Среди синих гор очень медленно шёл некто, сам себе давший имя Камень. Несмотря на то, что за час он делал не более двух шагов, ему самому казалось, что он движется с невероятной скоростью. Он сам на себя удивлялся - почему это он так суетится, зачем всё же делает эти шаги, тогда как должен успокоиться, и стоять также как и эти горы, недвижимый веками, созерцающий и чувствующий мир...
Происходящее напоминало кошмарный сон. В мыслях Камень старался вернуться в прошлое - там найти выход из этой странной, чуждой ему реальности, но словно на непреодолимую твердь его мысли натыкались, словно бы и не было прошлого.
Так, делая в час по два шага, не чувствуя ни голода ни холода, брёл он до тех пор, пока не увидел сферу, в которой заключено было семечко неизвестного ему растения.
Так как делать всё равно было нечего, Камень разорвал эту сферу, извлёк семечко, и, проработав несколько дней, разрыхлил каменистую почву и посадил в неё семечко, после чего уселся на какой-то валун и начал ждать.
Так просидел он без движения несколько дней, и только время от времени поворачивал голову. Но эти движения казались ему чрезмерно суетливыми, Камень удивлялся и ужался на себя.
И вот из почвы начала прорастать... башня. Это нисколько не удивило Камня. Вот если бы он увидел росток какой-нибудь травки или кустика, то удивился бы этому несказанно.
А тут - росла башня, и Камень даже испытывал холодную влюблённость к её монолитности, спокойствию, схожести с синими горами...
Однажды подул ураганный ветер, засверкали молнии, и Камень, проявив кошмарную для него торопливость, подошёл и загородил грудью башню. Неистовый ветер бил, молнии сверкали и с оглушительным грохотом ударяли где-то поблизости. Но Камень не обращал на буйство стихии никакого внимания - он охранял растущую башню.
Вот минуло ненастье, и Камень вернулся на прежнее место, чтобы созерцать и ждать.
Башня продолжала расти, и через несколько быстро промелькнувших десятилетий стала такой громадной, что уже сама могла бы защитить Камня от любого ненастья. Тогда Камень поднялся со своего места, подошёл к башни и, прильнув к ней ухом, ещё несколько лет вслушивался, ожидая, когда прекратится её рост.
И вот башня дозрела - рост её прекратился.
Тогда Камень вошёл в неё и начал подниматься по винтовой лестнице. Не мало дней и ночей промелькнуло, прежде чем он добрался до верхней площадки. Там, под крышей, на троне восседала статуя девы.
Из глаза её выступала хрустальная слеза, в которой был заключён целый мир. Посмотрел Камень на этот мир, и понял, что это не его дом. Там плыли по рекам замки, там с фиолетового неба глядели глаза божественной птицы.
Сфера упала на пол и покатилась вниз по винтовой лестнице. Следующая сфера появилась через несколько лет, и всё это время Камень терпеливо стоял на месте и ждал. Заглянул в новую сферу Камень и понял, что это совсем не его мир - там не было ничего кроме сладостей, которые росли, и кушали друг друга, шепча стихи, и мечтая о тьме и свете.
...Наконец, взглянув в десятую по счёту слезу-сферу, Камень понял, что это и есть его мир.
Там, окружённая осенними лесами, стояла каменная башня, а поблизости от неё - несколько крестьянских домиков. Прежде эта башня вызывала самые разные чувства - и восторг, и вдохновение, и страх, и влюблённость, и жажду жить, и жажду спать. Но в последние столетия башня словно умерла - стояла глыбой бездушного камня. Крестьяне её терпели, не сносили только потому, что ещё верили, что однажды душа вернётся в башню.
И вот теперь заблудившаяся в своём причудливом каменном сне душа башни возвращалась, чтобы стоять недвижимо веками и созерцать и чувствовать окружающий мир.