Аннотация: В рассказе идет повествование о двух мусульманинах, спорящих друг с другом о религии. Один вырос в обычной мусульманской семье, а второй только недавно принял Ислам. И у каждого из них свое понимание веры.
И все-таки Крит - сказочный остров. Никаких вычурных европейских строений, высоких зданий, ухоженных и аккуратных дорог и газонов, огромных озелененных парков. Сама атмосфера манила, люди, там жившие, их традиции. Критяне очень приветливы и дружелюбны. Особенно мне полюбились их танцы, музыка и кухня. Хозяева отеля приглашали музыкантов и танцоров каждый вечер. Нам не надоедало слушать и смотреть.
Как-то вечером мы с друзьями устроили лезгинку у берега моря. Алихан у нас был за барабанщика. Достал откуда-то ведро и начал ритмично по нему барабанить. Со всех концов к нам потянулся народ, окружил нас и восторженно захлопал. В основном это были немцы, работники отеля и местные жители. Русские тоже проживали в этом отеле, но они от лезгинки, видимо, были не в восторге. А немцы вообще подумали, что мы местные, и исполняем какую-то разновидность критского танца.
На нас пришли посмотреть профессиональные танцоры, чуть ранее с блеском выступившие у ресторана с танцем сиртаки. К нашему удивлению, они хорошо были знакомы с лезгинкой, и с радостью присоединились к нам. Мы танцевали плечом к плечу, чеченцы и критяне, на берегу Средиземного моря. Только жаль, не было дам, умеющих танцевать по-нашему.
В стоимость нашего проживания в отеле было включено трехразовое питание. Но мы часто ходили обедать в кафешку недалеко от отеля. За границей я был впервые, в отличие от моих друзей. Вроде бы пробовал иностранную кухню в разных кафешках и ресторанах в Грозном. Но критскую еще не пробовал. Мне особенно полюбились греческий салат, и немного похожий на него критский, которые даже в сравнение не шли с теми, что я ел в Грозном. Не знаю почему. Вроде бы одно и то же. Возможно, секрет в том, что на Крите в салат добавляют самые вкусные оливки или маслины (кстати, я был удивлен, когда узнал, что маслины - это те же оливки, только переспелые), чистое оливковое масло без всяких добавок и примесей, и наисвежайшую брынзу. На критском столе часто можно было увидеть разнообразные оливки всех размеров и сортов. И сыр. Для меня было сюрпризом, когда я узнал про критскую долму, которая, в отличие от кавказской, была заправлена только рисом, смешанным с какими-то травами, никакого мяса. Вместе с соусом мацони - объедение.
В критской кухне всегда были свежие фрукты: бананы, яблоки, ананасы, арбузы. Выпечка у них была своеобразная. Тоже вкусная. В кафе и ресторанах еду клали обильно, с немалым количеством хлеба, прямо как у нас. У критян была традиция угощать клиента бесплатно сладостями или фруктами на десерт.
Сам остров Крит представлял собой сплошные горы и холмы. Тут и там встречались оливковые сады. Здесь зародились многие древнегреческие легенды о богах, таких как Зевс, Кронос, Посейдон, Афина, Дионис, Дедал, Икар и другие. При поездке из Ираклиона в отель, гид рассказывал, как Зевс принял обличие быка, украл Европу и перевез ее на Крит. У них родился сын - Минос, по имени которого названа минойская цивилизация, существовавшая на Крите с 2600 по 1400 года до нашей эры. Минойская цивилизация считается древнейшей в Европе. Их сменили дорийцы в первом тысячелетии до нашей эры. Примерно с IX по X века Крит захватили мусульмане. После чего остров стал Критским эмиратом. Затем в XIII веке вторглись католики, и он превратился в Королевство Крит. В XVII веке мусульмане вновь вернули себе Крит. А через пару веков опять потеряли после Критского восстания. Поэтому критяне недолюбливали мусульман. Рассказывали про них страшные вещи, творимые ими в те времена, иногда выходящие за всякие рамки приличия и несоответствия с религией Ислам, которые мне даже неловко озвучивать. О подобных страшилках рассказывал гид во время экскурсии, я не сдержался и стал с ним спорить, что это чушь, что в Исламе такие вещи не приемлемы, и что не были они никакими мусульманами, раз творили такое. В общем, экскурсию я всем испортил, едва не подравшись с гидом.
