Аннотация: На самом деле мы уже давно страна халявщиков. Всеобщее избирательное право для нас - самоубийство.
Грядущий п...ц, или неполиткорректные рассуждения о национальной идее.
Халява: (жарг.) то, что получено без затраченных усилий, даром. У этого ёмкого слова есть и другие значения, но нас интересует именно это. Поисковик по запросу "халява" нашел в рунете 7907907 ссылок - почти 8 миллионов: однозначное свидетельство популярности самого понятия. В социально-политической практике халява используется крайне широко, но при этом ее стыдливо именуют совсем иными словами. Социальные гарантии, право на достойную жизнь... и т.д. и т.п. Наверное, это правильно. Миллионы пенсионеров категорически, с пеной у рта, возразят, если им сказать, что живут они на халяву, за счет работающего населения. То же самое - если назвать халявой бесплатность образования или здравоохранения. Здесь, кроме моральных возражений, последуют и вполне рациональные - дескать, оно общественно целесообразно, позволяет уменьшить совокупные общественные затраты (иногда это на самом деле так). Так что сразу, чтобы читатель понял авторскую позицию, сообщаю, что я не против халявы как таковой. Я лишь против: а - того, чтобы халяву называли разными благозвучными названиями, маскируя ее суть; б - против того, чтобы размер халявы определяли сами халявщики.
Приведем выдуманный, но реалистичный и наглядный пример. Дом престарелых в малонаселенной сельской местности. Есть директор, главбух, обслуживающий персонал, соответствующее финансирование. Все хорошо. И вдруг неподалеку открывается санаторий, скажем, ФСБ, и разом весь персонал богадельни туда уходит, на большую зарплату. А местность сельская, на многие километры вокруг одни старушки и алкоголики, новых работников в дом престарелых нанять невозможно. И что? Есть финансирование, есть директор и главный бухгалтер (этого добра хватает всегда и всюду), но некому возить еду, готовить ее на кухне, обслуживать само здание и постояльцев. Что произойдет с домом престарелых? Правильно, его эвакуируют, дабы избежать массовой гибели постояльцев. А теперь представьте, что вся наша страна - это вот такой дом престарелых, только с финансированием далеко не все так гладко. Оно по причине изменения мировой коньюктуры на энергоносители то удовлетворительное, то совсем исчезает. И живы постояльцы, то бишь пенсионеры, инвалиды и прочие неработающие лишь до тех пор, пока их существование обеспечивает живой труд работоспособного населений. Прошлые трудовые заслуги реально и не кормят и не греют.
Можно, конечно, распродать все богатства недр и землю китайцам в надежде, что те некоторое время будут кормить население России, и к тому все движется, но страшновато немного: а вдруг те, завладев всеми богатствами, решат, что проживающие на русской земле дармоеды им в обузу?
Рассуждения мои совершенно банальны. Все знают: без труда не вытащишь и рыбку из пруда; как потопаешь, так и полопаешь; кто не работает, тот не ест. Фокус в том, что это знание, традиционная трудовая мораль, в современной России касается (служит руководством к действию, определяет взгляд на мир) весьма малого процента населения. Современные технологии приводят к тому, что необходимый для жизни набор товаров и услуг производится весьма ограниченным кругом людей: от 20 до 50% трудоспособного населения (в зависимости от производительности труда в стране), остальные производят товары и услуги, мягко говоря, не обязательные для полноценного существования населения. В нефтедобывающей стране, которая большинство товаров закупает за нефтедоллары, процент реально работающего населения может оказаться еще ниже. Остальные попадают в сферу как бы занятости - их рабочие места либо вопиюще неэффективны (офисный планктон; магазины, в которые заходит по три покупателя в день; заводы, где рабочие больше перекуривают, чем работают и т.д.), либо обеспечивают псевдопотребности, вызванные к жизни накопившимися в некоторых слоях общества лишними деньгами.
