Настя-Настёна : другие произведения.

Моя куколка (название временное)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Нина, кажется, самая обычная девчонка. Учеба, дом, семья, любовь, пусть и безответная - всё, как у многих. Вот только сны ей снятся необычные. Да и хобби какое-то странное...Она не задумывалась об этом, пока не увидела во сне свою бабушку, которая умоляла о помощи. Что значат эти сны? О чем молчит бабушка? И на что способна сама Нина?...на эти вопросы ей придется найти ответ. И Нина найдет. А заодно найдет приключения и, конечно, любовь... ПИШЕТСЯ. Обновлено 25.05.14
  
  
  ***
  -Помоги мне! Помоги! Помоги! - кричала она. Раздался взрыв. На мгновение мир сузился до ширины окопа, в котором мы находились.
  Она была ранена. Волосы прилипли ко лбу, гимнастерка вся промокла от пота.
  Я поползла к ней.
  -Терпи! - отвечала я.- Терпи, бабуля, терпи, родненькая! ***
  
  Я резко открыла глаза. Снова проснулась от собственного крика. Несколько секунд невидяще смотрела в стену, пытаясь успокоить сердце. Оно, в свою очередь, утихать не желало.
  -Опять кричишь, Нина, - это мама вошла в комнату. - Ужас приснился? Ты что там, нашей бабушке укол делала? Терпеть ведь не можешь иголки.
  -Скорее, боевик, - сказала я. - И нет, не укол. И не бабушке! Там была совсем молоденькая девчонка. Младше меня, между прочим. Я во сне это точно знала. Странно, почему я ее бабулей называла? Она ранена была, мам, и очень испугана. Суматоха страшная! Взрыв, окоп какой-то, крики. Воздух липкий от страха, тяжелый от боли. А я знаю, что мне ее нужно спасти обязательно, понимаешь?
  Я снова взволновалась. Мама погладила меня по голове:
  -Успокойся, вот, выпей водички, - проговорила она.- Что ты так разнервничалась? Спи, давай. Это ведь всего лишь сон. Просто кошмар, который никогда не произойдет с тобой. Мы живем в мирное время, помнишь?
  Как же она ошибалась.
  Впрочем, я ошибалась тоже.
  
  
   
  Глава 1.
  Утро пришло совершенно внезапно. Что называется: вы не ждали, а мы пришли.
  -Du hast! Du hast mich! - нежно пропел будильник песню Rammstein. Я приоткрыла один глаз. Будильник старался, как мог. Радовал своим пением он не только меня. Почти сразу же раздался глухой стук в стену - близнец проснулся тоже. Я обрадовалась:
  -Ага, не мне одной мучиться в 6 утра, - и задумалась. Чем он кинул? Учебником? Драгоценной найковской кроссовкой? Котом, упаси Господи?
  Под эти размышления я попыталась потихоньку стекать с кровати. Внезапно в голове возникла логическая цепочка: близнец-душ-опоздание. И в следующую секунду я уже неслась на всех парах в ванную. Боковым зрением заметила, как из соседней комнаты выкатилось тело и двинуло вслед за мной.
  -Успеваю! - мысленно уже торжествовала победу я, однако, не тут-то было. Тело стремительно догнало меня у самого входа в ванную, 'нежно' оттолкнуло в сторону и заперло дверь прямо перед моим носом.
  -Колян, ты мерзавец!- заверещала я. - Нечестный ход!
  Ответом мне был звук включенной воды. Проигнорировал! Я поджала губы.
  -Колян - нереальный пацан, - завела. Брат ненавидел, когда его так называли, и я, когда выяснила это, начала усердно капать ему на нервы.
  -Нина, детский сад, - это папа вышел из своей спальни. - А еще говорят, что девушки взрослеют раньше молодых людей. Почему вы с Николаем демонстрируете обратную ситуацию?
  Я возмутилась. Вот, снова! Все выпады, которые совершает брат в мою сторону - остаются незамеченными родителями. Как бы по-детски это ни звучало - начинает всегда тоже он. Однако родители видели одно - взбалмошная, неспокойная девчонка достает их драгоценного сыночка!
  Но возражать смысла не было. Тем более, отцу.
  -Он старше на полчаса, и вообще, весь мозг и выдержка достались ему, - вежливым голосом сообщила я и направилась обратно в свою комнату.
  Чертов близнец! Он даже рождаться начал раньше меня. Всегда впереди.
  Подождав, пока это недоразумение покинет ванную, приняла душ, оделась, причесалась и спустилась вниз, завтракать с родителями. К моему великому неудовольствию, брат находился там же. Сонный. Злой, как черт.
  -Нюнка, опять ты кричала полночи, давай тебе рот будем на ночь завязывать?
  -Давай тебе язык узлом навсегда завяжем? Колян-таракан!
  -Не называй меня Коляном!
  -Не называй меня Нюнкой!
  -Ты вечно ноешь, как еще тебя называть?
  -А если тебе с именем не повезло, как мне звать тебя? И вообще, кто тут ноет с утра пораньше?!
  -Нина, успокойся, - поморщилась мама. - Не кричи, хорошо? Ник, хочешь еще яичницы?
  Я вздохнула. А как же: 'Ник, дорогой, перестань приставать к сестре', или хотя бы 'Николай, ты старший - какой пример ты ей подаешь?' Но нет, кажется, этим моим мечтам не суждено сбыться. Однако я вновь промолчала. Было время, когда я закатывала родителям истерики, кричала, что меня любят меньше, чем брата, безумно ревновала и завидовала ему. Все трое стоически терпели моё поведение, но и убеждать меня в обратном никто не спешил. Этим чувством я очернила своё детство, и даже теперь оно порой даёт о себе знать. Я злилась, всячески привлекая к себе внимание. Потом решилась на то, о чем сейчас вспоминаю с ужасом.
