![[]](/img/s/samojlowich_a_m/magda/magda.jpg)
|
|||||
|
Завет
| Связь с проституткой - это единственная связь, которую мы можем выбирать заново каждый день - по настроению. Это единственная связь, которую можно включить и выключить по собственному желанию. И сейчас мне совершенно ясно, что я давно уже шел к Марии - а она ко мне, хотя мы и не подозревали о существовании друг друга. Какая-то бездумная уверенность, скрытая глубоко под нашим неведением, и привела нас друг к другу. Как два одиноких паломника, мы бродили по огромному городу, подчиняясь неким законам градостроительства, и все годы, прожитые нами в нём, нужны были для того, чтобы мы наконец встретились. -- Сколько тебе лет? - поинтересовался я при встрече. Когда девушке двадцать, ты задаешься вопросом "А что же с ней делать?", когда тридцать - интересуешься "Чего же не будем делать?", а сорокалетним ты не задаешь глупых вопросов, ты выдаешь идиотские ответы. И правильно делаешь. Поэтому я спросил и я сам ответил: -- Ты, по всей видимости, хорошо относишься к мужчинам. Второй вопрос был еще глупее: -- Кого не любят проститутки? -- Ни "кого", а "чего", - ответила она. - Я не люблю секс на чужом складе. Всегда может вернуться сторож. Вот так мы и познакомились. Оказалось, неуважение к проститутке - это еще терпимо. Но, когда кто-то ни во что не ставит твою жизнь с ней, становится чертовски обидно. Мне вскоре пришлось прекратить общение с семьёй. "Боже, храни нас от грешниц!" - говорили не только за моей спиной. А когда с человеком борются его родные, ему сложно оставаться беспристрастным. -- Думаешь, мне стоит бросить такую работу? - по глупому пыталась исправить ситуацию Мария - проститутки, когда они влюблены, тоже кажутся глупыми, они ничего в это время не думают. -- Думаю, не стоит, потому что я не могу о тебе заботится - меня не поймут. Так и жили... Когда я узнал ее ближе, у меня сложилось впечатление, что она отсасывает у клиентов потому, что отсос - единственная форма проявления доброты, какую она знает. Так она пыталась выразить свое хорошее отношение к другим и заставить их - мужчин хорошо относиться к себе. В этом что-то было, что-то почти божественное, отражающее историю Марии Магдалины с Иисусом. Эта женщина играла одну из самых важных ролей в одном из самых важных эпизодов. Она не только присутствовала на казни, но и обнаружила открытую могилу и была первой свидетельницей его Воскресения. Но.. Увы... В памяти большинства людей живет другая Мария, созданная многочисленными произведениями искусства. Ее рисуют либо полуобнаженной, либо в виде отшельницы, кающейся в глуши. Она - изгнанница, которая лишь омыла ноги Иисуса и умастила их благовониями. Так одни люди истово желают избавиться от самих себя, а другие - стать самим собой. А Мария всем помогала. Очень скоро я научился смотреть на секс своей любимой с другими как на старый долг, который рано или поздно надо выплатить. Всё человечество, собственно, делится на две категории: одни берут в долг, другие дают. Я - взял Марию в долг и был рад осознавать его как необходимость. У меня был один якорь, предназначенный для удержания корабля на одном месте: чувство долга. Как я уже сказал, это была причина, по которой мы жили хорошо. Но причины без следствия рождают причины, которые оборачиваются очередными причинами. Эта логика не прерывается ни на секунду. По крайней мере, пока люди приходят и уходят, а долги им остаются. Но, как я уже сказал, Марии было около сорока лет. Годы женщин, в отличии от секунд, минут и часов быстро бегут по циферблату. Большинство же девиц в этом бизнесе были молодые и имели успех в своем деле. Возраст - не такая уж хорошая вещь для ангела, если он - падший. Вскоре Мария начала приводить клиентов домой. В отеле, где она до этого "работала", отказались от её услуг. Мне приходилось иногда смотреть, иногда слушать. Однажды один постоянный клиент сказал: "Мне хочется пошлепать тебя в присутствии твоего друга... Можно?". Мария ответила: "Конечно, ты можешь пошлепать меня, но ты должен что-нибудь в ответ сделать - чего тебе никогда не хотелось раньше." - "Что?" - "Ты должен пососать меня". Он подумал пару секунд, а затем сказал: "Ладно"... Как потом оказалось, мы втроем получили наслаждение. Он положил Марию на