Schu : другие произведения.

Восприятие взрослыми детской субкультуры

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.32*10  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Моё дипломное работко. Читать не рекомендуется, выкладывается, чтобы иметь текст под рукой.

Введение

   Мир детей сосуществует с миром взрослых в одном и том же физическом пространстве, однако мы бываем удивительно слепы по отношению к жизни и культуре "племени детей". Нам взрослым кажется невероятно просто оценить, например, те усилия, которые нужно приложить, чтобы взять в руку ложку, или, допустим, точно определить, где край кровати и какое движение телом нужно сделать, чтобы не упасть. Для ребенка, который еще и понятия не имеет, что такое ложка и край, не говоря уже о более сложных вещах, это целая наука. Малыш вынужден постоянно пробовать и исследовать, чтобы сначала накопить опыт, а потом перевести его в знание.
   Главными помощниками и спутниками ребенка на этом пути (разумеется, кроме родителей) оказываются сверстники. Примерно после пяти лет, следуя традициям детской субкультуры, дети объединяются для совместного исследования простирающихся вокруг пространств большого мира. Кроме того, прямо под носом у взрослых они умудряются выстроить свой собственный секретный детский мир. Практически все мы в той или иной степени были когда-то причастны к детской субкультуре и успешно пользовались ее уроками. Однако, став взрослым, человек забывает то, что могло бы ему чрезвычайно помочь в понимании собственных детей.
   Понимание собственных детей и детского мира вообще связано, прежде всего, с интересом, с желанием узнать, почему происходят те или иные события детской жизни. Зачем дети ходят в "страшные" места? Что происходит, когда они сидят в "штабе"? Чем привлекательна свалка? Каков психологический смысл детских секретов и тайников? Отчего детям нравится играть в одних местах и не нравится в других?
   Детство как субкультура сохраняло статус terra incognita до самого конца XIX века. Только в последние 70-80 лет исследователи стали проявлять к ней серьезный интерес. Про детей как особенное "племя" в 1930-е годы одним из первых писал выдающийся русский исследователь детской культуры Виноградов. Однако впервые преставление про детей как субэтнос было высветлено в работах известного американского этнографа детства Маргарет Мид. Дальнейшее развитие эта идея получила в исследованиях русского философа И. Кона и психолога В.М. Осориной.
   В России открытие детского фольклора началось во второй половине XIX столетия с появлением сборников "Детские песни" П. Бессонова (1868), "Детские игры, преимущественно русские" Е. Покровского (1887), "Народные колыбельные" А. Ветухова (1892). Однако первым, кто выделил детский фольклор в самостоятельную ветвь народной словесности, сделал попытку классифицировать собранный фольклорно-этнографический материал, был П.В. Шейн. Образцы фольклора из его сборников до сих пор имеют величайшее значение для достижения генезиса отдельных элементов детской культуры.
   Первым ученым, который основательно подошел к проблеме изучения детства и его культуры на территории бывшего СССР, привел накопленные знания в упорядоченную систему и начал исследование новых составляющих детской субкультуры, стал Г.С. Виноградов (1886-1945). Его работы "Русский детский фольклор", "Детский быт и фольклор", "Детская сатирическая лирика", "Детский народный календарь", "Детские тайные языки" и другие, которые аккумулировали собирательский исследовательский опыт, представляют величайшую научную ценность.
   Для Г.С. Виноградова безусловной является релевантность детской этнографии: одним из первых он высказал мысль про то, что субкультура детства имеет самобытные, не свойственные взрослым черты и особенности, обусловленные совокупностью особенностей детского возраста. "Неизвестную страну, - писал он, - населяет недолговечное племя, каждый представитель которого живет по 12-14 лет. У него имеются свой жизненный устав, своя общественность, определенный круг знаний, достаточно своеобразный язык, свое искусство".
   На советскую фольклористику и этнографию детства повлиял тот факт, что в 1950-е годы мировая наука переживала "культ детства", появились новаторские работы (которые изучали по большей части местных детей), английских фольклористов Айоны и Питера Опи "Фольклор и язык школьников", "Детские игры на улице и игровой площадке", монография американских фольклористов Мэри и Герберта Кнапп "Детский фольклор Америки", работа финской фольклористки Леа Виртанен.
   В 1960-е годы печатаются работы выдающегося русского психолога Л.С. Выготского. На русский язык переводятся книжки известных исследователей детства - Маргарет Мид, Жана Пиаже, Эрика Эриксона и других.
   С конца 80-х в России регулярно проводятся Виноградовские чтения, посвященные проблемам субкультуры детства, в частности одно из первых мест занимает вопрос генезиса и мифологическо-ритуальных истоков детского фольклора и обрядов.
   Детское сообщество, как показывают историко-культурные исследования, является самым первым и наиболее древним институтом социализации ребенка, поскольку первые детские объединения возникали уже в эпоху первобытности в связи с половозрастным разделением общества и предшествовали моногамной семье. Они обладали своим особым статусом, своим специфическим местом в половозрастной социально-иерархической системе. Возникновение детской субкультуры как целостного историко- культурного феномена обусловлено половозрастной стратификацией общества, уходящей своими корнями в глубокую древность. Поэтому детская субкультура вбирает в себя логическую квинтэссенцию истории детства, в которой отражены основные социокультурные и психологические завоевания последней. Современная детская субкультура является весьма сложной системой, во многом закрытой для традиционных средств научного анализа. Если раньше детская субкультура изучалась преимущественно фольклористами (Г.С. Виноградов, О.И. Капица, Е.А. Покровский), то сегодня она бросает вызов психологии и педагогике. Нельзя сказать, что этот вызов окончательно принят, но некоторые сдвиги в данной области уже наметились (И. С. Кон, В. Т. Кудрявцев, В. Кудрявцев, Т. Алиева, Н. Михайленко, Н. Короткова). Свидетельством того, что в последнее время возрастает интерес к изучению детской субкультуры, является то, что емкое понятие "детская субкультура" имеет место в психологическом словаре.
   Сегодня, исследованию детской субкультуры, мифов и стереотипов в сознании современного ребенка, посвящены труды М. В. Осориной, Н. Ивановой, И. В. Носко, В. В. Абраменковой, М.П. Чередниковой и др.
   Актуальность темы обусловлена тем, что детская субкультура, обладая неисчерпаемым потенциалом вариантов становления личности, в современных условиях приобретает значение поискового механизма новых направлений развития общества.
   Целью данной работы является выяснение существующих у взрослого представлений о детской субкультуре и сопоставление различных их аспектов.
   Объект работы - детство как социокультурный феномен.
   Предмет - особенности восприятия взрослыми детской субкультуры.
   Для достижения цели требовалось решение следующих задач:
  -- выделить наиболее существенные элементы детской субкультуры
  -- определить их распространенность среди современных детей
  -- изучить представления об этих элементах у взрослых
   Исследование было направлено на проверку следующей гипотезы:
   предполагается, что восприятие взрослым детства и детской субкультуры в большей степени обусловлено социальными установками, нежели личным опытом.

Глава 1. Анализ литературы.

  

1.1. Специфика детской субкультуры.

