Мотор "Панчо В." пыхтел в ночи, светлой от луны и тумана. Сонно ворочались в густой воде гавани железные туши танкеров. По нависшим над катером бортам прыгало фыркающее эхо, когда "Панчо В." пробирался между кораблями. Пробегал по влажным бокам маслянистый отблеск керосиновой лампы, подвешенной на корме, и таял в молочной тьме.
Луч маяка скользнул по палубе, как прожектор по тюремному двору, осветив нечесаную бороду, резкое обветренное лицо, серебряного осьминога на кокарде фуражки. Дрогнул боливийский флаг, выхваченный светом, и растворился во тьме. Громко щелкнул тумблер. Помехи ударили шершавой волной, и дядюшка Гаспар невольно пригнулся, - шум мог обернуться воем патрульного катера. Крупный шимпанзе отскочил от радиолы, радостно гримасничая. Взахлеб забормотал диктор.
- ...охватившей Сиам, запрещен ввоз...
- Балобо!
- ...действия повстанцев мешают работе ветери...
- В трюм!
Щелчок - рубка погрузилась в тишину. Гаспар настороженно оглядел ближайший корабль - не привлек ли шум внимания матроса, скучающего на вахте? Но танкер казался вымершим; "Панчо В." благополучно проскользнул мимо. Балобо забился в угол и с испугом поглядывал на Гаспара, но тот был слишком занят - на выходе из бухты столпились баржи, ожидающие досмотра, и он еле успевал маневрировать между гигантами, выплывающими из тумана.
Наконец "Панчо В." выбрался в открытое море. Налетела волна, и катер запрыгал по лунной дорожке. Придерживая штурвал, Гаспар достал из нагрудного кармана мятую самокрутку и коробок. Пожевав конец сигареты, чтобы табак не лез в рот, чиркнул спичкой о рукав ветровки и пару секунд полюбовался вязким пламенем. Хорошая боливийская спичка горит даже под водой, - капитан Кусто носил с собой запас на случай, если в батискафе возникнет течь и придется разжечь последнюю трубку.
Сигарета шипела и трещала, от сырой бумаги несло типографской краской. В горле запершило, и Гаспар закашлялся в кулак, содрогаясь всем телом. Пахнущий водорослями дым окутал долговязую фигуру и развеялся порывом ветра. Гаспар довольно вздохнул и насмешливо покосился на Балобо - он тянул из руки Гаспара кисет, виновато посмеиваясь. Черные пальцы ловко скрутили бумагу, чиркнула спичка, и Балобо тем же, что и Гаспар, жестом спрятал огонек в ладонь, спасая сигарету от соленых брызг.
Ван Фэнь ждал. Огни на джонке были погашены. Легкий запах навоза смешивался с благовониями. Иногда из-за тонкой переборки доносилось хрюканье, и внутреннее пламя, глодавшее Фэня, разгоралось сильней. В темноте не нужно было следить за лицом - Ван Фэнь раздувал ноздри, губы дергались. Пальцы перебирали нефритовые четки. Днем корабельный гадальщик обещал денежные неприятности, - Ван Фэнь коротко взглянул, и бедняга вышел с восковым от ужаса лицом. Другое дело Ван Фэнь отложил бы до лучших времен, но сейчас медлить было нельзя. Нетерпение пожирало Ван Фэня, возможность неудачи - обдавала гневным потом. Перевозчик медлил. Слепая жадная луна заглядывала сквозь жалюзи. Гладкие камешки постукивали в руке все быстрее.
В каюту постучали. Ван Фэнь выпрямился, тяжелые веки притушили алчный огонь. В дверь просунулся босой матрос с масляными от опия зрачками.
- Господин... гость прибыл.
Ван Фэнь поддернул рукава халата, огладил висячие усы, возвращая лицо. Зажег фонарь, обтянутый бледной бумагой, и вышел на палубу. "Панчо В." уже пришвартовался к джонке - при виде короткой трубы и широкого носа катера Ван Фэнь почувствовал облегчение.
- Очень рад видеть тебя, - поклонился он. Гаспар кивнул. Рядом темнела длиннорукая обезьянья тень - мерзкое животное, приносящее несчастья, ни на шаг не отходило от хозяина. - Благополучен ли был твой путь?
- Туман, - бросил Гаспар.
Ван Фэнь поднял фонарь, давая сигнал. Джонку залил мягкий свет, засуетились матросы, переговариваясь тихими птичьими голосами. На "Панчо В." опустились сходни, луна качнулась меж прутьями решетки, и на палубу спустилась первая клетка. Балобо сунул палец и тут же отдернул, удивленно вскрикнув. В клетке хрюкнули.
- Свиньи?! У меня не хлев!
- Сиамские свинки, - растянул губы в улыбке Ван Фэнь. Вновь накатил нетерпеливый гнев. Краснорукий верзила разглядывал свиней с хмурым любопытством, и Ван Фэнь добавил: - Для ресторана с экзотической кухней. Я бы не стал вас беспокоить, но этот глупейший запрет... - он развел руками.
Гаспар не отрывал глаз от свиней. На корме "Панчо В." стало тесно. Решетчатая темнота клеток походила на густые заросли тростника. Точно вокруг озера подле задушенного джунглями храма, где Ван Фэнь искал главное сокровище - пока недальновидные повстанцы отступали, нагруженные обломками проклятой статуи, и дряхлый сторож, сваленный ударом приклада, умирал на широких каменных ступенях. Так же возились и хрюкали свиньи в полосатой лунной тьме, и так же вскипал ледяной ком в груди Ван Фэня, требуя хватать, не упустить - и не торопиться, чтобы не спугнуть священных животных.
Запыхтел мотор, труба "Панчо В." плюнула паром, засветившимся под луной, и Ван Фэнь вцепился в фальшборт. Расстаться с добычей даже на сутки казалось невыносимым. Возможность потери терзала Ван Фэня драконовыми когтями. Воображение услужливо рисовало патруль и громил из санитарного надзора, пускающих свиней под нож. Возможно, не внушить истинную ценность животных было ошибкой... Но что, если перевозчик знает? Ван Фэнь медленно пропустил усы через пальцы, стирая с лица следы яростного ужаса.
- Гадальщика ко мне, - бросил он. Слуга тенью метнулся к каютам.
Под сухой треск стеблей тысячелистника Ван Фэнь смотрел вслед катеру, представляя, что сделает с Гаспаром, если тот попытается предать его. Губы растягивались в змеиной улыбке. Рядом трясся в обморочном страхе гадальщик.
Угловатые очертания джонки растаяли, и взгляд Ван Фэня перестал наконец сверлить спину. Луна зашла, небо из черного сделалось темно-синим. Из невидимой бухты наплывал слоистый туман. С кормы донесся короткий взвизг, и Гаспар поморщился. Работа есть работа, сегодня перевозишь партию золотых венецианских масок, похищенных из музея, а завтра - галапагосскую черепаху для подпольного зоопарка. Но свиньи - это слишком. Да и никакой ресторан не станет сейчас покупать контрабандную свинину, будь он хоть трижды экзотический. Впрочем, его дело - перевезти свиней. Рябое лицо Ван Фэня выглядело бы слащавым, если б не бешеный огонь, горящий в глазах, - из-за него вопросов задавать не хотелось.
Балобо прижался лицом к решетке и заворожено рассматривал свинок. Они фыркали, зарываясь в отруби, - перед тем, как "Панчо В." отчалил, сиамцы, едва не кланяясь, поставили в каждую клетку по расписанной золотыми драконами плошке, исходящей паром. Только идиот будет так носиться с животными, которых собирается пустить на мясо.
