Щавинский Виктор Степанович : другие произведения.

Шёл Майский Дождь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 1.00*3  Ваша оценка:

   "Не сотвори себе кумира... - кроме Бога одного!"
  
  
   Виктор Рощин - Щавинский
  
  
   ТАЁЖНЫЙ РОМАН
  
  
  
   " ШЁЛ МАЙСКИЙ ДОЖДЬ..."
  
   или
  
   " ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТОЧКУ ОТСЧЁТА..."
  
  
  
  
   - "Ты, свой, путь отыщи...! - мне твердила Судьба -
   "Ведь из тысяч дорог! Твоя только..., - одна!
   За "всё", что Ты сделал, в ответе Ты сам!
   Всё, как "бумеранг", возвращается, к Вам...!"
   В. Рощин - Щавинский.
  
  
  

П Р О Л О Г:

  
   Вся эта, на мой взгляд, не совсем обычная история, которая произошла со мной, во время моей службы на Дальнем Востоке, началась незатейливо и как-то очень буднично, прямо в коридоре здания, нашей воинской части.
   И началась она, с довольно простого предложения, сделанного мне моим командиром, майором Калугиным Юрием Николаевичем, буквально на ходу.
  
   - Послушай, Виктор...! - имя Виктор, он всегда произносил, на французский манер, с обязательным подчёркиванием ударения на последнем слоге, грассируя, и при этом неимоверно гнусавя. - И слушай меня, пожалуйста, очень внимательно! Хорошо...!? - И тут вдруг Калугин, внезапно умолк. Наверное, он, таким необычным способом, пытался сформулировать мысли у себя в голове. А может, что-то и другое его остановило...! Для меня это, осталось тайной.
  
   А тем временем, мы вошли в мой служебный кабинет. Я предложил Калугину присесть, и сам, тоже удобно устроившись в рабочем кресле, приготовился слушать его. Калугин, продолжая свою резко оборванную мысль, совершенно неожиданно для меня, предложил следующее:
  
   - "Виктор! У тебя нет желания с недельку по тайге побродить? На пару со мной? А...!? Сварганим с тобой, как сейчас модно говорить, отличный тандем! Как ты на это смотришь? Ты же в тайгу то по настоящему, никогда и не ходил!? Так же ведь? Захаживал туда только, как в парк на прогулку. В воздух да по банкам пострелять, грибков и ягод мимоходом подсобрать и разной там таёжной всячины. Заскакивал в тайгу, как в продуктовый магазин, за буханкой хлеба, или и того лучше, за бутылкой водки. Ха-ха-ха... - засмеялся Калугин, сам, удивляясь, как он, наверное,
   полагал, своему умению шутить и тонкому сравнению хлеба с водкой - Ну, не так ли, Виктор...? Чего уж тут физиономию то косоротить!? Да не обижайся, не обижайся ты понапрасну! Нет причин дорогой! Нет их...!" - Калугин опять сделал небольшую паузу, и затем, очень серьёзно и даже, где-то задумчиво, что с ним случалось не так уж и часто, продолжил: - "А тайга, между прочим, на самом деле не городской парк, и не зелёная лужайка для прогулки или пикника, а штука очень обстоятельная и полезная, и даже в чём-то, весьма поучительная. Она многое
  
   может объяснить и во многом помочь разобраться в этой жизни. Объяснить, что к чему.... Но также может и сюрприз преподнести. Да ещё какой...! Похлеще, чем неверная жена...! И зачастую, как и жена, самым неожиданным для тебя образом!
   Бывает иногда, в неё забредешь, а потом не можешь понять и не знаешь, как, и каким манером, ты оттуда сможешь выбраться. Где этот выход? Где его искать!? Неизвестно.... Часто случается, что нет его, выхода то!
   Частенько, тайга сама чем-то очень похожа на жизнь. Когда ты в ней оказываешься, то тебе кажется, что ни дорог, ни тропинок там нет. Одни только буераки и бурелом.
   Но это только кажется Виктор...! Вся она, когда-то и кем-то, уже давным-давно исхожена, вдоль и поперёк. Места на её теле живого нет. И как бы, эти самые дороги в тайге имеются...! И даже немало! А вот как найти свою дорогу, свою колею, какую из них предпочесть и по какой идти дальше, чтобы вылезти из этой непроходимой чащи и тем самым спасти самого себя, многие не знают и не ведают!
   Вот, так дорогой...! Оказывается, и выбирать-то, есть из чего, потому, как дорог там, видимо-невидимо. Да не тут-то было...! Глаза твои разбегаются в разные стороны, мысли в голове путаются и свой выбор сделать, ох как трудно...! Порой, просто невозможно.
   А вот ошибиться можно запросто! Забредёшь куда-нибудь подальше от людей и всё...! Выйти уже сам, никак не сможешь. Силёнок, да и ума тоже, на это зачастую не хватает. И пришёл тебе сударь каюк! Амба, - по простому....
   И только небо над тобой и верхушки деревьев. И больше ничего. Но до него, до этого неба, тебе никак не дотянуться, когда ты это сам захочешь сделать.
   А вот когда у тебя в этой жизни, будет меньше всего желания его потрогать своими руками, тут-то оно к тебе само и придёт. Без твоего на то, согласия и разрешения. Вернее придёт его полномочный представитель. Доверенное лицо, так сказать. И вот с ним то, дорогой, в прятки не сыграешь! Не получится. Найдёт везде и повсюду. Это очень серьёзный товарищ...!
   Одним словом, та-й-га-а...: - сказал он, медленно растягивая слова по слогам - Бу-ре-лом...!"
   Да-а-а...! - немного погодя, всё также в гордом одиночестве, почти, что сам с собой, (тихо вел бесе-еду...) продолжал рассуждать Калугин - "В лесу очень часто, так, как в жизни, а в жизни, как в лесу. И если ты, не определил верное направление, не выбрал правильную дорогу и точно не знаешь, куда тебе идти, и в какую сторону двигаться, то наплутаешься вдоволь, досыта. До слёз, до тошноты...!
  
   Такая вот у нас получается "селяви", Виктор! Поэтому с тайгой всегда надо держать ушки, на самой твоей макушке. И никак не иначе...! В противном случае, могут возникнуть, большие сложности. И очень не редко, неразрешимые. Запомни это. Или законспектируй. Как тебе удобней....
   А у нас, между прочим, уважаемый Виктор, с тобой часть времени наших отпусков совпадает, поэтому если ты согласишься и примешь моё очень даже разумное предложение, то, пожалуйста, шумни мне через стенку...."
  
   Он посмотрел на меня исподлобья, наклонив голову, как всегда неизменно вправо, а не как-либо иначе, и как, всегда не изменяя себе, криво улыбнулся. Затем он поднялся с кресла, по-свойски, и даже немного покровительственно, кивнул мне своей почти, что квадратной, наголо бритой головой, повернулся ко мне спиной и не спеша, направился к выходу. Со стороны, по его виду, могло показаться, что он наконец-то додумал до конца, какую-то важную и очень обстоятельную мысль, или доделал чрезвычайно нужное для себя дело.
   Уже в дверях кабинета, Калугин неторопливо обернулся, и ещё раз, чётко отделяя слова, друг от друга, видимо для того, что бы я лучше их запомнил, так же
   медленно повторил: - "Не забудь Виктор...! Соберёшься с мыслями, решишь, сразу дай знать. Я же ведь недалеко нахожусь, и сделать это не так уж и трудно. Договорились!?
   Ну, вот пока и всё сударь.... А теперь, как говорится, будьте нам здоровы, и не кашляйте! Физкульт-привет...!" - он приложил ладонь правой руки к своему виску, лихо щёлкнул каблуками хромовых сапог и вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.
  
   Я, в тот момент, конечно же, ещё ничего не знал. И даже не мог предположить, что Калугин, скорее всего и сам ни о чём таком не догадывался, и ничего конкретного не подразумевал в отношении, только что произнесённого им, собственного монолога. А именно, по поводу своего рассказа мне, о своеобразности и непредсказуемости тайги, вперемежку и тесной взаимосвязи, с нашей, человеческой жизнью. Так...! Одни не совсем понятные до конца, его сумбурные мысли, и не совсем ясные и вразумительные для меня, рассуждения.
  
   Не знал я конечно тогда и о том, что именно в нашем случае, он, Юрий Калугин, в какой-то мере, окажется почти, что библейским пророком.
  
   Наконец, оставшись один, я закурил, и глубоко затянувшись, попробовал
  
   ощутить вкус табачного дыма. Я сейчас старался ни о чём не думать.
   Настроение было уже почти отпускное, последний день на службе, и голову забивать ничем посторонним совсем не хотелось. Даже, в общем-то, таким довольно заманчивым и интересным предложением моего шефа.
   Представьте себе...! Глухая тайга, девственная, нетронутая природа, красивые, вольные и одновременно с этим, очень опасные дикие звери, которые, как и большинство людей, всегда готовы пощекотать твои нервы, рыбалка, никем не ограниченная свобода, и безмятежный, глубокий сон! Красота, да и только...!
   Хотя, если откровенно сказать, это предложение мне не совсем нравилось. Поскольку оно было сделано Калугиным, несколько настырно, и может даже где-то немного назойливо, как жужжание мухи, которая очень часто, принимает прозрачное оконное стекло, за путь к освобождению и своей желанной свободе....
  
   А вот шеф, который уже, по всей видимости, где-то занимался своими личными, или даже возможно служебными делами, так же, хотя и неощутимо, и совсем незримо, но всё же почему-то, по-прежнему, присутствовал в моём кабинете.
   Перед моими глазами, до сих пор стояла усмешка Юрия Николаевича. Она, эта кривая ухмылка, как бы остановилась и застыла на его лице, превратившись в какую-то неподвижную, и скажем прямо, не очень то симпатичную, окаменевшую маску.
   Я не хотел сейчас об этом даже думать, поскольку она, меня и так частенько раздражала. Служили мы вместе уже больше года, но я так до конца не узнал и не всегда понимал его. А иногда он меня даже просто пугал. Словно в какой-то, очень примитивной, американской кинострашилке. Что-то было в нём, не от мира сего. Да! Да...! В нём присутствовало, что-то звериное, не животное - нет, а вот именно звериное. Походка его, или повадки, но это что-то, делало его очень похожим на братьев наших меньших.
   Больших или маленьких, злых или добрых, мне это было непонятно.
   И, наверное, поэтому, а может быть и по каким-то другим, нам неизвестным причинам, он, никогда не уезжал с Дальнего Востока, на Большую землю и, как правило, весь отпуск проводил в тайге. Как говорится, безвыездно и безвылазно. Охотился в тайге на любого зверя, на всё, что двигалось и рычало, хрюкало или хранило глубокое молчание. Ему было это, абсолютно безразлично. Ему это было всё равно....
   Из тайги, всегда выходил заросший, как "тайный агент" иностранной
   разведки, заметно осунувшийся, пахнущий дымом от костра, смолой вперемежку
  
   со мхом, и ещё Бог весть какой дрянью, но почти всегда довольный и безмерно счастливый. Как будто отдохнул на южном курорте и там славно поразвлекался с хорошими девочками, получив хоть временную, но всё же такую необходимую житейскую радость и всяческое там жизненное удовольствие.
  
   - Ну, да ладно, не станем же мы, расстраиваться по пустякам - подумал я - "Шут с ним, и с его вечно кособокой улыбкой".
  
   И отчего-то вдруг, именно в этот момент, в моей памяти, возник маленький, ухоженный немецкий городок Бухенвальд и лагерь, с низкими металлическими воротами, через которые, проходя, всякий без исключения человек, наклонял свою голову и невольно, как правило, очень внимательно и почему-то стыдливо, смотрел на нашу многострадальную землю, под своими ногами. А так же, основательно выкованная из чёрного металла, пророческая надпись на этих воротах, которая очень красноречиво говорила каждому человеку в отдельности, и всем народам в этом мире, - "Каждому, своё...".
  
  
   Рабочий день закончился. Я медленно шёл домой по хорошо знакомой мне дороге, стараясь вспомнить всё, чем мне пришлось заниматься, и что произошло, в этот последний трудовой день, перед началом моего отпуска.
   По уже давно, неизвестно кем заведённой традиции, уход в отпуск "обмывали" в классе, предназначенного для проведения занятий, по военной тактической подготовке.
   Накрыли стол, который, как всегда, в таких случаях, не ломился от изобилия разносолов. Зато водки, как обычно - сколь душа твоя осилит. Хошь пей её, хошь ешь её. Что тебе больше по вкусу, и что тебе больше нравится....
   Из закуски на столе, были капуста, недорогая колбаса, сыр, хлеб, пара банок сардин, рыба кета местного улова, немного красной икры и уж совсем, как бы ни к месту, и не к мужскому застолью, коробка шоколадных конфет.
   Этой коробкой, я был "торжественно" награждён, начальником финансового отдела Таисией Львовной, которая в конце рабочего дня зашла ко мне в кабинет, вручила конфеты и сказала: - "Дорогой ты наш...! Все мы желаем тебе хорошо отдохнуть, набраться сил и здоровья и вообще всего, чего сам захочешь и себе пожелаешь. Нам для тебя ничего не жалко. Мы на это не жадные. Мы на любовь только падучие. А вы мужики, этого не хотите замечать! Ох, и обидно же бывает...! Прямо таки до слёз!
  
   Ну, а вот остальное, нам, как говорится, всё едино! Что наступать - бежать, что отступать, тоже всё равно - бежать...! Что в лоб, что по лбу. Разницы нет никакой!
   Да...! А ты случайно не знаешь, чего это я тут разошлась!? Как квочка на насесте раскудахталась. Ещё чего доброго, прямо у тебя в кабинете яйца начну нести...! Так вроде бы и оснований то никаких нет! Давно уже никто не топтал.... Извини дружок, замечталась я! Пора, мне, как говорится и честь знать. И к тому же надо идти эти чёртовы отчёты сочинять. У нас, знаете ли, тоже служба! И не лёгкая...!" - на этом официальная часть и пожелания закончились.
   Подумав немного, она добавила: - "Послушай, ты же на Северный Кавказ в отпуск едешь...? Я читала твой рапорт. Привези бутылочек пять минеральной воды. Больше не прошу, понимаю, лишний груз. Ты уж прости дорогуша! Но лучше всего, "Ессентуки -17". У нас это дело не достать, а врачи, мне эту воду настоятельно советуют пить, как лекарство. А ты сам знаешь, что здоровье беречь надо, как говорится смолоду. Оно ещё очень пригодится в нашей бабьей жизни, и не один раз.
   Ещё раз извиняюсь за свою неуёмную наглость и женскую бесцеремонность, дорогой ты наш Викторушка!"
  
   Я вяло, без всякого энтузиазма пообещал, что просьба её будет выполнена, без особой радости представляя, как я стану тащить эти самые бутылки, через всю страну. Она же, видимо считая, что её миссия на этом окончена, так же торжественно, как только что вручала мне конфеты, удалилась, сочинять, свои чёртовы отчёты.
  
   В своих мыслях, я опять вернулся к нашему, на время оставленному, "отпускному столу". Юрий Николаевич, как командир и старший по званию встал, держа в руке гранёный стакан с водкой. Он, выдержал многозначительную паузу, и заодно, соорудив серьёзное и значимое лицо, что ему также довольно редко удавалось сделать, произнёс напутствующую речь: - "Мой уважаемый боевой "зам"! Мы живём и служим Родине, царю и Отечеству в суровом во всех отношениях крае, который во всём мире знают как Дальний Восток.
   Но нам так же доподлинно известно, что Вы приехали к нам из благодатной местности, которую так же знают во всём мире, как Северный Кавказ.
   Я, да и многие товарищи сидящие здесь, никогда не бывали на Кавказе, хотя желание побывать там, у нас, у всех, конечно же, имеется... - и, набрав побольше в лёгкие воздуха, видимо для красноречия, он непонятно к чему продолжил: - "Мы
  
   уважаем тебя, значит, уважаем и Кавказ. Но мы живём на Севере и тоже уважаем и любим наш Север. И, кстати, к месту будет сказать о том, что приятных впечатлений от отпуска проведённого здесь у нас, на нашем Дальнем Востоке...! - он опять очень умно помолчал: - Люди получают нисколько не меньше, чем получают их у Вас, на вашем, между нами говоря, прошу меня великодушно извинить, "долбаном" Кавказе. И, тем не менее, чтобы быть последовательным, я возвращаюсь к затронутой нами у тебя в кабинете теме, и ещё раз, в мягкой и как говорится в дипломатичной форме, но при этом очень настоятельно, предлагаю тебе, часть отпуска провести в тайге, охотясь и любуясь красотами Дальневосточной тайги. Нашей, как говориться родной матушки...!"
  
   Я слушал словесную тираду "господина" Калугина и не мог понять, причём здесь наш царь "родный" батюшка и почему произнося свой тост, он обращался ко мне то на "ты", то на "вы"? В чём-то ещё, по отношению ко мне, мой шеф видимо, до конца не определился!? Наверное, находился в творческом поиске.
   Зато в голове у меня медленно, и всё прочнее укоренялось другое понимание, а именно, что я впервые, за всё время моей службы, не поеду в отпуск домой на Кавказ, а останусь проводить его здесь, на Дальнем Востоке.
   А это означало, что я, в общем-то, не особенно желая этого, всё же принимаю предложение моего командира.
   Я в своих мыслях улыбнулся, вспомнив жизнерадостную, обладающую чувством юмора Таисию Львовну, тому, что невольно обманул её, и не оказал содействия в её оздоровлении, и о том, что ей ко всему прочему, придётся переписывать мои воинские проездные документы.
  
   Стаканы дружно сдвинулись над столом. Раздался глуховатый звук не очень качественного стекла, совсем не похожий на хрустальный звон. Затем, руки державшие их, описали в воздухе дуги, очень похожие одна на другую, как братья близнецы и содержимое исчезло, будем откровенны, в далеко не нежных глотках моих товарищей.
   Я сидел среди них, и в основном, молча слушал их тосты, содержание которых медленно, но неуклонно меняло смысловую окраску, всё дальше уходя от темы, связанной с моим отпуском.
   Я на них не обижался. Я знал, что сижу среди своих друзей, моих верных, боевых товарищей, которые, видимо по-разному, каждый по-своему, ценят и уважают меня.
   И в свою очередь я, как мог, отвечал им взаимностью.
  
   А тем временем, водка, как самый трудолюбивый и исполнительный трудяга-стахановец, очень добросовестно делала своё коварное дело.
   За столом, уже слышались не совсем приличные анекдоты, смех, больше похожий на рокот амурской волны, и не очень то уверенные попытки тамады, в лице Юрия Николаевича, навести за столом, хоть какой-то относительный порядок.
   За столом, - где главным было, вовсе не наличие еды и пития, а только наличие мужского общения, сама атмосфера, всегда создаваемая офицерским братством, падким в этой жизни на всё и вся - на работу, карты и дружбу, женщин, анекдоты и водку.
  
   = = =
  
   Итак, было принято окончательное решение, по поводу того, что в этот раз, отпуск с Калугиным мы проведём в тайге и посмотрим, что из этого выйдет! Я не стану утомлять Вас, описанием всех наших сборов, перед отправкой, в этот таинственный и загадочный для меня, лесной мир.
   Хочу только сказать, что всё необходимое было упаковано в рюкзаки, оружие и патроны находились в боевой готовности, а мы с Калугиным были так же готовы к выступлению. К нашему походу, или путешествию, в эту довольно непредсказуемую и даже, в чём-то опасную, тайгу.
   И особенно готов был шеф, который сейчас, очень напоминал, хорошую скаковую лошадь на ипподроме, перед её очередным забегом, для получения очередного приза. Ну, ни дать, ни взять, прямо, как арабский скакун. Только дрожит, и, ни секунды не стоит...! Отпусти сейчас поводья, побежит так, что из-под копыт полетят искры, или большие комья грязи. Кому, что дано...!
   Ему я ни в чём не перечил. Был во всём с ним полностью согласен и признавал его бесспорное первенство в охотничьем деле, поскольку опыта в этом у Юрия Николаевича, было несравнимо больше чем у меня.
  
   - Виктор, - начал он опять, гнусавя по-французски: - "Маршрут наш будет такой.... Сейчас идём по Кальинской просеке. Километров через десять, свернём в сторону Волчьей пади, и по ней еще километров восемь, идём до сопки, которая вся зелёная и утыкана деревьями, но почему-то называется "Горелая"...! Когда-то, наверное, в том месте, был лесной пожар. А может и что-то другое, не об этом сейчас речь... - тут он опять, видимо по привычке, неожиданно прервал свой монолог и буквально через пару минут, продолжил его. - Так вот...! Там мы делаем небольшой привал. Ну, сам понимаешь, что бы немного отдохнуть и наши
  
   с тобой силёнки восстановить": - Калугин достал сигарету, чиркнул спичкой, закурил. Опять немного помолчал, смотря при этом себе под ноги. Наверное, думал. А может, просто так сидел!? Чужие мысли - вечерние сумерки...!
  
   - Затем... - опять продолжил он через некоторое время: - Берём направление на старую охотничью избушку, которая от сопки примерно в километрах двадцати. Я кстати, в тех местах, не был лет пять. А может и больше...!? Уже и не помню. Но, не думаю, что там за это время, что-то уж сильно изменилось. Охотничья избушка - наша конечная цель.
   По прямой, до этой избушки, как говориться, на курьих ножках, километров тридцать пять, сорок. Но это, если идти напрямки без каких-либо зигзагов и выкрутасов. Мы же будем идти в обход всех больших сопок, низинами, так что все пятьдесят, тут тебе и выйдут. Но это тоже так, навскидку, на глазок. Никогда не брал с собой спидометр и километраж не замерял. - Калугин негромко хохотнул, своей, как видимо он полагал, удачной шутке: - Поэтому дорогой, как поётся в песне, давай потихонечку трогать. Ведь недаром умные люди говорят, "Время - деньги, потехе - час, а курицы без петуха, не несутся, сколько их не упрашивай сотворить это...! - как всегда ни к селу, ни к городу сделал своё умозаключение Юрий Николаевич, и при этом ещё раз криво ухмыльнулся.
  
  
  
   Мы шли по тайге уже несколько часов, и как говорил Юрий Николаевич, любовались красотами, этого, почти, что без конца и без края, непроходимого лесного океана. Вернее любовался я один, потому, как Калугина почему-то, это, совсем не интересовало. А вот дорогу к охотничьей избушке, он, по-видимому, знал хорошо. Шел быстро, не оглядываясь, не обращая внимания ни на что по сторонам, в том числе заодно, и на меня. На коротком привале перекусили, немного отдохнули и двинулись дальше. Прошли ещё несколько километров. Стало темнеть.
   Ночевать пришлось в тайге. Разбили ночлег, развели небольшой костёр. Поужинали, с удовольствием выпили по сто граммов разбавленного водой спирта и улеглись возле горящего костра. После такого многокилометрового дневного перехода, нужен был отдых, и душе, и в особенности телу.
   Ни о чём говорить, не хотелось. Ни Калугину, ни тем более мне.
   Тайга тоже задумчиво и таинственно молчала. Вокруг стояла тишина, которую хотелось, просто молча слушать.
  
   Я лежал на свежо наломанных ветках, вдыхая лесной аромат буйной таёжной растительности, и смотрел на маленький клочок звёздного неба, который был виден между верхушек деревьев. Оно было одновременно и далёким, и
   очень родным и близким, и как сказочное, атласное одеяло, усеянное мерцающими звёздами, накрывало меня.
   Пламя от костра слабо освещало небольшое пространство вокруг нашего лагеря, и его огненные языки, причудливо, грациозно и очень волнующе извиваясь, как индийская танцовщица, исчезали где-то в темноте.
   Там, в глубине, за границей этого света от костра, что-то потрескивало, шуршало, а иногда приглушенно и загадочно ухало. Всё было таинственно и очень красиво. И можно было сказать, что я в этот момент, испытывал, почти, что неземное наслаждение от всего происходящего вокруг.
   И очень даже вероятно, что Калугин был прав, когда ещё дома, так ретиво, и с таким воодушевлением и увлечённостью, расхваливал красоты дальневосточной тайги.
   Под шум деревьев и запах еловых веток я вскоре заснул. В эту ночь, как ни странно, мне ничего не снилось.
   Встали мы с восходом солнца. Оно, словно заново рождалось, медленно появляясь из-за горизонта и предъявляя себя всему миру, на всеобщее обозрение. Не сразу, а очень неторопливо и постепенно, как рождается ребёнок, пока не превратилось в огромный, багрово-жёлтый круг, пышущий нескончаемой, жизненной силой.
   Силой, которая во все времена, в отличие от разных там правителей и правительств, отдавалась людям просто так, без каких-либо подсчётов, выгоды и экономической целесообразности.
   Оно, отдавало своё живое тепло людям, как заботливый и добрый родитель, который никогда не планирует и не задумывается о том, что можно за это получить взамен.
   И глядя на него, мы с Калугиным в свою очередь, тоже, с удовольствием наблюдали за очередным рождением вечного светила, со своей, присущей только ему, действительно солнечной радостью, раздающего живительную энергию людям и всему живому на этой земле.
   Приветствуя его и, в общем, то, сами, радуясь новому наступившему дню в нашей жизни, мы занялись самым простым, но в то же время
  
   необходимым и важным делом, а именно приготовлением пищи, хлеба нашего насущного.
   В тени деревьев, на нетронуто чистом, зелёном, лесном ковре, мы основательно подкрепились, и опять тронулись в путь.
  
   В этот же день, к вечеру, без каких-либо приключений и серьёзных происшествий, мы добрались до конечной цели нашего путешествия, охотничьей избушки.
   Несколько слов об этом охотничьем жилище, я думаю, надо сказать; - Как мне представлялось ранее, сооружения такого рода должны быть обязательно кособокими, приземистыми и неказистыми. Без окон, или с окнами затянутыми бычьим пузырём. Ну, что-то вроде старой баньки или блиндажа. Всё оказалось далеко совсем не так.
   Избушка имела вполне добротный вид, и для такого рода жилья и занятий, как охота, была, почему-то, уж очень основательно, по-хозяйски сложена из брёвен. Крыша была плоская из тёса, с наклоном на заднюю стену. Два небольших окна, были застеклены, и дневной свет через них свободно проникал внутрь.
   Этот маленький домик, был разделён на две комнаты, в которых к моему немалому удивлению стояли две железные кровати, стол, и несколько деревянных табуреток.
   А в первой от входа комнате, красовалась обыкновенная печка буржуйка, труба от которой, была через окно выведена наружу.
  
   - Это что за пансионат такой...? - спросил я Юрия Николаевича, который по-деловому осматривал всё вокруг, и видимо прикидывал, что и как в первую очередь необходимо сделать: - Он, мало чем, напоминает избушку ...с бабами
   Ягами и даже может своей экзотической комфортабельностью потягаться с некоторыми домами отдыха у нас на Кавказе...!
  
   Калугин, впервые за последние два дня, но, как всегда, не изменяя себе, скривил рот в ухмылке.
  
   - Вот видишь, Виктор! Твоё первое приятное впечатление от отпуска. Правда!? И это меня радует. Я ведь не зря говорил, что Дальний Восток - это не какой-нибудь там Кавказ. И не зря тебя сюда, дорогой мой "зам", чуть ли не за уши тянул. Ну, так вот! Докладываю вам. Здесь когда-то, пробовали вести поиск
  
   бокситовой руды. И название будущему руднику уже придумали - "Многовершинный". Наверное, в честь ближайшего посёлка. Но толи не нашли руду, толи по каким-то другим нам неизвестным причинам, но всё это дело быстро закончилось. Работы свернули, и учёный люд так же быстренько, как приехал сюда, уехал с этих мест восвояси.
   Наверное, после праведных трудов, подался отдыхать на Северный Кавказ. Заморились бедолаги...! - он посмотрел на меня и многозначительно хмыкнул.
  
   Я не обращал внимания на его иронию. Пускай упражняется....
  
   Юрий Николаевич продолжил свой рассказ, всё с тем же, таким любимым им, французским прононсом: - А домик, неглубокие штольни, небольшие вырубки, и всё, что было связано с их изыскательской деятельностью, осталось здесь
   навсегда. Как говориться, на нашу с тобой радость. И мы за это, к ним не в претензии. Верно? И пусть хоть и заочно, но мы объявляем им, нашу служивую благодарность.
   Места эти настолько глухие, что даже охотники здесь - редкие гости. Да, да! А из обычных гражданских людей, сюда вообще никто не забредает. Медведя здесь намного легче встретить, чем человека.
   А такой отдых, нам как раз именно и нужен на время нашего отпуска, причём, во всех отношениях. Никто беспокоить и надоедать не будет. Так, что Виктор, мы с тобой вдоволь здесь поохотимся, порыбачим, и как говорится, культурно и с пользой для нашего здоровья, отдохнём. А от медведей... - здесь он с гордостью и немалой долей охотничьего хвастовства, взяв в руки свой карабин,
   добавил: - Ты уж мне поверь, Виктор, мы вполне успешно отобьёмся. Чай не впервой. Природа дорогой! Природа, ну и конечно плюс к этому, хорошее оружие и удача... - опять очень мудро, сделал он своё заключение.
  
   Мы дружно взялись с ним за дело и начали наводить в домике порядок.
   Во время уборки, я заглянул в ящик, который использовали для хранения дров и вместе с разным хламом, вытащил оттуда картонную коробку. Я открыл её и заглянул внутрь. Она была почти до верха заполнена бумагой. - "Хорошо - подумал я: - Будет, чем разжигать костёр или буржуйку".
  
   В тайге темнеет довольно быстро. Заготовив молодого ельника для кроватей, поужинав и наметив план действия на следующий день, мы уже изрядно уставшие, с удовольствием улеглись спать в нашей избушке.
  
   = = =
  
   Утром я встал первый. Калугин, как ни странно ещё спал, разбросав свои руки и ноги, да и, в общем-то, всего себя по кровати, храпя при этом, как богатырь Илья Муромец после тяжёлой битвы. Наверное, так на него подействовала перемена обстановки. Попал человек, в свою, родную стихию.
   Я захватил с собой коробку с бумагой, которую вчера нашёл в ящике, и вышел из избушки, что бы разжечь костёр и приготовить завтрак.
   Дрова, которые мне удалось собрать вокруг, назвать сухими было довольно трудно, и бумага из коробки была очень даже кстати. Костёр, начал разгораться.
   С утра было немного прохладно и сыро, и мне естественно хотелось, чтобы он это делал быстрее, и я опять полез в коробку за очередной порцией бумаги для костра.
  
  
   Из неё я вынул папку, завязанную на тесёмки. Это была обычная канцелярская папка, зелёного цвета, уже изрядно потёртая. Я машинально развязал тесёмки, раскрыл её, и достал оттуда толстую общую ученическую тетрадь.
  
   Перед тем, как бросить её в огонь, я наугад открыл первую попавшуюся страницу и прочитал несколько строк. Кто-то писал: - "Неужели, это и есть Любовь...!? Очень и очень даже сомнительно! Всё это, больше похоже на обыкновенную грязь, которая почему-то, очень напоминает грязь из могилы, давно почившего Каретина. И сейчас, какое-то другое сравнение, и в голову отчего-то не приходит. Но неужели мне, всю мою жизнь, придётся копаться в этой
   бесконечной, дурно пахнущей грязи, и ещё при этом, как плохой артист, пытаться играть эту незавидную роль и изображать из себя счастливого человека!? Надо же быть, а не казаться, а вовсе не наоборот...! Ведь всё то, чем я занимался и продолжаю заниматься до сих пор, так же похоже на Любовь, как я сам..., на императора Нерона, или на поручика... Ржевского из анекдота. А впрочем, может на него то, как раз, я больше всего и смахиваю.... Кто его разберёт!? Какая всё-таки жизнь непонятная штука. По крайней мере, для меня! Одна тоска и безысходность...!" - писал в тетради какой-то парень, по имени, Максим.
  
   - Любопытно... - подумал я: - Пока с костром, мы немного повременим. Другой макулатуры для этого здесь вполне достаточно. На досуге поинтересуемся, что этот товарищ, здесь ещё написал...?
  
   Чайник медленно закипал.
  
   Бродя все эти дни по тайге с Калугиным, я не всегда очень внимательно слушал, о чём он говорил.
   Одна мысль, непоседливым буравчиком всё время копошилась в голове, и не давала мне покоя. Я думал о тетради. Что же там ещё может быть...?
  
   О своей находке, Юрию Николаевичу, я ничего не сказал. Что заставило меня сделать это, мне на этот вопрос и сейчас трудно ответить. Возможно то обстоятельство, но я и сам в этом до конца не уверен, что Юрий Николаевич ни к чему, за исключением охоты, и в какой-то степени армейской службы, серьёзно не относился. И частенько, очень неудачно иронизировал по всем вопросам, которые не касались охоты и службы.
  
   И вот, как-то вечером, после того, как мы управились с нашим небольшим лесным хозяйством, я взял тетрадь, и, устроившись на кровати, открыл её на первой странице. Свет от керосиновой лампы, вполне сносно освещал всю комнату, и я приготовился к чтению.
  
   - Ты чего это, на ночь, глядя, с бумагами возишься? На службе не надоело...? - спросил Юрий Николаевич.
  
   Я продолжил как бы игру недоговорённости с Калугиным, или недосказанности, начатую мною чуть раньше, это уж, как Вам будет угодно, уважаемый читатель.
   - Да так, стихи немного перед сном почитаю - отозвался я.
  
   - Что, новые написал стихи? Или ты старые вспомнить решил...? - он знал, что я иногда баловался написанием любительских стихов, и их изредка печатали в местной газете.
  
   - Вроде того... - неопределённо ответил я, и начал читать.
  
   Калугин, вопросов больше не задавал. Для него это было совсем не интересно. А засыпал он очень быстро.
  
   Уже первые страницы вызвали у меня живой интерес к тому, что было в них написано, и я всё больше и больше углублялся в чтение.
   В эту ночь я почти не спал. К утру, я израсходовал изрядную порцию керосина, который у нас имелся в неприкосновенном запасе.
   Но я, уже не думал ни о керосине, не об охоте, не об отпуске. Мысли мои целиком были заняты тем, что я прочитал в найденной мною тетради.
  
   Уважаемый читатель, я не стану описывать все эти дни, проведённые в тайге, чтобы напрасно не отнимать Ваше время.
   Скажу только, что обещания Юрия Николаевича, по поводу моего незабываемого проведения отпуска в тайге, в итоге всё же не сбылись.
   Ни охота, ни рыбалка особой радости мне не доставляли. Я мало интересовался происходящим вокруг, и почти что с трудом, дотягивал своё время пребывания здесь, чтобы просто не обидеть своего командира.
  
  
   = = =
  
   Вернувшись в город, к себе домой, я ещё раз внимательно перечитал найденную тетрадь.
  
   Найденная мною, неизвестно чья рукопись, для меня была очень и очень даже интересна. И вот почему в первую очередь.
   В ней меня поражало то, что человек, который, рассказывал, или вернее описывал свою жизнь, не подозревая о моём существовании, как будто, и довольно часто заглядывал в мою личную жизнь, прожитою мною, черпая оттуда необходимый материал для своей рукописи.
  
   И надо сказать, довольно нередко, он с поразительной точностью описывал события, которые происходили именно со мной. Более того, совпадали наши
   профессии, и места прохождения службы. И также, часто совпадали наши мысли. Мы с ним зачастую, думали о многом в этой жизни, почти что одинаково. Как будто он, был моей собственной тенью, или моим вторым "Я"...!
   Естественно, я был более чем заинтригован.
  
   Хотя возможно, я что-то и преувеличиваю. Очень даже может быть, что кто-то другой, прочитавший это, тоже бы нашёл что-то такое, что напоминало, и было бы похоже на его личную жизнь. Ведь не секрет, что судьбы людей, во многом схожи друг с другом. И каждый человек, при желании, может найти в жизни другого человека нечто такое, что очень напоминало бы его собственную жизнь.
  
   Но как бы там ни было, и правильно это или нет, я принял решение вынести на Ваш суд и опубликовать рукопись, без каких-либо изменений и дополнений за одним лишь исключением, описание будет идти от третьего лица. К чему дорогой читатель, я с удовольствием и приступаю.
  
   И, наконец, последнее.
  
   Эта рукопись, не имела ни заголовка, ни названия. Видимо автор не придавал этому, какого-либо значения.
   Он просто рассказывал в ней о своей жизни. И только. Со своими ошибками, взлётами и падениями. С активным поиском Истины и с застоем, пахнущим пылью, мхом и паутиной. Иногда, с поразительной энергией, а иногда с убийственным пессимизмом и даже, какой-то явной обречённостью.
   Так, по всей вероятности и было на самом деле. Но невозможно отрицать в ней, только одно. Всё изложенное в рукописи, говорит о его искренности и правдивости. Человек рассказывает о себе всё, без какого-либо позёрства и без
   сглаживания острых углов, каких-то неприглядных жизненных ситуаций, и вообще
  
   без утайки каких-либо эпизодов в своей жизни, нередко довольно острых и щекотливых, и потому не очень то украшающих его самого.
   Его рукопись, описание событий в ней, очень похоже на снимание одежды, на раздевание прилюдно. На это решится далеко не каждый. Для этого надо обладать определённым мужеством, и как мне кажется немалым.
   И его раздевание при народе, не похоже на похотливый, грязновато-примитивный стриптиз. Нет...! В его повествовании, усматривается желание, и попытка человека очиститься от всего наносного в его жизни. Встать с колен, выпрямиться, стать лучше и чище. Стать духовно выше, богаче и в конечном итоге, стать СВОБОДНЫМ человеком.
  
   Этот человек, куда-то забрёл, заблудился. Как в тайге, да, и как в самой нашей жизни, где великое множество дорог и тебе надо выбрать только одну и только свою. И он мучительно ищет её. Это у него не всегда получается.
   В какой то момент своей жизни, вроде бы найдя свой единственный и верный путь, он опять, в который раз, съезжает на обочину. А иногда, даже просто сползает в придорожный, довольно грязный кювет. Он опять, в очередной раз, ошибается, приняв чужую дорогу за свою.
   Но, этот человек, очень хочет вернуться опять к центру, туда, откуда он, да и, в общем-то, каждый из нас начинает свой путь по этой жизни, и который часто теряют.
   Вернуться к самому себе, к истоку, к своей сути. Пройти в этой жизни свой путь, не по чужой, а по своей дороге. Пройти его самому и до конца. Каким бы он не был. Он очень хочет попасть под очистительный, проливной ливень, который бы, просто обрушился на него с такого высокого, чистого и голубого неба. Под теплый майский дождь.
  
   По Библии, люди очищение проходят через огонь. В нашем случае этим очистительным огнём будут являться Ваши сердца, Ваше мнение по этому вопросу, и, конечно же, Ваши выводы и решение.
  
   А он, настоящий автор этой рукописи, как мне кажется, своё дело сделал. Он, как истинный христианин, ничего, не пряча и не скрывая, рассказал о себе всё, как рассказывает всё о себе человек, пришедший в церковь на исповедь.
  
   Он полностью доверил себя людям. Он доверил Вам свои мысли. Из всех, потаённых уголков своего сердца.
  
   И Вы для него сейчас одновременно и суд и обвинение, защита и возможно в чём-то, даже его оправдание, в его не очень то простой, и во многом непонятной и запутанной жизни. И решать это только Вам, дорогой мой читатель!
  
   Поэтому, взяв на себя смелость, я так и назвал нижеизложенное повествование, "ШЁЛ МАЙСКИЙ ДОЖДЬ...", тот самый, очистительный дождь, о котором пишет Максим. Или его второе, дополнительное название, - "ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТОЧКУ ОТСЧЁТА...", кому, что больше по душе, и кому, что больше по его нраву и вкусу.
   Конечно же, это может произойти только в том случае, если Вам, из данного романа, понравиться хоть что-то вообще....
   А мне, очень и очень, хотелось бы, на это надеяться.
  
  
  
   = = =
   Виктор Рощин - Щавинский
  
  
   РОМАН
  
  
   " ШЁЛ МАЙСКИЙ ДОЖДЬ..."
  
   или
  
  
   " ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТОЧКУ ОТСЧЁТА..."
  
  
  
  
   Часть первая
  
  
  
   "Суровый Урал. Детство. Юность".
  
  
  
  
  
  
  
   Никогда не гонись ты, за счастьем юнец...!
   Коль достигнута цель, неминуем конец!
   Всё, что кажется близким - сродни горизонту
   Как не всякий разумный, по сути, - мудрец...!
  
   В. Рощин - Щавинский.
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 1.
  
  
   "Черёмуха белая..."
  
   Этот день также, от многих прошедших, таких же будничных и серых дней, чем-то особенным и примечательным не отличался. Все они были очень похожи друг на друга, ну прям, как горка пирожков одного замеса, испечённых одной и той же, равнодушной уже ко всему в этой жизни стряпухой, на одной и той же сковородке. Таких же до непристойности одинаковых, и таких же невзрачных и однообразных, как Синайская пустыня, и, как правило, ничем особенным не запоминающимися. За исключением может быть только одного обстоятельства, или события, которое люди, просто не могли не заметить, и каковое произошло в посёлке "Третий Северный", города Североуральска, на улице, имени героя Великой Отечественной войны, Александра Матросова. На той самой улице, на которой жил Максим со своими родителями и двумя сёстрами.
  
   А произошло следующее...!
   Через пять или шесть дворов, от дома, в котором жил Максим, по этой же стороне улицы, умер лесник Каретин. Ничего из ряда вон выходящего. Всё, как всегда. Такое, в общем-то, случалось можно сказать регулярно. Кто-то, как говаривали сами же взрослые, то есть "старшие товарищи", "давал дуба", и его сообща, общими усилиями отправляли в последний путь на "Амональный". Прям так и говорили - "Отнесли жмурика на Амональный". - Само слово, "кладбище", когда кто-то умирал, почему-то упоминалось крайне редко. Максим тогда ещё не знал и не понимал, почему взрослые заменили в своём лексиконе одно слово на другое, слово "кладбище" на слово "Амональный". И здесь нужно откровенно сказать, что в настоящее время, Максима такая замена слов не особенно то и интересовала.
   Заменили, ну и ладно. Значит взрослым так надо. Может им так удобнее и сподручнее. Это, только их дела! А у него, на тот момент, как казалось тогда ему самому, было вполне достаточно своих, очень даже нешуточных, больших и довольно серьёзных мальчишеских забот.
   Но, тем не менее, и как бы там ни было, Максим, как и многие соседские мальчишки и девчонки принял непосредственное и активное участие в подготовке
  
  
   умершего Каретина, к его собственным похоронам, и отправке его в последний путь, в то самое местечко, которое загадочно называлось "Амональный".
  
   Максим с ребятами носил хвойные еловые ветки, заготовленные взрослыми мужиками, и вместе с ними укладывал их в кузове бортовой машины, задний борт которой был открыт и опущен вниз. Ребята старались, что бы всё было красиво и добротно, и безвременно почивший Каретин, лежал в своём деревянном гробу, как у себя дома на постели, на мягком, таёжном, зелёном одеяле.
   Наконец все приготовления к похоронам были закончены, и вся эта грустная процессия, состоявшая из родственников, соседей и просто знакомых, тронулась провожать бывшего лесника Каретина, в его последний путь.
  
   Максим тоже, сосредоточенно-тихо, вместе со всеми, молчком, шёл среди этой понурой и неуютной толпы, бредущей по грязным после прошедшего дождя, просёлочным дорогам. Все тоже, в основном, шли молча. Если что-то и говорили друг другу, то говорили совсем немного и не громко, почти шёпотом. Как будто все, чего-то, или кого-то очень сильно боялись. И вот так потихоньку и как-то совсем незаметно, похоронная процессия добралась до кладбища.
  
   Последнее, что Максим запомнил почему-то больше всего, из всей вереницы событий произошедших с ним в этот день, так это то, что когда гроб с Каретиным опускали в могилу, на дне могилы была мутная вода. Максим тупо, и не мигая, смотрел на неё до тех пор, пока воду и сам гроб не забросали влажной землёй, которая была больше похожа на обычную грязь. Вода эта была зеленовато-коричневого цвета, с комьями глины, довольно густая и напоминала обычную вонючую жижу. И она, Максим это хорошо запомнил, ещё изредка очень противно хлюпала, пуская пузыри по краям гроба по всему периметру могилы, под ударами очередных комьев земли, с трудом отрывавшихся от лопат и глухо шлёпавших по крышке гроба, в котором лежал Каретин.
  
   Приблизительно, прошла неделя после этого события. Жизнь в посёлке шла своим чередом, и уже чувствовалось, что похороны Каретина, людьми, потихонечку забываются. Одними чуть быстрее, другими чуть помедленнее, но забываются всеми. Исключения в этом вопросе почему-то не наблюдалось. И так бы оно и было. Каретина, как впрочем, и многих других жмуриков, захороненных ранее, забыли бы легко и быстро. Тем более, что каждый из ныне живущих
  
   подспудно осознавал, что где-то, не за далёкими горами и морями, а совсем близко, совсем рядом и может быть очень скоро, с кем-то очередным из них, и очень даже возможно, что именно с ним, произойдёт то, что неизменно должно произойти с каждым жителем земли и, что к этому очередному похоронному мероприятию нужно быть готовым всем и всегда. Просто люди, никогда не знают одного, кто из них очередной? Кто на подходе?! Ты, я, или он...!? И поэтому они, сильно не расслабляются, и постоянно готовы действовать. То есть оказывать посильную помощь в захоронении других "жмуриков". Хоронить то тебя тоже надо будет, когда, как правило, неожиданно для тебя самого придёт твой черед. Тут ничего не исправишь и ничего не изменишь.
   Хотя надо сказать, что в нашем, конкретном случае, некоторые жизненные планы, дела и кое-какие обстоятельства, для проживающих в посёлке людей, хоть и на короткое время, но всё же изменились.
   Жизнь, иногда по своей собственной инициативе выкидывает непредвиденные кренделя и вносит свои личные, известные только ей одной и, наверное, так необходимые ей, изменения, поправки и коррективы.
  
   Неожиданно дело обернулось таким образом, что немалое количество людей разного возраста и пола, независимо от их настроения и желания, на какое то пусть и непродолжительное время, но всё же было возвращено к событиям недельной давности. А именно, к недавним похоронам Каретина.
  
  
   = = =
  
   Максим, после целого дня, нужно сказать далеко "небесполезной" беготни по посёлку, вечером забрался на свою родную "русскую печь" в доме у родителей, и кумекал о своих решённых и ещё пока не решённых задачах и проблемах. Максимке шёл девятый год от роду.
  
   Он сейчас, неподвижно, тихо лежал на печке и усиленно думал о своих делах. А так же, Максим одновременно краем глаза и уха, приглядывался и прислушивался к тому, о чём почти шепотом говорили взрослые женщины, сидя за обеденным столом на кухне. Они пришли в гости к матери Максима, пили чай с брусничным вареньем, и как ему казалось, о чём-то таинственно и загадочно шептались. А это уже сразу вызвало у любопытного и любознательного Максима живой интерес. Он ещё сильнее напряг свои уши.
  
   - Третью ночь со стены в сенцах, пила падает...: - шептала своим подружкам вдова Каретина - "Как бы я её прочно не вешала на гвоздь всё едино, часам к
   двенадцати ночи, пила срывается и со звоном, при этом, завывая, как голодный волк в тайге, грохается об пол. Так, что у меня аж сердце холодеет. Ой, жутко девчата мне. Очень мне страшно...! Ночами не сплю!".
  
   - Ничего себе, "девчата" нашлись...! - съехидничал лёжа на печке, Максимка - "Им всем лет, наверное, по тридцать с гаком, а может и поболее будет, а они всё в девчата метят. Смех, да и только! Ну да ладно, по пустякам больше не отвлекаемся..." - довольно резко осадил самого себя Максим, и чтобы было лучше слышно, посильнее, но незаметно для женщин, вытянул свою шею в сторону кухонного стола, за которым шёл таинственный разговор.
  
   Женщины бойко, но, всё же соблюдая все правила конспирации присущие, как правило, слабой половине человечества, продолжали обсуждать то, что им только что поведала неутешная и очень напуганная, вдова Каретиха.
  
   И сейчас Максим, боялся пропустить, что-то очень важное для него. Он весь напрягся, стал ещё сильнее вытягивать свою шею, и... чуть было не свалился с печки на пол. Едва, успел ухватиться за угол руками.
   Все сидящие за столом "девчата", вместе, с очень печальной и даже где-то напрочь убитой горем вдовой Каретихой, уставились на Максима. Ничего не говорили. Смотрели молча. С пониманием....
  
   - Максимка!? Ты что заснул и близко придвинулся к краю печки!? - заботливо спросила мать Максима: - Отодвинься, отодвинься подальше в глубь к стенке и спи родной. Спи.
  
   - Хорошо мам... - стараясь выглядеть сонным, буркнул Максим и сделал вид, что выполняет совет матери. Про Максимку все опять быстро забыли.
  
   За столом все головы "девчат", максимально придвинулись к середине этого стола.
   Максим чувствовал, что сейчас, в этом женском шушуканье должно произойти самое главное. Он весь напрягся как струна. Максим сейчас представлял собой одно большое сплошное ухо локатора. Он добросовестно слушал. Максим усиленно трудился. Он от этого, бедный, даже вспотел.
  
   И Максим был вознаграждён за своё терпение и труд. Он, в конце концов, узнал тайну, о которой шептались женщины. Их общий ответ вдове Каретихе по поводу того, что пила ночами с грохотом срывается с гвоздя, звучал так:
  
   - "Да...! Плохи дела...! Поэтому скоро, жди "гостя" дорогая. Он придёт. Обязательно. Готовься к встрече милая...!".
  
   Максим напряжённо соображал! Что-то тут было не так...! Он таким непонятным и неясным выводом женщин явно был разочарован. Ничего интересного в этом сообщении для Максима не было. Никакой тайны он не услышал и тем более никакой тайны не раскрыл. Так ерунда, какая-то. Байки взрослых женщин, ошибочно считающие себя девчонками.
   Их Максим очень часто вообще не понимал. И, наверное, поэтому, всю женскую половину человечества, он считал ветреной и легкомысленной, а потому бесполезной и никчемной, для какого-либо серьёзного и нужного дела.
  
   Исключение составляла только одна Зойка. Максим не знал, отчего это происходит. Но Зойка для Максима была почему-то всегда безусловным и непререкаемым авторитетом. В присутствии Зойки, Максим всегда терял дар речи. Его язык деревенел, мысли путались, и вдобавок ко всему, Максимка почему-то становился красным, как рак, которого сварили в кипятке. Хоть прямо сейчас мужикам к пиву подавай. И ему всегда, отчего-то хотелось, куда то убежать, спрятаться и там затаится, чтобы никто никогда его не нашёл. Зойка училась в самом городе Североуральске и приезжала на улицу где жил Максим, к своим родственникам в гости. Она была на два года старше Максима.
  
   - Э-э-х...! Зря только время потерял... - очень искренне горевал, обманутый в своих ожиданиях Максимка, и, скорее всего, именно по этому, в конец разочарованный и расстроенный, тут же почти, мгновенно заснул.
  
   Во сне Максиму снилась душистая и приятно вяжущая во рту черёмуха. Эта черёмуха росла в палисаднике Колгановых, перед их окнами и была такая густая, что, свисая вниз, почти полностью закрывала своими ветвями забор Колгановского палисадника.
  
   Колгановы и Каретины жили рядом. Вернее в одном длинном, как барак доме, разделённого посредине, ровно пополам, глухой бревенчатой стеной.
  
   = = =
  
   Следующий день для ребят тянулся довольно долго, но уличная ребятня, в числе которой был и Максим, наконец, то, дождалась темноты. Дождались своего звёздного часа. Они уже давно, тайно и тщательно готовили набег на колгановскую черёмуху. И сегодня вечером к такому набегу, у них всё было практически готово. Сегодня они обнесут всю черёмуху у Колгановых и налопаются этой вкусной ягоды, чем-то очень напоминающей маленькие гроздья тёмного винограда, до самого отвала.
  
   Наступил вечер. Посёлок "Третий Северный" погружался в темноту. На плечах у вечера уже сидела, свесив свои длинные, волосатые ноги, тёмная, таинственная и даже где-то загадочная, уральская ночь.
  
   Ребят собралось человек пять, шесть.
   Они ещё немного подождали, пока улица совсем не опустела. Все жители разошлись по домам и потихоньку укладывались спать. Стайка ребят незаметно приблизилась к Колгановскому палисаднику. Все без команды, но почти одновременно и бесшумно вскарабкались на забор.
  
   Взобравшись, все так же молча принялись за сбор урожая. Работали быстро, с огоньком. Без шума и пыли. Черёмуха действительно была отменная. Крупная и сочная. Такая росла только у Колгановых, соседей Каретиных. Ни у кого больше во всём посёлке.
  
   Занимаясь не столь благовидным делом, Максим, да видимо, и все остальные ребята чувствовали себя не в своей тарелке. То, что они сейчас делали, называлось попросту, воровством. И взрослые в посёлке, как, наверное, и везде, к этому делу относились не очень то хорошо. И поймав на месте преступления, очень строго наказывали незадачливых воришек. Ребята это хорошо знали и старались в руки им не попадаться.
   Ну, а сейчас, несмотря ни на что, ни на какое-то там возможное наказание за воровство, работа кипела вовсю, и рубахи на их животах, оттопыривались от ягоды.
   И тут вдруг, совсем неожиданно для "черёмушных налётчиков", и совсем даже некстати, из открытой форточки в окне Колгановых, раздалось негромкое кукование кукушки на настенных часах. Кукушка прокуковала двенадцать раз.
  
   После того, как кукушка прокуковала, все ребята, услышали характерный звук или шум, издаваемый при открывании дверей. Все так же увидели, что из
   входной двери дома Каретиных, вышел мужчина и направился к выходу со двора. Ребята, молча за ним, наблюдали стоя на заборе. Все, как по команде прекратили сбор урожая черёмухи. Пришлось сделать вынужденный перерыв.
  
   Мужчина вышел из калитки, аккуратно прикрыл её и повернул в сторону Колгановых, то есть в их сторону. Максим и ребята замерли на заборе, прикрываясь ветками черёмухи. Все наблюдали за приближением мужчины. Для
   них сейчас было самым главным и важным, чтобы их не заметили, не узнали, и чтобы этот потенциально нехороший человек, а попросту "редиска", прошёл мимо них.
  
   В это время мужчина подошёл настолько близко к ребятам, что все они и Максим в том числе, увидели, что к ним приближается Каретин...! Тот самый Каретин, который умер несколько дней назад. Ребята его узнали. Да и как не узнать!? По-соседски жили. Сами ж его и хоронили. А он то оказывается, очень даже живёхонек, и к тому же вроде бы ещё и здоровёхонек. Идёт себе, как ни в чём, ни бывало и в ус, как говорится, не дует. Не выполнил установку - уходя, уходи, а, умирая, умирай. Ну, и ни хрена же себе...!
   И этот почивший совсем недавно Каретин, был от них уже, как любят говорить военные, в непосредственной близости. При желании мог дотянуться рукой до воришек, которые на заборе стояли к нему первыми.
  
   - "Жди гостя, жди гостя, жди гостя...!" - как молоточками стучало в голове у Максима, и он вспомнил вчерашнее, секретное заседание "девчат" у него дома. - "Ну, вот и дождались на свою голову...!"
  
   А идущий к ребятам Каретин, между прочим, мог очень даже спокойно пройти мимо воришек, и не увидеть их. Они стояли высоко на заборе и под ветками черёмухи их могли не заметить. Но почему-то никто не стал ждать, когда это случится. Смельчаков в этот момент совсем не оказалось. И так у всех мальчишек шевелюры стояли дыбом. Не говоря уже о мозгах. Все одновременно и также без чьей-либо команды, кубарем скатились с забора и понеслись в разные стороны. Но ни один из них, даже с такого большого перепугу и переполоха, когда в голове всё перепуталось, не ошибся и не побежал в сторону воскресшего из мёртвых, и неторопливо идущего вдоль забора Каретина.
  
   Максим ото всех тоже не отставал. И даже наоборот. Был, как говорится,
   впереди планеты всей. Он летел как стрела, которая по неосторожности стрелка, случайно, сорвалась с натянутой тетивы лука. Вскоре он понял, что всех своих подельников по черёмухе значительно опередил и растерял их где-то по дороге. Максим действительно бежал один. Его босые ноги горели, как будто их за воровство, уже жарили в аду, на раскалённой сковородке. Дорога была покрыта довольно ребристым и острым щебнем.
   А из-за пазухи у него, как из прохудившейся авоськи, вылетали сладкие гроздья ворованной Колгановской черёмухи, и падали на пыльную дорогу, позади бегущего Максима.
  
   И тут Максимка услышал сзади чьё-то напряженное, приближающееся сопение. Максим наддал без всякого понуканья. Его пятки засверкали чаще. Но сопение не отставало, а наоборот приближалось и ещё больше усиливалось. Максим покрылся холодным, как айсберг, потом. Вдруг он услышал: - "Подожди Максимка...! Я не успеваю за тобой. Не беги так быстро. Ну, подожди же меня...!"
  
   Максим узнал голос своего соседа Ромки Коробова. Он дружил с ним. Ромка, тоже принимал участие в набеге на черёмуху. Максим чуть сбросил газ. Ромка пристроился рядом.
   Уже вдвоём они сделали довольно приличный круг по краю поселковых домов. Затем они пересекли большой пустырь, на котором мальчишки часто играли в футбол и через соседские огороды, по переулку, добежали до дома Максима. Когда бежали, Ромка доложил Максиму, что его родителей нет дома. Они были у кого-то в гостях. Ключей у Ромки от дома не было, и он никак не мог туда проникнуть.
   Ромка жил напротив Максима. Дом же Максима, был угловой на улице. Чтобы попасть в него, надо было метров двенадцать пробежать вдоль забора до калитки. Бежать надо было в сторону дома Каретиных. Ребята вывернули из-за угла и сделали несколько шагов в направлении калитки. Тут они увидели, что навстречу им, по этой же стороне улицы, идёт какой-то мужичок. Это можно было понять по фигуре. Но разобрать, кто именно идёт, они не могли. На улице уже было довольно темно. Каретин то шёл или нет, им было непонятно, но желания двигаться ему навстречу у ребят почему-то совсем не наблюдалось. И поэтому они рванули к ближайшему укрытию, то есть к Ромкиному дому. Но дом его был заперт, и у них не было ключа. Как им быть, ребята сообразили довольно быстро. Страх заставлял усиленно работать, стоявшие дыбом, мозги.
  
   Они вытянули из-под крыльца за хвост собаку, её звали очень поэтично,
   Букетом и сами забились под это крыльцо. Для троих, там места никак не хватало. Букет, почти безропотно согласился на вынужденную эвакуацию из родных пенатов и сразу куда-то скрылся. Наверное, тоже чего-то испугался, или просто сиганул по своим неотложным, собачьим делам.
   Ребята смотрели на угол дома Максима, во все глаза. Они ждали его, лесника Каретина, который не совсем до конца умер, то бишь, не по настоящему правдиво дал "дуба". И, наверное, скорее всего, именно поэтому, он со своего родного "Амонального" пришёл в гости, или на побывку домой, к самому себе.
  
   Мужчина показался из-за угла и по переулку медленно направился в сторону тайги.
   Вечерняя тайга представляла собой следующую картину....
  
   Невдалеке от посёлка, стояла чёрная стена леса, которая вполне сносно сверху освещалась Луной. Эта чёрная стена была разделена надвое, довольно широкой, светлой полосой. Это была лесная просека. Когда-то, никто из ребят не знал когда именно, на этой просеке был захоронен человек. Прямо посередине просеки. Мужчина или женщина, этого тоже, они не знали. Никакой надписи с указанием фамилии на кресте не было. Но зато на нём, была прочно прикреплена небольшая, прямоугольная, уже потемневшая пластина из латуни, на которой, можно было прочесть, следующие выбитые на ней, кем-то слова:
  

"Была Мечта...! Всю Жизнь идти,

   По звёздам Млечного Пути...!
   Но..., меня тропы привели!
   В объятья Матушки Земли...!"
  
   Могилка эта изрядно осела, и простой, уже старый от времени крест, изготовленный из лиственницы, наклонился на бок. Ребята, играя в том месте сотни раз, пробегали возле этой могилы, но никогда особенно уж близко не приближались к ней и не совершали никаких некультурных и непотребных действий. Они одновременно и боялись этой могилы, и как-то по-своему уважали её. А чаще всего обходили её стороной. Так.... На всякий случай.
  
   Максим и Ромка увидели, как мужчина подошёл к этой чёрной стене, то есть к самой тайге, и зашагал по светлой и прямой как стрела просеке, по направлению к могиле с покосившимся деревянным крестом.
  
   Напряжение в головах ребят достигло точки кипения. Больше они ничего не хотели что-либо знать, слышать и видеть.
   Выскочив из-под крыльца, они галопом поскакали к Максиму домой. Сейчас путь для них туда, был свободен.
   Позади них, пыль стояла столбом. Но впереди была ёще одна небольшая неприятность.
   Входная дверь в доме Максима плохо закрывалась. Ключ прокручивался в замке. Можно было прокрутить ключ несколько раз подряд, а язычок всё равно из замка не вылезал. Отец всё собирался починить этот замок, но у него как всегда не хватало времени. Да и в посёлке воровства отродясь не бывало. Поэтому видимо он особенно и не спешил.
  
   Ребята влетели в коридор, захлопнули за собой дверь и Максим начал лихорадочно закрывать её на ключ. Да не тут то было. Максим крутил ключ, затем дергал дверь. Она не желала закрываться. И так несколько раз подряд. Нервное напряжение достигло наивысшей отметки. Максим с Ромкой тряслись, как в лихорадке.
   И вот если бы в этот момент кто-либо, вовсе не обязательно Каретин, а просто даже родная мать толкнула бы дверь с той стороны, у Максима просто не выдержало бы сердце. Или в лучшем случае для него, от него бы не очень то приятно запахло и штаны пришлось бы стирать.
   Но к счастью для Максима всё обошлось благополучно. Без стирки штанов. Максим, наконец, то закрыл дверь.
  
   Вбежав в дом, они с ходу наперебой, начали рассказывать родителям Максима, что с ними произошло. К этому времени, подоспел и Ромкин отец. Он вернулся из гостей и зашел за сыном. Он тоже, усиленно сопя своим носом, молча, слушал то, о чём говорили ребята.
  
   Отец Ромки был в изрядном подпитии. По окончании рассказа, он, глядя на Максима с Ромкой своими мутными глазами, растянув при этом свой рот в снисходительной усмешке, как бы ставя последнюю, заключительную точку в их повествовании, очень авторитетно и конкретно изрёк: - "Бря-хня...!
   Ну, Ромка, хватит травить лабуду, пошли домой. Пора уже. Мне вставать рано утром и идти на смену в шахту. А ты завтра, перед Букетом, извинись Ромка. За то, что вы вытащили его из-под крыльца за хвост и кинули на съедение к ногам кровожадных, ночных вурдалаков!" - Ромкин отец при этом заявлении
  
   напоследок, как-то не по взрослому, глупо хихикнул и направился к выходу. Ромка молча потопал за отцом.
  
   - Иди спать сынок. Набегался, чай, за день то, устал родной! - ласково теребя шевелюру Максима, сказала мать: - А по поводу ваших сегодняшних приключений, лучше обратитесь к школьным учителям. Они грамотные люди, поди, объяснят, что к чему.
  
   Максим и ребята, действительно обращались за разъяснением к учителям. Те, долго не думая, объяснили всё очень просто.... Детская, массовая галлюцинация!
  
   Да-а-а...! Максим на самом деле сегодня очень устал. Ещё бы не устать, пережить эдакие события! Ведь далеко не всякому и каждому такое выпадает. Красота...!
   Максимка, тогда ещё не знал, что означает слово "галлюцинация". А уж тем более ещё и "массовая". И его это, нисколечко не огорчало и не смущало.
   И, наверное, поэтому, он сейчас, несмотря ни на что, ни на какие свои сегодняшние приключения, жизненные передряги, и своё дремучее незнание значения некоторых слов, уже мирно, спокойно и крепко спал. На своей любимой печке.
  
   Максиму, очень часто, снился один и тот же сон...:
  
   Будто бы он находится, в каком то сумрачном, неуютном помещении или деревянном доме. И он был вроде бы как жилой. Ну, как-то не совсем, не до конца.... А чуть позже, это помещение или дом, всё больше видоизменялся. Превращался в старое, ветхое строение. Становился всё хуже, всё неухоженней и всё мрачней. Стены становились тёмными, облезлыми и грязными. Куда-то исчезали двери и окна, оставались одни голые дверные и оконные проемы. Иногда исчезала даже сама крыша. Затем начинал пока ещё очень медленно шевелиться пол. Он, почему-то был земляным и тоже грязным. Пол качался всё сильнее и сильнее. Из-под него, до носа Максима начинал доходить очень отвратительный запах. Откуда-то снизу, из-под земли, с её глубины доносились, какие то приглушенные звуки, какие-то холодящие душу стоны. Затем на полу появлялась пока ещё в небольшом количестве первая зловонная жижа. Максим уже знал, что находиться внутри этого помещения, становиться опасным. В этой
  
   скользкой жиже можно было легко поскользнуться, съехать к краю пола и провалиться вниз, в эту вонючую и страшную бездну. И Максим, не дожидаясь, когда это случиться, всегда выпрыгивал через дверной или оконный проём на
   улицу. Максим уже точно знал, что "он", начинает неторопливо и как бы нехотя
   просыпаться. Что "он" скоро вылезет из-под земли, из этой смердящей жижи, и очень скоро этот "он", или "оно", станет повсюду преследовать Максима. И он, не дожидаясь, когда это "оно" окончательно вылезет из своей подземной берлоги, пускался наутёк.
   Максим улепётывал во все лопатки. Он летел словно пуля, выпущенная из ружья, по совершенно пустынным, неухоженным и неопрятным улицам, как правило, незнакомого ему города или большого посёлка. И при этом, нигде не было видно ни одного живого человека. Ни одного...!
   Пробежав довольно большое расстояние Максим, выскакивал на какую-нибудь улицу или проулок и останавливался. И он уже точно знал, что "оно" сейчас появится. И действительно, из-за ближайшего угла показывался "он", и как-то очень медленно и даже неохотно начинал приближаться к Максиму.
   Максим заново пускался в бега. Опять где-то останавливался и опять почти сразу появлялся "он". Максим чувствовал, что от него ему убежать, никогда не удастся. И если "он" этого захочет, то Максим тут же будет, "им" настигнут. "Он" как бы развлекался с Максимом, издевался над ним, держал его в постоянном напряжении и не давал ему расслабляться. Потом, этот "он" или "оно" не имел какой-то определенной и устойчивой формы. Его телесная оболочка всё время изменялась. Она непрерывно переходила из одной формы в другую. Он чем-то напоминал хамелеона или воск, принимающий любую форму.
   Максим никогда не мог различить и увидеть его лицо, или хотя бы морду, или рыло. Ни разу, и ни при каких обстоятельствах, это сделать ему не удавалось. Как будто "он", совсем не хотел, чтобы его кто-то разглядывал.
  
   В очередной раз, пробежав приличную дистанцию по улицам и переулкам, Максим остановился немного передохнуть, на какой-то небольшой возвышенности. И то, что он увидел с этой возвышенности, ему раньше никогда не снилось. Это Максимка увидел впервые.
  
   Внизу перед ним, насколько мог видеть глаз, шли люди, огромное количество людей. Шла огромнейшая толпа народа. Она, где-то там, очень и очень далеко, сливалась с вечно недосягаемым горизонтом. Но только, наверное, само слово "шли", к этой толпе было, скорее всего, неприменимо. Люди не шли,
  
   нет, они тихо и молча через силу, передвигались, или даже точнее, они, с большим трудом тащились по этой земле.
   Каждый из них нёс на спине груз. Это были деревянные кресты.
  
   Максим заметил, что кресты, которые несли на себе люди, были разной величины и веса. У одних они были маленькие, у других побольше, у третьих, эти кресты, были просто огромные.
   И эти кресты придавливали несущих людей к самой земле, до тех пор, пока, совсем уже обессиленные, они, не падали на неё всем телом. И, затем, в конце концов, эти тяжелые, громадные кресты, своим весом вдавливали людей в эту самую землю, а идущие сзади такие же крестоносцы, безучастно, с полным равнодушием и безразличием, вдавливали в землю и сами кресты. И это происходило везде и повсюду, в любом месте, этой огромной, уныло бредущей на Запад людской толпы.
  
   Можно было сказать, что по Земле передвигается ходячее кладбище, состоящее из пока ещё живых, но уже давно глубоко несчастных и обречённых людей.
  
   И тут Максим почувствовал, что кто-то сзади, положил руку на его правое плечо. Максим не оборачиваясь, сразу догадался, кто это был. Это был "он", или
  
   "оно".... Сейчас какое-либо уточнение было совсем неважно. Максим замер. Рука у незнакомца была непомерно тяжелой.
  
   - Вот захотел и сразу же догнал...! - устало подумал он.
  
   - "Не оборачивайся...!" - раздался, как показалось Максиму, тихий и вкрадчивый голос сзади: - "Ты не должен и не можешь видеть моё лицо...".
  
   Максимка и так стоял, как вкопанный в землю соляной столб, не двигаясь и даже не шевелясь. Он и не думал смотреть назад. Ещё чего не хватало...! Сейчас не до глупой самодеятельности! Максимка не был трусом, но он так же не был, полным идиотом....
  
   - "Возьми это...!" - тихо продолжал шуршать голос сзади: - "Время твоё пришло. Это твой крест. И ты будешь нести его, до конца твоей жизни на этой земле. Ты будешь нести его до своей смерти. Размер и его вес будут напрямую зависеть от того, что ты будешь делать и, как ты будешь поступать в этой жизни. Его тяжесть будет зависеть абсолютно от всего. От любых твоих действий, поступков и даже от твоих ещё не высказанных вслух, собственных мыслей. Если у тебя получиться, то постарайся в своей жизни, всегда это помнить. А не получиться...!? Что, скорее всего и произойдёт с тобой! Ну что ж...!? Не обессудь тогда дружище! Спрос с тебя будет нешуточный и совсем даже не земной. На...! Держи и неси, теперь уже, свой крест!"
  
   Максим увидел перед своими глазами качающийся на тонкой верёвочке, пропитанной воском, маленький деревянный крестик. Максим, словно загипнотизированный, безропотно взял его и повесил себе на шею. Крестик был настолько горячий, что Максимке показалось, будто у него горит кожа на груди, и вокруг запахло жареным мясом. И ещё, он, почему-то именно сейчас вспомнил, как его, совсем ещё маленького, крестили в местной городской церкви, и как потом, после всей этой унылой процедуры, толстый и потный поп, тоже повесил ему на шею крестик.
  
   - "Мы ещё с тобой увидимся...!" - прошелестел голос позади Максима: - "До следующей встречи мой юный друг...! Можешь мне поверить, она, эта наша встреча, непременно состоится. А можешь и не верить...! Дело твоё! Тебе выбирать! А у тебя, вроде, как, и право выбора есть...!? Вот и используй это
  
   право. Если сможешь конечно...! Но здесь нужно сказать, что вы все, то есть люди, как правило, это своё право употребляете себе же во вред. И я думаю, что ты не исключение. Хотя, всякое бывает...! Встретился мне как-то один...! Насколько помнится, из Назарета. Очень крепкий орешек попался! Никаких уговоров, никаких компромиссов не признавал. Я с Ним здорово попотел! Так ничего и не добился, и результат для меня оказался нулевой. Зеро...!
  
   Постой! Что-то мы с тобой отвлеклись от нашей темы Максим! Тебя то эта
   история мало касается. Вернее не касается вовсе. Поэтому, давай-ка дружок, закончим наш с тобою разговор. Ну, так вот, о нашей встрече! Она у нас с тобой, обязательно произойдёт. В своё время. В какое время, не скажу...! Это есть мой маленький, профессиональный секрет, а для тебя будет очень большой и неожиданный сюрприз! И, скорее всего, не очень то приятный.
   Так, что ты, если сможешь, то особенно не расстраивайся и не унывай мой друг.... В этом деле, всё равно нет никакого смысла! А уж тем более пользы! Как впрочем, и в других делах тоже Максим! Крестик, смотри не потеряй дружище...!" - и тут неведомый голос
  
  
   неожиданно замолк. Максим почувствовал, что сзади никого нет. Никто сзади него уже не стоял.
   Он остался наедине с самим собой, с крестиком на шее, и с понуро бредущей мимо него толпой.
  
   - "Надо же такому случиться...! "Он", даже знает, как меня зовут...!", - как-то очень спокойно и совсем не по-детски подумал Максим - "А впрочем, что здесь удивительного? Это же "он"...!
  
   Максим понимал, что ему нужно идти. Ему сейчас было необходимо присоединиться к этой идущей внизу толпе. Стать её частью. И нельзя от неё было ни убежать, ни куда бы то ни было скрыться или спрятаться. Он не имеет права, он не должен и не может нарушить, а уж тем более изменить правила и законы, которые придуманы не им, и которые неукоснительно выполнялись людьми всё это время. С момента возникновения самой жизни на Земле.
   Максим сейчас остро чувствовал, что для него наступило тяжелое и весьма безрадостное время. Ему очень не хотелось делать это. Но!!! Но, всё равно ему надо было идти. Надо.
  
   Он спустился со своего временного наблюдательного пункта, и встал в эту молчаливо бредущую людскую толпу, в самом её конце. Он встал туда самым последним.
  
   Максим по этому поводу сильно не огорчался и уж тем более, данному обстоятельству совершенно не радовался. Максим, своим, пока ещё чистым, детским, но уже таким, не по возрасту мудрым и почему-то уже достаточно уставшим умом, понимал, что крайним в этой толпе, ему придётся быть совсем недолго.
  
   В общем, так всё и произошло. Пройдя какое-то расстояние в последних рядах бредущих в никуда людей, Максим, с присущим ему любопытством,
   оглянулся назад. И увидел, что он уже в этой толпе, не последний. За ним следом, беззаботно шагал, весело улыбаясь, его сосед и друг, Ромка Коробов. На шее у Ромки висел такой же маленький, как и у Максима, крестик, который в такт его шагам, свободно болтался из стороны в сторону.
  
   - Так, что по всей вероятности...: - с грустью и в тоже время с каким-то
  
   убийственным спокойствием подумал Максим: - "Я, в своё время, увижу здесь всех моих родных, друзей, близких и просто знакомых...".
  
   = = =
  
   Максимка очнулся ото сна и открыл глаза. Он с определённой тревогой и неохотой, вспомнил всё то, что ему только что приснилось. Весь этот жуткий сон, "его", кресты и ходячее людское кладбище, которое он увидел во сне впервые. - "Плохой какой-то сон сегодня мне привиделся... - кумекал наш Максимка, - Пострашнее других будет...! И, наверное, именно поэтому, не очень-то и интересный...! - и чуть подумав, добавил - Для меня, по крайней мере...."
  
   Он ещё немного, без особого желания, поразмыслил обо всём "этом", и...
   долго не мудрствуя, как-то очень спокойно, с какой-то лёгкостью и мальчишеской
   беспечностью, взял, да и выбросил весь этот сон из головы. И постарался зашвырнуть его, как можно дальше.... И Максимка сразу же почувствовал, что ему стало намного легче и спокойней на Душе....
  
   Затем он потянулся всем своим юным, но уже довольно крепким телом, сладко зевнул и посмотрел в окно. На улице было темно, рассвет ещё не наступил, хотя уже чувствовалось, что он где-то рядом, совсем близко.
   А сейчас он видел, что только одни очень далёкие, очень одинокие и непреступные звёзды, гордо и холодно мерцают высоко в небе, и тоже очень холодно и совершенно равнодушно, смотрят на него, через тёмное оконное стекло.
   И вдруг совсем неожиданно для Максима, это тёмное, но уже предрассветное небо, рассёк и прочертил яркий, светящийся след. Это был след, от падающего метеорита. Его свечение было очень коротким. Почти молниеносным. Но маленький Максимка, всё-таки успел загадать, своё желание, которое, как он считал, было, самым главным в его жизни.
  
   Вскоре, Максим услышал, как проснулась его любимая бабушка. Бабушка Лена. И как она неторопливо, вполголоса, в своей комнате, молилась Иисусу Христу.
   Окончив молиться, она, с определённым трудом, уже по-старушечьи немного кряхтя, вздыхая и охая, встала с колен, и подошла к спящему, как она видимо полагала внуку.
  
   Она какое-то время внимательно смотрела на Максимку, затем с любовью поцеловала его в лоб, заботливо поправила на нём тёплое, ватное одеяло и пошла, растапливать печку, в уже довольно заметно остывшем за ночь доме.
  
  
  

ГЛАВА - 2.

  
   "Учительница первая моя...!"
  
  
   (Первый опыт юности)
  
  
  
  
  
  
   Максим уже имел какое-то определённое, но в целом всё-таки, только общее представление об этих, не совсем понятных для него, очень завораживающих, и даже в какой-то степени парализующих разум ощущениях.
   Они всегда появлялись у него в животе, в области солнечного сплетения, или чуть ниже, в районе пупка, в тот момент, когда он случайно, или бывало специально, намеренно прикасался, или дотрагивался до девушки. До её очень притягательного и очень волнующего нашего Максима, и одновременно с этим, очень загадочного женского тела.
  
   И в этот момент ему казалось, что через него, теперь уже через всё его собственное тело, как будто бы пропускали ток высокого напряжения, перемешанный с чем-то невероятно сладким и приятным.
   Он от этого всегда испытывал, огромное, какое-то неземное и непонятное для него удовольствие, даже более того - блаженство. Максим в этот момент, на какое-то время, просто замирал. Он наслаждался этими ощущениями. Он не хотел их отпускать от себя. Максим боялся их даже просто вспугнуть, опасаясь, что они могут исчезнуть навсегда.
   Но при этом, любознательный Максим, очень усиленно соображал, пытаясь понять, от чего так, это всё происходит и откуда, как говорится, растут ноги.
  
   И сейчас, в данный период времени, он был больше похож на начинающего теоретика, только что приступившего к добросовестному изучению теории, чем на практика, который эту самую теорию применяет на деле.
  
   Ну а пока, наш Максим, просто учился в техникуме, на втором курсе. Грыз гранит науки, своими ещё пока молодыми и крепкими зубами.
   Ему совсем недавно, исполнилось шестнадцать лет.
  
  
   И здесь надо сказать, что кое-какой опыт общения с девушками у Максима всё-таки был. Пусть и небольшой, в сравнении с опытом, хотя бы того же Д Артаньяна, но всё же был. Дело только никогда, ни разу, не доходило до главного. Ну..., в общем..., до "этого" ...! Ну...! Сами знаете до чего!
  
   В общении с девушками, он уже чувствовал себя довольно раскованно и даже в чём-то уверенно. Мог уже быть вальяжным, а при необходимости и довольно развязным и нередко, не в меру наглым. Но это было только внешне. И это было, в какой-то степени, даже его защитой.
   Он так же уже мог болтать с ними на щекотливые темы с видом знатока и со знанием уже вполне опытного молодого ловеласа. Мог вкусно и красиво целовать в губы. Девушкам это нравилось. Руки тоже при этом не оставались без дела и находили себе работу. Он уже мог очень умело руками скользить по телу девушки и при этом он чувствовал, что это, им тоже очень нравится. Но скользить только по строго определённым и вполне доступным участкам этого самого тела. Дальше, ни-ни-ни...! Дальше Максим не проникал, никогда "там" не был, и "туда", никогда не захаживал. Ни разу. Невидимую, запретную черту, Максим ни разу ещё не пересекал.
   Он, в общем-то, точно и не знал, что находится "там", немного, дальше, этой самой черты. В том самом таинственном месте. Месте, о наличии и существовании которого, он, конечно же, догадывался. И даже более того, знал, что "оно", в женской природе есть, и о котором он, втайне ото всех, усиленно сопя носом, очень даже упорно, мечтал. И он хотел, хотя бы разочек увидеть "его", "это", или "её"...? Но которое, к счастью, или, к великому сожалению, Максим в своей жизни, ни разу не видел и не знал, как "оно" выглядит. Как говорится в живом, натуральном виде. Ну а уж тем более, никогда его не трогал.
   Но его, в силу, непонятно каких таких причин, просто неудержимо тянуло туда, к этому самому загадочному и очень таинственному объекту.
  
   Максим был симпатичным молодым человеком. И он, почти всегда выгодно отличался от многих своих сверстников и, как правило, выделялся из этой безликой и однообразной толпы. Это обстоятельство, притягательно действовало на довольно многих девушек из его окружения.
  
   И видимо поэтому, на него и положила глаз студентка этого же учебного заведения, Эллочка Гривцова. Она была на четвёртом курсе и заканчивала обучение. Элла была дипломантка, писала диплом. А так же, она была уже
  
   довольно разбитная и развесёлая особа, которая знала о сексе почти всё.
   Ну, или почти всё. Короче, она знала о нём несравненно больше, нежели Максим. И девушка про себя, наверное, решила, что этот симпатичный паренёк, очень даже может подойти для её очередного увлечения, очередного студенческого романа.
  
   Познакомиться в общежитии, плёвое дело. Подошел, заговорил, вот уже и познакомились. Без всяких там предисловий, поклонов и французских реверансов.
   Подобное знакомство между Максимом и Эллой вскоре и состоялось. Прямо в коридоре общежития.
  
   Максим видел Эллу и раньше. И в здании техникума и в общежитии. И даже знал её имя. Но узнал он его от кого-то из своих знакомых студентов.
  
   Эллочка, в своём поведении была довольно свободна. И в плане, какой-то там пресловутой и непонятной для неё морали, себя ни в чём, не ограничивала. Она всегда была не прочь, в кругу друзей выпить, и повеселиться на очередной студенческой пирушке. И не только поесть, выпить и попеть...! Она любила и другое.... Максим об этом тоже уже знал. Заранее навёл справки.
   Сам он хорошо играл на гитаре и очень недурно пел. По вечерам, заливаясь соловьём в коридорах общежития, он собирал кучу девушек и парней вокруг себя, которые с удовольствием слушали его концерты местного значения.
   Элла тоже нередко слушала эти песни, которые распевал её будущий временный избранник, на период их "кошиной" любви.
   Они уже несколько вечеров провели вместе. Встречи проходили в укромных местах общежития, где не так часто бродили скучающие от безделья студенты и разного рода лоботрясы.
  
   Максим обрабатывал Эллу, как только мог, делал всё, на что он был в настоящий момент способен. Ему очень хотелось произвести должное впечатление на Эллу и не ударить в грязь лицом.
   Он подолгу и сладострастно целовал её взасос. Он ласкал её грудь, целуя с лёгким прикусыванием и потягиванием, её торчащие и набухшие соски, гладил её живот, бёдра, мял в своих сильных руках, её круглую, как орех, или мячик, упругую попку.
   Эллочка нисколько не возражала против таких невинных ухаживаний и
  
   устремлений Максима, и даже скорее наоборот, всячески эти действия, молча, но очень понятно для Максима, поощряла. И при этом Элла очень томно постанывала и не совсем ровно дышала.
  
   И всё это, что-то пока ещё, непонятное для него, заводило и самого Максима. И он так же инстинктивно чувствовал, что ей сейчас, тоже было хорошо. И поэтому, он старался вовсю! Выкладывался целиком и полностью, как бегун на гаревой дорожке, который очень хочет получить, золотую олимпийскую медаль. Максим набирал очки....
  
   В общем, любовная прелюдия, как бы на данный момент, вполне состоялась! И всё вроде бы говорило о том, что пора бы уже, переходить и к очередному акту этого любовного спектакля. Только Максим не знал с чего надо начать и что в этом случае необходимо делать.
   Он ещё ни разу даже не попытался проникнуть, добраться до того таинственного "места", которое по его разумению и прикидкам было самым главным в "этом" деле, и которое находилось где-то между её ног, там, где эти самые ноги сходятся. В общем, где-то там...! Вот только где...!? Максим это очень слабо себе представлял. Но он понимал, что если напрямую не задействовать это самое место, то проведение первого акта, да и последующих актов тоже, было бы, под большим вопросом. А уж тем более, их качественное проведение....
  
   У Максима у самого, от этих возбуждающих их обоих ласк, всё внутри, да и снаружи тоже, напрягалось и дрожало от нетерпения. И особенно между его уже собственных ног. Напряжение было такой силы, что он чувствовал, что очень даже скоро может произойти взрыв. Пусть не вселенского масштаба, но всё же...! Но он не знал точно, куда эту силу взрыва надо направить! В какое место!? Интуитивно понимал, что надо туда, ей, между её ног, а вот каким образом, это надо было сделать, он даже не предполагал и не догадывался. В этом деле у него не было никакого практического опыта. Только одна слабая, и неконкретная, общая теория.
  
   Так они, только целуясь и обнимаясь, промучились несколько вечеров подряд.
  
   Самое интересное то, что Элла, которая ни о чём не догадывалась, отнесла данное поведение Максима, а именно действия по не форсированию событий с
   его стороны, на тот счёт, что он, то есть Максим, просто есть благородный и
   воспитанный молодой человек. Который сразу не тянет тебя в койку. А значит уже молодец....! Не действует грубо и нахально, лишь бы урвать от бедной девушки, а там хоть трава не расти, а наоборот проявляет выдержку, терпение и такт. Это ей даже где-то нравилось. За это Элла зауважала Максима ещё сильнее.
   Раньше ей всё больше попадались просто невоспитанные хамы, которые действовали без души, примитивно и без всяких там вступлений и предисловий, а "сразу давай", ближе к телу, и дело, будет в шляпе, и в полном ажуре. А там ты хоть плачь дорогая, хоть не плачь, а очередной мяч, как говорится, в свои
  
   ворота, опять, в который уже раз, безответно и "бездвоздмездно" пропущен.
   И всё же Эллочке первой, эта самая "культура" поведения Максима, стала понемногу надоедать. Она заметно заскучала. Хорошо конечно, что ты такой воспитанный, но не до бесконечности же...!? Надо когда-то и к делу переходить! Всё хорошо в меру! На порядочности, конечно можно прокатиться! Но, во-первых, на ней всё равно далеко не уедешь и она, в конце концов, всем надоест, как горькая редька. А во-вторых, непорядочность куда более интересней и завлекательней, и на ней можно ускакать куда угодно, хоть даже в эту самую, никому до сих пор, неизвестную и непонятную, но очень зовущую к себе, бесконечность.
  
   - "Максик...!? - целуя его, и на ушко ему, нежно проворковала Эллочка - Ты не хотел бы пойти в какую-нибудь свободную, пустую комнату"!? - осторожно, как бы закидывая удочку, спросила Элла, когда они с Максимом в очередной вечер обнимались в укромном местечке общежития. - "Где никого нет, и где никто нам мешать не будет. А то здесь шастают всякие, только от дела отвлекают. Одно только и радует, что плавки не пропадают! Да и холодно тут...!"
  
   Была суббота, и сосед Максима по комнате Паша Гасилов уехал домой к родителям. Комната была целиком свободна и Максим об этом, конечно же, знал. Но он почему-то боялся сказать об этом Элле. Он понимал, что там в этой
   комнате, с ней надо будет что-то делать. И вовсе не то, что он проделывал с ней сейчас. А нечто совсем другое, ему неясное и потому очень его пугающее. И этого Максим тоже очень боялся. - "Но и в то же время начинать, то когда-нибудь надо..." - тихонько, про себя, храбрился Максим.
  
   Максим очень боялся опростоволоситься. Боялся насмешек. Боялся так сильно, как примерно, кошка боится воды, а тигр огня!
  
   Он сам конечно понимал, что просто водит Эллу за нос, обманывает её, по поводу своих якобы глубоких и обширных знаний в области сексуального общения с женщинами. И он чувствовал, что это очень скоро ей станет понятно. Сколько верёвочке не виться, а конец рано или поздно, всё-таки наступит. Элла всё равно поймёт кто он такой. Максиму этого совсем не хотелось. Но он, почему-то сказал следующее, а вовсе не то, о чём напряжённо кумекал.
   - "В чём проблема крошка? Этот вопрос очень даже легко решаемый!" - стараясь выглядеть, как заправский Дон Жуан, для которого нет ничего невыполнимого,
  
   небрежно бросил наш удалой Максик, и затем продолжил свою лихую серенаду - "Для нас детка, не может быть ничего невозможного, моя комната совершенно пуста. Сосед уехал домой. Так, что мы можем в ней спокойно обосноваться, и очень хорошо провести время. Хоть до завтрашнего утра...!"
  
   Максим тогда, даже не мог себе представить в полной мере, насколько и как ему будет стыдно в этой самой комнате, куда он так залихватски сейчас приглашал Эллу.
   = = =
  
   Они лежали вдвоём на кровати, в студенческой общаге, в пустой комнате. Они всё ещё были в одежде.
  
   Максим виртуозно ласкал Эллу в пределах допустимого, а именно, до этой самой запретной зоны. Это он делать умел.... Она чувствовала и через одежду, как у нашего храброго Максика, "всё" существенно увеличилось и напряглось, и к тому же упиралось, во что ни попадя. Ему и самому было, как-то непривычно и довольно неловко от этого своего, очень настырного "дубино-стояния".
  
   Максим медленно раздевал её и одновременно раздевался сам. Деваться ему было некуда.
   Наконец они остались совсем без какой-либо одежды. Элла и Максим обвили друг друга руками, прижавшись своими молодыми, разгорячёнными от возбуждения телами, и с замиранием сердца, наслаждались такой невинной, почти детской близостью.
   Но надо было идти дальше. Об этом говорило всё. И это "всё...", никуда нельзя было спрятать...!
  
   Максим своими руками, уже обласкал всё её тело. Кроме одного места. Ну, того самого "места". Он ни разу к нему даже не прикоснулся. Максим..., ну очень робел перед ним, опасался и страшился его так, как "жид" дрожит от страха, перед правдой, а чёрт, перед бубном.
  
   Максим уже чувствовал, что Элла очень вопрошающе и даже где-то с определённым подозрением, смотрит на него из темноты. Ему нужно было делать следующий шаг. И он интуитивно его попытался сделать.
   Он лёг на неё и вроде, как бы играясь, попытался совершить "это". Сверху
  
   вниз он своим "другом" проскользил по её телу между её ног. Максим ещё не знал, что в таком деле, и особенно когда нет никакого опыта, нужно правильно выбрать "угол атаки". Он пытался молча убедить Эллу в том, что он всё знает, что он всё умеет и что он сейчас, просто продлевает любовную игру.
  
   Так он безрезультатно "просквозил" мимо этого таинственного, закамуфлированного и очень сильно законспирированного объекта, ещё пару раз. Элла внизу, глубокомысленно и вопросительно молчала. Элла была подозрительно тиха и задумчива. Только зубами не скрипела. Максим был красный от стыда и тоже ничего не говорил. Из-за своей скромности наверно....
  
   Наконец, боле искушённая в любовных делах Элла, после очередной, самостоятельной попытки Максима, решить эту трудную задачу, всё окончательно поняла. Она поняла, что Максим, скорее всего не желая этого, обманул её, ввёл её в это досадное заблуждение, и что он ни разу ещё в своей жизни не был с женщиной. То есть, не спал с нею! Или наоборот...? Всё время с ней бодрствовал...!? Кстати, что из этого лучше!? Ну, короче друзья, не довелось ему пока сделать, ни то, ни другое, в своей юной и короткой жизни.
  
   И желая того или нет, и, скорее всего, даже не думая о том, как воспримет, перенесёт и переживёт это Максим, она произнесла самые убийственные слова, какие ему, за всю жизнь, пришлось слышать в свой адрес. - "Послушай Максик...! Я же ведь думала, что ты уже мужчина! А ты же ещё просто, желторотый птенец...!".
  
   Максим в ответ ничего не ответил. Он медленно, в темноте, но с большим успехом сгорал от стыда. Ему в этот момент даже показалось, что он слышит, как на пол, да и заодно на Эллочку тоже, падает его собственный пепел....
  
   Элла больше ничего не говорила. Она, от ненужных слов перешла к делу. Она сейчас была не дипломантка, а конкретная практикантка. Благо опыт был у неё в наличии.
   Она взяла в руки "друга" и сразу, без каких-либо затруднений направила его туда, куда собственно и было нужно. Угол атаки она не искала. Элла его хорошо знала. Изучила во время перерывов, между учёбой в техникуме и "учёбой" в общаге, со всех сторон и во всех ракурсах!
   Максим, когда впервые попал в это самое таинственное, загадочное и
  
   очень влекущее к себе местечко, почти мгновенно понял, что это есть, самое лучшее, самое сладкое и не заменимое ничем, и никогда место. Самое вкусное, из всех ему известных мест на земле. - "Вот где надо бороться, и вовсе не за какую-то лимитную, временную прописку, а только за постоянную и вечную! - подумал, вдруг сразу поумневший Максим - "И именно здесь, а ни в каких-то там, задрипанных и обшарпанных "хрущёвках...".
  
   Во время своего обучения, и особенно в его начале, Максим нередко нарушал своеобразную ритмичность их совместного движения, и поневоле покидал этот сладкий объект. Элла молча, без слов, но при этом, почему-то очень быстро, почти лихорадочно хватала "дружка" своей нежной ручкой, и водворяла его обратно, на исходную позицию.
   Учёба продолжалась всю ночь напролёт, без каких-либо продолжительных перерывов на отдых.
   Максим от природы был очень способный ученик.
  
   Из всего этого первого ночного обучения искусству любви, проходившего под чутким и очень заинтересованным руководством Эллочки Гривцовой, Максим понял многое.
   И самое главное, что он уяснил для себя из всего этого, это то, что в этой жизни занятие любовью, является, скорее всего, самым важным, нужным и самым приятным занятием из всех существующих на земле. С ним сравниться ничто не может. И это было абсолютно точно! По крайней мере, в тот момент, и в то время, Максим, в это искренне и "непокобелимо" верил.
  
   И поэтому, большую часть своей жизни Максим был верен себе, и старался никогда не упускать любого случая, шанса, который позволял ему заниматься этим познавательным и интереснейшим делом. А именно, этой прекраснейшей любовью, с любой, пусть даже случайно попавшейся ему, очередной женщиной, на его жизненном пути.
  
   И только годы, оставшиеся у него за спиной, позволят и помогут понять Максиму, что заниматься "любовью" и любить, это далеко совсем, не одно и то же. Отнюдь...!
  
   Но это понимание придёт к Максиму потом. Придёт позже. И, придёт оно, к сожалению, с большим для него опозданием.
  
   А сейчас, в настоящее время, Максим очень интенсивно, очень целеустремлённо и очень настойчиво, продолжал заниматься поиском очередного объекта любви, в виде красивых, а иногда не очень красивых девушек, для своих любовных утех и развлечений.
  
   Эллочку Гривцову, свою первую учительницу в любовном деле, Максим с благодарностью, будет помнить всю свою жизнь, как и впрочем, так же, будет помнить и свою первую учительницу по русскому языку и литературе...
  
  
  
  
   = = =
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Часть вторая
  
  
  
   "Ростов - ворота Северного Кавказа"
  
  
  
  
  
  
  
   Если есть у тебя хоть немного ума...
   Посох и обувь, да с хлебом сума
   Отправляйся на поиски счастья немедля
   Жизнь кончается быстро! Не вечна она...
  
   В. Рощин - Щавинский.
  
  
  
  
   ГЛАВА - 3.
  
  
   "Возвращение Максима домой".
  
  
  
  
  
  
   Только что, над большим и красивым городом, немного полусонным, от нещадно палящих лучей солнца зависшего высоко в небе, прошел тёплый, весенний дождь.
   Образовавшиеся на сером уличном асфальте лужи, исчезали прямо буквально на глазах у городских прохожих. Был полдень. Солнце находилось в зените и своими жаркими лучами согревало не только этот город, но и всю нашу красавицу-Землю.
  
   Можно было видеть, как от раскалённой поверхности земли поднимается лёгкий, невесомый пар. И как он, почти сразу же, с какой-то особенной, завораживающей мысли действительностью, с едва уловимым дрожанием, словно мираж в знойной пустыне, с загадочным названием "Пумба-Пепс", медленно, и, как бы нехотя, но при этом навсегда, исчезает в бесконечных просторах голубого неба.
  
   = = =
  
  
   Железнодорожный вокзал "Главный", города Ростова-на-Дону, можно сказать был, почти до неприличия, плотно окутан солнцем. Заканчивались последние майские дни. Шум и гам, исходивший от людей, заполнял перроны, буфеты, железнодорожные кассы и привокзальную площадь. Воздух был нагрет до такой степени, что тебе казалось, будто ты находишься возле работающей раскалённой доменной печи. Вокруг стояла, изнурительная, невыносимая жара.
  
   Пассажирский поезд, "Киев - Москва", дыша пылью, паровозной копотью, гарью и людским потом медленно подтягивался к первой платформе.
   Громыхнув последний раз, состав заскрипел тормозами, точно от боли или злости, дёрнулся и замер. На железнодорожную платформу для пассажиров, как орехи из опрокинутой корзины, посыпались приехавшие в поезде люди, их вещи, чемоданы, сумки, разные узлы. Везде слышались крики, возгласы, иногда смех, а иногда и всхлипывания. Люди здоровались и обнимались, целовались и
  
   прощались. Шла обычная жизнь, которая всегда была, и будет существовать, на большом городском вокзале.
  
   Максим, не торопясь, вышел из вагона, и так же не спеша, с сознанием дела, огляделся вокруг.
   Немного постоял на платформе, с интересом наблюдая за суетой людей возле двери вагона. Это он делал чуть снисходительно и долей сочувствия, потому что практически был уже дома, а им, ещё надо было куда-то добираться, таскать и оберегать свой багаж, и невесть, сколько времени ехать в душном и не совсем чистом вагоне.
  
   Закурив сигарету и подхватив свой дембельский чемоданчик, он зашагал в сторону привокзальной площади.
   Максим шёл твёрдой, уверенной, но в то же время мягкой, кошачьей походкой, полный молодых, жизненных сил, и какого-то приятного предчувствия оттого, что он вернулся домой. Да и, в общем-то, и от самой жизни тоже, которая, как ему казалось, бесконечной дорогой времени, исчезающей, где-то там, далеко за убегающим горизонтом, расстилалась перед ним.
   Для него, и он в этом был абсолютно уверен, всё ещё было впереди. Всё для него только начиналось. Впереди была вся жизнь! Долгая, интересная, наполненная и, конечно же, счастливая....
  
   Спускаясь по ступенькам каменной лестницы, которая выходила на привокзальную площадь, Максим вдруг услышал, как из людской толпы раздался крик, и кто-то громко, не думая о каких-либо правилах и приличиях, орал почти на всю площадь: - "Чао постой! Чао, остановись, сукин ты сын! Да стой же, тебе говорят, ядрёна вошь! Куда же ты так бежишь, родной мой!? Случаем, не от себя ли самого собираешься удрать...? Стоять сказал! Смирна-а-а...!" - кричал кто-то в толпе, надрываясь от всей души, испытывая при этом на прочность, свои голосовые связки.
  
   Знакомое, уже ставшее родным и неотъемлемой частью его самого прозвище, для которого, производной стала фамилия Максима, и какими в детстве мальчишки метко награждают друг друга, звучало сейчас для Максима, как хорошая, но немного уже забытая музыка. Его имя, вернее прозвище не произносилось вслух уже более двух лет, и неожиданно для Максима, сейчас опять звенело над толпой. - "Чао, Чао, остановись же ты, наконец...!"
  
   Максим огляделся по сторонам и увидел, как к нему быстрым шагом, насколько это позволял делать внушительных размеров чемодан в его руках и люди вокруг, приближается Сергей Воронцов. Был он, как и Максим в армейской форме. На новых дембельских погонах, желтели сержантские лычки. Фуражка на нём сидела набекрень, ремень болтался намного ниже пупка, ну, в общем, то, как и подобает настоящему, потомственному, лихому донскому казаку.
  
   Максим и Сергей не виделись более двух лет. Служили они в разных местах, и поэтому эта встреча им обоим показалась, просто фантастической. Поезда, на которых они приехали в Ростов, почти одновременно прибыли на вокзал. Сергей, каким-то непонятным образом умудрился увидеть Максима, в этой огромной толпе людей.
   Существовали десятки, сотни разных причин и случайностей, по которым они могли бы не встретиться ни сейчас на вокзале, да и возможно и потом, в будущем. У каждого из них, были намечены свои дороги, свои жизненные планы. Максим не считал Сергея своим особо уж близким другом, но сейчас, когда он увидел его здесь в Ростове первым из своих до армейских товарищей, и так неожиданно, ему показалось, что дороже, чем Сергей, на этой большой площади, заполненной народом, у него никого нет.
  
   Поставив чемоданы, они с размаху обнялись, стараясь при этом продемонстрировать друг другу, свою силу и удаль молодецкую....
  
   - "Чао, ну ты как здесь оказался то? Откуда и куда путь держишь? Чем собираешься заняться? Какие вообще планы?! Ты чего молчишь? Язык проглотил? Говори. Давай рассказывай! Подумать только! Мы же с тобой, не виделись больше двух лет! Можно сказать, целую вечность!"
  
   После объятий, вопросы сыпались один за другим, как из прохудившегося рога изобилия. Не выслушав ещё до конца ответ, уже задавался следующий. Немного успокоившись от первых впечатлений такой неожиданной встречи, они отошли в сторонку, уселись на скамейку, закурили, и разговор принял более спокойное и конкретное направление. Немного поговорили о службе, кто, где и как служил. В каких войсках, и на каких должностях. Затем, перешли на тему ближайшего будущего.
  
   - Учиться то, дальше думаешь...? - спросил Сергей, которого от многих его друзей
  
   и просто сверстников, всегда отличало постоянное стремление к учёбе, к знаниям....
  
   - Думать то думаю Серёга, но сейчас, как ты уже понял, я еду домой к маме, и дней двадцать просто отдохну. Без всякой там учёбы. Поем домашних пирожков. Соскучился по маминым пирогам и вареникам. Даже во сне снились. А потом будем заниматься всеми остальными вопросами и проблемами, в том числе и учёбой.
  
   - Как у тебя дела с Викой, Макс? Наверное, ждет, не дождётся красавица, когда ты приедешь. Э-э-х...! Такая любовь, такая любовь до твоего ухода в армию была! Я, грешным делом иногда завидовал тебе. Да и не только я один Чао. Многие завидовали, многие. Не всем такое дано...!
  
   - Ах, Серёга ты, Серёга...! Я где-то в умных книгах читал, что завидовать нехорошо.... Это говорит о плохом воспитании братишка! Да и в школе об этом нам говорили. Помнишь...!?
   А наши отношения с Викой, как ни странно даже мне самому, а может как раз наоборот, что всё случившееся, вполне закономерно, мягко говоря, сильно осложнились, и тоже стали проблемой. Разрешимой или нет, пока сам не знаю, поглядим, посмотрим. Но и эта проблема тоже относится к остальным. Хотя статус у неё повыше и посерьёзнее будет. И решать её, скорее всего, придётся. Никуда не денешься, и голову никуда, как страус не спрячешь. Хотя надо сказать, история, на мой взгляд, прямо скажем дорогой друг, просто банальная.
   Где-то месяцев за пять до конца службы от неё стали реже приходить письма, да и содержание их было уже другое. Слова другие. Холодные, как северный ветер. А через пару месяцев, вообще перестала мне писать. Вот так Серж! Сюжет...!? А ты говоришь любовь!? Скорее, де-де-кти-ва братан! Значит, где-то, как говорят, собака порылась. И чего-то там, скорее всего, нарыла. Дыма без огня не бывает.
   Да и Валерка Коваль написал мне, что видел Вику, в одной компании с другим ухажёром, хотя это обстоятельство она пыталась от всех всячески скрывать. А значит, есть что скрывать! И хотя не пойманный, но уже вор...! Шучу я, конечно забегая поперед батьки в пекло и запрягая телегу поперёд кобылы. Однако из песни слов не выкинешь! Ну, вот такие в общем, дружище, тайны, почти, что "мадридского двора", происходят у нас в провинциальном городе Каменске.
   Ну, да ладно Сергей, как-нибудь, разберёмся во всём сами. И всё расставим по своим местам. Сейчас то, чего раньше времени, волны гнать....
  
   - Да...! Сочувствую тебе Чао! И мне это, как-то неприятно и, в общем, то даже обидно слышать. Ты ж мне всё-таки друг. Прямо скажу, не ожидал у вас такого поворота дел. Ну, ни как не ожидал! Думал, что ваша любовь с Викой будет вечная.
   И ты знаешь, я бы не поверил, если бы об этом мне сказал, кто-то другой. Меня бы такое сообщение очень разозлило. Мог бы даже за такую новость и в глаз дать. Или в ухо. Для меня разницы нет! Ну, что тут посоветуешь тебе, я думаю, вы действительно сами разберётесь во всей этой неприятной, и для меня непонятной канители? Вам самим всё решать.
   Только дров не наломай. Я то тебя знаю друг мой. Самому нередко от тебя доставалось! Не один, и не два месяца, мне пришлось с тобой по общагам мыкаться. Знаю и тебя и понимаю кое-что. Хотя и забыто всё уже давно и обиды никакой теперь нет. Умнеем, как говорится, прямо на глазах. Ну и молодцы же мы с тобой, однако! Все-таки, какая потрясающая встреча Чао! Я очень рад был тебя увидеть.
  
   Поговорив еще минут пятнадцать, они обменялись адресами, попрощались и разошлись в разные стороны.
   Каждый спешил к себе домой. Сергей пошел на остановку городского трамвая, он жил в Ростове, а Максим на автовокзал. Мама его жила в городе Каменске, куда он вместе с родителями и двумя сёстрами, переехал с далекого Урала, около трёх лет назад.
  
   Приехав в Каменск, он добрался городским автобусом до своего дома, который в своё время, вынужденно покинул на два года, и остановился перед калиткой. Сердце учащённо билось в груди. Готово было, вот-вот выпрыгнуть прямо на улицу, к ногам редких прохожих. Максим заметно, даже для себя, сильно волновался. Он знал, что дома было всё в порядке, мама, в отличие от Вики регулярно писала ему. Но сердце сейчас работало в автономном режиме, как бы отдельно от его собственной головы. Постояв ещё какое-то время, чтобы хоть немного успокоиться, он открыл калитку.
  
   Увидев Максима, его мать Зинаида Даниловна, шедшая по двору в этот момент по каким-то своим домашним делам, приглушённо по-женски охнула, остановилась, и её руки потянули фартук к глазам.
  
   - Я, чувствовала, что именно сегодня ты и приедешь! - сказала она - Здравствуй Максимушка, здравствуй сынок...!
  
   - Здравствуй мама! Вот наконец-то я и дома! Не мог же я, твой единственный и любимый сын, обмануть предчувствия своей мамы. Это было бы не хорошо, не по сыновни.
  
   Прижимая к себе мать, он чувствовал, что его волнение куда-то уходит, сердце успокаивается, и он обретает чувство уверенности и покоя.
   Как когда-то в детстве, много лет назад, прижимаясь к своей матери, и прячась у неё на груди от каких то своих детских забот и тревог, он так же находил тепло, покой, уют и уверенность.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 4.
  
  
   "Встреча с друзьями. Лена".
  
  
  
   Максим, по прибытии домой, ещё никому из своих друзей и знакомых не звонил, и поэтому о его приезде, как он полагал, никто не мог знать.
  
   Но это было не совсем так. Он ошибался. Когда Максим шёл домой, его видели соседи, знакомые, бабушки-старушки вечно сидящие на лавочках, и как водится, беспроволочный телеграф в небольшом городке, очень чётко сработал. Почти, как телефонная связь в сорок первом году.
  
   Первым позвонил Валерка Коваль, отслуживший в армии на полгода раньше Максима.
  
   - С возвращением домой, Чао! О том, что ты приехал, мне сообщил по телефону, твой сосед Саша Рубан. Должен тебе сказать, что тебя мне последнее время очень сильно не хватало. Было, как-то скучно и неинтересно, а иногда, просто даже тоскливо, хоть на Луну вой. А мы к этим вещам непривычные. Необходимо срочно исправлять такое положение дел. Ты же у нас мастер на такие штучки-дрючки, вот тебе и карты в руки и пёрышко в одно место для лёгкости. Да так, что б с завихрением. Так, что дерзай Чао!
   Подробно поговорим обо всём у тебя вечером. Есть у нас в голове кое-какие мыслишки на этот счёт! Кстати я буду с подругой, ты её не знаешь. Новенькая так сказать. Представлю у тебя дома. К какому времени к тебе подтягиваться Чао...?
   - Валерка, я тебя узнаю, тебя, как и раньше, не остановить! Или, что поговорить не с кем было всё это время? Но ты молодец! Спасибо за звонок, но по телефону долго болтать не будем. Ещё успеем наговориться. Да и дела есть неотложные по хозяйству. К примеру, водку охладить.... Готовиться к встрече надо. К встрече старых, верных друзей.
   Подходи ко мне вечерком, часам к семнадцати. А с твоей новой подружкой у меня и познакомимся. Хорошо...!?
   - К пяти вечера по гражданскому времени ты имеешь в виду? Идёт! Замётано. Ну, тогда давай, пока.... До встречи Чао.
  
   = = =
  
   Максим, мягко говоря, верховодил среди своих друзей. Он до конца не понимал, почему это так происходит, и от чего это зависит, но он видел и знал, что по каким-то ему непонятным причинам и законам ребята к нему тянутся, и его мнение, как правило, во всём, и всегда было последним и главенствующим. Интересно то, что почитай с каждым из них в своё время, он выяснял отношения далеко не интеллигентным способом, а именно способом простого, мордобоя. Один просто говорил другому - Пойдём, выйдем.... - Так в то время было модно. Находили укромное местечко, и там "пластались". Дрались до первой крови, до сбивания с ног, или до конца, пока побеждённый противник, не попросит пощады. В зависимости от уговора перед дракой. Дрались, открыто, свободно. Никто не опасался получить удар в пах ногой. Считалось за большую подлость, бить ниже пояса. Кто был на земле, того не били. Никакого подручного "оружия". Только свои кулаки, и больше ничего.
   И Максим, как правило, в каждом из этих поединков, добивался превосходства и выходил победителем. Драться он умел, а иногда, просто даже любил это делать. Но после этого, он не делал их своими "рабами" или мальчиками на побегушках. Нет. Он относился к ним, как к абсолютно равным, без какого-либо намёка на своё превосходство но, тем не менее, правом принимать окончательное решение по многим вопросам в своем окружении, обладал он один. Где встречаться, в какое время, куда пойти, и чем заняться,
  
  
   решал он. С ним особенно не спорили. С ним были согласны.
   Максим, старался не рассуждать, правильно это или нет, хорошо или плохо, но отказываться от этого пока не собирался.
   Где-то там, глубоко в подсознании он чувствовал, что быть вторым он никогда не сможет. Были примеры, когда он встречал более сильного и умного противника, и, уважая эти качества, которые ставили этого противника выше его самого, вне зависимости от желания - хочу, не хочу - должен, не должен, он уходил. В другое окружение, к новым людям, на другую территорию. Не потому, что боялся. Нет. Просто глупо двум медведям укладываться спать в зиму, в одну берлогу, а двум мудрецам в односпальную кровать... - думал Максим. - Места, под солнцем, для всех более чем достаточно. Никогда, и ни при каких обстоятельствах не жадничай. И надо только вовремя занять, своё место.
  
   Как бы там ни было, но приезд его не остался незамеченным. К семнадцати часам подошли, Володя Доброхотов, Валерка Коваль с подругой Ириной, Миша Канин, Володя Пороховников. И что самое, может быть удивительное, пришла Лена Гриневич.
   Перед уходом в армию, она, пятнадцатилетняя девчушка, на которую из ребят никто не обращал внимания, под любым предлогом, старалась приблизиться к их компании девушек и парней. И больше всего, до ухода Максима в армию, ей хотелось, чтобы её заметил именно он. Но Максим и ребята, которые были старше Лены всего на три-четыре года, в то время считали её стеснительным, неуклюжим подростком и относились к ней в лучшем случае, снисходительно. А чаще, откровенно выпроваживали, а если она была чрезмерно назойлива или проявляла, как им тогда казалось детское упрямство, просто прогоняли. И Лена часто уходила домой, несолоно хлебавши, со слезами на глазах.
  
   Теперь же, глядя на Лену, ни у Максима, и ни у кого-либо из ребят, желания выпроводить, а уж тем более прогнать её, явно не возникало. Два с лишним года не прошли даром. Из угловатого и неуклюжего подростка, Лена превратилась в стройную, и не просто симпатичную, а прямо-таки девушку красавицу. Прелестное личико, точёная фигура, плечи, шея и грудь, стройные ноги, и всё остальное, по всей вероятности, было идеально. У всех присутствующих было такое ощущение, будто бы она только что сошла с полотна очень искусного мастера-художника, эпохи возрождения.
   Ей было около восемнадцати лет. Но она видимо еще до конца не понимала, каким грозным женским оружием обладает. Не могла ещё оценивать его по
  
   достоинству, правильно им распоряжаться, и при необходимости, в нужный момент, и в нужном направлении, его эффективно использовать. Для решения практически "любых" жизненных проблем.
   И сейчас, так же, довольно стеснительно, Лена поздоровалась со всеми, кто находился в доме, отдельно с Максимом и, стараясь, не привлекать к себе особого внимания, скромно заняла свободное место.
   Максим изредка, но надо сказать не без интереса, поглядывал в её сторону. Поглядывал оценивающе....
  
   К этому времени, стол в честь его приезда и приема гостей, был накрыт, и после приглашения Зинаиды Даниловны, все засуетились и с шутками начали занимать места.
  
   - Сударыня...! - игриво начал, обращаясь к Лене, Володя Пороховников: - Я приглашаю Вас занять достойное место на этой великосветской встрече, организованной по очень серьёзному и важному поводу. А именно по поводу возвращения в родные пенаты, а также к своим старым друзьям, нашего очень скромного, но, тем не менее, очень уважаемого нами товарища, со столь странным именем "Чао". И по нашему общему разумению, в переводе с итальянского, слово "чао" звучит достаточно грустно, а именно... - "до свидания". Быр-р-р-р.... Это даже не столько грустно, сколько попросту страшно, и в какой-то мере, для кого-то просто бесперспективно! Я имею в виду прекрасных дам. И я также полагаю, что Вам красавица нет необходимости объяснять, где это место находится? Да, да, Вы правильно думаете! Это место, как мне самому ни странно, находится рядом со мной. Или, моё рядом с Вами...!? Э-э-э...! Что-то я, запутался друзья мои. Причём, в своей собственной речи. В общем так...! Я, хочу Вам сказать. Здравствуйте неотразимо- прекрасная Елена...!
  
   - Вот, на итальянском языке, я Вам дорогой мой, так и отвечу, ч-а-о... - неожиданно для Максима парировала Лена: - Вы уважаемый Вольдемар чуть-чуть опоздали. Меня уже пригласил занять, как Вы выразились достойное место, тот самый "страшный" Чао, ради которого мы здесь сегодня все и собрались. А я чту, уважаю и выполняю все желания главы этого дома! Я так воспитана, и я так думаю, мой милый и неотразимый Вовчик! - она приняла шутливый тон Володи.
  
   Максим с интересом слушал эту словесную пикировку. Он также про себя не без удивления отметил, что Лена не моргнув глазом, соврала в отношении,
   якобы его предложения сделанного ей, сесть за стол рядом с ним. Он ей этого не предлагал и к стати об этом даже не подумал. И очень возможно, что напрасно.
  
   - И поэтому, в силу выше изложенного мною... - бойко продолжала Лена, - Я, с удовольствием принимаю предложение Максима, или, как вы все ребята, называете его "Чао", и на абсолютно законных основаниях занимаю своё законное, почётное место! И надеюсь, что занимаю его надолго, если не навсегда...!? - уже совсем уверенно, без какого-либо смущения заключила она. От былой скромности Лены, не осталось почти и следа. Ну что ж....! И такое в жизни тоже бывает. Время меняет всех и делает это основательно.
   Сев рядом с Максимом, она посмотрела на него, дёрнула плечиком, мило улыбнулась и сказала:
   - А почему бы и нет...!? Если ты сам дорогой Максик, не догадался это сделать. Ведь это оказывается так просто...!
   - Прости Ленок, я действительно сразу не сообразил что к чему, а вернее попросту растерялся.
   - Это от чего же...?
   - Да от твоей потрясающей красоты Ленка...!
   Нежные щёчки Лены чуть покрылась румянцем. Было видно, что ей, была очень приятна оценка её внешности Максимом.
   - Ты таким же и остался Максик. Также мастерски и виртуозно, но не скрою очень приятно, можешь вешать лапшу на уши бедным, беззащитным и доверчивым девушкам.
   - Отнюдь нет красавица, отнюдь! И каждое моё слово чистая, правда. Чистая, как вода из горного родника. Да вот те крест...! - он, шутя, перекрестился и для пущей убедительности не сильно стукнулся лбом о стол.
  
   Максим видел, как изменилась Лена. Изменения были действительно поразительными. Она на самом деле была очень красивой. Притягательно красивой. Он понимал, что очень многие хотели бы добиться её внимания и расположения. И как подтверждение этому, пример с Володей Пороховниковым. Попытался с ходу приударить за Леной. Но Максим, ловил себя, на мысли, что хотел бы сейчас, на её месте видеть другую, а именно Вику, которой как раз и не было рядом, хотя она абсолютно точно знала, что он вернулся из армии. В этот день её видела его младшая сестра Галя и сказала ей об этом.
  
   Он вспомнил, как в самом начале своей службы, он получил от Вики целую пачку писем. Двадцать семь писем. Сразу, в один день все двадцать семь штук. Пока он ехал через всю огромную страну, с её необъятными просторами, постоянного адреса места службы у него не было. Вика не знала, куда отсылать письма. Но писать, она писала. Каждый день. И когда он определился с местом назначения и сообщил Вике свой уже постоянный адрес, она все эти письма в один день и отправила. Он вспомнил, как он находил укромное местечко, и в одиночестве, с грустью и огромной нежностью к Вике, читал все её письма. И каждое последующее письмо от неё, он ждал с нетерпением. И при этом был, непонятно откуда возникший, какой-то свой, только ему понятный ритуал. Он даже не сразу вскрывал конверт, а долго рассматривал его, гладил и даже нюхал. Рассматривал её почерк, наклон букв, пытаясь приблизить её к себе в своём воображении, увидеть и почувствовать её. Затем, начинал медленно читать уже вскрытое письмо, частенько возвращался к его началу и вновь перечитывал всё заново. Её слова, написанные именно для него, для Максима, как целебный бальзам, медленно и тепло растекались по сердцу, и он почти на физическом уровне ощущал лёгкое и нежное прикосновение её тёплых, ласковых и любимых рук.
  
   И вот сейчас, сидя за столом, он боялся и не хотел думать о том, что Вика не дождалась и изменила ему. Да, да, и это было действительно так! Хотя у него сейчас и не было неопровержимых доказательств, подтверждающих её неверность, но он знал, что это случилось. И не потому, что ему написал Валерка Коваль, и даже не потому, что к концу его службы писать она стала реже, и письма стали какими-то холодными и чужими. Нет. Максим всё это чувствовал, своим горячим, открытым и пока ещё чистым сердцем. Тем сердцем, которым он так нежно и беззаветно любил Вику. Он сейчас понимал, что Вика потеряна для него навсегда, безвозвратно. Максим оглядел всех присутствующих за столом. Подтверждением тому, что он не ошибается, было, отсутствие Вики за этим столом. В день его возвращения из армии, после двухлетнего его отсутствия.
   Максим терялся в догадках. Что побудило, что заставило её сделать это? Ну, какая такая непреодолимая сила, смогла подтолкнуть её к этому непростому и роковому для неё и для Максима шагу? Он знал, что нравится девушкам, и многие искали с ним знакомства и встреч. Он был чуть выше среднего роста, и как говорят, хорошо скроен и крепко сшит. Был достаточно начитан. Можно было сказать, что даже где-то умён.... С ним можно было поболтать практически на любые темы, он довольно много знал и во многом очень быстро разбирался и ориентировался. С ним было интересно! К тому же он понимал и достаточно неплохо чувствовал эту самую любовь! И ему казалось, что он хорошо, ну, по крайней мере, гораздо лучше своих друзей-сверстников понимает женщин. Их природу. Так в чём тогда причина? Он хотел её знать. Её суть и потаённый смысл. Не ради простого любопытства или спортивного интереса. Нет! Он знал, что в будущем, он обязательно должен учитывать и контролировать причины подобного рода, управлять ими, подчинив их своей воле, а не зависть от них, от их непредсказуемых и разрушительных капризов.
   Мысли Максима прервал нежный голосок Лены.
  
   - Максик, ты, о чём думаешь, и где витаешь? В каких таких облаках, и тем более тогда, когда я сижу с тобой рядом. Мне почему-то кажется мой дорогой Максим, что ты думаешь о чём-то очень грустном и печальном. Скажешь я не права...?
   - Не совсем, моя юная красавица! Хотя доля истины в твоём вопросе присутствует. Но это не тема для сегодняшнего вечера. Сегодня надо радоваться, а не грустить. Давай-ка Ленок, произнесём очередной тост и выпьем за хорошие слова и мысли, которые, как мне кажется, самым неожиданным образом, пришли ко мне, в мою буйну голову.
  
   - Ой, как интересно, что там пришло в твою буйну головушку. Какие такие мысли? Случайно, не обо мне ли...?
   - Ты угадала красавица. И о тебе тоже и причём, в обязательном порядке.
   - Да...!? Я вся в нетерпении Максик. Горю, как факел на ветру. Говори дорогой мой, я тебя внимательно слушаю...!
  
   Максим встал, постучал вилкой по тарелке, пытаясь привлечь к себе внимание. Общий разговор за столом начал затихать. Наступила тишина.
  
   - "Дорогая мама, мои сестрёнки Света и Галка, и просто мои хорошие и верные друзья! Леночка, к тебе обращаюсь отдельно...: - Максим сделал паузу и многозначительно посмотрел на Лену: - Я хочу, поднять этот бокал за Любовь, и всех от души приглашаю к этому присоединиться. Давайте выпьем за неё. За Любовь с большой буквы, которая никогда бы, не приносила нам несчастья и разочарования. Любовь, это великая сила, огромное чувство, которое движет и управляет миром. Я не знаю, как у всех у нас сложится наша будущая жизнь, но желаю Вам всем встретить эту Любовь и самим быть достойными этой Любви. И ещё.... Я не думаю, что правы те люди, которые советуют охранять и как-то, уж
   очень болезненно беречь Любовь. Этого делать не нужно. Я уже говорил, что Любовь, это та сила, которая несмотря ни на какие преграды пробьёт себе дорогу, русло, и будет течь по нему широко и свободно на радость людям. Она не нуждается в защите и охране от кого-либо. Она сама защищает всех и даёт силу влюбленным. А если нуждается, то это не есть настоящая Любовь. Такая любовь не может быть долгой, а тем более, вечной. Она труслива и слаба. А значит, она исчезнет, как исчезает ночь после восхода Солнца. Пусть уходит, не жалейте об этом. И это даже к лучшему! Никогда друзья мои, никогда не пачкайтесь. Ищите и вы обязательно найдёте свою единственную и настоящую Любовь, свою единственную девушку, ради счастья которой, Вы с радостью, если потребуется, отдадите свою Жизнь. Я хочу пожелать нам всем научиться отличать подлинную Любовь от лживой любви, которая лишь рядится в её одежды, как волк в овечью шкуру, и пытается выдать ложь за правду. Это не Любовь, а всего лишь рыночная воровка, которая намеревается нас обмануть и обокрасть. Я хочу, чтобы мы никогда не ошибались, делая свой выбор. В жизни это, наверное, самое важное. За Любовь мои друзья...! За влюблённых и любимых. Лена, держи свой бокал высоко, а свою Любовь неси ещё выше...!".
   Максим первым, как-то уж очень лихо опрокинул в рот рюмку и сел на место. Лена с нескрываемым интересом и даже какой-то тревогой смотрела на
  
   него. Компания, уже изрядно подвыпившая, подхватив тему любви, шумела на разные голоса. - "За Любовь, за дружбу и просто так, у-рр-а. Да здравствуют яблоки, музыка и слоны, и вообще всё пахло очень дорогими духами...!" - слышалось за столом. Им, сейчас, всем, было очень хорошо, просто, спокойно и весело.
   А Максим сидел и думал о том, что он сейчас больше говорил в свой собственный адрес. Для себя лично. О том, что он сам не смог отличить настоящее от подделки. Он ещё не знал, как он поступит, что предпримет при встрече с Викой и как сложится их разговор. Но он точно знал, что эта встреча состоится. И она не будет для него лёгкой и простой. А как раз, и, скорее всего, наоборот....
  