   Специфика сферы взаимоотношений взрослых и детей состоит в том, что ребенок изначально выступает как представитель одновременно двух больших социальных сообществ -- взрослых и детей, каждый из которых оказывает серьезное влияние на становление его личности. В своем сочетании они образуют уникальную социальную ситуацию развития ребенка (В.А. Абраменкова, В.Т. Кудрявцев, Д.И. Фельдштейн и др.). Актуальность проблемы взаимоотношений ребенка с детьми и взрослыми обусловлена значительными изменениями, которые произошли в детских и взрослых сообществах. В частности, речь идет о снижении воспитательного потенциала семьи, ухудшении ее социального положения, отчуждении детей от родителей в связи с резким ухудшением социально-экономических условий жизни, плюрализации ценностей. Налицо серьезные перемены и в детской субкультуре, носителем которой является современное детское сообщество, имеющее свои нормы, ценности, особенности вербального и невербального общения, пространственно-временной организации жизни. В целом в современном обществе наблюдается ситуация разрушения естественных институтов социализации -- семьи и детского сообщества, что является важнейшим фактором риска духовного, психического развития ребенка.
   В современных исследованиях проблем семьи и семейного воспитания семья выступает не как фон, контекст индивидуального развития ребенка, а как единый психологический субъект. Как следует из научной концепции Института дошкольного образования и семейного воспитания РАО, система "родитель-ребенок" представляет собой "полисубъект развития", единый субъект психолого-педагогического взаимодействия. Понимание семейного воспитания как одностороннего воздействия родителей на детей теряет свою актуальность. Акцент делается на семейной общности, где взаимодействие детей и родителей обеспечивает, с одной стороны, освоение ребенком пространства развития, а с другой, взаимодействие и взаимопроникновение мира взрослых и мира детей. Наряду с этим признание декларируемой сегодня идеи самоценности и самобытности периода детства требует ее реального воплощения в воспитательной практике. Подойти к глубинному пониманию своеобразия детской жизни позволяет, на наш взгляд, изучение феномена детской субкультуры. Обратимся к сущности этого понятия.
   Детская субкультура (от лат. sub -- под и cultura -- возделывание, воспитание, развитие) -- в широком значении -- все, что создано человеческим обществом для детей и детьми; в более узком -- смысловое пространство ценностей, установок, способов деятельности и форм общения, осуществляемых в детских сообществах в той или иной конкретно-исторической социальной ситуации развития. В общечеловеческой культуре детская субкультура занимает подчиненное место, и вместе с тем она обладает относительной автономией, поскольку в любом обществе дети имеют свой собственный язык, различные формы взаимодействия, свои моральные регуляторы поведения, весьма устойчивые для каждого возрастного уровня и развивающиеся в значительной степени независимо от взрослых.
   Понятие детской субкультуры возникло в последние десятилетия в связи с ростом гуманизации и демократизации общественной жизни: Организацией Объединенных Наций в 1959 г. принята "Декларация прав ребенка", 1979 г. объявлен Годом ребенка, в 1989 г. по инициативе Польши была принята Международная Конвенция о правах ребенка -- все эти акты послужили поворотом общественного сознания от понимания ребенка как существа, лишь "готовящегося стать личностью", к признанию самоценности детства в развитии общечеловеческой культуры и возможности участия детей в различных сферах общественной жизни.
   Возникновение детской субкультуры как целостного историко-культурного феномена обусловлено половозрастной стратификацией общества, уходящей своими корнями в глубокую древность, когда не прошедшие инициацию (особый обряд посвящения во взрослость) члены общины объединялись для осуществления совместных форм жизнедеятельности, тождественной взрослым. С развитием человеческого общества эти формы все более автономизировались, делая переход от прямого подражания трудовым, бытовым и ритуальным действиям взрослых -- к игре как особой непродуктивной форме активности, благодаря которой осуществляется управление собственным поведением ребенка, его ориентация в смыслах человеческой деятельности и отношений (Д.Б. Эльконин).
   Понятие возрастной субкультуры раскрывается в отечественной литературе как специфический набор признаков и ценностей, по которым представители данного возрастного слоя, класса или группы осознают и утверждают себя в качестве возрастных общностей" В таких феноменах, как общечеловеческая культура и возрастная субкультура относительно автономная детская субкультура занимает подчиненное место и означает смысловое пространство ценностей, установок, способов деятельности и форм общения, осуществляемых в детских сообществах в той или иной конкретно-исторической социальной ситуации развития. Детская субкультура, отражая смысл детского бытия, является не менее содержательной, чем культура взрослых. Она имеет право на самостоятельное существование.
   Содержание детской субкультуры раскрывают такие составляющие, как язык (фольклор), правовой кодекс (нормы жизни, знаки отношений), традиционные игры, эстетические, религиозные представления, среда жизни (территория, места), философствование, юмор (Н.Я. Большунова, М.В. Осорина, P.M. Чумичева и др.). Как показывают специальные исследования, многие взрослые даже не подозревают о существовании особого мира детства и не пытаются строить с ним какие-то конструктивные отношения.

1.2. Детская и взрослая субкультуры: сходство, различие, взаимодействие.

  
   Интересным для нашего исследования являются результаты выявления различий между детской и взрослой субкультурами . Они, как выясняется, обнаруживаются в таких компонентах как особенности деятельностей, общения, системы ценностей, картины мира.
   Сфера жизнедеятельности взрослого сообщества включает в себя трудовую, бытовую, общественно-политическую, досуговую деятельность. Жизнь ребенка происходит, прежде всего, в пространстве свободно организованной игровой деятельности, которая осуществляется не ради цели, а по интересу. Кроме того, дошкольник и младший школьник осваивает деятельность со стороны процесса, а не результата. Освоение деятельности со стороны ее продукта возникает в отношении таких специфически детских видах деятельности, где четко обозначен видимый результат (конструирование, коллекционирование, рисование и т.д.). Такая деятельность переживается ребенком как необходимая, интересная.
   Если для взрослых характерно в основном функциональное, нормативное общение, то для детской субкультуры более свойственны такие качества общения как спонтанность, интимность, неотчужденность. Свободно организованная детская деятельность требует от детей отношения близости.
   Различия между детской и взрослой субкультурами в системе ценностей особенно ярко показаны на примере представлений взрослых и детей о "хорошем" ребенке. Для взрослого критерием идеального ребенка является его "удобность" (послушность, аккуратность, уравновешенность). В этой связи понятным становится отношение взрослого к ребенку как к объекту воспитания. Детям в качестве "хорошего" ребенка важен сверстник как партнер по игре, т.е. тот, с кем удобно, интересно играть. Исследования, посвященные изучению жизни современного детского сообщества, наглядно показывают, что дошкольник представляет себя как человека играющего, приобщенного к сверстникам посредством игры и других детских видов деятельности. Кроме того, в отличие от взрослых, система ценностей в детской субкультуре представлена не в виде логических конструктов (понятий, умозаключений, суждений), а в виде образов, символов, метафор.
   Картина мира в представлениях ребенка характеризуется целостностью, гармонией, субъектностью, независимостью, непредсказуемостью. Ребенок воспринимает мир как события, где каждое явление живет по своим собственным законам, имеет свой тайный смысл, обладает свободой принятия решений. Таким образом, мир требует от ребенка установления особых отношений с ним. Впечатления от обыденной жизни ребенок отражает в сюжетах игр, рисунков, в содержании разговоров со сверстниками.
   В целом, как следует из вышеизложенного, детская субкультура представляет собой уникальный феномен, являющийся сущностно-смысловой характеристикой и результатом жизнедеятельности детского сообщества. Детская субкультура имеет серьезные различия с субкультурой взрослых.
   Взаимоотношения культуры взрослых и детской субкультуры носят достаточно сложный и неоднозначный характер в личностном становлении ребенка. В детской субкультуре следует видеть самобытный способ освоения ребенком новых сторон социальной действительности и его самоутверждения в ней. Именно детской субкультурой определяются вкусы, мода, язык и способы взаимодействий, а группа сверстников служит референтным источником многочисленных моделей поведения, создавая прототипы взрослых отношений, которые соотносимы с социальными и культурными нормами, помогающими понять себя, испытать свои силы.
   Каждый из социальных институтов (семья и группа сверстников) представляет собой альтернативный референтный источник , благодаря которому осуществляется выбор моделей поведения, однако в ситуациях социальных переломов и нестабильности (современного "культурного взрыва", по выражению Ю.М. Лотмана) доля группы сверстников возрастает. Детское сообщество с определенного возраста ребенка начинает играть преобладающую роль в процессе его социализации.
   Если семья и вообще взрослый, опираясь на "зону ближайшего развития ребенка" (Л.С. Выготский), готовит его к освоению социальных, норм, ценностей и стереотипов данной культуры (например, социально-экономических ориентации, религиозной принадлежности и пр.), то детское сообщество, детская субкультура и особенно референтная детская группа обусловливают зону вариативного развития, задавая одновременное существование и "перекличку" разных культур, иных логик, обеспечивая готовность ребенка к решению задач в непредвиденных обстоятельствах.
   В отличие от зоны ближайшего развития (ЗБР), определяемой в контексте сотрудничества ребенка со взрослым в процессе обучения, зона вариативного развития (ЗВР) задается группой сверстников в процессе игрового взаимодействия и общения, при этом знаковым становится не только слово, но и действие, движение, изображение, жест. Это значит, что смысл ЗВР для детской субкультуры заключается в установлении связи со всеобщностью культуры через собственное словотворчество, фольклор, мифологию, традиционную игру. Вариативность, непохожесть, самобытность содержания детской субкультуры обеспечивают, с одной стороны, ориентацию на утраченные, забытые формы человеческой культуры, а с другой -- прогнозирование новых путей ее развития.
   В пространстве детской субкультуры (играх, детском фольклоре) содержатся пласты различной древности, приобщаясь к которым ребенок вступает в зону вариативного развития в режиме диалога культур, "иных" логик, моральных представлений, языков.
   Особенно это характерно для детского фольклора, который сам по себе является зоной вариативности. Вариативность, по сути, свойственна фактически всем жанрам детского фольклора. В историко-культурных ситуациях, которые могут быть охарактеризованы как неопределенные, расшатываются традиционные механизмы передачи знаний, расширяется зона вариативного развития, при которой дети начинают ориентироваться не только и не столько на взрослых, сколько в большей степени на "продвинутых" сверстников. ЗВР в детской группе представлена набором различных стратегий решения проблемных ситуаций в непредвиденных условиях.
   Содержанием детской субкультуры являются не только актуальные для массовой культуры особенности поведения, сознания, деятельности, но и социокультурные, социогенетические инварианты -- относительно устойчивые во времени и пространстве образы, модели, тексты, представляющие собой "осколки" различных эпох, следы памяти прошлого опыта человечества, передаваемые детьми из поколения в поколение.

