Аннотация: Ню... может попонятнее будет :) зато Кириги в кадре и крупным планом - молочь, а приятно :)
Глава 2.
Я понимала, что спор беспричинный, а опасения - беспочвенны. Никто не имел права выгнать путников из зимовья. Так не принято. И это такой же его дом, как и наш, просто мне не хотелось оставаться с Кириги в одном помещении. Да что там! Даже на одном континенте! Мало ли к чему это может привести. От него только и жди сюрпризов!
Благо, что Влад уже вышел из шокового состояния и опять принял на себя роль лидера. Это меня устраивало. Уж лучше мытье посуды, чем принятие жизненно важных решений. Я пошла к сумкам и начала их разбирать.
- Пойду, осмотрюсь, - сказал уже у самой двери, но я ему быстро крикнула:
- Ружье возьми.
- Зачем? - удивился он.
- Тайга, - устало напомнила я и потянулась за тушенкой.
Как только за парнем закрылась дверь, мне уже не нужно было изображать из себя супер-женщину. Я устало облокотилась на кухонный стол, а затем медленно опустилась на рядом стоящую табуретку.
За что мне это? Все, чего я хотела - спокойной жизни. Неужели это слишком много? Я спрятала лицо в ладонях, стараясь не расплакаться, но получалось плохо - жалость к себе дала о себе знать, а глаза тут же увлажнились.
И тут я почувствовала его присутствие:
- Что ты здесь делаешь? - спросила я жалобно.
- Хм. Вообще-то я хотел это спросить у тебя, - ответил Кириги, приблизившись.
Мне хотелось завыть, словно дикому зверю или удушить мужчину собственными руками. Вместо этого я ехидно ответила:
- Проснулась я как-то утром и подумала: "А не поехать ли нам с Владом в тайгу!"
- Все так плохо? - спросил он. Я обернулась. Так и есть, на губах играет ненавистная ухмылочка.
- Знаешь, у меня есть точный определитель. Если появляешься ты, то хуже уже некуда! - прорычав это, я вскочила со стула и побежала к двери.
- Джен, ружье, - уже у самого выхода напомнил мне Кириги.
- Пошел к черту! - огрызнулась и выскочила наружу. Хотелось бежать быстрее ветра через лес, не останавливаться, не давать слабину, чтобы снова дышать. Чтобы снова жить! И я бежала. Что есть мочи, что есть духу, перепрыгивая через коряги, задевая листву, чувствуя, что вот-вот сломаю ногу. Невыносимо. Почувствовав, что силы на исходе, я упала на колени в траву и заплакала.
За что мне это?
Тут я услышала недалеко движение. Где-то в метрах десяти. Сейчас я ему все скажу! мерзкий...
Но это был не Кириги. На другом краю маленькой полянки стояла огромная лохматая глыба на четырех, с виду коротких ножках. Существо венчало два больших лохматых уха, а в мою сторону направлено крупное рыло в грязи. Когда от пяточка отвалилось пара комочков земли, я потеряла связь с реальностью.
Я прижалась щекой к чему-то твердому и колючему, а в ушах до сих пор стоял звук выстрела. Руки и ноги гудели от напряжения, но глаза я открывать боялась.
Это был вепрь. А я - его предполагаемый обед. Но кто стрелял? Я зажмурилась еще сильнее. Ответ на мои вопросы не замедлил появиться:
- Джен, слазь с дерева, - сказал спокойный голос откуда-то снизу.
- Там дикий кабан.
- Может, откроешь глаза? - спросил Кириги.
- Не хочу!
- Не будь капризной, - сказал он теплым голосом.
- Я не капризная!
Кириги ничего не ответил и это таки заставило меня осмотреться. Он стоял под деревом и ждал, пока я спущусь. Одетый в обычную черную футболку и джинсы, с конским хвостом из великолепных светлых волос он все еще оставался самым красивым мужчиной на Земле. Он не спеша перезаряжал ружье, изредка поглядывая вверх на меня.
- А знаешь, я скучал по этому...
- По оружию? - уточнила я.
- Да нет же. По всему тому шуму, который ты вечно вокруг себя создаешь.
Вот, гад!!!
Я быстро спустилась с дерева, хотя это и стоило мне пары царапин, и зло на него накинулась:
- Так вот что ты обо мне думаешь! - моему возмущению не было предела.
- Ты не изменилась, - не поддался на провокацию мужчина. - Все еще придумываешь больше, чем есть на самом деле.
- Ах так! - возмутилась я и зашагала обратно к домику.
- Зови своего... - он так и не подобрал слово. - Тушу разделать нужно.
Я хотела ответить что-то резкое, но передумала. Он прав. Я обернулась и глянула на убийцу и его жертву. Я видела раньше, как он убивает людей. Всегда хладнокровен, но сейчас во всей позе чувствовалось, что он жалеет о содеянном.
Мне стало стыдно, за то, что я спровоцировала эту смерть.
Кириги словно почувствовал мой интерес, его взгляд метнулся ко мне, а голос подтвердил догадку:
- Жаль, мы хорошо с ним уживались.
"... пока не появилась я" - закончила я за него. Недовольство собой накрыло с головой, а разум попытался защититься, нападая:
- Ну, конечно! Я же всегда все тебе порчу!!!
Взгляд Кириги посуровел и он широкими шагами двинулся ко мне. Я не попыталась убежать - ноги словно вросли в землю. Мужчина подошел ко мне вплотную, его руки легли пониже плеч, а через секунду мои ноги оторвались от земли. Меня встряхнули, а затем пристально взглянули в глаза:
- Когда же ты поймешь, дуреха, что ты себе все портишь! В первую очередь!
Глаза наполнились слезами, а он аккуратно поставил меня на ноги.
