Аннотация: Аннотация - сборник миниатюр на тему героизма. ... А путь и далёк, и долог, И нельзя повернуть назад. ... Кто они, те люди - маленькие герои, Совершающие крохотные подвиги?!
1. Прощай - случай в Останкино, в прямом эфире.
2. На-Взлёт - космические ракеты за зелёном фоне.
3. ОхРана - ЖЗЛ - из жизни замечательных людей.
4. Зато - Герой - я б в Юнармию пошёл, героем буду.
5. Товарка - матриархат, рожай - убивай - рожай.
6. Дракон - что власть и деньги из людей делает.
7. ЕГЭ - система уничтожения будущего детей.
8. Бег - неблагополучные семьи, и нет решения.
9. ВоТьме - никогда не знаешь, что скрыто во тьме.
Бонус1
---
--
-
1. Прощай
Ведущий - "Ну и в заключении, Николай, какой прогноз вы можете дать России, скажем, на 2041 год?"
И гость, чуть помедля, стёр стекающий со лба пот. "В прямом эфире, прямо сейчас, на всю Россию?",- недоверчиво вопрошая он, охватив взглядом битком набитый зрителями зал, заметив при этом, неодобрительные махи руками продюсера шоу.
Ведущий - "Да вы не волнуйтесь, на телеканале Золотой Дождь - нет, и никогда не было никакой цензуры!"
"Знаете, до 41го ещё дожить надо. Давайте лучше, пф... рассмотрим, скажем - Китай и Индию",- предложил неуверенно гость, поняв, что нужно как-то выкручиваться из этой тупиковой ситуации.
Ведущий - "А что не так с Китаем? Он что, к 2041, что как и Америка - рухнет!?",- попробовал пошутить, наш зомбированный TV пропагандой - русский лапоть, тоже сменив тему - в нужное продюсеру русло.
"Китай-то, пфф...",- и гость закатив глаза, дождался, пока продюсер даст добро - фразы, в наушник в левом ухе, и после, продолжил, -"Население Китая, и сейчас-то, почти полтора миллиарда человек, а сколько этих голодных ртов будет к 2041 году? Как думаете, сможет ли Китай прокормить их всех, на своей текущей крошечной территории?",- и уже в процессе, даже не успев договорить, гость быстро понял, что сказал лишнего, но правда, этого молодого и горячего ведущего - Золотого Дождя, было уже не остановить.
Ведущий - "А сколько их будет? Два, два с половиной миллиарда человек? Ну сколько, не томите меня!",- не умолкал ведущий, продолжая как мартышка играть на камеру, и докучать своему гостю, такими "неудобными" вопросами.
"Да... только по моим скромным подсчётам, никак не меньше четырёх - пяти миллиардов. Население же Индии приблизится к трём, трём с половиной...",- и после недолгой паузы, гость вдруг добавил, чтобы не томить ведущего уже широко открывшего свою бездонную пасть, со своим следующим вопросом, -"... А в нашей Российской Федерации, хорошо если выживет миллионов 40-50, а может... и того меньше",- и свет в студии погас, это было - словно божественное провидение откуда-то свыше, оно будто нарочно мешало озвучить правду на всю - ныне, давно уже не великую и могучую Раиссию.
Ведущий - "Что случилось? Кто выключил свет?"
Голос продюсера из зрительского зала, -"Всё в порядке, все оставайтесь на своих местах, в Башню (Останкинскую) ударила молния, через пару минут всё наладят"
Зрители в зале, ведущий, да и сам приглашённый гость - все они успокоились, и с облегчением - выдохнули. Вот только сам этот разгорячённый диалог, не на секунду не останавливался, и шёл уже совершенно в ином русле.
...
А я, сидя на кухне: с папой и мамой, не мог и подумать, что через каких-то два жалких года, возьму и забуду о всей этой своей прошлой жизни, о покое, и том, что вчера - имел, но во вчера - и оставил. Мы ели, в ящик смотря эту телепередачу, где и говорили о будущем. Не мне - в телефоне, не папе - в бутылке, это было не нужно. Про выборы - и неважно кто победит, привыкли и к дошколятам в военной форме - к юнармии этой, к мультфильмам с ракетами новыми - типа "воздух-земля", к призывам для каждого первого - быть патриотом родины - крича "Путин Ура-Ура". Не помню уже, что было после, краем глаза, видел только как мама заплакала, слушая - что там говорят... Скоро, и нас не стало.
...
Ведущий - "Значит, вы думаете, что у Китая, в будущем, могут быть какие-то планы на нашу Российскую Федерацию?",- пытался он по-привычке подобрать максимально нейтральную фразу, чтобы никого при этом не обидеть.