  Я решила сбежать из дома. Мне было лет четырнадцать... Если вы думаете, что я просто собрала вещи и ушла, куда глаза глядят, то глубоко заблуждаетесь. Отнюдь нет. Первым делом я около месяца раздавала листовки несколько часов в день, говорила родителям, что гуляю с друзьями, друзьям говорила, что хожу к репетитору. С братом у нас была просто война, его вообще не интересовало, где я, что со мной. По крайней мере, я так считала. Лишь один раз я чуть не попалась. Стояла на остановке, подходила к прохожим, и тут заметила Ника. Самое страшное, он тоже меня увидел. Увидел меня, раздающую листовки. Он был с девушкой. Я гневно сощурилась. Врун! На тренировки он ходит! Однако на злость времени не было - нужно было срочно придумать, что я здесь делаю. Близнец направился ко мне.
  -Нюнка, - это прозвище он, кажется, придумал, когда нас качали в одной люльке. Тон не предвещал ничего хорошего.
  -Нюнка, - повторил Колька. - Что ты делаешь, позволь спросить?
  -Раздаю листовки, - буркнула в ответ. - Не видишь? А ты что здесь делаешь? Тренируешься, да? А как твой тренажер зовут? Не познакомишь?
  Воистину, лучшая защита - это нападение. Брат мгновенно стушевался.
  -Да это первый и последний раз, - сообщил он. - Мне и самому стыдно. Вика завтра уезжает. Я должен был попрощаться. Она мне очень нравится, понимаешь? Хотя, как ты можешь понять, ты ведь киборг - механическое сердце...
  Я ему поверила, однако оскорбления стерпеть не могла.
  -А как же Лена, что была на той неделе? Ради нее сколько ты тренировок пропустил? Казанова недоделанный!
  -Замолчи, - шикнул он. - Это совсем другое дело. Так, поступим следующим образом - ты не видела меня, я не видел тебя. Меня совершенно не интересует, на что такое нужны тебе деньги, о чем нельзя попросить у родителей. Надеюсь, на лишнюю куклу в свою дурацкую коллекцию, которой ты всех достала. Попробуй расстроить их и останешься без головы. До свидания.
  С этими словами братец кролик развернулся и ушёл. А я осталась. 'Киборг - механическое сердце'. Эти слова обожгли так, будто крапивой по лицу хлестнули. Он был моим близнецом, моей кровной половинкой, и всегда точно знал, что именно может меня обрадовать, что я чувствую в тот или иной момент. Между нами была связь, однако я ненавидела ее. Благодаря этой так называемой 'ниточке' Ник прекрасно умел бить по самому больному. Я понимала, что брат нарочно это сказал - знал, что испортил мне настроение до конца дня. Мое решение сбежать лишь укрепилось.
  Помимо денег за раздачу листовок, я откладывала деньги, выдаваемые на обеды. Это, должна заметить, было великим подвигом с моей стороны. Никогда не страдала отсутствием аппетита.
  Через месяц у меня была определенная сумма и план действий. Однажды утром, сложив вместо учебников в сумку несколько вещей и предметы первой необходимости, я сказала всем 'Пока!' и совершенно спокойно вышла из дома. Пошла в сторону школы, однако, вскоре свернула в переулок и двинулась к ближайшей остановке.
  Я приехала к своей прабабушке. Иногда мне казалось, что именно она - моя семья. Связь с ней была совершенно иного рода, не такая как с братом - однако гораздо более сильной.
  Та жила в центре города. Дом был древним - такие после революции строили. Прабабушка жила здесь еще со своими родителями, когда была маленькой. Здесь и бабушка, мама моей мамы, родилась, выросла. Но это было уже после войны...
  Нина Петровна открыла мне практически сразу. Поджидала. Она не могла так быстро прибежать ко входу - ходила медленно, хромая на левую ногу. Получила ранение, когда работала медсестрой на фронте. Когда я спрашивала ее об этом, она всё больше отмалчивалась. Улыбалась и говорила: 'Узнаешь со временем...'
  -Ниночка, - обрадовалась мне родственница. - Проходи, чай будем пить, я только заварила - с мятой и смородиной, как ты любишь.
  Оставила дверь открытой и побрела в сторону кухни. Я тихонько зашла в квартиру, закрыла дверь и направилась за ней.
  Нина Петровна поставила чашки на стол, достала варенье, хлеб, печенье. Села.
  -Ну, какой план действий? - обратилась баба Нина ко мне. Она знала, что я приду. Мне не стоило больших трудов уговорить бабушку на эту 'авантюру', как она выражалась. Я всегда удивлялась - пожилой человек, ветеран войны, кажется, не знал слова 'ответственность'.
  Я посмотрела на нее. Лицо было всё в морщинах, больше всего было возле глаз, лучики разбегались к вискам, на щеки, делая выражение лица очень солнечным. Глаза карие, как у меня, такой же насыщенный, почти черный цвет, только у бабушки они были с золотыми искорками вокруг радужки. Прадед, когда был еще жив, называл эти искорки 'лучами света во тьме'. Ее глаза никогда не менялись, взгляд порой был совершенно детским. Нина Петровна сумела сохранить ребёнка в своей душе.
  -Поживу некоторое время у тебя, как договаривались. Ты скажешь родителям, что я к тебе не заходила - сюда они в первую очередь позвонят. Нужно немного переждать, пока всё хоть сколько-нибудь утихнет. Потом...потом куплю билет на автобус, и поеду в Москву.
  -А там что? - спросила бабушка.
  -Пока не знаю, - вздохнула я. - Но у меня есть еще время, чтобы подумать!
  На том и порешили. Однако моим планам не суждено было сбыться. Однажды ночью у меня случился приступ - острая боль в животе, поднялась температура. Нина Петровна вызвала мне скорую, она же позвонила родителям. Перед тем как сбежать, я пару раз пожаловалась маме на боли в животе, она собиралась везти меня в больницу как раз в тот день, когда я ушла. Я перепугалась - боль была невероятно сильной. Родители примчались в больницу раньше скорой, брат был с ними. Когда я увидела их рядом с моей каталкой, осознала, что натворила. Мама словно постарела лет на пять за эти три дня, отец с красными глазами, щетиной, волосы взъерошены. Папа был врачом, одним из ведущих специалистов-неврологов в городе, и никогда не позволял себе подобной небрежности. Лицо Ника было совершенно серым. У меня слёзы так и покатились по щекам.
  -Мам, пап, - забормотала я.
