В центральном Храме Великого Леса, было необычно тихо. Все служащие, не проживающие непосредственно в храме, расходились по своим жилищам. В здании остались постоянно живущие Великие, во главе с Владыкой, и те, чья жизнь, напрямую, была с ними связана. Отсутствие суеты и излишней нервозности, даже не нервозности, а делового возбуждения, сопровождающая жизнь Храма, в течении восьми дневной недели, в Ленник, опускалась с критической точки, до приемлемой. Само по себе, это уже благотворно влияло на психологическое состояние живущих в нём, давая время сосредоточиться, заняться проблемами личного порядка или полностью отдаться медитации, способствующей восстановлению и умножению, потерянных за неделю сил.
Сам Храм, был единственным в Великом Лесу зданием, построенным из стволов священных деревьев. С молитвами и песнопениями, было выкопано каждое дерево, что легло в основание, или стены Храма. Так же, свято соблюдая множество обрядов и ритуалов, понятных только касте Жрецов, каждое дерево, было обработано Священным раствором. Обработанная им древесина, становилась мягкой и податливой как воск, давая возможность, предавать стволу новые формы, не нарушая его внутренней структуры, а значит, не доставляя ему, боли и страдания. Помимо этого, раствор способствовал сращиванию нескольких отдельных стволов в одну, объединенную биосистему. Храм, построенный таким способом, являл собой, сращённый из разных составляющих, единый организм, в котором все части его оставались живыми и развитие их, не прекращалось. Здание, само по себе, становилось стволом заданной формы и продолжало расти. Стены его становились всё толще, проходы шире, и высота, так же увеличивалась с каждым годом. Структурно, Храм, представлял из себя, правильную восьми лучевую звезду, вознёсшуюся в высь на восемь этажей. Верхние три этажа, центральной части этой звезды, занимал Владыка. На плоской, покрытой дерном, крыше, он медитировал, охватывая взглядом, все видимые глазу, просторы Великого Леса. На восьмом этаже, располагались его личные апартаменты. На седьмом, находился Зимний сад, за которым он сам ухаживал и плоды которого, помогали ему, поддерживать свой биоэнергетический уровень, в холодные, зимние месяцы. Ещё ниже, находилась официальная резиденция Владыки. Там он собирал приближённых к нему людей, выслушивал их просьбы, давал советы и руководил, мирской жизнью своего народа. На пятом этаже, начинались апартаменты Великих, - людей, имеющих первую степень причастности. Каждый из них, занимал по одному, треугольному лучу Храма, по этому, все нижестоящие, часто называли их за глаза, просто Лучавиками. Самый престижный, Восточный луч, занимали, конечно же Жрецы. Оплот и духовное воинство Владыки, зорко следящие за чистотой помыслов и глубиной восприятия народом, единой и неоспоримой Веры. Эта каста, более всего, была приближена и обласкана высшей властью. Незаметно, для других каст, так сложилось, что Владыкой мог стать, только носящий звание Жреца. Несмотря на то, что у всех Лучевиков, уровень биоэнергетики, был примерно одинаков, значимость каждого из них, зависела от направления, которое Великий курировал. Это, породило разделение их на свои, соответствующие их влиянию, Уровни. Значимость, каждого из них, была жёстко завязана, с его местом в этой иерархии. Нередко случалось так, что возникающие было проблемы, снимались не Владыкой, а Великим, более престижного направления. Это выводило личные отношения между ними, на один из основных планов усиления руководства своей отраслью. Самим Лучевикам, постоянно сопровождаемым восхищёнными взглядами и необузданным поклонением, то же хотелось простого, человеческого общения, где можно было бы пошутить, выпить перебродившего сока, похвастать какими-то приобретениями и просто расслабиться. Когда наступал Ленник, среди них было принято, ходить друг другу в гости. Причём, в отличии от простых дней недели, предупреждать о визите не считалось нужным. Иногда, это создавало такие варианты собеседников, которые, при любых других обстоятельствах, были невозможны. Эта непредсказуемость, делала, Ленные посиделки, ещё привлекательней. Поэтому, когда раздался стук и вслед за ним, в проёме личных покоев, главного научника Тэкса, появилась фигура первого жреца, ни прислуга, ни сам хозяин, не были удивлены.
- И ты, будь здрав, Виолет. - Нисколько не удивившись появлению гостя, хозяин гостеприимно распахнул свои объятия. Слегка обнявшись, похлопали друг друга по плечам, соблюдая привычный ритуал.
- Помниться мне, не доиграли мы в прошлый раз партию в шахматы. Может продолжим?
- Что ж, гимнастика ума, с древних времён, считалась достойным времяпрепровождением достойных людей. Фигуры на доске, прошу!
Они прошли в правый угол комнаты, где на импровизированной доске, дожидалась своего часа, неоконченная партия. Удобно устроившись за игровым столом, оба игрока, начали поочерёдно, передвигать фигуры, иногда быстро, иногда, по долгу раздумывая над очередным ходом. Через некоторое время, партия окончилась абсолютной и неоспоримой победой Виолета.
- Что-то ты сегодня, недостаточно внимательно играл Тэкс. Ни за что, отдал коня и вилку на ферзя не увидел. Кажется, будь-то, сам ты здесь, а мысли твои витают, Бог знает где. Дела что ль не отпускают? Забудь, Ленник, есть Ленник. Придёт Первак и разберёшься во всем...
- Да тут, дело такое, не ординарное... - Взяв с доски пешку, Верховный научник бесцельно принялся вертеть ее в руках. - Помнишь, месяца два назад, Владыка повелел найти умника, который сможет из-за Предела, вытащить сюда человека? Проволочь сквозь время в наш мир, жителя до - Армагеддоновых времён?
- Помню конечно. Так же помню, что человека этого необходимо нейтрализовать, потому что, он станет якобы детонатором разрушения нашего мира. - Жрец усмехнулся и осенил себя знаком. - Но слава Всевышнему, задание это выполнить невозможно.
- В том-то и дело, что дошла до меня заявка, говорящая о том, что такой человек в моей епархии нашёлся.
- Невероятно! Как прозорлив Владыка! Что же ты медлишь?
- Дело в том, что заявку подала Анди. Ты помнишь её?
- Анди? Та самая? Наши сладкие губки?
- Да, да, та самая, неукротимая и неутомимая на проказы, Анди, со второго курса специализации! У нас с ней помнится, даже ребёнок общий был.
- Ну и что? Стало жалко старушку?
- Дело не в жалости. Я жил с ней три года и точно знаю, что не в состоянии она такую разработку осилить! - Тэкс бросил пешку обратно на стол. - Она хороший хозяйственник, прекрасный руководитель, но только не научный работник, такого высокого уровня! Сдаётся мне, её используют как ширму, люди более высокого полёта...
- Ты думаешь, кто-то из вторых начал свою игру? - Удивился Виолет.
- Скорей всего, да.
- А может, кто из нижестоящих, подал идею, а она использует её как свою? - Предложил версию жрец. - Она же не знает, что за награда ждёт её в конце...
