Водитель, не отрываясь от дороги, кивает, и синий "Интернешнл" начинает, сбавляя ход, прижиматься к обочине.
- Кира, - это он уже мне, - предупреди своих - остановка.
- Дядь Миш, да они же и так видят!
И, правда, "Хаммер" сопровождения, обогнав седельный тягач, в свою очередь стал сбрасывать скорость, выруливая на обочину. Ночка (за рулем была она), разумеется, сообразила, что означают перестроения фуры. Проходит пара-тройка минут, и вот мы уже стоим около машин, разминаем ноги, прикидывая, что делать дальше. Впереди, скорее всего, блок-пост, и не факт, что нас через него пропустят. Совсем не факт.
- Вот здесь на карте есть еще одна дорога, - в руках у Ночки автодорожный атлас. - Она, вроде как, в стороне от трассы. Может, ее не перекрыли?
- Знаю я дорогу эту, - фыркает Николай. - Не дорога, одно название - сплошь бугры-рытвины. Вы-то, ясное дело, пройдете, а я себе подвеску угроблю. Надо по основной трассе ехать. Может, и нет там никакого блок-поста.
Дядя Миша досадливо морщится:
- Коль, ну, что ты ерунду-то городишь? По республике объявляется чрезвычайное положение, вводится прямое президентское правление, и при этом никому не приходит в голову взять под контроль границы с Казахстаном? Ни за что не поверю! Блок-пост точно есть. Вопрос только в том, кто там дежурит: обычные люди, или кто-нибудь еще.
Вот в этом самом "кто-нибудь еще" и все дело. Если там окажутся просто люди (гаишники, омоновцы, военные - да, по большому счету, все равно кто), мы проедем без проблем. Но, если блок-пост заняли "президентские войска" - силы быстрого реагирования, нас почти наверняка задержат. Мы же теперь (как и все большеуфимцы с ижевцами) мятежники-сепаратисты, пособники и одновременно жертвы преступных олигархических режимов. (Общереспубликанское "Радио Урала" безостановочно транслирует эту белиберду). Короче говоря, если наткнемся на президентских спецназовцев-форсеров, ничего хорошего нам не светит. Ну, а хуже всего будет, если впереди окажутся старые знакомцы - чекисты со своими союзничками из "Шабаша". К этим господам в лапы лучше вообще не попадать. Скажете, неоткуда им тут взяться? Ошибаетесь. По радио, например, передают: "Правительство братской Великороссии готово оказать Уралу любую помощь в восстановлении конституционного порядка и демократических свобод". Врубились? Любую помощь. Я думаю, не надо объяснять, что это значит? Кстати, "помощь" могли уже и оказать. В этом случае я даже не берусь представить, что творится у нас в Красноуральске. Он ведь не слишком далеко от Великоросской границы.
- Не зная, кто там, на блок-посту, дальше ехать нельзя, - нахмурившись, говорит Радик. - Давайте я схожу на разведку. Все на месте выясню, а тогда уже будем решать, что делать дальше.
- А, может, лучше мне пойти? - встревает Иля (она тоже с нами). - Трансформируюсь в собаку, на меня и внимания никто не обратит. Побегаю там, в окрестностях, глядишь, что-нибудь полезное увижу или услышу.
Кажется, Радик хочет возразить. Вот он открывает рот...
- Ну, уж, нет! - опережая его, тут же вмешивается Люба - жена Федора-носферату, наша айтишница, а в этой командировке... хм... Илькина телохранительница.
На ее миловидном лице я вижу сердитую гримаску. Ну, еще бы - все, что может представлять опасность для Ильки, воспринимается Любашей как личный вызов.
- Собачья форма, Иля, - наставительно говорит она, - сгодится, если на посту обычные люди. Всех же остальных, хоть форсеров, хоть каинитов, она наоборот только насторожит. Ты сама не насторожилась бы, увидев в кустах не-мертвую собаку?
Илька сконфуженно молчит - довод и впрямь железобетонный.
- В общем, так, - продолжает Люба, - я сама пойду. В конце концов, разведка - дело как раз для носферату.
Стоп. Кажется, я забежала вперед, и нагромоздила в одну кучу все подряд. Да, рассказчик из меня неважный. С чего же тогда начать?
***
Цветами нас не встречали, и торжественного митинга по случаю возвращения спасителей мира тоже не было. Я, конечно, шучу. Ничего такого мы и не ждали, а к своей "избранности" относились с известной долей иронии. На Базе царила обычная рабочая суета: подъезжали-отъезжали машины, прохаживались патрули, суетились строители. Мир жил своей жизнью. Не было ему никакого дела до будущего, которое пока еще не наступило.
Ильку мы не застали. Его, после полной проверки и снятия всяческих скрытых императивов-блокировок, отправили назад в город. Маргарита с моим отцом рассудили здраво: молодому тзимицы лучше находиться в той обстановке, к которой он уже привык. К тому же в "Стиксе" были те, кому он доверял (я), и кто мог за ним присмотреть (опять я). Кстати, по поводу блокировок и всего такого. И отец, и наставница в один голос заявляли, что методику защиты сознания от чужого вмешательства для разведчиков "Шабаша" разработал гений, но при том еще и страшный параноик. Защита имела пятикратное дублирование! Это, знаете ли, что-то с чем-то. Снимая один императив, вы гарантированно активировали другой, и так во всем. Жуть! Моя наставница хорохорилась, пытаясь выглядеть спокойно-невозмутимой, а отец честно признался, что, несмотря на опыт, они с Маргаритой пару раз были вынуждены буквально балансировать над "пропастью" в шаге от небытия. Ничего же себе. После этого я уже не удивлялась тому, что, за исключением Ильки, ни один из попавших к нам тзимицы не выжил. Ильку берегли - знали о его участии в моем освобождении. За него и взялись-то только тогда, когда на всех остальных более-менее отработали методику "разминирования".
...Возились со мной долго и нудно. Неудивительно, учитывая, сколько изменений произошло в моем сознании. Одна многослойность чего стоит! Маргарита от удивления чуть в ступор не впала. Папа же только головой покачал и грустно заметил, что тремерского во мне остается все меньше и меньше. Конечно, я его обняла, моего папку.
- Ну, что ты так переживаешь? - говорю, чмокая его в щеку. - Я же все равно остаюсь твоей дочерью. А то, что я по-прежнему тремер, подтверждают знаки. Ну-ка, давай, переставай "грузиться"!
Он и перестал буквально через пару мгновений - ненависть заставила забыть о грусти. Отец аж зубами заскрипел, увидев, что со мной творили на Базе "Шабаша". Не знала, что папка умеет ТАК ругаться. Грузчики вместе сапожниками и боцманами просто удавились бы от стыда за свой бедный и невыразительный лексикон. Ха! Что ни говори, а настоящего русского интеллигента по части ругани никто не переплюнет. Особенно, если этому интеллигенту уже перевалило за восьмую сотню лет.
- Прости меня, дочка, - выдавил отец. - Я и предположить не мог, что с тобой случится такое, иначе никогда бы не отдал распоряжения не препятствовать твоему захвату.
- Да, ладно тебе, папа, не "грузись". Ведь все хорошо закончилось. Ты мне лучше вот что объясни: почему все заклятия стали потреблять у меня на порядок, а то и на два меньше энергии? Представляешь? Для нейтрализации персонала диспетчерской я использовала секторный вариант заклинания "Смерть". Ту самую модификацию, которую в свое время разработала и забраковала Алина. Так вот: после ее использования, несмотря на чудовищную энергоемкость заклятья, я не вырубилась! У меня все еще оставались силы! Как такое может быть?
Отец задумался.
- Может, - вздохнув, проговорил он. - Мой отец - мастер Даниил рассказывал, что когда-то очень давно, еще до Войн Кланов, существовала некая методика достижения уникальных энергетических возможностей. Ее адепты по слухам были способны делать то же, что и ты теперь. Суть метода заключалась вроде бы в том, чтобы частично, или полностью заблокировать соискателю способность к концентрации. При этом путем упражнений и медитаций он должен был так натренировать свой разум, чтобы суметь прорвать блок. Те, кому это удавалось, приобретали недоступные большинству возможности.
- А, те, кому не удавалось?
- В том-то и загвоздка, - усмехнулся отец. - Те, кому не удавалось, становились жалкими инвалидами. Можешь представить себе тремера, неспособного работать со спектрами Сил?
- Бр-р-р! - я передернула плечами. - Лучше уж сразу упокоиться!
- То-то и оно. А, ведь сумевших пройти испытание, наверняка были считанные единицы. Все же остальные... "Русская рулетка", пожалуй, оставляла больше шансов. Наверно, потому та методика и не стала хоть сколько-нибудь известной, а со временем и вовсе забылась.
