важными персонами в первобытном обществе.
  Прежние ценности уже ничего не значат. Главой племени становится мужчина, окружая себя жрецами-подпевалами (пиар - очень древнее изобретение). Разумеется, Женщина-Богиня играет теперь в религиозном сознании людей нового порядка жалкую роль Прислужницы. Пусть поддерживает уют в доме, вовремя готовит еду и ждет мужчину-воина, которого должна всячески ублажить, когда он с победой вернется домой.
  Образ взбунтовавшегося, обнаглевшего самца времен перехода от Матриархального общественного устройства к фаллократическому (при благодушном попущении еще ничего не подозревающей Женщины) прекрасно выведен в японской мифологии. Вот красочная, нелицеприятная картина:
  
  "Тогда бог Хая-Суса-но-о-но микото Великой Священной Богине Аматэрасу оо-ми-ками сказал: "Мои намерения чисты и светлы. Потому рожденных мною детей - нежных Женщин я получил. Так что, само собой, я победил", - так сказав, в буйстве от [своей] победы, межи на возделанных полях Священной Богини Аматэрасу оо-ми-ками снес, [оросительные] каналы засыпал. А еще - в покоях, где отведывают первую пищу, испражнился и разбросал испражнения. И вот, хотя [он] так сделал, Великая Священная Богиня Аматэрасу оо-ми-ками, [его] не упрекнув, сказала: "На испражнения похоже, но это братец Мой - бог, наверное, наблевав спьяну, так сделал. А то, что межи снес, каналы засыпал, - это, наверное, братец Мой - бог, землю пожалев, так сделал", - так оправдала Она [его]. Но все же его дурные деяния не прекращались, а стали еще безобразнее".
  
  Жрецы новых религий, в которых безраздельно властвуют мужские боги, один другого кровожаднее, теперь занимаются очень важным трудом - они переписывают мифы. Новые поколения мужчин, вырвавшихся из-под Женской власти на свободу грабить и убивать, нужно воспитывать в боевом духе, оградить их от влияния доброй Богини, чтоб "мужиками" росли, а не "тряпками". Боги в новых мифах творят мир, побеждают зло в Женских образах, дискредитируют или присваивают символы Древней Религии. Богиня же почти не называется Великой, и уж совсем не признается Матерью мира, единолично создавшей Вселенную и все, что в ней есть.
  Патриархальные религии создают образы врага, что им совершенно необходимо для дальнейшего самоутверждения (Катон Старший говаривал: "Старые подвиги нужно превосходить новыми, чтобы не испарялась слава"). Эти образы - во-первых Женские, а во-вторых имеют очертания богов соседних племен.
  Шаг за шагом, мир вступал в эру язычества.
  
  Великая Богиня Мать не рассматривалась древними людьми как Божество, ниспосылающее наказание за людские грехи, и смерть не расценивалась как последствие преступления против Божества. Жизнь и смерть в понятии Матриархального человека были естественным процессом вселенского бытия. Зимой Природа как бы "умирает", но деревья стоят голыми и не приносят плода не потому, что они сделались виновными перед Богиней. Весной все вокруг расцветает, а летом приносит плоды, но это не награда за праведность. Мистерии в честь Великой Богини не носили покаянного характера, - это были праздники восхваления и благодарения Ее за даваемую Ею жизнь. Хороня умерших близких, люди испытывали естественную скорбь от того, что больше не увидятся с ними на земле, но не "отмаливали грехи" отлетевшей от тела души, зная, что душа эта, воплотившись в новое человеческое тело, продолжит свой путь в Великом Круговороте Природы.
  Иначе обстояло дело в нарождавшихся патриархальных религиях, где боги охоты становились богами войны, а затем - карателями, разящими за непослушание и сопротивление их воле. Понятие наказания свыше повлекло за собой возникновение взгляда на жизнь как на постоянное сопротивление человека жестким божественным установлениям. Так появилось представление о грехе, за который боги наказывают и в этой жизни, и после смерти.
  Требуя беспрекословного повиновения себе, мужчины-вожди вырабатывали системы табу ("запрещено"), насаждавшиеся силой оружия и императивным воздействием на массовую психику. "Табу - священный запрет, на страже которого стоят таинственные силы, - говорит об этой системе верований Г. Померанц. - Вера в табу так сильна, что человек, случайно нарушив табу (например, съев по неведению банан, надкушенный вождем), умирает от одного страха неминуемой расплаты". С этого времени "разум человека находится в плену запретов, очертивших его поведение невидимым кругом". Неповиновение вождю - табу. Желание покуситься на его "божественную" власть - табу. Преступление против вождя и его окружения, состоящего из жрецов и воинов - это преступление против бога. Такого грешника неизбежно постигает кара на земле от меча или камня по приказу "божьего наместника", а после смерти - вечное наказание непосредственно от самого божества.
  Так понятие о человеческой греховности и посмертного воздаяния постепенно прочно укореняется в умах порабощаемых Женщин и преклоняющихся перед культом грубой силы мужчин. Этот догмат раннего патриархата нашел отражение в последующих языческих религиях. В представлении древних египтян души грешников после загробного суда съедаются крокодилоподобной пожирательницей. По верованиям древних греков, грешникам нет спасения от грядущих ужасов Аида. У индейцев оджибве в царство духов-мучителей после смерти навечно попадают души злых людей, плохо относившихся к собакам. Библия подробно описывает христианский Ад (Гадес - греч., Шеол - евр.), где никогда не угасает огонь (Мар.9:43-48).
  Теперь религиозные чувства подчинены не радости благодарения милосердного Женского Божества, а "священному" ужасу перед расплатой за грехи. Запуганным народом гораздо легче управлять, он представляет собой стадо, покорное жестокой воле воинственных богов, готовое по первому приказу вождя идти в бой, на смерть, - ведь за беспрекословное повиновение вождю, земному воплощению бога, жрецы обещают за гробом награду - рай.
  
  Глава 15. Нашествие
  
  По принципу цепной реакции новая идеология теперь быстро распространялась среди семитских и арийских племен. Привыкшие к мирному созидательному труду мужчины Матриархальных кланов были неспособны противостоять натиску воинственных соседей. Отряды захватчиков беспрепятственно проникали в неогражденные селения, убивали всех сопротивлявшихся, унижали и насиловали Женщин и, в конце концов, требовали полного повиновения всех оставшихся в живых своему верховному вождю. Мелкие кланы под угрозой оружия сбивались в крупные племенные объединения, которые теперь имели регулярную армию, способную к экспансии на новые и новые территории.
  Грабежи очень скоро обогатили завоевателей, и они уже не имели нужды заниматься охотой. Их основным богатством были теперь многочисленные стада одомашненного скота. Окончательно перейдя к скотоводству, племена нового порядка стали кочевыми и полукочевыми. Бродя в поисках новых пастбищ, они попутно грабили и совершали убийства людей Матриархальных кланов, встречавшихся на пути, а заодно и разносили по умам свои религиозные убеждения.
  Матриархальный мир столкнулся одновременно с двумя видами внешней агрессии: физическим и идеологическим. Вынужденные защищать свои жилища и своих Женщин с оружием в руках, мужчины Матриархального общества и сами превращались в человекоубийц, постепенно входя во вкус военного дела. Научившиеся держать в руках оружие, чтобы обращать его против себе подобных, эти бывшие поклонники Великой Богини теперь прославляли не Ее, а богов-мужчин, дающих им крепость в сражении. Словно чума, новые верования, вознесшие на запредельную высоту воинское искусство, перекидывались от народа к народу.
  
  Скорее всего, от ариев, первоначально пришедших в Центральную Азию откуда-то с северо-востока, фаллократическая идеология проникла в Гималаи, на Дальний Восток, в Юго-Восточную Азию, а оттуда - в Австралию и Полинезию. Через Сибирь верования в верховных богов мужского пола проникли на Аляску, а затем распространились по всему Американскому континенту, где прежде культ Богини Матери существовал около 25.000 лет.
  В книге "Магизм и единобожие" А. Мень отмечал, что в религиозном сознании ариев (арьев) уже в глубокой древности образ Богини Матери, олицетворявшей Силу Природы, сменился культом Дьяушпитара ("светозарного отца"). Очевидно, именно этот образ мужского божества, называемого ариями творцом мира и его правителем, стал отправной точкой для возникновения подобных культов в различных частях земного шара. "Зевс - патер греков, Юпитер - римлян, Тиу - германцев, - все они, вероятно, не что иное, как трансформированные образы древнейшего общеарийского Бога Неба" (часть III, глава 8).
  Предположительно, для жителей Аляски "миссионерами" явились чукотские воины. Это удивительно, но народ, в наше время столь часто фигурирующий в юмористических байках, в древности был самым воинственным в Восточной Сибири. Ученым удалось выяснить, что часть вооружения чукотского воина была сделана из металла - мечи, нагрудники. До сих пор остается загадкой, откуда чукчи брали металл и как изготавливали оружие. Вероятнее всего, они совершали дальние походы на юг, где выменивали металлическое оружие за шкуры северных животных, редкостные в южно-сибирских краях. Вооруженным до зубов чукотским отрядам соседние племена, изготавливавшие оружие из кости, не могли противостоять. Таким образом, нет ничего удивительного в том, что чукчи могли подвергать опустошительным набегам и берега Аляски, отстоящей от мыса Дежнева на расстоянии всего лишь около 100 километров.
  Сами же арии, под влиянием патриархальных верований превратившиеся в крупное племенное объединение, многочисленной ордой двинулись на северо-запад через Персию и Кавказ, по пути "миссионерствуя" среди древних славянских племен, почитавших Богиню Мать под именем Макошь ("Мать судьбы" или "Мать мудрости").
  По-видимому, славяне не сразу отреклись от Древней Религии, хотя перенимали у варваров ведическую символику. Арийскую свастику, символ вечного круговращения жизни в Природе, славяне называли "коловратом" (от слав. "коло" - круг), то есть "круговоротом". Видя в этом символе одну из основных идей Древней Религии, они стали изображать Богиню Макошь со свастикой вместо лица. Однако, с течением времени патриархальные мотивы укоренились и в сознании славян. Верховным божеством признавался теперь "Род вседержитель", создавший небо (Белобог) и землю (Чернобог). Небесная корова Земун (символ плодородия Богини Матери в Древней Религии у славян) признавалась теперь всего лишь творением бога-мужчины Рода. На сцену выступали такие сыновья Рода, как Стрибог и Сварог, а далее следовали сыновья Сварога (сварожичи) - Дажьбог (Солнце; солнечный бог), Перун (гром; бог-громовержец) и Агуня (огонь; бог огня). Богиня Макошь теперь низведена всего лишь до уровня Покровительницы Земли, и занимает в славянском пантеоне место второстепенного божества, "небесной Пряхи".
  Семена зла, посеянные арийскими нашествиями в Азии, теперь давали обильные всходы. Воинственные боги-громовержцы становились во главе пантеонов Междуречья, Малой Азии, Аравии.
  
  Возможно, под влиянием пагубной арийской идеологии к мысли о превосходстве мужского пола над Женским пришли и семиты, насаждавшие религиозную патриархальность на Ближнем Востоке и в Северной Африке. От них новые верования начали распространяться на юг - сначала в Египте, а оттуда - по всему Африканскому континенту. Египетская Богиня Мать Уаджит теперь почиталась всего лишь как Покровительница Нижнего Египта, а Ее место вселенского демиурга занял бог-мужчина Атум, будто бы породивший все прочие божества неба и земли. В новых мифах настойчиво утверждалась одна и та же мысль: творческое начало принадлежит мужчине, Женщина же в процессе творения играет лишь второстепенную роль. "Дитя родит отнюдь не та, что матерью зовется. Нет, ей лишь вскормить посев дано. Родит отец. А мать, как дар от гостя, плод хранит" ("Орестея").
  Впрочем, на начальном этапе своих новых верований народы Западной Азии рассматривали мужские и Женские божества почти на равных между собой. Примером может служить видоизмененный финикийцами в те времена культ Богини Астарты (Тираты), Которая почиталась древними обитателями Восточного Средиземноморья как Великая Богиня Мать. Под влиянием новых веяний Ее стали изображать в виде фаллоса, и даже сам мужской половой орган теперь называли словом "тирата". Аналогичным образом персидская Великая Богиня Митра (от корня "матрика" - Мать) теперь ассоциировалась с фаллосообразными обелисками, и лишь много позже была объявлена верховным богом-мужчиной под тем же именем: Митра. В индусских верованиях хотя и сохранился взгляд на Богиню Кали как на Великую Матерь мира, однако Ей стали приписываться теперь и мужские перевоплощения.
  На примерах этих странных, на первый взгляд, метаморфоз, мы можем видеть, какая жестокая внутренняя борьба развернулась в душах мятущегося человечества. С одной стороны, необходимость всеобщей милитаризации перед лицом грозных пришельцев побуждала к почитанию богов-воинов в мужских образах. С другой стороны, народная память сохраняла в себе ностальгию по милосердному, миролюбивому, мудрому Женскому Божеству. Это привело к попыткам в некоторых культурах создать образ совершенного божества-андрогина, сочетавшего в себе оба пола одновременно, как говорится, "чтобы никому не было обидно". Одним из самых показательных примеров тому может служить италийское андрогинное божество Янус, впоследствии широко почитавшееся в Древнем Риме (имя этого двуполого божества явно указывает на то, что прежде оно почиталось как Божество Женское - от корня "Ан" ("Анат", "Анаит") - Мать). Попытки эти нашли отдаленное отражение даже в таком явно фаллократическом произведении как Библия: "Как утешает кого-либо мать его, так утешу Я вас", - говорит Иегова (Ис.66:13).
  Однако, ревнивые мужские боги не желали идти на компромисс. Особенной ревностью в этом отношении отличался семитский самодержец Яхве, в отличие от арийской религиозной системы, в которой Богини, хотя и в униженном положении, все же пользовались народным почитанием. Возбуждаемые жреческой кастой, по преданию происходившей от патриарха Левия, евреи понесли своего жестокого воинственного бога в Палестину, сея на своем пути смерть и разрушения. Целые племена и народы Ханаана оказались истребленными под корень от мечей "рабов Иеговы".
  
  До V тысячелетия до н.э. все происходящие в Азии, Африке, Океании и Америке события, впрочем, мало касались цивилизации Великой Богини в Европе. Древняя Религия имела здесь по-прежнему крепкие позиции. Матриархальные европейские племена занимались в основном земледелием, и были оседлыми. Спокойная, размеренная жизнь без потрясений и катаклизмов способствовала развитию очень высокой культуры, отражавшейся в искусстве. Больших городов было немного, люди предпочитали жить поближе к Природе, и цивилизация эта была, в основном, сельской. Не имея нужды близко объединяться для создания могущественных государств с многочисленными армиями, европейцы оказались впоследствии практически беззащитными перед лицом внезапно нагрянувшей опасности.
  К тому времени арии, давно уже жившие на берегах Ледовитого океана, оказывали сильное влияние на культуру и религиозные воззрения народов Северной Европы. Мифы скандинавских и германских племен уже в полный голос говорили о верховных богах-мужчинах. Образ Женщины, напротив, активно дискредитировался, как и в южных областях. Так, воплощением зла и смерти в представлениях жителей Скандинавии стала жестокая Богиня тьмы по имени Хель, окруженная чудовищами хаоса. Напротив, благородными чертами героического воина, противника зла, наделяется бог Тор, великий громовержец, блюститель добра и порядка.
  "Миссионерами" мужских религий в Восточной Европе стали "курганцы", как называла их в Своих книгах Г-жа Гимбутас. По-видимому, речь идет о скифах, обитавших в Северном Причерноморье, знаменитых своими погребальными курганами. Под влиянием арийской и славянской фаллократических культур, скифы насадили в своей среде культ жестокой грубой силы. Скифские воины, прямо поклонявшиеся изображению клинка, обожествляя оружие, в древности славились высотой воинского искусства. Вероятно, именно от них антифеминистическая идеология перешла к ахейцам и дорийцам, обитавшим в то время на берегах Дуная.
  В центральной и южной областях Европы еще по-прежнему царил Матриархат. Вершиной цивилизации Великой Богини стали Микенская и Критская культуры на территории современной Греции, а в Центральной Европе Богине Матери поклонялись многочисленные племена кельтов.
  По всей видимости, именно из-за наступления патриархальных пришельцев кельты были вынуждены покинуть свою историческую родину, Малую Азию, и переселиться в Европу, куда новые веяния еще не пробрались. Имя этих племен сохранилось и поныне в названии одной из малоазиатских областей - Галатии. Верные почитатели Великой Богини, кельты не сумели примириться с фаллократической идеологией, не пожелали предать своих Женщин и свою Небесную Властительницу, и предпочли изгнание измене.
  Но воинственные языческие боги требовали новых жертв, новых территорий, где они могли бы утверждать свое господство. Во второй половине V тысячелетия до н.э. милитаризированные кочевники, вначале незаметно пасшие скот на окраинах Матриархальной Европы, словно вода, прорвавшая плотину, устремились на запад, вглубь Европейского континента. Спустя примерно тысячу лет они вновь нанесли удар по цивилизации Богини Матери. Археологи отмечают, что это время характеризуется катастрофическим упадком прежде процветающей культуры европейских народов. "Археологический ландшафт Древней Европы оказался теперь измененным до неузнаваемости. Тысячелетние традиции пресеклись, города и деревни распались, великолепная гончарная роспись исчезла, как исчезли и храмы, фрески, скульптуры, символы и письмо. В то же время на сцену выходит новая живая военная машина - вооруженный всадник, который в свое время производил на современников такое же впечатление, как на нас, допустим, танк или самолет. И по всему пути разрушительного нашествия находим мы характерные погребения вождей-военачальников с принесенными в жертву Женщинами, детьми и животными, с запасом оружия, окружающего мертвых вождей", - пишет Г-жа Айслер.
  Третий, последний и самый сокрушительный удар по Матриархальной Европе был нанесен окончательно демонизировавшимися кочевниками на рубеже IV-III тысячелетий до н.э. Почти вся Европа оказалась в порабощении у нового идеологического порядка. Пантеоны новых мифологий, возглавляемые мужскими богами-воинами, укрепились на пространстве от Пиринеев до Балкан.
  
  Лишь некоторые кельтские кланы, уйдя в глубокое подполье от преследований патриархальных властей, продолжали поклоняться Великой Богине Дане (у северных кельтов Она звалась именем Кэрридвен) в густых лесных чащах и на склонах альпийских гор.
  "Подобно другим народам, кельты были вынуждены научиться воинскому искусству, доказав тем самым истинность старой поговорки: "С волками жить - по-волчьи выть", - говорит Г-жа Кэбот. - Однако, многие Матриархальные обычаи и традиции сохранились, в особенности те, что были связаны с ролью и статусом Женщины, а также с духовными требованиями и обрядами. Кельтские племена оберегали Древнюю Религию, и она, трансформируясь с течением времени, стала источником европейских традиций колдовства".
  
  Другим оплотом традиций Древней Религии оставалась южная часть Балканского полуострова. Культ Великой Богини Матери Деметры (впоследствии называемой Артемидой или Дианой, что созвучно имени кельтской Богини Даны) продолжал процветать в Аттике, на Пелопоннесе, на острове Крит. Однако, долго противостоять враждебному окружению эта мирная цивилизация, создававшая более изящные произведения искусства, нежели эффективные орудия массового уничтожения, не могла.
  На рубеже III-II тысячелетий до н.э. в Центральную Грецию вторглись с севера воинственные ахейцы. Это были племена с абсолютно устоявшимися в их религиозном сознании патриархальными принципами. А во второй половине II тысячелетия до н.э. картину всеобщего разрушения и повсеместной фаллократизации дополнило вторжение дорийцев, которые, постепенно подбираясь к северным границам Балкан, перекочевали из бассейна Дуная в Эпир (территория совр. Албании). Дорийцы еще более потеснили Матриархальную цивилизацию, чем предшествовавшие им ахейцы. Если последние оккупировали только северную часть Греции, то дорийцы проникли уже и на Пелопоннесский полуостров, где обратили в развалины цветущие Микены в Арголиде и, наконец, захватили весь Пелопоннес без остатка.
  Судя по табличкам с древнейшей греческой письменностью, обнаруженным археологами в Пилосе, этот город был последней твердыней цивилизации Великой Богини на материке. Однако, как и в прежние времена, Пилос не был обнесен оборонительными укреплениями, и скоро пал под ударами патриархальных завоевателей. Отражая из последних сил нападение врагов, пилосцы переплавили на оружие даже всю бронзу из святилищ Богини Матери. Этот акт очень символично указывает на то, что мирная Женская цивилизация теперь окончательно сменялась военной, мужской.
  Последним осколком Древней Религии оставался теперь только остров Крит с его знаменитой минойской культурой, в которой Великая Богиня занимала главенствующее положение.
  