Заметьте, что при этом избирательным правом, а следовательно, и правом участвовать в управлении государством, обладает ВСЕ совершеннолетнее население. Включая вообще не работающих, временно не работающих и как бы работающих. Электорат полностью равноправен и голос труженика, кормящего своим трудом себя, семью и всю страну равен голосу беспомощной и не ориентирующейся в жизни пенсионерки. То есть, музыку заказывают не только те, кто платит, но и все прочие халявщики. Среди избирателей пенсионеров - 36%, а если учесть, что на выборы они ходят активно, а молодежь и средний возраст предпочитает иные развлечения, то среди голосующих их доля может и превышать 50%. А ведь кроме пенсионеров есть еще инвалиды, есть студенты (этих на выборы сгоняют насильственно, сами они туда не рвутся), то есть явных халявщиков среди тех, кто выбирает нашу сегодняшнюю власть, большинство.
Надо признать, что менталитет - штука не столь однозначно зависящая от реального жизненного положения человека. И среди людей, объективно являющихся халявщиками, полно тех, кто сохранил классическую трудовую мораль. Равно как и среди трудящихся хватает (многие исследователи считают, что их доля около 70%) тех, кто по своим взглядам - типичный халявщик. Это результат и идущей с 1964 года общественной деградации, но в значительной степени также семейного и общественного воспитания и некоторых традиционных ценностей русского народа. (В русских сказках Иванушка-дурачок не работал, он ловкостью или смелостью раз и навсегда решал все жизненные проблемы. Да и пословицы: от работы кони дохнут; работа не волк, в лес не убежит - тоже отражают определенные общественные ценности.)
Конечно, работающий на себя человек, или наемный работник на сделке поневоле осознает существование жесткой связи между трудом и собственным благополучием. Но не на всякой работе можно так просто выделить реальный трудовой вклад работника и увязать его с зарплатой. Многие сидят на окладе, величина коего может быть обусловлена самыми посторонними соображениями. Предприниматель в конкурентной среде, ясное дело, переплаты работнику не допустит. Да и платить слишком мало у него не получится - он ведь не единственный работодатель; рынок все же задает определенные ориентиры.
Но среди работающих доля тех, кто в той или иной форме работает на государство, и получает от него жалование, непомерно высока. Около 20% занятых - бюджетники, около 6% - госслужащие и силовики всех видов. Все эти люди сидят на окладе, их денежное вознаграждение не трудовое, оно не связано с реальными результатами их деятельности. И то несомненное обстоятельство, что часть из них явно получает меньше, чем реально заслуживает, ничего не меняет: эти люди в своем сознании не соотносят свою работу с заработком, так как оплачивается не их труд, а занимаемое ими место.
Работники госкорпораций, предприятий, где главный собственник - государство, и предприятий-монополистов любой формы собственности тоже в большей степени экономически зависят от государства, чем от собственного труда. Подсчитать их всех сложно, но вместе с предыдущими категориями получается: преобладающая часть работающего населения намного больше зависит от государства, чем от собственных усилий. И всех этих людей, строго говоря, нельзя назвать экономически свободными. А свобода, она, как известно, обладает такой особенностью - стоит отрезать от нее кусочек и ощущение ее отсутствия сразу в этом кусочке и сосредоточится.
Свобода соотносится с ответственностью. Несвободный человек не может ответственно относиться к своей жизни, у него просто нет для этого соответствующего опыта. Наверное, многие знают, как трудно складывается зачастую судьба воспитанников детских домов: приученные жить на всем готовом, по команде, они плохо адаптируются в самостоятельной жизни. Они категорически не способны с умом распоряжаться своим достоянием (собственностью, зарплатой, свободой). Мальчики быстро уходят в криминал, девочки - на панель. Порой мне все население России напоминает (в сравнении с европейцами) таких вот воспитанников детских домов. Причем они вовсе не хотят стать реалистичными, ответственными и трудолюбивыми. Они хотят, чтобы сразу, без всяких затраченных усилий, пришло то вознаграждение, которое получают европейцы за десятилетия (или столетия) затраченного их предками труда и за сформировавшийся европейский менталитет: материальное благополучие, социальные гарантии, благожелательная общественная атмосфера. Иными словами, большинству россиян очень хочется халявы. От родного государства - ибо чужие государства, как смутно догадывается типичный россиянин, вряд ли поспешат его облагодетельствовать.
Подобный тип сознания вполне вписывается в присущий феодализму менталитет. Традиционные отношения, роли, неизменность отношений, технологий, нет никакой конкуренции и никакого развития. Инициатива выглядит неуместной ересью, да для нее и места никакого нет. "Вот приедет барин, барин нас рассудит". "Всяк сверчок знай свой шесток". Полное отсутствие инициативы, свободы, ответственности. Есть только покорность и лояльность господину. Но при феодализме феодал (аристократ, дворянин, помещик), кормящийся со своей земли и от трудов своих людей чувствовал себя хозяином, защищал свою землю, заботился о ней, а во многих случаях и о людях. Во времена развитого социализма (имеются в виду не только брежневские годы, но и путинские - сходство между ними серьезнее различий) занявший место феодала чиновник такими заботами себя не обременяет. Он - безответственный распорядитель.
Идеалы и менталитет чиновников достаточно близки к идеалу и менталитету пенсионеров и бюджетников - людей, существующих в монопольной, неконкурентной среде, где их деятельность оценивается не по фактическому результату, а по неким надуманным показателям. Доходы госслужащих всех видов (включая силовиков) в подавляющем большинстве случаев явно не соответствуют приносимой ими общественной пользе (то есть они - полупаразиты). Полупаразиты зависят от государства, и они избавлены от конкуренции, а значит, их сознание в значительной степени - тоже сознание холопа. То есть вместо присущей классическому феодализму экономико-политически-психологической пары дворянин - крепостной мы имеем в России современную пару полупаразит - халявщик.
Роли отличаются, а вот отношения между ними остаются теми же. Конечно, в сфере реальной экономики влияние чиновников не столь велико. Там они совершенно неадекватны, и пример СССР наглядно показал, чем заканчивается чиновное руководство. Беда нашей страны в том, что промышленное производство у нас супермонополизировано. В каждой отрасти есть либо один крупный производитель, либо несколько, в совокупности производящие до 80% всей продукции. А в крупных организациях отношения с неизбежностью бюрократизируются, сдвигаются в сторону неких промежуточных, внутренних целей, удаляясь от наглядности трудового вклада каждого работника. Работники, занятых в госкорпорациях и корпорациях - монополиях еще в большей степени ощущают себя зависимыми от государства, а не от собственной инициативы и трудолюбия. Если сложить вышеуказанные категории избирателей вместе, то около трех четвертей электората по занимаемому ими положению - люди зависимые, не свободные, не граждане (в понимании граждан согласно греческой традиции).
Здесь надо немного вернуться в историю и осветить понятие демократии. Зародившись в Древней Греции, сия процедура (а демократия в первую очередь процедура) никогда до 20 века не касалась всего населения. Демократия в своей оригинальной версии всегда была цензовой. Ценз мог быть сословным, половым, возрастным, имущественным, конфессионным, по стажу проживания и т.д. То есть процедура выделяла граждан (электорат) и не граждан. В Афинах не гражданами были рабы, слуги, приезжие, голодранцы, еще, кажется, женщины. И во всех этих ограничениях был свой резон.
В самом деле, ведь право избрания руководителей (города или государства), выбор законодателей есть по сути форма управления общенародным имуществом. И как можно предоставить право такого управления неимущим? Они же просто не смогут принимать разумных решений ввиду отсутствия опыта. Гражданами всегда были люди, укорененные в социуме: имеющие независимый источник дохода, постоянно проживающие, владельцы собственности. То есть люди, жизненная ситуация которых просто обязывала их обладать способностью критически оценивать происходящее, рационально взвешивать аргументы за то или иное решение. Женщины и молодежь отсекались по причине несамостоятельности, чрезмерной эмоциональности.
