Рваные клочья облаков бороздили небо. Будто из ведра лил дождь, и грозовые сполохи чертили в небе причудливые узоры, освещая устало бредущего по дороге путника, кутающегося в мокрый плащ и дрожащего от холода. Узкий капюшон был надвинут по самые глаза, и лица незнакомца не было видно; лишь изредка отблески молний отражались в его бледно-серых, почти белых и словно стеклянных, глазах. Только невысокий рост да щуплое сложение выдавали в нём подростка. Лужи отражали в себе мёртвый лик луны, светясь таинственным светом; голые ветви буков, похожие на скрюченные пальцы болотных чертей, так и норовили вцепиться в горло путешественника, выцарапать глаза бедолаге или вырвать с корнем его волосы. Но вот вдалеке, между увядших, мёртвых деревьев, промелькнул огонёк, и юноша, чуть ли не бегом двинувшись в ту сторону, очутился возле небольшого постоялого двора на обочине тракта, к которому и направлялся в течение последних нескольких дней. Цель достигнута, и теперь можно было немного передохнуть, сняв уютную комнатку на пару дней. Именно так думал парень, идя ко входу заведения. Стража пропустила его без лишних слов, не удостоив даже взглядом. Войдя внутрь, Ниэль почувствовал на своём лице потоки тёплого, мягкого трактирного воздуха, пахнущего потом и медовухой. Подойдя к стойке, юноша заказал себе кружку душистого, пенистого эля, и, сев за столик, принялся с явным удовольствием потягивать ароматный напиток, согревающий продрогшего путника.
И без того небольшой зал был набит веселящимися людьми. Кто-то также, как и Ниэль, наслаждался выпивкой; кто-то, уже захмелевший, зажимал в углу хохочущую девицу; кто-то продувал в карты последнюю рубашку: все радовались наступлению осени - времени, когда богиня земли Маора погружается в сон, даруя жителям Низменных Земель обильные урожаи и прирост скота. Но вскоре, уже не в силах веселиться, многие постояльцы разбрелись по своим комнатам. Ниэль остался сидеть за своим столиком. Хмель ударил ему в голову, но, как не странно, спать не хотелось ни капли. Сон никак не шёл, хотя парень преодолел сегодня огромное расстояние и к концу пути чуть ли не падал от изнеможения. В тишине спящего трактира гулко отдавался треск поленьев в камине, пожираемых алыми язычками пламени; отблески огня плясали на стенах, порождая таинственные тени, похожих на древних, жутких созданий, населявших эти земли во время возвышения Нара; многие из них были изгнаны в пору заключения властолюбивого бога огня в недра горы Монд.
Но вот какая-то тень отделилась от стены и скользнула к юноше, погружённому в мрачные раздумья. Холодный блеск металла вывел его из забытья. Отбросив стул в сторону, он выхватил клинок, приготовившись подороже продать свою жизнь. Но тут же понял, что ошибся: хозяин трактира шёл запирать парадную дверь; огромная связка ключей слабо поблёскивала в лунном свете, пробивавшемся между неплотно прикрытыми ставнями, поскрипывавшими на холодном, пронизывающем ветру.
- Эй, парень, ты спать-то собираешься?- спросил у Ниэля трактирщик.- Или здесь ночевать останешься?
- Уже иду,- пробормотал тот и двинулся к лестнице.
- Твоя комната - вторая слева. Смотри не перепутай.- Грубая манера речи хозяина таверны раздражала парня, и он постарался как можно быстрее покинуть зал, не желая продолжать разговора.
* * *
Комната, как не странно, оказалось довольно уютной и тщательно прибранной; почуяв запах свежевыстиранного белья, юноша понял, что, по крайней мере, в этот раз клопы не потревожат его сна. Раздевшись, Ниэль аккуратно сложил свой богато украшенный вышивкой плащ и положил его на маленький столик возле кровати; достав из нагрудного кармана одежды стилет, спрятал его под подушку.
На улице бушевала непогода. Страшные, кривые ветви деревьев скреблись в ставни, оставляя на зелёной эмали глубокие, словно следы троллиных когтей, борозды. Осенний ветер трепал верхушки деревьев, срывая с них последние листья.