  Директор Оксфордского музея, А. Эванс, приступил к раскопкам на Крите в марте 1900 г., после того, как в его руки попала древняя критская печать с изображением бычьей головы. Результаты оказались впечатляющими: подавляющее большинство археологических находок изобиловало священной символикой Древней Религии.
  Фрески на стенах Кносского дворца изображали лезвие двойного топорика (стилизованного изображения бабочки, древнего символа Великой Богини), шествие религиозной процессии, священный танец со взбешенным быком, на рогах которого повисла черноволосая Девушка. Критский обычай этого танца имел и свое историческое обоснование: в соответствии с мифологией критян, первым человеком, ступившим на остров, была Девушка по имени Европа, приплывшая сюда верхом на белом быке. Позднейшие греческие мифы утверждают, что этим быком был бог Зевс. Однако, критская легенда, несомненно, отражает более реальные факты: люди заселили Крит в давние Матриархальные времена, когда мужчины привезли сюда Женщин в соответствии с волей Властительницы своего племени.
  Культура Крита была необычайно развитой по тем временам. Эта богатая морская держава торговала почти со всем Средиземноморьем, и имела приблизительно такое же значение в мире, как Египет или Вавилон, к тому времени уже ставшие патриархальными государствами. Располагали критяне и военным флотом, который были вынуждены содержать перед лицом опасности со стороны враждебного окружения. Однако, критская столица, Кносс, на суше не имела оборонительных сооружений, что являлось продолжением традиций общества Древней Религии, когда населенные пункты не обносились заграждениями.
  Фундаментом для критской культуры служили относительно совершенная техника, высокое для того времени развитие ремесла и сельского хозяйства. С торговыми визитами критяне посещали Северную Африку (включая Египет), Междуречье, Сицилию и Южную Италию, Балканы и Эгейский архипелаг. Предположительно, проникали они даже к границам Индии. В 1952 г. М. Вентрисом было обоснованно доказано, что европейская письменность (алфавит, из которого возникли финикийский, греческий, а впоследствии - латинский и кириллица) была изобретена именно на Матриархальном Крите. Кстати, именно Женщину-Богиню древнейшие мировые мифы называют Изобретательницей письменности - это, например, шумерская Богиня Нисаба, индийская Богиня Сарасвати (в североевропейской мифологии фигурируют Снотра - Богиня разума, и Вёр - Богиня всеведения, так что есть все основания полагать, что Они также причастны к изобретению рун). Возникновение же европейской письменности в Матриархальном обществе доказано также и научным путем. Алфавит проник на материк, где определенным образом трансформировался, а приблизительно в XV веке до н.э. вновь появляется на критских табличках, но уже в виде греческой грамоты. К тому моменту Матриархальная цивилизация на острове уже прекратила свое существование, и страной правили чужеземцы...
  
  Спустя 32 года после начала критских раскопок, возглавляемых Эвансом, к работе приступил греческий археолог С. Маринатос. Приблизительно в 6 километрах к северу от Кносса он разбил лагерь, и сразу же начал делать одно открытие за другим, в том числе обнаружил в критской почве вещество, несвойственное этой местности - осыпь камней пемзы. Откуда взялся этот вулканический камень на острове, где нет вулканов?
  Ближайший к Криту вулканический остров находится в 120 километрах к северо-востоку, и носит название Фера. Критские мореходы вполне могли бы посещать этот остров и привозить оттуда пемзу для хозяйственных или строительных нужд, но здесь ее было так много, что Маринатос понял: этот камень попал сюда иным путем. Возможно, в результате какой-то природной катастрофы.
  Древние мифы о могуществе минойской цивилизации помогли Эвансу открыть ее следы на Крите. Следуя этой логике, Маринатос в поисках истины также обратился к мифологии. На память ему пришла древнегреческая легенда о Девкалионовом потопе. Исследуя эту легенду, ему удалось узнать, что древние афиняне называли даже конкретную дату этого катаклизма - в переводе на современное летоисчисление это 1528 г. до н.э., то есть вторая половина XVI века до н.э.
  Следует заметить, что знаменитое "моисеево пятикнижие", описывающее "всемирный потоп", начало создаваться приблизительно около XV века до н.э., то есть спустя 100-150 лет после событий, описанных в древнегреческой мифологии. Греки довольно часто бывали в Египте и, по-видимому, познакомили египтян с мифом о Девкалионовом потопе, а через Финикию и Малую Азию эта легенда проникла и в Вавилон. Таким образом, нет сомнений в том, что рассказ о потопе уже на рубеже XVI-XV в.в. до н.э. был широко известен на всем Ближнем Востоке. В Вавилоне он трансформировался в легенду об Ут-Напишти, а у евреев - в легенду о "праведнике" Ное, который одним из немногих спасся от вод потопа. В действительности же в образах Ноя и Ут-Напишти описывается остаток критян, которые после Великой Катастрофы переселились на материк в Восточном Средиземноморье.
  Вывод, сделанный Маринатосом в результате анализа найденной на Крите пемзы, однозначно показал: критская находка имеет ферское происхождение. Следовательно, во второй половине XVI века до н.э. на Фере произошло чудовищной силы извержение вулкана, которое и уничтожило цветущую критскую цивилизацию.
  Может показаться невероятным, что извержение вулкана Феры могло бы произвести столь огромные разрушения. Но в этом нет ничего удивительного, если вспомнить знаменитую катастрофу Кракатау, произошедшую в 1883 г. в Индонезийском архипелаге. Пар, в который превратилась хлынувшая в пылающий кратер вода, разорвал весь остров и взметнул на 30-километровую высоту более 50.000 кубических километров раскаленных каменных обломков и песка. Остатки острова были разбросаны взрывом на расстояние в радиусе 2.000 километров, земля и море покрылись толстым слоем пепла. Цунами, возникшая от колоссального толчка, докатилась даже до Южной Америки, на побережье которой погибло около 40.000 человек. От Кракатау до Америки - несколько тысяч километров. А ведь от Феры до Крита - всего 120 километров. И если извержение вулкана Феры было хотя бы в несколько раз слабее извержения на Кракатау, то и в этом случае его последствия неминуемо должны были уничтожить почти все живое на Крите и на значительной части островов Эгейского моря.
  Предположения Маринатоса окончательно подтвердились в 1946-1947 г.г., когда шведская геологическая экспедиция обнаружила на морском дне у северного побережья Крита толстый слой вулканического пепла. Химический анализ показал, что это пепел Феры.
  Путем сопоставления результатов археологических работ ученым удалось восстановить картину катастрофы. Удушливые газы, обильный пепел и пожары, вызванные обломками разлетевшихся раскаленных камней, уничтожили почти всю жизнь по крайней мере в радиусе до 170 километров. Взрыв острова сопровождался цунами до 25-30 метров высоты, которая, довершив разрушения от пожаров, смела все критские города восточной и северной части острова. Мелкие портовые города Кикладских островов также прекратили свое существование.
  В 1967 Маринатос приехал на Феру, где провел несколько лет, чтобы окончательно удостовериться в истинности своей гипотезы. В ходе раскопок он обнаружил древний город Акротири, во времена минойской цивилизации, возможно, также к ней принадлежавший. Под двойным слоем пемзы и пепла на глубине от 3 до 11 метров ученым открылся город эпохи Бронзового века. Его гибель также датировалась второй половиной XVI века до н.э.
  
  Немногие уцелевшие после катастрофы жители Крита оказались в чрезвычайно бедственном положении. От былого могущества минойской цивилизации и крупной морской державы остались лишь жалкие обломки. Есть все основания полагать, что оставшиеся в живых критяне и их потомки делали все возможные попытки восстановить прежний порядок, но силы их были невозвратно подорваны. Погибла сельскохозяйственная система, не существовало более критского флота, так что остров оказался беззащитным от внешних врагов. Природный процесс горообразования в этой местности, следствием которого было извержение вулкана Феры, продолжал производить мощные подземные толчки на Крите. Отстраивавшиеся города вновь обращались в руины.
  Тяжелейшим положением островитян не преминули воспользоваться патриархальные племена ахейцев и дорийцев. В середине XV века до н.э. их вооруженные отряды с материка все в большем количестве высаживались на северном побережье Крита, распространяясь по всему острову. Новые власти утверждали на захваченном острове свои ценности, свою культуру, свою религию, преследуя тех, кто продолжал чтить Богиню Мать по старинным традициям. Мистерии в честь Великой Богини теперь совершались втайне, в глухих безлюдных местах. (Подобным образом, скрываясь от мужей, Женщины Лесбоса однажды в год на несколько дней собираясь вместе, совершали обряды Древней Религии в лесных чащах.)
  Видимо, приблизительно в это время часть критян, бежавшая от разрухи и жестоких завоевателей, переселилась в южную часть Ханаана, где заморских пришельцев стали называть филистимлянами. Их потомки впоследствии были окончательно уничтожены евреями во время расцвета Израильского царства. Библия называет филистимлян злейшими врагами евреев, вероятно, потому, что филистимляне, под влиянием ханаанской культуры перешедшие к патриархальному образу жизни, все же сохраняли в своей среде память о Великой Богине, Которой поклонялись их недавние предки.
  На самом Крите дорийская цивилизация истребляла последние воспоминания о Древней Религии, постепенно насаждая мужскую языческую идеологию. "К XI в. до н.э. все было кончено, - говорит Г-жа Айслер. - После ухода жителей в горы, откуда они время от времени совершали партизанские военные вылазки против дорийцев, пали последние участки сопротивления. Вместе с толпами переселенцев дух, когда-то сделавший Крит, по словам Гомера, "богатой землей и прекрасной", покинул остров, так долго бывший ему домом. Со временем даже само существование уверенных в Себе Женщин - и мужчин - минойского Крита, было забыто, как забыты были миролюбивый и созидательный характер цивилизации и животворящие силы Богини".
  Расправившись с Матриархатом, милитаризировавшееся человечество вступило в новую эпоху.
  
  Глава 16. Новые религии и нравственность
  
  Воспоминания о "Золотом Веке", сохранившиеся в народной памяти, превратились в легенду. Многие века большинство людей считало, что Матриархального общества вообще никогда не существовало, это - всего лишь досужие выдумки. Однако, время все расставляет по своим местам, и сегодняшние открытия ученого племени однозначно утверждают: Матриархальная цивилизация существовала. И повсюду, где отыскиваются ее следы, они сопровождаются свидетельствами вторжения грубой силы, варварского воздействия извне, разрушительной деятельности озверевшего воина.
  Эти свидетельства довольно ясно показывают, что переход от Матриархата к патриархальному образу социального устройства совершался не "естественным" путем в ходе культурной эволюции, а носил революционный характер, заменяя прежний образ мышления и бытия новым благодаря насильственному вмешательству в процесс развития человечества. В самом деле, православный священник А. Мень утверждал, что "не в производственных отношениях и хозяйстве и не в особенностях первобытного брака следует усматривать корень Матриархата. Возрастание роли Женщины в доисторическом обществе было, несомненно, связано с расцветом культа Богини Матери и ведущей ролью Шаманок и Жриц".
  Изменение религиозного сознания повлекло за собой возникновение иных представлений о посмертном состоянии человеческой души. Милосердная Великая Богиня в понятии древних людей не насылала наказаний за грехи, а лишь обеспечивала гармоничное существование общества в целом и каждого индивидуума в отдельности в окружающем мире. Ее высшей силой совершались рождение и смерть каждого живого существа, как неотъемлемые компоненты Вечного Круговорота Бытия. В книге "По звездам" В. Иванов замечательно описал религиозные чувства человека времен Матриархата: "Чем в отдаленнейшую восходим мы древность, тем величавее рисуется нам образ Вещуньи коренных изначальных тайн бытия, Владычицы над прозябающей из их темного лона жизнью, Придверницы рождений и похорон, Родительницы, Восприемницы, Кормилицы младенца, Плакальщицы и Умастительницы умершего... Эпоха наибольшей чуткости к подсознательному... была эпохой владычества Матерей... Всякое исследование истории Женских Божеств, каким бы именем ни таилась Многоимянная... наводит нас на следы первоначального Феми-монотеизма, Женского единобожия. Все Женские Божественные Лики суть разновидность единой Богини, а эта Богиня - Женское начало мира, один Пол, возведенный в абсолют".
  "Раньше все явления, включая разрушительные силы, загадку смерти и тьму ночи, были проявлениями Великой Матери, - заключает Л. Кэбот. - К ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЯМ НЕ ПОДХОДИЛИ С МЕРКАМИ НРАВСТВЕННОСТИ".
  Зато новые боги, закованные в латы, держащие в руках разящие молнии, готовые в любой миг обрушить свой гнев на непокорных вождю племени, который приносит ему жертвы, рассматривались прежде всего как каратели, а уж потом - как податели каких-то благ. В этом контексте рассматривался теперь и смысл человеческого бытия. Человек "нового порядка", трепещущий перед неотвратимым возмездием грозного бога, теперь практически целиком переключился на заботу о собственной персоне, о "спасении" своей собственной души. Сознание члена патриархального общества наполнилось картинами посмертного воздаяния за грехи или праведные поступки: Рай и Ад, Элизиум и Тартар, "Поля Иалу" и подземелья Анубиса, Такамагахара и Дзигоку, Царство Вечного Света и Царство Вечной Тьмы. "Греховность" стала отождествляться с Женственностью. Униженной, оболганной, оклеветанной, запуганной Женщине некоторые патриархальные религии отказывали даже в праве иметь человеческую душу! Свое знаменитое творение "К Элизе" Байрон начинает словами:
  
  Элиза! Признать не хотят мусульмане,
  Что есть и у Женщин душа...
  
   А заканчивает его настоящим гимном Женщине-Богине:
  
  Пусть даже Себя назовете Вы Сами
  Бездушными - я Вам поверю едва ли.
  Прекрасные, Вы рождены небесами,
  Без Вас бы эдемские розы увяли.
  
  Превосходство нравственности Женской души замечательно описано в произведении русского писателя и драматурга Н. В. Гоголя "Театральный разъезд":
  
  "...МУЖ ПЕРВОЙ ДАМЫ: О! Да у Вас уж начинает рождаться маленькая злость!
  ВТОРАЯ ДАМА: Злость, именно злость. Да, я зла, очень зла. И нельзя не быть злою, видя, как подлость является под всякими личинами.
  МУЖ ПЕРВОЙ ДАМЫ: Ну да: Вам бы хотелось, чтобы сейчас выскочил рыцарь, прыгнул через какую-нибудь пропасть, сломил бы себе шею...
  ...ВТОРАЯ ДАМА: Нет, нет, нет! Двести раз готова говорить: нет! Это пошлая, старая мысль, которую вы Нам навязываете беспрестанно. У Женщины больше истинного великодушия, чем у мужчины. Женщина не может, Женщина не в силах сделать тех подлостей и гадостей, какие делаете вы. Женщина не может там лицемерить, где лицемерите вы, не может смотреть сквозь пальцы на те низости, на которые вы смотрите. В Ней есть довольно благородства для того, чтобы сказать все это, не осматриваясь по сторонам, понравится ли это кому-либо, или нет, - потому что это нужно говорить. Что подло, то подло, как вы ни скрывайте этого и какой ни давайте вид. Это подло, подло, подло!.."
  
   На протяжении многих десятков тысячелетий существовавшая цивилизация Матриархата, возглавляемая Великой Богиней Матерью и Ее земными Представительницами, Женщинами, из Которых наиболее привилегированное положение занимали Жрицы, не знала войн, человеческих жертвоприношений, социальных несправедливостей, революций и этнических дискриминаций. При всем том мы должны отметить, что этим людям никто не обещал посмертных кар или блаженств, никто не принуждал их силой или угрозами к исполнению канонического свода нравственных законов. Они жили в неогражденных селениях, не страшась нашествия завоевателей, не отгораживая себя от окружающей их Матери-Природы, с Которой ощущали себя единым целым, и имели полную свободу действий, не ограниченную "каменными скрижалями" или "уголовным кодексом". Будучи свободными работать или не работать, они сами избирали первое, не потому, что им грозила статья "за тунеядство"; в труде они видели залог благосостояния своего племени и своей собственной семьи. Имея свободу убивать или не убивать себе подобных, они избирали второе, но отнюдь не страшась тюремной камеры; от такого поступка их удерживало чувство глубокого благоговения перед Матерью мира, Дающей жизнь, Которая Сама есть Жизнь, проявляющаяся во всяком живом существе, обитающем на лице Земли. Живя в условиях абсолютной сексуальной свободы, где ни законами, ни общественным мнением не осуждалась ни одна разновидность половых связей, Матриархальный мужчина никогда не насиловал Женщину, потому что в любой из Них видел земное воплощение Великой Богини. Коротко говоря, это было самое высоконравственное общество из всех, когда-либо существовавших на нашей планете. Нравственность была естественным образом жизни общества Матриархата, где никакой поступок при этом не объявлялся "смертным грехом", за которым долженствовала бы последовать "вечная погибель" бессмертной души.
  С возникновением языческих религий, в которых господствовали теперь мужские боги и их земные наместники-жрецы, картина стала резко меняться. Американка Гарриет Бичер-Стоу в Своей книге "Хижина дяди Тома" прекрасно заметила, что "раб всегда становится тираном, когда дорывается до власти". Это наблюдение совершенно справедливо и в отношении периода разрушения Матриархальной цивилизации Великой Богини. В силу Своего природного происхождения Женщина обладает гораздо большей силой духа, более крепким характером, что в огромной степени компенсирует Ее физическую слабость в сравнении с представителями "сильного" пола. Достаточно вспомнить Амазонок или кельтских Воительниц. Поэтому одной лишь силой оружия покорить Их, подчинив новой, мужской власти, было невозможно. На помощь грубым завоевателям пришла религия, призванная изнутри, из области сознания поработить свободолюбивую Женскую натуру.
  С появлением письменности, время которого приблизительно совпало с почти окончательным разрушением цивилизации Матриархата, цари и жрецы патриархальных народов и племен наряду со спешным перекраиванием мифологий мира активно принялись за составление сводов религиозно-нравственных законов. Следует особенно отметить, что все эти законодательные творения, несмотря на их многообразие, как близнецы-братья были похожи одно на другое в общем положении: мужчина в них объявлялся полноправным господином над жизнью, смертью, имуществом, чувствами Женщины; Женщина, напротив, признавалась существом второго сорта, которому отказывалось в тех свободах, коими располагали отцы и мужья. Таким образом, мы ясно видим, что цель составления религиозных, нравственных и религиозно-нравственных законов была у всех народов одна и та же: недопущение возрождения Матриархата, в котором высочайшая нравственность существовала вообще без каких бы то ни было законов.
  Загнанные в тесные рамки религиозных канонов, люди теперь были вынуждены хитрить перед своей запуганной совестью и перед окружающими, в надежде запутать и обмануть самих "всеведущих" богов и заслужить их благорасположение после смерти. Например, по верованиям древних египтян посмертный суд состоял в том, что их души взвешивались на особых весах с чашами "зло" и "добро". Если человек при жизни совершил хотя бы на одно доброе деяние больше, чем злых поступков, он имел все шансы стать "свободным" пахарем полей Иалу; но горе ему, если он наделал грехов хоть на одну единицу больше, чем праведных дел! Эта система древнеегипетских представлений о посмертном воздаянии нашла отражение и в еврейской Библии: "Господь взвешивает души"; "Господь взвешивает сердца" (Прит.16:2;21:2). Вынужденные лукавить из страха перед возможной "гибелью души", египтяне считали, что "грешить" можно, но немедленно по совершении "греха" необходимо совершить как минимум два праведных дела - не только для уравновешивания "судных весов", но и для того, чтобы чаша "добра" с лихвой перетянула другую...
  Обманутым, запуганным народом легко управлять - и Женщинами, и мужчинами. Вожди патриархальных племен очень быстро соображали, какие выгоды они могут иметь от новых верований в "божественное" происхождение патриархальной монархической власти. Важнейшее место в законах теперь отводилось царю и его приближенным - земному "богу" и его "ангелам". "Народ без царя - овцы без пастуха", "Царь - это зеркало бога", - гласили теперь вавилонские поговорки. Законы "справедливейшего" царя Хаммурапи (XVIII в. до н.э.), например, предусматривали такие наказания за преступления против властьпредержащих: "Если раб скажет своему господину: ты не господин мой, то он должен уличить его в том, что он - его раб, а затем его господин может отрезать ему ухо". В соответствии с индийскими законами Ману, "если бы царь не наказывал сильных, они изжарили бы слабых, как рыбу на вертеле"; однако, за одно и то же преступление представители различных каст несли наказание различной тяжести: вайшьи подвергались заключению, кшатрии отделывались незначительным штрафом, брахманы же были неподсудны; шудры не имели вообще никаких прав.
  "Богодухновенный" закон Моисея, с веками обраставший все новыми и новыми пунктами, и окончательно оформленный лишь к рубежу IV-III в.в. до н.э., в общих чертах был всего лишь украден у вавилонян. Любой, кому вздумается сравнить кодексы Хаммурапи и Моисея, подивится их необычайному сходству. Однако, свои законы евреи еще дополнили требованиями абсолютного и беспрекословного повиновения и поклонения богу Яхве и его жрецам.
  Парадоксально, но факт: чем больше писалось законов в постматриархальном обществе, тем чаще и активнее они нарушались. Нарушались жрецами, которым всегда "бог простит" как своим любимчикам ("В субботы священники в храме нарушают субботу, однако невиновны" - Мф.12:5). Нарушались царями, не боявшимися ответственности в силу своего высшего положения в обществе. Нарушались его чиновниками, как людьми близкими к трону и недосягаемыми для суда. Нарушались, наконец, простолюдинами, вынужденными выкручиваться в самых различных обстоятельствах, да и просто не имевшими желания им, законам, следовать. С течением веков законы совершенствовались, становились все более "нравственными" и "справедливыми", призывали к миру, согласию и всеобщему "братству". Однако, каждому известно, что братство кончается там, где больше уже нечего брать. А где можно отнять силой - тем более! Войны становились все масштабнее и кровопролитнее, правительства все более коррумпировались, человечество безостановочно покатилось по пути деградации.
  Оказывается, само наличие законов стало для человека "нового порядка" провоцирующим фактором. Всерьез разобравшись в этом вопросе, но так и не найдя эффектного противоядия, самый плодовитый автор Нового завета сокрушенно признался: "Я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: не пожелай. Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание: ибо без закона грех мертв. Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер; и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти, потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею... Грех становится крайне грешен посредством заповеди" (Рим.7:7-11,13). Итак, законы, оказывается, существуют именно для того, чтобы их нарушать.
  Для сравнения двух моделей общественного устройства - "беззаконного", и потому безгрешного Матриархата и религиозно-нравственного патриархального язычества - пожалуй, лучше всего подойдет высказывание русского писателя Л. Толстого: "Самый верный признак истины - простота и ясность. Ложь всегда бывает сложна, вычурна и многословна".
  
