Аннотация: Отбечино уважаемой Итераль.Очень большое ей за это спасибо!!! Заморжено! Толи идея не понравилась, толи просто лень...
Глава 1
Александра вышла из таверны. Сегодня был хороший, просто замечательный день. Солнце и небо отражались в море. Где-то далеко на горизонте всё становилось сплошным полотном синего цвета.
Саша любила такие дни. Она улыбнулась проходящим мимо морякам. Все они были её друзьями. Она им часто завидовала, но по-доброму. Алексис (так её звали моряки) всю жизнь мечтала плавать по морям, узнавать новые земли, страны, народы, заводить новые знакомства. Она с детства донимала своими мечтами родственников. Однажды отец не выдержал и попросил друга обучить её азам морского дела. Он надеялся, что девочка поймёт как это тяжело, и перестанет донимать всех. Ха! Как была наивна душа этого человека! Девочка не только научилась делать всё безукоризненно, так вдобавок ещё больше загорелась этой мечтой! Родственники, руководясь поговоркой: 'Чем бы дитё ни тешилось, лишь бы не плакало', решили отдать её к учителю фехтования (благо семья содержала таверну, и денег было достаточно много). Как потом оказалось, лучше бы это дитё плакало! Она стала фехтовать лучше учителя! И к мечте о путешествиях добавилась ещё и мечта стать капитаном пиратского корабля! Ну, если не капитаном, то хотя бы матросом. Девушка взрослела, родители старели, мечты уходили на второй план... Когда умер отец, а за ним и мать, они с братом (кстати, близнецом и тоже Александром) остались одни, мечты совсем угасли, но ещё грели душу по вечерам.
- Привет, Алексис! - из воспоминаний её вытащил настойчивый голос друга.
- Привет, хвостатый! - вообще-то кличка её рыжеволосого друга была Хвост, но Саша относилась к нему как к брату и поэтому называла его так. Она взглянула на пристань, на которую вышла, увлёкшись воспоминаниями. - Ой, а где ваша 'Комета'? Как ты сюда приплыл?
- Да нет уже 'Кометы', я один со всего экипажа остался... Ну ладно, пойдём в таверну, - они направились в сторону таверны 'Александры'.
Настоящего имени Хвоста некто не знал, а кличка была вполне оправданной. На 'Комете' он был молодым неопытным матросом (пацану было всего семнадцать, в отличие от сорокалетних морских волков), хотя в амурных делах был поопытнее некоторых морских волков и своеобразным талисманом. Он был золотоволосым и конопатым, поэтому сначала его прозвали Хвостом Кометы, но потом сократили.
Также пацан бегал за каждой юбкой. Кстати, Алексис сначала и была такой юбкой, но вскоре понял, что она ему больше сестра по духу, чем любимая девушка.
В таверне было немного народу, и они прошли за столик в углу.
- Так что случилось с 'Кометой'? - она с содроганием вспоминала этот экипаж. Таверна сильно натерпелась от них. Они постоянно заказывали выпивку, а потом начинали рушить все, что можно было разрушить. Хвост на этих дебошах не присутствовал. У него были дела поважнее, ему нужно было успеть посетить ВСЕХ своих барышень в течение вечера и ночи, а их было не меньше десяти.
- Ой, да не заморачивайся, - Хвост явно не хотел чего-то говорить.
- Хвост, привет! А где все остальные? - к ним подскочил Александр, брат Саши, с кружкой пива для моряка.
Брат и сестра были очень похожи. У обоих светло русые волосы и голубые с зелёными лучиками глаза. Оба среднего роста и достаточно крепкого телосложения. Со спины их было довольно трудно различить. Алекс отращивал волосы, а Алексис старалась их укоротить, на сколько позволял брат.
- На дне... - сказал молодой матрос, осушая пол кружки одним глотком (кружка была пол-литровая)
- Как!?
- Не важно, - кружка осталась пуста.
- Ну, другого конца у них быть и не могло, - покачала головой Саша, она решила не допрашивать его. Если не говорит, значит, так надо.
- Всё равно жаль ребят, - вздохнул юнга. Алекс давно убежал обслуживать народ, а народа было много. Рабочий день уже закончился, а ведь в порт прибыло аж три корабля! Для их небольшого портового городка с одной(!) таверной это невиданно много.