  Мама начала падать, Ник стал пытаться ее удержать, отец бросился следом за мной и врачами.
  -Молчи, Нина, сделаешь хуже, - закричал он мне. - Прости нас, дочка, прости нас!
  -За что простить-то, - начала бормотать я, однако за нами уже закрылась дверь в операционную, а папу не пустили.
  Врач сообщил мне, что у меня аппендицит, и он сейчас 'быстро вырежет из животика ненужную штучку'. Операция длилась недолго. Однако родителей и брата ко мне не пустили - отложили встречу до утра.
  Утром я проснулась от голосов. У меня есть привычка - сначала я просыпаюсь, а уж спустя некоторое время открываю глаза.
  -Бабушка, как ты могла, как ты могла! - гневно говорила мама. - Ты что натворила? Ты почему соврала? Ты знаешь, что мы пережили?!
  -Пережили, - отрезала Нина Петровна. - Вам повезло, что хоть кто-то в семье обращает на девочку внимание. А если бы меня не было? Тогда что? Ей четырнадцать! А ума и смелости в ней больше, чем в вас троих! Если бы я вела себя подобно вам, можешь считать это за оскорбление, где бы она сейчас была? Молчишь? Она ушла бы всё равно, а со мной была в безопасности.
  -Но...- уже не так уверенно начала мама, но бабушка остановила ее:
  -Лена, помолчи, я говорю, - еле сдерживая гнев, проговорила. - Испортите мне девчонку! Поломаете характер! Не позволю!
  Так-так, что я слышу? Гроза в голосе бабы Нины. Голос ясный, сильный, уверенный. Где моя вечно молодая и вечно веселая старушка-одуванчик?
  -Ей столько всего предстоит, - продолжила та. - Столько испытаний!
  О чем это она? Мама, казалось, тоже недоумевала:
  -Бабушка, о чем ты...
  -Молчи и слушай дальше. Лена, ты мать. Разве можно своих детей любить неодинаково? Николай - хороший парень, золотой, я понимаю, его любить легче, и ведет он себе правильнее. Учится хорошо, засматривается на девчонок вовсю, спортом занимается. Нина сложнее, увлечения, которые могут странными показаться - кукол собирает, читает исторические книжки, практически ни с кем не общается. А ты задавалась вопросом - почему так? Я повторюсь - ей четырнадцать, и ей сейчас, как никогда, необходимо твоё внимание, твои советы, твоя поддержка, глупая ты девчонка! Нет, подумать только - взрослая женщина, прекрасная хозяйка, уважаемый работник, начальник отдела, а такая дура! От Нины зависит судьба всей нашей семьи!
  О чем это она? Однако мама не обратила на слова о судьбе никакого внимания:
  -Конечно, я люблю свою доченьку, - сказала она и заплакала. - Мне нравятся ее увлечения, ее книжки, рассуждения, не свойственные девочке ее возраста. Я люблю Колю, но Нину люблю ничуть не меньше. Она же моя маленькая куколка, моя девочка, которую я так ждала... Я думала, её поведение - просто особенности переходного возраста, думала, что если не буду ругать её за это, она поймёт, что всё не так, как она себе навыдумывала, Коле говорила всегда - присматривай за сестрой...
  Тут я не выдержала и открыла глаза.
  -Мам, - позвала я. Женщины тут же прекратили разговор и кинулись ко мне. Точнее, кинулась мама, а баба Нина поковыляла потихоньку.
  -Ниночка, - еще сильнее расплакалась мама. - Ниночка, ты как? Что ты наделала?
  -Хорошо, - улыбнулась я ей, чувствуя, как камнем упала на сердце вина. - Хорошо. Мам, прости меня, пожалуйста. Поможешь с туалетом?
  -Слишком мягкая и добрая девчонка, - заворчала Нина Петровна. - Вот я в твои годы...
  Мама не дала ей закончить:
  -Прощаю, - деловито проговорила она, помогая мне встать (словно и не рыдала в три ручья секунду назад!). - Прощаю, но будешь наказана. Где это видано, чтобы дочь сбегала из семьи? Я себя станционным смотрителем почувствовала! (Прим: сюжет рассказа 'Станционный смотритель'.Повести Белкина, А.С.Пушкин )
  -Ладно, мам, - уже немного недовольно пробормотала я, но стало чуть легче. - А где папа?
  -Он уже едет. Я отправила его и Ника домой за сменной одеждой для тебя. Они скоро будут.
  -Не надо мне сюда этого идиота, - надулась я. - Колька пусть отправляется на все четыре стороны.
  -Что ты такое говоришь, Нина? Твой брат так переживал, обзвонил твоих друзей, одноклассников ваших, постоянно повторял, что ты жива, что он это чувствует. Что убьет тебя сам, когда найдет, - улыбнулась мама. - Бил свою грушу в комнате, пока никто не видит. Но я же мама, я видела. Только за тобой не углядела, - грустно закончила она.
  -Ну вот, снова Колька - хороший, Нина - плохая, - сделала я вывод и вновь почувствовала раздражение. - Да когда же это закончится...
  -Сейчас и закончится, - это папа вошел в палату. - Нина, дочка, ты нас очень напугала. Я за эти дни столько всего передумал. Солнышко, мы любим тебя, не знаю, как мог допустить подобный...эээ...казус, - никогда не умел папа подбирать слова. - Почему ребенок бежал за советом к прабабке (Нина Петровна поморщилась на этом слове), почему не к маме, не к папе? Что я пропустил? Почему думал, что воспитывать девчонку - занятие женщины? Прости меня, я, кажется, был невнимателен, - как-то совсем скомкано закончил он.
  Нервничает. Мой железный человек, который и улыбался-то редко, а всегда носил на лице одну и ту же маску, нервничает. Я закусила губу, чувствуя, как камень на сердце снова утяжелился. 'Что я натворила? - вопрошала я у самой себя. - Что наделала?'. Однако, не успела я ответить папе, совладать со своими эмоциями, как из-за спины папы вышел близнец. Мой близнец. Я смотрела на брата, но не узнавала его.
  -Выйдите все, пожалуйста, - осипшим голосом попросил Колька.