- Это, вряд ли... Там же нет никого достойного, так мелочь всякая, годная только для рутинной работы да составления отчётов. Это заведение её уровня, иначе, она бы не попала в руководители.
- Ты уверен?
- Конечно, всё возможно в этом мире. - Верховный Научник нервно усмехнулся. - Но что б она, или её подчинённые сумели выполнить эту задачу... Тут чудо нужно, не меньше... Конечно, стоит как следует проверить эту версию, но... Гораздо вероятней, что кто-то из Вторых, затеял дворцовый переворот.
- Может ты и прав... - Виолет на секунду задумался и тут же продолжил. - Если так, то убрав Анди, мы не устраним источник опасности.
- Что же делать?
- Надо как-то выявлять, настоящего автора.
- Как? Все документы написаны почерком Анди и она сама, пытается всех убедить, что это её идея...
- Нашей Анди захотелось славы... - Прокомментировал Виолет, постучав ногтями по крышке стола, немного погодя продолжил. - Думаю, что бы выявить настоящего виновника, нам придётся сделать вид, что мы поверили Анди, и позволить ей провести эксперимент. Во время его, или по окончании, он всё равно вынужден будет, как-то себя проявить. Вот тогда, мы и его и нейтрализуем. Завтра же поговорю с Владыкой на эту тему.
- А мне что делать?
- Вызывай её сюда, пусть готовит эксперимент, а мы уж проконтролируем, кто из наших на неё выйдет.
- То есть, я даю ей, полный карт-бланш?
- Именно. Все как положено. Неограниченные ресурсы и временное звание, научника второй ступени
- Хорошо... А не кажется тебе, Виолет, что зараза-то повыше забралась...
- Ты думаешь, кто-то из наших общих знакомых?
- Доказательств конечно нет, но эти "чёрные" научники, много чего могут. Пусть, мы и называем их "ремесленниками", эти ребята умные и умелые, а первый из них, Самуэл, вполне может такую интригу закрутить.
- Тэкс, в тебе сейчас, скорей всего, возобладали личные мотивы. Вы же с ним, всю дорогу грызётесь! Но может, доля истины в твоих рассуждениях и есть... Как говорили древние "Хочешь знать, кто совершил преступление, выясни, кому это выгодно." Давай по рассуждаем... - Жрец встал из-за стола и начал ходить по комнате, рассуждая вслух.
- Итак, если "чёрные" заменят Владыку, они станут гораздо ближе к власти, чем сейчас. Берложники и Воспитатели, их наверняка поддержат. Они большая сила, а это опасно. С нашей стороны, Жрецы, с их информативным аппаратом, Научники, Военные и наконец, сам Владыка. Пока перевес на нашей стороне. Касты Врачей и Культурников, можно не учитывать. Они обе нейтральны и какого-то существенного продвижения вверх, от смены руководства, не получат. Скорее всего, сами соваться в смуту, не будут, а просто примкнут к победителю... Пока, у нас есть только одно звено, ведущее к настоящему виновнику, это Анди. С неё и начнём. Давай на этом, сегодня, с делами покончим, дорогой Тэкс. Как ни как, сегодня Ленник и до следующего выходного целых восемь дней ждать придётся. Надо использовать оставшееся время с максимальной пользой.
- Ты прав, Виолет. - Тэкс поднялся со своего места и сделал несколько телодвижений разминая спину. - Действительно, будет время ещё для дел, а сейчас, что предпочтешь, сыграть ещё партию, или к Шатану пойдём? Он, как первый культурник, сегодня, смотр талантов организовал. Пойдем, посмотрим? Там иногда, интересные экземпляры попадаются, глубокие, самобытные. Да и честно говоря, ни у кого из нас нет такого обилия перебродивших соков... Они, конечно, порождение самого Рэйдьявола, но если держать этого злонравного духа в узде, хорошо расслабляет телесно и греет душу.
- Почему бы и нет? Пойдём к нему. Скорей всего, там и соберётся основная масса нашей братии, вот за компанию и посмотрим... Пошли.
Зал, где главный культурник, принимал своих подчинённых, был на третьем этаже его луча. Это был самый не престижный, Северный луч, но способность Шатана, устраивать праздники, очень ценилась всеми жителями Храма. Имея самую не престижную должность, он благодаря своему личному обаянию и весёлости характера, (а так же, совершенно не объяснимому для других, успехам у женщин), был всеобщим любимцем окружающих. Сам он, так же обладал различными талантами, что сильно помогало ему в работе. По призванию, это был скорее режиссёр, чем артист, но режиссёр, знающий ипостась сути артистического мастерства, способный, на некоторое время перевоплотиться в необходимый для данной ситуации образ и держать его столько, сколько необходимо. Бывать у него любили. Потому что, в окружении клоунов и самому, бывает незазорно, немного побыть в их шкуре. Это давало возможность на время забыть о работе, побыть нормальным, обычным человеком, не отягощённым решением неотложных дел и выполнением Великих Планов. Это была та отдушина, которую все слегка презирали, но лишиться которой, было бы личной трагедией, каждого живущего в Храме. Не спеша Тэкс и Виолет, спустились на третий этаж. В помещении уже сидело, человек тридцать - сорок низших и четверо Великих. Увидев вновь прибывших, все, кто ниже их по рангу встали и стояли до тех пор, пока те, не заняли свои места в первом ряду. Два кресла, из восьми остались не занятыми. Это были места Врача и Берложника. Тэкс внимательно осмотрел второй и третий ряды зала. На них, обычно располагались Вторые, или Всемогущие. Нескольких человек из своего ближайшего окружения он не нашёл. Это обеспокоило Тэкса. Обычно, все находящиеся в Храме, бывали на таких спектаклях.
- Надо не забыть узнать, где они были в это время... - подумал научник, но тут, ширма отошла в сторону, и перед залом предстал могучий старик с длинной, седой бородой, доходящей ему почти до пояса. Смотрелся старик очень колоритно и импозантно. Чёрные завязки на рукавах и такого же цвета пояс, говорил всем присутствующим, о его принадлежности к Лучезарным. (т.е. 3-я ступень). Личность эта была известная, не раз выступавшая в таком обществе. Жанром его искусства, было сказательство. Простые и доступные, с одной стороны, но таящие в себе многоуровневое содержание. Вечная их недосказанность, заставляющая слушателей самих, задумываться и извлекать мораль из очередного сказания, делали его образ, таинственным и загадочным. На все вопросы, что же он хотел сказать своей притчей, старец, или грустно молчал, или если молчать было нельзя, (например, спрашивал Владыка). С честными глазами, отвечал, что не знает, так как он всего лишь рука, которая записывает ниспосланное сверху. От кого же послано, то или иное послание, от Бога или Рэйдьявола, решать не ему. Он смиренно примет любую долю, что назначат ему более достойные, но прекратить писать не сможет. Это не в его воле.
- Мир вам люди. - начал он - Сегодня я хочу рассказать вам притчу "О Трех". Слушайте, внимайте, думайте.
