Аннотация: Крайнее обновление 09.05.2025 С Днём Победы!
* * *
Рунд оглянулся. Со стены были очень хорошо видны тела, выложенные посреди двора двумя ровными рядами, рядом - три закутанных в тёмные плащи фигуры воинов Его Сиятельства. И ещё пара тел, в одном из которых молодой барон легко узнал старшего мага владения Грат. - Спят, - пояснил неслышно возникший рядом оборотень.
Рунд вздрогнул, он вдруг осознал, что допустил грубейшее, непростительно нарушение правил поведения, которые вдалбливались в него с самого раннего детства. Он повернулся спиной к своему сюзерену, но не по какой-либо важной причине, а поддавшись чувствам. И это Его Сиятельство мог посчитать оскорбительным. А кроме того - счесть нарушением клятвы. Той самой: быть добрым вассалом.
Барон медленно повернулся к князю, ожидая встретить по меньшей мере негодующий взгляд, и не сдержал вздоха облегчения: Его Сиятельство продолжал рассматривать выстроившихся врагов, размышляя о чём-то... о чём-то. Или просто не пожелал ставить вассала в неловкое положение. И тут же послышался голос слуги Его Сиятельства:
- Господин думает.
- Э-э-э... - протянул Рунд, не находя от неожиданности слов.
- Что делать с князем, - хмыкнул оборотень. - Присмотритесь, Ваша Милость. Там конные. - Когда же барон, поглядев в указанную сторону, кивнул - мол, да, вижу, - поинтересовался, как "Его Милость" намерен поступить с пленными.
- Я?! - удивился Рунд. - Именно вы, Ваша Милость, - в голосе оборотня не было и тени насмешки.
- Но почему?! - барон обернулся к Аргису то ли за разъяснениями, то ли ища поддержки. Однако тот ответил таким же непонимающим взглядом.
Слуга вздохнул и принялся неторопливо объяснять, выделяя отдельные слова голосом: - Напали на вас. На вашей земле. Захвачены вашими гостями. - Но это значит, - медленно проговорил успевший собраться с мыслями Рунд, - что означенные гости имеют законное право на долю в добыче, не так ли?
Аргис, на которого Рунд при этих словах посмотрел, согласно кивнул. Барон же, ободрённый поддержкой, продолжил: - А поскольку доли заранее не оговаривались, мы можем обговорить их сейчас. Правильно?
Следующие несколько минут были посвящены дележу. И прежде всего речь зашла о самих пленниках. Узнав, что никаких планов на них у владетеля Грат нет, слуга попросил передать захваченных Его Сиятельству. Потому что каких-либо заметных источников тёмной Силы в округе не обнаружено, а немёртвым тоже надо чем-то питаться. Его Милость не возражал, высказав только пожелание поговорить сначала с Мокрым Носом.
Фыркнув (и нарушив тем самым традиционно-официальное течение обсуждения), оборотень поинтересовался, о чём можно говорить с предателем, после чего посоветовал обратиться к Его Сиятельству за помощью в допросе духа. Мол, это будет безопаснее, к тому же духи не лгут и не уклоняются от ответов.
Согласившись с приведёнными доводами, барон Грат перешёл к обсуждению дележа трофеев и заявил, что будет справедливым, если Его Милость получит две трети или даже три четверти снятого с захваченных оружия, снаряжения и прочего имущества. На что слуга Его Сиятельства высказался в том смысле, что подобный делёж нельзя будет назвать справедливым даже с похмелья, и предложил Его Милости оставить три четверти себе, Его же Сиятельство вполне удовлетворится и четвертью...
После окончания "торгов наоборот", как обозвал это действие Аргис, прошёл почти час, прежде чем незваные гости зашевелились. Один из конных отделился от группы и порысил к замку, размахивая копьём с привязанной к нему тряпкой. Наверняка белого цвета - обычай, пришедший из степи. Правда, тамошние обитатели привязывают к копью белую овечью шкуру, но это, как рассказывал дед, из-за их дикости. Потому что ткань взять негде.
Остановившись немного дальше расстояния полёта стрелы, переговорщик ещё пару раз взмахнул своим подобием на флаг и заорал. Явно очень громко. Но всё же недостаточно, поскольку до стоящих на стене долетали только отдельные звуки, понять из которых что-либо было совершенно невозможно. Рунд хотел было крикнуть крикуну, чтобы подъехал ближе (наверняка ведь не разберёт, но, может, догадается?), однако, посмотрев на неподвижно стоящего сюзерена, промолчал.
Когда дуболесец умолк, утомившись, оборотень повернулся к Рунду и спросил, знает ли оставшийся во владении маг заклинание усиления голоса. Барон, в свою очередь, повернулся к отиравшемуся неподалёку Дайхану. Дайхан, слышавший, что от него хотят, состроил виноватую мину и развёл руками, после чего оборотень попросил его подойти к Его Сиятельству.