  В тщетной борьбе за сохранение нравственных устоев религиозные деятели "нового порядка" все лихорадочнее изыскивали способы защитить "погибающую от грехов" душу от пагубного влияния "зова плоти". Главным виновником наличия этого самого "зова", в соответствии со свежесочиненными мифами, однозначно признавалась Женщина. Это Она первая, под именем Евы, сорвала плод с дерева познания добра и зла, навлекши гнев божий на потомков Адама! Это Она, под именем Пандоры, выпустила из запертого ящика вселенское зло, доныне губящее людей! Это Она, под именем Тиамат, задумала уничтожить все живое на земле! Ату Ее, ату! Вор кричит: "Держите вора!"
  Женщина повсеместно признавалась теперь олицетворением злых демонических сил, насылающих смерть и бедствия, лишивших несчастное человечество блаженного рая ("Баба и бес - один в них вес"). Как обрести утерянный рай? Конечно же, отказом от Женщины, Ее отвержением и унижением. Собственным оскоплением, наконец, чтобы уничтожить в себе всякое влечение к этому бесовскому полу.
  Исследователь истории сексуальных ритуалов Ж. Марсиро замечает: "Поскольку наличие пола является причиной смерти и страданий, - сказал себе человек, - наверное, можно устранить смерть и страдания и вернуть прежнее состояние рая, устранив пол. И он кастрировал себя".
  Это эпохальное "решение проблемы греха" нашло яркое отражение в патриархальных мифологиях. Греческий Кронос лишает полового органа своего отца Океана; римский Юпитер проделывает то же самое со своим отцом Сатурном; такую же операцию совершает кабан над германским Одином, когда тот погружен в безмятежный сон. Каков хозяин - таков и слуга. Своим богам подражают их верные служители: жрецы индийские, персидские, египетские, карфагенские, малоазиатские... "Сакральные евнухи играли важную роль во многих магических и социальных братствах, - говорит Марсиро. - В некоторых этнических группах, например, у лопарей Северной Европы, шаманы традиционно были кастратами, как и жрецы индейского племени алгонкинов". В христианскую эру - это широко известная русская секта скопцов, существующая и поныне.
  Однако, этот обычай, распространившийся среди жречества языческих религий, был все же неприемлем для "мирского" населения, гораздо больше заботившегося о земных делах и, в частности, о воспроизведении потомства. Полная кастрация постепенно была вытесняема ее "суррогатами", заменителями, представляющими собой в некотором роде имитацию полового оскопления, характерную для определенного религиозно-политического социума. Символической кастрацией у некоторых народов Ближнего Востока, в том числе у евреев, поклонников женоненавистника Яхве, стало обрезание. Оно рассматривалось как "печать праведности" с целью каждый раз напоминать еврею, отлучившемуся по нужде, что он - член богоизбранного народа, и обязан презирать Женщину, чтобы не "нагрешить" перед своим богом.
  Впоследствии эта процедура в христианстве была заменена "обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым" (Кол.2:11). Мусульмане же, разделявшие и иудеями их крайнее чувство женоненавистничества, решили не придавать обрезанию "духовного" смысла, как это сделали христиане, и также принялись буквально исполнять эту ветхозаветную заповедь.
  
  "Зов плоти", однако, оказался сильнее, чем предполагали его противники. Сознательно или несознательно, люди с течением веков изобретали все новые и новые способы символического оскопления, которые всякий раз являлись облегченными вариантами предыдущих. Марсиро так вкратце описывает этот процесс: "Появление практики кастрации определяет момент переориентирования религии в направлении, которое спустя много времени привело к христианству. Однако процесс эволюции имел отнюдь не линейный характер, а протекал как бы в двух плоскостях. С одной стороны, кастрация была интегрирована в древние религиозные формы и эволюционировала в соответствии с принципом условных рефлексов, посредством ассоциации образов. С другой стороны, она была рычагом, с помощью которого было введено в обиход большинство моральных и нравственных принципов, которыми мы руководствуемся и сегодня и которые считаем логичными и рациональными".
  Таким образом, совершенствование "морально-нравственных норм", вершиной которого на теперешний момент считается христианское вероучение - это не что иное, как наследие запуганных религиозными законами евнухов, постепенно трансформировавшееся в более мягкие формы. Рассмотрим некоторые из них.
  
  Христианские монастыри - отнюдь не изобретение новозаветной эры. Еще в Древнем Египте жрецы "удалялись от мира", скрываясь во мраке подземелий потайных храмов. Мистерии времен Матриархата, совершавшиеся в честь Великой Богини, происходили на лоне Природы, на лугах, лесных опушках и в священных рощах; полуобнаженные или обнаженные их Участницы и участники не стыдились вида своих тел, не имея никакого представления о том, что много тысячелетий спустя сочинители Библии назовут это "мерзостью". (Память о "небесных одеждах" людей Матриархата сохранилась в библейских словах: "И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились" - Быт.2:25) Но с тех пор многое изменилось, как и сознание религиозных "искателей истины", замусоренное застывшими догмами из "священных" свитков. В поисках мистических переживаний мужчины теперь бежали от Природы, открывавшей им величие Богини Матери, от Которой они отреклись, и прятались за высокие стены каменных храмов. Оттуда они зарывались еще глубже - вниз, под землю - и там медитировали, призывая в трансе своих новых богов.
  Таким путем отшельники надеялись достичь "высшего" духовного состояния - мистической бесстрастности, в которой первое место отводилось искусственному подавлению в себе сексуальных инстинктов. С помощью такого аскетизма они пытались выработать в себе целомудрие и прийти к святости. Отшельничество широко практиковалось религиозными фанатиками в различных странах мира. Индийские йоги, буддистские монахи и им подобные - это продолжатели все той же скопческой традиции.
  Не миновала сия чаша и евреев. В библейских книгах Царств мы встречаемся с сектой "сынов пророческих" - ветхозаветных иудейских монахов, "спасавшихся" в безлюдных местах и время от времени приходящих в города, чтобы излить свое "праведное" негодование на грешников-мирян.
  В "Войнах евреев" Иосиф Флавий описывает образ жизни ессеев, иудейских мужчин-отшельников, чье движение процветало в Израиле около времени зарождения христианства. "Они живут в тесном содружестве, - говорит он, - и рассматривают всякие наслаждения как пороки, которых надо избегать; воздержание же и борьбу над страстями - как добродетели, которые нельзя достаточно уважать. Они отвергают брак... дабы избегнуть невоздержанности Женщин... Эти ессеи верят, что... злые, воображающие возможность скрыть в этой жизни свои дурные поступки, будут за них наказаны вечными муками".
  Конечно же, нельзя не упомянуть в этом списке и христианских монахов, подхвативших знамя, выпадавшее из слабеющих рук. Цель пребывания в монастыре та же, что и в прежние времена. Однако, даже сами они признают, что "зов плоти" сильнее, чем кажется на первый взгляд. В самом деле, Природу не обмануть и не пересилить. Можно, конечно, искусственно, величайшим усилием воли, стиснув зубы, дожидаться смерти как освобождения, соблюдая свою "непорочность"; но что же это, как не сопротивление Божеству, вложившему в каждое Свое творение определенные свойства и наклонности?
  Как бы то ни было, они продолжают проявляться даже в самых суровых аскетах, символически кастрировавших себя посредством строгого отшельничества. Кого-то они преследуют в мыслях и чувствах до последнего вздоха, а кто-то все же не выдерживает этого тяжкого и бесполезного бремени. Среди христиан широко известно предание об одном иноке, который после 40 лет "умерщвления греховной плоти" в пустыне впал в "грех любодеяния".
  
  Еще одним способом "умерщвления греховной плоти" стало самобичевание. Одним из древнейших упоминаний об этом действе является информация о "ритуале Эвандра". Но если "ритуал Эвандра" носил оргиастический характер, то с возникновением христианства смысл самобичевания принял иное направление. "Рабы Христовы" теперь использовали болевые ощущения с целью достичь противоположного эффекта - насильственно погасить в себе физиологические потребности в пище, питье, сексе и прочем. Эффект усиливался также ношением вериг, крючков, загнанных под кожу и тому подобными методами самоистязания в угоду суровому божеству. Все эти приемы медленного самоубийства были попытками подражания мукам Иисуса Христа.
  "Делались попытки произвести математический расчет соотношения между числом ударов и продолжительностью епитимьи. - замечает Марсиро. - Во время бичевания грешники читали псалмы, и на один псалом приходилось сто ударов; сто пятьдесят псалмов соответствовало пяти годам епитимьи. Доминик, носивший железные латы на голом теле, читал по два псалма подряд в обычный день и по три - в день поста, бичуя себя при этом. Во время каждого псалма он к тому же совершал по тысяче коленопреклонений. После двадцати шести сеансов он мог прочитать двенадцать псалмов подряд, распластав руки на кресте. Однажды он прочитал двенадцать псалмов за ночь, нанося себе при этом по два удара хлыстом в секунду".
  То, что эти "духовные подвиги" были связаны прежде всего с попытками подавить в себе сексуальность, неоспоримо. "Пророки-флагеллянты", голышом проповедовавшие о "гневе божьем" в городах средневековой Европы, публично бичевали себя плетьми с привязанными к концам кусками железа, в первую очередь подвергая истязаниям свои половые органы.
  
  Более мягкой формой искусственного подавления природных инстинктов является целибат как еще одна разновидность символической кастрации. Обет безбрачия и категорический отказ от каких бы то ни было контактов с противоположным полом напрямую связан с безоговорочным отречением от Первоверы и установлением патриархата, в котором одно из первых мест занял взгляд на Женщину как на "нечистое существо".
  В попытках подчинить чувства естественные чувствам новой религиозности "нечистотой" была признан сам процесс детозачатия и деторождения. Один из разделов Синайского законодательства в синодальной Библии снабжен комментарием составителей: "О мерзости половых отношений". Та же самая Библия высказывает отношение к рождению новой жизни как греховному, нечистому деянию. "Если женщина зачнет и родит младенца мужеского пола, то она нечиста будет семь дней; как во дни страдания ее очищением, она будет нечиста... и тридцать три дня должна она сидеть, очищаясь от кровей своих; ни к чему священному не должна прикасаться и к святилищу не должна приходить... Если же она родит младенца женского пола, то во время очищения своего она будет нечиста две недели, и шестьдесят шесть дней должна сидеть, очищаясь от кровей своих. По окончании дней очищения своего за сына или за дочь она должна принести однолетнего агнца во всесожжение и молодого голубя или горлицу в жертву за грех..." (Лев.12). По христианскому церковному установлению Роженица не имеет права входить в храм и причащаться в течение 40 дней после родов, да еще подвергается впоследствии унизительной процедуре "очистительной молитвы", совершаемой над Нею священником. Что же это, как не издевка над Древней Религией Матриархата, в которой акт зарождения жизни, совершаемый Великой Богиней Матерью, трепетно и благоговейно почитался всеми народами планеты!
  Божественное Женское Начало, основание и центр жизни во Вселенной, теперь объявлялось врагом рода человеческого. Продолжение рода аскетами всех патриархальных религий стало считаться греховным действием.
  
  К списку практик символической кастрации относятся также религиозные посты. "Отказ от мяса - это... безобидная замена кастрации", - отмечает Марсиро. Отказаться от какого-либо вида пищи или от пищи вообще на короткий срок не так уж сложно, однако, и этот вид самоограничения был введен жрецами патриархальных религий как своеобразная альтернатива оскоплению.
  Обычай воздерживаться от мясной пищи в весеннюю пору существовал еще во времена Матриархата. Однако, он имел совершенно другой смысл. "В конце зимы и в начале весны жрецы объявляли запрет на охоту и на убой домашнего скота. Причиной запрета объявлялось великое брачное торжество Богини Матери и Ее "рогатого супруга", в котором принимало участие все живое и которое не могло быть омрачено ничьим предсмертным воплем", - объясняет подоплеку Матриархального поста Дина Ши. Таким образом, если прежде обычай временного отказа от мясных блюд поддерживался во имя Жизни, то теперь пост превратился в один из способов "умерщвления плоти". Очень показательно!
  Наконец, ограничение или самоограничение человека "нового порядка" искусственно введенными "морально-нравственными законами" также по сути своей - символическая кастрация. В крайних проявлениях это - "уединение с богом", непрерывная молитвенная медитация, доводящая до умственного исступления; в соединении с многодневными постами, истощающими физическое тело, терзаемое чувством голода, такие люди научились искусственно добиваться различного рода галлюцинаций, выдаваемых за "видения" и "откровения свыше". Даже в наши дни некоторые христианские секты практикуют 40-дневные посты в подражание Иисусу, совсем не принимая никакой пищи и почти не употребляя воды. Иногда такие "эксперименты" заканчиваются летально; выжившие же потом еще долго взахлеб рассказывают всякому желающему о пережитых ощущениях "присутствия божьего".
  Почти все эти виды кастрации постепенно стали практиковаться и обманутыми Женщинами, воспитанными фаллократическим обществом. Приучившись считать Свой собственный пол "нечистым" и "дьявольским", эти несчастные Дочери Великой Богини добровольно отдали Себя в рабство жестокому "новому порядку", варварски отнявшему у Них положенную Им власть и ввергнувшему мир в пучину нескончаемых бедствий и катастроф.
  
  Языческая цивилизация, насильственно вытеснившая Матриархальную и сменившая гармоничность общества Великой Богини законничеством патриархата, изначально была милитаризирована до мозга костей. Военные конфликты, локальные и глобальные, стали неизменными спутниками "прогресса" озверевших гомо сапиенс, набросивших на себя бронированное бремя воинских доспехов.
  Однако, своего апогея воинственности патриархальная цивилизация достигла именно со времени распространения христианства, несмотря на то, что эта религия признается многими наивысшим идеалом нравственного совершенства. В самом деле, теоретически довольно трудно представить себе более нравственное общество, чем то, которое должно было бы следовать заповедям, изложенным в знаменитой "нагорной проповеди", часто называемой христианами "конституцией царства небесного".
  Справедливости ради следует заметить, что большей частью эти заповеди выражают, по словам Г-жи Айслер, "Женские" ценности: "Не противься злу насилием, подставь левую щеку тому, кто ударит тебя в правую, поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой, люби ближнего и даже врага твоего, учит Христос. Вместо "мужских добродетелей" - жестокости, агрессивности и превосходства - мы должны превыше всего ценить взаимное уважение, сострадание, нежность и любовь".
  
  Глава 17. Христианство и нравственность
  
  И все же именно эра христианства принесла в мир наибольшее количество зла. Самый совершенный закон возник именно для того, чтобы наиболее совершенным образом повсеместно нарушаться!
  Уже начиная с IV века н.э., когда сторону христианской церкви начали принимать кесари Римской Империи, широкими потоками полилась кровь язычников и христиан-еретиков, преследуемых церковными властями с молчаливого одобрения и даже при содействии властей гражданских. Своих прежних обидчиков, язычников, христиане вовсе не склонны были прощать во исполнение Христовых заповедей. Напротив, обладая теперь достаточной силой для свершения мести, христиане без зазрения совести энергично принялись за уничтожение язычества варварскими ветхозаветными методами. Они не только уничтожали язычников, но и разрушали языческие храмы, многие из которых представляли собой величайшие культурные ценности и восхитительные памятники античной архитектуры.
  О нравах, царивших уже в раннехристианской церкви, при жизни апостолов Иисуса, довольно подробно сообщает нам Новый завет. Следует заметить, что новозаветные апостольские послания служат превосходным зеркалом, в котором довольно точно отражаются практически все стороны жизни и образ действий членов первохристианского общества. Обратим наше внимание на тот факт, что в каждом своем послании из вошедших в библейский канон апостолы не перестают призывать своих "духовных чад" к любви, терпению, честности, прямодушию, состраданию, трудолюбию. По логике вещей, если бы все эти качества в действительности были присущи последователям апостольского учения, то не было бы нужды этим "святым отцам" настойчиво повторять своей пастве бесчисленные нравоучения. Однако, в новозаветном каноне мы то и дело наталкиваемся на такие поучения как "вперед не кради", "бегайте блуда", "говорите истину друг другу", "не будем тщеславиться, друг друга раздражать, друг другу завидовать", "отвращайтесь зла", "не высокомудрствуйте... не мечтайте о себе", "будьте в мире со всеми людьми", "не мстите за себя" и множество тому подобных. Под видом "отеческих" наставлений апостолы, как видим, безжалостно бичуют гнилость и порочность своих единоверцев, в среде которых продолжали процветать воровство, лживость, тщеславие, мстительность, взаимная зависть, гордыня, сварливость. В сравнении христиан с язычниками того времени апостолы неоднократно высказываются в пользу последних: "Есть верный слух, что у вас появилось блудодеяние, и притом такое блудодеяние, какого не слышно даже у язычников" (1Кор.5:1); "Ради вас... имя Божие хулится у язычников" (Рим.2:24); "Кто о своих и особенно о домашних не печется, тот... хуже неверного" (1Тим.5:8). В самом деле, апостолы оказались людьми достаточно проницательными, чтобы увидеть, что в порочности христианская церковь, проникнутая идеей "богоизбранности" и чувством горделивого превосходства над "внешними" вполне может превзойти даже язычество.
  Самые худшие их опасения сбылись в полной мере.
  Весь арсенал злобы и агрессии, накопленный христианами за три века притеснений, с IV века н.э. был пущен в ход против всякого, не разделявшего их точки зрения на смысл мирового бытия. Не составляли исключения и христиане "еретических" течений, чье мнение не совпадало с господствующей идеологией. "Злочестиваго Ария", дерзнувшего выступить на Никейском соборе 325 г. с новой, изобретенной им формулировкой христианского вероисповедания, публично подверг избиению "святой" мирликийский епископ Николай. Сей примечательный антично-инквизиционный акт уклончиво воспоминается поныне в христианском "акафисте святителю Николаю" словами: "Ариа же безумнаго обличил еси". Каким образом "обличил" - становится понятно: бил по лицу!
  Спустя немного времени, склонив на свою сторону императора Констанция, церковной властью в Римском государстве овладели ариане. Действиями императора заправляли теперь придворные арианские епископы. Сторонники константинопольского епископа-арианина Македония хвалили его за святость жизни. Между тем, меры, практикуемые им против тех, которые уклонялись от "общения" с ним (православных и новатиан), превосходили собою времена языческих гонений. Так, до 4.000 солдат были отправлены им против одной новатианской общины в Пафлагонии для привлечения их к союзу с константинопольской церковью. Произошло побоище столь сильное, что из посланного отряда возвратились очень немногие. Детей вырывали из рук Матерей и отдавали их епископу для крещения. Палкой разжимали зубы сектантов, "сподобляя" их причащения, - и приводили таким образом "в общение" с епископом. Женщин подвергали таким утонченным истязаниям, до которых не додумались и палачи времен Диоклетиана!
  Выборы самого патриарха Македония в 342 г. ознаменовались огромным количеством убитых сторонников его оппонента Павла. Затем, при интронизации Македония, в церкви погибло до 3.150 человек от давки и меча.
  24 сентября 366 г. умер римский епископ Либерий. 1 октября был рукоположен его преемник Дамас. Но он был не единственным избранником. Противная партия избрала Урсина и посвятила его. Дело с двумя кандидатами на кафедру не обошлось без бурных сцен. Бились насмерть! Префект города, Ювентий, не мог обуздать толпу, и был вытеснен в предместье. Нашлись радетели из партии дамасиан, которые привлекли к этому делу quadrigarios (управляющих колесницами в цирке). Можно себе представить, как они, вооруженные дубинами, "постояли за церковь"! 26 октября 366 г. творилось такое безобразие в базилике, что, по беспристрастному свидетельству Аммиана Марцеллина, языческого историка, в базилике было найдено 137 трупов из партии урсиниан, а по свидетельству другого автора - 160 трупов. Когда урсиниане заняли базилику, то дамасиане пытались выломать в ней двери или поджечь ее, чтобы вытеснить оттуда ненавистных противников. Затем они взобрались на крышу и стали бросать в урсиниан черепицы, и наконец, поддерживаемые квадригариями, ворвались в базилику и начали здесь избиение. Спокойствие было едва восстановлено впоследствии посредством массовых казней как мирян, так и клириков.
  Аммиан Марцеллин, рассказывая о кровавых выборах папы Дамаса, впрочем, ничуть не удивлялся тому, что люди с таким усилием стремятся к достижению сана римского епископа: удобства, которыми была обставлена их жизнь, богатые подарки Матрон, прекрасная одежда, великолепные коляски, обеды, превосходящие по роскоши даже царские пиршества, - все это, естественно, соблазняло многих выступать кандидатами на римскую кафедру. Префект Рима, язычник Претекстат, часто говаривал в шутку папе Дамасу: "Сделайте меня римским епископом, и я стану христианином".
  "В 391 г. по указу Феодосия I христиане сожгли знаменитую Александрийскую библиотеку, одно из последних вместилищ древней мудрости и знаний, - сообщает Г-жа Айслер. - При содействии позднее канонизированного Кирилла (патриарха Александрии) христианские монахи растерзали Гипатию - замечательного Математика, Астронома и Философа александрийской школы неоплатоников. Ибо эта Женщина, признанная теперь одним из величайших ученых, была для Кирилла лишь недостойной, Которая осмелилась преподавать мужчинам".
  