1.3. Содержание детской субкультуры.

   Это тот мир, который детское сообщество создавало "для себя" на протяжении всего социогенеза, его составляют: традиционные народные игры (хороводы, подвижные игры, военно-спортивные состязания и пр.); детский фольклор (считалки, дразнилки, заклички, сказки, страшилки, загадки); детский правовой кодекс (знаки собственности, взыскание долгов, мены, право старшинства и опекунское право в разновозрастных группах, право на использование грибного/ягодного места); детский юмор (потешки, анекдоты, розыгрыши, поддевки); детская магия и мифотворчество ("колдовство" против везучего, призывание сил природы для исполнения желания, фантастические истории-небылицы, детские молитвы, обряды, суеверия); детское философствование (вопросы типа "почему", рассуждения о жизни и смерти и пр.); детское словотворчество (этимология, языковые перевертыши, неологизмы); эстетические представления детей (составление веночков и букетов, рисунки и лепка, "секреты"); наделение прозвищами сверстников и взрослых.
   Содержание детской субкультуры может меняться в зависимости от возрастных характеристик детей, например, если до 8 -- 10 лет в детских сообществах наблюдаются преимущественно стихотворные жанры фольклора и правового быта. В 11 -- 13 лет в общении между детьми используются прозаические тексты демонстративного или юмористического содержания. А в 14 -- 17 лет -- это песни, пародии, анекдоты, "черный юмор" как особые средства приобретения социального статуса среди сверстников и удовлетворения потребности подростков в коммуникации, а также в приобретении стиля поведения, моды. Передача всего богатства содержания детской субкультуры происходит непосредственно "из уст в уста" в условиях неформального общения на игровых площадках, в летних лагерях, санаториях, больницах. Лишь к концу периода детства, наряду с устными, появляются письменные тексты -- песенники, девичьи альбомы, "гадалки", сборники анекдотов.
   Изменение содержания и форм детского фольклора можно проследить на примере страшилки. В российской культуре пестования (няньчания) маленьких детей существуют традиционные малые стихотворно-двигательные формы общения и игривого взаимодействия -- "пугалки", типа:
   "Идет коза рогатая
   За малыми ребятами,
   Кто кашку не ест,
   Того -- забодает!"
   При этом взрослый изображает "козу" и делает "страшные" глаза, что сначала несколько настораживает и пугает малыша, а затем вызывает веселый смех, к которому присоединяется взрослый. В два -- пять лет пугалки становятся более энергичными и сопровождаются сильным подбрасыванием ребенка на коленях ("Поехали к бабке на хромой лошадке, лошадке, лошадке. По ровной дорожке на одной ножке... По кочкам! По кочкам! И... в яму -- бух!"). Взрослый сначала плавно покачивает малыша, а потом подбрасывает, а в конце -- раздвигает колени, и малыш как бы падает в "яму", что вызывает сначала страх падения, а затем бурную радость от благополучного "приземления". В более позднем - дошкольном и младшем школьном -- возрасте страшилки получают развитие в автономной детской среде и принимают форму быличек ужасного и трагического содержания, типа: "В одном черно-черном лесу стоит черный-черный дом. В этом черном-черном доме есть черная-черная комната. В этой черной-черной комнате есть черный-черный стол. На этом черном-черном столе стоит черный-черный гроб. В этом черном-черном гробу лежит черный-черный мертвец. Ты подходишь к нему, а он... кричит: "Отдай мое сердце!" В них присутствуют нечистая сила, опасные и загадочные явления, мертвецы и пр., и все это является некоторыми аналогами переживания высокой трагедии, страха, но "не до смерти" и психологического-катарсиса. Для ребенка прохождение через испытание страшилкой (как правило, дети ее рассказывают в темной комнате поздно вечером "замогильным" голосом) сродни архаическому обряду инициации и переходу на более высокую возрастную ступень. Это относительно новый жанр детского фольклора, "обнаруженный" лишь 40 -- 50 лет назад (Школьный быт и фольклор.., 1992), получил свое достаточно широкое распространение в 70-е и в начале 80-х гг.
   В середине 80-х годов появилась в среде подростков еще одна форма страшилки -- так называемые "садистские стишки", типа:
   "Дети в подвале играли в гестапо.
   Зверски замучен слесарь Потапов",
   или:
   "Девочка Света нашла пистолет,
   Больше у Светы родителей нет",
   или:
   "Мне мама в детстве выколола глазки,
   Чтоб я варенье в шкафе не нашел.
   Я не хожу в кино и не читаю сказки,
   Зато я нюхаю и слышу хорошо!"

