Аннотация: Во все времена отважный рыцарь должен завоевать сердце прекрасной принцессы. Но цена победы меняется, когда приходится выбирать между любовью и обстоятельствами...
Маг набросил светло-серый дорожный плащ на спинку кресла, осторожно уселся на самый краешек и взял украшенный филигранью кубок. Повертел в руках, оглядывая. Заглянул внутрь. И поставил обратно на стол.
- Разумеется, Ваша Светлость, я осведомлён о ваших... затруднениях. Я даже больше скажу, я их предвидел. Но для того, чтобы дать вам правильный совет и не оказаться в дураках - я хотел бы рассказать немного об истории вражды с родом ун Набелунг.
- Так рассказывай!
- Эта история началась очень давно, Ваша Светлость. Невероятно давно.
- Не пугай, не из пугливых. Рассказывай давай.
- Тогда велите принести ещё вина, пусть слуги растопят камин и не беспокоят нас. Эта история только для вас.
Маг подхватил кубок, отпил из него и снова поставил на стол. Подвинул посох поближе, глядя на суету. Потом протянул ноги поближе к камину.
- Ну, вот, теперь у тебя есть вино, тепло и внимательные уши. Давай, ври.
- Хорошо, Ваша Светлость. Действительно, почему бы в этот вечер и не рассказать древнюю легенду? Случилось это давным давно....
Случилось это давным-давно. В те далёкие годы в наших краях шумели бескрайние леса, плескались в них синие озёра, в реках было полно рыбы, а звери бегали где хотели. И не было здесь ни одного человека. Мир был дик и не устроен, не было в нём ни хозяев, ни слуг. И вот, однажды сюда пришли люди.
- Подожди! - барон прервал рассказчика. - Если никого не было, кто же видел, как пришли люди?
- Раз когда-то людей не было, а потом они появились, то это однажды случилось, - ответил маг. - И даже если этого никто не видел, мы же понимаем, что было именно так, а не иначе. Люди не выросли здесь на деревьях, не упали с неба и уж если появились, то когда-то это случилось. И вообще, сказка - она и есть сказка.
- Ладно, ладно, давай дальше.
- Однажды сюда пришли люди. Им очень понравилось здесь и они принялись рыть дома в земле, охотиться на зверей и рыбу....
- Погоди! - снова перебил мага барон. - Ты же сказал, бескрайние леса здесь были! Зачем же они рыли землянки?
- Это были очень, очень древние люди. Они тогда не умели строить дома из дерева.
- А так бывает? - озадачено спросил хозяин замка.
- Так было, - спокойно ответил маг. - Но давайте же послушаем начало, иначе никогда не доберёмся до середины. Итак, эти древние люди жили в земляных норах, они охотились на животных и ловили рыбу. Но зимой было холодно, даже в шкурах. И вот однажды один из древних людей приручил огонь. У него в землянке сразу же стало тепло и уютно, так что девушки стали бегать к нему чаще и чаще.
Барон усмехнулся, но не стал прерывать рассказ.
- Конечно, скоро и другие люди тоже научились отапливать жильё огнём, но к тому, первому, по-прежнему бегали... Так что очень скоро его дети, а потом и внуки стали сами рыть свои землянки для своих семей... И вот одному не досталось земли, пригодной для жилья. А жить где-то было надо, поэтому он первый построил пещеру из камней. В ней оказалось жить непривычно, но очень удобно: каменный дом не имел недостатков землянки, в нём было светло и просторно, но холодно. Поэтому для отопления приходилось тратить всё больше дров, и чем больше строилось домов из камней, тем больше требовалось отопления. Леса стали кончаться, вместе с лесами кончились звери, поэтому его детям приходилось всё хуже. И тогда один из них обнаружил, что горит уголь.
Барон при этих словах потянулся и пошевелил кочергой в огне.
- Вы правильно мыслите, Ваша Светлость, - подтвердил маг. - Но я продолжу. И вот, оказалось, что запасы угля находятся в горах, и, видимо, встал вопрос: что проще? Таскать уголь из гор домой или переехать в горы? Видимо, вопрос встал остро, потому что все они вдруг резко собрались и переехали в горы.
- Вдруг? Видимо? Ты не знаешь этого точно?
