|
|
||
Людмила Савельева.
часть 1. Антей
---------------------------------------------------
Головной крейсер межгалактической эскадры -
резиденция Верховного Владыки.
Голос динамика оповестил пустой коридор о верно набранном коде. Отблагодарив чудо-технику, личный секретарь Верховного симарлга щелчком захлопнул крышку миниатюрной панели. Интервал в три секунды казался вечностью. В нетерпении он сверлил глазами закрытую дверь, проклиная серый металл и пресловутые секунды, в конце концов, створка отошла в сторону. После наводящей тоску обыденности контраст поражал. - "Словно другое измерение", - губы секретаря насмешливо изогнулись - "пожалуй, привычка подсмеиваться над Владыкой за его пристрастие к театрализованному шику начинает попахивать безнравственностью". - Занимаемые некогда простым наёмником апартаменты в своей роскоши мало чем уступали королевским, хотя с этим неудобством он охотно мирился, тем более что необычный для военного корабля антураж, давя на психику, чертовски облегчал беседы. Дверь в смежную комнату была открытой. - "Но за такую кровать охотно оторвал бы ноги". - Покосившись на разукрашенного шкурами спального монстра, секретарь ослабил тугой ворот. Надо подумать. Шестое чувство не подвело и на этот раз, сначала заставив отклониться от намеченного курса, затем атаковать бог знает каким ветром занесённого сюда имперца. Крохотный без единого шанса уцелеть кораблик отчаянно вертелся, и с каждой отвоёванной минутой уверенность секретаря крепла - внутри что-то важное. Он не ошибся. Творящийся в голове сумбур наконец-то начал выстраиваться в логическую цепочку размышлений, - "...мальчишка обязан выжить, или придётся собственноручно резать себе глотку". Насколько важен найдёныш Владыке симарлгов, а значит и для него, секретарь осознал мгновенно и ещё, он чувствовал страх - Верховный боялся, только что за всем этим кроется, понять не мог. Спустя пару часов, на его лице проступила мечтательная улыбка, задуманный план казался безупречным. - "Для безродного бродяги" - секретарь фыркнул. Сколько ещё, таких как он, ходит по свету в тщетной надежде забыть, не понимая, что со временем боль только притупится и это единственное милосердие, на которое можно рассчитывать. Увы, жестокий закон касался всех без исключения младших отпрысков. Наследникам обнищавшей Ухары делить было нечего, и когда старший брат занял место отца, последнему в семействе ничего не осталось, как убираться восвояси. Первые несколько лет его неустанно преследовали чувства горечи и обиды - всё время чего-то ждал, на что-то надеялся, но с известием о рождении племянника умерла последняя надежда. В отличие от предков брат не был одержим поисками загадочного сокровища унёсших вначале жизнь деда, а затем отца, да и сам вид оторванной головы энтузиазма не добавил вдобавок старенький слуга, помнивший деда, ненароком обмолвился - "на похоронах прежний хозяин выглядел ещё хуже". Тогда, просидев ночь, глядя на поглотившие письмо языки пламени, он навсегда распрощался с прошлым. Утром в ворота цитадели Верховного ОТТ постучал молодой человек, назвавшийся Кер Клишевский, - с тех пор о втором сыне покойного барона никто ничего не слышал, баронет Керон Инго Валаи исчез навсегда. Позолоченные стрелки часов расположились в линию, механизм колёсиков и молоточков, придя в движение, задорно отбил положенное время. Мелодичный звон вновь напомнил о потерянном доме, но отчего-то, глядя на циферблат, секретарь рассмеялся. Припрятанная бутыль аналарского пришлась как нельзя кстати. Наполнив до краёв серебряный кубок, он повернулся к зеркалу, салютуя стоявшему во весь рост отражению - "ну что дружище, пора навестить нашего Владыку".
Аромат расставленных чаш с благовониями помогал отчасти. С отсутствующим видом баронет водил ногтем по резному подлокотнику, - к "благоуханиям" симарлгов он привык и всё же к таким вариациям готов не был. Еле заметными толчками секретарь увеличивал расстояние, миллиметр за миллиметром, отвоёвывая клочки свежего воздуха, к счастью постамент на котором сидел Верховный невозможно передвинуть. Глотнув очередную порцию относительно свежего воздуха и мысленно ругая выпитое вино, баронет стиснул зубы, сосредоточившись исключительно на словах. Потраченные усилия не были напрасны, хитроумный план Владыка принял с нескрываемым восторгом и безо всякого желания вникать в детали. Лишь одно как прежде оставалось загадкой - мальчишка, благодаря которому Верховный обрёл утраченную твердь, но для жизненных планов Клишевского подробности значения уже не имели. Пряча улыбку, секретарь почтительно склонил голову. Свершилось. Крейсер брал курс на ОТТ.
--------------------------------------------------
Глава 1. Комбинация фигур
"...владеть собой при любых обстоятельствах есть отличительная черта всякого офицера, но для выпускника Звёздной Академии сие достоинство знаковое, ибо каждый из вас..." - раньше не приходило в голову, что для сочинивших этот бред единственным потрясением была протёртая стулом дырка на заднице, теперь снизошло. К чертям самообладание, офицерская гордость с мужским достоинством в том числе, пускай себе в тартарары катятся, когда дышать нечем. - А-а-а-а-а!!! - Последний запас вышел с пронзительным воплем и полностью опустошил лёгкие, по крайней мере, Леронж искренне верил, что этот крик не плод воображения, а топь, в которую он попал, настоящая. Его затягивало всё дальше и дальше. - "Если она не успеет..., господи, неужели конец?" - Боль в каждой клеточке. - "Может ему дозволят сойти с ума прежде, чем тело разорвёт на мелкие кусочки". - Леронж представил себя со стороны. - "Гадость". - Не желая ни того ни другого молодой человек продолжал сопротивляться. - "Лил, где же ты" - миллиард раскалённых игл пронзивших тело и прощальный зов сквозь наползающий туман забвения - "где ты...", - а следом благодатное ничто.
- Тодт. - Далёкий голос будоражил, заставляя вспомнить что-то очень важное. - Тодт! - Вокруг кромешная тьма или просто глаза ослепли? - Тодт!! - "Это... я?" Голова неприятно прыгает. Сначала в одну сторону, потом в другую. Щеки жжёт. Больно. Голос совсем близко. - Открой глаза немедленно!
Фигура распростёртого без движения человека конвульсивно дёрнулась в судорожном вдохе. Дышать, он снова может дышать! Рвущийся сквозь пересушенное горло воздух, расправил лёгкие, а вместе с ним вернулась способность ощущать. Рядом знакомый аромат и влага на губах. То и дело кашляя, Леронж алчно глотал тёкшую в рот влагу, вода, стекая по подбородку, капала на слюдяную поверхность. Схватка с неизвестностью длилась не более минуты, но для него это была вечность. Опустошённый, он точно испуганный зверёк жался к Лилит, а она, баюкая, тихо шептала что-то.
--------------------------------------------------
Рабочий день начался. Отработанным жестом Старший наблюдатель Вук Ло смахнул содержимое стола во внутренний ящик - бумаги подождут, а негаданное представление в любой момент кончится. Подкравшись на цыпочках, он незаметно приоткрыл массивную дверь, ища источник переполоха. Любимица отдела бушевала в общем зале, на сей раз в жертвы угодил куратор восьмого подразделения.
- Он меня послал! - Сидя на столе, Лия возмущённо пудрила носик. - В ар-рхив!! - В руке секретарши возник тюбик с помадой. Исключая тот факт, что это входит в её прямые обязанности преступление, безусловно, жуткое. Усмехнувшись, Вук провёл пальцами по подбородку. Ритуал повторялся почти каждое утро - минута разительной тишины и два десятка глаз устремлённых к обретающему розовато-лиловый оттенок центру мирозданья. Её следовало привлечь к ответственности..., взгляд Вука скользнул по ладной фигурке. Времена смут миновали, жизнь присоединённой к Содружеству планеты потихоньку налаживалась и призванное следить за порядком Бюро, с каждым днём всё больше напоминало скучающее болото. Нет, любой намёк на отсутствие добродетели будет встречено ярым протестом. Лицо Старшего наблюдателя расплылось в дурковатой улыбке. Воистину, явление, сменившее престарелую грымзу, как глоток чистого воздуха - "прости Казимир, но помощи тебе ждать не от кого, сам выкручивайся".
Стеклянная дверь напротив робко приоткрылась. - Лиечка, солнышко...