  Это лишь некоторые, и отнюдь не самые значительные эпизоды начала всемирного правления христианской церкви, немного времени спустя установившей свою власть на всех континентах планеты. Говорить об этом подробно здесь не имеет смысла: о деяниях приверженцев "религии любви" с момента ее возникновения до наших дней написано немало статей и книг, отличающихся различной степенью объективности. Удивляет другое: каким образом церковное сообщество в короткий срок превратилось из жертвы в хищника? Каким образом заповеди Христа начали распространяться по миру путем откровеннейшего их нарушения и беззастенчивого их попрания?
  Мы должны понимать, что уже первые поколения христиан были воспитаны не столько на миролюбивых апостольских поучениях, сколько на текстах Ветхого завета, первоначально считавшихся единственно священными для последователей Иисуса. Когда апостол Павел говорит, что "все писание богодухновенно", он, разумеется, имеет в виду вовсе не свои послания или письма своих коллег по апостольству, а книги еврейской Библии. Раннехристианское богословие получило развитие именно в контексте тех ветхозаветных ужасов и жестокостей, которыми изобилует древнесемитская религия Яхве. Становится понятным, почему образ кроткого незлобивого Назарянина быстро затмился грандиозной фигурой его безжалостного "небесного отца", к которому сам Иисус, висевший на кресте, обратил последний вздох разочарования: "Почему ты меня оставил?" Каждая строчка Нового завета, в IV веке принявшего форму канонического писания христиан, подсознательно толковалась богословами в свете варварской религии, под знаменами которой еврейские завоеватели стирали с лица Земли целые народы и цивилизации.
  Сам Иисус в своих проповедях справедливо замечал, что "не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые" (Мф.7:18). Могло ли христианство, взявшее свое начало в религии ненависти, стать добрым плодом с худого дерева!
  "Небесный отец" и его "святые" дохристианских времен предстают перед нами в самом неприглядном свете. Сам Яхве ведет себя подобно злобному избалованному ребенку: то ласкает свою любимую игрушку; то, почему-то рассердившись на нее, начинает пинать ее ногами, швырять в грязь, бросать на растерзание чужим собакам; затем, одумавшись и раскаявшись, вновь подбирает ее с земли, отмывает и ставит на почетное место до тех пор, пока его не накроет очередная волна необъяснимого раздражения. Таким образом, центральная фигура Библии сама по себе представлена как существо глубоко испорченное и лишенное каких бы то ни было основ нравственности и морали.
  (Во избежание недоразумений стоит пояснить, что критике здесь подвергается не само Высшее Божество, так что говорить о "богохульстве" тут не имеет смысла. Критике подвергаются извращенные представления офаллократившегося человечества о Божестве, омужествившего образ Богини Творицы и приписавшего ему свои собственные, низменные душевные качества.)
  Подвергая истязаниям "свой народ", Яхве обвиняет его в немыслимых злодеяниях, тем самым как бы объясняя причину своего поведения в отношении "согрешивших" евреев. Еще раньше он с проклятиями изгоняет из земного рая первопредков человечества, которых сам же спровоцировал на совершение "преступления". По мысли христианских богословов, Яхве - бог всеведущий; следовательно, он заранее знал все, но нисколько не озаботился тем, чтобы предотвратить "грехопадение". Самого Сатану также, как утверждают христиане, сотворил Яхве, заранее зная, что Сатана принесет зло во Вселенную и погубит человечество. Отсюда следует, что иудео-христианский бог сам является источником зла и творцом преступлений, за которые впоследствии "наказывает" запрограммированное им человечество. На такую вопиющую низость способен далеко не каждый человек, однако своему богу христиане прощают все, и даже служат ему рабами, превознося его "святость".
  Из контекста христианских священных писаний вообще можно сделать вывод (если отказаться от предвзятости во взглядах), что Яхве и Сатана - союзники (или сообщники) в одном и том же деле. Яхве отдает людей во власть злому духу с целью "испытать", будут ли верующие верны ему в искушениях (в чем же тогда его хваленое всеведение, если он испытывает своих поклонников?). Прошедших мучительный тест он согласен принять в свое царство в виде снисхождения, а остальных ввергает в "огонь вечный". Налицо обоюдовыгодность сделки: ни Яхве, ни Сатана не остаются в накладе - каждый получает свою долю добычи.
  Наказывая людей за свои собственные злодеяния, Яхве обнаруживает удивительную тягу к изощренности в нанесении болезненных и смертельных ударов. По библейской легенде бог, имея возможность сомкнуть воды Красного моря перед армией фараона, чтобы спасти беглецов-евреев, - которых он вывел из Египта на новые истязания, - поступает иначе: он дожидается момента, пока египтяне войдут в море, и топит их всех до единого. Еще раньше он насылает на Египет "десять казней", в ходе которых страдают и гибнут невинные люди и их малолетние дети.
  Не отстают от своего кумира и его верные "святые". Пророк Елисей проклинает "именем Господним" расшалившихся детей, которых терзают медведи (4Цар.2:24). Псалмопевец Давид как заправский садист расправляется с мирным населением аммонитского города Раввы: "Народ, бывший в нем, он вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми городами Аммонитскими" (2Цар.12:31). Судья Гедеон поступает подобным образом даже со своими соплеменниками-единоверцами: "И взял старейшин города и терновник пустынный и зубчатые молотильные доски и наказал ими жителей Сокхофа; и башню Пенуэльскую разрушил, и перебил жителей города" (Суд.8:16:17).
  Вот на каких идеалах взращивались ранние поколения христиан. Вот какие примеры для подражания впитывались ими уже в первые века существования церкви. Вот в каком контексте рассматривались их богословами апостольские послания и Евангелия. Худое дерево не могло принести добрых плодов. С самого начала христианство было обречено на роль мирового палача. Если религия Яхве дохристианского периода была распространена только на территории Ближнего Востока, то теперь, в новом изложении, она покорила троны и овладела народами.
  
  Как явствует из некоторых текстов Нового завета и апокрифических писаний, впоследствии отвергнутых церковным руководством, Женщины в раннехристианском обществе занимали довольно высокое положение. Скорее всего, это было связано с культом Девы Марии как Пресвятой Богородицы, вошедшем в христианство наряду с почитанием Ее сына Иисуса. Возможно, ход истории принял бы иное направление, если бы Женщины в христианстве сохранили Свое влияние на верующих. Но служители ревнивого Яхве приложили все усилия для того, чтобы устранить Женщину от церковной власти. В отличие от Евангелий, сохранивших некоторые сведения о земной жизни Девы Марии, в апостольских посланиях всякое упоминание о Ней напрочь отсутствует. Напротив, Женщине в них отводится низшая ячейка в новом религиозном обществе: "Жена да боится мужа"; "Жене учить не позволяю".
  Почему мужчина в христианстве требует от Жены, чтобы Она его БОЯЛАСЬ? Казалось бы, так и должно быть - физически менее сильное существо и без того обязано, по логике вещей, трепетать перед более сильным в соответствии с законом самосохранения. Но нет! Оказывается, этот страх Женщине необходимо было внушить, иначе БОЯТЬСЯ Она не стала бы. Просто в силу происхождения, потому что Она - законная Хозяйка мира, истинная Дочь и Наследница Богини Матери. Нужно было на уровне сознания выбить эту почву у Нее из-под ног, чтобы опутать религиозным страхом! Именно в таком забитом состоянии Женщина оказалась неспособной взять в руки церковную власть, чтобы противостать процессу саморазрушения вновь запущенной системы.
  Заметим: даже современные христианские богословы косвенно признают, что по своему характеру более поздние апостольские послания значительно отличаются от текстов четырех Евангелий, описывающих земную жизнь Девы Марии и Ее сына. Известный православный апологет А. Кураев в своей книге "Протестантам о православии", говоря о различии взглядов разных христианских конфессий на библейскую сотериологию, отмечает: "Несомненно, что слово самого Спасителя значит больше, чем слово апостола. Так вот, юридические образы, присутствующие в посланиях апостола Павла, несомненно уступают по своей достоверности и глубине тем образам, что использовал сам Христос для изъяснения своего служения". Следовательно, и сами христиане в глубине души отдают себе отчет в том, что образы евангельских персонажей получили серьезное искажение в их апостольских толкованиях. Если апостол Павел искажал в своих посланиях представления об учении Христа, изложенном в Евангелиях, то где можно найти гарантию того, что и сами образы Иисуса и его Матери не искажены в Евангелиях и толкованиях на них?
  С первых веков своего существования церковь взращивалась на идеях агрессии, мстительности, религиозной ненависти, лукавства, подтасовывания фактов и искажения информации путем ее переписывания. Поэтому нет ничего удивительного в том, что "святейшая" католическая инквизиция отправляла на пытки и костры сотни тысяч живых душ (преимущественно Женщин, как Носительниц древнего гнозиса, не желавших смиряться под иго жестокой фаллократической системы); в том, что католики и протестанты едва ли не целиком истребили коренное население Американского континента (более 100 миллионов индейцев было уничтожено только на территории США!), подражая действиям древних евреев в Ханаане; в том, что в ходе крестовых походов христианские рыцари не постеснялись уничтожить христианскую же Византийскую империю и неоднократно сеяли смерть и разрушения на земле христианской же Руси; в том, что ужаснейшее злодеяние XX века - атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки - было совершено американскими христианами по приказу баптиста Трумэна. Таких масштабов жестокости и человеконенавистничества не знал языческий мир. И уж совсем не может быть никакого сравнения христианской цивилизации с цивилизацией Матриархата, вообще не знавшей войн.
  Попробуем проникнуть в тайну рождения "религии любви", чтобы объективно разобраться в столь феноменальном явлении.
  
  Глава 18. Матерь Иисуса и сын Марии
  
   Для того, чтобы получить наибольшее представление о том, как возникло христианство и что оно из себя представляет как религия, следует, пожалуй, прежде всего обратить самое пристальное внимание на религиозно-политическую обстановку того времени и той местности, где впервые была возвещена изумленному человечеству "благая весть" двенадцати апостолов.
   Из гневных слов пророчеств Иеремии следует, что вплоть до Вавилонского пленения евреи тайно, но очень ревностно поклонялись Богине Неба (предположительно Иштар - Астарте), то есть сохраняли в своей среде воспоминание о Матриархате и Древней Религии. Вряд ли они перестали это делать и впоследствии, по крайней мере некоторые из них (и прежде всего Женщины, угнетаемые патриархальным обществом). Вавилонское пленение Израиля окончилось в VI веке до н.э., а уже в IV веке до н.э. Палестину завоевал Александр Македонский (331 г. до н.э.). Ближний Восток был эллинизирован, так же, как и Египет (ко времени возникновения христианства разговорный греческий язык - койн - в Израиле был едва ли не более распространен, чем арамейский). Греция, Палестина и Египет стали своеобразным "культурным треугольником" эллинизма. Нет сомнений в том, что на территории Израиля получили широкое распространение европейские и египетские мифы.
  Впрочем, близкое соприкосновение евреев с культурами народов Европы, Африки и Азии началось значительно раньше. Во время Вавилонского пленения евреи оказались рассеянными практически по всей территории огромной империи Навуходоносора, а впоследствии - государства могущественных персидских царей. Еще раньше (приблизительно за 1.000 лет до возникновения христианства), как отмечает Ф. Бренье в книге "Евреи и Талмуд", "рассеяние началось в царствование Соломона, распространившего еврейские колонии даже до Испании (Фарсис) и до Эфиопии (Офир), обязанных снабжать его золотом, слоновою костью и драгоценным деревом. (1 Книга Царств 9:26-28;10:22)". Известно также о существовании крупной еврейской колонии на Коринфском перешейке, основанной переселенцами из Иудеи в первой половине I тысячелетия до н.э.
  Примерно за 100 лет до появления христианства Израиль был завоеван римлянами (63 г. до н.э.). Римская оккупация еще раз послужила своего рода "широкими вратами" для проникновения в Палестину западной культуры и западных верований.
  Не подлежит сомнению то, что некоторая часть евреев под влиянием некоторых языческих религий держалась веры в реинкарнацию, сохранившейся из Древней Религии (довольно пространно о реинкарнации говорится в Талмуде; например Иисус Назарянин - это новое воплощение пророка Исаии, Самсон - новое воплощение Иафета, Исаак - новое воплощение Евы и т.д.). Не менее вероятно и то, что вера иудеев во всеобщее воскресение - это переработанный в иудейской традиции взгляд на перевоплощение душ.
  
  В кельтской мифологии, которая со времен начала патриархата много позаимствовала из религий древних греков и италийцев, присутствует целая мужская "божественная троица". Ее вторым лицом является бог... Езус (латинское произношение имени Иисус). Его символ - бык (в иудейской традиции - жертвенное животное; Иисус в Новом завете назван "жертвой за наши грехи"). Ему приносились жертвы ПОВЕШЕННЫЕ НА ДЕРЕВЕ. Первое лицо "троицы" - бог Тевтатес, самый старший и могущественный из них (аналог христианского "небесного отца"). Третье лицо - бог Таранис, бог огня, молний и бурь, который принимал жертвы, сжигаемые в огне (христианский "святой дух" отождествляется и с огнем, и с бурным ветром). Езус - одно из воплощений "рогатого бога", сына Великой Богини, которого италийцы называли Дианус (от лат. divanus - "божественный"), а греки - Дионис. Согласно древнегреческим мифам, Дионис подвергался смертельной опасности, но, будучи сыном Зевса (бога-отца), был избавлен им от смерти: Зевс зашил Диониса себе в бедро, а затем состоялось его второе рождение (аналог библейского Воскресения Христова, которое христиане символически отождествляют с субъективным переживанием "совоскресения Христу", "нового рождения", "рождения свыше").
  Параллельно следует заметить, что лингвистический корень, имеющий значение "Божество", чрезвычайно сходен во многих языках планеты. В греческом языке он звучит как "Теос", в латинском - "Деус", в итальянском - "Дио". На языке древних вавилонян - "Тия" или "Тиа" (Тиа-Мат - Божественная Мать). Божественное творческое Начало у народов Восточной Азии обозначается словом "Дао" или "Дэу" (евангелие Иоанна в китайском переводе начинается словами "В начале было Дао" - жизненный Принцип, управляющий миром), а у индусов - "Дэви" (Дэви-Шакти - индуистская Богиня Мать). В русский язык это слово проникло как "Дева", то есть Девушка, и это прямо указывает на то, что Высшее Божество древние славяне представляли именно в Женском роде. В славянском пантеоне даже в патриархальные времена особым почитанием пользовалась Богиня Дива - аналог греческой Богини Матери Артемиды, "Нетронутой" - Покровительница лесов, животного мира и вообще дикой Девственной Природы. Валахи называли Ее Дева или Дина, иногда - Дивия, западные славяне - чехи - Девана, а белоросы - Дзевана. Отсюда же славянское слово "диво" (диво дивное) - нечто непонятное, непознаваемое, обладающее подчас сакральным, божественным смыслом, или, например, современное английское "Divinity" - "Божественность".
  Почти наверняка в виде Девственной Богини славяне представляли себе Матерь Тьму, Великий Хаос, в Чьем чреве зародилось и выносилось знаменитое Родово Яйцо. Вселенский Хаос, бывший прежде всякого творения, древние египтяне называли словом "сенек", а животворящую водную стихию - "сенек эн му" - "Хаос Воды" (отсюда - их глубочайшее почитание священной реки Хапи, от вод которой зависела жизнь всей страны). Нет сомнений, что здесь имеются в виду воды Материнского чрева, порождающего жизнь. Тот же мотив в скрытом виде проскальзывает и в библейском рассказе о начале мира: "Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною (славянская Матерь Тьма или греческая Богиня Ночь - первобытный Девственный Хаос, присутствующий почти во всех космогонических мифах планеты - несомненно, Женственная Личность, ибо из безличного не могло возникнуть ничего личного, а из бесполого - ничего разнополого - S.T.), и Дух Божий носился над водою". Великая Богиня выносила Свое будущее творение в водах Божественного Чрева и вдохнула в него Божественный Дух Жизни. Очевидно, примерно так же передавались из поколения в поколение сказания о сотворении мира Богиней Яху-Анат у шумеров, пока предания эти не были переработаны евреями в свете новой патриархальной идеологии.
  "Се, Дева во чреве приимет", - эта фраза, вероятно, была навеяна библейскому пророку Исаии теми же мотивами.
   Имя "Иисус" в древнеегипетском произношении звучит приблизительно как "Исус" или "Исис", то есть имеет общий корень с именем Исиды (египетской Богини Матери). Исида - Жена Осириса, воскресшего из мертвых. Воскресение Осириса состоялось при деятельном участии Исиды. Имя Исиды и тема воскресения из мертвых очень тесно связаны между собой.
   В пользу египетского происхождения имени Иисус (Иешуа) говорит также тот факт, что это имя ни разу не упоминается среди евреев доегипетского периода, начавшегося незадолго перед смертью Иакова (Израиля) и окончившегося исходом израильтян из древней страны Кемт под предводительством Моше (Моисея). Таким образом, впервые имя Иисус встречается нам в библейской книге "Исход" - так звали ученика и будущего преемника власти Моисея. Совершенно очевидно, что это имя перешло в еврейский язык именно из египетского, но в еврейском произношении - Иешуа - ему был придан новый смысл: "спасение Яхве".
  