   - Ты проводишь меня Максик? Уже довольно поздно..., - словно сквозь густой туман, услышал Максим голос Лены. - А почему бы и нет? - как-то уж очень подозрительно-быстро, мелькнуло в голове у Максима, и он продолжил уже вслух ... - "Конечно же, моё солнышко! Разве я похож на злодея, который может позволить себе бросить такую прекрасную, но слабую девушку на растерзание ужасных ночных хищников, которыми заполнены темные улицы этого мрачного города!?"
   - Максим, ну перестань шутить? Я действительно боюсь идти одна. И потом, я и впрямь, на самом деле, что не так уж трудно и заметить, просто слабая и беззащитная девушка! Не забывай об этом Максик.
   - Лена, ну, конечно провожу. Давай мы сделаем так.... Я сейчас первым выхожу во двор, ну как бы покурить, а ты, через несколько минут, выходи следом за мной. Я думаю, ребята сильно не расстроятся из-за нашего ухода по-английски. Тем более я вижу, что они основательно заняты очень серьёзным делом, а именно, поглощением спиртного и уже своими разговорами местного значения.
  
   Он, стараясь не привлекать к себе внимания, встал из-за стола и вышел на кухню.
   - Максим, ты это куда...!? - спросила старшая сестра.
   - Света, надо проводить Лену домой. Поздно уже и она боится идти одна.
   - А ребята не обидятся, если ты так вдруг исчезнешь?
   - Я, думаю, что "нэ-эт". Им есть, о чем поговорить и без меня. И потом я быстро, туда и без задержки обратно домой. Будем надеяться, что они к этому времени ещё по домам не разбредутся.
   - Ох, Максимка, что-то я сомневаюсь! Ты вначале с Викой реши, а потом уж думай о
  
   чём-то другом. Не очень то духари братик! Рано ещё пока. Хотя знаешь, я иногда думаю, что ты перед армией, сделал не очень то правильный выбор. Не совсем ту, как когда-то говорили золотоискатели на Юконе, застолбил. Но это, только лишь моё мнение и мои мысли вслух. И ничего больше. Но мне кажется, если тебя кто и ждал по настоящему, то это была Лена. Просто ждала и всё. Без какой-либо надежды, что ты ее, когда нибудь заметишь.
   - Ладно, Света, поглядим, посмотрим. Как говорят, утро вечера мудренее сестрёнка. Даст Бог день, даст Бог и пищу. А может кроме пищи даст что-нибудь ещё. Ну, к примеру, красивую Любовь! Сейчас, это было бы очень кстати! А-а...!
   - Ну-ну...! Ты у нас уже большой и умный мальчик. И как поёт Высоцкий, - жираф большой, ему видней....
  
   Максим примирительно чмокнул старшую сестру, которую очень любил, в щёку.
   Он вышел во двор, закурил. Через минут пять появилась Лена.
   И они теперь уже вдвоём, вышли на улицу.
  
   - Уу-у-хх, что-то я замёрзла. Наверное, за твой приезд, недостаточно много выпила... - шутя, сказала Лена, и взяла его под руку.
   - Ты знакома с птичкой "перепил", или нет? - спросил её Максим. - С виду безобидная такая! Маленькая, и в начале, как правило, бывает даже вкусная! Но вот потом...!
   - Нет, я с ней не знакома. Не довелось. А ты, что знаешь её...? Где с ней познакомился? И можешь мне рассказать, что-либо о ней? Что это за птичка такая? Что за хищница...?
   - Так ты что...!? Правда, что ещё до сих пор не познакомилась с ней? Ну, тогда ты просто молодец! Порядочной девушке с ней знакомиться не следует. А то поутру голова сильно будет болеть, и вся причёска будет набекрень.
   - Ха-ха-ха... - немного помолчав, закатилась смехом Лена, очаровательно смущаясь и чисто по-женски прикрывая свой прелестный ротик ладошкой. - "Я, наконец, то поняла Максим, что это за птичка такая, "перепил"...!" Это нехорошая птичка. Просто бяка...! Мы её с тобой поймаем, зажарим и съедим под чистую. И тогда с ней, из-за нашей человеческой глупости, больше никто не познакомится. Мы всех спасём от растрёпанных причёсок и головной боли по утрам".
   Лена ещё плотнее прижалась к Максиму.
   Максим на это, почему-то никак не отреагировал. Они молча шли по ночному городу. Каждый видимо, думал о своём. Их мысли сейчас, почему-то не совпадали.
  
   Подойдя к дому Лены, они остановились. Разговор, как-то не клеился. Чего-то не хватало. Но она, всё же спросила, скорее всего, даже не надеясь на положительный ответ, а тем более результат.
  
   - Ты так и не поцелуешь меня...!?
  
   Максим начал свой очередной, словесный забег.... - "В этот торжественный, тёплый и незабываемый вечер, я не смею противиться Вашему желанию сударыня. И с огромным удовольствием моя ночная фея..."
  
   Она прервала его. - Ну, перестань, Максим. Просто поцелуй меня. Можешь это сделать?
   - Само собой разумеется, моя несравненная "Сулико"....
   - А при чём здесь Сулико, Максим...?
  
   Максим на это, ничего не ответил. Рот его был уже занят...!
   Он своими губами прижался к её мягким и тёплым губам. Они были немного влажными, слегка приоткрытыми и пахли чем-то неуловимо сладким. Они были ещё никем не тронуты, нежны и непорочны, как утренняя роса после прохладной ночи. Их дыхания слились в одно, стали единым целым.
  
   И ему вдруг, почему-то именно сейчас, захотелось крикнуть. - "Господи, ну почему я думаю не о том, что у меня может быть сейчас и всю мою жизнь, а о том, чего уже нет, и наверняка никогда уже не будет. Почему...!?" - он чувствовал и понимал, что всё ещё, до сих пор любит Вику, и что даже в этот момент, он думал о ней.
  
   Когда он возвратился домой, гости уже разошлись. Один Володя Пороховников остался ночевать у Максима. Володя крепко подгулял. Видимо так на него подействовал отказ Лены. Он попросил раскладушку у мамы Максима и улёгся во дворе под вишней, под ветками которой летом любил спать Максим.
  
   ГЛАВА - 5.
  
   "Встреча и расставание с Викой".
  
  
  
   Вместе с любовью к Вике, или вернее уже остатками от неё, Максима иногда захлёстывала, какая-то слепая, безрассудная ярость. Он чувствовал, что просто ненавидит Вику, и что в этот момент он был готов и способен причинить ей боль.
  
   Обладая неплохим воображением, он помимо своей воли и желания, рисовал в голове картины, от которых ему хотелось просто куда-то зарыться и завыть волком. Он очень отчётливо представлял, как кто-то, лаская, раздевает её, как она согласная и податливая страстно отдаётся, обнимая его своими руками, прижимаясь к нему всем своим нежным, горячим и ненасытным телом. Максима, от этого, аж трясло. А иногда, его даже подташнивало от чего-то.
   С такого рода испытанием, Максим встретился в первый раз в своей жизни, и ему было по настоящему нестерпимо больно. И ещё было очень обидно.
   Его впервые в жизни, по крупному предали. И он не знал, как ему быть и как вести себя в подобной ситуации. Что делать, и как поступить? Но и сидеть, сложа руки, делая при этом умный или глупый вид, что решительно ничего не произошло, и что всё это, как-то утрясётся и решится само собой, он тоже не мог. Да, в общем-то, и не хотел.
  
   Вечером на следующий день после своего приезда, он без предварительного звонка и предупреждения, пришёл к Вике домой и постучал в дверь её квартиры.
   Дверь открыла сама Вика.
  
   - Привет, - сказала она спокойно, без тени какого-либо замешательства. - "Но, ты и молодец...! Приехал и глаз не кажешь! Как это всё понимать Максим? Ну, проходи, чего здесь стоять".
   - Здравствуй, - ответил он. - Разве ты не знала о моём приезде? По моему, тебе сестра сказала об этом.
  
   Максим стоял в дверях, в квартиру не заходил.
  
   - Слушай, а ведь точно. Галка, что-то говорила, но это было на бегу, я торопилась и до конца не поняла о чём шла речь. Ты уж прости. Ну, ты будешь заходить, или как...?
  
   Максим чувствовал, что она говорит неправду. Она, как хорошая актриса делала вид, что не знала о его приезде. Но, не зная этого, невозможно упрекать человека, за то, что он "не кажет глаз". И если ты знаешь, что человек находится не здесь, а где-то далеко, почти на краю земли, ему очень затруднительно эти свои глаза, кому-то здесь в Каменске "казать". Максим хотел задать ей и этот вопрос, но почему-то передумал, и задавать его не стал.
  
   Она, словно читала его мысли.
  
   - О том, что ты приехал, мне сегодня сообщила моя подруга. А ей рассказал об этом, кто-то из твоих друзей. Вот так мой дорогой!
   - Да, действительно...! Сегодняшняя встреча, что ни говори, оказалась куда менее горячей, чем проводы два года назад! - с грустью для себя отметил Максим.
   - Послушай...! - уже вслух продолжил он - Чего мы будем париться в квартире? - и совсем неожиданно даже для самого себя, предложил. - Пойдём, погуляем. Сходим куда-нибудь, проветримся! Вечер тёплый, - и как-то не к месту и неудачно пошутил: - Так и шепчет, займи и выпей. Как в старые, добрые времена. Давай Викуль, в темпе одевайся, а я подожду тебя внизу во дворе. И постарайся не опаздывать к званному обеду! - как-то неуклюже всё ещё пытался шутить Максим и, не дожидаясь ответа Вики, быстро направился к выходу.
  
   Максим стоял во дворе дома, курил и опять не знал, что он будет делать, когда выйдет Вика. - И потом... - думал он: - "Она вообще может не выйти. Хотя нет, выйдет, иначе она о том, что не собирается это делать, просто бы крикнула мне вдогонку, когда я спускался вниз". - Никакого плана действия у него до сих пор не было.
  
   Вика, выйдя из подъезда, направилась к нему.
   Максим смотрел на приближающуюся Вику. К нему шла красивая и на самом деле очень эффектная девушка, озорно и беззаботно размахивая своей сумочкой.
  
   - Ух, ты озорница шаловливая! Ух, ты безобразница! Нафардыбачила родная...! - глядя на Вику, думал Максим - Набедокурила красавица!? Будет тебе сегодня на
  
   орехи! Уж сегодня я постараюсь, как никогда...! - и тут он вдруг неожиданно понял, почувствовал, как в голове у него, всё яснее и чётче вырисовывается план, или сценарий, по которому он и построит сегодняшний вечер, их последнюю в жизни встречу.
   Он сейчас, не просто догадывался, он уже чувствовал и даже знал, что где-то там, в неизведанных глубинах своей души, решение уже созрело. Решение о том, что их сегодняшняя встреча действительно будет последней. Максим уже почти не ревновал Вику. Он понял, что сейчас, его целиком и полностью заполняет только одно чувство. Оно владело им без остатка. Это было чувство мести. Слепой,
   безжалостной и безрассудной.
  
   - Да и хрен с ней, что за дела...! Что она последняя, что ли в моей жизни? Таких, как она, хоть пруд пруди. Хотя! ... Всё равно из них хорошей запруды не получится. Где-то прорвётся, где-то, что-то протечет, и вся работа пойдёт насмарку. Коту под хвост.
   Я сегодня просто её порву, пригвозжу к теперь уже бывшей нашей скамейке на пляже, и порву, как говорили у нас в армии, на армейские портянки - с каким-то мрачным удовольствием, злорадствовал Максим: - После всего встану, и, не говоря ни единого слова, не прощаясь и не оглядываясь, уйду прочь. Уйду навсегда. Штаны бы только не забыть...! - подумал он, и так же невесело про себя усмехнулся.
  
   По дороге на пляж, он купил в магазине бутылку "Советского шампанского", коробку конфет. У автомата с газированной водой, они, немного дурачась, как это было нередко до его ухода в армию, стянули стакан, и через набережную по ступенькам, спустились к пляжу. Наступал вечер. Он был тёплый и тихий.
   Вика и Максим, медленно брели по песчаной косе, которая своим клином врезалась, чуть ли не до середины реки. Они говорили, о каких то пустяках, стараясь не затрагивать тему, которая их, по всей видимости, обоих и волновала и раздражала одновременно, и с которой они оба, не знали, как правильно поступить и как найти верное решение и выход из этой возникшей, сложной жизненной проблемы.
   Так они дошли до своей скамейки, которая стояла в самом конце песчаной косы. Сели. Максим откупорил шампанское, налил Вике в стакан, открыл коробку с конфетами.
  
   - За что будем пить, Вика...?
  
   - Давай выпьем за хороший вечер, за твой приезд.
   - А за нас с тобой, выпить не хочешь...?
   - Конечно и за нас с тобой - несколько торопливо согласилась Вика. - Что бы мы были здоровы и были богаты, - она при этом, как-то неестественно и натянуто засмеялась.
  
   Они выпили шампанское, молча закусили конфетами.
  
   Молчание неприятно затягивалось.
  
   - Слушай Вика, пошли, искупаемся... - предложил Максим. - Помнишь, как до армии, мы после танцев частенько купались здесь, на нашем месте?
  
   Вика, это хорошо помнила. Девушки и ребята, разгоряченные танцами в городском парке, все немного подвыпившие приходили сюда на речной пляж, сбрасывали с себя одежду, и в чём мать родила с криком, улюлюканьем и девчачьим визгом бросались в тёплую, как парное молоко воду. Ребята, как всегда составляли большинство, подружек было поменьше.
   Накувыркавшись в тёплой воде, все выскакивали на берег, и девчонки, хоть и было уже достаточно темно, всё равно, стыдливо прикрываясь, торопливо одевались, и потом терпеливо ждали, когда оденутся ребята. Затем расходились по домам. Кто парами, кто в гордом одиночестве. Кому как повезло...!
  
   Немного подумав, Вика согласилась.
   - Пойдём, искупаемся. Вспомним юность нашу бесшабашную.
   - Ну, может быть не такую уж и бесшабашную? А как раз наоборот, юность нашу счастливую? Чего уж так резко и как-то неучтиво и без уважения о своей юности отзываться...!?
   - "Может и резковато! Может и без особой любви! Всё может быть Максим! И кто его знает, и кто в этом сможет разобраться!? Кто сможет нам ответить, почему мы в жизни поступаем так, а не иначе? И те вопросы, и ответы на них, которые в наших головах возникают совершенно спонтанно, очень часто без нашего на то осмысленного понимания и согласия, становятся реальностью, становятся просто нашей повседневной жизнью. Хорошей жизнью или плохой, правильной или нет, этого, как правило, очень многие из нас, не ведают и не понимают. Я не знаю, как ты, но мне кажется, что я тоже, не исключение из этого общего, людского правила...".
  
   Вика немного дольше обычного за сегодняшний вечер, задержала на Максиме свой взгляд. В нём, всё же ещё угадывалась и выражалась та, уже далёкая, и основательно подзабытая нежность к нему, какое-то женское, почти
   материнское понимание и сочувствие, и такая же неминуемая, неотвратимая готовность к их неизбежному расставанию.
  
   Вокруг никого не было. Она быстро скинула с себя одежду, и первая, не дожидаясь Максима, бросилась в воду.
  
   Максим, провожая её взглядом, толи с болью, толи с облегчением отметил, что её нагота не вызвала той реакции, тех приятных, волнующих ощущений, которые он всегда испытывал, когда видел её раздетой. Более того, он сейчас чувствовал к Вике, не только какую-то отчужденность, а где-то даже определённую брезгливость. Как будто увидел, что-то неприятное, скользкое, холодное и липкое.
   Их купание весёлым и непринуждённым, назвать было очень затруднительно. Это было их последнее и самое грустное купание в реке, которую оба очень любили, за всё то время, в течение которого они знали друг друга.
  
   И тут вдруг, случилось, что-то непонятное для самого Максима. Все планы в его голове, в отношении Вики, жестоко и коварно отомстить ей, внезапно, куда-то рухнули. Сами по себе. Они, как бы исчезли, испарились в белой дымке облаков, которые сейчас проплывали над ними в небе. Их просто-напросто не стало.
  
   - А ведь, наверное, это будет правильно... - как-то устало и одновременно с каким-то явным облегчением, подумал Максим. - Зачем мне всё это нужно...? Это как раз и будет являться проявлением слабости, трусости и даже подлости. Любовь не может мстить или судить кого-то. У любви другие правила, другие принципы, законы. А у нас с Викой, остались только слабые отголоски этой самой любви! И эти отголоски, уже никогда не станут прекрасной лебединой песней, о которой когда-то, мы с Викой мечтали. А посему, объявляется бойкот и всеобщее презрение глупой ревности и бессмысленному мщению! - чуть ли не прокричал это вслух Максим, и почувствовал, что он как будто, сразу освободился от тяжелого, неприятного и в чем-то даже опасного для себя груза.
  
   Как бы ему ни было больно и обидно, но сейчас, быть ей судьёй, Максиму почему-то уже совсем не хотелось.
   Каждый из них понимал и абсолютно точно знал, что их расставание, хотя об этом они не сказали друг другу ни слова, в настоящее время, было неизбежно.
   Их первая Любовь юности, чистая, глубокая и горячая, но, к сожалению такая недолгая и непрочная Любовь, рассыпалась на мелкие, блестящие осколки. Как бьётся зеркало, если его с размаху и без всякой к нему жалости, ударить о бетонную стену.
  
   Они чувствовали и знали, что с ними произойдёт сейчас, в настоящее время.
   Но они не знали, да и не могли знать, что ждёт их завтра, через месяц или год. Они даже не догадывались о том, что пройдёт семнадцать долгих лет, которые они проживут каждый в отдельности, по-своему, и вдалеке друг от друга, и что через эти семнадцать лет, они встретятся вновь.
   Встретятся в этом же самом городе, где они сейчас должны были расстаться.
   И о том, как они, всю ночь напролёт, просидят вдвоём, в беседке детского сада, под проливным, тёплым, майским дождём. С бутылкой шампанского и коробкой конфет, вспоминая, с каким-то волнующим и щемящим душу восторгом и особенной нежностью, свою молодость, свою первую, но так ничем и незаконченную Любовь.
  
   Эта встреча ждала их в далёком будущем. Грустное же и печальное расставание, было сейчас, в настоящем.
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 6.
   "Максим уезжает в Ростов. Реалбаза".
  
  
  
   Через несколько дней, Максим уехал в Ростов. Причин для его отъезда, как он считал, было более чем достаточно.
  
   Первая и главная, это конечно, его расставание с Викой. Были и другие причины. Как оказалось, эти два года для него тоже не прошли бесследно.
  
   Изменился он сам, стал другим, и его друзья так же сильно изменились. И многие, как ему представлялось, далеко не в лучшую сторону. Уже не было той близости и понимания друг друга, которые были до армии. Не было уже той юношеской, бескорыстной сплочённости, и готовности каждого, к самопожертвованию ради своего друга. Что-то в них незримо изменилось.
  
   В теперешних отношениях между ними Максим видел определённую личную обособленность, и уже намечающийся застой. А застой, как правило, перерастает в болото. А болото, всегда неприятно пахнет.
  
   Почти каждый день начинался с того, что его друзья, придя к нему, начинали, как говорят "соображать". Как, где и сколько выпить и каким образом просто убить время. Потом бесцельно бродили по улицам города, ища на одно место приключений.
   После очередной такой дружеской попойки, которая закончилась дракой с ребятами из другого района, они едва не попали в милицию. Максиму это, всё больше и больше не нравилось. Он понимал, что ни к чему хорошему, это
   привести не может. И вся эта, после армейская канитель, уже не вписывалась и не входила в его планы.
   Потом, деньги, заработанные в армии, заканчивались, а брать или просить их у матери Максим не хотел.
   Он понимал, что нужно, что-то делать, что-то решать.
   И здесь, он очень кстати, вспомнил Сергея Воронцова, и его предложение
  
  
   не забывать Ростов, который на самом деле мог дать гораздо больше возможности для самореализации, хорошего дела, да и просто движения вперёд.
   Так же не исключалась и сама возможность обосноваться в Ростове, в общем, то, большом и красивом городе, который, откровенно говоря, очень нравился Максиму.
   Максим, хорошенько всё это обдумал, и решение им было принято. Он уезжает в Ростов.
  
   И опять, как две недели назад, Максим вновь вышел из поезда на ростовском вокзале. Только на этот раз в отличие от прошлого, он очень торопился.
  
   Был уже полдень. Кроме Сергея в Ростове у него никого из знакомых не было. Максим даже не представлял, где он сегодня будет ночевать. Сергей жил с родителями в небольшой государственной квартире и напрашиваться к ним на ночлег, и тем самым создавать родителям Сергея неудобства, Максим не мог.
  
   - Если сегодня, не успею или не смогу устроится на работу, придётся переночевать на вокзале. А это даже очень возможно, хотя не очень то и приятно - размышлял Максим: - "Но деваться, в общем-то, некуда и выбора у меня другого нет". - И потому он, не теряя времени, двинулся в центр города, в сторону предполагаемой Ростовской реалбазы. У него в кармане лежал диплом, который давал ему право работать механиком на предприятиях министерства среднего машиностроения. Он был молодым специалистом, недавно вернувшимся из армии. - "А это уже кое-что, да значит!" - с долей оптимизма заключил про себя Максим, и ускорил шаг.
  
   - Эй, ребята...? - окликнул он проходивших мимо него девушку и двух парней. - "Не подскажите, как можно и на чём добраться на левый берег Дона? Там есть так называемая Ростовская реалбаза. Мне надо туда попасть, и как можно быстрее, чтобы успеть устроиться на работу".
  
   Девушка и юноши остановились, и что-то начали соображать, вспоминая, видимо, как лучше проехать на эту самую реалбазу. Вскоре, после непродолжительного совещания и спора между ними, общее решение было принято.
  
   - Сейчас два квартала идёте прямо по этой улице, затем сворачиваете вправо,
  
   там ещё светофор будет, потом ещё два квартала прямо и Вы попадаете на городской рынок. На рынке есть небольшая пригородная автостанция. А на станции сядете в автобус и через минут двадцать Вы на левом берегу Дона. Номер автобуса на месте узнаете сами.
   - Спасибо друзья, выручили!
   - Да не за что. Удачи тебе парень! Работай хорошо...!
   - И Вам не болеть ребята.
  
  
   Максима, чуть позже, когда он уже проживёт в Ростове определённое время, всегда будет интересовать один вопрос. Вернее даже не вопрос, а очевидное несоответствие между тем, что он читал в книгах о городах Ростов-папа, Одесса-мама, и тем, что он видел и наблюдал на самом деле, живя в Ростове сегодня. И это несоответствие было полным и абсолютным. По крайней мере, что касаемо Ростова-на-Дону. В Одессе Максим не был. А именно! Куда же девался, если он вообще, когда-то был, как писали в книгах, этот залихватский, отчаянно-бандитский город, с красивым названием Ростов-на-Дону, заставлявший говорить о себе всю матушку Россию?
   Этого книжного города в настоящее время не было. Он пропал куда то, канул в небытие. Канули в вечность также и шумные гулянки героев-бандитов с продажными красавицами-марухами на воровских малинах, стрельба и поножовщина, щипачи и медвежатники, дерзкие ограбления банков и прохожих, и страшные кровавые, ночные убийства.
  
   За всё время проживания в Ростове Максим, с тем, что было написано в книгах, ни разу не встречался. Ни разу...! А он был любопытным, любознательным и настойчивым. Он упрямо искал этих встреч. И не находил. Он думал, что не повезло именно ему, и что возможно другим повезло больше, и они об этом бандитском городе знают то, чего не знает он? Расспрашивал об этом других. Они смотрели на Максима, примерно так, как врач смотрит на безнадёжно больного человека. Ни больше, ни меньше.
  
   Но Максим продолжал упорно искать встреч с этими неуловимыми "баньдюками". Максим всегда отличался своей настойчивостью.
   Он частенько возвращался поздно ночью от своих друзей, знакомых или девушек, которые жили в разных районах большого города и его никто, никогда и ни разу не избил, не ограбил и тем более не укокошил. А это означало, что все эти
  
   писатели, без всякого на то основания, просто пугали доверчивых людей, нагло обманывали их!
   Хотя и в это Максим до конца тоже, почему-то не верил. Он был в полной растерянности и не знал, что и думать по всем этим неясным для него вопросам.
  
   Конечно, не обходилось, без каких-либо незначительных происшествий в городе, что иногда случается везде и повсюду, но этот город можно было назвать абсолютно мирным. С прекрасными, добрыми людьми, проживающими в нём, прекрасными, ухоженными садами, парками и проспектами, величественными храмами и красивой рекой Дон.
   Таким был город в дни юности Максима. И это действительно было так. Но, как говорят, одной правды никогда не бывает. Их оказывается у нас много.
  
   Пройдут годы и то, что писателями было написано о Ростове когда-то, покажется всем детской забавой. Ростов всё же выйдет из состояния длительной спячки. Он полностью проснётся. Его кто-то сознательно разбудит. И Ростов в полной мере оправдает и подтвердит своё звание бандитского города Ростова-папы, с гораздо более худшими криминальными результатами, в сравнении с прошлым, и тем, что было о нём написано в книгах. А почему это в скором времени произойдёт!? Думайте сами....
  
   = = =
  
   Добравшись до реалбазы, которая находилась за городом, на левом берегу Дона - ростовчане это место называют просто, Лебердон - Максим нашел дверь, на которой была, как ему казалось очень грозная табличка с надписью, "отдел кадров", вдохнул в лёгкие побольше воздуха, постучал, открыл дверь и шагнул в кабинет. Как в пропасть.
  
   Но, в отличие от ожидаемых мытарств по кабинетам и различного вида сложностей и трудностей, связанных с поступлением на службу, всё шло на удивление быстро и гладко. Минут через тридцать, сорок, его уже приняли на работу и оформили на должность мастера участка. Более того, узнав, что жилья в Ростове у него нет, начальник отдела кадров, предварительно посоветовавшись с директором, предложил Максиму временно пожить в небольшом домике, который находился прямо на территории реалбазы. В нём иногда ночевали приезжие специалисты, если не успевали устроиться в городскую гостиницу.
  
   От такого везения, Максим был, если, не на седьмом небе от счастья, то на четвертом, или пятом в этом момент, он находился наверняка. Он только что, буквально два часа назад, переживал по поводу того, где он будет ночевать в этот день, а ему, в его распоряжение, был предоставлен целый, можно сказать маленький особнячок, который к тому же находился в ста метрах от его места работы. Максим этому обстоятельству, в данный момент был искренне рад.
   Он сейчас не мог и предположить, что через какую-то пару недель, будет очень сожалеть о том, что живёт так близко от своей работы.
   Его станут, в начале не часто, а со временем всё чаще и чаще, дёргать по поводу, а иногда как ему будет казаться и без особого повода, так, на всякий случай, потому что он рядом, легче вызвать, чем кого-то другого. Руководство это, видимо заранее предусматривало. Смотрело, как говорят немного вперёд. Что-то сломалось ночью, иди, помогай. Днём, тем более. Максим, никогда не отказывал в оказании помощи, но ясно понимал, что его, таким образом, в значительной мере лишают, как говорят личной жизни. Но, сейчас, на данный момент, особенно выбирать не приходилось, и поэтому он был согласен с тем, что ему предложили.
  
   Приём на работу подошел к концу.
  
   - Ну, вот и всё молодой человек. Теперь Вы работник нашего предприятия - подытожил их беседу пожилой начальник отдела кадров. - Прошу помнить об этом и высоко держать, как говорят у нас, марку нашей организации. Да, вот, ещё что!
   Первое время, пока Вы полностью не освоите работу своего участка, к Вам будет временно приставлен опытный мастер, Ваш наставник. Зовут его Шульга Иван Семёнович. Теперь, пожалуй, всё! Сегодня у нас пятница. За субботу и воскресение можете самостоятельно здесь осмотреться, познакомиться с работниками дежурной смены, а в понедельник к восьми часам, выходите на работу, на свой участок. Желаю Вам трудовых успехов на новом поприще. Не подведёшь?
  
   - Постараюсь, конечно. До этого вроде бы никого ещё не подводил.
   - Ну, вот и чудненько! Вот и дерзай вьюноша! Или как там у вас молодёжи говорят? Рви когти к своему новому дому...!?
  
   Максим искренне и от души поблагодарил начальника отдела кадров за доверие и оказанную ему очень существенную помощь, и с удовольствием выполняя его совет, рванул к своему новому месту жительства.
   ГЛАВА - 7.
   "Особнячок. Вечеринка. Рита".
  
   После того, как Максиму показали, где находится его жильё, он, осмотрел его и начал потихоньку и с удовольствием в нём устраиваться.
   Домик состоял из трёх жилых комнат, просторной кухни, умывальника и коридора. Перед входной дверью было небольшое крыльцо. Вода, газ, свет, мебель, посуда, всё это в доме имелось в наличии. Не было только телефона. Но Максима в настоящий момент, данное обстоятельство сильно не расстроило.
   Он был доволен всем, как удав после сытного обеда. Ну, еще бы...! Вокзал или маленький особнячок? Разница все-таки есть!? И, надо прямо сказать, довольно ощутимая...!
  
   Он не раздеваясь, лёг на кровать, с силой вытянулся до хруста в теле, затем замер, лёжа на спине, и мысли одна за другой, суетливо, наперебой, начали напоминать о себе, о своём существовании и присутствии в его голове.
  
   - Надо позвонить Сергею, и сообщить, что я в Ростове - подумал он. - Объяснить, где находится моя работа, как добраться и договориться о встрече.
  
   Максим встал, вышел из дома и направился на проходную звонить Сергею.
   Шагая по территории предприятия, он с интересом рассматривал всё, мастерские и производственные здания, людей и брошенные под забором пришедшие в негодность и ржавеющие под открытым небом различные механизмы и оборудование. Никому ничего не надо, никому ни до чего нет никакого дела. Всё вокруг колхозное, а значит всё, ничьё! И ничего с этим не поделаешь....
  
   - Ну, жизнь же это. Жизнь...! И никуда ты от неё родимой, не денешься...! - отчего то почти весело думал Максим.
  
   = = =
  
   Сергей поднял трубку сразу, как будто ждал звонка и уже держал её в руках. - Да - произнёс он - Здесь Штирлиц. Слушаю Вас! - и, сделав паузу, очень тихо,
   добавил - Товарищ...! - и затем почти шёпотом спросил - Вы кто...!?
   - Серёга, привет...! Ты, отчего это дружище, Штирлицем заделался и косишь под него...?
   - Это ты Чао...?! - Сергей, что удивительно, узнал Максима по голосу. - Привет братан...! Да это я так Чао, для конспирации пошел служить. И не в управдомы, а сразу в шпионы. Сейчас мне, не все звонки желательны и полезны. И ещё дорогой для того, чтобы просто не сойти с ума...!
   - Да Серж, это я, Максим. В управдомы то в наше время, идти выгодней дружище! Смотри не прогадай...!
   Я сейчас нахожусь в Ростове и звоню тебе с Лебердона. В общем-то, я уже устроился на работу и даже получил жильё. Жильё пока временное, но всё-таки... Можно сказать, что я уже тоже ростовчанин. А у тебя братишка, на сегодня какие планы, мысли и дела? Помимо конечно твоей конспирации, шпионов и сумасшествия?
   - Усиленно готовлюсь Макс. Через пару недель сдаю экзамены в РИНХ, на факультет экономики. В башке всё смешалось от такого обилия информации. Скоро у меня глюки, галлюцинации начнутся, как у американских хакеров!
   - Может, есть резон встретиться Серёга? Заодно и отдохнёшь от зубрёжки и своих галлюцинаций. Если это возможно конечно, и планы твои сильно от этого не пострадают?
   - Наоборот, как раз всё это, будет по делу и к месту. Молодец, что позвонил Чао! Действительно голова идет кругом. Надо немного отвлечься от этой науки. Ой-хо-хо...! Женщин хочется, потных женщин Чао! И много...! - дурачась, прорычал Сергей в трубку - Нежного, горячего, молодого, и похотливого женского тела! Даже холодного пива, и то, хочется намного меньше, чем этих самых, сладких баб-с...!
   Кстати, я познакомился в институте с хорошенькими абитуриентками. Их там, как кошек в марте месяце! И как говорится из разных городов и весей. Есть одна знакомая даже из Болгарии. Я их тоже захвачу с собой. Так, что скучно не будет. Говори, где встречаемся, что и как?
  
   Максим объяснил, как приехать к нему. Договорились встретиться в семь вечера.
   Обговорили, кто и сколько покупает горячительных напитков и закуски.
  
   - Да, Сергей, здесь на работе не ахти какой строгий, но всё-таки пропускной режим.
  
   А после работы посторонних не пускают тем-более. Поэтому, придётся по старой памяти, через забор. Это метров семьдесят от проходной по дороге. Я вас там
   буду ждать. Ну, вот, пожалуй, и всё, давай пока старик, до встречи.
  
   По дороге к себе он зашел в небольшой местный магазин, купил вино, огурчики, колбасу, сыр, хлеб, консервы.
   Зайдя в дом, он пошёл на кухню, достал их шкафа тарелки, вилки, стаканы и тщательно их вымыл. Всё это расставил на столе. Поставил вино, нарезал и разложил закуску. Затем придирчиво оглядел стол, кое-что подправил и остался вполне доволен, своей проделанной работой.
  
   Время шло быстро. Стрелки часов показывали без четверти семь. Максим вышел из дома и направился к тому месту, где они с Сергеем договорились встретиться. Подойдя к нему, он тихонько свистнул. С той стороны забора раздался голос Сергея.
  
   - Чао, мы уже здесь...! Помоги девчонкам перебраться к тебе.
  
   Сергей помогал, девушкам с той стороны забора, Максим принимал их с этой. Девчата, умудряясь цепляться своими платьями буквально за всё, что даже и не являлось для них преградой и помехой, иногда шутя, иногда слегка и негромко возмущаясь таким своеобразным приемом гостей, в конце концов, встали на твердую землю с этой стороны. Сергей перемахнул забор последний.
  
   - Знакомиться будем на месте, то бишь непосредственно на базе... - подчёркнуто дурачась, говорил и действовал почти, как заправский шпион Сергей. - "Я правильно излагаю Макс...? А теперь командуй, куда топать? Надо же...! - сетовал Сергей - Вся наша жизнь, к сожалению, состоит из одних только трудностей и их всё время, надо преодолевать. Как этот забор...! Да-а-а...! С такой прямо скажем, тяжёлой переправой через него, как будто Волгу в войну форсировали, чуть инструмент свой не сломал. Было бы обидно! Праздник то наш, мы ещё даже и не начинали друзья мои! А какой праздник без музыки и без весёлой песни!? Тоска, а не праздник..." - за спиной у него виднелся гриф старенькой, видавшей виды, гитары.
  
   Идти было не далеко. Они быстро добрались до дома. Максим на правах хозяина, почти горделиво показал всем своё свалившееся на него прямо с неба
  
   новое жильё. Хотя ребятам, как ему показалось, было, всё едино. Есть, да и есть! Не за тем как бы пришли. Есть и другие интересы....
  
   Девчонок звали, а их Сергей, зачем-то привел троих, Надя, Юля и Рита. Из них явно и бесспорно выделялась Рита. Она была хорошо сложена, очень соблазнительна и как-то, по-особому, по-женски притягательна. В ней чувствовалась цельная натура, уверенная в себе, увлекающаяся и знающая себе цену. Это было заметно и сразу бросалось в глаза. А так же у неё была короткая стрижка и короткое платьице, позволяющее свободно любоваться её стройными ногами.
   И ещё..., - она, чем-то неуловимым напоминала Максиму, Вику.
  
   Вечеринка началась. Без каких- либо церемоний и ненужных никому стеснений. Просто и непринуждённо. Как в студенческие годы в общежитие.
  
   По тому, как достаточно свободно девушки пили вино, было ясно, что они, скорее всего, догадывались, для чего их пригласили, и чем всё это может закончиться. И видимо поэтому, чтобы быть похрабрей и немного притупить остроту пресловутой морали и женской стыдливости, не пропускали и не отказывались выпить, кто бы, за что не предлагал очередной тост.
   Хотя это была просто версия, или предположение самого Максима. Не более того....
  
   Но время шло, и колесо лёгкого, непринуждённого веселья крутилось всё быстрее и набирало свои хмельные обороты.
  
   - Наша прелестная и обольстительная Марго...! - обращаясь к Рите, спросил Максим. - Пойдём на воздух, покурим...?
   - Очень прошу тебя Максим, не называй меня так - Марго. Мне это почему-то не нравится. Вернее, никогда не нравилось. Зови меня, как-нибудь по-другому. Ну, Рита например. Хорошо...!?
   - Ну, не совсем уж дурак...! Понял. Учтем. Рита, так Рита! Ну, так что Ритуля, предложение моё принимается!? Пойдём...?
   - Пошли... - теперь уже охотно и просто согласилась она.
  
   Они вышли на крыльцо. Он достал сигареты "Ростов", прикурил ей и себе. Она, беря у него сигарету, как показалось Максиму, намеренно и подчеркнуто пьяно
  
   качнулась в его сторону. Он, поддержал Риту, обхватил её за талию и медленно привлек к себе. Она, не сопротивляясь, прильнула к нему. По её телу пробежала
   легкая дрожь. Недокуренные сигареты упали на землю. Они стояли, тесно прижавшись, и молча, с взаимным интересом, всегда проявляемым к противоположному полу, вдруг, неожиданно для самих себя, торопливо, жадно, но вместе с тем осторожно и нежно, обвили друг друга руками. Они переплелись, как ветки одного молодого дерева. Руки ласкали всё. Всё, куда скользили по телу. Спину, шею, грудь, плечи. Губы их слились в горячем, крепком и долгом поцелуе.
  
   - Нормально! - подумал Максим - Лёд тронулся дорогие господа присяжные, процесс пошел...! А девчонка то вкусная до безобразия, ну прям, как сдобный пряник, да ещё и с изюмом! Или, как мороженое с клубникой...."
  
   Дверь открылась, и на крыльцо вышла Юля.
  
   - Ой...! - негромко вскрикнула она - "Я Вам помешала...? Извините меня конечно ребята, но мне надо идти. Уже поздно и мне пора...".
  
   Максим был немного раздосадован её внезапным появлением и вторжением в их, так сказать, интимную с Ритой обстановку, но где-то понимал и
   Юлю. Ей просто было немного скучно, и, наверное, обидно. Она была довольно миловидная девушка. Но внимания ребята больше уделяли Наде и Рите. Так уж сразу как-то получилось. Сработал принцип арифметики кинофильма "Три плюс два". Всё равно получается четыре. Там Сундуков оказался лишним..., здесь "мадам сундукова", то есть Юля.
  
   - И зачем Сергей её приволок бедолагу? Про запас, что ли...! - думал Максим. - И двух бы вполне хватило....
  
   Рита свою подругу не удерживала, но и сама к ней, что бы уехать вместе в город, не присоединялась. Было понятно, что она решила задержаться здесь немного подольше. Возможно, что и на всю ночь до утра, что очень бы обрадовало нашего разудалого Максима.
  
   - Надо, значит надо... - сказал Максим. - "Но, через забор мы уже не полезем. Сейчас в этом попросту нет необходимости. На проходной, и я это заметил, больше проверяют тех, кто входит, и почти совсем не интересуются теми, кто выходит с территории. Мы тебя проводим до самой проходной, а там ты спокойно пойдёшь одна, предварительно, как говорят, прикинувшись сибирским валенком. Как будто ты местная и просто задержалась на работе. Остановка автобуса рядом. Ну, ты и сама уже знаешь...."
  
   Они так и сделали. На Юлю, никто не обратил внимания. Она благополучно вышла за проходную реалбазы и на автобусе уехала домой.
   Вернувшись, они увидели, что Сергей с Надей без них особенно не скучали. Они нисколько не огорчились и почти не обратили внимания на Юлин уход.
  
   Сергей, остался верен своей старой, ещё до армейской привычке. Пить до тех пор, пока на столе стоит хоть что-то из спиртного. А потом, свой роскошный казацкий чуб укладывал в какой-либо салат или холодец, и там сладко засыпал. Надя была с ним рядом, она вообще не отходила от Сергея весь вечер, и было видно, что он находится под её покровительством и защитой. Сергей, против такой опеки, нисколько не возражал.
   Из общего разговора за столом, стало ясно то, что Сергей знает Надю уже не первый день.
  
   - Чао...! Где вы там ходите? - увидев Максима с Ритой, уже заплетающимся
   языком спросил Сергей. - Куда то все пропали, мы тут с Надюшей скучаем одни. Шучу, конечно, я. Всё просто отлично Макс, даже можно сказать великолепно.
   Расслабились до самого упора, отдохнули и от учёбы отвлеклись. Мы люди не жадные. Гранит науки пусть погрызут и другие. Нам его тоже хватит, ещё и зубы об него поломать успеем.
   Чао...! Давай мой друг, споём нашу любимую, студенческую! - без всякой связи с только, что де-то дажепроизнесённым собственным монологом, предложил Сергей.
  
   Максим не возражал. Он подстроил гитару и тихо, но сочно и довольно проникновенно запел одну из любимых в то время, студентами песню:
  
   "Вновь загорелись театральные рекламы
   А у меня молчит мой телефон...
   Ну, догадайся, догадайся, позвони
   Скажи хоть слово, а я в трубку помолчу
   Ведь это будет первый знак в моей любви
   Ну, догадайся, догадайся, позвони... "
  
   Сергей, вначале попытался подхватить, но потом замолчал и вместе с девушками слушал, как и о чём поёт Максим. Песня в настоящий момент, навеяла на всех, какие-то романтические мечты и какие-то свои, очень приятные воспоминания. Все молчали, и всем было хорошо, спокойно и уютно.
   Максим допел песню до конца, осторожно положил гитару на кровать, и тоже ничего не говоря, молча, смотрел на своих притихших товарищей.
  
   - Друзья, давайте выпьем за Любовь...! - тихо и как-то даже немного торжественно предложила Рита, нарушив общее молчание - Ведь каждый человек, будь то парень или девушка, очень надеется встретить её в своей жизни. Это для каждого очень важно и, скорее всего, просто необходимо.
   - Да..., об этом, наверное, мечтает каждый, да вот только далеко не каждый эту настоящую Любовь встречает на своём пути... - тоже тихо заметил Максим - Это для многих становится большой и часто неразрешимой проблемой....
   - Вполне возможно, но люди хотят верить и надеяться. Без надежды не может быть и самой жизни. Ну, ведь, это же, правда...!? - Рита внимательно посмотрела на Максима и повторила - Давайте всё-таки, за Любовь ребята!
   - Я лично, не возражаю. За любовь, так за любовь...! - уже с определённым
  
   трудом проговорил Сергей: - "Но я, наверное, пойду и немного отдохну. Ослаб
   чего-то.... Толи от учёбы, толи от выпивки...?" - уже рассуждая сам с собой гадал любознательный Воронцов. Он не без труда, с помощью Нади поднялся и направился в соседнюю комнату. - "Вы тут без нас не скучайте друзья мои...!" - промолвил Сергей напоследок, многозначительно подмигнул Максиму и вместе с Надей скрылся за дверью.
   Максим и Рита остались одни.
  
   - Максим, у тебя есть девушка...? - после непродолжительного молчания спросила Рита.
   - До недавнего времени вроде была. А теперь то, уж точно нет. Взяла и вся куда-то вышла. И надо полагать, навсегда....
   - Сергей говорил мне, что у тебя с ней были сложности. Она, что не дождалась тебя из армии? Да...!? Он так же ещё говорил, что у вас была с ней такая любовь, что многие просто завидовали вам! Это правда? Ой, как это интересно...!
   - Интересного тут мало и потом сейчас уже никто не завидует, и никаких сложностей в этом вопросе тоже нет. Я свободен, как степной ветер. Или даже, как орёл. Я похож на орла...? А? Впрочем, можешь не отвечать. А то вдруг ещё скажешь, что я похож, на отвратительного, чёрного ворона, или того хуже, на глупого, ощипанного петуха. А это, как сама понимаешь, мало приятно.
   Ну а вот о моём недавнем, таинственном и очень тёмном прошлом, сейчас, я просто не хочу говорить. Нет никакого желания. Ты уж извини меня Ритуля. Давай, лучше поговорим о тебе? Ты как, не против...!?
  
   Он взял её за талию привлёк поближе, затем усадил к себе на колени, и, шутя, подчёркнуто строго, как учитель экзаменует ученика, спросил. - Что вы хотите нам рассказать о себе сударыня? Какие такие тайны хотите нам поведать! Только говорить надо правду, одну только правду и ничего кроме правды. Как в суде. Идёт...?
  
   - Ты мне очень нравишься Максим. Говорю тебе это, без всякого преувеличения. И ты мне понравился сразу. И я думаю, что я, тебя бы дождалась. И ты совсем не похож ни на ворона, ни на петуха тем более. Ты похож на самого себя...!
   - Вы мне тоже сударыня нравитесь. Благодарю Вас почти, что за комплимент
   в мой адрес. Но не уходите от вопросов и заданной темы. Не отвлекайтесь от главного, а то я Вас сейчас выведу из зала суда! - продолжал шутить Максим.
   - Я хочу, что бы ты, не думал плохо обо мне. Мы видимся с тобой в первый раз, и у
  
   нас уже есть какие-то отношения. Мне кажется, что они хорошие. Не знаю как
   тебе...? И об этом, можно по-разному судить. Кто на что способен и кто во что горазд.... Но поверь, есть хорошие, любящие и преданные девушки. И верность, и преданность им не в тягость. Это не такая уж непосильная ноша для них. Но для этого нужна самая малость, нужно просто любить человека. Любить, а не заставлять себя делать вид, что любишь. И не играть в любовь, как в прятки. Обязательно обожжешься....
   - Очень даже возможно, что всё, о чём ты говоришь, верно. И даже, где-то красиво. Но от этого легче не становится. Знаешь что Ритуль!? Обними меня лучше крепко, крепко. И давай выбросим все эти мысли, заботы и проблемы из головы. И желательно, далеко, далеко...! Хотя бы на сегодня, а еще лучше, прямо сейчас. Ты, как солнышко моё, не возражаешь? Ты согласна со мной...?
   - Да, я согласна Максим, давай всё выбросим... - как-то очень послушно и едва слышно прошептала Рита. И секунду подумав, повторила за Максимом. - Далеко, далеко! - и ещё через секунду добавила уже от себя - Очень, и очень....
  
   Максим, шестым чувством уловил, что его желание и желание Риты сейчас полностью совпадают. Оно было единым и общим, находилось где-то там, на самом верху человеческих чувств. И оно победило, подчинило их себе. Двоих одновременно. Сейчас было бы глупо делать вид, что его нет и не замечать это обоюдное, острое желание и стремление быть вместе, любить друг друга, тем самым напрасно пытаясь обмануть саму природу, и надсмеяться над её вечными и незыблемыми законами. Настал момент истины.
   - Познай истину, и ты станешь свободным!" - вспомнил Максим где-то им прочитанное.
   - Хочешь быть счастливым, будь им...! - подытожил кто-то неведомый, и одновременно как будто, очень хороший знакомый в его голове.
  
   Он осторожно и медленно снял с неё платье. Сердце трепыхалось у Максима, где-то в горле. Он без особого успеха пытался выровнять своё участившееся дыхание. Лоб был мокрый от пота. Рита сама сбросила босоножки. Оставшись в одних трусиках, она выглядела маленькой, тоненькой, хрупкой и беззащитной. И у неё так же, как и у Максима, от каких-то неясных и непонятных, но приятных предчувствий, от чего-то тоже в груди, замирало сердце.
  
   Максим лёг на спину, привлёк Риту к себе. Легко и нежно касаясь, и как бы скользя пальцами по её шелковистому телу, замирая на отдельных "женских"
  
   местах, так же осторожно снял последнее искусственное препятствие, её трусики,
   которые мешали им плотно, до сладкой боли, прижаться друг к другу. Он начал медленно заполнять её собою, нежно лаская её красивое, молодое и трепетное тело.
   Максим и Рита ни о чем не говорили. Слова сейчас им были не нужны. Они в них просто не нуждались. Они, как два голодных и ненасытных вампира просто упиваясь, наслаждались друг другом, выпивая все жизненные силы и соки, стараясь не оставить другому ни одной капли.
   И в то же время, они были, как два великодушных альтруиста, как два самых щедрых и бескорыстных донора, которые ради другого, без остатка приносили себя в жертву, отдавая ему всю свою кровь, всю свою жизнь. Они отдавали всё, стараясь, наполнить друг друга, до самых краёв, глубокими, красивыми и чистыми человеческими чувствами, без которых жизнь на земле, потеряла бы всякий смысл, и к которым стремятся всегда и во все времена, мужчина и женщина.
  
   Потом лёжа рядышком, они молча курили, и каждый из них ещё раз, по-своему, вспоминал и переживал всё то, что с ними только что произошло, стараясь не отпустить эти переживания и ощущения далеко от себя, а наоборот приблизить их, почувствовать и окунуться в них вновь.
  
   - "Ты знаешь, что Максимушка мой...!? - Рита первая нарушила молчание. - Теперь я определённо знаю, как говорят на все сто процентов. Да. Да...! Знаю, что я бы точно дождалась тебя. И не только через два года. Я дождалась бы тебя и через много, много лет. Мне сейчас кажется, что всю свою жизнь, я как раз это и делала. Всё это время я ждала только одного тебя!" - она говорила, говорила, говорила....
  
   Максим молча слушал Риту, отметив для себя то, что она впервые назвала его Максимушкой. Его так ласково и нежно, в особые, волнительные минуты его жизни, называла только мама. И он сейчас, не хотел и боялся прервать Риту. Боялся вспугнуть каким-либо ненужным или неосторожным словом. Он почему-то верил тому, что она ему сейчас говорила. Или очень хотел верить этому.
   Так или иначе, но всё равно ему сейчас это было и приятно и даже где-то необходимо.
  
   Он неожиданно, поймал себя, на мысли о том, что за весь сегодняшний вечер, он ни разу не вспомнил о Вике.
  
   Максим был верен Вике все два армейских года. Он не изменял ей. И не
   потому, что не было возможности. Их как раз было достаточно. Нет...! Просто он сам не хотел этого. Не хотел мараться. Он на самом деле, действительно, очень берёг их Любовь. Её кристальную, как родниковая вода, чистоту, и не мог и не хотел её предавать, и тем самым, как бы с размаху, наотмашь, швырять свою Любовь в грязь.
  
   Так почему же тогда, всё это произошло...!?
  
   Наверное, - думал Максим - Я слишком откровенно показывал, даже зачастую, просто беспардонно хвастался кому ни попадя, демонстрируя всем и вся, свою любовь к Вике. Ну и после всего этого, какой же я, - не дурак...!?
   А жить то оказывается надо было попроще, прямо, как по Александру Сергеевичу: - "Чем меньше женщину, мы больше...! Тем больше, меньше - она нас...!" Всё так просто!
  
   Но очень даже возможно и то, - что в настоящее время, вне зависимости от каких-либо жизненных обстоятельств, Максим ещё не был способен, ни на какое предательство. Просто потому, что не пришло его время...!?
  
   Он немного привстал, затем наклонился над Ритой, глядя в её сияющие и вновь зовущие глаза, в которых сейчас ему очень хотелось утонуть, и в которых на самом деле, можно было утонуть навсегда и безвозвратно. И Максим снова, опять начал с нежностью и каким-то пьянящим душу упоением, целовать её губы, глаза, шею, грудь. Она страстно и самозабвенно отвечала на его ласки.
  
   И опять всё закружилось и завертелось в голове. Как им теперь казалось, всё искрилось и сияло, и всё заново смешалось как в калейдоскопе.
   Они словно купались в разноцветной радуге. И всё началось сначала, всё повторилось вновь.
   И они опять, улетели высоко в небо, и одновременно с этим, провалились, словно в преисподнюю, в самое её пекло.
   Они, крепко обнявшись, летели, куда-то вдвоём, объятые жарким пламенем бесконечной любовной страсти.
  
   Максим и Рита, сейчас ни о чём, и ни о каком далёком и светлом будущем
   не мечтали. Более того, они сейчас, даже просто, ни о чём не думали. Ни о каких
  
   своих житейских делах, ни о каких-либо заботах и проблемах, вообще ни о чём!
   Они, нисколько не мудрствуя, просто парили в небе. Высоко, высоко над землёй.
  
  
   И вот теперь, в этот самый миг, они оба были готовы к тому, чтобы жить и даже умереть, но только, обязательно вместе, вдвоём, и причем, в один и тот же день. И такое, действительно в нашей жизни бывает...! Но очень, очень редко...!
  
   Хотя один из них, по меньшей мере, точно знал, куда они летят.
   Это был живительный, молодящий любого человека омут, почти такой же вечный, как и сама жизнь.
  
   В своё время с Викой, Максим там уже был, и нечто подобное он в своей жизни уже испытывал.
   И он уже знал, что это такое. Максим, про себя ласково называл это, чистым Омутом Любви.
  
  
  
   ГЛАВА - 8.
   "Рита уезжает".
  
   Вот так, как-то совсем незаметно, пролетели четыре недели. И за этот сравнительно небольшой отрезок времени, в жизни Максима произошло довольно много разных событий.
   Максим добросовестно трудился на своём предприятии, выполняя своё обещание не подводить начальство, что вскоре и было отмечено наблюдательным руководством.
   Начальство видело, что их новый молодой мастер старается в сам процесс работы всегда внести, что-то новое, неординарное, и что это у него неплохо получается. К Максиму понемногу начали прислушиваться, считаться и учитывать его мнение. Это радовало. Но его совсем не радовало другое.
   Уехала к себе домой в Ульяновск Рита. При сдаче вступительных экзаменов, она не набрала необходимого для зачисления в институт количества баллов. Надя и Юля, успешно сдали экзамены и стали студентками РИНХа. Сергей тоже был зачислен.
   До отъезда Риты в Ульяновск, Максим виделся с ней почти каждый день. Это сильно мешало её подготовке в институт, и Максим очень остро чувствовал здесь свою вину. Но желание видеть Риту было сильнее, чем все остальные доводы вместе взятые. Они искренне тянулись друг к другу.
   В это время их чувства преобладали над разумом, и они полностью были во власти этих чувств и при этом забывали обо всём на свете. За что и поплатились, в особенности Рита.
  
   На вокзале, когда он её провожал, Рита старалась держаться молодцом и не показывать то, что она расстроена, и что она очень переживает по поводу своей неудачи с институтом, и еще оттого, что она расстаётся с Максимом. Но, в конце концов, она не выдержала, уткнулась к нему своим милым личиком в грудь и расплакалась.
  
   - Я приеду к тебе Максим...! Немного разберусь со всеми делами дома и приеду -
   сквозь всхлипывания повторяла она. - Родители будут сильно огорчены, они так надеялись на меня. Ох, и какая же я всё-таки дура набитая!
  
   - Ритуля! Ты уж так сильно то себя не казни, всякое бывает в жизни. И такое с каждым может случиться. Ничего страшного не случилось, на следующий год поступишь - как мог, успокаивал её Максим: - Я тоже на следующий год буду поступать в РИНХ с тобой за компанию. Когда приедешь опять ко мне в Ростов, будем вместе готовиться к экзаменам.
  
   Она слегка улыбнулась: - Ну да, конечно...! Если будем готовиться так, как "готовились" в этом году, то уж точно поступим. Только куда...!? Скорее всего, в роддом. Ты хочешь, что б я туда поступила...!? - теребила Рита его за руку.
  
   Рита немного повеселела.
   - Ты знаешь...? - спрашивала она, и немного помолчав, сама же себе и отвечала: - Мне, конечно же, не хочется уезжать, расставаться с тобой. Но, а что делать? Как быть...? Ведь ехать то всё равно надо. Дома ждут строгие родители и неприятности. И еще неизвестно, чем всё это закончится?
   - Наверно надо Ритуля, хотя и мне тоже не хочется, чтобы ты уезжала. Ну, ты же не навсегда уезжаешь? Правда...?
   - Максимушка, ты не забудешь меня, пока я буду в Ульяновске? - отвечая вопросом на вопрос, стрекотала Рита. - А...!? Я думаю, "навэрное нэт", как ты любишь иногда говорить. Не забудешь...? А!? Как ты думаешь? Есть за что меня помнить...? - Она лукаво улыбнулась и прижалась к Максиму. Затем, немного помолчав, как-то очень серьёзно продолжила: - Я очень люблю тебя Максим! И сейчас в этом мире, у меня нет никого дороже, чем ты. С одной стороны, я очень расстроена, что не поступила в институт, а с другой, я просто счастлива, потому как, я встретила тебя. Если бы я была немного посмелее, то я сейчас плюнула бы на всё, и никуда бы не поехала. Осталась с тобой. Осталась навсегда, до конца наших, и я в этом уверена, долгих и счастливых дней нашей жизни. Но я неисправимая трусиха Максим! Я всё это время жила под крылом своих родителей и всегда от них, целиком и полностью зависела в этой жизни. Я к этому привыкла. И я боюсь с этим расстаться. И, наверное, поэтому я и уезжаю сейчас. Страх заставляет меня делать это. Хотя я чувствую, что я поступаю, скорее всего, неправильно. Но! Но! Но...! Поцелуй меня на прощание мой родной. Только так крепко и сладко, чтобы мне этого хватило, до нашей следующей встречи, когда я к тебе приеду. Ты только жди меня. Хорошо мой любимый!?
  
   = = =
   Она была уже в поезде, и с грустной, оттого какой то не совсем
  
   естественной улыбкой на лице, смотрела на него из окошка своего купе. Максим стоял на перроне, курил и немного нервничал. Он, почему-то, не очень любил эти вокзальные проводы. Хотя особой любви не испытывал и к встречам на вокзалах. В такие моменты он чувствовал себя, как-то не очень уютно и даже немного растерянно. Эти последние минуты перед расставанием для него всегда были томительны и тягостны. Но вот, наконец, поезд тихо тронулся. Рита вначале медленно, а потом всё быстрее и быстрее начала уплывать от Максима, и они последний раз послали друг другу воздушные поцелуи.
   Тогда они еще не знали, что обменялись ими действительно в последний раз. Больше в этой жизни, Максим и Рита никогда не встретятся.
   А впрочем! Кто знает всё до самого конца...? Один лишь Бог, но не писатель!
  
   Для Максима, с Ритой, будут связаны только самые светлые и чистые воспоминания. Он будет помнить её всегда, и сравнивать их недолгие, чистые отношения, с яркой молнией блеснувшей в ночи, или с жарким костром, который согрел его и осветил всё вокруг. Осветил ненадолго, на какое-то короткое время, но его тёплый и нежный свет, навсегда останется с ним, с Максимом, и все эти годы, совсем незаметно, будет согревать его сердце.
   Он будет всегда относиться к нему с огромным уважением, и помнить тепло этого яркого костра, всю свою жизнь. Помнить тихо и неприметно, даже для самого себя.
  
  

ГЛАВА - 9 .

   "Переход в Управление. Брат Виталий".
  
   Где-то месяца через три, после приезда Максима в Ростов, в телефонном разговоре со своей мамой Зинаидой Даниловной, он узнал от неё, что в Ростов приехал и работает на вертолётном заводе Виталий Сухонин. Это был двоюродный брат Максима. К этому времени, Максим на реалбазе уже не работал. Он был переведён в Ростовское областное управление, на должность инженера технического отдела.
   Управление находилось на Ворошиловском проспекте, в самом центре города. С домиком на реалбазе, Максим расстался не без сожаления. С ним были связаны очень приятные воспоминания. Он в своё время, был их тёплым и родным приютом. Его и Риты.
  
   Но жизнь шла своим чередом, и замусоленную спецодежду в масляных пятнах, Максим поменял на приличный костюм с галстуком. Надо сказать, что подобную смену одежды он сделал с явным удовольствием. Максим до конца не мог осознать, что, как и почему? И что это за наваждение такое? Или это простое везение, потому, как говорят дуракам всегда везёт, или именно с ним, такое и должно было произойти и вовсе не потому, что он дурак, а как раз наоборот. И именно с ним, с Максимом! В двадцать один год стать пусть пока не ведущим, а просто инженером огромного управления, это тоже, кое-что да значит. Максим, почти гордился собою. И также плюс ко всему, он получил отличную комнату для жилья в общежитии гостиничного типа, которое принадлежало управлению и находилось совсем недалеко от него.
  
   - Ну не сказка ли наяву!? - думал Максим. - Интересно, это будет продолжаться ещё долго, или в самый неподходящий момент и самым неожиданным образом всё для меня закончится? Тогда, наверное, будет очень, и очень жаль!
  
   Он находился в Ростове около трёх месяцев, и за это короткое время, произошло немало изменений в его жизни. И как он считал, далеко не в худшую сторону. Жизнь в Ростове, пока преподносила ему, ну прямо таки приятные сюрпризы. А дело было так...!
  
   На реалбазе, проводилась очередная плановая проверка. Многие знают, что такое закон падающего бутерброда с маслом. Знаете, да? Встречались с ним?
  
   И вот...! Именно в этот день, на предприятии произошла серьёзная поломка. Вышел из строя главный конвейер. Комиссия и до этого нашла немало недостатков и нарушений, а тут ещё ко всему поломка главного и неизвестно на какое время? Технологический, производственный процесс остановился, замер. Выполнение месячного плана было под большим вопросом. Закон бутерброда с маслом сработал, и как всегда не вовремя и наоборот. Местное руководство засуетилось, забегало, стараясь более-менее достойно выглядеть в глазах комиссии, делая всё, что бы, она не заметила и не предала происшествию слишком серьёзного значения. Но ушлые члены комиссии из управления всё заметили, всё увидели, и всё зафиксировали в своих тетрадочках.
  
   Вот здесь Максима они и заметили. Он предложил довольно нестандартный, но эффективный, а потому в какой-то степени оригинальный способ устранения причины аварии. И это не могли не заметить. Поскольку Максим частенько, даже в свободное от работы время проводил на участке, он довольно хорошо понял и изучил принцип работы главного конвейера и способы устранения его поломок. И сейчас, надо было, просто немного приподнять верхнюю часть ленты, ослабив концевые натяжители, с одновременным натяжением нижней части ленты конвейера. Это позволяло подлезть и снять неудобный, и, скорее всего, изначально неправильно установленный на станине защитный кожух. Это, в общем - то нехитрое действие, и давало возможность заменить вышедший из строя подшипниковый цилиндр, который являлся причиной остановки главного конвейера.
   Таким образом, по предложению Максима поломка была довольно быстро устранена, что в свою очередь дало возможность сохранить в более или менее надлежащем виде, лицо предприятия и возможность выполнения месячного плана.
  
   - Ты откуда такой молодой да ранний взялся? - уже после всего, спросил Максима председатель областной комиссии. - Давно здесь трудишься?
   - Недавно из армии пришел, учился в техникуме на Урале, а здесь работаю около трёх месяцев.
   - Ну, понятно. Ты я смотрю парень грамотный. Я не ошибаюсь? Так вот! Хочу предложить тебе одну вещь. Что скажешь, если мы заберём тебя к нам в
  
   управление, ну, скажем для начала на должность инженера техотдела. Нам такие работники нужны. Не будешь возражать? А-а-а, молодой человек!?
  
   Предложение было для Максима неожиданным, и он не знал, как на него реагировать и как правильно ответить. Он уже понимал, что ответ должен быть не абы, какой. Восторженно и с благодарностью согласиться, могут подумать, что он ищет лёгкой жизни. Отказаться от предложения, для него было б ещё большей глупостью, а для них он мог показаться просто недалеким пижоном. Линия
   поведения и решение, как вести себя в данной ситуации пришли для него неожиданно. Сами по себе.
  
   - Как я уже сказал Вам, я недавно вернулся из армии. А там нас учили распоряжения и решения командира и начальника не ставить под сомнение, не критиковать и не обсуждать, а неукоснительно и точно их выполнять. Я это хорошо усвоил. Армия хорошая школа и учит правильному пониманию жизни. Предложение Ваше конечно заманчивое и для меня очень перспективное. Всё дело в том, устраиваю ли я Вас, или нет. Если устраиваю, то я согласен. И, разумеется, постараюсь не подвести.
   - Ну, это конечно, и в значительной степени будет зависеть в первую очередь, от тебя самого, дорогой ты наш уралец.
  
   Лукин, так звали председателя комиссии, внимательно посмотрел на Максима, как бы изучая его. Ответ Максима ему скорее, больше понравился, чем нет.
   - Хорошо - продолжил он: - "Будем считать, что вопрос этот решён, и мы обо всём договорились. Думаю, не ошибусь, если посоветую тебе потихоньку собираться и готовиться к переезду в город", - он с улыбкой посмотрел на Максима и добавил: - А тебе, наверное, собраться, что ремнем подпоясаться. Хозяйства ещё пока большого не нажил? Еще не обзавёлся им? Верно? Всему своё время молодой человек. Да ты не робей парень, иди вперёд! Тем более, если тебя туда приглашают старшие товарищи! Я думаю, что всё у тебя будет хорошо....
  
   Через два дня Максим был работником Ростовского Областного Управления.
  
   = = =
  
   Со своим братом Виталием, Максим встретился дня через три после
  
   перехода в управление. Он разыскал его на вертолётном заводе. Конечно, были первые минуты вопросов и ответов. Была радость. Родной брат таки. Максим знал, что Виталий недавно вернулся из тюрьмы. Да, да! Из самой настоящей тюрьмы, где он отсидел не много, не мало, а целых три года. Слева на груди у него красовался портрет Сталина, а на его правой руке недоставало одного пальца. Указательного. Видно лес валить и распиливать его, не только не легко, но и не безопасно. Где-то зевнул не во время, пальца как не бывало. Хорошо хоть не головы. Она то в жизни поважнее будет, чем палец. Они оба были родом с Урала, жили в одном небольшом городке и в детстве росли вместе. Виталий уже тогда довольно сильно отличался от местных мальчишек. В школе учился более чем хорошо. Как говорят, голова варила у него, будьте нам здоровы! Многим бы так!
  
   За ним водилась одна интересная особенность. И вот какая. Сам он первым, никогда и никого из ребят не задирал, но и никогда никому не уступал дорогу. А уж если ему это приказывали сделать, то тем более. Не терпел никаких оскорблений в свой адрес, и по этому поводу никогда не устраивал никаких дискуссий. Типа, имел ли ты на это право или нет, и так далее. Если ему наносили, как ему казалось оскорбление, разворачивался и молча, не рассуждая и долго не думая, размахивался, и бил обидчика по физиономии. Даже в шутку в разговоре или споре с ним, ему нельзя было сказать - Виталик, да пошел ты.... Ну, Вы сами знаете куда! У него, тут же, срабатывал условный рефлекс, затем молниеносно его рычаг в виде руки с увесистым кулаком, и этот нахал получал по заслугам.
   И для него было абсолютно не важно, знакомый ему этот человек или нет. Максим знал об этой особенности брата, и нередко в споре с ним по какому-либо поводу останавливал себя на полуслове. И это надо всегда было делать вовремя. Хоть ты брат, хоть ты сват, результат будет один и тот же. Вначале получишь в лоб, а потом если захочешь, то можешь предъявлять свои запоздалые претензии.
  
   Посадили его можно сказать прямо после учёбы, когда он, только окончил десять классов средней школы.
   Забрали в милицию с выпускного школьного бала.
  
   Ребята в связи с окончанием школы, по такому торжественному случаю, конечно, выпили шампанского, и в перерыве между танцами, отправились покурить в школьный двор. Виталий, что интересно, сам не курил, просто вышел с ними за компанию. Но как говорят, ирония судьбы показала себя в полной мере. Именно у Виталия, какой-то проходивший мимо, тоже подвыпивший мужчина,
  
   попросил закурить. Банально, но факт остается фактом. Виталий сказал, что он не курит, и ему не советует. Мол, на здоровье плохо отражается. Мужчина рассмотрел его ответ, как оскорбительный отказ, и кровно обидевшись, в свою очередь, посла его туда, куда так любят посылать у нас в стране, от мала до велика. Хотя туда, далеко не все, и в особенности мужчины торопятся проследовать. Да к тому же этот разнесчастный мужичок, не знал о довольно странной привычке Виталия, очень своеобразно реагировать на подобные оскорбления. Мужичок, тут же получил удар в ухо, упал, и при этом треснулся головой, толи о камень, толи просто о землю. Появилась рана или просто ссадина? Ну, в общем, он отправился в больницу. Рану промыли, перевязали бинтом, и он пошел к себе домой вполне живой и здоровый, но как говорится, прецедент состоялся. Медицинская справка была на руках. Состоялся суд. Статья двести шестая, часть вторая. Ну, просто непростительно злостное хулиганство. В действие сразу же вступили наши гуманные и очень справедливые законы. И получай "вьюнош" три года тюрьмы. Шуруй на лесоповал. И это в восемнадцать то лет, даже не начав еще свою самостоятельную жизнь. Но как говорится, судьба...!
  
   Максим и Виталий отправились на знаменитый ростовский рынок, зашли в кафе "Молодёжное", взяли бутылку красного сухого вина и сели за один из свободных столиков.
  
   - Виталя - начал разговор Максим - У тебя среднее образование. Отличный аттестат. Вот только мешают твои три года практики на лесоповале в тайге. С таким грузом будет конечно трудно. Но все равно, как ты планируешь жить дальше, и что собираешься делать? Учиться то дальше думаешь? - спросил Максим, как совсем недавно об этом его самого спрашивал Сергей Воронцов. - Поступать будешь куда - нибудь? В техникум, наверное? Там, поступить будет полегче.
   - Нет, в техникум поступать не буду.
   - А куда в институт что ли? - удивлённо бросил Максим.
   - Нет, и в институт поступать, тоже не стану.
   - А куда? - уже почти растерянно спросил Максим. - Или совсем, никуда поступать не будешь?
   - Буду Макс, буду - интриговал Виталий: - "Но только сразу в университет, в Ростовский РГУ".
   - Ну, ты и даёшь, кто ж тебя с твоим волчьим билетом, в РГУ примет? Там таких, как ты, не особенно ждут. Папенькиных и маменькиных сынков, да и медалистов вполне достаточно.
  
   - А ты знаешь, ни в Конституции, и ни в каких других наших советских законах не говориться о том, что, таким как я, запрещается учиться в университетах или в каких-либо других учебных заведениях. Нет такого. Я всё это дело хорошо изучил. А как говориться, что не запрещено, то разрешено. Вот так, братуха. Будем брать штурмом, и только лишь университет.
  
   Максим сидел, слушал и с определенной растерянностью и немалым изумлением смотрел на брата.
  
   Виталий поднял стакан с вином и как бы подытожил:
  
   - Послушай Макс, хватит этих разговоров по поводу учебы. Будешь, не будешь!? Давай сейчас не станем гадать на кофейной гуще, а выпьем лучше за нашу с тобой встречу. Об учебе поговорим как-нибудь позже, потом. Это ещё надоест. И тебе и тем более мне. Давай вперёд Макс, поехали. За нашу встречу и удачу в наших делах.
  
   Они выпили и молча закусывали мясным салатом. Каждый вместе с салатом пережевывал и те слова, которые были сказаны друг другу за столом. Через несколько минут, Виталий всё-таки не выдержал, и сделал признание, которым еще больше, огорошил Максима.
  
   - Между прочим, я уже сдавал в этом году экзамены в РГУ на факультет журналистики, но, как и следовало ожидать, не прошел по конкурсу. Сдавал на общих основаниях, но ты где-то прав. Сложности есть. Не всякий ректор горит желанием, чтобы у него учился человек с тюремным стажем. Это мы с тобой знаем, что моя так называемая отсидка в тюрьме, чистая случайность. Но ректор то и люди вокруг, этого ведь не знают! Сидел, значит, шпана, бандит, и ещё хрен знает кто. Знаешь, как приёмная комиссия разглядывает тебя. О-о-о, будь здоров! Типа, куда ты со своим свиным рылом, да в калашный ряд прёшься. Вот что плохо. Всем не расскажешь. На перекрёсток не выйдешь и не станешь орать о том, что с тобой не совсем справедливо поступили. Всё равно не поверят. А вот загреметь по второму разу можешь очень даже запросто. Поэтому лучше помалкивать и сопеть в свою тряпочку. И это будет в настоящее время правильно. У меня есть мечта братан. Я хочу стать журналистом. И именно поэтому, и не смотря ни на что, на следующий год, я вновь буду сдавать экзамены в тот же университет, и
   только на факультет журналистики. Ну, нравится мне это дело. Понимаешь Макс,
  
   нравится. Сейчас на заводе, я работаю на общественных началах в газете, в так называемой малатиражке, и как говориться набираюсь журналистского опыта. Я думаю, что для меня, это полезно и важно сейчас.
  
   Виталий оказался прав. Ему пришлось довольно основательно и с полной отдачей сил потрудиться. И это, ещё очень мягко сказано.
   Он проявил незаурядное упорство при своём неоднократном поступлении в РГУ. Несколько лет подряд, он подавал документы в приёмную комиссию, сдавал экзамены, и всякий раз не проходил по конкурсу. Делалось всё, чтобы он не попал в стены университета. Члены комиссии уже знали постоянного абитуриента Сухонина в лицо, и некоторые даже с определённым интересом и сочувствием начали относиться, к его упорным попыткам поступить в вуз и стать журналистом.
  
   По всей вероятности, там наверху, у руководства университета разговоры на эту тему тоже имели место. Они не знали, какой так сказать боевой дух и настрой у этого парня, и сколько ещё раз он будет приходить сюда, и сдавать вступительные экзамены, удивляя многих преподавателей, своей настырностью и преданностью избранной им профессии. Хорошей профессии или не совсем, это кто как на это дело посмотрит, но именно для Виталия, она была родной и любимой.
   А вообще то, кто что любит, и что кому нравится. И как сказал, в одном замечательном, художественном фильме, многими уважаемый и любимый киноактёр, сыгравший Паратова : - "У каждого свой вкус...! Кому нравится арбуз, а кому и ... хрящик". А в нашем случае, очень даже возможно профессия журналиста.
  
   Но, в конце концов, с третьей, или даже, с четвёртой попытки, вернее правильней будет сказано захода, Виталий, всё-таки прорвавшись через все бюрократические заслоны и дебри, поступил, и стал студентом факультета журналистики, Ростовского Государственного Университета. По окончании РГУ, его мечта стать журналистом сбылась. Он им стал. За это, Максим с большим уважением относился к брату. Его завидное упорство и потрясающая устремлённость в достижении поставленной перед собой цели, были поучительным, и достойным примером для подражания многим и многим молодым людям, которые мечтают и хотят добиться успеха в этой жизни. Причём, успеха не за чужой счёт, не за дядин, а только за свой собственный. Молодец, брат. Максим, ему лично, с удовольствием аплодировал!
  
  
   ГЛАВА - 10.
  
   "Новая работа. Татьяна".
  
   В коллектив областного управления Максим влился быстро, легко и без каких-либо трудностей. Он был компанейским, контактным и неконфликтным. Он умел слушать и самое главное слышать других, и мог без особого усилия поддержать любой разговор, на любую тему. Но при всём при этом, он всегда имел своё мнение по любому вопросу, и никогда просто так от него не отказывался. И эта черта его характера, в будущем, не раз сыграет свою положительную для него роль. В Управлении работало довольно много молодёжи.
   Чуть позже Максим поймёт, что ему, бесспорно, повезло, да и не только ему, а так же ещё и многим молодым парням и девушкам. Старые работники управления, везде, где только могли, собирали под крышу своей областной конторы молодые кадры, которые, по их мнению, проявляли здоровый энтузиазм, знания и каким-то образом выделялись и отличались от всех остальных. Отличались от основной массы молодых специалистов, конечно же, в лучшую сторону и в хорошем смысле этого слова. Такая "кадровая политика", в значительной степени наносила серьёзный урон предприятиям на периферии, потому, что оттуда забиралась лучшая, перспективная молодёжь. Но, по всей видимости, управление, которое отвечало за всё, что делается на всех предприятиях, кстати, в том числе, и за их укомплектованность кадрами, это мало волновало. Как говорится, - "Своя рубашка ближе к телу, было бы нам хорошо, а остальные пусть выкручиваются, как хотят. И вообще, начальству на местах виднее, вот пусть оно и думает, и само ищет себе грамотных работников". - "Спасение утопающих, дело рук, самих утопающих!". - Вообще то, так было всегда и везде. Ничего нового здесь нет! Не придумали ещё. Или просто не хотят что-либо менять!? Или думать...!
  
   Техотдел размещался на втором этаже большого, старинного и красивого здания и занимал всего одну, но довольно просторную комнату. В ней стояло пять столов, и за одним из них Максиму предстояло отныне работать. Четыре других, были заняты другими сотрудниками.
   Максим, пришёл на работу в своём сером до армейском костюме, довольно неплохого качества, который и сейчас был ему в пору, и сидел на нём как влитый.
  
   Рубашка, галстук и до блеска начищенные туфли дополняли весь этот туалетный ансамбль. По всей видимости, пополнение коллектива молодым, и без преувеличения скажем, довольно симпатичным сотрудником, не осталось незамеченным. В особенности слабой половиной человечества. В этот день, в техотделе женщины появлялись намного чаще, чем в обычные рабочие дни. Многим было интересно, кто такой и откуда? Женат данный товарищ, или нет? Симпатичный или не очень? Есть ли у меня шанс или его нет? Замуж то всем хочется. Многие сразу нашли причину, замаскированную под производственную необходимость, и как бы решая свои рабочие дела, и беседуя со старыми работниками, сами при этом, незаметно рассматривали Максима.
   Техотдел состоял из одних мужчин, от тридцати лет и выше. Все были женаты, и все всё понимали. Они, с присущим им, довольно скромным мужским интересом и любопытством, наблюдали за этим женским ульем, который, не желая того, разворошил их новый коллега. Наблюдали и при этом беззлобно посмеивались. Этот этап жизни, каждый из них в своё время уже прошел.
  
   Чаще других забегала Татьяна из планового отдела, который размещался рядом с техотделом. Ей было года двадцать три, и она была не замужем. Вернее, к этому времени уже успела и замужем побывать и развестись.
   С первого взгляда, Татьяну, красавицей назвать было немного затруднительно. Такие люди интересны другим и проявляют себя в полной мере, всегда чуть позднее.
  
   И только пообщавшись с Татьяной какое-то время, становилось ясно, что это довольно грамотная, волевая, начитанная молодая женщина, которая имеет аналитический, можно сказать мужской склад ума, непомерные амбиции и не совсем здоровое самомнение. Но отличало её от других женщин, совсем не это. Её отличало ото всех, совсем другое. Её фигура...! Да, да, вот именно, её фигура. В мире, есть много женщин, которых распознать и понять, что это женщина, особенно на расстоянии, довольно затруднительно. А если такая женщина оденется в мужскую одежду, да повернётся к Вам спиной, то практически понять, кто перед тобой стоит, вообще частенько бывает невозможно.
  
   Потому и существует эта огромная, и вечно неразрешимая проблема у слабой половины человечества и также существует еще, более огромное желание, обладать действительно хорошей, привлекательной женской фигурой. И отсутствие таковой, для многих женщин становится настоящим несчастьем.
  
   Зачастую, просто непоправимой трагедией. Женщина может быть умной, темпераментной, элегантной, какой угодно. Но не это главное. Она и сама понимает, что это не главное, не основное и особенно в первые минуты знакомства с мужчиной. Все эти качества являются для мужчины второстепенными, вторичными, и они могут только лишь дополнять одну единственную вещь, это хорошую сексуальную женскую фигуру, которая вызывает желание у мужчин обладать, самой хозяйкой этой фигуры.
   Ведь если, поглубже и посерьёзнее копнуть, то по большому счету, женщина, как земное существо, была изначально сотворена, исключительно только для одной единственной цели. И эта цель, соблазнить мужчину, причем не абы какого завалящего, а как раз наоборот, как можно лучшего, и тем самым выполнить свою историческую миссию, заложенную в ней природой, а именно продолжить род человеческий. Выстрелить в цель и попасть. Она и должна это сделать по замыслу природы и при этом, ей очень хочется попасть в десятку, в самое, что ни на есть яблочко. И более того, ей самой лично, страстно хочется испытать всю полноту любви. Глубину этого непонятно-пресловутого, и такого неуловимого "женского" счастья. Просто побыть в этой жизни женщиной. Простой, счастливой женщиной. Можно даже бабой, но обязательно и однозначно, счастливой бабой. А это означает только одно, что ей надо Любить и быть Любимой.
   Но попасть в цель, то есть, соблазнить хорошего мужчину, можно, как правило, только при одном условии. Это возможно тогда, когда женщина сама, действительно внешне, в первую очередь внешне, выглядит надлежащим, соответствующим образом. И этот её образ, должен, как магнит притягивать мужчину. Другими словами, у мужчины должно возникнуть желание быть соблазнённым, и именно этой женщиной.
   Женщины отлично знают, или, по крайней мере, интуитивно догадываются, что их избранники в начальной стадии знакомства, гораздо в меньшей степени реагируют на их внутренний мир, на его содержание, нежели на их внешние раздражители. На контуры, на очертания, на внешнюю форму. То есть, на фигуру женщины. Насколько она сексуально - притягательна, или так себе....
   В начальный период знакомства, подавляющему большинству мужчин, абсолютно безразлично, или как сейчас говорят многие "умники", просто-напросто, по барабану её эрудиция, образованность, и какие-то приобретённые ею в жизни знания. То есть, знакома ли, и знает ли эта женщина, произведения Онере
  
   де Бальзака, Гиде Мопассана, Гёте, Джорджа Гордона Байрона, или того же Густава Флобера, или нет....
   И только лишь после того, когда именно на этой основе, на физиологическом уровне, произойдёт сближение мужчины и женщины, он начинает интересоваться её внутренним, духовным содержанием. И если этот интерес и взаимопонимание будут найдены, как на физической, так и на духовной основе, данные мужчина и женщина наверняка будут представлять собою жизненную гармонию. Дух, душа и тело.
   Эти три ключевых составляющих должны раствориться друг в друге и наполнить себя без остатка другими составляющими одновременно, для того, чтобы родилось одно неделимое целое, родилась настоящая Любовь. И люди, которые это имеют, этим обладают, и есть самые счастливые люди, живущие на земле.
   К большому сожалению, таких пар, не так уж и много. А точнее, очень и очень даже мало. Можно легко пересчитать на пальцах. Ну, в крайнем случае, подключить и пальцы ног. И я нисколько не шучу! Хотите, посчитайте сами...? Только честно, не обманывая в первую очередь, самих себя.
   Весьма жаль, но в этом виновны, как это ни странно, всё те же мужчины и женщины. Других виновников нет, да и быть не может. Хотя все, или подавляющее большинство мужчин и женщин, нещадно обвиняют в своих жизненных неудачах, что угодно и кого угодно, но упаси Боже, только не самих себя лично.
   Таня такой фигурой обладала. И глядя на неё, мужчина, не витает где-то в дебрях философии, не мудрствует и не размышляет о каких то высоких материях. Более того, в это время, он не думает даже о своей собственной душе. Отнюдь! Сейчас ему просто не до неё...!
   Он думает о своём похотливом теле, и о его ненасытных плотских потребностях. Он думает, о самом простом, насущном и земном. Он думает о теле женщины. Будем надеяться, что думает о нём, хорошо...!
   Мужчина, глядя на неё, в этот момент, мечтает о любви, обычной плотской любви. Только после того, после совершения любовного акта, он будет готов, и, как правило, даже с удовольствием начнёт думать о чём-либо другом. О поэзии, например, искусстве, литературе. О внутреннем, духовном мире женщины.
   Возможно, для многих, это является грустным утверждением, но это факт. А
  
   с фактами лучше не спорить. Их умные люди изучают, анализируют, делают
   выводы, затем привлекают на свою сторону и управляют ими. А проще говоря, просто используют их в своих целях. Но таких людей, к сожалению тоже не так уж и много. Но что тут поделаешь!? Такова наша жизнь! С ней особо не поспоришь! Да и смысла то спорить с ней, никакого нет....
  
   ГЛАВА - 11.
  
   "Память о Рите. Два наставника, два, Вани. А это уже, слишком много...!".
  
   Рита, уехав в Ульяновск, действительно канула, как в воду. Ни слуха, ни духа...!
   За всё это время от неё не было никакой весточки. Ни телефонного звонка, ни письма, ничего.
   Максим не выяснял причины её столь долгого и упорного молчания. Да у него и не было такой возможности. Но он чувствовал и понимал, что причины были. Он только не знал, какие конкретно? Да и важно ли это...? Факт, он и есть факт, и спорить с ним, а тем более переть против него, - по меньшей мере, глупо....
   А время шло! Её образ понемногу выветривался из головы Максима и стирался из его сердца.
   Максим так же понимал и чувствовал, что они вряд ли когда-либо ещё увидятся, смирился с этим, и, найдя в дальнем уголке своего сердца местечко, с нежностью поместил туда память о Рите. Навсегда.
   И эта память стала для него в жизни, лёгким, светлым и дорогим одновременно жизненным багажом, на всё оставшееся время.
  
   А его личная, сегодняшняя жизнь, шла своим чередом. Без какой-либо задержки, пробуксовки, и вообще, каких-либо опозданий, к любому событию, происходящему с ним.
  
   Максим так же работал в областном управлении, и часто ездил в командировки. Изредка виделся с братом Виталием, чаще с Сергеем Воронцовым. Он учился в институте и нередко забегал к Максиму в гости. Иногда выпивали, то с девчонками из института, то со своими старшими коллегами по работе. Слушали музыку. Довольно часто ходили в кинотеатры, на концерты. Не Бог весть, какое качественное заполнение жизни, но всё-таки, что-то хорошее в ней присутствовало.
  
  
   Неплохое для холостяка жильё, служило всем и местом для встреч и просто местом прибежища для молодёжи. Но так же, наряду с этим, Максим довольно часто, принимал у себя и более старшее поколение....
  
   = = =
  
   Шульга Иван Семёнович, бывший наставник Максима по реалбазе, и его школьный друг, тоже начальник, но другого участка этой же базы, Андреев Иван Степанович, почти каждую субботу приходили к Максиму в гости.
   По фамилии и имени их почти никто не называл. Называли просто, Шульгу - Семёнычем, Андреева - Степанычем.
   Они к этому, наверное, настолько привыкли, что, по всей видимости, немного подзабыли свои собственные имена.
   Иногда бывало, что если кто-то обращался к кому нибудь из них по имени, они довольно долго, не понимающе, но внимательно смотрели на того, кто их окликнул, и задумывались на какое-то время. После чего, или отзывались, что было, не так уж часто, или, что было гораздо чаще, лезли в карман за паспортом, доставали его и оттуда черпали необходимую информацию по поводу своего родного, но изрядно забытого имени.
  
   Им было лет под шестьдесят. Это были два закадычных, неразлучных школьных друга, два начальника разных участков на одном предприятии и два непримиримых врага, по всем производственным вопросам.
   Оба они жили в одном и том же ведомственном доме, который принадлежал Управлению и в котором тоже жил Максим.
  
   Почти каждую субботу, Семёныч со Степанычем, умудрялись в очередной, и который уже раз, обмануть своих бдительных жён, выскользнуть из их поля зрения и на пару часов убежать к Максиму.
   Здесь они прятались от посторонних глаз и от всевидящего ока своих благоверных супружниц, которые, по всей видимости, за их долгую совместную жизнь, им изрядно надоели.
   У Максима, они отдыхали душой и телом. Оттягивались, как резинка от трусов за всю прошедшую рабочую неделю. Тормоза здесь не скрипели. Мужики их отпускали полностью, как говорится аж до самой верхней точки. Здесь они просто очень культурно и со смаком выпивали.
   Каждый раз, придя к Максиму, эти два, в общем, то симпатичных и
  
   обходительных мужичка-начальничка, вежливо спрашивали разрешения у владельца данной площади, то есть у Максима, немного посидеть у него в гостях.
   И каждый раз после двух выпитых стаканов вина, они совершенно забывали о существовании и присутствии хозяина, так радушно приютившего их у себя.
   Они пили исключительно только портвейн "Три семёрки" и были полностью поглощены своим вечным спором о производственных делах. О том, кто из них больше прав, какой участок лучше, и кто из них, больше приносит пользы родному предприятию.
   Надо сказать, что спорили они до тех пор, пока у них не кончались слова и портвейн, и до того момента, когда эти самые слова, им было уже трудно подбирать, а тем более выговаривать.
  
   Максим всегда с особым желанием принимал этих закадычных друзей - врагов, усаживал их за стол, и потом сидя чуть в сторонке, что бы ни мешать им, внимательно наблюдал за ними, с большим интересом слушая их нескончаемые производственные дебаты.
  
   Свой спор они, как целых два "рыцаря печального образа", начинали сразу после первого стакана вина. Начинали всегда напористо, весомо, с копьями наперевес. И, как им самим, наверное, казалось, вполне аргументировано.
  
   - Ну почему ты такой упёртый Ваня!? - искренне возмущался Степаныч - Ведь это же так очевидно! А ты заладил одно и то же, как попугай, нет, да и нет! Ну что Ваня нет...!? Что? Это даже ребёнку понятно, что если поставить транспортёр к
   вагону не под девяносто градусов, а под сорок пять, ну от силы пятьдесят, пятьдесят пять, то производительность увеличится, как раз в соответствии с этими же градусами. Угол падения, равен углу отражения. Забыл что ли...? Не уразумею я, чему тебя только в школе учили!? Да и в биллиардной тоже.... Это же и ежу понятно!
   И мне, мой друг не понятно, весьма сильно очень, почему ты это не можешь уяснить, и не хочешь с этим мирно согласиться!? Ну, я просто в это не могу врубиться, примерно так же, как колун в деревянную чурку! Ты же ведь не чурка деревянная? А-а...?
   - Э-э, брат не скажи...! - с сознанием дела и тоже очень весомо возражал в свою очередь Семёныч - Может я кое-что, и повторяю как попугай! Может.... Но это, я делаю только исключительно для блага и улучшения общего дела. И ежу твоему
  
   может быть понятно всё, потому, что он ёжик. А мне вот нет! Я же, как ты, наверное, мог заметить не ёжик...!? И тем более не чурка деревянная. Да ведь и ты Ваня на колун то, тоже не тянешь. Фактура не та.... И поэтому нас на арапа не возьмешь и на мякине не проведёшь! Ишь ты, куда хватил...! - искренне и от всей души изумлялся он - А вот ты, лично ты, как начальник участка посчитал экономический вопрос...? Как это скажем, будет выглядеть на бумаге? А-а...? Вот то-то и оно! Не посчитал! А говоришь ёжику всё понятно!
   - Да зачем что-то считать? - всё больше распалялся Степаныч - Зачем тебе, какая-то бумага. Для туалета что ли!? Сам лопух и лопухом, если сильно прищучит обойдёшься...! К чертям собачьим эту бумагу! А мозги у тебя для чего? Для нагрузки, да...!? Опыт то у тебя есть или нету? Или ты его весь пропил в забегаловках? Вот я тебя спрашиваю? А смекалка на что тебе дана? Для форсу что ли...!? Или для какого-то там блезиру? Нет, Ваня, ты всё-таки большой... дундук!
  
   С каждой новой принятой дозой портвейна, ставки становились выше, весомей и друзья входили в ещё более крутой словесный вираж.
  
   - Ваня, - продолжал вещать Степаныч, чувствуя своей, уже не совсем здоровой печёнкой, что он сейчас должен сказать, что-то очень и очень важное. Просто обязан сказать! И он, к этому был уже почти готов. И Степаныч сказал! - Ты меня, конечно, извини, но если ты не можешь понять очевидные для населения нашей страны вещи, извини меня ещё разок, но ты даже не дундук мой дорогой. Ты, Ваня, просто - упёртый дурак...!
  
   У Семёныча, от такого вопиющего безобразия и бесчинства чинимого Степанычем, на какое-то время отнимался язык. Он сосредоточенно, молча, до дыр буравил Степаныча, уже красными от вина глазами. Весь напрягался физически и особенно умственно и с трудом мычал следующее. - Ну,... ты... э-э-э... вот... значит... м-да-а-а. Ну, спасибо, оценил, оценил.... Еще раз тебе превеликая благодарность - наконец выговаривал Семёныч. - Друг называется! Да ты мне после этого никакой не друг, а-а-а...! - Семеныч старательно подыскивал едкое и убийственное сравнение для Степаныча, и, наконец, находил его - А-а-а ржавое грузило для поплавка. Вот ты кто...!
   Ну, а если я, как ты говоришь дурак, то почему тогда наш директор, до сих пор не взял твоё рацпредложение в оборот? Чтобы из него пользу извлечь! А...? Не в-зя-л же ведь!? - медленно смакуя каждое слово, тянул Семёныч - Он, что, тоже дурак...? - тонко по мастерски, проводя сравнение между директором и
  
   собой, он ставил этим вопросом Степаныча в очень затруднительное положение.
  
   Степаныч надолго задумывался, усиленно сопел синим носом, и в свою очередь, тоже начинал сверлить насквозь, ну, в крайнем случае, до нижнего белья Семёныча, своими глазками-буравчиками. При этом, он напряжённо искал выход.
   Степаныч не мог допустить даже в остатках своих пьяных мыслей, и согласиться с таким коварным, иезуитским сравнением, а уж тем более произнести вслух, что директор тоже - дурак. Он очень почитал начальство. Семёныч загнал его в угол. А Степанычу в углу стоять, почему-то не очень хотелось. Возраст не тот...!
  
   Семёныч торжествовал. Он уже праздновал победу.
  
   Они опять, но уже молча, в абсолютной тишине, так, что было даже слышно, как жужжат мухи на оконном стекле, тщетно пытаясь найти выход из неволи на свободу, выпили по очередному стакану вина.
   Словарный запас обоих спорщиков, быстро иссякал. Спор достиг своего апогея, своей кульминации. Финиш уже маячил на горизонте.
   Они продолжали дырявить друг друга своими мутными глазами и напрягали все свои резервы, все свои последние физические и умственные силы. Один хотел, во что бы то ни стало удержать завоёванную, как ему казалось в споре
   трудную победу. Другой, ни взирая, ни на что, хотел доказать, что он не лыком шит, что он вовсе не побеждён и поэтому он, Степаныч должен был найти достойный ход, и не менее достойный ответ.
   Противостояние продолжалось. Они уже фехтовали на междометиях, не особенно то при этом, слушая друг друга.
  
   И тут Степанычу показалось, что такой спасительный ответ им найден, но он никак не мог его сформулировать и произнести вслух. Мысли в голове путались и скакали в разные стороны, как необъезженные мустанги. У него, уже просто не было никаких сил. Все исчезли, как портвейн из бутылки.
  
   Поэтому, он от злости, больше на самого себя и своё собственное бессилие, чем на своего друга, глядя с большой укоризной и печалью Семёнычу прямо в глаза, с огромным трудом выдавил из себя последние и простые, как солдатское мыло слова: - "Я Ваня, тебя сщас..., укушу...! - и, сделав самый последний выдох, закончил - За одно место...".
  
   Все слова у Степаныча теперь уже, точно закончились.
  
   Семёныч тоже находился не в лучшем состоянии, чем его друг-поплавок. Но он сегодня победил Степаныча. И он должен был, как-то это обозначить, закрепить.
   И Семёныч, непонятно к чему, тоже из последних сил, ставя точку в этом жарком споре, мудро изрёк: - "А я сейчас громко взвою...!"
  
   Вот так! Ни тебе больше, ни тебе меньше! На этом дуэль спорщиков закончилась. Без драки, крови и убийства.
  
   Единственное вещественное доказательство, которое могло бы вывести их на чистую воду, и изобличить этих двух Вань, для доблестных органов правосудия и их верных женушек, были обыкновенные, пустые бутылки из под вина "Три семёрки", которые очень тихо и мирно, никому не мешая, валялись под столом.
  
  
   И всё в этой истории, заключалось только лишь в одном. В том, что они, эти два Вани, два больших друга в жизни, и два непримиримых врага на работе, были обычными любителями, мирно посидеть, не докучая никому, поговорить о том, о сём, и просто по мужски, крепко врезать. То есть, попросту заложить за галстук...! Да так, что бы аж шибало! Но не настолько сильно, чтобы шибало под стол, как пустые бутылки.
  
   Они, то есть Степаныч и Семёныч, всё-таки были культурные люди....
  
   После всего этого, они, как два питерских рабочих после получки, шатаясь и спотыкаясь на ровном месте, но при этом, всегда поддерживая друг друга и нещадно матерясь, не обращая никакого внимания на Максима, шли домой.
  
   Шли добровольно сдаваться своим благоверным супругам, чтобы, протрезвев на утро, вновь стать на целую неделю закадычными друзьями и в очередную субботу, опять напроситься в гости к Максиму, и повторить сначала свою нескончаемую, словесную дуэль.
  
  
  
  
   ГЛАВА - 12.
  
   "Знакомство с Инной".
  
  
  
   В один из зимних вечеров к Максиму, как всегда без предупреждения, словно снег на голову, свалился Сергей Воронцов. Заявился он, как обычно в сопровождении уже теперь своей Нади, и ещё одной очень симпатичной незнакомки.
  
   - Чао привет! Гостей принимаешь...? - не изменяя себе, как всегда весело и беззаботно, прямо с порога пропел Сергей. - Если да, то тогда, как говорили у нас на Руси, - "Что есть в печи, то на стол скорей тащи...!". - Он поставил на стол бутылку водки и авоську с чешским пивом "Будвар". - Знакомьтесь. Это Инна, студентка нашего института, очень даже милая и к тому же умная девочка, а это, - он указал на Максима... - Хозяин и владелец гостеприимного замка "Броуди" - Чао. Стоп, стоп прошу извинить меня, - его зовут, Макс, а если совсем по-простому, Максимус. Мой, как говорится друг и соратник по тёмным делам, мыслям и красивым женщинам. А так же по партии. Все мы родом с "комсамолу", будем вечно молоды - дурачился Сергей. - Поэтому, все вновь прибывшие, могут особенно не стесняться, раздеваться, желательно не до исподнего, чтобы не ставить нас мужчин в неловкое положение, удобно располагаться и чувствовать себя как дома. Хотя пословицу про непрошеных гостей и незваного татарина прошу не забывать. Шучу, естес-с-твенно...! Помните её...? Приходит татарин в правительство и жалуется: - "Почему к нам так неуважительно относятся!? Мы что хуже всех? Почему говорят, что незваный гость, хуже татарина? Ведь это несправедливо, помогите нам татарам, пожалуйста"! - Правительство подумало и говорит: - "А ведь действительно несправедливо. Но мы это дело поправим. Мы Вам поможем. Справедливость в нашей стране восторжествует всегда, и над глупостью и над невежеством". - И изрекло...: - "Теперь не будут говорить, что незваный гость, хуже татарина. Отныне будут говорить, что "Незваный гость, лучше татарина...". - А!? Ну, как? Как вам нравится наше мудрое правительство? - и подчеркнуто серьёзно пропел - "Так в чём тут кроется секрет? Ответ...! Его мудрее в мире нет...!"
   Максим пожал маленькую ладошку Инны. Она была мягкая и тёплая. На какое-то время, они остались вдвоём.
  
   - Сергей сказал мне, - первая начала разговор Инна, - Что здесь недавно справляли новоселье, и ещё, что Вы очень любите музыку. На новоселье принято делать подарки. Я долго ломала голову, что подарить новосёлу и вот решила подарить Вам это. - Она протянула Максиму пластинку для проигрывателя.
   - Лучшего подарка, чем хорошая музыка и ожидать не следовало. Спасибо большое - поблагодарил Максим: - Сейчас её и послушаем!
  
   Сергей с Надей уже на правах завсегдатаев звенели посудой на кухне. Инна тоже подключилась к приготовлению незамысловатой закуски для стола.
  
   - На каком курсе, и какой факультет? - спросил Максим Инну, что бы завязать разговор.
   - Макс, не отвлекай девушку и не отрывай её от дел. Сейчас закусон, самое главное обстоятельство в нашем общем застольном деле - вставил реплику Сергей.
   - Хорошо, хорошо дружище! Если мои невинные вопросы Вас сударь так сильно раздражают, то мы с Инной, с удовольствием можем перейти в другую комнату. Там мы сможем без вашего надзора и контроля спокойно беседовать и одновременно готовить, как ты выразился закусон для нашего дружеского стола.
  
   Максим и Инна вышли в соседнюю комнату.
  
   - Я учусь на третьем курсе, - начала Инна - а факультет, экономический. Уже больше двух лет хожу на лекции, семинары, сдаю экзамены, а мне и сейчас не верится, что учусь в РИНХе. До учёбы в нём, я всё время думала, что не поступлю туда. До сих пор еще ко всему привыкаю понемногу. Даже к общежитию. Хотя мы сами живём на квартире у очень симпатичной, старомодной женщины. Вместе с Надей я имею ввиду.
   - Инна, Вы берите пример с Сергея, он везде и всегда себя чувствует, как рыба в воде. Куда бы, его судьба не забросила. Правда, он живёт дома, и ему всё-таки помогают родители. Мама в облисполкоме работает, отец, заместитель главного редактора местной газеты. Как говорится, не последние люди. Поддержка конечно существенная. Но и Сергей сам по себе пробивной и весёлый малый. Оптимизма ему не занимать. Даже иногда бывает лишний. Посмотри, он и сейчас от чего-то, как ребенок хохочет....
  
  
   Сергей действительно вовсю гоготал на кухне, как гусь лапчатый.
   - Макс, Инна...! - шумел Сергей - Послушайте, какой анекдот, мне только что, рассказала моя Надюшка! Сейчас постарайтесь включить своё воображение и представьте себе следующую картинку. Рассказываю только для вас. Эксклюзив, как говорят - Он еще раз гоготнул и продолжил - Семья из трёх человек, муж, жена, маленький ребёнок. Он всё время канючит, "хочу в зоопарк, хочу в зоопарк". Достал папашу, тот говорит: - "Ну, ладно, так уж и быть, собирайтесь, идём в зоопарк". - Приходят. Отец покупает три входных билета, по тридцать копеек за штуку, идут и рассматривают всяких зверей в клетках. Подходят к очередной клетке, на ней табличка с надписью "Лев", а льва в клетке нет. Вот незадача. Клетка есть, а льва нет. Папаша начал возмущаться, мол, деньги платил, льва нет, и сын не может познакомиться со львом. Ну, в общем, сплошной бардак, и дуриловка. Тут выходит дядя с метлой и в фартуке и говорит: - "Ну, зачем уж так возмущаться понапрасну уважаемый товарищ. Льва нет, потому что он сейчас с львицей занимается любовью. Время пришло, а против природы не попрёшь". Ну, папаня поинтересовался, сколько эта любовь будет продолжаться. Дескать, стоит ли ждать. Тот с метлой отвечает: - "Как обычно, часа два, три, а может даже и больше". Папаня, как-то понурился и виновато посматривает на свою жену. А та одно его тычет в бок, и повторяет, как пластинка, которую заело, - "Вот видишь, вот видишь, вот видишь...!". Ну, идут дальше. Настроение у главы семейства, прямо скажем неважнецкое. Подходят к следующей клетке. На ней надпись "Олень", но оленя тоже в клетке нет. Смотреть, как говорится не на что. Отец спрашивает у мужика с метлой. - "Ну а олень то где? Или тоже любовь...?" Тот восклицает: - "Вот оказия вышла, действительно, и у оленя тоже любовь. Это у них завсегда бывает". Папаша, с опаской спрашивает: - "А эта любовь, сколько будет длиться?" Тот вежливо так отвечает: - "Да минуты две, три, как и принято у оленей". Папаня, аж сразу весь преобразился. Плечи расправил, грудь выгнул колесом. Ну, прямо вылитый Аполлон. И пока он здесь хорохорился и пыжился, в клетке появился красавец олень. С огромными ветвистыми рогами. Любовь у него к этому времени уже закончилась.
  
   Здесь Сергей остановился, подчеркнуто внимательно и строго оглядел с ног до головы Надю с Инной, и с пафосом, театрально произнёс: - "О женщины, женщины! До чего же вы мудры, хитры и коварны. И прошу заметить, что всеми этими качествами, они обладают в полной мере, и способны ими пользоваться, всеми сразу, одновременно!".
   И он закончил свой рассказ следующими словами. - Жена подходит к своему мужу - "аполлону", смотрит на него насмешливо и презрительно, а затем
  
   восклицает: - "Вот потому он красавец, с такими рогами и ходит...! - и немного помолчав, она с огромным смаком добавила - Козёл рогатый!...". - Ой, бабоньки, не могу. - Сергей от смеха, согнулся почти пополам - Ну, не совладаю я с этим! Ой, ёй, ёй, ей..., я сейчас просто "усь-тюсь", друзья мои!
   - Ха-ха-ха, - вовсю закатывался Сергей. - Всё господа хорошие! - наконец сквозь смех и слёзы выдавил из себя он. - Всё! Я кончил...! Простите меня великодушно, но я, как тот депутат, имел ввиду, только исключительно свой рассказ и ничего больше!
   Неизвестно как Инне, а Максиму анекдот понравился. Да и ей, наверное, тоже. Жизненный и поучительный. Век живи, век учись, и кому всё это нужно...!?
  
   Заканчивали вечер уже в комнате. Инна с Надей уютно устроились на диване, Сергей на стуле, Максим на своей кровати. Все потягивали чешское пиво и слушали песню Тухманова на пластинке подаренную Инной, "Как прекрасен этот мир, посмотри...".
   В начале одиннадцатого гости начали собираться. Все гурьбой высыпали на улицу. Инна с Надей неподалёку от дома Сергея снимали квартиру, и поэтому Максим проводил всю компанию только до остановки трамвая. Погода стояла тихая и морозная. Они шли по улице вдыхая свежесть морозного воздуха, наполненного озоном, дурачились, наслаждаясь своей молодостью и свободой, рассматривали освещённые магазинные витрины, и никуда в настоящий момент, они особенно не торопились. Вся жизнь у них, как им тогда казалась, была впереди. Вспоминая отдельные фразы из Серёжкиного анекдота, они, пока еще беззаботно, не задумываясь о чём-то далёком и серьёзном, не оглядываясь
   и не обращая внимания на идущих прохожих, свободно, заразительно и весело хохотали.
  
   Шла вторая половина декабря. К ним, да и ко многим людям на земле, счастливым в этой жизни, или не очень, приближался, по всей видимости, самый любимый в народе праздник. Праздник, на котором будет нарядная красавица ёлка, игрушки, шампанское, поздравления и подарки. Смех, слёзы, встречи, расставания. Будет всё.
   А также на этом весёлом празднике, будет присутствовать и незаметно, но очень твёрдо руководить всем и вся в этом мире, при этом очень хитро усмехаясь про себя, в своей поднебесной кручи, недосягаемой для людей, сама Вечная, неутомимая, загадочная и во многом непонятная для людей Жизнь.
   Приближался очередной, Новый Год.
   ГЛАВА - 13.
  
  
   "Управление. Стол, машинка и Татьяна".
  
  
  
  
  
   Служебные, или производственные отношения, которые сложились в начале знакомства у Максима с Татьяной, всё больше и больше переходили в более, мягко говоря, свободные, и в чём-то, даже вальяжные формы их общения. Татьяна, всё настойчивей и настойчивей, где-то с определённым женским упорством, нередко граничащим с простым домогательством, что стали замечать уже многие сотрудники управления, искала любой, и как видимо ей самой казалось, благовидный предлог, для, просто даже случайной встречи с Максимом.
  
   Это происходило почти в открытую, явно, везде и нередко, прилюдно. Во время работы, на улице, в коридорах управления, во время обеденного перерыва, когда многие работники обедали в кафе, которое находилось рядом с управлением. Кафе, кстати было просто замечательным. Здесь, отменно готовились блинчики с мясом, которые очень любил Максим. Он часто, как и другие работники, тоже в этом кафе обедал.
   И всё это время, Татьяна старалась быть поближе к Максиму, всегда старалась быть у него на виду.
   Для достижения своей цели, она делала всё, лишь бы он её заметил, выделил из всех и обратил на неё своё внимание.
   То она грациозно тянулась, чтобы достать какой-то салат, стоящий на самом верху стеллажа, демонстрируя свои стройные ножки, или, изгибаясь, довольно низко наклонялась, опираясь на стол, подчеркивая свои соблазнительные формы, изгибы и округлости.
   То, встав за Максимом в очередь, довольно плотно прижималась к нему своим роскошным бюстом. И ещё было много, много других женских хитростей, уловок и ухищрений.
   Татьяна обольщала Максима. Татьяна клеила, кадрила, как Вам будет угодно, но она, явно пыталась, просто охмурить нашего бедного Максимуса. Она очень хотела попасть в десятку. В яблочко. Сейчас она, чем-то напоминала рыбака, который, забросив удочку в воду, очень надеется и терпеливо ждёт, что
  
   если ему повезёт, то он, поймает хорошего судака. В худшем случае сазана, что тоже не так уж и плохо!
  
   Ох...! Если бы не эта притягательная фигура Татьяны, которая так сильно волновала воображение и горячую кровушку Максима...! Как, впрочем, и многих других мужчин в управлении, и которую Максим, помимо своей воли нередко раздевал глазами, медленно освобождая её от одежды. При этом, с огромным удовольствием любуясь чарующими формами, обольстительного женского тела. Если бы не она, Максим с Татьяной никакого бы дела не имел. И он, скорее всего бы, никак не реагировал на откровенные попытки Тани поближе узнать его, и быть с ним почаще, как говорится, "тэт, а тэт". Но это если бы, да кабы...!
  
   И к месту здесь будет сказано о том, что, сама Татьяна, как человек, не очень то интересовала Максима. И к ней, именно, как к человеку для него в настоящий момент малоинтересному, его, ну совсем не влекло и не тянуло.
   Но его тянуло, и иногда очень и очень сильно, к её действительно точёной и зовущей фигуре. К её плоти. К её красивому, молодому и бесстыжему телу.
   И поскольку в данном случае, между головой и сердцем Максима не было согласия и взаимопонимания, а наоборот, присутствовали существенные разногласия, то он, не зная как ему поступить, просто решил, всё это дело пустить на самотёк.
   И события по сближению своего разума и сердца, и события по их возможному физическому сближению с Татьяной.
   Более того, он абсолютно не предпринимал каких-либо попыток форсировать и без того, как ему казалось тогда, их достаточно не простые, и ему самому до конца не понятные, взаимоотношения. Как будет, так тому и быть.
   Максим целиком положился на волю господина случая.
  
   И этот господин-товарищ случай, извиняюсь за тавтологию, в нашем случае, не заставил себя долго ждать.
   Он, как будто дождавшись самого себя, в полной мере проявил свои незаурядные способности, и показал свою лукавую, коварную сущность и постоянную готовность, в оказании подобного рода помощи и услуг.
  
   Был полдень. На часах, стрелки показывали без двадцати двенадцать дня. Максим хорошо запомнил это время. Ну, ещё бы! Было, что запомнить...!
   Кто-то из сослуживцев, для выполнения своей работы, взял на время его
  
   калькулятор. А кто взял..., Максим точно не помнил. В поисках этого калькулятора по кабинетам, он зашел и в плановый отдел. Никого в отделе не было, сидела только Татьяна, и что-то печатала на пишущей машинке. Она не услышала, как вошел Максим.
  
   Он решил просто немного подурачиться. Чуть-чуть пошутить, и слегка напугать её. Максим тихонько подошел к Татьяне сзади и сверху, положил свои руки на её грудь. Она, тихо ойкнула, посмотрела вверх, увидела Максима. А дальше, интереснее. Прямо как в кино!
   Татьяна накрыла его руки своими, и начала с определённой силой давить на свою грудь, с одновременным их круговым вращением, как бы растирая или массируя её. Максим инстинктивно, сразу же подключился, и начал помогать ей, в этой почти, что медицинской процедуре.
  
   Татьяна прерывисто и тяжело дышала.
   Кстати, дыхание у мужчин и женщин в такие моменты разное. Вы не замечали это...? Понаблюдайте....
  
   Между тем, Максим лихорадочно соображал. Надо было, что-то делать. И он решил. Или прямо сейчас, хоть всё пусть провалится в тартарары, или очень даже возможно, что никогда!
   Он, да и она тоже, рисковали сейчас многим. Всё-таки областное управление, день-деньской, а тут...такое! Ну, ни дать тебе, ни взять, а просто любова-дедектива и сексуальная революция местного значения. В любую минуту, кто-то мог случайно зайти, как только что вошёл сам Максим. А зайти мог кто угодно. Даже уборщица тётя Нюся.
  
   - Лучше уж пусть сразу, сам начальник управления заявится. Так сказать на обеденный, голубой огонёк! Не так обидно будет...! - про себя усмехаясь, с иронией, подумал Максим.
  
   Входная дверь была рядом, и он, не снимая руку с груди Татьяны, второй рукой дотянулся до двери и повернул ключ. И всё это, надо было делать одновременно. Продолжать одной рукой массировать её грудь, чтобы держать её в возбуждённом состоянии, и тянуться к двери, которая находилась за его спиной. Другой рукой искать ключ и закрывать эту дверь. Максим с этой нелёгкой задачей успешно справился. Как, хороший эквилибрист в цирке.
  
   Ну а дальше, прямо как во сне. Как говаривал когда-то Леонов, - "Хотите, верьте, хотите, нет, а дело было так...".
  
   Он поднял Татьяну со стула, и, прижимая к себе, руками стал гладить и ласкать её тело, ещё больше возбуждая её. Она продолжала тяжело дышать, глаза её были закрыты, голова откинута назад. Она, чего-то, явно хотела...! Он, это уже, ощущал своими руками. И не только руками. Здесь, главное точно понять чего она хочет, и не ошибиться в ответе на вопрос? Вот в чём далеко, не гамлетовская проблема. Быть, или не быть? Потом он допетрил, и, наконец-то, всё понял. Ну, чего, хочет женщина от мужчины...? Вроде и так всё ясно. Не кувыркай мозгами старик...! Не потолок же ей помочь побелить...! Тем более в подобной-то ситуации! А ты как считаешь мой друг...?
  
   А ведь действительно, все они хотят, одно и тоже. Одно и то же! Никакого понимаешь (как говорил товарищ Ёлкин) разнообразия, никакой фантазии...!
   Полёт мысли в этот момент, у них в голове, почему-то всегда целиком и полностью отсутствует. Её, женщину, в такой момент ничего не интересует, и ей сейчас ничего не нужно, кроме одного.... И даже деньги ей не нужны. Ну, по крайней мере, они в данную минуту находятся не на первом месте. Деньги сейчас, не главное. И даже их количество....
   Это чуть позже, после "того как...", всё это произойдёт, она начнёт думать о деньгах, точно так же, как и мужчина начнёт думать о её внутреннем, духовном мире. Они, будут думать потом оба, но каждый по-своему, и каждый о своём. Кто чему научился в этой жизни и как он эту жизнь понимает.
  
   Татьяна упорно продолжала хотеть. И это нормально! Ну, а уж если честно и откровенно, то это, далеко не самое худшее, чего хотят женщины от мужчин, в этой жизни. Загадка природы...! Вот ребус, над которым тебе надо думать, и который просто необходимо отгадать в будущем.
   - А зачем собственно надо откладывать решение этого ребуса в долгий ящик...? - лихорадочно соображал Максим - Мы его, всё-таки попробуем отгадать, и отгадать прямо сейчас. Кусать надо, как кусает змей ползучий, не часто, но
   больно. И потом, как говорят японцы - "куй зелезный, пока горяций"...! А они, отнюдь не дураки...! И этот, очень даже многое что решающий аргумент, при создавшемся положении, надо незамедлительно использовать..., по его, так сказать, прямому предназначению - твёрдо решил Максим. - "Промедление, смерти подобно...!" - как говаривал когда-то давно, один далеко не глупый и
  
   очень юркий товарищ, который почему-то, ну, очень плохо выговаривал букву
   "Р".
  
  
   Максим стал укладывать её спиной на стол. Сделать это, ему мешала пишущая машинка, стоящая на столе позади Татьяны. Продолжая обнимать Татьяну одной рукой, он свободной рукой оттащил машинку в сторону, на край стола, и Татьяна более или менее удобно легла, на свой родной, рабочий стол.
  
   Приспустить с себя брюки и плавки было секундным делом. Максим закинул подол платья ей на живот, снял с неё трусики, положил её ноги к себе на плечи, и с удовольствием..., принялся за дело....
   То, что так будоражило его воображение, сейчас было перед его глазами, и находилось в его крепких руках.
  
   Желание обладать этой фигурой, этим плотским, жаждущим любви телом, сбылось в полной мере. Татьяна, уже не контролируя себя, чувственно, но в то же время, приглушенно стонала, от каких-то своих ощущений, ведомых только ей, женщине, и прижимала к себе Максима за бёдра. Он ей во всём, добросовестно помогал.
   С момента прихода Максима в плановый отдел, они не сказали друг другу до сих пор, еще не единого слова. А, в общем-то, и зачем? Кому это всё надо? Всё уже было и так сделано и решено, без всяких, никому не нужных и бесполезных в этом деле слов.
  
   - Ну, вот пока и всё. А Вы хотите, верьте, тому, что я здесь Вам наплёл, хотите, нет! Дело как говориться, хозяевачее. Да кстати, дело было так! Дальше!? Точно!? Да Вы, и сами знаете....
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 14.
  
   "Военкомат. Встреча с Инной".
  
   Видимо, для какого то разнообразия, а может просто согласно определённой жизненной логике, что бы Максим, особенно не расслаблялся и не скучал, в его жизни начали появляться и маленькие неприятности. Пока что маленькие. А какие еще грядут впереди, никто не ведает, никто не знает. Да и как без них...!? Без них, по всей вероятности в этой жизни тоже никак нельзя обойтись. Да и неинтересно будет! Они, наверное, тоже нужны. Как рыбе вода, а человеку воздух. И вообще, смена декораций в нашей жизни, наверное, просто необходима. Так намного интереснее. И, скорее всего, она необходима в первую очередь, этой же, самой жизни.
  
   Военный комиссариат, где Максим состоял на воинском учёте, уже три или четыре раза вызывал его, то для собеседования, то для уточнения учётных данных. Военком задавал всякие каверзные, и какие-то очень уж заумные вопросы, то о жизни, то об учёбе, а то и вообще на отвлечённые темы. Максим понимал, что всё это делается не просто так, и не ради праздного любопытства. Максим терялся в догадках. Наконец, после довольно продолжительных мытарств по кабинетам военкомата, ему как говорится, немного приоткрыли карты. Его, пока ещё в мягкой, ну, и насколько это может позволить себе военный человек, дипломатичной форме спросили.
  
   - Как Вы смотрите на то, если мы Вас призовём в Вооруженные Силы, и Вы, станете кадровым офицером? Послужите для начала два года, а там видно будет. Возможно, Вы и сами захотите остаться в армии. Страна нуждается в молодых и грамотных военных кадрах. Мы изучили Ваше личное дело, и Вы нам подходите. Уверен, что оправдаете высокое звание офицера. Ну, в общем, вот такие дела дорогой товарищ. Думайте и решайте молодой человек - и добавил... - Пока, что у Вас есть такая возможность.
  
  
   Выйдя из военкомата, Максим, по дороге к себе домой, шёл и размышлял: - "А что решать то!? Да тут одной, последней фразы достаточно, чтобы понять,
  
   что эта самая возможность, решать и выбирать, о которой недвусмысленно упомянул военком, очень и очень условна. Проще сказать, вовсе иллюзорна. Поиграют с тобой в игру, под названием демократия, выбор, свобода, и всякое такое, а потом хлоп, и поставят тебя, перед уже свершившимся фактом. - "Вы призваны дорогой товарищ - барин!" - Тут хоть дёргайся, хоть нет. Ничего не изменишь. А ведь вцепились, похоже, мёртвой хваткой. Как бультырьеры! Могут и вовсе не отпустить восвояси. Загрызут до смерти. А ещё хуже, просто обмусолят с ног до головы...! Ох уж эти вояки...! Так и норовят испортить праздник. И не какой-нибудь там, а сам Новый Год! Ну, да ладно, что расстраиваться и паниковать раньше времени. Поглядим, посмотрим. Время покажет. Сейчас мне лучше подумать о сегодняшней встрече с Инной. Это всё-таки, поинтересней, да и пореальнее будет. И здесь, действительно, хоть выбор есть, и довольно не плохой..." - шагая к дому, пытался как-то успокоить себя Максим.
  
   С Инной, Максим виделся уже несколько раз. И почти всегда в компании с Сергеем и Надей. Один раз, они вечер провели на квартире у девушек. Старомодная хозяйка в это время отсутствовала. Все эти встречи были вполне безобидные и невинные, просто убивали время. Иногда немного выпивали, слушали музыку, травили анекдоты. Одним словом, дурачились....
   В последний раз, Максим почувствовал, поймал себя на мысли, что он более пристально и более основательно изучает и интересуется Инной. Не только её внешним, но и внутренним миром. Что он хочет понять её, и понять изнутри. Он интуитивно догадывался, что Инна, не так проста, как это ему показалось в их первую встречу. И что это, его первое представление о ней, не соответствовало реальной действительности. Было в ней, что-то и твёрдое и мягкое одновременно, зыбкое и сыпучее, как песок, и незыблемое и крепкое, как монолит. Всё это он хотел понять и уяснить для себя. Хотя, пока и сам не знал, почему и для чего это ему нужно? Наверное, он это делал, из простого любопытства и врождённой любознательности.
   Внешне, Инна была, не более чем, просто симпатичная девушка. Она выглядела стройной, и где-то даже изящной, но и в то же время маленькой девочкой, очень похожей на дюймовочку. Казалась нежной и беззащитной, иногда немного грустной и задумчивой, ну действительно, прямо, как персонаж из далёкой сказки, знакомой и любимой многими с детства.
   Они с Инной, уже договорились вместе встречать Новый год. Получилось так, что встречать они его будут только вдвоём. Никого больше не будет. Сергей с
  
   Надей уезжали на Новый год к её родителям в Таганрог. Основная цель этой поездки, знакомство родителей будущей невесты с будущим женихом. У Нади с Сергеем дело шло к свадьбе.
  
   Дома Максим переоделся, надел костюм, добросовестно выглаженный им накануне, белую сорочку, галстук. Посмотрев на себя в зеркало, он остался доволен собой. На него внимательно глядел очень даже симпатичный молодой человек. Немного сухощавый, но в нём угадывалась природная сила. Элегантный, но без примеси приторной чопорности. Уверенный в себе, но без присутствия излишнего хамства, и чрезмерной наглости в выразительных серых глазах. Своим отражением Максим был удовлетворён. Он достал из шкафчика новогодний подарок, который купил заранее. Это был небольшой флакончик французских духов под названием "Клемма". Затем принёс из кухни бутылку шампанского, коробку конфет "Новогодние", и всё это, постарался, как можно аккуратнее упаковать в целлофановый пакет. Повязав шарфик и набросив пальто, он вышел на улицу. Надо было ещё по пути к Инне, купить цветы. С этим делом трудностей никаких не было. В этот день в городе, цветами торговали, чуть ли не на каждом углу. Продавцы цветов рвали с уважаемых граждан, как только могли, нагуливая спекулянтский жирок.
  
   Дверь квартиры, как и следовало, ожидать, открыла Инна.
  
   Максим в первый момент, даже немного остолбенел.
   Перед ним на самом деле стояла Инна. Но это была не та Инна, которую он знал до сих пор. Это была совсем другая девушка. Максим был и удивлён, и поражён, и растерян одновременно. Он, от неожиданности, забыл все те слова, которые подбирал, заучивал и складывал в стройную, красивую поздравительную речь.
  
   На Инне было зелёное платье, и даже не зелёное, а скорее насыщенно-изумрудного цвета, затянутое в талии и с какой-то потрясающей пышностью падающее вниз. Туфельки, такого или почти такого же цвета, как бы перекликаясь с платьем, красовались на её маленьких ножках. Но, наверное, самое главное, это была причёска, которая, как корона, конёк, или какое-то другое, почти сказочное украшение завершало этот союз, эту гармонию человека и одежды. Не зря говорят в народе, что встречают по одёжке....
   В этот момент Инна действительно была просто обворожительна.
  
   Способность мыслить, начала медленно возвращаться к Максиму.
   Мозги зашевелились в его голове.
  
   - Да...! - уже более или менее логично соображал Максим: - В данный момент, она мало чем, напоминает бедную, затурканную студентку. Видели бы её сейчас её преподаватели из института. Завалили бы на первой же сессии. Особенно преподаватели-женщины. От зависти конечно. Она ведь на самом деле очень похожа на прелестную "дюймовочку" из сказки". А "это", нравится далеко не всем женщинам. Врождённая конкуренция...!
  