Но гость, к этому времени, уже порядком расслабился. Камеры выключены, света нет, и его (гостя) голоса, как он думал, никто кроме ведущего - так и не услышит, поэтому (он) и начал рубить правду-матку! Всё, как оно есть на самом деле.
"Хах, есть ли планы? - вы говорите. Вы что, серьёзно? Да этих Китайцев, уже сейчас в 10 раз больше, чем нас - Русских. Собери они хотя бы малую часть своей несколько сот миллионной армии у наших северных границ, то Россия пала бы меньше, чем за неделю!",- вещал в темноту голос Николая, не замечая красного горящего огонька-эфира включённой камеры, вещавшей прямо сейчас его слова всю Россию.
Ведущий - "Чтобы что?",- едва сдерживая смех,-"Напасть на Россию? Да мы, этих китаёз, одной левой! Жахнем своим ядерным потенциалом, и превратим всю территорию Китая в радиоактивный пепел",- вырвались, как из плена слова. Это было словно разговор с неразумным ребёнком, который ничего не понимает, и говорит даже не задумываясь, потому что так проще всего - проще заглушить свою совесть в зачатке.
Слыша это, Николай только разводил руками, думая про себя, как нас ещё не захватили раньше, когда от первой мировой державы, осталось - это недоразумение. Он уже сейчас видел наше будущее, и миллиард проблем в нём - тот самый миллиард китайцев, стоящих у северных границ с Россией, и ждущих одной только команды - в атаку. План Блицкриг - ничто, по сравнению с этой Китайской мощью, которая подобно голодной саранче, своей огромной стаей пройдётся по территории нашей с вами Родины, оставляя за собой - лишь выжженную пустыню, да груды бледных тел, без борьбы поднявших свои белые флаги.
---
--
-
2. На-Взлёт
Улыбнись в ответ невзгодам, а как иначе ты покажешь им - что ты можешь преодолеть всё, а они тебя - нет. Тоже, я делал с теми - кто дразнил меня, пытаясь зацепить за живое. Я улыбался, несмотря ни на что. Нет, они не отставали. Они просто переходили от слов - к делу. И мне ничего не оставалось, как вбивать в них, свою правоту - уже силой.
"Ну зачем ты всегда нарываешься на эти драки?",- спрашивала меня мама, когда я весь побитый возвращался из школы. "Но они, они... Оскорбляли Папу, называли его нехорошими словами",- оправдывался раз за разом, будто могло быть иначе. Да и как я мог смириться с этим, ведь мой папа был - героем!
Я как сейчас помню, как мы - стоя на космодроме, наблюдали взлёт ракеты. Это было поистине волнующее зрелище. "Смотри сынок, там твой папа",- показывала мне мама, на эту ракету. И то последнее, что засело в памяти того карапуза - был взрыв. Точнее, когда после попытки взлететь - ракета взорвалась, далеко не сразу. И наша радость, неожиданно для нас самих, сменилась печалью. Конечно, моего папу - посмертно объявили героем, но кого это останавливало - когда смотря мне в лицо, его называли - неудачником.
...
"Илон, Илон, ты это видел?",- будто заворожённый, Ричи теребит плечо Илона, пока тот наблюдал за взлётом Falcon Heavy - на большом экране. Люди вокруг, из команды SpaceX - тоже радовались. Нет, они были просто вне себя от радости. И только один Илон чего-то грустил, наблюдая за всем этим.
"Что с тобой, Илон? У нас же всё получилось!",- спросил у него Ричи, видя как его начальник, и лучший друг в одном лице, как-то не весел. "Да ничего-ничего, всё в порядке. Просто меня уже давно не отпускает - моё прошлое",- ответил ему нехотя Илон, и одним залпом осиротил стакан.
"Да ладно тебе - Илон, мы же с тобой давно знакомы. Не держи всё в себе, мне-то ты можешь излить душу",- настоял на своём Ричи, сев рядом с Илоном. И пробираясь сквозь шум толпы, тихому голосу Ричи, таки удалось найти ключик, отпирающий дверь к сердцу Илона. "Ты же знаешь, что мой батя был - космонавтом. Вернее, хотел им стать. И каждый раз, когда взлетает моя ракета, время для меня - будто замирает, и я оказываюсь своём в детстве. И снова со стороны наблюдаю тот взрыв Аполлона. Да даже сейчас, мне всё ещё кажется, отвернись я на куда-то в сторону, и эту ракету тоже постигнет участь Аполлона-13"
...