Как-то я лежал на шезлонге у берега моря. Мои друзья в это время купались в бассейне при отеле. Я постоянно доставал их:
"Вы в бассейне купаться приехали на Крит или в море?".
Они предпочитали бассейн, объясняя это тем, что в нем нет камней и грязи. Поэтому я обычно купался в море в гордом одиночестве.
Был уже вечер. Пляж в это время закрывался. Один из сотрудников отеля собирал шезлонги. На берегу кроме меня и какой-то девицы больше никого не было. Работник на английском предупредил меня, что пляж закрывается. Я сказал, что немного полежу и пойду.
- Муслим? - спросил он меня. До меня не сразу дошло, что он спрашивал, мусульманин ли я.
- Да, - ответил я.
Он широко улыбнулся, протягивая мне руку и произнес:
- Ассаламу алейкум!
Я ответил на это приветствие, пожал его руку и посмотрел на него вопросительно.
- Меня зовут Лукас. Я тоже мусульманин, - ответил он на мой молчаливый вопрос.
Так я познакомился с Лукасом. Мы с ним немного посидели, пообщались. Жил он недалеко от отеля, вместе с отцом, который не одобрял его выбор религии. На мой вопрос, когда и почему он принял Ислам, он ответил:
- Это произошло примерно два года назад. До этого момента я считал себя христианином. Я нашел выкинутый кем-то Коран на греческом языке. Мне было интересно, почему все так ругают мусульман? Я не раз слышал, что Коран призывает убивать всех немусульман, что в нем много жестокости, что мусульманам разрешается иметь рабов и наложниц, и все такое прочее. Я начал читать этот Коран, все ждал, когда же будут убийства, жестокость, рабы и наложницы. Но чем больше я читал, тем больше убеждался в том, что ничего этого в Коране нет. То ли люди врут, то ли они читали Коран лишь отрывками. Все что я знал об Исламе - все оказалось ложью. И что больше всего меня привлекло в Коране - это справедливость. Это слово упоминается там много раз. Аллах говорит, что любит справедливых, и не любит нечестивых людей. Он говорит, не нарушайте клятв с немусульманами, и это говорит о том, что с немусульманами надо жить в дружбе и согласии. В Коране упоминается война с неверными не раз. Но все это относилось ко времени пророка Мухаммада, в то время, когда люди жили во грехе, убивали своих младенцев, ущемляли в правах женщин, вели завоевательные войны ради наживы и власти, занимались работорговлей. Религия пророка Мухаммада была против всего этого. Поэтому людям это не понравилось, и они начали гонения на верующих: выселяли их из собственных домов, из городов, отнимали их имущество, ущемляли в правах, нападали на них. В конце концов, были ниспосланы аяты, разрешающие верующим вести оборонительную войну. Но почему-то некоторые люди, называющие себя мусульманами, убивают мирных граждан во имя Аллаха, хотя сам Аллах запретил убивать людей, так как убийство одного человека приравнивается к убийству всех людей.
- Знаешь, - сказал я после того, как он закончил, - с немусульманами нельзя дружить. Это грех.
- Как грех? - изумился Лукас. - А как же аят о дружбе?
- Я вижу, что ты читал Коран очень внимательно. Но этого не достаточно. Дело в том, что аят о дружбе с немусульманами был отменен.
- Отменен? Как это? Кем отменен?
- Самим Аллахом.
- Но в Коране об этом не написано!
- Написано. "Когда мы отменяем один аят, мы заменяем его другим, лучше него".
- Я не помню такого.
- Подожди-ка...
Я достал свой телефон, подключенный к вай-фаю отеля, набрал в поисковике ключевые слова и, найдя искомый аят, протянул телефон Лукасу:
- Взгляни.
Лукас взглянул в телефон, нахмурился, немного призадумался и сказал:
- Дай-ка я запишу номер аята. Я почти уверен, что не помню его.
- Бывает такое. Перечитай. Вспомнишь.
Он достал из переднего кармана своей рубашки блокнот с миниатюрной ручкой и стал листать. Слов в блокноте я не разобрал, так как все было на греческом, но, судя по цифрам в скобках, это были аяты из Корана.
- Что это у тебя? - спросил я.
- Я записываю заинтересовавшие меня аяты.
