Выехал как - то раз в Самару на первую встречу с важным, весьма интересным клиентом. Вкусным обещало быть то общение, перспективным. При этом из головы не вылетало только одно, милое сердцу - сегодня поздним вечером четвертьфинал футбольного чемпионата Европы - 2008, Россия - Голландия играют. Предвкушал. Так часто бывает - вроде бы серьезный меркантильный интерес от предстоящей сделки ожидается, а душа все равно требует еще чего - то более близкого и сокровенного что ли. Не хлебом единым жив человек, как верно написано в Книге книг.
Промышлял я тогда в сфере финансового лизинга, дела шли в целом неплохо. Предстоял новый, крупный, весьма доходный договор, так что поневоле, заставляя себя отвлекаться от футбольных грез, я мысленно репетировал все фразы и интонации предстоящего общения, готовился к переговорам серьезно. Со мной в деловую атаку шли весьма целеустремленная, общительная девушка Марина, наш самарский представитель и мой заместитель Володя.
Клиент по имени Петр встретил нас в офисе на территории своего небольшого, условно говоря, "свечного заводика". Надувшись от гордости и собственной значимости, он показал нам весь производственный цикл, похвастался достижениями, познакомил с ближним кругом своим. Общение складывалось, решение по контракту о финансировании покупки в лизинг нового, весьма дорогого немецкого оборудования, нужного принимающей стороне для расширения дела, было оговорено быстро. После чего выдохнувший от скопившегося внутреннего напряжения Петр удовлетворенно крякнул, достал из шкафа бутылку коньяка и предложил слегка впрыснуть HENNESSY внутрь ради такого удачного для всех исхода переговоров.
Не входило то в мои планы, очень хотелось вечером спокойно футбол посмотреть с тем же коньяком, а вот поди ж ты... Ну куда денешься - отказом человека обидишь, а тут только все на рельсы наметившегося сотрудничества заехало так удачно, да еще в таких объемах инвестиций. Тяпнули по маленькой, по другой, но широкая волжская душа Петра не умела ставить самой себе берега. Тем более, что уже разговорились немного, размягченные прекрасным напитком, понравились друг другу и развернулись вширь и вглубь меха Петиной необъятной сущности.
- Так, Степа, - говорит, - хочешь ты, не хочешь, но прямо сейчас мы с тобой и со всей нашей гоп - компанией выдвигаемся со мной на Волгу, на мой катер, идем кататься. Там банкет в три секунды организуем и продолжим дружить.
Вот как тут отказаться ?
- Поехали, Петя, - не очень охотно соглашаюсь, но вида недовольства своего не подаю, потому как чувствую подсознательно, на приобретенном ранее опыте, что так надо, обязательно сегодня следует отработать программу до конца, чтобы наверняка зацепить такого сладкого клиента на крючок договора.
Нашу машину мы с Володей оставили на территории завода, после чего поехали веселой компанией из четырех мужчин, двух разбитных бабенок - сотрудниц Петра и одной нашей девушки Марины. На катере сразу же сбросили долой постылые деловые костюмы и окунулись в полное наслаждение происходящим. Конец июня, солнце, безветренная погода, гладкая вода, коньяк с кучей неведомо откуда взявшейся закуски. Лепота. Одно как - то терзало - не упустить бы за всем этим благолепием предстоящий вечером четвертьфинал.
- Володя, а ты чего не пьешь ? - поинтересовался Петя у моего зама.
- Да мне еще шефа назад домой вести, - скромно улыбнулся Володя.
- Хорош ты кривляться, машина ваша под присмотром, до Тольятти я вас и на катере довезу, там уж всяко - разно на такси доедете. Потом заберете машину, отправите кого - нибудь за ней.
Долго упрашивать Вову не пришлось, и скоро мы всей мужской компанией с радостными криками ныряли с бортов катера в Волгу, купались, наслаждались окружающей природой, поднимались, хлопали по рюмочке и снова прыгали в необъятные волжские просторы. Окружающие девушки нами откровенно любовались, тенденцию коньяка с удовольствием поддерживали, но присоединиться к купанию не рискнули - глубоко, течение быстрое, река широкая, температура воды отнюдь не средиземноморская.
