Аннотация: Финал "Рваной Грелки надежды". Финал СТ-2009 "Возвращение домой"
Три дня на вечность
Дорогу осилит идущий.
Ригведа, Х, 117
Кристиан Стоун как всегда пропустил появление Жустино Батисты. Они знали друг друга лет с трёх, и никогда Кристиан не мог уловить приближение Жустино ни спиной, ни затылком, ни краем уха. Огромный мулат появлялся бесшумно и исчезал, как приведение. Вот и сейчас он возник из ниоткуда, тяжёлой коричневой глыбой навис над столом и положил перед командором стандартный баллон корабельной пневмопочты с логотипом на крышке. Стоун вздрогнул и поднял на Батисту тоскливые глаза.
- Что там? - спросил он, не прикасаясь к ярко-жёлтому цилиндру.
- Всё то же, - Батиста собрал лоб озабоченными и сочувственными складками. - Текст - слово в слово.
- А кроме текста? - Стоун кончиками пальцев тронул контейнер и сразу убрал руку.
- Мизинец и безымянный.
Командор закрыл глаза и помассировал надбровья.
Кошмар начался вчера утром. Перед люком в галерею D, одну из шести, соединявших рубку с жилым кольцом, патрульные обнаружили пневмоконтейнер, в каких обычно пересылают небольшие посылки. На жёлтом боку цилиндра было криво и небрежно выведено толстым маркером: 'командору Стоуну'.
С некоторых пор вся почта главы огромного искусственного поселения, ежесекундно покрывавшего сотни мегаметров космического пространства, тщательно проверялась на предмет неприятных сюрпризов, поэтому командор почти не удивился, когда Батиста положил перед ним уже вскрытый баллон и сказал:
- Крис, только не пугайся.
Ещё не понимая, что происходит, но уже внутренне холодея, Стоун перевернул жёлтую тубу, и на стол выпал указательный палец. Три потемневшие фаланги со знакомым выпуклым ногтем и четырьмя татуированными буквами. Стоун взялся обеими руками за голову.
- В конверте была записка, - Батиста выложил перед начальником половинку официального бланка администрации звездолета.
Стоун приблизил бланк к лицу, пытаясь читать, но рукописные буквы прыгали перед глазами. Командор видел только светло-коричневые пятна, засохшие в углу бумаги.
- Они пишут, что твой брат у них, и если ты в течении трёх суток не согласишься на их условия, то они перешлют его тебе по кусочкам, - Батиста присел на край стола. - На бумажке и подпись есть: бывший член корабельной администрации Антон Морган.
- Подонок! - мгновенный приступ ужаса пронизал Стоуна с головы до ног. - А где Аманда, где Мик?! Его надо срочно забрать из школы!
Командор попытался вскочить на ноги, но Батиста мягко удержал его за плечо:
- Крис, с ними всё в порядке, - сказал он, раздельно выговаривая слова. - Аманда здесь, а Мик уже три недели не ходит в школу. Ты просто забыл...
Да... он просто забыл. Мик уже почти месяц не ходит в школу, потому что началось всё не вчера и не сегодня, а гораздо раньше... полтора года назад, когда Морган и группа его сторонников попытались через Совет Администрации провести поправки к корабельному уставу. Кристиан сразу понял куда метит Морган, Моргану страшно не нравился пункт 'о руководстве экспедицией'. В уставе чёрным по белому записано, что на время полёта командор не подлежит переизбранию, на него не распространяется вотум недоверия, его нельзя снять с должности, он царь и бог. Когда он покидает пост по состоянию здоровья, его место занимает заранее выбранный им приемник, новый командор, очередной царь и бог, который не подлежит переизбранию. Когда-то старик Тодорович назначил вместо себя Кристиана, придёт время и Стоун приведёт к присяге Якова Цимильмана, а Яков со временем подготовит и введёт в курс дела ещё кого-нибудь из зелёных мальчишек. Только так и никак не иначе.