  -Ник...-начала было мама, но брат заорал:
  -Выйдите все!
  Это произвело огромное впечатление на родителей и бабу Нину, все трое тут же повиновались.
  Ник никогда не повышал голос так сильно, всегда сохранял спокойствие. Кричать всегда было моей привилегией.
  Брат подошел ко мне очень резко, схватил за руку, сильно сжал, кажется, борясь с собой. Потом не выдержал, и притянул меня к себе за плечи. Я замерла.
  -Вот дура, Нюнка, какая же ты дура, -зло зашептал он мне на ухо. - Я говорил тебе, что откручу голову, если посмеешь расстроить родителей? Да, я откручу тебе ее, когда выйдешь отсюда. И поотрываю руки и ноги. Черт, что я говорю... Нина, - Колька серьезно посмотрел на меня. - Прости, а? Прости. Я эгоист, наверное - видел, чувствовал, что ты в обиде, но не относился серьезно...
  -Перед тобой мне не стыдно, - пробурчала я. - Все из-за тебя!
  -Я знаю. Я постараюсь поддерживать тебя впредь - ты ведь понимаешь, что сразу всё не изменится, нужно время.
   Вот ведь невозмутимый человек!
  -Уходи, пожалуйста, - устало проговорила я. Мне совершенно не хотелось ничего обсуждать. Меня не впечатлило его извинение - мне было всё равно.
  Ник в ответ прижался лбом к моему лбу и проговорил:
  -Нина, у нас одна душа на двоих. Когда ты пропала, мне показалось, что моя половина пропала вместе с тобой.
  После чего встал и вышел. Я лишь потрясенно смотрела ему вслед...
  Сейчас я сидела за кухонным столом и прокручивала в памяти эти события. Конечно, Ник был прав - мы не смогли кардинально изменить свое поведение. Я также часто злилась, Ник оставался таким же спокойным и идеальным, ему вновь доставались почти все похвалы от родителей. Однако и мне доставалась немалая толика их внимания. Они обожали слушать мои истории, постоянно интересовались моим мнением, всячески развлекали, смешили после случая с побегом. Случались и ссоры, такие, как раньше, появлялось недопонимание. Но теперь я точно знала - у меня хорошие, любящие родители, и больше никогда не чувствовала себя одинокой. Не знаю, какое дать название отношениям, которые установились между мной и братом. Мы постоянно препирались, подшучивали друг над другом, но уже беззлобно. Однажды он поколотил парня за то, что тот назвал меня 'холодной рыбёшкой' и сказал, что я такая же склизкая и противная. Я бы и внимания не обратила, но близнец жутко разозлился. Наверное, решил выполнять обещание, данное маме в детстве...
  Я покосилась в его сторону. Красивый. Даже в этом он меня обскакал. Мы были похожи, но если я была просто милой и симпатичной, но не лишенной недостатков, то Ника все девчонки вокруг него (а их крутилось достаточно) называли 'лапочкой' и 'красавчиком'. Карие глаза, темные волосы, которые брат расчесывал редко, широкие, крепкие плечи. Несколько хулиганский стиль - странный выбор для пай-мальчика, но ему так шли широкие потрепанные джинсы, местами искусственно разодранные, футболки непонятного цвета, рубахи в клетку. Девушкам нравилась даже эта небрежность в прическе и одежде. Единственное, что мешало назвать его эталоном мужской красоты - невысокий рост, всего-то на полголовы выше меня, а я каланчой никогда не была. Однако я не считала, что это портит Ника. Кажется, его поклонницы были со мной солидарны.
  -А ты чего так рано встал? - с подозрением спросила я его. - Тебе же ко второй!
  Сейчас нам было уже по двадцать лет. Ник учился на журфаке, а я на историческом.
  -Спасибо твоему будильнику. Причем искреннее. Обещал Марине отвезти ее к первой паре.
  Марина - это девушка моего брата. Она младше нас на год, учится на матфаке и мечтает стать учителем в школе. Ага, именно мечтает. Вымирающий вид, одним словом. Пухленькая коротышка, рыжие кудрявые волосы, веснушки, которые усыпали нос и щеки, как звёзды небосклон. Брат их мелкими солнышками называл, а Маринку - своей личной Вселенной. Романтик, ничего не скажешь. Они встречались уже пару лет, хотя знакомы были гораздо дольше, крутились в одной компании. Их брат Марины познакомил, наш одноклассник Дима. После того случая, когда я сбежала, брат потянул и меня в свою тусовку, всерьез решил ни на минуту глаз не спускать. Я втянулась, быстро подружилась со всеми, с Мариной в том числе. Точнее, особенно с Мариной. Та долго удивлялась, почему не была знакома со мной раньше, предъявляла претензии моему близнецу за то, что прятал меня. Я всерьез подозреваю, что Маринка влюбилась в него сразу же, как познакомилась, и несколько лет утаивала свои чувства, ждала, пока Колька сам проявится - но она божится, что нет, всячески отрицает это. Теперь рыжая являлась предметом обсуждения всех тех девушек, которые не удостоились внимания моего драгоценного братца Кролика, ей завидовали, бесились, пытались отбить парня, но всё безуспешно. Почему Ник выбрал ее - загадка даже для меня, потому что в школе он всегда обращал внимание на длинноногих блондинок, которые зачастую были выше Коли. Может, это тоже стало одной из причин. Но брат влюблен по уши, и даже не глядит в другую сторону. Образцовый мужчина.
  -О, - воодушевилась я. - Может, и меня отвезёшь? А то машины в этой семье только мужчинам положены, что является, кстати, ущемлением женских прав.
  Мама с пониманием вздохнула. Папа не позволял нам даже учиться на права.
  -Если одна из вас сядет за руль, будут ущемлены уже мои нервы, а я этого не хочу, - твердо сказал отец.
  Вот и весь сказ. Спорить бесполезно.
  -Так отвезешь? - вновь повернулась я к брату
  -Нет, конечно, - с возмущением отвечали мне. - Я с Мариной утро хочу провести. Вдвоём с Мариной, это понятно?
  -Понятно, - буркнула я. - Привет, автобус.
