Сержан Александр Тадеушевич
Остров Раб

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
  • Аннотация:
    В 2011 году этот хорватский остров был посещен автором в ходе автопробега СПБ-РАБ
  Прогулка на пароме получилась совсем коротенькой. Едва мы успели вылезти из машины, подняться на вторую палубу и начать любоваться приближающимся островом, попутно соображая, как на таком основательном камне могут вырасти обещанные сайтом кемпинга сосны, нарисовался низенький причал с гравийной дорожкой. Куда нас занесло? Иваси [Сержан А.Т.] Паром [Сержан А.Т.] Пустыня [Сержан А.Т.]
  За первым же поворотом нас ожидал и первый признак цивилизации - асфальтовое шоссе. Переход с гравия на асфальт был молниеносен и бесшумен. Шуршание камней под колесами сменил глухой удар тишины. Мысль не успела еще толком развиться, как за следующим поворотом, глухое безмолвие разорвало автоматной очередью цикады, притаившейся на вполне сносной елке. Рядом с ней стояла еще одна елочка, за ней другая, третья и заканчивалось это дело уже сосенками. Мохнатые средиземноморские сосны, вывернувшие свои перекрученные стволы прямо из узких каменных щелей - смотрелись обалденно. И пахли так же. Прочно и смолисто. А когда за следующим поворотом обнаружились заросли черепичных крыш, мы уже вполне пришли в себя.
  Крутой поворот на съезд, рекомендованный вывеской "Padova 3", чуть не закончился трагедией. Передние колеса машины стали неудержимо опускаться в бездну, задирая ее корму на манер Титаника. Чуть раньше, чем в салоне наступила предательская невесомость, а задние колеса оторвались от грешной земли, передний бампер чиркнул о более горизонтальную поверхность и мы облегченно обрадовались этому, в общем-то мерзкому звуку. Немыслимо крутой уклон остался уже далеко позади, но мы до самого кемпинга продолжали ползти на первой передаче, изо всех сил прижавшись брюхом к гудрону.
  Кемпинг раскинулся на террасах, предлагающих почти идеально горизонтальные площадки для размещения мобильный туристических средств.На приколе [Сержан А.Т.] Наш двести двадцать второй участок, находился, хоть и не под блатными соснами, но все-же в тени здоровенной оливы. Ценность дерева, кроме тени и чисто практического использования ее веток в качестве опор для бельевых веревок, определяется еще и отсутствием вредной животины, будь то мошкара, слизняки, пауки или бич этого острова - цикады. Издаваемые ими звуки пленят доверчивый туристический слух только первые полчаса, а потом у его обладателя кончается снотворное, тапочки и нервы. Прицельно попасть тапочкой в вошедшую в раж цикаду так же невозможно, как попытаться ее увидеть. Вы практически тактильно ощущаете ее присутствие у себя над головой, но даже до дыр стерев о кору дерева глаза, не в состоянии заметить хотя бы одну тварь. К счастью, наша олива избежала нашествия парочки цикад. Это обстоятельство надежно предохраняло наш бюджет от расходов на любые виды медикаментозных и безмедикаментозных снотворных препаратов. Будь то в блистере или стопочках. Трех или четырех.
  Вечер застал нас в местном кафе. Скоро принесенный поджаренный "ослик" (oslic), радовал обоняние чудным запахом свежайшей рыбы никогда не знавшей морозильника.
   Восхитительной консистенции мясо не требовало никаких приправ и кулинарных вывертов, настолько хорош был его вкус. Мудрые хорваты острова Раб бесхитростно обжаривают рыбку целиком с минимальным вмешательством в ее внутреннее строение. Полагаю, если бы за дело взялся бы профессиональный повар, то он бы просто загубил весь вкус своим мастерством.
   Считаю, что данная порода рыб была специально изобретена свыше для этих мест. В этом нетрудно убедиться пожив здесь хотя бы пару дней. Медленно тая на яростном солнце, вы сразу же начинаете ценить отсутствие любых движений. А их для приготовления этого вкуснейшего продукта требуется минимум. Подготовьте рыбу: удалите минимум же внутренностей и вымойте. С брызните оливковым маслом, чуть присолите и отправьте в аэрогриль на 15 минут. Кушайте и восхищайтесь своими талантами, которых теперь у вас прибавилось. Наша кухня [Сержан А.Т.]
