Если вас поставить перед выбором умереть быстро и безболезненно, здесь и сейчас или провести остаток жизни в аду, что выберете вы? Какой выбор здесь можно считать разумным? Да и есть ли в этой ситуации разумный выбор? Наверное все зависит от того насколько вы верите в существование ада с его чертями, котлами и гиеной огненной...
Когда-то я в него верила, в тот ад, который сама себе представляла, о котором мне рассказывали с детства. Только он должен был быть другим, диким и необжитым, где среди снежных скал в холодных пещерах живут неандертальцы, готовые съесть меня на ужин... А если не меня, то кого-то другого, но обязательно съесть. Мы все в это верили. Бездумно, без доказательств, без права на сомнения. Верили и были бесконечно благодарны Конфедерации за то, что она заботилась о нас, давала возможность жить, не беспокоясь о завтрашнем дне. Все было легко и просто.
Итак, я младший ребенок в семье потомков Лалнимка, рожденная во второй день месяца ангуран в году семь тысяч двести тридцать четвертом от великой даты организации Конфедерации Межпланетного Сообщества Человеческих Видов. В честь моих предков меня и назвали Лални, только это имя уже мало кто помнит, а если кто-то и вспоминает, то тут же старается забыть, как имя предателя Конфедерации. Семья моего отца была образцовой во всех смыслах, приносила немалую пользу нашему великому обществу и ее не раз ставили в пример другим жителям сектора во время собраний и судов на главной площади города. Отец с гордостью и нескрываемым удовольствием демонстрировал свои и наши наградные значки за заслуги в труде и учебе и хранил их на самом видно месте в доме - на стеклянной полке у шкафа. Да, в принципе, и сама эта полка была роскошью, подаренной главой сектора отцу в честь тридцатилетнего юбилея его трудовой деятельности. А взамен наше общество "отвечало взаимностью" и обеспечивало всем необходимым для комфортной и счастливой жизни. Отцу общество дало возможность честно и не жалея себя трудится на заводе по производству пищевых продуктов. к 27 годам он стал уже ответственным отдела сублимированных мясных продуктов и каждую неделю получал набор деликатесов для работников среднего звена. Мама же моя была звездой практически первой величины и трудилась голосом организатора правильного образа жизни. Именно ее голос доносился из динамиков каждое утро день и вечер по всему нашему кварталу и помогал добропорядочным гражданам прожить правильно еще одни сутки. В принципе, мне повезло ,потому что мама часто бывала дома , но даже в те дни, когда ее не было, меня будил мамин голос: "Доброе утро, юный, достойный житель нашего счастливого, великого общества! Пришло время просыпаться и приводить себя в порядок. До начала занятий остался ровно час времени!" Такая запись делалась на все дни недели, на каждый торжественный случай и отдельно для каждой социальной группы. Когда мамин голос сообщал мне, что пора выходить из душа и надевать школьный комбинезон, в динамике престарелого соседа мама говорила, что пора сесть поудобнее в свое пенсионное кресло и начинать штопать общественные носки, собирать слуховые аппараты или чинить утюги, в зависимости от того, какое пенсионное занятие он себе выбрал. Примерно раз в неделю мама ездила на запись "обращения выходного дня". Как правило это были передачи о достижениях нашего общества за неделю, а в конце мама траурным голосом зачитывала имена безвременно покинувших наше общество достойных жителей нашего квартала. Раз в месяц передача заканчивалась оглашением списков выигравших во всенародной лотерее и мы искренне радовались за них и мечтали стать достойными гражданами, чтоб наши имена тоже однажды оказались в заветной шкатулке, из которой чьи-то всемогущая рука достанет имена победителей. Жили мы в престижном доме на краю квартала, в зеленом секторе. Как образцовой семье (а мои родители выполнили даже план по снабжению великого общества новыми гражданами и родили троих детей), нам полагалось отдельное жилье со всеми удобствами, пять комнат и мягкий гарнитур. По выходным мы собирались всей семьей в гостиной, пили "чай здоровья" обсуждали семейные проблемы или рассуждали о том, как мудро устроили нашу жизнь основатели великого общества. Обо всем подумали, обо всем позаботились, все для нашего комфорта и безопасности.
В один из таких тихих семейных вечеров отец, сидя в своем любимом сером кресле (все и везде в том мире было серым, белым или черным, только форма патруля порядка была ярко-голубой, пугающей) Отец рассказал тогда, что один из работников его завода заблудился и случайно покинул не только пределы нашего квартала, но и безопасную зону. Он с трудом нашел дорогу назад и теперь рассказывал страшные, пугающие вещи, которые происходят на необжитых участках нашей планеты. Там были огромные, непроходимые практически заросли незнакомых растений, наверняка ядовитых, в которых жили неведомые мохнатые существа и вокруг ни одного человека, потому что их явно съели. Ну или же люди, не пожелавшие когда-то жить по законам Конфедерации, погибли от голода, холода и болезней. Я тогда удивленно спросила, разве кто-то в трезвом уме мог добровольно отказаться от благ великого общества? В моем детском уме это не укладывалось! Помню как тяжело тогда вздохнула мама и пристыдила меня незнанием истории, ведь давно все люди жили где попало и разобщено, страдая от стихийных бедствий, холодных зим, засушливого климата в других районах планеты и когда одна часть населения страдала от голода, другая ее часть могла жить в полном достатке и изобилии. а потом основатели устроили мирную революцию и дали всем по их потребностям. Но были и такие, кто не поверил в идеальное общество. Они наивно кричали, что им свобода дороже теплых домов и не пожелали селиться внутри безопасной стены и жить в мире со всеми. Они остались во внешнем мире и некоторое время еще совершали попытки подорвать высокие идеалы нашего общества, а особо ярые и разрушить его кровавым путем. Иногда даже пытались подрывать саму стену. Все из зависти, из-за непонимания, из-за своей глупости. Но подобные набеги прекратились уже много десятков лет назад, что свидетельствует о явной гибели тех несчастных, что не пожелали вступить в Конфедерацию. Папа встал и похлопал ее по коленке, а потом сказал:
-Вот и представьте насколько этот бедолага был напуган, если спустя некоторое время он лишился ума и стал нести сущую околесицу! Он бегал по заводу, безумно хохотал и кричал, что видел людей, живых и здоровых, совершенно свободных. Они ходят, где 3.хотят и сами решают, что им делать и что есть на завтрак.. В конце концов его забрал патруль и сопроводил в клинику. Сказали, шансов поправиться у несчастного очень мало, в лучшем случае он сможет вернуться к нормальной жизни только в квартале дворников, но скорее всего так и будет доживать под присмотром врачей.
Мы все вздыхали и жалели бедолагу, а я все думала, как это наверное страшно оказаться одному за пределами города, среди диких зверей и без крова над головой. Вот только мне было совершенно непонятно, каким образом можно было случайно выйти за пределы безопасной зоны, обнесенной огромной каменной стеной, которая выше самого высокого здания во всем городе? И почему наше великое общество расположилось в одном единственном городе на всей планете, в то время, как большая ее часть остается необжитой и дикой? Все эти вопросы я задать так и не решилась, но еще долго вспоминала эту историю, а по ночам мне иногда грезилось, что где-то в надежной защитной стене имеется некий дефект, возможно после стародавних набегов дикарей, и через него внутрь нашей безопасной зоны незаметно вползут дикие и кровожадные звери. У детей свои страхи....