Вопреки опасениям, никаких скрытых блоков и "спящих" императивов в моем сознании не обнаружилось. Зря волновалась. Если отбросить страхи и подумать здраво, результат проверки закономерен. В конце концов, у "шабашников" на меня были совсем другие планы. Ну, вот и все. Попрощавшись с отцом и наставницей, я вышла за дверь.
За дверью, дожидаясь меня, изводился Сережка. Успокоила его - дескать, все нормально, получила на радостях пару поцелуев (вполне заслуженных, или вы сомневаетесь?), а потом... Ну, да, все правильно - мы поехали домой, в город. Правда, перед этим случилось небольшое... хм... происшествие, давшее пищу для размышлений.
Началось все вполне невинно. Я увидела стайку ребят и девчонок, кажется, учеников, а то и вовсе послушников. Поглядывая на нас, они о чем-то шушукались. В общем, мне захотелось узнать, о чем они секретничают, и как это связано с нами. Да-да, я знаю, что подслушивать нехорошо. Только ведь сами знаете, если чего-то нельзя, но очень хочется... Короче говоря, я активировала "Шепот". Ясное дело, ничего мало-мальски ценного узнать не удалось. Если, конечно, не считать за ценную информацию утверждение одной из девчонок о том, что вот идут ТОТ САМЫЙ Сергей - командир ТОГО САМОГО "Стикса", а рядом с ним ТА САМАЯ Кира. Оказывается, на Базе мы с Сережкой популярные личности. Ну, по крайней мере, среди молодежи. Наверно, на этом бы все и закончилось. Удовлетворив свое любопытство, я бы деактивировала "Шепот", но, как это иногда бывает, вмешался его величество Случай. Поисковый щуп заклятья прошел дальше, и я услышала:
- ...Очень сложно, Марго, даже если бы они и захотели, - голос отца слышался так внятно, словно я стояла рядом с ним. - Все зашло слишком далеко. Уже сейчас мы имеем постоянный и устойчивый рост числа инициированных. Я думаю, лет через сорок-пятьдесят процесс приобретет характер арифметической, а затем и геометрической прогрессии.
- Это важно, Макс, я не спорю, - в голосе моей наставницы звучали задумчивые нотки, - но у нас вот-вот состоится вторжение из Великороссии, а "Проект "Надежда" требует все новых и новых инвестиций. Не лучше ли дополнительные средства направить на расширение программы "Голем"?
- Нет, не лучше. Мы, конечно, получили добро на работы по программе, но форсеры от нее не в восторге. Им нужно время свыкнуться с тем фактом, что големы подчиняются только каинитам. Не стоит торопить события. А вот "Проект "Надежда" ждать не может. Если мы заранее не подготовимся, то по сравнению с тем, что воспоследует примерно через сотню лет, великоросское вторжение покажется не стоящей внимания мелочью.
О чем это он?
- Если мы снова проиграем, нам лично будет уже все равно, что там случится через сто лет.
- Мы не проиграем, Марго. Сейчас совсем другая ситуация. Не та, что была в Великороссии. Мы выросли и в организационном, и в военно-техническом отношении. Наши противники сумели победить, опираясь на силу государственной машины. Теперь мы тоже можем использовать преимущества административного ресурса. Все значимые силы Урала в той или иной степени поддерживают нас.
- Макс, против нас выступят не менее значимые силы!
- Да. Не спорю, но я и не говорю, что победа будет легкой. Я лишь уверен в том, что она... БУДЕТ.
- Хорошо, Максим. Пусть так. Только тебе не кажется, что в нашем положении непозволительная роскошь делить шкуру неубитого медведя? Тем более такого "медведя", которого мы не увидим еще целый век.
- Ты подобрала неверную аналогию, Марго. Мы не медведя делить собираемся, а, скорее уж, готовиться к предстоящему землетрясению. И непозволительная роскошь в нашем положении это не думать на перспективу. Через сто лет, знаешь ли, в дерьмо вляпается не кто-то там, а мы лично.
- Но, Макс, все это как-то... Ты действительно уверен, или это только предположение?
Мне почему-то представилась моя наставница. Вот она стоит рядом с отцом, хмурится, и машинально накручивает на палец прядь своих волос. Она всегда так делает, когда чем-то озабочена. Но о чем, черт побери, они говорят? Что должно случиться?
- Да, я уверен. Ты это хотела от меня услышать? По моей просьбе был проведен анализ развития ситуации с учетом имеющихся данных. Вывод однозначен - примерно через сто лет Маскарад рухнет. Не исключено, что это случится чуть раньше, или чуть позже - сейчас невозможно выявить все факторы, влияющие на процесс.
- Отец Каин, только этого не хватало! - послышался вздох Маргариты.
Нич-чего себе! Похоже, на моих глазах... ээ... ушах рушилась очередная догма. Вот вам и "незыблемый", "вечный" Маскарад. Воистину, ничто не вечно под луной. Голос отца:
- Вот потому-то, Марго, нам и нужен "Проект "Надежда", чтобы из всего этого выйти с наименьшими потерями, а по возможности еще и с выгодой.
- С выгодой?
Ха! Представляю, как сейчас насторожилась моя наставница. Когда вентру слышит слово "выгода", то сразу же делает стойку, как охотничья собака на дичь.
- Да. О том, что до момента гибели Маскарада осталось не более столетия, пока знаем только мы. Этим информационным эксклюзивом следует распорядиться с умом. Мне бы хотелось, чтобы в период краха Маскарада наша страна стала эдаким островком спокойствия и стабильности.
- Это было бы очень неплохо, Максим. Где стабильность, там и инвестиции, но... Как ты собираешься ее обеспечить? И уточни, на основании чего был сделан вывод, что Маскарад падет?
- Вывод сделан на основе экстраполяции наблюдаемой тенденции роста числа инициаций, - (умеет папочка заковыристо выразиться). - Наши аналитики уверены - рост не только сохранится, но и на порядок - на два ускорится. В итоге процесс инициаций неизбежно выйдет из-под контроля, что и приведет...
- Я поняла, Максим. Первоначально это произойдет здесь, на Урале?
- Да. Затем сработает "Эффект домино" и Маскарад рухнет везде, но это не будет одномоментным актом. По всей вероятности процесс растянется во времени. Такие вот дела. Ну, а что касается обеспечения стабильности в стране, то тут, увы, не все просто. Необходимо изменить коллективное бессознательное населения, а это быстро не сделаешь.
- В целом ясно. Если мы не хотим, чтобы люди считали нас исчадиями ада, следует побеспокоиться об улучшении имиджа. Но даже имиджмейкеры профессионалы, и лучшие специалисты по пиар технологиям не смогут ничего добиться, если им не дать на это времени.
- Именно. Кстати, одной из задач, выполняемых "Проектом "Надежда", является работа над нашим имиджем. Работы много, очень много. Ближайшую сотню лет скучать не придется! Зато в эти сто лет впервые после развала Союза страна получит шанс подвинуть всех остальных мировых игроков.
Молчание - Маргарита обдумывает сказанное, хмурит лоб и теребит локон волос. Я, конечно, ее не вижу, но очень уж многозначительная пауза повисла - можно догадаться.
- Поясни, - раздается, наконец, ее голос.
- Мы можем сманить к себе со всего мира лучшие интеллектуальные и технические кадры. Конечно, Россия для проживания пока что не самая комфортная страна. Но, я думаю, столетия полнокровной жизни при почти абсолютном здоровье достаточная компенсация за некоторые неудобства.
- Макс, ты идеалист и мечтатель. Ты, конечно, можешь их инициировать, но скажи, куда потом девать всю эту прорву ученых и техспециалистов? Где они будут работать, что делать? У нас своими собственными кадрами и то не смогли разумно распорядиться. Те, у кого были мозги и амбиции в большинстве своем уехали за границу. Как Союз развалился, так и... Сам знаешь. Массу НИИ и КБ закрыли, а из тех, что остались, две трети перепрофилированы. Занимаются чем угодно, только не тем, для чего создавались.
- Я знаю, Марго, знаю. Мы имеем то, что имеем, но из этого следует только один вывод - нам самим придется чистить наши "авгиевы конюшни".
- Ты что задумал, Макс? - моя наставница явно растеряна. - Чтобы вычистить наши "конюшни", потребуется выкинуть из кресел немало чиновников на всех уровнях, лишить собственности и власти откровенных ублюдков, перетряхнуть Законодательное Собрание, переписать Конституцию и это еще самое очевидное! А что делать с "конюшней" в головах? Как ее чистить?!