   Христианство изначально было искусственно пристегнуто к иудейской традиции, так как первыми христианами были евреи. Первоначально в христианство они обращали также евреев, своих соотечественников; отсюда становятся понятными их разговоры о "небесном отце", посещения синагог и постоянное цитирование Ветхого завета. Однако, когда "лимит" был исчерпан, иными словами, когда в Иудее не осталось евреев, которые еще могли бы примкнуть к христианам, они заявили: "Отныне идем к язычникам. Они услышат". Обратим внимание на тексты "Деяний", в которых говорится, что язычники принимали христианство куда охотнее, нежели иудеи. Следовательно, в христианстве язычники нашли больше "родственной души", чем евреи, воспитанные в почитании Яхве.
   Культ Девы Марии, видимо, возник именно в среде прозелитов, а не евреев. А. Кураев замечает, что древнейшие иконописные Ее изображения, датированные II веком, были найдены при раскопках в Дура-Европос в Месопотамии. Междуречье граничит с Малой Азией, откуда родом кельты (галаты). Значит, кельтские верования в Великую Богиню жителям Междуречья были очень близки.
   На основании всего вышеизложенного в общих чертах вырисовывается следующая картина.
   Воспитывалась ли Дева Мария при Иерусалимском храме, как утверждают христианские предания, или нет - сказать довольно трудно. Возможно, эта версия была разработана в первых веках христианства именно с целью косвенного доказательства будто бы сказанных Ею слов: "Се, раба Господня". Если же нет, то в тогдашнем обществе Она вполне могла бы получить и воспитание "западного" образца, что было широко принято у иудеев того времени. Даже "фарисей из фарисеев" Савл, например, превосходно знал европейские религии, историю, был знаком с учениями философов, греко-римской культурой и искусством. К тому же Мария была явно не из бедной семьи: протоевангелие Иакова говорит об Ее отце Иоакиме как об очень богатом человеке.
   Каким-то образом, по наитию свыше, Мария достоверно узнала, что непорочно зачнет и родит сына. Возможно, от Нее это узнала и Ее родня, и потому спешно выдала Ее за плотника Иосифа, согласившегося сыграть роль отца будущего ребенка во исполнение приличий и во избежание нежелательных последствий. Не исключено, что он согласился на эту роль из чувства привязанности или даже любви к Марии. Возможен другой вариант: и Марию, и Иосифа Новый завет называет потомками рода Давидова, а значит, они состояли в определенной степени родства; по-родственному они и решили это дело.
   Христиане пытаются утверждать божественность Иисуса с помощью факта его непорочного рождения. Но родиться в результате Непорочного Зачатия - это еще не признак божественности. Вот ЗАЧАТЬ НЕПОРОЧНО - совсем другое дело. Это и есть признак Божественности! В соответствии с верованиями религии Матриархата Богиня Мать изначально сотворила/породила Вселенную одна, без участия мужского божества (каковое в качестве демиурга всплывает уже только в раннем язычестве), а значит, Она и есть Непорочно Зачавшая. Также исключительно Ей одной принадлежит честь рождения всех прочих божеств (служебных ангельских сущностей), следовательно, Она и есть Богородица. Таким образом, Дева Мария, выражаясь языком индуистов, настоящая "Аватара" (воплощение) Богини Матери.
   Мы не можем знать, что думала Мария о Себе Самой, но вряд ли Она когда-либо называла Себя Богиней. По крайней мере, во всеуслышание. Иудейское окружение не стерпело бы такой дерзости. Ее Божественность, впрочем, и без лишних слов доказывается фактом Непорочного Зачатия.
   Неудивительно поэтому, что сын Божественной Женщины, возможно, действительно обладал некими сверхъестественными способностями. Но главное его отличие от других пророков заключалось в его поведении (и прежде всего в отношении к Женщине) и поучениях, непохожих на воинственные выклики прежних "засланцев" Яхве. В силу иудейского окружения Иешуа говорил о Божестве как об "Отце", но также в его проповедях присутствовали явно Матриархальные мотивы. Первоначально они сохранялись лишь в устных преданиях, но в III веке некоторые из них были записаны (не исключено, что с некоторыми искажениями). Эти тексты сохранялись впоследствии несторианами. Очень может быть, что опираясь именно на эти тексты Несторий и утверждал, что Иисус - это не бог Яхве.
   Сами апостолы признаются, что далеко не все, чему учил Иисус, вошло в их Евангелия. В частности, такое признание делает евангелист Иоанн: "Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг" (Ин.21:25). Из этих слов видно, что Четвероевангелие - это только небольшая часть проповедей Иисуса, а все остальные его слова - тайна, покрытая мраком. Именно поэтому апостолы так активно боролись как с гностическими писаниями, уничтожая их (обычай сжигать неугодные рукописи существовал уже в апостольские времена - Деян.19:19), так и с гностическими преданиями, заглушая их "увещаниями" к верующим: "Учениями чуждыми не увлекайтесь..."
   Вот некоторые отрывки из проповедей Иисуса, впоследствии не вошедших, разумеется, в новозаветный канон: "Я приведу вас в царство ангелов нашей Матери, где сатана не имеет силы"; "Никто не может служить двум хозяевам сразу. Либо он служит Веельзевулу, либо он служит нашей Земной Матери и Ее ангелам".
   (С христианами-гностиками апостолы воевали очень ревностно. Гностические писания не отвечали стремлениям церковного иерархического руководства. Из некоторых текстов Евангелий становится понятным, что Иисус видел свою миссию в освобождении Женщины от патриархального гнета, но его последователи все поняли по-своему, так, как им казалось удобным. Возможно, и об этом говорит Иисус: "Те, кто со Мной, не понимают Меня" ("Аграфа", со ссылкой на "Деяния Петра"), - а не просто о своем одиночестве на Масличной горе. Ясно, что такие тексты никак не могли бы попасть в церковный канон - тогда пришлось бы признать, что церковь не поняла учения и целей своего основателя. Со словами Павла: "Церковь - столп и утверждение истины", - это никак не вяжется.)
  Видимо, Иешуа предполагал, что за подобные речи его обязательно убьют, и даже предсказывал это. После его смерти тело, скорее всего, было просто выкрадено из гробницы, вероятно, самими охранниками. Из евангельских повествований следует, что среди воинов римских оккупационных частей были люди, уважительно относившиеся к Иисусу и даже видевшие в нем сына Божественного Существа (к тому же они были офицерами - сотниками (см. Мф.8:5-13;27:54) - и рядовые воины вполне могли бы исполнить их тайный приказ, особенно если разделяли мнение своих начальников). Христиане говорят, что этого не может быть, так как за это воинов должны были бы казнить. Но ведь сами иудеи, судя по тексту Мф.28:14, пообещали "избавить их от неприятности". Значит, они обладали достаточным влиянием на прокуратора и его чиновников, чтобы сделать это. Кроме того, назвать смертную казнь "неприятностями" нельзя. Из этих слов следует, что смерть солдатам не грозила.
  От физического наказания иудейские первосвященники воинов избавили бы, как обещали, чтобы только весть о "воскресшем" Назарянине не распространилась повсюду, а если "неприятностями" можно назвать денежный штраф, то этого охранники боялись меньше всего, ибо иудеи "довольно денег дали воинам". Возможно, эти солдаты были не римлянами, а наемниками из других народов. Не будучи ни иудеями, ни христианами, они вполне могли предвидеть, что поимеют от еврейских первосвященников хорошую мзду "за молчание".
   Есть и другое предположение. Пилат сказал: "Имеете стражу; пойдите, охраняйте, как знаете" (Мф.27:65). Из слов правителя можно сделать вывод, что эти стражники прокуратору вообще не подчинялись, а принадлежали к храмовой страже. Некоторые воины храмовой стражи также находились под сильным влиянием проповедей Иешуа. Например, когда однажды их послали арестовать его, они этого так и не сделали, отговорившись тем, что "никогда человек не говорил так, как этот человек" (Ин.7:46). Такие люди вполне могли выкрасть тело из гробницы и утверждать, что оно исчезло бесследно. Первосвященники же объявили, что тело украли апостолы.
   Версию "явления ангела", объявившего у гроба, что Иисус воскрес, хорошо объясняет Ог Мандино в книге "Комиссия по делу Христа". По его версии, этот "юноша в белом одеянии" - будущий евангелист Марк, ночью выбравшийся к гробнице из дома в белой ночной рубашке. Правда, сам автор - христианин-протестант, и делает вывод, что Иисус все-таки бог. Но при этом опирается он на "исторические факты", которые сам же и выдумал по ходу книги.
   Наличие знаменитой Туринской плащаницы со следами крови и отпечатками телесного контура Иисуса вполне может служить доказательством того, что он был не совсем обычным человеком как сын Божественной Женщины, но никак не доказывает факта его воскресения. Почти не возникает сомнений, что его "воскресение" столь же символично, как и возвращение к жизни Осириса, Адониса, Диониса и Фаммуза, а также Зеленого человека - "рогатого бога" Древней Религии Матриархата, о чем будет более подробно сказано в следующей главе.
   Таким образом, явление "воскресшего" Иешуа, по всей вероятности, было видимо его ученикам не более чем "глазами веры", подобно тому, как в XIX веке Смиту и его единомышленникам, основателям мормонизма, было "явлено" видение ангела Морония и "золотых листов".
   Павел в 1Кор.15:5-8 делает интересное заявление: "воскресший" Иешуа "явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам; а после всех явился и мне, как некоему извергу". То есть, "видели" его только "свои". Налицо заговор. Если бы Иешуа действительно воскрес, то в этом факте он прежде всего уверил бы неверующих в него. Невозможно предположить, что "всемогущий Бог", сам воплотившийся Яхве, стал бы партизанить после своего воскресения, ставя целью обратить к вере в него не весь мир, а лишь ограниченное тайное общество.
   По сути дела, апостолы-евреи не разрабатывали первоначально вообще никакого богословия. Все их проповеди сводились к словам о том, что Христос воскрес и он есть Мессия. Тексты Ветхого завета подгонялись под новую проповедь. О Деве Марии никакой речи не было. Перед апостолами стоял факт Непорочного Зачатия, следовательно, кто-то из них - Мария или Ее сын - обладает божественной природой. Выбор был сделан в пользу мужчины Иешуа, иначе соотечественники апостолов не пошли бы за ними.
   Положение стало резко меняться, когда к христианам присоединился ученый Савл Тарсянин. Собрав воедино известные ему мифы о Великой Богине и Ее сыне, он объявил Иешуа самим Богом. Тем более, что имя сына Марии было созвучно именам некоторых языческих богов, о чем уже сказано выше. Прежде чем пуститься на такой шаг, Савл (он же Павел) как "апостол язычников" окружил себя крепкой командой из прозелитов, которые вполне разделяли идею воскресшего бога. Обратим внимание на то, что среди сподвижников Павла евреев почти не было.
   Впервые "сущим над всем Богом" Павел назвал Иешуа в послании к римлянам (57 г.). И лишь много позже укоренившуюся к тому времени идею божественности Христа повторил Иоанн в первом соборном послании (5:20). Это послание было написано только в 90-х годах I века.
   До 57 года было написано только одно Евангелие - от Матфея, причем, не на греческом языке, а на арамейском. Следовательно, оно было написано специально для евреев. Матфей тут и там цитирует пророков, силясь доказать, что пришествие Иешуа было предсказано Ветхим заветом. Все остальные Евангелия были составлены уже после 57 года: от Марка - около 60 г.; от Луки - около 62-63 г.; от Иоанна - только на рубеже I и II веков (уже после Апокалипсиса, который был написан примерно в 96-97 г.). Сравнивая контекст каждого Евангелия с датами их написания, мы можем проследить, как со временем личность Иисуса обрастала все новыми героическими "подробностями". У Матфея он - пророк; у Марка - исполнитель замыслов Яхве; у Луки - совершенный человек (мужчина, по своим качествам, разумеется, превосходящий любую Женщину); наконец, у Иоанна - само Высшее Божество в мужском облике. Только в последнем по времени написания Евангелии, от Иоанна, содержатся отрывки, позволяющие христианским теологам утверждать тождественность Иисуса и Яхве ("В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог" - Ин.1:1; "Я и Отец - одно" - Ин.10:30; "Видевший Меня видел Отца" - Ин.14:9; "Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой!" - Ин.20:28) - в предыдущих Евангелиях ничего подобного не было! Как тут не говорить о домыслах и постепенном приукрашивании? Слова Иисуса, не вязавшиеся с идеей новой "мужской" религии, отбрасывались; остальные дополнялись и сдобрялись соответствующей терминологией.
   Несомненно, сам Иисус вовсе не считал себя основателем новой религии, но всего лишь призывал людей к единению с Природой-Матерью и Ее законами, и к миру между собой. Делал он это, стараясь согласовывать свои поучения с традицией "авраамизма", время от времени упоминая имена Авраама, Моисея, ветхозаветных пророков. Притом же он попросту описывал в своих проповедях ту самую здоровую и миролюбивую цивилизацию, которую в древности создал Матриархат.
   После его смерти и фальсифицированного "воскресения" апостолы на втором этапе заговорили о нем как о проповеднике "исправленного", "истинного" иудаизма.
   Третий этап начался с переломного момента, когда к христианам присоединился Павел, очень влиятельная в иудействе фигура. По некоторым христианским источникам, его обращение состоялось в середине 40-х годов I века. Однако, судя по тексту "Деяний", это событие последовало вскоре после убийства архидиакона Стефана. Смерть Стефана церковные предания датируют 34-м годом. Это означает, что Павел присоединился к христианам приблизительно в 35-36 г., то есть гораздо раньше написания даже самого первого Евангелия - от Матфея.
  Постепенно собрав многочисленные слухи (правдивые и вымышленные) в одно целое, он увязал иудейские пророчества с языческими мифами и, по сути, предложил апостолам свое, новое учение, от которого они посчитали целесообразным не отказываться. Этот факт сам Павел упоминает в послании к галатам: "Ходил я в Иерусалим с Варнавою, взяв с собою и Тита. Ходил же по откровению, и предложил там, и особо знаменитейшим, благовествование, проповедуемое мною язычникам, не напрасно ли я подвизаюсь или подвизался" (2:1-2). Согласие апостолов с вариантом Павла выражено в дальнейших словах: "Узнав о благодати, данной мне, Иаков и Кифа и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им к обрезанным" (2:9).
  Проследим хронологию развития христианского учения в изложении самого апостола Павла. О событиях, последовавших за его присоединением к христианской общине, он рассказывает в послании к галатам такими словами: "Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благоволил открыть во мне Сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам, -- я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью, и не пошел в Иерусалим к предшествовавшим мне Апостолам, а пошел в Аравию, и опять возвратился в Дамаск. Потом, спустя три года, ходил я в Иерусалим видеться с Петром и пробыл у него дней пятнадцать. Другого же из Апостолов я не видел никого, кроме Иакова, брата Господня" (Гал.1:15-19).
  Итак, вслед за своим обращением Павел "не стал советоваться с плотью и кровью", то есть принял решение не согласовывать свои планы на ближайшее время с церковным руководством. Он совершил путешествие из Дамаска в Аравию и обратно. Вероятно, эта поездка заняла очень немного времени, так как в 9-й главе "Деяний" о ней ничего не сказано, как о незначительном факте. В действительности же она сыграла большую роль в становлении мировоззрения "прозревшего" Павла. Удалившись на время от своих единоверцев, чтобы поразмыслить на свободе, Павел вернулся в Дамаск, вдохновленный "откровениями", видимо, продуманными им в пути. Этот факт отразился в тексте "Деяний": "Савл более и более укреплялся и приводил в замешательство Иудеев, живущих в Дамаске" (9:22).
  Спустя около двух лет, после неудавшегося покушения на его жизнь и бегства из Дамаска, Павел в сопровождении кипрянина Варнавы был представлен в Иерусалиме апостолам Петру и Иакову, с которыми общался, как видно из рассказа Павла, около двух недель.
  Можно представить себе, с каким пристальным вниманием и уважением необразованный рыбак Петр слушал "откровения" бывшего фарисея Павла, одного из ученейших людей своей страны! Произошло это памятное событие, по всей видимости, в 38 году, то есть за несколько лет до написания Матфеем первого евангелия. Не может возникнуть никакого сомнения в том, что основные мотивы евангелия Матфея были навеяны переданным ему рассказом Петра о встрече с Павлом, тем более, что до написания своего евангелия Матфей миссионерствовал именно на территории Иудеи, и лишь затем, после 50 года, перебрался в Эфиопию, где был убит.
  Спутниками Павла во втором путешествии к апостолам (приблизительно в 51-52 г., после написания евангелия Матфея) были интересные ключевые фигуры - Варнава и Тит. Эти люди не были иудеями по вере до своего обращения в христианство. Хотя о Варнаве Новый завет говорит, что он был "левит", но одновременно он - "родом Кипрянин". То есть родился и воспитывался он на Кипре, в языческой стране, где в соответствии с древнегреческими преданиями родилась Сама Богиня Афродита (Киприда). Трудно предположить, что языческое окружение, в среде которого рос юный Варнава, не наложило никакого отпечатка на его мировоззрение и религиозные чувства. Тит же вообще не имел в себе еврейской крови, и был природным римлянином, а значит - человеком, бесконечно далеким от "авраамического" мировосприятия. Есть все основания полагать, что эти люди - полуязычник и язычник до мозга костей - оказали Павлу посильную помощь в разработке нового учения, которое по сути явилось духовной компиляцией различных религиозных систем язычества и ортодоксального иудаизма. К тому же "Мессии" уже давно пора было бы прийти...
  Именно во время этой, второй встречи и доверительной беседы с апостолами, "почитаемыми столпами", Павел и предложил окончательно оформленное под его редакцией христианское вероучение, одобренное высшим руководством к проповеди среди язычников Римской Империи. Именно с этих пор личность Иисуса стала почитаться божественной, а не просто пророческой, как в "благовествовании" Матфея. Спустя около пяти лет Павел уже прямо назовет Иисуса "сущим над всем Богом" в открытом письме римским христианам, и этот догмат прочно обоснуется в новой религии, вызывая особенную ярость правоверных иудеев во всем Pax Romana.
  Итак, около 50 г. Иисус на основании "откровений" Павла Тарсянина стал в среде христиан признаваться самим богом Яхве. В пользу этого утверждения говорит также тот факт, что именно в это время иудеи развернули настоящую войну против христиан, обвиняя их в страшном богохульстве. Беспорядки в самом Риме достигли таких масштабов, что император Клавдий (41-54 г.г. н.э.), не умея отличить одних от других, выгнал из Рима и христиан, и иудеев. Об этом сообщает римский историк Светоний, и тот же факт упоминается в Новом завете: "Клавдий повелел всем Иудеям (всем - значит, и христианам, которых римляне считали иудейской сектой - S.T.) удалиться из Рима" (Деян.18:2).
   "Божественность" Иисуса постепенно окончательно затмила образ Девы Марии, Которая стала признаваться всего лишь обыкновенной смертной Женщиной. Однако, для апостолов явился полной неожиданностью факт исчезновения Ее тела из гробницы, где Ее похоронили. Выкрадывать Ее тело, в отличие от тела Иисуса, чтобы сфальсифицировать Ее воскресение, не было выгодно никому - ни иудеям, ни христианам, ни таинственным "доброжелателям" с целью получения денег за это похищение. Следовательно, Она действительно воскресла, чем окончательно подтвердила Свою Божественность. Чтобы замять "для ясности" это дело, апостолы сочинили предание о взятии Ее на небеса Ее "божественным" сыном.
  
   Возможно, кому-то может показаться фантастичным это предположение. Однако ничего фантастичного здесь нет, особенно если учесть опыт искусственного создания подобных мифологий в кратчайшие сроки даже в не столь отдаленные от нас времена. Мифология о "полубоге" Ленине (с избежанием ярко выраженной религиозной терминологии) была, например, разработана в считанные годы сразу после его смерти. И это происходило на глазах десятков миллионов людей! До сих пор кое-где его почитают именно в том идеализированном образе, который был нарисован его ближайшими сподвижниками и учениками. Так что нет ничего удивительного в том, что подобную операцию с образом сына Девы Марии на заре христианской эры проделали в течение нескольких десятилетий, да еще в закрытом, тайном обществе, первоначально жившем в условиях строгой конспирации.
  
   В сознании последователей новой патриархальной религии Дева Мария была объявлена "рабой Господней". По христианской мысли Она - простая смертная Женщина, не обладавшая никакими божественными свойствами, всего лишь использованная богом Яхве для осуществления его замыслов.
   Рассказ евангелиста Луки о явлении Ей ангела Гавриила, когда Она будто бы заявила о Себе: "Се, раба Господня", - слишком уж напоминает ветхозаветные истории о явлении ангела Сарре у шатра Авраама, или Жене Маноя, когда Ей было обещано рождение Самсона. Скорее всего, легенда о Благовещении была навеяна именно этими сюжетами, а следовательно, не имеет никаких иных оснований кроме желания христианских авторов продолжить ветхозаветную библейскую традицию в Новом завете. А значит, и слова "се, раба Господня" и все последующие - это не более чем перефразировка гимнов Ветхого завета. "Благодарственная молитва" Богородицы Марии в Евангелии Луки очень похожа во-первых на молитву Анны по рождении Самуила (1Цар.2), а во вторых - это вообще набор фраз из Псалтири.
  
   "Се, раба Господня" - это Пс.115:7 - "О, Господи! я раб Твой, я раб Твой и сын рабы Твоей".
   "Да будет Мне по слову Твоему" - это Пс.118:65 - "Благо сотворил Ты рабу Твоему, Господи, по слову Твоему".
   Далее:
   "И сказала Мария: величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем" - ср. "Возрадовалось сердце мое в Господе; вознесся рог мой в Боге моем" (1Цар.2:1).
   "что призрел Он на смирение Рабы Своей, ибо отныне будут ублажать Меня все роды" - ср. "По множеству щедрот Твоих призри на меня" (Пс.68:17); "Смиренных возвышает Господь" (Пс.146:6).
   "что сотворил Мне величие Сильный, и свято имя Его" - ср. "Десница Твоя поддерживает меня, и милость Твоя возвеличивает меня" (Пс.17:36); "Свято и страшно имя Его!" (Пс.110:9).
   "и милость Его в роды родов к боящимся Его" - ср. "И правда Его на сынах сынов, хранящих завет Его и помнящих заповеди Его, чтобы исполнять их" (Пс.102:18).
   "явил силу мышцы Своей; рассеял надменных помышлениями сердца их" - ср. "Господь разрушает советы язычников, уничтожает замыслы народов, [уничтожает советы князей]" (Пс.32:10).
   "низложил сильных с престолов, и вознес смиренных" - ср. "Ибо Ты людей угнетенных спасаешь, а очи надменные унижаешь" (Пс.17:28).
   "алчущих исполнил благ, и богатящихся отпустил ни с чем" - ср. "Сытые работают из хлеба, а голодные отдыхают" (1Цар.2:5).
   "воспринял Израиля, отрока Своего, воспомянув милость" - ср. "Вспомнил Он милость Свою [к Иакову] и верность Свою к дому Израилеву" (Пс.97:3).
   "как говорил отцам нашим, к Аврааму и семени его до века" - ср. "Клялся Господь Давиду в истине, и не отречется ее: от плода чрева твоего посажу на престоле твоем" (Пс.131:11).
  