А потом мы выросли и друг за другом покинули родительский дом. Общество позаботилось о нашем детстве и настало время вернуть ему долг и потрудиться на его благо. Мой брат, гордость и любимец отца, ушел в сектор космонавтики и крайне редко бывал не то, что в гостях у родителей, но и в городе вообще. Люди поговаривали, что в квартале космонавтики уже много лет если не живут, то частенько бывают настоящие инопланетяне, пришельцы из космоса и из других миров. Я в это как-то не особо верила, но в те редкие разы, когда мне удавалось увидеться с братом, я обязательно спрашивала не видал ли он зеленых человечков. Он только снисходительно улыбался. Через год и моя старшая сестра достигла совершеннолетия и покинула уютное родительское пристанище, но она осталась в квартале и работала вместе с папой на заводе, в его же отделе, что стало очередным поводом для гордости моего отца. Он частенько приходил домой и говорил, что готовит себе достойную смену в ее лице и, что скоро я тоже обязательно пойду к нему в ученики. Но вышло иначе. Оказалось, что я не просто не блещу талантами, как мой брат, но и интеллект мой даже не на среднем уровне, как у сестры и получила я распоряжение ехать в квартал обслуживания. Хотя мой новый район практически ничем не отличался от того, в котором я выросла, ну кроме названия, но мысль о бесконечных химчистках, прачечных и соседях- дворниках и уборщиках нагоняли тоску. В принципе, многие даже завидовали дворникам, потому что они, как и курьеры из доставки, могли почти свободно проходить в другие кварталы и посмотреть, как там живут люди. Особо везучих допускали в военный, космический и медицинский сектора, но это было крайне редко. В центре моего квартала тоже находились предприятия, от которых уходили прямые и широкие улицы во всех направлениях. Вокруг заводов располагались многоэтажные дома с квартирами для новичков, типа меня. На самом краю, в зеленой зоне, были красивые, просторные и уютные, белые дома заслуженных жителей квартала. Совсем как тот, в котором я выросла. А на границе престижных районов и многоэтажек располагались обучающие центры для детей. Квартира мне досталась на первом этаже в первом же доме от прачечной, в которой мне предстояло работать. Мама, когда провожала меня во взрослую жизнь, утешала, говорила, что в любом квартале нашего города можно неплохо устроиться, а уж в таком обществе, как в квартале обслуживания получить хороший дом вообще проще простого, всего-то и надо, что исправно работать, пусть сначала в прачечной, потом перейду в службу сортировки. Ну да, не велика честь- сидеть да раскладывать по бумажным пакетам чужое выстиранное белье, но кто-то же должен это делать. А потом глядишь и до курьеров дорасту. А еще надо бы родить троих-четверых новых членов нашего общества и элитный белый дом мне гарантирован...
Но мне не хотелось ни замуж, ни детей, ни нового квартала, ни работы в прачечной среди груды чужого грязного белья. Я бы с удовольствием осталась в родном квартале, хоть дворником, но такого выбора у меня не было, закон был един для всех. Я однообразно изо дня в день занималась стиркой и глажкой, добросовестно в свободные от работы часы посещала центр регистрации гражданских союзов и часами просматривала анкеты свободных мужчин, достигших возраста вступления в брак, но не смотря на мамины уговоры, так и не могла выбрать кого-то себе в мужья. Никто из них не отличался особой привлекательностью, а уж про ум и говорить нечего. Откуда взяться принцу из девичьих фантазий в квартале обслуживания?! Но мое стремление к чувствам, пониманию мама списывала на очередную блажь, говорила, что это пройдет и однажды я успокоюсь и повзрослею. А потом.... Большинство людей не может потом точно сказать, где именно их судьба свернула и понесла их в пропасть, круша, ломая и разрушая все дорогое и ценное в их жизни. Я же отлично помню тот момент, пронизанный липким страхом и такой пьянящий одновременно.
Был вечер. Такой же пустой и бессмысленный, как и все мои вечера с момента перехода в квартал обслуживания. В моем родном квартале тоже особых развлечений не имелось, но теперь все мои дни и ночи стали бесконечно одинокими и однообразными, а единственный, с кем можно было хоть как-то поговорить вне работы, был динамик на моей серой стене. Уже давно не мамин, а совершенно чужой голос, сообщил, что пришло время ночного сна перед завтрашним рабочим днем, но мне не спалось. Я совершенно бездумно смотрела в окно своего первого этажа, за которым ничего не происходило. Там никогда ничего не происходило, за исключением редких патрулей, которые чеканили шаг даже когда их никто не видит... И вдруг в полной тишине среди безмолвных домов появился человек. Шел он быстро, почти бежал, украдкой озираясь по сторонам. Сам факт появления кого-то, одетого не в голубой комбинезон на улице в столь поздний час, когда двери домов добропорядочных граждан автоматически закрываются на ночь, уже казался необычным и странным. Но еще больше поражал его вид. Высокий, с растрепанными волосами, он был одет в красную кофту с коротким рукавом и темно-синие брюки, тяжелые походные ботинки, похожие на те, которые приносили в чистку из военного квартала. За все время работы в прачечной я такой одежды не видела ни разу! Я даже примерно предположить не могла из какого квартала города явился этот человек. Красный цвет существовал только в живой природе, если быть точнее, то только цветы в ботаническом саду могли себе это позволить, одежду же как-то было не принято красить в этот цвет. Да в принципе в любые цвета, кроме белого, черного и серого. Человек быстро приближался со стороны прачечной, потом вдруг остановился почти у моего окна и я...до сих пор не пойму что нашло на меня в этот момент, возможно банальное любопытство но я совершенно не задумываясь, открыла окно. В отличии от дверей, в теплую погоду их не закрывали и я, как когда-то в обучающем центре, просто распахнула окно и вывалилась в него по пояс... Я уже хотела было крикнуть, спросить этого странно человека из какого он квартала, почему так странно одет и почему ходит тут среди ночи (возможно такое поведение покажется вам неразумным, но в том мире, где я выросла, никто и никогда не слышал о кровавых убийствах и ограблениях среди ночи и уж тем более среди бела дня, так что чувство страха мне было практически неведомо, в принципе как и большинство других чувств). И так, я открыла окно и...не успела издать и звука, как человек сделал несколько быстрых шагов, буквально втолкнул меня обратно, одним ловким прыжком перемахнул через подоконник и оказался в моей комнате, после чего спешно закрыл окно и прижался к стене. Удивление и еще какое-то непонятное ощущение буквально лишило меня дара речи, но в тот самый момент когда я готова была возмутиться, мимо окна прошествовал патруль. В этот раз они не чеканили шаг, они практически мчались вдоль улицы, озабочено оглядываясь. Догадка пронзила мой мозг стремительной горячей стрелой, я было кинулась к окну, как любой добропорядочный гражданин, стремясь сообщить властям, что вот он, нарушитель порядка и покоя граждан! Я обнаружила его! Но в тот же момент крепкие руки схватили меня сзади, бесцеремонно потащили в глубь комнаты и толчком усадили на кровать. И почему-то мне снова и весьма не к стати, вспомнилось время обучения... О, да! Я позор своей семьи и, возможно, именно поэтому попала не в военный, космический или врачебный, а в квартал обслуживания! Посещать занятия было необходимо восемь дней из десяти и общество за этим ответственно следило. Каждое утро на входе было необходимо ввести свой индивидуальный код и получить карту посещения, которую потом, после окончания занятий, надо было кинуть в специальный ящик на выходе. Но даже при данных условиях я нашла способ прогуливать! Я приходила утром, получала свою карту, послушно сидела первое занятие, после которого шла в комнату личной гигиены и...открывала окно. Именно через него я выбиралась на улицу и отправлялась в ближайший парк. Я почти не боялась, что меня увидят, потому что в это время практически все были заняты работой или учебой, но все же большую часть времени своих тайных прогулок я проводила в самом дальнем и тихом конце парка, в закрытой со всех сторон "романтической беседке", куда обычно являлись только новобрачные в один из положенных двух выходных после заключения брачного союза, но я так ни разу и не встретила там счастливых влюбленных. иногда я умудрялась даже подремать на деревянной лавке внутри беседки. Спустя несколько часов, строго по расписанию, над парком пролетал патруль и это было сигналом возвращаться в обучающий центр. Все так же через окно я возвращалась, присутствовала на последнем занятии или сразу сдавала карту посещений и шла, как ни в чем не бывало, домой. Так происходило несколько лет, вернее несколько теплых сезонов, когда погода позволяла, до тех пор пока... Мужчина вздохнул и заговорил, тем самым прервав мои воспоминания... От его голоса я вздрогнула, хотя что удивительного в том, что человек умеет говорить? Наверное именно тогда я впервые испытала настоящее чувство страха, того самого, который преследует нас почти всю нашу жизнь, травит ее своим присутствием и ограничивает наши свободы, не позволяет сделать иногда такие простые и такие необходимые признания и поступки. Мы не всегда его осознаем, но он всегда неведомо с нами. Мужчина говорил немного необычно, с акцентом.