Проскользнув через сонную гавань, "Панчо В." свернул за брошенный док, отмечающий границу порта, и пошел вдоль обрывистого берега. Город здесь кончался, переходя в редеющую россыпь неряшливых построек; мелькнул багровый огонь свалки. Берег расступился, открыв узкий пролив, - изъеденные скалы смыкались наверху, образуя карстовый грот. "Панчо В." проскочил линию прибоя и принялся раздвигать носом слой мусора, плававшего в стоячей воде. Стук мотора рассыпался по сводам пещеры, дробясь и усиливаясь. Гаспар повернул штурвал, и катер нырнул в боковой проход. Известняк остался позади, сменившись кирпичными стенами подземных каналов, и Гаспар задудел в бороду простенькую мелодию. Туннелей и переходов под городом было больше, чем дырок в швейцарском сыре - в вахтенном журнале дядюшки Гаспара было шесть карт катакомб, взаимоисключающих и в то же время истинных. Найти в этом лабиринте маленький катер было практически невозможно, а туман укрывал "Панчо В." плотной завесой, надежно пряча кораблик от случайного взгляда. Пройдя несколькими туннелями, Гаспар причалил к узкой бетонной набережной. Балобо с канатом в руке перепрыгнул на прибитую к стене ржавую лестницу. Вытягивая из кармана кисет, Гаспар прошел на корму и уставился на клетки.
Маленькие свинки в шоколадной шерсти, усеянной золотистыми пятнышками, были удивительно знакомы, будто Гаспар видел их на старой гравюре. Золотые свиньи Сиама, вспомнил он. Свернул сигарету, рассыпая табак и роняя листки папиросной бумаги. Уникальный нюх позволял сиамским свиньям чуять металл даже сквозь многометровую толщу земли, а инстинкт побуждал искать золото, как олени ищут соль. Священные животные, живущие при храмах, тщательно охранялись - мало кому довелось увидеть их. Сиамские свиньи затерялись на страницах книг в кожаных переплетах, между жабой с жемчужиной в черепе и бескрылой птицей киви, обросшей шерстью, и казались бредом европейца, истерзанного азиатскими джунглями. И вот удивительных свиней тайно привозят в город...
Гаспар задумчиво почесал бороду. О сокровищах Вандердайса, зарытых под городом, знали все. Когда осенняя вода размывала русла подземных рек, на берег выносило испанские монеты и обточенные песком обломки украшений, сорванных с жертв пиратов. За триста лет клад успел обрасти невероятным количеством слухов. Разве что дети да наивные чудаки верили, что поиски оказались бесплодными потому, что найти золото суждено именно им. Большинство незадачливых кладоискателей заканчивали дни в глубинах подземных лабиринтов. Но Ван Фэнь при всем своем мистицизме оставался законченным прагматиком, и раз уж он взялся за дело, значит, игра стоила свеч.
Гаспар затянулся едким дымом и заходил по палубе, косясь на ряды клеток.
Утренний свет струился в мохнатую от ржавчины решетку водостока. Отблески косых лучей добирались до "Панчо В.", вспыхивали в надраенной меди болтов и гасли, украденные туманом, упругим и тяжелым, как китовая шкура - истории о летающих рыбах, обитающих в его зыбкой плоти, куда правдивей, чем думают многие.
Дядюшка Гаспар дремал в кресле-качалке на баке. У ног тихо хрипела радиола, настроенная на волну Парижа. Сквозь шипение помех пробивались звуки аккордеона и грубый голос незнакомой певицы. Гаспар слушал вполуха, отдаваясь полусонным видениям.
Дядюшке Гаспару снился Гонконг. По узким каналам скользили симпаны и джонки - сотни, тысячи глазастых кораблей с рифлеными парусами. С каждого на Гаспара смотрела непроницаемая физиономия Ван Фэня. Каждый держал в руке толстого карпа. Крупная чешуя переливалась каплями ртути. Гаспар не заметил, как, повинуясь странной логике сна, оказался на борту одной из джонок. Сиамец требовательно протянул рыбу. Гаспар отпрянул, поняв, что стоит взять дар, и он сам превратится в очередного Ван Фэня.
- Спасибо, спасибо... - пробормотал Гаспар, пятясь вдоль низкого борта и путаясь в каких-то веревках. Ван Фэнь не отставал.
- Мы очень рассчитываем на вас, господин Гаспар, - лопотал сиамец, тыча в лицо карпом. - Вы ведь не подведете нас, правда?
Морщась, Гаспар отодвинулся и перевернулся на другой бок. Сиамец не сдавался и настырно совал карпа прямо в ухо. Защищаясь, Гаспар замахал руками. Рыба в руках Ван Фэня прохрипела по-французски про жесткость воды.
Гаспар открыл глаза. Песня кончилась; двое мужчин оживленно обсуждали новое поколение стиральных машин. Перегнувшись через подлокотник, дядюшка принялся вертеть ручку радиолы. Пекин разразился пламенной речью. Гаспар нахмурился, пытаясь уловить хоть одно знакомое слово, и щелкнул тумблером, переключаясь на местную волну.
- ...ловам министра национальной безопасности Линчао, ситуация находится под контролем. Напомним - на севере Сиама правительственные войска блокировали крупную группировку боевиков так называемой Народной Освободительной Армии. Эта группировка несет ответственность за нападение на храмовый комплекс Шан-Лао, в результате которого были уничтожена легендарная статуя Золотого Будды... И опять к Сиаму. Число больных, госпитализированных с диагнозом "лихорадка Уайта", достигло двадцати шести человек; восемь случаев закончились летальным исходом. Эффективного лекарства до сих пор не найдено. По требованию санитарного контроля ввоз продуктов и товаров из Сиама запрещен. Старший санитарный инспектор, Алоиза Буллен, сообщила, что ее ведомство сделает все возможное, чтобы не допустить проникновения болезни в город. Лихорадка Уайта приводит к критическому изменению химического состава крови и влияет на функции печени. Переносчиком заболевания предположительно являются домашние животные и птица. Фактов, подтверждающих, что вирус способен передаваться от человека к человеку, пока не обнаружено, но...
Диктор захлебнулся в белом шуме. Гаспар стукнул кулаком по крышке радиолы, покрутил ручку, но так и не смог поймать новостную волну. Зато удалось настроиться на Будапешт. Венгры пели хором. Гаспар с полминуты ошарашено слушал заунывный мотив, выругался и выключил радиолу.
Тяжелая тишина укрыла "Панчо В.". Гаспар закурил и откинулся на спинку кресла, уставившись на блестящий от влаги потолок туннеля. Дым вился над головой, вплетаясь в тугие петли подземного тумана. Итак, он все-таки вляпался в историю... Санитарные инспекторы - не таможенники. Для них правил не существует. А уж на волне всеобщей истерии по поводу лихорадки Уайта... Дядюшка Гаспар прислушался - не раздастся ли гул мотора, но безмолвие нарушали лишь плеск воды да деловитое похрюкивание сиамских свинок на корме.
- Облава под городом согласовывается, - бубнил чиновник, пряча глаза. - Я прошу прощения, но это трудно, нужно привлекать полицию, а никаких особых причин волноваться нет, все суда проходят дезинфекцию и карантин, гавань патрулируется...