Следующие десять минут или около того Его Сиятельство что-то объяснял баронскому магу. Тот время от времени пытался что-то сделать, после чего Его Сиятельство опять что-то объяснял... Пока наконец не кивнул слуге, который посоветовал всем заткнуть уши. На всякий случай. Затем Дайхан сотворил какое-то заклинание, оборотень сказал: "Эй!" - и все стоявшие поблизости убедились, что предосторожность была нелишней. Его Сиятельство снова принялся что-то объяснять, после чего маг попытался ещё раз, потом ещё раз, и, наконец, у него получилось как надо. Во всяком случае дуболесец, с подозрением наблюдавший за происходящим на стене, едва не подпрыгнул от неожиданности. Но не подпрыгнул, а вот удержать испугавшуюся коняшку не смог, что вызвало среди собравшихся язвительные смешки. Когда же они стихли, снова заговорил оборотень: - Эй, ты меня слышишь?
Животина опять шарахнулась в сторону, но теперь всадник был к этому готов и сумел удержать её на месте, после чего проорал что-то в ответ. Тоже непонятное. Поэтому оборотень продолжил: - А вот мы тебя - нет. Так что если хочешь что-то сказать, подъезжай ближе.
Дуболесец явно замялся, что вызвало ещё одну волну смешков и совет от всё того же оборотня вернуться к хозяину, чтобы тот прислал кого посмелее. И совет этот, похоже, достиг нужных ушей, поскольку почти сразу же к месту действия направился ещё один верховой, но уже лёгким галопом.
Что-то сказав предшественнику, новый переговорщик отобрал у него копьё с тряпкой и не торопясь направился к воротам. Остановился в десяти шагах, осмотрел собравшихся справа (если смотреть от донжона) от воротной башни и заговорил: - Властитель Дуболесья объявляет эти земли своими и в милости своей даёт вам возможность либо принять его руку, либо уносить ноги!
Взгляды стоящих на стене скрестились на Его Светлости, однако ответил не он, а его слуга: - Властитель Дуболесья может взять меч или другое привычное ему оружие и доказать своё право на эти земли в поединке согласно обычаю!
- Властитель Дуболесья не намерен следовать обычаям дикарей! - почти сразу же отозвался переговорщик.
Тишина, наступившая после этих слов, уже готова была взорваться выкриками, когда заговорил оборотень: - Это слова твои или властителя Дуболесья! - Властителя Дуболесья! - гордо задрал подбородок и выпятил грудь переговорщик. - Ну и каково это?
- Что? - Служить трусливому глупцу?
От оборотня при этих словах явственно повеяло жалостью и презрением. И ощутил эту смесь, похоже, не только Рунд, но и другие стоящие поблизости. Дуболесцу же хватило и смысла: он захлебнулся воздухом и начал медленно багроветь. Слуга же приосанился и торжественно возгласил: - Гельд Проклятый объявляет нынешнего властителя Дуболесья трусом и предлагает ему покинуть Дикие Земли до полудня этого дня и прихватить с собой всю ту шваль, которую он привёл! Если же властитель Дуболесья или кто-либо из его подданных не выполнит данного требования или же попытается сделать очередную глупость, Гельд Проклятый оставляет за собой право применить любые из доступных ему сил и средств!
* * *
Просмотр пьесы, которая, будучи поставлена где-нибудь на подмостках, могла бы получить название трагедии "Цвет души" либо водевиля "Как покрасить человека", оказался грубо прерван весьма ехидным замечанием:
- Не тем любуетесь, почтенные!
Оторвавшись от созерцания возмущённо пыхтящего и меняющего цвет дуболесца, бароны Кай и Багол перевели взгляды сначала на стоявшего рядом и ухмыляющегося барона Нихор, а затем, следуя его кивку, на дальний край поля. Точнее, на стоящие там ровными рядами войска дуболесского князя. То есть стоявшие раньше. Сейчас же отряд ополченцев хоть и медленно, но явно неотвратимо превращался в толпу. И причина у этого могла быть только одна: растяпа-маг, вместо того чтобы совсем убрать заклинание усиления голоса, изменил его таким образом, что все высказывания слуги Его Сиятельства, а возможно, что и переговорщика были услышаны и там. Хотя - барон Кай посмотрел на как всегда непробиваемо спокойного друга (Его Сиятельство сам его так назвал!) - очень может быть, что не такой уж маг и растяпа. Во всяком случае, теперь дуболесский князь не сможет гордо развернуться и уйти - свои же не поймут. И не только ополченцы, но и дружина. А там новость и до тех, кто дома остался, дойдёт...
В это время Багол, додумавшийся до причины бурления во вражьем войске и до ужаса этим гордый, предложил если уж не высечь виновника, то хотя бы...
Что именно он хотел предложить, осталось неизвестным, поскольку Нихор ещё более ехидно поинтересовался: - Багол, тебе твои бабы что, совсем мозги выели?
Багол не обиделся. Он, как подозревал Кай (и многие с этим соглашались), только притворялся туповатым увальнем, поскольку так было легче выжить в том курятнике, что ниспослали ему боги. Ну а попав в мужскую компанию, продолжал притворяться по привычке, легко отшучиваясь от таких вот нападок. Вот и сейчас, смерив Нихора взглядом, он гордо задрал нос:
- Зато у меня там чистота и порядок!
