Шерус Серст. Озеро Часть 2. Апостаты

Озеро

Часть 2. Апостаты

- Вкусные блины, - пробурчала Альбина, прожевав последний кусок, который аккуратно положил ей в рот ревенант. - И мяса не пожалели.

- Тут кафе придорожное неподалёку, - отозвался вояка. - У магистра нюх на это дело.

- Да, про него всякое рассказывают, наслышалась... Так ты и есть Аскольд?

- Угу. Кофе?

- Давай.

"Харон", взяв термос, который он до этого аккуратно поставил на пол, сосредоточенно наливал в крышечку кофе. В этот момент в фургоне снова показалась фигура Иеремии. От логофета пахло табаком, озвученное минут десять назад намерение покурить было правдой. Впрочем, вовсе не этот запах наполнил Альбину ужасом, обездвижив её, - в правой руке магистра был пистолет с глушителем, скорее всего, именно тот, из которого он застрелил диббука. Сосредоточившийся на напитке ревенант ничего, впрочем, не замечал, или же он прекрасно знал, что будет впереди.

Всё, конец! Это расстрельная команда, эскадрон смерти. Еда, любезные беседы и корректное отношение - просто отвлекающий манёвр, чтобы она максимально расслабилась перед казнью. Впрочем, чего ещё ждать от Бультерьера, правой руки кровавой Эстер?

Альбину трясло от ужаса, она хотела закричать, но не могла издать даже писка, ведьму замутило, так что она чуть не извергла обратно свой обед. Она попыталась отползти и забиться в угол фургона, но не смогла и пальцем пошевелить. Щёлкнул выстрел...и ревенант растянулся перед ней, беспомощно уткнувшись носом в пол, коричневато-бежевой кляксой растёкся кофе. Точно, пули с серебром! Иеремия посмотрел на скорчившуюся, дрожащую пленницу, поднёс указательный палец к губам - тихо, мол, - а потом вышел из фургона.

- Базиль, ты мне нужен, - коротко скомандовал он. - Помоги Аскольду.

- Слушаюсь, магистр, - отозвался из кабины ревенант.

Стукнула дверь, шаги, а следом ещё два характерных щелчка.

Да что вообще происходит?! Он решил убить её без свидетелей? Только ли убить? Это чей-то заказ, за взятку, личная месть? Или очередная непонятная, головоломная интрига Флёры или Никодимуса?

Когда логофет вернулся, ведьма чуть не лишилась чувств.

- А третий? - сделав колоссальное усилие и не найдя лучшего вопроса, прошептала она.

- Третий почти сразу уехал на базу с приманкой. Он нам не помешает.

- Приманкой?

- Ну да, ведьма - ревенант, в которой сидела твоя Ашера. Она согласилась помочь нам и пустила в себя диббука (ты же знаешь, ни один дух не может вселиться во владеющего знанием без его согласия), чтобы та не маячила в своём подлинном облике. У мятежников к ней тоже интерес.

Альбина сглотнула, перевела дыхание.

- Это конец? Убивать будете? Пытать, насиловать? Вас ведь для этого наняли?

Словно подтверждая эти слова, Иеремия вплотную подошёл к Альбине.

- Для начала развяжу... Странный поступок для того, кто собирается пытать и насиловать, правда?

Он и вправду начал возиться со стяжками. Альбина, поняв, что окончательно утратила способность понимать происходящее, просто с наслаждением вытянула освободившиеся ноги.

- А потом?

- Потом ты переоденешься. В юбке и на каблуках много не навоюешь. Опять-таки, Антиох и Светлана запомнили тебя в этом прикиде. Вещи в кабине.

Он внимательно посмотрел ей в глаза.

- Впрочем, я ещё могу остановиться, если хочешь. Тебя я и один довезу, да и подмогу позвать не проблема. Скажу, что архидемон пытался отбить свою приспешницу, меня ещё и наградят. А тебя удавят. Потом пущу себя пулю в голову.