Секретарша отреагировала мгновенно. Резкий хлопок пудреницы мог спорить со звуком взорвавшейся шутихи. Торчавшая в дверях голова восьмого куратора мгновенно скрылась за перегородкой и, судя по ехидным переглядам, народ начал делать ставки. Остроносая фигура растерянного Казимира выглядела донельзя комично, когда-нибудь его пожалеют, но не сейчас. Возблагодарив судьбу за единственный кабинет с непрозрачными стенами, Вук продолжал наблюдать. Взгляд молоденького клерка, хозяина стола, на котором расположилась секретарша, прилип к изящной туфельке. Ло фыркнул. Поднять глаза выше мальчишка не рискнул, предпочтя дерзкому нахальству скромное лицезрение каблучка, хотя предмет пристального внимания юного клерка на самом деле заслуживал внимания. Подчёркивая изумительной красоты лодыжки, сплетение тонюсеньких ремешков поднималось вверх к..., вздрогнув, Вук отвёл взгляд. Избавиться от накатившего дурмана оказалось не так просто. Переплетя тонкие пальцы, Вук резко до характерного хруста вывернул кисти, ему вдруг вспомнился подслушанный разговор, разумеется, случайно и как нельзя кстати. Впрочем, для стремящегося занять вершину пирамиды не удивительно. С ироничной ухмылкой он прошёлся вдоль заваленных бумагами стеллажей, где-то там дремлет его "личное дело". Подтащив лесенку, Ло забрался к верхним полкам.
- С чего тебя наверх понесло?
Неожиданный вопрос едва не стал причиной падения, Вук обернулся. - Ах, это ты. - Видимо Лию что-то отвлекло и Казимир, пользуясь моментом, скользнул в его кабинет.
- Являться не вовремя отличительная черта нашего брата. Между прочим, я стучал. - Усмехнулся Казимир, переводя взгляд на пол. В попытке удержаться на узкой ступени, Вук обронил несколько папок.
- Не поверишь, ностальгия. - Количество покоившейся среди бумаг пыли исчислялось килограммами. Не найдя лучшего способа как чихнуть в отвёрнутый лацкан пиджака Ло брезгливо скривился.
- Угу. - Казимир с интересом рассматривал бумажную россыпь. - Под шумок решил подсуетиться, а все тумаки типа мне. - Внимание Казимира привлёк один из листков, нагнувшись, куратор его подобрал.
- В кой-то веки сказал правду. - Проворчал Ло, соображая, как выйти из создавшегося положения. От солидного веса предшественника опорные винты лесенки погнулись, и при малейшем движении она ходила ходуном, вдобавок забрёдший без приглашения Казимир бесконтрольно ползает по кабинету, собирая разлетевшийся компромат до которого ему нет дела.
- "...сохранение работоспособности вне зависимости от обстоятельств" - продекламировал Казимир. Внизу под сделанной от руки меткой стояла размашистая подпись Канцлера, машинально Казимир сравнил почерки. Рыжеватые брови чуть приподнялись. - Это кто ж такой отмеченный? - Найдя титульный лист "дела", он пробежал по нему глазами и с удивлением воззрился на Вука.
- "Он всё-таки её отрыл". - Чувство смущения оказалось неожиданным, Ло отвёл взгляд. Короткая строчка на пожелтевшей от времени бумаге, это ради неё он разворошил половину стеллажа. В мыслях обругивая приступ тщеславия, Вук прищурился. Слава богу, что на месте Казимира не кто-то другой, с ним подобная оплошность не смертельна. Вук ценил эту дружбу, можно сказать относился с определённой долей трепета, ведь Казимир обладал удивительной чертой - лишённый зависти трудоголик всецело полагался на судьбу.
С добродушной улыбкой Казимир покачал головой. - Слезай. - Он взглянул на дату. Невыразительная, но удивительно точная запись была сделана ещё во времена рядовой службы. - Действительно, такой раритет в архив тащить рука не подымется, извини. - Казимир наступил на поперечную планку, придерживая шаткую лесенку.
Скатившись вниз, Ло выхватил бумаги. - Макулатуры действительно много, но как-нибудь денёк сам выберу, а в твои амуры соваться уволь. У меня планы на будущее и между прочим грандиозные.
Лицо восьмого куратора сделалось бордовым.
- Попался. - Констатировал Ло.
Вместо ответа последовал протяжный и весьма печальный вздох.
- Тупик. - Понятливо кивнул Вук. О семейном несчастье старого друга он знал отлично - жена и прилагаемая со дня свадьбы мамаша законченные стервы. Личное дело новенькой секретарши Вук просмотрел тоже, ничего утешительного: - родители миссионеры, на Антей прибыли полгода назад по специальному приглашению, снимают небольшой домик на окраине города. Бедная девочка.
- Свои вещи она хранит здесь - в шкафчике, видел бы, в чём её заставляют ходить. - Казимир буквально уловил его мысли. Ло поморщился. Обычаи, царящие в семьях церковников известны, не хватало, чтобы Казимир начал их пересказывать. - Не ной, была оказия и не раз. - Буркнул Вук. В течение нескольких лет он возглавлял проект по защите свидетелей, основной принцип которого - "никаких свидетелей" так что подогнать нужные бумаги, занеся в чёрный список пару склочниц, труда не представляло, однако сам Казимир эту черту переступить не мог.
Глаза Казимира наполнились беспредельной тоской. - Как ты предлагал..., так нельзя.
- Хорошо. - Согласился Вук, перебивая начавшего заикаться Казимира. - Если тебя всё устраивает. - Он пожал плечами. Для агента, прослужившего в Бюро более двадцати лет, такая щепетильность выглядела, по крайней мере, странной. Профессиональным шлепком Вук сложил бумаги. Казимир молчал, но выражение его лица говорило куда ярче слов - "не устраивает". Лезть на кривоногую стремянку желания не было, и Вук решил сунуть архивные папки внутрь стола. Верхние ящики оказались битком, заглянув в самый нижний, Ло задумчиво пожевал губами - "...эх, Казимир, рано или поздно тебя постигнет участь белой вороны - съедят". Что такое случится, Вук знал наверняка, по опыту. В следующий миг на стол шмякнулась связка ключей. - Надеюсь, Лия о нашей дружбе ничего не знает. - Рука Ло накрыла брошенные поверх бумаг ключи. - В противном случае... - В голосе Старшего наблюдателя скользнула нотка недоверия.
- Я никогда этого не афишировал. - Произнёс Казимир, и хотя в словах восьмого куратора звучала обида, взгляд был прикован к закрывавшей связку ладони. Оранжевый ярлычок на кольце казался знакомым.
- Ну и, слава богу. - Фыркнул Вук, пытаясь сгладить образовавшуюся неловкость. - Иначе частичный беспредел нашего отдела рискует перейти в стадию всеобщего. Хватит одной возмутительницы. - Вук постучал кончиком пальца по ярлычку. - Этот дубликат без чип-метки, прячь и вали, пока на твоей роже подходящее выражение не рассосалось. - Выразительным кивком Вук указал на дверь и, не дождавшись реакции, развернул вставшего столбом куратора сам, спеша вытолкать из кабинета раньше, нежели тот опомнится.
- А причём здесь моё выражение? - Пройдя половину пути, Казимир всё-таки заартачился. Лежавшие на его плечах пальцы старшего наблюдателя выбили дробь. - На то есть две, нет, целых три причины. Первая - моя непричастность, если вас застукают.
- Что сделают? - В голосе куратора слышался неприкрытый испуг, рука автоматически потянулась за ключами. - За...забери их. - Мелкими шажками подталкиваемый сзади Казимир неумолимо приближался к выходу.
- Не дури. Забыл? Все пути в архив ведут через мой кабинет. - Нос восьмого куратора почти коснулся двери, опасаясь, что разговор могут услышать Вук перешёл на шёпот.
- Как же старик Канцлер? - В тон ему прошипел Казимир.
- О его визите предупреждают за неделю. - Ло усмехнулся. - Теряет хватку старик. Раньше через день проволочки устраивал, теперь от силы пару раз в месяц. А ты-то не чересчур планы строить?
В ответ Казимир промычал что-то невнятное.
- Смотри не переусердствуй. - Хмыкнул Вук, хлопая смущённого приятеля между лопаток. - А теперь держись, сейчас будет вторая...
- А третья? - Сдавленно вякнул Казимир, прежде чем вылететь из кабинета.
- Попробуй догадаться! - Прорычал Вук, грохая за его спиной дверью.
Выдержав минутную паузу, он снова высунулся. Результат не мог не радовать. Сочетание разъярённой физиономии начальника и пулей вылетевшего Казимира оказалось благотворным. - Лия, а не будете ли вы так любезны, зайти на минуточку. - Елейным тоном пропел Вук, гостеприимно распахивая дверь. Это была последняя капля - таращившийся отдел дружно зарылся в бумаги. - "Даст Бог, через пару дней я наконец-то увижу отчёт за четвёртый квартал". - Оглядев склонённые макушки, Старший наблюдатель удручённо вздохнул, близилась середина лета.