Наконец, устав получать наслаждение от водных процедур, решили мы двинуться в сторону дома. Петр дал нужное указание сопровождающему нас и обслуживающему гулянку парню Жене, который к тому же еще и рулил судном. Есть в любой более - менее серьезной компании такой тип незаменимого сотрудника - и швец, и жнец, и на дуде игрец. Так что подняли якорь, потихоньку пошли с Богом. Душевно продолжали при этом общаться, потягивая коньяк. Даже попели немного советские песни в меру умения и знания текстов. Вдруг Петю будто бы подорвало.
- Слушай, - спрашивает у меня, - а ты помнишь группу "Синяя птица" ?
- Еще бы, - отвечаю, - "Белый теплоход", "Там, где клен шумит"... Трепетные песни, юностью пахнут.
- Тогда минуточку, - Петя достал телефон и быстро набрал номер.
- Здравствуй, дорогой, - сказал он кому - то в трубку, - как сам ? Ничего, да ? Ну и слава Богу. Слушай, не в службу, а в дружбу, можешь пару куплетов из песен своих песен вживую спеть, потом тебе спасибо скажу. Сможешь ? Давай я тогда телефон человеку передам, пусть послушает.
Петр гордо протянул мне свой дорогой мобильный аппарат.
- Послушай, - говорит.
Собеседник на другом конце вполне искренне, по - настоящему, затянул а капелла куплеты и про белый теплоход, и про шумящий над волной клен. Выслушал я, поблагодарил. Хорошо спел человек, по - настоящему.
- Ну как ? - с гордостью спросил Петя, - этот парень из группы, товарищ мой замечательный.
- Круто, - отвечаю ему, - на самом деле после такого ностальгия какая - то расплывается в душе. Приятно, спасибо тебе.
- Да не за что, мы с парнем тем, музыкантом, давно общаемся, помогаю ему когда надо, чего же он мне откажет - то в малости ?
Выпили еще коньячку и потом блаженно рефлексировали, наблюдая за проплывающими мимо пейзажами легендарных Жигулей. Красота неописуемая, мощь восхитительная, спокойствие первозданной природы - непоколебимое.
Вскоре вроде бы разморенный происходящим Петя вдруг внезапно собрался, взбодрился, нервно зачесал лицо и объявил, что ему необходимо провести срочное совещание со своим главным бухгалтером по производственным вопросам, и он нас на время покидает. Дал нужную команду, и почти уже не вязавшая лыка главный бухгалтер в весьма фривольном купальнике, впорхнула в специально оборудованную каюту. Вид у дамы при этом был делано серьезным, насколько такое позволяло ее состояние, будто бы пыталась она тем самым донести граду и миру о том, что нешуточные задачи ей нужно решить с шефом здесь и сейчас. Петя помог своей сотруднице влететь внутрь помещения для утех игривым шлепком по сочному мягкому месту. Предвкушал человек "совещание".
Каюта, в которую они удалились, была обставлена очень помпезно и аляповато.С точки зрения эстетики оформления представляла собой ужасно эклектичный и совершенно безвкусный, на грани пошлости набор предметов и красок разных стилей и эпох. Доминировал внутри огромный сексодром, установленный посредине, а вот всяких там столов для заседаний и прочих канцелярских предметов, необходимых для корпоративных мозговых штурмов, не наблюдалось и близко.
Когда совещание началось и процесс пошел, мы с Володей хряпнули еще по рюмке коньяку, потом недолго понежились на солнышке. Стало теперь и мне чего - то скучно от однообразия окружающего бытия, в котором исчезло движение. Катер непринужденно шел по фарватеру в сторону Тольятти, в воздухе разлилась нега, бессмыслица происходящего угнетала. Рулевой уверенно контролировал движение, коньяк уже не лез в глотку. Главный бухгалтер с Петей, запершись в каюте, решали на сексодроме стратегические задачи предприятия. Прочие дамы в купальниках развалились на носу судна, томно посапывали в полудреме и одновременно покрывались скудным волжским загаром. Истомленный коньяком и солнцем Володя задремал в уютном кресле.
От тоски ничегонеделания я пристал к рулевому, попросил урок судовождения. Пока суть да дело, слово за слово, разговорились с ним о жизни. Через некоторое время я уже уверенно стоял у штурвала и держал курс по фарватеру. Давалось все легко, гены потому что. Все - таки у меня астраханская порода, дед служил капитаном морского судна на Каспии, отец тоже в море хаживал, да и мне в детстве довелось немало порулить разными легкими плавсредствами вроде лодки "Казанка" с мотором "Вихрь". Так что судоводитель, видя мой имеющийся навык, скоро расслабился и попросил подержать пару минут курс, ибо очень надо было ему отлучиться в укромное место.
