Санько Александр, Санько Марина : другие произведения.

Надо мною "Безоблачное небо" - 1 часть

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.50*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    События романа происходят в альтернативной России. Волею обстоятельств наша современница становится вампиром. Отныне она среди тех, кого люди издавна считали слугами Зла и исчадиями Ночи. Вот только в реальности-то вампиры оказываются совсем не такими, какими виделись ей по фильмам и книгам. В жизни все неоднозначно, а помимо черного и белого цветов есть немало оттенков. Близится момент, когда непримиримые в прошлом враги будут вынуждены объединиться перед лицом общей угрозы. Назревают события, способные изменить лицо страны, и героине придется сыграть в них важную роль, а заодно узнать о себе много нового. План "Безоблачное небо" вступил в действие. В произведении использованы элементы вселенной "Маскарада". Авторы предупреждают, что роман в целом не каноничен, и является скорее вариацией на тему.
  Вместо пролога
  
  
  
  Как все начиналось? Сразу скажу: не знаю. На этот вопрос никто из наших не имеет ответа. Может, когда-нибудь мы узнаем поименно тех, кто спланировал и запустил все, что воспоследовало потом. Честное слово, если такое случится, я тем умникам не позавидую. А пока можно только представить, как это могло быть.
  
  Хорошо обставленный кабинет в каком-то учреждении. Хотя... Может, это был вовсе и не кабинет, а, к примеру, отдельная комнатка в ресторане? Удобная такая комнатка для конфиденциальных бесед с хорошей звукоизоляцией и защитой от прослушки. Почему бы и нет? Мягкие кресла, столик с напитками. В креслах два господина. Кто они? Бизнесмены, чиновники, политики? Достаточно сказать, что это два респектабельно выглядящих господина. Внешность одного из них выдает в нем жителя Латинской Америки, другой выглядит как уроженец северной Европы.
  - Не буду тянуть, - говорит латиноамериканец, - наш ответ "да". Ваши условия
   признаны приемлемыми и справедливыми, а в том, как вы решили вопрос с
   мешавшими нам вояками, мы видим жест доброй воли. И, в свою очередь, хотим
   сделать ответный. Первое - финансовые вопросы нашего совместного проекта
   уже утрясены. Чтобы ни говорили о нас... мм... в определенных кругах, мы
   обладаем очень большими возможностями, и финансовыми в том числе. И второе
   - рад сообщить, что биообразцы обоих видов подготовлены к испытаниям в
   полевых условиях и мы готовы передать их вам вместе с нашими специалистами и
   оборудованием.
  - Прекрасно, - европеец вежливо наклоняет голову, - Мы уже подготовили
   несколько мест для их размещения. Собственно, первая фаза нашего плана
   подходит к концу. Очень скоро мы перейдем к активным действиям, а потому
   задержки были бы крайне нежелательны.
  - О, не надо волноваться, - улыбается латиноамериканец, - никаких задержек не
   будет. Кстати, а как вы назвали ваш план?
  Европейского вида господин бросает ехидный взгляд на латиноса.
  - "Безоблачное небо".
   - Н-да, символичное название. Нету тучек, светит яркое солнышко... Надеюсь, этот
   символизм касается только наших... мм... оппонентов.
  - Ваша подозрительность совершенно не обоснована, - укоризненно качает головой
   европеец, - Мы - партнеры.
  - Прошу прощения, если оскорбил вас своей бестактностью, - разводит руками
   латинос и, спохватившись, легонько хлопает себя по лбу, - Да, чуть не забыл. У
   командира уничтоженного вами подразделения есть дети?
  - Представления не имею. А что?
  - Сказочник хотел бы их получить, если, конечно, они есть, и вы не будете
   возражать. Он задумал какой-то эксперимент с их участием.
  - И что вы носитесь с этим Сказочником, как с писаной торбой? - морщится
   европеец, - Он ведь даже не член вашей организации. Хорошо. Если дети есть,
   Сказочник их получит.
  - Ну, что ж, не буду тратить ваше время. О новой встрече мы договоримся
   дополнительно. Наши специалисты вместе с биообразцами прибудут к вам в
   самое ближайшее время. Надеюсь, их не задержат на вашей таможне.
  - Не стоит волноваться. У нас все под контролем.
  Беседовавшие господа встали, коротко поклонились друг другу, и латиноамериканец стремительно вышел из комнаты.
  "Идиоты, - глядя ему вслед, думал европейского вида господин, - Неужели они и вправду думают, что когда наш план осуществится, мы будем по-прежнему нуждаться в этом союзе? Какая нелепица!"
  "Идиоты, - направляясь к выходу, думал латинос, - Неужели они и вправду думают, что мы станем для них таскать каштаны из огня? Когда начнется завершающая фаза всего проекта, нам не нужны будут помощники, тем более конкуренты".
  
  
  
   1
  
  
  Боль... Водопад боли... Кажется нет места, где бы она не угнездилась и грызет, грызет, пережевывает тело... Мысли путаются, рвутся, никак не могу сосредоточиться, чтобы понять... Что понять?.. Кажется будто вместо головы у меня один сплошной ком боли. Помню удар... Да, вспомнила. Я переходила дорогу, а тут... Водитель не сумел затормозить, а я не успела отпрыгнуть... Как все глупо... Он похоже даже не остановился. Хотя, может быть, и останавливался, выходил из машины, но увидел, что я не двигаюсь, решил, что насмерть и свалил от греха подальше, пока никто не видит. Кажется, боль отступает, или просто я привыкаю к ней. А, может быть, я... УМИРАЮ? Говорят, перед самой смертью боль уходит... Вот так просто?.. Меня больше не будет?..
   - Девочка. Ты меня слышишь?
  Голос. Приятный тихий мужской голос. Чудится? Или... С трудом разлепляю глаза. Вверху колышатся какие-то тени. Ветки. Кажется, при ударе я отлетела в придорожные кусты. Надо мной кто-то склонился.
  - Девочка, ты понимаешь, что скоро умрешь? - снова звучит над головой тихий голос.
  Понимаю ли я? Да, понимаю. Странно... Даже страх куда-то улетучивается... Пытаюсь рассмотреть говорящего и не могу - белесое пятно лица, темный силуэт фигуры и все, больше ничего не разглядеть. Темно в глазах, темно на улице... Все случилось вечером, а сейчас, наверно, уже ночь. Сколько же я так лежу?...
  - Я вызвал скорую помощь, но она тебе не поможет. Она попросту не успеет - ты истекаешь кровью, и я ничего не могу с этим поделать. Но ведь ты... ты же не хочешь умереть? Прими Поцелуй Каина, и ты не умрешь.
  Какой еще поцелуй? Он что, маньяк? После того, как тебя сбивает машина еще и на маньяка нарваться? По-моему это перебор.
  - Ты меня не понимаешь, девочка. Поцелуй Каина не имеет отношения ни к
  поцелуям, ни к сексу.
  Он что, мысли читает?
  - Поцелуй Каина - ритуал, который не позволит тебе уйти в небытие. Скажи "да", согласись и ты не умрешь. Тебе откроются новые грани мира. Ты поймешь, что он гораздо больше, гораздо ярче, чем тебе казалось. Решайся! И торопись. Время истекает вместе с твоей кровью.
  Я еще ничего не решила, по правде сказать, я даже не до конца поняла, что мне хотел сказать незнакомец, а губы уже прошептали:
  - Да. Да!
  
  Сильные руки приподняли меня, тут же снова нахлынула боль и я захлебнулась, растворилась в ней. Мир померк...
  
  ***
  
  
  Сознание включилось как-то сразу, толчком. Я лежу на спине на чем-то довольно таки жестком. Пахнет свежевскопанной землей, травой, хвоей, а еще ветерок доносит запах табака и хорошей туалетной воды. Такой приятный мужской аромат: горечь полыни и что-то пряное. Странно: никогда раньше мое обоняние не было развито НАСТОЛЬКО. Стрекочут кузнечики, а может цикады - никогда не разбиралась в насекомых. Слышно, как пробежала мышь, или другой какой мелкий зверек... Откуда-то издалека доносится гул машин... Ночь. Сейчас ночь. Это я каким-то образом поняла сразу. Хорошее время. Люблю ночь...
  Странно. Когда же это я полюбить ее успела? Что-то со мной не так. Боли нет, совсем нет, но тело какое-то деревянное, окоченелое что ли? Надо бы встать, открыть глаза - нет сил. Чувствую себя зайцем из телевизионной рекламы, у которого кончился заряд батарейки. Мне нужна еда, нужна энергия, МНЕ... НУЖНА... ЖИЗНЬ!
  
  - Максим Данилович! Она восстала. Давайте контейнер.
  - Николай, бросьте, наконец, курить и отойдите от нее. Еще дальше! Вы что, не
   видите? Девочка на грани Безумия Крови!
  
  Что со мной творится? Жизнь, энергия все это было совсем рядом, но теперь далеко - не дотянуться... Голоса. Второй голос, мне знаком. Это явно тот самый, нашедший меня мужчина. О каком безумии он говорил?.. Шаги. Чувствую, как кто-то наклоняется надо мной. В воздухе плывет знакомый запах туалетной воды. Моих губ касается какая-то... трубка? И по этой трубке прямо в рот начинает вливаться жизнь, энергия, сила...
  
  - Пей, девочка, пей. Тебе нужны силы. Иначе снова умрешь и на этот раз уже
   окончательно.
  
  Сумасшедшее ощущение! Фонтан искрящейся энергии! Я ее пью и каждый глоток приносит телу тепло, окоченелость проходит без следа, мышцы наливаются силой. Нет, не то - слишком слабо сказано. Меня просто переполняет кипящая сила, она струится, играет во мне. Кажется, оттолкнись чуть сильнее, и ты взлетишь над землей. Никогда в жизни я не чувствовала себя так хорошо. Если есть на свете абсолютное здоровье, то это наверно оно и есть!
  Наконец струя энергии иссякла. Машинально стираю влагу с губ, открываю глаза, встаю. Что за... Я почему-то была уверена, что сейчас ночь... Нет, я не ошиблась, сейчас и вправду ночь. Вот только... Полная луна в вышине светит неправдоподобно, безумно ярко. Над головой темное небо, звезды, вокруг ночь, но все видно, как днем - нет ночного мрака. В первое мгновение мне даже показалось, что сейчас день. Все страньше и страньше.
  Рядом со мной стоит интеллигентного вида худощавый мужчина лет сорока на вид: серый костюм, светлая рубаха, подобранный в тон костюму галстук, очень короткая почти под ноль стрижка, красиво очерченное умное лицо, а на тонкой переносице... солнцезащитные очки с круглыми стеклами. Оригинал. В руках у него что-то похожее на термос с гибкой трубкой и вентилем. Похоже, что из этой штуковины я и пила свой эликсир. Интересно, что это было? Поодаль еще двое мужчин. Одеты попроще - джинсы, рубахи - ничего особенного. Один из них курит, наверно это и есть Николай. Все трое смотрят на меня. Кажется, от меня чего-то ждут.
  - Добрый день! То есть добрая ночь! Меня зовут Кира. Я... Аах!...
  Я обнаружила, что стою в гробу. Такой аккуратный гробик, обитый чем-то фиоле-
  товым, поодаль - крышка, яма могилы, горка свежевыкопанной земли и воткнутые в нее две лопаты. Вокруг, кстати, простирается кладбище - могилы, надгробия, кресты - антураж тот еще. Блин! Не то, чтобы я все это не увидела сразу, увидела, но вот до сознания дошло только сейчас. Похоже, что предыдущие события сказались-таки на моей голове: не каждый день, знаете ли, вас машиной сбивает. Стою, тупо гляжу на "веселенький" пейзаж и не понимаю, что все это значит? Меня тут что, прикопать решили? Ерунда, скорее уж наоборот, выкопали. Но ведь это тоже ерунда какая-то. Я же, не в голливудском "ужастике". Зомби, вампиры... Про все эти кладбищенские "страсти-мордасти" можно почитать под настроение, или фильм посмотреть, но в реальной-то жизни ни оборотней, ни зомбей, ни всяческих прочих вампиров просто не существует...
   - Вот тут ты, Кира, ошибаешься, - элегантный мужчина виновато улыбнулся, будто
   и впрямь стеснялся указывать мне на ошибку.
  
   Ой! Я что, последнюю фразу вслух сказала?
  
   - Оборотни реально существуют и ты, возможно, с ними рано или поздно
   столкнешься. Лучше бы попозже... Насчет зомби в их классическом
   "киношном" варианте ничего сказать не могу, но некоторые полагают, что
   теоретически они могут существовать и этому есть косвенные подтверждения.
   Что же касается вампиров, то ты САМА ТЕПЕРЬ ПРИНАДЛЕЖИШЬ К
   НАШЕМУ НАРОДУ. В своей реальности, я надеюсь, ты не сомневаешься?
  Что он говорит? Что говорит?! Ведь этого же не может быть. Это неправда! Разве я... Ой, мамочка!
  
   - Кира! Не обманывай себя. Это нужно принять как данность. Ведь ты пила
   отсюда, - мой собеседник показал мне "термос", что держал в руках, - Ты не
   можешь не помнить своих ощущений. Тебе казалось, что ты пьешь эликсир
   здоровья, эликсир силы... Кира, это была кровь. Посмотри на свою руку!
  
   Рука. Я ей вытирала губы. Тыльная сторона ладони оказалась измазана уже подсохшей кровью... И тут со мной случилась истерика. Вопреки очевидному, я кричала, что это неправда, что я нормальный человек, что все это глупый розыгрыш... Я бушевала наверно несколько минут, а потом уселась в своем гробу, уткнула лицо в колени и тихо заплакала.
   - Ну почему, почему вы меня не предупредили заранее? - твердила я сквозь
   слезы.
  
   ***
  
  Учитывая глобальность случившегося, мне достаточно быстро удалось взять себя в руки. Могу гордиться. Я встала, вытерла слезы и шагнула к своему собеседнику, по-прежнему стоявшему возле гроба.
   - Скажите, раз уж я стала вампиром, мне, что же теперь, придется днем спать в
   гробу, а ночью бегать и высасывать из людей кровь?
  В тишине послышалось чье-то сдавленное всхлипывание. Я обернулась - хихикал Николай. Мой собеседник посмотрел в его сторону и укоризненно покачал головой.
  - Николай, как Вам не стыдно. Вы что, не понимаете что сейчас у девочки в
   голове сплошная каша? Все эти фильмы про вампиров...
   - Максим Данилович! Извините меня, но я представил Вас ночью
   набрасывающимся на прохожих, а днем, отсыпающимся... хи-хи... в гробу...
  
  Кажется, я сказала что-то не то. Вон и Максим Данилович тоже улыбается. Тот, заметив мое недоумение, указал рукой на крышку гроба.
   - Давай-ка присядем, чем не скамья? Я постараюсь развеять твои страхи и
   предубеждения. Начнем с того, что вампирами нас называют суеверные
   обыватели. Сами себя мы зовем Детьми Каина или попросту каинитами.
   Человеческая кровь нам действительно необходима для процесса жизнедея-
   тельности, но не стоит переоценивать ее значение. В принципе, в пищу годится
   и кровь животных. У нее ниже энергоотдача и хуже м-м-м... вкусовые
   качества, но нам подходит и она. Теперь по поводу нападений на людей.
   Запомни, Кира, если ты нападешь на человека без причины - тебя накажут,
   если ты нападешь на человека, чтобы высосать его кровь без КРАЙНЕЙ на то
   необходимости - тебя накажут вдвойне. Нападения с целью кормления могут
   привести к нарушению нашего инкогнито, а, кроме того, они, в большинстве
   своем, просто бессмысленны. Человеческую кровь всегда можно получить в
   созданной нами системе закрытых донорских пунктов. Использование
   специальных контейнеров, ты уже успела с таким познакомиться, сохраняет
   кровь свежей достаточно долго, к тому же позволяет ее транспортировать...
   Если, зная все это, каинит продолжает кормиться людьми, то он либо
   моральный урод, либо охвачен Безумием Крови и в том, и в другом случае его
   ждет наказание. Как правило, это смерть. Я к чему все это тебе говорю? -
   Максим Данилович внимательно посмотрел на меня, - ИЗМЕНЕНИЕ ТВОЕЙ
   ПРИРОДЫ НЕ ПРИВОДИТ К АВТОМАТИЧЕСКОМУ ИЗМЕНЕНИЮ
   ТВОИХ МОРАЛЬНЫХ НОРМ. Порядочный человек, став каинитом,
   останется порядочным, ну а урод - он всегда урод... Ах, да, забыл, - Максим
   Данилович не сдержал смешка, - по поводу гроба... если тебе очень хочется,
   то ты, конечно, можешь спать в гробу, но лично я предпочитаю кровать, - и
   добавил уже серьезным тоном, озабоченно взглянув на часы, - Времени
   осталось немного, нам пора ехать на базу, а Николай с Семеном пока
   приведут в порядок твою могилу. Идем.
  
  
   2
  
  Воспоминания об этой поездке остались у меня довольно-таки неприятные. Ехали на машине чуть меньше суток. Нет, с машиной был полный порядок. Максим Данилович оказался хорошим водителем. Мощный и комфортабельный "Рейндж Ровер" шел ходко, его подвеска исправно "глотала" неровности дороги. Дело совсем в другом...
  Наверно немного найдется людей, которые бы не слышали о смертельности солнечного света для вампиров. Что, дескать, как только вампир попадает под солнце, так тут же обращается в горстку праха. На самом деле это не совсем так, но тоже фатально: сначала ты испытываешь сильную боль, твоя кожа краснеет, покрывается волдырями, затем обугливается, и ты переживаешь конечную смерть, а уж затем, твой труп вспыхивает и, довольно быстро прогорев, действительно обращается в горстку праха. Следует особо отметить, что смертелен именно солнечный свет, а не время суток, не день сам по себе. Если небо затянуто тучами и солнца не видно, то любой из Детей Каина может спокойно выйти на улицу. Другое дело, желающих немного найдется - мало ли что? Вдруг тучки-то возьмут да и разойдутся! Естественно, что такое положение дел Детей Каина абсолютно не устраивало и средство для защиты от солнца во все века каинитскими исследователями искалось с не меньшим упорством, чем людскими - Философский камень, или Эликсир Вечной Молодости. В отличие от людей, каиниты добились-таки результата. В середине прошлого века мучительно долгие поиски завершились успехом: был создан состав, который при нанесении на кожу обеспечивал защиту от солнца. Правда, со временем восторги поутихли. Чудо-средство не давало стопроцентной защиты: кожа все равно получала ожоги (правда неопасные для жизни и здоровья, но от этого не менее болезненные), кроме того, нанесенное на кожу вещество, относительно легко смывалось водой, а, следовательно, попав под мало-мальски сильный дождь, вы рисковали остаться без защиты и, наконец, в довершении всего перечисленного, у средства оказался один неприятный побочный эффект. Только я-то тогда ничего этого не знала, и получила "удовольствие" по полной программе.
  Перед тем, как мы уселись в машину, Максим Данилович откуда-то из бардачка выудил плоскую прямоугольную коробочку, протянул мне и посоветовал полностью натереться. Как примерная девочка я его послушалась: отошла за кустики, скинула одежду, натерлась, оделась...
  ...Всю дорогу до базы я чесалась как мартышка, а на мои возмущенные вопли, Данилыч только улыбался и отвечал, что, мол, зато теперь я не сгорю на солнце. Сам-то он, между прочим, сидел спокойно и чесоткой не мучался. (Потом уже я узнала, что усилием воли каинит может отключить эти неприятные ощущения, только я-то тогда ничего такого делать не умела). Когда солнце встало уже достаточно высоко, мы съехали с шоссе и встали в придорожной рощице на отдых. Максим Данилович задвинул специальными жалюзи стекла машины, разложил кресла и предложил подремать, пока солнце не пойдет на убыль. Ага, подремать... Попробуй-ка, если у тебя чешется тут, тут и вот тут тоже. Казалось, две армии муравьев готовились на мне к решающему сражению: подтягивали резервы, перестраивали фланги, проводили разведывательные рейды... В общем, отдыха не получилось.
  Нужно ли говорить, ЧТО первым делом я спросила, когда мы добрались-таки до базы? Догадались? Конечно же: "Где тут можно помыться"?
  Душевая кабина оказалась в моем новом жилье. Максим Данилович проводил меня до дверей, отдал ключи и ушел, сославшись на занятость. Я открыла дверь. По планировке это напоминало однокомнатную "хрущевку", только здесь не было окон - жилой комплекс располагался под землей. Не раздумывая ни минуты, не осматривая свое жилище - еще успею, я закрыла дверь на ключ, а потом где стояла, там и побросала всю одежду. Поеживаясь от непрерывного зуда, я прошлепала в душевую кабину и включила воду. О-о-х. Благодать! Ха! Вот так и рушатся суеверия. Исходят пшиком. По поверьям вампир не может войти в текучую воду. Фиг вам! По барабану вампиру и текучая и стоячая и всяка прочая вода. Не надо ля-ля, господа! С остервенением я стирала мочалкой последние остатки чертовой "косметики" со своей кожи. Зуд, постепенно, прошел. Ф-фух! А теперь, пожалуй, контрастный душ!
  Растеревшись, жестким полотенцем, я прошла в комнату. Надо бы одеться. К лежащим у порога платью, колготкам и всему остальному даже прикасаться не хотелось - на них наверняка остался этот чудо-крем для мазохистов. Однако что-то одеть все равно надо - не ходить же голышом. Дверца шкафа-купе плавно скользнула в сторону. На полках аккуратными стопками лежала одежда - моя одежда. Сдвинув дверцу дальше, обнаружила висящие на плечиках куртки, джинсы, костюмы и все такое прочее. Внизу - обувь. Тоже полный набор. Я быстренько переоделась в шорты и футболку. Вот так-так. В моей старой квартире побывали, иначе, откуда бы все это здесь взялось? Вот теперь, пожалуй, можно посмотреть, что тут еще есть. Задвинула дверцу шкафа, повернулась... и заметила на дальней стене в знакомой простенькой деревянной рамочке... Ох, папка, как же ты так... Фото было сделано два года назад на охоте. Снимал дядя Юра - папин сослуживец. На фото мы с папой стоим рядышком на фоне лесного озера. Оба в камуфляже и берцах, у меня в руках - старая папина "Тулка". Я то, конечно, не охотилась, ружье так взяла, для большей фотогеничности, для выпендра, попросту говоря. На глаза навернулись слезы. Я сняла фото с гвоздя, взяла его с собой и брякнулась на кровать. Так и лежала, глядя на фотографию и глотая слезы.
  Если кто-то посчитает меня сентиментальной дурой, то пошел он куда подальше. У меня не стало самого близкого человека, единственного близкого... Мама умерла при родах - меня рожала. Всех родственников у нее - сестра где-то в Москве, но со слов папы, отношения у них были не очень, а когда мама умерла, связи и вовсе оборвались. Ну, а у папы, как он рассказывал, родственников не осталось. Воспитывал меня он сам. Когда уезжал в командировки, за мной приглядывала тетя Маша - соседка по лестничной площадке. Она меня, кстати, и выкормила. У нее тогда дочка родилась, и молока хватило на двух детей. Тетушка померла пять лет назад - инфаркт. Да будет ей, как говорится, земля пухом. А пять дней назад мне позвонил дядя Юра и сообщил, что папа разбился в авиакатастрофе. С его слов я поняла, что самолет, на котором папа возвращался из командировки, попал в грозовой фронт и не смог долететь до места, пилот повел самолет по запасному маршруту, но при подлете к аэродрому загорелся двигатель, нормально самолет посадить не удалось. При ударе о землю произошел взрыв, пожар... В общем не спасся никто. Дядя Юра еще что-то говорил, обещал приехать, что-то рассказать о папе, но что теперь рассказывать, если его больше нет. Я поблагодарила и повесила трубку. Все эти дни мне было хреново: апатия, тоска хоть вой, во сне - папка живой, а утром проснешься и еще хреновее... Делать ничего не хотелось - ни книжку почитать, ни телик посмотреть, ни за компьютер сесть. Все эти дни с утра до вечера я бродила по городу. Пока ходишь по улицам, хоть тоска не так заедает. Вот так и ходила, пока не случилось со мной то, что случилось.
  ...В дверь постучали. Ох, черт, кто-то пришел, а я тут вся в слезах и соплях. Все, хватит, пора с этим завязывать. Папу не вернешь, и он бы меня точно не одобрил, если б увидел в таком состоянии. Надо жить дальше, даже если ты, хм, не совсем живая.
  - Подождите минутку, сейчас открою!
  Я заскочила в ванную комнату, умылась, кое-как расчесалась и тогда уже открыла дверь. На пороге стоял молодой мужчина 25-27 лет. Дверь-то я открыла и только тут сообразила, что у порога на самом виду по-прежнему валяется мое платье и прочие дамские атрибуты. М-да, конфуз, однако. Элегантным пинком я отправила все это барахло под кровать. Мой гость сделал вид, что ничего не заметил. Люблю тактичных!
  - Доброй ночи, Кира, позволите мне пройти?
  - Конечно, - я посторонилась и указала на кресло, - Садитесь.
  Мужчина сел.
  - Меня зовут Георгий, можно просто Гор, - представился он, - Видите ли, Кира, я
   вообще-то ваш брат.
  - ???
  ...Всегда мечтала о старшем брате. Чтобы сильный, чтобы добрый и умный, чтобы в любой ситуации мог за меня вписаться, ни о чем не спрашивая, и чтобы при случае ему можно было поплакаться в "жилетку" - все это так, есть только одно но - не было у моих мамы с папой никаких других детей кроме меня.
  Заметив мое недоумение, Гор стал объяснять. Оказывается, хотя каиниты бесплодны, и размножаться естественным путем, как люди, не могут, у них есть понятия родства и семьи. Новообращенный каинит считается ребенком того, кто его обратил; в свою очередь каинит, обративший человека, несет за него такую же ответственность перед каинитами, как и человеческий родитель перед людьми. Меня обратил Максим Данилович и теперь, по закону каинитов, он - мой отец. Он же в свое время обратил и Гора, вот и получается, что мы с Гором - сестра и брат. Не знаю, смогу ли когда-нибудь назвать Максима Даниловича отцом, но то, что Гор - мой брат, мне это как-то сразу понравилось. Только вот...
  - Скажите, Гор, вы, в самом деле, воспринимаете меня как свою сестру? Вы же
   видите меня в первый раз!
  Мой названный брат как-то странно взглянул на меня - в голове, словно ветерком подуло.
  - Я кажется понял, что вы, Кира, имели ввиду... А можно мы будем на ты?
  - Конечно.
  - Так вот, ты представляешь себя кем-то вроде приемной дочери. Ну, как у
   людей: жили бездетные супруги, взяли и усыновили мальчика, а через какое-то
   время еще и девочку удочерили. Юридически мальчик и девочка - брат и
   сестра, но по крови - чужие люди. Ты ведь так нас с тобой воспринимаешь?
  Я кивнула в знак согласия. А как иначе?
  - Это не совсем верно. Обращение - очень непростой ритуал.
   Изменения происходят и на мистическом, и на физическом планах. Это все
   равно, что передать часть себя другому. У каинита с выдающимися
   способностями и дети будут способными, а у посредственности - такими же
   посредственностями. По крайней мере, так происходит в большинстве случаев.
   Между прочим, наш с тобой отец - один из самых сильных мастеров клана.
   Вместе с Поцелуем Каина передается также и какая-то часть генетического
   материала. Ты, кстати, не заметила, как мы с тобой похожи?
  Похожи? Я вгляделась в Гора: точеное лицо с узким подбородком, высокие скулы, тонкий прямой нос, иссиня черные, коротко подстриженные волосы, черные глаза с чуть удлиненным миндалевидным разрезом...
  - Все рассмотрела?- улыбаясь, спросил Гор,- А теперь внимательно посмотри на
   себя, убедишься - я тебя не обманываю.
  Зеркало подтвердило - мы и впрямь похожи как сестра и брат: тот же овал лица, те же скулы, каре иссиня черных волос (раньше они были русыми), такой же как у Гора нос и те же самые черные глаза с характерным разрезом. Странно - вроде бы это я и в то же время масса мелких отличий... Удивительно, что только сейчас я на все это обратила внимание.
  - Ну, что, сестренка, убедилась?
  - Убедилась, братец!
  - Ну, раз убедилась и признала братом, пора приступать к делам. Тут вот какая
   штука: отец, поскольку он тебя обратил, по правилам должен был сам стать
   твоим наставником, но он постоянно занят и попросил об этом меня. Ты как?
  Я пожала плечами.
  - Я не против.
  - Ну вот и отлично, тогда взгляни, - на ладони Гора лежал дисковидный медальон
   на цепочке, по поверхности диска вились замысловатые колючие узоры.
  - Что это?
  - Это знак твоей принадлежности к клану Тремер. Сейчас ты послушница и
   только этот медальон подтверждает твою принадлежность к нашему клану.
   Потом, после обучения и посвящения ты станешь ученицей и медальон
   будет не нужен - знак, изображенный на нем, появится у тебя на запястьях рук.
   Не волнуйся, он виден только истинным зрением. И не спрашивай, откуда он
   появляется, - заметив мое движение, продолжил Гор. - Много всяких предпо-
   ложений, но толком никто нечего не знает. Это что-то вроде родимого пятна.
  Братец надел медальон мне на шею, подмигнул и торжественно возгласил:
  - А теперь пошли в бар, отметим твое рождение и вступление в клан!
  - Но ведь я родилась 13 марта, а сейчас конец мая...
  Гор захихикал:
   - Я имел в виду твое обращение. Ты же только сегодня восстала! И вот еще что:
   наши операторы сняли твои похороны. Многие из новообращенных любят
   посмотреть для смеха. Не хочешь потом взглянуть?
   - Похороны? Для смеха? Бр-р. Нет уж, спасибо. Лучше пошли в этот твой бар.
  
   ***
  
  Не знаю, чего я ожидала от бара? Залитых кровью полов? Или еще какой мрачной экзотики? Он оказался самым обычным: небольшой ярко освещенный зал (хотя, может быть, людям свет показался бы слишком тусклым), негромкая ненавязчивая музыка, несколько круглых столиков на 3-4 места, стойка с высокими табуретами возле нее, за стойкой - пожилой полный дядечка-бармен в распахнутом белом халате, у него за спиной на полке - ряд контейнеров, таких же как тот, из которого я пила на кладбище.
  Народу в баре почти не было и все столики, за исключением трех, пустовали. Столик у стены оккупировала компания то ли байкеров, то ли металлистов. Мордатые крепыши в черных косухах, усыпанных заклепками, шипами и цепями о чем-то оживленно беседовали между собой, при этом, не забывая с завидной регулярностью поглощать красную жидкость из стоящего посреди стола стеклянного узкогорлого графина. Вокруг графина стояли маленькие "пятидесятиграмовки", куда периодически и перекочевывало содержимое центральной емкости. Чем было это самое содержимое - сомнений не вызывало. Время от времени за столом раздавался хохот, надо отдать должное не слишком громкий. За столиком в углу расположилась еще более удивительная компания. Их было двое и один из них напоминал бомжа, самого неприятного бомжа, которого я когда-либо видела: ассиметричное бугристое, словно побитое оспой лицо, свернутый на бок нос картошкой и большие оттопыренные уши; на голове этого типа волосы отсутствовали как данность, зато нижняя часть лица, похоже, компенсировала отсутствие волос на голове - там росла неопределенного цвета клочковатая козлиная бородка. Доступная обозрению одежда бомжа представляла собой старую, лишившуюся половины пуговиц затертую ветровку, вымазанную по вороту бурой краской, а может быть грязью. Увидев это чудо-юдо валяющимся где-нибудь на улице в обнимку с бутылкой, или роющимся в мусорном баке, я бы ничуть не удивилась, но он сидел за столиком, на котором стоял раскрытый ноутбук. Бомж работал, его корявые лапищи так и порхали по клавиатуре. Рядом с ним стоял мужчина в модном и наверно дорогом спортивном костюме. По возрасту, он был ровесником Гора и даже чем-то его напоминал. Он стоял, уставившись в экран ноутбука, одной рукой он опирался на плечо бомжа, в другой - держал высокий наполовину пустой фужер, из которого прихлебывал. Еще один, точно такой же фужер стоял на столе. Время от времени "модный" подавал его бомжу, тот отпивал несколько глотков, отдавал фужер и снова склонялся над ноутбуком.
  Парочка была такая несуразная, настолько они не вязались друг с другом, что любопытство просто заело:
  - Гор! Там, в углу, кто это?
  - За ноутбуком - носферату Федор. Обращение этих ребят здорово уродует.
   Обитают они в основном в коллекторах - под бомжей рядятся. У них и база где-
   то там. Но ты на внешность не смотри, они лучшие специалисты по информа-
   ционным технологиям. Если где-то что-то нужно взломать, или наоборот,
   поставить защиту, чтоб никто не взломал, то это к носферату. А рядом с ним -
   наш Стас, раздолбай и трепло, но хороший специалист по рукопашному бою.
   Он, между прочим, твой племянник - сын нашей старшей сестры...
  - Эй, крошка! Бросай своего парня, идем к нам, у нас весело! - раздалось из-за
   столика байкеров-металлистов.
  Я сделала вид, что не обратила внимания, Гор показал кулак компании, а Стас,
  как мне показалось, весь подобрался. Впрочем, байкеры расхохотались и вернулись к
  своим делам.
  - Достали, бруйяне, - прошипел сквозь зубы Гор.
  Лавируя между столами, мы двинулись к стойке. Прямо по курсу сидела одинокая дама бизнесвуменского вида - строгий светло-фиолетовый костюм, красивая укладка, ухоженные руки и неброский, но чувствовалось - дорогой макияж. Дама делала какие-то пометки в разложенных на столе бумагах, временами потягивая из фужера через соломинку красную жидкость. Мы поравнялись со столиком, дама подняла голову и улыбнулась.
  - Доброй ночи, Георгий. У Максима, я гляжу, появилась новая дочка? Очень
   милая девочка.
  - Доброй ночи, Маргарита, - ответил мой брат и слегка поклонился.
  На всякий случай я тоже изобразила улыбку и наклонила голову. Не знаю, как у них тут принято, но вежливость, мне кажется, не повредит. Дама удовлетворенно кивнула и снова погрузилась в бумаги.
  - Гор, кто это? - я оглянулась на бизнесвумен, та продолжала заниматься своими
   бумагами.
  - Одна из руководителей клана Вентру. Сильный мастер и весьма состоятельный
   каинит. У нее в руках чуть ли не все масс-медиа нашей области. Серьезная дама.
  ...Наконец мы оказались у стойки и бармен, заметив нас, подошел поближе. Добродушно улыбнувшись, он изрек:
   - Ну-с, что будем пить, юная леди.
  О как! Я состроила зверскую гримасу:
   - Кровь!
  Улыбка бармена стала еще шире, показались внушительного размера клыки.
   - Я понимаю, что кровь, здесь все только ее и пьют. Но какую именно подать? У
   нас кровь только самого высокого качества из собственных донорских пунктов,
   мы марку держим! Имеется артериальная и венозная кровь первой, второй,
   третьей и четвертой групп с отрицательным и положительным резус-фактором.
   Так какую?
  Я умоляюще посмотрела на Гора и он, кажется, все понял:
   - Дядь Сев, артериальной третьей группы, пожалуй... с положительным резус-
   фактором два по сто пятьдесят!
  Бармен нацедил нам каждому по половинке фужера, вставил соломинки и поставил на стойку - пейте на здоровье!
  ...Забавно... Ярко красная артериальная кровь в фужере казалась красным вином, и сам этот бар - копией, калькой многих и многих других таких же с точно такими же типажами: байкерами, бизнесвумен, барменом... Такой вот "дядя Сева" мог бы работать и в человеческом баре: "Так что будете пить? Вам белое или красное, сухое или десертное?" Даже бомжеватый Федор не казался чем-то уж сверхнеобычным - ну, странный чудак с очень некрасивым лицом, бывает... И это монстры, которых так боятся люди? Почти не верят, но все равно боятся. Слуги тьмы, волочащиеся за девушками, хакающие базы данных, чтобы банально украсть какой-нибудь секретик, или корпящие над бизнес-планом... Зловещий граф Дракула, размышляющий на какое бы время сместить в телевизионной сетке теряющее рейтинг ток-шоу... Нелепо... Брема Стокера к нам сюда, вот бы удивился.
  - Кира! Ты чего?
  Братец легонько тряхнул меня за плечо.
  - Ничего, Гор, просто дежа-вю...
  
  
   3
  
  ... И потянулись долгие (а иногда и нудные) ночи моего обучения в клане Тремер. Почему ночи - пояснения, я думаю, не нужны. Так, ночь за ночью проходили недели, месяцы...
  Занятие по истории. Раздел: Теории происхождения.
  
  - Кира, кратко охарактеризуй наиболее распространенные теории. Суть каждой и
   "за" и "против".
  - Ну, первая - библейская. По ней Каин и Авель - сыновья библейских Евы и
   Адама приносят богу жертвы. Каин-земледелец - плоды земные, Авель-
   скотовод - барашка. Животная жертва оказалась более угодной богу, чем
   растительная и он принимает жертву Авеля. Каин, рассердившись, убивает
   Авеля и получает в наказание изгнание и Каинову Печать. По старой традиции
   каинитов Печать Каина и есть то воздействие (или проклятие), которое
   изменило метаболизм Каина-человека и сделало его первым хм каинитом.
  - Что ты можешь сказать в пользу этой теории?
  - Ничего!
  - Вот как? Хорошо, что по твоему мнению опровергает эту теорию?
  - Прежде всего, сам источник. Структурный анализ Ветхого Завета как
   литературного произведения показывает, что он не был написан
   единомоментно одним автором. Это произведение писалось и переписывалось
   на протяжении долгого времени разными авторами. Об этом свидетельствуют и
   различные нестыковки в тексте. Таким образом, нет оснований считать
   историю о Каине и Авеле историческим фактом и, следовательно, происхож-
   дение...
  - Хорошо. Как ты, в таком случае, объяснишь существование "намоленных"
   вещей? Или тот факт, что мы не можем войти в церковь, или то, что
   колокольный звон вызывает у нас сильную головную боль?
  - Все это вообще-то хорошо вписывается в теорию эгрегоров. Неосознанное
   восприятие людьми потоков силы создает условия для зарождения эгрегоров.
   Любая религия концентрирует сознания многих людей вокруг какой-либо идеи
   и порождает эгрегор. Если религия становится мировой и если ей сотни лет, то
   эгрегор оказывается очень мощным. И хотя люди не могут управлять
   потоками силы, но эгрегор, их одушевленное желание, может. То, что на нас
   так сильно действуют эгрегоры неудивительно - мы ж наполовину мистические
   существа. То, что христианский эгрегор действует против нас - то же не
   удивительно. Сколько веков люди считали каинитов порождениями зла и
   своими врагами. Наибольшая сила эгрегора - в месте привязки, а оно у
   христианского эгрегора - храмы, часовни, монастыри... Вот и не можем войти
   - эгрегор защищается от действительного или мнимого врага... Что
   касается "намоленных" вещей - освященного оружия, святой воды и прочего,
   то и тут все объяснимо: просто находятся люди, которые, используя эгрегор как
   посредника в работе с силами, создают зачарованные вещи. Так же как и мы,
   ну, может быть, используются другие спектры сил...
  - Достаточно, Кира. Я вижу, тему ты знаешь и умеешь думать. Переходи к
   рассмотрению следующей теории...
  ....................................................................................................
  
  Сразу после занятия по истории. Раздел: Взаимоотношения каинитов
  и Охотников. От войны к сотрудничеству.
  
  ... Максим Данилович уже ушел, а я продолжала сидеть. Хотелось обдумать услышанное. Может быть, все не так уж и плохо, если даже непримиримые, фанатично настроенные Охотники уже не считают нас безусловным Злом, с которым невозможен компромисс.
  Никогда не считала себя религиозной. Я и Бог, так же, как и Сатана, впрочем, существовали в каких-то параллельных не пересекающихся между собой пространствах. Просто, не быть ублюдком и не делать другим того, чего ты не хотела бы себе самой - вот и вся моя вера. К современным фарисействующим "христианам", для которых крест - всего лишь модная цацка (ну, модно теперь быть верующим), всегда относилась с легким презрением, а всяческих антихристиан-сатанистов вообще всерьез не воспринимала. Все они казались мне какими-то заторможенными в развитии, так и не выросшими из детских штанишек и живущими по заветам незабвенной Шапокляк - хорошими делами прославиться нельзя! Смешно.
  Только вот после обращения, стало не до смеха. Мне популярно объяснили, что в церковь теперь мне лучше не заходить и не только в сам храм, но даже и во двор - скорее всего станет дурно, а в храме, так и вообще могут конвульсии начаться; колокольный звон будет вызывать у меня сильную головную боль, а освященные крестики, особенно серебряные, могут привести к серьезным нарушениям здоровья. Ну, как вам такое? Так мало этого. Выяснилось, что в сатанинском капище, я буду испытывать бодрость, а амулеты, типа перевернутой звезды, если над ними были проведены соответствующие ритуалы, окажут на меня тонизирующее воздействие. Каково?!
  Раньше меня всегда злило, что священники пытались "записать" нас в православие только потому, что мы родились русскими. В некоторых школах ввели уроки закона божьего. Спрашивается, и где же здесь свобода совести? Сейчас ситуация повторилась в самой своей сути - меня, не спрашивая, записали в "воинство тьмы". И можно хоть до посинения твердить себе, что все это фигня, что ни Бог, ни Дьявол тут ни при чем и Теория эгрегоров все эти явления хорошо объясняет. Только все равно как-то не по себе... И вот теперь, после лекции, стало... легче что ли? Заклятые враги, с которыми дети Каина воевали чуть ли не с самого своего зарождения, перестали быть врагами. Они не стали друзьями, нет. Охотники все так же не доверяют нам и это недоверие обоюдно, но несмотря на все предубеждения и вековую вражду, они, похоже, все-таки увидели в нас людей, пусть не таких, как они сами, но людей, а не монстров. Ведь договориться то, в конечном счете, человек может только с другим человеком.
  Охотники... Мы воевали так долго, что уже и не мыслим себя друг без друга: вампиры-каиниты и Охотники на вампиров... Охотники - наше проклятье. Охотники - подлые убийцы, выслеживавшие и коварно уничтожавшие наших собратьев. Охотники - обезумевшие фанатики, сжигавшие нас вместе с нашими домами. Охотники - щит и меч невежественного, слабого, но так и не покорившегося нам человечества.
  Гуманность не возникает из ниоткуда. Она медленно, чертовски медленно прорастает через грязь, кровь, слезы. Сколько прошло веков, прежде чем люди осознали, что все они, не отдельные избранные народы, а все люди, сколько их ни есть, имеют право на жизнь и свободу. А до этого? Сотни и сотни лет люди придумывали эфемерные доказательства права одних властвовать над другими, хотя они, по большому счету, ничем друг от друга не отличались - один и тот же народ. А теперь представьте себе других, гораздо более сильных, быстрых, владеющих необычными способностями, с продолжительностью жизни на несколько порядков превышающей людскую. Их превосходство не требовало доказательств, оно и так было неоспоримым. Так неужели вы думаете, что мысли о власти над миром, над людьми не приходили в голову каинитам? Особенно если учесть, что сама судьба поставила их на вершину пищевой пирамиды.
  Гуманность не возникает из ниоткуда... Сколько раз земля смешается с плотью и напитается кровью, прежде чем появятся первые ростки гуманизма. А до того? Туманные предания давно ушедших веков доносили рассказы о вампирских королевствах, в которых люди жили даже не рабами - бессловесным скотом, пищей для своих клыкастых хозяев. Другие легенды повествовали о падении этих королевств под ударами объединенных армий человеческих владык, не желавших подчиниться казалось бы неодолимой силе. И всегда на острие удара были они - Охотники... Их ненавидели, ими восхищались...
  Легко быть крутым, когда ты крут изначально. Ты и сильнее людей, и быстрее их, и живешь неизмеримо дольше, а, значит, имеешь возможность набрать больше опыта (и боевого в том числе). Но ведь есть еще и спектры сил, с которыми работает по-своему каждый клан каинитов. Клановые способности... Бруйя усилит свои и без того высокие боевые возможности: станет "глаз - алмаз", "рука - сталь разящая"; гангрел примет боевую трансформу и противник столкнется с почти неуязвимой машиной смерти; вентру введет "доминирование" и человек, как бы силен и отважен он ни был, встанет на колени, будет тихо плакать и молить о прощении; тореадор может ускориться до такой степени, что и каинит-то его едва разглядит; тремеры... да что о нас говорить, мы и так притча во языцех у прочих кланов - волшебники... Ну разве может слабый человек что-то противопоставить всей этой мощи? Может! Свое желание жить свободным, свою ненависть к тем, кто хочет его этой свободы лишить и, главное, свою веру.
  Люди не умевшие работать со спектрами сил, даже не видящие их, все-таки создали для себя оружие в борьбе с магией каинитов. Этим оружием стала ВЕРА. Люди всегда во что-нибудь верили: в духов, богов, отца Небо и мать Землю, в единого Творца и этой своей верой порождали эгрегоры. Чем больше и дольше верили люди во что-то, тем сильнее становился эгрегор веры. Сами по себе эгрегоры - пассивны и для большинства людей бесполезны, но иногда появлялись те немногие, кто мог заставить эгрегор работать в активном режиме. Их называли просветленными, мессиями, бодхисатвами, пророками. Кто-то из них свершал чудеса и основывал новые учения, а кто-то уходил в Охотники.
  Шло время. Основывались новые братства Охотников на вампиров. Сражаясь с врагами рода человеческого, Охотники набирались опыта. В тайных прибежищах-базах их старейшины силой эгрегора освящали оружие и броню, намаливали защитные обереги. Ох уж эти хитроумные Охотники, даже кровь врага они поставили себе на службу!
  Кровь каинитов действительно оказывала на людей удивительное действие: значительно повышала силу и скорость реакции, излечивала даже от смертельных болезней, резко усиливала регенерацию тканей, серьезно замедляла процессы старения. Но за все приходится платить - кровь вызывала привыкание, организм перестраивался и уже не мог обходиться без нее. Более того, если человек первые три раза пил кровь одного и того же каинита, то организм подстраивался именно к этой крови, никакая другая ему уже не подходила и "кровеман" целиком оказывался во власти своего донора. Таких людей называли упырями. (Трудно сказать, стали ли Охотники "кровезависимыми", но упырей среди них не было).
  И случилось то, что должно было случиться - каиниты столкнулись с равным по силе противником. Эти новые люди не страшились своего врага и не собирались вставать на колени. Каинитская кровь подтягивала силу и реакции Охотников до уровня их врагов, кроме того, теперь у людей была своя магия. Коса нашла на камень.
  ...Противостояние затянулось, чего только не было в истории этой войны: рейды закованных в броню веры Охотников, захватывавших и сжигавших дотла вместе с их жителями поселения каинитов, ответные нападения каинитов на тайные базы своих врагов; после их взятия там не оставалось ни одной живой души - высасывали даже собак...
  Ситуация изменилась с началом новой эры. Людей становилось все больше и больше, зародились и начали развиваться мировые религии, а с ними и эгрегоры необычайной силы, все более многочисленными и активными становились Охотники на вампиров. Эти факторы, а также и многие другие, быть может, менее явные, но не менее важные привели к тому, что на планах подчинения людей был поставлен крест. Пришли другие времена - каиниты постарались безболезненно для себя и незаметно для людей интегрироваться в человеческое общество. В зависимости от своих предпочтений кланы осваивали различные стороны общественной жизни. Тореадоры, всегда неравнодушные к искусству, стали художниками, музыкантами, писателями и поэтами. Носферату, выставляя напоказ свое уродство, успешно собирали милостыню и даже организовали какие-то там гильдии нищих; попутно они еще приторговывали информацией - ведь на свете мало найдется мест, куда бы не смогли пролезть невидимки-носферату! Вентру стали торговцами, промышленниками, банкирами. Наш клан... достаточно сказать, что именно тремеры разработали методы лечения болезней крови и технологию ее переливания... Короче говоря, все кланы вполне успешно адаптировались к жизни совместно с людьми. Тогда же были заложены основы Маскарада - системы правил поведения каинитов в человеческом обществе, направленных на сохранение в тайне от людей того факта, что среди них живем мы. Точно теперь никто уже и не скажет, откуда взялось такое странное название. По одной из версий выходило, что на Большом Совете кланов, когда принимали эти правила, кто-то из присутствующих заявил, что теперь им всем придется играть роль ряженых на маскараде. Так это было, или нет, но название прижилось.
  Время шло: годы, десятилетия, века... Множились города, росла численность их населения. Уже давно никого не удивляло, если в городе временами кто-то исчезал - преступность, миграция... Каиниты успешно вели жизнь добропорядочных горожан. Опыт и специфические способности помогали им освоиться и в светском обществе и среди городских низов, в артистической богеме и на рабочих окраинах. Война с Охотниками перешла в вялотекущую фазу. Существованию кланов она не угрожала, а гибель отдельных бойцов на войне - допустимые потери.
  Ничто не омрачало существования, разве что Безумие крови. Это проклятие во все века преследовало наш народ. Болезнь, от которой не существовало микстур и вакцин. Приступ Безумия крови превращал каинита в дикое животное, в хищника, которым владели лишь два чувства - ярость и смертельный голод. Личность на время распадалась, даже инстинкт самосохранения отступал куда-то вглубь. В этот момент каинит бросался на любое живое существо, оказавшееся в пределах досягаемости. После первых нескольких приступов его личность восстанавливалась, последующие убивали ее навсегда, и остаток вечности несчастный вел жизнь дикого зверя, если, конечно, вообще оставался в живых. Это, кстати, было очень маловероятным - его убивали Охотники, а чаще свои же собратья. Безумец нарушал Маскарад и ставил под угрозу существование всех остальных каинитов. Никто не мог понять причин болезни. Один мог прожить сотни лет и ни разу не испытать приступа Безумия крови, другой впадал в Безумие чуть ли не сразу после обращения. Наиболее часто приступ провоцировался голодом и усталостью, однако бывало и не раз, что голодные, потерявшие много энергии каиниты не поддавались Безумию, а, случалось оно поражало здоровых и сытых... Загадка.
  Ее разгадали только в 18 веке, и это вызвало шок. Пришлось снова созывать Большой Совет кланов, как сотни лет назад. Ответ лежал на поверхности, наверно, поэтому его никто и не увидел. Человечность оказалась тем самым стальным капканом, что удерживал "зверя" - инстинкт хищника. (Ведь что ни говори, а каинит изначально - существо хищное). Тот кто, терял в себе гуманность - давал свободу инстинктам и постепенно, раз за разом "зверь" пожирал его личность, пока не съедал целиком. Если Бог существует и если у него есть чувство юмора, то это хорошая шутка: вампиру, чтобы сохранить свое я, нужно быть человечнее самих людей. Есть в этом какая-то своя ирония. Человеку можно было жить ублюдком: грабить, насиловать, убивать - его ублюдочная личность от этого ничуть не страдала. Каинит же, полюбивший убивать, рисковал слишком многим. Обнародование всего этого на Большом Совете вызвало раскол. Часть кланов покинула его, не желая принять то, что презираемые ими людишки, оказались в чем-то в более выгодном положении, чем они сами. Эти кланы основали свою организацию - "Саббат" ("Шабаш") и провозгласили своей целью возврат к истокам идеологии: создание всемирного государства каинитов, подчинение людей, ну и все такое прочее в том же духе.
  Оставшиеся внесли дополнения в правила Маскарада: было запрещено убивать людей для тренировки своих боевых умений и клановых способностей, а также в процессе кормления.
  Именно с того времени при кормлении стали пользоваться только "щадящими укусами". Ну, это когда человеку не разрывают шейную артерию, а аккуратненько так надкусывают, высасывают некоторое количество крови, зализывают ранки (они от такой "обработки" затягиваются прямо на глазах - мистика, да и только), а потом мирно отпускают, стерев память о случившемся. На следующий день человек испытывает разве что легкое недомогание (да и то не всегда) и на шее никаких следов - вот так.
  Вообще последние века, судя по лекции, оказались урожайными на события. Оставшиеся после откола "Шабашников" кланы, образовали сразу две организации: Общество (или Камарилью - другое называние) и организацию Анархов. Хотя, вообще-то говоря, какая это организация? У них даже своего центрального органа нет, и выделились они не по каким-то там принципиальным разногласиям, а скорее уж в знак протеста против засилья Вентру в Камарилье. В этот же период начинается необъявленная война Шабаша против... да против всех: людей, Общества, Анархов... - взрывы, поджоги, короче говоря, их попытки дестабилизировать ситуацию. А в 19 веке ВПЕРВЫЕ ЗА ВСЮ ИСТОРИЮ СУЩЕСТВОВАНИЯ ДЕТЕЙ КАИНА предпринимаются первые попытки диалога с Охотниками на вампиров.
  Мирный Договор с Охотниками был заключен только во второй половине двадцатого века. По Договору каиниты отказывались от немотивированных нападений на людей, гибель человека во время кормления объявлялась самым серьезным преступлением и каралась смертью. Вообще высасывание крови в ходе кормления непосредственно из человека разрешалось только в определенных особо оговоренных случаях (список прилагался). Охотники, в соответствии с Договором, также отказывались от немотивированных нападений на каинитов. Охотники, преступившие Договор, или каиниты, свершившие преступление, судились судом Охотников или каинитов при участии противоположной стороны. Если преступление Охотника или каинита не затрагивало своей сутью противоположную сторону, то в присутствии на суде ей могло быть отказано. Все спорные вопросы между Охотниками и каинитами разбирались на Совместной Комиссии.
  Договор был несовершенен, в нем имелась целая куча спорных моментов. Не раз на Совместной Комиссии случались ожесточенные споры по решению той или иной ситуации. И Охотники, и каиниты по прежнему не доверяли друг другу, но этот Договор ВПЕРВЫЕ В ИСТОРИИ признавал де-факто каинитов людьми, а не монстрами и исчадиями Ада. Он стал, хотелось в это верить, первой ступенькой к тому, чтобы люди и каиниты стали жить как разные, но равные части ОДНОГО и ТОГО ЖЕ НАРОДА.
   ....................................................................................................
  Занятие по теории и практике использования сил.
  Раздел: Практические занятия.
  
   - Кира! Концентрируйся!
   - Я концентрируюсь!
   - Плохо! Уровень должен быть выше! Гораздо выше! Так ты не сможешь
   работать с силами и твое "Оглушение" не пройдет даже на мышь, не то что на
   собаку!
   - Мне жалко, Гор!
   - Чего жалко?
   - Собак.
   - У-х-мм! Ну, сколько раз можно говорить? Они больны бешенством! Их бы все
   равно пришлось убить, а так хоть с пользой для дела. Специально отлавливали,
   чтобы вот такие как ты не мучились угрызениями совести. Истинное зрение
   включила?
   - Давно!
   - Что видишь?
   - Тебя, например, вижу. Судя по "отражению" ты волнуешься!
   - За тебя, разгильдяйка, волнуюсь, а еще потому, что это первое занятие, когда я
   вот так кого-то обучаю...
   - Гор, ты не волнуйся! Все хорошо будет!
   - Ладно. Так что ты видишь?
   - Линии, сгущения... Я вижу СИЛУ. Она окружает нас... Так говорил великий
   учитель джедай Йода!
   - Кира! Хватит ерничать! Достала уже. Белый спектр видишь?
   - Нет! Гор, честно не вижу! Есть вот бледно-бледно голубой, а белого совсем
   нет!
   -Хорошо. Это наверно особенности твоего восприятия. Бери свой "бледно-
   бледно" и тяни на себя.
   ...Я стою в одном из залов нашего подземного комплекса в так называемом учебном секторе. Зал невелик и не мал - по размерам что-то вроде среднего школьного спортзала. Глухие стены, высокий потолок. Под потолком - толстенная балка для крепления осветительной аппаратуры. На ней висят маленькие светильники, хотя, судя по толщине, она бы выдержала и парочку люстр, вроде тех, что в Филармонии. Прямо передо мной на другом конце зала двустворчатая дверь с раздвижными, как в лифте створками. Там, за створками - четырехногий силуэт. Собака прямо-таки исходит агрессией. За моей спиной - небольшая металлическая дверь, а за ней Гор. Братец, понятное дело, следит за мной. Хорошая все-таки штука это истинное зрение. Мало того, что ты видишь сквозь стены, двери и всякие прочие материальные предметы, так еще и эмоции окружающих ощущаешь. И просто эмоции и направленные на тебя. Вот Гор, к примеру, волнуется ЗА МЕНЯ, а собака меня не видит, она просто сама по себе такая агрессивная... Ладно, пора начинать. Выхожу на нужный уровень концентрации, подцепляю бледно-голубую нить, тяну на себя, впитываю... еще одну... Чувствую как во мне кипит эта бледно-голубая энергия...
  - Гор! Я готова!
  - Выпускаю! - слышится в наушниках.
  Двери въезжают в стены и... вот она, собака! Как только отловить умудрились? Но некогда разглядывать, "выстреливаю" в зверюгу "Оглушением". Собака слегка приседает на задние лапы, словно собирается прыгнуть и... остается на месте. Готова! Стоит, качается, башкой поводит из стороны в сторону. Так. Пока не очухалась, надо ее "Ударом крови" попотчевать. Для этого ищем красный спектр. Где тут у нас красные линии? Ой! Бли-ин!! Собака очухалась и бросилась ко мне. Времени в обрез! Я хватаю непонятно какую нить, впитываю (странное ощущение) и тут же "стреляю" - от моей руки отделяется серый сгусток. Хотя он, пожалуй, даже не серый, а внецветовой какой-то. И в это нечто влетает собака. Гос-споди! Что это? Челюсти собаки начинают осыпаться, потом голова, грудь... будто все это не из живой плоти, а из песка, или, скорее, из текучей пыли. Вся передняя часть зверя рассыпается в мелкую пыль. Остаются хвост, задние лапы и часть туловища. Из обрубка - кровь, кишки - омерзительное зрелище!..
   - Кира! Кира!! - голос братца в наушниках аж звенит.
   - Что, Гор?
   - Ты хоть поняла, ЧТО у тебя получилось?!
   - Гадость получилась, самой противно!
   - Это же настоящее "КОПЬЕ ТЬМЫ!"
   - И что это?
   - Удар энтропии. Полный распад всех связей. Это даже не уровень эксперта - это
   еще выше... Как ты такое смогла?!
   - Откуда я знаю? Еще немного и эта собака в меня бы вцепилась. Что под руку
   подвернулось, то и бросила - некогда было в спектрах разбираться!
   - Кира! Надо еще раз попробовать, вдруг ты сможешь это контролировать!
   - Ладно. Как буду готова - скажу.
  Вот так. Удар энтропии. Надо же... Теперь понятно, почему войны кланов обошли стороной совершенно не воинственный и сравнительно немногочисленный Тремер. Ни отчаянные, всегда готовые к бою Бруйя, ни коварные, стремящиеся все подгрести под себя Вентру, ни непредсказуемые психи Малкавиан - никто не решился напасть!
  ... Безобразный обрубок, словно магнитом, притягивает взгляд. Вот не хочу смотреть и все равно... Распад связей, значит... Аккуратно-то как распалось: половину как ножом отрезало. Интересно, куда энергия девается, если распадаются материальные связи?
  ...Все же такие вещи выбивают из колеи - в голове всякая чушь. Представилось как огромная многотонная фура, несущаяся на меня, вот так же распадается в мелкую текучую пыль. "Выстрел" - и фура готова...
  - Понял. Открываю!
  Створки дверей начали раздвигаться.
   - Стой! Гор! Ты чего?! Я же...
  Поздно! Собачка протиснулась. Песик тот еще: размером с крупную овчарку, шерсть всклокочена, пасть оскалена и из нее на пол слюна капает... Дальше рассматривать стало некогда - собачка то ко мне кинулась! С концентрацией не очень - "выпала" я, да и времени нет со спектрами силы работать! Неожиданно легко удалось ускориться. Пес от меня был не больше чем в метре, когда время замедлилось.
  Вижу как у собаки напрягаются задние лапы... Э, да песик-то, кажется, прыгнуть собирается и, похоже, в горло мне метит. Фиг тебе, собачка! Прыгаю сама. Вся ухожу в прыжок. Вверх! Вверх!! Воздух вязкий такой, как патока. Взмываю над полом. Вытягиваюсь струной. Вверх!! Медленно, но все равно гораздо быстрее собаки. Вот и она оторвалась от пола - медленно-медленно летит ко мне, только меня там уже нет, я гораздо выше... Балка! Вцепляюсь в нее руками, но меня продолжает тянуть выше - инерция, будь неладна. Несколько мгновений я оказываюсь распластанной на потолке, потом отпускает. Цепляюсь за балку всеми четырьмя. Ф-фу-ух! Можно отдохнуть.
  Время возвращается в привычный ритм. Внизу беснуется собака. В наушниках крик брата:
   - Кира! Кира!! Ты меня слышишь?!
   - У меня все в порядке, Гор! Дай в себя придти. Напугал ты меня этой собакой!
   ***
  
  
   - Отец!
   - Слушаю тебя, Георгий.
   - Я по поводу Киры звоню. Она сотворила "Копье тьмы"!
   - ...
  - Отец?
   - Ты ничего не перепутал?
   - Я все-таки эксперт, отец. У меня самого такое получается... иногда.
   Правда мощности ей не хватило, так что получилась скорее уж "стрела", чем
   "копье", но это было полноценное заклинание - половина собаки в пыль... Как
   такое может быть? Ведь она еще даже не ученица?
   - В теории, я думаю, может быть, но на практике ни разу о таком не слышал.
   Повторить пробовали?
   - У нас сорвалось.
   - Занятие закончили?
   - Не совсем.
   - Где она сейчас?
   - Висит.
   - В каком смысле?
   - В прямом. Под потолком на балке. К ней еще светильники крепятся, ну, ты
   знаешь...
   - Хм. И что ее на эту балку потянуло?
   - Она там от собаки спасается.
   - Так ты же сам сказал, что она собаку...
   - Это уже другая собака.
   - Мда, дети, с вами не соскучишься. Ну, что ж, продолжайте занятие. Пусть
   Кира на этой балке попрактикуется в концентрации и тех заклинаниях,
   которые предусмотрены учебным планом.
  