  -Ну ладно тебе. Завтра я тебя и отвезу, и заберу - не потому что я заботливый братик, а потому что завтра собираемся все. Всё-таки конец года, сессия на носу и времени много не будет.
  -Спасибо, что никогда не позволяешь жить иллюзиями. Я ушла. Всем пока.
  
  Глава 2.
  Вернулась домой я поздно - после пар поехала к Нине Петровне, привезла пару книг, кое-какие витамины. Потом зашла в торговый центр: сначала в детский магазин, выбрала куклу; затем в отдел ткани - купила материал для костюма.
  По пути от остановки домой я остановилась и засмотрелась на крохотные, молодые листочки на деревьях. На дворе стояла весна, и деревья начали просыпаться ото сна. Без полноценной листвы они выглядели, как скромные девчонки - робко жались друг к другу, подрагивая веточками. Солнце еще не село и щедро дарило им улыбки-лучи. Деревья неловко, словно не умеючи, тянулись к нему, но листики показывать не спешили - а вдруг обманет?...
  Дома я обнаружила тишину и покой, о которых грезила в течение дня. В комнате скорее пошла к дальней стене, поздороваться со своими ненаглядными. Там, на столике, тумбочке, стоявшей рядом, полке - везде были куклы в разных костюмах. С самого детства я очень любила наряжать их, но обязательно в необычную одежду. Я одевала их так, как одевались люди во все времена. Поначалу просила маму шить моим подопечным костюмы из шкурок, ерошила волосы, лепила из пластилина дубинки и топорики. Первая кукла, которую я нарядила, очень большая, советская, в пятнистом отрезке из старой маминой шубы. Она сидит по центру, потому что она первая, главная - без нее не было бы остальных. Потом научилась сама шить, и вскоре в моей коллекции были куклы в лаптях и рубахах, куклы в военных мундирах, сюртуках, шинелях и пальто. Когда я училась в начальной школе, я практически умоляла папу добывать мне металлические пластины и сгибать из них снаряжение древнегреческих и древнеримских воинов, шлемы и щиты для рыцарей Средневековья. История была моим главным увлечением. Нет - она была моей жизнью. Родители всегда считали, что их маленькая дочка насмотрелась мультфильмов, вот и загорелась идеей, как это часто бывает у детей. Но они ошибались. Все началось после одного сна. Этот сон приснился, когда мне было всего пять лет, я только-только шла на поправку после долгой болезни...
  
  ***По иссушенной, растрескавшейся земле бежали несколько людей. Они были одеты, будто Флинстоуны - в шкуры, бежали босиком, волосы их были встрепанными, очень грязными, и покрывали большую часть тела. В руках они держали заостренные длинные палки. Я сижу на камне и не делаю ничего - не бегу помочь, не спешу убежать отсюда. Я не боюсь их, но я не знакома с этими созданиями. Мне просто интересно, что же произойдёт. Люди гнали по долине буйвола - я сплю, и почему-то знаю, что это именно буйвол. Так продолжается несколько минут. Я вижу, что животное стало замедляться, затем резко развернулось и побежало на людей. Отчаянно, с рёвом. Те словно ожидали этого и успели вовремя разбежаться в стороны. Один, самый высокий и волосатый, кинул своё самодельное копье в буйвола и угодил в бедро. Животное покосилось и начало оседать на землю. Остальные люди добили его палками. Затем достали ножи и принялись разделывать на месте. Начались потасовки за лучший кусок, послышались визг и почти звериное рычание. Самый высокий растолкал всех, вырезал сердце и часть грудины и ушел. Зрелище было мерзкое. Для пятилетней девочки - настоящее потрясение. 'Совсем не похоже на Флинстоунов', - подумала я. Затем сон перенес меня в пещеру. Я увидела двоих. Того самого высокого, который первым поранил буйвола. И женщину с ним. Она издавала какие-то невнятные звуки, но было понятно, что она хвалит своего охотника...***
  
  На этом моменте я проснулась. Однако невнятные звуки не прекратились. Я поняла, что плачу, когда в комнату влетела мама и стала меня укачивать на руках. Но сон я ей не рассказала. Это стало моим первым кошмаром, только моим, и я запомнила его на всю жизнь. После этого я попросила маму подарить мне книжку про людей, которые 'как Флинстоуны', но только настоящие, которые были на самом деле. Чуть позже мы нарядили мою куклу в такой же костюм, как был у той женщины из пещеры. Да, именно с того момента началась моя прекрасная любовь к истории и куклам. И мои сны. Сны не всегда были кошмарами. Кошмары снились лишь тогда, когда я болела, когда сильно нервничала, переживала. Тогда я видела войны, драки, смерть. Я боялась таких ночей очень долго, но, кажется, мое подсознание огораживало меня от слишком ярких, слишком страшных моментов.
  Конечно, чуть позже я рассказала родителям и прабабушке о своих снах. С возрастом сновидения менялись так же, как ход истории...Родители были уверены - влияние моих книжек. Нина Петровна только улыбалась. Она сказала мне, чтобы я не переставала наряжать своих кукол, пока не закончатся такие сновидения. Она сказала, что это мне пригодится.
  Сейчас, глядя на свою дикарку, я вдруг вспомнила это. Да что происходит? Баба Нина явно что-то знает. Почему мне снится...История? Прошлое человечества преследовало меня. Я давно поняла, что мне снятся реальные события. Я видела сон, а утром уже искала описание тех событий, что мне приснились. Наоборот никогда не бывало. Я учила историю в школе, потом в университете - но то, о чем читала в книгах на занятиях, никогда не снилось мне тогда, когда этого следовало бы ожидать. Всегда по своему расписанию...по ходу Истории.
  Размышляя об этом, я направилась сначала в душ, а затем обратно в комнату. Я собиралась шить костюм для новой куклы, но не чувствовала в себе сил. Странно. Я могла и ночами сидеть и создавать новый исторический образ. Решив особо не раздумывать об этом, я легла в кровать, предварительно прихватив книгу...
