Тяжелый рабочий день подошел к концу. Светлана, устало вздохнув, вышла из офиса и направилась к автобусной остановке. Перед тем, как она войдёт домой, ей предстоит ещё час дороги. Кто-то может сказать, что час - это мало, но даже этот час изматывает. Изматывает, если к этому не привыкнуть. А она всё никак не могла привыкнуть, хотя и прошло уже больше года.

Час в пустую потраченного времени был наполнен бессмысленной попсовой музыкой. Иногда попадались маршрутки, в которых водитель слушал шансон. И тогда дорога наполнялась рефлексивными рассуждениями на тему, что же является меньшим злом: шансон или попса. Оба этих жанра Светлана не понимала и не слушала.

Но в этот день всё было не так. Компьютеры на работе сбоили, прогаммы зависали, клиенты звонили с непонятными вопросами и необоснованными претензиями, забывая об этих вопросах и претензиях через десять минут после окончания разговора. Работать было тяжко. Только вопрос урегулировался внутри компании, как в уточняющем звонке клиент отвечал: "Девушка, вы о чем? Я вообще о другом спрашивал." И всё начиналось заново.

Дорога домой не стала исключением из программы дня. На выезде из города образовалась пробка. Авария без жертв, но машины, стукнувшись, встали поперек дороги, оставив только одну полосу для движения вдоль обочины. Вечер, все едут домой. Время пути неумолимо увеличилось еще на полтора часа. На рефлексивные рассуждения сил уже не осталось. И новая тема "Почему нельзя водить аккуратнее, или хотя бы не устраивать аварий, когда все домой спешат?" осталась без внимания.

К девяти часам Светлану дома встретила тишина урчания холодильника и тиканья больших часов в прихожей. Муж был в командировке, и вернуться обещал только через две недели. Сын мирно спал у себя, разбросав тетради с учебниками по столу. На кухне стояла коробка из-под ролтона. Верно, она так задержалась в пути, что не успела приготовить ужин. Ребенок видимо тоже сильно устал за день и не смог дождаться. Ведь смс-ку она ему отправляла, предупреждая, что задержится.

Усталость накатила с новой силой. Вяло пожевав печенье с чаем Светлана забралась под плед на диване и уснула, припоминая сквозь сон, поставила она будильник или нет.

Во сне она бродила по своей квартире. Её сын прилежно делал уроки, прописывал буквы в прописях. Совсем недавно он пошел в первый класс и ему очень нравилось учиться. Была ночь. Свет в квартире не горел, но было всё было видно как днём. В окно светила луна.

Зачем-то Светлана подошла к окну. Смотрела на звёздное небо, молодой месяц. До полнолуния оставалось еще полторы недели. Постепенно лунный свет начал тускнеть. Свтелана заметила, что её сын тоже смотрит в окно, оторвавшись от прописей. Звёзды пропадали, луна стала тенью. Что-то застилало небо, и это были не облака.

Черный пепел уплотнялся на небосводе. Он затмивал свет луны и звезд. Ещё недавно он был высоко в небе. Теперь он поглотил огни водонапорной башни на соседней девятиэтажке. Вот он уже закрывает огни уличных ночных фонарей.

Почувствовав тревогу от этого пепла Светлана метнулась в соседнюю комнату к сыну. Уже на пороге этой комнаты она поняла, что пепел постепенно поглощает и её. Её сын что-то ей сказал. Она не услышала, скорее поняла его фразу: "Мама, будь спокойна, всё будет хорошо."

Провал в темноту. Она рвётся куда-то пройти. Нет, она рвётся домой. Не в квартиру, куда-то в большее - Домой. Перед ней дверь. Светлана понимает, что пройдя через неё окажется дома, что тогда для неё кошмар закончится. Но сейчас она прорывается через чёрную пелену и не может прорваться. Пелена не пускает её. Сон из тревожного стал кошмаром. Светлана кричит, в последней надежде дотянутся до двери, пытаясь проснуться.

Звон будильника. Светлана подскакивает на диване, постепенно отходя от пережитого ужаса. Она выключает будильник, идет на кухню поставить чайник. Но что-то привлекает её внимание. Ощущения немного иные, чем обычно. Может это последствия ночного кошмара? Светлана не помнит, кошмары уже давно ей не снятся, по крайней мере такие.

Она задумчиво идёт обратно в зал, присесть на диван. И тут понимает, что не так. Она лежит на диване. Светлана стояла и смотрела на себя, лежащую на диване. Она еще спит.

Лёгкой волной накатил ужас, она захотела проснуться. Миг, всё погружается в черноту, Светлана обнаруживает себя лежащей на диване. Перед диваном никого нет. Осторожно встав и отойдя на пару шагов она оборачивается. И опять смотрит на себя, спящую на диване.

Новую волну ужаса она подавила в себе. Включился разум, вспоминая всё о подобных ситуациях в прочитанных книгах. Спонтанное астральное путешествие - пришел ответ. Она сейчас в ближнем астрале, а на диване спит её тело. Если не получается синхронизироваться с телом автоматически, то следует сделать это осзнанно.

Светлана осторожно идет к себе. Присев на край дивана она касается рукой лица своего тела. Лицо прохладное. Пытается провести рукой для начала сквозь край дивана. Получается плохо, а должно быть просто. Если она сейчас в астральном теле, то материальные предметы не являются преградой. Касается руки своего тела, пытается провести сквозь него. Не получается.

В студенческие годы Светлана практиковала астральные путешествия. Но потом прекратила - сил на них требовалось немало, а вот было не много. После получения диплома эту практику возобновить ей так и не удалось. Сначала поиски работы, потом любовь, свадьба, дети, и как-то всё растворилось в суете дней. Но что она помнила чётко с тех пор, это то, что в случае астральных путешествий с телом связывает серебрянная нить.

Светлана посмотрела на тело. Нить была, только тусклая, наверное, потому что она была так близко от своего тела. Единственное, что не сходилось с былой практикой, это что она не могла вернуться, хотя нить была целой. Она даже отходила от дивана на пару шагов, проверяя нить - нить становилась ярче. Если всё в порядке, то просто коснувшись своего тела и пожелав вернуться она должна была вернуться. Но этого не происходило.

Раздумывая, что делать дальше, она неосознанно потянулась рукой к телу поправить упавшую на лоб прядку волос. В этот момент тело открыло глаза и внимательно посмотрело на неё.

Светлана в испуге отдёрнулась, ужас сдавил всё её существо ватной рукой. Тело нахмурившись село на диване.

- Уходи, - сказало оно Светлане.

- Кто ты? - слабым голосом спросила она.

- Я поживу немного вместо тебя здесь, а ты иди куда хочешь. Сюда ты больше не вернёшься, - сказало тело, под "сюда" подразумевая тело Светланы.

- Но... - разум Светланы отказывался еще понимать данную ситуацию. Она отошла, проверяя нить. Нить была целая и яркая.

- А, ты об этом, - заметило её действия тело. - Мне это не мешает. Теперь я Светлана, специалист отдела сбыта продукции с дипломом маркетолога. А ты уходи. - И немного смягчившись добавило: - Тебе всё равно не вернуться обратно. И времени у тебя осталось не так уж и много, может месяц, а может и неделя. Потом ты исчезнешь. А сейчас насладись жизнью. Ты можешь побывать где хотела, прочесть, что хотела, встретить старых друзей, с которыми давно не общалась. Весь ближний астрал в твоём распоряжении. И я присмотрю за тем, чтобы тебя в нём никто не съел.

- Но зачем ты мне всё это объясняешь?

