Сэголь : другие произведения.

Чёрная лента и фиал с кровью

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Летают ли драконы в воздушном пространстве Калифорнии? __________________ Второй рассказ из цикла "Мастер Парадоксов" (На данный момент дописан первый том, состоящий из трёх вещей: "Тори", "Чёрная лента и фиал с кровью", "Дорожный Ангел"). Каждое произведение в цикле написано так, чтобы его можно было читать как в полном отрыве от остальных частей, так и по порядку.


  
   "Вот мне интересно, это будет котироваться как честная взаимовыгодная сделка двоих уважающих себя лю... эээ, нелюдей, попытка подкупа друга, установление магической связи... Или вообще, торговля собой, любимым?" -- в который раз терзался сомнениями Мерлин. И не находил ответа. В животе летали стаи птеродактилей, неубедительно маскирующихся под бабочек. Юноша фыркнул и мотнул головой, чтобы отбросить с глаз свою белую чёлку. Как бы то ни было, сомневаться-то он сомневается, но подготовку ведёт. Ударными темпами.
   -- Готово! -- собственный голос показался Мерлину странным, хриплым и гулким одновременно. Помянув одного знакомого лешего, парень нетерпеливо сдёрнул с носа и рта защитную маску, прокашлялся.
   -- Алло, алло, самопроверка! Совсем забыл про эту штуку на лице. А пригодилась ведь: небось, алмазная пыль мне в лёгких не нужна... Хотя стоит сменить облик, и, может... Ещё бы выпить прохладного соку, и будет порядок. Так, ну здорово же получилось! -- после долгого молчаливого монолога и утомительных терзаний в собственной голове, разговор вслух, пусть и, опять же, с самим собой, успокаивал. -- Я молодец. И вообще, круче Мерлина только варёные яйца феникса. Сам себя не похвалишь...
   Осторожно раскрыв тиски, юноша достал из обитых войлоком зажимов фиал, выточенный из цельного алмаза. Подставил под свет настольной лампы. Десятки граней и выгравированные на сколах буквы и символы рассыпали вокруг множество маленьких весёлых радуг. Нет, всё-таки алмаз был отличным выбором! Хотя вырастить его оказалось не так уж и просто. То он получался не того цвета, то не того размера, то непрозрачным... А один раз из тигля выпал кусок почти обыкновенного угля -- только такого, от которого упорно рикошетили все заклинания. То есть не такого уж и обыкновенного. Испытания сего замечательного минерала привели к полному разгрому в лаборатории юноши -- и к планам заработать немного карманных денег, сделав антимагический амулет для продажи. Полезный уголь, однако! Но фиал ещё лучше! Отлично удерживает от рассеивания любую магию, а кроме того, он ведь просто красив неимоверно! Сняв пластиковые очки, защищавшие его глаза, Мерлин довольно сощурился на крохотный флакон. В глубине его горла родилось довольное урчание, которое упорно пыталось прорваться наружу. Вздохнув, парень отвернулся к забитым всякой всячиной стеллажам и принялся искать, куда же он положил алмазную крышечку и коробочку с набором для запечатывания фиала. Меньше смотришь на это блестящее, меньше и потакаешь своим инстинктам. Ну вот почему он вечно ведёт себя как пьяная сорока в ювелирной лавке, стоит ему завидеть что-нибудь эдакое, соблазнительно сверкающее, в то время как его собственный, родной отец благополучно избежал всех признаков "драконьей болезни?"
   -- Ничего, -- опять вслух проговорил Мерлин. -- Это потому, что я чувствительная натура, ценитель красоты, всё такое! И вообще, чего вы хотели от артефактора? Это уже не драконья, это профессиональная болезнь!
   Убедить себя не получалось -- совесть нагло подкидывала воспоминания о том, как он, в совершенно непрофессиональном возрасте двух с половиною лет, стащил все фамильные украшения третьей жены своего отца и был наказан унизительным и скучным стоянием в углу, когда взрослые обнаружили его тайник.
   -- Ладно, пойду я... Ах, чуть это ещё не забыл... -- Мерлин уставился на узкую атласную ленту, скромно покоившуюся на одной из полок стеллажа. Абсолютно чёрная, словно напитанная эссенцией непроглядной ночи, длинно-змеящаяся... в ней тоже была своя красота, только вот для самого Мерлина не слишком-то приятная. Но всё равно, этой лентой юноша гордился не меньше, чем тем же фиалом -- умение работать со стихией Тьмы далеко не его сильная сторона, а вещица получилась отменная. Зелье, в котором вываривались шёлковые нити, составлено было безупречно. Заклинания были написаны им на совесть, а вытяжка из нескольких длиннющих чёрных волос потомственного вампира даровала ленте собственную, ощутимую ауру -- немного зловещую; но это уже издержки функциональности.
   Длинным пинцетом Мерлин сгрёб ленту в специально подготовленную деревянную коробочку, стараясь не задеть мягким чёрным атласом своей бледной, бело-розовой кожи. Плотно закрыл крышку и положил коробочку, вместе с махоньким контейнером, в который был заключён алмазный фиал, в пёструю матерчатую сумку. Погасив свет, прервав подачу энергии из накопителей к стационарным заклинаниям в ручном гравёре, мини-печи, горелке и октограмме на рабочем столе, Мерлин подхватил сумку и вышел из своей лаборатории.
   Сначала юноша направил стопы в спальню, расположенную неподалёку от лаборатории. Захватив в своей комнате комплект сменной одежды, не снимая, притом, с плеча сумку со своими драгоценными поделками (его сердце ещё не было готово даже к мимолётному расставанию с плодами его упорных трудов), юноша отправился в душ. Вымыть алмазную пыль из своих волос, достигающих плеч, и вообще -- вода, она всегда хорошо расслабляет и освежает после работы. Закончив отмываться, Мерлин облачился в голубую с серебром длинную шёлковую рубашку восточного покроя и вылинявшие почти до белизны джинсы. Изучив это странное сочетание в зеркале, Мерлин остался доволен своим внешним видом. Сам себе ухмыльнулся. И даже подмигнул своему отражению алым, с серебристой поволокой над узким чёрным зрачком, глазом. Чистый и благоухающий травяным мылом, он вернулся скрипучими деревянными коридорами в центральную часть дома.
   Здание, которое снимала семья Мерлина на окраине города Лерка, просто очаровывало его своей планировкой. Основой здания была круглая, чуточку неровная, как крепенький грибок, глинобитная башенка; к ней кругом прилепились "грибочки" поменьше. От малых пристроек внутрь шли коридоры, вливающиеся в кольцевые коридоры главного здания и следующие дальше, в круглый внутренний дворик, уже крытыми галереями, пересекающимися в центре дворика крест-накрест. Стены у галерей были плетёными, ажурными -- одно название; по ним вились многочисленные цветы и лианы. В этих краях старые дома часто строили таким образом. А ещё весь комплекс башенок покрывал толстый слой бледно-желтой штукатурки -- утром она была тронута смущённым оранжевым румянцем; днём буквально загоралась лимонной радостью на солнце; а вечерами, когда старинный особняк остывал, тихо потрескивая, из-под расслоившейся штукатурки выползали на свет двух лун замечательные местные насекомые. Ещё одна причина для Мерлина любить этот дом -- насекомые на этой планете были десятиногими, здоровенными, чаще всего шоколадно-коричневыми с металлическим синим блеском... И с шелковистыми яркими крыльями, внезапно расцветающими из-под жёстких надкрылий. Парню постоянно хотелось наловить таких роскошных жуков для коллекции и составления декоктов -- только вот всё не поднималась рука на эдакую красоту... А теперь уже может быть поздно -- скоро они с семьёй уезжают отсюда. Жалко, он успел полюбить этот особняк, этот городок... И даже эту спокойную планетку. В конце концов, если скучно становится, никто не мешает ему открыть портал в какой-нибудь из соседних миров. Эх, когда уже у них будет свой собственный, постоянный дом, интересно? Надоели эти вечные сборы, распаковки. Вот ещё бы был дом, который можно захватить с собой в странствия, замечтался Мерлин... И стукнулся носом о дверь собственной лаборатории. Так, зачем он пришёл сюда? Ах да, он же ещё не взял кое-что... Стоит захватить с собой пару-тройку портальных сфер, свой любимый посох, может быть, меч... "Так, остановись, Мерль, -- приказал себе парень, пряча посох и ножны с мечом в подпространство и оставляя висеть на поясе брелоки с агатом в качестве маячков для их извлечения, -- а то ты так никогда не соберёшься. Делай уж, что решил. А вот шприц точно понадобится". Рассеянным взглядом парень уставился на упаковку с одноразовыми шприцами и эластичный шнур в очередном выдвинутом ящичке комода. Потом на свою левую руку. Сообразил, что самому осуществить задуманное будет не слишком удобно. Задумчиво почесав во влажном белом затылке правой пятернёй, Мерлин сгрёб шприцы в сумку и вышел из лаборатории, привычным жестом активировав защиту и рисунок-предупреждение на двери -- оскаленную драконью морду, выдыхающую ярко-красные пламенные слова: "Рабочая берлога Мерлина. Берегись злого дракона и нестабильной магии!". И отправился на поиски помощи.
   Покружив по коридорам на обоих этажах и даже сунув свой любопытный нос в подвал, парень изучил диспозицию: старик Себастьян вышел, мамы тоже нет... Что очень хорошо, к ней не то что соваться с такой просьбой не стоит, даже намеком нельзя дать ей понять, что он задумал. А то тут же нарвёшься на лекцию о попранной семейной гордости, самоуважении -- и воинской чести, до кучи. Ох уж эти благородные копытные и их заскоки... Вот папа, наверное, мог бы помочь -- но ему тоже пришлось бы рассказать, для чего сыну это надо... А он всё разболтает маме, как пить дать. Папа у него, конечно, хороший, но вот женщины -- его главная слабость. Тем более, такие изумительно красивые женщины, как мама. Ну, остальные тоже неплохи, вкус у отца имелся. Но вот самому Мерлину отчаянно не хотелось заводить сразу восемь жён, когда он вырастет. Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Да даже две уже перебор, если вы поинтересуетесь его мнением -- Мерлину такой "радости" и даром не надо. Любую проблему, которую может вызвать мужчина -- женщина вызовет вдвойне. А увеличение числа женщин в одном доме -- это увеличение числа проблем в геометрической прогрессии. Взять, например, хотя бы Марджани -- как раз она шагала по коридору, держа в руках поднос со свежеиспечённым печеньем. Замечательная женщина: умелая, гордая, смелая... Высокая. Гм, даже слишком высокая -- вон, выше отца в его антропоморфной форме. А вот сколько от неё проблем было, пока она окончательно не влилась в их странную семейку... Зато папа от неё в восторге. Ну, ещё бы, она красивая, яркая, и такая фигура... Длинные, мускулистые ноги, обтянутые гладкой кожей -- такой тёмной, что аж отливает фиолетовым цветом. Тьфу ты, куда это он уставился... Вот только бы не заразиться от отца женолюбством. А то он уже подозревает, что "драконова болезнь" в случае папы трансформировалась в любовь к собиранию женщин, а не драгоценностей. Нет, уж лучше он и дальше будет исходить слюной по всяким безобидным камушкам, чем по крайне опасным женщинам.
   Марджани заметила Мерлина, остановившегося посреди коридора. И задумчиво глядящего ей вслед.
   -- Наверное, ты хочешь печенья, да, Мерль? -- сделала вывод женщина, обернувшись к юноше. Тот отказываться не стал, тут же сцапав с подноса ещё тёплую печеньку и сунув её в рот -- поскорее, пока Марджани не передумала. Высокая чернокожая женщина, улыбаясь, смотрела, как он хрустит угощением.
   -- До ужина ещё далеко, можешь взять ещё штучку-другую. -- Милостиво разрешила она.
   -- Угум, хруммм-хрумм-хрумм. Так, меня вообще не будет на ужине, Марджани.
   -- Тем более. Кстати, этим утром торговец пригнал ещё несколько голов скота. Хочешь одну молодую, недойную самку на завтрак?
   -- Спрашиваешь! -- оживился Мерлин. -- Тем более что я собираюсь сегодня ночевать в мире, где цангов нет (не знаю, как там у них вообще со скотом), и точно проголодаюсь.
   -- Хорошо, -- Марджани величественно кивнула своей очень коротко стриженой головой. -- Я поставлю её для тебя в отдельное стойло. Утром съешь. И, Мерлин?
   -- Да?
   -- Убери за собой кости, внутренности и кровь, ладно?
   -- Не проблема. Я их сразу сожгу. Спасибо, Марджани, пока!
   -- Пожалуйста. И доброго пути!
   Попрощавшись с Марджани, которую всё равно не собирался просить помочь ему со своей проблемой, парень ускорил шаг. И Санти, мимо комнаты которой он сейчас проходил, тоже не годится. Кто же остаётся? Заслышав мягкие удары со стороны большой комнаты, отведённой под спортзал, Мерлин просиял: "Точно, Дженнифер! Как я сразу об этом не подумал?"
   Отворив дверь, юноша увидел стройную брюнетку в серой тренировочной одежде, которая отрабатывала падения и перекаты на матах.
   -- Тук-тук, Дженнифер! -- окликнул он её. Женщина резко повернулась, вскинув голову. Непослушная прядь волос упала на её лицо, загораживая светло-серый глаз, и была нетерпеливо откинута рукой.
   -- Мерль, -- улыбнулась женщина, -- какими судьбами? Хочешь потренироваться вместе со мной?
   -- Нет, -- серьёзно ответил юноша. -- Мне просто нужна от тебя небольшая помощь.
   -- А, это всегда пожалуйста... -- Дженнифер потянулась за полотенцем, но вдруг озабоченно нахмурилась. -- Постой, дело не в одной из твоих магических штучек, я надеюсь? А то ты знаешь, я простая смертная и в магии ни бум-бум. И вообще, признавайся, что ты задумал?
   Мерлин поднял руки -- мол, "сдаюсь":
   -- Сразу видно детектива! Не боись, никакой магии тут, на святом алтаре физической культуры.
   -- Бывшего детектива. -- Слегка печально уточнила Дженнифер, опускаясь на узкую скамью у стены зала.
   -- Не важно, навыки-то у тебя остались?
   -- Тебе надо выследить преступника? -- удивлённо подняла брови женщина.
   -- Нет... Но я подумал -- всех полицейских учат оказывать первую помощь... И обращаться с этими штуками, верно? -- Мерль вытащил запакованный одноразовый шприц.
   -- О, ну, тут ты прав... Нужно кому-то сделать укол, что ли? -- недоверчиво спросила Дженнифер.
   -- Не совсем. Мне надо, чтобы ты взяла у меня кровь из вены. Набрать вот до этого деления.
   -- Неожиданная просьба...
   -- Так ты поможешь?
   -- А почему бы тебе не попросить отца?
   -- Ну, он занят, и...
   -- И?..
   -- И я не хочу ему говорить. Потому что это, ну... Как рассказать маме.
   -- А она будет против?
   -- Я так думаю... Ты же меня не выдашь?
   -- Гм.
   -- Ну, Дженнифер!
   -- Так, ша, мелкий, я думаю. Ладно, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
   -- Конечно, знаю! И вообще, это же моя кровь! У меня, то есть, во мне, её много.
   Дженнифер бросила на парня ироничный взгляд, но шприц взяла. Сходив помыть руки, она присела слева от Мерлина с резиновым жгутом.
   -- Так, рукав закатал и сжимай-разжимай пальцы -- кулак, раскрытая ладонь, кулак, -- приказала она. -- Так, правильно. Надеюсь, я смогу проколоть тебе кожу?
   -- Конечно, я сосредоточился на том, чтобы сделать её совсем как у человека.
   -- Хорошо. Так, где там у тебя вена... Всё равно плохо колется...
   -- Прости.
   -- Ладно, пошло... Ну, вот и всё. Зажимай.
   -- Спасибо! -- Мерль вцепился в вожделенный шприц.
   -- Зажимай же, кому сказала!
   -- А всё уже зажило, ты что.
   -- Никак не привыкну к вашему устройству.
   -- А что к нему привыкать... Так, фиал...
   Дженнифер внимательно смотрела, как Мерлин осторожно переливает свою кровь в алмазный фиал и запечатывает крышку. Когда поверх пробки образовалась вторая, из застывшей смолы и красных нитей, Мерлин облегчённо выдохнул и подставил фиал под солнечные лучи, заставив стены окрасится рубиновыми бликами.
   -- Красивая штучка, кстати.
   -- Спасиб! Сам делал.
   -- А просто пробирка, что, не годится? И не жалко такую красоту кровью поганить...
   -- Скажешь тоже! Ты хоть знаешь, как ценна моя кровь?
   -- Лично для тебя -- конечно! Ценней любой другой крови, я полагаю.