- Я вас уволю, - процедила Алоиза Буллен и широко зашагала по кабинету. Под злостью на нерасторопного помощника плескался страх. Далекая и экзотическая эпидемия поначалу казалась подарком судьбы, поводом привлечь внимание к санитарного надзору, вечно затмеваемому таможней и полицией. Однако после утренних отчетов Алоизе показалось, что своими карьерными мечтами она выпустила джинна из бутылки. Она представила, что произойдет, если лихорадка Уайта проникнет в город, и в отчаянной ярости рубанула ладонью воздух.
- На рейде всю ночь простояло судно из Сиама, принадлежащее известному контрабандисту, а вы согласовываете!
- Таможенники ничего подозрительного не...
- Таможенники мышей не ловят! - взорвалась Алоиза и схватила телефонную трубку. - Господина комиссара полиции, - пропела она, отвернувшись.
Четверть часа спустя трое дюжих ветеринаров уже садились в юркий катер, набитый полицейскими.
Балобо тихо всхрапывал, развалившись на дощатой палубе. Толстые губы вздрагивали, словно во сне шимпанзе пытался что-то сказать, но не мог выбрать, на каком языке. Он был похож на мохнатую морскую звезду. Дядюшка Гаспар переступил через обезьяну и приник к решетке.
Из глубин клетки выплыл пятачок - темное пятно разделило его на половинки, этакий поросячий инь-янь. Хлыстик хвостика замолотил по деревянным стенкам. Гаспар чуть поскреб поросенку нос, и крошечные глазки довольно сощурились.
Дядюшка не без уважения смотрел на свинку. Решив, что вкусненького от Гаспара не дождаться, она обиженно ворчала в дальнем углу клетки. Гаспар открыл дверцу и достал поросенка. Тот оказался увесистым, но вел себя спокойно и не сопротивлялся. Дядюшка аккуратно поставил свинку на палубу. Капельки воды сверкали на шкуре россыпью жемчужин: туман не скупился на свои сокровища. Свинка озадаченно принюхивалась, морщила пятачок и близоруко оглядывалась.
- Ищи! - приказал Гаспар. - Давай ищи!
Обманывать Ван Фэня он не собирался - себе дороже: Гаспар слышал про сиамские пытки. Однако проверить способности свинок будет нелишним. Может, найдется кофейник, потерявшийся пару лет назад?
Цокая копытцами, свинка направилась к рубке. Балобо сонно заворчал и уставился вслед удаляющемуся поросячьему заду. Прикрыв глаза длиннопалой ладонью, шимпанзе сдавленно застонал.
- Мы ищем клад, - объяснил дядюшка Гаспар. Во взоре обезьяны мелькнула глубокая тоска.
- Может, найдем кофейник...
Балобо перевернулся на бок с грацией свежевыбитого ковра и захрапел.
Свинка носом подтолкнула дверь рубки и протиснулась внутрь. Раздался металлический грохот, и поросенок вышел, весьма довольный собой. В пасти что-то блеснуло.
Поросенок открыл рот. По палубе широкой дугой покатилась монета и упала, зацепившись за щель между досками. Гаспар поднял ее - золотой дублон, липкий от слюны, лег в ладонь приятной тяжестью. Дядюшка подбросил его, поймал и подмигнул льву, скалящемуся на аверсе.
Гаспар прекрасно знал монету, - три года назад он нашел ее в одном из туннелей на юго-западе и с тех пор носил на счастье. Стоило догадаться, что свинка принесет ее, а не пропавший кофейник. Монету из сокровищ Вандердайса....
Дядюшка почесал свинку за ухом. Поросенок засопел, радуясь непритязательной ласке. Гаспар поспешил посадить его обратно в клетку, пока животное не решило продолжить поиски. Фальшборт у "Панчо В." низкий, легко и не заметить. Если поросенок свалится за борт, его судьба предрешена. Здешние воды кишмя кишат крокодилами-альбиносами и гигантскими электрическими угрями - мало ли какая тварь решит полакомиться свежим окороком?
Свинка, прищурившись, смотрела на него из-за решетки. Дядюшка еще раз подкинул монету и облизал пересохшие губы. Проклятье! У него в руках ключ к сокровищам. Почему он должен отдавать его сиамцу? Закрыв глаза, Гаспар видел кованые сундуки, горы золотых монет и слитков, бриллианты...
Закружилась голова. К горлу подступила желчь; Гаспар закашлялся. Ноги подкашивались; чтобы не упасть, он вцепился в холодный леер. Гаспар затряс головой - ее словно выпотрошили и набили ватой. Золотые горы расплывались в неясное желтое пятно. Кашель резанул легкие, и Гаспар сплюнул мокроту, ощутив на губах терпкий привкус крови.
Когда Ван Фэнь, облаченный в парадный, черного шелка, халат, спускался с оскверненной джонки, в спину из трюма несся заячий визг гадальщика - он очень огорчил Ван Фэня, сообщив, что удачная полоса настанет только в следующем году. Сидя в шлюпке, сиамец брезгливо сжимал свернутый в трубку бланк, отпечатанный на серой шершавой бумаге. Ван Фэня тошнило. После дезинфекции джонка воняла, как скопище заразных больных - европейцы сгоняли их в госпитали вместо того, чтобы дать достойно умереть в своих постелях. Сиамец вдыхал влажный воздух, отрешенно любуясь смягченным пастельной дымкой городом, но отвратительные испарения, казалось, навсегда застряли в легких.
Ван Фэнь не выпускал из рук четки - нефрит, приносящий здоровье и долголетие, был сейчас единственной защитой. Сердце билось с перебоями. Ван Фэнь со стыдливым гневом вспоминал, как едва не потерял лицо, поняв, что джонке не позволят причалить еще десять дней - именно это означало лающее слово "карантин", которое так часто произносили чиновники из санитарного надзора. Ван Фэнь трижды перебрал четки, оглаживая каждую бусину и шепча заклинание на удачу.
Шлюпка уткнулась в обросший ракушками пирс. Ван Фэнь прошелся по набережной, рассеянно разглядывая портовые краны, похожие на богомолов. Расспросил дорогу у фотографа, скучавшего у щита с изображенным в героической позе пиратом, с дырой вместо лица. Преодолев целый квартал скучных офисных зданий, Ван Фэнь вошел в вестибюль санитарного надзора и глубоко поклонился выпучившему глаза гардеробщику.
Горький дым сигареты немного взбодрил, и дядюшка Гаспар нашел в себе силы сесть на палубу. Неожиданный приступ продолжался почти четверть часа. Гаспар встретился взглядом с блестящими глазками свинки, полными холодного сочувствия. Лихорадка Уайта... Переносчики - домашние животные и птица... Ввоз товаров из Сиама...
В вирусы дядюшка Гаспар не верил, как не верил в атмосферное давление и радиацию. Он был реалистом и не видел разницы между этими "невидимыми явлениями" и историями о духах и демонах. Люди ленятся думать, вот и верят первому попавшемуся объяснению. Когда Гаспар впервые услышал, что большинство людей считает источником болезней неразличимых глазом букашек, он был неприятно удивлен. Ребенку известно, что простуда - результат реакции между кровью и холодным влажным воздухом, а малярия - отравление комариным ядом. Смысла впутывать в эти простые истины всяческих микробов и вирусов Гаспар не видел. С лихорадкой Уайта дело обстояло так же. Надо только докопаться до истинной причины.
Среди кухонного мусора и грязных кофейных чашек Гаспар нашел банку из-под маринованных овощей. Пыльное стекло было покрыто липкими подтеками. Из банки дохнуло застоялым запахом пикулей. Гаспар кинул на дно монету. Стекло отозвалось глухим колоколом. Дядюшка поставил банку на ящик с инструментами и достал нож. Плюнув на лезвие, протер его рукавом. Что там говорили? Влияет на состав крови?