  ................................................................................................................
  
   Занятие по стрелковой подготовке. Раздел: Пистолеты-пулеметы.
  Практические занятия.
  
  Уже десятка два предыдущих занятий, и в эту ночь тоже, мы продолжали осваивать пистолеты-пулеметы. Поработали с израильскими "Узи", немецкими МП-7, американскими "Инграмами" и "Ругерами" бельгийскими П-90, ну и, конечно, наши, российские не забыли - "Бизоны", "Клины", ПП-2000... Почему именно пистолетам-пулеметам учебная программа уделяет столько времени, никого особенно не удивляло. Мы уже знали, что из всего оружейного многообразия арсеналов Тремера именно пистолеты-пулеметы нам предстояло выбрать себе в качестве личного оружия. Такое ограничение было вполне объяснимым - пистолет или револьвер не могли обеспечить достаточную плотность огня, а штурмовые винтовки слишком уж громоздки, их под одежду не спрячешь.
  ...Дистанцию я прошла ровно. Не идеально, сама знаю, но цели все поразила с первого раза и по времени в срок уложилась. Даже Генрих Карлович, наш инструктор, и то отметил: "Да, неплохо, очень даже неплохо", - и тут же добавил "ложку дегтя", - "Но точность поражения целей оставляет желать лучшего и большего". Вот так, вроде бы похвалил и в то же время... Хотя, если рассуждать логически, то ведь пистолет-пулемет - не снайперская винтовка, особой точности от него и не требуется... Ну да ладно, плохо ли, хорошо ли, но тренировочная полоса пройдена, можно и отдохнуть: усаживаюсь на камень, вытягиваю ноги, достаю фляжку... Ну и гадость же эта свиная кровь! Взяла бы с собой нормальной, человеческой, да инструктор запретил. Не мне одной, конечно, всем нам. "Я, - говорил Генрих Карлович, - солдат, и вы, пока со мной на полигоне стрельбы проходите - тоже солдаты, а хороший солдат должен обращать внимание не на вкусовые достоинства пищи, а на ее способность восстанавливать силы". И добавлял при этом: "Если понадобится, вы у меня крысиную кровь пить будете, не то что свиную"! Не знаю уж, приходилось ли нашему инструктору кровь из крыс высасывать? Может быть, и приходилось. Генрих Карлович - старый солдат, он еще в Первую Мировую воевал и в Великую Отечественную тоже, правда я так и не поняла, на чьей стороне...
  По мере того, как народ проходил тренировочную полосу, места вокруг меня постепенно занимались. Нас, послушников, было всего пятеро: две девчонки, включая меня и три парня, все остальные - "меченые", те, у кого знак клана уже проявился. Из полноправных членов, в основном ученики (для них, как и для нас, послушников, стрелковая подготовка - обязаловка), но попадались и специалисты, и даже два эксперта затесались. Эти тренировались для поддержания формы. ...В общем, сидим, отдыхаем, глотаем гадостную свиную кровь из фляжек для восстановления сил (их на дистанции немало потрачено). Народ морщится, но пьет - все равно ничего другого ни у кого нет. Мало-помалу последние с полосы подтягиваются, ну, думаю, сейчас, как всегда, начнется разбор "полетов". Однако все вышло немного не так, как обычно.
  Виталик, такой же новичек-послушник, как и я, возьми да и спроси: "Господин инструктор, а на тренировках нам будут выдавать патроны с серебряными пулями, или их только в боевой обстановке используют?" Гляжу, ученики пришипились, сидят-помалкивают, а специалисты-эксперты, те откровенно ухмыляются. Так, думаю, тут явно что-то не то. Инструктор эдак задумчиво смотрит на Виталия и изрекает: "Мы не используем в бою патроны с серебряными пулями, мы их ВООБЩЕ НЕ ИСПОЛЬЗУЕМ, а вот почему не используем, это я хотел бы узнать у тебя, послушник. Итак, твои предположения?" Виталик от неожиданности впал в ступор: сидит глазами хлопает. Весь из себя - живое воплощение растерянности. Вообще-то немудрено: все на тебя смотрят и ждут, что скажешь что-нибудь умное, а оно в голову ну никак не лезет, хоть убей! Ну, действительно, все эти вампирские блок-бастеры посмотришь, так там ни один уважающий себя истребитель вампиров не выйдет на охоту, если к его пистолету нет патронов с серебряными пулями. Конечно, фильмы - всего лишь фильмы, но серебро-то ведь и в самом деле для нас очень вредно, это факт. Тогда почему же его не используют?
  Виталий тем временем собрал разбегающиеся мысли и выдал: "Ну, клан Тремер главное внимание уделяет работе со спектрами сил, а стрелковая подготовка для клана - дело не основное. Наверно поэтому серебро и не используется. Эти пули еще отлить надо, для этого нужно оборудование..." Наш инструктор кивнул головой - вроде как согласился: "В одном ты прав, послушник, наш клан действительно уделяет возмутительно мало внимания стрелковой подготовке. Здесь хуже нас только гангрелы, да и то только потому, что принципиально не пользуются огнестрельным оружием... Но ты меня видимо не понял. Серебро в пулях не использует НИКТО, даже Охотники. Почему?"
   Вот это да! Жизнь, похоже, развенчивает очередную легенду! Знаменитые Охотники не используют оружие с серебряными пулями. А чем же они тогда стреляют? Инструктор внимательно так оглядывает нас, послушников. Естественно, все потупились - кому же хочется свое незнание на всеобщее обозрение выставлять?! Наконец его тяжелый взгляд останавливается на мне: "Итак, послушница, помоги своему товарищу. Вопрос ты слышала".
  - Э-э... м-м... ну, мы можем заклясть и обычные пули. Для этого могло бы подойти
   что-нибудь... ну, типа "Чистки" из красного спектра, только оно по площади
   работает, а надо трансформировать, чтобы вокруг пули поле образовывало...
   Охотники, я думаю, тоже могут освятить и обычные пули...
  - Мыслишь ты в правильном направлении, - Генрих Карлович усмехнулся,- хотя, для
   заклятия пуль мы используем не "Чистку", а... неважно... Но ты не ответила на
   вопрос - зачем все эти сложности? Зачем возиться с заклятиями или освящением,
   периодически проверять сохранность, восстанавливать в случае ослабления... Зачем
   все это, когда можно взять обычное серебро и, уверяю, никому из нас мало не
   покажется и, заметь, никаких тебе заклятий, никакой святой силы? Итак?
   А, действительно, на фига все это? Зачем городить огород со всеми этими заклятиями? Попробуем рассуждать логически. Охотнику достаточно простой пули - все-таки они люди, пусть и все из себя такие необычные. А вот нам, чтобы копыта откинуть, желательно что-нибудь по убойнее. Вот если взять патрон с серебряной пулей, да еще и освятить ее, то получится ого-го, но освящают-то как раз обычные пули...
   - По этой же причине, - кажется, Генрих Карлович решил-таки дать подсказку -
   Охотники в качестве оберегов используют серебряные кресты, а не свастики, к
   примеру...
  Все послушники, включая меня, захихикали.
   - И нечего ржать. Исследованиями доказано, что та самая свастика, которую так
   скомпрометировали фашисты, хранит святую силу заметно лучше, чем серебряный
   крест, однако, Охотники носят все же крестики...
  Я представила себе, как убитого Охотника осматривают опера. Вот они расстегивают ворот покойного, а там, оба-на - свастика на шнурочке! Проводят опознание, шарят по своим базам данных и выясняют, что убитый-то - монах! (Насколько я помню из курсов лекций, основная часть Охотников легализована как монахи и прочие священнослужители, да и большинство охотничьих отрядов базируется в монастырях). Хороша шутка - фашистская организация в Русской Православной церкви! Стоп. Ну конечно! Все просто!
   - Маскарад! - чуть не выкрикнула я, - И Охотники, и мы опасаемся нарушить
   Маскарад!
  Тонкие губы нашего инструктора раздвинулись в улыбке:
   - В точку! Все дело в сохранении Маскарада. Заклятия или святую силу на
   стандартных патронах обычной приборной базой выявить невозможно. По крайней
   мере, на современном этапе. Зато обойма, набитая патронами с серебряными
   пулями, может навести экспертов на нежелательные мысли. Кроме того... На что
   еще они могут обратить внимание? Вопрос ко всем!
  Генрих Карлович снова принялся разглядывать нас, но я уже знала в каком
  направлении нужно мыслить:
   - Серебряная пуля, по сравнению со штатной, может иметь чуть другой вес из-за
   разницы в плотности металлов, изменятся баллистические характеристики, а,
   значит, прицельная дальность оружия, кучность стрельбы... Это может потребовать
   доводки оружия. Она может быть незначительной, но оружейник-эксперт...
   - Все верно. Я тебя понял. - Инструктор как-то по-новому посмотрел на меня. - У
   тебя есть задатки хорошего стрелка: умеешь думать и стреляешь... неплохо. Мы
   еще с тобой поговорим на эту тему.
  Генрих Карлович повернулся ко всем нам:
   - А сейчас подведение итогов!..
  
  ...............................................................................................................
  
   Занятие по трудовому воспитанию. Раздел: Помойка (хотя нет, кажется, помывка)
   полов.
  
  Вообще-то я прикалываюсь, шуткую. Таких занятий у нас нет, правда полы на базе без всяких занятий все равно мыть приходится. База большая - несколько подземных ярусов и везде, хм, есть полы... Вывод делайте сами. Сегодня - санитарный день, а потому начальство отправило нас, послушников и почти всех учеников, на это... (как бы по мягче выразиться), мероприятие. Почему нас, пояснять не надо. Специалисты, эксперты и, тем паче, мастера - они у нас элита - белые костяки, голубые кровя (ну, прям, как у осьминогов). У них есть дела не менее важные, чем помывка полов.
  И вот стою я посередь необъятного коридора. Часть пути уже пройдена, но до конца еще, как до Москвы ползком. Передо мной ведро с водой, тряпка и швабра. И это 21 век - могли бы хоть моющий пылесос выделить. Уже минут пять, как я изучаю воду в ведре - по-моему, она уже изрядно закоричневела, надо бы сменить. Ох, опять переться в туалет через весь этот нескончаемый коридор. Ну почему нас не обучали заклинаниям по очистке воды в ведрах! Кстати, а к какому спектру сил могло бы относиться такое вот заклинание? Додумать эту фундаментальную проблему я не успела - в коридоре появилась упыриха тетя Дуся.
  Ну, эта тетушка - отдельная песня. Эдакая жизнерадостная толстушка. Зовут ее вообще-то Евдокия Феоктистовна, но все и она, в том числе, привыкли к "тете Дусе". Ей давно уже перевалило за сто лет (еще при батюшке царе родилась), но поскольку она все-таки упыриха, то и выглядит тетя Дуся лет на 45, а чувствует себя, как мне кажется, еще моложе. А потому тетя Дуся, как Фигаро, то здесь, то там. Приглядывает за нами, короче говоря.
  Вот ведь, принесла нелегкая начальство! Дело в том, что тетя Дуся отвечает за чистоту помещений базы, а значит, пока идет санитарный день, она командует нами, техничками и, ха, техниками. А как еще назвать парней, которые вместе с девчонками моют полы и оттирают стены? Их даже больше, чем нас, потому что их вообще чуть больше на базе. Так что работаем все вместе - вот такое вот трогательное равноправие полов.
  Тетушка еще только появилась в коридоре, а уже все вокруг оглядывает - проверяет мою работу, выискивает, что я не так сделала. Вообще-то она добрая и ласковая. Всех нас уменьшительно-ласкательно называет: Коленька, Виталик, Галенька, Кирочка... Правда это ничуть не мешает ей драть с нас по три шкуры.
   - Кирочка! Деточка! - разносится по коридору ее звонкий голос (ну вот, началось), - а
   что же ты плинтуса-то не мыла?!
   - У-у-у-у-у-у!!!
  ................................................................................................................
  
  
   4
  
  ... Время - странная штука. То оно еле ползет, как черепаха-паралитик, то, закусив удила, несется вскачь и только пыль столбом...
  Когда я узнала, что папа погиб - время вдруг для меня почти остановилось. Каждый из тех дней, казалось, тянулся до бесконечности... А потом, после моей "смерти" и последующего "воскрешения", все ускорилось. Недели и месяцы стали пролетать, сливаясь в сплошную череду, словно деревья и придорожные кусты в бешено мчащемся автомобиле. Вот так и прошли шесть месяцев моей жизни у тремеров. Прошли? Черта с два! Пронеслись! Я и не заметила их. Лекции, практические занятия, тренировки - свободного времени, можно сказать, не было вовсе. Несколько часов сна, и все понеслось по новой: история каинитов, теория и практика использования сил, этикет, дуэльный кодекс (да-да, есть и такое), а тут еще свалилась на меня стрелковая подготовка по усиленной программе. Генрих Карлович после того памятного занятия не зря предупреждал, что, мол, мы еще поговорим. Он и поговорил, только не со мной, а с начальством. А потом поставил меня перед свершившимся фактом, что, начиная с этой ночи, он будет заниматься со мной стрелковой подготовкой по индивидуальной усиленной программе. Вся печаль этой новой напасти заключалась в том, что все остальные учебные программы сокращать мне никто не собирался, а, следовательно, время на допзанятия можно было найти только урвав его ото сна.
  Впрочем, такая интенсивность жизни пошла мне только на пользу. Во-первых, боль от утраты отца стала глуше, она притухла, ушла куда-то вглубь. (На нашу с отцом фотографию, снова занявшую место на стенке, я теперь могла смотреть спокойно, не всхлипывая поминутно). А во-вторых, Максим Данилович, тогда, перед обращением, не обманул - мой новый мир оказался гораздо больше и ярче того, прежнего. Одни только спектры сил чего стоят! А еще, теперь у меня был старший брат, о котором я так мечтала в детстве. Я наверно была чуточку влюблена в Гора. Но ведь он и в самом деле оказался славным парнем: внимательный, эрудированный, умелый и при этом без примеси той мачовости, что так часто проявляется у сильных мужчин.
   ...В этот раз мы с братом занимались рукопашным боем. Правда, наша тренировка была довольно-таки необычной. На прошлом занятии по использованию сил, я спросила Гора, а почему у нас нет занятий по "рукопашке"? Тогда брат ответил, что рукопашным боем занимаются ученики, а у послушников, дескать, и без этого тренировок хватает. Зато сегодня Гор сам предложил провести спарринг по "рукопашке", правда, с одним условием: на тренировке в ходе "боя", нужно будет также использовать и силы. "Видишь ли, - говорил мне брат, - члены нашего клана физически слабее всех остальных каинитов. Наш главный козырь - работа со спектрами сил и здесь мы лучшие. Однако использование сил требует некоторой концентрации. Когда ничто не мешает - все просто, но в реальном бою противник не будет ждать, пока ты сконцентрируешься. Так что спарринг для тебя - отличная возможность потренироваться не только в "рукопашке", но и в работе со спектрами сил".
  Сказано-сделано, и вот мы с Гором в "Заклинательном покое" учебного сектора. ("Заклинательный покой" - неофициальное название зала для работы с силами, того самого, где я в свое время тренировалась на собачках). Перед "боем" мы договорились, что брат в спарринге со мной будет использовать только те силы и заклинания, которые уже умеют применять послушники. Все остальное - без ограничений и это означает, что братец не станет имитировать удары, он будет бить. Правда бой человека с человеком и каинита с каинитом, как говорят в Одессе - две большие разницы. В "рукопашке" каинит другого каинита не сможет не то что убить, но даже и нанести ему по-настоящему серьезной травмы. При условии, конечно, что он не задался именно этой целью, у него нет холодного оружия (особенно зачарованного) и он не пользуется особо убойными заклинаниями.
  В общем, кружим мы друг возле друга, время от времени Гор "прощупывает" меня "Оглушением" и вслед, а иногда одновременно с ментоударом проводит удар, так сказать, на физическом уровне. От ментоудара я прикрываюсь своим щитом, а от физического стараюсь уйти, или мягко погасить его в блоке.
  Конечно, ни один послушник не сможет защититься от ментального удара эксперта - слишком уж несопоставимые величины. Просто Гор в спарринге со мной мало того, что пользуется только заклинаниями, доступными послушникам, но и снижает их интенсивность до послушнического уровня. Зато, что касается самой "рукопашки", то тут мы на равных. Техника у нас примерно на одинаковом уровне. Я, конечно, моложе братца, но отец тренировал меня чуть ли не с пяти лет и тренировал всерьез. (Без шуток, к своим 19 годам кое-каких результатов я достигла). По словам же самого Гора, рукопашному бою он никогда не уделял должного внимания (что, впрочем, неудивительно для тремера). Конечно, брат заметно сильнее меня, зато у меня более высокая скорость реакции. Это вовсе не похвальба, а, так сказать, физиология. Соотношение в силе у женщин-каинитов с каинитами-мужчинами - примерно такое же, как у человеческих, но скорость реакции, да и вообще скорость, у нас чуть выше, чем у мужчин (это, конечно, касается членов одного и того же клана).
  Короче говоря, бой у нас шел позиционный, без явного преимущества одного над другим. Гор сыпал ударами, я успешно уклонялась, блокировала их и тут же сама переходила в контратаку, в свою очередь нанося удары и "обстреливая" братца "Оглушениями" с "Ударами крови". И мне и брату спарринг доставлял удовольствие. Все было хорошо, до тех пор, пока в дверях не появился Стас.
  Стас - притча во языцех во всем клане Тремер. Раздолбай Стас - непрекращающаяся головная боль Алины - его матери и нашей с Гором старшей сестры. Этот кадр обладал уникальной способностью влипать во всякие нелепые ситуации. Ученики рассказывали, как где-то, год назад Стас надумал жениться. Избранницу он нашел себе в клане Бруйя. Вообще-то межклановые браки не одобрялись, поскольку возникали сложности с совместной жизнью. Что, спрашивается, делать бруйя среди тремеров, как, впрочем, и тремеру среди бруйя? Стасу удалось-таки настоять на своем (когда бывало нужно, он становился на редкость упрямым). Вскоре выяснилось, что его потенциальная супруга - байкерша. Стас же хотя и умел управлять мотоциклом, но все же не достаточно хорошо для байкера. Этот недостаток он тут же взялся исправлять. В результате все эти гонки по ночному городу вылились в то, что однажды ему на "хвост" сели менты. Стас, удирая от них, не справился с управлением и вместе с байком влетел в витрину какого-то дорогого супермаркета. "Отмазывали" горе-байкера всем кланом, да еще и Вентру подключили. Ведь надо было успеть в течение ночи. С наступлением дня могли начаться проблемы, грозящие каинитам серьезным нарушением Маскарада, а лично Стасу - окончательным упокоением. Тайные пружинки сработали - племянничек вернулся на базу. Вот только свадьба так и не состоялась - бруйянка нашла себе кого-то другого, вероятно более крутого байкера, чем Стас. Последней историей, куда вляпался племянничек, был его спор с носферату Федором. Все это, можно сказать, произошло у меня на глазах. Стас поспорил с хакером-носферату, что тот не сможет взломать систему защиты какого-то там крутого банка (кажется даже не нашего, не Российского). Не знаю уж, на что он рассчитывал. Может быть, думал, что когда Федор все-таки хакнет охранную систему, то он сможет уговорить его перевести часть денежных средств этого банка на какие-то там счета. Да только Федор систему-то взломал, а вот деньги переводить отказался: мол, не было на счет этого уговора. Стас, конечно, раздолбай, но ведь не дурак же - сам деньги воровать не решился, понимал, что можно и залететь. Вот и остался без денег и без своего шикарного спортивного костюма, на который и поспорил с Федором. Тот потом хвастался в баре, что стасовский костюм носит вместо пижамы. Дескать, холодно спать в носфератовских подземельях, а вот в костюме от Стаса - самое то.
  Принесла племянничка нелегкая! Не задерживаясь в дверях, Стас прошел в зал. Минут пять со скучающим видом он молча наблюдал за нашим спаррингом. Естественно, его кипучая натура не могла выдержать такого "долгого" бездействия и Стас вроде бы как для себя, но так, чтобы слышали и мы, высказался по поводу спарринга. Уставясь куда-то в пространство, Стас заявил, что наша тренировка вовсе не бой, а так, попрыгушки какие-то. Что один его уважаемый дядюшка, конечно же, крутой маг, но вот боец-рукопашник - так себе (камешек в огород Гора) и он, Стас, может дать такому рукопашнику сто очков форы вперед. А всяким желторотым тетушкам (это уже обо мне), чтобы чему-то научиться, нужно тренироваться с по-настоящему серьезными бойцами (это Стас, конечно же, про себя).
  Гор расхохотался над этой тирадой и прекратил тренировку, а я предложила Стасу по спарринговать со мной. Упрашивать его не пришлось. Мы встали в стойки. Взглянув на меня, Стас поморщился и заявил, что стойка моя низковата; в такой, дескать, очень даже просто получить по ушам и тут же провел удар. Я чуть отклонилась, стопа прошла мимо уха. Стас одобрительно улыбнулся, - молодец, тетушка, - и кинулся в атаку.
  Еще перед нашим боем, Стас заявил мне, что он не собирается использовать никаких заклинаний, но я могу пользоваться всем, что знаю и умею. Это, дескать, его фора мне, молодому малоопытному рукопашнику. Ну, спасибо, племянничек.
  Да, Стас и вправду оказался прекрасным бойцом: техничным, сильным и при этом, очень подвижным. Мне пришлось выкладываться по полной. Вспомнились слова отца: "Кира, - говорил он мне, - ты, девушка, и потому любой твой противник почти всегда будет сильнее тебя. Сила - это не твое. Твоими козырями должны стать техника, подвижность, гибкость и скорость реакции". Отец учил меня побеждать заведомо более сильных противников, вот только таких противников, как Стас, мне раньше не попадалось. (Если и случалось столкнуться с кем-то, то это было пьяное отребье, гопота. Какие из них бойцы?) Я работала на пределе своих возможностей, а Стас, похоже, не использовал и половины того, что имел. Я чуть-чуть превосходила его в скорости и была более пластичной, но это оставалось единственным моим преимуществом. Во всем остальном Стас был лучше. В нем чувствовался серьезный опыт рукопашника. В основном мне удавалось уклоняться от его ударов, или блокировать их, но когда они все-таки проходили - я летела с ног. Была бы человеком - давно бы уже чего-нибудь себе сломала. Стас, надо отдать должное, не кидался добивать поверженного противника. Как истинный джентльмен, он ждал, пока я поднимусь.
  Черт, я так долго не протяну. Надо или сдаваться или... А если... Я не даром до сих пор не отключила истинное зрение и концентрация у меня на достаточном уровне. Вот они, красные нити. Потянулась, впитала и... вокруг меня появилась искрящаяся красноватая пленка. Ах, ты... Эта дрянь силы жрет, как я не знаю что! А если ее замкнуть вот на это красное сгущение? Пока возилась, чуть не пропустила удар Стаса. Хорошо - хоть отклониться успела! Зато теперь заклинание питало само себя и не тратило моей энергии - ее и так немного оставалось. Насколько я помнила от Гора, это заклинание, называлось то ли "Плащ крови", то ли "Кровавый плащ". Послушники его не изучали и ученики, кажется, тоже. Как оно у меня получилось? Я просто почувствовала, что надо сделать именно так. Честно говоря, мой "плащ" получился жидковатым - слишком мало энергии вложила в его активацию. От пуль заклинание такой силы не защитит, и от ножа, особенно зачарованного, скорее всего тоже. Зато для защиты от обычных рукопашных ударов даже мой слабенький "плащ" вполне годится, к тому же он еще и подлечивает, и немножечко тонизирует. Вот теперь посмотрим, Стасик, кто кого.
  Стас, похоже, тоже не отключал истинное зрение, потому как, увидев мое "изделие", он вылупил глаза, повернулся к Гору и, кажется, собрался что-то спросить. Вот тут-то я ему и влепила. Хорошо так влепила, от души, с разворота. Метра три Стас пролетел. А когда вскочил на ноги, заорал возмущенно: "Кира! Совести у тебя нет! Я же у брата твоего спросить хотел, как он тебя "Плащу крови" научить умудрился?! Это же заклинание уровня специалиста!" Ага, значит, я не ошиблась и то, что у меня получилось - "Плащ крови". Гор тоже выглядел несколько обалдевшим, но старался не показывать своей растерянности. Он пожал плечами и ответил, что "Плащу" меня не учил, что научить заклинаниям такого уровня, послушника просто невозможно и, следовательно, я сама каким-то образом уловила структуру этого заклинания и сплела его ткань. Стас только руками развел.
  Ситуация изменилась в мою пользу - атаки Стаса мне были уже не страшны. (Конечно, племянничек мог бы восстановить баланс, тоже укутавшись "Плащем крови", но тогда бы пострадала его гордость - ведь он сам пообещал не использовать заклинания, никто его за язык не тянул). Теперь уже он сам был вынужден перейти к обороне, а я со своей непробиваемой защитой перла напролом. В результате, пропустив в общей сложности четыре-пять хороших ударов, Стас поднял руки и заорал: "Все, тетушка, хватит! Я сдаюсь! Правда, победила ты все равно нечестно!" Гор смеялся от души: "Уели железного рукопашника. А вот не надо было давать обещений, выпенриться захотел перед девчонкой!" Стас в ответ расхохотался сам: "Кто же знал, что тетушке палец в рот не клади! В следующий раз при ней бросаться словами не буду!" Отсмеявшись, Стас повернулся ко мне: "Кира, ты хорошая рукопашница. У тебя есть свой стиль боя и только опыта не хватает, но опыт - дело наживное. Я внимательно наблюдал за тобой во время спарринга, ты отлично держалась, но мне показался странным один момент..." Стас обернулся к Гору: "Георгий, анатомию проходят в период ученичества?" Гор кивнул, и Стас снова повернулся ко мне:
   - Скажи, Кира, почему ты ни разу не попыталась взять меня в захват?
   - Странный вопрос, Стас. Я же все-таки девушка, а ты - крепкий мужик. Мне тебя не
   удержать.
   - Если бы мы были людьми, то такая девушка, как ты, могла бы удержать в захвате
   крепкого мужика, при условии, что захват был бы выполнен технично. Мужик бы и
   не рыпнулся, потому что тогда бы его рука пошла на излом. Но с каинитом это
   действительно не получится: у нас низкий болевой порог, слишком крепкие суставы
   и прочные сухожилия. Я успею вывернуться до того, как мне станет по-настоящему
   больно. Понимаешь, куда я клоню?
   - Не очень.
   - Ну как же... Твой стиль боя рассчитан на борьбу с каинитами. Ни одного захвата -
   они для тебя бесполезны. Удары четко в болевые точки. И заметь, это болевые
   точки каинита. Почему, спрашивается, ты даже не пыталась нанести мне удар в
   солнечное сплетение? Для человека такой удар был бы очень чувствителен, а вот
   каиниту - плевать... Откуда ты это все знаешь, если анатомию еще только будешь
   проходить? С Георгием ты ранее не спарринговала, со мной - тоже. Кто обучил
   тебя этому стилю боя?
  Гор тоже заинтересовался разговором и слушал теперь очень внимательно.
   - Рукопашному бою меня обучал отец. Иногда еще дядя Юра - старый отцовский
   товарищ.
  Стас всмотрелся в меня и нахмурился:
   - Судя по отражению, ты говоришь правду, но я все равно не могу поверить, что дед
   нашел время кого-то обучать. У них там какие-то неприятности и времени у него
   точно нет. А еще я не могу припомнить никакого дядю Юру!
   - Стас, дурилка! - вклинился Гор, - Кира говорит о своем ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ отце!
  Стас хлопнул себя по лбу:
   - Черт! Я что-то и в самом деле плохо соображаю. А кто, Кира, твой отец?
   - Он БЫЛ военным. Может быть СБешником. Он никогда мне не рассказывал о
   своих служебных делах.
   - Стас! - снова вмешался мой брат, - У Киры недавно погиб ее человеческий отец.
   Ты бы закруглялся с этой темой.
   - Понимаешь, Георгий, - Стас выглядел сконфуженным, - Мне надо поговорить с
   Кирой, если она не против. Наедине поговорить, как рукопашник с рукопашником.
  Гор пожал плечами:
   - Вот ее и спрашивай.
  Стас повернулся ко мне. А что я? Если так уж надо...
   - Ладно, - ответила я.
  Мы зашли в небольшую комнату теленаблюдения за "Заклинательным покоем". Пройдя следом за мной в дверь, Стас зачем-то закрыл ее на засов. Потом он подошел ко мне и пристально посмотрел в глаза:
   - Кира, я прошу тебя о "Слиянии". Мне нужно посмотреть твои воспоминания о
   занятиях с отцом. Твой человеческий отец что-то о нас знал. По методике
   тренировок я может быть что-нибудь смогу понять...
   Мне представилось, как кто-то роется в моих воспоминаниях: вот это интересно, а это - мусор. От отца у меня и осталось-то: фотография да эти воспоминания. Не желаю, что бы кто-то в них рылся, пусть это даже нужно для дела. Все это как-то очень лично... Просто не могу!
   - Нет, Стас, в "Слиянии" отказываю!
   - Кира, ты понимаешь, что знание твоего отца о нас - нарушение Маскарада.
   - ЕГО БОЛЬШЕ НЕТ!
   - Но ниточки могли остаться! Этот твой, как его? Дядя Юра!
   - Я уже сказала тебе, Стас! В "Слиянии" ОТКАЗЫВАЮ! Не желаю, чтобы в моей
   памяти кто-то рылся!
   Стас вздохнул и его глаза вдруг приблизились, заняли собой все пространство.
  Они были слева, справа, сверху, снизу - черные тремерские глаза Стаса. Они были везде и их чернота затягивала меня. Ментальная атака началась. Ну, скажите, что послушник может противопоставить ментаудару специалиста? Мой щит тут же раскололся, разорвался на мелкие кусочки, распылился, как будто его никогда и не было. Чертов Стас почти сразу отрезал меня и от двигательных центров, и от центров речи. Так что ни оттолкнуть его, ни позвать Гора на помощь я не могла. Его ментальные щупальца уже вовсю шарили по периферии, я это чувствовала. Мне представилось, как армия победителей врывается в город. Мой город. Толпы захватчиков вламываются в дома, хватают с полок золоченые вазы воспоминаний, швыряют их в мешки-баулы. Хохоча, взламывают шкатулки с воспоминаниями-драгоценностями... А защитников-то почти и не осталось - сопротивляются отдельные участки периферии. Надолго ли? Нетронутым пока еще оставалось ядро - центр, где была я сама (самые важные аспекты моей личности и наиболее глубокие из воспоминаний). Отец... Неожиданно и вроде бы некстати вспомнилась тренировка, где я вся измученная, доказывала ему, что такого противника как он мне никогда не одолеть. "Ураган, - отвечал отец, - вырвет с корнем могучий дуб, но обычная трава согнется, пропустит ураган над собой, а потом распрямится, как ни в чем не бывало. Пусти силу противника над собой, заставь эту силу работать против него самого и ты победишь". Щелкнули какие-то рычажки. Зашли шарики за ролики, а, может, наоборот, встали на свое место - я поняла. Поняла и тут же начала действовать, пока еще оставалось время. Остатками сил насколько смогла укрепила свое ядро и начала преобразовывать периферию. Надо образовать "смазку", разогнать ментальный ураган Стаса, пустить его над собой. По ходу следования его "войск" я создавала "разрежения" в периферии, без боя сдавала один участок за другим... Черт, нет в языке таких слов. Как объяснить, что я делала, и что получилось? В дзюдо можно перенаправить удар противника, заставить его собственную силу сработать против него самого. Я развернула стасовский ментоудар на самого же Стаса и добавила от себя все что еще оставалось: все свое возмущение, отчаяние и злость в последнем всплеске остатков энергии. Глаза Стаса отдалились. Это были уже самые обычные глаза, и в них читался страх - кажется, он сообразил, что происходит нечто неожиданное. В моем воображении вдруг нарисовалась крепость и гигантский таран у ее ворот. Удар! Чудовищная сила сметает ворота, я врываюсь внутрь и... темнота...
  Кажется, на какую-то долю секунды я потеряла сознание. Потому что только что Стас нависал надо мной и вот он уже валяется на полу, стонет и трет руками виски, а я... Я чувствую подступающее безумие - энергии потеряно невероятно много.
   - Стас! - закричала я - Фляжку! Фляжку скорее!
  Дрожащими руками мой племянник отстегнул с пояса флягу, протянул мне. И я захлебываясь, не чувствуя вкуса, стала жадно глотать спасительный "эликсир". В это время страшный удар сорвал дверь с петель и с ревом в комнату ворвался взбешенный Гор:
   - Стас урод! Я знаешь, что с тобой сде... - брат осекся на полуслове, сообразив,
   что Стас не в том состоянии, чтобы представлять для кого-то угрозу. - Может мне
   кто-нибудь объяснит, ЧТО произошло? За дверью я уловил ментальный всплеск
   ОЧЕНЬ высокой силы...
   - Это твоя сумасшедшая сестра, Георгий. У меня чуть мозги не сгорели. Хорошо
   хоть в сознание не пошла, а то бы инвалидом на всю оставшуюся жизнь сделала!
   - простонал Стас.
   - Ты что мелешь?! - снова взъярился Гор, - Опять твои шуточки?! Да у нее энергии
   столько нет!
  Я обхватила брата за плечи, прижалась к нему:
   - Гор! Ну, пожалуйста! Успокойся! Не сердись на Стаса! Ему и так досталось!
  Наверно, вместе с ментоударом я выплеснула всю свою злость. Сейчас я уже совсем не злилась на этого раздолбая, я же видела то, что ему стыдно, очень больно и еще то, что он и в самом деле не хотел мне ничего плохого - от истинного зрения такие вещи не скроешь. А, кроме того, я могла позволить себе сочувствие Стасу, потому что теперь ЗНАЛА, что ни ему, ни кому-либо другому НИКОГДА больше НЕ ПОЗВОЛЮ без спроса шарить в своем сознании. Гор повернулся ко мне:
   - Кира! Объясни, что тут у вас произошло?
  Я пожала плечами - что тут объяснять?
   - Стас попытался овладеть моим сознанием, хотел просмотреть воспоминания, а я
   направила его ментоудар ему обратно и чуть-чуть от себя добавила.
  Стас уселся поудобнее и заинтересованно уставился на меня:
   - Ну-ка, еще раз скажи, что ты сделала? А то я сейчас плохо соображаю.
   - Ну, я разогнала твой ментопоток, помнишь, как перед самым ударом ты легко
   проходил мою периферию? Я сама тебе ее сдавала. А потом, когда он
   хорошенько разогнался, я изменила его направление, добавила своей энергии и
   направила тебе обратно. Вот и все.
  Стас покачал головой:
   - Георгий! Хоть ты понял, что она сказала?
   - Я понял, ЧТО произошло, но ни черта не понял, КАК Кира это сделала? Это
   какой-то другой уровень владения силами белого спектра.
   - Да уж, дядюшка, - хихикнул Стас, кажется головная боль у него потихоньку
   начала проходить, к нему стало возвращаться хорошее настроение, а вместе с
   ним и извечная раздолбайность, - ты у нас крррутой эксперт - не знаешь, что
   сделала послушница!
   - Да кто бы говорил-то! - парировал Гор, - полез к девчонке-послушнице в голову
   и огреб по мозгам так, что чуть копыта не откинул! Крррутой специалист!
  Они посмотрели друг на друга и расхохотались. Отсмеявшись, Стас повернулся ко мне:
  - Тетушка! Ну, ты ведь больше на меня не сердишься? Правда?
  - Ладно уж, не сержусь.
  - Тогда мир?
  - Мир!
  Стас встал, я вложила свою ладонь в его широкую лапищу и тут заметила, как брови моего племянника изумленно взлетели вверх. Что такое? О-ох! Его запястье обвивал черный знак ЭКСПЕРТА, а мое - светло-серая колючая веточка УЧЕНИКА! Долгое мгновение мы стояли, держа друг друга за руки и разглядывая свои запястья, потом отошли каждый на шаг назад, и Стас произнес ритуальную фразу:
   - Приветствую тебя, молодая ученица!
  Я откликнулась эхом:
   - Приветствую тебя, молодой эксперт!
  Мы еще даже не успели выполнить ритуальных поклонов, а Гор уже стоял рядом, держал за руку и разглядывал мое запястье.
   - Ну что мне с тобой делать? - сказал он устало. - Ты не каинитка, ты какая-то
   ходячая аномалия! "Копье тьмы", "Плащ крови", какой-то вывернутый
   ментоудар... и все это на уровне послушника!...
   - Да ладно тебе, Гор. У меня это "Копье" и получилось то один единственный
   раз. Ведь сколько ни пыталась потом...
   - Ты про это "Копье" и знать то не должна была до тех пор, пока не получила бы
   ранг эксперта... А теперь ты вдруг стала ученицей за полгода до посвящения...
   И как, обо всем этом мне сказать отцу? Ведь все это просто невозможно! Такого
   не бывает!
   - Все когда-нибудь случается в первый раз, - философски заметил Стас.
   - Ты-то чему радуешься? - Гор язвительно взглянул на племянника. - Тебе еще
   отмазку придумывать, как ты стал экспертом. Или, может быть, скажешь, что
   эксперта получил в бою с послушницей? Вот народ постебется!
   - Да, об этом я как-то не подумал, - пригорюнился Стас.
  Я еще раз осмотрела свои запястья: их обвивали светло-серые колючие веточки - ни наколка, ни родимое пятно... Вообще не пойми что это и как оно появляется-проявляется. Загадка...
   - Гор, а чем это плохо, что я стала ученицей, и как это получилось, что я стала ей
   безо всякого посвящения?
  Брат досадливо поморщился:
   - Да не плохо это, Кира, не плохо, просто проблем теперь будет выше крыши!
   А что касается посвящения, давай вон на дверь что ли присядем, я попробую тебе
   объяснить, а Стас добавит, если я что-то забуду.
  Мы расселись на двери и Гор со Стасом перебивая и дополняя друг друга принялись меня просвещать. Картина вырисовывалась интересная.
  Механизма появления клановых знаков не знал никто. Они просто однажды появлялись и все тут. Видеть их можно было только истинным зрением, если знак не закрывала одежда. (Под одеждой все сливалось в сплошной фон, и что-либо разглядеть было просто невозможно). Конечно, загадка появления знаков была интересна сама по себе, но гораздо более важным являлось то, что цвет знака изменялся в зависимости от уровня знаний и умений его носителя. Когда клановый знак впервые появлялся у каинита (вот как у меня), он был светло-серым. Постепенно, по мере того, как его носитель овладевал новыми знаниями и совершенствовал свои умения, серый цвет знака становился все более насыщенным и однажды знак менял свой цвет, становясь светло-коричневым. Это означало, что каинит стал специалистом. Постепенно знак темнел, а затем менял свой цвет на черный - его носитель становился экспертом. По мере получения экспертом новых знаний, в черноте его знака начинали проскакивать красные искорки (такие же, как в знаке Гора), постепенно их становилось все больше и больше и в одну прекрасную ночь, знак вдруг становился кроваво-красным - эксперт дорос до мастера. Цвет знака мастеров не менялся. Они все были, так сказать, равны между собой. Считалось, правда, что у великих мастеров, такой же, как на запястьях, знак появляется еще и на лбу, да только кто их видел, этих великих? По слухам, все главы входящих в Общество кланов, были обычными мастерами.
  По своему значению ранги каинитов были чем-то сродни людским военным званиям: ученики - рядовые; специалисты - сержантский состав; эксперты - младшие офицеры, а мастера - старшие офицеры и генералы. Однако было существенное отличие - цвет знака всегда четко показывал, чего стоит тот или иной каинит, что он знает и умеет. В человеческом обществе не раз случалось, что бездарность, имеющая высокопоставленных покровителей, добивалась высоких чинов и званий. Появлялись полковники по своему интеллекту и уровню знаний способные командовать разве что отделением и генералы, слабо разбирающиеся в тактике и стратегии, зато немало поднаторевшие в строительстве собственных дач и гаражей. У каинитов знак определял статус своего носителя в обществе. Ни положение родителей, ни заслуги родственников, ни влиятельные знакомства не могли повлиять на цвет знака, и если ты в течение многих лет оставался учеником и никак не становился специалистом - это говорило о многом. Знак невозможно было обмануть, он всегда четко регистрировал, чего ты успел достичь...
  Что же касается посвящения, то оказывается, у меня сложилось о нем совершенно неверное представление. Я считала, что все происходит примерно так: послушники в течение года осваивают то необходимое, что должен уметь и знать каждый член клана; когда же новички получают необходимый минимум, мастера принимают решение об их посвящении и в ходе него, каким-то мистическим образом, на запястьях посвященных появляются клановые знаки. В действительности все оказалось совсем иначе с точностью чуть ли не до наоборот. Опытом многих и многих лет было установлено, что если послушник усердно занимается, то к концу года обучения у него появляются клановые знаки. Разница в появлении знаков у разных послушников составляла два-три дня. Церемония посвящения и приурочивалась ко времени, когда у всех послушников уже появлялись знаки ученика. Таким образом, не посвящение вызывало появление знаков, а само являлось лишь констатацией факта их появления. Случалось и такое (хотя и редко), когда клановый знак так и не появлялся у послушника. Проходил год, два, десять, а он так и не становился учеником. Эти послушники почти не умели работать со спектрами сил и, зачастую, отставали от прочих в умственном отношении. Про таких каинитов говорили, что у них слабая кровь. В древние века их изгоняли из кланов, считалось, что они - знамение, предвещающее конец мира. Однако "слабокровные" рождались во все времена, а мир все эти века трещал, скрипел, но кончаться не спешил...
  Много чего еще припомнили и рассказали Гор со Стасом, одного не смогли вспомнить ни тот, ни другой: чтобы кто-нибудь, также как и я, получил ранг ученика намного раньше своего срока, или овладел бы заклинаниями "не положенными" его рангу. Вот такие дела. Впору возгордиться...
  - Гор, но если клановый знак - что-то вроде счетчика наших достижений, то какие
   со мной могут быть проблемы? Ты сам говорил, что знак обмануть невозможно и
   если он показывает, что я - ученица, значит, я действительно достигла этого
   уровня.
  - Ты его достигла, но, понимаешь, ученичество - это как совершеннолетие у людей.
   Ты станешь полноправным членом клана и будешь сама отвечать за свои
   поступки. У учеников появляется свободное время, и никто не имеет права
   постоянно удерживать их на базе. За пределами базы ты столкнешься с
   представителями других кланов и не все из них будут дружественны. Некоторые
   специально провоцируют дуэли... В городе ты будешь контактировать с людьми,
   и, значит, неизбежно попадешь в поле зрения Охотников. Ты еще многое не успела
   узнать и по незнанию можешь куда-нибудь влететь, но незнание закона не
   освобождает от ответственности... Учебный курс-то не зря рассчитан на год. За
   год новичкам успевают вдолбить в головы, что можно делать и что нельзя...
  
  Услышанное меня, честно говоря, озадачило. Ведь действительно, все, что я успела узнать, касалось в основном тренировки моих боевых навыков, работы со спектрами сил и отдельных исторических дисциплин. Этикет мы начали изучать сравнительно недавно, дуэльный кодекс - только-только, а к юридическим тонкостям взаимоотношений с Охотниками, вообще еще не приступали.
  - И что же мне теперь делать?
  Как ни странно ответил разгильдяй Стас и тон его был вполне серьезен:
  - Мне кажется, тебе надо месяца за три изучить то, на что остальным отводится полгода. Ну, с твоими-то способностями... Вот черт, до сих пор голову ломит... В общем, ты справишься. В крайнем случае, первое время, когда ты будешь покидать базу, мы с Георгием приглядим за тобой, чтобы ничего не случилось.
  Гор скептически взглянул на Стаса, но промолчал.
  
   ***
  
  - Отец! Извини, что беспокою, но у нас случилось ЧП. Стас...
  - Отец Каин! Куда он на этот раз влип?!
  - Он стал экспертом...
  - Я его поздравляю, давно пора, но зачем ради этого звонить?
  - Я не договорил, он стал экспертом в бою с Кирой!
   - Ты шутишь? Специалист становится экспертом в бою с послушницей? Чушь
   какая-то...
   - В бою со Стасом Кира использовала незнакомую мне способность из белого
   спектра. Ей каким-то образом удалось усилить ментоудар Стаса и направить
   ему обратно. Она полностью снесла его ментальный щит. Стас до сих пор
   головной болью мучается. Кира утверждает, что эту способность она
   может контролировать.
   - Я, кажется, понимаю, что и как она сделала, но это мастерский уровень. Если
   девочка и впрямь может контролировать изменения вектора, то она просто
   какой-то невероятный уникум...
  - Это еще не все, отец.
  - Ну, что еще?
  - В этом бою со Стасом она стала ученицей!
  - То есть как ученицей?
  - А так! У нее появились знаки!
  - Вот что, сын. Разговор у нас какой-то не телефонный получается. Зайди ко мне в кабинет.
  
   ***
  
   Прождали мы Гора где-то с полчаса, и когда он, наконец, появился в дверях, мы тут же кинулись к нему с расспросами.
  - Гор! Ну и что Максим Данилович сказал?
  - Все нормально, Кира. Он порадовался твоим успехам и дал тебе два месяца на подготовку к посвящению. Занятия с тобой теперь будут только индивидуальные. В течение этого времени руки при народе не оголять и никому не говорить, что ты уже ученица. Стас! Тебя это тоже касается!
  - Че, руки не оголять?
  - Кончай выеживаться! Никому не говорить, что Кира - ученица. Тебя, кстати, отец поздравляет с новым рангом. И предупреждает, чтобы не болтал, как ты его получил.
  - Я что, дурак что ли?
  - Нет, не дурак, просто трепло.
  - Ох, дядюшка! Доведешь ты меня как ни будь... Я теперь тоже эксперт...
  Гор ухмыльнулся, но ничего не ответил и как-то вдруг сразу помрачнел.
  - Вот, что, ребятки, - неожиданно произнес он, - я вам этого не говорил, и от меня вы ничего не слышали. Плохие новости - может начаться война.
  - Георгий, с кем? - у Стаса отвисла челюсть. - С америкосами, что ли?
  - При чем здесь американцы? Есть предположение, что Охотники могут разорвать Договор.
  Внутри стало как-то пусто и тревожно. А я-то, дура, мечтала о мирном, гармонич-ном сосуществовании людей и каинитов.
   - Доказательства этого есть? - Стас быстро справился с изумлением и задал
   правильный вопрос.
   - Косвенные. Похоже, что Охотники начали выводить свои подразделения из сферы
   нашего наблюдения. Естественно, что и мы и они контролируем перемещения
   друг друга. Так вот, одно из их самых боеспособных подразделений попросту
   исчезло. Никто не знает, где оно сейчас может находиться. Сами Охотники хранят
   молчание, а мы запросить их тоже не можем, поскольку тогда признаем, что
   отслеживаем перемещения их подразделений. Это может еще сильнее накалить и
   без того непростую обстановку. В Совете напряжение: зачем, спрашивается
   Охотникам прятать от нас своих боевиков?
  Даже мне, не специалисту в военном деле, было понятно зачем: чтобы сконцентрировать в тайном месте силы, а потом нанести удар с неожиданного направления. Одно было мне непонятно, зачем это нужно Охотникам? Они и так ведут войну с "Шабашом" и мы в этом деле им помогаем: передаем по "Шабашникам" всю имеющуюся у нас информацию. Охотники что, хотят вести войну на два фронта? (Даже на три - Анархи в стороне не останутся). Вместо благожелательно настроенных нейтралов они хотят получить врагов? Даже если предположить, что Договор для Охотников не более чем бумажка, то и в этом случае было бы логичнее сначала окончательно разобраться с одним врагом, и только после этого наживать себе нового. Странно все это...
   - Так что, дамы и господа, - продолжил Гор, - возможно, скоро всем нам
   понадобятся наши боевые умения. И в связи со всем этим у меня просьба к тебе,
   Стас. Как только Кира пройдет посвящение, потренируй ее в рукопашном бое. Ты
   ведь у нас и в самом деле один из лучших рукопашников.
   - Да я что, я не против, - смущенно сказал Стас, потом взглянул на меня и, кажется,
   смутился еще больше, но продолжил, - только мне все равно нужно все знать о
   твоих тренировках, Кира.
  Он выжидательно смотрел на меня и взгляд его словно говорил: "Ну, не виноват я, это действительно нужно".
  - Вот что, Стас. Я уже говорила, что не хочу, чтобы в моей голове кто-то рылся, но давай сделаем по-другому: я сама все вам с Гором расскажу и о тренировках, и об отце, и о себе, все, что вспомню, ничего не утаивая. Готовы слушать?
  Стас с Гором согласно кивнули.
  
  
   5
  
  
  Мои родители очень хотели сына. Будущему наследнику даже имя заранее придумали - Кирилл, но родилась я. Пришлось изменять имя на его женский аналог. Так я стала Кирой. Насчет матери я уже упоминала, я и знаю-то ее только по фотографиям да небольшому любительскому фильму, который снял дядя Юра на каком-то пикнике. Любила ли я ее? Как можно любить человека, которого никогда в жизни не видела? Вот отца я точно любила. Он был самым близким мне человеком. Любил ли меня отец? Наверно да. Хотя я видела, что, глядя на меня, он очень переживает из-за того, что я не родилась мальчишкой. Однажды незадолго до его последней командировки я случайно подслушала обрывок разговора отца с дядей Юрой. Тот говорил отцу: "Макс, зачем ты девчонку мучаешь? Ты же знаешь, что все бесполезно - она женщина. Тебе надо было еще раз жениться и попробовать снова". Отец тогда ответил ему как-то устало: "Я знаю, Юра, все знаю, но уже поздно - она последняя. А раз так, я все-таки сделаю из нее настоящего бойца, пусть не командира. И, поверь мне, она будет ничуть не хуже наших мужиков". Я побыстрее свалила, чтобы меня не застукали. Говорили-то они обо мне, это ясно, но помимо того, что лежало на поверхности, был в их разговоре и какой-то неясный мне смысл.
  Лично я никогда не комплексовала из-за своего пола и не чувствовала физического превосходства мальчишек над собой. В детстве я вообще им ни в чем не уступала. Мальчишки охотно принимали меня в свои кампании, и я вместе с ними гоняла мяч, играла в войнушку, или прыгала с крыш гаражей зимой в снежные сугробы. Случалось, кто-то из ребят приходил домой с расквашенным носом и распухшими губами, а на вопросы отца по поводу авторства "художеств" на его лице, угрюмо молчал, стесняясь сказать, что его побила девчонка.
  В школе у меня возникли некоторые проблемы с одноклассницами. Подруг среди них у меня, пожалуй, не было (правда, врагов тоже). Наверно они втихаря посмеивались надо мной (втихаря - потому что можно и по ушам получить). С их точки зрения я была какой-то ненормальной. Ну, действительно, что это за девочка, которая не смотрит женских сериалов, плюется на "Дом-2", не фанатеет по девичьим певцам-кумирам. В эпоху всеобщего пирсинга я не проколола себе даже уши. Одевалась я подчеркнуто неброско, всем стилям одежды предпочитая унисекс, а туфлям-лодочкам и всяческим босоножкам - кроссовки. Правда, те, кто разбирался в одежде-обуви, понимал - все, что на мне, куплено отнюдь не на вещевом рынке. (Отец зарабатывал очень хорошо и мог позволить мне покупать дорогие вещи).
  Короче говоря, девчонки меня сторонились, да я и сама не стремилась с ними сдружиться - не было общих интересов. Зато с мальчишками я легко находила общий язык. Правда, мне кажется, большинство из них воспринимало меня скорее как своего товарища, чем как девочку. Да я почти и не обижалась, а как меня, спрашивается, воспринимать, если я любому мальчишке могла дать фору, например, по части знания устройства двигателя внутреннего сгорания. (У папы была старая "Нива", ну, та, которая ВАЗ-2121. К ремонту нашего престарелого "джипа" он частенько привлекал и меня, а по ходу дела, разъяснял, что и как). В оружии я тоже разбиралась для девочки-школьницы очень даже неплохо. (Этому весьма способствовала домашняя подборка энциклопедий по оружию мира. Уже потом, где-то начиная с девятого класса, вместе с папой и дядей Юрой я стала выезжать на какой-то закрытый полигон и там училась стрелять из "Калашникова" и "Абакана"). В общем, с мальчишками мне скучно не было (надеюсь, и им со мной тоже).
  Все было хорошо, пока на меня не положил глаз Витька. (Я тогда училась в девятом классе). Витька Громов, по прозвищу Гром, был редкостным хамом и мажором, каких поискать. В школе он был на особом положении (не он один, конечно). Дело в том, что его отец владел сетью магазинов стройматериалов и, по слухам, неплохо спонсировал школу. Учителя старались лишний раз не нарываться на конфликт с Витькой - вдруг отец возьмет, да и прикроет краник подпитки, а ребята Витьку побаивались. Гром был высоким, крепким, ходил качаться в тренажерный зал и посещал секцию то ли карате, то ли таэквондо. На физкультуре он, естественно, был первым. Вокруг Витьки вечно крутились подпевалы и горе тому из ребят, который чем-то не угодит Грому - со света сживут. Девчонки строили Витьке глазки и всячески выказывали свое расположение. (Разумеется, не все. Кому-то он просто не нравился, а кого-то не впечатляло и богатство его отца - сами не беднее). Вообще-то Витька с девчонками и вправду был щедр. Мог взять и за просто так подарить, к примеру, коробку конфет. Да что там конфеты, ребята говорили, что своей пассии из параллельного класса он купил дорогущий смартфон. Понравившихся ему девчонок он приглашал к себе домой на вечеринки, водил в кафе и никогда не скупился. И вдруг этот самый пижон Витька почему-то решил, что я должна стать его девушкой. Витька стал делать мне подарки (от которых я отказывалась), звать к себе домой, приглашать посидеть в кафе, отдохнуть в ночном клубе, сходить на модный фильм в крутом кинотеатре. Каждый раз я ему объясняла, что мы с ним слишком разные люди и то, что интересно ему, не интересно мне. Дня на два, на три Витька успокаивался, а потом начиналось все по новой. Я уже стала замечать, что девчонки шушукаются за моей спиной, а знакомые ребята - сторонятся меня.
  ... В тот день на большой перемене я вышла в сад. При нашей школе был сад и довольно большой. И вот, не успела я и десятка метров пройти, как увидела Витьку, направлявшегося в мою сторону. Ну, какого черта! Опять начнется то же самое. Пока он не заметил меня, я нырнула в кусты и поспешила в противоположную сторону. Я ошибалась - Витька меня увидел. Он догнал, схватил за руку (похоже, мое бегство его задело) и зло зашипел: "Ну, ты че ломаешься? Меня уже за...бло тебя уламывать!" Неожиданно он притянул меня к себе, обнял и впечатал в губы свой поцелуй. Я даже растерялась, а вот Витька не растерялся - он уже тянулся к моей груди. "Ты что себе позволяешь, козел!" - я резко толкнула Витьку, он отшатнулся от меня, но на ногах устоял. "Значит козел, - процедил он, - Ну это тебе, сука, за козла!" Витька размахнулся и влепил мне подщечину, точнее, хотел влепить. Вот тут я и показала ему разницу между настоящим боем и модными попрыгушками, а еще я показала, что для настоящего бойца сила - не самое важное качество. Я его оставила только тогда, когда Гром перестал держаться на ногах. Мы с Витькой дрались пожалуй в самом глухом месте сада и никого вокруг я не заметила, но нас, похоже, кто-то все же увидел. Когда я вошла в класс, все повернулись ко мне. Девчонки, поглядывая на меня, тут же зашептались, а на ребят вообще было страшно смотреть - отвисшие челюсти, вытаращенные глаза. В тот день Витька так и не вернулся в класс...
  Витька пришел на следующий день, да не один, а с отцом. Физиономия, после вчерашнего, у Витьки изрядно припухла. Ее украшали, разбросанные в живописном беспорядке, кровоподтеки и куски пластыря. И как это я его так? Вроде по лицу то почти не била? Или он окарябался, когда в шиповник упал? Весь класс, увидев его, как говорится, впал в транс. Математичка в ужасе прикрыла рот рукой, а потом, собравшись силами, проблеяла: "Витенька! Кто ж тебя так?" Сказать, что Витькин отец был взбешен - ничего не сказать. Так наверно выглядели быки на корриде. "Вот и я хочу знать, - пророкотал Витькин отец, - какие сволочи избили моего сына и это в той школе, куда я вбухал чертову уйму денег? Я знаю, что его избили в школе, а не на улице. Откуда? Неважно. Мой сын не хочет говорить, кто это сделал. Одноклассников выдавать не хочет. Так может эти "герои" сами встанут? Я хочу на них посмотреть. Обещаю - не убью. Трусите? А толпой, значит, не страшно было? Ну, так как? Или мне в милицию заявить? Я тут все на уши поставлю!" "Ребята, - подала голос математичка, - если кто-то что-то знает, так вы скажите". "Папа, не надо, - промямлил Витька. - Это мое дело". "Нет, - прорычал отец. - Раз не справился, значит не твое". Витькин отец сумрачно оглядывал наших мальчишек, играя желваками: "Ни один из вас с Витькой один на один не справится, а вот толпой парня забить..." Я не выдержала, вскочила из-за парты: "Неправда! Бой был один на один! Я его побила! Сказать за что?" Витькин отец изумленно уставился на меня. Вид у него был такой, что, казалось, его вот-вот хватит удар. Медленно он повернулся к Витьке. Щеки под пластырем у того были пунцовыми, а уши горели так ярко, что их можно было использовать в качестве стоп-сигналов. Отец все понял. Он влепил сыну увесистую затрещину и молча вышел из класса. Через неделю Витьку перевели в другую школу...
  
   ***
  
  Я рассказывала все, что помнила, все без утайки. О моих тренировках с отцом и дядей Юрой, физических упражнениях, комплексах движений, о том, как я, измотавшаяся вдрызг, падала без сил, папа требовал продолжать тренировку, а дядя Юра только неодобрительно качал головой, и я не понимала, кого он не одобряет, меня или папу. Рассказала о том, как каждый вечер я должна была намотать несколько километров по городу - это входило в комплекс моих тренировок. Маршруты разрабатывал отец, и каждый раз они проходили в не очень-то благополучных районах города. Одинокой девушке поздно вечером на улицах города бывает небезопасно. Случалось, и не так уж редко, что я попадала в неприятности. Я не знала тогда, что весь маршрут от начала и до конца меня контролировали папа с дядей Юрой. Их помощь, впрочем, не пригодилась ни разу - я справлялась сама. ...Вспоминала, как с детства отец учил меня стрелять, сначала из пневматики, потом из мелкокалиберных винтовок. В пятнадцать лет в каком-то закрытом тире я впервые ознакомилась со старичком "Макаровым" и новым "Ярыгиным". Я старалась ничего не забыть. Вспомнила, как отец ходил в школу отмазывать меня от участия во всяческих олимпиадах и зачисления во всевозможные спортсекции. Я уже упоминала, что вплоть до периода полового созревания ни в чем не уступала мальчишкам. Только тогда, когда у подростков-ребят начали округляться мышцы, а у девчонок, хм, другие части тела, я стала отставать от мальчишек в силе и выносливости. Впрочем, и тогда это отставание не было столь уж большим. Я, наравне с мальчишками, могла подтягиваться на турнике, делать подъем переворотом, мои результаты в стометровке были отнюдь не девчоночьими, а когда мы бегали кросс, то я оставляла далеко позади не только всех остальных девочек, но и многих ребят. Преподаватели физкультуры удивлялись - откуда что берется? Я совсем не выглядела какой-то крепышкой - обычная худенькая девчонка. Понятно, что мои возможности не остались незамеченными. Куда меня только ни пытались записать: в бегуньи, в прыгуньи, в лыжницы. Предлагали учиться в спортшколе, соблазняли большими перспективами, дескать, со временем дорастешь до олимпийской чемпионки. Когда внимание ко мне становилось слишком уж навязчивым, в школу приходил отец и все улаживал - от меня отставали.
  Вспомнила, как мы ездили с отцом на рыбалку и просто так в лес на несколько дней. Там отец учил меня ориентироваться, ставить палатку, в любых условиях разжигать костер. Помню, как-то раз он заставил меня разжечь костер под мелким моросящим дождиком, который шел уже второй день. На мой взгляд, все дрова давно уже были сырыми, я твердила отцу, что разжечь в такую погоду костер просто невозможно, но он не отставал от меня, показывал, объяснял, что и как нужно делать. В конце концов у меня все получилось. Я так радовалась и папа радовался вместе со мной... Иногда отец вместе с дядей Юрой и еще с одним-двумя их сослуживцами выезжали на охоту. Меня брали с собой. Охотились на уток. Папа захватывал с собой "Тулку" - старое гладкоствольное ружье, но уток он не стрелял. Он вообще не охотился, а когда я спрашивала почему, отец отвечал, что предпочитает расстреливать неживое, и навскидку стрелял по консервным банкам, которые подбрасывал в воздух дядя Юра. Очень метко стрелял. Остальные, включая дядю Юру, такими комплексами не мучались, и потом мы готовили вкусный суп из дичи и жарили уток на вертелах...
  Я рассказывала обо всем, что хранилось в моей памяти, даже о таком, о чем я предпочла бы умолчать: слишком больно, слишком лично, но я обещала...
  ...С Сережей я познакомилась на Выпускном вечере. Для десятых классов было арендовано кафе, где все мы и собрались. Естественно, не обошлось без торжественной речи директрисы по поводу окончания школы и вступления во взрослую жизнь. Выступил кто-то еще из преподавателей, выпиннули с ответной речью кого-то из наших активистов и на этом, слава богу, официальная часть закончилась. Дальше просто общались, ели, пили, обсуждали дальнейшие планы - многие собирались поступать в ВУЗы. Я впервые изменила своим принципам и на вечер оделась подчеркнуто женственно - специально для этого случая было сшито на заказ вечернее платье и, надо сказать, выглядела я в нем очень даже неплохо. На Выпускном вечере девчонки удивленно поглядывали на меня - надо же, Кира-мальчишница вдруг вспомнила, что она девушка, а многие ребята бросали в мою сторону восхищенные взгляды (не стану кривить душой, мне нравилось это внимание). Когда заиграла музыка и объявили танцы, ко мне подошел Сергей - парень из параллельного класса. Во время учебы мы практически не пересекались, а тут вдруг... Сережа пригласил меня на танец. Вообще-то я не очень хорошо танцую. Как-то не было времени этому учиться. Почти все свободное от учебы в школе время я посвящала немного другим занятиям. Спасло врожденное чувство ритма и еще то, что Сережа очень хорошо меня вел. Вот он-то танцевать умел. Потом мы просто стояли, уединившись ото всех, стояли и болтали ни о чем, а потом снова был танец и еще один...
  Всю ночь до утра мы гуляли по улицам города, по пути часто встречая таких же, как мы, гуляющих десятиклассников, иногда своих же одноклассников. Уже утром, когда рассвело, у дверей моей квартиры мы попрощались. Вот так и началось мое знакомство с Сережей.
  Высокий, спортивного сложения Сергей, помимо чисто внешних данных (он был на редкость привлекательным парнем) оказался еще и интересным собеседником. Сережа увлекался историей крестовых походов, да и вообще средневековой историей. Даже вид спорта, который выбрал для себя Сергей, и в котором уже успел достичь неплохих результатов, вполне соответствовал этому увлечению: он занимался фехтованием. Мы и сошлись с Сергеем на почве его интереса к истории. Я тоже ей увлекалась, особенно военной историей. А еще Сергей умел и любил рисовать. Он хотел стать книжным иллюстратором и собирался поступать в Педагогический институт на художественное отделение. (Его отец, кстати, тоже был художником). Сережа показывал мне свои работы. Особенно мне понравились принц Корвин из "Хроник Эмбера" и Бриан дэ Буагильбер из "Айвенго" - очень колоритные персонажи получились. Как-то раз Сергей попросил по-позировать ему, а через какое-то время подарил мое изображение. На листе ватмана Сережка карандашом нарисовал меня в полный рост с регалиями Афины-Паллады: в броне, с эгидой и копьем, только шлем не стал рисовать. "Мне, - говорит, - волосы твои нравятся, жалко было бы шлемом их закрывать". (А что, волосы? Обычные русые волосы, густые разве что. И прическа самая обычная - каре). Под моим изображением была надпись: "Прекрасной воительнице" и подпись Сергея. Я рассмотрела его подарок, улыбнулась (правда, хорошо получилось), сказала: "спасибо", а потом подскочила к нему и поцеловала - Сережка весь аж засветился от удовольствия.
  