   В общем, "молитва Марии" - это всего лишь набор перефразировок ветхозаветных гимнов. Это больше похоже на каноническую молитву священника, чем на реакцию восхищенной Женщины. Вряд ли Дева Мария произносила все эти слова. Вероятно, они были попросту сочинены "романтически настроенными товарищами" из апостольской среды и приписаны Ей. Приписаны, конечно, в контексте иудейской традиции, рассматривавшей Женщину как Рабыню - не только "Господню", но и Рабыню вообще.
  
   Для чего Сама Богиня на время приняла образ смертной Женщины - об этом можно только догадываться. Она никогда не заявляла о Своей Божественности. Она никого не исцеляла и не воскрешала. Она ничего не проповедовала. Она не создавала нового учения. Она позволила убить Ее сына, и в глубокой скорби смотрела на это убийство, сопровождаемое скорбью Матери-Природы в виде стихийных явлений, происшедших в тот момент (затмение Солнца и землетрясение, упоминаемые евангелистами). Она тихо и незаметно состарилась на земле и, наконец, просто исчезла из этого мира. Мужчинам, спекулировавшим Ее именем и именем Ее сына, Она позволила создать новое религиозное сообщество, впоследствии превратившееся в мирового палача. Это ли не справедливое возмездие Великой Богини за отречение от Нее?
   Создается устойчивое впечатление, что Богиня собственноручно подтолкнула обезумевшее человечество к краю пропасти, чтобы явить ему весь ужас того положения, в котором оно оказалось. И сейчас люди с каждым годом все больше разочаровываются в "мужских" религиях, и в христианстве прежде всего. Движение почитания Богини Матери в наши дни набирает все больше оборотов. Общество постепенно возвращается к Матриархальным ценностям и устоям.
  
  Глава 19. Символы Древней Религии в христианстве
  
  До IV в. н.э. богословие христианской церкви находилось практически в зачаточном состоянии, почти не развиваясь. Церковное руководство того времени было более озабочено тем, чтобы новое религиозное сообщество попросту выжило в окружающем языческом мире. Религиозная нетерпимость христиан, повсеместно обвинявших иноверцев в "поклонении бесам", навлекала на их головы акты возмездия со стороны язычников.
  В гонениях на христианскую церковь I века особенно преуспел император Нерон, которого сами христиане именовали не иначе как "антихристом". Однако, этот человек, последний представитель династии Юлиев-Клавдиев, достигший чрезвычайного могущества в годы своего правления (54-69), вовсе не являлся язычником, а был вообще неверующим по убеждениям, что не мешало ему в соответствии с римскими традициями отправлять культовые обряды (по меткому замечанию Г. Сенкевича, Нерон являлся одновременно и богом, и верховным жрецом, и атеистом - в одном лице). От жестокости этого безумного императора язычники страдали ничуть не меньше, чем христиане.
  Положение христиан в Римской Империи стало резко меняться с приходом к власти императора Цезаря Гая Флавия Валерия Константина Августа (306-337), известного в истории под именем Константина Великого. Константин овладел троном в результате военной победы над своим соперником Максенцием (312 г.), и эта победа, по мнению церкви, была ниспослана Константину самим Христом. В соответствии с широко известным церковным преданием, перед сражением Константину было явлено в небе видение креста с греческой надписью: "Сим побеждай".
  Однако, вероятнее всего, предание это было сочинено придворным богословом Константина, Евсевием, на основании языческой легенды, в то время ходившей по всей Галлии, о видении в небе какого-то светоносного войска (облака в небе принимают порой самые причудливые формы). Эту легенду пересказывал в 321 г. галльский ритор Назарий в своем похвальном слове Константину. Видение в небе световых лучей, пересекающихся в виде креста - это также изученное атмосферное явление, повторяющееся и в наши дни (в России это явление периодически наблюдается, например, в Ленинградской области). Таким образом, придворные богословы нового императора имели в своем распоряжении все основания для сочинения этого христианского предания.
  Следует заметить также, что по своем воцарении Константин распорядился поставить в Риме свою статую, где он держит в руке копье острием вниз с перекладиной вверху. Языческое окружение Константина, видимо, справедливо полагало, что статуя символизирует победу, одержанную силой оружия Константина. Однако христиане склонны были видеть в константиновом копье церковный символ креста. Профессор Болотов писал об этой статуе как об исповедании Константином христианской веры "прикровенного характера". Но зачем было бы могущественному императору, победителю сильного соперника, "прикровенно" намекать на помощь христианского бога, будто бы полученную им в битве с войсками Максенция? Скорее всего, в этом случае он исповедал бы свою веру более открытым образом, никого не страшась. Следовательно, "помощь Христова" в этой войне была всего лишь ловкой выдумкой, и первое время после своей победы Константин продолжал оставаться язычником, а не перешел тотчас в христианство будто бы из чувства благодарности к богу Иисусу.
  Несомненно, симпатия к христианам этому язычнику была внушена его Матерью, Императрицей Еленой, и Константин, сделавшись императором, отказался от политики притеснения церкви. Современники этого правителя усмотрели в его действиях "благоволение Христа", и язычники под влиянием проповедей христиан, сопровождающихся рассказами о небесном кресте, якобы виденном Константином, потянулись в христианские общины. Настало время Константину сделать правильный с его точки зрения выбор относительно господствующей религии на территории империи. Видя, что хорошо организованная христианская церковь может стать гораздо лучшим подспорьем в деле государственного управления, чем разрозненные языческие культы, Константин также объявил себя христианином, за что впоследствии был провозглашен "святым" несмотря на то, что до своего "обращения" он зверски уничтожил свою собственную Жену и сына. К тому же, изучая догматические источники христианской веры, Константин пришел к выводу, что религия, проповедующая "власть кесаря от Бога" и "повиновение рабов господам", будет ему наиболее полезна в деле государственного управления. Стремившийся к единодержавию, этот победитель Максенция понимал, что власть одного кесаря будет прочной только тогда, когда массами овладеет идея одного единственного христианского бога в противовес множеству языческих.
  
  С этого времени и начался расцвет нового христианского богословия под покровительством снисходительного императора, почти не вмешивавшегося в церковные дела, но горячо одобрявшего мнение большинства руководителей церкви. Именно в правление Константина состоялся первый вселенский собор (325 г.), осудивший в Никее учение "злочестиваго Ариа".
  Язычники, во множестве наполнявшие теперь христианские церкви в угоду государственным властям, принесли с собой и идею "триглав", в свое время перенятую язычеством из Матриархальной Древней Религии.
  "Три фазы Луны - молодая, полная и убывающая - напоминали три фазы Матриарха: Девственница, Нимфа (Женщина в брачном возрасте) и Старуха... Ее можно представить в виде еще одной триады: Девушка верхнего мира, Нимфа земли или моря и Старуха подземного мира, персонифицированные соответственно в Селене, Афродите и Гекате. Эти мистические аналогии объясняют священность числа три... Однако поклонявшиеся Богине-Луне ни на миг не забывали, что имеются в виду не три Богини, а всего одна", - писал известный исследователь древних культов Р. Грейвс.
  "В древние времена Тройственная Богиня судьбы имела власть большую, чем даже самые могущественные боги", - замечает автор книги "Викканские божества" Р. Гримасси. Совершенно очевидно, что языческие "триглавы" берут свое начало именно из времен всемирного Матриархата.
  Прежде всего, это Женские триады, отождествлявшиеся язычниками с судьбоносностью характера Великой Богини. Это греческие Мойры и римские Парки - Клото, Лахезис и Атропос ("Дающая жребий", "Прядущая", "Неотвратимая").
  Это германские Норны - Урд, Верданди и Скулд (или иногда Вирд, Вертенда и Скулд).
  Это славянские Макошь, Доля и Недоля (в патриархальные времена у славян возникло представление о триаде с участием мужского божества - бог Усуд (Суд) и две Рожаницы - Богиня Мать Лада и Богиня Дочь Леля).
  В мифологии кельтов особым почитанием пользовалась Богиня Бадб (Бадх) - триипостасная Богиня войны. Ее ипостаси: Неман или Немхейн (посылает неразбериху в стан врага), Мача (покровительствует пылу боя) и Морригу (вселяющая сверхъестественную силу и храбрость), также называемая Морриган, известная в средневековых легендах под именем Феи Морганы.
  Среди множества ипостасей Шакти, индийской Богини Матери, даже доныне особенно почитаются три из Них: Дэви (Махадэви), Кали и Лакшми.
  С разрушением Матриархальной цивилизации "триглавы", правящие миром и людьми, омужествились.
  В древнегреческой религии верхний, срединный и подземный миры были поделены между тремя братьями, верховными богами - Зевсом, Посейдоном и Аидом.
  Римский историк Корнелий Тацит, описывая религию германцев I в. н.э. называет германский "триглав" именами Водан (Один), Донар (Тор) и Циу, которых отождествляет с римскими Меркурием, Геркулесом и Марсом.
  Кельты ко времени возникновения христианства чтили мужскую троицу - Тевтатеса, Езуса и Тараниса, о чем уже было сказано выше.
  Патриархальные славянские мифы сообщают нам о троице: Род, Белобог и Чернобог. Младшие поколения славянских языческих богов также образовывали мужские "триглавы" - Сварог, Перун, Велес (или триада Сварожичей - Даждьбог, Перун, Агуня). Герои славянского эпоса - Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович - также представлены в трех экземплярах. В русском фольклоре поныне сохранилась детская песенка-припевка: "Три татушки, три тата", - что означает "три отца", а признаком крайнего удивления является восклицание: "Батюшки!" - во множественном числе.
  Первым божеством египетского пантеона поздней мифологии назывался бог Атум, породивший в самом начале бога Шу и Богиню Тефнут, так что всего их стало трое. Наиболее почитаемой троицей богов-мужчин были Ра, Пта и Тот (от названия главного храма Пта в Мемфисе произошло и название страны "Египет": Хет-Ка-Пта - Дворец бога Пта). Богиня Исида, Преемница кобры Уаджит, - Богини Матери в раннеегипетской мифологии, - теперь выступает в качестве младшего (хотя и наиважнейшего) божества вместе с Осирисом и Гором. Эта триада представляет собой Богиню Мать, бога отца и бога сына.
  Троица мужских богов (тримурти) теперь признается главенствующей в индуистском пантеоне - Брахма, Вишну и Шива. В шиваизме это ипостаси единого верховного божества Рудры (славянский Род).
  "Когда впервые раскрылись Небо и Земля, имена богов, явившихся в Такама-но хара - Равнине Высокого Неба, были: Амэ-но-минака-нуси-но ками - Бог-Правитель Священного Центра Небес; за ним Така-ми-мусуби-но ками - Бог Высокого Священного Творения; за ним Камимусуби-но ками - Бог Божественного Творения. Эти три бога явились каждый сам по себе и не дали себя увидеть". Так мужская божественная троица описана в японской мифологии.
  Троицей главных богов Древнего Вавилона объявлялись Ану, Энлиль и Эа.
  Неудивительно поэтому, что древние иудеи так ревностно боролись за утверждение идеи об едином боге, не имеющем вообще никаких ипостасей кроме своей "несравненной" личности. Христианство же, в большой мере явившееся преемником религии Авраама, теперь все испортило: на основании некоторых отрывков из апостольских евангелий и посланий в смеси с духом европейских и азиатских языческих верований к IV веку н.э. у большинства христиан сложилось представление об Иегове как триипостасном божестве. Притом же, как и в Древней Религии, христиане всегда твердо помнили, что речь идет не о трех разных богах, но об одном боге.
  В защиту строгого авраамизма в христианстве выступил в первой половине IV века александрийский священник Арий, утверждавший идею единого божественного Отца и отказывавший в божественности его сыну - пророку Иисусу и безличной творческой силе - святому духу (в наши дни продолжателями арианской традиции являются "свидетели Иеговы"). С целью осудить учение Ария и был созван первый (Никейский) вселенский собор. Цель была достигнута, и с этого времени церковь уже официально навсегда и твердо отмежевалась от ортодоксального авраамического монотеизма, хотя и продолжала считать "святую троицу" единым божеством. Таким образом, мы ясно видим, что церковный "догмат о троице" есть не что иное как Матриархальное представление древних о Великой Богине, дошедшее до христианских времен через язычество, в котором трансформировалось, приобретя мужские черты божества.
  Следует добавить также, что из символики Древней Религии в христианство проникло еще и изображение треугольника, вершиной обращенного вверх, тогда как в качестве символа Древней Религии эта фигура обращена вершиной вниз. Нижняя часть "крестного знамения" тоже образует такой треугольник (правое плечо - левое плечо - живот). В некоторых христианских храмах в центре треугольника располагается "всевидящее око" Яхве-вседержителя. В Древней Религии "христианский" треугольник, - по мысли служителей церкви символизирующий триединство бога, - был очень важным символом, что отмечала в Своих работах Г-жа Гимбутас, например, в книге "Язык Богини". С вершиной, направленной книзу, он служил символом Женского лобка, под которым располагается, как известно, детородный Женский орган, почитавшийся Матриархальным человечеством как источник Жизни во Вселенной.
  
  Крест, как отмечают церковные историки, почитался христианами уже в апостольские времена. Слова апостола Павла: "Слово о кресте... для нас, спасаемых, - сила Божия" (1Кор.1:18) - некоторыми богословами истолковываются как объяснение т.н. "крестного знамения". Крест, на котором был распят Иисус, назван "древом" в первом послании Петра (2:24). Таким образом, в христианском богословии крест Иисуса отождествляется с "древом жизни", упоминаемым в самом начале Библии (Быт.2:9), в середине ее (Прит.11:30) и в самом конце (Откр.22:2).
  О дереве как символе Древней Религии уже говорилось выше (гл.12), с той только разницей, что и древо жизни, и древо познания во времена Матриархата носили одинаково позитивный характер. В самом деле, знание рассматривалось как причина жизни. Без достаточных знаний не добудешь пищу, не разожжешь огонь, не построишь жилище, не сделаешь запасов, не исцелишь полученных на охоте ран. Знания помогали выживать, и даже процветать. "Древо жизни" и "древо познания" считались... дарами Матери-Природы, данными и мужчинам, и Женщинам", - отмечает Г-жа Айслер.
  У разных народов разные деревья в древности посвящались Великой Богине Матери под разными именами. Например, кельты посвящали Дане дуб, а славяне Макоши - березу (и в наши дни береза еще считается символическим деревом России, но мало кто помнит, почему).
  Леонид Латынин приводит замечательный анализ значения символики дерева в древнем искусстве различных народов, преимущественно славян, в книге "Язычество Древней Руси в народном искусстве". "Оно - и дерево, и древо мира, и древо познания, символы, модель мира, модели всего, что связано с историей человека. Мы говорим - корни памяти, корни истории, корни рода. Мы говорим - древо рода, родословное древо. Дерево участвует в нашей жизни не только служа нам жилищем, давая плоды, украшая наш дом. Дерево - не только лодка, тележка, игрушка, не только предметы быта и искусства. Дерево - это образ мира и образ мышления... На дереве хоронят. В дереве хоронят. Дерево, наконец, в своей ипостаси модели жизни, мира имеет горизонтальные и вертикальные структуры. Народное искусство, профессиональное искусство, философия, религия, магические обряды и ритуалы оставили нам такое обилие материала для анализа, расшифровки и толкования, этого первоначального кормильца человека, что объем этот безграничен". В этом образе прекрасно сочетаются представления древних людей Матриархата о величии Природы, Матери порождающей, кормящей живых и упокоивающей умерших.
  Сама форма креста в Древней Религии символизировала собой Вечное Колесо Жизни, вращающееся силой Великой Богини Матери. В ведической традиции крест (славянский коловрат) изображался в виде свастики, с концами, закругленными против вращения Солнца. "Это знак огненного колеса... концы крестов отогнуты противосолонь. Такое колесо может катиться лишь посолонь (по вращению Солнца), знаменует добро и благосклонность", - замечает И. Ефремов в книге "Таис Афинская", объясняя значение древней символики Матриархальных верований. Танцуя в честь Великой Богини вокруг Ее святынь, Ее Жрицы кружились по ходу вращения Солнца, призывая милость Земной и Небесной Матери в Своих мистериях.
  Крестообразные символы в искусстве Древней Религии встречаются на изображениях Великой Богини - у Ее грудей или пупка. Женский символ плодородия во времена палеолита изображался в форме креста. Впоследствии крест перешел на изображения языческих божеств. Например, вавилонский солнечный бог Самас (Шамаш) символизируется восьмиконечным крестом, из чего мы можем сделать вывод, что уже в Древней Религии Матриархата крест служил также символом Солнца, тесно связанным с культом и личностью Солнечной Богини.
  
  Также выше говорилось о христианском таинстве крещения, которое является формой инициации, перенятой из язычества, которое, в свою очередь, взяло этот обряд из Древней Религии. Водная стихия являлась одним из важнейших символов Матриархальных верований - в водах Материнского чрева зарождается и формируется новая жизнь. Волнистые линии, обозначающие воду, как отмечала Г-жа Гимбутас, были одним из самых распространенных изображений в живописи палеолита и неолита ("меандр"). Детский баптистерий, в котором совершается христианский обряд крещения - это не что иное как символ Материнской утробы, из вод которой появляется на свет новорожденный младенец. Это подтверждает и Г-жа Айслер, говоря: "Крестильная купель или чаша, занимающая столь важное место в христианских обрядах, является... древним Женским символом сосуда или вместилища жизни; вместе с крещением, как пишет историк Эрих Ньюманн, это означает "возвращение в таинственное чрево Великой Матери и его воды жизни".
  Обряд окунания младенца в воду существовал у многих народов в самые отдаленные времена, когда Покровительницами стихий еще считались Женские Божества, почитавшиеся как Дочери или Сестры Великой Богини.
  Из спины Ажам ("Госпожи"), Богини Матери кавказских народов, проступает вода. На Кавказе же почиталась и Богиня воды Анекей ("Матушка"), Которую иначе называли Мамметир ("Распоряжающаяся влагой").
  Сосуд с водой в руках держит индусская Богиня Брахмачарини, а слоны обливают потоками воды Богиню Камалу.
  Подательницей жизненной силы и Богиней воды в славянской мифологии именуется Жива. С водой в качестве Материнской жизнезарождающей силы славяне связывали и образ Богини Макоши.
  Богиней воды и плодородия древние вавилоняне называли Нину (Нану), в патриархальные времена отождествлявшуюся с Иштар. Древние шумеры поклонялись Богине моря Намму.
  У ацтеков Божеством пресной воды считалась солнечная Богиня Чальчиутликуэ.
  Богиню воды и чадорождения древние греки называли именем Эгерия. Морская Богиня именовалась у них Амфитритой. А из вод моря выходит на свет Богиня Афродита ("Родившаяся из пены"), по Своему образу Богини любви и красоты чрезвычайно близкая к русской Рожанице Дочери Леле.
  Кельты и германцы почитали Богиню Нехаленнию, могущественное морское Женское Божество.
  Вода служит основой веществ, таинственным образом возникающих и в наши дни на поверхности "мироточивых", "слезоточивых", "росоточивых" и "кровоточивых" икон, среди которых - огромное количество чудотворных икон Богородицы Девы Марии. Благовонные жидкие или полужидкие составы, несомненно, были изобретены именно Женщинами как с целью личного употребления (косметика, как всем известно - лучший подарок Женщине), так и для проведения священных обрядов в честь Богини Матери. Менструальная Женская кровь являлась одним из важнейших культовых символов Матриархата.
  Обычай посвящать новорожденного божествам водной стихии сохранился и в патриархальные времена. В частности, у древних славян, как говорит М. Семенова в книге "Мы - славяне", по рождении ребенка "приобщали нового человека Космосу. Отец - глава семьи - торжественно выносил новорожденного и показывал его Небу и Солнцу (не садящемуся, но обязательно восходящему - на долгую жизнь), Огню очага, Месяцу (опять-таки растущему, чтобы дитя хорошо росло), прикладывал к Земле-Матери и, наконец, окунал в Воду (или обрызгивал, если было холодно). Таким образом, малыша "представляли" всем Божествам Вселенной, всем Ее стихиям, отдавая под их покровительство".
  
  Широко известен христианский обычай употреблять в пищу яйца по окончании Великого поста. Пасхальное яйцо (часто окрашенное в теплые цвета) в христианстве символизирует воскресение Христа, "солнца правды". По христианскому преданию, яйцо стало красным в руках Марии Магдалины в присутствии римского императора Тиберия. Примечательно, что символика пасхального яйца напрямую связана с личностью Женщины.
  Действительно, в Древней Религии символ яйца играл огромную роль в деле зрительного откровения тайны рождения и возрождения. Г-жа Гимбутас условно называла этот символ "Космическим яйцом", из которого по древнейшему преданию, нашедшему отражение в большинстве языческих мифологий, появился мир, о чем будет сказано чуть ниже. Пока же следует отметить, что Великая Богиня в искусстве палеолита очень часто изображалась в виде птицы, змеи, бабочки, т.е. живых существ, размножающихся посредством яичной кладки.
  