  
  ***
  Я приоткрыла один глаз, затем второй. И обнаружила себя лежащей на мешке, набитом какими-то простынями, разодранным, старым бельем, перьями, пухом - всем вперемешку. Рядом лежала девушка, которая снилась мне прошлой ночью. Я скосила глаза на ее ноги. Они были в порядке! Никакого ранения не наблюдалось. Не было и шрама. Не было вообще ничего. Это могло значить лишь одно - событие, которое я видела сейчас, РАНЬШЕ, чем то, которое я видела вчера! И вот тут я действительно испугалась. Хронология всегда четко соблюдалась в моих снах. И вообще - я никогда не была непосредственным участником! Всегда лишь наблюдателем. Девушка зашевелилась и развернулась ко мне.
  -Нина, - пробормотала она. - Вот что ты возишься? Спи, прошу тебя, завтра наступление в 6 утра...Эх, за Ваську боюсь...
  Дальше прозвучало что-то совершенно невнятное про любовь, ненавистных фрицев, какую-то деревню...
  Потом девушка замолкла.
  Я лежала в полнейшем оцепенении, которое охватило мой мозг и моё тело. Что происходит? Она меня видит. Она знает мое имя. Кто она? В чем дело?
  Внезапно раздались шаги снаружи, за пределами сарая (не могу иначе назвать постройку, в которой мы находились), затем затихли совсем рядом со входом. Я сосредоточилась - теперь я волновалась за эту девушку рядом, волновалась за себя, так как реалистичность этого сна наводила такой ужас, что я вообще забыла, что сплю. Хотя всегда я знаю это. Мои сны были похожи на походы в кино. Теперь мой сон был похож на жизнь.
  Между тем шаги опять возобновились. Я затряслась.
  -Девушка, девушка, - задёргала я соседку. - Там ходит кто-то!
  Та открыла глаза и зыркнула на меня самым зверским взглядом из всех, что я когда-либо видела:
  -Какая я тебе девушка? То бабулей, то девушкой теперь! Тебе так сложно запомнить имя, которое ничем не отличается от твоего? Часовой там! Сон твой и мой охраняет! Сигнал он подаст, если немцы ночью нападут.
  И вдруг всё встало на свои места. Стало понятно, почему я называю ее бабулей, почему ее интонации, голос, лицо кого-то мне напоминали. Это же баба Нина! Только молоденькая. Она была медсестрой на фронте. И Васька - это дед Василий, мой прадед. Все сходится! Кажется, мне приснилась война.***
  
  Я открыла глаза и резко села. За окном светало. Я попробовала восстановить в голове свой сон и поняла, что у меня не получается! Девушка...бабуля...шаги...Ничего не складывалось в единую картинку, хотя не отпускало ощущение, что я просто не могу вспомнить важное. Я забыла сон, который приснился мне только что! Я помнила все свои сны. Все до единого. А тут...тут словно тумана в голову навели.
  Я попыталась успокоиться, снова легла. Мне удалось повторно уснуть.
  
  Глава 3.
  
  'Ниночка, я должен рассказать тебе кое-что. Когда нам было по четыре года, ты заболела сильно. Я помню это очень хорошо. Меня не пускали к тебе. Я был физически здоров, но чувствовал вялость, сонливость, не хотел ничего кушать, играть с друзьями тоже не хотел. Мы всегда вместе с тобой гуляли, вместе проказничали, ты это не помнишь - ты вообще ничего хорошего не запоминаешь, противная девчонка. Еще я злился на родителей, что все внимание достается тебе. Я понимал, что ты болеешь, но все равно злился. И пообещал, что, когда ты выздоровеешь, дружить с тобой не буду больше, буду послушным ребенком, чтобы родители меня больше любили. Когда ты поправилась, мама подозвала меня - я думал, спросить как дела в садике, как во дворе с ребятами. Однако она начала мне говорить про тебя. Сказала, чтобы я заботился о тебе, всегда следил за тобой, ведь я старший брат. Как я обиделся! Я скрестил пальцы за спиной, сказал, что ты моя любимая сестра, что всегда буду рядом с тобой, а потом убежал. Что было потом, ты сама знаешь - я стал стараться, придумал тебе это прозвище 'Нюнка', делал мелкие подставы. Когда подрос, понял, что это глупо, но между нами уже была пропасть. Мне кажется, ты ненавидела меня. Я попытался не реагировать, стал чаще улыбаться тебе, но ты восприняла это, как издевательство, разозлилась еще больше... Я видел, что родители недовольны тобой, чувствовал, как ты переживаешь. Они думали, что ты причина разлада в семье, но на самом деле, всё это начал я. Но даже не попытался ни разу поговорить, ни с ними, ни с тобой - это ведь означало покинуть зону комфорта, изменить привычное поведение, и...'
  
  Я проснулся от ужасного беспокойства. Когда же я расскажу об этом своей семье? Мысли о моем детском проступке не дают мне покоя, хотя я всячески стараюсь исправить последствия...
  Я посмотрел в окно. В небе только-только зачинался рассвет. Что за неосознанный страх ворочается в душе? Опять Нина не спит? Прислушался. Да, слышно, как она ходит. Схватил металлическую трубку специально для таких случаев, приложил к стене.
  'Девушка...бабуля...шаги...' - услыхал я. Опять приснилось что-то. Но почему столько беспокойства? Так не бывало даже при самых страшных кошмарах. Пойти к ней, что ли? Кровать за стеной скрипнула.
  'Наверное, обратно улеглась, - подумалось мне. - Ладно, не буду мешать. Спрошу позже'. И уснул.
  Когда у сестры за стеной опять запел ее Рамштайн, я тоже проснулся. Вновь. Так повелось уже давно. Никогда не ставил себе будильника, знал, что Нинкин гораздо надежнее. Привычно швырнул специально заготовленным для этой цели любовным романом. Терпеть их не могу. Купил один, чтобы кидать сестре в стену. Якобы, я так злюсь. Потом встал, быстро запрятал его в тайник под кроватью. Нина уже пару лет пыталась выяснить, чем же я кидаю, но это был мой секрет, и я не собирался его выдавать.
  Когда спустился к завтраку, сестрица-лисица, как я ее порой называю в отместку за братца Кролика, уже была там. Отец был уже в больнице, мама вчера вечером улетела на какие-то свои курсы, так что на кухне, кроме сестры и кота, никого не было.