Было это, в те стародавние времена, когда Рэйдьявол, только-только воплотил в жизнь своё самое гнусное желание и обманув все светлые силы на Земле, ненавистью и дисгармонией, ввел в заблуждение сердца людей. Перестали они слушать мудрых, перестали покланяться истинному Богу и стали они мерзкими и кровожадными. Стали они чтить себя выше Бога и отвернулся Бог от них. А коварный Рэйдьявол, только и ждал, чтобы опустели сердца людские. Тогда и убедил он Человеков, впустить в свой мир Смерть и самим решать, кто достоин жить, а кто нет. Только-только, приоткрыли они Чёрную Занавесь, а Смерть, с коварным Рэйдьяволом, уже полностью завладели пустотой душ их и отданы они были на откуп той, чьими хозяевами они себя мнили. Разгулялась Смерть по Земле, собирая урожаи несметные. Всех, кто впустил её в сердце своё, забрала она с собой. Но мало было Костлявой, одних душ человеческих, вместе с ними, убивала она и деревья Заповедные, Первородные. Не по нраву ей было, что они велики и могучи, ибо были деревья те в сто раз выше и в сто раз крепче теперешних. Настолько велика была их плодотворная сила, что плодом единым, могли они накормить тысячу. Но гордыня людская и безумие, свели на нет живительный мир Первородного Леса. Осталась, только горстка Святых, не смотря ни на что, сохранивших в себе мудрость Заветов старого уклада. Собрал их Бог в заповедной роще и укрыл дланью своей. Годы и годы, денно и нощно бился Рэйдьявол о грань невидимую, но так и не смог превозмочь её. Но были на Земле ещё и Мятущиеся, не знали они какой дорогой идти, ибо легка дорога Смерти, но не ведёт она ни куда, а путь Божественный многотруден и обилен страданиями, но свет в конце его. И вышло так, что в одном из малых Оазисов, выжили три человека, два брата и сестра. Когда поняли они, что не может место это вынести присутствие троих людей, сказал старший брат.
- Надо идти к людям. Только так мы сможем выжить и дать жить нашему Оазису.
Но сказал младший брат.
- Тяжёл и неизведан тот путь. Я лучше останусь и сколько будет угодно Богу, проживу здесь. Не надеясь, но и не напрягаясь, а вы идите, без вас, трижды возрастут мои запасы и в трое дольше смогу я жить.
- Да будет так. - сказал старший брат - Мы с сестрой пойдём на Север. Там холод, там наше спасение от жары и жажды.
Рано утром вышли они, но как только вступили они на Путь, как осветило Солнце, Великую Пустошь, сказала сестра.
- Нельзя нам идти на Север, Истинный Путь лежит на Восток, на встречу Светилу. Только он сможет правильно указать нам направление.
Но не послушал её старший брат и пошёл своей дорогой. Страшно и тяжело было сестре, решиться идти одной, но чувствовала она свою правоту и не могла отступить от неё. Так и разошлись они по трём дорогам своих судеб.
Не один год ещё жил младший брат в Оазисе, но с каждым годом, всё меньше было плодов на деревьях и всё меньше воды в источнике. Настало время и был съеден последний плод и иссякла вода. Но и тогда не пошёл никуда младший брат, а стал ждать, возвращения жизни на круги своя. Бесполезным и ненужным было его ожидание и умер он от голода и жажды. И предстал он перед Господом и принёс к стопам его равнодушие и бессилие. С омерзением отринул Бог дары его, ибо не место им рядом с троном Всевышнего.
Старший брат, выбрав свою дорогу, шёл по ней долго и упорно. Был он силён духом и телом и дошёл до Северных пределов. Но не было там людей а были только холод и снег. Не остановила его неудача, пошёл он дальше думая, что сможет превозмочь ледяную пустыню. Но не безграничны были силы его, заморозил его вечный холод. Окаменели от напряжения мышцы и кости его, закрылись глаза, застыли волосы и стал он остовом для рождения нового холма в огромной снежной пустыне. Предстал и он перед Богом и бросил к его ногам волю и мужество, и принял Бог дары его, ибо достойны они. Простёр Господь над ним руку свою, допуская в Царствие Небесное.
Сестра же после долгих и многотрудных скитаний, встретила тех, кто шёл спиной к лику Светила. Были это слуги Рэйдьяволовы. Схватили они её и повелели идти с собой, но отказалась она, потому что не праведен их путь. Тогда схватили они её и силой повели за собой. Каждый вечер, вопрошали они:
- Пойдёшь ли с нами по своей воле?
Получив, же отказ начинали пытать и мучить её. Много в этом страшном пути пережила она боли и насилия, но не ослабевала вера её, ибо каждое утро, путеводный свет озарял ей путь, давая силы выдержать и победить. Дождалась она, когда ослабли путы её и вновь пошла туда, куда звало её сердце. Шаг за шагом, мучимая голодом и жаждой, двигалась она на Восток и увидела наконец Заповедную Рощу и вошла в неё. Приветили её Святые, дали силы телесной и позволили остаться, в месте благословенном. Приходили после ещё люди и всем помогали живущие в Роще. Стали они жить спокойно и счастливо и родились у них дети, и возродился род человеческий. Прошло много лет, умерла сестра, окружённая детьми и внуками. Предстала она перед Богом и положила к трону его любовь и веру. Узрел он дары и сказал:
- Войди в Царствие моё, ибо достойна ты того, чтоб я сам открыл тебе двери.
Старик закончил, не спеша спустился со сцены и подошел к присутствующим Великим.
- Ну, как? - Спросил Шаран с поклоном.
- Неплохо. - Ответил за всех Виолет, остальные закивали головами, соглашаясь с мнением жреца. - Просто, понятно, но с изюминкой. Могуч старик...
Пока сцену готовили для следующего номера, между рядов засновали младшие богемники, исполняющие на этом вечере роль прислуги. Они разносили всем желающим соки и морсы, а Великим и Всемогущим, принесли так знаменитые среди них, перекисшие соки. Зрители, негромко переговаривались между собой, обсуждая только что услышанное и неторопливо пили сок. Когда впечатления от первого номера стали рассеиваться, на сцене появилась довольно большая группа людей, мужчин и женщин. Одни из них, становились на специальные ступени, поднимающие каждый последующий ряд, над предыдущим, другие, располагались различными группами в разных местах сцены, третьи, становились к серым полотнам у стен. Вперёд вышла, молодая, длинноволосая девушка, в одежде четвёртого уровня, в руках у неё был жезл управления и гармонии. Резко подняв его вверх, она заставила замолчать и сосредоточится, всех находящихся на сцене, а затем и в зале.
- Светомузыкальная композиция "Пиллерактическая фантасмагория единого дома".