Гаспар чиркнул загрубелым пальцем по лезвию. Морщась, выдавил несколько капель крови - она тонкими дорожками перечертила монету и собралась лужицей на чеканной шее неведомого короля. Вздулся крошечный пузырек, лопнул, тут же появился следующий. Кровь быстро распадалась на фракции. Желто-розовая жидкость расползалась в стороны, оставляя после себя крошечные красные бусинки. Они переливались и блестели.
Гаспар нахмурился. Только жадность и лень могли заставить людей ополчиться на животных. Лихорадка Уайта! Вирусы! Гаспар фыркнул. Простой эксперимент - и сразу ясно, что дело в золоте. Если бы Гаспар искал клад - он бы позаботился, чтобы сокровища никому не принесло вреда, а Ван Фэнь уже отравил весь Сиам, разграбив старинный храм.
Свинки бросились навстречу Гаспару, радостно повизгивая. Пряча глаза, он открыл ближнюю клетку и ухватил поросенка за щетинистый загривок. Пятна на шоколадной шкурке переливались, как монеты. Перед глазами качнулся сундук, набитый дублонами. Гаспар отпустил свинку и захлопнул дверцу. Он не садист, чтобы скармливать таких симпатичных животных крокодилам. В голове зашумело. Опасаясь нового приступа, Гаспар доковылял до кресла-качалки, завернулся в одеяло и погрузился в размышления.
Кровь молотом стучала в ушах. Сквозь дрему казалось, что горячая пульсация доносится извне, словно в тумане бьется огромное сердце, запертое в сундуке. Гаспар явственно видел его перламутрово блестящие очертания. Ровное биение становилось все громче, к нему примешивался металлический скрежет - пульсирующая жемчужина постепенно выбивала полосы меди; вот-вот трухлявые стены развалятся, и все вопросы разрешаться сами собой.
Вскрикнул Балобо и затряс хозяина за плечо. Гаспар открыл глаза и, выругавшись, бросился в рубку. Сквозь плотный туман быстро приближался стук мотора. Патруль ли это, или Ван Фэнь торопился забрать свой груз, - проверять Гаспар не собирался. Двигатель громко фыркнул, включаясь. Из тумана вынырнул хищный нос катера, и "Панчо В." оказался зажат между стеной тоннеля и бортом патруля. Что ж, тем лучше. Протаранить гладкую посудину и скрыться в лабиринте - скорее всего, на него наткнулись случайно. Гаспар вцепился в штурвал.
- Стоять! - заметался под сводами тоннеля усиленный мегафоном голос, и Гаспар инстинктом старого контрабандиста почуял - сопротивляться бесполезно, патруль слишком напуган, чтобы играть в кошки-мышки среди подземелий. Его просто расстреляют, как только "Панчо В." сдвинется с места. Гаспар выключил мотор и, держа руки на виду, вышел из рубки.
- Проверка в связи с опасностью эпидемии, - обратился один из санитаров к Гаспару, - нам нужно досмотреть судно... - он осекся, заметив Балобо; вялое, чуть рыбье лицо побледнело. Шимпанзе исподлобья рассматривал полицейских.
- Животное на борту... - протянул санитар. - Документы!
Гаспар кивнул и вошел в рубку. Санитар протиснулся следом и оперся на штурвал, наблюдая, как Гаспар выдвигает пыльный ящик. Полицейские рассыпались по палубе - топот ног, пробиваясь сквозь тяжелые удары крови, казался ватно-глухими. Дядюшка Гаспар рылся в бумагах, оттягивая время. Бежать? Тогда все пропало - свиньи достанутся санитарному надзору. Гаспар бессмысленно листал вахтенный журнал, перекладывал с места на место карты. Пожелтевшая бумага казалась золотистой.
- Да тут целый свинарник! - донесся с кормы радостный голос. Гаспар медленно выпрямился. Протянул засаленный паспорт санитару - тот небрежно пролистал его и усмехнулся.
- Это будете показывать в полиции, - он вернул паспорт Гаспару. - Меня интересуют документы на животных. Нет? Я так и думал.
Он вышел из рубки. Гаспар поплелся следом. Его снова тошнило. При мысли, что свиней конфискуют, в жилах вскипала ярость, побуждая броситься в драку, - и оседала, оставляя после себя лишь слабость. Скольких он сможет отправить за борт? Троих, много - четверых. Остальные скрутят его или вовсе убьют. Гаспар остро чувствовал, что обязан остаться на свободе.
- Контрабандные свиньи в разгар эпидемии! Перчатки не забудьте - свиньи наверняка заразны, - повернулся санитар к помощникам.
- Это не контрабанда, - сказал дядюшка Гаспар, безнадежно глядя в спину санитара. Тот резко обернулся.
- Конечно, вы держите их для собственных нужд, - усмехнулся он.
- У вас есть собака? - задушевно спросил дядюшка Гаспар. - Мабель, ух ты моя радость! - он вытянул губы трубочкой и почесал влажный пятачок. Свинка удивленно хрюкнула и попятилась.
- Домашние любимцы? - поднял бровь санитар. Его лицо перекосил брезгливый страх.
Гаспар молча смотрел, как клетки перетаскивают на санитарный катер.
- Бумаги есть? Нет, - ответил ветеринар и кивнул. Двое полицейских несмело двинулись к Балобо. "Ну, ну", - неуверенно забормотал один. Балобо крепко обхватил дядюшку Гаспара за ногу и оскалил зубы. Полицейские переглянулись.
- Посадите обезьяну в клетку, - потребовал санитар.
- Вот еще, - ответил Гаспар, уселся в качалку и закурил. Санитар потянулся к кобуре, и Балобо с визгом бросился за кресло. Дядюшка Гаспар вскочил, на нем повисли, хватая за локти и шею. Он рванулся, раскидывая жарко дышащих в затылок полицейских, и застонал: раздался негромкий хлопок, Балобо осел на палубу. В широкой мохнатой груди покачивался шприц. Маленькие глазки сделались сонными. Балобо вздохнул и растянулся на досках. Раздался мощный храп.
- Тяжелый, гад, - крякнул полицейский, подхватывая шимпанзе под мышки. Другой, поигрывая наручниками, подтолкнул к катеру Гаспара.
Хозяйка кабинета вся состояла из плоскостей и прямых углов - строгая блуза, плотная твидовая юбка, очки в квадратной оправе. Ван Фэнь, давя отвращение, отвесил глубокий поклон.
- Мне посоветовали обратиться к вам, госпожа Буллен...
- Слушаю вас, - устало ответила женщина.
- Двое мудрых всегда могут договориться, - Ван Фэнь снова поклонился. - Мое судно задерживают, и это печалит меня больше, чем я могу себе позволить.
Чиновница раздраженно дернула углом рта, выжидающе глядя на Ван Фэня.
- Карантин, - подсказал он.
- Ничем не могу помочь, - пожала плечами Алоиза. - Пока существует опасность эпидемии, все суда из Азии должны проходить карантин.
- Может, небольшой подарок развеет ваши сомнения?
Алоиза уставилась на Ван Фэня, приоткрыв рот.
- Вы предлагаете мне взятку?!
- Даже малая часть сокровищ, скрытых под городом, навсегда избавит вас от нужды...
Алоиза моргнула и неуверенно улыбнулась.