   -- И нечего зубоскалить. Алмаз, пошедший на этот фиал, не стоит и одной капли сей жидкости... для тех, кто разбирается. А флакон этот нужен, чтобы не дать магии из моей крови рассеяться в пространстве. Внутри она будет такой же свежей, как в момент забора... Хоть я и не намерен хранить её долго.
   -- Значит, не очередной твой эксперимент... И куда ты намерен её пристроить?
   -- Секрет.
   -- Вот же вредный ребёнок! Зная тебя, а ещё принимая во внимание тот факт, что ты не хотел об этом говорить своей матери, можно заключить, что ты и собственную кровь умудрился приспособить для чего-то нехорошего.
   -- А вот и нет! С помощью этого, -- Мерлин патетически воздел вверх руку с зажатым в ней фиалом, -- я собираюсь укреплять узы дружбы!
   Гордой походкой парень вышел из спортзала. Дженифер вернулась было к матам, намереваясь продолжить свои упражнения, но остановилась и вздрогнула, услышав долетевший из коридора вопль:
   -- Аааа, ну я и дурак! Можно было просто чем-нибудь палец разрезать и обойтись без всяких там шприцов, конспирации и прочих перегороженных огородов!
   Женщина усмехнулась, пробормотав:
   -- А я всё думала -- когда же до него дойдёт?
  
  
   Мерлин всё ещё ругал себя вполголоса, когда вышел из дома, чтобы отправиться в близлежащую рощицу, где и намеревался осуществить переход -- пользоваться портальными сферами в помещении отнюдь не лучшая идея. Знаем, проходили... Из того помещения им пришлось срочно съехать, а ему, Мерлину, да ещё старику Себастьяну, как соучастнику, тогда здорово влетело от папы. Кстати, сам Себастьян как раз сидел сейчас на лавочке рядом с домом и мирно клевал носом. "Сдаёт он в последнее время, спит много..." -- озабоченно подумал Мерль. Однако старый маг при приближении юноши вскинулся, встрепенулся. Нет, ещё бодрячком! Вон, как азартно уставился на портальную сферу, которую Мерлин небрежно перекатывал в левой ладони.
   -- Доброго дня, Мерлин, -- проскрипел Себастьян. -- Собираешься осуществить переход в иной мир? Или же это испытание совершенно новой сферы?
   Мерлину вмиг разонравилась бодрость старика.
   -- Нет-нет, ничего нового. Просто визит... Недалеко... Модель сферы какая была, такая и есть, ты их все видел... И да, денёк добрый.
   -- Не возражаешь, если я пройдусь с тобой, посмотреть на переход?
   Ну вот, он как чувствовал ведь, что всё к этому идёт... Мерль принялся судорожно подыскивать причины для отказа, притом такие, которые у старика подозрений бы не вызвали.
   -- Да что там интересного, Себастьян... Сколько раз ты это видел. Ты лучше бы отдохнул. А то ещё назад от рощи тебе возвращаться неблизко, а солнце-то припекает.
   -- Сколько ни смотрю -- мне всё мало... Мне, как твоему бывшему учителю и специалисту по порталам (конечно, это было на моей родной планете, но меня ценили!), всегда интересно смотреть, как работает это твоё изобретение. И зрелищно, и функционально. Но да, до вечера ещё далеко...
   -- Я всего лишь развил идеи, которым обучил меня ты... И ты всё ещё мой учитель, мой и папы, разве нет?
   -- Замечательное развитие... Артефакт перехода... Никогда и не мечтал о таком в молодости... Хотя я-то никогда не склонялся к артефакторике. Гм... Мне приятно, что ты так считаешь, но мне давно тебя учить нечему.... Но вот где бы найти учителя, достойного тебя? А наклонности твоего отца лежат, по большой части, в иной сфере... Конечно, я передал ему всё, что мог, раз уж вырвал его, так резко, из родного мира. Как вспомню... Такая ностальгия. Величайшее моё свершение. Однако, для твоего отца это было немалым потрясением... Чего я только не наслушался от него и Дженнифер -- замечательная, конечно, женщина, но эта её язвительность... Ты представляешь, Мерлин, они заявляли, что магии не существует. Можешь себе это представить? Ба, магии не существует! Драконов не бывает! Ха! А что бы мне поведали дальше? Планеты квадратные, звёзды прибиты к небу гвоздями, а силы тяготения тоже нет? А уж из уст твоего отца это звучало особенно абсурдно... Существо, которое и есть само воплощение магии, пытается меня убедить, что магии нет, его, значит, тоже нет, а я выжил из ума! Ха! Да я, Себастьян, искренне предложивший ему свою службу, поддержку и спасение, опытнейший маг, который...
   -- Слушай, мне как бы пора... -- Мерлин нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Он всё это слышал десятки, если не сотни раз. Хорошо, конечно, что Себастьян позабыл о первоначальном намерении за ним увязаться -- сил на создание самостоятельного перехода у почтенного старца уже нет; но вот подхватить след и почти точные координаты сможет как пить дать. А значит, и настроить, в случае чего, другую портальную сферу на переход туда же, куда отправляется он. А ну как его кто-нибудь хватится, заинтересуются, куда он смотался и зачем... Папа даст Себастьяну портальную сферу, подхватит маму, и... Нет, ему только родни на хвосте не хватало! Однако и "вечер воспоминаний Себастьяна" -- немногим лучше. Если его сейчас не прервать, старый маг способен вещать долгие часы -- любимая его тема же, как он решил найти папу, нашёл, увёл с собой и... Так можно и до собственного рождения дослушать, если не дальше. Ему это надо? Не-а. Тем более, не сейчас.
   -- Ах, молодость... Всегда торопится. -- Благожелательно укорил Мерля Себастьян, но дорогу освободил.
   -- Ну, спасибо, Себастьян -- я побежал! -- Мерлин и вправду кинулся бежать вприпрыжку -- от греха подальше.
   До рощицы он добежал за считанные минуты. Ему повезло -- никаких зевак, которых бы пришлось шугать, чтоб не мешали. Быстро и сноровисто Мерлин разложил портальную сферу, обнажив её внутренности. Пальцы пробежали по завиткам узора, и вот уже сфера выросла, теперь она достигала ему до пояса, внутрь неё юноша вложил оставшийся лишним после создания ленты длинный чёрный волос. Теперь сферу можно было закрыть и настроить, пользуясь проступившими вокруг неё полуматериальными ажурными сетками, окутывавшими артефакт, как лепестки розового бутона свою сердцевину. Настройка перехода, в котором маяком выступало живое и движущееся существо, может, и кажется делом сложным, почти невыполнимым... Но только если вы не такой талантливый маг, как Мерлин (фраза насчёт того, что никто, кроме себя самого, хвалить тебя не будет, за пару часов актуальности не утратила), и если у вас нет такой замечательной портальной сферы! Дело даже не техники, а автоматики. И максимум трёх минут.
   Вскоре вокруг сферы вырос шар плотного золотистого свечения высотой в человеческий рост -- признак того, что настройка и активация артефакта прошли успешно. Мерль шагнул прямо в этот тёплый свет и присел на корточки, положив обе ладони на прохладный металлический шар. Артефакт начал пульсировать, всё быстрее и быстрее. Парень закрыл глаза. По мере того как ускорялись волны пульсации, реальность за пределами свечения сферы начала искажаться и размываться. Лучше на это не смотреть, если не хочется перенестись на другую планету отдельно от своего завтрака -- пусть еда остаётся в желудке, где ей и самое место. Наконец, пульс сферы ускорился настолько, что удары этого "сердца" слились в один, полыхнуло так ярко, что под закрытыми веками юноши пошли переливаться и плясать радужные круги. Сфера под руками прекратила биться.... Вокруг разливалось ровное, затухающее гудение. Мерлин медленно досчитал до пяти и открыл глаза. Сквозь кокон света начала проступать реальность иного мира.
   Сфера должна была перенести его на ближайшее открытое место рядом с искомым живым объектом -- то есть практически прямо к тому, с кем у Мерлина назначена встреча. Мерлин прищурился. Насколько он мог разглядеть, вокруг него находились потрёпанные, невыразительные бетонные стены. Ну что ж, бетон в пункте назначения вполне возможен -- в этом мире это распространённый строительный материал. Вроде всё верно... Ладно, чего гадать, надо просто выйти и посмотреть. Мерль отнял одну руку от поверхности шара и нажал на его выдвинутый вверх "полюс" -- латунный колпачок-шапочку. Свечение моментально мигнуло, отступило прочь от сферы, теряя плотность, разреживаясь... Пропадая, оно исходило маленькими кокетливыми разрядами серебристого сияния -- словно помахивало хвостом на прощание. Мерлю нравилось думать о созданных им артефактах, да и о самой магии, как о чём-то живом.
   Когда световое представление закончилось (а значит, переход был полностью завершён), парень смог осмотреться уже более внимательно. Он находился в грязном, неказистом городском переулке... Бетонные стены близлежащих, выглядящих нежилыми строений были не просто потрёпаны -- они частично разрушились; а те, что ещё стояли, были сильно опалены и закопчены. На асфальте, среди прочего мусора, валялись жёлтые ленты с чёрными надписями.
   -- "Полиция", значит... То есть хотя бы планета точно та... Но человек не тот, -- пробормотал Мерлин, оглядывая единственного свидетеля своего появления в этом мире -- очень некрасивого, грузного мужчину средних лет. Возможно, вывод Мерля о непривлекательности сего представителя рода человеческого был вынесен преждевременно и предвзято -- дико вытаращенные глаза и отвисшая челюсть с ниточкой стекающей по подбородку слюны никого не красят. Картину довершала лёгкая пегая небритость и синюшная кожа, покрытая аккуратными ярко-розовыми пятнами -- ну надо же, как этого субъекта окрасило крайнее изумление! Субъект между тем начал приходить в себя:
   -- Э... А... Ты что, паря, Терминатор? А почему не голый?
   Мерлину показалось смутно знакомым слово "Терминатор", но не более того. И отчего это от него тут ждали наготы?
   -- А почему нет? -- не нашёлся юноша с другим ответом.
   -- Ну как же, классика ведь... Молнии, шар... Жёлтый, правда. Яма. И парень на карачках. Только вот одетый, и мускулов нет. Непорядок.
   -- Где нет мускулов? -- подозрительно осведомился Мерль у аборигена.
   -- Под одеждой, которой быть не должно, -- отозвался тот, осторожно подходя ближе.
   Общение явно зашло в тупик. Поэтому Мерлин решил прервать переговоры:
   -- Шёл бы ты отсюда, мил-человек. Я одет и занят.
   -- А тебе точно не нужна моя одежда? -- абориген постепенно успокаивался, но интереса к Мерлину не утратил.
   Парень оценивающе осмотрел наряд толстяка. Одежда выглядела не более привлекательной, чем её хозяин, к тому же, чистотой не отличалась.
   -- Такая одежда мне точно не нужна. -- С чувством произнёс Мерль.
   -- Богатенький сынок? -- неприязненно осведомился хозяин отвергнутой одежды, оценив гримасу "одетого Терминатора". -- Весь из себя чистенький и беленький.
   Мерлин решил утешить щедрого человека, дабы не проявлять невежливости:
   -- Размер не тот.
   -- А, знаю, у тебя в глазах сканер, чтобы соответствие своему размеру у шмоток измерять. Вот это -- правильно.
   По мнению Мерлина, сканер в глазах, чтобы определить разницу его фигуры и фигуры этого местного обитателя, вовсе не требовался. Вздохнув, он отвернулся от толстяка и принялся уверенными, но бережными движениями собирать портальную сферу.
   -- У-у-уу, -- протянул абориген. -- Вот с железками ты ловко обращаешься, сразу видно -- родня! Эт я уважаю.
   -- Чья родня? -- поднял брови Мерлин.
   -- Железная, -- охотно отозвался человек. -- А компы чинить умеешь? Или сборку там?
   -- Компьютеры-то? -- Мерлин вспомнил подробности рассказов отца и Себастьяна. -- Нет, только ломать -- мне достаточно к ним подойти, сразу барахлить начнут.
   -- Что же ты такой бесполезный? -- расстроился толстяк. -- Компы чинить не умеешь, хилый, от моей одёжки нос воротишь... От батареек работаешь, -- прокомментировал он манипуляции Мерлина с уменьшившейся сферой. Тот как раз заряжал её, чтобы сфера не прекратила работать до следующей активации. Банально сунув внутрь артефакта палец. Сфера, плюясь жёлтыми искорками, спешно засасывала в себя магию юноши. Вот же обжора, простого человека убило бы мгновенно, а почти любой маг потерял бы сознание на второй минуте, а потом, небось, ещё долго бы болел. Всем хороши эти его портальные сферы, но энергии на переход между мирами, как ни крути, уходит много.
   -- А тогда почему бы мне твою одежду, наоборот, не взять? -- осенило мужика.
   -- Опять же, размер неподходящий будет. -- Мерлин не оценил пылкого желания сего представителя местного населения извлечь из него пользу. Но тот не унывал:
   -- Ничего, найду куда пристроить. И батарейку твою возьму -- технологии, их всегда можно загнать по хорошей цене. А сам-то ты на чём работаешь? Есть у тебя в нутрях ноу-хау? Платиновые детали, ещё что ценное?
   Парень поспешно сунул портальную сферу в сумку, от греха подальше.
   -- Куда? -- удивился толстяк, видимо, уже начавший считать сферу своим имуществом. -- Вертай назад, а то самого разберу ведь, на запчасти! -- И потянулся волосатой лапищей к Мерлину.
   Юноша постарался взглядом выразить всё свое недовольство возможным телесным контактом. Видимо, получилось достаточно выразительно -- толстяк снова пошёл пятнами и, к великому удовольствию Мерлина, подался назад.
   -- Глаза... -- скорбно высказался предприимчивый мужик. -- Нет, ты всё-таки не Терминатор.
   -- А я о чём? Сам же сказал, что твой Терминатор голышом ходит.
   -- Я надеялся, что ты просто слабый Терминатор, и тебя можно разобрать.
   -- Я органический, так что не разбираюсь.
   -- Вот засада. И эти глаза... Ты хуже, чем Терминатор! -- обвиняющим тоном воскликнул толстяк, начавший отступать, сдавая задом в сторону ближайшей щели между домами. -- Меня не проведёшь, я знаю, что целиком красные глаза со змеиными зрачками -- это нехорошо...
   -- А меня устраивает. -- Мерль пожал плечами. -- Но спасибо, что напомнил. -- Парень полез в сумку. Где-то там во внутреннем кармане лежал футляр с зеркальными очками.
   -- Нет, что я -- мало телевизора смотрю, что ли? С такими буркалами демоны ходят... А вы, демоны, двух основных сортов бываете: одни людей на строганину пускают, и чтоб кишков и крови побольше, а другие по душам специализируются... Ты вот замаскированный... Значит, культурный немного. Тебе моя душа нужна?
   Поражённый таким смелым предложением, Мерль воззрился на толстяка. И попытался мысленно прикинуть степень своей нужды в его душе. Нужда была весьма сомнительной.
   -- Нет, -- с сожалением сказал он, -- опять не тот размер.
   Толстяк икнул. Мерлин, с демонами знакомый лучше, чем с терминаторами, предположил, что знает, чего ещё от него могут ждать, и решил постараться оправдать ожидания столь внимательной публики, избалованной кинематографом. Вытянув руки по направлению к аборигену и скрючив, для пущей выразительности, пальцы артритными когтями, юноша заставил свою кожу покрыться полупрозрачной белёсой чешуёй. И проникновенно зарычал, перекатывая в горле низкие, гулкие рулады.
   -- Значит, всё-таки строганина, -- прошептал мужик, уверившийся в худших своих предположениях.
   Мерлин услужливо поддержал его в этом мнении, плотоядно облизав длинным языком свои зубы, разом заострившиеся до идеального акульего прикуса. Толстяк этого уже не выдержал и рванул наутёк. Мерль одобрительно смотрел, как бежит мужик, пузо которого почти что задорно колыхалось из стороны в сторону. Поле боя осталось за юношей, а он сам -- в желанном одиночестве.