В зале погас свет. Со сцены полились звуки рожков и тростниковых флейт. Где-то вдалеке, зарокотали барабаны, задавая всему музыкальному действу, ритм повествования. Вступил хор. Вместе с мелодией, зал залил ярко зелёный свет, ритмично подрагивающий, голубыми прожилками. Мелодия крепла, набирая силу и фееричность. В ней, всё более чувствовался упорядоченный ритм и мощь, символизирующая неисчерпаемые силы Земли. Вдруг, в одно мгновение, мелодия поломалась. Жалобно вскрикнули флейты, на зал обрушились потоки алого света, неуёмного и торжествующего, беснующийся ритм вышедших на первый план барабанов, захватил зрителей. Красные, мертвенно-бледные и холодно-лазоревые цвета, всё дальше и сильнее, теснили живительные отблески зелёного и голубого. Противоборство жалобно кричащих флейт и бешенного ритма барабанной армады, заканчивалось полной победой последних. В цветовой картине, вместе с флейтами, почти исчезли живые цвета. Началась пляска алого и выжжено белого, с невероятной скоростью меняли они друг друга, казалось создавая, хаос барабанного боя и цвета, но глубоко внутри всего этого безумия, чувствовался, почти не уловимый для человека ритм, внешне хаотичного действия. Это гениальное безумие длилось и длилось, не давая ни минуты на осмысление и понимание происходящего. Напряжение достигло критической точки. Тут, диссонансом всему происходящему, перекрывая все звуки, зазвучала чистая и грустная мелодия. Неизвестно, кто вёл эту партию и как тихий звук флейты, мог слышаться лучше, чем грохот множества барабанов, но это было сделано! Постепенно к первой флейте, присоединилась еще одна, затем ещё и ещё, пересиливая своей мелодикой барабанный бой. Вместе с ними, в алом и белом, всё больше появлялось изумрудного и светло синего. Мелодия нежно, но в то же время величественно, возрождалась. Она конечно же изменилась, но основа, доброта её, осталась прежней. Всё больше и больше набирала она силу, пока, наконец, не заняла всё пространство восприятия, оставляя, кажущемуся беспорядку барабанов, только самые уголки, почти не слышимого сектора. Доведя свою мелодию, почти до предела слышимости, флейта, вдруг оборвала её на полу ноте и в обвалившейся тишине, ясно послышался звук биения человеческого сердца. Постепенно, он начал удаляться, всё дальше, всё не различимее, в конце концов замолк и он...
В зале вспыхнул свет. Дирижер, обессиленная и опустошённая, повернулась к залу для поклона. Взъерошенные, мокрые от пота волосы, прикрывали, её потускневшие и ввалившиеся за одно выступление, глаза. Гордо вскинув голову, после поклона, она развернулась и вошла в гущу оркестрантов. Тэксу показалось, что как только первый ряд оркестрантов заслонил её от публики, она бессильно рухнула на пол. Но это было уже не важно. Действо состоялось, и оно было более чем достойно. По залу, снова забегала прислуга с напитками.
- Кто это молодое дарование? - спросил Виолет у сидящего рядом Шатана.
- Да так... Во время увиденная и заботливо выкормленная особа, достаточно талантливая, что бы выступать в моих апартаментах.
- Должен признать то, что она сотворила, впечатляет. Я думаю, повышение статуса не повредит её таланту.
- Я подумаю, что можно для неё сделать, дорогой Виолет.
- Что ждёт нас дальше?
- Много чего... Чтецы, певцы, акробаты, ну и прочие. На втором этаже, выставка светоживописи. Есть довольно интересные работы. Будет время, загляните, думаю не пожалеете...
- Спасибо, загляну.
- Кстати, в конце представления, будет показ свето художественной росписи тела, последние веяния. То же очень любопытно... Есть модели, достаточно высокого уровня, так что если хотите, можно подобрать кое-что, для личных нужд...
- Ещё раз благодарю за заботу, но пока, меня устраивает то, что есть, а это... Если только на праздник Возрождения. Там и времени побольше и интерес, к такого рода вещам выше...
- Ну, как хотите... Давайте смотреть дальше...
Интрига концерта, начала раскручиваться с новой силой. До конца выходного оставалось два с половиной стоминутных часа...
СТАТИС В ПЕРПЕНДИКУЛЯРЕ,
ВРЕМЯ ФАКТИЧЕСКОЕ.
Стоять было очень тоскливо и Кузяев вплотную занялся изучением мира, в который попал. Странный мир получается. Железо дороже золота, огня не знают. С другой стороны - высокоразвитый. Машину времени придумали. Дома обогревают гнилушками, а воду из лиан добывают. Вино есть, а водки и спирта нет! А как он появиться, если процесс перегонки и возгонки отсутствует? Говорят по-русски, а не люди? А дома? А улицы? Все какое-то нечеловеческое. Оглянувшись вокруг, Кузяев потрезвевшим взглядом еще раз начал обозревать окружающую действительность. Огрод Соленоух жил своей будничной жизнью. Прошел слон, с лесником в клетке на широкой спине. Лесник был одет в яркую одежду крикливого цвета, как у попугая, и в придачу обвешанный железными украшениями с ног до головы. Слона окружали несколько слоников поменьше с вооруженными охранниками. Наверное, какой-то важный чиновник, или богатый лесник. На его пушистой физиономии застыла брезгливая, презрительная маска сноба и нувориша. Прочий транспорт объезжал его на почтительном расстоянии. По обочине дороги, тянулась тропинка напоминающая тротуар по которой топал безлошадный народ. Мимо Кузяева прошла парочка особ женского пола. Наконец-то Леха мог разглядеть женщин этого мира, более-менее подробно. Одетые наподобие мужчин, только юбка чуть подлиннее, а блузка покороче, застегнутая на одну застежку подчеркивала достаточно внушительные пушистые бюсты, торчащие из очень откровенных декольте. Явной брезгливости у Кузяева это не вызывало, даже скорее наоборот. Леха почувствовал даже некоторое сексуальное волнение в своем организме. И мордочки даже очень ничего! Глазки голубенькие и большие, носик курносенький, губки красные - бантиком, в небольших ушках сережки с камешками разноцветными. Прическа очень даже неплохая, только очень короткая и ярко- рыжего цвета. А фигурки! Точеные! А ножки ровненькие и длинненькие! И это при росте - метр в прыжке! Глаз уже привык к волосатости аборигенов и лишь добавлял пикантности дамам. Увидев стоящего на привязи Кузяева, они безбоязненно подошли к нему и принялись его разглядывать.
- Смотри, какой приматик миленький! Жеребчик, в самом соку! Мне супруг обещал такого подарить на день рождения! Усю-сю, мой хороший... - Одна из дам, протянула руку и принялась гладить Кузяева в районе живота. От неожиданности он вздрогнул но, ощутив мягкие бархатные пальчики на своем животе, сразу сомлел инстинктивно пододвигаясь к ней поближе и выпячивая живот.
- Осторожнее Мила! Они говорят агрессивные в период спаривания! Могут и ... - Прижавшись к уху подружки она, что-то сказала шепотом. Обе громко захихикали, прикрывая смеющиеся ротики своими крошечными ладонями.
- А я думала, их холостят в детстве.