  Третья ипостась христианского божества - святой дух - о которой до нынешних времен спорят богословы разных христианских деноминаций, представлен евангелистами в виде голубя, птицы мира, будто бы спустившегося на Иисуса в момент его крещения. Правда, этого образа, согласно евангелиям, не видел никто, кроме Иоанна Крестителя, однако, утверждение Предтечи легко принимается христианами на веру, хотя даже по библейским канонам любое свидетельство признается истинным только в том случае, если сделано по меньшей мере двумя или тремя очевидцами.
  Впрочем, это не так уж важно. Достаточно заметить, что эта птица в Древней Религии также символизировала Великую Богиню, что нашло отражение, например, в мифологии древней Греции: голубкой обращались Афина (Ат-Ана - Великая Мать) и Гера (Богиня Мать-Земля).
  Трехликая Богиня Диана (Ди-Ана - Божественная Мать), называемая также Дионой или Даной у кельтских племен, изображалась в виде голубки.
  В том же образе древние представляли себе и Богиню Рею, Которую на Западе называли Деметрой (Ди-Метер - Богиня Мать), а на Востоке - Реей-Кибелой или просто Ма - Матерью богов.
  Вид горлицы в мифологии балтов принимает Богиня Лайма (славянская Богиня-Рожаница Лада).
  Пеласгический (раннебалканский) миф творения мира, возникший во времена Матриархата, повествует о Богине Матери Эвриноме, Богине всех вещей, такими словами: "Превратилась Она в голубку, села, подобно наседке, на волны и по прошествии положенного времени снесла Мировое яйцо. По Ее просьбе Офион обернулся семь раз вокруг этого яйца и высиживал его до тех пор, пока оно не раскололось надвое. И появилось из него все то, что только существует на свете: Солнце, Луна, планеты, звезды, Земля и ее горы, реки, деревья, травы и живые существа".
  Несомненно, с таким представлением о сотворении мира тесно связан и библейский космогонический миф. В выражении "И Дух Божий носился над водою" христианские теологи объясняют слово "носился" в смысле "высиживал, подобно наседке". Матильда Гэйдж, одна из Составительниц всемирно известной "Женской Библии", прямо назвала символ голубя Женским Принципом Божественности.
  
  Главным действующим лицом в творениях апостолов-евангелистов выступает, конечно же, Иисус Христос, сын Богородицы Девы Марии. Во время перечитывания его жизнеописания и пророчества Иоанна в Апокалипсисе создается устойчивое впечатление, что личность Иешуа - это собирательный образ "рогатого бога", сына Великой Богини Матери, присутствующего во многих мифологиях мира.
  Совершенно справедливо замечают иногда христиане-протестанты, критикуя православную и католическую иконопись, которую относят к "языческим пережиткам": "Посмотрите, как изображаются на иконах Дева Мария и Иисус. Она - большая, сильная, а Иисус - маленький, слабенький, беспомощный без Нее". Вот только именно Такой - величественной, сильной, с маленьким сыном на руках - Великая Богиня изображалась в те времена, когда еще не существовало и язычества. Это - живопись Древней Религии, в чем можно легко убедиться, сравнив изображения Богини Матери цивилизации Матриархата с христианскими иконами.
  В евангелии Иоанна Иисус неоднократно назван "Агнцем", который будто бы берет на себя грехи мира. В библейской ветхозаветной аналогии он является человеческим воплощением пасхального агнца (ягненка или козленка), а также жертвенного животного, убиваемого за грехи древних израильтян - как правило, из крупного или мелкого рогатого скота. Однако, многое становится предельно понятным по прочтении "Откровения Иоанна Богослова", в котором содержится визуальное описание Агнца в его духовном перевоплощении: "Стоял Агнец как бы закланный, имеющий семь рогов" (Откр.5:6).
  Итак, Иешуа, сын Богородицы - "рогатый бог". Это италийский Дианус, греческий Дионис, кельтский Цернуннос. Иисус в христианском богословии отождествлен с "Солнцем правды" ветхозаветного пророка Малахии, - и египетский солнечный бог Амон (Ра) также изображается с бараньими рогами на голове.
  В высокой остроконечной шапке, напоминающей единственный рог (Цернуннос - кельт. "однорогий") изображаются солнечный бог древних вавилонян Самас (Шамаш) и египетский бог-сокол Гор, сын Божественной Матери Исиды. В том же Вавилоне со шлемами, украшенными бычьими рогами, изображались боги Энлиль и Ану (тут следует отметить, что имя Ану происходит от корня "Ан" - "Мать", поэтому есть все основания предполагать, что до установления патриархата Ану почитался как Женское Божество).
  С бараньими - "агнчими" - рогами изображался и сын Великой Богини, бог урожая, Зеленый человек, в более поздние времена также отождествлявшийся с Дионисом, богом плодородия. Гримасси, рассматривая древний культ Зеленого человека, отмечает, что это - образ бога, умирающего ради блага людей и затем снова воскресающего. "В древней Греции он был известен как Линос, в Литве - как Вайзгантас, а в Шотландии его имя было Барлейкорн (Джон - Ячменное Зерно)".
  "Как указала Мария Гимбутас в Своем труде "Богиня и Ее речи", - пишет Р. Гримасси, - эта легенда нашла отражение и в сказке X. К. Андерсена про лен, а также в датской сказке о ржаном хлебе (про Рюгена - Еловую Шишку). В сказке Андерсена рассказывается о посаженном в землю зерне, о том, как оно пробивалось к свету. Затем и само растение должно было выжить в борьбе со стихиями. Потом его трепали (•...Раз явились люди, схватили лен за макушку и вырвали с корнем. Больно было! Потом его положили в воду, словно собираясь утопить, а после того держали над огнем, будто хотели изжарить. Ужас что такое! (X. К. Андерсен, "Лен") (прим. пер.).), замачивали, просушивали, чесали, пряли из него нить и ткали холст. Эта ткань была разрезана, сшита иглой - и наконец, из нее вышли двенадцать сорочек. Нельзя лучше и образнее поведать о том, как бог урожая жертвует собой для людского блага". Сам Иисус сравнивал себя с пшеничным зерном, которое должно умереть, падши в землю (Ин.12:24), чтобы принести много плода, и с виноградной лозой (Ин.15:1; этот символ уже прямо принадлежит греческому Дионису и римскому Бахусу).
  Рогатым изображался в Матриархальной Индии бог Шива, которого попирает ногами Богиня Кали, а между рогов священного черного быка Аписа восседает египетская Богиня Мать Исида.
  Славянский Велес (Кощей), сын небесной коровы Земун, скотий бог, покровитель богатства, урожая и изобилия, также носит на голове рога. Это хтоническое божество вместе с Богиней Макошью особенно почиталось славянами допатриархального периода, после чего было вытеснено на второй план культом воинственного княжьего бога-громовержца Перуна.
  
  Разумеется, невозможно обойти молчанием и культ Богородицы Девы Марии, уже со II в. прочно обосновавшийся в христианской традиции.
  "Хотя в католической и православной теологии Она низведена до статуса небожественного персонажа, Ее божественная природа имплицитно признается в имени Богоматерь, а также в том, что миллионы людей ежедневно обращаются к Ней с молитвой, прося у Нее утешения и защиты. Более того, история рождения Христа, его смерти и воскресения поразительно напоминает более ранние "мистические культы", центром которых является Материнское Божество и Ее сын или, - как в культе Деметры и Коры, - Ее Дочь", - говорит Г-жа Айслер. - "...Представления Древнего общества о силах, управляющих Вселенной, как о Матери, что дарит и питает, также более утешительны психологически, а социально менее тревожны, менее будоражащи, чем вера в воинственных богов-мужчин, угрожающих суровой карой, которая и сейчас владеет почти всем миром. В самом деле, то, с каким упорством на протяжении тысячелетий западной истории и Женщины, и мужчины продолжали почитать в образе христианской Девы Марии сострадательную и милосердную Мать, свидетельствует о потребности именно в таком утешении".
  В связи с этими словами следует отметить, каким особым почитанием у православных христиан пользуется икона "Всех скорбящих Радость", на которой Богородица Дева Мария представлена величаво-милосердной Защитницей слабых, Утешительницей горюющих, Целительницей больных.
  В соответствии с распространенным в христианстве толкованием, слова Иисуса с креста, обращенные к Иоанну: "Се, Матерь твоя", - это вручение всей будущей церкви в лице одного апостола под покровительство Богородицы Марии. "Небесный отец", по словам самого Иисуса, оставил его (Мф.27:46; Мар.15:34), и лишь Божественная Мать оставалась со Своим сыном до конца, видя в его страданиях муки всего патриархального человечества, оставившего свою "первую любовь" и обратившегося к "иным богам" - безжалостным воинам, карателям и громовержцам.
  Существует церковное предание о встрече с Девой Марией христианского святого I века Дионисия Ареопагита, упомянутого в библейских "Деяниях" (17:34), сотрудника апостола Павла и автора раннехристианского трактата "О небесной иерархии". Свои впечатления от созерцания Божественной Матери он описал такими словами: "Если бы не был я научен тому, что Бог наш - Небесный Отец, то поклонился бы Ей как Божеству".
  В русской церковной традиции Богородица Мария продолжала оставаться в глазах простого народа Богиней Рожаницей Ладой. Вот какими словами молились Ей в произведении Ивана Текосского русские казаки, участники знаменитого "Азовского сидения" в 1641 г., когда 6.000 христианских воинов устояли против 300.000-го турецкого войска в 93-суточном сражении за Азов:
  
  И пока хоть один из нас дышит воздухом -
  Не сдадим Азов, крепость вольную.
  Басурманов тьму мы положим здесь,
  Это нам Ты дай во заботушку.
  Богородица, Лада-Матушка,
  Ты прости за все, за неверное:
  Слово, действие али помысел.
  Вы простите нас, Дон Иванович,
  Море синее, птицы быстрые,
  Степь раздольная, Лада-Полюшко.
  
  "До сих пор не забыты русским фольклором, вышивкой, глиной Рожаницы - Божества славянского дохристианского пантеона. Их было две - Мать и Дочь - одна, рожающая Ту, Которая родит бога, и вторая, Которая рожает уже самого бога. Не случайно на Руси празднование и Той и Другой приходилось на следующий день после рождества Богородицы, праздника, связанного с Той, Кто родил Богородицу - 9 сентября, и затем - рождества Христова, праздника, связанного с Той, что родила уже спасителя, т.е. 27 сентября. Церковь в своих решениях, постановлениях, приказах уже не раз корила народ, который после службы в церкви на следующий день устраивал обряд почитания старшей или младшей Рожаницы - с трапезой и магическими ритуалами; но с памятью народной трудно что-либо поделать, она более верна и благодарна, чем память дружинной верхушки, меняющей религии с легкостью и беспамятством, поскольку она - лишь способ осуществления власти", - говорит Л. Латынин.
  "Относительно Макоши можно однозначно судить, что Она была наиболее почитаемой всю историю наших предков, и даже в "остаточном варианте", превратясь в Богоматерь, Мать Иисуса Христа, в двоеверии оказалась более значимой фигурой, нежели сам Христос или даже бог-отец: количество храмов, икон и заговоров несравненно больше у Богородицы, нежели у всех других вместе взятых", - замечает в своей книге "Русский мир и рай земной" Г. Якутовский.
  "В народном мировоззрении образ Матери Сырой Земли сливался с образом Богородицы, что давало основание официальным представителям церкви постоянно говорить о двоеверии русского человека, - пишет В. Демин в статье "Тайны русского народа". - Оба образа действительно тождественны, точнее было бы даже говорить о двух ипостасях одного и того же образа Великой Матери, ведущего свое происхождение из незапамятных времен общечеловеческой культуры. Богородица была всегда объектом поклонения русских людей, а еще раньше - их праславянских и общеарийских предков. Под тем же именем. Лишь впоследствии христианство приспособило к испокон веков существовавшим традициям новую идеологическую концепцию и евангельскую историю о Марии - Матери Иисуса Христа.
  Новая Богородица впитала в Себя многие черты, которые всегда характеризовали Великую Мать. Даже каноны иконографии остались прежними, нисколько не меняясь. Особенно это характерно для изображения Великой Матери - Великой Богини - Богородицы с распростертыми для благословения руками (наилучшим образом это видно на иконе "Спорительница хлебов" - S.T.). Изображения, точнее, их код, были одними и теми же и у древних египтян (Богиня Исида), и на русских вышивках, воспроизводящих Великую Богиню безотносительно к Ее религиозной принадлежности, и на русских православных иконах".
  Богородицу Деву Марию в Средние Века уже прямо отождествляли с Софией, Божественной Премудростью, Которой, в соответствии с книгой Притч Соломона, была сотворена Вселенная. Понятно, что история сотворения мира в этом сочинении изложена с точки зрения патриархального религиозного воззрения: мир творит Яхве - но посредством Премудрости. Однако, стоит немного призадуматься над этими словами, чтобы понять: без Божественной Софии сам Яхве не представляет из себя ровным счетом ничего как демиург. А следовательно, именно София в иудео-христианской традиции косвенно, в скрытой форме признается Творицей всего сущего. Она - явно не мужского рода, и поэтому не может быть отождествлена с личностью бога-мужчины Яхве: в еврейском тексте Она называется "Хокма", а в Септуагинте - "София". Оба слова - и еврейское, и греческое - Женского рода. Каббалистическая Шехина евреев - тоже.
  Несомненно, именно под влиянием народных верований в божественность Женского Начала в христианстве в III веке была сочинена легенда о мученице Софии, "Премудрой Матери", и Ее трех Дочерей по имени Вера, Надежда и Любовь, пострадавших от зла патриархально-языческого мира сего в 137 году. Здесь мы вновь видим религиозно-символическую троичность: единая Премудрая Матерь и три Ее ипостаси-Дочери.
  Вот какими словами канонической молитвы обращаются христиане к этому святому Женскому Семейству: "Вас, святыя Мученицы, Веро, Надеждо и Любы, славим, величаем и ублажаем, купно с мудрою Материю Софиею, Ейже покланяемся, яко образ богомудраго попечения Являющей".
  Не менее интересны слова кондака из "Канона молебного Пресвятой Богородице, творения Феоктириста монаха", принятого русской церковью: "Не имамы иныя помощи, не имамы иныя надежды, разве Тебе, Пречистая Дево. Ты нам помози, на Тебе надеемся и Тобою хвалимся, Твои бо есмы рабы, да не постыдимся". В этом кондаке Дева Мария признается единственным источником помощи и надежды, единственным объектом хвалы (религиозного поклонения) в обход всех остальных, мужских фигур христианского пантеона.
  Следующая сразу за этим кондаком стихира содержит слова: "Покрова не имам, ниже где прибегну окаянный, всегда побеждаемь, и утешения не имам, разве Тебе, Владычице мира, упование и предстательство верных (верующих - S.T.), не презри моление мое, полезно сотвори".
  Исполненный неописуемой любви и нежности к Божественной Матери "Акафист Пресвятой Богородице" начинается словами: "Взбранной Воеводе победительная, яко избавльшеся от злых, благодарственная восписуем Ти рабы Твои, Богородице; но яко Имущая державу непобедимую, от всяких нас бед свободи". Слово "акафист" в переводе с греческого языка дословно означает "не сидеть", т.е. это - песнопение, исполняемое стоя, в отличие от чтения Псалтири, разделенной на "кафизмы" (сидения), в честь ветхозаветного Яхве. Древнейшим акафистом был именно этот, посвященный Деве Марии, и поэтому первоначально назывался просто "Акафист". Добавление "Пресвятой Богородице" было сделано значительно позднее, после того, как начали составляться подобные песнопения, посвященные "Иисусу Сладчайшему" и христианским святым. В подражание первому - Богородичному - акафисту все последующие также стали начинаться словами: "Возбранный Воеводо и Господи", "Возбранный Чудотворче и изрядный угодниче Христов" и т.д. Отсюда ясно видно, что Личность Девы Марии в первые века христианства в среде простого народа пользовалась гораздо большим почетом, чем мужская "святая троица".
  В знаменитой молитве "Достойно есть" Дева Мария - "Честнейшая херувим и Славнейшая без сравнения серафим... Сущая Богородица". Здесь Она прямо признается Высшей любого из небожителей - ангельских существ, в Древней Религии почитавшихся как Богини и боги, Дочери и сыновья Великой Богини Матери.
  В изображениях и названиях христианской иконописи, посвященной образу Пресвятой Богородицы, отражаются все главные аспекты, присущие Великой Богине, Матери мира. Она - Богородительница и Человекородица ("Владимирская", "Донская", "Казанская", "Знамение" и др.). Она - Поучающая мудрости ("Богоматерь", XVII в.). Она - Взращивающая плоды Земли ("Спорительница хлебов"). Она - Триединая Богиня Вселенной ("Троеручица"). Она - милостивая Царица мира ("Всех скорбящих Радость"). Она - нежная заботливая Мать ("Умиление", "О, Всепетая Мати"). Она - вечно Девственная Природа-Родительница ("До Рождества и по Рождеству Дева"). Она - Огонь вечной жизни ("Неопалимая Купина"). Она - Избавительница от недугов ("Целительница", "Неупиваемая Чаша"). Она же - Страдающая Мать, на глазах Которой разыгрывается драма с уничтожением одних Ее разумных детей другими ("Снятие с креста", "Семистрельная").
  
  Глава 20. Апокалипсис - пришествие Жены
  
  В книге А. Дугина "Орден Непорочного Единорога" есть такие слова: "Заговор Единорога" объединяет внешне противоположное... Не только среди прогрессистов, коммунистов, оккультистов и расистов можно заметить следы загадочной организации "Амазонок". Так, Юлиус Эвола упоминает о еврейской секте саббатаистов, которые практикуют особые таинственные ритуалы и ожидают прихода не мужчины-мессии (как все остальные иудеи), но "прихода Жены"..." Он же добавляет: "Мы подошли вплотную к какой-то удивительной тайне, сложной, противоречивой, парадоксальной, бездонной и прекрасной, как Сама Женщина, это Высшее и Чистейшее Существо, Идеальный Пол, превосходство Которого несомненно и освобождение Которого из-под гнета неблагородной, семитической, южной психологии является нашей духовной и национальной задачей, магической и политической одновременно".
  Есть все основания считать, что взгляд на мессианство как на восстановление всемирного Матриархата отчетливо прослеживается в Новом завете, конкретно в "Откровении Иоанна Богослова", в 12-й главе которого говорится о явлении "Жены, облеченной в Солнце". "И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд".
  
  Прежде чем рассмотреть реалии нынешних дней, мы должны понять одну простую истину. Говоря об этой библейской "Жене", христиане пытаются представить дело так, будто речь в Откр.12:1-6 идет о церкви. Однако, нигде в этой библейской книге слово "церковь" не употребляется в связи с блистающей Женой. Таким образом, мы ясно видим, что отождествление Жены с христианской церковью есть всего лишь вольное толкование апокалиптических текстов без достаточных на то оснований. Удивительно, как сами христиане не боятся пускаться в такие толковнические дебри, если учесть, что книга "Откровение" заканчивается столь грозным для них предупреждением: "Свидетельствую всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей; и если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни и в святом граде и в том, что написано в книге сей".
  Как Солнце (в допатриархальные времена), так и Луна в Древней Религии - символы Великой Богини Матери.
  В качестве дневного светила Она дает миру свет и жизнь. Она - русская Макошь - Солнечная Царица; русская же Сурица - Богиня Солнца, света и радости; японская Аматэрасу - в Ее имени также отчетливо просматривается слово "Мать" - "аМАТЭРасу"; мансийская Хотал-Эква; Чальчиутликуэ - Богиня ацтекского пантеона и Коатликуэ - Богиня Земли, породившая солнечного бога Уицилопочтли; с Солнцем же тесно связан образ "розовоперстой" греческой Богини Эос - римской Авроры.
  В качестве светила ночного, носящего мистический характер в верованиях древних, Она - Покровительница магии, Чародейка, Властительница смерти. Холодный целомудренный свет в ночной тишине посылает на Землю Девственная Богиня греков Артемида, а как Колдунья ночи Она почиталась под именем Гекаты, Которую на Руси называли "Екатией-Девой" (отсюда - Женское имя Екатерина) и отождествляли с Макошью. Кельты поклонялись Богине Луны под именем Бриджентис, имя Которой перекочевало в христианскую мифологию, превратившись в Средние Века в Святую Бриджит. Древние инки именовали Ее "Мама Килия", а славяне - Богиней смерти Марой-Мореной. Лунная Владычица "Дома неба" в древнем Уруке почиталась под именем Нанна, а чернокожие африканцы, отождествляя Богиню Мать с Луной, поклонялись Ей как Богине Ниаме. До появления евреев в Ханаане здесь обожествляли Луну по именем Никкал. Носовая вставка в виде половины Луны - отличительный признак изображений ацтекской Богини плодородия Тласольтеотль.
  Подобных примеров можно приводить бессчетное множество, и все они говорят об одном и том же - Великая Богиня Мать, солнечная и лунная Богиня, под разными именами была объектом поклонения народов во всем мире, когда не существовало ни христианства, ни породившего его иудаизма.
  