Секретарша ушла, а Вук всё смотрел на закрытую дверь, ожидая, не заговорит ли что внутри, но голос, именуемый совестью, молчал. В конце концов, решение помочь Казимиру возникло спонтанно, почти, а уж мысли о возможной выгоде... Вук барабанил пальцами по лакированной поверхности. Удачное совпадение и только. Жаль не поможешь Лие, согласно предписанию через четыре месяца её семейство переберётся в домик на окраине. Высокая миссия, ради которой они приглашены на Антей продлится семь лет, - семь лет затворничества и радужных надежд о красивой жизни, потом их сменят другие с теми же иллюзиями. Разочарование будет жестоким. Из груди вырвался протяжный вздох, до недавнего времени он и сам понятия не имел, что вся грандиозная система Бюро целиком построена вокруг малюсенькой, но очень важной детали, удали её и механизм остановится. Сложив ладони, Вук потёр указательными пальцами переносицу. Загадка. Ответ лежит на самой вершине, поневоле взгляд Старшего наблюдателя упёрся в потолок, - наверняка где-то внутри стола Канцлера. Ло хмыкнул. Стало быть, им движет любопытство, что ж, неплохое оправдание.
--------------------------------------------------
Вход в долину где-то здесь. Всадник на каурой кобылке прикрыл глаза от солнца, торопиться незачем, не пройдёт и часа как он потрогает рукав Улу, другие нойоны явятся ближе к вечеру - у него будет время на разговоры. Довольный, Шукур-дин развернул коня намереваясь подъехать к отставшей кибитке, но вдруг цепкий взгляд степного охотника заметил впереди дымок, а вслед за ним ещё и ещё, когда же порыв ветра донёс аромат мясного варева, сомнений не осталось - аймак Улу готовился к пиршеству. Этого не может быть! На лбу нойона выступил пот, содрав рукавицу, Шукур-дин полез за пазуху. Пересаженная на арчак птица с недовольным клёкотом раскинула крылья, порываясь слететь, но быстро умолкла, успокоенная гортанным окликом хозяина. Узел на свёртке никак не поддавался, в сердцах он рванул накрученную поверх кожаного лоскута бечёвку зубами, - как же так, его кибитка должна прийти в долину горных охотников первой. Неужели ошибся.... Степняк развернул спрятанный внутри квипус. Пронизывающий ветер высокогорья леденил пальцы, но Шукур-дин ничего не чувствовал, закрыв глаза перебирал свитый узелками шнурок. Долгое время нойон южных пастбищ встречал закаты, ожидая, когда последний луч уходящего солнца исчезнет за горизонтом. Тогда, с приходом ночи, в узелок минувшего дня вплетался знак - перо, отнятое с груди любимого сокола. "Союз родов должен собраться на закате сегодня". - Пальцы нойона разжались, - "...но если они уже там, выходит, что он опоздал". - Узелковая вязь стекла на остриженную гриву. Две зимы назад тайши горных охотников созвал союз родов, где предложил забыть нанесённые обиды, - великая опасность нависла над миром и перед её лицом старая вражда казалась нелепой. Они выбрали посланника. Нелёгок был его путь - обойти живущих в степи хошунов заручившись словом каждого. Взамен сказанному посланник оставлял особый дар, постичь тайный смысл которого мог только знающий, ведь секрет, хранимый в переданном квипусе, раскрывал не только счёт дней, но и путь к долине. Приди тот годом раньше и Шукур-дин, скорее всего, отрезал посланнику голову. Теперь всё изменилось. Степи, захваченные харабали, меняя лик, покрывались железным камнем, речные русла сохли, а горы ложились на оскудевшую землю пыльным крошевом; там, где с начала времён паслись вольные табуны, ползали непохожие ни на что животные, оставляя широкие точно змеиные следы, рушили, терзая землю гигантскими клювами и однорукими лапами выворачивая наизнанку. Но не этого страшился Шукур-дин. Безразличие. Хошуны менялись, словно неведомая сила высасывала дух жизни. Плечи нойона опустились, через посланника он передал горным охотникам своё слово. Сегодня оно нарушено. - "Кто поверит сказанному из уст Шукур-дина". Надежды рухнули в одночасье, без покровительства горных охотников украденные земли не вернуть. Выхватив канчук, нойон принялся стегать кибитку. Забыв о хозяйской петле, мирно дремавший подле руки сокол взвился и теперь с громким криком бил крыльями, срывая досаду на путлище, - понимание, что птица может искалечиться, только разозлило. Шукур-дин продолжал хлестать ни в чём не повинный полог и всё же тихий вскрик изнутри был услышан. Усилием воли нойон заставил себя остановиться, тяжело дыша, он смотрел на оставленные плетью рубцы. Охряный войлок колыхнулся. В узкой щёлке между краями появилась девичья ладонь, пробежавшие снизу вверх ловкие пальцы быстро нащупали первый узел. - Что-то случилось? - В отверстие клапана просунулось настороженное личико с нетипичной для хошунов внешностью.
- Дары, что я вёз, обесценились. - Распустив петлю, Шукур-дин вернул повисшую вниз головой птицу на место и с раздражением обнаружил, что соколиный ремешок накрепко переплелся с уроненным квипусом, другим концом притянув опору.
Новость ошарашила. - Почему? - Мирея замерла, ожидая, когда тот откликнется.
Вопрос женщины Шукур-дин пропустил мимо ушей. Узелковая вязь испорчена, а истерзанное клювом стремя будет проще отрезать. Скомкав бесполезный шнурок, нойон отправил его за ближайшие камни.
Развязанный до низа входной клапан поднялся. - Объясни толком, что произошло. - Удивительно, но теперь в словах девушки слышались требовательные нотки. До недавней поры робкая харабали с каждым днём наглела, вздрогнув, Шукур-дин обернулся и только сейчас сообразил, что хлестал по родовому знамени. - Я велел тебе высовываться? - Взбешённый собственной глупостью, он занёс плеть для удара, но тут на глаза попалась та странная штуковина, подобно запястному браслету замужних женщин охватившая девичью кисть харабали. Каурая кобылка под нойоном испуганно всхрапнула, осадив лошадь, Шукур-дин натянул поводья. - Эта вещь на твоей руке... - слова давались с трудом, резким звуком нойон прочистил горло. - Вещь на твоей руке, - рукоятью канчука он ткнул в интересующий его предмет. - Ты говорила, будто она помнит время.
Опустив руку Мирея с изумлением смотрела на хошуна, ей показалось или на щеках упрямого степняка действительно проступил румянец. Взгляд чёрных и небесно-синих глаз перекрестились. Зная о крутом и к счастью отходчивом нраве Шукур-дина, Мирея, чтобы не рассмеяться ему в лицо, прикусила краешек губы. Любопытно, что послужило истиной причиной конфуза - в миллионный раз занесённая над её головой плётка или вынужденная капитуляция перед ненавистной вещью харабали. - Хочешь убедиться в её полезности? - Пронзительно синий взгляд указал на считающий время браслет. Выслушав ответный рык нойона, Мирея задумалась, вспоминая всё связанное с этим походом, в тот же миг донесённый ветром запах еды напомнил о пропущенном завтраке. В животе Миреи неприлично заурчало, а взгляд сам по себе направился к его источнику. - Они уже там! - Радостное восклицание вырвалось само собой.
- Они... - Печальным эхом отозвался нойон. Брови девушки вскинулись. - Да что с тобой? - Желание, встретится с живущими внутри гор покровителями долины охотников, было обоюдным. - Десять месяцев перья клеил, до ворот дошёл и вдруг испугался. - От вылетевших в запале слов Мирея пришла в ужас, теперь за её жизнь не дали бы и куска кумалака.
- Не клеил! - Шукур-дин едва не задохнулся, оттого целиком произнесённая фраза дошла с некоторым опозданием. - Испугался? - Растерянно повторил хошун. - "Девчонка сошла с ума". - Рот Шукур-дина раскрылся больше от удивления на самого себя. - "Великий Дух, за какие грехи ты послал мне эту женщину?" - Нойон отъехал в сторону, для продолжения беседы нужно слегка остыть.
--------------------------------------------------
Тук-тук, тук-тук. Звук острых каблучков разлетался над мостовой. Молодой человек рядом с очаровательной блондинкой вряд ли мог удивить, летний вечер обычное время для прогулок только одна деталь выделяла эту пару из остальных - спешка. Наполненные птичьим распевом сумерки завораживали, густая листва парка, сквозь который они шли, потемнела, скрывая от глаз чужие секреты. Тук-тук, трик-трак. Отголоски чёткого ритма будили затаённые в глубине воспоминания... запах кожаного кресла и старых книг. Ребёнком Леронж любил прятаться в кабинете отца, казалось, там всё окутано тайной - полуопущенные портьеры в углу фамильные часы, такие огромные, что если захотеть можно войти внутрь. Сколько раз с замиранием в сердце он наблюдал как отец, открывая тяжёлую дверь механизма, перетягивал цепь хода, чудилось, за потемневшим от времени маятником скрыты врата в другой мир и если он остановится, случится страшное. Но часы вновь продолжали считать время. Почему отец обо всём знал..., быть может, когда-то сам залезал в тот книжный шкаф и, глядя через стекло, страшился. Трик-трак. Улыбаясь, он брал его на руки. Ровное дыхание отца и мерный стук стража-маятника, разносившийся в тишине комнат, убаюкивали, погружая в мир детских грёз. Наслаждаясь прогулкой, Леронж шагал с полузакрытыми глазами, мечтая о чём-то, оттого подвох со стороны спутницы оказался вдвойне неожиданным. Когда-нибудь эти прыжки его доконают. Звуки-запахи исчезли, сменившись звоном в ушах. - Ёлки. - Единственное что смог выдавить. Первым делом очухаться, а ругань он устроит позже. Стоя на четвереньках Леронж открыл правый глаз, вид стройных лодыжек в нескольких сантиметрах от носа перебили желание скандалить. - Причина должно быть веская. - Голова весила тонну. Не в силах её поднять, он кивнул предательским босоножкам, мысленно радуясь открытию левого глаза. Носок перламутровой туфельки пришёл в движение, чуть приподнявшись, опустился. - Не надо... - Простонал Леронж, садясь на пятки. В абсолютном безмолвии даже такой звук казался набатом. Глядя на страдальческие гримасы, Лилит кусала губы. Угрызения мучили относительно - Леронж крепкий парень, оклемается, и всё-таки спустя пару минут не выдержала. - Ладно, если тебе так легче прости.