- Некоторых производителей не кастрируют. Они резвее бегают. Да и вообще. А ты погляди внимательнее на его хозяйство. - И подружки перевели глаза куда-то ниже пояса Кузяева. Леха покраснел как вареный рак и мгновенно прикрыл растревоженное женским вниманием свое достоинство обоими руками, отворачиваясь в сторону. Хорошо, что на физиономии была шапочка, никто не увидел его смущенное и раскрасневшееся лицо.
- Смотри-ка! Все понимает! Ой, какая прелесть! Какой умница! Выдрессированный... - Более активная подружка, привстав на цыпочки потянулась к Лехиной шее, пытаясь ее погладить. - Точно, не очень похож он на холощенного самца. А знаешь, даже интересно было бы поглядеть, попробовать...
- Ой! Ну вечно ты Милочка, что ни будь придумаешь дурацкое! - Осторожная подружка брезгливо передернула плечиками. - Он такой вонючий и грязный! И такой большой! Фуу... Был бы разумный, другое дело. А так... Я бы ни за какие ломти не согласилась со скотиной гужевой связываться!
- Ляля, я же пошутила. - Вытирая белоснежным платочком и без того чистые ручки, ответила Мила. - Неужто ты думаешь, что я бы смогла такое совершить! Хотя если помыть.... - негромко продолжила про себя Мила, и мечтательно вздохнув, завела ярко-голубые глаза куда-то в небо.
- А я думала тебе муж подарит приматика для езды. - Ехидно заметила Ляля.
- Ой! У него только ломтей как грязи, а толку от него, как от самца, никакого. Хоть любовника заводи. Что с ним делать, просто не представляю, может он себе другую завел? Представляешь, вчера пришел почти вовремя с работы, но под градусом и с подозрительным запахом женских духов.... - Взяв друг дружку под ручку они неторопливой походкой отправились дальше, покачивая в лад своими миленькими бёдрами. С тыла они тоже были хороши, особенно разрезы на юбочках, ну очень откровенные разрезы! Издали, сзади, особенно сильно казалось что идут нормальные человеческие женщины и ведут неторопливую светскую болтовню. Почти как на родной Земле...
-- Земля в иллюминаторе видна, где сын грустит о матери, где сын грустит о матери... ля-ля.... Ля-ля.... - Шепотом пропел Кузяев, остывая от женских чар. Меняются времена, нравы, законы. На смену выщипанным бровям приходят пушистые мордочки, но внутренняя суть от этого не становится другой. О! Женщины! Коварство имя вам! - Говаривал наш иностранный писатель Вильямс, дорогой товарищ Шекспир. В общем и целом, Кузяев был с ним согласен. Он их просто никогда не понимал. Женщин разумеется. Или они его не понимали. Но от перемены мест, сумма не меняется. Особенно если эта сумма маленькая, и с неважной эрекцией. Тяжело вздохнув и почесав шапочку в районе мозжечка, где у некоторых русских людей находится основная часть мозговых извилин, Леха постарался перевести свои думы в другое направление. О чем он думал перед дамочками? Хотел собирать плюсы и минусы этого странного биологического мира? Вот и продолжим. Как в старом избитом анекдоте Леха начал с хорошего. Прекрасная погода, свежий и чистый воздух. Это радует. Давно он не дышал чистым и приятным на вкус воздухом. Да, да, приятным на вкус, без раздражающей вони выхлопных газов и прочих миазмов современной цивилизации. Современные люди, то есть предки, современники Кузяева вдыхают все одинаковую гадость, только на свалке это выражено сильнее, концентрированнее. Какой никакой, а плюсик. Дома, несмотря на свой несколько причудливый вид, взгляд Лехи не коробили, а зная их систему водопровода и канализации можно было только порадоваться за своих потомков. А какая чистая вода! Без ржавчины, вредных и ядовитых примесей, без проклятой хлорки! Второй плюсик! Про женщин местных он уже думал, ну и бестии! Одно у всех баб на уме, ревновать мужа без дела, а самой гулять налево! Хорошо сказал, в рифму. Но в целом плюс, особенно если вспомнить маленькие женские пальчики у себя на животе... Что тут еще приятного? Кузяев критически огляделся вокруг. Чистенько, мусор не валяется. Видимо, за несколько прошедших тысячелетий, менталитет у россиян несколько видоизменился. Или, стали убирать на улицах чаще, или мусорить стали меньше, надо бы выяснить позднее.
На дорогах царило оживление. Кстати о дорогах, транспорт экологически чистый. Только куда они экскременты девают? Сам рассасывается? Гаишник на перекрестке продолжал неутомимо махать своей полосатой палкой, регулируя движение. Их общий обидчик, терроризировал другого наездника. Искал аптечку, или лишние запятые в водительских правах. Прошло полчаса, а подмога все еще не подощла. Неожиданно захотелось кушать. Супчика бы, горячего! Ну и цивилизация! Огня не знают, едят только свежее и сушеное. При мыслях о еде, рот автоматически наполнился слюной. Как у собачек академика Павлова. На счет пожрать, тут конечно у них слабовато. Хорошо, что алкоголь существует. Это мы им тоже в плюс поставим. Алкоголь разумеется. А вот пищу, в минус. Большой, жирный минус. Такой жирненький, чуть подкопченный, как краковская колбаса и хлеба черного половину буханочки, хотя можно и батон свежий умять с большим удовольствием, если его вареньем малиновым, или сгущенкой молочной полить. О боже! О чем это я? С ужасом сообразил Кузяев, очнувшись от своих гурманских мечтаний и грез. Сматываться надо, сматываться! Но путь к свободе преграждала толстая пеньковая веревка, одним концом затянутая на шее у Кузяева, а другим привязанная к жердям коновязи. Узда. Эх! Стреножили вороного. Вот ножик бы.... Кстати о железе! А за то, что он вынужден торчать на жаре в одних кальсонах и шубе на голое тело, и практически выставлен на посмешище всему здешнему миру, он должен, нет, просто обязан! Получить с товарищей экспериментаторов, компенсацию за свои моральные и материальные страдания... Ну килограмм десять он спокойно, даже пятнадцать, если чуть поднатужится унесет. Значит двадцать пять килограмм золота в виде контрибуции - компенсации, они обязаны ему выделить! А лучше тридцать! А тридцать килограмм золота это будет... это будет... Получалась какая-то просто астрономическая цифра! Ему одному за всю оставшуюся жизнь столько не выпить! А с бригадой бы выпил? Да легко! Только где его дорогие соколики, братья и сестры, друзья - однополчане? Чем сволочи позорные занимаются? Забыли уже своего боевого бригадира, или нет? Квасят от радости, пьют с горя? И на хрена он затеял последнюю интригу! Иосиф Виссарионович недоделанный! Сам теперь понять не в силах. И не поймет, умрет у этой проклятой коновязи, с уздечкой на шее, вдали от родной свалки и верных друзей. От горьких мыслей на душе стало совсем тоскливо, и он незаметно для себя самого затянул унылую песню северных славян...
РЕФЛЕКСАТОР БИОСА:
ДВОЙКА ВРЕМЕНИ, ЕДИНИЦА ПУТИ.
