Саксум Небула : другие произведения.

Ашурбанипальская магия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
   С удовольствием пить на морозе пятизвездочный коньяк может сравниться, разве что, появившаяся возможность отлить после долгого воздержания. Привычный, чуть ли ни с детства, вкус отечественного конька, не Бог весть какого, но вполне добротного. Толкнув ногой рюкзак, и услышав перезвон пятнадцати бутылок, сердце успокаивалось, но душа по-прежнему была не спокойна. Впрочем, покой постепенно приходил и в душу. Сделав еще глоток прямо из бутылки, я присел на металлический ящик рыболова. Огни цивилизации с каждым часом становились все дальше и дальше. Я смотрел на них, вдыхая морозный воздух с легкой тоской, которая одновременно приносила умиротворение. Зашуршав фольгой, я вскрыл новую плитку шоколада, ветер по хозяйски потащил куда-то обрывки фольги. Немного смешно, мне уже за тридцать, а шоколад люблю, как в десятилетнем возрасте, правда, теперь в сочетании с коньяком. Хорошо, что я не взял радиоприемник, с искушением хоть как-то отвлечься от единения со своей душой мог бы и не справиться. "Единение с душой" - звучит по Библейски, хотя, может быть, простой акт эгоизма, чтобы никто не мешал общению с собственным эго. С другой стороны, броситься спасать утопающего и самому в процессе спасения утонуть, возможно, проще в том плане, что не надо напоследок решать мучавшие всю жизнь вопросы и признаваться себе во многих неприятных вещах.
  
   От моих размышлений меня отвлекла мелодия Пола Маккартни "Yesterday". Откуда здесь взялась музыка? Ах, да, конечно же из моих штанов, судя по вибрации.
  
   - Да...
  
   - Привет Саша!
  
   - Света? Тысячу лет...
  
   - А, ты сам, почему не звонил столько месяцев?
  
   - Да, так, много чего случилось за это время, недосуг было...
  
   - Что случилось?
  
   - Да, так...
  
   - Рассказывай же, вечно из тебя словно клещами тянуть приходится...
  
   - Одним словом, я должен кучу бабок, столько, сколько мне никогда не отдать...
  
   - У тебя же вроде совсем недавно был процветающий бизнес? Как такое могло случиться?
  
   - Подожди немного, я подключу гарнитуру, а то рука мерзнет, да и неудобно пить коньяк...
  
   Не думал я, что так обрадуюсь звонку, легче вести беседу с другим человеком, чем с самим собой. Нет, я на самом деле рад, со Светкой я знаком с третьего класса, так получилось, мы все время дружили, а романы крутили с другими. Другие появлялись и исчезали, а мы оставались, может потому и берегли именно такие платонические отношения, постель, увы, не дает гарантии, что любимый человек в ней останется надолго. Скорее наоборот, чем сильнее любишь, чем больше страсти, тем быстрее разлука.
  
   - Все Свет, я готов...
  
   - Где ты Саша? Я тебе на домашний звоню уже второй день, никто не берет.
  
   - Да, я на рыбалке...
  
   - За двадцать лет, что мы знакомы, ни разу не слышала, чтобы ты ездил на зимнюю рыбалку.
  
   - Это не зимняя, весенняя, середина марта, как никак.
  
   - Просто не представляю, что ты сидишь на льду, над лункой, тем более, ночью!
  
   - В этом весь кайф, пока есть коньяк, пожалуй...
  
   - Не томи, рассказывай, что случилось, ведь я тебя знаю, тебе нужно высказаться, чтобы придти в себя.
  
   - Ты, как всегда права.
  
   - Я не понимаю, что вообще могло с тобой случиться? Ты ведь не из слабаков, преуспевающий бизнесмен...
  
   - Был... Помнишь те времена, когда у меня был всего лишь один салон меховой одежды? Я занимался своим бизнесом с утра до ночи, интересно было. Потом дела потихонечку пошли в гору, открыл второй салон, третий и даже седьмой. В один прекрасный день денег мне стало хватать, не хватало чего-то иного. Я не мог понять чего же именно, решил надо больше иметь свободного времени, чтобы стало понятно, что же мне нужно все-таки в этой жизни. К этому моменту мне удалось найти толковых людей, чтобы их назначить директорами и доверить управление салонами, оставалось только найти управляющего всей сетью, но подходящей кандидатуры пока не было. Тем не менее, свободного времени у меня стало достаточно. Бывало, заберусь в какой-нибудь тихий ресторанчик, сижу, не торопясь виски потягиваю или коньяк пью и размышляю. Знаешь, пристрастился к размышлениям, я и раньше конечно много думал, правда в основном о практических вещах, суть была одной, как сделать больше бабок. Но, в этот период я уже размышлял вовсе не о житейских вещах, созерцая жизнь, я удивлялся, что теперь понимаю, как все устроено в мире! И так мне хорошо было постигать нематериальный мир. Также мне стало ясно, как не хватает мне спутницы жизни. Нет, женщин у меня было достаточно, но, пока я занимался строительством бизнеса, все как-то было не до отношений, пару недель повстречались, ну, месяц от силы, и забыли друг друга. В общем, стало понятно, пока я несколько лет занимался строительством материального благополучия, упустил другую составляющую жизни.
  
  
  
   * * *
  
  
  
   В хмурый осенний вечер, когда мелкий дождик уныло барабанил по капоту моего "Мерседеса" я решил заехать в небольшой ресторанчик вавилонской кухни. Не помню, откуда я узнал о нем, то ли посоветовал кто-то из знакомых, то ли рекламный буклетик, где-то мимоходом схватил, наверно это не важно. Ресторан назывался "Хамурапи" и находился на Петроградской стороне. Петроградка всегда вызывала у меня слегка уныло-подавленное настроение, но это, наверно, было кстати, учитывая, что я буду знакомиться с кухней давно погибнувшей цивилизации. Такая идейка даже в голове проскочила: "А, ведь неплохо было бы открыть целую сеть ресторанов национальной кухни исчезнувших народов. Например, ресторан гуннской кухни "Аттила", кельтская кухня, ацтекская, этрусская... Только вначале надо заказать научное исследование на эту тему, чтобы все максимально правдоподобно было, а не лажа какая-нибудь.
  