  На третий день, после ночного ливня, впервые умытая за десять лет природа, предстала перед нами во всем своем великолепии. Флора пьянила ароматом смолы и цветов, распускающихся навстречу солнцу, море вносила пикантную нотку солоноватого привкуса ветерка, с которого ливень смыл лишнюю соль, а деяния рук человеческих радовали глаз превосходной перспективой древней архитектуры. Главная и всем известная башня города видна прямо с кемпингового пляжа. Набережная [Сержан А.Т.]И пляж и башня составляют своеобразную визитную карточку острова. Ее шпиль прославился своими ракурсами в многочисленных иллюстрированных изданиях посвященных туризму в Хорватии и в этих же изданиях отдельно упомянут наш пляж, как самый песчаный пляж острова среди галечных. Еще вчера, глядя на очертания башни, в лучах заходящего солнца, мы честно пытались себе объяснить почему никогда не пробовали дойти до города по побережью. Какой бес гнал нас по огнедышащему асфальту в обход, когда можно было превратить пытку в приятнейшую прогулку по Адриатическому побережью в щедрой тени средиземноморских сосен?
  Идти по основательному бетонному берегу было одно удовольствие. До блеска отдраенная ливнем набережная сама ложилась под каучуковые подошвы сандалий. Слева простиралась Адриатика, справа возносилась вверх каменная гряда. Росшие по ее склону мохнатые сосны образовывали своими кронами арку, склоняющуюся к морю. Юркие ящерицы стремительно порхали по нагретым скальным породам, застывая вдруг неподвижными, вросшими в камень изваяниями. Дорога завернула вглубь острова. Громадная бухта своими причудливыми очертаниями буквально заглатывала в себя и морскую набережную и редких прохожих. В другое время это вызвало бы легкое огорчение, но в то утро мы только порадовались перспективе продлить удовольствие от прогулки. Чуточку вилл и отелей примостившихся в устье, вносили своеобразное оживление в пейзаж. Несколько кафе с обширными, требующими значительных исследований меню, компактно раскинули свои навесы и столики. Вот и все вмешательство человека в лоно природы. С побережьем турецкого Мармариса - никакого сравнения. Там каждый погонный метр занят коммерцией в окружении привезенных в кадках пальм. Предаваясь такому сравнительному анализу и не забывая в восторге глазеть по сторонам, мы в каких-нибудь пятнадцать минут были отпущены бухтой к морю. Опять в непосредственной близости, в такт шагам замаячили узнаваемые очертания архитектурной достопримечательности.Бухта [Сержан А.Т.]
   Ее шпиль надвигался на нас со всей хорватской суровостью еще метров триста, когда на пути нарисовалась еще одна, готовая поглотить нас бухта. Чуть большая по размерам, чем предыдущая, она имела идентичное предшественнице оснащение. В ее недрах мы барахтались минут двадцать, предположив, что дорога по шоссе все же, в некоторых случаях, выгодно отличается от изрезанной бухтами набережной. Однако и эта преграда, не вызвала ни малейшего раздражения. Панорама [Сержан А.Т.]Солнышко набирало силу, основательно прижаривая ящериц к скалам, бетонная дорожка нежилась в густой сосновой тени. Настроение было сказочное. Мысли лениво текли в сторону простейших мироощущений и никакой прихотливый изгиб бухты, не мог изменить их направление. Когда на пути выросла третья и последняя бухта, размерами превосходящая все предыдущие вместе взятые, мы даже не вздрогнули. Во всю ее широту и долготу располагались бесчисленные причалы яхт и катеров. Сквозь густой лес мачт и такелажа, с трудом просматривался противоположный берег со столь близкой, если добираться вплавь, башней.