Хвост вскочил с места, когда в таверну зашли двенадцать моряков. Впереди всех шёл мужчина в шляпе. Он посмотрел на вскочившего моряка и проследовал к столу. За ним пошли оставшиеся матросы.
- Добрый день, милая леди. - Громкий и властный голос прозвучал с боку, где сел мужчина в шляпе. Он поднял голову, и из-под широких полей на Алексис посмотрели молодые глаза, горящие огнём жизни - в них кипела жизнь со всеми её приправами. Мужчина улыбнулся во все тридцать два зуба. Нет, у него их больше! Его улыбка была белоснежной и сияющей. Никогда прежде Саша не видела такой улыбки у моряка! И причем наверняка именно он капитан! У Алексис перехватило дух, и сердце стало таять. Если у нормальных девушек мечта - это принц на белом коне, то у моей героини таким принцем должен быть капитан (причём по возможности на пиратском корабле). Этот моряк был полным идеалом (ну не считая его мирную, как казалось Саше, жизнь). Только одна загвоздка - ой как Саша сомневалась в том, что он её полюбит.
- Алексис, познакомься, это капитан Улыбчивый Джон. Капитан - это подруга всех моряков этого города, Александра, для друзей просто Алексис. - Да! Он капитан! Интересно, какое он имеет отношение к Хвосту?..
Джон поцеловал руку Саше и, улыбнувшись (он, наверное, всегда улыбается), сказал:
- Для вас просто Джон.
Всё, Алексис растаяла окончательно. Такого с ней никогда не было. Это, наверное, из-за улыбки и хороших манер. М-да... Попала наша Сашенька.
- Ой! Что ж я сижу! Господа, я вам сей час пива принесу, а вы подумайте насчёт заказа...
Направляясь в таверну, Джон думал, что рассказы нового матроса с потопленного ими корабля - большое преувеличение действительности. Хвост ему описывал сестру хозяина таверны как прекрасную девушку с чарующим голосом. Когда же он увидел саму девушку, то понял, что Хвост не приукрашал действительности, он говорил правду. Она красива. Но сердце капитана растаяло, когда он увидел её глаза. В этот момент ему стало параллельно, какой там у неё голос. Ему всё равно он покажется чарующим хотя бы из-за взгляда этих глаз. Хотя какая связь между глазами и голосом, ему было не понятно. Это были глаза искательницы приключений. Такие глаза он видел только у матери, пиратки, жены капитана пиратского корабля. Всю жизнь, он любил и искал такие глаза.
Сейчас он ужинал в таверне 'Александры'. Хозяин предложил переночевать у них, и команда сняла себе номера. Девушка его мечты седела рядом и не знала, что он к ней чувствует. То же самое было и с Алексис - она боялась посмотреть на капитана, а он, страдая от этого, тоже боялся поднять глаза. Хвост, видевший их мучения, тоже мучился желанием либо срочно ударить их стулом по голове, чтобы больше не мучились, либо запереть их в одной комнате, причём все срочно! ХА! А капитан пиратов боится! Если кому скажет, не поверят! Но он именно боится! Это с ним впервые. Но, даже осознавая это, капитан не мог превозмочь страх, нет, лучше сказать - опасение.
Вдруг без умолку тараторивший Хвост замолчал. Улыбчивый Джон поднял голову, что бы понять, в чём дело. Алексис не было на месте, а вся команда устремила взгляды в сторону барной стойки. Там сидела с гитарой Алексис.
- Сейчас она будет петь. У неё очень красивый голос, эта таверна и прославилась песнями Алексис.
Теперь Джон не боялся посмотреть на Сашу. А чего бояться? Она достаточно далеко, и все на неё смотрят. От последней мысли его передернуло. Все на неё смотрят... М-да, в Улыбчивом начала разыгрываться ревность. Как много новых чувств за один день...
А в это время Алексис запела. И пела она забавные и задорные песни. Голос её смеялся, веселился, радовался, и Джону тоже захотелось смеяться. Что-то казалась в этом смехе поддельное, но скоро это обстоятельство закрылось всеобщем счастьем и смехом. И засмеялся со всей таверной капитан. Для команды это был шок.... Капитан никогда не выражал своих чувств (улыбка не считается), а о смехе он, похоже, и не знал раньше. Похоже, у Джона сегодня переизбыток новых ощущений.