Страх перед тем, что кто-то снова может погибнуть, и вынудил Илона самому заняться созданием космических кораблей. "Теперь все космонавты, точно будут в безопасности",- констатировал Илон сам себе, находясь на студии, где на зелёном фоне снимали его новую машину Tesla, с сидящим внутри манекеном.
"Спасибо тебе Илон, ты делаешь доброе дело",- словно голос отца донёсся из неоткуда, и только сам Илон и мог его слышать. И Илон, машинально потёр свой перстень на безымянном пальце, и на душе сразу стало так легко и свободно. "Всё что я делаю - всё к лучшему",- уверился в своей правоте Илон, и достав из кармана iPhone X и набрал в Telegram свой знаменитый пост - "Вид из центра SpaceX. Очевидно, что на околоземной орбите находится машина"
---
--
-
3. ОхРана
"Оттесняйте их, оттесняйте!",- ревел как заведённый наш командир, сообщая по рации - что принимать надо - более жёсткие меры. Мы - за щитами и в касках, скрывающих наши лица и броне-спецовке, шеренгой выстроились, локтями за соседа держась. Мы и они - схлестнулись. "Мы - власть. Они - наши враги",- так говорили в учебке. Всех без разбора, кричащих - "Позор, Позор, Позор!",- в автозаки смело по-одному - сцапать и тащить, волоча по асфальту тех - кто не захотел идти сам. Нет, и в сердце моём - ничего не щемило. Было одно чувство долга "перед своею родиной" - только его я испытывал, и головную боль из-вне, что давила на мою черепушку.
"Волнами, волнами, волнами" двигались те - кто желал пробить наш строй. "Сомкнуть ряды!",- последовал приказ, и "мы - титаны" подчинились, пока наши бойцы - спешили, чтобы вычленить и уничтожить одного из - держащих громкоговорители. "Приливы и отливы",- таков был их метод ведения войны. "Запомните - мы всегда правы",- всплывало в памяти каждый раз, когда я пробовал думать. Таким Макаром - мы стояли до вечера, пока не пришла наша смена. "Этот грёбаный Ёбург - как же я всех ненавижу!",- выругался командир, расшибая до крови кулаки - о первую же свободную стену. Выплёскивая наружу накопившееся за день напряжение.
А вот - я и дома. Как же приятно, вернуться обратно. Да даже этот воздух - пахнет домом. Вот только дрожь в руках - не унять. В душ, в душ, в душ - смыть с себя весь этот смрад. Всю эту вонь, и горькие эмоции - комом застрявшие в моём горле. То холодный - то горячий - то холодный - то снова горячий душ - это прогонка, чтобы очистить разум от лишних мыслей. И стук в дверь, с той стороны ванной комнаты. "Пап, это ты?",- вопрошал разбуженный сынишка. Открыл дверь, и вместо того - чтобы ответить, мне захотелось ударить. Я стоял и смотрел - на него, не как на ребёнка - а как на кусок мяса, на личную и безответную грушу для битья.
"Папа, всё в порядке?",- испугался сынок моего молчания и пугающее злой мины, и сделав нерешительный шаг назад - он запнулся. И упав на пол - заплакал, став лёгкой добычей. На шум - из спальни, прибежала жена, томно взглянула на меня, и принялась играть в мамочку с этим обоссавшимся спиногрызом. "Не знаю, и что это на меня нашло",- уже сидел я и думал, хлеща беленькую за троих, не закусывая. "Снова проблемы на работе?",- та зашла на кухню, держа наготове нож. "Да всё нормально. День как день",- не обращая внимания, продолжил я. "Сегодня сынок поспит у меня в постели, а ты в его комнате. Хорошо?",- настояла на своём жена, а у меня почему-то на эти её слова - непроизвольно сжались кулаки, и появилась - некая непреодолимая уверенность в себе. Нет, скорее это было желание, показать всем - кто в этой семье главный. Взгляд с бутылки пополз вверх, и наткнувшись на нож в её руке - я кивнул, но разжать кулаки - этой ночью, мне так и не удалось.
...
На утро после похмелья - ощущать головную боль, это нормально. Плохо то - что не помню, что вчера было. Память, будто начисто отшибает. Возможно, это и хорошо, иначе бы совестью замучила, которую кстати, я давно задушил. Каждый день - как новый, словно только сегодня родился. После такого, когда не живёшь - тебе и умирать не страшно.
---
--
-
4. Зато - Герой
Любил я слушать истории бабушки.
Как прадед мой был на великой войне.
Как весь в орденах вернулся домой.
Героем дед стал - родину защитив.
Примером личным для подражания,
Был для меня, этот лишенец безногий.
Войны ветеран - а умер как нищий.
Забытый властями, семьёй и друзьями.
Я верил - что буду таким же - Героем.