  -Доброе утро, - весело сказала она.
  Я удивился. Когда ей снится плохой сон, Нина грузится из-за него пару дней. Вычитывает что-то в книгах, что-то пишет, шьет очередной костюм. А тут...Нет, ошибки быть не могло, ей точно что-то приснилось!
  -Какая-то ты подозрительная, - произнес я. - А как же твой сегодняшний сон?
  - Какой сон? - с удивлением произнесла она. - Я сегодня без снов спала. Всю ночь, крепко-крепко.
  -Что? - настала моя очередь удивляться. - Ты зачем врешь, Нюнка?
  Она нахмурилась. Я мысленно выругался. Давно хотел избавиться от привычки называть ее так, но никак не получается. Но разозлилась сестра, как оказалось, не из-за этого:
  -Зачем мне врать? - сердито спросила Нина. - Я спала всю ночь. Без снов.
  -Так, - посуровел я. - За идиота меня не держи...
  -Ты и так идиот, без моего персонального мнения! - заорала вдруг сестра. - Ты вообще слышишь меня или нет? Не снилось мне ничего! В кои-то веки выспалась, проснулась в хорошем настроении! Нет! Колян-баклан спешит на помощь!
  Тут я, признаюсь честно, едва смог совладать с собой.
  - Ты ходила на рассвете по комнате и бурчала про бабулю, шаги, какую-то девушку, - процедил. - Я проснулся, к сведению, из-за твоей неустойчивой психики - ты явно была взвинчена, напугана.
  Нина посмотрела на меня с растерянностью.
  -Но как же так? - сразу поверила она мне. - Ведь я всегда запоминаю, если что-то снится. Девушка...Бабуля...Шаги...Чёрт! Я вспомнила! Я вспомнила! Но как я могла забыть?
  Последние слова смешались со слезами, и сестра в панике бросилась ко мне на шею. Панику я ощутил явно.
  Если честно, я перестал что-либо понимать. Почему Нина такое значение придает снам? Ну, любит она историю, начитается книг и снятся ей события. Меньше грузить мозг надо. Теперь еще и ревет из-за них.
  -Отцепись от меня, - мне было приятно ее доверие, но от своего грубоватого стиля общения с сестрой я отказаться пока не мог. - Отцепись и рассказывай давай сон свой, и почему ты так из-за него убиваешься.
  
  И Нина рассказала. О своих непонятных, связанных с историей снах. Что она уже давно убедилась, что снились ей реальные события, и подсознание определяло лишь, плохие подкидывать сны или хорошие. Поведала о том, что помнит все свои сны до единого. И про бабушку рассказала.
  -Понимаешь, я за столько лет привыкла к этим снам, смотрела как фильмы, - признавалась сестра. - А тут - и события сбились в последовательности, и я сама стала непосредственным участником! Я ужасно испугалась сегодня. И мне было трудно вспомнить сон, который приснился только что! Если бы не ты...
  Я не знал, плакать мне или смеяться. Я знал, что моя сестра странная, но, по-моему, с ее психикой что-то не совсем в порядке. Она пытается доказать мне, что имеет связь с прошлым! Ревет, что, видите ли, порядок нарушен! Тогда как я точно знал, что сны - это лишь результат работы подсознания. С другой стороны, как она убедительна! И я чувствую почему-то, что это фантастическая, сумасшедшая, невероятная правда. Что моя сестра в порядке, и что я должен ей верить.
  Но осознать это было не так-то просто. Я слушал её и практически ощущал, как мой разум отказывается воспринимать информацию, как мозг отключается потихоньку. Нет, нельзя допустить, чтобы родители, вернувшись, обнаружили съехавших с катушек детей, которых они оставляли вполне здоровыми. Нужно проветриться. И встретиться с человеком, который, кажется, и заварил эту кашу.
  -Поехали, - прервал я сестру. Она к этому моменту уже начала повторяться и вообще лепетать что-то не совсем связное.
  -Куда? - воззрилась на меня она. Вид был преглупый при этом, должен сказать. - Куда поехали? Нужно все обдумать! А ты мне веришь, ты мне веришь, правда?
  -Вообще-то, не особо, - отвечал я. - Не верю я во всю эту мистическую ерунду и вещие сны. Но еще меньше мне хочется верить в то, что моя ближайшая родственница съехала с катушек. Видела бы ты себя пять минут назад. Собирайся, давай. Покажем тебя специалисту.
  Нина окончательно растерялась.
  - Чего? - ошалело уставилась. - Какому специалисту? А может, лучше тебя, нет? Я в порядке! А вот ты, правда, сошел с ума!
  - О Господи, Нина! - снова начал закипать я. - К Нине Петровне поедем! Ты не понимаешь, что ли, что она точно что-то, да знает?!
  Поджала губы.
  - Понимаю, конечно, - проговорила сестра. - Нечего со мной так разговаривать, умный наш. Я и так собиралась.
  - Когда? - я не успокоился. - Ты еще десять минут назад ничего вообще не помнила!
  - А мне во сне приснилось, что я это обдумываю, - выкрутилась та. - Я только что вспомнила.
  Я, конечно, Нине не особо поверил. Но спорить не стал.
  - Время, Нюнка, время, собирайся быстро!
  -А как же пары? - неуверенно пробормотала она.
  Я закатил глаза, потом вновь глянул хмуро:
  - Ты серьезно? Еще можешь о парах думать?
  Нина под моим взглядом как-то неуловимо скукожилась и бочком двинулась к лестнице.
  - Я тебя услышала, - донеслось до моих ушей.
  Да неужели.
  И тут раздался звонок. Я посмотрел на экран и чертыхнулся. Нина замерла на первых ступеньках. Ей все понятно. Маринка звонит. Мы должны были с сестрой вместе за ней заехать - я же обещал Нине вчера, а Марине зачем-то в тот же корпус...Не заехали. Не позвонили. Сестра глянула на меня сочувственно. Сейчас будет НЕЧТО.
  Дело в том, что я никогда не забываю позвонить, если задерживаюсь, если у меня не получается. Такое бывает крайне редко. Я также никогда не опаздываю.
