Большие электронные часы - первое, что бросилось ей в глаза, когда она вошла в фойе дворца спорта. Застыв на пороге, девушка какое-то время не могла оторвать взгляд от мигающих точек между двумя группами цифр, отмечающих уходящие секунды.
Полутора метрами ниже часов, бился на сквозняке листок с отпечатанной на принтере надписью, прихваченный к колонне наполовину отклеившимся кусочком скотча. Из-за хаотичных метаний листка разобрать надпись было невозможно. Еще ниже, вплотную придвинутая к колонне с часами стояла школьная парта. На ней забытый кем-то журнал и спортивная газета с надорванной страницей.
К парте подошли двое рабочих в синих комбинезонах, и подхватив ее с обеих сторон молча приподняли и куда-то понесли. В этот момент очередной порыв сквозняка, наконец, сорвал лист и швырнул его под ноги одному из рабочих. Большой, разношенный кроссовок припечатал бумагу к полу, оставив на ней едва заметный рисунок подошвы. Зато теперь стала видна надпись:
РЕГИСТРАЦИЯ УЧАСТНИКОВ СОРЕВНОВАНИЯ.
Цифры на часах изменились. 18:00
Девушка спохватилась и стремительно пересекла фойе. На вид ей чуть больше двадцати, деловой костюм, торопливая, но не лишенная грациозности походка. Дробь каблуков разрывала фон из приглушенной музыки и негромких, неразборчивых разговоров которые мгновенно стихли. Люди в фойе, все мужчины, в большинстве своем в рабочих комбинезонах, провожали посетительницу взглядами. Девушка вошла в коридор, но здесь ей пришлось остановиться, пропуская группу крепких молодых людей, в спортивных костюмах, с рюкзаками или сумками через плечо. Спортсмены о чем-то переговаривались вполголоса, так что и слов было не разобрать.
Девушка поднялась по лестнице. Этажом выше группа курильщиков, что-то оживленно обсуждала между собой, торопливо затягиваясь. Из коридора второго этажа к ним вышел мужчина в деловом костюме и что-то спросил, перебирая пачку листов в руках. Один из курящих активно жестикулируя, принялся что-то объяснять ему, тыча пальцем в бумаги, затем выудил один из листков. Человек с бумагами обрадовано кивнул, и едва ли не бегом скрылся обратно в коридоре. Кампания, побросав окурки, устремилась следом, хотя и не столь поспешно. Девушка неуверенно направилась за ними.
Сразу за дверью, куда скрылась кампания начинался проход, надвое разрезающий этажерку трибун, спускающуюся откуда-то сверху. Вошедших ранее уже не было видно. Девушка поднялась на трибуну и села на свободное место возле прохода, обводя взглядом зал, от одного края трибуны до другого, через площадку с четырехметровым, квадратным помостом, и лежащей на нем штангой. На мгновение ее взгляд задержался на группе людей сидящих за двумя сдвинутыми столами возле помоста. Их трое, они о чем-то оживленно переговаривались с человеком в деловом костюме потрясающим пачкой бумаг. Когда переговоры завершились, человек в костюме сел на свободный стул и наклонился к стоящему на столе микрофону:
- Уважаемые участники соревнований...
Небольшая комнатка застеленная ковролином, несколько офисных стульев о четырех ногах. Электрический свет, два стола, на ближайшем распахнутая настежь спортивная сумка, какие-то вещи, пластиковые бутылки, широки кожаный пояс, одним концом свисал почти до пола. Ширина пояса терялась на фоне руки опирающейся на стол. Рельеф мышц не особо заметен, разве что объем предплечья переходящего в литое, округлое плечо. Короткая, крепкая шея, с тонкой пульсирующей жилкой под скулой.
Лицо атлета выдавало молодость, открытое, светлое лицо юности, разве что тяжелая челюсть говорила о характере. В эту самую челюсть и вцепились толстые как сардельки пальцы, с коротко остриженными ногтями, поворачивая голову спортсмена.