- Значит, будем выкидывать, лишать, перетряхивать и переписывать. С мусором в головах тоже разберемся... со временем. Альтернативы, во всяком случае, разумной, просто нет. Это вопрос выживания. Надеюсь, сотни лет нам хватит.
- Ты хочешь сам... во власть?
- Что? Нет, Марго. Во всяком случае, не на самый верх. Не хочу ссориться с Охотниками.
- Тогда кто?
- Считаю, подойдет наш губернатор. В меру амбициозен, не глуп, к каинитам толерантен. Грешков у него, конечно, хватает, но ведь и откровенной сволочью не назовешь. Впрочем, среди политиков святых нет по определению, так что кандидатура, как минимум, не хуже прочих. Самое же главное - он не временщик, и к тому же неплохой хозяйственник. Думаю, Урал он вполне потянет, а, может, и на большее сгодится.
- На большее?
- Да. К тому времени, когда все начнется, у нас, вместо нынешнего аморфного образования, уже должно быть единое федеративное государство. Во главе его хотелось бы видеть ответственного политика. Технологически продвинутая, сильная Россия нам будет нужна на следующем этапе.
- Этапе чего?
- Преобразований, Марго. Повсеместное крушение Маскарада приведет к становлению абсолютно нового миропорядка. Я, например, уверен, что бесконфликтное сосуществование с людьми станет возможным лишь при условии тотального форсирования всего человечества. Конечно, это вызовет необратимые изменения в социуме. Появится немало проблем, решение которых потребует объединения усилий всех стран. Это, в свою очередь, приведет к необходимости создания такой международной структуры, которая бы стояла НАД национальными правительствами.
- Ты говоришь о мировом правительстве?
- Да. Его формирование на том этапе развития общества станет жизненной необходимостью. Естественно, кое-кто может не захотеть терять часть своего суверенитета, или начнет выторговывать для себя особые условия. Для большей сговорчивости разных... мм... несговорчивых господ нам потребуются весомые аргументы. Одним из таких аргументов будет объединенная Россия с развитой экономикой и сильной армией.
- Макс, я не думаю, что большинство наших соплеменников, живущих за рубежом, хоть Камарильцев, хоть Анархов горят желанием облагодетельствовать человечество. Они не поддержат твою идею с форсированием.
- Они поддержат, Марго, - губы отца тронула усмешка (почему-то мне это представилось очень четко). - Когда люди узнают об их существовании, когда случатся первые погромы и первые жертвы, когда мир погрязнет в проблемах вызванных крахом Маскарада, наши соплеменнички кинутся туда, где спокойно - к нам. Будь уверена, они поддержат любое наше решение.
- Макс, а ты оказывается куда жестче и прагматичнее, чем я думала. Но, знаешь, таким ты мне нравишься еще больше. Я помогу тебе, помогу всем, чем смогу, - (звук поцелуя). - У тебя обязательно получится. Я чувствую это. Видишь, - (тихий смех), - я уже пророчествую, словно малкавианка, - (шорох). - Макс, ты ведь знаешь: я всегда добиваюсь, чего хочу.
- Знаю, любимая.
- Я хочу, чтобы ты стал... президентом Земли. Ты достоин им быть, и ты им станешь!
Хохот отца.
- Марго, а кем тогда хочешь стать ты?
- Ты меня обижаешь, Макс, - в голосе моей наставницы слышатся шутливо-укоризненные нотки. - Конечно же, первой леди Земли!
Ай, да, Маргарита! Наставница на мелочи не разменивается. Если уж быть первой леди, то не меньше, чем всей Земли! Хм, кажется, мои близкие взялись обниматься - чье-то прерывистое дыхание, какая-то возня, легкий стон. Сдавленный голос Маргариты:
- Макс, прекрати! Макс, ты с ума сошел! Ты что? Хочешь прямо здесь? А-ах! Макс! Ты хоть телефон сдвинь в сторону, раздавим же!
Я деактивировала "Шепот". Блин, кажется, я услышала больше, чем следовало. Но, каков папуля! И не скажешь, что мужику за восемьсот перевалило - пылкий, как юноша! Хотя, конечно, и Маргарита та женщина, ради которой любой мужчина... Я проигрываю ей по всем статьям, и совсем не уверена, что это всего лишь моя низкая самооценка.
Нда, вот уж воистину "информация к размышлению". Я, конечно, имею в виду не отношения отца с Маргаритой, а предстоящее крушение Маскарада. Есть о чем подумать.
Сережка, похоже, устал ждать, да и молодежь стала как-то подозрительно на нас коситься. Надо идти. Хватаю Сергея за руку, тяну за собой на выход. Невольно улыбаюсь, представив, что мы с ним вот так же... Ну, уж нет! Не стоит перенимать у старших все подряд. Может, я недостаточно романтична, только хорошему столу всегда предпочту пусть плохонькую, но кровать.
***
... Протиснувшись мимо длинного ряда кое-как припаркованных автомобилей, мы остановились возле своего подъезда. (В последнее время с местами для парковки стало совсем плохо; ничего удивительного при таком количестве личного автотранспорта).
- Отдыхай пока одна, я постараюсь вернуться как можно быстрее, - целуя меня, говорит Сережка, и вопросительно смотрит - ждет, что я из машины выйду.
Фиг ему.
- Ты сам-то куда собрался? - спрашиваю.
- В "Стикс", куда же еще? - пожимает плечами Сергей, и поясняет. - Витька в одиночку зашивается, с Вадимом насчет договоров перетереть надо. Еще и базу эту "шабашническую", черт бы ее побрал, нам под охрану передали. Нельзя же все дела взять и на кого-то спихнуть?!..
Сережка, конечно, прав. Нельзя. У всех своя ноша. Раз тебе досталась - неси. Я, например, чувствую ответственность за Ильку и не могу переложить ее на кого-то другого. Это будет нечестно, неправильно. Ему сейчас тяжело. Мы же не люди, мы сразу видим, как к нам относятся. Какое отношение может быть в "Стиксе" к "шабашнику"? То-то и оно. К тому же "шабашник" этот не какой-нибудь случайно завербованный каитиф, а самый настоящий тзимицы. Один из тех, кого называют извергами. Потомственный враг. Ну, и пусть. После всего что случилось, лично мне уже наплевать на его происхождение. Илька меня спас, и неважно, какие у него были мотивы. Он под моей защитой и точка. Если кто-то его обидит, и я узнаю (а, я обязательно узнаю!), этому кому-то будет плохо. Очень плохо!
- Ну, и что мы тогда стоим? Поехали!
Сергей вопросительно смотрит на меня.
- Куда?
- В "Стикс", куда же еще? - хихикаю я, поддразнивая Сережку, и уже вполне серьезно добавляю. - Надо узнать, как там Илька. Боюсь, как бы не обидел его кто-нибудь из наших.
***
На выходе с автостоянки мы разделились - Сережка, собираясь заглянуть к Вадиму, повернул к институтскому корпусу, а я направилась прямиком в нашу контору.
В приемной Юля (девушка из царицынских тореадоров) в гордом одиночестве что-то набирала на компьютере. Увидела меня - заулыбалась.
- Как хорошо, что с тобой не случилось ничего страшного. Знаешь, когда ты исчезла, весь "Стикс" на уши встал. На Сергея вообще смотреть было страшно - так извелся... Кира, а правда, что ты предотвратила взрыв базы "Шабашников"?
- Правда, - отвечаю, - только это сделала не одна я. Мне Илька помог. Без него я вообще не узнала бы, что база может взорваться. Кстати, ты не знаешь, где он?
- Где-то наверху. Кира, а он действительно тзимицы?
- Да.
Моя собеседница зябко повела плечами.
- Среди тех, кто напал на нас там, в Царицыне, были тзимицы, а с ними - гигантские собаки. Видела бы ты, как эти твари рвали наших...
Неутихающая боль. Незаживающая рана. Вот вроде бы и начинает рубцеваться, а тронешь - опять кровь. Что я могла сделать? Только обнять ее, накрыть эмоволной сочувствия и ждать, пока Юлькины плечи перестанут дрожать.
Чуткая она девчонка, надо сказать, чуткая и все понимающая. Юлька верно интерпретировала мое отражение.
- Ты, - говорит, - не волнуйся, Кира. Я не собираюсь мстить Илье за наших. Я привыкну, вот увидишь. В конце концов, он тебя спас, значит, врагом быть не может.
Сказала, и улыбнулась сквозь слезы.