   Кстати, окрестности действительно напоминали поле боя. Эти заброшенные здания, оплавленный асфальт, провалы в стенах и борозды, похожие на следы гигантских когтей... Какой же зверь мог оставить такие? И тут Мерлин вспомнил это место. Действительно, он здесь уже был. Просто ночью, да ещё при зареве пожара, оно смотрелось совсем по-другому. Теперь понятно, почему здесь царит такая разруха. Это же Т`Ревианорра и Арвиен постарались. Естественно, воздействие парочки разъяренных драконов на ландшафт и особенно на архитектурные сооружения, бывает исключительно отрицательным. Мерль восхищённо прищурился на подкопчённые развалины, припоминая, как знатно разгулялась в столь тесном для неё переулке медная драконица. В живых никого из тех бедных придурков не осталось. А вот чем они думали, когда покупали краденное драконье яйцо, спрашивается? Естественно, любящая мамаша не пришла в восторг от такой торговой операции. Страшнее мамы вообще зверя нет, а уж если вес этой самой мамы исчисляется в тоннах, закована она в прочную броню, состоит преимущественно из бурлящей магии, оснащена большим количеством единиц колюще-режущего оружия и имеет встроенный огнемёт... Тогда результат очевиден -- хэппи-энд по-драконьи. То есть яйцо спасено, а обидчики дитяти размазаны в тонкий, хорошо прожаренный блин. А ведь всё могло быть иначе, не приди Мерлину и драконьей чете на помощь совершенно неожиданный союзник из местных. Найти, в какой мир попало яйцо, позволили те же портальные сферы, а вот дальше поиски застопорились, и не успеть бы им вовремя, кабы не новый знакомец Мерля... Кстати, о нём: теперь-то ясно, почему портальная сфера отказалась доставить Мерлина прямиком к тому, на кого она была настроена. Почти у цели настройку сбил свежий рубец драконьей магии площадью несколько сот квадратных метров. Подобное тянется к подобному, вот портальная сфера и перенесла его именно сюда. Ну что ж, мир тот же, страна та же, даже город... Остались сущие пустяки: найти, где в этом городе находится будущий союзник Мерля. Конечно, он весьма смутно представляет себе, где располагается жилище разыскиваемого. Хорошо, что есть запасной волос и лента, да и вышел он с запасом -- здесь ещё даже не начало смеркаться. Значит, скорее всего, тот, кого он ищет, всё равно ещё спит.
   Составить поисковое заклинание, для того чтобы прочесть его над артефактом, предназначенным для определённого лица и содержащего его частицу -- для Мерля это совсем не сложно. Что он с успехом и выполнил. Теперь, по крайней мере, ему было известно направление и примерное расстояние до цели. Юноша нацепил на нос солнечные очки и быстрым шагом вышел из переулка. Идти предстояло долго. Но время не казалось ему потерянным зря -- в конце концов, на этой планете вообще и в этих местах в частности он бывал лишь проездом. А ведь казалось бы -- местный язык он знает, даже говорит почти без акцента, можно сказать, само Небо велит заняться туризмом. Вот Мерль и исправлял упущение, с любопытством вертя головой по сторонам.
   Город, по которому он шёл, казался парню одновременно красивым и чрезвычайно отталкивающим. То и дело попадались грязные, унылые улочки и переулки -- панельно-бетонные трущобы; а стены вокруг были расписаны отнюдь не фресками. Вонючий транспорт, не менее вонючие подворотни. Ржавый металл, бетон и бензиновая радуга на буром асфальте. Россыпь разбитого стекла и ободранные скамейки. Остовы машин и бесконечные склады... Гнусный речитатив, маскирующийся под музыку, лился на голову из мутных окон, словно помои. Однако вот поворот -- и открываются широкие проспекты, где полыхают рекламными ухмылками витрины и зеркальные окна; где все буквы -- заглавные; где афиши и неоновые огни; где вздымаются хромированными бронтозаврами гигантские современные здания, функциональность которых доведена практически до кичливого гротеска. Размашистые стальные мосты и бесконечные разлинованные петли развязок и эстакад. Пыльные холмы где-то между небоскрёбов, бортики, ограды, оградки и бордюры... И снова -- автомобили, как реки раскалённого металла, ползущего по запруженным улицам. Но за иным поворотом порою вспыхивает цветущая бугенвилия и белая штукатурка, морской прибой; пальмы, выстроившиеся стройными рядами, качают своими вихрастыми макушками в такт доносящейся из ресторанов и кафе музыке. И давит сверху серебристо-стальное небо, готовое, наконец-то, пролиться дождём над пустыней. Зажигались разноцветные огни, вспыхивали и перемигивались окна и рекламные плакаты, отражаясь в солнечных очках гостя этого города.
   Люди почти не обращали на Мерлина внимания. Его это устраивало. Лишь однажды на пешеходной улице, под большим платаном, к Мерлю пристала пёстрая стайка загорелых девушек. Они непременно желали сфотографироваться на память "с живым альбиносом". Наверное, тоже туристки. Мерлину удалось было отвертеться от фотографирования... но, к его удивлению, его тут же одарили рожком с ванильным мороженым. И целым ворохом имён -- Лара, Тиффани, Эсти, Мери, Кони, Вирджиния... Тори. Услышав последнее имя, Мерлин поперхнулся мороженым. Его услужливо и от всей души похлопали по спине сразу пять девушек -- да так, что не ожидавший нападения парень споткнулся и упал. Пробурчав, что миры, всё-таки, слишком тесны, ошарашенный Мерлин позволил себя поднять и отряхнуть. Позволять, наверное, не стоило -- девушки восприняли это как сигнал "можно трогать руками". Мерль тут же подвергся ощупыванию, поглаживанию и почёсыванию. Главный урон понесла голова -- каждая девушка сочла своим долгом запустить ладошку ему в волосы и непременно отпустить восторженный комментарий: "Ой, какие белые и пушистые!". Отстоять свою неприкосновенность у милых девушек оказалось куда как сложнее, чем у неприятного мужика. Мерлин сильно подозревал, что здесь "нехорошие змеиные глаза" не помогли бы, скорее, наоборот -- поспособствовали бы лишнему разжиганию интереса. Поэтому за очки пришлось бороться... А нижний рубеж обороны в это время трещал и осыпался -- эти затейницы непременно желали проследить, докуда тянется та или иная "венка, которую так хорошо видно!". Следить девушки предпочитали пальцами, а не только глазами. Выдраться из рук столь благожелательно настроенных юных созданий удалось только в очень растрёпанном, хоть и подкормленном, виде и с полным карманом телефонных номеров.
   Уже в сумерках, когда загорались в сиреневом мареве зелёные и оранжевые фонари, лезвия дождя наконец-то распороли небо, низко нависшее над городом. Пешеходы засуетились, ускорили шаг, потянули из сумок зонтики. Кто-то трусцой припустил под защиту козырьков и навесов, кто-то укрылся в магазинчиках. Мерлин же натянул над головой силовой барьер, невидимой полусферой защитившись от влаги -- ему не хотелось, чтобы одежда и очки промокли. Бросив по сторонам пытливый взгляд -- а ну как кто-то заметит аномалию в поведении дождевых капель, не желающих мочить одного-единственного прохожего -- Мерль нырнул в узкий переулок. Он был уже почти у цели.
   И точно, всего минут через десять он вышел к старому зданию песочного цвета. Наверное, когда-то здесь был частный особняк или часть усадьбы, а потом город раскинул вокруг загребущие щупальца своих улиц... Но трёхэтажный дом не сдался, а стойко боролся за выживание среди новых высотных зданий и отстоял своё право находиться здесь. Теперь он, пусть и с уже обшарпанным фасадом да утративший лепнину на первом этаже, стоял среди жалких остатков сада, но смотрелся вполне уместно и органично. Интересное здание... Как бы то ни было, Мерлину нужно было именно сюда -- портальная сфера ясно указывала, что его знакомый находится прямо тут... Впереди и внизу. Так, а что тут в подвале? И вообще, тут? Завернув за угол, Мерль увидал вывеску над дверью в полуподвальное помещение: "Детективное агентство Серафима". Что ж, ему что серафим, что херувим... Главное, чтобы вампир тут тоже имелся.
   Любопытно: порог был ограждён замаскированными оберегами. Сбежав вниз по ступенькам, юноша открыл тяжёлую металлическую дверь, выкрашенную чёрной краской. В полутёмной прихожей никого не было... Но присутствие живых существ ощущалось дальше. Мерлин шёл по извилистым прохладным коридорам, миновал несколько дверей, пока не очутился перед ещё одной лестницей вниз... Крашеные стены и красный кирпич уступили место голой каменной кладке. Перед Мерлем открылась просторная зала. Несмотря на то что помещение находилось в подвале, потолки здесь были высокими, и откуда-то сверху и справа просачивался свет, бликами играя на чёрном лаке рояля, который почему-то располагался аккурат посередине залы. Камень, кирпич, старая мебель из тёмного дерева, почти теряющаяся в просторном помещении, ни единого украшения, ковра или картины -- и вдруг этот рояль. Заботливо протёртый от пыли. В любопытном месте живёт его новый знакомец. А если учесть, что это ещё вроде как детективное агентство -- становится ещё интересней! Мерлин с энтузиазмом завертел головой. В дальнем конце залы через арочный проход лился электрический свет. Парень направился туда.
   И ещё одна зала, почти не уступающая первой в величине. Обстановка такая же скудная, вот только музыкальных инструментов тут нет. Зато слева виднеется широкая лестница с гранитными ступенями, а за ней часть комнаты огорожена конторкой, за которой на вертящемся стуле со спинкой сидит молодая женщина. Такая же загорелая, как те девушки, которые встретились ему часом ранее. Женщина, не обращая внимания ни на Мерлина, ни на включённый компьютер на конторке, занималась крайне важным делом -- красила свои ногти ярким лаком. Учитывая этот самый компьютер, папки с бумагами, стойки с визитками, телефон по правую руку девушки и прочий офисный хлам, в избытке лежащий на конторке, девушка эта явно была секретарём в детективном агентстве, которое здесь вроде как располагалось. Ну конечно, типичная секретарша... Пусть теперь они сидят за компьютерами, а не за пишущими машинками -- ногти красят почти с тем же жутко занятым видом. Даже жалко её отвлекать, настолько сосредоточенной и довольной казалась женщина. Ну что поделаешь, раз других разумных в зоне видимости нет. И Мерлин двинулся к конторке с секретаршей.
   -- Простите...
   Женщина подняла взгляд и просияла:
   -- О, клиент! Добро пожаловать под сень Серафима!
   -- Что?.. -- растерялся Мерлин, услышав это загадочное приветствие.
   Женщина осуждающе сдвинула тёмные брови над карими глазами.
   -- Вам не нравится этот слоган? Как бы то ни было, мы вам рады... У вас заказ? Чего вам угодно?
   -- Я ищу тут кое-кого...
   -- Поиск пропавших людей, замечательно! -- молодая женщина сверкнула белозубой улыбкой, словно пропажа людей доставляла ей неизбывную радость. -- Или, быть может, не людей?
   Удивлённый её проницательностью, Мерлин кивнул. А женщина перешла на деловой тон:
   -- Экзотическое домашнее животное? Демон? Ценный артефакт? У нас широкая сфера деятельности, не стесняйтесь обращаться с самыми странными заданиями, за которые не берётся ни одно другое агентство. Разрешение даже сверхъестественных проблем клиента за его деньги -- вот наш конёк! Кстати... молодой человек, а вы сможете расплатиться по счёту? Или ваши родители? -- глаза темноволосой секретарши быстро и цепко обежали юношу.
   -- Дело не в деньгах... -- попытался перебить её сбитый с толку Мерлин.
   -- Ах, значит, деньги не проблема! -- обрадовалась женщина, не дав ему завершить фразу. -- Но, во всяком случае, учтите, у нас в этом месяце есть скидки на истребление вампиров. И мы с ними хорошо справляемся, те, кто порекомендовал вам наше агентство, наверняка говорили об этом? Даже если вам досаждает полдюжины вампиров, мы...
   Мерлин, чаша терпения которого переполнилась, в сердцах выкрикнул, уже не заботясь о вежливости:
   -- Да мне только один-единственный вампир тут и нужен!
   -- Замечательно! -- "пропела" секретарша, даже не сбившись с дыхания. -- Я сейчас дам вам анкету, по возможности заполните графы... Вот, видите -- здесь вы пишете причины своей вражды с этим вампиром, тут -- его предполагаемый возраст, пол, а тут -- какую магию он использует и есть ли у него союзники... Видите ли, мистера Серафима сейчас здесь нет, но чтобы не терять времени...
   Мерлин шагнул вперёд и обхватил пальцами смуглое запястье женщины, чуть сжал, чтобы обратить на себя её внимание.
   -- Мне не нужна анкета, мне не нужен мистер Серафим, и мне не нужно истреблять вампиров... И я не клиент.
   -- Почему же вы... -- возмутилась обманутая в лучших чувствах секретарша. -- Голову мне морочите... Нет, почему ты... это что, домогательство?
   Мерлин отпустил её руку и устало произнёс:
   -- Просто позовите Тори, пожалуйста. Вы ведь такого знаете? Я пришёл с ним повидаться.
   -- Пфф, так бы сразу и сказал... А я-то понадеялась, что заказчик. Где были мои глаза! Ты слишком странный, парень. Такие чаще всего к Тори и приходят, если они не клиенты... Или не враги клиентов, те порой у нас ещё более странные. .
   -- Почему это я странный? И ещё раз: можете позвать Тори? -- без особой надежды на успех Мерль продолжал гнуть свою линию.
   -- Скажи, много альбиносов живёт в Калифорнии? Вот именно, что нет. Альбинос здесь -- это уже странность. Потом, ты стоишь в полуосвещённом подвале, вечером -- и в зеркальных очках. Какого чёрта? У тебя что-то с глазами? Ну, кроме того, что у вас, альбиносов, вообще плохое зрение -- так не очки с толстыми стёклами, а зеркальные в тёмное время суток. Или ты видишь в темноте?
   -- Если позовёте Тори, я сниму солнечные очки, чтобы вы лично убедились, что именно у меня с глазами. -- Попробовал подкупить разговорчивую секретаршу Мерлин.
   -- Ты даже не клиент, буду я ради тебя рисковать, -- фыркнула женщина, тряся кистями рук в воздухе, чтобы просушить лак.
   -- Рисковать? -- поднял брови Мерль.
   -- Ты сам сказал, что знаешь про то, что Тори -- вампир, так что мог бы и догадаться. Солнце только зашло, вдруг он ещё спит? А будить по пустякам вампиров... Спросонья наш тощик не слишком жизнерадостно реагирует на тех, кто его будит.
   -- Тощик -- это та-ак ми-ило... -- насмешливо протянуло женское сопрано за спиной юноши. -- Буду теперь так звать Тори, то-то он обрадуется!
   Вздрогнув, Мерлин обернулся. Он ведь даже не почувствовал приближения этой девушки!
   Она была одета в основном в чёрную кожу. Несколько слишком вызывающе, если на вкус Мерлина. Но ей шло. К её бледному лицу, к прямым вороным волосам средней длины. И к чёрным рукоятям парных мечей, выглядывающих из-за её плеч. Она носила оружие так уверенно, будто сроднилась с ним. А у проклепанного сталью пояса висел стилет. Органично дополняли образ татуировки, покрывающие практически все открытые части её тела -- рисунки виднелись под ключицами, на шее, на животе и на правой руке. Даже на лице девушки была татуировка -- по её щеке, вниз через скулу, ползла цветная ящерка с ромбическим узором на спинке, а хвост пресмыкающегося пересекал веки девушки, уходил на лоб. Этот рисунок привлекал дополнительное вынимание к глазам незнакомки... Не то чтобы кто-то мог вообще обойти вниманием эти очи -- большие и удивительно яркие. Невероятно насыщенного синего цвета. Почти чистый ультрамарин, заливший радужку... Такие необычные глаза Мерлин уже недавно видел, поэтому достаточно быстро отошёл от шока. В конце концов, вот у его отца глаза вообще оранжевые, тоже круто!
   -- У тебя глаза, как у него... Как у Тори. И вообще вы достаточно похожи. Нет, ты сложена плотнее, а ещё он выше, и у него такое длинное лицо. Но вот ощущение от вас похожее. Голод. Опасность. Хищность. Ночное безумие. Нечеловеческое присутствие. Ты такая же? -- обратился к незнакомке Мерль.
   -- Сколько комплиментов... -- девушка нарочито опустила чёрные ресницы, приглушив острое сверкание глаз. -- Да, я такая же, как он. Что ж, вижу, что с Тори ты лично встречался. Кем бы ты ни был. А кто ты, кстати? Верну комплимент -- от тебя исходит совершенно нечеловеческое ощущение. Мощь. Жар. Величие. Избыток жизни и энергии. И ты хищник опаснее нашего, сдаётся мне... Но вот запах восхитительно вкусный. Как тебя зовут? И какие глаза у тебя?
   -- У тебя острые чувства, -- произнёс Мерль. -- Из уважения к ним и к тому, что ты товарищ Тори, я покажу тебе свои глаза.
   И юноша медленно снял очки.
   -- Ну что могу сказать? Вау! Люблю красный цвет, -- насмешливо и слегка кокетливо проговорила девушка, приподняв свою правую бровь, отчего ящерка на её лице словно шевельнула хвостом.
   -- Я рад, что тебе нравится...
   И тут откуда-то слева до Мерля донёсся голос, заставивший его вздрогнуть:
   -- Она не просто мой товарищ. Она -- моя девушка. Так что надеюсь, что ты не завлекать её пришёл, этими своими красивыми глазами, а, Мерлин?
   -- Чтоб вас, вампиров... Неужели вы все только и делаете, что подкрадываетесь? -- проворчал беловолосый парень, поворачиваясь к своему... знакомому? Или уже другу?