   Максим ещё не знал, что это чудное имя - "дюймовочка", будет в течение многих лет сопровождать Инну, по её дальнейшей жизни. О том что, Инна станет его женой, а тем более в ближайшее время, Максим даже с его бурной фантазией и отменным воображением, сейчас это никак не мог не предположить и не представить.
  
   - Заходи Максим, здравствуй! - с улыбкой сказала Инна и подставила щёку для поцелуя.
   - Слушай Инна...! Ты отлично выглядишь! Просто как дорогой подарок к Новому году. И кому только этот подарок достанется? Вот бы мне повезло...! Шучу, конечно! Извини балбеса! Мы к реверансам не приучены, академиев не проходили. Здравствуй Инна. С наступающим Новым годом!
  
   Максим поцеловал её, но не в щеку, а в губы. Как будто бы он, случайно промахнулся или ошибся. Инна против такой ошибки никак не возразила, а тем более нисколько, хотя бы просто так, для видимости порядка, не возмутилась.
  
   - Это, по-моему, очень хороший и обнадёживающий знак, в канун Нового года...! - улыбаясь про себя, подумал Максим.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 15.
  
   "Новый год с Инной".
  
   Сняв пальто и шарфик, Максим, без излишней, подчёркнутой торжественности и своих обычно шутливых речей, вручил Инне букет красных гвоздик и духи. Прочитав название духов, она тихонько ахнула, наверное, от своего, присущего в таких случаях только женщине восторга, и внимательно, с явной благодарностью, посмотрела на Максима. Затем, встав на цыпочки, уже сама легонько поцеловала его в губы и сказала: - "Большое тебе спасибо, за цветы и особенно за духи. Мне они очень нравятся. Именно "Клемма". А их, в свободной продаже, очень трудно достать. И красные гвоздики, это тоже мои самые любимые цветы. Как ты всё это угадал? Мы же на эту тему с тобой ни разу не говорили! Спасибо Максим. - Она, привстав на носочки, еще раз поцеловала его: - У меня тоже есть для тебя подарок. Не знаю, угадала ли я твой вкус, и понравиться ли он тебе...? - Инна вышла в другую комнату, и вскоре вернувшись, протянула ему довольно объёмный и увесистый свёрток.
   Максим развернул его. Это был трёхтомник Теодора Драйзера, "Титан", "Стоик", "Финансист".
  
   Максим не просто любил читать книги. Это было бы очень мягко и неполно сказано. Всё свободное время, он читал книги в запой. И никогда не оставлял их на потом. Когда начинал читать, то он дочитывал книгу, в один заход, или как говорят, в один присест, какой бы толщины она не была. Если начинал читать вечером, то к утру её обязательно заканчивал. Мог не спать всю ночь, и такое с ним случалось нередко. Подарком он был, более чем доволен.
  
   - Что может быть лучше прочитанной, хорошей книги...? - подумал и спросил сам себя Максим, и сам себе же ответил - Ничего...! Это уж, точно! Вот разве, что только непрочитанная и непознанная тобою, красивая женщина. Или, как у нас в глухой деревне, имени "Батьки Махно" говорят: - "Просто хорошая, аппетитная тёлка, с большими, красивыми "титьками", и... маленькой, тоже красивой и аккуратной, тугой "киской"....
  
   Было около одиннадцати часов вечера. Инна приготовила и разместила, праздничный ужин, на небольшом журнальном столике в комнате, которая, по всей видимости, при необходимости, служила так же, и для приёма гостей. Максим добавил к столу, принесённое с собой шампанское и конфеты. Праздник начался....
   Максим налил в бокалы шампанское.
  
   - Ну что Инна, давай, проводим Старый год...!? Для меня он был интересным и довольно насыщенным. За это год произошло много разных событий. Хороших событий и плохих. Хороших было больше, а про плохие мы и вспоминать не будем, чтобы не обижать уходящий год. Именно в этом году, мы познакомились с тобой. И я думаю, что это событие для меня является главным...! - осторожно закинул удочку Максим. - У тебя, наверное, тоже было, что-то хорошее, запоминающееся в этом году...?
   - Конечно, было, Максим. Во-первых, мне исполнилось девятнадцать лет. Я уже теперь, больше чем, просто самостоятельная и совершеннолетняя девочка. Я поступила и учусь в хорошем институте. Есть перспектива роста. Это тоже плюс. Но самый большой плюс и самое значимое событие, это то, что в этом году я встретила очень интересного и очень симпатичного молодого человека. Как ты уже догадываешься, я встретила тебя. С тобой мне интересно, просто и легко, и одновременно всегда, чувствуешь себя, в каком то напряжении. Мне кажется, что ты не даёшь человеку закиснуть, покрыться паутиной и обрасти мхом. Ты цельная, и устремлённая в будущее натура, и в то же время в тебе есть какой-то непредсказуемый, бесшабашный авантюризм. С тобой, я чувствую себя, и очень хорошо, и это как магнит притягиваем меня к тебе, и иногда довольно тревожно, что вызывает чувство неуверенности и беспокойства. Я большая трусиха Максим. А вот ты, нет. И в тебе, наверное, всего поровну. Сплошной баланс и равновесие. Может это и есть, та самая золотая середина, к которой так упорно стремятся люди?
  
   Максим закурил сигарету. Инна не курила совсем. Он, молча и внимательно слушал то, что она говорила. Максим видел и чувствовал, что Инна в чём-то разобралась и понимает его гораздо тоньше и глубже, чем он иногда понимал сам себя.
  
   - "А ведь Инна, наверное, именно тот человек, который мне необходим в этой жизни, который просто заставит меня мыслить. Причем мыслить всегда, или хотя
  
   бы довольно часто, правильно, в нужном направлении - подумал Максим - Она в жизни, может быть хорошим помощником для мужчины. Да...! Всё-таки я не зря думал, что Инна не так проста, как это может показаться на первый взгляд. Это еще та, штучка...!"
  
   Максим не совсем по джентельменски перебил Инну, и сам для себя неожиданно предложил.
  
   - Так и давай выпьем за этот самый авантюризм, без которого жить бы на этом свете, было просто неинтересно.
   - Вот ты наглядно и подтвердил правоту моих слов сказанных сейчас тебе. Ты не играешь роль, ты ею просто живёшь. Ты такой, какой есть на самом деле, и ты никогда не притворяешься. Чем меня, да видимо и многих других подкупаешь. И такое, наверное, бывает не часто. И я согласна с твоим предложением Максим. Давай выпьем. За авантюризм, так за авантюризм - сказала она, и немного
   подумав, как-то очень осторожно, с определённой тревогой и беспокойством в голосе, добавила - Но всё таки в пределах разумного. Давай выпьем за разумный авантюризм, если таковой существует в природе. По идее вроде бы должен...?
  
   Время не просто шло. Оно стремительно бежало.
  
   Они проводили Старый и встретили Новый год. Под грохот новогоднего, разноцветного фейерверка и сумасшедшей стрельбы на улицах города, они желали друг другу счастья, любви и просто удачи в жизни. И при этом, уже не стесняясь, по долгу целовались.
  
   Тот разумный предел, к которому призывала Инна, куда-то исчез. Сбежал.
   И видимо надолго, по крайней мере, до утра это уж точно.
   Наверное, он в эту новогоднюю ночь, тоже нашел себе зазнобу. Свою ненаглядную красавицу-авантюристку.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 16.
  
   "Неудачная шутка Максима".
   Утром, они проснулись, если так вообще можно было сказать, потому, как они не спали всю ночь, занимаясь серьезным и одновременно очень приятным делом, рядышком, как голубки, в одной постели.
   Голова немного побаливала. Наверное, от шампанского.... Тело было лёгким, почти невесомым. Мысли, в голове полностью отсутствовали. Наверное, еще спали, и, причем совершенно где-то в другом месте.... Но вот, наконец,
   они начали медленно и понемногу возвращаться в буйну головушку, удальца - Максима.
   - Ну почему так, получается...!? - держа в своих объятиях мягкую и тёплую, ещё не до конца проснувшуюся Инну, думал Максим. - "И как можно понять этих женщин...!? С виду они все разные, а на самом деле выходит, что они, абсолютно все одинаковые и похожи друг на друга, как две капли воды. Не отличишь! Никакая лупа, никакой телескоп не поможет обнаружить различие. И что же всё-таки выходит? Одна, Вика, которую он любил, не смогла дождаться его и изменила ему. На какое же время не опасаясь трагических последствий, можно оставлять женщину одну...? Два года, это, что, непреодолимый барьер для испытания прочности Любви? Вряд ли...! Тогда почему все говорят о вечной любви? Или так, чтобы просто болтать в пустоту и сотрясать один только воздух! Или для круглых идиотов, которые рады и верят этому? Разве Любви обязательно надо не верить, не доверять? Разве её нужно проверять и контролировать, приковывая её к себе цепями и заковывая в кандалы, чтобы она не смогла куда-то убежать, скрыться? Но ведь тогда, это будет вовсе не любовь, а неудачная пародия на неё. И ведь в таком состоянии находятся очень многие люди. А это значит, что они все пребывают в этом, мягко говоря, смешном и весьма унизительном состоянии. В положении марионеток, которых кто-то вечно дёргает за разные ниточки, что-то обещает, сулит и постоянно коварно их обманывает. Надо же...! И это своё несуразное, шутовское состояние, они с завидным упорством, граничащим с простой тупостью, называют Любовью. - "Здесь нет логики, и нет связки...!" - как любил говаривать умный Штирлиц.
   А вторая красавица, Рита...!? Уехала, и как, сквозь землю провалилась. Ни слуху, ни духу. Что тоже задействован непреодолимый временной барьер!? Здесь, что тоже, цепи и кандалы нужны? Или средневековые пояса верности? Только едва ли они помогут. Всё равно найдут лазейку.... А Любовь должна быть свободна, и она очень дорого стоит, но она не может быть продажна. Её невозможно купить, подарить, или дать кому-то напрокат.
   Любовь, как ни странно, очень похожа на того кота из детского мультфильма, который ходил куда хотел, делал что хотел, и был абсолютно свободен в любом своём выборе. Любовь независима, самостоятельна, она выше человеческих капризов. Её невозможно прикупить на рынке по случаю! Как шмат украинского сала, или кусок краковской колбасы.
   А здесь, всё так просто и доступно! Да, в общем, то, ведь и другие женские персонажи, так же довольно легко укладывались в постель, как и Инна, где, скорее всего Любовью и не пахло. Каких-то особых усилий я для этого не прилагал. Так, немного ласки, немного слов, немного нежности и притворства. И всё, они готовы, они в постели! А что же их тогда заставляло делать это, что ими двигало в
  
   этот момент? Неужели одна голая похоть...!? Ну, не высокие же идеи по освобождению от рабства, несчастного всего человечества...!? Но если это так на самом деле, то это очень и очень грустно, и в это, мне лично, не хотелось бы верить.
   А может всё гораздо проще Максим...!? Очень даже возможно, что все женщины, просто-напросто круглые дуры, даже без маленького царя в их красивых, но пустых головках!? А...!?".
  
   И вот теперь, уже в голову Максима, пришла неожиданная и даже где-то немного, сумасбродная мысль. Возникло желание подшутить над Инной. Посмотреть что будет, и как она отреагирует на его шутку? В тот момент, он себе и представить не мог, какой будет результат, этой как ему казалось тогда, очень даже безобидной, на его взгляд, шутки.
   Максим встал с постели и, не говоря ни слова, начал одеваться.
  
   Инна, ничего не подозревая и продолжая нежиться в постели, спросила: Максим, ты куда...?
   - Как куда...? Ухожу моя хорошая. Больше мне здесь делать нечего.
   - Как делать нечего! Как уходишь! Куда уходишь? Ты, что это серьёзно Максим...!?
   - Вполне серьёзно. Дорогая ты моя, разве нормальные, интеллигентные люди такими вещами шутят. Ну, уж не думаешь ли ты, что если я разок переспал с тобой, то ты приобрела на меня какие-то особые права...? Я думаю, "нэт". Мы ведь свободные люди. По крайней мере, я то уж точно.... Мы как корабли в огромном море. Красиво, но случайно встретились, красиво и без столкновения разойдёмся. Никакого кораблекрушения не будет. Места в этом океане жизни для всех хватит. Для нас, в частности, тоже....
  
   Инна молчала. Она вся, сжавшись, и как-то съёжившись, замерла в кровати, натянув одеяло до подбородка. Инна приняла его слова, за чистую монету. Она поверила в их правдивость. Он умел убеждать....
  
   Максим посмотрел на Инну, желая увидеть её растерянность, или хотя бы, просто реакцию на то, что он ей, только что сказал. Но он сейчас увидел не саму Инну целиком, а увидел лишь её глаза. Одни глаза и больше ничего. В них застыло только одно. Невыносимая человеческая боль.
  
   = = =
  
   В детстве, Максиму случайно пришлось наблюдать, и стать невольным свидетелем одной жизненной, но очень бессердечной и даже жестокой картины. И он своей памятью ребёнка, это хорошо запомнил. На всю жизнь. Произошло это на Урале, где он родился и вырос....
  
   Пьяные мужики, поспорили друг с другом по поводу того, сколько груза сможет удержать на себе лошадь. И когда, и в какой момент, она упадёт на колени, не выдержав очередной порции веса. Спорили, по-уральски, с азартом и хмельным задором, совершенно не слушая при этом, друг друга. Дело, чуть не закончилось хорошей потасовкой. Наконец, решили следующее....
  
   Поставили лошадь между двумя телегами гружеными мешками с зерном, и начали эти мешки пирамидой укладывать на спину бедной лошадки. И все внимательно наблюдали, после какого по счету мешка, она опустится на колени. Но лошадь не опустилась. Она, напрягая свои последние силы, продолжала стоять под огромной тяжестью на её спине. Лошадь просто не знала, что имеет дело с пьяными идиотами. Она всегда верила людям. Она жила среди них и любила их своей лошадиной любовью.
   Она терпеливо стояла и, наверное, про себя, в глубине своей лошадиной души надеялась, что найдётся кто-нибудь, кто прекратит её мучения, а заодно и этот эксперимент, наполненный по самую макушку человеческой жестокостью и глупостью. Но, к сожалению, такого спасителя для неё не нашлось. Все вокруг, словно сошли с ума. Хотя это и не такая уж и редкость для нашего времени.
   И не выдержав веса очередного мешка, лошадь рухнула. Не на колени. Нет.... Она рухнула на землю, всем телом, придавленная этими мешками. У неё просто сломался позвоночник. Её лошадиный хребет.
  
   Мужики, спьяну, ещё до конца не понимая, что произошло, пытались её поднять, пиная и дёргая за удила, которые кровенили нежные, розовые, лошадиные губы. Они желали видеть продолжения своего эксперимента.
  
   Лошадь же лежала на боку, без каких-либо движений. Она только молча смотрела на своих мучителей. Она всё еще продолжала верить им, и, наверное, еще всё-таки, на что-то надеялась. На чудо, которое спасёт её, или хотя бы уменьшит её мучения. Но этого чуда не произошло ни сейчас, да и не предвиделось его и в ближайшем будущем. И лошадь видимо, наконец, это поняла. И тогда, в её больших карих глазах, обрамлённых длинными,
  
   черными ресницами, поселилась безысходная тоска, непереносимая, предсмертная боль. И из них, по её лошадиному лицу, медленно потекли крупные, чистые слёзы. Слёзы невыносимой боли, слёзы полного бессилия и отчаяния.
  
   Когда Максим, увидел такую же нестерпимую боль в глазах Инны, ему стало не по себе. Сам, не желая того, он своей неуместной и где-то даже жутковатой шуткой, взвалил сейчас на Инну непомерную ношу, которую она могла не выдержать, и под тяжестью которой могла сломаться. Он понял, что пошутил очень, мягко говоря, неудачно и что его глупая выходка, очень напоминала выходку тех пьяных мужиков. Не хватало только еще...., дёрнуть за удила....
  
   Максим подошел к Инне, присел рядом, крепко, но и в то же время с какой то особой нежностью обнял её, прижав к себе. Про себя подумал: - "Нет...! И ещё раз нет...! Инна на самом деле не похожа на всех остальных. Она совершенно другая. Не как все. Она исключение из правил.
   Она, не закатила мне истерику, скандал. Не было традиционного женского плача, крика, визга. Она не обвиняла, не оскорбляла, не судила. Она принимала всё это с поразительным, завидным терпением. Она просто молчала.
   Ведь в принципе, она жертвовала собой, ради меня, круглого дурака. Самопожертвование, это ведь и есть настоящая Любовь...!? Может это действительно моя пристань в жизни, моя Судьба? Кто его знает, где потеряешь, где найдешь! Поэтому не отказывайся от Инны".
  
   Он ещё немного помолчал и затем сказал: - "Инна, родная моя, прости меня. Я просто пошутил. Глупо, жестоко, по идиотски, но это была всего лишь неудачная шутка. Не более того. Я от тебя не уйду никогда. Или, по крайней мере, до тех пор, пока ты меня сама не прогонишь...."
   Инна всё еще молчала. Она до этого момента, не проронила ни слова. Через какое-то время, с определённым трудом, отделяя слова, друг от друга, она медленно и тихо произнесла.
   - Хорошо Максим, попробуем это забыть. Ведь это была просто шутка. Правда? Не более чем шутка...!? И я вот только теперь, начинаю понимать, что ты сделал это, именно потому, что понял, что я никогда не прогоню тебя.
   Если бы ты на самом деле сейчас ушел от меня, мне было бы очень больно. Очень, поверь мне.
   Но и тогда, я всё равно не судила бы тебя. Потому что я люблю тебя. А Любовь, никого, никогда не судит.
   Настоящая Любовь в нашем мире, сама часто становится мишенью для осуждения. Вспомни Иисуса Христа. Именно этот мир, люди осудили его, за его Любовь к ним. Я лично, не особенно верю в любовь с первого взгляда, но именно это со мной и произошло. Я действительно, по уши влюбилась в тебя, в ту нашу первую встречу, когда мы были у тебя с Сергеем и Надей, и слушали песню, "Как прекрасен этот мир...".
   И ты для меня, и есть, весь этот мир...!
   Я ни о чём не жалею. Ни о чём...! И о том, что произошло между нами в эту новогоднюю ночь. Ведь это и есть счастье. Правда же Максим...!? Это случилось со мной впервые, и ты об этом тоже знаешь. И всё у нас с тобой, было прекрасно. Это была наша с тобою ночь любви, в первый день Нового года. Что может быть лучше, прекрасней и выше Любви!? Я думаю, ничего. Звёзды, как поётся в песне, и те не выше нашей Любви.
   Но прошу тебя Максим, мой родной, пожалуйста, никогда больше так не шути со мной. Никогда. Хорошо...? - И не дожидаясь ответа на свой вопрос, она обвила его шею своими руками, поцеловала и всем телом прижалась к Максиму.
   И они, только что примерённые и потому опять бесконечно счастливые, вновь совершили очередной забег в направлении финиша, который всю жизнь, убегает от влюблённых, как убегает от людей, розовая даль горизонта.
   И этот вечно убегающий горизонт, всегда будет называться для всех людей по настоящему любящих друг друга, немножко грустно, - "Недосягаемый финиш Вечной Любви...".
  
   ГЛАВА - 17.
  
   "Максима призывают в армию".
  
   Река жизни, по которой, до настоящего времени довольно свободно и без особых трудностей плыл Максим, резко и круто поворачивала в сторону. В хорошую сторону или плохую, и хорошо это или плохо, ему это, было не известно. Максим находился, в каком то тревожном ожидании. - "Что день грядущий нам готовит...!?" - иногда не очень то весело, мурлыкал себе под нос Максим. Он как будто, что-то предчувствовал. Причём, что-то не хорошее.
  
   Военкомат и в самом деле от него не отставал.
   Максим, уже устав сопротивляться, довольно вяло, отбивался от его настойчивого желания и попыток, призвать его в Вооружённые Силы.
  
   Иногда, в его голове появлялись, как ему казалось, робкие и гадкие мыслишки, очень даже провокационного толка, типа: - "А что если действительно, взять да и поменять гражданскую одежду на военную форму? Хотя, однако, придётся менять не только одежду. Придётся менять весь уклад сегодняшней жизни. А это далеко не так просто, как может показаться на первый взгляд. Да и не особенно то хочется. Хотя с другой стороны, может, ничего страшного здесь и нет!? Ещё совсем не поздно сделать карьеру военного. Почему бы и нет? Форма, звёзды на погонах, женщины у твоих ног, цветы, шампанское! Красота!" - Ему почему-то при этом вспомнился изрядно потрепанный персонаж из анекдота - поручик Ржевский, его смешные, забавные и довольно глупые любовные похождения.
  
   И этот злополучный день, который менял жизнь Максима на все сто восемьдесят градусов, всё-таки настал.
   Максима, всё же, помимо его воли и желания призвали в Вооруженные Силы. В военкомате сделали соответствующие отметки и записи в документах, выдали на руки предписание. Согласно ему, он должен был убыть для прохождения дальнейшей службы в город Ставрополь, и поступить в распоряжение Ставропольского крайвоенкома.
   Ростовский районный военный комиссар поздравил молодого, но
  
   почему-то не очень веселого, а скорее даже наоборот, немного грустного новоиспечённого лейтенанта, в лице Максима, с этим знаменательным событием в его жизни, и пожелал ему честно и добросовестно трудиться и служить на благо народа и нашей любимой Родины.
   = = =
  
   К этому моменту, Максим уже рассчитался и простился с Управлением, с коллегами, друзьями, просто хорошими знакомыми, которые там работали. Призыв в армию и увольнение с работы шли почти, что параллельно.
  
   Надо было готовиться к новому периоду, новому этапу в своей жизни. Военному. Что он готовил для Максима, какие радости или разочарования, какие взлёты и падения? Тихую ли размеренную жизнь, как у большинства людей, или бурную, неспокойную, наполненную различными жизненными событиями, выкрутасами и передрягами, не знал никто. Не знал ничего об этом и Максим. Он шагнул в этот период своей жизни, как в омут. Пан или пропал. Выплывет,
   значит, выплывет. А если придётся увязнуть, или, захлебнувшись мутной водой утонуть, ну что ж, стало быть, Судьба! Он был готов и к такому повороту дел. Природное любопытство и любознательность, толкали его на поиск чего-то нового, ему до этого времени неизвестного.
   И эта неразгаданная, неведомая ему и от того немного страшноватая и где-то опасная, манящая даль, гипнотизировала его и притягивала к себе, как притягивает к себе удав лягушку, не оставляя последней ни одного шанса для спасения. По всей видимости, Максиму были в принципе чужды жизненная размеренность и спокойствие, тихое и незаметное существование. И этот самый непредсказуемый бесшабашный авантюризм, о котором в своё время говорила Инна, и который был частью его самого, сейчас действовал и владел им полностью. Как наркотик.
  
   Орёл или решка? Вечный поиск Истины и желание ухватить Судьбу за хвост. Но вот получится ли это у тебя Максим...?
  
   = = =
  
   На одном из воинских вещевых складов Максиму выдали военную форму,
   зимнюю, летнюю и несколько экземпляров новеньких лейтенантских погон. Целый можно сказать, военный гардероб.
  
   Придя к себе, домой, и, попив чайку со своими любимыми бутербродами, он стал с интересом примерять свою новую, военную амуницию. Он знал, что военная форма ему идёт. Ему об этом говорили многие. Максим также знал, что сегодня он последний раз будет ночевать здесь, в своём старом, холостяцком жилище. Завтра автобусом, он уедет в город Ставрополь. На сердце было немного грустновато. За время пребывания в Ростове Максим полюбил этот город, приобрёл тут достаточно много друзей, просто знакомых. Подружки так же не обижали и не обходили его здесь, своим вниманием. За что им конечно, большое, русское "мерси"!
  
   Форма сидела на нём довольно прилично, как на хорошем манекене. Кое-где нужно было ушить, а в целом очень даже ничего. Точнее сказать, Максим значительно преобразился, и, причем в лучшую сторону. Форма ему действительно очень шла, и что не говори, была ему, как говорят, весьма к лицу.
  
   - Подлецу, всё к лицу...! - самокритично пошутил над собой Максим, и начал укладывать чемодан.
  
   Собирая и складывая вещи, он рассуждал про себя и думал о том, что его ждёт завтра. С кем ему доведётся встречаться, и о чём придётся говорить. Как сложиться разговор с большим военным начальством. Сейчас для него, человек с погонами капитана был уже большим и уважаемым представителем военных, а с погонами майора, а тем более подполковника, казался ему вообще недосягаемым и чуть ли не великим полководцем. Вроде Ганнибала. Максим никогда не был в Ставрополе и поэтому не мог представить его в своём воображении. Большой он, или маленький, красивый или не очень? Если Ростов считали воротами Северного Кавказа, то Ставрополь находился, чуть ли не в его центре, и уже, только поэтому, этот город, по логике, мог быть очень интересным во многих отношениях. Максим не знал, в какой район Ставропольского края его направят служить, но не исключал просто гипотетически, саму возможность остаться непосредственно и в самом городе Ставрополе. А почему бы и нет! Ведь ему можно сказать, пока что в жизни просто везло. И довольно часто, если конечно не брать во внимание Ростовский военкомат и его призыв в армию. Так что, всегда и во всём, надо надеяться на лучшее.
   Желание, как и надежда, как говорится, умирает последней. А ты, если это твоё желание будет очень сильным, можешь жить и без неё. Без этой самой надежды! Пусть хоть и непродолжительное время, но можешь ведь...!?
  
  
   ГЛАВА - 18.
  
  
   "Прощай Ростов. Да здравствует Ставрополь!".
  
   Утром Максим встал, по пояс вымылся холодной водой из-под крана, не спеша, выпил чашку горячего кофе, оделся и отправился в Управление. Он уже знал и понимал, что идёт туда по всей вероятности в последний раз. Придя в Управление, он первым делом зашел в свой родной техотдел. Начальник отдела Михаил Аркадиевич Оскольский, да и остальные сотрудники отдела, встретили его шутками, подчеркнуто торжественно. Максим пару дней назад, уже обмыл в отделе свой уход с работы и заодно призыв в армию. Коллеги по отделу, по разному отнеслись к такому крутому жизненному повороту дел в судьбе Максима. Одни говорили, что ему повезло и всё будет у него теперь в полном порядке, другие даже сочувствовали Максиму считая, что он теряет свободу, независимость и влезает в казарменную кабалу. И что здесь в Управлении, он мог без всякой армии достичь серьёзных результатов и сделать хорошую карьеру. Все задатки для этого у него были. Каждый имел на этот счет своё, личное мнение. И эти мнения были разные.
  
   Максим, шутливо - серьёзно пообещал им, что не забудет своё, уже ставшее родным Управление, и при случае, обязательно навестит своих коллег. Поговорив еще с ними минут пятнадцать, Максим еще раз откланялся со всеми, и навсегда покинул их. После этого он зашёл и в другие отделы и службы и так же со всеми распрощался.
   = = =
  
   С Татьяной, естественно, Максим, как "истинный" джентльмен, распростился отдельно. В индивидуальном порядке. Он поблагодарил Таню за всё сразу! И за интересную совместную общественную работу, а она была комсомольским вожаком в Управлении, и совместное время препровождение, и за ту радость, которую Татьяна дарила ему, теперь уже тогда, когда он сам этого хотел. С тех самых пор, когда они в первый раз встретились в её кабинете.
  
   И в тот момент, при их растовании, было видно, что Татьяна немного грустна и задумчива, и также было видно, что она вся, пребывала в каком-то определённом напряжении, и, наверное, поэтому, заметно нервничала. По всей вероятности, Таня, это расставание с Максимом, как-то по-своему, по-женски, переживала.
   А очень даже возможно, и это вовсе не исключается, что она просто жалела своё потерянное время, и напрасно потраченный труд. Ведь она, тоже на что-то надеялась. В лучшем случае, на своё возможное замужество, а в худшем, хотя бы на продолжительные отношения с Максимом. Но для неё, все эти надежды, вот таким неожиданным образом, в одночасье оборвались, рухнули.
  
   Потом, уже в конце их довольно печального разговора, она неожиданно для Максима, взяла его за рукав пиджака, и очень просто и тихо, но в то же время, довольно решительно сказала: - "Иди за мной Максим...! Но, только, прошу тебя, ничего не говори и не спрашивай ни о чём...!"
  
   И наш Максим, молча последовал за Татьяной....
  
   Они спустились в самый низ Управления, в его подвал. В этом хозяйственном помещении хранились, разные ещё пока нужные и уже совсем ненужные никому вещи. Столы и стулья, старые диваны и кресла, какие-то неизвестные приборы, оборудование, и ещё всякая там всячина.
  
   У Татьяны, здесь тоже была своя небольшая комнатка, в которой она так же хранила свои комсомольские атрибуты. Плакаты, знамёна, транспаранты и так далее. И в этой комнатке, стоял маленький диванчик, с непонятным для Максима, но очень красивым названием, - "канопе".
  
   И в этот последний раз их близости, у них всё было, почти точно так же, как и в первый раз, когда Максим и Татьяна, любили друг друга, у неё в кабинете. Без лишних слов. За исключением, только одного обстоятельства! Здесь, на этом, уже не совсем новом и загадочном "канопе", Максим нисколько не нервничал, и был абсолютно спокоен. Как танк в своём гараже. Он знал, что сюда никто из посторонних не войдёт. И наверно поэтому, всю свою необузданную страсть, мощь, и энергию, Максим в этот раз, полностью отдал, подарил, нашей грустной и задумчивой Татьяне...!
   В этот раз, он любил её, как никогда раньше. Без оглядки, на что-либо.
  
   Напропалую.... Старый диванчик, очень приятно, как и Татьяна, постанывал и при этом, усиленно поскрипывал.... Максим любил Таню так, как будто это было, последний раз в его жизни. И в этот раз, оно, так действительно и было. Больше, у Максима с Татьяной, это уже, никогда не повторится.
   Зато, после всей этой бесшабашной любви на стареньком "канопе", Татьяна заметно повеселела..., а Максим наоборот, отчего-то немного взгрустнул. Последний раз всё-таки! Максиму искренне было жаль. Какая всё-таки у неё фигура, какое тело...!!! Мечта любого мужчины....
  
   = = =
  
   С Инной, Максим договорился, что после того, как он будет знать, где он будет служить, в каком месте, и будет иметь какое-то место проживания, он сообщит ей все подробности. В письме или по телефону. У Инны скоро должны были наступить каникулы в институте, и она планировала приехать к нему. Намерения у неё в отношении Максима были серьёзные, она хотела выйти за него замуж. Она была к этому целиком и полностью готова, хотя он предложения такого рода вслух Инне пока не ещё сделал. Всё, как-то подразумевалось само собой разумеющимся.
  
   Кроме этого ещё одна мысль не давала Максиму покоя. Он беспокоился по поводу её состояния здоровья, и каким образом это может отразиться на учебе Инны в институте. Но об этом чуть позже. А сейчас, он думал о предстоящей поездке. И поскольку Максим не любил вокзальные проводы, он с трудом, но все-таки уговорил Инну не приходить на автовокзал и не провожать его. Он ещё не совсем забыл недавние, грустные проводы Риты, и довольно печальный конец их короткому знакомству.
  
   Придя к себе, домой, Максим рассчитался с комендантом своего холостяцкого жилья Эммой Сергеевной, попрощался и с ней и, подхватив свой чемодан и спортивную сумку со своими немудрёными пожитками, поехал на городской автовокзал.
  
   Максим ехал в троллейбусе и через стекло смотрел на улицы Ростова. Ему сейчас было грустно и даже где-то, как той собаке, которую выгнали из дома на улицу, довольно тоскливо. Он уже хорошо знал Ростов, был в его разных, даже отдалённых уголках, не говоря уже о своих привычных и любимых местах, в
  
   какой-то степени сроднился с ними и искренне полюбил их. Теперь приходилось всё это покидать. И он понимал, что это надолго, если не навсегда. В голове у него промелькнула пословица, или просто народное высказывание - "Если ты умер, то это надолго, а если ты идиот, то, - навсегда...!" - К чему и на кой ляд, она мне пришла в голову?" - подумал он. Максиму действительно по настоящему было жаль расставаться и прощаться с этим городом. А тем более, и, скорее всего, действительно навсегда. - Тьфу ты...! - ругнулся он про себя - "Опять всякая ерунда в голову лезет. От тюрьмы и от сумы, никогда не зарекайся. В жизни всякое бывает, может быть еще, и вернусь сюда...".
  
   Приехав на автовокзал, Максим разыскал свой автобус, зашёл в него и, найдя своё место, постарался удобно устроиться возле окна. Автобус был почти
   наполовину не заполненный пассажирами, или наполовину пустой, кому как нравиться, что вполне устраивало Максима, да и заодно, наверное, и водителя автобуса, поскольку можно было сажать сколько угодно "левых" пассажиров. А это его дополнительный, никем не учтённый и не предусмотренный заработок, который нередко бывал, если конечно везло, побольше основного оклада, предусмотренного по штатному расписанию.
  
   Автобус тронулся, и Максим погрузился в себя, в свои мысли.
  
   Ехали уже около двух часов. Наступил вечер.
  
   На одной из остановок зашли новые пассажиры и к Максиму, рядом с ним, на свободное место, подсела девушка. В автобусе было тоже довольно темно, и Максим очень смутно, как в густом тумане видел лицо этой новой пассажирки. Скорее, он больше его ощущал, чем видел. Зато голос у неё оказался нежным и бархатистым, как журчанье горного ручейка.
  
   Перед тем, как сесть рядом с Максимом голосок прожурчал: - "Молодой человек...!? Рядом с Вами место не занято? Свободно...? Тогда я здесь присяду. Не возражаете? Спасибо...!"
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 19.
  
  
   "Доверчивая..."
   Мы едем, едем, едем, в далёкие края...
   Крайвоенкомат.
  
   Эти слова, произнесённые таинственной незнакомкой, были началом удивительной, можно даже сказать, просто невероятной, сногсшибательной истории, которая произошла с Максимом в автобусе, пока он ехал в незнакомый ему, город Ставрополь.
   И эта история, в очередной, и уже который раз, заставила Максима задуматься и рассуждать на "женскую" тему. Что такое женщина? Чего она хочет в жизни? Какова цена её любви и верности? Есть ли она вообще в природе эта самая верность, и как трудно или наоборот легко, этих женщин завоёвывать?
   И есть ли на самом деле, сама необходимость их завоёвывать? Может это, просто людская выдумка? Причём очень неудачная, глупая и где-то даже печальная выдумка!
  
   Но ведь ничего невозможного в этом мире нет. И всё это, когда-то, уже раньше было...!
  
   - Девушка, Вы случайно не в Ставрополь едете? - спросил Максим этот "ручеёк", после того, как она устроилась в кресле рядом с ним.
  
   - Да, в Ставрополь, я там живу. А что...!?
  
   - Я тоже еду в Ставрополь. Никогда не был в Вашем городе. Еду в крайвоенкомат. Кстати, не знаете, где он находится, и как и чем туда можно добраться от автовокзала?
   - Крайвоенкомат...? Да это недалеко от моего дома, в двух кварталах от него. И Вам не нужно ехать на автовокзал. Он находится почти на краю города. Оттуда в
  
  
   центр города сложно добираться, особенно в ночное время. Этот автобус проходит совсем недалеко от Вашего военкомата. Я Вам подскажу, где нужно
   попросить водителя, чтобы он остановился. Я там, кстати, тоже буду выходить. Мне оттуда совсем недалеко до дома, да и Вам тоже. Я живу по пути к Вашему крайвоенкомату.
  
   - Вот и прекрасно! Спасибо. Мне очень повезло. Будем добираться вдвоём. Всё веселее! - почему-то вдруг зачастил Максим - Вы студентка, или постоянно живёте в Ставрополе?
  
   - Я и студентка, и постоянно живу в городе. На улице 8-марта. Я там родилась. А учусь в медицинском на третьем курсе... - почти, что с гордостью доложила девушка.
  
   - А я еду на новое место службы. Я военный, лейтенант - ещё как-то непривычно для себя, отрекомендовался Максим. На нём сейчас был надет спортивный костюм.
  
   - Да...!? Если честно, мне всегда нравились военные. Они такие серьёзные, строгие и всегда такие подтянутые и обходительные. Не то, что гражданские парни. Все какие-то расхлябанные, грубые, неотёсанные. И приставучие, как репей или банный лист. Аж тошнит. А корчат всегда из себя крутых, да деловых. Особенно те, которые приехали в большой город с периферии.
  
   - Ну не все, такие уж плохие? Есть, наверное, всё-таки и хорошие, нормальные ребята? Я кстати, тоже, если так можно сказать, с периферии.
  
   - Может и есть где-то, на Урале, к примеру, или еще дальше. Только у нас, их, что-то не особенно заметно. Даже в нашем институте. Попрятались наверно, как партизаны в лесу. Хотя войны то вроде нет! Из пушек не палят и "ура", не кричат...! - она негромко засмеялась, своей, как ей самой показалось удачной шутке и тонкому сравнению, и добавила. - А о Вас нельзя сказать, что Вы из провинции. По крайней мере, по внешнему виду. А как раз наоборот. Вполне современный, интеллигентный, и что очень даже немаловажно, симпатичный молодой человек.
  
   Они разговорились. Без умолку болтали оба.
  
   Девушка без какой-либо натянутости, очень непринуждённо, свободно и как-то по-особому доверительно, рассказывала совсем незнакомому человеку, а именно Максиму о каких-то эпизодах своей жизни.
   Это в какой-то степени даже подкупало. Максим про себя вначале окрестил её "доверчивым ручейком", а немного спустя называл просто, "Доверчивая...".
  
   Они поболтали еще немного. Потихоньку их стало клонить в сон. Максим заснул точно. Сколько он спал, неизвестно.
  
   От очередного толчка на выбоине он проснулся, открыл глаза и понял, что его голова, лежавшая вначале видимо у неё на плече, сползла на её грудь. Она этого, конечно, не могла не заметить. Но девушка глубокомысленно хранила молчание, и никаких мер по освобождению, пусть даже от случайного поползновения на свою девичью грудь, не предпринимала.
  
   Было темно, и она не могла видеть, что Максим проснулся. Максим не выдавал себя, и продолжал искусственно, но так же добросовестно спать.
   Его рука как бы случайно, во сне легла на её ногу. Спустя немного времени, также случайно скользнула между её ног. Ноги были гладкие, мягкие, тёплые. Максим немного подождал. С её стороны не было никакой реакции. Но Максим почувствовал, что она вся замерла, и внутренне напряглась.
  
   На очередной ухабине его руку толкнуло дальше, вглубь, к основанию ног, туда, где они сходятся. Она как будто умерла. Хотя по температуре между ног, такое предположение, а тем более утверждение было бы, по меньшей мере, нелепостью. Но всё равно, никакого движения с её стороны. Хотя Максим уже понял, что она догадалась, что он не спит. Но, скорее всего, незнакомка, сама ничего не хотела менять.
   Ей самой хотелось игры, приключения, ей хотелось не совсем обычной, экзотической ласки. Ночь, автобус, дорога. Редкое мерцание дорожных огней. Не смотря ни на что, это тоже интересно, это тоже экзотика. Пусть хоть и не Канарские острова, не Лазурный берег, но всё же!
   Ближайшие пассажиры сидели от них через сидение и дальше. Было темно. Им никто не мешал. Ими никто не интересовался. Автобус во всю ревел мотором и тарахтел, как несмазанная телега. Случай...! Почему бы сейчас ни воспользоваться им, и таким, ну прямо скажем, благоприятным стечением, случайно возникших, дорожных обстоятельств?
  
  
   - Орёл или решка...? - гадал про себя Максим. - Чёт или нечет? - барабанными палочками отстукивал кто-то в его голове.
  
   Вначале Максим, через её тонкие, шёлковые трусики, осторожно гладил то местечко, где сходятся её ноги, слегка и нежно касаясь определённых чувствительных точек, о месте нахождения которых он был уже хорошо осведомлён. А немного погодя, и само это, когда-то для него, очень "таинственное" место, непосредственно. Она с силой, дрожью в теле, почти судорожно, то сжимала, то разжимала ноги, и "доверчиво", прерывисто дышала.
  
   Ей сейчас было хорошо.... Максим это чувствовал своей кожей. Но она, явно хотела, чтобы ей было еще лучше. Нет предела совершенству. И нам всегда чего-то не хватает. И "доверчивой" сейчас тоже не хватало. Ей точно, сто процентов, не хватало, ещё большей ласки. Только она, видимо стеснялась об этом попросить Максима вслух. Она была доверчивая, но стеснительная. Ей надо было это пообещать. Хотя бы про себя, но так, чтобы она это поняла.
   Точно так, как обещал об этом, но только во всеуслышание, один из "больших" государственных деятелей.
   Он произнёс, свой очередной, крылатый перл: - "Мы никогда не говорили Вам, - имелся в виду народ, - Что Вы будете жить хорошо...! Мы всегда говорили, что Вы будете жить, ещё лучше...!" - ну а если к этому немного добавить и развить данное высказывание, а самое главное, перевести его на доступный пока ещё нам, родной, русский язык, то мы получим следующее: - "Вы, глупое, неотёсанное, плебейское большинство, жили, живёте и всегда будете жить, всего лишь только лучше, лучше и лучше...! (и даже это произойдёт только в том случае, если вы будете покладисты и послушны...) Но Вы, никогда не будете жить, просто хорошо. Мы же "умное" и "избранное" (неизвестно кем, но это сейчас не столь важно...) меньшинство, лучше жить никогда не будем (поскольку лучше, уже некуда...) по той простой причине, что мы жили, живём и намерены всегда жить, только хорошо...! Хау...! Я всё сказал!" - А Вы мои дорогие, всё успели записать, или на худой конец, хотя бы запомнить этот перевод...!? Какой же всё-таки это потрясающий, калейдоскопический идиотизм, или просто неприкрытая человеческая глупость. И этот новоиспечённый "цицерон", до сих пор не привлечён ни к какой-либо ответственности! И в то же время, одновременно с этим, это была очень забавная и анекдотичная аналогия, которую можно было провести с нашим, автобусным приключением. Жизнь, народ, автобус, дорога, любовь...!
  
   - По-моему пришло время действовать более решительно - соображал Максим - А то наша "доверчивая" ночная незнакомка, может потерять ко мне всякое доверие и предрасположенность. А это допустить в данный момент, было бы с моей стороны, очень большой глупостью.
   Он осторожно, и в тоже время мягко, но довольно настойчиво, стал снимать с неё трусики. Никакого, даже лёгкого сопротивления она не оказывала. И Максиму сейчас даже показалось, что она хотела, чтобы он действовал чуть попроворнее и побыстрее. Она, как и раньше, всё также хранила глубокое молчание, и продолжала всё также "доверчиво", но почему-то прерывисто и тяжело дышать.
  
   Уже обладая определённым опытом, по одновременному освобождению от мешающей в таких щекотливых делах одежды, Максим спустил с себя спортивные брюки и сам немного, как бы съехал с сидения вниз. Он находился в полулежащем положении. Подняв ей, платье повыше, он усадил её на себя, вернее прямо на своего друга, горячего, и дрожащего от нетерпения, как
   хороший скакун перед очередным забегом на ипподроме, и крепко обхватил её руками за талию. Она сидела к нему лицом. Ноги её находились по бокам, если так можно сказать, его ног. Но это было в начале. Они там находились недолго....
   Хорошо и плотно устроившись на нём, и всё больше входя в сам процесс происходящего, в его завораживающую и отнимающую разум действительность, она согнула ноги в коленях и поставила их на край кресла Максима. Затем, ухватившись за спинку этого кресла, она, с потрясающим задором, с каким-то убийственным азартом игрока, и даже неистовостью, начала совершать возвратно-поступательные движения, чередуя их, видимо для получения более острых и сладострастных ощущений, с обыкновенным круговым полувращением, своей такой, сексуально-очаровательной попкой. Наверное, вспомнила институтские лекции по теоретической механике и очень успешно применила их на практике. Вверх, вниз. Вверх, вниз. Влево, вправо. Вверх, вниз. Ну и так далее.... Сами знаете как... И так до тех пор, пока приглушённо не застонала, судорожно вздрагивая всем телом, словно тонущий океанский лайнер, перед своим последним, гибельным погружением в морскую пучину, и после этого, вся, как-то обмякла.... При всём при этом, она не издала, за исключением лёгкого и приятного стона, ни единого звука. Ну, просто поразительная выдержка!
   Максим кстати тоже, всё это время, был нем, как рыба об асфальт. Хотя сдерживать себя в такие моменты, когда всё рвётся наружу, очень и очень даже непросто.
  
   Впрочем, что об этом рассказывать. Вы об этом наверняка, сами знаете. Азбука. Аз, буки, веди. Так ведь...!?
   А народ, находящийся в автобусе ничего такого, эдакого, и не заметил. Народ в это время просто спал. Или, по меньшей мере, ближайшие от них пассажиры. И ещё. До сих пор Максиму, так и ни разу, не удалось хорошо рассмотреть лица своей, такой очень милой и такой очень сладкой, в интимном деле соседки. Всё также было темно.
  
   Уже в Ставрополе, выйдя вместе из автобуса, они по незнакомой для Максима улице направились в сторону крайвоенкомата. "Доверчивая"
   показывала куда идти. Много говорили по дороге. Особенно она. Болтала без остановки. И всё также свободно, непосредственно и самое, что удивительное, всё также доверительно. Поразительная последовательность! И эта её доверчивость опять почему-то подкупала Максима. Как бы обволакивала его сознание и лишала какой-то сосредоточенности в мыслях.
  
   Она отчего-то не захотела, чтобы Максим проводил её до самого дома. Сказала, что дом рядом, и она дойдёт сама. Максим не настаивал. Они нежно распрощались на перекрёстке.
  
   Максим зашагал в сторону крайвоенкомата. И только сейчас он вспомнил и подумал о том, что не узнал у неё номер телефона, и не спросил домашний адрес. Более того, он даже не узнал, как её зовут! Ну и дела! С такой кургузой информацией, её и в мединституте разыскать, даже при большом желании, будет довольно затруднительно. Да и стоит ли вообще искать то её? Тем более, что институт, это единственное, что он о ней знал.
  
   Максим, усмехнувшись, подумал о том, что при дневном свете, он вряд ли бы узнал "Доверчивую". Более или хотя бы менее, но он так и не разглядел её лица.
   Когда они шли, было уже поздно, и улицы не освещались. Темнота сыграла с ним злую шутку. Значит, оказывается, эта самая темнота не всегда является другом молодёжи! Это иногда, надо и полезно помнить...!
  
   - Ну и наваждение...! - подумал Максим. - Никогда такого не было. Склероз у меня уже, что ли? Как у того старого, богатого графа, который женился на молоденькой, но очень бедной девушке. Вроде еще рано. А может всё, что ни делается, делается
  
   к лучшему, и ничего менять не надо? И искать её тоже не нужно? Как есть, так и есть. Как идёт, так идёт, и это очень даже, вполне логично. Мы просто запомним этот доверчивый подарок, с улицы 8-е марта, а потом, через какое то время, забудем её навсегда - подвёл Максим итог всему произошедшему с ним, и зашагал быстрее.
  
   = = =
  
   На звонок Максима в дверь крайвоенкомата, вышел дежурный капитан. Вернее не вышел, а как-то довольно нелепо и смешно стоя на цыпочках, выглядывал из-за стеклянной двери.
  
   - Кто такой, чего нужно? - не очень любезно спросил он. Видно Максим разбудил его своим ночным звонком.
  
   Максим чётко доложил, что, мол, такой-то и такой, прибыл в распоряжение крайвоенкома, для прохождения дальнейшей службы.
  
   - А...! Ну, давай, заходи. Мы тебя еще вчера ждали. Вещи, форма с собой? Хорошо. Давай сейчас в офицерскую гостиницу и бай-бай до 6-00. Утром приведешь себя в порядок, и на приём к генералу. За напутствием. Он у нас старик строгий. Так что будь готов. Ну, вот пока и всё. Гуд бай лейтенант.
  
   Капитан приказал своему помощнику отвести Максима в гостиницу.
   Помощник проводил его, показал кровать и удалился. Наверное, досыпать...!
  
   Максим разделся, пошёл в умывальную комнату, умылся холодной водой. Почувствовал приятную свежесть.
  
   Затем он лег на кровать, с силой вытянулся до приятной боли во всём теле, полностью расслабился, и вдруг начал стремительно проваливаться куда-то. И это что-то, было зовущим, тёплым, мягким и сладким.
  
   Перед тем как окончательно заснуть, в его голове пронеслась последняя, очень лёгкая и очень приятная мысль, которую он запомнил в этот день, и которая как бы убаюкивая его, пела ему, нежную колыбельную песню.
  
   Она, тихим, ласковым, завораживающим голоском шептала ему на ухо: - "Какая хорошая штука, Жизнь! И как прекрасен этот мир, посмотри...!" - После этого, Максим, уже больше ничего не видел и не слышал. Он крепко и мирно спал.
  
   В этой суетной и уже не всегда лёгкой и понятной жизни, ему ещё пока, снились красивые, розовые сны. Будет ли так и дальше? Ведь Жизнь так не постоянна, так переменчива и так непредсказуема....
  
  
  
  
   = = =
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Часть третья
   "Северный Кавказ"
   Лучше пить нам вино и красавиц любить!
   И её и себя, до краёв напоить!
   И не думать о том, что уж было, иль будет!
   Ни мгновенья у Жизни, тебе, - не купить...
  
   В.Рощин - Щавинский.
  
  
   ГЛАВА - 20.
   "Беседа с генералом - шутником".
  
  
   В семь часов утра Максим проснулся. Ещё минут пять, продолжал лежать в кровати. С неохотой выходил из сладкого состояния сна. Затем резко встал, сделал небольшую физическую разминку, и пошел умываться. Когда вернулся, аккуратно заправил кровать, начал одеваться.
  
   Уже одетый по всей форме, посмотрел на часы. Время было без десяти восемь. К крайвоенкому на приём нужно было идти к девяти часам утра. У Максима в запасе было достаточно времени.
   Выйдя во двор, он спросил у солдата, который белой краской делал разметки на плацу, есть ли у них столовая, и если таковая имеется, то где она находится. Ему никуда не надо было идти. Офицерская столовая находилась прямо непосредственно на территории крайвоенкомата.
  
   Не спеша, позавтракав, Максим вышел из столовой, и поскольку время в запасе еще оставалось, чтобы просто как-то убить его, стал рассматривать всё, что попадалось на глаза. Здание, гаражи, строевой плац, незнакомых людей, снующих по своим делам с деловым видом. Всё вокруг было чисто и опрятно. Везде была видна подчеркнутая армейская аккуратность, всё было по казённому чисто выметено, выкрашено, ровно и деловито.
  
   Без пяти минут девять Максим уже находился в приёмной краевого военного комиссара Ставропольского края. Немного волновался. Всё-таки впервые в жизни, он не только так близко увидит "живого" генерала, но и будет с ним разговаривать. Пусть в основном, ему, скорее всего, придётся просто отвечать на вопросы, которые ему будут задавать, но всё-таки сам факт предстоявшей беседы, уже впечатляет.
   У Максима к генералу вопросы почему-то отсутствовали. Не было ни одного. А жаль...! Задал бы!
  
   В приёмной почти никого не было. Одна, уже не молодая женщина,
  
   которая сидела на стуле и три офицера. Они стояли, хотя стульев свободных было много, и о чём-то тихо беседовали.
   Максим, глядя на них, так же остался стоять. Садиться не решился. Да и форму мять не хотелось.
  
   Ждать пришлось недолго.
  
   У секретаря раздался внутренний телефонный звонок. Она молча выслушала, что ей говорили по телефону, положила трубку и спросила, глядя, почему-то именно на Максима. - Это Вы прибыли из Ростова? Заходите, генерал ждёт Вас.
  
   Максим постучал, открыл дверь и вошел в кабинет.
  
   - Разрешите войти товарищ генерал?
   - Входи, входи лейтенант. Да я вижу ты просто орёл! По крайней мере, по внешнему виду. Проходи поближе к столу и присаживайся. Побеседуем с тобой. Зовут то тебя как...!?
   - Лейтенант...- начал браво докладывать Максим, но закончить не успел, его перебил генерал.
   - Я спрашиваю как твоё имя? Просто имя. Не нужно представляться по всей форме.
   - Максим! Товарищ генерал - Максим вскочил из-за стола и вытянулся.
   - Да не кричи ты так сильно! В ушах звенит. И не подскакивай всякий раз, по поводу и без повода. Устав есть устав, его люби. Но старайся никогда не быть простым солдафоном. Всегда думай, а уж потом действуй. Так, что сиди спокойно и говори нормально.
   Ты, наверное, полагаешь, что если генерал уже далеко не молод, так обязательно должен плохо слышать? Ничего подобного дорогой. Слышу я так же хорошо, как впрочем, и вижу. Запомни это...!
   Так значит, Максим говоришь? Хорошее имя, редкое. Вернее, не так уж часто встречается в наше время. И самое главное, имя то твоё - военное..., уразумел сынок?
  
   Максим, стараясь, это делать незаметно, изучал кабинет и его хозяина.
  
   Прямо перед ним, за большим тёмным, полированным столом, сидел
  
   уже пожилой, но, по всей видимости, еще вполне крепкий, седовласый мужчина в генеральской форме. Небольшие серые глаза, в которых отражалось понимание, спокойствие и многолетний жизненный опыт, смотрели на Максима изучающее, внимательно, с какой-то грустной добротою. Но и в тоже время с едва уловимой, но всё же заметной насмешкой. Густые, седые, с лёгким оттенком синевы волосы, аккуратно зачесаны назад. Крупный нос, чуть длинноватый и загнутый, как у горного орла, но ни сколько не портящий его лицо, и немалый, довольно красивый рот с немного тонкими губами, как бы завершал достаточно колоритный портрет этого человека.
   В общем, за столом сидел яркий представитель, как у нас говорят национального меньшинства. Генерал был родом из небольшой республики Северная Осетия. Сыном немногочисленного, но очень гостеприимного и очень гордого, кавказского народа.
  
   Он был участником Великой Отечественной войны. Максим, немного позже узнал, что во время войны, этот седой генерал, и тогдашний курсант военного училища, в буквальном смысле слова спас знамя училища. Он вынес знамя на себе, обмотав им своё тело. Сверху одежда. На карту была поставлена его жизнь. Храбро воевал. После войны, он был избран почетным гражданином города Орджоникидзе. Каждому воздается, по его труду и заслугам.
  
   - Ну, рассказывай... - сказал генерал - Где учился, работал, где родился и жил, и где готов служить? И, пожалуй, самое главное, как ты собираешься служить?
  
   Максим заметил своё личное дело, которое лежало у него на столе, и подумал: - "А ведь про меня, этот симпатичный дядя в генеральских погонах многое знает, но хочет выслушать и знать обо мне всё, от меня самого. Интересно ему, наверное!? Может чего-нибудь наболтаю, приукрашу, привру. Он хочет меня понять без всяких посредников. Действительно очень интересно. Другими словами, он просто хочет вычислить, и как говориться прокачать меня. Пустая затея товарищ генерал и трата времени. Мы не из болтунов, хотя нам и скрывать особенно нечего. И, тем не менее, сам то он, не считает, что попусту теряет время. А его, этого лишнего времени, у генерала, наверное, не так уж и много!".
  
   Генерал нравился Максиму. Причем с первых минут. Нравился и своей гордой кавказской осанкой, и какой-то подкупающей степенностью в движениях, жестах, и своим как казалось Максиму, умением разговаривать, вести
  
   непринуждённую беседу. В разговоре не было напряжения, а тем более, характерного для многих военных, грубого армейского напора. И это, в разговоре генерала, с молодым лейтенантом, на данный момент, ничего собой серьёзного и достойного его внимания не представлявшим! Но при этом, беседуя с ним, Максим не чувствовал себя уж совсем каким-то незначащим пигмеем, и не ощущал на себе веса и давления золотых генеральских погон. На вопросы он старался отвечать кратко и внятно, без лишних и ненужных слов, но в тоже время довольно полно и обстоятельно.
   Пройдёт какое-то время, и Максим только тогда, поймёт и по настоящему оценит все деловые и душевные качества этого незаурядного человека. Это действительно был командир, который по настоящему, не на словах, а на самом деле заботился о своих подчиненных, как заботится о своих детях отец, проявляя к их личной судьбе, неподдельный, живой интерес и принимая в ней самое активное и непосредственное участие.
   Для Максима в жизни, он так и остался, и отцом и командиром.
   Беседа с генералом подходила к концу.
   - Ну, хорошо орёл...! - подвёл итог беседе крайвоенком - Хоть ты и родился на Урале, а не на Кавказе, но всё равно чувствуется, что орёл. На Урале они тоже рождаются. Думаю, что я не ошибся в тебе.
   Так, что не подкачай дорогой, и не подведи свою малую Родину.
   Ну и поскольку ты сказал, что готов служить там, где командование посчитает нужным, то мы, то есть это самое командование, и направит тебя туда..., - он сделал небольшую, но очень многозначительную паузу, и хитро прищурив глаза, через эти щелочки внимательно глядя на Максима, медленно, растягивая слова, закончил свою мысль - "Где Макар телят не пас. Слышал о таких местах? А!? Кстати, как ты к ним относишься...?"
   Максим с тревогой подумал про себя: - Ну, вот и начинается. Не было печали! Разозлиться что ли...? А впрочем, что это даст, кроме лишней головной боли? - но он внешне не подал и виду, и никак не прореагировал на своеобразный выпад генерала. Хотя внутри, под ложечкой, что-то противно заныло.
   - О таких местах я, конечно, слышал, товарищ генерал, но, к сожалению никогда там не был и никогда их не видел. Было бы интересно на них взглянуть и
   познакомиться с ними непосредственно, как говорится, для расширения своего кругозора. Никакие там телята нас не смущают и особенно не страшат. При случае и необходимости, можем справиться и с телятами, да и с самим Макаром заодно тоже. Мы к этому привычные....
   - Господи...! - с некоторым запозданием соображал Максим - Что я такое делаю, куда меня несёт? По каким таким кочкам? Ведь с удобрением могут смешать! И потом скажут, что так и было! Зачем по доброй воле, сам, в бутылку то лезу? Я же не джин какой-нибудь, чтобы там жить!?
   - Ха-ха-ха... - вдруг свободно и раскатисто засмеялся генерал - Я смотрю, у тебя и чувство юмора есть, и за себя постоять можешь. Такое сказать генералу...! Надо же...! Но все равно молодец! В обиду себя не дашь. Характер имеется. Одно слово, Максим...! Воин, да и только. Ну да ладно. Шутки лейтенант в сторону, пошутили немного и довольно. Поедешь служить на Кавминводы. Есть такое местечко в нашем Ставропольском крае. Не знаешь про него? Место неплохое. Даже можно сказать хорошее, курорт.
   Хотя я думаю, что тебе лечиться еще рано. И так видно, что тебя здоровьем Бог не обидел. У тебя, сейчас должны быть другие цели и задачи. Вот к ним и стремись, и их старайся решать. Только правильно определи их. Это в жизни, очень важно. Определить правильно цель и к этой цели идти, всё, преодолевая на своём пути. Но идти, разумеется, не по головам своих товарищей. Это должно быть исключено полностью, раз и навсегда. Запомни это крепко лейтенант!
   Ну, так вот, там, на Кавминводах, в военкомате есть вакантная должность старшего лейтенанта. Её и примешь. Так что давай, вперёд Максим, Уральский орёл. Как говорится, с Богом. И удачи тебе в жизни сынок.
  
  
   Только выйдя из крайвоенкомата, Максим почти физически ощутил дрожь в коленках. - Ну, и ну...! Вот тебе бабушка и Юрьев день! Вот тебе и непринуждённая беседа! - думал он - Это не у меня чувство юмора есть товарищ генерал, а это у Вас это чувство юмора имеется. И причём по полной программе! На всю мою бедную, несчастную голову.
   Хотя впрочем, чего я кипячусь, и уже второй раз за день, лезу в одну и ту же бутылку? Уже даже самому не смешно. Ведь всё закончилось благополучно. Не загнали же во тьму тараканью, и на этом спасибо.
   Посмотрим, что это за город на Кавминводах.
   А генерал, действительно мужик классный. Большой психолог! Даже не психолог, а душевный стратег! Не каждый вот так мастерски, чуть ли не до "оргазма", может пощекотать нервы.
   Ладно, хватит об этом. Сейчас добираемся на автовокзал, и вперёд "уральский орёл", как говорил генерал, покорять новый, незнакомый курортный город.
   Уже в автобусе, покачиваясь в такт неровностям на дороге, Максим своими мыслями был в Ростове. Он думал об Инне. Инна была беременна. Она сказала ему об этом, перед самым его отъездом в Ставрополь. Сюрприз преподнесла так сказать! Когда он об этом узнал, он одновременно и обрадовался, и немного растерялся.
   Всё-таки, как ни как, а такое случилось с ним впервые в жизни, и он, очень даже может стать отцом. Шутка ли? Не каждый день им становишься. Хотя сам ещё дурак дураком! И самого ещё иногда нянчить надо.
   А столько неожиданных проблем, столько забот, ответственности появится у тебя, папаша ты разнесчастный!
   Потом как Инне быть с учёбой в институте? - размышлял Максим: - Вряд ли возможно, совместить такие вещи, как беременность, маленький ребёнок и учёба на дневном отделении вуза. А быть сейчас с ней рядом, тоже невозможно. Армейские порядки уже работают на полную почти мощность. Да и просить начальство только, только приехав на службу о том, что, мол, жена, или не совсем жена, беременна и ей нужна поддержка, тоже как-то несерьёзно.
   Ещё по своей армейской, душевной простоте спросят, - Ты, что акушер что ли? Или бабка повитуха? Да мы живём в самой развитой стране мира, где самая современная и самая лучшая медицина! А поэтому и без тебя есть, кому роды принять, это их работа, а ты своё дело, как говорится, уже сделал. Тут ты уже молодцом оказался.
  
   - Да...! - продолжал рассуждать Максим: - Вот и первые армейские ограничения свободы человека. Вот тебе твои розовые мечты, о звёздах на погонах, шампанском, цветах и женщинах. Не влип бы опять в нашу любимую армию, как кур в ощип, и действительно, в какой-то степени в кабалу, сидел бы
   сейчас в Ростове рядом с Инной, и голова бы ни о чём таком, не болела.
   А это ведь только начало! А сколько всего такого впереди? Никто не знает.
   И посоветоваться даже вроде как не с кем. Хотя, а ну постой, постой, дружище Максим. Ведь Инна как-то говорила, что её родители живут на Кавказе и, кажется на этих самых Кавминводах! Это можно сказать удача, а возможно и выход из положения. Да и найти их, наверное, будет несложно? Городок то ведь небольшой. Вот с ними и надо посоветоваться. Но не сейчас и не без Инны.
   Не заявишься же ты к ним в дом, и не скажешь, что, мол, я тот самый клоп вонючий, который совершенно случайно, без каких-либо задних и нехороших мыслей в моей пустой голове, сделал их любимую и единственную дочку немного беременной. Извините меня великодушно мой новый папа и дорогая мамуля, но так уж вышло...! И поэтому сейчас, то, на что Вы родные уже мои, наверняка положили много сил и труда, а именно на учебу Вашей дочери в институте, под большим вопросом. Мол, не велите казнить, а велите миловать. Смотря, какие родители? А то и по шее надавать могут. И что самое интересное, они будут абсолютно правы. Нет, этот вариант не подходит.
   Нужно идти к её родителям вместе с Инной. И посовещаемся и познакомимся заодно. Надо обо всех моих делах, или теперь уже наших, подробно написать Инне. У неё скоро каникулы, она приедет, и тогда все вместе мы всё и решим. Ну, вот и отлично. - Выход из этой довольно сложной, как ему в то время казалось, житейской ситуации более или менее, и как говорится с Божьей помощью, но все-таки был найден.
   И Максим, немного успокоившись оттого, что хоть какое-то решение всё-таки нашлось, на какое-то время отключился от волновавших его мыслей. И он стал внимательно, и даже можно сказать с повышенным интересом рассматривать местный горный ландшафт, который невдалеке проплывал у него перед глазами, за окном бегущего, по серой дорожной ленте автобуса.
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 21.
   "Знакомство с личным составом военкомата".
   В этот же день, приехав по месту службы в небольшой курортный городок, который, кстати сказать, с первого взгляда очень понравился Максиму, как иногда с первого взгляда нравится женщина, он пешком, чтобы хоть мало-мальски познакомиться с городом, добрался до местного военного комиссариата. Было около трёх часов дня. Он доложил о своём приезде дежурному по военкомату, который его попросил немного подождать, пока он созванивался и говорил по телефону с горвоенкомом.
  
   Максим, от нечего делать, в это время, рассматривал помещение, где он находился. Почти все его стены были завешаны плакатами, стендами с военной тематикой, пестрящими крылатыми армейскими цитатами и выражениями агитационного и призывного толка. И на этих стендах и плакатах, розовощёкие молодые парни в армейской форме и с лицами разных национальностей, рассказывали о том, как хорошо жить в армии. А на гражданке, мол, так, "тьфу, ерунда", и что каждый юноша призывного возраста должен не "косить" от армии, а наоборот прикладывать все силы, чтобы в неё попасть. Это, вроде, как и будет являться выполнением гражданского и конституционного долга, перед нашей горячо любимой Родиной.
   И почти на каждом плакате, как правило, внизу, но почему-то уже серой, неброской краской, была написана ссылка на статью Закона, "О всеобщей воинской обязанности", об ответственности за уклонение от службы в Вооруженных Силах. Дескать, если будешь выкидывать фортели или коники и делать что-то не так, - посадим на фик, или ещё на что-нибудь! И ни куда либо, а в самую настоящую тюрьму.
   Вот и разберись тут...!?
   С одной стороны убеждают, что лучше жизни чем в армии нет, а с другой стороны, если ты даже по своей собственной глупости откажешься от предлагаемой тебе лучшей доли, то мы тебе надаём по мордасам и упрячем в места не столь отдалённые. И выбора у тебя юный друг, никакого нет...
  
   - Вот всё-таки интересно получается!? Ведь если там, так хорошо, как утверждают эти розовощёкие солдаты, то в таком случае, почему далеко не все поголовно туда стремятся попасть? А как раз наоборот, почти все поголовно, за редким исключением и под любым предлогом, стараются увильнуть от службы в армии. Почему? Всё это, противоречит людской психологии. Народ не зря придумал пословицу, "Рыба ищет, где глубже, а человек где лучше. В худшем случае, где рыба"! Таковы жизненные, законы общества, в котором мы все живём. Или нет? Или возможно и то, что "всеобщий закон" то, писан не для всех...! Ведь все эти молодые, подающие "большие" надежды, артисты, музыканты, художники, танцоры и т.д. и т.п., а короче говоря, вся эта, так сказать артистическая богема, богема "высокого" исскуства, которая вроде бы напрямую не нарушая закон, этот же самый закон, писанный для "всех", (в законе не говорится об исключении) очень даже свободно, без особого напряжения, обходит его. То есть, попросту чхает на этот закон. Другими словами, при помощи не писаного закона, который якобы и в природе не существует, они тихонько, но со смаком плюют на писаный закон, о котором пишут и кричат везде и повсюду. Как тут не последовать их примеру...!? И поэтому, уже в свою очередь, глядя на этих "избранных", основная, "серая" масса думает: - "Если вам можно? Тогда почему нам нельзя...!? Что, мы рыжие что ли...!?" - И начинается всеобщий, тотальный "откос..." и, причём далеко, не только в армии....
  
   А не будь этих "проныр", не будь этого исключения из правил, правило, наверняка, работало бы, как часы! Ну, хотя бы, как часы "Победа". Но ведь так видимо поступают не только с этим, конкретным законом! По всей вероятности, это происходит у нас, и со всеми другими законами, тоже! И это, скорее всего, так и есть. Даже наверняка есть! Поэтому, у нас, очень неестественно, очень уродливо, и причём уже очень давно, и сосуществуют эти два вида "законов"! Писанные, для большинства...! Не писанные, для "избранных".
   И отсюда становится ясно, почему эти броские, красочные призывы идти в армию и эта пословица не стыкуются? Получается разночтение. Вывод, по-моему, напрашивается только один. Или пословица неправильная, или то, что говорится на этих плакатах, мягко говоря, не соответствует действительности. Иначе бы, эта ссылка на закон об ответственности за уклонение от службы, так невзрачно, но в тоже время внушительно - угрожающе не красовалась бы на плакатах.
  
   И получается, как в том анекдоте. - "Мне..., - говорил один фатально невезучий человек, падающий в океан на самолёте, терпящим катастрофу и
  
   снабженный стюардессой свистком для отпугивания акул: - Обязательно не повезёт. Мне попадётся, либо акула глухая, либо свисток без дырки...".
   От этих грустно-философских мыслей Максима оторвал голос дежурного, который сказал, что военком ждёт его, и что ему нужно пройти к нему в кабинет для беседы с ним.
   - Господи, Боже мой! - подумал Максим. - "Когда эти беседы с большим начальством, наконец, то, закончатся. Уже вторая за сегодняшний день. Так и устать можно. Очень хочется надеяться, что полковник - горвоенком, не обладает таким тонким чувством юмора и уменьем щекотать нервы, как генерал - крайвоенком".
  
   Зайдя в кабинет военкома, Максим доложил о своём прибытии.
  
   В конце кабинета, возле окна, за своим рабочим столом, сидел приятной наружности полковник, лет пятидесяти, чуть с серым цветом лица и по всей вероятности не отличавшийся отменным здоровьем. Он встал из-за стола,
   чтобы поздороваться, и Максим увидел, что полковник довольно высокого роста, с немного излишней нездоровой полнотой. Он был несколько, медлителен в своих движениях, даже чуть заторможен, и, наверное, скорее всего, уже ко многим вещам, которые происходили вокруг него, относился спокойно и довольно безразлично.
   Беседа тоже протекала, как бы соответственно состоянию здоровья или настроению полковника, вяло, без каких-либо всплесков, экспрессии и ярко выраженных эмоций. Ни шатко, ни валко, и поэтому, не очень интересно. Но Максим всё же понял, что военком человек мягкий и добрый, немного уже уставший, и ко многому в этой жизни привыкший. Видно болезни, донимавшие его, отнимали не только какую-то часть его жизни, но и сам интерес к этой самой жизни. Он выслужил в армии всё что мог и, наверное, по этой причине тоже, последнее время, он не столько служил, сколько просто дослуживал до пенсии. Он часто поручал своему заместителю, - Максим увидел это позже,- выполнять свои обязанности, оставляя его за себя, а сам, то болел, то ездил на рыбалку, которую очень любил. Был он немного педантичен, по-доброму строг к подчиненным, никогда не злоупотреблял, или старался не злоупотреблять своим служебным положением и не заставлял подчиненных, особенно гражданских, выходить на работу в выходные и праздничные дни. Среди личного состава военкомата пользовался, в общем-то, вполне заслуженным авторитетом, уважением и, наверное, где-то даже любовью.
  
   Узнав о том, что вопрос с жильём у Максима никак не решён и находится на нулевой отметке, он разрешил Максиму первое время пожить в военкомате. В комнате для отдыха офицеров, пока не определится и не решится эта проблема с
   более или менее постоянным для нового офицера местом жительства.
   - Сейчас, я Вас представлю личному составу - сказал военком, и по прямой, внутренней линии связи дал команду дежурному по военкомату собрать всех офицеров и вольнонаемных у него в кабинете.
  
   Работающие в военкомате люди, начали заполнять просторный кабинет своего командира.
  
   Это была разнокалиберная, разношёрстная публика разных возрастов, как говориться от мала, до велика. Здесь были и девушки, начиная с восемнадцати, девятнадцати лет и степенные матроны, и убелённые сединой офицеры фронтовики, и ещё довольно крепкие офицеры запаса, недавно вышедшие на пенсию.
   Все без исключения с интересом разглядывали Максима. Каждый видимо по-своему оценивал, прикидывал и размышлял: - "Кто же ты такой, мил человек, что от тебя можно ждать и на что ты способен? Злой ты или добрый, жадный или щедрый, честный ты парень или уже с душком?"
  
   - В наш коллектив, - начал представлять Максима военком - Прибыл новый работник, молодой офицер. К нам его направил Ставропольский крайвоенкомат. Он, как Вы сами можете видеть, молодой, симпатичный, а в дальнейшем я уверен в этом, убедитесь в том, что еще и грамотный, образованный человек. Мы принимаем его в нашу дружную, армейскую семью с большим радушием..., ну а поскольку мы живём на Кавказе, то, и с традиционным кавказским гостеприимством.
   Здесь, ему всегда окажут помощь и поддержку. Надеюсь, я выражаю общее мнение коллектива?
   А в свою очередь, мы тоже очень надеемся, что Вы - военком смотрел уже на Максима и уже говорил в его адрес - Как молодой, начинающий свою службу в Вооруженных Силах офицер, быстро вольётесь в наш коллектив, нашу вторую
   семью. И полагаю, что вместе со всеми, Вы будете добросовестно делать одно очень важное и необходимое дело. И это дело - укрепления обороноспособности нашей Родины, - он сделал небольшую паузу и продолжил - А вот теперь, я представлю Вам вашего непосредственного командира и начальника... -
  
   при этом военком указал на крупного, крепкого телосложения мужчину, очень похожего на несгибаемый кряж, лет тридцати, тридцати двух. Который при обращении к нему довольно резко встал, и с подчеркнутой вежливостью и учтивостью, грациозно принял стойку, хорошо натренированного пойнтера - Старший лейтенант Буранов Анатолий Васильевич Прошу как говориться любить и жаловать. Желательно друг друга и всегда и во всём находить общий язык, а затем и общее решение по любым возникающим на службе вопросам, - и немного подумав, военком закончил. - "Ну а с остальными работниками, Вы товарищ лейтенант познакомитесь поближе, как говорится в рабочем порядке. Желаем Вам успеха на службе. А сейчас все свободны...".
  
   Последняя фраза военкома, уже относилась ко всем присутствующим в его служебном кабинете. Все встали и начали выходить из помещения. Максим вышел от военкома вместе с Анатолием Васильевичем Бурановым...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 22.
  
   "Буранов и другие".
  
   - Ну, что лейтенант, давай, познакомимся поближе...! - сказал Буранов, и протянул Максиму свою, очень напоминающую коленчатый вал руку.
  
   Максим, ничего не подозревая, протянул свою, и она буквально утонула в огромной ладони Буранова. А тот вдруг неожиданно для Максима сделал следующее: - крепко держа руку Максима в своей руке, он резко дёрнул её на себя, и одновременно потянул её вниз. От неожиданности, Максим чуть не потерял равновесие. Даже фуражка съехала на его затылок. Максим быстро посмотрел вокруг. Рядом никого не было, и никто не видел его в этом, достаточно смешном положении. - "Ну и ну...! - подумал Максим: - "У моего командира, очень своеобразная и даже можно сказать, жутко оригинальная манера знакомиться со своими подчиненными. А может и не только с подчиненными...? Ну а впрочем, если ты такой здоровый, ну прямо как городской "трамвай", почему бы и ни позволить себе эту маленькую развлекательную шалость? А может быть как раз, дорогой товарищ Буранов, вот из-за таких невинных шалостей, ты и ходишь до сих пор в старших лейтенантах? И это в Вашем то возрасте! Ай-яй-яй...! Несерьёзно товарищ Буранов, несерьёзно...!" - уже более примирительно, но всё равно с какой-то долей отместки, после своего незапланированного конфуза с фуражкой, домысливал Максим.
  
   - Ну, вот и познакомились немного поближе - с какой-то почти детской радостью и удовлетворённостью, и в то же время с намёком на что-то большее констатировал Буранов и затем продолжил. - А теперь дорогой ты наш князь "Болконский", пойдём в отделение знакомиться с личным составом.
  
   Максим не стал выяснять, а уж тем более уточнять, почему его назвали Болконским и как это ему воспринимать? Как комплимент, или обидное для него сравнение!? Промолчал. С Бурановым, наверное, надо лучше больше помалкивать, а то ненароком не только фуражка съедет на затылок, но и сама голова вместе с фуражкой с плеч слетит. Фуражку то не жалко, а вот голову...!? Запасной то ведь нету...!
  
   Они прошли один коридорчик, второй затем третий и попали в довольно просторную комнату. Хотя, как такового простора там не было. А если и был, то разве только, что на потолке. На нём красовалась только одна люстра. А всё помещение было заставлено шкафами, шкафчиками, стеллажами, картотеками, полками. Личные дела призывников находились практически повсюду. И если так можно сказать, то просто валялись везде, где ни попадя. На картотеках, рабочих столах, стеллажах и даже на полу.
  
   - Сейчас идёт усиленная подготовка к весеннему призыву молодёжи - сказал Максиму, как бы оправдываясь за царивший беспорядок в отделении Анатолий Васильевич. - Работы невпроворот и ты очень вовремя подоспел. - а потом добавил, уже обращаясь к работникам отделения. - "Минуточку внимания господа офицеры и прочее гражданское сословие. К нам прибыло и, надо прямо сказать, весьма кстати, молодое пополнение в лице этого симпатичного лейтенанта, который мне лично, очень напоминает поручика Голицына из царской армии. Хотя его я в жизни никогда не видел и совсем не знаю, как он выглядит. А вам он Печорина не напоминает? Или ты Кузьмич - он подчеркнуто строго обратился к прапорщику отделения, - Не читал Лермонтова, а значит и "Княжну Мери? Не читал, говоришь!? Ну вот, а еще живешь там, где жил Михаил Юрьевич, наш
   великий русский поэт, и где он творил свои грандиозные, бессмертные произведения. Нехорошо дорогой! Народ, тобишь мы сами, должны знать своих героев! Ужасно не одобряю, товарищ прапорщик, Ваше, как говорится легкомысленное отношение к этому архиважному вопросу".
  
   Анатолий Васильевич представлял Максима каждому работнику отделения персонально, сопровождая процесс знакомства довольно остроумными шутками, пословицами и замечаниями. Буранов, хоть он и поставил Максима в неловкое положение своим довольно экстравагантным и в то же время чудаковатым рукопожатием со съехавшей на затылок фуражкой, чем-то всё-таки неуловимым и еще непонятным нравился Максиму. Скорее всего, своим остроумием, оптимизмом и мальчишеским задором, хотя, который сейчас, по мнению Максима, как-то не совсем увязывался и подходил для его возраста. Всё-таки четвертый десяток разменял дядя. Вроде можно быть и посерьёзнее. Должность обязывает. А может и не надо? Трудно здесь всё сразу понять и во всём разобраться. Кавказ, как и Восток, дело тоже тонкое.
  
   А всё второе отделение, до прихода Максима, состояло всего из четырёх
  
   человек, вместе с начальником, и пяти, шести технических работников привлекаемых для временной работы, из различных городских предприятий.
  
   Здесь был и вышеупомянутый Кузьмич, мужчина лет сорока, небольшого расточка, очень хитренький с виду, и очень напоминавший гриб-боровик, который хочет ото всех спрятаться, да так, что бы его никто лишний раз не побеспокоил, а ещё лучше, чтобы никогда не нашел вообще. А уж тем более не съел. И никакой, особенно лишней работой не загружал. По всей видимости, это был в меру добрый, немного зажимистый и в меру плутоватый человек, любивший частенько выпить и слабую половину человечества. Был здесь и щеголеватый капитан-лейтенант с Черноморского флота, армянин по национальности, непонятно какими путями попавший в военкоматовскую среду. А может, как раз именно по его национальности и можно было понять и догадаться, как именно он туда попал...! Шутка конечно, но как говориться, - В каждой шутке есть доля... всё той же шутки.
   Была здесь и молодая, довольно симпатичная работница Алла, одна воспитывающая своего маленького ребёнка, потому что была уже разведена. Наверное, из-за своего несносного, нетерпимого характера. И это только постоянный состав отделения, как говориться согласно штатному расписанию. И было здесь еще много красивых, молодых девчат, технических работников, которые в свою очередь, тоже с интересом разглядывали Максима. Незамужние были тоже. А замуж хочется всем, или подавляющему большинству молодых, здоровых девушек. Ух, как хочется! Некоторые напоминали спелые, налитые
   соком яблоки. Ткни пальцем, брызнет. Как говорят - "Уж, замуж, невтерпёж...". Помните, всё это, еще в школе учили?
  
   По окончании рабочего дня, все разошлись по своим делам и домам. Все торопились к себе домой, к своим жёнам, мужьям, детям, любовникам и любовницам. Максиму в этом смысле "повезло". Ему некуда было идти, и не к кому было спешить. Наконец все, даже задержавшиеся по работе сотрудники, наконец, то, покинули военкомат. Остались только дежурный по военкомату, выполняющий свои служебные обязанности, и Максим по неволе. Поболтав немного с дежурным майором из четвертого отделения, с очень интересной и необычной фамилией, Темнилкин, Максим пошёл в помещение предназначенного для отдыха офицерского состава, перекусил, чем Бог послал, лёг, не раздеваясь на кровать, и глубоко задумался.
   Думать ему было надо, и думать ему над чем, было!
  
   ГЛАВА - 23.
   "Будни военкомата".
   Потянулись дни и недели очень похожие друг на друга, как мысли близнецов. Утром Максим вставал, умывался, приводил себя и форму в порядок, как правило, пил чай или растворимый кофе и шёл к себе в кабинет, на своё рабочее место. И всё начиналось сначала. Горы личных дел призывников, изучение этих дел. Сбор необходимых документов, которые призывники, если сказать очень мягко, без особой охоты доставляли в военкомат, поскольку в армию идти не хотели. Предварительный отбор и предназначение призывной молодёжи для тех или иных команд, куда они больше подходили по своим морально-деловым качествам. И так далее, и так далее, и так далее! В общем, как говорится интересного было совсем немного.
   В обеденный перерыв многие работники и Максим, в том числе, шли на полузасекреченный по соседству завод, в их заводскую столовую, и там обедали. Договорённость о том, что работникам военкомата разрешено посещать заводскую столовую во время обеда, с руководством завода была. После обеда и до конца рабочего дня, занимались опять тем же самым, а именно формированием, изучением и комплектованием личных дел призывников. Довольно нудная и малоинтересная, надо прямо сказать, работёнка. И если бы не неиссякаемый оптимизм и какой-то юношеский задор Анатолия Васильевича, который частенько разряжал обстановку своими экстравагантными шутками, было бы, наверное, совсем тоскливо. В конце рабочего дня, когда все остальные работники уходили домой, Анатолий Васильевич, Кузьмич, Максим и иногда к ним присоединялся щеголеватый капитан-лейтенант, нередко закрывались в отделении и просто выпивали. Почти всегда, чисто мужской компанией.
   Рассказывали анекдоты, говорили о работе, о женщинах. Кто кого, когда и как, ну, и естественно... сколько! Но..., при этом, никто и никогда, не называл настоящих имён. А если и называли, то придуманные тут же на ходу, вымышленные. Травили разные байки. Иногда пили водку, чаще хороший армянский коньяк, которым частенько угощали работников отделения, благодарные родители
   призывников. Одного призывника направили на учебу в автошколу, другого по их просьбе в радио школу, третьего так же по просьбе родителей вообще никуда не направили. Оставили дома, на попечении взрослых. Пусть перед армией побалуют домашними пирожками. В армии то их нет. И почти каждый родитель, чуть ли не в обязательном порядке, благодарил кого-то из офицеров, за эти маленькие услуги. И эта их признательность, что бы ни изощряться и не ломать себе голову, чем отблагодарить работника отделения конкретно, как правило, выражалась в спиртном, которое довольно нередко и уничтожалось в конце рабочего дня офицерами отделения.
   И всегда, после двух, трёх выпитых рюмок, Анатолий Васильевич неизменно, доставал из своего рабочего стола ручной силомер, - атрибут тестирования призывников, и хитро улыбаясь, внимательно осматривал своё небольшое войско. И по уже давно заведённому Бурановым правилу, все поочерёдно добросовестно пыжились, изо всех сил стараясь выжать их этой железной штуки, как можно больше килограммов, и тем самым обскакать других, в этих немудрёных силовых состязаниях.
   Почти всегда победителем выходил сам Анатолий Васильевич. Серьёзную конкуренцию ему в этом деле, мог составить только Максим. Остальные, как говорится, были не в счёт. По утрам мало каши ели...!
   Кузьмич, после того, как без особого результата заканчивал все попытки подобраться хоть с какой-нибудь стороны к несговорчивому силомеру, что у него на самом деле, частенько не получалось, в конце концов, сокрушенно ронял:- "Наверно сломан, или что-то в нём заело. А жаль, я бы..."
   - Это уж точно, заело... - перебивал Кузьмича Анатолий Васильевич: - "Вот только где, что и как? Или в чём? Если в голове, то всё тогда понятно с тобой Кузьмич! Вопросов не имеем...!" - Анатолий Васильевич с нескрываемой иронией смотрел на прапорщика. В уголках рта Буранова таилась лёгкая и совсем незлая усмешка. Кузьмич был старше Буранова ровно на десять лет, но на колкости, замечания и, как правило, безобидные подковырки своего командира, обижался крайне редко. А если и обижался когда-то, то совсем ненадолго.
   Анатолий Васильевич, с загадочным и интригующим выражением на лице, неторопливо, весомо и с сознанием дела брал в свою ладонь-лопату силомер,
   который тут же полностью исчезал в ней, как пескарь в пасти кашалота. Затем, с лёгкостью и без видимого напряжения, почти, как прессом, резко сжимал его в своей руке. Стрелка чуть ли не ложилась на ограничитель. - "Видишь, дорогой ты наш Кузьмич, ничего не заедает! А ты заело, заело..." - уже примирительно, как победитель, подводил итог Буранов.
  
   И почти всегда, когда Кузьмич, основательно намучавшись с силомером, немного сконфуженно говорил - "В нём что-то заело..." - Максим вспоминал одну историю, которая произошла с ним в командировке, когда он ехал в город Волгодонск, работая в то время еще в Ростове.
  
  
  
  
   ГЛАВА - 24.
  
   "Метеор. Вода. Неверная жена".
  
   В этот день он встал рано. Или вернее не ложился совсем. Метеор на Волгодонск отходил в шесть часов утра.
  
   Накануне вечером, он, Сергей Воронцов и две студентки из института, которых привёл Сергей, очень здорово порезвились у Максима дома. Всю ночь поочередно, то выпивали, то занимались с ними любовью. Как говорят, без перерыва на обед.
   Любовь будоражила сознание, водка ещё больше разогревала их любопытство.
  
   Максим был, что называется в ударе. Он как будто находился в состоянии невесомости. Ну, прям таки, как космонавт.... Он почти не ощущал своего физического тела, но зато очень хорошо чувствовал и ощущал в себе сейчас, какую-то непонятную, необыкновенную, и без малого скажем, просто нечеловеческую силу.
   Ему казалось, что он сейчас может буквально всё. И эта сила искала выхода, искала своего практического применения.
  
   А ведь и свинья, тоже всегда что-то ищет! Возможно они вдвоём, искали одно и то же! А...?
  
   Уже сидя на скамейке внутри метеора, он не без удовольствия потягивал из бутылки пиво, которое было сейчас для него очень даже приятно и полезно, и от нечего делать рассматривал сидящих в салоне метеора пассажиров.
  
   Почти что напротив Максима, сидела красивая брюнетка, лет приблизительно двадцати пяти. Максим очень внимательно, и, надо прямо сказать, очень бесцеремонно, даже нагло, но и в то же время с сознанием дела, принялся её разглядывать.
  
   Вдруг ему на секунду показалось, что у неё сзади на голове растут рога. Такие вот прям маленькие, симпатичные рожки. Ему даже захотелось их потрогать. - "Надо же, у бабы и рога! Обычно всё наоборот...! Это ведь мужицкие причиндалы...! Наше достояние так сказать...! Чудится мне всякая ерунда! - подумал Максим, и чуть тряхнул головой - Наверное, от вчерашней выпивки"!?
   Но он опять, вновь поймал себя на мысли о том, что ему хочется потрогать не только эти рожки, но также очень хочется и погладить лицо этой девушки, дотронуться до неё.
   Он уже её хотел...! Причём сильно! Импульсы пошли...!
   В животе, в области солнечного сплетения у Максима появилось хорошо знакомое ему ощущение. Появился "он", приятный, блудливый холодок, и там уверенно, но скромно затаился.
   Девушка, в свою очередь, стараясь делать это незаметно, тоже с каким-то непонятным для Максима интересом, разглядывала его. Максим это видел.
  
   И наш разудало-любопытный Максимус, сейчас, уже даже сам понимал, что с ним творится что-то непонятное, необыкновенное и необъяснимое. Он чувствовал, чуть ли не всей своей кожей, что в настоящий момент, от него исходит, какая-то притягивающая, завораживающая и покоряющая, но и в тоже время, всё разрушающая на своём пути сила и энергия.
   Максим пристально, не мигая, посмотрел ей в глаза, немного наклонил голову и молча протянул недопитую бутылку с пивом. Девушка чуть улыбнулась, взяла бутылку и неумело, по-женски, отпила из горлышка. Стакана не было.
  
   - Как тебя зовут?
   - Надежда....
   - Красивое имя! Главное, что обнадёживающее.... Я, кстати, тоже надеюсь на тебя...! Очень.... Пиво будешь ещё?" - глядя на неё, как удав на кролика спросил Максим.
   - Буду... - последовал краткий ответ с её стороны.
  
   Максим подошел к буфету, взял две бутылки пива и по сто граммов коньяка. Они выпили коньяк, запили пивом. Аристократы...! Етит твою налево! Максим опять тяжело, как бьёт кувалда по наковальне, посмотрел на неё и сказал, словно вбил последний гвоздь в крышку гроба: - "Пойдем, Надежда моя...!? - и про себя усмехаясь, добавил - А так же вера..., и любовь...."
  
  
  
   Она ничего не ответила, а только, как-то обреченно, едва заметно кивнула головой, в знак согласия. Максим поднялся и, не оглядываясь, направился к выходу на верхнюю палубу. Он был уверен, что девушка идёт сзади.
   И она действительно шла за ним, как привязанная....
  
   Максим не знал куда идти, что в такой ситуации можно придумать и где на этой водной посудине, можно было найти подходящее для такого щекотливого дела место. Он сейчас просто шел вперёд и всё, но при этом он точно знал, он был просто уверен в том, что всё решится само собой, и что эта мадам, с красивым, романтическим именем Надежда, сейчас станет его.
   Он овладеет ею, прямо на этом крохотном судёнышке, затерянном в бескрайних просторах непонятного для него и непознанного им до сих пор, океана жизни.
   Они поднялись наверх. На палубе никого не было. Сильный, пронизывающий ветер загнал всех, даже самых стойких пассажиров внутрь. Максим действовал уверенно, чётко и без каких-либо ошибок и сбоев, как запрограммированный и хорошо отлаженный механизм.
   Он открыл дверь в туалет расположенный на верхней палубе. Туалет был
   очень маленький и очень чистый. Благо воды вокруг было много. Мыли видно
   часто. В нём с трудом могли поместиться два человека.
  
   И как "настоящий" джентльмен, он пропустил её вперёд. Затем упёр её руками в стенку, предварительно наклонив вниз, поднял платье вверх, готовый уже, к тому, чтобы снять с неё трусики и приступить к выполнению хорошо знакомой и приятной работы, как вдруг остановился, и на мгновение, от неожиданности даже замер.
   На ней не было никаких трусиков, и даже загадочных и неуловимых "стрингов"..., вообще не было ничего...! Максим их не нашёл, не увидел, он их просто, не обнаружил!
   А перед собой, в данный момент, он видел только одно...! Это гладкую, округлую, своей формой напоминающую сердце, слегка покрытую, как у младенца, нежным светлым пушком, отливающим на солнце, цветом спелой пшеницы, очень красивую и зовущую к себе, бледно-розовую, женскую попу. И всё..., ничего тебе больше...! И меньше, кстати, тоже...! И сейчас, весь этот загадочный мир, и всё в этой жизни, для Максима, сфокусировалось, именно на ней...!
  
   Глядя на это бесценное женское сокровище, Максим находился, словно в каком-то сладком плену, фантастического, потрясающего сна, под воздействием сильнейшего гипноза, у самого искусного и самого красивого "гипнотизёра" в этом мире, для всех без исключения, способных, нормально мыслящих мужиков.... - "И когда она успела их снять!? Или она вообще была без них...? - попытался ещё по инерции порассуждать Максим, и буквально через секунду, сказал самому себе: - "А какое, собственно говоря, моё дело...!? Были или не были!? Быть или не быть...!? Я же не Гамлет, какой-нибудь там...! Для меня лично ответ вполне очевиден. Он меня полностью устраивает...! И он, этот ответ, сейчас, находится прямо перед моими глазами, причём сразу двумя и... ждёт...! А я своим глазам, верю..., красавица ты моя, Надёжа несказанная...! Ну, конечно же, лучше быть, чем казаться...!" - и Максим, больше ни о чем, не думая, решительно раздвинул её стройные ножки. Унитаз оказался прямо у неё между ног. Вечное мерило жизни и здоровья любого человека.
  
   Приспустив с себя брюки и трусы, Максим взялся за её бёдра и снизу, даже не вошёл, а просто въехал, прямо в неё, в её разгорячённое, огромным и неукротимым желанием, женское начало. Въехал, как конь, в свою родную конюшню, в своё любимое стойло.
   Сознание его, да и её тоже, надо полагать, приятно помутилось, ...и всё куда-то на какое-то время, просто исчезло....
  
   Максим добросовестно работал. Максим добросовестно бил копытом. Пытался высекать искры. Не хватало только радостного, лошадиного ржания....
  
   Потом..., когда к удовольствию обоих всё было закончено, они торопливо привели себя в порядок.
   Надо было покидать это не совсем уютное, а с другой стороны, может и наоборот, это как посмотреть, речное пристанище. И как можно быстрее, поскольку, у кого-то из пассажиров могло возникнуть естественное желание посетить его и использовать по прямому предназначению. Максим нажал на ручку двери. Дверь не открывалась, её заело. Что-то, наверное, случилось в дверном замке. Обычный туалет превратился в узилище. Максим еще подёргал ручку и потолкал дверь. Результат был тот же. Её действительно заклинило. Дверь стояла насмерть. Видно таких посетителей, как они она видела впервые, и расставаться так быстро с ними, не желала. Часто ли такое увидишь...!? У двери, наверное, ко всему происходящему тоже был свой интерес.
  
   Максим, улыбаясь про себя, вспомнил прапорщика Кузьмича и его, как бы ни к месту сейчас, и совсем не ко времени, пророческое - "заело"!
  
   И Максиму, хоть они и находились в, мягко говоря, глупом, нелепом положении, почему-то очень хотелось смеяться. Причем громко, взахлёб и с присвистом. Его просто распирало изнутри, и он едва сдерживал себя, чтобы не расхохотаться прямо в этом самом туалете.
  
   Но всё всегда, когда-то в этой жизни заканчивается.
   Закончилась так же и их незапланированная отсидка в этом очень экзотическом помещении.
   Они, в конце концов, сами, без чьей-либо посторонней помощи, выбрались из туалетного плена. На волю вольную и на простор речной, донской волны.
  
   И уже опять сидя в салоне метеора, он только сейчас узнал от неё в разговоре, что она тоже едет в Волгодонск, от своей мамы. Была у неё в гостях. Едет к себе домой, к своему мужу, по которому, как она сказала, очень соскучилась, и который, ну это же надо себе такое представить, работает главным инженером на предприятии, куда с проверкой сейчас, едет Максим!
  
   И этот наш "бедолага" муж-инженер, будет встречать на пристани в Волгодонске свою "благоверную" жену, и заодно и Максима, представителя областного управления, который только что, ни где-нибудь, а в простом, обычном туалете объездил его женушку.
   А впрочем, жену ли...? Может так, просто обыкновенную сожительницу со штампом замужества в паспорте. Не более того....
  
   И что пройдет совсем немного времени, и голодный, соскучившийся по жене муж, наверняка, с обострённым желанием и удвоенной энергией, будет ласкать, и любить свою, как ему будет тогда казаться, только его и ничью больше женщину, принадлежащую ему одному.
   А ведь так, или почти так, думают без малого сто процентов мужчин. Какое всеобщее мужское заблуждение...!
  
   Почитай каждый мужчина считает, даже более того, просто уверен, в том, что все, или подавляющее большинство женщин в этом мире, блудливы и порочны. Но, и в то же время, каждый из них, так же, больше чем уверен в том, что женщина, с которой встречается он, а уж тем более его собственная жена, есть исключение из этого очень смешного, но и в тоже время, очень горького, общего правила. Причём, в обязательном и бесспорном порядке.
  
   И они думают при этом, примерно так: - "Нет...! Моя жена, не такая, как все остальные! Она у меня другая.... Хорошая...! Она любит только меня одного! И она была и будет верна мне всегда, просто потому, что я, молодец-лихой-жеребец, тоже люблю её, причём, по полной, усиленной программе, днём и ночью, и не даю ей в "энтом" интимном деле никакого продыху, никакого перерыва! И потом, я всегда и везде, её постоянно контролирую глупенькую. Даже в туалете...!
   Куда ей, до какой-то там измены мне! Силёнок у неё на это просто не хватит! Да и куриных мозгов, заодно тоже!
   Ну, и потом...! Вед она же у меня, как тот глиняный горшок, который наполнен всем, под самый его вершок...!".
  
   - Ха...! Не тут то было! Не жди, не верь и не надейся! Всему своё время...!
  
   Они не хотят замечать угрозу, реальную опасность, которая находится, таится абсолютно везде, даже там, где нормальный человек и подумать постесняется. Да, да..., - даже в общественном туалете!
   Поэтому, подавляющее большинство мужчин, очень похожи на страусов, которые зарывают свою голову в песок и считают, что, таким образом, они не подвергаются никакой опасности, так как ничего в этот момент не видят, или не хотят видеть. А вернее, наверное, просто боятся видеть всё это. Вот такая искусственная, всеобщая мужская слепота!
  
   Так же считал, и был, скорее всего, абсолютно уверен в своей жене, и наш муж - инженер - страус.
   Неприятно, стыдно и больно, оказаться простым рогоносцем. Это очень и очень плохо! Ну, очень...!
   Поэтому, в этой жизни, их лучше наставлять другим, чем носить самому. И мы нижайше просим, нас за это, извинить! Звиняйте, дядьку...!
  
   И вот эта, мягко говоря, нежная, хрупкая и видимо любящая, но и одновременно с этим вероломная женщина, так называемая "жена", до конца еще не остывшая от своего недавнего вожделения, и еще не высохшая от возбуждения доставленного ей другим мужчиной, спокойно сидела на скамеечке и неумело, по-женски потягивала пиво.
   И это похотливое создание, в облике красивой бабёнки, вело себя так, как будто ничего особенного и не случилось. Абсолютно...! Как будто, так и надо! Ведь так было и раньше, так есть, и поэтому, должно быть всегда! Чего уж там...! И
  
   никаких тебе при этом переживаний, а уж тем более никаких угрызений совести. Ну, просто удивительная непосредственность, или, скорее всего, просто поразительная наглость друзья мои...!
   И очень скоро, она так же будет обнимать своего обманутого ею мужа, отдаваясь и ему, при этом усмехаясь про себя, и, наверное, вполне искренне восторгаясь своей женской хитростью, умом, сноровкой и находчивостью.
   А может, и нет...! Кто его знает и кто ведает? Женщина, это загадка природы. Загадка, даже, для самой себя. Загадка и для мужчины, и как это ни странно..., загадка, по всей видимости, и для самой Природы.
   Ну, надо же было сотворить такое..., на свою голову, и на голову бедного всего человечества!?
   И, скорее всего, именно поэтому, нельзя до конца познать женщину, как нельзя дойти до края нашей вселенной.
   Не дано это нам мужукам! Ну, не дано...! И всё тут!
  
   ГЛАВА - 25.
  
   "Знакомство с родителями Инны".
  
   К этому времени, у Инны, да и у всех студентов в институте подошёл период каникул, и она, как предполагалось и планировалось ранее, приехала к Максиму. Инна благополучно перешла на пятый курс. По прибытии, она поведала ему одну новость, которая не только просто расстроила Максима, а можно сказать потрясла его до самого основания. Интересно только бы знать, где это основание...? А дело всё было в том, что, находясь ещё в Ростове, она рассказала своей матери о своих взаимоотношениях с Максимом. Ну и естественно и о том, что она беременна. Были, конечно, и "охи" и "ахи". Было, как полагается в таком случае всё. Но потом, посовещавшись, мама с дочкой пришли к выводу и следующему решению, а именно, что Инне необходимо сделать аборт, ибо ребёнок, по их, и особенно по настоятельному материнскому мнению, пониманию и разумению, может связать Инну по рукам и ногам, и учёбу в институте придётся бросить. Что и было Инной добросовестно выполнено. И об этом Максиму, она ничего не сказала, и в курс этих сепаратных дел и переговоров с мамашей, его не вводила. Максим, да и Инна, еще не получив ребёнка, в одночасье его потеряли. Максиму так и не пришлось стать счастливым папашей.
   Они еще не знали, как это трагично, и как больно отразится в будущем, на попытку Инны выносить и родить очередного ребенка. В течение шести лет Инна так и не сможет родить ребенка. Первая беременность была прервана искусственно, и это серьёзно отразилось на здоровье Инны, на её физиологической способности вынашивать и рожать, здоровых, полноценных детей. Молодой, неокрепший женский организм был надломлен, искорежен, и Инна все эти годы никак не могла доносить ребёнка до установленных самой матушкой природой, девяти положенных месяцев. Каждый следующий малыш рождался преждевременно, недоношенным, мёртвым. И так было в течение шести долгих лет. Для Максима они были тоскливыми, безрадостными и бесконечными. Он хотел ребёнка. Максим очень хотел сына. Даже двух.
  
   = = =
  
   По приезде Инны, наконец, то, состоялась встреча и знакомство с её родителями. Они жили в соседнем небольшом городке, который находился от места, где служил Максим в сорока километрах.
  
   Был воскресный день. Добрались они туда на электричке.
  
   Когда они зашли в квартиру её родителей, а это было рано утром, будущий тесть Максима, видимо только, что встал с постели. После сна, уже довольно редкие волосёнки на его голове смешно торчали пыром в разные стороны. Но, по всей видимости, это его нисколько не заботило и не смущало, и он был весел, беспечен, и как-то, по-боевому, но одновременно с этим, миролюбиво настроен. Ну, прям такой радостный, приветливый Мефистофель с торчащими на голове маленькими рожками-волосёнками.
  
   Потенциально будущий тесть, без лишних слов, жестом руки, пригласил Максима войти в зал, и, явно стараясь скрыть свои помыслы и особенно действия, видимо в первую очередь от своей жены, открыл бар и достал оттуда уже начатую бутылку коньяка. Налив себе и Максиму, он без лишних разговоров опрокинул свою рюмку в рот, и как-то очень уж удовлетворённо и в тоже время, подозрительно крякнул. Затем, он удобно расположился в мягком кресле, и уже более внимательно и с какой-то подозрительной поволокой в глазах, посмотрел на Максима.
   Только сейчас Максим понял, что его будущий тесть, был после хорошего "бодуна", и вчера, по всей вероятности, хватил лишку. И после этой, явно для него необходимой процедуры, которая в какой-то степени поправила подорванное накануне здоровье тестя, у него появился интерес и к другим вещам, которые происходили в данный момент, в его жилище. В частности, появился интерес к Максиму, новому для него персонажу в доме.
  
   - Ну, как дела старик...!? - без какой-либо натяжки, и как-то очень по-свойски просил он Максима. - Чем занимаешься то? Где трудишься, а может, ты где-либо учишься? Как познакомились с Инной? Что у вас общего? Кто ты вообще...? Давай знакомиться. Меня зовут Андрей Иванович - непринуждённо и как-то очень даже весело, представился он.
   - А меня зовут Максим. Вы спрашиваете как дела...?
   Дела, вроде ничего Андрей Иванович! Сейчас я служу в соседнем городе,
   в городском военном комиссариате, а до этого жил и работал в городе Ростове.
  
   Там мы и познакомились с Вашей дочерью Инной. Вот такие, как говорят пироги. Извините уж, но так вышло. Любовь...! Ничего не сделаешь. Насчёт учёбы Вы спрашивали? Ну, в общем, то учиться, конечно, я думаю. Желание имеется. Хочу закончить французский факультет педагогического вуза. Негоже, как говориться российскому офицеру, не знать хотя бы один иностранный язык.
   - Наверное, ты в этом вопросе прав старик. Я вот, чего уж тут греха таить, всю жизнь путал "хенде хох" с "бонжур мадам". А жаль...! Иногда хотелось бы с кем-нибудь, погутарить по-иностранному, да ввернуть что-нибудь такое эдакое. Что б у них глаза вначале округлились, как чайные блюдца, а потом совсем повылазили из орбит. Вот смеху было бы! Но, не судьба видать! Не дано...! Так что давай, дерзай ты. Самое время. - Андрей Иванович сделал паузу, и неожиданно для Максима закончил: - "Ладно, возможность поговорить у нас я так полагаю, еще, наверное, будет. А сейчас, пока мы не попали в немилость, ха-ха-ха, - он с удовольствием, но негромко и с опаской засмеялся: - Твоей будущей тёщи, а моей настоящей, законной супружницы, пошли, поможем им, то есть нашим дамам, накрывать на стол. Сделаем так сказать "реверанс" в их сторону. По-моему я сказал, что-то, как раз по-французски. Или нет? Ты как считаешь..."?
   Он немного подумал, потом махнул рукой, и, не дожидаясь ответа Максима на свой вопрос, протяжно и как-то обреченно и одновременно с этим, весело протянул: - "А ну его всё, к едрене-фене!" - и двинулся на кухню, предварительно, как и подобает воспитанному дяде, пропустив Максима вперед.
  
   За столом Андрей Иванович вёл себя так же по-свойски и непринуждённо, как и раньше, чего никак нельзя было сказать о его жене, или как он сам выразился по этому вопросу, "законной супружнице". Она, как, наверное, и большинство матерей, которые, как правило, все, за редким исключением считают, что у них отбирают дочь, и, причём надолго, если не навсегда, очень подозрительно и прямо скажем, без особой любви, поглядывала на Максима.
  
   - Вы работаете, Максим сейчас или учитесь...? - Стараясь выглядеть большой интеллигенткой, тоже спросила она Максима, вкладывая в свой вопрос, как показалось ему, какой-то потаённый и двойной смысл.
  
   Максим непроизвольно подумал: - "Тещи, они и есть тещи. Не зря о них столько анекдотов придумано. Никуда от этого не денешься, и с этим придется
   мириться..." - но ответить на вопрос не успел. Его опередил развесёлый и
   беззаботный будущий тесть, Андрей Иванович.
  
   - Работает он мать, работает... - совсем неожиданно для Максима, встал на его защиту тесть - Вернее служит в Вооруженных силах, в соседнем городе, в военном комиссариате. А ты ведь у нас врач, офицер запаса...? Вот возьмёт он, да и призовёт тебя на переподготовку. Да в строй поставит. Автомат или пулемёт на грудь повесит, да связкой гранат тебя обмотает. А...!? Да маршбросочек по утру, или как говорят со сранья, со всей военной выкладкой тебе по родственному организует. Узнаешь тогда почём фунт лиха, когда всё будешь делать по команде вплоть до похода в туалет... - он с удовольствием хохотнул своей шутке. - И учиться Максим думает дальше. Молодец...! И не на кого-нибудь там, а сразу на француза. Я уже всё узнал. Уже проявил интерес, бдительность и заботу. Так, что ты сильно то мать не напирай и не приставай к парню, пусть немного вначале осмотрится. А уж потом чини свои допросы.
   - Я ни к кому не пристаю, и допросов не чиню, я просто спросила! И всё.... И не вижу здесь ничего плохого. - Галина Арнольдовна обиженно и заметно для всех поджала губы. - Да и потом, - продолжила она - Приятный разговор за столом, всегда способствует правильному и здоровому пищеварению. Это доказано научной медициной - здесь она попыталась непринуждённо улыбнуться и как-то назидательно, и почти гордо закончила. - Я это вам, уже как врач говорю. Поэтому, хотя бы иногда, очень полезно к моим словам прислушиваться.
   - У нас с пищеварением мать, слава Богу, всё в порядке. А что бы оно было ещё лучше, давайте-ка, выпьем еще по рюмочке. За знакомство, как говориться с новым человеком и, на мой взгляд, человеком неплохим. Уж будьте, уверены в этом. В чём, в чём, а в людях то я, хорошо разбираюсь. Вижу их насквозь, и, причем с первого взгляда. Как твой рентген в твоей больнице... - при этих словах он посмотрел на свою супружницу, но сказал, обращаясь к Максиму - Верно старик? - Ха-ха-ха, - опять весело и заразительно засмеялся Андрей Иванович, одобряюще поглядывая на Максима. - Ну и речугу же я толкнул...! - удивляясь в первую очередь самому себе, искренне подытожил он.
  
   Инна сидела за столом и в основном всё это время молчала. Она, изредка вставляла в общий разговор, короткие, мало, что значащие фразы, и как-то сразу уходила в себя, в свои мысли. Было видно, что Инна, о чём-то напряженно думает, пытается понять и решить для себя, что-то очень важное.
   Иногда её немножко курносый носик вздрагивал и чуть-чуть морщился, от каких-то только ей ведомых мыслей и переживаний. Чёрные дуги её бровей, то
   время от времени устремлялись к переносице, навстречу друг другу, то вдруг как бы удивлённо взлетали вверх.
  
   Максим, улучив подходящий момент, чуть наклонившись к Инне, тихонько спросил её.
   - Ты как сама не своя Инна. Ты о чём думаешь? Что тебя тревожит? В чём дело? Отец у тебя хороший, такой весёлый, а ты такая кислая. Ты сейчас совсем на него не похожа. В чём всё-таки дело?
   - Нет, нет Максим, ни в чем. И меня, в общем, то ничего не тревожит. Не отвлекайся и не обращай внимания. Ты лучше хорошо поешь... - она слегка улыбнулась. - Выпил, значит хорошо надо поесть. Эту простую, жизненную аксиому, мама, как врач, тоже может подтвердить. А отец у меня действительно хороший. Весёлый, заботливый и добрый.
  
   - Старик, пойдём на лоджию покурим - обратился в этот не самый подходящий момент к Максиму Андрей Иванович - А наши милые дамы в это время заварят нам хороший кофе. Заранее благодарю и говорю им "мерси мадам", - и видимо вполне довольный воскресным обедом, выпитым коньяком, и своим глубоким знанием французского языка, немного игриво и как-то уж многозначительно улыбнувшись всем, он на правах хлебосольного и радушного хозяина дома, первым встал из-за стола.
  
   Максим и будущий развесёлый тесть прошли на лоджию. Довольно просторная квартира, по существующим на то время меркам, находилась на третьем этаже, и поэтому с лоджии на город, открывалась очень даже живописная панорама. Вдалеке виднелась гряда невысоких гор, покрытых сочной зелёной растительностью, как большой бархатной скатертью. Небо над ними было даже не голубым, а скорее, каким то невесомым, и прозрачным до бесконечности. А воздух...! Это отдельный разговор! Воздух на улице был таким плотным, таким ощутимым, что казалось, при желании его можно было взять руками, и намазать на кусок хлеба. Такой вот мог получиться, воздушный, небесный бутерброд. - "Лепота...!" - подумал Максим, вспомнив грозного царя, Иоанна Васильевича, и достал из кармана сигареты. Протянул их Андрею Ивановичу.
   - Извини старик..., - отказался от сигареты тесть - Но я не курю, да и, в общем, то, никогда и не курил. По мне лучше "румочку" хряпнуть, чем эту вонючую соску
   сосать...! А сюда я тебя пригласил для того, чтобы просто подышать свежим
   воздухом, ну и поговорить, конечно, пообщаться с тобой. Не возражаешь против
   такой программы...?
   - Нет, конечно. Нисколько не возражаю, а как раз наоборот полностью её
  
   поддерживаю. О чем пойдёт речь...?
   - Да речей Максим, собственно особенных и не будет. А вот как отцу, мне хотелось бы знать следующее. Поскольку я так понимаю, что вы с Инной решили создать семью, а это дело серьёзное и ответственное, к нему и надо подойти тоже со всей серьёзностью. Во-первых, где вы собираетесь жить, когда регистрироваться, когда играть свадьбу, кого приглашать с той и другой стороны? И еще есть куча разных мелких организационных вопросов. Это так сказать задачи ближайшего будущего. Задачи отдалённого будущего, пока трогать не станем. Всему своё время. Как говориться - он заговорчески подмигнул Максиму и весело подытожил - "Каждому овощу, свой фрукт", или, как шпрэхают по моему
   разумению всё те же французы, - "шерше ля фам...", и очень часто находят их, на свою беду, на свою же собственную голову. Особенно это касается суетливых мужчин. Но не будем о грустном, тебе ещё рано думать об этом. Ты у нас жених, а значит, ты должен быть весёлым и беспечным, в меру нетрезвым и абсолютно счастливым.
   Ну, так что ты всё-таки, по этому поводу, по поводу вашей предстоящей свадьбы думаешь старик...?
   - Ну а что тут особенно думать Андрей Иванович? Жениться мы естественно будем. В принципе, мы с Инной уже обговаривали эту тему и уже наметили кое-какой план и даже составили сценарий. Конечно, что-то надо будет уточнить, что-то подправить, добавить или наоборот убрать по ходу пьесы. И как говорят, вперёд на мины. Ну, вот, в общем, то и всё! Что ещё здесь можно придумать? Женимся то мы в первый раз, и опыта в этом деле у нас с Инной особого нет.
   - Очень хочу надеяться, что и в последний. Я имею в виду женитьбу. Ну, а оптимизма я смотрю тебе не занимать. Вам на двоих хватит. И думаю надолго! Это уже хорошо. Ну, в общем, так старик. Всё или, по крайней мере, большую часть организационных вопросов я возьму на себя. Договорюсь с руководством ресторана, где будет проходить свадьба, обговорим и решим с меню и с разными там закусками. Ну и так далее. А вы перед свадьбой с Инной набирайтесь сил. Они вам еще понадобятся. Я это по личному опыту знаю - он опять заговорчески и ободряюще подмигнул Максиму. - Не робей старик! Для этого, лично я, никаких причин не вижу. Очень надеюсь, что и в будущем, они будут появляться у вас с Инной, в очень ограниченном количестве. Ну а сейчас я думаю самое время, отправиться к нашим любимым дамам, и с большим нашим удовольствием попить кофейку....
  
  
  
  
   ГЛАВА - 26.
  
   "Максим до смерти, боится уколов!".
  
  
  
   Уже возвращаясь к себе, домой, в электричке, Инна, тесно прижавшись к Максиму, быстро, как будто боялась, что её может кто-то остановить, и она не успеет сказать, что-то очень важное, шептала Максиму: - "Как я люблю тебя мой родной! Я хочу, чтобы ты всегда был со мной. Что бы мы всегда были вместе. И я очень хочу, что бы тебе со мною всегда было хорошо! Ты мой единственный и неповторимый. Я очень люблю тебя. И я, понимаю, чувствую своим сердцем, что причинила тебе огромную, невыносимую боль. Ты прости меня, прости. Я знаю, как ты хочешь сына. И я до сих пор, сама не понимаю, как всё это произошло. Тебя не было рядом. Не было твоей поддержки, и я просто не знала, что мне делать. Я была в растерянности. Я была одна. И, наверное, поэтому поддалась на уговоры мамы сделать аборт. И не посоветовалась с тобой, не рассказала тебе всё. Я просто боялась. Я чувствую себя очень виноватой. И мне тоже очень больно. Я всё время об этом думаю. И об этом, я так же думала, когда мы были у моих родителей, и ты спросил меня, почему я сама не своя. Ты простишь меня Максим...?"
  
   Максим слушал Инну и отлично понимал, что сейчас, она как никогда нуждается в его поддержке, нуждается просто в теплом, ободряющем слове близкого человека.
  
   - Конечно моя родная. Конечно же, моя милая дюймовочка. Иначе и быть не может! Ты успокойся. Это наша с тобою беда. И не только твоё горе, а наше. Твоё и моё. Всё пополам. И мы должны, обязаны это пережить. Вместе. Вдвоём. И мы это переживём. Обязательно, поверь мне моя хорошая. Но давай не будем вспоминать плохое. Давай, всё это забудем, как говорит твой отец к "едрене-фени", и начнём всё сначала. У нас с тобой, ещё есть время. Мы ещё всё успеем исправить. И у нас всё будет хорошо. Верь мне.
  
   Инна, молча с благодарностью, смотрела в глаза Максима.
  
   За окнами электрички, была кромешная тьма. За окнами шёл проливной
  
   майский дождь. Вагон, в котором они ехали, ярко освещался внутри. Он, напоминал огромный, горящий факел, или небесный фаэтон Бога огня, который стремительно летел в эту непроглядную темноту. В этом вагоне кроме Инны с Максимом, никого больше не было. Ни одного запоздавшего пассажира. Ни единой живой души. Он был абсолютно пуст. Максим и Инна вдвоём неслись навстречу своей жизни, в сияющем от яркого света вагоне, навстречу своей неведомой и таинственной судьбе.
  
   = = =
  
   Свадьбу Максима с Инной справляли в хорошем, современном, уютном и дорогом ресторане под названием "Радопи". Тут тесть постарался от всей души.
  
   Ресторан находился за городом, вдали от людской суеты и городского шума и пыли, на берегу, небольшого живописного озера.
  
   Накануне, перед свадьбой, с Максимом произошла одна немного неприятная, но всё же в какой-то степени, забавная, смешная и занимательная история. За два дня до свадьбы, он с сильнейшим пищевым отравлением, попал в инфекционную больницу. А вот как это случилось, и что из этого в последствии вышло, Вы и послушайте, пожалуйста.
  
   Узнав, что Максим женится, офицеры военкомата, на правах старших и более "опытных" в "этом" деле товарищей, и особенно Буранов Анатолий Васильевич, нигде не давали Максиму прохода, своими шутками и намеками, разного толка и содержания. Давали разные, но довольно невинные и безобидные советы, по поводу того, как надо вести себя с невестой, в первую брачную ночь. Как не ударить в грязь лицом или, проще говоря, не треснуться "фейсом" о "тейбл".
  
   Многих из военкомата он уже пригласил на свадьбу. Но это как говориться на официальную часть. А вот неформальную, вроде бы как мальчишник с офицерами отделения, Максим решил провести отдельно. Как свою последнюю холостяцкую вечеринку.
   Жена Анатолия Васильевича, в это время была в Ставрополе у своих родителей. Поехала их проведать. А поскольку у Максима не было еще своего жилья, решили собраться у Буранова.
  
   Женщин не было, одно лишь мужское сословие. На это серьёзное, прощальное мероприятие, допущена была одна только Инна. Ей как невесте и будущей жене, все без исключения мужчины, великодушно разрешили присутствовать на мужской пирушке.
   И на этой вечеринке Максим отравился обыкновенным болгарским, зелёным горошком.
  
   Вначале думали обойтись домашними средствами. Не получилось. Отравление было достаточно серьёзным. Нужна была госпитализация. Пришлось вызывать скорую помощь, которая быстренько увезла Максима в больницу.
  
   В больнице, его как говориться, промыли со всех сторон, но и этого тоже оказалось недостаточно. Состояние не улучшалось, а скорее наоборот. Необходимо было ставить капельницу, что бы ввести в вену глюкозу, или какое-то другое лекарство. Но в этом то и была вся загвоздка. Никто кроме самого Максима не знал, насколько он боялся обычных, простых медицинских уколов. А он, действительно боялся их, до потери не только пульса, но и самого сознания. Максим понял, что он приплыл. Но, врачи об этом ничего не знали и не о чём не догадывались.
  
   Они выполняли свой долг. Они были настроены на работу, на спасение больного. Ага! Сейчас! Не тут-то было.
  
   О том, что он боится уколов, Максим сам впервые узнал, когда проходил срочную службу в армии. Вся дивизия сдавала кровь. Вот такие бесплатные доноры. Такое в армии практикуется. Максим, как и все, ещё ничего, не подозревая и не догадываясь о таких вот своих странностях, как командир, встал впереди своего подразделения, и повёл его на пункт сдачи этой самой крови. Когда подошла его очередь, он зашел в комнату. Это было большое помещение, заставленное медицинскими кушетками, на которых лежали обнаженные по пояс солдаты. У каждого в руке торчала игла с трубочкой, и Максим увидел, как по этим прозрачным трубочкам течёт алая, и надо полагать горячая кровь.
  
   И все эти полуголые парни методично, кто с интересом, а кто с каким-то сомнением и явной тревогой сжимали и разжимали свои ладони, которые выполняли функцию насоса и неустанно работали, выкачивая из себя куда-то и кому-то свою родную кровушку. Максиму стало плохо. Но он ещё до конца этого не
  
   понял. Почему это вдруг...? Он с этим был не согласен, он с этим пытался бороться. Уже почти ничего, не видя, и уже толком не соображая, он, всё же добрался до места и лёг на кушетку. На его состояние, никто даже не обратил внимания. Людей полным-полно, работы невпроворот. Поэтому, давай, давай и как можно быстрее. Ему, как и всем на этом кровавом конвейере в вену, а Максиму показалось, в само сердце, воткнули иглу.
  
   И всё...! Максим потух как свечка на сквозняке, и куда-то, словно провалился. Последнее, что он запомнил, были, как ему казалось, напряжённые и беззащитные ладони солдат. Они как-то обречённо и безучастно сжимались и разжимались. Сжимались и разжимались. Как бьётся сердце человека. То сокращается, то расширяется. И так, всю жизнь, пока он жив. Пока не остановится совсем. И ещё он запомнил прозрачные трубки, по которым, нескончаемым красным потоком, кровь текла и текла в какие-то бездонные, безликие медицинские резервуары.
  
   Очнулся полностью Максим уже на зелёной травке, возле донорского пункта. Его на воздух вынесли его же солдаты. После этого случая, Максим при любых обстоятельствах, избегал делать уколы.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 27.
  
   "Больничные похождения Максима".
  
  
  
   Даже тогда, когда в Ростове, прямо скажем, ни с того ни с сего, вдруг появилось, давно уже забытое, во всём мире, заболевание, или точнее, вспышка холеры, (куда уже серьёзнее...!) и всем жителям города, поголовно делали прививки против неё, наш Максим всячески ухитрялся и находил разные способы и предлоги, для того, чтобы не идти в это медицинское учреждение, где делали эти самые ужасные прививки.
   Максим, тогда ещё работал в Ростовском областном управлении.
   Начальник управления собрал всех работников в актовом зале и сказал следующее: - "В городе вспышка холеры, дело товарищи очень серьёзное. К нам поступило распоряжение из Минздрава, чтобы мы все, то есть сто процентов, сделали прививки от этого заболевания. Поэтому, прямо сейчас, сколько здесь присутствует людей, всем отправится на этот медицинский пункт и сделать всё, что от нас требуется. Остальных, кто в данный момент отсутствует на работе, по разным причинам, отправить туда в течение трёх ближайших дней".
  
   Кто-то был в это время в командировке, кто-то болел дома, а кто-то, по каким то, ну в общем разным обстоятельствам, просто не был на этом собрании и не знал о распоряжении начальника управления. Но всё равно, подавляющее большинство работников, приблизительно процентов восемьдесят пять, сразу же добросовестно пошли выполнять распоряжение начальства. Большая часть сотрудников, сразу после собрания, отправились на пункт и сделали прививки.
  
   Максим на собрании был, всё слышал, всё видел и был в курсе происходящего. Но, зная о своём необъяснимом, даже себе самому страхе, связанного с уколами, он сразу же "перекочевал" к остальным, в оставшиеся пятнадцать процентов, к тем, кто отсутствовал на этом собрании. А их, вылавливали по мере их появления в управлении, и отправляли делать эти прививки. Никто особенно и не сопротивлялся. Процент не присутствовавших на этом собрании работников, неуклонно уменьшался.
   И, в конце концов, через три, четыре дня, в этот процент входил только один наш, самый храбрейший из храбрейших, аж до самого не могу, Максим.... На
  
   этом медпункте не побывал только он один. И он бы туда, ни за что и никогда бы сам не пошёл, ни за какие такие коврижки, если бы его просто не выудили, как рыбку из пруда, сами же работники пункта, куда было прикреплено для проведения медицинских процедур и, профилактических мер, всё управление.
  
   В конце рабочего дня, в кабинет, где работал Максим, заглянула незнакомая, относительно молодая ещё женщина и спросила: - "У вас есть такой то...?" - она при этом, не совсем правильно назвала фамилию Максима.
  
