Отвергнутый сразу тремя своими возлюбленными музами, поэт-неудачник Феодор Светозаров, находил сомнительное утешение в бесконечных, унылых фантазиях. Он представлял, что его никто никогда не полюбит, что он никому не нужен, и вообще - все его презирают и ненавидят. От этого он становился всё более унылым, и близилась депрессия, которая, как известно, есть психическое расстройство, с которым госпитализируют. В своих стишках Феодор продолжал размазывать сопли, воспевая и проклиная отвергнувших его.
Кстати, что касается его муз, то и он их знал очень плохо, и они знали только о негативной его стороне, которая, естественно, никому понравится не могла, и именно из-за которой и был отвергнут поэт Феодор Светозаров.
* * *
Первое прозрение для Феодора наступило, когда к нему в руки совершенно случайно попал компакт-диск, на котором была записана инструментальная музыка. И музыка эта несла в себе такую светлую силу, такую гармонию, что Феодор прослушал компакт двадцать раз подряд, и всё никак не мог наслушаться, и казалось ему, будто душа его воспаряет куда-то высоко-высоко, в самые небеса.
Конечно, ему стало интересно, кто же сочинял такую дивную музыку. И начал поэт Феодор Светозаров изучать прилагающийся к диску буклет. Но единственное, что можно было из этого буклета узнать, так это то, что написала музыку девушка по имени Анна, и что девушка эта, из-за скромности своей не хочет печатать ни фотографию свою, ни фамилию, ни каких-либо иных данных.
Тем не менее, этот диск стал любимейшим диском Феодора, и он всякий раз, когда чувствовал, что приближается мрачное настроение, включал его. В результате настроение повышалось, Феодор любовался городом, небом, и писал стихи не злые, и не депрессивные, как было прежде, а весьма гармоничные, идущие в один лад с музыкой девушки Анны. И, благодаря музыке, он уже не чувствовал себя таким одиноким, как прежде, хотя некоторая печаль всё-таки оставалась.
В другой раз шёл Феодор Светозоров по улице, слушал в плеере музыку, и тут сердцем почувствовал, что должен подойти к ларьку, и купить газету. Так он и сделал: купил эту, никогда им прежде невиданную газету.
И прочитал Феодор Светозаров в этой газете рассказ, о природе, о цветах, о зверях, и о людях. И дивной, светлой гармонией дышало каждое предложение в этом рассказе. Так мог писать только человек в высшей степени одарённый и вдохновлённый. Подписан рассказ был просто "Оля", а также добавлено, что теперь в каждом номере газеты будут печататься рассказы Ольги. Много раз перечитал Олин рассказ Феодор Светозаров, а при этом ещё и музыку Ани слушал, и чувствовал, будто мягким, нежным, жизнь дающим солнечным светом наполняется его душа.
На следующий день он купил очередной номер газеты, и прочитал новый рассказ Оли, который был ещё лучше своего предшественника. А через месяц вышел второй компакт Ани, музыка на котором казалась ещё более вдохновлённой, чем на его предшественнике.
И вот случилось третье чудо. Феодор Светозаров увидел в магазине и тут же купил цветной фотоальбом молодой художницы Елены. Это были пейзажи, выполненные в классическом ключе Шишкина или Куинджи, но они казались Светозарову куда как более значимыми, чем полотна того же Шишкина, творчество которого Феодор очень любил.
Природа под кистью Лены была живой, ничем не приукрашенной, но в то же время, даже на этих перепечатанных в типографии страницах чувствовалась та мировая вечная и гармоничная душа Бога-Творца, которая наполняет каждое его создание. И казалось, будто не человек эти картины сотворил, но ангел небесный. Светозаров не ведал, как можно творить такую красоту, и рыдал светлейшими слезами счастья над этим альбомом.
Итак, отныне Феодор Светозаров слушал музыку Ани, читал рассказы Ольги и созерцал полотна Лены. И каждый новый день был для него праздником. Феодор сам вдохновлёно творил, и таким светлым и добрым, таким сияющим был его лик, что совершенно незнакомые люди на улице останавливались, и смотрели на него с большим интересом.