1.4. Игра

   Остановимся на некоторых формах детской субкультуры. Это прежде всего игры, влияние которых в процессе социализации трудно переоценить. Игра как школа произвольного поведения "школа морали в действия" (А.Н. Леонтьев) и своеобразное моделирование социальных отношений является ведущей деятельностью ребенка по совершенствованию и управлению собственный поведением (Эльконин, 1978). Важнейшее значение здесь приобретают групповые игры, носящие особый интерактивный характер, предполагающие строгие правила, смену позиции в игровом процессе, постановку себя на место другого. К ним относятся такие традиционные для России игры, как "Лапта", "Горелки" "Казаки-разбойники", "Жмурки", "Бояре" и многие другие.
   Некоторые исконно детские игры вошли в неотъемлемую часть детской субкультуры, будучи до того элементами карнавальной, игровой или ритуальной культуры взрослых. Такова, к примеру, игра "Жмурки", которая у славян восходит к языческому погребальному обряду (вряд ли случайно поэтому на языке криминальной субкультуры "жмурики" -- мертвецы, трупы). Черты собственно игры она обрела сначала в забавах молодежи и лишь в 60-х гг. XIX в. перешла в детскую игровую традицию. Поразителен в этой связи и социогенез известной в России и широко распространенной до недавнего времени детской игры-хоровода, состоявшей в следующем: мальчика сажают и поют:
   "Сиди-сиди, Яша,
   Под ореховым кустом,
   Грызи-грызи, Яша,
   Орешки каленые, милому дареные.
   Чок-чок, пятачок.
   Вставай Яша-дурачок,
   Где твоя невеста?
   В чем она одета?
   Как ее зовут и откуда привезут?"
   Мальчик должен с закрытыми глазами выбирать себе "невесту". Как показывает историко-этнографическое исследование, загадочный Яша есть никто иной, как архаичный ящер, а немудреная детская игра является трансформацией древнейшего языческого обряда принесения девушек в жертву дракону-ящеру, зафиксированного, кстати, и в многочисленных сказках.
   Многие из детских игр вышли из календарных обрядов взрослых, по свидетельству активного "реставратора" народных игр В.М. Григорьева: "Прошедшие через века традиционные игры доносят до нас отголоски старинных обычаев, элементы древних магических обрядов религиозных представлений разных народов"
   Подчеркнем еще раз, что традиционная игра -- не просто воспроизведение детским сообществом исторически сложившихся отношений взрослых, а переосмысление им этих отношений и определения своего самобытного места в мире.

1.5. Фольклор

   Творческая, пристрастная переработка совокупного опыта предшествующих поколений в игре является условием автономизации мира детства и возникновения широкого круга феноменов детской субкультуры, таких, как различные жанры детского фольклора к ним, в частности, относятся: считалки ("Аты-баты, шли солдаты, аты-баты - на базар..."", "На златом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной. Кто ты есть такой?..", "Вышел месяц из тумана..." и др.) и другие формы жеребьевки; дразнилки (именные -- для мальчиков и девочек типа "Андрей -воробей, не гоняй голубей...", а также дразнилки, высмеивающие детские недостатки и проступки: ябедничество, хвастовство, глупость, плаксивость, жадность, например: "Жадина-говядина, соленый огурец, по полу валяется, никто его не ест" или "Плакса-вакса-гуталин, на носу горячий блин!"), благодаря которым детское сообщество осуществляет функцию воспитания своих членов. Дразнилки тренируют эмоциональную устойчивость и самообладание, умение отстаивать себя при наладках сверстников в адекватной форме словесной самозащиты (ответить дразнилкой-отговоркой).
   Жанр считалка является уникальным, не имеющим аналогов во взрослом фольклоре и представляет собой вместе с жеребьевками (типа: "Матки, матки, чьи заплатки -- травка или булавка?") своеобразную прелюдию к игре, необходимый ее атрибут и культурно оформленную реализацию параигровых отношений.
   Именно благодаря считалке устраняются нежелательные конфликты в детской среде по поводу игры и обогащается репертуар традиционных текстов.
   По определению М.В. Осориной, "детский фольклор - одна из форм коллективного творчества детей, реализуемого и закрепляемого в системе устойчивых устных текстов, передающихся непосредственно из поколения в поколение детей и имеющих важное значение в регулировании их игровой к коммуникативной деятельности". Фольклорная традиция, вобравшая в себя социальный и интеллектуальный опыт многих детских поколений, предоставляет ребенку-дошкольнику или младшему школьнику готовые способы решения жизненных проблем в детском сообществе, а в подростковом возрасте -- приобретение психологической независимости от взрослых и отстаивание своей позиции.

1. 5. 1.Языковые эксперименты

   Одна из важнейших черт детской субкультуры -- наличие собственного языка общения между детьми, отличающегося особым синтаксическим и лексическим строем, образностью, зашифрованностью. Д.Б. Элъконин при изучении устной и письменной речи учащихся обнаружил своеобразие не только лексических значений и грамматических форм, но и синтаксиса детского языка, например, при несовпадении грамматического и психологического подлежащего (Эльконин, 1998).
   В процессе коммуникации дети придумывают "тайные языки", недоступные пониманию непосвященных, прежде всего взрослых, зачастую это может быть прибавление к слову какой-либо тарабарской приставки или окончания, типа "ус", тогда обычная фраза принимает странное звучание: "Мамаус ушлаус наус работус, приходиус коус мнеус" (мама ушла на работу, приходи ко мне). Более старшие дети пользуются особым сленгом в устном общении и разработанной тайнописью -- в письменном. Все эти ухищрения, иногда довольно наивные, необходимы детям для создания покрова романтической таинственности и свидетельствуют о стремлении к автономизации детской субкультуры.
   В отличие от взрослого, ребенок свободно экспериментирует с языковым материалом, чувствует скрытую энергию слова, которая осела в нормативном словаре; подобно поэтам, дети снимают с родного языка закостенелые напластования и ищут первозданные его смыслы, делая слово живым и предметным, пластичным и вбирающим все возможные оттенки значения (Абраменкова, 1974; Чуковский, 1981).
   Детское словотворчество, подобное: "копатки, красняк, кустыня", сродни народной этимологии -- "полуклиника, гульвар, мимо-юбка"; но особенно эти параллели напрашиваются при знакомстве с перевертышами: "Ехала деревня мимо мужика, а из-под собаки лают ворота" -- столь любимыми детьми. Перевертыши -- особые словесные микроформы, в которых наизнанку выворачивается норма, явление, очевидное становится невероятным, проблематизируются общепринятые представления. Своими корнями эти "лепые нелепицы" (К.Чуковский) уходят в народную смеховую культуру как средство расширения сознания, переосмысления мира, творчества. Игра в перевертыши позволяет ребенку осмыслить относительность самой нормы, но не в целях ее отрицания, а в целях творческого применения к конкретным жизненным ситуациям -- всегда уникальным и неповторимым. В своих словотворческих опытах ребенок фиксирует резервный потенциал родного языка, возможности его развития, не ведая об этом, вот почему К.И. Чуковский и Р. Якобсон называли детей гениальными лингвистами.
   Еще одна важная черта детской субкультуры -- табуирование личных имен в детских сообществах и наделение сверстников прозвищами и кличками. Эта сторона проявления автономизации детской группы, особенно характерная для подростковой и юношеской среды, к сожалению, до сих пор не стала предметом внимания исследователей. Между тем именно прозвища представляют собой своеобразное проявление самого содержания детской субкультуры и богатый материал для уяснения механизмов функционирования детских сообществ в онто- и социогенезе.
   Прозвище, в отличие от собственного имени ребенка, всегда эмоционально насыщено, оно несет в себе момент оценки (позитивной/негативной, либо амбивалентной). Однако смысловые акценты могут быть различимы, лишь исходя из внутреннего социокультурного контекста детского сообщества. Если в младшем школьном возрасте прозвище -- это, как правило, печать яркой индивидуальности, а отсутствие его обидно, то у подростков оскорбительные прозвища -- признак аутсайдера, но в любом случае: иметь прозвище -- значит, быть замеченным сверстниками.