**
Всю отдыхающую смену почти в полном составе я застала у дверей Илькиной "резиденции". Вплоть до известных событий Илья жил при "Стиксе" (я, кажется, упоминала об этом), и занимал на втором этаже здания крохотную комнатушку. (Не знаю уж, для чего она предназначалась изначально). Так вот, гляжу, топчется народ у ее порога, но при этом внутрь войти никто не порывается. Заметили, что я поднимаюсь по лестнице - кинулись с расспросами. (Большинство меня не видели с момента похищения). Я, естественно, тоже поинтересовалась:
- Что, - спрашиваю, - у вас здесь творится?
А Ночка с ухмылкой:
- Там твой Илька, - (я этого "твоего" Светке еще припомню), - Радика переделывает.
- ???
История оказалась простой, и в чем-то даже банальной. Началось все с того, что с Радиком в очередной раз случился приступ хандры. Может, его где-нибудь снова спутали с девочкой, может, не с той ноги вечером встал, может, еще что-то. Причины напасти остались неизвестными. Зато всем хорошо известно было другое: когда на Радика находит, он становится совершенно невыносимым. Естественно, что в эту ночь все старались держаться от него подальше, а потому бедолаге никак не удавалось найти себе хоть кого-нибудь, кому можно было бы пожаловаться на судьбу, и, вообще, излить душу. Тут-то и попал на глаза Радику молодой тзимицы. Бегать от страдальца Илька не стал - выслушал, а потом взял, да и предложил тому откорректировать внешность. И вот результат: уже минут двадцать Илья в своей каморке колдует над Радиком. Все ждут - очень уж интересно посмотреть на то, что получится.
Когда, наконец, открылась дверь, и на пороге показался "врачеватель" вместе со своим "пациентом", все невольно вздохнули. Радик изменился. Сильно. Нет, брутального качка из него, конечно, не вышло, но от "девочки" не осталось и следа. Молодой тореадор стал похож... да, на молодого тореадора и стал похож. Во всяком случае, теперь он выглядел ничуть не женственнее, любого другого парня его клана. А, поскольку Радик, в отличие от всех остальных, был брюнетом, то темный пушок над верхней губой - пробивающиеся усики, придавал ему какой-то свой особый юношеский шарм. Правда, сложением не удался - был невысок (почти на полголовы ниже меня) и худ. Тут, впрочем, уже ничего не сделаешь. Излишки массы просто не могли взяться из ниоткуда, ведь до трансформации-то он был такого же сложения.
- Народ! Дайте зеркало! - от нетерпения Радик разве что только не подпрыгивал.
Дали. Посмотрел. Не поверил. Посмотрел еще раз. А потом... ох, что тут началось!
- Илья! Друг! - вопил Радик, обнимая Ильку. - Ты знаешь, что ты сделал?! Да, я же теперь за тебя!.. Народ! Если кто-то "наедет" на Илью!..
Илька смущенно хлопал глазами. Похоже, ему было в диковинку такое бурное проявление восторга и искренних дружеских чувств по отношению к себе. Не успел наш буйный друг успокоиться, как Илька подкинул очередную порцию поленьев в костер его энтузиазма. Оказалось, тзимицы знали методику быстрого набора массы тела. Следовательно, появлялась возможность увеличения до нормальных размеров габаритов Радика. Услышав такое, тот взвыл от восторга и в очередной раз сжал Илью в объятиях. Наблюдавшая за этой сценой Вика (она, похоже, решила переплюнуть по части вредности Светку) тут же с ехидцей выдала:
- А, может, Радик, тебе надо было улучшаться... мм... в другом направлении? Что-то тебя с парнями обниматься тянет!
- Вика! Я тебя уб!.. - отпустив Ильку, взревел Радик, и замолчал на полуслове.
Черты Ильи "потекли", его тело стало стремительно менять свои формы. Миг, и перед изумленным Радиком предстала Иля - женская ипостась тзимицы. Маленькая хрупкая девушка с огромными карими глазищами на милой мордашке, и рассыпанными по плечам угольно-черными волосами.
- А-а... э-э-э..., - кажется, Радик хотел что-то сказать.
Иля чуть улыбнулась, и вдруг, шагнув к молодому тореадору, коснулась губами его щеки - тот сразу запунцовел.
- Вот теперь никто не сможет сказать, что ты обнимаешься с парнем, - глядя на Радика, проговорила Иля.
- Извращенка, - хмыкнула Вика (впрочем, сказано это было довольно беззлобно).
- Неправда, - услышав, возразила Илька. - У нас, конечно, хватало извращенцев, особенно среди старших и высших. Сиру, ублюдку, например, вечно приходили в голову всякие мерзости. Но я - не он. Мне всегда нравились нормальные гетные отношения. Когда я с девушкой, то выбираю только мужскую форму, а с парнем, - (она бросила взгляд на Радика, и тот покраснел еще сильнее), - только, женскую.
На мой взгляд, представления о гетеросексуальности у Ильки были какими-то... своеобразными. Впрочем, она все-таки тзимицы. Возможно, по их меркам Иля вообще - страшный консерватор, и традиционалист. А вот Радик, похоже, "попал". Его желания выдавало отражение, и в этот момент все они по большей части сводились к одному: Радик хотел, чтобы Илька вновь оказалась в его объятиях. Странно. Он ведь не мог просто взять и забыть о том, что стоящая перед ним большеглазая черноволосая девушка несколько мгновений назад была мальчишкой. И то, что тзимицы не являются в полной мере женщинами или мужчинами Радик, конечно, тоже знал. Скорее всего, для него здесь и сейчас все эти знания ушли на второй, третий или вообще на какой-нибудь десятый план. Он видел перед собой лишь очаровательную юную женщину, которая (и это очень важно) видела в нем мужчину.
Да уж, внешность сыграла с Радиком злую шутку. Сторонились его девчонки, знаю. Их, конечно, тоже можно понять - тяжело относиться по-взрослому и воспринимать всерьез того, кто выглядит девочкой-подростком. Тут уже, видимо, подсознание срабатывает, увязывая содержание с формой. Понятно, что такое отношение ужасно обижало Радика. А кого бы оно ни обидело? Одиночество в девятнадцать лет - штука малоприятная. То, что парня потянуло к Ильке, вполне закономерно. Тут и благодарность сыграла свою роль, и естественное влечение не избалованного женским вниманием парня к симпатичной девушке. Короче говоря, чтобы разобраться в чувствах Радика, не нужно быть знатоком отражений. Другое дело Илька. Ее мотивы не столь однозначны. Радику, скорее всего, она помогла действительно из сочувствия, но остальное...
Маргарита требовала от меня не принимать на веру все, что декларируется открыто и явно. Под ее руководством я училась выявлять скрытые, "оставшиеся за кадром" мотивы действий и поступков кого бы то ни было. От иллюзий и всяческих "розовых очков" уроки наставницы избавляли начисто. Потому-то внезапно возникшая симпатия Ильки к Радику вызывала у меня сомнения. Ее заступничество больше напоминало соблазнение. Впрочем, осуждать ее я вовсе не собиралась. Илька, как могла, пыталась у нас утвердиться, желание вполне естественное. А, что касается Радика, то, по-моему, против соблазнения он как раз не возражал. Не удивлюсь, если наш тореадор проведет сегодняшний день не один. Видимо, я зря волновалась за Ильку. Она и без моей помощи неплохо справлялась.
***
Следующая ночь началась с суеты. Рано вечером (я еще только на работу приехала) позвонила Милена. Сережка переговорил с ней. Оказалось, его мать передала распоряжение Совета Коалиции - сопроводить на захваченную "шабашническую" базу наших специалистов. Они должны были буквально с минуты на минуту прибыть в "Стикс". Насколько я знала, на базе "Шабаша" уже работала губернаторская команда, но она занималась в основном разминированием. Нашим же была поставлена задача "распотрошить" серверы базы, и выудить оттуда хоть какую-нибудь полезную информацию. (При условии, что она вообще сохранилась). Со слов Милены, форсеры уже передали в Совет, что разминирование почти завершено, и, следовательно, в ближайшее время могли приступать к работе наши хакеры.
Они не заставили себя ждать. Минут через десять-пятнадцать после звонка Милены, в приемную "Стикса" вошли четверо незнакомых мне мужчин-носферату, а вместе с ними - Ева. (Она, понятно, не в качестве хакера ехала, а как наблюдатель от ижевцев). За время жизни среди каинитов я уже привыкла не обращать внимания на внешность окружавших меня... (чуть было не сказала людей), слишком часто "упаковка" не соответствовала содержанию. И все же... Лица лучших хакеров были такими, что далеко не каждое "лежбище" бомжей могло "похвастаться" настолько страхолюдными физиономиями. Проклятие Носферату. Увы.
Сопровождать хакеров с Евой отрядили меня и Ночку, дополнительно усилив десятком бойцов. Когда под носом вдруг обнаруживается база "Шабаша", выделять сопровождение - не лишняя предосторожность. Впрочем, забегая вперед, могу сказать, что до места мы добрались без происшествий.