- К сожалению, свидетельств той эпохи не осталось. Мы можем судить об этом лишь потому, что среди оставшихся в лесах не было никого, кто придумал бы что-нибудь новое или выдающееся за всю нашу историю. Все гениальные самородки оказались в горах. Мы можем только предполагать, что тогдашнее население взяло вилы, колья (или что там у них было) и сказало "А ну, хватит тут дымить! Геть отседова!".
- И они переселились в горы.
- Да, Ваша Светлость. Жизнь в горах была относительно удобна: много строительного материала, рядом угольные и прочие рудные жилы, мало агрессивных соседей. Но и одна серьёзная проблема. Жрать нечего!
Барон покивал. Да, охота в горах не являлась развлечением, это было сложное, подчас - опасное занятие.
- Переселение в горы имело ещё одно последствие. Дело в том, что в горах жили крылатые виверны.
- Виверны? Это вот те самые твари, которые развешаны в башнях моего замка?
- Да, Ваша Светлость. И особое внимание следует уделить голове, которая висит в холле. Но до этого мы ещё доберёмся. Виверны оказались теми самыми редкими агрессивными соседями. В общем, опять встал вопрос "кто кого". И тут потомки того безвестного приручителя огня совершили очередной безумный поступок. Они начали скрещиваться с вивернами.
- Что начали? - поперхнулся барон.
- Скрещиваться. Спариваться.
- То есть... Они начали их... трахать? Вот этих крылатых вонючих ящериц? Не, они что, совсем с ума сошли?
- Это было спорным решением, Ваша Светлость...
- Да что тут спорного? Грёбанные извращенцы, тьфу... Что ты мне о них тут байки рассказываешь? Не желаю слушать!
- Придётся, Ваша Светлость!
- Ты собираешься меня принудить? Ты уверен?
- Это имеет прямое отношение к вашему вопросу, господин барон. Именно к тому, ради которого вы меня и вызвали. Дайте же мне закончить!
- А не можешь ты сразу перейти к сути и не пачкать мне уши скабрезными историями давно минувших дней?
- Ваша Светлость, если бы можно было иначе - я бы сделал иначе. Ведь я не рассказываю уйму ненужных мелочей, вроде имён, несчастной или счастливой любви, наблюдения за звёздами и прочих. То, что я рассказываю - важно и нужно. В конце вы и сами поймёте это. Итак, я продолжу? Тем более, что предкам не откажешь в достижениях. Им понравилось.
- Предкам?
- Нет, вивернам.
- Вивернам... Понравилось... - барон долил в кубки вино. - Ну, ты скажешь... Нет, уволь меня слушать об этом. Ври дальше, но давай закончим с этой темой. Не желаю.
- Ещё немного. Прошло сто лет. Ну, может, чуть больше. И связи с вивернами перестали быть чем-то необычным.
- Что? Это стало... обычным? О, времена! О, нравы!
- Ну, что вы, Ваша Светлость. Это вполне обычная вещь. Ведь если какую-нибудь глупость множество раз повторять и убеждать всех, что это единственный вариант - то все привыкнут и поверят. Вот, скажем, если считать убийство врага своего признаком доблести - то все в это поверят.
- Ты... Ты на что намекаешь? - барон приподнялся в кресле, нависнув над столом. Но маг лишь беспечно откинулся в кресле и отхлебнул из своего кубка.
- Я не намекаю, Ваша Светлость. Я впрямую об этом говорю. Два-три поколения - и все в это верят!
- Победа над врагом действительно является высшей доблестью!
- Одно дело - победа, Ваша Светлость. Другое дело - убийство. Вот вы понимаете разницу... И даже меня пригласили. Чтобы я убедил вас в том, что убийство - дело полезное, правильное и вам подобающее.
- Ты предлагаешь мне пощадить эту мерзость?