   -- Ты просто был увлечён всякими взглядами глаза в глаза... Утонул в море её глаз, как там говорят поэтическим языком, -- заметил Тори, подходя к девушке-вампирше.
   Рядом друг с другом эта пара производила поразительное впечатление: они были одновременно похожи, словно брат и сестра, и всё же, настолько разные... Точно картины, созданные рукой одного художника, при помощи одинаковых красок, но в разном настроении. Да и внешне, несмотря на те же, совершенно идентичные, цвета глаз, волос и кожи, они разнились. У девушки была спортивная, гармонично сложенная фигурка, Тори же был нескладным, растрёпанным, высоким и... тощим. В его облике преобладали длинные линии -- волосы длиной почти до колен, длинное лицо, длинные конечности...
   -- У вас, ребята, глаза синие, так что уж лучше "утонул в небе глаз", -- отозвался Мерль. И постарался очистить себя от излишне пафосных впечатлений, отогнать цветистые сравнения из собственного сознания. Интересно, это вина вампиров, что они действуют на его, гм, неокрепшее сознание таким странным образом, или дело в самом обычном мандраже?.. Парень-вампир напротив него смерил его оценивающим взглядом и произнёс:
   -- Я рад, что ты всё-таки пришёл, Мерлин. И надеюсь, что ты решился.
   -- Ну, в общем, да. Я принёс...
   Тори прервал его, предупреждающе подняв длиннопалую кисть руки:
   -- Стоп. Я знаю. Принёс и ладно. Спасибо.
   -- Не знаю, что у вас за тайны, мальчики, -- вмешалась синеглазая девушка. -- Но вот хотя бы представить его мне не мешало бы... Тебя что, действительно зовут "Мерлин?" Типа, как тот самый, который волшебник, Круглый Стол, король Артур, Экскалибур, всё такое?
   -- Мерлин... -- смешался юноша, -- а вот только не тот самый. Никаких экскалибуров... Меня назвали не в честь этого Мерлина, а другого... Тут нужно пояснить, что родным языком моего отца был английский, а мама моя этого языка не знала. Но пожелала выучить. Когда мой отец переехал... Гм, в места, где жила моя мама, он взял с собой, как это ни странно, "Хроники Амбера" Желязны. Не слышала про эти книги? нет? Ну, в общем, там есть персонаж, сын главного героя, Принц Хаоса, Мерлин... Он очень приглянулся маме, как, собственно, и книга. И вот...
   -- О, неужто собрат по несчастью? -- оживилась девушка. -- Меня зовут Тин. И это сокращение. Полное имя у меня то ещё... И принадлежит эльфийке из книги "Властелин Колец". Представь себе, из-за любви моей матери к фэнтези мне, вампиру, дали имя светлой эльфийки! Ощущаешь иронию?
   -- А какое полное имя? Неужели Тину...
   -- А ну, цыц! Оставь при себе догадки, белый парень, -- грозно нахмурилась Тин. -- Конечно, Тори тебе всё выложит, но оставь мне хотя бы иллюзию того, что ты пребываешь в неведении относительно моего позора.
   Мерлин рассмеялся:
   -- Хорошо-хорошо, Тин. Тогда и ты можешь звать меня сокращённым именем. Мерль, очень приятно. Я маг-артефактор. Ещё очень молодой и неопытный, но...
   -- Мне тоже приятно познакомиться, Мерль. Я Тин, потомственный вампир, воин.
   -- Ну и представление у вас, -- вмешалась в разговор секретарша. -- Как будто в MMORPG. И даже руки друг другу не подали.
   -- Жаклин, -- обернулся к ней Тори, -- ты просто не понимаешь. Для существ, обладающих сверхъестественным восприятием, дурным тоном является любой телесный контакт, коли они плохо знакомы... Тем более, если они принадлежат к разным биологическим видам и к разным ветвям Силы.
   -- Да-да, у вас сложно всё, простите меня, непонимающую... И как только меня угораздило попасть в это странное агентство, где в качестве моих коллег по работе подвизаются маги, вампиры и даже оборотни. В самом деле, всё это не для меня. -- Вздохнула женщина.
   -- Ты же не хочешь сказать что-то вроде "я уже слишком стара для всего этого", а, Жаклин? -- ехидно спросила её Тин.
   -- Да как у тебя язык повернулся, малолетка! -- возмутилась секретарша. -- Я молода, красива, и у меня столько перспектив -- будь благодарна, что я тут торчу с вами, трачу своё время на то, чтобы привнести чуток здравого смысла в вашу безумную жизнь.
   -- Спасибо, Жаклин! -- хором проскандировали вампиры.
   -- Нет, всё-таки злые вы, уйду я от вас... Мне вот-вот должны предложить роль в кино! -- жеманно покосившись на Мерлина, женщина походкой "от бедра" прогарцевала обратно за стойку.
   Тори тем временем снова обратил своё внимание на гостя:
   -- Как к нам добрался? Не устал? Готов сразу и отправиться?
   -- Добрался отлично: не недооценивай меня -- я перемещаюсь между мирами с лёгкостью, при помощи артефакта, разработанного мной. Единственное, попал я не прямо сюда, а туда, где Т`Ревианора и Арвиен навели шороху в твоём городе... Из-за сходства моей магии с той, что эта парочка там применяла, -- отчитался Мерлин.
   -- Парочка... Это которые драконы, они ребёнка своего будущего искали? -- заинтересованно сверкнула глазами Тин.
   -- Они самые, -- кивнул Мерль.
   -- Демон, как жаль, я ведь так и не увидела настоящих живых драконов! Мне потом ребята взахлёб рассказывали, что я пропустила, так завидно... Хотя... -- девушка смерила улыбнувшегося ей Мерлина подозрительным взглядом. -- Что-то мне сейчас подсказывает, что я могу исправить это упущение.
   -- Заметь, настоящих мёртвых драконов она тоже не видела. -- Тори осторожно потянул альбиноса в сторону выхода. -- Мы пойдём, да?
   -- Пойдём... А ты выбрал, куда?
   -- За город, куда же ещё. В холмы, на запад. У меня там местечко застолблено. Поедем сначала на подземке, а потом легкорельсовым поездом -- ну их, автобусы, а то в пробке застрянем.
   Несколько сбитый с толку Мерль позволил себя утащить. На прощание махнул рукой Тин и поспешил за Тори, шагавшим уверенно и целеустремлённо.
   Видимо, этот вампир, в отличие от самого Мерлина, ни в чём не сомневался. Он был готов к их сделке.
  
   Ритмично грохотали колёса вагонов. За окнами сияло торжествующее зарево электричества и неона, сквозь которое деловито нёсся поезд. Мерлин, упёршись коленом о сиденье, прижался носом к окну, восхищённо смотря на открывающийся с моста вид. Он даже задрал на лоб зеркальные очки -- какая, к демонам, маскировка, когда вокруг так интересно!
   -- Вижу, ездить на легкорельсовом поезде тебе понравилось больше, чем в подземке, Мерлин, -- заметил Тори, слегка улыбнувшись уголками губ.
   Мерль неохотно обернулся и сел обратно на сиденье, чтобы смотреть на собеседника.
   -- Тут всё так хорошо видно... а под землёй было не так интересно. И вообще, нас там чуть не затёрли, а тут народу мало.
   -- Будний день в мегаполисе, подземка, вечер -- а чего ты ждал? -- пожал плечами Тори. -- А вот когда мы уже подъезжаем к окраинам города... Ясно, что свободней стало.
   -- Сколько у вас тут вообще народу живёт? -- поинтересовался Мерль.
   -- Да уже под четыре миллиона.
   -- Ничего себе... Ужас какой, как только все они тут помещаются! Скажи, а чего это ты поселился в городе, где так много людей?
   Тори озадачено моргнул.
   -- Знаешь, как-то не думал об этом. Само получилось. Я пришёл сюда в поисках Серафима -- это он тут жил. Ну, я с ним и остался. Потом он открыл это своё агентство -- он ведь так хочет помогать людям. Да и всё равно на уроки музыки в наши дни не прокормишься, а картины его и вовсе не продавались... А от меня практической помощи мало. Все почему-то думают, что старые вампиры -- это непременно такие изысканно одетые аристократы, которые праздно шатаются по балам и знай себе цедят кровь из золотых бокалов. А вот представить себе вампира, живущего в полуподвальном помещении и ломающего голову над тем, как бы уплатить ренту и счета за воду да ещё обеспечить сносную жизнь не только себе, но и малолетнему воспитаннику -- немногие могут.
   -- Этот Серафим, он что -- тоже вампир? -- Мерль заинтересовано округлил глаза. И услышал, как на противоположном ряду сидений какая-то пожилая пара зашепталась:
   -- Смотри, смотри, какие у этого светленького паренька глаза-то! Прям как у демона!
   -- Эх, Эмма, да это просто линзы такие, что ты переполошилась?
   -- Линзы? Такие вот?
   -- Да каких сейчас только не делают. Через Интернет купить можно и красные, и белые, и серо-буро-малиновые в крапинку...
   -- Ой, а зачем они ему, такие-то жуткие? На весь глаз да ещё с демоническими зрачками?
   -- Это у него костюм такой, как театральный. Он какую-то роль играет.
   -- Ну надо же.
   -- Это, кажется, "косплеем" называется. Наверное, изображает героя компьютерной игры или мультика японского -- вон, смотри, Эмма -- волосы белые себе сделал совсем, индийская метка на лбу, рубаха эта, обувь и пояс с висюльками такой вычурный... И приятель его в длинном парике и линзах -- не бывает же настолько синих глаз. Во что-то играет молодёжь.
   -- Глупо это... зачем из себя кого-то корчить? Играть кого-то? Почему бы не быть самим собой?
   Тори прикрыл рот ладонью. Глаза его сияли смехом. А обсуждение продолжалось:
   -- Ну, они же совсем молоденькие, вот ещё себя и не нашли-то. А так -- хоть почти при деле, чем-то заняты. Незанятые дети, среди них сейчас знаешь, сколько наркоманов?
   -- Да, эти хоть чистенькие, -- поддакнула женщина. -- И никого не трогают, вроде. Но вот почему бы просто работать не пойти?
   -- Школьники ещё, наверное. Зачем им работать -- родители, небось, обеспечивают. Пусть себе играются, пока молодые.
   -- Ты слишком снисходителен... Вот помнишь нашу свояченицу? Что я тебе сто раз говорила...
   -- Ладно тебе, Эмма, опять ты за своё...
   И парочка ушла с головой в увлекательный "разбор полётов" какой-то своей родни, напрочь позабыв о юношах напротив. А Тори снова обернулся к Мерлину:
   -- Видишь, вот ещё в чём польза больших городов. Тут никто из обывателей не поверит во что-то необычное и сверхъестественное. В вампиров, например. И сами же себя убедят и найдут объяснение любым странностям -- на то это и город кино! А нам самим даже не надо что-то сложное придумывать, чтобы замаскировать свою суть. Очень удобно в таком городе жить. -- Тори даже не позаботился приглушить голос.
   -- Так Серафим -- вампир или нет? -- с упорством гончей, почуявшей интересный след, вернулся к своему Мерлин.
   -- Полукровка, как и я с Тин.
   -- Как вас там, дампиры, что ли?
   -- И это говорит маг! Темнота ты необразованная, вот кто, ха-ха! Скажешь тоже -- дампиры! Дампиры -- это настоящая редкость. Никогда таких лично не встречал. Чтобы появился на свет дампир, знаешь сколько поколений вампиров-полукровок подряд должно сходиться с человеческими женщинами?
   -- Не знаю... -- покаялся "необразованный" молодой маг.
   -- Вообще-то, и я сам точно не знаю, -- неожиданно признался Тори. -- Но предполагаю, что куда больше десятка. Никто вообще не знает, сколько -- дампир появляется неожиданно. Ещё отец его был обычным полукровкой -- ну вампир и вампир, разницы с далёким предком совсем никакой нет -- а вот ребёнок уже под солнцем разгуливает, и светлой магии не чурается, и кровь пьёт, и человеческую пищу ест.
   -- А вампиры-полукровки что, настолько частое явление, в отличие от дампиров? -- удивился Мерль.
   -- Ну, частое не частое, а вот есть тут, в Америке, аж несколько кланов таких полукровок. И в каждом пытаются дампиров себе вывести.
   -- А ты в каком-то клане с этим Серафимом состоишь?
   -- Ты что, на кой ляд мы им, безродные такие, сдались-то? Я тут попытался выйти на кланы, наладить отношения хоть с каким-то -- а в ответ сплошное "фырк и хмык". Не хотят иметь с нами дела. И вообще относятся с подозрением к одиночкам, даже сильным. А может, именно к сильным. Конкуренты никому не нужны. А я уже постепенно становлюсь достаточно силён для того, чтобы в этот город не пускать того, кто мне не по нраву, например. Куролесят-то, впрочем, не полукровки, а обычно самые обычные вампиры -- это у них так крышу может снести, что они начинают убивать без разбора... Вот с такими мне и приходится грызться, а с осторожными ребятами из кланов, которые дисциплину вместе с материнской кровью впитывают, никогда не доводилось ссориться.
   -- Сложно всё у вас, однако. Но увлекательно! Кто бы мог подумать, что под боком у технологической цивилизации такое происходит. А люди даже не догадываются об этом и в вампиров вообще не верят.
   -- И в драконов не верят, -- усмехнулся Тори. Юноши обменялись заговорщическими улыбками.
   -- Слушай, а на что этим кланам полукровок дампиров выводить?
   -- Ну как же? Дампиры все сильны в магии, причём даже светлой, говорил же. Прекрасно могут притворяться людьми... А главное -- у них нет наших слабостей. Они способны очень долго прожить без крови. Они не боятся солнечного света и спокойно ходят днём по улицам. Великолепно интегрируются в человеческое общество, оставаясь при этом верными своей семье. Главный недостаток для любого клана полукровок -- поголовная неспособность всех их членов сопротивляться солнцу. Днём мы очень уязвимы. Большому клану непременно нужны агенты-люди, которые защищают их интересы в светлое время суток. Но кто проконтролирует этих агентов? Убережёт вампиров от предательства? Любую верность их агентов можно перекупить, любое подчинение сбросить -- так они думают. А вот собственно член клана, ходящий под солнцем -- это дорогого стоит, великое преимущество. Понимаешь? Любой клан вампиров мечтает о дампирах в своих рядах.
   -- И как они их выводят?
   -- Как-как -- с людьми скрещиваются. Записывая при этом все родословные. И интенсивный инбридинг, как я слышал, на последних поколениях, когда уже велики шансы рождения в какой-то линии крови настоящего дампира.
   -- И получаются у них дампиры-вырожденцы с кучей генетических болячек... Неужели нет другого способа? -- проворчал Мерль.
   -- Знаешь, на вампиров кровосмешение почему-то не производит такого отрицательного эффекта, как на людей. Я много чего читал на эту тему... Похоже, магические существа эффекту вырождения из-за сбоев генетики не подвержены вовсе, за редкими исключениями. А другой способ, вообще-то, есть. Всего один.
   -- Какой же?
   -- Кровь Света.
   -- Что ещё за Кровь Света?
   -- Странно, что ты не знаешь... Ведь это то, что ты мне принёс сегодня, твой взнос при заключении нашей с тобой сделки. Самое ценное, что можно посулить любому вампиру. -- И Тори вперил в Мерлина неожиданно тяжёлый и голодный взгляд своих тёмно-сапфировых глаз.
   По позвоночнику Мерля пробежал холодок. На него впервые смотрели так, как это сделал Тори -- словно говоря: "Ты выглядишь вкусно, великолепная еда, так бы и съел целиком -- или хоть отхватил бы кусочек на пробу". Ведь сам Мерлин был высшим хищником, сильным существом, которое может поедать других; но никто не посмеет и не захочет съесть его самого. Юноша разом вспомнил все свои сомнения -- полно, а является ли такой уж удачной идея о заключении сделки с этим вампиром? Пусть ему понравился этот парень, пусть он уже раз помог ему, Мерлину, и его соплеменникам, и пусть он кажется интересным, честным и доблестным существом -- но стоит ли вообще иметь дело с тем, кто способен посмотреть на своего партнёра, как на еду? Может, права была мама?..
   -- Прости, -- Тори притушил голод в паре ультрамариновых омутов на своём лице. -- Я не специально. И вовсе не хотел тебя оскорбить. Просто то, что ты мне посулил -- настолько желанно... И предвкушение на миг заглушило собой всю вежливость и хорошие манеры.
   Мерлин покачал головой.
   -- Что, ты начал сомневаться, стоило ли со мной связываться? -- прозорливо догадался вампир.
   -- Уж извини, но... Ты кажешься таким классным парнем...
   -- Спасибо, ты тоже.
   -- Но вот то, что ты алчешь... гм, меня, это вот, немного...