**
Дивное встретило нас каким-то нездоровым оживлением. Возникало ощущение, что к месту происшествия стянулась чуть ли не половина населения поселка. У раскуроченных ворот в высоком, глухом заборе, ограждавшем территорию базы, два молодых милиционера отгоняли желающих заглянуть вовнутрь.
- Граждане! Отойдите! - надрывался один.
Другой не утруждая себя увещеваниями, просто отталкивал тех, кто лез к воротам. Под ногами взрослых крутились дети. Мамаши, где окриком, а где и подзатыльником пытались разогнать ребятню по домам. Поодаль, поглядывая на суету у ворот, курила группа мужчин. Кажется, местные. Возле них выписывала круги стриженная под мальчика рыжеволосая девица с микрофоном - видимо, пыталась взять интервью.
- Вы что толкаетесь! - вдруг заорал на милиционера какой-то мужчина у ворот. - Вы знаете, сколько стоит эта камера?! Вам, чтобы расплатиться, полгода бесплатно работать придется!
- Вот и отойдите, гражданин. Поберегите аппаратуру, - примирительно бубнил милиционер. - Раз не положено, нечего лезть.
- Это кому не положено?! - тут же вскипел мужик с камерой. - Где ваше начальство?!
На крик за ворота вышел чуть полноватый вальяжного вида милицейский майор. Хмуро взглянул на крикуна:
- В чем дело?
- Съемочная группа программы "Происшествия", - чуть сбавив тон, ответил мужчина. - "Четвертый новостной канал". У нас договоренность с руководством ГубУВД. Когда происходит нечто подобное...
- Никаких распоряжений на ваш счет от руководства не поступало, - прервал его майор.
- Но...
- По всем вопросам обращайтесь в прессцентр, - отрубил майор и направился к нам.
- Егор! Готовь аппаратуру! - заорал мужик с камерой. - Прямо здесь снимать будем! Лидочка интервью организует! А в ГубУВД еще узнают про здешних головотяпов!
Майор подошел к нашей машине. Светка приоткрыла дверцу.
- Вы - те специалисты, о которых нас предупреждали, - толи спросил он, толи просто констатировал факт. - Документы, пожалуйста.
Я подала предписание.
- Все в порядке, - возвращая бумагу, проговорил майор, и чуть усмехнулся. - Проезжайте, господа каиниты".
Надо же, форсер, и, судя по всему, инициирован уже давно.
Во дворе, мы были остановлены еще одним.
- Стоп-стоп-стоп! - мужчина в городском камуфляже с капитанскими погонами на плечах каким-то судорожным движением поднял вверх руку.
Даже у опытных форсеров изредка прорывается чрезмерная резкость движений, а уж у неопытных это случается через раз. Капитана инициировали максимум пару недель назад. Я вылезла из машины.
- Что случилось?
- Э-э-э...
Судя по отражению, капитан не знал, как ко мне обратиться. Вообще-то не удивительно. Знаков различия на моем камуфляже не было, а обращаться "девушка" к каинитке, которой, может быть, уже лет триста, у мужика, похоже, не поворачивался язык.
- Зовите меня по имени: Кира, - подсказала я.
- Очень приятно. Олег Синицын, - в свою очередь представился капитан. - Проблема в том, Кира, что разминирование еще не завершено. Возникли... мм... некоторые сложности. А, потому приближаться к коттеджу не желательно.
Вот тебе раз. Ну, что за непруха!
- Если возникли сложности, может, стоило эвакуировать хотя бы часть поселка?
- Незачем, - отмахнулся капитан Синицын. - Масса взрывчатого вещества и расположение зарядов рассчитаны так, что в случае их подрыва, все сложится вовнутрь. Этот коттедж, просто ухнет под землю. Участок на окраине поселка, так что другие дома не должны пострадать. Ну, в худшем случае, у самых близких могут вылететь окна, но это все.
- Ясно. А в чем сложность?
Сама не знаю, зачем спросила. Я ведь не слишком-то разбираюсь во взрывном деле. Капитан вздохнул. По-моему, ему хотелось выругаться, да меня постеснялся.
- Мы четыре заряда не можем обезвредить. По большому счету, это не фатально. Само по себе взрывчатое вещество в зарядах стабильно. Во всяком случае, для его детонации пришлось бы приложить немало усилий. Подрыв производился централизованно с пульта подачей напряжения на электровзрыватели. От сети мы их отрезали, так что здесь тоже все нормально. Но поскольку заряды не извлечены, они, пусть теоретически, все-таки могут детонировать.
Положеньице, однако. А, почему же их...
- Скажите, а что с этими зарядами не так?
Синицын досадливо поморщился.
- То не так, что они в бетонные панели вмурованы, и как их оттуда выковырять пока не ясно. Начать бетон рассверливать? Но активное вещество во взрывателях куда менее стабильно, чем в основном заряде. Что, если оно от вибрации сдетонирует? Пока ничего не придумали.
Хм, а что тут вообще можно сделать? Так-так. Есть взрывные устройства. Их нужно извлечь. Чтобы их извлечь, нужно вскрыть бетонные панели, внутрь которых они вмурованы. Делать это нежелательно из-за вибрации, но вскрывать все-таки надо, иначе до зарядов не добраться. И что? Решение возникло как-то внезапно уже готовым и вполне оформившемся. Земной поклон тебе, Каталина, за возможность мыслить тремя потоками! Осталось выяснить кое-какие мелочи.
- Господин капитан, известно ли вам точное месторасположение зарядов, и примерные размеры полостей в бетоне, где они заложены?
- Разумеется. А зачем это вам?
Я улыбнулась.
- Думаю, смогу решить вашу проблему. Это ведь и в моих интересах.
Видели бы вы лицо капитана! Спросите, что я хотела сделать? Да, в общем-то, ничего особо оригинального. Я собиралась распылить к чертовой бабушке все эти взрывные устройства вместе с детонаторами и кусками бетона, в которые они были вмурованы. Старое доброе "Копье тьмы" как раз подходящее для этого заклятье. Прелесть "Копья" в том, что оно, разрушая все связи в веществе, превращает его в абсолютно инертную текучую пыль. Будете смеяться, но на настоящее время это, наверно, единственный действительно безопасный способ утилизации практически чего угодно, начиная от токсичных пластмасс и кончая старыми боеприпасами! Короче говоря, решение я приняла. Осталось его воплотить в жизнь.
А дальше пошла рутина. Выяснила расположение взрывных устройств. Мелом на бетоне отметила примерную конфигурацию полостей, где они были заложены. Взялась за расчеты. Фокус "Копья" должен был охватывать весь заложенный заряд, но при этом его не следовало расширять, сверх необходимого. Слишком большие дыры в плитах приводили к ослаблению прочности несущих конструкций. По этой же причине было нежелательно пробивать "Копьем" панели насквозь. Расчеты закончила быстро (еще бы, с моим-то трехпотоковым мышлением). Когда все было готово, то просто прошла и распылила каждое из тех взрывных устройств.
Капитан Синицын, наблюдавший за моей работой, поначалу впал в легкий ступор, а потом замучил расспросами. Все интересовался, много ли каинитов умеют делать то же, что и я, и нельзя ли кого-нибудь из этих умеющих прикомандировать к его саперной группе.
Попрощавшись с хакерами и капитаном саперов, мы тронулись назад в город.
***
Что за фигня? Приемная "Стикса" была пустой. Обычно, Юля - наша секретарша не позволяла себе такого. Может, что-то случилось? Я переглянулась со Светкой. Та вдруг насторожилась. "Прислушайся", - говорит. Черт! Сверху раздавались чьи-то приглушенные всхлипы. Не сговариваясь, мы рванули к лестнице на второй этаж.
"Пропавшая" секретарша была там. Наверху мы застали и менеджера по персоналу, и заведующую канцелярией, и Кабана, и даже нашего юриста Вадима. (Он вообще в здание "Стикса" редко когда заглядывал). Здесь же собрались и все свободные от смены. Взгляды присутствующих приковала к себе обнявшаяся парочка.
Прижавшись к груди Федора-носферату, нашего сисадмина и программиста, плакала незнакомая мне симпатичная девушка. Плакала, но при этом ее отражение светилось счастьем. Вообще, от этих двоих шла волна такого чистого, ничем не замутненного счастья, такой всепоглощающей радости, что даже не по себе делалось. Казалось, то, что исходило от них, принадлежит не нашему, а какому-то другому миру, куда более доброму и гармоничному. Это, похоже, чувствовали все вокруг. Тихо. И только всхлипы нарушают эту необычную тишину.