- Я предлагаю дослушать до конца, Ваша Светлость. Присядьте. Итак, напомню, общение с вивернами стало обыденным явлением, но это не значит, что оно стало простым. До прямых браков дело не дошло и жизнь рядом с крылатыми ящерицами была непроста. Она обросла огромным количеством нюансов и обрядов. Теперь возможность... простите... трахнуть виверна... стала доблестью. Да, да, для этого выбирались самые отважные и могучие юноши. Для этого проводились турниры, победители которых могли отправиться в гнездовище крылатых. Что не гарантировало им спокойной и уютной жизни, итоги последующего... общения... могли быть самыми непредсказуемыми. Но, самое интересное, что у вивернов тоже произошёл сдвиг, они тоже стали выбирать самых... самых. Уж не знаю, по какому критерию они выбирали, может быть - по кротости... Или по отсутствию запаха... Но эти кандидаты прилетали к человеческим пещерам в поисках самок. Да, то есть, девушек. Повторяю, что это было уже делом обычным и ничуть не зазорным. Ну, не знаю, все они там согласны были или нет... Думаю - нет. Но это сейчас не важно, я серьёзно! Главное, что теперь два народа были полезны друг другу. Виверны позволяли людям охотиться гораздо дальше, чем могли слабые двуногие. Как ни странно, люди тоже позволяли вивернам охотиться дальше, потому что люди были умнее. В общем, так общались два народа, общались.... А потом пришли люди.
- Но, подожди? Ведь люди уже приходили?
- Да, Ваша Светлость. Но это были другие люди. Уже не такие древние. Они знали, как строить дома, как делать оружие, у них были свои верования. И уж конечно они были нормальными. И отношения диких горцев с вивернами, противоречащие замыслам Господа Бога, нормам морали и всему святому у них, разумеется, вызвали не восхищение.
Барон понимающе усмехнулся.
- А тут ещё те самые лесовики добавили масла в огонь священного негодования... Рассказав и про мерзкие обряды, и про ужасы зубатых ящеров, и про несчастных младенцев не забыли...
- И что? Ты хочешь сказать, что всё это была неправда?
- Спокойнее, Ваша Светлость. Конечно, часть была правдой, а как же? Никто не свят, ни вы, ни я... И уж тем более - не виверны. И новые люди построили ваш замок, господин барон. Он был построен для защиты людей от ужасающих чудовищ. И война перешла в новую стадию. Как ни странно, но горцы оказались совершенно не готовы к такому повороту дел. За много лет они привыкли к привилегированному положению. Лесовики в горы ходить откровенно боялись, в лесу же горцы под прикрытием вивернов чувствовали себя уверенно и безнаказанно. Так что нападение смелых и вооружённых отрядов людей поначалу не встретило достойного отпора. А потом уже было поздно.
- Что? Всех перебили?
- Не сразу. И не всех. Но поначалу горцы понадеялись на силу и зубы своих животных. Те и приняли на себя первый удар. Как вы понимаете, Ваша Светлость, зубы и мощь - ничто перед метательным оружием. Возможно, приди люди чуть раньше - они бы перебили всех вивернов без малейших усилий. Но на тот момент виверны уже были не те. Поэтому те, кто остался жив, держали совет с людьми.
- Они могли разговаривать?
- Виверны? Нет. Не в том смысле, как мы с вами. Но люди как-то понимали ящеров, ведь сотни лет совместной жизни оставляют свои результаты. По легендам, дошедшим до нас с тех времён...
- А что, это всё ещё было давно? Вроде бы ещё недавно мои предки ходили на вивернов...
- Уже не так давно. Но всё же не вчера. По легендам, дошедшим до нас, там была долгая история... Горцы и сами пытались справиться с чужаками, и тоже безуспешно. На тот момент от былого мирного житья не осталось и следа. Горе и смерть поселились в каждой пещере, в каждом гнезде. Но и в замке было не намного лучше, ведь война и для пришельцев приносила смерть и потери. В общем, тяжёлое было время. И дошло до того, что виверны стали отдавать своих птенцов людям.
- Зачем?
- Они были не в состоянии вырастить их сами. Но уже были в состоянии понять, что это приведёт к гибели их рода. Поэтому потянулись за помощью к тем, кого знали последние сотни лет. И горцы, хоть и сами были в крайне стеснённых обстоятельствах, не отвернулись от вивернов. Они приняли птенцов под свою защиту, принялись кормить их и учить. При этом, заметьте, Ваша Светлость, они не сделали их крылатыми лошадьми. Они старались общаться с ними на равных, не сделать их слугами, хотя могли бы. Каждый виверн, воспитанный среди людей, мог хотя бы немного говорить и очень неплохо - понимать человеческую речь. Они знали законы и обязанности, они умели хранить верность и быть преданными...
- Ты прям такие сказки рассказываешь, что верить хочется.