Когда концерт был окончен, капитан удалился в номер. Он был пьян, но почти ничего не выпил. Он был пьян от любви.
Алексис зашла на кухню и грохнулась на стул. Брат протянул ей поднос.
- Это что? - у неё плохо работала голова.
- Как что? Свечи, разнеси их по комнатам моряков.
- Ууу... - Саша взяла поднос и поплелась на второй этаж.
Солнце давно село, а свечка догорала, когда к Джону постучали в дверь. Это была Алексис. Она стаяла за дверью и боялась ближайшего будущего. Саша проклинала своего брата, который послал её разнести свечи по номерам, занятым экипажем. Раздавая их матросам, она молила бога, чтобы Джон уснул, и ей не пришлось нести свечи ему. К сожаленью, её мольбам было не суждено сбыться.
- Можете войти, - послышалось из-за двери. Джону было всё равно, кто там. Он вспоминал любимые глаза. Когда Алексис зашла, ему подумалось, что мечты ожили, и пират сошёл с ума. В реальности девушка ему показалась даже прекраснее, чем в его мечтах. В полутьме её фигурка была расплывчата и оставляла большое пространство для фантазии. Глаза опущены, а тугая коса за день распушилась, что придавало Алексис детскую незащищённость. Её так хотелось приласкать. Джон встал и подошел к девушке.
- Я тут свечи принесла... - Сказала Саша тихим, дрожащим голосом, смотря в пол. У Джона защемило сердце. Она что, его боится? Взяв за подбородок и подняв её лицо, он посмотрел ей в глаза. Алексис смогла рассмотреть его без шляпы. Лицо его оказалось аккуратно, но с правой стороны от уголка виска до уголка глаза по диагонали был шрам. Интересно, какой он на ощупь? У него синие глаза, чёрные (!) волосы и черные, тонкие, только пробившиеся, как нарисованные усы. Волосы были завязаны в некогда аккуратный хвост, сейчас же он представлял собой мочалку. Это так её умилило, что она, забывшись, улыбнулась. Пирату настолько понравилась эта улыбка, что он заулыбался в ответ и, потеряв всякий страх, поцеловал её. Поцелуй был мягким, любящим, нежным, но в тоже время становился всё более и более настойчивым и страстным. Джон обхватил Алексис за талию и прижал к себе, только девушка обняла его за шею, как...
БАААБАХ!... ДЗЫЫЫНь... Этот настойчивый шум упавшего жестяного подноса вытащил влюбленных из небытия. Саша отвела взгляд, присела на корточки и стала собирать оставшиеся свечи. Капитан стал ей помогать.
Пока искали свечи, они ударились лбами, при этом дико извиняясь и говоря что 'это я виноват(а)'. Поставив поднос на стол, Алексис тут же выскользнула за дверь.
Там, в коридоре, она сползла по стеночке и от бессилия закрыла лицо руками. За стенкой в таком же положении сидел капитан.
Догоревшая свечка уже погасла. Настала ночь.
Алексис проклинала себя за этот поступок. Почему она не остановила его? Ведь ясно, что он её не любит, так, поиграет и бросит. Ну не может она поверить, что такой эталон мужской красоты выберет её, невзрачную мышку, ну не-мо-жет! Джон не мог понять, почему она убежала. Вроде всё так хорошо начиналось! Ещё этот поднос! Чтоб его! Джон с силой ударил по подносу рукой, и он со звоном опять упал на пол. Махнув на него рукой, капитан вышел из номера с твёрдым намереньем напиться.
Он встал и вышел в коридор. Послышался сдавленный всхлип. Капитан обернулся и увидел сидящую на полу у двери и плачущую девушку.
Алексис не могла сдержать слёзы. В её душе все встряхнулось и вывернулось наружу. Дали знать о себе старые мечты, планы, задумки. Любовь (а это была именно она, настоящая любовь) не давала покою, и казалось, что мир скоро рухнет вниз. Да ещё как назло забыла поднос в комнате Джона, а идти боязно. Короче, одни проблемы. Капитан подскочил к Алексис и присел рядом.
- Ну, успокойся, - он погладил Алексис по голове и начал разговаривать с ней с нежностью мужа. - Всё хорошо, не плачь. Лучше расскажи, что случилось.
- Ничего! - крикнула она и убежала в свою комнату.
Сегодня Джон всё-таки напился.