Альбина, ты вообще знаешь, почему мудрейшая такой зуб на тебя наточила? Из-за того, что перескочила? Ха, не ты первая, не ты последняя! Каждую за шкварник таскать - только этим заниматься и будешь. Она понимает, кто выдал Баелю тайну Разлома. А тут и эта Ашера подвернулась, очень кстати. Вы, бабы, сами друг друга в дерьмо макаете, но виноват у вас всегда Адам!

- Это не я, - пролепетала Альбина, словно ребёнок, пойманный на краже сладкого.

- Конечно, не ты. А то, что Баель начал искать Разлом почти сразу после того, как ты попала в плен и перешла к мятежникам, - чистое совпадение. Расскажешь так, и тебя сразу отпустят.

Логофет саркастически скривил губы.

- Меня не тронут, как только я скажу, что кое-что знаю про Разлом!

- Когда старшая ведьма отдаст приказ, Мануилу понадобится от силы минут пятнадцать, чтобы вырвать эту тайну у тебя. Ты превратишься в орущий клубок нервов, Альбина, расскажешь всё, включая пару предыдущих перевоплощений. А потом будешь молить об иудином вервии как об избавлении.

- Тебе-то это всё зачем?! - заорала ведьма. - Жалельщик выискался. Других, небось, не жалел!

Иеремия снова усмехнулся.

- Не помнишь? Понимаю, не один век прошёл... В глаза посмотри, Беляночка. Не бойся, не обижу. Ну, вспомнила?

Из глаз Иеремии ушёл зимний холод, они были обычными, живыми, человеческими. Воспоминание ударило ведьму, словно обухом. Давным-давно один человек называл её так. Больше никто - и вправду, ну какая она Беляночка! Лицо скорее смугловатое, а волосы тёмные с медным отливом. А имя...что имя? Мало ли каких имён не бывает.

- Это...ты?..

- Дууурочка моя. Дурочка беспамятная. Думаешь, только ваш Баель может пятьсот лет любить одну?

Он аккуратно провёл тыльной стороной ладони по её щеке, коснулся колена.

Голова Альбины превратилась в карусель, которую полоумный механик раскрутил до сумасшедшей скорости. До её плена и встречи с Баелем оставалось месяца два. Май, праздник в крошечном городке, битком набитая корчма. Молоденький спафарий, пожиравший её голодными глазами; только Альбина решила больше не посылать многозначительные взгляды этому мямле, как тот уже закружил её в танце. Цветущий луг, куда они сбежали вдвоём и где до самого утра любили друг друга под бездонным усыпанным звёздами небом. Казалось, не было уже ни войны, ни смерти, ни горя - лишь они двое да их счастье. И длинная цепь уходивших за горизонт воинов, которых спешно перебрасывали на ликвидацию прорыва мятежников. Они даже не попрощались.

"Иеремия, да, его тоже звали Иеремия... Но мне и в голову не приходило! Он был совсем другим - романтичный, нежный. Кто бы мог подумать! Десять минут назад я бы не зуб - руку бы дала, что это разные люди".

Потом был тот подслушанный разговор, потом плен, и всё встало с ног на голову.

- Что-то ты не особо искал меня, голубчик, - съехидничала ведьма. - Думаешь, я сидела, ждала, когда ты навоюешься?

- Что-то ты не особо посвящала меня в свои планы, голубушка. Вместе бы тогда пошли, с тобой хоть в Нижний мир, - парировал он и тут же зажал ей рот своими губами.

- Пусти, - только и успела пискнуть Альбина.

***

- И что же мы теперь будем делать, Иеремия? - спросила она, застегнувшись.

- Пока не знаю. Но я не мог просто везти тебя на убой, как корову. У нас есть время, Альбина, не так много, но есть, главное, с умом им распорядиться. Пока иди в кабину и переоденься, а потом возьми оружие у Базиля, он там, на улице. И возвращайся сюда.

- Ты изменился, - сказала она перед тем, как выйти наружу.

- Зато ты нет. Всё та же Беляночка. Стой. Подойди-ка.

Он стёр с её лба блокирующую магию руну.

- Всё, давай, быстренько.