И будет гордиться мною - моя Россия.
С садика - я в "Резерв", форму примерив.
Приняли как сына, приняли - солдата.
Устав и песни военные - на зубок.
Перед родителями утренники - напоказ.
"Готов служить - ваш доблестный спецназ"
Пулемётной очередью - слетало с языка.
Помню, как отец хвалил - "защитник растёт!"
Одобрительно хлопая по детской спине.
А со школьной скамьи - в Юнармию родную.
"В нашем полку прибыло" - ратовали нас.
"На Взлёт" - хором выкрикивал весь класс.
Горстями давясь от подступающей к горлу гордости.
"Отряд - на марш" "За - Пе - Вай" "Служу России".
"Духом Патриотизма" и "Гордостью за Родину"
Привит был, и хоть сегодня - Готов идти на войну!
Я кошек в беде - с деревьев спускал.
Людей пожилых - через дорогу водил.
Вставал как в Армии - в 6 утра, на пробежку.
Непобедимым считал себя я - Героем!
Вот только было это давным-давно.
Пока реальность мне не дала отпор.
В магазине - я сразу почуял неладное.
Ну не понравился мне мужчина один.
После, он маску чёрную - одев, закричал.
"Всем лежать - это ограбление"
Я ослушался - как же это, я герой Юнармеец.
Да ещё буду следовать приказам врага?
"Ты что глухой? - быстро лежать"
В маске вор обратился ко мне.
Но я не дрогнул, к стрессу привык.
Рывком на него - пистолет отобрать.
Вижу же, как у вора трясутся руки.
Драка. Выстрелы. И вот я тут.
"Ты Герой" - Говорит мне военный.
Вручая медаль за храбрость.
И с ТВ - у меня берут интервью.
Все ушли, я смотрю на свою медаль.
На палату, на выстрел в спине, и паралич ног.
"Зато - Герой"
---
--
-
5. Товарка
"Я всегда просила у тебя, только одного - дать мне ещё один шанс, дать мне возможность родить ребёночка. Но почему-то - боже, ты был глух к моим мольбам о помощи, и каждый раз... младенец, мой ребёнок, сразу после родов - умирал. Скажи мне, ну ответь же - В чём я провинилась пред тобою? Где совершила грех, за который ты наказываешь меня?",- каялась грешница в церкви, зажигая свечки, за каждого из пяти потерянных ею ребятишек. Заказав отпевание, она вышла из храма божьего, сняла с головы платочек, и воодушевилась - будто на неё снизошло озарение господне, - "Будет у тебя ещё ребёночек. Не печалься ты так".
Правда, правда, 30 лет для женщины - ещё не приговор. И оглядываясь на себя 18-летнюю - я так скажу, что после 30ти - жизнь, только начинается. А мужики - они как мухи, они на нас - как на сладенькое, раз, и слетаются. Моим первый - был Байсал, когда во мне заиграли гормоны. Я жадно глотала каждое его слово, пока не поняла - что беременна, и моей радости не было предела, и я желала поделиться ею - со всем миром. Только вот никто не захотел принимать эту радость, никто не захотел брать на себя ответственность - за рождение нового маленького человечка. Я, я, я... так сильно расстроилась и наговорила много лишнего, что в итоге - осталась одна, без ребёнка - в свои 14 лет.
Как? Это случилось ночью. Лёжа в постельке, закрывшись ото всех в тёмной комнате - и брошенная, одна одинёшенькая - плакала, жалея себя и своего ребёнка. Тогда я желала только одного, чтобы всё это - побыстрее кончилось. Я думала - не будь у меня ребёнка, всем бы от этого - стало только лучше. И крича сердцем, сказала - "К чёрту ребёнка, я от него отказываюсь. Я хочу пожить для себя". А все сказанные желания - имеют одну дурную привычку, они - сбываются. Так было и в этот раз. Проснулась от резкой боли, внизу всё в крови - это мой первый выкидыш. На душе, и грустно и легко одновременно.
...
Убийство не родившегося ребёнка - это не убийство, а просто неприятное воспоминание. "Сказала - как отрезала",- посмеются над мной остроумные читатели. Желаю - чтобы у вас тоже детей не было. Ну не обижайтесь, я же не всерьёз. Дети - это ведь счастье. И по собственному опыту скажу - "Просто в наше время - трудно найти себе вторую половинку, найти взрослого умом мужика - который был бы готов полностью содержать семью - себя, меня, и двух-трёх карапузов-тугосерь. Да чего это я там в облаках витаю, тут главное не бросил бы. Но где же это я вдоволь нагулявшегося-то найду, когда эти сучки-разведёнки всех моих козликов-то - уже порасхватали, да на пузо давно посадили. А-а-а мне, всё никак не удаётся это сделать. Господи - пожалуйста помоги"
---
--
-
6. Дракон
Из вод пучины, вышло чудище, жадно зарясь на землю русскую, и скиталось оно, собирая армию, та великую, да зверей лютых, себе подобных.