- Посиди тихо, так будет лучше и для тебя и для меня. Ты же знаешь, что бывает с теми, кто вступил в контакт с диссидентами великого общества? - мне показалось, что произнося последние слова, он даже улыбнулся.
-Вас.. вас не бывает - почти прошептала я. Диссидентами или отщепенцами называли тех, кто когда-то якобы отказался вступить в великое общество, отказался жить в городе и влачил жалкое существование за его пределами. Но мне всегда казалось, что это просто старые легенды и если уж и нашлись глупцы, не пожелавшие принять законы нашей жизни, то это было слишком давно и все они давно погибли. -Ага, не существует, и пару дней назад тоже не существовало, а меня так особенно... Его удивленно-вопросительный взгляд уставился на меня , будто он ждал от меня каких-то объяснений.
- Я просто плод твоей ночной фантазии, - продолжил он - за который ты можешь лишиться жизни. - Мужчина уселся рядом на кровать - значит так, сейчас поспим, утром потопаешь на свой завод или что у тебя там, а я посижу здесь. И ты никому не скажешь, что видела меня, тем более говорила, а то...знаешь, я ведь тоже могу проболтаться и будут тебе не прогулки на свежем воздухе, а доза яду в светлой лаборатории... Вот так вот. А вечером, будь добра, стащи мне где-нибудь костюмчик, как у тебя. Серенький такой. Тогда я смогу незаметно уйти, понимаешь?- я молча согласно кивнула головой. Я понимала и очень хорошо. Рядом со мной сидел сумасшедший! Уснуть в ту ночь мне, конечно же не удалось, да и кто в трезвом уме смог бы уснуть когда буквально в метре от него на полу растянулся мужчина, чье психическое здоровье вызывало большие сомнения? Но я старательно притворялась спящей и старалась даже реже дышать. Я уже приняла однозначное решение, пожертвовав завтраком, отправиться напрямую в ближайший штаб патруля и сообщить о не вполне вменяемом мужчине, проникшем в мой дом. За бдительность и решительные действия меня, наверняка, наградят почетной грамотой, чем сможет гордиться моя семья, в особенности папа. Мне так хотелось заслужить похвал после моего плачевного фиаско в прачечной. Я представляла, как явлюсь утром в штаб, раскрасневшаяся и взволнованная и встретит меня высокий и крепкий офицер патруля, он пожмет мне руку и моя ладошка утонет в его, теплой и большой, проводит меня внутрь штаба, усадит в удобное кресло и предложит воды. Пока я буду рассказывать ему, что в моем доме прячется человек, явно из другого квартала, офицер будет это все записывать карандашом на белом листе бумаги, а потом поднимет на меня пронзительный взгляд карих глаз и я смогу рассмотреть крупную родинку у него на левой щеке... От этой мысли я едва не подскочила с кровати! Карие глаза, родинка у уголка губ! Именно этот человек лежал сейчас на полу моей комнаты! Да, пришлось себе признаться, что он будоражил мои фантазии куда больше, чем того требовали обстоятельства. Он совсем не походил на мужчин, анкеты которых я так старательно перебирала в зале регистрации брачных союзов. Великие основатели, откуда же он взялся здесь и как смог покинуть свой квартал среди ночи? Хотя он видимо из военных, не иначе. Вон какие ручищи! Сильные, крепкие. И голос... Такому перемахнуть через ограду- раз плюнуть! Хотя смотря через какую ограду. У нашего квартала вон заборчик в метр высотой, ибо ничего секретного у нас и нет, а вот космический квартал... Откуда же он?! И так, рядовые граждане носят серые комбинезоны, в праздничные дни- белые, в дни великого траура- черные. Патруль порядка имеет голубые комбинезоны, ну как его штаны.... Штаны.... Не комбинезон... Кто же он? Может он из руководящего состава Конфедерации Нет, у тех всегда орлан на груди, а у моего ночного гостя нет.... На нем нет никакой символики конфедерации! Быть того не может! На всем и всегда в нашем мире вышиты, выбиты, выгравированы, нарисованы орланы с распростертыми крыльями. Могла ли я не заметить? Навряд ли... Нашивку размером с мою ладонь сложно не заметить даже в темноте... Может ли все же быть?
-Значит ты все же из-за стены?- спросила я, странный незнакомец все равно не спал.
- Угу, оттуда. Некоторое время мы лежали молча, но любопытство уже раздирало меня изнутри. А зачем ты тогда здесь? Для чего? Решил все же стать достойным гражданином нашего великого общества?- не удержалась я наконец. В темноте раздался сдержанный смешок: Да нет. Я по-быстрому, туда и обратно.
Зачем? Не понимаю. Ты еще скажи, что вы все по желанию шастаете в город и обратно.
Ну уж спасибо, увольте! Я в ваш расчудесный город только по острой необходимости- мужчина потянулся и перевернулся на другой бок.
Ха! И какая такая острая необходимость возникла у тебя на этот раз. Если ты уж спишь в моем доме, то будь так уж любезен, расскажи как есть на самом деле. Я хочу знать ради чего я рискую.
У меня болеет сын, мне нужны лекарства- выпалил он и отвернулся снова- Знаешь ли, после того, как нас изгнали из конфедерации, никто и не озаботился о нашем здоровье и пропитании. Как изгнали?!- я была возмущена его наглой ложью.- Все знают, что вы сами решили жить за пределами города! Не вы вернее, а ваши предки! А ты никогда не думала, что этот мир может быть не таким, как тебе рассказывали в ваших обучающих центра- мне показалось, что даже в темноте я вижу хитрый прищур его пронзительных глаз.