Ничего у Моргана тогда, конечно, не вышло, афёра провалилась и ему пришлось оставить должность, но зараза уже растеклась по ярусам 'Фараона'. Что-то разладилось на борту. Всё чаще стали попадаться в жилом кольце парни и девчонки в красных шейных платках, с раскрашенными лицами. Где-то нелегальные мастерские изготовляли красный грим, и молодежь щеголяла вовсю. Палубные офицеры, служба безопасности, да и сам командор смотрели на платки и боевую раскраску сквозь пальцы. Все уже привыкли к полуистерическим волнам диковинной моды. С завидной цикличностью, похожей на работу маршевых двигателей, они то и дело захлёстывали коридоры жилого кольца, накатывались, заставляя людей вытворять со своей внешностью странные штуки, и откатывались, чтобы уступить место новым изыскам. Сам Стоун, следуя манере второго поколения, до сих пор носил длинные волосы, забранные в седеющий хвост. Корабельную администрацию слегка беспокоила пустая трата материалов, добываемых где-то малозаконными методами. А любители красного цвета собирались стайками, шушукались, иногда задирали стражей правопорядка и офицеров администрации... Они называли себя бэками.
Прохлопали! Проморгали! Прошляпили! Когда в коридорах появились провокационные надписи, когда двух учителей старших классов уличили в настойчивом распространении слухов про 'точку возврата', время было уже потеряно. Надписи, само собой стёрли, учителей лишили преподавательской лицензии и отправили на корпус чистить дюзы, но время было упущено.
Вскоре после примерного наказания отступников, Сими Стоун заявился к старшему брату в красном платке, повязанном вокруг худой шеи. Нагло закинув ногу на ногу, он требовал каких-то ответов и демонстративно постукивал по столу ногтями, чтобы Кристиан мог оценить вытатуированную на каждом пальце надпись 'бэк'. Командор был старше своего брата почти на двадцать лет, и его любовь к Симону мало напоминала братскую привязанность, скорее уж чувства отца к сыну. Их разговор окончился ссорой. Младший Стоун заявил, что бросает навигаторский класс и, хлопнув дверью, ушёл в жилое кольцо к подружке.
А спустя месяц на Кристиана напали в четырнадцатом секторе. Трое парней с крашеными лицами... Кастетом ему сломали нос и рассекли кожу на голове. Стоун был готов поклясться, что парни ждали именно его. Жустино Батиста устроил по этому поводу целое расследование, но никого не нашёл. Тогда он настоял на том, чтобы Стоун выходил в жилое кольцо только с охраной и начал вербовку добровольцев в ряды корабельной милиции. Командору он вручил чудной пистолет большого калибра и малой убойной силы, какими была экипирована охрана. На попытку Стоуна отказаться от громоздкой штуковины, Батиста мрачно предрёк:
- То ли ещё будет.
А ситуация что ни день становилась всё напряжённей. Стычки в жилом кольце происходили почти ежедневно. У бэков появилось огнестрельное оружие, в недрах ремесленных галерей мастерили самопалы и заточки. Милиция сбивалась с ног, пытаясь выловить неведомых умельцев, но пока без особого успеха. Стоун велел перевести всех членов администрации с семьями в шесть галерей, примыкавших к навигационной рубке. Батиста посадил своих людей в продуктовые склады и инженерный узел, возле арсеналов была выставлена вооружённая охрана. Бэки были настроены агрессивно. Месяц назад пришёл первый ультиматум с угрозами, и три недели назад Аманда решила не пускать Мика в школу, а со вчерашнего дня рубка с шестью галереями находилась почти что в осаде.
- Жустино, ты должен постараться, - командор с надеждой снизу вверх взглянул на Батисту. - Я понимаю, что это сложно, но если ты за сегодня не найдёшь Сими, то завтра его, скорее всего, убьют, - Стоун зажмурился. - Пятилетний цикл подготовки рабочего вещества закончен, нейтрализатор в метастабильном состоянии. Завтра, в три пополудни, маршевые двигатели должны дать очередной импульс. Я не могу согласиться на то, что требует от меня Морган!
- Я делаю, что могу, Крис, - сказал Батиста, он помолчал, потом, кашлянув, добавил. - Симон сам виноват в случившемся. Он был с ними заодно и получает по заслугам.
- Замолчи, Жустино! - почти крикнул Стоун. - Ты должен мне его найти!
Батиста вздохнул:
- Интересно, где они берут официальные бланки?
Дверь скользнула в сторону, и в кабинет, неслышно ступая, вошла Аманда.
- Привет, птичка, - Жустино Батиста, белоснежно осклабясь, непринуждённо подхватил со стола тубу пневмоконтейнера. - Вообще-то я уже ухожу, поэтому - пока.
Аманда рассеянно кивнула. Почти на полголовы ниже невысокого Кристиана, рядом с гигантом Жустино она казалась щемяще маленькой и хрупкой.