Во вторник вечером, почти в самом конце рабочего дня, взмыленный посыльный, доставил Анди, замкнутое личной печатью послание Великого. Такие документы, нечасто попадали на её стол и значить они могли, или что-то очень хорошее, или наоборот. В этот раз, послание такого ранга, не было для неё неожиданностью. Она давно уже ждала чего-то подобного. Со времени отправления документов Синвея, (предусмотрительно переписанных её рукой), прошло уже довольно много времени и вот, наконец-то свершилось! Немного волнуясь, она вскрыла пакет и достала из него, сложенный вдвое приказ. Отпечатан он был, на настоящей Храмовой бумаге, со всеми вензелями и печатями. В нём, предписывалось ей, а так же всем, кого она посчитает нужным взять с собой, до следующего Вторника, прибыть в Храм и занять апартаменты для гостей, на втором этаже "научного" луча. В два часа, этого же дня, ей надлежит предстать перед самим Тэксом, для отчета по вопросу "О разработке и внедрению, реализации переноса материального тела через Запределье". Так же, там говорилось, что на время работы над этой темой, ей присваивается (пока временно), второй уровень причастности, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Она должна будет набрать себе штат работников нужного уровня и профиля, и после этого, попытаться реализовать на практике, свои теоретические умозаключения. Ни материальными, ни людскими ресурсами, её не ограничивали. Мало того, к приказу прилагалась бумага, открывающая ей кредит на двадцать тысяч берлов, дорожных расходов. При средней зарплате работника четвертого уровня, восемьсот берлов в месяц, сумма казалась, более чем внушительная! (Стоимость одного энергобрикета, была равна стоимости одного берла.) Прочитав ещё раз долгожданный приказ, всё ещё не до конца веря в свою удачу, Анди, крикнув своему повозничьему, что бы готовил экипаж, стала собираться домой. У неё давно уже вошло в привычку, все важные решения принимать дома, в покое и неге.
Через несколько минут, забравшись в ездовую кибитку, укреплённую на спинах двух быкооленей, она уже ехала к своему шатру, прикидывая в уме, что нужно взять с собой из вещей и что ещё важней, кого выбрать в помошники. Брать Синвея с собой, страшно не хотелось. По глупости, или по простоте душевной, он мог проговориться о том, кто является истинным автором проекта, а это, во-первых, негативно скажется на её карьере, а во- вторых, поставит его, выше её! Это не мыслимо! Не брать Синвея, тоже нельзя. Он один, во всех подробностях знал что, когда и как надо делать. Без него, решение задачи, вообще становилось проблематичной...
Пока она ехала, пока пила сок в обеденном зале, пока шла на своё любимое ложе, мозг изо всех сил пытался решить эту проблему. Только упав на мягкие перины, она увидела решение. Раз не взять Синвея нельзя, а брать в роли научника опасно, значит, необходимо изменить его статус! Если научница третьегого уровня, привозит с собой, для производства работ, научника четвертого уровня, это настораживает. Дело в том, что принято привозить людей шестого - седьмого уровней. Научники этих классов, вполне справляются с работой лаборантов и если надо, то и техников. Более высокому по званию научнику, достаётся вся интеллектуальная деятельность и руководство. Но, если немолодая, еще сочная женщина, привозит с собой своего любовника и всяческий способствует его карьере, это выглядит совершенно естественно, а в её случае, и гораздо предпочтительней. Тем более, за те годы, что она провела с Тэксом он, изучив её, легче поверит, что её страсть к чувственным наслаждениям всё ещё не улеглась и поставит Синвея на роль любимчика гениальной научницы. Значит, решено, выезжаем завтра вечером. Ночь в дороге, в одной кибитке на двоих, ужин, романтические бредни, страх одиночества, всё это вполне может толкнуть его в её объятия, а что делать с ним дальше, Анди знала очень хорошо. Продержать его в состоянии влюблённости, всё время, пока готовится и проводится эксперимент она сможет. А дальше, отработав технологию переноса, легко и просто от него избавится, потому что, дату конца его командировки будет проставлять тоже она лично. И пусть возвращается к своей Ули, в свою убогую комнатёнку. Она же к тому времени, будет на такой недосягаемой высоте, что достать её не сможет никто из нынешнего окружения! Крикнув прислуге, что бы принесла ещё сока и энэргобрикет, Анди стала думать о вещах хлопотных, но приятных. Например, что взять с собой. Конечно, необходимо собрать достаточное количество подарков, для новых знакомых. Вовремя преподнесённая вещь, очень способствует сближению с нужными людьми. Кстати, на это можно пустить и дорожные берлы. Им с Синвеем, тысячи берлов на дорогу вполне достаточно. Что ещё?... Ехать на своих быкооленях, или взять подорожных? Лучше своих, повозничий к ним уже привык и кибитка у неё очень уютная. Дорога, конечно, дальняя но если всё удачно сложится, возвращаться не придётся! Ну, а одежда, еда и прочие мелочи, это пусть у прислуги голова болит. Её дело дать указания, к завтрашнему вечеру собрать всё необходимое. Но, до завтрашнего вечера ещё далеко, а сейчас можно расслабиться и помечтать о будущем триумфе...
Синвей, в это же время, стоял у циркового шатра и ждал Ули. После совместно проведённого выходного, неожиданно свалившегося на них пару недель назад, его отношения с ней, принимали всё более серьёзный характер Они много времени проводили вместе, часто ночевали в одной постели и ему это нравилось. Ули была заботлива, податлива и умела проявить свои таланты в постельных играх. Он даже начал серьёзно задумываться о своём четвёртом ребёнке. Если он должен родиться, то почему бы не от неё? Если и после родов, она останется такой же, как сейчас, прожить с ней три года не составит труда. О своём разговоре с Анди и бумагах, что он ей отдал, Синвей старался не думать. Если Богу будет угодно, они найдут своё воплощение, если нет, что ж, жизнь останется прежней. И то, и другое его полностью устраивало. Изменений, конечно, хотелось, но лишнее беспокойство, больше раздражало, чем приносило удовлетворение. Жить теперешней жизнью было скучно, но спокойно. Стабильность, в этом мире, то же кое-что значит. Вдалеке показалась Ули. Увидев его, она заулыбалась и приветливо помахала рукой. Сегодня, на работе, они договорились, вместе сходить в цирк, с которым приехал очень популярный сейчас певец, Крайз-Ол. Билеты были дорогие, но не на столько, что бы научник четвертого уровня не смог себе их позволить. Вечер начинался замечательно и обещал оставаться таким и дальше...
СТАТИС В ПЕРПЕНДИКУЛЯРЕ.
ФАКТИЧЕСКОЕ ВРЕМЯ.