- На то и сказка, Ваша Светлость, чтобы в неё верить хотелось. Но это не помогло. Пришельцы объединились с лешаками и их численность резко увеличилась. Они быстро заняли огромные территории. И если раньше можно было улететь с вивернами подальше, то сейчас их везде встречали хорошо вооружённые и грамотно организованные люди. С едой стало совсем плохо. Опять были тяжёлые размышления и множество жертв, прежде чем союз вивернов и горцев принял непростое решение. Было решено поступить на службу пришедшим людям. Полностью перейти в рабство.
- Пфе! - презрительно бросил барон.
- Согласен с вами, Ваша Светлость. Среди людей и вивернов того времени тоже нашлось немало противников такого решения проблемы. Их было немного, совсем немного из совсем небольшой группки зажатых в скалах существ. Но я прошу вас - не судите их раньше срока! Осталось совсем чуть-чуть! И вот, те из них, кто были не состоянии жить так, как их заставляли, но не согласны были жить рабами - покинули горы. И люди, и виверны. Остальные спустились вниз и отдали свои жизни пришельцам. Те победили. Раз и навсегда. Над входом в холл вашего замка висит голова одного из тех, кто принял решение стать рабом.
- Лучшая участь, - барон поджал губы и покачал головой.
- Но при этом они выиграли время.
- Которое слишком быстро кончилось.
- Да, вы правы. Слишком. Но она успела родить ребёнка.
- Она? Это была же... самка?
- Да, это была самка. Она успела родить ребёнка. К сожалению, а может - к счастью, мы не знаем отца его. Предполагается, что человек.
- Человек? Но... Разве это возможно?
- Нет, Ваша Светлость. Это невозможно. Но иного варианта мы не можем предположить. Потому что виверна родила именно ребёнка. Не отложила яйцо, а родила. Как, почему это случилось - все маги отдали бы все свои сокровища за то, чтобы узнать. Но некому заплатить за это знание, а беспощадное время невозможно ни подкупить, ни изнасиловать. К счастью, сам факт удалось надолго скрыть, так что мальчик долгое время не знал о собственных родителях. Он был по-своему счастлив, хотя и не без странностей. И в жёны он взял самую обычную девушку из самой обычной семьи. И в первую же брачную ночь случилось страшное несчастье. Девушка умерла.
- Что с ней случилось? - спросил барон напряжённым голосом.
- Гуго утверждал, что на них напали.
- Гуго? Гуго Длинноносый? Подожди... Ты... Не врёшь?
- Я не вру, Ваша Светлость. И скоро вы в этом убедитесь.
- Это же легенда нашего рода! О любви Гуго Длинноносого и Кларин, и как виверны напали на них в первую ночь любви, дабы не дать продлиться роду!
- Почти так, Ваша Светлость. Почти. Можно сказать и так. Виверны действительно растерзали девушку. А Гуго Длинноносый на много лет остался вдовцом.
- И победителем вивернов... Не он ли, кстати, прибил эту голову?
- Вы опять правы, Ваша Светлость. Именно он.
- Но получается... Это... Он прибил голову своей матери?
- Да, Ваша Светлость. Вот так странно и ужасно складывается история окружающих нас вещей. Великий Гуго долго и методично истреблял вивернов везде, где мог до них добраться. И так велика была его ярость и гнев, что народ, ранее вивернов не любивший, вдруг стал их жалеть.
- В твоих словах я слышу намёк на тайну. И то, как ты это говоришь, подсказывает мне, что тайна эта касается меня лично. Так что ж ты крутишь вокруг и около?
- Древний обет, Ваша Светлость, не позволяет мне открыть вам тайну прямо. Но как только придёт момент, вы поймёте справедливость обета. Итак, повторяю, и без того малочисленный вымирающий вид вивернов стараниями Гуго был вообще сведён к отдельным редким представителям, которых защитили их хозяева. Ибо оказалось, что держать у себя ручного летающего ящера - это выгодно. Послушные, понятливые, верные своему господину, не противящиеся плотским утехам - мечта! Так что остатки популяции вивернов были сохранены людьми. Теми самыми, которые ещё недавно их активно убивали.
- А начал их убивать потомок этих же вивернов... Нет, что-то у тебя концы с концами не сходятся. Была бы сказка - я бы поверил. Но голова-то висит, вот она! И Гуго реально существовал! Как же так? Не хочешь ли ты сказать, что человеческая составляющая настолько... мерзостна?