   - Да...! Это я и есть. Только моя фамилия, произносится и звучит следующим образом - он медленно и по слогам произнёс свою фамилию. - А в чем, собственно говоря, дело гражданочка!?
   - Гражданочка...!? Да я...! Да я Вам врач! Я, Шаповалова..., а не где-то там...! И я Вам здесь..., ни тут...! Я не курьер... и не посыльный, чтобы бегать за Вами! - красноречие, интеллект, так и пёрли так и сочились из неё... - Почему мы должны Вас разыскивать, чуть ли не собаками... Скрываетесь, как американский шпион...! И Вам должно быть стыдно за своё такое, безобразное поведение! - даже не поздоровавшись, прямо с дверей, не сдерживая себя и в буквальном смысле, начала кричать эта женщина. - Мы и так к вечеру с ног кувыркаемся. Вы один такой "умный" остались в вашей организации, кому не сделали противохолерную вакцину. Всех это касается, а Вас, что - нет? Да...!? Что за несерьёзное отношение? Где у Вас совесть, и где Ваша гражданская ответственность?
   - Хорошо, что ещё не сам генерал Шаповалов из одного военного кинофильма... - про себя быстро отметил Максим - А то бы мне точно сегодня, пришлось сидеть на гауптвахте.
  
   И пока эта, заметно молодящаяся женщина, продолжала ещё назидательно шуметь, взывая к патриотическим чувствам Максима, тот, не особенно обращая внимания на её нравоучения, всё же, однако понял, что он попался, как попадается щука на крючок удочки рыбака, и что на этот раз ему не отвертеться и с крючка этого не сорваться. Его плотно прижали почти, что к теплой стенке. И к тому же ещё, надо было как-то, более или менее достойно выходить из создавшегося неловкого положения! Рядом находились другие работники отдела, которые с определённым интересом слушали и наблюдали за происходящим. И Максим, от пассивной обороны перешел в решительное наступление.
  
   - Ну что Вы так сильно раскричались? Всему есть причины, объяснение. Не был
  
   у Вас, потому что находился в командировке. Работал, знаете ли! Вы, в курсе наверное, что такое производственная необходимость? Сегодня я лично собирался прибыть к Вам, да вот только Вы меня опередили и пришли сами. Напрасно и очень даже зря побеспокоились. Причём заметьте, что в этом не было никакой необходимости. Никакой..! Совсем уж не оправданные хлопоты с Вашей стороны! Я, готов! - при этом у Максима оборвалось сердце, - Прямо сейчас следовать за Вами - и он с подчёркнутой, показной готовностью, встал из-за стола.
  
   По дороге на этот медпункт, Максиму не раз в голову приходила мысль: - "А может просто сбежать, и вся недолга. Скажу мол, было срочное дело. Или живот заболел.... Ох, и несерьёзно же это будет выглядеть дружище. Засмеют ведь...! Выхода нет. Значит, остается одно, собраться в кулак и выдержать эту медицинскую экзекуцию. Да... легко сказать, да вот сделать трудно..."
  
   На медпункте, его еще немного, но уже в более мягкой форме пожурила другая женщина в белом халате, а затем велела встать к ней спиной и просто поднять рубашку на плечи. Её оказывается, не нужно было даже снимать с себя. Не говоря уже о штанах.... Что Максим добросовестно и сделал.
  
   Задрав рубашку повыше, он стоял и ждал. Он усиленно делал попытку, "собраться в кулак". Вдруг, что-то лязгнуло у него сбоку. Это был неприятный металлический звук. Врач искал что-то, или перебирал свои инструменты.
  
   Максим сразу же, отчётливо представил себе все эти блестящие, изящно изогнутые, и даже где-то хищно-красивые, но для него всё равно, просто живодёрские, инквизиторские орудия пыток. Мама мия...! У него начало медленно темнеть в глазах. Что бы ни упасть, он еще крепче ухватился за собственную рубаху. Врач ничего, не подозревая, сзади помазал его под лопаткой чем-то холодным. Наверное, спиртом. Максим начал медленно оседать на пол. Его едва успели подхватить, и усадили в кресло.
  
   Сунули под нос нашатырный спирт. Стало легче, но не намного, а уж тем более ненадолго.
  
   Медики, из-за большого потока людей, действительно очень уставали. А тут ещё к концу работы, когда все нервы на пределе, а силы на исходе, попался
  
   не просто нарушитель медицинской дисциплины и порядка, а к тому же ещё, какой-то хлипкий, или просто даже капризный молодой человек. Та женщина, которая разыскала Максима в управлении, опять, с новой силой, и где она их только находила, с упрёками и разными обидными обвинениями, обрушилась на бедного, почти бездыханного Максима. Максим в ответ, сосредоточенно хранил полное молчание. Он, сейчас опять молча, усиленно пытался собраться в кулак.
   Вторая женщина, видимо врач с образованием и самое главное с житейским опытом и пониманием, остановила словесный поток брани первой и сказала: - "Шуметь и ругаться здесь бесполезно. Есть категория людей, которые действительно до смерти боятся медицинских уколов. Это научный факт, с этим не поспоришь, и с этим нам медикам приходится считаться. Он как раз относится к этой категории. Ничего страшного. Всё будет в порядке. Он у нас молодец, такой красивый, такой смелый и сильный. Сейчас он соберётся с духом, мы всё сделаем в лучшем виде, и он даже ничего не заметит и ничего не почувствует. Да, мой хороший...?" - ласково, по матерински, обращалась она, к насмерть перепуганному и дрожащему от страха Максиму.
  
   - Какая хорошая, добрая и всё понимающая женщина, - как будто напоследок, стоя перед эшафотом, с благодарностью и почти что с любовью к ней, про себя, думал Максим. - Вот ради неё, за её поддержку и понимание, я справлюсь с этим, и встану под эту иглу, лягу, как под гильотину. Взойду на эту мою голгофу. Я смогу, я выдержу, я должен! - из последних сил, настраивал себя Максим.
  
   Он опять кое-как поднялся с кресла, приготовился. Весь напрягся, как натянутая струна. Тронь, зазвенит или порвётся. Женщина взяла в руку тампон. Весь настрой у Максима, мгновенно, куда то пропал. Она мазнула его сзади...
  
   - "А-а-а-аа..." - стараясь всячески сдерживать себя, но всё равно настолько громко, что его могли слышать даже прохожие на улице, завыл Максим.
  
   И тут вдруг, случилось, что-то непредвиденное. Его неожиданно, поддержала сама докторша. - "А-у-а-а-и..." - видимо уже просто заразившись от Максима, и настроившись на его волну, тонким голоском стала в унисон подвывать она ему. Помогая таким образом подпевать Максиму, она всё равно упорно, как зомби, продолжала делать своё дело. Клятва Гиппократа действовала и сейчас, сотни лет спустя. Долг был для неё, превыше всего. Она оттянула ему кожу на лопатке. Его трясло, как в лихорадке. Наступила кульминация.
  
   - "А-а-а-а-ы-ы..." - уже на одной, какой-то угрожающе рычащей ноте, не стесняясь уже никого и ничего, при этом, абсолютно не сдерживая себя, во всю глотку орал Максим. - "А-у-а-а-и..." - стоя за спиной Максима, вторым голосом и одновременно не очень то приятным для уха фальцетом, вторила ему певучая врачиха.
   Нежданно-негаданно, родился потрясающий, полу медицинский, полу гражданский дуэт.
   "Да здравствует крепкий, нерушимый союз медицинских работников и больного гражданского населения...! И у нас есть предложение, от дуэта перейти к полноценному хору...".
  
   Ругливая медсестра, с очень загадочным, необычным и прямо скажем интригующим отчеством Оленеводовна, а если полностью, то, Шаповалова Венера Оленеводовна (по всей вероятности, у неё кто-то в роду из родственников, был очень многими любимый персонаж из анекдотов, чукча-оленевод, разводивший оленей на Далёком Севере, и вот это самое, немного странное отчество по отцу, медсестра Венера Оленеводовна, благополучно получила в наследство..., хорошо, что он ещё не был змееловом, или ещё кем-то...!) ошалело, наверное, впервые наблюдавшая такую необычную картину, с широко открытыми глазами, и видимо тоже поддавшись общему настроению, царившему в комнате, так же, толи всхлипывала, толи просто попискивала стоя за своим медицинским столиком.
   И при этом она судорожно сжимала в руках запасной тампон, смоченный нашатырным спиртом. В настоящий момент, и это было видно даже невооружённым и неискушённым в таких делах взглядом, то, что объём, или величина её медицинских познаний, была строго обратно пропорциональна величине страха, который сейчас Максим испытывал и тоже имел в наличии. Но данное обстоятельство, нисколько не помешало ему чуть позднее, после всей этой истории с уколом, даже немного подружиться с Венерой Оленеводовной, которая впредь, стала информировать его, на предмет проведения в городе, каких-либо медицинских процедур и мероприятий.
  
   Иглу, наконец, воткнули в бренное тело.
  
   - Эы-ы-и-хха-и-а... - как бык перед бойней, напоследок, и так же по-бычьи не простонал, а скорее как-то обреченно-глухо промычал Максим. И тут же, буквально через секунду, торопливо, обращаясь сразу ко всем присутствующим
  
   в комнате, пока ещё с дрожью в голосе, но с явным облегчением, тихо и очень неуверенно спросил... - Это что, уже всё? Сделали что ли...!?
  
   - Всё герой, всё...! - уже свободно и раскованно, взахлёб хохотали обе женщины. - Не помер чай? Нет...!? Ну, и хорошо! Значит, будешь жить. И, скорее всего, долго. Ох, и насмешил же ты нас, друг ты наш ситный. Да не дрожи ты так сильно! Как лист осиновый в непогоду. Всё уже позади, храбрец ты наш...! Можешь расслабиться и глубоко вдохнуть. Или в туалет сбегай на всякий, как говорится случай...! - этот совет уже дала, культурная Венера Оленеводовна... - Ой, бабоньки, сейчас сама помру от смеха и такого невиданного балдежа! Ой, не могу! Ха-ха-ха-ха...!
  
   Максим смотрел и слушал, как заразительно смеются эти две женщины, вспомнил всё, что с ним только что произошло, и уже сам, причем тоже с удовольствием и даже с желанием, подключился к хохочущим медикам.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 28.
  
   "Люди в белых халатах. Бык Разбой".
  
   И сейчас, уже лёжа в инфекционной больнице с тяжелым пищевым отравлением, он с иронией и вместе с тем, с определённой горечью и грустью, вспоминал свои медицинские похождения, одновременно пытаясь найти выход из создавшегося, как ему тогда казалось, довольно незавидного и очень сложного положения. Через два дня свадьба...! Он должен быть в форме. Обязан просто. А вместо этого, он обессиленный до такой степени, что даже не чувствует своего собственного тела, в больничной полосатой пижаме, преспокойно лежит на больничной койке. Ну не анекдот ли это? А...!? Расскажи кому, ведь не поверят. А если поверят, засмеют. А ты здесь, и на самом деле, едва жив. Какой здесь смех, какое веселье?
   Да и потом, какая тут тебе свадьба!? Какая брачная ночь...? Тут не до жиру, тут быть бы живу!
  
   Молоденькая девушка, в белом халате, принесла капельницу, установила её, приготовила всё необходимое для этой процедуры. Взяла руку Максима, протёрла спиртом, постучала ладошкой по вене, взяла иглу. Максим непроизвольно согнул в локте руку. Она внимательно посмотрела на него, но опять ни говоря ни слова, разогнула ему руку, протёрла спиртом, постучала по вене, взяла иглу. Максим опять согнул руку. И так повторялось три, четыре раза. Результат был один и тот же. Максима опять заклинило. Максим наклонил, как бык свою голову и уперся рогом в невидимую бетонную стену. - "Ох, и неправильно же я делаю! - думал про себя Максим. - От такой моей глупой и беспросветной упёртости, можно и дуба дать! Зачем свою судьбу испытывать!? Я, как тот бычок, который мерялся своей силой с паровозом". - Мысли Максима, унесли его на свой далёкий, родной Урал, в детство, и перед глазами, чётко, как на экране телевизора проплыла одна история, свидетелем которой, он случайно оказался.
  
   = = =
  
   У многих соседей по улице, и у родителей Максима тоже, в домашнем
  
   хозяйстве имелись коровы. Обычные бурёнки, которых в летнее время, собирали в одно стадо и пасли на разных зелёных полянах и лужайках. Нередко это стадо паслось вблизи железнодорожного полотна. Травка там была хорошая, сочная и эти коровки её мирно пощипывали, набивая ею, свой безразмерный желудок.
  
   В этом стаде находился и бык, хозяин и властелин своего коровьего гарема. Был он довольно крупный и нередко без всякой видимой причины не в меру агрессивный. Всё время хотел кого-нибудь, да забодать.... Максим и другие мальчишки, зная его не совсем мирный норов, старались от него держаться подальше. Так, на всякий случай. К чему ненужные и к тому же довольно опасные приключения. Лишний раз быку не досаждали и не злили его. Этого быка звали Разбой.
  
   Поезда по железной дороге ходили довольно редко, и поэтому стадо без какой-либо опасности для него паслось возле полотна, и иногда, по мере необходимости, перегонялось на другую сторону колеи, на более новую, свежую, и еще не вытоптанную траву.
   И в этот раз, при перегоне коров через насыпь железнодорожного полотна, как всегда первым на рельсы поднялся бык Разбой. И надо же такому случиться, что как раз в это время, вдали показался паровоз. Он довольно быстро приближался к коровьему стаду. Машинист, увидев препятствие, в виде быка на рельсах, вполне естественно и к тому же заблаговременно, дал протяжный гудок, что бы тот обратил своё бычье внимание на надвигающуюся опасность, поторопился с переходом и освободил железнодорожный путь, а если проще, то чтобы попросту убирался к "чёртовой" матери. Но наш Разбой видимо думал немного иначе, так сказать по-своему, по бычиному.
   Услышав гудок паровоза, он вообще прекратил всякое движение. Он остановился на рельсах и встал, как вкопанный, внимательно глядя на приближающийся паровоз. Глаза его при этом, недобро сверкнули и стали медленно наливаться кровью.
   Очень может быть, что он принял паровоз за своего возможного соперника, который пытается угрожать ему своим "рёвом", и хочет отобрать у него, завладеть его коровками, его гаремом, и тем самым лишить его безграничной власти, любви и свободы. Кто его знает, о чём в это время думал наш Разбой...!? Это осталось тайной. А гудок паровоза, он по всей вероятности рассматривал, как боевой клич, или, как вызов, брошенный ему незнакомым, но уже очень ненавистным ему соперником.
  
   И Разбой этот вызов принял, как истинный рыцарь и защитник своих "дам", то бишь "тёлок, тёлочек и телушек".
   Он наклонил голову вниз и исподлобья смотрел на приближающегося врага. При этом его рога, едва не упирались в шпалы. Затем он начал злобно мычать и бить копытами, отщепляя от этих шпал увесистые щепки.
  
   Машинист паровоза (предполагаемый соперник бычка - вот умора...) начал понимать, что с быком творится что-то неладное, и уже с беспокойством жал на гудок. Паровоз, тоже гудел без остановки. Для Разбоя это было не что иное, как сигнал к бою и призыв к действию. Он, вначале медленно, а потом всё быстрее и быстрее, начал набирать скорость, несясь по шпалам навстречу паровозу. Хвост быка находился в боевом положении, параллельно рельсам, а близлежащую округу заполнило громкое, злобное мычание.
  
   - Му-у-у... - ревел бык, во время бега, высекая копытами искры. - Ту-у, ту-у, ту..., надрывно гудел мчащийся на встречу быку паровоз, в кабине которого, с вытаращенными глазами метался машинист. Два объекта, один из плоти и крови, другой из железа и огня, стремительно мчались навстречу друг другу. Ни тот, ни другой не желал уступить другому дорогу. Паровоз, по причине того, что ехал по рельсам, которые удерживали его в строго определённом направлении, а бык, по причине своей несусветной глупости и нежелания делится с кем бы то ни было своим гаремом.
  
   Машинист, уже не свистел и не гудел. Он со всей силы давил на все тормоза, которые имелись на паровозе. И из-под колёс ревущего "соперника", как и из под копыт Разбоя, в разные стороны, летели искры. Но было уже поздно. Расстояние между ними быстро сокращалось. Встреча неминуемо должна была состояться.
   И она, эта встреча состоялась. Как говорится в полной мере и лоб в лоб. Треск был слышен за много сотен метров от места столкновения и выяснения, очень своеобразных отношений, между паровозом и быком.
  
   Паровоз отделался легкими царапинами и вмятинами, а наш бедный Разбой, летальным для него исходом.
   "Вечная ему людская и коровья память, за проявленный героизм, при защите своих законных бычьих прав, на свою чрезмерную сексуальность и почему-то очень осуждаемое в нашем обществе многоженство...!"
  
  
   ГЛАВА - 29.
  
   "Максим не сдаётся, как крейсер "ВАРЯГ".
  
  
  
  
   - Вы чего это больной безобразничаете...!? - растерянно спросила медсестра, возвращая Максима из воспоминаний детства, к реальной действительности.
  
   Максим ничего не ответил, Максим усиленно молчал. Ему, который раз уже в жизни, было стыдно. Он чувствовал и понимал, что сейчас, он чем-то был похож и напоминал быка Разбоя, из своего далёкого детства. Максим по гороскопу был Телец, то есть, - тоже упёртый бычок...!
  
   Медсестра, поняв, что сама в данной ситуации с этим непонятным больным не справится, пригласила на помощь врача из отделения. Но и опять не тут то было. Из этого тоже ничего хорошего не получилось. Максим был непреклонен. Максим стоял на смерть. Вскоре, собрались, наверное, все врачи отделения, во главе с заведующей. Они, каждый наперебой, объясняли ему всю серьёзность его положения, критического состояния его здоровья, просили, требовали, увещевали его и просто стыдили. Ничего не помогало. При очередной попытке поставить капельницу, Максим в ответ, так же последовательно и где-то даже мужественно, сгибал в локте свою руку.
  
   Они все уже знали, как его зовут...! Они уже называли его по имени и даже иногда ласково. - "Так дело может дойти и до моего отчества...!" - немного с юмором, немного с грустью лёжа на койке, подумал Максим.
  
   - Максим, Вы понимаете, что если при таком отравлении, как у Вас, мы не введем Вам препарат! - ласково, но в тоже время с металлическими нотками в голосе, уговаривала его заведующая отделением - То могут быть, и наверняка будут нежелательные и даже очень вероятно, непредсказуемые последствия! Прямо скажем, возможны, трагические последствия. Если Вы не хотите думать о себе, то подумайте хотя бы о нас. Мы отвечаем за Вас, мы несём за Вас ответственность, вплоть до уголовной. Вы же должны это понимать! Вам же не десять лет...!?
  
   Но Максим не сдавался. И ему было сейчас на всё наплевать. Он стоял незыблемо. Он стоял непоколебимо, прочно, как русский огневой дзот, во время Великой Отечественной войны. Или, как поётся в одной патриотической песне, "Врагу не сдавался наш гордый "Варяг"! Врачи видимо поняли, что он никогда, никому не сдастся. Даже на милость победителя. Тем более, что победителем в этой "борьбе", пусть хоть и отрицательным и глупым, и на свою же бедную голову, но всё таки был он, Максим. Максим - Победитель. Ха-ха-ха...! Вот где сюжет достойный описания. Вот где действительно ирония судьбы!
  
   Люди в белых халатах, временно оставили его в покое. И спешно удалились, на вдруг, ни с того ни с сего свалившееся, теперь уже на их бедные головы, срочное, незапланированное совещание. Им надо было, во, что бы то ни стало, выполнять свой долг по спасению человека.
  
   Эскулапы совещались недолго. В палату, где лежал Максим, вновь пришла заведующая отделением.
  
   - Ну вот, что дорогой ты наш больной... - подразумевалось, что лучше бы ты к нам такой "хороший", вообще никогда не поступал - начала зав. отделением: - "У Вас сильнейшая интоксикация и её, в любом случае надо снимать. Ваш организм основательно ослаблен. Коль скоро Вы не даёте ставить капельницу, тогда Вам придётся просто пить эту самую глюкозу и всё остальное, причем в очень большом количестве. Надеемся, что это хоть как-то Вам поможет".
  
   - Пить, я согласен. Пить, это сколько угодно...! - уже не ощущая самого себя, устало, послушно и чуть слышно пролепетал Максим.
  
   И он начал вливать в себя глюкозу. Он пил её, пил и пил. Он уже сбился со счёта, сколько бутылок им было выпито, а ему медсестра подносила и подносила всё новые. Максим понимал, что пить лекарство необходимо. Надо было, как-то выкарабкиваться из этого состояния. Умирать оттого, что он просто, что-то съел и отравился, Максиму почему-то не очень хотелось. Это же просто смешно. Даже хуже. Просто юморина в Васюках!
  
   Он представил, как на его похоронах произносят траурную речь: - "Этот прекрасный молодой человек, полный сил, неиссякаемой жизненной энергии и будем откровенны, просто бычьего здоровья, неожиданно для нас, даже не
  
   попрощавшись с нами, ушёл от нас, то бишь трагически скончался. Дал дуба при загадочных обстоятельствах. И вот сейчас, перед Вами лежит просто симпатичный "жмурик". А мы до сих пор, даже не знаем от чего, он этого самого дуба дал...! В чём, собственно говоря, причина...? А ведь, наверное, что-то съел безобразник!? Шалунишка эдакий! Нехорошо...! И поэтому - оратор повысил голос - Я, на всякий случай, чтобы впредь избежать подобных трагедий, призываю Вас дорогие мои друзья, - выступающий сорвался на фальцет - Никогда, слышите никогда, не ешьте зелёный болгарский горошек,...да и остальную дребедень, тоже. Так, на всякий случай...! А посему, уважаемые друзья, - Аминь...!"
  
   Представляя это, Максим с завидным и, тупым упорством носорога, продолжал пить. Но всё всегда, когда-то кончается. Даже жизнь, не говоря о какой-то глюкозе.
  
   Сестричка подала ему очередную бутылочку, и сказала: - "Ну, вот и всё, сказали, что достаточно. Это последняя...".
  
   Максиму уже мерещилось, что эта глюкоза прямо сейчас начнёт выливаться из всех отверстий, которые у него имеются. И он, как ему казалось, справедливо посчитал, что последняя бутылочка будет лишней, и поэтому он "ласково почти с любовью" посмотрел на неё, и незаметно для медсестры вылил её содержимое прямо под себя, на казённый, больничный матрац. - "А ну его всё, к едрене - фене...!" - напоследок подумал Максим, вспомнив, таким образом, своего тестя, и куда-то медленно и тяжело провалился. Его уставший организм требовал хоть какого-то отдыха. Максим, пусть беспокойно, но всё-таки спал. И если ему и снились сны на мокрой постели, то, скорее всего связанные с морем, и скажем откровенно, не очень то приятные.
  
  
   Рано утром Максим проснулся, или вернее очнулся от забытья. Первое о чём он сразу вспомнил и подумал, так это о том, что послезавтра у них с Инной свадьба. Поэтому, во что бы ни стало, надо было отсюда выбираться. Он с большим трудом встал с постели и, цепляясь за стены, побрёл в кабинет заведующей отделением. Сил не было никаких. Его шатало во все стороны. Максим чем-то напоминал маятник от часов, или изрядно выпившего человека.
   Шатало не от сквозняка, и не от ветра. Нет! Его шатало даже от
  
   собственного, слабого дыхания. Но, так или иначе, он всё же добрался до кабинета. Несмотря на такую рань, заведующая отделением, была на месте.
  
   - Здравствуйте... - едва слышно произнёс Максим.
   - Доброе утро! - ответила женщина. Она с явным интересом, тревогой и удивлением смотрела на Максима.
   - Вы меня, пожалуйста, извините за вчерашнее... - Максим, чтобы передохнуть, сделал вынужденную паузу - Но всё дело в том, что я жених, и у меня послезавтра свадьба.
  
   На лице у женщины появилась улыбка. Она, наверное, представила себе, что-то уж очень забавное и смешное. Улыбка не исчезла, а так и осталась на её лице.
   - Жених значит...? Это очень и очень интересно. Ну и что же дальше жених...? Какие будут просьбы, пожелания?
   - Я вполне серьёзно. Я действительно послезавтра женюсь. Всё уже спланировано и организовано. Приедут друзья, родственники. Приедут с разных мест. Даже с Урала. А жениха нет.... Что им делать то...? Не играть же свадьбу без жениха, только с одной невестой. Какая свадьба без Ивана? Такое у нас, по-моему, еще не практикуется. Безалкогольные свадьбы помню, были! А вот "безжениховских", что-то не припомню! Нет, нет! И еще раз, нет. Моя свадьба, не может, не состоятся! Я, то есть непосредственно жених, ну прямо таки должен, я думаю, даже просто обязан присутствовать на своей собственной женитьбе. И потом, как же быть в отношении первой брачной ночи? Это же мой долг! Я обязан его исполнить. Как Вы думаете? Долг, или обязанность...?
  
   Заведующая отделением, уже не улыбалась. Она уже откровенно, но еще пока не очень громко, просто смеялась. Вернее, как-то очень своеобразно подхахатывала. Наверное, опять, что-то себе представила. По всей вероятности, она, обладала хорошим воображением, чувством юмора и бурной фантазией. А может, вспомнила свою недавнюю молодость. Кто её знает? Чужая жизнь, потёмки! В своей бы разобраться.
  
   Но Максим видел, что эта женщина, всё-таки поняла и поверила ему. Поверила, наконец, что он действительно самый, что ни на есть настоящий жених, попавший в беду, и что с организацией свадьбы, у людей на самом деле было много хлопот, затрат и волнений.
  
   - Но что же Вы от меня хотите Максим? - уже, где-то даже немного сочувственно спросила она.
   - Я хочу, чтобы Вы, меня выписали сегодня, прямо сейчас. Иначе, я даже не представляю, что может быть и чем вся эта история может закончиться! Ведь всё может просто рухнуть в тартарары.
   - Нет, дорогой Вы наш больной, я это, ни при каких обстоятельствах, ни при каких моих желаниях, сделать не смогу. Просто не имею права. Вы посмотрите на себя, жених...! - она опять улыбнулась - Вас же ветром качает. И я вполне серьёзно говорю, что от такого сильного отравления, как у Вас, человек действительно может умереть. Я вообще удивляюсь тому, как Вы умудрились сюда самостоятельно добраться! Видимо Господь Бог, вас здоровьем не обделил. Но, так или иначе, отпустить Вас я всё равно не имею права. Не и-м-е-ю! - медленно, по слогам закончила она.
   - Тогда я просто сбегу отсюда... - уверенно, но в то же время, как-то неуклюже и довольно безапелляционно заявил Максим.
  
   Она сейчас уже не улыбалась и даже не подхохатывала, и не кудахтала, как квочка на насесте. Она, не сдерживая себя, громко смеялась с какими-то переливами и всхлипываниями. Видимо представила себе, как Максим, в его теперешнем полу бездыханном состоянии, на крыльях любви, несётся к брачному ложу, дрожа от нетерпения. Навстречу своему счастью, на свою первую брачную ночь, для выполнения своих супружеских обязанностей. Хотя, она так же поняла, что Максим на самом деле, если так можно выразится, "сбежит" из больницы. Охраны то у неё не было. А сама, сторожить больного, она совсем не собиралась. Это не входило в круг её обязанностей. Поэтому, как будет, так и будет. Но она уже за этот "побег" ответственности не несла. А если и несла, то совсем чуть-чуть. Самую малость. А у человека, действительно знаменательное событие в его жизни.
  
  
   Добраться назад, до своей палаты Максиму помогла медсестра. В палате, кроме него, лежали еще пять особей мужского пола. И все такие же полуживые, как и сам Максим.
   Он без утайки всё рассказал этим мужичкам. Всю свою историю с женитьбой.
   И эта необычная на их взгляд история, чуть не вышибла у наших больных, скупую мужскую слезу. - "А жениться, при любых обстоятельствах, ты всё-таки
  
   должен. Свадьба, она в жизни, как рождение и смерть, только раз бывает. Ну, если конечно, после первой, не женишься во второй и третий раз. И долг каждого нормального человека, на эти мероприятия не опаздывать. На них надо прибывать вовремя..." - все, как один, советовали Максиму, маломощные коллеги по палате. Они сочувствовали Максиму, они его уже почти любили. Они хотели, нет, они просто жаждали ему чем-то помочь. Максим об этом их и попросил.
  
   И все эти доходяги, проявив неписаную мужскую солидарность, дружно сползли со своих кроватей, и последними общими силенками взгромоздили Максима на подоконник.
  
   Напоследок пожелав ему хорошо повеселиться на свадьбе, просто столкнули его с подоконника вниз. - "Не опоздай на свою свадьбу, друг, и мы все тебя сердечно поздравляем..." - это последнее пожелание он услышал уже в полёте. Благо палата находилась на первом этаже, поэтому Максим в свободном падении парил совсем не долго. Его почти буквально поймала его верная невеста Инна, которая вся издергалась и извелась, но не бросила его, и всю ночь
   напролет ждала, нарезая круги любви, вокруг здания инфекционной больницы. Усадив своего любимого в такси, она вместе с ним помчалась домой, к своим родителям.
  
   Мать же, всё-таки врач. Вот и пусть приводит Максима в более или менее относительный порядок. Чтобы он смог, хотя бы просто присутствовать на своей же свадьбе. Не отменять же её...!?
  
   Вот уж действительно, "УЖ, ЗАМУЖ, НЕВТЕРПЕЖ!"
  
   А Максим в это время, в больничной, полосатой, как одежда у "зека" пижаме, в расстроенных чувствах, и полу лежачем положении, мирно трясся на заднем сидении такси, стремительно мчащегося навстречу своей разнесчастной женитьбе.
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 30.
   "Свадьба Максима с Инной".
  
  
   И вот в этом, без всякого преувеличения, очень даже фешенебельном ресторане, в котором для такого дела был полностью снят целый этаж, и проходила свадьба Максима с Инной. Просторный зал был разукрашен цветами, цветными лентами разного калибра, расцветки и размеров, плакатами с разными наставлениями и пожеланиями молодоженам, и ещё, какой-то всякой всячиной, пестрящей яркими пятнами из разных углов.
   На эстрадном помосте восседал оркестр, готовый немедленно вступить в дело. Микрофон изредка "фонил", напоминая, таким образом, о себе, о своём наличии и желании покричать во всё своё луженое горло.
   Всё было чинно, добротно, весомо. Все гости находились, и это было хорошо заметно, в предвкушении праздничного, по кавказки шумного, и щедрого застолья.
  
   В общем, все хотели выпить....
  
   Максима и Инну усадили в торце огромного свадебного стола установленного в форме буквы "П", и приставили сзади двух молодых крепких ребят с лентами через плечо. Их роль сводилась к следующему. Когда на сцену выходил гость и говорил всякие хорошие слова и напутствия в адрес молодоженов, жених и невеста должны были вставать и стоя выслушивать поздравительные речи. Тогда, в этот момент, эти крепкие, молодые люди незаметно брали Максима под локоточки, приподнимали его и поддерживали в стоячем, вертикальном положении, пока гость не заканчивал своё выступление. Затем отпускали Максима, и тот каждый раз, благополучно плюхался на своё место жениха, до следующего поздравления.
   И так было до тех пор, пока основной поток поздравляющих гостей не иссяк.
  
   Когда присутствующие немного подпили, то уже такого пристального внимания жениху с невестой, почему-то уже не уделялось. Все были больше
   заняты закуской, выпивкой, едой, разговорами застольной направленности.
  
   Максим не только не обижался на гостей за это, но был даже рад такому повороту дел. Можно было перевести дух и собраться с мыслями, которые в голове Максима перепутались от напряжения и действовали в разнобой, каждая сама по себе, как лебедь, рак и щука. Никто из присутствующих на свадьбе, даже близкие родственники, исключение составляли только родители Инны, не знал, в каком плачевном физическом состоянии находится один из виновников этого торжества.
  
   Незаметно для всех, почти, что так же, как это делал в своё время, добрый старик Хоттабыч, к ним подошёл Андрей Иванович и не без сочувствия, по отечески спросил Максима: - "Ну, как дела старик, держишься пока...? Ничего дорогой, ничего, крепись, как всё это закончится, тогда дома и отдохнешь. Ох, и заставил же ты нас поволноваться! Ну ладно, не будем об этом. А уж тем более не станем же мы расстраивать родственников, друзей и просто хороших знакомых. Нам как говориться нужно день простоять, ну и конечно ещё, ночь продержаться.... А потом спокойно можно делать "хэндэ-хох"...! И всего делов то! Верно, я говорю Максим...? Кстати Максим, на каком это языке я ввернул...!?
  
   - По-моему, на украинском.... А продержаться, мы продержимся, - вытирая пот со лба, но, стараясь отвечать уверенно и выглядеть бодро, обнадёжил тестя Максим. - "По крайней мере, ребята, которых Вы ко мне приставили сзади, отлично знают своё дело. Я без них, был бы как без рук. Да и без ног заодно. Ну а сейчас, стало немного полегче, гости с нас переключились на хавку, то бишь еду, простите. А её, как я понимаю, заготовлено достаточно. Так что я думаю, всё будет в порядке. День мы простоим точно. А вот что будет ночью, одному Богу известно. Самая главная задача, которую надо решить, это не склеить бы ласты. А то получатся грустные похороны, а не веселая свадьба".
  
   - Ну, ты уж и загнул старик! - как-то певуче и немного осуждающе протянул Андрей Иванович - "Побольше экспрессии дорогой ты наш зятёк, побольше оптимизма. Хотя я прекрасно понимаю, что для тебя сейчас это, почти что не выполнимая задача. Как говорится, не всегда удаётся перепрыгнуть через одно место. Вернее никогда не удается, будем последовательны и откровенны. Но мы то все с тобой Максим, и все мы тебя очень даже "ай лав ю...!" Верно, я говорю дочка...?" - Он ласково посмотрел на Инну, и при этом добрая, мягкая и где-то по-домашнему теплая улыбка, пробежала по его губам, и как-то совсем по-новому осветила его лицо.
  
   Свадьба шла своим чередом, и как говорится полным ходом, а Максим тихо и мирно сидел за столом и размышлял по поводу людских "половинок".
  
   Один из выступающих гостей, ласково, и как-то уж очень проникновенно, назвал Максима и Инну "половинками", которые в этой жизни нашли друг друга. Дескать, это и есть людское счастье. С этой теорией "половинок", Максим был согласен и не согласен одновременно.
   С одной стороны, ему было непонятно, как и почему люди женятся, выходят замуж за своих избранников, которые не просто живут в одном городе или на одной улице, а зачастую за тех, кто живёт в одном подъезде, на одной площадке. Это ж что за такой поиск своей единственной половинки? Прошел два, три метра до двери напротив и вдруг, с бухты-барахты, "нечаянно", в одночасье, нашел свою любовь! Бред какой-то! И, как правило, такие браки оканчиваются "пшиком", то есть разводом. И вот тут, с таким простым решением вопроса, Максим был не согласен.
   Для того, что бы, что-то, или кого-то найти, надо как считал он, достаточно серьёзно потрудится. Ведь человек не знает, где находится и где проживает в настоящий момент, его единственно верная половинка. Вот и трудись, ищи, где она спряталась. Может даже не только в другом городе или области она нашла своё прибежище, а вообще в другой стране! Не кидайся на первого или первую встречную. Ищи, трудись...! Найдёшь, значит, у тебя появляется реальный шанс, прожить жизнь с действительно любимым человеком. Причем прожить достойно, прожить счастливо, в любви и радости. А тут, какой-то грязный подъезд, лестничная площадка, и вот она, эта самая Любовь, вся нараспашку и даже нарастопырку! Смешно...! А может и не столько смешно, сколько грустно и печально. Ведь за всем этим, стоят разбитые человеческие судьбы. Причём стоят прочно, можно сказать насмерть, как совсем недавно насмерть в инфекционной больнице стоял сам Максим.
  
   Если же взглянуть на эту проблему с другой стороны, со стороны поиска своей судьбы, в общем- то тоже ничего хорошего увидеть не удаётся. Наверное, жизненная близорукость не позволяет это сделать.
   Люди в какой-то определённый момент своей жизни, когда кого-то встречают, часто, причем искренне, решают, что они нашли именно свою единственную и неповторимую половинку. И женятся, выходят замуж за своих избранников. Пожив, какое-то время вместе, они в начале думают о том, что ошиблись опасливо и осторожно, но, в конце концов, очень скоро говорят об этом
  
   громко, уже ничего не стесняясь и не опасаясь, (нередко дело кончается простой потасовкой) и приходят к следующему выводу. Нужно разводиться. Нужно расставаться. Произошла трагическая ошибка. Нашли не ту половинку, которую искали, не настоящую. Вот незадача...! А уже есть дети, совместно нажитое имущество и так далее. И тут возникает большая проблема...! А именно, их далеко не редкое, бесконечное "хождение по мукам...".
   По поводу дележки этого самого имущества, она начинает взывать к его благородству, (как будто не знает, что как раз, она и расходится с мужем из-за того, что этого самого благородства у него нет, и никогда не было). А он взывает к её "совести", доказывая, что всё имущество, да и всё остальное тоже, куплено исключительно на его кровные деньги, заработанные каторжным трудом. (И он тоже, как вроде бы не знает, что совести у неё нисколечко то и нету, поскольку она изменяла ему, ну скажем так - неоднократно). И такие, или подобные разборки происходят везде и повсюду на нашей планете. А у детей, кстати, есть одна интересная особенность, рождаться вне зависимости оттого, являются ли их папа с мамой, настоящими половинками или нет. Такое вот не совсем правильное, запланированное кем-то, увеличение генофонда и численности населения. Они рождаются просто так, без всяких там яких, заранее доверяя своим будущим родителям. А те их при этом, почти всегда бессовестно и подло обманывают.
   Вот было б здорово, если бы дети рождались исключительно только у тех родителей, которые не ошиблись в этой жизни и на самом деле являются настоящими половинками одного целого. Хоть они бы не страдали из-за безалаберности родителей, которые ошиблись в результате своего неудачного поиска. Ну, ошиблись, сами и разбирайтесь. Это ваши дела... Дети в этом не участвуют. Идите и ищите дальше, но только без нас, без детей. И не бросайте нас, где попало, и не таскайте нас за собою, как груз, который и нести не с руки и тяжело, и бросить невозможно, так как совесть заест. Если конечно эта самая совесть еще присутствует, а не потеряна до конца.
  
   И люди упорно, как зомби, продолжают искать дальше. Первый, пусть неутешительный и даже отрицательный жизненный опыт, всё же приобретен. Отрицательный результат, тоже результат, успокаиваем мы себя. Ничего страшного не случилось. Не повезло в этот раз, обязательно повезёт в следующий.
   И продолжается поиск чёрной кошки в чёрной комнате, которая ко всему прочему, в эту самую комнату даже случайно, даже с большого перепугу, не забегала.
  
   Так появляется очередной, следующий партнер. А всё в этой жизни познается в сравнении. И люди, желая того или нет, начинают сравнивать теперешнюю "половинку" с предыдущей.... И зачастую эти сравнения бывают не в пользу очередной. Первая то половинка, оказывается, была намного лучше. Хотя, тоже попалась не настоящая. Тогда на кой ляд, мне продолжать мучится с этой, совсем, как я уже убедился и окончательно понял, не моей, а чьей то совсем чужой половинкой. Пусть идёт отсюда и ищет свою....! И мы тоже пойдем искать свою, следующую. Свою и только свою! И не будем понапрасну терять время. Его у нас и так, остаётся всё меньше и меньше. Так, что пошла прочь от меня ненавистная "половинка". И это, продолжается до бесконечности. Вернее, до конца их жизни.
  
   И расползается, растекается вокруг нас разочарованность в жизни, непонимание этой жизни, боль, страдание и горе, как расходятся круги, от камня брошенного в воду, тихого красивого и чистого озера.
  
   И почти каждый из нас, всю свою жизнь, с завидным, но тупым упорством Сизифа старается бросить, швырнуть, как можно больше этих камней, валунов и булыжников в это прекрасное, созданное Богом озеро Жизни, попадая при этом, как правило, в свою собственную жизнь. Прямо себе в лоб. А если сильно повезет, то не в лоб, а в глаз. Или в бровь. Хотя большой разницы ты при этом не ощущаешь. Что в лоб, что в глаз, всё едино. Всё равно нестерпимо больно и так же всё то, что произошло, уже не поправимо.
  
   И вот, пока мы судорожно ищем своё одно единственное счастье, меняя эти половинки, как щёголь меняет свои перчатки, проходит наша жизнь.
  
   Проходит безвозвратно, проходит мимо, транзитом, обдав нас при этом холодным, пронизывающим до самых костей сквозняком, в конце жизненного тоннеля. И также мимо, таким же транзитом, не задержавшись возле нас ни на минуту, проходит и наше Счастье. Вернее, не проходит, а пролетает. Пролетает, как противно каркающая ворона над помойкой. А жизнь то уже того, тю-тю, вроде, как и кончилась...! Пора как говориться и честь знать.... Задерживаться здесь, никому не позволительно. Жизнь тоже оказывается лимитирована. И мы все в ней, простые лимитчики. Не только в Москве.... Пришло время уступать место другим соискателям добра и зла.
   Одно хоть, правда не так уж и очень сильно, но всё же утешает. Может они,
  
   эти соискатели, наши дети, умнее нас окажутся. Удачливее. Найдут себя в этой жизни. Поймут что-либо в ней!? Будут счастливее своих глупых родителей.
  
   Вот об этих, неясных, вернее очень даже запутанных на его взгляд вещах, сидя за свадебным столом, совсем не в унисон с застольным весельем, думал Максим.
   Он чуть приподнял глаза, окинул отсутствующим взглядом, почему-то веселящихся в этой жизни людей, вновь опустил их немного, уткнул взгляд в такой родной пол, и опять окунулся в свои мысли.
   Он пытался, как-то подбить, подытожить всё то непонятное ему самому до конца, о чем он только что думал: - "И что же в конце то концов, получается...? - продолжал анализировать Максим - Куда выходит, не кинь, везде клин. И так плохо, и эдак не хорошо. Ничего не делать, сидеть дома, не высовывая носа и не искать свою Любовь - смешно и вроде даже глупо! Ринуться на её поиск, очень даже вероятно, что позади себя, в процессе жизни, ты наворотишь и оставишь столько грязи и дерьма, что с ним, ни один Геракл не справится. Авгиевы конюшни, любому чистильщику, стерильной операционной покажутся.
  
   Так всё-таки, где же ответ, и желательно правильный...!? Если есть вопрос, должен быть и ответ на него. Не бывает вопроса без ответа. Как не бывает и ответа без вопроса. Правда, далеко не все ответы легки, просты, доступны и лежат на самой поверхности. На виду у всех. Подходи, бери и пользуйся. Многие ответы приходится искать и находить с большим трудом. Но они, эти ответы
   всё-таки есть, они всё же существуют в природе. А может как раз, ничего, и искать то не надо? А!? Никаких ответов и никаких таких половинок? И сам ответ возможно настолько очевиден, что он не просто лежит на поверхности, а находится, стоит у тебя прямо перед тобой, перед твоими же собственными глазами! И действительно на виду. Как в Библии, всё ясно, просто и понятно. Хотя и в ней тоже много лишнего и бредового наворочено. Правда и здесь нужна одна поправка, пояснение. Понятно для тех, кто на самом деле хочет её понять.
  
   Максим сам, ради праздного любопытства несколько раз начинал читать Библию, и всякий раз отбрасывал её в сторону. - "Галиматья, какая-то...!" - говорил он в очередной раз и закрывал её. И это было до тех пор, пока он своё праздное любопытство не сменил на любознательность и желание понять, о чём говорит Библия, и что она пытается донести и рассказать людям. Он начал понимать то о чём говорится в Библии, и с достаточным уважением относился к
  
   ней, хотя тоже находил в ней уйму спорных моментов, но всё же читал её с определённым удовольствием.
   И здесь тоже, необходимо сделать, одну очень существенную оговорку. Читать и даже понимать Библию, вовсе не означает, что ты автоматически сам начинаешь жить согласно тому, о чём написано в Священном Писании. Отнюдь...!
  
   И вот именно так, и, скорее всего именно по такой не хитрой схеме, жил и сам Максим. Знать то он знал, но не очень то выполнял то, что знал. А жаль...!
  
   - Итак...! - всё же пытался до конца добраться Максим - Мужчина и женщина, как ни крути, не верти, и есть эти самые две половинки!? Почему же эти две половинки, очень часто никак не могут стать одним целым? Что им мешает? Скорее всего, им мешает, и не дает это сделать, отсутствие Любви. Не просто страсти или желания обладать другим человеком, ассоциируемого непосредственно с телом, плотью, и, как правило, переходящей просто в животную похоть, а вот именно отсутствие Любви. Настоящей Любви. Любовь является цементом, самым, что ни на есть супер клеем, который навсегда, на всю жизнь, с обоюдного согласия и желания соединяет, склеивает мужчину и женщину. Они становятся одним целым. Они становятся единым, нерушимым монолитом.
   Происходит чудо! Происходит проникновение, растворение мужчины и женщины друг в друге. В физике, этот процесс называется диффузией. Хотя номинально, людей всё также двое. Отдельно друг от друга. Но это только видимая часть айсберга. Видимая всем нам, на физическом уровне.
   Слияния же в одно целое, которое происходит на духовном уровне, так сказать под водой, человек своими земными глазами увидеть не может! Он может это только чувствовать своим сердцем, если хотите своею душой. И это слияние и есть та невидимая для глаза, но реально существующая и несравненно большая, подводная часть айсберга. Это - слияние мужчины и женщины на духовном уровне. Обязательно придёт и их телесное слияние. Чуть позже или одновременно, но оно непременно придет.
  
   А вот может ли сам человек, изолируемый от всего, являться Любовью? Скорее всего, нет, не может. А значит тогда, человеку нужна помощь? Помощь извне. Кто же может оказать "всемогущему" человеку эту помощь? Смешно, но получается как по Ленину. Когда-то, он произнес пророческие слова, определившие надолго жизнь большевизма в России. Ленин уверенно произнёс,
  
   констатировал, поставив этим самым жирную точку в нашей истории: - "Есть такая партия...! Что в переводе с языка Стеньки Разина, означает - "сарынь на кичку..." - Так же и нам следует еще более уверенно сказать: - "Есть такой помощник...!", и этот помощник - твой Бог. Никак не чужой, а именно твой. Бог сказал: - "Я, есть Любовь!". Только Бог мог сказать и утверждать подобное. Вовсе не человек. И Его утверждение о том, что только Он есть Любовь, является законом для нас, аксиомой, не требующей, чьего-то дополнительного, а уж тем более, человеческого согласия по данному Божьему утверждению, и каких-то там подтверждений, одобрений и доказательств этому, со стороны людей.
   Бог не может обманывать, так как Он является и Истиной.
   Стало быть, без Бога не может быть и Любви. К ней мы можем придти только через Бога и никак не иначе. Без Бога, ничего, ни у кого из нас, не получится! Ни у кого и никогда. И мы это видим везде и повсюду. Всё это вокруг нас. Вокруг нас сплошное безбожье!
   Если у тебя ничего не ладится в жизни, причём не только с одной Любовью, а вообще с самой жизнью, а в ней много всякого разного, вини в этом только самого себя. Значит, ты не пришел к Богу, а, следовательно, ты не с Ним. - Господи! Ох, и куда же я забрался, в какие такие забрёл дебри? Как бы самому, во всём этом не запутаться и выбраться отсюда вовремя! - с определённым беспокойством подумал Максим - Если человек не с Богом, то тогда он с кем? Неужто с этим? Ну, как его? Даже называть не хочется. Короче говоря, с парнокопытным? Ведь душа человека, в любом случае должна кому-то принадлежать! Душа, - не есть собственность тела. И она не может быть бесхозной, беспризорной. Это Душа взяла тело на время, напрокат. Подбивание итогов, и время оплаты по счетам обязательно наступит. И как ты себя вёл в этой жизни, правильно или нет, с тебя потом обязательно спросят. И очень важно кто спросит и как именно!? У человека нет особого выбора, кому он будет принадлежать. Или, или!? Выбирай сам. Другого человеку не дано.
   А вдруг, твое знакомство с ним, ну..., этим козлом, уже состоялось? И догадывается ли о таком, очень интересном знакомстве и кумовстве, сам человек? Скорее всего, "наверное нэт". По всей видимости, он, даже и не подозревает, кто у него в корешах ходит. Если бы знал, или хотя бы просто догадывался об этом, то один только страх от такого рода кумовства, заставил улепётывать его без оглядки в диаметрально противоположную сторону.
   Не говоря уже о каких-то других вещах.
   Но не будем отвлекаться от наших рассуждений. Мы и эту тему обсудим, но как-нибудь в другой раз. Так сказать, "козлиную" тему.
  
   Таким образом, я, ты, он, она, и, в общем-то, вся, наша дружная человеческая семья, в наипервейшую очередь должна придти к Богу. Именно к Богу, а не к какому-нибудь там Чарльзу Дарвину, или очередному лживому, транзитному "вождю" всех времён и народов. Возлюбить Бога, получить от него Любовь и самим стать Любовью. Он всегда готов и рад отдать нам свою Любовь. Только ради одного этого, стоит жить! Но, чтобы её получить, необходимо выполнить, всего одно единственное условие. Всего только одно! Надо так же полюбить Бога, как Бог любит тебя. Не меньше! Не притворяться, не делать вид, что любишь, (как большинство "божьих рабов" в церкви) а любить по настоящему. И вовсе не как "раб", любить за один только страх. (Это не есть Любовь, а черте что.) - Ну, для примера, возьмем хотя бы Вас. Вот Вы, как нормальный человек, можете себе представить то, что возможно любить кого-то, за то, что ты его боишься до смерти и испытываешь перед ним страх, который парализует твою волю. Думаю, нет, не сможете.
  
   Страх не способен родить Любовь, страх может родить только ненависть, в скрытой или открытой форме.
   Скрытую ненависть у всех без исключения "рабов" боящихся восстать, и громко заявить о своих правах. И открытую ненависть, у таких, как, к примеру, кимбры, или племена тевтонов и им подобные, которые свою свободу ценили превыше всего, Спартак со своими единомышленниками, восставшие против своего унизительного рабства, которым надоело быть рабами, и чаша их терпения переполнилась. Потекло через край. И они, эти люди, постарались стать теми, собственно, какими их изначально и сотворил Бог. То есть стать свободными людьми. Потому, как любить, способен только свободный человек. Рабу это не по силам, Но любить не за страх, а за Совесть. Только нужно очень захотеть это сделать, нужно очень захотеть познать Бога, Истину, а значит и Любовь".
  
   Здесь Максим вспомнил одну интересную и даже в чём-то поучительную, на его взгляд притчу, которую ему рассказал один уже довольно старый и очень мудрый горец:
   - Учитель привёл ученика к реке и, повелев ему войти в воду, неожиданно надавил ему на плечи так, что ученик полностью оказался под водой. И когда тот начал задыхаться, захлёбываться и судорожно биться всем телом, Учитель отпустил его. Ученик, как пробка выскочил из воды, ловя ртом воздух. Учитель спросил его: - "Скажи, сын мой, чего из всех земных благ хотел бы ты больше всего, когда в глазах у тебя начало темнеть, и ты стал задыхаться? - Воздуха Учитель, больше
  
   всего я хотел воздуха! - с трудом вымолвил ученик - Но может быть, ты так же хотел величия, славы, богатства или красивых женщин...? - допытывался Учитель - Нет, мой Учитель, - отвечал ученик - И я клянусь Вам в этом, больше всего на свете я жаждал глотка воздуха! - Так вот...! - сказал Учитель - Когда ты пожелаешь Истины так же, как сейчас жаждал воздуха, Бог откроет тебе глаза".
   Поэтому нам всем нужно просто пожелать, но именно таким образом, каким желал вдохнуть глоток воздуха этот ученик. И тогда Бог, сам, лично откроет тебе глаза, и ты познаешь Истину, познаешь Любовь. Причём тебе не нужно добиваться любви Бога. Тебе здесь не надо трудиться, работать. Он тебя уже любит. И давно. Очень, очень давно. Тебе надо просто ответить на Его Любовь. И всё! И взамен получить Его Любовь, то есть самому стать Любовью. Иными словами стать тем самым супер клеем, который навсегда, на всю жизнь накрепко соединит мужчину и женщину.
   Ох, и трудная же, наверно, эта задача...? Но что делать!? Не решив эту задачу мы ничего путного не найдём и не добьёмся в этой жизни. Воз, где был, там и останется. И мы видим, что этот неподъёмный для человека воз, торчит, как заноза, или как прыщ в одном интересном "месте". Торчит, как зараза, везде и повсюду на нашей прекрасной, но очень грешной земле!
  
   И отсюда следует вывод - уже довольно устало от такой непомерной умственной нагрузки, тем более при таком не совсем уж хорошем физическом самочувствии, домысливал Максим: - Что нет никакой необходимости, а тем более, хоть какой-нибудь целесообразности, в каком-либо поиске, какой-то неуловимой, мифической "половинки". И даже более того, просто глупо лазить и шнырять по разным, далеко не всегда чистым углам, убивая свое время, свою жизнь, на тщетный, бесполезный, и заранее обреченный на неуспех поиск. Поиск мнимой и нигде несуществующей пресловутой "половинки". Это не истинный поиск, это лживый поиск. Это движение в тупик, в пустоту, в никуда!".
  
   В Библии сказано: - "Ищите и обрящите...!" Но это вовсе не означает, что надо искать, всё что ни попадя, каким бы важным при этом, нам это не казалось.... Это есть, глупый, бессмысленный поиск. Всем и каждому из нас, надо искать, только одного, - нашего Бога, нашего Создателя. И если человек найдёт и придёт к Богу, значит этот человек, найдёт и приобретёт, - ВСЁ...!
  
   Максим сделал небольшую паузу в своих рассуждениях и затем медленно переключился на реальную, настоящую действительность. - Господи...!? Когда
  
   же эта, то есть моя с Инной свадьба, наконец, то, закончится? Когда же можно будет, потихоньку свалить восвояси?
  
   И эти жалостные мысли Максима, как будто кто-то услышал. Может сам Бог...!? Бог Максима!?
  
   К Максиму с Инной подошли теперь уже законные тесть, теща, мама Максима Зинаида Даниловна, распорядитель свадьбы и к большому удовольствию молодых, особенно Максима, объявили им, что они могут покинуть свадьбу, и что они свободны и вольны, отправляться, куда им вздумается.
  
   Все конечно, при этом имели ввиду только одно конкретное место, которое, по их мнению, должно в настоящий момент интересовать молодых - опочивальню....
  
   Свадьба Максима и Инны продолжалась и заканчивалась уже без них, без жениха и невесты.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 31.
  
   "Получение квартиры. Сотрудничество с ГАИ".
   Прошло около года, с того момента, как Максим прибыл в этот курортный городок и от местных городских властей, он, довольно быстро, по тогдашним меркам и понятиям, получил квартиру. Свою первую квартиру в жизни.
   Ему, как всегда, опять, уже в который раз, неожиданно повезло.
  
   Городские власти построили в новом микрорайоне новые дома и определённый процент, согласно правительственных постановлений, обязаны были выделить для военнослужащих. Максим очень удачно к этому моменту и подоспел. До этого, он всё также, в основном, проживал в военкомате. Иногда, если выдавались свободные выходные дни, он уезжал к родителям Инны и проводил эти дни с ними.
  
   В понедельник, рано утром, он уезжал от них к себе на службу. Приходилось добираться на автобусах, электричках, трамваях и ещё чёрте на чём. Конечно, надо сказать, что вся эта транспортная и бездомная канитель, Максиму очень мало доставляла удовольствия.
  
   И вот теперь эта свистопляска, связанная с использованием общественного транспорта разного калибра, которая сопровождает по жизни почти каждого человека, и Максима в том числе, как не имевшего своего постоянного жилья, для него, наконец, то, закончилась.
   Он мог идти или ехать теперь уже к себе домой, а мог и не идти и не ехать. Это было уже его личное дело. Мог пригласить друзей, родственников, родителей. В общем, кого угодно, кого душа пожелает. Хоть просто незнакомого
   человека с улицы. Максим блаженствовал. Он имел свой дом. Свою крепость! Он бы был, наверное, абсолютно счастлив, если бы не одно неприятное обстоятельство. И из-за этого, Максим, пусть не очень сильно, пусть немного, но всё же испытывал угрызение совести. И вот из-за чего;
   Когда он сдавал все необходимые документы в исполком, для получения
  
   квартиры, он, в том числе сдал и справку о том, что Инна беременна. По ней тоже, должна была выделяться дополнительная жилплощадь.
   Эту бумаженцию, Максиму настойчиво подсовывала и, в конце концов, всучила его теща, Галина Арнольдовна. Против такого хода, Андрей Иванович, кстати, тоже не очень то возражал, и даже скорее наоборот, негласно одобрял его.
  
   Максим то и сам, если честно сказать, не очень сильно сопротивлялся требованию тещи. Ему тоже хотелось получить не однокомнатную, а двухкомнатную квартиру. Это же уже, настоящие хоромы! И гуляй там, как по Бродвею....
   Но и обман, подлог, Максиму тоже не совсем был по душе. Её, то есть его душу, тихонько штормило. А мы все знаем, что вызывает шторм. Кроме страха еще и тошноту, ну и так далее....
   Хотя справка была самая, что ни на есть настоящая. Её выдали Инне, когда она была еще действительно беременна и не сделала аборт. А вот на момент сдачи этой справки, Инна беременной, к сожалению, уже не была.
  
   Но, так или иначе, хорошо это или плохо, судить Вам уважаемый читатель, но Максим всё же, пусть не совсем честно, и не совсем законно, стал обладателем просторной, двухкомнатной квартиры. Она находилась на четвёртом этаже пятиэтажного дома, а сам этот дом, располагался в новом, красивом микрорайоне города.
  
   Когда Максиму вручили ключи, он в эту ночь, впервые, за последнее время спал не на кровати. И он был рад этому обстоятельству. Он спал на картонных коробках, постелив их прямо на пол, посреди одной из двух комнат, имеющихся в его непосредственном, теперь уже личном распоряжении.
   Максим был в восторге, просто балдел от такого вдруг на него свалившегося счастья. Под голову, вместо подушки, он положил собственные руки. Это его ничуть не беспокоило и не смущало. Он был в этот момент, действительно, наверное, по настоящему счастлив. Шутка ли, своё жильё, свой дом?
   В эту ночь он спал крепко, он спал без сновидений. Мой дом, моя крепость!
  
   Утром, Максим встал такой же счастливый, как и лёг спать накануне. Сделав небольшую физическую разминку, он пошёл не как обычно в
  
   общественный умывальник, а в свою ванную и основательно искупался, наслаждаясь теплой струёй воды, бившей из душа. Затем в одних трусах вышел на лоджию, огляделся вокруг, полюбовался панорамой города, и с каким то интересом и озорством, взял, да и просто плюнул с высоты четвёртого этажа вниз. - "А ну его, всё к едрене-фене..." - вспомнил Максим своего жизнерадостного тестя.
   Увидев, как шлёпнулся плевок, он с некоторой опаской посмотрел по сторонам. Никто из соседей его безобразий не видел. - Всё прекрасно и жизнь тоже... - подумал Максим - Он бил его в морду, он бил не спеша. И жить хорошо и жизнь хороша... - промурлыкал Максим слова из песни одного популярного певца, отчего-то вдруг, совсем неожиданно, пришедшие в этот момент ему в голову, и... пошёл одеваться. Надо было идти на службу.
   Часы показывали восемь часов утра.
  
  
   На службе у Максима, тоже всё складывалось, более чем хорошо. Его уже знали в крайвоенкомате, знали как грамотного, дисциплинированного и думающего офицера способного к серьёзному анализу сложной обстановки и принятию быстрых и правильных решений.
   Горвоенком так же был доволен Максимом и, по всей видимости, не без его личного участия, о Максиме в крае складывалось это довольно благоприятное для него мнение. Заместитель крайвоенкома, полковник Юдин, в узком кругу командиров и начальников, даже высказал вслух такую мысль, что, - "Этому лейтенанту, - то есть имелся в виду Максим: - По службе, будет дана "зелёная улица", - и что, мол, таких грамотных офицеров, как Максим, надо, и даже просто необходимо продвигать по служебной лестнице.
  
   Вскоре Максиму было присвоено звание старшего лейтенанта, и его перевели служить, помощником начальника первого отделения, на капитанскую должность. Максим теперь отвечал за мобилизационную готовность автотранспорта всего города. Должность была достаточно ответственная, но к тому же ещё, беспокойная и довольно хлопотная. Его друг и старший товарищ, Анатолий Васильевич Буранов уже не был ему непосредственным начальником.
   Работать приходилось в тесном контакте с городской автоинспекцией.
   И здесь Максиму пришлось столкнуться с определёнными трудностями, о которых он раньше не имел ни малейшего представления. Правильнее будет сказать, что ему пришлось столкнуться с обычным и характерным для всей
  
   страны, профессиональным цинизмом и просто неприкрытым хамством, проявляемым в частности, со стороны, мягко говоря, "некоторых" недобросовестных и прямо скажем, очень недалёких офицеров Госавтоинспекции.
  
   Проводя технический осмотр предназначенного для поставки в Вооруженные Силы автотранспорта совместно со старшим лейтенантом ГАИ, которого звали Артур Казарян, Максим увидел и понял следующее:
  
   Казарян, ни в малейшей степени не был заинтересован в том, чтобы предназначенный автотранспорт, действительно находился в постоянной готовности и отвечал требованиям, предъявляемым Министром Обороны. Ему это было, как говорят, по барабану.
   Работу эту он выполнял спустя рукава или не выполнял её вовсе, считая, что этими вопросами должен заниматься, исключительно только сам военкомат.
  
   В общем, то, кроме наживы, взяток, хоть от кого и откуда-либо, его в принципе, по большому счету, больше ничего особо и не интересовало. Книг, как говорится, он не читал и поэтому, в какой-то степени, был потенциально опасен. Это о нём и таких как он, люди говорят: - Бойся не того, кто прочитал много книг и не того, кто прочитал их мало, а бойся того, кто прочитал всего одну книгу...! Казарян был из последних. Да...! Правда была еще водка. Мог выпить много, и что самое интересное, как правило, оставался почти всегда трезвым. Или таковым, он каким-то образом умудрялся казаться для окружающих. Пил за рулём постоянно, и чем больше была доза спиртного принятого "на грудь", тем, как ни странно, аккуратнее управлял автомобилем.
  
   Дома у него был очень узкий гараж, в который с большим трудом становилась машина. И Артур, часто в изрядном подпитии, каким-то непонятным для многих, уникальнейшим образом, умудрялся вгонять автомашину между стенами гаража, с точностью высококлассного ювелира. Хотя после такой сложной и тонкой операции, его из салона автомобиля частенько извлекали через окно. Он уже не мог открыть дверь, ему мешали стены, и он просто отключался, напоминая собой мешок с отрубями.
   И поэтому, в конечном счёте, что и следовало ожидать, Казарян естественно, не только не способствовал повышению боеготовности автотранспорта города, а как раз наоборот, сознательно или нет,
  
   но эту самую боеготовность по своей линии, по линии Госавтоинспекции, практически сводил на нет.
  
   Приехав на предприятие, Максим ещё не успев разобраться с документацией, уже слышал от Артура.
  
   - Ну, что старшой, поехали отсюда на следующее.
   - Так подожди Артур, я же ещё ничего не сделал и даже просто не разобрался с документами по технике, не говоря уже о её осмотре и техническом состоянии. Куда ехать то...!?
   - Куда, куда!? Это самое... верблюда! Пока лежит, а то встанет, убежит.... Ха-ха-ха - рыготал Артур - "Обедать поехали старшой. Вот куда. Пора нам, как говорится подзаправиться. А тут и так всё ясно, как белый день. Руководству ценные, соответствующие указания и распоряжения уже даны. Будут выполнять, куда им деваться. Ты только начал у себя в военкомате заниматься транспортом, а я этим занимаюсь уже давно. Опыт имеется. Так, что давай, заканчивай, и поехали на обед...".
  
   Максиму такой подход Казаряна к делу совсем даже не нравился, он не считал его правильным, а как раз наоборот. Но и сразу возражать ему по этому вопросу, не соглашаться с ним и показывать гонор, значит портить отношения с этим человеком. С человеком, с которым придётся работать в дальнейшем, Максиму тоже не хотелось. Пока не хотелось! Будущее покажет....
  
   Они, по предложению Артура, поехали в кафе "Людмила". Максим в него раньше, никогда не заезжал. Другие злачные места он уже хорошо знал, а сюда он ещё не заглядывал. Просто ещё не довелось.
  
   Подъехав к кафе и выйдя из машины, они направились к входным дверям. Видимо увидев их через окно, из кафе выскочили два довольно упитанных мужичка "кавказской национальности" в белых фартуках, и с каким-то особым почтением и даже подобострастием, затрусили навстречу Максиму и Артуру.
  
   Максим с определённой надеждой и где-то даже гордостью за себя подумал: - "Наверное, меня так встречают. С уважением.... Значит уже, наверное, знают меня или слышали обо мне!" - Кто-то неведомый ему самому, где-то глубоко внутри, нежно гладил его самолюбие, а заодно и его тщеславие. Ему было это,
  
   почему-то приятно. Максим ещё больше развернул плечи, приосанился и постарался "сделать" серьёзное, важное и значимое лицо.
   Каково же было его изумление и искреннее разочарование, когда он увидел, что эти мужички-толстячки транзитом протрусили мимо него, как мимо пустого места и направились к Казаряну.
  
   А тот, кстати сказать, и это было видно невооруженным взглядом, не очень то с этими ребятами из кафе церемонился. Он смотрел на них свысока, слова цедил, словно через сито, и вёл себя так, как будто хозяином кафе был он, а вовсе не эти юркие ребята.
  
   Их провели в отдельный небольшой банкетный зал, предназначенный видимо только для своих и для избранных гостей, и усадили за стол. И на столе, как по волшебству стала появляться разная еда, закуска и выпивка. Причём не абы, какая, а исключительно только деликатесного свойства и порядка.
  
   Максим смотрел на всё это изобилие и верх кулинарного искусства и с определённым беспокойством думал о том, что хватит ли у него денег, чтобы за всё это расплатиться. Он ехал в кафе, чтобы просто пообедать. Ну, там борщ, котлеты, салат, компот, а тут ему, вернее не столько ему, сколько Казаряну, предложили услуги "скатерти самобранки", и надо полагать не совсем бесплатно.
  
   Да и отказываться то, в общем, было не совсем удобно. Невесть, что подумают. А в настоящее время, если говорить по большому счёту, и уж совсем откровенно, то у Максима деньги куры не клевали. По той простой причине, что у него пока, не было ни кур, ни денег.
  
   Первое - не купил, второе - не заработал.
  
   Но все эти не очень-то весёлые мысли и опасения, Максим держал при себе, и Артуру ничего об этом, естественно, не говорил. А сказал ему, совсем другое.
  
   - Слушай Артур, ну прямо таки царский обед...!
  
   Казарян ничего не ответил. Он только снисходительно посмотрел на Максима и ухмыльнулся.
  
   Максим чувствовал себя неуютно, не в своей обычной тарелке. Это его злило. Он к этому не привык. Он молча ел и думал о том, что Артур, в общем, то не вполне, или недостаточно образованный и довольно ограниченный человек, по непонятным для Максима причинам, пользуется в быту этой жизни, теми привилегиями, которые ему, Максиму, были сейчас недоступны и не подвластны. Даже и во сне не снились.
   Он, наверное, впервые в своей жизни чувствовал себя не в привычной для себя роли. Он не был первым. С ним говорили и общались сейчас, вовсе не потому, что он Максим, который всем всегда нужен и необходим, а лишь потому, что он был в компании с каким-то там Казаряном. И уйди он сейчас отсюда, его отсутствия, никто бы просто-напросто и не заметил.
  
   По окончании обеда, Максим полез в карман за своими небольшими, но очень кровными деньгами.
   - Не дёргайся старшой! - в руках Артура, Максим увидел не больше не меньше, а простой, аккуратно свёрнутый рулончик. Это были деньги. Здесь курам, работы бы хватило.
   - "Ни хрена себе, сказал я себе!" - подумал Максим. - Откуда ж такое богатство у простого лейтенанта...?"
  
   Немного позже Максим поймёт происхождение этого денежного рулончика и последующих тоже. Всё, как и всегда оказалось довольно просто.
   Пока Максим на предприятии тщетно пытался наводить порядок в отношении предназначенного для армии транспорта, Казарян действовал по давно уже существующему и неизвестно кем и как, узаконенному плану и сценарию.
   Заведующий гаражом, как правило, с согласия руководителя предприятия собирал деньги с водителей. Размер, такса за разного рода услуги и операции в период проведения "мнимого" техосмотра были давно уже определены и каждая из сторон, а именно ГАИ и предприятие, хорошо их знали. Казарян в техпаспортах проставлял "штампики" о проведении технического осмотра, затем для отвода глаз и пущей важности забирал несколько государственных номеров с автомобилей, которые заведующий гаражом приносил ему сам, и только те номера, которые он считал нужным отдать, после чего, Артур клал аккуратно свернутый денежный рулончик к себе в карман, и потом соответственно говорил Максиму:
   - Ну, что старшой, поехали на следующее предприятие?
  
   А предприятий, на которых должен был проводиться технический осмотр, в городе было более двух сотен. На паперть можно было не ходить.
  
   - "Совсем не хило...!" - думал Максим. - "Деньги сыплются с небес, их куёт там, хитрый бес...". - С таким немалым левым доходом, немудрено забыть получить и свою родную зарплату, которая в сравнении с этими рулончиками выглядит, как насмешка... - и Артур действительно, частенько забывал получать эту самую зарплату.
  
   Казарян, за весь обед расплатился сам. Максим понимал, что, таким образом, он попадает в определённую зависимость к нему. И Артур видимо, это делал вполне сознательно и обдуманно. С прицелом на будущее.
  
   - Ну, что Артур, двинули на работу?
  
   Казарян, по хозяйски и даже с каким-то вызовом развалившись в кресле, с любовью поглаживал свои усы.
  
   - Зачем...? Я думаю, мой друг Максим, на сегодня мы потрудились, вполне достаточно. Можем себе позволить и немного отдохнуть. Так сказать, немного расслабиться.
  
   - У тебя, что по этому поводу есть, какие-то конкретные предложения Артур? - как-то непривычно для себя, и почему-то не совсем уверенно, спросил Максим.
  
   - Конечно, есть Максим. Но говорить о них я тебе сейчас не стану. Всему своё время мой друг. Пусть для тебя это будет сюрпризом, и я на это очень надеюсь, приятным сюрпризом! А сейчас пока, ответь мне только на один вопрос.... Ты молоденьких, красивых "дэвушек" любишь...?
  
   Максим на этот вопрос ничего не ответил, а только лишь слегка кивнул Казаряну, в знак того, что красивых девушек он любит..., и про себя добавил: - "И причём, очень и очень...."
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 32.
  
   "Покупка автомобиля. Валентина".
  
  
  
   Занимаясь делами у себя на работе, Максим начал замечать, что одна из девушек, которая работала как технический работник, от какого-то городского предприятия, с повышенным интересом и вниманием, стараясь, это делать незаметно, рассматривает и наблюдает за ним. Максим в свою очередь, как уже опытный охотник по женской линии, тоже начал присматриваться к Валентине. Так звали девушку.
   Она, по мнению Максима, какой-то уж особой женской статью и красотой из общей массы девушек не выделялась и не отличалась. Но она была юна и свежа, как молодое яблочко ранним утром, покрытое свежей, утренней росой. Иногда такое яблочко очень даже хочется скушать. Похрустеть свежей упругостью, и ощутить сладость не только во рту, но и во всём теле тоже.
  
   Ей было около девятнадцати лет, не более того. Максим потихоньку начал больше внимания уделять Валентине. Чаще чем с другими разговаривал с ней, шутил и иногда, как бы по-дружески легко и невинно обнимал, держа её при этом за талию или за плечи. Валентина не возражала против таких безобидных объятий, а как раз наоборот, сама старалась поплотнее прижаться к Максиму то грудью, то округлым бедром, а иногда и тем местом, которое находится, как раз между этими самыми бедрами.
  
   Максим понимал, что если он решит и захочет близости с Валентиной, она никуда от него не денется. Но надо сказать, что она, не очень то волновала и заводила Максима, и не особенно сильно будоражила его воображение. Видимо именно по этой причине, Максим не форсировал события на предмет их более плотного знакомства.
   Но всё и всегда, однажды начавшись, когда-то обязательно заканчивается. Так случилось и на этот раз.
   В этот день Максим заступал на сутки дежурным по военкомату. Время
   дежурства с шести вечера и до восьми утра следующего дня. Валентина об этом дежурстве знала.
  
   Выбрав момент, когда вокруг никого из работников рядом не было, она подошла к Максиму, и немного стыдливо опустив свои черные глазки, горящих, как два уголька из-под длинных ресниц, спросила его.
  
   - А можно я к Вам приду вечером...?
  
   Максим, быстро сообразил, что к чему, но ему самому, было всё это очень интересно, и он тут же, очень правдиво и естественно прикинулся простым "гофрированным шлангом".
  
   - А, зачем...? - стараясь, как можно наивнее при этом выглядеть, вопросом на вопрос ответил он.
   - Да так, просто. Пообщаться вне служебной обстановки, поболтаем немного. Время у меня есть, и я ничем дома не занята.
   - Поболтать...!? Ну что ж, в этом ничего плохого нет. Я, как говориться "за", и в принципе возражений не имею. Хотя тебя на работе, как я понял это сейчас, нужно посильнее загружать, коль после рабочего дня, у тебя нет желания отдохнуть дома. Работаешь, значит не в полную силу, без огонька....
   - Мы кстати, о моей загрузке в рабочее время, также можем поговорить вечером. Да и о другом тоже. Об огоньке, например. Так я приду к Вам...? Можно?
   - Ну, давай, подходи часам к восьми вечера, если время девать некуда. Я думаю, ты мне не помешаешь своим присутствием, нести мою нелёгкую службу и выполнять свои служебные обязанности!
   - Я думаю, что нет, я Вам не помешаю. А возможно даже в чём-то даже помогу. Окажусь полезной.
  
   - Ну, тогда и ладушки, если тебе действительно нечего делать дома, то будем считать, что договорились.
  
   Максим ушел после обеда домой, отдыхать перед дежурством. Это была так сказать официальная версия для начальства. А на самом деле, Максим абсолютно не нуждаясь ни в каком отдыхе перед заступлением в наряд, направился по своим личным делам. Он шёл на встречу с одним художником и
   по совместительству с заядлым коллекционером старинного оружия. Звали этого художника - коллекционера, Эдик. Эдик Тучкин.
   Они давно были знакомы, нередко общались друг с другом, и даже в чём-то это общение, можно было назвать дружбой.
  
   Эдик частенько помогал Максиму в оформлении плакатов, стендов по военной тематике для отделения. Где-то уже недели две Максим уговаривал Эдика продать ему его машину, БМВ, серебристого цвета. У Эдика был брат. И вот об этом брате и должен был состояться разговор между Эдиком и Максимом. О чём пойдёт речь, Максим не догадывался, и на этот счёт даже ничего и не предполагал.
  
   Они встретились в ресторане, с экзотическим и немного глуповатым названием, "Голубая лошадь". Об этом Максима попросил сам Эдик. Заказали два комплексных обеда, минеральную водичку, кофе.
  
   - Максим, - начал разговор Эдик - у меня к тебе будет одно деловое предложение. Я думаю, оно взаимовыгодное для нас с тобой обоих.
   - И что это за предложение? - с определённым трудом пережевывая жестковатый шницель, спросил Максим.
   - Да, в общем, то, на мой взгляд, довольно простое. Особенно для тебя с твоими организаторскими способностями. И оно заключается в следующем. Ты же намереваешься купить у меня машину? Надеюсь, не передумал ещё? А я её, в данный момент, и сам тебе не прочь продать. Созрел, как говорится. И я её тебе продам. И даже значительно дешевле той цены, которую ты ранее готов был заплатить мне за машину.
  
   Максим внимательно слушал Эдика и не перебивал его. Только чаще задвигал челюстями. Эдик продолжал.
  
   - Но у меня есть одно условие, или даже скорее просьба, которую если ты выполнишь, то я продам тебе машину за следующую цену, гораздо меньшую, которая была прежде. Эдик назвал эту сумму.
   Разница в цене была довольно ощутимая, и от этого у Максима даже немного участилось сердцебиение, и он чуть было не поперхнулся. Но он всё же продолжал, "умно" молчать и дожевывать свой злощастный шницель.
  
   - А просьба у меня к тебе такая. Надо помочь моему брату, устроиться работать на автозаправочную станцию, простым автозаправщиком. И всего то делов то! Ты сможешь помочь мне в этом деле Максим? Что скажешь на это?
  
   Максим лихорадочно соображал.
  
   - Да пока ничего не скажу Эдик. Надо подумать, что и как, и кого, конкретно необходимо подключить к этому делу. Я, как ты сам понимаешь, не директор нефтебазы!
  
   Максим сразу же, без особого труда, понял интерес братьев к автозаправке, и какую выгоду они могут из этого извлечь для себя. Заправщики воровали государственный бензин безбожно. И об этом в принципе, впрочем, как и о многом другом воровстве, повсюду и везде, знали если не все, то подавляющее большинство руководства города, да и просто обычных людей. - "Но, как и каким образом, это дело может непосредственно касаться меня лично? - рассуждал про себя Максим. - Я же не представитель правоохранительных органов, которые обязаны выявлять и пресекать подобные нарушения и злоупотребления! Я помогу ему устроиться на работу и всё! А если он тоже станет воровать, что и будет, скорее всего, сделано, для того он туда и хочет попасть, то при чем тут я...!? Воровать то с ним я не собираюсь, а значит и отвечать за это, тоже не должен, да и в принципе, не обязан". - Максим, сейчас, а именно, в том случае если он поможет брату Эдика устроиться на заправку, искал для себя, своей совести, более или менее веские и приемлемые оправдания. - "Но зато у меня будет свой и довольно приличный автомобиль, купленный по бросовой цене. По-моему игра стоит свеч и немалых...!". - И этот вопрос Максимом был решён в свою пользу, и в своих собственных, но как тут ни крути, всё же меркантильных, и в какой-то мере корыстных целях и интересах.
  
   Он сейчас вполне сознательно не хотел думать о существенной разнице в цене на машину. Хотя именно это обстоятельство для него было главным и решающим. Но он делал вид, в том числе и для самого себя, что именно это обстоятельство, вроде, как и не есть тот самый главный, и всё определяющий довод, который, в общем-то, подталкивает и заставляет Максима, заняться этим всё же сомнительным по своей моральной и этической сути трудоустройством.
   Но Максим мечтал о машине. Мечтал и очень сильно хотел её иметь. И непременно серебристого цвета. Да так сильно, что это его желание, над всеми
   его сомнениями и колебаниями, всякой там порядочностью и совестью, взяло верх. Плотно уселось своим седалищем на всё и вся, свесило ножки, и ни на что не обращало внимания, и не хотело слезать с шеи Максима. Да и сам Максим, если быть честным до конца, против этого сидения непорядочности на его, довольно крепкой шее, особенно не возражал.
   И даже, скорее всего наоборот. Максим, где-то, тихо радуясь про себя, что
  
   ему так ощутимо повезло, подчёркнуто равнодушно вслух произнёс: - "Хорошо Эдик, будем считать, что договорились... - сказал он. - Попробуем это устроить. Попробуем это дело решить. Может когда-нибудь и мою машину твой брат заправит бесплатно? - закончил Максим, и почему-то слегка криво, ухмыльнулся.
  
   - Нет проблем братан...! - сказал Эдик - и тоже растянулся в улыбке. Его лицо сейчас напоминало большой, круглый, маслянистый блин.
  
   Они распрощались, и Максим на трамвае поехал в военкомат заступать на дежурство. Стрелки на часах показывали половина шестого вечера.
  
   Надо было торопиться. Не хватало ещё опоздать на дежурство. За Максимом такое раньше никогда не водилось.
  
   У Максима после разговора и сделки с Тучкиным, настроение было, почему-то не очень радостное, а вернее, просто, очень даже, паршивое.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 33.
  
   "Неудачное дежурство Максима".
  
  
  
  
  
   На своё дежурство Максим не опоздал. Прибыл вовремя, минута в минуту, почти, как истинный ариец с нордическим характером, и с изрядно уже надоевшей многим, немецкой пунктуальностью. Вся страна в который уже раз, по телевидению, смотрела многосерийный художественный фильм, "Семнадцать мгновений весны".
  
   Максим заступил на дежурство. Работники военкомата один за другим покидали свои рабочие места, закрывали и опечатывали свои кабинеты и сдавали их под охрану Максиму. Женщины, особенно молодые, старались, как можно быстрее убежать с работы, мужчины наоборот, никуда не торопились, как будто дома им делать было нечего. Наконец ушли и они. Максим остался в здании один. Он сделал обход, проверил все оттиски печатей на опечатанных помещениях, затем занялся просмотром и изучением документов для дежурного по военкомату. Но это его занятие, было вскоре прервано. Кто-то позвонил в дверь. Максим посмотрел на часы. Было начало девятого вечера. "Кого это еще там несёт нелёгкая?" - подумал он.
   Максим нажал кнопку для внешней связи и спросил - "Кто там, я слушаю Вас!".
  
   - Это я, Валя, работник ваш.... Что, не узнали...!?- раздался знакомый голос из динамика, установленного в дежурной комнате.
   - "Тьфу ты, с этой машиной и Эдиком совсем забыл обо всём. Она же обещала придти...!" - только сейчас он вспомнил о Валентине.
  
   Он подошел к входной двери и открыл её. На пороге стояла она, Валентина....
  
   - Ну, ты и даёшь сударыня! Я вообще то думал, что ты так просто.... Поговорила и забыла. А ты возьми да и появись здесь! У тебя это, серьезно, или как...? Ну что, в самом деле, то, случилось Валя?
  
   - А мне можно войти? - немного смущаясь, произнесла она.
   - Ну конечно, конечно заходи. Извини меня, растерялся немного. От неожиданности.
  
   Валентина зашла, Максим закрыл двери. Они прошли в дежурную комнату, Максим сел на кушетку. Валя стояла, немного смущённо переминаясь с ноги на ногу, и теребила в руках кончик своей косынки повязанной у неё на шее.
  
   - Ну, что всё-таки случилось? - спросил Максим.
   - Я пришла, что бы сказать Вам - Валя замялась, стараясь подобрать слова - Что я..., что Вы... мне... Что Вы мне очень нравитесь Максим, как не нравился никто и никогда. И я, я люблю Вас..., и хочу быть с Вами - уже почти скороговоркой выпалила Валентина. Глаза её заблестели, и в них появились слезинки.
  
   Максим таким неожиданным для него признанием был, мягко говоря, очень сильно озадачен.
  
   - Валя! Дорогая! Ну, что ты такое говоришь...!? Я тебя знаю чуть больше месяца. Всего то ничего! И ты меня тоже. Я думаю этого не достаточно, чтобы делать такие серьёзные заявления. Да и потом Валюша, я человек то уже женатый. Как мы можем быть вместе, и как всё это, ты себе представляешь? Я лично этого сделать, ну никак не могу.
   - Я не претендую на место вашей жены, нет. И понимаю, что здесь я безнадёжно опоздала. Я хочу сказать другое, хотя и сама до конца не понимаю, что со мной происходит. Мне скоро исполнится двадцать лет, и со мной такого никогда не было! Меня действительно неудержимо тянет к Вам. Сразу, с того момента, когда я увидела Вас. Ну, или почти сразу. Тянет просто, как к магниту.
  
   - Где-то я уже слышал подобное сравнение... - вспоминал про себя Максим. А вслух сказал следующее.
  
   - Может как раз потому, что тебе именно двадцать, а скажем не пятьдесят или шестьдесят, тебя и тянет..., а я просто случайно оказался под рукой, и дело вовсе не во мне!?
   - Нет, нет! И, пожалуйста, не перебивайте меня, я чувствую, что и сама собьюсь. Ведь я даже не просто хочу быть с Вами, я очень, и это правда, извините меня, хотела бы иметь от Вас ребёнка, который был бы похожий на Вас...!
  
   - Ну и ну...! Ну и дела! Из огня да в полымя. Вот так сразу, "хочу ребёнка и всё тут", вроде я просто-напросто штатный бык-производитель! - соображал Максим, ещё больше очумевший от очередной просьбы Валентины.
  
   В связи с последними словами Валентины в голове Максима пронеслась одна история, или вернее один случай, который произошел с ним несколько месяцев назад, здесь же в военкомате, когда он был ещё лейтенантом. Максим этот случай, почему-то запомнил. Как впрочем, многое другое из своей жизни.
  
   Когда Максим служил ещё во втором отделении, он занимался так же и оформлением личных дел на кандидатов в суворовские военные училища страны. Встречался с ребятами с их родителями, беседовал с ними. В этот год желающих стать суворовцами, набралось человек двенадцать, пятнадцать. Как-то их собрали вместе с родителями, и лично военком проводил с ними собеседование. Ребята такой категории, как правило, на порядок выше своих сверстников. По уровню своего развития, по интеллекту и также по другим характеризующим параметрам, которые говорят в их пользу. Они примерно ведут себя в школе и на улице, воспитаны, хорошо учатся. И, как правило, очень гордятся тем, что именно они, поступают в суворовские училища. Они по мальчишески стараются быть серьёзными, стараются выглядеть взрослыми, весомыми. На вопросы военкома они тоже старались отвечать серьёзно и, как им, наверное, казалось в тот момент, основательно. И, как это принято, на вопрос, кем бы они хотели стать в этой жизни, ребята отвечали, что хотели бы стать космонавтами, генералами и другими большими руководителями. Их ответы, все присутствующие всегда выслушивали с довольно показным, серьёзным видом, хотя у большинства в глазах или уголках губ таилась определённая, иногда плохо скрываемая усмешка. И в этот раз, когда на вопрос военкома, на кого бы они хотели быть похожи, все ожидали, что опять услышат громкие имена из числа героев и руководства, один из будущих суворовцев сделав шаг вперёд и пальцем вытянутой руки показав на Максима, и немного смущаясь, сказал: - "Я хочу быть похожим на него... ".
  
   В тот момент Максиму стало как-то даже неловко, не по себе. И он видел, ощущал, определённое неудобство, едва уловимое смущение и среди офицеров, которые присутствовали здесь и были повыше его и чином и рангом и
   должностью.
   И вот сейчас, после такого неожиданного признания Вали, Максим видел
  
   какое-то символическое сходство с тем, как совсем недавно его почти так же выбрал мальчишка, в общем, то далеко не взрослый и не опытный в жизни человек. Что же ими обоими двигало? Ими как будто двигало одно и то же, и что-то общее. Каждый из них по-своему, искренне тянулся к Максиму. Один хотел быть похожим на него, другая ни много, ни мало, хотела от него родить ребёнка и тоже похожего именно на него, Максима.
   - А может и правда во мне есть, что-то такое эдакое...? - как-то очень игриво подумал Максим. - И я сам об этом просто не догадываюсь и ничего такого не замечаю?! Но, тогда, если я этого не могу уразуметь, выходит я просто дурак!? Хотя этот вопрос, по всей видимости, тоже спорный. Не хотелось бы им быть. Но в этом будем разбираться чуть попозже. Сейчас, надо полагать не время. Сейчас надо, наверное, всё-таки, что-то делать? И не стоит об этом много думать!? Ведь я же её сюда силком не тащил, она сама пришла и вполне с определённой целью? Почему это я вдруг, должен отказывать ей в её просьбе? Неужели только лишь потому, что она просто неопытная девчонка, или еще по какой-то другой причине? Надо всегда, в этой жизни, оставаться джентльменом! Даме в её просьбе отказывать никак нельзя. Тем более в такой...! То, что, как она говорит, что хочет ребенка, это одно, и это мне мало интересно, а вот то, что её можно хорошенько отлюбить прямо сейчас, это уже совсем другое, и куда более любопытнее и познавательнее.
  
   - Валя, ты сама то уверена, что ты правильно поступаешь и действительно этого хочешь...? - спросил Максим больше для самого себя, чем для неё, и больше для очистки своей собственной совести. Что б в последствии не особенно переживать и мучиться по этому поводу.
  
   Она, глядя Максиму прямо в глаза, подошла к нему, и немного стесняясь, но довольно решительно обвила его шею руками, тихо прошептала: - "Да...! Я этого хочу. Сама. И очень. Обнимите меня, пожалуйста, и покрепче...".
   Максим теперь, отбросив уже всякие сомнения, которые еще до сих пор немного терзали его, и с удовольствием повиновался ей. Он прижал её к себе, целуя её мягкие, горячие губы. Обе руки, почему-то сами, быстро скользнули на место, которое находится чуть ниже окончания спины. Оно было округлым, упругим, очень привлекательным и волнующим. Впрочем, как и всё остальное
   тоже...!
   У Максима, где-то в районе солнечного сплетения, пробежал приятный холодок, чуть опустился вниз и там весь напрягся и приготовился к прыжку.
  
   - "А какое в принципе, моё свинячье дело...!? - поставил точку, в каких-то своих, но отчего-то уже довольно слабых сомнениях, которые его ещё немного терзали: - Наше дело не рожать, сунул, вынул и... бежать! И голову, что на плечах, напрягать здесь совсем не обязательно...!"
  
   Он взял Валентину за руку и повёл её в архивную комнату, где хранились личные дела офицеров запаса. - "Надо же...!" - думал Максим - "Сейчас, наша Валентина в этой самой архивной комнате, попадёт в мой личный, любовный архив", - архив, в котором хранились его воспоминания обо всех женщинах, которых он успел отлюбить за свою жизнь и которых он ещё пока помнил.
   Максим раздел Валентину. Она стыдливо прикрывалась руками. Целуя и лаская её, Максим уложил Валентину на кушетку, лёг сверху, и попытался войти в неё, в её прекрасное, молодое тело. Но оказалось, что не тут то было. Он вдруг почувствовал, едва уловимое, телесное сопротивление со стороны Валентины, его дрожащему от нетерпения "другу". - "Неужто опломбирована! - как-то нервно промелькнуло в голове Максима, и откуда-то в мыслях у него возникло слово "евнух" - "И этот самый "евнух", даже сейчас, добросовестно стоит на страже...!".
   Блюститель целомудрия, четко выполнял свою природную задачу, и он пока, что всё контролировал по охране "природопорядка". Да, "подружка" действительно, оказалась до сих пор ещё, никем не тронута. Максим замер, и
   от сильного перевозбуждения, у него потихоньку начало темнеть в глазах. Теперь он всё окончательно понял.
  
   Максим кое- как, немного приподнялся над Валентиной и почему-то, боясь получить этот уже ожидаемый и очевидный для него ответ, спросил: - "Валя, ты что, девчонка еще...!?"
   - Да Максим..., я ещё девственница - смущённо пролепетала Валентина.
  
   Максим, через силу, с большим трудом заставляя себя сделать это, начал медленно сползать с Валентины, как сползает перекипевший кисель со стенок кастрюли. Проделывая это далеко не лёгкое "сползание", он и сам не знал и не мог объяснить себе, почему он так поступает.
   - "Да, на этот раз, мой архив не пополнится новым объектом любви..." - толи с сожалением, толи с каким то облегчением думал Максим.
  
   - Надо предупреждать красавица...! - с раздражением и даже долей злости, сквозь
   зубы процедил Максим. - Всё встаём и одеваемся. Свадьбы не будет... - закончил он коротко.
  
   Валентина подавленно молчала. Она чувствовала себя, почему-то очень и очень виноватой.
  
   Напряжение и сумятица в голове у Максима вызванные таким неожиданным житейским куль битом, начали понемногу проходить, и в мыслях, наконец-то, наступила некая ясность. Мозг более или менее, заработал.
  
   - В общем, так дорогая...! "Кина", а заодно и свадьбы, как я уже сказал, не будет. "Кинщик", хотя и вполне здоров, но всё таки заболел. Пошёл на больничный. Вынужденно. До поры, до времени. "Он", не хам, не пошляк, и уж тем более не разбойник с большой дороги. А вот когда ты выйдешь замуж, определишься так сказать со своей девичьей проблемой, он сразу же выздоровеет. И если желание
   у тебя к тому времени не пропадёт, вот тогда и приходи, мы продолжим общение на эту тему. Чем смогу, тем, как говорится, помогу.
   А сейчас, что бы чего- нибудь не натворить лишнего, мы просто пожелаем, друг другу всего хорошего, и скажем друг другу, до свидания.
   Максим проводил расстроенную Валентину и пошёл додежуривать до конца, своё не совсем удачное дежурство.
  
   Уже ночью, лёжа в гордом одиночестве на кушетке в дежурной комнате, Максим пытался разобраться и понять, как он, "докатился" до такой жизни, и что же это всё значит? Что заставило его, вот так, за здорово живёшь, отпустить молодую девушку, которая пришла к нему сама, как говорится по доброй воле и на всё согласная. И даже на ребёнка! Что же такое случилось!? Что это за бардак и пионерское слюнтяйство? Откуда у тебя взялось это дешевое пижонство? Что с тобой стало Максим? Куда же подевалась твоя бесшабашная настойчивость в этих делах, и вся твоя, бескомпромиссная, безудержная, сексуальная прыть!?
  
   Но сколько он не мучался и не думал над этим вопросом, никакого решения, или хотя бы просто вразумительного ответа в этот раз, Максим так и не нашёл.
  
   Может, всё это произошло потому, что после всего случившегося, у него плохо работала голова...?
  
   = = =
  
   И что, наверное, самое интересное и удивительное во всей этой истории, так это то, что ответ на свой исконно женский вопрос, нашла сама, наша незадачливая когда-то, но видимо очень целеустремлённая в своей жизни Валентина. Без чьей-либо подсказки и посторонней помощи. И вот каким образом!?
  
   Прошло месяца три, четыре, или чуть больше. Никто их не подсчитывал. Максим об этом случае, то есть о том, что произошло у него с Валентиной на дежурстве, уже и забыл. Других забот было предостаточно.
  
   И каково же было его удивление и даже можно сказать изумление, когда однажды, выйдя из военкомата по своим служебным делам, он увидел идущую ему навстречу Валентину.
  
   Она, подойдя к Максиму почти вплотную, и видимо всё-таки немного волнуясь и стесняясь, но всё же достаточно твёрдо и решительно глядя Максиму прямо в глаза, сказала: - "Здравствуй Максим! Я два дня назад вышла замуж. И вот я здесь. Я пришла к тебе...."
  
  
  
  
   ГЛАВА - 34.
  
   "Противостояние с ГАИ".
  
   Большая часть руководства города, уже знала Максима. Знала этого старшего лейтенанта, как принципиального, грамотного и целеустремлённого офицера, способного заставить практически любого начальника в городе, выполнять требования, предъявляемые к автотранспорту, к его боеготовности. Ну и, в общем-то, в какой-то степени и его требования, то есть требования самого Максима. Как же это произошло? Как Максим умудрился добиться этого?
  
   Казарян, всё не переставал удивлять Максима своими очередными сюрпризами. Одним из них, была его любовница, молодая директриса одного из продовольственных магазинов. Звали её, Клара Сергеевна. Что их связывало, для Максима было полной загадкой. Симпатичная и довольно умная Клара, и мягко говоря, несимпатичный тугодум Артур. У неё, они вместе с Казаряном, частенько находили приют, и как говорится, нередко зависали после рабочего дня. Здесь их никто не видел, не слышал, и чем они занимались там, никто не знал. А своё, уже ставшее довольно частым употребление спиртного, они старались, по мере возможности, нигде не афишировать. В этот вечер, они так же сидели у Клары.
  
   Максим готовился к этой встрече, и он был готов к её проведению, очень даже основательно.
  
   - Артур... - начал Максим - ты меня извини, но я буду бороться против тебя и твоих методов проведения техосмотра на предприятиях. Мы с тобой работаем
   вместе, как напарники и призваны решать одну и ту же задачу. Но это решение, мы видим с тобой совершенно по-разному. Меня это не совсем устраивает. Вернее, совсем не устраивает. И чтобы не получилось, что я как бы ударю тебя мешком по голове из под тишка, что, на мой взгляд, будет не порядочно, я тебе сейчас прямо, глядя в глаза, говорю, что я буду с тобой бороться, вполне открыто, доступными и вполне законными методами и способами.
  
   Казарян замер с не откупоренной бутылкой водки в руках, и с удивлением
  
   посмотрел на Максима. Немного помолчал. Наверное, соображал, что к чему. Наконец, он всё и до конца понял, всё то, о чём сейчас ему говорил Максим.
  
   - Максим, ты что упал, или съел чего-то!? С кем это ты собираешься бороться!? А!? Ну, с кем дорогой!? Бред, какой-то...! Тебе будет намного легче и к тому же безопаснее, бороться с ветряными мельницами, чем со мной. - Максим с удивлением отметил про себя тот факт, что Артур знаком с Дон Кихотом, и что очень даже возможно, он с ним на короткой ноге, или даже они закадычные дружбаны - И потом: - продолжал Артур - Я не вижу никакой причины для этой твоей борьбы Максим. Где она...? Да хоть бы и была, всё равно разницы никакой нет. Да если ты хочешь знать, здесь дорогой ты мой, очень многое зависит от меня, и не только в этом городе, но и в крае. Да! Да! Я и край кормлю, вернее определённое начальство там. И они с радостью берут этот корм из моих рук, как впрочем, и из других рук тоже. Да не оскудеет рука дающего! Слыхал, небось? Я, и такие как я, вне опасности, вне зоны досягаемости. Они всегда защитят меня, и не дадут в обиду. Я им нужен Максим. Ты понимаешь это? Что ты можешь сделать, ну что...!? Несёшь ты действительно, какую- то ахинею Максим. Даже не интересно. Давай-ка, лучше выпьем, Аника - воин...!
  
   Он, наконец, открыл бутылку и налил по полному гранёному стакану водки. Наверное, от досады на Максима.
  
   - Давай поехали Максим. И чего это тебе неймётся? Мы же нормально с тобой живём, у нас многое есть, нас уважают и даже боятся. По крайней мере, меня.... А кое-кто даже любит - он повёл глазами в сторону Клары - Хотя я подозреваю, что любят тоже за деньги. Так какого рожна нам еще надо? Какие такие звёзды с небес!? И зачем нам ссориться, тем более, что ты ничего этим не добьешься, а только набьёшь себе шишки. Дорогой Максим, не надо пыжиться напрасно! Не надо. Послушай совет "старого", мудрого армянина.
   - Артур, я всё же тебя предупредил, и от этого я не отступлю. А ты думай что хочешь, и поступай, как знаешь!
   Максим залпом выпил водку.
  
   - Ну, как тебе угодно дорогой. Дело твоё. Я тоже всё сказал.
   Артур так же осушил свой стакан.
  
   Максим понимал, что изменить, что-то действительно будет довольно
  
   трудно, если это вообще возможно. Казарян и такие как он, крепко стояли на ногах связанные круговой порукой, которая, как уже начал понимать Максим, прочно уживалась почти везде, во всех властных структурах управления страной. Одни кормили других и при этом не забывали о себе. Другие жрали с их рук и не забывали о тех, кто их кормит, лезли вперёд по головам, всё выше и выше стараясь тащить за собой тех, кто их подпитывает, нужных и верных им людей.
  
   Но у Максима всё же для разрешения этого довольно сложного вопроса, была одна идея. Он уже давно обдумывал одну мысль. Она была связана с "СЗ" исполкома. Суженное заседание исполкома, это, как думал Максим, очень серьёзная зацепка и она может оказаться хорошим рычагом, для изменения сложившейся ситуации. "СЗ", можно было использовать, как хорошую, полновесную дубинку, даже просто в воспитательных целях. На нём могли присутствовать только первый секретарь горкома партии, предисполкома, начальник милиции города, начальник Гражданской Обороны и Городской военный комиссар. И эти люди, в соответствии с правами и обязанностями возложенными на них, могли, должны и обязаны были решать, все вопросы, связанные с мобилизационной готовностью всех служб города, в том числе и транспорта.
  
   Максим понимал, что материл для "СЗ" должен быть подготовлен таким образом, что бы никто, даже первое лицо в городе, при желании, не могло спустить всё это дело на тормозах. И Максим такой материал, нужно отдать ему должное, мастерски подготовил. Когда он попал на стол первого секретаря, тот понял, что если по этому решению "суженного заседания", лично им, к немалому количеству руководителей предприятий, среди которых были и его хорошие друзья и товарищи, не будут приняты конкретные меры, то очень даже возможно, что эти конкретные меры, в ближайшее время, будут приняты уже к нему самому, непосредственно. То есть, к самому руководителю города.
  
   Шутить с обороноспособностью, было никак нельзя и никому позволено быть не могло. Очень опасно. Появились опасения, страх. А страх перед наказанием - великое дело!
  
   В материалах "СЗ" говорилось о том, что вопросы мобилизационной направленности в городе решаются руководителями очень слабо или не решаются вовсе. И эта очень слабая подготовка в городе, очень грамотно
  
   увязывалась с обороноспособностью не только города, но и всего нашего великого, и пока ещё могучего государства. В итоге получалось так, что город, а именно его руководство, сознательно или нет, но, тем не менее, негативно влияет на состояние обороноспособности, и подрывает её не только в масштабах одного города, но и в масштабах всей страны в целом, то бишь, нашей любимой Родины.
   И именно поэтому, глава города, скорее всего, был просто вынужден по материалам "СЗ" подготовленного Максимом, принимать вполне конкретные меры. К другим. Несмотря на то, что немало руководителей и довольно высокого ранга, близкие главе города лично, проходили в материалах "СЗ", как злостные нарушители. И которые ни больше, ни меньше, а именно, как "преступно-халатно" относились к выполнению своих обязанностей, повлекшие за собой, не иначе, как тотальный подрыв обороноспособности всего города. Поэтому, вынужденно или нет, с желанием или без него, но меры руководством к нерадивым директорам и начальникам, были приняты далеко не шуточные. И многие руководители предприятий были очень строго наказаны, вплоть до снятия отдельных с их прибыльных должностей. Такого в городе ещё не было. По крайней мере, очень давно.
  
   Решение "СЗ", как человеку, принимавшему самое непосредственное участие во вскрытии всех недостатков в мобилизационной готовности города, было поручено довести до руководителей этого же самого города, Максиму.
  
   Так Максим впервые попал на большую городскую трибуну.
  
   Он, на дне руководителя, на котором присутствовало около пятисот директоров, командиров и начальников различных предприятий и организаций города, зачитал, довёл до них решение "СЗ" исполкома. Резонанс был действительно оглушительный, ошеломляющий. Из уст Максима городское начальство получало то, кто, что и заслужил. Многие естественно получали кнуты, кое-кто получил и пряники. Для разнообразия. Так Максима узнали очень многие руководители предприятий в городе. Узнали и хорошо запомнили. На будущее.
  
   Но его фамилию, к большому сожалению для Максима, запомнили не только руководители. Её запомнил так же и сам глава города, которому именно Максим, в общем, то принёс определённые неприятности и сложности в
  
   его уверенную, устроенную и очень сытую жизнь. И это обстоятельство в будущем отразится на судьбе Максима.
  
   А пока, наряду со многими руководителями, понёс вполне заслуженное наказание и Артур Казарян. Ему задержали присвоение очередного звания, отменили вручение уже запланированной награды, и ко всему прочему очень строго погрозили пальцем, как бы предупреждая в последний раз, что если будешь продолжать безобразничать, уволим к чёртовой матери. Вот так! Ни больше, ни меньше. Артур Арменович был очень и очень раздосадован, сильно разгневан, ну, и как большой оптимист, в меру расстроен.
  
   После всего этого, в один из вечеров, после работы Максим и Казарян, вновь сидели в магазине у Клары.
  
   Артур опять налил по полному стакану.
  
   - Ты знаешь, Максим, я даже не знаю, что тебе и сказать!? Конечно, ты больно ударил меня. Но я на тебя не в обиде. Нет. Вернее, я и не должен на тебя обижаться. Ты меня честно и откровенно предупредил, а я этого не понял. Я был уверен, что ты ничего не сможешь сделать и всё это пустая болтовня с твоей стороны. Я просто недооценил тебя. И это скорее моя, а не твоя вина Максим. Но ты всё же, очень здорово шандарахнул меня по голове. Так, что аж в глазах потемнело. - Артур выпил свой стакан, и чуть наклонив голову вниз, опустил глаза. Но Максим успел заметить, что в его глазах блеснули слёзы. Уверенный в себе, в своей полной безнаказанности, хитрый и мудрый армянин, плакал.
  
   - Может это не он плачет, а водка...? - подумал с каким-то сожалением, и даже какой-то жалостью к Артуру Максим - А может и действительно обида. Кто его знает? Не выдержал парень. Но это уже не моё дело. Я его, из-за угла не бил -
   вроде бы, как, оправдываясь перед самим собой, успокаивал себя, непонятно почему, Максим.
  
   После всего случившегося, работники Госавтоинспекции, начиная с начальника и кончая рядовыми, сотрудниками, относились к Максиму с определённым уважением и даже почтением, и ничем, никогда больше ему не докучали. Не хотели, или просто побаивались связываться. Трудно сказать.... Но Максим после этого, без каких-либо проблем, более полутора лет, ездил на
  
   личном автомобиле, купленного у Эдика Тучкина, не имея государственных номеров и техпаспорта. И за всё это время никто даже и не заикнулся о том, что Максиму надо бы, как и всем прочим гражданам, оформить все необходимые документы на машину, не говоря уже о чём-то большем.
   Постовые милиционеры подчеркнуто вежливо отдавали честь Максиму, проезжавшему мимо них на своей машине. Максим из окна, им тоже вежливо помахивал рукой.
  
   Максим начал чувствовать и понимать, что он завоевал, добился, какой-то определённой значимости и весомости в городе. Он был доволен собой и где-то даже собой тихонечко гордился. Но почему-то всё это, не приносило ему, уж очень большого удовлетворения. Тогда он еще не знал и не понимал, что это, в жизни, в принципе, по большому счёту, далеко не самое главное, и что это, в конечном итоге, очень даже мало, что значит.
  
   После того как Максима перевели на другую должность, на прежнем его месте работы всё очень быстро возвратилось на круги своя. Как будто там Максим ничего не изменил. Как будто и не было никакой борьбы, никакого
   противостояния с Госавтоинспекцией и всей этой затхлой системой управления. Казарян опять плотно сел на своего любимого коня, да впрочем, и другие "товарищи" тоже. Всё вернулось в то состояние и положение, которое было до прихода Максима на этот участок работы. И Максим, всё это видел, но он занимался уже совсем другим делом.
  
   Однажды к нему подошел офицер, принявший дела у Максима и сказал: - "Максим, мы все, и я в том числе видели, как всё изменилось в лучшую сторону с твоим приходом на участок работы, который я принял у тебя. Я сейчас ничего не могу сделать. Всё стало, как и было раньше, до тебя. На меня, все эти гаишники, буквально плюют. Я не пользуюсь никаким авторитетом и ничего с этим, не могу поделать. Помоги, пожалуйста, подскажи мне, дай совет, как мне быть, и как действовать, чтобы изменить ситуацию так, чтобы у меня было так, как было у тебя, когда ты занимал эту должность".
  
   Максим на это практически ничего не ответил. Отделался мало, что значащим разговором и советами. Он понимал, что дать стоящий совет, а тем более универсальный рецепт, как всё это изменить, он не может. Он их просто не знает. Как не знал их он сам, когда начал заниматься вопросами транспорта в
  
   городе. Это потом он нашёл правильное решение и выход, потому что очень хотел его найти. Он никому не мог позволить, относиться к себе пренебрежительно, без уважения, а уж тем более плевать на себя. Максим хотел быть первым. И он хотел этого так же сильно, как тот ученик, которого Учитель окунал в воду, и который очень хотел лишь одного, только глотка воздуха.
  
   И офицер, пришедший к Максиму за советом, должен был сам, поступить точно так же. Должен был очень и очень захотеть и пожелать чего-то так же, как желал тот ученик.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 35.
  
   "Разлад в семье. Капитанское звание".
  
  
  
  
   Инна и Максим уже более пяти лет жили в своей новой квартире. Инна всё же сумела закончить учебу в институте и стала экономистом. Работала экономистом на одном из предприятий города, куда без особого труда устроил её Максим. Опыт по устройству на работу, у него уже был....
  
   Жизнь у Максима с Инной проходила, как говорится, ни шатко, и ни валко. Инна всё также по-прежнему, очень любила Максима. И, наверное, поэтому, многие вещи, дела и поступки, далеко не всегда правильные, которые частенько совершал Максим, не замечала. Или, по крайней мере, делала вид, что не замечает. Так ей, наверное, было удобнее.
  
   Максим большую часть времени пропадал на службе. А служба действительно отнимала много времени и сил. К тому же всевозможные комиссии из вышестоящих штабов, прибывали в военкомат с различного рода проверками, практически меняя одна другую. Выше стоящие командиры и начальники, отчего-то уж очень сильно любили инспектировать своих подчиненных на Кавминводах.
  
   А комиссия, это оценка твоего труда. Плохая будет оценка или хорошая, этого заранее никто не знает, но именно от этого очень многое зависит у тебя по службе. Это всегда было общее подведение итогов всей твоей работы. И каков будет этот итог, в немалой степени зависело от членов всей комиссии, и в основном от её председателя. И поэтому все эти комиссии, каждый, кого они проверяли, старался всяческим образом задобрить и ублажить её. А когда военком понял, что Максим хороший организатор и большой мастер в решении этих вопросов, который может, хорошо встретить и также хорошо проводить, то все обязанности по так называемому задабриванию всех прибывающих комиссий, он возложил на него. И Максиму, хотел он того или нет, приходилось практически сутками находится рядом с проверяющими. А они не просто только были в командировке. Нет...! Многие из них ещё и находились, как бы на своеобразном отдыхе, оторвавшись от своих жён, детей, бытовых забот и своих непосредственных начальников. Максиму приходилось все эти комиссии
  
   устраивать в лучшие гостиницы, кормить, поить и чуть ли не спать укладывать. А нередко находились и такие ребята, которые спать в одиночестве, почему-то не очень хотели.... Но Максим к этому времени научился решать и эти щекотливые вопросы. В общем, вся эта, не совсем приятная, но реальная действительность, очень часто и очень плотно окружала Максима, почти со всех сторон, в его не совсем спокойной и шебутной жизни.
  
   А время шло. В жизни Максима, были и другие дела и события. Его повысили по службе.
   Очередное звание капитан, Максим с друзьями и коллегами обмывал всё в том же ресторане "Голубая лошадь". Составленные в ряд несколько столов, буквально ломились от различных закусок и бутылок со спиртным. К этому времени, Максим, по своим возможностям и умению делать деньги и другие, различного рода блага, намного обогнал Артура Казаряна, которому когда-то очень завидовал. Плохо это или хорошо, Максим старался об этом не думать. Так ему было как-то удобнее и спокойнее.
  
   Была здесь на столе и осетрина с неведомым, сносногсшибательным соусом, и холодный балычок и буженина. Были "социви" и резкая на вкус бастурма, помидоры и огурцы, баклажаны разного приготовления и ещё куча всякой зелени. На столе, как бы позируя для всех присутствующих, горделиво стояла красная и чёрная икра, и по её количеству было видно, что её на стол поставили далеко не последнюю, всё, выскоблив до самого донышка.
   Было ещё много всякой вкусной всячины, всего и не перечислишь. Но точкой, или завершением всего этого кулинарного великолепия, был жареный молоденький поросёнок, красовавшийся на праздничном столе, посредине всего этого земного съестного изобилия.
  
   Гости, поскольку их большинство составляли люди военные, прибыли к указанному часу, и все чинно, важно и с сознанием выполняемого дела, заняли свои места за столом.
   Инна молча сидела рядом с Максимом, и по её виду без особого труда можно было догадаться, что сейчас у неё далеко не праздничное настроение. К этому времени, они уже около шести лет жили вместе и, в общем, то чем-то уж больно хорошим в своих семейных делах, похвастаться не могли. Детей у них так
   же до сих пор, всё ещё не было. Инна несколько раз была беременной, но никак не могла до конца выносить плод, и у неё всё время были выкидыши.
  
   Она, видимо сама устав от всего, винила в этом уже не только себя и Максима, но и заодно всех подряд, на всём белом свете.
   Да и Максим в силу сложившихся обстоятельств, начал понемногу отдаляться от Инны. Он редко бывал дома, постоянно находился на работе, в кругу друзей, товарищей и разного рода мелких подхалимов, которые к этому времени в немалом количестве появились в окружении Максима. И они, частенько его везде и повсюду сопровождали, как безбоязненно сопровождают акулу, маленькие рыбки в море, зная, что Максим для всех, рубаха-парень, довольно щедрый, и им всегда может, что-то хорошее перепасть. Как правило, это было или очередное застолье, или освобождение от работы повесткой, либо какие-то еще другие, мелкие шкурные интересы и дела.
  
   - Минуточку внимания уважаемые гости. Есть предложение начать наше радостное и торжественное мероприятие - на правах теперь уже бывшего командира Максима, встав, произнёс Анатолий Васильевич. - Нашему Болконскому... - Анатолий Васильевич ещё до сих пор этим именем иногда называл Максима: - Присвоено очередное воинское звание капитан. И поэтому, у-рр-а дорогие товарищи! - Он немного подождал, пока за столом не перестали шуметь. Затем продолжил свою речь:
   - "Капитан на самом деле звучит гордо, но капитан это конечно уже не старший лейтенант, но еще дорогие товарищи и не майор!" - Анатолий Васильевич многозначительно ткнул своим пальцем, в свою майорскую звезду на погоне, тоже недавно им полученную: - Поэтому мы тебе, как друзья и командиры, настоятельно советуем не останавливаться на достигнутом, а идти дальше, от маленьких звёзд к большим. Пусть их будет на твоих погонах по количеству меньше, а вот по своим размерам и значимости побольше. Чем больше звезда, тем дальше видно её сияние! - Ну, и как Вам сравнение...!? - шутливо-строго спросил, обращаясь ко всем присутствующим за столом Анатолий Васильевич, и закончил: - А сейчас, как и положено военным, давайте выпьем за нашего новоиспеченного капитана. Вперёд друзья...! А ты Максим, пей свой бокал до самого донышка, и покажи нам всем, держа в зубах, свою маленькую, но очень для тебя ценную звёздочку.
  
   Шумное застолье набирало обороты, всё больше и всё сильнее раскручивая свой пьяный, винный омут.
   Совсем неожиданно для многих и для Максима в том числе, к столу подошла метрдотель ресторана, держа в своих изящных руках поднос, на
  
   котором, и это увидели почти все сидящие за столом, лежал большой хрустальный рог.
   Все взоры гостей упёрлись не столько в этот рог, сколько в разные места на теле метрдотеля. У кого как получалось, и кто на что был способен в этот момент, под воздействием винных паров и собственной фантазии. Тем более,
   что смотреть было на что и выбирать тоже. Мадам была очень хорошая. Мадам была очень и очень аппетитная.
  
   - Наш коллектив...! - начала молодая женщина - Просит у вас минуточку внимания и разрешения, присоединится к вашему празднику. От нас всех и лично от меня, разрешите поздравить этого очень симпатичного, молодого человека - она взглядом и кивком головы указала на несколько удивлённого в этот момент Максима - С присвоение ему звания капитан. И вручить ему от коллектива, наш скромный подарок. Пусть этот хрустальный рог станет для него рогом изобилия, всего хорошего, что есть в нашей жизни. Мы так же желаем ему здоровья, счастья, успехов и большой, пребольшой любви. Он у вас такая лапушка...!
   Она подошла к Максиму, вручила ему подарок, игриво поцеловала в щеку, и в этот самый момент с эстрады, где играл оркестр, объявили белый танец.
  
   - Надо же такому случиться...! - очень натурально и довольно правдиво изумилась метрдотель - Белый танец, и, по-моему, как нельзя кстати. Дамы приглашают кавалеров... - очень лукаво глядя Максиму прямо в глаза, пропела она, и секунду помолчав, добавила - Разрешите Вас пригласить, товарищ капитан!? И давайте, наконец, то познакомимся. Меня зовут Ольга. Ну, уж если совсем полностью и официально, то, Ольга Степановна Логунова. А вот то, что вас зовут Максимом, я уже знаю. Об этом мне доложили, мои расторопные и всезнающие официантки. Да не будьте Вы таким уж очень серьёзным, Максим...! Это Вам совсем не идёт! - она сделала небольшую паузу, и затем, так же, как и при вручении, Максиму хрустального рога, только уже игриво пропела: - Капитан, капитан, улыбнитесь...!
  
   - Вот уж действительно: - Всё приходящее и уходящее, а Любовь и музыка - вечные...! - глядя на соблазнительную Ольгу, подумал Максим и, последовав её совету, так же очень лукаво, незаметно для неё, улыбнулся....
  
   Всю жизнь, в этой женщине удивительным и непонятным образом для Максима, сочетались и мирно уживались две практически несовместимые вещи. С одной стороны, она производила впечатление отпетой блудливой плутовки, у которой в её красивой головке постоянно жили только две, как видимо ей самой казалось, необходимые и основные для её жизни мысли. Одна из них, олицетворяла собой абсолютно свободный секс, без каких-либо ограничений и запретов на личную, бурную фантазию в этом вопросе, и вторая, деньги. Всё, больше ничего...!
   А с другой стороны она целиком и полностью была похожа на законченную пуританку, монахиню, которая была готова прожить всю свою жизнь, ни в чём
  
   никогда и ни с кем не согрешив. Она, то есть эта самая Оля, была действительно, самая, что ни на есть настоящая загадка природы.
  
   Максим встречался с ней последующие семь лет, но так до конца и не понял, каких из этих двух качеств, а именно чопорной святости или порочного блуда, в ней было больше. Может, всего в ней было поровну, и того и другого, кто его знает!? А может, она просто прикрывалась одним из этих качеств, как щитом, никогда и никому не показывая своё истинное лицо, своё я.
  
   И всё-таки, скорее всего, она прятала от людей, свою необузданную порочность и блудливость. Прятала за мнимую, выдуманную ею же, несуществующую для неё самой, нравственность, ибо, зачем человеку скрывать от всех то хорошее, что есть в нём на самом деле? Этого хорошего у людей не так уж и много, чтобы не замечать его или прятать от кого бы то ни было.
  
   Хотя Максим мог на этот счёт и ошибаться. Судить всегда, а тем более судить справедливо очень сложно. А лучше всего, не надо судить кого-либо вообще. Если получится, конечно....
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 36.
  
   "Любвеобильная Ольга".
  
   На следующий день в субботу, Максим пригласил Ольгу побыть с ним и провести часа три, четыре времени, тоже на своеобразном празднике, который проходил в одной городской, военизированной автоколонне. Предварительно, так, на всякий случай, мало ли как всё обернётся, Максим взял ключи от квартиры, у своего друга заведующего гаражом, Тоцкого Николая. Всё это время, они обнадёживающе позвякивали у него в кармане.
  
   После проведения торжественного собрания в актовом зале автоколонны, всё руководство выехало на природу, в небольшой пригородный лесок, с разными птичками, лужайками и речушками. Прямо на траве одной из полян, здесь уже заблаговременно были накрыты столы.
  
   Максим забрал Ольгу, в том месте, где они заранее договорились встретиться, и привёз её прямо к этому практически мужскому застолью.
  
   - Так я тут одна буду среди мужиков...? - надув свои пухленькие губки и немного капризничая, спросила Ольга.
   - Ну и что? Я думаю тут ничего страшного нет. У тебя просто не будет конкуренток, всё внимание будет тебе и никому больше - успокоил её Максим - Разве это так уж плохо?
   - Да ты знаешь, Максик, я мужским вниманием вообще-то никогда и не была обделена. И меня этим трудно удивить. А конкуренток, я не особенно боюсь. Я их просто игнорирую. И ещё я их уничтожаю. А иногда, делаю это, даже физически.
   - Я хорошо понимаю тебя. Ты женщина красивая, видная, и мужики естественно не могут тебя не заметить. А поскольку ты пришла со мной, то их внимание и интерес к тебе, мне очень даже будут приятны. Пусть немного позавидуют мне.
  
   - Ты это серьёзно говоришь? И ревновать не будешь...!?
   - Вполне серьёзно. И я вовсе не ревнивый.
  
   - Ну, тогда другое дело! Для меня это, даже лестно и необычно слышать! Ревнивцы мне изрядно поднадоели.
  
   Присутствующие мужчины действительно почти в открытую, с нескрываемым интересом рассматривали Ольгу. Многие просто откровенно пялились на неё. Ольга была броская и где-то, наверное, даже роковая женщина. Она была очень дорого, модно и со вкусом одета. На одежду, косметику, обувь, она никогда не жалела денег и на этом никогда не экономила. И все последующие годы, она всегда шла в ногу с самой последней модой, а иногда её в чём-то даже опережала.
  
   И вот чем-то другим в своей жизни, Ольга, никогда не интересовалась. Она никогда не стремилась к каким-то знаниям, к какому-то личному совершенству, духовному росту. Нет...! Ей это было абсолютно не нужно и более того, для неё это было, просто непонятно. На кой всё это ей...!?
   Потребности всегда у неё были одни и те же. И их также было всего две. Это секс и деньги, и чем того и другого больше, тем лучше.
  
   И надо отметить, что этими двумя вещами, она владела в совершенстве. Любовью могла заниматься практически всегда и везде, хоть в телефонной будке, хоть на перилах в магазине. Максиму иногда казалось, что Ольга в своей жизни не занималась сексом разве только что на люстре. И то лишь потому, что она висит под потолком и надо будет на ней, висеть вниз головой. Потом на лампочках
   будет горячо одному месту, и там просто не во что упереться ногами. Поэтому, тебе поневоле придётся куда-то сползать....
  
   Максим, мог бы сейчас достаточно уверенно сказать о том, что эта, внешне красивая женщина, с красивым и очень древним именем Ольга, всю свою жизнь жила и строго придерживалась такого простого, расхожего понятия и определения, как: - "Любая красота в этом мире продаётся, ну, а уж женская, тем более...! Но, только чуть-чуть дороже...". - И когда-то вброшенная в толпу, очередным хитрым обманщиком крылатое выражение - Красота спасёт этот мир...! (имеется в виду женская красота) - не более чем сладкий обман, или даже отрава, которой иногда приятно отравиться. Потому, как обычная, телесная красота женщины, это ещё далеко не есть настоящая красота вообще, попросту потому, что пусть это и приятное, но всего лишь приложение, к истинной красоте женщины, которая заключается только в одном, - в её безупречном Целомудрии.
  
   - И поэтому - думал Максим. - Никакая женщина, и никакая женская красота, никогда не сможет и никогда не спасёт этот мир! В первую очередь потому, что именно из-за неё, из-за женщины, из-за её красоты, как правило, возникали и возникают очень многие людские противостояния, которые чуть позже, со временем, переходили в открытую ненависть, а затем плавно перерастали в обыкновенные, разрушительные войны. И один из ярчайших исторических примеров и подтверждений тому, это падение из-за женщины, легендарной Трои. И видимо, далеко не зря, сказал один, на мой взгляд, очень прозорливый и очень мудрый "товариш-ч" по имени Экклесиаст, о том, что - "Горше смерти, есть только женщина...!" - Максим не возражал, он был полностью с ним согласен....
  
   Пройдёт лет семь с того дня, как они расстанутся окончательно, и Максим и Ольга случайно встретятся, как-то вновь. И, конечно же, будут воспоминания. И воспоминания в основном грустные.
  
   Ольга, безусловно, без всякого сомнения, оставила глубокий след в жизни Максима. И он, этот след, оказался для него довольно болезненным, и даже, в какой-то мере, кровоточащим. Ольга, на протяжении всей своей жизни, занималась в основном только одним. Она всегда старалась, и это было так на самом деле, ухватить, урвать от жизни, как можно больше, всего, чего она хотела, и всё, на что она была способна. Деньги, удовольствия, деньги и снова удовольствия. Другое её очень мало интересовало.
  
   Но оказалось, что в этой самой жизни, это, как раз, далеко и не самое главное. Она это тоже, наконец-то, по всей видимости, поняла.
  