   ***
  Отношения наши потихоньку развивались, только пока еще не было понятно, куда? Я уже успела побывать у Сергея в гостях. Его родители встретили меня радушно. Сережин отец расспрашивал о моей учебе в школе и планах на будущее, а мама угощала домашней выпечкой. Пробуя эту вкуснятину, я подумала, что из меня-то хозяйка точно никакущая - готовлю исключительно из полуфабрикатов. С другой стороны, такая готовка, как у меня, не отнимает много времени, а мы с папой все равно в еде неприхотливы...
  Случалось, Сергей тоже заглядывал к нам в гости. Папа не одобрял этого моего увлечения, считая, что оно может помешать тренировкам, однако в мои дела с Сергеем не лез. Я стала замечать, что пока Сережа сидел у нас в гостях, отец к нему как-то странно приглядывался, словно искал в нем что-то. Не знаю уж, нашел бы папа это самое что-то или нет, да только наши отношения с Сергеем оборвались неожиданно и глупо.
  Поздно вечером Сережа провожал меня домой. Чтобы сократить дорогу, приходилось идти через "курмыши" - сеть узких извилистых плохо освещенных улоченок и переулочков, застроенных старыми двухэтажками. До моего дома оставалось пройти где-то квартала два, когда дорогу впереди загородили четыре фигуры. Мы остановились. Вперед вышел высокий тощий субъект, не спеша достал сигареты, закурил. "Ты это, братан, - сказал тощий, глядя на Сергея, - Ты п...дуй отсюда. Мы против тебя ниче не имеем, а телку свою нам оставишь. С нами ей веселее будет!" "Верно? Пацаны?!" - повернулся тощий к стоящим сзади него - послышался хохот. "Ну, ты не понял, что ли? - он снова глядел на Сергея, - Вали отсюда на х..., пока я не передумал!" Сережа замер на секунду и... нет, конечно же он не убежал, бросив меня одну - уж кем-кем, а трусом Сережка не был. Он рванулся к ублюдку и с ходу врезал ему прямой в челюсть. Урод то ли ждал, что одинокий парень бросится наутек, то ли реакция от алкоголя притупилась - он даже не попытался уклониться от удара, или заблокировать его и, что-то вякнув, стал оседать на землю. Тут же к Сережке подскочили остальные: "Мочи козла!" Замелькали кулаки. Кажется, Сергея ударили чем-то по голове и он упал... Дура! Что же я стою? Его же убьют!
  Вот потому-то я и не ношу босоножки и лодочки на шпильках - драться в них совершенно невозможно, а вот в кроссовках - самое то. Легкий скользящий шаг, эмоции из головы - вон. Сейчас не время злости на уродов и страха за Сережку, я должна быть невозмутима, тогда решения принимаются четко. Так учил отец.
  Ох, дурачок, как же ты стоишь не удачно! Впрочем, для меня-то как раз удачно - бью по почкам. Отец такой удар называл куммулятивным. Рука - проводник энергии. Удар вроде бы сам по себе не сильный, но почки опускаются... А ты куда грабли свои тянешь? Схватить меня захотел? Легкий наклон в полуразвороте - рука схватила воздух, и следом - мой удар. От него сердце начинает давать сбои и противнику резко плохеет, а чтобы поплохело еще сильнее - хлесткий удар в пах. И плевать, что у этого теперь может быть детей не будет. Зачем плодить уродов? Их и так вокруг хватает. А ты то, что раскорячился? Или это он стойку изображает? Имитация удара в голову, впрочем, если не заблокирует и не уклонится, то это будет уже не имитация... Смотри-ка, уклонился. Только бесполезно все это - следом, почти одновременно идет удар в голень чуть выше щиколотки. Если знать, как ударить - нога ломается. Я знаю, как ударить. С воплем парень валится на землю, визжит, зажав руками ногу. Этот - тоже не боец. Ну, кто тут у нас остался? Ах, да, самый первый, который от Сережки получил. Он успел очухаться и теперь во все лопатки удирал вдоль по улице. Споткнулся. С маха хлопнулся на землю. Вскочил и припустил снова. Догнать? Да ну его к черту. Сколько там на все про все времени ушло? Секунд сорок пять, или минута и больше? Если я больше минуты справлялась с этой пьяной гопотой - отец будет недоволен. Может быть, ему вообще не говорить про эту драку? Ой! Что же это я? Сережке наверно помощь нужна, а я тут... Я подошла к "живописно" разбросанным телам. Тот, которому я сломала ногу, все так же лежал, обхватив ее руками и повизгивая-постанывая. По его щекам текли слезы. Хор-рош боец! Гопник с разбитым пахом тоже был относительно в порядке, ну, может, за исключением паха. Он сидел на земле, широко раздвинув ноги, и тянул тоненьким голосочком: "И-и-и! И-и-и-и!" Ой, неужели правда, что если мужчине это... , то у него голос меняется? Тот, который получил по почкам, тоже сидел на земле. Ну, этот вообще легко отделался. Хотя, конечно, все относительно - недельку, уж точно, по-маленькому будет ходить с кровью. "Что же ты, сука, сделала-то?" - гопник с ненавистью глядел на меня. Я в упор посмотрела на него: "Что? Маловато будет? Еще хочешь?" Гопник вжал голову в плечи и отвел взгляд.
  Я подошла к Сереже. У Сергея на лице было написано совершеннейшее изумление, а взгляд... Странный какой-то взгляд, как будто он видел не меня, а... даже не знаю кого. Ах, Сережка, Сережка... Славный фехтовальщик Сережка... Рыцарь без страха и упрека. Ты без тени сомнения бросился на мою защиту, не думая, что будет дальше с тобой. Так почему же ты ТАК смотришь, когда МНЕ удалось защитить тебя? Уличная драка - не рыцарский турнир. Здесь другие правила. Здесь нужна если уж не жестокость, то жесткость точно. А ты - слишком мягкий и добрый. Я же видела, того, первого ты ударил не в полную силу. Ты мог бы ему челюсть выбить - пожалел... А как ты дрался потом? Ты же сильнее любого из них! То, что дрался неумело, это уже другой вопрос, но ты жалел их! Боялся нанести им увечья, а они не боялись, они этого не боятся и никого не жалеют! Меня отец и учил именно такому - драться с ублюдками, которые никого не жалеют. Если бы я родилась парнем, может быть, все было бы по-другому, но я - девушка. Мне приятно быть с тобой, Сережа. Но я такая, какая есть, и ведь оказалась бы я такой, как все остальные девчонки - ты бы уже был мертв, или остался бы инвалидом. Так почему ты смотришь на меня как на... чудовище! Не смотри, так, Сережа! Пожалуйста!
  - Сережа. Ты как?
  - Все нормально. Только с ногой что-то, подвернул кажется.
  И голос-то у него бесцветный какой-то... Я присела рядом с Сергеем и осторожно ощупала его ногу - ступня распухла. Может быть и в самом деле подвернул.
  - Встать сможешь?
  - Попробую.
  Опираясь руками о землю и перенеся опору на здоровую ногу, Сергей встал, но, пошатнувшись, наступил на больную и, взмахнув руками, стал заваливаться набок. Поддержать его я успела, а потом, закинув Сережину руку себе за шею, повела к недалекому отсюда шоссе. За весь путь к дороге Сергей не проронил ни слова. Такси удалось поймать неожиданно легко несмотря на поздний час. Мы и двух минут не простояли, как из-за поворота выскочил "Шевроле". Придерживая Сережу, я помахала рукой. Такси остановилось, из окна выглянул водитель: "Куда вам?" Я назвала Сережин адрес. Водитель - пожилой дядечка, видя, в каком состоянии Сергей, сам выскочил из машины, открыл заднюю дверь и помог мне усадить Сережу. Уже по дороге, дядечка поинтересовался, что это с Сергеем. "В драку попал", - неохотно ответил тот. Я пояснила: "Ублюдки какие-то на нас напали". Водитель покивал головой: "Да, мрази сейчас всякой столько, что вечером лучше и из дома не выходить"! И, коротко взглянув на Сергея, добавил: "А ты, парень, молодец. Сам весь избитый, а девчонка цела - защитил..." Щеки Сережи вспыхнули пунцовым. Я тогда не придала этому значения, а зря.
  Я проводила его до лифта. Сергей просил не ходить с ним, и когда уже вошел в лифт, повернулся ко мне: "Ты прости меня, что все так получилось". "Сережка! Да ты что?!" - но створки лифта уже задвинулись... И все. Как ножом отрезало! На следующий день я ему позвонила, он как-то так невнятно ответил, что все, дескать, нормально, нога скоро заживет. И потом, сколько я ни звонила, он или что-то односложно отвечал, или отмалчивался. В конце концов, я обиделась: может быть, благодаря мне, он на кладбище не попал. И никакой благодарности! Тоже мне, друг называется. Звонить я перестала.
  Вскоре папу перевели на другое место работы, и мы переехали в соседнюю область на новое место жительства. Следы Сережки окончательно затерялись. Где он, что с ним, вспоминает ли меня? Не знаю... Уже потом, по прошествии времени, мне кажется, я стала лучше его понимать. Ему было невыносимо стыдно за то, что он, парень, защитник по самой своей природе, не смог нас защитить и эту задачу пришлось выполнять мне, девушке. Но ведь, Сережка, ты же не можешь упрекнуть себя в трусости. Просто ты был плохо подготовлен. Зачем же ты так?..
  
  
   6
  
   - Вот теперь, сестренка, я лучше понимаю, откуда взялись твои успехи в стрелковой
   подготовке, да и во всем остальном, - развел руками Гор, - Я не помню, чтобы
   ранее к нам в клан попадал НАСТОЛЬКО подготовленный послушник.
   - Тетушка, я преклоняюсь перед тобой! - отвесил шутливый поклон Стас, - Очень
   жаль, что мы с тобой состоим в таком вот неудачном родстве. Эх, была бы ты
   просто девушкой с отдаленной степенью родства...
  Стас подмигнул мне, и я показала ему язык. Стас рассмеялся.
  
   ***
  Эти два месяца до посвящения превратились в один сплошной кошмар. Если раньше плотность занятий казалась мне слишком высокой, то теперь я вспоминала предыдущие месяцы обучения чуть ли не как отдых. Ведь тогда можно было хотя бы нормально поспать, а теперь сон учебным планом попросту не предусматривался. Конечно, сон для каинита всего лишь привычка, воспоминание о том времени, когда он был человеком. Если каинит хорошо питается, то сон, по большому счету, совершенно не нужен, но чисто психологически, совсем обойтись без него очень тяжело. Мне приходилось обходиться, а куда деваться? Наши послушники терялись в догадках, зачем это меня так мучают, но Гор распустил слух, что это причуда Максима Даниловича. Дескать, всех своих детей он требовал обучать по усиленной программе. В результате лишних вопросов мне никто не задавал, впрочем, контактировать с остальными у меня большой возможности и не было - обучение-то индивидуальное. К счастью, все плохое когда-нибудь кончается. Вот и я дожила до Рождественских каникул - до Посвящения оставалось совсем чуть-чуть.
  Новый год встретили, как полагается с елкой и шампанским. Удивлены? То, что вампиры не пьют ничего кроме крови - обычное человеческое суеверие. Каинит может пить все, что пьет человек: воду, водку, соки, чай, кофе, вино (и шампанское в том числе). Другое дело, что вода и всякие прочие напитки жажду не утолят (у нас и жажды то в человеческом понимании не бывает), а алкоголь нас не пьянит. Так что если мы и пьем что-то помимо крови, то для маскировки (при общении с людьми), для вкуса или в дань традиции, вот как шампанское.
  Елку нарядили в церемониальном зале. (В нем обычно и посвящения проводятся). Украсили ее шарами, гирляндами, огоньками. Здесь, конечно, не обошлось без Стасовских причуд. Этот раздолбай где-то раздобыл неслабое количество новогодних игрушек - гробиков и, естественно, развесил их на елке. Фиолетовые гробики, красненькие, черные... Как вам такое: черный гроб на новогодней елочке? Некоторые из гробиков были сделаны приоткрытыми и оттуда высовывалась всякая пакость: скелеты, зомби и, конечно же, вампиры. Классические, как их люди представляют: в черном прикиде, с растопыренными руками, огромными клыками и лицами, перепачканными кровью. Вампирчики вообще-то и вправду были потешными. "Стас, глянь, - хихикала я над своим племянничком, - а вон тот в фиолетовом гробике, ну, вылитый ты"!
  В зале собралось все население базы, свободное от смен (кто-то был на дежурных вахтах, кто-то в патрулях, кто-то на постах внешней охраны). Дружественные кланы тоже прислали на торжество своих представителей. По-близости от меня, например, стояла ослепительной красоты беловолосая незнакомка в изысканном бордовом платье, на запястьях ее обнаженных рук красовались знаки мастера-тореадора, а на тонком поясе в изукрашенных ножнах - вычурной формы парные тореадорские ножи. Рядом с Максимом Даниловичем была уже знакомая мне Маргарита - бизнесвумен-вентру. Временами Маргарита бросала на моего вампирского отца какие-то странные взгляды. Вездесущий Стас, знающий все сплетни, заметив мою заинтересованность, тут же шепотом пояснил: "Маргарита давно неравнодушна к деду, но все без толку - дед как кремень". А еще на торжестве присутствовал носферату Федор со своим неизменным ноутбуком. Пока еще комп был закрыт, но Федор уже обшаривал помещение взглядом, высматривая, куда бы пристроиться. По случаю праздника, прикид носферату был достаточно приличным. На Новый год Федор явился в спортивном костюме Стаса. Костюм ему был чуточку великоват, но в целом смотрелся вполне пристойно.
  Вот, наконец, на плазменных панелях, развешанных по залу, появилась Спасская башня с часами, минутная стрелка приближалась к двенадцати. Мы разобрали фужеры с шампанским. Куранты отбили двенадцать и с последним ударом мы подняли фужеры. "Пусть Новый год будет лучше уходящего! - провозгласил Максим Данилович. - Пусть он принесет новые встречи, новые открытия! Пусть в новом году мы будем счастливы! - и, сделав паузу, добавил негромко (но мы со Стасом стояли близко и все слышали) - И в личной жизни тоже". Впервые за весь вечер Максим Данилович пристально взглянул на Маргариту. Вентру покраснела (во всяком случае бледный цвет ее лица сравнялся с нормальным человеческим), а на ее губах появилась робкая неверящая улыбка. "Оба на, - пробормотал Стас, - Оба на".
  Мы выпили шампанского за Новый год. Странное ощущение. Во рту вкус шам-панского, вот ты делаешь глоток и все - вообще ничего не чувствуешь. Как будто шампанское, оказавшись в твоей глотке, таинственным образом исчезает. Даже не знаю, с чем сравнить. Ну, к примеру, если человек жует клубничную жвачку. Во рту у него вкус клубники, но ни единой клубничинки в желудок не попадает. Есть только вкус и ничего больше. Вот что-то похожее и у нас. Поэтому, сделав пару глотков и отдав, так сказать, дань традиции, тянешься к чему-нибудь более полезному для пищеварения. Гляжу, с шампанским у нас одни упыри остались. Им то, понятное дело, оно в удовольствие. Все остальные потянулись к более привычным напиткам. Я тоже отыскала поднос с третьей артериальной - привыкла к ней с легкой руки Гора. Кстати, а где он сам? Брата я отыскала в компании беловолосой незнакомки. Красавица-тореадор оказалась интересной и приятной в общении собеседницей. Вскоре я уже знала, что зовут ее Миленой, что она сочиняет сценарии для авангардных пьес, мастером стала совсем-совсем недавно, а еще у нее уже есть сын. Гор умоляюще посмотрел на меня, и я все поняла. Действительно, если мужчина хочет пообщаться с женщиной, зачем же им мешать? Я попрощалась и двинулась дальше.
  
   ***
  
  Новогодний праздник прошел и начались Рождественские каникулы. Ха! Для кого каникулы, а кому и индейская национальная изба. Попросту говоря, фиг вам. В смысле мне фиг, кому же еще! До посвящения - всего ничего, а потому учиться, учиться и учиться, как завещал дедушка Ленин.
  В этот день (именно день, а не ночь - было часов 14 не больше) ко мне подошел Гор и заявил, что мы с ним отправляемся в город. Ур-ра!!! Как же мне надоело на базе! Она, конечно, большущая, но все равно ограниченное пространство и, в общем-то, одни и те же физиономии. В городе же я не была с самого своего обращения. "Темой сегодняшнего занятия, - сказал Гор, - будет изучение эгрегориального воздействия на организм каинита. Мы с тобой побываем рядом с церковью, ну, и еще кое-где. Да, кстати, вот про это не забудь". Брат протянул мне прямоугольную плоскую коробочку. На ее торце была выштампована маркировка СМ-4. Не забудь... Как же, забудешь тут. Я эту поездочку с кладбища буду помнить наверно до конца жизни. Чудо-мазь, блин!
  Вообще-то аббревиатура на коробке расшифровывалась просто и функционально: "солнцезащитная мазь, состав ? 4" (надо полагать, предыдущие три были еще хуже). В народе, однако, закрепилась другая расшифровка букв: "смазка мазохиста" - с побочным эффектом мази знакомы были все. Конечно, теперь я уже могла попросту "отключить" неприятные ощущения, но это требовало определенных усилий и отвлечения внимания. Все же все неудобства использования СМ перекрывались радостью от возможности побывать в городе, а потому я выхватила коробочку мази из руки брата и с восторженным воплем припустила к себе в комнату мазаться и одеваться.
  Вскоре я предстала перед братом. Гор только головой покачал: "Охохоюшки, дама в черном..." Я пожала плечами. На мне действительно были черные полусапожки, черный джинсовый костюм и поверх него черная куртка на меху - ну, нравится мне черный цвет и что из этого? Брат махнул рукой: "Нет, все нормально. В конце концов, в церковь едем, а не на карнавал. Вот, возьми и положи в карман. Это твоя легализация". Гор протянул мне паспорт. Черт возьми! Только сейчас сообразила, ведь действительно, я же вроде как умерла и, следовательно, того, прежнего паспорта больше не существует. М-да, я - никто и зовут меня - никак. Ну, и кто же я теперь? В паспорте значилось, что его владелец - Кира Максимовна Тернова. Странная фамилия. Хотя... Знаки клана и впрямь походили на терновые веточки, обвившиеся вокруг запястий. Хорошо, что имя с отчеством прежние остались. Ого! У меня и прописка есть?!
  - Гор! Это что же это?
  - А что тут странного? Помимо комнаты на базе, у тебя есть квартира. Должна же
   ты быть где-нибудь прописана. Все пора выдвигаться!
  
   ***
  
  
  До Рождества оставалось еще два дня, а у храма уже толпы народа. Машины мызгают, входящие-выходящие люди, нищие с физиономиями потомственных алкоголиков - бедлам какой-то. А что здесь будет на Рождество? Место, где можно припарковаться, нашли за полквартала от церкви. Вылезли. Я с опаской покосилась на солнышко. На мне, конечно, мазь, да только все равно страшновато. Если с мазью что-то не то, то под солнышком, даром, что оно зимнее нежаркое, я почувствую себя также "уютно", как Лазо в паровозной топке. Даже ощущения будут примерно те же, разве что промучаюсь чуть подольше. Брат видимо понял мое состояние и успокаивающе похлопал по плечу: "Не волнуйся, Кира, СМ - штука абсолютно надежная. Ну что, пошли?"
  Мы еще только подошли к воротам в церковный двор, а я уже почувствовала давление: в теле появилась усталость, застучало в висках (не очень сильно, но все равно неприятно), стало сложнее себя удерживать в состоянии концентрации. "Дочка. Дочка! Подай Христа ради инвалиду войны!!" - ко мне тянулась грязная лапа одного из нищих. Вид у этого мужика был такой, словно он беспробудно пьянствовал целый месяц, а потом выпивка кончилась, а на опохмелку денег не осталось - дядечку мучил жесточайший абстинентный синдром. Стараясь не прикасаться к руке, я сунула ему пятидесятирублевку. Тут же ко мне и справа и слева потянулись чьи-то грязные руки, раздалось: "Подайте! Подайте! Подайте!!!" Брат, увидев все это, схватил меня за рукав и протащил за собой в ворота. Мы проскочили во двор, а за воротами снова слышалось: "Подайте Христа ради! Подайте!!" Кажется, нищие нашли кого-то еще, и теперь активно раскручивали на бабки. Да, народу много, эти без выпивки не останутся. Во дворе давление эгрегора усилилось, но не на много, во всяком случае, терпеть было можно. В истинном зрении виделось вообще что-то невообразимое - спектры сил были взбаламучены, смещены, а там, где стоял храм, нити сил вообще чуть ли не узлами завязывались и часто меняли свой цвет. Вот - желтая нить, опа - она уже зеленая, а фиолетовая вдруг стала красной... Так вот он какой, эгрегор. Или это не он сам, а его действие на силы?
  Люди сновали туда-сюда. Вот толпа народа зашла в храм, вот кто-то вышел оттуда. Какая-то женщина истово крестилась на иконы, закрепленные над дверями храма. На нас никто не обращал внимания. А чего обращать? Мы - такие же, как все остальные. В составе СМ есть какие-то тонирующие добавки, так что даже наша бледная кожа сейчас не отличалась от обычной человеческой. Мимо нас с братом через двор неторопливо шествовал (именно шествовал, а не шел) молодой, не старше Гора, поп. Я бы сказала весьма гламурный поп. Лицо холеное, смоляная, кудрявая бородка (он ее что, завивает что ли), черная ряса, на голове скуфья (или как там называются эти их шапки), на уже слегка округлившемся пузе на толстой золотой цепи - большой золотой крест (хотя не знаю, может вовсе не золотой, а позолоченный, золота на такой здоровенный не напасешься). Поверх рясы гламурного священника (зима, все-таки) была накинута модная дубленка. Я посмотрела истинным зрением и... ничего, в смысле никакой святости-благодати ни от самого священника, ни от его креста не исходило, вообще ничего, пусто! Этот поп абсолютно ничем не отличался от своих прихожан. Я слегка толкнула брата, ты видишь? Гор усмехнулся: "Да вижу, вижу. А ты что хотела? Чтобы от него благодатью, как от святого, разило? Так ведь для этого вера нужна, а у таких, какая вера? Ты что, думала - все священники умеют работать с эгрегором? Если бы это было так, то наш народ исчез бы еще в средние века, а может и еще раньше. Нет, сестренка, для таких попов религия - просто работа, возможность заработать себе на кусок булки с маслом. Знаешь, откуда он идет?" Я отрицательно покачала головой. "Вон, смотри, - Гор показал рукой на автостоянку в дальнем конце двора, - Там стоянка для служебных машин, но денежные мэны частенько подъезжают туда и просят, чтобы их автотранспорт освятили. Сейчас распространилось какое-то нездравое поверье, что освященная машина реже попадает в ДТП. Фигня по моему полная, а священничкам то какая разница, если просят, да еще и деньги хорошие за услугу отстегивают... Вот так они Богу и служат. Духовность просто офигительно возродилась с советских времен!"
  Священник уже прошел, а мы стояли посреди всеобщего круговорота и прикидывали, не пора ли отсюда сваливать - с воздействием христианского эгрегора я ознакомилась. "Гор, я хочу подойти к храму поближе. Надо же узнать, до каких пор я смогу терпеть". Брат кивнул: "Хорошо. Пошли". По мере приближения к храму давление усиливалось. Десять метров: в висках уже не легкий стук, а ощутимая боль... Пять метров: слабость нарастает... Мы у дверей. В голове стучат колокола, ощущение такое, как будто на мою макушку надели железную шапочку и она сжимается, давит голову. В теле такая слабость, словно я на полигоне раз десять подряд прошла полосу препятствий. Страшно хочется крови, хотя бы глоток, один единственный... Я смотрю на брата, его, кажется, бьет дрожь. Чувствуется - Гор на пределе. "С-сестра! Нам м-можно "слиться"? Я хочу узнать к-как ты, девушка, м-можешь ЭТО терпеть?" Я согласно кивнула и в тот же миг на меня обрушилась невыносимая всепоглощающая боль. В глазах потемнело, ноги подкосились. ...Очнулась я уже посередь двора. Поддерживая за талию, брат вел меня к выходу. "Все нормально Гор. Я уже в порядке". Брат облегченно вздохнул: "Ф-фух. Я уже волноваться начал".
  - Гор! Ты сумасшедший! Ведь это же была твоя боль? Почему ты не сказал, что тебе НАСТОЛЬКО больно?!
  - Но сестра, ты же терпела. Я просто до последнего не знал, что у тебя болевые ощущения слабее.
  В этом весь мужчина - он будет терпеть любую боль из опасения выглядеть слабым в глазах женщины и ему даже в голову не придет, что эта женщина может чувствовать совсем не то же, что и он.
  - Ну, ты силен Гор. Ты невероятно силен, ТАКОЕ вытерпеть, остаться в сознании, да еще найти силы меня оттуда вытащить, - от полноты чувств я чмокнула его в щеку.
  Гор улыбнулся и взъерошил мои волосы: "Все нормально, Кира. А вот ты в очередной раз подтвердила свою уникальность. Я уже устал удивляться этой твоей аномальности. Отец считает, что он обратил обычную человеческую девочку, а я уже начинаю сомневаться в этом. Слишком уж у тебя все необычно. Ты думаешь, я один такую боль испытываю? У нас у всех, и не только тремеров, именно такая, как у меня, реакция на воздействие христианского эгрегора. Между прочим, мы стояли у входа в самый крупный храм нашей области. В нем больше всего бывает прихожан, здесь самое сильное эгрегориальное воздействие. Ты же стояла перед самым входом и вполне могла терпеть. Твои болевые ощущения были заметно слабее, чем у меня. Мне кажется, если бы это был какой-нибудь менее крупный храм, то, может быть, ты даже смогла бы в него войти... Не могу поверить. Каинит, способный войти в церковь. Фантастика!"
  Когда мы сели в машину, Гор сразу полез в бардачок и выудил оттуда две фляжки, одну из которых передал мне. ..."Ох, - вздохнул Гор, вытирая губы и убирая фляжку в бардачок, - вроде бы мы почти не потеем, но там, на ступенях перед храмом, я, кажется, вспотел изрядно. Лоб какой-то сырой. На всякий случай надо еще смазать". Да уж, вспотел он, да от такого не то что вспотеешь, а и... Я с испугом посмотрела на свои джинсы. Нет. Все в порядке. Сухие.
  "Ладно, Кира, - Мой брат уже окончательно пришел в себя и теперь был, как всегда, спокоен и деловит, - Клади фляжку в бардачок. Нам пора ехать дальше".
  - Куда?
  - Скоро узнаешь, - загадочно усмехнулся Гор.
  Ехали мы не слишком долго, за то попали в пробку и простояли в ней наверно с полчаса, не меньше. Но вот, наконец, наш "Пежо" въехал под арку и мы оказались во дворе сталинской застройки. Кое-как брат припарковал нашу машину. Надо сказать, места для парковки было не много. Двор и так оказался забит автотранспортом: иномарки, наши десятки-двенадцатые, "Нивы" (те, которые якобы "Шевроле") и даже ржавые "копейка" с "ушастым" до кучи. Мы вылезли из машины, и Гор поставил ее на сигнализацию. Я огляделась: во дворе торчало четыре бетонных куба воздуходувок. Эге, значит, где-то здесь есть бомбоубежище. Интересно, а сейчас его как используют, под склад, что ли? "Нам туда", - указал на один из подъездов Гор.
  От подъезда в нашу сторону шла довольно странная четверка: три девушки и парень. Всем лет по восемнадцать-двадцать. Первым, бросалось в глаза то, что все три девчонки были в белых шерстяных платках, завязанных, как у бабушек, под подбородком, парень шел в вязаной шапочке, кстати, тоже белого цвета. В руках он держал приколоченный к палке лист фанеры. Черными буквами на светло-желтом листе выделялась надпись: "2013!!! Покайтесь люди!" На груди одной из девушек висела большая табличка, на которой можно было прочесть: "Дьявол в ваших душах". Я повернулась к брату: "А это еще что за клоуны"? Гор усмехнулся: "Слуги Света", кажется, так они себя называют. Относительно недавно появились, месяца три-четыре назад. Как это водится в таких случаях, откуда-то выплыл некий ловкий господин. Зовут - то ли Пимен, то ли Питирим. Этот гуру объявил себя пророком и предрек второе пришествие Христа и близящийся Конец Света. А раз такое дело, то он призывает всех покаяться и освободиться от того, что притягивает к нам грехи. В смысле - от собственности и, как мне кажется, в его пользу. Все это мероприятие планируется на 2013 год". "Какое мероприятие"? "Ну, как какое? Пришествие Христа с последующим Концом Света". Когда мы поравнялись с этой четверкой, парень дернулся в нашу сторону, и уж было открыл рот, но Гор так на него взглянул, что тот поспешил отвернуться, и вся четверка молча прошла мимо нас.
  Дверь, конечно же, была с домофоном. Напротив каждой из кнопок значился номер квартиры, а рядом с одной вместо номера буквы "ВS". На эту кнопку Гор и нажал. "Вы куда?" - раздалось из микрофона. "Блек Саббат", - ответил Гор. "О, мы всегда рады гостям, проходите". Загорелось "OPEN" и брат открыл дверь.
  - Гор! Что все это значит? Мы что, идем на базу "Шабашников"?
  - Нет, конечно. Не спеши, Кира, сейчас все сама увидишь.
  По довольно-таки крутой лестнице мы спустились вниз и оказались перед слегка приоткрытой тяжелой металлической дверью. О, похоже, что как раз здесь и есть вход в бомбоубежище. Слева и справа от двери на стенах висело по плафону - света было более чем достаточно. Над дверью имелась аккуратно выполненная табличка. На ней значилось: сверху латиницей "Блек Саббат", чуть ниже уже по русски "Черный Шабаш", еще ниже "Церковь истинных антихристиан Сатаны-Спасителя". Я еще раз вчиталась в надписи - может, что-то не так поняла? Что за бред? Истинные антихристиане... (надо полагать, что где-то есть и неистинные), да и с именем Сатаны обычно связываются совсем другие эпитеты, ну, там искуситель или совратитель, но уж никак не спаситель.
  - Так мы к сатанистам пришли?
  - Ну да, - подтвердил брат, - ты должна испытать также влияние сатанистского эгрегора. Без этого наше занятие будет неполным.
  - Я как-то их капище представляла себе по-другому... Они ж совершенно не скрываются! Ты же ведь не станешь утверждать, что жильцы окрестных домов обо всем этом ничего не знают?
  Гор тихо рассмеялся.
  - А им и не нужно скрываться. Они официально зарегистрированы.
  - Где?
  - В Управлении по делам религий, где же еще?
  - ???
  - Сестренка, и чему ты удивляешься? Забыла, в какие времена мы живем? Если у нас есть официальные клубы всяческих меньшинств, то почему бы не быть официальной сатанистской церкви? Опять же, свобода совести...
  Тяжелая бронированная дверь открылась неожиданно легко - петли были хорошо смазаны. За дверью обнаружился небольшой столик, трубка домофона на стене, стойка с газетами. "Будь свободным!" - прочитала я. Официальный печатный орган Церкви истинных антихристи... все ясно, их периодика. Круто же ребята развернулись, даже своя газета есть. Охранник, сидящий за столиком, взглянул на нас:
   - Не скажете, пикетчики уже свалили, или все еще перед подъездом трутся?
   - Ушли, - ответил Гор.
   - Задолбали, - пожаловался охранник, - что ни день - у подъезда стоят, народ
   пугают. Нечем заняться что ли? Один раз сюда приперлись, выпроваживать
   пришлось... Ну, ушли и слава богу, в смысле Сатане, - охранник указал рукой на
   коридор, - проходите дальше, господа.
  Мы двинулись по коридору.
  - Слушай, Гор, но ведь сатанизм, это же деструктивное вероучение. Как же власти разрешили...
  - О, ЭТИ сатанисты вполне мирные. Террористов не поддерживают, свергать правительство не призывают. Да и зачем бы им призывать к свержению власти, которая их официально признала? Более того, когда выбирали нынешнего президента, они хотели организовать марш поддержки "Сатанисты за Косолапова". Местные власти не разрешили, посчитали, что это будет не столько поддержка, сколько компрометация кандидата.
  - А ты-то откуда все это знаешь?
  - Да мне Милена рассказала. Сейчас, говорит, в творческой богеме религиозность в моде. Кого ни возьми или христианин, или сатанист, а иногда вообще и тот, и другой сразу: и в храм заскочит Богу свечку поставить и на шабаше отметиться не забудет. Толерантность, блин!
  Мы прошли по коридору и оказались в довольно большом помещении. По всей видимости, раньше здесь планировалось размещать жителей окрестных домов в случае воздушной тревоги. Тут, наверно, стояли какие-нибудь скамьи, а может быть нары, но при переоборудовании помещения под капище сатанистов все это выкинули. О прошлом напоминали только забранные металлической сеткой короба вентиляции под потолком. Вентиляционные установки бомбоубежища давно не работали, но воздух откуда-то поступал. Во всяком случае, душно не было. Стены помещения явно расписывал художник-авангардист. Они были покрыты какими-то пятнами и причудливыми узорами, но иногда среди них вдруг проглядывала чья-то клыкастая пасть, перепончатое крыло, шипастый хвост, или когтистая лапа. Чем достигался этот эффект я так и не поняла. На каждой из стен (за исключением той, где дверной проем) было закреплено по осветительному плафону. Они были выполнены в виде подсвечников с семью свечами. Красиво выглядели, этого не отнимешь, и светили ярко. Хотя человеку наверняка казалось, что зал погружен в полумрак. Потолок был черным, а на нем - выложенная светодиодами, здоровенная пентаграмма. Она горела красным огнем и смотрелась, надо отдать должное, весьма эффектно. У дальней стены, что напротив входа - большой пятиугольный каменный алтарь. На каждом углу алтаря было закреплено по подсвечнику. Сейчас они оказались пусты. Ах да, чуть не забыла, а ведь это, можно сказать, классика жанра. Над алтарем с левой стороны висело перевернутое распятие, а с правой - большой кругляш, в который была вписана перевернутая пятиконечная звезда, а в нее, в свою очередь - козлиная морда. Насколько я помню, козел у поклонников Сатаны - символ их повелителя.
  В зале никого не было за исключением девчонки примерно тринадцати лет. Одетая во все черное с ярко-белыми волосами, она одиноко сидела за столиком у правой стены (как раз под плафоном) и читала какой-то журнал. На столе были разложены сатанинские прибамбасы: всяческие амулеты и свечки, надо полагать, на продажу. Увидев нас, девочка встала, отложила журнал и широко улыбнулась. Что за?... У каинитов острое зрение, очень острое - во рту девчонки виднелись клыки... Да такого просто быть не может! Отражение ясно показывало, что девочка - человек.
  - Гор, у нее клыки.
  - То же заметила? Накладные они. Сейчас у молодежи мода пошла под каинитов
   косить - очередное течение какое-то.
  Да уж, жизнь - забавная штука: мы притворяемся людьми, люди притворяются нами...
  Девочка вышла из-за стола и подошла к нам:
   - Привет! Меня Лина зовут. А вы сюда просто так, полюбопытствовать заглянули,
   или тоже верите в Сатану всемогущего?
   - Ну, - замялся Гор, - Мы, скажем так, сочувствующие.
   - А, ясно. Только у нас сейчас ничего интересного. Сами видите, никого нет. Меня
   вот только оставили за святилищем приглядывать, да амулеты со свечками
   продавать. Может, что-нибудь купите? Есть классные амулеты, стильно
   смотрятся!
   - Лина, а куда у вас все делись? - поинтересовался мой брат.
   - А че им здесь делать? Мы ж не христиане, каждую минуту в церковь бегать.
   Через два дня шабаш будет, вот тогда народу тут будет много. Есть будем, пить,
   веселиться, вызывать повелителя, а сразу после полуночи - оргия начнется,
   сначала все по очереди козла в жопу поцелуют, а после друг с другом трахаться
   будут...
   - Что, серьезно? - нет, я, конечно, предполагала, что у сатанистов что-то такое
   должно быть, но все равно как-то...
   - А то. Козел, конечно, не настоящий, это наш магистр переоденется, а вот
   групповуха самая настоящая, крутая будет - гордо сказала Лина и добавила
   грустно, - только меня оттуда выпроводят - в оргиях принимать участие можно
   только с восемнадцати. ...А может, что нибудь все-таки купите?
  Святилище я уже оглядела. Эгрегориальное воздействие здесь было слабое. Я почти ничего не чувствовала, правда, над алтарем нити сил оказались заметно смещены, но все равно ни какого сравнения с тем, что творилось в храме. Может и правда стоит на амулеты взглянуть, есть ли среди них зачарованные?
   - Ну, давай, Лина, посмотрим, что там у вас интересного?
  На столике в ящичке лежали свечи черного воска двух сортов, тоненькие, наподобие обычных церковных и потолще витые. Рядом с ящичком по столу были разложены амулеты: перевернутые крестики и звезды, козлиные морды, морды, вписанные в звезды, на цепочке - маленькая фигурка какого-то козлоподобного существа (Сатаны что ли) стоящая на задних лапах и с эрегированным пенисом... Большинство амулетов было просто безделушками, бижутерией, но над некоторыми в истинном зрении было заметно слабое свечение. Над такими амулетами я проводила ладонью, чтобы прочувствовать. Да, от них действительно исходило легкое ощущение свежести, бодрости, словно ты выпила ма-аленький глоточек крови - они и впрямь тонизировали.
   - Ты че, экстрасенс? - заметила мои манипуляции Лина.
  Интересно, можно ли считать тремера экстрасенсом? Я рассмеялась:
   - Ну, вроде того.
  Рассмеялась и... наткнулась на удивленно-восторженный взгляд Лины.
   - Ой! Как настоящие! - восхищенно прошептала девочка. - Я потрогаю?
  И не дожидаясь моей реакции, полезла мне в рот щупать клыки. Вы можете представить себе всю нелепость ситуации: человеческая девочка САМА лезет в рот к каиниту? Ну, какая же я дура! Вот из-за таких мелочей, как смех не вовремя и нарушается Маскарад. Положение спас Гор:
   - У сестренки на этом вашем подражании вампирам крышу снесло. Она пошла в
   стоматологическую клинику, там ей удалили совершенно здоровые
   нормальные зубы, а вместо них вставили этот фарфоровый ужас. Разве
   после этого можно считать человека психически здоровым?
   - Ну, не скажи, - заступилась за меня Лина. - Ты просто ничего не понимаешь.
   Это круто и стильно. Мы, как-то ночью вечеринку на кладбище устроили.
   Сидим все в черном на какой-то могиле, а тут мужик пьяный зачем то
   приперся. Нас увидел и бежать, а мы за ним, а он с перепуга в вырытую могилу
   провалился... Вот смеху было!
  Лина снова повернулась ко мне и показала большой палец:
   - Клыки во! Даже есть можно - мои-то сразу отвалятся. А ты ими укусить кого-
   нибудь не пробовала?
  Я от души рассмеялась - теперь-то чего бояться?
   - Нет, людей не приходилось, - абсолютно искренне ответила я.
  Щадящий укус послушники отрабатывали на упырях-добровольцах (им за это клан приплачивает), а упыри - уже не совсем люди, метаболизм несколько другой. Так что я действительно не врала.
  Кажется, мы осмотрели здесь все, пора уходить. У меня наверно и вправду пониженная чувствительность к эгрегориальным воздействиям. Вон, Гор мне шепотом сказал, что его здесь слегка вставило. Легкая эйфория, короче говоря, а у меня - ничего.
   - Лина, мы пойдем, пожалуй, и так уже задержались.
  Девочка жалобно посмотрела на нас:
   - Может, что-нибудь все-таки купите? - и честно добавила. - Мне с этого
   процент должен идти...
  Ну, на кой черт мне эти сатанинские амулеты? Ничего такого носить я не собираюсь, пусть они даже и тонизируют слегка, все равно не хочу. Разве что...
  - Лина, а давай мы что-нибудь купим и подарим тебе на память о нашем
   знакомстве?
  - Правда?
  - Конечно, выбирай сама.
  Девочка ткнула пальцем в какую-то звезду. Я взяла амулет в руку и поняла, что он "заряженный". Интересно, девочка случайно его выбрала, или...
   - Лина, скажи, а почему ты выбрала именно эту звездочку?
   - А она теплая, - ответила девочка, - Вон та, тоже теплая, но она дорогая, по-этому я
   попросила эту. Я, наверно, тоже экстрасенс, как ты...
  Не знаю, считается ли это экстрасенсорикой, но эгрегориальные воздействия девчонка и правда ощущает. Надо же... Мы расплатились, повесили амулет Лине на шею, попрощались и пошли на выход.
  - ... И все-таки я не понимаю, Гор, ведь в этой секте почти все - образованные люди,
   как они могут таким заниматься?
  - Ты по поводу группенсекса? Но ведь моральные нормы - штука изменчивая, зависящая от традиций каждого конкретного общества; в истории известны общества, где групповой секс не только не порицался, но и поощрялся... А что касается поцелуя козла, - Гор усмехнулся, - Милена рассказывала, что для нашей творческой интеллигенции поцелуи в задницу всяческих козлов, особенно из Управления культуры - дело абсолютно привычное и естественное. Этим никого не удивишь, а не захочешь целовать какого-нибудь козла в зад, так выставку тебе "зарежут", или в месте для проведения творческого вечера откажут.
  - А Милена? Тоже целует? - задала я провокационный вопрос брату.
  - Она может себе позволить быть независимой - за ее спиной мощь всего клана, а вот остальным приходится прогибаться.
  
   7
  
  Мое посвящение проходило, так сказать, в рабочем порядке. Церемониальный зал был практически пуст, а ведь обычно на посвящения собирается все свободное от вахт и дежурств население базы. Дело в том, что общее посвящение должно было состояться еще через четыре месяца и отвлекать всех от дел ради одной послушницы руководство посчитало нецелесообразным.
  В зал мы вошли вместе с Гором. На возвышении стояли мастера: Максим Данилович, Генрих Карлович, Алина и еще двое. Один из них преподавал нам дуэльный кодекс, а другого я вообще не знала, хотя и встречала на базе. Чуть в стороне, среди небольшой группки специалистов и экспертов переминался с ноги на ногу Стас. "Иди к возвышению", - шепнул мне Гор, а сам направился к Стасу и остальным специалистам-экспертам. Я подошла к мастерам. "Послушница, покажи клановые знаки!" - раздался голос Максима Даниловича. Я засучила рукава блузки и показала запястья. "Приветствую тебя, молодая ученица!" - торжественно произнес мой отец-каинит и следом, словно эхо, пронеслось по залу: "Приветствуем тебя, молодая ученица!" Я выполнила ритуальный поклон мастерам, потом повернулась к специалистам-экспертам и тоже поклонилась. Максим Данилович поздравил меня с официальным присвоением статуса полноправного члена клана, кратко высказался о том, что теперь я должна сама, в отличие от послушников, отвечать за свои поступки и выразил надежду, что я этими самыми поступками не уроню честь клана Тремер. Церемония закончилась. Все зашевелились, загалдели, кто-то пошел на выход из зала. Гор со Стасом подошли ко мне. Мы заранее договорились, что это торжественное событие отметим в нашем баре, а потом пойдем гулять в город - уж теперь такую прогулку мне никто не мог запретить. Не тут-то было. Сначала ко мне подошел улыбающийся Генрих Карлович:
  - Ну, Кира, вы с отцом и конспираторы. Я ведь почти до самого твоего посвящения
   не знал, что ты уже ученица. Теперь ты имеешь право выбрать в нашем арсенале
   личное оружие. Что собираешься взять?
  - МП-7
  - Хороший выбор. Достойное оружие.
  Наверно немецкой натуре нашего оружейника-инструктора польстило, что я выбрала оружие, созданное в Германии. Впрочем, остановившись на этом пистолете-пулемете, я не собиралась кому бы то ни было льстить. Хорошо сбалансированный, ухватистый, имеющий, пожалуй, самую высокую эффективную дальность в своем классе и к тому же удобный в ношении (его можно было положить в кобуру аналогичную пистолетной), МП-7 мне попросту понравился и лесть тут совершенно ни при чем.
  - Кира, - вновь напомнил о себе наш инструктор, - эта твоя двухмесячная
   штурмовщина закончилась. Надеюсь, ты понимаешь, что пора продолжать занятия
   по стрелковой подготовке? У тебя очень хорошие шансы встать в один ряд с
   лучшими стрелками Тремера. Но если ты запустишь занятия...
  - Генрих Карлович! - взмолилась я, - Я помню о занятиях и, конечно, продолжу их,
   но ведь не сегодня же!
  - Сегодня, пожалуй, не стоит, - согласился инструктор, - но послезавтра жду. Мне
   пора идти, всего хорошего.
  Ну вот и все, пора двигать в бар. Я уже предвкушала свои законные сто грамм третьей артериальной, как меня окликнули снова. Теперь это был Максим Данилович.
  - Кира, у меня к тебе дело. Я хотел бы, чтобы ты зашла ко мне в кабинет.
  Так, похоже, пирушка откладывается на неопределенный срок. Я взглянула на брата. Гор пожал плечами, мол, ничего не знаю, зачем ты могла понадобиться. Что делать, раз Максим Данилович зовет, надо идти. Стас вдогонку мне крикнул, что они с Гором будут ждать в баре.
  В кабинете нас ожидала вентру Маргарита. Ох, не зря Маргарита бросала на моего отца-каинита такие взгляды - похоже, что своего она таки добилась. Впрочем, надо отдать должное, Маргарита - очень привлекательная женщина и к тому же неглупая и сильная, раз уж вошла в руководящий состав своего клана. Увидев нас, Маргарита встала и повернулась ко мне:
   - Приветствую тебя, молодая ученица, - сказала она.
  Я ответила ритуальным поклоном.
   - Видишь ли, Кира, - взял инициативу Максим Данилович, - после твоей ментальной
   дуэли со Стасом ты стала ученицей. Это экстраординарное событие, когда
   послушник становится учеником на полгода раньше положенного срока. До случая
   с тобой такое вообще считалось невозможным. В ходе дуэли ты, судя по тому,
   что рассказал мне Георгий, использовала "Векторный поворот", а это опять-таки
   считается невозможным, поскольку "Поворот" заклинание уровня мастера.
   В ситуации, сложившейся вокруг тебя, слишком много необычного. Чтобы хоть
   как-то в этом разобраться, мне просто необходимо увидеть, как ты ведешь
   ментальную дуэль. Мастер Маргарита согласилась помочь. Если ты не будешь
   возражать, она готова провести с тобой ментальный спарринг, я же буду
   наблюдать и контролировать. Что скажешь?
  Как будто у меня есть выбор. Максим Данилович так все повернул, что отказаться просто неудобно, а, кроме того, мне и самой интересно.
   - Я согласна.
   - Ну, вот и хорошо, Кира, - вмешалась в разговор Маргарита, - Я чувствовала, что ты
   не откажешься. Ничего не бойся. Я не собираюсь захватывать твое сознание, или
   ковыряться в памяти. Моя задача нанести тебе ментальный удар, ты же должна от-
   разить его, как это получилось в твоей дуэли с племянником.
  Хорошо говорит Маргарита, только есть один ньюанс: мастер, как минимум, на два порядка посильнее специалиста будет, а если учесть, что этот мастер - Вентру, то задача еще более усложняется. Вентру, как и мы, умеют воздействовать на сознание, но если тремеры, по большому счету, давят противника грубой мощью, то Вентру действуют более изощренно. Используют вроде бы тот же самый белый спектр сил, но по-своему.
  - Кира, ты готова? Можно начинать?
  - Да, мастер Маргарита!
  Началось! Маргарита выбросила ментальный жгут. Хотя, скорее не жгут, а таран. Вентру, в отличие от нас, тремеров, не атакуют ментальный щит противника по всему фронту, а "прогрызают" какой-то отдельный участок. Этот их таран и называется, если я правильно запомнила из курса лекций, ментальной пиявкой за способность прогрызать щиты. Пиявка Маргариты аккуратно вгрызлась в мою защиту. А я и не буду защищать этот участок. Так. Теперь разогнать, создавая разряжения по ходу ее движения, вращая ее вокруг ядра и обратно к Маргарите. Пиявка полетела назад, врезалась в защиту Маргариты и... погасла в ней, рассосалась без следа. Так вот она какая, знаменитая слоеная защита Вентру. Наш, тремерский ментальный щит вроде скорлупы. Он твердый, если это сравнение вообще употребимо по отношению к ментальному щиту. Защита же Вентру, что-то вроде слоев ваты разной плотности, в которой любой удар вязнет и гасится.
  - Отлично, Кира! - кажется, Маргарита и вправду была довольна, - Если бы сама
   не увидела, ни за что бы не поверила, что ученик может контролировать
   заклятия такого уровня. Просто невероятно!
  И уже моему отцу-каиниту:
  - И все-таки, Максим, ты не совсем прав. "Векторный поворот" лишь элемент
   заклятия твоей дочери. Там есть что-то еще. Обратил внимание, что
   энергонасыщенность моей пиявки увеличилась раза в полтора. Всей ее энергии
   не хватило бы на такое усиление. Она как-то это делает практически не
   используя своей энергии. Ну, молодежь пошла. Прямо-таки "Дети Индиго"
   какие-то!
  И снова ко мне:
  - Кира, разрешишь ли ты попробовать мне еще разок?
  - Хорошо, госпожа Маргарита, только подождите чуть-чуть.
  Почему бы мне не изменить свою ментальную защиту по типу Вентру? Так, два верхних слоя будут... По мере того, как я трансформировала свой ментальный щит, лицо Маргариты вытягивалось. В конце концов, она не выдержала:
  - Максим! Ты видишь, что она делает?
  - Разумеется, вижу - преобразовывает свою защиту, делает ее слоеной, как и у вас,Вентру.
  - Но это же невозможно! Ментальная защита Вентру - отражение наших клановых
   способностей. Слоеная защита - лучшая из возможных, ты не станешь этого
   отрицать! И если бы ее могли использовать все, кто работает с белым спектром,
   то и вы, и тореадоры, и малкавиане давно бы уже пользовались именно ей. Ты сам бы ее использовал, скажешь, нет?
  - Да, Марго, да, но что ты от меня хочешь?
  - Макс, ты что, не понимаешь, происходит нечто невозможное. Кира, твоя дочь -
   тремер и ее клановые знаки это ясно подтверждают, но она пользуется
   НАШИМИ клановыми способностями так, как будто она Вентру. Была бы она
   каитифом, это еще как-то можно было бы объяснить, но каитифы не могут
   использовать высокоуровневых заклинаний. Они вообще выше уровня ученика
   обычно не поднимаются... Опять же ее знаки тремера...
  - Госпожа Маргарита, я готова.
  И снова в меня полетела ментальная пиявка, куда более мощная, чем предыдущая, чтобы с гарантией прорвать мою, пусть и жиденькую, но все-таки слоеную защиту. Как и в прошлый раз, я "расступилась" и вскоре начала "разгон" пиявки. А все-таки здорово было бы пробить ментальный щит Маргариты. Пиявка его не пробьет: завязнет и погаснет в защите, но ведь можно и по-другому. У нас ментальный удар подобен лавине. Мы атакуем сразу весь фронт. Соответственно и энергии тратится полно. Пиявка Вентру атакует один участок. Эффект по сути тот же - прорыв щита, а энергии тратится меньше, поскольку вся мощь сконцентрирована на относительно небольшом ментальном пространстве, а если пиявку еще более уплотнить и сузить? Превратить пиявку в спицу и нанести удар на совсем уж крошечном участке, зато энергонасыщенность этого удара будет ну о-очень высокой. Такой таран не должен завязнуть в защите Вентру. Когда пиявка уже набрала нужную энергию, в этот момент я ее сузила, уплотнила и в таком виде отправила назад. Глаза Маргариты расширились. Моя спица почти без сопротивления прошила слоеную защиту, и... ушла в сторону, покинув сознание вентру. Оно и понятно: "Векторным поворотом" мастер-Вентру просто обязан владеть. Спасибо, что отшвырнула в сторону, а не обратно в меня. Маргарита молча стояла и смотрела, нет, не на меня, на моего отца-каинита.
  - Макс, ты понял, что сейчас сделала твоя дочь? Походя, она преобразовала,
   не создала заново, а именно преобразовала одно заклинание Вентру в другое.
   Кстати, даже для самих Вентру это не просто. Теперь о заклинании. Она
   запустила в меня "Ментальной иглой", да-да той самой, про которую я тебе
   говорила. Впервые вентру используют "Иглу" в ранге специалиста, а знаешь,
   чем отличается заклинание специалиста от мастерского? Ничем! Только
   энергонасыщенностью. Понимаешь, куда я клоню? Тремер, по своей
   "энерговооруженности" на два-три порядка превосходит вентру и если тремер
   вдруг овладеет техникой ментального боя Вентру, то он получит очень большие
   преимущества и над тремерами и над вентру. Над тремерами за счет более
   совершенной техники боя, а над вентру за счет своей энергетической мощи.
   Каинит с такими способностями становится угрозой для вентру. Ты понимаешь
   меня, Максим?
  Максим Данилович нахмурился, подошел вплотную к Маргарите и тихо сказал ей на ухо, но я все же услышала:
  - Марго, если с моей дочерью что-то случится, я тебе этого не прощу.
  Маргарита вспыхнула, резко повернулась к моему отцу-каиниту:
  - Макс! Ты за кого меня принимаешь! Ты считаешь, что я в состоянии уничтожить
   дочь своего... - Маргарита оглянулась на меня, замолчала, покусывая губы, и
   после секундной заминки продолжила более спокойным тоном. - Ты не так меня
   понял, Максим. Над девочкой висит угроза со стороны моего клана. Я сама буду
   за ней приглядывать. Во всяком случае, до тех пор, пока она не наберет мощь.
   Отчасти я воспринимаю ее как свою... В конце концов, хочешь ты этого или нет
   но в ней есть и кровь Вентру, иначе она не умела бы того, что умеет.
  Максим Данилович обнял Маргариту и что-то прошептал ей на ухо, потом повернулся ко мне:
   - Кира, проверка закончена. Ты и впрямь владеешь "Векторным поворотом".
   Об этих своих возможностях постарайся не болтать, кому ни попадя. Что ты
   собиралась сегодня делать?
   - Отметить в баре мое посвящение с Гором и Стасом, а потом с ними пойти гулять
   по городу.
   - Что ж, хорошие планы. Иди, отдыхай.
  Я уже собралась выйти, как меня остановил окрик Маргариты:
   - Кира! Постой! Максим, ты только посмотри на это!
  Ну что еще не так? Маргарита подскочила ко мне, схватила за руку и подвела к Максиму Даниловичу.
   - Максим! Ты только посмотри!
  Что смотреть то? И тут я увидела то, что удивило Маргариту. Мои знаки ученицы из светло-серых, стали НАСЫЩЕННОГО серого цвета, а я даже и не заметила, когда это произошло. Впервые за все время знакомства с Максимом Даниловичем я увидела, что он допустил неэстетичный жест - почесал себе затылок.
   - Да-а, Кира, если дело так и дальше пойдет, то ты станешь специалистом, не
   успев походить в ученицах.
  