   С первого взгляда ресторан не произвел впечатления, не более чем стилизация под древний Вавилон, даже кухня ближневосточная, просто известные блюда названы по вавилонски. Я выбрал столик в углу, недалеко от маленькой сцены на которой сидела девушка в длинном платье и играла на восточном музыкальном инструменте, очень похожим внешне на лютню, но издающим несколько иной звук. Она ловко перебирала струны медиатором, извлекая чарующие звуки из которых плела хитрый узор трогательной мелодии. Прислушиваясь к незнакомой музыке, я, не торопясь, изучал меню, названия блюд были поэтические: "Вавилонская блудница", "Ашшурбанипальская магия", "Жрец Шеду", "Поклонение Энлилю". Пока я вникал в смысл названий, неожиданно из-за спины вынурнула официантка, невысокого роста, но симпатичная, на редкость. Есть такой тип женщин, красавицами их не назвать, но настолько милые и живые, что невольно задумаешься, а нужно ли красота женщине вообще?
  
   - Что пожелает повелитель?
  
   - Какой же я повелитель?
  
   - Вы повелеваете, я исполняю... - ответила официантка, опустив взгляд.
  
   - Все что угодно исполните?
  
   - Возможно, во многом это зависит от вознаграждения. - оживилась она лукаво сверкнув глазами.
  
   - Ну, что же мой прекрасный джинн, пока мои пожелания очень скромны, я бы хотел попробовать "Ашшурбанипальскую магию", кстати, что это такое?
  
   - Это яйца в форме глаз.
  
   - Я бы удивился, если бы это были глаза в форме яиц. А, что за яйца?
  
   - В древнем Вавилоне это блюдо готовили, приговоренным к смертной казни, и это было последним, что они ели перед смертью.
  
   - Я, кажется, задал вопрос о яйцах.
  
   Девушка смутилась.
  
   - Простите, я не совсем поняла, что вы хотите...
  
   - Из чьих яиц это блюдо?
  
   - Фу, я уж подумала... Это блюдо готовилось из яиц приговоренных...
  
   - Пожалуй, мне еще рано такое блюдо пробовать.
  
   - Мы готовим "Ашшурбанипальскую магию" из куриных яиц.
  
   - Это что же по-нашему - яичница-глазунья?
  
   - Да.
  
   - А, почему вы ее так таинственно назвали?
  
   - Ну, мы ее посыпаем травой собранной в Ашшурбанипале, растущей на могилах казненных древневавилонских преступников.
  
   - Несите же свою чудовищную яичницу.
  
   Официантка ушла. Пока я разговаривал с ней, то краем глаза не без удовольствия заметил, что девушка на сцене уже пару раз с интересом посмотрела на меня. Теперь я мог спокойно приглядеться к ней. Если вспомнить фильм "Мумия" и главную героиню в этом фильме, то девушку-музыканта описывать не будет надобности. Мне нравились такие женщины, которые излучали сексуальную энергию, трансформированную в нечто возвышенное.
  
   Пока я ждал свой заказ, под звуки чудесного инструмента, который напевал свои незамысловатые, но душещипательные мелодии, в руках прекрасной незнакомки, я размышлял. Никаких серьезных мыслей, так, что называется, досужие домыслы, например о том, что музыка - это по сути акт трансформации сексуальной энергии. Да, пожалуй, в этот вечер я слишком много думал о сексуальной энергии, видимо под влиянием этой женщины.
  
   Увлекшись своими размышлениями, я и не заметил, как принесли мой заказ. Я добавил к своему заказу красное вино, не смотря на то, что был за рулем. Просто я решил провести здесь довольно много времени. Девушка, закончив свое выступление, удалилась, но к моему великому удовольствию через некоторое время вышла и попросила разрешения присесть за мой столик.
  
   - Надеюсь, я не помешаю... - с наигранной скромностью сказала она.
  
   - Как тебя зовут?
  
   - Иситара. Разве тебе важно, как зовут девушку, которая тебе понравилась?
  
   - Абсолютно не важно, но, тем не менее, всегда задаю этот вопрос.
  
   - И получив ответ, всегда говоришь: "какое красивое имя!".
  
   - Да, это так.
  
   Иситара закурила, глубоко втянувшись, она медленно выдохнула дым. Посмотрев мне в глаза, спросила:
  
   - Я ждала тебя. Знаешь, как я узнала, что дождалась?
  
   - Нет.
  
   - Да, никак я не узнала, просто решила присесть, поговорить, мало ли, может выясниться, что ты, это не ты.
  
   - И ко многим ты так подсаживаешься, выясняя этот вопрос?
  
   Мой вопрос она оставила без ответа, молча загасила окурок, словно о чем-то задумавшись.
  
   - Просто в твоих глазах написано, что ты ищешь, что-то в жизни, чего раньше у тебя не было. Разве не так?
  
   - Да, пожалуй, а разве это не свойственно людям?
  
   - Нет. Большинство устраивает такая жизнь, какая у них есть, хорошая или плохая не важно. Большинство людей боится перемен, а ты напротив их ищешь.
  
   - Просто, кое-что я уже успел сделать, например, создал материальную базу. Теперь есть время заняться другими делами. В древней Греции наличие рабов позволило свободным гражданам их имеющих заниматься философией.
  