  Еще пара-тройка шагов и на нас обрушился местный Мармарис. Набережная [Сержан А.Т.] Бесконечно тянущиеся кафе, отели и магазины всецело изгнали флору и фауну. Место безобидных пресмыкающихся заняли наглые и столь же ленивые кошаки, кроны сосен оборвались раскрытыми зонтиками и навесами, а скальная порода уступила свои высоты камню зданий. Недавний дождь, не смог повлиять на вечный климат столицы острова. Казалось испокон веков здесь господствовали жара и полное отсутствие ветра. Чудилось, что именно штиль пригнал сюда эти полчища шхун, бригов и каравелл. За все время пребывания в Хорватии мы ни разу не встретили живого, с распущенным дакроном парусника. Зато, как же быстротечен в этих водах бензин! Громадные моторные суда, расшвыривали дорогое топливо не считая гектолитров. Суда поменьше, которые по конструктивным соображениям не сумели обзавестись стационарным, пятисот сильным Меркурием V12, щеголяли им в подвесном виде. И даже крохотные маломерки вполне могли тягаться с нашей машиной в литраже моторов. Подойдя к краю набережной, мы готовились увидеть покрытую мазутом поверхность воды, но с удивлением отметили, что вода здесь такая же чистая, как и на нашем пляже. Ни малейшей бензиновой пленки. Прозрачная толща проглядывалась до самого дна метра на три. Тучные косяки рыбы, ничуть не смущаясь адского грохота над головой, степенно кормились возле кафе останками своих же зажаренных собратьев.
  Свысока бабахнуло солнце и мои барышни спешно принялись наводить макияж солнцезащитным кремом. Меня мазать было уже бесполезно, поскольку увернуться от солнечных, бьющих в цель со скоростью света, лучей вовремя не получилось. Кожа северянина вспыхнула нездоровым багрянцем, никак не походившем на приличный загар. Когда я так сгораю, не помогают не кефир, не сметана, не пиво. Даже оно не способно утолить то жжение, которое я зарабатываю себе каждое лето на протяжении сознательной жизни.
  В детстве, как все нормальные пацаны, я был подвержен пиромании. Рожденный под огненным знаком Льва, я поджигал все что могло гореть. Последний опыт, судя по ожогам на правой руке, был с изолентой приклеившейся к пальцам. С годами увлечение не прошло. Всю жизнь меня тянуло в литейные цеха, кузницы и сварочные мастерские. В доменные печи, горны, и под электрическую дугу. Считаю, что к зрелому возрасту, я отрастил в себе нормальную тягу к самосожжению. И ни обугленные пальцы в детстве, ни слезающая лоскутами шкура на плечах не становятся этому преградой до сих пор. Увы. Я не излечим. Именно это я услышал от женской и подавляющей части экипажа, покончившей с защитно-превентивными мерами против ультрафиолета. Поразительно, как меняются женщины, стоит им почувствовать хоть какое-нибудь превосходство над вверенными им мужчинами. Хозяйской рукой я был лишен фотоаппарата и всех связанных с ним регалий, а затем натерт кремом насильно и одновременно с обеих сторон.
  Подготовленный должным образом к принятию солнечных ванн, экипаж взял курс на шопинг. Шоппинг [Сержан А.Т.]Под шопингом у нас подразумевается спортивное ориентирование в поиске лучшего магнита на холодильник, пачки открыток из той же ценовой категории, пары безделушек местного изготовления и пейзажа маслом, написанного талантливым аборигеном. Эта увлекательная игра способствует всестороннему развитию интуиции, чувству прекрасного "за недорого", а так же является хорошим аперитивом перед обедом. Продавцы с удовольствием включаются в процесс, торгуясь за каждый пфенниг или юань, словно от этого зависит их жизнь. Ни в коем случае нельзя давать слабину, показывая торговцу, что именно ваша жизнь без этого натюрморта утратит всякий смысл. Взаимные препирательства осуществляются на английском, арабском, русском и туристическим жестовом от Сергея Лукьяненко.