Подождав, пока за комиссаром закроется дверь, она подняла на мужа тоскливые глаза.
- Всё в порядке, милая? - спросил Стоун, выбираясь из кресла.
Он старался, чтобы голос звучал спокойно и уверенно. Аманда кивнула.
- Мик про тебя спрашивает, посиди с ним немного, - сказала она устало. - А я пока здесь побуду, если ты не против. Устала я как-то.
- Хорошо, милая, - Стоун коснулся плеча жены.
Он хотел, чтобы прикосновение получилось ободряющим, но у него ничего не вышло. Он увидел, как глаза Аманды наполняются слезами, и быстро вышел из каюты.
Потолочное освещение в спальне было погашено, горели лишь слабые огоньки по периметру пола. Мик калачиком лежал на кровати, подтянув коленки к самому подбородку. При виде отца он распрямился и подвинулся к стене. Стоун сел на краешек кровати, поправил одеяло, ласково тронул сына двумя пальцами за любопытный нос. Мальчик блаженно улыбнулся.
- Хорошо, что пришёл, - сказал он громким шёпотом. - Расскажешь что-нибудь?
Стоун кивнул:
- Про метеоритного человека или про крысу-навигатора?
Мик покрутил головой:
- Это всё сказки, - нос его сморщился.
- А про что же?
- Расскажи мне про нас, - мальчишка слегка приподнялся на локте.
- Про нас с тобой?
- Нет! Про 'Фараон' и про Геб... Про всех нас...
- А разве вы в школе не учите? - Стоун ласково попытался уложить сына обратно на подушку.
- Учим, конечно. Почти каждый день учим. Только там скучно. А ты интересно рассказываешь, - Мик улыбнулся широко и заискивающе. - Почему 'Фараон' летит, а другие - нет? Расскажи! Мы их бросили?
- Другие тоже летят, - сказал Стоун. - Разве ты не знаешь, что Земля тоже летит в космосе, как все звёзды и все планеты?
- Это не то! - капризно сказал Мик. - Мы совсем по-другому летим... и быстрее.
- Ну, да, - согласился Стоун. - Немножко быстрее.
Мальчик удовлетворённо кивнул:
- А почему наши дедушка и бабушка решили полететь на 'Фараоне'?
- Ну, потому что Земля стала совсем старая и больная. Планеты - они, как люди, стареют и даже умирают. На нашей планете осталось мало лесов, мало воды, мало ресурсов, - Стоун быстро взглянул на сына, пытаясь определить, понял ли тот последнее слово, - мало хорошей земли...
- Как это? На Земле не осталось земли, - подозрительно спросил Мик.
- В смысле почвы, как в оранжерее.
- А что осталось? Вместо почвы?
- Почва-то на месте, - Стоун улыбнулся. - Только она плохая и урожаи становятся всё меньше и меньше. А людей становится всё больше и больше.
- Тогда мы правильно сделали, что улетели, - Мик нахмурился. - А почему остальные не улетели?
- 'Фараон', конечно, большой, но он же не резиновый. - Стоун развёл руками. - Все просто не влезли. Когда мы долетим и устроимся, мы пошлём им весточку, и через много-много лет вслед за нами прилетит другой корабль, потом третий, четвёртый...
Весь подавшись вперёд, Мик слушал отца, и перед его широко раскрытыми глазами проплывали в пустоте гигантские корабли, унизанные кольцами пассажирских палуб.
- Пап, а теперь про Геб, - попросил мальчик после короткого молчания. - Какой он?
- Геб чудесный, сынок.
- Лучше Земли?
- В сто раз лучше.
- А откуда ты знаешь, если там до нас никто не был?
- Почему это не был? - командор задумчиво погладил сына по голове. - Сначала астрономы заглянули в свои телескопы и выяснили, что Геб похож на Землю, как брат-близнец, потому нас и решили туда отправить. Но сначала, за много-много лет до 'Фараона', стартовал беспилотный скаут с гиперприводом, такой, который не может нести живых пассажиров, зато может лететь быстрее света. Когда скаут прилетел на Геб, он взял пробы почвы, воздуха, воды, всё сфотографировал и отправил нам фотографии.
- Ух ты! - глаза Мика округлились. - А можно их посмотреть?
- Кого их?
- Ну, фотки!