- Потому что получив твоё тело я получила твои эмоции. А ты была доброй женщиной. Но сейчас в астральном теле эмоции у тебя постепенно загаснут. Сейчас все твои эмоции лишь привычка, они не имеют под собой биохимической реакции организма. Еще немного и я полностью стану тобой.

- И никто не заметит моего исчезновения?

- Ты думаешь, ты единственная, с кем такое случилось?

Светлану пронзило. Иван! Её сын. Она совсем о нём забыла. Но не успела она зайти к нему, как он сам вошёл в зал.

- Мама? - спросил он как обычно, проверяя, не спит ли она.

- Да Ванюша, я не сплю, - улыбнулось тело Светланы. - Что ты хочешь на завтрак?

Ужас Светланы перешёл за ту границу, когда его уже не ощущаешь. Он просто есть, давит плотной массой, сгущает воздух вокруг, но действовать и думать уже не мешает.

Светлана было понадеялась, что Ивана это не коснулось, что это настоящий он. Но он сделал пару шагов в комнату и за ним на серебрянной нити вплыло его астральное тело. Настоящий Иван спал, свернувшись клубочком и никак себя не проявляя. Светлана удивленно смотрела на это, не понимая, почему Иван не может ходить в астральном теле так же, как она.

- Ему еще не исполнилось семи лет, - ответило тело Ивана на её незаданный вопрос.

На неё смотрели глаза её сына, но вот сына она в этих глазах не видела. В этом году он пошёл в школу, но семь лет ему исполнится лишь в декабре.

- Он будет видеть тебя еще несколько часов, - сказало тело Светланы, - потом видеть тебя смогу лишь я. А сейчас, не мешай нам жить, пожалуйста, у нас тоже не так уж и много времени.

Светлана всхлипнула и резко дёрнулась прочь из комнаты. "Не мешай нам жить"?!.. "Пожалуйста"?!.. Какое великодушие! Учитывая, что изменить всё равно ничего нельзя. Или можно... но она ещё не знает как.

Слёзы стояли в глазах, она изо всех сил пыталась не расплакаться, понимая, что потом может не остановиться, горло сдавило. Тут она обратила внимание, куда "выбежала".

