Черные, скрученные от жара ветви сыпались вниз с пылающих стволов-свечек. Сквозь дым мелькало солнце - иногда, и тут же снова пряталось будто в испуге, поглядев на пожар. Впрочем, на солнце никто не обращал внимания.
Кзучилбара шел вперед по тропе, меланхолично отмахиваясь от языков пламени, лизавших плечи, покрытые кровавой коркой. Железная пирамида, закрывающая его лицо, раскалилась докрасна, и капли крови, срывавшиеся с пальцев Кзучилбары, шипели на ней, точно на сковороде. Наступая босыми ногами на угли, бог крови тихо насвистывал какую-то мелодию.
Когда он дошел до лесной реки, где пожар кончался, точно отрезанный ножом, Кзучилбара остановился и поглядел вперед сквозь пирамиду.
На другом берегу стоял Лобсель Виса. Он улыбался и смотрел на горящие деревья.
- Объясни мне, - заговорил Кзучилбара после долгого молчания, - зачем тебе это все понадобилось?
Он обвел рукой лес и закончил плавный жест, ткнув длинным пальцем в Лобсель Вису. Капля крови шлепнулась в воду, булькнула и расплылась багровыми нитями.
- Муравейник, - безмятежно отозвался тот, провожая взглядом падающий древесный ствол. Толстая ветка скользнула по железной пирамиде Кзучилбары, так что он слегка покачнулся, зашуршав кожаным плащом.
- Муравейник?
- Муравейник, - подтвердил Лобсель Виса. - Здесь, в середине леса, есть один муравейник. Несколько раз я проходил мимо него и всегда останавливался, чтобы посмотреть на этих насекомых поближе.
- Представляю, - хмыкнул Кзучилбара, - сразу же все вокруг обугливалось, горела трава и бедные муравьи метались как угорелые. От пристального внимания.
- Так и было, - желтый бог одним движением пересек реку, не коснувшись воды. Кзучилбара не пошевелился, хотя кожа плаща начала коробиться от жара. Заметив это, Лобсель Виса отошел на несколько шагов и покачал головой. Огонь вокруг мгновенно унялся.
- Один раз, признаюсь, я основательно подпалил это земляное обиталище. И что же? На следующий день я обнаружил, что муравьи успели натаскать новых травинок и веточек. И продолжают жить дальше.
- Тебя это настолько раздражает? - осведомился Кзучилбара, для чего-то постукивая острым ногтем по своей пирамиде.
- Нет. Напротив, восхищает. Но мне интересно узнать, каков предел у муравьев.
- Для этого ты поджег лес, - констатировал бог крови, - а я-то думаю, отчего дотла сгорели четыре людских деревни, которые я собирался навестить.
- Я что-то сделал не так? - тревожно спросил Лобсель Виса. Пламя, скрывавшее его лицо, поблекло, и на миг красному богу даже показалось, что он сейчас увидит лицо приятеля. Но этого не случилось, и Кзучилбара успокоился.
- Не то чтобы совсем не так. Мне кажется, ты слегка не рассчитал силы, - он пнул ногой обгорелый человеческий череп. - Можно было бы обойтись всего лишь пожаром вокруг муравейника.
- И правда... - растерянно признался Лобсель Виса, но тут же оживился. - Я думал, что живое существо нужно ставить на грань возможностей.
- Отчего оно немедленно превращается в абсолютно мертвое существо, - бесстрастно подтвердил Кзучилбара, пристально изучая череп. - Скажи мне, ты можешь сказать, где сейчас этот муравейник?
Желтый бог задумчиво помолчал, неопределенно крутя пальцами.
- Не-а, - наконец признался он. - Здесь все так изменилось... после пожара.
- Значит, - съязвил бог крови, - итог твоего эксперимента остается неясен. Хотя... Вот люди не выжили. Означает ли это, что не выжили и муравьи?
- И мыши? - подхватил Лобсель Виса.
- И туканы? - недоуменно поднял пирамиду Кзучилбара.
- И землеройки?
- И белки-летяги?
- И броненосцы?
- И колибри?
- И тапиры?
- Нет. Муравьи выжили, - внезапно оборвал жонглирование словами Лобсель Виса и пристально поглядел под ноги Кзучилбаре. Проследив за огненным взглядом, красный бог увидел, что его босые окровавленные ступни облеплены мелкими рыжими насекомыми, которые тонкой струйкой текли по тропе - откуда-то из-под обгорелого валежника.
После долгого молчания, нарушаемого только треском пламени, Кзучилбара сказал:
- Однако. Мне даже немного жаль, что люди оказались слабее.
Лобсель Виса пожал плечами и снова оказался на другом берегу реки.
- В конце концов, - крикнул он оттуда, - ты же все равно собирался навестить эти деревни, верно? Так что для них это был всего лишь вопрос времени.