- Не поймите меня превратно, Ваша Светлость! Мерзостного в человеке немало, это правда. Но если искать именно мерзость. Мой же рассказ должен был натолкнуть вас на мысль, что никакие качества не являются мерзостными сами по себе. Как видите, слишком тесные отношения людей и вивернов, столь отвратительные для вас - привели к появлению на свет странного чуда, Гуго Длинноносого. Он совершил ужасный поступок - убил свою мать. Но он не знал об этом, а даже если бы и знал - этот поступок примирил людей и вивернов, погасил войну. И то, что он так активно мстил вивернам - так было за что.
- Неужто за одну девушку?
- Неужели мало? Очень скоро, Ваша Светлость, вы сами сможете оценить, достойна ли девушка такой цены.
- Это если мне удастся победить.
- А вот это не важно. Кстати, победы Гуго тоже были не важными. Потому что опять пришли люди.
- Да откуда же они берутся, эти твои люди?
- Они не мои. А берутся... Мир огромен, Ваша Светлость. И везде - одно и то же. Везде дерутся за лучшие места, за самых красивых самок, за достойную жизнь своим детям. И слабые - убегают куда-нибудь в другое место. Вот и эти, которые пришли, им тоже было очень плохо там, откуда они убрались. К сожалению, на них не обратили внимания, поэтому история их исхода тоже осталась неизвестна нам. Мы пытаемся сейчас восстановить те события, но не буду затягивать историю. Вкратце: в тех местах получилось похожее, но не с вивернами, а с волками.
- И получились оборотни?
- Да, Ваша Светлость.
- Так, подожди... - барон встал, гулко поставил кубок на стол и начал выхаживать по комнате. - Ты хочешь сказать, что род Брунхильды - оборотни. Связан с волками. Да, очень похоже. У них волк в тотеме, они прекрасные следопыты, даже песни у них такие... воющие. Они явились сюда, к нам, а в моём роду... Так, подожди! Ты хочешь сказать, что я... потомок...
- Да, Ваша Светлость. Вы - потомок Гуго Длинноносого.
- А значит... Боже Милостивый! То есть, в замке прибита голова...
- Да, именно так. Это ваш прямой предок. С другой стороны, согласитесь, наилучшее решение. Уважение к прабабке, сохранение её образа для потомков. И при этом - никто не догадается.
- Боже, Боже! - шептал барон. - Это же ужас! Нет, я не верю. Не может быть. Я? И виверны? Нет, это невозможно.
- Поверьте, Ваша Светлость, что Брунхильде ещё сложнее.
- Стой! - барон повернулся и вытянул руку. - Кларин... Её убил Гуго?
- Нет, это не так. Её убил виверн.
- Откуда там взялся виверн? И почему он не убил Гуго?
- Никто не будет убивать сам себя.
Несколько секунд в комнате висело глухое молчание. Потом барон опустил руку.
- Но... как? Я не чувствую в себе ни крыльев, ничего звериного!
- Присядьте. Я продолжу историю. Как вы видите, никто не в состоянии открыть вам эту тайну. Древний обет запрещает мне диктовать вам решение, только вы сами можете догадаться... или не догадаться. В зависимости от этого концовка истории изменится.
- Как она может измениться от моей догадливости? - отрывисто бросил барон, не глядя на собеседника.
- Очень просто. Если вы не найдёте в себе сил догадаться и признать родство с вонючими ящерицами - значит, вы не будете воевать с Брунхильдой. Эта честь достанется другому.
- Что?
- Эта честь - не простой каприз общества. Дослушайте. Мы остановились на том, что Гуго долгое время был вдовцом, и теперь вы понимаете причину этого. Он всё-таки был человеком и он любил людей. А ещё он запомнился потомкам тем, что был страстным любителем лошадей. Он собрал невероятные табуны, в те годы вокруг замка паслось огромное количество, больше двух сотен голов! Цена на хорошую лошадь упала настолько, что даже пеоны могли себе позволить двух, а то и трёх.
- Он их ел? - мрачно осведомился барон, глядя в кубок.
- Не исключено. Я не присутствовал при этом, но, думаю, дело не только в этом.
- Он их... С ними... Крыл, да?
- Скорее всего. Всё ж таки молодой мужик, отдыхать надо после трудов ратных. А когда лошадей без счёту - никто не заметит пропажу одной-двух. Но и это было не самым важным.