   -- Понимаю. У меня же нет ничего, чего бы именно "алкал" ты.
   Мерлин задумался. Нет, кое-чего он хотел от этого долговязого парня, даже жаждал -- дружбы с созданием, равным себе по возможностям, по силе, с которым бы он имел общие интересы и дела... Ему так не хватало мага-ровесника! Друга, с которым можно разделить своё развитие. Но да, это совсем не та алчность...
   -- Слушай, если ты мне не доверяешь -- не поздно всё отложить или отменить вовсе. Я и не подумаю настаивать, -- прервал его раздумья Тори.
   -- А как же та самая "Кровь Света", которую ты настолько алчешь? -- взъерошился Мерлин.
   -- Давай начистоту. Не желаю, чтобы между нами возникло какое-либо недоразумение. Да, я очень хочу то, что у тебя есть. Можно сказать даже, что я хочу тебя. Я ведь вампир, знаешь ли. Инстинкты, их никто не отменял. Ты -- самое вкусное существо из когда-либо виденных мной. А уж возможности твоей Крови Света... такая сильная кровь... Ещё бы любой такой, как я, не захотел попробовать её! Но я согласился участвовать в этой затее вовсе не для того, чтобы получить твою "плату". Это уже просто "бонус сверху", который мне неожиданно достался. И я не вынуждал тебя предлагать мне этот невероятной ценности, можно сказать, деликатес. Это, если помнишь, была твоя идея.
   -- Ты обиделся? -- Мерлин и сам видел, что его собеседник сильно огорчился. От его недоверия, от того, что Мерль мог подумать про него такое. И эта самая обида наглядней всего свидетельствовала в его пользу...
   Тори нервно пожал плечами. Люди же поблизости беспокойно оглядывались и ёжились -- напряжённость, повисшая между двумя волшебниками-нелюдями, разлилась вокруг волной колючей силы, которая неосознанно ощущалась другими пассажирами. И пугала слабых существ... Хищники, опасные и великие хищники ехали в одном вагоне с ними. Нелепо? Но отголоски старинных инстинктов пробивались сквозь неверие людей тревожными сигналами.
   А Тори продолжил:
   -- Вот глупо обижаться. Что ещё ты мог подумать обо мне? Да ты единственный из своего народа, кому вообще могла прийти в голову идея заключить союз с вампиром, полукровка я там или нет. Кому ещё мог отчего-то приглянуться такой, как я... А теперь и ты начинаешь понимать, что, возможно, поторопился и сморозил глупость, так?
   -- Нет! То есть... Я сам этого хотел. Хочу, и... Да ты тоже единственный, кто бы согласился рискнуть, знаешь ли... И я понимаю, что ты не желаешь причинить мне вреда, иначе бы не попросил сделать эту ленту! -- Мерлин сунул руку в сумку и сжал пальцы вокруг коробочки, в которой лежала созданная им чёрная атласная лента.
   -- А ведь ты прав: может быть, никто из вампиров, которые сплошь недоверчивые и осторожные типы, не согласился бы на твоё предложение, несмотря на шикарный "довесок", который ты посулил за сделку. Да ещё так, сходу, после короткого знакомства. Побоялись бы оказаться в зависимости от того, кто может прикончить любого вампира одним шлепком. Мы ведь тоже слишком привыкли быть... Высшими хищниками.
   Мерлин поёжился. Вроде бы, этот вампир никак не мог прочесть его мыслей -- чай, не человек он, до его мыслей не добраться, если он сам того не пожелает. Но то, что сказал синеглазый парень, -- зеркальное отражение мыслей самого Мерля. Значит, Тори только выглядит таким уверенным и решительным, а не деле его терзали те же сомнения?
   -- Мы с тобой просто такие... Молодые. Вот и отмораживаем только так, -- альбинос примирительно улыбнулся. -- Никакой взрослый из моего народа не предложил бы тебе такую сделку. А никакой умудрённый годами вампир на неё бы не согласился, выходит, так?
   -- Возможно. По крайней мере, в таком виде, в котором ты её высказал. Постарались бы потянуть время, найти какую-то свою особую выгоду. И защитить, оградить себя.
   -- Скажи, а в чём выгода тебе? -- решился спросить Мерль. -- Если не из-за крови, зачем?..
   -- Всё-таки, ты очень наивен... Даже не предположил, что ради мощи и пользы такого союзника, как ты. Но не из-за этого... Знаешь, мне просто нужен друг. Именно такой, как ты. Ты ведь действительно очень интересный.
   Мерлин почувствовал, что краснеет. Ох уж эта его светлокожесть! Чтобы скрыть своё смущение, он спросил:
   -- Кстати, а как применяют Кровь Света для создания дампиров?
   -- Да просто, -- Тори, похоже, и сам был не против сменить тему. -- Женщина-вампир её выпивает и совокупляется с мужчиной, когда приходит срок. Кровь Света -- это ведь кровь очень сильного волшебного создания -- единорога или светлого бога, например. В подобной телесной жидкости содержится такое количество ихора, что даже представить себе сложно. Она несёт в себе столько концентрированной жизни и светлой магии... А из-за того, что вампиры, собственно, хорошо усваивают кровь (для этого они и приспособлены, ха), и эта светлая сила благополучно усваивается, а не вредит. То есть женщина из вампиров-полукровок, она ведь неспособна зачать и родить именно потому, что в ней нет собственной жизни -- она мертворождённая. Как и любой вампир. Я вот, например. Без жизненной силы из чужой крови -- я просто умру. Не вырабатывается у вампиров собственная жизнь. Мы и живём -- и нет. Как натюрморты.
   -- Ну и сравнение...
   -- Still Life... Тихая жизнь. Мы, вампиры, может, и совсем не тихие. Но всё равно, наша жизнь другая. Иная жизнь. Нежить мы. Что есть, то есть. Вот и выходит, что вампирши не могут рожать. Полукровки или нет -- не важно. Нет в них достаточно жизни, чтобы выносить ребёнка. То есть у вампиров обоих полов нормально вырабатываются гаметы. Именно поэтому человеческая женщина вполне способна зачать от вампира и, тем более, вампира-полукровки, если он хорошо будет питаться перед совокуплением -- чужой крови вполне хватит на то, чтобы дать маленькую искорку жизни нескольким крошечным половым клеткам. И если один из этих сперматозоидов повстречается с яйцеклеткой и сольётся с ней -- то всё, дело сделано. Обо всём остальном позаботится организм живой матери. Именно мать дарует жизнь, ведь так? Конечно, ребёнок будет всё равно вампиром -- мертворождённым. Так просто побороть вампирскую суть зародыша ни одна человеческая мать не сможет. Но, видимо, жизнь как-то накапливается в ДНК, как это ни странно звучит -- иначе почему ещё спустя множество поколений скрещивания с людьми рождаются дампиры, вполне себе живые существа, которые, однако, обладают всеми силами и преимуществами вампиров?
   А вот если вампирша выпьет волшебной Крови Света, то на некоторое время в неё перейдёт столько жизни, что с лихвой хватит на вынашивание младенца да и на дарование ему его собственной, прости за тавтологию, жизни. То есть мёртвая женщина сможет родить живого ребёнка. Дампира.
   -- С ума сойти! И это точно? Такое у этих ваших кланов часто практикуется?
   -- Ты что, где бы они Кровь Света в таких количествах могли брать! Да и не знает об этом почти никто, думаю. Но вот лично мне довелось читать записки одной вампирши родом из Норвегии... Она вела дневник. И там описывалось, как она вместе со своим спутником жизни, тоже вампиром-полукровкой, переехала во Францию в лесное поселение единорогов.
   -- Погоди, у вас тут что, единороги живут? -- изумился Мерлин.
   -- Думаю, скорее всего, уже не живут... Это было давно. Жалко, конечно. Но уже тогда единорогам приходилось тяжко из-за экспансии людей, губивших их леса и постоянно охотившихся на самих единорогов, как на диковинных зверей -- и ради шкур, и ради их рогов... И Крови Света.
   -- Ужас какой... Мама, конечно, мне рассказывала, как сильно единороги не доверяют людям и особенно -- человеческим магам, которые мечтают раздобыть их кровь... Но та же мама рассказывала, как единороги презирают драконов, не желая признавать родства с "этими алчными трупоедами". Вот я и считал всё это байками.
   -- Почему это "трупоедами"?
   -- Потому что мясо едят, ха-ха! Мёртвых тварей, то есть -- трупы.
   -- Логика у них, конечно...
   -- Ох уж эти травоядные, да... Но рассказывай-ка ты, что там случилось с этой вампиршей?
   -- Так вот, эта женщина и её парень тогда были знаменитыми среди сверхъестественных существ Европы -- сильные очень воины, известные своей доблестью, и одновременно благородством, которого никто от вампиров вообще не ожидает. Особенно прославился мужчина -- непревзойдённый мечник, который, как говорили, одним ударом разрубал всадника в доспехах вместе с конём напополам.
   -- А коняшку-то за что рубить?..
   -- Что, не даёт покоя твоя единорожья наследственность, родню жалко?
   -- Ты что, сдурел -- лошади и единороги ни с какого боку не родственники!
   -- Ладно-ладно, это просто шутка!
   -- Ну и шуточки у тебя, Тори...
   -- Просто сам просил рассказывать, а перебиваешь.
   -- Всё-всё, молчу... -- хихикнул Мерль. И Тори продолжил:
   -- Единороги пригласили эту вампирскую парочку к себе жить для защиты. Это значит, они решили нанять себе вампиров-телохранителей -- шугать всех, кто на единорогов покуситься может. Ага, и зловредных людей, охотящихся на единорогов, тоже. За услуги защитников они предложили кормить вампиров собственной кровью. Ну, и те, не будь дураки, согласились. И не пожалели -- хорошо они прижились во французских лесах! И благодаря крови единорогов обрели достаточно сил, чтобы защищать тех от всех их врагов.
   А потом женщина-вампир вот просто взяла и забеременела! То есть это вообще обнаружилось и подтвердилось, когда она уже была на пятом месяце -- ей и во сне привидеться не могло, что она может зачать ребёнка. Однако же, сомнений не было. В ней жило и росло дитя. И когда пришёл срок, на свет луны она произвела вполне здорового младенца мужского пола. И не только под луной бодрствовал он -- и лучи дневного светила не были ему помехой! Сын вампирши играл с единорогами в дневном лесу и не то, что не погибал -- даже не обгорал! Он с удовольствием пил кровь -- и молоко тоже. Дампир у неё родился, самый настоящий. Учитывая, что ни та женщина, ни её любовник не имели длинной череды предков-полукровок, единственной причиной, по которой такое могло произойти, было то, что она регулярно потребляла Кровь Света. Да и вообще же женщины-вампиры не рожают... А тут -- безо всяких проблем зачала, выносила и родила живое дитя! Потом у неё и другие дети родились... И все до единого -- дампиры. Так что всё точно.
   -- Дела... То есть, если бы ты поделился моим подарком с Тин -- у вас двоих могли бы родиться дети? Маленькие дампирчики?
   -- Вполне. И именно поэтому я тебя утащил из агентства прежде, чем ты ей мог сболтнуть про Кровь Света. Ну, попробовать такую штуку ей бы тоже захотелось. Она бы обязательно потребовала, чтобы я поделился -- слишком велик соблазн. А вздумай я ей отказать, мы бы поссорились вдрызг... Впрочем, как бы я ей отказал... -- Тори вздохнул. А Мерлин развеселился:
   -- Тебя настолько пугают мысли о детях? О бесстрашный вампир, побеждённый пелёнками и прочим бытом отцовского бытия!
   -- Не то что пугают... Скорее, я не знаю, что с ними делать.
   -- С детьми ничего не надо "делать". Их выращивают и воспитывают, насколько я понимаю.
   -- Не умею! Ни выращивать, ни воспитывать. Как вообще правильно воспитывать детей в нашем с Тин возрасте, кстати? Нет, у людей-подростков часто дети рождаются, и ничего... Но вот что-то не хочется следовать их примеру. Родители из нас получатся аховые. В стиле "Ах-ах, что нам делать, как нам быть!!!". Понятия не имею, как о ребёнке заботиться. Ответственность, чтоб её. Да и защищать такое маленькое существо было бы непросто -- я, знаешь ли, в детективном агентстве работаю, где большинство дел связано со всякой сверхъестественной жутью, что детективов, люди там они или вампиры, постоянно пытается схряпать без соли и перца! Тин-то себя защищает отменно, палец ей между клыков вообще не клади -- и ту я чуть не потерял недавно. А младенец как выживет? Спасибо, не хочу детей заводить. Так что уж лучше не рисковать и не рассказывать Тин: "А знаешь, мне тут Крови Света налили!". Понимаю же, что тут же скажет: "А мне налить?". Выпьет, а потом кто её знает -- подействуют ли на вампиров контрацептивы? Ну, и чего ты ржёшь?
   Мерлин, согнувшийся пополам, простонал:
   -- Ыыы, вот представил я тебя, беспомощно переминающегося с ноги на ногу рядом с люлькой, в которой лежит ревущий младенец: пухленький, мягонький и синеглазенький такой! В одной руке у тебя бутылочка с молоком, а в другой -- бутылочка с кровью. Всё вокруг щедро декорировано этими двумя жидкостями и разбросанными пелёнками, детскими всякими распашонками и вязаными крохотными туфельками. Рядом сидит хмурая Тин в этой своей чёрной коже да с мечами и шипит: "Нет уж, сам разбирайся, мне и так из-за тебя рожать пришлось, будь мужчиной и возьми на себя ответственность!". А в это время к вам в окна зомби лезут...
   -- И у кого из нас ещё шуточки хлеще?.. -- проворчал Тори. Но улыбнулся: -- Зомби, лезущие в окна, и бутылочки -- это вообще полный улёт!
   -- А то, я крут неимоверно!
   Тори фыркнул.
   -- Зря не веришь! Я ещё и не такое придумать могу! Ладно, ну что, мир?
   -- Мир, конечно.
   -- Так сделаем это?
   -- Для того и едем, как бы.
   -- Вот и хорошо. Кстати, Тори...
   -- Да?
   -- Вот когда ты и Тин захотите завести детей -- обращайся. У меня этой самой Крови Света, которая лекарство от вашего вампирского бесплодия, сам понимаешь, много.
   -- Спасибо за великодушное предложение, Мерлин, -- Тори умудрился церемонно поклониться, не вставая с места. -- Но я бы посоветовал тебе не разбрасываться легко настолько серьёзными обещаниями. Давай сначала совершим то, что задумали, попробуем дружить и общаться -- а там ты уже увидишь, стоит ли давать ещё раз свою драгоценную кровь такому типу, как я.
   -- Ладно... -- смущённо пробормотал Мерль. Нет, ну почему этот Тори постоянно выставляет его более наивным и незрелым по сравнению с собой? Разве он не старше этого вампира, пусть и совсем ненамного?
   -- А вот и конечная, -- прервал мысли юноши его спутник.
  
   Волчьей рысью двое столь непохожих друзей бежали по умытым холмам, вверх и вниз, сквозь молодую ночь... Когда подростки наконец добежали от пригорода до места назначения, дождь прекратился и тучи расступились, освободив от оков усыпанное звёздами небо. Лунный серп осветил широкую площадку, очищенную от кустов, на которой камнями были выложены концентрические круги непонятных несведущему зрителю узоров.
   -- Фуф, хорошо пробежались. А тут мило, -- заметил Мерль, обойдя по кругу площадку для их будущего чародейства. -- Всё чисто, и даже нужные круги выложены. И брёвнышки эти. Я понял, что означало твоё "застолбить".
   -- А то! -- отозвался довольный Тори. -- Я сразу подготовился, лишь только мы с тобой договорились. Долго выбирал хорошее место -- чтобы и люди редко заглядывали, и сила самой местности была не искалеченной, "непуганой".
   -- И что, не было сомнений? -- снова поднял интересующую его тему красноглазый парень.
   -- Были, не были, даже не знаю -- а я увлёкся очень. Задача интересная. И ты, говорил уже, мне понравился. Да и перспективы... Что не может сделать один, сделаем вместе.
   -- Это да. В этом и смысл, как бы.
   -- Но до этого додумался именно ты, а не я, -- покаялся Тори. -- Я-то больше одиночка. Часто непросто схожусь с другими. И не стал бы никому предлагать союз.
   Мерль испытал гордость и довольство. Словно его похвалили.
   -- Да ладно тебе. Кто мне рассказывал, что ты пытался выйти на кланы, где есть другие вампиры? Скажи, ты это делал, только чтобы легче было работать в агентстве Серафима? Или же на самом деле хотел сойтись с другими магами-вампирами? То бишь искал себе друзей и учителей?
   -- Ну, если посмотреть на это под таким углом... Но всё равно бесполезно оказалось.
   -- Ничего, когда-нибудь ты ещё на своих условиях будешь с любым кланом разговаривать.