***
На следующий день пираты, расплатившись и закупив провианта с боеприпасами, отплыли от берегов континента. Алексис так и не узнала, кто они на самом деле.
Два месяца жизни в городе не отличались какими-либо событиями. Алекс и Алексис обслуживали клиентов. Матросы или торговцы приплывали и уплывали. Молодой пират с командой больше не появлялись в городке. Алексис плакала первое время по ночам о несчастной любви, но потом стала просто замкнутой и грустной. Всё чаще она появлялась не на пристани, а на обрыве над морем, высматривая корабль капитана. Брата и её друзей это очень беспокоило, но она ничего некому не говорила.
Однажды ночью, когда все рабочие, радующиеся предстоящим выходным, пили в таверне, мальчик вбежал в зал и закричал:
-- ПИРАТЫ!
Пьяные мужики сразу же встрепенулись и побежали на улицу. Им открылась ужасная картина.
Дома на улицах загорались один за другим. Пираты вовсю мародерствовали. Женщины кричали и плакали, а дети бежали по улицам все в крови или лежали на дороге уже мёртвые. Те, что могли спастись, прятались кто где. Мужчины тут же бросились на завоевателей. Алекс отодвинул сестру за спину и достал меч, который прихватил с собой из таверны. Алексис, недолго думая, вернулась в таверну, забежала в комнату и достала свою шпагу, сохранившуюся ещё с дней учёбы фехтованием.
На улице уже шёл нешуточный бой, но пираты выигрывали, и Алексис ничего не могла уже сделать. Её кто-то сильно приложил рукояткой меча и последнее, что она увидела, перед тем как отключиться - это как пират поразил её брата в сердце.
Глава 2
Она очнулась от качки и с болью в голове. Вокруг было темно и чувствовалось присутствие людей. Когда глаза привыкли к темноте, Алексис разглядела трюм и нескольких человек в нём.
-- Где я? - спросила Алексис - кто вы?
-- Не бойтесь, девушка, вам не причинят вреда, по крайней мере, мы, - послышался от дальней стены мужской голос. - Мы все находимся в трюме пиратского корабля, и я так подозреваю, нас не просто так здесь заперли. Скорее всего нас продадут в ближайшем работорговом городке. - Голос был полон грустного сарказма.
-- А вы тут давно уже тут сидите?
-- Время здесь не имеет значения. А какое число на свободе?
-- Двадцать второе августа... По крайней мере, на мой городок напали именно тогда. А я единственная, кого там захватили?
-- Нет, ты просто первая очнулась. У другой стены ещё мать с двумя детьми и двое мужчин. А я тут, получается, уже десять дней. Недавно, оказывается, закончилась моя жизнь.
-- Почему вы так говорите!? Ведь вы живы! Зачем отчаиваться? - Алексис поняла, что кричит.
-- Говори тише, ещё не известно, что они будут делать, если ты их разбудишь от пьяного сна - мужчина хмыкнул.
-- Как вас зовут?
-- Разве это важно? У рабов нет имён.
-- Мы ещё не рабы... -- спорить с ним оказалось бесполезно -- Меня зовут Алексис, - она поняла, что заражается отчаяньем незнакомца. Встряхнув головой, Саша поднялась. - Нужно отсюда выбираться.
И тут она поняла, что прикована цепью к стене и может делать шага два максимум. Сразу вспомнилась смерть брата, картины разорённого городка, и открылся сердцу и душе весь ужас происходящего. Алексис без сил сползла по стеночке и заплакала. Сначала она просто всхлипывала, а потом так разревелась, что очнулись дети, за ними мать, и самыми последними два - молодых парня. После долгих уговоров и подбадриваний Алексис успокоилась и заснула.
Разговаривать не хотелось. Удручающая обстановка и неизвестное будущее сделали своё дело.