   Они зашли в кафе и сели за свободный столик. Ольга довольно сильно изменилась. От былого лоска, уверенности и привлекательности, осталось не многое. Она сейчас, всем своим видом чем-то сильно напоминала изрядно износившееся, потёртое пальто, которое, как уже ненужную и отслужившую своё вещь, кто-то небрежно бросил на спинку стула.
   И этим пальто, что бы им воспользоваться и согреться, в настоящее время, хотели бы, скорее всего, уже далеко немногие желающие.
  
   - Ну, как дела Оля, как жизнь молодая...? Чем живёте-можете, и чем порадуешь своего старого друга? - спросил Максим, что бы, как-то начать разговор.
   - Да вроде бы ничего, всё нормально, всё в полном ажуре и порядке! - явно
  
   пытаясь при этом лучше выглядеть и казаться, чем есть на самом деле, кокетливо отвечала Ольга. - Вот замуж недавно вышла. Венчались в Израиле.... Он на девять лет моложе меня. Так, что всё отлично! Всё у нас есть, всё мы имеем, живём, и ни о чём особенно не тужим.
   - Я рад за тебя Оля. Действительно рад. Но вот скажи, ты можешь ответить мне на один вопрос? Только прошу тебя, пожалуйста, ответь откровенно! Ну, хотя бы раз в жизни. Без какого-либо твоего вранья и показухи. Просто возьми и честно ответь. - Максим на секунду умолк, а затем спросил - Ты была в этой жизни счастлива Оля? По настоящему...?
  
   Наступила довольно долгая пауза. Ольга молчала. Молчал и Максим. Он не мешал ей. А она, сидя напротив него, видимо напряжённо о чём-то думала, и как ему показалось, с чем-то внутренне усиленно боролась. Скорее всего, наверное, сама с собой. Потом Ольга подняла свои, когда-то очень красивые глаза и внимательно, даже пристально и довольно долго смотрела в глаза Максиму. И ему стало ясно, что Ольга приняла какое-то решение.
  
   - Ты знаешь Максим...!? Я хочу перед тобой сейчас извиниться, вернее даже нет, хочу попросить у тебя прощения. За всю мою ложь и обман в отношении тебя, да, в общем-то, и за всё то горе и страдания, которые я принесла тебе. Чего уж тут лукавить. Ведь именно из-за меня у тебя в жизни далеко не всё удачно и хорошо сложилось. Ты же к другому стремился. Не будь меня на твоём пути, возможно и даже, скорее всего, у тебя было бы всё иначе. Совсем не так, как сейчас, а намного лучше. И я это сейчас хорошо понимаю.
   - Спасибо за откровенность Оля. Но мне кажется не надо винить только себя одну. Я ведь тоже, далеко не подарок ко дню восьмое марта. И я тоже во многом, был не прав.
   - Ты не перебивай меня. Сейчас речь не о тебе Максим. Мне это очень нужно самой себе. Причём очень нужно.... Как видишь я, и сейчас думаю больше о себе, чем, о ком-либо. И потом, ты же сам хотел откровенно, без всякого вранья. Так
   вот, сиди, пожалуйста, молча, и слушай. Воды с тех пор, как мы расстались, много утекло. И жизнь, основные годы, уже прожиты. И их никак нельзя вернуть. Хотя иногда хотелось бы. Ох, как хотелось бы Максик...! Ан, нет! Не получится.
   Я же со своим первым мужем разошлась. И здесь опять виновата только я сама и больше никто. Он то был в принципе неплохой мужик, да и просто хороший человек. Чего греха таить, я ему изменяла, да ты об этом и сам прекрасно знаешь. Всё искала лучшего, более достойного, более сильного. Да
  
   вот так, и не нашла. Не получилось. Да и не могло получиться! Не там, не так и не то искала. А время то шло...! Я его много впустую потеряла. Равно, как и денег. А ведь самые лучшие годы в моей жизни, это были годы, проведённые с тобой Максим. А я этого тогда не ценила. Теперь я это хорошо понимаю. И поняла я это, только после того, как мы с тобой окончательно разбежались в разные стороны. Да и то не сразу. У меня было время подумать. Я сейчас, об этом говорю так спокойно и откровенно, потому что знаю, что ничего изменить уже нельзя. Как говорят, поезд ушел, и перрон убрали.... Вот такая моя запоздалая откровенность Максим.
   И на твой вопрос, по поводу того, что счастлива я или нет, я так же тебе откровенно отвечу. Нет Максим, и я это теперь уже поняла, окончательно и бесповоротно. Я несчастлива. Абсолютно! И никогда уже счастливой в этой жизни не буду. Никогда...! Вот так, дорогой Максик!
  
   Максим, еще долгое время помнил эту встречу с Ольгой, её запоздалые, печальные откровения и весь их не совсем лёгкий разговор.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 37.
  
   "Ключ, квартира, Ольга. Назревающий
   разрыв с Инной"
  
  
  
   А ведь на самом же деле, - продолжал рассуждать Максим - Как правило, подавляющее большинство женщин, вполне искренне хотели бы быть счастливыми и верными спутницами для своих мужчин, и никогда не изменять им. Хотели бы там, далеко, где-то в глубине своей, часто непонятной для них же самих, собственной души. Где-то там, очень и очень глубоко! Да так глубоко, что им самим бывает очень трудно, а зачастую просто невозможно дотянуться до этого своего желания, а тем более, осуществить его в этой жизни. Всё дело лишь в том, что они действительно, зачастую и тоже абсолютно искренне считают, что они ошиблись в выборе данного партнёра. И, что тот мужчина, который в настоящий момент находится рядом с ними, просто не достоин их верности, потому что это не тот мужчина, которому, эту самую верность надо хранить. А вот будет другой, тогда всё будет совсем по другому, и я обязательно стану ему верна. До самой, что ни на есть гробовой доски.
   И всё это, не имеет ни конца, ни края. И расцветает безмерный блуд махровым цветом, как в грязном хлеву, по всей нашей грешной земле.
  
   Ольга в это правило, ни по каким-либо параметрам, никак не входила. Она была абсолютным и стойким исключением, со своим "личным", большим жизненным опытом и стажем. Её совершенно не мучила ни совесть, ни какие-либо другие чувства по поводу постоянных измен своему мужу, которые она и не старалась то особенно скрывать. А он, этот, не единожды ею обманутый товарищ-муж, похожий на красивого оленя, с большими ветвистыми рогами, наверное, её, как-то по-своему любил и прощал этой бестии всё. Но при этом сам, очень сильно страдал. Молча.
  
   Однажды гуляя в парке, Максим и Ольга проходили мимо памятнику М.Ю.Лермонтову.
  
   - Оля, что это за мужик здесь стоит в сюртуке...? - уже догадываясь, что она на самом деле мало читает и мало знает даже простых вещей, спросил Максим.
  
   - Да я откуда знаю, кто это такой! - последовал потрясающий и незамедлительный ответ - Я, что с ним, спала что ли...!?
  
   - А ведь действительно, откуда ты его можешь знать. Тем более что он не живой, а из гранита. На кой он тебе....
  
   Но была у неё одна и хорошая черта. Ольга никогда много не пила, хотя всю жизнь проработала в злачных, питейных заведениях. Выпивала постоянно, но немного. Две, три рюмки для хорошего настроения, и всё стоп, больше ни грамма, как её больше не упрашивай и уговаривай. Любила поплясать, повеселиться, а затем обязательно в койку. Это был для неё, непреложный закон. И с тем, кто в этот момент окажется у неё под рукой. Ну, или почти, что так...! Какой-то особой уж разборчивостью и щепетильностью в этом вопросе, она не отличалась. Ловила, как говорится, хоть и временный, но всё же вроде бы, такой жизненно необходимый кайф..., ну..., короче говоря, ловила пресловутое, и такое неуловимое..., "женское счастье"....
  
   Мы же давайте не будем отвлекаться и вернёмся в весенний лес, к накрытым праздничным столам.
  
   Поскольку стульев на пикнике не было, все стояли вокруг стола. Говорили тосты, выпивали, закусывали. Поведение свободное. Эдакий богатый, шведский стол.
   - За что выпьем Оля? - спросил её Максим. - За прекрасную весеннюю погоду, за мир во всём мире, или может быть, есть желание выпить за любовь? За красивую любовь!?
   - Такое желание, конечно же, у нас, есть дорогуша. За любовь и только за красивую любовь! За неё, за эту непостижимую, огромную, людскую радость на Земле. Я не знаю, как ты, но я без этой самой любви, чувствую себя примерно так же, как рыба, выброшенная на асфальт.
   - И на асфальте иногда, тоже бывает тепло. Даже горячо. Особенно летом, когда солнышко светит, птички щебечут.
   - Тепло может и бывает, но вкусно не бывает никогда. А любовь, это всегда очень вкусно!
   - Может ты и права. Давай Оля! За любовь! И как ты сказала, за вкусную любовь! - А я то дурак считал, что Любовь бывает сладкой, а она еще, оказывается, бывает и вкусной! Не Любовь, а сплошная кулинария... - подумал Максим.
  
   Максим постоянно помнил о ключах в своём кармане. Сумеет ли он воспользоваться ими или нет? И он больше склонялся к тому, что они ему всё же сегодня понадобятся. Так оно чуть позже и вышло.
   После того, как Максим сказал директору автоколонны, что ему надо уехать, тот, недвусмысленно хмыкнул, поглядел в сторону Ольги и как-то задумчиво обронил: - "Давай, давай развлекайся дальше капитан. Не теряй понапрасну время. Его не так уж и много. Дело молодое, чего же без толку в стойле стоять! Застояться можно, да и подковы заржавеют. Даже лошадям и то пробежка нужна! Иногда надо, и очень даже полезно немного порысачить...".
   Кроме того, что он был директор большой автоколонны, он ещё был большой знаток и любитель лошадей. Как он умудрялся совмещать любовь к железным машинам и живым лошадям, для Максима, да и многих других было не понятно.
  
   Максиму в автомобиль положили пару бутылок шампанского, коробку конфет и немного всякой разной и хорошей закуски.
  
   - Давай заедем в одно место? - уже по пути спросил у Ольги Максим. - Ненадолго совсем, кофейку только выпьем, поболтаем немного, и всё. Всё чинно и благородно.
   - Тогда зачем собственно ехать? Только из-за кофе, что ли!? Стоит ли тогда из-за этого кофейка то? А...?
   - Ну не только из-за него. Выпьем по бокалу шампанского. Да и вообще, мало ли, что мы можем придумать. Фантазия имеется. Можно её использовать и..., в разных направлениях.
   - Вот это "мало ли что", будет поважнее всего остального. Кофейку мы, мой дорогой Максик, и дома можем испить!
  
   Максим свою правую руку положил ей на ногу, ближе к её началу. Ольга, долго не раздумывая, положила свои руки сверху и плотно прижала их к себе, чуть ниже живота.
  
   - Нет, здесь особенных проблем не будет... - виртуозно управляя машиной одной рукой, подумал Максим. И он вдруг неожиданно, про себя с удовольствием пропел строчки одной песни, пришедшие в этот момент ему в голову, немного изменив слова. - "Не надо печалиться, вся жизнь впереди, вся жизнь впереди, "нагнися" и жди..."
   Ключи от квартиры Тоцкого, Максиму, очень даже сильно пригодились.
  
   Уже после всего, когда они через несколько часов вышли из квартиры, как чувствовала себя Ольга остаётся неизвестным, но Максима в буквальном смысле просто шатало. Как будто на нём сутки воду возили. Или кирпичи.
   Кидало из стороны в сторону, как маятник. Сил не было никаких, они все остались на постели Тоцкого. Ольга высосала из него все соки. Во время любовных утех, в ней, как будто, просыпалась ненасытная тигрица.
   Она была похожа на огнедышащий вулкан, извергающий из своего кратера, раскалённую, огненную лаву, которая абсолютно всё сметала, на своём пути.
   Видимо не зря люди говорят, что в каждой, без исключения женщине, дремлет вулкан. И горе тому, кто его разбудит! Максим видимо его здорово раскачегарил...!
   Максим, чем больше и чаще встречался с Ольгой, тем всё яснее и отчетливее понимал, что между ними нет, не было и никогда в жизни не будет никакой настоящей Любви.
   Её не было по определению, по самой её сути. Между ними была одна лишь голая, часто напоминающую простую, животную страсть, похоть. В лучшем случае, безудержная, но всё равно, та же животная страсть.
   Максим естественно знал, что он у неё не первый и не последний, и что она изменяет не только своему мужу, но и ему Максиму, хотя он и сам тоже не отличался, какой-то особой верностью Ольге. Своего не упускал...! На этой почве у них происходили безобразные ссоры и скандалы, иногда переходящие в обычное рукоприкладство. Максим неоднократно пытался прекратить эти изнуряющие, выматывающие и непонятные для него отношения с Ольгой.
   И всякий раз после очередной такой ссоры, чаще всего по собственной инициативе мирился и возвращался к ней, что бы опять уйти от Ольги через какое-то время.
  
   Из-за этих встреч, которые уже не были новостью ни для его друзей, ни даже для его близких знакомых, отношения с Инной ещё более ухудшились, а проще говоря, дали "хорошую", глубокую трещину.
   Они сейчас жили по принципу взаимного непонимания. Как в анекдоте. - Встретились на улице два товарища. Первый спрашивает - "Куда ты идёшь?" - второй отвечает - "Укол делать..." - первый - "Куда в больницу?" - второй - "Нет, в задницу...!" И эти два друга в глубокой задумчивости расходятся в разные стороны.
   Вот так, или примерно так, по такой незамысловатой схеме, последнее время, жили Максим с Инной.
  
   И в жизни Максима впервые наступила черная полоса. И причём довольно широкая, поскольку её противоположного конца, даже не было видно. Максим основательно был растерян, более того, просто разбит в пух и прах. И такое случилось с ним, в его жизни впервые. Хотя всё и всегда в этой жизни, случается в первый раз. Как рождение и смерть.
  
   Максим к этому времени полностью и окончательно заблудился в нескончаемых лабиринтах, такой непонятной и загадочной для него, Любви....
  
   - "Неужели, это и есть Любовь...!? Очень и очень даже сомнительно...! Всё это,
  
   больше похоже на обыкновенную грязь, которая почему-то, очень напоминает грязь из могилы, давно почившего Каретина. И сейчас, какое-то другое сравнение,
   и в голову отчего-то не приходит. Но неужели мне, всю мою жизнь, придётся копаться в этой бесконечной, дурно пахнущей грязи, и ещё при этом ещё, как плохой артист, пытаться играть эту незавидную роль и изображать из себя счастливого человека!? Ведь надо быть, а не казаться, а вовсе не наоборот! Ведь всё то, чем я занимался и продолжаю заниматься до сих пор, так же похоже на Любовь, как я сам..., на императора Нерона, или на поручика... Ржевского из анекдота. А впрочем, может на него то, как раз, я больше всего и смахиваю.... Кто его разберёт!?
  
   Какая всё-таки жизнь непонятная штука. По крайней мере, для меня! Одна тоска и безысходность...!" - частенько так, или почти так, думал Максим.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 38.
  
   "Неотразимый Вовчик. Белокурая "Жизель".
   Максим "спугался", не на шутку...!".
  
  
   Как-то раз, в один из предновогодних, холодных декабрьских вечеров, Максим приятно и слегка пошатываясь в такт своим шагам и неровностям на дороге, неторопливо двигался по направлению к своему дому. Он сейчас никуда не торопился. Ну а уж домой, тем более....
  
   После принятой "на грудь" изрядной порции армянского коньяка, он чувствовал себя, не то что бы уж очень хорошо, но всё же, более-менее, не плохо.
   Максим шел по скрипучему белому снегу, расстегнув до конца, свою армейскую шинель.
  
   За два дня до Нового года, небо словно прохудилось. Снег валил не переставая. Сугробы были везде и повсюду. На улицах, пешеходных дорожках, и на самих дорогах. Машины, буксуя, не могли подняться даже на небольшие дорожные подъёмы.
   Прохожие с завидным постоянством поскальзывались, при этом, нелепо и смешно махая руками и вихляясь всем телом, что их совершенно не спасало от падения, в конце концов, с возгласами, "охами" и "ахами", а нередко и с русским забористым "матом", шлепаясь, приземлялись на скользкую, заснеженную землю.
   Коммунальные службы, как всегда, традиционно, не справлялись со своими обязанностями. И как всегда для них, зима опять пришла, совсем неожиданно...!
  
   А белые снежинки, всё кружились и кружились, не взирая ни на что, и всё также завораживающе, но почему-то очень холодно, искрились в конусе света от лампочек на фонарных столбах, и совсем как-то незаметно, неощутимо для глаза, исчезали за границей этого светлого, сияющего, как ночная звезда, конуса.
  
   Максим шёл из бара. Он зашёл туда после работы, чтобы для начала и поднятия своего настроения, пропустить рюмочку, другую. А там видно будет. Там, как пойдёт....
  
   Бармена, Володю Шульца, Максим знал уже года четыре. Встречался и общался с ним почти регулярно. Володя был непревзойдённый виртуоз...! Что в плане обслуживания гостей, что в плане потрясающего жонглирования бутылками со спиртным и фужерами в придачу, что в плане убалтывания и "охмуривания" доверчивых девушек. Причём, любых и самых разных.
  
   Максиму частенько казалось, что этому уникальному пройдохе-ловеласу Шульцу, в его жизни, ещё ни одна девушка, не ответила отказом. Легендарный Дон Жуан, на его фоне и в сравнении с ним, был и смотрелся бы, как просто самый заурядный, обыкновенный и безнадёжно законченный девственник.
  
   - Привет доблестным и непобедимым Вооружённым Силам! Что пить будешь Макс...? - легко швырнув бутылку под потолок, спросил, приветствуя Максима, неотразимый Вовчик.
   - Давай Володя, как всегда начнём с коньяка. А там, как уж сюжет пьесы будет развиваться. А пока коней, дорогой, сильно не гони.
  
   Бутылка, вдоволь накувыркавшись где-то там, наверху, мягко, но очень точно и плотно, с лёгким шлепком, легла в ладонь Шульца.
  
   - Сейчас всё сделаю Макс...! - деловито бросил он.
  
   Максим, сидя за столиком, цедил свой коньяк, думал о превратностях своей жизни и одновременно с этим, стараясь делать это незаметно, разглядывал людей в баре. Его взгляд остановился на очень яркой и очень броской рыжеволосой красавице, которая сидела за столиком, в компании из пяти, шести человек, молодых девушек и парней.
   - Хороша чертовка...! - просто по привычке, по инерции, без какого-либо прицела на будущее, отметил про себя Максим.
  
   В это время к нему подошёл Шульц. Он сел напротив, и без каких-либо вступлений и предисловий, начал горько сетовать на свою тяжелую и разнесчастную жизнь. Шульц видимо тоже, как и Максим, был ею не вполне доволен....
  
   - Ну "шо-о" за дела творятся Макс...!? Ты мне можешь ответить! А...!? Тут дома с женой, все интимные отношения кверху ногами встали, а ещё здесь эти
  
   малолетние "сучки" не дают никакого проходу! И всё это из за них...! Стерв этих! Чтоб им пусто было, и что бы в самый неподходящий момент, у них резинка на трусах порвалась... - придумал по ходу своих возмущений, очень суровую кару бедный Шульц, для всех, донимающих его постоянно в этой жизни "стерв". - Ну, ведь сами же лезут под тебя! Как наковальня, под молот! И как тут тебе устоять!? Попробуй сам! Мне лично, это не по силам...!
   - Володя!? А что правду говорят, что будто бы ты, можешь уговорить лечь с тобой в постель, практически любую женщину? - своим вопросом на сетования Шульца, ответил Максим.
   - "Уложить" можно и не в постель...! Хочешь посмотреть и убедиться...? - коротко, без лишних слов спросил Шульц.
   - Да в принципе, не возражаю Вовчик. Интересно всё-таки! Ты только скажи мне, когда, кого и где...?
   - Да прям здесь и сейчас...! - огорошил Максима Шульц - А вот кого...!? Это, ну просто очень "большая" проблема в нашей с тобой жизни. И решишь скорее всего её, ты...! Вот прямо сейчас, как говорят, не отходя от кассы, покажи мне любую "тёлку" в этом баре. Любую, на твой выбор и твой вкус. И когда она зайдёт ко мне в подсобку, минут через пять максимум, дорогой ты мой Максимус, как бы случайно, загляни туда. Дверь будет не заперта. Всё увидишь сам....
  
   Максим не раздумывая, молча, одним только взглядом и кивком головы, указал на рыжеволосую красавицу, про себя в душе очень сомневаясь в том, что Володя действительно, вот так с ходу, справится с этой нелёгкой задачей. Очень даже возможно, что Шульц, просто излишне бравировал своими, пусть даже и уникальными, но всё же, не до такой же степени, возможностями, беспроигрышного обольстителя.
  
   Максим видел, как Шульц подошёл к столику, за которым в окружении девушек и ребят сидела аппетитная, рыжеволосая соблазнительница. Но он не мог и не слышал, кому и что из них говорил Володя. Он увидел только, как Шульц склонился к рыжеволосой и что-то говорил ей, почти на ухо. После этого он покинул всю их компанию и пошёл к себе, скрывшись за плотными портьерами на дверях.
  
   Максим с определённым интересом наблюдал и видел собственными глазами, как развивались события дальше.
   Через минут семь, восемь, рыженькая встала и направилась в туалетную
  
   комнату, которая находилась рядом с дверью, куда вошёл Шульц. Ещё минуты
   через четыре, пять она вышла из туалета, и как-то совсем незаметно и почти молниеносно, скрылась за теми же портьерами, что и Шульц.
   Максим для верности подождал, и пошёл к подсобке не через пять, как говорил Володя, а минут через десять.
   Дверь в подсобку, действительно была не заперта. Максим тихонько приоткрыл её и можно сказать, почти что "опупел", увидев следующую, потрясающую картину.
   Они стояли к нему больше задом, чем передом. Вернее полубоком. Рыжеволосая полулежала на столе, но при этом одна нога её стояла на полу, а вторая, в полусогнутом положении, своей внутренней стороной, также лежала, или находилась на столе. А наш разнесчастный от своей жизни Шульц, сзади, прилипнув к ней, как банный лист до одного места, добросовестно и честно трудился, таким вот интереснейшим образом и способом, выполняя своё обещание, данное Максиму. И всё это было видно, как на экране, и видно очень хорошо, даже невооружённым глазом.
  
   Потом, не прекращая своей, надо полагать приятной работёнки, он чуть обернулся, и с такой довольной и хитрющей, как у блудливого, мартовского кота ухмылкой на роже, почти что залихватски, подмигнул Максиму. Рыжеволосая красавица, ничего этого не видела. Она вся находилась в "процессе"....
  
   Максим, после всего, им увиденного, опять тихо и мирно сидел за своим столиком и потягивал свой коньячок. Он усиленно о чём-то соображал. Хотя, по правде сказать, сейчас, Максим и сам не мог толком понять, о чём таком он пытается сообразить, и в чём пытается разобраться. Максим к этому времени, во всём окончательно и безнадёжно запутался.
   Рыжеволосая бестия, в это время, томно и мило улыбаясь, также уже находилась за своим столиком, в компании всё тех же своих верных и преданных, молодых людей.
  
   Через некоторое время подошёл Шульц и опять, как и при их встрече, с ходу, начал сетовать. Только уже не на свою несчастную жизнь, а прямо непосредственно, на самого Максима.
  
   - Макс, ну "шо-о" за дела дорогой!? Я же тебе сказал заглянуть через пять минут, а ты через сколько заявился?
  
   Меня не обманешь и просто так не проведёшь! Я то ведь слышал, когда ты открывал дверь. Ещё бы немного и ты опоздал и ничего бы не увидел. Тогда попробуй докажи тебе что-либо! А я, между прочим, не слон какой-нибудь там африканский, чтобы мог их трахать до бесконечности...! Я всего лишь навсего, только простой, русский "хомо сапиенс". Причём, к моему великому стыду и сожалению, до сих пор не знаю, как переводится это слово!
  
   - "Послушай Володя, дорогой ты мой "хомо сапиенс", будь другом, принеси мне ещё коньяка..." - с какой-то почти торжественной обреченностью и одновременно с этим, огромной гордостью, за всё мужицкое население нашей огромной планеты, ну и естественно конечно, в особенности за Володю Шульца, попросил, вдруг став, очень грустным и задумчивым Максим. И совсем немного подумав, негромко, но очень твёрдо добавил - "Только теперь уже, тащи целую бутылку, дружище...."
  
   = = =
  
   Максим медленно, без особого желания, но почти точно и уверенно, подходил к своему дому. До него оставалось пройти, буквально метров сто, сто двадцать.
  
   Совсем недавно, почти, что напротив дома, в котором жил Максим, построили большой и вытянутый, напоминающий по своей конфигурации эллипс, или сильно изогнутую дугу, магазин. Сейчас, в настоящее, и, к большому сожалению, действительно "проамериканское", "прозападное" время, его бы точно и однозначно назвали бы, "Супермаркет", и непременно на английском языке. Но народ окрестил его по-своему. Этот магазин назвали просто - "Подкова". На счастье покупателям, наверное...!
   Рядом с этой "Подковой", напрягая все свои лошадиные силёнки, завывая, кряхтя и похрюкивая, тщетно пытаясь выбраться из снежных заносов, буксовала белая иномарка.
  
   Максим, наблюдая за буксующим автомобилем, почему-то стал идти, ещё медленнее. А когда он оказался возле надсадно воющей машины, которую кто-то нещадно насиловал, то остановился совсем.
   Через боковое, чуть затемнённое стекло, за рулём, Максим с определённым трудом, но..., разглядел женщину.
  
   И тут вдруг иномарка перестала завывать, боковое стекло опустилось, и из машины выглянула очаровательная, ну просто потрясающая на первый взгляд блондинка, и почти что с заклинанием в голосе, обратилась к Максиму.
  
   - Молодой человек, дорогой товарищ военный! Вы не могли бы нам помочь выбраться отсюда? Военные же всегда выручают гражданское население! Мы уже здесь минут сорок, на одном месте буксуем, а толку никакого. Замерзать стали.
  
   Теперь Максим уже хорошо видел, что рядом с блондинкой сидит ещё одна девушка. Максим почему-то непроизвольно застегнул шинель, на все имеющиеся на ней крючки и пуговицы. Собрал себя в горсть. Хмель тоже быстро улетучивалась.
  
   Он молча, без слов сел за руль. Блондинка села рядом, вторая девушка переместилась на заднее сидение.
   Наш Максик нежно нажал на газ и через минуту, машина, более, или менее плотно, стояла на скользкой дороге.
  
   - Дорогой Вы наш спаситель, дорогой Вы наш товарищ военный! Что бы мы без Вас делали!? Как Вас благодарить, просто не знаем! Огромное Вам, преогромное спасибо!
   - Да собственно не за что... - отчего-то вдруг немного смущённо, буркнул Максим.
   - Послушайте, мы уже всего боимся! Вдруг опять, где-нибудь по дороге застрянем? Молодой человек! Если у Вас есть хоть немного времени - с неподдельной тревогой и мольбой в голосе, продолжала взывать к рыцарским чувствам Максима, роскошная блондинка - То, пожалуйста, довезите нас домой. Мы Вам сразу отчего-то поверили и мы Вам полностью доверяем. Вы весь такой благородный...! А от нашего дома, мы отправим Вас на такси и всё, всё оплатим.
   - Нет, нет, этого делать не надо! - очень быстро и опять вдруг чего-то, смущаясь, живо отреагировал Максим.
   - Да Вы ни о чём не беспокойтесь и не переживайте! Вернётесь к себе домой очень быстро. И знаете ещё что!? Давайте наконец-то мы познакомимся. Меня зовут Тина. Мою подругу Наташа. А как зовут Вас, наш благородный рыцарь и храбрый спаситель!?
   - А меня зовут Максим! - как-то сразу успокоившись и обретя свою обычную, неизменную уверенность, граничащую и часто переходящую в обыкновенную наглостью, ответил он.
  
   Вечернее, предновогоднее приключение для Максима, началось...!
  
   Первой, он отвёз домой Наташу. Тина, по каким-то своим делам, должна была вместе с ней, зайти к ней в квартиру, которая находилась на третьем этаже, пятиэтажного кирпичного дома.
   Максим попытался остаться в машине и в ней подождать возвращения белокурой Тины. Но подружки так заверещали, уговаривая его пойти вместе с ними, что Максим быстренько с их просьбой согласился. Тина или просто боялась
   оставлять почти незнакомого мужчину, одного, в её дорогой иномарке, или на самом деле, она действительно хотела, чтобы он находился с ними рядом. Это осталось тайной.
  
   В квартире Наташи, уже при ярком электрическом свете, они наконец-то смогли хорошенько рассмотреть друг друга.
  
   Белокурая "Жизель", была на самом деле более чем обворожительна. Она была красива и безумно хорошо сложена. Её хотелось трогать. Ласково и нежно. Максиму она очень даже сильно понравилась.
   Предательский холодок в районе пупка, принял стойку гончего пса и там затаился, замер перед своим прыжком. Максим также чувствовал всем своим загадочным и совсем неизученным нутром, что Тине он тоже пришёлся по вкусу.
  
   Между ними происходил какой-то внутренний обмен информацией, сексуальной направленности, но пока только на уровне импульсов, мыслей, внутренних скрытых эмоций.
  
   - Друзья...! - предложила Наташа, - Пять секунд ожидания и предновогодний стол будет накрыт, после чего, я с большим удовольствием предложу выпить за наше освобождение из ледового плена и за нашего очень симпатичного спасителя.
  
   - Мы, не возражаем...! - немного дурачась, довольно громко прокричала Тина - "Видимо сама Судьба послала нам этого героя, который ни секунды не колеблясь и не раздумывая, бросился на выручку двух бедных, несчастных барышень...!"
  
   Она вплотную приблизилась к Максиму, положила ему руки на плечи и вызывающе подняла вверх, свою очаровательную мордашку, пристально глядя ему в глаза. Она открыто и явно, призывала его к действию.
  
   Максима в таких делах, долго уговаривать было совсем не обязательно. Он как пиявка впился в её губы, при этом, чётко ощущая, как лёгкая дрожь, побежала по телу Тины.
   А ещё через час, Максим вёз Тину к ней домой.
  
   Они остановились у очень красивого двухэтажного особняка, стоявшего почти на самом берегу реки.
  
   - Ничего себе, где обитает наша прелестная, белокурая "Жизель"...! - про себя удивлённо подумал Максим, но вслух ничего не сказал. - И кто же она такая, в конце то концов!? А вдруг она, резидент вражеской, иностранной разведки...!?
   Ну, тогда, мне точно придётся иметь дело, с представителями одних, очень даже "серьёзных" органов, которые рассматривают и видят весь мир, и заодно людей в нём, исключительно только через замочную скважину в двери. И никогда, ни при каких обстоятельствах, не открывают настежь саму дверь, хотя бы для того, чтобы просто проветрить помещение, уж не говоря о чём-либо другом.
   Вот с ними то уж точно, хлопот, не оберешься...! - продолжал молча рассуждать и задавать себе, пока что безответные вопросы Максим.
  
   Он загнал машину во двор, поставил её под навес.
  
   Они вошли в дом. Тина предложила Максиму снять шинель, как она выразилась, "совсем ненадолго", только для того чтобы немного согреться, выпив горячего чайку.
  
   Максим с Тиной сидели на роскошном кожаном диване, в очень просторной и шикарно обставленной комнате и мирно попивали чаёк.
  
   - Послушай Максик...!? - предложила Тина - Коль скоро мы не хотим есть, давай мы с тобой просто выпьем шампанского за наше, почти, что новогоднее и очень интересное знакомство? И если ты не возражаешь, давай мы выпьем его в другой комнате, более подходящей для этого случая!
  
   Максим молча, но и одновременно с этим, очень глубокомысленно и красноречиво, не возражал....
   Они поднялись на второй этаж, захватив с собой шампанское, и зашли в одну из имеющихся там комнат.
  
   Максим из всего, что там было, увидел в ней только одно. И это была кровать. Он в своей жизни, таких кроватей ещё не видел.
   Во-первых, она была полностью металлическая. Вся в каких-то красивых завитушках, изгибах и набалдашниках.
   Во-вторых, на кровати имелись тоже, очень симпатичные бубенчики или колокольчики. Это не столь важно.
   Максим непроизвольно, как любознательный и хулиганистый мальчишка, слегка щелкнул пальцем по одному из них, и тут же раздался мелодичный, очень нежный и обворожительный звон, который заполнил всю комнату.
  
   Они пили шампанское и занимались любовью. Всю ночь. Под сладострастный, завораживающий звон, волшебных колокольчиков.
  
   Максим в очередной, который уже раз, ухватившись за эти набалдашники на спинке кровати, неиствовствавал "в" и "на" прекрасном теле, белокурой Тины.
  
   Тина, царапая ему спину своими острыми коготочками, словно заезженная пластинка, которую, во время её проигрывания, заело на одном и том же месте, повторяла и повторяла, всё это время, проведённое ими в кровати, только одно: - "Господи...! Какой же ты сладкий! Какой же ты сладкий! Какой же ты сладкий! Боже ты мой...!"
   Максим старался вовсю, искренне пытаясь соответствовать тому, что, как заклинание повторяла в своём сексуальном, райском полубреду, белокурая Жизель.
   Он без устали, нещадно гнал и погонял её своим "кнутом", как пьяный извозчик по бездорожью, погоняет свою кобылу.
  
   Утром, придя на работу, Максим увидел возле своего служебного кабинета, поджидавшую его, Ольгу.... Никогда раньше, она на службу к нему не приходила. Они молча зашли в кабинет. Максим понял, что её приход, не к добру....
  
   - Ну что Максик, теперь ты на своей шкуре узнаешь, что все болезни от простуды, а венерические, - от любви...! Так что я тебя поздравляю мой дорогой... - с ходу, даже не поздоровавшись, начала Ольга, - Сегодняшняя то, твоя ночная пассия, как раз и имеет это самое венерическое заболевание! А...! Дорогуша ты моя...! - от всей души, что было очень даже заметно, злорадствовала Ольга.
   Максим и так неважно соображал, после такой бурной ночи, а тут ещё такое...! И он абсолютно не удивился тому, насколько быстро и оперативно Ольга узнала о его сегодняшнем любовном приключении. Он знал её возможности. Они были почти такие же, как в ЦРУ. Но Максим почувствовал, что Ольга не сочиняет и не врёт, чтобы просто досадить и таким коварным способом, отомстить ему, за то, что он ей изменил. Причём перед самым Новым годом.
  
   С определённым трудом, выпроводив из кабинета не перестающую даже на секунду повизгивать Ольгу, которая всё это время, беспрестанно призывала и
   посылала всевозможные ужасы и кары небесные, на его бедную голову, Максим, в полном изнеможении и без мыслей в голове, плюхнулся в кресло.
  
   - "Вот ты и допрыгался Макс...! - пришла, наконец, первая мысль в голову Максима - Долазился, кобелино...! Теперь будешь знать...! Господи, какой же позор! Ведь, как бы всё это не скрывалось, и у каких бы анонимных врачей ты бы не лечился, один хрен, всё это вылезет наружу. Тайну, о которой знают, пусть всего лишь только двое, обязательно будет знать, каждая свинья...!
  
   Максим не знал, что ему делать. Страх парализовал все его мысли. И видимо поэтому, он рванул к источнику, который по его разумению, принёс ему эти большущие неприятности. Он рванул к Тине....
   Максим уже знал, что она работает заведующей галантерейным магазином. Тина рассказала ему об этом сегодня ночью. Как впрочем, и о многом другом. Они даже договорились, что этот Новый год, они встретят вместе, встретят его вдвоём.
   Они в эту ночь тихо мечтали о простом, человеческом счастье. И Максим в это время, ловил себя на мысли, что он, на самом деле, хочет этого и мечтает об этом, вполне искренне.
   Но вот сейчас, в данный момент, ему было не до какой там розовой и куда-то вдруг исчезнувшей, мечты. Не до неё...!
  
   Подъехав к магазину, он вышел из машины и быстрым шагом, почти бегом, влетел внутрь помещения. Увидев Тину, он довольно грубо затащил, затолкав её в какую-то свободную комнату. Схватив её чуть ли не за "грудки", он прижал Тину к стенке и со злостью, как очень разозлённая, почти, что до бешенства змея, прошипел ей в лицо.
  
   - Ты что же это делаешь стерва...!? Ты что творишь? Нашлась тут, "любова-дедектива"...! Если ты знаешь, что ты больна, и далеко не насморком, не простудной болезнью, как ты можешь с кем-то ложиться в постель? Сама шляешься с кем попало, залезла в грязь и хочешь окунуть в неё других...!? Дрянь, шлюха грязная...!
  
   Тина резко и довольно сильно, чтобы освободиться от вцепившегося в неё, как бульдог Максима, сверху, ударила его по рукам. Затем, медленно и как-то убийственно тихо, сказала ему следующее. И она говорила это так, как будто, что-то отрезала ножом. Причём, навсегда.
  
   - Максим, я любила его.... И я верила ему. А он оказался грязным подонком! Я
  
   думаю, и это я поняла именно сейчас, что ты, при всей своей кажущейся внешней чистоте, благородстве и привлекательности, нисколько не лучше его.... А вот по поводу своей телесной чистоты, можешь не переживать и не беспокоиться. Всё это уже в далёком прошлом, и с тобой в этом плане, всё есть и будет в полном порядке. Но мне отчего-то кажется, что тебе следует думать и беспокоиться совершенно о другом...! О своей духовной чистоте. На досуге подумай об этом. У меня к тебе всё...! Ну а сейчас дорогой Максик, пошёл отсюда вон...!
  
   Максим, теперь уже намного уверенней и спокойней вышел из магазина. От сердца отлегло, Он сел в машину.
  
   - Да...! - немного подумав, согласился Максим со словами, теперь уже навсегда для него, потерянной Тины - Вёл я себя действительно, почти, как самый, что ни на есть, настоящий "мурлон - брандо", а если ещё точнее, то, как самое обыкновенное и законченное русское мурло.
  
   Но, как говорят, - "Всё, что ни делается, всегда делается к лучшему. И вывод, надо сказать, полезный вывод для себя, из всего того, что со мной сегодня произошло, можно сделать, пока только один: - Не узнавши дорогой броду, никогда не ешь "бутыльброду"...!"
  
   ГЛАВА - 39.
  
   "Мне можно, тебе нет! Инна изменяет Максиму".
  
  
  
  
   Жизнь, как ей и положено, безостановочно двигалась дальше и Инна, наконец, то, после долгого ожидания и горьких переживаний, родила сына. И ровно через два года родила второго. С первым она семь месяцев лежала на сохранении в больнице. Со вторым уже никаких проблем не было. Женский организм окреп и был полностью восстановлен, и второго ребёнка она родила, как говорится в лёт, без каких-либо трудностей и осложнений. Первого сына назвали Сергеем, второго Андреем, в честь его деда Андрея Ивановича.
  
   Рождение сыновей и забота о них, в какой то степени на короткое время, выровняли его отношения с Инной. Трещина стала немного поуже, но совсем конечно же не исчезла. Ко всему прочему у Инны появились ранее не известные Максиму привычки. При том не совсем хорошие. Инна стала курить и, что самое интересное и непонятное, стала прикладываться к спиртному. Это настораживало. Хотя всё это, наверное, можно было объяснить. Ей, по всей видимости, надоело постоянное отсутствие Максима и его вечное ожидание. Надоело всё время смотреть на дорогу, по которой Максим возвращался домой, и на которой он мог не появиться вовсе. И Инне частенько в одиночестве приходилось ложиться спать в холодную постель.
  
   Время шло, дети росли, а Инна не только не уменьшила своё пристрастие к алкоголю, а даже наоборот, это её пристрастие всё более возрастало.
   Уже были случаи, когда Инну приводили домой её подруги, с которыми она вместе, где-то проводила время и выпивала, поскольку без посторонней помощи, добраться домой, она уже практически была не в состоянии. Они с Максимом как бы поменялись ролями. Теперь уже он, частенько посматривал на ту же самую дорогу, высматривая Инну, на которую совсем еще недавно смотрела она, дожидаясь Максима. Вот такие повороты судьбы! Жизнь...!
  
   А эта самая жизнь, и все обстоятельства, которые складывались не сами по себе, и, конечно же, не без участия Максима, выбили Инну из колеи. Она съехала
  
   на обочину. Её, понесло по придорожным кочкам. Инна, всё чаще ругались с Максимом, и с каждым днём, они всё дальше и дальше отдалялись друг от друга. Инна, уже, как это было раньше, не сидела дома и больше не ждала Максима. Её сейчас и саму было частенько трудно застать дома. Дети в основном находились у бабушки с дедушкой и Инна с Максимом были предоставлены каждый, самому себе. Они уже не шли вместе в одну общую сторону одной дорогой. Теперь, они, уже каждый в отдельности, шел, или брёл неизвестно куда, а точнее, просто ковылял, спотыкаясь на каждом шагу, своей личной и очень опасной, почти, что горной тропинкой, в ожидании того, что недалеко то время, когда всё равно придётся рухнуть вниз. В пропасть. В воздухе всё отчётливее пахло семейной грозой, а возможно даже и ураганом.
  
   И, что должно было случиться, то и случилось...!
   Инна изменила Максиму.
  
   Максим из исключения из правил, перекочевал в общее правило, ко всем остальным мужикам. Или к их подавляющему большинству. Для качественного улучшения породы, этого разухабистого, разудалого и развесёлого по-своему, мужского, рогатого стада. Уточнение несущественно, комментарии излишни. Скупая слеза не каплет на грудь. Вот так друзья...!
  
   Когда Максим узнал об этом, то какое-то время он вообще не мог соображать. Начисто отшибло все его мозги.
   Измена...! Боже ты мой! В голове у него это просто не умещалось, никак не укладывалось. Ему уже второй раз в его жизни изменила женщина. Теперь у него рога не просто красиво и гордо росли вверх. Они у него попросту свисали под собственной тяжестью аж до самой земли. Но первая Вика, даже официально не была невестой. А тут собственная жена, так сказать плоть от плоти, родная кровь! Где же справедливость...!? Где порядок!? Куда всё это подевалось, чёрт бы всех побрал!? И куда, эта милиция смотрит...! Да и профком заодно тоже...! Твою собственность, можно сказать твою плоть, а значит, в какой-то степени тебя самого, кто-то, где-то, корячит на полусломанной раскладушке, или грязном диване, а ты всё это должен глотать!? Должен терпеть...!? Да ни за что на свете! Да никогда...! Да вообще! Вот... вам...!
  
   Максим целый день молча, ни о чем, не думая, и при этом, почти не двигаясь, пролежал на диване, тупо глядя в потолок. Он, как ни странно, что
  
   действительно, с ним случалось очень редко, ни о чём не думал. Не думалось. Но при этом, он очень внимательно и очень тщательно, без каких-либо мыслей в своей разнесчастно-буйной голове, изучал потолок в комнате, все точки на нём, ямочки, извилины и бугорочки. Он делал это очень добросовестно, как будто сейчас, более важного занятия, чем скрупулёзное изучение родного потолка, у него в жизни не было, и быть не могло....
  
   Максим и Инна прожили вместе, около десяти лет. Худо-бедно, но жили. Жили, как живут многие семьи, как живут почти все в нашем мире! И вот сейчас, по понятиям Максима, случилось что-то страшное и непоправимое!
   В этой семейной трагедии Максим меньше всего винил себя. Если вообще чувствовал за собой какую-либо вину.
   Он совсем не думал о том, что именно он, Максим подтолкнул Инну, не желая конечно этого, сделать этот роковой шаг. И такая мысль, Максиму, в его голову даже и не приходила. Он рассуждал совсем по-другому, - "Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку...! Вот мне можно, а тебе нельзя...!
   И я не стану принимать участие в забеге, с кем бы то ни было, только лишь для того, чтобы показать и доказать всем, что я хорошо умею бегать! Таких бегунов по всему свету, хоть пруд из них пруди...".
  
   Сейчас в голове Максима, почему-то торчал один весьма занятный анекдот, который по своему смыслу и содержанию, был очень похож на то положение, в котором, в данный момент, находился он сам. - Парень спрашивает своего друга. - Ты когда, ну, в какое время суток свою жену "любишь...?" - Тот говорит: - "Ну, как...!? В основном вечером, иногда ночью. А ты когда...?" - Парень отвечает: - "А я свою жену трахаю рано, рано утром". - Почему рано, рано? - спрашивает друг. - "А чтобы быть уверенным, что на этом дню, в возможной очереди к её телу, я, всё-таки, первый...!" - гордо отвечает парень.
  
   Максим пропустил свою очередь. Вернее сам её создал и уступил её кому-то другому. Максиму предстояло решить для себя, очень не лёгкую, точнее говоря, очень даже трудную, непосильную задачу. Причём уже во второй раз в своей жизни. Надо было или простить Инну и всё забыть, что было довольно тяжело ему сделать. Или теперь уже самому, вставать вторым, а может потом и третьим и так далее, после кого-то ещё, в эту самую очередь и ждать. Как ждут с моря погоды...! И примерно, как встают в очередь за колбасой или сметаной, или еще кое за чем другим, в магазине. Так, или приблизительно так, и он тоже должен был теперь, пристроиться в эту очередь, к её постели. Или в эту самую очередь, ему не надо было становиться вовсе и пройти мимо неё...!?
   И Максим чувствовал, что он, скорее всего, выберет второе, пройдёт стороной. Пройдёт транзитом, как курьерский, скорый поезд, мимо незначительной, и не представляющей теперь уже, никакого интереса для него, очередной маленькой, железнодорожной станции. И он, Максим, больше не станет вонючим, помойным псом, собирающим чьи-то грязные ошмётки. В эту распроклятую очередь, сетью которых опутана вся земля, весь наш дерьмовый, несправедливый мир, он никогда больше не встанет. Никогда...! Потому, как он всегда должен быть только первым, а значит, пусть хоть и относительно, но
  
   всё же, максимально чистым. Но первым, по настоящему, и на самом деле. А никак-либо иначе!
  
   Он вспомнил один случай, который произошел с ним давно, в студенческом общежитии, когда он еще учился в техникуме на четвёртом курсе, на своём далёком Урале.
   В комнату, не вошёл и даже не вбежал, а почти галопом, очень радостно, вприпрыжку прискакал староста группы, Паша Гасилов....
  
   - Слушай Макс, тут дело такое! Ну, в общем короче, сняли мы одну деваху. Она сейчас здесь в общаге, в одной из комнат. В общем, это моя хорошая знакомая. Ну, я её уговорил, что, мол, ты, да я, да ещё может пара ребят, "поиграют" с ней.
   Она согласилась. Это её решение, а мы всегда готовы в таком деле даме помочь. Для общей пользы и житейской радости. Я правильно излагаю Макс...? Так, что путь к телу свободен дорогой.
  
   - Ну, тогда я первый! - почему-то не совсем уверенно, и что-то очень нехорошее предчувствуя, попытался застолбить своё первенство на девушку Максим.
   - Нет Макс, я думаю, что это будет не совсем правильно. Ведь это я с ней проделал основную агитационную работу. Уговорил, убедил её! Иначе бы её здесь и не было вовсе. Поэтому будет справедливо, если первым буду я, ну, как основной агитатор и сексуальный затейник. Ты согласен с этим Макс...?
  
   Максим лихорадочно соображал. Он был не прочь сейчас порезвиться с девчонкой, но его что-то сдерживало, не пускало. Паша был его другом, но Максим, пока по неведомым ему самому причинам, всё равно не хотел быть вторым. Ну не хотел почему-то и всё тут.
  
   Паша увидел, что Максим находится в неком тихом замешательстве и определённой "творческой" нерешительности. Максим колеблется.... Паша всё своё умение, всё своё мастерство агитировать, перенёс на своего друга...!
   - Да может, я и не буду иметь с ней никакого дела, всё-таки знакомая... - сказал он, внимательно наблюдая за Максимом - Так, поболтаем немного о том, о сём, и всё на этом. Я от этого не обеднею. Только смотри Макс, об этом никому из ребят не говори. А то не поймут засранцы. Смеяться будут. Ну, так ты что, идёшь Макс?
  
   Максим не совсем уверенно, но всё же произнёс.
  
   - Ладно, Паша, договорились. В какой она комнате?
  
   Гасилов назвал номер комнаты.
  
   - Хорошо, я буду наблюдать за комнатой, когда ты из неё выйдешь.
  
   Гасилов вышел на удивление быстро, минут через пятнадцать. Был немного взъерошен, щеки розовели.
  
   - Ну, что? Как...!? - спросил уже немного взволнованный Максим.
   - Всё нормально Макс, заходи... - скороговоркой выпалил Паша, и по-свойски, по-дружески, чуть ли не силком затолкал Максима в комнату.
   Дверь закрылась, в комнате было темно. Свет не горел.
  
   Когда глаза, через несколько секунд привыкли к темноте, Максим увидел, что на кровати кто-то лежит.
  
   Сердце у Максима забилось в ускоренном темпе. Он подошёл поближе к кровати и увидел, что девушка лежит под одеялом, на боку, отвернувшись к стенке. Довольно длинные волосы рассыпаны по плечам и немного оголённой спине.
  
   - А почему мы без света сидим, радость моя...? - пытаясь как-то наладить контакт с потенциальным объектом любви, пропел Максим. - Неужто мы стесняемся...!? Давай всё же мы посмотрим друг другу в глаза, перед тем, как заняться более серьёзным, познавательным и приятным делом.
   Максим был уже готов к любовной игре. Вернее, к бесшабашному блуду. Об этом красноречиво говорило сердце и учащённое дыхание, да и кое-что другое тоже.
  
   Максим подошёл к выключателю, что бы включить свет и услышал позади себя, с её стороны какие-то странные звуки. Они напоминали толи приглушенный смех, толи просто, какое то непонятное гыгыканье. Гы-гы-гы!
  
   - Какая-то странная чувиха! (прошу за него прощения, "гёрл") - с определённым чувством досады подумал Максим. - А может уродина, какая-нибудь...!?
   Он сел к ней на кровать
  
   - Ну, давай повернёмся красавица. Чего ты в стенку то уткнулась? Не бойся, я не кусаюсь. И я даже добрый бываю.
  
   Она продолжала лежать, как и лежала, плечи её как-то странно вздрагивали, и раздавался всё тот же странный звук, - Гы-гы-гы.
  
   Максим уже теперь довольно решительно взял её за плечи и перевернул на спину. Когда она взглянула ему в глаза, он на какой-то момент просто остолбенел. Потерял дар речи. На него снизу смотрел Ёжик. Смотрел и приглушённо гыгыкал, давясь от едва сдерживаемого смеха. - Гы-гы-гы. - Перед ним лежал Мишка Ежов из параллельной группы. Это у него, у Ёжика была длинная причёска, как у девушки, за что ему нередко доставалось от преподавателей.
   Максим, наконец, то всё понял...! Его просто разыграли. Развели, как простого лоха. Повеселились что называется! Развлеклись просто на славу. Вот рвань уральская! Ну, что делать!? Случается такое иногда. И на старуху бывает проруха. Он начал понемногу успокаиваться. Учащённый ритм сердца стал приходить в норму.
  
   - Ну что давай, перекурим, что б время убить? - предложил Ёжик, который тоже уже был почти спокоен. Уже не гыгыкал.
   - Давай, раз так вышло Мишель, перекурим, деваться то некуда. Выходить то вроде ещё рано. А то будет подозрительно. Будет похоже на кроличью любовь. А чья это вообще идея была с девчонкой...? - спросил Максим.
   - Моя...! - приглушенно хохотнул Мишка - Так решили немного подурачится. Делать то нечего....
   - И у вас это неплохо получилось... - буркнул Максим.
  
   Они покурили и поболтали ещё минут пятнадцать.
   - Ну, я пошёл... - как-то совсем безразлично проронил Максим - Кошиной свадьбы для мужиков сегодня не будет. Благодаря тебе Мишель, и моему другу Паше... - он довольно тяжело встал с кровати.
   - Давай Макс! Пока. Не переживай уж так сильно. Наверстаешь ещё...! Зови следующего соискателя, желающего молодого студенческого тела - опять хохотнул Мишка.
  
   - Ну, как она? Жива ещё старушка...? - спросил очередной студент, вышедшего из комнаты Максима.
  
   - Не боись, она всех нас переживёт и ничего с ней не случится. Крепкая попалась, ну прям, как мужик...!
   Парень зашел в комнату.
  
   В неё заходили ещё человек восемь, десять, но никто из выходивших не сказал другим, о том, что это просто розыгрыш, попросту обман. Действовал принцип людского общежития: - "Мне плохо...!? Тогда почему тебе до сих пор хорошо...!?"
   Всё закончилось тогда, когда Мишке Ежику надоело валяться на кровати и курить со всеми любителями женской плоти. Он вышел в коридор и всем торжественно объявил. - "Всё господа сексуальные маньяки, я устал. Даже просто лежать на кровати и курить с вами. А если бы меня использовали по прямому предназначению...!? Что бы со мной тогда стало? А...!? Вам меня не жалко изуверы!? Всё...! На сегодня тренировка по сексуальному предмету для студентов окончена. Попрошу всех расползтись по своим норам и лечь спать неудовлетворенными. Но зато в гордом одиночестве, чистыми и непорочными, как целомудренные доярки, колхоза, с патриотическим названием - "Ой, как "хотца", мне, чего-то..., толи плакать, толи петь...!"
   Мишку чуть не поколотили. Он едва унёс ноги.
   После этого случая, Максим больше никогда не участвовал в подобного рода "групповухах" и никогда больше не был "вторым".
   Максим был максималистом и законченным эгоистом одновременно. Он не мог с кем-то еще делить женщину, а уж тем более свою собственную жену, с кем бы то ни было, даже если с ней "это" произошло, всего один единственный раз. В этом деле он был несгибаемым и непробиваемым собственником. И он думал по-своему, и думал так:
   - "Предавший тебя однажды, предаст не единожды. Лиха беда начало...! Поэтому не испытывай свою Судьбу, не зли её и беги отсель, как можно скорее, без оглядки на прошлое. Другими словами, ноги в руки, жопу в горсть... и бечь...!".
  
   Максим и Инна разошлись. Максим, как и прежде, стал ночевать в военкомате. Дома старался не появляться.
   Многие из друзей, и особенно женщины, пытались каким-то образом
   повлиять на Максима с тем, что бы семья не распалась окончательно, убеждая его в том, что сильнее чем Инна, Максима никто любить не будет. Что такое может
   случиться с любым и каждым. Поэтому, мол, не валяй дурака и возвращайся в семью. В жизни всякое бывает! У Максима на этот счёт, было совсем другое мнение. Он был непреклонен. Максим считал, что верны, должны быть ему и только ему, а он может себе позволить быть и неверным. Ему вот можно, а вот ей нельзя...! И тут ты хоть тресни....
   Максим всё больше и больше не верил женщинам.
   Себе верил, а вот женщинам "нэ-т", не верил. Почему-то....
   У него никак не укладывалось в голове то, что они, женщины, могут быть верными до конца, каким бы он, этот конец, в этой жизни не был. А он может быть любой! Как плохой, так и хороший. Конечно, до определённого момента им верить можно, ну а вот до конца, на всю жизнь, навсегда, навечно, ну никак не получается. Все они, в какой-то момент обманут, все без исключения, когда-то обязательно предадут. До нестерпимой боли. До крови.
   А значит, эта верность женщины, которая длится, только до определенного момента, не может быть настоящей, не может быть истинной. Она временная. Как и сама жизнь. Она всё равно закончится, исчезнет. Тогда выходит, что это не есть, настоящая верность вообще, а только слабая, дешевая копия, сделанная с неизвестного подлинника неумелым художником, имя которому - Самообман.
   И даже это, возможно, только лишь в том случае, если этот самый подлинник существует, и есть вообще на Белом Свете, На нашей прекрасной и одновременно с этим, очень и очень грешной земле.
  
   Максим никак не мог понять, ухватить, уразуметь смысл и суть женской логики поведения и её поступков в этой жизни, да и заодно и всей её женской натуры в целом. Просто не хватало для этого ума. Обидно конечно! Досадно! Ну ладно...!
  
  
  
   ГЛАВА - 40.
  
   "Вера, Верность и тупик".
  
   Анатолий Васильевич Буранов, уже на правах старого друга и товарища по оружию, сидел в кресле напротив Максима, который мирно, и никого не трогая, лежал на полюбившемся ему в последнее время диване.
   Буранов пришел навестить Максима, своего коллегу по службе. Оказать, как говорится моральную поддержку, и проявить мужскую солидарность в деле, в котором Максим потерпел абсолютное поражение, ужасное крушение в жизни, полнейший и сокрушительный разгром.
  
   - Ты вот так и думаешь пролежать всю оставшуюся жизнь на этом диванчике...? - стараясь глядеть прямо и строго в глаза Максиму, спросил у него Анатолий Васильевич.
   - А хрен его маму знает...! - ответил равнодушно Максим - "Как получится...!? А как получится, я и сам не знаю".
   - Максим! Поверь мне дружище! Ты, к большому сожалению не первый и далеко не последний, из нашего мужского сословия в этом мире, кому изменила жена.
  
   - В таком деле я и последним не очень-то хочу быть, а уж первым то, и подавно..., дорогой ты мой Анатолий Васильевич. Это единственная ситуация и обстоятельство в моей жизни, где я, абсолютно не хочу быть никаким, и без всякого скажет так..., унизительно-убийственного, "призового" места.
   - Хочешь ты или нет, но видимо всё же придется. И не только тебе одному. Многим мужикам, уже доводилось побывать на этом месте и ещё многим, не раз доведётся. Такова реальная жизнь Максим. Ничего не поделаешь...! Так что же нам теперь всем повесится и не жить!? Ага...! Сейчас! Нет и еще раз нет! Не дождутся коварные изменщицы-красавицы. И пусть даже не мечтают и не надеются на это. Вот им...! - Буранов неожиданно для Максима, да и для себя, наверное, тоже, скрутил ни больше, ни меньше, а просто здоровущую дулю и стал ею вертеть и трясти перед своим и Максимовым носом, как бы грозя этим очень грозным и увесистым оружием, всем женщинам-вертихвосткам, во всём мире.
  
   - Анатолий Васильевич...! - без всякой связи с тем, о чём они сейчас говорили,
  
   вдруг спросил Максим - "А вот скажите мне, вот эта "верность", о которой столько пишут, говорят, да и не меньше чем говорят, поют в песнях, не есть ли это просто пустой звук? Пустышка! Не простой ли это обман для нас всех? Я имею в виду нас, "мужуков". А...!?
   И вот, что мне ещё пришло в голову в этой связи. По поводу стихов и песен, которые поют и посвящают женщинам. Не напрасно ли и заслуженно ли, мы орём их везде и повсюду!? Да...! Это действительно так, но только на первый взгляд. Женщина- мать, женщина в муках рожает и потом воспитывает детей, женщина хранит домашний очаг. Да, да, да! И ещё раз да! Но ведь все эти качества и свойства, женщина сама лично, никогда не приобретала! Она не потела, не работала и не трудилась над тем, чтобы все эти качества завоевать. Всё это ей дали бесплатно, в подарок. Всё это ей дала Природа, дал Бог. И даже рожает в муках, она не по своему почину, не по собственной воле...! Тогда за что мы так рьяно воспеваем женщину!? Авансируем на всякий случай что ли...!? И совсем уж, как-то необоснованно и глупо спешим с предоплатой!?
   А подарок то оказался такой, что даже при большом желании, от него отказаться невозможно. Иди дорогая и рожай! Мучайся! Значит, есть за что...! А я знаю многих женщин, которые бы с удовольствием, как говорится бегом, будь на то их воля, отказались бы от своей женской доли.
   Поэтому я думаю, что всем женщинам по этому поводу, дифирамбы поют напрасно и безосновательно.
   Женщину надо воспевать и любить только потому, что она просто женщина, а вовсе не за то, что мы ей, абсолютно незаслуженно приписываем.
  
   Более того, без мужчины, женщина не только не сможет родить, но без его, родоначального, чудодейственного "опыления", она попросту не сможет даже просто расцвести, что бы принести этот плод. А отсюда следует только одно - женщина без мужчины, обыкновенный, пусть и красивый, но..., пустоцвет...!
   Поэтому, скорее мужчина, более похож на трудолюбивую пчёлку, нежели женщина.
   Это он всё время трудится, проделывая огромную работу, разыскивая того, кого, как говорится надо "обработать", неимоверно потея при этом, а женщина ничегошеньки то и не делает. Она просто ждёт, когда это случится...! Как олениха.... Стоит и ждёт своего самца. Всё...! И, тем не менее, мы не слышим никаких песен, никаких стихов, которые бы так же поднимали мужчину высоко до небес, как это происходит в песнях, посвящённых женщинам. А это, на мой взгляд, Анатолий Васильевич, о-о-й, как несправедливо...!? Шучу я сейчас конечно....
  
   И вот ещё что мой друг, обратите на это внимание, как похожи друг на дружку слова "Вера" и "Верность!". Как близняшки...! У этих слов даже один корень. Это неспроста! На случайность, или простое совпадение мало похоже.
   - А ведь ты, скорее всего, прав Максим... - немного подумав, отвечал Буранов - "Эти слова действительно очень похожи друг на друга. И очень возможно, что это действительно не простая случайность. Даже очень возможно! Но это в данный момент для тебя, я думаю не самое главное. У тебя сейчас есть над, чем думать и что решать в своей собственной жизни".
   - Что-что, а это Вы Анатолий Васильевич заметили точно. Вначале надо решить свои проблемы, а потом размышлять и заниматься другими. Это более чем верно. Значит, будем их решать, как сказал один сатирик, по мере их поступления.
   - Ну, вот и договорились! - уже более оптимистично подытожил Буранов - "Ты как говорится, думай, но при этом не давай волю своим эмоциям, не давай волю чувствам. Что случилось, то случилось. Ничего теперь ты уже не изменишь.
   Не в наших это силах. Поэтому не раскисай и не хандри. Возьми себя в руки Максим! Сиди тихо, спокойно дома и думай. Только думай правильно, в нужном русле. Я же потопал на службу. У меня в отличие от моих некоторых, очень несчастных друзей, никаких отпусков и отгулов не имеется.
  
   Он проводил Буранова и вернулся на свой любимый диванчик. Максим, почему-то из всего того, о чём сейчас говорил Буранов, запомнил хорошо, только его совет о том, чтобы он взял себя в руки.
   По этому поводу Максим вспомнил один анекдот: - Два друга сидят в кафе и пьют водку. Один держится нормально, а другой напился в прободан, в стельку и ведёт себя очень не прилично. Ну просто, фф-у...! Окружающие посетители на него оглядываются. Тот, который потрезвее, всё время уговаривает вусмерть пьяного товарища взять себя в руки. Тот это слышит, но никак не может последовать совету друга.
   Наутро они просыпаются в доме того товарища, кто был пьянее, и который в кафе вёл себя безобразно, но никак не мог взять себя в руки. Его друг говорит ему: - "Я же тебя очень просил не безобразничать и взять себя в руки". - Пьяница отвечает: - "Слушай, я вчера, всё время пытался это сделать, но ничего из этого не получалось. Оказывается, что я напился до такой степени, что взять себя в руки, мне самому было очень противно..."
   - Что не рекомендуется терять человеку никогда в нашей жизни? - подытожил свои невесёлые мысли Максим, спросив сам себя, и сам же себе ответил - Это две вещи: Чувство юмора и чувство собственного достоинства....
  
   Максим продолжал размышлять.
   - "Вера" и "Верность" - думал Максим - "Что их связывает между собой, какое влияние и действие эти слова оказывают на жизнь людей? Нужны ли эти слова вообще людям...? Какую смысловую нагрузку они несут? Ну, к примеру, слово
   "верность". При этом слове почему-то сразу возникает образ женщины. Не мужчины, нет, а именно женщины! Это слово в первую очередь ассоциируется именно с ней, с женщиной. А вот может и должна ли быть женщина верной? Это большой вопрос! Или быть верной, ей вовсе не обязательно? Или просто по определению, она и вовсе не должна быть верной!? Мы часто говорим, "верная дружба мужская". Или "верная женская дружба". В соответствии с логикой, если дружба может быть верной, значит тогда, дружба также может быть и неверной. Но при этом, изначальный, истинный смыл слова "дружба" теряется. Напрочь...! На лицо подмена понятий...! Дружба есть дружба и ничего к ней добавлять или отнимать от неё, не надо. А отсюда следует, что дружба не может быть верной или неверной. Дружба существует сама по себе. Она может быть только дружбой и ничем другим. Дружба есть или её нет. Как мёд у Вини Пуха.
   Ну, а если слово "дружба" применяют в словосочетании со словами "верная" или "неверная", знайте, что там нет, и не было никакой дружбы.
  
   То же самое происходит и с такими понятиями, как "верная любовь" или "верная женщина". И вот почему...!
   Если мы примем слово "верность", как верхнюю планку, за сто процентов, то, как нам тогда рассматривать слово "неверность"? По логике получается, что надо рассматривать его, как нижний предел, то есть, ноль процентов. Значит этим двум словам, "верность" - "неверность", можно присваивать любой процент, в зависимости от их состояния, в котором они в данный момент находятся, начиная от нуля и заканчивая ста процентами...! То есть другими словами, "верность" и "неверность" могут быть полными, наполовину, на четвертинку, и так далее и так далее, до полного исчезновения этих понятий. Ну не смешно ли это...! Кто может определить насколько процентов "тянет" такая "верность" или "неверность" женщины, данному мужчине!? Насколько в процентном выражении женщина, "верная" или "неверная"? Я это сделать не могу, а ты...?
  
   Если Женщина любит, ей не нужна никакая "верность", а если не любит, то тем более...!
  
   Любовь, это стопроцентное, целостное, Божественное определение и его
  
   состояние, а "верность", это всего лишь выдумка человеческая, очень похожая на трясущийся, даже от слабого ветра студень. И как Вы думаете, кто здесь более точен и более прав? Бог или Человек!? Лично я, почему-то уверен, что прав Бог...!
  
   Итак, на основе вышеизложенного мы наконец-то уяснили, что не может быть "верной" или "неверной" дружбы. Точно так же, не может быть "верной" или "неверной" любви, или "верной" и "неверной" женщины.
   Есть, была и будет, только "любовь", и есть, была и будет только "женщина". Эти два понятия, "женщина" и "любовь", существуют либо отдельно друг от друга, сами по себе, потому, как они ещё не встретились, либо, что происходит, не так уж часто, существуют вместе, в тесной жизненной взаимосвязи, между двумя людьми, любящими друг друга, мужчиной и женщиной".
  
   - Да-а...! Интересная просматривается закономерность и очень интересны эти два слова, которые остаются в итоге... - делал выводы Максим - "Любовь и Женщина". Проще говоря "Любовь Женщины или Женская Любовь". И никаких тебе лишних слов-прилипал, слов, которые вводят человека в заблуждение. Ведут в тупик!
  
   Есть прекрасные, кристально чистые, божественные Женщины, которых на Земле, к величайшему сожалению, конечно же, можно, но с большим трудом, насчитать ничтожно малое количество. И, конечно же, есть, высокая, божественная Любовь этих Женщин к своим любимым и единственным Мужчинам. Они не похожи, они не относятся к тем, особенно теперешним, сегодняшним женщинам, у которых нынешняя, гнилая, "нравственная" идеология, основательно, ослабила, вернее, попросту отпустила "вожжи безудержного разврата и порока", или даже более того, - просто сбросила с них ограничительную уздечку, сдерживающую в какой-то мере, их необузданную блудливость. И эти несчастные женщины, искательницы острых, сладострастных ощущений, которые, конечно же, ошибочно думают, что они этим самым, непременно найдут для себя, какую-то невообразимую человеческую радость, высокую любовь и огромное, и такое пресловутое, "женское" счастье. Они, бедняги, в этом, очень сильно заблуждаются. И неизбежно, в обязательном порядке придёт то время, когда эти "свободные в сексе, или сексуальных отношениях" женщины, об этом горько пожалеют.
  
   И поэтому, только лишь одни, высоконравственные женщины и мужчины, которые по настоящему любят друг друга, и есть действительно счастливые люди, которые в отличие от многих и многих, не напрасно пришли в этом мир! И там, где есть Любовь, никак не может быть места, для слова "верность".
   Любовь, не нуждается ни в какой "верности", и ни в каких-либо, дополнительных, искусственных "подпорках".
  
   А слово "верность", есть самая настоящая уродливая подпорка, причём очень и очень гнилая. Потому коль скоро есть "верность", значит, есть и "неверность", что согласно логике ещё хуже, ещё гнилее...! И эта самая "верность" и "неверность", находятся на разных концах, одной и той же палки...! Женская "верность", очень напоминает, хитро созданный мужчиной, искусственный, нравственный "ограничитель" для женщины, при помощи которого он надеется, хочет и всё время пытается, как можно дольше удерживать и сохранять женщину в состоянии максимальной моральной и телесной чистоты, для самого себя. Просто потому, что мужчина в отношении женщины, есть большой собственник.... Но этот "ограничитель" не вечен, он в обязательном порядке, когда-то даст сбой, и затем полностью выйдет из строя.
  
   Понятие "верность" и Любовь вещи вообще несовместимые. Или, по меньшей мере, словосочетание "верная любовь" или "неверная любовь", выглядит довольно нелепым и смешным. Ну, к примеру, как выражение "сладкий мёд" или "несладкий мёд".
   Потому как если это настоящий мёд, то он сладкий сам по себе. Без каких-либо дополнительных определений и глупых подсказок.
   Ну, а если мёд не сладкий, а горький, или ещё что-нибудь там, то это уже совсем не мёд, а нечто другое. Сами можете догадаться, что это такое на самом деле.
   Поэтому всегда лучше есть и пить настоящий мёд, чем, что-то на него похожее. Так же и с Любовью. Лучше пить настоящую Любовь. Это самое чистое и самое огромное наслаждение, которое, могут испытать мужчина и женщина.
  
   И если говорят "верная или неверная любовь", то там может быть всё, что угодно, кроме самой Любви.
  
   Любовь выше и чище всего и вся на этом Свете. Равно, как и Женщина, которая любит и любима. И женщина никогда не была, и не будет находиться в
  
   состоянии "верности" или "неверности". Этого не может быть по определению. Женщина может пребывать только в двух абсолютно противоположных состояниях. В состоянии Любви или в состоянии Блуда. А Блуд и "неверность",
   это совсем не одно и тоже...! Точно так же не одно и тоже, понятия, которые не входят друг в друга, не стыкуются и ни при каких обстоятельствах не пересекаются в нашей с Вами жизни. И это есть понятие - Любовь и "верность". Всё так просто...!".
  
   - Так...! С "верностью", мы более или менее разобрались - удовлетворённо подвёл промежуточные итоги Максим. - "Теперь посмотрим, что из себя представляет слово "вера", и с чем, как говорится её родимую, можно кушать?".
  
   У Максима слово "вера", всегда ассоциировалось с верующим людом, ну а верующие с религией. Отсюда он и начал свой танец. Прошу великодушно извинить меня друзья мои, Максим начал своё "диванное" рассуждение.
  
   - Итак! "Вера" требует согласия, подчинения и слепого повиновения. Она не требует от человека, чтобы он думал... - лёжа на мягком диванчике, размышлял Максим;
   Тебя уговаривают, убеждают, слегка принуждают и, в конце концов, заставляют верить в то, чего ты не знал, не видел, не ощущал и не трогал. Тебе говорили, верь в Ленина, и ты верил. Говорили, верь в Сталина.... Ты возможно в чём-то посомневался, но опять стал верить. Тебе говорят, верь в такого-то бога и ты вновь этому веришь. Ты становишься простой марионеткой в руках тех, кто тебя, нередко сомневающегося, очень хитро заставляет "верить" во что-то неясное и непонятное для тебя. "Вера" и Сомнение, - это сёстры, но только не родные, а сводные.
  
   Большинство людей не желает "знать", большинство людей желает "верить". Так же намного легче! Отчего же это происходит?
  
   Ну, во-первых, потому, что знания просто так не даются, и чтобы их получить, надо много трудиться. Надо потеть. И это далеко не всем хочется. А вот чтобы верить, трудится вовсе не обязательно. Тебе сказали "верь", и ты, ничем не отягощая свои мозги, и не утруждая себя, уселся удобно под какую-нибудь пальму в тенёчек и просто так начал "верить". Никакого труда и никаких забот...!
   Другими словами, тот, кто хочет в этой жизни знать и обладать знаниями
  
   тот идёт, учится, работает и трудится в поте лица своего, а тот, кто трудиться, особенно не желает, тот сидит, ничего не делает и тихонько, ничем себя не обременяя, "верит". Блаженные, одним словом. Отсюда вытекает, что "знание", синоним труда, а "вера", синоним безделья. И как с этим, кто-то может не согласиться!?
  
   Ещё Максиму кроме, как простых лентяев, большинство верующих напоминало обыкновенных побирушек, которые стараются жить на "халяву". Они идут в церковь и у всех подряд, (у людей и разных "святых") кто попадётся в этот момент им под руку, выпрашивают всё, что в голову взбредёт. Килограмм или два колбасы (можно, в крайнем случае, и ливерной), здоровье, шмат сала, денег и так далее. Клянчат всё, что ни попадя, в зависимости от того, какие мыслишки придут в их, как правило, пустые, доверчивые головы. Верить и просить у какого-то мифического бога намного легче, чем самому трудится, и приобретать знания. Ну, конечно же, гораздо легче ничего не делая, выпрашивать здоровье и заодно бутылку водки для равновесия, чем взять и встать рано утром, сделать зарядку, пробежать пять километров по лесу, да облить себя холодной водой и так далее.... А вот обо всех этих несчастных калеках и инвалидах, в нашем суетном и, как правило, жестоком мире, должно позаботиться государство, а вовсе не какой-то мифический бог!
   Или вместо того, что бы выпрашивать кусок колбасы в церкви, пойти и заработать деньги, таская мешки или разгружая вагоны с цементом. И самому на заработанные деньги купить еду, и себе и жене и детям.
   И разница, расстояние между верующими, которые клянчат в церкви и простыми побирушками, которые клянчат на "паперти", очень и очень маленькое, если оно вообще существует.
  
   "Вера", не только синоним безделья, что конечно неприятно для кого-то, но... "вера" еще и синоним смерти, её так сказать, верный предвестник. И это легко доказать.
  
   Религиозные наставники, разного калибра попы и другие "учителя", учат верующих следующему: - "Чем сильнее и чаще вы будете "верить", тем ваша "вера" будет становиться всё выше, "ширше" и могучее, больше, "глыбже", ну и так далее. И когда ваша "вера" достигнет совершенства, то вы сами сможете творить чудеса, сможете совершать невероятные вещи, вы сможете всё...! И большинство верующих в эту галиматью верят. Халява манит...! И когда такому
  
   верующему, который якобы достиг так называемого "совершенства", наставники по вере попросят или прикажут ему, ну, к примеру, прыгнуть через пропасть шириной в десяток метров, такой верующий-фанат, особо не задумываясь,
   сиганёт через эту пропасть. А что тут такого...!? Он же может творить чудеса! Вот именно...! Прыгать через пропасти, ходить по воде, воскрешать мертвых, ну и так далее и тому подобное.
   Но к несчастью для этого верующего фанатика никакого чуда, конечно же, не произойдёт. Он шмякнется на дно пропасти и разобьётся насмерть. И всё это произойдёт благодаря только "слепой вере". Слепая "вера", как и слепой поводырь приведёт того, кто идёт за ней к глубокой яме (пропасти). И они оба упадут в эту яму и погибнут.
   Значит эта самая "слепая вера", не что иное, как синоним самой смерти.
  
   А вот человек, который не верит слепо, во что ни попадя, а знает о конкретном предмете, или деле всё, ну, или почти всё, наверняка, прыгать через эту пропасть не станет, как бы его не уговаривали сделать это "учителя",
   потому, как он просто знает, что пропасть шириной в десять метров, ему никак не преодолеть.
   Его Знания, полученные через тяжкий труд, остановят его от совершения такого глупого поступка. Знания спасут ему жизнь. А отсюда вытекает, что "знания", это синоним жизни. А "вера" и "верность" всех ведут в тупик и несут в себе, огромную опасность для человека.
  
   - И из всего из этого, можно сделать только один единственный вывод... - домысливал всё также лежа на диванчике Максим - "Грош цена, этой слепой "вере" и этой никчёмной "верности", причём в самый, что ни наесть разгар базарного дня, на Ростовском рынке.
  
   Ведь на самом же деле это так и есть! Спросите любого хорошего, трудолюбивого ученика в школе... - "Ты веришь, к примеру, в теорему Пифагора...?" Как Вы думаете, что Вам ответит хороший ученик!? Мне думается, что он ответит приблизительно следующее, предварительно с большим недоумением посмотрев на Вас. - "Нет, я не верю в теорему Пифагора, по той простой причине, что я её хорошо знаю!" Знание и Сила, - это родные брат и сестра.
   Поэтому гораздо лучше Любить и быть Любимым, чем быть "верным" или "неверным". Лучше быть абсолютно уверенным и абсолютно точно знать, что
  
   Бог был, есть и будет, чем слепо "верить" в то, что Он вроде бы где-то существует и всякий раз, в зависимости от складывающихся обстоятельств, сомневаться в этом и менять "веру", как перчатки....
  
   И было бы очень хорошо, а главное было бы правильно и бесспорно полезно, если бы люди сами, без чьей-либо помощи и подсказки разобрались, в этом прямо скажем нелёгком, запутанном, но очень нужном для них вопросе. Для их же пользы и собственного блага.
  
   И ещё для того, что бы в своей, и без того, скорее всего, нелёгкой жизни, лишний раз, не попадать, в тот же самый, такой очень и очень, обманчивый просак....
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 41.
  
  
   "По поводу женской сути!".
  
  
  
  
  
   Так в чём же всё-таки суть, или её полное отсутствие, как принято говорить, у слабой половины человечества - женщины? И в правильном ли направлении, мы ведём поиск? Мы, то есть, мужчины? Не ошибаемся ли в чём-либо? Может мы все, или большая часть нас, не там всё время ищет...? Не в том, как говорится месте? Может решение, и ответ на этот вопрос, очень даже прост?
   А Вы знаете ответ на вопрос, в чём же всё-таки суть женщины? А!?
   Сейчас я Вам всё скажу...! По крайней мере, попытаюсь это сделать. Вот только мысли соберу в одну кучу, так сказать, в горсть.
  
   Так вот, это самое понятие "суть женщины", заключается в самой простой вещи. В осознании другого понимания, а именно, в понимании значения слова "сунь", а вовсе не наоборот! А...!? Каково это? Хотя если чуть-чуть подумать, то, и возмущаться по этому поводу и удивляться здесь абсолютно нечему. Потому, как женщина, для "этого", очень важного дела в жизни, и предназначена!
   И эти два слова, как видите сами, тоже очень похожи друг на друга. И у них одно направление. Разница только в одной единственной буковке.
   Ну вот, пожалуй, и всё. Это конец! Всё решение этой проблемы и весь смысл столь загадочной, женской сути! Загадочной, ну почти, как русская душа. И никаких тебе лишних, ненужных телодвижений, даже в мозгах, и более того, никаких глупых поисков. Нигде и ни в чём! Ни в какой такой тёмной комнате! Всё друзья!? Всё! Э-э-э...! Стоп, стоп дорогой. Стоп! Что же тогда получается!? Ведь тогда выходит, что наш герой, бедолага Гамлет, мучился совсем не над тем вопросом, который надо было решать ему лично, и в частности и непосредственно, в отношении бедной Офелии? Надо было просто совать и как можно чаще! И тогда было бы всё в полном порядке! Было бы, как сейчас часто, не к месту и очень глупо, нелепо, восклицают - "всё окей"! А он страдалец, без дополнительной, но очень существенной приставки "пи", этого не делал. Вопрос, почему...? Ответ! А никто не знает. Толи не мог, толи не хотел, а может, просто боялся чего-то, как когда-то боялся Максим, "таинственного места", принадлежащего студентке Эллочке Гривцовой.
   Да это сейчас и неважно. Мужик то, всё равно вошел в историю, вернее, его
  
   туда, кто-то очень хитро, искусственно и сознательно ввёл, или просто в наглую запихал.
   И самое интересное то, что одновременно, этим очень глупым вопросом и несуществующим на него ответом, множество людей было направлено по ложному пути. Куда? Да в никуда...! Чтобы просто так, не сидели без дела, а всё время безрезультатно, искали всё ту же чёрную кошку. То есть другими словами, искали мнимую, несуществующую истину. И всегда были так сказать при деле, и жили по принципу, - Пойди туда, не знаю куда! Принеси то, не знаю что! Ну, занят человек чем-то! Уже хорошо. Меньше хлопот.
  
   И надо прямо и честно сказать, попал то он в историю не с чем-то уж сильно умным, а со своим наивно глуповатым, риторическим вопросом, "быть, или не быть?...", который ко всему прочему, никому конкретно так и не был задан! Даже самому себе! Так, задавался он, в общем, то, в никуда. Бродил в одиночку, как "маненько" пришибленный мешком из-за угла, сам по себе по своей вотчине, зачем-то страдал, тоже непонятно отчего, и так же наедине с самим собою, словно глупый попугай, повторял и бормотал одно и то же, "быть или не быть, вот в чём вопрос?" Если невозможно дать ответ, незачем задавать вопрос? У людей и других забот достаточно...!
   Да и сама эта проблема по всей вероятности, возникла тоже, только в воспалённом мозгу В. Шекспира? Если вообще, таковой был...! И больше ни у кого. Я сейчас говорю о нормальных...!
  
   А люди, до сих пор мусолят эту старую, как мир тему, тоже мучаясь, как и другие, раньше, и также тщетно пытаются, на него ответить! Но, при этом, они всё равно, с пафосом, с помпой, орут на всех углах, и вообще где ни попадя, всем поднадоевшие слова - "Быть или не быть! Ой, вы люли, мои люли...!" А ведь какой вопрос, такой и ответ. Нет вопроса, нет и ответа! Помните, мы это уже проходили?
  
   Итак, в чём же всё-таки заключается суть женщины? Может быть в верности мужчине? А-а...!? Очень даже может быть. И это, в общем, то не такая уж и редкость даже в наше время. И это действительно так! Но...!
   Но вся эта верность, как говорится, до поры, до времени. До определённого момента. А именно, только до того момента и до той поры, пока она не почувствует, что её партнер слабеет. Просто слабеет физически. По разным причинам, это сейчас не столь важно. А вот сосед через дорогу,
  
   посильнее моего будет...! Всё друзья мои, всё! И никаких тебе вариантов. Можешь смело примерять рога...! На этом верность ослабевшему мужчине
   заканчивается. Это, как правило. Но может и не закончиться. Это уже исключение из правил. На это могут повлиять законы общества, в котором мы живем, и которые, кстати, выдуманы этим же самым обществом, вернее её отдельными заумными и очень хитрющими представителями. Мораль, долг, совесть, среда обитания, Родина, ну и всё такое прочее. Да, она остается со своим слабым мужем и не станет изменять ему физически.
  
   Но только тогда, эта женщина, сама будет несчастлива, всю свою оставшуюся жизнь, при этом всё равно, в своих уже мыслях, на уровне каких-то непонятных, нездоровых мечтаний, при этом, неимоверно страдая, она будет постоянно изменять мужу, с тем же соседом через дорогу. Или с другим кем-нибудь, с кем угодно, и даже с самим чёртом, но только лишь, в своём больном воображении.
   Хотя суть измены, как таковой, от этого абсолютно не меняется. Физическая это измена или только в мыслях!
  
   Рамен Роллан, очень тонко, умно и правильно писал на этот счёт: - "Жена, которая в постели мужа думает о любовнике, прекрасно понимает, что она изменяет мужу, хотя она с ним, а не с любовником...". - Как с ним не согласиться? Всё точно. Как в аптеке. С этим может спорить только глупый человек. И поэтому, если это правильно, то можно ли тогда, такую верность признать, и назвать настоящей? Скорее всего, нет! Никак нельзя.
  
   А вот, если бы мужчины знали о том, какие "нехорошие" мыслишки, частенько бродят в красивеньких головках их благоверных жёнушек, то их бы добрая половина, в одночасье, лишилась бы этого статуса. Статуса жён. А уж тем более, "верных" жён. Но мужчинам, к несчастью, а может, как раз, наоборот, к огромнейшему счастью и их слепой безмятежности, это знать, не дано.
  
   В животном мире, который без сомнения, в значительной степени, является слепком с мира человеческого, самка просто стоит и ждёт, когда самцы
   разберутся между собой и самый сильный из них, завоюет право на спаривание с ней. И она ему никогда не откажет...!
   Самке абсолютно всё равно, как будет выглядеть победитель, и какие мысли бродят у него в башке.
  
   От природы она понимает, что в этом деле важна в первую очередь только сила, а всё остальное вторично.
   И если он, в следующий раз проиграет более опытному и более сильному сопернику, самка хранить ему верность не станет и преспокойненько, без всякого зазрения совести, "ляжет в постель" с новым победителем.
   Точно так же происходит и в мире людей. Срок верности любой женщины, любому мужчине, напрямую связан и зависит, как это не плачевно и не горько сознавать, от физического состояния данного мужчины. От его "могу", или "не могу"! И не нужно здесь врать самим себе, лукавить и лицемерить. Это, бесспорно, имеет место быть, в нашей с вами жизни. Хотя это, на мой взгляд
   неправильно, это как-то противоестественно, и это против настоящей Любви. Но так оно есть, было и будет!
   И в этом то и заключается весь парадокс и вся эта людская, любовная какофония и неразбериха.
   У нас, что-то украли, произвели подмену настоящего, на ложное. Обокрали духовно. Люди очень часто пребывают в состоянии постоянной лжи, неведении, унизительного, непрерывного обмана. И они уже, что очень прискорбно и
   печально, почти привыкли к этому состоянию. Сжились с ним. Срослись с ним, как сиамские близнецы. Уже просто так не отсоединишь. Здесь уже необходимо вмешательство хирурга, необходим, к сожалению скальпель. Будет больно. Но что делать...!? Иначе никак нельзя.
  
   Женщина, была, есть и всегда будет оставаться женщиной. Непознанной, и до конца непонятой мужчинами. Вечной, неразгаданной загадкой. Чем, кстати очень гордятся многие женщины, сами тоже, в этом ничего не понимая. Они этим гордятся по инерции, без всякого на то смысла, в этом вопросе. Женщина - это само вечное противоречие, одновременно пребывающее в двух, диаметрально противоположных состояниях. В состоянии бесконечного блуда и такой же бесконечной преданности, верности и Любви, готовая всегда, к самопожертвованию, ради любимого ею человека. И с этим ничего нельзя сделать, ничего нельзя изменить. С этим надо смириться и принимать, как должное. Так, видимо, задумано Всевышним. А мы знаем, что пути Господа Бога, неисповедимы, но они, в отличие от наших путей, дорог и тропинок, всегда верны.
  
   Но может быть всё же, вот эту всеобщую, тотальную женскую неверность мужской половине человечества, можно чем-то объяснить или даже можно оправдать? Почему так поступают и ведут себя, все женщины во всём мире? Может, у них имеются на это, какие-то веские основания, какая-то серьёзная причина? А...!?
   И, по-моему, такая серьёзная причина есть. И знаете, как она называется!?
   Она называются очень просто - м е с т ь.
  
   Хотя, женщины сами, как правило, в полной мере не осознают того, что их измена мужчине, является их местью этому мужчине. Она же не говорит - Я пошла к соседу Ваське, мстить мужу...!
   Женщины, когда изменяют, об этом, зачастую даже и не думают. И они изменяют мужчинам, вовсе не потому, что, изменяя, хотят им, мстить. Нет...! Женщина отдаётся другому мужчине, только лишь потому, что у неё к нему возникло непреодолимое влечение, возникло желание и чувства. Просто потому, что он в отличие от мужа, "может". И ещё, они делают это от своего векового
  
   унижения и безысходности и оттого, что они всё время хотят любить и быть любимы. А так же оттого, что они хотят в этой жизни, быть кому-то очень и очень нужны. И всё это у них происходит, на уровне их подсознания.
   И женщины "мстят" мужчинам, за все эти века, прожитые вместе с этими же мужчинами, без которых они, как это ни печально, жить полноценно не могут. Это требование самой Матушки Природы. Женщине очень нужен секс, трах-тарарах.
  
   Даже в далёкие, древние времена, воинственное и жестокое племя "амазонок", состоящее исключительно только из женщин, всегда убивали мужчин, но только тогда и после того, как они вдоволь натрахаются с этими самыми мужчинами, забеременеют от них и продолжат свой род. То есть выполнят своё природное предназначение на земле.
   Но секс то им нужен был всегда...! Без него, они обойтись никак не могли. Как рыба без воды! Даже больше того, лично я думаю и даже уверен в том, что без секса они обходится, и сами то не очень хотели. А его, этот самый секс, может дать только мужчина. Мужчина-самец-деспот.
  
   И вот, что ещё действительно забавно и интересно! Ведь даже в животном мире, ни один зверь-самец не относится с такой жестокостью к своей самке, с какой относиться мужчина-самец к своей женщине-самке. Он может её унизить, оскорбить, избить, искалечить и даже просто убить.
   А вот в животном мире такого нет, такого не случается. Или очень редко, в виде исключения. Всегда есть правило и исключение из этого правила.
   Когда этот мир создавался Господом Богом, ему, наверное, и в голову не приходило, и в кошмарном сне не снилось, что человек, будет поступать гораздо более по звериному, нежели непосредственно, сам зверь.
  
   В животном мире, скорее самка даст нагоняй самцу, а вовсе не наоборот. Если будешь хамить дядя..., - то, не дам....
   Так уж устроено, что в мире людей, женщина физически слабее мужчины, и она не может ответить грубостью на грубость, на силу ещё большей силой. Но женщина хочет хоть какого-то равенства, любви и уважения, а вместо этого, над ней уже многие тысячелетия издевается мужчина-самец, лишая женщину элементарного человеческого достоинства. Не говоря уже о чём-то другом.
   И тогда женщина не найдя другого способа, как ответить на унижения, оскорбления и обиды, стала изменять мужчине. Она по неволе научилась ему мстить...!
   Женщина поняла, что, изменяя деспоту-мужчине, она, таким образом, причиняет ему самую нестерпимую боль. Око за око, зуб за зуб. Как аукнется, так и откликнется.
   Она стала мстить мужчине, причём, самым, коварным, самым изощрённым, самым жестоким и самым изуверским способом и образом. До боли, до крови, до нечеловеческого, звериного воя. Женская месть страшна...!
   Хотя здесь нужно обязательно сказать, что эта учёба, это приобретённое умение и мастерство, направляемое женщиной на измену мужчине, самой женщине и, причём в первую очередь именно ей, ничего, кроме, как правило, тоже, нестерпимой боли, разочарования и ещё невообразимой грязи, не приносят.
   И вот так, в нашем несовершенном, людском мире, каждый получил то, чего он вполне заслужил. Мужчина получил измену и страдания, женщина, жестокость с его стороны и такие же страдания.
   Не зря говорят, что два сапога - пара. Оба похожи друг на друга и один, вполне достоин другого. Только один левый, а другой правый. Но даже, при большом нашем желании, изменить их предназначение или просто, на время,
   поменять местами - н э-э- в о з м о ж н о!
  
   Поэтому, сравнивая животный мир с миром людей, невольно начинаешь думать и приходишь к мысли о том, что мир людей, во многом проигрывает животному миру, в котором намного больше гармонии и чистоты, любви и порядка. И пусть звериной, но всё же, какой-то справедливости.
  
  
  
   ГЛАВА - 42.
  
   "Теперь, о женской загадочности!"
  
   И вот, что для нас мужчин, очень и очень интересно в этом вопросе! Это то, что забота, уход и сохранение, как можно дольше, их собственной, внешней красоты, для женщины тоже, причём далеко не в последнюю очередь, является, если не самой главной задачей и проблемой в их жизни, то, по крайней мере, одной из самых главных и важных.
   Для женщины всегда существенно и важно, как она выглядит, как она смотрится, и какое впечатление производит на мужчин. Это у неё в крови, в генах. Наличие огромного, неистребимого желания соблазнить мужчину-самца! Во что бы то ни стало и при любых обстоятельствах.
  
   И что самое любопытное для мужской половины, это то, что этот самый внешний вид женщины, интересует её, не только на протяжении всей её жизни, но, как это ни парадоксально звучит для нас, и даже после её смерти.
   То есть, её, практически любую женщину, очень заботит, как она будет выглядеть и смотреться даже в гробу, на смертном одре. И в этой связи, в голову невольно приходит мысль о том, что она, эта загадочная для нас мужчин, женщина, как будто бы продолжает хотеть обольщать, и соблазнять этих самых мужчин, даже будучи мёртвой...!
   И тут поневоле, начинаешь думать о том, почему, так называемые сексуальные маньяки, вступают в половой контакт, с уже мёртвыми женщинами. И всё ли тут дело, только в этих больных людях!? Не провоцирует ли она сама в какой-то степени, своим видом, этого маньяка на такие непотребные действия!? Тут с головой не всё в порядке, и вдобавок к этому, ещё и баба лежит соблазнительная, которая всем своим видом так и говорит: - "Ну, давай уж, трахни меня напоследок...! Посмотри, как я сексуально выглядываю из гробика...!" - Как здесь не поддаться соблазну, не вполне здоровому человеку...!? И хрен с ней, что не живая! Даже лучше...! Никакого крику и визгу не будет и видимости активного сопротивления.
   Нет...! Всё-таки у слабой половины человечества, всегда было, есть и будет вечное, неистребимое, необузданное желание, потребность и влечение, к
  
   половым отношениям. Ох..., и любят же они это дело! Аж до самого умопомрачения.... Вот такая инерция неукротимого, бессмертного блуда, или Любви..., заложена в женщине. И это нормально друзья мои, потому как женщина и была изначально создана и предназначена только, или для бесшабашного блуда, или для недосягаемо высокой Любви!
   И выбор в том, что она захочет предпочесть, только за самой женщиной.
  
   И для очень многих мужчин, это непонятное для них желание женщины, оставаться соблазнительной и после её смерти, на их взгляд необъяснимо, и более того, смешно аж до слёз. А вот для большинства женщин, наоборот, всё это очень и очень важно. Вот и попробуй, пойми их, этих женщин! На самом деле крыша поедет...!
   Хотя если немного подумать, то понять "кое-что" конечно можно, и женскую "суть" в этом вопросе тоже. Только надо при этом быть абсолютно беспристрастным, и смотреть на всё без каких-либо эмоций, и без какой-либо, даже малейшей предвзятости. Факты, сама суть и больше ничего. И никакой самодеятельности по заданной теме. Итак, поехали...!
  
   Ведь любая, так называемая женщина "лёгкого поведения", и всякая там проститутка, любого ранга и своей профессиональной квалификации, как ни странно, гораздо более "нравственнее", по своему поведению в жизни, по своей если угодно морали, и что немаловажно, намного ч е с т н е е многих женщин, состоящих в "законном" браке.
   Потому, что практически, каждая замужняя женщина тоже есть проститутка, но только "скрытая". Завуалированная и "засекреченная", до поры до времени, различного рода правилами и обстоятельствами. Да, да, да!!! И не надо напрасно с этим спорить. Спорить, только время терять!
  
   И это даже совсем не плохо друзья мои, это правильно, и это естественно, а значит - Х О Р О Ш О...!? Или НЕТ...!?
   Вот Вам лично, какую бы хотелось иметь жену в своей супружеской постели? Ту, которая целиком и полностью раскрепощена и свободна от ложной стыдливости и всяких глупых моральных пут? Знойную и горячую, сладкую и бесстыжую, порхающую в огне Любви, как самый нежный и прекрасный мотылёк!? И пусть при этом она для Вас будет проституткой, если Вам, или кому-то другому, так нравится её называть. Пусть...! Но только для Вас, и больше ни для кого!
   Ведь если Вы нормальный мужик, Вы же не станете рассказывать всем подряд о
  
   том, что вытворяет с Вами, Ваша жена в постели? Или Вы с нею...! Это Ваше, очень и очень личное! Самое сокровенное! И это, никак не может быть предметом обсуждения во дворе на лавочке, среди друзей, или на телевидении, что сегодня, как раз нередко, мы и наблюдаем. А значит обо всём этом никто, кроме Вас с женой, знать не будет! Да это, между прочим, и не их, как говорится свинячье дело!
   Вначале своё бревно в своём глазу пусть отыщут, а уж потом, кому-то, на его соломинку указывают.
  
   Или Вы хотели бы иметь высоконравственную и до одури закомплексованную, очень скромную и до тошноты стыдливую, как монашка, но при этом холодную, как лёдышка, или как рыба жёнушку!? А...!? Что лучше? Или вернее кто...!?
  
   Конечно же, подавляющее большинство мужчин предпочтёт первый вариант жены. И я подозреваю, дорогой мой читатель, что Вы, тоже не есть исключение из правил! И это более чем нормально и это хорошо! И к чёрту эту лживую стыдливость! Ну, по крайней мере, от этого неоспоримого и для думающих людей очевидного факта, деться никуда нельзя. По крайней мере, сейчас, сегодня, в настоящее время.
   Но при всём при этом, практически, каждая замужняя женщина, вне зависимости от каких-либо жизненных обстоятельств, хотя бы раз в своей жизни, (а многие далеко не один только раз...!) на уровне своего подсознания, без всякого сомнения, и в обязательном порядке, очень тихо и про себя, не признаваясь в своих тайных желаниях, даже самой себе, мечтала хорошо развлечься, и "подгулять" на стороне. И очень нередко при наличии мужа, и совсем даже неплохого мужа. Вот где загадка...!
   И как говориться, очень хорошо "оттянуться", до конца, до самого упора, и возможно даже не с одним мужчиной, (их всегда не хватает) а одновременно с несколькими сразу. Ну, а уж если и с одним, то с самым лучшим из всех. Это тоже в "кайф" и ещё в какой!
   Да так "оттянуться", чтобы от неограниченных возможностей половых отношений, у неё замирало и останавливалось сердце, темнело в глазах, мурашки бежали по коже, и она, от полученного неземного удовольствия и действительно райского наслаждения, улетала на седьмое небо, или прямо в ад.... Что в конечном итоге, почти одно и то же. В этот момент ей будет безразлично, куда двигаться. Лишь бы только улететь. Да так высоко, или так глубоко, чтобы не помнить даже своё собственное имя.
  
   И пропади оно при этом всё пропадом, и гори оно всё ясным огнём. Я, есмь - Женщина! И ею в полной мере, хочу оставаться до самого конца.
   А женщина, и есть женщина, и она ею хочет быть вопреки всем глупым земным запретам, которые ограничивают её любовную свободу и сексуальную раскрепощённость.
  
   Эти запреты, поначалу, очень сильно калечат, а затем, в последствии, просто убивают женщину, морально и физически, приносят ей только горе и несчастье, различного рода нервные стрессы и заболевание всего её уникального
   организма, а вовсе не приносят ей, хоть какую-то пользу.
  
   А она хочет быть просто счастливою самкой. И желательно, физически крепкой и здоровой. А быть самкой, это и есть её природное предназначение и сама суть любой земной женщины.
   Самка предназначена только для одного, для л ю б в и, продолжения рода и материнства! А вовсе не для работы, в каком-нибудь депо, по укладке железнодорожных шпал, или асфальта на автомобильных дорогах....
  
   Женщина, по разумению Максима, вообще никогда не должна была работать. Другие у неё задачи...! Вернее женщине работать можно, но с оговоркой, а именно, только по её собственному желанию, а вовсе не по житейской необходимости. И не под давлением кого-либо и в первую очередь государства, и, причём только в сфере обслуживания, и очень, очень "лёгонькой" промышленности.
  
   Ведь как ты не крути, женщина изначально была создана, как помощник мужчины. Она была создана для того, чтобы помогать мужчине, обслуживать его. Как помогает подмастерье своему Мастеру. А вот мужчина в свою очередь, должен, он просто обязан, всем и вся обеспечивать свою женщину, своих детей, свою семью, а не перекладывать свои исконно мужские обязанности, на хрупкие плечи собственной жены.
   И вот такая, очень даже серьёзная, триединая задача стоит перед женщиной!
   И чем больше секса, тем для неё лучше, и никаких тебе дурацких запретов и ограничений в этом вопросе.
   Поэтому, далеко не случайно и совсем не зря, в народе, юродивую попытку, навечно связать мужчину и женщину узами договорных обязательств в ЗАГСе, называют БРАКОМ! А брак, он и есть брак, как не крути, ты ничего более чем БРАК, (можно конечно ещё ДУЛЮ, как Буранов) не выкрутишь!
   Но есть нечто, гораздо более худшее, гораздо более тошнотворнее, подлее и глупее, чем этот самый "брак"! И это, в последнее время, ставший очень модным и популярным "брачный контракт", который заключают мужчина и женщина
   перед своим обычным бракосочетанием. Наш традиционный "брак", даёт, ну хоть какую-то надежду на то, что между женихом и невестой в наличии есть любовь! А
  
   "брачный контракт" такой надежды не даёт и не оставляет её никому. Ни ей, ни ему! Здесь всё заранее ясно и понятно! Всё наперёд просчитано, определено и расписано по пунктам. В этом контракте действительно есть всё. Кроме самого главного...! Самой Любви. Потому как, имущественные, материальные интересы, которые стоят во главе угла "брачного контракта", ничего общего с настоящей Любовью не имеют и в само понятие Любви, никаким боком и ни каким "местом" не входят. И наличие "брачного контракта", в свою очередь, автоматически, подразумевает уже теперь, наличие реальной, и, как правило, неминуемой вероятности развода- расставания, новоиспечённых молодоженов. И поэтому, эти так называемые "мужья" и "жены", с самого начала своего совместного проживания, изначально, вынуждены не доверять друг другу и всё время "подглядывать" друг за другом, с тем, чтобы его не обманул благоверный "супруг" или "супруга", и не обошел его на каком-нибудь крутом жизненном повороте или вираже, который не оговорен и не предусмотрен в контракте. Какая уж тут любовь!? Тут уж им бедолагам, не до любви...!
  
   Но мы немного отвлеклись от обсуждаемой темы и поэтому давайте вернёмся к нашим бедным проституткам...!
  
   А из вышесказанного видно, что в этой жизни, в конечном итоге, и это вполне закономерно и естественно, так называемые проститутки несравнимо более "по-женски" счастливы, нежели их "визави" по женской линии, как правило, целиком и полностью закабалённые, замужние женщины.
   Ко всему прочему, проститутка ещё и смелая, мужественная женщина. Именно проститутка достойна уважения, а вовсе не замужняя женщина. Именно проститутка, а не замужняя женщина, бросила вызов обществу, его рабским и гнилым законам, зная, что за это её ждёт, "всеобщая ненависть и презрение трудящихся"! И это не смотря на все насильно и искусственно навязываемые ей запреты и ограничения, так называемые "нравственные" законы, выдуманные от "большого ума" и только "под себя" абсолютно безнравственными политиками и всякого рода религиозными обманщиками.
   Она стремится к тому, чтобы в этой жизни остаться и как можно дольше быть, просто обыкновенной, счастливой женщиной созданной только для одного..., для любви.
   Ведь эта жизнь больше никогда не повторится друзья мои! Н и к о г д а...! Поймите это и запомните крепко накрепко, на всю свою оставшуюся, но, к большому сожалению, такую очень короткую жизнь.
  
   А вот о замужних женщинах, этого сказать, никак нельзя...! Но, именно их, замужних женщин, в силу их трусости и лицемерия, крепко-накрепко связали. Спеленали и заковали в лживые, нравственные кандалы. Связали разными хитроумными политическими, религиозными и "нравственными" путами, несовершенными и порочными по своей сути законами, а так же надуманной и потому вредной и даже опасной "общественной" моралью. Да так крепко, что им бедным не вздохнуть, ни... (без свидетелей и комментариев). А иногда ой, как хочется!!! Прямо спасу нет!
  
   А женщина, впрочем, как и мужчина должна быть всегда СВОБОДНА, (Свобода, есть состояние Души, приобретённое через познание Истины) как в духовном плане, так и в плане физиологическом.
   И эта Свобода ничего общего с распущенностью и развращённостью, не имеет. Это две разные стороны, хотя и одной и той же медали.
  
   Женщины и мужчины устроены к счастью, абсолютно по-разному, (это замысел Творца, и он не подлежит анализу, а уж тем более какой-то критике) и в плане духовности, и в плане земной нравственности и морали.
  
   Если говорить простым и доступным языком, то это можно сформулировать следующим образом - мужчина всегда "хочет", но не всегда "может", а женщина не всегда "хочет", но зато всегда "может".
   И тот момент, когда женщина "захотела", а мужчина в это время не может, и называется "разностью", или сексуальным, поплавковым стабилизатором, по всем уже имеющимся и вновь возникающим тонкостям и параметрам, половых взаимоотношений, между мужчиной и женщиной.
  
   Женщина, хотя и "хочет" реже, чем мужчина, но для удовлетворения её желания, во многом непохожем на мужское желание, требуется гораздо больше времени, энергии и физических сил, затрачиваемых мужчиной ради женщины, нежели для удовлетворения желания самого мужчины.
   Количество раз "хочу" и "могу", у мужчины и женщины тоже очень часто не совпадает. Количество "хочу" у мужчины больше чем у женщины, а "могу" меньше. И наоборот. Количество "могу" у женщины больше чем у мужчины, а "хочу" меньше. Такова реальность.
  
   И мужское "могу", часто не совпадает по времени (не стыкуется) с
  
   женским "хочу", и поэтому нередко бывает несостоятельным. И это тоже сделано природой не напрасно.
   Так распорядилась сама Природа. Женщина получает (берёт) от мужчины, мужчина отдаёт женщине свою силу и энергию. Мужчина теряет, женщина находит (приобретает).
   Мужчине на восстановление этих потерянных сил, требуется определённое время.
   У каждого мужчины, время, необходимое на восстановление этих сил разное. Оно зависит от очень многого, но в основном всё-таки, от физиологических особенностей каждого мужчины.
   Женщине, для восстановления своих сил, почти никакого времени не требуется. Она практически готова и способна заниматься любовью всё время, то есть всю свою сознательную жизнь, пока она нужна мужчине. Женщина может не иметь желания заняться сексом, но она им может заниматься и без желания. У мужчин всё по-другому и всё не так...! Кроме желания, мужчина должен обладать, как говорят в народе, ещё и "мужской силой". И это желание и мужская сила, с возрастом, всё дальше и дальше отдаляются друг от друга. Отдаляются до тех пор, пока совсем не потеряют друг дружку из виду. И поэтому мужчина, способен заниматься любовью (сексом), строго до определённой поры (хотя даосские мудрецы утверждают совсем другое, а именно, - если между мужчиной и женщиной есть настоящая Любовь, они могут заниматься ею, в любом возрасте, и аж почти что, до своей смерти). Мужчина в любви играет активную роль и тратит свои силы, женщина играет пассивную роль и практически сил своих не тратит.
   И вот это самое время, которое затрачивается на восстановление утраченных физических сил, и есть тот самый камень преткновения, или краеугольный камень, (как хотите) который не позволяет провести знак равенства между "хочу" и "могу" у мужчины и женщины. И это также сделано природой, очень правильно и очень мудро.
   Ведь если бы было наоборот, и женское и мужское "хочу" и "могу" полностью совпадали, то в этом случае, женщина и мужчина, просто не вылезали бы из постели, и ничем кроме любви в своей жизни, не занимались, поскольку
   это занятие из всех существующих занятий на земле, будем последовательны и откровенны, самое, - с л а д к о е.
   Но тогда бы, мужчина и женщина просто-напросто умерли бы от физического истощения, простого голода.
   Они бы плевали на всё и вся. На работу, на любые дела и всякие там
   заботы и проблемы. Никто бы не работал. Ничего бы не создавалось в мире. Хлеб
  
   некому было бы выращивать! Был бы только один сплошной трах-тар-ра-рах...! От
   этого, погиб бы весь род человеческий. И это, как пить дать...! И Вы не смейтесь напрасно друзья мои! Не смейтесь...!
   Вспомните народную мудрость - "Смеётся тот, кто смеётся, последний...!" - В нашем случае, не стремитесь быть первыми. Уступите здесь лавры первенства, глупцам...!
   И вот эта самая разница, между "хочу" и "могу", как это не, казалось бы, кое-кому странным, включает в себя, всю нашу оставшуюся от секса жизнь, со всем её остальным, "вынужденным" для человека земным, бытовым наполнением, и благодаря которой, человечество, ещё до сих пор живо...!
  
   Женщина "может" всегда, даже тогда когда она "не хочет", мужчина же, может лишь тогда, когда он "хочет". То есть тогда, когда он, соизволит этого пожелать...! Вот соизволил мужчина пожелать женщину, и она голуба, всегда, тут, как тут, всегда готова его в себя принять. Пусть иногда без "желания", но всё равно это, она сделать может. И ещё потому, что она, просто должна это сделать. Ну а вот чтобы было наоборот, ну никак не получится...! Сколько б женщина "не желала" мужчину, который в этот момент не желает её, то есть "не хочет", ничего у неё горемычной не получится. Она останется при своих неудовлетворённых интересах. Хоть в прямом, хоть в переносном смысле.... Женщина, всегда, зависит от мужчины. Всегда...! А вот мужчина от женщины зависеть никак не может и не должен. Иначе смеху не оберешься, когда он, к примеру, в возбуждённом, "стояче-дубинном" состоянии, начнёт носиться по квартире, не зная, что ему со всем этим делать...!? А женщина, "отказавшая" ему, в этот момент, будет спокойненько лежать на кровати, с явным непониманием смотреть на беснующегося мужа, и при этом, с любовью покрывать лаком, свои остренькие ноготочки.... И вот чтобы подобной дуристики в нашей с вами жизни не происходило, очень и очень мудрая, наша матушка Природа, решила так, как она и решила.... Причём навсегда!
   Женщина создана для мужчины, она создана для него и "под него". Она создана для его услады и удовольствия, а вовсе не наоборот. Хозяином и начальником, всегда был, есть и будет тот, кто..., а не тот, кого...! Что в любви, что в политике.
  
   И когда женщина начинает обвинять мужчину во всех грехах, а именно, что - "Ты никакой не мужчина! Ты, как мужик слабак! Толку от тебя в любви, как от козла молока!" - Ну и так далее и тому подобное. Знайте, что этой женщине надо самой, даже просто необходимо взглянуть на себя в зеркало...! После этого, она,
  
   возможно, кое-что поймёт. А может и нет...! И тогда она будет продолжать пилить мужчину, вместо того, что бы элементарно привести себя в порядок и стать просто
   соблазнительной, влекущей и зовущей к себе женщиной-самкой. И что ей надо перестать быть похожей на бабу Ягу в ступе, прилетевшей на ней, из Шервудского леса. От которой хочется бежать куда угодно, вместо того, чтобы искать и хотеть с ней близости. Многие думают, что если они женщины, обладают этим самым "таинственным" Эллочкиным местом, то этого уже вполне достаточно для того, чтобы только из-за одного этого, все мужчины будут "должны" и станут кидаться на них, добиваясь их благосклонности. Но...! Но...! Но...! Так думают только глупые женщины и, конечно же, ничего подобного в нашей жизни не происходит. Мужчина, не заводная механическая кукла, которую можно завести когда угодно и он будет, как пионер "всегда готов". Нет, конечно. Мужчина любит вначале головой, которая у него на плечах, а уж только потом, той головкой, которая у него находится
   немного пониже. И ему бедолаге, иногда даже приятнее иметь дело с этой самой
   ступой, нежели с её владелицей, потому, как она, эта ступа, бывает лучше, чем всё
   вместе взятые "прелести" у данной, так называемой женщины-"красавицы".
   А вот умная, мудрая женщина, никогда не станет обвинять мужчину, в его, как говорится мужской несостоятельности, поскольку она, эта, как правило,
   искусственно созданная неумной женщиной несостоятельность, у неё, попросту отсутствует. У неё с любовью всё в порядке...! Потому, как умная женщина, в отличие от вышеописанной бабы Яги, всегда следит за собой, делает всё для того, что бы, как можно дольше привлекать собою, своею действительно, неповторимой женской красотою, своею сексуальностью и сексапильностью своего мужчину. И такая женщина, конечно же, выигрывает несравненно больше. Она намного счастливее, чем те, глупые, не следящие за собой бабёнки, которые вечно ругают и, как правило, абсолютно незаслуженно оскорбляют мужчин. Умная женщина понимает, что при всей своей похожести, мужчина и женщина, совсем неодинаковы, совсем разные существа. С разными возможностями, обязанностями и очень во многом, разными правами.
   И пусть сейчас женщины-феминистки, борцы за равные права между мужчиной и женщиной напрасно не подпрыгивают, не беспокоятся и не повизгивают. И не тратят попусту свои силёнки.
   Ведь когда женщина, пусть даже это будет самая, что ни на есть ортодоксальная феминистка, выходит или планирует выйти замуж, первый и главный вопрос, который её очень мучает и, как гвоздь или как заноза сидит у неё в голове, это, - "Сможет ли её обеспечить всем в этой жизни, её будущий муж...?" Бизнес-вумен сейчас не берём во внимание, поскольку их ничтожное количество, и
  
   они есть исключение из правил. А правило, это все остальные женщины, которые, выходя замуж, хотят быть полностью, всем и вся, обеспечены мужчиной. И это их
   желание, абсолютно естественное и правильное, выверенное жизнью, всей человеческой историей и узаконенное самой природой.
   И мужчина, в ответ не говорит же ей, что, мол, - "Мы с тобой мой "пупсик", во всём совершенно равны, и поэтому, ты также должна обеспечивать меня, до самого конца, дней моих печальных...". Мужчине это и в голову не приходит! Он мужчина, и именно он несёт ответственность за женщину, а вовсе не наоборот! По этой жизни, мужчина ведёт женщину, а не она его. Тогда о каком равенстве, о каких равных правах между ними, собственно может идти речь...!? О чём тогда попискивают феминистки!? Видимо им, в этой жизни больше нечем заняться, и от своего постоянного безделья, они хотя и тщетно, но всё же пытаются изменить законы природы.
   А всё так просто! Мужчина женится "на" ней, женщина выходит "за" него. Тот,
   кто "на" ком-то, тот и есть хозяин положения, а тот, кто "под" кем-то, или "за" кем-то, тот, как ни крути, ни верти, есть подчиненный.
  
   И ведь, как правило, все эти "милые" феминистки, - разведёнки, или вообще никогда не были замужем. По той простой и вполне закономерной причине, что они, просто-напросто, никому-то особенно и не были нужны. Эти женщины, - ошибка природы, потому, как им следовало родиться мужиками. Произошла метаморфоза, и что-то с ними случилось во время зачатия и определения их пола.
   Вот такие у нас получаются, разнесчастные дуры-бабы-феминистки. И не тёлка и не бык, и не баба и не мужик!
   Им непонятно, что даже среди двоих, всегда есть ведущий и ведомый. Всегда есть тот, "кто...", и всегда есть тот, "кого...", дорогие товарищи мужчины и женщины! Так устроен этот мир. Кого ведут, того и ...! Сами знаете, что!?
   Поэтому, мужчина, всегда был, есть и будет на все оставшиеся века, номинальным, и одновременно с этим и фактическим, абсолютным властителем для женщины. И она неизменно будет, в значительной мере, или даже, вернее, целиком и полностью зависеть от него, от его мужского "хочу" и "могу".
   Женщина всегда была, есть и будет "готова принять мужчину", но мужчина не всегда "может и готов" дать женщине то, что она может захотеть в любой момент.
   И именно поэтому, женщина также, всегда была, есть и будет "обделённой", "обворованной" в плане любви и своей сексуальной удовлетворённости, а уж тем более вдвойне, если она станет придерживаться требований, несправедливых
  
   законов, и какой-то там общественной морали, нашего абсолютно лживого и безнравственного в высшей степени "общества".
  
   А отсюда следует, что у женщины, на уровне подсознания, всегда присутствует вечное, неистребимое желание изменить данное несправедливое, как ей кажется, положение дел. Смелое, свободное и открытое желание у проституток, которые просто вынуждены, живя в нашем "справедливом" и "демократическом" обществе зарабатывать этим ещё и свой хлеб, себе и детям, одновременно получая пресловутое "женское счастье" и удовольствие, и "скрытое", подавленное и завуалированное, у замужних женщин.
   Но суть этого желания у них, одна и та же! В конечном итоге, все женщины хотят иметь полную сексуальную СВОБОДУ!!! Без всяких запретов. Ничего больше! И в нашей с вами жизни, эту самую сексуальную раскрепощённость, свободу, "женскую" радость и счастье, женщина, как ей самой кажется, может и
   действительно нередко находит, достигает с другим, чужим мужчиной, а вовсе не
   со своим собственным мужем. Я это говорю, зная, о чём идёт речь друзья. Поверте мне на слово...!
  
   Но, при всём господстве мужчины над женщиной, она ни в коем случае не принадлежит мужчине, на правах собственности (как чемодан с какими-то дорогими шмотками).
   Женщина всегда свободна в любом своём выборе, равно, как и мужчина.
   А поэтому, в наше время, Женщина, не может быть верной, исключительно только одному мужчине по своей сути и своему жизненному предназначению и определению вообще.
   За исключением только одного единственного случая. Случая, когда у мужчины и женщины в наличии имеется истинная Любовь. Здесь верность не требуется. Она не входит в само понятие Любви. Любовь, не нуждается ни в
   какой "верности". Любовь, выше всего и вся на этом свете.
   И кто бы сейчас чего не говорил, и как бы ни пытался с этим не согласиться и всё оспорить, ничего у него путного не получится и ничего не выйдет. Если, он конечно при этом, не будет лукавить, и лицемерить, и до конца будет честен, в первую очередь, с самим собой.
   Всё останется так же, как и было раньше, и то же самое будет продолжаться, в нашем необозримом будущем.
   ЛЮБОВЬ, останется редким исключением, а Блуд, как это ни печально, был, есть и будет, незыблемым правилом.
   И это будет продолжаться до тех пор, пока люди, мужчины и женщины, останутся пребывать, в теперешнем, мягко говоря, плачевном, крайне низком моральном и духовном состоянии, своей Души и своего тела. А в этом, своём жутком, уродливом состоянии, они находятся многие, многие века. Они привыкли к этому, срослись с этим и другого состояния, просто не знают.
  
   И только лишь полное очищение Человека, очищение на клеточном уровне, очищение до атома, до вибрации, до его Духа, позволит поменять их местами. ЛЮБОВЬ и Блуд.
  
   И тогда ЛЮБОВЬ станет правилом, а Блуд, исключением. Не иначе!
  
   Но и всё таки, эта самая, мнимая, искусственная "верность", пусть запоздалая и вынужденная "верность", когда-то, в своё время, у женщины, всё же наступает.
   И эта "верность" приходит тогда, когда женщина однажды поймёт одну простую вещь. А именно, что она, в результате своего естественного, физиологического старения, как "объект" сексуального влечения и домогательства со стороны мужчины и его удовлетворения, больше ему не нужна.
   И вот с этого момента, женщина становится полностью "верной" последнему в её жизни мужчине, потому что ничего другого у неё больше не остаётся.
   Доживать оставшуюся жизнь, ведь ей, как-то надо. Лучше всё-таки доживать её вдвоём.
  
   Время, или момент понимания наступления своей ненужности у всех женщин разный. Он зависит от состояния её внутренней и внешней привлекательности и сексуальности, от наличия её природных, физиологических возможностей, а так же от её умственных способностей.
  
  
   И как бы в подтверждение всех этих спорных для многих людей рассуждений, по вопросу женской верности и её уникальной непредсказуемости, без какой-либо особой связи с вышеизложенным, Максим вспомнил одну историю, которая произошла, с одной довольно пожилой дамой, и которую он услышал от её подруги.
  
   Этой даме было, лет шестьдесят, или даже чуть больше, но она, всё еще
   преподавала в институте. Её профессия была, учитель. Она выжила в блокаду в Ленинграде, и она много, курила, хотя здоровьем не блистала. Изжёванный вставными зубами мундштук беломорины, постоянно торчала у неё изо рта.
  
   Мало кто знал о том, что на голове у неё полностью отсутствовали волосы. Она была совершенно лысая. Для мужчины, это почти норма, для женщины почти полная трагедия. И эта женщина, всё время носила парик. У неё была сильнейшая астма, многие годы мучавшая её. Наследие войны. И она очень устала от этой жизни.
  
   Стоя на станции в метро, и в очередной, уже который раз в своей долгой
  
   жизни, дожидаясь электричку, она говорила своей чуть помоложе, но тоже, по всей видимости, не очень то счастливой подруге:
  
   - "Мусик, дорогая, ты не можешь себе даже представить, как я измучилась и устала от всей этой страшной, непонятной и абсолютно, я в этом уверена, несправедливой жизни.
   Я не понимаю для чего и ради чего я торчу на этой земле! В этом моём, именно торчании, по-другому и назвать то нельзя, нет ни малейшего смысла.
   Одна мысль уже давно живёт в моём мозгу, в моей, как говорится, ленинградской, много видавшей голове. И эта мысль о том, чтобы как можно быстрее закончить все счёты с этой жизнью. Раз и навсегда. Взять вот так, трах-бах, и всё, закончили эту никому не нужную, жизненную эпопею.
   И всякий раз, когда подходит эта грохочущая, как несмазанная телега электричка, у меня Мусик, возникает огромное желание, собрав свои последние силенки, взять и сигануть под её колеса. Ну, что-то вроде Аннушки Карениной. Сделать так, сказать, ещё один дубль!
   Ну, и как тебе сравнение Мусик? А-а...!? Она красавица в расцвете сил, и я, вешалка старая! Ой, хо-хо! Резонанс, конечно, будет немного не тот. А вот хохоту будет много....
   Но зато всё, конец то один и тот же, и для неё и для меня, да и, наверное, для многих, таких же несчастных, как я. Верно же? Ведь в данном случае результат не важен. Ты же математик!? Важна точка отсчёта, и желательно жирная. И всё. Никаких тебе больше знаков препинания.
   И вот тогда бы..., тогда бы наступило моё полное освобождение. От всего. Я бы отмучалась. Навсегда.
   Но, как только я подумаю о том, что от удара об эту дрянную электричку, может отлететь, куда-то в сторону мой парик, и все увидят, что я лысая, мне становится страшно, и ты знаешь, я не решаюсь это сделать.
   А ведь только этот страх, и, в общем, то глупый страх перед тем, что я буду выглядеть довольно уродливо, валяясь на шпалах, ну, примерно, как старый и лысый кусок дерьма, в принципе, меня от исполнения таких куль битов и сдерживает.
   А так бы, э-э-хх! И всё, забыть обо всём, навсегда и ко всем чертям собачьим...!
   Только напоследок родная, хорошего мужика бы! Это моё сокровенное и последнее, как слово перед вынесением приговора, или, как лебединая песня, желание.
   Да такого мужика, что бы аж искры были, и что бы дым шёл! Да и огоньку горячего не помешало бы. - "В последний раз, в последний раз, как поётся в песне...!" И ничего мне больше, дорогая не надо!
  
   А всё остальное выбросить напрочь и навсегда, как лишний груз, и как ненужный никому мусор, да так, чтобы эта гадость и во сне никогда не снилась!
   Даже в кошмарном. Всё забыть! Всё...!
   Ну, естественно конечно, кроме тебя, мой дорогой Мусик...!".
  
  
  
   ГЛАВА - 43.
  
   "Желание уехать далеко. Автоавария.
   Опять "он", или "оно"...!".
  
  
  
   Максим давно уже хотел уехать служить на Север. Вернее с тех самых пор, как семейная жизнь дала трещину и начала спотыкаться и буксовать, даже на ровном месте.
   А теперь, когда эта самая семейная жизнь развалилась совсем и окончательно, желание уехать куда-нибудь, причём очень далеко, стало ещё сильнее.
  
   У него была возможность уехать на Чукотку в Бухту Провидения. Не получилось. Максим вместо Бухты, попал в серьёзную, автомобильную аварию.
   Такие вот превратности судьбы! Он попал не в Бухту Провидения, а в очередной раз, на больничную койку. И для Максима, это было уже не такой уж и неожиданной новостью или событием. Больничный опыт у него имелся. И довольно большой.
  
   Сломал пять рёбер, три позвонка, обе ноги, получил сильнейший удар грудной клетки с микро кровоизлиянием в сердце и ещё многое другое по мелочам. Свою красавицу машину разбил вдребезги, как впрочем, наверное, и саму жизнь.
   Дня три Максим находился в довольно критическом состоянии. Больше был без сознания, чем наоборот. Запросто мог стать очередным "жмуриком" и сыграть в очень тесный, деревянный ящик.
  