И, если бы он не был так погружён в свой внутренний мир, и чуточку повнимательнее оглядывался по сторонам, то непременно понял бы, что многие девушки желают с ним познакомиться.
И вот, однажды, Феодор Светозаров, просматривая фотоальбом с видами городских парков, нашёл в нём фотографию напоминающую одну из картин Лены. Конечно, никакая фотография не могла передать того, что было запечатлено на полотне художницы, но всё же Феодор Светозаров узнал это место.
Если прежде он частенько откладывал дела в долгий ящик, и потом, подчас, и вовсе забывал их в этом ящике, то теперь он, следуя за зовом сердца, быстренько собрался и поехал в этот парк.
* * *
Феодор вошёл в парк, и, чувствуя всей своей сущностью светлую, творческую гармонию, пошёл по одной из аллей. Была золотая осень, светило нежное солнышко, и, казалось, что один кленовый лист может вдохновить на создание целой симфонии, картинной галереи и многотомного эпоса.
Шагая по аллеям, Феодор Светозаров уже не слушал музыку Ани, не читал рассказы Ольги и не смотрел на картины Лены, но вся гармония этих девушек теперь жила в его душе, и он сам излучал и дарил всем-всем эту гармонию.
И вот вышел Феодор Светозаров на берег озера, и увидел там облачённую в длинное белоснежное платье девушку, которая стояла перед мольбертом и рисовала. Девушка почувствовала его присутствие и сразу же обернулась. И Феодор Светозаров узнал Лену - одну из муз, которая когда-то отвергла его.
И он вымолвил голосом спокойным, сильным и ясным:
- Здравствуй, Лена.
Он смотрел прямо в её глаза. Лена на мгновенье потупилась, но тут же подняла голову, и тоже внимательно стала вглядываться в его сияющие глаза, читая и понимая в них всё.
И вдруг зарделась, понимая, что явился её суженый.
- Я видел твои картины, - вымолвил Феодор.
- Да, - ответила девушка.
- Они всегда со мной.
- Да, и... хочешь встретиться? - обычно такая скромная Лена, зарделась больше прежнего, и с усилием, но, вместе с тем и со счастьем, всё же выговорила. - Завтра, в пять вечера, придёшь сюда, хорошо?
- Хорошо! - воскликнул Феодор, и широко размахивая руками, побежал по тропке.
И он не знал, зачем надо было договариваться встречаться на завтра, тогда как можно было и в этот день, прямо тут же пообщаться. Не знала этого и Лена. Но они были молоды, чисты, и следовали за голосом своего сердца.
И выбежал Феодор на полянку, где, на брёвнышке сидела вторая, когда-то отвергнувшая его муза, Ольга, и писала очередной свой, сияющий Вечностью рассказ. И она почувствовала его присутствие, обернулась, и... между ними случилась точно такая же сцена, как и с Леной. И они договорились встретиться на этой же полянке, на следующий день, в пять вечера.
Смеющийся, побежал Феодор дальше, и вскоре услышал музыку, и увидел третью отвергнувшую его когда-то музу. Это была Аня. Она сидела на речном берегу, в руках её была гитара - девушка сочиняла музыку для своего третьего альбома.
Аня увидела Феодора, и тут же сыграла несколько аккордов, которым суждено было лечь в основу лучшей, из придуманных ею композиций.
Чувствуя, что перед ней суженый, Аня предложила встретиться на следующий день, на этом же самом месте, и, конечно же, в пять вечера. Феодор пообещал ей прийти, и до самых сумерек гулял по парку. За это время он сочинил столько, что, для того, чтобы достойно воплотить это в доступную форму, потребовалось бы как минимум тысячу лет.
Вернувшись же домой, он вытащил кресло на балкон, уселся там, созерцая Млечный путь, и приговаривал:
- Ну, что ж, завтра мне предстоит сделать выбор. Волнуюсь ли я из-за этого? Конечно - нет. Разве же волнуются эти небеса или эти звёзды? А что мне завтра делать - то сердце подскажет, и всем будет хорошо, потому что иначе и быть не может.