   Наконец, магниты отобраны, открытки сложены в пачку, картина помещена в прочный пакет. Дело осталось за малым - отыскать необходимую безделушку. Однако выполнить этот пункт шопинга не удалось. Представьте себе, что может чувствовать фигурка слоника, когда ее заднюю часть комплектуют глубоко всаженным гвоздиком, на котором вращается пропеллер сделанный из перьев морских птиц, и вы поймете наше безнадежное отчаяние.Несчастный слон [Сержан А.Т.] Грозди связок безобидных животин, с пытающимися вращаться в обездвиженном воздухе перьями, торчащими из зада, смотрятся настолько унизительно, что купить их нет никакой возможности.
   Городок Раб крохотный, насколько можно признать его таковым для четырехсот пятидесяти человек местного населения. И за полчаса мы обошли более или менее значимые его места. Миниатюрная прогулка оставила приятное впечатление. Чистый и аккуратный, без лишних украшательств город, где кроме туристов живут еще и приходящие с промысла рыбаки. Их суда занимают самое почетное место у причала, как раз напротив той самой выдающейся башни.
  Проверенные и временем и волнами, с многочисленными прожекторами для ночного лова, со стройными рядами ящиков и уложенными снастями, содержащиеся в безукоризненном состоянии... Источающие терпкий запах промыслового судна, из сложного букета рыбной вони, дизельного топлива и человеческого пота, они не на секунду не оставляют сомнений, что перед вами настоящие рыбацкие баркасы. Баркасы [Сержан А.Т.]
   Несмотря на жару, наше море действовало, как настоящий климат-контроль - смягчая солнце в полдень и отдавая накопленные градусы в туман ночи. Здесь никогда не бывает слишком жарко, чересчур душно или до мозга костей холодно. Местная рыба богата протеином, а витамина Е полно в здешнем оливковом масле. Расслабленный мозг счастливо тащится от суточного распорядка, для соблюдения которого требуется минимум усилий с его стороны. Люди заявляющие, что для них лучший отдых это смена работы, никогда не поймут такого положения вещей. Возможно они по-своему и правы. Действительно, работая попеременно то правым, то левым полушарием, и используя мозжечок в исключительных случаях, можно создать условия при которых смена деятельности принесет ощутимую пользу. Однако попав на этот благословенный остров, даже самые прожженные трудоголики становятся кроткими, как овечки. Забросив рубанки и топоры, зачехлив пишущие машинки и закатав рукава, первые два дня они еще пытаются держать марку. Особо упорные в заблуждениях и на третий день развлекаются игрой в пинг-понг или греблей на каноэ, но в обстановке массового мозгового разврата, такие подвиги обречены на провал в самом зародыше. К вечеру третьего дня, затухающая активность сменяется полной апатией. Плохо артисту без зрителей, теннисисту без болельщиков, а гребцу без восхищения рулевого. Рулевые, болельщики и зрители уже давно на берегу предаются целительному действию матушки лени. И тогда происходит неизбежное. Герой бросает свое весло и глуповато улыбаясь, занимает место в их рядах под навесом.
   Однако существует еще одна многочисленная группа людей, которым закон не писан и на четвертый день. Так называемые археопаты. Прикатив в лагерь и побросав в кучу свои стасорокапятискоростные велосипеды они с увлечением расхваливают местные артефакты и фрески на многочисленных языках на день дольше чем принято. Но проснувшись утром пятого дня, вы замечаете, что и их жизнь пришла в норму. Стадо велосипедов мирно посапывает на полянке, слегка пощелкивая во сне передачами, а их хозяева дрыхнут рядом, время от времени пытаясь педалировать в глубинах спальных мешков. А ведь еще три часа назад они должны были чистить зубы и седлать своих коней во имя Индианы Джонса.
  Остров счастливых овощей - вот, что такое Раб. Пляж [Сержан А.Т.]
  Наши персональные джины-трудоголики были запечатаны в сосуды песчаного пляжа, став Рабами Матушки Лени острова Раб, который и взял на себя хлопоты по избавлению пациентов от упомянутой ломки трудоголизма. Наиболее безболезненный метод лечения, включает в себя рыбацкую экскурсию. Предприняв в начале отдыха этот недорогой сеанс лечебно-оздоровительной процедуры, вы гарантировано будете застрахованы от любого пинпонга и каноэ с фресками.