Была ли она красивой; та, которую обнимал Федор? Не знаю. Честно. Просто, девушек, подобных ей, не называют красавицами. Про них говорят: очаровашки. Каждая ее черточка вызывала симпатию, а все вместе они складывались в удивительно милый образ. Очаровашка. Федор глядит на нее, и прямо-таки светится. В этот момент он и сам кажется почти красивым. Но, черт возьми, кто же она такая?! Неожиданная догадка просто-напросто потрясает меня. Неужели?... Илька стоит поодаль, словно ничего и не случилось, словно она тут совсем не причем. Илька, засранка, ты хоть понимаешь, что сотворила настоящее Чудо? Может ли существовать в нашей серой, насквозь обыденной реальности полное, совершенное Счастье? Посмотрите на фонтанирующую радостью парочку, и вы поверите: может! А я, глядя на Федора с Любашей, вдруг осознала одну простую вещь - Ильке уже не нужна моя защита. У той, что смогла победить проклятие Носферату, будет целый клан защитников.
***
- ...Иль, а наши дети... Обращение их изуродует?
Люба задает вопрос, но, похоже, ответ знает заранее. Илька виновато разводит руками:
- Извини, Люб, я не могу отменить ваше проклятие. Я изменила тебе и другим внешность, но вы - носферату. Обращенные вами тоже станут носферату, а, значит, ну, сама понимаешь...
Вздохнув, Люба кивает:
- Понимаю.
- Да, не расстраивайся ты так! - Илька пытается растормошить погрустневшую Любу. - Когда у тебя появятся дети, я им тоже подправлю внешность. Вот, сразу после обращения, как только восстанут, так и подправлю!
- Спасибо.
Любаша целует Ильку в щеку. Точнее, пытается поцеловать, но Илькина мягкая щечка вдруг прорастает колючей щетиной. От неожиданности Люба ойкает. Илька довольно хихикает, ее щека приобретает прежний вид. Такие вот шуточки у тзимицы. Впрочем, она вполне себе добродушное существо. Даже не верится, что Илька была "шабашницей". Есть поговорка: "В семье не без урода". Я думаю, она и в обратную сторону работает - в семье уродов может появиться кто-то нормальный.
За полмесяца с той памятной ночи Илька успела основательно поработать над внешностью "стиксовских" девчонок и ребят из клана носферату. Теперь Иля... мм... врачует нуждающихся с Базы, а поскольку туда она ехать категорически отказывается, с раннего вечера до поздней ночи (фактически до утра) в "Стиксе" толчется "левый" народ. За ночь наша врачевательница успевает принять двух пациентов: одного - в первой половине ночи, другого - во второй. Между приемами у нее длительный период релаксации - восстановление энергообмена в организме и все такое прочее. Илька говорит, что потом, когда она перейдет на следующую ступень, время релаксации сократится. Пока еще она специалист (или знаток в терминах "Шабаша"), но, судя по интенсивно коричневому цвету ее знаков, до эксперта (или старшего) ей осталось не так уж и много.
Обед. На часах - около двух ночи. В комнате приема пищи (есть у нас в "Стиксе" и такая), идет перекус, а по ходу дела эдакий ненавязчивый треп. Вернее, шел ненавязчивый, пока Люба не спросила про обращения. Обедавшие носферату сразу пригорюнились. Конечно, и девчонки, и ребята, спасибо Ильке, стали все из себя симпатягами. Девчат, если это не связано со служебными обязанностями, теперь фиг заставишь в "Хамелеоне" ходить. Все это так, но ведь проклятие-то никуда не делось, а, значит, обращение по-прежнему будет уродовать носферату. И пусть большинство из "стиксовцов" еще даже не задумываются о детях, тут уже, как говорится, дело принципа. Люба задумчиво смотрит на Ильку, и вдруг:
- Ты, Иля, воплотила нашу мечту. Древнюю. Несбыточную. Не знаю, понимаешь ли ты это, и, если понимаешь, то так ли, как мы? Нужно быть носферату. Быть осужденной на вечное уродство без надежды на помилование, чтобы прочувствовать, ЧТО ты для нас сделала. Наверно, если б ты захотела, мы в клане могли бы поставить в твою честь статую. Золотую. В полный рост, - Люба коротко смеется. - Наш клан отнюдь не беден. Во все времена информация была дорогим товаром. Особенно своевременная информация. Впрочем, на мой взгляд, статуя - это как-то пошло. Есть нечто другое, что носферату в знак благодарности готовы для тебя сделать. Мы можем помочь тебе воссоздать свой собственный клан. Нам хотелось бы, чтобы в мире появились новые тзимицы, те, которых не надо будет бояться, и которых никто и никогда не назовет извергами. Это, Иля, не просто мой треп. Так считает и лидер, и Совет Мастеров нашего клана. Что скажешь?
Оба-на. Серьезные вещи наклевываются, однако. Помощь в создании своего собственного клана. Надо же... И что из всего этого следует? Хм... О богатстве Носферату, ясное дело, Люба упомянула не случайно. Финансовая поддержка Ильке обеспечена. Но, вообще-то, это полдела. Именно, половина, и только. Не менее (а, может, и более) важно другое - поиск кандидатов на обращение. Вы ведь помните, как все происходит? Человек должен находиться на грани жизни и смерти - это, во-первых. А, во-вторых, свое обращение он должен принять искренне и без принуждения, иначе ничего не получится. Что в итоге? Грань жизни и смерти - штука зыбкая. Как долго ваш потенциальный ребенок будет балансировать на "лезвии"? Промедлите, не найдете его, и он уйдет туда, откуда не возвращаются. Со вторым условием обращения тоже проблемы. Решение стать каинитом, должно исходить от самого человека. Следовательно, кандидату на обращение нужно пребывать в сознании и ясном уме, чтобы, выслушав предложение, понять, ЧТО ему предлагают. Я уже не упоминаю о такой "мелочи", как возраст обращаемого. Он не должен быть слишком юн, или, наоборот, стар. А теперь подумайте, велика ли вероятность, что все эти условия удачно сойдутся? Поверьте, шансов минимум. Неудивительно, что немало каинитов столетиями остаются бездетными. Так вот, если кандидатов на обращение для Ильки будет искать клан Носферату, ее шансы на обзаведение потомством значительно возрастут. Интересно, как она отреагирует на все это?
Илька какое-то время молчит, и вдруг выдает:
- Но ведь вы не только из благодарности решили мне помочь, верно? Раз уж проклятие Носферату невозможно отменить, то Вы хотели бы, чтобы в дальнейшем мои дети корректировали внешность ваших детей. Я права?
- Права, - точеные брови Любы чуть кривятся, - но разве это что-то меняет?
- Абсолютно ничего, - качает головой Илька. - Я просто хотела расставить все точки над "и". А за предложение большое спасибо. Отказываться от него было бы просто глупо. Конечно, я согласна, только..., - она смущенно улыбается, - не готова я еще к детям. Рано мне. Понимаешь?
Люба кивает:
- Конечно, но ведь мы тебя и не торопим. Просто знай, что клан Носферату считает тебя своим другом. Мы никогда не забудем о твоей услуге. Когда почувствуешь, что пришла пора, ты вправе попросить у нас любую помощь - финансовую, информационную, да, какую угодно. Тебе обязательно помогут. Для нас это вопрос чести.
***
Вторая половина мая. Солнце, будь оно неладно, жарит вовсю. Говорят, в конце весны оно особенно опасное. С радиацией там что-то не то, или еще с чем-то. Ну, не знаю, нам, по большому счету, солнце в любое время года опасно. За окном - буйство зелени. Красноуральск, надо сказать, и сам по себе симпатичный зеленый городок, а уж весной, в период цветения тем более! Сначала черемуха распустилась, а теперь вот - сирень. Аромат по всему городу стоит! Даже уезжать не хочется, но, увы, командировка. Куда? Да, все туда же - в Сибирь. Правда, на этот раз груз везем не волкам, а тамошним Охотникам. Такие дела. Маленький Урал помогает большущей Сибири. Все, конечно, относительно. Территориально Уральская республика - достаточно крупное государство, есть в Европе страны и куда меньше. Просто, по сравнению с пространствами Сибири, мы словно горошина рядом с хорошим увесистым арбузом. Забавно, но так уж выходит, что сибирская "рубаха" пришита к уральской "пуговице", а вовсе не наоборот.
