Отвалы шлака простирались до самого горизонта. Многие были уже старыми, покрытыми жухлой травой, которая росла на слое земли, принесенном ветрами и дождями. Некоторые, самые ближние, еще курились, пряча в себе остывающее нутро.
Лобсель Виса, в ореоле раскаленного воздуха сидящий на вершине свежего шлакового террикона, задумчиво подбрасывал на ладони оплавленный комок. В контурах потрескавшегося черного шара угадывался человеческий череп, каким-то чудом сохранившийся после пребывания в огне.
- Бедный Йорик? - вопросительно раздалось за спиной желтого бога. Каменная крошка заскрипела под босыми ступнями. Лобсель Виса, не оборачиваясь, пожал острыми плечами.
- У Шекспира мне больше нравятся комедии, - пробубнил Кзучилбара и устало бухнулся рядом с приятелем на кучу шлака. Кожаный плащ, мокрый от крови, зашипел, соприкасаясь с дрожащим вокруг Лобсель Висы ореолом. Бог крови, осматриваясь, повертел железной пирамидой, закрывающей лицо.
- Неплохой вид. Выглядит так, будто здесь много и со вкусом воевали. Мне это нравится.
- Рискну тебя разочаровать, - возразил Лобсель Виса, - но здесь много и со вкусом плавили металл. Всего лишь. Там, за этими горами шлака, чугунолитейные заводы. Вид чудесный. Печи, домны, котлы для жидкого чугуна, или как они там называются. Впрочем, почти все заводы тоже разрушены...
- Для тебя чудесным является все, хоть как-то связанное с огнем, - усмехнулся Кзучилбара. Он покопался мокрой от крови рукой в шлаке, выбрал кусок побольше и отправил его под пирамиду. Раздалось громкое хрустение. - Тьфу, - равнодушно сплюнул бог крови.
- Зачем ты это ешь? - со слабым интересом осведомился Лобсель Виса. Наблюдая за ястребом, описывающим широкие круги в небе. Он поднял сияющий палец и погрозил птице. Обуглившийся ястреб рухнул вниз, выбив из террикона облачко черной пыли.
- Зачем... - хмыкнул его приятель. - А зачем ты убил ястреба? Чтобы почувствовать биение жизни? Мешал ли он тебе? И кстати, почему я так не могу?
- Но я его вовсе не убил, а только прекратил на время, - удивился Лобсель Виса. - Спустя несколько... - тут бог огня замялся, пытаясь подобрать слово. - ...несколько наших с тобой мгновений он возродится где-то еще.
- "Измерениям несть числа"? - ехидно процитировал Кзучилбара. При этом было отчетливо ясно, что с цитатой он не согласен. Тряхнув рукой, он заставил кровь, стекающую по пальцам, собраться в шарики и начать медленно кружиться вокруг ладони по разным орбитам. Лобсель Виса покосился на приятеля. Шарики затрещали и испарились.
- Поднимаясь на этот холм, - задумчиво сказал желтый бог, - я размышлял о природе вещей и пришел к выводу, что мы с тобой лишены многих человеческих радостей, которые...
- Естественно, мы лишены! - возмутился Кзучилбара. - Мы же боги! Мне иногда тоже жаль, что я не могу пользоваться мобильным телефоном. Клавиши отказывают, когда под них затекает кровь. Я уже не говорю о фотоаппарате...
- Вообще-то, я имел в виду, например, стремление завести семью. Или детей.
Кзучилбара качнул пирамидой, изучая фигуру Лобсель Висы так, будто видел его впервые.
- Меня часто спрашивают... - менторским тоном начал он, но желтый бог мгновенно перебил:
- Тебя никто не может спрашивать. Как, впрочем, и меня. Они, подобные нам, все мертвы. Причем, мертвы так давно, что даже я забыл, сколько времени прошло с тех пор, как нас было много.
- И хорошо, - буркнул красный бог. - А то у меня постоянно звенело в голове от всех этих голосов и попыток разделить между нами области влияния. Правда, в те времена войн было много, но все какие-то мелкие. Зато пожаров было больше, - примирительно сообщил он.
Лобсель Виса поднял неразличимые глаза к небу. Через мгновение там из ниоткуда возникла черная точка ястреба, расправившего крылья.
- Возвращаясь к вопросу о шлаке, - будто и не заметив этого, начал бог крови. - Таков мой способ ощутить мысли человеческих существ, обитавших здесь. Раньше я предпочитал свежие сердца, но времена меняются.
- Но здесь никто не обитал! - Лобсель Виса воздел руки вверх. - Здесь никто не жил, никто ничего не строил.
- Разве? - неподвижная пирамида Кзучилбары отразила легкое недоумение. - Ах да... Вот я и думаю: отчего у меня нет никаких ощущений и воспоминаний, а только вкус горелого камня на языке?
- Лучше попробуй этот череп! - бог огня сунул в красные руки Кзучилбары почерневший костяной шар.
- Он не лезет в рот, - безмятежно отозвался красный бог.
Несколько секунд Лобсель Виса молчал. Потом оба рассмеялись.