- Не смотри на него... - Собеседник не молод, мешки под глазами, складки на лбу, короткие липнущие к вискам волосы. - Нечего на него смотреть, на меня лучше смотри...
Парень кивнул, но его взгляд непроизвольно вернулся в дальний угол комнаты. Там, полуприкрыв глаза, положив тяжелые руки на колени, сидел еще один атлет. Гораздо старше, хотя ни шириной плеч, ни объемом бицепсов, ни один из них не уступал другому. Лицо опытного атлета с характерным кавказским носом выражало спокойствие и отрешенность. Похоже, он совершенно не обращал внимания на соседей по комнате, сосредоточившись на музыке в капельках наушников, или каких-то своих мыслях. На столе рядом такая же распотрошенная сумка, но в глаза бросался небольшой термос, с вытертым на боках от долгого употребления рисунком.
- Я что тебе сказал?! Ты тренера будешь слушать?! - Короткопалая пятерня грубо накрыла разомкнувшиеся было губы молодого атлета. - Заткнись, и слушай...
Голова тренера уперлась лбом в лоб спортсмена. Он говорил свистящим шепотом, одними губами и в лицо молодого летели брызги то ли слюны, то ли пота.
- Не расслабляйся чемпион, слышишь, теперь все... теперь только он и ты, понял?
Атлет утвердительно боднул тренера, а тот, прихватив затылок подопечного, припечатал его лоб к своему.
- Последнее усилие, слышишь, у тебя фора два с половиной килограмма...
В комнату заглянул человек.
- Збруев!
- Ну, давай Леня, пошел...
Молодой атлет порывисто встал и вышел, следом засеменил тренер, хлопая по плечу воспитанника оказавшегося на голову выше.
Они вышли, спортсмен в углу по-прежнему неподвижный и погруженный в себя, будто бы и не заметил их отсутствия.
Перед помостом наставник ободряюще кивнул и отстал от атлета, который прежде чем выйти на помост направился к судейскому столику, чтобы натереть руки тальком из небольшого ведерка. Взойдя на возвышение, он встряхнул плечами, примеряясь к штанге, затем, ухватив ее, после короткой паузы присел, уложив гриф на грудь, и медленно поднялся. На какое-то время он напряженно застыл, удерживая штангу у груди, потом, отступив одной ногой, толчком выбросил руки над головой вместе со снарядом. Его слегка повело, но он, сделав два коротких шага, удержал штангу, чтобы несколько секунд спустя, отпустить, отшагнув в сторону. Штанга упала на помост, подпрыгнув на полметра в воздух. Атлет вскинул руки, на его лице появилась улыбка. Обведя взглядом зал, он на мгновенье остановил его на девушке сидящей рядом с проходом.
Спускаясь с помоста, он улыбался, улыбка тренера больше походила на оскал, хватая воспитанника за предплечье, он цедил слова не разжимая челюстей, и как-то воровато оглядывался.
- Молодца, чемпион, молодца!
Они вернулись в комнату, второй атлет не изменив позы, сидел в том же углу, слушая плейер.
- Сванидзе. - Заглянул в комнату помощник судьи.
Глаза второго спортсмена медленно открылись, словно он только что проснулся. Сняв наушники, он аккуратно положил их на стол, и тяжело встал со стула. На мгновенье оба атлета оказались друг напротив друга, их взгляды встретились. Улыбка медленно сошла с лица молодого соперника. Сванидзе не отводя взгляда, несколько раз качнул головой, разминая шею. Его визави непроизвольно отшагнул в сторону, освобождая проход.
- Ничего, ничего - Когда Сванидзе вышел, наставник похлопал подопечного по плечу ладонью, усаживая того на стул. - Вот сделаешь этого зубра и место в сборной твое. Его поезд ушел чемпион... Слышишь?!
Молодой атлет нервно отвел взгляд от двери, за которой скрылся его оппонент, и посмотрел на тренера.