Изобразив кислую мину, молодой человек усмехнулся. - Сам хорош, замечтался. - Очередная радость, язык как прежде стал послушен, однако последствия устроенного сюрприза сказывались звоном в ушах. Лилит села рядышком. - Славный был вечер. - Уголки её губ приподнялись в мимолётной улыбке. - Держи. - Она протянула ему бумажный свёрток. Скрученные трубкой листы не желали расправляться, стоило чуть отпустить и они упрямо сворачивались, принимая прежнюю форму. Игра "кто кого одолеет" шла с переменным успехом - после негаданной встряски Леронж не слегка отупел, в конце концов, он всё-таки сообразил прижать их к полу, наступив коленом. Снизу на него таращилась угрюмая физиономия обляпанной клеем фотографии, на следующем листе картина повторялась с той разницей, что запечатлённый анфас, скорее всего, был женским. - Начто? - Молодой человек непонимающе смотрел на Лилит, вопрос касался не только бумаг. С глухим ворчанием она пролистала зажатую стопку. - Здесь. - Лилит щёлкнула по тексту. Без выбора. Склонившись над бумагами, Леронж углубился в чтение. Прошло несколько часов, прежде чем он закончил. - Слов нет. - Борясь с гадливым чувством, Леронж смотрел на уходивший вверх коловорот. Дивное зрелище, они были на самом его крае, впечатление, словно ничтожная малость разделяет от дороги к сердцу вселенной. Он вытянул руку в попытке коснуться похожего на кисель нечто. Бессмысленное занятие. Леронж потёр виски. - Стало быть, конец нашим мытарствам. Адрес есть. - Один взгляд на прочитанное и лицо молодого человека исказила гримаса брезгливости. Нет, Леронж не страдал иллюзиями о вселенской доброте ханжой назвать его попросту нелепо, имперские спецслужбы не белые и не пушистые как представлялось многим, увы, простому обывателю жаловали только часть правды, славные подвиги отважных, об остальном предпочитая скромно умалчивать - грязных дел на счету ИОП достаточно, случалось всякое, но не так. Дальнейшие действия напрашивались сами собой. - Топаем в гости, берём своё и валим. Ну? - Ожидаемый ответ неприятно затягивался. Леронж смотрел на Лилит, а она сидела, обхватив колени руками. - Нет.
- То есть как..., в каком смысле? - В голове не укладывалось, сколько растраченных лет на поиски.
- Ты же видел Татру, едва теплится. - В словах Лилит слышалось тихое отчаяние: - ... и мне хочется сделать быстро, но стоит ли. - Она покачала головой. - Устроив бедлам, мы рискуем потерять всё.
- Опасаешься...
- Да.
Леронж молчал. За время странствий он привык доверять Лилит, да и толку прекословить, но сегодня... - Не понимаю. - Сквозь полупрозрачное дно глядели крохотные светлячки звёзд. Не сказав ни слова, Лилит подтолкнула бланк с фотографией. Бумажный лист с легкостью скользнул по гладкой точно бутылочное стекло поверхности, лег перед ним. Глядя на идущий поперёк оранжевый штемпель "особо конфиденциально" Леронж фыркнул. Какое-то время Лилит постукивала костяшками пальцев - она частенько так делала когда собиралась с мыслями, не зная с чего начать, а потом они спорили до хрипоты час, два, может больше, но Лилит всё равно поступила по-своему, ушла, пока он спал. Скучно. Леронж смотрел туда, где находится небо. Что-то похожее там действительно было, на фоне густо-синей массы искрились крохотные точки. Одна, ярко вспыхнув, привлекла внимание. Взгляд молодого человека сместился в её сторону. Вначале она просто крутилась, решая, куда бы отправиться, затем, очертя дугу, перебежала влево. Теперь светящаяся точка висела на уровне глаз. - "Хочешь что-то показать или дразнишь?" - Зигзагом она ушла за горизонт. Принимая игру, молодой человек перевернулся. Внизу тоже бесконечность. Лёжа на животе, он искал среди других знакомую. Надо же сама нашлась, откуда-то выплыла и, радостно мигнув, начала разрастаться. Прильнув лицом к прохладной поверхности, Леронж рассматривал открывшийся взору материк. Непривычное ощущение, лежать сверху неба. Группа кочевников трусцой приближалась к перевалу; низкорослые лошадки с пышными чёлками несли девять охотников, отставшая кибитка еле ползла. Ткнув в угол картинки, он увеличил изображение и не найдя ничего интересного передвинул континент. Междомирье странное место.
---------------------------------------------------
Нога скользнула, выбитые ботинком камешки посыпались вниз по склону, цепляя за собой другие, более крупные. Звук падающих камней начал усиливаться, эхом разлетаясь по скалам. Малафея передёрнуло, думать о возможных последствиях не хотелось. Припорошенная снегом козья тропа, по которой они битый час карабкались, уходила вверх за похожий на гребень скальный выступ. Капитан "Тесиля" оглянулся. Евгор лез следом, подбитый мехом капюшон съехал, полностью закрыв обзор и потому время от времени по-детски вскидывая голову, он смотрел на маячивший впереди капитанский зад - для ситуации ориентир вполне сносный. Убедившись в невредимости своего спутника, капитан продолжил штурм тропы. Последние метры усилий и Малафей с руганью одолел проклятый гребень. - "Чёртовы пришельцы". - Полудневная прогулка обернулась семидневной канителью, к сожалению, проторенный путь к долине безвозвратно потерян. Череда устроенных незваными гостями взрывов размолотила половину хребта, часть ледника сползла вместе с породой. Прошло несколько минут, а профессор всё продолжал ползти. Малафей нащупал обвязанную вокруг талии верёвку, другим концом он обмотал ею профессора, добавив к рюкзакам ещё и это. Верёвка опять натянулась и накрученная поверх одежды петля болезненно сдавила, капитан охнул, он и не предполагал, что тщедушный профессор мог столько весить. Осознав неизбежное, Малафей накрутил страховочный трос на локоть.
- Эй, наверху, аккуратнее! - Профессорский капюшон дважды тюкнулся в росший над тропой камень. Как только его стали вытягивать, Евгор, ухватившись обеими руками за трос, без зазрения совести обмяк. Отомстив посредством третьего рывка, Малафей извлек профессора за шкирку. Печальное зрелище. Очки в массивной оправе сползли на самый кончик носа готовые в любой момент свалиться, замысловатыми пассами щёк профессор вернул их к переносице. Существо, именуемое совестью, слегка приподняв сонную мордашку и зябко поёжившись, свернулось плотным калачиком. Солнце поднималось. Сверившись с картой, капитан "Тесиля" с облегчением крякнул, заключительный отрезок пути был относительно прост. Янтарного цвета лучик накрыл обросший непонятно чем камень. - "Чёртовы пришельцы". - Запас благодушия подходил к концу.