   -- Прекрати, захвалишь! Пророк нашёлся... Скажи, всё правильно, так, как ты задумал? Если да, так не будем же терять больше времени и начнём.
   -- Знаешь, Тори, хотел бы я ответить тебе положительно, но...
   -- Ах, таки есть это самое "но", об которое люди спотыкаются сплошь и рядом!
   -- Вроде того. Такое впечатление, что здесь что-то не то. Незавершённость какая-то. Ага, вот, смотри на схему: это как раз то, чего тебе не хватает, -- Мерлин открыл извлечённую из своей сумки тетрадь. Тори склонил над рисунками и чертежами длинноволосую голову.
   -- Здорово. Но не всё понятно. Даже если учесть различия привычных наших систем магии, о которых ты мне уже подробно рассказывал.
   Мерлин, нахмурившись, замолчал почти на минуту, а затем, очнувшись от своих раздумий, произнёс:
   -- Гм, я, конечно, могу всё объяснить... Но чтобы всё получилось, лучше, если мы будем обладать глубинным пониманием магии друг друга, а не словесными объяснениями. Вот твоя магия для меня вообще тёмный лес -- слишком много переменных, которые зависят исключительно от эмоций. И рассчитать их заранее мне никак не удастся. У тебя же главные стихии Духа и Тьмы -- я в них вообще секу плохо, не только лично в твоих "разновидностях".
   Тори тоже помрачнел:
   -- Вижу здесь некоторый парадокс. То есть такое глубинное понимание будет одним из результатов нашего с тобой сегодняшнего ритуала. Но теперь получается, что оно нужно для того, чтобы само волшебство состоялось.
   -- Ой, как всё плохо... Сейчас подумал -- вот выстраивал я дополнительные рёбра заклятья, с Себастьяном сидел, переделывая узоры -- а не догадался об этом. И ещё о том, что у тебя же вообще может оказаться психологическое неприятие любой светлой магии: ты подсознательно можешь не захотеть в неё вникать, потому что она тебе неприятна. То есть объясняй, не объясняй...
   Мерлин беспомощно опустился на корягу, хлопая огорчёнными, раскосыми алыми глазами, чуть ли не смаргивая слёзы -- он всё это затеял, а из-за его недомыслия в последний момент всё вообще может сорваться.
   -- Да не переживай ты так. Парадоксы, вообще-то, -- моя специализация. Из противоречий, внешних и внутренних, так приятно черпать силу и идеи! -- утешил его Тори.
   -- То есть...
   -- Идея есть. Даже три. Кровь, Мысль, Транс -- а всё вместе Связь. Прежде всего -- сможешь эти символы на своём языке начертить? Сначала -- это, в смысле, для меня на бумажке, чтобы я запомнил? И с этим уже будем работать дальше.
   -- Что ты задумал? -- Мерль с надеждой посмотрел на вампира. -- Объясни непонятливому мне поподробней.
   -- Хорошо... Смотри, для начала мы будем держать мысленный контакт -- если ты сможешь, конечно, снять защиту со своего разума, податься мне на встречу. Мысли, они как бы не только слова и образы, они словно свёрнутые катушки информации.... Ими объяснить всё легче. Конечно, учитывая, что ты не человек, надолго у нас удержать связь, да ещё в самом буйстве магии, не получится. Но главное -- начало. Первичное понимание. А потом связь мыслей сменится на связь крови... Магии крови и подобия... Ааа, вижу, что не доходит, как бы сказать... -- Тори задумчиво дёрнул себя за прядь волос. -- Ну, твоя же кровь! Изначально ты её собирался мне дать, просто чтобы в будущем взаимодействие со светлой магией давалась мне легче, да?
   -- Ну.
   -- Ну и думай. Кровь же, особенно для вампира, -- лучшее средство установления магической связи, дошло?
   -- А-а-а, ну да, и вообще магия крови же... Частица меня!
   -- Вот, всё, на самом деле, проще некуда. Дальше транс, частично пророческий. Вообще любой практикующий магию делает это в особом состоянии духа, правильно? К моей "нелогичной", подпитывающейся от эмоций магии это относится ещё в большей мере. Вогнать себя в такое состояние, а затем настроиться на тебя... Конечно, есть шансы, что я не только структуры твои магические лучше разгляжу, но и что-нибудь "левое", вроде твоего же будущего -- со мной такое бывает. Но! Должно и нужное получится. А кровь и волна магии, которая как раз на меня обрушится, только усугубят это изменённое состояние.
   -- Шаманизм какой-то, и путано -- слышал бы это кто со стороны... Но, как ни странно, я понял. Только бы ты выдержал... Неприятные ожидаются ощущения. И на первом этапе всё будет зависеть именно от тебя, удар придётся по тебе. Вот потом, судя по моей схеме, когда узоры примут законченную форму, сработает уже упорядоченность... Ну, то есть инициатива ко мне перейдёт, так как ближе мне по сути.
   -- Да. И... Не волнуйся. Я стойкий. Честно, могу держать и не такое. И живучий. Если что, до дома потом доволочёшь, а, напарник?
   Мерлин посмотрел на возбуждённое лицо Тори, на его несколько безумную улыбку и искрящиеся воодушевлением тёмные глаза... И почувствовал, как его собственные губы разъезжаются в такой же усмешке. Он протянул руку и сжал холодные пальцы приятеля.
   -- Договорились, напарник! Сейчас всё будет.
  
   Около двух часов молодые волшебники правили свои первоначальные прикидки, уточняли новые детали. Увлечённо и взахлёб объясняли друг другу, как хорошо и необычно у них всё получается. Потом Мерлин и Тори учились держать телепатическую связь, передавали друг-другу своё понимание предстоящего им заклинания. Дело, конечно, не лёгкое... Но с их-то упрямством, вовсе не невозможное, как оказалось. А уж после оставалось только выложить дополнительные символы из камешков, добавив их к уже готовым кругам, и пометить их маркером - малой толикой энергии.
   -- Ну вот, готово, -- Тори выпрямился, и его спина хрустнула. -- Теперь оно? Безо всяких "но"?
   -- Да, всё верно, -- "принял зачёт" у него Мерлин.
   -- Ну и дела. Уже четвёртый язык, получается. Мешанина ещё та.
   -- Высокий трорский. Я же магии у Себастьяна в детстве учился, а он с Трора. Мне так проще. Да и высокий трорский, он ведь от магического языка драконов многое почерпнул, так уж получилось... Прости за всю путаницу.
   -- Да ничего, всё понятно. Единственное -- после того, что мы наворотили тут -- связь в результате обряда может оказаться даже слишком сильной. Твой учитель бы тебя от такого наверняка предостерёг.
   -- Ааа, подумаешь! -- Мерль легкомысленно махнул рукой. -- Прежде всего меня бы предостерегли от установления любой магической связи с тобой. Вообще от связи с вампиром.
   -- Точно, -- Тори хихикнул. -- Знаешь, чувствую себя заговорщиком.
   -- А я чувствую себя идиотом... То есть настоящим магом. Не смотри так удивлённо. По-моему, маги -- это такие полные и непроходимые идиоты, которым непременно надо всюду сунуть свой нос, нажать на все доступные кнопочки и всё испытать по максимуму... А если кнопочек доступных нет, то их надо сотворить собственноручно -- а затем всё равно нажать. Знаешь, нормальные люди и не только люди, в отличие от нас, магов, стараются избежать ситуаций, когда бы им пришлось тыкать в буйство неукрощённой силы голыми пальцами; и тем более -- пытаться эту силу схватить за рога да к чему-нибудь приспособить.
   -- Интересный взгляд на магию, -- задумчиво заметил Тори. -- Как по-моему, так это она нас пытается к чему-то приспособить. Может быть, она испытывает удовольствие, протекая через живое существо и оттого меняясь? Именно поэтому и позволяет тыкать в себя пальцами, радостно участвует в играх с магами, поддерживая нас и следя за тем, чтобы у нас всё правильно выходило. Иначе бы у магов ничего не получалось, несмотря на всю кропотливейшую подготовку.
   -- Вот, она ведь живая, магия! Всегда нравилось так думать... Приятно встретить единомышленника, -- улыбнулся Мерль.
   -- Так что, проверим, насколько мы научились договариваться с живой магией, насколько мы её любим -- и насколько любимы? Нажмём на кнопочку?
   -- Да, всё готово! Вот, а это -- тебе. -- Мерлин достал из сумки алмазный фиал.
   -- Держи сам. Договорились же. И потом, всё равно я его в связанном виде не смог бы взять, -- удивился Тори.
   -- Да помню я. Просто хотелось уже, наконец, его достать и показать. Знаешь, как достало таскать в сумке собственную кровь?
   -- Ты забавный. А контейнер для крови получился таким красивым...
   -- А ещё знаешь, сколько мне пришлось с фиалом возиться вообще? -- пожаловался Мерль. -- Вот теперь думаю -- не проще было тебе меня укусить, и всё? Без пробирок. И уж лента точно лишняя.
   -- Не проще, -- сурово одёрнул его Тори. -- Жонглировать одновременно тридцатью шариками, а не десятью -- не проще. Ты вообще такой беспечный. Конечно, ты один из избранников магии, тот, у кого всё получается... Сам по себе существо, состоящее по большей части именно из волшебства, а не из банальной плоти. Но, право слово, не стоит относиться к подготовке спустя рукава, а к силе небрежно. И ко мне тоже.
   -- Так, в чём дело-то? -- Мерлин обиделся из-за внезапных придирок своего партнёра, перед которым стал уже испытывать некоторый пиетет. -- С чего это я беспечный?
   -- Не стоит огорчаться... Не ругал я тебя... И мне приятно, что ты мне доверяешь. Но я себе -- нет. Ты просто не знаешь, что такое этот наш голод и как можно потерять голову от силы в крови, которую пьёшь. Я предполагаю, что от твоей -- в особенности. До сих пор мне доводилось пить разве что только кровь оборотня -- от неё что-то вроде лёгкого опьянения бывает. А что со мной будет от Крови Света, да ещё под напором магии, которую мы собираемся пробудить... Могу лишь догадываться. Так что уж лучше пусть всё будет ровно и выверено.
   -- Ну, просто я сейчас почувствовал, что есть для тебя твоя магия -- для этого и учились мысленную связь держать. И как-то не похоже было, чтобы там было место точности и выверенности. Скорее, наоборот. Для тебя вредно сдерживаться в метафизическом смысле. Для результата вредно.
   -- Положим, так, -- покачал головой Тори. -- Вот мне и не придётся этого делать. Я смогу беситься "в метафизическом смысле" сколько захочу, потому что у меня и не будет шансов физически добраться до тебя; а у тебя, соответственно, не возникнет нужды обороняться -- что могло бы очень плохо для меня кончиться.
   -- Ну, как знаешь... потом лучше тебя пойму. А пока позлорадствую немного из-за связанного тебя -- потому что мне пришлось долго с этой лентой и фиалом возиться.
   -- Ладно. Хороший настрой!
   -- Рад, что ты ценишь. Ну вот, я убрал из круга всё лишнее, оставил только листок под камнем, перчатки, фиал и коробочку с лентой -- тебя уже того, можно связывать?
   -- Постой, я войду в нужное состояние... боюсь, это будет не так просто сделать, если меня сначала связать.
   Мерлин изумлённо следил за тем, как Тори спокойно принялся раздеваться.
   -- Что ты делаешь? Наше заклинание не требует от заклинателей обнажённости.
   -- Да знаю я. Просто хочу сменить облик на тот, в котором мне комфортно. А то потом не получится же -- лента не даст.
   -- Уууу, метаморфизм, ну конечно... -- уважительно протянул Мерль. -- Я слышал, что вампиры к магии метаморфизма легко приспосабливаются и используют её вообще без формул и заклинаний. Но не знал, что настолько легко, чтобы какой-либо иной облик казался удобней собственного, привычного. Вау, пёсик!
   "Пёсик" язвительно фыркнул и обратил на Мерлина взгляд трёх пар глаз. Таких же синих, какими были глаза Тори до превращения. В новом облике Тори изменился не так чтобы очень драматично -- по крайней мере, Мерлю показалось, что вес его должен был остаться прежним. Да и Тори по-прежнему оставался гуманоидом. И такого же худощавого телосложения. Но теперь его облик приобрёл несколько звериные черты -- голова его, например, теперь напоминала сильно вытянутую морду собаки -- что-то среднее между борзой и доберманом... Но смотрелась эта морда достаточно сюрреалистично, частично из-за того, что всё же было видно: "основой" новоявленного зверя послужил человек; частично из-за шестиглазости этой антропоморфной "собаки". Одному Небу известно, почему Тори было удобно взирать на мир сразу тремя парами глаз -- каждая из которых могла смотреть в свою сторону, независимо от остальных. А всё тело вампира теперь было покрыто коротенькой лоснящейся шёрсткой, такой же чёрной, как и его волосы. Длинная шея, хвост и тонкие звериные четырёхпалые ступни довершали образ.
   -- Оригинально, -- оценил Мерлин, обходя Тори кругом. -- Не очень понимаю, почему именно такой облик, но раз тебе удобно...
   -- Очень удобно, -- отозвался Тори.
   Мерлин пришёл в восторг:
   -- Ути, зубки! А как ты разговариваешь с такой пастью?
   -- Сам не знаю. -- Тори пожал плечами. -- Просто разговариваю, и всё... Вот сам-то ты как разговариваешь, с пастью? Кстати, советую и тебе тоже раздеться.
   -- С какой это стати? Если ты хочешь сидеть голым... То бишь в собственном меху на голой и мокрой земле -- пожалуйста, а мне-то зачем?
   -- Нет, ты действительно беспечный... Или просто рассеянный. Скоро тут будет бушевать магия, которую мы должны будем оседлать. И одновременно с этим удерживать человекоподобную форму тебе может оказаться непросто -- ты, скорее всего, вернёшься в настоящий свой облик, так? Сам же рассказывал мне, что тебе ещё куда легче держать антропоморфный облик, чем любому твоему соплеменнику, из-за обстоятельств своего рождения, но всё равно бывало, что ты менял облик во сне или во время сложной волшбы, например. Нет, если не жалко одежды или стесняешься -- сиди так. Только об одном прошу -- сядь от меня чуть поодаль. А то задавишь. Зря я, что ли, такие широкие круги выкладывал?
   Мерлин хлопнул себя рукой по лбу:
   -- Ой, не подумал... Что со мной сегодня -- продолжаю тупить и тупить... Хорошо, что ты хоть напомнил -- мне эта рубашка нравится. Сейчас.
   Беловолосый юноша по-быстрому скинул с себя всю одежду, убрал её в сторону, а потом вернулся в круг. Скрестив ноги, уселся напротив собакоголового мага, на этот раз не так близко, и выжидающе уставился на него.
   -- Да, я готов, не надо так сверлить меня взглядом. Можно возобновить связь, и начнём, -- среагировал на это осматривание Тори.
   -- Я тебя не сверлю взглядом -- я пытаюсь понять, как мне смотреть тебе в глаза. То есть в которые именно глаза? Их у тебя три пары, знаешь ли. Непривычно, -- проворчал альбинос.
   -- Не заморачивайся, смотри куда хочешь... Просто охватывай целиком. В мысли тебе я сам проникну, ты, главное, не сопротивляйся.
   Мерлин поморщился -- это самое "не сопротивляться" было не таким уж простым делом. А тут же ещё надо было мысленно циклически повторять всю последовательность предстоящего им действа, рисовать в мыслях узоры, в которые он будет свивать силу -- и одновременно считывать и усваивать такую же "репетицию", которую проводил у себя в мозгу Тори.
   Наконец эта пытка закончилась. Парни перевели дух. И уселись поудобнее, чтобы настроиться. Здесь от Мерлина требовалось только обратиться к магии, прикоснуться к ней -- ведь первую часть заклятья будет вести Тори.
   Тот уже вошёл в куда более глубокий транс, чем беловолосый подросток. Чуть покачивался и что-то мелодично порыкивал себе под нос. Шевелил когтистыми пальцами. Это не смотрелось чем-то особенно впечатляющим, если не взглянуть магическим зрением. А вот если присмотреться...
   В кругу поднялся ветер, зародившийся вокруг полузвериной фигуры мага. Он вился вокруг обнажённых юношей и ерошил их волосы. В прядках ветра накапливалась сила, сырая магия. Робкая, едва разбуженная магия самого места, в котором они сегодня ворожили. Она стекалась из земли, ниспадала с небес... и свивалась в тугие ленты, клубки, покорная воле вампира. Он её приманивал к себе и ко второму магу. Мастерски распределял эту силу в кругах, а также между собой и своим партнёром -- ровно в том порядке, что было нужно. Что ж, у Тори явно получилось усвоить смысл задуманного Мерлином и понять сам принцип его магии -- не зря вампир битый час учился читать его нечеловеческие мысли! И вот, наконец, загорелся тот трорский иероглиф за пределами двойного круга, который обозначал "транс". Заклятье надо было разворачивать, оно входило в первую стадию... Что по поводу транса самого Тори -- кажется, у него всё шло как надо. Он пребывал и "здесь и сейчас" -- и где-то ещё одновременно. Ритмичное дыхание и смотрящие куда-то вдаль, расфокусированные две пары глаз. Нижняя же пара не отрывалась от лица Мерля. Тот ждал сигнала.