   Старый рыбацкий баркас терпеливо ожидает последних пассажиров. Шаркая всеми своими сандалетами, пассажиры взбираются по шаткому трапу на борт. Корма палубы, покрыта резиновой дорожкой с присохшими следами последней рыбной ловли. Несколько кресел для зрителей, два газовых гриля и мощная лебедка с намотанной сетью составляют убранство этой части корабля. Верхняя палуба не представляет собой ничего примечательного для опоздавших, поскольку все места там уже заняты. Судя по их багажу, представители бельэтажа - опытные рыболовы-экскурсанты. Их многочисленные термобоксы набиты холодными жестянками с пивом, а все снасти оставлены под присмотром замполита-бабушки вместе с детьми в апартаментах. Рыбалка дело серьезное. И удочки здесь не уместны. Менее разумные, как мы, например, вместо холодильника с пивом приперлись на рыбалку с детьми, удочками и ластами.
  Девушка-контролер сделала последнюю пометку в листке пассажиров, лихо засунула карандаш за ухо и, отвязав причальный конец, храбро перепрыгнула на борт баркаса. "Кухарка", - подумали мы и тут де взяли мысль обратно. "Кухарка" прошла в рубку и уверенным пальцем нажала кнопку экстренного запуска двигателей. Да, дорогие братья и сестры. Здесь в этом благословенном месте, девушки встают плечом к плечу с мужчинами к штурвалам на равных. .. Идиллия образа женщины-капитана, растаяла в дизельной дымке под перестук мотора. Плечистый, пиратского вида парень, в заломленных куда-то на затылок темных очках, аккуратно оттеснил даму от органов управления и перебросил рукоять хода на "полный-вперед". Старый, наспех переделанный в морской трамвайчик, баркас на миг возмущенно поперхнулся сизым выхлопом, а затем, размашисто вспоров зеркальную гладь, устремился навстречу нашему рыбацкому счастью.
   И не успели мы налюбоваться на исчезающий за кормой город, как нам была предложена "юличка". Старший матрос разносил среди гостей эту дивную запашистую самогонку - первейшее средство от морской болезни. Дамы понятное дело, отказались от пятидесятиградусного угощения, а мы с братом-чехом, оказавшимся соседом по партеру, с удовольствием опрокинули свои стаканчики. Недурно, кивнули мы с ним и, освободив женщин от их порций, повторили процедуру дважды.
  Удивительное дело, как легко пьется "юличка" в такую жару. Под набирающим сорокоградусную мощь утренним солнцем Адриатики, с нотками "тройного" одеколона, эта штука делает поразительные вещи. Во-первых, клиент перестает поминутно бегать в рубку с детскими вопросами типа - "Мы уже приехали?" и "А когда мы будем ловить рыбу?", а во-вторых позволяет обойтись без любимых на турецком берегу, аниматоров. Действительно, зачем тратиться на мультиязычного массовика-затейника с сомнительного качества забавами, когда глоток-другой древнейшего противоядия от скуки, решает все проблемы с развлечением гостей.
  Вообще говоря, превращенная в партер корма, намного удобнее титулованного бельэтажа. Она гораздо устойчивее задранного носа - не маловажная деталь, учитывая наше с чехом состояние, с нее рукой подать до морской прохлады, и кроме того, отсюда открывается прекрасный вид на обустройство рулевой рубки. Стоит один раз взглянуть на ее сверхсовременное оборудование, что бы понять, куда пошли сэкономленные на аниматорах куны, и что у рыбы нет ни единого шанса перед таким вооружением. Давно прошли те времена, когда рыбаки определяли места, где будет заброшен их невод, по вкусу, цвету и запаху морской воды, добавляя в такой анализ передаваемые из поколения в поколения приметы и знания. Современный рыбак, а тем более занятый в таком бизнесе, как организация рыбалки для широких слоев населения, не верит никаким приметам, кроме тех, что выдает ему десятидюймовый экран эхолота. Ему не нужно полоскать морской горечью глотку, в надежде, простите за каламбур, набрести на косяк иваси. Он не вынет из футляра сектант и не станет колдовать над таблицами, вычисляя свое местоположение. Его новейший GPS сам приведет суденышко в прикормленное загодя место с точностью до сантиметра, а уж там то и начнется долгожданное представление. И оно началось.
