Мария, в гостиной осталась, однако,
На князя смотреть не желала ни миг,
В душе сожалела о краткости брака,
Ведь в траурном платье весь образ безлик.
Она не любила ни черный, ни серый,
В ее гардеробе лишь солнца цвета,
Коричневый ей ненавистен сверх меры,
Не нравилась ей похорон суета.
Она отвернулась к окну дожидаясь,
Когда Катерина появиться вновь,
И властью своею в тайне наслаждаясь,
Мари изогнула насмешливо бровь.
Лишь только услышав шаги в коридоре,
Она Катерину просила войти,
В глазах той плескалось отчаянно горе,
Умрет старый князь, ей придется уйти.
- Катрин, вы уже собираете вещи?
Готовитесь съехать в деревню, домой?
Слова ее жалили Катю, как клещи,
Княгиня была же довольна собой.
- Мари, дорогая, прошу, не печальтесь,
Я тоже по вам буду очень скучать,
Над князя душой посоветую, сжальтесь,
Уйдет пусть не зная. Я буду молчать.
Пусть думает он, что останусь в поместье,
Что буду я с вами свой век доживать,
О том, что уеду, таить должно вместе,
По сем попрошу вас княгиня молчать.
Мари неохотно с Кати согласилась,
Кивнула и молча из зала ушла,
Шла медленно, чинно, и ярко светилась
Та брошь, что держала собой кружева.
Катрин с облегчением шумно вздохнула,
Не время ей было о прошлом грустить,
Оправила юбку, пылинки встряхнула,
И князя решила скорей навестить.