Каждый думал о своём, когда люк в трюм открылся. По ступенькам спустился капитан и несколько матросов. Матросы зажгли свет, а капитан окинул людей взглядом своим единственным глазом. Свет факелов отражался в пуговицах на камзоле и перстне с изумрудом. Именно этот камень был и на пуговицах. Да и вообще его костюм был каким-то изумрудным, только сапоги были чёрные, как и его единственный глаз. Повязка через левую сторону лица немного портила впечатление о красивом мужчине. А он и в правду красив. Только чёрные с сединой волосы (как оказалось позже) выдавали его годы, но треуголка и это скрывала. На его лице нет ни морщинки, руки не трясутся, а фигура может где-то даже чуть-чуть юношеская. Его внешность столичного красавца портили не только повязка через глаз, но ещё кровь на манжетах рубашки и пиратская сабля вместо шпаги. Такого человека наверно можно только бояться - слишком хищен был взгляд чёрного глаза. Видно, и матросы это понимали. Когда капитан на них не смотрел, они прямо-таки расцветали, осанка их становилась прямой, а на лицах появлялась улыбка, типа 'ну берегитесь!'. Правда, было не ясно, чего беречься: их или капитана, поскольку он смотрит на нас. Но стоит капитану обернуться, как матросы тут же сутулятся, делают скорбные лица и безоговорочно идут выполнять то, что им сказано.
Пленные же представляли собой жалкое зрелище. Одежда порвана, волосы не причёсаны, лица бледные, черты заострились, глаза потухли. Хотя нет, капитан остановил взгляд на моей героине и усмехнулся.
Она ещё на что-то надеется. Это сразу видно по её гордо вскинутой голове, прямой осанке и дерзких глазах. 'Глупая девчонка - подумал он, - гордая, а гордых надо усмирять. Хм.. а она красивая... кажется, я знаю, как сломить её гордость'. Капитан улыбнулся своим мыслям. Он подошёл к ней и окинул девушку похотливым взглядом.
-- Как тебя зовут, куколка? - Алексис аж зашипела от такой наглости, но ничего не ответила. Всего лишь окинула его презрительным взглядом, и посмотрела ему в глаза. 'Я тебя не боюсь' - говорил этот взгляд.
-- Молчишь? - сказал капитан с усмешкой. - Значит я сам выберу тебе имя, красотка. - И, повернувшись к матросам, сказал, - в каюту её.
Алексис связали руки, сняли с цепи ноги и подтолкнули по направлению, в котором ушёл капитан. Этого она стерпеть не могла и начала вырываться, но куда ей, измученной девушке, против двух видавших виды пиратов. Они быстренько повалили её на пол, ударили пару раз ногами и, скрутив, повели наверх.
Она вернулась через два часа в одной лёгкой ткани, заменяющей ей одежду, и вся в слезах. В трюме она не плакала, только сидела, задумавшись о том, что было. Алексис не могла закрыть глаза, ведь тут же вставали картины насилия над ней. Хоть она уже и не девушка, ей всё равно это кажется отвратительным, она чувствовала себя опустошённой и грязной. Саша не могла забыть хохот и стоны этих грязных матросов и особенно этот похотливый взгляд капитана, который был первым. Всех пиратов, отнюдь не только матросов этого корабля, она теперь презирала, она думала, что все они одинаковые, теперь она это знала, но только его, капитана этого корабля, которого называли не иначе как Эрик Шторм, она ненавидела, и была готова убить. Это имя она запомнит навсегда. Каждая клеточка её души наливалась ненавистью при воспоминаниях прошедших часов. Она прекрасно помнила каждую секунду этого 'развлечения', и каждая из них была для неё вечностью. 'Всё-таки пираты - грязные похотливые животные. Все до единого! - думала про себя Алексис. - Каждый из них не достоин жизни. Больше я не позволю ни одному человеку, тем более пирату, играть мной. Больше ни один пират не притронется ко мне. Ни один из них не достоин даже моего взгляда, не то что слова!...'
Мечты, замыслы, фантазии детства - всё это рушилось только при воспоминании о том где, она сейчас находится. Нет, она не прольёт не слезинки с этих пор, но она не будет мириться со своей судьбой. Она больше не даст себя в обиду.
С этими мыслями Алексис всё таки заснула. А корабль плыл в море к работорговому городу-порту, где завтра её будут продавать первой из всех пленных. Капитан думает, что сломил её. Уверенность в этом и погубит его, когда они снова встретятся.