   И всё эти дни, когда он временами находился в сознании, он видел, что у него в ногах, за спинкой кровати, кто-то стоит. Причём стоит молча, неотступно, с сознанием дела и без каких-либо заметных для глаза движений. Как скульптура, или как памятник "античному герою Гераклу".
  
   Эта таинственная фигура была одета в чёрный, просторный балахон с капюшоном на голове. Или там, где эта голова должна была быть. Максим не видел ни самой головы, ни тем более лица. Вернее видел, но очень и очень
  
   смутно. Как в густом тумане. Капюшон был низко опущен, а вместо лица Максим видел перед собой всё это время, только тёмное пятно.
   Как когда-то давно в детстве, во сне, Максим никак не мог разглядеть лица того, кто за ним всё время гонялся по улицам города, и потом вручил ему маленький, раскалённый докрасна, деревянный крестик.
  
   И вот когда прошли эти три дня, и стало более или менее ясно, что кризис для здоровья Максима миновал, эта, прямо скажем, зловещая фигура чуть пошевелилась, как будто выражала своё явное недовольство, и тихо, но
   так, что при этом у Максима от всего происходящего, везде волосья встали дыбом, вдруг сказала, вернее даже, как-то, не очень-то довольно прошелестела: - "Ну и везёт же тебе Максим...! Прямо, как утопленнику! Молодец...! Ничего не скажешь...!
   Ну что ж, дорогой мой Максиму-с...! Значит, ещё не пришло твоё время. Пользуйся им пока. Всё равно при этом, ни тебе, ни от тебя никакого толка и проку нет, да и вреда заодно тоже, и ты только понапрасну дорогуша, затягиваешь это самое время, на проведение, вполне законной и такой необходимой для вас, моей "лечебно-оздоровительной" и очень познавательной процедуры.
   А ты помнишь, что я обещал когда-то тебе, что мы встретимся с тобой...!? Так знай, дружок, я своё слово держу, и эта встреча у нас с тобой, не самая последняя. Последнее наше, наверняка без особой любви, друг к другу
  
   свидание, конечно же, состоится! Просто в данный момент, по некоторым, независящим от меня причинам и обстоятельствам, оно откладывается на некоторое время. Хочешь, дам тебе совет...? Я ведь тоже иногда хороший бываю. Нередко даже подарки делаю.... Ну прям, как ваш земной Дед Мороз! Правда здесь нужно честно сказать, что делаю я их, не совсем бесплатно.... Кое-что, я всё-таки взамен требую.... Для многих людей это пустяк..., а мне от этого, очень даже приятно.... И для меня, в отличие от вас, важен именно ваш подарок сделанный добровольно, а не ваше внимание. И при всём при этом, я сам всегда, данному обстоятельству, очень искренне удивляюсь! Что это такое со мной творится...!? Стоп.... Опять мы с тобой отвлеклись от темы! Всё время, меня куда-то заносит в сторону...! Прости меня великодушно. Люблю иногда пофилософствовать по вопросам добра и зла...! Особенно зла, конечно....
   Ну, так вот слушай...! Остерегайся воды Максим.... Хотя..., всё это, абсолютно ничего не стоит и ровным счётом, ничего не значит! Как впрочем, и всё остальное в вашей жизни, в этом мире! Да, а ты крестик мой, ещё, не потерял...!? Смотри у меня, дружище...! Не балуй...!" - вдруг совсем неожиданно для Максима спросило это странное существо, и, не дожидаясь ответа на свой вопрос, исчезло, как будто его, никогда, и не было вовсе.
  
   Максим лежал и думал своей ещё не вполне здоровой головой: - "Привиделось мне это, что ли? Хотя всё равно было жутковато. Да и не мудрено всё это. Так шандарахнуться, как я, и не такое пригрезиться может. И он ещё спросил про какой-то его крестик! Неужто этот, и тот давний "он", или "оно", из моих детских снов, один и тот же персонаж!? Ну и дела...! А ведь крестик его, я действительно давно уже где-то потерял. В одном из моих прежних снов".
  
   И в этот раз, хотя и с большим трудом, Максим всё же выкарабкался. Сердце более, или менее, заработало нормально. Кости потихоньку срастались.
   Затем, полтора месяца, он пролежал только на одной спине, лёжа без какого-либо движения на койке. И опять выкарабкался. Здоровый пока ещё организм победил.
  
   В это время, к нему в больницу приходило много друзей и знакомых. Приехала из Каменска мама Максима, Зинаида Даниловна. Обнимала его, плакала и подолгу смотрела на сына. Ольга в первое время, почти неотлучно находилась рядом с Максимом. Не пришла в больницу только Инна. Вернее пришла один раз,
  
   увидела там Ольгу и больше не приходила совсем. Кстати говоря, Ольга, через
   какое-то время тоже куда-то пропала. Видно были свои, неотложные дела.... А может ещё чего-нибудь! Кто его знает...!? Женщина всё-таки...! Загадка...!
  
   Максима поместили в двухместную палату. Ему быстро провели телефон,
   так называемую "воздушку", который стоял на тумбочке, рядом с кроватью. Связь с миром имелась в наличии, хотя ею Максим пользовался очень
   своеобразно. Поскольку он не мог даже хоть как-то повернуться из-за сломанных рёбер и ног, ему нужный номер набирал мальчик Коля, лет четырнадцати, который лежал в этой же палате с переломом левой руки. Этот мальчик Коля смотрел на Максима, как на героя и был рад выполнить любую его просьбу. Чем Максим и пользовался в полной мере.
   Уколов Максиму в этот раз было сделано более чем достаточно, и без какого-либо его согласия на это. За всю его жизнь врачи отыгрались на нём сполна. Эти шприцы, как легкоатлет копья, медсёстры метали в него почти, что от входных дверей. При входе в палату. Копьё вонзалось в тело Максима. На месте укола, когда шприц вынимали, появлялась маленькая, как бусинка, алая капелька крови. Максим терпел и молчал. Он не мог сопротивляться, он, пока ещё не был способен, даже просто пошевелиться. Лежал как деревянная колода без движения и молча всё терпел и только усиленно, от злости сопел носом.
   Но это было недолго. Через неделю Максим уже довольно свободно двигал руками. Колоть стали реже. Если он не делал резких движений, которые отзывались острой болью во всём теле, то всё было терпимо. Ну, а вот руки то,
   нужны были Максиму, как воздух. В палату часто, по делу и просто так, заходила одна медсестра. Звали её Катя Курочкина. Ей Максим нравился. Он это чувствовал. Ещё с того самого первого дня, когда она везла почитай полностью голого Максима на медицинской каталке, делать рентген, практически почти, всех частей его тела.
  
   Катя садилась к Максиму на кровать и с присущей только женщине жалостью и состраданием гладила его руки, грудь, лицо. И при этом нежно и ласково смотрела Максиму в глаза.
   Максим от Кати не отставал, и запускал свои шаловливые ручонки куда хотел. Катя не возражала. Ведь Максим в его положении, мог действовать только лишь руками и ни чем больше. - "Пусть себе порезвиться немощный красавчик, от меня не убудет, а ему это в радость..." - наверное, так, или примерно так думала Катя.
  
   Когда Максим уже начал передвигаться, вначале по палате на костылях, а
   чуть позже и по больничному коридору, он стал доползать и до процедурной
   комнаты, где частенько находилась Катя. Особенно в её ночные дежурства. И здесь он, как заправский циркач, на костылях, в медицинских подвязках и
   подпорках, умудрялся отлюбить Катюшу, иногда приглушенно вскрикивая от боли в ещё неокрепшем теле, вызванной каким-то резким движением. Потом обессиленный припадал к её груди и долго безмолвно так лежал. Катя его ничем не донимала, а только молча гладила Максима по голове. Наверное, жалела.
  
  
   = = =
  
   А разнарядка на Бухту Проведения, пока Максим валялся в больнице, от него "убежала", к какому-то другому офицеру. Ему повезло, а Максиму вот нет.
  
   Но Максим всё же вырвался на Север.
  
   Вырвался в гордом одиночестве.
  
   Квартиру он переписал на Инну, забрал шинель и уехал на Дальний Восток. Сыновья остались с Инной.
  
   И вот сейчас, наш разудалый Максим, налегке, без жены и детей, без друзей и даже просто без товарищей, покидал Северный Кавказ. Покидал его надолго....
  
   И, наверное, скорее всего поэтому, что было, в общем, то вполне естественно и, безусловно, в этот, не самый лучший момент своей грустной, очень запутанной, и уже частенько не очень-то лёгкой жизни, у него на душе, лежала, какая-то непонятная ему тяжесть. И она лежала на ней, как большая, или просто даже, необъёмно-здоровущая железная колода, или наковальня. И вроде бы как, она была ещё пока и звонкая и даже живая, но для него уже, эта колода, была очень неприятная и холодная, и абсолютно неподъёмная. И эта колода-наковальня, своим огромным, чудовищным весом, придавливала её, эту самую, очень уставшую душу Максима, почти аж до самой матушки земли.
  
   = = =
  
  
   Часть четвёртая
   "Дальний Восток"
  
  
  
  
   Мы готовы всегда, свою долю ругать...
   Причитанье и плачь языка, не унять!
   Даже с ним совладать мы не в силах! Не можем...!
   Разве сможем хоть что-то, мы в жизни понять!?
  
   В.Рощин - Щавинский.
  
  
  
   ГЛАВА - 44.
  
   "Перелёт на Дальний Восток. Сон Максима".
  
  
  
  
   Самолёт, как будто бы завис в воздухе. Никакого его движения, Максим совершенно не чувствовал и не ощущал. Всё словно бы остановилось.
   И даже в небе был такой же застой, как и во всей стране.
   Был также полный застой и в душе самого Максима. А ещё, у Максима было такое ощущение, как будто бы он потерял, даже тот непонятный "смысл жизни", о котором, он сам, имел всего лишь очень смутное представление, и основательно и надолго затерялся в этом огромном и не всегда гостеприимном мире. Остановился и застыл в нём, без всякого движения куда-либо, как жук-скоробей, в кусочке янтаря. Твёрдая Земля, которая сейчас находилась где-то там далеко внизу, и могла служить какой-то опорой, для Максима была потеряна и недоступна, а пространство, которое окружало самолёт и подавно. Землю хоть изредка, но можно было ещё увидеть через окно в самолёте, а вот воздух, увидеть, а уж тем более потрогать, было никак нельзя. Облака, которые находились под самолетом, тоже как будто застыли на месте, перестав выполнять своё извечное предназначение, перемещаться куда-нибудь, в какую-либо сторону. Быстро ли, медленно, но все равно, в каком-то направлении, двигаться. И только напряженный гул моторов говорил о том, что самолёт все-таки, куда-то, пусть неощутимо, но летит, и именно в том направлении, которое было понятно и известно, только лишь ему одному. Весь мир для Максима сейчас, как будто остановился и неподвижно застыл на одном месте, в одной и той же, очень неудобной для него позе.
  
   В воздухе Максим находился уже более шести часов, и всё это время, мысли постоянно ворочались у него в голове, как ворочается старый, немощный человек в своей, далеко не всегда теплой, и оттого неуютной постели.
   Они, эти мысли, упорно не давали Максиму заснуть, или хотя бы просто спокойно сидеть в кресле, и тупо, как это делают многие, смотреть на облака, ни о чём при этом не думая. Ну, вообще ни о чём. Ты вроде, как есть, и вроде тебя, как и нету.... Вот пусть тогда тебя и поищут, как ветра в поле. Бесполезная затея. Было бы только кому искать...!
  
   Максим летел на Дальний Восток один. Никого с ним не было рядом, и его
   никто не ждал в городе, куда он летел. Ни одна живая душа! Местом назначения для него, был город Комсомольск. В общем, то хорошее, молодёжное, и зовущее в неведомую даль, название. Но Максим сейчас почему-то, уже совсем не хотел покорять новые города!
   В конце концов, Максим заснул, предварительно отхлебнув прямо из горлышка, изрядную порцию коньяка.
  
   Ему снился сон:
  
   - Максим, бежал, по необъятному, зелёному полю. Его граница простиралась очень и очень далеко, прячась за линию горизонта. Он плавно скользил над травой, почти не касаясь ногами земли. Максим бежал одетый в длинную, просторную, белую рубаху, босиком, без обуви, и почему-то без трусов. Почти, что голышом. Ему во сне было лет шесть или семь. Небо над ним было чистое и голубое, голубое, похожее на какой-то, драгоценный, волшебный сказочный камень. Солнце ласково светило Максиму, обнимая его своими тёплыми лучами, и как будто улыбалось ему сверху.
  
   - "Почему-то, даже нисколечко не колко ногам...!?" - почти не касаясь земли, и как бы летя над этим огромным зелёным полем, думал маленький Максим. - И какой огромный, просто даже необъятный и очень красивый этот мир. А я в нём такой маленький, маленький, как песчинка или букашка!
  
   Максиму очень нравилось всё то, что сейчас происходило с ним, и он хотел бесконечно долго бежать, по этому красивому, зелёному лугу. Бежать по нему, всю жизнь.
  
   Вдруг, неизвестно откуда взялся и подул, пока ещё лёгкий, но уже ощутимо прохладный ветерок. И он с каждой секундой крепчал, набирал силу и очень скоро, превратился в мощный, дикий и неукротимый ураган. Небо пугающе почернело, от его прозрачной, нежной синевы не осталось и следа. Этот свирепый ветер подхватил Максима, как пушинку, перевернул вверх тормашками, и как будто играючи, легко закружил, завертел, поднимая его всё выше и выше, к теперь уже тёмному и зловещему небу. Максиму стало очень страшно. Он хотел закричать, позвать кого-то на помощь, но не смог этого сделать. Он просто открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная из воды на берег, но крика о
  
   помощи не было слышно даже ему самому. Как будто кто-то, как у телевизора, просто взял и выключил звук.
   К этому времени, Максим был так высоко над землёй, что уже не видел этот красивый, зелёный луг, по которому он, совсем недавно бежал. Солнца тоже не было видно. Оно куда-то исчезло. Только одни, какие-то чёрные, грязные разводы крутились в небе, как в разбушевавшемся смерче. И это длилось, как показалось маленькому Максиму, очень долго. Вечность!
  
   Максим ещё много раз пытался закричать и позвать кого-нибудь на помощь, но все его попытки до кого-нибудь докричаться, заканчивались так же безрезультатно, как и прежде. Его голоса не было слышно, и помогать ему никто почему-то, совсем не торопился. Или просто не хотел.
  
   И вот тут вдруг, совсем неожиданно для Максима, этот страшный ветер, ураган, так же внезапно стих, как и появился. И он стал быстро опускать Максима на землю, точно так же, как совсем недавно поднял его высоко к небу. Максим, с огромной высоты, кубарем полетел вниз.
  
   - А-а-а-а - во всё горло закричал Максим. Теперь он свой крик, слышал очень даже хорошо.
  
   - Гражданин, Вам плохо...!? Или просто, что-то привиделось? - тормошила Максима за плечо стюардесса.
  
   Максим открыл глаза и, убедившись, что самолёт так же спокойно висит в воздухе, гудя моторами, как и висел раньше, никуда не падая, прошептал: - "Слава Богу, живы и даже здоровы и на землю падать пока вроде не собираемся! И свистки ещё никому не раздают. Надо же такому присниться! Вот и в детстве нежданно-негаданно побывал - почему-то не весело, про себя, подумал Максим. Потом он с определённым трудом улыбнулся стюардессе и сказал уже вслух: - "Нет уважаемая, мне совсем не плохо. Наоборот, мне сейчас, очень даже хорошо. Извините если что не так...".
   Летели ещё часов пять.
  
   Наконец самолёт пошёл на снижение. Вначале огнями засветился сам город внизу, а вскоре показались и огни взлётно-посадочной полосы. Она стремительно приближалась. Самолёт довольно плавно коснулся земли и затем,
  
   как будто освободившись от очень тяжёлого груза, уже легко и свободно побежал по бетонке.
   Добрался Максим до города на такси.
  
   Багажа, кроме дипломата в руках, у него никакого не было. Расплатившись с водителем и выйдя из машины, Максим огляделся по сторонам.
   Он стоял на улице, которая представляла для него надо сказать, немалый интерес. Она была шириной, где-то около сотни метров, а возможно и больше. Улица была абсолютно ровная, словно её строили по натянутой нитке, и её конец уходил далеко, далеко и упирался в горизонт. Горевшие уличные фонари, двумя ровными яркими линиями так же убегали вдаль, обрамляя обе стороны этого широченного проспекта.
  
   - Да...! Ведь могут строить, когда захотят... - подумал немного потрясённый таким размахом Максим.
  
   Комсомольск, стоял на огромной равнине, без конца и без края, похожей на плоский блин, испечённый какой-то доброй старушкой, положенный посредине ещё более огромного, чем сам блин, кухонного стола.
   Военкомат находился совсем недалеко.
  
   Зайдя в здание, Максим доложил о своём прибытии дежурному офицеру. Они познакомились, немного поговорили. Дежурного офицера звали, майор Гуцман Пётр Янович.
  
   - Ну что капитан, рад был с тобой познакомиться, может в гости, к тебе, когда-нибудь приеду. Кавказ дело хорошее. Я как-то однажды отдыхал в ваших местах в военном санатории. Красота, да и только...! До сих пор помню и шашлыки и горы и прекрасный воздух. И одну горяночку тоже помню, точно не знаю, кто она была по национальности, но знойная была женщина. Уу-х...! Просто вспомнить и то приятно! Ну да ладно, об этом, как-нибудь в другой раз. Мы немного отвлеклись от дела.
  
   Максим, на последнее повествование майора, вспомнив свои любовные похождения, только слегка и немного грустно улыбнулся. На большее он в данный момент, не был способен. И поддерживать разговор на эту тему, он тоже, почему-то, не хотел.
  
   - Ну что Максим, сейчас уже поздно, поэтому иди на призывную медицинскую комиссию и ложись отдыхать. И особенно ни о чём не думай. Даст Бог день, даст Бог и пищу. Да кстати, ты ужинал? А то давай перекусим за компанию вместе. Можно и по соточке употребить за встречу и наше знакомство. Это нисколько не повредит нашему здоровью.
   - Нет спасибо, я есть не хочу... - отказался от приглашения Максим - Вот спать, действительно хочется ужасно.
   - Ну, смотри, как знаешь, неволить не станем. Не в наших это, как говорится привычках и правилах, хоть мы люди и военные, а значит и сами подневольные. Спать, так спать. Тогда пошли, покажу, где находится помещение. Все постельные принадлежности там есть. Разберёшься сам....
  
   Они прошли в кабинет медкомиссии.
  
   - Ну, вот пока и всё Максим, давай укладывайся. Завтра, как ты и сам понимаешь, твой первый рабочий день, здесь у нас на Дальнем Востоке. Теперь он станет и твоим. Должен стать, по крайней мере. В противном случае, могут появиться сложности по службе, да и самой жизни. Да ты сейчас не переживай ни о чём. Дальний Восток, хоть не Восток вообще, но тоже дело тонкое, да и к тому же ещё и очень холодное. Ну, всё, пока! Спокойной ночи Максим.
  
   Максим не раздеваясь, лёг на кровать. Горящая лампочка под потолком, как глаз циклопа, сверху тускло и тоскливо смотрела на Максима, как бы стараясь заглянуть ему в самую душу.
   Максим, что случалось довольно редко, один лежал на кровати. Он был сейчас действительно один, хоть в прямом, хоть в переносном смысле этого слова.
  
   Мыслей в голове было много, но думать ни о чём Максиму сейчас не хотелось. Ему было отчего-то очень грустно, одиноко и тоскливо. И ещё, невыносимо больно. Сердце щемило, словно зажатое в тиски. Максим отвёл свой взгляд от лампочки - "циклопа" и тяжело закрыл свои глаза.
  
   Так, не выключив свет, он и заснул, а вернее забылся тяжёлым и неспокойным сном.
  
   Что же ещё там впереди его ждёт? Ну, хотя бы завтра....
  
   ГЛАВА - 45.
  
   "Служба на Дальнем Востоке".
  
  
  
   Шли дни, недели и месяцы. За ними незаметно тянулись и годы. Жизнь не любит полустанков и остановок.
  
   Максим продолжал исправно служить, и приблизительно через год, с момента приезда на Дальний Восток, его назначили начальником второго отделения, а ещё через десять месяцев Максим стал заместителем городского военного комиссара города. Ему было присвоено звание майор, то самое звание, к которому несколько лет назад призывал Максима стремиться идти, бывший командир и товарищ, Анатолий Васильевич Буранов. Буранов был далеко, и они изредка перезванивались и писали друг другу о своих служебных и домашних делах.
  
   А здесь, уже на новом месте Максим достаточно крепко сдружился с майором Гуцманом Петром Яновичем, начальником третьего отделения.
   Тот был заядлый охотник, и если выдавалось свободное время, то всё это время он проводил в тайге. Но теперь уже не один, как это было раньше, а вместе с Максимом, который старался не отставать от Гуцмана в охотничьем деле и даже иногда в чём-то, опережал Петра Яновича. Сказалась врождённая уральская закваска и природная смекалка.
  
   Максиму тайга не просто нравилась, он был от неё в восторге, он её любил, ну..., почти, как женщину.
   Бродя по тайге, он часто думал и вспоминал своё, уже теперь далёкое детство, свои юношеские и уже зрелые годы, и свои нередкие любовные похождения. А также свои промахи, победы и неудачи, которые были в его жизни.
   Максим мог пропадать в тайге неделями, будь он один, или вместе с Гуцманом. Это было уже не столь важно. Максим уже научился и привык находиться нередко в одиночестве. С самим собой. Ему это даже нравилось.
  
   Исключение составляла только служба, где он постоянно общался с
  
  
   людьми. С молодёжью, руководством города и предприятий, с рядовыми,
   сержантами и офицерами запаса, состоявшими на воинском учёте в военкомате. Это была его работа, и он её, пока ещё с сознанием дела, добросовестно выполнял.
  
   = = =
  
   Шла вторая половина декабря. Красный ртутный столбик на термометре застыл на отметке пятьдесят градусов ниже нуля. Часы показывали без четверти два после полудня. На улицах не было видно ни одной живой души. Ни одного прохожего. Город, как будто вымер. Только одни промёрзшие, заиндевевшие по самую крышу здания и больше ничего.
  
   И вот эту морозную тишину, вдруг разрезал стук трамвая, который мирно петлял по стальным и тоже насквозь промерзшим рельсам. Трамвай был похож на снеговика из очень холодной и грустной сказки "Снежная королева". Окна были полностью, в несколько слоёв покрыты инеем.
   В течение длительного времени, жгучий мороз, как искусный мастер накладывал один замысловатый узор на другой, создавая свой снежный, сказочный шедевр.
  
   Добравшись до остановки, даже этот железный трамвай, от такого мороза, в каком-то своём, и понятном только ему, изнеможении остановился. И из его дверей, как из тараканьей норы, высыпались закутанные по самую макушку люди, и тут же разбежались по разным углам. Кто в ближайший магазин, кто к себе домой, кто ещё куда-либо.
   Затем трамвай с трудом всосал в себя всех неизвестно откуда появившихся граждан, также закутанных в тёплые одежды, закрыл свои промёрзшие двери, и тяжело, без всякого видимо желания, загромыхал до следующей остановки.
  
   = = =
  
   Максим мирно трясся на жёстком синении военкоматовского уазика и без какого-либо ожидания на успех, что ему удастся хоть немного согреться, кутался в свою армейскую шинель.
  
   Он возвращался к себе на службу после разговора с директором
  
   судостроительного завода. Они хорошо и уже давно знали друг друга. Разговор,
   который состоялся между ними, в общем, то чем-то особенным не отличался от предыдущих бесед, которые происходили между ними ранее. Они встречались регулярно, но только строго по производственным делам и служебной необходимости.
  
   Беседа проходила в том же направлении и тёкла в том же русле, что и раньше. Шла обычная торговля людьми.
   Каждый из них напропалую хитрил и спекулировал своим служебным положением, стараясь, при этом обходить острые формулировки и углы, и по возможности, не называть некоторые щекотливые вещи своими именами.
   Вот такие встретились "дипломаты-хитрецы", и "пройдохи-мудрецы", каждый сам себе на уме.
  
   Согласно плану проведения учебных военных сборов, завод должен был направить в военкомат для прохождения этих самых сборов, двадцать три человека. Все военнообязанные.
  
   А у директора был гражданский, производственный план, который надо было выполнять. У военкомата тоже был план подготовки приписного состава, который выполнять тоже было необходимо. Но если завод лишится на два месяца двадцати трёх специалистов, выполнение плана будет под угрозой. За это Василия Васильевича, так звали директора завода, высокое руководство по головке не погладит. А скорее наоборот, крепко настучат по этой самой голове, или в лучшем случае по другому месту.
   Василий Васильевич всё это прекрасно понимал. И совсем этого не хотел. Ну и поэтому, по всем существующим на сей момент правилам, он дипломатично вёл "тонкую" игру с Максимом. Он бился за каждого человека. Максим медленно уступал директору, и в свою очередь при этом тоже кое-что, выторговывал для нужд военкомата.
   Как правило, это был стройматериал, разного вида, калибра и назначения, во все времена необходимый в нищем, военкоматовском хозяйстве.
  
   Каждый из них хотел уйти с поля словесного боя, с выгодой для себя. Но Василий Васильевич не знал об одной очень существенной и немаловажной детали.
   О том, что согласно разнарядки, которая была секретная и лежала в сейфе
  
   у Максима, завод должен был поставить на сборы не двадцать три человека, а всего лишь тринадцать.
   Но повестки на отправку на сборы, были вполне официально вручены
   двадцати трём. Вот такой был придуман ход конём. И такой хитренький и в то же время незамысловатый, но далеко смотрящий и рассчитанный ход предпринял ушлый Максим.
  
   Директор, всячески напрягал свой "недюжинный ум" и изворотливость современного руководителя, отвоёвывая человека за человеком, старался уменьшить число специалистов, призываемых на военные сборы с его родного завода. Он думал и очень переживал за своевременное выполнение своего родного и одновременно так ненавистного ему, производственного плана.
  
   И вот когда, после длительных переговоров, и всякого рода ухищрений, количество призываемых работников завода, стало соответствовать цифре тринадцать, к обоюдному удовольствию и согласию, людская торговля и состязание умов закончились.
  
   Василий Васильевич на данный момент, считал себя, чуть ли не "великим комбинатором", которому удалось обвести вокруг пальца этого пройдоху Максима и добиться желаемого результата, а Максим усмехаясь про себя, тоже был вполне доволен результатами этой сделки.
  
   Так без угрозы срыва плана сборов, военкомат получил рулон ватмана и канцелярские принадлежности, новенький аппарат для внутренней связи, фанеру и по ящику дерево-стружки плиты и ДВП.
   Это для военкомата было целое богатство.
  
   Кроме этого с Василия Васильевича было взято крепкое директорское слово, обещание, что он, то есть завод, оплатит небольшую кучку счетов по приобретению деревянных реек, трёх письменных столов и двенадцати стульев.
   Прощаясь, они пожали друг другу руки и довольные друг другом, и особенно самими собою, расстались. Надо полагать, и об этом каждый из них прекрасно знал, что они расстаются, до очередных воинских сборов.
  
   И сейчас, возвращаясь к себе в военкомат, Максим думал о том, что такие
   сделки, где покрупнее, где помельче, совершаются по всей стране. Василий
  
   Васильевич оплатит счета из заводского, государственного кармана, а военкомат, который вышестоящее начальство ничем не обеспечивает и не снабжает, но при
   этом требует невозможное, через Максима, который сейчас, попросту внаглую
   использовал своё служебное положение, тоже, кое-что незаконно, приобретёт для себя.
   И такое происходит везде и всюду, в разных сферах человеческой деятельности.
   Работникам торговли платят мизерную зарплату, потому, что знают, что они хоть и вынужденно, но всё равно всегда и везде украдут, обманывая, обворовывая и обвешивая, как это всегда и было, доверчивого покупателя. И люди, как правило, мало задумываются вот о чём! Ведь это самое слово "торговля", только для простого обывателя, невежды, который ни в чём и никогда не пытается разобраться, звучит очень заманчиво, загадочно и даже таинственно! Ну, как же...! Торговля - двигатель прогресса...! А "торговля" то, есть не что иное, как практически неподконтрольное никому и ничему, но всё же узаконенное, каким-то непонятным для многих образом, обыкновенное воровство. Слова "торговля" и "прибыль" - это синонимы. Если человек торгует честно, то в лучшем случае он останется, как говорится "при своих интересах", то есть, без прибыли. А в худшем, будет работать себе в убыток. Но в торговле это недопустимо вообще, что бы работать без прибыли, а уж тем более себе в убыток! Это попросту - анахронизм...! А поскольку честная работа прибыли не приносит, то это означает только одно.... А именно, чтобы всё-таки иметь прибыль, надо работать нечестно. То есть, другими словами, покупателя надо обвешивать, обсчитывать, обманывать его, "втюривая" или "всучивая" ему под любым предлогом, некачественную, а нередко, просто даже опасную для здоровья продукцию, ну и так далее, тем паче, тем более. И чем круче, "ширше", "глыбже" и крупнее воровство, обман, обвес и обсчёт покупателя в торговле, чем круче и больше прибыль у продавца.
  
   Торговля, воровство, прибыль, - это звенья одной цепи, это - один грязный клубок, которому, к большому сожалению, люди до сих пор, не могут или просто не хотят найти, какую-то другую, разумную альтернативу...! А жаль...!
   По мнению Максима, но тоже, только до определённого момента, такой разумной альтернативой, абсолютно неподконтрольному бандитско-воровскому рынку, могла бы стать, прогнозируемая, грамотно управляемая, прозрачная для
   общества, разумная государственная торговля. Но для того, чтобы
   организовать и создать такую торговлю, то есть саму систему, этому
  
   государству, надо много было бы работать, потеть, напрягаться и трудиться. И
   ко всему прочему, ему надо было бы, много учиться, чтобы заиметь и обладать
   этими большими и глубокими знаниями во многих областях экономики. Да и в других областях, как ни странно, тоже...! И потом, это же ответственность перед народом за перекосы и ошибки, допущенные в организованной тобой системе-торговли. И ответственность, немалая. А это уже не шуточки. Но, по всей видимости, нести эту ответственность перед нашим народом, нашему государству не очень то и хочется. Гораздо легче, всё творимое сейчас в торговле безобразие, списать за счёт плохой работы, какого-то неодухотворённого, какого-то мифического, неосязаемого рынка, и спихнуть все беды на него.
  
   Сегодняшний, "неуправляемый" (вроде бы никем и ничем..., но только вроде, а не на самом деле...!) торговый рынок - это воровской притон. Торгаши, это, как правило, алчные люди, без стыда, без Совести и морали. В их задачу входит только одно..., - личное обогащение за счёт обмана покупателя, а вовсе не желание и не стремление сделать, или дать что-то хорошее, этим же самым покупателям, то есть - людям. И чем выше должность торгаша, тем больше, его воровская прибыль.
   И очень глупо и смешно выглядят некоторые политиканы - фантазёры, которые в своих просьбах-обращениях к торгашам, призывают их к ведению честной торговли, на благо покупателя, а "бизнесменов", призывают к ведению здоровой конкуренции. А торгаш, он и есть торгаш, и он им останется навсегда...! И в ответ на эти воззвания и призывы, торгаш неизменно поступает, как тот кот: - "А Васька слушает, да ест...!" Обращаться к этим ребятам, - это всё равно, что упрашивать, увещевать, но теперь уже совершенно другого кота, а именно, рыжего, наглого, циничного и вечно ненасытного котяру, по кличке Чур-ба-Лис, - чтобы он, не ловил и не кушал, маленьких, сереньких и беззащитных мышек....
   И вся эта "здоровая конкуренция", (это Вам не безобидное советское "соц. соревнование"...) заключается только в одном: - это кто кого из "благородных конкурентов" быстрее всего сожрёт, причём, со всеми потрохами, без каких-либо джентльменских договорённостей, правил и законов.
   А поэтому, все эти "душещипательные" призывы политиков-духариков, к тому, чтобы в наше время, торгаш работал честно, а конкуренты "благородно", по меньшей мере - бесперспективны, несостоятельны и неосуществимы.
  
   Работники фабрик, заводов и других всевозможных контор по
   изготовлению всёго и вся, в том числе, рогов и копыт, также компенсируют свою
  
   маленькую зарплату тем, что вынесут с завода всё, что им надо и даже то, что им
   совершенно не нужно. И рога и копыта и хвосты в придачу...!
   А что делать...? Жизнь такая вокруг! Кормить то семью надо...! И вот такая "интересная" политическая линия наблюдалась и наблюдается до сих пор, у нашего уважаемого руководства нашим государством. Воруй Вася сколько
   хочешь, только сильно не зарывайся, и не попадайся в объятия, нашего "справедливого" закона!
   Максим очень хорошо понимал, что быть вне политики, значит, быть
   полуфабрикатом. Вроде и съедобный, а вот есть нельзя. Вроде, как и живёшь, а
   толку никакого нет, поскольку напоминаешь живой труп. И всё за тебя решает неизвестно кто. Вернее, чёрте кто...!
   Ну, а как, этому разнесчастному человеку, который обманут абсолютно со всех сторон, реализовать себя. Пусть хоть в малой, хоть в большой политике? Как с пользой для дела участвовать в общественной жизни страны? Как ему быть и как поступить? Вот вопрос из вопросов...!
   К какому движению, к какой партии примкнуть? Их сейчас столько развелось! Как собак нерезаных.
   Не могут же они быть все одновременно одинаково справедливыми, во всём правыми, и единственно верными, последовательно отстаивающие интересы своего народа. Так не бывает. Истина всегда в одном экземпляре. Истина всегда одна. Даже двух не может быть. А они все, десятки всяких разных партий и движений в стране, претендуют на эту самую Истину. Причём взахлёб и до поросячьего визга, до соплей. Такого тоже не может быть. Значит все они, кроме одной единственной, обманывают народ, попросту пудрят ему мозги. И народ это кушает. И пудру со своих мозгов стряхнуть никак не может. Уже прилипла, прикипела.
   Но как эту партию, движение точно определить, как её угадать и не ошибиться в своём выборе, Максим, честно говоря, не знал.
  
   В социалистически - коммунистических идеалах вроде бы все (или большинство...) разочаровались, так и не добравшись до этого светлого будущего (хотя здесь нужно сказать, что как раз, именно здесь то, и была, достойная идеология, и достойные, светлые идеи, которые очень даже возможно, ещё и возвратятся к нам назад, в своё время, и всё вернётся на круги своя). И
   что реформы надо было проводить не во всей стране сразу, целиком, применяя
   убийственную для большинства населения шоковую терапию, а выборочно, очень грамотно и ювелирно, начиная в наипервейшую очередь с самой КПСС.
  
   Ну и естественно, страна, основательно разочарованная в социализме, (проводимая под руководством того же Запада и заморских "друзей"...) взяла да и забросила идею всеобщего счастья на задворки. И, скорее всего, напрасно. А может просто, устала идти к нему. И которое ко всему прочему, всё время удалялось, как горизонт, для достижения которого, то есть конечной цели всеобщего похода, у правителей не хватило физических силёнок, или просто ума. А "модное" сейчас капиталистическое движение в стране, Максима, мягко говоря, совсем не привлекало. Потому, как он, за этим, действительно оголтело-диким капитализмом, (но почему-то с человеческим лицом...!?) видел только, оскаленную морду взбесившегося, и к тому же ещё, очень голодного волка, который готов загрызть любого и слопать всех подряд, кто встанет у него на пути, а не только, бедную и подозрительно доверчивою Красную шапочку и её подслеповатую, добрую, толстушку бабушку. Причём без соли, перца и аджики.
  
   А ведь всё это теперешнее "безобразие" и партийная свистопляска в
   стране происходит, либо от их большого скудоумия, этих самых партийцев, либо, от их большущей подлости и ещё большей их, гнусной и уродливой безнравственности.
   Максима частенько подмывало предложить кому-нибудь из этих
   хитромудрых, транзитных "вождей", создать ещё одну партию, партию "Алкоголиков, нищих и бездомных...". И здесь Максим был абсолютно уверен в
   том, что эта партия была бы самая массовая из всех уже существующих. И все
   остальные партии, в том числе и "правящие", ей в подмётки не сгодились и в пыль бы не попали...!
  
   Максима всегда интересовали два слова, их значение и взаимосвязь - "государство" и "народ". Вот, государство, это что...? Это и есть весь народ...? Или народ, это и есть это самое государство? Или это абсолютно разные понятия, которые никаким образом не связаны межу собой крепкими узами? И что первично, народ или государство...!?
   Максим был уверен, что на Земле, первичен народ, а еще первичнее Человек, а потом лишь только, государство.
   И когда любой кликуша, любого ранга и положения, обещает Вам сделать государство лучше, сильнее, богаче, знайте, этот человек не думает о Вас, и Вы
   никогда не будете жить счастливо и достойно. Он думает лишь только о себе самом, потому, как он думает о государстве, с которым себя и отождествляет. И у этих, очень хитрющих чинуш-пройдох, получается, почти как по Маяковскому: -
  
   "Когда я говорю о государстве - подразумеваю себя! Когда я думаю и говорю о себе - подразумеваю государство...!" То есть он думает исключительно о себе, о своих ненасытных потребностях, а не о Вас конкретно, дорогой Вы мой, а уж тем более, не обо всём, для него таком, непонятном и "абстрактном" народе.
  
   Народ для них всегда был, есть и будет, всего лишь только сырьевым ресурсом, бесплатным и бессловесным донором, за счёт которого, эти паразиты жили, живут, и будут продолжать жить и дальше. Вернее, намерены жить....
  
   И наблюдая общую жизненную картину, Максим всё больше и больше приходил к выводу, что этот самый "народ" и "государство" совершенно разные вещи, абсолютно разные понятия. И они существуют отдельно друг от друга. Ну, по крайней мере, сегодня, в наше с вами время.
  
   Ведь каким показателем, и каким индикатором, можно замерить, проверить
   и определить, какое перед тобой государство - хорошее или плохое!? И, на мой взгляд, выяснить это, очень просто. А именно? Это, каким же образом и как, данное государство относится к старшему и младшему поколению, то есть к старикам и детям и как проявляет о них свою государственную заботу. Здесь
   государство так сказать, должно пребывать в двух ипостасях: в первом случае, оно обязано выступать от имени доброго, заботливого родителя, который с
   любовью растит и воспитывает своих детей, то есть молодое, подрастающее
   поколение. И во втором случае, когда оно будет выступать в роли благодарных уже взрослых детей, которые в свою очередь, с любовью, вниманием и сыновним сочувствием и состраданием относятся и ухаживают за своими престарелыми родителями, с тем, чтобы те могли вполне достойно закончить свою земную жизнь и спокойно, с полным умиротворением, уйти в мир иной. И
   это, на мой взгляд, нормально. Это есть один из показателей ХОРОШЕГО государства. А у нас нередко всё бывает наоборот. У нас, в нашем государстве, частенько обыкновенные собаки, принадлежащие "новым русским", живут в
   своих собачьих "конурах-хоромах", намного лучше, и намного более комфортабельней, чем многие наши Герои, участники Великой Отечественной войны. Те люди, которые завоевали Победу и возможность, нам всем жить на этом Свете, но почему-то не "заслужившие" у нашего государства возможность
   по-людски жить, хотя бы в конце своей жизни. Жить не в "общежитиях-ночлежках", а в нормальных домах с нормальными человеческими условиями.
   Ну а если этого не происходит и это так называемое "государство" не
  
   поступает так, как описано выше, а поступает с точностью всё наоборот или ещё, как-либо...! То тогда, такое "государство", не имеет никакого морального права считаться и называть себя таковым. А уж тем более справедливым, или ХОРОШИМ государством.
   А вот теперь настал, как говорят - момент истинны, когда необходимо решить, к чему и куда мы можем и должны отнести наше родное государство и как нам его звать и величать!? И решать эту, прямо скажем довольно несложную задачу, придётся Вам, мой дорогой читатель. Вы сейчас просто посмотрите вокруг себя, и Вам станет вполне очевидно и абсолютно ясно, на какое такое место, нужно поставить наше любимое государство и естественно конечно в первую очередь, тех, кто им управляет! И очень даже вероятно, что такого места для них, Вы не найдёте вообще!
  
   Максим понимал, что государство на данный момент, не есть весь народ, а
   только лишь маленькая кучка людей из этого народа.
   Кучка очень хитрых, медузообразных выскочек и, кстати, надо отдать им должное, достаточно умных (не мудрых, а именно умных) выскочек и прохиндеев, которые умудряются управлять всем народом, исключительно только от своего имени, и умело выдают это за то, что народом якобы они,
   управляют от имени всего народа. И даже более того, что народ мол, дескать,
   сам, непосредственно управляет самим собой.... - Ой-й... ребята! Не могу я
   больше...! Сейчас помру от смеха! И, как когда-то говаривал Сергей Воронцов, "Я от всего этого, просто уст-тю-сь" - И я тоже, не мудрствуя лукаво, скоро буду вынужден последовать его примеру...!
  
   Вот где, изощрённый, иезуитский обман!
  
   А этот разнесчастный, бедный народ, который в гораздо большей степени является обычной затемнённой толпой, в силу своего, всеобщего, тотального непонимания всего того, что происходит вокруг него, своей вековой необразованности и невежества, а так же, в силу имеющегося в его доверчивой голове, и даже в самой крови, гнилого, рабски - крепостнического менталитета, и который, до сих пор, ни о чём таком, даже не догадывается и не подозревает. Или очень и очень многие представители из этого народа.
   Ведь им, гораздо легче, просто "верить" всяким проходимцам и разного
   рода интеллектуальным идиотам и обманщикам, чем самим трудиться, приобретая необходимые знания, для того, чтобы разобраться во всех этих
  
   хитрых и довольно тонких, политических, экономических, социальных и юридических хитросплетениях. Придуманных, этим же "государством", то есть этими же самыми, бессовестными прохиндеями. А чем народ отличается от толпы...? Да в первую и наиглавнейшую очередь, своей образованностью.
   Тёмные, забитые, "средне" - образованные и обманутые во всём люди,
   неспособные понять и отличить Божий дар от яичницы, и кто есть кто в этой жизни, при этом никак не влияющие на собственную жизнь - это толпа.
   Образованные же и свободные во всех отношениях, грамотные люди способные разобраться в любом обмане и хитростях политиканов, и принимающие непосредственное участие во всех делах ими же образованного государства, и которые сами влияют на собственную жизнь - это есть Народ.
  
   В наше время, ответственность чиновников, желание с их стороны
   проявлять на самом деле настоящую, а не декларативную заботу о людях, уменьшается прямо пропорционально их повышению и продвижению по
   служебной лестнице.
   И при этом, абсолютно неважно, какую они занимают должность в управлении государством. Будь то обнаглевшее до предела, до победных соплей хамьё, из всевозможных разбойничьи-воровских налоговых,
   таможенных, гаишных, и других, подобных им служб. Или простой клерк, важно
   сидящий за окошком, какой-нибудь коммунальной конторы, по сбору "разумных" и очень "справедливых" налогов с обманутых, несчастных, и не всегда, даже просто сытых людей.
  
   И всё это, творится на фоне и при наличии кажущегося, очень мудрёного, искусственно созданного "изобилия" продуктов питания на прилавках
   магазинов, которые не по карману более чем 80% населения, (за счёт чего и которого и создано это липовое изобилие, и будь у людей те деньги, которые у них отбирает наше "справедливое" государство, в виде "справедливых налогов", и тому подобное, прилавки бы вмиг опустели, не осталось бы и запаха) или тот
   же министр, мирно дремлющий за огромным столом, у себя в кабинете.
   А в перерыве между дремотой в кабинете и уже спокойным и безмятежным сном дома, он напряженно соображает, как эти непонятные, мифические для людей 100% оплаты за коммунальные "услуги", растянуть почти до бесконечности, ну в худшем случае, хотя бы до 1000%. Народ, всё равно
   ничего не понимает и не соображает в наших экономических хитростях! От какой фиксированной суммы мы будем брать эти 100%, им никогда не разобраться!?
  
   Всё рано платить будут. Куда им деваться!? Будут пищать, как кролики, слабо сопротивляться, но при этом, всё равно будут идти прямо в открытую пасть, на съедение к огромному, прожорливому удаву. - "А мы, то есть государство, чтобы как-то немного успокоить наш народец, в ответ пообещаем ему защиту. Другими словами просто организуем для него хитрую и такую для очень многих не
   понятную "социальную защиту..."! И дело в шляпе.... Кстати, в ней они тоже никогда не разберутся и тоже, ничего и ни хрена не поймут и слопают всё это за милую душу...!"
  
   Ведь само слово "защита", по логике предполагает чьё-то "нападение". И если нас защищают от кого-то, то значит, стало быть, такое нападение существует на самом деле...!? Вот и давайте попробуем разобраться, кто же на нас нападает и от кого нас усиленно защищают?
  
   Нападение из-за границы исключается, потому как, у них у самих забот полон рот, хотя и намного меньше чем у нас. Им не до нападения на нашу очень нестабильную, социальную стабильность.
   Нападение со стороны инопланетян и всяких там космических "засланцев" тоже исключается, поскольку такое "нападение" ещё менее вероятней. Им тоже пока не до нас.
  
   Значит "нападающий" находится в пределах нашей собственной страны!?
   Кто же это такой!? Успокойтесь друзья мои...! Это точно, что это, не мы с вами. Тогда остаётся только один подозреваемый, который своими "нападениями" на нас, пытается всячески ухудшить нашу с вами жизнь. И выходит, что этот самый "нападающий", есть наше собственное государство, или те люди, которые называют себя этим именем и "творят" всё и вся, от имени этого государства. Так
   на хрена ж нам такое государство...!? Вернее, его правители. Постойте, постойте, одну секунду друзья! Ведь государство же, нас защищает!? Так...!? Именно для нас оно и организовало эту самую "социальную защиту"! Но от кого "оно" нас защищает...!? Выходит, что защищает от самого себя...!? И мы с Вами, чуть ранее так же выяснили, что это же самое государство на нас и нападает...!? Ох-ох-ох...! Ведь от всего этого, можно просто съехать с ума...! Но факт есть факт и ничего более! И как говорит правосудие этого же государства, - с фактами ребята (читайте - С нами) лучше не спорить! Бесполезно...! Затопчем...!
   И выходит, что у нас в стране действует очень простенький, но очень действенный принцип кнута и пряника! Государство, в нашем конкретном
  
   случае, выступает сразу в двух ролях, в двух разных ипостасях. Одной рукой, оно лупит кнутом свой же собственный народ, а после этого, уже другой рукой, суёт ему в физиономию, заплесневелый пряник. И как же всё это называется...!? Вначале организовать нападение, что бы потом организовывать защиту от этого
   нападения...! Это уже мало похоже на нормальное государство. Это больше напоминает гермафродит какой-то. И то и сё...!
  
   А ведь уже созданы и усиленно "работают" отделы, управления и даже министерство, которое будет правильнее называть, - министерством по реальному нападению и непонятной от кого защите, населения страны. Задействованы тысячи и тысячи людей в этом странном и очень туманном деле.
  
   И бредёт наш народ, по всё тем же грязным российским дорогам в "социальную защиту", искать "защиту", от тех, кто их "защищает", предварительно организовав само нападение. И, конечно же, ничего, кроме дули, или унизительной подачки, в виде обглоданной кости, никогда не получает. Не знаю как у Вас друзья, но у меня лично, от этой невообразимой дуристики, голова идёт кругом.
   И ведь такую "социальную защиту", мог придумать только наикруглейший глупец. Или обыкновенный высокозабравшийся идиот, который настолько не
   любит и презирает наш народ, что считает возможным поступать с ним, как ему
   заблагорассудится, и который уверен в том, что этот самый народ "схрумкает" всё, что бы ему они ни подсунули. Тот же хрен с квасом...!
   Но вы ошибаетесь "господа" хорошие, и ошибаетесь очень и очень сильно.
  
   Настоящее государство и его настоящие, порядочные представители,
   никогда не будут хитро, подло, втихомолку и из-под тишка, нападать на свой собственный народ, с тем, чтобы вполне сознательно и целенаправленно
   ухудшить его социально-материальное положение, после чего, очень громко, с шумом и визгом организовывать "защиту" от своего же нападения. Этого нормальное государство, делать никогда не будет. Оно не станет ни "нападать",
   ни подобным образом "защищать" своих граждан.
   Оно будет просто-напросто проявлять государственную и человеческую заботу, и будет на самом деле, элементарно заботиться о своём народе. Вот и всё...!
   Кстати, Максим задавал руководству Управления по социальной защите
   простой вопрос - "Скажите уважаемые, от кого вы нас защищаете...?" - и эти
  
   руководители не смогли внятно, толково и вразумительно на него ответить...! Точно так же, как не могут ответить и объяснить очень многие "демократы", что же это такое..., - Свобода и демократия...!
   И ведь во всей этой, описанной выше вакханалии, совершенно нет ничего нового! Всё, как всегда...! Теперешние правители "местного значения", ничего нового, чтобы улучшить жизнь людей не придумали. Более того, они этого не хотят и не собираются делать и в будущем.
  
   Сегодняшние правители, - это зеркальное отражение, с несущественными, не играющими никакой роли отличиями, от всех тех управленцев, которые руководили страной или странами до них, до них и ещё раз до них. То есть,
   всегда...! Подавляющее большинство людей в этом мире, всегда жили и вели
   своё полуголодное, или просто голодное существование. До сих пор...!
   И этим полуголодным большинством, всегда, во все времена, от сотворения мира и по сегодняшний день, управляло, управляет, и по всей вероятности будет ещё долго управлять, сытое и ни в чём, кроме духовности, не нуждающееся меньшинство. И которое, кстати, я в этом убеждён, абсолютно не заинтересовано, как и в далёкие времена, так и сегодня, в том, чтобы это
   большинство, то есть это мы с Вами друзья мои, были просто по-человечески
   сыты, не говоря уже, о чём-то большем...! "Они", как раз и хотят и добиваются того, чтобы народ жил впроголодь, зависел от "них", нуждался в "них", и всегда, всю свою жизнь надеялся только на "них", и ни на кого больше. Но при этом работал на "них", работал, работал и работал. А потом, так и не дождавшись ничего хорошего, спокойненько помирал....
  
   Всегда, во все времена, существовал только один способ управления - и это способ управления, а значит и безусловное подчинение народа, который постоянно находится, в полуголодном и бесправном состоянии, действует и сегодня. И абсолютно неважно, как он, этот способ будет называться, какое иметь "имя"... (будь то "тирания", "олигархия, "анархия", "демократия", или та
   же "монархия"!) и под каким очередным "соусом" его будут преподносить народу.... Сама суть от этого не меняется, она, как всегда остается, к большому сожалению, для большинства - неизменна. Другого просто, никогда не было!
   Потому что не было - никогда...! И "они", знают только этот способ, "они" привыкли к нему, и он "им" очень даже нравится...! Ведь сытым и свободным
   человеком, управлять совсем даже не просто, а вот голодным и во всём
   нуждающимся, ох, как намного легче....
  
   И этот метод управления людьми стар, как и сам наш мир...! Другого способа правители никогда не применяли, никогда его не знали и что самое главное, знать, а уж тем более использовать его, они не хотели, и не хотят, и по
   сей день. То, что они делали тогда и делают сейчас, их вполне устаивает. Но только "их", а вовсе не всех Нас. Менять они ничего не хотят и никогда ничего к лучшему, кардинально менять не будут...! Поверте мне!
   Поэтому те, мягко говоря, наивные и вечно обманутые, глубоко несчастные люди, которые сидят и ждут каких то перемен в сторону улучшения, никогда этих перемен не дождутся. Так же, как не дождались ничего хорошего (а они тоже надеялись и ждали всю свою жизнь) или какой-то своей лучшей доли их родители и деды, их прадеды, пра-пра-пра... ну... и так далее и так далее и так далее.... Обидно, друзья мои! Ох, как обидно....
  
   И вот, "облагодетельствованные" таким образом, любимым и очень "щедрым" государством, такой же, очень "разумной" и "справедливой", но при этом, такой нищенской пенсией и заработной платой, которую бы, даже просто уважающий себя простой русский "бомж", живущий в подвалах Лубянки, не стал бы получать, посчитав "это" за оскорбление своей, пусть хоть и бездомной, но
   всё же его, российской чести и достоинства. Не говоря уже о прочих слоях населения, нашей вечно горемычной матушки России.
  
   А вот желание при всём при этом думать только о себе, о своём личном благе, у этих "голодранодушных" "господ", увеличивается строго в обратном порядке.
  
   Максим понимал и видел, без всяких там лживых социальных опросов населения, что этому самому населению, живется в своей собственной стране, очень и очень плохо. И самый легкий, но в то же время самый верный и точный способ определить, как живётся народу, это просто внимательно послушать - люди поют или нет...!?
   Слышны ли по вечерам, за празднично накрытым семейным или дружеским столом, красивые, задушевные русские и другие песни из окон домов, или не слышны...!? Речь не идёт об эстрадной шизофрении и какофонии. Это "искусство" к народному искусству, к народной песни, никак не относится.
   И вот если народ с удовольствием поёт, то это значит, люди живут
   хорошо. А если не поёт - то живут плохо. Безошибочный индикатор! И тогда народ замолкает, ему не до песен. Народ находится в задумчивости, народ думу
  
   думает. А мы то хорошо знаем, чем эти думы, могут и, как правило, для всех заканчиваются....
   Выйдите сами вечером на улицу, если конечно не боитесь, что Вас очень
   даже возможно, без всяких затей, могут на ней убить, а проще говоря укокошить, представители бандитско-криминальных структур, а проще говоря "криминальные отморозки", которые ни в грош ни ставят ни людей, ни страну, ни её руководство (это руководство, хоть охрану имеет и даже спит вместе с нею, а вот мы, - нет..., не имеем...) и которые с большой колокольни, наплевали на все эти "государственные" законы. И они, убьют человека, просто так, не мудрствуя лукаво, от нечего делать (или случайно подвернётесь...) и от "большого порядка" в стране. Походите и послушайте - поёт народ или нет...!? Уверяю Вас, что никаких песен Вы не услышите. Гробовая тишина! Затишье.... Как перед бурей.
  
   Максим приобрёл определённый жизненный опыт и уже с его высоты и позиций, многие вещи оценивал совсем по-другому, совсем не так, как оценивал их раньше. Он уже точно знал, для чего был выдуман и вбивался в сознание людей разными умственно облегчёнными "кваземодами", пресловутый
   "плюрализм мнений" и "новое мышление". Он уже знал истинную цену псевдо-горе-демократам, и бандитско-разухабистой "демократии" в целом. Он уже хорошо знал настоящую цену, "рыжим, лысым и седым". Для чего и для каких целей внедрялась и культивировалась в стране так называемая
   многопартийность, выдаваемая за панацею от многих людских бед и несчастий. И что эта самая многопартийность, сыграла очень существенную роль в жизни людей, но отнюдь не положительную, а как раз наоборот, резко отрицательную или даже катастрофическую.
   Людей раскололи на партии и подпартии, на комитеты и подкомитеты, на первый и второй сорт. Людей растащили по разным углам и кухням, заставив их,
   собачиться друг с другом и отстаивать только свои, единственно справедливые, "истинные" взгляды, интересы и ценности. Наступила нескончаемая, кухонная гражданская война. Людей элементарно лишили, простой надежды и уверенности в завтрашнем дне.
   И когда-то лихой, крылатый девиз мушкетёров - "Один за всех и все, за одного...!", к большому сожалению у нас не прижился и не нашёл своего места. Людей, с вполне определённой целью и по понятным причинам, заставили жить
   совершенно по другим меркам и понятиям. А именно: - Никто никому не нужен, никто никем не дорожит, каждый против каждого и каждый против всех...! Делай деньги, пей "каку-колу"...!
  
  
   И всю эту галиматью, и несуразицу, все эти политические хитрости,
   интриги и гнусности, несчастный, но доверчивый народ, принял за так называемую "настоящую" демократию и до сих пор продолжает бездумно спорить, кто из них прав и какой "вождь" и партия самая главная и самая нужная.
   Они никак не могут взять в толк и поверить тому, что спорить далеко не
   всегда полезно, а как раз наоборот зачастую, очень даже вредно. Что спор далеко не всегда рождает Истину, как это утверждают многие высоко интеллектуальные глупцы, или просто хитрецы, а наоборот, гораздо чаще рождает раздражение, непонимание, и, в конце концов, ненависть к тому, кто с ним спорит.
   Людей сознательно, целенаправленно разобщили и разъединили с одной единственной целью, и как раз, вовсе не для того, чтобы они ощутили себя "свободными" членами "демократического общества", и были по-человечески
   счастливы в этом обществе, а только лишь для того, чтобы ими было легче управлять. Только для этого! Ни для чего другого....
   В дело было запущено старое, как мир высказывание, - "Разделяй и властвуй...!". И Максим, сейчас видел и понимал, что это, очень древнее высказывание, какого-то очередного, хитроумного и очень давно жившего "великого мужа", действует в полной мере и по полной, кем-то заблаговременно, запланированной, утверждённой и постоянно внедряемой в головы людей, программе.
  
   И к "родному", во многом уже на самом деле ставшим "голубым" и давненько "не мытому" телевидению, теперь у Максима, тоже было своё,
   отдельное, личное отношение. И так же во многом, весьма и весьма, мягко говоря, отрицательное.
   Он очень редко включал телевизор. Просто не мог смотреть и слушать то, о чём там вещали разного рода "свободные" от своих же собственных мозгов, большинство, шепеляво-картавых и плохо говорящих на русском языке телеведущих. При этом, напропалую уродуя, наш прекрасный русский, - разговорный и литературный язык, и которые, наперегонки друг с другом, или как
   будто за ними, всё время кто-то гонится с дубиной, чтобы звездануть их и по без того пустой голове, рассказывают и демонстрируют нам разные мерзости, происходящие в собственной стране, и заодно, во всём мире тоже.
   После каждого такого телевизионного просмотра, у Максима начинала
   сильно болеть голова, и он чувствовал себя так, как будто его вываляли в грязи.
   Даже после того, как выключался телевизор, Максиму ещё какое-то время
  
   казалось, что с экрана медленно стекает липкая слюна, этих полусумасшедших ведущих и дикторов, кровь с разложившихся трупов, вперемешку со струпьями и
   гноем, какой-то яд сопливо- зелёного цвета и всякого рода другая пакость и непотребность, порнографического содержания. А под всей этой дрянью и мерзостью, гордо лежит, тоже зелёная, похожая на лягушку или жабу, сто долларовая купюра с портретом "дядюшки Сэма".
  
   Максим иногда представлял себе бедолагу Карла Маркса, вдруг ожившего в наше время....
   Оглядевшись вокруг себя и уразумев, что сейчас творится вокруг него, он бы, конечно же, понял и осознал, что его высказывание по поводу опасности, которую якобы несёт в себе религия - детское, невинное заблуждение. И ему, наверное, за это, стало бы очень и очень стыдно.
   Но, затем, присмотревшись ко всему происходящему ещё более внимательно, и поняв теперь уже всё до конца, он пришёл бы в неописуемый ужас, и ему, от всего этого, наверняка бы захотелось, опять, поскорее, ещё раз быстренько помереть. Такое не то, что невозможно выдержать и пережить, но это для него, в своё время, невозможно было бы даже представить в кошмарном сне!
   Ведь когда он писал свои труды, и конкретно "Капитал", он тогда имел в виду совсем другое, а не то, что он, увидел бы сейчас, в настоящее время.
   Видимо очень многие, плохо, не качественно и, надо прямо сказать, без особой любви, читали его работы. И действовали, совсем не по сценарию написанному им, самым первым и самым великим марксистом, (не берём во
   внимание Иосифа из Египта) из всех марксистов на земле.
   И это, "величайшее" произведение, под кодовой кличкой "Капитал", так никто внимательно, кроме конечно одного Петьки, ординарца Василия
   Абрамовича, не прочитал и не изучил. А читал он его, здесь надо прямо и откровенно сказать, действительно, с очень даже, большущим смаком.
   А вот, как конкретно изучал "Капитал" Петька, Карлу Марксу рассказал один, из его, никем не понятый, и так до конца и несостоявшийся, но очень преданный "великой" идее, горе-последователь-марксист.
   И таких горемык, неудачников-марксистов, очень и очень много! Блукают бедолаги, по всему белому свету. И у нас, их тоже, полным-полно!
  
   Короче, ближе к делу, господа капиталисты! Потому, как время, - деньги...! И без всякой там "прибавочной стоимости...."
  
   Как-то Василий Абрамович подходит к Петьке и говорит ему: - Петька, а почему ты до сих пор, сукин сын, не женат...!?
   - Тот отвечает - Так не на ком жениться Василь Абрамыч!
   В дивизии, только одни мужики, как жеребцы в конюшне! А я, не из этих.... Ну, не из тех у которых ориентир сбит на сто восемьдесят градусов. Причём сбит дважды. Второй раз сбился, когда они на своё же, на мужицкое племя ополчились. Ладно бы уже на баб...! Им к этому не привыкать. А то своих же родных мужуков, к своей поганой упряжке пристёгивать начали. А я к ним, ну, никак не отношусь. Я так...! Больше по плотницки, по печному, кому морду
   начистить. Ну, там шашкой помахать с похмелья. Так что жениться не на ком Василь Абрамыч.
   - А..., как насчёт Анки...!? - отчего-то задумчиво и негромко спрашивает начдив.
  
   - Так она ж не невеста, она ж пулемётчица...! - удивлённо бросает Петька.
  
   - Ну, так и что, что пулемётчица! Пулемётчица, что, не человек что ли...? Она не
   только человек, она ещё и друг человека...! - делает мудрое, жизненное наблюдение начдив - И она не всегда только очередями стреляет. Иногда бывает, что и дуплет случается.... Знаю, потому, как сам пробовал.
Поэтому, я и хочу передать боевой, не единожды "проверенный объект" тебе, в надёжные, революционные, не раз обагрённые вражеской кровью руки.
   В общем, Петька, такие пироги корешок, тебе надо жениться на Анке. И не спорь и не пререкайся со мной. А то в "холодную" вмиг посажу.
  
   - Ну, хорошо командир. Не выгодно мне теперь, с тобой спорить. Не время ещё...!
   И сейчас, хоть ты тресни, но всё равно плетью или даже соплёй, обуха, не перешибешь...! Жениться так, жениться! Где наше не пропадало...! Лишь бы только, она меня, от дел и от учёбы не отвлекала.
  
   После разговора со своим адъютантом, Василий Абрамович подходит к Анке и говорит теперь уже ей:
   - Анка, ты знаешь моего ординарца Петьку?
  
   - Это тот сморчок, который всё время крутится возле Вас!? - вопросом на вопрос отвечает Анка.
  
   - Он вовсе не сморчок товарищ боец! - обиженно роняет начдив - Он мой друг и
  
   боевой товарищ! Мы с ним, всю Гражданскую вместе воюем, и вместе, сообща, наш родной и любимый 3-й Интернационал, от врагов мирового империализма, хоть и с большим трудом, но обороняем.
   И Петьку я очень хорошо знаю. Знаю его мерзавца, на что он способен, потому, как вместе по "жалмеркам" бегали. И вот именно поэтому, я усиленно рекомендую его тебе в женихи. Он кстати не женат. Да и ты тоже....
  
   - А может и вправду замуж выйти...! - мечтательно тянет, потягиваясь всем своим крепким телом Анка - Тем более что Вы его так хорошо характеризуете, ну..., как мужика. А то после Вас, Василь Абрамыч, одна ток, чесотка и осталась!
  
   В ответ, на замечание Анки по поводу чесотки, начдив Василий Абрамович, почему-то скромно промолчал.
  
   В общем, Петьку и Анку, Василий Абрамович окрутил, и на их свадьбе гуляла вся лихая дивизия.
  
   Проходит дня три и к Василию Абрамовичу подходит Анка, и вся очень взволнованная, говорит ему:
   - Василь Абрамыч! Вы же мне говорили, что Петька, Ваш боевой товарищ, крутой
   такой мужик. Да, и вообще...! И ещё, что Вы с ним много баб ублажили. А что
   получается на деле...!? За эти три дня, он ко мне ни разу не подошёл, а не то чтобы хотя бы разок, хорошо отлюбил. Не трахает он просто меня, и всё тут!
  
   Василий Абрамович очень удивлённо восклицает: - Да ты что такое говоришь Анка!? Поверить трудно! А чем же он проходимец этакий, занимается, что он вообще делает?
  
   - Да вот в том-то и дело, что ничего не делает. Всё время сидит на кровати и "Капитал" читает.
  
   - "Капитал" говоришь, читает!? Вот дурень-то...! Будто у него после свадьбы нет более интересного занятия!
   Ладно, хорошо Анка, я к вам приду и с ним поговорю, как мужчина с мужчиной. Пропесочу его, как следует.
  
   Вечером начдив пошел к молодоженам домой....
  
   В окошко посмотрел и видит. Точно, Петька сидит на кровати и читает "Капитал". В это время, к Петьке подходит Анка и садится с ним рядом. Начдив наблюдает дальше. Петька кладёт свою руку вначале на коленку Анке, а затем руку медленно продвигает всё выше и выше, туда, где эти самые ноги сходятся.
   Василий Абрамович, как воспитанный и культурный командир, не стал подглядывать за молодоженами до конца.
   Всё было и так ясно. Сейчас Петька даст Анке бой. И притом, скорее всего, очень жаркий, пролетарский бой...!
  
   На утро, в кабинет к начдиву врывается Анка и кричит: - Василь Абрамыч!
   Вы же обещали пропесочить Петьку, а сами не пришли! А он как не трогал меня, так и не трогает.
  
   - Как так не трогает Анка!? Ты меня извини, но я случайно сам вчера видел вечером, как он вначале положил тебе руку на коленку, а потом полез дальше к тебе под юбку. Всё...! Я понял, что сейчас, у Вас "это" дело, будет в шляпе....
  
   - Вот-вот... полез, а для чего спрашивается...!? - уже просто не сдерживая себя, орёт бедная, давненько "нетронутая" Анка. - Вам надо было досмотреть всё до
   конца, а не уходить раньше времени. Главного то, Вы и не увидели!
   Правильно, Петька, все эти дни лезет рукой ко мне под юбку, и даже дальше
   лезет, но только для того, чтобы просто свой палец обмакнуть..., и... перевернуть страницу. Вот и вся любовь...! А после этого, он опять продолжает,
   читать свой "Капитал"...! А Вы знаете, с каким нетерпением я жду, когда Петька прочитает следующую страницу, и ему надо будет снова её переворачивать!? Ох, как же тяжело быть Анкой-пулемётчицей! Ээ-эх! Жизнь моя индейка! Ну, хотя бы так...! С паршивой овцы, хоть шерсти клок...!
  
   Вот так наш Петька и стал, несгибаемым и даже в какой-то мере, марксистом со смаком....
  
   Но мы с Вами что-то немного отвлеклись. Продолжим.
   Так вот, именно современное телевидение, это на самом деле, самый, что ни на есть, высококлассный и высококачественный опиум для народа. Яд, почище яда гюрзы или кобры. Действует на сознание человека наверняка, без ошибок и без каких-либо серьёзных сбоев.
   После него, человеку уже не хочется быть просто человеком. Ему
  
   хочется быть "хомо сапиенсом", и только "супер", а именно "суперменом", или "супервумен". То есть ему, уже хочется только убивать, грабить и насиловать всех подряд. Можно женщин, да и заодно и мужиков можно тоже. Для разнообразия...! Ты же "супер"! Резать и расчленять живых людей, обманывать, водить их за нос, засовывая свою совесть в самое непотребное место, пить, гулять и просто по скотски проводить время. Вот это да...! Вот это жизнь! Классно, прикольно, клёво! Ну, просто один адреналин в остатках захламлённых мозгов, вместе с таким загадочным и мало кому понятным драйвом. Нет проблем чувак...! Да и, в общем, то, зачем вхолостую "лохматить", какие-то там ненужные и непонятные для многих слова. Сказано ведь тебе, просто "супер", "клёво, "прикольно" и всё...! Не напрягайся сильно парень! Это вредно для твоего, уже в конец подорванного такой жизнью здоровья. Время то бежит! Его не догнать.
   Поэтому "оттянись супермен" на полную катушку, и потусуйся, как грязная колода игральных карт, в пределах рокового, но отчего-то, очень дурно пахнущего гламура, по полной программе. Залей свои "паморки" "правильным"
   пивом и "палёной" водкой, (можешь фирменной и дорогой, разницы, всё равно
   нет никакой) и не забивай свою "крышу", или ещё проще свой дырявый "чердак" чем-либо, а уж тем более, какими-то непонятными, сложными и поэтому, никому не нужными словосочетаниями, сложенными из сквозняка в твоей собственной башке! Так можно и последние мозги потерять, когда у тебя, наконец-то эту "крышу" снесёт. Выдует подчистую! "Калган" твой, просто опустеет и осиротеет без мозгов. А может, они им то и не нужны вовсе!? А...!? Или нэт...?
  
   Наше сегодняшнее телевидение, очень напоминает сточную канаву, или грязную, вонючую помойку, над которой, контролируя всё и вся, весь этот
   смертоносный "вещательный процесс", неустанно кружит, противно каркающее
   вороньё, в лице "хозяев", "владельцев", "совладельцев" и "учредителей" и их безмозглых, бессовестных подпевал, так называемых дикторов, ведущих и телеведущих, которые и "вещают" про все эти, помойные дела.
  
   И всем нам надо понимать, что чем больше времени, существует какая-либо
   программа или телепередача на экране, тем больше она приносит вреда людям, что в свою очередь, очень даже вполне, устраивает этих "помойных хозяев". А некоторые ведущие таких телепрограмм, у всей страны, в буквальном смысле, прямо на глазах, заметно для людей, просто стареют на своих телепередачах.
  
   Когда-то давным-давно, начал вести её крепким мужиком, а сейчас уже старый,
   маразматический человек. Как подтверждение и как пример этому, может послужить телеведущий программы и сама программа - "Барабан фортуны...!"
  
   А вот программы, которые действительно нужны и полезны людям и которые случайно, по ошибке, по недосмотру "хозяев" попадают, или прорываются на телеэкран, через какое-то непродолжительное время, быстренько исчезают с экрана, без каких-либо объяснений причин этого исчезновения, со стороны владельцев каналов.
   Мне думается, что одной из таких, очередных, на "вышибание" программ, является, на мой взгляд, довольно острая и свободная, а потому "неудобная" для власть имущих, передача, - "Прошу сатисфакции...!", ведущий Влад
   Скворцов, который, по-видимому, на самом деле, искренне думает и переживает по поводу всего того, что вытворяют различного рода мерзавцы, с нашим народом. А такие ведущие и такие программы, "хозяевам" не нужны. Опасны они.
  
   И если бы Максим имел такую возможность, то он, во всё наше "свободное"
   (читай расхристанное и разнузданное до самых дальних пределов...)
   телевидение, с его сатанинской, оболванивающей людей рекламой, ввёл бы не просто цензуру, а самую настоящую, драконовскую, но справедливую цензуру.
  
   Человек рождается, живёт и умирает в обнимку с этой самой цензурой, подконтролен кому-то, со дня своего рождения, и никому и в голову не приходит мысль о том, чтобы заняться процедурой, по освобождению его от этого
   "нехорошего", тяжёлого бремени, и сделать его "свободным"...! А здесь, ну как же...! Свобода во всём и везде должна быть.... Свободу то, они понимают по-своему. На свой, "специфический" лад. Никто из них, не способен понять одну простую вещь, это то, что никто и никогда, ни один правитель, ( а уж тем более телевизионные болтуны всех мастей ...) будь он, хоть трижды "семи пядей во лбу", ( это ни в коей мере не может относиться к нашим политиканам...) не сможет дать Свободу не только всем гражданам страны, но даже не сможет дать её всего-навсего, одному единственному человеку, по определению! Потому что нельзя дать то, чего у тебя самого НЕТ...! Потому как любой правитель, любой политик при всей его кажущейся для людей свободе, - сам НЕСВОБОДЕН...! Его так называемая Свобода, это его большое заблуждение, это его горькая ИЛЛЮЗИЯ...!
  
   И вот это, так называемое "свободное" телевидение, да, кстати, и
  
   большинство средств массовой информации тоже, под любым предлогом, под
   любым соусом, пытаются избежать какого-либо контроля, за своей, такой, ну очень уж необходимой для всех людей, "творческой деятельностью". И в наше
   время, это они делают с большим успехом. Ну, как же...! Свобода...! Свобода
   слова и печати! Гуляй Вася...! Ешь опилки...! И спешно гни подковы, для своего неуловимого счастья...!
   "Пипикать", почти через каждое слово, (они же культурные люди, и понимают, что к чему...!) заглушая обыкновенный уличный мат и нецензурную брань, которая разносится по всей стране.
   Показывать голые задницы во весь экран, (ну, чтобы детишкам было удобнее рассматривать... детали).
   Демонстрировать обыкновенное порно, (и "глубокомысленно", напрягая последние остатки, своего уже ржавого ума, спорить при этом, где же кончается эротика и начинается порно...? Ну "игде" же эта грань...!?) и всю эту мерзость и непотребность, умудряться называть свободой. И причём взахлёб, брызжа везде слюной, никого при этом не слушая. Ну..., специалисты же они! Профессионалы высокого класса...!.
  
   Нет, это никакая ни свобода друзья. Это, просто-напросто ложь и обман, неприкрытое хамство, и грязное воровство. Этим глухарям, не знакомо такое
   понятие, как элементарная порядочность, а уж тем более, личная скромность. И
   они воруют у нас с Вами, нашу человеческую Нравственность. Нашу Совесть. Нашу с Вами Духовность!
  
   Максиму частенько в голову приходила мысль предложить этим телевизионным "холуям-хозяевам", назвать и даже переименовать,
   телевизионный канал, в канализационный канал.
   И Максим был уверен в том, что такой канал, в полной мере, на все сто процентов, соответствовал бы, своему сегодняшнему предназначению.
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 46.
  
   "Краевая партконференция".
  
   Максим по всей вероятности относился к категории людей, которые не могут и не хотят долго находиться на одном и том же месте, в одной и той же житейской среде.
   Ему надо было регулярно, и было просто необходимо, менять обстановку, менять среду своего обитания. Приблизительно, как и рыбке менять воду в своём аквариуме.
   Ему очень сильно и жизненно необходимо, требовалось какое-либо движение. И если это, по каким то причинам, независящим от Максима не происходило, он начинал чувствовать себя очень неуютно. Максим становился неуверенным в себе, раздражительным и злым. Он начинал задыхаться в этом старом, застоявшемся, и как ему казалось дурно пахнущем окружении.
   Максим чувствовал себя потерянным, ненужным и беспомощным. Примерно так же, как чувствует себя рыба, выброшенная на берег, или, как чувствовал себя Гулливер, обмотанный лилипутами с ног до головы, множеством тонких, но всё равно, достаточно крепких верёвок.
  
   Максим, заметил за собой одну странную особенность. И она заключалась в следующем. Он в обязательном порядке, раз в году, а иногда и чаще, занимался перестановкой мебели у себя дома. Таким образом он пытался менять обстановку вокруг себя, он пытался менять свою среду обитания. И очень даже возможно, и, скорее всего так и было на самом деле, что эта самая особенность касалась и женщин, которые находились рядом с Максимом и шли с ним по этой жизни. Он менял их местами и передвигал, как мебель в своей квартире.
  
  
   По приезде на Дальний Восток, он довольно быстро увидел и понял, что подавляющее большинство офицеров и особенно те, кто просто дослуживал до своей родной и долгожданной пенсии, вполне устраивает то положение дел, и та обстановка, в которой они в данный момент находились.
  
   В отличие от Максима, они в своём окружении ничего менять не хотели. Не хотели никаких изменений и никаких перестановок. Их вполне устраивало то, что они имели сегодня, вчера и, что они будут иметь завтра.
  
   Казёнщина и равнодушие ко всему происходящему вокруг, ощущалось и наблюдалось у них везде и во всём. В том числе даже и к своему родному, рабочему месту.
   И наверное поэтому, нередко, и при этом нисколько не испытывая страха перед человеком, обычный, жирненький паучок, мог спокойно спуститься по своей тоненькой лестнице на их рабочий стол. И свободно, без опасения за своё здоровье и саму жизнь, разгуливать по документам с грифом "совершенно секретно", беспрепятственно изучая эти самые документы.
   А вдруг этот самый паучок окажется американским шпионом!? А...!? Кто его знает?! Эти пройдохи америкашки на всё способны! Да, да...! Что тогда с нами со всеми будет!? Затягают по инстанциям! Шутка! Барбамбия....
  
   Все кабинеты, помещения в военкомате были обшарпанные, неухоженные и неуютные. В общем, скажем так, до предела задрипанные.
   Максиму это очень не нравилось, и с этим он никак не хотел мириться. Ему опять нужна была смена жизненных декораций. Время его пришло...!
  
   И он пока, начал наводить порядок в своём кабинете.
  
   Во время ремонта, к нему, проявляя неподдельное любопытство, нередко заглядывали его коллеги, любители пыли, пауков и паутины.
   Они вначале заглядывали просто так, из чистого любопытства, но через какое-то время, когда они поняли, что Максим не шутит, и серьезно взялся за дело, осуждающе, недовольно и прямо спросили: - "Тебе чё...!? Больше всех надо...!? Чего спокойно не живёшь? Свербит что ли где-то...!? Тогда попроси, мы почешем тебе это место...!"
  
   Но чесаться пришлось им самим. Военком с легендарной фамилией Карбышев, и не менее легендарным именем Остап, поддержал инициативу Максима. Все занялись ремонтом и наведением порядка в служебных кабинетах и во всём здании в целом. Военкомат начал преображаться и причём, в лучшую сторону. Теперь офицеры и служащие с определённым интересом и даже уважением поглядывали на Максима и, наверное, в какой то степени были ему
  
   благодарны за проявленную им разумную инициативу. Теперь они уже и сами наперебой советовали всем подряд, вносили предложения, по поводу того, как и каким образом, ещё лучше обустроить здание военкомата.
  
   Примерно через год после этих событий, когда Максим уже работал начальником второго отделения, в краевом центре, в городе Хабаровске проводилась очередная партийная конференция. В ней приняли участие представители всех военных комиссариатов края. Максим и Карбышев, так же в качестве представителей от своего военкомата прибыли на это мероприятие.
  
   Максим к этому времени, уже окончательно понял и для себя чётко уяснил один из основных принципов армейской службы. Он заключался в следующем и звучал примерно так: - Ты, начальник, - я дурак! Я начальник - ты дурак...!"
   И если кто-то был не согласен с этим крылатым постулатом, и каким-то образом пытался доказать и показать другим глупость и вредность этого высказывания, то он в этом случае получал кучу проблем и различного вида сложностей в своей жизни. Таких умных "выскочек" в армейской среде не очень то любят. И его, этого умника, тихо начинали грубо прессовать со всех сторон. И делали это до тех пор, пока этот человек, а с ним заодно и его собственный интеллект, не опускался до уровня обыкновенного бытового, строительного плинтуса или даже хуже того, - ниже, чем курс героической гривны в позапрошлый понедельник.
   Другими словами, он становился, как и все в армии. Ни лучше всех и не хуже всех! Получался такой своеобразный, образцовый, снивелированный под одну гребёнку, человеческий штакетник в военной форме.
  
   Максиму, такая инкубаторская, безликая и однообразная, а потому, на его взгляд безрадостная жизнь, совсем не нравилась. Но и поменять кардинально её, поменять на сто восемьдесят градусов, как когда-то он сделал это в Ростове, Максим тоже не мог. Просто, уже сам возраст мешал ему сделать подобный дубль в его жизни и вновь начать всё сначала, то есть начать жизнь с чистого листа. Это сейчас для него было довольно затруднительно, или даже, скорее всего, практически невозможно.
  
   И поэтому Максим в основном уже довольно спокойно и где-то даже равнодушно плыл по течению жизни. Он, всё реже и реже поднимал вокруг себя брызги какого-либо возмущения и недовольства этой самой жизнью, и всё чаще
  
  
   не видел и не замечал обман, зло и несправедливость, которые продолжали спокойно существовать на этой земле, как вокруг Максима, так и далеко от него.
  
   Медленно, но очень верно Максим превращался в равнодушного хама и плавно переходил в новый социальный слой нашего общества. Слой безразличного отношения ко всем и вся, хамского равнодушия ко всему, что происходит рядом с нами, вокруг нас, и заодно и во всём мире тоже. Жил по известной пословице: - "Тише едешь, мягче ехать!".
  
   Хотя всё же, в виде исключения всплески у Максима всё-таки были. Хотя и довольно редко, но иной раз наблюдались. Максим, теперь уже довольно изредка, но всё же ещё бил, своим, уже изрядно износившимся копытом.
  
   = = =
  
   Партийная конференция проходила в актовом зале крайвоенкомата, который был рассчитан на триста, триста пятьдесят посадочных мест.
  
   Карбышев и Максим сидели рядом. И они, как впрочем, и подавляющее большинство сидящих людей в этом зале, под равномерный гул, монотонного выступления докладчика, мирно "куняли" носом. Им спокойно и вполне безмятежно дремать никто не мешал.
  
   Сам президиум, восседал на высокой сцене за длинным столом, накрытым скатертью, или просто большим куском красного материала.
   Президиум, возвышался над всем остальным, прочим народом, сидящем в зале. Нависал над ним, как несокрушимая глыба, как неотвратимая армейская погибель, которая сейчас, вдоль и поперёк была утыкана золотыми генеральскими погонами, и которая тоже держалась из последних своих сил, чтобы не закимарить прямо за столом.
   Даже невооружённым глазом было видно, что генералы тоже люди и что всё человеческое им не чуждо. Они тоже были бы непрочь немного подремать, пусть даже и в самом президиуме. В общем, дремали все без исключения.
   Почти открыто, не стесняясь никого, те, кто сидел в зале, и чуть соблюдая хоть какое-то приличие, сидящие в президиуме, которые при этом, то бишь при своём неудержимом зевании, элегантно и очень глубокомысленно прикрывали свои рты и глаза одновременно, растопыренными пальцами ладоней.
  
   Максим сидел на своём ряду, в своём кресле, никого не трогал и никому не мешал. Он сидел с плотно закрытыми глазами, и при этом, с большим удовольствием размышлял на тему, очень далёкую от тех вопросов, которые вроде бы, обсуждались сейчас на партийной конференции.
  
   Он пытался для себя определить, понять и наконец-то решить, что же всё-таки первично? Курица или яйцо? Сознание или материя?
   На эту очень щекотливую и интересную тему Максим рассуждал уже не первый раз в своей жизни. И он ещё никогда, он ещё ни разу не принял окончательного решения и не поставил жирную точку в этом вопросе. Что же всё-таки первично! Яйцо или курица? Сознание или материя?
  
   И вот сейчас, в данный момент его полусонных рассуждений, весы опять в очередной и который уже раз, не качнулись ни в ту, ни в другую сторону. Ни в сторону курицы, ни в сторону яйца...!
   В этот раз, свои мысли и сам мыслительный процесс, Максим, закончил примерно так:- "Первичен только сам единый Сущий Бог, а всё что после него - вторично, ну, и так дальше и дальше, согласно строгим правилам арифметики!"
  
   И здесь вдруг, как сквозь густой туман, до ушей Максима начали доходить следующие слова: - На трибуну для выступления приглашается начальник второго отделения городского военного комиссариата города Комсомольска, майор... - тут Максим услышал свою фамилию, и почему-то с удивлением, но очень быстро, открыл свои сонные глаза.
  
   Рядом сидящий с Максимом военком, с легендарной фамилией Карбышев, толкал Максима в бок и говорил почти скороговоркой: - "Послушай Максим! Совсем забыл тебе сказать. Я же вписал твою фамилию в список выступающих на этой конференции. Да, по-моему, ты и сам хотел выступить? Или нет...? Ну, в общем ладно...! Чего сейчас то зря руками махать! Теперь это уже делать немного поздновато. Поздно что-либо уточнять, а уж тем более менять. Так что давай иди на трибуну. И скажи там всем чего-нибудь! Давай, давай...!"
  
   Максим шёл по проходу к трибуне, а в голове у него было чёрте что, ну, то есть полная пустота, и ни одной мало-мальски нормальной мысли. Зато там почему-то был, вернее, торчал, как ржавый гвоздь, старый, старый анекдот, придуманный когда-то людьми, по поводу совместного спанья мужчины и
  
   женщины: - На съезде, во время перерыва, в коридоре, к Леониду Ильичу подходит уже немолодая женщина и говорит ему: - "Вы уже забыли меня дорогой? А я вот Вас нет, не забыла...! Ведь мы же давно с Вами знакомы! Мы, мой горячо любимый Леонид Ильич, с Вами спали, вместе!" - Тот нервно восклицает - Когда? Где!? - Женщина поясняет - "А на прошлом съезде Леонид Ильич. Только Вы в президиуме, а я в зале..."
  
   Максим взошёл на трибуну. Примерно, как на лобное место. Без мыслей в голове на своё спасение и без денег в своём кармане, на подкуп палача.
  
   Он стоял на трибуне и молча, даже как-то робко смотрел в зал, на мирно дремлющих людей, полномочных представителей своих военных городских организаций.
   На него никто не обращал внимания. Ни единая душа. Ни спящий зал, ни дремлющий президиум. Как впрочем, и на других выступающих до него тоже.
  
   Но Максиму надо было когда-то, всё-таки начинать, и хоть что-то говорить. И он, напрягая свои полусонные мысли, с большим трудом, всё же попытался это сделать.
  
   Максим глубокомысленно начал: - "Ээ-э-э, товарищи! Я хочу сказать ээ-э-э, следующее!". Он видел, что его никто не слушает. Не желает слушать то, о чём бы он сейчас не говорил! Ни одна живая душа. И это обстоятельство, почему-то даже немного забавляло Максима, ну, и одновременно, в какой-то мере раздражало его. Его от этого равнодушия, даже слегка начало подташнивать. А может быть, от своего бессилия, или просто от злости на них...!?
  
   И вот тут вдруг, ни с того ни с сего, и непонятно от чего, как говорится, Максима понесло...! Сразу по всем и по всему подряд, и сразу по всем кочкам. Маленьким и не очень.
   Максим страстно и пылко говорил о недостатках в работе, уже прочно укоренившихся и ужившихся в системе подавляющего большинства военных комиссариатов. О процветающем равнодушии и казёнщине. О грубости офицерского состава проявляемого в отношении призывной молодёжи, которое нередко перерастает в простое хамство. И ещё о многом, многом другом. Но он не просто так махал вострой шашкой. Нет! Максим, не только, как могло показаться на первый взгляд, огульно и безжалостно вскрывал недостатки и указывал на
  
   одни и те же, ежегодно совершаемые руководящим составом ошибки, но он так же критиковал и сам, уже давно устаревший стиль работы военных комиссариатов. Саму систему. То есть, священное, не подлежащее какой-либо критике "табу". Но наряду и параллельно с этой критикой, Максим предлагал вполне разумные и вполне доступные пути по устранению этих самых ошибок, просчётов и недостатков.
  
   И тут зал проснулся...! Да и президиум, заодно тоже. Генеральские звёзды на погонах, ощетинились, как острые иголки на спине у ёжика, который вдруг почувствовал приближающуюся к нему опасность. Все головы за столом
   президиума были повёрнуты строго в одну сторону. В сторону трибуны, за которой выступал Максим. В глазах у них стоял и читался только один вопрос: - Что это за майор и откуда он такой взялся!? И вообще, что за дела...!?
  
   А Максим всё говорил и говорил. Его словно прорвало...!
   Его никто не перебивал, а тем более никто не останавливал и не напоминал о существовании временного регламента на выступление.
   Ритм, динамика старого проведения собрания, который был до Максима, если таковой был вообще, полностью нарушился, сбился и куда-то пропал совсем.
   Сейчас уже существовал совершенно новый ритм жизни и поведения участников партийной конференции, который возник не по указке сверху, а возник сам по себе. И возник он, или вернее родился сейчас, по единодушному, совместному желанию большинства людей, находящихся в зале. Так сказать, из низов...
   И теперь, эти люди, тоже хотели говорить. Они сейчас очень хотели что-то изменить в своей работе, в своей жизни. И сейчас этот зал уже не дремал, и уж тем более не спал. Нет! Он проснулся, проснулся окончательно, и он гудел, как потревоженный улей. И это большое офицерское собрание проходило дальше и заканчивалось, совсем уже не так, как оно началось совсем недавно.
  
   Когда Максим, после своего выступления возвращался по узкому проходу на своё место, к нему тянулись руки незнакомых ему офицеров. И он чувствовал искреннее рукопожатие своих товарищей по оружию.
   Легендарный Карбышев, когда Максим уже сел на своё место рядом с ним, долго и внимательно смотрел на него и потом, очень доходчиво изрёк: - "Ну, ты Максим и ...! Ну ты...! М-м-м... Да...!
  
   ГЛАВА - 47.
  
   "Любопытный друг".
  
   - Ну, что Максим, потопали...!? - сказал, Гуцман и несколько раз подпрыгнул, таким уже не раз испытанным способом, проверяя своё снаряжение. Что бы ничего, нигде не звякало, не брякало и не мешало при движении. Лыжи у него были приторочены за спиной. На охоту, он собирался, как в бой, или через линию фронта за "языком". Пётр Янович, всегда очень серьёзно и с особой тщательностью готовился к охоте, не говоря уже о самой охоте. Максиму, эта черта в своём товарище очень даже нравилась.
  
   - Давай, пошли... - тоже немногословно, ответил Максим.
  
   Они обогнули пятиэтажный дом, в котором оба проживали, через задний двор вышли на пустырь, и зашагали к лесу по заснеженной, накатанной, почти, как ледяной каток, дороге. Было около шести часов утра. До тайги им надо было добираться, около двух с половиной часов.
  
   Какое то время они шли молча. Каждый думал о своём, а возможно об одном и том же, а именно о предстоящей охоте на таежного красавца лося. И тут вдруг, вроде бы, ни с того ни с сего, без всякой видимой причины, Пётр Янович, нарушив молчание, произнёс следующее:
  
   - Слушай Максим...! Хочу уже давно тебя спросить? Хоть это может и не мое, наверное, дело, и что, скорее всего так и есть по большому счёту, но всё-таки! Уж очень хот-ца...!
  
   - Валяй, спрашивай, коль есть охота - вяло ответил Максим.
  
   - Вот я тебя знаю уже достаточно долго и вроде бы должен очень хорошо изучить тебя. Ведь так...?
  
   - Интригующее начало у твоего вопроса! Ну и дальше...?
  
   - Нет, я вполне серьёзно Максим. Не иронизируй. Ты для меня действительно до сих пор, как какая-то загадка. Прямо, как "кракскворд", какой-то! Ну вот, к примеру, такой вопрос. Почему ты не женишься? Или просто не заведёшь любовницу, как это делают многие другие товариш-чи!
  
   - Ну, во-первых, потому, что я уже был однажды женат и у меня, о чём ты прекрасно осведомлён и дети есть. Два сына. Это, во-первых. А во-вторых, отвечу вопросом на вопрос, любовницу то зачем заводить? Как говориться - цель командировки...? И откуда ты знаешь, что у меня, её нет? А может у меня, их несколько. Я же тебе не обязан об этом говорить. А уж тем более отчитываться. Верно...?
  
   - Ну, перестань Максим, ты ж не ребёнок!? Ну, как это зачем? Первый раз на свет, что ли народился? Ты же живой человек! Чай не помер ещё? И потом никому и ни в чём не надо отчитываться. Все и без всяких отчётов и докладов знают, что у тебя никого нет. Не только я один.
  
   - Это уж точно, пока ещё не умер, иначе бы тебе некому было задавать свои вопросы. И для чего весь этот душещипательный разговор, да перед такой ответственной охотой!? Не уходим ли мы немного в сторону от нашей главной цели!? А...!? Ты уверен, что он нам, так уж и необходим? Лось то наш где-то бродит в тайге, как неприкаянный, и, наверное, уже соскучился по нас, а мы тут с тобой устроили утренник вопросов и ответов. Как в детском саду. Не помешает основному делу? Неужто это так любопытно и занятно для тебя дружище?
  
   - Не хитри Максим! Не увиливай. Отвечать-то тебе не очень хочется? Верно? Интересно только знать, почему?
  
   - Интересно говоришь? Ну, что ж, попробую этот твой интерес удовлетворить. Только стихами, хорошо...?
  
   - А своими словами, что нельзя? Я бы лучше понял. Да и потом, я совершенно не интересуюсь поэзией. Ничего из стихов не помню, кроме разве, что "я не поэт, но я скажу стихами...!", ну а дальше ты и сам знаешь. Вот и все мои широкие и очень "глыбокие" познания в этих самых стихах.
  
   - Я это знаю. А вот я в отличие от некоторых моих товарищей-друзей, в моей далёкой и в чём-то даже счастливой юности, сам писал стихи. Вернее пробовал писать. Но, к сожалению, ничего путного не получилось. Поэт из меня так и не вышел. Или наоборот!? Вышел совсем и навсегда и больше ко мне никогда не возвращался. Даже в гости не заглядывал! А стихи некоторых поэтов люблю до сих пор. Ну, Пушкина, к примеру, или Омара Хайяма. Великие мужи! Я кстати, между ними, частенько, даже знак равенства провожу. Оба прорицатели, оба пророки. Ты когда-нибудь читал Омара Хайяма...?
  
   - Нет Максим, я его, к моему большому стыду, а скорее больше к моему удовольствию, не читал. Доволен хитрец!? У тебя есть одна очень занимательная черта Максим. И знаешь какая...?
  
   - Ну, и какая же? Открой нам свой секрет.
  
   - Если ты не хочешь на что-либо дать прямой и исчерпывающий ответ, то ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос. Да так хитро и умело, что этим самым отдаляешь собеседника, нередко даже умного и проницательного, от сути своего же вопроса и всё больше и больше запутываешь его. Ты в этот момент, уж очень больно похож на паука, который, не взирая ни на что, плетёт свою паутину. И человек зачастую, даже забывает, о чём он спрашивал в начале. Он запутывается и попадает в твою паутину, а затем попадает прямо на обеденный стол паука. Как в анекдоте, но только наоборот... - "Профессор хотел запутать студента своими вопросами, а студент запутал профессора своими ответами...".
  
   - Хочешь ответный еврейский анекдот по теме, вернее по тому, что ты сказал, что я частенько, не отвечаю на вопрос прямо и слишком просто?
  
   - Давай, послушаем твой анекдот. Деваться то мне некуда. Ты всё равно меня объегоришь Максим. Одними только словами вчистую запутаешь....
  
   - Ну, так слушай.... - "Один не еврей, возмущённо говорит еврею. - "Почему вы евреи, никогда не отвечаете прямо? Почему вы всегда отвечаете вопросом на вопрос...?" - Еврей внимательно все, выслушав, очень серьёзно вопрошает, - "А как надо...!?" - Ну и как тебе старый, мудрый еврей? Кстати, ты не слишком ли завысил мои скромные способности, по поводу моего умения, витиевато вести беседу с людьми?
  
   - Ха-ха-ха...! - в это самое время с большим видимо удовольствием, хохотал Гуцман - Молодец, юморист этот твой еврей. Ничего не скажешь! А вот по поводу последнего, нет Максим, не слишком и даже нисколько не завысил.
  
   - Ну, тебе может и виднее! Говорят же, что со стороны всегда виднее. Вот и гляди....
  
   - Кстати, открою для тебя ещё один секрет. В военкомате работники и особенно служащие говорят: - "Что не могут сделать пять офицеров, может сделать один Максим". Каково...!?
  
   - Ты знаешь, это приятно даже просто слушать. Но даю слово, я об этом ничего не знал, а тем более не слышал. Вот такой я получается невнимательный. А ты говоришь паук...!
  
   - Ну ладно, хорошо Максим...! Не хочешь отвечать, не надо. Я уже согласен и на твоего поэта.
  
   - Ну, вот и прекрасно! Наконец то, как сейчас говорят, мы пришли к консенсусу. Ну, тогда слушай.
  
   Максим прочитал одно из любимых им четверостиший О.Хайяма:
  
   "Нам жизнь навязана, её водоворот
   Ошеломляет нас, но миг один и вот
   Пора уже уйти, не зная цели жизни
   Приход бессмысленный, бессмысленный уход...".
  
   Тайга медленно приближалась.
  
   Они шли по дороге, и какое-то время оба молчали. Гуцман видимо думал о стихах. Пытался слова и их смысл разложить по полочкам. И это у него, наверное, не очень то получалось, так как он очень односложно спросил.
  
   - Это всё...!?
  
   - Всё - ещё односложней ответил Максим
  
  
   - Да, не густо...! Оттолкнуться даже не от чего.
  
   - Возможно, но от себя добавить к моему величайшему сожалению, ничего не могу. А ты думай, а не отталкивайся.
  
   - Хорошо дружище! И что же у нас тогда получается, и что же выходит!? А выходит, что ты словами этого самого поэта, хочешь сказать мне, да, и видимо всем остальным тоже, что жизнь безнадёжно пуста и бессмысленна? Это так, что ли...!? Я правильно понял тебя и этого твоего заумного поэта?
  
   - Я лично, от себя, ничего сказать не хочу, а добавить, к сожалению, не могу. Не по силам мне это.... Не дорос до него. Я тебе прочитал стихи, пытаясь ответить на твои вопросы. И всё...! И комментировать их я тоже не могу. Как ты эти слова понял, так значит, и понял. Всё зависит от тебя самого и от каждого из нас в отдельности. И у нас с тобой может быть, как одинаковое толкование этих стихов, так и абсолютно разное. Иногда бывает, "Каждому своё!", а иногда, "Всем, одно и то же..."
  
   - Вот-вот! Именно, что "каждому своё". Но ты всё-таки, как впрочем, я этого и ожидал, прямо и чтобы было понятно мне, так и не ответил. Прямо точно, как тот еврей.
  
   - Извини старик, но я старался.
  
   - Мне, отчего-то кажется, что ты не очень то хорошо старался Максим. И ещё мне кажется, что ты делал это вполне намеренно.
  
   - Как мог дружище, как уж мог. Не обессудь...! А теперь, не пора ли нам, от слов перейти к делу и для его начала, хотя бы немного ускорить наш шаг.
  
   - К делу, так к делу, хотя слова в жизни, тоже не последнее дело...! - не очень громко, но так, чтобы Максим все равно это услышал, пробурчал, чем-то недовольный Гуцман.
  
   - Это уж точно, и, причём далеко не последнее Пётр Янович! Далеко! Если бы ты это только знал дружище! Да и я кстати тоже....
  
  
  
  
   ГЛАВА - 48.
  
  
   "Неугомонно-любопытный Пётр Янович".
  
   Они уже минут двадцать шли молча. Вокруг них стояла звенящая от мороза тишина. Только один снег приятно и завораживающе, поскрипывал под их ногами.
  
   Максим, внимательно наблюдал за тем, как к ним медленно приближается тайга, и старался при этом ни о чём не думать. Ни о чём вообще!
  
   Гуцман, наоборот, напряжённо соображал по поводу того, как лучше сформулировать и задать Максиму такой вопрос, который застал бы этого самого невозмутимо-спокойного пройдоху Максима врасплох, ну, а потом, загнал бы его в тупик.
  
   И вот такой мудрёный, с определённым подвохом вопросик, сейчас, у него в голове родился, через какое-то время подрос и даже в достаточной степени, как казалось Петру Яновичу, созрел. Гуцман приготовился к нападению.
  
   Но тут Максим, сам опередил Петра Яновича.
  
   - Ты что-то подозрительно долго молчишь дружище! Выдохся что ли...? Неужто тебе больше не о чем спросить меня? Даже как-то скучновато стало идти.
  
   - Да нет Максим! Интерес то у нас к кое чему имеется....
  
   - Ну, тогда давай говори, а мы попробуем этот твой интерес по мере нашей скромной возможности удовлетворить.
  
   - Мы никогда с тобой не говорили на эту тему. И меня эта тема действительно
  
  
   очень волнует и занимает. А ещё более любопытно, так это то, что ты думаешь, и как ты понимаешь эту самую очень непростую, на мой взгляд, проблему...?
  
   - Пётр Янович! Ну не томи уж так сильно меня. Это на цыганочку с выходом из-за печки похоже. Давай, выкладывай, вынимай из-за пазухи свой интерес.
  
   - Хорошо Максим. Так вот, теперь скажи мне, пожалуйста, как ты разумеешь, и как ты относишься к такому понятию, как демократия? К народной, как говорится власти...?
  
   - Да...! Прямо скажем очень интересный, а ещё больше, очень неожиданный вопрос! И самое главное, что он, как нельзя более чем, к месту, при наших то охотничьих задачах! Извини меня, я попытался пошутить сейчас Пётр Янович. И как я уже понял, не удачно. Или вернее, совсем неудачно.
  
   Максим сделал небольшую паузу и затем продолжил.
  
   - Ну, как бы тебе ответить позаковырестей, и одновременно попонятнее тоже? Ну, во-первых, давай начнём всё сначала. Начнём, от той же самой печки. Ведь, что такое власть...?
   Всякая без исключения власть - это насилие. Большое, среднее, маленькое насилие, это зависит от формы управления государством, (при тирании большее, при демократии меньшее) но как ты тут не крути, всё равно - насилие. Так вот я спрашиваю, насилие, пусть оно будет маленьким или большим, это хорошо или плохо!?
   Любой и даже самый последний дурак ответит, что насилие, это, конечно же, плохо, а уж тем более, если это самое насилие осуществляется над ним самим. Тогда он ответит в два раза быстрее. Власть и насилие - синонимы.
   А если насилие - плохо, то тогда и власть, следуя простой логике, тоже - плохо! Любая власть. Л ю б а я!
   Постарайся дружище это запомнить. На всякий случай.
  
   Вот смотри...! Простой пример! За насилие над женщиной, то есть за её изнасилование, и даже только за её попытку, насильника судят и сажают в тюрьму. Всего за одного единственного человека...! В связи с этим, возникает вполне закономерный вопрос. Почему же тогда, не судят эту самую власть, за то насилие, которое она постоянно чинит над многими людьми, над целым
  
   народом!? Ну почему...!? Почему существуют двойные стандарты, при решении двух похожих, или даже просто одинаковых проблем? Хочешь знать ответ? Изволь дружище...! Да потому, что в природе не существует ни одной честной и
   "хорошей" власти. Ни одной...! Выражаясь детским языком - любая власть, есть большая "бяка".
   А люди просто вынуждены, всегда выбирать не хорошую власть, а менее худшую из других, более худших. Другого просто не может быть и другого человечеству не дано. Вернее, само человечество, за всю историю своего существования, ничего другого, более умного, не придумало.
  
   Ну, так уж получилось...! Ну, не повезло ему, этому бедному и разнесчастному всему человечеству! Ну а уж нам тем более...! Потому, что мы и здесь от всех отличаемся. Помимо всеобщей, мировой невезухи, у нас есть своя, родная, "национальная" проблема и беда. Можно даже сказать, наша "национальная" гордость! Её, Николай Васильевич Гоголь, определил и обозначил уже давно. Ну и как ты сам уже, наверное, догадался, это дороги и дураки...! Я бы к этому ещё так же добавил, - и безответственные, высокозабравшиеся, бессовестные болтуны. И у нас родной мой, также, как и всегда...! То зима, пришла совсем неожиданно и как-то даже не вовремя.... То "распутица", то "двапутица", то три..., а то и вовсе "беспутица"...! Не жизнь тебе получается, а простая детская считалочка...! Что тогда, что сегодня. И народ, обречён вечно, месить грязь и жить в ней, под "руководством" этих самых, гоголевских "героев".
  
   Теперь о том, как лично я, отношусь к демократии...! Послушай, Пётр Янович! А ты случайно не провокатор, подосланный ко мне врагами мирового империализма...? Вопросики задаёшь с дальним прицелом и позаковырестей чем мои ответы на них. Признавайся прямо сейчас...!
  
   - Шутить изволите сударь...!? Мне, дорогой ты мой Максим, если и есть в чём признаваться, в каких-либо моих грехах, то вовсе не тебе, а исключительно только своей собственной жене. И больше никому. Но я скорее помру во время страшных пыток, чем признаюсь ей в этом. Иначе хлопот не оберешься на всю оставшуюся жизнь!
  
   - Хорошо. Верю...! Говоришь ты более чем убедительно. Вернее, очень убедительны, твои приведённые аргументы, по поводу неизвестных нам, твоих
  
   "тайных" грехов.... Теперь продолжим о нашей демократии.
   Ну, так вот...! Исходя из вышесказанного и применительно к настоящему, мягко говоря "интереснейшему" периоду времени в нашей с тобой жизни, - к
   ================"нонишней" демократии, я отношусь, как, наверное, и многие люди вокруг, "восторженно-боязливо" и "подозрительно-недоверчиво".
   Но при всём при этом, я отношусь к ней, с большущей долей имеющегося у меня сомнения и, конечно же, с определённым сочувствием к этим самым людям.
  
   - Максим...! Я тебя очень прошу, ну постарайся не финтить и не жонглировать словами, как разноцветными кольцами олимпийских игр. И потом, ну не надо мне позаковырестей. Знаю я тебя! Попробуй объяснить просто и доступно, что ты, лично ты, думаешь по этому поводу. И постарайся не кивать на других людей и на мои личные, тайные аргументы. Поверь, Максим, я это спрашиваю не ради праздного любопытства.
   Для меня на самом деле, очень интересно это знать, и очень интересно именно твоё мнение мой друг.
  
   - Хорошо Пётр Янович! Давай попробуем разобраться с этой, на мой взгляд, нелёгкой задачей. - Значит так...! Власть, по моему разумению, как впрочем, и женщина, по моему тоже глубокому убеждению, логике и смыслу, и по высочайшей человеческой морали, должна принадлежать исключительно только одному человеку. И попробуй с этим поспорить!
  
   - Что касается власти, я пока с этим спорить не буду. А вот, как быть с женщиной, ещё молодой, которая была замужем и по какой-то причине потеряла мужа. Он, например, ни с того ни с сего, взял да и умер бедолага. Передозировка у него случилась! Или съел чего-то...! И ей что, весь оставшийся век придётся куковать одной? Скучновато будет ей без "партнёра", как сейчас нас мужиков величают!
  
   - Дружище...! Чтобы сделать в жизни что-то хорошее и полезное, вначале надо обязательно научиться определять, выделять и отделять, желание от потребности и зёрна от плевел. А проще говоря, как весьма метко и мастерски, можно сказать, даже виртуозно, выразился один очень хороший наш общий знакомый, надо просто уметь отделять котлеты от мух. Ни тебе больше, ни тебе меньше...! Но только при этом никогда не следует смешивать в одну кучу, словно винегрет, правила и исключения из этих правил. Это абсолютно разные вещи. Что
  
   на цвет, что на запах, что на вкус...! И чтобы мы с тобой сейчас не погрязли в дебрях наших рассуждений, давай будем рассматривать только правила и придерживаться именно их. Идёт...!?
  
   А с исключениями из правил, мы попробуем разобраться как-нибудь в следующий раз, к примеру, тогда, когда соберёмся на нашу следующую охоту.
  
   - Согласен, не возражаю. - Резон в этом есть!
  
   - Прекрасно. Тогда продолжим. - Так вот, давай мы с тобой предположим чисто гипотетически, что власть и женщина должны принадлежать одному человеку. Предположим...!
  
   Если женщина принадлежит не одному мужчине, а сразу нескольким, то это очень плохо! Будет потеряна природная чистота человеческих отношений между мужчиной и женщиной. И это очевидно. Ни я, ни ты, никто-либо другой, с этим спорить не станет!? Идиотов и голубых во внимание не берём.
  
   А если власть, как нечто неделимое, как нечто одно целое, будет принадлежать не одному, а многим, то это уже будет не власть, а глупая, слабая и смешная пародия на неё, и это так же будет не правильно. И так же, как и в случае с мужчинами и женщиной по своей сути, будет аморально.
  
   Во-первых, власть глупо и опасно делить, потому как с каждым делением, с каждым отсечением части от целого, эта самая власть становиться всё слабее и слабее. И если эта делёжка власти будет продолжаться и дальше, то эта, так называемая власть, обескровленная и разорванная на нежизнеспособные части, превратится в лучшем случае в недееспособного инвалида, а в худшем, она будет настолько разбросана и размазана по народу, что попросту исчезнет. Её просто даже не будет видно и слышно. А-а-у-у! Где ты, вла-а-сть...!?
  
   Власть полезна, сильна и действенна лишь в том случае, когда она сконцентрирована, только в одних руках.
  
   Но вот по поводу какого-либо добровольного дележа власти мы не должны заблуждаться. И здесь, дорогой друг, мы не должны терять нашу "пролетарскую" бдительность.
  
   За всю историю человечества не было и смею утверждать, что никогда не будет и в будущем, ни одного человека, который бы по каким-то причинам, стремился и хотел бы с кем-то, добровольно поделиться своей властью.
  
   Поэтому, когда утверждают, что демократия, это власть, которая принадлежит всему народу, и что народ сам управляет собой и своей жизнью, это чистейшей воды обман. Обман, которым на протяжении многих веков подкармливают людей, и в который, кстати говоря, верит около восьмидесяти процентов населения страны.
   Верят, потому, что верить гораздо легче, чем думать, анализировать, сравнивать, сопоставлять и разбираться, делая при этом выводы, что же это, в конце концов, получается, и что из чего произрастает.
  
   Ну, вот представь себе, что же это всё-таки такое, власть народа и как он управляет самим собой. Я лично представляю себе это так: - Стоит телега, в неё, чтобы управлять, усаживается весь народ. Гордо так усаживается, плотно, основательно, с сознанием дела и выполненного долга.
   Но ведь, чтобы куда-то ехать надо кем-то управлять? А мы знаем, что народ управляет самим собой. Для этого народу надо переместиться на место лошади. Народ не хочет, но надо...! Он перемещается. Деваться то некуда! Надо куда-то двигаться! Тогда в телеге никого не оказывается. Есть, кем управлять, но теперь уже некому управлять. Народ опять пересаживается в телегу. Теперь есть, кому управлять, но нет того, кем надо управлять.
   Мы знаем, что одному и тому же субъекту в двух местах одновременно находится практически невозможно. Это доказано наукой.
   Но наш народ упрямо, как Фигаро кочует туда-сюда и обратно, пытаясь оказаться в двух местах одновременно. Народу на протяжении веков стремятся внушить мысль о том, что он есть прекрасная лань, которая сидит в телеге и кем-то управляет. И одновременно с этим, что он есть, не менее прекрасный конь, который эту телегу с радостью, гордо позвякивая "золотыми копытами", везёт в сторону счастливого будущего. Ну, например, - к коммунизму....
  
   Но мы также помним поэта, классика, пророка, который написал в своё время: - "В одну телегу впрячь не можно, коня и трепетную лань..."!
  
   А вот теперь думай дружище! По-моему настало время основательно разобраться в этом вопросе! Что, как и почему!? И подумать тут есть над чем...!?
  
   Поверь мне, мой друг, товарищ и брат! Народ, никогда, ни при каких обстоятельствах, не управлял и не распоряжался в своей жизни ничем серьёзным и значительным.
   И даже таким очевидным для многих людей, если так можно сказать, личным, частным имуществом, как его собственная жизнь!
  
   За них, это всегда делали, и будут делать другие "товарищи". Естественно более умные, чем они, что совсем не мешает им быть, более циничными, более безнравственными и более беспринципными людьми. Те самые люди, которые похожи на "истинных демократов", да и вообще просто на благодетелей, точно так же, как моя бабушка, похожа на профессионального футболиста....
  
   Теперешняя демократия породила много всякого разного. И "хорошего" и плохого. Мы сейчас не будем, то и другое класть на весы, чтобы увидеть эту разницу, ну, хотя бы потому, чтобы нам с тобой, в конец не расстроиться и не
   разочароваться в том, во что "мы", очень "верим"...!
   И всё это, "хорошее" и плохое, можно разбирать на отдельные составляющие, рассуждать и спорить по этим вопросам до хрипоты.
  
   Но, одно, что дала демократия, на мой взгляд, очевидно и бесспорно. Это колоссальное, чудовищное расслоение людей на первый, второй и так далее сорта. На богатых и бедных. На новых русских и бомжей. На олигархов и нищих.
  
   Людей рассортировали и разместили, как обыкновенные вещи в огромном, пыльном и дурно пахнущем "сэконд-хенде". Одних определили на видное и "почётное" место, других на менее заметное и почётное, а большинство, просто свалили в большую кучу совковой лопатой, в самый дальний, тёмный и грязный угол.
   А люди то ведь и на самом деле все разные. Даже двух одинаковых невозможно отыскать. Это и криминалистика, дактилоскопия подтверждает и разная там наука доказывает.
   Только вот одни могут и идут к своему богатству через головы, попирая вся и всё на своём пути, не редко просто идут по трупам людей и становятся новыми, русскими-нуворишами. Другие этого делать не могут в силу хотя бы того, что у них со своей Совестью дела обстоят, более или менее благополучно, и они естественно, как правило, остаются нищими. Не знаю, как тебе, но мне лично, отчего-то, более симпатичны вторые.
  
   Но ведь это всё, не может пройти незаметно и бесследно. Здесь русское "авось" не пройдёт...! И бомба то, дорогой мой друг, к большому нашему сожалению уже заложена! Причём самими же, гоголевскими дураками! Часовой механизм, пока ещё мирно и неслышно, но всё же тикает. И всё это, уже породило новый, пока ещё невидимый для многих, клокочущий вулкан, новый Везувий, который, безусловно покажет себя. И обязательно проявит себя в своё время, которое отведено ему историей.
  
   Произойдёт это тогда, когда уже будет просто невозможно сдерживать огонь ярости, гнева и всеобщего негодования накопленного в недрах этого вулкана. И эта, всё уничтожающая на своём пути огненная лава, повального, не знающего никакой пощады бунта, вырвется наружу, и с колоссальной, неудержимой силой, всё, сметая на своём пути, мощным, чудовищным ураганом пронесётся по всей огромной территории. И вот это друг, поверь мне, будет страшно...!
   Конечно, если эта самая территория, к тому времени, сохранится, как великое государство вообще, а не будет расчленено, на маленькие, удельные, хуторские образования, по принципу "прибалтийского синдрома". Ох, дружище...! Как бы мне этого не хотелось!
   Но прецедент то уже есть. И мы его хорошо знаем. Испытали на себе. Когда-то, да, в общем, не так уж и давно, эта наша с Вами, огромная территория, была ещё больше...!
   И желание, (а это желание будет существовать, пока в мире существуют государственные границы, разделяющие народы, а значит, будут существовать "государственные", местные, локальные интересы, основанные и действующие по принципу и пословице - "Своя рубаха - ближе к телу... и которые, через какое-то время, в обязательном порядке исчезнут навсегда") неукротимая жажда Запада, расчленить и наконец-то прибрать к рукам Россию, завладеть её богатейшими, жизненно важными для них ресурсами, никуда не исчезло. Оно как раз наоборот, если не с каждым днём, то уж наверняка, с каждым годом, становится всё сильнее и сильнее...! А возможно я очень ошибаюсь и заблуждаюсь на этот счёт, ( я имею ввиду временные рамки..., ) потому как, это желание у них возникает ежедневно, причём, по несколько раз в день...! Особенно во время "ланча" на "уикенде"....
   Но даже и это не самое главное, потому, как это, всего лишь следствие. Гораздо важнее причина.
   А вот причина всего того, что происходит и что делают с людьми, и
  
   особенно сейчас, в наше время, страшнее даже этого следствия. И эта причина заключается только лишь в одном. В том, что кучка бездуховных уродцев в нашей стране, сознательно или несознательно выполняющая "заказ" или требование (это не столь важно) мировой мафии, рвущейся к мировому господству и заодно и к нашим энергетическим и другим ресурсам, а так же, ко всему земному богатству, для которых единственным ориентиром и ценностью в этой жизни, являются власть, похоть и деньги, и всё, что с ними связано порочного..., очень настойчиво, с завидной сизифовой тупостью, толкает целый народ, в холодную, леденящую душу пропасть, всеобщей, тотальной
   бездуховности, где он, этот народ, неминуемо должен и погибнуть. Исчезнуть
   окончательно и навсегда.
   И только круглый идиот-духарик, с такой же идиотской самоуверенностью, может говорить, утверждать и заверять всех, что, мол, дескать, нас это никак не может коснуться. Мы не такие! Мы другие...! И мы, как страна, как часть мировой цивилизации, никогда и никуда исчезнуть не можем...! Кто угодно, но только, не мы! Не-е-т...!
   Эти "товариш-чи", очень плохо знают мировую историю. А она говорит нам, что навсегда исчезали с лица земли, цивилизации, нисколько не слабее и не хуже нашей. Вот такие дела дорогой...!
  
   - Ну, ты и даёшь Максим! Я начинаю смотреть на тебя с опаскою и где-то даже с определённым страхом.
   Ты же подрываешь все мои жизненные устои, как крот. Но надо сказать, мне это очень интересно, хотя перспективу, ты нарисовал, далеко не радужную, и, надо прямо сказать, совсем не перспективную!
   Ну и всё-таки, несмотря даже на это, что же у нас с тобой дальше? Что же мы имеем...!?
  
   - Ну, имеют, пока только нас дружище, строго, в одностороннем порядке.... Причём, по полной программе!
   В настоящее время, наш народ, очень напоминает связиста в армии, который, может работать и работает только "на приём...". На обратном конце провода, наше государство, наш народ не слышит...! Как бы он сильно горемычный не кричал...! Сейчас между народом и государством, наблюдается полнейшее отсутствие, двухсторонней, взаимопонимаемой и взаимовыгодной связи.
   А что у нас дальше!? Пожалуйста друг мой...!
  
   Как пример, ещё одно сравнение. Вот представим себе, что у тебя власть в кармане, у одного. Вся власть. Для удобства рассуждений переведём её в денежный эквивалент. Пусть у нас она, то есть власть будет стоить тысячу рублей. Но вот тут, в какой-то момент ты сбрендил, сошел с ума, съехал с катушек и так далее, и решил поделиться своей любимой, дорогой властью с не менее любимым тобой народом. Взял и раздал власть в виде одной копейки каждому человеку, то бишь каждому представителю от народа.
   Какое благородство с твоей стороны! И какая несусветная глупость, и опять же с твоей стороны. Извини дружище, это эмоции из меня прут, как брага из самогонного аппарата. Но всё же продолжим и посмотрим что из этих двух действий и понятий сильнее, полезнее или опаснее?
  
   Когда у тебя была вся власть, ты имел возможность, к примеру, купить сто тысяч коробков спичек. По-моему разумению, это достаточно много! А вот каждый представитель народа, получив свою такую дорогую, долгожданную,
   но в то же время, никчемную копейку, тоже сможет купить спички, но всего лишь один единственный коробок. И, по-моему, это очень и очень мало!
   Ты, при разумном их использовании, имея в запасе сто тысяч коробков со спичками, можешь одной спичкой разжечь общий для всех огонь и одновременно обогреть весь народ сразу. И так можно делать на протяжении многих, многих лет. Выгодно это? Конечно! Разумно это? Безусловно!
   В свою очередь, каждый человек, имея в запасе только один коробок с шестьюдесятью спичками, может обогреть себя только шестьдесят раз. Ну, если он не будет поступать, как первобытный человек и поддерживать огонь круглые сутки. А это не разумно. Он быстро устанет, от такой народной власти.
   И всё равно этот коробок закончится. Через два месяца, через шесть или через год. И человек останется ни с чем. Даже без драных порток!
   Так при какой власти человеку жить выгодней, полезней и интересней? При той власти, где эта самая власть, для пользы большинства, сосредоточена в одних руках, или при той, когда мизерная часть власти в виде коробка со спичками находится у него в кармане? Думаю, что ответ здесь, для нормальных людей так же несомненен.
   И поэтому, на мой взгляд, демократия и всё что стоит за этим, очень хитромудрым понятием, есть одна из наиболее привлекательных для людей форм управления, что совсем не мешает этой самой демократии, одновременно является одной из самых изощрённых форм лжи и обмана, для этих же самых людей, со стороны власть предержащих.
  
   Хотя очень даже возможно, что основоположники и "отцы" демократии, которая родилась в Древней Греции, в лице различного рода "демокритов", действительно, искренне хотели равенства между людьми и всеми социальными слоями общества, и чтобы власть, принадлежала всему народу, который бы и употреблял и осуществлял эту самую народную власть над самим собой....
   Возможно, ими двигали благие намерения. Вполне возможно...! Но не это сейчас для нас важно.
   А важно то, что эту, никогда невыполнимую и никогда неосуществимую идею, идею в муках рожденную семимесячную демократию, как эстафету подхватили предприимчивые и прозорливые люди, очень напоминающие падальщиков-стервятников, которые почуяли запах крови. Затем они раздули её, как цветной, воздушный шарик до размера слона, и уже очень длительное время,
   кормят этими сказками и байками многие народы, поддерживая так называемую демократию в состоянии живого трупа. Она кстати, очень похожа на известного нам вождя, который до сих пор, лежит в мавзолее.
   И этот давно уже "живущий", но очень смердящий трупик, по вполне естественным и объективным причинам, за все столетия своего уродливого существования на Земле, не продвинулся вперёд, ни на шаг, ни на дюйм. Как был семимесячным, нежизнеспособным, так им и остался. А посему, шарик этот, всё равно когда-нибудь "однозначно" лопнет. И с большим треском.
  
   Мне лично, демократия напоминает, уже давненько протухшую воду в ступе, которую, многие столетия, не переставая, с огромной выгодой только для себя, толкут разного рода хитрецы.
  
   Поэтому, очень верно, говорят, что "благими намерениями", вымощена дорога в ад.
  
   Отсюда следует простой вывод, что власть народа, или, как говорят народная власть, это попросту обман, мираж, иллюзия, или утопия, как Вам будет угодно и что Вам больше нравится, которая рассчитана на определённую часть людей, вернее, на толпу, и в которую верят, только круглые глупцы.
  
   - Так, так, так...! Ты не опасаешься в своих рассуждениях свалиться прямо в анархию? Есть человек, есть народ и, в конце концов, есть государство? Им же надо управлять! И желательно эффективно! Не пускать же всё на самотёк...!?
   Тебе насколько я понял не совсем нравиться демократия, как одна из форм
  
   управления народом. Ладно, хорошо...! Ну а дальше то что!? Как нам быть? И что бы ты мог предложить взамен всего этого...?
  
   - Ну, во-первых, что-либо предложить, я могу исключительно только тебе одному. Поскольку мы сейчас с тобой вдвоём и вокруг нас никого нет. Ни одной живой души. Но я вовсе не уверен в том, что даже ты, не говоря уже о других, моё предложение примешь! Хотя бы к сведению. А во-вторых, по поводу того, что мне нравится или нет, скажу следующее;
   Конечно, и бесспорно, демократия значительно лучше анархии, а уж тем более, пресловутой тирании. С этим, дружище, не поспоришь.
  
   Но ведь есть и другие формы управления государством. И, на мой взгляд, не самые худшие из того, что мы имеем. Хотя, забегая вперед, нужно сказать о
   том, что все без исключения формы управления народами, придуманные людьми, далеко не есть полное совершенство, и далеко не есть истинна. Есть
   получше, есть похуже, есть совсем плохие, но нет ни одной, единственно и
   абсолютно правильной формы управления, которая бы устраивала и удовлетворяла всех без исключения, ну или хотя бы большинство!
  
   - Понятно Максим. Ну, и какие, например? Что тебе лично больше всего по вкусу?
  
   - Хорошее слово и сравнение, "по вкусу!". Всё равно, что лимон в рот положил! Одному хорошо, другому не очень...!
   А вкус, начиная с небезызвестного многим индуса, который очень любил банановые листы, у всех у нас разный.
   И у меня он тоже имеется, и возможно и, скорее всего, что оно так и есть, что этот мой вкус не похож и в значительной мере отличается от вкуса очень многих людей.
  
   - Ну-ну...! Как говорят, о вкусах не спорят. Но давай Максим, как вроде бы когда-то говаривал Мопассан, всё же ближе к телу. Это во всех отношениях для дела полезнее, да и приятнее будет.
  
   - К телу, так к телу мой друг! Как я уже говорил, любые формы управления, изобретённые человечеством, далеко несовершенны. Но, исходя из того, что у нас уже есть, мне больше всего по вкусу, такая форма управления народом,
  
   как монархия. И причём в обязательной и тесной взаимосвязи, с такой формой управления, как аристократия.
  
   - Э-э, куда ты хватил...! Царя давно уже скинули, а ты по нему сейчас плакать начал. Не поздновато ли спохватился...?
  
   - Кто-то, дружище, когда-то первым, очень хорошо и правильно сказал: - "Лучше позже, чем никогда!". - Нам это высказывание, не стоит забывать! И я вовсе не плачу. Сейчас, по крайней мере. Хотя завыть, просто по-волчьи, иногда ох, как хочется! От своего бессилия разумеется. Ведь всё то, что творится сегодня вокруг нас с тобой, по всей стране, да и во всём мире тоже, всё это чужое, всё это не моё, да я думаю и не твоё тоже...! Этого я никак не могу понять, а уж принять тем более! А исправить что-либо сейчас, я тоже не в силах. И от этого и хочется выть по-волчьи. Но мы с тобой немного отвлеклись от темы.
  
   Давай всё же закончим с монархией. Так вот, монархия, на мой взгляд,
   далеко не самый худший вариант, из того, что у нас имеется в наших общих,
   земных амбарах и сусеках. Посуди сам...!
   Из вышесказанного мы должны были понять, что власть хороша для всех, только тогда, когда она принадлежит одному. Так...!? При монархии власть принадлежит одному человеку, - монарху. Царю, правителю, королю, в конце концов, генеральному секретарю, это неважно как его, этого монарха, будут называть (но только не президенту, не люблю я отчего-то это слово, не наше оно...). Главное, это то, что власть, для пользы других, будет сосредоточена в о же хочется выть по волчьи.х. ей. бой, по всей стране, да и во всём мире тоже, это не моё. одних руках. И он, этот один, станет отвечать перед всеми, за правильное или неправильное использование этой самой власти.
   Народу не надо искать мифического, и никогда неуловимого виновника в своих бедах. Этот виновник всегда один, он всем хорошо известен, и только он один несёт всю полноту ответственности за всё, что происходит внутри государства и вокруг него. Это монарх.
  
   А попробуй сейчас, при демократии найти виновника в людских бедах. Не получится, как бы ты не старался. При демократии, при парламентаризме, чиновники отвечают за всё, но при этом абсолютно ни за что.
   И все, или подавляющее большинство людей, уже просто устали, от их очень назойливого "желания", "сделать" нас счастливыми.
   Если мы с тобой дружище, поднапряжём свою память, то обязательно
  
   вспомним, что когда-то, в далёкие, добрые времена, и я уверен, гораздо более разумные времена, чем теперь, - я сейчас точно не помню и могу ошибиться, но, по-моему, у цивилизации Майя - существовал один очень действенный и отрезвляющий политиков, обычай. Любому человеку, который претендовал на руководящую должность и затем занимал её, и который обещал народу, улучшить его жизнь, но по каким-то, абсолютно неважно по каким причинам, (исключая смерть и серьёзное заболевание) не мог выполнить свои, так сказать "предвыборные" обещания, отрубали..., как ты думаешь что...!? Нет! Нет! Вовсе не его лживый язык и не его, никому не нужную голову, которая находилась на плечах, а то место..., которое целиком и полностью, всё же зависит от этой самой верхней головы.
   Правителю, который обманул народ, этот же самый народ, отрубал ему, его... "мужское достоинство"...!
   А ведь и на самом то деле, зачем, собственно говоря, ему это самое "мужское достоинство", когда потеряно, нисколько не менее важное, а именно,
   потеряно обычное человеческое Достоинство перед своим народом!?
  
   Человеку, который просто болтает и не подкрепляет свои слова делом, ни то, ни другое "достоинство" не нужно. Тем более, что этого достоинства у него в помине, никогда и не было...!
  
   Этим самым своим действом, люди, ясно и доходчиво говорили и будущим претендентам на должность по управлению ими; - "Не болтай попусту, это недостойно мужчины! И наказание за обман народа, неизбежно! И мы, - то есть этот самый народ, - Никому не позволим обращаться с нами, как с глупой, бессловесной, безответной и потенциальной жертвой, которой вот так, за здорово живёшь, можно безнаказанно вешать лапшу на уши...!"
   Поэтому, что вполне естественно, у племён Майя, в отличие от огромного числа сегодняшних депутатов-претендентов на руководство страной, не отвечающие при этом ни за какие данные ими обещания, да и попутно ни за что вообще, большой очереди на управление народом, почему-то не наблюдалось.
   А отсюда следует, что управлять государством, шли только те люди, которые на сто, двести процентов и более, были уверены в том, что с этой должностью они справятся, все свои обещания выполнят и тем самым, действительно улучшат жизнь своих соотечественников.
  
   За это и только за это, а вовсе не за что-либо другое, им была честь и хвала. И каждый претендент, прекрасно знал и осознавал, чем он рискует, на что он идёт, и что можно потерять в случае, пусть даже не сознательного, не запланированного им, обмана людей.
  
   У нас же сейчас, на все руководящие должности стремятся попасть, совсем по другим причинам, нежели наши далёкие предки. А именно, не для того, чтобы дать людям, а чтобы взять, урвать, и отобрать у этих самых людей последнее.
  
   А ведь за весь этот "демократический" (читай - грабительский) период времени, эта самая "демократия" и её беспринципные приспешники, или скажем проще, обыкновенные ворюги, носящие воровское погоняло, "демократы", не смогли построить, ни одного, мало-мальски нормального, государственного консервного заводика, ни одной спичечной фабрики, и ни одного, хотя бы на худой конец, маленького коровника. Потому, что они не созидатели. Они разрушители. Развалили, что могли. А смогли, очень многое.
  
   Ну и как тебе это нравится? Как тебе дружище, эти самые демократы!?
  
   Послушай Пётр Янович! Тебе вот сейчас не хочется хоть немного
   помечтать, о чём-то действительно по настоящему хорошем...!? А-аа...!
   Вот если бы такой обычай, закон ввели сейчас у нас в стране, уверяю тебя, что в нашей развесёлой и бездумной думе, не осталось бы ни одного депутата, по той простой причине, что все они без исключения, в той
   или иной степени, являются обманщиками и лжецами, сидящими на шее у народа. И страх перед неотвратимым наказанием, заставил бы их бросить всё
   и вся, и даже свои такие тёпленькие, доходные и любимые ими посты и
   должности и удирать без оглядки, исчезнув при этом навсегда, как исчезает кошмарный сон после нашего пробуждения, или как исчезает сточная вода в трубах канализации. Ну, а если бы они отважились остаться на своих местах, что практически равно нулю, то тогда они все, без исключения, стали бы обыкновенными кастратами. И мы бы получили новую думу. Думу евнухов.
   И вовсе не исключено то, что кому-то пришлось бы побегать, по всем регионам нашей, такой необъятной, такой любимой и одновременно с этим, такой разнесчастной Родины, хотя бы для того, чтобы просто, найти, даже днём с огнём тех, кто хотел бы "маненько поуправлять" нашей страной.
  
   Страх, перед неотвратимостью наказания, всё-таки - большое дело мой друг...!
   Я сейчас, хочу сказать одно! О том, что я вовсе не призываю никого к "рубке леса", при которой в разные стороны полетят щепки, или к рубке ещё чего-нибудь, каких-то частей тела! Я хотел бы очень и очень, если бы конечно у меня была такая возможность, призвать руководство нашей страны, только к одному, и на мой взгляд, очень важному, необходимому обстоятельству, или моменту, с тем, чтобы в конце то концов, в корне, кардинально, на все сто восемьдесят градусов, изменить отношение к тем словам и обещаниям, которые раздавались раньше и которые и сегодня, бездумно-преступно, налево и направо раздаются политиканами, уже тысячи раз обманутым и уставшим от такой жизни людям. Не надо так бездарно шутить, а уж тем более, так поступать с народом. Что касается меня...!? То лично я, этого не советовал бы делать никому вообще. Ни "шутковать", ни тем паче поступать.
  
   Ведь самый первый закон, который должны были принять депутаты, это, вовсе не закон о "мире и земле", или ещё на их взгляд, какие-то там "важные" законы, а очень простой и лёгонький, но для них очень сложный и неподъёмный "закончик", а именно - "Закон об отзыве депутата". Тот закон, который бы позволял народу, допустившего ошибку при избрании своего депутата, в течение
   двух, трёх месяцев, быстренько исправить свой промах, и заменить его другим избранником, а не ждать четыре, пять лет, до окончания срока действия депутатских полномочий. Тогда, когда этот случайный депутат наворуется сам и наворует для своих родных и близких. Ан нет...! Они этого не делают сейчас, да и в будущем принимать этот закон не собираются. Потому как это для них будет
   равносильно самоубийству. И ещё потому, что они, эти действительно случайные "народные избранники", думают в первую очередь только о себе.
  
   И как любят выражаться американцы в своей далёкой, сборной, как прокисшая солянка Америкаловке, - "Заботятся о своей и пытаются спасти только свою, дорогую им задницу".
   И вот, что интересно мой друг...! У нас в России, в случае серьёзной опасности, или угрозы жизни, люди кричат - "Спасите наши Души!", а у них, в Америке - "Спасайте свои задницы...!". Наши депутаты выбрали второй вариант своего спасения, на сто восемьдесят градусов поменяв приоритеты в этом вопросе. Каждый спасает то..., что ему ближе, нужнее и дороже! Вот тебе и демократия, вот тебе и забота о народе, вот тебе и
  
   порядочность этой демократии. Вот тебе тут всё сразу. И выпивка, и закуска и, как ты сам уже, наверное, догадался, блевотина в придачу....
  
   Для меня лично, настоящим избранником, является тот депутат, который пришел на депутатскую должность, на которую его поставил народ, в одних штанах, и в этих же штанах, когда истёк срок действия его полномочий, ушёл с этой должности. А не тот, который вместе со своим уходом, тащит за собой пару вагончиков наворованного добра. Для меня это не народный избранник, а обыкновенная, мерзкая, антинародная шалупонь. Какими бы удостоверениями и
   мандатами он не прикрывался и не тыкал бы мне, их в нос.
   Но вот депутатов, которых я описал первыми, я ещё ни разу почему-то не встречал...! Просто, наверное, не везло мне...!
  
   Демократия и парламентаризм, на мой взгляд, это порочный, гибельный путь, который ведёт к коллективной безответственности и уходу от наказания за свои, даже вопиюще преступные деяния. А народ она ведёт, к полному обнищанию, деградации и потери всякой духовности. Мне сейчас могут возразить, мол, а в США, живут то хорошо...! У них там с демократией всё в порядке! Ага...! Сейчас!
   Нет там мой друг, никакой демократии, а есть один только, сплошной американский вампиризм. И живут они хорошо не благодаря этой "демократии", а благодаря исключительно тому, что в неограниченном количестве, уже долгое время, сосут кровушку из народов всего мира. Всё...!
  
   Но давай закончим с "нашей родной" демократией.
   Так вот она, и это, безусловно, и очевидно, есть круговая порука в
   руководстве страной, созданная по принципу, - ворон ворону глаз не выклюет, и, как правило, почти их полная неуязвимость и безнаказанность.
   А монархия в отличие от демократии, это личная, индивидуальная ответственность за все свои поступки. За все свои ошибки и просчёты.
   Абсолютно за все! Здесь, на другого, свою вину свалить очень и очень сложно! Отвечай перед народом, за то, как ты правишь им. И не хнычь и не плачь при
   этом.... Как говорит этот же самый народ: - "Взялся за гуж, не говори, что не дюж...!" Вот так дорогой....
  
   - Максим! Ты что-то говорил по поводу аристократии? В пылу своих глубоких
   умозаключений, ты не забыл об этом мой друг...?
  
   - Нет, не забыл Пётр Янович. Но я хочу, чтобы ты, прежде всего, точно уяснил и понял о какой собственно аристократии идёт речь. Многие люди, аристократию понимают по разному. Кто во что горазд....
  
   Для многих, элитой, аристократами, являются и теперешние "новые русские", которые на волне всеобщего беззакония и бардака в стране, кстати, организованного, вполне сознательно и целенаправленно, и успешно претворенными в жизнь, под чутким руководством заокеанских "друзей", нашими доморощенными, всё теми же "седыми", "рыжими" и "лысыми " "демократами" и "благодетелями", просто бессовестно обманули и обворовали весь народ. Ну, вспомнить хотя бы ту же самую, "грабительско-пиратскую" ваучеризацию", при проведении которой, эта так называемая вшивая "аристократия", абсолютно незаконно, преступно нажила свои капиталы. И таких сейчас во власти немало. Да и на телевидении кстати тоже. И в особенности женщин, которые из грязи, совершенно случайно, попали в "князи".
  
   Мне лично очень неприятно, до тошноты, смотреть, как эти дорогостоящие внешне, но по сути своей, обыкновенные дешёвые шлюшки, с потрясающим цинизмом, демонстрируют зачастую полуголодному народу, свою роскошную жизнь. Свои дворцы, свои бассейны, свои драгоценности, свою одежду и свой, на мой взгляд, грязный и безнравственный образ жизни.
   Потеряв последний стыд и совесть, эти очень серенькие люди, без серого вещества в голове, с немалым удовольствием, взахлёб, рассказывают и
   показывают окружающим, несказанно гордясь при этом тем, что они не только сами одеваются в заморские шмотки, но и одевают так же, своих собачек и кошечек, исключительно только в одежды от Версаче, Пьера Кордена или Армани, которые стоят сумасшедших денег. И ещё, просто так, для красоты, вставляют им золотые и платиновые зубы.
  
   Они же просто дразнят хлебом голодный народ! Они просто издеваются над ним! Ну не пир ли это во время чумы, с их то стороны!? А...!?
  
   Так вот это не есть элита! Как бы они не пытались внушить нам обратное и
   выдать себя за элиту. Это далеко не она! Это не есть истинная, настоящая
   аристократия! И поверь мне, что она ею никогда не станет, даже по прошествии длительного периода времени. Потому, как шлюшка есть шлюшка, а вор, он и есть вор, и воровство есть воровство, как ты не крути и не тасуй карты в колоде.
  
   Как пришло, так и уйдёт. Это закон бумеранга. Кстати, в старину за воровство, рубили руки. И, наверное, я так думаю почему-то, делали это не напрасно.
  
   Хочу тебе сказать дружище то, что касаемо лично меня и касаемо всех этих грязных показов и демонстраций по телевидению, всевозможных богатств, приобретённых исключительно путём воровства и путём торговли и продажи своего тела. И хочу сказать тебе только одно. Лично бы я, никогда, ни в жизнь, ни под каким предлогом и соусом, ни за какие деньги, не только бы не присел с ними, ... на одном гектаре, но более того, просто бы даже не ступил на землю этого самого гектара, где уже стоит, или стояла нога, этих самых высокооплачиваемых, дорогостоящих, но очень и очень дешевых шлюх. Как женщин, так и мужчин.
   Вот такое общение по отношение к ним, я могу допустить и позволить себе на серьёзном уровне.
   А вот на не серьёзном, с ними, вполне возможно и другое общение. А именно! Взять и "оттарабанить" их, как сидоровых коз. Куда ни попадя и во что ни попадя, поскольку они, эти шлюхи, для этого и предназначены и только для этого и существуют. Затем заплатить им за это "удовольствие", и коленом под зад, выставить за дверь своего дома, на грязную улицу. После чего пойти и хорошенько, хорошенько помыться. И лучше всего, нашим русским, хозяйственным мылом.
  
   Когда-то, в годы застоя и перестройки, один из тонких, ироничных и надо
   полагать умных людей, писатель-сатирик Дозорнов, сказал примерно следующее: - "Нам так надоело, всё время жить в счастье и изобилии в нашем таком здоровом социалистическом обществе и строе, что хочется попросить руководство о следующем...! - "Ну, дайте нам хоть немножечко (на манер загнивающего Запада) погнить...!" - и это повторяется и сейчас, но только совсем по-другому. Нам, или большинству из нас, в настоящий момент хочется, ещё громче, и совершенно с другим смыслом, крикнуть - "Ребяты-демократы, ну, пожалуйста, хватит нас делать всё счастливее и счастливее, с завидным постоянством и регулярностью повышая цены на всё и вся, (не говоря уже о чём-то другом!) при этом, пытаясь убедить нас в том, что это всё, делается исключительно только для нашего же блага, (а мы, как обычные дураки, просто этого не понимаем...!)
   Сделайте нас несчастными...! Умаляем! Ну, начните снижать цены тоже на вся и всё, и повышать зарплату и пенсию, доведя их до западно-европейского
  
   уровня, также, как уже довели до него, оплату за коммунальные услуги и всевозможные налоги в нашей стране. Сделайте их справедливыми, равными по своим возможностям. Пусть нам будет хуже...! Мы этого сами хотим! Мы очень соскучились по "плохому", и уже давно, жаждем такой "напасти" и "несчастья" для всех нас, очень и очень "счастливых", благодаря вам людей...!
   Послушай дружище! Я тебя не сильно озадачил, а вернее даже просто огорошил, такими вот своими рассуждениями, признаниями и очень несерьёзными намерениями!?
  
   - Нет! Не очень! - отчего-то "очень" быстро ответил Гуцман.
  
   - Ну, вот и хорошо! - Максим продолжил:
   - В одном хорошем кинофильме говорится, даже более того, утверждается, что вор должен сидеть в тюрьме. И вроде бы это правильно...! Но только вроде бы, а не точно! Потому, как у нас, эти самые воры, чувствуют себя очень вольготно и спокойно. И широко раскрыв свои слюнявые рты от изумления, что им так крупно "повезло" в жизни, и собственного восторга по этому поводу, свободно, без каких-либо опасений, а уж тем более страха, расхаживают по всей нашей стране, почти, как новые русские "папандопулы", в малиновых штанах.
   Мне сейчас страна, очень напоминает сплошной "театр абсурда", или одну большую воровскую, бандитскую "малину", где убийство людей, грабёж, насилие, коррупция, терроризм, взяточничество, правовой и нравственный беспредел на всех без исключения уровнях "государственной власти",
   созданный этой же властью и благодаря именно ей, достигшая катастрофических размеров педофилия, наркомания, проституция, детская беспризорность, бродяжничество и другие бесчинства, уже стали нормой поведения. Нормой нашей с Вами жизни! И ещё конечно воровство.... А воруют все, если есть, хоть какая-либо возможность для этого. Воруют с самого верха и до самого низа. Только по разному.... На самом верху воруют вагонами, в середине лопатами, а внизу напёрстками. И организовывает и проделывает всю эту работу, "таинственный, неуловимый и неприкасаемый дядюшка Джо", тобишь непосредственно сам "председатель воровской малины", со своими подельниками и подручными.
   И делается это вполне намеренно, с далеко планируемыми и преследуемыми целями.
   А вот это, мой друг, и есть не что иное, как лицо нашей любимой демократии. А может, те же самые малиновые штаны, или то место, на которое
  
   они надеты!? Вам судить! Кстати, их дети, по наследству, тоже не станут аристократами. Никогда...! Наследство, когда-то украденное родителями, никак не даёт возможности и права, стать их детям-наследникам, потомственными аристократами.
   Этот грязный, дурно пахнущий шлейф, сотканный из обычного грязного воровства, лжи и обмана, будет за ними тянуться всегда. Это медвежья услуга со стороны родителей, своим детям. Алексашка Меньшиков не стал же аристократом и его дети тоже. Как был он простым торгашом по продаже пирожков, так он им, и остался...!
   Помнишь у писателя Теодора Драйзера...? Ведь его герой, очень умный, предприимчивый и очень талантливый финансист, Фрэнк Алджернон Каупервуд, наживший своё огромное, баснословное состояние не вполне законным и честным путём, так и не был принят настоящей элитой в свой круг. Как он ни старался бедолага. Не был принят и в круг местной аристократии. Почему!? Да просто потому, что аристократия - это не есть, только показатель наличия денег в кармане. А это ещё, и показатель наличия благородства, чести и достоинства.
   Аристократия - это в определённой степени, показатель наличия духовности.
   Человек без копейки денег, может быть настоящим аристократом. Другой же человек, с мошной набитой золотом, может быть полным и абсолютным плебеем. Что чаще всего и наблюдается в нашей сегодняшней жизни...!
   Поэтому, без анализа понятия аристократии, мы не сможем создать
   полную, мозаичную картину преимущества формы управления монархии, над
   другими формами управления. И вот почему. Как ты думаешь, кто более склонен к совершению различного вида и рода нарушений и преступлений? Человек, который свою жизнь проводит в пьянстве, лжи и обмане, подлости, и в своём уже ставшей нормой аморальном поведении, и самом образе жизни! Он не воспитан и не образован. Он не хочет ни учиться ни трудиться. Которому не знакомы такие чувства и понятия, как сопереживание, совесть, долг, честь, доброта и человеческая порядочность.
   Или люди, которые на протяжении многих поколений воспитываются в
   духе справедливости и благородства, в духе высокой морали и духовности.
   Человек, для которого великодушие, сострадание и совесть не пустой звук. Человек, который хорошо знает, что такое хорошо и что такое плохо, что такое добро и зло и который, очень дорожит этими чувствами, понятиями и категориями.
  
   Конечно, и бесспорно к нарушениям и преступлениям гораздо более склонен тот человек, который описан первым. Правильно ли будет с нашей стороны вручать такому человеку власть...? Конечно же, нет. А тогда кому...?
   Да только монарху, который до мозга костей должен, и, как правило, является аристократом и только ему, этому человеку должна быть вручена вся полнота власти. То есть человеку, который по нашим земным меркам, является порядочным, во всех отношениях.
   Только в этом случае человечество, в пределах возможного, по максимуму будет защищено от произвола, беззакония и несправедливости.
   И именно поэтому, на мой взгляд, из всех существующих на земле форм управления, лучшей является - монархия, плюс аристократия! Но это всего лишь моё частное, личное мнение. Кстати, говорят, что при демократии личное мнение иметь не возбраняется? Так...!? Ты этому веришь или нет...?
   Я думаю, что иметь его конечно можно и даже нужно. Но мне почему-то кажется, что всё же своё личное мнение, при теперешней демократии, лучше всего держать при себе. Так почему-то чувствуешь себя намного более спокойнее. Чем тише едешь, тем мягче ехать...! Не так ли!? Так, что всегда и во всём, спеши не спеша...!
  
   - Максим! Из всего, что имеется в распоряжении всего человечества, ты предпочёл бы монархию. Хорошо! Пусть пока будет так! Но если я правильно тебя понял, ты и монархию вкупе с аристократией тоже не рассматриваешь как панацею от всех людских бед и несчастий!
  
   - Ты совершенно правильно понял меня дружище. Конечно же, нет. И монархия, безусловно, тоже не есть самый верный и единственно правильный путь, который ведёт к независимости и свободе, к процветанию и счастью людей.
  
   - А что же тогда у нас есть? Или есть только один сплошной тупик и никакого тебе выхода из него!? Тогда в жизни нет никакого смысла вообще.... Какое уж тут мягче ехать!? Какая тут тебе охота? Какая тут может быть радость и счастье!? Давай зайдём в тайгу и повесимся на первой сосне....
   Послушай Максим! А вот ты не боишься, вот так напрямую поругивать всё
   и вся, в частности довольно открыто и может быть даже просто огульно критиковать демократию, к которой люди искренне стремятся, и за которую, не покладая рук, борются всю свою жизнь. Доносительство то, насколько я в курсе, у нас ещё не искоренено!
  
   - Ты очень правильно подметил, даже не задумываясь о том, что сказал. "Ребяты - демократы", они же политические отморозки, (потому как есть ещё и просто криминальные отморозки..., хотя разница между ними несущественная...) действительно трудятся в поте лица своего, не покладая рук. Потому, как эти руки всё время что-то тянут и воруют у и без того нищего народа. Их руки, в отличие от мозгов, всё время заняты. Только в этом и выражается их рьяность и усердие в борьбе за эту демократию! А вот спроси сейчас этих "демократов", что такое демократия, уверяю тебя, минимум восемьдесят процентов из них, не то, что вразумительно, понятно и доходчиво, не объяснят смысл, суть и значение этого слова, но более того, многие просто даже правильно, не смогут перевести это слово на русский язык...! И такая "мелочь", нисколько не мешает им, усиленно бороться за неё. Не зная за что, не зная как, и уж совсем не зная, для чего...!
   И точно также, многие из них, не смогут правильно раскрыть и объяснить значение, слова "свобода"...! Как это в своё время, попытался сделать один прожженный демократ, из "фруктовых" вождей. На заданный ему, простой вопрос - "Что такое Свобода...?" - он начал нести такое...! Действительно, что - ни в сказке сказать, ни пером описать! И закончил своё объяснение, примерно так, что, мол, Свобода, это когда, любой человек, беспрепятственно, не опасаясь никого и ничего, может спокойно выйти на перекрёсток четырёх дорог, и орать во всю глотку, что ему только в голову взбредёт, вплоть до того, что все вокруг - круглые дураки! И за всё это, ему ничего не будет. Даже в тюрьму не посадят...!
   Вот так всю свою жизнь, они за такую свободу и борются, и навязывают её другим....
   А Свобода, это даже не действие, (кричать, жечь и ругать, ломать и разрушать, ну и т.д.) Свобода - это состояние. Состояние Человека, его Души и
   Духа, которое он получает. И он получает, или приобретает его, только после того, как познает Истину. И только через неё, через познание Истинны, человек становится СВОБОДНЫМ.
   Человек, познавший Истину, даже в тюрьме будет абсолютно свободным. А человек, напрочь сорвавший свой голос, по поводу свободы, на каком-нибудь политическом митинге на перекрёстке тех же четырёх дорог, будет далёк от этой самой свободы, примерно так же, как какой-нибудь артист-мега-звезда, от самой маленькой и самой ближайшей звездочки, на нашем небосклоне.
  
   Ну а вот доносительство то, дорогой Пётр Янович, у нас, как раз и неискоренено, именно потому, что вокруг нас сейчас, разгульно-разухабистая,
  
   бандитская демократия, неотъемлемой частью, которой, является и обыкновенное наушничество, которое заметь, поощряется руководством.
   И все эти, хитро-глупые политиканы и их беспринципные, амёбоподобные подпевалы, обыкновенное, мерзкое доносительство, нам пытаются преподнести, как какую-то "активную гражданскую позицию", которая якобы направлена на наведение порядка в стране. Они хотят своё неумение управлять государством, ответственность за свою никчёмность, переложить на весь народ, сделав из страны всеобщую жандармерию по кляузам и доносам. А ведь народ, который, как правило, всегда и во всём прав, давным-давно определил и выразил своё отношение к доносительству и доносчикам. - Доносчику первый кнут! И этим всё сказано...! И вовсе не зря! А это, политиканы-крикуны, как правило, до конца всё, не докумекивают. Не могут осилить это...! Потому, как он сегодня донёс на соседа, возможно даже на твоего злейшего врага, или ещё на какого-то "неблагонадёжного" товарища, а завтра донесёт на тебя самого. Ведь эта, скажем так, - "специфическая" особенность, у этих мерзопакостных доносчиков, в крови! Дай им только волю...! И вот тогда для всех, в обязательном порядке, замаячит новый тридцать седьмой год, но уже, в двадцать первом веке.
   А если ты имеешь в виду себя, то тебя бояться, у меня нет никаких оснований. Ну, во-первых, потому, что мы с тобой в тайге и только вдвоём, и как ты сам не раз убеждался, я очень хорошо стреляю. Во-вторых, тебе никто никогда не поверит, и запишет тебя в клеветники и ябедники. Ну и, в-третьих, есть еще один аргумент в мою пользу. И мне почему-то кажется, хорошо зная тебя мой
   друг, что именно он, гораздо более весомей и убедительней, чем два первых. Но я тебе его сейчас открывать не стану из-за имеющихся у меня тактических
   соображений. Будет подходящий случай, мы его с удовольствием обнародуем. Но никак не раньше.
   Да кстати, почему ты выбрал такой, мягко говоря, непопулярный и прямо скажем не совсем эстетичный способ расстаться с жизнью. А именно верёвку...!? У нас и мыла то с собой нет. А нам, зачем лишние неудобства, трудности и
   страдания? Пуля куда лучше. Мы же люди то военные! Нам это должно быть куда более привычнее. Хотя ни стреляться от кажущейся тоски и безысходности, а уж
   тем более вешаться, мы не станем. Я, верно, излагаю мой друг...? Более того, мы
   не станем этого советовать делать и другим. Слишком это будет легко и просто. Это путь не для нас, а для слабаков, слабых Духом, умом и телом....
  
   А вот, что касается всеобщего тупика, то это не совсем так, как часто, кажется на первый взгляд.
  
   Мне думается, что, человечество обречено на прохождение своего, земного пути. Люди сами хотят, должны и будут, до самого конца проверять качество всего того, что они на протяжении всей своей истории, придумали и "наизобретали". А вот здесь от людей, то есть и от нас с тобой в том числе, в этом деле, очень многое зависит! Мы можем и это в наших силах, значительно сократить время, которое требуется для прохождения этого пути и приблизить
   к себе нашу главную цель, так сказать наш общий и столь долгожданный финиш! Или, если мы будем только болтать и не делать ничего серьёзного и стоящего, финиш этот, как был, так и останется за далёкими морями и горами. И путь к нему, для всего человечества, в любом случае, будет очень долгим и тернистым.
  
   Бог дал людям свободу, дал право выбора. И это право они будут использовать до конца, пока не упрутся своим лбом в глухую стену и не придут к пониманию, что это своё право выбора, они толковали и использовали неправильно. Но этот свой путь, люди должны пройти сами, набивая себе шишки и ссадины, неся потери, и приобретая раны, при этом нередко испытывая нестерпимую боль, горе и страдания. И только после того, как люди пройдут этот путь до конца, они обязательно придут к пониманию того, что очень многое из всего, что было придумано человечеством на протяжении всей истории, в том числе, и все формы управления народами, в нашем мире, далеко не есть Истинна. А есть, всего лишь простое, людское заблуждение. И очень многое из того, что делал и делает человек, временное и ошибочное. А всё что делал и делает Бог вечное и правильное. И люди, в конце концов, придут к одному единственно верному решению и выводу. О том, что есть, была и будет, только одна истинная форма управления.
   И эта форма управления - ДУХОВНОСТЬ!!!
  
   Повторяю ещё раз, не для тебя дружище, а исключительно только, для скептиков, невежд, духариков - политиков и тугодумов..., - ДУ-ХОВ-НОСТЬ...!
  
   Духовность, которую подарил нам Бог. Духовность, которую люди до сих пор ещё в полной мере, никогда не использовали в процессе своей жизни.
   Потому, что Духовность, как форма управления, и вообще, как само понятие и действо, ещё никогда, не входило в арсенал человеческих возможностей. Просто потому, что ещё не пришло для этого время.
  
   Демократия осуществляет своё управление через власть, Духовность
  
   осуществляет своё управление через Совесть. Улавливаешь разницу Пётр Янович...? Демократия, через примитивное и грубое насилие, которое унижает и убивает человека и при этом делает Зло ещё сильнее, Духовность, через Божественную Совесть и Истину, которые это Зло делают всё слабее и слабее и, наконец, сводят его почти на нет.
  
   И вот когда это произойдёт, когда управление будет осуществляться через Духовность и Совесть, а это произойдёт обязательно, и дело действительно только во времени, тогда и только тогда, всё людское братство на земле, обретёт своё долгожданное и выстраданное процветание и радость от этой жизни, независимость, свободу и счастье.
  
   И только через Духовность, которая будет осуществлять своё управление через Совесть каждого человека, и затем нации в целом, которая будет находиться у него всё время на первом месте, и также неизменно будет присутствовать во всех сферах деятельности человека и во всех его делах и поступках в этой жизни, и которая будет находиться и вечно жить, даже в его собственных мыслях. Только так! Никак не иначе. Ну, никак, дорогой ты мой друг!
  
   Но может случиться и так, немного по другому...! Очень возможен и другой вариант развития исторических событий на земле, при осуществлении которых, человечество никогда не доберётся до этого долгожданного "финиша"! Очень даже вполне допустимо, что в один "прекрасный" момент, исчезнет вся мировая цивилизация целиком. И бежать будет некому, да и..., не к чему.
  
   Великий Вселенский, Космический Разум, наш Создатель, ещё немного поглядит, посмотрит, понаблюдает за тем, чем занимаются и что вытворяют люди на земле и очень даже может быть, разочарованно и с большим
   огорчением скажет примерно следующее: - "О Господи! То есть, Я Сам...!!! Всю
   историю человечества, с того самого момента, когда Я сотворил людей, Я вижу и наблюдаю на земле, одно и тоже, одно и тоже, без каких-либо изменений в лучшую сторону! Люди всё также, с завидным постоянством и своей неуёмной кровожадностью убивают друг дружку, и при этом, всегда пытаются отыскать
   для себя всевозможные оправдания. Хотя убийство и есть убийство и ничего другое. Неважно, убил ли ты сто человек, чтобы спасти только свою собственную жизнь, или убил всего-навсего одного ребёнка для того, чтобы спасти всё человечество.... Нет никакой разницы...! Тем более, что Я же говорил,
  
   - не убий...! Просто не убий и всё...! Без всяких там исключений, лазеек и оправданий...! Так нет...! Творят и делают, что хотят...! А что делают, что творят, как всегда, сами не ведают...! И получается, что даже Я, для них, не указ...!
   А эти, так называемые "священнослужители", вообще от рук отбились, как заблудшие овцы от стада! Дошли в своём "служении" до маразма! Они уже благословляли ранее, и готовы благословлять людей сейчас и в будущем на "ратные" битвы, а проще говоря, на обыкновенные массовые братоубийства, под ложным флагом, "защиты своего отечества". Они оправдывают убийства одних людей, защитой от нападения других. Мне такая служба абсолютно не нужна.... Тогда на кого работают и кому служат эти попы...!? Ну, уж точно не на Меня и не Мне! А тогда на кого и кому? Выходит, что они работают и служат дьяволу, которого эти "служители" и все подобные им, сами же и породили, став бездумным орудием в его грязных руках. Они, продав свою душу дьяволу, стали его помощниками и служат теперь не Мне, а ему, и преклоняются перед ним.
   Все эти люди, всё также беспардонно, напропалую прелюбодействуют и чревоугодничают. Всё также врут, хитрят, изворачиваются, как змеи ползучие и подличают. Всё также уродуют и всячески издеваются над Моей планетой Земля, уничтожая, как вандалы, как басурманы, её природу, животный мир, засирая, мягко говоря, воду и воздух и всё, что попадётся у них на пути. Обнаглели уже до того..., до такой степени, что замахнулись уже и на Мою кристально чистую Бесконечность, со своими обломками от космических кораблей и разным там мусором, который они притащили в Мой Космос! Чего стоит только одна их поганая мысль, по поводу того, чтобы превратить Мою Луну в людское кладбище!? Ну и артисты...! Ну и клоуны...! Как они только могли, эти самые, абсолютно непрогнозируемые даже для Меня люди, до этой дуристики
   додуматься!? Это же даже Моему уму нерастяжимо! И Я, конечно, этим очень сильно огорчён, недоволен и разочарован! Ну..., да ладно...! Я им покажу
   кладбище, Я им укажу, где оно находится...! Ох-ох-ох...! Одно только расстройство от них...!
   Нет, от этих людей, никогда не будет, никакого проку и толку. Зря Я им только Разум дал! Свои мозги они направляют исключительно в сторону зла. У большинства мысли заняты только одним, как разбогатеть и накопить побольше
   земного добра. Они служат исключительно "мамоне"! У них этот самый, любимый ими технический прогресс, идёт вперёд семимильными шагами, а Духовность развивается и тащится со скоростью черепахи, которая, к тому же, ещё и хромая. Это же непорядок...!? И это, должно быть, очевидно, для любого и каждого нормального человека...! Должен быть, ну хотя бы какой-то баланс,
  
   равновесие...! А ещё лучше было бы, чтобы Духовность была впереди. И причём намного! Так нет! Прут, куда ни попадя...! Под руководством всё тех же..., э-э-э..., как там их этот писатель назвал!? Дай Бог памяти, то есть Моей собственной! По-Моему Гоголь Коля...! А-а-а..., точно, вспомнил...! Под руководством Колиных, то бишь, под руководством этих самых "гоголевских дураков". Правда он имел в виду свою разнесчастную Россию, но ничего страшного! Неточность с его стороны не столь существенная! Остальной мир не так уж и далеко от неё ушёл. А ведь в точку попал этот Мой земной писака, в самое, что ни на есть яблочко! Большим умником оказался. Почти как один из Моих пророков. Хотя таких как он, не так уж и много на Земле.
   Поэтому нет...! И ещё раз нет...! Люди не оправдали Моих надежд, возложенных на них! Сотворю ка Я, кого нибудь других. Да, точно...! Я..., как всегда, вечно прав...! А посему, господа-товарищи-хомо-сапиенсы..., аминь...!"
  
   Потом возьмёт да, как "стрельнёт", всего один единственный разок по земле, каким-нибудь астероидом, который будет всего то один километр в своём поперечнике, и всё...! Вся смешная и неразумная история человечества на
   этом и закончится. И наступит тот самый Конец Света, о котором столько говорят и который так долго ждут. Вот и придёт он наконец-то, и все мы его дождёмся! И у всех, как бы гора с плеч...! Да и сатана от этого заодно порадуется. Хотя нет, не успеет это сделать злобный проходимец, и первый в мире "оппозиционер", который, кстати, создан самим человеком из греха человеческого. Потому как дьявол, это не более чем просто тень. Если исчезнет человек, исчезнет и грех, а значит, исчезнет и дьявол.
  
   Не проще ли нам и не правильнее ли будет каждому из нас, остаться в
   живых и наконец-то, воссоединиться с Богом, с нашим небесным Отцом!? И тем самым исполнить своё предназначение на Земле! А для этого нужно, просто-напросто, очиститься от собственных грехов, и этим самым уничтожить дьявола. Уничтожить в первую очередь, в самом себе...!? Уничтожить навсегда.
  
   Одно хоть только в этом, немного успокаивает. Это то, что данная
   "операция", пройдёт почти что безболезненно. Бог наш, милосерден. И Он до сих пор пока ещё, любит нас.
   Кстати, Пётр Янович, ты никогда не задумывался по поводу значения комбинации из цифр "666"?
   - Постой Максим...! Дай передохнуть от твоих страшилок.... Они похлеще, чем
  
   американские фильмы ужасов будут. Жить не хочется... - он немного помолчал,
   после чего, как-то очень задумчиво, и, наверное, поэтому, не совсем уверенно
   переспросил - Ну, это знак дьявола что ли...? Так об этом знают многие, если не все.
   - Да...! Наверное, ты прав. Об этом знают действительно многие люди. Но мне
   отчего-то кажется, что эти же самые люди, очень мало знают и задумываются о
   значении другой комбинации из цифр, а именно таких цифр, как "999".
  
   - А это что ещё за символ Максим, и что он, по-твоему, означает?
  
   - Это, как очень правильно ты подметил дружище, действительно символ, и это, - символ Добра.
  
   - Ну и какая, скажи нам на милость, здесь может быть связь, между цифрами "666" и "999"?
  
   - Самая прямая Пётр Янович, самая, что ни на есть тесная и самая прямая. Это,
   всё те же две стороны, всё той же одной медали. Вот смотри! Зло, дьявол, "666" - это синонимы. Тёмная сила так сказать, которая находится на одной стороне. Дьявол, очень хитрый обманщик и большой путаник. Он вечно пытается всё в этом мире, в том числе и самих людей, перевернуть вверх тормашками, то есть всё поставить с ног на голову и убедить нас в том, что это так и должно быть.
   Давай мы с тобой пойдём тем же путём, и сами будем использовать методы и технологию самого дьявола. Давай мы перевернём цифры "666" и поставим их, как говорится с головы на ноги. Мы получим "цифры "999". Правильно!? Мы
   увидим обратную сторону медали. Мы увидим противовес, антипод цифры "666".
   Если "666", - символ зла, то, следуя простой логике, этот самый противовес злу, есть символ Добра. То есть, цифры "999", это есть не что иное, как показатель нашего земного Добра.
  
   - Максим, а почему именно эти цифры, - "666" и "999"...?
  
   - Ты знаешь, мне кажется, что я тебе в полной мере, не смогу ответить на этот вопрос. Скорее всего, это временное противостояние "двух третей" и "трёх третей"! Несовершенства, против, почти полного абсолюта совершенства. По
   всей видимости, по замыслу Божьему, земля, в конечном итоге, должна быть наполнена добром на 99,9 десятых процента. Но дьявол, поскольку он - лжец и
  
   отец лжи, по своей личной инициативе, чтобы обмануть нас в очередной раз, перевернул эти цифры и получил свою так сказать, визитную карточку. Символ зла, как говорится! Хотя, если честно дружище, то не мне здесь что-либо и кого-либо судить! Сам всё время в этой жизни, под Божьим судом хожу.
  
   Да и, в общем, то, твой вопрос, больше не ко мне, а к самому Господу Богу. Это Его замысел. И вот тут то, я совершенно уверен в том, что он, этот замысел Божий, единственно правильный и верный.
  
   Но как бы там ни было, зло не может заполнить мир более чем на "666", или, проще говоря, в процентном выражении, более чем на 66,6 десятых процента. Это предельная возможность зла. Его потолок так сказать...! Но это всё же больше, чем даже половина! То есть, начиная с 51%, зло начинает доминировать на земле. Мир ввергается в темноту, в хаос, и в нём бал правит сатана.
   Как ты думаешь? Все эти "ОМОНы", судебные приставы, "СОБРы", все эти "Спецназы", КГБ, МВД, УВД, и прочие силовые "БиДэ-структуры",
   предназначенные исключительно только для осуществления насилия, а так же вся остальная пакость, которая, тем или иным образом так же связана с насилием..., куда они входят, в какие комбинации из этих цифр, и что они несут,
   вред или пользу, добро или зло? Куда входит и что несёт, в конце концов, наша "легендарная и непобедимая", её пушки, танки, ракеты и такой, всеми нами любимый и всем миром признанный, и тоже "легендарный" автомат, нашего великого оружейника?
   Конечно же, и, безусловно, как бы всё это, вышеперечисленное
   человеческое "достояние" и "богатство", правители не пытались облечь в красивые и даже радужные, патриотические одежды, без которых якобы никак не обойтись, и без которых, ну просто немыслимо существование государства, наделяя их при этом функциями защитников и блюстителей за "должным" порядком и дисциплиной в стране, всё это, полное враньё. И вся эта
   завуалированная ложь, входит только в комбинацию из цифр "666". Всё, что подпитывает, кормит зло, в любом виде, в любом его проявлении, в маленьких дозах или больших, всё это делает зло ещё сильнее и могущественнее и напрямую, непосредственно увеличивает саму цифру зла. Цифру, 666.
   И я просто не могу уразуметь, почему все эти, так называемые политики,
   всех времён и народов, не могут понять, одну простую вещь, а именно, что - любое действие, всегда вызывает противодействие...! Ты, увеличил, усилил,
  
   "углубил" и усовершенствовал систему подавления и насилия, и они в ответ, тоже...! И так до бесконечности. Они всё время соревнуются, кто на кого больше наплюёт, или что-нибудь другое наделает.... По всей видимости, все эти политики, очень плохо учились в школе и не знают даже простых законов
   механики и физики. Или им, понимать это просто невыгодно.... Скорее всего, второе.
   И мне лично кажется, по всему тому, что творится в мире сейчас, вокруг нас, в настоящее время, эта цифра зла, намного превышает пятидесяти однопроцентный рубеж.
   Но нам мой друг, никогда не следует забывать и о второй стороне медали.
   А вот с другой стороны находятся цифры "999". И это для нас, куда более важнее. Потому, как мир может быть и, в конечном счете, будет заполнен добром, на "999", то есть на 99,9%. А злу останется места всего то на одну
   десятую процента. Без него тоже никак нельзя. Даже Добро, чтобы понять и оценить его, нужно с чем-то сравнивать. А всё, как мы знаем, познаётся в сравнении....! Сравнивать естественно со злом. Но при этом, не будет никакого
   насилия, ни с какой стороны. Люди не будут убивать друг друга, не будут приносить друг другу боль, горе и страдание. Ни в каком-либо виде, и не под каким- либо соусом, и ни при каких обстоятельствах.
   Зло будет носить случайный, незапланированный характер, иметь, как сейчас говорят, форму простого несчастного случая. Упал кирпич с крыши на голову и человек умер. Для всех это и станет горем, несчастьем и людям будет, есть с чем сравнивать Добро. Но никакого насилия на земле, не будет больше никогда. И зло может быть побеждено и будет побеждено только исключительно Добром!
  
   И вот тогда и только тогда, наступит Вечная Эпоха торжества Божественной Мысли, торжества Истинны и торжества замысла Божьего. Ты ещё не устал дружище...?
  
   - Нет Максим, я не устал. И даже скорее наоборот. Ты своим потрясающим
   оптимизмом и такой заманчивой перспективой на далёкое будущее, вернул меня, можно сказать к жизни. Ты прав, вешаться мы сегодня не будем. Нам пока это не с руки.
   Но я также понял и следующее. А именно, что всё это произойдёт уже без нас. Нам до этого счастья не дожить, не дотянуться!? А жаль...! И поэтому мне стало немножечко грустновато. Ты так не считаешь мой друг...?
  
   - Да хрен его маму знает, что на это можно ответить! Но с этим ничего сделать нельзя дружище. Но зато, какова перспектива!? Не грусти Пётр Янович. Не стоит...!
   Помнишь крылатые слова? - "Вначале думай о Родине, а потом о себе...!" - Родной ты мой...! Подумай об этих словах и тебе станет намного легче! Ну, почти,
   как тому серому волку, который на обед съел ягнёнка и потом с большим удовольствием выковыривал косточки из своих зубов, с нежностью и благодарностью вспоминая его.
  
   И я в этом, тоже, как говорит один депутат-проходимец и пустомеля, за которого в основном, голосует "контингент" с какими-то отклонениями в психике, типа "лёгкая степень дебильности с приобретением трудовых навыков",
   регулярно протаскивая его в нашу "бездумную думу", где он уже, более двадцати лет (и где он бедный только силы берёт...!?) безуспешно, без каких-либо ощутимых для народа результатов, но с огромным удовольствием лично для самого себя, борется с какими-то неуловимыми, мифическими врагами, этого же самого, очень "любимого" им народа, одновременно с этим, являясь словесным
   виртуозом и поднадоевший всем балагур и словоблуд..., "однозначно" уверен.
   А вот если бы этот всенародный клоун, пройдоха-депутат, посмотрел на себя в зеркало немного под другим углом, то ему наверняка и тоже, как он сам
   любит выражаться, "однозначно", стало бы ясно, с кем и как, в наипервейшую очередь, необходимо вести непримиримую борьбу. А ещё проще, не столько бороться, а, сколько просто взять и хорошенько начистить эту наглую, хитрую, бессовестную рожу и мерзкое "хряпало". А после этого, в обязательном порядке, судить его принародно, показательным судом, за нанесённый материальный
   ущерб, в виде украденных им и напрасно истоптанных и изодранных в "нелёгкой борьбе", неизвестно с кем, государственных "борцовок"....
  
   Хотя здесь нужно сказать, что он, к большому сожалению не одинок, и что сегодняшние депутаты, без какого-либо исключения (но зато они наши, русские, доморощенные ребята, которыми нам, иногда надо просто "гордиться...!") по своим возможностям, в процентном выражении, обскакали даже самого пахана-дьявола, (ведь он способен и "могёт" только до 66,6 %) поскольку эту думу, депутаты заполнили своими персонами, то есть, самым настоящим злом, целиком и полностью. Заполнили непосредственно, аж, на 99,9 %. "Молодцы, демократы-депутатцы...!"
   И ещё мой дорогой, подумай о своих детях и внуках.
  
   - Согласен мой друг! Действительно, о своих детях, и особенно о своих внуках, могут забыть, только очень недалёкие и бездушные люди! Ну, и хорошее же у нас с тобой, получилось дружеское собеседование, перед охотой на красавца лося. Разобрались таки, кое в чём...! Ну и последний вопрос. Даю честное слово,
   что последний Максим. Не даёт он мне покоя. Аж сплю ночами иногда плохо. Скажи мне, пожалуйста, как ты относишься к театру?
  
   - К какому театру? К "Большому", или "Малому...?"
  
   - Нет, нет! Ни к Большому театру, ни к Малому, а вообще к театру, как к таковому, то есть к сцене, на которой артисты играют всякие роли из жизни людей.
  
   - Ты случайно не забыл, кто я вообще то есть...? Я же ведь не театральный критик, а простой, обычный русский офицер. Вопрос то этот к чему...!?
  
   - Так просто.... Для расширения кругозора. Интересно знать. Ну и, конечно же, как говорится в одном анекдоте, "чтобы в разговор встрячь", поддержать его и
   показаться умным, культурным и начитанным. Это объяснение устраивает тебя, как ты нередко любишь выражаться, "дружище...?" - тонко, как ему, наверное, показалось, сыронизировал Пётр Янович.
  
   - Встрячь и впрячь...! Ну, просто отличная рифма. Ты стихи не пробовал писать? Вдруг в тебе великий поэт погибает!? Прости, совсем забыл. У тебя на стихи аллергия.
  
   - Но, может то, самой аллергии и нет, но стихи меня действительно не очень
   трогают и волнуют. И всё-таки, как тебе театр Максим? Что он для тебя значит?
  
   - Ну, давай попытаемся сформулировать мысль и по отношению к театру. Но сразу хочу предупредить, что это будет очень коротко, потому как тайга уже очень близко.
  
   - Давай, хотя бы коротко. Но не так, что бы очень...!
  
   - Попробуем. Но прежде, чем мы начнём разбираться с этой темой, ответь мне на один вопрос! Вот ты помнишь, кого-нибудь из артистов, выступавших на сцене, ну, хотя бы лет так тридцать, сорок тому назад! Их имена...?
  
   - Ну...! Так сразу, с ходу трудно вспомнить. Анна Павлова, например. Тот же Шекспир. Или он не играл на сцене...?
  
   - Это неважно сейчас, играл он на сцене или нет. Важно то, что ты вспомнил это
   имя. И вспомнил его по той простой причине, что Шекспир, как раз не играл на сцене, а писал для сцены. Это разные вещи. Писал для артистов, которые
   играли то, что он написал своим острым пером. А очень даже возможно, что он для них, для каких-то там артистов и не писал вовсе. А писал он просто потому, что у него была в этом необходимость, была потребность. Но, тем не менее,
   имя этих артистов, актёров, ты, не помнишь, хотя они в своё время были всегда на виду у многих и многих людей, и как говорится, всегда были на высокой сцене. И им, наверное, эти люди, вернее толпа, в своё время, тоже рукоплескала! Это же самое, происходит и сейчас дружище...!
   А вот имя писателя, пусть даже ты его случайно и перепутал с артистом, и который в отличие от этих самых артистов, всегда находился не на виду, а в тени, за кулисами, ты помнишь! Почему так происходит!? Да потому, что у них абсолютно разный труд. У писателя и у артиста.
  
   Человека оценивают и помнят по его труду и делам в этой жизни. И никак не иначе. И потом...! Ведь Шекспир писал не тридцать, сорок лет тому назад, а намного раньше, но это имя ты помнишь и сейчас. Ты помнишь его не как
   артиста или актёра, а как писателя, спустя столетия! И только по его труду. А труд писателя и труд артиста, это вещи не совместимые по своей сути, и абсолютно
   несравнимые по качеству и объёму затраченного труда в нашей жизни, этими, совершенно разными людьми.
  
   Писатель, это великий труженик. Сценический артист, это беспросветный
   лодырь, приспособленец, который хочет прожить свою жизнь на "халяву" за счёт других, демонстрируя, или навязывая им своё, так называемое "искусство". Да! Да! Оно, по большому счёту, так и есть.
  
   Спроси сейчас любого ребёнка, кем он хочет стать в этой жизни?
   Большинство ответит, что хотят стать артистами (а девочки, в крайнем случае, проститутками - это тоже неплохо...). Почему...? Да потому, что они с малых лет
   видят, (и они этому учатся у них, и как губка, постоянно впитывают в себя, всё это гнилое учение) как живут эти самые артисты. Как не трудятся в поте лица своего, валяют дурака в жизни, выкобениваются на сцене, а всеми земными
  
   благами, которые они никогда не создавали, не пошевелив при этом даже пальцем, пользуются в полной мере. Ну, как тут не податься в артисты...!? Очень заманчиво, особенно для юного, ещё не сформировавшегося человека! Хлеборобом быть тяжело и не престижно, артистом, легко, весело и даже почётно.
   Гуляй "артист", "помреж" всё спишет...! Не жизнь тебе, а малина и вечное, беспардонное её прожигание!
   И эта, сегодняшняя, полусумасшедшая и оттого дико визжащая толпа, мало, что понимающая в настоящем искусстве, кормит этих самых "артистов". И хорошо кормит...! Эти люди, сами частенько остаются без штанов, а им, свои последние денежки отдают. И зачастую, делают это абсолютно добровольно, без всякого на то принуждения.
   А они, эти "артисты-актёры", играя, прямо скажем на животных инстинктах этой толпы, безжалостно и бессовестно её используют, в своих меркантильных и корыстных целях, наживаясь и жирея за её счёт, глубоко презирая при этом, эту же самую толпу. И, как правило, любому "памирдону" и любой "примадонне", этот, такой нужный им, только для показухи и откачки денег, "любимый" народ, и который бы вдруг взял, да и отказался заплатить ей за представление или концерт, был бы нужен ей, точно так же, как транжире пустой кошелёк.
   А ведь сценический артист на самом то деле, это не более чем обыкновенный шут, клоун. А шут, клоун, артист и актёр, это очень близкие, родственные по своей сути понятия! И такой человек-клоун-артист-актёр, должен уметь совсем немногое, он должен просто развлекать и смешить людей. Не пыжиться, для того, что бы заставить их "глубоко" задуматься! Вовсе нет...! И потом, никакой "артист", умного на самом деле человека, как-то "по- особому" думать над чем-либо, не сможет заставить никогда. Он попросту на это неспособен. Потому как действительно умный человек, просто возьмет в
   свои руки, действительно умную книгу, и благодаря именно ей, и только с её
   помощью, всё расставит по своим местам. А актёр может только веселить и развлекать! И всё...! А это далеко не большой и тяжелый труд! И отношение к этому и плата за это, ему должна быть строго соответствующая.
  
   И клоун, актёр, артист, - это, скорее всего даже не профессия, это -
   диагноз, который, как правило, в будущем, становится неизлечимой болезнью. К тому же ещё и очень заразной!
  
   Если ты помнишь, то в далёкие, древние времена, во многих странах, и в
  
   частности в процветающей Римской империи, актёры и проститутки, находились в нижних слоях социальной лестницы и стояли на одной ступени.
   Мне лично, очень жаль, что сюда также не входили и проститутки политические, которые по своим морально-деловым качествам, и на самом деле,
   равны обычным, грязным, уличным проституткам. Между ними стоит вечный
   знак равенства. Этого не поняли даже римляне. И в этом, на мой взгляд, была большая недоработка Великого Рима....
  
   А вот труд писателя, это тяжёлое ремесло, это призвание. Поэтому люди всегда будут помнить ремесленников, таких, как Платон, Гёте, Толстой, Пифагор, Пушкин, Гоголь и многих, многих других, а вовсе не клоунов, имена которых мы сейчас, даже при большом желании, не можем вспомнить.
   А если бы их и вспомнили, то просто из этических соображений, эти имена не стали бы называть. Потому, как это, они вполне заслуживают.
   И их, этих артистов, забывают сразу же, на второй день после их ухода со сцены. И сразу же заканчивается вся их искусственно раздутая "звёздность", или, проще говоря, их "звездопакостность", как Вам будет угодно.
  
   Писатель своим писательским трудом несёт добро, потому, как настоящий
   писатель от Бога, а не какой-нибудь там приспособленец и конъюнктурщик, или имеющий диагноз "лёгкая степень шизофрении" - по определению, не может
   быть злым человеком. А это значит, что он не может и не способен нести людям зло.
   Поэтому мой друг, спеши не спеша, и суетливо не торопясь, всем подряд, "делать" добро! Научись вначале, не делать людям зла...! И поверь мне, что это не делать, то есть, не приносить другим зло, намного сложнее и труднее для всех
   нас, нежели просто штамповать и "делать", так называемое добро этим же самым людям.
   Добряком быть легко, модно и при этом, никакой тебе ответственности! А у
   нас этих "добряков" сейчас развелось, хоть пруд пруди. И особенно среди политиков. Вначале человеку хорошенько начистят физиономию, а потом эти же
   "делатели добра", с пафосом, помпой и очень противным политическим визгом, начинают её лечить, так сказать, приводить эту самую физиономию в порядок.
   Но и даже это, косметическое лечение, происходит далеко не всегда. Очень часто эти "доброделы", не просто бьют морды, а непосредственно сами, часто не понимая, что они делают, калечат людские души и потом спокойно, бросают их на произвол судьбы. Ползите куда сами хотите....
  
   Вот такие у нас дела! И, по-моему, на мой непросвещенный взгляд, эти
   наши дела, не очень то и весёлые, друг мой!
  
   - Да уж...! - почему-то очень задумчиво и с определённой грустью повторил Пётр
   Янович слова, которые когда-то давно, были произнесены легендарным Ипполитом Матвеевичем.
  
   - И в отношении с Анной Павловой, - продолжал Максим - У нас тоже небольшая промашка вышла. Это был, скажем так, не совсем удачный пример.
   Да, Павлова танцевала на сцене. Но она ни какая там, ни артисточка! Она творец...! Она деятель искусства! Она его творит, она его делает! Она созидает! Как впрочем, и многие другие, настоящие деятели искусства! И именно такие
   деятели искусства и нужны людям. И когда я говорил о сцене, как о таковой, я вовсе не имел в виду то, что сцена, сама по себе, чем-то плоха! Не сцена, а "уродливое, сценическое кривляние" на ней, всей этой "артистической шпаны", вот что для нас должно быть неприемлемо. И именно это, для нас важно сейчас потому, что мы с тобой дружище, пытаемся разобраться во всех этих хитросплетениях и отделить зерна от шелухи.
  
   А танец, тем более настоящий танец, это далеко не кривляние! А это, я ещё раз повторяю, - истинное искусство. Так же, как и песня.
   Вот смотри...! Настоящая песня, которая поётся, пусть даже где-то далеко, у реки или в чистом поле, в исполнении несравненной, неповторимой Зыкиной, или тот же церковный хор, церковное пение, - это одно. А шлягер на сцене, это совсем другое! В первом случае, песня, пение - это Искусство, во втором случае,
   шлягер - это примитивная пародия на Искусство. Две вроде бы одинаковые, но в то же время, две абсолютно различные вещи. И два разных понимания этих вещей!
  
   Вот так у нас с тобой, и получилось, аж целых два театра. И один театр совершенно не похож на другой.
   Мне кажется, вернее я даже уверен в этом, что тот "театр", который существует непосредственно в жизни людей, гораздо более интереснее, чем та,
   дешевая, дворовая самодеятельность, которую зачастую демонстрируют нам на театральных подмостках артисты. И в особенности сейчас, в настоящее время, на фоне далеко не всегда сытого народа, в наших некоторых крупных городах, включая естественно в обязательном порядке и нашу любимую столицу,
  
   под "патронажем" подозрительно маленького, лысенького, но очень-очень хитрющего человечька-недомерка, в "тюбетейке" с козырьком.
  
   И все эти бесконечные концерты, низкопробные песни и пляски, и вся эта очень бессмысленная, дешёвая и не к месту "развлекуха-отвлекуха", демонстрируемая по телевидению, большинству людей, ничего, кроме, как
   раздражения, обиды и ещё нестерпимой боли, за своё нищенское существование
   в своей собственной стране, не приносит. А при наличии, почти, что поголовной нищеты в стране, вся эта "богемная" свистопляска, смотрится и выглядит так же смешно, глупо и нелепо, как примерно выглядит лошадь, запряжённая позади телеги, или как шут, восседающий на троне, с царской короной на голове. Вначале надо элементарно народ накормить, а потом уж, попеть и поплясать не грех.
  
   Нам надо только научиться и уметь различать эти два разных театра. Один, из которых, - естественный, настоящий, а значит живой театр. Другой, не настоящий, уродливый, неестественный, а значит, театр - полумёртвый!
   И поэтому, вовсе не напрасно, и с глубоким смыслом спрашивается: - ЧТО "есть" НАША ЖИЗНЬ...!? - и тут же даётся ответ на этот вопрос - "Вся наша Жизнь, есть" - ИГРА! - То есть вся наша с вами Жизнь, есть самый настоящий, реальный, а не придуманный людьми театр, а мы в нём, самые, что ни на есть настоящие, реальные актёры.
  
   Ты приглядись внимательно! Ведь не секрет, что большая часть людей, не живёт свою жизнь, а играет в ней, чью-то чужую роль. И причём играют её настолько добросовестно и качественно, вживаясь в эту придуманную ими же самими роль, что, в конце концов, человек, как правило, и сам не может понять, чью же он прожил жизнь, свою или чужую...!? Но даже эта, вроде бы настоящая игра в жизни не является истинным искусством.
   А настоящее, на мой взгляд, искусство - это умение, способность
   человека, сохранить своё подлинное лицо, прожить свою и только свою жизнь, и не играть в ней пусть даже очень привлекательную, но всё же, чью то чужую
   роль. Другими словами, надо просто быть всегда, самим собой.
  
   Поэтому неуклюжая попытка так называемых "заслуженных,
   перезаслуженных, недозревших и пере...., народных и всенародно любимых артистов", (Смешно это...! Потому, как всего несколько человек, а бывает, что и один, решают, что их любит весь народ...) ещё раз, повторно отобразить на
  
   подмостках сцены то, что уже сыграно в жизни гораздо более профессиональными актёрами, самыми, что ни наесть непосредственными
   участниками этих событий, не что иное, как просто очень примитивный и очень дешёвый фарс.
   И вся эта смешная и зачастую липовая "народность" этих артистов,
   заключается только лишь, в их взаимном и постоянном воспевании друг друга, в своём узком, специфическом кругу. Как правило, артистической "тусовке" на телеэкране. И всё это, взаимное "кукареканье", преподносится толпе, как народная любовь. Хотя при этом эти самые "артисты-мега-звёзды", могут ненавидеть друг друга, аж до умопомрачения, до своего полного "звёздного" угасания, и при любой возможности, они всегда готовы и с удовольствием, перегрызут глотку, своему "товарищу", с которым не на жизнь, а насмерть конкурируют на сцене. Любовь к ближнему, для них, как правило, неведома. И меня, всегда очень интересовал один вопрос...! Ну почему они называют себя всего лишь только звёздами и мега-звёздами, а почему сразу не созвездиями!? Например - созвездие "ну очень низко падшей" Девы, или - "вечно обманутого, с ветвистыми рогами" Козерога, или и того лучше - созвездие "облезлых", но..., - Гончих Псов...! Скорее всего, надо полагать, из-за своей личной скромности....
  
   Кстати, ты никогда не обращал внимания на очень интересную, на мой взгляд, особенность и даже можно сказать закономерность, которая имеет место быть в жизни политиков, обладающих властью и эстрадных артистов? Ведь они, как правило, всегда поддерживают, возвышают, и до небес возвеличивают друг друга. Всегда и во всём! Кукушка хвалит петуха, за то, что хвалит он кукушку. Вот
   такая у них, взаимная, петушино-кукушиная любовь...!
   И вот так мирно, и уже очень долго, и сосуществуют вместе, эти два гибридных вида клоунов-актёров-артистов. Сценических и политических. Что, по сути, в общем, почти, одно и тоже....
  
   Поэтому театр на сцене, лично для меня не что иное, как простое уродство
   и кривляние паяцев, которые заметь, себя таковыми, вовсе не считают. А как раз наоборот...!
   А ведь они, и очень даже возможно, искренне, считают себя большими,
   великими мастерами искусства и вершителями человеческих судеб...! Ну, или, по крайней мере, очень многие из артистической братии. И для немалого количества людей, в нашей жизни, к моему большому сожалению, они являются кумирами, перед которыми, с охотой и даже удовольствием, эти люди преклоняются.
  
   Ни один человек, мой дорогой друг, не может и не должен преклоняться перед другим человеком, кем бы он ни был в этой жизни. Люди могут уважать друг друга, любить друг друга, или нет. Но преклоняться перед кем бы то ни было, они просто не имеют права. А уж тем более, до потери своего настоящего лица, до потери, своего человеческого достоинства. И сильный, правильный и умный человек, никогда не сотворит себе кумира, из себе же подобных.
  
   Кумир может быть и должен быть, только Один. И мне очень хочется надеяться мой друг, что ты не только догадываешься, о Ком я хочу сказать, но и абсолютно точно знаешь, кто Это...!?
  
   А вот этот, сегодняшний "театр" на сцене, по моему глубокому убеждению, уродует не только мысли людей, но их и без того, основательно опалённые и израненные самой жизнью души. Их сознание. А значит "театр" на подмостках сцены - это есть не что иное, как порождение и орудие лукавого, обильно смазанное смертоносным ядом.
  
   Ну а уж если говорить об опере или оперетте, то без слёз и смеха одновременно, я их просто не могу смотреть и слушать.
  
   Мне даже, как-то неудобно, но и в то же время смешно смотреть на то, как какая-нибудь очередная "знаменитость", почтенного возраста, и непомерных
   габаритов и веса, пытается с "лёгкостью" пушинки и "непринужденной" грацией, танцевать на сцене, или изображать..., ну, в общем, скажем так..., пытается
   "сыграть", какого-нибудь юношу, или молоденькую девушку. Ну, для примера,
   хотя бы ту же самую Татьяну из оперы "Евгений Онегин", или "Пиковая дама", Лизу, или "Отелло", Дездемону, ну и так далее. Действительно, это смешно. Для меня, по крайней мере. И я им, этим артистам, где-то даже немного сочувствую. Жалко мне их отчего-то....
  
   И последнее, что мне хотелось бы сейчас успеть сказать дружище, потому, как тайга уже совсем рядом. Так это, вот о чём:
   - Никогда, и никакой театр не сможет заменить книгу. В хорошей книге, всегда
   есть бесконечность разнообразия того, что в ней описано. В театре, присутствует только стереотип мышления и зачастую очень затёртые штампы, которые
   навязывают зрителю. Сто человек будут читать одну и ту же книгу, и все сто, будут видеть и представлять себе то, что описывается в ней, по-разному. Здесь
  
   будет задействована фантазия каждого. Его воображение, его неограниченный и бесконечный полёт мысли. И эти мысли будут напряжённо, но с удовольствием и желанием трудиться, работать. Книга всесторонне и только позитивно развивает человека.
  
   Книга - это движение вперёд, движение к своим мечтам!
  
   А в "театре" всё до предела ограничено и примитивно. Зритель видит только то, что он видит. Все сто, смотрящих на сцену, одновременно будут видеть одну и ту же картинку.
   В театре мысль у зрителя работает очень слабо. Она у него просто дремлет. И это, напоминает застой. Для меня театр, очень похож на команду - "На месте, шаго-о-о-м, марш...!" Вроде бы и движение есть, а вот толку от него..., мало.
  
   Но, и всё-таки я должен здесь повториться. Всё дело в твоём личном вкусе дорогой ты мой, пристрастиях, симпатиях и антипатиях. И это очень и очень много значит, в нашей с тобой жизни. Вот такие дела дружище...!
  
   Ну, а теперь, пожалуй, уж точно всё! Шабаш! Вопросы и ответы на сегодня закончены. Будем непосредственно переходить к делу, ради которого, как поётся в одной из песен: - Мы здесь, сегодня вместе собрались....
  
  
   Они тем временем, вплотную подошли к тайге.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 49.
  
   "Ну, очень сообразительный медведь...!".
  
  
  
   Встав на лыжи, Максим и Пётр Янович, углубились в лес, километра на три. Они шли быстро и целенаправленно. Друзья точно знали, где искать лося и где они должны с ним встретиться. Поднявшись на небольшую возвышенность, охотники остановились.
  
   - Ну что...? - чуть отдышавшись, спросил Гуцман - Здесь будем расходиться...? Лось должен быть, где-то в районе этой сопки - он махнул рукой, указывая направление - Скорее всего он находится за нею. Ты будешь обходить её справа, а я зайду слева, ну и там, на той стороне мы и встретимся. Где-то у "Оленьего распадка". Максим, смотри, будь осторожен, на охоте всякое бывает. Хотя чего это я тебя учу. Учитель нашёлся...! Ты и сам всё прекрасно знаешь. Ну, давай Максим, на удачу...!?
   Они, как это делали всегда перед выслеживанием зверя, трижды стукнулись прикладами СКС и разошлись.
  
   Максим легко скользил на широких лыжах между стволами деревьев. Лес здесь был не густой, а местами просто с большими проплешинами. Идти было легко. Лёгкие, в груди работая на полную мощность, вдыхали в себя чистый, морозный воздух. Не сбавляя ход, он посмотрел на часы. Они показывали около девяти утра.
  
   - Предположительно, где-то половина десятого, или чуть позже, мы должны встретиться с Гуцманом - на бегу подумал Максим. Сейчас он полностью подчинялся и был во власти тех правил и законов, которые предъявляют охотнику тайга и обстоятельства вокруг него. Он сейчас был заряжен, как был заряжен его карабин. Только карабин был заряжен пулей несущую смерть, а он охотничьим азартом, желанием направленным только на одно - выследить зверя, загнать его в угол, лишить всякой возможности на спасение, и только лишь потом, насладившись результатами преследования, не испытывая особой радости при этом, убить его. Максиму всегда был больше по душе, сам процесс охоты, а вовсе не его результат.
  
   С Гуцманом Петром Яновичем, они охотились вместе уже несколько лет, и в тайге, на охоте, хорошо понимали друг друга. С полуслова.
  
   - Вот-вот, действительно только на охоте... - мелькнуло в голове Максима - А в быту, на службе оказывается-то, нет...! Оказывается я для него неразрешимая загадка. И он, в какой то степени попытался её сегодня для себя разгадать. Иначе бы Гуцман по дороге в тайгу, свои вопросы не задавал. И чего это вдруг ему стало так интересно знать, почему я не женюсь...?
  
   - "Почему, почему? Да вот не хочу просто, потому и не женюсь...! Я же не спрашиваю тебя, дорогой ты мой, почему ты до сих пор ещё женат? Меньше вопросов, меньше ответов. Хотя Гуцман мужик-то не плохой и поэтому не мог преследовать какую-то недобрую цель, или какой-то подвох! Видимо ему это было на самом деле интересно узнать. И здесь, в том, что он проявляет любопытство, ничего плохого нет. Кроме конечно, самого любопытства...!"
  
   Максим на секунду остановился, что бы получше укрепить сбившуюся лыжу, после чего опять бесшумно побежал дальше. Он хорошо знал, что зимою в тайге, особенно в морозные дни, любой, даже незначительный звук, разносится на большое расстояние.
   Впереди, в нескольких метров от него, находился небольшой скалистый выступ, который Максиму надо было обогнуть. В этом месте, лес был значительно гуще, чем на других участках тайги, и скорость продвижения вперёд, Максиму поневоле пришлось сбросить. Еловые лапы низко свисали над землёй. Максим пригнулся и немного наклонил голову, что бы ни зацепить эти ветки и бесшумно проскользнул под ними. Когда он опять поднял голову, то вдруг резко, насколько это было возможно, остановился и встал, как вкопанный. Прямо перед ним, в семи, восьми метрах от него стоял медведь. Живой, злой и невредимый.
  
   - Шатун...! - почему-то очень спокойно для самого себя, констатировал Максим.
  
   Максим знал, что медведи в этом районе тайги, даже в летнее время, появлялись довольно редко, видимо что-то в нём их не устраивало и поэтому, встреча с мишкой для него сейчас, была почти полной неожиданностью.
  
   Для косолапого, внезапное появление Максима, тоже было такой же
  
   абсолютной неожиданностью. При его появлении, медведь, испугавшись, рыкнул и чуть отпрянул в сторону. Увидев Максима, быстро пришел в себя, и особенно не раздумывая, начал медленно подниматься на задние лапы. При этом он, почему-то даже не рычал. Не считал нужным.
  
   Максим, действуя, как на автопилоте, сдёрнул с себя карабин, передёрнул затвор и вскинул его к своему плечу. Он так же машинально отметил про себя, что по мере вставания медведя на задние лапы, ему поневоле приходилось, понемногу поднимать голову.
  
   - Хорош экземпляр, ничего не скажешь! Но мне почему-то кажется, что он, не совсем вовремя мне попался... - так же опять, до удивления спокойно, про себя, отметил Максим.
  
   Он сейчас в полной мере осознавал всю опасность своего положения. Медведь, который по каким-то причинам не укладывался на зиму в берлогу, представлял собой серьёзную угрозу и опасность для кого бы то ни было. Хоть для зверя, хоть для человека. Сейчас он был голоден, зол и беспощаден. И в достижении своей, не очень то высокой цели, а цель у него была всего лишь одна, это кого-нибудь просто сожрать с потрохами, ему могло помешать только одно... - его собственная смерть.
  
   Но мишка умирать вовсе не собирался, а как раз наоборот, он сам намеревался и хотел, причём очень хотел, лишить кого-то жизни. А поскольку вокруг, кроме Максима больше никого не было, то медведь решил, что для осуществления его, пусть не совсем благородной цели, а именно вкусно пообедать, подойдёт и этот чудак на лыжах. Он приглушенно, с удовольствием зарычал, предвкушая близкую трапезу, и сделал шаг навстречу своему потенциальному обеду, то есть навстречу нашему несчастному Максиму.
  
   Максим поймал на мушку правый глаз медведя, и сам упёрся в него своим взглядом. Смотрел в него, не отрываясь и не мигая. Он смотрел в глаза медведю и ничего там не видел. Они ничего не выражали. В них была холодящая душу пустота. Они смотрели на Максима бесстрастно и безучастно. В них даже не было ни злобы, ни ярости, а только одна безудержная, слепая, и непоколебимая звериная решимость.
   Максим, как вкопанный в землю, неподвижно стоял на лыжах. Эти самые
  
   лыжи сейчас, ему очень здорово мешали. Максим был через эти мерзкие, и ненавистные лыжи крепко привязан к самой земле. Он не мог при случае ни отпрянуть, ни отскочить в сторону, или попытаться увернуться от опасности. Хотя он прекрасно понимал, что это практически бесполезно и неосуществимо. Но, так или иначе, Максим был лишён всякого манёвра. Не мог же он попросить медведя немного подождать, пока он освободится от своих лыж...? Медведь, при сложившейся обстановки не понял бы Максима, и скорее всего, не откликнулся бы на эту несерьёзную просьбу. Поэтому Максиму ничего не оставалось делать, кроме одного, это ждать, как и каким образом будут разворачиваться дальнейшие события.
  
   Глаз медведя по-прежнему маячил на кончике ствола карабина. Максим так же был по-прежнему, даже как-то подозрительно спокоен. Первый холодок, появившейся чуть пониже сердца, который Максим ощутил, когда неожиданно увидел косолапого шатуна, куда-то полностью улетучился, исчез. Максим сейчас не испытывал ни страха, ни тем более паники. Он был спокоен и предельно расчётлив, почти как легендарный и неуязвимый агент 007. Или как бухгалтер в своей уютной и тёплой бухгалтерии.
  
   - Я попаду ему точно в глаз..., - пристально глядя в этот самый медвежий глаз, думал Максим. Он был абсолютно уверен, что не промахнётся - Пуля пройдёт через голову и выйдет с тыльной стороны черепа. Мишка обречён. Это так же точно, как и то, что я жив... - и добавил про себя - До сих пор...! Но медведь не рухнет замертво, не упадёт на месте, где он сейчас находится. В агонии, не обращая никакого внимания на боль, он рванётся ко мне и перед своей кончиной попробует, и, скорее всего, это ему удастся сделать, а именно содрать шкуру с моей головы. Я даже не могу попытаться удрать. Лыжи не дадут. А второй выстрел я сделать, просто не успею. Слишком маленькое расстояние между нами. Хотя для медведя, что бы он отдал концы и отбросил свои длинные когти, хватит и одного выстрела. Но это меня почему-то мало успокаивает.
  
   Вдруг Максим, безотчётно, на уровне подсознания почувствовал и поймал себя на мысли, что о его рассуждениях, кроме его самого, знает кто-то ещё. Он, не отрываясь, смотрел медведю в глаза, и ему вдруг показалось, что косолапый читает его мысли.
   - Мистика, какая то...! - мелькнуло в голове Максима, но это ощущение, что с его мыслей снимают копию, никуда не исчезло.
  
   Между "Михаилом" и Максимом проходила дуэль, шло состязание, и не только между когтями медведя и карабином Максима. Состязание шло, на каком то другом уровне, неизвестном Максиму. И ставка была - жизнь.
   Они, человек и лесной зверь, стояли у невидимого барьера, как на самой настоящей дуэли.
  
   Может быть, когда-то, очень давно, так же стояли у барьера, за которым была смерть, Пушкин и Дантес, Лермонтов и Мартынов! Один из дуэлянтов был человеком, другой был диким зверем в человеческом обличие, готовым на убийство, для того, что бы насладиться кровавым пиршеством на его могиле.
   Максим, конечно же, не знал, что медведь, действительно, что-то понял своей медвежьей головой. А именно, что ни при каких обстоятельствах, он в живых не останется. Даже если он на последнем издыхании искалечит или даже убьёт Максима, то всё равно своей добычей он воспользоваться не сможет. Просто не успеет, поскольку к этому времени, он сам наверняка сдохнет.
   И "топтыгин" сделал свой выбор. Кто его знает, но он, наверное, всё же подумал о том, что лучше быть голодным, но живым, чем мёртвым, и тоже всё равно голодным.
   Он еще раз, очень внимательно посмотрел на Максима, как бы изучая и запоминая его на будущее.
   Затем медленно, вроде как, еще раздумывая, опустился на все четыре лапы и так же медленно, как бы нехотя и через силу, помимо своей железной, медвежьей воли, стал удаляться в чащу леса. Он ни разу даже не оглянулся. Видимо не считал нужным. И вскоре, мишка исчез совсем, в таёжной, лесной чащи.
   Максим, так же медленно опустил свой карабин. Он сейчас казался Максиму тяжёлым, как станковый пулемёт.
   Дуэль между зверем и человеком, была окончена. Мирным путём, без крови и убийства.
   После всего этого, Максим освободился от лыж, доставивших ему немало неприятных минут, и сел прямо на снег, где стоял всё это время.
   Он почувствовал, как по его спине, обильным потоком, течёт липкий, холодный пот.
   ГЛАВА - 50.
  
   "Оказывается жизнь то - штука хорошая...! "
  
   Максим продолжал сидеть на снегу и старался ни о чём таком серьёзном не думать.
   Он, в настоящий момент, просто тихонько, про себя, радовался этой жизни. Лесу вокруг него, небу над головой и даже злополучным лыжам, которые валялись рядом с ним. Сейчас абсолютно всё радовало его глаз, и на всё он смотрел совсем по-другому, совсем не так, как это было до встречи с медведем. И на то, как он сейчас считал, были очень веские основания.
   Он сейчас живой, он невредимый и он дышит полной грудью.
  
   Максим, только сейчас понял, что во встрече с медведем, если бы произошло непосредственное столкновение между ними, у него не было никаких шансов остаться в живых. То обстоятельство, что он бы точно ухлопал мишку, Максима нисколько не успокаивало и не устраивало. При этом он бы, неминуемо погиб сам.
   Даже если бы медведь его не убил, как говорится до конца, а только изрядно искалечил, то и в этом случае остаться в живых было бы для него тоже большой проблемой. Гуцман просто бы не дотащил его до города. А если бы и дотащил, то, вряд ли живого.
  
   Очень даже возможно, что именно медведь первым понял, что из их схватки никто живым не выйдет, и именно по этому, не стал доводить внезапно возникшее противостояние до кровавой развязки, до его трагичного завершения! Кто его знает!? Звери, наверное, и особенно в критический момент жизни, тоже иногда способны мыслить.
  
   Ну, не струсил же медведь, в самом-то деле? Это шатун, голодный и злой, как стая диких и неукротимых собак. Что его могло остановить? Да ничего! И уж вовсе никакой там не страх, а только смерть, или чёткое и ясное звериное понимание и ощущение того, что эта самая смерть неотвратимо нависла над ним самим.
  
   Так или иначе, но Максим был рад тому, что остался жив, и он, как-то совсем по новому радовался этому обстоятельству.
  
   - Эй, Максим, ты чего расселся тут и прохлаждаешься!? - неожиданно для Максима, раздался раздражённый голос Гуцмана. Максим, даже не услышал, как он подошел - Ты знаешь, что из-за тебя мы упустили лося? Что за дела дорогой...?
  
   Максим ничего не ответил.
  
   Гуцман огляделся вокруг, увидел следы медведя, и как опытный охотник понял всё, что здесь произошло.
   - А почему ты не стрелял? - уже более спокойнее спросил Пётр Янович - Хотя да, тут всё ясно, расстояние... - протянул он в задумчивости - Если бы ты промахнулся, то тебе была бы крышка. Стрелять было бы не оправданным и глупым риском с твоей стороны. Большой шатун был?
  
   - Голову пришлось вверх задирать.
  
   - Максим, ты понимаешь, что тебе здорово повезло?
  
   - У-у-у...! Теперь знаешь, как хорошо я это понимаю!
  
   - А как всё-таки он ушел, по какой такой причине? Ведь его сейчас практически ничем нельзя остановить!
  
   - Ты знаешь...!? Даже сам не знаю и ничего не могу понять. Вот так, стояли мы друг против друга, внимательно, с уважением и где-то даже с любовью смотрели друг дружке в глаза, а потом он опустился на четвереньки, на прощанье вежливо кивнул мне, щёлкнул своими когтями и ушел восвояси.
  
   - Ты после такого ещё способен шутить...?
   - Это я так, от пережитого страха.
  
   - Это уж, наверное, точно, в такой ситуации испугаться не мудрено! Ну, что будем делать то дальше? Пойдём за лосем, или как? Он недалеко ушёл. Догоним его запросто.
  
   - Ты представляешь дружище...!? Охотничий запал, куда-то к чёрту пропал.
   - Ты, как поэт заговорил, в рифму.
  
   - Поэт ни поэт, а сейчас действительно хочется, лечь прямо на снег и просто смотреть в голубое небо. И при этом ни о чём не думать. Поверь мне старина!
  
   - Максим! А ведь этого мишку, мы бы могли достать сегодня. От нас двоих, он никуда бы не делся. Отоспались бы на нём за нанесённую тебе обиду и доставленные им неприятные минуты.
  
   - Знаешь, что друг мой!? Мы, наверное, сегодня этого делать не станем. Пусть живёт косолапый. Может, в какой-то степени, я ему тоже кое-чем обязан. И, скорее всего это действительно так. Будь он поглупее, пошел бы мишка на меня буром, и тогда, очень возможно, что ты со мной бы сейчас не разговаривал. Так, что пусть этот умный Топтыгин, живёт дальше. Ведь жизнь то оказывается так
   коротка! И её иногда, поверь мне, надо ценить!
  
   - Ну, как тебе угодно Максим. Нет, так нет. Ты непосредственный виновник всей этой истории, тебе и карты в руки.
  
   - Карты, или нет, а ноги в руки, это уж точно. Давай, наверное, будем потихоньку выдвигаться в сторону дома. На самом деле настрой сбился. Запал, действительно пропал.
   Зайдём ко мне домой, у меня есть армянский коньячок. Помнишь, я тебе говорил о третьем и самом главном аргументе, но не стал тебе его раскрывать? Мне кажется, что сейчас самое время его обнародовать. А он и на самом деле, в данный момент, самый главный и самый весомый аргумент из всех существующих. Для нас обоих.
   Он и помирит и успокоит и мысли в порядок приведёт. Аргумент-спасение, для поднятия нашего настроения, в виде лёгкого опьянения. Посидим немного, поговорим о том, о сём. Как ты на это смотришь дружище?
  
   - Смотрю прямо и только очень положительно! А поэт у нас не я, а ты! Ну, давай, пожалуй, так и сделаем. Коль с утра дело не заладилось, не будем его насиловать дальше. А то ещё посадят.... Шутка! У меня, кстати, уже тоже не тот настрой. Не боевой! - здесь Гуцман резко замолчал, что-то видимо обдумывая и сопоставляя, а затем в сердцах воскликнул: - "Тьфу ты...!"
  
   - Только договоримся сразу Пётр Янович, вопросов по дороге никаких не задавать. Не до них сейчас!
  
   - Как скажешь старик! Да кстати Максим, какое у тебя было ощущение, и что ты испытывал в тот момент, когда вы с мишкой, как дуэлянты, стояли друг против друга?
  
   - Мы же договорились с тобой, что никаких вопросов!
  
   - Ну, мы же еще не на дороге...!
  
   - Какой же ты всё-таки наблюдательный дружище! Хочешь знать, что я ощущал в это время? Изволь...! Как это ни странно, но ничего не испытывал и ничего не ощущал. Не было никакого страха. Не было и паники. Поверь мне, я не вру и не преувеличиваю.
   Я просто стоял и ждал. Причём сам, не зная чего...! Ощущение страха пришло после того, как косолапый ушёл в тайгу. Рубашка до сих пор мокрая от пота.
  
   - Может, как раз это тебя и спасло. То, что ты не запаниковал.
  
   - Может и это. А может просто Судьба мой друг!
  
   - Возможно...! Возможно! Очень может даже быть, что и Судьба! - как-то очень медленно и задумчиво, и как бы больше для самого себя, произнёс Пётр Янович.
  
   - Вот-вот! Кому суждено сгореть, - тот в воде, да и кое в чём другом не утонет и в медвежьих зубах не застрянет.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 51.
   "П У Р Г А".
  
   Максим тяжело сел, или даже вернее, просто рухнул на какую-то кочку изо льда и снега. Сил идти больше у него не было, да и собственно говоря, куда идти дальше, он не имел никакого представления. Вокруг него стояла сплошная пелена из снега, плотная, вязкая и тягучая, как кисель или белая манная каша. Где что есть, где чего нет, Максим уже плохо соображал, и совсем уже не ориентировался в каком направлении ему надо двигаться. Где эта проклятая Константиновка, в какой стороне она находится, он не имел ни малейшего понятия. За шесть лет службы на Дальнем Востоке в такую пургу Максим попал впервые. В такой коловерти идти было совершенно невозможно. Часто порывы ветра достигали такой силы, что Максиму, чтобы просто не быть сбитым с ног, приходилось приседать на корточки, а иногда и становиться на четвереньки, прижимаясь ко льду. Если ветер дул в спину, Максиму приходилось поневоле бежать, причем не туда, куда бы он хотел, а туда, куда его гнал этот ветер. Он ничего почти не видел, глаза и рот постоянно были залеплены снегом, который напоминал растаявшее мороженое, но только не сладкое, а липкое и колючее.
  
   Максим был одет тепло. Это немного успокаивало. На нём была армейская шуба на овечьей шерсти, валенки, шапка ушанка, тёплые армейские рукавицы. На первый взгляд могло показаться, что, мол, в таком случае какие тут могут быть волнения и переживания? В такой одежде никакой мороз не страшен! Но Максим хорошо знал, что это первое впечатление было обманчивым. Это хорошо, когда ты идёшь по улицам города, и пусть мороз стоит градусов тридцать пять, сорок или даже больше. Ничего страшного. Можно только отморозить уши, если вовремя не прикрыть их шапкой-ушанкой. Но зато ты видишь, куда ты идёшь, ты знаешь, куда ты направляешься, и вокруг тебя находятся люди, хоть и редкие прохожие, но они всё же есть. И это очень помогает, даёт тебе уверенность. И поэтому, ты все эти неудобства и неприятности, даже не замечаешь. Здесь же всё было как раз наоборот. Ты не знаешь, куда ты идёшь, ты почти ничего не видишь и ты
  
   совершенно один в этой снежной, белой круговерти. Поэтому мороз здесь не просто пощипывает нос и уши, как бы при этом, немного балуясь и заигрывая с тобой. Нет! Он нагло, абсолютно не церемонясь с тобой, как бандит с большой дороги, пытается залезть тебе под одежду, добраться до твоего пока еще тёплого тела, и безжалостно всадить в него свой острый ледяной нож. А ему в свою очередь помогает предательский страх, который начинает со временем появляться в тебе самом, и тоже пытается залезть тебе, но уже прямо в сердце и сковать его, причём нисколько не хуже и не слабее, чем мороз твоё тело. Мороз и страх выполняют одну и ту же жуткую работу, но только каждый по-своему. А цель у них, у обоих, одна. Заставить тебя сдаться, заставить смириться с тем, что это неминуемо. Сделать всё, что бы ты непомерно устал, и тебе очень бы захотелось присесть. Так сказать, немного отдохнуть. Совсем немного, совсем чуть-чуть, а потом ты опять встанешь и пойдёшь дальше, к своему дому, к такому долгожданному теплу. Ты поддаешься этому соблазну, как сладкому пению сирены, и садишься прямо в снег, убеждая самого себя, в том, что ты действительно отдохнёшь совсем немного, чтобы набраться сил и сразу же встанешь и пойдёшь дальше, но уже бодрый и сильный. И ты садишься в снег прямо там, где стоишь. Затем ты начнёшь чувствовать приятное тепло, всё твое тело расслабится, тебе будет очень хорошо, и тебе больше не будет хотеться куда-то идти. Ты будешь сладко и медленно засыпать, проваливаясь, всё глубже и глубже, в какую-то очень мягкую, теплую и приятную истому. Веки твои отяжелеют до такой степени, что открыть глаза ты уже будешь не в силах. Да и, в общем, то и самого желания открыть их, у тебя тоже к этому времени не будет. Этот предательский сон, своими смертельными объятиями крепко обнимет тебя, сковывая все твои движения и попытки подняться и идти вперёд, к теплу, к жизни. Ну а дальше всё ясно и понятно. Уноси "готовенького", как поётся в одной из песен. Затем тебя похоронят с почестями, трижды пальнув из автомата в воздух холостыми патронами. И всё...!
  
   И это только лишь в том случае, если тебя найдут люди. Бледного, заиндевевшего, негнущегося как чурка, со скрещенными руками, плотно прижатыми к груди.
  
   А может замести тебя снегом так, что найдут только по весне, когда снег начнет таять, и ты тёмным пятном будешь торчать на этом белом снегу. Ну а уж если ты забрел слишком далеко от ледяной дороги, то могут и вообще не найти. Будешь считаться без вести пропавшим. По весне, лёд под тобой растает, и ты
  
   бултыхнешься в мутную, холодную амурскую воду. Правда тебе будет уже абсолютно всё равно, какая температура воды. Температура твоего тела и воды будет примерно одинакова. И вода станет тебе могилой.
   Без всяких там почестей и стрельбы в воздух. Да и это тоже ненадолго.
   Тебя, в конце концов, сожрут рыбы, раздирая твое тело на куски и отправляя их в свой желудок. Потом эту рыбку поймает твой друг или твой недруг, это не столь важно и, радуясь удаче, в свою очередь, тоже слопает эту несчастную рыбёшку. А может её за праздничным столом съест целая компания гуляк.
   Вот так ты и попадёшь за чьим-то обедом в желудок или в желудки других бывших своих знакомых или незнакомых тебе людей. Таких же, как ты "хомо сапиенс". Вот такой пищевой круговорот в природе.
   В этом мире, почему-то все, постоянно норовят съесть друг дружку. Ну, это же всё просто восхитительно! Но не очень гуманно...!?
  
   От таких прямо скажем невеселых мыслей, Максиму стало совсем не по себе, стало еще намного грустнее. В данном случае, и это было редким исключением, страх заставлял Максима действовать.
   Максим, превозмогая себя, медленно, через силу начал вставать. И вдруг его правая рука наткнулась на что-то, пока ещё неясное для него. И это "что-то" гордо торчало вверх. Не подумайте ничего плохого. Не до смеха...! Максим даже снял варежку, что бы голой ладонью ощупать и исследовать этот предмет. Буквально через секунды Максим понял, что это такое. Это была веха. Обычная деревянная веха, которые на некотором расстоянии друг от друга устанавливают вдоль ледяной дороги, для того, чтобы люди идущие по этой дороге могли ориентироваться и не сбивались с пути.
  
   - Так значит, я никуда не отклонился от курса и сейчас стою прямо на самой дороге!? - с неописуемой радостью и облегчением подумал Максим. - Ну и дела! Ну и дела! - непрерывно повторял обалдевший от такого везения Максим.
  
   - А я уж помирать собрался идиот! Поживём ещё дружище Макс! - ещё больше стараясь успокоить себя, бормотал очумевший от свалившегося на него такого счастья Максим.
  
   - Так, а теперь стоп дорогой! Веха есть, а где дорога? Где её направление? В какую сторону мне надо идти? Знать бы это?
   Максим боялся выпустить из рук эту деревянную палку. Он страшно боялся
  
   её потерять. Он вцепился в неё словно клещ в тело животного. Эта веха, как казалось Максиму, в настоящий момент, была его единственным шансом на спасение. Но как нащупать дорогу, как определить её направление? Для этого надо было отпустить веху и обследовать территорию вокруг неё. Но если он отойдёт от неё хотя бы на полтора, два метра, то он потеряет её из виду и потом очень может быть не найдёт её совсем. Поэтому-то Максим и не решался выпустить веху из своих закоченевших, уже почти, как деревяшка рук.
  
   Кое-как держась за неё руками и потихоньку вращаясь вокруг её оси, он ногой, насколько это было возможно, попытался ощупать территорию, которую он смог достать своим валенком. Но из этого ничего путного не получалось. Максим ничего не мог определить и понять. Валенок не сработал, надежд не оправдал, и не выполнил задачу, возлагаемую на него Максимом. Всё вокруг было засыпано снегом, всё было одинаковым и однообразным на ощупь, как цыплята в инкубаторе.
   И тут вдруг Максим, всё же что-то нащупал, вроде бы, какую-то ледяную приподнятость, не похожую на всё остальное вокруг. Чтобы получше понять то, что он нашел, ему пришлось поменять предназначение ног и рук местами. Он обхватил носками валенок дорогую ему веху, и руками начал елозить по этой возвышенности, стараясь, как можно тщательнее изучить её происхождение. После всех этих манипуляций, он подвёл кое-какие итоги:
  
   - Так, что мы имеем на кону? Дорожная веха у нас есть, небольшая возвышенность, которая всегда появляется на обочинах дороги, есть - рассуждал Максим - Что мне ещё нужно? Какого ещё рожна...!? Не бульдозер же вызывать, для расчистки дороги!? Буду аккуратно двигаться по этому самому надолбу, всё время ощупывая его и не теряя его из виду, и по нему, в конце концов, доберусь к одному из берегов. Сейчас, уже неважно к какому берегу. К левому или правому. К тому, от которого начал свой путь, или к тому к которому намеревался добраться. Лишь бы только дойти. Тут не до жиру, дорогой товарищ, абсолютно не до него.
  
   Максим поднёс руку к глазам, пытаясь рассмотреть время на часах. Он долго вглядывался в циферблат, поворачивая руку с часами в разных направлениях. Совсем недавно Максим купил себе часы "Ситизен", на которых стрелки и цифры были покрыты фосфором и светились в темноте.
   Но Максим сейчас находился не просто в темноте, он находился в почти черной, снежной каше, и поэтому он никак не мог разглядеть стрелки на часах.
  
   Максим соображал. Он расстегнул шубу, лёг на снег, как можно сильнее прижавшись к нему, подоткнул концы шубы под себя, пытаясь из своего тела и шубы соорудить маленькую импровизированную палатку. Достал спички. Чиркнул одну спичку, она сразу же погасла. Он чиркал вторую, третью, четвертую, результат был один и тот же. Максим упорно продолжал чиркать. Спички в коробке заканчивались. Максим, лёжа на снегу лихорадочно думал. Он взял сразу четыре или пять оставшихся спичек и зажёг их одновременно. И ему повезло. Хотя и с большим трудом, но он всё же успел, пока горел маленький факел из спичек, увидеть стрелки и определил время на часах. Они показывали восемь часов вечера, десять минут. Максим быстро подсчитал....
  
   - Значит с того момента, когда я отправился в Константиновку и вышел к Амуру, прошло более трёх часов. Чтобы перейти Амур в районе села Константиновка, необходимо затратить сорок пять, пятьдесят минут. Значит три часа, я плутаю неизвестно где! Да! Не очень то весело. И надо же мне было послушать этого Ивана Тихоновича, и принять его приглашение. Вроде не мог обойтись без него. Пельмени, видишь ли, он любит! Сейчас бы сидел дома в тепле и смотрел телевизор. Передачу, "Что, где, когда?" или, "Про это...". Ох, и балбес же я всё-таки неимоверный! Таких надо поискать! И ещё хрен найдёшь.
  
   Максим только сейчас заметил, что он немного промёрз. Мороз и жгучий ветер делали своё гнусное, черное дело.
  
   Он встал на четвереньки на этот дорожный надолб, насколько это было возможно на этом сумасшедшем ветру, глубоко вздохнул и с определённым сожалением и тревогой, выпустил из рук уже ставшую почти родной деревянную веху.
  
   Максим пополз по этому ледяному выступу-ориентиру.
   Но ползти ему, к сожалению, пришлось совсем не долго.
  
   Максиму показалось, что он преодолел не более двадцати, тридцати метров, как вдруг он почувствовал, что выступ стал значительнее меньше, ниже. А вскоре Максим и вовсе перестал ощущать его. Он исчез совсем.
  
   - Всё...! - почему-то очень спокойно и даже равнодушно, подумал Максим - кранты мне! Кажется, не выберусь. Лесника Каретина догонять придётся.... Даже если я
  
   попытаюсь вернуться к деревянной вехе, то нет никакой, даже маломальской уверенности в том, что я вновь её найду. Да и чем она мне, собственно может помочь!? Ничем.... А значит искать веху нет никакого смысла. Хотя в моём положении, я не вижу никакого смысла, теперь уже ни в чём вообще!
   Максим опять остановился.
  
   - Ох, и "Козлодоев" же этот Иван Тихонович! - в сердцах опять подумал Максим - Приходи, да приходи ко мне, мы все будем тебя ждать. Ну, вот и пришёл, вот и дождались. Похорон моих Вы все дождались, а не дня рождения...! И это ещё в том случае, если Вы меня найдёте, уважаемые друзья!
  
   - Стоп Максим, стоп...! - обратился он к самому себе, тем самым, останавливая поток, своих возмущённых мыслей - Ты в начале сам успокойся! На всякий случай.... Не злись попусту и не паникуй слишком сильно, а уж тем более громко. Надо всё равно двигаться в направлении этого исчезнувшего надолба. Стараться держать его линию и не откланяться ни на шаг, ни вправо, ни влево. Это очень важно сейчас.
  
   Максим опять пошёл вперед. С исчезновением надолба, необходимость ползти отпала сама собой. Максим шёл, вернее, продирался сквозь снег и ветер, сквозь эту ревущую, снежную пургу. Максим уже чувствовал, что изрядно устал, что сил практически у него не осталось. Делая отчаянные усилия Максим, шёл, карабкался, полз вперёд еще, больше часа. Вокруг него, как и раньше кружилась сплошная чёрная стена из снега. Максим чувствовал, что он не только
   смертельно устал, но, что ещё хуже, он уже довольно изрядно замёрз.
  
   Вдруг в этой непролазной, белой темноте Максим опять, на что-то наткнулся. Он ощупал этот предмет, и к своему немалому ужасу и изумлению очень быстро всё понял.
   Это была хорошо знакомая ему деревянная веха. Та самая теперь, ему уже ставшая ненавистной деревяшка, от которой Максим час назад с большим трудом оторвался и пополз по надолбу. У Максима оборвалось сердце, и как ему показалось в этот момент, легко и бесшумно шлёпнулось прямо на холодный, как сама Антарктида, амурский лёд.
   - Вот теперь уже точно всё, мне каюк! - устало и с полным безразличием к происходящему с ним, подумал Максим и сел, прислонившись спиной к этой злосчастной вехе.
  
   Максим понял, что, даже не замечая этого, он сделал по Амуру круг. Или может быть какую-то другую геометрическую фигуру, и по роковой случайности, или по какой-то своей природной закономерности, опять пришёл к тому месту, от которого ушёл час с лишним назад, а именно к своей старой знакомой, деревянной вехе. - Значит, судьба...! -
  
   - А вроде всё так хорошо начиналось...! - сидя, прислонившись спиной к вехе, устало подумал наш бедный Максимус.
  
   В этот день, с утра ему в военкомат позвонил Иван Тихонович. Он был председателем поселкового совета села Константиновка, которое располагалось на противоположном берегу Амура. Максима и Ивана Тихоновича связывали давние приятельские отношения.
   В своё время они начинались с обычных служебных отношений, а потом, незаметно для Максима переросли в дружеские. В теплые и непринуждённые. И в этот день Иван Тихонович пригласил Максима в обязательном порядке пожаловать к нему в гости, на свой день рождения.
  
   Их разговор подходил к концу.
  
   - Так я могу быть уверен в том, что ты приедешь...? - в разговоре с Максимом спросил председатель сельсовета - Мария Николаевна просила передать, что именно для тебя она наготовила гору пельменей по-уральски, которые ты так любишь. Так что не подведи, уважь её труд, и оправдай ожидания моей любимой супруги. За стол садимся в шесть часов вечера. Но ты можешь придти и пораньше. Перед застольем немного поболтаем.
  
   - Спасибо Иван Тихонович за приглашение - поблагодарил председателя Максим - Непременно буду к указанному времени, а возможно даже немного раньше.
  
   - Ну, вот и решили. Вот и прекрасно! Мы с Марией Николаевной будем ждать тебя.
  
   После разговора со своим другом, Максим поехал в универмаг. Там он выбрал подарок. Это были не очень дорогие, но красивые и хорошего качества наручные часы.
  
   В этот день, как показалось Максиму солнце светило ярче, чем обычно.
  
   Было тихо, безветренно. Большой городской термометр установленный прямо на здании универмага показывал минус двадцать пять. Ничего неожиданного, или чего-то нехорошего и уж тем более непредсказуемого, этот солнечный день, ну никак не предвещал.
  
   Рабочий день подходил к его завершению. Максим позвонил дежурному по военкомату и сказал, что в четыре часа вечера, он на служебной машине, выезжает в село Константиновка. Дал дежурному домашний телефон председателя сельсовета, что бы в случае чего, его могли найти. Максим всегда ставил дежурного в известность о своём местонахождении. Это было незыблемое правило.
  
   - А почему бы мне ни пройтись пешком до Константиновки? - подумал Максим. - Погода отличная и вся прогулка займёт минут пятьдесят, ну самое многое один час. Пройдусь, подышу свежим воздухом, да и разомнусь перед обильным угощением. Подготовлюсь так сказать! А то, что-то я уж больно по долгу стал засиживаться в кабинете. Нужна небольшая, разминочная прогулка. Для общей пользы....
  
   - "Движение, это жизнь..."! - бодро заключил Максим, и без четверти четыре покинул свой кабинет.
  
   Он медленно и с определённым удовольствием для себя, шёл по дороге ведущей к Амуру.
  
   - "Как прекрасна эта жизнь, посмотри...!" - бодро шагая по дороге и тихонько мурлыкая себе под нос, когда-то очень любимую им песню Максим.
  
   Уже подходя к замёршей реке, Максим начал понимать, что погода, такая хорошая и безмятежная до сих пор, начинает быстро меняться. Небо становилось свинцовым и неприветливым. Вдруг, откуда не возьмись, поднялся ветер. Максим поднял воротник своей шубы.
   - Ну не возвращаться же из-за такого пустяка? - подумал Максим - Даже если поднимется пурга, у меня вполне достаточно времени проскочить Амур ускоренным шагом.
   Но, уже через минут двадцать, Максим начал понимать, что он серьёзно ошибся. Вокруг него творилось, что-то невообразимое. Ветер завывал, как голодный волк, готовый сожрать любого и каждого, кто попадётся у него на
  
   пути. Берегов уже не было видно. Небо также исчезло. Оно было полностью затянуто тучами. Максим стоял в сплошной белой пелене, вертящейся непонятно в каком направлении.
  
   - Да ничего страшного пока нет! - с долей определённого всё же беспокойства думал Максим - Я плотно стою на дороге и минут через двадцать, ну от силы тридцать, буду на том берегу. Оснований для беспокойства пока никаких нет.
  
   И Максим пошел вперёд. На свою беду.
  
   И вот спустя каких- то пять часов с небольшим, он совсем обессиленный, насквозь промёрзший и уже в кровь содранными коленями сидел у той же самой вехи, и устало, очень спокойно и где-то даже безразлично думал о том положении, в которое он попал. Думая об этом, Максиму в какой-то момент показалось, что он полностью смирился со своей незавидной участью и что он готов принять это, как что-то неизбежное и неотвратимое.
  
   - "Нет, в этот раз мне не выбраться. Замерзну к чертям собачьим. Превращусь в обыкновенную ледышку в человеческом облике".
  
   Очередной порыв ветра, как дубиной с колючками на ней, ударил Максима в лицо. И вдруг, это Максима почему-то очень и очень сильно разозлило. Максим рассвирепел....
  
   - "Ну, козлиная рожа, ну гнида вонючая, ну сучий потрах недорезанный. Ну, погоди...! - обзывая эту ненавистную пургу самыми последними нецензурными словами, и с большим трудом пытаясь встать на карачки, сипел Максим".
  
   Его охватила, какая то бешеная злоба на всё то, что с ним сейчас происходило. На пургу, на Ивана Тихоновича, на эти долбанные пельмени, на самого себя. Он стоял на четвереньках, и из его горла вырывалось звериное рычание, переходящее в вой. Он сейчас, на самом деле напоминал волка, который, будучи гонимый в тайге нестерпимым голодом, готов на всё, на любое действо, в том числе и на убийство, лишь бы только выжить.
  
   Максим пополз вперед, не зная где этот "перёд" находится. За ним тянулся кровавый след. Но он почти не чувствовал боли.
  
   Он продолжал тупо, монотонно и с каким- то бешеным остервенением ползти по льду.
   И тут вдруг Максиму показалось, что в глазах у него вспыхнул неяркий красный свет.
  
   - "Неужто пришел привет!? С ума съезжаю. Уже галлюцинации начались. Совсем твои дела плохи Макс...".
  
   Максим потряс головой, но неяркая, красная точка не исчезла. И ко всему прочему, она двигалась. Описав дугу, эта точка на какое-то время словно зависла в воздухе, а затем начала медленно падать и потом совсем исчезла.
  
   - "Максим послушай...!" - обращаясь к самому себе, соображал большой любитель пельменей - "Это же ракета...! Меня ищут! Они хватились. Дежурный видимо связался с Константиновкой, и они поняли, что я плутаю по Амуру".
  
   У Максима, как бы открылось второе дыхание. Как у спортсмена-бегуна на длинные дистанции. Он теперь уже не обращал никакого внимания на свои колени, на боль, которая пронизывала его от ступней до макушки. Ни на завывание ветра, который словно боцман на древнеримских, морских галерах, хлестал его, как плёткой, по голому, незащищённому телу, ни на что. Он упорно продолжал ползти, теперь уже в направлении исчезнувшей красной точки.
   И здесь совсем неожиданно для себя, Максим, чуть ли не лбом упёрся, как в стену, в какое-то небольшое, почти вертикальное возвышение, и остановился.
  
   Он понял, что это было. Это был берег.
  
   Сквозь крутящуюся, как белка в колесе пургу, он увидел не очень ясные силуэты, бегущих к нему людей.
   Максим понял, что он спасён, силы оставили его, и он на какое-то время потерял сознание.
  
   Очнулся Максим уже в доме Ивана Тихоновича. Он лежал в кровати укутанный тёплыми одеялами по самый подбородок.
  
   Его добросовестно натёрли спиртом, обработали раны на ногах и на руках.
  
   Как ни странно, но Максим чувствовал себя довольно сносно. Хоть бери, вставай и отправляйся в обратный путь к себе домой, и смотри в своё удовольствие передачу, "Про это...".
  
   - Ну и напугал же ты нас Максим "батькович"! - услышал он голос Ивана Тихоновича - Уже солдат из воинской части подключили на твои поиски. Всех на ноги подняли. Всех кругом переполошили! А пурга действительно сумасшедшая. Мне кажется, что даже я, за всю свою жизнь никогда такой не видывал. Как ты себя чувствуешь Максим?
  
   - Ты знаешь, как это ни странно, но чувствую я себя вполне терпимо. А напугался я не меньше чем вы все вместе взятые, дорогой ты наш именинник.
  
   - Кто из нас больше именинник это большой вопрос Максим. Мне кажется, что этот день тебе придётся отмечать, как день своего второго рождения. Мы тебя снаружи полностью подлечили, а вот теперь давай полечимся изнутри.
  
   Иван Тихонович пошёл на кухню и принёс оттуда на подносе полный фужер спирта и тарелку дымящихся пельменей. Протянул фужер Максиму и как-то очень серьёзно, почти торжественно сказал - "Давай, для пользы дела и поправки твоего здоровья...".
  
   Максим взял бокал, резко выдохнул в сторону и выпил его до дна. Через минуту, другую, он почувствовал, как тепло разливается по всему его, уставшему и очень измученному этой ужасной пургой телу.
  
   - Иван Тихонович, подай мне мой китель, пожалуйста. - Максим вынул из внутреннего кармана коробочку с часами, достал их оттуда и протянул своему другу.
  
   - С днём рождения тебя дружище! Это мой тебе подарок. Пусть они для нас с тобой отсчитывают новое время. Ведь Новый Год то, не за горами...!
  
   Иван Тихонович взял часы и вслух прочитал их название на циферблате. Часы назывались просто - "Победа".
   Слов благодарности от своего друга, Максим уже не слышал. Он крепко спал.
  
   Ему снилась девушка, одетая в белое, словно подвенечное платье. Только Максим никак не мог разглядеть её лицо. Она медленно кружилась, в каком-то своём одиноком и как показалось Максиму очень грустном танце.
  
   Но очень скоро движения её стали убыстряться, она кружилась всё быстрее и быстрее, поднимая вокруг себя снег и снежную пыль. И вот она уже крутилась, как самая настоящая юла, раскрученная до упора хулиганистым мальчишкой.
   Наконец девушка в белом платье полностью растворилась и навсегда исчезла в снежной пелене.
  
   Максиму сейчас снилась белая пурга.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 52.
  
   "Желание одиночества. Один Максим судит
   другого Максима".
  
  
  
   Новый год Максим встречал один. К себе он никого не приглашал. А от всех предложений сделанных ему со стороны знакомых и немногочисленных друзей, в том числе и от приглашения Гуцмана Петра Яновича, Максим отказался. Он сослался на то, что он якобы не совсем здоров, и поэтому не хотел бы портить настроение другим, своим кислым видом. Максим слукавил, он был абсолютно здоров. Ему просто хотелось в эту Новогоднюю ночь, побыть одному.
  
   Дома, Максим, как мог, нарядил новогоднюю ёлку, которую он, три дня назад купил на одном из городских рынков. Ёлка была небольшая, метра полтора, но достаточно пушистая и от неё в квартире пахло тайгой. На тонкой медной проволочке, он подвесил с десяток разных игрушек, так же заблаговременно купленных в магазине, разбросал по иголкам маленькие кусочки ваты, и на макушку водрузил длинную стеклянную сосульку. Новогодняя, зелёная красавица к встрече праздника была готова.
  
   Он немного отошел от неё, придирчиво оглядел и остался, вполне доволен, и ёлкой, и своей работой. Часы показывали время, двадцать три часа, тридцать минут ночи.
  
   Максим открыл холодильник, достал бутылку шампанского и бутылку армянского коньяка, который он совершенно случайно купил года три назад, уже нарезанную им красную рыбу кету, копчёную колбаску, лимон и красную икру. Всё это отнёс в комнату и поставил на стол, который стоял рядом с ёлкой. Затем немного постоял, подумал, вернулся к холодильнику и достал из него
   пол-литровую банку с маринованными белыми грибами и такую же банку с солёными груздями. Разложил по тарелкам и всё это тоже расставил на столе. Внимательно оглядел стол. Потом, вдруг что-то, вспомнив, начал всю закуску и бутылки, быстро составлять на рядом стоящий журнальный столик. Затем достал из шкафа новую, белую простынь, и как скатертью накрыл ею стол. С закуской
  
   всё повторил в обратном порядке. Опять оглядел стол. Он теперь выглядел совершенно по-другому, по-праздничному. Взгляд Максима остановился на бутылке с армянским коньяком. Он вспомнил, как покупал его и чуть улыбнулся.
  
   Как-то раз, зайдя в продовольственный магазин, Максим увидел, что на витрине стоит коньяк. Целый ряд армянского коньяка - три звёздочки. Максим заметил, что коньяк никто не покупает, а покупают водку и вина. Коньяк стоил чуть дороже.
   Максим к этому времени уже почти совсем забыл запах и вкус, этого прекрасного, горячительного напитка.
  
   - У Вас ещё много этого коньяку? - поинтересовался Максим у продавца.
  
   - Да вообще то хватает, много ещё... - ответила девушка - Нам такой коньяк, за всё время, что я здесь работаю, завезли первый раз. Его почти никто и не покупает.
  
   Максим сразу взял пять бутылок. Немного постоял, подумал и купил ещё две. Так! На всякий пожарный.
  
   Через несколько дней, что бы пополнить домашний запас коньячка на будущие времена, он опять зашел в тот же магазин. В этот момент у него, у Максима был, наверное, довольно глуповатый вид. Он молча смотрел на пустую витрину. Не было ни вина, ни водки, ни коньяка. Стояло только дешёвое кислое, сухое вино.
  
   Максим молча вышел из магазина, Он даже ни о чём не стал спрашивать продавца. Он и сам всё понял. Мужики в буквальном смысле попили всё. Всё, что льётся и пьётся. И вино, и водку и коньяк, и всё остальное, по нарастающей цене. Им было всё равно, что пить. Лишь бы по мозгам шибало. - "Ой, как нехорошо вы поступили ребята...!" - в сердцах о них подумал он.
  
   Но, так, или иначе, Максим не смог пополнить армянским коньяком свои винные погреба. И вот эти свои драгоценные семь бутылок, Максим растягивал, как только мог. Доставал коньяк, только по большим праздникам, наливал, и то, по чуть-чуть, и в самую маленькую рюмочку. Он его больше нюхал, чем принимал во внутрь.
  
   На часах было без четырёх минут двенадцать. По телевизору, вкрадчиво и почти задушевно, с чуть заметным волнением и определённым усердием, тщательно подбирая слова, и стараясь не ошибиться в правильности их произношения, шуршал свою поздравительную речь президент, и он же одновременно, - царь наш родный батюшка, царь всея Руси.
  
   Максим налил в бокал шампанское, и стоя ждал боя кремлёвских курантов. Когда они пробили, Максим поздравил себя и всех отсутствующих с наступившим Новым годом, выпил шампанское, и уже в который раз, подумал о Рите.
   Затем он пошёл к шкафу, достал из него ракетницу, вышел на балкон и вместе с другими жителями города, выпустил в небо три светящиеся ракеты. Когда они разноцветной радугой зависли в ночном небе, он вновь вспомнил Риту и невольно сравнил её с этой самой сияющей в вышине радугой.
   Ночное небо светилось и вспыхивало разными цветами праздничного фейерверка.
   Люди гуляли, веселились, радовались частенько сами, не зная чему, а жизнь продолжалась, жизнь катилась дальше!
  
   - Эх-ма, горе от ума..! - представляя себе это пьяное людское веселье, подумал Максим - Жизнь то идёт! И жизнь катится. Кто не пьёт и не гуляет, потом хватится...!"
  
   Максим ещё немного посмотрел на этот небесный калейдоскоп, организованный пьяным, весёлым и на всё и вся наплевавшим народом, вернулся в комнату и в одиночестве сел к своему праздничному столу. Ему сейчас было хорошо и спокойно, и тоже было почему-то на всё наплевать. Он налил в рюмку коньяка, пожелал себе здоровья, теперь уже в Новом году, и медленно, смакуя, выпил его за искоренение алкоголизма в народе, и в нашей экологически нечистой среде.
  
   Откинувшись на спинку кресла, Максим задумчиво смотрел на красивую, новогоднюю ёлку, на блестящие игрушки и опять подумал о Рите.
  
   Последнее время, он вспоминал её, всё чаще и чаще. Это получалось помимо его желания, как-то само собой. С тех пор, как Рита не сдала вступительный экзамен в Ростовский институт народного хозяйства, и уехала домой в Ульяновск, прошло почти семнадцать лет.
  
   Максим всё больше и больше понимал, что именно Рита, так внезапно исчезнувшая из его жизни, для него, для Максима, представляла самую большую ценность. Это она, Рита, когда-то давно, семнадцать лет тому назад, дала Максиму глоток живой воды, который всю жизнь, не ощутимо и незаметно для него самого, поддерживал и согревал его. Давал ему желание жить дальше.
  
   Ни Вика, с которой он виделся в прошлом году находясь в отпуске, ни Оля, надолго приковавшая его к себе своей непомерной страстью, ни другие женщины, которых он встречал на своём пути, ни даже Инна, ни сыграли в жизни для него такую роль, какую сыграла всего за один месяц Рита.
  
   Максим теперь уже знал, что "болтаясь", как говорят мужики, "по бабам", и, подбирая с них только одну шелуху, прогорклую пену и объедки, он по большому счёту никогда не добирался до главного, до сути, до души...!
   Всё было поверхностно, пошло и в высшей степени бессмысленно.
  
   Он сейчас, не мог вспомнить даже просто имена многих женщин, с которыми ему приходилось, ложился в постель. Максиму иногда казалось, что он, большую часть своей жизни, чем-то очень сильно, напоминал бездомного, голодного кобеля, бесцельно снующего по городским улицам, и мусорным свалкам, не пропускающего ни одну "суку", у которой началась течка. И которой, было практически всё равно, с кем сегодня "лечь в койку", в очередной собачьей конуре.
  
   Максим был по настоящему счастлив в своей жизни с женщиной, всего только один месяц. Только один! Всё остальное можно было отдать коту под хвост. Всё остальное, ничего не стоило. Абсолютно...!
  
   - Ну и дела!? Ай да я! Ай да ухарь! - думал он - Прожить почти сорок лет, и из этих сорока лет умудриться быть нормальным, счастливым человеком всего один месяц! Ну, ты Максим и молодец, среди отары овец!
  
   - Я должен разыскать Риту... - как бы утверждая для себя это, думал Максим - И я её, разыщу! Во что бы то ни стало! Ведь я её, сам того до конца не осознавая, любил все эти семнадцать лет. Риту и больше никого. Она всегда была в моём сердце, и пусть в его дальнем уголке, но всегда жила и была со мной. Незаметно для меня самого, согревала меня. Просто я со свойственной многим людям жизненной слепотой, не видел этого, или того хуже, старался не видеть, не замечать это. Сколько же я потерял, и не просто времени, а счастливого времени!? Просто страшно!
  
   Сам себя обокрал...! - про себя, вполне искренне ужаснулся Максим - Ведь всю жизнь я прожил одиночкой, хоть всегда и имел видимое жильё и друзей, но всегда был каким-то бездомным, бродячим и гончим псом. А всё это "созвездие" из встретившихся на моём пути женщин, в конечном счёте, в итоге оказалось ложным, оказалось простым призраком, миражом в знойной пустыне.
  
   Максим невольно сравнил свою жизнь с падающим метеоритом, от которого не остаётся никакого следа. Как не осталось никакого, хоть сколь-нибудь заметного следа, от той жизни, которую он уже прожил. Максим понимал, что он пока всё ещё, находится в состоянии движения. Но он также понимал, что это
  
   состояние движения, называется куда более точно, определённо и совсем прозаично. А именно, - элементарно-грустным падением, из неведомой точки,
   "ниоткуда", в такую же неведомую точку, в "никуда".... И очень даже возможно, что недалёк тот день, когда этот метеорит, то есть он сам, исчезнет из этой жизни навсегда, не оставив после себя, ничего, никакого видимого, а уж тем более светлого, и полезного для людей, следа.
  
   И где они сейчас, все эти женщины...!? Ведь они же попросту исчезли, испарились! Может мне, как раз сейчас впору, выйти на балкон и повыть на новогодние звёзды? Как тому одинокому волку в тайге. От обиды на всех.
   А больше всего, на самого себя! И это было бы очень кстати, естественно и что самое главное, правдоподобно, а значит, вполне закономерно.
   Ведь ни я, не дал ничего хорошего этому женскому "созвездию", ни тем более это холодное "созвездие" мне.
   И очень расхожая поговорка, или высказывание, весьма популярное, среди различного рода "донжуанов - "Лучше на
  
   один час, осчастливить многих женщин, чем на всю жизнь, несчастной сделать одну..." - для Максима оказалась более чем пророческой. Хоть в ту сторону, хоть в эту...!
  
   - И вот только сейчас я окончательно всё понял! А именно! Что только одна маленькая, яркая и живая звёздочка всё это время светила мне в жизни и согревала мою душу. И эта звёздочка, - Рита!
  
   Максим вспоминал все свои жизненные компромиссы, какие-то хитренькие увёртки и уловки, односторонние сделки с собственной совестью, и ещё много всякой непотребной мерзости и дребедени.
   Он глядел сейчас на себя, как бы со стороны. Как будто в комнате присутствовало два Максима. Один правильный, другой неправильный. Один слабый, смешной и жалкий, другой сильный, неподкупный и справедливый.
  
   И второй Максим судил первого, за всё, что им в этой жизни было неправильно сделано. Судил строго и основательно, но судил справедливо. По Совести.
  
   Первый Максим, стоял, понуро склонив голову, молча выслушивал все обвинения в свой адрес, и при этом, даже не пытался оправдываться. Уныло молчал. Он был согласен с этими обвинениями, которые ему предъявляли. Он признавал свою вину. Он был виновен.
  
   - Господи, да так и с ума не просто сойти, а спрыгнуть можно! Надо, однако, немного выпить... - Максим с трудом освободился от своих тяжких воспоминаний и мыслей.
  
   Он налил в бокал солидную порцию коньяка и, не жалея, одним глотком опрокинул его в рот. Механически взял кружок лимона, повалял его в сахаре и отправил его вслед за коньяком. Есть ему не хотелось.
  
   Он опять откинулся на спинку кресла.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 53.
  
   "Продолжение Нового года. Что такое
   Совесть?"
   Максим продолжал неподвижно сидеть в кресле, а за окном очень громко, со стрельбой, песнями и плясками входя в очередной жизненный вираж, шёл по стране Новый год, который сразу и очень заметно старел на ходу, всё больше и больше обрастая густой, белой бородой.
  
   - Совесть, совесть, совесть... - почти сразу, как только Максим устроился в кресле, как азбуку Морзе, кто-то начал отстукивать у него в голове.
  
   - Что есть Совесть...? - заработали опять мысли Максима - Может Совесть и есть Я сам? Не в смысле тела, плоти, а в смысле того, кто живёт в этом теле всю жизнь, до момента его умирания.
   Может тот, который пытался сейчас судить меня и есть Совесть? Или может быть Совесть, это родная сестра Души? Или Совесть и Душа, это одно и тоже? Или нет!? Как тут разобраться...!?
  
   Но как бы там ни было, Совесть есть у каждого человека. И это так же точно, как точно то, что этот мир существует. Она находится с ним, с человеком до самой его смерти. Совесть взвешивает и оценивает каждый наш поступок, даже больше того, каждую нашу мысль.
   Очень даже возможно, что размер и тяжесть креста, который "он", когда-то в детстве вручил Максиму, напрямую связан и зависит от Совести. Как впрочем, и у каждого человека тоже...!? Чем меньше Совесть, тем больше и тяжелее крест, который ты несёшь! Чем больше Совесть, тем меньше и легче крест. Значит Совесть, это Мерило всех наших поступков в жизни!? Наша с Вами Мера! Совесть никогда не ошибается. Совесть, тоже есть Истинна. И поэтому, она всегда точно, без каких-либо сбоев и ошибок, говорит человеку, что хорошо, а что плохо.
  
   Но человек обладает правом выбора и он сам решает, как ему поступить в том или ином случае, и что ему выбрать. Совесть не заставляет человека в
  
   бесспорном порядке, принимать какое-либо решение, она ему только подсказывает, что есть, что. Дальше люди поступают по своему усмотрению и разумению. Одни поступают хорошо, потому что они прислушались к совету Совести, другие - плохо, потому что Совесть не смогла до них докричаться.
  
   Почему же так происходит? Не потому ли, что у людей Совесть находится в разных местах...? У одних она находится в самом центре, в сердце, например, и человек поступает разумно. У других где-нибудь в пятке, или ещё в каком-то другом месте, и от этого человек поступает не разумно. И это место, где будет находиться Совесть у человека на протяжении всей своей жизни, человек всё время определяет сам. Он здесь тоже обладает правом выбора, он лично решает, куда поместить свою Совесть.
  
