Ночное дежурство молодого психиатра началось как обычно - нужно было найти себе место для того, что бы переночевать. На этот раз местом ночевки оказался изолятор в детском отделении. Это была небольшая узкая комната с высоченным, под 4 метра потолком, но она могла вместить только больничную, металлическаю кровать и маленькую тумбочку. Телефон, с тянущимся по полу, шнуром, много места не занимал. Он стоял под кроватью. Кое как разместившись и закрыв расшатанную дверь на тамбурный замок, можно было, уже раздевшись, лечь в кровать, чтобы попробовать заснуть и перенестись в другую жизнь, где нет постоянной головной боли от писанины, истошных и гортанных криков больных, которых он не понимал и от того запаха, который присущь только психиатрическим больницам. Шум в корридоре никогда не стихал , топот и беготня не вызывали никаких тревог, это был обычный шум сумашедшего дома, особенного его детского отделения. Внезапно дверь открылась, и в комнуту буквально ворвалась одна из медсестер, за ней другая и в завершении еще две санитарки. Последняя, не надеясь на тамбурный запор, схватившись за приколоченную кривыми гвоздями, ручку двери пыталась попасть ключом, в закрашенное, маслянной краской, отверстие в круге, который был когда-то английским замком. Все были совершенно белыми, с пререкошенными от страха лицами, происшествие заняло не более 5 секунд. Дверь, не выдержав, нечеловеческой силы, распахнулась и на пороге показалось существо, которое должно быть ребенком, но от ребенка был только маленький рост. Все пространство вокруг него было насыщено невыразимой злобой и желание убийства в нем, и предавалось окружающим в виде их жуткого страха. Лица женщин выражали тупую покорность смерти от рук этого маленького монстра в теле двенадцатилетнего ребенка. На правой руке его была намотана цепь от мотопилы с острыми зубьями и она напоминала, блестящую змею, которая обвивала кисть. Женщины, несмотря на их размеры смогли вжаться в друг друга и занять место между тумбочкой и кроватью. Они стремились раствориться друг в друге и слиться со стеной. Злобный Карлик, так его все звали в отделении, прошел в передний угол и встал в совершенно не выгодную для него позицию, прижавшись спиной к стене и опустив руки, прижав их к туловищу. Перед лицом врача стоял маленький монстр, в глазах которого не отражалось абсолютно ничего, они хотели видеть и наслаждаться только страхом и смертью. Молодой человек, у которого дома остались свои дети, спустился с кровати и приблизившись к ребенку, присев преред ним так, что глаза оказались на уровне глаз Злобного карлика. Врач спросил его, - Как тебя зовут - и сам же ответил - Вали - хан. Это было имя ребенка, данное ему при рождении и он его знал. Но в голову пришло совсем другое - Ты не Вали - хан, а Великан, - и в сердце юноши был не страх, а большое чувство сострадания. Из глаз ребенка стали просачиваться слезы, и с каждой секундой они становились все больше и больше и пробили себе белые дорожки на темном лице ребенка . Намотанная на руку цепь, сползла с его руки и на кисти остались алые капельки крови от, впившихся в нежную кожу, острых зубьев пилы. Малыш двумя руками обнял человека, стоявшего перед ним и прижал голову к его плечу. Выйдя из тесной комнатки они пошли по корридору и малыш крепко прижимался к ноге того, от которого он впервые в жизни получил доверие. Он услышал по новому свое имя - Великан. Скольких людей спас он.