  
   8
  
  
  Я неторопливо шла по городу, вдыхала запахи приближающегося лета. Сирень почти вся отцвела. Конец мая... , как и тогда, когда я впервые попала к тремерам. Вот уже без малого год, как я живу каинитом. Живу... Наше бытие определяется другим словом - не-смерть. Мы не живые, мы - не-мертвые, хотя, конечно, в обыденной жизни отличий нет. Также, как и люди, мы грустим или веселимся, опаздываем на работу, заваливаем зачеты, приударяем за парнями или девушками (это уж по вашему желанию), ругаем за глаза начальство, признаемся в любви... , и не так уж важно, что кто-то за завтраком выпивает чашечку кофе "Макамба", а кто-то пятьдесят грамм третьей артериальной... Шесть часов дня. На улице сутолока, люди спешат с работы - закончился трудовой день. На дорогах, как всегда в это время, пробки. На углу, ставшие уже привычными, трутся со своими плакатами парни и девчонки из "Слуг Света". Никому нет дела до одинокой девушки, идущей по улице. Во мне нет ничего примечательного - черный джинсовый костюм, кроссовки, сумка через плечо, солнцезащитные очки. Солнце светит во всю и за горизонт закатится еще не скоро. Солнышко... Когда-то оно было другом. Раньше в солнечный день и настроение у меня бывало солнечное, радостное. Теперь солнце стало смертельным врагом. Конечно, СМ меня защищает, только все равно не по себе. Я стала бояться смотреть на солнце даже сквозь солнцезащитные очки...
  Ноги сами привели меня в частный сектор. Забавно. Чуть ли не в центре города в окружении "хрущевок" и девятиэтажек что-то вроде деревеньки: дома с садиками, заборы, живность бегает... Вон, на заборе кошка сидит, посматривает на всех настороженно. Здоровенная дворняга выскочила, но, почуяв меня, коротко взвыла и, поджав хвост, метнулась куда-то в проулок. Животные внимательнее людей - понимают, кто перед ними. Честно говоря, обидно. Мне всегда собаки нравились, а теперь даже погладить не получается - убегают. Насильно, конечно, успокоить собаку можно - я ж все таки тремер, но так это насильно... Живут здесь, кстати, не так уж и плохо: много хороших кирпичных домов, некоторые вообще двухэтажные с балконами и мансардами, а за заборами - автотранспорт, иномарок немало.
  На краю этого уголка сельской идилии не так давно (где-то лет пять назад) построили церквушку. Не знаю уж, на чьи деньги: может, прихожане скинулись, а может, у церковников лишние завелись. Немудрящая такая церквушка, маленькая деревянная. Вокруг нее небольшой дворик - деревья растут, колодец, а рядом с ним столик со скамейкой. Вот туда я сейчас и шла. Не в первый раз, надо сказать. Чего я там забыла? Постою около забора, поглазею на церквушку и пойду себе дальше. Глупо, конечно. Ведь до обращения, в церковь меня никогда не тянуло. Я и была-то в храме один единственный раз вместе с отцом, когда он соседке тете Маше отпевание заказывал. Может быть, мое поведение объяснялось чисто детским желанием нарушить запрет: не перебегайте дорогу перед машиной, не заплывайте за буйки, не ешьте много мороженого. Фиг вам - и перебегали, и заплывали, и ели... А, может, в этом были какие-то более глубокие мотивы, которые я и сама-то до конца не осознавала: желание сохранить в себе что-то человеческое, к примеру. Ведь как ни крути, религия - создание человека и для человека. Большинство каинитов - атеисты, а если кто-то и допускает существование Бога, то только как начальной точки в сотворении нашего мира, отводя ему место пресловутого Большого Взрыва, в котором зародилась вселенная. Оно и понятно: тяжело верить в свою изначальную проклятость и порченность. Даже, несмотря на то, что мы называем себя Детьми Каина и зовемся каинитами, мало кто из нас верит в реальность существования Отца Каина как исторической личности.
  Как и в прошлые свои посещения, я встала у изгороди, оперлась на нее и задумчиво разглядывала церковь. Эгрегориальные воздействия здесь не были сильными - и церковь относительно новая, да и сама по себе маленькая. Рядом с изгородью даже давление не ощущалось. Во дворе пожилой священник около колодца о чем-то беседовал с такой же немолодой женщиной. Вот женщина попрощалась со священником и пошла на выход. Что меня дернуло? Я вошла в ограду. Священник по-прежнему стоял у колодца и смотрел на меня. Ну и что теперь делать? Я пошла к колодцу.
  Этот поп был настоящим, не то что та гламурная пустышка, которую мы с братом видели у центрального собора. Массивный, но не толстый, суровое, изрезанное морщинами лицо с глубоко запавшими внимательными глазами, черные с проседью волосы до плеч и совершенно седая борода. Одет он был в поношенную черную подпоясанную веревкой рясу с висящим на груди небольшим серебряным распятьем. Этот священник лучился святостью. Она исходила и от самой фигуры попа и от его креста. В нем чувствовалась, несмотря на возраст, нерастраченная сила. Вот этого попа я вполне могла бы представить себе где-нибудь на Куликовом поле вместе с Дмитрием Донским - настоящий русский витязь-священник.
  Я подошла к колодцу. Поп молча стоял и глядел на меня, видимо ждал, что я заговорю первой. Рядом с ним было так неуютно - святость. Она не опаляла, но жжение чувствовалось и от этого огня никакая СМ, увы, защитить не могла.
  - Девочка, зачем ты сюда пришла, ведь ты же атеистка? Я прав? - видимо
   священнику надоело ждать, и он заговорил первым.
  Зачем пришла? Сама бы хотела знать, зачем? Я пожала плечами.
   - Может быть, девочка, ты просто пришла испытать себя? Или действительно
   что-то тянет?
  Его глаза буравили меня, внимательные, понимающие и я вдруг со всей остротой поняла, что этот священник знает КТО я, он ЧУВСТВУЕТ меня.
   - Вы же ведь знаете кто я такая... на самом деле?
   - Знаю, дочка, потому и спрашиваю, что для тебя это все, - священник обвел
   рукой двор с колодцем и церковь, - возможность потягаться с Богом, доказать
   себе, что ты ничего не боишься, или что-то иное?
   - Мне просто хотелось поговорить с кем-то из таких, как Вы, из настоящих.
   - Настоящих?
   - Ну да. Для кого религия не работа... а жизнь.
  В глазах священника что-то появилось. Понимание? Уважение? Не знаю.
   - Да, дочка, ваше племя умеет видеть суть, этого у вас не отнимешь. Так о чем ты
   хотела говорить со мной?
   - Не знаю, как объяснить? Понимаете, у нас есть такая штука, "слияние"
   называется. Когда объединяются два разума, две души и ничего утаить
   невозможно. Ты сразу видишь, кто есть кто до самой сути. У меня есть брат. Я о
   таком всегда мечтала. Он сильный, умный, добрый... Он никому не желает
   зла... И наш Стас. Он хоть и раздолбай, но все равно славный парень. А еще
   есть Маргарита, она из Вентру и защищает меня от своих, потому что боится за
   меня... А Милена из Тореадоров спасла какого-то парня от смерти. Его порезали
   хулиганы и он умирал. Ей было рано становиться матерью, но пришлось, потому
   что никого из наших постарше не было, а парень умер бы. В них во всех есть
   сострадание и доброта... Многие из наших... они хорошие, понимаете?
   Почему же тогда здесь так больно?..
   - Но ведь вы же рационалисты, дочка. Вы нашли всему этому... естественнонауч-
   ное объяснение, не привлекая, так сказать, Божий промысел. Так чего же ты от
   меня хочешь?
   - Да, нашли... но если Бог все-таки есть, тогда за что их всех?...
  Священник нахмурился и молча стоял, задумчиво поглаживая на груди распятие.
   - Непростой вопрос, дочка, ты задала. Я мог бы ответить, что, мол, за все
   приходится расплачиваться. Вы пьете человечью кровь и не можете без нее
   обходиться, но я и сам пью вашу, вампирскую и тоже не могу без нее
   обходиться...
  Брови мои изумленно взметнулись вверх, и священник почувствовал это:
   - Охотником я был, Охотником-на-вампиров и когда однажды понял, что не хочу
   больше убивать таких как ты, то все бросил и ушел в священники. Да, непросто
   все это... Наверно я мог бы сказать тебе, что твое племя расплачивается за
   нечеловечески долгую жизнь, да только я и сам третью сотню лет доживаю. А ты
   думала мне около шестидесяти? Нет, девочка, двести девяносто скоро стукнет.
   Про вашу нечеловеческую силу и про магию вашу мог бы сказать, да не буду -
   все это и у нас есть,... но платят по счетам одни вампиры. Ты можешь спросить,
   отчего так, а я мог бы ответить, оттого, мол, что Охотники - воины божьи и
   действуют по Промыслу божьему, а вампиры - нечистые создания, вот, дескать,
   их бог и наказывает, да только пустые это слова. Нет в них всей правды: и
   Охотники допускали поступки недостойные божьих воинов, и вампиры соверша-
   ли деяния благородные и чистые... Непросто все это, дочка. Долгий разговор. Ты
   посиди тут, подожди меня немного. Я быстро, - и добавил смущенно, - Старею я.
   Режим соблюдаю. Перекушу вот немного, да и винцом горло промочу, чтоб
   говорилось лучше.
   - А можно мне с Вами? - вырвалось у меня.
   - Со мной? Я ведь при церкви живу, дочка. Там божьей силы больше, чем здесь.
   Больно тебе там будет, дочка! Очень больно.
   - Я потерплю.
   - Если ты так хочешь, пойдем.
  Священник направился к церкви, я пошла следом.
  Да, воздействие в церкви было заметно сильнее, чем во дворе - в висках пульсировала боль. Стараясь не обращать на нее внимание, я шла за священником. Около одной из икон меня скрутило. Боль была такая, что я схватилась руками за виски и прикусила до крови губу. Кое-как я прошла мимо - чудо, что перед ней в обморок не упала, а то бы все могло кончиться не так хорошо. Как только я прошла, боль отпустила. Священник стоял рядом с алтарем и с грустью смотрел на меня.
   - Ты очень сильна, девочка. Такая сила духа... Эта была старая икона, очень старая.
   Она всегда хранилась в нашем роду, а старой была уже тогда, когда Московские
   князья еще только начали собирать под свою руку русские земли. Мать говорила,
   что эта икона может исцелять. Вот я и повесил ее в зале, чтоб для всех, а то что
   она будет висеть в моей каморке.
   За алтарем оказалась дверь в комнату. Священник усадил меня за стол, а сам отворил дверь на кухоньку, из кастрюльки наложил в тарелку каши, поставил в микроволновку, достал бутылку с вином, налил себе в стакан. Я наблюдала за его приготовлениями, потирая себе виски - в них пульсировала боль. Поев и выпив вина, поп повернулся ко мне, посмотрел пристально и снова отлучился на кухню. Вернулся он со стаканом, наполненным чем-то прозрачным. Поставил его передо мной.
   - Выпей водички, дочка, полегчает, может.
  Я чуть не отпрыгнула - с перепугу показалось, что это святая вода. Увидев мой испуг, священник усмехнулся. Невеселая была у него усмешка.
   - Не бойся, дочка, не святая она, самая обычная, из колодца, что во дворе.
  Тут я и сама уже поняла, что святость от нее не исходит - обычная вода. Эту воду я выпила как лекарство - сразу одним большим глотком. И, как ни странно, действительно полегчало, а, может быть, я просто убедила себя в этом. Боль в висках несколько отступила и уже не так сильно мешала.
  - Ну, давай знакомиться, - сказал поп, - Сергей Николаевич в миру меня зовут. Если хочешь, можешь звать Отец Сергий.
  - Меня зовут Кира, Кира Стахова, - я назвала свою прежнюю фамилию.
  - Стахова... , - пробормотал священник, - ну, может, совпадение... Знаешь, Кира, как я попал в священники? Хочешь, расскажу?
  Я кивнула и Отец Сергий рассказал, как много-много лет назад во время одного из сражений он был ранен. Рана была смертельной, а действие вампирской крови давно кончилось, да и самой этой крови уже не было. Собрался он уж было пред Господом предстать, как вдруг кто-то подошел к нему. Дело ночью было.
  - Гляжу, - рассказывал Отец Сергий, - склоняется надо мной кто-то и тут в лунном свете клыки блеснули. Вампир! Вот, думаю, не повезло перед смертью: и упокоить его нечем, да и сил уже нет. Слышу, говорит он мне: "Прими, человек, поцелуй Каина". Плюнуть в него хотел, да куда там, ворохнуться и то не могу - совсем обессилил. Он все понял, дернулся уйти, но раздумал. Надрезал ножом себе руку и стал меня своей кровью поить. От крови-то его сил прибавилось, я уж и говорить смог. Зря стараешься вампир, говорю, не стану я твоим рабом. А вампир посмотрел на меня эдак и отвечает: "Неужели ты думаешь, что я не узнал в тебе Охотника"? Спрашиваю его: "Зачем тогда оживляешь меня"? Отвечает: "Ты умеешь ненавидеть и любить. Меня ты ненавидишь, но ведь и любишь же кого-то? Мы - такие же. Ты даже не представляешь, как мы похожи". Не понял я его тогда. Сказал, что не может божий воин быть похожим на проклятого вампира. А он смотрит на меня и говорит задумчиво так: "Как жаль, что и вы, и мы по разные стороны. Если бы мы могли быть вместе, не было бы ничего, что не смогли бы мы свершить". Ответил я ему тогда, что никогда день не объединится с ночью, а он рассмеялся, сказал, что дня без ночи не бывает, отошел от меня и растаял в темноте. Пытался я потом выкинуть из памяти эту встречу, да засела она, ничем не выдерешь и слова его засели... А однажды нашел я этого вампира уже упокоенного. По медальону его опознал, приметный он был, медальон этот.
  Отец Сергий полез в стол и достал золотистый медальон на полинялой голубой ленточке. На крышке был замысловатый вензель, а вокруг него по краю - мелкие прозрачные камешки, может быть даже бриллианты. Священник нажал на рычажок - крышечка откинулась. Внутри была цветная миниатюра: молодая женщина в платье и шляпке, какие носили в конце девятнадцатого века. "Не знаю уж, кем она ему доводилась: женой, дочерью, возлюбленной. Даже не поймешь человек она, или вампир... С тех пор и храню этот медальон, как память о той встрече. Ну, что дальше рассказывать"? Я кивнула и Отец Сергий продолжил:
  - Так вот, вокруг следы божьей силы были, уже полустертые. Наши, Охотники его... Вот тогда во мне что-то и сломалось. Ушел я из Охотников, конечно, с ними все равно контакт поддерживал: без крови-то вашей не обойтись, раз уж попробовал ее однажды, а где ее взять, как не у Охотников. Но жить я стал уже не в общине, а как бы сам по себе. Начал в Библию вникать. Мы ведь, Охотники, хоть и божьи, а все-таки воины, в Священном писании не сильны. И вот, читал я Писание и размышлял над прочитанным, читал и размышлял. Сказано там, что без Божьего соизволения и волос с головы не упадет - все в его воле, все часть Божьего Промысла. Ведь даже Сатана и тот нужен, чтобы люди имели свободу выбора между добром и злом, чтобы добро они выбирали не потому, что ничего другого просто нет. А для чего нужны вампиры? Почему они прокляты? Ведь Каин свой грех давным-давно свершил, а Господь, раз уж он всеблагой, мог бы и снять проклятие с потомков его. Думал я над этим и понял, а, может быть, Господь подсказал - кто знает? Понял я, что не проклятие это, а испытание. Мудрецы говорили: легко жить святым в пустыне, тяжело - святым на базаре. Оно и понятно: соблазнов слишком много на базаре-то, тяжело не поддаться им. Подумал я тогда, что ведь и к вам это относится: легко быть человеком и хранить божью искру, когда ты и так человек, куда сложнее сохранить в себе божий свет и остаться человеком, когда ты монстр, когда, кажется, сам Бог против тебя, когда тебя боятся и ненавидят, когда, чтобы жить, тебе приходится пить кровь. Легко озлобиться и возненавидеть людей и Бога, легко впасть в гордыню - силы то какие вам дадены. Тяжело только человеком остаться, сохранить в сердце сострадание к тем, кто слабее вас, придти на помощь к тем, кто нуждается в ней, защитить тех, кто не в состоянии сам себя защитить. А еще мне подумалось, что не будет Господь испытывать, кого попало, он же всезнающий, а значит, дает испытание только тем, кто в состоянии его выдержать. Что толку давать тяжкую ношу слабому, он наверняка сломается. Значит, ваша ноша - для самых сильных, для тех, кто в состоянии ее вынести и не сломаться, остаться людьми. И неправда, дочка, что Господь от вас отвернулся, он только делает вид. Вспомни, от чего происходит Безумие крови и с кем оно случается. Это подсказка от Господа, куда вам двигаться, его помощь вам. Помни, дочка, не питие крови человечьей делает вампира монстром, а отсутствие сострадания к другим и гордыня. Иди дочка с миром, нет на тебе греха, храни свою искорку и оставайся человеком.
  От этих его слов будто ушла какая-то тяжесть, которая так долго меня давила, что я и сама начала к ней привыкать; будто что-то повернулось и вдруг все встало на свои места. Отец Сергий, дорогой ты мой поп, ты даже не представляешь, как ты помог мне этой своей верой в нашу человечность. Спасибо тебе огромное. Я подошла к священнику вплотную (ну и черт с ней со святостью этой - потерплю), схватила его руку своими (казалось, что я схватилась за раскаленный утюг) и крепко ее сжала:
  - Спасибо! Отец Сергий!
  Священник отшатнулся:
  - Сумасшедшая! Разве ж можно так над собой издеваться?!
  А я смотрела на свои почерневшие, покрытые лопнувшими волдырями ладони и улыбалась...
  До выхода Отец Сергий меня проводил, а когда мы проходили мимо той древней иконы, я почему-то совсем не почувствовала боли. Может быть, боль в ладонях заглушила боль в голове. На выходе из церквушки Отец Сергий остановился:
  - Ну, Кира, иди с миром. Не ты первая не ты последняя.
  Я не первая? Неужели был кто-то еще?! Я резко повернулась к священнику:
  - Отец Сергий! Вы сказали, я не первая?
  Улыбаясь, священник ответил:
  - Кира, гордыня вообще-то грех. Конечно, девочка, не ты одна здесь была. Многие
   из ваших задумываются о том же самом, что и ты. Правда только ты смогла
   побывать у меня дома, - и усмехнувшись, добавил, - И никогда раньше вампиры
   мне не жали руки.
  
  
   9
  
   Жизнь продолжалась. Или все-таки не-смерть? Да какая разница, как называть наше существование, если в повседневной обыденности отличий почти нет.
  После той беседы с отцом Сергием, я поуспокоилась. Исчезло чувство... Ну, не знаю как объяснить. В общем, как и раньше до обращения, я могла теперь наслаждаться жизнью на полную катушку. Ведь тут, что главное? Знать, что у тебя реально существует свобода выбора. Ты, конечно, можешь стать монстром, но не потому, что ты вампир. И среди людей попадаются чудовища, причем без всякого вампиризма. Взять вон тех же маньяков, ну чем не монстры?
   Лето набирало обороты. Я и сама не заметила, как июнь перевалил за половину. В общем-то, немудрено: занятия, занятия и еще раз занятия. Я то, наивная, надеялась, что с началом моего ученичества интенсивность занятий снизится. Зря надеялась. Конечно, такой штурмовщины, как за два месяца до посвящения, уже не было, но интенсивность все равно оставалась очень высокой. С Генрихом Карловичем я продолжала заниматься стрелковой подготовкой, со Стасом - рукопашным боем, Гор, как и прежде, натаскивал меня в работе со спектрами сил. Неожиданно к моему обучению подключилась и мастер Маргарита. В тайне от своих она стала обучать меня технике защиты и ментального боя вентру. Почти всегда на этих занятиях присутствовал Максим Данилович. Не знаю уж, почему Маргарита мной занималась? Может, хотела сделать моему отцу-каиниту приятное, а может быть имела на мой счет какие-то свои планы. А еще мы стали изучать анатомию, медицину (применительно к нам, каинитам), биохимию, основы юриспруденции (прежде всего разделы, регулирующие взаимоотношения каинитов и Охотников). Наш препод по "Основам" любил повторять, что его предмет мы должны знать так, чтобы он днем из постели ученика выдернул, а тот внятно и четко мог ответить: в каких случаях у человека можно взять кровь для кормления, а в каких это будет преступлением, когда следует подчиниться требованию Охотника, а когда можно послать его, куда подальше. А если мы в этих вещах будем путаться, то нам, оболтусам и двоечникам, долгая жизнь не грозит.
  После того, как я получила статус полноправного члена клана, Максим Данилович устроил меня на работу. Я стала лаборанткой в химической лаборатории клана, а моим непосредственным шефом Алина - старшая сестра и мама непутевого Стаса. Лаборатория занималась разработкой пятого состава СМ. Техтребования к новому составу были о-го-го какие: чтобы он не оказывал раздражающего действия на кожу и не вызывал зуд, чтобы обеспечивал максимально полную защиту от действия солнечных лучей, чтобы был влагостойким (идеальный вариант: это, когда вы лезете в солнечный день в воду, плаваете, ныряете, а потом вылезаете и не боитесь, что поджаритесь на солнышке). Правда, возникает вопрос, а как эту дрянь после с тела убирать? Номер с мытьем под душем тогда ведь уже не пройдет. А еще состав не должен маслянисто отблескивать на коже. А еще..., а еще..., а еще... В общем, работы лаборатории хватало. Хорошо еще, что у меня занятия, по большей части, индивидуальные, так что можно совместить учебу и работу. Впрочем, каинитское "совершеннолетие" принесло с собой и кое-какие приятности. Во-первых, у меня теперь была одна выходная ночь в неделю (иногда даже и две), а во-вторых, появились свободные деньги, которые я могла тратить, как мне заблагорассудится.
  Сегодня как раз и была выходная ночь. Встала я пораньше. Какой смысл бездарно тратить свое свободное время на сон, особенно если он для тебя не является безусловной необходимостью?
   ***
  
  Город встретил меня духотой и затянутым тучами небом (уже который день собирался дождь, да что-то все у него никак не получалось). На улицах толпы людей, потоки машин перед светофорами - все как обычно. Куда бы податься? Пойти на речку? Но что там делать? Просто так сидеть на берегу не хотелось. Купаться днем, пусть даже и в пасмурную погоду станет совсем уж безбашенный каинит. Природа - дама коварная. Тучки-то возьмут и, не дай отец Каин, раздвинутся и что тогда? Но даже если бы я и была настолько отмороженной, что захотела купаться днем, то купальника у меня все равно с собой нет. Облом-с. Ладно, наконец, решила я. Посижу пока в своей любимой кофейне, а там видно будет. На краю площади Славы было одно очень милое заведеньице: открытая, увитая плющом верандочка, маленькие столики и одуряющий аромат свежесваренного кофе. Здесь варили потрясающий кофе по-Турецки, а этот напиток я любила всегда. Конечно, от кофе теперь мне не было никакой пользы - меня он не бодрил. (Взбодрить меня могло только одно, ну, сами понимаете что). Хотя, с другой стороны, люди частенько потребляют, то, что им вредно, а для меня кофе был просто бесполезным продуктом. Да и что значит бесполезным? А как насчет хорошего настроения? А как насчет обалденного вкуса и запаха?
  Сидела я за столиком, мелкими глоточками смаковала вкус кофе и от нечего делать поглядывала по сторонам. Народу на площади было не много. Так, отдельные гуляющие - надвигающийся дождь что ли людей распугал? Тихо, спокойно и даже кликуш из "Слуг Света" не видно. На дальнем конце площади одинокий художник рисовал какую-то девушку. Вообще-то, по выходным дням здесь бывает много художников. Кто-то свои работы на продажу выставляет, кто-то рисует желающих, это просто сегодня здесь как-то одиноко. Наконец художник закончил. Девушка встала, получила свой портрет, расплатилась и ушла с площади. Художник остался сидеть в задумчивости перед своим мольбертом, или как там называется этот его маленький столик на тоненьких стойках? Может быть, мне тоже стоит заказать себе портрет? А почему бы и нет? Времени - вагон, деньги есть. Решено! Я допила кофе, расплатилась и направилась к художнику. Он сидел ко мне спиной на своем складном стульчике. Лица его я не видела, только белоснежные волосы, завязанные сзади в хвостик. Когда я к нему немного приблизилась - увидела его отражение. Художник был каинитом. Наверняка кто-то из тореадоров, ну, в самом деле, не гангрел же. Хотя, конечно, всяко бывает. Я подошла уже достаточно близко, когда он почувствовал меня. Тореадоры двигаются необыкновенно грациозно. Вот он только что сидел на своем стульчике, и вдруг "перетек" в стоячее положение. Стоит, смотрит на меня широко открытыми своими зелеными глазищами. Они у него и до обращения зеленые были, а сейчас совсем уж нереального ярко-изумрудного цвета. "Сережка", - шепчу я. "Кира! - кричит Сережка, - Живая!" "Ну, - хмыкаю я, - наверно и так можно сказать". "Я был уверен, что ты умерла". "Ты был не так уж неправ". "Кира". "Сережка". Он заключает меня в свои стальные объятия, а я утыкаюсь ему в плечо. Сережка гладит мои волосы и целует в ухо. Вдруг его объятия размыкаются, Сережка делает шаг назад, а лицо его становится каким-то виновато-печальным. Я чувствую - ему страшно. Сережка делает над собой усилие и как в омут, как с крыши вниз головой:
  - Кира! Ты простишь меня за мою трусость... тогда?
  Это так неожиданно, что я даже не поняла сразу, о чем он.
  - Сережа, но ведь тебе не в чем себя упрекнуть? Ты не струсил и не убежал. Ты
  дрался, как мог...
  Сережка досадливо поморщился:
  - Я не о том, Кира. Я просто не умел драться, вот и получил... Я то до той драки даже и представить себе не мог, насколько хорошо тебя готовил отец... Мне не столько за саму драку стыдно, сколько за то, что было потом. Я думал, что после того, как ты сама разобралась с теми хулиганами, ты станешь меня презирать. Я боялся с тобой поговорить. Ты мне... ты мне всегда ужасно нравилась... А тут такое...
  - Сережка, но ведь я же сама тебе звонила! Разве бы я захотела говорить с человеком, которого презираю?
  - Я думал ты из жалости...
  - Дурак! Ну, какой же ты дурак, Сережка!
  - Дурак, - подтвердил Сергей, - Я только потом понял, каким был дураком, да еще и трусом вдобавок.
  Ну не могу я смотреть в эти грустные изумрудные глазищи. Я подошла к Сережке, обхватила его за плечи (какие у него широкие плечи стали), потерлась щекой о его щеку, и тут же его руки сомкнулись на моей талии. Сережка держал меня так, словно боялся, что я куда-нибудь исчезну.
  - Ты ведь меня простишь? Правда?
  - Давно простила. Дурак ты, Сережка.
  - Дурак! - радостно подтвердил Сергей. - Дур-а-ак!!!
  Он засмеялся и закружил меня в объятиях да так, что у меня ноги от земли оторвались. Редкие прохожие оглядывались на нас, ну и пусть, нам-то какое дело? И было много-много поцелуев и было "слияние", невероятно глубокое "слияние". Не знаю, как Сережка меня, а я его всего увидела, прочувствовала до самого донышка, прочитала как книгу от корки до корки.
  Отец Каин! Сколько же я всего узнала. Я чувствовала его восторженное и даже отчасти испуганное изумление. Оказывается, он таки увидел мою драку с теми хулиганами. Кажется, в тот момент я виделась ему кем-то вроде крутой героини из какого-то боевика. Я чувствовала его стыд. Я видела его страх. Он убедил самого себя в том, что я его презираю. Он боялся услышать от меня презрительное: "Слабак". И потому решил разом обрубить все концы: не видеть меня и не слышать. Вот ведь дурачок. А я-то не понимала, почему он не хочет со мной разговаривать, почему скрывается. Потом, набравшись духу, Сергей все-таки решил объясниться со мной, да только к этому времени мы с папой уже переехали. Он забросил свое фехтование и занялся рукопашным боем. Сергею повезло - нашелся хороший учитель... Я много чего еще увидела и узнала. Вечер. Переулок. Сережка возвращается с тренировки. Крики из подворотни - там пятеро жлобов пристали к какой-то парочке. Парень уже валяется на земле - его пинают ногами, а девчонка испуганно дергается в руках насильников и кричит: "Помогите!" Сережка ныряет в подворотню, на помощь тем двоим. В "слиянии" не обманешь: в избиваемом парне Сережка видел самого себя, а вот девчонка была просто обычной девчонкой, она не умела драться, и не было никого, кроме Сергея, чтобы помочь им. В "слиянии" не обманешь: Сережка собирался защищать НАС, он хотел доказать себе и мне, что он не слабак, что он может быть защитником, что он достоин моей любви... Глупый, глупый Сережка! Я горжусь тобой! На этот раз он никого не жалел и себя тоже... В итоге два трупа, двое серьезно покалеченных и истекающий кровью Сережка - те пустили в ход ножи. Милиция прибыла как всегда "вовремя". Сергея отправили в больницу. Наверно уже на следующий день, на него завели уголовное дело. Среди убитых оказался сын какого-то крупного милицейского чина. Сережка умер в больнице на третий день, но незадолго до смерти он увидел склонившееся над собой прекрасное женское лицо в обрамлении снежно-белых волос. Большие изумрудные глаза незнакомки смотрели, казалось, в самую душу Сергея. "Парень, - раздался тихий мелодичный женский голос. - Ты, ведь, понимаешь, что умираешь? Прими Поцелуй Каина, и ты не умрешь"... Вот так Сережка и стал каинитом в клане Тореадор.
  Смерть Сергея получила неожиданный резонанс. В "Комсомолке" появилась статья, вызвавшая множество откликов. К чести читателей, основная их часть не считала убийство насильников преступлением, а Сергея - убийцей. Позднее на милицейского чина - отца убитого, журналисты "нарыли" изрядный компромат: тот за взятки помогал бандитам избежать наказания, да и на убиенного сынка, как оказалось, однажды уже заводили уголовное дело по факту изнасилования - тогда отпустили за недостаточностью улик. Мента по-тихому сняли, а уголовное дело на Сергея закрыли за смертью обвиняемого. Все это Сережка узнал уже в клане.
  Когда Сергей восстал, его перевезли на базу тореадоров в соседнюю область, как раз туда, куда переехали мы с отцом. Оно и понятно: на улицах родного города есть шанс (пусть и не слишком большой) повстречаться со знакомыми, или даже своими человеческими родителями, а чем это грозило - объяснять не надо. Дальше у него было все как у всех: учеба, а затем Посвящение.
  После того, как Сережка получил ранг ученика и стал полноправным членом клана, он решил попытаться найти меня. Зачем? Он и сам не мог этого объяснить. Просто хотел увидеть меня, хотя бы издали. Пошерстив базы данных, Сергей нашел-таки мой адрес, только было поздно. Совсем поздно. Кто-то из жильцов дома сказал ему, что я недавно умерла и похоронена на загородном кладбище. "Слияние" передает все. Я чувствовала его отчаяние, когда, кажется, что все закончилось и там, в бесконечности жизни, осталась лишь пустота. Бедный мой Сережка. Он поехал на кладбище. Не знаю уж, каких трудов ему стоило среди бесконечного количества могил найти одну - мою. Я увидела впервые свою могилу его глазами: скромный деревянный крест с эмалированной табличкой на нем. Фотографии нет, только буквы - Кира Максимовна Стахова и ниже даты 1990-2009 гг. Сережка кладет на могилу четыре большие алые розы. Его губы шепчут: "Прости. Я так и не успел сказать, что я тебя л..." Немогу! Не хочу больше чувствовать эту боль! Я разорвала "слияние".
  Сережка, не надо! Я же не умерла. Я крепче обхватила его за плечи, прижалась к нему. Что такое? Неужели таки пошел дождь? Нет. Всего лишь слезы на щеках. А люди считают, что вампиры не плачут. Просто они не видели плачущего вампира...
  
   ***
  
  Взявшись за руки, мы гуляли по городу. Просто так безо всякой цели бродили по улицам, заглядывали в парки, присаживались на лавочки у фонтанов. Так уже было когда-то давно, в нашей прошлой жизни. Вот такое вот дежавю. Наверно мы все-таки в чем-то счастливее людей. Нам не нужны слова, чтобы сказать самое главное. Словами можно обмануть, можно просто не найти нужных слов, а "слияние" покажет все. Нам с Сережкой действительно не были нужны слова, все самое важное мы сказали друг другу в "слиянии".
  К этой площадке мы вышли, когда решили пройти на соседнюю улицу дворами. Самая обычная детская площадка со всеми прибамбасами, которые обычно на них и бывают: лавочками для мамаш, маленькой каруселью, качелями, горкой, песочницей и турником. С одного ее края строители даже столб с корзиной для игры в баскетбол установили (правда, второго почему-то не было). Вокруг этого столба крутилось несколько пацанов лет эдак десяти-двенадцати - забрасывали мяч в корзину. Получалось плохо - мяч ударялся в щиток и отлетал в разные стороны. Кто-то из мальчишек бегал за мячом, и все начиналось по новой. Неожиданно мяч отлетел прямо в нас. Я его поймала и, забавляясь, отправила в корзину. В полете он почти незаметно для глаз изменил траекторию движения и влетел точнехонько в центр обруча. Ребятишки изумленно ахнули. Сережка рассмеялся: "Ну, ты и жулик! Я заметил возмущение в спектрах. Ваши тремерские заморочки?" Я не успела ответить. Мальчишки уже громко спорили между собой. Один кричал: "Я те точно говорю, это баскетболистка. Я ее по телеку видел!" Другой ему возражал: "Там в команде знаешь, какие дылды, а эта тетка обычного роста. Это просто случайность. Я как-то тоже раз знаешь, как..." Мы уже собрались было пройти мимо, как тут ко мне подбежал мальчишка с мячом: "Теть, а брось еще раз, а то Вовка не верит..." Я взяла мяч и кинула вторично. На этот раз траекторию пришлось менять сильнее - бросок был неудачным. Впрочем, ребятишки все равно ничего не заметили. Мячик вновь вошел в корзину и мы с Сергеем двинули дальше. "Ну, что я тебе говорил, - раздался сзади мальчишечий вопль, - Она из нашего "Спутника", я ее по телеку видел!" "Ну, вот, - засмеялся Сергей, - Тебя уже по телевидению показывают! Это было что-то вроде телекинеза?" "Это и есть "Телекинез", - Ответила я. - А вы разве не пользуетесь им?" "Кира, мы ведь не тремеры, - в голосе Сережи послышались нотки укоризны. - По большому счету, мы слабо разбираемся в спектрах сил. Можем, например, внушить противнику неуверенность - белый спектр. В таких вещах ты, наверно, уже и сейчас лучше меня разбираешься. Можем еще создать себе настрой на бой - наш боевой танец сильно от этого зависит. Ну, и наше фирменное "Ускорение" - вот, собственно, и все. Истинное зрение еще, так им все пользуются..."
  - Но, Сережа, заклинание "Телекинез" не относится к клановым умениям. Им тоже могут пользоваться все. Просто оно достаточно сложное в плетении и многие изучать его не считают нужным, а кто-то про него вообще не знает. Вот и получается, что им пользуемся мы, вентру, да еще немножко малкавиане.
  - Ну, хорошо, - сдался Сергей, - Допустим, выучу я этот "Телекинез" и что дальше? Мне-то какая от этого польза будет? Наш стиль боя не предполагает швыряния в противника случайно подвернувшимися под руку предметами.
  - Ты не прав, Сережа. Во-первых, дополнительное умение лишним не бывает - никогда не знаешь, что когда может понадобиться. А во-вторых, я внимательно просматривала записи ваших боевых танцев, и вот что я заметила...
  - Ну-ну, - усмехнулся Сергей. У него, как говорится, аршинными буквами на лбу было написано: что нетореадор может понимать в боевых умениях тореадоров?
  - Вы, - не обращая внимания на его скепсис, продолжала я, - никогда не используете метательное оружие.
  - Верно, - подтвердил Сергей, - оно совершенно неэффективно. Во-первых, отнимает кучу времени, даже с учетом нашего "Ускорения": вложи нож в ножны, достань из перевязи метательный нож, метни его... Слишком долго. А во-вторых, брошенный нож летит с относительно невысокой скоростью, любой каинит от него увернется. Мы от пуль и то иной раз уворачиваемся, что уж тут говорить про нож...
  Что-то подобное я и ожидала услышать. Как все-таки над нами всеми довлеют стереотипы.
  - Ты, конечно, прав, Сережа, но только отчасти. Это потому, что ты не знаешь
  особенностей "Телекинеза", а я это заклинание хорошо изучила. С помощью него можно метать даже ваши, несбалансированные для метания, парные тореадорские ножи и они, будь уверен, полетят с приличной скоростью так, как надо и когда надо, вернутся тебе прямо в руки. Но еще важнее другое: скорость сопровождения брошенных в цель ножей, ты ведь будешь направлять заклинанием их полет, напрямую зависит от твоего внутреннего восприятия времени. Короче говоря, чем сильнее ты ускоряешься, тем быстрее их полет. Уловил? Если тореадор в своем "Ускорении" бросит ножи с помощью "Телекинеза", то от них сможет увернуться разве что другой тореадор!
  Скептическая усмешка сползла с губ Сергея. Теперь он был серьезен и сосредоточен.
  - Звучит все это заманчиво, даже очень. А ты не забыла, что энергетически мы
  слабее и вас, и вентру, и даже, наверно, малкавиан. Мне может на этот "Телекинез" и энергии-то не хватит?
  - Нет, Сережа. То-то и оно, что при всей сложности вязки, "Телекинез" -
  заклинание невысокой энергоемкости. Оно словно специально создано для вас, тореадоров. Странно, что вы до сих пор не используете его.
  - Решено, - улыбнулся Сережка, - научи меня этому заклинанию, если, конечно,
   оно у меня вообще получится, но я буду стараться.
  Сказано-сделано. Стали мы искать место, где можно было бы заняться Сережкиным обучением. Это неожиданно оказалось непростым делом. Сами посудите: везде люди ходят, детишки бегают, а тут нужно место, где можно во что-то метать ножи, да еще, чтобы посторонних глаз не было. В конце концов, нам удалось найти брошенный, наполовину сгоревший домик за гаражами в соседнем переулке. Углем на остатках забора я нарисовала два маленьких кружка. Руки, конечно, перепачкала, зато видно хорошо. Отошла подальше и позвала Сергея.
  - Сереж, у тебя можно попросить твои ножи?
  Сережка достал и молча подал мне свои парные ножи. Странной, немного вычурной формы, но красивые в своей хищной смертоносности, они производили впечатление. Вокруг их клинковой части крутились коричневые смерчики - зачарованные. Я примерилась и метнула. Оба ножа примерно до половины вошли в отмеченные мной круги. Сережка только головой покачал: "Круто". Потом подошел к забору и собрался их выдернуть, я остановила:
  - Погоди.
  Вновь сплела заклинание и вернула ножи себе в руки. Правый больно стукнул по пальцам рукоятью - неправильно их держала. Все же непривычны мне эти тореадорские ножи.
  - Вот так, Сергей, это примерно выглядит: метаешь ножи и возвращаешь себе в
   руки. А теперь давай буду показывать, как все это делается.
  С первого раза у Сергея, конечно, ничего не получилось, со второго раза - тоже и даже с пятого, но я продолжала раз за разом показывать и объяснять, какой брать спектр, как лучше сконцентрироваться и как плести заклинание. Примерно с пятнадцатой попытки Сергей уловил суть плетения. Дальше пошло легче. Конечно, получилось не сразу: уловить плетение заклинания и получить полноценное заклинание - не одно и то же. Поначалу у Сергея то ножи зависали в воздухе, то один падал, не долетая до цели. Проблемы были и с их возвратом, но ведь главное - Сергей поверил в свою способность пользоваться "Телекинезом". Раз от раза получалось все лучше и лучше: теперь ножи точно поражали цель и неизменно возвращались в руки Сергея. За время тренировки он устал настолько, что выхлебал всю свою флягу и на треть "уговорил" мою. Зато теперь у него получалось действительно здорово, все-таки Сережка - способный парень. Не каждый может освоить незнакомое заклинание в такой короткий срок. Впервые не в учебном ролике, а "вживую" я увидела элементы боевого танца тореадоров: Сережка как вода "перетекал" из одного положения в другое, застывал в немыслимых позах и из разных положений метал, метал ножи. В конце концов, я сама не выдержала: "Сережка, ну ведь все отлично получается! Может быть, дальше пойдем гулять?" Сергей улыбался - его распирала гордость: "Да, Кира. Что-то я увлекся. Пойдем". Одним текучим движением он убрал ножи в ножны под рубаху и протянул мне руку.
  
   ***
  
  В этом парке с большим трудом удалось найти целую скамейку. Не понимаю, каким уродам понадобилось их все изувечить, но факт есть факт. Мы уж собрались усесться на Сережкиных парусиновых стульчиках (скорее, табуретках), плюнув на то, что они низенькие и неудобные, как на краю парка увидели целую скамью. Ну, вот и отлично, мы с удобством расположились на ней.
  ..."Сережка, а ты обратил внимание, что твой знак стал заметно темнее?" Сергей бросил взгляд себе на запястье и удивленно охнул. Его коричневый знак специалиста приобрел темно-темно коричневый цвет - очень скоро Сергей станет экспертом. "А я думал, мне еще полгода-год в специалистах ходить! - в голосе Сережки слышалось восторженное удивление. - И когда это он успел?" "Думаю где-нибудь так с час назад, - ответила я и добавила ехидно. - Крутой специалист и не знает, отчего темнеют знаки. Ты выучил заклинание, которое ранее не использовалось твоим кланом, научился им пользоваться. Все это - новое полезное знание. Вот твой знак и среагировал". Кстати, и мой знак ученицы стал насыщенного темно-серого цвета, видимо скоро и я перейду на новую ступень иерархии.
  Вот так сидели мы и расслаблялись. Сережка излучал удовольствие, что ж, ему было чем гордиться. Мне тоже было приятно, во-первых, за него, а еще потому, что первая же моя попытка наставничества оказалась вполне удачной. Расслаблялись мы до тех пор, пока не послышался рев мотоциклов. У ограды парка остановилось три байка: Урал "Соло", что-то очень похожее на "Харлей" и неопределенный мной чоппероподобный байк, может быть какая-нибудь "ручная сборка". "Сереж, а ведь это наверняка бруйяне", - вглядевшись в отражения байкеров, сказала я. "Что, серьезно? Тогда жди неприятностей". И неприятности не заставили себя ждать. Крепкие ребята в клепанных косухах легко перепрыгнули через низенькую ограду парка, оглядели окрестности и двинули к единственной лавочке, то есть к нам. Троица подошла поближе, и шедший впереди остальных бородатый крепыш в черной бандане, расплылся в ухмылке: "Надо же, какая встреча! Каинитов развелось, как собак нерезаных! Вот что, мальчики и девочки, валите отсюда. Целуйтесь где-нибудь в другом месте. Пришли серьезные дяди обсудить свои серьезные дела!" Со мной так нельзя. Ни раньше (я уже упоминала о своем детстве), ни теперь я никому не позволяю так с собой разговаривать. "Вот что, бруйя, - я постаралась добавить в свои слова как можно больше желчи, - вали-ка сам отсюда куда подальше, а то, чего доброго, лопнешь тут от самодовольства и всех обрызгаешь!" "Юная тремерша показывает зубки, - скривился бруйянин. - Детка, зубки не сломай!" Он приподнял рукав косухи, и я увидела там черный знак эксперта. В клановом знаке не было видно ни единой красной искорки - этот тип стал экспертом совсем недавно. Бородач повернулся к остальным байкерам и добавил: "Ненавижу тремерш, один гонор. Их даже трахать и то противно - холодные и вялые, как рыбины!" "Да с тобой, уродом, - усмехаясь, ответила я, - ни одна женщина-тремер, ее хоть золотом осыпь, в постель не ляжет. Трахай своих бруйянок!" "Эй! Бородатый! - раздался холодный голос Сергея. - Ты хочешь спровоцировать ученицу на дуэль с собой, экспертом? Достойное поведение для бруйя! Если ты хочешь именно этого, то я бросаю тебе вызов! По Кодексу я имею право выбрать время дуэли. Она состоится через три ночи. Доволен?" "Слушай, Кабан, - обратился к бородачу один из байкеров (как удачно его прозвали - действительно кабан), - а, может, ну ее, эту дуэль? Порешим их тут и всех делов! Никого нет, нарушения Маскарада не будет". В моей голове молнией пронеслись варианты расклада. Кабан у них явно за главного, а он только что стал экспертом - значит остальные ниже его по рангу. Ни один опытный эксперт (не говоря уж о мастере) не признает лидером эксперта-новичка и, следовательно, те двое максимум специалисты. Кабан стоит впереди остальных рядом с лавочкой и Сергей, не вставая, может врубить "Ускорение" и "Телекинезом" метнуть в него свои ножи. Глаза бруйянина на таком расстоянии зафиксировать - нефиг делать, а два зачарованных ножа, входящие через глазницы в мозг, не выдержит никто. Один, самый опасный, будет убит мгновенно. У тех, двоих, что подальше, косухи застегнуты, а оружие наверняка под куртками, значит, чтобы его достать, надо косухи расстегнуть - трата времени. Но, возможно, они не станут терять время и сразу бросятся в рукопашку. С бруйянином, да еще мужиком мне в рукопашном бою не справиться - это вам не тремер, или вентру. Значит надо обеспечить дистанцию. В бок сместиться не успею - сидим посередине лавочки, следовательно, сальто назад, через спинку. Да, "Плащ крови" нужно еще активировать, если те двое все-таки решат достать огнестрел. Сережка в своем "Ускорении" легко уйдет с линии огня, а меня, по крайней мере, от одной очереди защитит "Плащ крови". Так, что я могу сделать в боевом контакте? Огнестрела у меня нет. Лето. Теплынь. Я в топике и шортах. Куда я свой МП пристрою? Правда, в рюкзачке лежит мой нож, хороший тремерский зачарованный нож. Вот только толку то? Я ж его достать не успею - раньше надо было думать! Ладно, на одного из бруйян устрою ментальную атаку. Захватить сознание скорее всего не удастся, а вот от всей периферии его отрублю с полпинка. И пусть тогда столбом стоит, глазами хлопает. Впрочем, глазами похлопать у него не получится, он и пукнуть-то без моего разрешения не сможет. У Сергея останется один противник. Сережка справится. Да, шансы у нас есть с этими уродами разобраться, и очень даже неплохие. А может не ждать, пока они нападут и начать самим. Вокруг действительно ни души - уж за час ночи давно перевалило. Я сделаю сальто назад, и для Сергея это послужит сигналом. Как говорится, белые начинают и выигрывают.
  Моим хищным планам осуществиться было не суждено - в аллейке "запахло" святостью. "Запахло" - это, пожалуй, я еще слабо выразилась. Невыносимо "завоняло" - вот более точное определение. По аллее шли пять человек и кто они такие, было ясно без объяснений. Несмотря на очень теплую погоду, все в пиджаках. Это-то как раз понятно, иначе, где ж оружие прятать? Кстати, пиджаки у всех расстегнуты, а это уже важная деталь: выхватить свои пистолеты-пулеметы (или что там у них) смогут быстро. Света от этой пятерки немерено было, это если, конечно, истинным зрением смотреть. Если б они в обычном оптическом диапазоне такой свет излучали, то этих ребят вполне можно было бы в филармонии вместо люстр подвешивать. Источники святости я разглядела у них в районе груди, подмышек, на поясе... Короче говоря, Охотники были увешаны освященными амулетами, как рождественские елки игрушками. Тем временем патруль подошел достаточно близко и идущий впереди, видимо командир, остановился. Двигавшиеся за ним стали рассредоточиваться, беря лавочку и всех нас в полукольцо с командиром в середине дуги. Охотники встали так, чтобы не перекрывать друг другу сектора обстрела. Впрочем, оружие они пока не доставали. "Каиниты! - командир патруля говорил не слишком громко, но властно и как-то очень весомо. - Если Вы собираетесь здесь и сейчас устроить между собой разборку, то это будет являться нарушением Маскарада, со всеми вытекающими последствиями!" Знаем мы эти последствия: не разбирая, кто прав, кто виноват, перестреляют всех нафиг. Договор дает им на это право, а главы кланов потом и слова против не скажут. Вот уж воистину "Закон суров, но это закон". "Эй, командир! - возмутился предводитель бруйян, - Какой к черту Маскарад? Покажи мне здесь хоть одного цивила. Два часа ночи скоро! Да они давно спят, или жен с любовницами трахают! Вас наши разборки не касаются!" Начальник патруля весь подобрался и вкрадчиво спросил: "Ты хочешь оспорить мои слова, вампир?" Вообще-то из соображений политкорректности Охотники называют нас, также как мы сами себя - каинитами. Так что со стороны начальника патруля это было намеренным оскорблением бруйянина. Чтобы спровоцировать бойню, сейчас было достаточно любой малости: резкого движения, активации заклинания (пусть даже самого безобидного), да всего, чего угодно. Вот сейчас я остро чувствовала, в какую задницу мы с Сережкой попали. Установилась звенящая тишина. Все замерли. Обстановку разрядил, как ни странно, Кабан. Каким бы безбашенным он не был, а все же хватило соображения не лезть в бутылку. "Командир! - примирительно поднял руки чернобанданный лидер байкеров, - Не будем накалять обстановку. Мы уходим". Затем Кабан повернулся к Сергею: "А с тобой, красавчик, мы, как договорились, встретимся через три дня на арене. Не боись, убить не убью, но личико твое смазливое обязательно попорчу!" Сергей аж весь перекосился от ненависти, но ответил достаточно бесстрастно: "Арена рассудит". "По машинам!" - крикнул Кабан, и бруйяне кинулись к байкам. Вскоре рев мотоциклов стих, в парке установилась тишина. Мы с Сережкой продолжали сидеть на лавочке, Охотники по-прежнему стояли на своих местах. "А вам что, особое приглашение нужно?" - раздался голос их командира. "Но, господин Охотник, мы ничего не нарушаем", - ответила я. До Охотника видимо тоже дошло, что каиниты парень и девушка вряд ли будут драться между собой, скорее уж наоборот. Охотник отвернулся от нас и махнул рукой своим. Вскоре патруль Охотников скрылся за деревьями в глубине аллеи.
  - Ф-фух, - Сергей перевел дух, - Я думал нам кранты. Перестреляли бы всех
   нафиг.
  - Вообще-то нас тоже было пятеро, - возразила я, - Силы примерно равные.
  - А ты бы доверяла этим бруйянам, которые до того, как появился патруль, нас
   грохнуть хотели?
  Я отрицательно помотала головой.
   - Ну, вот видишь, а охотники единая сплоченная команда. У кого больше шансов?
   Но даже если бы мы их перебили и при этом не поцапались потом снова с
   байкерами, дальше то что? В наших собственных кланах за наши головы
   назначили бы награду. Дело то не шуточное: нападение на патруль Охотников
   при исполнении ими служебных обязанностей. В общем хоть так, хоть эдак, все
   одно - задница нам была бы полная. А все из-за тех уродов. Я этому с черной
   банданой припомню на Арене "смазливое личико".
  Всеми силами я старалась не улыбнуться, а то Сережка наверняка бы обиделся. Внешность была вечной головной болью мужской половины клана Тореадор, так сказать, их комплексом. Дело в том, что и женщины, и мужчины тореадоры очень красивы, но красота их мужчин чуточку женственна. Взять того же Сережку, судите сами: тонкие правильные черты лица, нежная кожа, чуть припухлые губы, огромные изумрудные глаза, густые снежно-белые чуть волнистые волосы, которым позавидует любая девчонка. Казалось бы, при таком цвете волос его брови и ресницы должны быть белесыми, как это бывает у блондинов, ничего подобного: у Сережки были длинные и пушистые черные ресницы и такого же цвета тонкие брови. Если бы не его широкие плечи и узкие бедра, то при известной доле воображения его можно было бы принять за девушку. Так что насчет "смазливого личика" бруйянин, по большому счету, был не так уж неправ.
  Внешность тореадоров порождала массу нелепых и зачастую противоречащих одна другой сплетен. Поговаривали, что мужчины-тореадоры - сплошь геи и женщинами не интересуются (и это при всем при том, что героями анекдотов про любовников, шастающих по чужим женам, выступали в основном мужчины-тореадоры). Утверждалось, что женщины у тореадоров или лесбиянки, или ищут мужиков на стороне, и это опять-таки совершенно не соответствовало действительности. Их женщины почти всегда находили себе мужчин в своем собственном клане (Милена, встречающаяся с моим братцем - редкое исключение).
  При этом, несмотря на некоторую женственность своей внешности, тореадоры-мужчины были ничуть не менее решительны и отважны, чем представители сильного пола других кланов, а, учитывая их комплекс, они зачастую оказывались агрессивнее и нетерпимее всех прочих мужчин (примерно в половине дуэлей, проходивших на арене, неизменно оказывались замешанными тореадоры).
  - Плюнь, Сережка, не грузись, - я положила руку ему на плечо, - Мне твоя
   внешность очень даже нравится. Подумаешь, какой-то козел что-то там брякнул
   не по делу... Он вон, нас, тремерш, ни за что ни про что обозвал холодными
   рыбинами. Можно подумать, что он со всеми нами переспал... скотина! Кстати, -
   ухмыльнулась я, - а ведь где-то не далеко отсюда находится моя квартира, а я
   там не была ни разу. Вот ведь упущение, только ключи с собой зазря таскаю.
   Хочешь, заглянуть в гости?
  Сережка хитро взглянул на меня и спросил:
  - А если там одни голые стены?
  - Ну, по крайней мере, - глубокомысленно заметила я, - в любой квартире должны быть полы!
  - А в почтовых ящиках полно всякой ерунды, - подхватил Сережка. - Ей самое место на полу лежать... если что.
  
   ***
  
  Мы славно провели время. Вопреки нашим опасениям в квартире оказалась отличная двуспальная кровать, а в одежном шкафу мы даже нашли на нее постельное белье. Правда, ничего кроме этой кровати и шкафа в квартире не было. Остальная мебель напрочь отсутствовала. Впрочем, нам ничего больше и не было нужно.
  Уже днем мы допили мою фляжку, а потом, приведя себя в порядок, и убрав светозащитные жалюзи с окон, стали прощаться. Каждому из нас пришла пора возвращаться к себе на базу.
   - У меня к этому ублюдку в черной бандане, - улыбаясь, сказал Сережка, - счет
   повысился. Его надо как следует наказать, во-первых, за оскорбление, а во-
   вторых, за клевету. Тремерши вовсе не холодные, а как раз наоборот. По
   крайней мере одна..., - сказал и засмеялся.
  Вслед за ним захохотала и я. Вот так, довольные собой и друг другом, мы и разошлись по своим базам.
  
  
   10
  
  
  Время на базе пролетело незаметно и, наконец, пришла ночь дуэли. На Арену мы отправились вчетвером: я, Гор со Стасом, который, кажется, вообще не пропускал ни одной дуэли и, как ни странно, Галя - девчонка с нашего "курса". Вместе с ней мы были послушницами, а теперь - ученицами. Правда, ей, в отличие от меня, до специалиста еще не скоро. Так уж получилось, что я по части накопления знаний-умений обогнала не только всех, с кем проходила послушничество, но и почти всех тех ребят, кто уже был учеником. Галинка узнала, что на дуэли будет сражаться парень-тореадор, с которым я, хм, дружу, и захотела на него взглянуть.
  Наверно, стоит немного рассказать об Арене. Она находилась примерно в ста километрах от города. Когда-то давно, в двадцатых или тридцатых годах прошлого века, там были каменоломни. Потом их забросили - то ли хорошая порода закончилась, то ли еще что-то, не знаю уж что, но выработки эти долго не использовались. Ну, а затем уже эту территорию выкупили вентру. Обнесли ее забором с надписями "Вход воспрещен! Частная собственность!", поставили охрану на въездах, привели все в порядок. Внутри довольно-таки большого периметра устроили тренировочный полигон, которым, за определенную плату, конечно, могли пользоваться все кланы (именно там мы проходили стрелковую подготовку). А еще внутри периметра была Арена - средних размеров амфитеатр со скамьями на возвышениях, отгороженными от площадки Арены высокой стеной из пуленепробиваемого стекла, усиленного заклинаниями (Гор говорил - наши, тремерские, мастера постарались). На арене казнили преступников, приговоренных к высшей мере (если правосудие вершили каиниты), а еще здесь проводились дуэли.
  Дуэли - часть нашей жизни. Когда-то и у людей, чтобы наказать обидчика, вовсе не обязательно было подавать на него исковое заявление в суд. У нас с тех пор ничего не изменилось. Обидчика, действительного или мнимого можно вызвать на дуэль. Конечно, дуэль проходит по определенным правилам, для этого и существует Дуэльный Кодекс, который мы, в свое время, изучали. Нельзя, например, старшему по рангу вызвать на дуэль младшего. (Тот самый Кабан, к примеру, при всем желании не мог вызвать на дуэль меня, он не мог бросить вызов даже Сергею, поскольку Сережка, хотя и подошел вплотную к получению ранга эксперта, пока еще оставался специалистом). Вызов бросить мог только младший старшему или равный равному. Разумеется, лазейки можно найти всегда. Если какой-нибудь ублюдок, не отягощенный совестью и прочими моральными излишествами хотел вызвать на дуэль кого-то, заведомо слабея себя, он мог попросту спровоцировать эту дуэль. Как? Зависело от его фантазии. Достаточно смертельного оскорбления, к примеру (каиниты - народ гордый и обид не прощают). Обычно дуэль ведется до признания одной из сторон своего поражения. Для этого достаточно, чтобы один из участников громко сказал: "Я побежден". На этом дуэль прекращается. Победителю достается слава и моральное удовлетворение, а побежденному... ну, по крайней мере, жизнь. Ведь случалось и не раз, когда на Арене тот, кто явно уже проиграл, не хотел признавать себя побежденным и в результате получал окончательное упокоение. Бывало и так (хотя и очень редко), когда дуэль, по взаимной договоренности сторон, изначально предполагала смерть одного из ее участников. В этом случае поединок прекращался тогда, когда на площадке Арены в живых оставался только один из дуэлянтов. В отличие от дуэлей людей, "Милорд! Мы будем драться с Вами на шпагах!", на наших нет понятия: "равное оружие". Можно использовать любые известные вам заклинания и клановые способности, а также любое оружие, ну, в разумных пределах, конечно. Если кому-то придет в голову притащить на Арену автоматический гранатомет или какой-нибудь переносной зенитный ракетный комплекс, то это, наверняка, не прокатит, а вот всяческие дробовики, штурмовые винтовки, пистолеты-пулеметы и прочее стрелковое оружие - пожалуйста. На холодное оружие нет вообще никаких ограничений, что хотите, то и берите: хоть изящный стилет, хоть кувалду или лом. Вот, собственно говоря, и все привила. Есть, конечно, определенные тонкости, но на суть они не влияют.
  Народу на Арене было не много. Большая часть скамеек пустовала. В общем-то, это и не удивительно, не настолько важные персоны Сережка с Кабаном, чтобы народ, все бросив, примчался смотреть их бой. Мы сидели в третьем ряду. Слева от меня Милена и Гор со Стасом, справа - Галя. Перед нами ряд пустовал, а на первом, у самого бронестекла сидело несколько тореадоров. Видимо Сережкина группа поддержки. Примерно напротив нас, с другой стороны арены расположились бруйяне, наверно друзья и знакомые Кабана. Были еще просто любопытствующие, но совсем чуть-чуть: небольшая группка вентру, тройка гангрелов и одинокий носферату. (Мне сначала показалось, что это Федор, потом поняла, что ошиблась). До поединка оставалось примерно полчаса. Сейчас дуэлянты готовились к бою: проверяли снаряжение, оружие, медитировали. Моя соседка, Галя, вся извертелась, оглядываясь по сторонам и, конечно, прикипела взглядом к сидящим впереди нас тореадорам. "Какие симпатяги, - вздыхала Галя. - Ой, Кира, погляди, какая милашка среди них!" Среди тореадоров-парней сидела одна единственная девушка, а точнее девочка, судя по всему, лет где-то тринадцати-четырнадцати. У нее была еще не сформировавшаяся тонкая мальчишечья фигурка, а вот лицо... да, лет эдак через триста-четыреста (растем мы крайне медленно) она превратится в такую девушку, которая своей красотой, пожалуй, сможет затмить саму Милену. У парней, мысленно усмехнулась я, не будет ни единого шанса противостоять ее чарам. Галя, глядя на нее, только вздыхала завистливо. Что и говорить, у девчонки запоминающаяся внешность, а цвет волос, кстати, какой-то не тореадорский. Все представители этого клана светловолосые, а у девочки были относительно коротко стриженные кудрявые темные волосы. Я обернулась к Милене: "А это, что за юная красавица впереди нас?" В глазах Милены заплясали искорки смеха, наклонившись ко мне, она вполголоса сказала: "Ты только ему это не скажи, заработаешь себе врага на всю оставшуюся жизнь. Это мой двоюродный брат Радик. Парню не повезло: он и до обращения-то, по словам тети на девчонку похож был, а уж после Поцелуя Каина... Он, кстати, не такой уж и маленький. Ему в общей сложности почти восемнадцать лет. Его обратили в шестнадцать и почти два года он у нас в клане. Скоро специалистом станет". Да, даже для тореадоров, это черезчур: парень выглядел, как девочка, да еще и самая красивая из всех возможных. Его внешность уже и женственной-то не назовешь, она попросту женская. "Если б его обратили бруйя или гангрелы, - продолжала Милена, - глядишь, стал бы выглядеть хоть чуть-чуть по мужественнее, а Поцелуй Каина от тореадора... сама видишь, что получилось. Только внешность в его случае, штука обманчивая: он, пожалуй, самый задиристый из наших парней, а у нас вообще-то они все не отличаются покладистостью характера. На его счету уже девять дуэлей, представляешь? И ни в одной не было поражения. Радик очень техничен и расчетлив в бою и наверняка со временем станет одним из лучших воинов клана. Он, кстати, единственный из молодого поколения каинитов, - Милена тихо рассмеялась, - умудрившийся, можно сказать, неспровоцированно набить морду Охотнику и после этого остаться в живых". "Это как это?" - удивилась я. "А вот так. Шел Радик по улице. Увидел его какой-то мальчишка гангрел-ученик, ну и сомлел. Как же, такая милашка. Полез знакомиться. Радик с ним подрался немножко, а потом на дуэль вызвал. Мимо проходил Охотник и подошел к Радику разобраться, почему это каиниты прямо на улице отношения между собой выясняют. Ну, Радик ему и объясняет, что его этот парень оскорбил - девочкой обозвал. А Охотник-то ситуации не понял, и решил Радика успокоить: ничего, говорит, в этом обидного нет, ты ведь и в самом деле такая юная, что девушкой тебя вроде бы рано называть. Вырастешь, мол, еще: все парни твои будут. Вот тут Радик и слетел с катушек: влепил Охотнику по физиономии. А каинит, он ведь и есть каинит - сломал ему челюсть наш парень. Дело Радика разбиралось на Совместной Комиссии. Хорошо, что все обошлось благополучно. Учитывая анекдотичность ситуации и то, что Охотник сам, в какой-то мере, спровоцировал нападение, парня оправдали. Отпустили Радика с напутствием, что настоящий мужчина должен не давать воли чувствам и не махать по малейшему поводу кулаками".
  Прозвучал гонг и на Арене появились дуэлянты. Сережка вышел в одной футболке. Нет, штаны на нем, конечно, тоже были. Я имела в виду, что бронежилет не стал надевать, хотя это правилами не запрещалось. В руках Сергей держал свои парные тореадорские ножи. Больше никакого оружия у него не было. Вот ведь пижон, мог бы и огнестрел какой-нибудь с собой захватить. Хотя, я наверно не права, при их манере боя, огнестрельное оружие на Арене будет только мешать.
  Галя тут же уставилась на Сергея и вынесла вердикт: красавчик! "Ну почему такая несправедливость, - задумчиво проговорила она, - когда одним достается все и сразу. У тебя, Кира, и отец - первый в клане, самый крутой мастер и у самой все получается: специалистом вот-вот станешь. А теперь еще и красавчика-тореадора окрутила". "Почему окрутила? - возмутилась я, - Мы с ним встречались еще до того, как и он и я стали каинитами". "Ну, вот видишь, - подвела итог Галя, - Значит, теперь точно никуда не денется". В этом вся Галина. Если так можно выразиться, она была черезчур девушкой. Если бы не обращение, она благополучно вышла бы замуж, обустроила уютное семейное гнездышко, нарожала кучу детишек и, может быть, счастливо дожила бы до старости матерью семейства и примерной домохозяйкой, но, увы, она приняла Поцелуй Каина и для нее началась новая непривычная жизнь.
  В отличие от людей, у каинитов нет, и не было понятия "слабый пол". Наши женщины психологически мало отличаются от мужчин, ну, может быть, несколько мягче характером и осторожнее в решениях. Ни одна из каиниток не потребует к себе снисхождения на том основании, что она - женщина. Нам не нужен мужчина-защитник (мы сами, кого хочешь, защитим), мужчина-друг, да, но это уже совсем другой уровень взаимоотношений. В боевом отношении мы ни в чем не уступим нашим мужчинам - женщина-воин нормальное явление в обществе каинитов. В принципе, женщин у нас вы можете увидеть в любой ипостаси, разве что, в отличие от человеческого общества, не найдете женщин-домохозяек и женщин-содержанок - видимо сказывается разница психологий и уклада жизни.
  Галя же, несмотря на изменившуюся природу, продолжала изображать из себя слабую человеческую девушку. Когда каинитка притворяется хрупким цветочком, то выглядит это несколько комично. Представьте ситуацию: полигон, стрельбы. Галя с крупнокалиберным пулеметом, снятым со станины и переделанным для стрельбы с рук (мы, каиниты, можем себе это позволить). Без малейших усилий, удерживая тяжеленный (с точки зрения человека) пулемет, и отставив его на вытянутых руках, как можно дальше от себя, "хрупкая" Галя стреляет, отвернувшись от мишени и зажмурив глаза. Ну, ни дать, ни взять - этакий терминатор-трусишка. Пройдя полосу препятствий всего лишь один раз и пробежав по ней, в общей сложности, не более пяти-семи километров, Галина садится на землю и изображает крайнее изнеможение, но при этом дышит так ровно и размеренно, как будто она никуда не бегала, а все это время лежала у себя на кровати. Ну, полагается девушке быть слабой и нежной, а если она вдруг стала сильнее любого мужика и выносливее лошади, значит надо хотя бы делать вид, что ничего не изменилось. Вот Галя и делала вид. Даже несгибаемый Генрих Карлович в конце концов махнул на нее рукой - знает с какой стороны за оружие держаться и то ладно. (Правда, надо отдать Гале должное, со спектрами сил она работала вполне успешно и в других дисциплинах тоже не отставала, так что знак ученицы у нее появился не позже прочих). Что касается взаимоотношений с противоположным полом, то и здесь Галина показывала себя истинной девушкой. В клане, кажется, не было ни одного парня, которого она бы не рассматривала, как возможного кандидата в избранники, правда, с этими самыми кандидатами пока никак не могла определиться.
  Кажется, я несколько отвлеклась - на противоположной от Сергея площадке Арены уже стоял в кожаной байкерской куртке, камуфлированных штанах и берцах Кабан. В руках он держал... А что у него в руках-то? Я пригляделась: по-моему "Бизон" - наш Российский пистолет-пулемет с магазином шнекового типа и очень нехилым боезапасом. Если не путаю - шестьдесят четыре патрона вмещает и наверняка все с зачарованными пулями. Неслабо. Правда, если все расстреляет - заменить уже не успеет. На этот случай у Кабана имелся закрепленный на бедре внушительного размера тесак. Снова звучит гонг - начался поединок. Треск "Бизона", пули цокают по бронестеклу и ни одной трещинки, ни одной отметинки - неслабо же поработали наши мастера!
  Кабан холоден и сосредоточен - это видно по его отражению. Манера боя бруйян - от разума: трезвый расчет и ледяное спокойствие. Мозг, как компьютер просчитывает варианты, отбрасывая маловероятные, стремясь предусмотреть все возможные действия противника. Бруйяне - прекрасные стрелки, наверно лучшие из всех. И это значит, что Кабан постарается расстрелять Сережку на расстоянии, не допустить прямого контакта с ним, а вот что предпримет Сергей, я даже не берусь предполагать - он тореадор.
  Словосочетание "боевое искусство" как нельзя лучше передает суть боя этого клана: именно искусство, творчество, вдохновение. Тореадор не подчиняется холодному разуму, он весь во власти чувств, порыва, стихии. Он непредсказуем и зачастую его действия просто не поддаются математическому расчету. Стиль боя тореадоров и вправду кажется танцем, только не стоит забывать, что это БОЕВОЙ танец. Движения в нем перетекают одно в другое, они совершенны в своей завершенности и безумно красивы, однако удары - быстрее, точнее и смертоноснее броска кобры.
  С первой же минуты боя Сергей захватил инициативу, начав плести вокруг бруйянина свой смертоносный танец. Кабан, конечно, отличный стрелок (на то и бруйя), только вот попробуй, попади в цель, если она все время ускользает из твоего поля зрения. Короткая очередь прошивает воздух - мимо, еще одна - тот же результат. Движения Сергея слегка смазаны, он на низких уровнях своего "Ускорения". Я, кстати, тоже сижу ускоренная, точно также как и все наблюдающие за боем на Арене, в противном случае, я бы вообще ничего не смогла увидеть. Правда, мое ускорение и Сережкино, это, как говорят в Одессе - две большие разницы. Умение ускоряться присуще всем каинитам. Когда мы вводим себя в это состояние, то люди кажутся нам еле двигающимися, словно в замедленном кино. Тореадоры же в своем "Ускорении" приходят в такое состояние, что уже все нетореадоры (пусть даже и ускоренные), кажутся им такими же медленными, как нам люди. Временами Сережка расплывался совсем, становился какой-то бесформенной тенью - видимо переходил на более высокие уровни своего "Ускорения". В такие моменты Кабан становился особенно внимательным - противник мог оказаться, где угодно и попытаться нанести удар. А потом Сергей "материализовывался" где-нибудь подле бруйянина и воздух вспарывала новая очередь, в который раз уходящая мимо. Сережка был на подъеме, это ощущалось. Внезапно я вдруг поняла, что он может закончить этот бой в любой момент, просто Сергей играет с Кабаном, хочет заставить его почувствовать беспомощность, неуверенность, страх, но скоро ему эта игра надоест. Бруйянин начал нервничать. Это было заметно и по отражению, и по тому, что очереди стали более длинными и какими-то нервными. Сергей не торопится. Он сейчас чем-то напоминает волка, загоняющего оленя. Волк не спешит, ждет, пока олень устанет. Вот Сережка вновь ускоряется, становится тенью. Кабан резко поворачивается, стреляет и снова мимо - Сергея там нет. Его смазанный силуэт появляется уже в другом месте и вдруг что-то происходит. Что сделал Сергей, увидели наверно только тореадоры, а я просто поняла. Из рук Кабана вываливается "Бизон", шлепается под ноги. Бруйянину больно, очень больно - только слепой не заметит. Напротив него неподвижной статуей в какой-то своей странной стойке застыл Сережка. На площадке висит тишина. "Ну, - раздается голос Сергея, - Я жду. Не вынуждай убивать тебя!" "Я... побежден", - с трудом выдавливает из себя Кабан и осторожно опускается на бетон площадки. Руки его висят плетьми и, судя по всему, каждое движение добавляет боль. Впрочем, к бруйянину уже бегут медики - первую помощь ему окажут. Сергей поворачивается спиной к уже бывшему противнику и медленно идет к выходу с дуэльной площадки.
  Улыбающаяся Милена притянула меня к себе и чмокнула в щеку: "Спасибо тебе. Сергей сказал мне, кто обучил его этому заклинанию". Стас заинтересованно повернулся к беловолосой тореадорше. Гор, судя по его невозмутимости, и так все знал. "Милена! - Стас, как говорится, подпрыгивал от нетерпения. - Я ничего не успел рассмотреть! Объясни, что сделал Сергей и за какое такое заклинание ты благодаришь мою тетушку?" "Сережа вошел в "Ускорение", телекинезом метнул в нервные узлы бруйянина свои ножи и попросту отключил своему противнику верхние конечности, а после этого бой... ну, сам понимаешь... А заклинанию "Телекинез" моего сына обучила Кира. - Милена снова повернулась ко мне и благодарно улыбнулась. - Сергей мне рассказывал, как поначалу отнесся ко всему этому с недоверием: дескать, что тремер может понимать в тореадорских боевых искусствах, да и не вписывается никакой "Телекинез" в нашу боевую систему, но Кира его убедила. Да я уже и сама вижу: это заклинание расширяет возможности Боевого Танца, добавляя ему дистанционные атаки, а это многого стоит! Как член Совета клана, я буду добиваться, чтобы изучение "Телекинеза" было включено в программу боевой подготовки тореадоров".
  На трибунах показался Сережка и я кинулась к нему. Не тут-то было - его уже обступили друзья тореадоры. Сергей растолкал народ, подбежал ко мне и обнял. Мы поцеловались и поцелуй этот был, ну, о-очень долгим. "Сережка! Ты молодец! Сегодня я впервые увидела, насколько красивым может быть ваш Боевой Танец!" "Благодаря тебе, - ответил улыбающийся Сергей, - в нем наверняка появятся новые партии и темы. Да, Кира, вот еще что, - Сергей несколько замялся, - понимаешь, некоторые из моих друзей тоже хотели бы выучить "Телекинез", а я же его только-только освоил... может, поможешь?" "Помогу, - усмехнулась я, - но у меня тоже есть просьба, услуга за услугу. Покажи мне медленно, этап за этапом, как вы, тореадоры, плетете свое "Ускорение", какими спектрами пользуетесь, как концентрируетесь, в общем всю методику получения заклинания "Ускорение". Сказать, что Сережка удивился моей просьбе - ничего не сказать. Стоит столбом и только глазами хлопает, да и остальные тореадоры, что слышали мою просьбу, тоже не лучше. В их представлении это наверно было тоже самое, как если бы рыба попросила птицу объяснить ей, как та летает - зачем, спрашивается, если рыба все равно не имеет крыльев и воздухом дышать не может. "Кира, но зачем тебе это, - пришел в себя Сережка, - если "Ускорением" ты все равно не сможешь воспользоваться?" "Если прошу, значит надо. Ну, так как?" "Хорошо, - сдался Сергей. - Надо только получить разрешение у мамы на занятия в нашем тренировочном зале, там удобнее. Она не будет против, ты оказала большую услугу клану". Гор, Стас, Галя и Милена уже собирались покидать Арену, когда подошли мы. Выслушав нас с Сергеем, Милена только плечами пожала: "Я не знаю, Кира, зачем тебе это нужно, но я не против и большое тебе спасибо, что согласилась помочь с обучением наших бойцов "Телекинезу". Ко мне подошел Гор: "Можешь, если хочешь, прямо сейчас отправляться на базу тореадоров. Я договорюсь с отцом, тебя освободят на двое суток от занятий и работы. Обучай тореадоров и обучайся сама. - Гор наклонился к моему уху и тихо добавил, - Если уж тебе удалось овладеть клановыми заклинаниями Вентру, то почему бы не попробовать освоить и заклинания Тореадора, верно?" Мой славный брат, все-то он понимает. Верно, Гор, верно.
  "Милена! - обратился к тореадорше Гор, - Ты можешь направить нам официальный запрос с просьбой прикомандировать на пару суток Киру в Тореадор для обучения ваших ребят?" "Без проблем, запрос будет".
  