- Вы пытаетесь подкупить меня кладом Вандердайса?! Вы сумасшедший, - она засмеялась было, но осеклась под взглядом Ван Фэня. Сиамец впился пальцами в стол, нависая над Алоизой. Он задыхался. Весь накопленный гнев готов был излиться на эту некрасивую и наглую женщину, освобожденный ее дерзким смехом.
- Я советую подумать над моим предложением, - прошипел Ван Фэнь, наклоняясь к очкастому лицу. Алоиза отпрянула, и в этот момент в кабинет просунулась лысая голова охранника. Ван Фэнь выпрямился и сладко улыбнулся.
- Госпожа Буллен, - свистящим шепотом заговорил охранник, - в лабораторию только что привезли животных... азиатские свиньи. Вы просили доложить после облавы...
- Я должна идти, - неторопливо, чтобы не выдать испуга, встала Алоиза. Сумасшедший посетитель снова опирался на стол. Рябое лицо сиамца походило на кусок несвежего сыра.
- Не переживайте так, - смягчилась Алоиза. - Правила есть правила.
Сиамец судорожно огладил усы и, пошатываясь, побрел к выходу.
Как Гаспар ни доказывал, что десяток свиней - его лучшие друзья и старые домашние любимцы, санитары стояли на своем. В их глазах явно читалось желание отправить Гаспара в полицейский участок, но доказательств контрабанды не было. Осмелев, Гаспар попытался вызволить хотя бы Балобо - но и его вернуть отказались. С сильно полегчавшим после штрафа кошельком Гаспар вывалился из кабинета.
Простую мысль подкупить сторожа он отбросил - санитарный надзор до одури напуган эпидемией. Гаспар вдруг понял, что все складывается на редкость удачно: проникнуть в виварий через какой-нибудь коллектор вполне реально, но Ван Фэню об этом знать совсем не обязательно. Конфискация - не кража, сиамцу придется смириться. Дядюшка Гаспар спустился в вестибюль.
Навстречу шел Ван Фэнь. Полы халата развевались, как крылья летучей мыши. Заметив Гаспара, он на секунду замер, прикрыв глаза и раздувая ноздри. Гаспар широко улыбнулся.
- Это всего лишь свиньи, мой друг, - развел он руками.
- Я уверен, вы сделали все возможное, чтобы не огорчить меня, - приторным голосом ответил Ван Фэнь. Скрюченные пальцы сиамца впивались в невидимое горло.
- Ничего не попишешь, - вздохнул Гаспар. - Придется ресторану обойтись без сиамской свинины.
- Я очень надеюсь, что ваша неудача случайна, - проклекотал Ван Фэнь. - Мне грустно думать, что вы пожелали заработать обманом... - он уставился в глаза Гаспара, подавшись вперед. Губа приподнялась, обнажив желтые зубы.
- Аванс я, конечно, верну, - полез в карман Гаспар. Ван Фэнь зашипел и, оттолкнув Гаспара, зашагал прочь.
- Совсем контрабандисты обнаглели, - проблеял старичок-гардеробщик, - прямо здесь сговариваются! Правильно, госпожа Буллен, вы их к ногтю взяли...
Алоиза смотрела, как сумасшедший сиамец разговаривает с долговязым крепким стариком с резким профилем и насмешливыми глазами.
- Контрабандисты? - рассеянно переспросила она.
- Вот этого длинного на облаве поймали, - охотно объяснил гардеробщик, - И правильно - если ты честный, зачем в канализации прячешься? Десять свиней, обезьяна, а документов нету. Такие чуму и разносят.
Казалось, сиамец сейчас с воем бросится на собеседника - до того зловещей и напряженной была его поза. Алоиза уже собралась кликнуть охрану, но тут сиамец, взмахнув широким рукавом, бросился к выходу. Алоиза накинула пальто и вышла следом, подчеркнуто не обращая внимания на старика - тот остался стоять посреди вестибюля, озираясь с деловитым любопытством, и Алоизе подумалось, что с наглеца станется заново обивать пороги кабинетов, требуя, чтобы ему вернули свиней.
После пахнущего солью тумана воздух в лабораторном корпусе резал глаза. Запахи реактивов и обреченных животных мешались в тошнотворный коктейль. Ветеринар склонился над препаратами. Лаборантка, присев на корточки, заглядывала под стол. Услышав шум двери, она вскочила и одернула халат. Глаза у нее были красные.
- Эти свиньи - азиатские эндемики, - возбужденно встрял ветеринар, оборачиваясь от микроскопа, - посмотрите сами!
Он распахнул дверь в виварий, и в лабораторию ворвалось суматошное хрюканье.
- Что за шум? - подняла бровь Алоиза.
- С тех пор, как кровь взяла, никак не успокоятся, - ответила лаборантка. - Может, испугались?
Алоиза прихватила из коробки пару перчаток и, морщась, прошла в виварий. От мокрого бетонного пола тянуло хлоркой. Вдоль прохода извивался черный резиновый шланг - из его наконечника вытекала вялая струйка и исчезала в широкой решетке стока. Синеватый свет ламп заливал ряды пустых вольеров, лишь в одном сидела такса - она подняла на Алоизу безнадежные глаза, стукнула хвостом и вздохнула.
Клетки со свиньями составили у дальней стены. Животные возбужденно метались, то и дело тычась в прутья любопытными носами. Рядом был заперт меланхоличный шимпанзе. Ближайшая свинья, просунув пятачок наружу, изо всех сил тянулась к щели между его вольером и полом. Свинка трясла головой, рыла опилки копытцем и вновь пыталась протиснуться сквозь частую решетку.
Под вольером блестело. Алоиза натянула перчатки и сунула руку в щель. В спину влажно засопела свинка. Пальцы обхватили гладкое и холодное, и по ладони прокатилась неожиданная тяжесть. Алоиза отдернула руку, зацепившись за выступающий гвоздь. Тонкая резина перчатки порвалась, и на пальце проступили капельки крови - под холодным светом они походили на розовый жемчуг, усыпавший найденное кольцо. Алоиза отстраненно подумала, что, возможно, только что заразилась лихорадкой Уайта.
Она повертела украшение. Судя по весу и блеску - белое золото. Изящное плетение, легкая асимметрия - кольцо явно было очень дорого. Алоиза вдруг поняла, что всегда мечтала о таком, но позволить себе не могла, несмотря на удачную карьеру. Откуда здесь такая драгоценность? Прямо сокровища Вандердайса какие-то. При мысли о легендарном кладе сладко забурлила кровь, вскипая переливчатыми пузырями, и горячо запульсировал оцарапанный палец. Странно, что животные так бурно реагировали на кольцо... Перед глазами встал безумный сиамец, беседующий в вестибюле с владельцем свиней. Щеки Алоизы пошли красными пятнами, и она приложила к ним тыльные стороны ладоней. Резина перчаток неприятно скользнула по коже, разгоняя глупые фантазии. Сжав кольцо в руке, Алоиза вышла в лабораторию.
- Кристина, вы...
Лаборантка оторвалась от мытья пробирок и повернулась к начальнице. Алоиза рассматривала девушку. Тощенькая, с бледным испуганным лицом, русые волосы собраны в хвост. Таким не дарят драгоценности. В царапину снова тяжко толкнулась кровь. Кольцо - только начало, маленький знак судьбы, поняла Алоиза и незаметно опустила его в карман.
- Все пробы мы взяли, - заговорил ветеринар, - никаких следов вируса. Надо забить и посмотреть печень...
- Нет!
Ветеринар задрал брови, непонимающе глядя на начальницу. Алоиза сжала в кармане кольцо и выдавила улыбку.