По сравнению с прошлыми, нынешняя командировка будет, скорее всего, легкой прогулкой. Во-первых, едем в теплое время года, что само по себе хорошо, а, во-вторых, Охотничьи базы расположены во вполне цивилизованных местах. Даже с асфальта нигде съезжать не придется. Волки, к примеру, свои перевалочные пункты в таких медвежьих углах разбивают, что и разъезженная, насквозь убитая грунтовка там кажется, чуть ли не подарком судьбы. Соответственно, и сопровождать мы будем в этот раз не караван из пары "Уралов" (которые с их клиренсом и трехосностью могут пройти почти везде), а здоровенный, но низкосидящий седельный тягач с фурой. Впрочем, как я уже говорила, с хорошей дороги нам съезжать не придется.
Предотъездная суета. Набор команды, оформление командировочных листов, переговоры с Охотниками, уточнение маршрута и так далее и тому подобное. Короче говоря, забот полон рот, а тут еще Илька репьем прилипла: "Возьмите с собой". Я, конечно, могу ее понять: с вечера до утра одно и то же. До обеда - коррекция внешности, после обеда - коррекция внешности. Вчера, сегодня, завтра - коррекция внешности. От такого однообразия и свихнуться недолго! Смена обстановки Ильке действительно нужна, вот только проблем с ней выше головы. Узнав, что возлюбленная собралась ехать с нами, примчался Радик, и потребовал, чтобы мы его тоже взяли. Ничего против Радика не имею, но ведь на этом дело не кончилось. Следом, чуть ли не в полном составе, явились наши "стиксовские" носферату. Они хотели, чтобы мы выбрали из их числа ЧЕТЫРЕХ телохранителей для Ильки. Каково?! Тут уж наш штатный водитель Ночка возмутилась: "Вы что, - говорит, - совсем офигели? "Хаммер" не резиновый!" В конце концов, количество телохранителей сократили до одного. Охрану "ее высочества" Ильки соплеменники поручили Любаше. Не успели мы с этим делом все утрясти, как взбрыкнула уже "ее высочество": "Никакие телохранители мне не нужны! Я сама по себе!" Пришлось срочно успокаивать Ильку. Объяснять, что она тут совершенно ни при чем, а присутствие в команде прирожденного разведчика носферату просто необходимо. О-ох! Ну, почему, спрашивается, все это разруливать приходится мне одной? Ночка хихикает. "Это потому, - отвечает, - что у тебя ездить по мозгам хорошо получается. Кого хочешь уболтаешь". Ну, спасибо, Светочка!
Плохо ли, хорошо ли, но через трое суток мы выехали. Нас было восемь: я, Ночка, Радик с Илькой, Люба, сын Маргариты - Денис, и царицынцы - Андрей со Славой. На выезде из города нас дожидался большой синий "Интернешнл" с полуприцепом. Подъехали. Поздоровались. Охотников было двое. Водитель Николай - молодой, лет двадцати пяти на вид, среднего роста крепко сбитый мужчина, и грузосопроводитель дядя Миша (он сам предложил, так себя называть), тоже крепкий, но выглядевший лет на двадцать постарше водилы, и, в отличие от последнего, носивший пышные усы а-ля Буденный. По правилам полагалось, чтобы кто-то из нас ехал вместе с Охотниками. Как думаете, кто к ним сел? Сразу угадали? Ночка напоследок "утешила": "Ну, тебя ведь Охотники за свою считают, кому же еще с ними ехать? Да и святость ты лучше всех переносишь". То, что у меня пониженная чувствительность к воздействию эгрегоров, отрицать не стану, Ночка, конечно, права. Но вот насчет остального - враки. Своей меня разве что дядя Юра считает, да, еще, пожалуй, Владимир Игоревич, а для всех других Охотников я такая же каинитка, как и прочие. Так что не надо ля-ля!
Быстренько утрясли с дядей Мишей и Николаем последние детали, расселись по машинам, двинулись в путь. Так и началась эта, казалось бы, самая обычная командировка. Не стану врать, не было тогда у меня никаких предчувствий.
***
Удобно расположившись за столом в своем кабинете, глава ЧК, Александр Александрович Ежов, проглядывал докладные руководителей аналитических групп. Все три независимые рабочие группы, по сути, подтверждали его вывод о том, что пришло время начинать операцию по Очистке Урала. Дальнейшее оттягивание срока вторжения грозило серьезными проблемами. Вот и аналитики предупреждали о том же. Коалиция, будь она неладна! Беглые великоросские кланы спешно сколачивали союз против Центра, объединяли всех тех, кто мог представлять опасность. К сожалению, время работало на них. Пробежав глазами текст последней из докладных записок, Ежов отложил ее к двум просмотренным ранее. Все верно, тянуть больше нельзя. Вчера было рано, завтра будет поздно. Чья это фраза? Кажется, Ульянова-Ленина. Мда, хорошую карьеру сделал юрист, просто-таки отличную! Вот что бывает, когда человек ставит себе цель, и, невзирая ни на что, добивается ее выполнения. Александр Александрович усмехнулся, ничего-ничего, он тоже своего добьется. Центр станет единоличным хозяином России, а он, Ежов, был и остается хозяином Центра. Как говорится, выводы делайте сами. Впрочем, не стоит так далеко заглядывать. Для начала надо присоединить Урал. Что ж, к операции все готово, пора приступать. Глава ЧК вдавил клавишу селектора: "Николай, зайди на пару минут, - и, переключившись, дал указание секретарше. - Савин подойдет, сразу ко мне".
***
Деловая часть командировки, как и ожидалось, прошла без малейших проблем. Никто не покусился ни на самих Охотников, ни на их грузы. Куда надо доехали, где надо разгрузились. Даже за оружие ни разу браться не пришлось. Можно сказать, в турпоездку съездили. Дурные вести нагнали нас на обратном пути.
Мы уже были в пределах Уральской Республики, почти проехали Курганскую губернию. До границы с Новочелябинской всего ничего оставалось, когда у дяди Миши вдруг запиликал коммуникатор, а вслед за ним раздалась трель моего телефона. Звонил Сережка. Слышимость была скверной, а новости - под стать слышимости.
Началось. Новый Челябинск неожиданно совершил акт агрессии, аннексировав у нашей губернии два уезда. (Вообще-то из-за этих уездов они уже давно бодались). Что-то не поделили между собой Северная с Ижевском. Там, кажется, вообще до серьезных боестолкновений дело дошло. Для наведения порядка (или, скорее уж, под этим предлогом) президент объявил на территории Уральской Республики режим чрезвычайного положения. Специальным указом, утвержденным Законодательным Собранием республики, было введено его прямое правление. Спецназеры-миротворцы из числа Сил Быстрого Реагирования вроде бы уже начали создавать буферные зоны между враждующими сторонами. Только все это туфта, красивая обертка, в которую упакован кусок дерьма. Господина президента урегулирование не интересует. Его интересуют другие вещи, например, власть, понятное дело, собственная. Сережка упоминал про экстренный выпуск новостей, где сообщалось, что наш гарант собрался просить у Великороссии содействия в наведении порядка. Центр посодействует, можете не сомневаться! Наверняка, и к беспорядкам он имеет самое прямое отношение. А мы все гадали, под каким соусом случится великоросское вторжение. Вот он, самый лучший "соус" - оказание помощи братскому Уралу. Интересно, за какие такие блага продался наш президент? Что ему пообещали? Власть над Уралом? Впрочем, это уже не имеет значения. Какая разница? Из всех вопросов нас теперь должен волновать один единственный - вопрос выживания. Если Центр с "шабашниками" снова одержит верх, ну, сами понимаете... А, потому, Коалиции остается одно - держаться. Со слов Сергея, центральную часть города блокирует президентский спецназ. Вовсю идет стрельба, даже на окраине слышно. По всей видимости, задача спецназа - захват или уничтожение губернатора. Да-да, губернатор - в Красноуральске. Угораздило же его на день города приехать. С ним мой отец, Аристарх и кто-то еще из наших. (Во всяком случае, отца и Аристарха видел по телеку в блоке новостей Кабан). Конечно, для организации нормальной обороны одних наших будет мало. Разница в численности с противником слишком велика. Впрочем, при губернаторе наверняка есть охрана. Форсеры-чиновники из местной администрации и губернаторской свиты тоже, какие-никакие, но дополнительные боевые единицы. Тем более, деваться им некуда. Если шефа "сожрут", все они распрощаются с властью, а, может, и с жизнью. Короче говоря, чтобы какое-то время продержаться (конечно, не слишком продолжительное), сил должно хватить. Наш главный ресурс - База с самого начала оказалась в жесткой блокаде. Так что на ее помощь в ближайшее время можно не рассчитывать. Что ж, противники у нас тоже не дураки. "Стикс", по словам Сергея, начал эвакуацию институтских работников (каинитов и упырей) из жилого квартала на территорию института. Одновременно с этим Кабан с частью "стиксовцев" собирался прорываться к мэрии. В общем, подытоживая услышанное, можно сказать, что все мы оказались хоть и в поганой, но все же не в безнадежной ситуации.