1.6. Детская магия

   Детская магия (гадания, "вызывания", "секретики") стала объектом внимания исследователей культуры совсем недавно - в конце прошлого века. Тогда же вышло в свет двухтомное издание под названием "Школьный быт и фольклор", в котором были опубликованы рассказы малолетних мистиков из разных городов и весей Советского Союза.
   Склонность детей к таким таинственным процедурам естественна - им так хочется переступить через границу реальности и оказаться на время "по ту сторону".
   Именно поэтому они так любят рассказывать друг другу страшилки, сюжетом которых является вторжение мрачных сверхъестественных сил в привычный быт. Это истории про злонамеренный "черный тюльпан", "кровавое пятно", "черное пианино", "красную руку" и "гроб на колесиках". Кроме того, у ребенка часто возникает желание интерактивного общения с "другим миром" и его фантастическими обитателями. Для этого взаимодействия он обычно использует обрядовые предметы: зеркальце, шоколадную конфету, одеколон, губную помаду и др. Особенно часто применяется зеркало: его завораживающая способность создавать копию реальности, издавна побуждала мистически настроенных граждан считать этот посеребренный лист стекла входом в иное, инвертированное измерение (вспомните хоть повесть о приключениях Алисы в Зазеркалье). А ребенку, с его живым воображением и не закостеневшей пока картиной мира, граница между "здесь" и "там" представляется особенно тонкой и преодолимой.
   Интересно, что дети часто называют "вызывалки" гаданиями - для них эти 2 понятия практически идентичны. И то и другое является способом получить "оттуда" некое знание (гадание на суженого с помощью зеркала) или даже предмет (вызов Мармеладного Гнома).
   Таким образом, в ядре магической практики современных детей лежит желание самостоятельного управляемого контакта с таинственным и опасным "другим" миром.
   Древнее колдовское искусство трансформируется в игру (некоторые ученые даже придумали специальный термин "игровая магия"). На формирование игровой магии большое влияние оказывает фольклор, литература, СМИ и прочие факторы. Неслучайно в списке "вызываемых" персонажей наряду с порождениями детской фантазии (Жвачный Король, Мармеладный Гном, Лунный Человечек) оказываются герои фильмов, сказок, мультиков и книг (Пиковая Дама, Золушка, Белоснежка, Русалочка).
   Часто при "вызове" мифологического существа ребенком движет не только любопытство, но и желание получить нечто материальное - например, у Мармеладного или Шоколадного Гнома можно попросить сладости, а у Жвачного Короля - баббл-гам.
   Способы "гадания" в целом похожи и различаются только деталями. Например, для того, чтобы вызвать Жвачного Короля следовало взять зеркальце и повторять: "Жвачный Король, появись!", а когда он придет и начнет бегать по потолку и стенам, попытаться схватить хотя бы одну жвачку.
   В ритуале могут принимать участие от одного до нескольких человек, при этом необходимо соблюдать определенные правила. Во-первых, "вызывать" надо в темное время суток (желательно - в полночь, которая связана с понятием "перехода, "границы").
   Во-вторых, место должно быть "опасным": темная комната или другое помещение, предпочтительно - баня, подвал, чердак и т.п. Чтобы все получилось, нужно следовать определенному этикету и не нарушать запреты. Например, при "вызывании" некоторых персонажей нельзя разговаривать или употреблять какие-то выражения и слова, смеяться, включать свет, шуметь. Чтобы обезопасить себя от злых сил, дети держат наготове платок (его накидывают на зеркало в случае "опасности"), очерчивают место "гадания" мелом или огарком свечи, втыкают в стену булавку.
   Иногда гадальщики кормят вызываемое существо, с целью его задобрить. Кроме того, совместная трапеза как бы служит ритуалом, объединяющим представителей разных миров, символом их соглашения о дружбе и сотрудничестве. На зеркало кладут обрядовую пищу и произносят заклинание. Интересно, что еда может быть как настоящей (обычно это шоколадные конфеты, апельсины, молоко, хлеб), так и нарисованной. Доказательством визита обычно служат знаки на пище: крошечные следы, отпечатки пальцев, надкусы, частичное или полное исчезновение угощения.
   Чтобы пригласить в гости Пиковую Даму или Золушку, используют рисунки: на зеркале помадой или маркером изображают лесенку или дорожку. Перед этим его поверхность протирают одеколоном или духами. Образ лестницы имеет глубокий смысл - она является объединяющим звеном между мирами, лежащими по разные стороны зеркального стекла. Один мир при этом мыслится как верхний (из него нужно спуститься), другой - как нижний.
  

1.7. Детская мифология.

  
   Миф - это то, что создается внутренним взором самого ребенка, а не навязывается ей извне. Согласно с А. Лобком, это "тот инструмент, который ребенок не может взять из внешнего мира, а вынужден находить сам, чтобы защититься от семантического шока, связанного с разнообразием культурной семантики". Именно миф как иллюзорное понимание и объяснение окружающего мира позволяет ребенку вступить с миром в диалог.
   Центральной проблемой, порождающей всю систему детской мифологии, и ее жанры (в частности "страшилки" и "садистские" стишки), является осознанием смертности человека. М.П. Чередникова в монографии "Современная русская детская мифология в контексте фактов традиционной культуры и детской психологии" заявляет: "Страшные сказания, подобно архаическим мифам, возникают из естественных потребностей ребенка, из необходимости побороть психическое и интеллектуальное противоречие". Все сказанное позволяет определить "страшные повествования" и комплекс представлений о мире как современную детскую мифологию.
  