Сванидзе подошел к судейскому столику, и принялся тщательно натирать ладони тальком. Его лицо спокойно и отрешенно. Казалось, его не интересует ничего, кроме содержимого ведерка.
На помосте он наклонился и тщательно натер ладонями места хвата. Под ними, на ковре помоста уже образовалось большое белое пятно осыпавшегося талька. Атлет распрямился, встряхнул плечами, размял шею и, наконец, нагнулся, ухватив снаряд сначала одной рукой, а затем другой.
Куда быстрее, чем минутами раньше его соперник, он принял гриф на грудь и распрямился, затем, немного помедлив, вздернул его над собой. Колени спортсмена заметно задрожали, но ноги, словно влитые остались на месте. Зафиксировав штангу над головой, он уронил ее на помост и, не глядя, спустился в зал, осторожно потирая запястье правой руки ладонью левой.
Зайдя в раздевалку Сванидзе, как ни в чем не бывало, нацепил наушники и, закрыв глаза, откинулся на спинку стула. Збруев нервно посмотрел на тренера, и тому пришлось вновь успокаивающе похлопать его по плечу.
- Пошли. - Тренер кивком головы указал на дверь.
Оба, и тренер, и спортсмен вышли. Сванидзе приоткрыл глаза, затем достал из сумки эластичный бинт и начал методично перематывать запястье правой руки.
- Стой тут, - Збруев замер недалеко от помоста, а его тренер направился у судейскому столику.
Человек в костюме склонился к микрофону:
- Внимание, на штанге вес 172,5 килограммов. Напоминаю, что по итогам упражнения рывок, нашему ветерану Георгию Сванидзе необходимо показывать результат на два с половиной килограмма больше Леонида Збруева, молодого атлета из Новосибирска.
Два человека взобравшись на помост, закрепили на штанге дополнительный груз. Не обращая на них внимания, Збруев выискивал взглядом замеченную ранее девушку.
- Куда смотришь чемпион? - Тренер, проследив за взглядом подопечного, загреб лицо спортсмена в ладони. - Слышишь, не расслабляйся. О бабах потом, выиграешь - все бабы твои будут, обещаю, понял?
Атлет кивнул.
- Хорошо, теперь иди.
Леонид повторил маршрут от ведерка с тальком до помоста. Прежде чем наклониться к снаряду он нашел взглядом девушку. На мгновение их взгляды встретились, и Леонид еле заметно улыбнулся, берясь за гриф. Попытка ему не удалась, штанга вырвалась из рук, и покатилась немного в сторону. Збруев ушел с помоста, не глядя на трибуны.
- Ты чего творишь! - Зашипел тренер, встречая спортсмена и тут же возле помоста усаживая на свободный стул. - Ты как, нормально?
Леонид кивнул, его взгляд скользнул в сторону появившегося в зале Сванидзе, и сфокусировался на перебинтованной руке соперника.
Лицо Сванидзе было по прежнему непроницаемо. Сняв наушники и положив плейер на судейский столик, он вновь сосредотачивается на ведерке с тальком. Уже поднимаясь на помост, едва заметно кивнул судьям.
Легко, будто на тренировке он кладет штангу сначала на грудь, а затем вздымает над собой. Лишь спускаясь с помоста, непроизвольным жестом потирает перебинтованное запястье. Человек в костюме, неловко повернувшись к сидящим рядом судьям, незаметно для себя сталкивает со стола лежащий на нем плейер. Подошедший атлет подбирает упавшую вещь, кивая в ответ на сбивчивые извинения информатора
- Все, - шепчет, склонившись к уху Збруева, тренер, - это его потолок, он два года уже большего результата не показывал...