колени, задрал ей платье, отстегнул подтяжки, снял трусики и стал шлепать её по голому заду. Сначала было больно, но через некоторое время я понял - она начала испытывать какое-то обжигающее чувство, какое-то сексуальное ощущение. И я тоже - оно стало растекаться по ногам. Её cunt была такой влажной, что она не могла дождаться, когда сама начнет лизать клиента. Он погрузил свое лицо между её ногами, а она держала его голову против себя, вращала ягодицами и глубоко вдавливала в себя его лицо. Он разжал губы, набрал полный рот... Я испытал оргазм, а она от своего даже заплакала, и у неё задрожали ноги. Я тоже не мог остановить дрожь. Мария же была настолько возбуждена, что попросила пососать ещё раз. Он снова положил её на колени, снова пошлепал так, что зад у моей любимой стал как в огне. Затем, когда по телу пошли судороги, я почувствовал, что на мой голый зад пролилось что-то теплое. На самом деле - это он обливал Марию спермой. Но я и сам никогда до этого так неистово не кончал. Но жизнь устроена так, что всё обязательно кончается. Нельзя изменить возраст, обстоятельства, направление ветра, но можно изменить себя самого. Не понимаю, что со мной случилось, но однажды Мария привела в дом двадцатилетнюю лесбиянку, и это изменило меня. На счету этой малолетки были две или три душераздирающих истории любви и четыре попытки самоубийства. Раскаиваться в них - значило для неё прибавлять к совершенной глупости новую. И она совершила пятую. Причём совершить её ей помог я. Но это было только начало. Начало совсем другого Завета, который подхлестнул мое мужское честолюбие и сделал меня настоящим убийцей теперь уже достаточно редких клиентов Марии. Отныне "долг" я понимал по иному. Одной из функций персонажа другого Завета стало дать мне возможность сыграть роль Судьи и заявить о нравственном превосходстве. Писатели обычно обращаются к своим героям по поводу гнева, жестокости или жалости, спрашивая, плохие это чувства или хорошие? Как я могу судить о своих? В сущности, больших усилий наказание грешников не требует, поскольку убеждение достигается с помощью минимального вдохновения и ограниченного количества фактов. Я просто наказывал как Бог. За грехи. И так продолжалось до тех пор, пока не пришёл конец. ...Это был обычный клиент. Обычный платный секс. Обычное поведение немолодой женщины - Мария умело казалась наигранно эрогенной зоной вся в целостности, пытаясь понравиться. Но в этой целостности самый эрогенный участок - был мой мозг. Он был погружен в свою роль Бога так как, наверное, Джаред Лето из "Отряда самоубийц", который, говорят был настолько погружен в свою роль, что коллеги по фильму ни разу не видели на площадке его самого - только Джокера. Джаред был полностью погружен в эту роль. Вот и я... Я поинтересовался, как всегда, у клиента: -- Куда заказывать такси? Это азы фарисейства, потому, что отвозил тела клиентов я сам. Но он не ответил на вопрос, а даже постарался обидеть меня, заметив: -- У тебя менталитет жертвы, дружище. Но я не обиделся. Он был прав. Ведь, если в Ветхом Завете жертву приносил человек, то в Новом Завете Жертву приносит Бог. Эта жертва - Он Сам. При этом в антологии Заветов ничего изменить нельзя. Да и не надо! Бывает в жизни и так: донеся свой крест, замечаешь, что нёс не в ту сторону. Не знаю, что уж чувствовал Иисус в Великую Пятницу, и до него многие выдающиеся мыслители шли сознательно на смерть, - например: Сократ мог убежать из заключения, однако он добровольно и с улыбкой выпил яд, а Зенон осмысленно укусил за ухо тирана, за что его истолкли в ступе, Эмпедокл сознательно бросился в вулкан Этна, а вот я не почувствовал ничего - наверное, убийство, воспринимаемое как долженствование, эмоционально опустошает. ...Минуту после моего ухода в квартире стояла такая тишина, что, казалось, было слышно, как за окнами двигаются звезды. Не дрейфуют по галактической орбите как нечто целое, а движутся вокруг себя, как миp, который Господь сотворил, и который возвращается теперь через очищение и покаяние. Возможно ли было удержать меня? Разве смогла бы Мария удержать, если бы я вёл себя иначе? Можно ли вообще что-нибудь удержать, кроме иллюзии, которую можно включить и выключить по собственному желанию? Но разве недостаточно одной иллюзии?
| ||||