Аннотация: Рассказ на конкурс альтернативной истории
БОЖИЙ ПРОМЫСЛ
Княжьих пиров Иоаким не любил. Недушеполезны они. Мирянину грехи, иноку - соблазны. Да только вся жизнь человеческая течёт среди грехов и соблазнов. Тут уж выбор невелик. Либо, подобно отцам-пустынникам, уходи из мира в места глухие, людьми не обжитые и там проводи свою жизнь в уединённой молитве, скорбя о участи человеческой и взывая к милосердию Господа. Либо живи в миру, борись с грехом и утверждай правду Господню среди неправедных.
Иоакиму всегда было ближе второе. С юности тянуло его к проповеди среди света Христова не видевших, к наставлению посвященных, да ослабевших духом. Оттого, наверное, Святейший Патриарх, когда потребовалось послать ко двору новокрещенного князя Киевского пастырей, выбрал молодого летами иеромонаха и рукоположил во епископа. К тому же родом иерей был из Корсуни, языком тьмутараканских русов владел сызмальства, стало быть, и с киевскими и с северными русами мог общаться без толмача, не то что остальные направленные в Киев иерархи. Святейший полагал, что Иоаким должен будет основать кафедру в Полуночной Столице Киевского княжества - Новогороде, но уже в Киеве, после долгой беседы с князем Василием, владыка Михаил, ставший Киевским митрополитом, принял иное решение. В Новогород епископом отправлен был Фёдор, а путь Иоакима пролёг в восточные леса, в град Ростов, где княжил любимый сын Василия - Роман.
Теперь, по прошествии многих лет, Иоаким понимал, что решение владыки оказалось мудрым и прозорливым, не иначе, как вдохновлённым свыше. Мудрый и кроткий Фёдор умягчал Божьим Словом душу сурового князя Георгия Новгородского, а деятельный и непреклонный Иоаким стал верной опорой мягкосердечного Романа Ростовского.
Сейчас, когда престарелый Владимир вызвал любимого сына и наследника, чтобы отправить в поход против степняков, епископ Ростовский сопроводил князя до стольного Киева. В душе Иоакима витали смутные предчувствия: быть беде.
Из молодого князя вышел бы замечательный архимандрид: Роман, или как его чаще называли языческим именем Борис, не смотря на молодость был очень разумен, добр и справедлив, близко к сердцу принимал нужды своих подданных и стремился всячески облегчить их жизнь. Но, чтобы быть хорошим князем потребны иные таланты. Роман, как и любой рус, был неплохим воином, но душа его к битвам не лежала. А уж чтобы сподвигнуть его на справедливый суд и убедить отправить на виселицу какого-нибудь татя-душегубца, и вовсе требовались неимоверные усилия ближних бояр и самого Иоакима в придачу. Как не тверди князю, что он от Бога поставлен блюсти порядок в своих землях и карать преступников, а он всё о милосердии, да о прощении до семижды семи раз ближнему своему.
Ладно, когда всё это творится в сокрытом в глубине лесов Ростове. Но управлять так всею Русской землёй невозможно. Особенно, когда рядом сильные и деятельные братья, сыновья того же отца, почитающие себя достойным великокняжьего престола. Велико искушение, как тут не развязать усобицы. Воистину, слепа любовь родительская: князь Василий был мудрым и дальновидным политиком, а вот ума, чтобы оставить престол Георгию или Черниговскому князю Андрею, у него не хватило. И вразумить некому. Бояре перечить старому князю боялись больше огня, а митрополит Михаил... Дело владыки - спасать душу князя от вечной гибели, а не учить, кому и как править Киевом.
Вошел служка.
- Батюшка, владыка Михаил тебя кличет: пора к князю на пир.
Но на пир владыки так и не попали. Едва спустились с крыльца митрополичьих хором, как бухнулся в ноги вбежавший во двор человек.
- Отцы святые, беда: князь-батюшка помирает!
У Иоакима внутри словно всё смёрзлось в ледяной ком.
- Как это - помирает?! - грозно вскричал митрополит.
- Гонец прискакал из Новогорода: князь Ярослав дани платить не желает, идёт с войском на Киев. Князь наш как услышал это, в гнев вошел. Кубок на пол бросил, в кресла вскочил, да как закричит: "Мостите гати! Скликайте войско!" Да и пал на землю замертво, еле дышит. Может, помер уже.
Владыки осенили себя крёстным знаменьем. Дело ясное, надо спешить в княжьи хоромы, дать последнее напутствие отлетающей душе.
Согнутый, сразу постаревший на десяток лет митрополит Киевский Михаил вышел из княжьей спаленки в горницу. Здесь толпился народ: бояре, ближние дружинники, челядники. А поперёд всех - князь Вениамин, старший сын Василия. А может, и не его сын, а брата его Ярополка. По Киеву ходили упорные слухи, что Василий взял жену убитого брата уже с ребёнком во чреве. Так оно или нет, теперь доподлинно знали лишь двое: умирающий князь, да его духовник Анастас, настоятель Десятинной церкви.
Михаил широким жестом благословил собравшихся, люди приучено склонили головы.
- Князь принял Святое Причастие. Верую и молюсь, что будет он Господом не осужден, а оправдан.
По горнице пробежал тихий ропот.
- Князь Вениамин, ныне тебе нести тяжкий крест радетеля и охранителя земли Русской.