Выбежала она через окно на улицу. А квартира на четвёртом этаже. Испугавшись, Светлана камнем рухнула вниз. Привычки быть плотной и материальной так быстро не исчезают. Зато это падение принесло хороший терапевтический эффект: от почти начавшейся истерики не осталось и следа. Потирая болящий по привычке локоть Светлана сидела на земле и вспоминала отличия бытия в материальном теле от астрального тела.
Из подъезда вышла соседка, баба Глаша. За ней тянулась серебрянная нить, но баба Глаша не замечала этого.
- Баба Глаша, как вы? - спросила её Светлана.
- Ой, дочка, а чего эты ты босая да в ночнушке? - спросила баба Глаша.
Светлана удивлённо на неё посмотрела и только сейчас заметила, что баба Глаша была одета как обычно к утренней службе, а она лишь в нижнем белье, которое баба Глаша тактично поименовала ночнушкой. Сил вчера вечером у неё хватило только на то, чтобы раздеться и залезть под плед.
- Неужто муж выгнал? - продолжала баба Глаша. - Али от полюбовника такая сбежала?
Светлана поняла, что баба Глаша еще не заметила что с ней случилось. И понимала, что объяснить ей это не получится - всё равно баба Глаша не поверит. Она верующая, каждый день ходит в церковь, и все причуды с астральными путешествиями воспринимает только как ересь и бесовщину.
- Нет, - смущенно улыбаясь ответила Светлана, лихорадочно придумывая наиболее адекватное объяснение. - Я оказывается во сне хожу... на работе тяжёлый день вчера выдался, вот я и...
- А... - протянула баба Глаша. - Лунатик значит.
- Да нет, это впервый раз.
- Ну тогда иди домой дочка быстрее, пока не простыла. Выпей чаю с мятой да валерьяной, отгул возьми. Ежели опять пойдёшь, то давай со мной в храм сходим, тогда быстро всё пройдёт.
- Спасибо, баба Глаша. До свидания.
Светлана послушно пошла домой. Но скрывшись в подъезде остановилась. Не хотелось ей сейчас возвращаться в квартиру к себе. Не её это уже квартира.
Опять подступило отчаяние. Светлана прогнала его прочь, надеясь, что не всё ещё потеряно. Добрая баба Глаша напомнила ей, что хорошо бы быть верующей. Верить, знать, что всегда тебя поддержит кто-то сильный и всемогущий, надо только попросить. Но сейчас Светлана скорее знала, чем верила. Изучение религий детской искренней веры ей не вернуло. А сама вера пропала в жизненном опыте и водовороте дней. Об этом она изредка горевала, но не жалела. Случившегося не изменить, а сожалениями делу не поможешь. Но что-то в ней ещё было живо и верило. И сейчас Светлана ухватилась за этот огонёк, как утопающий за соломинку. Верно на Руси говоят: пока гром не грянет, мужик не перекрестится.
Подождав пока баба Глаша уйдёт, Светлана вышла во двор и прошла к дереву за кустами сирени. Там её никто не должен был заметить, а сейчас ей надо подумать.
Думала она о многом, но быстро. О том, что неуспела возобновить практики астральных путешествий, может, и не случилось бы с ней такого, отстояла бы себя. Вспомнила о том, что в астрале возможно гораздо больше, например, можно летать, быстро перемещаться из одного места в другое, если знаешь место назначения. Можно читать и разговарить на тех языках, которые еще не успел выучить. И можно силой воображения создавать вещи. С этого она и начала.
Астральному телу погода на улице не помеха, ни жары ни холода не чувствуется. Значит, можно сделать себе наряд, о котором давно мечтала да не могла всё купить. В детстве у Светланы было очень богатое воображение, это сейчас она всё реже им пользовалась. Только вот в играх с сыном воображение пробуждалось, но уже не было того полёта. Но даже без полёта должно получится.
Светлана вспомнила тот летний шелковый сарафан персикового цвета. С длинной струящейся юбкой и тонкими бретельками, что так хотела, да так и не успела - то денег не было, то вдург лето закончилось. Вспомнив его во всех деталях, она представила его на себе.
Не вышло. Может потому, что Светлана точно не знала, какой он есть, а может, потому что не ощущала себя в нём. Попробовав еще пару раз она решила, что причина именно в последнем. Тогда она взялась вспоминать вещи из своего гардероба, что носила с удовольствием. Вспомнились старые джинсы и черная рубашка, да любимые кроссовки. В этот раз получилось с первой попытки.
И вот под деревом уже сидит девушка не в нижнем белье, а одетая. Притом вместе с кроссовками появились и носки, волосы оказались заплетены в хвост. Ситуация с волосами Светлану удивила и позабавила. Она ведь уже месяц как ходит подстриженная. Но себя помнит в этой одежде именно с длинными волосами. Вот оно и получилось.
Вот и вывод, воплотить можно только то, что очень хорошо чувствуешь. Представлять внешний вид предмета недостаточно, надо его ещё и ощущать. Притом ощущать не где-то там, а вместе с собой.
Первые лучи слонца начали показываться из-за домов. Значит, уже минуло семь утра. Значит, люди скоро пойдут на работу. Она еще думала, стоит ли ей сопровождать своё тело на работу, как оно вышло из подъезда. Встав в солнечный луч оно искренне радостно улыбнулось восходящему краю слонца, посмотрело на небо и улыбнулось небу. От него так и чувствовалась радость жизни и наслаждение жизнью.
Светлана немного устыдилась. Когда она сама так последний раз выходила из дома? Давно. И сейчас она остро поняла, что стоило так делать чаще. Не бежать смотря под ноги до автобусной остановки, а проживать эту маленькую прогулку. Не томиться час в дороге, а потом восемь часов на работе и час обратно, собираясь пожить на выходных, а жить всё это время. Ярко и радостно.
Светлане стало грустно. Проснувшееся осознание упущенной возможности начало разъедать изнутри. И усиливалось оно от понимания, что больше такого у неё не будет. Конечно, она ещё надеялась, что всё пройдёт. Где-то в глубине была шальная мысль, что это всё еще сон и она скоро проснётся. Но мысль эта была очень слабой. Откуда-то Светлана твёрдо знала, что это не сон, что она уже не проснётся. И что странный захватчик её тела сказал правду, что не вернуться ей обратно, и что остался у неё хорошо если месяц пожить так, как она давно хотела.
Но вместо этого она просто сидела и предавалась унынию и самоедству. Могла бы сейчас так же радостно улыбнуться солнцу и небу, но грызла себя. И за такое своё поведение грызла себя ещё больше.
Её тело заметило её сидящую в кустах и подошло к ней. Светлана должна была бы ощущать злобу или ненависть к захватчику её тела, к собственному потенциальному убийце, который станет настоящим убийцей, как только закончится время. Но этого почему-то не было. Наоборот, под ворохом смешавшихся чувств, она ощущала странную симпатию по отношению к этому захватчику. Может быть, потому что это была всё же она, её часть?
- Не грызи себя, пожалуйста, - попросило тело. - Это только сокращает наше время здесь.
- Зачем ты мне всё это говоришь? - злобно ответила Светлана. - Ты захватила моё тело. Живи и радуйся. У тебя это хорошо получается. Зачем тебе я? Меня скоро не станет, разве тебе от этого станет хуже?
Подсупали слёзы, Светлана давила их. Осознание факта, что её действительно скоро не станет, подмывало расплакаться. Нет, она никак не могла себе позволить этого сделать на глазах захватчика её тела.
Её тело лишь грустно посмотрело на неё.
- Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, - сказало оно. - Я ведь в твоём теле и чувствую это очень хорошо.
Светлана притихла.
- Пойми, мы не плохие и не хорошие, - продолжило оно. - Нас никто не звал и мы никуда не шли специально. Мы можем сострадать, но не можем жалеть. Мы можем быть строгими и жесткими, но не можем злиться разъедающей самое себя злостью. Мы не можем гневаться и радоваться. Мы не можем чувствовать сами, но мы можем вот так через чьё-либо тело показать, как надо чувствовать правильно. Как надо жить правильно, по настоящему. Правда, для того, чьё тело мы берём, это последний урок.