   Первым пришел старший матрос, и вместо того, что бы плеснуть в пустой пластик еще порцию старого губителя печени, выдернул из-под наших задов пластиковую глубину кресел. Охваченный не выветрившимся одеколоном мозг, тут же отметил, что лучшего для освобождения пространства, чем пластмассовый стул, еще не придумано. Две пирамиды седалищ, почетным караулом встали по обе стороны вокруг лебедки. Они стояли вместе с нами, слегка покачиваясь на шаткой палубе, на которой, тем временем, развертывались военные приготовления. Как и подобает таким действиям, они проходили слаженно и дисциплинированно.
  Чья-то рука, словно занавес, откинула створ в тенте, что бы зрители бельэтажа вместе с нами смогли оценить весь театр военных действий. В палубе открылся люк, и старший матрос, словно заправский суфлер нырнул в его пахнущую соляркой глубину. Несколько утвердительных и вопросительных междометий и к урчанию ходового дизеля, добавился частый выхлоп привода лебедки. На сцене, рискнув доверить управление девушке, появился сам капитан. Минута молчания. Капитан, произносит что-то вроде 'поехали', и отжимает рычаги вниз, а среди зрителей начинается что-то вроде паники. В партер спускаются несколько представителей элитного бельэтажа, но все блатные места здесь уже заняты. Десятки фотообъективов нацеливаются на сцену под всевозможными ракурсами. Длиннющая сеть постепенно скрывается за кормой. К ней цепями крепят салазки, и спускают за борт. Стальной трос кажется бесконечным.
  Звучат слова капитана - 'тралить будем два часа'. Сцена постепенно пустеет и все возвращаются к прерванным занятиям. Начинается антракт.
  Экипаж неспешно готовится к кухонной части нашего кордебалета, надраивая закопченную сталь грилей, а их девушка уверенной рукой держит курс, изредка бросая взгляд на дисплей эхолота.
   Два часа на свежем морском воздухе, когда совершенно ничем не нужно заниматься - это ли не подарок в наше сумасшедшее время? Партер [Сержан А.Т.]
  Но и от отдыха следует вовремя отдыхать. Снова расчищается партер и снова вращается барабан вытягивая километровую сеть. Народ виснет на перилах, пытаясь наиболее полно запечатлеть все нюансы промыслового лова. Последнее усилие надрывно воющей лебедки и под восторженные вопли зрителей, на палубу обрушивается кошель. Не так что бы центнеры, но уж точно - десятки килограммов шевелящегося серебра вываливается на сцену. Ослик со товарищи [Сержан А.Т.]
  Рыба-ослик явно доминирует количеством над красными усатыми креветками. Из числа несметных сокровищ, морское дно поделилось с нами обломком глиняной амфоры, которая со временем наверняка займет достойное место в краеведческом музее, на радость новым поколениям археопатов. Дары моря [Сержан А.Т.]
   Следующим действием было кормление чаек. Как и другие действия, процедура была досконально отрепетирована ее участниками. Весь актерский состав прибыл вовремя и, хотя большая его часть никогда не пользовалась часами, эффект собаки Павлова еще никто не отменял. Только что над нами безмятежно синело небо, как вдруг нагрянул момент истины Хичкока с его "птицами". Подобно другим, военным баталиям на театральных подмостках, массовке отводилась главная роль. Хичкок и его птицы [Сержан А.Т.]