  А еще - моя Марина очень...любит придумывать небылицы. В какой-то степени, поэтому я выработал в себе такие черты, как пунктуальность и ответственность. Я имею в виду, что если я задерживаюсь и при этом не звоню, значит, я попал в аварию, возможно, я где-то в канаве лежу, и меня клюют птицы (не спрашивайте, как такое возможно, но я такую версию слышал). А может, наш кот в реанимации, потому что у него заело сустав в задней левой лапе (а Марина обожает нашего Шрека). Существует также версия о том, что я похищен НЛО.
  И этот человек учится на факультете математики и информационных технологий! Зачем? Мне кажется, она вполне смогла бы зарабатывать написанием разнообразных детективов. Как математику объяснить, что вероятность таких событий очень и очень ничтожна, а то и вообще равна нулю, я не знаю. Радует, что она не допускает и мысли о том, что вдруг стала мне неинтересна, что я, может, не хочу видеть это рыжее недоразумение. Нет, ну вот что за девушка? Радует, но и очень изумляет при этом. Она очень логична, но только не тогда, когда волнуется обо мне.
  Когда все же я совершаю оплошность, начинается страшное.
  -Быстро придумай мне достойную легенду, - зашипел я сестре.
  -Эээ...скажи, что сбил голубя. Переводил бабушку через дорогу. Что Шрек чихает подозрительно...
  -Черт! Нина! Я серьезно!
  Трубка тем временем разрывалась.
  -И я серьезно, - затараторила эта глупая. - Лучше, чем ничего...
  Я не выдержал. Будем импровизировать
  -Алло, - постарался я сделать мягкий и добрый голос. - Привет, котенок мой рыжий!
  Приготовился к очень громким крикам и самым нелепым версиям. Нина на ступеньках, которые так и не покинула, тоже навострила уши.
  Но неожиданно в трубке раздалось жалобное:
  - Милый, ты дома? Я у вашей двери, открой мне.
  Я рванул к выходу, только сейчас почувствовав что-то неладное. Сердце бешено заколотилось. Черт, с этими снами забыл о моем Рыжике! Но и проблемы сестры не мог оставить без внимания. Краем глаза увидел, как Нинка бросилась за мной.
  На пороге стояла Маринка. Я чуть не сел на пол там же, где стоял. Сестра сдавленно охнула.
  Рыжие волосы были взлохмачены, на щеках и запястьях виднелись кровоподтеки. Глаза опухшие от слёз. Одежда грязная, рваная местами. Увидев меня, девушка начала оседать потихоньку на землю. Я, не помня себя, бросился к ней, подхватил на руки и внёс в дом. Ноги подкашивались. Я не понимал, что произошло, и винил себя - не встретил, не отвёз, не уберег...Марина вцепилась в меня, как цепляются кошки, спасающиеся от воды. А от чего спасалась она?...
  -Ник, Ник...-шептала она, не переставая. - Он...Он...
  -Чего встал? - раздалось над ухом. - Неси ее в ванную, дальше я сама.
  Мелькнула мысль, что, когда я был совершенно растерян, не понимал, что делать, и мог только прижимать к себе мою рыжую, тихонько говоря ей, что я рядом, что всё хорошо, что я ее не отпущу, сестра успела слетать за полотенцем и за своей одеждой.
  Я понес ее в ванную, но Нину выгнал, предварительно забрав и полотенце, и одежду. Просто не мог выпустить Марину теперь хотя бы на секунду из поля зрения...
  Помог ей раздеться, она повиновалась и сама забралась в ванную. Девушка немного успокоилась, и теперь выглядела совершенно безучастной. Я полил ее водой из душа, смывая всю грязь с ее рук, коленей. Я видел синяки на ее боках, плечах, коленях... Я старался, чтобы мои руки не дрожали, старался казаться спокойным. У меня разрывалось сердце - я всё еще был в неведении, к тому же я был в ярости такой, что казалось, будто всё мое тело сейчас начнет вибрировать. И мне было больно смотреть на нее. Что произошло? Любимая...Она немного опомнилась и помогла завершить водные процедуры. Всё это происходило в полнейшем молчании.
  Когда девушка вытерлась полотенцем, оделась, я вновь подхватил ее на руки и понес в свою комнату. Нина, поджидавшая нас, тихо пошла следом. Я положил девушку на кровать, сел рядом. Нина не выдержала:
  -Марин...Что случилось?
  Марина вышла из своего оцепенения и глянула на нее. Глаза снова наполнились слезами и она разрыдалась.
  Я зыркнул на сестру, мол, проваливай. Она обиженно глянула, но ничего не сказала и вышла. Я лег рядом с девушкой, стал гладить по рыжим волосам. Марина вновь начала успокаиваться.
  -Я надеюсь, ты не оставишь меня. Я так тебя люблю.
  Я прижал ее к себе. Умирая от незнания ситуации, всё-таки понимал, что с расспросами торопиться не нужно.
  Рыжик обхватила меня рукой и притихла.
  Я не знаю, сколько прошло времени, пока мы так лежали. Со стороны коридора не доносилось ни звука. Марина, кажется, уснула. Когда я попытался встать, она сильнее сжала руку на моей спине.
  За окном стало темнеть. Мы пролежали с утра и до вечера! Девушка пошевелилась. Я предложил принести ужин, ей нужно было набраться сил.
  -Пойдем вниз, - ровным голосом отвечала рыжая. - Я не больна. И...я всё расскажу.
  Снова понес на руках, хотя мне оказали вялое сопротивление на этот раз. Нина примчалась тут же. Села, замерла, выжидающе смотря на Маринку. Та не реагировала. Без энтузиазма, медленно съела всю еду с тарелки, запила чаем. Подняла глаза.
  -Это отчим.
  Прозвучало это тихо, но в голове словно произошел оглушающий взрыв. Глянул на Нинку - понял, что у той эмоции похожие.
  Андрей Иванович растил Марину с детства... Вопросов в голове стало еще больше. Мы с сестрой совсем притихли, ожидая рассказа. Но Марина словно и не думала говорить. Она сидела и смотрела на свои руки, лежавшие на столе.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"