- Вы просто захватчики, - устало проговорила Светлана. Она и не заметила, как её собственные эмоции истощили её силы.
- Не совсем. Мы захватываем тела лишь на время. У меня столько же времени здесь, сколько и у тебя. Когда астральное тело истощится полностью, физическое тело тоже умрёт. А значит, я вернусь в своё первоначальное состояние.
- Чёрный пепел? - догадалась Светлана.
- Да, чёрный пепел, - ответило тело.
- То есть, если я... - начала было Светлана, но не закончила "... убью себя, то и ты умрёшь?"
- И думать не смей! - отрезало тело, поняв, о чём она. - Я могу погрузить тебя в сон и будешь ты летать следом как батарейка, но я всё же даю тебе возможность понять.
- Как великодушно! - злобно бросила Светлана, опять став угрюмой.
- Пожалуйста, не грызи себя, - устало повторило тело. - Этим ты только сокращаешь наше время.
- С чего ты вообще мне всё объясняешь? - продолжала злиться Светлана.
- С того, что это правильно. С того, что ты спрашиваешь. С того, что теперь я тоже чувствую.
Светлана хотела было сказать, что ничего она не спрашивает, но осеклась. Она действительно спрашивала, только вслух этих вопросов не задавала. Так вот значит насколько захватчик чувствует её.
- Да, потом ты так же сможешь ощущать мои ответы, - ответило тело на очередной незаданный вопрос. - А сейчас пойдём, я покажу тебе.
Оно не закончило, что именно покажет Светлане. Но Светлана поняла. Покажет, что значит жить по настоящему.
Они вышли во двор, тело село на скамейку, Светлана села рядом. И стали наблюдать. Люди просыпались, и все вели себя по разному. Светлана поняла, что её ситуация еще не самая плохая.
Из соседнего подъезда вышел мужчина средних лет в костюме. За ним вылетел бывшый хозяин тела. Он метался в гневе, пытаясь достать свое тело, побить его, но тело не обращало на бывшего владельца никакого внимания. Просто шло на работу, как шёл бы хозяин. И улыбалось новому дню, восходящему солнцу, небу. Хозяин тела быстро устал метаться и куда то убежал. Вылетали дети, старше семи лет. Они еще не разучились летать. Их тела дома ещё собирались в школу, а их бывшие хозяева кружили в небе и радовались полёту. Они ещё не знали, что не смогут вернуться и что это их последние дни. Тело Светланы подтвердило эту догадку. Но несмотря на незнание они искренне радовались полёту, у самых маленьких даже встречались крылья, у кого-то белые пернатые, у кого-то перепончатые, один мальчик вылетел в костюме супермена и куда-то скрылся. Наверное, творить справедливость.
Вышла соседская девочка, выгулять собаку. Её тело держало поводок. Сама девочка плача шла следом. Она испугалась всего. Она совсем не понимала, что случилось и почему все так странно раздвоенные сегодня. Увидя пару сцен безуспешной драки раздетых хозяев тел со своими телами она еще горше заплакала. Тогда её тело коснулось её, что-то шепнув, и девочка воздушным шариком повисла рядом, свернувшись клубочком. Она улыбалась, видимо, ей снился хороший сон.
Тело Светланы встало со скамейки и пошло на автобусную остановку. Верно, иначе можно опоздать на работу. Вспомнив о работе Светлана опять погрустнела. Даже сейчас возможность опоздания и сама работа её совсем не радовали. А когда-то она думала, что работа будет ей доставлять удовольствие. Но такой работы не нашлось, или она просто слишком рано устала искать.
Выйдя со двора Светлана перестала смотреть на хозяев тел. Сейчас её больше интересовало что представляет собой то "правильно", о котором было сказано. Она надеялась увидеть, что это правильно захватчиков ничем не отличается от того, что было всегда у людей. Но её надежды не оправдались.
Люди, а точнее их тела, шли на работу. Серебрянные нити, тянущиеся от тел указывали, что это лишь захваченные тела. У некоторых тел рядом висели воздушными шариками их спящие хозяева, но таких было немного. Наверное, чтобы так усыпить хозяина тела, захватчику тела надо его коснуться. И многие просто успели разбежались.
Но что было непривычно, что все идущие по улице улыбались. Они не спешили в утренней суматохе, и поэтому не опаздывали. Привычной суматохи тоже не было. Не было пешеходов, выпрыгивающих на пешеходные переходы даже не посмотрев на дорогу. Не было ругани водителей из открытых окон машин, сопровождающей таких пешеходов. Пешеходы просто собирались небольшими группами на обочине, и водители останавливались, пропуская их, потом движение машин возобновлялось.
На автобусной остановке не было привычных спящих и угрюмых лиц людей, которые будто на весь мир обижены из-за того, что утром был подгоревший завтрак, или поссорились в семье, или просто встали не с той ноги. На автобусной остановке велись непринуждённые беседы о погоде, бабушки делились впечатлениями о внуках и грядущем урожае на дачах. Если кто-то кого-то случайно сбивал, то просто с улыбкой извинялись, и конфликт заканчивался. Никаких злобных ворчаний в стиле "смотри куда идёшь" не было.
Подошёл автобус. Мужчины помогали бабушкам забраться в него, уступали места. Не было утреннего напряжения. У водителя играло радио. Но вместо привычной попсы или шансона, лилась легкая приятная музыка под веселые комментарии ведущих. Обычный выпуск новостей закончился удивительно быстро. Обо всех войнах и конфликтах диктор рассказал лишь про их завершение, заключение мирных договоров, полезных и преимущественных для обоих сторон.
Устав наблюдать всё это благолепие Светлана выбралась на крышу автобуса. Тело её осталось беседовать с постоянной попутчицей, с которой Светлана каждый день встречалась в одном автобусе, но всегда они вели себя как чужие, даже не здороваясь. А как выяснилось, могли бы быть приятными собеседниками и дорога проходила бы веселее. Та девушка всегда выходила на остановку раньше Светланы.
На крыше сидел хозяин тела водителя автобуса. Он обернулся на Светлану безумными глазами. Она кивнула ему и улыбнулась. Он вздрогнул и отвернулся. Разговора у них не получилось. Мужчина еще был в шоке от случившегося и не знал, как к этому следует отнестись. Может, всё же множество прочитанных по эзотерике книг да практика астральных путешествий сделали Светлану более адекватной к сложившейся ситуации.
На работе угрюмый обычно охранник приветливо поздоровался. Тело Светланы поздоровалось в ответ. Начальница отдела так же была в хорошем настроении. Она поинтересовалась, как успехи у её сына в школе. Светлана даже не подозревала, что начальница отдела помнит, что её сын пошёл в школу в этом году. Так же она спросила как дела с месячным отчетом и не нужна ли помощь.
За стеной в бухгалтерии было тихо. Главный бухгалтер обычно распекала свою юную помощницу в очень громких выражениях, так, что весь этаж слышал. А сейчас они о чем-то мило беседовали за чаем с пирогом. Светлана заглянула к ним из любопытства. Как оказалось, пирогом они угощались в честь установления дружеской атмосферы в коллективе. И угостили бы и её, если бы она могла есть обычную пищу.
Не дожидаясь первых звонков клиентов Светлана выбралась на крышу. Ей и так уже было понятно, что все клиенты сегодня будут вежливыми и разумными. На крыше сидела стая голубей. По детской привычке она побежала к ним, пытаясь спугнуть, но голуби не отреагировали. Они её просто не заметили. Она заинтересовалась, коснулось ли голубей ночное происшествие.
Разлёгшись на крыше Светлана смотрела на облака. Ей было грустно. Накатывало отчаяние. Почему же люди никогда себя так не ведут? Почему в людских сердцах столько злобы? Когда все привыкли считать других врагами?