---------------------------------------------------
Мучительное блаженство этот огненный вихрь, - безумная смесь тысячи звёзд кружащихся в призрачной дымке рассвета окружённого полыханием заката. Благость забвения. Он среди облаков густых и удивительно ярких от солнца. Жажда туда нырнуть, а потом, оттолкнувшись подпрыгнуть высоко-высоко, чтобы коснуться рукой небесного купола и снова упасть в облака. Ничего кроме чувств, настолько пронзительных, что хочется рыдать. Казимир лежал на спине с широко открытыми глазами. Случалось ли с ним такое..., нет, не в том смысле. Женщин в его жизни было достаточно, правда до женитьбы, но они были, да и супружеская жизнь отнюдь не ограничивалась стихами. Агнесс редкостная сладострастница, всякий раз изматывала до бесчувствия, а тут всё по-другому. Взгляд Казимира скользнул вниз. Одежда в полном порядке и никаких следов недавнего буйства. Оно было. В этом Казимир готов поклясться на чём угодно и, он впервые чувствовал себя таким чистым. - "Лия" - Рука потянулась к соблазнительному изгибу. - Стоп! - С тихим смехом Лия отскочила, демонстрируя флакончик с духами. Казимир отдёрнул руки, безудержная ревность его супруги стала поводом для многих шуток. - Ты права. - С унылым видом он смотрел на ставшую недоступной. - "Временно, моя дорогая, в следующий раз обойдёмся без ароматов". Нога нечаянно задела тележку, кто-то из клерков постарался, притащив для общего пользования. Корзина на колёсиках оказалась на редкость вместительной набиваемая уготованной в архив макулатурой простояла несколько месяцев, прежде чем из неё начало сыпаться, увы, всему есть предел и через какое-то время он наступил. В качестве временной меры рядом примостили пару ящиков, взглянув на которые старший наблюдатель, крякнув, развёл руками. Архив. Чёртово местечко, нулевой этаж с крысиным вкусом естественно народ совался туда лишь по крайней необходимости, а Казимиру, чтобы уединиться с возлюбленной, нужен предлог. Взглянув на прогнутые бумагами железные прутья, старший наблюдатель, представив миниатюрную фигурку новенькой секретарши, хмыкнул - "одним выстрелом трёх зайцев" - воистину посетившая мысль была гениальной. Грохоча, тележка резво откатилась и с не меньшим шумом воткнулась в металлическую дверь. - Пустая? - Изумлённо промямлил Казимир.
- Ты сладко спал, - откликнулась Лия. - Кстати, сюда бежит охранник. - Секретарша оказалась права. Через мгновение дверь архива распахнулась, запуская переполошенного стража порядка, тележка, ознаменовав его появление громким дребезгом, отлетела обратно. Выставив ногу, Казимир её поймал.
- Извините, я думал... - При виде сидевшего на столе куратора, простодушное лицо охранника вытянулось, с другой стороны была ли в том странность. Охранник осмотрел зал - стол в центе и впрямь являл собой единственный предмет мебели.
- Ничего, ничего. - Куратор снисходительно улыбнулся. - А ты у нас новенький. - Казимир легко запоминал лица и потому в словах звучал не вопрос, утверждение. Охранник кивнул. С довольным видом Казимир поддел ногой тележку, толкая к выходу. - Не иначе первое дежурство. - Заметил не без ехидства. Перехватив тележку, охранник вновь смущённо кивнул. - Что ж, друг мой, откати-ка это чудо с глаз долой в конец коридора, пускай там болтается. - Взглянув на часы, Казимир присвистнул, однако засиделись - рабочий день давно кончился, не дай бог Агнесс начнёт названивать. Оглядев архивное хозяйство - не осталось чего лишнего, куратор запер дверь. В затхлом воздухе бесконечного коридора аромат духов секретарши казался чересчур насыщенным, буркнув - "держитесь сзади" - Казимир прибавил ходу с твердым намерением улизнуть. Агнесс стерва, а Лия умница, она поймёт.
- "Мерзавец". - Охранник смотрел на хрупкую девушку, гуляющую по холлу. Дверцы лифта захлопнулись перед её носом, увозя скотину. Прогромыхав тележкой, охранник встал поодаль, кто-то должен её проводить.
Чтобы не говорили, но совесть неприятная штука. Стремясь загладить вину, Казимир пошёл по стандартной схеме.
- М-м-м, дивный аромат! - С грацией светской львицы секретарша продефилировала к накрытому столику. - Как мило.
- "Не сердится". - Поддавшись настроению, Казимир пододвинул кресло так, как это делают официанты. Отпив глоток, Лия блаженно зажмурилась, кофе действительно был превосходен.
- У матери Агнесс кофейные плантации. - Похвастался Казимир, двигая вазочку с печеньем.
- Так вот в чём причина крепости вашего союза. - Рассмеялась Лия. На мгновение Казимир запнулся, он никогда не рассматривал свой брак в таком ракурсе.
Изящная фигурка спорхнула по ступеням парадной, стоя возле окна, Казимир рассеянно смотрел вниз. Как обычно, перед входом её караулил брат, подпирая плечом угол дома напротив, сейчас он сделает несколько шагов навстречу, а потом, взявшись за руки, они скроются из вида. Казимир вздохнул, домой, решительно не хотелось.
---------------------------------------------------
Вершины гор сверкали точно усыпанные драгоценными камнями. Заткнув профессорский рот утренней пайкой, Малафей оседлал каменный выступ - волею судьбы его всё-таки занесло в край западных отрогов. Капитан смотрел на распростёртую снизу даль, где-то там обосновались пришельцы. Самого города не видно, слишком далеко, зато гулявшие на горизонте прожектора являлись бесспорным свидетельством благополучия инопланетной клоаки. Аппетит пропал. Малафей свернул недоеденный завтрак, рассвет это всегда что-то новое и чистое, а бьющие по облакам столбы искусственного света всё портили. Сделав глубокий вдох-выдох, капитан выпрямился, испытывая чудовищное желание туда плюнуть - с высоты птичьего полёта, и плюнул бы, так ведь не долетит. Следующую пару часов Малафей топал вперёд, Евгор послушно трусил следом, слава богу, молча. Тепло набравшего полуденной силы солнца делалось ощутимым, теперь снег лежал местами, тая, остатками хоронился в уступах и расщелинах. Природа полна сюрпризов, но лишь для тех, кто не желает признать её совершенства; если верить карте осталось совсем чуть-чуть. Петляя между чёрными напоминающими базальт скалами, тропа нырнула в темноту. Несколько секунд капитан "Тесиля" растерянно хлопал глазами, покрытые трещинами своды казались чересчур хлипкими, вдобавок тоннель, о котором говорил посланник долины, скорее напоминал запасный лаз для... - "тощих сусликов", - мысленно прокомментировал капитан, застряв где-то на середине. Пыхтя, он скинул мешки, волоком дотащив оставшиеся метры и, наконец, серые скалы расступились, открыв живописный уголок затаенной в царстве снегов жизни. Окружившая полукольцом цепь горных хребтов закрывала путь ледяным ветрам, а дремлющие среди них вулканы дарили необходимое для растений и всего нашедшего здесь приют тепло. Долина изобиловала горячими источниками и потому, в этом неподвластном сезонам крае почти всегда стояло лето, прерываясь прохладой только на пару коротких месяцев. Изумрудный ковёр разнотравья клонился от тяжести набранного им сока, расходясь густыми волнами при малейшем дуновении ветра. Бросив на землю спальники, Малафей раскинул руки, вдыхая летевшую навстречу гамму запахов. После недели холодных ночёвок перспектива провести несколько дней в солнечном заповеднике воспринималась с особым чувством. Аромат нагретой земли прогнал скопившуюся дорогой усталость. Двумя крепкими ударами капитан "Тесиля" утрамбовал ненужный пуховик вглубь рюкзака, спустя мгновение туда же последовали свитер с рубахой. - Благодать! - Громким хлопком он свёл ладони, символизируя конец путешествия. Взглянув на куцую майку капитана, Евгор неуверенно снял капюшон. Порыв тёплого ветра разлохматил волосы, а необходимый случаю предмет спрятан где-то внутри, с недовольным бурчанием профессор принялся изучать содержимое карманов и спустя минуту, нащупав нечто схожее по форме, оттянул ворот свитера. Водя гребешком, прилаживая нарушенный порядок, Евгор задумчиво смотрел на причину, из-за которой был проделан этот путь. Аккуратные домики небольшой деревеньки, позади - ряды парников и грядок, цветочные клумбы вдоль идущих от домов дорожек, протянутые верёвки с трепыхавшимся по ветру бельём, на крышах душистое сено и гуляющие по нему козы. Чарующий естеством сельский колорит безмятежной умиротворённости, трудно представить, что всего несколько поколений назад на этом месте стоял первобытный бивак. Услыхав реплику Малафея, профессор поморщился. - Нечего хвалиться. - Как ни старался, но желания посетить общину хошунов Евгор объяснить не мог. Неудобства, с которыми пришлось мириться во время путешествия, сказались бессонными ночами и расшатанными нервами, выходило, что единственным поводом вылезти за пределы своей лаборатории явилось обыкновенное честолюбие - про него забыли. Выпущенная профессором колкость застигла врасплох. - С чего ты взял? - Неготовый к перепалке Малафей по инерции возмутился, и тут же прикусил язык, понимая, какую совершил оплошность. Брови профессора сошлись на переносице предвещая начало маленькой бури. В призрачной надежде на спасение капитан заметался, ища хоть какой-нибудь предлог способный отвлечь профессора, увы, - над головой чистое небо, под ногами незыблемая твердь в душистом ковре из одуванчиков, на горизонте искрящийся снег гор. Царство покоя и девственного великолепия, Евгор не в счёт. Не найдя признаков надвигающегося катаклизма Малафей сник и тут, со стороны деревни донёсся переполненный радости вопль - "Тенгри Матаришва вернулся!" - С улыбкой кающегося грешника Евгор развёл руками, момент был упущен, и оседлавшему любимого конька моралисту пришлось спешиться.
