Разговаривать не хотелось. Изматывающая качка кончилась, но братья еще долго не могли прийти в себя. Что-то, неуловимо, ежесекундно менялось в окружающем мире, и эти изменения вызывали страх.
- Не пихайся.
- Я не пихаюсь.
- Вот и не пихайся! Елозишь, елозишь - скоро на мне живого места не останется!
- Живого... - прошептал брат и поежился. - Мне что-то страшно...
- Мне давно уже страшно, - второй вынул палец изо рта и устроился поудобнее, - до сих пор в голове не укладывается.
- Чего?
- Как чего? Раньше все было понятно: нет жизни после смерти! Никто оттуда не возвращался. Есть только мы с тобой и наша Вселенная, которая суть тело Бога. Кстати, чертовски маленькая да еще и сжимающаяся. И мы в ней, то бишь в нем находимся, духовно и физически. Он в нас, вокруг и внутри.
- Разве что-то изменилось?
- Спать надо меньше, а слушать - больше. Мы действительно пребываем в Боге, точнее - в Богине. Но этих Богинь, оказывается, уйма! Вся моя стройная монотеистическая теория нафиг! Но самое страшное - они не умеют делиться мыслями!
- Да ты что!
- Ага. Представляешь, похоже, что они говорят ртом. Им же едят и дышат. Думают совсем мало. Наша богиня, например, так и говорит: не могу говорить и думать одновременно, а говорит она жутко много. Кошмар какой-то!
- Да уж, - поддакнул брат.
- Это не все! Я все-таки смог поговорить с существом похожим на нас, который прошел за грань и выжил... - второй замолчал.
- Говори!
- Там, снаружи... Там слепящий свет, холод и совсем нет воды. Сначала его ударили, а потом привязали к ноге бирку с цифрами. И еще. Он терял память и речь, только плакал. Через день он меня уже не услышал. Полная идиосинкразия. Там, определенно диктатура, если не рабство, и, вдобавок, психотронное оружие. Ну вот, из огня, да в полымя.
- Здесь мы тоже долго не продержимся...
Вселенная снова ощутимо сжалась. Братья с ужасом уставились друг на друга.
- Что бы ни случилось, будем держаться вместе! - одновременно подумали они.
Через несколько часов родильное отделение огласил звонкий сдвоенный крик.
"Вчера, наконец-то увидел Бога. Он смешно приплясывал на снегу под окном, задрав голову, ошалело и испуганно улыбаясь. Богиня говорит, что во мне есть и его частичка. Когда научусь их дурацкому языку, обязательно спрошу, что она имела в виду."