Чувство нереальности происходящего не отпускало Альбину. Она послушно пошла в кабину, где и вправду нашла небольшую спортивную сумку с одеждой. Выбравшись из юбки, она всё ещё дрожащими руками натянула чёрные джинсы, сменила пуховик на утеплённый анорак цвета хаки, а модные сапоги - на тёмные зимние кроссовки. Окинув кабину взглядом, ведьма взяла в руки металлическую трубку сифонофора. Прекрасное оружие, разработать которое лоялистам когда-то помогли свалившиеся из Внешнего мира ксены!

Машина их стояла на небольшой лесной полянке, к которой вела плохонькая грунтовка. От Базиля остались уже лишь еле заметные очертания - эктоплазма таяла очень быстро. Альбина подняла пистолет и нож. Что ж, она вооружена до зубов и снова может пользоваться магией. Осталось прикончить этого ненормального романтика и дать тягу за Термин.

"Ты же прекрасно понимаешь, что никогда не сделаешь этого".

- ... И будешь права, - раздался голос Иеремии.

Альбина вздрогнула. Логофет тоже успел переодеться и напоминал теперь невзрачного шоферюгу.

- Когда ваши узнают, что ты имела дело со мною, они убьют тебя. Они никогда не поверят, что ты просто так ушла из моих рук. Тебя убьют, как шпионку, хорошо, если сразу. Впрочем, решать тебе. Я не буду сопротивляться, если ты решишь, что лучше так, давай, только не мешкай.

Неловкое молчание затянулось на полминуты.

- Дай мне огнемёт, Беляночка. Вот так. Пистолет оставь себе. Пойми, нам обоим назад дороги нет. Два апостата, за мной только ты, за тобой только я. Кончилась прежняя жизнь! А теперь идём в кабину. Поедем пока своей дорогой, а по пути расскажешь мне всё, что ты там разузнала про Разлом. Только погоди.

Иеремия начал швырять в кучу какие-то вещи, видимо, оставшиеся от него и ревенантов, прибавил туда же одёжку, сумочку и сапоги Альбины, затем навёл сифонофор и поджёг всё это струёй живого огня. Ведьма разохалась:

- Сапоги...пуховик... Месяц назад купила! Юбка любимая! Айфон в сумке...

- Выберемся, будут тебе и сапоги, и шуба, и пальто белое, шелка и бархат, серебро и злато. А не выберемся, какая разница, в чём под землю ложиться, через Лимес не перетащишь. Плевать! Сейчас догорит и поедем. Доберёмся до городка, машину также спалим. Пострижёмся, тебя покрасим, угоним у профанов что-нибудь и дальше двинем.

"Во влипла, во влипла", - стучало в голове у Альбины, но мысль эта наполняла ведьму уже не ужасом, а каким-то хмельным восторгом.

Она игриво подмигнула.

- Только давай сперва ещё разок...ну... Мне понравилось.

- Почему только разок?

- И ещё: чур, сначала ты про себя рассказываешь.

***

- Когда стало ясно, что дело идёт к перемирию, где-то месяц шли жесточайшие бои, сущая мясорубка. Каждая сторона напоследок старалась отхватить и удержать по максимуму. Меня тяжело ранили, долго валялся по лечебницам. Когда немного оклемался, пытался искать тебя, но единственное, что смог узнать - ты, вроде как, в плену. Среди тех, кто вернулся после размена, тебя, правда, не нашлось. Ну, решил я, замучили мою Беляночку гады, не дожила до замирения. Заплатят же они мне за это, отольются извергам слёзы невинные.

Эстер и Мануил как раз производили очередной набор в логофисию. Торчать годами на Термине или в тылу я не хотел, так что, как поправился, написал прошение. Опять-таки, у них сведений побольше, может, и про тебя что-то разузнать получится, да и мстить так сподручнее будет. Взяли. Там-то в проскрипционных списках и увидел твоё имя. Меня словно по морде тогда хватанули - думал, хоть взыщу за тебя с убийц, и тут такое. А сердце знай, поёт: жива, жива.