   - То есть, ты готов познать то, что движет всем материальным миром? Представляешь, миллионы людей всю жизнь свою потратят на то, чтобы в поте лица зарабатывать себе на пищу, купить кучу ненужных вещей и умереть, так ничего не поняв. Название блюда, которое ты сейчас попробовал "Ашшурбанипальская магия" - символично. Заключенных, которые обречены на смертную казнь, долгое время не кормят и перед самой казнью готовят блюдо из их собственных яиц, утоляя голод, они испытывают и наслаждение, и боль, а также отчаяние перед близкой смертью. И, тем не менее, они страстно желают утолить голод, хотя знают, что все равно сразу после этого их ждет смерть. Такова жизнь большинства людей, они хотят быть богатыми, зная, что все равно умрут. В этом и состоит смысл Ашшурбанипальской магии - заставлять людей желать и делать то, что им принесет боль и наслаждение, утолять их голод собственной плотью.
  
   - Странная философия.
  
   - Это не философия, магия тем и отличается от философии, что это не мудрствование, а практика.
  
   - Ты сама все это придумала.
  
   - Нет, в этом разобрался мой брат - Набу Ала Уцур. Я обязательно тебя с ним познакомлю, он одержим идеей создания Ново-Вавилонской империи...
  
  
  
   * * *
  
  
  
   - Свет, одну минутку подожди, сейчас я открою новую бутылку коньяка... Сейчас, шоколадка... Знаешь, я предпочитаю отечественный шоколад, представляешь, случайно в ларьке нашел шоколад "Аленушка", как в детство вернулся и вкус такой же...
  
   - Я больше любила в детстве "Раковые шейки"...
  
   - Я вспомнил, как в четырнадцать лет впервые, с пацанами в подвале попробовал водку и закусывал "Раковыми шейками", на нормальную закуску денег не было, вот и купили сто пятьдесят грамм конфет.
  
   - В общем, Светка, втюрился я в Иситару по самые уши, как пацан... Знаешь, как в тринадцать лет это было, вместе с другом уломали девчонок с соседней парты пойти вместе в кино, а потом выяснилось, что денег у нас совершенно нет. Представляешь, какой облом, ведь как минимум поцелуи на заднем ряду были нам обеспечены, а может и нечто большее...
  
  
  
   * * *
  
  
  
   Вскоре я познакомился с ее братом, он был старше ее, наверно лет на пятнадцать. Он носил стильную бородку, заплетенную в косичку, как у Гребенщикова. Представляешь в юношестве я фанател от БГ, а потом, как-то забросил увлечение рок-музыкой. Однажды включив ящик, смотрю, поет толстый, противный мужичонка, с бородкой, заплетенной в косичку. "Вот козлище", подумал я тогда, и как я мог тащиться, когда-то, когда он просил дать ему напиться железнодорожной воды. Вот и напился до усеру... Нет, не подумай, я не хочу его оскорбить, это так, аллегория, на тему русских народных сказок, оказывающихся порой не в меру правдивыми и жизненными. Помнишь; "Иванушка, не пей из копытца, а то козленочком станешь..."
  
   Вдобавок ко всему, ее брат был лысым, однако благодаря правильной форме головы ему это шло. Большие, выпуклые глаза, не такие, как у византийцев, а вавилонские. Набу Ала Уцур одним словом. Ему и принадлежал ресторанчик Вавилонской кухни, в котором я познакомился с его сестрой.
  
   Мужик он прикольный, не смотря на все, что было... Правда, наличием тараканов в голове Бог его не обидел. Как я мог тогда купиться на его ересь, не понимаю. Я, по правде сказать, не горел желанием с ним знакомиться, Иситара настояла. В тот день я снова пришел в их Вавилонский ресторанчик, Иситара почти весь вечер играла. Я сидел в одиночестве рядом со сценой и любовался своей возлюбленной. Ее брат подсел ко мне, уверенный в себе тип, в глаза заглянул и говорит:
  
   - Так вот он ты какой!
  
   - Какой?
  
   - Не важно. - он протянул мне руку. - Набу Ала Уцур, для близких людей, просто Набу.
  
   - Я отношусь к их числу?
  
   - Посмотрим...
  
   - Необычное имя...
  
   - Ты думаешь Иситара обычное?
  
   - Я никогда не задумываюсь об имени женщин, которые мне нравяться.
  
   - Так Иситара тебе просто нравиться?
  
   Опрокинув в себя содержимое стопки, я задумался.
  
   - Набу, боюсь, что я влюблен в нее. Трудно ручаться за что-то большее, потому что это проверяется временем, но, если говорить о том, что я чувствую сейчас, да, это любовь.
  
   - Наш родитель, Карл Трифонович, всю свою жизнь посвятил изучению Вавилона. Сложно сказать, что ему так нравилось в этой цивилизации, но он восхищался достижениями этого народа, ему нравился уклад жизни людей, которых мы называем - Вавилоняне. Его увлечение передалось нам. Уже давно он покинул этот мир, а мы продолжаем его дело, и не только помним о том, чему он нас учил, но и приумножаем знания. Однажды я понял, что одного увлечения и изучения недостаточно, нужно воплощать в жизнь познанное. Так у меня появилась идея создания Нового Вавилонского царства. С появлением интернета стало возможным создание сетевого Ново-Вавилонского государства. Именно этот вариант и представляется мне единственно возможным для воплощения в жизни, по крайней мере, на первом этапе становления царства. Этой идеей я поделился с Иситарой, она была в восторге. Затем появились последователи.
  
   - Много их сейчас?
  
   - Около двух миллионов по всему миру.
  
   - С ума сойти! Настоящее государство.
  
   - Пока только виртуальное. В будущем мы станем настоящим государством, выберем соответствующую нашим интересам территорию, удобную ситуацию, для того чтобы ей завладеть без кровопролития.
  
   - Серьезно? А, что же будет с тем народом, которому принадлежит сейчас эта территория?
  
   - Ничего страшного. - Набу улыбнулся. - Я выберу слабый народ, который обречен исчезнуть и он просто раствориться в нашей набирающей силу новой цивилизации. И это будет благом для него, по крайней мере, этот народ умрет спокойно. Не без нашей помощи, конечно.
  