- Нельзя, - Стоун состроил грустную мину. - Скаут отправлял их специальным радиосигналом, а радиосигналы прилетают и улетают. Но я видел картинки на экране, и могу поклясться, что Геб гораздо лучше и красивее Земли.
- А почему тогда есть люди, которые хотят вернуться...
'Вот чёрт!' - подумал Стоун.
- ... если там хорошо?
- Просто эти люди струсили, испугались, - сказал командор, ложась рядом с сыном на край кровати. - Они хотят обратно в высохшую пустыню, потому что страшатся трудностей полёта, они боятся свежего воздуха, потому что за него приходится немножко рискнуть... совсем немножко.
- А что было на фотках? - сонным голосом спросил Мик.
- Бездонное синее небо, - Стоун прикрыл глаза, - огромные деревья со стволами в сто обхватов, речки, такие прозрачные, что в солнечный день видно плавающих возле дна рыб в золотой чешуе, и птицы, тысячи птиц с хвостами, как коробка фломастеров... звери, жующие траву... пчёлы... бабочки...
- Командор Стоун... командор Стоун...
Кристиан, вздрогнув, открыл глаза и не сразу узнал склонившегося к нему Рода Спенсера.
- Командор, важные вести...
- Сейчас, - Стоун осторожно поднялся.
Мик спал, отвернувшись к переборке, Аманда спала, свернувшись в кресле, или только делала вид, что спала.
Стоун и Спенсер вышли в коридор галереи.
- Что-то с комиссаром? - сразу спросил Стоун.
Спенсер был заместителем Батисты, и командор невольно подумал о дурном.
- Нет-нет! С шефом всё в порядке.
- Тогда в чём дело? Вести о Симоне?
Спенсер сказал, не глядя на командора:
- Час назад бэки захватили инженерный узел. Комиссар считает, что это предательство. Кто-то открыл им люки.
Стоун взглянул на часы: четверть пятого.
- Вам лучше пройти в рубку, - сказал Спенсер.
В рубке, помимо вахтенных, уже собрались: первый навигатор, старший инженер, главврач 'Фараона' Гаспар Сахикян и четверо старших смены. Не было только Батисты.
- Мне нужен горячий кофе, - сказал Стоун, усаживаясь в командорское кресло. - Какие будут предложения, джентльмены?
- Какие уж тут предложения? - костлявый Сахикян развёл руками.
- Мы задраили входные люки всех галерей, кроме D, - сказал старший инженер Арелла. - Что дальше - не знаю. Еды и питья у нас довольно, но с воздухом могут возникнуть проблемы. Регенератор в кольце и управляется с командного узла. Пока люк в галерее D не закрыт, бэки не смогут отключить подачу, но если люк задраить, они перекроют кислород всему командному отсеку.
- Можно защищать люк снаружи, - предложил один из старших смены.
Первый навигатор скептично хмыкнул.
Молодой вахтенный в расстёгнутом кителе принёс Стоуну кофе. Командор отхлебнул, обжёгся и поставил чашку на подлокотник.
- Ещё мысли будут? - спросил он без особой надежды.
Полная бессмыслица! Абсурд! Кто из создателей проекта 'Фараон' мог предположить нечто подобное? Где искать инструкцию на предмет Антона Моргана и отрезанных пальцев?
- Сколько мы сможем продержаться без воздуха? - Стоун обернулся в сторону Ареллы.
- Если они начнут нагнетать через воздуховоды углекислоту, то недолго, - инженер зябко повёл плечами.
- Сколько верёвочке не виться... - мрачно сказал первый навигатор. - Всё равно они заставят нас делать то, что захотят. Не проще ли развернуть корабль?
Тело командора вдруг сделалось таким лёгким, что слегка приподнялось над креслом, к горлу подкатила тошнота. Странное состояние длилось секунды две, может три, потом всё закончилось так же внезапно, как и началось.
- О! - сказал инженер. - Бэки выключили и включили гравиокомпенсаторы! Демонстрация силы.
Массивная плита одного из люков грузно отвалилась в сторону и в рубку, слегка пригнувшись, вошёл Батиста, от него пахло горелой проводкой, рукав форменной куртки топорщился чёрными лохмотьями.
- Представляете? У этих сук самодельные огнемёты! У меня трое ребят пострадали, - голос у Батисты был нарочито бодрым. - Пришлось стрелять по ногам.