- Да не бойся, - говорю, - Женяга, иди по своей нужде. Справлюсь.
Минуты две я действительно справлялся, храня при этом полнейшее душевное спокойствие, а потом что - то заерзало внутри, демоны какие - то будто зашевелились. Нестерпимо стало просто так стоять, держать руль и всего лишь двигаться по прямой речной дороге. Душа хотела какой - нибудь возгонки вверх.
Тут как на грех параллельным курсом, метрах в пятидесяти правее двигалась груженая щебнем огромная речная баржа, тихоходная, как черепаха. Дернуло меня совершить вокруг нее круг почета. Заложил резкий вираж направо, промчался наперерез ржавой посудине и разошелся с ней аккурат перед громадным тупым ржавым носом речного страшилища. Самому жутковато стало, но длинный пронзительный гудок с баржи привел немного в чувство, а уж какой трехэтажный мат наверняка стоял там в капитанской рубке...
От такого внезапного и резкого маневра загоравшие барышни вмиг очнулись и стали даже громко повизгивать.
- Не бойтесь, - кричу им, - девчонки, это для тренировки, катерок осваиваю. Вы только держитесь крепче теперь, сейчас по волнам проскачем. Главное, чтобы вас в Волгу не стряхнуло.
По расходящимся от винта баржи волнам скаканули на скорости так знатно, что аж Петя выскочил из "совещательной комнаты" в одних плавках, хотя заходил туда более - менее одетым.
- Что за хрень ? - заревел он, бешено вращая глазами.
- Петя, извини, - отвечаю, - я тут вот тренируюсь немного, скорость на волну не рассчитал.
- Где этот придурок Женька ?
- Петя, не ругайся, я больше баловать не буду, ему приспичило, я подменил ненадолго.
- Ладно, давай выравнивай по фарватеру и больше х...ней не занимайся, не то место. Вода не прощает такого разъе....ства.
Тут появился судоводитель Женя, получил знатного леща от Петра и сразу же занял свое полагающееся места за штурвалом. Жутко неудобно мне стало, стыдно перед парнем. Что за ребячество такое с моей стороны в сорок - то лет ?
Петя ушел продолжать свой "инструктаж" главного бухгалтера, а я искренне извинился перед Женей.
- Да ладно, - отвечает, - я тут и не такое видал. С Петром Николаичем кого только не катал, каких разных чудес народ не творит, особенно если ближе к ночи. Ты сейчас только слегка побаловал, а бывает тако-ое, глазам своим иной раз не веришь.
- Ну да, как в той нетленке, в "Золотом теленке", когда Козлевич просил клиентов, чтобы они ночью голыми при луне не танцевали, - с усмешкой заметил я.
- Ну, примерно так, - молвил на печальном вздохе Женя.
- Ты все равно зла не держи, вон какую оплеуху из - за меня мудака огреб.
На самом деле, чувствовал я себя паскудно, чувство вины из - за собственного ребяческого поступка и его последствий давило.
- Так это мелочь, наш Николаич отходчив, он забыл уже. Хуже, когда он драться по - настоящему начинает. Один раз два зуба мне выбил, но все равно он мужик - сам выбил сгоряча, но сам и лечение потом оплатил, и премию выписал, и повинился лично сразу же, когда протрезвел.
Не стал я спрашивать по какому случаю Женя своих зубов лишился, наверняка не лучшие для него те воспоминания. Поболтали еще немного о разном, а тут уже очертания деревни Федоровка на горизонте появились, почти Тольятти. К тому времени и Петя окончил свое производственное мероприятие. Главный бухгалтер выпорхнула из каюты с очень томным видом. Изнемогла, видимо, от мозгового напряжения.
Оставалось только сойти на берег и вызвать такси. С Петей попрощались тепло, договорились встретиться через неделю в Тольятти, куда он собирался заехать по своим делам. Привели себя в порядок, влезли с Володей в нелюбимые наши рабочие костюмы и вдруг...