   - Какой же народ вы выбрали?
  
   - Русских. Территория огромная, по большей части бесхозная, нация, хотя еще достаточно многочисленная, стремительно изживает себя. Ей даже особенно помогать не нужно.
  
   - Да, жестоко...
  
   - Ничуть. Все равно это сделают китайцы, японцы, американцы или кто-нибудь еще. Но, мы будем первыми, мы отхватим, сколько сможем, еще тогда, когда государство будет сохранять целостность. Приберем к рукам все стратегические активы, Москву, со временем переименуем в Вавилон, и начнется новая жизнь...
  
   - Вы уверены, что основная масса населения вас поддержит?
  
   - Уверен, так оно и будет, мы дадим возможность им влиться в новый виток энергии, и для них тоже откроются новые возможности, они почувствуют себя вновь в безопасности.
  
  
  
   * * *
  
  
  
   - Знаешь, Светка, Набу говорил это с такой убежденностью, без тени сомнения, настолько правдоподобно, что мне становилось жутко. Не пускал он меня к Иситаре, поставил условие, дескать, сестра у него одна, он ее бережет и должен заботиться и потому в руки первому встречному отдать ее никак не может.
  
  
  
   * * *
  
   - Но, я вижу, ты хороший парень, в тебе есть потенциал, если действительно любишь ее, докажи!
  
   - Как?! Я обеспеченный человек, слава Богу, со мной не пропадет.
  
   - Этого для настоящего мужчины мало. Сегодня тебе повезло, есть деньги, а завтра, кто знает, как все обернется, что тогда? Для настоящего мужчины одних денег мало, должен быть стержень, да непростой, а стальной.
  
   - Набу, ты думаешь, я слабак?
  
   - Что то в тебе, конечно есть, но, я не уверен... Есть у меня идея...
  
   - Какая идея?
  
   - Узнаешь чуть позже, ну, что сидишь? Иди к своей Иситаре, она закончила выступление, она твоя, пока...
  
  
  
   * * *
  
  
  
   - Знаешь, Света, это многозначительное "пока" мне тогда очень не понравилось, но встреча с любимой женщиной слишком приятное дело, чтобы помнить о каких-то пустяках. Этим вечером мы поехали к ней домой. Мне хотелось ее так, как-будто она могла стать моей первой женщиной.
  
   Несколько дней мы практически не расставались и почти не выходили из дома, мне хотелось, чтобы наше уединение длилось вечно. Но, все рано или поздно заканчивается, нельзя навсегда укрыться, даже со своей любимой, от всех невзгод, которые таит в себе окружающий мир.
  
   Благодаря Иситаре я был втянут в секту Набу и был вынужден доверить ведение своего бизнеса людям, входящим в его секту. Это было сделано для того, чтобы я мог отправиться в пригородный лагерь Нового Вавилонского Царства. Лагерь располагался недалеко от Выборга в уединенном местечке посреди леса. Здание лагеря напоминало средневековую крепость или древний город, защищенный стеной. Размер крепости был довольно впечатляющим, несколько больше футбольного поля. Четыре угловые башни, высотой, примерно с четырехэтажный дом, возвышались приблизительно на два этажа над уровнем стены. Как оказалось, внутри стен были жилые помещения с окнами, выходящими только во внутренний двор.
  
   Когда я появился во дворе лагеря он был пуст, я стоял и рассматривал это странное сооружение, похоже Набу удалось здесь остановить время, по крайней мере особую обстановку ему точно удалось создать.
  
   Ко мне подошел тощий человек, возраст его было трудно определить, может из-за появления преждевременных морщин, может из-за болезни раньше времени выпившей из него жизненные соки. Он протянул мне руку и представился:
  
   - Меня зовут Ишкур.
  
   - Это не настоящее имя?
  
   - Как говорит Набу, теперь это наши настоящие имена, а раньше меня звали Сеней, кликуха - Гребанный.
  
   Ответив на мой недоуменный взгляд, он добавил:
  
   - Да, не смотри ты так, было дело, отсидел уже...
  
   Я пожал плечами, меня это не касается.
  
   - Пойдем, я покажу тебе твою комнату, точнее комнаты у тебя своей не будет, а койка будет. Если ты не знаешь, к каждому новичку приставляется наставник, они даже живут вместе.
  
   - В каком смысле?
  
   Ишкур остановился и посмотрел мне в лицо.
  
   - Просто живут. Может, конечно, вместе живут еще в каком-нибудь смысле, но мне это не ведомо, под одеяло не заглядывал.
  
   Он двинулся дальше, я за ним.
  
   - И кто же будет моим наставником?
  
   - Я.
  
  
  
   Комната, в которой мне предстояло жить вместе с Ишкуром, была очень скромной, кроме кроватей и тумбочек ничего не было.
  
   - Сегодня можешь отдохнуть, в восемь часов у нас будет ужин, я зайду за тобой, а сейчас извини, дела.
  
   Бросив рюкзак возле койки, я завалился на постель, не снимая ботинок. Заложив руки за голову я лежал стараясь ни о чем не думать. Закрыв глаза, я увидел лицо Иситары, улыбнулся и уснул.
  