- А что? Что?!
- Он пытался... обуздать. Обуздать зверя. Он пытался быть человеком всегда. И за это, Ваша Светлость, Гуго Длинноносый навсегда останется в памяти. Не людской, ибо людям нет дела до этого. Но те, кого это касается напрямую - те не забудут этого выдающегося человека. Он был первым и ему было тяжелее всего. Он не знал ничего из того, что известно сейчас мне... И что скоро узнаете вы, барон. Но он пытался и эти попытки не пропали даром. А там, напомню, пришли новые люди. Которые уже на тот момент были оборотнями. Напомните, Ваша Светлость, как звали вашу прабабку, жену Гуго Длинноносого?
- Её звали Беолинда. Она была....
- Да. Именно так. А получилось всё страшно и смешно.
- Нашёл смешное...
- Да, смешно. Пришедшие высказались слишком нагло о Гуго, который уже жил в этом замке и уже успел прибить голову матери в холле... Так что не удивительно, что на наглецов наехала вся боевая дружина Гуго, храбрецы и молодцы, пошедшие под его руку и прошедшие с ним не один десяток боёв... Разумеется, наглецы были наказаны. А с Беолиндой Гуго собрался поступить в своей обычной манере. Вот уж кого ему было ничуть не жаль. Даже лошадей было жаль, а её - нет. Поэтому для обоих оказалось неожиданным то, что произошло. Дело в том, что Беолинда тоже имела зубы... В волчьем обличье. И она собиралась жестоко отомстить наглецу, посмевшему посягнуть на неё. В общем... Да, получилось забавно. К сожалению, Ваша Светлость, я не представляю, что и как там происходило. Это вы уж сами... Известно только одно. Доподлинно известно. Гуго Длинноносый и Беолинда ун Набелунг поженились. Официально были обвенчаны в церкви и въехали в этот самый замок. От них идёт ваш род, Ваша Светлость, и завтрашняя битва - залог его продолжения. Хотя от её исхода зависит очень немногое.
- Продолжится он или нет? - усмехнулся барон, крутя в пальцах пустой кубок.
- Нет. Всего лишь в каком замке он продолжится. Если победите вы - то вы вправе забрать свою добычу и делать с ней всё, что вам заблагорассудится. А если будете побеждены - то Брунхильда сделает то же самое с вами.
- Интересно... Что волк сделает с виверном?
- К сожалению, Ваша Светлость, никто не знает, кто из вас волк, а кто - виверн.
- Даже так?
- Именно так. Бывали, знаете ли, случаи...
- А она знает об этом?
- Сейчас у неё в замке точно так же сидит маг. И рассказывает ей эту же самую историю.
- Но почему - вы? Почему вам доверен этот секрет? Почему нам не говорят при рождении о нашем происхождении? В конце концов, если уже столько поколений оборотней - то не пора ли сделать этот факт общеизвестным? Боже, папа... Ты учил меня верить в Бога и драться. Но никогда и ничем не выдал себя... Он... Он же... тоже, правда?
- Ваша Светлость... Вы помните тех вивернов и людей, которые не стали рабами и улетели с гор в неизвестном направлении?
- Конечно. И что?
- Маги - это древний род, по статусу не уступающему вашему. Только мы никогда не были рабами.
- Вот как... И... Что требуется тебе, чтобы... перевоплотиться?
- Ничего. Я поэтому и маг, что могу управлять собой. Это искусство требует огромных усилий. Оно невероятно тяжело. Осваивать его надо с младенчества. Кроме искусства управления собой мы осваиваем множество умений, получаем огромное количество знаний, в том числе - по истории. Да, наше могущество велико... Но ведь счастье не в этом! Мы постоянно, и день и ночь держим над собой контроль. А главное, мы не в состоянии после этого оставлять потомство.
- Чёрт! То есть... Ты, фактически, мой дальний родственник...
- Я ваш брат, Ваша Светлость. Я могу знать, я могу уметь. Но не могу отдать этого своим детям. Я лишён возможности продолжить наш род. Поэтому тайна вручена именно нам. По традиции я должен подвести вас к познанию собственного естества. А за это вы отдадите первенца нам.
- Ни за что!