Тем временем командиры дуболесцев, наконец-то придя в себя, занялись наведением порядка, и всего через несколько минут войско наконец двинулось к замку.
Оно успело пройти с десяток шагов, прежде чем бравые дуболесцы ринулись в разные стороны, расталкивая недостаточно расторопных и топча упавших. При этом впереди тех, кто бежал в сторону замка, прямиком в закрытые ворота, с развевающимся за спиной алым плащом, безжалостно погоняя вороного скакуна, несся всадник. Нёсся, не разбирая дороги, и так бы и отправился на встречу с предками, однако в последний миг оказался выдернут из седла и повис, исходя пеной и вращая выпученными глазами, перед застывшим на самом краю стены Его Сиятельством.
Накрывшее стену тягостное молчание разрушил оборотень, обратившийся к барону Грат: - Ваша Милость, мой господин считает, что можно отправить воинов ловить беглецов. Ловить и снимать с них оружие и броню. Ну и на поле выводить.
Владетели зашевелились: если поучаствовать в... отлове, то можно будет рассчитывать и на долю в добыче, не так ли? Некоторое время они переглядывались, а потом Лагус Тогрис, чьё владение было самым маленьким и даже не считалось баронством, спросил, не будет ли Его Сиятельство возражать, если владетелю Грат окажут помощь в этом деле.
Его Сиятельство, явно удивлённый вопросом, даже оторвался от разглядывания продолжавшего висеть перед ним пленника и повернулся к спрашивающему, после чего всё тот же оборотень заявил, что поскольку дело происходит на землях Грат, то и обращаться с этим следует к их владетелю.
Не ожидавший этого владетель Грат ненадолго задержался с ответом, но в конце концов сообразил, что без сторонней помощи многих поймать всё равно не получится. А кроме того, даже с пойманных дружинниками других владетелей и ему, и Его Светлости всё равно что-нибудь перепадёт, а вот скупость может плохо отразиться на положении в обществе. Так что потратив ещё немного времени на подбор наиболее подходящих случаю слов, Рунд, третий барон Грат, поблагодарил владетелей за предложенную помощь и сообщил, что с радостью её примет. Закончилось же всё предупреждением Его Сиятельства, озвученным слугой, что в окрестностях замка ходят немёртвые из его дружины, сопровождаемые костяными гончими, и что при встрече не надо их бояться или, тем более, нападать, а достаточно произнести слово "Грат".
После этого владетели выразили благодарность Его Сиятельству за предупреждение, а также Его Милости третьему барону Грат за разрешение поохотиться на его землях, и спустя ещё четверть часа из ворот замка, расходясь веером, выбежали группы численностью от двух до пяти воинов.
Охота началась...
* * *
То, что победа может изрядно горчить, Рунд осознал в ту самую минуту, когда к нему подошёл Аргис и спросил, что Его Милость прикажет делать с пленными. Которых к заходу солнца, когда охота по понятным причинам закончилась, удалось собрать почти четыре сотни.
Нет, можно, конечно, всех казнить, но... А за что, собственно? За то, что верно служили своему господину?..
Да, конечно, те, что до сих пор валяются во дворе (не двумя правильными рядами посреди, а одной неприглядной кучей под северной стеной), тоже следовали воле своего господина, однако приказ приказу рознь. Одно - выйти в поле на честный бой, и совсем другое - заранее знать, что будешь убивать по-подлому. В спину.
Да и Его Сиятельство не одобряет, как сказал слуга, бессмысленной траты материала. Но это он наверняка пошутил. Хотя шутка, следует заметить, получилась такая... намекающая. А слуга потом ещё и добавил, что неплохо бы устроить суд над захваченным князем Дуболесья. И не просто устроить, а допустить на него несколько пленных, чтобы смотрели и слушали, а потом пересказывали своим.
Мысль, конечно, правильная, но она означала, что ночевать пленникам придётся в открытом поле на снегу и что сегодня вечером и завтра утром нужно бы им выдать чего горячего. И если первое для опытных воинов нестрашно - одежду-то у них не отобрали, только броню - то вот второе... Для владения Грат...
Озадаченный этим Аргис поскрёб в затылке и признался, что наварить мясной похлёбки он приказал, ещё когда охота только началась. Жидкой, конечно, получилась, но зато горячей. А вот как её раздавать...
Но в конце концов, пересчитав имеющиеся миски, плошки и горшки и немного пошевелив мозгами, придумали. Сами! Правда, Его Сиятельство, узнав, в чём дело, отправил с кормильцами слугу и немёртвого мага. Лича. Фельдом именуемого. На всякий случай. После
же Рунд, объяснив другим владетелям, что происходит, и пригласив поучаствовать в завтрашнем суде, предложил поужинать и отправляться спать. День всё же был нелёгкий, да и следующий наверняка таким же окажется...