- Потом с удовольствием тебя выслушаю, честное слово! - Малафей изобразил ветряную мельницу бежавшему к ним Улу, после чего сграбастал рюкзаки и бодро промаршировал мимо профессора. Через несколько шагов капитан остановился - несмотря на двойной груз, он всё время опережал профессора, вот и сейчас, не слыша за спиной привычного сопения, оглянулся, чтобы узнать, какая муха укусила на этот раз. Евгор полировал очки. Мысленно послав его в баню Малафей бросив мешки, плюхнулся сверху. Прерывать священнодействие бессмысленно, в лучшем случае тот просто не услышит. Закончив процедуру, Евгор водрузил прибор на нос и, убедившись, что способность к дальновидению при нём, обозрел мчавшую вслед за вожаком пёструю толпу. Судя по причёскам, к их появлению готовились заранее. По большому счёту жизнь университетских городов была замкнута и Евгор, с ранней юности крутясь в той среде, перенял общие стереотипы многие из которых, как оказалось неверны изначально. - "Реальный мир населён вовсе не идиотами". - То было бьющим по самолюбию разочарованием. И хотя в глубине души Евгор понимал, что возвышает не количество учёных степеней - капитан "Тесиля" живое тому подтверждение, но принять. Не раз и не два он ловил себя на мысли, что завидует капитану - его интуиции, его эх-х..., Евгор потрогал то место у нормальных людей именуемое прессом. С такой фигурой на пляж ходить - медузы обхохочутся, слава богу, хошуны не притязательны. Здесь его авторитет по-прежнему непререкаем. Придав лицу должное выражение, профессор сделал шаг вперёд и... - Ну надо же, расселся! - прикрикнул он, в возмущении глядя на капитана. Не сказав ни слова, Малафей собрал лямки рюкзаков одной рукой и разом перекинул через спину. Злиться на Евгора сил никаких, да и всё одно без толку. Путь в долину оканчивался крутым склоном. - Нет в жизни справедливости. - Ради страховки обняв учёного Малафей начал спускаться. - Морали слушаю я, а матаришваном зовут тебя. Спрашивается за что? - Крепкая пятерня звёздного капитана дружески стиснула щуплые плечи. Внутри что-то хрустнуло. - Ты цел? - Отдёрнув руку, Малафей заглянул в лицо товарищу.
- Цел, цел. - Отмахнулся профессор, круговым движением разминая хрустнувшее плечо. - Сустав сдвинулся. - Заметив нешуточный испуг семижильного вояки, мягко пояснил. - Ночью отлежать умудрился, целый день ныло. Ты мне его на место вправил. Спасибо. - Глядя на опешившего с неожиданной похвальбы волота, Евгор фыркнул. - Кстати, насчёт твоих сетований. Заруби на носу, даже в примитивном обществе во главу ставится разум и лишь следом за ним идёт мускульная сила ибо...
- Ха! - Едва не сбив с ног капитана, Улу сграбастал попытавшегося ускользнуть любителя морали, сработал первобытный инстинкт охотника. Пользуясь суматохой, Малафей отошёл в сторонку, исподволь наблюдая трогательную картину встречи - для хошунов визит профессора оказался сюрпризом. Спустя полчаса, когда эмоции иссякли, Улу, с непринуждённостью профессионала, переключил внимание на себя. Воздев руки к небу и выдержав знаковую паузу, торжественно объявил: - Праздник большой еды начнётся на закате! - Следуя примеру нойона, хошуны повторили жест но, в отличие от Улу поклоны били стоя на коленях. В совершенной растерянности красный как рак Евгор неуклюже топтался в центе образованного вокруг него круга. Малафей прыснул в кулак - финал, завершающий обряд приветствия был великолепен, после такого желание полоскать мозги у профессора возникнет не скоро.
- Жаль не в полдень. - Сострил Малафей и тут же обругал себя за длинный язык. Со времени последнего визита прошло более четырёх лет, и Малафей запамятовал, что всё сказанное устами тенгри принимается с интересом. Шутка оказалась неудачной. Воодушевлённый появлением небожителей Улу тотчас развёл бурную деятельность. Подростки ещё не ставшие охотниками разводили костры, детвора с весёлыми визгами носилась кругами - выполняя мелкие поручения мамок, с задних дворов слышалось жалобное блеяние приносимых в угоду пиршества. Вскоре котлы были заполнены мясом, и наступило временное затишье.
- Стоял бы на месте, меньше досталось. - Держа рюкзак между колен, капитан устроил ревизию аптечки. За себя Малафей не беспокоился, желудок звёздного десанта способен переварить почти что всё, а способности Евгора поглощать пищу без особых для здоровья последствий сомнительны. Найдя страховочный пузырёк с пилюлями, он протянул его профессору. Болеть некогда - время на исходе. Откуда такая уверенность Малафей не понимал, просто чувствовал. В ожидании скорого торжества гостям устроили чаепитие в саду, подальше от суеты. Поджав под себя ноги, Евгор водил кончиками пальцев по щетинистой ткани с незатейливым поверх краёв орнаментом из крашеных ниток и бусинок, когда-нибудь, лет через тысячу, оно превратится в роскошный ковёр. - Почему? - Закинув очки на лоб, Евгор озадаченно размял переносицу.
- Ты же сам говорил... - Опустив рюкзак, Малафей с лукавой улыбкой напомнил недосказанную им фразу. - Ибо что?
Коротким кивком Евгор вернул очки на место и, зажав ладонями чашку, уткнулся в неё носом. Взглянув на притихшего профессора, Малафей спрятал улыбку, - пар горячего напитка затуманив стёкла, скрыл выражение глаз. Травяной чай хошунов пах мятой и ещё чем-то знакомым. Капитан "Тесиля" потянулся к стоявшему на углях кувшину. - Помнишь древние книги Каталона, там говорилось, будто каждый мир особый, непохожий на остальные.
- Подобные фантазии характерны для изолированного общества. - Тотчас огрызнулся попавший на крючок разговора профессор. - Они были написаны во времена начала, эти люди ещё не знали путей.
- Но усердно к ним стремились. - Завершил мысль Малафей. - Думаю, то была роковая ошибка Содружества. Ещё? - Взяв чайник, капитан поводил перед носом профессора.
- Э-э-э, да. - Евгор подставил вылепленную из глины чашечку. - И, похоже, что мы её повторяем. - Лицо профессора сделалось отрешённым. Рука Малафея застыла в воздухе. - Разве это, - недоумённый взгляд прошёлся кругом, - может сравниться...
- Может, может. - С невесёлой усмешкой кивнул профессор. - Вначале меченый скот, а следом изотопный индикатор.
- Да на кой? - В изумлении голос Малафей осёкся, и последняя фраза вышла неожиданным фальцетом.
- Им не на кой. - Передразнил профессор. - Нам. Вспомни, как здесь было. Вбитые кругом колья да накиданные поверх шкуры из-за неполноценной выделки стоявшие колом. Местное сооружение гордо именуемое - шатёр.
На последнюю произнесённую ядовитым тоном фразу Малафей откровенно вскинулся. Предугадывая возможную с его стороны реплику, Евгор торопливо произнёс. - Нет, я вовсе не то имел в виду и амбиции тут не причём. - Он повертел в руках чашку, взбаламутив опустившиеся на дно чаинки. - Наши ресурсы исчерпаны и..., в общем, теперь у нас два пути или адаптировать местных, пичкая своими интересами, либо самим становиться на четвереньки. Немного утрирую, но в жизни всякое бывает, словом, ситуация... - Выдав пессимистический прогноз, Евгор опечаленно умолк.
- "Интерес, как же". - Отчаянное чувство беспомощности, как от хлыста между лопаток. - "Заявить права на планету, мотивируя - мы здесь первые и в качестве острастки пригрозить дубьём, чёрт, не этого ли ждут хошуны..." - А сам он, если бы в его мир бесцеремонно вторглись, что, неужели сидел, сложа руки? Малафей застонал. Изгнание харабали - не для того ли созван улус. На закате соберутся вожди всех кланов, единение родов лишь предлог они будут просить, нет, хуже - требовать. Невинно начатый разговор вышел из-под контроля. Метнув огненный взгляд, капитан вскочил. - Всё изменилось. - Спрятанный под маской хладнокровия вулкан эмоций взорвался, выпуская загнанные в рамки приличия страсти, воспоминания от которых невозможно сбежать, захлестнули, начав терзать с удвоенной силой. - Допустим, наш корабль уцелел, и что? Где Стожар ваража?! Господи, ну хотя бы ткни пальцем, а то у меня что-то с глазами! - Выкрикнул Малафей. Хотелось орать, топать ногами но, стиснув сжатыми в кулаки ладонями голову, он заставил себя молчать. Путеводная звезда, видимая с любого конца галактики, исчезла. Не только она одна, капитан поднял лицо, - будто бы всё как прежде, но солнце зайдёт и когда ночной антрацит заполнит небо, явятся они - чужие звёзды. Переполненный болью взгляд устремился к заснеженным вершинам, туда, где нашёл последнее пристанище его "Тесиль". Бросив через плечо - Что бы изменилось... - Малафей отвернулся. Обронённые на полушёпоте слова звучали как последний вздох.