Где мои туфли ? Вспоминаю и с ужасом осознаю, что остались они, родимые, аккурат на причале, в Самаре, потому что перед заходом на судно хозяин убедительно попросил разуться, не топтать его кораблик - мечту грязью губернских улиц. Оставил я там обувь свою без всякой задней мысли, а попросту забыл, прощелкал, проклацал. Последующее решение идти до Тольятти вызрело на борту судна внезапно, на кураже почти уже дружеского общения, и в тот момент я уже совершенно забыл про свои копыта. Вот только сейчас, когда пришла пора на берег выходить, оно все вдруг и вспомнилось.
Интересная, думаю, ситуация. Варианта два - либо как - то топать до дома без обуви, благо что лето, либо возвращаться в Самару, а оттуда уже назад в Тольятти на такси. Конечно, дураку лишние пара сотен километров не крюк, но уже часов девять вечера, пока туда - сюда - обратно, еще часа четыре угробить, а как же долгожданный четвертьфинал ? Да и дождутся ли меня на том причале одиноко брошенные туфли ? Наверняка уже кто - нибудь моим копытам свои резвые ноги приделал.
Ладно, и не в таких ситуациях бывал, выкручивался как - то. Говорю Петру:
- Спасибо тебе, Петя, за сегодняшний день, все на высшем уровне. Жду в Тольятти, с меня достойный алаверды.
- Да ты как пойдешь - то, мудель, давай я тебе свои копыта дам пока.
- У тебя размер ноги какой ?
- 42 - ой, - отвечает.
- Извини, на мой 45 - й не ложатся никак.
Рулевой Женя с его 41 - м размером тоже ничем не мог мне помочь, так что я предпочел быстрее освободить хороших людей от саморучно созданной мною проблемы.
- Ребята, - объясняю, - не переживайте за меня. Сейчас на берег выскочу, такси быстро приедет, до подъезда добросит, а там уж только в подъезд скакануть, даже консьержка ничего заметить не успеет. Чего уж - лето, тепло, да и я все - таки в носках.
Попрощались тепло, и побрели мы с Володей по дороге в сторону села. Забытые с детства ощущения ходьбы босиком, но в строгом, дорогом деловом костюме. Безумная гармония текущего момента бытия. Такси почему - то не вызывалось, нужно было добрести хотя бы до деревенской околицы и к адресу какому - нибудь заказ привязать. На неведомый "причал в Федоровке" какой дурак поедет ? Так шлепали мы минут тридцать, и я с тоской думал о том, что скоро интересная игра предстоит, а тут такое, бреду по асфальту в носках и фирменном костюме. Водители снующих мимо машин озадаченно оглядывали наш с Володей внешний вид на пути скорби к деревне.
Наконец возле первого же дома, обозначенного четкой нумерацией и названием улицы, мы остановились, позвонили в диспетчерскую службу, вызвали машину. До матча оставалось меньше часа, до города ехать примерно столько же, да еще с крюком, потому что следовало сначала Володю закинуть домой в другой район города. Так что был серьезный повод для моей серьезной грусти. Вроде бы и день с утра так хорошо задался, а вот поди ж ты, заканчивается как - то не очень.
Подвезли Володю, подъехали к дому. От шлагбаума до подъезда - метров сто, светлый июньский вечер, двор полон народом, томящимся от блаженства "стоящих погод", не пройти никуда мимо шныряющей в своих забавах детворы. Шлепать пешком в носках на виду у всей этой почтенной публики - не вариант. Надо бы к подъезду, а у меня, как на грех, ключ от шлагбаума тоже в Самаре остался, в машине.
- Ждем, - говорю, - дорогой товарищ таксист, - найдется скоро добрый человек, откроет путь к подъезду.
- Да подождем, мне что ездить, что ждать. Тариф за ожидание сам знаешь.
- Да знаю. Быстрее бы уже кто - то к дому подъехал, игра начинается.
Никто, конечно же, не подъезжал. Это такой закон подлости в его полнейшем действии. Внутри все зудит, игра началась, народ из двора не разбегается, в носках шлепать сто метров на глазах у всех - ноги отнимаются.
Осенило вдруг, говорю таксисту:
- Давай, дружище, в парковку заедем, а уж оттуда я на лифте да к квартире своей.
- Да мне все равно, давай, оплатишь только копейку лишнюю за маневры.
- Оплачу, не вопрос. Двинь чуть назад и потом направо, к парковке.
