- Послушай, милочка, что вчера учудила эта напыщенная кляча на вечеринке, - голос немолодой уже женщины за соседним столиком прорвался сквозь обеденную суету кафе самообслуживания. Она чуть вскинула голову, привычным быстрым движением руки поправив заколку, не переставая при этом выкладывать новости кивавшей в такт каждой фразе подруге.
- Весь офис в шоке, - опять донеслось до меня, - Положеньице прямо как у Северова в "Чумазой кукле"... Не читала Северова? Ну ты даешь, милая, культовый писатель, сейчас весь город читает.
Дамочка закончила нехитрую трапезу и, притронувшись к губам салфеткой, принялась восстанавливать пострадавшую помаду глядя в зеркальце. Морщинки в уголках глаз задвигались, как солдаты на перекличке.
Оглядевшись, я обнаружил, что большинство восседавших за трапезой принадлежали к женскому полу. Кафе работало по принципу шведского стола: посетители набирали в пластиковый контейнер все что на глаза попадется. Однако, получавшийся в итоге салат, видимо, не устраивал самцов то ли из-за низкой калорийности, что даже при самом беглом подсчете не соответствовало действительности, то ли по иным понятиям о настоящем мужском обеде. Курить внутри тоже запрещали, напитков крепче двух сортов светлого пива в продаже не было.
Зато самочки, группами облеплявшие стилизованные под модерн высокие столики, блаженствовали. Особенно те, чьи округлые формы заставляли вспомнить Рубенса. Пышки с чувством заочного превосходства над не разделявшими их обеденных пристрастий подругами, не иначе как по причине слабоумия отсутствующими в данный момент, подолгу сидели над небольшой порцией салата. Хотя на лбу ярче звезды царевны-лебедя горело табло "Вечером отыграюсь".
Мой приятель Владислав пытался открыть курсы для желающих похудеть. Принцип был прост: вносишь в залог кругленькую сумму, в течение месяца выполняешь предложенный тебе режим (он был самым обыкновенным) с небольшими физическими нагрузками, и если по истечению срока клиент сбрасывал пять кило, то залог возвращался за вычетом небольшого гонорара. В противном случае деньги оставались у конторы. Первую неделю народ звонил по означенному в газете телефону, но, узнав условия, как-то сразу терял желание худеть под столь мудрым руководством.
Исход второй недели явил на пороге арендованной комнатки в "деловом доме" весьма крупную девицу со следами отчаяния на лице. Нужную сумму клиентка собирала на спор и в долг у посмеивающихся над ее формами товарок с занятий послепроизводственной физкультуркой, обзываемой модным словечком "фитнесс". После внесения залога, подписания бумаг и оглашения примерного дневного рациона девица чуть не впала в истерику. Разрешено было поглощать почти всё, избегая лишь некоторых ядрёных сочетаний вроде рыбы с макаронами. Всё, но в не превышающем некоторый обозначенный порог количестве. "Фитнесс" был запрещен совсем, незачем раньше времени сбивать настрой в общении с конкурентками. Но обязали по вечерам перед ужином делать легкие упражнения на статику. Поднимаешь правую ногу в пояс и стоишь так, пока мышцы от боли сами не отпустят дрожащую от непривычки конечность. Потом левую. С руками посложнее. Чтобы не тратиться на гири, сказали держать в вытянутой руке пятилитровое ведро с водой. Анаэробный эффект от подобной гимнастики резко сокращал ежевечернее желание набить желудок, о чем клиентке предстояло вскоре узнать самостоятельно.
Первый блин не оказался комом. Через месяц на пороге была уже совсем другая девушка, с появившимся во взгляде первыми признаками уверенности в себе. Вместо пяти килограмм ей удалось скинуть все семь, причем, заявила она, дальше будет продолжать сама и потому просит вернуть залог.
Не знаю, пострадал ли от потери клиентки "фитнесс", но бизнес Владика оказался категорически нерентабельным. Большинство потенциальных клиентов искало "таблетки от ожирения" или инструктора, на которого можно было бы перенести ответственность за свои маленькие слабости и заранее обдуманный провал всей операции. А немногие рискнувшие являли вдруг сильное желание "отбить бабки" и, что неудивительно, не только возвращали внесенный залог, но и доходили в результате высшей нервной деятельности до простой мысли: дело-то, оказывается, в себе.
- Что, благодетель, невыгодно учить рыбу ловить? - невесело подтрунивал я над приятелем. - Некий товарищ, говорят, этим бесплатно занимался, да и то - не повезло с одним учеником в итоге.
Владик только усмехался уголком рта, подсчитывая в уме убытки. Банкротство было обставлено с помпой. На остатки в кассе был заказан стол в ресторане, где собрались на бизнес-поминки только те друзья, кто к предпринимательству никаким боком не стоял. Поднимая очередной тост повеселевший Влад предложил выпить за самого себя.
- Я ж генерал штрафбата! - пробасил он, сорвавшись в последнем слоге на полтона выше ожидаемого, - Третью контору хороню.
- Ни разу ты не генерал, Владя, - справедливо замечал рассудительный Рустам, - Лейтенант! В нашем всеобщем бард... то есть штрафбате даже президент и тот до генерала не дослужился.
Дамочка между тем закончила напомаживаться и продолжала мыть белеющие с каждой минутой кости неизвестной мне "клячи" из еще менее известной конторы, имя которым легион. Судьба, рассыпавшаяся осколками голубой чашки на плоскости ресторанного столика, дымила угольками неудавшегося настоящего, некогда представлявшегося светлым завтра из сегодняшнего вчера бывшей выпускницы финансового ВУЗа, вышедшей замуж за сокурсника, так и не ставшего банкиром и ныне почти спившегося, вынужденной коротать осень жизни за пасьянсом в паузах между кофе, курилкой, рестораном "здорового питания" и почти нескрываемо ненавидимой отупляюще-офисной работой. Ей совсем не хотелось нести залог туда, где дают шанс поверить в себя.