   ***
  
  Часа три подряд я пыталась разобраться, как плетется "Ускорение". Сергей поэтапно показывал и объяснял, какие берутся нити, да-да именно нити, а не нить. Это заклинание плелось из нитей двух разных цветов. По сути дела, "Ускорение" представляло из себя комбинацию двух заклинаний: собственно, самого "Ускорения" и вспомогательного заклинания, вплетенного в его ткань. Дело в том, что когда вы ускоряетесь (я имею в виду обычное ускорение, которым умеем пользоваться все мы), то воздух начинает оказывать на ваше движение ощутимое влияние, он словно бы густеет. Оно и понятно: аэродинамика двуногого прямоходящего не очень-то приспособлена для высоких скоростей. "Ускорение" же тореадоров эту проблему решает: то ли воздух разрежается перед тореадором, то ли расступается, то ли еще что-то... Сережка попытался мне объяснить, но только сам запутался, а Радик (ну куда же без него), взявшийся помогать Сергею, запутал все еще больше. Но так или иначе, главное одно - тореадоры в своем "Ускорении" не испытывают сопротивления воздуха и двигаются так, как будто они идут или бегут с обычной человеческой скоростью.
  Билась я над этим чертовым заклинанием часа три и ни черта. Вроде бы все делаю правильно: концентрируюсь, беру нужные нити, впитываю, выплетаю ткань заклинания. Все так, а ни черта не выходит! Ну, у Сергея и всех остальных, понятное дело, объяснение одно: заклинание клановое, а я не тореадор, вот и не выходит. В конце концов, я и сама решила взять тайм-аут: "Ладно, - говорю, - ребята. С "Ускорением" пока погодим, давайте-ка теперь я буду вас обучать". Тут дело пошло гораздо лучше. Довольно скоро все ухватили принцип плетения и часа через три-четыре Радик и еще пара ребят вполне успешно метали свои ножи. У остальных получалось несколько хуже, но и они уже уловили суть заклинания. Мы все еще занимались, когда в зал вошла Милена, довольная, веселая. Не удержалась, продемонстрировала свои успехи: ее ножи, словно два истребителя, пролетели по залу, выделывая фигуры высшего пилотажа, и вернулись к ней в руки. Оказывается все это время она провела на нашей базе, занимаясь с Гором "Телекинезом". Я показала большой палец - классно! Ничего не скажешь, здорово у нее получается, я и то так не могу. Милена отозвала меня в сторонку: "Георгий предложил взглянуть на твой ментальный щит. Он ничего не объяснял, сказал - сама все пойму. Ты разрешишь?" "Пожалуйста". Милена запустила свой щуп, коснулась щита и тут же отдернула обратно. Вид у нее был, мягко говоря, удивленный.
  - Слоеная защита Вентру, - пробормотала она, - но ведь ты же тремер?
  - Тремер, - подтвердила я.
  - Как такое может быть? - Милена в задумчивости покусывала губу, - Ты и
   атакующие заклинания Вентру знаешь?
  - Да. Их "Ментальную пиявку" и "Иглу".
  - Теперь я понимаю, откуда Георгий взял, что у тебя может получиться что-то
   из тореадорских заклинаний. Если один раз вышло, почему бы не выйти и во-
   второй раз? Что-нибудь у тебя получилось?
  Я покачала головой:
   - Нет. Вроде все делаю правильно, как Сергей показывал, но все равно ничего не
   выходит.
   - Давай-ка вот что сделаем, - Милена задумалась, - Ты будешь не торопясь
   выплетать заклинание, а я истинным зрением попытаюсь отследить, как ты это
   делаешь.
  Вообще-то проследить через истинное зрение, за плетущимся заклинанием действительно можно. Ты видишь какой спектр задействован, если очень постараешься, то проследишь и за вязью заклинания, просто в моем случае это слишком уж - все-таки две нити за раз - не шутка. Я начала выплетать заклинание, а Милена - наблюдать за мной. С первого раза у нее не получилось и со второго - тоже. Милена только головой качала и просила начать все сначала. А вот когда я, вздохнув, в третий раз начала плести это изрядно уже надоевшее мне заклинание, ее лицо осветилось довольной улыбкой.
   - Есть! - прищелкнула пальцами Милена. - Я поняла ЧТО не так! Ты сплетаешь
   сразу обе нити. Ты одновременно поглощаешь обе нити сразу и дополнительное
   заклинание не подплетаешь к основному, а сразу же сплетаешь с ним. Две части
   заклинания входят в резонанс... Короче говоря, попробуй сначала поглотить
   одну нить, начни выплетать канву и только после этого, подплетай
   дополнительное заклинание. У тебя должно получиться.
  Я начала по новой выплетать заклинание, и у меня... получилось. ПОЛУЧИЛОСЬ!!!
   - Ур-ра!! - закричал народ в зале - они тоже переживали за мои неудачи и
   ощущали некоторую неловкость оттого, что не могут научить меня чему-нибудь
   полезному.
  Сережка схватил меня и закружил по залу в каком-то сумбурном вальсе. Кое-как я вырвалась от него, подбежала к Милене и поцеловала ее в щеку:
   - Спасибо тебе, Милена, если б не ты...
  Милена тоже была довольна - она сполна отплатила мне за помощь своему клану. С улыбкой она поглядела на меня и вдруг стала серьезной:
   - Приветствую тебя, молодой специалист! - прозвучал в зале ее чистый
   мелодичный голос.
  И следом подхватил весь остальной народ:
   - Приветствуем тебя, молодой специалист!
  Я поклонилась Милене, всем остальным в зале и снова оказалась в объятиях Сережки.
   - Ну, вот, - улыбнулся Сергей, - теперь у нас с тобой опять разница в одну
   ступеньку.
   - Я тебя догоню.
   - Попробуй, - рассмеялся Сергей и добавил уже серьезно. - Ты, знаешь, я тебе
   верю, слишком уж ты необычная, моя вампиресса.
  
   ***
  
  Честно говоря, мое первое "Ускорение" было не очень, Сережка сказал, где-то на уровне послушника-тореадора. Оно и отличалось то по действию от обычного разве только тем, что воздух не тормозил движение, но все равно это было самое настоящее тореадорское "Ускорение". Теперь оставалось только попрактиковаться: довести плетение до автоматизма и выйти на более высокие уровни. Вот этим-то я незамедлительно и занялась. Милена к этому времени уже ушла, да и народ начал потихоньку расходиться. Все порядком устали. Как ни как новое заклинание освоить - дело не простое. В зале остались только я, Сережка и Радик.
  Через несколько часов тренировки (сколько именно мы прозанимались я и сказать то уже не смогу), Сережка заявил: "Все, Кира, баста. Ты вышла на уровень тореадора-специалиста. Более высокие уровни ты по-любому сейчас взять не сможешь. Так что давай закончим тренировку и отметим в баре твой успех".
  Народу в баре было не слишком много, но и не так чтобы мало. Взяли мы себе по двести грамм (слишком уж устали) и уселись за столик. Моей любимой третьей артериальной не было, пришлось брать первую. (Недостаток ассортимента, впрочем, был вполне объясним и простителен - Тореадор не имел собственных донорских пунктов и покупал кровь у нас и Вентру). Сидим мы, значит, потягиваем через соломинки наш напиток и тут я замечаю: оглядываются на нас. Вон, за соседним столиком, сидят тореадоры - девчонка и двое парней, разговаривают о чем-то. Тореадорша как бы невзначай поворачивается - зырк в нашу сторону, посмотрела и снова повернулась к своим собеседникам. Через столик справа какой-то парень рассматривал нас, а когда понял, что я его заметила - отвернулся. И еще за одним столиком нас втихаря разглядывали, и еще... Сереже с Радиком говорю: "Слушайте, ребята, что это на нас уставились?" А Радик с эдакой ухмылочкой отвечает:
  - Это они не на нас, а на тебя.
  - Не поняла. Здесь, что, тремеры - такие редкие гости?
  - Тремеры у нас не часто бывают, - отвечает Сергей, - но еще реже у нас увидишь
   тремерского инструктора. Слух о том, что ты обучала наших ребят новому
   боевому заклинанию уже, скорее всего, разошелся по базе.
  - А еще народ наверняка уже узнал, что ты овладела "Ускорением", - встрял
   Радик, - и теперь голову ломает, как такое может быть.
  В бар вошла Милена, она оглядела зал, увидела нас и подсела на свободный стул.
   - Ну, как успехи?
   - Рапортую, мама, - улыбается Сергей, - Кира овладела нашим "Ускорением" на
   уровне тореадора-специалиста.
  Милена задумчиво покачивает головой и как бы для самой себя тихо произносит:
   - Да, девочка, хотела бы я знать, кто же ты такая?
  И уже другим тоном:
   - Что собираетесь делать, ребята? У тебя, Кира, в запасе больше половины суток.
   Свою работу ты у нас выполнила. Так что, если хочешь, отдыхай здесь на базе,
   или выйдите в город, там с Сережкой погуляйте... только про СМ не забудьте -
   три часа дня.
  Сказала и встала из-за столика:
   - Мне пора. Счастливо отдохнуть.
  Мы с Сережкой посовещались и решили пойти в город, но тут о себе напомнил Радик:
   - Народ! Совести у вас нет, я же тоже помогал! Возьмите меня с собой!
  При этом на своей смазливой девичьей мордашке он умудрился изобразить маску такого неподдельного страдания, что будь он и в самом деле девушкой, а я - парнем, я бы уже бросилась его утешать и исполнять его желания; но поскольку на самом деле все было совсем не так, я осталась сидеть и ждать, что случится дальше.
   - Радик! - возмутился Сережка, - Это у тебя совести нет. С тобой же ходить
   невозможно! Я без всяких гадалок и прорицателей могу сказать, что будет, если
   тебя взять с собой. С тобой захочет познакомиться очередной парнишка и ты
   без долгих разговоров заедешь ему по физиономии. Если тот окажется
   каинитом, то ты его еще и на дуэль вызовешь. Прогулки с тобой не обходятся
   без драк.
   - Сергей, ты наговариваешь на меня!
  Это было сказано таким чарующим голоском и с такой проникновенной интонацией, что я невольно улыбнулась: голос Радика был под стать его внешности.
   - Я наговариваю?! - взвился Сергей. - А кто, когда мы в прошлый раз гуляли, ни с
   того ни с сего мальчишке в ухо заехал? - Сергей обернулся ко мне и пояснил, -
   Шел себе парнишка никого не трогал, ну, взглянул разок на Радика, а тот
   подскакивает и хрясь в ухо! Этот паренек Радику и слова не сказал, а тот...
   - Я же не нарочно! - оправдывался Радик, - Я по инерции. Я думал он грязно
   домогаться начнет...
   - А он не оправдал надежд! - раздался за соседним столиком девичий голос.
   - Светка! А в лоб?! - тут же отреагировал Радик.
  За столиком захохотали...
  
  
   11
  
  Мы таки взяли Радика с собой. Конечно, перед этим он клятвенно пообещал, что не станет затевать драк. Сергей, правда, к этому обещанию отнесся скептически, но поскольку я не возражала против присутствия Радика, спорить не стал. Шли мы по городу, наслаждались прогулкой, ненавязчивым трепом и хорошей погодой. День назад прошел сильный дождь - на асфальте еще остались лужи. Воздух был свеж и относительно чист (насколько он вообще может быть чистым в городе). К тому же дождь прибил тополиный пух, и в воздухе почти не было порядком надоевших белых хлопьев. "Народ! А давайте пойдем на площадь Славы, - предложила я. - Мы там с Сережкой повстречались". "Ах ты батюшки! - прожурчал нежный девичий голосок Радика. - Какие у нас суси-пуси!" "Ах ты, несносный мальчишка! - выкрикнула я засмеявшись, - Щас получишь в лоб и "Ускорение" не поможет, я его теперь тоже знаю!" "Давай, Кира, - серьезным тоном вставил Сергей, - ты ему в лоб, а я подержу, чтобы не убежал!" "Что, большие жлобы, собрались наехать, да? Не выйдет!", - Радик встал в стойку и попытался состроить суровое выражение лица, но на его нежной девичьей мордашке эта самая суровость появляться ну никак не хотела. Глядя на попытки Радика придать себе хоть капельку мужественности, Сергей фыркнул и ехидно добавил: "Да уж, Рембо с Терминатором в одном флаконе!" Я захихикала. Радик надулся, но не выдержал и засмеялся тоже.
  На площади отдыхающих было не так уж и мало. Молодежные компании на лавочках, мамаши с детьми, просто праздношатающиеся, парочка художников (эти в отличие от Сергея, судя по отражениям, были людьми). В моей любимой кофейне были заняты все столики и я решила выпить чашечку кофе стоя. Обидно, конечно. Кофе пить надо не торопясь, без суеты, сидя, но раз уж пришли сюда... Сергей с Радиком от кофе отказались и остались ждать меня на лавочке недалеко от кофейни.
  Я протолкалась к стойке, взяла чашечку кофе, и собралась, уж было, отойти в сторонку, как вдруг почувствовала дуновение святости. Охотник? Но если даже и так, то я ничего не нарушаю, чего мне бояться? Хотя, скорее всего, это просто кто-то с освященным крестиком. Сейчас мода пошла верующих из себя изображать, все таскают кресты и изредка такой нательный крестик бывает освящен по-настоящему. Неторопясь, стараясь не разлить кофе, я повернулась. В двух шагах стоял дядя Юра и смотрел прямо на меня: "Ну, здравствуй, Кира". Чашка в моей руке дернулась, часть кофе плеснулось в блюдце. Я сделала над собой усилие и, стараясь говорить спокойно, ответила: "Извините, мужчина, но вы меня с кем-то перепутали. Я вас не знаю". Дядя Юра как-то невесело усмехнулся: "Я знаю тебя практически с рождения. Слишком долго, чтобы ошибиться. Я опоздал всего лишь на пять дней. Когда мне сказали, ЧТО случилось, я обыскал квартиру..." В мозгу у меня тренькнул звоночек: кто бы разрешил дяде Юре вскрыть опечатанную квартиру? Значит, на это он имел какие-то полномочия? А дядя Юра тем временем продолжал: "...Я обнаружил, что почти вся твоя одежда отсутствует, а еще исчезла фотография, сделанная мной на охоте... давай-ка, девочка, отойдем куда-нибудь, негоже тут болтать". Он взял меня за локоть (я почувствовала легкое жжение) и отвел в сторонку. Неожиданно освободился маленький столик с краю - мы тут же сели. "Так вот, - сказал дядя Юра, - обнаружив все это, я понял, что случилось НА САМОМ ДЕЛЕ. На кладбище мы вскрыли твою могилу, как и предполагалось - гроб был пуст..." Наверно где-то в душе, не до конца осознанный мной самой, пронесся импульс вскочить и бежать отсюда, а дядя Юра это уловил. Его ладонь накрыла мою руку (снова легкое жжение): "Не надо бояться, Кира. Разговаривая со мной, ты не нарушаешь Маскарад. Я - Охотник". Охотник... Вот это номер. Охотник, знающий меня с детства. Охотник, таскавший меня на руках... Помню, когда я была ребенком, дядя Юра очень забавно изображал лошадь, а я сидела у него на шее, визжала от восторга и стучала босыми пятками ему по груди. Охотник... Если бы мы могли рожать, как человеческие женщины, то мамаши-каинитки наверняка пугали бы своих несмышленых детей: "Не будешь слушаться, придет злой дядька Охотник и заберет тебя!" Кто я ему теперь? Нежить - кажется, так они нас называют от слов "не жизнь", хотя мы предпочитаем термин "не-смерть". "Прости меня, Кира, - вдруг сказал дядя Юра, - я не успел. Я очень торопился, но был слишком далеко отсюда и не успел. Если бы я приехал во время, может быть, все было бы по-другому..." По-другому... А нужно мне это "по-другому"? Папку уже не вернуть, а у меня теперь новая жизнь и она, пожалуй, ничем не хуже, может быть и лучше, чем у людей. У меня есть друзья, брат, а еще есть тот, кто меня любит и кого люблю я... "Я ни о чем не жалею, дядя Юра, - сказала я, может быть, чуть суше, чем следовало и добавила, - только папку жалко". Дядя Юра усмехнулся и усмешка эта получилась какой-то жесткой: "Ну да, о чем жалеть? Ведь ты стала почти бессмертной, - в голосе дяди Юры звучала плохо скрытая ирония, - У тебя теперь есть новая семья и даже новый отец. Правда, кровь приходится пить, ну так вы же никого не убиваете. Вы вполне цивилизованные и гуманные... вампиры". Мне стало обидно за наших, за всех тех, кого я ценила, уважала и любила: за Гора и Стаса, за Максима Даниловича и Генриха Карловича, за Маргариту и Милену, за Сережку. "Да что вы понимаете в нашей жизни! - вскрикнула я и невольно оглянулась - не слушают ли нас; продолжила уже тише, - Мы, по крайней мере, не врем, как люди - любой из нас увидит ложь. И ничтожество у нас, в отличие от людей, никогда не получит власть. Сволочь какая-нибудь да, может, но это будет умная и с большими способностями сволочь... Что вы там насчет крови говорили? Кровь мы пьем? А вы не пьете? Сколько человеку нужно нашей крови, чтобы он ничем не болел, был бодр, свеж, долго жил? Несколько миллиграммов в месяц. Всего лишь. А сколько нужно вам, чтобы привести себя в боевое состояние? Один грамм?" "Три грамма", - машинально поправил дядя Юра. "Пусть так, три грамма. Один только Тремер сдает вам литры нашей крови. Литры!! А ведь в организме каинита этой самой крови циркулирует гораздо меньше, чем в человеческом! Если пересчитать с учетом этого, то каждый из нас сдает своей крови за раз гораздо больше, чем любой донор-человек! Только ведь сдают-то свою кровь вам не одни тремеры... А если посчитать по России? К вам уходят цистерны крови каинитов! Что вы с ней делаете? В больницах люди как умирали, так и умирают: от рака, инфарктов, инсультов, от чего угодно. Мы могли бы хоть кому-то помочь, сделать их упырями, но, согласно Договору, каждый клан может иметь ограниченное количество упырей. А вы, Охотники, щит и меч человечества, похоже, привыкли думать глобальными категориями. Вы у нас думаете о человечестве в целом, а каждый человек в отдельности вам безразличен! Да что с вами говорить!" Я хотела уйти, дядя Юра удержал: "Погоди, Кира, я не хотел тебя обидеть. А насчет крови я даже не задумывался. Боевые группы Охотников получают кровь каинитов в достаточном количестве, но не столько, чтобы в ней купаться. Откровенно говоря, я представления не имею, куда она девается. Я вообще не собирался с тобой спорить, Кира, уж извини, если что не так. Я хотел поговорить с тобой о твоем отце. Помнишь мой телефонный звонок?" Я кивнула. "Твой отец, Кира, погиб не случайно. Я не мог об этом говорить по телефону, но я уверен - его гибель была подстроена. Ты, надеюсь, догадалась, кем был твой отец?" Неужели?.. Дядя Юра - Охотник. Он был сослуживцем моего отца, значит, и отец у меня...
  - Он был... Охотником?
  - Он был лучшим из всех нас! Он командовал наверно старейшим в России и одним
   из самых старых в Европе охотничьим подразделением. Это была... - дядя Юра
   замешкался, послышался его горький смешок. - Глупо хранить тайну о подразде-
   лении, которого больше нет. Твой отец командовал группой "Полоцк".
   Первоначально она была отдельной частью дружины князей Полоцких.
   Род твоего отца был боковой ветвью княжеского рода. Какой-то из ваших
   дальних родственников даже упоминался в "Слове о полку Игореве". Так что ты,
   на законном основании, - дядя Юра усмехнулся, - можешь носить титул княжны.
   На протяжении всех прошедших веков род твоего отца ни разу не прервался и
   всегда мужчины из этого рода командовали "Полоцком". Только мужчины у вас
   в роду чувствовали божественную силу и могли обращаться к ней. В этом,
   кстати, была беда твоего отца: ты родилась девочкой и божественной силы
   чувствовать не могла. Отец мог сделать из тебя прекрасного Охотника-бойца, но
   командиром "Полоцка" ты бы стать не смогла. Впрочем, что об этом говорить -
   "Полоцка" больше не существует, а ты, последняя в древнейшем Охотничьем
   роду, стала каиниткой. Какая ирония судьбы! Но, что случилось, то случилось.
   Твой отец со своей группой возвращался из-за границы после выполнения одного
   задания. Случается, мы помогаем своим зарубежным коллегам. Самолет
   благополучно взлетел, нормально прошел промежуточные посадки и дозаправку.
   Все произошло уже здесь, в России, на подлете к нашему запасному аэродрому.
   Аварию можно было бы посчитать неудачным стечением обстоятельств, но не
   слишком ли удачно для наших противников легли эти "неудачные
   обстоятельства" - в катастрофе погибает одна из лучших охотничьих групп
   России вместе со своим командиром. Погибает не в бою - в якобы "случайной"
   аварии. У самолета загорелся двигатель. Почему? Самолет и двигатели в том
   числе, тестировали опытные авиатехники, они не находили явных или скрытых
   неисправностей. В момент возгорания двигателя, с самолетом прервалась связь -
   тоже само по себе странно. Опытный пилот не сумел посадить самолет, он
   разбивается о полосу и загорается, допустим, но куда, спрашивается, делся
   "Черный ящик"? Ведь информация, содержавшаяся в нем, могла бы прояснить
   ситуацию. "Ящик" так и не нашли. Он попросту исчез. Подумай, Кира, кому
   могла бы быть выгодна смерть твоего отца и всего его подразделения? А еще
   подумай вот над чем: такая ли случайность, что ты стала каиниткой? Ваши
   соседи сказали мне, что тебя сбила машина, кто-то вызвал скорую помощь, но
   когда она приехала, ты уже была мертва. Впрочем, до ее приезда ты успела
   принять Поцелуй Каина. Подумай, случайно ли тебя сбила машина, и случайно
   ли в этот момент рядом с тобой оказался один из каинитов?
  В голове у меня был полный сумбур: смерть моего отца подстроили каиниты? Кто еще мог быть заинтересован в его гибели, ведь не Охотники же? Ну а в отношении меня, на что намекает дядя Юра? Зачем каинитам меня сбивать, а затем обращать?
  - Дядя Юра, вы считаете, что мое обращение не было актом милосердия, а авария, в которую я попала, была подстроена, но в чем смысл всего этого?
  - Смысл? Есть смысл. У нас, Охотников, ходят легенды, что самые сильные, самые могучие вампиры получаются из Охотников-ренегатов, принявших Поцелуй Каина. Такие вампиры якобы имеют какие-то возможности, недоступные всем прочим. Все это, правда, только легенды - ни в наших летописях, ни в других источниках нет упоминаний об Охотниках-предателях, но, может быть, каиниты об этом знают больше нашего? Ты не Охотница, но ты - последняя в древнейшем Охотничьем роду. В твоих жилах - кровь многих поколений истребителей вампиров и не просто Охотников, а их вождей. Возможно, если легенды опирались на некие реальные события, у тебя уже пробудились какие-то необычные способности, может быть, они еще только проявятся в будущем, хотя, конечно, эти легенды могут оказаться всего лишь страшными сказками...
  От этих слов мне стало... стало не по себе. Все сложилось и упорядочилось. Будь она проклята, эта упорядоченность! Но ведь все, черт возьми, сходится! Похоже, что дядя Юра прав. Отец и все его подразделение уничтожены. Зачем? Ну, с одной стороны, ослабляется потенциальный противник (Охотники, несмотря на Договор, никогда не были друзьями каинитов), а с другой стороны, отец уже не сможет сделать меня Охотницей (Охотник вряд ли согласится на обращение). Остаются, правда, друзья отца (тот же дядя Юра), но они, если поторопиться, не успеют меня просветить относительно Охотников и вампиров. И вот проходит всего несколько дней после гибели отца, и я становлюсь каиниткой. Сработано оперативно - дядя Юра действительно не успел. Оправдала ли я надежды каинитов? Стоила ли игра свеч? Ну, кое в чем я действительно преуспела: за полгода - стала ученицей, за год и полмесяца - специалистом, овладела заклинаниями, которые "не положены" мне по рангу, изучила некоторые клановые заклинания Вентру и Тореадоров. Это, может быть, самое важное, ведь, не исключено, что у меня получится овладеть способностями и других кланов. Каинит, имеющий такую возможность, сосредоточит в своих руках огромную силу. Сейчас я специалист и уверена, что в бою смогу одолеть любого специалиста любого клана, а что со мной будет, когда я стану экспертом, мастером? Выходит, дядя Юра прав и меня попросту обманули, из меня собираются сделать этакое живое оружие клана Тремер? Логика железная и известные мне факты сходятся, но все же... что-то все равно не так. Я ведь улавливаю эмоции, чувствую их. И Гор, и Алина, они ведь действительно считают меня своей сестрой и относятся соответственно. Я чувствую их приязнь, их готовность встать на мою защиту, что бы при этом не случилось с ними самими, просто потому, что мы - одна семья. Я чувствую дружелюбие Максима Даниловича. Допустим, свое оружие можно любить, особенно, если ты сам его и сделал, но ведь мой отец-каинит умен, уж в чем-чем, а в этом ему не откажешь. Он должен был понять, что смерти своего отца я никому не прощу и потому готовить из меня оружие себе дороже. Если я узнаю, что в этой смерти повинен он, то обязательно, так или иначе, отомщу. Правда же там, где существует "слияние", рано или поздно откроется, ну, не может Максим Данилович этого не понимать, а следовательно... И что из этого следует? Что он здесь ни при чем и рядом со мной и вправду оказался случайно? А кто же в таком случае виноват в гибели отца? От всех этих вопросов и умопостроений голова моя пошла кругом. Надо вернуться в клан, а там можно разом выяснить все, что меня интересует - я потребую от своего отца-каинита "слияния" и пусть только попробует отказать!
   - Дядя Юра! Мне пора идти. Надо кое-что выяснить.
   - Я не держу тебя, Кира. Все, что я хотел тебе сказать, я сказал. Может быть мы
   еще увидимся.
  Не оглядываясь, я покинула веранду кофейни. Около лавочки меня ждали Сережка с Радиком. Увидев, что я выхожу, они тоже вскочили.
   - Это что за дядька? - поинтересовался Сергей.
   - Сослуживец отца. Сережа, мне нужно срочно идти в свой клан.
  Сергей, похоже, только сейчас заметил, что я вся взвинченная.
   - Кира! Что случилось?
   - Дядя Юра считает, что катастрофу, в которой погиб мой отец подстроили
   каиниты.
   - Да он-то откуда знает!?
   - Про нас? Он Охотник.
   - Охотник? - глаза Сергея округлились. - Но ведь тогда получается...
   - Да, Сережа. Мой отец был командиром подразделения Охотников. Дядя Юра
   сказал, что это было лучшее в России Охотничье подразделение. Оно
   существовало еще со времен Киевской Руси, а теперь его больше нет.
   - Но, Кира, у нас же с Охотниками Договор, да и зачем это было бы нужно?
   - Чтобы отец не помешал моему обращению.
   - Твоему обращению? Ерунда какая-то. У тебя что, мания величия?
   - А как насчет вашего "Ускорения", которое я освоила? Думаешь это все,
   Сережа? Ни фига! Моя ментальная защита перестроена по образцу Вентру.
   Я владею их клановыми боевыми заклинаниями. Как тебе это? Я быстро
   обучаюсь: те, с кем вместе я была послушницей, недавно еще только про-
   шли посвящение и стали учениками, а я уже специалист. Уже сейчас я вла-
   дею некоторыми заклинаниями более высокого уровня, чем мне "полагает-
   ся" по рангу. А еще у меня такое подозрение, что я смогу освоить какие-то
   клановые заклинания и других кланов, помимо Вентру и Тореадора.
   - Впечатляет. Не думал, что у тебя все так... И что ты собираешься делать?
   - Я вернусь к себе в клан и потребую от своего отца-каинита "слияния". Ес-
   ли окажется, что предположения дяди Юры верны, то, честно говоря, уж и
   не знаю, как быть... и стоит ли быть вообще...
   - Ты, что, с ума сошла?! Я тебя одну не отпущу! Идем вместе!
  Сергей что-то сказал Радику и тот тут же ушел, а мы рванули на базу Тремер. Сначала просто бежали, как люди, а потом, наплевав на требования Маскарада, вошли в тореадорское "Ускорение". Мир застыл и в этом остановившемся мире двигались только мы с Сережкой, огибая на бегу статуи случайных прохожих. Не приведи Отец Каин, попасться на глаза охотничьему патрулю. Не знаю, что бы с нами сделали, но то, что ничего хорошего - это уж точно. К счастью для нас, Охотников по дороге на базу мы не встретили.
  Сережку я оставила в баре, а сама направилась в кабинет своего отца-каинита. Максим Данилович был один. Сидя за столом, он просматривал какие-то бумаги. "Я требую "слияния", - подскочив к столу, бросила я. Максим Данилович оторвался от бумаг: "Кира, ты не имеешь права ничего требовать от мастера, даже если он является твоим отцом, - и, вглядевшись в меня, продолжил уже другим, встревоженным тоном, - Кира! Что случилось?"
  - Я разговаривала с дядей Юрой...
  - Тот самый сослуживец твоего отца?
  - Да. Он считает, что в гибели моего отца виноваты каиниты, - и, предупреждая вопрос, добавила, - Он охотник.
  - Так, значит, и твой отец...
  - Он был командиром Группы "Полоцк". Вся группа вместе с моим отцом погибла в авиакатастрофе. Есть косвенные данные, что это была диверсия, например, исчез "Черный ящик" авиалайнера. Охотники его так и не нашли. Мне кажется, то, что в катастрофе повинны каиниты, считает не один дядя Юра.
  Максим Данилович был обескуражен. То, ЧТО сообщила я, оказалось для него новостью, очень большой и очень важной новостью. Это было видно и по его лицу, и по отражению. Несколько мгновений он сидел за столом неподвижно, уставившись в одну точку, затем встал и встретился со мной взглядом: "Кира! "Слияние" разрешаю. Подойди ко мне".
  ... Узкая дорога через лес. По дороге несется пятерка всадников. Лошади в мыле. Жалко их, конечно, так и насмерть загнать недолго, но князь ждет важную весть. Неожиданно сосна впереди стала падать, а следом - еще одна. Засада! На всадников обрушился град стрел. Ржанье раненных лошадей. Крики, хрипы умирающих людей. За деревьями видны лучники. Они уже не хоронятся. Не беглые смерды и не лихой люд - все в справных кольчугах и таких же, как у всадников, островерхих шлемах. Лихая година. Смутные времена. Когда-то единая Русь порвалась в клочья удельных княжеств. Борьба за Великокняжий стол в разгаре.
  Ночь. Где-то вдалеке воют волки. Максима не добили - так бросили подыхать. Уже скоро. Не долго осталось. Шаги. Кто-то склонился над ним. "Воин, ты понимаешь, что умираешь? Прими Поцелуй Каина, и ты не умрешь!"
   **
  - ... А князь так и не узнал...
  - Ему весточка послана. Последние долги должны быть розданы...
  Собеседник Максима - высокий сухощавый мужчина с иссиня черными волосами по плечам, черной бородкой и черными же глазами. Одет мужчина во что-то похожее на серую рясу с капюшоном и, надо сказать, смотрится на нем эта ряса совершенно естественно, словно он инок или какой-нибудь волхв. Маленькая избушка затеряна в лесной глухомани вдали от дорог. В двух шагах пройдешь - не найдешь. Самое место для таких, как они.
  - Невеста у меня осталась, Любава.
  - Забудь ее, парень, забудь для твоего и для ее же блага. Человеческие девушки не
   для Детей Каина.
  - Дети Каина... Мы прокляты, и Бог от нас отвернулся.
  - Да, парень, Он отвернулся, но это не значит, что и нам надо отвернуться от
   Него. Живи достойно. Ответь на удар ударом, но не свирепствуй, ибо от этого
   просыпается Зверь в душе. Пощади врага своего, если он достоин пощады. Не
   убивай людей во время кормления и вообще не убивай, без крайней на то нужды.
   Окажи помощь тому, кто в ней нуждается, если он достоин этой помощи и если
   ты в состоянии ее оказать...
  - Так живут все... дети Каина?
  Чернобородый смеется:
   - Так живу я, но если ты согласен со мной, то нас будет уже двое!
  
  Калейдоскоп картинок, они мелькают, наслаиваются друг на друга.
  
  Какой-то вельможа в камзоле екатерининских времен.
   - Доктор и это поможет моей девочке?
  Голос Максима Даниловича:
   - Не сомневайтесь, граф, средство верное.
  
  
  Кабинет. Стол у окна. За окном вечер. Около стола вполоборота мужчина в темном костюме. Струйки табачного дыма - мужчина курит.
   - ...И ты, Максим, полагаешь, что там может что-то быть? - мужчина делает
   неопределенный жест рукой.
   - Трудно сказать, - задумчиво отвечает Максим Данилович, - товарищ Блюмкин
   все еще не вернулся...
  
  
  Открывающаяся дверь - Максим Данилович откуда-то выходит. Оглядывается. Неприметное трехэтажное здание. На окнах первого этажа решетки. Шаги. Из-за угла выворачиваются трое, впереди - женщина. Маргарита! Точно она, только прическа другая. Маргарита обнимает Максима Даниловича, трется щекой о его щеку.
   - Максим! Я уже волноваться начала. Стала думать, не пора ли тебя
   освобождать, а ваши ни мычат, ни телятся!
   - У них был приказ.
   - Тебя же убить могли, Максим!
   - Ну, убить меня не так уж просто.
   - Напротив, очень даже легко. Достаточно вывести на солнце.
   - Наши доблестные органы привыкли работать по ночам, а ночь - время
   каинитов.
   - Почему сразу не использовал ментальную атаку?
   - Днем я все равно уйти не мог, так что лучше в подвалах посидеть, а в первую
   ночь... Ну, должен же я был хотя бы узнать, в чем меня обвиняют.
   - Ах, Максим...
   - Ты была совершенно права, Маргарита - "Дело Промоппозиции" добром не
   кончится, - Максим Данилович замолчал, а после паузы задумчиво добавил, - и
   французы тоже были правы - революция, действительно свинья, пожирающая
   своих детей...
  
  
  Лес. Небольшая поляна. Хорошо замаскированные землянки. С воздуха их наверняка будет невидно, да и с земли...отойди на пятнадцать-двадцать метров - фиг заметишь. Кажется, это партизанский лагерь. Во всяком случае, здешний народ больше всего похож на партизан. Оружие у всех самое разнообразное: "Мосинки", ППШ, "Шмайсеры", да и одеты кто во что - поношенная армейская форма соседствует с гражданской одеждой. Максим Данилович стоит где-то в середине поляны. Время от времени он осматривает окрестности истинным зрением и тогда можно увидеть удивительную вещь: более половины находящихся в лагере - каиниты. Надо полагать, что остальные - упыри. Вот-так так. Что за бред душевнобольного? Это что же: сводный вампиро-упырьский партизанский отряд? Неужели и такое было?
  Недалеко от землянок расположились кружком бойцы. Слышится негромкий гитарный перебор и мягкий баритон:
   Темная ночь, только пули свистят по степи,
   Только ветер гудит в проводах,
   Тускло звезды мерцают...
  Судя по золотистым коротко остриженным волосам гитариста и его тонким, почти девичьим чертам лица - играет и поет тореадор. Метрах в пятнадцати от певца и его слушателей горит костерок. Вокруг него сидят несколько человек что-то готовят и тоже слушают песню.
  - Степан, черт возьми, - громким шепотом обращается к сидящим у костра один
   из слушателей певца-тореадора, - вы задолбали своей готовкой! Что в костер
   то поналожили? В меня уже второй раз горящий уголь отлетает!
  - Не боись, Сема! - таким же шепотом отзывается, вероятно, Степан. - Ежели
  что, потушим!
  А кто-то из бойцов, готовящих на костре варево, добавляет:
  - Те, Семен, хорошо, попил фашистской кровушки и нормалек, а нам обычная пища нужна, а ее еще готовить надо. Вот пойду к командиру и попрошу о Поцелуе Каина, и буду потом на законном основании весь день в землянке дрыхнуть.
  - Витька! - раздается могучий бас - на территорию лагеря из леса вышел высокий широкоплечий бородатый мужик в широких галифе, заправленных в кирзовые сапоги и фуфайке на голое тело. На его необъятной груди густо курчавились черные волосы - На фига те тремеры сдались? Они ж интеллигенты, а ты - гегемон, пролетарьят! Пошли к нам в гангрелы! Я лично тебя пацалую!
  - Не, Ваня, больно уж вы ребята суровые. У вас же чуть что - сразу в рыло.
  - Ну, так и что? - ухмыльнулся бородатый Иван. - У тя, после обращения, рожа будет во! Хоть кирпичи об нее ломай, что ей зуботычина?
  Последние слова Ивана потонули в общем хохоте. Иван оглядел лагерь, увидел Максима Даниловича и подошел к нему:
  - Командир! На втором внешнем фашиста поймали. Вроде как майор армейский.
  - Молодцы. Как удалось?
  - Да он сам на нас вышел. По- русски гуторит вполне сносно. Говорит, что хочет нашего командира, в смысле тебя, видеть. Он вообще-то каинит.
  - Ты шутишь?
  - Как можно, Максим Данилыч. Точно каинит. Знака мы не смотрели. Он не показал, а мы не рискнули - ну-ка крутой какой, а у нас там, кроме меня, одни ученики. По виду фашист, ну, вылитый вентру. Весь лощеный такой!
  Сразу три головы из числа слушавших музыканта-тореадора, возмущенно повернулись к Ивану. А один из бойцов встал. Женщина. Маргарита. Точно она! Ее точеные черты лица, только стрижка непривычно короткая. Впрочем, партизанская жизнь не располагает к длинноволосым прическам.
  - Эх, Ванюша, - сказала Маргарита, подбоченившись, - дать бы тебе промеж
  ушей, только вот толку никакого не будет. Больно уж голова у тебя крепкая!
  - Да, Марго, - ухмыляясь в бороду, пробасил Иван, - я мужик крепкий.
  Партизаны засмеялись. Максим Данилович повернулся к Ивану:
  - Что ж, Иван, давай, веди. Надо переговорить с этим фашистом, раз уж ему
   так хочется меня увидеть.
  Маргарита тут же оказалась рядом:
  - Я с тобой, Максим. Мало ли что. Помощь еще одного мастера не помешает.
  Следом встал тореадор-гитарист:
  - Максим Данилович, как хотите, а я иду с вами. Три мастера по любому лучше,
   чем два.
  
   **
  
  Немцу было лет тридцать-тридцать пять на вид. Обычный пехотный майор вермахта - ничего особенного, если, конечно не знать, что он каинит.
   - Фердинанд, - представился майор, - просто Фердинанд. С тех пор, как я стал
   вентру, фамилия значения не имеет, хотя, должен отметить, я происхожу из
   благородной австрийской семьи. С кем имею честь?
  С этими словами австриец, как и подобает вежливому каиниту, приподнял обшлаг мундира и показал алый знак мастера-вентру. Максим Данилович шагнул вперед, представился:
   - Максим. Я, тот самый командир партизанского отряда, с которым вы хотели
   встретиться, а это мои заместители - Маргарита и Леонид.
  Все трое чуть наклонили головы и показали свои знаки - приличия соблюдены.
   - Господа! Или, обращаясь к вам, правильнее говорить товарищи? - улыбнулся
   австрияк.
   - Ну, какие мы вам товарищи? - задумчиво проговорил Леонид. - Так, что господа,
   наверно, все же лучше.
   - Пусть так, - согласился майор. - До меня доходили слухи о странном
   партизанском отряде, совершающем свои диверсии исключительно ночью, а
   нижние чины в подпитии иной раз рассказывают о полностью обескровленных
   трупах наших солдат. Не боитесь Охотников, господа?
   - На территории военных действий правила Маскарада действуют лишь
   частично, - ответил Максим Данилович, - а мы стараемся по возможности не
   афишировать свою природу.
  На какое-то время майор замолчал, видимо собираясь с мыслями и после паузы, затянувшейся минут на пять, продолжил:
  - Я одного не понимаю, господа, зачем вы это делаете? Нет, ваше желание
   обосноваться в районе ведения боевых действий я понимаю. Здесь вдоволь пищи,
   а случись отдельные нарушения Маскарада - война все спишет. Маскировка под
   очередной партизанский отряд - остроумное решение. Наше командование уже
   воспринимает партизан как неизбежное зло - русским свойственна
   фанатичность. Они... как это?... Защищают Родину и Сталина. Это понятно,
   но я не могу понять, зачем вы- то ведете активные боевые действия.
   Исчезновение одного-двух, а хоть бы и десятка солдат, германское командование
   даже и не заметит, но систематические нападения на патрули, подрыв
   эшелонов, идущих на фронт, это не может остаться незамеченным. На такого
   рода деятельность наше командование просто обязано отреагировать.
   Каиниты, конечно, народ могучий и не людям с нами тягаться, но мы, увы, очень
   уязвимы днем... Рисковать вечностью жизни неизвестно ради чего? Не понимаю.
  - Видите ли, господин Фердинанд, вы не совсем верно оцениваете мотивы наших
   действий. Мы не имитируем партизанскую деятельность, мы ее ВЕДЕМ и,
   разумеется, мы отдаем себе отчет, что в этой войне кто-то из нас может
   погибнуть.
  - Но, Отец Каин! Во имя чего? Какое вам дело до этой войны, людской войны?
  - Вопрос на вопрос, а вы ради чего оказались в чужой стране, господин Фердинанд?
  - Господа,- австрияк улыбнулся и развел руками, - вы ведь не считаете меня
   настолько недалеким, чтобы решить, что я купился речами нашего психованного
   вождя-ефрейтора? Все эти бредни о величии германской нации и особой миссии,
   возложенной на нее, конечно, полная ерунда. Арийские народы, неарийские народы
   - какая разница? Для меня, вентру, все люди одинаковы, а если чем-то и
   отличаются друг от друга, то разве что группой крови. Разумеется, я не верю в
   тот бред, что несет Адольф Гитлер, но я с ним. Он делает важное и нужное
   дело: создает новую империю, мировое государство. Вы, может быть, не
   поверите мне, господа, но если бы ваш Иосиф опередил Адольфа и повел войну
   столь же успешно, то я перебрался бы в Россию и вступил бы в Красную армию.
   Неважно, кто создаст империю: немцы, русские или какие-нибудь зулусы, главное,
   чтобы она была создана.
  - Ну, и зачем вам империя, господин майор? - спросила Маргарита.
  - Вы, вентру, моя леди, вы меня поймете лучше прочих.
  Маргарита слегка нахмурилась, похоже, перспектива стать леди господина Фердинанда ее никак не радовала.
   - В принципе мы, вентру, могли бы взять власть в любой стране, с нашим умением
   тонкой модификации человеческого сознания это не столь уж сложно. Возьмем
   меня: служу в вермахте, постоянно на виду, тем не менее ни моему начальству,
   ни моим подчиненным не кажется странным, что я, к примеру, не выхожу
   днем на солнце... Население любой страны в подавляющем своем
   большинстве - быдло, стадо баранов, которое куда-то ведут пастухи-вожди.
   Главное, чтобы пучок травы, которым поманили это стадо, был достаточно
   аппетитным, а кнут - достаточно жестким. Нужна какая-то идея, нужна
   хорошо поставленная пропаганда, а так же не менее хорошо организованный
   репрессивный аппарат и господа Геббельс с Гиммлером у нас это хорошо
   понимают. Чтобы гнать баранов нужны пастухи, а чтобы стадо шло в нужном
   направлении, следует контролировать пастухов - рецепт власти прост. В
   принципе, мы, вентру, могли бы взять власть, например, в Австрии и лет через
   пятьдесят, ну, сто это была бы совсем другая страна. Там не был бы нужен
   Маскарад, там не было бы никаких Охотников, а люди считали бы за честь, если
   каинит берет их кровь для кормления. И нас они не боялись бы, а любили, как
   любят у нас психа Адольфа, а у вас Иосифа. Другое дело, кто бы нам дал эти
   пятьдесят, и уж тем более сто лет. Все остальные страны, забыв о вражде
   друг к другу, тут же объединились бы против нас, Папа наверняка издал бы
   специальную буллу, ваш этот... Как его? Патриарх Советского Союза тоже
   присоединился бы к нашей травле. Хоть у вас церковь и в загоне, но все же...
   Подключились бы Охотники... Нет. Затея со взятием власти в какой-то стране -
   дело бесперспективное. Другое дело Империя, мировое государство, у которого
   попросту нет каких либо мало-мальски серьезных противников. Империя, с
   которой не сможет справиться никакое другое государство, ни даже, все
   остальные страны, вместе взятые. Вот за это я и сражаюсь.
  - О, господин Фердинанд, - в голосе Максима Даниловича послышалась ирония, - а
   вы у нас оказывается поклонник "Шабаша".
  - Никогда не имел желания присоединяться к этим господам! - фыркнул майор. -
   "Саббат" тянет нас всех назад, к рабовладению, забывая, что мы вступаем в
   середину двадцатого века. Словно страусы, они тупо прячут головы в песок,
   повторяя, как молитву: "Нам не нравится знать, от чего случается Безумие
   Крови, и потому мы ничего не желаем знать об этом". Вы были на последнем
   Большом Совете кланов, когда случился раскол?
  Все согласно кивнули.
  - Методы, которые предлагает "Саббат" для строительства государства
   каинитов - просто дикие. Как бы сильны мы ни были, драться со всем миром, да
   еще имея в числе противника Охотников, полнейшее безумие. Зачем нам тратить
   свои собственные силы в борьбе со всем миром. Пусть люди сами создадут для
   нас мировое государство, а мы потом перехватим бразды правления и
   переделаем все так, чтобы нам в нем было комфортно жить. "Саббат"
   говорит: "В государстве, где у власти будут каиниты, необходим мощный
   репрессивный аппарат, чтобы держать в повиновении массы людей". Да,
   разумеется, репрессивные органы нужны, но позвольте, зачем нам самим, как
   предлагают саббатовцы, выполнять роль палачей и рисковать в итоге
   получением повторяющихся приступов Безумия Крови? Любимым занятием
   людей во все века было убивать друг друга. Да они за каплю нашей крови, за
   возможность продлить свое жалкое существование перегрызут глотки всем
   нашим врагам! А, ведь наиболее преданно служащих нам людей можно еще
   поманить и возможностью получения Поцелуя Каина. О, методов достижения
   желаемого множество, и то, что никогда не получится у "Саббата", получится
   у нас! Я изложил вам, господа, то, что хочу я и мои единомышленники. Может
   быть вы, в свою очередь, объясните ваши действия?
  - Ну, что ж, господин Фердинанд, - сказал Максим Данилович, - Вы были
   откровенны с нами, я постараюсь быть откровенным с вами. Мне и моим
   соратникам не нравится идея мирового государства, не самого по себе, а такого,
   каким его представляете себе вы или ваш Фюрер. Мы и люди - две стороны одной
   медали. Мы сами когда-то были людьми. Я еще не забыл то время, хотя оно было
   очень давно. Презирать людей, значит презирать самих себя. Превращать
   людей в тупых скотов, способных за подачку власть имущих на любую низость,
   значит, увидеть молодых каинитов, наших детей, такими вот тупыми скотами.
   Хорошее же будущее вы готовите нашему народу, господин Фердинанд. А еще мы
   с вами по-разному расставляем акценты. Вы на первое место выносите свою
   принадлежность к вентру, потом уже все остальное. Мы же, сначала ставим
   то, что мы - русские, а потом уже вентру, тремеры, тореадоры, гангрелы...
   Понимаете? Похоже, что нет. Мы родились на этой земле и здесь мы получили
   вторую жизнь или "не-смерть". Какая разница? Это НАША земля. Здесь живут
   наши будущие дети, те, кому суждено стать каинитами, пусть они еще и не
   знают об этом. Вы же хотите их убить, или сделать рабами духа, а это даже
   хуже, чем просто рабами. Мы сражаемся, господин Фердинанд, чтобы ничего
   этого не случилось, чтобы ваши мечты так и не стали реальностью. Хотите
   добрый совет? Убирайтесь из России. Вы вентру и можете сделать это так,
   что ваше командование забудет вообще о том, что здесь был некий майор. То,
   что случилось с германской армией под Москвой и Сталинградом - только
   начало. Вам не выиграть эту войну. А теперь позвольте откланяться, у нас дела.
  
  
  Максим Данилович идет по улице. Я узнаю ее. Это улица Свердлова. Вон ряд "хрущевок", палец двенадцатиэтажки, а за ним рассыпь огней - торговый центр "Мегахаус". Поздний вечер. Максим Данилович идет на базу. Впереди рабочая ночь. Привилегия мастеров: квартиры располагаются недалеко от базы. Можно добираться пешком, не используя личный автомобиль или общественный транспорт. До базы оставалось идти примерно один квартал, когда Максим Данилович ощутил волну чьей-то боли. Кому-то было очень плохо. И он пошел по вектору боли, как пес по запаху. Вышел на дорогу. На проезжей части большая лужа - качество дорожного покрытия у нас оставляет желать лучшего. Из лужи - грязные следы протектора. Вот машина подала чуть вправо, объезжая выбоинку в асфальте, а потом отпечатки протектора почему-то резко уходят влево. Затем машина снова выезжает на середину дороги и след теряется. Из кустов близ дороги исходит волнами боль. Максим Данилович шагает туда. Шорох и треск веток - какое-то животное метнулось по ту сторону кустов. Кошка? Судя по шуму что-то более крупное, скорее уж собака. В кустах лежит девушка. Я. Не так давно меня сбила машина. Впервые вижу себя чужими глазами. Неприглядное зрелище: вся грязная, в кровище б-р-р! Максим Данилович по мобильнику вызывает скорую помощь, но уже понимает - она не поможет и даже кровь каинита не поможет - слишком поздно. Он быстро сканирует сознание пострадавшей - мое сознание: у девочки горе - недавно погиб ее отец, другая родня отсутствует и это все упрощает, отклонений в психике нет. Можно начинать.
  - Девочка. Ты меня слышишь? - раздается тихий голос Максима Даниловича. -
   Девочка, ты понимаешь, что скоро умрешь? Я вызвал скорую помощь, но она тебе
   не поможет. Она попросту не успеет - ты истекаешь кровью, и я ничего не могу с
   этим поделать. Но ведь ты... ты же не хочешь умереть? Прими Поцелуй Каина и
   ты не умрешь...
  
  Я много чего увидела и узнала. Например, узнала, что когда забирали вещи из моей комнаты, чтобы перенести на базу, Максим Данилович лично распорядился захватить со стены фото, то самое, сделанное на охоте, решив, что раз оно там висело, значит, имело для меня значение. Я узнала, что мой отец-каинит и в самом деле считал нас - Алину, Гора и меня своими детьми и относился соответственно; что он переживает за Алину и ее, вечно во что-нибудь влипающего сына, гордится Гора и моими успехами, а еще, оказывается, я напоминаю Максиму Даниловичу кого-то, кого он давным-давно потерял. Я не стала выяснять, кто это был - все же эти воспоминания очень личные, нехорошо в них копаться. Много чего я узнала и увидела, только одного не нашла: хоть каких-то упоминаний о замыслах относительно меня и моего человеческого отца. Ни сам Максим Данилович, ни Тремер, ни другие кланы НЕ ИМЕЛИ ОТНОШЕНИЯ к аварии самолета и гибели Охотников, а около меня в тот момент, мой будущий отец-каинит действительно ОКАЗАЛСЯ СЛУЧАЙНО. Какая все же радость сознавать, что те, кому ты веришь, не обманывают тебя, что они и в самом деле достойны твоего уважения и любви.
  Когда мы вышли из "слияния", я подошла к своему отцу-каиниту и крепко сжала его за плечи: "Спасибо, отец!" Это "отец" вышло совершенно естественно. Вот, никак не могла его так назвать, а тут само собой получилось. Он все понял, улыбнулся, взъерошил мне волосы, а потом придвинул еще один стул и усадил рядом с собой. "Кира, авария самолета, на котором летел твой человеческий отец, не случайна - это ясно. Кто-то очень хочет, чтобы Охотники в этой диверсии подозревали нас. Кто это может быть - непонятно. Мне, казалось, что ситуацию мы контролируем, теперь вижу - нет. По всей видимости, взрывное устройство было заложено в самолет на одной из промежуточных посадок. Впрочем, выводы пока делать рано. Тут всплывает еще один момент: я уже не уверен, было ли случайностью то, что тебя сбила машина. Очень может быть, что твоим обращением в тремера, мы кому-то спутали карты. Будь осторожней, дочь, все это очень дурно пахнет. И еще, у меня к тебе просьба, до заседания Совместной Комиссии никому не говори о своем происхождении".
  