Сделав соответствующую запись, Лукас убрал блокнот с ручкой обратно в карман. А я продолжил свою мысль:
- Читать Коран - не достаточно. Тебе нужно хотя бы начальное исламское образование. Необходимо знать обстоятельства ниспослания тех или иных сур и аятов, учение про отмененные аяты, про Сунну пророка Мухаммада...
- А что такое Сунна?
- Сунна - это примеры жизни пророка Мухаммада, его слова и поступки.
- Разве это обязательно знать?
- Конечно, обязательно! Это же второй после Корана источник исламского права. Сунна разъясняет аяты Корана.
- Об этом сказано в Коране?
- Разумеется! Минутку. - Я поискал аят в интернете и, найдя, озвучил номер аята и цитату: - "Если же вы препираетесь о чём-нибудь и возникнет спор между вами, обратитесь к Книге Аллаха и к Сунне Его пророка".
Лукас вновь достал свой блокнот и что-то в нем чиркнул.
- Все это есть в Коране, - продолжил я, - просто тебе нужно исламское образование.
- Образование? Ведь у пророка не было никакого образования. Он не был ни богословом, не умел ни читать, ни писать.
- Правильно. Но он все это получил напрямую от Аллаха. Мы же не можем получить знания от Аллаха, поэтому надо учиться у богословов.
- В Коране ведь написано: "Аллах дарует знания кому пожелает".
- Кому пожелает, но не всем. Знания получают исламские ученые, шейхи, имамы, получившие исламское образование. У них и надо учиться.
- А про них где в Коране сказано?
- "Спросите же людей напоминания, если вы сами не знаете". Это и есть ученые, шейхи, имамы. Есть еще один аят: "Эти притчи Мы приводим людям, но разумеют их только сведущие".
- Я всегда считал, что под "сведущими людьми" подразумеваются следующие истинному пути.
- Теперь понимаешь, зачем нужно исламское образование?
- А зачем мне вообще исламское образование? Разве без него я попаду в ад?
- Если бы ты хотя бы жил в исламской семье, ты бы получил основные знания в своей семье. Для этого не обязательно куда-то поступать.
- Но, допустим, обзаведусь я семьей, будут у меня дети. Как они получат от меня эти знания, если я только Коран читал?
- Надо изучать Ислам. У тебя же есть дома интернет?
- Нет.
- Как нет?
- Мы не можем себе позволить ни интернет, ни компьютер. Ни тем более какое-либо исламское образование. Все что я окончил - это школа. У меня телефон и то кнопочный.
- Ну... не знаю.... Ищи знания! Так говорил сам пророк. Это Сунна.
- Но как я буду искать, когда у меня даже возможности нет?
- Уверен, если поискать, ты найдешь какого-нибудь исламского богослова.
- Не уверен, что я знаю таких. Да и времени у меня на это нет. Я работаю по двенадцать часов в день без выходных. Отец на пенсии. Я один пытаюсь прокормить нас двоих. Если я брошу работу и пойду искать знания, то на что нам жить? Неужели я попаду из-за этого в ад?
Я немного призадумался и произнес:
- Зато ты узнал многое от меня. Это уже хороший старт. Всевышний послал тебе меня, чтобы я указал тебе истинный путь. Уверен, дальше будет лучше. Аллах поможет тебе найти эти знания. Ты только проси его об этом...
- Лукас! - услышали мы сзади чей-то строгий голос и оба обернулись. Это был сотрудник отеля. Он что-то сказал Лукасу и ретировался.
- Извини, брат, было приятно с тобой пообщаться, но мне надо работать.
- Ну, мы же еще увидимся?
- Обязательно!
Мы пожали друг другу руки и разошлись.
Мне не терпелось вновь увидеться с Лукасом. Он хорошо выучил Коран, но ему не хватало знаний. Пока мы еще не уехали, - а это будет через три дня, - я хотел хоть чем-то помочь ему в поиске истины. Иначе, я считал, полученные знания из Корана для него будут бесполезны.