Говорили мы почти всю ночь, но его словам я как-то верила мало. Мужчина говорил, что большинство отщепенцев действительно погибли, но совсем не от голода или болезней, а от рук армии Конфедерации. Малой части удалось выжить и мой ночной гость и еще многие и многие другие вынуждены были прятаться под землей в сетях водоотведения старых цивилизаций и на брошенных станциях доисторического подземного транспорта. Они называют свое жилище Горой. Иногда они выходят на поверхность почти ежедневно, собирают и запасают еду на холодное время года, но им приходится довольствоваться тем, что вырастает в дикой природе, потому что обработанные поля до сих пор сжигаются армией Конфедерации вместе с посевами и урожаем. Еще реже диссиденты осмеливаются заходить в город, практически только если срочно необходимы лекарства, но риск безумно велик и часто из города не возвращаются. Большинство диссидентов считает подобный героизм неразумным, потому что вместо одно больного, умирают двое-сам больной и тот, кто пытался его спасти. Конечно, с тех самых древних пор жизнь отщепенцев, тоже изменилась, под землей появились свои города с фабриками, теплыми домами и электроэнергией, но все же выживать им было не просто... Вот и сейчас он решился пойти в город только потому, что его приемный сын, единственный близкий ему человек на этой планете, смертельно болен и ни одно из имеющихся в Горе лекарств не способно ему помочь. Конечно разноцветная и непривычная для сообщества одежда его сильно выдает, но из натуральных природных материалов не создать подобные нашим комбинезоны, именно поэтому нас обязывают носить только такую одежду, серую каждый день и белую в праздники, чтоб легко отличить нас от чужаков. Ему казалось, что он все рассчитал, он прошел под землей по старым туннелям до одного из немногих еще не забетонированных выходов на поверхность в нашем секторе, как раз рядом с моей прачечной, но то ли этот самый выход давно оборудовали датчиками, то ли ему просто не повезло, только почти сразу он заметил за собой патруль. Он дважды обошел вокруг прачечной, потом направился по улице, почти смирившись с тем, что его поймают и тут я открыла окно. Для меня это звучало, как фантастическая выдумка или придуманная сказка, сначала я пыталась спорить, потом просто слушала, а потом и сама не заметила, как уснула. И мне снилась моя последняя прогулка в парке, которая напугала меня настолько, что с тех пор я перестала сбегать с занятий раз и навсегда. Только теперь я смотрела на все по другому и происходящее пугало меня еще больше. И так, я сидела в романтической беседке, как обычно, и писала очередные бесполезные размышления о своей жизни в тетрадь для занятий, как вдруг раздался треск сломанных веток, потом отчетливые и быстрые шаги. Кто-то бежал по сочной траве зеленого парка и под тяжестью его ног ломались и хрустели упругие стебли. Нет, наверное все же именно тогда, а не сегодня, я первый раз испугалась, потому что сквозь заросли прямо к моему укромному уголку бежал мужчина. Первая мысль была, что это патруль меня обнаружил и теперь...я не знала, что теперь, даже примерно не представляла какое наказание предусмотренном за прогулы. Инстинктивно я сделала несколько шагов назад, уперлась спиной в стену вьющиеся растений, из которых была сделана, проломила ее и свалилась в заросли. И тут на площадку перед беседкой выбежал мужчина в белом комбинезоне, что меня немного успокоило. В голове мелькнула мысль: "Почему он сегодня в праздничной форме, ведь не выходной?" Ему оставалось всего пару шагов до меня, когда в небе стремительно появился корабль патруля, блистающий металлом в ярком полуденном солнце с ярко-синей птицей на боку-символом Конфедерации. Мужчина рванул было вперед, но вдруг движения его стали медленными и неуклюжими, словно он застрял в огромном стакане липкого рыбного желе, которое нам частенько давали в школе на обед. Патруль завис прямо над ним и вниз от корабля спускался кругом бледный голубой луч. Человек внутри луча, странно извиваясь, сначала приподнялся немного над землей, потом опустился потом снова вверх, выше и выше, пока полностью не исчез внутри корабля. Все это время он то ли совершенно беззвучно кричал, то ли ему было сложно дышать и он ловил ртом воздух и смотрел...смотрел прямо на меня! Мне в глаза. И тут я поняла, он кричит, он пытается что-то мне сказать... Тогда я так и не решилась выйти из своего укрытия, осталась там почти до ночи, а потом пришлось врать, что забыла вернуть карту посещаемости и объяснять царапины на лице и испачканный комбинезон родителям. Теперь же, во сне, я вдруг поняла, почему человек этот в самый обычный будний день был в белом! Он был чужой, извне! Из-за стены... Он каким-то чудом сумел раздобыть комбинезоне, но жил он вне города. И мне стало вдруг просто необходимо узнать правду! Я рванула к лучу, человек медленно поднимался все выше. Луч действительно оказался не пучком света, а некое мягкой субстанцией и я стала рвать ее руками, на уровне лица, опасаясь сама при этом влипнуть. Но мне надо было его услышать и я услышала. "Это война! Бесконечная война! Она продолжается даже сегодня!"- орал он, медленно поднимаясь вверх. Война? Я вскочила на кровати, сердце отчаянно билось где-то в висках. Рядом спал незнакомый мне мужчина, за окном наступал рассвет...
____
Когда я уходила, мой гость еще спал. В прачечной почти никого не было, я пришла раньше обычного, не дождавшись в то утро команды на выход из динамика. Не могу сказать, что это было задумано заранее, но когда я стала гладить белье, поняла, что это самый удачный момент чтоб незаметно унести мужской комбинезон. Сердце замирало и внезапно снова начинало биться, только в два раза быстрее. Я была не уверена, что поступаю правильно и возможно стоило, не задумываясь и не размышляя, сообщить в штаб патруля, ведь я не знала сказал ли правду этот дикий мужчина в моем доме, но дело было даже не в том, что я боялась за свою жизнь. Просто где-то внутри я уже решилась. Я отобрала из общей кучи три женских костюма (ровно на один меньше, чем я сдавала в стирку каждую неделю) и один мужской. Конечно, это были не мои вещи, но искать в горах из тысяч и тысяч одинаковых вещей три комбинезона, на бирке которых написано мое имя, времени не было. Я старательно выгладила все четыре костюма, сложила аккуратной стопкой и отнесла в свой шкафчик. Руки дрожали, а в голове пульсировала фраза из сна: "Это война! Это войнааа..."
Когда я уже закрывала в шкафу свое маленькое преступление, как всегда внезапно и словно из неоткуда, появился Сипио. Он был, пожалуй, единственным романтическим фрагментом моей прошлой жизни. Ну как романтическим? Глуповатым, не очень симпатичным и занудным, занудный даже для того общества в котором я выросла, но он был единственным, кто оказывал мне знаки внимания (хотя это тоже громко сказано). Сипио обязательно здоровался со мной каждое утро, интересовался моим самочувствием или задавал еще какой-нибудь вопрос, а в конце беседы либо напоминал, что его анкета пылится в архиве отдела регистрации брачных союзов, либо рассказывал кому из выбравших его дам он отказал. Его внезапные появления всегда меня слегка раздражали, но в то утро я прямо подскочила и сразу разозлилась. И когда его однообразная ежедневная речь дошла до вопроса "как дела?", я на него почти накричала. Сипио резко замолчал, посмотрел на меня как-то слишком внимательно и серьезно, потом сказал, что мне, видимо, необходимо обратится к врачу, потому что судя по всему у меня переутомление и от этого повышенная раздражительность. От его взгляда все внутри как-то сжалось и захотелось убежать. Сипио еще несколько секунд сканировал меня насквозь, потом резко развернулся и пошел в цех, я же смотрела ему вслед и думала, насколько он не похож на моего ночного гостя.
Помню, какой ужас меня охватил, когда я представила себя во врачебной комнате! Сейчас я бы сказала, что это была скорее исповедальня, но тогда...ох, сколько же пациентов так и не вернулись из этих комнат, но так уж повелось, что врачу необходимо было говорить всею Порой даже больше, чем работникам патруля! А если врачу казалось вдруг, что пациент что-то скрывает, недоговаривает или банально врет, то он запросто мог прописать "таблетку истины" и тогда что-то умолчать было просто невозможно. Вероятно именно поэтому, желая скрыть все свои "не идеальные" поступки и мысли, я избегала врачебных комнат с самого детства. К концу рабочей смены руки наконец перестали дрожать. Я аккуратно сложила в пакет вначале мужской костюм, а сверху прикрыла тремя женскими. Выходя из раздевалки, я старалась не привлекать к себе внимания, благо работникам прачечной позволялось самим забирать свои вещи из стирки и моя ноша не могла вызвать никаких подозрений.