***
Порт в этом городке представлял ужасное и отвратительное зрелище, где люди торговали людьми, при этом свой 'товар' и за живых существ-то не считали. Мало кто из рабов вообще имел одежду. Все они были сломлены и подавлены. С потухшим взором и полным отсутствием надежды и веры в светлое будущее. Все, кроме Алексис. Да, голову она наклонила, но только ради того, что бы никто не увидел её глаз. А в них была надежда, в них была свобода, огоньки жизни. То, что было вчера, не сломило её, как считал Эрик, а наоборот, закалило. Исчезла та ранимая Алексис, которую опекали все, начиная от родителей заканчивая матросами их городка. Появилась Александра с сильным свободолюбивым характером, которая лучше умрёт, но в обиду себя не даст. Та, которую увидел Джон ещё в таверне. Та, которую он полюбил...
Алексис заметила, что рынок делится на несколько частей. Первая часть, которая ближе всего к кораблям, была бедной. Кораблей тут было много, намного больше, чем она когда-либо видела, но все они были какими-то страшными, ужасающими. С них сходили рабы в сопровождении матросов. Некоторых тут же покупали. Тут, в этой части рынка, продавали несчастных, изморенных долгим путешествием в трюме женщин среднего и пожилого возраста, маленьких детей и старых или сильно покалеченных мужчин за низкую цену. Здесь Алексис пытались купить, но людям было сказано, что она пока не продаётся. Они пришли во вторую часть, где продавали более приличных рабов за более приличные деньги. Тут были и взрослые дети, и молодые женщины, и мужчины средней физической формы. Третью часть Алексис не рассмотрела, поскольку они туда не пошли. Но, скорее всего, в самой дальней и чистой части рынка продавался лучший товар: наложницы или молодые воины. К девушке и матросу постоянно подходили люди и спрашивали о 'товаре'. Она их не слушала, зачем? Самой можно догадаться, о чём идёт речь. Сначала спрашивают, откуда, потом цену, потом что умеет делать, на что годится, в конце торгуются, но пират не приклонен. Покупатель окидывает взглядом обнажённую фигуру девушки, вздыхает и уходит. Алексис даже думала, что это никогда не кончится, как тут покупатель сказал 'договорились', и вот у неё появился хозяин.
Это был мужчина лет сорока с бородой и усами. Он был высок, но полноват. Наверняка в молодости за ним бегали все девушки в округе. Он купил ещё парочку рабов, и поручил их своим охранникам. Конечно не всем. Двое взяли на себя рабов, два других пошли дальше за хозяином.
Новеньких привели в поместье мужчины (видно он был не бедным человеком), и поместили в сарайчике. Им дали воды и пару лепёшек. Уже близился вечер, поэтому обитатели сарая после еды легли спать.
На следующее утро людей забрали в кузницу и там раскалённым железом им сделали клеймо на щеке. Это было ужасно больно. Рабы кричали от боли, многие подали в обморок, сражённые болевым шоком, но Алексис сжала зубы и только прокусила нижнюю губу до крови, когда раскалённое железо задержалось на её щеке. Теперь каждый по этому клейму опознает в них рабов Сэра Ричарда Гирминтона. Это имя теперь должно им заменить имя Бога. Теперь он хозяин их судьбы. Так им сказали, но так не считала Алексис.
Алексис не могла увидеть, как клеймо выглядит на её щеке, но она знала, что это герб рода Гирминтонов. Такое клеймо было у каждого раба. У каждого на щеке был орёл с распростёртыми крыльями и держащий в лапах розу - признак силы, власти и любвеобильности. И правда, род этот славится количеством измен супругов всех поколений. Алексис скоро в этом убедится на собственном опыте. Но пока она только работает на плантациях с листом непонятного растения на щеке, что бы быстрей зажил ожог, и картинка стала понятной.
Глава 3
На полях трудиться было трудно, ужасно трудно. Алексис каждый день работала по четырнадцать часов. Она не высыпалась, хотя спала без задних ног; её мучили боли в спине, голове, руках - короче, во всём теле. Девушка даже побаивалась, что скоро забудет родную речь, ведь рабы не разговаривали, им было некогда, да и вряд ли нашёлся бы вокруг хотя бы один человек, знающий её родной язык.. Поэтому она вспоминала стихи, которые когда либо знала, пела песни, которые исполняла в трактире. Это не только не давало разучиться говорить, но и способствовало сохранению разума, памяти, человеческого существа.
Как-то раз Алексис задумалась и не заметила, как начала петь в полный голос (насколько это позволяла физическая работа). Она пела песню про девушку, которая ждёт своего любимого. Ждёт год, ведь началась война, ждёт два, хоть война и кончилась, надежда осталась... Девушка не успела допеть. На неё легла тень лошади со всадником. Девушка испугалась и замолчала, начав работать усерднее.