На следующее утро у нас по плану была экскурсия в лагуну Банос. Туда мы и отправились. Это очень красивый пляж с белоснежным песком. Пляж был разделен на несколько секций самой природой. С одной стороны большой природный бассейн, вода которого доходила только до щиколоток, с другой - пляж с белоснежным песком с выходом в море. Волн в этих местах вообще не было, так что можно было разглядеть каждую песчинку под водой: до такой степени она была чистой и прозрачной. Вода в лагуне была самых разных цветовых оттенков. Наш гид сказал, что здесь встречаются сразу три моря: Ионическое, Эгейское и Ливийское. Мы поднялись на гору и сняли несколько живописных фотографий. С горы было видно несколько островов. Наш гид, русская женщина, сказала, что один из этих островов принадлежит известной певице Алле Пугачевой.
Вдоволь поплескавшись в воде, мы поплыли дальше, на остров Грамвуса. Своей красотой с лагуной Банос, конечно, не сравнится, но там тоже было интересно. Мы поднялись на крутую гору, на пике которой располагалась крепость Грамвуса, от которой остались лишь стены и подвалы. Зато вид с высоты открывался потрясающий. Галерея в наших телефонах пополнилась новыми фотографиями.
Вернулись мы поздно, часам к десяти. Лукаса я в этот день так и не встретил. На следующий день я его не застал. Я спросил у сотрудников отеля, где он. Мне ответили, что он сейчас в ресторане у пляжа, помогает остальным обслуживать большой банкет, и что вряд ли он сегодня освободится.
Шел последний день нашего пребывания на Крите. Завтра мы уезжаем домой. Мы пробыли на острове десять дней, и нам не хотелось уезжать. Под вечер мы все отправились на пляж. Мне удалось-таки уговорить друзей хотя бы на посошок искупаться в море.
Вскоре появился Лукас. Он поприветствовал нас всех и пожал нам руки. Мои друзья на английском знали лишь несколько выражений, поэтому беседа с Лукасом им была неинтересна.
- Ну что, - спросил я, - как отметил на вчерашнем банкете?
Лукас рассмеялся:
- Неплохо. Обслуживали до часа ночи. Клиенты все требовали продолжения банкета. С трудом их выпроводили.
- Перечитал аяты, про которые я говорил?
- Кстати, да.
Он вытащил из кармана свой блокнот и пролистал до нужной страницы.
- Стих про аят, который, как ты сказал, говорит об отмене некоторых аятов. В переводе на греческий он звучит так: "Когда мы отменяем какое-либо знамение, или повелеваем забыть его: тогда даём Мы другое, лучшее того, или равное ему". Слова "аят" там вообще нет. Вместо него - слово "знамение". У меня есть еще английский перевод. Там это слово переводится как "стих". Если даже речь идет о стихе, то почему это должен быть именно стих из Корана? Можно это понимать как стих из Евангелия, или Торы, или предыдущих Писаний.
- Так ведь исламские ученые давно все объяснили.
- Знаешь, я раньше особо не обращал внимания на то, что переводы отличаются, но после того, как ты сказал об этом аяте, я стал сравнивать переводы и заметил, что в греческом переводе говорится одно, а в английском - совершенно другое. Получается, ученые разошлись во мнениях. Если переводы так отличаются, кому тогда из них надо верить?
- Я слышал, что аят переводится и как "стих", и как "знамение". Но здесь нет никакого противоречия.
- А вот про Сунну пророка Мухаммада противоречия есть.
- В смысле?
- На греческом звучит так: "А если спор затеете между собой, то предоставьте рассудить вас Аллаху и посланнику Его". В этом переводе отсутствует слово "сунна". В английском варианте его тоже нет. И даже в арабском.
- Ты знаешь арабский?
- Нет. Но в библиотеке отеля есть самоучитель арабского языка. И Коран на арабском. После того, как ты сказал про сунну пророка в Коране, я не спал практически двое суток, искал слово "сунна" в Коране...
- Ты перечитал Коран на трех разных языках? - изумился я.
- Не то, чтобы перечитал. Прошелся быстренько. Я люблю читать. Частенько беру книги из библиотеки отеля. Читаю художественную литературу, историю, развивающие книги. Ну, так вот. Я забрал на ночь Коран и самоучитель, перечитал всю книгу. Нигде нет привязки "сунна" и пророк. Сунна в Коране переводится как "обычай", "пример" и "установление". Есть только Сунна Аллаха. Я даже записал все аяты, где упоминается арабское слово "суннат".
- Ну, ты же понимаешь, - возразил я, - что исламские ученые на протяжении многих веков изучали и Коран, и Сунну, и историю. Ты не можешь за пару дней узнать все, что они накопили.