Леонид кивнул, нахмурился и, не глядя на соперника, направился к судейскому столику. Сванидзе так и не ушел в раздевалку, теперь он сидел недалеко от помоста и с растерянным видом разглядывал плейер. Казалось, что состояние техники пострадавшей при падении волновало спортсмена едва ли не больше чем результат соревнований. Однако, когда информатор объявил вес, спортсмен поднялся и отложив плеер стал внимательно наблюдает за происходящем на помосте.
Збруев сосредоточился. Сжимая гриф руками, он прикрыл глаза, и стоящим возле помоста было видно, как беззвучно двигались его губы. Глаза открылись, и атлет, со стоном распрямившись, на какое-то время застыл. Его губы сжимались и разжимались в такт коротким вдохам и выдохам. Точно такими вдохами и выдохами в этот момент за пределами помоста дышали его тренер и соперник. В какой-то момент лицо Сванидзе напряглось, будто это он сейчас стоял на помосте и в тот же миг Леонид вздернул штангу над головой.
- Вес взят, - радостно объявил информатор, когда штанга еще подпрыгивала на пружинящем настиле.
Не дожидаясь команды Сванидзе направился к судейскому столику. Идя навстречу друг другу, соперники глядели в противоположные стороны.
- Ты сделал его парень, ты сделал, теперь он твой... - тренер в очередной раз потискал плечи своего подопечного и потрусил куда-то от помоста. - Я сейчас.
Збруев кивнул, но не обернулся, с напряжением наблюдая, как соперник поднимается на помост, разминает шею, мгновение медлит, прежде чем взяться за штангу. Одного не видел Леонид, как взгляд его оппонента натолкнулся на девушку сидящую возле прохода. Тряхнув головой, будто сбрасывая наваждение, Сванидзе склонился над снарядом. Ему едва удалось оторвать штангу от помоста, в тот же момент лицо спортсмена исказилось и она выпала из ослабевших рук.
Спускаясь с помоста, Сванидзе на мгновение остановился. Опустив голову, будто его интересует нечто происходящее под ногами, тренер его соперника просеменил мимо, даже слегка обогнув его, будто колонну или какой-то неодушевленный предмет. Проводив взглядом начинающуюся тренерскую плешь, атлет повернулся к судейскому столику и сделал некий жест рукой.
- Он пропускает этот вес. - Буркнул Леониду тренер.
Брови Збруева дрогнули и слегка сошлись в переносице.
- Сто семдесят семь с половиной, килограммов, Георгий Сванидзе перенес оставшиеся две попытки. - информатор продолжал делать свою работу хотя людей в зале было не более двух десятков, и большинство из них стояло возле помоста.
На этот раз Збруев необычно долго примеривался к штанге, сохраняя на лицо выражение абсолютной сосредоточенности. Губы Леонида едва заметно шевелились, словно уговаривая незримого собеседника. Наконец он взялся за гриф. Снова прикрыл глаза, выдерживая паузу, затем, оторвав снаряд от помоста, уложил его на грудь.
Сванидзе, сидя на стуле сосредоточенно вертел в руках безмолвствующий плеер. Зато по лицу тренера Леонида градом катились крупные капли пота. Губы наставника, сжавшиеся в ниточку, вдруг разошлись в хищном оскале.
- Да! - заорал он, подпрыгивая и выбрасывая вверх обе руки.
Сванидзе, за все это время даже не взглянувший на помост поднялся и, небрежно бросив плеер на соседний стул, пошел к судейскому столику. Он шел, опустив голову, сгорбившись, и возможно поэтому, не заметил идущего ему навстречу с блуждающей по лицу улыбкой Леонида. Плечи атлетов проходящих мимо друг друга на мгновение пришли в соприкосновение. Збруев прошел дальше, даже не замедлив движения, Сванидзе же замер, будто натолкнувшись на невидимую преграду, его даже слегка развернуло. Помедлив он шагнул в сторону судейского столика, и подняв голову сделал какой-то знак ожидающим судьям.
- На штанге сто восемьдесят килограммов. Георгий Сванидзе пропускает предыдущий вес, и теперь у него остается последняя попытка.