1. 7. 1. Детские "страшилки", их сюжеты и персонажи

  
   Основная характерная черта детских страшных историй, представлящих собой повествования с однотипными сюжетами и развязкой, состоит в том, что те тайные и необъясненные действия, которые в них происходят, являются результатом действия сверхъестественных сил, вещей, предметов. Именно верой, суеверными представлениями про сверхъестественных существ и явления определяются такие жанры традиционной несказочной прозы как бывальщины. В подавляющем большинстве сверхъестественные силы "страшилок" не просто вредные, но и в 90% случаев смертоносны. Детское сознание обращена к одной из метафизических проблем, которая наряду с тайной рождения не давала покоя человечеству с незапамятных времен: что есть смерть и почему она приходит? По мнению выдающегося психолога Жана Пиаже, "смерть вызывает особенную заинтересованность у ребенка", потому что в его картине мира она - явление случайное, таинственное и непонятное, "требующее особенного объяснения".
   Обязательность смерти или ее угроза в детских страшных историях позволяют говорить о них не только как о рассказах про страшное, а как о рассказах про смерть, настающую как наказание за нарушение запретов. Вот так схематически выглядят отдельные сюжеты "страшилок":
   1. Девочка вопреки предсмертному запрету бабушки ставит зеленую пластинку, зеленые глаза выходят из стены и душат ее.
   2. Семья, несмотря на запрет, покупает черные (желтые) шторы. Ночью они нападают на членов семьи, убивают, душат.
   3. Девочка наперекор маминому запрету покупает зеленую ленту; что-то зеленое убивает сначала маму, а потом девочку.
   4. Мальчик вопреки запрету поднимает на улице зеленый пистолет; ночью пистолет оживает и убивает всех членов семьи и т.п.
   Сверхъестественные силы, главные демонологические персонажи детских мифологических сказаний подразделяются на две групы. Первую группу, более многочисленную, составляют обычные, знакомые ребенку предметы: рукавичка, пятно, занавески, платок, печенье, туфли, нитки, ленточка, кукла и т.д. Они двигаются ("побежал на кухню, а пистолет за ним"), разговаривают, предупреждают (по радио объявляют: "Девочка, закрой дверь, к твоему дому движется желтая тумбочка"), угрожают (пластинка поет: "Бегут, бегут по стенке зелёные глаза, сейчас они задушат тебя, тебя, тебя") душат ("утром оказалось, что черная простыня задушила девочку"), убивают ("занавески схватили деда и съели на глазах у бабушки").
   Ю.М. Лотман и Б.А. Успенский называли типически мифологичным мышление ребенка, которое не знает разнородности явлений, логической иерархии и подразделенности на признаки. Способность к "наивному очеловечиванию", "общей персонализации", что является, по словам Мелетинского, принадлежностью к первобытному и "характерной чертой для детского мышления", обуславливает то, что повседневные вещи перестают быть таковыми, приобретая символическое значение.
   Согласно М.П. Чередниковой, предметный мир детских страшных историй углубляется корнями в "наидревнейшие универсальные архетипы, которые не утратили своей актуальности от палеолита до наших дней". Такие предметы можно подразделить на несколько групп:
   1. Существа, которые представляют собой часть целого и поддерживают, по Фрейзеру, "симпатическую связь" с ним и "после прекращения физического контакта": рука, глаза, голова, зубы, мясо. Сюда относятся и части "неживого": пятно, дырка.
   2. Предметы одежды (рукавичка, парик, плащ, платок, ленточка, туфля и т.д.)
   3. Кукла (один из самых распространенных персонажей страшных историй). Надлежит отметить, что в традиционной культуре разных народов кукла мыслилась как двойник человека, его символический заступник; в детской игре кукла также функционирует как живое существо. В "страшилке" роль куклы двояка. С одной стороны это вредоносное создание, которое нападает на ребенка, убивает людей ("Мать заглянула под кровать, а там кукла в черном платье доедала горло девочки."). С другой стороны мы видим и выполнение роли заступника: куклу подсовывают силе-вредителю вместо намеченной жертвы, после чего вредитель уничтожается.
   4. Портрет, статуя, картина - предметы с отпечатком таинственности, которые способны оживать и вредить людям. Здесь интересно заметить, что картина сама по себе крайне редко выступает вредоносным предметом, чаще она выполняет роль своеобразного портала, двери, через которую в наш мир проходит существо, несущее угрозу.
   5. Демонологические персонажи, связанные в народном сознании с чародейством и черной магией (тень, черные нитки).
   Наряду с предметами, которые составляют архетипический слой, в страшных историях фигурируют и предметы другого исторического уровня, отображающие атмосферу современного индустриализированного мира (радио, телевизор, магнитофон, компьютер, робот и т.д.). Вспоминая про негативное отношение народной культуры к техническим нововведениям как к "бесовским искушениям" можно сказать, что в мифологизации этих предметов в детских страшных историях отпечатались как особенности собственно детской психологии (стремление к персонализации), так и определенные "общекультурные механизмы порождения представлений".
   Одна из основных характеристик демонического персонажа в страшных историях - его цвет (черная рука, желтая штора, белое пятно, черное покрывало, зеленые глаза, красное печенье, синий ноготь). Цветов в детских рассказах, как правило, семь: черный, белый, красный, синий, зеленый, желтый, голубой; прочие встречаются очень редко. Среди на первом месте - черный, красный и белый, которые составляют "основной общечеловеческий треугольник словесных названий цветов, что совпадает с треугольником, выявленным <...> в ритуалах и мифологии разных народов".
   Как правило, действие страшных историй происходит ночью. Про "ночное сознание" как мифологическое, когда человека обступают "ночные демоны", писал П.Флоренский.
   Ранее речь шла о первой группе персонажей детских страшных историй. Вторую же группу составляют те, что генетически восходят к мифологическим рассказам взрослых и традиционным жанрам фольклора. Персонажи эти заимствованы из быличек, бывальщин, сказок, заговоров. Это ведьма, чёрт, привидение, покойник. Однако функционируют эти персонажи в "страшилках" и "взрослых" мифологических рассказах по-разному.
   Перекличка страшных историй детей с народными мифологическими рассказами прослеживается в целом ряде мотивов. Наиболее распространенный среди них - оборотничество, другой - магия подобия.
   Усвоив мотивы и образы суеверных рассказов взрослых, персонифицировав явления, предметы, вещи окружающего мира, дети создали свою традицию, отразившую комплекс их представлений о смерти, страхе, угрозе жизни..
   В отличие от "взрослых" мифологических рассказов, детские истории художественно оформлены. Они имеют определённое начало, четкую и однотипную сюжетную структуру, во многом напоминающую структуру традиционной волшебной сказки.
   Вместе со "страшилками" существуют и противоположные им "антистрашилки". Это истории, в которых сюжет до определенного момента развивается по канонам "страшилки", чтобы затем перейти к анекдотическому финалу. (Например, такая коротенькая история: Проснулась девочка ночью, смотрит - на потолке желтое пятно. Пошла на следующий день - пятно еще больше. Испугалась она, вызвала милицию. Милиционер на чердак, а там котенок сидит и писает.). Большинство исследователей склонны считать их пародиями на "страшилки".

1.8. "Асоциальная" часть десткой субкультуры: "садистские" и непристойные стихи

   Наряду с рассмотренными ранее жанрами, направленными прежде всего на взаимодействие с другими детьми и освоение мира, в детской субкультуре представлены и другие элементы. Для их характеристики нами был выбран термин "асоциальные", так как именно в этих текстах наиболее заметно расхождение с общепринятой системой ценностей. К этой группе мы отнесли "садистские" тексты: гиперболизированные описания смертей и разрушений; а также тексты с использованием обсценной лексики и содержащие описания эротического характера.
  

1.8.1. "Садистские" стихи

   Анализ становления, развития и преодоления детского мифологи­ческого сознания был бы неполным без обращения к самому молодому жанру современного детского фольклора, который и собирателями, и детьми определяется как "садистский стишок". Примеры подобных текстов приводились ранее, в разделе "Содержание детской субкультуры".
   Герои этих стихов - чаще всего дети. Вступая во взаимодействие с миром, с другими людьми, они либо гибнут сами, либо становятся причиной множества смертей и разрушений. Нередко текст содержит в себе таже и философское размышление, лирическую нотку, которые затем резко сменяются "ужасом"
   ...Маленький мальчик на сене лежал,
   Маленькой ручкою звезды считал.
   Много дорог у него впереди...
   Только бы вилы достать из груди!
  
   Существует два наиболее распространенных подхода к этому жанру.
   Один из них заключается в том, что "садюжка" воспринимается как пародия, создание в крайней степени условного мира. М.П. Чередникова, описывая этот жанр, неоднократно приводит такие фразы детей, как "смешно, потому что так не бывает", "такого просто не может быть".
   В том случае, если подросток воспринимает условное пространст­во "садистских стишков" серьезно как реальность и моделирует свое поведение по этому "образчику", можно говорить о примитивизме как признаке его психического развития.
   Подросток с трудом определяет, что значит "норма", идеал чело­веческих взаимоотношений. Однако, что такое "отклонение от нор­мы" он уже хорошо знает. Когда ребенок по поводу "садистскихстишков" говорит: "Смешно, потому что не может такого быть", - это значит, что он не допускает ничего подобного в горизонте собственно­го культурного поведения. (Чередникова)
   Таким образом, бытование жанра "садистских стишков" - свиде­тельство нового уровня сознания и самосознания, при котором по­ступки ребенка определяются уже не внешними (извне идущими) по­стулатами, а самостоятельным выбором, основанным на самоовладе­нии поведением.
   Жанр "садистских стишков" свидетельствует о том, что ребенок вполне сознательно создает поэтич:ский универсум, в котором на­смешке и отрицанию подвергается детская доверчивость к "пропи­сям" "правил безопасности", созданным взрослыми людьми. Остра­няются представления, которые совсем недавно не вызывали у ребен­ка никаких сомнений. Однако в соответствии с новым уровнем созна­ния у подростка появляется потребность в поисках собственных ис­тин, а следовательно и новой картины мира.
   С другой стороны, нередко именно этот жанр вызывает возмущение. "Например, эволюция детской страшилки от "пугалки" к садистским стишкам свидетельствует о процессах дегуманизации в детской субкультуре, когда остроумная смесь жестокости и радостного смеха ближе ребенку, чем сострадание." "Чудовищное сочетание страшного и смешного в этих стишках, кощунственное обращение подростков к запретным темам и нарушение нравственных норм в словесной форме обеспечивает переживание "радостного ужаса", свидетельствуя о дегуманизации общественной жизни и демонизации детского сознания в последние десятилетия." (Абраменкова)
  