- Здесь нет твоей вины, решение покинуть Лаахарр было общим. - Евгор рассеянно пересчитывал оседавшие чаинки, позади десятилетия кропотливых трудов и никакого результата. Переполненное грусти лицо профессора вдруг сделалось удивлённым, он понял, что привело в долину. Затерянная в горах она была зеркальным отражением мира покинутого с лёгкостью - временное пристанище, они называли его так, ставшее пускай ненадолго, но всё-таки домом, тянуло. Несправедливо, когда понимание истинной ценности приходит с утратой, стоит едва осознать, что это навсегда и боль становится невыносимой.
- Но ведь был третий. - Прервал молчание Малафей. Рука профессора дрогнула, нетронутый чай расплескался, оставляя на коленях мокрые пятна. - Пустые хлопоты, только зря напомнил. - Выплеснув на землю остаток чая, Евгор скорчил кислую мину. С напускным безразличием Малафей вновь отвернулся, какой смысл говорить с прожженным материалистом, верящим только в собственные пробирки. - Как скажешь. - Он смотрел на окружающие их горы, и казалось, интерес к разговору утрачен, но то была иллюзия. Упрямая линия губ выдавала затаённое глубоко внутри. Предчувствие.
---------------------------------------------------
Едва ли он видел стоявших перед ним. Расслабленная кисть незаметно сместилась к основанию инкрустированного подлокотника, близился финал. И хотя последняя фраза напутствия вышла не так, нежели хотелось то пустяк, умелый оратор, он вовремя сместил акценты, и теперь явившая миру дрожь в результате мощнейшего зевка звучала как чувственное участие, а скрытого плотной вуалью рта всё равно не разглядеть. Клишевский продумал каждую мелочь, тошнотворная речь также была его творением. Верховный Владыка усмехнулся, вспоминая связанные с ней дебаты, секретарь требовал блюсти её выразительность. Сколько же лет утекло..., Владыка задумался. Последнее время Клишевский не давал о себе знать, впрочем, человеческий век короток и старик мог попросту умереть, ну да ладно, подобная мелочь погоды не сделает. Система запущенная более полувека назад работала без перебоев, единственным напоминанием о ней..., взгляд симарлга зафиксировал семейство избранных. Мановением руки он велел приблизиться к подножию трона, теперь согласно протоколу избранникам предстоял акт благословенного поцелуя первой ступени. Пока очередная группа заклания предавалась этому занятию, пальцы Верховного легли поверх украшавшего подлокотник фигурку грифона. Глядя на ползающую внизу семейку, Верховный пытался понять - "был ли Клишевский извращенцем либо всему виной исключительное чутьё коим тот обладал от рождения" - мысль преследовала не первый год, однако надо отдать должное - никто не роптал, а судя по смачному чмоканью скорее наоборот. Борясь с одолевающей зевотой, Владыка запустил программу перемещения, кажется, у главы семейства волосы встали дыбом, ещё бы, по задумке того же Клишевского портал был встроен прямиком в лобзаемую ступень.
Молочное облако поднималось из камня, постепенно заслоняя одну за другой ступени пьедестала, вскоре оно достигло амвона, а ещё через мгновение исчез трон и сам Владыка. Язык Моргана прилип к гортани, не в силах произнести ни слова он, рывком поднял стоявшую на коленях супругу, ноги Унген подкосились, к счастью Эрмий, их сын, успел её подхватить. Глава избранного семейства шагнул в сторону открытого Владыкой портала, там, он должен пройти сто шагов. - "Первый, второй..., ах нет, так до сотни считать неловко, раз, два..., намного проще".
- "Ваше Святейшество". - Голос церемониймейстера вернул в реальность. Говяды ушли, Владыка с недовольством оглядел опустевшее перед собой пространство, при виде оставленных ими мутных пятен, его охватило чувство брезгливости. - Проследите, что бы здесь помыли.
"Семьдесят пять, семьдесят шесть или семь нет шесть..., великий боже, восемьдесят..." - Тело Моргана била крупная дрожь, пот крупными каплями тёк по лицу, стирая его, мужчина на мгновение зажмурился.
- Добрый день. - На месте серого ничто стояла она. Морган мог различить только контуры её фигуры, рассмотреть остальное не давал бивший в глаза свет.
--------- --------- ---------
Казимир стоял возле окна, провожая миниатюрную фигурку в балахоне. Внизу её караулит брат, прислонившись плечом к углу дома напротив. Сейчас он заметит сестру и сделает несколько шагов навстречу, а потом быстрым шагом они скроются из вида. Смутное ощущение, что так уже было только..., Казимир потёр виски.
---------------------------------------------------
Запах варёного мяса заполонил всю округу. - Если в ближайшее время сюда кто-нибудь не явится, - ворчал Малафей, - мы рискуем пасть жертвой безудержного гостеприимства. - Мысленно прикидывая объёмы готовящейся еды, капитан "Тесиля" нервничал. У хошунов скромничать во время трапезы не принято и хотя быт, основанный на охотничьем промысле, канул в лету, традиция наедаться впрок жива и, судя по заготовкам, сегодняшний пир мог превратиться в изощрённую экзекуцию, избежать которую невозможно по причине тех же традиций. Капитан оглянулся. Облокотившись об деревце, профессор что-то жевал. В первый миг, при виде отправленной в рот пилюли Малафей оторопел, ждать подобной глупости от учёного попросту не пришло в голову. Сорвавшись с места, он подскочил к Евгору, на ходу выхватывая открытый пузырёк. Странным образом активные действия капитана не отразились на состоянии профессора, равно как и его громкая ругань. Высыпав на ладонь содержимое бутылочки, Малафей пересчитывал количество съеденного.
- Вот о чём думаю. - Валяя во рту пилюльку, задумчиво произнёс профессор. Сердито гукнув, Малафей второй раз сбился со счёта.
- В Лаахарр я попал случайно, впрочем, как и остальные. - Сняв очки, Евгор массировал намятую переносицу. - Странный мир, эльфы с их дозированным колдовством... - Евгор осёкся и с удивлением уставился на опустевшую ладонь, только сейчас заметив, что его пальцы сжимают воздух.
- Магия. - Почти неслышно произнёс Малафей, убирая пузырёк от греха подальше. С горькой усмешкой Евгор кивнул, он ещё смотрел на пустую ладонь, затем резко сжал пальцы. - Хорошо, пускай будет магия. - Движением плеча профессор выразил равнодушие, ему и впрямь было всё равно. - Не желая того, мы очутились в городе грёз, - обычная при разговоре эмоциональность исчезла и оттого произносимые слова были до странности тусклы, но именно эта непонятная безликость вынуждала затаить дыхание и слушать - ...целый мир населённый персонажами детских сказок. - Евгор прислонился к белёному стволу. Подошва армейского сапога встала поперёк муравьиной тропки. Сбившись в кучку, неутомимые трудяги возмущённо крутили усиками. - Многие думали, - голос профессора звучал словно издалека, - что лишились рассудка. - Группа насекомых собралась ползти вверх. Заметив первого шмыгнувшего через ботинок разведчика, Евгор торопливо переставил ногу, освобождая путь муравьиному каравану, и будто невзначай добавил. - Всё это настолько далеко. - Вложи он в сказанное толику эмоций и общий смысл приобрёл иные очертания. Малафей недоверчиво косился на Евгора, при дурном настроении профессор частенько брюзжал.
Евгор сидел, обхватив лицо ладонями. - Не мне одному, для всех, кто там оказался. - Складывалось впечатление, что ему глубоко плевать слышит ли его кто-то. Мгновение замешательства и муравьи один за другим устремились к дому. Евгор проводил исчезнувшую под лопухом иссиня-чёрную вереницу. Счастливые создания. Эти крошки имели чёткое представление о жизни, - в отличие от него.
Капитан "Тесиля" смотрел на растопыренные пальцы, случалось ли, что собственные руки начнут мешать. - Просто мы родились в разных краях. - С мрачным видом Малафей заложил руки за спину. Он вырос в мире, где жить бок-обок с эльфами естественная часть бытия, не задумываясь, что для кого-то может быть иначе.
- Ну да, ты и остальное человечество. - Фыркнул профессор. - Про экипаж "Тесиля" я молчу. - Взгляд Евгора оживился, вскинув голову, он смерил ставшее напротив изваяние. Было, не было - прошлого не вернуть, что толку тратить силы на фантазии, когда перед носом разгуливает любопытнейший для изучения экземпляр. К профессору вновь вернулся боевой дух первопроходца. - Скажи, что привело вас в Лаахарр? - Прикусив дужку очков, Евгор уставился на капитана.
- К чему это... - Малафей теребил спрятанный в кармане пузырёк, и всё же спустя несколько минут сдался. - Миссия. - Нехотя обронил капитан и чтобы не сцепиться с профессором взглядом, повернулся к нему спиной.