   И это давало тот положительный эффект, которого невозможно добиться никаким другим способом при разделке рыбы - взгляды всех присутствующих были полностью отвлечены от столь неаппетитного зрелища. Многочисленная армада птиц, величаво парила рядом с судном. Своей синхронной с ним скоростью чайки напоминали самолеты выполняющие дозаправку в воздухе. Некоторые, наиболее наглые пернатые хулиганы, летели так близко, что при желании можно было погладить их ярко-желтые клювы. Единственное, что отличало их от истребителей в дальнем походе возле танкера, так это то, что те не сталкивались в воздухе, с матерными криками выхватывая друг у друга заправочный шланг. Горластые и голодные, они с убийственной точностью пикировали на бросаемые им ошметки, затевая в образовавшейся давке яростную борьбу. Зрелище было страшно и завораживающе. Птиц было так много, что казалось, им ничего не стоит прорвать нашу оборону, короткой атакой утащить весь улов и напоследок перевернуть баркас. Очень может быть, старина Хичкок, был свидетелем подобной процедуры кормления, и знаменитые "Птицы" родились под пережитыми впечатлениями.
  Но вот сцена опустела. Улов спрятан в корзинки, резиновый пол вымыт, а на поддоны грилей засыпан слой крупной, каменной соли. В качестве аперитива нам было отведено время для купания.
  Судно стояло на якорях в симпатичной бухте, с удивительной чистоты водой. Население дна не слишком радовало обитателями. Морские огурцы, ежи, маленькие крабы, густые водоросли, вот собственно и вся флора и фауна. Но даже без погружения в сказку, Адриатическое море дарит незабываемые ощущения. Теплая, как парное молоко, вода нежнейшим туманом обволакивает тело. Шелковистые, невесомые волны, чуть покачивают достигший полного расслабления организм, над головой медленно колыхается чистейшая синева неба, а извилины наконец-то распрямляют усталые линии. Не чудо ли? Чистые воды [Сержан А.Т.]
  Вылезали на борт голодные, как семеро волков в обнимку с хорошим и здоровым аппетитом.
  Для затравки перед нами поставили громадное блюдо с зажаренной до хруста мелкой рыбешкой обложенной дольками лимона. Дичь можно руками [Сержан А.Т.]Предусмотрительные хозяева, во избежание травм не снабдили нас вилками. Подобно недавним чайкам мы с голодным клекотом бросились на пескаря. Блюдо тотчас же исчезло под крыльями растопыренных пальцев. Это была совсем не степенная трапеза, когда кушанье благородно смакуется под неторопливую беседу. Со всех концов стола неслось чавканье. По-русски, по-чешски, по-немецки, французски...
  Под звуки работающих на всю катушку челюстей, постанывая и поскуливая, мы безостановочно уминали все, до чего могли дотянуться. Трижды менялось блюдо, и трижды никто не делал паузы хотя бы на глоток пива. Голод, навеянный морской прогулкой в паре с первозданной свежестью продукта, творил чудеса даже среди подрастающего поколения. Детские молочные зубы по взрослому рвали на части золотистые бока, безо всяких там "Попить". И только к главной перемене блюд в виде уже кондиционного ослика со товарищи, сотрапезники, счастливо отдуваясь и вытирая пот с благородных лбов, стали посылать персонал за пивом.
  Да друзья мои. Это было настоящее, всамделишнее, с уготованными адскими муками (совести по диете) - его величество чревоугодие. Смею со всей серьезностью заверить, что согрешивших против его канонов, а именно воздержавшихся от вкуснейшей и обильнейшей пищи, на борту не было. Не смотря на то, что огромных блюд с восхитительной рыбой, было аж семь штук. Обессилено стеная на русском, чешском, немецком и французском, мы умяли это все.
   Прогулка в гору? А что еще нам оставалось, если баркас причалил возле какого-то курортно-островного городка с центральной улицей, тянущейся в поднебесье.
   Ничто так не изгоняет беса чревоугодия, как трех километровое восхождение по вертикальному шоссе. Складывалось впечатление, что без специальных лебедок, поднять на такую кручу автомашину невозможно никаким дизелем. Было совершенно непонятно кто, как и для кого проторил эту дорогу, покрыл ее гудроном и даже выполнил разметку. Чуть не вываливаясь из ремешков сандалий, честным словом, а вовсе не каучуком цепляющихся за покрытие, методом лыжников, то лесенкой, то елочкой, мы начали свое первое в этом сезоне восхождение. Почему-то нам до смерти захотелось узнать, что находится там, на верху, на самом горизонте.