  Сергей сидел там, где я его оставила - в баре. Меня дожидался. Физиономия у него была одновременно грустной и настороженной. Впрочем, увидев меня, он тут же сообразил, что все нормально и сразу расслабился. Я подбежала к нему, обхватила и закружила по залу. "Сережка, ты не представляешь, у меня словно камень с души свалился. Здоровая такая булыга! Все нормально, никто из каинитов о самолете ничего не знал".
  Аккуратненько расставив сбитые нами столики, мы умчались гулять по городу - время-то еще было.
  
  
   12
  
  
  Проходили ночи, недели. Учеба, работа, в выходные - прогулки с Сережкой. Мою квартиру, кстати, мы немножко обставили: вешалку в прихожке повесили, полки для обуви, ну, и так, по мелочи. Я сделала копию того фото, где мы с папой на охоте, вставила в рамку и повесила на стенку - пусть еще и здесь будет. Постепенно квартира приобретала жилой вид, а то, что за фигня: кровать да шкаф и ничего больше.
   ...В этот день (на улице действительно был день) я в "Заклинательном покое" отрабатывала недавно выученное заклинание. Называлось оно "Электроудар", а выглядело очень эффектно: с твоих рук срываются молнии и вонзаются в противника. (Моим "противником" был манекен). Выстреливая во "врага" заклинание, я выглядела, во всяком случае, мне так казалось, как император из "Звездных войн". Наверно по этому, полосуя манекен молниями, я дурным голосом орала: "Люк! Переходи на темную сторону Силы!" Я так увлеклась, что не заметила подошедшего Стаса. "Очень похоже, Кира, - ухмыляясь сказал он, - если надумаю снимать римейк "Звездных войн", на роль императора я возьму тебя. А что, император-женщина - очень политкорректно получится. Жалко, что ты не негритянка, а то было бы еще политкорректнее. Тут такое дело, Кира, - Стас неожиданно посерьезнел, - тебя дед вызывает к себе. Он в кабинете".
   - Не знаешь, зачем?
   - Вообще то, дед не велел говорить тебе заранее, а с другой стороны... - Стас
   замялся, чувствовалось, что новость его распирает и поделиться ей хочется, - с
   другой стороны, какая разница, если через десять минут ты и так все узнаешь?
   Тебе хотят поручить привести в исполнение казнь.
  Оба-на. Так, а что я знаю о казнях? Ну, свершают их на Арене. Выглядит наша казнь как дуэль, где заранее оговорен смертельный исход для одной из сторон. (В отличие от людских казней, в наших у приговоренного есть, пусть и мизерный, но все-таки шанс остаться в живых и обрести свободу). Только, поскольку это все же не дуэль, а казнь, то обставляется это так, чтобы все преимущества были у палача. Осужденному запрещена защита, в смысле: каски, шлемы, бронежилеты. У него отбирают все оружие как огнестрельное, так и холодное. Единственно, что отнять не могут, так это его возможности использования спектров сил и своих клановых способностей. (Есть, правда, амулеты у охотников, которые частично блокируют применение сил, но мы их по понятным причинам использовать не можем). Пожалуй, есть еще кое-что, и отнять это тоже невозможно - опыт осужденного, но тут уж ставят палача на ранг, а то и на два круче. Пока я так размышляла, мы подошли к дверям кабинета. Там нас ждали отец и Гор.
  - Так, - усмехнулся отец, - похоже этот трепач тебе уже все рассказал.
  Мы со Стасом синхронно отрицательно помотали головами и, не удержавшись, улыбнулись. Ну, действительно, какой смысл отпираться, если отражение лучше всякого полиграфа показывает врешь ты или нет.
  - Кира, - вступил в разговор Гор, - это я уговорил отца выставить тебя палачом.
   Тебе надо набирать боевой опыт, а ты у нас такая мирная или везет так, что ни
   одной дуэли за плечами у тебя нет. Вот я и предложил..., но в этой казни есть
   свои нюансы. Во-первых, осужденный - гангрел и во-вторых, он эксперт.
  Вот, спасибо, мой добрый братец, за твою неколебимую веру в мои силы. Мне бы еще эту веру иметь! Гангрел - это значит, никаких преимуществ у палача не будет. Гангрелы не пользуются в бою никакой защитой и никаким оружием. Они сами себе оружие и защита. И плюс ко всему этому, мой противник - эксперт. Ну, спасибо тебе, Гор, удружил. Отказываться как-то неудобно, к тому же у гангрела можно было бы научиться чему-нибудь полезному, если внимательно за ним смотреть. Ну, и если рассматривать шансы на победу, то у меня, пожалуй, их все же по более будет, чем у гангрела. Я, конечно, еще только специалист, но Гор говорил, что по энергонаполненности практически не отстаю от тремеров-экспертов и, кроме того, могу пользоваться клановыми заклинаниями не только Тремера, но и других кланов. Так что шансы у меня очень неплохие. Надо соглашаться. Кажется, мое молчание отец расценил как неуверенность.
  - Кира, если ты не уверена, что сможешь одолеть осужденного, то проведение казни я могу поручить Георгию или Стасу.
  Ну, уж, нет. Нельзя упускать возможность чему-то научиться и потом наверняка этого типа осудили не за переход улицы на красный свет.
  - Нет, отец, казнь проведу я сама.
  Отец-каинит пристально вгляделся в меня и слегка кивнул.
  - Хорошо. И пусть тебя не мучает совесть. Этот гангрел настоящий ублюдок. Он убивал людей при кормлении просто из удовольствия. В прессе уже появились сообщения о маньяке, разрывающем шеи своим жертвам. Маргарите еле удалось приглушить эту шумиху. Урод убил случайно подвернувшегося Охотника, а пока его брали, двух наших учеников из патруля - Виталия и Николая.
  Николая я знала плохо, а вот с Виталькой мы послушничали. Это был тот самый парень, который на стрелковой подготовке задал вопрос про серебряные пули. От услышанного стало... стало как-то чертовски горько. Вечность, подаренная Виталику обращением, закончилась неожиданно быстро - он так и не успел стать специалистом. И вот его больше нет... Но я то есть! За твою вечность, Виталька, продлившуюся чуть больше года, эта скотина заплатит своей, обещаю.
  - Я готова, отец! Я убъю этого урода.
  - Хорошо, Кира. Иди с Георгием и Стасом в лекционный зал, просмотри ролики и обнови знания по технике и тактике боя гангрелов. Казнь состоится сегодня ночью.
  
   ***
  
  На казнь приехало неожиданно много наших, в основном учеников и специалистов, хотя были и эксперты и даже один мастер - моя сестра Алина. Отец приехать не смог - за несколько часов до казни началось заседание Совместной Комиссии. Был на Арене народ и из других кланов. По нескольку представителей от Вентру, Бруйя, Носферату, одинокая девушка от Гангрел. Из клана Тореадор тоже приехали. Кто это был, наверно, и объяснять не надо - ну, конечно, Сережка, Милена и Радик.
  На дуэльную площадку Арены вывели осужденного. Из динамиков раздалось: "Осужденный Дмитрий сын Сергея, изгнанный из клана Гангрел, эксперт. Обвинялся в преднамеренном убийстве людей во время кормления, преднамеренном убийстве представителя Охотников, в сопротивлении патрулю каинитов при задержании, в преднамеренном убийстве двух патрульных при исполнении ими служебных обязанностей. По совокупности преступлений приговорен к высшей мере пресечения - смертной казни. Приговор приведет в исполнение Кира дочь Максима из клана Тремер, специалист". Пока все это объявляли, я оделась "Плащом крови". На мне был камуфляж с берцами, МП в удобной плечевой кобуре и, закрепленный на бедре, тремерский нож. От бронежилета, хотя Гор и настаивал, я отказалась. Толку от него: от когтей гангрела не защитит, а движения стеснять будет.
  Раздался гонг и мы с осужденным вышли на дуэльную площадку, встали напротив друг друга с ее противоположных сторон. На гангреле (мужике высоком и крепком, как, впрочем, и все в его клане) была футболка и широкие джинсы, обуви он почему-то не надел. Увидев меня, гангрел осклабился: "Меня, похоже, решили помиловать, если прислали такую крошку мне на убой! Детка! Неужели ты сама согласилась в этом участвовать? Вроде не блондинка". Мой отец, человеческий отец учил меня, что в бою нет места для сильных эмоций, они мешают принимать правильные решения, а потому я должна оставаться невозмутимой. И я оставалась спокойной. Что там говорит осужденный? Какая разница? Главная моя задача сейчас - запомнить как можно больше заклинаний, которые будет плести гангрел. Все также невозмутимо я продолжала стоять и глядеть на осужденного - нельзя пропустить начало плетения. Гангрел понял, что ему не удастся вывести меня из себя и начал действовать. Отец Каин! И это заклинание гангрелов? Одна нить и плетение простое, как мычание коровы! Запомнить элементарно. И что это такое, кстати? Ага, "Боевая трансформация". Ох, черт! Пока я все это дело разглядывала, гангрел закончил свою трансформацию и рванул ко мне. Гангрелы, вообще-то, самые медлительные из известных мне кланов, что совсем не удивительно, учитывая их массу. А потому я, сравнительно легко, ухожу с линии его атаки, смещаясь вправо. Ах, черт! Гангрел-то шустрый оказался: успел мне по левой руке когтищами полоснуть! Говорят, ударом своих когтей гангрел прошибает трехмиллиметровую сталь... На мое счастье удар оказался скользящим, так, можно сказать, корябнуло. Да и "Плащ крови" удар смягчил. В общем, все в порядке, ранки слегка кровоточат, но вот-вот затянутся, а через несколько минут "Плащ" от них и следа не оставит. Вот рукав у меня теперь весь изодран, а ведь новая куртка была... Надо осторожнее, гангрелы - серьезные ребята.
  Маневрирую я, короче говоря, возле своего противника, "постреливаю" в него "Ударами крови", только это бугаю такому, что слону дробина - практически не замечает, злится только. Скорость у меня на порядок выше и "маневренность", естественно, тоже, так что от ударов его уворачиваюсь вполне успешно, да и вообще, стараюсь держать на расстоянии. Несколько раз использовала новоизученный "Электроудар" - тоже без толку. Может, у гангрелов в боевой трансформации электропроводность кожи резко снижается? Вообще-то, если бы я поставила себе задачу этого урода по быстрее прикончить, то попросту вошла бы в "Ускорение" и "Телекинезом" вбила бы свой нож ему в глаз, но я-то хотела раскрутить его на еще какое-нибудь заклинание. А потому убивать гангрела было рано. Ну, что ж, не помогает магия, поможет огнестрел. Достаю из кобуры свой седьмой МП. Хорошая машинка - ничего не скажешь, и в руке удобно лежит. Теперь нужно этого гангрела хорошенько разозлить. Шкура у него в "Боевой трансформации" - та еще, но не настолько же, чтобы пули держать. На прямой контакт ему выйти не удается - я его близко не подпускаю. Значит ему, хочешь, не хочешь, а придется запулить в меня чем-нибудь дистанционным, иначе я его попросту расстреляю.
  Ну, что ж, поехали! Начала я дырявить своего противника. Ухожу из-под его атаки и короткую очередь по два-три-четыре патрона - в МП отсечки-то нет, тут уж как получится. Вскоре гангрел мой сообразил, что я его так, чего доброго, и впрямь расстреляю. Здоровья немерено - это, конечно, хорошо, а только зачарованная пуля - тоже не фунт изюма. Стал он плести заклинание, а я, естественно, смотреть и запоминать. Так, ага, понятно. Тоже простое плетение и само заклинание почти не потребляет энергии. Есть у гангрелов пара-тройка заклинаний, нарушающих энергообмен. То, что сейчас сварганил гангрел, кажется, называлось (если я ничего не перепутала из курса лекций) "Призрачный жук". И кто только дал ему такое дурацкое название? Этот "жук" не имел никакого сходства с настоящим жуком и выглядел довольно-таки шустро летящим в воздухе серо-белесым шариком. Особенностью этого заклинания было то, что он прошивал любую защиту. Впрочем, опасным его назвать было нельзя, дыру в энергокаркасе заклинание оставляло небольшую, и затягивалась она прежде, чем гангрел успевал сконцентрироваться и выпустить еще одно. Все, на что годился "Призрачный жук", это на несколько мгновений отвлечь внимание противника. Наша тремерская "Чистка", предназначенная для этого же, на мой взгляд, будет по эффективнее. Пока я в мозгах прокручивала последовательность заклинания, "Призрачный жук" врезался в меня. И ничего. Ну, потемнело на миг в глазах, тошноту на мгновение почувствовала и все. Ерунда. Ох! Мой противник был уже рядом со мной. Какая же я дура - ведь это заклинание для отвлечения внимания! В кровь плеснуло адреналином, внутри все заледенело. Только бы не сорваться в панику. Все же я отреагировала чуть раньше, чем ожидал гангрел. Он, поторопился, а потому ударил не когтями, а тыльной стороной ладони, как успевал - очень уж боялся, что я уйду от удара.
  Пролетела я эдак метров десять, а то и все пятнадцать и шлепнулась на правый бок. Ребра мои затрещали, может, одно-другое и сломалось. Была б человеком - точно бы без позвоночника осталась, а так, хоть и больно, но терпимо. Сердце стучало с почти человеческой скоростью, это наше-то медленное сердце. "Нельзя паниковать, нельзя паниковать", - твердила я как молитву, отключая болевые ощущения и выплетая "Ускорение", а гангрел уже мчался меня добивать. Вот он уже меньше чем в метре, на жуткой звериной роже - торжество. Боль исчезла, и я вошла в "Ускорение". Движения моего противника стали жутко медленными и тягучими. Перекатом, я ушла в сторону буквально из-под его медленно опускающейся ноги. А затем, я использовала "Призрачного жука". Сама не знаю почему, может потому, что в голове продолжала прокручивать его вязку? В общем, я запулила в своего противника без перерыва наверно десяток, а то и больше "Призрачных жуков". По энергетической мощи мы на несколько порядков превосходим гангрелов - могу себе позволить. Ой, блин! Ну, ничего же себе! Может быть, это и слабое заклинание, но только если его использует гангрел, а не тремер! Энергокаркас моего противника попросту разорвало в клочья! Силы уходили из него буквально на глазах: такое количество дыр не могло затянуться. Пошатываясь, гангрел стоял на одном месте. Боевая трансформа исчезла - теряющий энергию организм, был уже не в состоянии ее поддерживать. Мой противник выглядел теперь как в самом начале - обычным мужиком. Я посмотрела на гангрела, ухмыльнулась и вошла в "Боевую трансформацию". Ах! Я ощутила просто невероятный прилив сил, почувствовала свою мощь. На несколько удлинившихся руках появились острые когти, с треском когти на ногах прорвали носки берцев (так вот почему осужденный вышел без обуви). Ноги, кажется, тоже стали длиннее. Впрочем, трансформация не получилась полной: челюсти не удлинились, шерстью я не покрылась: то ли это более высокий и недоступный пока мне уровень, то ли вообще в чужих клановых заклинаниях я не могу дойти до максимума. Я смотрела на своего противника, а он - на меня. В его глазах я видела ненависть, а еще обреченность. "Это бесчестно пользоваться нашими заклинаниями", - проскрипел гангрел. "Не тебе, ублюдок, говорить о чести! - ответила я, - Дуэльный Кодекс не запрещает использование заклинаний чужого клана, да и не дуэль у нас. Ты не забыл случаем?" Говорят, перед смертью многих тянет выговориться, не знаю уж, почему. Может быть, это подсознательное желание хоть чуть-чуть оттянуть неизбежное? Вот и гангрела потянуло на разговор.
  - Перед каинитами я ни в чем не виновен, - сказал он.
  - Ты убивал людей, ты нарушал Маскарад.
  - Не будет никакого Маскарада, - с усилием произнес гангрел - кажется ему
   становилось все хуже. - Ты увидишь... А люди - просто мусор.
  - Да, мусор, - подтвердила я, - те, из которых получаются такие ублюдки, как ты.
  - Я не бандит, я сражался за свободу каинитов.
  - За свободу?! - вскипела я, - А мальчишек из патруля, которых ты убил, ты не
   спросил, нужна ли ИМ твоя свобода?!
  Как все же разные уроды любят высокие слова: "Свобода", "Вера", "Равенство", "Братство", "Честь"... Задрапируют себя в шелуху высоких слов и они уже вроде как не ублюдки с руками по локоть в крови, а идейные борцы. Наверно это возвышает их в собственных глазах... Надоел мне этот разговор. Хватит. Пора заканчивать. Я чуть ускорилась и клинками своих когтей ударила осужденного в шею и еще раз, другой рукой. Рана гангрела начала дымиться, а затем вспыхнуло пламя. Оно перекидывалось на новые участки, пожирая тело моего противника - когда мы умираем, мы сгораем. Вот и все. Скоро от осужденного останется только горстка праха. "Виталик, я прервала его вечность", - едва слышно прошептала я.
  "Отключив" "Боевую трансформацию" и "Ускорение", я направилась к выходу, но на дуэльную площадку Арены уже выбежал Гор. "Погоди, Кира, не уходи". Он подбежал ко мне, обнял: "Ох, сестренка, и напугала же ты меня, когда отлетела через половину площадки, а этот кинулся тебя добить... На твоего Сережку-тореадора вообще смотреть было страшно - так переживал. Хотел, наплевав на правила, броситься тебе на помощь - еле удержали его... Но я все не о том. Дело гангрела касалось и Охотников, поэтому за казнью следил их представитель. Он хочет сейчас поговорить с тобой здесь, на площадке Арены. Вон, он уже идет. Не волнуйся, я поблизости". Гор отошел в сторону, а ко мне от входа на площадку уже шел... дядя Юра.
  - Ну, здравствуй, Кира, - улыбнувшись, сказал дядя Юра, а потом снял с себя два
   амулета-креста, положил на бетон площадки, подошел ко мне и крепко обнял
   (объятие Охотника было жгучим в самом прямом смысле; святость дяди Юры
   жгла, хотя и не опаляла, как у отца Сергия). - Заставила ты меня поволноваться,
   девочка. Охотник от такого удара, наверно, не выжил бы. Сегодня закончилось
   заседание Совместной Комиссии. Мне сообщили, что каиниты Общества и
   организации Анархов представили убедительные доказательства своей
   непричастности к аварии самолета. Ты уж прости меня, что я заставил тебя
   помучиться. Я же видел, в каком состоянии ты была после того разговора.
  - Я ни в чем не виню тебя, дядя Юра. Факты, действительно, складывались в
   нехорошую картину. Мне есть, что тебе сказать. Давай, присядем и будем
   говорить тихо - на площадке стоят микрофоны.
  Мы уселись на бетон площадки, придвинулись друг к другу и заговорили вполголоса.
  - Дядя Юра, я входила в "слияние" с Максимом Даниловичем, моим отцом-
  каинитом. Рядом со мной в ту ночь он действительно оказался случайно, просто на расстоянии почувствовал мою боль и решил выяснить, что случилось. Но машина, похоже, меня сбила и вправду не случайно. Она должна была проехать мимо, но почему-то резко вильнула и поддела меня. Про то, что я из охотничьего рода, никто из наших не знал, а легенды, про которые ты говорил, у нас тоже есть, но к ним никто всерьез не относится. И вот еще что. Максим Данилович считает, что у вас могут быть предатели. Он думает, что взрывное устройство было заложено в самолет на одной из промежуточных посадок. Возможно на последней. У меня все.
  - Спасибо, девочка. Я подумаю над всем этим. У меня тоже новости и тоже
   нехорошие. В принципе, это наши внутренние Охотничьи проблемы и мы не
   привыкли посвящать в свои дела каинитов, но ты мне не чужая. Я знаю тебя
   с пеленок. Мне кажется, что и после обращения ты не изменилась... внутри.
  Дядя Юра на мгновение замолчал, собираясь с мыслями.
  - У нас, Кира, в верхах идут какие-то странные подвижки, - после паузы
   продолжил он. - Все это может затронуть каинитов, а значит и тебя. Не так давно
   у нас по отрядам проехали эмиссары из Центра и потребовали сдать все излишки
   крови каинитов. Оставляли впритык, буквально на раз. Понимаешь, что это
   значит?
  Я задумалась.
  - При инициации человека в Охотника, если провести аналогию с упырями, я думаю, потребуется довольно много каинитской крови. Мне кажется, дядя Юра, ваш Центр мог начать формирование новых Охотничьих отрядов.
  - Верно, Кира, мы тоже это подозреваем, но ни о каких новых отрядах нам не было сказано ни слова. Наша боеспособность заметно ослаблена. Конечно, часть крови нам удалось утаить и все же ее недостаточно. Что за всем этим воспоследует, непонятно, но в последнее время ходят слухи, что из Центра к нам в отряды собираются прислать капелланов, и эти представители якобы будут иметь полномочия отменять распоряжения командиров отрядов. Похоже, что Центр собирается покончить с нашими привилегиями и ввести у нас армейские порядки.
  - Дядя Юра, не вполне поняла, но ведь каждая группа Охотников это и есть что-то
   вроде армейского подразделения.
  - Все так, Кира, но не совсем, - усмехнулся дядя Юра, - Все наши подразделения
   очень старые. Группа твоего отца была, пожалуй, самой старой, но и остальным
   по двести, триста, пятьсот лет. За это время и традиции свои возникли и
   внутренний уклад жизни. Командиры этих подразделений, почти всегда,
   наследственные, а сами группы относительно независимы от Центра. Нам ставят
   задачу, мы ее выполняем, на этом полномочия Центра исчерпываются. Решения
   Совета Командиров Боевых Групп, если дело затрагивало всех Охотников,
   всегда носили определяющий характер. Именно наш Совет принял решение о
   заключении мирного Договора с каинитами. А теперь, если институт
   "комиссаров" Центру все-таки удастся ввести, нас попросту низведут до
   обычных армейских подразделений и их командиров, жестко подчиняющихся
   Верховному Командованию. Наш Совет могут упразднить, а ведь именно он не
   дает возможности каким-нибудь негодяям узурпировать власть, гарантирует, что
   решения будут приняты в интересах большинства Охотников и не окажутся
   губительными для всех. Боюсь, Кира, что-то грядет и это что-то вряд ли
   понравится твоим соплеменникам. Да, вот еще что, на всякий случай запомни:
   меня зовут Юрий Михайлович Прибылых, я командую группой "Китеж", она
   базируется в Царевском мужском монастыре, это примерно в ста километрах к
   северу от города по трассе. Там до войны еще была деревенька Царевка. Деревни
   давно уж нет, а название за монастырем так и осталось. - Дядя Юра помолчал,
   потом достал из кармана блокнот, что-то в нем начеркал, вырвал листок и
   передал мне, - Запомни вот этот номер, это не мой телефон, но мне передадут
   все, что ты захочешь мне сообщить. Ну, счастливо тебе, девочка. Мне пора.
  Дядя Юра встал, на прощание обнял меня, подхватил свои амулеты, надел и быстрым шагом пошел к выходу с площадки.
  - Скажи-ка, Кира, - вопрошал меня подошедший Гор (было заметно, что он
   изрядно потрясен увиденным), - с каких это пор Охотники стали обнимать
   каинитов, да еще и амулеты свои снимать при этом, что б ненароком боль не
   причинить? Сидите вы, беседуете о чем-то, и все на Арене гадают: что все это
   значит?
  - Гор, это тот самый дядя Юра - сослуживец моего человеческого отца. Я из
   старого Охотничьего рода, Гор, а мой человеческий отец был командиром
   "Полоцка".
  Несколько мгновений Гор переваривал услышанное, а потом напустился на меня:
  - И это моя сестра?! Ты почему сразу не сказала? Разве так поступают? Это же
   очень важная информация! И я, твой наставник и брат, узнаю о таких вещах
   совершенно случайно?!
  - Гор, не надо обижаться. Во-первых, об этом я узнала совсем недавно, а во-
   вторых, отец велел никому не говорить, НИКОМУ, понимаешь?
  - Какой отец?
  - Наш с тобой, Максим Данилович!
  - Так он, выходит, знал?
  - Он узнал тогда же, когда и я, и велел об этом не говорить до заседания
   Совместной Комиссии. Извини, Гор, но я не могла нарушить данное ему
   обещание.
  - Дела-а, сестренка, - Гор потер переносицу, - Ты тоже извини, выходит зря наорал
   на тебя.
  - Да, ладно, Гор, не грузись, я ж все понимаю. Пойдем отсюда. Мне надо срочно
   увидеть нашего отца.
  - Твой дядя Юра сообщил какую-то важную информацию? - догадался брат.
  - Очень важную, но об этом не здесь.
  
   ***
  
  Время шло, но ничего не происходило. Когда я сообщила отцу то, что рассказал мне дядя Юра, он организовал и провел тайное заседание Совета кланов - информация была слишком важной, чтобы утаивать ее от других. Боевые силы кланов потихоньку начали переводиться в состояние повышенной боевой готовности. Между Тремерами и Вентру, как сообщил мне по секрету Гор, было заключено тайное "Соглашение о взаимопомощи", по сути - военный союз. (Надо полагать, тут не обошлось без Маргариты). Однако все по-прежнему было спокойно. Никто на нас не нападал и вся эта суета, так ничем и не закончившись, постепенно сошла на нет. Состояние повышенной боеготовности было отменено.
  После той казни, я стала известной. Нет, это, конечно, не означало, что меня останавливали на улице и просили автограф. Большинство меня и в глаза то не видело. Просто ходили слухи, что живет, дескать, у тремеров девчонка, которая знается с Охотниками и может пользоваться заклинаниями чужих кланов. Причем, слухи эти иной раз так трансформировались в процессе передачи, что меня саму в тупик ставили. Узнаю как-то раз через третьи руки, что в клане Вентру вроде как есть парень, который, как и я, может пользоваться чужими заклинаниями и, кажется, тоже каким-то боком связан с Охотниками. Расспрашиваю о нем Маргариту - нет среди Вентру никакого такого парня, и никогда не было. Похоже, что слухи обо мне преломились таким вот причудливым образом, и девушка в них стала парнем, а тремер - вентру.
  С Сережкой мы успели поругаться, правда, сразу же и помирились. Мы, когда с Гором вышли с дуэльной площадки в зрительные ряды, Сережка на меня с криком сразу и набросился.
  - Ты что, - орет, - с ума сошла? Меня чуть кондратий не хватил, когда ты через
   всю площадку пролетела и этот ублюдок к тебе кинулся!
  Я ему объясняю:
  - Во-первых, не через всю, а метров на десять, ну, максимум, на пятнадцать, а во-
  вторых, без риска нельзя получить что-то по-настоящему ценное. Я рискнула, зато и получила ого-го: великолепное боевое заклинание, абсолютно безотказное, да еще и низкой энергоемкости!
  Не понимает меня, кричит:
  - А если б он тебя грохнул? Кому было бы нужно это твое заклинание?
  Тут еще Гор влез, тоже мне, брат называется.
  - Ты, - говорит, - вела себя очень легкомысленно. Ведь понятно же было, что он
   "Призрачным жуком" отвлекал тебя!
  Понятно-то оно понятно. Только у меня все внимание было направлено на то, чтобы запомнить вязку этого самого "Жука", а пока вглядывалась, пропустила и удар заклинания, и атаку. Естественно, что замечание Гора подействовало на Сережку, как масло, вылитое в огонь. Все началось по-новой. В конце концов, выслушав очередной упрек, я не выдержала:
  - Сережа, - говорю ему, - Я такая, какая я есть. Когда считаю нужным, я иду на
  риск и, как правило, он себя оправдывает. Я могу чего-то не учесть, но за свои поступки и ошибки я отвечу сама. Если бы я поступала по-другому, то это была бы не я, а какая-то другая девушка. Если же тебе нужна тихоня, не любящая рисковать, то могу познакомить с Галей. Ты ей, кстати, нравишься.
  Сережка "сбавил обороты", извинился за излишнюю резкость и попросил дать ему слово впредь быть более осмотрительной. Я, естественно, сделала вид, что раскаиваюсь, и слово дала. Сережка сделал вид, что мне поверил. В общем, мы помирились и довольные разъехались по базам.
  
  
   13
  
  
  Я боялась, что после того, как ребята в клане узнают о моем родстве с Охотниками, начнутся шепотки за моей спиной, неприязнь, косые взгляды или еще хуже - зависть. Ведь, по большому счету, свои возможности я получила на халяву, просто потому, что у меня кровь такая. На мое счастье опасения оказались напрасными. Не знаю уж, что здесь сыграло свою роль? Может быть с обращением хоть чуть-чуть, но все-таки меняется психология? Короче говоря, отношения со всеми остались ровными. Кто со мной дружил, тот и продолжал дружить, кому я была безразлична - по-прежнему не проявлял особого интереса. Разница была разве лишь в том, что теперь меня начали чаще отправлять на патрулирование, а снобы-эксперты, предпочитавшие ходить в патруль с равными по рангу, к моему участию в их командах стали относиться одобрительно.
  Вот и в этот раз мы отправлялись на патрулирование северного участка подземной системы. Мы - это я и четыре эксперта. Пять человек (ну, пусть каинитов) - обычный состав нашей патрульной группы. Такое количество участников патруля обеспечивает высокую мобильность группы и в то же время дает достаточную боевую мощь, чтобы справиться со всеми неожиданностями в патрульном рейде (если они, конечно, случатся). Какие это могут быть неожиданности? Ну, с уголовниками, скрывающимися от властей в подземной системе, можем повстречаться. С этими разговор короткий: ментальная проверка и если на деятеле грехов много висит - пулю в лоб. Можем сначала, если вдруг проголодались, кровушкой этих хеков червячка заморить, а потом уж - пулю в лоб. Тут, как говорится, по обстоятельствам. С каитифами под землей можно встретиться. Каитиф - каинит, живущий вне клана. Откуда они берутся? Ну, во-первых, если ваш папа (или мама) каитиф, то кем вы станете после обращения? Правильно, каитифом. А во-вторых, каитифами становятся, если каинита изгоняют из клана. (У нас за серьезные преступления, по большому счету, есть лишь два наказания - смертная казнь и изгнание).
  Наследственные каитифы не опасны - слабые они. Я как-то одного такого видела, тоже в патрульном рейде, еще, когда ученицей была. Представьте себе дядьку лет так сорока пяти по виду, а на запястьях у него вместо нормального кланового знака эдакие размытые полоски серого ученического цвета. Я потом поспрошала наших спецов и они подтвердили, что тот каитиф действительно был на уровне ученика. Они, каитифы эти, вообще редко дотягивают даже до уровня специалиста, так и ходят всю жизнь учениками. А начет того, что у них вместо нормального кланового знака какие-то размытые полоски, мне внятно никто так и не смог объяснить физические причины этого явления. В целом картина получалась такой. Когда каинита изгоняли из клана, то над ним проводили какой-то ритуал, что-то типа снятия покровительства клана. В результате этого у потомков изгнанника исчезала возможность использования клановых способностей своего предка, то есть того неуловимого фактора, который делал тремера - тремером, тореадора - тореадором, а, к примеру, гангрела - гангрелом. У сына (или дочери) изгнанника еще сохранялась толика клановых способностей родителя и знак, пусть размытый, еще можно было разобрать, а у внуков уже никаких способностей, а вместо кланового знака - размытые полоски, как у того, виденного мной каитифа.
  Когда я говорила о безопасности наследственных каитифов, я имела ввиду их безобидность для нас, клановых каинитов. Для людей же эти ребята куда опаснее любого из клановых. Спросите почему? Так это же понятно. Мы, как говорится, с младых ногтей живем по правилам Маскарада, впитываем моральные нормы и этические ценности клановых сообществ. Ни один из нас, без крайней необходимости, не причинит человеку вреда, ни один из нас, даже если очень голоден, не станет убивать человека при кормлении. (Конечно, ублюдка можно найти в любом обществе, но они все же исключение, а не правило). У каитифов же о Маскараде специфическое представление. Они считают, что если высосали человека досуха и никто не увидел, то Маскарад соблюден, главное труп получше спрятать. Если же каитиф пользуется щадящим укусом, то человеку память может так подчистить (этому ведь тоже учиться надо), что тот не то что об укусе забывает, но и о том, как его зовут. А родственники потерпевшего потом удивляются, что их дядюшку (или еще там кого) нашли черт знает где от дома полностью потерявшим память. Это то, что касается наследственных каитифов, а те, которые стали каитифами в результате изгнания - те опасны не только для людей, но и для нас. Изгоняют то, сами понимаете, не за просто так.
  В общем, идем мы по подземелью, вода под ногами хлюпает. Тишина стоит, только звук наших шагов раздается. Здесь довольно-таки темно. Конечно, мы не люди и даже кромешный мрак нам не кажется слишком уж темным, но на поверхности я в самую беззвездную ночь вижу также хорошо, как днем и даже лучше (днем солнце глаза слепит). Здесь же идешь, а видимость то не очень. Метров за пятьдесят уже плохо что различаешь. Приходится время от времени пользоваться истинным зрением, правда, и в нем ничего пока не увидели, разве что крыс пару раз. Экипированы мы стандартно для патрульных рейдов: камуфлированные костюмы, разгрузки, берцы, за спинами небольшие рюкзаки со всяким полезным барахлом. Из оружия у нас "Абаканы" (на поверхность мы выходить не собираемся, и потому можно взять что-то посерьезнее пистолетов-пулеметов), на бедре у каждого закреплен зачарованный тремерский нож. Пока что наш рейд проходит довольно-таки рутинно.
  Наверно, стоит сказать немного и о самой подземной системе. Земля под городом изрыта всяческими кавернами и ходами, что пень в лесу жуками-древоточцами. Есть пустоты естественного происхождения (местность у нас карстовая, так что пещеры не редкость), а есть подземные сооружения (ну, раз "сооружения", значит искусственные). Спросите, откуда они взялись? Город у нас старый купеческий - недавно шестисотлетие отпраздновали. В прошлые времена богатые купцы любили под своими домами обширные подвалы устраивать, а то еще и с подземными ходами. Церковники тоже такими вещами не брезговали: считай, что ни монастырь, то подземный ход, а у нас их раньше аж четыре штуки было. Правда, в двадцатые-тридцатые годы прошлого века их частью снесли, частью перестроили во что-то с советской точки зрения более полезное, но подземные то ходы остались. Начиная со сталинского времени, да и потом тоже, строили у нас и бомбоубежища и прочую подземную фигню военного значения (даже завод подземный был; сейчас, правда, уже не работает), а ведь есть еще и вполне себе мирные подземные сооружения - ливневая канализация, городские коллекторы, всяческие теплоцентрали. Канализацию, кстати, начали строить в городе еще до революции, так что у нас их две: старая - дореволюционная и новая - советских времен. Штольни заброшенные есть, тоже, можно сказать, в черте города. И, наконец, не стоит забывать, что в городе издавна живем мы и нас тут не один клан. Солнцезащитную мазь создали относительно недавно, а раньше-то на солнце мы показаться не могли. И вот, представьте себе ситуацию, когда каиниту днем надо срочно переместиться из пункта "А" в пункт "Б". Как он туда доберется? Все верно - под землей. И потому, долгое время все эти подземные ходы нашей диаспорой расширялись, удлинялись, достраивались; где-то соединялись с естественными подземными пустотами типа пещер, где-то врезались в "ливневку", коллекторы, теплоцентрали, где-то уходили к брошенным бомбоубежищам, подвалам и старым штольням. За годы, десятилетия, века тут так все перепуталось, что в этой подземной сети мы и сами-то разобраться не можем, настолько она обширная и запутанная. Кстати, местные диггеры хвастают, что круче нас по части подземных сооружений разве что только Москва. Не знаю, может быть, оно и так.
  Идем мы, значит, по сторонам поглядываем. Задание у нас простое: по маршруту, отмеченному на карте "подземки" (карта у нас с собой), пройти до ее северной оконечности и вернуться на базу. Обо всем необычном доложить руководству. Обнаружили обрушение галереи - отметьте это место на карте, а потом доложите. Нашли труп человека - тоже самое. Если он обескровлен - доложите тем более. Встретили под землей каинита, внешность его запомнили, а по окончании рейда сообщите о встрече. Может быть, он в розыске. Этого-то гангрела мной казненного, тоже в одном из рейдов повстречали.
  Пока что ничего необычного не наблюдается. Идем, время от времени сверяясь с картой. Иногда поворачиваем то направо, то налево. Дважды нам приходилось проходить участки старой "ливневки". Там вообще-то своды низковатые - чуть больше полутора метров. Идешь, вся согнувшись, рюкзак по своду шкрябает, а под ногами вода хлюпает. Неглубоко, немного выше щиколотки, но все равно не особо приятно. "Ливневка" то эта хоть и старая, дореволюционная, но вполне себе действующая. Пару раз проходили расширения со скобами ведущими наверх. На третьем, наш командир Андрей, сверившись с картой, показал на люк в потолке: "Вперед, ребята". И мы полезли по скобам вверх. Вылезли в подвале. Шедший последним Николай, задвинул крышку люка на место. Я огляделась: здоровый такой подвалище. Не знаю уж, что здесь было раньше, но сейчас он совсем пустой. На полу грязь, в грязи следы - кто-то здесь проходил и не раз. Может быть, такие же патрульные группы, как наша. Из подвала ушли через подземный ход. На одном из ответвлений Андрей остановил нас и предупредил: "Сейчас будем проходить участок теплосети. Там могут быть бомжи. Увидите - сразу усыпляйте, а то потом пойдут слухи, что по подземельям солдаты с оружием шляются". Мы двинулись дальше. Усыплять никого не пришлось. Единственный бомж, встреченный нами, спал и так. Я сначала подумала, что это носферату, больно уж рожа у него несимпатичная, но нет, человеком оказался. Весь невероятно грязный, оборванный какой-то, волосы на голове всклокочены, пегая борода тоже вся клочьями, а уж пахнет от него - разве только глаза не щиплет. Такое ощущение, что не мылся этот дядюшка минимум лет десять. Рядом со спящим две пустые бутылки валяются. На этикетках - "Портвейн 12". Николай поглядел на бомжа и говорит так задумчиво: "Это ж сколько кровищи зазря пропадает". Мы все чуть не попадали рядом с этим бомжом - ну, Коля, дает! Андрей, командир наш, прыснул в кулак и выдал: "Ну и вкусы у тебя, Колян. Можно подумать, всю жизнь не в клане провел, а среди диких каитифов. Как же ты его высасывать-то будешь? Прищепку что ли на нос нацепишь?" Народ тут же взялся развивать тему бомжа и его крови: "Колька, а ты уверен, что кровь этого может насыщать? У него ж от постоянных пьянок поди в венах-артериях вместо крови вот это и течет" - кто-то поддел ногой бутылку и та громко звякнула. Бомж всхрапнул, зашевелился, но, так и не проснувшись, повернулся на бок и снова притих. Мы пошли дальше.
  Сколько мы еще прошли? Честно говоря, сама не знаю. На поверхности расстояние могу определить более-менее точно, а здесь оно как-то скрадывается. Судя по карте, две трети пути мы точно одолели. Сейчас мы проходили через пещеру. Была она небольшой - один мало-мальски крупный зал и один совсем маленький, скорее уж предбанник, чем зал. Впрочем, несмотря на величину, пещерка казалась очень даже симпатичной. В главном зале с потолка свисали небольшие сталактиты, а в центре было маленькое озерце с чистой и очень холодной водой. Мы умылись. Кто-то даже предложил искупаться, но наш командир пресек эту провокацию, задание мы не выполнили, а значит нечего расслабляться. На всякий случай все вокруг осмотрели, мало ли что. Около одной из стен обнаружили старую стоянку - несколько поржавевших банок из-под тушенки и рыбных консервов, а на стене надпись (баллончиком, похоже, сделана): "Здесь были крутые пацаны Лось, Туман, Малдер, Старфайтер, Джокер. 20.07.2004 год". Ниже этой была еще одна: "Мы еще круче! И подписи - Серега, Ника, Череп, Петрович, Леха, Светик, Русалка. Клуб спелеологии и спелестологии "Поиск". 2005". Кто-то из наших по-приколу предложил тоже оставить надпись, что-нибудь типа: "Здесь была патрульная группа тремеров. Мы самые крутые!" и наши подписи поставить. Андрей засмеялся, показал шутнику кулак и скомандовал выдвигаться.
  Почти час мы шли по относительно широкому ходу ориентированному почти точно север-юг. Если на карте ничего не напутано, то по нему наша группа дойдет до северной точки своего маршрута. Когда мы проходили коридор, пересекающий наш ход, Андрей скомандовал: "Стоп! Там кто-то есть". Остановились, прислушались. Точно! С западного направления коридора слабо доносился звук шагов. Интересно, и кто это может быть. Зрение и простое, и истинное сейчас бесполезно - слишком далеко. Андрей подозвал меня: "Давай, Кира, вундеркиндша ты наша, попробуй менталучем, может, хоть ты дотянешься?" (Во всем, что касалось ментальной защиты и ментаатак, народ признавал мое превосходство - как-никак, а меня тренировала мастер-вентру, шила в мешке не утаишь). Я выбросила ментальный луч, сузила, добавила интенсивности и таки дотянулась. "Командир, - выдала я свое резюме, - их пять. Щиты - классическая "Скорлупа", но слабее, чем у нас. Скорее всего, бруйянский, или тореадорский патруль". "Ну, что ж, - подвел итог Андрей, - подождем здесь этих ребят. Может быть, что-нибудь полезное узнаем. И потом, есть шанс, пусть и маленький, что это каитифы. Тогда, тем более, есть смысл их дождаться". Насчет каитифов, честно говоря, верилось с трудом. Это также маловероятно, как, например, встретить пятерку гангрелов. Ну, не ходят ни те, ни другие такими большими для них группами. Пара-тройка еще, куда ни шло.
  Вот уже и все наши смогли лоцировать приближающуюся пятерку менталучами. А через какое-то время и от идущей к нам группы протянулся ментальный лучик и обежал всех нас по очереди - и там нашелся кто-то достаточно сильный в ментальном плане. (Для них сильный, естественно). Вскоре приближающихся каинитов стало видно и обычным, и истинным зрением. Судя по легкости походки, светлым волосам и стройным изящным фигурам это был тореадорский патруль. Такие же как у нас камуфляжи, берцы, рюкзачки за плечами и, ну, надо же, "Абаканы" в руках. (Похоже, у всех патрульных стандартное снаряжение). В их команде было три парня и две девчонки. Чуть впереди остальных шел высокий широкоплечий парень, наверно, командир патруля. Я вгляделась, ба, да это же Артур - один из тех ребят-тореадоров, кого я натаскивала в "Телекинезе". Я вышла на встречу: "Привет, Артур!" "Ой, Кира! Рад тебя видеть!" - воскликнул он, подскочил и обнял меня. (В отношении тех, кого они считают друзьями-приятелями, тореадоры не стесняются в выражении своих чувств, а со всеми остальными ведут себя подчеркнуто сдержанно). "Представляешь, - продолжал Артур, - Вика, наш спец по ментальным техникам, говорит мне, что впереди какая-то странная команда. Вроде бы патруль, но какой-то смешанный: все тремеры, но один - вентру, а как тебя увидел, понял, чей щит она нащупала". К нам подошла очень красивая девушка (впрочем, для тореадоров красота - стандарт). Ее золотистые волосы были заплетены в длинную до пояса косу, которая ей очень шла. В левой руке девушка держала штурмовую винтовку, правую протянула для приветствия. "Вика", - улыбнувшись, представилась девушка. (Какие все же обаятельные у тореадоров улыбки). "Кира", - сказала я протягивая ей руку. Мы познакомились.
  - Так, значит, это ты нас лоцировала.
  - Да, - чуть насторожилась Вика. - Что-то не так?
   - Просто мне еще не встречались тореадоры, с такой как у тебя
   ментальной силой.
  - По части ментальных техник я, пожалуй, самая сильная из наших, за
   исключением некоторых мастеров, - Вика гордо улыбнулась, но улыбка
   ее тут же поблекла, - и поэтому меня вечно выпиннывают на патрулирование.
   Редко какой патруль обходится без меня. Обидно, знаешь ли. И не отвертишься -
   в патруле действительно должен быть кто-то с более менее высоким ментальным
   уровнем.
  Тут подошли все остальные наши: приветствия, рукопожатия, расспросы о том, о сем. На девушек-тореадоров посыпались комплименты. Даже немножечко обидно. Я-то никогда не буду пользоваться таким успехом, как тореадорши, хотя тоже вроде бы не дурнушка. Просто я, как, впрочем, и остальные девушки-тремеры, выгляжу несколько блекло по сравнению с женской половиной тореадоров. Увы, хоть и обидно для самолюбия, но это приходится признать.
  Тем временем общение между нашими и тореадорами свернуло на деловое русло. Андрей с Артуром делились наблюдениями, сделанными в этом рейде, остальные, окружив их, вставляли комментарии. Впрочем, ни мы, ни тореадоры не заметили на своих маршрутах чего-то, заслуживающего внимания. Даже диггеров-спелеологов и то ни наш патруль, ни тореадоры не встретили, хотя этот народ бывает, так и шастает по подземной системе сразу несколькими группами. "Пожалуй, у нас все, Андрей, - сказал, наконец, Артур, - разве что... знаешь, может быть Кире стоит расспросить нашу Вику. Она там что-то учуяла, но это такое... совсем уж ментальное". Мы с Викой отошли в сторонку. "Понимаешь, Кира, - тореадорша казалась смущенной, - когда мы на маршруте забрали несколько севернее, то мне показалось, что ментальный фон неестественно усилился, но я могу ошибаться. Я предложила Артуру взять еще севернее, но он отказался. Мы и так уже заметно отклонялись от нашего маршрута. Мне кажется, что фон нарастал к северо-западной части системы. Вот собственно и все". Я поблагодарила Вику, и обе группы двинулись по своим маршрутам.
  С момента расставания с тореадорами прошло около часа или чуть больше. Мы медленно, но верно, приближались к северной точке нашего маршрута, и тут я почувствовала ЭТО. "Стоп, ребята!" - скомандовала я. Андрей недоуменно взглянул на меня: "В чем дело, Кира?"
  - Ты ничего не чувствуешь?
  Андрей прислушался к своим ощущениям.
  - Кажется, легкое давление на голову, - и после паузы, - Похоже, ментальный фон
   и впрямь немного усилился.
  Тут и остальные наши подтвердили, что да, слабое давление есть.
  - Ребята! Нам надо двигаться на северо-запад!
  - Кира, - нахмурился Андрей, - маршрут, в соответствии с заданием, должен идти на север, с какой такой радости мы будем менять направление движения? Ну, чуть увеличился ментальный фон, и что?
  - Андрей, ни ты, ни ребята... вы не поняли. Это не фон, это луч, только расфокусированный из-за расстояния.
  Андрей так и застыл.
  - Ты... ты ничего не перепутала? Ведь тогда получается...
  - Вроде бы ничего не перепутала, но в таких вещах, сам понимаешь, стопроцентной уверенности нет. Вот если бы мы немного прошли на северо-запад, я бы точно тебе сказала. И, если я не ошибаюсь, тогда получается, что где-то на северо-западе находится кто-то очень мощный и своим менталучем он сейчас ощупывает окрестности.
  - Дела-а, - Андрей в задумчивости потер лоб, - выходит, это должен быть кто-то на уровне мастера, причем или тремер, или вентру. Ни нашим мастерам, ни вентру там делать вроде бы нечего. Значит, изгнанник? Народ! Давайте совещаться. У кого какие мысли есть?
  Начали мы размышлять, что делать дальше. Можно, конечно, не отвлекаясь на выяснение всех этих загадок, двигаться на север по маршруту. Формально мы будем правы: маршрут утвержден нашим руководством и отмечен на карте, указание, не отклоняться от него, дано. Все так, но если, не зацикливаясь на букве инструкций взглянуть шире? Патрули нужны, чтобы контролировать ситуацию в подземной системе, а тут, какой же это контроль? Мы пройдем мимо чего-то непонятного, даже не попытавшись выяснить, с чем же мы столкнулись. Наши сомнения разрешил Николай.
  - Ребята, - сказал он, - что зря сотрясать воздух? Из графика мы не выбиваемся,
   даже с небольшим опережением идем, так что время у нас есть. Ну, и давайте
   немного отклонимся от маршрута и проверим Кирино предположение. А уж если
   это и правда луч, вот тогда и будем решать, что делать дальше.
  Народ подумал и согласился, что вариант действительно здравый.
  - Решено, - подвел итог Андрей, - меняем маршрут.
  Мы, наверно, прошли уже больше двух километров, когда я остановила группу. То ли выражение лица у меня было такое, то ли ребята прочитали по отражению, но только народ все понял.
  - Значит, все-таки луч..., - пробормотал Андрей.
  - Луч, - подтвердила я, - Он все еще сильно расфокусированный, но это ментальный луч, точно.
  Мы снова уселись совещаться. Эх, от чего ушли, к тому и пришли - надо решать, что делать дальше. "Кто-нибудь помнит, - спросил кто-то из ребят, - когда у нас или в Вентру в последний раз изгоняли кого-то из мастеров?" Андрей наморщил лоб: "Лет пятьдесят-семьдесят не изгоняли ни у нас, ни у них". "Ерунда какая-то, - вставила я, - пятьдесят-семьдесят лет назад изгнали и ни слуху, ни духу, а тут вдруг всплыл..." "А почему вы решили, что это изгнанный мастер? - заявил Николай, - Изгнали, допустим, эксперта, или специалиста, а они уже могли дорасти и до мастера - было бы время!" Игнат, молчаливый парень, который никогда не высовывался, неожиданно подал интересную мысль. "Ребята, - сказал он, - а почему вы решили, что это обязательно враг? А если это наши мастера, или из Вентру?"
   - И че им тут делать? - ворчливо спросил Николай.
   - А ты откуда знаешь, что им тут нечего делать? - парировал Игнат, - Они тебе
   что, докладывают что ли? Наш маршрут от этого места в стороне пролегает,
   мастера могли решить, что патруль их присутствия все равно не заметит, вот
   и не стали ничего сообщать, а если это мастера Вентру, то они вообще нам
   ничего сообщать не обязаны.
   - Все решается очень просто, - заявил наш командир, - Мы двинемся дальше.
   Этот мастер не может нас не заметить и если там наши или вентру, то нам
   навстречу кого-нибудь вышлют и попросят, чтобы мы покинули этот район.
   Если же это враг, то он либо нападет, либо постарается незаметно исчезнуть,
   но, судя по его силе, скорее первое.
  В общем, мы двинулись на сближение... С кем? Хотелось бы знать. Теперь приходилось быть особенно внимательными. Во-первых, мы искали проходы, которые идут в наиболее удобном для нас направлении, а во-вторых, искали хоть что-то. Непонятно? Попробую объяснить понятнее. Если впереди нас ждал мастер-изгнанник, то где-нибудь тут он мог оставить следы своего пребывания - обескровленный труп, сломанное оружие (это, конечно, маловероятно, но мало ли), стреляные гильзы, да все что угодно... Кстати, с этим гипотетическим мастером могли быть его детки, а они (если только вообще существуют) не духи же бесплотные, тоже должны какие-нибудь следы оставлять. Шли мы, шли, и тут раздался крик Николая: "Ребята! Сюда!" Подбегаем и видим: стоит Николай в одном из тупичков и что-то разглядывает. Ну, и что там такое? Ой! На земле лежала человеческая кисть, оторванная где-то сантиметров на пятнадцать выше от запястья. Мы столпились вокруг нее. "Ну, следопыты, что можете сказать?" - вопросил Андрей. Николай, напустив на себя вид опытного эксперта-криминалиста, повернулся к командиру: "Значит так. Рука человеческая правая. Судя по величине кисти, мужская. Можно предположить, что это рука бомжа - ногти обломанные, грязные... Хотя, фиг его знает. Так, что еще можно сказать? А, да. Рука, похоже, отгрызена. Мне кажется, вот это следы зубов. В отгрызенном состоянии лежит она тут э-э... ну, несколько дней лежит, мясо уже потихоньку портиться начало... У меня все". Все продолжали рассматривать руку. Похоже, она и в самом деле отгрызена. Кажется, остальные думали об этом же, потому что кто-то из наших задал сакраментальный вопрос: "Это кто ж ее так?" Ясно было только, что крысы тут не при чем. Чтобы так оттяпать руку, крыса должна быть размером со здоровенную собаку, а это уже из области диггерских баек. Но, с другой стороны, и о собаках в подземной системе тоже никто не слышал. Что они здесь будут есть? Зазевавшихся диггеров? Постояли около отгрызка кисти, повздыхали, построили всяких предположений, одно нелепее другого, да и дальше пошли.
  Прошли мы, наверно, около километра, может и меньше. Спрашиваю ребят об их ощущениях. Кажется, я права - нас почуяли. Все парни говорят, что эдакие ментальные коготки пошкрябывают их щиты. Атаки пока нет, это так, проверка. И тут мы увидели туристов. Ну, может, не туристы они, а спелеологи или диггеры, какая разница? Прятаться надо, да только поздно, похоже. Уж больно они неожиданно вывернулись из бокового прохода. Мы, конечно, вжались в нишу, мало ли что? А вдруг все же не заметили? Спелеологам этим лет так по шестнадцать-семнадцать. Два парня и девчонка. Одеты в анораки и штаны из авизента (или как там эта ткань называется?), сапоги, фонарики на головах, рюкзаки за спинами... Вот идут они по коридору, с нами поравнялись - ноль внимания! Неужели не заметили? Вот тут я и сообразила. "Парни, - шепчу нашим, - эти ребята под воздействием. Их тащат на ментальном аркане и они сейчас вообще никого не видят и нифига не соображают. Кажется, наш мастер-изгнанник проголодался и хочет их схарчить". "Хорошо, - шепчет в ответ Андрей, - Управляющий луч мы разорвем. Эти туристы очухаются и увидят перед собой вооруженных типов. Что дальше с ними делать?" "Я знаю что, - отвечаю, - вы, главное, мне подыграйте". "Лады". Выскакиваем мы перед этими ребятами, совместными усилиями рвем ментальные поводки. В глазах туристов появляется осмысленное выражение. "Ой!" - пищит девушка, испугано таращась на нас. Я выхожу вперед. "Что же вы, господа диггеры-спелеологи, - говорю с наигранным возмущением, - лезете в район проведения спецоперации?" А затем достаю из кармана красные корочки с голограммой Российского орла. Открываю, показываю. Все как полагается: Российская Конфедерация. Федеративная Республика Великороссия. Служба Безопасности. Областное Управление СБ. Отдел по проведению спецопераций в подземной системе. Котова Екатерина Константиновна. Капитан. Моя цветная фотография с печатью и подписями. Я убираю удостоверение, поворачиваюсь к нашим: "Давайте проводим ребят в безопасное место".
  Ребят мы отвели где-то километра на два назад. Увидев удостоверение, они не кочевряжились и не задавали лишних вопросов - с органами не шутят. Потом я их усыпила и аккуратно подчистила память - теперь уже они не вспомнят о встрече с нами. Ну что ж, пусть спят, а нам пора. "Что ты им показала?" - спросил Андрей, когда мы возвращались назад, к месту встречи с ребятами. "Удостоверение капитана СБ". "Хороший уровень воздействия на сознание. Ничего не скажешь, молодец".
  Кажется, этот самый мастер озверел от обиды, что ему поесть не дали. Во всяком случае, как только он нас снова нащупал, так сразу и пошел в атаку. Ребята привели щиты в готовность, дополнительно усилили и взяли оружие на изготовку - за ментальной может последовать атака на физическом уровне. Потихоньку продвигаемся вперед. Пока что все спокойно, если не считать ментальной атаки. Мне-то еще ничего, а вот ребятам тяжело. Сами говорят - щиты на максимуме и все равно часть ментальной заразы просачивается. Андрей поворачивается ко мне, лицо сосредоточенное и какое-то, осунувшееся что ли? "Кира, - говорит, - попробуй щит этого прощупать, может, дотянешься. Хоть будем знать, с кем имеем дело: вентру - одно, тремер - другое..." Ну, что ж, дотянусь, пожалуй. Я выбросила ментальный луч, сфокусировала, насытила энергией и послала вдоль по вражескому. Хм, стремный щит какой-то, мягковатый, но не слоеный, как у вентру. Там то эта мягкость понятна - удар вязнет, рассеивается и поглощается, пока через слои и разрежения проходит. Здесь же слой один, да еще и мягкий какой-то, аморфный. Такое ощущение, что этот тип не очень-то и заботится о своей защите. Вот и хорошо, сейчас он пожалеет о своей самонадеянности. Трансформирую свой луч в "Ментальную пиявку", хотя, этот дурацкий щит, мне кажется, не то что "Пиявка", а вообще любой ментаудар прошибет. "Пиявка" легко вгрызлась во вражескую защиту и проткнула, как игла кусок ткани. А-а-а!! За щитом было кипящее бешенство, ярость и желание жрать. На миг мне показалось, что я сейчас растворюсь в первобытном коктейле чувств. Как ошпаренная, я выскочила из сознания этого чудовища. "Андрей! Он неразумен!" "В каком смысле?" - удивленный голос Андрея. "Это не каинит! Это какое-то животное!" "Но как же..."
  А потом стало некогда что-либо обсуждать, потому что ТВАРЬ выскочила в коридор. Огромная, чем то похожая на волка, но крупнее, гораздо крупнее самого большого из них. Светло-серая в темных подпалинах шерсть стоит дыбом и от этого зверь кажется еще больше, хотя казалось бы куда уж. Слегка приплюснутая морда с тяжелыми челюстями, полными желтых кривых клыков. Тварь слегка присела, изготовившись к прыжку и все закружилось в бешенной карусели. Николай, зажав голову руками и заходясь криком, валится на землю - чудовище перед прыжком нанесло еще один ментоудар. Я вхожу в "Ускорение". Тварь прыгает. Вот она медленно плывет в воздухе и я поливаю ее очередями из "Абакана". Пули входят в светло-серое тело этого мегаволка, только что-то не видно, чтобы они оказывали хоть какое-то действие. Тварь опустилась на землю, оттолкнулась и снова ушла в прыжок. Палец прилип к спусковому крючку. Отец Каин! Как же медленно летят эти дурацкие пули! Какого черта! Почему автомат перестал стрелять? С трудом соображаю, что кончились патроны - надо заменить магазин. Еще один наш парень оседает на землю, лишившись чувств. Чертова тварь! Какая же ментальная сила! Наконец-то ко мне присоединяются Андрей с Игнатом, их "Абаканы" начинают выплевывать порции пуль и пули эти впиваются в тело, морду чудовища. Мне кажется, тварь стала слегка дымиться. Зараза! Где же запасные магазины? Так и не найдя их, отбрасываю бесполезный автомат и только тут соображаю, что магазины в карманах разгрузки. О, черт! Начинаю обстреливать тварь "Призрачными жуками". Ого-го! Кажется, это получше, чем из "Абакана"! Мегаволку начинает резко плохеть, я вижу это! Одно плохо - тварь совсем рядом. Вот она готовится к прыжку. Сейчас прыгнет и окажется среди нас. Задние лапы твари напряглись для прыжка... и подкосились... Я вижу как этот мегаволк медленно заваливается набок и вспыхивает. Огонь весело пожирает плоть твари, а я обессилено опускаюсь на землю. Отец Каин, как же я устала! Рядом со мной брякнулись Андрей с Игнатом. У нашего командира на лбу висят большие капли пота. (Первый раз вижу, чтобы каинит так сильно взмок). Игната бъет крупная дрожь. Он полулежит, опираясь на локоть левой руки, а правой все время что-то нащупывает на поясе. Под пальцами его ничего нет, но рука продолжает шарить. Фляжку ищет, догадалась я. "Игнат! У тебя фляжка на задницу съехала!" "Что? А, спасибо". Игнат отстегнул флягу, свинтил колпачок и присосался. "Ребята. Что, уже все кончилось?" - раздался слабый голос очнувшегося Николая. Он тер виски и обалдело поглядывал на догорающую тушу монстра. Еще один член нашей группы в сознание пока не пришел.
  Через некоторое время очнулся и Вадим - пятый член нашей команды: "Ох, ребята, извините, всех подвел". "Не грузись, - хлопнул его по плечу Андрей, - Вы с Николаем в самом конусе стояли - вот вам и досталось больше всех". Вадим потряс головой: "Тяжелая, словно свинца туда налили..." "У всех тоже самое, - устало ответил Андрей. - Может, разве что Кира себя получше чувствует - все же слоеная защита". "Кстати, парни, - вдруг заговорил молчавший до этого Игнат, - а ведь лучше всех в этом бою себя проявила Кира. Мы с Андреем еще только автоматы поднимаем, а она уже палит во всю!" (Если б я была человеком, наверняка покраснела бы от удовольствия - приятно, когда замечают твои заслуги). "Только ты, это..., - продолжал Игнат, - в следующий раз автомат кидай аккуратнее, я еле увернулся от него. Не тварь, так ты бы употчевола". (Вот теперь, будь я человеком, снова бы покраснела, на этот раз от стыда). "Она правильно решила, - заступился за меня Андрей, - от "Призрачного жука" толку поболе оказалось, а автоматами этого монстра мы могли бы и не остановить". Я благоразумно промолчала. "Командир! Что же это за тварь была? - поинтересовался Николай, - А то я весь бой провалялся в отключке, а очнулся, так она уже сгорела наполовину". Андрей задумчиво потер лоб: "Спроси чего полегче. Эта тварь сгорела, следовательно, она, как и мы не-мертвая. А вот больше я хрен чего могу сказать. Ни разу таких не видел и ничего о них не слышал". "В принципе, - заметил Игнат, - эта тварь чем-то напоминает оборотня, только вот больно уж здоровая". "Вот именно, - подтвердил Андрей, - здоровая. Оборотничество, в конце концов, просто трансформация тела и откуда в нашем случае взялись излишки массы? Ведь никто же никогда не слышал об оборотнях весом почти в полтонны?" "Может, ожиревший какой?" - ляпнул Вадим. Все улыбнулись, представив себе оборотня-толстяка. "Не смеши, - вяло отмахнулся Андрей, - но даже, если не брать в расчет массу этого чуда-юда и так ясно, что к оборотням эта тварь не относится. Оборотни не могут использовать ментальную силу, это - раз (в конце концов, они - дальние родственники гангрелов), а во-вторых, Кира утверждает, что это чудовище не имело разума". "Ребята, - вмешалась я, - я пробила щит этой твари. Она точно не имеет ни разума, ни высокоорганизованного сознания. Уровень ее интеллекта сопоставим, может быть, с собакой, а, может, и ниже". Где-то еще с полчаса мы просто сидели, попивая кровь из фляжек, отдыхали и приходили в себя. "Ну, все, народ, - заявил, наконец, наш командир, - Пора делом заняться. Весь прах этой твари надо упаковать в пакет. Отнесем на базу для экспертизы. Потом надо будет все вокруг хорошенько осмотреть, вдруг что найдем?"
  Николай раскрыл рюкзак, достал оттуда спецпакеты для упаковки найденного, совок со щеточкой и подошел к куче праха, оставшейся от монстра. Все зашевелились. Кто-то отряхивался, кто-то перекладывал что-то в рюкзаке. Я подобрала свой "Абакан", стерла грязь и заменила магазин. "Парни! Вы только поглядите!" - раздался крик Николая. Все повернулись к нему. В уже частично убранной куче пепла лежал ошейник, самый обычный собачий ошейник с бляшками и шипами. От прочих он отличался разве что своей величиной, я, пожалуй, могла бы его надеть вместо пояса. "Это что же получается, ребята? - пробормотал Николай, - Выходит, он ручной был?" Вот тут меня и перекозявило, я начала хохотать, вспоминая, каким "ручным" был этот монстр. "Ну, конечно, - выдавливала я сквозь смех, - он был ручным! Он просто поиграть хотел, а мы его взяли и расстреляли!" Хохот разобрал и всех остальных. Даже Вадим, потерявший сознание почти сразу за Николаем, эту "ручную" тварь успел рассмотреть в подробностях. "Народ, прикиньте! Это же был карликовый пинчер! А какой он был ручной и ласковый!" - ржал Андрей. "И вовсе не пинчер, а пекинес, и звали его Тузик, - вторил ему Игнат, - Тузик! Тузик! К ноге!" Николай сначала недоуменно глядел на нас, а потом не выдержал и присоединился к общему веселью. Конечно, наш смех был несколько нервическим. Просто вместе со смехом уходило напряжение этого сумасшедшего боя, покидало чувство страха, не отпускавшего нас до самого конца. Ведь, в конце концов, мы не роботы, мы живые, даже если люди нас таковыми не считают.
  