Брови Евгора поднялись. - Выходит, спасение людей твоя команда считала божественным назначением? - Губы профессора сложились разочарованной дудочкой, он хотел услышать другое.
Для Малафея сделанный вывод тоже был лишён привлекательности, его перекосило так, будто заболели все зубы разом. - Какая чушь.
- Но ты сам упомянул о какой-то миссии. - Развёл руками профессор. - Разве не так?
- Нет! - Рявкнул Малафей, под раскрасневшейся кожей загуляли желваки. Дотошность Евгора начинала действовать на нервы. - Спасение жизней был долг каждого живущего в Лаахарре, а мы лишь следовали примеру. Ты недоволен? - Лицо капитана сделалось неожиданно злым.
Инстинктивно шарахнувшись, Евгор впечатался затылком в яблоню. - Нет, что ты. - Выставляя перед собой обе руки, испуганно сжался. А он-то наивно полагал, будто знает Малафея. Оказалось, что нет. - Я благодарен. Тебе, твоей команде, э-эльфам тоже.... Очень благодарен. - В подтверждении своих слов профессор несколько раз кивнул, сейчас он походил на испуганного зайца. Отступив на шаг, капитан отвернулся. - Если напугал, прости. - Буркнул, без малейшего намёка на раскаяние.
- Ничего страшного и не такое видел. - Евгор лихорадочно тёр замутневшие на очках стёкла. Исподволь наблюдая за суетой, Малафей усмехнулся, наконец-то стало понятным, отчего тот не желал с ними расстаться - очки являлись своеобразной ширмой, за которую профессор мог в любой момент спрятаться. - День сегодня неудачный что ли. Третий раз за утро гавкаемся. - Потоптавшись около, капитан уселся рядом с профессором.
- Оба на нервах. - Хмыкнул Евгор. - Вдобавок гложет любопытство, чего скрывать, но и на рожон лезть не хочется. - Профессор замолчал, в глубине души надеясь, что Малафей примет намёк, но капитан продолжал хранить молчание. Евгор разочарованно поджал губы.
- К чему этот разговор? - Малафей разглядывал сорванную травинку. Лаконичный вопрос сбил с толку и привыкший всеми верховодить Евгор потерянно умолк. - Странный ты. - Наконец вымолвил профессор и посмотрел на капитана так, словно увидел впервые. Округлив глаза, Малафей развёл руками. - Не страннее прежнего. - Несмотря на усердие, абсолютную невинность изобразить не вышло, большей степенью в проступившем на лице выражении угадывалась бандитская рожа.
Профессор гмыкнул. - Я говорю о внутреннем состоянии, там, - Евгор выразительно постучал кончиком пальца по своей макушке, - ты больше эльф, нежели человек. Кстати, такого же мнения придерживаются и остальные.
- Боже упаси! - Малафей взвыл в самом прямом смысле. Теперь наступил черёд Евгора с изумлением хлопать глазами, подобной реакции он никак не ожидал. - Но, у вас много общего, ведь так? - Запинаясь, выговорил профессор.
- Господи, да откуда ты взял. - Со стоном произнёс капитан. - Если это действительно так, пускай меня пристрелят, зачем же мучиться.
Сняв очки, Евгор продолжил полировать стёкла. - Видимо, я чего-то недопонял. - Пробормотал он, с головой уходя в собственные мысли. Никто не спрашивал, хочет ли он этого или нет, просто взяли и выдернули за несколько секунд до катастрофы. Те последние мгновения до сих пор остаются ярким пятном...
Через минуту планета разлетится на куски. Об этом знали все. Людские вопли, перемежаясь с бесконечным воем сирен, глушили друг друга. Шок. Все кто находился в здании, словно сошли с ума, наверное, он тоже сошёл с ума, но по-своему. Многолетний эксперимент близился к завершению, взятые образцы крутились в центрифуге. Какой смысл куда-то бежать. Он запер лабораторию на ключ и нацепил наушники, потому что в дверь отчаянно барабанили, а потом здание накренилось. Евгор отчётливо помнил как массивный стол, за которым он работал, дребезжа пробирками начал съезжать к дальней стене, сначала медленно, затем всё быстрее и быстрее сметая на пути всё, что попадало. Запах смерти окутавший планету целиком и цепенящий ужас, оттого что кто-то схватил его за шиворот.
Небольшое облако на краткий миг заслонило солнце. Легла тень. Почему из нескольких миллиардов именно он, кто и зачем его выбрал. - Тот факт, что я прожил в Лаахарре недолгое время, меня извинит? - Отрешённо молвил профессор, его взгляд был устремлён вслед плывущему к горным вершинам облачку.
- Вполне. - Молчание Евгора подействовало благотворно. Разомлев на солнышке капитан "Тесиля" закрыл глаза, погружаясь в состояние близкой дрёмы. - Что навело на мысль скрестить меня с эльфами? - Осведомился Малафей.
Евгор пожал плечами. - Образы.
Не открывая глаз, капитан вопрошающе поднял брови. - Хм? - Ответ профессора казался чересчур расплывчатым.
Разводы от пролитого на брюки чая ещё оставались заметными. Разогнув колени, Евгор оттянул влажную ткань. - Если высохнет, пятна исчезнут?
- Не увиливай. - Фыркнул Малафей. Сквозь полуопущенные ресницы капитан наблюдал за Евгором. С профессором происходит нечто странное, и хотелось бы знать, откуда ветер дует. Со смиренным вздохом, Евгор прислонился к деревцу. - Вселенная манит загадками, когда-то власть Храмов была безграничной, но человек сумел перебороть внушённый страх. Освободив себя, он совершил множество прекрасных открытий ранее недоступных, конечно, религия никуда не делась, куда ж без неё, но теперь это сугубо личное.
Смачно зевнув, Малафей растянулся на травке. - Интересное начало. - Изрёк капитан тоном лишённым всякого выражения. Собираясь с мыслями, Евгор почесал переносицу, он ожидал более активного участия. Начатый им разговор сам по себе нелёгок, а попытка завлечь капитана, вызвав того на спор оказалась неудачной. Скосившись на Малафея, профессор решил ограничиться в суждениях и, вычеркнув запланированную лирику, свёл речь к минимуму. - Религия больше не носит тоталитарный характер, но в Лаахарре она является основой. Я не верю в бога, а ты, как и все эльфы веришь.
Губы капитана очертила сардоническая улыбка. - В моём мире нет храмов. - Перекатившись на бок, Малафей насмешливо посмотрел на разинутый рот профессора. - Но разговор не об этом?
- Ты меня запутал. - Откровение капитана было громом среди ясного неба. - Погоди, а... почему нет?
- Не нужно, вот и нет. - С напускной весёлостью ответил капитан, откидываясь обратно на спину. И хотя общий вид Малафея казался беззаботным, в глазах угадывалась печаль. - Не веришь и ладно, представь я тоже. - Беспечный тон, с которым были произнесены слова, лишил дара речи. Евгор жалобно уставился на капитана. Лёжа на спине Малафей обратил лицо к солнцу, ему с детства нравилось, когда свет проникает сквозь опущенные ресницы, ведь после мир становился таким ярким. - Не верю, потому как знаю, что они есть. - Голос капитана звучал на удивление буднично, таким же образом он мог заявить о существовании коровы. Наморщив лоб, Евгор силился понять скрытый в словах смысл, если он вообще был, на второй минуте внутри щёлкнуло - "они", следуя въевшейся привычке, рука самостоятельно потянулась к очкам. Полируя стёкла Евгор мысленно посылал к чертям эльфов. - Но ты и твоя команда постоянно ошивались среди эльфов. - Он обличающее ткнул в сторону капитана намотанным вокруг пальца платком.
- С каких пор это преступление? - Не открывая глаз, пробормотал Малафей.
- Храм, вокруг которого построен Лаахарр, ты же оттуда практически не вылазил! - Воскликнул Евгор, хлопая себя по коленям, взгляд профессора был полон азарта, наверно, именно так выглядит нашедший ключевую улику следователь. Приоткрыв один глаз, капитан скосился на Евгора. - Каюсь. Ходил. Но если бы уважаемый профессор не воротил свой учёный нос от всего, что на его взгляд считается ненаучным, тогда бы он не натягивал привычные для него шаблоны, потому как знал, что эльфийские храмы служат иным целям. - Поднявшись на локтях, Малафей недовольно скривился, затем резко сел. - Для волшбы эльфы пользуют источники силы, но в том бардаке они практически перестали действовать, а храм, точнее особая конструкция формы её концентрирует, и в результате обмен достигается с наименьшими потерями обеих сторон. Эльфы зависят от магии, я бы сказал даже чересчур.
- Бедолаги. - Выдавил профессор. Какое-то время они молчаливо смотрели на покрытый завязью куст.
- Так о чём... - Малафей встрепенулся. За оградой пронеслась галдящая стайка ребятни.
---------------------------------------------------
|