   Мне приснился сон. Я шел по пустыне, солнце заволокли тучи, было достаточно светло, но ощущение было мрачным. В некоторых фильмах для создания особой атмосферы используют такую игру с цветом и красками, как в фильме "Сонная лощина" или "Видок". Из-за этого освещения происходящее воспринималось, как нечто сюрреалестическое, да впрочем так оно и было, ведь это всего лишь сон. Я не знал, что я делаю в пустыне, куда иду, и поэтому решил, что иду искать воду. Наверное, это самое естественное занятие в пустыне, впрочем, как и в жизни. Каждый из нас ищет свою воду. Странно, что я мог еще и размышлять во сне, но иногда такое бывает. Так двигаясь в поисках воды и размышляя, не сразу заметил, что песок подо мной стал двигаться. Сначала я не обратил на это внимание, но песок стал шевелиться активнее и, наконец, стало ясно, что под песком скрывается нечто живое. Я бросился в сторону, и едва я успел отбежать на некоторое расстояние от шевелящегося песка, как он стал подниматься все выше и выше. Может быть, я ошибаюсь, но мне показалось, что песок трансформируется в какое-то существо. Появилась голова, затем туловище и наконец хвост. Передо мной предстал дракон. Бред конечно, но во сне я нисколько не усомнился в том, что вижу настоящего дракона, и уж никак не мог подумать, будто бы их вообще не бывает. Дракон отряхнулся, словно собака вышедшая из воды, посмотрел на меня, отрыгнул, сплюнул и улетел.
  
   Я проснуля оттого, что меня тряс за плечо Ишкур.
  
   - Вставай, я принес тебе твою новую одежду, переодевайся быстрее, иначе мы опоздаем на вечернюю службу Мушхушу.
  
   - А, кто это такой?
  
   - Один из драконов созданных Тиамат.
  
   - Ну, да, теперь мне все понятно, если бы еще знать кто такая Тиамат?
  
   - Правительница соленых вод и хаоса. Знаешь, я не очень силен в вопросах культа, я двадцать лет отбарабанил на зоне в Туркмении, там были другие культы...
  
   - Слушай, Ишкур на кого я больше похож в этой одежде - на шаолиньского монаха или индийского раджу?
  
   Ишкур пожал плечами.
  
   - Ни на того, ни на другого, на фраера похож.
  
   - Ладно, пошли к твоему мухдушу.
  
  
  
   Храм Мушхуша располагался в левой со стороны входа башне. Помещение освещали факелы, находящиеся на высоте примерно трех метров. В храме собралось довольно много людей, мужчины облаченные в примерно такие же одеяния, какие были на мне. Попадались также люди в черных балахонах с капюшонами, в полумраке лиц под капюшонами не было видно и возникало такое ощущение, что передо мной насгулы из "Властелина колец". Ишкур мне подсказал, что это жрецы.
  
   Врат отделяющих алтарь от прихожан не было, алтарь находился на небольшой сцене, где могли еще поместиться несколько человек. За ним висело большое полотно изображавшее Мушхуша. Он был изображен с длинной птичьей шеей, изо рта виднелось змеиное жало, вместо хвоста - змея. Передние лапы львиные, а задние - птичьи. Также у него на голове были небольшие рожки, а тело и голова были покрыты чешуей. В общем, мне он показался довольно милым и смешным. Надо заметить, что все происходящее никоим образом не воспринималось мной серьезно, не более чем цирк. Я не думал, что кто-то из присутствующих по настоящему будет молиться, какому то дракону. Традиции, пусть даже мифические все-таки нужны, но, это ведь как игра, я помню, когда меня принимали в пионеры, я торжественно приносил клятву, не понимая ее смысла:
  
   " Я (Имя, Фамилия) вступая в ряды Всезоюзной Пионерской Организации имени Владимира Ильича Ленина, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю: горячо любить свою Родину. Жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия. Свято соблюдать Законы Пионерии Советского Союза."
  
   На сцене храма стоили четыре приспособления на треногах для воскурения благовоний, похожие на приборы для приготовления барбекю. Из них густо валил дым, наполняя воздух пряным ароматом. Не мудрено, что через некоторое время может закружиться голова и привидится драконище наяву. Увлекшись своими мыслями, я и не заметил, как началось священнодействие. Присутствующие смолкли, слышен был только голос жреца читающего, то ли заклинания, то ли молитвы под мерные и глухие удары барабана.
  
   "Остры зубы их, клыки их беспощадны
  
   Ядом она, как кровью тела их напитала
  
   Свирепых драконов в ужас одела
  
   Нимбами окружила, приравняла к богам
  
   Если в битву пойдут, то уже не отступят!
  
  
  
   Мушхуш - рассеченая туша!
  
   Мушхуш - покрывающий небо!"
  
  
  
   После этих слов в храме воцарилась тишина. Затем на середину сцены вышел, верховный жрец с посохом, на голове его была большая черная корона. Он остановился и замер в неподвижности, затем резко ударил в пол посохом и закричал низким, утробным голосом:
  
   -Ануннаки, заберите корзины! Ануннаки заберите корзины! Наша плоть из божественной глины, Ануннаки уходите в могилы!
  
   Верховный жрец снова ударил посохом.
  
   Ткань на которой изображен дракон Мушхуш стали трясти, создавая волны, по всей видимости, изображая движение дракона.
  
   - Мушхуш идет! - воскликнул верховный жрец.
  
   Все жрецы повернулись к изображению Мушхуша и преклонили колена, то же сделали присутствующие в зале. Жрецы запели заунывную мантру:
  
   - Ашур махур хумбабу, лотан асаг анат алсу! Ашур махур хумбабу, лотан асаг анат алсу! Ашур махур хумбабу, лотан асаг анат алсу!
  
   После пятиминутного песнопения жрецы сгрудились вокруг алтаря. Верховному жрецу поднесли серебряный ларец, жрец, преклонив голову, открыл его и достал оттуда сто баксов. Другие жрецы уже раздували угли на алтаре, верховный жрец, взяв купюру за уголок, аккуратно поджег ее, сначала она только тлела, затем вспыхнула синим пламенем. Когда пламя дошло до пальцев жреца он, слегка обжегшись, бросил остатки купюры на угли. Жрецы снова повернулись к изображению Мушхуша, и преклонили головы, сложив перед собой молитвеннообразно руки.
  