- Вы даже не определили вид, - сухо сказала она. - А если это редкие животные? Обойдитесь пока анализом крови. Если не найдете вирус... - Алоиза заколебалась. Конфискованных животных положено сдавать на бойню, но она не отдаст этих свиней - хотя бы пока не убедится, что находка была случайной. - Подержим на карантине и сдадим в зоопарк. Это поднимет репутацию санитарного надзора в глазах города.
Алоиза вышла, вбивая каблуки в пол.
"Панчо В." встал на якорь у наклонно уходящего вверх коллектора. Из дыры в стене тянуло хлоркой и нечистотами, но на всякий случай дядюшка Гаспар еще раз сверился с картой. Посмеиваясь, сгреб в карман монету из клада - все-таки талисман; в таком рисковом деле простая удача может оказаться важнее тщательно обдуманных планов. Подвесил на пояс потайной фонарь, подхватил ломик. На секунду скрестив пальцы, протиснулся в коллектор и, дыша ртом, на четвереньках пополз вверх.
Проржавевшие болты, крепившие решетку стока, легко поддались, и Гаспар, оскальзываясь в грязи, выбрался на пол вивария. Вопль шимпанзе, казалось, должен был перебудить всю охрану. Гаспар сердито цыкнул и чуть приоткрыл задвижку фонаря. Узкий луч выхватил блестящие глазки и радостно оскаленные зубы Балобо. Ломик легко взломал дужку; Гаспар подхватил замок и бесшумно опустил на пол. Балобо выскочил из клетки и прижался к хозяину, бормоча и вскрикивая.
- Сбежим отсюда подальше, приятель, - сказал Гаспар, - а со свиньями пусть разбираются санитары.
Балобо одобрительно заворчал и с готовностью нырнул в сток. Дядюшка Гаспар шагнул следом и остановился, тихо позвякивая мелочью в кармане. Среди легких монет и крошек табака низко брякал неуместный дублон. Гаспар вытащил самокрутку и принялся жевать, жалея, что оставил спички на катере, - он боялся, что, задумавшись, может машинально закурить и выдать себя табачным дымом. Балобо наполовину высунулся из дыры и нетерпеливо ухнул.
- Погоди-ка, - отмахнулся дядюшка Гаспар и вновь уставился на клетки. Свинки совали пятачки сквозь решетки, будто просили забрать их. Если оставить их здесь, Ван Фэнь сможет похитить животных так же, как Гаспар похитил Балобо; глупо надеяться на то, что противник окажется не таким сообразительным. Гаспар поспешно отогнал видение сверкающих сундуков Вандердайса. Достаточно того, что свиньи могут достаться Ван Фэню; такого допустить нельзя. Гаспар покачал ломик на ладони и шагнул к ближайшей клетке.
Алоиза расхаживала по кабинету; жадно пила воду из графина и снова начинала ходить из угла в угол. Стук каблуков гулко отзывался в опустевшем здании. Руки покрылись волдырями и чесались - похоже, ударная доза антибиотиков вызвала аллергию. А может, один из симптомов лихорадки Уайта - Алоиза уже не сомневалась, что заражена. Желудок скручивали спазмы, к горлу подкатывала горечь. Усталые ноги ныли, но присесть было страшно - казалось, стоит остановиться, и болезнь захватит окончательно, превращая кровь в сухую россыпь розовых жемчужин.
Алоиза в который раз вынула из кармана кольцо. Оно не прошло дальше первой фаланги мизинца - так распухли пальцы. Блеск золота завораживал и придавал силы - казалось, кольцо подмигивает, уговаривая воспользоваться шансом. Но Алоиза не верила в чудеса, и мысль об умеющих искать золото свиньях сводила ее с ума. Это просто совпадение, вновь напомнила она себе. Совпадение и разыгравшаяся от жара фантазия.
А ведь если находка не случайна, то свиней попытаются похитить. Алоиза замерла, пораженная ужасной мыслью: что, если сейчас бесшумные сиамцы выносят клетки из вивария? Она схватилась за телефон, набрала несколько цифр и бросила трубку. Не стоит беспокоить службу безопасности. Свиньи - не предметы искусства, усиленная охрана вызовет вопросы, пойдут нездоровые слухи, а там недалеко и до паники. Лучше воспользоваться дежурным баркасом и переправить животных в надежное место - она сможет сделать это сама, лишь бы хватило сил перетаскать клетки в машину. Кажется, в виварии есть тачка, чтобы развозить по вольерам опилки. А как избавиться от охранника и вахтенных с баркаса, подскажут обстоятельства.
Жар сменился щекочущим ознобом. Судорожно сжимая челюсти, Алоиза извлекла из сейфа связку ключей и вышла из кабинета.
Ван Фэнь сидел на корточках под окном вивария. Дружное сопение, доносившееся сквозь зарешеченное окно, звучало музыкой, тихой и приятной. Ван Фэнь прислушивался к нему, со спокойным наслаждением ожидая кульминации. Иногда в пение свиней вплетались слабые крики охранника. Краснорожему глупцу, попытавшемуся встать на пути сиамца, повезло: от духа жертвы, задушенной в свете луны, избавляться долго и муторно, а у Ван Фэня и так хватало забот. Он обошелся простым заклинанием, насылающим кошмары.
Громко заскрипел металл. Радостно завопила обезьяна и тут же затихла, перейдя на нежное ворчание. Ван Фэнь прижал лицо к пыльному стеклу. В виварии копошились тени, вспыхивал маслянистый луч фонаря. Рядом с долговязой фигурой приплясывал безобразный силуэт обезьяны. Гаспар повернулся к клетке, вновь заскрежетало железо, и первая свинка пробкой выскочила из клетки.
Ван Фэнь довольно кивнул. Пусть верзила делает черную работу. Уйти ему не удастся - духи подскажут, где ждать катер. Гадальщик не посмеет ошибиться. Дядюшка Гаспар привезет свиней прямо к борту джонки - и тогда, перед тем как отправиться за сокровищами, Ван Фэнь побеседует с ним о своих неудачах. Представив Гаспара в трюме джонки, Ван Фэнь с улыбкой причмокнул и неслышно отступил от окна.
Ошалевшие свинки метались по виварию. Кастаньетный цокот копытец безжалостно вспарывал тишину. Гаспар пытался загнать свиней в коллектор, но животные выворачивались из-под ног. Изловчившись, Гаспар схватил поросенка и попытался запихнуть его в сток - тот пронзительно завизжал, брыкаясь. Остальные отступили подальше от страшной дыры.
Дядюшка Гаспар пошарил в кармане. Достал монету и помахал ею перед пятачком ближайшей свинки. Она замерла, шумно принюхиваясь, и несмело шагнула вперед.
- Держи, - шепнул Гаспар, протягивая монету Балобо. Шимпанзе сжал ее двумя пальцами, трагически морща лоб. Вокруг столпились дрожащие от возбуждения свинки. Дядюшка кивнул на ход. Балобо нырнул в коллектор. Свинки подвинулись поближе, и первый поросенок робко шагнул в скользкий туннель.
Когда Алоиза подъехала к лабораторному корпусу, охранник, прислонившийся к фонарному столбу, даже не поднял головы. Его физиономия оплыла, лоб морщился. Алоиза заковыляла к служебному входу в виварий, вытягиваясь на цыпочках.