Сама знаешь, что потом началось. Перемирие войну не остановило, по сути, наши и ваши просто худо-бедно договорились, чем воевать можно, а чем нельзя. Кровь всё равно снова полилась... Я вначале подумывал к вашим тягу дать, чтобы тебя там найти, но операции пошли косяком. Трупы, захваты, допросы, пытки, виселицы... Кто бы у вас со мной стал разговаривать после всего этого! В клочья бы разорвали, с чем бы ни пришёл. Я от этого стервенел, чем больше стервенею, тем больше лютую, чем больше лютую, тем глубже пропасть между нами. Понимаю это и ещё пуще зверею. Замкнутый круг.

Я тебя хоть одним глазком да вёл всё это время. Пару раз даже вмешивался исподволь, чтобы тебя не схватили. Ох, Альбина, ничему тебя жизнь не учит, уж не обижайся! Славная ты баба, но простаааая... Видать, планида у тебя хорошая, раз до сих пор ходишь да красуешься.

Если бы Мануил понял, что я творю, не знаю, чем бы всё кончилось. В первый раз, когда я на такое пошёл, могли бы и лошадьми разорвать. Только я об этом не думал, а больше всего боялся, что мятежники про тот наш праздник узнают. Они б тебя растерзали, Беляночка, просто, чтобы мне, Бультерьеру нагадить, растерзали бы. Сколько раз думал, надо хоть весточку ей дать, а потом - нееет, терпи, Иеремия, подведёшь девочку под топор! Так что нельзя нам туда, никак нельзя.

А недавно Мануил меня вызвал и сказал - езжай, Иеремия, на охоту. На тебя. Времени на подготовку в обрез дали - мол, слабенькая это ведьма - едва картулярий по тебе перечитать успел да шмотки купить. Картулярий, впрочем, для очистки совести только, я и так всё о тебе знал.

Я тогда ещё спросил, мол, если слабенькая, чего меня отправляете, пусть молодёжь практикуется. А Мануил усмехнулся и говорит: другого за такие вопросы я бы силовым пучком в коридор выкинул, но тебе отвечу. Молодёжь настоящей войны не видела, пороху не нюхала, руки у неё чешутся пострелять, а тут надо без лишнего шуму девку схватить и живой довезти. Приказ мудрейшей Флёры. А уж мы её наизнанку вывернем. Ты, Иеремия, навоевался, раненый - перераненный, на рожон не полезешь. Так что иди и готовься, скоро ехать.

Пошёл я и думаю: шалишь, в Нижний мир уйду, а Беляночку свою от мук и петли спасу. Ломал себе голову, ломал, как мы дальше с тобой будем, а потом плюнул и говорю себе: неспроста мудрейшая девочку мою пред свои светлы очи доставить велела. Знает Альбиночка чего-то. У тебя, магистр Иеремия, чердак недурно меблирован, уж вдвоём вы придумаете, как этим знанием распорядиться.

Альбина слушала эту исповедь, которую Иеремия излагал спокойным голосом, словно доклад на совещании, вглядываясь в надвигавшиеся издали очертания города и вспоминала одну профанную песню:

Она руками своими нежными
Петлю на шею тебе набросит,
Не оставляя ничего от тебя прежнего,
Сама на цыпочки встать попросит.

- С тобой, - зашептала она, - с тобой до конца.

Комментарии

Логофисия - в Византии: государственное, бюрократическое ведомство, служба.

Картулярий - архивное дело, сборник документов.

В произведении использован текст песни А.В. Лысикова ("Дельфин").

Декабрь 2020 г.

Оставить комментарий © Copyright Шерус Серст (jan-stanislav@yandex.ru) Размещен: 09/12/2020, изменен: 18/08/2022. 15k. Статистика. Глава: Фэнтези Городская ведьма (часть 3 Последняя битва. Книга 1) Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Пошёл я и думаю: шалишь, в Нижний мир уйду, а Беляночку свою от мук и петли спасу. Ломал себе голову, ломал, как мы дальше с тобой будем, а потом плюнул и говорю себе: неспроста мудрейшая девочку мою пред свои светлы очи доставить велела. Знает Альбиночка чего-то. У тебя, магистр Иеремия, чердак недурно меблирован, уж вдвоём вы придумаете, как этим знанием распорядиться.

Шерус Серст : другие произведения.

Озеро Часть 2. Апостаты