- А зачем мне нужны эти ученые? В Коране написано: "Это - аяты ясного Писания", "Нам надлежит разъяснить его", "Мы ниспослали тебе книгу как разъяснение всего". Коран ясен для понимания. Аллах сам разъясняет аяты людям через сам Коран. Он говорит, что разъяснил в Коране все.
- Пойми, в Коране все описано лишь поверхностно. В Коране не сказано, какое количество молитв в день надо совершать, не написано, что надо читать во время молитвы, не написано, сколько раз надо поклоняться, не написано, во что одеваться, а во что нет, не написано, какой рукой есть, какой ногой входить и выходить. Все это описано в подробностях в хадисах, то есть в Сунне пророка.
- Какой рукой и ногой ходить? А при чем здесь религия?
- Нельзя, например, есть левой рукой. Это грех.
- Почему грех?
- Левой рукой пользуется шайтан.
- Но ведь не шайтан создал мою левую руку. Ее создал Аллах, как и все остальные части тела. Так почему бы и не пользоваться левой рукой?
- В Коране написано, что шайтан будет искушать нас и спереди, и сзади, и сбоку.
- Но не надо же понимать это слишком буквально.
- Все это есть в хадисах. В них объясняется каждый аят в подробностях.
- Получается, чтобы не грешить и не попасть в ад, мне нужно читать хадисы?
- Правильно.
- Тогда почему хадисы не записаны в Коране?
- Они бы все не поместились в Коран. Их слишком много. Существуют целые тома хадисов. К тому же есть достоверные и недостоверные хадисы.
- Как это "достоверные и недостоверные"?
- Не все они достоверны. Есть также хорошие, слабые и выдуманные.
- Если есть недостоверные, почему их просто не выбросят?
- Не все так просто. Есть заблудшие течения в Исламе, которые считают недостоверные хадисы достоверными. К тому же недостоверные хадисы противоречат достоверным.
- А как ты понимаешь, что они заблудшие?
- Об этом говорят ученые.
- Готов поспорить, что у этих заблудших течений тоже есть свои ученые, которые говорят то же самое. Тогда как узнать, чьи ученые говорят истину? Как понять, какие хадисы достоверные, а какие нет, если каждое течение считает, что именно их хадисы достоверные?
Я почувствовал, как на лбу у меня выступили капельки пота. Создавалось такое впечатление, что я спорю с атеистом, которому я пытаюсь объяснить, что Бог существует. Мне приходилось спорить в интернете и с атеистами, и с представителями иных верований. Я перечитал много литературы, и в споре всегда чувствовал себя уверенно. Но этот человек, не имея никакого хотя бы поверхностного знания об Исламе, и прочитав лишь один Коран, ставил меня в тупик своими вопросами, и, казалось, уже я сам мало верил в свои ответы. На каждый мой, казалось бы, логический ответ, он находил еще с десяток других вопросов. Но я надеялся, что сумею направить его в нужное русло.
- А можно тебя спросить, как возникли эти хадисы? - задал Лукас очередной вопрос. - Они были переданы вместе с Кораном?
- Хадисы передавались из уст в уста. Потом, уже после смерти пророка, их стали записывать.
- Почему же их не записывали во времена пророка Мухаммада?
- Чтобы люди не перепутали хадисы с Кораном. Об этом говорил сам пророк.
- А что им мешало подписать Коран - Кораном, а хадисы - хадисами? Каким образом могла возникнуть путаница?
Я на какое-то время задумался, пытаясь вспомнить аят, или хадисы, объясняющие такой поворот. Не вспомнил.
- В любом случае, - произнес я, - в Коране не раз упоминается, чтобы мы слушались пророка Мухаммада. Сказано следовать тому, к чему он призывал, и сторониться того, чего он сторонился.
- Да, я помню такой аят. Но я всегда понимал это так, что пророка должны были слушаться его современники. Но кого нам слушаться, если его уже нет в живых?
- Его хадисов. Это то, что он оставил людям.
- Как я понял, хадисы противоречат друг другу. Как понять, какому хадису верить, а какому нет? Если существуют заблудшие течения, может, это потому, что они следуют ученым, вместо того, чтобы следовать Корану?
- Следовать ученым - это обязанность каждого мусульманина.