- Ну, что? Все плохо? - дядя Миша вопросительно поглядывает на меня.
- Да, уж, ничего хорошего, это точно, - отвечаю. - А у вас, как понимаю, нейтралитет?
- Пока - да, - кивает Охотник. - По Тройственному Соглашению мы вне политики. Только, сдается мне, недолго Братству в стороне оставаться. Если президент призовет сюда великороссов, за всех не поручусь, но дозор-группы возьмутся за оружие. То, что ваш Центр сотворил с боевыми группами... Не думаю, что кому-то из наших захочется испытать это на своей шкуре.
- Так вы же не поверили великоросским Охотникам! Они даже видео вам показывали! Все было яснее ясного! А вы слали запросы в Центр, и получали в ответ полны уши лапши!
Дядя Миша не мог не почувствовать мой сарказм. Я думала, он мне оплеуху отвесит. Ну, во всяком случае, попытается. Появлялось у него в отражении что-то такое. Но, нет. Сдержался. Ответил почти спокойно:
- Не всегда, девочка, стоит озвучивать то, что ты думаешь. Людям может не понравиться сказанное тобой, даже если это правда. Особенно, если это правда. Присяга Охотника не делает нас святыми. Мы - просто люди, понимаешь? Кто-то дорожит своим местом и боится, что его подсидят, кто-то привыкает к размеренности в жизни, входит в колею и не хочет ничего нового. Всегда находятся те, кто любую перемену считают угрозой своему благополучию. Это мелко, это недостойно, но мы не ангелы. Мы, какие есть... Я думаю, Совет до последнего будет делать вид, что в Великороссии не случилось ничего страшного. Это устраивает многих.
"Просто люди"... Наверно, дядя Миша прав, наверняка прав. Уж кому, как не Охотнику понимать, почему его сослуживцы поступают так, а не иначе. Честный дядька. Не стал мелочно выгораживать своих, искать оправдания и бороться за честь мундира. Не каждый так сможет. Все же, по крайней мере, некоторые из них не "просто люди".
- Эй! Вы что, как на похоронах? - встав на верхнюю ступеньку лесенки, Ночка заглянула к нам в кабину.
Когда раздались звонки, Николай остановил тягач, давая мне и дяде Мише возможность поговорить без помех. Машина сопровождения, естественно, остановилась тоже. Народ, пользуясь случаем, вылез размяться.
- Ты знаешь, что у нас в Красноуральске творится? - спрашиваю Ночку.
- Знаю. Витька дозвонился, - отвечает та. - Только это все равно не повод, чтобы сидеть с такими постными рожами!
В ответ на Светкин пассаж дядя Миша только хмыкнул, а бруйянка, как ни в чем не бывало, продолжила:
- То, что на нас рано или поздно "наедут", мы знали. Наконец, это случилось. Ну, и чего теперь хмурить брови и щурить глаза? Произошло то, что и должно было произойти. Давайте лучше думать, как из всего этого выкрутиться. Мне кажется, соваться в Новочелябинскую губернию нам не стоит.
- Верно, - кивнул дядя Миша, - даже нам, несмотря на нейтралитет Братства, соваться туда нежелательно, а уж про вас и говорить нечего. Предлагаю повернуть на юг. Казахстан рядом, граница открытая. Проскочим краем. Вдоль границы трасса идет вполне приличная. Проедем по ней на запад, а потом заберем к северу, и через Орский уезд домой.
- Уезд аннексирован Новым Челябинском. Там может быть опасно, - возразила Светка.
Дядя Миша развел руками.
- А, где сейчас безопасно? - резонно заметил он. - Можно, конечно, взять еще западнее, и в Большую Уфу проехать через Великороссию. Только, мне кажется, это даже опаснее. На границе с нами - кроме армейцев, наверняка и подразделения ЧК.
Такая вот незадача. Что ж, собрались мы на общий совет, обсудили все варианты и приняли-таки предложение дяди Миши. А, дальше была дорога на юг, мост через Тобол, марш-бросок на запад по трассе вдоль границы, и, наконец, все то, с чего я и начинала свой рассказ об этой злополучной командировке.
Казахско-уральская граница, открытая и во многом условная. Здесь нет видимых атрибутов разделяющих два соседних государства: пограничных вышек, колючей проволоки, шлагбаумов и всякого такого прочего. Только трасса, только однообразный пейзаж по обе стороны дороги, и где-то впереди - некая незримая черта. Пересеките ее, и вы окажетесь за границей.
Ночь. До утра еще море времени. Стоим, ждем нашу разведчицу, и заодно слушаем по радио новости. По сравнению с дневным временем суток, в эфире относительное затишье. Впрочем, радиостанций, вещающих круглосуточно, тоже хватает. Казахские пропускаем, потому что непонятно, а там, где понятно - неинтересно. В Казахстане только что прошли выборы, и тамошние радиоголоса, по большей части, муссируют только эту тему. В очередной раз действующий президент набрал девяносто три с чем-то там процента голосов избирателей. И охота ему каждый раз это шоу устраивать? Назначил бы себя пожизненным правителем, сколько средств мог бы сэкономить на одних только выборах. Сибирские радиоголоса пропускаем тоже. Их новости их и касаются, а о событиях у нас сибиряки упоминают без излишних подробностей. "Беспорядки на Урале", "конфликт интересов губерний", "режим чрезвычайного положения", "порядок будет восстановлен", и так далее и тому подобное. А это еще что?
- ... Иван Сергеевич, большеуфимские СМИ факт включения Орского и Медногорского уездов в состав нашей губернии называют аннексией. Как бы вы это прокомментировали?
- Подобные высказывания я бы назвал безответственными, безграмотными и изначально рассчитанными на нездоровый ажиотаж. Те, кто их себе позволяет, почему-то забывают о том, что мы все живем в одном государстве, так что ни о какой аннексии не может быть и речи. Налицо - административное переподчинение двух уездов, только и всего. Кстати, они достались Большой Уфе тоже путем их административного переподчинения. Еще в советское время Оренбургская область была выведена из состава Уральской Автономной Республики и передана в Великоросскую Автономию. Однако ее Орский и Медногорский районы остались в составе нашей республики, и были присоединены к Большеуфимской области...
Похоже, наткнулись на какое-то политическое ток-шоу, причем явно Новочелябинское. В другое время я, может, и заинтересовалась бы этим экскурсом в историю, но сейчас меня куда больше волновало настоящее. Сережка был не слишком-то многословен, да и слышимость оставляла желать лучшего. К тому же со времени нашего разговора все уже могло измениться. Надо попытаться еще что-нибудь отыскать в эфире. Может, удастся узнать что-то важное?
Общереспубликанское "Радио Урала" известное пропрезидентской направленностью, яростно обличало "беспринципных олигархов", "оболванивающих народ своих губерний". "Праведный" гнев обличителей, скорее всего, вызвало то, что "оболваненное" население не проявляло энтузиазма по поводу своего "освобождения" от власти "преступных олигархических режимов". Интересное дело: радио перемывало кости в основном руководству Большой Уфы и Ижевска, при этом их противников критика, если и задевала, то постольку поскольку. Нелепо? Еще как. Не знаю уж, кто прав, кто виноват в конфликте Ижевска и Северной, но в противостоянии с Новым Челябинском наша губерния однозначно выступала потерпевшей стороной. "Радио Урала", обычно подчеркнуто нейтральное в высказываниях и оценках, вдруг перестало сохранять даже видимость непредвзятости. Впрочем, все это, конечно, не вдруг. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, кому выгоден весь этот бардак. Господин президент пошел ва-банк.
Ночка продолжала вращать верньеры настройки. Время от времени в динамиках слышались шорох, треск, звучала музыка, доносились обрывки фраз на русском, казахском, английском и еще непонятно каких языках.
- ...По сообщениям, в центре города идет самый настоящий бой, - неожиданно раздалось из динамиков. - Горожане баррикадируют улицы и дворы. Не знаю, чем заняты сейчас наши военные, но хочется верить, что помощь Красноуральску уже направлена...
- Это частота большеуфимской радиостудии "Новый день", - пояснила Ночка. - Только они вообще-то ночью не должны бы работать.
Тем временем радиокомментатор продолжал:
- ...Похоже, захватить нашего губернатора у президентского спецназа с наскока не получилось. Из Красноуральска передают, стрельба и не думает прекращаться. За городом слышны взрывы. Вероятно, Силы быстрого реагирования штурмуют недавно восстановленную военную базу. По непроверенным слухам, туда могли эвакуировать губернатора и его сопровождающих...