Заорало чудище, что оно теперь, русью матушкой править будет. И собрало оно, дань, с люда простого. И построило оно себе дворец, в чистом озере, и поборы брать, с люда русского, доведя до голода.
И сказал тогда, зверь из военачальников,-"Сколько же крови было пролито, чтобы Дракона к власти привести, но ещё больше крови будет пролито, чтобы этого Дракона власти лишить!"
И как только узнал Дракон, о словах этих, загубил своего же военачальника, придушил его собственноручненько, да сбросил тело его в то озеро, в ту пучину вод, из которой и вышло само чудище.
Забурлила вода, разгневалась, после долгого времени, и до неё наконец-то дошло, что родила она чудовище, что землю матушку русскую, он своими рученьками, да погубит. Для других людей, иноземных он, землю русскую, от людей на ней, проживающих, расчищает, и придут они, и никого не останется.
И взмолила вода о помощи, к солнцу, земле, ветру, и звёздам. Но ответил ей только молодец, богатырь руси, что поганых бил не мечом, а палицей, и он щит имел, чтоб в него смотреть, а не камнем стать, от Драконьих глаз.
И последний люд, богатырь собрал, стал глаза он им, на Драконий нрав, открывать и жить, воевать и бить, тварей гадких гнать, прочь с земли своей, прочь с руси моей.
Началась война, проливалась кровь, брат на брата лез, и за власть и злат, и купил Дракон, всех кто против был. И тогда богатырь, в одиночку ж был, против всех пошёл, и он раз на раз, и убит Дракон. Он убил его, но польстился злу, не хотел терять, что уже имел.
Богатырь на трон, сам Драконом стал. Он про всё забыл, бросил свой народ, и теперь вода, из пучины вод, плачет, горько зла, и до хрипоты, просит помощи, взывая к солнцу, земле, ветру, и звёздам.
---
--
-
7. ЕГЭ
"Если бы у тебя была возможность вернуться в прошлое, то что ты хотел в нём изменить?",- задал такой непростой вопрос дядька в белом костюме, сидя за широким столом, в небольшой, но явно подростковой комнате - полной плакатов рок-звёзд на стенах. Мальчишка за противоположной стороной стола, немного замялся. И прикусив губу, поднял своё лицо вверх, ожидая приближения льва. "Эм, мне... Надо было... Больше учиться, да?",- как-то неуверенно, ответил мальчишка, волнуясь за правильность своего ответа. На что дядька только засмеялся, -"Уверен? Ну давай снова смоделируем, а что если бы ты - больше учился",- согласился он с этим.
"Ага, вот и оно",- и схватив его, этот момент из конца спирали, его последнего месяца жизни - одной из многих (спиральных лент) вокруг, из тех - что путались, переплетаясь между собой, как змеи извиваясь в воздухе. Вложил его (спираль) в полую аквамариновую сферу - как в своего рода отсек на столе посередине, и она - информация, словно кинолента - сама вырвалась из сферы-проектора, создавая нам, мнимое ощущение реальности. Будто во что-то явно неживое, всесильный творец вдохнул жизнь - и эта жизнь, сейчас - спустя мгновение, и оказалась перед глазами нас обоих. "Давай, делай что должен, а там - посмотрим",- этими словами, словно уже сказанными где-то на фоне, мальчику и был дан - второй шанс, снова. "Как будто и первых неудачных -дцать (шансов до), и после этого, нам хватит",- и дядька в белом, продолжил наблюдать дальше, не вмешиваясь особо сильно в эту искусственно созданную модуляцию (прошлой жизни).
...