- Ну, ты же говоришь, что ученые есть и среди заблудших течений. Как я пойму, кто из них говорит истину?
- В таком случае обратись к первоисточнику - Корану. Там найдешь ответы.
- Вот именно! К этому я и веду. Пока ты мне не рассказал про хадисы и про ученых, для меня Ислам был идеальной религией. А теперь выясняется, что все, что я читал в Коране - я понял неверно. Ученые знают, как правильно понимать Коран. Их надо слушаться во всем, им надо верить. Хадисы, как я понял, тоже записали ученые?
- Да. Первым был имам аль-Бухари, живший спустя примерно двести лет после смерти Мухаммада. Его книги считаются самыми достоверными...
- Двести лет? - переспросил он удивленно. - Он жил спустя двести лет после смерти Мухаммада?
Я ему кратко пересказал историю имама аль-Бухари, как он собирал письменные источники о Мухаммаде, искал людей, до которых через цепочку передатчиков дошла история пророка в устной форме, как он отбирал наиболее достоверные истории, как внимательно изучал на честность каждого человека в цепочке передатчиков, рассказал, каким богобоязненным человеком был имам, как он по несколько раз в течение недели перечитывал Коран, совершал все известные и неизвестные молитвы, читал горы литературы, написал много книг, и его дело продолжили в дальнейшем его ученики, тоже известные собиратели хадисов, которые использовали тот же научный подход, что и их учитель - аль-Бухари. На Лукаса это, казалось, не произвело никакого впечатления. Его скептицизм рос в геометрической прогрессии.
- Получается, - продолжил Лукас, - хадисы пересказывались кем-то, кто встречал какого-то человека, который встречался с другим человеком, которому его бабушка, рассказала, что знала какого-то уважаемого человека, знакомого со сподвижником пророка, который ему рассказал историю пророка из первых уст?
- Да, - как-то не очень уверенно ответил я.
- Как можно верить в эту цепочку передатчиков? Кто-нибудь знает всех этих людей, передавших слова пророка? Откуда такая уверенность, что каждый передатчик передал все слово в слово, без искажений? А может, кто-то вообще выдумывал хадисы? Если даже люди знали этих передатчиков как честных людей, никто не мог залезть в головы этих людей, никто не мог знать наверняка, правду они говорят или нет. Насколько я помню, в Коране был аят, где говорилось, что среди сподвижников пророка есть враги, о которых он сам не знал, и знал о них лишь только Аллах. А тем более, откуда это могли знать аль-Бухари и его ученики?
- Не все передавалось устно. Какие-то хадисы были записаны еще до аль-Бухари.
- Но никто не проверял их так тщательно, как аль-Бухари, правильно?
Не дожидаясь моего ответа, он продолжил:
- Все это мне напомнило аяты из Корана. В одном из них были примерно такие слова: "Они признали господами помимо Аллаха своих священников и монахов". То же самое я вижу и в Исламе. Вместо того чтобы самим читать Коран и размышлять над ним, люди слушают всяких ученых, тем самым возводя их в статус сотоварищей Бога, считая их слова истиной в последней инстанции. Но это только их мнение. Когда пророк Мухаммад рассказывал многобожникам про единобожие, они не хотели принимать его религию и говорили: "Ты хочешь, чтобы мы оставили религию наших отцов?". Они тоже слушались своих "отцов", под которыми, на мой взгляд, можно понять исламских ученых.
- Тогда тебе вот такой вопрос. Ты выполняешь пятикратную молитву?
- Конечно!
- А откуда ты узнал про пятикратную молитву? В Коране о ней ничего не сказано.
- Почему же? Из Корана я и узнал про пятикратную молитву. Правда, все пять не сразу найдешь. Если прочтешь Коран полностью, то они все там есть: "Выстаивайте молитву в обоих концах дня и в близких часах ночи". Это три молитвы. В других аятах упоминается время до заката. Это четвертая молитва. Пятая молитва тоже упоминается в греческом переводе. Но на английском звучит как вечерняя молитва. Я так и не понял почему, но все равно делаю все пять. Скорее всего, кто-то из переводчиков ошибся.
- Вот видишь? Без хадисов ты не поймешь, какое количество молитв совершать.