Я ненавидела этого человека. Правда, ненавидела. Он превратил мою жизнь в сущий ад, заставил поверить, что есть другая жизнь, которая никак не сочеталась с моей... он прав, сволочь! Всегда прав!
- Ненавижу тебя! - прорыдала я.
- Ты себя ненавидишь, - покачал он головой. - Себя.
- Не правда, - замотала я головой.
- Неужели?
- Да!
- И ты счастлива? - спросил он осторожно.
- Более чем!
Его руки тут же меня выпустили, а лицо снова стало непроницаемым:
- Прекрасно, тогда зови Влада. Пора делать дело, пока на запах крови не сбежались все лесные хищники.
Я снова пошла к хижине, но меня остановил очередной окрик:
- Джен!
- Что?
- Ружье не забудь.
Я подхватила брошенное им оружие и пошла в сторону сторожки. Кириги всегда мог сказать то, о чем другие молчали. Может быть боялись, может не верили, но скорее всего - не знали.
Я унеслась в прошлое, где были его сильные объятья и ласковые поцелуи, где нет ничего невозможного. Достаточно просто поверить... Но я не была готова изменить представления о мире. Мне нужна была обыденность больше, чем волшебство. Как объяснить ему, что я не готова? Или то, что родители после памятного ужина пили валерьянку, а брат молча крутил у виска. Такие отношения не вписывались в мою жизнь, а значит, нужно было что-то решать.
Изменить жизнь я не рискнула.
Червячок сомнения зародился в голове именно тогда, в родительском доме, через несколько дней после того, как у нас в гостях побывал Кириги. Мама долго расписывала все негативные стороны наших отношений. Мне нужно было отдернуть ее, но я сидела и слушала. Я знала, что если скажу хоть слово против, то так не долго доведу родительницу до инфаркта. С пеной изо рта будет доказывать свою правоту, а виновата буду я. Она говорила правильные разумные вещи. На них сложно было возразить, кроме того, что "у нас любовь". Я молчала. Конечно, молчала. Была уверенна, что любовь победит все, раз победила смерть.
Я ошибалась.
Нашу любовь победила жизнь.
Но дело не только в том, что самые авторитетные для меня люди не приняли Кириги. Меня саму угнетало, что он киллер. Ну и что, что бывший. Когда он спасал мне жизнь, это казалось плюсом, но в тихой глади отношений, это маячило темным крестом на фоне заката. Я сама боялась себе признаться, что не могу простить своего любовника за образ жизни. А еще хуже - мысли.
Была еще одна проблема - Кириги не просто человек, а небожитель. "Воин без страха и упрека". Человек, способный управлять материей. Я знала, что потрясающая внешность - дело его собственных рук, а так же знала, что он легко может оживить убитого кабана. С собой же такое проделывал! Знать, что кто-то столь сильный рядом - огромное облегчение, когда на тебя охотятся бандиты. Но когда страх смерти ушел, осталась только действительность, пугающая неопределенностью. Не дотягивала до его уровня. Я искала защиты в родителях, прошлом, в моральных устоях и... не находила. Все что я знала, во что верила, чему следовала, было против Кириги. Против наших отношений. По крупицам оно собиралось в нерушимое убеждение. Оно росло с каждым днем, крепло, пока, наконец, я не поняла, что между нами пропасть, через которую уже не перепрыгнуть. Я и не пыталась. Более того, была рада ее появлению. Мне хотелось развернуться и уйти.
Тогда я еще не знала, что это дорога в ад. Маленький, тихий, бытовой, но все же ад.
Хотя нет, сначала были мучения от принятого решения. Кириги отпустил меня, как только я вместо очередного скандала сказала, что больше не могу и не хочу. Он не уговаривал меня, но и чемодан складывать не помогал. В его глазах была какая-то непоколебимая уверенность. Я уж было подумала, что он сам надеялся на мой уход, но когда я уже почти вышла из квартиры, он затащил меня обратно. Он сказал, что хочет дать мне еще один повод подумать.
Такого дикого секса у нас еще не было. До этого, у меня было чувство, что блондин меня боготворит, но в этот раз мы впервые были на равных. Никаких запретов и границ. Только страсть.
Он оказался прав. Ночами я скучала еще больше, чем днем. Я уже была готова признать ошибку, как тут в моей жизни снова появился Влад. Такой милый, знакомый, хороший и... влюбленный. И я сама не заметила, как дала ему шанс. Сначала мы стали встречаться, а потом и жить вместе.
Я часто думала, чтобы случилось, если бы Кириги появился за день до первого свидания с Владом. Но ответ ясен: ушла бы с ним туда, куда позвал бы. Но выбор сделан.
Я заметила своего молодого человека, растерянно стоявшего на крыльце.
- Что случилось?
- Наш сосед по дому застрелил вепря. Бери нож поострее. Научишься разделывать.
- Что?
- Дело полезное, - оборвала его я и протянула ему нож.
- Потрясающе, - недовольно ответил мне парень и пошел в указанном направлении.
Меньше всего на свете, я ожидала, что они когда-нибудь встретятся. Такие разные и такие... мои. Хотя нет. У меня не может быть двух мужчин. И не важно, что я чувствую. Я с Владом и точка. Нужно было делать выбор раньше, решать раньше, думать раньше. Теперь обратного пути нет. И пусть Кириги даже не смотрит на меня самыми зелеными глазами на свете! Как бы не чесались руки, он для меня теперь табу.
Если между нами что-то и было - оно уже в прошлом. Он должен это понять.
Я зашла в дом и опять принялась распределять по полкам продукты, но руки тряслись, а ноги слабели. Я приказывала себе успокоиться, но душа и слушаться не хотела: