Сапожникова Елена Васильевна : другие произведения.

А может это судьба?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Хотела написать детектив, но опять склоняюсь к любовному роману.

   Елена Сапожникова.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   А МОЖЕТ ЭТО СУДЬБА?
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Не гоняйся за счастьем: оно всегда находиться в тебе самом.
   (Пифагор.)
  
  
   День не задался с самого утра. Часов в пять, когда дрема самая сладкая и приятная, раздался телефонный звонок. Чертыхаясь сквозь зубы, я сняла телефонную трубку:
   - Алло...
   На том конце провода удивились:
   - Девушка?
   Я решила съязвить:
   - А что, телефоны мужская привилегия?
   - Ну, работа все-таки не женская...
   - А вот это касается только меня,- отрезала я.- Я уже совершеннолетняя и в воспитателях не нуждаюсь.
   - Хорошо, хорошо,- согласился голос. - Записывайте адрес.
   Я машинально сделала запись в блокноте.
   - Успеете приехать за полчаса?
   Я прикинула расстояние и, решив, что в такую рань пробок не будет, ответила:
   - Могу...
   - Приезжайте,- пригласили меня.
   - И что я там буду делать?- решила я окончательно прояснить ситуацию.
   - Ка-а-ак?!- изумились мне в ответ. Через минуту выяснилось, что номер моего телефона на одну цифру отличается от того, по которому заказывают такси. Я приняла извинения, но настроения мне это не улучшило. В это воскресенье я хотела выспаться за весь суматошный предыдущий месяц. Не получилось. Повалявшись еще полчаса в постели, я поняла, что заснуть не удастся.
   В ванной, критически оглядев себя с головы до ног, приняла волевое решение заняться фигурой. На меня это желание нападало раза три за год. Всегда перед сдачей норм по физподготовке. И иногда в целях совершенствования внешнего вида. Совершая над собой героические усилия, я с недельку бегала по утрам. Потом становилось себя любимую жалко и все возвращалось на круги своя.
   Вообще-то за последний год привыкать пришлось ко многому. Началось все с мужа. Как-то незаметно мы с ним начали постоянно выяснять, имеет ли право женатый мужик проводить свой досуг так, как ему нравиться. С упрямым постоянством он твердил:
   - Каждый человек имеет право на отдых.
   Причем правом на отдых он считал исключительно шатание по пивнушкам и по барам. Иногда в присутствии эффектных девочек. Благо за последние годы дела на той фирме, где он был одним из учредителей, шли неплохо.
   Я злилась и отвечала, что семейная жизнь не каторга, чтобы стремиться от нее отдохнуть. Затем разговор плавно перетекал в скандал по определенному сценарию. Димка кричал, что ему отводиться место мебели в доме, он недополучает ласку и нежность, и вообще он женился на постоянных чрезвычайных происшествиях. Я после юридического факультета университета попала по распределению в УВД, где дослужилась до старшего оперуполномоченного. В то время еще было распределение, и молодой специалист был обязан отработать после окончания учебного заведения три года. Положенное время прошло, но я втянулась в работу, и менять ее совершенно не собиралась. Димка искренне не понимал, что вообще может делать женщина в уголовном розыске столько лет. Да еще и в убойном отделе.
   - Мужики работать не хотят, а ее как калачом манит! Ты посмотри, кто с тобой остался! Одни зеленые мальчишки. Да и те норовят сбежать! Не понимаю, чего тебе не хватает! - возмущался он.
   - Я просто люблю свою работу. Я десять лет нарабатывала профессионализм, и теперь бросить все коту под хвост?- отбрыкивалась я.
   - Кому он нужен, твой профессионализм? Сидела бы лучше дома, варила борщи, жарила котлеты.
   - Я тебя умоляю! Ты хочешь превратить меня в кухарку? Я же не для этого пятнадцать лет юбки протирала: сначала в школе, потом в университет.
   - Нет, конечно, не для этого. Для того чтобы скакать как сайгак по городу, выуживая очередного алкаша, прибившего собутыльника - ехидничал муж.
   Иногда он жалел меня:
   - Как ты не устаешь копаться в человеческой мерзости. Будь я на твоем месте, давно б перестал верить в нормальность мира.
   - Кому-то надо и в грязи копаться, чтоб этот мир стал чище. И потом, нередко в беду попадают ни в чем неповинные люди - отвечала я.
   - Ты вкладываешь слишком много души в пустяки - не сдавался он.
   Окончательно впасть в опалу мне помог юбилей его матери. Боясь опоздать, в спешке я недоглядела, что в купленном мной букете, один цветок по дороге сломался. Получилось четное число. День рождения прошел как на кладбище, в абсолютной тишине. Со мной никто не разговаривал: маман из-за обиды, Димка из-за сыновней солидарности.
   И до этого не пылавшая ко мне любовью, свекровь подлила масла в огонь и мы с Димкой благополучно разбежались. Первое время мне не хотелось по утрам смотреть в зеркало. Никаких масок, причесок, модных шмоток. Даже похудела на пару размеров. Потом перестала строить из себя тургеневскую барышню и махнула на все рукой. Жизнь завертела в своем круговороте.
   Ничего плохого о муже я сказать не могу. Разводились мы через загс, не деля имущество, без взаимных претензий. Димка купил и обставил мне двушку и регулярно, каждый месяц пересылает энную сумму, справедливо полагая, что на одну ментовскую зарплату прожить мне будет трудно. У него своеобразный кодекс чести. "Мы в ответе за тех, кого приручили"- частенько повторял он мне раньше. А так как расстались мы по его инициативе, он считает своей обязанностью заботиться о моем дальнейшем благополучии. Против чего я ни в коей мере не возражаю.
   После развода, как ни странно, наши отношения перешли в иное измерение и переросли в крепкую дружбу. Я получила преданного друга, потеряв не слишком верного супруга.
   Погода внесла свои коррективы в мои планы. Едва я добралась до стадиона, где по внезапно возникающему у меня желанию, ставлю свои спортивные "рекорды", яркое солнышко закрыла набежавшая туча. Мгновенно вокруг все потемнело, и назад я неслась под грозные раскаты летнего грома. Крупные капли дождя подстегнули мою прыть, но спастись от потоков воды, хлынувших с неба, я не смогла. В свой подъезд я зашла мокрой курицей. И тут же путь мне преградил гориллоподобный амбал, тащивший на поводке упирающуюся собаку немаленьких размеров. "Хорошего пса должно быть много" тут же мысленно перефразировала я известную поговорку. Амбалу приходилось туго. Сзади его догоняли два кряхтящих мужика, несущие огромный кожаный диван.
   - Посторонись - грубо бросил мне амбал. Я хотела прижаться к стене, но он, издав недовольный рык, нахально вытолкал меня на улицу.
   - Быстрее, недоумки - бросил он, обернувшись назад.
   Возле подъезда стоял работающий автофургон с надписями по бортам "Мебель". По всей видимости, кто-то из жильцов надумал переезжать. Бригаду грузчиков, работавших в такую рань, можно было понять, и я решила не обращать внимания на хамство. "В конце концов, я вижу их в первый и последний раз"- утешила я свое самолюбие и даже придержала дверь, помогая пройти носильщикам. Горилла, бросив в мою сторону недобрый взгляд, закрыла двери мебельного фургона и направилась к кабине автомобиля. Собака, нехотя сопровождавшая его до этого, дернулась в противоположную сторону. Поводок туго натянулся. Шикарный кожаный ошейник, маслянисто блеснувший выгравированной на нем золотистой арабской вязью, туго перехватил горло пса. Амбал, недолго думая, рванул собаку к себе и резко пнул её под брюхо. Несчастное животное громко завизжало.
   - Что вы себе позволяете!- возмутилась я.
   - Вали отсюда, мочалка - сквозь зубы посоветовала мне горилла и влезла в кабину фургона. Машина громко фыркнула и отъехала.
   - Я тебе покажу мочалку - возмутилась я, и бросила взгляд на номер удаляющейся машины. К огромной моей досаде он был весь заляпан грязью. Пыхтя от негодования, я влетела в подъезд. Несколько раз, бесцельно ткнув в кнопку вызова лифта, я поняла, что и тут мне крупно повезло. Он не работал. Мысленно вспоминая Кузькину мать и её ближайших родственников, я поплелась по лестнице. Мне надо было на шестой этаж.
   Бодро промаршировав пару пролетов, я сбавила темп. На пятом, возле обитой двери с узорами из блестящих шляпок мебельных гвоздей, валялась большая книга в переплете из натуральной тисненой кожи, вся испещренная непонятными знаками. "Наверняка дорогущая"- мелькнуло в голове. "Безалаберные грузчики точно не заметили пропажи. Надо вернуть. Заодно и возьму координаты столь "понравившегося детины- переростка", бригадира грузчиков,- подумала я, нажимая на кнопку звонка. В квартире было по-прежнему тихо. На стук тоже никто не отозвался. Машинально я взялась за ручку двери и потянула на себя. Бронированная дверь поддалась удивительно легко. Вторая, филенчатая, была распахнута настежь.
   - Можно к вам?- громко крикнула я, стоя на пороге. В ответ не донеслось ни звука. В прихожей ничего не напоминало о переезде: не было ни упакованных коробок с мелочевкой, ни снятых светильников. Обувь аккуратно расставлена на этажерке. Сделав несколько шагов, я очутилась в гостиной. Там царил жуткий кавардак. Гарнитур стоял, зияя распахнутыми дверцами и полувывалившимися ящиками. На большом пушистом ковре цвета топленого молока, вперемешку валялись вещи и книги, лежало несколько осколков какой-то посуды. Никакой аппаратуры не было и в помине. А вы можете себе представить какую-нибудь квартиру без телевизора? В наше время это такой же неотъемлемый элемент интерьера как во времена царя гороха русская печь. Меня охватило нехорошее предчувствие. Воистину благими намерениями вымощена дорога в ад. Похоже, беспорядок здесь наводили не хозяева. Навряд бы они так безалаберно отнеслись к своему имуществу. Вторя моим мыслям, с лестницы донесся топот. В прихожей что-то лязгнуло и тут же меня оглушило:
   - Всем лицом к стене! Стоять не двигаться! Руки над головой!
   Второй раз за это утро меня бесцеремонно ткнули в спину, заставив упереться носом в шершавые обои. Все произошло так стремительно, что я не успела произнести ни слова. Ноги мои были расставлены далеко не на ширине плеч, локтями я упиралась в стену. Тяжелый фолиант в кожаном переплете, подобранный на лестничной площадке и теперь удерживаемый двумя руками над головой, грозил свалиться и свернуть мне шею.
   - Так, так красавица, попалась. Не знала, что квартирка на сигнализации - над ухом пропел ехидный голос. Мне он показался смутно знакомым.
   - Ну-ка, Гюльчатай, покажи личико.- Теперь я узнала его. Это был Генка Сухов. Когда-то мы начинали вместе. Потом он перевелся в другой район, поближе к дому. Его неизменное обращение к слабому полу "Гюльчатай", давно уже служило ему визитной карточкой. Да и фамилия соотносилась с героем "Белого солнца пустыни".
   Я повернулась и бессильно опустила руки. Пальцы разжались сами, и злополучный фолиант грохнулся на пол.
   - Анька?! Какого х... ты здесь делаешь?
   - Какого, какого! Того же что и ты! Решила вернуть книгу хозяину и вляпалась по самые уши - коротко объяснила я.
   - Ты с ним знакома?
   - Откуда? Я переехала недавно. Захожу в подъезд, вижу, мужик собаку ведет, сзади два сморчка диван тащат. Еще двери подержала, чтоб быстрее прошли. Поднимаюсь, книга лежит. Подумала, что потеряли, решила вернуть. Когда зашла, сообразила, что нечисто. А тут и вы подоспели.
   - Описать хоть сможешь? - разочарованно спросил Генка.
   - Куда ж я денусь?
   Мужчина, возраст 30-35, бритый, на голове никакой растительности, обыкновенный качок. Одет в черную борцовку с надписью "Nike". Уехал на фургоне серого цвета, по бортам наискось синяя надпись "Мебель". Номера сзади заляпаны грязью, не разглядела. Да и вряд ли бы помогли, наверняка, паленые. Брызговик слева отсутствует. Водителя не видела. В кабине должна быть собака довольно редкой породы. Огромная, чем-то похожа на овчарку, но лопоухая и морда в складках. Ошейник на ней шикарный: кожаный с золотым орнаментом.
   Несших диван не разглядела. Помню, что среднего роста, щуплые. Оба одеты в темно-синие комбинезоны.
   Сухов быстро передал полученные от меня сведения, и поинтересовался:
   - Что-то ты неровно дышишь к этим типчикам или мне показалось?
   - Не показалось - недолго думая, я рассказала о неприятном инциденте с собакой.- Сам бы на моем месте что делал?
   - Неприятно, точно - согласился со мной Сухов. Формальности заняли еще два часа. Выжатая как лимон, я поднялась в свою квартиру. Обставленная новой мебелью, она до сих пор казалось мне ненастоящей. Может из-за того, что после развода мне уже некуда было спешить, не за кем убирать, некому стирать и готовить еду. Поэтому я проводила больше времени на работе, приходя сюда только спать.
   Я сварила себе кофе, открыла холодильник и с огорчением убедилась, что еды почти никакой не осталось. Под едой я подразумеваю сыр, колбаску, паштет, в общем, все, что можно положить на кусочек хлеба и сжевать незамедлительно. Стоять по два часа у плиты, чтобы накормить себя одну, мне не хотелось никогда. Пришлось выскочить в магазин. Хорошо, что он рядом, здесь на углу.
   Не зря говориться, что нельзя идти за продуктами голодным. Я купила сыр, палку копченой колбасы и карбонат для бутербродов, нарезной батон, яйца, несколько пачек творожной массы и три упаковки йогурта. Не задумываясь, добавила два пакета молока, связку бананов, виноград. Сверху положила конфеты и пять больших плиток шоколада. Его я могла есть всегда и везде.
   Я отстояла очередь, благо она была небольшой, и на столике для покупок начала опустошать тележку. Из одной четырехколесной тачки я выгребла пять пакетов продуктов. Взвесила их в руках и укорила себя за жадность. Ноша получилась тяжелой. Хотя я всегда затаривалась продуктами на несколько дней. Походы по магазинам никогда не стояли в ряду моих любимых занятий. Хорошо хоть до дома было рукой подать.
   Лифт и не думал оживать. Пришлось мне с горой авосек тащиться наверх пешком. Я медленно шоркала подошвами по ступеням, мысленно сравнивая себя с тяжелоатлетом. Так я пропыхтела четыре этажа и уже хотела немного отдохнуть, как выше заметила представителя противоположного пола. На межлестничном пролете курил светловолосый мужчина с мужественным лицом. Он был высокий, с голубыми глазами и ямочкой на подбородке.
   "Ни дать, ни взять, просто потомок викингов! Выставочный экземпляр!"- мысленно восхитилась я про себя.
   Незнакомец бросил в мою сторону быстрый оценивающий взгляд и дружески улыбнулся. Молча пройти мимо было невежливо и я поздоровалась:
   - Добрый день.
   - Не тяжело?- Викинг кивнул на мои авоськи.- Может, помочь?
   - Неудобно, да и осталось всего на этаж подняться - отказалась я.
   - Неудобно будет мне, если я не помогу очаровательной соседке. Кстати будет повод познакомиться. Меня зовут Сергей, можно просто Серж,- сказал мужчина и подхватил мои пакеты.
   - Анна - представилась я и пошла вслед за ним.
   -А вас дома кто-нибудь ждет?- спросил он, легко подымаясь по ступенькам.
   - Нет, я живу одна.- Я не стала кривить душой перед ним, но мысленно упрекнула себя в беспечности.
   - Пригласите меня на чашку кофе - попросил он, когда я открыла свою дверь.
   - Вот так прямо сразу и на кофе? Тут сегодня этажом ниже квартиру обворовали. И мне в свете последних событий как-то не хочется приглашать в дом незнакомых мужчин. Пусть даже они говорят, что соседи и помогают донести сумки.
   - Вы правы - согласился "викинг".- Только это меня обокрали. И теперь до меня никому нет дела.
   Мне стало нехорошо. Он стоял передо мной, такой высокий и мужественный, с кучей моих пакетов в руках и не меньшим количеством своих проблем, к которым я тоже имела косвенное отношение. Мне захотелось обнять его, как младшего брата, прижать к себе, утешить, защитить. И в тоже время взгляд его тревожил и обжигал. Было что-то невероятно обаятельное в его манере держаться и говорить, улыбаясь одними глазами. Повстречай я его пораньше, запросто потеряла бы голову.
   - Тогда приглашаю на чай, кофе я уже пила - я широко распахнула дверь, пропуская его вперед. Мы сразу прошли на кухню.
   - Есть хотите?- спросила я.
   Он пожал плечами.
   - А я просто умираю с голоду. Как предпочитаете, чтобы я приготовила яйца?
   - Яичницу - глазунью - немного поразмыслив, сказал он.
   - В таком случае за вами бутерброды - распорядилась я, и каждый занялся своим делом.
   Я налила в чайник воды, поставила его на подставку и, включив, принялась разбирать пакеты.
   Сергей ловко резал сыр, мясо, укладывая на тонкие ломтики батона, при этом, успевая бросать в мою сторону быстрые взгляды, которые сбивали с меня уверенность. Такой мужчина не может быть одиноким, не то что....
   Вода в чайнике закипела. Я достала чашки и бросила в них по пакетику чая. Поставила на плиту сковороду, положила масло, разбила яйца. Потом задала интересующий меня, как любую женщину, вопрос:
   - Вы женаты?
   - Был,- односложно ответил он. Потом добавил:
   - А теперь и друга не стало. Они у меня Рича увели. Загубят пса. Он же совсем маленький, за себя постоять не сможет.
   - Как это? Вроде такой огромный - невольно удивилась я, и тут же чуть не прикусила себе язык от досады. Вдруг спросит, где я видела его собачку. Но он воспринял как должное, что я знаю его пса.
   - Понимаешь, у него только вид великана, а сам еще ребенок. Ему только полтора года, а взрослеют они к трем. Его любой обидеть может.- Он незаметно перешел на ты.
   Я вспомнила, как амбал пнул собаку под брюхо, и решила ничего не рассказывать. Зачем доставлять огорчения, человек и так расстроен.
   - А что за порода?
   - Испанский мастиф.
   - Даже не слышала о такой.- Я разложила шипящую яичницу по тарелкам и поставила на стол.
   - В России их мало, редкость. Испанцы ими очень гордятся. Были времена, когда жизнь собаки ценилась наряду с человеческой. А до чего умные! Мой Рич понимал меня с полуслова. Знатоки говорят, что эта собака чем-то напоминает льва. Обычно она спокойная и невозмутимая, но не дай бог обидеть: порвет сразу, и глазом моргнуть не успеешь.
   -Тогда не вижу поводов для беспокойства. Вырастет, порвет своих обидчиков и вернется,- пошутила я.
   Он как-то странно посмотрел на меня, и я поняла, что ляпнула глупость.
   -Прости, сказала не подумав - извинилась я и налегла на еду. Съела пару бутербродов, и
   подобрав последнее яйцо кусочком батона, со вздохом откинулась назад.
   - Это было здорово.
   - Ты так вкусно ела.
   - Поэтому ты как джентльмен решил все оставить мне,- пожурила я его.
   - Я не хочу есть, меня просто мучает жажда,- со вздохом произнес он.
   - Хочешь пива? В холодильнике есть пара банок - предложила я.
   - Можно - просто согласился он.
   Я встала, вытащила пиво из холодильника и подала ему. Он открыл банку и, поднеся ее ко рту, начал пить. Струйка пива потекла из уголка его рта. Я не смогла заставить себя отвести взгляд. Он вытер лицо тыльной стороной руки и, заметив мой застывший взгляд, улыбнулся:
   - Моя мама всегда говорила, что это передалось по наследству. Я пью так же неаккуратно, как мой отец.
   Я улыбнулась ему в ответ:
   - Пустяки.
   Он опять помрачнел:
   - Лучше б они вынесли все подчистую, но Рича оставили.
   - Не переживай, найдется твой Рич.- Попытка его успокоить удалась плохо.
   - Кто его искать будет? Наша милиция? Ты знаешь, как они работают? Сегодня примут заявление, дней через семь какой-нибудь опер вызовет меня на собеседование, а потом с чувством выполненного долга засунет папочку в сейф. Срок расследования большой - два месяца. За это время много воды утечет. Знаешь, что мне сегодня сказали?- "У нас люди пропадают, а вы о собаке печетесь". А ты говоришь - найдут. Найдут они от дохлого осла уши.
   Я предпочла промолчать о своей профессии. Он допил пиво, поставил банку на стол перед собой, и начал прощаться.
   - Извини, загрузил наверно. Так хотелось поговорить, а не с кем. Вот и навязался тебе. Я год как сюда переехал, а знакомых не завел. Можно я буду изредка нахальничать, и пользоваться твоим гостеприимством?
   - Можно, если не будешь рассчитывать на горячий кофе в постели,- великодушно разрешила я.
  
  
   * * *
  
  
   Горячий кофе в постели! Его бывшая жена частенько баловала по выходным. В то время все ему завидовали. И было чему. Хорошая работа, дом полная чаша, красавица жена.
   Иришка! Высокая, стройная, с густыми черными волосами, стянутыми в неизменный конский хвост. Эта незамысловатая прическа удивительно шла ей, превращая в юную девочку. А как она танцевала! В ее движениях присутствовала какая-то кошачья грация, во все времена притягивающая взоры мужчин.
   Недостатка в кавалерах она не испытывала, но никогда не подавала даже поводов для ревности. Была со всеми исключительно мила и по первому зову бросалась на помощь. Ей было без разницы, кто попал в беду: бродячий кот или выпивоха сосед, встречавшийся время от времени, по словам жены, с самогонкой. Ничто не предвещало расставания.
   Если бы не тот злополучный вечер. Они гуляли на дне рождения сослуживца Сергея. Как же он корил себя потом, что увлекшись спором, не заметил, что его Иришка обратила внимание на бледного парня, пытавшегося выйти из комнаты на негнущихся ногах. Она моментально вспорхнула с места:
   - Вам плохо? Помочь?
   Парень только буркнул:
   - Отстань. Не видишь - плохо. Перепил, тошнит жутко.
   Этих слов ей было достаточно. Она вышла вслед за ним, повела на кухню. Сделала ему горячего крепкого чая с лимоном, сбегала в дежурную аптеку за антипохмелином и активированным углем. Потом попеременно поила его то одним, то другим.
   Сергей, заметив ее долгое отсутствие, нашел жену на кухне:
   - Ты же не мать Тереза! Кончай возиться с этим идиотом. Он сам виноват в своем состоянии - потребовал он.
   Она только недоброжелательно сверкнула глазами:
   - Как ты можешь! Ему же дурно!
   И тут же обратилась к перепившему как к маленькому ребенку:
   - Пойдем, мой хороший, в кроватку.
   Парень послушно поплелся за ней. Она уложила его на диване, накрыла пледом и долго гладила по голове, пока тот не уснул.
   На следующий день, когда Сергей неосторожно упрекнул её, она возмутилась:
   - Человек совсем не пьет, вот и хватил лишнего. Нет бы помочь...
   - Кто не пьет? Это Вовчик не пьет. Он не пьет, он за шиворот заливает.
   Лучше бы промолчал. У Иришки тут же появилась новая цель: надо делать из Вовчика человека. Ира перепробовала все методы спасения и, в конце концов, бросила Сергея. Ему она объяснила свой поступок так:
   - Ты сильный, красивый, здоровый. А он нет. Он слабовольный, без меня он пропадет.
   - Раз ты обо мне не думаешь, подумай хоть о себе! Зачем тебе муж - алкаш!- пытался вразумить ее Сергей.
   - Если из Вовы человека не сделаю, себя уважать перестану! Я буду с ним!- Она была упряма от природы.
   Он тогда проводил ее до такси, отправился в ближайший бар и напился до беспамятства. Жизнь остановилась. Один день сменял другой, проходя мимо него. Он словно и не жил, был не человеком, а призраком.
   Днем у него была работа, по ночам - коньяк, убивавший разочарование. Так прошло почти полгода.
   Ира пришла в один из выходных, который он проводил с неизменной бутылкой. Он открыл ей дверь и несколько минут они стояли молча, смотря друг на друга оценивающими взглядами. И только по ее жалостливым глазам он представил, как плачевно выглядит со стороны со своими нечесаными волосами и босыми ногами, торчащими из-под халата.
   Это решило все. Жалости к себе он не хотел. Этот же взгляд вылечил его и от любви к ней.
   С тех пор он поменял в своей жизни все, кроме работы. И ни к кому, кроме Рича не был привязан.
  
  
  
   * * *
  
  
   В чахлых кустиках, в метрах двух от хорошо освещенного подъезда, неестественно подогнув ноги, лежала молодая девушка. Если бы не эти странно подогнутые ноги и лужа крови, растекшаяся рядом, можно было подумать, что девица где-то хорошо поддала, и, не дойдя пары метров до дома, решила прикорнуть. Но даже очень пьяный человек, надумав поспать, все же укладывается поудобней. Да и привычнее видеть в таком состоянии представителей сильной половины человечества, хотя времена изменились....
   Голова убитой была беспомощно повернута в сторону. В глазах, оставшихся открытыми после смерти, стояло неподдельное удивление. При жизни девушка, вероятно, находилась в стадии сильного алкогольного опьянения. От тела исходил мощный винно-водочный перегар.
   Я оказалась здесь благодаря своей привычке допоздна торчать на работе, чтобы не ехать в пустую квартиру. И, конечно же, поехала с дежурной группой на "труп", составляя компанию своему шефу.
   Я рассеянно рассматривала убитую: молодая, лет двадцати, со стильной стрижкой. Брюки, скроенные как классические джинсы, экстравагантный топ с оригинальным совмещением хищных узоров. Но чего-то не хватало. Чего именно дамского. Наконец меня осенило:
   - А сумка?- спросила я.- Где её сумка?
   - Сумки нет,- ответил мне эксперт и продолжил:
   - Повреждения в области сердца, нанесенные острым режущим предметом. Лезвие широкое, предположительно орудовали охотничьим ножом.
   - Не нравится мне этот охотник,- заметила я.- Даже и не знаю, почему, но не нравится. Скорее потому, что не похож он на бескорыстного любителя денег.
   - Повтори еще раз. Что-то я тебя не понял - попросил меня Воронков.
   - Вспомни классику. Остап Бендер - бескорыстный любитель денег, - коротко бросила я.
   - Да, не похоже на дворовую шпану. Убивать из-за сумки?- согласился следователь Витька Саулич.- Странный грабеж. Зачем подкарауливать жертву в хорошо освещенном месте, да еще возле дома? Вон, рядом, полно темных закоулков. К тому же сумочники с ножом на дело не ходят. Им главное - дернуть и смыться. Убивать не в их правилах. Чует мое сердце, эту бедную девочку специально ждали возле дома. Не в подворотне, а на свету, чтобы не обознаться.
   - Не такая уж она и бедная,- хмыкнула я.- Маечка то явно не китайская. Я такую видела в итальянском бутике. Тут и зарплаты не хватит, очень дорогая фирма.
   - Вот и я говорю, что не все тут понятно,- вздохнул Витька.
   Работать с Витькой было просто. Он когда-то и сам был оперативником, и нашу работу знал непонаслышке.
   Дежурная бригада закончила свою работу и девушку, упаковав в черный полиэтиленовый мешок, увезла труповозка.
   Со свидетельницей, выгуливавшей собаку и обнаружившей труп, остался беседовать мой непосредственный начальник Воронков Юра.
   - Иди, домой Анют. Географию я сам изучу. (Изучить географию - обработать район происшествия.) Тебе тут делать нечего. На дворе ночь, завтра на свежую голову покумекаем,- освободил он меня.
   До дома было недалеко, кварталов пять от места происшествия и я решила прогуляться пешком. Витька захотел меня проводить и отпустил служебный уазик. Вообще-то Витька он только для меня и то наедине. На работе и для всех остальных он Виктор Андреевич. Никто у нас и не подозревает, что мы бывшие одноклассники. И в юридический он пошел только потому, что был безумно когда-то влюблен во взбалмошную Аньку Ковалеву. То есть в меня. А я об этом даже не догадывалась. Выяснилось все совершенно случайно. Осенью мне пришло приглашение, извещающее о вечере встречи выпускников. Прошло пятнадцать лет после ее окончания. Эти годы были неплохими в моей жизни, и я решила сходить.
   В раздевалке толпился народ, но Витька выцепил меня сразу и весь вечер не отходил. Мне на удивление было приятно его внимание. Еще и потому, что не прошло и полгода, как я разбежалась с мужем. Наших собралось не так уж и много, все больше выпускники последних лет. А часа через два, даже те, кто пришел, заторопились домой. У всех семьи, дети. Мне стало грустно, и тут Витька предложил:
   - Ань, давай продолжим наш вечер встречи вдвоем. Ты и я. Хочешь, в кафешку забуримся, хочешь ко мне. Альбомы старые полистаем, детство вспомним.
   - А твои как на это посмотрят?
   - Никак. Я свободен как ветер: ни жены, ни детей.
   - Пошли!- обрадовалась я.
   - У меня такое чувство, что нам снова по шестнадцать лет,- сказал он мне по дороге. Я только рассмеялась.
   Ночь была чудесной. Мы собрали на стол, что было, распечатали бутылку вина и стали рассматривать альбомы. На многих снимках была изображена я, смешливая девчонка с короткими хвостиками.
   - Ты что меня так много снимал?- удивилась я.- Влюблен был, что ли?
   - А ты не знала?- изумился он.
   - Даже и в мыслях такого не было - поразилась я.
   -Все надо мной из-за этого издевались, а она до сих пор даже не догадывалась!- возмущенно выпалил он.- Да я бегал за тобой как дворовая собачка. Даже в институт пошел, лишь бы не терять тебя из вида. Это с моими то наклонностями к гуманитарным наукам!
   Витька у нас в классе был профессором точных наук, а чем отличается причастие от деепричастия не смог освоить даже к концу школы.
   - Я хотел объясниться с тобой на выпускном балу, но ты меня в упор не замечала. Я все лето перед вступительными экзаменами корпел над учебниками, для того, чтобы увидеть как ты на первом курсе влюбилась в своего Сашина!
   - Закипел - томно протянула я. Вино ударило мне в голову и пятнадцати лет как не бывало. Я забыла о складке на животе, целлюлите на бедрах, а увидела влюбленного одноклассника, который из кожи лез, чтобы обратить на себя мое внимание.
   - Хорошо, я исправлю свои ошибки. Сегодня я буду джином из лампы и исполню три твоих желания. Что будет угодно, мой господин?
   - Поцелуй!
   Этот поцелуй доставил мне не меньше удовольствия, чем ему. У Витьки как-то разом вылетели из головы все его желания, и мы просто, как изголодавшиеся по ласке звери, занялись любовью.
   Я ушла под утро, по-английски, не прощаясь. На цыпочках, стараясь не разбудить Витьку, собрала раскиданные по комнате вещи, и выскользнула за дверь. Мне было даже стыдно посмотреть на себя в зеркало. Тоже мне принцесса Турандот. Эта встреча всколыхнула во мне чувства и желания, о которых, как мне казалось, я давно забыла.
   Темнота нежно обволакивала нас. Город жил своей жизнью: по проспекту курсировал транспорт, в основном иномарки, светились аккуратные шарики фонарей и неоновые вывески ночных клубов. Работали даже уличные кафешки: под натянутым тентом стояли пластмассовые столы и стулья, ловко сновали официантки, держа полные подносы на вытянутых руках.
   - Заглянем, - предложил Витька.
   - Да, ну. Лучше захватим с собой бутылочку вина, пару сэндвичей и ко мне. У нас с тобой будет милый, уютный вечер.
   Спрашивать его, согласен или нет, не было смысла.
   - Я тебя догоню,- бросил он мне и тут же исчез в дверях ближайшего магазина.
   Я успела дойти и переодеться. Ненавижу ходить дома в уличной одежде. Какая бы не была она на мне, мне кажется, что я в стальных латах, пока не облачусь в футболку и старенькие джинсы. Забренчал звонок.
   - Не прошло и полгода,- прокомментировала я Витькино вторжение. Он стоял в дверях с глупой улыбкой на лице и большим пакетом в одной руке. Еще больше букет он держал в другой. Сунул цветы мне в руки и поцеловал.
   - Ты ненормальный,- сказала я.- Цветы-то зачем?
   - Отмечать,- невозмутимо ответил он.- Знакомы с детства, люблю двадцать пять лет, первый раз на твоей территории. Сразу столько событий. Это надо отпраздновать!
   Я промолчала. Он прошел в комнату и достал бутылку шампанского из пакета.
   - Вытаскивай бокалы. Доброе, старое "Советское" шампанское. - И он выстрелил пробкой.
   - Пьем за лучшие времена!- произнес он.
   Я пригубила, в нос ударил газ. Ну, не люблю я шампанское. Из всех известных напитков оно у меня на последнем месте. Но Витьке об этом сейчас говорить не стоит.
   - До дна!
   Я допила, и он снова наполнил мой бокал.
   - Ты хочешь напоить меня?
   - Обязательно! А потом воспользоваться твоей беспомощностью. Пей, пей, тебе не повредит.
   Я выпила и как ни странно, оно мне помогло расслабиться.
   - Ты действительно ненормальный,- получилось это у меня громко.
   И тут я поймала на себе внимательный взгляд его карих глаз и поняла, что он чувствует моё смущение.
   - Мандраж прошел?- спросил он.
   - Да.
   - Вот и славненько. Теперь мы будем есть. Лично я умираю с голоду.
   И он принялся за содержимое пакета. В комнате начали витать соблазнительные ароматы окорока, зелени и маринадов. Я проглотила слюну.
   - Сейчас накрою стол,- сказала я.
   - Зачем?- удивился он.- Тебе здесь ни на кого не надо производить впечатление.- Он схватил кусок хлеба, отрезал на него ломоть окорока, положил сверху кругляшек маринованного огурца и протянул мне. Снова наполнил мой бокал:
   - Ешь, пей и расслабляйся.
   Я взяла гигантский бутерброд и с наслаждением откусила солидный кусок. Совершенно неожиданно ко мне пришло ощущение нереальности происходящего, и глаза предательски увлажнились.
   Он тут же заметил:
   - Нет, только не это.
   Я хотела ответить, что это слезы счастья, но не смогла. В горле застрял комок, который нельзя было проглотить.
   - Не плачь,- сказал он.- Я тебя люблю.
  
  
  
   * * *
  
  
   На утренней оперативке ко мне прикрепили молодого специалиста, только что окончившего среднюю школу милиции. Три года парень забивал теорию в свою голову. Как же я надеюсь, что он хорошо её забивал. А то у нас и без него есть супер-опер, пишущий слово протокол через букву "а". Но не будем о грустном. Начальник мне польстил, сказав:
   - Вы у нас самый опытный работник в отделе, вам и обучать молодежь.
   В отделе у нас действительно один молодняк. Старожилов только двое: я и мой непосредственный шеф Воронков Юра. Остальные ушли, нашли более хлебные места. Да и молодняк на сторону посматривает. За последнее время больше двух лет никто не проработал. Этому есть одно простое объяснение. Зарплата, скорее тема для анекдотов, чем реальное вознаграждение за ум, знание и труд. Юрке хорошо, у него жена в банке работает. Не интересовалась кем, Юрка предпочитает не обсуждать личную жизнь, но на жизнь им хватает. Я, благодаря заботам бывшего мужа, тоже материально не страдаю. Остальных понять можно.
   Внешне паренек выглядел прекрасно: атлетически сложенный красавец-брюнет. На мощной шее поблескивала серебряная цепочка с двумя пулями из того же металла. В голове, наверное, романтический бред: представляет себя крутым уокером в окружении мафии. Сама была такая после института. А может, отработает пару лет, наберется опыта, и свалит, как все, на сторону. Поживем, увидим.
   Игоря Будко, так звали новенького, я отправила обрабатывать район происшествия. Чем рогатый не шутит: вдруг найдется какая-нибудь доморощенная мисс Марпл, которая побоялась ночью открыть дверь Воронкову, и все разложит по полочкам. Кто и когда пришел, как и где что сделал. Мне останется только аккуратно записать её показания, и передать папочку с делом следователю.
   Мечтать не вредно, вредно не мечтать.
   Я подняла трубку и набрала номер городского морга.
   - Здравствуйте, капитан Сашина вас беспокоит. Не подскажете, кто вскрывал труп девушки, поступившей вчера? Да, да Московский район.
   Пока на том конце открывали журнал, я успела попросить всевышнего, чтобы это был Архипов. Он меня услышал.
   - Патологоанатом Архипов.
   - Спасибо,- поблагодарила я и положила трубку.
   С Архиповым я была знакома еще со студенческих лет. Я в тот день ехала с занятий и, задумавшись, пропустила свою остановку. Возвращаться было недалеко, и я пошла пешком. Тропинка, по которой можно было срезать путь, бежала мимо спортивной площадки, рядом с которой стоял небольшой стеклянный магазинчик. Проходя мимо, я немного задержалась, разглядывая свое отражение в сверкающей витрине. Внезапно послышался шум, звон и на меня посыпались осколки стекла. Кто-то из юных надежд футбола забил гол не в ворота, а в витрину. На паренька, кинувшегося за мячом, упал осколок стекла и видимо, задел важную артерию. Кровь фонтаном брызнула у мальчика из ноги. Увидев кровь, я растерялась. Но помощь-то пареньку оказывать надо. Вокруг толпились только детишки. Продавщица, девчонка моих лет, выбежавшая из магазина, крикнула мне, что бежит вызывать скорую, и залетела назад. Дети с надеждой смотрели на меня.
   - Не бойся!- сказала я ребенку, больше наверно успокаивая себя.
   - Не бойся!- еще раз произнесла я и дернула осколок. Он легко выскочил из раны и очутился у меня в руках. Потом я сорвала с себя шарф и начала накладывать повязку, пытаясь остановить кровь. Это получилось неплохо, и это последнее, что я помню. Привел меня в чувство врач, приехавший на вызов. Это и был Андрей Борисович Архипов.
   Потом мы столкнулись, когда я только начала работать. Андрей Борисович уже успел уйти со скорой.
   - Надо же, трусишка, какую профессию выбрала - удивился он, увидев меня в морге. И с тех пор относился ко мне как взрослый к ребенку. Хотя сам был маленький, полненький и походил на плюшевого мишку.
   Вот ему-то я и собиралась звонить, чтоб знать подробности, не дожидаясь официальных бумаг.
   - Тебе все читать или только самое интересное?- спросил он меня после приветствия.
   - Только самое,- быстро ответила я.
   - Тогда слушай. Причина смерти - два ножевых ранения в область сердца. Причем каждое из них - смертельное. Удары точные и сильные, смерть наступила вследствие разрыва аорты. Самое большее, сколько она могла прожить с такими ранами - минут десять. Но, скорее всего, умерла мгновенно. Кровь на анализы только сейчас отправил, будут результаты - позвоню. Следов полового насилия нет, но девственная плева отсутствует. Значит, был мальчик. А может и не один. Кстати, при жизни у нее выделялось грудное молоко,- проинформировал меня по телефону Борисыч.
   - Грудное молоко? Откуда? Получается, она недавно родила?- завалила я вопросами судмедэксперта.
   - Нет, у нее матка нерожавшей. Вероятно, был аборт или выкидыш,- объяснил он.- Причем с момента прерывания беременности прошло не менее двух месяцев. А молоко после этого иногда продолжает выделяться еще очень долго.
   - С меня причитается,- сказала я Борисычу.
   - Пирожок и сто грамм,- ответил мне голос на том конце провода.
   И как удается на такой работе находиться в веселом расположении духа?
   Ближе к обеду в кабинет ввалился Воронков.
   - Тебе чего - спросила я, глядя на его довольное лицо.
   - Чай, кофе и потанцевать.
   - Это, с какого перепуга?- хмыкнула я.
   - А просто так.
   - Да ты что?
   - Мы по вчерашней девчонке немного пошерстили.
   - Ты и наш студент? Удачно?
   - В одном. Наш студент не зря государственный хлебушек ел.
   - И где же герой дня?
   - Герой дня пошел в магазин. Вечером будет вливаться в коллектив - пояснил Юрка.
   - Конечно, по собственной инициативе?- съехидничала я.
   - Ох, ты, господи! И какая тебя муха укусила?
   - Голодная,- засмеялась я.
   - Категорический вопрос: когда мы будем обедать? - сделав строгое лицо, спросил Юрка.
   - Собиралась, пока ты не ввалился.
   -Пойдем вместе, заодно и поговорим поподробнее - предложил он.
   Через пять минут мы уже рассматривали меню в ближайшей забегаловке. Заведение не относилось к шикарным: что-то среднее между уличным кафе и заводской столовой советских времен. Но меню было обширным: одних холодных закусок наименований десять. Мы набрали полные подносы и через несколько минут уже жевали за пластмассовым столиком в углу.
   - Личность девушки удалось установить довольно быстро. Петрова Лариса Аркадьевна. Двадцать лет, студентка факультета иностранных языков пединститута. Единственный ребенок у матери - рассказывал мне Юра. Ел он быстро. Я только приступила к жареной картошке со шницелем, а он уже дожевывал пирожок, запивая его компотом. Привычка глотать еду как утка, затрачивая минимальные усилия на пережевывание, осталась у него со времен службы в армии. И как ни странно проблем с желудком у него не возникало.
   - С матерью поговорить придется тебе. Но попозже. Сейчас бесполезно. Врачи её обкололи транквилизаторами, она ничего не соображает.
   - Естественно, для нее, наверно, дочь была смыслом жизни - согласилась я. - Я звонила судмедэксперту. Он мне сказал довольно интересную вещь: девушка месяца два назад сделала аборт. Или может у нее был выкидыш. В любом случае надо искать того, кто заделал ей ребенка. Может он имеет прямое отношение к убийству.
   - Надо будет прошерстить в институте.
   - Кого ты там сейчас найдешь? Каникулы.
   - Каникулы каникулами, а деканат работает. Возьмем адреса студентов и поищем подруг и друзей. В нашей профессии ноги кормят. Поквартирный обход домов ничего не дал. Все утверждают, что находились дома. Кто спал, кто телевизор смотрел.
   Боковым зрением я заметила, что к нашему разговору начали прислушиваться обедающие рядом люди. Голос у Юрки был громкий, прямо таки командный и разговаривать тихо он не умел.
   - Нас слушают - шепотом предупредила я его. Он передернул плечами и тут же перевел разговор на другую тему.
   - Вчера анекдот интересный рассказали. Встречаются два приятеля, у одного фингал под глазом. Второй спрашивает, что случилось.
   -Понимаешь, был в театре. Спектакль закончился. Смотрю, встает впереди меня здоровая тетя. А платье у нее забилось в попу. Ну, я и вытащил ей платье. А она разворачивается и бац по роже.
   Через неделю опять встречаются, тот уже весь синий, голова перебинтована, рука в гипсе.
   - А теперь то, что случилось?
   - Понимаешь, в кино был. Так эта тетка опять передо мной была. И опять платье в попу забилось. Мой сосед увидел и вытащил. А я говорю:
   - Она этого не любит - и обратно затолкал.
   - Смешно - улыбнулась я. За соседним столиком сдавленно прыснули.
   Юрка еще какое то время, пока я дожевывала свой обед, трепался о пустяках. Потом
   мы вернулись в кабинет, и Воронков решил еще раз просмотреть бумаги. Он прикурил сигарету и развязал тесемки на папке. Ничего нового там не было: вчерашние показания свидетельницы, обнаружившей труп; описание места происшествия, несколько фотографий сделанных экспертами и пара снимков, полученных от матери.
   - С чего начинать то будем?- спросил он скорее самого себя, чем меня.
   - Поедем в институт - предложила я.
   В институте нам выдали личное дело и больше ничем помочь не смогли. Или тут совершенно не интересовались студентами, или девочка была серой мышкой настолько, что её никто не замечал.
  
  
  
   * * *
  
  
   Меня ожидала непростая работенка. Разговор с матерью убитой девушки предстоял тяжелый.
   Девятиэтажный дом из рыжего кирпича массивно возвышался над окружавшими его пятиэтажками. Я остановилась около подъезда, где была убита девушка. Страшно болела голова, и к тому же я не выспалась. Вчерашнее вливание в коллектив нового сотрудника прошло успешно. А если учесть, что весь коллектив - это Воронков, Будко и я, то легкая тошнота - результат вчерашнего "чаепития". Видимо мальчики в шампанское подмешали водочки и устроили мне северное сияние. Не зря мне вкус вина показался странно горьким, и поплыла я моментально. Вчера я отнесла это к своей нелюбви к благородному напитку, сегодня выдвигаю другие гипотезы. В общем, плохое настроение мне было обеспечено с самого утра, но показывать его убитой горем матери, я не собиралась. Между тем я уже дошла, и пальцы нажимали на звонок квартиры.
   Дверь открыла пожилая, седая женщина со следами былой красоты на лице, одетая во все черное. Блеклые голубые глаза без интереса посмотрели на меня.
   - Здравствуйте - сказала я.- Уголовный розыск. Капитан Сашина. Извините, что беспокою в тяжелое для вас время, но....
   Она не дала мне договорить. Махнула рукой и сделала шаг в глубину квартиры:
   - Проходите, пожалуйста.
   Я оказалась в однокомнатной квартире. Через маленькую стандартную прихожую меня провели в комнату. Она служила и гостиной и спальней. Обстановка была бедной, но чистой и опрятной. Хозяйка мне показала рукой на диван и, подождав пока я устроюсь, присела рядом.
   - Простите еще раз, Оксана Сергеевна, но мне необходимо поговорить с вами о Ларисе. Узнать о её знакомых, друзьях, подругах. Может, у неё был близкий молодой человек? Чем она занималась в свободное время?
   Женщина вымучила из себя вежливую улыбку.
   - Лариса - девочка серьезная. Школу закончила с серебряной медалью. Поступила в институт, сама, без репетиторов. Она очень хорошая.... Кому понадобилось её убивать? Ведь и взять то у нее было нечего. Жила на одну стипендию. Иногда переводами зарабатывала. Никогда у меня ничего не просила. Чуткая была. Знала, как мне трудно, я же её одна растила.
   - А отец?
   - Лариса даже не знала, что я была замужем. Это страшный человек и я сделала все, чтобы оградить её от него. Даже отказалась от алиментов и поменяла квартиру.
   - Вы говорите, что она жила на стипендию. А в день смерти на ней была очень дорогая маечка. Стоит она около шести тысяч. Тут и пяти стипендий не хватит, чтобы купить.
   - Да, что вы! У нас нет таких денег - поразилась женщина.
   - Может, у Ларисы был богатый поклонник, от которого она получала подарки?- задала я наводящий вопрос матери.
   - Нет, что вы! За кого вы её принимаете? Лариса девочка чистая! Она себе никогда такого не позволит!- возмутилась она.- У неё был мальчик, и намерения у него были серьезные.
   - Расскажите, пожалуйста, поподробнее - попросила я её.
   - Не думаю, что личная жизнь моей дочери кого-то касается - отрезала она раздраженно.
   Женщина старой закалки. Честь и порядочность, патриотизм и самоотречение - для таких не пустые слова, а смысл жизни. Такими когда-то наверно были дворяне - цвет русской нации. Как же мало их осталось.
   - Я хочу установить обстоятельства гибели вашей дочери и найти убийцу. Помогите мне. Сейчас вы потрясены вашим несчастьем и не отдаете себе отчета в том, что зря теряете время, пытаясь не допустить меня в вашу жизнь. Я буду делать все от меня зависящее, чтобы негодяй получил по заслугам. Но это случиться гораздо быстрее, если мне помогут. Подумайте хорошенько.
   Она покачала головой. Вид у нее был крайне несчастный.
   - Она была хорошей дочерью и у нее были приличные друзья. Не думаю, что кто-то из них способен причинить ей зло.
   - Внешность обманчива - изрекла я банальную истину. Она сдалась.
   - Она дружила с Майей Россошик. Еще с детства, она в соседнем доме живет. И в институте вместе учились. Больше ни про каких подруг ничего не знаю.
   И еще Вадим Краснов. Мальчик из их института. Изучает медицину. Умница, каких мало. Я была рада за дочь.
   - Вы знаете, что Лариса была беременна и, по всей вероятности, делала аборт - задала я наводящий вопрос.
   - Не может быть! Между ними ничего такого не было! Ларочка бы не допустила - еле слышно вздохнула мать, судорожно прижимая руки к груди. На ее ресницах блеснули две крохотные слезинки.
   - Может, она встречалась с кем-то помимо Вадима?
   - Нет, она была слишком серьезной, чтобы встречаться с кем-то еще - сказала она, вскакивая на ноги. Она сделала несколько бесцельных шагов по комнате и снова вернулась на свое место.
   - Значит, больше ни с кем?- повторила я вопрос скорее для себя.
   - Послушайте, вы что, не понимаете?- Женщина разразилась мучительным, граничащим с безумием смехом.
   Внезапно она пошатнулась и схватила меня за руку. Лицо её бледнело на глазах, на лбу выступили капельки пота.
   - Как вы себя чувствуете? Могу я для вас что-нибудь сделать?- Честно говоря, мне стало жутко. Она отпустила мою руку и откинулась на спинку дивана.
   - Нормально. Только немного устала. Я забыла, когда в последний раз спала хорошо. Стоит задремать, как начинают мучить кошмары. Видимо это сказывается. Мне очень жаль, но, боюсь, мы не сможем продолжить нашу беседу. Я хочу прилечь, отдохнуть.- Она провела ладонью по лбу и встала.
   Я еще раз обвела комнату взглядом и неторопливо пошла к выходу.
   - Если вспомните что-нибудь интересное или понадобится моя помощь, позвоните - сказала я, переступив порог.
   Она ничего не ответила и молча закрыла дверь. Я прислонилась к стене, чтобы перевести дух. Чувствовала я себя отвратительнее некуда.
   У подъезда, греясь на солнышке, сидели две бабушки-старушки из категории "хочу все знать". Обычно ни одно событие, происшедшее в округе, не остается вне поля их зрения. Одно плохо: любое ЧП обретает столько же вымысла, сколько и правды.
   Я подсела к ним на скамеечку и поздоровалась. Они настороженно посмотрели на меня. Я судорожно соображала с чего начать разговор. Выручили сами бабки.
   - Кого ищешь, милая?- нарушила тишину одна из божьих одуванчиков.
   - Тут у вас на днях девушку убили. А мне поручили статью по этому поводу написать. Вот хожу, расспрашиваю. Может, кто что знает - лихо сочиняла я на ходу, доставая блокнот из сумочки для большей достоверности.
   - А откуда ты будешь?
   - Из газеты "Жизнь города" - соврала я. У нас народ доверяет представителям пишущей братии.
   - "Жизнь города"?- спросила вторая.- Ни разу не читала такую газету. И что ты хочешь узнать?
   - Я собираю сведения об убитой. Может быть, вы что-нибудь расскажете о ней?
   - Девица, как девица. Взять у неё нечего. Одни с матерью живут. Мать бедняжка на трех работах крутилась, что бы Лорка училась. Оксана то умница, каких мало. Раньше профессорша была. Пока НИИ не закрыли, где она работала. Потом ее по блату взяли в мэрию. Вроде по-новому так исполком называют?- вопросительно посмотрела на меня одна из старушек. Я машинально кивнула головой. - Теперича она там полы моет и заместо охранника - ночью сторожит. Еще успевает в нашем жеке дворником работать. А плотят все одно мало. Все на дочкину учебу и уходило.
   - Больно нужна ей учеба. Мать надрывалась, а она все по танцулькам шлялась. Мечтала о богатом принце - ехидно прервала её вторая.- Разве на её деньги будешь на машине к подъезду подъезжать? Ладно бы один возил, а то все разные.
   - Вы хотите сказать, что дочь мягко выражаясь - легкого поведения? - удивленно спросила я.
   - Не знаю, свечку не держала. Только меня никто за бесплатно никуда не возит.- Ехидства старушенции было не занимать.
   - Сравнила. Петровна, тебе, сколько лет-то - перебила её первая.
   - Сколько б ни было. Нечево было девке по кабакам шастать. Сроду пьянки-гулянки никого до хорошего не доводили. И вообще пусть этим органы разбираются. Вчера уже нас обо всем расспросили. Велели позвонить, если что-то вспомним. Ну, ка покажи удостоверение, что ты журналистка. Может ты бандитка?- проявила бдительность Петровна.
   Я замешкалась, и это не осталось незамеченным.
   - Вот что, девка, иди отсюда! И чем быстрее, тем лучше. Ничего мы не знаем.
   Милые старушенции мгновенно превратились в злобных ведьм. Продолжать разговор было бессмысленно. Даже если представиться, где уверенность, что они мне поверят? Лучше позвонить парням, чтоб кто-то из них вернулся побеседовать. Я встала и пошла по тротуару к соседнему дому. Бабки настороженно смотрели мне вслед. Я чувствовала это спиной.
   Соседний дом отличался только количеством этажей, был пятиэтажным. В остальном здания походили друг на друга, словно близнецы. Тот же рыжий кирпич, те же тусклые, давно не крашенные рамы окон, те же черные крыши.
   Я остановилась возле первого подъезда. Рядом с ним скособочился ржавый мусорный контейнер, полный отбросов. Несколько облезлых дворовых кошек возилось в нем, выискивая что-нибудь съедобное. Я сморщила нос. В жаркий летний день помойка издавала специфическое амбре, привлекшее рой жирных мух, кружащих над контейнером.
   В списке жильцов на двери подъезда квартира Россошиков значилась под номером девять. Третий этаж. В подъезде было темно, пахло кошками. Я медленно поднялась по каменной лестнице на несколько пролетов. Мои шаги отзывались глухим звуком, дом словно вымер. Я остановилась перед дверью с цифрой девять и надавила на кнопку звонка. В глубине квартиры весело раздалось кудахтанье, послышались шаги, и звонкий голосок спросил:
   -Кто там?
   Я представилась и через несколько секунд дверь передо мной распахнула молоденькая девушка. На ней был простой белый сарафан без всяких рюшечек и кружев. Волосы спадали мягкими волнами, касаясь загорелой кремово-шоколадной кожи золотыми прядями. Зеленовато-карие, широко поставленные глаза вопросительно смотрели на меня. Этой девушке не нужна была некрасивая подруга, чтоб выглядеть интересной. Она обладала природной красотой.
   Я быстро изложила цель визита, и она провела меня в свою комнату. Мне хватило беглого взгляда, чтоб оценить обстановку. Окружающие предметы всегда могут сказать многое о характере хозяина. Все вещи были просты и скромны: никаких эксцентричных плакатов на стенах, которые так любит нынешняя молодежь. На туалетном столике только дневной крем, дезодорант и губная помада. В комнате было много книг, рядом с компьютером стеллаж с дисками. Девушка- интеллектуалка. С её внешностью такие - редкость.
   - Расскажите мне поподробнее о Ларисе. То, с чем она делилась только с вами, как с подругой - начала я расспрашивать девушку.
   - Вряд ли я смогу существенно помочь. Про таких, как Лариса, говорят обычная девушка. Она и не красавица, ни дурнушка. Училась нормально. В институт мы с ней вместе поступали. Он был ближе всех к дому. Зачем напрягаться, если есть возможность этого избежать.
   Со мной она мало делилась. Лариска вообще-то скрытная ужасно. Вы лучше задавайте вопросы, а я постараюсь ответить. В принципе, даже не знаю о чем рассказывать. Ничего необычного не было, все как у всех: с института домой.
   Голова у меня просто разрывалась. Автоматически я сжала виски руками. Мой жест не остался незамеченным.
   - Мигрень? - сочувственно спросила девушка.- Может таблетку?
   - Было бы неплохо - согласилась я.
   Через минуту Майя вернулась, протягивая мне упаковку пенталгина и стакан воды.
   - Спасибо.- Я выдавила из блистера одну таблетку и запила ее жидкостью. Майя взяла протянутый стакан и поставила на компьютерный столик.
   - Потом отнесу. Что конкретно вы хотите узнать?- заинтересованно повернулась она ко мне.
   - Может у нее были недоброжелатели? Враг, который ей чем-то угрожал?- в висках все равно стучало. Лекарство еще не начало действовать.
   - Не смешите меня. У нее и друзей-то кроме меня и Вадика не было, откуда враги? Для этого надо быть личностью с большой буквы. В последнее время ее озарило: захотелось красивой жизни. Начала по ночным клубам ходить, искать богатенького Буратино. Вот и доходилась - осуждающе произнесла Майя.
   -А где она предпочитала проводить время?
   - Я и не интересовалась. Я не люблю такие заведения, да и со мной в компании она смотрелась невыигрышно, поэтому предпочитала везде ходить без меня. Только не подумайте, что я хвастаюсь, но чисто внешне она мне уступала и нередко буксовала по этому поводу. Мне же было все равно.- На ее губах появилась и тут же погасла мимолетная улыбка.
   - Интересно. А не знаете, от кого она месяца два назад аборт сделала? Или, может, у неё выкидыш был?- посмотрев в окно, спросила я. Там по-прежнему ослепительно сияло солнце.
   От удивления девушка присвистнула:
   - Ребенок? Да не может этого быть. Лариска даже физкультуру не пропускала, зачет сдала, а нас, знаете, как гоняли. И потом, при беременности, кажется, тошнит, плохо себя чувствуешь. У нее ничего такого не было.- На мгновение она задумалась и потом добавила:- Вам надо с Владом поговорить, это её парень... был. Недавно они поссорились. Вроде он её к кому-то приревновал.
   Приревновал? Теплее, намного теплее.
  
  
   * * *
  
  
  
   Я сидела на софе, слушала музыку и красила ногти.
   Было больше половины десятого. Недавно позвонил Витька:
   -Встретимся сегодня, я соскучился...
   Я капризно вздохнула:
   - Сегодня не хочу, на меня напала жуткая хандра.
   - Хандра напала?- рассмеялся он.- В таком случае просто необходимо встретиться. Мне очень интересно посмотреть, какая ты бываешь, когда злишься.
   - Хорошо,- согласилась я.- Только учти, ты сам напросился.
   . Я закончила педикюр и встала. Кроме трусиков и бюстгальтера на мне ничего не было. Я подошла к зеркалу и критически оглядела себя. Не фонтан. Хотя если брать в целом фигура еще сохранилась: была по-прежнему прямой и стройной. Лицо мое мужчинам нравилось. Вот только глаза.... Сколько бы я ни старалась придать им мягкое выражение, ничего не получалось. Несколько лет назад я ездила на повышение квалификации. Жили вчетвером в комнате и каждый день после занятий гуляли в городском парке. И там одна из девушек сказала:
   - Заметьте девчонки. Вот идем мы по городу, такие молодые красивые, а ни один мужчина к нам не подошел, не попытался познакомиться. Только посмотрят в нашу сторону, встретят взгляд и в кусты. Хотя формы на нас нет. Знаете почему?
   Кто-то изумленно переспросил:
   - Действительно, а почему?
   - Просто потому что глаза у нас суровые.
   Сейчас, глядя на свое отражение, я вспомнила эту фразу.
   В прихожей затренькал звонок. Я накинула халат и пошла открывать.
   - Девушка, хотите, я вам подскажу, как избавиться от плохого настроения?- В его темных глазах играли смешинки.
   - Интересно, и как это выглядит?- недовольно проворчала я.
   Он рассмеялся:
   - Клин клином вышибают.
   Я передернула плечами:
   - Как это? Что-то я не поняла.
   - А тут и понимать нечего,- он поцеловал меня в щеку,- просто согласись испортить жизнь старому холостяку.
   Я шутливо толкнула его в бок и язвительно улыбнулась:
   - Интересно, это таким образом ты делаешь мне предложение?
   Он помотал головой:
   - Вот еще, ни в коем случае. Делать мне больше нечего. Просто захотелось помочь одной злючке-колючке побороть хандру.
   - Ну, ты, и нахал! Ничего себе заявочки!- Самолюбие мое было задето и, причем серьезно.
   Увидев выражение моего лица, Витька вытащил из-за спины бордовую розу на длинном стебле и поинтересовался:
   - Может, ты уже готова выбросить белый флаг?
   Я бережно взяла из его рук цветок и ответила:
   - Ни за что!
   Витька скорчил свирепую гримасу, притянул меня к себе и грозно прорычал:
   - Расположена ли ты к поцелую, моя светловолосая богиня?
   Наши лица оказались рядом, и я отчетливо увидела, что улыбается только рот, а глаза продолжают пытливо смотреть на меня. Вместо ответа я прильнула к нему долгим поцелуем, так что закружилась голова...
   Мы тихо лежали в постели. Сквозь неплотно прикрытые окна проникали слабые отзвуки уличного шума. Его сигарета мерцала, бросая красноватый отблеск на лицо. Он докурил, загасил окурок в пепельнице, повернулся ко мне.
   - Анют...
   Я ласково погладила его руку.
   - Неужели ты совсем ничего ко мне не чувствуешь? Нужен ли я тебе?- в его голосе послышалось страдание.
   - Ну, что ты! Ты мужчина, что надо.
   - Ань, я же не об этом. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Больше мне ничего не надо.
   Я уверен, что у нас все получиться.
   - Непременно получиться. Теперь это зависит только от нас.
   Он крепко обнял меня и поцеловал в щеку.
   - Я люблю тебя. Ты ведь знаешь это. И всегда любил. Когда я видел тебя, меня просто распирало от чувств. Сколького я тебе еще не сказал. На это всей жизни не хватит.
   Телефон, зазвонивший рядом с кроватью, резким толчком вернул нас в действительность. Я подняла трубку.
   - Да.
   На том конце провода был Воронков.
   - Извини, что так поздно. Забыл предупредить: завтра тебе с утра с докладом к начальнику отдела по делу студентки. Не забудь с утра план составить.
   - А почему я?- не согласилась я.
   - Я в рейд, не одного же Будко отправлять. Он еще совсем зеленый, стажер. Беру его под свой патронаж. Тебе с ним возиться не придется. Цени.
   План по всем разрабатываемым направлениям, не подведи.
   - Хорошо.- Я попрощалась и положила трубку. Это болезнь всех оперов - возня с бумагами. Мне она тоже доставляла мало удовольствия.
   Романтический настрой вечера был утрачен. Витька потянулся за новой сигаретой. Я выхватила из его рук зажигалку и шутливо пожурила:
   - Минздрав предупреждает: курение вредно для вашего здоровья!
   - Ты хочешь заняться моим воспитанием?- спросил он.
   - Да, нет - отказалась я и поднесла ему зажигалку. В дрожащем свете огня я увидела его глаза. В них мелькнула боль. Неужели он настолько раним. Вот уж никогда бы не подумала.
   Витька предложил:
   - Может, телевизор посмотрим? Приобщимся к семейному досугу.
   - Ладно,- согласилась я.
   Он взял пульт и включил телевизор. Теперь в комнате было два светящихся пятна: голубой экран телевизора и красный отблеск на кончике его сигареты.
   Я смотрела на Витьку, уставившегося на экран. Черные волосы упали на лоб, глаза утратили напряженный блеск, стали мягче и как-то теплее. Он почувствовал мой взгляд и повернулся в мою сторону.
   - Ань, скажи честно, чего ты хочешь от жизни?
   - Я ничем не отличаюсь от любой другой женщины. Хочу того же, что и все. Любви, семью, надежный брак.
   Он заколебался:
   - Но почему тогда...
   - Я не дала ему договорить:
   - Я еще не готова принять серьезное решение.
   - Что ж я буду ждать сколько, сколько скажешь. Только запомни, что ты нужна мне. Только ты.
   Меня окатила волна нежности. Я порывисто прикоснулась губами к его плечу и прошептала:
   - Спасибо.
   Обычно я сплю крепко. Но сегодня я проснулась. Среди ночи ко мне во сне явилась смерть. Она посмотрела на меня своими пустыми глазницами из-под спущенного капюшона, и меня охватил вселенский ужас.
   - Не бойся, я не за тобой. Твоя очередь еще не скоро - тихо прошелестели ее слова.
   - Здесь же больше никого нет.
   - Ты ошибаешься.- Она протянула свою костлявую руку в сторону, и я увидела Витю.
   - Н-е-е-е-т!- крик сорвался с моих губ.- Нет, только не он! Забери лучше меня.
   Она беззлобно усмехнулась:
   - Какие тебе еще нужны доказательства? Ты готова пожертвовать своей жизнью ради него. Но почему-то не хочешь подарить ее ему.
   - Ты пришла за ним?- мой голос насквозь был пронизан страхом.
   - Нет, меня прислали помочь тебе разобраться в себе. Моя миссия выполнена.- Она попятилась и пропала в поглотившей ее темноте.
   Я открыла глаза и увидела за окном блеклые ранние звезды. Вокруг - темно и тихо. Раздавалось только ритмичное пощелкивание электронного будильника и посапывание лежащего рядом мужчины. И еще бешеный стук моего сердца.
   Может пора начинать жить как все? Стирать белье, хлопотать на кухне? Кормить любимого мужчину завтраками и ужинами? Но мне нравилась моя вольная жизнь! И я считала, что дурацкий штамп в паспорте не говорит о любви и верности. Я уже прошла через это и прекрасно знала, чем закончились те обещания, что давали мы с Димкой. Говорят, что сбывшиеся желания недолго тешат самолюбие людей. Мне не хотелось, чтоб все стало обыденно и чтоб потом Витя, как и все женатики, мечтал хотя бы на пару дней вырваться из-под опеки жены.
   После развода и до сих пор мне все мужчины казались одинаковыми, безликими и неинтересными. Я могла восхищаться их умом, внешностью, но это не затрагивало моей души. К Вите же я относилась совершенно иначе.
  
  
  
   * * *
  
  
   Витя открыл входную дверь и услышал, как мать что-то напевает на кухне. Пару раз в месяц он всегда подвергался ее набегам. Мама убирала, готовила ему на неделю борщей и салатов, интересовалась, когда он подарит ей внуков, и под вечер уезжала к себе. Медленно, на цыпочках он пошел к своей комнате, чтобы переодеться и бежать на работу.
   Из кухни донесся голос матери:
   - Витя, ты?
   - Конечно, кто же еще? Привет, ма.
   Он вошел в комнату, закрыл дверь и сел в кресло. Достал сигареты, закурил. Аня опять не сказала ни да, ни нет. Как же он боялся ее потерять...
   Дверь в комнату открылась, но он не обернулся.
   - У тебя все в порядке, сынок?- мать обошла кресло и посмотрела ему в лицо.
   - Все нормально, ма. Сейчас докурю, переоденусь и побегу на работу.- Он взялся одной рукой за ворот и начал расстегивать пуговицы. От рубашки слабо пахло Аниными духами.
   - Будешь завтракать? Может на скорую руку что-нибудь сообразить?- спросила мать.
   - Да, нет, не хочется - отказался он.- Перехвачу что-нибудь потом.
   - Жениться тебе пора, пока язву со своими перекусами на ходу не заработал. Будешь потом на одни таблетки работать,- осуждающе произнесла мать.
   - Как только, так сразу!- Витя попытался отшутиться.
   Мать постояла в нерешительности.
   - Конечно, сынок, ты можешь сказать, что это не мое дело, но.... Скажи, опять Аня?
   Витя резко произнес:
   - Оставь меня в покое, ма. Тебя это действительно пока не касается.
   Мать обиженно отвернулась.
   - Как же не касается. Господи, да не будь ты тряпкой! Видеть не могу, как эта дрянь из тебя веревки вьет!- рассердилась она на Витю.
   - Если ты не хочешь со мной поссориться, не позволяй себе больше таких выражений в ее адрес!- гневно сказал Витя.
   - Да сколько ж она будет тебя мучить?! Выброси ее из головы! Сколько девушек вокруг: моложе, красивее. Свет клином как будто на этой Ане сошелся!- В комнате повисла напряженная тишина. Матери было обидно за сына.
   Витя взял мать за руку и повернул к себе.
   - Ты, думаешь, я не пытался? Пробовал и не один раз. Не получилось. Я не знаю, как это назвать, но у меня такое чувство, что она часть меня. Она это моя жизнь: воздух, которым я дышу, вода, которую я пью.
   - Ты однолюб сынок.
   Витя резко поднял голову и посмотрел на мать.
   - Как хорошо, что ты это поняла. Для меня действительно, кроме нее, никто не существует.
   Мать направилась к двери:
   - Надеюсь, я все-таки, дождусь от тебя внуков.
   Витя улыбнулся:
   - Если б ты только могла представить, как я сам на это надеюсь.
  
  
  
   * * *
  
  
   На работу я пришла на час раньше. Проигнорировав удивленный взгляд дежурного, молча поднялась на второй этаж и открыла полированную дверь кабинета. Обстановка здесь не менялась годами. Беленые потолки, унылая канцелярская мебель с инвентарными номерами, обязательный сейф и решетка на окне. Я прошла к столу, села, вытащила лист бумаги и принялась составлять план.
   Идти к начальнику отдела с докладом мне совершенно не хотелось. Докладывать было абсолютно не о чем. Прошло уже трое суток с момента преступления, а ясности нет. Девочка оказалась очень тихой. Ни мать, ни подруга ничего о ней не знают. Случайная жертва? Опять не похоже. Где и кому она перешла дорогу? Пожалуй, единственной зацепкой были слова Майи о ревности парня.
   С докладом мне повезло. Начальника вызвали в главк.
   Краснов оказался высоким молодым парнем с бледным лицом и узкими кистями рук. Воротник клетчатой рубашки, застегнутой на все пуговицы, болтался на его худой шее.
   - Вот, у меня повестка,- сообщил он от двери.
   - Проходите, присаживайтесь,- я показала рукой на стул.
   - Повестку принесли в угро. С чего бы это?
   Я, не отвечая на вопрос, рассматривала парня. Худощав, тонкие черты лица, красивые задумчивые глаза за стеклами очков в узенькой металлической оправе. Типичный ботаник.
   Он нервничал.
   Я начала со стандартных вопросов: имя, фамилия, отчество, год рождения....
   Он даже не знал, что Лариса погибла.
   - Да, я её уже месяц не видел. Как поссорились, так и все. Она запретила мне даже думать о себе - раздраженно бросил он.
   -А, может, ты ей решил отомстить? Чтобы она никому не досталась? Раз вы так серьезно повздорили? От любви до ненависти один шаг - невозмутимо наседала я.
   - Да, поссорились. И что? Думаете, я её убил?- неподдельно изумился он.
   - А что ты сам думаешь по этому поводу?- с интересом спросила я.
   - Вы же говорили, что сумочки с ней не было. А она с ней не расставалась, всегда носила с собой. Я думаю, её хотели ограбить, а она не захотела отдавать ворюге свою сумочку. Она свое никому не отдавала, расчетливая ...была. Наверно, вцепилась в нее мертвой хваткой, вот её и убили - он замолчал. На его лице отражались бушующие в нем эмоции: нервно вздрагивали тонкие крылья ноздрей, лоб расчерчивали глубокие морщинки, полукружья бровей то удивленно взмывали вверх, то нахмуренно опускались. Я не сводила с допрашиваемого пристального взгляда. Видимо приняв какое-то важное для себя решение, он продолжил:
   - Знаете, как она на мужчин смотрела? Только с выгоды: можно что-нибудь поиметь или нет. Она даже не скрывала от меня, что я промежуточный этап. Все мечтала подцепить богатого папика. Только папикам нужны грудастые блондинки с ногами от ушей, а не такие, как Лариса. Внешность-то у нее была самая обычная.
   - И не жалко тебе её?- спросила я чисто по-женски.
   - Жалко, конечно, но, если честно, нервы она мне помотала капитально.
   Не проявляя видимого интереса, я задала следующий вопрос:
   - Ты знал, что месяца два назад Лариса сделала аборт?
   Парень растерялся совершенно. Лицо его покраснело, на лбу проступили капельки пота.
   - Не знал. Но клянусь - не от меня. Иначе она деньги истребовала бы по полной программе. Вспомнила бы про физический и моральный вред. Пришлось бы платить абсолютно за все.
   - Странно.... Очень странно - недоуменно хмыкнула я.
   - А может, вы ошибаетесь? Ведь аборт- это операция, подпольно её не сделаешь без осложнений. И потом женщинам временно нельзя заниматься сексом. У нас же, пока не поссорились, перерывов в этом деле не было.
   - Серьезный аргумент,- сказала я сдержанно. Он неопределенно пожал плечами:
   - Не забывайте, я все же будущий врач. И если бы было прерывание беременности, то я бы, думаю, заметил.
   - А поссорились вы из-за чего?- задала я новый вопрос и зачем-то посмотрела на часы.
   - Да все из-за того же, из-за денег. Она хотела, чтобы я повел её в ночной клуб "Фортуна". На входные билеты я бы наскреб, но там еще и фейс-контроль и дресс-код. В моих джинсах туда не пустят. Я попытался объяснить, но она ничего не хотела понимать. Возможно, сама повод для ссоры искала. Больше я её не видел.
   Я быстро дописала протокол, дала парню расписаться и, сделав отметку в повестке, отпустила его. А с абортом получается какая-то ерунда. Надо бы съездить к судмедэкспертам.
   Бюро судебно-медицинской экспертизы находилось в здании медицинского факультета университета. Когда-то я училась в соседнем корпусе, где до сих пор преподают юриспруденцию, а сюда мы бегали на занятия по судебной психиатрии и тому подобным предметам.
   Дорогу мне преградил высокий красномордый мужик с лопатообразными руками в мятом когда-то белого цвета халате. Сколько бы я сюда ни проходила, постоянно разыгрывалась одна и та же сцена. По-видимому, у него было не все в порядке с памятью. Меня он никогда не узнавал.
   - Кого ищем, дамочка?- фамильярно спросил он. Мужик играл на публику, пытаясь создать впечатление, что без его разрешения пройти внутрь совершенно невозможно.
   - Мне нужно к экспертам,- погруженная в свои мысли, ответила я.
   - Ну, я эксперт,- нахально ответил мне он.
   В который раз я попыталась смутить его взглядом, и в несчетный раз мне это не удалось. Вероятно, он постоянно принимал меня за охваченную печальными хлопотами родственницу одного из находящихся здесь покойников.
   - Серьезно? - Я постаралась вложить побольше ехидства в свой голос.- Ты больше похож на санитара. Не нарывайся, мужик, а то придется давать заключение по криминальному трупу.
   - Да, ладно - смущаться он не умел.- Сегодня Борисыч дежурит, проходи.
   Я спустилась в цокольный этаж и пошла по прохладному коридору к серым стальным дверям со светящимися круглые сутки оконцами. Я с юности не любила посещать это заведение до дрожи в коленках. Было что-то жуткое в этом тусклом освещении, белых кафельных стенах и даже в самом воздухе. Ощущение не жизни, а смерти.
   Я постучала и вошла в тесный кабинетик.
   - Здравствуйте, Андрей Борисович.
   Архипов кивнул, сосредоточенно дожевывая.
   - Кофе будешь?
   Я поспешно отказалась. Мне захотелось бросить все дела и стремглав выбежать на свежий воздух. Архипов налил кофе в чашечку, сделал небольшой глоток.
   - Горячий,- произнес он, поставив чашечку на стол. Затем, покопавшись в груде бумаг, протянул мне два скрепленных стиплером листа. Я бегло прочитала написанный от руки текст.
   - Сегодня пришлют результаты токсикологической экспертизы, завтра будет официальный акт - пообещал он мне.
   - Знаете, Андрей Борисович, с абортом получается сплошная чушь. Может, не было у нее никакого ребенка?
   Эксперт остановил меня жестом руки.
   - Ну, милочка, грудное молоко - это неоспоримый факт. Оно из ничего не возьмется.
   - Не вяжется у меня. Все свидетели отрицают беременность. Может, есть другое объяснение? Например, у нее было что-то с грудью или она чем-нибудь болела? Может, её отравили?- не сдавалась я.
   - Хорошо, я еще покопаюсь в литературе, может, что найду. Но, не раньше завтрашнего утра.
   Даже накрапывавший дождь не заставил меня вернуться назад. Мне хотелось побыстрее залезть в горячую ванну, чтобы смыть запах, просачивающийся сквозь тяжелые двери. Мне казалось, что он проник в мой организм через поры и изнутри отравляет меня.
   Я добежала до остановки студгородка и заскочила в маршрутное такси. Пассажиров было немного. Передо мной сидела молодая женщина с девочкой дошкольного возраста, сзади еще три-четыре человека. Дверь захлопнулась и мы поехали. Мама с дочкой о чем-то тихо беседовали. На улице начинало смеркаться. А может, из-за темного нависшего над землей неба, стемнело раньше обычного.
   Вдруг на весь салон раздалось детское хныканье:
   - Мам, ну, купи...
   Мама что-то тихо прошептала ребенку. Девочка не унималась:
   - Купи, купи, купи...
   Женщина не выдержала и произнесла:
   - Не канючь, все равно не куплю!
   Девочка в ответ ей пригрозила:
   - Купи, а то я всем расскажу, как ты папе писю целовала.
   В салоне машины наступило гробовое молчание. Казалось, что все даже перестали дышать. Слышался только шум проносившихся по трассе машин. На следующей остановке мама, волоча неразумное дитя за руку, выскочила из автомобиля. Долго сдерживаемый смешок покатился им вслед. Входящий с сыном мужчина, которого женщина задела на входе, негромко ругнулся. Они заняли освободившееся передо мной место. Не успела маршрутка тронутся, как детский голосок, произнес:
   -Папа, ну купи!
   Послышался скрип тормозов, машина вильнула к обочине и встала. Водитель повернулся в салон и серьезным голосом посочувствовал:
   - Ну, мужик, ты влип! Купи, хуже будет.
   Громовой хохот сотряс салон автомобиля. Смеялись все: и пассажиры и водитель. От смеха у меня выступили слезы на глазах. Кто-то сзади звонко ржал, время от времени похрюкивая и икая. Отец с сыном недоуменно смотрели по сторонам. Я поймала напряженный взгляд мужчины на себе, но даже не попыталась ему ничего объяснить. Родитель окончательно почувствовал себя не в своей тарелке и, направившись с сыном к выходу, недовольно бросил:
   - Ничего смешного не вижу. Сборище недоумков!
   Никто даже не подумал на него обидеться. Я, прислонившись к оконному стеклу, проводила их взглядом. Вдруг мои глаза зацепились на комолой фигуре женщины, отдалявшейся от микроавтобуса. На поводке она вела собаку. Чем-то мне она показалась знакомой. Неожиданно в свете фар на шее пса маслянисто блеснула золотом арабская вязь. Я молнией вылетела из машины.
   - Рич!
   Услышав знакомую кличку, собака обернулась. Не веря своим глазам, я еще раз громко крикнула:
   - Рич! Ко мне!
   Таща за собой женщину неопределенного вида, собака скачками неслась в мою сторону. А я все повторяла как заведенная:
   - Рич, Рич...
   - Это моя собака, не отдам!- заорала на меня бомжиха, когда я попыталась перехватить поводок из её рук.
   Я молча тянула плетеную кожаную веревку из её пальцев.
   - Сказала, моё, не трожь!- и она попыталась ударить меня ногой, но промахнулась и навалилась всем корпусом. Ноги мои поехали по влажной земле и в следующую секунду мы уже барахтались в грязи. Её руки обхватили меня и сжали. В нос ударил запах давно немытого тела, вызывая приступ тошноты. Я не могла пошевелиться, но все же, каким то чудом извернулась и вцепилась ей в ухо, чтобы парировать удары, которыми осыпала меня мерзкая дама. Рич с громким лаем носился возле нас кругами. Его поводок волочился по земле. Бомжиха потянулась за ним. Я, воспользовавшись её замешательством, хотела подняться, но не тут то было. Она дернула меня за ноги, и я снова растянулась на земле, больно ударившись обо что-то головой. Празднуя победу, хозяйка помоек начала вставать, но я, пнув под колени, снова свалила её и подмяла под себя. В ответ она меня укусила. От неожиданности я на мгновение ослабила захват. Дама - вонючка тут же ударила меня по лицу. Из глаз посыпались искры, и я почувствовала, как стала набухать кожа под левым глазом. Злость придала мне сил, и я ребром ладони ударила бомжиху по шее. Она отключилась, не успев даже пикнуть. Я оттащила её подальше от дороги и вызвала дежурную машину. Та развезла нас в разные стороны: меня с собакой домой, королеву помоек в обезьянник.
   Мало что в квартире Сергея напоминало о прошедшем. Остались прежними только темно-бордовые обои с диковинным рисунком и тяжелые шторы. На полу лежал толстый яркий ковер, под окнами книжные полки, плотно заставленные книгами и безделушками, вдоль стен горка с аппаратурой и мягкая мебель.
   Еще пару минут назад я устало нажала на кнопку звонка и показывая изумленному хозяину на Рича, произнесла:
   - Вот...
   Ему хватило одного взгляда. Он чуть не плакал от радости, попеременно целуя то меня, то собаку. Потом, не слушая моих возражений, затащил меня в квартиру:
   - Такое событие! Я должен непременно тебя отблагодарить!
   Теперь я слонялась по комнате, боясь прикоснуться к чему-нибудь, чтобы не испачкать.
   Сэндвичи у него на первый взгляд получились на редкость удачными, а кофе ароматным. Но больше всего меня поразил подбор напитков: виски "Джонни Уоркер", ром "Баккарди", армянский коньяк десятилетней выдержки. Все это он прикатил на сервировочном столике прямо в гостиную и, не слушая возражений, силой усадил меня на диван.
   - Ого! Ты роскошно живешь!- восхитилась я.
   - А как же иначе? Пользуюсь преимуществами холостяцкой жизни. Что тебе предложить?
   Я подняла руки на уровне груди, развернув их грязными ладошками.
   - Я хочу домой, принять душ, переодеться. Зря я поддалась твоим уговорам.
   - Ты потом спустишься?- спросил он.
   - Боюсь, нет. Я слишком устала.
   - Тогда я тебя не отпущу. - Он быстро встал и принес мне халат.- Я подожду, пока ты будешь приводить себя в порядок.
   Ванная у него была вся белая и в зеркалах, где я моментально отразилась. Видок был у меня еще тот: грязные полосы на щеках, всклокоченные волосы, под глазом синяк сочного фиолетового цвета. Победа сегодня досталась мне дорого.
   Я сняла с себя одежду и бросила на пол. Сделала чуть теплую водичку, тщательно задернула занавеску и встала под тугие струи воды. Блаженство! Пришлось пользоваться мужскими шампунем и гелем, для женщин там не было ничего. Вода ласкала мое тело, смывая с него вместе с мылом все неприятности дня.
   Я не стала долго нежиться, все же не у себя. С сожалением выключила душ, отдернула занавеску и одной ногой вылезла из ванны. Прямо передо мной с банным полотенцем в руках стоял Сергей. Он радостно улыбался:
   - Я совершенно забыл про полотенце. Думаю тебе пригодиться. Возьми, вытрись.
   Я холодно посмотрела на него и бросила:
   - Благодарю.
   Улыбка пропала с его лица, и он растерянно спросил:
   - Ты ведь не сердишься? Нет?
   Я сняла с крючка халат и одела его на мокрое тело.
   - Я не люблю, когда за мной подглядывают. Ты ошибся, Сергей!
   Он стоял столбом.
   - Анечка, ты мне нравишься. Я хотел тебя...
   Словно объясняя маленькому ребенку, я спокойно ответила:
   - Запомни, я делаю только то, что считаю возможным для себя. А это - невозможно. За кого ты меня принимаешь? И еще, хочу поставить тебя в известность, что я из тех ментов, которые только и могут, что найти от мертвого осла уши.
   Несколько секунд я наслаждалась его ошарашенным видом, потом сгребла с пола свои вещи и тихо закрыла за собой дверь.
   Ну почему для мужчин секс высшая форма благодарности? Особенно, если они считают, что женщина одинока.
  
  
   * * *
  
  
   - Нашла я эту собаку! Нашла! Ничейная она. Возле помойки крутилась. Если б у нее хозяин был, разве отпустил бы ее шляться?!- Жужа заискивающе улыбнулась и посмотрела на участкового.- Я дочке ее подарить хотела, вот и взяла. А про ограбление ничего не знаю.
   - Жужа, как ты мне осточертела!- заполняя протокол, с тоской сказал участковый.
   Тебе осточертела! Да она самой себе давно надоела. Даже в зеркало не смотрится, а ведь была первой красавицей на курсе. Сколько мужиков за ней увивалось! Даже профессор Яблонский при встречах обмирал, не говоря уж о прыщавых ровесниках. А теперь что? Даже по имени никто не называет. Для собутыльников она Жужа, даже для мента и то Жужа. Только в протоколах её имя отчество полностью и записаны.
   А ведь могло быть совсем по-другому... Конечно не с Яблонским: тот бы от своей семейки никуда не ушел. Полапал бы смазливую студенточку, а потом в кусты.
   Она тогда перебрала все варианты и остановилась на Косте. Из хорошей семьи, с перспективами и влюблен был по уши. Ей тогда так хотелось вырваться из своего убого дома, где на обед одни макароны, а на ужин - ругань вечно пьяного папаши.
   Как ни сопротивлялись его родители, особенно маман, свадьба состоялась. А папика Кости она быстро к рукам прибрала. Прошлась пару раз в прозрачном пеньюаре, потом выбрала момент, когда никого не было дома и остальное только дело техники. Папик наверно и не трахался нигде так, как с ней...
   Все испортила беременность. Жужа только один раз забыла предохраниться, понадеялась на русское авось. Зря надеялась.
   Она только начала наслаждаться жизнью, и на тебе! Та поманила сладким пирогом, а попробовать дала только кусочек.
   Все девять месяцев Жужа ненавидела свой живот. После родов к ребенку и не подходила, даже грудью не кормила. Еще чего! Не хватало только, чтобы из-за этого вечно орущего кулька ее грудь отвисла. Сколько она видела молодых мам, с грудью похожей на уши спаниеля.
   Костик делал все: и имя выбирал, и из бутылочки кормил, и няню подбирал. Какой это мужик? Только сюси-пуси. Они поменялись ролями: Костик квохтал как курица над ребенком, а Жужа пила и гуляла. Он только менялся в лице, когда она навеселе заявлялась под утро домой. А могла и ночевать не прийти. Он даже не ударил ни разу. Чистоплюй! Ручки боялся запачкать. Через суд её, Жужу, лишил родительских прав. Самому разобраться - кишка тонка.
   До сих пор скандалов боится. Как ни придешь денег попросить, всегда выделит.
   В последний раз она просидела во дворе почти час и, наконец, увидела. Идет довольный, на руке какая то баба повисла. Тут навстречу девчонка: " Мама, папа!" Ишь ты...
   Так и не смогла подойти. Поняла, что это ее дочь чужую бабу мамой зовет.
   А ведь еще можно все начать сначала. Надо только смыть с себя всю грязь, состричь лохмы. Костик увидит ее и не устоит. Все дрогнут перед её красотой, и дочь будет ее называть мамой, а не эту чужую мадам.
   Надо будет только пойти к Костику денег на опохмелку взять и начать новую жизнь.
   - Давай, Жужа, подписывай и катись отсюда.- Голос участкового прервал ее размышления.- И чтоб больше я тебя не видел, а то посажу, ей богу, посажу.
   - Спасибочко, гражданин начальник - Жужа, не глядя, подмахнула протокол и, угодливо улыбаясь, попятилась из кабинета.
   Да, срочно надо к Костику зайти. Пусть гонит монету на бутылку, а то скажу девчонке, кто ее мама. И на хера ей была нужна эта собака? Лишние неприятности.
  
  
   * * *
  
  
   Утром своему лицу я уделила на полчаса больше и, сиявший под глазом, фонарь утратил свою яркость. Для большей маскировки я нацепила на нос солнечные очки, благо погода позволяла это сделать, и вполне приличной дамой добралась до работы.
   Судмедэксперт позвонил уже после оперативки, которую я с невозмутимым видом просидела в темных стеклах. Начальник несколько раз покосился в мою сторону, но от замечаний удержался. Почти неделю механизм следствия крутился вхолостую. Картонная папка уже распухла от бумаг, а была все равно, что пустая. Полезных данных практически не было.
   Архипов сообщил коротко:
   - Ты была права. Я тут покопался в специальной литературе. Ребенка могло и не быть. Она принимала кокаин, токсикологическая экспертиза это подтвердила. Достаточно раза в неделю, чтобы вызвать галокторею.
   - Что вызвать?- непонимающе переспросила я.
   - Выделение молока - объяснил Борисыч.- В данном случае это происходит и без беременности.
   - Ни фига се девки пляшут - выдал Воронков уже слышанную мной где-то фразу, когда я сообщила ему новые сведения.- Кокаинчик - дорогое удовольствие. На стипендию не разгуляешься.
   - Как и маечка от итальянского кутюрье - согласилась я.
   - Выходит, наша мышка окрутила таки богатого папика - Юрка вытащил сигарету и немного подумав, вложил ее назад в пачку.
   - Где она могла наркотики нюхать?- подал голос наш стажер.
   - Как насчет "Фортуны". По словам бывшего бой-френда - это ее голубая мечта - предположила я. Воронков кинул на меня понимающий взгляд:
   - Точно. Помниться там недавно наркоконтроль проводил шмон, так золотая молодежь кучу пакетиков с дурью на пол побросала.
   Забывшись, я сняла очки. Изумленное кхеканье заставило меня опомниться, но было поздно.
   - А я то думаю, почему она весь день глаза прячет. И кто это вас так учил жизни, мэм?- ехидно подколол Воронков.
   Стажер благоразумно промолчал. Пришлось мне поведать подробности моих приключений.
   - А я грешным делом подумал, что наш следак не выдержал - отсмеявшись, сказал Юрка.
   - Какой следак?- я сделала изумленное лицо.
   -Тот, которого ты динамишь. Не строй из себя дурочку, мать. Я же опер - ответил Воронков. Я не стала вдаваться в подробности:
   - И давно ты в курсе событий?
   - С тех самых пор, как к телефону стали приглашать не Анну Вячеславовну, а Анюту - Юра положил мне руку на плечо.- Он, судя по всему, славный малый.
   - Тем самым ты даешь мне понять, что я не такая - произнесла я почти вызывающе и стряхнула его руку с плеча. Стажер тактично вышел из кабинета.
   - Я этого не говорил.
   - Я знаю, что не говорил. Зато подумал. Не правда ли?
   - Почему ты так решила?
   - Ты решил, что я кручу динамо. Потому что такая, как я есть, я буду ему плохой женой - грустно ответила я.
   - Это предположение или утверждение?- после недолгого молчания спросил он.
   - Это утверждение.- На меня накатил приступ дурноты. Видимо вчера неплохо я приложилась головой.
   Воронков достал свои неизменные сигареты.
   - В таком случае у меня один вопрос: ты его любишь?
   - Конечно.
   - Тогда все в порядке. Не грусти, все будет хоккей.- Он улыбнулся.- Не бери дурное в голову, а тяжелое в руки.
   Я улыбнулась ему в ответ.
   - Когда на свадьбе будем гулять?- спросил он, закуривая.
   - После дождичка, в четверг - пошутила я. Он нахмурился, и я добавила:
   - Брак - дело серьезное.
   Минут через пятнадцать мы уже ехали в воронцовской машине в "Фортуну". Уличное движение не было столь интенсивным, мы попали на зеленую волну и добрались до ночного клуба довольно быстро. Воронков свернул на стоянку и выключил зажигание. Мы вышли из машины, и пошли к дверям здания.
   Оно стояло, слегка отступая вглубь, в ряду старомодных домов из коричневого кирпича.
   Днем заведение выглядело тихо. Недовольно ворча что-то под нос, по залу бродила уборщица, временами подтирая шваброй заметные только ей пятна. Она бросила на нас тупой взгляд и, отвернувшись, скрылась в подсобном помещении. Мне показалось, что она из категории тех женщин, которые ненавидят всех вокруг, не делая исключений даже для себя.
   За стойкой бара худощавый бармен лениво протирал стаканы. Плечистый парень, по-видимому, охранник, бесцельно листавший до нашего прихода какой-то журнал, встал с высокого стульчака и направился к нам.
   Имя Ларисы ему ничего не говорило, но по фотографии он опознал ее сразу. Среди девяти предложенных мной снимков, он безошибочно выбрал ее.
   - Вы не заблуждаетесь?- спросила я.
   - Никогда, у меня память острая. Да, она почти каждый день здесь тусуется. Только у вас она почему-то одета как лохушка. Сюда она приходит в приличном дрессе. Я ее хорошо запомнил- сказал он, возвращая мне снимок.
   - Чем же она так запомнилась? Она ж обыкновенная, здесь таких по вечерам толпа.- Воронков очень внимательно посмотрел на парня и изобразил на своем лице недоумение.
   - Не скажи. Она обычно всегда с мужиком приходит. Солидный, лет под пятьдесят.- Парень был уверен в себе.
   - Да сейчас каждая вторая девица на содержании крутого папика,- пренебрежительно махнул рукой Воронков.
   -Нет, эти странные. Он ее кормит, поит, воркуют как голубки. Потом он всегда уходит, а она остается тусоваться - пояснил охранник.
   - Это что же получается? Он ее ужинает, а танцует кто-то другой? Как же она с ним расплачивалась?- задумчиво протянул Воронков.
   - Вот поэтому я и запомнил. С самого начала парочка показалась ненормальной.- Охранник был доволен своей проницательностью
   - Раз хорошо запомнил, то и описать большого труда не составит. Я прав?- подчеркнул Юра.- И как же он выглядит?
   - Конечно,- согласился охранник.- Костюм дорогой, сам солидный, на пальце гайка здоровенная с брюликом.
   - Тоже мне, хорошо запомнил. Костюм, гайка,- передразнил парня Воронков.- Ты мне внешность опиши, особые приметы. Такие, по которым в толпе сразу его узнаешь. Родинки, шрамы.
   Парень на мгновение призадумался:
   - Не было у него ни того, ни другого. Приезжал он все время на синем "БМВ". Но в последнюю неделю они здесь не появлялись.
   - В последнюю неделю девушка нигде не появлялась,- вставил стажер. Воронков косо посмотрел на него.
   - Вот так блин!- опешил охранник.- Похитили, что ль? И кому такая мотыга понадобилась?
   - Да, нет,- совершенно буднично произнес Воронков.- Убили. Ты случайно номер "БМВ" не запомнил?- задал он новый вопрос.
   Парень покачал головой:
   - Нет, только первую цифру.
   - Уже хорошо - бесстрастно произнес Юра.
   Больше ничего нового про Ларису нам здесь узнать не удалось.
   В машине мне стало плохо. Закружилась голова, содержимое желудка снова поднялось к горлу.
   - Останови - попросила я Воронкова.
   - Мать, да ты совсем зеленая,- поразился он, посмотрев в мою сторону.
   - Может у вас сотрясение? Вы же говорили, что головой ударились - предположил стажер.
   Я отшутилась:
   - Головой я десять лет назад ударилась, когда работать пришла. Были бы мозги, то возможно. А так вряд ли.
   Моя критичность к Юре не понравилась:
   - Плоско шутишь. Едем в больницу, а там, что врачи скажут. В любом случае, сегодня отлежись.- И он повез меня в нашу поликлинику.
  
  
   * * *
  
  
   Аня захлопнула дверцу и, влившись в толпу, пошла в сторону поликлиники. Воронков залюбовался ее походкой, легкой, упругой. Как будто не она сидела пять минут назад бледная как полотно с умирающим видом. Он улыбнулся, заметив, как мужчины непроизвольно провожают ее взглядом. Да, трудно такую не заметить. Сзади раздался гудок и Воронков, посмотрев на светофор, увидел, что горит зеленый свет.
   - Шеф, сколько ей лет?- неожиданно спросил Игорь.
   - Возраст Христа.- Воронков покосился в сторону стажера.
   - Да, ну, столько не живут.
   - Студент, ты не знаешь, сколько было Христу лет, когда его распяли?- насмешливо спросил Юра.
   - А, вот ты о чем. Я не сообразил сразу.
   - А что так тебя заинтересовало?
   - Так, красивая женщина, а до сих пор одна. Стерва наверно.
   - Даже если и так, она себе может это позволить, а вообще-то не твое это дело. Не лезь, куда собака свой нос не сует - невозмутимо посоветовал Воронков.
   В кармане Игоря запиликал мобильник.
   - Алло. Да, я. Да очень просто. Короче: берешь бумажку, лучше газетную, она помягче, хорошенько мнешь ее и вытираешь.
   Воронков представил весь процесс в красках и начал давиться от смеха.
   - До тех пор, пока не будет чисто.
   Смех сдерживать становилось все труднее. Игорь недоуменно покосился в его сторону.
   - Пожалуйста. До свидания.- Он запихал мобильник в карман и произнес:- Друг звонил, спрашивал, чем протереть монитор компа от жирных пятен.
   - Ты, что компьютерный гений?- удивился Воронков.
   - Да, нет, немного разбираюсь. Просто друзья иногда, если что сломается, починить просят, или совет какой - пояснил Игорь.
   - Ладно, убедил. А то я себе совершенно иную картину представил - Воронков весело расхохотался.
   - У меня тут мысль возникла. Неплохо было б покопаться в базе данных ГАИ, поискать владельцев синего "БМВ"- предложил Игорь, невольно косясь на смеющегося Воронкова.- Слушай, объясни, что тебя так развеселило?
   - Да я вообразил, что кто-то на очке без туалетной бумаги оказался. Ладно, проехали. Что ты там насчет базы данных, серьезно?
   - Почему бы и нет?
  
   * * *
  
  
   Я минут пять посидела возле кабинета врача, дожидаясь своей очереди. Народу было мало, время медосмотра еще не подошло, всего два человека бегало из кабинета в кабинет с санаторно-курортными картами.
   Мой вид не удивил привыкших ко всему медицинских работников. Не задавая лишних вопросов, на которые в обычной поликлинике тратиться минут десять, врач деловито осмотрел меня, послушал, простукал, спросил, не теряла ли я сознание, пусть даже кратковременно.
   - Нет,- ответила я, приводя себя в порядок. Врач дал указания сестре, и та выписала мне кучу бумажек на обследование. От больничного я отказалась.
   Я успела все пройти еще до обеда. В клинической лаборатории мне сказали, что анализы будут после двух в кабинете принимавшего меня терапевта, и я посчитала себя свободной до этого часа. Времени у меня было предостаточно, и я решила заглянуть в китайский ресторанчик, расположенный неподалеку. Его вывеска, написанная иероглифами, смотрелась среди прочих особенно изыскано. Может потому, что была лишена банальных надписей, которые можно прочесть, может еще по какой причине. Не знаю.
   Ресторанчик не пустовал. Силуэты посетителей угадывались за ширмами, которыми был окружен каждый столик. Девушка в национальном китайском наряде с разрезами по бокам, обнажавшими красивые ноги, проводила меня к месту. Я заказала жареных креветок и обычный бифштекс с острой томатной приправой. Пока исполняли мой заказ, я исподтишка пыталась разглядеть посетителей за соседней ширмой. В узкую щель просматривалась только миниатюрная девушка, которая с изумительной скоростью изящно орудовала палочками,
   Официант мне принес чашку с большими креветками, запеченными в золотистом тесте, и я принялась за еду. Я взяла креветку палочками, обмакнула ее в соевый соус, но до рта не донесла, уронила на стол. У меня не было опыта и сноровки в обращении с такими экзотическими приборами. Пришлось повторить все по новой, и на этот раз я умудрилась отправить креветку по месту назначения. Она оказалась не только съедобной, но и вкусной. Я еще раз поглядела на соседку. Та продолжала виртуозно работать палочками. Я поняла, что мне за ней не угнаться, и принялась учиться владеть своими новыми предметами. С грехом пополам мне это удалось.
   Бифштекс не полез мне в горло. Мясо мне показалось противным на вкус, и я с раздражением отодвинула тарелку. Что со мной случилось в конце то концов? Чтобы забить отвратительный привкус во рту я выпила стакан холодного апельсинового сока, расплатилась с официантом и пошла в поликлинику. Незаметно для себя я провела в ресторанчике два часа.
   Терапевт сказал, что анализы все в норме, выписал мне мазь от ушибов и отправил к гинекологу.
   Там меня первым делом спросили, когда у меня были последние месячные. Когда я разводилась с Димкой, одной из причин было мое бесплодие. После всевозможных курсов лечения мне тогда вынесли вердикт, что я смогу родить, только если случиться чудо. И с тех пор я потеряла привычку отмечать в календаре начало критических дней, о чем сейчас честно и поведала врачу.
   На лице врача отразилась досада, видимо он не любил безалаберных больных, но он подавил раздражение и произнес:
   - Ложитесь, я осмотрю вас.
   Я безропотно полезла на гинекологическое кресло. И совершенно некстати вспомнила школу. В девятом классе с одной из моих подруг, Таней, произошел курьезный случай. Тогда нас сняли с уроков, и повели на медосмотр. Из этого кабинета все вылетали пробкой, одна Татьяна застряла минут на пятнадцать. Вышла она оттуда вся вспотевшая и красная как рак. Одноклассницы налетели на нее, выпытывая, что она там столько времени делала. Осматривал нас молодой красивый доктор и у всех мысли закрутились в одном направлении. Даже я, дружившая с Танюшкой с яслей, с любопытством смотрела на нее. Таня молчала как партизан на допросе и только после уроков мне по секрету рассказала, что с ней произошло. Врач ей тогда, как и мне сейчас сказал, ложитесь. Татьяна и легла. Гинеколог, зайдя за ширму, увидел умопомрачительную картину. Танюшка лежала на животе ногами вверх, уперевшись локтями в металлические подставки и приоткрыв от напряжения рот.
   Врач, согнувшись от хохота, еле произнес:
   - Через рот я то место еще ни разу не осматривал.
   Я вспомнила этот случай и улыбнулась. Лежать на кресле было неудобно, к тому же лампа, похожая на прожектор, светила прямо в глаза, но приходилось терпеть. На чудо я особо не надеялась. За столько лет я привыкла к мысли, что мне никогда не суждено стать матерью, хотя, честно говоря, хотелось.
   Осмотр закончился быстро. Доктор повернулся к раковине и произнес:
   - Не знаю, как вам это удалось, но вы, беременны! Я просмотрел записи в вашей карточке, с вашим заболеванием это первый случай в моей практике. Поздравляю!
   Я растерялась. Слезла с кресла, трясущимися руками натянула белье, влезла в джинсы и вышла из-за ширмы. Врач, дописывая что-то, показал рукой мне на рядом стоящий с ним стул.
   - Вот возьмите рецепт, будете принимать всю беременность.
   Я подняла на него затуманенные глаза:
   - Доктор, вы не ошиблись?
   - Нет, не сомневайтесь, вы беременны,- подтвердил он и заученно продолжил:
   - В вашем положении полезен свежий воздух, старайтесь побольше гулять. Активный отдых, но без экстрима - он кинул взгляд на мое лицо, задержавшись больше положенного на его левой половине. Употребляйте в пищу больше молока, мяса, фруктов, соков. Исключите алкоголь, курение.
   - Я не курю - перебила я его.
   - Очень хорошо. Рекомендую воздержаться от половых сношений хотя бы в ближайшие два месяца.
   Он посмотрел еще раз на меня и улыбнулся:
   - Не волнуйтесь вы так, все будет хорошо! Бог сотворил чудо, дал вам ребенка, а мы сделаем все, чтобы он родился здоровым.
   В аптеке стояла очередь, и мне пришлось немного подождать. Все это время я размышляла о том, как преподнести Витьке свою беременность. Ни одна мысль не пришла мне в голову. Наконец, мне выдали лекарство, и я вышла. На улице разливался стройный, переливающийся бархатными нотами, звон колоколов. Как завороженная я пошла на него. Православная церковь была видна издалека. Может права Маринка, всякий раз бегающая в храм за отпущением грехов? Может тоже зайти?
   Я остановилась у чугунной ограды. Мимо, крестясь, проходили женщины в длинных юбках и повязанными платками головами. Невольно я поглядела на свои джинсы и поняла, как нелепо буду выглядеть в церкви.
   Я поймала такси, назвала водителю адрес, откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Хотелось отрешиться от всего мира, остаться наедине с собой и зародившейся во мне жизнью.
   Я легла спать очень рано, не было даже восьми вечера. Сколь сон до меня донесся приглушенный звонок телефона. Я перевернулась на живот, уткнулась носом в подушку, другой накрыла голову, чтобы не слышать противного гудка. Но телефон продолжал звонить, пришлось взять трубку.
   - Алло?
   - Добрый вечер, котенок - ласково произнес Витя.
   - Я сплю - мой голос звучал вяло.
   - Так рано?- удивился он.- Как ты себя чувствуешь? Не заболела?
   - Нормально,- ответила я и попросила - Не разгуливай меня. Завтра увидимся.
   - Я думал сегодня - в его голосе слышалось разочарование.
   Я не стала церемониться:
   - Давай завтра, милый. Пока, целую - и, не дожидаясь ответа, положила трубку.
   Проснулась я очень рано. Сквозь задернутые шторы пробивался утренний свет. Несколько озорных лучиков медленно двигались по постели. Наконец один из них попал мне прямо в глаз, и, я, улыбнувшись, решила, что пора вставать.
   Этот день я решила посвятить только себе. Неторопливо привела свою внешность в порядок, вместо привычных брюк надела легкий сарафан, позавтракала и вышла на улицу. Ласковое летнее солнышко приветливо обволокло меня своими лучами. Я подставила ему свое лицо и счастливо улыбнулась. Возле подъезда царствовали на клумбах распустившиеся цветы. Море желтых, красных, розовых огней утопало в буйной зелени. Какая красота!!! Я удивилась себе: как можно было не замечать этого всего раньше, равнодушно проскакивая каждый день мимо. Во дворе, кроме меня был еще Сергей, выгуливающий своего Рича. Удивленная новыми открытиями привычного мира я и не заметила, что мой взгляд остановился на нем. Очнулась я только, когда он, махнув мне рукой, стал быстро приближаться. Собака подбежала ко мне раньше хозяина и, приветливо помахивая хвостом, попыталась облизать мне руки.
   - Привет, Ричард - львиное сердце,- сказала я и потрепала пса по загривку. Потом помахала Сергею рукой, давая понять, что подходить необязательно. И пошла бродить по городу, рассматривая знакомые места и все больше удивляясь происшедшим переменам. Известие о беременности как-то нарушило мои привычные представления об окружающем меня мире. Он вдруг стал шире, прекраснее и богаче, чем мне до этого казалось.
   Я вспомнила слова Маришки, как она, стремясь отдохнуть от повседневных хлопот, просто сбегает ото всех, совершает небольшой пробег по магазинам, покупает пару вещичек, обедает в кафе, а потом проводит остаток дня за чтением любовного романа в парке на скамеечке.
   - Попробуй разок, поймешь сама, как расслабляет - советовала она мне, когда я находилась в депрессии после развода с мужем.
   Только сейчас я решила попробовать и первая половина дня мне безумно понравилась. Было очень здорово бродить без цели, никуда не стремясь; не бояться того, что пройдет выходной, а ты что-то не успеешь.
   Сидя за столиком в кофейне, я неторопливо допивала сок, бездумно разглядывая сидевшую неподалеку парочку и вполуха слушая их разговор.
   - Да, ты меня совсем не слушаешь, Олежек! Чему ты улыбаешься?- взвинчено спросила девушка.
   Этот голос вернул меня в действительность, и я поняла, что, сама того не сознавая, пялюсь на чужого парня.
   - Отстань, я скоро женюсь - брякнул он.
   - Женишься? На ком?- опешила его подруга.
   - Да вон на той блондинке за соседним столиком,- сказал он, указав на меня.
   - Не может быть!- отчеканила его спутница.- Что-то я в твоем окружении ее ни разу не видела. Да сейчас мы у нее самой спросим. Пошли!- приказала она и потянула парня за руку. И вправду, они направились ко мне. От неожиданности я потеряла дар речи. Надо же было попасть в такую нелепую ситуацию.
   - Поздравляю - развязно произнесла девушка.- Выбор ваш одобряю, он у меня ничего - сексуальный. И скоро свадьба?
   Практически незнакомый мне молодой человек умоляюще смотрел на меня. И мне захотелось подыграть ему, поставив зарвавшуюся девочку на место.
   - Завтра - не моргнув глазом, ответила я.
   - Ну, надо же - недовольно фыркнула девица и, схватив сумочку со стола, вылетела из кафе.
   - Потанцуем? - предложил мне незнакомец.
   Во время танца он благодарно прижал меня к груди:
   - Простите меня, ради Бога. Мне так неловко, хоть сквозь землю провались! Моя бывшая жена такая навязчивая, вот я и ляпнул, что собираюсь снова жениться. Мне совсем не хотелось втягивать вас в это.
   - Ну, что вы. Мне наоборот очень приятно, что из всех завсегдатаев этого заведения в невесты вы выбрали меня, - улыбнулась я. Это небольшое приключение нисколько не испортило мне настроения, скорее наоборот.
   В парке, на лотке у книжного торговца я выбрала себе любовный роман и, усевшись на скамеечку, погрузилась в чтение. Действие захватило меня. Вместе с героиней я радовалась ее успехам и огорчалась, когда у той были неприятности. Прочитав последние строки и закрыв книгу, я даже ощутила смутное сожаление, что так все быстро закончилось. Вечер подошел совершенно незаметно. Раскаленный шар солнца медленно сползал к горизонту, уступая неотвратимому наступлению темноты. Потянуло прохладой.
   Пора было собираться домой. С грустью я обвела парк глазами. На противоположной скамейке, стоящей чуть наискось от той, на которой я провела полдня, сидел Сергей. Увидев, что я его заметила, он встал, подошел ко мне и, протягивая мне букет белых хризантем, сказал:
   - Прекрасные цветы для прелестной девушки.
   - Как ты здесь очутился?- удивилась я.
   - По зову сердца - отшутился он и спросил:
   - Ты не думаешь, что свой роман может быть увлекательнее написанного?
   Я пожала плечами и он, расценив это по-своему, проговорил:
   - Тогда это тебе в благодарность за Рича. Я хочу, чтобы мы оставались друзьями. Прости за доставленные неприятности.
   - По рукам - подытожила я и встала со скамеечки.
   - У вас лицо честного человека мисс. Надеюсь, вы не обманете мои ожидания - пошутил он, предлагая мне взять его под руку.
   Несколько шагов мы прошли молча, потом он спросил:
   - Скажи, могу ли я надеяться на что-то большее?
   Я покачала головой:
   - Мне очень жаль, но...
   - Может, просто погуляем?
   Я вдруг почувствовала усталость:
   - Сереж, уже поздно. Мне пора домой.
   - Я подвезу тебя на машине - предложил он.
   - Поехали - не стала отказываться я.
   В машине он протянул мне флакон духов:
   - Последняя разработка парижских парфюмеров. Специально для тебя заказывал.
   - Нет, я не могу. Не хочу считать себя ничем обязанной,- отказалась я.
   - Вот дурочка. Это в знак признательности и вечной дружбы.- Он улыбнулся на мою реакцию.- Надеюсь, что они тебе понравятся.
   - Спасибо,- просто поблагодарила я. Всю дорогу в машине нас сопровождал голос Уитни Хьюстон. Вкусы у нас совпадали.
   Витя пришел, когда я сидела на полу возле унитаза, бессильно привалившись спиной к стене.
   - Что с тобой?- участливо спросил он, глядя на меня растерянными глазами.
   Я слабо качнула головой.
   - Так, ерунда. Не обращай внимания.
   - Ань, скажи честно, у тебя ничего не болит?- настырно потребовал он, поддерживая меня за плечи и помогая встать.
   - А почему у меня должно что-то болеть?- я насильно улыбнулась серыми губами и продолжила:- Во время беременности многих женщин тошнит, и ничего страшного в этом нет.- Вот я и сказала то, что мучило меня.
   Витя оторопело вытаращил глаза. По-видимому, это вообще не приходило ему в голову. Потом он стряхнул с себя растерянность и твердо скомандовал:
   - Сейчас я приготовлю тебе ванну, постелю постель и уложу спать.- И опять став мгновенно потерянным, нерешительно спросил:- А ванну тебе можно?
   - Витя, беременность - это не болезнь. И перестань обращаться со мной как ребенком.
   Он улыбнулся:
   - И не мечтай. Ты и есть мой ребенок. Моя малышка,- и столько нежности было в его голосе, что у меня перехватило дыхание. Я прижалась к нему и притихла. На секунду Витя застыл, потом подхватил меня на руки и крепко прижал к себе. И я сказало то, что давно уже жило во мне, только боялось показаться:
   - Я люблю тебя. Возьми меня замуж.
   - Конечно,- ответил он. - Мне тоже не хочется усыновлять собственных детей.
  
  
   * * *
  
  
   Когда Воронков с Игорем влетели в кабинет, я сразу поняла: случилось что-то из ряда вон выходящее. Юрка вихрем подлетел к моему столу и с размаху плюхнулся на стул.
   - Анька, ты будешь смеяться, но мы идиоты!
   - Погоди, Юрок,- в замешательстве спросила я,- почему идиоты? Говори толком!
   Юрка схватил с моего стола минеральную воду, открутил крышку и стал жадно пить прямо из бутылки.
   - Стакан возьми,- недовольно проворчала я.- Ненавижу когда горлышко обмуслякивают.
   Лучше бы я промолчала. Воронков вдруг поперхнулся и сильно закашлялся. Игорь до этого стоявший молча возле моего стола, стал колотить его кулаком по спине. Юрка сердито оттолкнул его руку:
   - С ума сошел? Лупишь со всей дури. Силищи-то немеряно.
   - Да ну, тебя! Хотел помочь, а он взъерепенился!- отмахнулся от него Игорь и сел за свой стол.
   Я в сердцах выхватила из Юркиных рук бутылку и поставила на стол.
   - Мог бы поблагодарить, может, он тебе жизнь спас. Сколько было случаев: вот так же подавятся водичкой - и привет!
   - Спасибо, только я больше случаев знаю, когда не водичкой захлебывались, а водочкой!- язвительно заметил Воронков.- Между прочим, вы чего такие злые?
   Мы с Игорем переглянулись.
   - Да, ну, вас!- Юрка, сделав обиженный вид, отвернулся.
   - Слушай, достал своим трепом. Выкладывай, чего нарыл. Влетел, будто свора собак гналась, а теперь строит жеманную девицу!- в свою очередь разозлилась я.
   Вместо ответа Юра положил передо мной лист с отпечатанными на нем фамилиями:
   - На, пошевели мозгами!
   - Что за списочек?- поинтересовалась я.
   - Владельцев синих "БМВ"- пояснил мне Игорь.
   Проглядывая список, я споткнулась на одной фамилии.
   - Черт! Лучшего папика Лариса найти не могла! Вы уверены, что это не однофамильцы?
   - Ни в чем мы не уверены, но меня интуиция редко подводит - самодовольно усмехнулся Юрка.
   - Выходит...
   - То-то и оно, что выходит,- перебил меня Воронков.- Папик оказался крутым. Владелец сети магазинов "Континент", генеральный директор завода по переработке нефтепродуктов. Короче, денег, куры не клюют.
   - Но зачем отцу убивать родную дочь?- задала я встречный вопрос.
   -Не знаю, ничего не знаю. Но, лед тронулся, господа присяжные заседатели, тронулся - и он довольно потер руки.
   - Лишь бы нам не тронуться - подал голос Игорь.
   - Так, Ань, ноги в руки и к матери. Покажешь ей фотографию, мы с личного дела отксерокопировали. Может ты права, он и не отец вовсе, а однофамилец. Хотя вряд ли. А мы со студентом по адресочку скатаемся - распорядился Воронков.
   - Что ты заладил студент, студент - недовольно буркнул Игорь. Я...
   - Да ладно, студент, не гоношись, поехали - перебил его Юрка.
   - Что у тебя сегодня за духи? - обратился он ко мне.- Тройным одеколоном чтоль набрызгалась.
   - Сам ты три дня не умывался!- оскорбилась я.- Много ты понимаешь, это новинка французских парфюмеров. Леди..., леди....- я забыла название и полезла в сумочку за флаконом.
   - Леди бомж, - насмешливо подсказал Юрка.- Может, я и ничего не понимаю, но мужиков к тебе этот запах будет притягивать так же, как дихлофос мух.
   Игорь за своим столом согнулся от хохота.
   - Кончай ржать стажер, поехали - распорядился Воронков.
  
  
   * * *
  
  
  
   Я добралась до нужного мне дома без четверти четыре. Около подъезда никого не было, чему я обрадовалась. Не хотелось мне попадать под обстрел любопытных глаз вездесущих старух, наверняка запомнивших незадачливую корреспондентку.
   Я поднялась по лестнице, нажала кнопку звонка и через некоторое время дверь открылась. В дверном проеме показалась пожилая женщина с усталым лицом. Под глазами у нее были темные круги, а сами глаза глубоко ввалились. Она молча посторонилась, пропуская меня в квартиру. Здесь ничего не изменилось. Пожалуй, только то, что на всех предметах появился тонкий слой пыли. Молча она показала мне рукой на диван. Я уселась и вытащила из сумочки снимок:
   - Посмотрите, пожалуйста. Может, вы знаете этого человека.
   Оксана Сергеевна, увидев фотографию, расплакалась:
   - Да, это он. Аркадий, отец Ларисы.... Откуда он у вас? Я же сделала все, чтобы они не встретились. Ему запретила даже думать о нас.
   - Вы знали, что они встречались?- спросила я.
   - Нет. Значит, он ее разыскал. Знаете, как мне было тяжело, когда Ларочка каждый вечер мучила меня расспросами о своем отце. Я отнекивалась, ругалась, плакала, но ни разу не дала внятного ответа. Я думала, что дочь вырастет и переключиться на что-то другое. С матерью, покойницей повздорила, когда та достала с антресолей семейный альбом, где хранились старые фотографии. Лишь бы Ларочка не увидела на них своего отца.
   - А фотографии еще сохранились?- поинтересовалась я.
   - Да,- сдавленным голосом, через силу произнесла Оксана Сергеевна и через минуту возвратилась с пожелтевшим снимком.
   - Вот, пожалуйста.
   Я взяла старое фото. Он мало поменялся за эти годы: просто постарел и волосы с проседью. На старом фото, за исключением прически, он выглядел так же. Даже ухмылка не изменилась - такая же чересчур самодовольная.
   - Можно я заберу фото с собой? - спросила я и, получив разрешение, положила его в сумочку. - И все же, мне непонятно, почему вы прятались от него?
   Мать судорожно вздохнула:
   - Потому что это страшный человек. Когда началась перестройка, он занялся темными делами. Говорили, что он даже устранял конкурентов. Он быстро разбогател, но я поклялась, что ни копейки не возьму из его кровавых денег. Я еле избавилась от этого кошмара....
   Мне стало понятно, что дочь скрывала от матери все: и свои доходы и их источник. Наверняка знала, что Оксана Сергеевна этому не обрадуется. И это еще мягко сказано.
   И почему близкие люди все всегда узнают последними?
   Я недолго пробыла у матери. В четыре часа я уже стояла на остановке троллейбуса, поджидая нужный мне маршрут, чтоб без пересадок добраться до "Фортуны". Мне хотелось еще раз побеседовать с охранником клуба, показать ему снимки.
   Час пик еще не наступил, и народу на остановке было немного. Наконец подошел мой маршрут, и я спокойно без толчеи вошла в троллейбус. Там даже были свободные места. Я показала свое удостоверение контроллеру и с комфортом доехала до конца маршрута.
   Допотопный троллейбус не довез меня до клуба метров сто и свернул в проулок, чтобы, сделав полукруг, ехать в обратную сторону. Оставшуюся часть пути я проделала на своих двоих, вовремя вспомнив, что мне прописаны пешие прогулки. Хотя наверно имелись в виду променады в лесопарковой зоне, а не вдыхание выхлопных газов в городе.
   Нужного охранника еще не было. Сегодня его рабочий день начинался с шести вечера. Я посмотрела на часы. До указанного времени оставалось полчаса, и я решила дождаться.
   Взяла себе два пирожных "Опера" и чашечку чая с лимоном. Пирожные оказались обалденными. Несколько слоев бисквита, между ними - взбитые сливки с о орехом, а сверху - вареная карамель. Двух мне показалось мало, и я уже чуть было не повторила заказ. Появление охранника избавило меня от обжорства. Его, видимо, уже на входе предупредили о моем появлении, и он сразу направился к моему столику.
   - Вы по поводу той девицы?- спросил он, присаживаясь напротив.
   Я отодвинула пустую посуду в сторону и выложила перед ним снимок, полученный от матери Ларисы.
   - Узнаете?
   Он взял фотографию в руки и внимательно рассматривая, произнес:
   - Похож, но точно сказать не могу. Тот мужик был лет под пятьдесят, прикид другой, не такой стремный.
   Я положила отксерокопированный снимок рядом с другим.
   - Он точно, он. Я и не сразу догадался, что это фото столетней давности.
   Что ж отпали последние сомнения. Я поблагодарила парня и поехала домой.
  
  
   * * *
  
  
  
   Воронкову с Игорем повезло гораздо меньше. Они напрасно съездили. Даже не смогли рассмотреть толком шикарный особняк за высокими каменными стенами. Преграды начались уже возле ворот, на которых висела табличка с надписью:
   Частная собственность.
   Вход воспрещен.
   Территория охраняется собаками.
   Выжившие могут обратиться в суд.
   - Смотри, какой шутник - неодобрительно произнес Игорь.
   - Пожалуй, это не шутка,- задумчиво протянул Воронков. Сквозь кованую решетку ворот было видно, как на шум подъехавшей машины, мощными прыжками приближалось два здоровых ротвейлера. Настороженно они остановились в метре от ограды. Мощные клыки матово поблескивали из раскрытых пастей.
   - Собаки Баскервилей,- согласился Игорь.
   Из будки, стоящей около ворот, лениво показался крепкого телосложения молодой парень в пятнистой униформе.
   - Че надо? - он наслаждался своей властью, вопросительно уставившись на оперов.
   Воронков вышел из машины и достал из нагрудного кармана рубашки удостоверение. Последовала короткая пауза. Охранник достал рацию и коротко кому-то сообщил:
   - Менты приехали.
   - Сейчас подойду - донеслось из динамика.
   Минуты через две к воротам подошел мужчина лет тридцати. Черные, гладко причесанные волосы, были собраны сзади в хвостик. Простой, но хорошо сшитый костюм черный костюм, идеально сидел на его фигуре.
   - Здравствуйте, я секретарь господина Петрова. Чем могу быть полезен?- вежливо улыбнулся он.
   - Мы бы хотели переговорить с самим господином Петровым. Откройте ворота!- потребовал Воронков.
   - К сожалению это невозможно - голос секретаря был приторно вежлив. - Хозяин с супругой уехали отдыхать в Испанию. У вас есть официальный документ на посещение данного дома?
   - Если ты так настаиваешь, я тебе привезу постановление,- побагровев от ярости, ответил ему Воронков.
   - В таком случае и поговорим. Я думаю, что мне необходимо связаться с адвокатом господина Петрова. Считаю, что на данный момент наша беседа окончена.- Секретарь учтиво кивнул, и не обращаю внимания на недовольный вид опера, неторопливо зашагал прочь.
   - Давай мусор, убирай свой рыдван от ворот. Тут тебе не стоянка. - Охранник презрительно сплюнул в сторону Воронкова и лениво, вразвалку пошел к своей будке.
   Воронков проводил обоих ненавидящим взглядом и, хлопнув дверцей, сел в автомобиль. Он повернул ключ зажигания, развернулся, резко нажал на педаль газа. Машина бешено рванула с места.
   Всю обратную дорогу он крыл трехэтажным матом.
  