   Право выбора Человеку дал наш Создатель. И Он, это право никогда не отбирал у него. Бог не переделывает свои уже совершённые дела и не меняет своих решений. Потому что Бог никогда не ошибается. Не правы те, кто утверждает, что у человека есть множество дорог, при его выборе чего-либо в жизни. Этого множества дорог нет, есть всегда только две дороги - Праведная и неправедная. И всё! Другие дороги, просто иллюзия, обман, придуманный людьми. Это есть хитрый и опасный лабиринт, из которого невозможно найти выход!
  
   А вот переместить Совесть, к примеру, из сердца в пятку для человека довольно легко, а вернуть её назад, для того же человека очень и очень сложно. И поэтому, скорее всего, что все мысли, действия и поступки людей, всегда
   строго соответствуют месту нахождения Совести в самом человеке. Недаром же люди говорят - "Этот человек Совесть и Стыд потерял". - То есть человек упрятал свою Совесть так далеко, что сам не может её найти, потому что забыл, где она у него находится.
   Совесть у человека, убывает строго прямо пропорционально, количеству, размеру приобретённого им в этой жизни, так называемого "богатства" на земле. Как правило, приобретенного нечестным путём. И чем больше "мамона", тем меньше совесть...!
  
   Как же можно проверить или узнать, есть ли у данного человека в наличии Совесть или её нет. А очень просто...! Если человек стыдится своих плохих мыслей или своих нехороших, непристойных поступков, которые он бывает,
  
   совершает по ошибке, (человеку свойственно ошибаться) и при этом этот человек, элементарно по человечески краснеет, то знайте, у него с Совестью всё в порядке. Признак наличия Стыда у человека, и есть в свою очередь, признак наличия у него Совести.
  
   Если же человек не стыдится каких-то своих плохих поступков, (качество и правильность любого поступка определяет только Совесть, но человек поступает по своему усмотрению) и не умеет краснеть, (краска на лице, это внешний показатель наличия Стыда и Совести) у этого человека большие нелады со своей Совестью и самим собой.
   И это, также точно, как точно то, что Бог вечен.
  
   = = =
  
   Однажды, сидя у телевизора, что случалось с ним довольно редко, он смотрел одну очень популярную в стране передачу, которая собирала у экрана множество народа. Максим услышал вопрос телеведущего, заданный одному очень известному и, как в то время казалось и самому Максиму, очень умному литератору-сатирику.
   И когда "умный" сатирик на этот вопрос, тоже очень "умно" ответил, Максим, во-первых, чуть было не свалился со стула, на котором сидел, а во-вторых, благодаря этому ответу, у него просто по новому открылись глаза на происходящее вокруг, и он на многое начал смотреть, совсем по другому. И на этого сатирика в частности, тоже....
  
   Ведущий программы спросил: - "Как Вы считаете? Человек должен жить по закону или по Совести...?"
  
   Умный сатирик, как-то очень "симпатично" вихляясь всем своим уже рыхловатым от времени телом, "мудро" изрёк: - "Ну, что такое совесть? Ну, непонятно! Один хочет одно, другой хочет другое. Один ест больше, другой ест меньше. Как тут решишь!? Нет.... Человек все-таки, должен жить по закону. Да...! По закону".
  
   Максим таким ответом "умного" писателя-сатирика был основательно потрясён и очень разочарован.
   - Ведь если этого не понимает с виду образованный, умный человек, которому
  
   чуть ли не вся страна заглядывает в рот, что же он сейчас такое этакое сногсшибательное прокукарекает, (а там хоть совсем не расцветай!) то, что тогда говорить об этой самой, чуть ли не всей стране!?
  
   Люди что, на самом деле, действительно, находится на эмбриональном уровне понимания всего происходящего вокруг них? Ведь если это так, то это же просто страшно! Даже подумать! И если этот сатирик сам не может отличить сено от соломы, то это одно. Это ещё можно исправить и с этим ещё можно мириться. Может он со временем поумнеет и изменит свою точку зрения в этом вопросе! А вот если он дал этот ответ вполне сознательно, прекрасно понимая разницу между сеном и соломой, "законом" и Совестью и тем самым тонко, хитро и коварно направил миллионы людей по ложному пути в никуда, то это уже совсем другое. Это уже не страшно, это уже опасно! Причём, очень и очень!
  
   Хотя, вполне допустимо и другое предположение. Очень даже возможно, что всё то, что предложил этот сатирик, а именно жить не по Совести, а по закону, вполне обоснованно, логично и закономерно! Ведь не может же человек, предлагать другим то, чего у него самого, нет и в помине. Или это так глубоко и далеко запрятано, что воспользоваться этой самой Совестью, а тем более по ней жить, для него самого, не представляется возможным.
  
   Закон, рождён человечеством. Он придуман людьми. И надо сказать далеко не самыми лучшими представителями этого человечества, а как раз наоборот, её самой бессовестной, продажной и безнравственной частью. И придуман только лишь с одной единственной целью. Управлять необразованной толпой, выпивая из неё последнюю, пока ещё тёплую кровушку, живя за счёт этой толпы, очень хитро и подло подменив Божественные каноны человеческими законами. Закон, в основном, необходим тем людям, у которых большие разногласия со своей Совестью, ну, примерно так же, как необходима узда для непокорного, (нередко просто взбесившегося) дикого скакуна.
  
   А вот Совесть, это порождение Всевышнего.
   Это дар Божий. Совесть рождается с Человеком. Она с ним всегда, до его смерти. Канон и Совесть, это синонимы.
  
   Законы можно придумывать любые, какие только вздумается. Затем их можно изменять, подправлять и просто выбрасывать на помойку истории, как
  
   ненужный хлам, и потом вновь писать новые, для того чтобы с их помощью опять продолжать обманывать несчастных людей. С законом можно делать всё, что угодно. Всё, что заблагорассудится. Ну, приблизительно так же, как и с продажной шлюхой. Хочешь так, хочешь эдак...!
  
   И никакие законы, ни хорошие, ни плохие, ни жестокие, ни гуманные, ни глупые, ни умные - никогда положительно, а тем более кардинально, не решали раньше, не решают сейчас и не решат в будущем (а мы даже не знаем, сколько его осталось) все те проблемы, которые существовали и существуют в нашей стране.
  
   Конечно же, Человек Истинный, не может возникнуть вдруг сразу, завтра, по чьему-либо приказу, или по взмаху волшебной палочки. Необходимо время для его создания, для воспитания его в Божественной Духовности. "Хомо-сапиенс", просто обязан стать Человеком Духовным. И нет у нас другого пути! Нет его...!
  
   Закон сейчас, "вынужденно" нужен, только для одного. Для удерживания "хомо-сапиенсов" от того, чтобы они не уничтожили до конца и полностью, весь наш хрупкий и прекрасный мир. И даже не сегодня, а ещё вчера, Правителю и другим управленцам (имеются в виду мудрые правители) необходимо было, не покладая своих рук, заниматься (но прежде этого, надо, конечно же, самому измениться и жить по Божьим канонам...) воспитанием Духовного Человека. Заниматься им постоянно, с самого его рождения, всеми доступными Правителю методами и способами. С момента появления на Свет, этого абсолютно чистого в это время, маленького Человечка, для того, чтобы, когда он вырастит, он не превратился в заурядного "хомо-сапиенса", а стал Человеком Истинны, Человеком Духовным. И нет ничего важнее и главнее этого. Всё остальное в нашей жизни, без всякого исключения ВТОРИЧНО. Всё остальное, есть всего лишь ПРИЛОЖЕНИЕ к Духовности Человека. И только тогда, (никак не по другому) когда человек станет Человеком Духовным, всё-всё, вне всякого сомнения и в обязательном порядке, изменится в нашем мире. Изменится в сторону "ХОРОШО"!
  
   А вот с Совестью сделать то, что делают постоянно с законом (которому народ, уже давно дал более чем точную и справедливую характеристику и определение: - "Закон, что дышло...") - невозможно. Просто это не получится. Как бы ты не старался. С Совестью дело обстоит совсем иначе. Человек не в силах каким-либо образом изменить Совесть, заменить её, или выкинуть Совесть
  
   куда-либо совсем. Человек может только слушать свою Совесть или нет.
   И чем большее количество людей на Земле будут прислушиваться к своей Совести и жить по Совести, по Божественным канонам, тем всё меньше и меньше будет появляться всяких ненужных и идиотских законов.
   И тогда не надо будет заниматься сизифовым трудом, то есть вечно "бороться" без существенного результата, с этими самыми "глупыми законами".
   Для начала, нужно перестать бороться с собственной Совестью и почаще прислушиваться к Ней. И глупые, кабальные законы, исчезнут сами по себе, или их останется ничтожное количество. Как впрочем, также не надо "бороться" и со
   всеми остальными пороками людей. А то ещё неизвестно, кто кого окончательно
   поборет...! Поверьте! Нет никакого смысла бороться с тараканами на грязной, запущенной кухне. Так же, как и с тараканами в голове. Их надо просто уничтожить. Раз, и навсегда. И тогда кухня станет чистой. Да и голова заодно, тоже просветлеет....
  
   Ведь всё, что есть в нашей с Вами жизни плохого, трагичного, поганого и омерзительного, это всего лишь навсего, результат, мягко говоря, непродуманной "деятельности" человека. И в первую очередь, управленческого аппарата и его высоких руководителей.
   Но это, есть следствие, а не причина. А вот причину надо каким-то образом создать, родить её.
   И искусственным созданием таких причин, по своей глупости или, наоборот, от очень "большого" ума и с дальним прицелом на будущее, постоянно
   занимается очень ограниченная, очень небольшая кучка, мягко говоря, непорядочных людей. Они есть в каждой стране.
   Но самые "главные" из них, мои друзья, очень любят чистый снег, чистый воздух, красивые горы и живут рядышком с ними.... В обнимку....
   И им абсолютно всё равно, в масштабах какого региона, какой территории на нашей Матушке Земле, создать очередную, выгодную для них, но не для людей проблему. Или какой-нибудь там кризис...! Будь то проблема политическая, экономическая или военная.
   Пущай народ голову себе ломает, откуда и с какой Луны, "это" несчастье на него свалилось!? Пусть лучше люди думают об "этом", чем о своей, не очень то весёлой жизни. Создать ли её в квартальном комитете, городе, стране, или даже во всём мире? Пожалуйста...! Никаких преград для них не существует.
   А основная масса народа, то есть простые люди, в создании этих причин, никакого участия не принимает. Весь народ, уже принимает непосредственное
  
   участие в самом следствии, кувыркаясь в нём, как в бочке с дерьмом, не пытаясь при этом понять саму причину того, почему же он там оказался...!
   А если руководители хитрые, подлые и ещё к тому же и умные, (одно
   другого не исключает) то они никогда не станут устранять причину, ими же созданную (потому, как это их смерть: и политическая и финансовая и духовная,
   какими бы они негодяями не были, и в конечном итоге смерть физическая). А
   будут всё также и дальше, продолжать без особого и ощутимого результата, но с
   завидным постоянством, "бороться" с различного рода "негативными", "вдруг" откуда ни возьмись возникшими явлениями. То есть, всё с теми же, никогда и никем ещё в этой жизни, непобеждёнными следствиями.
  
   А потом они, с огромным, показным удивлением, "искренне", и с надрывом начинают возмущаться и кричать во всеуслышание на разных углах, примерно следующее: - "И откуда же берутся, все эти, воры, убийцы, маньяки, алкоголики и всякое отребье, которое не даёт никакого житья нам, "порядочным, нормальным" людям!? А...!? Вот выродки, вот сволочи проклятые! Расплодились тут...! Да ещё и понаехали...! И как их только земля держит...!?"
  
   И простые люди, в свою уже теперь очередь, начинают верить этим политиканам-трубодурам, но по существу, уже действительно настоящим мерзавцам и выродкам, тоже принимаясь возмущаться и осуждать всех тех
   несчастных бедолаг, которых эти прощелыги, своей смертоносной для людей идеологией, сами же и породили.
   Они это делали раньше, делают сейчас, и будут делать в будущем, по той простой причине, что они просто-напросто ограниченные в плане мозгов люди, или потому, что им это просто выгодно.
   Выгодно только им, маленькой кучке проходимцев, но не нам, огромному и великому народу.
  
   Надо, в конце-то концов, прекратить по-идиотски бороться с чем-то "плохим", как с пламенем от углей костра и попусту терять своё драгоценное время. Необходимо всего-навсего, залить сами угли, и пламя исчезнет само по себе. Устранишь причину, исчезнет и следствие.
   И ещё! Нужно просто всего лишь, по настоящему любить ХОРОШЕЕ, и поступать с ним, как поступает любящий родитель со своим ребёнком. Всегда с уважением относиться к нему и с Любовью растить его. И тогда чему-то "плохому" в нашей с Вами жизни, просто не останется места.
  
   "Плохого", у нас с Вами не будет. А если и будет, то очень и очень мало. Совсем то, ничего...!
   Другими словами. Чем больше будет одного, тем меньше будет другого.
   Большее всегда вытесняет меньшее. Это аксиома. И здесь ничего лишнего не надо выдумывать.
   Ну, а в нашем, конкретном случае: этот горе литератор-писатель-сатирик, всенародный хохмач, для Максима, да и, наверное, для других, очень многих
   людей, благополучно и навсегда скончался (почил в "бозе..."). Потому, как он, далеко не есть истинное, настоящее искусство, как бы он не пытался пыжиться на этот счёт. И всё его "творчество" есть, только лишь слабая, смешная (наверное, как и он сам) и жалкая пародия на это самое истинное искусство.
  
   Максим безоговорочно верил в то, что обязательно наступит то время, когда придуманные человеком законы исчезнут совсем, канут в Лету, и люди будут жить только по Совести, то есть, по Божественным канонам".
  
   - Да...! - продолжая сидеть в кресле, до конца домысливал Максим - Из всего из этого, очень интересная и очень занимательная штука вырисовывается! И всё это было бы не так печально и тоскливо, если бы не было так смешно....
  
   И вдруг совсем неожиданно для Максима, в этот самый момент, в эту
   очередную и уже заканчивающуюся новогоднюю ночь, кто-то, очень тихо, нежно и как будто-то бы очень издалека, прошептал ему на ухо: - "Найди свою
   Маргариту Максим, только с нею ты и будешь счастлив! Ты и она, это и есть одно целое Максим. Нерушимое и неделимое на весь ваш земной век. Она твоя, единственная и настоящая половинка в этой жизни. Ты нужен ей, а она тебе. Найди и никогда не расставайся со своей Любовью!".
  
   Максим опять, в очередной раз, с трудом вылез из своих же собственных мыслей.
  
   Было около пяти часов утра Нового года. По телевизору продолжали показывать праздничный, новогодний концерт, который Максим, так и не увидел.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 54.
  
  
   "Мать-Земля, в роли падчерицы.
   Человек, в роли отчима-мачехи..."
  
  
  
   Какая же это всё-таки, на самом деле прелесть...!
   Максим медленно брёл по лесу, слушая, любуясь и наслаждаясь поистине уникально-сказочной красотой матушки-природы. Ласковым, нежным, и как ему почему-то казалось, доверительным перешептыванием между собой и неповторимым шелестом листвы, пока ещё чистому и голубому небу с белобрысыми, ватно-воздушными облаками, беспечно плывущих по нему. Пению разнокалиберных и беззаботно-счастливых птиц, стремительно, почти молниеносно и едва уловимо для глаза порхающих между деревьями. Грибам боровикам, подосиновикам и опятам, нередко попадающимися ему на пути. Огненно-красным, действительно, чем-то напоминающие и похожие на алые капельки крови, гроздям рябины, да и, в общем-то, всему тому, что в данный момент окружало его. - "А ведь и на самом же деле... - с какой-то грустью, щемящей сердце тоской и определённой, житейской обидой, за то, что происходит сейчас, подумал Максим - "Земля наша, действительно прекрасна...! И она, что очень просто и доступно описано в Библии, была когда-то, давным-давно, создана, как самый настоящий, земной Рай для Человека. Создана для Нас с Вами, нашим Господом Богом! Создана для Человека и только для него! Но, и ещё раз но...!" - Максим был отчего-то абсолютно уверен в том, что наша, когда-то, гораздо более чем сейчас, неповторимо-прекрасная Земля, таковой бы и оставалась и до сих пор, если бы человек, всегда был и оставался Человеком, а не только простым и заурядным "хомо сапиенсом"...! Но, как говорится, что имеем, то и имеем...! Всё, что плохо, мы "могём"...! А что сеем, то и жнём...! А жаль, очень жаль друзья мои...! Могло быть и по-другому....
  
   И при всём при этом, он параллельно с тем, что сейчас чувствовал, видел и ощущал, думал о том, что ему, почему-то очень хочется, просто даже необходимо, подвести какие-то свои очередные, жизненные, промежуточные итоги, его пребывания на Дальнем Востоке. Подвести их именно сейчас и
  
   непременно здесь, в первозданной и пока ещё, почти нетронутой человеком тайге.
   Максим мысленно усмехнулся, вспомнив, как перед своим отъездом на Дальний Восток, он наметил перед собой цель, вернее, определил и поставил для себя, три очень "серьёзные", житейские задачи.... Первая - это за время пребывания на севере, поднять из берлоги и завалить медведя, вторая - застрелить сохатого, и третья задача - поймать на "ахан", знаменитую амурскую калугу.
   Шкуру от медведя и рога от лося, он намеревался привезти на Кавказ, как очень дорогие сердцу, охотничьи трофеи.
  
   Служба на севере подходила к концу, а Максим до сих пор, так и не выполнил и не решил, ни одну их этих, как когда-то казалось ему самому, довольно солидных и "нешуточных" задач.... Ружьё и сейчас без всякой на то надобности, болталось у него за плечами.
  
  
   = = =
  
   - Ну что Максим...!? Поедешь с нами, да..., за красной рыбкой, да..., за кетой...!? Или как...!? - в который уже раз, задавал один и тот же вопрос, всячески пытаясь уговорить Максима поехать с ними на рыбный промысел, во время путины на Амуре, заядлый рыбак и надо полагать одновременно с этим, такой же заядлый браконьер, Вячеслав Расторгуев. - "Хорошей рыбой на зиму запасёмся, возможно, и икоркой тоже, отдохнём на природе, себя покажем, людей посмотрим, да и вообще... - он немного помолчал, подумал и очень мудро и весомо закончил... - "Просто так, для интереса...."
  
   Расторгуев состоял на воинском учёте в военкомате, как офицер запаса, жил по соседству с Максимом, искренне тянулся к нему, и хоть и с большой натяжкой, но всё же можно было сказать о том, что в определённой степени, дружба между ними была. И, наверное, именно поэтому, Максим согласился и принял предложение своего соседа-рыбака, Славика Расторгуева.
  
   На следующий день, рано поутру, все мужики-рыбаки, которые должны были принять, самое активное участие в этом походе за рыбой, собрались на берегу Амура, возле своих лодок. Это были внушительных размеров речные
  
   агрегаты, лодки-водомёты, на которых вместо традиционных подвесных, лодочных моторов, были стационарно установлены двигатели от автомобилей ЗИЛ-130, или ГАЗ-53-а.
   Каждая такая лодка-ураган, для её владельца, являлась своеобразной визитной карточкой и была в определённой степени его символом, или мерилом авторитета, значимости и весомости рыбака. И этот владелец, любил свою лодку, почти так же, (а нередко даже и сильнее) как свою собственную жену, и гордился ею, что не так уж и часто происходит в нашей с Вами жизни, примерно так, как гордится отец, своим умным, образованным и добропорядочным сыном.
  
   Все заняли свои, чуть ли не по штату, заранее расписанные места, и эта небольшая флотилия, состоявшая из трёх таких лодок-монстров, одним махом взяв разбег, начала стремительно продвигаться к устью Амура. Дальше уже был Татарский пролив, а за ним Охотское море.
  
   Часа через три, эта, почти, что "пиратская флотилия" (для полной её узнаваемости, не хватало только развевающегося на ветру, бравого "весёлого Роджера" со скрещенными костями...) прибыла, как говорят венные, в заданный район, для проведения и претворения в жизнь, своих не вполне законных и не совсем гуманных мероприятий.
  
   Максим с большим интересом наблюдал за всем происходящим, за всеми событиями, которые довольно быстро развивались рядом с ним, вокруг него, неподалёку от него, и заодно, с ним самим непосредственно....
  
   В устье реки, всяких разномастных речных посудин, приплывших сюда с разных, ближних и дальних населённых пунктов, скажем так, было очень даже немало....
   И их обладатели, прибыли сюда, только с одной единственной целью. Это на халяву, нарушая и поплёвывая, сразу на всё и вся, хорошо поживиться за счёт нашей Земли и её очень щедрой, но очень ранимой и часто просто невосполнимой природы. А именно, во время путины, набить свои бездонные закрома, красной икрой, и такой же красной (наверное, от стыда за людей) рыбой кетой.
  
   Почти посреди этого огромного водного пространства, на мелководье, широко, по-хозяйски расставив ноги, в высоких сапогах-броднях, стоял, надо
  
   прямо сказать, просто длинный (как дядя Стёпа...) и довольно худой мужчина, в униформе. На голове его, красуясь и, наверное, любуясь сама собой, гордо восседала фуражка, с морским крабом, изображённым на её кокарде....
  
   Расторгуев, командовавший первой, флагманской лодкой, в которой находился и Максим, без всякого опасения, а уж тем более страха, очень лихо, даже с каким-то удивительно наглым, залихватским шиком, подрулил к этому, высокому человеку. Который по всей вероятности, в данный исторический момент, олицетворял наш неподкупный и незыблемый закон, наводя и сохраняя безукоризненный порядок, на вверенной ему речной территории, и который зорко следил, за его точным и неукоснительным исполнением...! Подрулив к этому
   человеку-закону, Славик не спеша, по-деловому, заглушил двигатель.
  
   Затем, даже не поздоровавшись с представителем фемиды, Славик, из бутылки со спиртом, которая появилась как-то вдруг и ниоткуда, и совершенно непонятно, каким образом, особенно для обалдевшего Максима, и которая мгновенно оказалась в цепких расторгуевских руках, чем-то очень напоминающие клешни краба на уже знакомой фуражке, налил полный, по Марусин поясок, граненый стакан спирта, не проронив при этом ни единого слова и протянул его, этому загадочному и таинственному человеку, с крабом во лбу....
  
   Тот так же молча, но при этом очень красноречиво, взял этот стакан в руку, поднёс ко рту, основательно заросшего двухнедельной щетиной, и как показалось Максиму, одним глотком, осушил его до самого дна. И после всей этой, убийственной для здоровья процедуры, этот "блюститель закона", не только ничем не закусил выпитое, а он просто даже, элементарно ничем не занюхал, этот почти, что молниеносно выпитый им, стакан, высокоградусной спиртяги...! Ну, для приличия, хотя бы, уж крякнул гад такой...! Так нет...! Пил, как воду....
   Все присутствующие мужики-рыбаки, принявшие участие в такой своеобразной, но одновременно с этим, наполненной, аж по самое не могу, каким-то глубоким смыслом ритуальной встрече, тоже, с сознанием дела, очень весомо, глубокомысленно и почти торжественно молчали.
  
   Только после того, когда эта ритуальная пауза была добросовестно, до конца и полностью выдержана всеми, первым взял слово, и заговорил, сам человек-закон-краб.
  
   - Слушайте сюда мужики...! Дважды повторять не буду.... Усталость всё-таки берёт своё.... Иногда одолевает, зараза.... Да Вы и сами видите, что здесь, от такой нагрузки и каторжной работы, любой подустанет...! Так вот...! Вон там,
   там и там, свои сети не ставьте... - он несколько раз махнул рукой, показывая направление - Не тот объём и масштаб! А ставьте их, вон в том месте. Я понятно излагаю...? - он опять махнул рукой, конкретно и максимально точно указывая то рыбное место, где по его разумению, нужно было поставить сети - Рыбка там прёт, косяками! И ты хрен ее сейчас, чем остановишь... - он немного подумал, и как-то действительно устало, но всё равно, с большой долей оптимизма, по-домашнему и глубоким, философским смыслом добавил ... - И хрен её паскуду, всю переловишь...!
  
   = = =
  
   Максиму, который к этому времени, уже вдоволь насмотрелся на всё это, мягко говоря, безобразие, творимое человеком в отношении нашей, абсолютно ничем не защищённой перед ним природы, очень захотелось побыть одному. Побыть в уже любимом своём одиночестве, что стало уже его привычкой, без всяких "расторгуевых" и продажных за обыкновенную водку "законников", и просто-напросто побродить по тайге. Он предупредил Славика о том, что какое-то время будет отсутствовать и что принимать участие в этой, так называемой "рыбалке", у него нет большого желания. Вернее, нет его вообще....
  
   Расторгуев особо не возражал, потому, как сам в дынный момент, находился в состоянии рыбацко-охотничьего азарта, хорошо знакомого всем рыбакам.
  
   Максим закинул своё ружьё за спину и неторопливо, с явным удовольствием, по бездорожью, зашагал к лесу.
  
   И вот так не спеша, перебирая разные мысли в своей голове и одновременно любуясь тайгой и её редкими обитателями, он углубился в лес на три, четыре километра.
  
   - А ведь в этой жизни... - думал Максим - Я действительно, на самом деле, ни хрена не понимаю. Сколько раз, я не пытался, мысленно в голове сложить хоть какую-то логическую, нормальную конструкцию из всего того, что есть на
  
   нашей Земле, и из того, что происходит в нашей человеческой жизни, мне ещё никогда, ничего путного и стоящего сделать не удавалось...! Вся эта конструкция, всё это неустойчивое, шаткое строение, которое я собирал из абсолютно разного, неоднородного, разностороннего, разнобедренного, разномастного и разнокалиберного материала, всегда разваливалось, почти, что в самом начале его сборки. При этом возникало ощущение, что я хочу и пытаюсь построить огромное, общее для всех, или очень многих людей здание, которое при этом, больше напоминало собой обыкновенную "хижину дяди Тома", из каких-то, ни для чего и никому непригодных строительных отходов. Но ведь я же это делал и делаю, вовсе не потому, что отвергаю или просто, по своей личной глупости не хочу строить этот дом на крепком камне, из высококачественного, общего и однородного для всех материала...! А только лишь потому, что такого материала на нашей Земле, оказывается, сегодня просто нет...! Его пока не существует. Мне поневоле приходилось строить отвратительные землянки, обыкновенные лачуги, и всеми ветрами продуваемые времянки, на том же самом обыкновенном песке, который всегда течёт, как вода через пальцы рук, и который, в конце концов, исчезает в самом себе. И именно поэтому, всякая попытка, всякое подобное строительство, производимое в настоящее время не только мной, но вообще, кем бы то ни было, просто обречено на неуспех, обречено на полный его провал. И, поэтому, наверное, даже, скорее всего, что оно так и есть, очень правильно говорится, - "У каждого своё! И каждому своё..." И это высказывание касается всех, абсолютно одинаково, и совершенно в равной степени, будь то всего лишь один человек, или будь то целый народ.
  
   В этот момент, Максим на что-то наступил. И он почему-то сразу, без каких-либо раздумий и сомнений понял, что это был не сук от дерева, не ветка, не палка, ничто либо другое, что могло принадлежать лесу, и даже не "то", о чём Вы мой друг, сейчас, пусть и невольно, но подумали....
   Максим медленно, с определённой тревогой опустил глаза, посмотрел себе под ноги..., и, увидел там, кость. Он так же сразу, хотя при этом, совершенно не являлся большим знатоком в анатомии, понял, что это была обыкновенная кость человека. Максим осторожно убрал с неё свою ногу, и с ещё большей тревогой, огляделся вокруг. Он уже знал, что обнаружит и увидит дальше. Всё так и произошло.... В течение десяти, пятнадцати минут, он разыскал ещё несколько человеческих костей, и, наконец, обнаружил и саму голову, вернее то, что от неё осталось. Череп находился более чем наполовину в земле, и в нём, довольно жутковато зияли две пустые глазницы, также почти полностью
  
   заполненные землёй, вперемежку со свежей и уже перегнившей листвой и иголками от хвойных деревьев.
  
   Максим довольно тяжело сел, на остатки, когда-то упавшего от своей старости и тоже, уже почти, сгнившего дерева.
  
   Он глядел на этот человеческий череп и совсем как-то невесело, а скорее даже, наоборот, с большой грустью думал: - "Вот она Жизнь...! Проходит всегда мимо нас, всегда в полной её непредсказуемости и заканчивается вот таким образом. Очень даже печально и очень даже некрасиво. Если не сказать, просто отвратительно. Ни тебе могилы, ни тебе креста...! Ни тебе родственников, ни товарищей-друзей, которые бы нет-нет, да зашли к тебе на могилку. В гости...! Помянуть там, или просто так.... Помолчать грустно. Водочки выпить, делая при этом задумчивое и скорбное лицо.
  
   А ведь тайга-то наша, выходит, не такая уж и не тронутая человеком, не такая уж и первозданная, если по ней, в самых неожиданных местах, разбросаны человеческие кости...!".
   - А впрочем, чему уж я так удивляюсь и возмущаюсь...? - сидя на каком-то гнилом пеньке, сам себя спрашивал Максим - Ведь на него, скорее всего, наступил только я один. И за это своё, абсолютно случайное безобразие, я извинился перед этим умершим человеком. Но мне же ведь приходилось видеть гораздо более худшее и мерзкое в своей жизни. И никто, ни перед кем, никогда при этом, не извинялся.... Не говоря о чём-то большем.
  
   Максим вспомнил, как на Кавказе, в городе, где он служил, городское начальство решило построить, воинский мемориал Славы, павшим воинам в годы Великой Отечественной войны, при освобождении этого города от
   фашистских захватчиков. Сама идея по строительству этого мемориала, конечно же, была идея благородная. Идея, которая достойна всякого уважения. Но...! Этот памятник строили в черте города и когда экскаватором рыли котлован под его фундамент, то увидели, что на этом самом месте, когда-то было людское кладбище. Многие люди, в том числе и Максим, видели, как на зубьях от ковша экскаватора развевались длинные, чёрные человеческие волосы (скорее всего женщины), как выкапывались, выдирались из земли кости умерших людей, которые потом просто швыряли и пинали по дорогам, их останки, и не до конца и не полностью истлевшая одежда. Надо было прямо сказать, зрелище было
  
   ужасным. И, скорее всего, многие из пока ещё живущих в настоящий момент людей, видевшие весь этот вандализм, скорее всего, без особой радости, представили себя, на месте этих умерших "товарищей".
   Максим был уверен в том, что те, геройски погибшие воины, которым таким вот образом, уделялось внимание местными идиотами, и воздвигался этот памятник Славы, в своих гробах перевернулись, и, причём неоднократно. Но это "строительство", прекращено не было и этот "памятник" в городе, стоит до сих пор. Памятник нашего бесславия, невообразимой тупости и преступно-неуважительного отношения к умершим, когда-то людям.
  
   - Ну почему людские захоронения не организовывают где-то вдалеке от городов и больших населённых пунктов... - думал Максим - Почему их стараются "построить", чуть ли не у себя под носом, или своим окном, чтобы через какое-то
   время, забыв о том, где оно находится, топтаться и ходить по костям своих далеких предков, родственников, своих друзей, товарищей и знакомых! Ну почему...!? Почему всё это происходит? Почему какое-либо строительство, если возникает в этом необходимость, не начинается на месте расположения кладбища, только лет через двести, триста, четыреста с момента его закрытия, то есть тогда, когда человек, как ему и положено, действительно станет прахом земным. Что, разве земли не хватает...!? Погребённому в землю человеку, абсолютно безразлично, где и в какой земле он будет лежать. Будь то чернозем, глина или песок пустыни. Но ему, даже умершему, далеко не все равно, будет ли он спокойно лежать в ней, или его тоже когда-то, благодаря каким-то варварам, станут пинать по всей земле, как футбольный мяч, по всему стадиону.
  
   - Да...! - во многом разочарованный и расстроенный от своих невесёлых воспоминаний, и от увиденного им сейчас, домысливал Максим - Выходит, как ни крути, а человек то наш, разудалый наш "хомо сапиенс", и к Земле-Матушке, и к самому себе относится точно так же, как относится к падчерице, отчим или мачеха.... Если сказать очень мягко, то относится к ней, без всякого уважения! А если говорить, так как оно есть, то..., лучше, наверное, вообще ничего не говорить...! А с другой стороны, на то он и отчим, на то она и мачеха...! Хотя "падчерице", от этого, нисколько не легче! И это есть, моё общее жизненное наблюдение. Это и есть, общий для всех нас итог.
  
   А вот свои личные, жизненные итоги, которые я собирался совсем недавно подвести в этом лесу, мне, по всей видимости, подвести, сегодня не удастся. Как
  
   говорится, не мой сегодня день. А может, как раз, и нет...!? Как раз наоборот...!
   Кто его знает...!? Может именно сейчас, один из этих итогов, и был честно, правдиво, независимо от чего-либо и бескомпромиссно, подведён самой жизнью...".
  
   Максим решительно встал со своего старенького пенька и направился в ту сторону, которая, как он считал, была для него единственно-правильным и верным направлением и дорогой, которая, и выведет, его из этой, непроходимой тайги.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 55.
  
   "Встречи с друзьями детства и их
   неутешительные итоги...".
  
   К Максиму всё чаще и чаще приходило настойчивое желание, поехать в отпуск, на свой далёкий, родной Урал.
  
   В последнее время, а вернее уже несколько лет подряд, он очень хотел повидаться со своими друзьями и одноклассниками, с которыми когда-то учился в школе. Да и заодно с теми людьми, которых он в своё время хорошо знал и с которыми провёл своё детство и юность.
  
   С тех самых пор, когда он со своими родителями переехал в город Каменск, Максим, на Урал, в свой посёлок "Третий Северный", ни разу не приезжал. Всё как-то не получалось. Никак не мог для этого выкроить время.
  
   И вот, в свой очередной отпуск, Максим нарушил давно установившуюся и устоявшуюся традицию, и отправился не на Кавказ, а на свой Урал.
  
   По приезде в Североуральск, Максим не стал устраиваться в гостиницу, а остановился у хороших знакомых, можно даже сказать давних друзей своих родителей, по фамилии Глазовы.
  
   Первому, кому Максим позвонил из своих одноклассников, был Коля Кречетов. Они договорились встретиться возле центрального входа у городского рынка.
  
   Идя на эту встречу, Максим думал о том, что он вряд ли узнает, своего школьного друга! Ведь без малого прошло, ни больше не меньше, а почти четверть века. Шутка ли!? Внешне, они оба конечно сильно изменились. Чего уж тут "Ваньку валять", и изображать из себя Дорриана Грея...!
  
   Но Максим регулярно видел себя хотя бы в зеркале, когда брился по утрам,
  
   и своего естественного, физиологического старения, он практически не ощущал и не замечал. Ну, по крайней мере, не замечал, так уж явно.
  
   А вот Колю, который тоже, как и все прочие люди, за это время, конечно же, постарел и внешне изменился, он не видел все двадцать пять лет. Причём, ни разу. По утрам, кстати, тоже.... Поэтому сомнения, по поводу того, узнает он Кречетова или нет, у Максима имелись, и даже немалые. И не без основания....
  
   Хорошо, что Максим, в разговоре с Николаем по телефону, вроде бы, как бы между делом, спросил у него, в чём он будет одет. И это уточнение, как раз то и выручило Максима, и он не попал в неловкое положение при их встрече.
   Если бы не эта указанная одежда, Максим никогда, ни за что, и не при каких обстоятельствах, не узнал бы своего школьного друга.
  
   И если бы им пришлось когда-нибудь и где-нибудь случайно встретиться, самым, что ни на есть непосредственным образом, что называется, лоб в лоб, или нос к носу, Максим, ни в жизнь бы не понял, что перед ним Коля Кречетов....
  
   Но к счастью, Колины штаны и рубашка, однозначно и, безусловно, спасли Максима, и в значительной мере, облегчили ему задачу в момент опознания своего друга-однокласника.
  
   Узнав, таким необычным и весьма своеобразным способом, друг дружку, по одёжке, они крепко обнялись.
  
   - Я тебя сразу узнал Максим...! - не моргнув глазом, просто, и в то же время, почти свято, соврал Николай.
  
   - И я тебя узнал почти сразу.... Ты практически, совсем не изменился дружище! - последовав примеру школьного друга, и даже переплюнув его в "святом" вранье, ответил Максим.
  
   Они немного поговорили о своём далёком прошлом, вспоминая свои счастливые детские и школьные годы.
  
   Затем Николай неожиданно для Максима предложил:
   - Пойдем, зайдём на рынок, я тебе покажу кое-кого...!
  
   Этот кое-кто, оказался кое-кем, и не больше и не меньше, а просто-напросто, Тимуром Гайдаром.
  
   Вот его, Тимура, Максим, на самом деле, действительно, без всякого там святого вранья, узнал почти сразу. По носу. По знаменитому носу Тимура. Он был таких внушительных размеров, что этим носом, можно было запросто измерять практически, абсолютно всё...! Хоть поляны, хоть луга, хоть колхозные поля, заменив им на время, наш традиционный, легендарный русский аршин.
  
   В народе, и, наверное, не без основания говорят, (а народ почти никогда не ошибается) что по размеру носа, можно достаточно точно определить размер совсем другого человеческого органа.... Как правило, мужского. И причём в гораздо более значительной степени, по его роли и предназначению, в сравнении с другими органами. И в особенности это важно, для слабой половины человечества...! Это наглядно показывает практика и житейский опыт. Причём намного важнее, чем наш обычный и заурядный нос. Всё может быть...! Спорить не стану.
  
   Но если это так на самом деле, и всё это соответствует реальной действительности, по определению данного размера, этого нашего "таинственного" органа, то тогда, в этом случае, нашему другу Тимуру, здорово повезло, и ему можно было очень сильно позавидовать. Или как раз наоборот, очень и очень сильно, посочувствовать ему. И совсем неизвестно, что при этом, было бы лучше, или хуже? Кто вообще был бы в выигрыше? Кому тут надо было бы радоваться или плакать...!?
  
   После непродолжительного общения с Тимуром, он, как и Николай, тридцать минут тому назад, тоже в свою очередь, предложил Максиму кое-кого увидеть.
   Но теперь уже, в отличие от Николая, особу женского пола. Для разнообразия так сказать и "сугрева" нежной души Максима!
  
   Они словно заранее сговорились между собой, по поводу того, кто, кого и как, будет представлять Максиму, из его старых друзей.
  
   На этот раз, кое-кем, оказалась не просто там какая-то знакомая девушка из его юности, а непосредственно сама, что ни наесть, первая учительница Максима в любовных делах, Эллочка Гривцова.
  
   Она, так же как и Тимур, торговала на этом же рынке.
   Максим, её не узнал, как и Колю Кречетова. Ну, совсем....
  
   Сейчас, от когда-то молоденькой и очень симпатичной Эллочки, ничего хорошего, а уж тем более чего-то привлекательного и зовущего, практически не осталось.
   Ну, за исключением, разумеется, только одних далёких и приятных воспоминаний, о юной, сексапильной девушке, и их любви в студенческом общежитии, которые до сих пор, сохранились в цепкой памяти Максима.
  
   Максим даже не стал подходить к Эллочке. Что бы в конец, ни портить настроение. Ни ей, ни себе.
  
   Ну, о чём сейчас, с ней можно было говорить!? Это после того, как они не виделись целых двадцать пять лет!? Разве только что, о своих болезнях и лекарствах. Ну, ещё можно о погоде...! И ни о чём другом.
  
   - Зачем...? - подумал Максим - Ворошить прошлое и бередить старые и может быть не совсем ещё зажившие раны...! Пускай Эллочка живет, или уже доживает свою жизнь так, как и жила раньше. Никакие воспоминания ей сейчас, просто не нужны. Ну, абсолютно никакие.... У неё сейчас, совсем другие заботы, нежели двадцать пять лет тому назад. И она занята совсем другим. Невооружённым глазом было видно, что ей сейчас, очень надо, ну, просто необходимо, что-то продать из своих ширпотребовских, китайских шмоток, чтобы поесть самой, накормить детей и свою семью. Если конечно, всё это, у неё имеется в наличии? А ведь может случиться и так, что ничего этого у неё нет и в помине...! Кто его знает!? И лезть сейчас к ней, предлагая ей какую то свою помощь, будет просто глупо.
  
   Максим всё равно, вне зависимости от чего-либо, и, не взирая ни на что, всегда помнил и всегда будет, с особой благодарностью вспоминать, приятно-забубённую Эллочку Гривцову.
  
   Но только, он хотел её помнить, и навсегда оставить в своей памяти, не этой, изрядно потрёпанной жизнью, не совсем опрятной и уже, как бы пожилой женщиной. А той, очень далёкой и одновременно с этим, очень близкой, весёлой, жизнерадостной и разбитной, красавицей Эллочкой.
  
   И именно по этой причине, он и не подошёл к своей первой учительнице по первой любви, Эллочке Гривцовой.
  
   После рынка, когда они втроём, Тимур, Николай и Максим, шли по посёлку, и в частности, по улице Матросова, на которой когда-то жил Максим, он очень живо интересовался и задавал разные вопросы по поводу прожитой жизни друзьями и знакомыми, которых он помнил.
  
   И Максим, с определённым страхом, и даже ужасом, нередко выслушивал одни и те же ответы своих давних приятелей, которые были очень похожи друг на друга; - Умер, спился, убили, бомжует...!
  
   У Максима сложилось такое впечатление, что как будто, эта четверть века, в течение которого, он не видел своих друзей и одноклассников, равна по количеству, ровно четверти тех, кого он когда-то знал, и кто уже умер, и которых, к большому сожалению, уже не было на этой земле.
  
   - Господи...! - почему-то очень жалобно, но очень искренне про себя, воскликнул Максим - Как же страшно жить...! И становиться ещё страшнее, безысходнее и тоскливее, когда ты начинаешь понимать, что в этой самой жизни, ты ничего не понимаешь.
  
   Максим, увидя то, что он увидел, и что узнал о своих друзьях и одноклассниках здесь в Североуральске на Урале, невольно сравнил с тем, что он узнал о своих друзьях, тогда, когда года два назад, приезжал навестить своих родных, маму, сестёр и племянников, в город Каменск.
  
   Картина была аналогичная, одна к одному... - Спился, умер, убили, бомжует...!
   = = =
  
   Пропали, словно канули в воду, Валерка Коваль и Миша Канин. Что с ними стало, живы они или нет, никто не знал! На этот вопрос, никто не мог дать никакого ответа.
   Володя Пороховников умер на своём рабочем месте возле операционного стола. Он был хирургом. Во время очередной операции у него остановилось сердце.
  
   Напившись какой-то отравы, типа денатурата, умер Толик Фонарёв. Умер от своего нездорового, чрезмерного пристрастия к алкоголю, так же бравый Семён Белинда.
  
   Подались на тот свет, и, скорее всего без особого желания, две сестры красавицы Горчаковы. Одну из них, Софию, просто убили при не выясненных следствием обстоятельствах, и нашли её тело, или то, что от него осталось, только через пять месяцев после убийства. А её сестра Юнона спилась, и, пройдя все круги Дантова ада, в конце концов, рассталась со своей разнесчастной жизнью.
  
   Леночка Гриневич, как в русской сказке, но только с обратным результатом, и где все, наоборот, из когда-то писаной красавицы, превратилась в расплывчатое, вечно недовольное всем и вся в этой жизни, брюзжащие создание.
  
   У Вики так же, как говорится, не сложилась жизнь. Ну, по крайней мере, не сложилась так, как ей самой видимо, этого очень хотелось всё время, начиная с ранних девичьих лет. А возможно, что даже ещё и раньше. С детского сада....
   Её не совсем здоровое, на взгляд Максима стремление, и постоянный поиск лучшей в жизни доли, ничего хорошего не дал, и ни к чему хорошему не привёл.
  
   Она в настоящее время, находилась в том телесном, физическом и духовном состоянии, которое очень наглядно и красноречиво говорило многим о том, что данная женщина, в силу своих, скажем так, не совсем уже юных лет, без всякого желания, по неволе, вошла в период "вынужденной женской верности".
  
   Хотя Максим, из беседы с Викой понял, что даже и эту искусственную, вынужденную "верность", блюсти ей было, особенно не для кого. Охотников вокруг неё, познакомиться и испытать на себе лично, эту самую запоздалую женскую "верность", почему-то особенно не наблюдалось.
  
   Максим, мог ещё достаточно долго перечислять имена этого очень пугающего его самого, трагического, и больше похожего на обычный некролог списка, но этого делать не стал. Оказалось, что это, не такое уж и весёлое занятие.
   Он сейчас думал совершенно о другом.
  
   Максим усиленно пытался разобраться и понять, для чего же всё-таки люди, приходят в этот мир.
  
   Для чего в этот неуютный, неприветливый, несправедливый, зачастую жёсткий и даже жестокий мир, пришёл он сам. Ну, для чего!? Кто может ответить...!?
  
   Неужели исключительно лишь для того, чтобы в основном только страдать, и для того, чтобы просто есть, и пить, и ещё вынужденно спать!?
  
   Ну, ещё, чтобы получить образование, хорошо устроиться на работу, завести семью, которая через какое-то время обязательно развалится.
  
   Да...! Ещё вроде бы надо любить ближнего своего, то есть друг друга, что повсюду, сплошь и рядом, конечно же, ни у кого, не получается. Построить дом, посадить дерево, родить сына, который когда вырастит, очень даже запросто, может выгнать тебя на улицу из этого самого дома, из-за каких-то там квадратных метров жилой площади. А может просто грохнуть или "замочить", в порыве больших сыновних чувств к своему отцу. Ох...! И как же правильно сказано о том, что квартирный вопрос очень испортил наших граждан.
  
   Что и всё...!? Нет, конечно! Можно ещё чего-нибудь дописать. Ну, к примеру, "не укради", "ни убий", ну и, конечно же, "не прелюбодействуй", что на самом деле, звучит, как злая насмешка. Потому, как все, во всём мире только этим и занимаются без всякого перерыва. Крадут у соседа, крадут друг у друга, очень часто и у государства, то бишь у самих себя, и с завидной регулярностью и постоянством, везде и повсюду, убивают друг дружку. Да ещё напиваются и обжираются до рыгачки и блудят напропалую. Красота! Среди живущих...!
  
   Ну и что...!? Вот ради этой ерунды и беспросветного вранья и всякой разной там мерзости, человек приходит на эту землю!? Да ну нет...! Да не может этого быть...! Для чего-то совсем другого!? Но вот только для чего!? В чём же состоит главная, основная задача, которую каждый человек должен решить, придя в этот мир, на этот Белый Свет...!?
  
   Вот где действительно вопрос из вопросов! Это тебе не какой-то там риторический, наивно-глуповатый, детсадовский вопросик, задаваемый на
  
   горшке, своему соседу, или соседке по вынужденной туалетной компании... - "Быть сегодня "жидкому, столь ненавистному стулу", или не быть!?" - Этот вопрос, куда посерьёзнее будет....
  
   И вот если человек, в течение своей жизни, сможет на него ответить, то можно смело сказать, что он не зря топтал эту землю. Он этим самым, выполнит своё Божье предназначение, свою основную, жизненную миссию.
  
   Но сколько бы Максим лично, не думал и не бился над решением этой задачи, ни теперь, ни когда-либо раньше, сколько бы не трудился и не потел, напрягая свой недюжинный ум и немалые способности, какого-либо вразумительного, или хотя бы, как-то и что-то объясняющего ответа, на этот обжигающий, как огонь, или даже просто испепеляющий все его мозги вопрос, у нашего Максима, не было.
  
   Пока..., не было...! Но он очень хотел знать этот ответ! И он, Максим, во что бы то ни стало, чего бы ему это ни стоило, этот ответ должен найти! И он его найдёт.
  
  
  
   ГЛАВА - 56.
  
   "Изменись сам, Максим!"
  
   Максим последнее время, нередко подумывал об увольнении из армии. Он давно уже получил звание подполковника и выслужил всё, необходимое для получения военной пенсии. Он любил Дальний Восток, любил тайгу, но он знал, что здесь не останется и уедет на Северный Кавказ. Там был его дом. Там была его малая Родина.
  
   Куда именно поедет, он пока не знал. Думал. Толи опять на Ставрополье, толи под Ростов, к маме.
   На Урал Максим возвращаться, отчего-то не стремился.
  
   Каждый год, за исключением поездок в города Североуральск и Каменск, он ездил в отпуск на Кавказ, виделся со своими сыновьями. Они уже учились в школе, были уже не маленькими детьми, а юношами, и как казалось Максиму не очень-то бурно и радостно, а как раз наоборот, довольно сдержанно, без особых, ярко выраженных эмоций, реагировали на его ежегодный приезд и на встречи с ним.
  
   Подарки, которые он им привозил, они благосклонно, но без видимой и какой-то особой радости принимали и при этом довольно сдержанно благодарили Максима. У Инны давно уже был "друг семьи", который по вполне понятным причинам виделся с его сыновьями гораздо чаще, чем сам Максим. И, наверное, по этой же самой причине сыновья больше тянулись к этому "другу семьи", чем к нему, к их собственному отцу. Максим на это жизненное обстоятельство реагировал очень болезненно, но никогда не показывал даже вида. Переживал всё это молча, как говорится про себя и в себе.
  
   Максим хорошо понимал, что он сейчас жнёт то, что когда-то сам необдуманно посеял. А посеявший ветер, непременно пожнёт бурю. И никуда сейчас от этого, он, деться не мог. Максим нёс свой крест.
  
  
   Инна, желая того, а может быть нет, тоже добавляла масла в огонь, не очень то лестно, даже при детях, отзываясь и характеризуя Максима. Одновременно тем самым, стараясь, наверное, и, скорее всего так это и было в действительности, оправдать себя. И своё не совсем, как говорится, "высоконравственное" поведение, в глазах ребят. А поскольку, она была с ними всё время рядом, а Максим всё время где-то далёко, ей это вполне удавалось. Максим, всё это, очень остро чувствовал. Чувствовал всегда, во время своего редкого общения, со своими сыновьями.
  
   - Инна...! - в очередной свой приезд, когда сыновья были ещё маленькими, обращался он к своей бывшей жене - Я возьму ребят...? Сходим с ними в город, погуляем немного, поедим мороженое.
  
   - Что, обязательно нужно идти в город...? Здесь во дворе нельзя погулять...? А мороженое вон за углом продаётся... - так, или примерно так, очень нередко возражала Инна - И потом от этого мороженого одни только неприятности. Простуда, ангина, сопли и всё остальное прочее.
  
   Максиму даже в эти нечастые встречи с сыновьями, очень редко удавалось побыть с ними наедине.
  
   - Интересно...! - думал Максим - Как же это я собираюсь помогать людям, менять их жизнь к лучшему, если даже не могу помочь разобраться в этой жизни своим собственным детям...!? Да и самому себе заодно тоже. Единственное в чём я им помог, так это родиться на Белый свет. И, в общем, то и всё! Ну, это не такая уж большая заслуга!
   Ничего другого, кроме каких-то никчёмных тряпок и обычных материальных вещей, они от меня не видели и не получили.
  
   И не кажется ли тебе дружище Максим - обращался он к самому себе - Что прежде чем, что-то менять в жизни других людей, тебе надо измениться самому. Измениться, а это значит, развернуться на сто восемьдесят градусов. Разыскать свою Совесть и поместить её в самый центр себя, на самое почётное место. В сердце! И это надо сделать в первую очередь. Изменишься сам, изменится и всё вокруг тебя. Не надо пытаться осчастливить сразу всех или многих людей. Пусть этим делом продолжают безрезультатно занимаются политики. Сделай счастливым хотя бы того, кто находится рядом с тобой, и этого
  
   будет вполне достаточно. Этим ты в значительной мере выполнишь свою задачу , стоящую перед тобой в этой жизни. И за этим обязательно последует цепная реакция. Но при всём при этом, тебе, в обязательном порядке, надо начинать с самого себя, а не с кого-либо другого. И это, по всей видимости, будет единственно правильным и разумным решением.
  
   = = =
  
   - "Итак, решено, увольняюсь к "такой-то..., матери", и уезжаю на Кавказ - подводил очередной жизненный итог Максим. - Перед отъездом, в последний раз, дней десять проведу в тайге, в своей охотничьей избушке, и там, кстати, закончу писать свой дневник. А затем всё начнём сначала!
  
   Прошло то время, когда ты бездумно разбрасывал камни, пришло время эти камни собирать. Разбрасывать легко, собирать трудно. За каждым приходится наклоняться и трудиться в поте лица своего. И нередко попадаются такие валуны, наворочанные тобой в процессе жизни, которые просто даже приподнять, оторвать от Матушки Земли и то не по силам. А его надо ещё и нести. И каждый в этой жизни, несёт то и столько, сколько он в ней "натворил", "наработал". Ну, вот пока, вроде бы и всё!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА - 57.
  
   "Прошлого уже нет. Есть только будущее".
  
   Максим уже довольно долго, задумчиво, почти неподвижно сидел за столом в старой охотничьей избушке.
  
   Он проснулся задолго до восхода солнца. Перед ним лежала его тетрадь, в которую была помещена практически вся его жизнь. Она, эта самая жизнь, словно какая-то очень маленькая, и мало, что значащая для кого бы то ни было точка, была поставлена и отмечена кем-то неизвестным и таинственным, на огромном пространстве матушки Земли, затерянной в бесконечном космосе, с очень коротким, но очень ёмким названием - б ы т и е.
  
   Он закончил описание во многом запутанной, а иногда очень непонятной, даже для него самого своей собственной жизни. И такое бывает...! Причём, довольно часто!
  
   - "Сколько не сиди здесь, а выбираться отсюда надо. К людям, к свету!" - подумал Максим - И в первую очередь надо выбраться из своих же собственных, таёжных, похожих на лесной бурелом мыслей. Хотя, это не такая уж простая и лёгкая задача. Но её решить надо и в обязательном порядке. Иначе вся жизнь и весь её смысл пройдут, где-то в сторонке, близ меня. И тогда будет не просто обидно, а очень и очень печально и просто невыносимо больно. Это будет конец всему, причём, только один сплошной конец, без какой-либо середины и даже начала".
  
   Максим ещё не понимал и не воспринимал всё происходящее в жизни до конца и в целом, но даже те разрозненные куски из его собственной жизни, уже достаточно хорошо изученные и усвоенные им, раскрывали перед ним в определённой степени, довольно понятную для иво кивнул мне и ушел восвояси.него, мозаичную, жизненную картину. И это понимание давало ему право на некоторые, найденные им, конкретные, и даже достаточно серьёзные житейские выводы.
  
   Он теперь уже с уверенностью мог сказать, что практически вся его жизнь, всё, чем он занимался в ней и что делал, очень и очень мало что значат. Как для него самого, так и для всех тех, кто окружал его в жизни. Он никого и никогда по настоящему не сделал счастливым, и ни одного человека не сделал свободным.
  
   Он и сам, и тогда и сейчас, не был ни свободным, ни счастливым.
  
   Максим так же понимал, что ни при каком, даже его самом огромном желании, ни он, да и никто-либо другой, этого тоже сделать не сможет. И не потому, что кто-то нехороший и неспособный изменить всё к лучшему, и поставить всё с головы на ноги, а только лишь потому, что все без исключения люди, жили и продолжают жить в нынешнем, если так можно сказать, очень плохом, сатанинском промежутке времени. И это, так называемое плохое время, стало таким не само по себе, а лишь потому, что его таковым, желая того или нет, сделали сами же люди. Не все конечно, а исключительно только те, кто первыми из всех поняли, что даже время может быть плохим или хорошим. Остальные же, ни о чем, не задумываясь и не рассуждая, всё время просто слепо следовали за ними и выполняли их установки и указания. И что его, это самое "время", тоже, пусть искусственно, но можно "делать". "Нехорошим" для очень многих и "хорошим" для избранных и очень немногих людей. Максим был среди этих многих, и как раз именно по этому, данное обстоятельство его поддерживало, вдохновляло и давало силу.
  
   Максим прекрасно осознавал, что он, далеко не одинок в этом огромном мире, и что таких же несчастных, потерянных в жизни горемык, как он, на земле, значительное большинство. Он сейчас, как и многие, или почти все в этой жизни, представлял собой всего лишь навсего, обычную, простую, статистическую единицу и не более того. Ну, вот был человек, и не стало человека, и о нём быстренько забыли через какое-то короткое время. Забыли навсегда. Как в своё время забыли лесника Каретина. Здесь Максим вспомнил строчки, написанные О. Хайямом:
  
   "Мы уйдём без следа - ни имён, ни примет
   Этот мир простоит ещё тысячи лет
   Нас, и раньше тут не было, после не будет
   Ни ущерба, ни пользы от этого нет...!"
  
  
  
   Максим был с ним согласен и не согласен одновременно. Омар Хайям был прав, но только на сейчас, на настоящее время. Но для того будущего, о котором думал и мечтал Максим, эти стихи не подходили. Ну, никак...! И здесь с ним, Максим был, категорически не согласен. Будущее у людей должно быть и обязательно будет другим, и стихи тоже будут другими.
  
   Ну, а теперь, сегодня, даже те люди, которые составляли меньшинство, и которые вроде бы всё смогли, всего достигли, и всё имели в этой жизни, не посмеют искренне утверждать, что они по настоящему, по-человечески, были счастливы. Ведь им всегда, только казалось, что на общем фоне человеческого горя, бед, несчастья и всеобщей безысходности, они выглядят более значимей и предпочтительней.
   Но это им действительно только казалось и, кажется до сих пор.
   Они же на самом деле, являются гораздо более несчастными людьми, нежели это самое большинство. Они сами, так же, как и все остальные, жили в изначально придуманном и созданном ими, несправедливом, безнравственном для всех без исключения мире. И для них, в том числе...! От перемены мест слагаемых, сумма, никогда не изменится и не станет другой.... Результат, всегда будет один и тот же. Даже если ты кушал слаще, и спал "мягше" чем многие другие люди.
  
   Но Максим также понимал, что это ещё далеко не всё, и что это ещё не конец всему. Он свято и безоговорочно верил в то, что всё ещё может, должно измениться, и непременно измениться. И это сделает, пока, что ещё слепое, но стремящееся к прозрению большинство. И он тогда, уже вместе со многими, такими же, как и он сам, примет в этом самое непосредственное участие. И всё тогда определится!
   Максим, наконец, то сможет увидеть противоположный берег своей, нередко очень бурной реки, через которую он с огромным трудом плыл всё это время. Плыл всю свою жизнь!
  
   Максим вспомнил, как он, двенадцатилетним мальчишкой, первый раз пустился в самостоятельное и довольно опасное плавание, через широкую реку Северский Вагран. Отказаться плыть было нельзя. Мальчишеский долг и честь...! Что в этом возрасте может быть выше!? Максим проспорил, Максим проиграл чуть более старшему по возрасту парнишке. Оба учились в одной школе и частенько вместе проводили время на реке.
  
   Максим уже был на противоположном берегу, он переплывал эту реку. Но только он переплывал её в лодке, в компании взрослых, а чтобы сам, вплавь, без какой-либо страховки или дополнительной опоры, такого ещё не было.
   Своим ещё чистым и неиспорченным умом и сердцем, Максим чувствовал и понимал, что он очень многим сейчас рискует, и что существует реальная опасность того, что этот его первый самостоятельный заплыв, может оказаться для него последним.
  
   Максиму было очень страшно. Но и отступить он тоже не мог. Не мог и всё тут!
   Откажись он сейчас плыть, над ним бы, наверное, посмеялись, назвали бы трусом. Ну и всё...! На этом и конец! Через какое-то время об этом бы все просто забыли. Зато опасность, которая нависла над Максимом сейчас, исчезла бы, улетучилась совсем. Максим это тоже хорошо понимал. Но он сам, до конца всего не осознавая, почему-то не выбрал второй путь, а выбрал первый вариант решения возникшей жизненной проблемы.
  
   Он должен плыть, чего бы это ему ни стоило. И он будет плыть.
   Под взглядами мальчишек, внимательными, пытливыми и одновременно бесстрастными и абсолютно бескомпромиссными, Максим зашёл в воду.
  
   Он шёл очень медленно, осторожно, стараясь проделать как можно больший путь по твёрдому дну реки. Вода достигла его груди.
   Максим оглянулся назад, очень надеясь увидеть большое расстояние от него до ребят стоявших на берегу, и к своему большому огорчению и разочарованию увидел, что по дну реки он прошёл всего не более десяти, двенадцати метров. Максим развернулся и посмотрел в сторону противоположного берега. Он тёмной полосой виднелся, где-то там, очень далеко.
  
   Надо было делать первый шаг. Максим оттолкнулся от дна и поплыл к этой далёкой полоске. Максим мог плавать, но опыта держаться на воде длительное время у него не было. Как правило, ребята купались на мелководье. И если кто уставал, то всегда можно было встать на дно реки и перевести дух, восстановить силы, отдохнуть. Сейчас Максим таким способом отдохнуть не мог, дно было, где-то там далеко внизу. Там было холодно и темно. На нём конечно можно было отдохнуть, но только с одним условием, что это будет навсегда или в лучшем случае - надолго. Максиму такое условие, почему-то очень сильно не нравилось. Юная душа его никак не принимала.
  
   В самом начале своего заплыва Максим допустил серьёзную, непростительную ошибку. Он сразу поплыл саженками, стараясь мощно загребать воду руками. Ему очень хотелось, как можно быстрее доплыть, или хотя бы приблизить к себе, этот далёкий берег. Чтобы всё это скорее закончилось. Но так он плыл недолго, руки заметно начали уставать. Максим понял свой промах и стал плыть "по-собачьи". Не так красиво, но зато надёжнее. Максим бросил взгляд на берег. Он казалось, застыл на одном и том же месте. Максим продолжал плыть. Через какое-то время он почувствовал, что приближается к середине реки. Его руки совсем онемели, стали чужими и непослушными. Максим почти, что их не ощущал. Медленно, с трудом, он перебирал ими по какой-то неведомой ему инерции.
  
   Для Максима, сейчас, как будто остановилось само время. Настоящего времени для него сейчас не существовало. Он его просто не ощущал. Так же, как он, в своё время, ни разу не увидел его и не ощутил, на обычном циферблате, обычных часов.
  
   Юного Максима, до его сегодняшнего, довольно опасного заплыва, постоянно, очень интересовал, даже более того, просто мучил один вопрос, одно непонятное, необъяснимое и необычное на его взгляд, явление. И это явление было связано с простыми часами и со временем, которое они показывали.
   Максим частенько глядел на них, наблюдая за перемещением секундной стрелки, по круглому, как земля циферблату, и пытался понять, где и в какой момент движения стрелки, можно увидеть и зафиксировать на циферблате, наличие настоящего времени.
  
   Его в школе учили, что есть настоящее, будущее и прошедшее времена. Будущее и прошедшее время, Максим без труда и отчётливо видел, а вот настоящее время, он, ну никак не мог поймать и ухватить его, как говорится, за хвост. Оно, для Максима всё время находилось, только на самом острие кончика, секундной стрелки.
  
   Он прекрасно видел, что с одной стороны стрелки находится ещё пока будущее время, а с другой стороны, уже прошедшее. А настоящее, находясь на кончике этой движущейся стрелки, сразу же из будущего времени, моментально переходило в прошедшее время.
  
   Максим никак не мог понять, как всё это происходит! Получалось, что это самое, настоящее время, в котором находился и даже жил свою жизнь Максим, да, кстати, и другие тоже, спрессовано, сжато, до размера острия, обычного кончика секундной стрелки часов...!?
  
   А что если, это остриё, сделать ещё тоньше и меньше! - соображал Максимка. - Ну, к примеру, меньше чем... даже молекула..., в тысячу раз!? Как тогда, в этом случае, это настоящее время можно будет узреть? Где оно всё-таки есть...!? Где прячется!? И есть ли оно вообще...!?
  
   От всего этого, юный Максим, очень частенько находился в большой и очень в глубокой задумчивости....
  
   И сейчас, для Максима, тоже всё исчезло. Всё сжалось до размера кончика этой стрелки. С той лишь разницей, что в этот раз, время сжалось не на часах, а непосредственно, в самой жизни Максима. И, наверное, поэтому, весь мир для него в данный момент, перестал существовать. Кроме одного только
  
   обстоятельства. Весь этот огромный мир, для него сейчас сосредоточился в этой узкой, как стрелка на часах, полоске берега, к которому Максим плыл. Он ни о чём больше не думал, ничего не слышал и ничего не видел, кроме этой полоски твёрдой, спасительной земли.
  
   Во всём мире, были только Максим, и этот далёкий берег, до которого ему надо было добраться. Другого желания у него сейчас просто не было. Этот берег был нужен Максиму, был для него очень важен и просто жизненно необходим. Максиму его нужно было достичь.
   Иначе мир мог действительно исчезнуть навсегда.
  
   - "Нет, так дело дальше не пойдёт...! Если я хоть немного не отдохну, мне до этого берега, ни за что не доплыть..." - почти смирившийся со своей, столь незавидной участью, подумал смертельно уставший Максимка.
  
   И в это время, когда он, в своих рассуждениях, пытался найти выход и как-то спасти свою юную жизнь, между берегом и Максимом пронеслась лодка, ревя мощным мотором. Из этой лодки раздавался чей-то звонкий, весёлый и беззаботный женский смех. До лодки было метров двадцать. Не более. Но Максим только молча проводил её глазами. Не было сил ни махнуть рукой, ни даже просто крикнуть о помощи. Лодка исчезла....
  
   Максим вспомнил свои недавние и не совсем удачные попытки лежать на поверхности воды, на спине. При этом Максим частенько хлебал речную воду, вставал на ноги, подолгу откашливался и затем опять делал очередную попытку удержаться на воде. Иногда у него это получалось, и Максим, какое-то непродолжительное время лежал на воде. Но недолго. Опять хлебнув очередную порцию водички, он быстренько искал дно ногами. Благо это дно, было рядом.
   Но, а сейчас надо было, что-то делать. Принимать какое-то решение.
   И Максим набрав в лёгкие побольше воздуха, превозмогая свой страх, перевернулся на спину....
  
   Первое, что он увидел, это голубое небо над ним, по которому мирно, как будто ничего в мире не происходило, проплывали редкие, похожие на кусочки ваты облака.
   Максим между тем, более или менее устойчиво, и каким-то непонятным для него образом, всё же лежал на воде. - "Лишь бы не хлебнуть воды - думал
  
   Максимка - Всё время надо держать голову над водой. И только бы не хлебнуть!" - Он начал чувствовать, что его руки оживают. Вначале пальцы, потом кисти рук, а затем и сами руки.
  
   Максим, каким-то чудом продолжал лежать на спине и смотреть в голубое, бесконечное небо. Вся его жизнь, все его детские заботы и вся его житейская суета, воспринималась сейчас Максимом, как бы со стороны, через толстое витринное стекло. Самым главным для него в его жизни сейчас был, этот далёкий берег.
  
   - "Я не умру, я не утону, и я буду жить...! Я доплыву до этого, очень далёкого, но такого, жизненно необходимого для меня, сейчас берега!" - почти, что, утверждая эти свои мысли для самого себя в первую очередь, думал Максим.
   Он чувствовал, что силы к нему понемногу возвращаются. Максим перевернулся и, стараясь теперь уже экономно расходовать эти силы, поплыл к этой полоске земли. Берег очень медленно, но всё же приближался к Максиму.
  
   Он уже был более отчётливее и выше. Максим ещё два раза переворачивался на спину и отдыхал. Он ни разу не хлебнул речной воды. Господь берёг его. Его Господь. Он любил Максима.
  
   Но всё-таки силы в конце концов, оставили Максима. Берег был уже близко, совсем рядом. Нужно было только сделать, всего несколько последних гребков.
  
   И Максим эти последние гребки, отделяющие его от очень опасной, смертельной черты, сделал.
   Правда, каким образом он умудрился доплыть, Максим это, абсолютно уже не помнил.
  
   Из последних сил, рефлекторно, на хватательном врождённом инстинкте, он ухватился, за какой-то корень, торчащий из отвесного берега, вцепился в него мёртвой хваткой, вернее впился в него, как клещ в холку лошади, и затих.
   Он провисел на нём минут десять, пока опять немного не отдохнул, и не восстановил свои полностью истраченные силы.
  
   После этого, он уже окончательно выбрался, на свой, теперь уже родной и спасительный берег....
  
   ГЛАВА - 58.
  
   "Шагай вперёд Максим!
   К своему горизонту!"
  
   Лежавшая перед ним на столе тетрадь, была больше Максиму не нужна. Тетрадь, как тот мавр, сделала своё дело. Занавес опустился.... Она для него, для Максима, до конца сыграла свою последнюю и, надо прямо сказать, совсем даже немаловажную в его жизни роль. - "Оставлю её здесь..., - подумал Максим - Может кто-нибудь разожжёт ею свой костёр, согреет себя и этим спасёт свою жизнь...!? Иногда рукописи горят очень хорошо...! А иногда не очень. Но горят все без исключения, только горят, по-разному.
   Плохие коптят, чадят, разнося вокруг опасное и часто смертельное для многих людей зловоние, которое отравляет и сжигает в адском огне людские души.
  
   Хорошие же рукописи, горят ярким, чистым пламенем и одновременно с этим, очистительным огнём, который согревает души людей, и нередко эти самые рукописи, являются единственным спасением для них.
   Хотя вряд ли это произойдёт, поскольку сюда, в эту избушку, которая находится чуть ли не на самом краю света, скорее всего больше никто и никогда не забредёт...".
  
   Вся описанная в тетради, его жизнь, принадлежала ему и никому больше. И свою жизнь, Максим старался изложить на бумаге, в первую очередь для самого себя, но вовсе никак ни для любого и сякого желающего заглянуть в неё со стороны, через его плечо и удовлетворить своё, как правило, пустое и праздное любопытство. Это было нужно и необходимо в первую очередь, самому Максиму. Он жил или, по крайней мере, пытался жить самостоятельно, насколько это было возможно, и насколько это у него получалось, свою жизнь, принадлежавшую только ему одному.
  
   И сейчас, после очередного и, по-видимому, последнего прочтения своей рукописи и анализа многих жизненных событий произошедших с ним и
  
  
   описанных в ней, ему было хорошо видно и понятно, что жил он, к огромному сожалению, далеко не всегда правильно, не всегда достойно, и не всегда по Чести и по Совести.
  
   Хвалиться ему, особенно, было, ох, и нечем....
  
   И всё-таки, он, Максим, не взирая ни на что, наконец-то, вопреки всему и вся, с огромным трудом, но всё же доплыл до своего далёкого, и одновременно с этим, такого родного и такого долгожданного берега.
   А значит, он выиграл, и он победил! Пусть в основном, победил только самого себя, но и даже это, ему было не так уж и легко сделать. Достичь этой, очень и очень нелёгкой победы...!
  
   Максим и раньше частенько перечитывал, свою уже изрядно затёртую и потрёпанную тетрадь. Много думал и размышлял над событиями, произошедшими в его жизни, и описанные в ней, что бесспорно, и на самом деле, во многом помогло Максиму разобраться в своих же собственных мыслях, понять эту жизнь и найти, как ему казалось сейчас в ней, самого себя. Пусть не полностью, пусть частично, но всё же..., найти...!?
  
   Максим, сейчас хорошо понимал, что мир, в котором живёт он и такие же, как он, другие люди, очень и очень далёк от идеала, от полного совершенства. И он также со своим маленьким, индивидуальным мирком, не являлся каким-то исключением из этого общего, печального правила.
  
   И даже более того, в том виде, в котором находился, пребывал этот огромный мир сегодня, был просто опасен и даже убийственен для людей. Примерно, как Чернобыль, или Хиросима. Или даже того хуже.
   Сейчас, Максим видел намного больше, чем вначале своего жизненного пути, когда он искренне считал, что жизнь в основном, состоит и складывается из красивых разноцветных кубиков. Всё на самом деле, оказалось совсем далеко не так. Вовсе не так, как он предполагал и думал.
   Он видел, как безалаберно, преступно транжирится и разбазаривается богатство Земли. Как будто всё вокруг сделано из резины и всё можно тянуть до бесконечности.
   Видел, как нашу Землю Матушку, со всех сторон, где только это возможно, наперегонки друг с другом, постоянно разрывали, ковыряли огромными
  
   механическими кирками, и разными другими уродливыми, рогатыми приспособлениями, оставляя после себя такую страшную разруху, какую не смог оставить после своего нашествия на страну, даже хан Мамай. Как эти вурдалаки, в человеческом облике, в погоне за наживой, по-варварски, по-бандитски, вспарывали и вспарывают её земное чрево, которое от этого очень болит, кровоточит и страдает. Выкапывая, выкачивая и высасывая из Земли несметные её богатства, принадлежащие всему человечеству, а вовсе не кучке негодяев, (ну, а в нашей то собственной стране, по разумению Максима, природный газ, который в равных долях, действительно принадлежит каждому из нас, а вовсе не той же самой "кучке", уже давным-давно, для жителей всей России, должен быть доступным и абсолютно бесплатным) которые тут же, или через очень короткое время, превращали всё это в пыль, отходы и простой, никому не нужный мусор.
   Землю систематически, по изуверски лишали артерий, сосудов, капилляров, и в целом всей её жизненно важной кровеносной системы. Её регулярно, планомерно обескровливали всё те же, "избранные" вандалы.
  
   Земля, как казалось Максиму, будучи живой, от этого очень сильно страдала тогда и страдает сейчас, в настоящее время. В наше с тобой время! И от этого она плачет. Плачет навзрыд! Ведь все эти страшные ливни, ураганы, тайфуны, цунами, это и есть не что иное, как боль и слёзы нашей прекрасной, любимой и многострадальной матушки Земли. И что никакие "кликуши-политики" и никакие "попики, кровяные клопики", никогда и не думали ни о каком завтрашнем дне, при этом, запугивая всех Судным днём, ничего не видели дальше своего собственного, зачастую красного, или уже синего от водки носа. Они не думали ни о чьём-либо будущем. Они не думали даже о своих собственных детях и внуках. Они их просто-напросто не любили. Они только болтали, болтали и болтали.
  
   Они, как изуиты-рабовладельцы, принимались калечить очередное молодое поколение, отравляя его бездуховной, смертельной "идеологией", спаивая его "правильным пивом", "палёной" водкой, взахлёб, рассказывая им "Про это...", и ещё про всякую гнилую непристойность и гнусность, и про всякие там, не менее мерзкие людские пороки, которые, к сожалению, у людей имеются.
   Они заковывают этих молодых людей, своей изощрённой ложью в кандалы и тесные колодки, которые сдавливают и сжимают их головы, ноги, руки, их тела и Души, лишая их способности самостоятельно думать, тем самым, превращая целые поколения, в безликую толпу, в человеческих карликов и бездуховных уродцев.
  
   Все эти "люди", всегда жили и сейчас живут по принципу: "Мы не хотим сегодня, мы все хотим только сейчас!" Сразу и много. А ещё лучше - всё...! А после нас, хоть трава не расти, хоть второй вселенский потоп. Нам это всё равно. Нам это без разницы! Нам это, ну, просто до этой самой фени! Ну, чего нам бояться...!? Всё равно нас ничто и никто не замочит.... Никакой там потоп...!
  
   Но эти люди, забывают, а возможно, вполне сознательно стараются не помнить, одно интересное и очень немаловажное свойство бумеранга. Они не знают, или просто плохо изучили, своеобразный принцип действия этого предмета. Эти люди всегда забывают о том, что бумеранг, имеет одну, очень оригинальную, и к тому же очень опасную особенность. Вернее даже, привычку....
   Бумеранг, как правило, частенько возвращается к тому, кто его бросил, как ему в то время могло показаться, в свою потенциальную, слабую, беззащитную и безответную жертву.
  
   - Эх...! - с тоскою и болью, но в тоже время с определённой долей иронии в сердце подумал Максим - Нет на вас господа безыдейные разрушители, обыкновенного товарища Сталина...! Он бы всех вас, таких, супер-героев-идиотов, очень быстренько призвал к "порядку и поставил бы" на своё место. Ну, хотя бы, к примеру, сортиры замачивать, чистить их и мыть. Хоть бы какая-то, польза от вас была....
  
   И Вы судите сами, кто есть кто и кто лучше!? Сталин, при всех своих отрицательных качествах, как политика, так и человека, который уничтожал, (а может вовсе и не он, или не столько он...) как ему казалось, в то, безусловно, страшное и переломное время, врагов народа, (а их, наверное, действительно было не так уж и мало..., и ещё неизвестно, как бы себя вели и поступали сегодняшние "благородные", "политиканы-попрыгунчики", с оголтелостью поливающие его грязью, при этом, очень напоминающие "храбрых" Крыловских "мосек", которые в псевдо-патриотическом экстазе лают на слона, - окажись они в то время, на месте Сталина...!? ) или сегодняшние правители, которые вроде бы не стреляют по людям из пулемётов и пушек, и как будто бы никаким прямым, физическим уничтожением людей не занимаются!? Но при всём при этом, население страны, ежегодно уменьшается, почти на миллион человек!
   Поэтому кто сегодня, из нормальных людей, посмеет отрицать то, что у нас
   уничтожаются не какие-то там отдельные "враги народа", а сам народ
   непосредственно...! И причём в первую очередь, самая беззащитная и самая
  
   обездоленная, но в то же время, основная, подавляющая часть населения страны. И если это не обыкновенный геноцид, который сейчас, пусть даже, в
   полной мере, неосознанно творится политиканами, из-за отсутствия ума и своего неумения руководить Великой страной, - то тогда что...!?
  
   Максим имел определённое уважение к Сталину, хотя бы за то, что он, в период всего своего правления, никогда не приобретал для себя ни драгоценности, ни виллы, ни дворцы, ни "ранчо", и не имел на зарубежных счетах, наворованных и отобранных у своего народа денег. Не такой он был человек...! Он то, как раз, видимо отлично понимал, что с собой "это" в могилу не заберёшь. Сталин не был заурядным вором и не был заурядным временщиком.
   Ко всему прочему, Сталин в отличие от многих сегодняшних "властителей" дорвавшихся до власти, не был и заурядным, грязным бабником, не лазил с ними по кустам, не таскал их по саунам и баням и не транжирил на них народные денежки. Сталин занимался страной, а не удовлетворением своей алчности и своей похоти. И он, в отличие от сегодняшних, "доморощенных хозяев" нашей с вами жизни, как государственный деятель, жил строго за государственный, казённый счёт. Получал обычную и надо сказать, довольно скромную зарплату, (в сравнении то с "зарплатами", сегодняшних управленцев...) размер которой был официально утверждён соответствующим государственным органом.
   Сталин всегда нёс в свою страну, а не выгребал из неё. Нет в мире людей идеальных. И он так же не был исключением из этого правила. Но при всём при этом, Сталин, как ни крути, был действительно, по настоящему государственным деятелем, государственным мужем, в отличие от сегодняшних "политиканов-говорунчиков", "духариков-попрыгунчиков", как правило, занимающихся только самолюбованием, и при этом думающих о том, какое они производят впечатление на окружающих их людей. Они очень "чем-то", напоминают подрастающих в детском саду детишек в коротких штанишках.
   И вот именно поэтому, Сталин, при любом историческом раскладе, навсегда останется в транзитёров - - - - - - - - - - - - - - - - - -истории и памяти людской. И не только своей страны, но и всего мира тоже, пока этот мир существует. В отличие от всё тех же "политиканов-попрыгунчиков". Поэтому им, этим ребятам-демократам, причём всем вместе взятым и сметёнными беспристрастной и неумолимой метлой истории в одну кучу..., до Сталина..., также, как рачки до неба. И это мы ещё не сравниваем их, с Соломоном Мудрым...!!!
  
   Максим понимал и видел, что правят Землёй, и всем миром до сих пор, на
  
   свою же собственную и безусловную погибель, обыкновенные марксисты-анархисты, капиталисты-сатанисты, они же интеллектуальные дегенераты и
   беспринципные, бездуховные людишки, со своими приспешниками, подручными и подельщиками.
   тожеам-демократам, . , видимо понимал, что с собой "ак рачки до неба.складе, навсегда останется в историичетах наворованных и о
   Хотя, он тоже знал, что существует реальная опасность того, что вместе с ними могут погибнуть и все остальные, ни в чём не повинные и очень
   доверчивые, мало, в чём разбирающиеся люди. Первые могут утянуть за собой в небытие всех, весь мир. И что всё это, непрекращающееся убийство друг друга, и в какой-то степени, даже всеобщее людское самоубийство, продолжается уже
   много веков, много тысячелетий. С того самого момента, когда Каин убил Авеля, а возможно еще и намного раньше этого преступного библейского братоубийства.
   Такое вот тотальное, безрассудное хождение, по лезвию бритвы.
   Но их правление не может продолжаться бесконечно. И их управление миром, должно и будет когда-то остановлено, самим же человечеством, потому, как это сатанинское управление, даже по земным меркам и логике, не говоря уже о Божьих, обречено на полный провал, на полное своё исчезновение. Но оно закончится и исчезнет только в том случае, если люди начнут, и всегда будут жить по законам Вселенной, по законам Мироздания, по Божьим канонам.
   И об этом, должен думать, и заботится не только один наш Бог, но и те люди, которые Его действительно, по настоящему любят. И тогда, всем миром будет управлять только единый Бог, со своими истинными помощниками и
   друзьями, единомышленниками, и вечно благодарными потомками.
   А поскольку каждый человек, является маленькой частичкой Бога, то это означает только одно, - что все люди, примут самое активное и непосредственное участие в управлении и строительстве мира и не только на нашей Земле, но и во всём нашем Космосе.
   Смешно проводить аналогию, но очень уж хочется...!
   "Вот это и будет "демократия", нечета сегодняшней".
  
   А эта эпоха вакханалии, беззакония и сатанизма, эпоха несправедливого и безнравственного управления миром закончится. Наступит никогда нескончаемая эра нравственного, справедливого жизнеустройства и Духовного управления на Земле, во всём нашем бесконечном и прекрасном мироздании, созданным нашим Богом-Творцом.
   И она, эта Великая, Божественная Эра, будет длиться всегда, будет длиться вечно!
   ГЛАВА - 59.
  
   "Так в чём же всё-таки смысл,
   всей жизни человека...!?"
  
   Каждый из нас, хотя бы раз в своей жизни, задавал себе вопрос, тщетно стараясь ответить на него, и размышлял над тем, в чём же состоит Смысл Жизни
   Человека...!? Всё человечество, так же, на протяжении всей своей, в основном
   очень несчастливой, трагичной истории, безрезультатно пыталось, пытается, и ещё бесконечно долго будет пытаться искать, чтобы найти ответ, на вроде бы довольно лёгкий и простой вопрос - в чём же смысл нашей жизни...!
  
   И однозначный, универсальный ответ на него, который бы устроил всех, к
   большому нашему сожалению, не найден до сих пор. И найден он, дорогие мои друзья, при таком нашем, вчерашнем или сегодняшним поиске, никогда не будет.
   И всего-то навсего, по трём, простеньким причинам. Человек искал "не то", что ему на самом деле нужно было искать всё это время. Искал "не так", потому как тот поиск, который он вёл, только дальше и дальше уводил его от цели поиска, а вовсе не приближал его к ней. И искал "не там", поскольку в основном, он пытался искать Смысл Жизни, через своё слабое тело, при помощи своей временной плоти и своего, пусть даже великого, но всё же, простого, человеческого Разума. Тогда, когда искать его нужно было, исключительно только, через собственную вечную Душу, через свою Божественную Духовность, через своё, Истинное "Я"! И если бы он искал Смысл Жизни при помощи своего Духа, а не своей плоти и разума, то он бы абсолютно точно получил искомый результат своего поиска и абсолютно точно и правильно ответил бы на этот вечный вопрос, - "В чём же Смысл Жизни Человека...!" Не "хомо сапиенса"...! Вовсе нет...! А именно Человека!
  
   Наша сегодняшняя Жизнь, очень похожа на дорогу, на огромную, очень шумную, грохочущую автостраду, с множеством остановок и стоянок (время раздумий...) на ней, с множеством съездов с этой автострады, колдобин и рытвин (утрата чего-то главного и нужного, потеря какой-то жизненной основы,
  
   фундамента, на котором мы пытаемся строить свою жизнь...). С множеством транспортных (жизненных) развязок на пути следования (в период нашей жизни...), как не сложных, так очень и очень сложных (время принятия решений по возникающим ключевым, нелёгким жизненным проблемам...), и так далее и так далее. Вплоть до появления на дороге госавтоинспектора со своей полосатой дубинкой (решение каких-то юридических задач и проблем, возникающие неприятности с законом и Ваше наказание...).
  
   И на этой большой дороге, как и в жизни, есть почти всё...! Как хорошее, так и плохоё. Плохого, как Вы догадываетесь сами, намного больше...! Человек, сам создаёт его. И если водитель (Человек) не знает правил, то у него, безусловно, и в обязательном порядке, возникнут большие сложности, на пути следования к своей цели.
  
   Это же происходит и в самой нашей жизни. И если человек живёт (едет) не по основному, главному жизненному правилу, а по второстепенному, а уж тем
   более ошибочному, ложному правилу, то тогда этот человек (водитель), в
   лучшем случае будет иметь в жизни кучу крупных и мелких неприятностей, а в худшем, он просто никогда не доберётся до пункта своего назначения.
  
   И здесь с большой уверенностью можно и нужно сказать о том, что подавляющая масса людей, всю свою человеческую историю, так и не определив, не изучив и не узнав этого "основного правила", всё время двигалось куда
   угодно, а вернее, чёрте куда, (что очень даже будет более верно и будет более точно, соответствовать реальной действительности...), но только не туда, куда было нужно идти, при этом естественно, всё дальше и дальше отдаляясь от истинной цели, своего жизненного путешествия.
  
   Но есть и другой путь, совсем другая дорога. И она, в отличие от первой, прямая, как стрела, или как полёт правильной и несущей только добро, мысли. Она без ям и колдобин, без рытвин и обрывов, без всяких там грязных съездов, разъездов и развязок, и даже без пресловутых блюстителей и наблюдателей за "должным" порядком. Блюстителей, как правило, лживых, бессовестных и продажных. И эта дорога настолько ухожена и чиста, что она очень похожа на сияющий высоко в ночном, небе Млечный путь, или на выпавший на землю ранним, зимним утром белый снег. И это друзья мои, и есть не что иное, как - Праведная дорога...! Вот по ней то, родимой, человек и должен идти. Идти только
  
   прямо, всю свою жизнь, не сворачивая куда-либо в сторону, чтобы даже случайно, не упасть в грязный кювет. Всё так просто друзья мои...!
   И ответ на очень волнующий нас всех вопрос, также очень прост, как и всё гениальное в нашем мире. Только далеко не каждый из нас, способен понять, и уж тем более принять его, как единственно верный путь, и единственное, истинное руководство к действию. Как свою, самую яркую, путеводную звезду, которая, в обязательном порядке, приведёт каждого из нас и всех нас вместе, к самой главной и спасительной цели, в нашей с Вами жизни.
  
   Смысл Жизни, это вовсе не "пиво, бабы, папиросы..." и все те "прелести и удовольствия", что с ними связаны. И что, кстати, нам очень настойчиво и планомерно подсовывает сатана, а большинство людей, к сожалению, покупаются на "это", и с обманным, кажущимся удовольствием "это кушают". Это так же, совсем и далеко не власть земная, меньшинства над большинством, не великолепные дворцы и не мешки с золотом, а уж тем более, не кейсы набитые вонючими долларами. Нет, нет и ещё раз нет...! Всё это есть, не более чем, очень
   и очень печальное, очень трагичное, всеобщее, к сожалению, людское заблуждение, за которое человечество, так или иначе, расплачивается, и страдают всю свою жизнь. С момента её возникновения и по сегодняшний день.
   Но с которым ему, когда-то бесспорно, всё-таки, придётся расстаться, и покинуть это заблуждение. Перейти из состояния всеобщего временного заблуждения, лжи и обмана, в состояние вечной Истинны. Каждому из нас и всем нам, просто жизненно необходимо, сойти с дороги "неправедности", по которой маршировало и до сих пор марширует человечество и встать на дорогу Праведности, которая, только одна (а вовсе ни какой-либо, пусть даже самый, самый гениальный правитель...) сможет привести, и безусловно, без всякого сомнения, приведёт каждого человека и всех людей, к главной цели в нашей жизни. К нашему, когда-то всё время убегающему от нас горизонту, приведет нас к нашему Богу. Это и есть наша с Вами основная цель и задача, которую каждому из нас необходимо решить. Это и есть наше с Вами предназначение на Земле! Вот Вам друзья мои и весь ответ на извечный вопрос, "в чём смысл Жизни...!?"
  
   Жизнь даётся Человеку только для одного. Для его добровольного воссоединения со своим отцом, со своим Господом Богом, которого он когда-то необдуманно покинул.
   Максиму надо было идти.
  
   Он встал из-за стола, оделся. Закинул за плечи свой проверенный на
   прочность в дальних походах солдатский вещмешок, повесил на плечо, также испытанный в охотничьем деле карабин. Максим был готов.
  
   Он в последний раз, внимательно и уже с нескрываемым признанием и любовью, оглядел своё временное лесное жильё, свою охотничью избушку. Избушку, которая часто служила ему приютом и местом его размышлений в этой жизни, при этом, отчетливо сознавая, что сюда он больше никогда не вернётся.
   Он мысленно с ней попрощался. Навсегда.
  
   Максим ещё немного постоял и направился к выходу. Когда он открыл дверь, в глаза ему ударили яркие лучи восходящего солнца.
  
   Оно рождалось на Востоке и ласково, ободряюще и обнадёживающе освещало всю Землю, как бы говоря каждому человеку, в том числе и Максиму, что оно готово освещать ему, его дорогу, его жизненный путь.
  
   Заря нового дня вступала в свои Божественные права. Вокруг было раннее,
   ясное Утро. И это раннее, солнечное Утро, было похоже на предвестника чего-то
   совершенно нового и хорошего в его жизни. И это Утро, до краёв наполненное и
   напоённое яркими лучами Солнца, пахло прохладной, чистой, и никем еще не тронутой росой.
   Максим улыбнулся вечному светилу, как своему хорошему и давнему другу, и шагнул ему навстречу.
  
   Он шел уверенной, твёрдой походкой человека, принявшего сейчас, очень важное и единственно правильное решение. Максим ни разу не обернулся назад. Зачем...!? Он с надеждой смотрел в будущее. У него всё ещё было впереди и ему предстояло ещё очень многое сделать в этом непростом, очень сложном, и суетном мире.
  
   Максим вновь шёл, навстречу своей новой жизни.
  
  
  
  
  
  
  
  
   "ЭПИЛОГ"
  
  
   И вот спустя, несколько лет, с того памятного отпуска, проведенного с Юрием Николаевичем Калугиным в тайге, я вновь возвращался со своей службы к себе домой. Шёл по той же самой дороге, которая была мною уже давным-давно очень хорошо изучена, прямо скажем без преувеличения, до деталей, до мелочей. И сейчас, по истечении длительного периода времени, когда, в общем-то, помимо своего желания, мне пришлось изучить эту дорогу до тонкостей, я уже почти, как врач-профессионал, мог сам безошибочно поставить ей диагноз. Я, уже практически знал и видел все недостатки на её дорожном, нередко сильно израненном теле, почти все её раны, каждую кочку, выбоину или ямку. Они, за долгое время стали для меня хорошими и молчаливыми знакомыми, к которым я теперь, относился с определённым вниманием и даже уважением, всякий раз, с какой-то грустью отмечая про себя, их "дорожные" изменения, нанесенные автомобилями, людьми, погодой и просто самим бесконечным временем.
  
   Служба моя на Дальнем Востоке подходила к концу, итоги её были проанализированы, и как говориться, очень основательно, и даже скрупулёзно подбиты. Со дня на день, я ожидал приказ от командования о моём переводе, на Северный Кавказ. Я, разумеется, был безмерно рад этому обстоятельству, и последнее время жил в ожидании этого переезда на Кавказ, встречи с родственниками, моими хорошими, старыми друзьями, а так же, в ожидании просто новых, жизненных перемен.
  
   Наряду со всеми возможными переменами в моей жизни, связанных с моим предстоящим переездом, я, где-то в глубине души в то же время, очень хотел встретиться ещё с одним человеком. Нет, не с родственником, не с товарищем и
   даже не с другом. Но, на мой взгляд, очень интересным и в определенной степени, где-то даже загадочным человеком. Он непроизвольно заставил меня, помимо моей воли и желания, многое пересмотреть в своей жизни, сделать своеобразную переоценку довольно многих догм и постулатов, до этого казавшимися мне абсолютно незыблемыми, и вообще заставил смотреть на многие обычные, житейские вещи совсем по-другому. С другой стороны и другими глазами. И как Вы уже, наверное, догадались уважаемый читатель, этот человек был не кто иной, как автор рукописи найденной мною в охотничьей избушке. Именно с этим человеком,
  
   пожалуй, не в меньшей, а в большей степени, чем с родственниками и друзьями мне и хотелось встретиться. Его рукопись была тщательно мною обработана, напечатана на машинке и прочитана одним очень грамотным, и, на мой взгляд, даже талантливым редактором, одного книжного издания. Оценка его данной рукописи была положительная, и он был готов приступить к изданию книги. Он ждал моего, окончательного решения и согласия на её издание. Но меня, что-то останавливало и сдерживало, и поэтому я никак не мог решиться это согласие дать. Мне иногда казалось, что я вижу очень грустного Максима, который в одиночестве сидит на берегу таежной речки, под высоким кедровым деревом, внимательно и с явным осуждением смотрит на меня и укоризненно качает головой. Как будто говорит: - "Эх ты! А еще офицер...! Поступаешь то ты дорогой, очень даже нехорошо, совсем не по-мужски, совсем не по джентельменски!..." - Скорее всего, именно по этой причине я и не давал согласия на печатание книги, и более того, мне самому очень хотелось, и даже было просто необходимо встретиться с настоящим автором этой рукописи. И не в последнюю очередь, для того, что бы просто очистить свою собственную совесть. Но вот для такой встречи с ним, не хватало только одного, нужно было знать, где он находится. То есть, его еще надо было разыскать.
   Хотя я предполагал, что с такой "кургузой", информацией, как однажды в книге выразился сам Максим, сделать это будет довольно трудно. А может быть, просто даже невозможно. Кто его знает? Что, в общем, то, я о на мой взглядень грамотным инём знаю? Совсем немного. Что его зовут Максим, или, по крайней мере, он так себя назвал в книге. Но это вполне могло быть и не настоящее его имя. Он мог его просто выдумать. Использовать как псевдоним. Фамилию свою, Максим нигде ни разу не упоминал! Тоже отрицательный момент. Был офицером и служил в тех местах, где служил и я? Так, таких офицеров очень много и как здесь разыскать Максима, если он вообще, на самом деле еще и Максим? Жил в одном из городов на Кавминводах? Так тут вообще, круг поиска настолько велик, что неясно с чего его и начинать! Далее. Его жену, зовут Инна, тестя Андрей Иванович, тещу Галина Арнольдовна, но если опять эти имена не придуманы автором. Поэтому по всей вероятности, будет очень и очень трудно найти этого таинственного Максима. Но попытаться найти его, всё-таки надо. Деваться то некуда. Причём поиск нужно начать с военкоматов. Может их работники, особенно старые, чем-то мне и помогут.
  
   Приказ о моем переводе на Кавказ, я ждал с большим нетерпением. К этому времени, я был практически полностью готов к отъезду. Все коллеги по службе, тоже ожидали этого приказа свыше. И он пришел. Его зачитали на общем собрании,
  
  
   и всё расставили по своим местам, как и положено в армии. Весь офицерский состав части, ждал только одного, - "отвальную".
   И опять, в очередной, который уже раз, для проведения такого рода мероприятий, использовался всё тот же родной класс по тактической подготовке. Накрыли столы. Помогал весь личный состав, задействованы были, почти все. Проводы были шумными и весёлыми. Пили много, ели тоже, а напутствий и всяких хороших пожеланий, было ещё больше.
  
   Юрий Николаевич, держа свою последнюю, заключительную речь на этих проводах, гнусавил ещё сильнее, чем прежде:
   - Мой уважаемый, боевой "зам"...! - начал он своё выступление за столом, - Вот так, тихо и как-то очень быстро и незаметно прошли эти годы. Годы нашей совместной службы на Дальнем Востоке. Грустно конечно об этом говорить, но прошла определённая часть нашей жизни. И это не плюс, а, к сожалению, большой минус. Время то идёт не просто так. Мы стареем. И вот за это время, мы хорошо узнали тебя, прониклись к тебе уважением и даже не побоюсь этого слова, полюбили тебя. Как настоящего офицера, специалиста, который сделал достаточно много для улучшения и повышения мобилизационной готовности нашего подразделения, а также как внимательного, верного товарища, друга и коллегу. Нам действительно, по человечески, жаль расставаться с тобой. Но такова наша служивая доля. Встречать друзей, и в какой то жизненный момент, расставаться с ними, терять их. "Се-ля- ви", как говорят французы - не изменяя себе, не удержался и сделал "оригинальную" вставку Юрий Николаевич. - И с этим нам приходится считаться, и, к сожалению, так же приходится и мириться. В нашей совместной с тобой службе, было практически всё. Были тяготы и лишения. Без них, как говорится никуда. Были бессонные дни и ночи, заполненные тяжёлым армейским трудом. Мы нередко недоедали и недопивали тоже, что еще хуже первого. Я шучу, конечно, дорогие мои друзья. Но мы также, пусть не так часто, как хотелось бы нам, находились в кругу друзей, когда столы ломились от изобилия еды и пития, и поутру сильно болела голова. Да, да друзья мои, и это тоже есть жизнь! Вернее, её существенная часть. Наша жизнь, как непредсказуема, так и многогранна. И у нас было действительно, всё! Но наряду с трудностями, были так же радостные и счастливые дни. Когда мы находились в кругу семьи. Когда мы с нашими детьми бродили по тайге, вместе радуясь её красоте. Когда мы с нашими семьями, все вместе праздновали дни рождения, свадьбы и многие другие праздники. Когда мы просто по-соседски, по-товарищески нередко помогали друг другу в нашей нелегкой армейской жизни. Мы всегда чувствовали
  
   плечо друг друга. Это очень важно, чувствовать плечо товарища. Мы так же чувствовали всё это время и твоё плечо Виктор. За это тебе отдельное спасибо и наше всеобщее уважение коллектива. Не забывай нас на своём Кавказе, не
   забывай Амур, тайгу и весь наш суровый и прекрасный Дальний Восток! Вспоминай его иногда добрым словом. Я уверен, что он, действительно, вполне этого заслуживает. И мы все желаем тебе, всего самого хорошего, всего, что только может пожелать человек человеку, на нашей грешной земле....
  
   = = =
  
   После, более чем десяти часового пребывания в воздухе, самолёт, на котором я возвращался к себе домой на Кавказ, благополучно приземлился в аэропорту города Минеральные Воды. В аэропорту, меня встретил мой старый друг Саша Фурман. Саша приехал на автомобиле, и мы после того, как закончили теплую процедуру нашей встречи, устроились в машине и тронулись в путь. Примерно через час, мы были уже у себя дома.
  
   Дорогой читатель, я не стану отнимать у Вас время на описание событий связанных с моим приездом на Кавказ, и встречами со своими родственниками и друзьями, а так же другими незначительными житейскими делами, которых в это время, было достаточно много. А перейду непосредственно к рассказу и описанию моего поиска автора таежной рукописи, Максима. Думаю, что это Вам будет интересней.
  
   Поиск Максима, я начал вести не хаотично и не наугад, а по определенному плану, который был составлен мною заранее. Поочередно объезжая город за городом, находившиеся на территории Кавминвод, я, в каждом из них, предварительно договорившись с руководством военкомата, искал Максима, по следующим известным мне ориентирам.
   Отбирал всех офицеров с именем Максим, служивших, в описываемый автором рукописи период времени на Дальнем Востоке. Если бы была известна его фамилия, дело бы значительно упростилось. Но я, к сожалению ее, не знал, и
   поэтому мне приходилось пересматривать, или, как выражались сами военкоматовские работники, "перелопачивать" всю картотеку офицерского состава. Согласно правилам строгого учёта по алфавиту, от буквы "А", до буквы "Я". Хотя результат поиска, мог быть вполне и отрицательным. Человека с таким именем в картотеке, просто могло не оказаться. Что в принципе и случилось, и
  
   даже не в одном, и не двух, а в трёх городах Кавминвод. В них, не нашлось ни одного Максима, служившего на Дальнем Востоке в этот период. А в трёх городах, такие Максимы нашлись. В двух из них, я последовательно разыскал всех этих Максимов, и с каждым из них состоялась беседа по интересующему меня вопросу. И все они, к большому сожалению, оказались людьми, которые ни в малейшей степени не имели отношения к таёжной рукописи. Оставался последний город, город Кисловодск. Он по месту своего расположения находился дальше всех, как бы в отрыве от остальных городов Кавмингруппы. Поэтому, он и в моём плане поиска, значился тоже, последним. Так было тактически удобней. В нём проживало четыре человека с именем Максим, которые меня интересовали. Поговорив с первыми двумя, я понял, что это тоже не те люди, которых я разыскиваю. Оставалось двое. Поиск подходил к концу, а позитивного итога, пока не просматривалось. Его могло и не быть. И вот я, уже без особой надежды на положительный результат, отправился к третьему, к предпоследнему, предполагаемому Максиму, живущего в городе Кисловодске.
   Я разыскал улицу и дом, где жил, как мне уже теперь казалось очередной "неуловимый" Максим, и нажал кнопку звонка на воротах. Через две, три минуты я услышал, как кто-то подходит к этим самым воротам. Калитка распахнулась, и я увидел перед собой мужчину, которому по внешнему виду, на первый взгляд, можно было дать лет сорок, сорок два. Не больше.
  
   Он был чуть выше среднего роста, но не высокий. Был он так же строен, и по военному подтянут.
  
   У меня отчего-то тоже, как частенько бывало у самого Максима, заныло в области солнечного сплетения, правда совсем по другой причине. - "Это он, Максим...!" - почему-то сразу, без каких-либо, даже малейших сомнений, подумал я.
  
   - Да, это точно он! Таким я его себе и представлял. Мне сейчас казалось, что именно таким я его и видел, сидящим под деревом, на берегу таёжной речки. Максим был красив. Красив не той яркой, и приторно-витринной красотой, а скорее наоборот, не сразу бросающейся в глаза, не особо приметной, а какой-то внутренней и притягивающей другого человека красотой, которая исходила от него, обволакивала и одновременно заполняла и покоряла другого человека. Это особенно нравится женщинам. Это на них действует как гипноз, или, как духи, "Шанель N5". В нём чувствовалась не показная, а действительно, какая-то настоящая, всё подчиняющая себе, своей недюжинной воле, мужская сила.
  
   - "А ведь он, на самом деле чем-то похож на удава. Одним взглядом, может заставить себе повиноваться и идти к нему на съедение...!" - продолжал я делать свои умозаключения.
  
   - Здравствуйте... - сказал я и первым протянул ему руку.
  
   - Добрый день...! - ответил Максим и достаточно крепко сжал мою ладонь.
  
   - Вот, наконец, то мы с Вами и встретились....
  
   Сидя на скамейке, возле его дома, и стараясь быть кратким, но в то же время, не упуская главного, я рассказал Максиму всю историю с найденной мною рукописью. Максим молча, не перебивая, и как мне казалось, внимательно слушал мой рассказ. Закончив его, я как бы подвёл итог моему повествованию.
  
   - Да, в общем, то, вот такие дела Максим. И теперь, когда я Вас нашёл, Вы, как автор и законный владелец этой рукописи, можете принимать любое решение. И это Ваше, как Вы и сами понимаете, неотъемлемое и законное право. Рукопись, я могу передать Вам прямо сейчас. Она у меня с собой. Так что, как видите сами, никаких осложнений в этом вопросе не будет.
  
   Дальше произошло, нечто очень удивительное, для меня непонятное, и мною никак не предвиденное.
  
   - Вы извините меня..., - начал Максим - И я даже не знаю, обрадую Вас этим, или наоборот огорчу, но передавать мне ни сейчас, ни когда-либо позже, ничего не нужно. В этом просто нет никакой надобности. И на это есть причины.
   Да...! В общем, то, как Вы сейчас и говорили, я действительно служил на Дальнем Востоке и, причем в том же самом городе, где служили и Вы. Правда, служили там, мы с Вами, в разное время и в разных воинских подразделениях. Но то, что я служил в этом городе, еще ни о чём не говорит, а уж тем более относительно и касательно вашего рассказа, совсем ничего не значит. И как я сейчас догадываюсь и понимаю, произошло недоразумение, досадная, но всё же, ошибка. Я в своей жизни, никогда не занимался никаким сочинительством. Исключением могут быть только стихи. И то, это было давно, в юности. В этом возрасте, поэзией грешат многие молодые люди. И я, тоже не был исключением.
   Немного побаловался стихами и бросил это дело. На этом, моя писательская
  
   деятельность, так бесславно для меня и закончилась. Вот, пожалуй, и всё, что меня связывает, как говорится с литературным занятием. Немного, не правда ли!? Да это, и не всем дано. И мне в этом смысле, можно сказать, тоже не повезло. А может, как раз наоборот...!? Но тут уж ничего не поделаешь и не изменишь. Да...! Это точно! Не всем дано... - медленно и с определённой задумчивостью повторил он, и продолжил - Так, что ни к Вашей рукописи, ни ко всей Вашей истории, на мой взгляд, довольно увлекательной и интересной, которую Вы мне только что рассказали, я абсолютно никакого, и даже малейшего отношения, не имею.
   И последнее.... Меня зовут не Максим. Моё имя, Виктор. Фамилия, - Рощин. Подполковник Рощин.
  
   Я тихо и молча, продолжал сидеть на скамейке, и также тихо, про себя, очень добросовестно и, надо прямо сказать, достаточно напряжённо, пытался хоть как-то осмыслить и понять то, что мне только что в нашем разговоре, и особенно в его конце, поведал Максим.
  
   - Дорого-ой-й...! - вдруг, совсем неожиданно, раздался необычайно приятный женский голос, очень похожий на красивое звучание старинных русских гуслей... - Всё уже накрыто! Обед на столе. Я жду только тебя....
  
   Я поднял голову, и в распахнутом настежь окне, увидел женщину.
   Её видно было только до пояса. Но мне сразу стало ясно, что всё, что скрывала стена дома, так же совершенно и прекрасно, как и то, что открывалось перед моими глазами.
  
   Её светло - русые волосы, золотистым, утренним дождём, свободно падали на её, изумительно красивые плечи. Её лицо, с поразительно правильными чертами, было безукоризненно. Эта женщина была не просто мила и привлекательна. Это было бы не полное определение и описание. Она была притягательно - божественно прелестна.
   И на этом удивительном, прекрасном лице, как два глубоких, голубых озера, наполненные неподдельной радостью от этой жизни, сияли её глаза.
   Она чем-то, очень напоминала сказочную королеву, или чудесную нимфу, купающуюся рано утром в своём собственном счастье, словно в чистом, тихом,
   синем озере.
  
  
   Увидев меня, она с какой-то мягкой, очаровывающей укоризной,
   очень мило улыбаясь, вновь обратилась к мужу - Дорогой мой...! - повторила она - У нас гости, а ты мне ничего об этом не сказал! Приглашай гостя к столу, пообедаем вместе.
  
   - Ты извини меня, Маргаритка моя, но мы так увлеклись разговором с моим другом, что всё гостеприимство, целиком и полностью вылетело у меня из головы! - с нескрываемой, бесконечной нежностью и любовью глядя на жену, ответил Максим.
  
   - Спасибо Вам! Спасибо большое за приглашение - отчего то, немного смущаясь и даже волнуясь, проговорил я. - Мы действительно очень заговорились с Вашим мужем.
   Но я, к моему большому сожалению, остаться не могу, очень тороплюсь и мне уже, пора ехать. Я еще раз, благодарю Вас. Благодарю за всё!
  
   Мне сейчас, ничего не оставалось делать, кроме как, в очередной раз, извиниться за напрасно доставленное беспокойство и попрощаться с этим человеком.
  
   Я медленно и задумчиво шагал в сторону железнодорожного вокзала. Отойдя немного от дома Максима, я невольно оглянулся. И я увидел, что он, Максим, (я всё еще продолжал называть его этим именем) стоит на том же самом месте, на котором мы с ним только что расстались, и как-то по особому внимательно и изучающе, смотрит мне в след. Он стоял абсолютно неподвижно, как будто врос в землю, словно какое-то символическое изваяние. И в его выразительных серых глазах, затаилась легкая и неподдельная грусть.
  
   Я, в первый и последний раз в своей жизни, на прощанье, помахал ему рукой, и ускорил свой шаг.
  
   После всего произошедшего, в голове у меня была, мягко говоря, небольшая неразбериха. И было больше вопросов, чем ответов на них. Вернее сказать, ответов не было вообще. Никаких!
  
   Во-первых, как и каким образом закралась ошибка в картотеке военкомата и возникла путаница с именем и адресом?
  
   Во-вторых, почему Максим, а я был уверен, что это был именно он, не признался в том, что он автор таежной рукописи?
  
   В-третьих, почему я не убедился в том, что его действительно зовут
  
   Виктором, (Тёска нашёлся...!) а отчего-то сразу поверил ему на слово, словно находился под гипнозом?
  
   Далее, почему Максим, живя на Кавказе, который просто знаменит своим гостеприимством, сам лично не пригласил меня к себе домой для разговора, хотя бы ради приличия, как до него делали все без исключения другие не "настоящие Максимы", а вся беседа проходила на скамейке, возле его дома? Ведь даже по одному внешнему виду Максима, было видно, что он, от самой природы культурный, воспитанный и утонченный человек. И беседа с ним, эти качества подтвердила в полной мере.
   И не та ли эта Рита-Маргарита, его жена, о которой он пишет в рукописи!? Тогда выходит, что он её разыскал...!? Ведь всё возможно...!
  
   Но сейчас, на все эти вопросы ответов у меня не было. Надо было крепко подумать, всё проанализировать и попытаться эти ответы найти.
   А впрочем, стоит ли...? И надо ли вообще это делать? А может вовсе и не нужно искать никакие ответы. И может быть совсем и не надо, пусть и не непосредственно, но всё же лезть и копаться в чужой жизни? Ведь многим, если не всем, это крайне неприятно. Возможно, и Максим руководствовался этими же доводами и именно таким образом, дал мне понять, что его жизнь, это его жизнь. Его, и больше ничья.
   Отказавшись от своего авторства, Максим тем самым дал, или вернее передал тебе право - продолжал рассуждать я - На издание книги. Вручил так сказать, официальный мандат на её издание. Так, что тебе дорогой еще нужно? Совесть твоя в этом смысле, абсолютно чиста. И потом, если говорить честно и до конца, ты же на все сто процентов не уверен в том, что это был действительно Максим!?
   И ты его возможно, как бы ни искал, никогда не найдёшь? Будь же честен с самим собой. Тебе просто очень хотелось так думать. И не более того. Ты просто очень хотел с ним встретиться. Увидеть и посмотреть в его глаза. Посмотрел!? Успокоился...!? Ну, и довольно. Теперь охолонь старик. И чьи это глаза, теперь это абсолютно не важно!?
   Может и на самом деле, никакого там ни Максима, автора рукописи, а совершенно другого, постороннего человека, который действительно к рукописи не имеет никакого отношения.
  
   Так, что, наверное, и это будет правильно, если ты
  
   Виктор, (хорошо, что хоть один настоящий, в наличии имеется...) оставишь его в покое, Максима или не Максима, Виктора, или нет. Это теперь уже не имеет никакого значения.
   Всякая жизнь, жизнь любого человека живущего на земле, в том числе и этого, может идти и должна продолжаться, без какого-либо посягательства на неё, без чьего-либо вмешательства извне. И это есть, правильно...!
  
   К четвёртому и последнему человеку, по имени Максим, который так же жил в этом городе, я уже не пошёл. Даже, не стал его разыскивать. Я не видел сейчас в этом никакой необходимости. Для меня всё стало понятно и ясно. Почти что, как Божий день. Всё для меня определилось.
   Я закончил свой поиск Максима, автора дальневосточного таёжного романа.
  
   Приехав, домой, я уже точно и определённо знал, как мне поступить, и что мне нужно делать в отношении теперь уже ставшей моей, таёжной рукописи, под названием "Шёл майский дождь".
   В этой истории, всё окончательно определилось и всё встало на свои места. Как, в общем-то, всегда и бывает в нашей жизни.
   Я подошел к телефону, и немного волнуясь, но всё же достаточно твёрдо и решительно набрал номер моего знакомого редактора.
   На другом конце телефонного провода, раздались продолжительные гудки....
  
  
  
  
   К О Н Е Ц .
  
  
  
   = = = = =
  
   ( Бесконечная, Великая Пустота - есть бесконечная, Истинная Любовь, ко всему....)
  
  
  
   P. S.
   И самое последнее.
   (Написано от первого лица, автора рукописи)
  
  
   "Всю свою жизнь, или её большую часть, я искренне желал, пытаясь понять и уяснить для себя, что же это такое - ЛЮБОВЬ? Любовь между двумя разными полюсами, одного неделимого целого и одной природной, по своему предназначению сути, - Мужчиной и Женщиной!
  
   Понять эту величайшую тайну, и так ещё никем, до конца, не разгаданную загадку Природы. Я чувствовал своим сердцем и умом, что это самый дорогой и самый великий подарок, который сделал людям Всевышний. Я также понимал, что в первую очередь, именно на Любви подаренную нам Богом, и ни на чём другом, зарождается и строится вся наша земная жизнь. Со всем её земным, жизненным наполнением. И что её чистота, или "качество" всей нашей жизни, наше с Вами Счастье, напрямую связано, и целиком и полностью зависит, от качества и целомудрия, этой самой Любви. Любви между Мужчиной и Женщиной.
  
   Любовь, да и вся жизнь человека в целом, на мой, далеко не всегда правильный взгляд, состоит из двух великих составляющих, двух неразрывных частей одного нерушимого монолита, и которая очень правильно, логично, разумно, и в полной гармонии с нашим мирозданием, заканчивается Смертью. Смертью каждого человека.
   Это две стороны одной, самой дорогой для нас медали, или награды, которую, наш Творец, когда-то, очень давно, со всей своей Божественной любовью, навсегда, вручил людям, всему человечеству.
   Где есть всё..., - Добро и Зло, Свет и Тьма, Любовь и Ненависть, Встречи, Разлука, Горе, Счастье и Радость. И всё это вместе, называется очень просто, - наша с Вами, земная Жизнь!
  
   Но, при всём понимании всего этого, всё же эта, загадочная суть, и зачастую неуловимый для меня смысл, великого понятия и великого чувства, имя которому Любовь, всё-таки не были мне полностью, до конца, ясны и понятны.
  
   И я всё время искал. Я очень хотел это знать!!! Расспрашивал об этом и обращался ко многим разным людям. К молодым, пожилым и старым. К действительно грамотным, умным и мудрым людям, и к мужчинам и женщинам, с просьбой разъяснить и растолковать мне, что же это такое - Любовь! Как это, понимают они!
  
   И всякий раз, после беседы с ними я оставался неудовлетворённым их объяснениями и ответами, которые были или в чём-то очень похожи друг на друга, или абсолютно разные по своему содержанию и смыслу. Они пытались объяснить мне, что такое Любовь со своей точки зрения и со своей жизненной позиции. Если так можно выразиться, с высоты своей "колокольни", исходя из своего личного опыта приобретённого ими в этой жизни.
  
   Но я чувствовал своим сердцем, что Любовь, это совсем нечто другое, до конца непонятое, как ими, так и самим мною.
  
   И тогда, отчаявшись в том, что я когда-нибудь смогу сам, самостоятельно, понять до конца, что такое Любовь, или, хотя бы получить от людей ответ, который бы меня полностью устраивал, я решил обратиться в своих мыслях, за разъяснением этого, очень сложного, на мой взгляд, вопроса, к единому первоисточнику. То есть к самому Господу нашему, Богу!
  
   И вот, что из этого вышло друзья мои, и что мне ответил, мой Бог...".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   "ЧТО ТАКОЕ ЛЮБОВЬ!?"
  
  
   - "Что такое Любовь...!?" - я, у Бога спросил -
   Он в ответ на ладонь, мне мой крест положил...
   - "Это, Плен и Свобода, это Песня и Стих!
   Любовь...! Это Счастье, - одно, на двоих!"
  
   - "Это ваша Мечта! - Сладкий, розовый сон...
   Это звонницы в церкви, серебряный звон!
   В Любви, зарождается Жизнь на Земле
   Это, твой Млечный путь, что сияет во мгле!"
  
   - "Это клин журавлей, что летит высоко
   Майский, утренний дождь, что стучится в окно
   Это лебедя Верность...! Это Вечный Покой...!
   Ты, навек с ним повенчан, Любовью земной!"
  
   - "Это звёздное небо, седой океан
   Любовь не способна на ложь и обман
   Любовь - это бездна, манящая вас...!
   Любовь всё простит, сколь угодно вам раз"
  
   - "Это нежные руки, любимой твоей!
   Они обнимают тебя всё сильней...
   Любовь - это муки, восторженный крик!
   Любовь - это Вечность! Любовь - это Миг...!"
  
   - "Это жгучее пламя, мерцающий лёд...!
   Это радуга в небе, и птицы полёт
   Это чистый сосуд, в нём любовный нектар
   Это звонкий клинок, и с шампанским бокал!"
  
   - "Никто и Ничто, не заменит Любовь!
   Как нельзя заменить в жилах алую кровь
   Ты Любовь береги, ты её прославляй!
   На закланье Любовь, никому не давай..."
  
  
   - "За Любовь, часто жизнь, Вы готовы отдать!
   У других, за пустяк, жизнь способны отнять...
   Любовь - это, Правда, бывает и... Ложь...!
   Когда друг тебе в сердце, вонзает свой нож!"
  
   - "Любовь - это ад...! Это сладостный рай...
   И, что тебе выбрать...!? Ты сам друг решай!
   Красивая сказка, и печальный конец!
   Любовь, для тебя...! Это - Я, - наконец...!!!"
  
   - "Ну, что же ещё, мне поведать тебе!? Да...!!! Любовь, это яд, растворённый в вине
   Это горечь измены, коварство, обман...
   Ты, яд принимаешь, за целебный бальзам...!"
  
   - "Любовь и вся Жизнь - это смерти Венец...!
   Откровеньям моим здесь приходит к о н е ц...!
   Посмотри...! Вновь попали в любовный капкан!
   Наша юная Ева, и наш новый Адам...!"
  
   - "Я тебе о Любви, только часть, рассказал!
   Остальное хочу, что бы сам ты, познал
   Сам попробуй понять! У Любви, есть предел!?
   Я ж тебя, мой дружок! Огорчить, не хотел...".
  
  
   = = =
  
  
   ВИКТОР РОЩИН (ЩАВИНСКИЙ)
  
   2008 год.
  
   Стр. 499. Сл. 149 499.
  
   Мой эл.адрес RSHVS @mail. ru
  
  
   О Г Л А В Л Е Н И Е
  
   1. ПРОЛОГ_________________________________ стр.1
  
   2. ЧАСТЬ 1. "Суровый Урал. Детство.
   Юность" ____________________ стр.18
   3. Глава 1. "Черёмуха белая"________________ стр.18
   4. Глава 2. "Учительница первая моя"_________ стр.36
  
   5. ЧАСТЬ 2. "Ростов-ворота Северного
   Кавказа"______________________ стр.45
   6. Глава 3. "Возвращение Максима домой______ стр.45
   7. Глава 4. "Встреча с друзьями. Лена"________ стр.51
   8. Глава 5. "Встреча и расставание с Викой"___ стр.61
   9. Глава 6. "Максим уезжает в Ростов.
   Реалбаза"______________________ стр.67
   10. Глава 7. "Особнячок. Вечеринка. Рита_______ стр.72
   11. Глава 8. "Рита уезжает"___________________ стр.83
   12. Глава 9. "Переход в Управление.
   Брат Виталий"__________________ стр.86
   13. Глава 10. "Новая работа. Татьяна"_________ стр.93
   14. Глава 11. "Память о Рите. Два наставника, два
   Вани. А это, слишком много"_____ стр.97
   15. Глава 12. "Знакомство с Инной"___________ стр.103
   16. Глава 13. "Управление. Стол, машинка и
   Татьяна_______________________ стр.107
   17. Глава 14. "Военкомат. Встреча с Инной" ____ стр.112
   18. Глава 15. "Новый год с Инной" ____________ стр.116
   19. Глава 16. "Неудачная шутка Максима" ______ стр.119
   20. Глава 17. "Максима призывают в армию" ___ стр.124
   21. Глава 18. "Прощай Ростов! Да здравствует
   Ставрополь!"___________________ стр.127
   22. Глава 19. "Доверчивая. Мы едем, едем, едем в
   далёкие края. Крайвоенкомат._____ стр.131
   23. ЧАСТЬ 3. "Северный Кавказ"_____________ стр.139
   24. Глава 20. "Беседа с генералом-шутником"___ стр.139
  
   25. Глава 21. "Знакомство с л/с военкомата"___ стр.146
   26. Глава 22. "Буранов и другие"_____________ стр.151
   27. Глава 23. "Будни военкомата"____________ стр.154
   28. Глава 24. "Метеор. Вода. Неверная жена"___ стр.156
   29. Глава 25. "Знакомство с родителями Инны"_ стр.163
   30. Глава 26. "Максим до смерти боится
   уколов"_______________________ стр.169
   31. Глава 27. "Больничные похождения Макса" _ стр.173
   32. Глава 28. "Люди в белых халатах. Бык
   Разбой"_______________________ стр.179
   33. Глава 29. "Максим не сдается, как крейсер
   "Варяг"________________________стр.182
   34. Глава 30. "Свадьба Максима с Инной"______ стр.188
   34. Глава 31. "Получение квартиры. Сотрудничество
   с ГАИ"________________________ стр.199
   35. Глава 32. "Покупка автомобиля. Валентина" _стр.207
   36. Глава 33. "Неудачное дежурство Максима"__ стр.212
   37. Глава 34. "Противостояние с ГАИ"_________ стр.219
   38. Глава 35. "Разлад в семье. Капитанское
   звание"_______________________ стр.226
   39. Глава 36. "Любвеобильная Ольга"_________ стр.231
   40. Глава 37. "Ключ, квартира, Ольга. Назревающий
   разрыв с Инной"_______________ стр.236
   41. Глава 38. "Неотразимый Вовчик. Белокурая
   Жизель. Максим "спугался" не на
   шутку"_______________________ стр.241
   42. Глава 39. "Мне можно, тебе нет. Инна
   изменяет Максиму"____________ стр.252
   43. Глава 40. "Вера, верность и тупик"_______ стр.260
   44. Глава 41 "По поводу женской сути"_______ стр.270
   45. Глава 42. "Теперь о женской загадочности"_стр.276
   46. Глава 43. "Желание уехать далеко. Автоавария.
   Опять "он" или "оно".__________ стр.290
   47. ЧАСТЬ 4. "Дальний Восток"____________ стр.295
   48. Глава 44. "Перелёт на Дальний Восток.
   Сон Максима"________________ стр. 295
  
  
   49. Глава 45. "Служба на Дальнем Востоке"__ стр. 301
   50. Глава 46. "Краевая партконференция"____ стр. 326
   51. Глава 47. "Любопытный друг"___________ стр. 333
   52. Глава 48. "Неугомонно-любопытный
   Пётр Янович"_______________ стр. 338
   53. Глава 49. "Ну, очень сообразительный
   медведь"___________________ стр.379
   54, Глава 50. "Оказывается жизнь то - штука
   хорошая." __________________ стр.384
   55. Глава 51. "Пурга"______________________ стр.388
   56. Глава 52. "Желание одиночества. Один
   Максим, судит другого Максима"__ стр.400
   57. Глава 53. "Продолжение Нового года.
   Что такое Совесть?"___________ стр.406
   58. Глава 54. "Мать-Земля в роли падчерицы.
   Человек, в роли отчима-мачехи"__ стр.414
   59. Глава 55. "Встречи с друзьями детства и их
   неутешительные итоги._________ стр.423
   59. Глава 56. "Изменись сам Максим!_________ стр.431
   60. Глава 57. "Прошлого уже нет. Есть только
   будущее"_____________________стр.434
   61. Глава 58. "Шагай вперёд Максим! К своему
   горизонту"____________________стр.442
   62. Глава 59. "Так в чём же всё-таки смысл,
   всей жизни Человека...!?_________стр.448
  
   63. ЭПИЛОГ________________________________стр.452
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   - 468 -
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 1.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"