"Ваня, ну заканчивай ты уже поскорее",- сильно не терпелось Татьяне Михайловне, быстрее бы отвязаться от этого глупенького ученика 9ых классов. Ваня же, молча сидел, и уткнувшись носом в свой пробный тест по математике - он хотел полностью решить его, или хотя бы уже сделать то, что он сможет, сделать то что в его силах. Сейчас, он был похож на гадкого утёнка, в которого никто не верит (даже он - сам в себя), и где каждый встречный, видя его - говорит ему одним взглядом "какой же ты гадкий утёнок". Мама и Папа унижают его, говоря одно - "Мы в тебя не верим", а одноклассники им поддакивают - "Да, да, ты неудачник", и школа вместе с учителями вторит вслед, добивая - "Тебе не окончить эту школу", да и сам мир, словно ополчился против Вани, голосами всех вместе взятых, талдычит как заведённый,- "У тебя ничего не получится. Ты здесь лишний. Ты никому не нужен. Ты гадкий утёнок - мы видим тебя насквозь"
Татьяна Михайловна подошла ближе к парте Вани, и прищурясь, эта четырёхглазая мымра, через толстые линзы очков, вгрызлась в листок - а что же этот гадкий утёнок пишет, почему этот дурачок смеет задерживать меня - учителя, после уроков! На листочке были только каракули - его решения, но этого было мало, очень мало, чтобы Ваня смог хотя бы набрать себе проходной балл. Хоть на деле, Ванька и не был глупым, а просто медленным на подъём, таких ещё называют твердолобыми - зато если уж Ваня выучит урок, то после - он уже никогда его не забудет. "Не все рождены летать, кто-то рождён - чтобы ползать",- подтрунивал Василий Иванович (Ванин Папа), когда хотел посмеяться над неудачами своего сына. Конечно же Ваньке было обидно, но что он тут мог поделать - дети отцов не выбирают.
Свеж в памяти Вани был ещё пед. совет, куда вызвали его и всех родителей, где директриса прямо сказала, при всех - "Ваш сын - дебил. Мы и так с учителями тянем его заволосы - трояки ставим. ЕГЭ не осилит - даже не надейтесь. Уходите из школы после 9го, дорога ему в ПТУ". Мать, окинув гневным взглядом сына (Ваню), спросила его - "Почему плохо учишься - ты что, дворником стать решил?", и сбросив в себя всю ответственность, на время остыла. Странные в наше время пошли родители, мало родить ребёнка, мало кормить, мало одевать - надо ещё и воспитывать, а то предоставили детей самих себе, а потом ещё удивляются - почему всё так плохо! Ну, дома Ваню ждала истерика матери, оскорбления отца, и угрозы - мало что ли стыда ему (Ване) было в школе, а теперь ещё и дома-дурдом. В этот раз, (в модуляции) Ваня принял решение усердно учиться, был месяц до (ЕГЭ) - и не отлынивая, он засел за учёбу.
...
Месяц - это настолько быстро, это 30 дней за учёбой, и 30 таких же ночей. Месяц учёбы - это когда теряется весь смысл, и всё желание вообще учиться дальше. Самое худшее, что вообще могут сделать родители - это мешать своему бедному чаду, постоянно контролируя его своими телефонными звонками, а вечером - пилить ему мозги всякими пустяками, в кое-то веки изображая из себя примерных родителей, но в 16 лет - начинать показывать взрослому мужчине, кто тут в семье главный, и кого надо слушать - уже поздно, ведь поезд взросление давно ушёл, и "Тю-Тю". Да и сам Ваня не понимал, зачем ему эта учёба, когда он давно собрался поступать в Физкультурное ПТУ, а с его данными, с его то телом - обещали принять и так - за его спортивные заслуги.
В самый важный день, по мнению его родителей, само нутро Вани не желало идти на эту чёртову сдачу ЕГЭ. Ваня боялся провалиться, он был уверен - что не справится, и обязательно провалится. Все его наспех усвоенные знания, казалось, вот-вот были готовы вывалиться из его дырявой головушки. "Рано, ещё слишком рано, я не уверен в своих силах",- внушал сам себе Ваня, сам себе же и вредя при этом. А кто как не родители, и должны были помочь в данной ситуации - свои советом-наставлением, или хотя бы добрым словом, но нет - не в этот раз, не дождёшься. И нехитрый вопрос Вани - "А что будет, если я сегодня не пойду в школу? Мне что-то нездо..." - был прерван на полуслове. "Нет, ты пойдёшь - и точка. Или ты мне - не сын!" - прошлась мать-живодёрка по-живому - по психике Ванюши. Как нож в спину воткнула она, эта жадная до свежей кровушки - родившая его мучительница.
И видя, как Ваня с некой неохотой собирается в школу, заботливая мамаша подумали - "А вдруг он ослушается, и останется дома, после того - как я уйду на работу. Значит надо выставить его за порог как можно скорее". Пинками за дверь, Ваня напуган, что это на маму нашло. Ключи забрала, и перед тем, как за дверь выставить, мать приказала - "Провалишься, домой можешь не возвращаться. Твоя жизнь - будет кончина". И полная сил, с чувством выполненного материнского долга, ушла. Днём, отпросившись с работы пораньше, в школу - сына с ЕГЭ встречать. "Разминулись вы с ним, ушёл он буквально пару минут назад",- отрапортовала ей учительница. Звонит мать сыну - молчит его телефон, значит обиделся Ваня - вечером домой придёт, всё в глаза выскажу - всё что о нём думаю. Вечером сыночек Ванечка, конечно домой не явился, тогда и родители стали бить тревогу. "Взрослый он, нагуляется, да вернётся" - предположил отец, а вот и нет! Не вернётся он никогда, повесился днём ещё, когда после ЕГЭ по математике шёл. Боялся, что не сдал хорошо, что домой не пустят. Купил верёвку, нашёл себе крепкое дерево, сделал петлю и не стало Вани.