Начало этого дня было утопией. Самой чистой и искренней утопией, которую Светлана только могла придумать. Никакого принуждения и подавления. Правда, у этой утопии был скорый печальный конец, и она знала его.
За всё утро ей встречались практически только одни захваченные тела, некоторые тела с воздушными шариками своих владельцев. Таких, как она, идущих рядом, Светлана ещё не видела. Попадались как водитель автобуса: ошалевшие владельцы следующие за телами.
Светлана задумалась, почему же так? Почему люди не могут адекватно воспринять данную ситуацию? Потому что просто не знают о существовании своего астрального я? Наверное. И кто виноват в этом? Недостаток образования? Вряд ли. Книги такие не входят в школьную программу, но если человек читает, то рано или поздно ему попадётся подобная книга.
Светлану вновь захватило самоедство, стало разъедать ощущение собственной ущербности, сожаление об упущенных возможностях. Хотя что она могла сделать? Приняли бы её такую добрую и разумную? Нет, конечно. Светлана это понимала и от этого становилось еще тяжелее.
Тут же она поймала себя на том, что врала самой себе. Её бы приняли. Вежливость и доброжелательность всегда принимают. Правда, находятся те, кто этим пользуется. Но с ними тоже можно поладить без конфликта.
Досаждало ещё то, что она уже ничего не сможет изменить. Что этот пример правильного поведения - это всё, что она может увидеть. Только увидеть, не повторить. Почему же она была такой глупой? Позволила серой обыденности так захватить себя? Притом настолько сильно, что даже дома, даже родным и любимым часто недодавала тепла и ласки. Она, которая только она одна могла им помочь, утешить, приласкать, так часто была слишком уставшей, слишком вымотанной на работе. А после некоторых разговоров с начальством, после некоторых нагоняев на работе порой даже срывалась на них. Но они понимали и пыталсь поднять ей настроение. Сами готовили её любимые блюда на ужин, просто радовали мелочами. Так сколько же всего она могла бы им дать, а не дала. И сейчас, когда она уже поняла, было слишком поздно.
Если вы видите взрыв ядерной бомбы, то бежать уже бесполезно. Вы не успеете. Единственное, что остается, насладиться этим прекрасным в своем ужасе разрушения зрелищем, буйством огня и смерти. Прекрасным и последним, что вы увидите в своей жизни.
Сейчас она так же смотрела на тела людей, идущих по городу, и видела в этом гриб ядерного взрыва. Можно только смотреть и наслаждаться зрелищем. Спасти может только чудо. А в чудеса Светлана не верила.
Она и сама не заметила, когда перестала верить в чудеса, когда волшебство ушло из её жизни, когда она стала такой. А сейчас появились захватчики и ничего не объясняя просто показали, как чудеса может творить каждый. Простой улыбкой, вежливостью, вниманием к окружающим.
А сейчас... Что она есть? Что от неё действительно было и что осталось? Что-то было, осталось и того меньше. Отчаяние, апатия, безысходность сдавили горло.
Светлана подошла к краю здания и посмотрела вниз. Девять этажей офисного здания. Она на крыше. Зачем тянуть эту агонию? "И думать не смей!", да?
Светлана за всеми размышлениями забыла, что она сейчас в астральном теле, что в этом измерении действуют немного другие законы. Она просто шагнула с крышы. Тело по привычке полетело вниз. Звенящая пустота внутри. Пусть всё закончится. Пусть. Шальная мысль: "а может, это всё сон и она проснётся не долетев до земли?" Нет, это всё правда.
Детский испуг, детская тяга к жизни вспыхнули в ней. "Нет! Я хочу жить! Пусть даже так! Пусть даже немного! Да, раньше не понимала, но сейчас поняла! И хочу исправить то, что ещё смогу исправить! Начать с начала!!!"
Светлана зависла в воздухе не долетев пары метров до земли. Она не помнила сейчас, что от такого падения не умрёт, и больно будет только потому, что она сама так захотела или по привычке. Другие захваченные тела проходили мимо, они уже не видели её.
Светлана плакала. Вместе со слезами с неё с грохотом спадало всё старое и ненужное, всё то, что мешает жить и летать. Слёзы смыли остатки незавершенного прошлого, пришло облегчение. Почувствовав свободу, разгорелся ярче почти затухщий огонёк той искренней детской веры, о котором она украдкой тосковала. Она улыбнулась, засмеялась. И не было в этом смехе ничего истерического. Так смеется свободный.
Тут она заметила, что ещё висит в воздухе и плавно опустилась на асфальт. Так, что там ей советовали утром? Она посмотрела в небо, потянулась к нему, поверила и просто доверила себя ветру. И взлетела.
В офисе её тело довольно улыбнолось и сделало глоток чая из кружки. Теперь, когда Светлана такая, они обе смогут прожить немного дольше.
Наслжадалась ощущением полёта Светлана недолго. Эйфорийя спала, восторг угас. Она вспомнила, что давно не была в библиотеке, что есть пара книг, которые она хотела прочесть. И направилась туда. Ощущение незримых крыльев за спиной придавало всему происходящему толику сказочного волшебства. Хотя сказочным волшебство не было. Часто такое же ощущение проскакивало в обычной жизни, только вот длилось не долго, возникало всё реже, а потом может и не пропало, но внимание на него Светлана уже не обращала. И что незачем было терять его она поняла только сейчас.
Незаметно она оказалась перед крыльцом знакомого здания, обрамлённого клумбами. Пять этажей над землёй и еще сколько-то там этажей под землю - центральная городская библиотека.
Регситратор на входе её не заметила, и Светлана направилась в отдел абонемента, где ранее заприметила интересующие её книги.
Библиотекарь был первым адектватным человеком, которого она встретила с утра. Захваченное тело библиотекаря и владелец тела сидели и увлечённо беседовали. Пожилых лет мужчины, оба одинаково одетые они так же одинаково жестикулировали на эмоциональных моментах дискуссии.
Тело библиотекаря Светлану не заметило, но владелец заметил и кивнул здороваясь. По этому жесту тело библиотекаря поняло, какой пришёл посетитель и тоже кивнуло Светлане. Потом они оба продолжили разговор.
Светлана прошла к стеллажу с книгами. Нужные ей книги она нашла быстро, но вот с вопросом прочтения возникли трудности. Прочесть можно было двумя способами: просто сконцентрировавшись на книге или открыв её астральную копию. У старых книг тоже есть астральные тела, в новых же их можно сотворить для себя, если постараться. С первым способом не вышло, так как книги стояли слишком плотно друг к другу и сложно было сконцентрироваться на какой-либо конкретной. Со вторыми способом - собственного астрального тела у книги еще не было, а создавать их Светлана не умела. В замешательстве она стала бродить между стеллажами и незаметно вышла к беседующей паре.
- Что-то не получается, Светлана Степановна? - спросил библиотекарь.
- Здравствуйте, Григорий Ефимович, - улыбнулась Светлана, - хотела бы пару книг прочесть да как-то не получается у меня, - виновато улыбнулась она.
- Ничего, сейчас поправим, - улыбнулся он. - Покажите, какие книги.
Светлана провела его к стеллажу. Следом за библиотекарем шло его захваченное тело. Она указала на книги, библиотекарь показал их своему телу и то выложило книги на стоящий рядом стол. И даже отодвинуло стул, понимая, что Светлане сложно будет сделать это самой, а стоя читать не удобно.
- Думаю, так вам будет удобнее, - сказал Григорий Ефимович и вытащил из книг их астральные копии.
Светлана завороженно следила за его действиями. Она и не подозревала, насколько знающим являлся Григорий Ефимович. Он просто взял материальную книгу со стола обычным жестом, но сама книга продолжила лежать на столе, а астральная копия осталась у него в руке. Так он повторил и со второй книгой. Копии он положил рядом на стол.