Он нагнулся к командорскому уху и тихо, так чтоб не слышали остальные, сказал:
- Крис, с тобой хочет говорить Каплин. Он тут, в соседней каюте.
Командор усталыми больными глазами оглядел всех присутствующих:
- Пока все свободны. Я соберу вас через час или два. Можете идти, джентльмены. И вы, молодые люди! - он обратился к вахтенным. - Оставьте рубку... Это буквально на полчаса.
Когда последний люк закрылся за спиной последнего из выходивших, Стоун повернулся к Батисте:
- Что-нибудь о Симоне?
- Как тебе сказать, - уклончиво ответил комиссар. - И про него в том числе.
- Тащи сюда Каплина! - Стоун быстро поднялся.
Ричард Каплин ничуть не изменился с тех пор, как Стоун видел его в последний раз - всё такой же худой, носатый и редкозубый. Он огляделся, явно желая присесть, но садиться ему не предлагали. Командор стоял перед бывшим телешифровщиком, засунув руки в карманы брюк и слегка покачиваясь с пятки на носок. Батиста стоял в двух шагах за спиной Каплина.
- Меня прислал Морган... - начал парламентёр.
- Что с моим братом?! - не дав Каплину договорить, резко произнёс Стоун.
Каплин слегка сбился и замер с открытым ртом.
- С вашим братом всё будет нормально, если вы пойдёте навстречу единодушному желанию пассажиров 'Фараона', - сказал он наконец. - Ему, конечно, досталось, но жизнь наших потомков дороже мучений одного человека!
- Банда краснорожих придурков еще не все пассажиры 'Фараона', - презрительно сказал Стоун. - Земля вбухала в нас слишком много, чтобы возвращаться с полдороги.
- Нас почти тридцать процентов! - Каплин выпятил челюсть, - Мы цвет того, что летит на этой жестянке, старичьё с детишками не в счёт, и мы не дадим... - он слегка поперхнулся. - И не надо тут козырять долгами, сдобренными патриотизмом! Я лично ничего никому не обещал, меня и в планах не было, когда 'Фараон' снялся со стапелей. Я и так плачу за решение, которое принял мой дед?
- И бабка, - негромко сказал Батиста.
- Что? - Каплин нервно оглянулся. - Ну да, и бабка...
- А от меня-то вы что хотите? - Стоун потер лоб. - Чем я могу помочь вашему горю?
- Вы должны развернуть корабль, чтобы нынешний импульс двигателей стал тормозным. Мы возвращаемся!
- Какой вам с этого прок? - почти с интересом спросил командор. - Вы всё равно не увидите Земли. Вы будете лысым вонючим старикашкой, когда начнутся циклы разгона и непременно сдохнете на полпути к исторической родине.
- Пускай так, - Каплин качнул длинным носом. - Пускай до Земли доберутся если не мои дети, так хотя бы внуки, всё лучше, чем сгинуть в космической пустыне. Мне страшно представить, как мой правнук прилетает к каменному шарику напрочь лишённому атмосферы или высаживается в ядовитое болото, разогретое до полутора тысяч кельвинов.
- Жуть, - Стоун покачал головой. - Откуда такой дремучий пессимизм?
- А сигнал скаута?! - запальчиво крикнул Каплин.
- Бросьте, Рич, вы сами участвовали в дешифровке, - сказал Стоун. - Там не было никаких ядовитых болот!
- Вот именно! - Каплин поднял худой палец. - Там вообще ничего не было! Сплошная абракадабра.
- С сигналами это случается, - серьёзно сказал Стоун.
- Не нужно делать из меня дурачка, - Каплин сунул руки в карманы куртки. - Мы доподлинно знаем, что нынешний отрезок траектории кончается 'точкой возврата', что в бортовую вычислительную станцию заложен обратный курс, что он специально просчитан на тот случай, если данные со скаута окажутся неблагоприятными. Нынешний импульс должен быть тормозным! В противном случае 'Фараон' не вернётся к Земле никогда. Вы хотите обречь наших потомков на смерть у чёртова Геба?!
Каплин уже почти кричал:
- У вас час на раздумья! Или вы развернёте корабль сами, или это сделаем мы! Поверьте, среди навигаторов найдутся те, кто нам поможет!
- Час! - Каплин показал оттопыренный палец, потом вытащил из кармана мятый пакет и бросил командору. - Если не хотите стараться для нас, то постарайтесь хотя бы для брата! Тут ухо и три пальца. Через час пришлём член и глаз...
