Аннотация: Kriptos - (с греч.) скрытый, тайный. Детская страшилка :) Взрослым при себе иметь фонарик и заброшенный чердак. :о)
Kriptos
- Лиля, иди сюда!
"Сейчас. Прям вот, бежит и шлепанцы теряет".
- Ли-и-и-иль, ну ты где?! - требовательность сменилась раздражением.
"В... Сказала бы где, но этот дебил и там достанет!".
- Лиля-а-а-а-ааааааааааа!!! - еще чуть-чуть и будет истерика.
Лиля еле слышно выругалась и закрыла журнал, с глянцевых страниц которого призывно улыбался красавчик Тиль.
- Что тебе? - процедила она, спрыгивая с подоконника в захламленное нутро комнаты.
Свет, хлынувший в освобожденное окно, не добавил очарования помещению, где каждая вещь пропиталась нафталиновым запахом старости. Дешевые керамические фигурки пялились с пыльных полок серванта. В дверном проеме, на выходе из этого мебельного лабиринта маячило несчастье всей четырнадцатилетней Лилиной жизни. Ну, может быть, не всей, но последних семи лет - точно. Бедствие звалось Артемом и приходилось Лиле младшим братом, типичнейшим, по ее мнению, любимчиком, ябедой и подхалимом.
- Ску-у-учно, - едва увидев сестру, заныл мальчик.
Когда-то давно Лиля смотрела фильм, про то, как одна девчонка сначала хотела избавиться от младшего брата, а потом его спасала. Дура недоделанная. Девчонка та, само собой, а не Лиля. Представься ей возможность безнаказанно избавиться от братца, она бы точно никуда не потащилась!
- Отвали, недомерок, - огрызнулась девочка, собираясь вернуться к покинутому на страницах журнала солисту любимой группы.
- Я бабушке все расскажу, - с готовностью включился в любимую игру мальчишка, - что ты обзываешься!
- Да пожалуйста - не греет...
- И про Мишку! - не успокаивался Артем. - Мишку Штыря, тоже расскажу!
Сердце екнуло.
- Да что ты расскажешь, сопляк!
- Чем вы с ним вчера в подъезде...
- Пришибу гаденыша!!!
Брат многоопытно увернулся от летящего всполошенной сорокой журнала и привычным маршрутом помчался в ванную комнату.
- Страшила! - подогревая сестринскую ярость дразнился из-за двери Артем, дожидаясь спасительного прихода бабушки. - Лилька-дебилька! Ха-ха!
Телефон надрывался довольно долго, прежде чем Лиля отвлеклась от бушевания перед запертой дверью, сорвала трубку и рявкнула "Алло".
- Лиля, прекрати сейчас же собачиться с братом, - трубка с ходу начала ругаться маминым голосом. - Сколько раз я могу это повторять!
- Но, мам, он первый...
- Ничего не хочу слышать! У меня от вас обоих уже голова раскалывается. Бабушка на сердце жалуется - хоть домой вас забирай.
- Так забрала бы, - огрызнулась Лиля.
- Не могу. Ты же знаешь, Тёме полезен приморский климат...
- Тёма! Везде Тёма! Я для тебя не существую! - прокричала девочка и, не слушая ответа, со злостью бросила трубку на рычаг.
Телефон сердито затрезвонил вновь. Громким дребезжанием его поддержал дверной звонок.
Прихожая была мелковата для вошедшей пожилой женщины. В тесном пространстве стало нечем дышать от убийственной смеси запахов кислого пота и приторных мускусных духов. Матерчатые сумки, звякнув внутренностями, опустились на пол.
- Звонка не слышишь? - вместо приветствия напустилась на девочку баба Ада. - Сумки забери, горе луковое. Галина, поди, названивает...
Взяв неподъемные пакеты, Лиля побрела на кухню, стараясь не прислушиваться к бабушкиным сетованиям, которые закончились традиционным "наплачешься ты с ней еще, дочка".
- Мать звонила, - Баба Ада устало присела на жалобно скрипнувшую табуретку. - Опять, чума, Артёмку доводишь? И что вас мир не берет!
- Я не виновата, - угрюмо сказала внучка, рассовывая покупки по шкафчикам. - Он первый начал.
- Он начал, а ты закончи. Как старшая, уступи брату.
Старшая. Лиля ненавидела это слово. Оно означало, что все лучшее всегда уходит маленькому крикливому существу, а ей достаются лишь попреки и обязанности.
Брата наконец-то вымело из ванной.
- Бабуль! Давай я помогу.
Хорошо предлагать помощь, когда сестра уже все сделала, со злостью подумала Лиля.
- Помощничек ты мой, - умилилась бабка.
- А Лилька с Мишкой вчера целовалась, - невпопад наябедничал Артём.
Лиля рванулась вперед:
- Ах ты, поганец!
- Не трогай брата, дурная!
- Он врет!
- Не вру, сам видел.
Сестра все-таки дотянулась и отвесила ябеде тяжелый подзатыльник. Артем обиженно заревел, устраивая показательные выступления специально для бабушки.
- Ну-ка марш в комнату! Живо! И на улицу сегодня не пойдешь.
- Но, баб..., - Лиля чуть не плакала.
- Никаких "но, баб...". Мала еще, чтоб с пацанами по углам обжиматься. Принесешь в подоле - что я родителям скажу?
- Что хочешь, то и говори! Мне плевать!
Девочка вихрем пронеслась мимо ошеломленной бабки и заперлась в ванной комнате. Руками зажала уши, чтобы не слышать стыдящее "эта девчонка в могилу раньше времени меня сведет".
- Нес-с-ссчассссстная малыш-ш-шка, - прошелестело где-то совсем рядом.
Все тело затекло от лежания на холодном кафельном полу. Лиля открыла глаза. Ржавчина на батарее, разноцветные бабочки прищепок на бельевой веревке. Девочка с опаской заглянула под ванну. Тоже ничего необычного: бутылка "Белизны", банки из-под краски, красный пластмассовый тазик, да упаковка хозяйственного мыла.
"Идет, Мишка, пляшет со своей травкой. Больше ни-ни", - поклялась себе Лиля.
Девочка, стараясь не шуметь, просочилась в коридор. Из кухни вкусно пахло пирожками, в комнате усыпляюще бубнил телевизор.
- С чем пирожки будешь? С картошкой или капустой? - как ни в чем не бывало, спросила баба Ада заглянувшую на кухню внучку.
- С картошкой.
Лиля довольно жмурилась и умиротворяюще улыбалась. Холодное молоко с теплыми пирожками - это удивительно вкусно.
- Уже вылезла? - Артем сграбастал с ее тарелки последний пирожок.
- Не твое дело, скотина!
- Лиля, как ты выражаешься, - нахмурилась бабушка.
- Опять я виновата, да?
- Не огрызайся со старшими... Ой! - всплеснула руками баба Ада, случайно бросив взгляд на большие кухонные часы. - "Любовь и месть" вовсю идет... Тихо мне тут!
Она наскоро вытерла руки и, тяжело ступая, вышла из кухни.
Лиля ненавидяще уставилась на макушку весело болтающего ногами брата:
- Все из-за тебя! Как бы я хотела, чтобы ты исчез!