В виварии стоял несусветный шум. Прямо из-под двери доносилось громкое сопение, прерывавшееся дробным цокотом. Нужный ключ все не находился. Собравшись с духом, Алоиза вернулась к фонарю и принялась перебирать связку, косясь на охранника. Ключ от вивария нашелся почти сразу - огромный, с грубой бородкой. Рука нетерпеливо дернулась, и связка с грохотом упали на асфальт. Охранник по-моржовьи всхрапнул и открыл глаза.
- Забыла важные документы, - сказала Алоиза, поднимая ключи. Колени ходили ходуном. Охранник с ужасом смотрел на начальницу и никак не мог прийти в себя.
- Черти ходят, - попытался оправдаться он, - морды круглые, одеты не по-людски...
- Да вы пьяны, - не удержалась Алоиза.
- Ни капли! - воскликнул охранник. - Черти заколдовали! - он уронил голову на грудь.
Алоиза отвернулась. Безобразное состояние охранника вернуло самоуверенность. Цокая каблуками, она вернулась ко входу в виварий. Ключ повернулся в скважине, в нос ударил запах дезинфекции и почему-то - горячего железа. В темноте шла какая-то возня. Алоиза прикрыла дверь и потянулась к выключателю.
Услышав металлический скрежет, Гаспар прикрыл заслонку фонаря и метнулся к стоку. Дверь в виварий распахнулась, на пороге возник угловатый женский силуэт. Лампы дневного света дрогнули, погасли и вновь загорелись зыбким синюшным светом. Зажмурившись, дядюшка Гаспар отвесил пинок последней свинке - потеряв равновесие, она покатилась по наклонному полу коллектора, сшибая товарок и пронзительно вереща. В унисон ей завизжала женщина.
Дядюшка Гаспар с ужасом узнал Алоизу Буллен. От неожиданности он замялся, не решаясь нырнуть следом за свиньями - мысль, что стальная баба могла узнать его, парализовала. Санитарша неуклюже устремилась к Гаспару. Она больше не визжала, и в ее молчании была пугающая целеустремленность.
Перед глазами мелькнули наманикюренные ногти. Гаспар увернулся и схватил женщину за руки - она яростно вырывалась, на губах вскипали розовые пузыри, лицо походило на дьявольскую маску. Дядюшка Гаспар отшвырнул озверевшую санитаршу и сунулся в сток. Длинные ногти вцепились в икру, Гаспар лягнул; за спиной коротко екнуло, но пальцы не разжались. Гаспар почувствовал, как санитарша протискивается в узкий коллектор. Острый локоть ткнул в ребра, отпихивая Гаспара к скользкой стене. Дядюшка Гаспар крякнул, рванулся и покатился по грязному полу. За спиной затопотали ботинки охранника, злобно взвизгнула Алоиза. Встав на четвереньки, дядюшка Гаспар бросился догонять свинок.
Алоиза всхлипывала и сжимала кулаки. Одно дело - представлять похитителей, и совсем другое - лично нарваться на бородатого контрабандиста и увидеть хвост последней свиньи, уходящей в катакомбы. Алоиза вцепилась зубами в запястье, болью развеивая марево шока. Из стока донесся звук мотора. Порыв броситься сломя голову в туннель вспыхнул и исчез, мозг снова работал четко и логично. Даже если успеть попасть на катер - что она, слабая женщина, сможет сделать с жилистым моряком? Не слушая лепета оправдывающегося охранника, Алоиза бросилась к машине и, визжа шинами, рванула к служебному причалу.
"Панчо В." летел сквозь влажную темноту катакомб. Дядюшка Гаспар вел кораблик в глубины подземелий. Впереди на четыре километра - прямой, как стрела, туннель. Спрятаться негде. Но это дорога к центральному коллектору, а туда выходит столько проходов, что его уже вовек не сыщут. Только бы "Панчо В." выдюжил.
Погони пока не было видно, но она появится. Как бы Гаспар не гордился своим кораблем, у санинспекторов техника лучше. Вот если бы за ним гнался Ван Фэнь... Гаспар вздрогнул, представив, как за ним несутся десятки джонок с красными крестами на парусах и сиамцами в белых халатах.
Свинки суетливо носились по палубе. Одна, покачиваясь, вошла в рубку и потерлась о ногу Гаспара. Скосив взгляд, дядюшка заметил в ее пасти подозрительный желтый отблеск.
- Иди отсюда, - он легонько пнул свинью. Разбираться, что она принесла, Гаспар не собирался - себе дороже.
Свинка обиженно взвизгнула. Гаспар покачал головой. Несчастные животные не ведают, что творят. Неспроста их прятали в храме. С человеческой алчностью такие свинки были истинным проклятьем. А теперь ответственность лежит на плечах Гаспара. Он выпрямился и усмехнулся. Не самая легкая ноша, но он постарается справиться.
Несмотря на толстый прорезиненный плащ, Алоизу Буллен трясло. Она стояла на носу баркаса, всматриваясь в туман. Своды туннеля навалились, не давая вздохнуть. Лодка словно плыла по внутренностям древнего чудища. Казалось, стены пульсируют, меж темных кирпичей чудились багровые дорожки артерий. Подкатила тошнота. Алоиза закашлялась, закрыв рот ладонью. Взглянув на руку, она увидела капельки крови, круглые, как жемчужные бусинки.
Алоиза крепко сжала в кулаке кольцо. Мягкое тепло золота понемногу расползалось по телу. Алоиза глубоко вздохнула. А если бы отдала кольцо девчонке? Загнулась бы здесь, прямо на палубе? Единственное лекарство от лихорадки Уайта - золото. Алоиза попыталась вспомнить послушанный четверть века назад курс химии, чтобы объяснить связь. Активные анионы? Они создают неблагоприятную для вируса среду, их же чувствуют свинки, когда ищут золото...
Быть может, Кристина так же корчится, кашляя кровью, но Алоиза с легкостью отбросила эту мысль. Не время для сантиментов. Если упустить свинок, последствия будут ужасны. Когда же она найдет сокровища Вандердайса, с лихорадкой Уайта будет покончено раз и навсегда. Свинки принесли болезнь, и они же приведут к лекарству. Извечный дуализм природы.
Сзади подошел громила-санитар. Рукава белого халата были закатаны по локоть.
- Вы засекли их?
- Это... Радар барахлит. Он под землей плохо... Ну из этого туннеля они никуда не денутся. Тут негде сворачивать, скоро догоним....
- У вас есть дети?
Громила проглотил вставший в горле ком.
- Да. Две девочки...
- На случай, если мы их не догоним, хочу напомнить, что лекарства от лихорадки Уайта нет. Вероятность летального исхода - более семидесяти процентов. Мы не просто жулика ловим. Этот человек ради сиюминутной наживы жертвует жизнью ваших детей. Вам все ясно?
Санитар попятился. Баркас прибавил ходу, неся Алоизу Буллен к ее золоту.
Преследователи появились, когда "Панчо В." прошел уже две трети пути до спасительного коллектора. Сначала Гаспар услышал ровный гул чужого мотора, а спустя пять минут из тумана появилась и сама лодка. Сирена взревела, как сивуч, мигая синим глазом. Черный, словно ладья Харона, баркас саннадзора походил на акулу - тощий и стремительный, всем своим видом вопящий, что сбежать от него невозможно.
- На катере - немедленно остановитесь! - мегафонный голос отдавал металлом и электричеством. - Повторяю: немедленно остановитесь!
Мотор "Панчо В." застучал победным маршем. Гаспар отхлебнул из бутылки - дрянной ром обжигающей волной скользнул по горлу. Дядюшка спешно затянулся сигаретой и вцепился в штурвал так, что побели костяшки пальцев. Горячка бегства захлестнула его.