Збруев услышав объявление, оглянулся на Сванидзе. Тот, натирая ладони тальком, вдруг, словно что-то почувствовав, поднял голову. Их взгляды встретились.
Минута, может быть больше, они смотрели друг на друга, и Сванидзе первым отвел взгляд, утерев лоб, тыльной стороной ладони, оставив на нем широкую белую полосу. Збруев облегченно перевел дыхание. Его тренер, стоя на коленях, разминал своему подопечному бедро и не заметил дуэли взглядов.
- Сосредоточься, - бубнил он, обращаясь будто бы не к самому спортсмену, а к его бедру. - Он старый, у него все в прошлом...
Крупные капли пота катились по лицу наставника, и он то и дело вытирает их рукавом. Процедив сквозь зубы очередную фразу, тренер шумно вздыхал, прежде чем выдать следующую.
- У него спина ни к черту, болит постоянно... И после тренировок ему по часу отлеживаться надо, чтобы в себя прийти... Нет у него физики, все... спекся он... а ты молодой. Ты чемпион, слышишь... а он на этих, морально-волевых только...
Тренер поднял лицо. Збруев взглянул в его налитые кровью глаза и встал со стула. Его взгляд устремился к помосту, где стоял Сванидзе. Но тому было наплевать на взгляд соперника, буравящий ему спину, он будто бы что-то искал глазами в зале, а когда нашел замер, и неотрывно смотрел, пока кто-то из судей не вернул его к реальности, постучав пальцем по микрофону.
Атлет склонился над штангой и замер, глядя ничего не видящими глазами в пространство. Белая полоса на лбу потемнела от проступившего пота. Несколько раз он сильно сжал веки, выдавливая заливающий глаза пот. То ли стон, то ли крик сорвался с его губ, когда штанга легла на грудь. Он не видел как, впившись в спинку переднего сиденья тонкими, побелевшими от усилий пальцами на него смотрела сидящая недалеко от прохода девушка. Он не видел вскочившего и сделавшего несколько шагов к помосту Збруева, его коленопреклоненного тренера. Судейский столик и пустой зал дворца спорта поплыли перед глазами, когда он воздел над головой неподъемную штангу.
Он не видел ничего, только пульс отмерял время до того мига, когда вес будет взят. Ему оставалось только разжать пальцы и шагнуть в сторону. Но вместо этого, он сначала сделал шаг, а затем с усилием и яростью победителя швырнул тяжелый снаряд на помост. Штанга подпрыгнула почти на метр, а он ушел, не замечая аплодисменты полупустого зала, ни ошарашенного лица своего соперника. Только сойдя с помоста, сделал едва заметный жест в сторону судейского столика.
Он вернулся в раздевалку, и принялся собирать раскиданные по столу вещи. Немного плеснул из термоса в крышку, и сделал несколько маленьких глотков. Надевая спортивный костюм, он даже в раздевалке он услышал взрыв оваций. Информатор забормотал объявление, но ему не было в нем необходимости, он и так все знал. Перекинув сумку через плечо, Сванидзе вышел обратно в зал.
- Он снялся, с соревнования, понял?! Ты победил... - Тренер, ухватив голову Леонида в ладони, подпрыгивающий не в силах сдержать эмоций, вдруг замолк. Тяжелая ладонь легла на плечо молодого атлета. Збруев обернулся. Взгляд его светлоголубых глаз, утонул в коричневом омуте взгляда Сванидзе. Может, было, а может, это Леониду показалось, но соперник едва заметно улыбнулся.
Мгновения спустя Сванидзе уже шел к проходу через трибуны, Збруев невольно проводил его взглядом, потирая плечо там, где его коснулись стальные пальцы бывшего чемпиона. Он увидел как девушка сидевшая недалеко от прохода, сбежала с трибуны и обхватила богатырскую шею Сванидзе.
Рядом снова запрыгал от радости и чего-то забормотал тренер.