-Лални!- громогласно раздалось почти над самым моим ухом. Я вздрогнула, резко обернулась и столкнулась нос к носу неизвестно откуда появившемся Сипио. Бумажный пакет выпал из рук и комбинезоны вывалились на пол раздевалки. Я почувствовала, как кровь прилила к лицу и оно словно вспыхнуло изнутри. Могу поспорить, мои щеки пылали пунцовым, сердце бешено скакало по грудной клетке, отбивая бешеный ритм о ребра. Практически упав на колени, дрожащими от страха руками, я принялась старательно запихивать вещи обратно в пакет. Сипио в этот момент пытался извиняться за то, что так меня напугал, объяснить свое волнение за мое самочувствие, но это я почти не слышала, а его попытка помочь мне собрать комбинезоны приводила в ярость и пугала. В голове горячей паникой бились мысли о неизвестном мужчине в моем доме. Почему я не заявила о нем рано утром, что со мной будет, если меня поймают на краже костюмов, какого черта этот Сипио постоянно крутится вокруг меня, скорее бы все это закончилось. И еще много других мыслей пронеслось в одно мгновение. Кое-как затолкав похищенное обратно в пакет, я встала, стараясь выдавить из себя, что все в порядке и пулей направилась к выходу, уже через плечо "прожевав " Сипио "До завтра" и выскочила на улицу. До дома было близко, очень близко. Мои дом первый от прачечной. Эта мысль успокаивала и не давала мне сорваться с места и побежать. Мне оставалась буквально минута до входной двери, как из-за угла, чеканя шаг вышел патруль в составе двух человек. Внутренности обожгло и я невольно бросила взгляд на пакет, который двумя руками прижимала к себе Прямо сверху, словно взывая о помощи, лежал мужской костюма, призывно взирая на окружающих биркой с именем его владельца. Такие бирочки прикреплялись к каждому принесенному в прачечную костюму, чтоб работники отдела сортировки, после обработки, могли упаковать и вернуть вещи законному владельцу. Быстрым движением руки, рефлекторно, не задумываясь, я запихнула бирку поглубже и старательно улыбнулась патрулю, который на меня даже не взглянул. Мне стоило больших усилий не сорваться с места, паника клокотала внутри, то словно парализуя каждую мышцу тела, то повелевала бежать вперед, чтоб побыстрее скрыться в безопасном подъезде. И пугал не столько сам факт кражи, сколько то, что стоит мне где-то оплошать и незнакомец в моей комнате перестанет быть моей тайной, а станет моим преступлением. Но на меня никто не обратил внимания ни утром, когда я практически на виду у всех воровала комбинезоны, ни в течении дня (кроме Сипио, разумеется), когда у меня дрожали руки, ни сейчас, когда я стараясь, чтоб сердце билось не так громко, проходила мимо двух патрульных в красивой голубой форме. Я надеялась, что в моей квартире уже никого нет и в то же время боялась этого. Открывая дверь, вдруг осознала, что не спросила даже имени того, кто уже почти сутки находился в моем доме. Мужчина сидел на полу, а вокруг него валялись бумажные цветы и листы бумаги из которых он еще не успел сделать забавные бутончики. -Ты рылся в моих вещах!- завопила я. Тут взгляд упал на стол, мои записи, которые казались мне самой большой из моих тайн, лежали в беспорядке на столе.- Мои секреты! Кто тебе разрешил? Кто ты вообще такой?-я готова была разрыдаться от злости и вдруг совершенно неожиданно спросила- Тебя как зовут хоть? Мужчина расхохотался:
-Тай-о-нели-ели выговорил он сквозь смех - Меня зовут Тай-о, можно просто Тай. Приятно познакомиться, Лални... Вместо ответа я достала комбинезон и швырнула его на пол рядом с незваным гостем. Я злилась ужасно и чувствовала себя глупой и беспомощной одновременно, но эта буря эмоций только смешила его.
Как ни в чем не бывало, он встал, поднял комбинезон и удалился в ванную, все еще улыбаясь. Пока Тай мылся в душе, напевая нечто странное (хотя для моего слуха тогда пожалуй все казалось странным, кроме гимна Конфедерации) я собирала листы, мелко усеянные моим почерком, моими мыслями, моими словами, которые я никогда не решалась сказать вслух никому. Все мои мысли, все недовольство собой и тем миром, в котором я жила, мои переживания, все мои маленькие преступления против общества, все мои самые страшные тайны- это все было здесь, на этих листах бумаги! Стараясь не думать в каком свете я предстала перед новым знакомым, я отчаянно запихивала все листочки обратно в стол, пытаясь понять почему его мнение, незнакомого чужого человека, имело для меня значение. -Знаешь, я не стал бы хранить вот это все в таком легкодоступном месте.-от неожиданности я вздрогнула и обернулась и тут же поняла, какую ошибку совершила! В таком комбинезоне Тай для патруля был так же примечателен, как и в своей красной кофте. Несчастная одежка прямо трещала по швам, плотно облегая каждую мышцу его идеального тела и я снова отметила для себя насколько он отличается от всех мужчин брачного возраста моего квартала. Казалось, стоит ему слегка пошевелиться и Тай предстанет передо мной в своей естественной наготе. Могу поспорить, увидев кого-то среди улицы в подобном наряде, я бы расхохоталась до слез, но не сейчас.
-Да ладно, пойду когда стемнеет, никто и не заметит- видимо мои эмоции снова слишком уж явно отразились на мое лице. Сумерки наступали медленно, словно подкрадывались. Уже давно был съеден ужин, который пришлось разделить на двоих, на столе лежала карта, бездарно начерченная мной, изображавшая путь от моего дома до ближайшей врачебной комнаты. Тай, как выяснилось очень плохо ориентировался в моем районе, да и в квартале в целом. Ну или же я совершенно не умею рисовать. Наконец, он просто попытался запомнить сколько раз надо повернуть направо и сколько налево, но и здесь ничего не вышло, Он то и дело путался до аллеи или после свернуть направо и направо ли вообще. Я почти согласилась прогуляться с ним до врачебного кабинета (предполагалось, что Тай пойдет следом на почтенном расстоянии), но в последний момент испугалась и отказалась. Я понимала, что мое маленькое и пожалуй, самое интересное за всю мою жизнь, приключение подходит к концу, но когда Тай вышел и за ним закрылась дверь, я стала собирать с пола бумажные цветы. Мимо окна мелькнула фигура, Тай шел не в ту сторону! Швырнув обратно на пол цветы, которые мгновение назад я собиралась хранить всю оставшуюся жизнь, я рванула в дверь, но видно Тая уже не было, на улице вообще никого не было. Мне захотелось крикнуть его имя, но только осознание того, что могу привлечь лишнее и совершенно нежелательное внимание не дало сделать этого. Я понимала, что далеко уйти он не мог и постаралась успокоиться. Выбежав на перекресток, оглядываясь во все стороны, я пятилась к живым ограждениям и вдруг что-то схватило меня и буквально утащило в ближайшие кусты, аккуратно выстриженные в форме доисторического животного. Я вскрикнула и крепкая рука легла мне на лицо, закрывая рот.
-Что ты здесь делаешь?!-разъяренно и приглушенно шипел мне в ухо голос,который я была бесконечно рада слышать.
-А ты что делаешь в брюхе вымершего зверя? - задыхаясь, прошептала я, едва Тай убрал руку. -Прячу свой потрясающий наряд! К тому же зверь ненастоящий, ему все равно. Ты зачем...ты почему здесь?
-Боялась, что ты заблудишься! - выпалила я. Если честно, то и правда боялась.
-Вниманию добропорядочных граждан-голос из динамика на стене обучающего центра заставил нас вздрогнуть-приближается время ночного отдыха. Всем рекомендуется закончить свои вечерние прогулки. Вскоре двери ваших домов будут заблокированы для вашей же безопасности. Общество заботится о вас! - динамик затих. Мы вышли из кустов я, как и планировалось ранее, шла прогулочным шагом в сторону врачебного кабинета, а Тай, почти растворяясь в кустах, следовал за мной. Вот уже и здание обучающего центра, с торца которого находилась большая стеклянная дверь врачебной комнаты. Я остановилась на мгновение, дав понять, что мы пришли, и свернула к скамейке, чтобы отправиться обратно домой. Тай подождал еще некоторое время и направился к двери врачебной комнаты, жестом руки велев мне оставаться в тени деревьев. Не знаю чем я руководствовалась (логику я исключаю сразу) но через мгновения я пошла следом. Дверь кабинета была еще открыта и я беспрепятственно прошла внутрь. Тай был не один. На полу у шкафа с препаратами мирно лежал врач. Его светлый серый комбинезон был порядочно испачкан кровью, а сознание явно отсутствовало. -Что ты сделал?!-я сказала это куда громче, чем следовало.
-Ничего, скоро придет в себя и тревогу поднимет раньше, чем я доберусь до лаза в асфальте-Тай пихал все подряд препараты в свою кофту, горло и рукава которой были завязаны узлом, отчего она превратилась в некое подобие сумки - Вот только какого ты опять за мной увязалась? -такая формулировка вопроса мне показалась странной, но его сути это не меняло.
- Потому что знала, что ты бестолковый - как можно спокойнее заявила я и пошла к столу врача. Сонда! Вот что действительно стоило взять. Иммуностимулятор и иммуномодулятор в одной ампуле. Конечно же она была недоступна простым смертным, таким как я, но для ценных граждан нашего общества, уважаемых и заслуженных...хотя тоже только в тяжелых, практически безнадежных случаях. Говорили, одна такая ампула любые недуги, начиная с вирусных заболеваний и заканчивая разными опухолями, лечит за считанные дни, а то и часы. Кости после самых сложных переломов срастались на глазах. Ходили слухи, что однажды некий лекарь получил благодарность от глав сообщества за спасение трех шахтеров в секторе добычи ископаемых. Их доставили из рухнувшей шахты в критическом состоянии и один из них почти уже не дышал. Тогда врач дал им сонду, вот так легко.. .взял и спас жизни трех рядовых шахтеров дорогостоящим и уникальным препаратом, за что и получил новый роскошный дом в новом неизвестном секторе. Ну или отправился сам в шахту...Говорили...но я сама не знала ни одного человека, которому была бы доступна медицина подобного уровня. Но если уж я пошла на второе преступление за один день, то стоит взять лучшее. Открыв стол, я в недоумении уставилась на прозрачный стеклянный ящик, вернее куб. Никакого представления как он может открываться... Внутри стояло ровно пять ампул из прозрачного пластика, в которых находилась зелено-белая жидкость. Тай подошел сзади и замер.