1.8. 2. Эротический фольклор

   Из поколения в поколение существует и процветает детский эротический фольклор. Характерно, что, вырастая из детства, люди, как правило, старательно забывают его. Дети же скрывают свой эротический фольклор от взрослых. Таким образом, получается, что он пребывает в детской среде невидимым и неслышимым для взрослого литературного мира. Этому скрытому от взрослых существованию способствует ходячее заблуждение о так называемой "моральной чистоте" детей. При таком отношении к детству, разговор о детском эротическом фольклоре может осквернить "святой образ ребёнка" для всякого ханжи с зычным голосом или ощутимой властью, чем они резво пользуются, чтобы пресечь в корне всякое о нём упоминание.
   Несмотря на идиллический образ ребёнка, которому умиляются взрослые, его речь полнится эротическими образами, часто заимствованными от старших детей или взрослых, и которые усваиваются детьми с поразительной лёгкостью. Процесс обучения взаимоотношениям полов происходит у ребёнка наглядно и изустно. Ребёнок иногда становится свидетелем сексуальных игр взрослых и прежде всего родителей или наталкивается на порнографические изображения. Но cистематическое обучение проводит лишь речь, которая постоянно окружает ребёнка, и фольклор становится исключительно важным в становлении его эротического сознания. Более того, с помощью фольклора, заимствованного у старших, и происходит основной эротический контакт детей со взрослым миром.
   Познавая себя через ощущения, возникающие от прикосновения к своим половым органам, ребёнок выходит на внешний мир с помощью слов. С их помощью он пытается раскрыть тайну бытия. В языке появляются обозначения сексуальных реалий, а так как на них налагается взрослыми запрет, то дети затевают словесную игру, которая предсталяет из себя подтрунивание над запретами. При общении детей со сверстниками и старшими по возрасту детьми речь всё больше наполняется стишками, поговорками, недоговорками, шутками, связанными с сексом. Этот фольклор не только выводит ребёнка на внешние сексуальные объекты: девочек и мальчиков, но также и обучает теоретическим основам половой жизни, которые при декламировании воспринимаются в детстве как сама практика.
  

1.9. Резюме.

   Таким образом , анализ литературы показывает следующее:
   - Детская субкультура оказывает большое влияние на дальнейшее развитие ребенка, выполняет социализирующую, развивающую, в определённой степени психотерапевтическую функции.
   - Специфика и содержание десткой субкультуры изменяются в зависимости от возрастной группы, а так же отражают изменения, происходящие в обществе.
   - Детская и взрослая субкультуры взаимодействуют между собой, и их взаимоотношения носят непростой, конфликтный характер. Различия между ними наиболее ярко проявляются при сравнении картины мира и системы ценностей.
   - Содержание детской субкультуры можно классифицировать различными способами. Для проведения исследования в нашей работе были выделены следующие группы: игра; фольклор, языковое творчество; детская магия; детский миф; "асоциальный" фольклор.

Глава 2. Описание исследования.

  

2.1. Цель, гипотезы и задачи исследования.

   Цель исследования - описать особенности восприятия феноменов детской субкультуры у людей в период взрослости.
   Выдвижение гипотез исследования:
  
      -- Так как детское сообщество является довольно замкнутым образованием, то не входящим в него людям будут заметны только наиболее ярко проявляющиеся внешне элементы детской субкультуры, либо жанры, широко освещенные в литературе.
      -- Отношение к феномену детской субкультуры будет определяться принятыми в обществе представлениями о детстве и детях.
      -- Это отношение формируется независимо от личного опыта переживания детства.
  
   В соответствии с выдвинутыми гипотезами ставятся следующие задачи исследования :
  
      -- С помощью беседы по опорным вопросам со взрослыми выявить, какие элементы детской субкультуры им наиболее известны.
      -- Выяснить отношение к этим элементам, их оценку, эмоциональное принятие/неприятие.
      -- Выяснить причины этого отношения.
  
  

2.2. Характеристика выборки и описание методов исследования.

  
   Выборка .
   В исследовании приняло участие 22 человека: 13 женщин и 9 мужчин. Возраст испытуемых варьировал от 22 до 35 лет.
   Уровень образования испытуемых был разным: 1 - среднее и средне-специальное образование (9 человек), 2 - незаконченное высшее (7 человек), 3 - высшее образование (6 человек).
   Из испытуемых 16 человек (9 женщин и 7 мужчин) имели детей.
   Подбор выборки осуществлялся в случайном порядке и на добровольном согласии испытуемых.
  
   Методы исследования .
   В соответствии с поставленными задачами были выбраны следующие методы исследования.
   Сначала проводилась беседа с группой детей, для того, чтобы узнать, какие жанры сейчас наиболее популярны в детском кругу и выбрать образцы различных жанров для предъявления взрослым.
   Затем проводились беседы со взрослыми. Сначала им предлагали список выделенных нами примеров детской субкультуры, и просили рассказать, какие из этих жанров им знакомы, а какие нет. В случае затруднения, опрашиваемому предъявляли пример того или иного жанра. Ряд примеров приведен в Приложении А.
   Интервью проводилось в дружелюбной доверительной атмосфере. Вопросы формулировались таким образом, чтобы испытуемые могли постепенно включиться в работу, лучше вспоминая важные подробности. Беседа вызывала у опрашиваемых искренний интерес.
  
   Затем опрашиваемых просили проранжировать предложенные жанры от наиболее эмоционально приятного до наиболее неприемлемого.
   Затем, для выяснения существующих в представлении взрослых различий между жанрами, использовалась методика семантического дифференциала.
   Полученные данные были сведены в таблицу и подверглись качественному анализу.
   Описание полученных результатов предлагается в следующем разделе.
  

2.3. Анализ результатов.

   В результате проведенного исследования были получены следующие результаты.
   2.3.1. Современные тенденции в детской субкультуре.
   Наибольшей популярностью среди детей пользуются "асоциальные" жанры, было рассказано большое количество текстов с неприличными намеками и эротическим подтекстом. Любопытна тенденция изменять тексты "садистских" стишков, делая их героями персонажей популярных среди детей фильмов и книг. По-прежнему широко распространены суеверия, вера в магические действия. Почти каждый ребенок рассказал, что принимал участие в "вызовах".
  
   2.3.2. Осведомленность взрослых.
   Как хорошо известные жанры все опрашиваемые назвали игру, считалки, стишки-"садюжки". Неизвестными для взрослых остаются магические ритуалы (кроме примет и суеверий) и эротический фольклор - их назвали как известные только три человека. 15 человек знакомы с языковыми играми детей, словотворчеством. 13 человек - с детской мифологией.
   Эти результаты можно считать подтверждающими нашу первую гипотезу. Действительно, игра, особенно подвижная, хорошо заметна любому наблюдателю. Такие жанры как "садистские стихи" и "страшилки" (мифологические истории) широко освещаются в литературе, в популярных изданиях, посвященных вопросам семьи. Детская магия, напротив, известна лишь на уровне "секретиков" и суеверий, что может быть связано со сменой типа мышления в процессе взросления.
  
   2.3.3. Эмоциональное восприятие.
   Как "принимаемые", 20 человек оценили игру и словотворчество. 14 человек дали высокие оценки мифологии и магии. Эротический фольклор оценивается только отрицательно. Спорное положение заняли "садистские" стихи - 10 человек оценивают их отрицательно, как неприятные, 8 человек называют их эмоционально приятными, 4 человека относятся нейтрально.
   Усредненные результаты ранжирования выглядят следующим образом:
      -- Игра, всё с ней связанное.
      -- Языковой фольклор, словотворчество.
      -- Детская мифология.
      -- Детская магия.
      -- "Садистские" стишки.
      -- Эротический фольклор.
  