-- Почему ты молчишь? Мне понравилась эта песня, продолжай, - заговорил всадник. У него был красивый, молодой и сильный голос. Алексис боялась поднять глаза, ведь здесь она рабыня. Но выполнить приказание следовало.
И она запела. Продолжила про то, как девушка ждала его всю жизнь и уже отчаялась, но поздно вечером, зимой, он вернулся. Когда-то молодые, они постарели, но любовь их не остыла. Ровно три года и три дня прожили они вместе и умерли, взявшись за руки.
-- У тебя красивый голос, - немного подождав после окончания песни, продолжил всадник. - Такой голос не может пропадать здесь. - Всадник пришпорил коня и поехал дальше. Алексис, опомнившись, стала работать как положено, без песен.
***
Дом хозяев скорее был особняком. Он оказался достаточно большим и роскошным. Светлый, розово-жёлто-белый фасад, множество колонн, поддерживающих балконы с ажурными решётками. Всю эту роскошь дополнял шикарный цветник и забор с таким же рисунком, что и на балконах. Уже почти стемнело, когда они подошли к воротам, но даже сквозь пелену потёмок девушка разглядела эту красоту. Сердце замирало при одной мысли, что она будит жить здесь, ведь рабы тоже жили в особняке, но на первом этаже, в отдельных комнатах для прислуги.
Прислуга жила в дальнем крыле за кухней. Все жили в одной большой комнате. Матрасы лежали близко друг к другу, что экономило место. Для Алексис это было роскошно после месяца работы на полях. Там в одной хижине спали человек по сорок прямо на полу, постелив плащи.
Молодые служанки сразу её окружили и начали приводить в порядок. Да, здесь нужно поработать! У девушки стёрты в кровь руки, на лице синяки, грязь на коже уже в три слоя, волосы спутаны, по телу гематомы и царапины. Короче, ужас! Алексис отправили в баню и дали новую одежду. "Вот оно, счастье!" -- подумала Алексис перед тем, как заснуть, и тут же улыбнулась своим мыслям. Какое может быть счастье в рабстве? Да простое человеческое счастье.
На следующий день всё встало на свои места. Тем всадником оказался брат хозяина дома. Этот человек очень любил искусство и пение в том числе, и, естественно, его удивило наличие такого голоса у простой рабыни. Тут взыграли хвастовство и гордость. Через час был принят приказ о переводе девушки в дом, где впоследствии она должна будет выступать перед гостями. Алексис немного удивилась, но решила не брать в голову. С самого утра ей дали работу (чтобы не бездельничала и не зазнавалась, как объяснила ей миловидная служанка лет пятидесяти). В принципе, в её задачи входило только мыть посуду и ходить за покупками. В остальное время она должна репетировать, чтобы хозяин не ударил в грязь лицом перед гостями, которые практически всегда присутствовали в доме.
***
"Белая тень" приближалась к порту. На палубе стоял Улыбчивый Джон и наблюдал за манёвром своего родного корабля. Странное название, не правда ли? А разгадка проста. Парус корабля двойной, и имеет специальную конструкцию. Если нужно зайти в порт без баталий и проблем, то поворачивали вперёд белое полотно, а если нужно было показать, что это пираты, показывалось чёрное полотнище, вторым слоем прикреплённое к мачте. Это изобретение принадлежит Кривому Рону, отцу Джона. Этот корабль и команда передается из поколения в поколение уже сто лет. Джон пока последний, но это пока! Отец, умирая, завещал ему жениться и обзавестись потомством до тридцати лет, иначе корабль перейдёт тому члену команды, у которого уже будут дети. Хм, а ведь ему уже двадцать восемь. Плохо дело.
Капитан с улыбкой вспомнил их последний разговор.
В капитанской каюте за столом сидел седой, со шрамом во всё лицо, мужчина. На краешке стола примостилась женщина лет сорока. Она была красива, её глаза были живые, молодые, нежные, но дерзкие и вольнолюбивые. В кресле напротив пары расположился молодой парень в матросской одежде.
- Сын, ты должен понять, мы не вечны и вскоре ты останешься один... - начала женщина.