Бежать было тяжело и скрывшись за домом Листиков перешел на быстрый шаг. В голове крутились обрывки мыслей, но ни одна достойная внимания пока не сформировалась. И зачем он согласился ввязаться в эту авантюры. Вроде бы разумный лесник, не мальчик. Что вот сейчас делать? Как выкручиваться? Учник Василек, наверняка до сих пор не протрезвел. Трезвенник позорный, пить не умеешь, не берись! Сам то конечно не лучше... А если обратится к Семье? Есть у него знакомый лесничок, сошка мелкая, из старых знакомых, еще по молодости. Когда последний раз его видел, очень друг обрадовался и сильно намекал в подпитии о своих связях с Семьей, но к ним только сунься, на всю жизнь испачкаешься... Риск очень велик, а потом придется делится... А делится Лешику очень не хотелось. Подгребут все под себя, и поминай, как звали. Семья тоже ни с кем делится не любит, от своих акционеров избавляется, а тут такие длинные ломти намечаются! Ничего, голова хорошо, а полторы лучше, главное Хвоста привести в чувство. На входе все еще сидела баба Нюра. Заметив пешего Листикова, слегка удивилась, но разглядев его нахмуренную физиономию, сразу обо всем догадалась, но на всякий случаи переспросила.
- Случилось чего, али как?
- Али как баба Нюра, набожила мне под руку!
- Неуж опять прав лишили?
- Хуже, примата на штрафную стоянку поставили, из-за документов. - Баба Нюра суеверно тыкнула пальцем в небо.
- Прости милый, не виноватая я, плохого тебе ничего не желала, вот тебе истинный тык в небо! - И старушка истово затыкала пальцем в небо. Листиков даже несколько умилился ее набожности и искренности чувств. Конечно, она не виновата, виноват он сам! Нечего на лужу пенять, коли рожа крива!
- Баб Нюр, да не переживай ты так! Конечно, не виновата, пошутил я. Извини, шутка не удачная. - И быстро прошмыгнул мимо ее стола в вестибюль. В коридоре подвала никого не было, и Лешик беспрепятственно достиг лаборатории.
Васька, развалившись на полу и подперев голову рукой, дегустировал харчок Кузяева прямо из кастрюли. На вбежавшего Листикова, он практически не обратил внимания, продолжая черпать суп металлической ложкой предков и что-то немузыкально мурлыкать. Помимо кастрюли и блюд с остатками пищи, возле Хвостикова валялась и полупустая баклажка из-под вина. Все ясно! Научил на свою голову учника, опохмелятся с утра. Ни слова не говоря, Лешик опустился прямо на пол, усевшись напротив Василька и взяв баклажку отхлебнул вина непосредственно из горлышка. Наконец осоловевшие глаза учника сфокусировались на друге и пьяная физиономия растянулась в улыбке.
- О! Кого мы видим! Привет спикулям! А мы тут благодаря вашим чутким и практичным советам слегка подлечились. Надо будет взять на вооружение. А то просыпаюсь, в голове барабаны, во рту стоянка транспорта неделю нечищеная. Еле сил хватило доползти до заначки. Чуть не умер после первого глотка, но потом так хорошо стало, а главное быстро! А где наш предок? Веселый мужик, а как поет! Глоточек оставь. - И чуть не угодив лицом в кастрюлю, потянулся рукой за баклажкой.
- Поет он также плохо, как и ты, а пить нам больше нельзя. - Отстранил руку Василька и отставил баклажку подальше в сторону.
- Почему? - Пьяно удивился Василек.
- Проблемы у нас.
- Нет таких проблем, которые не могла бы решить современная наука! - Продекламировал Василек и засмеялся своей шутке. Да... товарищ явно не воспринимает окружающую действительность. Не одним глотком обошлось лечение... Тяжело вздохнув Листиков откусил кусочек грушебана - банана со вкусом груши и мяты.
- Кузяева на штрафную стоянку поставили. - Прожевав, наконец признался Лешик.
- Чего- чего? - Не понял Василек.
- Нашего подопытного предка - Алексея Кузяева, поставили на штрафную стоянку работники СООПОГа.
- Сапожники? На штрафную стоянку? Зачем? - На пьяной физиономии появилась удивленное выражение. - Разве, лесников и человеков ставят на штрафные стоянки? Я знаю, что только гужевую скотину туда помещают.
- Да мы тут за вином поехали. - Лешик несколько смутился, представляя дальнейшую картину и реакцию Василька.
- Ну и что? Связи пока не замечаю между этими событиями.
- Да Леха захотел город посмотреть. А что б не было вопросов, мы его в примата нарядили, уздечку, сиденье, все как положено... Замаскировали...
- Ну и?
- Сел я на него и в лавку за вином поехали...
- В смысле вместо лошака?
- Для правдоподобия...
- Поверили?
- Очень хорошо поверили. На первом же перекрестке при обгоне и остановили сапожники проклятые...
- Каком обгоне?
- Да Леха обогнал, груженую повозку, правила нарушил, нас и повязали. А документов на него не было, а я права в лаборатории оставил. Сказали если через три. - Поглядел в окошко и поправился. - Уже два с половиной часа, документы не предоставлю, то окончательно транспорт реквизируют.
- Еще разик и поподробнее. - Попросил Василек собираясь с мыслями. Пришлось рассказывать поподробнее. Поподробнее заняло минут десять, все это время учник катался по полу и истерически ржал как раненный мустанг.
Наконец Листиков закончил свою печальную историю, а Василек перестал ржать. Вытерев рукой выступившие слезы Хвостиков сел прямо.
- Более идиотской истории, я в жизни не слышал.
- А я не попадал. - Лешик взял другой фрукт. - Что делать будем?
- Тут не делать, а действовать надо. - С пафосом произнес Хвостиков, повторив фразу Кузяева, слово в слово.
- Логично. Есть предложения?
- Пока нет. - Хвост закатил глаза под потолок и предался раздумьям, а Лешик поеданию плода. Через пять минут Василек вышел из медитации. - А если элементарный подкуп сотрудников?
- Отказался.
- Мало предложил. В наше сумбурное и смутное время все покупается и продается. Коррупция проникла во все органы державной власти!
- Ой! Только не надо меня учить жизни! Не читай мне лекций по современной истории. Как будто я такой же наивный, как и ты. Предложил все, что было в карманах! А ему просто скучно торчать на посту, вот и развлекается. Полные карманы ломтей, он за день больше имеет на посту, чем ваш институт за год из бюджета получает!
- Тогда бандитское нападение с захватом заложников, покупаем самострелы, пару дубинок, дротики с ядом кураре. Надеваем маски и под покровом ночи подкрадываемся к штрафной стоянке... - Василек вскочил с пола и, размахивая руками начал бегать вокруг стола, жестами и возгласами показывая в действии предстоящую операцию. Театральный этюд закончился триумфальным возвращением освобожденного предка в лабораторию и пиром в честь победителей. Явно у Хвостикова нераскрытый талант актера - меланхолично подумал Лешик, наблюдая за прыжками и ужимками друга. Наконец действие завершилось, и слегка запыхавшийся Василек победно поглядел на Лешика.
- Ну, как? Хороша идея?
- В тебе пропал великий актер. - Лешик похлопал в ладоши, изображая бурные овации. - Лет на двадцать в яме и десять на поселении, твоя идея тянет. Это при условии, если живы, останемся.