Телешифровщик не договорил, огромная лапа Батисты сграбастала его за шею.
- Хр... хр-р-р... - глаза Каплина полезли из орбит, он бестолково пытался оторвать железные пальцы комиссара от своего кадыка.
- Жустино, стой! - Стоун ухватился за драный рукав куртки. - Стой! Отпусти его! Я приказываю.
Батиста неохотно разжал пальцы, и Каплин, судорожно втягивая воздух, отскочил к стене.
- А через два часа, - с трудом проговорил Каплин, - мы будем штурмовать галерею, чтобы вручить второй глаз тебе лично. Мы всё равно повернём корабль, хочешь ты этого или нет. И почаще оглядывайся, командор!
- Вышвырни эту тварь, - сказал Стоун, обращаясь к Батисте. - Пусть катится к своему Моргану.
Комиссар брезгливо морщась, ухватил парламентёра за шиворот и потащил к люку.
- Я сейчас, - сказал он.
Люк гулко захлопнулся.
Стоун остался в рубке один и сразу принялся за дело. Меньше чем через пять минут всё входы были заперты, а через десять - надёжно задраены. Теперь попасть в рубку снаружи можно было лишь разрезав стальную жаропрочную плиту. И командор не без оснований полагал, что это отнимет у людей Моргана много сил и времени. Его вдруг охватила буйная радость, такая, что захотелось запрыгать между консолями управления. Снаружи гулко поскребли по железу. Кто-то пытался войти.
- Жустино, это ты? - спросил Стоун, нагнувшись к решётке внутреннего коммуникатора.
- Крис! Какого дьявола ты запер двери?! - проскрипела решётка голосом Батисты. - Что ты задумал?
- Жустино, скажи мне честно... - Стоун на мгновение задумался. - У твоих людей есть шансы удержать вход в галерею? Только честно.
На той стороне железной стены долго молчали. Потом Батиста кашлянул и сказал:
- Никаких.
- Помнишь, ты хвастал тем, что имеешь представления обо всех сферах жизни? - спросил Стоун.
- Обо всех сферах корабельной жизни, - глухо сказал Батиста.
- Сколько времени нужно, чтобы имеющимися на борту инструментами вскрыть входные люки рубки?
Батиста молчал дольше, чем в первый раз.
- От семидесяти пяти до восьмидесяти часов, - сказал он на конец.
- Три дня, - задумчиво сказал Стоун. - Три дня мне хватит.
- Ты уверен, что это единственный выход? - спросил Батиста.
Стоун пожал плечами, и спохватившись, добавил вслух:
- Не знаю...
- Ничего не выйдет, - сказал Батиста. - Они убьют меня, возьмут в заложники Аманду и Мика... и тебе придётся открыть.
- Не придётся! - сказал Стоун. - Им будет сложно меня шантажировать.
Батиста молчал.
- Зато я попаду в учебники истории планеты Геб. Меня будут проходить в школах, - командор усмехнулся. - Жустино, ты хорошо видишь зал в камеру наблюдения?
- Неплохо.
- Меня видишь?
- Вижу, Крис.
- Жустино, передай Мику и Аманде, что я их очень люблю. Передашь?
- Передам, Крис.
- Не убирай камеры! - Стоун выключил коммуникатор и прошёлся по залу, проверяя работу навигационных приборов.
Всё работало, как часы. Очень скоро рабочая масса будет автоматически подана в зону аннигиляции, и 'Фараон', получив новую порцию ускорения, пересечёт 'точку возврата'... навсегда. И полмиллиона человек отправятся дальше, к неведомым землям. 'Как в старину', - подумал командор. Он подошёл к ближайшей консоли, выбрал нужный квадратик и надавил на него пальцем. Огромные лепестки броневого цветка у него над головой поползли в стороны, открывая его восхищённому взору триллионы неподвижных ярких точек, миллионы миров, пригодных для того, чтобы попасть в их учебники истории.
Стоун, задрав голову, смотрел сквозь прозрачный купол, пока у него не заболела шея. Он знал, что минут через десять автоматика сама закроет бронеставни. Авто-ма-ти-чес-ки. А потому - нечего беспокоиться о каких-то кнопках. 'Три дня мне определённо хватит', - подумал командор. Он сел на пол, прислонился затылком к ребристой холодной плите люка, и подняв лицо к звёздам, вложил в рот толстый ствол чудного пистолета.