-Сонда?-то ли спросил, то ли усомнился он. Потом наклонился, поднял с пола упавшую птицу, раскинувшую в стороны крылья. Такая статуэтка из желтого металла-символ Конфедерации-стояла на каждом столе врача, в каждом кабинете, в котором мне довелось побывать за свою жизнь. Тай поднял ее и...осколки брызгами полетели во все стороны. Прямо из-под стекол собрал ампулы голыми руками и сунул их в нагрудный карман комбинезона, застегнул молнию. Врач на полу издал невнятный протяжный стон и зашевелился. Тай легонько подтолкнул меня в спину в сторону двери- пора уходить. В этот момент страх снова проснулся, в несколько шагов я оказалась на улице и побежала. Тай, хоть и вышел вторым, теперь бежал впереди, прижимая к себе рукой импровизированную сумку, несколько раз оглядывался, потом не выдержал и схватил меня второй рукой за руку и уже буквально тащил за собой. Я едва успевала переставлять ноги и в голове оставалась только одна мысль-главное сейчас не упасть. Где-то справа сзади ожил динамик, сообщая, что двери будут заблокированы автоматически всего через четверть часа.
Мы бежали... Бежали по совершенно пустым улицам, мимо домов, в окнах которых горел свет. Никто за нами не гнался, но мы почему-то бежали. Возможно мои сообщник хотел вернуть меня домой до того, как двери домов закроются на ночь. Каждый вдох обжигал грудь и казалось стоит остановится, я упаду замертво. По Аллее Ученых, мимо бесконечных мраморных бюстов этих самых ученых, мимо деревьев в парке, направо, опять мимо домов. Справа на втором этаже открылось окно. Топот наших ног по асфальту. Налево. Здание музея достижений квартала. Снова направо. Мой дом. В окне горит свет. В моем окне. Скоро я вернусь туда и буду жить дальше своей серой жизнью, ходить каждое утро в свою прачечную, возможно даже выйду замуж за Сипио...но сейчас я бегу. Незнакомый почти мужчина держит меня за руку. Я только что совершила преступление. И мне...хорошо! До чего же мне хорошо! Какое-то непонятное чувство пьянило. Понимание прошибло ледяной иглой, внутри все сжалось и горячий вдох превратился во всхлип. Нет, я уже никогда не вернусь! В моем окне горел свет! За моим окном, в моем доме ходили люди! Чужие люди трогали мои вещи, читали мои записи, топтали бумажные цветы на полу! Я резко остановилась. Настолько резко, что державший меня за руку Тай, чуть не упал. Мне некуда больше бежать. Моего дома больше нет. В нем чужие люди. Как они узнали? Да в принципе уже и не важно. Безопасного места для меня больше нет. Что со мной будет? Я закричала. Вернее даже завыла. И мое окно открылось! Невысокий мужчина в голубом комбинезоне и с форменной стрижкой высунулся в него и тоже что-то закричал, но слов я уже не разобрала. Тай снова тащил меня за руку, мы опять бежали. Я давилась рыданиями на ходу. Врата прачечной остались позади, завернув за угол здания, в котором я честно трудилась последнее время на благо великого общества, мы двигались между его стеной и забором. Пространство было маленьким и было очень неудобно идти боком, но Тай упрямо тащил меня за собой, а сопротивляться сил у меня не было. Да и желания тоже. Мне вдруг стало совершенно безразлично что со мной будет дальше. Пахло сыростью и чистящими средствами. Слезы катились по щекам и казалось каменная поверхность стены прачечной давит на грудь, не давая дышать. В тот самый момент, когда виновник всех моих бед, наконец, выдернул меня из узкого прохода, в его начале появились люди в голубом. Патруль! Значит нас все же преследовали. Но я не знала как давно, от моего (или уже не моего) дома? А может от самого обучающего центра? Площадку за прачечной освещал тусклый фонарь, сквозь асфальт пробивались стебли неизвестных мне растений. "Надо же! Дикая природа ближе, чем я представляла"- мысли путались и убегали, накатываясь друг на друга и смазывались в единую бесформенную массу. В углу забора, наполовину прикрывая зиявшую в поверхности земли дыру, лежал странный предмет-круглый железный блин. Тай отпустил мою руку и направился к нему. Где-то далеко в небе вспыхнули огни патрульного корабля. Он бесшумно и стремительно приближался. Я, словно завороженная, смотрела вверх на все увеличивающейся поток света и думала, что пройдет всего несколько мгновений и я узнаю, действительно ли луч из моих детских воспоминаний состоит из желеобразной массы. Страх уже захлестывал мой разум паникой, парализовал все мои чувства. Очнулась я от громкого звука, который издал заржавелый кругляш, падая на асфальт по другую сторону пугающей ямы. Тай тяжело дышал, комбинезон на его спине разошелся по шву. Кофта, наполненная ампулами, лежала на земле. Он подобрал ее и приказал, именно приказал мне: "прыгай!" Такая перспектива пугала не меньше луча света из чрева патрульной птицы, но видимо ждать пока я приму какое-то решение никто не собирался. Тай подхватил меня, дотащил до отверстия и отпустил. Через мгновенье я оказалась почти по пояс в вонючей и липкой жиже, обжигающей своим холодом. К тому же почти в кромешной темноте. Наверху уже были слышны голоса, крики требовали остановиться и сдаться на милость властей, я подняла голову и практически у своего лица увидела ноги. Еще б мгновение и Тай свалился б прямо на меня. Но мне хватило этого мгновения, чтоб инстинкт отбросил меня в кромешную темноту неизвестного мне мира. Ища опору, рука коснулась чего-то склизкого и холодного, проскользила вниз и...я с головой ушла под толщу вонючей густой жижи. Вскочила. И без того тусклый свет фонаря едва проникал в отверстие сверху, но его было достаточно, чтоб видеть силуэт моего спутника и теперь он почему-то казался мне огромным. Тай позвал меня, я тихонько пискнула в ответ, он велел дать ему руку. Я же вцепилась в нее так, словно это было единственное, что могло меня сейчас спасти. Хотя пожалуй так оно и было. И мы снова побежали. На мгновение блеклый, падающий сверху и остающийся сзади, свет стал ярче-патруль уже здесь. Передвигаться было сложно, ноги застревали в сгустках чего-то смрадного и гниющего. Свет оставался все дальше. Я уже не плакала, теперь это было просто невозможно. Здесь даже дышать было тяжело и любой более глубокий вдох заставлял сжаться желудок. Темнота была не просто кромешной, она казалась густой и осязаемой. Но Тай уверенно бежал вперед и только намного позже я узнала, каким образом он находил нужный поворот и умудрялся не упасть, когда я несколько раз оказывалась лицом в отвратительной массе. Мне казалось, мы движемся уже бесконечно долго и конца этой темноте не будет, мне мерещились сзади шаги десятков патрульных, хотелось плакать и кричать. Истерика билась где-то внутри, не решая вырваться наружу. После одного из неаккуратных и более глубоких вдохов, меня все же вывернуло, Тай стоял молча рядом и ждал пока я приду в себя. Потом мы снова бежали. бесконечно тяжело и бесконечно долго. Сил уже не оставалось, я начинала думать, что проще сесть здесь, прямо в смрадную жидкость, опять доходившую мне до пояса, когда впереди опять показался свет. Пришла мысль, что мы все же заблудились и снова пришли к открытому люку за прачечной, но мне было все равно. Тай вдруг остановился, грудь его тяжело вздымалась. И тихо свистнул. Вернее это был даже не свист, а некая переливчатая трель. Через мгновение откуда-то сверху ответил почти такой же звук. Потом в отверстие опустился конец веревки, следом упал фонарь и мерно покачивался на тягучей поверхности странного болота... Свежий воздух буквально ударил в лицо.