   ***
  
  В том патрульном рейде мы так и не смогли найти зацепок к тайне убитого нами чудовища. Осматривая ту часть подземной системы, где произошел бой с монстром, мы, похоже, обнаружили его логово: человеческие кости, куски протухшей плоти, обрывки ткани. Больше ничего значимого найти не удалось. На базе, в ходе экспертизы удалось выяснить, что встреченное нами существо с большой долей вероятности было создано искусственно, но кто мог его создать, и как оно попало в подземную систему, по-прежнему оставалось загадкой. Ошейник монстра "рассказал" чуть больше. На нем остались следы подчиняющих и управляющих заклятий, которые распались со смертью твари. Заклинания, несомненно, были созданы каинитами, но какими - опять-таки непонятно, тем более, что и сами заклинания восстановить не удалось.
  С ребятами-патрульными я рассталась очень по-дружески. Они всячески выказывали мне свою приязнь. Андрей сказал, что когда группу вновь будут готовить к выходу на маршрут, он станет добиваться моего включения, если я, конечно, не возражаю. Я не возражала, ребята мне понравились.
  Информация о встреченном нами чудовище была передана в другие кланы и вызвала там (за исключением, пожалуй, вентру) легкую панику. Большой, сильный и невероятно живучий монстр, способный к тому же своим ментаударом прошибать щиты даже у тремеров, для слабых в ментальном отношении кланов оказывался почти неуязвимым противником. По секрету Гор сообщил мне, что руководство тореадоров обратилось к нашим с просьбой разработать и изготовить для бойцов Тореадора партию амулетов, усиливающих ментальную защиту. Вроде бы наши спецы заказ приняли и сейчас прорабатывают техусловия.
  Естественно, как только сообщение о твари, встреченной нами, было передано всем остальным, началась основательная проверка подземной системы. Десятки патрульных групп самых разных кланов шерстили километры подземных галерей, коридоров, переходов, ходов. В этой глобальной зачистке приняла участие и я. Когда группу Андрея вместе с другими отрядами патрулей стали готовить к выходу в "подземку" на наведение "шмона", он добился, чтобы меня присоединили к его ребятам.
  Честно говоря, общая проверка подземной системы результатов не дала. Нет, сама по себе чистка системы была вполне успешной. Удалось, например, отыскать и уничтожить (мы ж не милиция, возиться с судами да адвокатами) группу бандитов. Совсем недавно эти джентльмены удачи совершили разбойное нападение на инкасаторов. Деньги, правда, забрать им не удалось, зато в перестрелке убили инкасатора. Вся милиция города с ног сбилась их разыскивая, а бандиты преспокойно себе отсиживались под землей. Еще обнаружили схрон с оружием, чей - неизвестно; накрыли два склада наркоты (один из них был очень даже неплохо оборудован); поймали каитифа-уголовника, на которого уже давно поступила от Охотников ориентировка. То есть, результаты то, конечно, были, да только не те, что ожидались. С тварями, подобными встреченной нами, ни одна группа не столкнулась, зацепок, которые могли бы вывести на след их таинственных создателей и хозяев, тоже обнаружено не было.
  Мы еще не знали, что получили первый звоночек из не столь уж отдаленного будущего. Хотя, первый ли он? Может быть, первым звонком был разговор с дядей Юрой на дуэльной площадке арены, или удар сбившей меня машины, или голос дяди Юры в телефонной трубке, сказавший, что отца больше нет? Кто даст ответ? Впрочем, не будем забегать вперед.
  
  
   14
  
  
  Выходной начался стандартно. Днем мы с Сережкой отдыхали у меня на квартире. Приходить ко мне на день на базу Тремер Сергей стеснялся, да и мне оставаться на день у тореадоров тоже было стремно. Вот мы и нашли компромиссный вариант. У Сергея вне базы вообще-то имелось жилье, но его квартирка была жутко тесной и какая-либо мебель там отсутствовала вовсе, так что на выходные оставались в моей.
  Встали, привели себя в порядок, натерлись СМ, оделись... Программки у нас не было, а потому включили телек наугад. Пощелкали по каналам - ничего стоящего, или реклама, или фигня какая-то, так что выключили его поскорее. LCD-телевизор купили совсем недавно - как говорится, обживаемся. Стали подумывать, а не заиметь ли нам тут стационарный комп, или ноут. В доме проходит кабель теленета, так что к сети подключиться проблем не будет.
  На улице солнце к закату клонится - по моему, самое время прогуляться, не сидеть же всю ночь дома. Решили на речку сходить. Время удачное: как раз, пока дойдем, и солнце сядет, искупаться можно будет. Вода в реке успела прогреться - лето в этом году жаркое.
   ***
  
  Народа на пляже было немного, что, в общем-то, неудивительно - поздний вечер. Прямо по курсу группа изрядно "набравшихся" парней выясняла между собой отношения - кто-то кому-то собирался бить морду. На всякий случай я чуточку поработала с их сознаниями, так что к нам эта компания интереса не проявила. Ха, по части тонких воздействий, я сейчас не уступлю никому из вентру своего ранга. Не зря же Маргарита считает меня одной из лучших своих воспитанниц. Забавная ситуация, можно сказать, сижу на двух стульях сразу.
  Компания осталась позади. Издали доносились пьяные вопли, ну, ничего - еще немножко пройдем, вон тот мысок обогнем, и совсем не будет слышно. Мыс мы обошли... и столкнулись нос к носу с еще одной группой отдыхающих. В пяти-семи метрах от нас на берегу расположились четверо парней и одна девушка. В сторонке стояло пять байков - недалеко от этого места был съезд к реке. "Каиниты", - шепнула я Сережке. Впрочем, с такого-то расстояния он наверняка и сам уже это видел. Стоящий к нам спиной плотный кротко стриженый парень обернулся на звук шагов. Оба-на. "Привет, ребята", - усмехнувшись, сказал Кабан. В руках Сергея тут же появились его ножи. Я быстро скинула кроссовки. (Тогда, на Арене при трансформации, я в хлам разодрала когтями все носы берцев, пришлось их выбросить. Потом кроссовки себе специально искала такие, чтобы при случае снимались легко - хватит обувь портить). Этот тип успел "познакомиться" с Сережкой, сейчас еще и со мной "познакомится". Уверена, и ему, и всем остальным мало не покажется - порвем на тряпочки. И это не бахвальство. Когда ты в боевой гангрельской трансформации (пусть даже неполной) можешь двигаться со скоростью тореадора и при этом очередями пускать "Призрачных жуков", это очень серьезно, уж поверьте на слово. Кабан успокаивающе поднял руки верх: "Аут! Чего ощетинились-то? Не собираемся мы драться. Арена расставила точки. Чего теперь кулаками махать? Присаживайтесь к нам, поболтаем. Или брезгуете бруйянами? Ну, да, мы же все Анархи - асоциальные элементы..." Это "асоциальные элементы" Кабан произнес высокомерно-презрительным тоном, явно кого-то пародируя. Я молча подхватила свои кроссовки, и подсела к бруйянам. Сергей пожал плечами (ножи у него уже исчезли из рук), сел рядышком.
  Представились. Сергея уже знали, я назвала свое имя. Бруйяне, естественно, назвались тоже. Девчонку звали Светка, она же - Ночка (Светлана была черноволосой, как тремерша, может быть, по-этому ее так прозвали). Парней звали: Димка по прозвищу Ветер (Димка был тогда в парке вместе с Кабаном); Иван с ником Волк (Иван был родом из Тамбова, а раз оттуда, значит "Тамбовский волк"; поначалу, говорит, так и звали, а потом ник, как-то сам собой сократился до "Волк") и Сергей, он же Мосол (наверно потому, что худой). Ну, Кабану, понятное дело, представляться было не нужно. "Ну, что, - усмехнулся Кабан, - давайте за знакомство что ли выпьем. Ночка! Давай фляжку!" Светка достала флягу и передала Кабану, а тот мне. Что-то рожа у Кабана хитрая какая-то и остальные парни вроде как переглянулись, когда Ночка передавала фляжку. Ой, неспроста это! Наверняка во фляге какая-нибудь дрянь. Я отвинтила колпачок и приложилась к горлышку. Свиная кровь. Всего лишь! Сделала несколько глотков (надеюсь, у меня не дрогнул ни один мускул на лице) и передала флягу Сергею. Тот видимо тоже сообразил, что это своего рода испытание, а потому с каменным лицом отхлебнул из фляги и передал ее следующему. Кабан посмотрел на меня и одобрительно крякнул: "Молодцом! Ну, тореадор ладно, к тому же парень, а ты... неужели раньше пробовала?" Я ухмыльнулась: "На полигоне только ее и пьем, там нормальной не дают для выработки неприхотливости в пище". "Ай да тремеры, - засмеялся Кабан, - А я вас считал такими же, как вентру, неженками. Нам как-то один из них проспорил и по уговору выпил где-то с половину такой вот фляжки. Как же он потом блевал!" На лице бруйянина появилось мечтательное выражение - видимо воспоминание доставляло ему удовольствие. "А вы, - я показала глазами на флягу, - тоже что ли неприхотливость тренируете?" "Нет, тремерша, - в голосе Кабана явственно послышался сарказм, - нам ее тренировать нахрен не надо и так неприхотливы - дальше некуда. А эту парашу мы пьем постоянно, просто потому, что ничего другого нет. Ты проголодаешься - идешь в ваш бар и берешь себе сколько нужно нормальной крови. Еще и выбираешь, поди, какую брать, первой группы, или там четвертой. Мы же нормальную человеческую кровь получаем, только когда в лазарете лежим. А если уж ты здоров, или пей это свиное дерьмо, или найди того, кто может с тобой своей кровушкой "поделиться". Найди такого человека, введи его в ступор, позаботься, чтобы вас никто не видел, высоси не больше донорской нормы (и никого не волнует, насытился ты при этом, или еще нет), не забудь у "донора" стереть память о случившемся... Так ведь еще на какого человека нарвешься: ты его в ступор, а он возьмет, да и откинет копыта - сердце там слабое, или еще что. И кто виноват, спрашивается? Ты виноват - непреднамеренное убийство при попытке кормления. Ну, а дальше, если повезет, то обойдется, не повезет - жди Охотников. Вот так и живем. Ты то, наверно, щадящим укусом пользовалась разве что на тренировках". Я кивнула. Все верно. Конечно, меня учили правильно кормиться, и тот же щадящий укус я отрабатывала на клановых упырях, но на практике эти умения ни разу использовать не приходилось. Просто не было необходимости - на базе запас крови держали всегда. Если я уходила оттуда надолго, то захватывала с собой флягу, а то и две. Подозреваю, что и у Сережки дела обстояли так же. Я взглянула на Кабана: "Но почему же у вас так плохо..." Он перебил меня, не дав договорить (остальные бруйяне смотрели на меня даже с некоторой жалостью, как на умственно отсталого ребенка): "Плохо с кровью, ты хотела сказать? Все потому, Кира, - в словах бруйянина слышался все тот же сарказм, - что клан у нас бедный. Нет у нас таких потрясающих способностей, как у вентру, все под себя подгребать и делать деньги из ничего. Научными талантами мы, в отличие от твоих сородичей, тоже обделены. Неоткуда большим деньгам взяться, а донорскую кровь и тремеры и вентру нам продают по таким ценам, что только держись! Для постоянного использования мы кровь животных на скотобойнях закупаем, это, конечно, дерьмо еще то, зато дешево..." Кабан замолчал, видимо собираясь с мыслями, а потом задумчиво проговорил: "Жизнь - странная штука. Казалось бы, обращение все перечеркивает: новая жизнь, с нуля... Хрен! Все по-старому! Кто до обращения ни в чем не нуждался, у того и после ничего не изменилось, а тот, кто человеком в говне жил, тот и вампиром в том же самом говне и живет. Не веришь, тремерша? Посмотри на себя и своего парня-тореадора. Я, просто взглянув на вас, могу сказать, что вы оба из приличных семей. И все у вас в жизни было ништяк: школа, институт, в перспективе - хорошая работа, женитьба-замужество. Все расписано по пунктам на сто лет вперед, и тут-то и произошло с вами что-то такое... С тобой, Кира, наверно, какая-то случайность: может, на отморозков нарвалась, а, может, просто машиной сбило. А вот у тебя, Серега, это была не случайность, а, можно сказать, закономерность, потому как на лбу на твоем аршинными буквами написано: "Герой" и сделал ты что-то эдакое... Может, бабку какую из огня на пожаре вытащил, или ребенка из-под машины... И вот ведь что прикольно, после обращения вы, по сути, продолжаете свою прежнюю жизнь. У вас опять все ровно, гладко идет и снова жизнь расписана по пунктам, только уже не на сто лет вперед, а, эдак, тысяч на пять. А у меня, да и всех наших все не так. Я в соседней области родился в рабочем квартале. Знали бы вы, что там у нас творилось, когда в начале девяностых заводы позакрывали, а в тех, что еще оставались, не платили зарплату. Я подростком в то время был, хорошо помню... У Кости Кинчева есть одна старая песня, "Армия жизни" называется, а в ней такие строчки: Армия жизни - дети могил, армия жизни - сыновья помоек и обоссаных стен... Это про нас песня, про таких, как я. А обращение я получил, когда подыхал, порезанный в драке. С концерта "Гражданки" возвращались, да и столкнулись с какими-то гопами. Мы вдатые были, ну и гопы, понятное дело, тоже. Слово за слово... Вот такие дела..." Кабан замолчал - наверно выговорился. Кажется, своим глупым вопросом я задела его за живое, вот и потянуло парня на откровенность. Все верно, бруйяне - Анархи, а значит и наши, и Вентру лупят с них за донорскую кровь по полной программе, это Тореадору продают по льготной цене. Наверно, мы с Сережкой казались этим ребятам какими-то мажорами, мол, и раньше ни в чем не нуждались, и после обращения неплохо пристроились. Но ведь это, правда только отчасти - ни я, ни Сережка не выбирали, кто нас обратит, а что касается жизни до обращения, не такая уж она была безоблачная. Мне стало обидно за Сережку, ну, и за себя, немножко, тоже - вот ведь, нашли, кого мажорами считать. "Кабан, ты, конечно, прав, но только отчасти. Взять хоть Сережку. В его семье не было какого-то там крутого достатка, я его знала до обращения, не было у них ни иномарки, ни даже обычной ВАЗовской "Лады". Так что насчет того, что "ни в чем не нуждался" - это слишком сильно сказано. А насчет "героя" и всего такого, тут ты может и прав, но опять не все так просто..." Сергей попытался меня прервать, не любит он, когда о нем рассказывают, но я легонько толкнула его в бок - не мешай. Скромность, конечно, штука хорошая, но не всегда и не везде. "Сергей заступился за одну парочку. Пристали к парню с девчонкой какие-то уроды. Парня избили до полусмерти, а девчонку бы изнасиловали, да Сережка вмешался, ну, и убил двух ублюдков, а остальных покалечил. Хорошо так - до самой смерти инвалидами останутся..." Бруйяне переглянулись - вот тебе и мальчик из хорошей семьи. "Однако...", - пробормотал Кабан. "Сергея сильно порезали в той драке - три дня после нее прожил. Но если бы не обращение, если бы он выжил, оставшись человеком, сидеть бы ему на зоне. Один из убитых был сыном местной ментовской шишки. Папаша-мент был редкостной сволочью, но сынка своего любил, так что Сережке впаяли бы по полной. Не все однозначно, Кабан. Тот мент, к примеру, считал Сережку не героем, а преступником... А вот насчет меня, тут ты прав почти целиком. Меня действительно сбила машина и до обращения я действительно, можно сказать, ни в чем не нуждалась, отец хорошо зарабатывал. Правда, и тут не все просто. Знаешь, Кабан, мне кажется, не каждый бы захотел жить так, как я. Это на любителя..." И я рассказала, как меня тренировали отец с дядей Юрой. Как на этих тренировках заставляли каждый раз выкладываться полностью, до донышка и сверх того, о своей экстремальной беготне по ночному городу рассказала... По мере моего рассказа брови бруйян поднимались все выше и выше, наконец Иван-Волк не выдержал: "Слушай, подруга, я че-то не пойму, твой папаша тебя что, для службы в "Иностранном легионе" тренировал что ли?" Я покачала головой: "Нет. Для службы Охотницей". Если бы я шваркнула Волка по головушке чем-нибудь тяжелым, эффект, наверно, был бы меньшим - глаза Ивана оквадратились, челюсть отвисла. Сидит, словно и впрямь ему чем-то по голове въехали, да и все остальные бруйяне не лучше. Первым очухался Кабан: "Так вот оно, в чем дело! Ты - та самая тремерша, что уделала на Арене гангрела-эксперта, а после боя обнималась с каким-то Охотником. От нас там тоже были наблюдатели. Потом рассказывали, когда объявили, что палачом гангрела-эксперта будет всего лишь специалист, поначалу решили, что у тремеров от гордыни шарики за ролики зашли - нельзя же так недооценивать другие кланы. Ну, а потом началось... Наши правильно поняли, что ты вязку гангрельских заклинаний на ходу учила?" Я кивнула. Кабан взглянул на стоящие рядом со мной кроссовки и засмеялся: "А я то думал, на хрена ты кроссы скинула? Если не секрет, а еще что-нибудь из заклинаний чужих кланов знаешь?" Сказать, не сказать? А почему бы нет? "Помимо гангрельских, защитные и атакующие заклинания Вентру и тореадорское "Ускорение". "Ни хрена себе, - пробормотала Ночка, - Гангрел, двигающийся со скоростью тореадора и бьющий ментальными заклинаниями Вентру - что может быть жутче? Бр-р-р!" Сказала и замолчала. Все остальные тоже помалкивали. Ночь. Серп молодого месяца в небе. Лунная дорожка на воде. Шелест волн. Красота... Тишину прервал Кабан: "Знаешь что, Кира, а хочешь попробовать выучить еще и наше заклинание?" "Эй, Кабан! Ты че творишь? - разом вскинулись Ветер с Волком, - Хочешь, чтобы Камарилья знала еще и бруйянские заклинания?" "Не смешите меня, - фыркнул Кабан. - Вы думаете, боевой потенциал Камарильи охренительно возрастет, если одна единственная тремерша будет знать наш "Глаз орла"? Остальные-то все равно не смогут им воспользоваться. Зато хоть что-то доброе от нас будет. А то она, наверно, всех бруйян считает козлами. Там, в парке, мы действительно зря наехали..."
  Бруйянское заклинание оказалось не очень сложным в вязке, а степень концентрации у меня была по любому глубже, чем у любого из бруйян, так что с третьей попытки "Глаз орла" получился как надо. Мир чуточку изменился, или точнее, изменилась я сама. Словно я превратилась в разумный, наделенный сознанием компьютер. Эмоции исчезли, испарились, остался только холодный трезвый расчет. Перестроилось зрение. Теперь я могла в подробностях рассматривать удаленные предметы, и не нужно на оружии никакого оптического прицела - я сейчас сама себе оптика. Компьютер в голове просчитывает варианты, оценивает мое физическое, психо-эмоциональное состояние, моторные реакции, учитывает время суток, температуру, влажность воздуха, дает поправку на ветер, рассчитывает точку прицеливания с учетом движения цели и скорости пули... Это заклинание из любого, худо-бедно владеющего огнестрельным оружием, делало суперстрелка, мегастрелка. Любой крутой ковбой из вестернов по сравнению с находящимся под воздействием этого заклинания, показался бы неумелым мальчишкой. Теперь я понимала, что на дуэли Кабану просто не повезло: во-первых, Сергей был в пике эмоционального подъема, а во-вторых, неожиданно для противника применил дистанционную атаку. Сложись все чуточку по-другому и неизвестно, кто бы победил... "Отключив" заклинание, я по-новому посмотрела на сидевших бруйян. "Да-а, ребята, даже не представляла, что вы можете ТАКОЕ. Теперь понятно, почему вы - первые стрелки. Иметь ЭТО заклинание и не быть лучшими, просто невозможно". Бруйяне заулыбались, моя оценка им польстила, лишь Кабан стоял какой-то мрачный. "Не очень-то оно мне помогло на дуэли", - усмехнувшись, сказал он. "Э-э, приятель, не путай кислое с пресным. "Глаз орла" здесь ни при чем. Помнишь, небось, поговорку о том, что влюбленный тореадор способен творить чудеса? Сергей в дуэли с тобой был на пике эмоционального настроя. Он защищал меня и попросту не мог уступить, даже если бы ты был еще сильнее - это, во-первых, а во-вторых, он использовал тактику, которой ты не ожидал - дистанционную атаку". Кабан нахмурился: "Это была дистанционная атака? Но ведь тореадоры никогда..." "Все когда-нибудь случается в первый раз", - ухмыляясь, заметил Сережка. Бруйянин только головой покачал: "Это она тебя какой-то своей тремерской чертовщине научила на наши головы?" "Верно, Кабан, я научила, а теперь думаю и вас кое-чему научить в знак благодарности. Сережа, тебя это тоже касается. Обучая тебя и твоих друзей "Телекинезу", я не подумала о защите от него. Если ты столкнешься с тореадором-изгнанником, владеющим "Телекинезом", или с кем-то вроде меня, ты можешь погибнуть. Кабану и его ребятам защита от "Телекинеза" тоже будет не лишней". "Кира, ты понимаешь, что делаешь?" - в голосе Сергея звучала укоризна. "Сережа, эти ребята нам с тобой не враги. По большому счету, бруйяне и Обществу не враги. Просто они сами по себе..." Голову мою стал заполнять белесый туман, мир вокруг вдруг стал каким-то призрачным и зыбким. "... ПОКА сами по себе", - закончила я изменившимся голосом и тут белесая хмарь проглотила меня.
  ...Я видела улицу города так, как если бы смотрела кино без звука - только изображение. В ракурсе с видом чуть сверху был перекресток и окрестные дома. Что за город? Наш? Не могу сказать. Во всяком случае, перекресток я не узнала, хотя, с другой стороны, мало ли у нас в городе незнакомых мне перекрестков? Недалеко от светофора боком ко мне стояла странно окрашенная БМП с непонятными опознавательными знаками - белый корпус, покрытый светло-серыми разводами, а на башне красный крест, как на машинах скорой помощи. Сейчас ее бок покрывала копоть. Одна гусеница боевой машины была разорвана и свалилась с направляющих - взрыв повредил опорные катки. Из моторно-трансмиссионного отсека тянулся шлейф дыма. Что за чертовщина? Здесь идет война? Подбитую БМП огибал отряд каких-то солдат в светло-серых камуфляжах. Кое-где на улице виднелись раскуроченные вполне себе гражданские автомобили. Вон сиротливо приткнулась шестерка с разбитым лобовым стеклом, а вон там сгоревшие останки какого-то большого джипа. Сейчас уже и не скажешь точно, что за машина была, может, "Ленд Круизер"... Солдаты тем временем уже прошли перекресток, и тут из переулка на них выскочило несколько... Стройные изящные фигуры в зеленых камуфляжах, светлые волосы в руках парные ножи - тореадоры. Временами их движения смазывались - тореадоры входили в "Ускорение". Между каинитами и непонятными солдатами завязалась рукопашная. В этом странном немом "кино" я видела все в обычном оптическом диапазоне, а потому не могла понять, кто эти солдаты, однако их движения и реакции казались мне более быстрыми, чем у людей... Вскоре стало ясно: тореадоры берут верх. Все же их скорость была заметно выше, чем у противника - вот один из серокамуфляжных упал, второй, третий... Огрызаясь автоматными очередями, непонятные солдаты начали откатываться назад за БМП; преследователи двигались за ними. Прошло несколько мгновений и ситуация изменилась - с двух сторон к серокамуфляжным подошло подкрепление. Тореадоры оказались под перекрестным огнем и уже среди них появились убитые - сразу два каинита упали и загорелись. Наверно, их перебили бы всех (тореадоров и так-то было немного), но все изменилось в очередной раз. Появились байкеры и это явно были бруйяне. Выстрелов я не слышала, зато видела, как стали валиться солдаты одного из отрядов - стрелки-бруйяне его буквально разметали. Тореадоры бросились к вовремя подоспевшим байкерам, уселись за спины водителям, и сводный бруйяно-тореадорский отряд умчал вверх по улице...
  О-ох. Белесая хмарь выплюнула меня обратно, и мир снова наполнился звуками - шелест волн, чье-то покашливание и тихий голос Сергея: "Кажется, она приходит в себя". Я лежала на песке головой на коленях Сергея, вокруг столпились все остальные. Сережка наклонился, коснулся губами моей щеки: "Как себя чувствуешь, Кира? Что случилось?" Я села. Думала, голова закружится, нет, все нормально, никаких последствий всей этой фигни. "Все в порядке, Сережка, а что случилось, я и сама не знаю". "Я знаю! - рядом со мной присел Димка-Ветер. - Такую хрень мне приходилось видеть раньше. В тебе пробудилось безумие Малкавиана. Это - малкавианское пророчество". "Ветер! Что за херню ты несешь! - раздался голос Кабана, - Какие еще малкавиане? Она же тремерша!" "Тремерша? - вскинулся Димка, - А почему же тогда у нее получился наш "Глаз орла"? А заклинания Вентру, а тореадорское "Ускорение"? Не, Кабан, она не тремерша, а если даже и тремерша, то и все остальное тоже. Она точно видела малкавианское пророчество. Малкавиане, конечно, ребята с большим прибабахом, но одно про них известно точно - их пророчества СБЫВАЮТСЯ ВСЕГДА". Ветер снова повернулся ко мне: "Кира, что ты видела?" "Войну", - прошептала я и рассказала про город, брошенные автомобили, про подбитую БМП, серокамуфляжных солдат и их бой с тореадорами, про то, как тореадоров выручили байкеры-бруйяне. До самого окончания моего рассказа все молчали, внимательно слушая, зато потом начались дебаты. "Когда вся эта хренотень начнется, я так понимаю, ты сказать не можешь?" - рассудительно заметил Кабан. "Нет, - подтвердила я, - не могу". "А с кем эта война?" - встрял Волк. Я пожала плечами: "Что увидела, то и рассказала". "Мне кажется, мы отгадаем всю эту головоломку, - задумчиво проговорил Сергей, - если поймем, чьи опознавательные знаки стояли на БМП". "Ребята, - сказала Светка, - мне помнится, что на флаге какой-то североевропейской страны, то ли Дании, то ли Норвегии изображен красный крест. Может, и на бронетехнике..." "Ну ты, Ночка, даешь, - хмыкнул Кабан, - Круто! Норвегия объявила войну России и вот бравые норвежские мотострелки чешут по улице русского города. Полный бред. Малкавиане отдыхают!" "Придумай что-нибудь получше!" - фыркнула Светка. "Народ! - вклинилась я, - конечно, знатоком бронетехники меня не назовешь, но, мне кажется, БМП из видения была российского производства". "Наверно девяносто процентов парка бронетехники стран СНГ - российского производства, - заметил Кабан, - Кстати, Ночка, а на грузинском флаге то, помнится, тоже красный крест!" "Не смешно!" - сердито ответила Светка. "А, может, это эпидемия какая?" вдруг ни с того ни с сего брякнул Мосол. Тут уж не выдержала и я - рассмеялась: "Точно! А БМП - карета скорой помощи. Ездят и добивают больных, чтоб не мучались. А больным почему-то захотелось продлить свои мучения, взяли, да и подбили скорую помощь". "Кстати, - заметил Волк, - а почему мы не рассмотрели возможность войны с Охотниками? Тем более, сообщение по кланам уже передавалось о заварушке у них. Кира же говорила, что эти серые двигались вроде бы пошустрее людей". Кабан нахмурился: "Знаешь, Волк, тут нестыковка получается. В Кирином видении шли реальные боевые действия. Улавливаешь? Даже во времена до подписания Договора, Охотники не решались выйти из Маскарада. Мы и они тогда мочили друг друга втихаря, чтобы обыватели ничего не узнали об этой войне и вообще о нашем существовании. А здесь, что же получается? Охотники, наплевав на Маскарад, решились обнародовать то, что мы действительно существуем? Да тут такое бы началось! Если одна страшилка оказалась реальностью, то ведь и другие тоже могут. И пошло бы: паника, разгул мракобесия, погромы. Ни одна власть, ни одно правительство не выдержало бы - рухнуло нахер! Не, не рискнули бы Охотники на такое пойти". "И потом, восприятие - штука субъективная, - добавил Сергей, - Кире показалось, что эти серые двигались быстрее людей, но, ведь, сравнивать было не с чем - обычных людей она не увидела"...
  В общем, так мы ни до чего тогда и не додумались - загадка осталась загадкой. Решили голову над этим не ломать - как говорится, чему бывать, того не миновать. Тем более, виденные мной события, могли произойти еще не скоро, и потом оставалась надежда, что мое видение все же не было малкавианским пророчеством.
  Мы в ту ночь еще посидели с бруйянами, поболтали о том о сем, выпили за знакомство сначала мою флягу, а потом и Сережкину (надо же было угостить новых знакомых нормальной кровью), искупались и договорились встречаться по выходным на этом месте, чтобы я, как и обещала, могла обучить народ защите от "Телекинеза".
  
  
   15
  
  
  - Кира! Ты обещала! Уговор дороже денег!
  - Радик, припомни, что я тебе обещала? Я сказала, что если мне попадется листовая
   сталь толщиной не более трех миллиметров, то в боевой гангрельской
   трансформации я попробую когтями ее пробить. Вот, что я тебе обещала. Я не
   говорила, что буду дырявить металлические двери подъездов, или стенки
   гаражей!
  
  Сегодня наши занятия на речке были совсем короткими, да и начались еще засветло - бруйянам в ночь надо было куда-то ехать, а тореадоры Вика с Артуром заступали в очередной патруль. Вот и получилось, что в девять вечера уже все закончилось. Бруйяне попрощались с нами, сели на байки и умчали, следом отправились на базу готовиться к рейду Вика с Артуром. С ними ушел еще один парень-тореадор Андрей. Остались мы с Сережкой да Радик. В последнее время юный Сережкин дядя пребывал в перманентно благодушном настроении. Совсем недавно он стал специалистом, и потому был непривычно спокоен и умиротворен. Прошло уже две недели, а он до сих пор еще никому не успел набить морду. Прогресс! В первый день занятий, когда с тореадорами пришел Радик, я, честно говоря, испугалась, что не обойдется без скандала: кто-нибудь из бруйян назовет его в женском роде и привет, дуэль обеспечена. Оказалось - зря волновалась. Некоторые из бруйян знали Радика в лицо и уж, во всяком случае, слышали о нем все. В общем-то, ничего очень уж удивительного тут не было: из девяти дуэлей Радика, на пяти он дрался с бруйянами. Так что эксцессов не случилось: бруйяне над Радиком не подшучивали, а он, в свою очередь, никому не хамил...
  Оставшись одни, мы дождались, пока солнце закатится за пологие гребни Беличьих гор на той стороне реки, ну а потом уж искупались. Немножко поплавали, поныряли и стали думать, что делать дальше. Времени - вагон, еще только начало одиннадцатого. Решили побродить по городу. Может быть, заглянем в кинозал какого-нибудь Центра развлечений на ночной сеанс, или в ночной клуб зайдем - потанцуем, почему бы и нет? Короче говоря, обтерлись мы, оделись и пошли гулять.
  К этим гаражам мы случайно вышли, когда переходили с одной улицы на другую через дворы... Я, кажется, не объяснила из-за чего весь сыр бор. Дело в том, что среди каинитов ходит немало слухов о физической силе гангрелов и есть, например, мнение, что в боевой трансформации они своими когтями могут пробить двухмиллиметровую сталь. После той казни, когда я узнала заклинание боевой гангрельской трансформации и опробовала его на себе, ко мне подкатил Радик и предложил проверить правдивость слухов о пробивной силе гангрельских когтей. Я сгоряча ему и пообещала, опробовать свои когти на листе стали. Только ведь незадача какая: стальные листы на улице просто так не валяются, их еще найти нужно, а вот металлические двери на подъездах домов, или гаражи искать не надо - этого добра везде полно. Вот Радик и подбивал меня на них когти испробовать.
  - Ну, согласен, с той дверью я погорячился, но чего бы тебе не попробовать на
   стенке этого гаража? Людей вокруг нет.
  - Радик, а ты мне можешь дать гарантию, что стенка этого гаража толщиной ровно
   два миллиметра и не больше? Мне, знаешь ли, как-то не хочется пальцы себе
   ломать. И кто тебе сказал, что людей поблизости нет? Посмотри вон туда.
   Видишь, дверь в гараже открыта и свет горит. Как там отреагируют, когда мы
   греметь начнем? Объяснять не надо? Вот и отлично. Пошли дальше.
  - Кира, а давай сходим в "Черную акулу", - предложил Сергей.
  "Черная акула" - один из самых крупных развлекательных центров в городе. Никакого отношения к Ка-50 это название не имеет, а на вывеске центра нарисована именно акула черного цвета, а вовсе не вертолет. В "Акуле" уже пару дней шел какой-то новый американский то ли боевик, то ли ужастик про вампиров, а это для нас, каинитов, заряд хорошего настроения на всю оставшуюся ночь. Поскольку бредятины в таких фильмах немеряно, то любой ужастик для нас неизменно превращается в кинокомедию, может быть, и несколько туповатую, зато веселую. Действительно, что не сходить в кино?
  До развлекательного центра добираться было минут сорок. Это если идти напрямик, не петляя по улицам. Мы, естественно, двинулись напрямик...
  Когда проходили мимо частного сектора, Радик отлучился куда-то буквально на минуту и тут же вернулся. На его физиономии цвела довольная улыбка. "Кира! Я нашел то, что нужно! - выпалил он и схватил меня за руку, - Идем!" Ходили слухи, что землю в этом районе собирается кто-то купить под строительство. Так это или нет - не знаю. Строить здесь пока еще ничего не начали, но несколько крайних домишек уже стояли пустыми - жильцов куда-то переселили. К одному из таких домиков и притащил меня Радик. Рядом с домом стояла какая-то хозяйственная постройка. Что это было - черт его знает. Может, сарай какой. Стены этого строения из толстенных досок, теперь уже слегка подгнивших, но все еще крепких, снаружи были обиты листами то ли железа, то ли стали. Довольно-таки толстыми листами - на глаз около двух миллиметров, а, может, и больше. Металл этих листов успел покрыться ржавчиной, но в целом выглядел прочным. Ладно, думаю, можно попробовать. Радик все равно не отстанет, пока своего не добьется, да и самой интересно. Снимаю кроссовки, вхожу в боевую трансформацию. Странное это состояние, когда ты ощущаешь свои сверхсилу и сверхвыносливость, даже и сравнить-то не с чем. Все, что приходит на ум, кажется избитыми штампами. Пальцы на руках и ногах удлиняются и превращаются в чуть изогнутые, невероятно прочные и острые когти. Именно пальцы, потому что боевые гангрельские когти не имеют ничего общего с когтями животных, или ногтями человека. Под действием заклинания трансформируются пальцы, и острыми, к примеру, они делаются не где-то там на самом конце, где ногти, а по всей длине - от кончика и до ладони. Читала, что в юго-восточной Азии использовалось оружие в виде когтей, крепившихся на руки (а иногда и на обувь). У японцев такое оружие, кажется, называлось некодэ. Так вот, все эти когти, да не обидятся на меня японцы, полная фигня по сравнению с боевыми гангрельскими.
  Радик нашел место на листе, где ржа практически не затронула металл, ткнул в него пальцем: "Бей сюда!" Я и ударила, хорошо так, от души. Когти ушли по самую ладонь. Поворачиваюсь к Радику: "Ну что, - говорю, - убедился? Прошибла! А теперь пошли отсюда". Дергаю руку - не тут-то было! Рука не выдирается. Дергаю сильнее, благо в гангрельской трансформации мощи у меня хоть отбавляй - стена строеньица начинает угрожающе трещать, вот-вот вся целиком вывалится. Сообразив, что случилось, подскакивают Сережка с Радиком. Хватаются за мое запястье, ногами упираются в покосившуюся стенку, тянут. "Ой! Ой-ей-ей!!" - мне показалось, что сейчас рука оторвется. Ребята руку выпустили и отошли. Что же делать то? "Кира, а если заклинание снять?" - поинтересовался Сергей. "Если отключить трансформацию, то мои пальцы по самую ладонь окажутся в этой стенке, а тогда их только отрывать... Болевые ощущения при этом я, конечно, могу отключить, а вот новые пальцы, знаешь, сколько месяцев отращивать придется?" Радик заглянул в сараюшку. "У тебя, - говорит, - когти насквозь пробили стену и с обратной стороны торчат. Их можно попробовать назад выбить. Сейчас я какой-нибудь камень поищу".
  Только теперь до меня потихоньку стало доходить, во ЧТО я вляпалась. "Специалистом" по части нелепых ситуаций у нас был мой племянничек Стас, но сейчас, похоже, я его обскакала - в более идиотское положение наверно и попасть уже невозможно. Увидел бы меня он сейчас - живот бы надорвал со смеху. Только вот ведь фигня какая, все это смешно лишь на первый взгляд, а на второй и все последующие - очень даже не смешно и попросту опасно. Для меня опасно. Объяснить почему? Пожалуйста! Я не могу отключить эту чертову трансформацию, потому что рискую остаться без пальцев, а, оставаясь в ней, я нарушаю Маскарад, причем очень серьезно. В Договоре об этом четко сказано, что использование боевой гангрельской трансформации (наряду с рядом других заклинаний), в тех местах, где применившего заклинание с высокой долей вероятности могут увидеть люди, является грубым нарушением Маскарада и наказание за это - изгнание из клана. Вот так, ни много, ни мало.
  Прибежал Радик с кирпичем. "Сейчас попробую выбить", - говорит. Пошел в сарай, возился там, возился. Я, конечно, ничего не чувствовала - когти не имеют осязательных рецепторов. Гляжу, выходит, руки в кирпичной пыли и лицо виноватое: "Не получается. Слишком у тебя, Кира, когти острые - кирпич крошится". Постоял немножко, подумал и говорит: "Вот если бы болгаркой вырезать кусочек стены вокруг руки... Может, мне какой-нибудь магазин хозтоваров в округе поискать?" "Радик, - отвечаю, - чудушко. Одиннадцать часов вечера, какой еще магазин? Но, даже если бы ты нашел болгарку, куда бы ты ее включил?" Радик только плечами пожал сконфуженно и добавил:
  - Может, я тебе еще чем-нибудь помочь могу?
  - Можешь. Время сейчас еще не очень позднее - кто-нибудь может сюда забрести.
   Вот ты и походи вокруг, народ случайный поотгоняй.
  Радик тут же заканючил:
   - Ну, как я их отгоню? Что я им скажу? Туда не ходи, там злой вампир рукой в
   стене застрял? Я же не вентру, что б на сознание воздействовать.
   - Мне что, учить тебя? Ты же тореадор. У вас есть заклинание вселения
   неуверенности во врага. Вот и вселяй неуверенность в прохожих. Тебе и
   стараться то особо не придется: место и так неблагополучное. Брошенные дома -
   прибежище бомжей, наркоманов и нелегальных эмигрантов. Жуть, короче
   говоря. Дерзай!
  Радик ушел.
   - Кира, а, может, мне по мобильнику позвонить в Тореадор? - спросил Сергей, -
   Ребята доставили бы кувалду и твои когти мы быстро бы выбили.
   - Сережа, давай этот вариант оставим на тот случай, если больше ничего не
   придумаем. Знаешь, перед твоими друзьями как-то не хочется выглядеть полной
   дурой.
  Недалеко раздался чей-то вскрик и, кажется, звук падения.
   - Что он там творит? - пробормотал озадаченно Сергей, - Пойду, посмотрю.
  Отсутствовал Сережа минут десять-пятнадцать, а когда вернулся, был о-очень недовольным:
   - Радик, баклан чертов! Ну, разве можно настолько увеличивать интенсивность
   воздействия?!
   - А что случилось то?
   - Да, мужик в опасной близости от нас собрался сходить по-маленькому, а этот
   баклан на него надавил слишком сильно...
   - И что?
   - Да ничего. Просто, не закончив с одной своей нуждой, мужик сходил еще и по-
   большому со страха, а потом упал обморок. Пришлось его в чувство приводить и
   исправлять то, что Радик понаделал. Теперь мужик думает, что у него расстрой-
   ство кишечника приключилось.
   - И где этот пострадавший?
   - Откуда ж я знаю? Наверно домой помчался штаны застирывать.
  Забыв о своем собственном незавидном положении, я захихикала, представив себе этого мужика и его ощущения. Да уж, перестарался Радик. Тут раздался шорох, дробный топоток и к нам выскочил герой эксцесса. Глаза шальные, лицо испуганное. "Там... Там..." "Что? Опять кого-нибудь до обморока довел?" - поинтересовался Сергей. Радик отрицательно замотал головой: "Там патруль Охотников!" О, черт! Не было печали! Ну, что им здесь делать?! "Они еще на дальнем конце улицы, - продолжал Радик, - но движутся в нашу сторону!" Я повернулась к Сергею: "Сереж, посмотри за Охотниками, только не приближайся к ним. Если они не свернут на полдороге куда-нибудь в переулок, вернись и скажи мне". Сергей кивнул головой и ушел следить за Охотниками, Радик исчез вместе с ним. Черт! Черт! Черт! Ну, какая же непруха! Я и сама не верила, что Охотники куда-нибудь свернут. Никуда они не свернут по закону подлости и это означает, что мне, похоже, придется-таки распроститься со своими пальцами. Я сформировала менталуч, примерное направление известно. Где они там? Ага, вот они, вся пятерка. Странное ощущение от контакта с их щитами, даже и не опишешь... Хотя, все это ерунда, а главное то, что они уже примерно в четырех домах от нас. Вернулся Сережка. "Кира! Охотники совсем близко. Мне очень жаль, но..." Да все я понимаю: тут или-или, но пальцы-то я потеряю на полгода, ну, может, месяцев на восемь, а членство в клане, если меня в таком виде застанут Охотники - навсегда. Каинит без клана - что может быть страшнее? Разве что только окончательное упокоение... Я заранее отключила болевые ощущения в кисти правой руки и вышла из трансформации. Вот сейчас... пальцы легко вышли из стены - там осталось пять дырок. Все еще не веря, я смотрела на свою ладонь и шевелила пальцами. Ну, конечно! Как же я сразу не сообразила? Когти хоть чуть-чуть, но все же шире пальцев, а, кроме того, когти твердые, пальцы более пластичны и их легче вытащить. Выходит, зря волновалась, надо было сразу отключить трансформацию. Я всунула ноги в кроссовки и на радостях заключила Сережку в объятия. В этот момент нас и выхватил луч света - подошли Охотники. Один из них, стоявший чуть впереди остальных - видимо старший, подозрительно посмотрел на нас: "Что вы здесь делаете?" Подпустив в голос трагических ноток, я ответила: "О, господин Охотник. Мы из разных кланов и потому не можем быть вместе. Приходится встречаться там, где нас никто не увидит и не сообщит нашим родным". Кто-то из стоящих сзади Охотников хмыкнул и пробормотал: "Во, блин, вампирские Ромео с Джульеттой. Ну и строгости ж у них - средневековье какое-то". "Разговорчики! - прикрикнул старший. - Николай! Игорь! Осмотрите дом". Двое Охотников отделились от группы. Через несколько минут они вернулись: "Иван Сергеевич, все чисто! Там, в доме тюфяк какой-то старый валяется..., - и, взглянув на нас, добавил, - Охота им в такой грязи..." Старший его прервал: "Не наше дело. Мы - не Полиция нравов и не санэпидемслужба. Уходим!" Охотники развернулись, вышли на улицу и двинулись дальше. Когда они ушли достаточно далеко, нами овладел хохот. "Ну, ты даешь! - смеялся Сергей. - Станиславский был бы доволен - убедительно получилось. Всего три фразы, но сколько трагизма! Теперь среди Охотников пойдут слухи о наших средневековых обычаях!" "А почему было не воспользоваться ситуацией, - хихикала я, - если уж они увидели нас обнимающимися? Кстати, как хорошо, что ты вовремя спроводил того типа. Обмочившийся, обделавшийся, валяющийся в обмороке мужик, вряд ли соответствовал бы трагизму и высоте нашей почти Шекспировской импровизации!" ...Спрятавшийся от Охотников Радик застал нас все еще смеющимися.
  
  
   16
  
  
  - Сережа, привет! Ты меня слышишь?
  - Да, Кира. - раздался в трубке голос Сергея. - Что-то случилось?
  - Нет. Просто мы собрались на речку на ту сторону. Я, Гор и Стас. Ты не хочешь к
   нам присоединиться? Мы вообще-то уже собрались выезжать, но можем
   подождать тебя полчасика.
  - Я сейчас не могу. Я во внешнем охранении и смену сдам не раньше, чем через
   час, но если ты скажешь, в каком месте вы будете переправляться, то потом,
   после смены, я найду вас.
  - Мы оставим машину под съездом к реке. Ну, там, где мы с байкерами
   встретились. Там и переправимся. Машину ты уже видел, не спутаешь.
   Триста седьмой "Пежо" Гора, синенький такой и багажник на крыше. Да, а
   как ты переправишься?
  - Какие проблемы? Переплыву, там ширина то чуть больше километра!
  В принципе, я зря спрашивала, для каинита переплыть и вдвое большее расстояние - пустяк.
  - Ну, тогда мы будем ждать тебя на той стороне. Мы пойдем туда, где скальные
   разломы. Пока.
  - Пока, Кира, - в трубке раздались гудки.
  Ну, вот, порядок. Я убрала телефон в рюкзачок и полезла в машину.
  Вообще то мы ехали за реку не просто так на отдых, хотя, конечно, отдохнуть там мы тоже рассчитывали. Мы собирались на ту сторону к скальным разломам Беличьих гор, чтобы воплотить в жизнь идеи нашего деятельного Стаса. Вон он сидит на переднем сиденье рядом с Гором и с серьезным видом вещает, что, дескать, если бы руководство больше прислушивалось к его, Стаса, мнению, то мы сейчас были бы куда сильнее гангрелов. Гор только посмеивается. Племянничка невозможно воспринимать серьезно, хотя, никто не отрицает, что он иногда выдает дельные мысли. Нынешняя идея Стаса как раз и была из разряда дельных, во всяком случае, таковой ее посчитали наши руководители.
  Стас предлагал в районе разломов Беличьих гор организовать что-то вроде персонального скалодрома для тренировки бойцов нашего клана. Нам предстояло наметить маршруты от простых, к более сложным с тем, чтобы в дальнейшем использовать их для отработки тремерами навыков скалолазания. Генриху Карловичу, ратовавшему за усиление нагрузок на наших тренировках (мы же самые физически слабые из всех кланов), предложение Стаса понравилось. Алина сына тоже поддержала (ну, еще бы, в кои то разы от него хоть какая-то польза), остальные мастера посчитали, что идея неплоха и к тому же малозатратна. Воплощение в жизнь Стасовской задумки было, естественно, поручено самому же Стасу (понятное дело, кто предложил - тому и отдуваться), ну а Стас, в свою очередь, уговорил нас с Гором помочь ему.
  Доехали до речки без проблем: гаишники не прицепились, в пробку не попали. (Ну, с ментами то разобраться - проблем нет, любому мозги запудрим, а вот пробки, такое зло, в борьбе с которым не помогают никакие спектры сил). Когда мы вылезли из машины, багровый диск светила уже почти закатился за гребни гор. Вот и славно, а то как-то неуютно переплывать реку под солнцем. Хотя переправляться будем на лодке, а все равно...
  Открыли контейнер багажника, достали лодку, раскатали, надули, вставили в специальный отсек бензобак, навесили подвесной мотор, соединили с бензобаком, проверили. Все - лодка готова. Моторчик, конечно, слабенький, но нам же не гонки устраивать. Пока возились с лодкой, солнце окончательно село - можно плыть.
  
   ***
  
  Наконец лодка ткнулась носом в песок на другой стороне реки. Ну, вот и переправились. Наше плавсредство мы затащили на берег и на всякий случай привязали к кустам. "Ребята, а ее не упрут, пока мы тут будем разгуливать?" В ответ на мой вопрос Стас ухмыльнулся и вытащил из рюкзака какую-то витую фигулину: "Вот это видела? Последнее ноу-хау в области охранных систем. Кидаем в лодку, и желающие поживиться чужим добром даже близко не подойдут. Гораздо лучше всяких там сигнализаций. Действует, конечно, в основном на людей, но и на каинитов низких рангов тоже. Между прочим, в нашей лаборатории делают. Не знала что ли?" Наверно по моему отражению Стас понял, что я и в самом деле ничего не знала. "Эх ты, а еще там работаешь. Да в лаборатории помимо основных заказов столько всякой левоты народ делает! Эти вот самые амулеты, к примеру. Очень хорошо уходят. Бруйяне их только так берут на свои байки вместо сигнализации. Как говорится, хочешь жить умей вертеться". ...Экипиро-вавшись и проверив оружие, мы двинулись вверх по склону.
  Гор, вроде как помогавший Стасу, а фактически являвшийся у нас старшим, еще перед поездкой, на складе проверял по списку то, что для нас подготовили. Там и нашел его отец. Подошел, посмотрел, что отобрали для поездки, и порекомендовал взять с собой оружие, а когда Гор поинтересовался зачем, неопределенно пожал плечами и сказал: "На всякий случай". Ох, отец, отец... Ясновидящий он что ли? Ведь как в воду смотрел. Впрочем, все по порядку.
  Мы вышли на плато и двинулись к разломам. Плато из себя представляет... Ну, плато оно и есть - относительно ровная возвышенность, хотя здесь попадаются довольно крупные каменные глыбы. Сложено плато осадочными породами, как, впрочем, и все Беличьи горы. Растут здесь трава, кусты, изредка попадаются сосны. Говорят, в начале прошлого века здесь все было покрыто сосняками, а в них водились белки. Потому, вроде как, и горы назывались Беличьими. Потом, в период индустриализации, войны и в послевоенное время, сосняки повырубили, ну и белки исчезли, а название гор осталось. ...А вот и разломы. Вообще то наши горы пологие, подниматься на них везде относительно легко, и только полоса разломов представляет собой сплошную скальную стенку. Такое ощущение, как будто в этом месте одну сторону гор кто-то отгрыз, отломал. Здесь хорошо видна порода, составляющая горы - смещенные, покореженные тектоническими процессами слои известняка.
  "Ну, что, Стас, - проговорил Гор, - похоже, начинается твоя работа. Сейчас давай пока посмотрим со стороны как да что, а потом полазаешь по этим скалам, маршруты наметишь. Мы с Кирой тебя "Телекинезом" подстрахуем". Пока что близко мы к скальной стенке не подходили - со стороны обзор лучше. Сразу видно, что отдельные участки скальных выходов тяжелые в плане подъема - тут тебе и "сыпуха" (осыпающаяся под руками-ногами порода) и отрицательная градусность, другие же наоборот, относительно не сложные для восхождения. Высота самих скал тоже разнилась: от пятнадцати-двадцати метров и до метров так восьмидесяти. Потихоньку, не приближаясь к разломам, мы шли вдоль скальной стены, осматривая ее. Заглядевшись на скалы, мы почти не смотрели под ноги, в результате Гор оступился. Впрочем, именно это, наверно, и спасло ему жизнь.
  "Черт!" - вскрикнул Гор, едва удержавшись от падения. И в это же время раздался выстрел. От неожиданности я впала в ступор, стою, как дура и пытаюсь сообразить, кто это стрелял. Из ступора меня вывел Стас, среагировавший раньше всех. Вывел радикальным способом - сделал мне подсечку. "Те че, - орет, - жить надоело?! Быстро к камню! Георгия ранили!" Чуть впереди по нашему маршруту торчала довольно крупная каменная глыба. Вот к ней мы и рванули со всех ног, Стасу еще приходилось Гора тащить. Укрывшись за камнем, мы на некоторое время обезопасили себя от непонятного стрелка. Засел-то он явно где-то на скальной гряде.
  - Стас! Я сейчас попробую высмотреть этого урода, у меня ж "Глаз орла".
  - Не вздумай высунуться! - отрезал Стас. - Этот тип - снайпер. Если бы у Георгия
   не подвернулась нога, он бы его убил. Этот снайпер наверняка следит за нашим
   укрытием, а вот сейчас, кстати, и проверим.
  Стас снял с головы кепку и "Телекинезом" чуть приподнял ее над камнем. Раздался выстрел.
   - На, гляди!
  Я взяла у него кепку. Чуть выше козырька в ней была аккуратная дырка.
  - Вот так. Уловила? Так что не дури. Лучше посмотри, что с Георгием? Что-то он
   совсем плохой, а ведь всего лишь плечо прострелили.
  Стас был прав: ранение и его последствия были какие-то несопоставимые. Вообще-то мы, каиниты, народ крепкий и ранение в руку, или в плечо почти не отражаются на боеспособности. Конечно, в раненной руке оружие держать не получится, но в целом состояние будет нормальное, или почти нормальное. С братом моим и впрямь что-то не то: лицо какое-то отечное, глаза закатились... Я расстегнула его куртку и освободила руку. Кожа на плече потемнела, вздулась, у входного отверстия запеклась кровь. Я повернула Гора, чтобы посмотреть на его плечо с обратной стороны. Так, а выходного-то отверстия нет! Выходит пуля в плече. Это каким же ядом она пропитана? Пулю надо извлекать - яд разносится по организму. Время потянешь, так чего доброго, Гор возьмет и окончательно упокоится. Только как же ее вытащить? У меня ни скальпеля, ни пинцета.
  - Что там с ним? - озабоченно спросил Стас.
  - Это из-за пули. Она засела в плече, а на ней яд, или какие-то крутые заклинания.
   Сейчас все ресурсы Гора уходят на то, чтобы не допустить разноса заразы по
   организму, но силы то истощаются. Пулю надо срочно извлекать. Только чем?
  - Это подойдет? - Стас протянул мне набор инструментов.
  Продают в магазинах такие. Типа складного ножа наборчик. Разложишь его, получатся тонкогубцы, а еще там есть лезвия, пилочки, отверточки - полезная вещица. Конечно, пользоваться таким набором для извлечения пули как-то нелепо, но ведь все равно ничего другого нет. Перед началом операции я включила "Глаз орла". Зачем? А чтобы заблокировать свои эмоции. Нельзя мне сейчас переживать и нервничать - Гору это может дорого обойтись. Раскрываю лезвие, шупаю - ничего, острое. Делаю на месте входного отверстия надрез. Появляется кровь, наша черная каинитская кровь. Надо торопиться - у нас она запекается очень быстро. Что там? Пули вроде нет, глубже надо. Человек от такого орал бы благим матом... Вот она похоже. Как же ее подцепить? Тонкогубцами не получается, к тому же кровь мешает - нифига не видно. А если "Телекинезом"? У пули ведь другая плотность по сравнению с тканями тела. Ее таки я достала. Вытянула из раны "Телекинезом", опустила себе на ладонь и... заорала от боли. Пуля с ладони упала под ноги, а там, где она лежала, на ладони появилось темное пятно. Да что же это за хрень такая? Гор застонал и открыл глаза. Я тут же поднесла к его губам фляжку. Брат ее почти всю и выпил, зато эффект налицо - серая отечность прошла, лицо приобрело свой нормальный бледный цвет, опухоль на плече тоже пошла на убыль, да и сам Гор стал чувствовать себя явно бодрее.
  - Кроме меня больше никого не ранили?
  - Нет, Гор, - ответила я, - с нами все в порядке.
  - Сколько их и кто это выясняли?
  - Не успели еще.
  - Чем же вы занимались, ребята? - возмутился Гор.
  - Тобой, братец. Кто ж тебя оперировал то?
  - Ох, сестренка, прости. Я не хотел тебя обидеть. Сейчас сам посмотрю.
  Гор напрягся и после нескольких мгновений молчания и сосредоточенности выдал:
  - Их двое. Это Охотники. Искусственная защита, следы освящения...
  - Значит, все-таки началось, - пробормотал Стас и несколько поник.
  Все мы знали, что это может случиться и все же надеялись, что обойдется. Мы честно выполняли свои обязанности по Договору, почему же они так с нами?... Я вдруг подумала о дяде Юре: неужели он будет стрелять в меня?
  - Кира! Что приуныла? Ну-ка, взбодрись!
  Гор здоровой рукой потрепал меня по плечу:
  - Ничего, сестренка, прорвемся! Кстати, пуля, как понимаю, у меня в плече была.
   На ней, видимо, какое-то совсем уж мощное освящение. Надо бы осмотреть. Ее
   не выкинули?
   - Вот она, Гор, лежит. Только ты ее в руки не бери - она, похоже, ядовитая. Вот,
   смотри.
  Я раскрыла ладонь. Черное пятно от пули постепенно исчезало, но все еще было заметным. Гор вгляделся в пятно, нахмурился и стал водить над пулей ладонью. Закончив, он повернулся к нам со Стасом. Вид у брата был, мягко говоря, озадаченный.
  - Ты права, Кира, - ошарашено проговорил Гор, - Это чистый яд - она серебряная.
  - Да они там что, охренели? - возмущенно воскликнул Стас.
  Вообще-то он высказался чуть иначе, просто я не хочу повторять ненормативную лексику.
  В ответ на реплику Стаса Гор задумчиво пробормотал:
  - Я уже не знаю, что и думать. Может это все же не Охотники? Не могут они
   настолько явно наплевать на Маскарад, им же самим это выйдет боком...
  - А кто же это тогда? - растерянно спросил Стас.
  - Да что ты от меня хочешь?! Я сам ничего не понимаю! - взорвался Гор и добавил
   уже спокойнее. - Их может быть больше, сейчас округу пролоцирую.
  Спустя пару минут Гор повернулся к нам.
  - Ну вот и п...дец пришел, - с кривой усмешкой сказал он (первый раз слышу,
   чтобы брат ругался матом), - с той стороны (Гор показал рукой) двигаются еще
   пятеро таких же. Они наверняка залягут во-он за теми камешками и мы как на
   ладони. Закрыться от них нашей глыбой мы не можем - если мы отсюда
   сместимся, нас снайперы с гряды грохнут. Похоже, очень скоро мы узнаем, что
   там за гранью.
  - Кира! - повернулся ко мне Стас. - А ты не сможешь снять снайперов? Мы бы с
   Георгием их отвлекли. У тебя ж все-таки "Глаз орла".
  - Стас, - вмешался Гор, - ну, что ты ерунду то говоришь? Она, что "Глазом орла"
   пули толкать будет? Эффективная дальность наших МП-7 максимум двести
   метров, а до скальных разломов, пожалуй, все четыреста будет. Недострелит она.
  - Ну что ж, - вздохнул Стас, - значит, здесь будем бой принимать. Кого-нибудь из
   них один хрен с собой заберу!
  Неужели здесь мы все и погибнем? Неужели и моя вечность подходит к концу? Я не хочу умирать! У меня семья, друзья, Сережка, а на свете так много интересного, что я еще не видела. Я не могу умереть! И вдруг решение пришло. Что это было? Работа моего ума? Подсказка свыше? Я повернулась к Гору:
  - Снайперов я сниму! Сколько у нас времени до подхода той пятерки?
  Гор вгляделся в меня, понял - я знаю, что делать и сразу оживился:
   - Они считают, что мы в ловушке и не торопятся. Думаю, минут пятнадцать у нас
   есть.
   - Отлично, только предупреждаю, будете со Стасом делать, что я скажу без
   вопросов - некогда объяснять.
  Гор и Стас синхронно кивнули головами.
   - Так, ребята, как я махну рукой - одновременно начинайте на меня как можно
   более сильную ментальную атаку.
  У племянничка с братом отвисли челюсти, но вопросов они задавать не стали. Тем временем я слегка прощупала щиты снайперов на гряде. Ну что ж, мощности хватит. Поехали! Я махнула рукой, и сразу на меня обрушилась энергия ментальных ударов Гора и Стаса. Эх, не перегореть бы! Я соединила эту мощь воедино, изменила направление и, трансформировав в "Ментальную пиявку" направила в одного из снайперов. В своей ментальной "ладони" я вдруг почувствовала светлячок чужой жизни, я сжала "ладонь" и светлячок погас.
  - Ребята! Один готов!
  Наградой мне было одинаково ошарашенное выражение в глазах племянника и брата - знай наших! Я вдруг почувствовала прилив сил - словно у меня, как у бегуна, открылось второе дыхание. Стало ясно, что со вторым можно поступить гораздо проще.
  - Стас! Гор! Еще одну атаку!
  И снова в меня ударили тяжелые ментальные волны. Гасить сознание слишком энергозатратно, сделаем по-другому. "Ментальной пиявкой" я продырявила щит второго, но захватывать ядро не стала, а просто отрубила его от периферии и даже не всей, лишь перехватила управление двигательными центрами. Я чувствовала его страх, его отчаяние, но руки-ноги уже не подчинялись ему и упорно толкали к обрыву... "А-а-а-а!!!" - раздалось вдали. Вот и все. Снайперов больше нет! Гор со Стасом одновременно подскочили ко мне и с двух сторон чмокнули в щеки.
  - Сестренка, ты умница, - улыбаясь, сказал Гор, - но расслабляться рано. Нам надо
   бежать вон к тем камешкам, тогда уже мы сможем укрыться за ними, а те пятеро
   окажутся на чистом пространстве.
  До камней мы добрались как раз вовремя. Только заняли позицию и вот они, Охотники, или кто они там? Пятерка бежала в нашу сторону во весь опор - видно догадались, что что-то неладно, или снайперы, державшие нас в ловушке, вовремя не вышли на связь. Так или иначе, они торопились, и мы не замедлили этим воспользоваться. Войны вам захотелось, ребята? Ну, тогда не обижайтесь! "Глаз орла" - удивительная штука. Я работаю словно единый компьютеризированный стрелковый комплекс. Моментальный обсчет обстановки и вот уже один из пятерки валится - убит наповал в голову, а если точнее, в лицо. Еще одного снял Стас. Даже если и не убил, то ранил очень серьезно - лежит без движения. Остальные, надо отдать им должное, среагировали мгновенно - тут же попадали, вжались в землю и почти сразу же в нас полетели гранаты. Здесь уж не подвел Гор - выставил телекинетический щит. В итоге гранаты взорвались не долетев, а осколки разлетелись куда угодно, но только не в нашу сторону. Когда мы открыли огонь по бегущим, и им пришлось залечь, у двоих место оказалось удачным, там, видимо, ложбинка какая-то была. Одному же пришлось упасть на пригорке, и сейчас он пытался отползти назад. Двое других старались прикрыть его отступление, беспорядочно обстреливая наше укрытие. Фиг вам, ребята! Мы со Стасом сняли-таки этого солдата-неудачника. Осталось двое. Нас они пока атаковать не пытались, но и мы их достать не могли. Гранату бы в них метнуть, так ведь нет ее, а покинешь укрытие - на пулю нарвешься. Мы уже узнали, что может сделать с каинитом серебряная пуля, как-то не хотелось повторять опыт Гора. Что же делать то? В это время ко мне повернулся брат:
  - Кира, тебе придется одной разбираться с этими солдатами. По крайней мере,
   продержись до нашего возвращения.
  - Что случилось?
  - Там, - Гор махнул рукой, - за тем местом, где нас снайперы обстреляли,
   двигаются еще пять этих... псевдоохотников. В нашу сторону идут, могут в
   клещи взять. Мы со Стасом попробуем их остановить.
  - Гор, но ведь ты же ранен, ты даже стрелять не сможешь!
  - А заклинания, сестренка? Они то всегда со мной, а, кроме того, я чувствую,
   что способен контролировать "Копье тьмы".
  - "Копье тьмы"? - я посмотрела на брата и быстро дернула вверх рукав его куртки.
  На запястье брата алел знак клана.
  - Приветствую тебя, молодой мастер!
  Стас, сообразив, в чем дело, присоединился к моему приветствию. Гор коротко нам поклонился и бросил Стасу:
  - Идем, устроим тем уродам маленький армагеддец!
  Парни, пригнувшись, быстро покинули наше укрытие и помчались куда-то назад. Оглядываться я не стала - все внимание на засевших в ложбинке. Что они предпримут? Как только наши отдалились на достаточное расстояние, солдаты начали атаку. Похоже, снайперы им сообщили, что нас трое, и сейчас отход двоих они не могли не заметить. Сначала в меня полетели две гранаты, от которых я закрылась телекинетическим щитом, а следом выскочили оба солдата. Вероятно, они думали подавить меня своим численным преимуществом. Зря они на него рассчитывали. Одновременно включенные тореадорское "Ускорение" и "Глаз орла" может быть и потребляют энергии несколько больше, чем хотелось бы, зато позволяют реагировать на изменение обстановки с воистину запредельной скоростью. Грохнула я этих, кто они там? Вот так. Отключила действие заклинаний, уселась на камень и присосалась к фляжке - устала все же. И тут услышала в той стороне, куда отправились Гор со Стасом, автоматные очереди. Ох, думаю, что же это я расселась то? Надо нашим помогать. Встала, заменила магазин в пистолете-пулемете, и собралась уж, было бежать на выручку, но тут стрельба прекратилась. Установилась тишина. Так, неужели Гор со Стасом уже управились? Думать о том, что это могли управиться с ними, как-то не хотелось. Я двинулась в ту сторону, где только что закончился скоротечный бой. Гляжу, несется кто-то мне навстречу, да так, что аж движения смазываются. Никто кроме тореадоров не может передвигаться с такой скоростью. Неужели Сережка? Он!
  Сережка увидел меня, припустил еще быстрее. Налетел как вихрь, обнял, закружил.
  - Живая! - кричит.
  - Ну, не-мертвая, - смеюсь, - это уж точно. Неужели ты мог подумать, что всего
   лишь два каких-то урода могли меня грохнуть? Честное слово, мне обидно!
  Сережка улыбается.
  - Гор и Стас уже рассказали о твоих подвигах. Гор, например, был уверен, что ты,
   или прикончишь оставшихся, или продержишь их до нашего подхода. Только я
   все равно решил поторопиться.
  - Спасибо, Сережка. Я знала, что ты настоящий друг! А где мой брат со Стасом?
  - Да сзади они бегут, - Сергей махнул рукой за спину, - вместе с остальными.
  - Какими остальными? Ты переплыл не один?
  - Догадайся с трех раз, кого я встретил под съездом к реке?
  - Неужели байкеров?
  - Их! Кабана со товарищи.
  И Сережа рассказал мне, как, сдав смену, он добрался до реки, увидел под съездом "Пежо" Гора и Кабана с его командой. Те уже прикидывали, а не стоит ли слегка "разуть" эту иномарку, раз уж хозяева ее так беспечно бросили. Пришлось Сергею объяснить бруйянам, чей это автомобиль.
  - А потом на той стороне раздались выстрелы, и я понял, что ты попала в беду.
   Это было даже не предчувствие или интуиция, я просто знал, что ты в беде...
   Как такое может быть?
  Я пожала плечами и в задумчивости потерла переносицу.
  - У нас с тобой было невероятно глубокое слияние, там, на площади... Может
   быть, из-за этого на мистическом уровне между нами протянулась какая-то
   ниточка?... Кстати, а что ж ты одежду-то не отжал? В ней плыл?
  Сергей кивнул.
  - Да некогда было, боялись, что не успеем. Байкеры, когда узнали, что ты в
   опасности и поняли, что я и вправду это чувствую... В общем, они со мной
   поплыли...
  Послышался топот. Наши. Впереди бежали Кабан и Стас, за ними - все остальные. Мы с Сережкой пошли им навстречу. Ребята подбежали, обступили. Приветствия, смех...
  - Кабанушка, - говорю, - ребята. Спасибо вам всем!
  - Да, ладно тебе, - засмущался Кабан, - мы-то что, вот Сережка твой, тот еще
   зверь. Мы когда тех Охотников увидели, Сергей кричит: "Это они!" и
   вперед на полном газу. Мы еще только оружие вскинуть успели, а он уже в самой
   гуще... Ведь скажешь кому, засмеют: мы впятером двоих этих грохнули, а он
   один троих сделал... Только мы разобрались с Охотниками, глядь Стас с твоим
   братом чешут. Коротенько рассказали, что случилось, и что ты отчебучила.
  Сережка с бруйянами стали разуваться и выливать воду из обуви, снимать и отжимать одежду.
  - Сережка, - не удержалась я от хвастовства, - а у нас Гор мастером стал.
  Брат услышал меня, усмехнулся и говорит:
  - Приподними свой рукав.
  Я ему:
  - Зачем?
  Молчит, ухмыляется только. Поднимаю рукав и... ох, ты! На моем запястье - черный знак эксперта!
  - Ты когда своим оригинальным способом грохнула первого снайпера, - сказал
   Гор, - я еще подумал: почему это у сестренки скачкообразно вырос
   энергетический потенциал, да проверять времени не было.
  Я вспомнила свой неожиданный прилив сил, так вот оно что. Народ услышал. Все подошли ко мне.
  - На счет три! - крикнул Стас. - Раз! Два! Три!
  - Приветствуем! Тебя! Молодой! Эксперт! - заорала толпа.
  Я отвесила народу самый изысканный, какой только смогла, поклон. Разве лишь в реверансе не присела.
  - Это дело надо сбрызнуть! - закричал Стас. - Кира! Где наши рюкзаки?
  - А где вы их оставили? - ехидно спросила я (мой-то рюкзак был со мной).
  - Где? - растерялся племянничек.
  - Да под скалой, где мы от снайперов прятались!
  