Старший сын сверкнул глазами. Кто не знал, что он мечтал о том, чтобы унаследовать Василию. Кто не знал, что старый князь хотел видеть своим преемником Романа. Наверняка, многие бояре держали руку Вениаминову, надеясь при новом князе занять более высокое положение в Киеве. Быть смуте! И от того, кого поддержат слуги нового Бога, во многом зависит её исход. Всегда считалось, что церковники будут сторонниками благочестивого Романа. И вдруг, митрополит поддерживает Вениамина. Что это значит? Подкуплен? Последняя воля умирающего Василия?
Митрополит протянул перстень, Вениамин звучно облобызал владычью длань.
- Собирай войско, князь. Нельзя обречь на усобицу землю Русскую. Нельзя, чтобы Георгий вошел в Киев завоевателем и усадил себя на княжий престол копьём своим. Да не будет!
По горнице снова пробежал ропот. Теперь громче и как-то едино. То, что говорил сейчас митрополит, было просто и понятно. И вправду, не дело, если Георгий на стольный Киев северян наведёт.
- Я же, грешный, молить буду Господа о ниспослании мира. И отправлю к Георгию владыку Иоакима. Дабы увещевал он мятежника Словом Божьим и вразумил вернуться назад в Новогород.
- Прикажу дать ему верных людей в охрану.
- Не надо, князь. От татей мои воины владыку уберегут, а больше в Русской земле слуге Божию бояться некого. Ты же, князь, пошли верных людей к брату своему Роману, пусть Большая дружина к Киеву поспешает. Не время сейчас с печенегами рататься.
- Верно, владыка. Сей же час отправлю гонцов к брату.
Воистину, Божьим промыслом Иоаким был отправлен на Русь. Кабы не знал он языка степняков, так в поисках Романова войска блуждал бы до Ссудного Дня. Велика степь, в ней и Большую дружину найти не легче, чем иглу в стоге сена. Но помогли встречные берендеи, указали правильный путь к лагерю на берегу Альты. Благословен Господь, берендеев этих на путь Иоакима пославший.
И всё-таки епископ опоздал: ещё намедни до дружины добрался гонец Вениамина, принесший весь о смерти Киевского князя и о том, что всеми делами в городе заправляет его старший сын.
- ...И пришли ко мне самые уважаемые дружинники и сказали: "Мы - воины отца твоего, готовы исполнить волю его. Поди в Киев и будь властелином земли Русской". Я же ответил им: "Могу ли я поднять руку на брата старейшего? Он должен мне быть вторым отцом". И тогда дали они мне сроку до завтрешней утреней зори. Коли решу я идти на Киев, то пойдут они со мной, а коли нет, то всё равно пойдут они в Киев, служить брату моему Вениамину. Меня здесь оставив.
- И что ты решил, сыне?
- Не пристало князю христианскому менять своих решений. Пусть идут и служат брату верой и правдой, я же с малой дружиной вернусь в Ростов.
Иоаким покачал головой.
- Худо ты решил, княже. Не в Ростов тебе надо идти, а в Киев. И не с малой дружиной, а со всем войском.
- Не велит Господь проливать кровь. Как же я поведу воинов своих же братьев убивать?
- А почто ты решил, что Господь попустит? Маловер! Всё в мире волею Господней совершается и Божьим Промыслом. И един волос с головы человеческой не упадёт, если не будет на то воли Его. Что же ты, сыне, поперёд всеблагого Отца Небесного будущее предрешил?
- Не могу я пойти на Киев, отче, - взмолился Роман. - Ежели кровь невинная прольётся, грех великий ляжет на мою душу. Страшно погубить её.
- Страх Божий в каждом христианине жить должен, - возвысил голос епископ. - Коли злое дело задумал - страшись и не делай. Коли доброе - страшись и делай. Разве корысти и гордыни ради пойдёшь ты в Киев? Было бы так, то не было бы тебе моего благословения. Но волю отцову исполнить, сесть на престол Киевский и управлять землёй Русскою по закону христианскому - долг твой, сыновий и княжеский. Страшись, но исполни его.
Молодой князь опустил голову и подавленно молчал.
- Не могу, владыка, - вымолвил он, наконец. - Не могу. Словами не выскажу, но чувствую, что недолжно мне идти в Киев.
- Должно! - твёрдо произнёс епископ. - Князь Василий хотел, чтобы ты стал его преемником на столе великокняжеском.
- А если нет на то воли Господа?
- Если нет на то воли Господа, так не увидишь ты стен Киевских. Паки и паки реку тебе, сыне, Божьим промыслом всё совершается в этом мире. Не нам, рабам его, отменить или изменить предначертанное. Положись на волю Божью и делай что должно. А будет то, что Господь пошлёт.
- Благослови, владыко, - еле слышно прошептал Роман.
- Благослови тебя Господь завтра двинуться на Киев!
И пришел князь Борис с Большой дружиной к Киеву, и не осмелился Святополк с малым числом сторонников выйти на битву. Встретил он брата с притворным радушием и Борис был провозглашен новым Великим Киевским князем. Тогда же к миру удалось склонить и Ярослава, он вернулся к себе в Новгород и распустил войско...
Между тем, Святополк не оставил мысли самому княжить в Киеве. Пользуясь добротой и простодушием Бориса, он организовал заговор, собрав во круг себя многих бояр. Улучив момент, когда Борис остался в Вышгороде с малым числом слуг... убийцы ночью вломились в опочивальню его и копьями пронзили Бориса, а так же верного отрока его, который хотел собственным телом защитить государя и друга.
( Н.М.Карамзин. История государства Российского. Том II. Глава I. Великий князь Борис. 1015 )