- К сожалению, Ваша Светлость, это необходимо. Думаете, вашим родителям было легче? Ребёнок будет воспитываться в любви и заботе, ведь невозможность иметь своих детей не лишает нас возможности любить. И даже наоборот. Остальные дети будут наследовать ваши черты и если в будущем кто-то из ваших потомков окажется негодящим, не поверит или не примет собственную природу - он будет заменён на другого. Ему тоже расскажут историю возникновения рода и дадут возможность обрести власть над своим зверем. Я не знаю, как, но зато я знаю много другого. То, как воспитывать ваших детей, как контролировать их без ущерба для разума и зверя. Вы будете обращаться к нам много-много раз, а для всех окружающих вы будете великим правителем, счастливым отцом и просто хорошим человеком. И вы часто будете гостить у нас, Ваша Светлость. В том заветном для прочих месте, где можно выпустить зверя без страха и последствий, где никто не удивится и не испугается вашему превращению. Вы будете часто видеть вашего первенца, так что он не будет потерян для вас. А тайна происхождения останется залогом продолжения рода и остальные дети узнают об этом только в ночь перед битвой. Когда лучшие из лучших вступают в бой и победитель получает побеждённого в своё полное распоряжение.
- Лучшие из лучших... А как же Леон? Как Шарлотта? Их вы тоже будете стравливать с другими оборотнями?
- Да, именно так. И так будет до того счастливого момента, когда кто-то из нас, либо вы, либо мы - не получим возможность одновременно и владеть собой, и оставлять потомство. Тогда уже не нужно будет таиться, можно будет с детства учить детей менять облик.
- А если... Если завтра из нас кто-то погибнет?
- Это предусмотрено. Тогда на следующий бой выйдет родственник или родственница. Зависит от того, кто останется в противоположном замке.
- А я? Что будет со мной?
- Вы уже видите себя победителем? Это добрый знак. Если же вы убьёте Брунхильду... Ну, что будет? Будете жить дальше. А в плане интимной жизни... Ну, Ваша Светлость, тут уж я ничего не могу поделать с природой. Либо ищете оборотня, которого надо победить, либо... лошадки там... Коровки... Девушек мы вам портить не дадим, уж извините.
- А к вам...
- К нам уже поздно. Этому надо учиться с детства. И чем позже начнёшь - тем больнее.
- А это больно?
- Поначалу - да. А потом привыкаешь.
- Покажи.
- Вы уверены, Ваша Светлость? Неужели моего рассказа недостаточно?
- Для чего? Пришёл, наплёл тут с три короба, назвался братом, требуешь ребёнка... Может, тебе зачем-то нужно, чтобы я убил её? А я тут поверил, завтра войну объявил, а вы слетитесь, как вороны, на пиршественный стол.
Маг кивнул, соглашаясь с обоснованностью требования. Встал, легко сбросил с себя накидку. Потянул вверх тунику, двумя отработанными движениями сбросил чувяки.
- Отойдите в сторонку, Ваша Светлость. Первые секунды я могу не соображать и не воспринимать пространство.
Барон сделал два шага от стола. Стоящий мужчина вдруг взбугрился шарами мышц, по телу пробежали выступы, как будто внутри него вскипела пена... Мешанина выпуклостей и изломов перестала меняться и двигаться... И длинная розовая шея подняла над полом зубастую голову. Крылья распахнулись и нервно дёрнулись, когтистые лапы клацнули о камень пола.
- Измельчали вы, - сказал барон, обходя и оглядывая получившегося ужастика. - Бабка-то была раза в два крупнее. А почему розовый, а не зелёный?
Крылатик свернул крылья, сложил шею, подогнул хвост... Снова по нему прошли комья пены - и вот уже невысокий мужчина опирается о подлокотник кресла.
- Это неправильный вопрос, Ваша Светлость. Настоящему мужчине недостойно бояться боли. А что касается зверя - он тоже хочет на волю. Поэтому ощущения получаются неописуемые. И боль здесь имеет последнее значение. Разберётесь. Сейчас же скажите - нет ли у вас недоверия? Нет ли у вас малодушного желания проиграть? Не возникло ли у вас не менее малодушного желания оставить первенца себе в нарушение договора?
- Я ещё не заключал никакого договора.
- Тогда самое время это сделать, Ваша Светлость, - мужчина накинул одежду и надевал обувь. - Уже скоро светает, а вам бы хорошо выспаться перед битвой. Ну, а через недельку-другую я прилечу на свадьбу.