   ***
  
  Удобно усевшись, мы отдыхали от всей этой нервотрепки, допивали остатки крови и перебирали трофеи. Этих самых трофеев набралось порядком. Во-первых, автоматы. Бруйяне, взглянув на них, сразу сказали, что это АК-107 под наш российский патрон 5,45х39. "Хорошие автоматы, - заметил Волк, - стреляют кучнее, чем тот же АК-74, имеют отсечку и к тому ж не такие замороченные, как "Абаканы". В автоматных обоймах, а их мы подобрали изрядно, каждый третий патрон был с серебряной пулей. Стас не поленился слазать на скальную стенку и снял оттуда пару СВДешек с ночными прицелами. Их магазины были набиты исключительно патронами с серебряными пулями. Форма непонятных Охотников (или все же не Охотников?) тоже была весьма необычной. Ветер начал было ее снимать, и заорал от боли. Оказалось, она состояла из трех слоев. Два слоя ткани с обеих сторон были сострочены с тонкой металлической сеткой (или скорее чем-то вроде кольчуги). "Кольчуга" состояла из серебряного сплава, это наш спец по химанализу, Гор, определил.
  - Да, Серега, - ворчал Ветер, дуя на обожженные пальцы, - если бы ты дрался с
   этими козлами голыми руками, то сжег бы ты себе их нафиг!
  Стоявший рядом Гор, разглядывал труп в расстегнутой форме и задумчиво поглаживал себе переносицу.
  - Знаете, ребята, - проговорил он, - мне кажется, что этот серебряный экран
   предназначен не только для того, чтобы жечь руки нападающим. Мне кажется, он
   связан с во-он тем амулетом в виде креста и вместе с ним довольно эффективно
   ослабляет наши атакующие заклинания. Первый раз такое вижу. Оригинально
   придумано...
  - Гор, - встряла я, - но ведь я же прошибла их хваленую защиту!
  - Прошибла, - согласился брат, - но какую мощь для этого использовала? Мою,
   Стаса, да еще ведь и от себя что-то добавила?
  - Добавила, - согласилась я.
  - Ну, вот видишь...
  ...Как мы снимали амулеты с трупаков - отдельная песня. Попробуйте-ка, возьмите такой крестик в руку. То-то же. Приходилось подцеплять их палочками-веточками. С упаковкой тоже возникла проблема. В конце-концов положили их все в один пакет и привязали его к длинной ветке, чтобы избежать контакта. С формой этих псевдоохотников опять-таки возникли сложности. Ее снять, и то геморрой, а уж тащить... Кстати, и берцы у этих типов оказались с прибамбасом. В носовой части в кожу была вшита освященная серебряная пластина. Кабан, как увидел это, съязвил:
  - А трусов, - говорит, - у этих типов нету с освященными серебряными
   наяичниками?
  К счастью, трусы у них оказались обычными, а то бы и их пришлось снимать, блин...
  Задание свое по организации скалодрома мы, естественно, выполнять не стали. Не до него. Информация, полученная нами, была невероятно важной. А потому мы, как только малость отдохнули, вместе со всеми трофеями отправились назад. Взяли с собой и один труп для исследований: анализ крови сделать и все такое в том же духе. Впрочем, никто из нас даже не сомневался, что эти типы при жизни пробовали нашу кровушку и наверняка не раз.
  С ребятами-байкерами мы поступили по-честному: им отдали практически все трофейное оружие (за исключением одного "Калаша" и одной СВДешки), а себе оставили снаряжение и экипировку (бруйянам они все равно не нужны, а нам пригодятся для исследований). Первым рейсом должны были отправиться мы с Гором и наша часть трофеев, чтобы не мешкая везти их на базу. Стаса же мы подрядили поработать перевозчиком и несколькими рейсами доставить всех остальных и весь груз на ту сторону.
  Вот так закончилось это приключение. Впрочем, мы все чувствовали, что у него еще будет продолжение.
  
  
  
   17
  
  
  - Ах, Кира, как жаль что, держа сознание того человека в своих руках, ты не
   считала его память. Сейчас бы мы знали, кто они такие и что там делали, - отец
   сокрушенно развел руками.
  - Максим, ты неправ, - вмешалась Маргарита, - просмотр памяти требовал времени,
   а его-то, как раз им всем и не хватало.
  
   ***
  
  Как только мы добрались до базы, тут же связались с отцом, а он, узнав в чем дело, сразу развил кипучую деятельность: труп был отправлен в нашу медчасть на экспертизу, амулеты и форма - в лабораторию на изучение, а сами мы - в кабинет к отцу. Прошло десять минут и там появились наши мастера. "Ребята, а где Стас?" - встревожено, спросила Алина. Гор улыбнулся сестре: "Не волнуйся, Аля, на речке он, лодку караулит. Машину за ним уже послали". Алина облегченно вздохнула, и уставилась на наши запястья. (У отца мы скинули куртки, и сидели в рубахах с короткими рукавами, так что наши знаки были видны). Когда уезжают экспертом и специалистом, а приезжают мастером и экспертом, это наводит на размышления.
  - Гор, Кира, что с вами случилось? - спросила наша сестра.
  - Алина! Наберись терпения, еще не все подъехали! - прервал ее расспросы отец.
  Прошло пятнадцать минут, все собравшиеся уже начали в нетерпении поерзывать, и тут открылась дверь. В кабинет вошли трое. Первой шла Маргарита, за ней высокий коротко стриженый тореадор (где-то я его уже видела). Последним шел мужчина с весьма специфической внешностью - наверняка носферату. "Ого, - шепнул мне Гор, - собрались руководители всех кланов Общества". Почти сразу же за этой троицей подошел и Стас.
  - Прошу внимания, - начал отец, - Георгий, Кира и Станислав (мы встали и коротко
   поклонились) в районе Беличьих гор выполняли задание клана, и там с ними
   приключилась весьма примечательная история. Сейчас они сами все расскажут, а
   потом уж будем решать, что делать дальше.
  Отец кивнул, и мы, временами перебивая, временами дополняя друг друга, пересказали все, что случилось в этой поездке. Нас не просто слушали, нам внимали. Алина, та вообще была несколько шокирована - ведь все мы там очень рисковали. Когда наш рассказ закончился, Маргарита подошла ко мне: "Молодчина, девочка. Любой вентру гордился бы таким решением: искусственно вызвать на себя ментальные удары, чтобы, используя их мощь, пробить щит противника на недоступном для обычной ментаатаки расстоянии. Я возьму эту идею на вооружение". "Не перехвали ее, Маргарита, - хмыкнул отец, - а то начнется у девчонки "Звездная болезнь". В этой истории все показали себя достойно: и тремеры, и тореадор Сергей, и бруйяне". А потом началось обсуждение услышанного...
  
   ***
  
  - И все же, Маргарита, пусть ты и права, - вздохнул мой отец-каинит, - но, похоже,
   что считка памяти того снайпера, была единственной возможностью во всем
   разобраться. Теперь придется собирать информацию по крупицам.
  Зазвонил телефон внутренней связи, отец взял трубку. Переговорив, он оглядел всех присутствующих:
  - Первые результаты из медчасти. Они считают, что доставленный труп
   принадлежит Охотнику или упырю. Инициация произошла ориентировочно
   несколько месяцев назад.
  - Несколько месяцев... - задумчиво повторил тореадор, - Хоть что-то. Не означает
   ли это, что мы столкнулись с теми самыми командами, которые формирует
   Охотничий центр в тайне от боевых групп?
  - Возможно, Леонид, - проговорил отец.
  Я вспомнила! Леонид был тем самым тореадором-гитаристом из воспоминания моего отца-каинита о партизанском отряде. Как же тесен этот мир!
  - С исследованием амулетов и снаряжения, - продолжал отец, - дело обстоит
   сложнее в силу их специфики и отсутствия у нас специалистов по
   эгрегориальным воздействиям. К сожалению, ни один из наших упырей с
   эгрегорами работать не может.
  - Отец, а если попросить посмотреть амулеты Отца Сергия? - предложил Гор.
  Честно говоря, я была поражена, неужели мой брат, законченный рационалист, знает Отца Сергия? Отец задумался:
  - Навряд ли Отец Сергий захочет помочь нам, но вообще то он дружелюбный
   человек. Можно попробовать.
  - А если связаться с дядей Юрой? - не утерпела я, - Он тоже умеет работать с
   эгрегорами.
  Отец покачал головой:
  - Сильно сомневаюсь, что командир боевой группы, можно сказать, Охотник в
   квадрате, захочет сотрудничать с вамирами - слишком велики недоверие
   и подсознательная неприязнь.
  - Максим, - вмешалась Маргарита, - ты не учитываешь того, что среди нас живет
   та, которую этот Охотник знал с самого детства. Он испытывает к Кире теплые
   чувства даже, несмотря на то, что она стала каиниткой. Ведь именно ради ее
   безопасности он сообщил нам о буче в Охотничьих верхах. Если Кира свяжется с
   ним и попросит помочь, он может согласиться. В любом случае мы ничего не
   теряем от этой попытки.
  - Хорошо, - кивнул отец, - Кира попробует с ним связаться.
  - Максим, - заговорил молчавший до этого носферату, - у меня вот такое
   предложение. Давай представителям Охотников в Совместную Комиссию
   направим официальный запрос. Мол, что за беспредел такой - совершено
   неспровоцированное нападение. Нам то они наверняка заявят, что те, кто напал,
   не имеют отношения к Охотникам, но ведь с Центром и группами они по поводу
   нашего запроса переговариваться будут. Мои парни постараются "оседлать"
   их коммуникационные линии и перехватить эти сообщения. Глядишь, что-нибудь
   полезное узнаем.
  - Принято, - сказал отец, - Но это все - дела на перспективу. Что мы спланируем на
   самое ближайшее время?
  - Даже думать нечего! - Маргарита взволновано теребила прядку волос, - Надо
   переправляться в Заречье к разломам и перетрясти там каждый метр площади.
   Эти... не знаю уж кто они, наверняка постараются уничтожить все следы. Нужно
   опередить их!
  - Согласен, - вставил Леонид, - эти солдаты появились и напали не случайно.
   Велика вероятность, что ребята Максима оказались в опасной близости от чего-
   то... - тореадор неопределенно покрутил рукой, - ну, может быть, базы этих. А в
   в таком случае встает вопрос о подготовке нашей поездки. Переправлять-то
   придется не троих, а побольше, плюс снаряжение и оборудование. У нас, кстати,
   есть отличные пустотомеры, но вот с транспортом...
  Маргарита улыбнулась:
  - С транспортом не вопрос. Эх вы, бессеребренники! Вентру предоставят два
   быстроходных катера. Каждый из них может взять на борт двадцать бойцов,
   снаряжение и оборудование. Так что готовьте народ. Вентру для экспедиции
   выделят две патрульных группы. Я сама их поведу!
  На лице тореадора появилась белоснежная улыбка:
  - О! Маргарита решила тряхнуть стариной?
  - Ах ты, старый пень! - возмутилась вентру, - Да я на двести лет моложе тебя!
  Все разулыбались: задело блистательную Маргариту упоминание о возрасте.
  - Ну, что ж, - усмехнулся отец, - раз такое дело, я возглавлю группу от Тремера. Ты
   как, Леонид?
  Тореадор рассмеялся:
  - С тобой, Макс, хоть эшелоны под откос пускать!
  
   ***
  
  
  Катера вышли под утро, солнце еще не взошло - Маргарита сработала оперативно. Мы с Сережкой стояли на носу катера глядели на волны и молчали. Вообще-то тореадоры плыли вместе с носферату на другом катере, но Сережа с разрешения своего деда Леонида (оказывается Милена была его дочерью), перебрался на наш. Настроение было какое-то задумчивое. Как сложится наша поездка? Если там, в горах и вправду спрятана база этих..., вряд ли нас пустят туда беспрепятственно. Впрочем, если мы ее таки найдем, то можем и без спроса зайти. У нас для этого есть все: и тяжелое оружие, и мастеров немало. Отец взял с собой две пятерки. В одной из них были только мастера, в другой только эксперты. Шесть мастеров, включая отца, это сила! Да и мы, эксперты, тоже ребята неслабые. Слева от нас, стоя у поручня, о чем-то негромко трепались Гор со Стасом. Братец мой уговорил таки отца взять его с собой, несмотря на ранение. Алина тоже упрашивала, но тут отец был непреклонен, сказал, что на базе должен остаться хоть кто-то из семьи, а, кроме того, Алина была нужна в Лаборатории. (Работы над пятым составом СМ шли полным ходом, дело двигалось к лабораторным испытаниям).
  Мы с Сережкой так задумались, что не сразу сообразили, из-за чего все взбудоражились. Я, например, очнулась только после того, как Стас чувствительно ткнул в бок. Племянник показывал куда-то в сторону гор:
  - Эх, черт, уже скрылся!
  - Что там такое? - спросила я, потирая бок.
  Стас, зараза такая, вот тоже тебе куда-нибудь ткну, будешь знать.
  - Вертолет пролетел. По-моему это была "Черная акула"!
  Тут уж и Сережку пробрало:
  - Стас, а ты ничего не перепутал? Что здесь делать ударному вертолету?
  Первую реплику племянничек пропустил мимо ушей, а на вторую, напустив задумчивый вид, ответил:
  - Вот и я, Серега, думаю, что здесь делать "Черной акуле"? Неспроста это!
  Стас вечно пижонится по поводу своего знания военной техники. Вообще-то он и вправду в ней неплохо разбирается, но все же не настолько, как стремится это показать. А потому я с недоверчивой усмешкой ему говорю:
  - А, может, ты все-таки перепутал? Ну, пролетел вертолет с соосной компоновкой,
   мало ли у Камова таких вертолетов? Фюзеляж ты мог не успеть рассмотреть.
   Может, это какой-нибудь Ка-32, а ты сразу "Черная акула".
  - Я не перепутал, - возмущенно отвечает Стас, - за кого ты меня принимаешь?
  Хотела, было сказать ему, что за трепача, но тут наш катер стал сбавлять скорость, дожидаясь второй, идущий следом. Катера поравнялись. Маргарита перегнулась через борт и крикнула капитану подошедшего катера:
  - Семен! Идем к дальней оконечности, там высадимся. Не нравится мне вертолет,
   который тут кружился, что-то он подозрительно напоминал Ка-50!
  Стас, услышав это, победно посмотрел на нас. Мы с Сергеем пожали плечами.
  
   ***
  Мы опоздали. Все-таки опоздали! Это стало ясно, когда наша объединенная команда поднялась на плато. В районе разломов кипела бурная деятельность: бегали люди (среди них было немало в военной форме), складировались какие-то ящики, разгружались, хотя нет, скорее уж наоборот, загружались большие транспортные вертолеты... Стас, стоящий рядом со мной, не мог не блеснуть познаниями, показал на вертолеты рукой: "Ми-26". Я не стала спорить, похоже, что они и есть. Вот от одного из них отбежал народ, лопасти стали вращаться, превратились в прозрачную окружность и вертолет, тяжело оторвавшись, полетел куда-то за горы.
  Нас заметили. К нам уже ехал открытый армейский УАЗик. Впрочем, и теперь работы не прекратились, просто между нами и рабочей площадкой появилась цепь солдат. Басовито гудя, из-за гор показался Ка-50. Оба-на!
  УАЗ остановился от нас метрах в двадцати, сразу "пахнуло" святостью - Охотники! Хотя, этого и следовало ожидать. Из машины выскочило трое солдат, а затем неспешно вылез еще один, надо полагать, их командир. Знаки различия у всей четверки отсутствовали и форма была вроде бы одинаковой, но этот, вылезший последним, чувствовалось, привык командовать. И отражение и само лицо человека - жесткое, властное, свидетельствовали об этом. "Каини-иты, - насмешливо протянул "начальник", - да много, да с оружием, да днем... Не иначе как на пикник собрались, а оружие, наверно, от комаров защищаться. Хотя нет, на вас же комары не садятся. Ну, тогда уж и не знаю, зачем оно вам", - человек в притворном недоумении развел руками и улыбнулся. Нехорошая была у него улыбка, злая, больше на оскал хищного зверя похожая. Мой отец вышел вперед, встал напротив охотника:
  - С кем имею честь?
  Не сказав в ответ ни слова, тот молча рассматривал отца, долго, минуты три не меньше. Но вот, губы Охотника искривила новая улыбка и мы услышали:
  - Вообще-то, я не обязан представляться, тем более каинитам, но... - Охотник
   сделал паузу, - во избежание недоразумений представлюсь. Я - командир Особой
   отдельной группы "Кром". Имя и фамилию, - Охотник снова растянул губы
   в своей фирменной оскалоподобной улыбке, - я называть не стану. То, что я
   говорю правду, вы можете увидеть по моей ауре. Насколько мне известно, вы
   умеете это делать.
  Охотник не врал, отражение четко говорило, он действительно командир "Крома". Слышали мы об этих "Кромовцах", не слишком много, но достаточно, чтобы представлять, с кем имеем дело. Группа "Кром" была сформирована относительно недавно, по сравнению с другими Охотничьими подразделениями и создавалась как личная гвардия Центра. В отличие от всех остальных групп, эта с момента создания всегда жестко подчинялась Охотничьему руководству. "Кромовцы" не участвовали в войне с "Шабашом", не занимались поиском и уничтожением каинитов-преступников, они всегда были охранным подразделением при Центре. Правда, до нас доходили глухие слухи (такой информацией, понятное дело, Охотники с нами не делятся), что "Кром" занимается еще кое-чем, помимо охраны Охотничьих шишек. Якобы в свое время с помощью "Крома" был низложен командир одной из боевых Охотничьих групп, который чем-то очень уж не угодил Центру. Мне вдруг подумалось, а, может быть, вот эти самые и устроили аварию моему человеческому папке? Глядя на жесткую, злую, самоуверенную физиономию их начальника, в это можно было поверить. Кажется, я задумалась, разглядывая "Кромовца", а потому не обратила внимания на общее шевеление среди наших. Из задумчивости меня вывел Стас своим испытанным способом - больно ткнул в бок. Вот зараза. Может, его на дуэль вызвать и там вздуть, что б неповадно было? "Кира, - показывал мне за спину Стас, - как тебе это нравится?" Я обернулась. Метрах в трехстах позади нас и чуть сбоку висел еще один Ка-50 (первый завис в районе площадки). Черт! А этот-то когда успел появиться? Разумеется, я, как и все наши, понимала, что это всего лишь демонстрация силы. Вертолеты не откроют огонь. В противном случае "Кромовцы" вместе с их начальником не подъехали бы к нам так близко. Конечно, беззащитными нас не назовешь, можем употчевать и эти хваленые "Черные акулы", если начнем первыми. Только мы не начнем, и Охотники это тоже прекрасно понимают.
  - Я предлагаю вам, - продолжил командир "Крома", - перенести свой пикник в
   другое место. На настоящий момент эта территория закрыта для свободного
   передвижения каинитов.
  - В Договоре, - ответил отец, - Заречье не перечисляется в списке закрытых
   для каинитов зон.
  - Я тоже читал Договор, - парировал Охотник, - в нем отмечается, что в случае
   возникновения необходимости, отдельные территории могут быть временно
   закрыты для свободного перемещения представителей той или иной стороны.
   Сейчас эта территория ВРЕМЕННО закрыта для вас. Мы здесь проводим... мм...
   учения. После того, как учения закончатся, это место вновь будет открыто для
   вашего свободного доступа.
  - На этой территории наши представители подверглись неспровоцированному
   нападению...
  - Ничего об этом не знаю, - пожал плечами командир "Крома", - Подайте заявление
   нашим представителям в Совместную Комиссию, а теперь покиньте территорию.
  Врал "Кромовец", врал, что ничего не знал, и отражение это ясно показывало. Без сомнений, вся эта возня в районе разломов стала следствием тех нападений - следы заметают, сволочи. Мы стояли рядом с вентру и я слышала, как выругалась Маргарита. Грязно и витиевато выругалась, я даже не знала, что она так умеет. Вот сейчас я по-настоящему ощутила себя каиниткой. Почувствовала, с каким наслаждением я разорвала бы этому ублюдку шею и потом долго-долго, смакуя, высасывала бы его кровь до последней капли. Нам плюнули в лицо, нагло, безнаказанно, просто от души харкнули. А мы, как бы ни хотелось нам докопаться до истины и отомстить за нападения, все же не желаем развязывать с Охотниками новую войну. Этот раунд мы проиграли.
  - Мы уходим, - после минутного молчания сказал отец.
  - Вот и хорошо, - усмехнулся "Кромовец", - вас проводят.
  Висящая позади нас "Черная акула", развернулась на месте и полетела вперед, словно указывая нам дорогу.
  - Да, - добавил на прощание Охотник, - в течение суток не пытайтесь высадиться
   где-нибудь здесь. За вами будут следить.
  Вертолет "проводил" наши катера до середины реки и только когда стало ясно, что мы действительно идем в город к пристани, развернулся и полетел назад.
  
  
   18
  
  - Отец, я не выполнил задание. Отец Сергий пропал, - растерянно проговорил Гор, -
   Я порасспрашивал местных. Мне сказали, что пару дней назад к нему кто-то
   приезжал и его увезли. Где он, никто не знает. За церковью пока прихожане
   приглядывают, говорят, будут обращаться к церковным властям, чтоб Отца
   Сергия вернули или, на худой конец, нового священника прислали...
  
  С того памятного рейда в Заречье прошло несколько суток. Буквально на следующие сутки ночью мы предприняли новую поездку за реку к разломам, на этот раз только на одном катере и не такую представительную. У полосы разломов уже никого не было - лагерь Охотники свернули. В горах мы обнаружили следы взрывных работ. По всей видимости, это и были остатки пресловутой базы тех самых непонятных солдат. Что ж, тут нас обошли, но ведь были еще захваченные нами амулеты, форма, оружие.
  В Совместную Комиссию были отправлены все необходимые бумаги, где описывался инцидент, а в качестве вещдоков - комплект формы и магазин от СВДешки, набитый патронами с серебряными пулями. Охотники, увидев все это, поохали и заявили, что ни один из них в трезвом уме и твердой памяти никогда не пойдет на столь вопиющее нарушение Маскарада. И, следовательно, хотя эти вещи без сомнения использовались людьми, к Охотникам их хозяева не имеют никакого отношения. Пообещали, естественно, начать поиски тех, кто, столь беспардонно нарушая Маскарад, устроил на нас неспровоцированное нападение. Мы-то понимали, что, по большому счету, найти этих нарушителей Маскарада не так уж и сложно, достаточно приглядеться к деятельности "Крома", обязательно отыщется какая-нибудь зацепка. Конечно, все наши намеки Охотники старательно пропускали мимо ушей - с "Кромовцами" предпочитали лишний раз не связываться. Носферату подключились к коммуникационным линиям Совместной Комиссии, но что-либо значимое так и не выловили. Никаких зацепок относительно работ "Крома" в Заречье, они найти не смогли, то ли существовали какие-то более закрытые линии, которые не обнаружили даже хакеры носферату, то ли, и это казалось более верным, "Кром" не считал нужным информировать Совместную Комиссию о своей деятельности. В итоге, нам осталось только обратиться за помощью к независимым экспертам, чтобы они осмотрели наши трофеи и вынесли вердикт, на сколько заклинания, висящие на них (ну, пусть не заклинания, а освящение, разница не большая) соответствуют стандартным охотничьим.
  С этой-то целью Гор и поехал навестить Отца Сергия, вот только поездка его окончилась ничем: священник куда-то пропал. Отец в задумчивости постукивал пальцами по столу, минут пять молчал, наконец, произнес:
  - Не могу понять, кому мог понадобиться священник, а когда я чего-то не понимаю,
   меня это настораживает. Так или иначе, но мы, похоже, лишились одной
   кандидатуры на роль независимого эксперта. Остается дядя Юра Киры. Я, честно
   говоря, не очень верю, что он захочет помочь, но других вариантов нет. Кира, -
   отец повернулся ко мне, - свяжись со своим дядей Юрой, изложи ему суть
   проблемы и если он согласится помочь, договорись о встрече. Мне кажется,
   подойдет какая-нибудь нейтральная территория. Вряд ли он захочет посетить
   нашу базу, а нам в его монастыре тоже будет неуютно...
  Я вопросительно взглянула на отца:
  - Мне как, прямо сейчас звонить?
  - Давай сейчас, что тянуть?
  Набрала номер, послышались гудки, и вдруг раздался голос дяди Юры:
  - Слушаю.
  - Дядя Юра, это ты?
  - Кира? Какая удача! А я ломал голову, как с тобой связаться, у тебя-то контактный
   телефон я не взял... Мне нужно срочно увидеть твоего... отца. Желательно,
   чтобы было место, где можно переговорить в спокойной обстановке.
  - Дядя Юра, моя городская квартира подойдет?
  Отец, в ответ на мой вопросительный взгляд, кивнул, мол, почему бы и нет.
  - Согласен, - ответил дядя Юра, - как мне ее найти?
  - Не надо искать. Встретимся у кофейни, где мы с тобой тогда увиделись.
   Помнишь?
  - Конечно, Кира. Когда и во сколько встречаемся?
  Договорились встретиться на следующий день у кофейни в 18 00. Рань, конечно, жуткая, но мы в случае необходимости можем и вообще не спать - дело есть дело.
  
   ***
  
  Дядя Юра принес недобрые вести. Был он взволнован, и только поздоровавшись, сразу приступил к делу. Оказывается, он уже ознакомился с "заявой", направленной нами в Совместную Комиссию. Сложив то, что знал с тем, что выяснил из наших бумаг, дядя Юра понял, надо встретиться с каинитами, по крайней мере, с теми из нас, кому он худо-бедно мог бы доверять. Естественно, выбор его пал на тот клан и ту семью, в которой жила я - единственная среди каинитов, кому он мог доверять по-настоящему. Когда я такое услышала, то хотела поблагодарить дядю Юру за добрые слова, но оказалось, что это вовсе не похвала, а просто констатация факта. Ну и пусть - все равно приятно. "Людей из "Пскова", такого же, как у меня Охотничьего подразделения, - говорил дядя Юра, - припрягали помогать "Кромовцам" и "псковичи" там увидели кое-что странное". В приватной беседе за рюмочкой водки командир "Пскова" рассказал дяде Юре, что часть его бойцов была в охранении, а другая часть помогала в качестве грузчиков. "Вот с этими-то ребятами, - продолжил рассказ дядя Юра, - и была самая большая непонятка. Их из общего числа отбирал лично командир "Крома". Помогать "Кромовцам" отправили половину состава - сорок человек. Так вот, построили их в две шеренги и командир "Кромовцев" сам ходил между ними, отбирал. Где-то человек пятнадцать выбрал, отвел в сторону и потребовал снять все обереги-амулеты. (Услышав такое от дяди Юры, мы все несколько оторопели: Охотник без своих амулетов терял треть боевой мощи, это как минимум, и потому расставался с ними наверняка неохотно. Нам осталось только пожать плечами и слушать дальше). Этих самых пятнадцать человек отправили наверх, на скальную стенку - там подъемник смонтировали. (Они уж потом своему командиру рассказали, что да как там было, ну, а тот мне). Когда поднялись наверх, их провели еще немного, дорожка там была вытоптанная, и оказались они вроде как перед тоннелем. Прямоугольный выше человеческого роста вход, рельсы проложены, под потолком - осветительные плафоны. "Кромовцы" им и говорят: здесь, мол, у входа будьте, грузы принимайте и на тележках (они там поблизости стояли) к подъемнику отвозите. Ну, и пошла работа: какие-то типы по тоннелю наружу на вагонетках выкатывают всякие там ящики, ребята эти ящики подхватывают, на тележки и к подъемнику. И шло все так вот, пока на вагонетке не выкатили здоровенную клетку, какие в зоопарках бывают. А в клетке лежит какое-то чудо-юдо. Вроде бы волк, да только размером с корову хорошую... и в ошейнике. Лежит тварюга в клетке, не шевелится и даже не дышит вроде бы. Решили ребята, что она дохлая. Зачем дохлятину куда-то везти, полные непонятки: может на экспертизу, может еще куда... Клетка здоровая - на тележку не умещается, на руках кое-как дотащили до подъемника и тут сообразили, что не поместится она туда. А из тоннеля уж новую клетку выкатывают. Короче говоря, вертолет вызвали. Еле сел - места мало, только что винтами по склону не чиркал. По аппарелям закатили в него две клетки, потом третью, а из тоннеля уже четвертая показалась. Вот тут-то все и случилось. Когда клетку выкатили, ребята, как обычно, подняли ее и поволокли к вертолету, а тварь вдруг ожила, вскочила на ноги, зарычала. Все, естественно, врассыпную. Кому ж захочется, что б его когтищами приголубили, а когти у этой твари - о-го-го! Бросился, короче говоря, народ подальше от этой клетки, да только половина и трех шагов сделать не успела - замертво попадали. Тут из тоннеля двое каких-то мужиков выбежали и к клетке. Что-то там пошептали, глядь, тварь опять уснула. Ребята их спрашивают, что с нашими товарищами случилось, а мужики им - не боитесь, скоро очухаются. И правда, те, что сознания лишились, минут так через пятнадцать пришли в себя. Клетку эту чертову кое-как затолкали в вертолет, все боялись, что тварь опять вскочит, но та больше признаков жизни не подавала. Ну, а потом вертолет улетел, и погрузка закончилась. Видимо клетки с тварями были последними. Всех поблагодарили, предупредили, чтобы об увиденном помалкивали, и на подъемнике спустили вниз. Вот все, что рассказал мне командир "Пскова". Я еще, только услышав от него эту историю, подумал, какого черта, ведь эти твари сами по себе являются нарушением Маскарада, а уж когда прочитал, что приключилось с вашими... Там ведь и Кира была, как я понял"? Я кивнула. "Черт те что, - со злостью сказал дядя Юра, - Это уже не только нарушение Маскарада, это еще и подкоп под Договор. Мы с таким трудом его заключили, сколько в него было вложено и крови, и нервов, а кое-кто хочет пустить все по ветру?.. Ведь базу-то, где этих тварей выращивали, наверняка из-за вас эвакуировали. Вы, вероятно, случайно оказались поблизости от нее и во избежание раскрытия вас решили по-тихому убрать, а когда не удалось и стало ясно, что сюда пожалует делегация каинитов и от базы не оставит камня на камне, ее решили эвакуировать... И за всем этим торчат длиннющие уши Центра, раз уж там был задействован "Кром". У меня вертелась на языке куча вопросов к дяде Юре, а еще мне очень хотелось рассказать ему о патрульном рейде, но отец коротко взглянул на меня и слегка покачал головой. Я поняла - не сейчас.
  - А знаете-ка что, Юрий Михайлович? - сказал отец, - Раз уж вы решили с нами
   познакомиться, то давайте за знакомство и выпьем, а потом мы тоже расскажем
   вам кое-что интересное.
  Дядя Юра вздрогнул, отец взглянул на него и слегка улыбнулся:
  - Ну, что вы, Юрий Михайлович, как вы могли подумать, что я предложу пить
   кровь. Мы с вами выпьем коньячку. Я, признаться, и сам иной раз люблю
   пропустить рюмочку другую.
  С этими словами отец раскрыл кейс, достал оттуда бутылку "Камю" и пять маленьких коньячных рюмочек. Дядя Юра с удивлением и даже некоторым недоверием глядел на него. Заметив это, отец пояснил:
  - Вы, вероятно, не знали, но каиниты могут пить все, что пьют люди. С энерге-
   тической точки зрения все человеческие напитки для нас бесполезны, по этому
   мы пьем их только ради вкуса. Я вот люблю вкус коньяка, а Кира, к примеру,
   любит хорошо сваренный черный кофе. Да ведь вы же и встретились с ней в
   кофейне.
  - Да я, - смущенно ответил дядя Юра, - как-то не придал значения. Думал это для
   маскировки.
  Я фыркнула:
  - Да меня бы и так никто не узнал, очень надо больше полсотни за маскировку
   отдавать!
  Все посмеялись, а дядя Юра только руками развел. Мы выпили коньяка. Он и вправду был вкусным. Дядя Юра, вертя в руках коньячную рюмку, стал оглядывать обстановку комнаты - наверно ему было интересно увидеть как живу я. Заметил на стене фото, сделанное им на охоте, улыбнулся. Когда мы только приехали, ему было не до того, теперь немного расслабился. Выпили по-второй.
  - Максим Данилович, позвольте вас спросить, - сказал дядя Юра, - Я долго хотел
   задать кому-нибудь из каинитов этот вопрос, да все как-то случая подходящего
   не подворачивалось... Кем вы себя ощущаете? Понимаете, что я имею ввиду?
  Отец чуть улыбнулся:
  - Вы не поверите, Юрий Михайлович, но я ощущаю себя человеком. Я родился
   давно, очень давно, я пью человеческую кровь, потому что не могу обходиться
   без нее и, тем не менее, чувствую себя человеком... Наверно, вы не очень мне
   верите, попробую объяснить. Мы с вами мыслим одними категориями в пределах
   одной и той же системы логики, у нас с вами одна и та же система этических
   ценностей, конечно, у каинитов отсутствует табу на питие крови, поскольку
   кровь для нас - единственная пища, способная восполнить нехватку энергии, но
   в целом, этические системы сходны, у нас с вами одинаковая эмоциональная
   сфера. И вот тогда возникает вопрос, если мы мыслим как люди, чувствуем как
   люди, поступаем как люди, то кто мы такие есть? Молчите?
  Дядя Юра задумался, похоже, с такой постановкой вопроса ему еще сталкиваться не приходилось.
  - Но ведь у вас нет Веры, - сказал, наконец, он, - а вера присуща всем людям, на
   какой бы стадии развития они ни находились.
  - Ну, это не совсем так, - усмехнулся отец, - У людей, среди прочих, имеется и
   такой взгляд на мир, как атеизм. Каиниты, кстати, скорее уж не атеисты, а
   агностики. Мы считаем, что доказать существование Бога невозможно, равно, как
   и его отсутствие. В любом случае создателю вселенной вряд ли есть дело до
   таких исчезающее малых величин, как все мы, живущие... Есть, кстати, - губы
   отца тронула улыбка, - очень оригинальный взгляд на нашу природу и место в
   мире, причем вполне в духе теологических представлений, и высказывает его,
   заметим, не кто-то из нас, а человек, бывший Охотник...
  - Отец Сергий, - заулыбался дядя Юра, - мы его в шутку называем Вампирьим
   Пастырем. Его религиозные взгляды, как считают многие из наших, граничат с
   ересью, но сам он на редкость хороший человек.
  - Кстати, Юрий Михайлович, а вы не знаете, куда делся Отец Сергий?
  Дядя Юра удивленно посмотрел на отца:
  - А разве он куда-то девался?
  - Прихожане говорят, что уже дня два, как его кто-то увез. До сих пор Отец Сергий
   не вернулся.
   - Хмм, я постараюсь выяснить, что с ним.
  Выпили еще по рюмочке, и дядя Юра снова погрузился в задумчивость. Я уж подумала, может, его с коньяка повело, хотя вроде выпили совсем немного. Я ошибалась, когда дядя Юра заговорил, голос его был абсолютно трезвым.
  - Знаете, Максим Данилович... А, может, перейдем на ты, если, конечно, вы не
   возражаете?
  - С удовольствием! - рассмеялся отец.
  "Так вот, Максим, - продолжил дядя Юра, - смотрю я на тебя, на всех вас: Киру, Алину, Георгия и у меня возникает стойкое ощущение, что я сижу и разговариваю с людьми... Может быть, ты и прав... Но это только одна сторона, а другая сторона... Когда становишься Охотником, испытываешь эйфорию от открывшихся тебе новых возможностей, когда доживаешь лет так до семидесяти, при этом оставаясь молодым и сильным, ощущаешь, как хороша эта жизнь, а вот когда начинаешь вторую сотню, невольно задаешь себе вопрос: а кто ты сам-то такой? Мы редко женимся - сложно сохранить свою тайну, когда твоя жена дряхлеет, стареет, а ты остаешься все таким же. У Охотников все подчинено жесткой целесообразности: вашу кровь получают только те, кто может воевать. Женам, если они не являются бойцами, крови каинитов не достается. Поэтому мы предпочитаем обходиться любовницами - их легче бросить в нужный момент. Дети у нас рождаются редко - кровь каинитов влияет на способность к репродукции. Ты, Кира, - дядя Юра взглянул на меня, - была у отца последней, больше он не мог иметь детей. - Помолчал и задумчиво добавил, - Быть может, он и хотел сделать из тебя Охотницу, чтобы до самой своей смерти видеть молодой, красивой и здоровой. Тяжело, когда отец переживает своих детей"...
  - У моего человеческого папы, кроме меня были еще дети? - спросила я.
  - Да, - кивнул дядя Юра, - Двое сыновей, но они погибли задолго до твоего
   рождения... Хотя, что я говорю, задолго до рождения твоей мамы.
  Мне стало немножко... не по себе.
  - Но тогда, сколько же ему было лет?
  - Твой отец чуть-чуть не дожил до юбилея. В этом году ему бы исполнилось двести
   лет.
  Двести лет... Каинитов считают монстрами, но ведь ими становятся обычные люди, а можно ли считать человеком моего отца? Я что же, получается, монстр в квадрате? Кто я тогда? то ли Гор почувствовал мое состояние, то ли последнюю фразу я сказала вслух, только он придвинулся ко мне, положил руку на плечо и прошептал на ухо: "Ты моя сестра". Спасибо, Гор, ты настоящий друг и брат.
  Похоже, за своими мыслями я пропустила часть разговора. Прислушалась. Дядя Юра рассказывал: "... И получается, что мы сами уже стали отделять себя от людей. Да, ладно, если бы просто отделяли, а то некоторые из Охотников уже начинают презирать тех, кого призваны защищать"...
  - Скажи, Юрий, - неожиданно спросил отец, - как ты думаешь, те, с кем
   столкнулись Охотники из "Пскова" около того тоннеля, они были людьми?
  - А кем же еще они могли быть? - ответил дядя Юра и хлопнул себя по лбу, -
   Черт! Верно, Максим! На Охотниках не было амулетов, и они не могли видеть
   ауры... Хотя, это верно, только если они сами не могли обращаться к
   Божественной Силе. Я, например, и без амулетов вижу ваши ауры. Да,
   Максим, ты подал интересную мысль, это надо проверить.
  Дядя Юра достал мобильник и сделал вызов:
  - Але, привет, Паша. Это Юра. Слушай Паш, а твои ребята, ну, те, что в выгрузке
   участвовали, помнишь, ты рассказывал? Они к Силе могли обращаться?
  Выслушав, дядя Юра убрал телефон и посмотрел на отца:
  - Ну, ты и голова, Максим. Ни один из участвовавших в выгрузке Охотников, не
   мог обращаться к Божественной Силе! Так вот почему их специально отбирали, и
   зачем потребовали снять все амулеты! Без амулетов они не могли опознать
   каинитов. Но тогда все запутывается еще больше. Ведь на вас у разломов напали
   люди, каиниты же не могут пользоваться серебром.
  - Верно. Эти люди, по всей видимости, охраняли каинитов на базе от других
   каинитов - от нас. Возможен и другой вариант. Ваш Центр, заключив союз с
   некими каинитами, не очень им доверял, а потому человеческая часть персонала
   базы имела на всякий случай оружие смертельно опасное для каинитов. Может
   быть, верны оба варианта сразу.
  - Максим, а ты уверен, что те каиниты с базы не кто-нибудь из Общества, или
   Анархов?
  - Абсолютно. Чуть позже объясню, почему я в этом уверен, но сначала мы, как
   обещали, расскажем кое-что интересное. Кира! Расскажи Юрию Михайловичу
   о вашем патрульном рейде.
  После моего рассказа дядя Юра долго молчал.
  - Да уж, - наконец сказал он, - почти неуязвимый монстр на наши головы свалился.
  - Ну, убить то его можно, - возразил отец, - но тварь и вправду очень серьезный
   противник. Своими ментальными ударами она прошибает даже наши щиты, что
   уж говорить о более слабых в ментальном отношении кланах. Ментальные атаки
   твари могут выдержать без спецзащиты разве что одни вентру да наши
   тремерские мастера. Этот монстр явно создан как оружие в борьбе с кланами
   Общества и Анархов.
   - Максим, ты меня еще не убедил, в том, что ваши кланы не имеют отношения к
   созданию этой твари.
   - Хорошо. Давай рассуждать логически, Юрий. С монстрами возились каиниты на
   тайной базе. А за всем этим стоял ваш Центр. Если бы ваше руководство
   заключило с нами союз и это наши кланы отвечали за создание тех монстров, то
   база для нас не была бы тайной, и никто бы на нас не напал. Если бы такой союз
   был заключен именно с нами, то Центр вряд ли стал скрывать это от вас. Ведь в
   конце концов вы и так с нами заключили Договор. А вот если ваш Центр
   заключил союз с какими то другими каинитами, то не поставить вас в
   известность, чтоб не нарваться на скандал, было бы очень даже логично. Теперь
   по поводу наших кланов. Чтобы создать таких монстров, нужно иметь
   соответствующие знания, оборудование и опыт. За всю историю своего
   существования ни один из наших кланов, за исключением Тремера, не занимался
   созданием искусственных тварей. Когда-то очень давно мы в Тремере создали
   гаргулий и химер. Ни те, ни другие себя не оправдали. В результате все эти
   опыты были заброшены, материалы по ним утеряны. На настоящий момент
   оборонительная и наступательная доктрины нашего клана не предполагают
   использования в войне искусственных тварей. Нам они попросту не нужны. Все
   же остальные наши кланы, как я уже сказал, для создания таких тварей не имеют
   ни опыта, ни знаний, и опять-таки, не нужны им эти твари. Ну, что, убедил я
   тебя? Никаких других доказательств я все равно тебе предоставить не могу. Тут
   уж либо ты веришь мне, либо нет.
  - Пожалуй, что убедил. К тому же по ауре твоей видно - ты меня не
   обманываешь, во всяком случае, сам веришь в то, что говоришь. Но тогда
   спрашивается, с какими же еще каинитами мог договориться наш Центр?
  Отец усмехнулся:
  - А вот тут тебе, Юрий, и карты в руки. Ты знаком со всеми кланами каинитов.
   Какие из них до настоящего времени балуются с созданием искусственных
   существ?
  - Тзимици, - машинально ответил дядя Юра и замолчал, уставившись на отца. - Но,
   ведь это невозможно... - проговорил он упавшим голосом, - "Саббат" - враги
   человечества. Как люди могут заключить союз со своими злейшими врагами?
   С любым из ваших кланов, с Обществом, или Анархами, или всеми сразу - это
   еще можно понять... Нет, это решительно невозможно!
  - Возможно, Юрий! - жестко сказал отец. - Возможно, если те, кто заключал этот
   союз перестали считать себя людьми! Ты сам говорил, что некоторые из вас
   уже стали дистанцировать себя от принадлежности к человеческому роду. Я не
   удивлюсь, если Охотнички из вашего Центра возомнили себя сверхлюдьми!
  Дядя Юра сидел с каменным лицом, уставившись в поверхность стола, потом вдруг придвинул к себе бутылку с коньяком, налил в рюмку и залпом выпил.
  - Ты прав, Максим, - грустно сказал он, - ты снова прав. Что может быть
   естественнее? - в словах его слышалась горечь, - Одни нелюди заключили союз
   с другими...
  Мне было больно смотреть на этого, знакомого мне с детства Охотника. Наверно сейчас на его глазах рушилось все, чему он отдал столько лет. (Он ведь, скорее всего, не моложе моего человеческого папы). Предателями людей оказались те, кто должен был их защищать. Отец встал из-за стола, подошел к дяде Юре и положил ему на плечо руку. Тот дернулся как от удара током, но руку не сбросил.
  - Юрий, - сказал отец, - Охотникам ничего не угрожает, - Центр хочет лишь
   навязать боевым группам свой контроль. Первый удар придется по нашим кланам.
   Сохранишь ли ты нейтралитет, или будешь выполнять приказы вашего Центра
   даже зная, во что они ввязались?
  Дядя Юра вышел из-за стола и встал рядом с отцом, посмотрел ему в лицо:
  - Я тебе отвечу, Максим, но сначала ты ответишь на мой вопрос, ответишь
   искренне, фальшь я почувствую. Согласен?
  Отец молча кивнул головой.
  - Скажи мне, Максим, что тебе за дело до людей? Вы не с "Шабашом" из-за какой-
   то своей внутренней грызни? Ведь они пытаются осуществить вековую мечту
   каинитов - создать государство, где вы будете элитой, а люди станут
   пресмыкаться перед вами, нет Маскарада, нет Охотников... Так почему вы
   не с ними?
  - Почему? - отец нахмурился, - Потому, что это не моя мечта, Юрий. Ты часом не
   забыл, как рождаются каиниты? Люди - наше зеркало. Какие они, такие и мы.
   Несвободный человек не сможет стать свободным каинитом. Мне бы не хотелось,
   чтобы мои дети или дети моих детей были несвободными. Люди - основа, а
   потому, если потребуется, мы будем защищать их свободу.
  - Ты был честен со мной, Максим, - улыбнулся дядя Юра, - Теперь я могу ответить
   на твой вопрос. Если случится война, я не стану придерживаться нейтралитета.
   Группа "Китеж" выступит в союзе с твоим кланом! Мне куда приятнее иметь
   дело с каинитами, ощущающими себя людьми, чем с людьми, отказавшимися
   считать себя таковыми.
  Отец просветлел лицом. Судя по отражению, на такое он даже не рассчитывал. Впрочем, отец не зря был лидером клана, а потому не поддался эмоциям и постарался перевести беседу в деловое русло.
  - Я рад, Юрий, что ты принял такое решение. Постараюсь доказать тебе, что мы
   можем быть хорошими союзниками. Ты говорил Кире, что у вас нехватка нашей
   крови? Твоя группа получит столько крови, сколько ей будет нужно. Посчитай
   свои потребности и выбери место, где твои эмиссары могли бы ее забрать.
   А теперь ответная просьба, Юрий, посмотри наши трофеи. Насколько они
   соответствуют стандартному снаряжению Охотника?
  Перед дядей Юрой поставили кейс с амулетами и большой чемодан с формами. Поковырявшись с амулетами, развернув и ощупав формы, Охотник вынес вердикт: амулеты стандартные, а вот форма - эксклюзив, такой у Охотников не было. Лежит на ней наговор, ослабляющий каинитские заклятья. Взаимодействуя с амулетом, ослабляющим заклятья и оберегом, закрывающим разум Охотника, такая форма дает совершенно новый уровень защиты.
  - Даже завидно, что у кого-то есть такое, - пробормотал дядя Юра.
  - Знаешь, что, Юрий, - проговорил отец, - забирай-ка ты все это себе. Может быть и
   наладишь производство этих форм. Мне кажется, подобная форма не является
   нарушением Маскарада: мало ли для чего в ней серебряный экран. Кстати, если
   что-то у тебя получится, то техническим серебром мы вас обеспечим.
  Дядя Юра упаковал дары, и мы вновь уселись за стол. Выпили по рюмочке за союз. Все несколько расслабились и пребывали в приподнятом настроении. Ведь что ни говори, а сегодня случилось, можно сказать, эпохальное событие: впервые в истории взаимоотношений Охотников и каинитов между нами был заключен не просто договор о ненападении, а настоящий военный союз (пусть и заключили его всего лишь с одной Охотничьей группой). Дядя Юра, раз приняв решение, уже не грузился по поводу предательства руководства.
  - Недавно пришло сообщение из Центра, - говорил он, - готовятся через пару-
   тройку недель отправить нам капелланов якобы для ведения в группах идейно-
   патриотической работы. Доносчиков, а теперь еще выясняется и предателей, я у
   себя не потерплю!
  - А вот тут, Юрий, ты, может быть, зря. Мне кажется, этих капелланов тебе стоило
   бы принять. В случае начала военных действий ты их легко нейтрализуешь, зато
   ваш Центр до самого последнего момента будет считать, что твой "Китеж" ему
   подчиняется.
  Я сидела за столом, слушала разговор отца с дядей Юрой, и тут меня накрыло. Снова появился уже знакомый мне белесый туман и я услышала свой голос, размеренно говоривший с какой-то безжизненной интонацией:
  - Если "Китеж" примет посланцев Центра, он перестанет быть союзником. Его
   командир потеряет себя ...
  Когда туман рассеялся, я увидела склоненные ко мне озабоченные лица.
  - Какое невезение, - пробормотал отец, - Как ты себя чувствуешь, дочка?
  - Все в порядке, отец.
  - Максим, что с ней было и что означают ее слова? - обратился к отцу дядя Юра.
  - Плохо все, Юрий, - ответил отец. - В Кире пробудилось безумие малкавиана. В
   ней, оказывается, есть и малкавианская кровь, надо же... Мы услышали
   пророчество малкавиана. А плохо все потому, что после первого же пророчества
   малкавианский прорицатель становится неадекватным. Есть среди них правда
   и те, кто сохраняют трезвый рассудок, но такие встречаются крайне редко.
   Остается надеяться, что раз уж в Кире доминирует кровь Тремер, то она
   предохранит ее от безумия. Изменения в сознании пророка происходят через два-
   три часа после прорицания. Остается только ждать.
  - Не надо ждать, отец. Со мной все нормально. Это было не первое пророчество.
  Все изумленно уставились на меня. Послышался облегченный вздох отца, заулыбалась Алина.
  - Черт возьми, - ворчливо проговорил отец, - ну откуда у детей эта привычка,
   умалчивать о самом важном.
  - Максим, - умоляюще сказал дядя Юра, - ты ее потом накажешь, а сейчас пусть
   хоть скажет, что означали ее слова. Все-таки это касается меня и "Китежа".
  И как, спрашивается, я скажу ему, что означали мои слова, если и сама этого не знаю?
  - Дядя Юра я знаю точно, что ты не должен принимать к себе капелланов, но не
   знаю почему. Что означали слова о потере тобой себя, тоже не имею понятия.
  - А вам не кажется, - вмешался Гор, - что слова "командир потеряет себя" могут
   означать промывку мозгов Юрию Михайловичу, которую каким-то образом могут
   проделать эти капелланы?
  - Знаешь, Юрий, - развел руками отец, - к малкавианским прорицателям можно
   относиться по-разному, но пророчества у них сбываются с абсолютной
   точностью. Так что забудь мой совет и держись от этих ваших капелланов
   подальше.
  Ну а потом мы посидели еще, я рассказала о своем первом пророчестве и все взялись его обсуждать.
  - Что скажешь, Юрий об этом кресте, - поинтересовался отец.
  - Не знаю, что и сказать, Максим, - пожал плечами дядя Юра, - символика мне
   совершенно не знакома. Не наша она, не Охотничья. Представления не имею,
   кто это такие...
  
   ... Уже потом, когда мы под утро ехали к себе на базу, отец взглянул на меня, хмыкнул и покачал головой: "Ну откуда в тебе столько от вентру? Дать тореадорам мощное боевое заклинание и тут же, восстановить баланс, обучив защите от него бруйян, их естественных противников. Скажу Маргарите, пусть порадуется за воспитанницу".
  
  
   19
  
  
  ...Церковь еще дымилась, огонь пожарные расчеты уже успели потушить и сейчас от когда-то белых, а ныне грязно-серых в черных потеках копоти стен храма, поднимались только жиденькие струйки дыма. Вокруг творилось то, что обычно бывает в таких случаях: крики, суета... Кто-то надрывно плакал. Пожарные скатывали свои шланги - готовились уезжать. Они свою задачу выполнили. Вездесущие журналисты (куда же без них) настойчиво лезли со своими микрофонами к командиру расчета: "Как вы полагаете? Это был поджог?" Пожарный, переговаривавшийся с кем-то по телефону, отмахивался от репортеров, как от надоедливых мух. Уехала скорая помощь - кого-то повезли в стационар. Впрочем, от зевак в толпе удалось выяснить, что пострадавших почти не было - пожар случился в то время, когда все службы давным-давно закончились. Милиция пыталась навести хоть какое-то подобие порядка. Пожилой капитан (участковый что ли) вместе с каким-то типом в гражданской одежде опрашивали собравшихся на предмет кто что видел. Около церкви жиденькая цепь милиции отгоняла любопытствующих, желающих заглянуть вовнутрь. Какой-то репортер протолкался к капитану: "Третий канал. "Хроника происшествий". Как вы полагаете? Этот поджог - очередная акция "Армии ночи"? Гражданский, стоявший рядом с капитаном, сердито обернулся к телевизионщику: "С чего вы вообще решили, что это был поджог?! Пожар мог возникнуть от элементарной неисправности электропроводки! Рано выносить какие-либо заключения! Ну, и чего вы встали? Отойдите, не мешайте работать!"
Оценка: 8.50*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"