- Когда закончите читать, - сказал он, - просто вложите астральные копии в материальные оригиналы. Мы потом уберем их на место. Можете так же с ними попрактиковаться. Астральные копии еще долго будут держаться в этих книгах, и извлечь их будет легко. Потом вам самой будет просто извлечь астральную копию из любой стоящей на полке книги.
Улыбнувшись, они ушли, предоставив Светлане возможность для чтения.
Светлана быстро прочла выбранные книги. Но ожидаемого удовольствия они ей не доставили. То, что ранее представлялось интересным, сейчас таковым не было. Динамичный сюжет, красочные описания, полёт фантазии автора, вместе с этим пара полезных мыслей для жизни. Всего лишь пара. И на это она ранее была готова потратить несколько вечеров своей жизни. Как глупо, и как жаль, что осознание этого пришло только сейчас, когда жизни осталось не так уж и много. Она чувствовала, что сейчас ей требуется нечто более духовное.
Светлана решила не отвелкать библиотекаря расспросами, где подобные книги в библиотеке. Пусть Григорий Ефимович насладится сполна дискуссией с достойным собеседником и оппонентом. В жизни такие собеседники редко встречаются, так пусть сейчас, пока еще возможно. Она была уверена, что Григорий Ефимович знает об ограниченности по времени и о том, что последует дальше.
В поисках духовного Светлана решила направится в храм, куда обычно ходит баба Глаша. Сама Светлана туда заходила считанное количество раз, хотя вроде бы родители её крестили в раннем детстве. Да вот не задалось у неё с религией.
С радостью она вспорхнула в небо. Наблюдая город с высоты птичьего полёта, она вновь почувствовала себя ребёнком и полностью отдалась этому ощущению. Детский вострог и причастность ко всему существующему наполнили её, будто лёгкая прекрасная музыка звучала вокруг и в ней самой.
Около храма она остановилась, не намереваясь заходить внутрь. Храм произвёл не то впечатление, что она предполагала. Да, он был отстроен лет пятьдесят назад, но никакого спокойствия он сейчас не внушал. Он дребезжал как старое покосившееся здание, которое вот-вот обрушится. В нём чувствовалась сила, сила религии и сила веры молившихся в нём людей. Но это было похоже на рисунок на стенах, на красивые старые фрески с осыпающейся краской. Они еще хранят величие былой красоты, память о яркости цвета и мастрестве художника. Но сейчас они лишь память, лишь след на песке, который скоро смоет волна.
На ступенях храма потерянно сидел один из священослужителей, он ни на что не обращал внимания. Другой проповедью распекал стоящих во дворе людей. Точнее, захваченное тело одного священослужителся распекало захваченные тела людей. Говорил, что нельзя вот так вот верить, когда плохо приходится, что верить надо постоянно. Надо покаятся и вернутся в религию. Владелец тела проповедующего священника проповедовал владельцам тел слушавших, но уже на другую тему. Что это бог их так покарал. Что это слабость их веры виновата в том, что их тела захватили, что поддались они уговору сатанинскому. Третий священник в астральном теле даже пытался изгонять других астральных владельцев тел, посчитав их злыми духами-двойниками. Про себя он наверно думал, что ему сила с неба дарованна, дабы исправить свершившееся зло.
Кто-то из астральных прихожан поддавался обличающим речам и в горьких слезах уходил обратно. Кто-то просто уходил подальше от этого изгонителя. Все стремились в храм за ответами, за помощью, за утешением и поддержкой. Они просто не знали, куда ещё пойти. Но здесь они ответов не находили, лишь новую ложь, вносившую ещё большую путанницу, вместо объяснений, что же случилось и как дальше быть.
Немного посмотрев на это Светлана разочарованно полетела к дому. Увиденное её озадачило, и она просто не успела придумать, куда ещё пойти. Ведь у неё тоже были вопросы, на которые требовались ответы. Но захватчик её тела ответов этих дать не мог. Потому что это были скорее не вопросы, а просьбы. Просьба о понимании и поддержке. Простое желание не быть одной, быть с теми, кто так же осознает случившееся, как и она.
Во дворе своего дома Светлана увидела плачущую на скамейке бабу Глашу. Платок с головы она сняла, и сейчас утирала им слезы. Уложенные в косу седые волосы растрепались.
- Баба Глаша, что с вами? - спросила Светлана.
Баба Глаша не ответила, а еще пуще залилась слезами. Светлана села рядом и утешая обняла её. Немного попалкав, баба Глаша сквозь слёзы начала рассказывать Светлане, что же случилось.
- Он меня бесовкой назвал, - рыдала она, - сказал, чтобы прочь шла я от рабы господней праведной... А сам-то такой же... но говорит, что к нему ангел на помощь пришел... что ангел телом его руководит... чтобы ему бесов удобней изгонять было... А что даже если не бес я, а и есть самая настоящая душа верующая... то не может душа от тела отделиться, пока тело живо... А ежели душа и отделилась, то значит бес тело захватил... И что именно бес это, не ангел... не приходят ангелы к простому люду... что неискренне я веровала и каялась...
- Баба Глаша, вы не бес, - сказала Светлана, - вы самая что ни на есть праведная. Верю я, что греха на вас нет. Не такой вы человек, чтобы грешной быть.
- Так значит, бес меня из меня же выгнал... - разрыдалась баба Глаша.
- Нет, не бес.
- Значит ангел? - слегка посветлела баба Глаша.
- И не ангел, - устало ответила Светлана. Она еще не знала, как объяснить всё бабе Глаше.
- Значит... бес... - опять зарыдала она.
- Нет, не бес. Понимаете, есть у человека тело, а есть душа. Вот сейчас вы душа. И тело ваше отдельно от вас. Но не спит оно как обычно, а в нём гость поселился.
- Дак что же это за гость такой? - слегка успокоившись спросила баба Глаша.
- Не знаю, баба Глаша, - честно ответила Светлана. - Но не злой он, может, добрый. Хотя говорят они, что они и не добрые и не злые, а просто такие. Что не могут гневаться и радоваться сами, могут только через наши тела.
- Постой, дочка. Ты меня этим не путай. И сама не верь речам их сладким. Я в вере своей тверда. И тебе твёрже быть надо. Ежели не ангел, значит бес. А все они в речах своих хорошие да правильные, но лживы речи их. И никак иначе быть не может, - прервала она открывшую было рот Светлану.
В этот момент тело бабы Глашы вышло из подъзда, видимо, в магазин за хлебом. Почти успокоившаяся баба Глаша накинулась на своё тело.
- Поди прочь, бесовка! - кричала она, размахивая руками. - Это не меня, а тебя изгонять в церкви должны были! Верни мне моё тело!
Попытки захватчика тела объяснить ситуацию баба Глаша не слушала. Она кричала, ругалась, грозилась, читала молитвы. Глазах горели праведным гневом, разумного в них осталось мало. Светлана лишь грустно наблюдала за этим, не пытаясь остановить. Тело тоже наблюдало за этим, правда недолго. Оно попробовало было просто уйти дальше, но баба Глаша не отставала. Тогда тело коснулось её рукой, что-то прошептало, и баба Глаша воздушным шариком повисла рядом, уснув и наверное видя приятный сон. Потому что тоже улыбалась.
Светлана попыталась вспомнить все встретившиеся ей сегодня такие воздушные шарики. Да, кого она помнит, они все улыбались. Снятся ли им приятные сны в этот момент или улыбаются они по другой причине, она не знала. Может быть, это даже не улыбка, а просто окутывающая их сфера даёт такое искажение.