- Но я все равно совершаю пять. Я думаю, это личное дело каждого человека. Если у кого-то есть возможность изучить этот вопрос самостоятельно, он узнает, какое количество молитв совершать, либо изучив арабский язык, либо сравнив все переводы. А если у него этой возможности нет, как у меня, то он будет совершать максимальное количество. Не думаю, что от лишней молитвы от него убудет.
- А что ты читаешь во время молитвы?
- Читаю различные аяты из Корана.
- Откуда ты знаешь, что именно тебе надо читать?
- А какая разница? Бог не говорит, чтобы мы читали что-то конкретное. Он говорит: "Поклоняйтесь мне, падайте ниц, поминайте меня и восхваляйте". В Коране есть примеры пророков, как они молятся. Я и читаю по этим примерам.
- Суру аль-фатиха не читаешь?
- Ее тоже читаю. Это моя любимая сура, кстати.
- А на каком языке читаешь?
- На своем родном.
- Почему не читаешь на арабском?
- Потому что не умею, - пожал он плечами.
- Так надо читать на арабском.
- А как мне читать, если я не умею?
- Ты сказал, в отеле есть самоучитель арабского языка. Научись по нему.
- Это в основном арабская грамматика. Она не учит понимать арабский язык. Да и зачем мне это? У меня есть Коран на греческом.
- А тебе и не нужно понимать арабский язык. Достаточно научиться читать арабский текст. Если бы у тебя был интернет, ты мог бы научиться, прослушивая чтение Корана на арабском языке в интернете, либо научиться по транскрипции.
- Читать арабский текст, не понимая смысла? - спросил Лукас так, словно я выдал какую-то шутку.
- Ну да. Молиться нужно на арабском в любом случае. Хорошо, конечно, если ты знаешь перевод. Но читать на своем языке не имеет никакого смысла.
- Это почему?
Я хотел было ответить, но он ответил за меня:
- Дай-ка угадаю: так говорят ученые.
- Молитву Бог принимает только на языке Корана. Поэтому, если ты хотя бы одну букву произнесешь неправильно, твоя молитва не будет принята.
- Я не помню такого в Коране. Как можно читать то, что ты даже не понимаешь? Я совершаю молитву не для Бога, а для себя. Не ему нужна моя молитва, а мне. Так зачем мне читать на непонятном мне языке? Разве я не должен понимать смысла слов своего обращения к Аллаху?
- Арабский язык считается святым. На нем говорят ангелы. На этом языке мы будем говорить в раю.
- Почему на арабском? У арабов будет свой рай?
- Нет. Рай для всех будет один. И говорить все будут на одном языке - арабском.
- Я знаю, что Тора и Евангелие были ниспосланы на арамейском языке. Почему же они не были на арабском? В этих писаниях не упоминаются арабы. В основном речь идет об израильтянах, египтянах и арамеях. Никаких арабов. Даже Коран не говорит об арабах времен пророков Моисея и Иисуса. В Коране сказано: "Мы ниспослали Коран на твоем языке". Не на ангельском, не на святом, а НА ТВОЕМ.
- Ну, не знаю, - сдался я. - Думай, что хочешь. Но я считаю, надо читать на арабском. Прежде чем отрицать мнение ученых, ты бы сначала почитал исламскую литературу, ознакомился бы с хадисами. Ты же нашел кем-то выброшенный Коран. Найдешь и хадисы, как нашел арабский самоучитель и Коран на арабском языке в вашей библиотеке. Тогда ты, возможно, поменяешь свое мнение.
- Даже не знаю, - сказал он задумчиво. - Нужно ли оно мне вообще? Я, конечно, попробую достать такую литературу, но все это будет только чье-то мнение. Тем более, если ты говоришь, что в Исламе есть заблудшие течения. Мне хочется иметь собственное мнение, а не навязанное кем-либо.
На этом наша беседа подошла к концу. Мы попрощались, пожав друг другу руки. Больше я Лукаса не видел.
После приезда домой, я еще долго размышлял над нашей беседой. Тогда я мало задумывался о том, что он говорил. Мне хотелось, во что бы то ни стало, доказать, что он не прав. Сейчас же я думал, есть доля правды в его словах. Возможно не во всех, но все же. Я тогда считал, что Бог послал меня к нему, чтобы я направил Лукаса на путь истинный. А может, все как раз-таки наоборот? Может, Лукас был послан мне, чтобы я задумался, на правильном ли я пути?