- Ты так уверен, что у нас всё получится?
- Зависит только от вас, барон. У предыдущих всё получалось.
- Прямо таки у всех? Тогда с чего такая таинственность и сложность?
Маг заглянул в кубок, долил вина и в несколько глотков выхлебал его досуха.
- Я имел ввиду, последних три поколения. Конечно, гладкой жизни я не обещаю...
- Что от меня зависит?
- От вас зависит, барон, количество смертей ваших людей. Это зависит только от вас. Конечно, все они готовы воевать, честь, верность, достоинство и традиции, это всё понятно. Но от вас, Ваша Светлость, зависит сколько верных и достойных смогут оставить потомство для ваших детей.
- Я не про это. Я про...
- А я про это. Для вас, конечно, количество погибших - не самое важное, как же, тут личное счастье и такие перспективы... Но для вас же лучше будет заранее озаботиться этим вопросом. Ведь ваше... гнездышко... надо будет защищать. Как бы ни сложились ваши семейные обстоятельства - вы не застрахованы от того, что опять придут какие-нибудь люди. И даже умение быстро превратиться в какого-нибудь зверя вам не поможет. Поэтому в ваших интересах, чтобы ваши брат и сестра тоже заняли земли и раскрыли свои возможности. А для этого количество верных вам людей должно быть большим.
- Тогда, может, и совсем не воевать?
- Не получится. Мы до сих пор не знаем, почему у вас просыпается разум только в том случае, если зверь берёт добычу, а не любимую. Но и если вы вдруг решили пожалеть Брунхильду или своих людей - то такой жертвы тоже не надо. Всё равно придётся, не вам, так Леону или кому-то ещё. Род оборотней должен продолжаться, неужто вы не хотите снова увидеться с родителями?
- Так они... живы?
- А как же. Они точно так же с нетерпением ждут этого момента, Ваша Светлость. Когда вы докажете, что повзрослели. Что можете принимать ответственность, за себя, своих людей и своего зверя. Когда вы продолжите ваш род. Тогда наступит время великих откровений и множества радостей. А вы всегда будете помнить цену, уплаченную за новые возможности. Выше голову, Ваша Светлость! Вам будет жаль убитых, а ответственна за это будет она, Брунхильда. Но точно так же вы будете нести ответственность за смерть её людей. Вперёд! На подвиг! Вам суждено великое будущее, Ваша Светлость. Но завтра - рубеж, который предстоит преодолеть. Сейчас вы знаете всё... Что положено. Решать - вам. Я не буду настаивать на каком либо решении, всё в ваших руках. Поэтому ложитесь, господин барон, и спите спокойно. Завтра будет сложный, тяжёлый, но в целом - радостный день. Особенно - ночь. Я в целом завидую вам, ведь мне никогда не испытать такого. До свидания, Ваша Светлость. Я прилечу через неделю, думаю, к этому времени вы вполне сможете принимать гостей. Если же нет...
Маг поднялся, допил остатки вина. Забрал посох и направился к лестнице, ведущей вверх. Барон задумчиво смотрел ему в спину.
Утреннее солнце осветило замковый двор, где царила закономерная неразбериха. Две сотни бойцов ещё раз проверяли оружие и снаряжение, выстраивались, перешучивались или переругивались. Шум и суета разом стихли, когда барон вышел во двор. Воины смотрели, как правитель запрыгивает на лошадь, которую слуги держали под уздцы, берёт протянутый оруженосцем шлем.
- Друзья! - раскатился по двору зычный голос. - Сегодня мы идём на великий подвиг, который летописцы внесут в историю а менестрели увековечат в песнях! Кстати, где они? Так, не прячьтесь, вы едете с нами! Оба!
Подождав, пока утихнет смех, барон продолжил:
- Враг будет посрамлён, а мы принесём победу в наше родовое гнездо! Все, кто любит меня - за мной!
Надев на голову шлем, увенчанный двумя крыльями, барон мысленно возблагодарил Бога за то, что можно прекратить нести эту чушь, и направился к воротам. Четыре сотни ног дружно ударили в камень мощёного двора. А за много лиг от них из второго замка выходили две сотни воинов, сопровождавших лошадь со всадником, забрало шлема которого напоминало волчью пасть.
Где-то в облаках носились крылатые тени, а в кустах шныряли особо крупные и наглые волки.