Знала греческая политическая мысль и иную форму правления - охлократию (охлос - толпа, чернь). Власть толпы, случайных, наэлектризованных эмоциями людей, неизменная принадлежность стихийных бунтов. Вот при этой форме правления все равны и голос одного абсолютно равен голосу другого. Ни одной сколь-нибудь длительной истории правления охлократия до 20 века не оставила, что не удивительно - такая форма власти практически нежизнеспособна. А в индустриальную эпоху избирательное право в развитых странах стало всеобщим - но к тому времени в этих социумах уже укоренились устойчивые партийные предпочтения, и лидерам и партиям деструктивного типа оставаться опереться только на маргиналов, социальное дно, которое в зажиточных странах было не столь многочисленно и совершенно не уважаемо.
То есть, будучи по форме охлократиями, западные демократии за счет прежних политических традиций некоторое время существовали при всех плюсах демократической формы правления, сумев нейтрализовать минусы охлократии. Однако процедура берет свое - и там политики чем дальше, тем больше начали склоняться в сторону популизма.
(В основе популизма лежит стремление той или иной политической силы завоевать доверие и поддержку масс, понравиться народу. При этом реальные цели политиков-популистов (борьба за власть, обогащение и т. п.), как правило, прикрываются социально привлекательными идеями. Например, когда политики много обещают, говорят и ничего не делают.
Популисты строят свою риторику на акцентировании экономических и социальных интересов обычных людей, представляют себя защитниками отдельных регионов либо отдельных социальных групп, таких как, например, трудящиеся, женщины, горожане, сельские жители, работники какой-то отрасли промышленности и т. д. В риторике популисты часто используютпринцип "или-или", то есть "третьего не дано" и утверждают, что выражают интересы большинства населения.
Популисты часто утверждают, что социальные проблемы имеют простые решения. В качестве решений предлагается борьба с властью политических группировок или корпораций, борьба с коррупционерами и бюрократами, привлечение к управлению представителей народа.)
Обещания ведь надо хоть в какой-то степени выполнять, и популисты неуклонно расширяют в своих странах пространство халявы: улучшается обеспечение пенсионеров, вводятся все новые льготы. Все это происходит за счет трудящихся и предпринимателей, но при благоприятной экономической ситуации те терпят. Общественное согласие дороже, это так, но в перспективе это путь в тупик.
В нашей же стране в силу отсутствия традиций демократии и рыночных отношений популизм сразу стал единственно возможной формой отношений власти и общества. Кто не обещает, тот не выигрывает. "Каждой бабе по мужику, каждому мужику - по бутылке водки; будем мыть сапоги в Индийском Океане" - припоминаете? Там же удвоение ВВП, МФЦ и прочие Олимпиады. Не следует думать, что наши правители настолько тупые или оторванные от жизни: они просто говорят, а иногда и планируют то, чего от них хотят услышать.
В этом смысле показательны прямые линии Путина с населением. Их содержание можно передать общей формулировкой так. Вопрос: - а вот в этом месте халява сохранится (прирастет, появится)? Ответ: - обязательно (мы над этим думаем, решим вопрос в новом году). И все. Нашей национальной идеей является халява, это столь однозначно, что давно уже не нуждается в доказательствах. Причем халява не индивидуальная, а общественная, чтобы никто вокруг в поте лица не работал (а работали либо кое-как, либо по чуть-чуть), но жили при этом не хуже трудолюбивых и аккуратных немцев.
Только в наших школах принято массовое списывание, только у нас процедура объективного экзамена (ЕГЭ) подвергается массовому общественному остракизму. Называть при этом халяву халявой общество явно стесняется. Истоком благосостояния принято считать наличие природных богатств, но ведь подобные рассуждения только халявщику в голову и могут придти. В экономической науке наличие у страны нефти уже давно именуется "ресурсным проклятием", так как опыт доказал, что оно тормозит экономический рост.