-Ух ты! Зомби! Настоящая... - в незнакомом мужском голосе смешивались удивление и сарказм, после этой фразы он выдал еще несколько предложений из запрещенных Конфедерацией слов. В другой ситуации меня бы это напугало или по крайней мере возмутило, но сейчас оставалась только усталость. Больше ничего не имело значения. Даже мысли о том, как жить дальше меня сейчас не тревожили. Даже если бы в этот момент мне сказали, что двое мужчин, чьи силуэты сейчас вырисовывались передо мной в лунном свете и есть те самые неандертальцы, которые съедят меня утром на завтрак, сомневаюсь, что я нашла бы в себе силы хотя бы попытаться спастись. Один из них приблизился и снял веревку с моей талии, потом снова бросил ее конец в зловонную дыру. Удивление второго проходило куда дольше и только после оклика, он очнулся и тоже пошел помогать Таю выбраться.
Я рухнула на землю и готова была упасть в обморок прямо здесь. А лучше умереть. Мой спутник, едва оказавшись на поверхности и пытаясь выровнять дыхание, проронил всего одно слово-" Анубисы!" и по потоку нецензурной брани остальных, я поняла, что дело плохо. Все трое засуетились, отверстие в земле мгновенно закрыл такой же тяжелый железный кругляш, как тот, что валялся за прачечной. На нем стремительно росла груда камней.
-Эй, зомби, шевелись давай, а то тебя первую сожрут- выдал кто-то из двоих незнакомцев, второй ответил тихим смешком. -Какая-то слишком мыслящая она для стандартной зомби...- почти прошипел Тай таща очередной валун.
"Сожрут!"-это слово ударило в мозг. Так вот что происходит! Там, внизу, те самые полу-звери, которые едят людей, а люди сейчас спасаются, заваливая им выход наружу! Вопреки ожиданию, я не впала в очередной приступ паники. Откуда-то взялись силы и я схватила первый попавший камень и потащила в общую кучу. Мысли о желанной смерти тут же отступили, едва ее угроза оказалось более реальной, чем я могла хоть когда-то себе представить. Потом следующий камень. И еще один. Откуда только они здесь взялись? Хотя судя по тому, что все эти валуны были аккуратной кучей свалены в нескольких шагах от зловонной ямы, они здесь совсем не случайно. Скорее всего они были навалены на крышку ямы и до того, как Тай туда спустился, чтоб пробраться в город.
-Все, достаточно-спустя какое-то время сказал тот, чей голос звучал старше и ниже- Надо убираться отсюда, а то скоро и Гор прилетит.
Все трое как-то приглушенно захохотали, а я чуть не зарыдала. Убираться-это значит идти или даже снова бежать, а еще я понимала, что просто не смогу. Тело не слушалось, каждая мышца буквально молила о пощаде, но в то же время перспектива остаться одной в этом незнакомом и диком мире, пугала не меньше и гнала меня вслед за тремя темными силуэтами впереди. Надо отдать им должное, но мужчины не забывали, что где-то рядом плетусь я. То и дело кто-то из них оборачивался проверить не очень ли я отстала. К счастью, идти пришлось совсем немного. Буквально через двести метров стояла стена деревьев, которые в темноте выглядели пугающими громадами. Впрочем, все в этом новом мире казалось мне пугающим, особенно в ночном полумраке, разбавленном только бледным светом огромной луны и редких звезд.
Среди деревьев, практически на самой опушке, стояли три лошади. Я готова была взвыть! Еще и живые животные! Настоящие, агрессивные, наверняка вонючие, на которых придется взбираться и скакать, как это делали наши первобытные предки! Слезы опять полились сами собой, но на этот раз беззвучно, без рыданий, просто катились вниз по щекам. Я пропала! Но деваться было некуда. Тай помог мне взобраться на одно из животных, практически закинув меня на спину лошади. Сзади меня сел тот, кто первым обозвал меня зомби, чье лицо я даже не смогла рассмотреть в темноте, но сейчас, оказавшись в непосредственной близости от него, я чувствовала себя маленькой и беспомощной. Да и не удивительно, он больше, чем на голову был выше меня, его силу, даже какую-то непревзойденную дикую мощь я буквально чувствовала кожей. Силу, но не угрозу и это было странно.
-Ну и воняешь ты, милочка! Словно в клоаке побывала- с нескрываемой издевкой сообщил мне практически в ухо мужчина и, довольный своей шуткой, он издал еще один странный звук, видимо служивший сигналом для лошади. Животное дернуло головой и поскакало вперед. Мне постоянно казалось, что только крепкие руки, державшие поводья с обеих сторон от меня, не давали мне соскользнуть и свалиться прямо под копыта. Черные деревья проносились мимо, становились гуще, потом реже. Такая же немая и равнодушная тишина вокруг, как была вечером в городе, которую сотрясал только топот копыт. Мужчины больше не разговаривали между собой, молча неслись друг за другом. Наша лошадь шла первой и вдруг деревья как-то внезапно закончились. Мы мчались через пропасть прямо на темнеющую впереди гору. Я боялась посмотреть вниз, ожидая что от одного моего взгляда лошади провалятся в куда-то бездну, хотя краем разума все же понимала, что под нами либо мост, либо что-то еще довольно надежное. Я все ждала когда лошадь остановится или свернет, ужас накатывал все сильнее. Под нами пропасть, перед нами громадина скалы, уже полностью закрывшая небо, но никто даже не попытался остановить лошадей Я взвизгнула от страха, когда мы буквально влетели в узкую расщелину. В ответ мне донесся все тот же смешок.. Еще через несколько минут мы повернули направо и оказались в довольно широком туннеле явно не природного происхождения. Где-то далеко впереди горел огонек Лошади сбавили скорость и теперь шли практически вряд, мужчины переговаривались, стук копыт гулко отражался от стен и потолка, заглушая их слова. Полукруглый свод уходил под наклон, все ниже. Наконец огонек оказался совсем близко. Это была самая обычная лампа накаливания, от которой дальше вниз уходили провода, ничем неприкрытые провода. На равном расстоянии друг от друга, вдоль всей стены располагался целый ряд самых обычных ламп. Лошадь вошла в круг света, она оказалась белой, а руки державшие поводья, были покрыты замысловатыми рисунками. Татуировки! Откуда я знаю это слово? Ну да, обучающий центр, урок медицины. Конфедерация запретила татуировки в целях обезопасить своих членов от заболеваний, передающихся через кровь... Запретила любые, кроме тех, которые нам делали в родильных центрах сразу после появления на свет. Я невольно коснулась рукой шеи сзади, того места, где красовался мой идентификационный номер... Подобная тату есть у всех жителей города. Это считалась самая надежная мера защиты от подделки документов всякими мошенниками... Или нас просто пересчитали, как породистых овец в стаде? Это была одна из тех мятежных мыслей, которые я когда-то записала на листике белой бумаги. Хотя и сама бумага уже была преступлением. Нет, нам выдавали определенное количество для записей необходимых дел и покупок, но мне ее было безнадежно мало. Начиная еще с подросткового возраста, я таскала бумагу из обучающего центра, потом из медкабинета, потом незаметно уносила вожделенные листы из прачечной. Никто не замечал таких мелких хищений, но я только сейчас осознала, как давно ступила на скользкую преступную дорожку.. Иногда мне удавалось унести пачку из 10-15 листов. И тогда я с каким-то особым наслаждением делала об этом запись. А теперь...теперь кто-то читает это все...где-то далеко...там, куда я уже никогда не смогу вернуться... Ну вот, а я считала, что ограбление медицинского кабинета в секторе обслуживания и есть мое первое преступление. Похоже добропорядочного гражданина, достойного великого общества из меня не получилось. Теперь уж наверняка.