   "Отмашку" ему Тори дал мысленно, не задумавшись -- отчего Мерль чуть вздрогнул: он-то ждал слова или кивка. Нашарив рядом с собой загодя положенные там перчатки (ему по-прежнему не хотелось касаться ленты голыми руками), Мерлин поспешно натянул их и открыл коробочку.
   Внутри поблёскивал чёрный атлас -- словно отражённое сияние ночи. Темнее чёрной радуги вороньего пера, шёлк ленты одновременно завораживал -- и предостерегал от прикосновения к себе. Мерлин в который раз удивился: как это у него, мага Света, получилось создать настолько сильный тёмный артефакт, что даже самого передёргивает от мысли прикоснуться к нему голой рукой? Неохотно ухватившись за кончик ленты, Мерль потянул её наружу. Она разворачивалась, вилась крупными петлями, словно сытая анаконда. И влажная после дождя ночь внезапно стала вязкой и густой, будто вода. Движения замедлились. Заклятие собиралось вступить в следующую фазу.
   С лентой в руках альбинос подошёл к Тори, похожему на изваяние какого-то древнего языческого божка -- в такой неподвижности он замер, так гордо сидела собакомордая голова на длинной шее... С непонятно откуда взявшимся смущением Мерль принялся старательно опутывать лентой своего нового друга. И внезапно понял, что эта часть ритуала, ранее казавшаяся ему глупой и бессмысленной донельзя, оказалась правильной. Чувствовалась правильной -- именно среди разворачивающихся крыльев творимого ими двумя заклинания, которое почти физически давило на кожу, посреди ночи иного мира... И от этого смущение только возросло -- заставив оба сердца юноши биться быстрее, кожу -- покрыться мурашками и словно бы зачесаться. Приподняв тонкие белые волоски на затылке. Сглотнув, Мерлин заговорил, лишь чтобы разогнать это смущение, это наваждение:
   -- И как ты только до такого додумался? Твоя же идея -- эта лента.
   Мерлин не ждал, что находящийся в трансе приятель ему ответит -- наверняка же побоится разрушить настрой. Однако Тори повернул к нему морду и сказал:
   -- Ну, это не совсем я придумал. Есть в этом мире такой миф... О богах, тонкой ленточкой связавших исполинского волка, способного проглотить солнце. Ленточку они соткали из шума кошачьих шагов, женской бороды, корней гор, медвежьих сухожилий, рыбьего дыхания и птичьей слюны... У нас, как видишь, ингредиенты несколько другие -- но действовать они должны не хуже. Ведь я не тот титанический волк. Фенрир и я -- прямо скажем, в разных весовых категориях. А на одного маленького вампира этой сделанной тобой ленты вполне достаточно. Особенно если один из ингредиентов содержит частицу меня самого. Готово? Ты что так долго?
   -- Думаешь, я специалист по художественному связыванию какой-то? -- немного сварливо поинтересовался Мерлин, вплетая концы ленты в длинные волосы Тори. -- Ещё чуть-чуть. Ну вот. Готов?
   -- Жду.
   -- Тёрн! -- произнёс Мерль кодовое слово -- и тут же лента вросла в волосы вампира, словно составляла с ними одно целое. Неудивительно, ведь именно вытяжка из волос Тори и являлась основным ингредиентом зелья, в котором вываривались шёлковые нити, из которых была соткана волшебная ленточка.
   -- Ну вот, теперь-то ты не сможешь ни двигаться, ни трансформироваться. Доволен?
   -- Более чем. -- Но синие глаза вампира уже заинтересованно смотрели на сияющий рубиновыми бликами фиал.
   -- Эх ты, кровожадная морда! -- Мерлин позволил себе шутливо щёлкнуть ногтем по носу собачьей морды. Приятель поддержал игру, не менее шутливо, нарочито медленно и неуклюже клацнув клыками рядом с бледными пальцами -- Мерль уже стянул с рук защитные рукавицы.
   -- Сейчас всё будет. А ты давай не отвлекайся, тки Клятвенную Сеть.
   Тори ухмыльнулся, страстно и страшно, и завыл в тёмное небо. Можно было подумать, что провыл он слова ещё одного заклинания. Но на самом деле -- ему просто хотелось подать таким образом свой голос, а заклятье-то не требовало вербальных команд. Активировал он его мысленно. Но если уж захотелось добавить к этой ночи немного песен -- почему бы и нет? Тори просто подчинился этому желанию. А самое забавное, что его песни или некоторые другие интуитивные действия, не являясь частью заклятий, всё равно каким-то образом положительно воздействовали на творение волшебства черноволосым магом. Мерль улыбнулся. Теперь-то он понимал, как именно работала магия вампира и какими путями следовали его мысли. Недаром они соединяли свои сознания.
   На границе круга вспыхнули трорские иероглифы "кровь". Ветер вокруг завертелся против часовой стрелки, заворачиваясь в почти материальные тонкие жгуты. Жгуты эти, словно усики дикого винограда или побеги хмеля, принялись виться, расти, переплетаться. Ветвиться, оплетая коконом магический круг с двоими юношами в центре, охватывая его ажурной оградой. В местах пересечений этих нематериальных побегов вспыхивали чёрными огоньками капельки абсолютной Тьмы. И вся эта сеть словно имела миллионы отражений, уходила в бездонную глубину, лишь первые уровни которой были способны разглядеть сами заклинатели. По крайней мере, именно так для себя интерпретировал увиденное в магическом зрении юный белый маг. Сознание просто потребовало упростить и как-то объяснить то, что он ощущал отнюдь не пятью обычными чувствами. Перевести в привычные ему образы и слова.
   Когда плетёная "ограда" немного успокоилась и прекратила расти -- лишь тихо и ритмично продолжала подрагивать -- Мерль подошёл к Тори с фиалом в руке. Убедившись, что мысленная связь с другом по-прежнему крепка и присутствует где-то на фоне, а диковинное заклятье и не думает рассыпаться, парень сорвал печать с крышки. Алмазная капля полетела под ноги, а волчьи ноздри мага Тьмы затрепетали, почуяв кровь. Жадно распахнув пасть и облизнувшись алым языком, Тори подался вперёд.
   В который раз прогнав с порога "храма своих мыслей" плюгавую мыслишку, шептавшую в панике: "А ты точно знаешь, во что ввязался?" -- Мерлин недрогнувшей рукой опорожнил алмазный флакон, вылив кровь в разверзнутую пасть вампира. Покрытое шерстью горло дёрнулось раз, другой, глотая. Тори снова облизнулся, на этот раз не предвкушающе, а сладострастно.
   -- Вкусно. Вкууусно!!! -- протянул он. И подался вперёд, ткнувшись холодным носом в грудь Мерлина. Тот он неожиданности сделал скачок назад, словно танцовщик какой-нибудь. Шлёпнулся в отдалении прямо на землю. На всякие меленькие, но острые камушки, что отнюдь не привело парня в счастливое расположение духа. И вовремя он отпрыгнул, стоит заметить -- шестиглазый псоглавец уже всерьёз попытался достать его клыками. Какая там игривость, неуклюжесть?! Яростное, безумное воплощение алчности, растянув нити голодной слюны меж костяными ножами зубов, рвалось в путах, стремясь к продолжению банкета. Разумом от этого существа сейчас даже и не пахло. В голове у Мерлина, связанного с вампиром магией и мыслями, сейчас билось жарким пульсом лишь одно слово: "ХОЧУ!". Что печально, хотели его, Мерлина. На ужин. Было в этом что-то совсем оскорбительное. Чтобы на него, мага Света, потомка Первой Земли, благословлённого Небесами, разевала пасть какая-то чёрная дворняжка, как на кусок поджаристого мяса или на сахарную кость? Да ещё и слюни пускала?!
   Не бывать такому! Да ему подобная зверюшка на один зуб! Подумать только, что на миг он испугался... И чего? Этих горящих безумием синих глаз? Этих клыков? Ха! Это всякая мелкая живность пусть трепещет перед его, Мерлина, алым взглядом, перед костяным частоколом его изогнутых хищных зубов! Юноша негодующе взревел, чувствуя, как от его всеобъемлющей ярости плавятся и гнутся внутри тела кости, как меняются и растут мускулы, а снаружи течёт кожа. И магия охотно вобрала в себя гнев Мерлина-Владыки и бескрайнюю алчность Тори-вампира, отразив их друг в друге и резонируя с обоими. Связанный тоненькой ленточкой чёрный зверь яростно вопил и напрягал каждый мускул в своём худом, жилистом теле, пытаясь дотянуться до зверя белого, который, негодуя, завис над ним, желая порвать, растоптать, сжечь, покарать за такую дерзость! Жаром и ядом ненависть жгла оскаленную пасть Мерля. Да как он посмел, это мелкий чёрный пёс, пить его кровь и требовать ещё! Сейчас он познает, что такое гнев Владыки Небес! Он, Мерлин Хрустальный, покарает эту самонадеянную нежить!
   От ветра, поднятого парусами могучих крыльев, кусты за пределами магического круга пригибало и отрывало от корней. И лишь разрисованные светящимися знаками камни остались недвижимы, в то время как вокруг бушевала миниатюрная буря. Вот на склоне холма сломалась парочка кривых деревьев. Но не треск упавшего дерева вернул Мерлю понимание происходящего и осознание самого себя -- был то куда более тихий хруст ломающейся под его лапой кости. И тоненькая вспышка боли -- Тори каким-то образом умудрился-таки прокусить правый указательный палец Мерлина, содрав пару белых чешуек, когда тот обрушился на него сверху.
   В голове по-прежнему завывала и буйствовала магия, так же громко Мерль "слышал" голод партнёра по заклинанию, присосавшегося к ранке на пальце альбиноса. Но ярость, недоумённо рыкнув на прощание, улеглась и отступила вглубь сознания, позволив Мерлю рассуждать почти здраво. Осторожно он снял переднюю лапу с тела придавленного им чёрного мага... Похоже, он сломал Тори левое предплечье, а может, и пару рёбер в придачу, наступив на него. Кроме того, кончики полупрозрачных серповидных когтей Мерлина потемнели от бордовой жидкости. Однако вампир не собирался реагировать на такие мелочи -- похоже, Кровь Света во рту для него значила больше собственной пролитой крови, а боли он сейчас и вовсе не замечал. Мерлин опустился на хвост и потряс в воздухе правой кистью. Заодно потряс и повисшим на его пальце связанным вампиром, который и не подумал разжать зубы. Только протестующе заворчал сквозь клыки -- мол, "не мешай, я занят".
   Ситуация складывалась дурацкая. А всё потому, что он, Мерлин, забылся и вышел из себя, позволив магии и эмоциям полностью овладеть своим разумом. То же самое, конечно, случилось и с Тори, но у того хоть есть оправдание -- он вампир, ему, в общем-то, такое поведение и присуще, судя по тому, что он это предвидел и попросил принять меры: вон, ленту эту самую придумал. А какие оправдания есть у Мерля? Бросился карать в праведном негодовании того, кому сам же и влил в рот собственную кровь. И в результате сломал несколько костей в теле парня, с которым хотел подружиться. Попросту наступив на него с размаху. М-да.
   И ведь предупреждал его Тори: "Ты перекинешься, когда магия за тебя по-настоящему возьмётся". А он, хоть и разделся, но не поверил в это всерьёз. Не был готов. Стыдоба. Теперь, когда он снова стал привычным парнем-раздолбаем, слегка благоговеющим перед своим тёмным приятелем, ему стало стыдно. За этот его драконий гнев, из-за которого он чуть не сорвался. А ещё ему стало жалко вампира -- теперь, когда он смог полностью ощутить, что такое этот его совершенно ненасытный голод. Жуткая штука. Память об этом ужасе он в могилу унесёт, пожалуй. Врагу такого не пожелаешь. Интересно, не был бы он альбиносом -- поседел бы от пережитых ощущений? А вот Тори с этим каждый день жить приходится. Бедняжка.
   Ведомый внезапно нахлынувшей жалостью и нежностью к Тори, Мерлин ласково погладил свободной ладонью гладкую шерсть вампира. Тот оказался приятно прохладным, а шёрстка была мягкой. Здорово! Прямо хоть заводи себе такую игрушку, чтобы спать с ней в обнимку, когда хочется поспать в истинном облике. Одна неприятность -- кусается игрушка-то. Мерль истерично хихикнул. Надо было думать, как отцепить Тори от своего пальца, чтобы продолжить ритуал. Заклятие-то их обоих не отпустит, пока не будет завершено. А какое тут завершение, когда один маг пытается отгрызть палец другому, вместо того чтобы волшбу творить? И его, Мерля, это отвлекает... Но именно он сейчас в ответе за всё. Не только потому, что сейчас та фаза заклинания, при которой инициатива должна перейти к нему, но и потому, что Тори сейчас полностью беспомощен -- мало того, что связан, так ещё и пьян в стельку, потому что сосёт его кровь! Идиотизм.
   Прежде всего следовало оторвать пьяницу от бутылки... То есть вампира от пальца. Привести в чувство. Надеясь, что он не слишком сильно повредит Тори, Мерль просунул кончики двух когтей ему в пасть и принялся разжимать челюсти.
   -- Давай же, очнись, Тори! Я вот уже очухался... -- бурчал Мерлин себе под нос... И надеялся, что магия не сочтёт это его бормотание за часть заклятья -- а то кто её, магию, знает? Даже опытные архимаги не могут этого сказать с уверенностью. На то она и магия, чтобы откалывать разные коленца.
   -- Вот так, хороший Тори. Хороший котик... То бишь пёсик. То есть... Ладно, неважно. Ну-ну, не сердись. Вот так.
   Мерлин не отказал себе в удовольствии ещё раз погладить вампира по бурно вздымающемуся боку, придерживая голову Тори второй рукой у земли. А после этого отступил на пару шагов. Так, на всякий случай. Хватит с него одного больного пальца.
   Похоже, тёмный маг потихоньку в себя приходил... Теперь Мерлин мог лучше видеть и понимать его магию, возведшую купол вокруг них двоих. А точнее, это понимание проецировал на него сам Тори, который смог установить с Мерлем ещё более глубокую связь, чем раньше, испив его крови. Маги тонули друг в друге и в ставшей по-настоящему общей магии. Алые глаза отразили шесть синих огоньков.
   Свет просочился во Тьму -- и не убил её; а Тьма не отравила Свет. Тори и Мерлин только что испытали самые неприглядные порывы и эмоции друг друга и взаимно пролили свою кровь. Они познали, простили -- и обоюдно приняли себя.
   Мерлин сплюнул в сторону поваленного деревца, освобождаясь от остатков ненависти, желчи и гнева. Деревце вспыхнуло весёленьким жёлтым пламенем, несмотря на то что было мокрым. Теперь юноша точно знал, что делать дальше. Тонкие чешуйчатые губы изогнулись в улыбке. Длинные чувствительные жгутики на его шее и коротенькие на подбородке пришли в движение, чертя в воздухе те же знаки, что выбрал Тори -- "кровь", "связь", "транс", "мысль". А ещё -- "волшебство" и "вместе". И грубая тёмная сеть заклятья вокруг магов, текучая и неясная, вдруг принялась порастать тонкими прихотливыми узорами света. Изящные филигранные линии заполняли пустоты и проёмы в сети. Тьма была основой, держала своим притяжением уток Света, не давая ему рассеяться. А Свет придавал грубой мощи Тьмы идеальную завершённость. Выверенность росчерка пера гения. Нет, пожалуй, ещё чего-то не хватает... Но он, Мерль, не знает пока, что делать дальше...
   Но это знал Тори. Он уже полностью пришёл в себя и снова подхватил у Мерля инициативу, произнося Клятву. Она выплеталась в виде заклятья, похожая на тёмные бутоны, которые выпустила вязь Света. А слова были лишь бледным отражением какого-то из узлов этой запутанной клятвы. Но всё же, они были...
   -- Я, Тори, не признающий родства, маг Тьмы и Духа, тот, кого называют Чёрным Псом, Живущим во Снах и Мастером Парадоксов, иду под крыло присутствующего здесь Владыки Мерлина. Принимаю его помощь и поддержку. И дарую ему свою помощь и поддержку от чистого сердца и от всей материнской Тьмы силы моей. Желаю быть подмогой и подспорьем в делах его, в Магии его и Творении его, покуда существую я, и пока существует он. И будет мне в том порукой его светлая кровь, наполнившая моё тело.