- Вы нарушаете закон! - напомнили с баркаса. - Вы вынуждаете нас...
- Да знаю я, - буркнул Гаспар и включил приемник.
- ... с китайцем братья навек, - захрипела радиола. - Видят китайцы сиянье...
Гаспар раздраженно пнул ящик: хватит с него азиатов. Видят сиянье! Уж он-то знает, что это за сияние и чем оно обернется. Радиола хрюкнула и разразилась героическими переливами аккордеона. Хриплый картавый голос затянул песню о ткаче из Лиона. Самое то! Гаспар заломил фуражку и до упора отжал рычаг скорости.
Ван Фэнь нервно расхаживал по палубе джонки. Сырой ветер трепал полы халата; шарик опиума под языком не приносил спокойствия. У мачты на корточках сидел бледный гадальщик. Перед ним на циновке в беспорядке лежали костяшки от маджонга, монеты с отверстиями и нефритовые фигурки божков. Гадальщик трусливо косился на Ван Фэня. Руки парили над циновкой, переставляя предметы. Остальная команда пряталась в трюме, спасаясь от гнева своего господина.
- Далеко еще? - спросил Ван Фэнь.
Гадальщик сжался, словно от удара.
- Меньше мили, господин, - пискнул он. - Они быстро приближаются...
Он передвинул маленькую жабу. Ван Фэнь рассмотрел сложившийся рисунок и кивнул.
- Откуда?
Гадальщик вздрогнул и жалостливо огляделся. Джонка стояла посреди подземного озера, в которое впадало не меньше дюжины протоков. Откуда появятся трижды проклятые свиньи, он не знал. Духи молчали. Взгляд Ван Фэня впивался в кожу раскаленной иглой.
- Кажется, из того туннеля, - рискнул гадальщик, наугад выбрав самый большой проход.
- Кажется? - процедил Ван Фэнь. В угольных глазах полыхали все огни ада.
- Господин, - залепетал гадальщик. - Духи земли здесь слишком сильны и молчаливы... Духи ветра бояться...
- Откуда? - повторил Ван Фэнь. Рукав халата задрался, обнажив клеймо пыточных дел мастера на запястье.
Гадальщик закрыл глаза. Если повезет, он успеет прыгнуть в воду. Говорят, здесь водятся рыбы-каннибалы. Все лучше ста сорока сверл Ван Фэня.
- Из этого большого туннеля.
Ван Фэнь тонко улыбнулся.
- Готовьте пушку, - распорядился он. - И мои инструменты... Мне будет с кем поговорить.
На палубу выкатили бронзовую пушку, украшенную драконами и журавлями. Ван Фэнь, не мигая смотрел, в темный провал. Гадальщик на корточках подполз ближе к фальшборту.
- Быстрее! - прохрипела Алоиза.
Катер контрабандиста был в десятке метров от баркаса. Алоиза задыхалась. По палубе прохоживались свиньи в цилиндрах, фраках и блестящих ботинках. Они ухмылялись, скаля слюнявые пасти, полные золотых зубов. Алоизе хотелось прыгнуть за борт и побежать прямо по воде. Почему эта лодка такая медленная?
За спиной санитар выхватил пистолет и дважды выстрелил вслед удирающему катеру.
- Не стрелять! - взвизгнула Алоиза. Санитар испуганно опустил оружие.
- Но, госпожа Буллен... уйдет! Из центрального коллектора...
- Не стрелять... - повторила Алоиза, хватаясь за фальшборт. Мышцы не справились. Алоиза осела на палубу, стукнулась подбородком и не почувствовала удара. - Нельзя... Вы попадете в...
Кольцо выпало из руки и покатилось по палубе. Собрав последние силы, Алоиза поползла к золоту.
Впереди виднелась арка выхода из туннеля, но Гаспар начал опасаться, что коллектор его не спасет. Толку от переходов, если он не успеет спрятаться? Он обернулся, и в этот момент с лодки раздалось два выстрела. Гаспар сжался. На баркасе истерично завизжала женщина - "Не стрелять!". Гаспар облегченно вздохнул. Он еще поборется. Надо задержать баркас... Радиола пела о бульварах Марселя. Подхватив приемник, Гаспар вышел на корму.
- Немедленно остановитесь! Оказывая, сопротивление властям, вы...
Гаспар погладил радиолу, и, стиснув зубы, швырнул в преследователей. Баркас дернулся в сторону и чиркнул бортом по кирпичным стенам. Женщина опять завизжала. Баркас подал назад, разворачиваясь. Над головой мелькнула арка.
"Панчо В." выскочил в озеро и на полной скорости устремился прямо к ажурной громаде джонки. Бумажные фонарики на бортах сияли жирными светлячками. Кто-то с диким визгом спрыгнул с джонки и поплыл прочь от корабля. До Гаспара донеслась ругань на сиамском. Он бросился к штурвалу.
Из туннеля выскочил баркас, и в этот момент на джонке рявкнула пушка. Рядом с баркасом взметнулся столб воды. Лодку швырнуло в сторону и опрокинуло на бок. Покачиваясь, как кит, она продолжила плыть по инерции. На днище вскарабкался санитар, испуганно оглядываясь и явно не понимая, что же произошло.
Катер несся прямо на корабль Ван Фэня. Гаспар навалился на штурвал, но было поздно. Округлый нос "Панчо В.", с треском ломая деревянные рули, погрузился в корму джонки.
От мощного удара джонка содрогнулась. Ван Фэнь схватился за канат, не устоял на ногах и повис, как тряпка. Пушка подскочила, матросы с криками бросились врассыпную. Развернувшись на откатных тросах, пушка опрокинулась на бок. Тяжелый ствол слетел с лафета и покатился по палубе, сшибая бочонки и ящики.
Матрос с факелом отпрыгнул к мачте, споткнулся и упал. Сорвалась горящая пакля, разбрызгивая по сторонам шипящие ошметки. Парус вспыхнул как спичка - языки пламени карабкались наверх, сжирая извивающихся драконов. Кто-то закричал про порох.
Ван Фэнь выпрямился. Огонь уже перекинулся на соседний парус. Джонка распускалась дрожащими хризантемами. Цветы осени. Ван Фэнь глубоко вдохнул раскаленный и влажный воздух и улыбнулся.
Матросы с криками бегали по палубе, сбрасывая за борт все, что попадется под руку. Тюки и доски покачивались на волнах вперемешку с мусором, нанесенным канализацией. Некоторые матросы не выдерживали и прыгали сами.
С сухим треском мачта обломилась и упала поперек палубы. Лоскутья пылающего паруса хлестнули по воде, и корабль окутали клубы вонючего пара.
Ван Фэнь закрыл глаза и представил лицо Гаспара. Вот острое лезвие скользит над переносицей... Надрез неглубокий, правильный треугольник, чтобы снять кожу...
Кто-то дернул его за рукав халата.
- Господин! - взвизгнул матрос. - Бежать! Надо бежать!
Ужас выгнал из бедняги остатки опиумного дурмана. Ван Фэнь с размаху ударил матроса по лицу, в кровь разбивая губы.
- Пошел прочь!
Матрос упал на колени и, скуля, уполз. Ван Фэнь даже не взглянул ему вслед. Медленно он достал из-за отворота длинный нож. Щелкнул ногтем по лезвию, наслаждаясь чистым звоном. Оранжевые отблески пламени отразились в голубоватой стали. Уверенным шагом Ван Фэнь направился к корме.