  Мимо проплывали низенькие заборы.Особенности хорватского земляделия [Сержан А.Т.] Как и все здесь, построенные из камня, без всякого намека на известку. Вероятнее всего, в старые добрые времена владельцам земель, просто было лень утаскивать добытые при расчистке территории валуны дальше, чем граница их владений. Со временем, эти кучи превратились в ограды. Образовавшуюся в скальной породе выемку, владельцы побогаче, засыпали дорогой здесь почвой, а те, кто победнее - засевали оливой. И на камнях расстут оливы [Сержан А.Т.]
  Ибо никакое другое дерево не в состоянии плодоносить, питаясь гранитом и редким кварцем всухомятку. Заброшенные участки, где на выбеленных временем и солнцем камнях, кроме зеленой оливы не растет ни какой другой, включая крапиву, овощ, смотрелись нелепо, дико и торжественно.
  Каждый второй хорват - сам себе каменщик с рождения. И по сему, все творения складываются, дешево, сердито и на века. И со славянской же хитростью безо всякого цемента. Взять, хотя бы ограды - сколько возможности для апгрейда! Сдружился, скажем, с соседом справа и чтобы через забор не сигать, разобрал кладочку и ходи на "юличку" хоть каждый вечер в не штопаных штанах. Поссорился - заложил обратно. Прикупил козу и тут же оградку вокруг нее соорудил.Искусство, как есть [Сержан А.Т.] Прирезал животное, на свадьбу сына, а в приданное кусок сада соседского оторвал - разобрал загончик съеденной козы и использовал его булыжник для ограды привалившего счастья.
   Богатая протеином рыба, позволила нам одолеть немыслимо крутое шоссе, достигнув таки горизонта. К нашему огорчению, небольшое плато, образовавшее своим началом его линию, переходило в такой же заунывный подъем, заканчивающийся где-то настолько высоко, что тамошний горизонт был уже не различим. Наверное, за ним располагалось еще одно плато, а за ним еще и еще...
  Сзади раздался гудок, и нас обогнал старенький Пежо 4. Машинка с ревом перевалила через воображаемую линию горизонта, наддала ходу по ровной поверхности, и унеслась вертикально вверх к следующему рубежу, оставив нас в размышлениях о соблюдении хорватами элементарных законов физики
  Пришло время вернуться на пароход. Вот вопрос - как женщины умудряются ходить на двадцати сантиметровых каблуках? Нет никакого разумного объяснения тяги лучшей половины человечества к спортивной ходьбе на цыпочках. На всем спуске вниз, стирая протектор подошвы и щелкая коленными суставами на манер ABS, я ощущал себя балериной в сандалиях. Забравшись на борт и избавившись, наконец, от обуви, пахнувшей горелой резиной, мы почувствовали себя гораздо лучше, особенно получив законные тридцать грамм.Конец рыбалки [Сержан А.Т.]
  С баркаса, пришвартованного в бухте города Раб, мы сходили в твердой уверенности что: Не смотря на всю простоту, незатейливость и сервис состоящий из наполненных тройным одеколоном стаканчиков, такая экскурсия - лучшее начало отдыха для разума стремящегося к полноценному просветлению. Хотя и соглашусь, что "ничего неделание" сначала пугает, как камера психушки и смирительная рубашка. Но ненадолго.
   Семь дней прошли как месяц. Посвежевшие головы с дефрагментированной памятью и пропатченные морскими и солнечными ваннами организмы, вот что мы увозили с собой. Такое больше нигде, и ни за какие деньги не купишь. Лето вступало в свои права, снижая мощность морского климат-контроля. Впереди за перевалом нас ждал Балатон и прохлада. А сюда, мы еще вернемся. И не раз. Вот только отстоим эту двух километровую очередь на обратный паром.Очередь на паром [Сержан А.Т.]
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"