   Бутоны, сияющие чернотой, набухли на узорчатых светлых побегах, грозя расцвести... А глубокий трубный голос Мерлина подхватил слова Тори:
   -- Я, Мерлин, сын Джея и Саири, маг Света, тот, кого называют Хрустальным Драконом, иду под руку присутствующего здесь Мертворождённого Тори. Принимаю его помощь и поддержку. И дарую ему помощь и поддержку от чистых сердец и от всего отцовского Света силы моей. Желаю быть подмогой и подспорьем в делах его, в Магии его и Творении его, покуда существую я, и пока существует он. И будет мне в том порукой тёмная ночь мира его и ночь мыслей его, принявшие меня.
   Вытянув шею, Мерлин тронул сияющим кончиком витого рога, росшего посреди его лба, самый крупный из тёмных "бутонов", набухших в плетении вокруг магического круга. Атласные чёрно-фиолетовые эфемерные цветы на сети заклятья расцвели, раскрывшись сквозными дырами в окружающей реальности. И кто-то могущественный и великий, казалось, заглянул в эти разрывы, интересуясь личными делами двоих юных магов. Интерес не был враждебным. Не был он и дружественным. Скорее, на них просто посмотрели с лёгким любопытством -- и приняли к сведенью их союз, их устремления и намеренья. Но без этого мимолётного внимания непостижимых высших сил, наверное, не вызрели бы плоды сотрудничества...
   Облетали ослепительные в своей мимолётной красоте тёмные лепестки, лужицами глянцевой иномирности просачиваясь в землю. А на месте умерших цветов наливались силой яркие радужные гранёные кристаллики семян. Словно созвездия на небосклоне, горели они в куполе заклятья, сплетённого в равной мере из магии Света и Тьмы. Составляли какие-то знаки и узоры, значения которых до конца не были понятны и самим заклинателям.
   И вот поддерживающая сеть заклинания лопнула, сложилась сама в себя, рухнула наземь и разметалась по ветру... Смятые остатки былого великолепия цеплялись за камни и траву, тонули в грязных лужах. Словно мятое бальное платье красавицы, вернувшейся с вечеринки и отбросившей эту использованную шкурку, чтобы рухнуть в негу кровати в полной наготе. Платье было важно в свой срок, но теперь оно валяется, небрежно сброшенное на пол.
   А сейчас тут, на месте волшбы, растаяла столь тщательно выплетавшаяся двоими магами основа заклинания. Каркас ему больше не нужен. Оно уже может поддерживать само себя. И никто больше не в силах помешать ему сотвориться. И вот всё туже сжимается вокруг магов хоровод радужных точек-семян. Вот узоры, висящие в воздухе, коснулись кончиков крыльев Мерлина. Замерцали на броне его светлой чешуи, подползли болотными огоньками к лежащему не земле звероликому вампиру. Готовое заклятье впитывалось в тела обоих магов. Свёртывалось и сжималось сложными кружевами в их головах. Проваливалось всё глубже и глубже в их суть. Навсегда связывая их вместе.
   Воздух вокруг стал необычайно чистым, вкусным и прозрачным. Пространство застыло на пике между потенциалом и свершением. Ночь, казалось, обрела идеальное равновесие. Тела магов стали изумительно лёгкими и сильными. И одновременно -- налились приятной усталостью.
   Тренькнула, словно порвавшаяся струна, лента, опутавшая Тори. Она теряла свою силу, истлевала, клочками сажи слезая с его тела. Лента отслужила свой срок -- теперь, когда союз заключён, ничто, созданное одним из магов-союзников, не сможет повредить другому.
   Вампир поднялся на ноги и пошатнулся. Встряхнулся, и капли крови сорвались с его шерсти. Поморщившись, он тронул руку, которая была сломана, но уже почти зажила под действием благословенной Крови Света.
   -- А жалко ленту, -- нарушил волшебную тишину Тори. -- Она была такой красивой...
   -- Ты что, мазохист? -- удивился Мерлин. -- Она же была нужна, чтобы тебя связывать. И ограничивать твою силу. На твоём месте я бы её возненавидел, а не стал жалеть о том, что её, такой красивой, больше нет. Даже мне не жалко её -- а ведь это был артефакт моей работы. Свою роль она уже выполнила.
   -- Может, мазохист, а может, и садист, -- Тори радостно улыбнулся.
   -- Ты чего такой весёлый?
   -- Во-первых, я всё-таки пьян... Твоей кровью, нашей силой и магией. Приятное, прямо скажу, ощущение. Во-вторых, я чувствую, что всё это было не зря, и у нас получилось. У нас получилось, Мерлин, ты понимаешь это? Я вот не в силах понять, почему это ты не весёлый?
   -- А какой, грустный, что ли? Я вполне себе нормальный, не гони. Я просто не пьян, в отличие от некоторых. Разве что самую малость.
   -- Ты какой-то озабоченный.
   -- Нууу, -- Мерлин с наслаждением поскрёб когтями задней лапы за отверстием своего правого уха и потянулся всем телом -- до самого кончика шипастого хвоста, обременённого заострённым наконечником. -- Просто мне кажется, что мы всё же что-то не так сделали. Вот скажи мне, о коллега многомудрый, чего такое мы сотворили?
   Тори принял важную позу и изрёк:
   -- Ммм, заклинание союза, к тому же давшее нам частичную возможность объединять нашу магию, чтобы облегчить дальнейшее сотрудничество? По-моему, именно это у нас и получилось. Как и задумано. Разве что... Здесь я с вами, светлый коллега, согласен -- кое-что незапланированное, безусловно, случилось. Сила заклинания --и, соответственно, нашей связи -- значительно выше расчётной. Даже с учётом спешно изменённого узора заклятья.
   -- Вот и я об этом! Чудовищная совершенно сила была высвобождена. Я уж даже не знаю, жалеть ли эту землю или радоваться за неё -- теперь это место, совершенно точно, стало волшебным...
   -- Этой земле, безусловно, не помешает дополнительная парочка чудес, -- вмешался Тори.
   -- Ну, попробую поверить тебе на слово, как местному жителю. И всё же: мы с тобой сейчас сотворили заклятье, по силе равное какой-нибудь гадости, которая могла напрочь уничтожить город вроде того, в котором ты живёшь. Вот так, за здорово живёшь. Поколдовали двое недоучек, попытавшись придумать заклинание для совмещения белой и чёрной магии. Типа, союз они заключили. Братство магов и прочая возвышенная чушь. А последствия... Это не связь. Это... Ну не знаю, но ленточка давешняя против этих пут вообще выглядит непрочной паутинкой.
   -- Это я понимаю. Да, всё серьёзней, чем мы рассчитывали, получилось. То ли оттого что ты наворотил в последний момент с нестандартным заклинанием, то ли оттого что "творчески" наворотили мы оба, а может, оттого что я выпил больше твоей крови, чем планировалось. А магия нас захватила и протащила за собой... Ты чуял это нечто, что соизволило заглянуть на огонёк в момент клятвы?
   -- Ещё бы! Мороз по чешуе прям. Бррр. Впервые чувствую себя таким крохотным. И это при моих-то габаритах! -- Мерлин кокетливо переступил с лапу на лапу и сложил вдоль тела кожистые крылья. Полюбовавшись на него, Тори сказал:
   -- Но не всё же так страшно. Да, заклинание более сильное, чем мы думали, но это всё-таки заклинание союза. Или?.. Вот ты у нас магическое образование получаешь хорошее, от целого архимага, что скажешь?
   -- Ну, тут ещё немало придётся разбираться... Но я подозреваю, что мы с тобой только что основали новый ковен магов.
   -- Ковен? Вдвоём? -- недоверчиво спросил Тори, наклонив голову набок и навострив свои большие уши.
   -- Именно. В этом-то и вся соль. Самый что ни на есть настоящий ковен. И не привязанный ни к какому-то конкретному месту, ни даже к одному из миров. Свободный. А ведь Себастьян говорил мне, что новый свободный ковен могут основать только несколько совершенно чудовищной силы архимагов. Знаешь, что из этого следует?
   -- Давай, порази меня, -- Тори фыркнул -- он был занят вытряхиванием и выпутыванием всяческого растительного сора из своих длинных волос.
   -- А следует из этого, что мы с тобой, возможно, потенциальные эти самые "чудовищно сильные маги" и есть; то бишь сможем достаточно быстро достигнуть этого уровня -- если раньше когти не откинем во всяческих экспериментах. Или же просто соединённая мощь первостихий Света и Тьмы настолько велика. Или и то, и другое сразу.
   -- Ну, я понял -- мы круты, особенно если мы вместе.
   -- Что-то мне кажется, что роли поменялись... -- жалобно протянул Мерлин. -- Теперь это ты у нас, видно, по пьяни, такой легкомысленный; а думать о всяких магических затруднениях и последствиях приходится мне. Чувствую себя почти параноиком. Или родителем непутёвого дитяти.
   -- Снова плюнь в какой-нибудь куст огнём, и всё пройдёт, -- посоветовал Тори и хихикнул.
   -- Ты всё же пьян.
   -- А я и не отрицаю, -- мурлыкнул черноволосый маг, поднимая исцелившиеся руки, чтобы всласть похрустеть суставами. -- Но знаешь, что сделано, то сделано. Такое сильное заклинание нам уже не отменить. Остаётся только пользоваться им на полную катушку. Так ты говоришь, у нас теперь свой собственный ковен?
   -- Похоже на то, приятель.
   -- А значит, мы можем творить очень сильную волшбу вместе... Круто же! И мы можем принимать в наш ковен других магов, если захотим?
   -- Ну да. Союз мы заключали на равных, так что мы с тобой теперь -- оба полноправные главы ковена и можем в любой момент принимать в него новых членов.
   -- Какая прелесть! -- шесть синих глаз загорелись предвкушением.
   -- Но-но! -- Мерль поднял вверх переднюю лапу с покусанным пальцем, на котором по-прежнему не хватало пары чешуек. -- Какие нормальные маги захотят вступить в ковен, нечаянно организованный несовершеннолетними вампиром и драконом?
   -- Не хотят -- заставим! Ладно, ладно, не хмурься. Это просто значит, что надо будет нам найти ненормальных магов. Таких же, как мы сами.
   -- Это имеет смысл, -- согласился Мерлин.
   -- Вот видишь! А ты боялся. Новое начало, Мерль. Здорово! Давай выпьем за новое начало?
   -- Тебе хватит пить. Особенно меня. Не дамся.
   -- Жадина... Ну и ладно. Давай лучше придумаем, как назвать наш новый ковен?
   -- Гм... С такими основателями, чую, что единственное подходящее название будет... "Банда Хаоса!"
   -- Слушай, а мне нравится! Но разве же драконы не относятся к Порядку? Все вы специализируетесь, прежде всего, именно на магии Порядка и Света...
   -- С кем поведёшься... -- шумно вздохнул Мерлин.
   -- Ну ладно, тогда годится. Только надо всё-таки нам потом ещё и других членов ковена себе подыскать -- а то какая же мы "банда", если нас всего двое?
   -- Это не так-то просто сделать... -- повесил нос могучий белый зверь.
   -- Ну-ну, не горюй, -- вампир потрепал чёрной ладонью крутой бок Мерлина. -- Друг друга-то мы нашли? Так и других друзей отыскать себе сможем. Какие наши годы, Мерль?
   -- И то верно! -- встрепенулся дракон. И взмахнул крыльями. Раз, другой.
   -- Что это ты делаешь? -- спросил Тори, опускаясь на четвереньки, чтобы его не зашибло белым крылом.
   -- Во мне всё ещё сила дурная гуляет, выхода просит, -- пожаловался Мерль.
   -- Не "дурная сила", а магия, -- важно поправил его звероголовый маг. -- Немудрено, после такого-то. Один воздух этот чего стоит, эх...
   -- Ну, результат один... Страсть, как хочется рвануть в небо и устроить гонку наперегонки с ветром... -- дракон-альбинос скосил взгляд на друга, прикинул что-то и спросил:
   -- А как ты насчёт полетать верхом на драконе? Слабо?
   -- Не слабо, хоть опыта такого рода и не имею... Но разве же вы, драконы, не гордое племя, которое не позволяет садиться себе на шею всяким там... -- Тори покрутил воздетым кверху пальцем для пущей выразительности.
   -- Всяким там -- не позволяю. Но ты же теперь не всякий. А мой друг и глава нашего общего ковена, как-никак.
   -- Вау, какие бонусы, оказывается, имеются у глав магических орденов! -- Тори нарочито округлил глаза. Все шесть глаз.
   -- Но ты учти, у меня шипы и чешуя. Смотри, сам следить за сохранностью своей пушистой задницы будешь.
   -- Я понял: это твоя страшная месть мне за то, что тебе пришлось сесть голым задом на песок.
   -- На мокрый песок и острые камни... -- проворчал дракон. -- Так мы летим или нет?
   -- Летим, конечно! Как я могу отказаться от столь заманчивого предложения!
   Мерлин, недолго думая, подставил лапу и подсадил приятеля. Пока тот устраивался у него на покрытом крупными овальными пластинами загривке, крылатый зверь аж пританцовывал от нетерпения -- настолько нестерпимой оказалась жажда движения. А когда Тори наконец надёжно устроился между парой шипов, белый дракон, оттолкнувшись от земли длинными задними ногами, буквально выстрелил собою вверх; тут же заработал огромными крыльями, загребая воздух. И по спирали уходил всё выше и выше в небо.
   -- Мерль, а мы же внизу нашу одежду забыли! Вообще все вещи! -- спохватился Тори.
   -- Да ладно, потом вернёмся, когда налетаемся! Теперь это место -- как маяк, так фонит, что отовсюду видно. Как бы теперь все мои портальные сферы сюда тянуть не начало... А сейчас я хочууу летааать!
   -- Дааа! -- довольно подхватил чёрный маг, -- это совершенно замечательно! Никогда ничего лучшего не пробовал...
   Небо темнейшей синевы куполом раскинулось над светящейся вязью дорог, таинственными брошами огней отдельно стоящих домов и чернеющим на западе морем... На севере в облаках отражалось зарево огней ночного мегаполиса. Встречный ветер трепал длинные волосы звероголового вампира и пел свои вечные песни в крыльях летящего высоко над человеческими землями дракона... И главное -- это было только начало для этих двоих, которые были вольны отправиться куда угодно.
  
   Тим Логан, пилот небольшого вертолёта спасательной службы, напряжённо всматривался в неясную темень внизу. И какого чёрта этих туристов вечно тянет забрести в какие-нибудь дикие холмы и влипнуть в неприятности? Да ещё ночью. Путь это его работа, и в HEMS неплохая зарплата, никто не заставит его сочувствовать человеческой глупости и получать удовольствие от её результатов. Ведь если они не найдут этого потеряшку вовремя...
   Внезапно Тим почувствовал тычок в бок со стороны пассажирского сиденья. Оторвав взгляд от земли, Логан с негодованием обернулся к напарнику -- врачу Фрэнку Колхауну. Но тот на него не смотрел, а истуканом вперился влево, в темноту окна. И туда же показывал пальцем. Хмурый пилот тоже посмотрел налево. И челюсть его отвисла, а брови поднялись в изумлении.
   Головы людей поворачивались вслед за обогнавшим вертолёт чудом. Лёгонькую винтокрылую машину чуть отбросило в сторону, когда кончик громадного крыла ударил воздух почти рядом. Крылатое чудище обогнало вертолёт.
   -- Док, что это мы видели? -- жалобно протянул Тим.
   Его напарник выдержал долгую паузу, прежде чем ответить:
   -- Тим, мальчик мой, запомни -- ты не видел сегодня ночью Анубиса верхом на белом драконе, понятно?
   -- Так как же... -- обижено сказал пилот вертолёта. -- А это что, чайка? Впереди, светится аж? Светящийся дракон, мать его... Как у эдакой махины вообще крылья не оторвутся? Ну не может эта штука летать, никоим образом... А летит. И я это вижу. Иисусе, а я ведь с самого колледжа травку не курил... Значит, не глюк. И ты его видишь, ведь правда, Док? У меня от твоего локтя рёбра ноют...
   -- Нет, я не вижу дракона. И ты не видишь. Потому что в воздушном пространстве Калифорнии драконов не бывает. И Анубисы-мутанты тут не водятся. "Робинзоны" -- летают. А мифические существа -- нет. Это все знают. Вот и не пытайся этих "всех" переубеждать. Пусть всё останется между нами, здесь, в высоте. Так будет проще. Никто не будет говорить о нашей профнепригодности; не будет подозревать, что травку ты не только в колледже курил, и что я тебе какие-нибудь колёса достал хитрые, чтобы вместе закинуться. Понимаешь?
   -- Как не понять... Но всё же, что это было?
   Пожилой врач пожал плечами и полез за пачкой таких вредных для здоровья, но успокаивающих нервы сигарет. Сегодня есть повод даже повесомей созерцания искалеченных трупов и усталости. И только закурив, мужчина ответил Тиму:
   -- Это Голливуд, парень!
  
  
   Конец. Сэголь, 2013
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"