Повезло - ворота парковки нараспашку, в будке сторожа шаром покати. Тоже, небось, дышит старая бабка летним запахом свежей березовой листвы.
Высадил меня парень внутри паркинга прямо у дверей перед лифтом, я туда бегом и уже через полминуты открывал дверь своей квартиры. Ни один посторонний человек позора моего босоногого так и не узрел. Кроме любимой женщины, естественно. Изумлена она была крайне, но в двух словах все ей объяснил, в мгновение ока постылый костюм долой, рубашку в стиральную машину и бегом, бегом к телевизору. Жена ко многим моим выкрутасам уже привыкла, да все легко переносила, лишь бы не во вред семье. Понимает все же, что Чемпионат Европы раз в четыре года проходит, а тут еще такое событие, наши кривоногие футболисты вылезли аж в четвертьфинал.
Болею я давно, со стажем футбольный фанат. Спокойно, размеренно болел в детстве за "Динамо" Тбилиси во внутреннем первенстве СССР. Потом случился в Испании чемпионат мира 1982 года, где с вытаращенными от изумления и восторга глазами я наблюдал легендарный, фееричный полуфинал ФРГ - Франция, убийство Баттистона Шумахером, чудо, сотворенное Руммениге. Ну что еще впечатлительному подростку надо ? Заболел тогда, в 1982 году футболом окончательно, влюбился в сборную Германии, любви этой впредь не изменял и изменять не собираюсь. Так и за "Динамо" Тбилиси переживал, вплоть до 1991 года, когда по известным причинам яркая та команда исчезла из поля зрения болельщиков.
Болел потом за московский "Спартак". Яростно болел, фанатично, до слез в случае обидных поражений. Даже будучи офицером, мог пустить слезу прилюдно, если команда проигрывала ключевые матчи. "Спартак" многие годы радовал и грел душу, пока не наступили новые времена. Ушли родные легенды, пришла в спорт коммерция, а за ней вослед - бесконечные откатные футбольные негры, в прямом и переносном смысле этого слова. Негры постоянно менялись и меняются в составе команд будто в калейдоскопе. Неинтересно стало cмотреть российский футбол.
Где - то за месяц до чемпионата Европы журналисты местной газеты взяли у меня небольшое интервью на предмет того, как я оцениваю перспективы нашей сборной на предстоящем первенстве. Выложил все честно, как думалось и переживалось, да и посейчас те же мысли и чувства одолевают. Рассуждал про убийство спортивного принципа коммерческим, про засилье легионеров во внутреннем чемпионате и как следствие - отсутствие перспектив для наших талантливых парней. Про деградацию детских школ - начала начал всего нашего футбола. Про то, что великие некогда, всенародно любимые клубы превратились в обычные игрушки в руках пронырливых владельцев - жуликов, которые, проходимцы эти, через счет на табло и место в турнирной таблице стали соревноваться между собой длиной мужских достоинств. Про то, что мне абсолютно все равно, чьи приблудные негры забодают друг друга - газпромовские или лукойловские. Про то, что в СССР каждая команда имела свой яркий игровой почерк, свою изюминку, школу, преданных команде и по - настоящему любимых народом игроков, годами пластавшихся за честь родной команды на поле. Про то, что нет сейчас в нашем футболе личностей уровня Яшина, Черенкова, Кипиани, Блохина, Оганесяна, а только какие - то непонятные скороспелые игрушки в руках вороватых агентов, гуляющие раз в году из клуба в клуб, как ослик за морковкой. Про то, что вся деградация нашего футбола убила во мне некогда фанатичного болельщика, сделала абсолютно равнодушным как ко внутреннему чемпионату, так и к результатам сборной. Про опустевшие трибуны стадионов, потому что народ не обманешь. Сомневался, одним словом, что сборная на чемпионате Европы хоть что - то покажет.
Хоть ошибся немного, но в принципе, на долгие годы вперед я оказался абсолютно прав. Игра и результаты сборной России по большому счету - один непрекращающийся провал с чехардой игроков, тренеров, концепций и "заграница нам поможет". Из ста сорока миллионов населения будто бы невозможно создать достойную команду, бразильцев с немцами обязательно нужно делать гражданами России. Противно.