Грустная, она побрела на крышу. Пешком. В таком эмоциональном раздрае она не чувствовала себя способной летать, и потому не пыталась. Первый этаж, второй, третий, четвёртый, знакомая дверь в её квартиру, пятый этаж. Технический этаж поразил Светлану своим низким потолком и замусоренностью. Горы пыли, грязи, следов пребывания здесь голубей и прочего неподдающегося определению мусора лежали по углам. Были чётко видны тропинки проложенные к основным ящикам с оборудованием телевизионщиков и интернетчиков. Такая же вела к окну, через которое Светлана выбралась на покатую крышу.
Вид неба отвлек её от грустного настроения. Про радость ещё было рано говорить, слишком много невесёлых мыслей роилось сейчас у неё в голове. Светлана лежала, наблюдала за бегущими в небе облаками и думала.
Грустно было за бабу Глашу, но ничего не поделаешь. Каждый сам волен выбирать свою судьбу. Баба Глаша тоже выбрала. Она выбрала веру, религию, в ущерб здравому смыслу. Хотя здравого смысла в происходящем тоже было немного.
Ничего не поделаешь с людьми, такими косными в приверженности тому, что они считают нормальным. Такими слепыми к окружающим их чудесам. Так уверенно разделяющих мир на белое и чёрное, или наборот смешивающих все краски мира в одну серость. Суетящиеся, мелочные, вечно о чем-то сожалеющие или на кого-то злящиеся. Как актёры театра, на отлично играющие свою роль, они пока играют, забывают, кто они есть на самом деле. Но вот беда, сейчас люди в большинстве своём актёры, забывшие о том даже, что они актёры, и что у этого спектакля есть конец, что вообще это всё лишь спектакль. И жизнь есть ещё и за сценой.
Может, было бы лучше, если бы захватчики остались бы жить вместо них самих. По одному лишь утру они показали, что могут чувствовать так же и жить более правильно. Но сколь искренни их чувства? Никто не знает. Может, их чувства лишь повторение чувств людей, но только самых добрых чувств. Но даже так они делают гораздо больше добрых дел, чем искренние люди. И злые мысли, злые слова, злые дела явно им не присущи, они просто не знают о таком. Это и видно, и так говорил захватчик тела Светланы. Может, за это короткое время они хоть немного смогут исправить бардак в информационном поле планеты, что успели натворить люди своими дрязгами, войнами, злобой...
Постепенно мысли ушли, оставив внутри Светланы пустоту, наполняющуюся небом. Мерно шелестели листьями деревья, наполняя словами песню ветра. Пришла музыка, прекраснее которой Светлана ещё не слышала. Звучало небо, звучало солнце, ветер, деревья. Дребезжал расстроенными струнами дом. Эта музыка незаметно вымывала из неё всё то ненужное, что ещё оставалось, возвращая первоначальную целостность. Ту самую, которая была может на заре времён, может - в раннем детстве. В том раннем, о котором человек никогда не помнит, но память о совершенном ощущении которого хранит вглубине себя, и потеряв которую может уже перестаёт быть человеком.
Так незаметно Светлана пролежала на крыше до вечера. Точнее, её вернул к реальности закат, сменивший играющую в пространстве мелодию. Багряные краски, светящиеся облака, золотые кроны деревьев - всё настолько пронзало красками, что думать о чем-то еще не было возможности. Светлана задумалась, как давно она так остро ощущала закат? Что мешало: суета или то, что на крышу так просто не выберешься?
Она наблюдала за заходящим солнцем до тех пор, пока синеву неба не сменило звездное покрывало. В это время она обычно ложилась спать, проверив прописи сына. Но сйечас спать совершенно не хотелось. И не ей одной.
Выходили на улицу тела других людей, за многими тянулись воздушными шариками их бывшые владельцы. Должно быть, случившаяся "подмена" нарушила механизм сна. Улицы постепенно заполнялись народом.
Люди выходили, беседовали, бродили по двору, осматривая, что да как. Уличные фонари светили ярче обычного, хотя это могло Светлане и показаться. Где фонари теменели перегоревшей лампочкой, к ним подъезжала машина с вышкой и лампочку быстро заменяли.
Эти лампы меняли раньше как минимум месяц спустя, как они перегорят, а тут сразу. Светлану это позабавило и по привычке огорчило. Ну ничего человечество сделать нормально не может, кроме как испортить все понадёжнее!
Светлана продожила лежать на крыше, наслаждаясь светом вышедшей луны. Наблюдать ей уже не хотелось.
Подошел захватчик её тела, сел молча рядом.
- Где Иван? - первая спросила Светлана.
- Дома. Выбирает книги.
- Он же еще не умеет читать.
- Да, но ему давно хотелось выбрать себе книги, которые он прочтет, как только научится, - улыбнулось тело.
Светлана тоже улыбнулась и загрустила. Она отпустила эмоции от случившегося с ней, но случившееся с сыном ещё волновало её. Она помнила, что он очень аккуратно играл с книгами с самого детства и всегда с удовольствием помогал ей прибирать книжный шкаф.
Неожиданно на крышу взбежала девочка.
- Где она?! - спросила она задыхаясь.
Светлана и её тело очень удивильсь такому вопросу.
- Кто о...? - Светлана и её тело одновременно начали задавать один и тот же вопрос, но их оборвали.
На Светлану сверху кто-то свалился и попытался тут же вырваться. Светалана автоматически прижала к себе вырывающееся существо. Тело Светланы то ли не успело отреагировать, то ли поняло, что ничего делать не надо. Светлана всё сделала сама.
Пойманное существо пару раз брыкнулось на руках у Светланы, и замерло, тихо плача. Теперь они смогли разглядеть, кто на них свалился.
Это была та самая девочка, что только что взбежала на крышу. Точнее, на крышу взбежало захваченное тело упавшей сверху девочки.
- Ты как? - подбежало тело захваченной девочки к ним.
Девочка лишь отрицательно мотнула головой, коротко посмотрев на свое тело.
- Нормально с ней всё, - начало говорить её тело, - успокоила она её.
- Воздушный шарик?.. - спросила девочка.
Тело смутилось, но грустно ответило:
- Да...
Девочка уткнулась носом в плечо Светланы.
Светлана задумалась, почему захватчик тела девочки может её видеть.
"Ты держишь её на руках", - ответил захватчик её тела мысленно, но Светлана поняла. Она уже могла понимать такие ответы.
"Мы пойдём, а ты позаботься о ней".
И они ушли.
Светлана осталась на крыше, держа на руках притихшую девочку.
- Тебя как зовут?
- Вера... - тихо ответила та.
- Ты чего упала?
- Я в первый раз полетела и испугалась...
Светлана спросила, что же случилось. Мама Веры никак не могла понять случившееся. Объяснения дочери до неё не доходили. Вера пыталась её убедить, что нет ничего страшного в том, что она видит себя со стороны. Пыталась рассказать ей, что есть астральная оболочка и физическая, в чем разница, и как можно теперь жить. И сказала, что жить осталось месяц или меньше того.
Мать Веры просто не выдержала такой информации, сошла с ума, начала буйствовать, начала ругаться на Веру. Захватчик тела мамы тоже пытался её вразумить, но не удавалось.
Слушая рассказ, Светлана будто видела всё это. Веру с полными глазами слёз, пытающуюся объяснить всё матери. Пытавшуюся рассказать о возможных чудесах. Мать Веры, ничего не слушающую, зациклившуюся только на том, что ничего нельзя вернуть обратно и она скоро обязательно умрёт.
С утра она ещё в это не верила, не воспринимала серьёзно. Но к вечеру до неё дошло осознание факта и она впала в истерику. Она даже не задумалась о дочери в этот момент, что может повредить своему ребенку.
В результате этой истерики серебрянная нить матери на половину покрылась какой-то ржавчиной. Увидев это, Вера почему-то очень испугалась. Она не хотела, чтобы мама была воздушным шариком - батарейкой, но случившееся с нитью напугало её ещё больше. Вера просто не выдержала и расплакавшись вылетела, куда глаза глядят. Она не хотела, чтобы мама видела её слёзы. А в воздухе она просто не справилась с управлением.
Вера молчала, слёзы просто катились из глаз. У неё уже не было сил всхлипывать.
- А хочешь, я научу тебя летать? - спросила Светлана, отвлекая девочку от случившегося.