  Интересен факт упоминания предполагаемым автором "Откровения" Иоанном "венца из двенадцати звезд" на голове загадочной Жены. Вообще число 12 довольно часто упоминается в этой библейской книге. И так как речь здесь заходит о звездах, то не лишено оснований предположение Г-жи Матильды Гэйдж: "Корона из двенадцати звезд на голове апокалиптической Женщины - это двенадцать созвездий Зодиака".
  Для исследователей древней истории уже давно не является секретом, что астрономия и астрология - это науки, изобретенные Женщинами палеолита. Перемещения светил в небесных созвездиях издавна подмечались Женщинами в связи с изменениями времен года, менструальными циклами, природными явлениями и так далее. По положению светил и звезд Женщины предугадывали события, определяли времена, наиболее благоприятные для сельскохозяйственных работ. Г-жа Кэбот отмечает, что на языке древних кельтов слова "календарь" и "менструация" - однокоренные. В библейском Ветхом завете астрология прямо связывается пророками с Женщиной: "Сиди молча и уйди в темноту, дочь Халдеев... Оставайся же с твоими волшебствами и со множеством чародейств твоих, которыми ты занималась от юности твоей... Пусть же выступят наблюдатели небес и звездочеты и предвещатели по новолуниям, и спасут тебя от того, что должно приключиться тебе" (Ис.47). В славянской мифологии Богиню Ладу называют Матерью двенадцати месяцев, которые, как известно, прямо связаны с зодиакальными знаками и, следовательно, считают Ее Правительницей вселенских космических законов.
  Знаки Зодиака разделяются по тройкам на четыре стихии: Воздух (Небо), Вода, Земля и Огонь. Всеми четырьмя стихиями, как мы уже неоднократно замечали, в Матриархальной Религии управляют Женщины-Богини. Поэтому неудивительно, что зодиакальная символика изобилует Матриархальными знаками, прямо или косвенно указывающими на древние верования.
  Прежде всего это, конечно, созвездие Девы - Богини всего сущего, Творицы Вселенной и, в том числе, людей, образы которых просматриваются в знаке Близнецов. Изображение Богинь-Близнецов обнаружено в святилище Богини Чатал-Хююка, а в патриархальные времена это - Богини Рожаницы: славянские Лада и Леля, греческие Деметра и Кора (Персефона).
  Знаки, символизирующие жизнезарождающую водную стихию - это Водолей, а также Рыбы и Рак, обитатели рек и озер по всему лицу Земли.
  Овен, Телец и Козерог - без сомнения, символы сына Великой Богини, "рогатого бога", отвечающего перед своей Матерью, Женой и Владычицей за плодородие и богатство.
  Как Богиня судьбы, неотвратимо вершащая суд во Вселенной, Она явственно просматривается в символе Стрельца, а как Богиня справедливости и порядка - в символе Весов, неотъемлемом признаке Богини правосудия Фемиды.
  К тому же Она - Повелительница смерти, и на это указывают в зодиакальном ряду фигуры Скорпиона и Льва. "Древние лунные Богини Крита и Сирии были украшены змеями для напоминания, что Их прекрасные образы скрывают Смерть, а львы сторожат свои жертвы у Их ног", - писал о символике Фемитеизма И. Ефремов.
  Все двенадцать звезд (созвездий) собраны в венце Божественной Женщины, описанной апостолом Иоанном.
  
  Апокалиптический дракон, охотящийся на Небесную Жену и Ее младенца, без сомнений, не имеет уже ничего общего с гностическим змеем первой библейской книги или символом Матриархального мужчины вроде пеласгического Офиона. Здесь мы видим прямую аналогию "дракон - зверь, выходящий из бездны", то есть т.н. "антихрист" - символ падения обезумевшего патриархального мира. По поводу этого отрывка одна из Составительниц "Женской Библии", Г-жа Матильда Гэйдж, говорит: "Замечательное развитие и свобода Женщины как Женщины в течение последней половины столетия, несмотря на ложную интерпретацию Библии церковью и мужской властью, является результатом этой большой борьбы; и все попытки уничтожить Ее будут бесполезными. Ее день и час настали; "дракон", символизирующий физическую власть над Нею, превосходство материализма в мире, которые изображены в виде мужских принципов, оказывается побежденным духовностью, представленной Женщиной".
  Автор "Женской Библии", Г-жа Элизабет Стэнтон, еще более конкретно говорит о "красном драконе" как о символе самой многочисленной в мире католической христианской церкви, что вполне согласуется также с толкованиями этого отрывка некатолическими христианскими конфессиями: "Жена преследуется драконом... то есть воинственной церковью и эмиссарами папской иерархии. Семь голов дракона представляют семь холмов, на которых построен Рим; десять рогов - это десять королевств, на которые разделилась Западная Римская Империя. Хвост дракона, сметающего третью часть звезд, представляет воинственность римских христиан, завоевавших третью часть земли".
  Что ж, очень похоже. По крайней мере, ни одна христианская конфессия, кроме католичества, не расправлялась в таких масштабах с Женщиной, обвиняя Ее во всех грехах мира, охотясь на Ведьм и с особенным цинизмом представляя Женщину как воплощение нечистой силы. Из всех христианских течений римское папство особенно преуспело в уничтожении Женских ценностей и укреплении патриархальных позиций в христианском мире.
  Однако, не "другие христиане" или представители иных фаллократических религий спасают Жену от истребления, но Земля, "разверзшая уста свои, и поглотившая реку, которую пустил дракон из пасти своей". Спасающаяся от гонений и потоков лжи, преследующих Ее, Женщина прибегает к помощи Матери-Земли, хтонической Богини Матриархальной Религии - Геи, Макоши, Исиды, Асаса Йаа, Ба'у, Дауче, Ки, Цереры, Мака, Бельтис, Коатликуэ, Магна Матер...
  
  На протяжении всей постматриархальной истории человечества Женщины не переставали бороться за Свои утраченные права на главенство или просто независимость. Боролись хитростью, ловкостью, красотой, упрямством и даже силой оружия.
  Практически каждому образованному человеку наших дней известна легенда об Амазонках, воинственных Женщинах, живших отдельно от мужчин и часто побеждавших их в бою. Эта легенда отнюдь не лишена исторических оснований. Амазонки действительно существовали до I тысячелетия до н.э. По разным источникам, ареал обитания этих чисто Женских племен простирался от территории современного Косова до Кавказских гор. Их часто называли "оиор-пата" (Убийцы мужчин). В самом деле, многими историками древности - в том числе Геродотом и Платоном - была отмечена Их необычайная боеспособность; наверное, если бы Амазонки поставили Себе целью свергнуть патриархат во всей Европе, то смогли бы добиться своего: еще Платон передавал описание трусливого бегства воинов-мужчин от разъяренных Воительниц. Не исключено, что именно благодаря Амазонкам в патриархальные времена Фурии так и остались Божествами мщения в Женском облике. Однако, эти Женщины не встали на путь реваншизма и заботились всего лишь о Своей независимости.
  Наследие Амазонок сохранилось и в последующие времена. Незадолго до возникновения христианства на территории Галлии, в районе современного города Нанта, располагалась община, состоявшая исключительно из Женщин. Они жили на небольшом островке в устье реки Луары, и перебирались "на материк" только с целью зачатия детей, а затем возвращались обратно.
  Вплоть до XVII века н.э. в горах Кавказа существовала уникальная нация, состоявшая только из Женщин! Их называли "эммечи". Вероятно, впоследствии эта народность была истреблена горцами-мусульманами, отличавшимися особым женоненавистничеством.
  В конце XIX в. в африканской Дагомее существовали чернокожие Амазонки, возглавлявшиеся Царицей. По некоторым данным, число Их доходило до 2,5 тысяч.
  В наши дни Матриархат (или хотя бы абсолютное равенство Женщин в правах с мужчинами) кое-где продолжает существовать практически на государственном уровне. Женщины индейского племени тюпи (Бразилия) по своим воинским качествам ничем не уступают "сильному" полу. А в африканском племени даниамвези царит откровенно Матриархальный строй: местные Женщины передвигаются большей частью верхом на Своих мужчинах; Они Сами избирают Себе мужей, лишая женихов права отказа от любого посягательства Женщины на их свободу. Связанный "узами Гименея" мужчина даниамвези выполняет всю работу по дому и занимается трудом, который в патриархальном обществе считается традиционно Женским.
  Подобным образом "феминизированы" мужчины Керала (Южная Индия) и Тробриандского поселения. В отличие от окружающего мира, эти люди по-настоящему счастливы, властью своих Женщин лишенные невзгод и ужасов того мира, который мы знаем.
  В целях преодоления национальных и культурных кризисов у индейцев племени мазахуа (Центральная Мексика) вошло в обычай время от времени меняться ролями: Женщины занимают место мужчин и наоборот. Правда, по прошествии времени мужчины снова претендуют на свой прежний статус, но, получив его, вновь провоцируют кризисную обстановку. Когда положение опять достигает "красной отметки", они вновь и вновь возвращаются в униженное перед Женщинами состояние, осознавая, что лучше отдать Женщинам власть навсегда, но при этом не решаясь пойти до конца из чувства сожаления по теплому трону.
  С каждым годом приобретает все большую популярность Матриархальное государство в самом центре Европы: Other World Kingdom ("Другое Мировое Королевство"). Оно является анклавом на территории Чехии и располагается в Моравии. Это карликовое государство, находящееся во дворе старинного средневекового замка, тем не менее, независимо с 1996 г. в соответствии с согласием чешского правительства. OWK - монархия, управляемая ныне ее Основательницей и Королевой Патрицией I. Это государство имеет свою валюту, для его посещения необходима виза, его официальный язык - английский. Этот замок был центром сопротивления патриархальному режиму чешских Женщин еще в XII веке, в годы правления Королевы Либуше (Лабуш). Ныне живущие в OWK мужчины целиком и полностью подчинены Женскому населению страны и существуют там практически на положении бесправных рабов. Поскольку они живут там добровольно, полностью разделяя идею Матриархального правления, их положение абсолютно не противоречит конституции ни одной демократической страны мира.
  На другой стороне планеты, в американском штате Калифорния, официально существует резиденция религиозной организации "Святилище Кали", иначе именуемое "Церковью сдающегося самца". Религиозные обряды в "Святилище" осуществляются исключительно Женщинами-Жрицами, Которые открыто признаются в том, что Их цель - распространение всемирной Женской власти.
  
  Несмотря на жестокие гонения со стороны христианской церкви, Женщины Античности, Средневековья и наших времен продолжали и продолжают обращаться к Своим духовным корням - культу Великой Богини Матери, имя Которой многогранно и многозначно сохранилось в языческих религиях, так и не уничтоженных "святейшей" инквизицией и церковными анафемами. Сквозь ужасные преследования прошла и возрождается в наши дни викканская традиция, корни которой кроются в древнекельтском почитании Богини. В России, где вплоть до XIX века "к Макуши гадать ходют", ныне возникают Феминистические Женские религиозные общины, почитающие Богиню Макошь. Постепенно феминизируется христианство, в частности, протестантской направленности, где Женщины год от года занимают все больше руководящих постов. Почитательницами Великой Богини уже с начала 90-х годов публично и хором читается молитва "Мать Наша земная" в противовес христианской молитве "Отче наш"...
  Тому есть множество предпосылок. Из работ французского историка Грасе д'Орсе известна, например, "история существования и противостояния двух могущественных тайных орденов, уходящих корнями в дохристианские братства друидов и языческих корпораций жрецов и Жриц" (А. Дугин). Эти ордена - "Менестрели Мурсии" и "Менестрели Морвана" - ставили своей задачей возрождение Матриархата во всем мире. Но если "Менестрели Морвана" ориентировались преимущественно на знатные дворянские роды, то "Менестрели Мурсии", возглавляемые Женщинами с культовым именем "Непорочный Единорог" смотрели на вещи гораздо шире, обращаясь к древнейшим верованиям, память о которых сохранялась в среде простонародья. Как сообщает А. Дугин в своей книге "Орден Непорочного Единорога", одной из самых известных Руководительниц этого ордена была "Та Самая"... Екатерина Медичи, Супруга французского короля Генриха II, выведенная закоренелой Злодейкой в некоторых романах знаменитого Дюма-отца.
  
  Таким образом, мы ясно видим, что Феминизм и даже Феминократия - вовсе не изобретение наших дней. Однако, во времена не столь отдаленные Женское движение стало набирать новые силы. Огромным шагом вперед в этом направлении стало развитие археологии как науки в XIX веке. Археологами из разных стран были открыты многочисленные доказательства существования в незапамятные времена цивилизации Матриархата, в которой господствовал культ Великой Богини Матери. В XX веке эти открытия стали достоянием гласности в среде широкой общественности во многом благодаря храброй Женщине, Археологу Калифорнийского Университета Г-же Марии Гимбутас, Которая создала три крупных труда ("Богини и боги древней Европы" - 1982; "Язык Богини" - 1989; "Цивилизация Богини" - 1991) и умерла в 1994 г., не успев закончить четвертую Свою книгу "Живые Богини". При жизни Она часто выступала перед многочисленными учеными аудиториями, совершая одну за другой попытки помочь оппонентам-мужчинам осознать истинную роль Женщины в человеческом обществе. Однако, Ее попытки зачастую оканчивались обыкновенным "освистанием" со стороны упрямых фаллократов, держащихся за свои мужские "ценности" даже ценой сознательного закрытия глаз на очевидные факты.
  В деле раскрытия фактов древнего Фемитеизма как основы существования мирной процветающей цивилизации сыграли в XIX-XX в.в. такие мудрые Женщины как Р. Айслер, Л. Васильева, М. Папандреу, Симона де Бовуар, Джесси Бернард, Эстер Боусрап, Гита Сен, Дейл Спендер, Флоренс Хоу, Нэнси Ходороу, Барбара Гелпи, Элис Шлегель, Аннетт Кюн, Шарлотта Банч, Кэрол Крайст, Джудит Пласкоу, Кэтрин Стимпсон, Розмари Рэдфорд Рузер, Хейзел Хендерсон, Кэтрин Маккиннон, Вильма Скотт Хайди, Джин Бейкер Миллер, Кэрол Джиллиган, Джени Фаррелл Робертс, Мэрилин Стоун, Джакетта Хоукс, Констанс Парви, Элизабет Шусслер Фьоренза, Элейн Пейджелс, Нэнси Джей, Мара Келлер; такие честные мужчины как Дэвид Лои, Артур Эванс, Спиридон Маринатос, Джеймс Меллаарт, П. Сангрен, Вильмош Чаньи, Найло Элдредж, Стивен Джой Гоулд, Эрих Янч, Эрвин Ласло, Э. Джеймс, Питер Уко, Андре Розенфельд, А. Маршак, Андре Леруа-Гуран, Джозеф Кэмпбелл, Николае Плейтон, Ханс Гюнтер Бушхольтц, Вассос Карагеоргис, Рейнольдс Хиггинс, Руби Рорлих-Ливитт, Арнольд Хаубер, В. Гордон Чайлд, проф. Сэггс, Робер Бриффо, Эрих Ньюманн, X. Китто, Дж. Томпсон, Рафаэль Патэ, Леонард Свиндлер, С. Скотт Бартчи, Джозеф Олсоп. Этот список можно продолжать еще очень долго.
  В том же XIX веке мир масонства был потрясен Г-жой Дерезм, Которая основала в США собственную ложу под названием "Права Человека", где Женщины, по идее ее Основательницы, могли иметь равные права с "братьями". Характерно, что Женщина в названии новой ложи гордо именовалась Человеком в противовес общепринятому среди мужчин мнению. "Это шло вразрез строго патриархальному характеру традиционного масонства", - замечает А. Дугин. Однако, идея эта не умерла, а продолжала развиваться и после смерти Г-жи Дерезм, подхваченная Г-жой А. Безант. В Германии же в пользу Матриархата все чаще стали высказываться и мужчины.
  Огромным событием стало написание в 1895 г. "Женской Библии", авторство которой приписывают Г-же Элизабет Стэнтон. В самом деле, эта Женщина более других потрудилась над этим литературным шедевром, хотя в составлении книги принимали участие многие Ее Соратницы (в состав Ревизионной Комиссии, кстати, входил и мужчина Роберт Ингерсолл), причем не только из Америки, но также из Англии, Шотландии, Финляндии, Австрии, Франции. "Наша цель - указать читателям на те тексты и главы Библии, которые непосредственно ссылаются на Женщин, а также на те из них, в которых Женщины играют исключительную, выдающуюся роль", - писала Г-жа Стэнтон в "Предисловии". Взвешенные комментарии ко многим библейским отрывкам в этой книге были написаны Матильдой Гэйдж, одним из знаменитейших теоретиков культурного Феминизма XIX-XX веков.
  В то же время в России убежденными сторонниками Феминизма зарекомендовали себя такие известные творческие фигуры мужеского пола как А. Блок ("Прекрасная Дама"), А. Белый (Фемитеистические мотивы в стихосложении которого очень ярко проявились, например, в "Душе Мира"), В. Соловьев (под влиянием трудов которого воспел Женское Жречество древности православный священник и историк А. Мень), Вяч. Иванов (автор книги "По звездам", изданной в Петербурге в 1909 г.). В свою очередь, взгляды В. Соловьева оказали большое воздействие на богословие С. Булгакова, которого православная церковь сегодня активно анафематствует как "еретика" за то, что он совершенно справедливо отождествлял в своих трудах "Утробу Божественного Воплощения" - Богородицу Деву Марию - с Богиней Матерью древности, которую продолжали чтить под разными именами язычники патриархальных тысячелетий.
  Вооруженные достаточными знаниями для дальнейшей работы, на сцену уже во второй половине XX века стала выходить целая плеяда талантливых Женщин-Феминисток, в Своих книгах и статьях открыто провозглашающих главенство Женских ценностей в современном обществе, забредшем в тупик в результате существования многовекового патриархального режима. Наиболее известные из них: Хелен Тирней (Женская Научная Энциклопедия, 1989); Барбара Бергман (Экономическое возрождение Женщины, 1986); Жозефина Донован (Феминистическая теория: интеллектуальные традиции американского Феминизма, 1985); Мэри Дэйли (Гин-экология: метаэтика радикального Феминизма, 1978); Сюзан Гриффин (Женщина и Природа, 1978); Адриэнн Рич (Женские роды: Материнство как эксперимент и институт, 1976); Кэтрин Мак-Киннон (Немодифицированный Феминизм, 1987); Кейт Миллет (Сексуальная политика, 1970); Сюзан Браунмиллер (Против Нашей Воли, 1975); Филлис Чеслер (Женщины и безумие, 1972); Маргарет Фуллер; Шарлотта Перкинс Джилман; Суламифь Файерстоун; Джудит Аркана; Джеффнер Аллен; Моника Уиттиг; Кристин Дельфи; Энн Дуглас и другие. В свет также выходили книги известных Феминисток и феминистически настроенных мужчин более раннего периода, например, Мэри Уоллстоункрафт (Защита прав Женщины, 1789, переиздание 1967) и Джона Стюарта Милля (Подчинение Женщины, 1869, переиздание 1974).
  Феминизм XX века носил различный характер: культурный, марксистский, либеральный, социалистический, радикальный. Однако, с недавних пор в обиход был введен термин "Феминизм силы", означающий, по определению Г-жи Ларисы Варфалви "завоевание политической власти - не влияния на власть, а именно власти".
  Маятник возвращается: "пришествие Жены" медленно, но неуклонно совершается. Российская газета "СПИД-инфо" (май 2002) сообщает статистические данные: "Женщины всего мира намерены вернуть Матриархат! За последние 20 лет в Германии число Женщин, занимающих ведущие посты, возросло в 5 раз. А впереди планеты всей - Американки: сегодня Они занимают уже 46% всех постов, связанных с менеджментом. За Ними следуют Канадки, Которые захватили власть в стране уже на 42%". Экономическая власть, как известно, обуславливает власть политическую.
  Известная Феминистка и Историк Г-жа Герда Лернер во втором томе сборника "Женщины и история" (1993) написала, что в настоящее время эпоха патриархальной гегемонии в культуре подошла к концу. Еще гораздо раньше, в 1917 г., по мнению Германа Вирта, закончился "многотысячелетний патриархат". Они пророчили наугад, или действительно что-то знали и знают, располагая неизвестными нам фактами?
  Наверняка, теми же мотивами проникнута праздничная песнь, обращенная славянскими язычниками к Богине Рожанице Ладе. В ней - надежда на счастье всего мира через Женскую его половину:
  
  Великая и Любимая Лада,
  Оберегающая счастье Женщин,
  А через Женщин наших
  Оберегающая мужей наших,
  Оберегающая детей наших,
  Обращаемся к Тебе мы,
  Собравшиеся здесь:
  Будь к нам добра и щедра
  Любовью Своей!
  
  Солнце встает радостное,
  Солнце встает раннее,
  Солнце встает равное -
  Темное,
  Светлое.
  Темное равно Светлому,
  Темное уходит,
  Светлое остается.
  
  Счастье нам,
  Нам и друзьям нашим!
  Счастье нам,
  Нам и близким нашим!
  Счастье нам,
  Нам и любимым нашим!
  
  Радость радует,
  Радость делится,
  Радость остается
  С нами
  Всегда,
  Навсегда!
  
  Великая Лада,
  Славу Тебе поем:
  Славься, Лада!
  Слава!
  Слава!
  Слава!
  
  Апрель - июль 2002 г.
Оценка: 3.26*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"