   - Атас!!! - нечеловеческим голосом заорал верховный жрец и все бросились уносить ноги из храма, учитывая, что кто-то в этот момент погасил все факелы выбраться из храма оказалось не так-то просто. От неожиданности я немного растерялся, но толчок Ишкура в бок вывел меня из замешательства, и я стал пробиваться к выходу, помогая расчистить себе путь локтями.
  
   - Что это было? - спросил я у Ишкура, когда мы уже находились в нашей комнате и готовились ко сну.
  
   - Обычная служба Мушхушу, она всегда так кончается... Хочешь чифир?
  
   - Нет, спасибо Ишкур, я бы кофейку попил, спать что-то не хочется.
  
   - Извини, кофия нет.
  
   Он вскипятил неполную литровую банку воды, жостал 50 пакетиков чая Lipton и затолкал их в банку.
  
   - За что люблю Lipton, так это за то, что чифир практически моментально готовиться. Хотя знаешь до перестройки в Советском Союзе, когда я на Туркменской зоне сидел, варили мы чифир из грузинского чая второго сорта, что за вкус! Сейчас такого нет, химия сплошная, посмотри, за три секунды чернее ночи... А, тот чай десять минут настаивался, зато какой ароматный был. Чаинки, стебельки в рот попадают, сплевываешь, романтика одним словом.
  
   Ишкур подергал пакетики за ниточки, затем, не вынимая их из банки, обжигая губы стал пить.
  
   - За что сидел?
  
   - По глупости, как только из армии пришел, влюбился в бабу одну, Лариской звали. Блядь, каких свет не видывал, я понимал это, но влюбился, как глупый щенок, ничего не мог поделать с собой. Даже друзья и те отвернулись от меня, стыдно им было... А она опытная баба, почуяла свою власть надо мной, стала веревки вить, соки высасывать. Красивую жизнь любила... "Кольца и браслеты, юбки и жакеты..." Разве зарплаты хватит? Стал воровать, по квартирам зажиточных мещан шерстил, да однажды и спалился, взяли на месте...
  
   По первой пожалели, дали не много, да еще по ходу дела за примерное поведение и активное участие в самодеятельности срок скостили. Откинулся и сразу к ней, а она с хахалем в постели... Пизды вломил обоим. Хахаль из приблатненных оказался, подкараулил меня у подъезда ночью, сцена прямо как у Высоцкого: "...они стояли молча в ряд, они стояли молча в ряд, их было восемь, их было восемь..."
  
   Ну, и по Высоцкому, ударил первым я тогда, так было надо. Он, сука позорная, перо вытащил и стал размахивать перышком, друзья его зассали, говорили, мол чтобы резать уговору не было, отпиздить - дело полезное, а мокруха им ни к чему. Раскол в рядах неприятеля мне был на руку, после службы в ВДВ не все еще забыл, извернулся, поймал его руку с ножом, хотел вывернуть, да уж больно ретиво брыкаться стал, не идет на прием и все. Дружки на подмогу бросились, навалились, такая злость меня взяла, вырвал я все-таки нож, да всадил ему в горло по самую рукоятку. Дружки его, как шакалы врассыпную, а я сижу, гляжу на него, как он хрюкает, собственной кровью захлебывается и думаю: ну, пиздец, влип по самые яйца...
  
   А, ведь после первой отсидки думал, что больше никогда не вернусь на зону...
  
   Ладно, хватит об этом. Надо спать ложиться, подъем в шесть тридцать.
  
   Утро началось с физической зарядки, как в армии. Странный комплекс упражнений, не то йога, не то какая то ближневосточная, оздоровительная хрень, а может даже тайцзицюань, я в этом плохо разбираюсь. Упражнения выполнялись на улице, во дворе, инструктор показывал какие упражнения нам делать, все повторяли. После зарядки все разошлись на перекур. Я остался в одиночестве, Ишкур ушел куда-то по своим делам, а больше я никого здесь не знал. Я достал пачку Camel, последнее время эта марка стала редкостью, прилавки завалены всякой дрянью, впрочем, и это дрянь тоже, но с детства испытываю странную симпатию к верблюжьим сигаретам. Не успел закурить, как ко мне подошел плотный мужичок в тельнике.
  
   - Слышь, браток, угости сигаретой...
  
   Я протянул открытую пачку, он вытащил пару сигарет, одну сразу же засунул за ухо. Я вытащил из кармана зажигалку и дал ему, он кивнул, подкурил сигарету.
  
   - Спасибо. Камел? Как в Афгане...
  
   - Ты был там?
  
   Он затянулся, выпустил дым в сторону.
  
   - Не только там... Анголу можно не считать, тем более, что я там делал практически не помню, все были бухие. Помню только, что крошили черных направо и налево. Первая чеченская, вторая уже без меня...
  
   - Многое повидал, значит. - ляпнул я.
  
   Он посмотрел мне в глаза, помолчал и сказал.
  
   - Можно сказать, что ни хера не видал, резал глотки черным, стрелял, траву курил и пил. Теперь вот здесь... Да, я ведь не представился - майор Крошин, зови просто Дихлофос, хотя здесь у меня кликуха - Ниниб. Хорощо хоть не инкуб... Дихлофос всяко лучше звучит. Что нового в мире происходит? Я уже здесь полгода, почти ничего не знаю, что твориться в мире.
  
   - Здесь, что телевизора нет.
  
   - Нет.
  
   - А, радио?
  
   - Радио тоже нет, Вавилон...
  
   - М-да, в Америке ураган "Катрина" почти стер с лица земли Новый Орлеан.
  
   - Усама Бен Ладдан.
  
   - Нет, просто ураган.
  
   - Уверен, что это дело рук "Алькаиды", в свое время, когда я был в Афгане, был у меня дружок из особого отдела, по пьяни сболтнул, что секретные разработки по применению атмосферного оружия кто-то слил душманам. В то время они были в самом начале разработок, научились, только вызывать землетрясения, подавая мощный заряд электричества в землю. Исследования по использованию стихии в разрушительных целях существовали только в теории. Теперь вот, похоже, дошло до практики.
  