...
Ваня заплакал. "Это вот оно как, значит я всё-таки умер!?",- спросил Ваня сквозь слёзы, у дяди в белом костюме. И тот обнял его - "Но, но, успокойся, все через это проходят". Со стороны было похоже, что у Вани наконец-то появился настоящий, любящий его и заботящийся о нём отец, которого при жизни у Ванечки, никогда и не было. "Память о смерти вернулась?",- всё тем же нежным и дружелюбным голосом, уточнял дядя, и Ваня - кивнул. "Хорошо - у нас нет вечности, но есть достаточно времени до твоего следующего перерождения, чтобы разобрать все ошибки твоей прошлой жизни. Готов?",- на что Ваня ответил своё решительное - Да.
---
--
-
8. Бег
"Вы что - на шаре живёте? Конечно же нет, потому что вы живёте - на плоскости!" - не уставал повторять Максимка, репетируя свою речь перед зеркалом. "Одумайтесь, Шароверы! Земля-то, она ведь, как-никак - плоская" - было его коронной фразой, на которой он и заканчивал, свой спор с нами. И знаете, я тогда им очень сильно гордился. Ставил его в пример самому себе же, только из прошлого. Это поколение слишком быстро учится, и скоро оно уже обгонит нас по второму кругу. Заставив нас - стариков, удивляться, что мы совсем не понимаем энту её - современную молодёжь.
...
Свои школьные годы, да впрочем - как и всю мою жизнь, мне часто охото забыть, словно это был лишь чей-то дурной сон. И оглядываясь назад, в воздухе ещё стоит этот старческий смрад, и эти кряхтения старого пердуна отца, и истошные вопли припадочной маменьки, когда она в очередной закатывает глаза, и стоя с ножом в руке - перед своим чадом, закатывает истерику - "Почему ты не умер при рождении? Ты же мне всю жизнь испортил!" О-о-о... до сих пор помню, и меня невольно прошибает от этого пот, думая - и как я вообще выжил?
Ни школьным учителям, не моим друзьям, не родственникам, ни даже собственным родителям - никому не было дела до того, а сыт я или голоден, есть ли у меня вообще сегодня чистая одежда, или что я делаю на улице и где. Единственное что для меня было важно сегодня, это постараться не получить нагоняй от сумасшедшей мамаши, или моего пьющего отца, которого впрочем, я видел редко, он или работал, или ходил по знакомым, или же пил дома, по своему обыкновению, сидя на кресле - перед телевизор, вечно крехтя и фыркая, после перенесённого воспаления лёгких, которым кстати и меня тоже успел заразить, когда и я был совсем маленьким.
И каждый раз - видя меня, когда отец возвращался с работы, он требовал мой дневник, и снимая со своих брюк ремень - и бил меня им по хребтине, и это не за плохие оценки. "Для профилактики, не помешает",- ратовал он, оправдывая мои побои. Ничего, больнее - когда он по-пьяни, сразу лез со мной в драку, со своими здоровенными кулачищами на ребёнка, затем следовали его удары в лицо и живот. Много чего было, и было бы ещё больше проблем, но рано мой детский мозг смог понять - что моё выживание, и только оно - превыше всего на свете.
...
Правда, бежать было некуда, оставалось - выжидать, и прятаться, изредка показываясь - что я жив. И со временем, можно привыкнуть ко всему, даже к постоянной боли и унижениям. Хотя, тяжелее было просто не сломаться, под тяжестью всего этого говна, свалившегося разом на голову. Синяки, ушибы, раны - это ничего, на ребёнке как на собаке, зализав, всё быстро заживает. И что странно, эти домашние ироды - любили бить туда, где окружающим с первого взгляда не видно, если нарочно не присмотреться. Почему-то волков, одевших шкуру людей, волнует - что о них думают люди, которые живут с ними рядом. А всех тех кто в семье, мои родители за людей не считали, т.е. меня - их сына.