- Да! В конце-то концов, - седовласый, так дерзко перебивший мать, вскочил с кресла, - я хочу узнать, скоро ты подаришь нам внуков, сукин ты сын? Я скоро тут загнусь, русалку три раза за хвост, а ты всё ищешь "девушку мечты"! - последнее словосочетание капитан произнёс противным голосом, явно передразнивая сына.
-- Сынок, ты должен жениться - начала опять мать.
-- Да какое жениться! Вот я женился, - обратился мужчина к молодому человеку, указывая на женщину, - теперь жизни нет мне спокойной! Везде она лезет! "Ты не правильно ведёшь корабль, ты неправильно держишь шпагу, ты неправильно воспитываешь сына!" - передразнил свою жену Рон. - как хочу, так и воспитываю! - закончил он, обращаясь к жене.
У отца специфический характер. То он пылинки с Кейт (своей жены) сдувает, то кричит на неё. Джон всегда улыбался, видя их перебранки. Хорошей они были парой...
-- Джон, не слушай его. Если ты хочешь, чтобы твоя возлюбленная была счастлива, будь рядом с ней всегда.
-- Чтобы ещё одна женщина на моём корабле?! - возмутился капитан. - Да не бывать этому! Мне тебя хватает! Короче, - немного поостыв, заключил седовласый, - мать хочет сказать, что мы тебя сейчас тебя высаживаем в порту, и... -- он хотел что-то добавить, Кейт перебила:.
-- ... чтобы без жены не возвращался!
-- А если я не найду ту единственную? - подал голос сын капитанской семьи.
-- Морской дьявол! Опять ты этот бред твердишь! - вскипел отец. -- Тогда ноги твоей на палубе этого корабля не будет, пока я жив!
Для Джона это был сущий приговор, ведь он так любит море! Он встал и собирался уже уйти, как его остановил голос Рона.
-- Когда мы с матерью умрём, этот корабль будет твой, делай с ним, что хочешь, но знай - если до тридцати лет у тебя не будет наследника, корабль перейдёт тому, у кого он будет. Можешь идти. Примерно через два часа мы прибудем в порт. Будь готов.
Месяц спустя в тот порт пришла "Белая тень". Оказалось, что недавно они встретили торговый корабль и выиграли тяжёлый бой, получили много товаров и золота, но капитан торгового судна победил Кривого Рона, а когда на него бросилась разъяренная Кейт, заколол и её. Джону был двадцать один год. Как быстро пролетело время, мужчина даже не заметил. Кстати, тогда, в том порту, так не нашлась "та единственная".
Спустя час Джон и часть команды спустились в порт. Это был живой, густонаселённый работорговый городок. Рабский рынок капитан обошёл стороной. Не любил он, когда людей продают, как вещи. Пройдя овощные ряды, компания добралась до таверны с символическим названием "Пьяный пират". Она находилась ближе всего к берегу, и сюда чаще всего захаживали морские разбойники. Выпив по кружке пива и расспросив хозяина, где можно купить хороших боеприпасов и продовольствия, он отправил туда матросов, а сам решил пройтись по городу.
Городок был достаточно крупный. Здесь были как бедные лачужки, так и богатые особняки. По улицам ходили красивые барышни, стреляя глазками на капитана. Тот отвечал им белозубой улыбкой и даже иногда кланялся. Но всё это было для него лишь игрой. Все они казались ему куклами, придел мечтаний которых - это выскочить замуж, нарожать кучу детей и сидеть дома, никуда не вмешиваясь. Такие ему не подходили, это однозначно! Единственная, которая подходила - это Алексис (надо же, и имя с первого раза запомнил!- здесь и далее комментарии автора). При воспоминании о ней он глубоко вздохнул. Примерно месяц назад он решил вернуться к ней, объясниться, сказать, что не может ни дня прожить, не вспомнив её, что каждый вздох даётся ему с трудом, что она ему мерещится во снах (я даже догадываюсь в каких), что... но он не успел...
Когда они приплыли, то увидели лишь разорённые руины. Заплаканная старуха поведала, что на городок напали пираты, почти всех убили, только нескольких увезли в рабство. И оставалось два варианта: либо Алексис убили, либо забрали в рабство, что в принципе одно и то же. М-да, неприятная ситуация. Со злости Джон ударил по стволу дерева, рядом с которым стоял. И тут он подумал, что сошёл с ума, когда услышал голос Алексис, который доносился из особняка напротив...