   - Как же так случилось, что такие суперсекретные разработки попали в Афганистан?
  
   - Очень просто. Базы духов находятся глубоко в горах, они там нор нарыли, словно кроты, выкурить оттуда просто нереально. Пробовали самые мощные бомбы, но все горы все равно не взорвать, а точные координаты неизвестны. Поэтому решено было попробовать вызвать мощнейшее землетрясение, чтобы сами горы раздавили духов. Но, перед самым экспериментом кто-то слил информацию, ученых выкрали вместе с оборудованием.
  
   К нам подошел Ишкур, тоже стрельнул у меня пару сигарет, косо поглядывая на Дихлофоса сказал:
  
   - Ниниб, ты в курсе, что тебя к нам подселяют?
  
   - Зачем? Мне и одному не плохо.
  
   - Новые приезжают, наставников не хватает, а ты на наставника не тянешь, тебя самого еще надо наставлять...
  
   - Я в Афгане ротой командовал, а ты где был в это время?
  
   - На нарах, срок мотал. Слушай Дихлофос, я, может, видел такое, что тебе и не снилось, на нашей зоне были такие изверги, что духи - это просто праведники по сравнению с ними.
  
   - Я там Родину защищал, выполнял интернациональный долг.
  
   - А, я свою задницу защищал, и это было не просто, поверь, хотя не спорю, менее благородно.
  
   Дихлофос смачно сплюнул.
  
   - Ладно, вечером переберусь к вам. Все веселее вместе.
  
   - Ну, вот и хорошо.
  
  
  
   У меня выдался практически свободный день, Ишкуру было некогда мной заниматься, куча организационных проблем, приехало много новичков, всех куда-то нужно было пристроить. Я бродил по двору, наблюдая за суетой и стараясь не путаться под ногами. Кто бы мог подумать совсем недавно, что меня занесет сюда? Думая об Иситаре, я наслаждался тем, что со мной происходит, что-то неуправляемое мной. Столько лет я планировал каждый свой шаг, продвигаясь в своей жизни ступень за ступенью. Сколачивание всеми правдами и неправдами первоначального капитала, развитие и расширение бизнеса, поиск нужного персонала, переманивание у конкурентов лучших специалистов. Все это было тщательно спланировано, хотя многое все-таки делалось спонтанно, но был конкретный план, как этого достичь, небольшая импровизация при его выполнении только подчеркивало важность плана. Следующим шагом было бы найти женщину, которую я, ну если бы не любил, то хотя бы относился к ней хорошо, но, самое главное, был бы уверен в ее пригодности для создания семьи. И все это было бы опять спланировано. А, теперь я не знал даже, что со мной произойдет через час, и реально немногое мог изменить. Конечно, меня тяготила разлука с Иситарой, но я был благодарен ей за то, что из-за нее, Набу затащил меня в этот вавилонский лагерь. Так весело и беззаботно я себя не чувствовал с тех самых времен, когда родители помимо моей воли отдали меня в пионерский лагерь, причем на две смены подряд. Я вынужден был смириться с этим, недели две переживал, потом освоился в новой реальности, завел друзей, даже создал свой первый бизнес. За территорию лагеря нас естественно не выпускали, только в составе группы на экскурсии. Я просек, что у многих мальчишек и девчонок имеются деньги, которых у меня совершенно не было. Тратить их на территории лагеря было совершенно негде, тем сильнее имеющие наличку желали ее потратить на мороженое, лимонад, жевательные резинки. Я провел маркетинговые исследования, завел нужные связи с обслуживающим персоналом, точнее с дворником с которым договорился, что за пачку "Примы" в день он будет меня выпускать пару раз в город через задние ворота. Услуги мои конечно были не бесплатны, я брал половину. Половину своего дохода я также тратил на мороженое. Вторую половину заработанных денег я откладывал, на всякий случай, тогда у меня не было определенного плана, на что я их потрачу, хотя с полной уверенностью сейчас уже не могу утверждать. Возможно, у меня была тайная мечта, накопить на велик.
  
   Подошло время обеда, а я и не заметил, как проголодался. Обедали прямо на улице, принесли длинные деревянные столы стоявшие ранее вдоль стен. Все расселись, жрецы отдельно, наставники тоже, остальные кто, где смог. Царило легкое возбуждение, оно и понятно, все надо полагать проголодались. Я присел за ближайший стол в надежде, что и мне полагается порция. Сидевшие рядом особого внимания на меня не обращали, лишь изредка бросали короткие взгляды, когда же принесли пищу, то потеряли ко мне всяческий интерес.
  
   Пища была неказистой, все как обычно супчик, котлеты с макаронами, компот из сухофруктов, как в пионерлагере одним словом. Однако эта трапеза показалась мне необыкновенно вкусной. Никогда не подумал бы после того, как потратил столько лет на бизнес, что смогу не думать о делах вообще и мало того еще наслаждаться этим.
  
   После обеда я пошел в нашу комнату лег на кровать и безмятежно уснул, и проспал, судя по всему несколько часов, так что народ ушел на какую-то ежевечернюю службу неведомому мне божеству без меня. Похоже, ужин я тоже проспал, ну да ладно, есть почти не хотелось. Вскоре пришел Ишкур и Дихлофос. Ишкур, как оычно перед сном заварил свой чифирек, а Дихлофос растворимый кофе, которым угостил и меня. Ишкур потягивая чифир, недовольно поглядывал на афганца.
  
   - Слушай, Дихлофос ты уже здесь почти год, мужик вроде серьезный, а болтаешься, как дерьмо в проруби, ни туда, ни сюда. Мог бы уже быть наставником давно, меня вон через полгода назначили, а кто я был? Бомжара, жрал на помойке...
  