   Здесь мы также видим подтверждение гипотезы. Принимаются и высоко оцениваются либо элементы, направленные на социализацию ребёнка (игра), либо на развитие мышления, воображения (фольклор). Малопонятные жанры (миф, ритуал) занимают промежуточное положение. Резко отрицательно оценивается эротический фольклор, как не укладывающийся в представления о детстве как "невинном" периоде. Отношение к "садюжкам" у взрослых также противоречиво, как и у исследователей, и это можно объяснить различными мировоззренческими позициями либо спецификой "черного" юмора вообще.
  
   2.3.4. Различение тонкостей жанра.
   Результаты, полученные с помощью семантического дифференциала, показывают следующее:
   Все оцениваемые объекты находятся достаточно близко в семантическом пространстве, достаточно чётких факторов выделить не удается.
   Отсюда можно сделать вывод, что у взрослого складывается довольно целостный образ детства, в котором мало дифференцируются отдельные составляющие.
  
   Различий между "детными" и бездетными опрашиваемыми при обработке результатов обнаружено не было.
  

Глава 3. Выводы

  
      -- Детская субкультура воспринимается взрослыми как нечто целостное, отдельные элементы из этого образа вычленияются с трудом.
      -- Оценка детской субкультуры формируется на основе социальных норм и правил, причем нормы и правила берутся из субкультуры взрослой, принятой в данном обществе.
      -- Элементы, не совпадающие с принятым в обществе образом детства, отрицаются и забываются при взрослении.
      -- Особенности восприятия детской субкультуры обусловлены несовпадением ценностей и картины мира у детей и у взрослых.
  

Заключение.

  
   Цель данной работы состояла в выяснении существующих у взрослого представлений о детской субкультуре и сопоставление различных их аспектов. Эта тема актуальна и значима, так как эти представления влияют на отношение к детству вообще, а взаимодействие взрослой и детской субкультур оказывают огромное влияние на психическое развитие ребенка.
   В результате проведенного исследования были подтверждены все гипотезы выдвинутые в начале работы, описаны особенности восприятия детской субкультуры и различных её элементов взрослыми, предпринята попытка анализа этих особенностей.
   Тема данной работы нова. Даже исследований по различным феноменам детской субкультуры очень мало, а тем более по восприятию этих феноменов взрослыми.
  
   Подтвердились наши предположения о социальной обусловленности восприятия детской субкультуры взрослыми.
   В данной работе мы смогли осветить только некоторые аспекты вопросов, связанных с особенностями восприятия детской субкультуры. Дальнейшие исследования этой темы могут быть очень продуктивными. В частности, большой интерес представляют проблемы "запретных тем" детского фольклора - смерть, насилие, эротика.
  
  

Список использованной литературы

      -- Абраменкова В.В. Социальная психология детства в контексте развития отношений ребенка в мире
      -- Армалинский М.И. Детский эротический фольклор.
      -- Большунова, Н.Я. Сказка как средство образования дошкольников в формах детской субкультуры
      -- Большунова, Н.Я. Сказка как средство и система детского мышления
      -- Горлова Н.А. Личностный подход в дошкольном образовании: стратегия и путь реализации
      -- Касаткин В.Н. Магия повтора и зависимость
      -- Копейкина Е. Ю. Субкультура детства
      -- Лойтер С.М. "Детские страшные истории ("страшилки")
      -- Лурье В.Ф. "Детский фольклор"
      -- Мельников М.Н. "Русский детский фольклор"
      -- Обухова Л.Ф. Детская психология: теории, факты, проблемы.
      -- Осорина М.В. Детский фольклор: Зачем он нужен?
      -- Осорина М.В. О некоторых традиционных формах коммуникативного поведения детей
      -- Осорина М.В. Современный детский фольклор как предмет междисциплинарных исследований
      -- Осорина М.В. Черная простыня летит по городу, или Зачем дети рассказывают страшные истории.
      -- Топорков А.Л. Детские секреты в научном освещении.
      -- Трыкова О.Ю. Современный детский фольклор и его взаимодействие с художественной литературой
      -- Чередникова М.П. Современная русская детская мифология в контексте фактов традиционной культуры и детской психологии
      -- Эльконин Д.Б. Психическое развитие в детских возрастах
      -- "Детские страшилки", составитель Е.Троицкий.
  
   В работе использованы материалы сайтов:
      -- "Детские страшилки", http://horrors.r2.ru
      -- Сообщество "Детские легенды", http://community.livejournal.com/detskie_legendy
      -- "CarneVale", http://carnevale.ru

Приложение А

  
   Примеры выбранных нами элементов детской субкультуры.
  
   1. Игра и связанные с ней фольклорные элементы.
   В качестве игр предлагались такие широко известные варианты, как "дочки-матери", "война", "прятки".
   Также к этому разделу мы отнесли считалки.
  
   Катился витамин
   Из города Берлин.
   Уроки не учил
   И двойку получил.
   А потом пошёл гулять,
   Получил оценку "Пять".
  
   Принесла горох синица:
   С кем ты хочешь поделиться?
   Ты не думай не гадай,
   Поскорее выбирай.
  
   2. Фольклор, языковое творчество
   Приводились примеры загадок, дразнилок, детских языков.
  
   Весь день стоят на улице,
   Прохожим улыбаются.
   Их служба начинается,
   Когда уже смеркается.
   (отгадка: фонари)
  
   3. Детская магия
  
   Приметы, суеверия: наступишь на трещину на тротуаре - спину сломаешь.
   Вызовы существ:
   Можно вызвать Пиковую Даму. Надо одному сесть в темную комнату и смотреть в зеркало. Когда ее увидишь, то надо загадывать желание и скорее включать свет. А то, говорят, она выйдет из зеркала и задушит.
  
   4. Детский миф
  
   В одной школе каждую ночь на лестничной площадке самого верхнего этажа, на стене, стала исчезать кровавая надпись. Все началось с того, что один пятиклассник принес в школу баллончик с алой краской, поднялся на последний этаж и написал там на стене название своей любимой футбольной команды. Получилось очень красиво, особенно если смотреть издалека. Как будто на этом месте произошло зловещее убийство какого-нибудь толстяка.
   На следующий день пятиклассник, как всякий нормальный человек, пришел на место преступления, чтобы почитать свою кровавую надпись и увидел, что стена на площадке верхнего этажа совершенно чиста. Он подумал, что надпись стерла школьная уборщица, но вспомнил, что она недавно умерла. Тогда он решил следить ночью за этой надписью.
   Пробило полночь. Послышались шорохи. По лестнице плыл призрак уборщицы с ведром и тряпкой. Она смахнула надпись одним движением, повернулась к нему и загробным голосом сказала:
  
   - Если ты, разбойник, еще хоть раз стены в школе измажешь, то я тебя с собой заберу и будешь ты бродить и оттирать кровь всех замученных и невинно убитых вот этой тряпкой!!!
  
   5. "Асоциальный" фольклор
  
   "Садюжка":
   Маленький мальчик по стройке гулял,
   В бочку с бензином случайно попал.
   Стал задыхаться, высунул нос...
   Добрый пожарный спичку поднес.
  
   Эротический фольклор:
   - Петь, не надо!
   - Надо, Маш!
   - Петь, не надо!
   - Надо, Маш!
   - Вот и всё, а ты боялась,
   только юбочка помялась
   и животик потолстел.
  
  
  
   48
  
  
  
  
Оценка: 4.32*10  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"