Доходы от продажи газа-нефти (это 80% экспорта) давно через налоги и акцизы размазаны по всему населению. Размазаны неравномерно: больше получают финансисты, госслужащие, москвичи (все!), сами нефтяники. Меньше - все остальные; но ведь тоже получают! Бюджет сейчас сводится без дефицита только при 80 долларах за баррель ( когда Ельцин стремительно терял популярность, за баррель давали менее 20 долларов - догадайтесь, как изменится рейтинг Путина, если баррель упадет хотя бы до 50?), но дальнейший рост нефтяных цен весьма проблематичен. Это означает в перспективе экономический крах, который может наступить весьма и весьма быстро, вместе со второй волной глобального экономического кризиса. В нашей стране построена неконкурентноспособная псевдорыночная сырьевая экономика, отягощенная невероятно высокими для столь нищей страны социальными обязательствами.
Конечно, для обывателя-халявщика привычным является противоположное суждение: мы страна богатая, раз у нас много нефти. Но это рассуждение именно халявщика, и к тому же экономически неграмотного. Во-первых, даже в рамках сырьевой модели мы не столь уж богаты. Большинство перспективных месторождений расположены в труднодоступных районах, себестоимость добычи высока, а добыча нефти в Восточной Сибири на данный момент просто убыточна. Так что добыча неизбежно будет падать; то же и с газом. По металлическим рудам мы далеко не всеми металлами располагаем, а редкоземельных элементов, важных для электроники, у России практически нет. Их придется экспортировать, хоть в виде сырья, хоть в виде готовых изделий.
Во-вторых, норма прибыли при экспорте сырья во много раз ниже, чем при экспорте готовых к потреблению товаров. Известно, что развитые страны лишь 10-15% национального дохода получают от сферы материального производства в чистом виде. Остальное - доход от услуг, от нематериальных активов, от производства знаний. Бренды, торговые марки, патенты составляет значительную часть национального богатства. Всего этого у России нет или почти нет. Это все можно создать, но для этого требуется напряженный и хорошо организованный труд миллионов людей. И годы.
В третьих, здравый смысл подсказывает, что главным богатством любой страны являются ее люди, их способность к организации, к обучению, к труду, к созиданию. И вот по этому показателю, мы, пожалуй, стоим ближе к развивающимся странам, чем к соседям из Западной Европы. И не последнюю роль в столь грустном положении вещей играет наше стремление к халяве. Разберем это подробнее.
Процент работоголиков в США - около четверти населения, в Германии - около половины. В России менее 10%, и большая их часть предпенсионного возраста. Всем, конечно, и не надо быть работоголиками, людьми, гипернацеленными на труд, готовыми работать не ради вознаграждения, а ради результата самого труда. Но процент таковых четко характеризует отношение к труду в обществе. Уже в середине 70-х годов социологи зафиксировали деградацию отношения к труду в СССР. С тех пор положение не улучшилось, да в обществе, где халява является высшей ценностью, оно и не могло улучшиться. Десятилетиями труд и вознаграждение за него существовали отдельно друг от друга, и здесь наше неконкурентное в своей основе общество продемонстрировало всему человечеству, к чему приводят социальные гарантии и прочий социализм. Как в СССР в 80-е годы, так и сейчас в России производительность труда ниже среднеевропейской в 4-5 раз.
Образование. В 60-е годы, еще при диктатуре (мягкой) Хрущева, при сохранной трудовой морали и контролируемых чиновниках была создана неплохая система образования. Прошло полвека. Система деградировала вместе со всем обществом, получение знаний превратилось в выдачу дипломов (а где-то - просто в покупку). Образовательный уровень российского школьника сполз с места в первой тройке в четвертый десяток, дипломы большинства российских вузов за границами России никто не признает. Большинство перспективных ученых нашу страну покинули, а оставшиеся на родине не очень-то и востребованы. На данный момент полностью развалена система подготовки по рабочим профессиям (и прежняя была так себе, но ведь взамен - ничего). Зато выдано огромное количество дипломов юристов, экономистов и прочих, практически не нужных стране специалистов. Да и специалисты, в прямом смысле этого слова, среди обладателей дипломов попадаются достаточно редко. У нас фактически не образование, у нас как бы образование.
Способность к самоорганизации. По-русски говоря - по нулям. Зачатки гражданского общества. Во Франции 300 лет назад, при Людовике 14, было примерно так же.