Именно поэтому, на общем фоне грустных размышлений о судьбе отечественного футбола, выход нашей сборной в четвертьфинал чемпионата Европы в 2008 году меня действительно изумил и даже возбудил в душе любопытство. В чисто виде вышел тот случай, когда раз в десять лет и палка стреляет.
Опоздал тогда к началу трансляции минут на двадцать, но ничего - главное зацепил все самое интересное в том незабываемом матче. Вынесли наши страдальцы, руководимые по иронии судьбы знаменитым голландцем Хиддингом, сборную Нидерландов со счетом 3 - 1, вышли в полуфинал. Страна ликовала, но недолго. Через три дня часы ожидаемо пробили полночь, и карета отечественного футбола предсказуемо превратилась обратно в тыкву. Испанцы в полуфинале, не особо напрягаясь, расставили все по своим обычным местам, причем с разгромным счетом. Так что не сильно я погрешил против истины когда рассуждал о наших перспективах в интервью местной газете. Поскольку матч за третье место не проводился, то наши футболисты вместе с турками взяли на пару в кои - то веки условную европейскую бронзу. Не чета, конечно, то "достижение" былым заслугам советского футбола, но хоть что - то.
Через неделю Петя, как и обещал, приехал в Тольятти. Пригласил я его в восточный ресторан, заказали водки, кучу закусок и любимый мною садж.
- Ну чего со сделкой нашей делать будем ? - спрашивает - давай уже еще раз окончательно договоримся.
- Так вроде уже договорились. Заказывай оборудование, готовь деньги под аванс, я буду собирать сумму под основную поставку. Когда поставщик реально готов будет начать отгрузку ?
- Не раньше осени, октябрь скорее всего.
- Ну тогда все так, как в Самаре с тобой решили - с тебя авансирование сделки, а с меня к моменту поставки - обеспечение основной суммы инвестиций, растаможка, валютный контроль и прочая муть. Гарантирую, что вопросы решу по всем направлениям.
- Что по ставке, может снизим на пару тройку - процентов ? Готов делиться с тобой лично, если что. Сумма - то немалая, сам прикинь.
- Петя, давай это оставим. Ставка в рынке, а я, если нужда возникнет, сам найду как себя не обидеть. Посмотрю, конечно, но больше одного процента годовых скидки не обещаю со ставки.
- Ну и на том спасибо, будем считать, что договорились.
Поговорили еще о разном, общих знакомых по губернии вспомнили, окончательно по рукам ударили. С тем и разъехались.
Все же не сложилась у нас сделка, не судьба. Осенью, в конце сентября, почти перед самой поставкой заказанной техники зашатало ветрами финансовой неурядицы Уолл - Стрит. Сначала рухнул крупнейший инвестиционный банк "Lehman - Brothers", казавшийся десятилетиями респектабельным и процветающим, не знавший горя аж 158 лет. Тут же, как следствие, по принципу эффекта пирамиды не преминул грянуть мировой финансовый кризис, который обрушил все, везде и по всем странам, так или иначе вовлеченным в глобальный процесс мировой экономики. Даже до нас, сиволапых, докатила мощная волна мирового финансового цунами. Доморощенные наши банки как по команде внезапно остановили такое привычное, уютное, годами налаженное кредитование. Спрос по всей стране стремительно сжался, а на продукцию Петиного предприятия так и вообще упал в разы. При таких обстоятельствах новое оборудование, будь оно поставлено, "легло" бы на его заводик примерно так же, как бетонная плита на хребет карабкающемуся в гору нагруженному ишаку. Хорошо еще, что по условиям договора вопрос уплаченного моей компанией аванса легко разрешался без особых потерь для всех сторон сделки. Так что наше с Петей сотрудничество не срослось, и года три что он, что я, просто яростно отплевывались от последствий страшной беды, внезапно накрывшей народ, который не предчувствовал худого даже за день до случившейся беды.
Жизнь россиянская тогда поменялась резко, и даже сейчас, десять лет спустя, страна не может вылезти из - под обломков былого благополучия нулевых годов. Только лишь все глубже закапывается в руинах прошлого и рухнувших иллюзиях.
Да, и про туфли наконец. На следующий день после нашего загула хмурый от похмелья Володя в сопровождении водителя компании выдвинулись в Самару за машиной. Что интересно, мои дорогие итальянские копыта не украли с причала, их Петя все - таки подобрал по возвращении. Спасибо ему, хороший человек.