Блеклый рисунок на стене привлек мое внимание и я невольно повернула голову, желая рассмотреть его, но он остался сзади, а вместо стены мой взгляд уперся в огромную ручищу, придерживающую меня в седле. Каждая мышца на ней выделялась будто была высечена из камня, словно кто-то вычертил дотошно рассчитал все размеры и только потом ее создал. Кожу покрывал замысловатый рисунок- то ли сплетение трав, то ли причудливых узоров. Выше к плечу, поверх синего орнамента наложился неизвестный мне символ в красных тонах, под которым , раскинув крылья, черный ворон атаковал неизвестного мне зверя. Задняя часть этого животного мне была не видна, но раскрытая пасть имела огромные клыки, заостренные уши были прижаты к пятнистой голове, а глаза его были того же цвета, что и ворон. Татуировка спускалась ниже, но сюжета больше не было. Только сплетение листьев и цветов.... Совсем как стены беседки, где я прогуливала занятия. О, я знала, что для меня обозначают эти рисунки на его руке! Он- воин, а я его добыча! Я теперь принадлежу ему. Навсегда. Так говорилось в книгах по истории. Решив рассмотреть вторую руку моего нового повелителя, я повернула голову и не увидела ничего, кроме темноты. Еще несколько секунд я пыталась удержать сознание, но реальность еще раз качнулась перед глазами и исчезла. Что-то теплое и мягкое приятно щекотало кожу. Похоже утро обещало быть действительно добрым. Внезапно тело заныло и заломило. Эти ощущения, и приятные и болезненные, были мне незнакомы. Наверное все же придется посетить ненавистный медицинский кабинет, но такое странное изменение в состоянии здоровья настораживало.
-Нет, ну ты вообще! Уложил ее на пол! Она все же человек... - звонкий женский голос заставил реальность вернуться в мое сознание. Не будет никакого врача в его блистающем чистотой костюме. Я невесть где и непонятно, что со мной будет.
-Она зомби. К тому же так воняет, что мне потом пришлось бы выбрасывать матрац и неделю стирать пододеяльники! Я и себя-то еле отмыл...- а это уже знакомый голос. Мужчина с татуировками. -Наша бабушка тоже родилась в городе, не забывай, Фрим... Да и как она может пахнуть после пробежки по канализационной старой трубе? Уж точно не гернадетами в период цветения. Я открыла глаза и рассматривала обладательницу приятного голоса. Это была совсем юная девочка со светлыми длинными волосами, собранными в толстую косу. Пухлые губки и огромные голубые глаза. Ее тоненькую фигурку облегало длинное зеленое платье и это потрясало. До этого платье я видела раз в жизни. Его выдали маме и велели надеть на награждение заслуженных работников сектора. Можно сказать, это была великая роскошь, все рядовые граждане ходили в комбинезонах. Мама бережно хранила это сокровище и надеялась, что у нее еще случится повод хоть раз надеть эту бесценную и редкую вещь. А сейчас передо мной стояла девчонка, в потрясающем наряде и похоже даже не догадывалась об этом. Я села и наконец отвела от нее взгляд. Я действительно лежала на полу на огромной лохматой шкуре. Именно ее прикосновение к телу мне казалось бесконечно приятным. Втором в комнате был мужчина с татуировками. на второй его руке рисунков не было. Он был выше девушки и крепче любого из тех, кого мне приходилось встречать за свою недолгую жизнь. Даже Тай, потрясший мое воображение в ночь встречи, уступал ему в росте и весе. Его светлые, почти белые, волосы были довольно коротко острижены, а смуглая кожа подчеркивала глубину темно-синих глаз. Люди из другого мира- вот кем они казались мне в этот момент и это зрелище заворожило меня. Я безмолвно, без движений, сидела на полу и рассматривала их.. Голоса, движения, непринужденно, грациозно, легко. В них читалась та уверенная сила, которую я необъяснимым образом ощутила еще прошлой ночью рядом с этим человеком. Во всем проглядывало родственное сходство этих двоих. Сестра и брат? Возможно... Я, наконец, смогла оторвать взгляд от беседующих ожидая увидеть вокруг всю атрибутику первобытного жилища, о которой рассказывали мне на занятиях. Не знаю, костер в центре пещеры, обглоданные кости по углам. Но ничего подобного не нашлась, кроме брошенной на пол шкуры какого-то неизвестного животного, на которой и восседала я. Под потолком- довольно яркая лампа была окружена стеклянными лепестками замысловатого цветка. Стены без наскальных рисунков, спокойного бежевого цвета, но мое воображение было просто потрясенно. Я словно вдруг вышла за рамки своего серо-белого мира. Уютные диванчики, крошечные столики, стулья с резными ножками! Все это казалось мне нереальным, словно я попала в домик феи.
-Ой, доброе утро!-девушка наконец заметила мое пробуждение
-А почему он меня принимает за зомби?-ну да, просто самый актуальный вопрос в моем положении! Нет бы поинтересоваться, как мне жить дальше.
Девчушка улыбнулась и легонько ткнула брата в плечо:
-Объясни ей, Фрим.
Парень только пробурчал ей что-то непонятное в ответ и вышел из комнаты.
-Не обращай внимания, он просто злится... На Тая. Он вообще у нас...колючий -девушка придвинула ко мне ко мне стул и села- Меня Мианго зовут, а зомби... Ну знаешь, они так зовут всех, кто живет в городе. Это раньше существовала легенда о мертвых, чьи тела оживали, а мозг нет.
-Я знаю, кто такие зомби -похоже она принимает меня за полную дурочку
-Ну вот. Они считают, что вы тоже неспособны мыслить. Хотя, честно тебе сказать, Конфедерация делает все, чтоб ее ээээ.... Граждане думали только в нужном властям направлении. Но это потом обсудим, а сейчас... О, сейчас тебе предстоит сделать первый независимый выбор в своей жизни! - Мианго хихикнула -Тебе придется решить, каким же мылом мыться, а то ты правда...не очень пахнешь. И давай побыстрее, Тай про тебя уже трижды спрашивал. Волнуется - она сдержанно улыбнулась.
Стоя под душем, я отчаянно злилась. Да за кого они меня в самом-то деле принимают, эти необразованные дикари?! Выбрать мыло! Тоже мне свобода. Зато мне не приходилось жить под землей. Хотя признаться, мне было приятно нюхать странные квадратные кусочки разного цвета и аромата. Выбор сделать я так и не смогла и в конце концов стала мыться всеми поочередно.
Хорошо хоть одежду не пришлось выбирать. Мианго дала мне свои брюки и белый теплый свитер. Мягкий и пушистый. И мне это нравилось. Кое-как справившись с непривычной одеждой, я взглянула на себя в зеркало. Когда-то, еще буквально вчера, но все же в другой жизни, я была довольно привлекательна для многих в своем старом квартале. Да и в новом Сипио не давал мне проходу. Но как же я проигрывала в сравнении с красавицей Мианго! Мои коротко остриженные волосы торчали сейчас в разные стороны непослушными прядями соломенного цвета, почти бесцветные серые глаза глядели на меня из зеркала испугано и растеряно. На исхудавшем за ночь лице без малейшего румянца, выделялись крупные скулы, а бледная кожа была почти прозрачной и тонкое сплетение синих вен явственно проглядывало на руках. Свитер был мне немного великоват, но в нем было непривычно и уютно. Выйдя из ванной, я обнаружила, что меня оставили одну. На столе записка гласила, что завтрак под салфеткой для меня. Под ней оказалась чашка с весьма приятной теплой жидкостью и выпечка в плетеной корзинке. Придя к мудрому выводу, что травить меня слишком замысловато и куда проще было бросить меня в лесу, я стала есть. Или все же чувство голода взяло свое. Жуя очередную сладкую булку, я разглядывала необычные фигурки, размером в половину моей ладони, аккуратно расставленные на полке у стены. Одни из них изображали людей в различных одеждах, другие животных. В этот момент дверь открылась и вошла Мианго, за ней Тай. Он поздоровался, сказал, что позаботится обо мне, научит всему необходимому, если я решу остаться, после того, как узнаю всю правду о Конфедерации и организации общества, но сначала он хочет познакомить меня с тем, чью жизнь я помогла спасти.