Медленно, точно в тюрьме - тянулся мой срок. И я думал, что сойду с ума, и ничего хуже уже быть не может, но я жестоко ошибался. Вернее, дни до этого были подготовкой к моей новой жизни. Началось всё с телефонного звонка - с отцовской работы, когда преступник ранил выстрелом в спину. И у отца, ниже спины, всё полностью парализовало, и теперь - самостоятельно, он уже не мог ходить. И мне, 14-летнему засранцу, пришлось за ним ухаживать, быть в роли сиделки, и полностью забыть про свою личную жизнь, и школу. Да, я бросил школу, меня заставили её бросить. Сука, два грёбаных года, каждый божий день, слыша его упрёки, я готовил и приносил ему еду, я мыл его и подмывал, где надо.
Не хочу признавать это, но я был близок к тому, чтобы сдаться. Близок, чтобы уйти и никогда не вернуться. Правда, я и раньше убегал из дома, но потом всё равно возвращался. Но сейчас, в свои 16 лет - мне было уже нечего терять. Тут или первым их убью, или они меня однажды сведут в могилу. Ещё немного, и я готов был взять нож, и бог его знает, как бы я этим ножом воспользовался. И рано утром, собрав все свои пожитки в рюкзак, я выдвинулся в путь, навсегда, как мне тогда казалось, оставив отчий дом. Долог был путь с улицы во взрослую жизнь, путь - вымощенный из горьких, пролитых мною слез, длинную в 20 тяжёлых лет. Нет, именно тогда, я и дал себе обещание, если у меня, однажды, и будет семья, то я костьми лягу, но сделаю всё - чтобы мой ребёнок, смог жить как того и подобает ребёнку.
...
И вот - я смог, и выстоял, всем бедам на зло. Семья есть, и сын, и я ими очень дорожу. И недавно - в родительский день, мы вместе с женой, посещали могилу моего отца - чтобы прибраться там, который, кстати, умер - почти сразу, после... А, к чему это я всё начал... Эм, там же - в тот день, на могиле отца, была и моя мать - живучая тварь. Сильно постаревшая, всклокоченные волосы, и увидев меня - сразу узнала, и бегом ко мне - к своему недоеденному куску мяса, и давай плакаться - на меня набросясь, когда до этого, в одиночестве - не слезинки не проронила. Безумная, эта безумная, говорила - что любит меня, и жить без меня не может, и смотрела так жалобно - только я, ни одному её слову, так и не поверил
---
--
-
9. ВоТьме
Теперь, порывшись в твоей черепной коробке, я наконец-то понял, чего вы - люди, боитесь. И это не те страшилки, которыми мамы пугают своих детей перед сном. Нет, вас может испугать только одно - неизвестность. Страх перед тем, кого не знаешь как победить. Это ужас из тьмы, когда гаснет последний свет. И из мрака, из твоей слепой зоны, нечто тебе незнакомое, хватает тебя - своею холодную щупальцею, и ты вздрагиваешь от страха, когда уже хочешь обернуться и спросить, "кто это?", а может быть и "что это?". Но ты не можешь и пошевелиться, и безмолвно ждёшь, пока это существо само не сделает первый шаг навстречу твоей неминуемой погибели.
...
"Чего ты молчишь? Пожалуйста, ответь, только не молчи",- заговорил вдруг спрут из темноты, детским голосом. Тот самый спрут, что и схватил мою руку, своим щупальцем.
"Стой, тут есть кто-то ещё?",- ещё один голос, но уже впереди меня, тоже откликнулся. Этот второй, он был явно немного постарше, но всё такой же как мы - полный одиночества.
Кем же были те двое? Друзьями или врагами, не знаю. Нащупав рукой во тьме, это щупальца спрута, я силой одёрнул его, и свою левую руку, и вперёд, только вперёд, не оглядываясь.
"Эй, не уходи, не уходи. Подожди меня, я не хочу здесь снова оставаться один",- обманывал спрут, притворись ребёнком, говоря своим детским голосом. Жалобно прося свою, ещё живую добычу, но вернуться обратно.
"Бум",- ударился я головой в каменного великана, и упал.
"Это ты, маленький друг. Выходи, покажись мне, где ты?",- тот второй, спереди, обернулся, и начал махи руками, ища меня. Голос же первого - спрута, тоже медленно - но верно, приближался к нам обоим.
"Великан, слышишь меня? Помоги мне",- едва слышно, снизу, под ногами каменного великана, шепотом, сообщил я ему о своей беде, в надежде на помощь.
"И кто же тебя обидел, маленький друг?",- громко вопрошая, как из трубы, прозвучали его слова, привлекая к себе внимание.
Раз, и наверху что-то вцепилось в моего великана-защитника. "Это ты, ты?",- радостный детский голос спрута, снова явил себя миру.