Так прошло несколько дней. Днем Светлана занималась созерцанием и размышлениями на крыше. Ночью проводила время с Верой.
Она успела с ней подружиться. Вера оказалась такой же сознательной владелицей тела. Днём Вера вместе со своим телом ходила в школу, готовила уроки. Она не считала нужным прерывать обучение только из-за того, что жизни осталось на месяц. Ей было интересно учиться. И это держало на расстоянии от неё все печали, связанные со скорой смертью. Ночью печали помогала держать Светлана. Впрочем, Вера тоже помогала Светлане не грустить понапрасну, не оставляла ей для этого времени.
Светлана нашла в ней балгодарного слушателя. Она рассказала девочке всё, что знала об особенностях ближнего астрала, что и как в нём можно делать. И они вместе играли, создавая разные предметы, соревновались, у кого ярче будут крылья. В крыльях Свтелана немного проигрывала, но её это не огорчало, а наоборот, подстёгивало, заставляя делать каждый раз лучше и лучше.
В один из таких вечеров, ожидая Веру, она заметила неспокойствие во дворе.
Вышедшие тела с хозяевами - воздушными шариками в этот вечер звучали печалью. Светлана спустилась присмотреться к ним получше. Но увиденное не обрадовало её. Она ничем помочь не могла.
Внизу во дворе было много народу около одной пары: тела и его владельца, висящего рядом и спящего. Стоящие рядом тела сочувственно улыбались, тело виновника тоже. Серебрянная нить от тела до владельца истончилась, как ржой была разъедена грязно серыми пятнами. И на глазах у всех грязно серые пятна начали быстро расползаться.
Вот они полностью поглотили нить. Вот они добрались до владельца и полностью окутали его. Но владелец даже не пошевелился в своём сне. Лишь его тело слегка скривилось, будто испытывая сильную боль.
- Она действительно ощущает то, что вы называете болью, - сказао тело Светланы, незаметно оказавшись рядом. В этот раз оно решило быть рядом, а не отвечать на её незаданные вопросы на расстоянии.
Воздушный шарик с владельцем сжался и лопнул, разлетевшись мерцающей пылью. Тело той женщины вздохнуло, и медленно, из последних сил пошло к дереву, растущему во дворе. Оно почти упало, садясь под деревом, и закрыло глаза, улыбнувшись окружающим. Оно начало медленно погружаться в землю.
Светлана не заметила, как тело полностью погрузилось в землю. Лишь черный пепел остался на поверхности, будто земля его не принимала. Вздохнул ветер, и черный пепел унесло в вышину неба.
- Именно такой конец ждет нас всех, - сказал захватчик тела Светланы.
Но здесь Светлана ему не поверила. За почти неделю общения она научилась чувствовать, когда гость в её теле говорит правду всю, а когда чего-то недоговаривает. Сейчас был именно случай недоговаривания. Но с распросами она приставать не стала - бесполезно. Это она тоже успела понять за эти дни.
Во двор вбежало тело того мужчины, которого Светлана видела в первое утро пребывания рядом со своим телом. За ним следом вбежал и владелец тела. Он кричал и метался. Его тело пыталось коснуться его, но он всё уворачивался. Заметив, как его окутывает грязно-серая ржа он засипел, кричать он не мог - сорвал голос. Его тело тихо постанывало, не в силах сдержаться.
Видимо, такое поведение бывшего владельца только усилили неприятные ощущения распада. Светлана не могла назвать происходящий процесс смертью, хотя именно смертью он и являлся. Когда владелец взвизгнув разлетелся мерцающей пылью, его тело облегченно вздохнуло и без сил осело на тротуар. Другие тела заботливо отнесли его под дерево. И оно так же на прощание улыбнувшись, растворилось в земле. И черные пепел вернулся с ветром в небо.
Почему-то Светлана была уверена, что пепел не просто унесло ветром, что его унесло уже с самой планеты, так как он был чужд ей.
Встревоженная увиденным, Светлана присмотрелась к своей серебнянной нити. И поникла, увидев на ней маленькое пятнышко грязно-серой ржавчины.
- Не беспокойся, - отзвалось её тело, - нам еще далеко до этого, еще две недели точно.
- Это действительно так... так неприятно?
- А что бы ты чувствовала, когда растворяешься? Когда твой разум и твоя суть растворяются?
Светлана не ответила. Это был лишний вопрос. Она одновременно и хотела знать это и не хотела. Она точно не желала ощутить это на себе. Увиденно и прочувствованных отголосков чужих эмоций ей хватило, чтобы понять, что это неприятно. Это не больно и не страшно, но это больно какой-то другой болью и страшно безысходностью и безвозвратностью происходящего.
Но гости в телах относились к этому более спокойно, чем владельцы тел, случайно наблюдавшие за происходящим. Может, они были к такому привычны, может, к такому вообще нельзя привыкнуть и они не пугаются просто потому, что не могут пугаться...
Когда все разошлись, Светлана увидела под деревом Веру. Она сидела и гладила землю рукой на том месте, где умерла женщина.
- Это была моя мама, - грустно сказала Вера и замолчала.
Светлана тихо ушла, ничего не сказав. Она поняла, что девочку сейчас лучше оставить одну.
Увиденное вновь обратило её внимание на близость собственной смерти. Стало грустно. Грустно так же было за Веру. Это тяжело, так проводить свою мать.
Светлана грустила до утра. На рассвете к ней вернулась веселая Вера и начала распекать Светлану за грустные мысли. Она пережила утрату и вернулась к своему радостному настроению. Светлана знала, что случившееся Вера никогда не забудет, просто шрам зарубцуется и станет ещё незаметнее, чем сейчас.
В каждый следующий вечер уходило, растворяясь, всё больше и больше людей. Должно быть, это происходило и днём. Но днём Светлана была поглощена созерцанием природы и облаков и путешествиями по лесу за городом. И замечала это лишь вечером, когда возвращалась к дому для общения с Верой.
- Света, Света, ты видела их? - подлетела Вера.
- Кого их? - лениво спросила Светлана.
- Тибетских монахов! Они здесь. И представляешь, их это не коснулось!
Светлана заинтересовалась. Ей захотелось узнать, как можно было избежать чёрного пепла.
- А так же в городе я видела серых солдат! - продолжала Вера.
- Почему серых?
- Униформа у них преимущественно серая, - ответила Вера. - Да сама посмотри! Они уже во дворе. Извини, мне пора, - сказала Вера и улетела.
Светала посмотрела вниз. И действительно, во дворе были люди, одетые в накидки шафранного цвета, тибетские монахи. Светлана обратила внимание, что их серебрянные нити были столь тонкими, что их не было видно. Но в то же время, они были яркими, так что в их наличии сомненеваться не приходилось. Сомнений не было и в том, что черный пепел не затронул их. Каким-то образом Светлана чувствовала это.
Серые солдаты поразили её ещё больше - у них просто не было серебрянных нитей. Но это не мешало им присутствовать здесь в астральном теле.
Светлана заинтересованно рассматривала незнакомцев, зависнув в воздухе - с крыши было плохо видно. Монахи подходили к детям, перерезали нить, и владельцы тел свободными воздушными шариками взмывали вверх. Другие монахи касались их и владельцы исчезали. Но не мерцающей пылью, а будто переносились в другое пространство. Их тела, облегченно вздохнув, направлялись к земле.
Люди в униформе отлавливали буйных владельцев тел и принудительно помещали их в какие-то сферы, очень напоминающие те, в которые их помещали гости. Только вот в сферах солдат владельцы тел уже не улыбались, застывали с теми же выражениями лица, с которыми их и застали.
Светлане стало интересно, что же именно они делают и она решила распросить подробнее. Но не успела она подойти к монаху, как он нагнал одного из людей в униформе и начал с ним довольно резко спорить.
- Почему вы это допустили? - услышала она вопрос монаха.
- Мы ничего не допускали, - устало ответил офицер в форме. Видно, что этот разговор был у них не в первый раз.
- Да-да, произошел спонтанный сдвиг пространственно-временного меридиана, - так же устало ответил монах. - А с ними-то что делать?
- Ничего, работайте с теми, кто еще может восстановиться.
Светлана была очень заинтересована их разговором. Настоящие события должны были сильно повлиять на происходящее, она это чувствовала.
- Подслушивать нехорошо, - раздался за спиной Светланы голос.
Светлана ойкнула и резко обернулась, как пойманная на месте проказы школьница. К ней обратился один из людей в униформе, по наитию Светлана поняла, что он был рангом ниже говорившего с монахом.
- Ладно, успокойся, - улыбнулся он, - я понимаю, что тебе интересно.
- Кто вы? - выдохнула Светлана.
- Мы те, кто защищает вас, - улыбаясь пояснил он, - человечество, то есть. А они, - кивнул он в сторону монахов, - те, кто хранит ваши знания.
Светлана непонятно мотнула головой. Да, она хотела спросить кто они вообще, но так же её интерес был направлен в первую очередь на появившегося. Он понял её жест, и ответил:
- Меня зовут Вадим, - представился он. - А вы хорошо справляетесь.
- Светлана, - представилась она.
- Вот и познакомились, - сказал он и тут же стал серьезен. - А теперь быстро, не раздумывая, отвечайте на мои вопросы.
От его тона Светлана немного растерялась и начала быстро отвечать не его вопросы.
- Чего ты хочешь: покоя или действия?
- Действия.
- Хочешь остаться здесь или начать всё заново?
- Остаться здесь.
- Почему? Ведь скоро исчезнешь.
- Пусть. Зато успею.
- Успеешь что?
- Закончить то, что не закончила бы иначе.
- Хорошо, тест пройден, - улыбнулся Вадим.
Светлана опять растерялась.
- Сейчас у тебя есть два выбора: уйти в покой и переродиться может быть на этой планете через много лет или остаться здесь и помочь разгрести весь тот бардак, что натворило человечество. Потом, естественно, тоже переродиться. Но если я правильно тебя понял, ты остаешься.
- Остаюсь, - ошарашенно ответила Светлана.
- Вот и замечательно, - улыбнулся Вадим, - а теперь у меня есть немного времени, чтобы ответить на некоторые твои вопросы. Да, кстати, где твоё тело?
Тело и его захватчик не заставили себя ждать, будто чувствовали, что надо быть поблизости.
Вадим проводил их до одного из монахов, с достаточно большой наплечной сумкой.- Значит, хочешь остаться и помочь, - вкрадчиво спросил монах.
Светлана только растерянно кивнула головой.
- Ладно уж, - улыбнулся он, - держи. Это снимет ограничение с вашего срока жизни.
Он дал Светлане прозрачно-голубой граненный камень в витиеватой оправе на кожаном шнурке. Камень был холодным, гораздо холоднее, чем окружающий воздух. Светлана одела его и почувствовала, как что-то изменилось в ней, отступило что-то давящее.
- Спасибо, - поблагодарила она уходящего монаха.
Монах вдруг обернулся к Светлане с доброй чуть лукавой улыбкой.
- Ты кого-то ждешь? - спросил он.
Светлана задумалась. Ждала ли она? Не хотела себе признаваться в этом, но да. Она хотела дождаться мужа из командировки. Но сейчас... какова вероятность, что он вернётся? Даже если с ним всё хорошо, даже если он сделал такой же выбор, как и она... самолёты уже просто могут не летать. А действует ли она для себя или для того, чтобы его дождаться?..
Все эти вопросы вихрем пролетели в голове у Светланы. И пришел ответ, скинувший еще один камень с её плеч.
- Наверное, нет, - улыбаясь ответила она.

июль, 2011.