  
  
   * * *
  
  
   Она проснулась от ярких лучей солнца, заполнивших комнату. Девушка бесшумно выскользнула из широкой кровати, стараясь не разбудить спящего рядом мужа. Она подошла к окну, в которое виднелись голубые воды Средиземного моря, и распахнула его. Легкий утренний ветерок, шевеливший кроны пальм, ласково скользнул по ее лицу, непринужденно поиграл шторами. Утро обещало быть хорошим. Она не стала звать горничную, а просто на лифте спустилась вниз.
   Эту виллу муж приобрел месяц назад, и она впервые отдыхала здесь. Тропинка пробежала мимо бассейна и вывела ее к частному пляжу с белым песком. Она решила искупаться. Скинула с плеч пляжный халатик и с разбегу бросилась в море. Контраст знойного воздуха и прохладной воды оказался ошеломляющим. Она вскрикнула и, чтобы окончательно не замерзнуть, начала энергично подпрыгивать, стараясь попасть в такт набегающим волнам. Немного согревшись, она легла на воду и поплыла.
   Минут через пятнадцать она уже стояла на берегу и растиралась прихваченным с собой махровым полотенцем. Купание принесло ей огромное удовольствие.
   Девушка бросила полотенце на песок, развязала бретельки купальника и легла загорать.
   Отсюда хорошо просматривался их новый дом: роскошная вилла, напоминавшая по стилю средневековый замок.
   Внезапно ее опять охватил страх. Вдруг она перемудрила?
   Она опустила голову на руки, закрыла глаза и попыталась расслабиться. Утренние лучи грели тело ровным теплом, покрывая гладким шоколадным загаром.
   Нет, все правильно. Кто она для мужа? Девочка с конкурса красоты. Все высшего качества: волосы, лицо, грудь, ноги. Жена для поднятия его мужского престижа. Если бы партнеры по бизнесу не намекнули ему, что в его возрасте не солидно быть холостым, он бы и не женился. Она получила деньги, к которым стремилась. Он - презентабельность, авантажность. Не брак, а взаимовыгодная сделка.
   А если брать по сути, то между ними стена. И не убери она дочурку, где гарантии, что та не убрала бы ее? Даже в лучшем случае, ей пришлось бы делиться. А она не для этого жертвовала своей молодостью и красотой. Нет, все, что она сделала, все верно. Лишь бы Аркаша ничего не узнал. Тогда ей не будет спасения. Но вроде она не допустила ошибок. Нож утоплен, джинсы и майку она приобрела на барахолке и одела всего то один раз. В ту же ночь она сожгла одежду в небольшом лесочке за городом. А на следующий день они уже были в своей новой усадьбе.
   Девушка полежала полчаса под ласковыми лучами, затем встала, собрала вещи и пошла назад.
   Муж уже встал и сидя в шезлонге у бассейна, потягивал кофе.
   - Ты, оказывается, рано встаешь - поприветствовал он ее. - Как вода?
   - Просто чудесная. Но к ней надо привыкнуть.
   - Смотри, как красиво!- Он кивком головы показал в сторону моря. Девушка с любопытством обернулась. Мимо проплывала яхта с надутыми ветром белыми парусами. Волшебная бригантина из сказки.
   - Не хочешь на такой позагорать? В такой день неплохо выйти в море.
   - Класс!- взвизгнула она от восторга.- Пойду, переоденусь.
   Все правильно! Ради такой жизни стоило рисковать.
  
  
  
   * * *
  
  
   Я встала, чтобы прикрыть окно, и поэтому заметила, как он подъехал. Как настоящий хозяин жизни. Впереди джип сопровождения с четырьмя охранниками, сзади его бээмвуха.
   Машины остановились на служебной парковке. Из первой моментально высыпались коротко стриженые парни и, окружив своего хозяина, направились к дверям. Показуха.
   Но в кабинет он вошел один. Вальяжный, в светлом льняном костюме с неизменной ухмылкой на тонких губах. Ровный темный слой загара покрывал его лицо, на котором точно льдинки синели холодные глаза.
   - Чему обязан посещением сего заведения - высокопарно спросил он, усаживаясь на стул возле моего стола и кладя на него повестку.
   Вместо ответа я вытащила протокол допроса и начала задавать официальным тоном:
   - Фамилия, имя, отчество...
   Это немного сбило с него спесь, но уверенности он не утратил. На поставленные мной вопросы он отвечал сухо, коротко и ясно. Я оторвалась от протокола и бросила взгляд на его руки. Обычно, если человек нервничает, они его всегда выдают. У этого мужчины они лежали стопроцентно спокойно. На безымянном пальце левой руки красовался перстень с огромным черным камнем.
   Он абсолютно иначе расценил мой взгляд. Поднес свою руку к моим глазам и похвалился:
   - Черный бриллиант. Редкость, огромных бабок стоит.
   Совершенно неожиданно для него я спросила:
   - Не для протокола, а так. Скажите, для чего вам все это? С собой на тот свет вы все равно ничего не возьмете. Детей у вас нет. Капитала вам на десять жизней хватит. Ради чего вы прожили большую часть своей жизни? Деньги ради денег?
   - Вы ошибаетесь, - самодовольно ухмыльнулся он.- У меня от первого брака есть дочь. Она наследница моей империи.
   Я открыла папку с делом и словно невзначай остановилась на странице с фотографией убитой Ларисы.
   Петров постарел на глазах. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Трясущимися губами он спросил:
   - Это кто... Кто мою девочку?....
   Я ощутила себя полной дурой. Более того, подлой, гнусной, гадкой, низменной остолопкой. Так сыграть отцовские чувства не смог бы никакой актер.
   По щекам Петрова поползли слезы:
   - У меня в браке не было детей.... А тут я Ларису разыскал. Даже не надеялся.... Я чувствовал себя таким счастливым....
   Вдруг на него накатила ярость. Он привстал со стула и, перегнувшись через стол, схватил меня за отвороты блузки. Бешено сверкая глазами, он зарычал:
   - Кто это сделал?! Говори!!! Я этого гада урою, я с него живого шкуру спущу.
   Я освободилась от него, применив болевой прием.
   - Успокойтесь, мы делаем все, что в наших силах.
   Он опять сник:
   - Получается, что пока я отдыхал в этой гребаной Испании, моей девочки не стало.
   Я налила ему в стакан минералки, и, дождавшись пока он ее выпьет, спросила:
   - Скажите, а кто знал, что вы нашли дочь? Может ваши недоброжелатели решили таким образом вас проучить? Не было угроз в ваш адрес в последнее время?
   - Мне угрожать?- горько ухмыльнулся он.- В мою сторону и посмотреть косо бояться. Да никто и не знал о Ларисе. Я ждал, когда она окончит учиться. Хотел отойти от дел, передать ей все. Сам был бы консультантом, чтоб в первое время дров не наломала.
   - Неужели вы ни с кем не поделились? Вы же сами говорите, что были безмерно счастливы, что нашли дочь.
   - А кто в наше время радуется чужому счастью? Было б горе, многие торжествовали б.
   Поэтому я никому, кроме Светы и не сказал. У нас с ней не получилось с детьми.- Он в задумчивости пожевал губами.
   - А как ваша жена отнеслась к появлению новой наследницы?- Я на мгновение представила себя на месте холеной дамы, узнающей о том, что ее лишают немалых денег, и поняла, что вопрос был задан напрасно.
   - Что вы этим хотите сказать?- сразу насторожился он.
   Я пожала плечами:
   - Ничего. Может, она поделилась с кем своей радостью.
   Похоже, беременность действует на меня не лучшим образом. Надо было промолчать. Мало ли какая версия придет мне в голову. И зачем трубить о ней на весь свет? Будем надеяться, что он не понял, что я имела ввиду. Хотя вряд ли он был глупцом.
  
  
   * * *
  
  
   Воронков взглянул на наручные часы:
   - Дьявол, который раз смотрю, а время не меняется. Где же я их так приложил?- недоуменно наморщил он лоб, приближая руку к глазам.
   - Зато они у тебя в отделе будут самые точные. Два раза в сутки,- не поднимая взгляда от разложенных на столе бумаг, бросил Игорь. На носу была очередная проверка, и мы приводили свои дела в надлежащий вид. Вчера только одна комиссия убила два часа, переписывая в нашем кабинете инвентарные номера на мебели. Можно подумать, кому-то из нас нужны дома допотопные казенные предметы обихода. Но проверяющие с важным видом рылись в своих ведомостях, отмечая: стол письменный, инвентарный номер..., дисковый телефонный аппарат..., и все остальное в том же духе. Люди работали, берегли народное добро от недобросовестных оперов.
   В отличие от Игоря, я не смогла с серьезной миной пожалеть шефа, и улыбнулась.
   Воронков заметил мою усмешку и проворчал:
   - Нет бы посочувствовать чужой напасти. Людка опять будет бухтеть. Это же ее подарок.
   Я наивно округлила глаза:
   - Шеф, мы можем быть вам полезны? Хотите грудью встанем на вашу защиту.
   - Не хохми. Чем сейчас занимаешься?
   Ответить я не успела, на столе затрещал телефон. Два коротких звонка заставили меня вздрогнуть. Я сняла трубку.
   - Привет,- раздался Витин голос. - Можешь со спокойной совестью класть дело Петровой в сейф.
   - Серьезно? Убийца с повинной пришел?- поразилась я.- Нечасто нас судьба такими подарками балует.
   - Нет, все гораздо прозаичнее. Мне тут коллега из соседнего района позвонил. Убита Светлана, половина Аркадия Петрова.- У меня ни с то ни с сего заныла поясница. Я немного поерзала на стуле, стараясь устроиться поудобнее.
   - Значит, все-таки охота на самого?
   - Не торопись с выводами. Петров арестован, и во всем сознался. Догадываешься, за что он ее?
   - Получается, он быстрее нас раскопал убийцу дочери?
   - Ты сообразительна.
   - М-д-а. Как думаешь, сколько ему светит?- тупо поинтересовалась я.
   - С его бабками и адвокатом? Года три от силы. Докажут, что действовал в состоянии аффекта.
   - Да здравствует советский суд! Самый гуманный суд в мире!- дурашливо произнесла я в трубку.
   - Ну и язык у тебя. Если б не он, цены б не было - ворчливо произнес старший следователь прокуратуры Саулич.
   - А какова с языком рыночная стоимость?- я продолжала валять дурака, пытаясь скрыть свою растерянность. Где-то в подсознании стучала мыслишка, что сорвавшийся невовремя вопрос унес чью-то жизнь. Хотя может и прав мой бывший муж: не стоит все близко принимать к сердцу. Кто за что боролся.... Не на одном же моем предположении он кинулся убивать свою жену. Наверняка поработала собственная служба безопасности. Затянувшееся молчание прервал Витя:
   - Извини, потом продолжим. Времени у меня в обрез. Ты не забыла, что мы сегодня идем к моим старикам?- Он круто поменял тему разговора.
   - Может быть, отложим? Что-то я себя неважно чувствую.- Как же мне не хотелось изображать благонравную мадам и вести пустые разговоры за чашкой чая. Но Витя считал, что ему необходимо официально представить меня родителям. Приходилось мириться с такой постановкой вопроса.
   - Никаких отговорок! Не трусь, с тобой всегда рядом будет парень, который любит твою импульсивную натуру - сказал он.
   - Мама, роди меня обратно,- испуганно вздохнула я в ответ.
   Витя засмеялся:
   - Не бойся, никто тебя не съест. Пока.
   Я положила трубку. Ребята усиленно делали вид, что по горло загружены работой.
  
  
   Эпилог.
  
  
   Она встретила меня в дверях с дорожной сумкой в руке.
   - Не смотри так удивленно. Я уже вызвала такси, оно ждет у подъезда.
   Я перехватил ее ношу.
   - Уже началось?- Честно говоря, я напугался. До дрожи в коленях. И чтоб не показать свой испуг, закричал не своим голосом:
   - Почему ты не позвонила раньше?
   Аня снисходительно улыбнулась:
   - Не кричи, переполошишь весь подъезд. Лучше закрой квартиру, а я пока вызову лифт.
   Она вышла, а я начал лихорадочно шарить по карманам, ища ключи. Наконец я заметил, что до сих пор держу их в той же руке, что и чемодан. Аня повернулась и, улыбаясь мне, произнесла:
   - Ну, что ты там трясешься, как осина на ветру. Просто хлопни дверью, она на защелке, и иди уже сюда, лифт поднимается. Я послушно исполнил все ее указания.
   - Можно подумать, это ты собрался рожать - в ее голосе сквозила ирония. Вдруг ее лицо побледнело, губы скривило гримасой боли, на лбу выступила испарина. Она оперлась о стену, пережидая приступ.
   Я запаниковал еще больше. Тут как назло лифт остановился на нашем этаже. Аня тяжело оттолкнулась от стены и вошла в открытые створки.
   -Витя, не стой, как истукан! Вот не думала, что мне придется возиться с тобой. Кто кого сопровождает?- как сквозь пелену донеслись до меня ее слова. Я машинально шагнул за ней. Ее лицо снова стало обычным.
   - Не паникуй. Приступы пока кратковременные, повторяются минут через десять. Так что времени у нас с тобой вагон и маленькая тележка.
   В машине приступы повторились еще три раза. Водитель такси, напуганный не меньше моего, гнал как бешеный. Аня только изредка постанывала. До роддома мы долетели как на самолете.
   В больнице Анюту сразу проводили внутрь. Я остался в приемном покое, составил вместе с нянечкой опись вещей, расписался.
   - Не тревожься, милок. Тут женщины не горе приносят, а детей,- глядя на мое дергающееся лицо, успокаивала нянечка. - Тут, у нас сегодня еще один нервический есть. Иди прямо по коридору, подожди с ним, пока ваши родят. А не хочешь ждать, тут за углом магазинчик есть, возьми успокоительного, да вздремни дома. Утречком позвонишь. Вот увидишь, все хорошо будет.
   - А курить можно?- спросил я у разговорчивой старушки.
   - На крылечке, милок, на крылечке. Туточки никак. Потом в звоночек звякни, я тебе открою.
   Я вышел на улицу, сошел со ступенек и решил сходить в магазин за сигаретами. Я бросил курить полгода назад, чтобы не травить Анюту. Не успел я сделать несколько шагов, как меня окликнули:
   - Ну, как там?
   Я обернулся. Такси все еще стояло у дверей роддома. Водитель, сидя в салоне, докуривал сигарету.
   Я подошел к нему:
   - Дай, затянуться.
   Он вытащил пачку сигарет и протянул мне. Я взял одну, прикурил, затянулся несколько раз и выкинул.
   - Не дрейфь, у тебя баба молодец. Все будет нормально. Мою когда рожать везли, рев стоял на весь город. А твоя даже не пикнула. Кремень-баба.
   Я промолчал.
   - Тебя назад везти или ждать будешь?- спросил он после затянувшейся паузы. Я только помотал головой.
   - Ну, я тогда поехал. Ты мужик прости, я б еще с тобой постоял. Сам знаю, как это когда жена рожает, но у меня еще вызовы поступили,- извинился он. Я махнул ему рукой. Водитель подмигнул мне на прощанье и уехал.
   Я постоял еще немного на крыльце и понял, что не могу находиться один. Отыскал на стене кнопку звонка, нажал. Дверь открыла та же нянечка.
   - Никак накурился?- спросила она. Я утвердительно кивнул головой.- Ну, тогда иди прямо по коридорчику. Посиди, подожди.
   Я миновал коридор и зашел в комнату. Там вдоль стены стояла кушетка, накрытая стандартной зеленой клеенкой и несколько стульев. На столе, покрытом белой накрахмаленной простыней лежало несколько брошюрок. На одном из стульев, на самом краешке примостился совсем молодой парнишка. Про таких говорят, что еще молоко на губах не обсохло.
   - Нашего полку прибыло - улыбнулся он мне, когда я сел.
   Я только согласно кивнул головой. За последние десять минут я не смог сказать ни слова.
   Время тянулось мучительно медленно. Пытаясь скоротать его, я поднялся и взял со стола невзрачную книжонку в мягком бумажном переплете. Сел обратно, открыл первую страницу и принялся читать. Только перевернув пару листов, заметил, что ничего из прочитанного не помню.
   В коридоре раздались шаги, дверь открылась и вошла медсестра. Мы мгновенно повернулись к ней, сверля ее взглядами.
   - Кто из вас Саулич?- спросила она.
   - Это я - хрипло произнес я, вставая к ней навстречу. Внезапно у меня пересохло во рту, и закружилась голова.
   - Поздравляю вас. Сын.
   - Как она?
   - Все хорошо. Роды средней тяжести. Сказался немного возраст. Но мама справилась отлично. Сын - богатырь. Вес- 3,800; рост-56 см. - с улыбкой произнесла медсестра.
   - Счастливый- услышал я завистливый вздох паренька.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"