Созидание. В классической трудовой морали высоко ценилось умение и желание что-либо создать. Дом, мост, станок, поэму, математическую формулу. В те же 60-е годы в почете были физики и инженеры, реально создававшие что-то новое. С тех пор романтическое детски-подростковое отношение общества к подобным видам деятельности сменилось на угрюмо-пенсионерское. Ценится не созидание, ценится умение выгодно пристроиться и ни за что не отвечать. А созидатели потихоньку перебираются на Запад. Именно так, с большой буквы. Запад - это не географическое понятие. Это место, где пока еще (увы, именно так, пока еще) ценится и вознаграждается по достоинству труд. Страну Путина желает покинуть до четверти ее населения; среди молодежи - половина. Не все хотят ее покинуть, чтобы иметь возможность трудиться, многих привлекает вроде бы больший размер халявы. Но те, кто готов и хочет трудиться - те уедут, оставив в подчинении чиновников социально близких им халявщиков.
В обществе царит нежелание трезво смотреть на вещи. "20 лет мы живем в прошлом, требуя, чтобы нам вернули детскую мечту", - М. Соломатин, 2011 г. Никто не хочет признать, что деградировали все социальные институты, что страна накануне полного краха и распада, и возврат к прошлому невозможен. Не думаю, что виной тому всеобщий кретинизм. Просто, если посмотреть на вещи трезво, придется что-то делать. Каждому. А ответственность и инициатива для халявщика - нож острый, он на все согласен, лишь бы избежать такой судьбы.
И вот, при таком количестве фактических неграждан, в стране существует всеобщее избирательное право. Это просто-напросто социально опасно. Завтра грянет кризис, правительство не сможет выплачивать пенсии и зарплаты бюджетникам (в Греции к этому уже пришли, и во многом по сходным причинам - не только в России любят халяву), и что тогда? Всеобщее избирательное право приведет к власти диктатора?
Вообще считается, что всеобщее избирательное право при бедном населении делает демократическую процедуру неэффективной, а в нашей стране к этому добавляются описанные выше особенности. Тех же, кому можно бы было доверить избирательное право, т.е. людям, не получающих денег от государства ни прямо, ни косвенно, слишком мало. Их не больше 25-30%, и на любых выборах они халявщикам проиграют. Реально это означает, что у страны нет шансов выбраться из грядущих сложностей без серьезных потрясений, по сравнению с которыми 90-е покажутся отдыхом на курорте.
Исследования показывают, что при оценке политиков (исследования 90-х, при Путине политика как вид деятельности исчезла) люди в первую очередь ориентируются на альтруизм политика, на провозглашаемую им грядущую заботу о благе народа. Любой популист по данному критерию всегда наберет хорошие баллы. Затем следуют реализм и опытность политика, его способность достигать результата. Вроде бы хорошие качества, но в меняющемся мире они могут оказаться и тормозом для необходимых действий. На третьем месте - культурность политика, на четвертом - новаторство, энергичность. Легко заметить, что первые три фактора влияния, рисующие некоего просвещенного заслуженного чиновника, отца народов, противостоят четвертому. А ведь четвертый, строго говоря, имеет к политике, то есть установлению баланса интересов разных общественных групп, гораздо большее отношение, чем первые три. Те в большей степени относятся к администрированию, которое от непопулистской политики кардинально отличается.
В общем, и без всяких исследований понятно, что массовый избиратель не различает администрирование и политику, ибо опыта последней в нашей стране почти что нет. Все вышесказанное не означает, что следует немедленно возвращаться к монархии или приветствовать того же Путина в роли диктатора. В российском политическом устройстве есть такая структура, как Совет Федерации. Сейчас в него назначают - по 2 члена от субъекта федерации. А можно ведь этот орган сделать и выборным, и пусть в него выбирают и избираются исключительно люди, не получающие денег от государства. Экономически самостоятельное население получит свой голос, и будьте уверены - этот голос будет хорошо услышан и среди халявщиков. У них у многих инстинкт самосохранения вполне развит, и это может послужить тормозом, который не даст стране сорваться в пропасть.
Вопрос только в том, кто рискнет хотя бы озвучить публично высказанные мною мысли.