- Почему?! Все гениально и просто!
- Может ты гениальный ученый, даже может ты и актер не реализовавшийся, но к реальной жизни ты не имеешь никакого отношения. Я, между прочим, жить хочу. И хочу жить хорошо и счастливо. Быть богатым и красивым и на свободе! А не бедным и больным в яме! - Лешик начал заводится. - Я предполагал, что ты заумный учник, а ты банальный идеалист - переросток! В детстве не наигрался в сапоги-бандиты?! Вернись в реальную жизнь! В реальную! А не придуманную! На твоем представлении мы уже полчаса потеряли, а бревно и ныне там! Я то думал, что у тебя мысли реальные существуют, как предка освободить от сапожников! А ты мне представления устраиваешь!
- Не ори, на меня! Это не я в полном маразме поехал на предке за вином! Два идиота, стоящие на одном уровне развития! Сами настойку замешали, а мне расхлебывать?! Бубен вам в руки! Сам еще ничего не придумал, а туда же критиковать! Предлагай сам, раз такой умный. - И скрестив руки на животе Василек обиженно отвернулся. Лешик почесал затылок, начиная остывать. Идей и планов, в самом деле, не было никаких. Голова пустая как тыква. Будущие прибыли таяли на глазах. Вот человек побери, сунуло его в авантюру! И смех и грех. Всего два варианта - подкуп или вооруженный набег на стоянку. И оба с очень печальным концом...
РЕФЛЕКСАТОР БИОСА:
ТРОЙКА ВРЕМЕНИ. ЕДИНИЦА ПУТИ.
На утро, Анди, первым делом, позвала Синвея к себе. Когда он вошёл, она держала перед собой Храмовую бумагу и делала вид, что усиленно её изучает.
- Ты звала меня, Лучезарная?
- А, Синвей... Проходи, садись. Знаешь, Бог услышал мои молитвы. Сам Великий Тэкс, заинтересовался твоей работой!
- Это большая честь для меня...
- Я понимаю, но этого мало. Вот бумага, - она показала ему депешу - предписывающая мне, явиться в Главный Храм, для проведения эксперимента. Мне, разрешено взять с собой, любое количество своих сотрудников. Здраво рассудив, я решила, что тебя одного, будет вполне достаточно
- Спасибо, Лучезарная...
- Естественно, как твоя непосредственная начальница, я назначена руководителем проекта, а тебя я беру, официально, как специалиста по полевым структурам. Надеюсь, ты не против?
- Тебе видней, Лучезарная.
- Ты не обижайся, Синвей. Там - она махнула рукой в направлении Храма - придётся общаться с Лучевиками, а может быть даже с самим Владыкой! Ни кто из них, не воспримет тебя серьёзно. Как ни прискорбно это осознавать, но для них, ты слишком мелкая фигура... Понимаешь?
- Конечно...
- Даже я, для них, почти ничтожество... Мне тоже обидно, но у нас есть дело, которое надо обязательно сделать! По этому, я еду, просто, как номинальный начальник. Реальным же руководителем всего, будешь только ты!
- Спасибо за доверие Лучезарная...
- Какое тут доверие! Без тебя, ни чего не выйдет, ни один человек в мире не сможет этого сделать! Надо быть реалистами. Сегодня, в четыре часа выезжаем. Иди, готовься в дорогу. Поедем в моей кибитке, так что, много вещей не бери. Вот тебе триста берлов, дорожных, если нужно что-то, купи, не экономь. Ты стоишь этих денег... В три - девяносто, жду тебя у себя в шатре...
Она протянула ему несколько купюр. Он, растерянно, взял их, поклонился и направился к выходу.
- Синвей! - окликнула она его.
- Да, Лучезарная?
- Ты прекрати пока это своё бесконечное "лучезарная, лучезарная..". Я тебе на время эксперимента присваиваю, третью ступень причастности. Так что, с этой минуты, мы равны. Давай без титулов, Лучезарный?
- Как скажешь, - он слегка замялся, но всё таки решился произнести ее имя, - Анди...
- Ну, вот и прекрасно! Привыкай. Конечно, этот временный статус не даёт тебе право носить одежды третьего уровня, но берлинг-довольствие с сегодняшнего дня и до окончания работ, у тебя, будет соответствовать твоему новому положению.
- Спасибо... Анди.
- Пустое... Иди, собирайся. Перед уходом, позови ко мне свою подружку, эту... Ули кажется?
- Хорошо, до вечера... Анди.
- До вечера.
Через несколько минут в кабинет вошла растерянная Ули. Она явно уже знала про предстоящую поездку. Увидев выражение её лица, Анди улыбнулась.
- Садись Ули. Мне надо с тобой поговорить. - Ули, послушно села на предложенное место.
- Дело в том, - продолжила Анди - что нас с Синвеем вызывают в Храм. Я не знаю, как долго продлится этот визит, по этому, я решила, что бы здесь, без меня, работа продолжалась как должно, необходимо, оставить человека исполняющего мои обязанности. Как следует подумав, я не нашла кандидатуры лучше тебя.
- Меня...?
- Да. Вспомни, когда Синвею надо было работать во время озарения, ты же смогла создать ему условия для работы? Смогла. Почему бы тебе, не попробовать поддержать работу всего учреждения?
- Я не знаю... - Пролепетала Ули.
- А я, знаю. - Отрезала Анди - ты, способный научник и неплохой руководитель. Ты справишься.
- Слушаюсь, Лучезарная...
- С завтрашнего утра и приступай. Пока будешь делать мою работу, можешь жить в моём шатре и пользоваться моим кабинетом. Да, чуть не забыла, вот тебе пятьсот берлов на поддержание нового имиджа.
- Бдагодарю Лучезарная.. Мне можно идти?
- Конечно. В два часа, приходи в мой шатёр, хозяйство примешь, с прислугой познакомишься...
- Конечно, обязательно..
- Слушай, ответь мне на один вопрос, личный...
- Какой?
- Мне очень неловко об этом спрашивать, но любопытство, это мой грех. Если хочешь, можешь не отвечать, но всё таки, как Синвей в постели?
Ули зарделась, возмущённо вскинула брови, но пересилив первое смущение, всё же ответила.
- Ничего... Если в настроении, то очень даже ничего...
- Спасибо Ули. Просто я знаю, что вы с ним часто бываете вместе... А эти вещи, меня очень интересуют, ещё со школы... Понимаешь?
- Конечно Лучезарная... Я тоже, не равнодушна к такого рода времяпровождению... Мне даже приятно сказать о нём правду в этом аспекте...
- Вот видишь Ули, Если всё действительно так хорошо, как я поняла, то это полностью подтверждает мою теорию, что талантливые люди талантливы во всём! Ну всё, иди, привыкай к новой должности. С бумагами ознакомишься потом, время будет. Я уезжаю домой, готовиться к дороге, да и прислуге надо сказать, что у них новая хозяйка...
Ули вышла.
- Ну, вроде бы всё, - подумала Анди - осталось, только вечера дождаться...