   - Я уже накомандовался... Знаешь сколько ребят я на верную смерть отправил, другого выхода не было, война. Себя тоже не жалел, но Бог сохранил зачем-то. А, здесь, скажу тебе прямо, Ишкур, детский сад. Ты мужик не глупый и сам все видишь. Мне в нормальную жизнь просто не включиться, все ищу приключений, не представляю, что я смогу умереть тихо и мирно, лежа на диване. Наверно поэтому я здесь, а командуют пусть другие, кто верит во все это.
  
   - Ты не слишком-то афишируй свои мысли по этому поводу, попрут тебя отсюда...
  
   - Не пропаду.
  
   - Да ладно. Кто тебя терпеть будет? Где жить будешь?
  
   - Жить негде ты прав, у моей бывшей новый муж... Друзья обзавелись семьями давным давно... Можно опять в армию, слышал, нанимают по контракту, вроде зарплата получше стала... Но, если честно не хочется, устал я от нее.
  
   - Будет об этом. - Ишкур многозначительно посмотрел на меня.
  
   Заметив его взгляд, я усмехнулся. Дихлофос тоже посмотрел на меня и спросил:
  
   - Тебя-то как сюда занесло?
  
  
  
   * * *
  
  
  
   - Ты чего замолчал? - спросила Светка.
  
   - Надо глотнуть коньяку... Я тут подумал, наша жизнь вообще странная штука. С одной стороны, вроде что-то великое, как произведение искусства. С другой стороны, настолько прозаичное и даже низменное действо, что становиться страшно жить.
  
   - Я думаю, что это ни то, ни другое, все зависит от нашего отношения к жизни. Например, я стараюсь сделать свою жизнь хотя бы уютной.
  
   - Получается?
  
   - Не всегда. Как только все наладишь, обустроишь, обязательно появляется кто-то, и все разрушит, потом все снова...
  
   - Бывает, что человек сам себе все и разрушает, а после очередного разрушения он понимает, что снова строить нет смысла. Гораздо продуктивнее разрушить то, что осталось, то есть саму жизнь.
  
   - А, что произошло с тобой дальше?
  
   - Я подружился с Дихлофосом и Ишкуром...
  
  
  
   * * *
  
  
  
   Оказалось, что свободного выхода из лагеря не было. Выйти можно было только по специальному пропуску или персональному разрешению Набу. Он часто приезжал в лагерь, проводил лекции и службы, чаще всего в храме Мастур. Его проповеди носили политико-мистический оттенок, я бы так сказал. Общаться с ним мне почти не удавалось, он передавал привет от Иситары, напоминал, что после трехмесячного курса моего становления, как Вавилонянина он благословит наш союз, конечно, если я успешно пройду это испытание в чем он нисколько не сомневается.
  
   Храм Мастур отличался особенной торжественностью, сцена, которая и являлась алтарем, была устлана красным бархатом. С двух сторон стояли башенки, чуть выше человеческого роста покрытые зеленым бархатом. Посредине был установлен большой, кажется двадцатипятилитровый казан на треноге. Под ним горел небольшой огонь, из казана поднимались клубы благовоний. Набу исполнял роль верховного жреца, на его лице была маска вроде тех, что одевают хирурги перед операцией, только из красной материи и нижняя часть маски свободно болталась. Эта маска нисколько не мешала Набу говорить, он произносил свою проповедь:
  
   - Обратите внимание, что все современные правительства по сути своей сборища вампиров. Что это значит!? То, что они днем и ночью думают только об одном, как бы больше высосать у своего народа денег в виде налогов и пошлин, как бы высосать из него всю свободу, наконец, и превратить их в слепо верящих им существ, то есть орудием в своих руках. Любая инициатива, исходящая от правительства направлена только лишь на то, чтобы глубже вонзить свой сосущий хобот в артерии народа. Не верьте им, ибо их речи лживы, даже, если они что-то и сделают для народа, то за его же счет и при этом не забудут о своей выгоде. Вспомните, те, кто жил в советское время, как страшно было сказать всего лишь слово против, потому что государство выпивало не только вашу свободу, но и волю. После развала Союза государство ослабло, развалились государственные институты, которые суть множества хоботов оканчивающихся жалом. Тогда мы все смогли свободно вздохнуть, правда, эту свободу омрачал пришедший вместе со свободой хаос и бедность. Просто мы привыкли, что нас постоянно высасывают, но при этом дают хлебнуть глоток энергии одного из нас, высосанного без остатка.
  
   Постепенно государство вновь набирает силу, восстанавливая кровососущие институты, но вначале оно наладило метод высасывания денежной массы из народа, лишив тем самым беднейшие слои населения энергии. Как это происходит, многие из вас знают - это когда работаешь почти без выходных по 10-12 часов в сутки, а денег хватает только-только удержаться на плаву. Но, появились и богатые, которые тоже имеют возможность на законных основаниях пососать немного крови, либерализация... - Набу усехнулся и сделал паузу, сделано это было настолько умело, что все собравшиеся шумно выразили свои эмоции по этому поводу, так, что гул стих только через несколько минут.
  
   - Не обольщайтесь этим, чтобы дать кому-то кроме себя глотнуть немного крови, государство вынудила его слабость. Организм у него ущербный, сколько бы оно не глотало крови, все как-то не впрок... Из этих маленьких кровососов-бизнесменов оно создало себе армию помощников, обслуживающий персонал, вполне в духе рыночных отношений... - Собравшиеся снова издали гул одобрения.
  
   - Беда в том, что модели государственности появившиеся в последние два тысячелетия - вампиричны. О более древних моделях народоуправления все уже забыли или не представляют, что все может быть иначе. Да, может быть нечто иное, и в этом вы сами скоро убедитесь. Мало того, теперь вы сами имеете реальную возможность строить свое будущее. А, теперь давайте принесем жертву Мастур, чтобы все наши начинания сбылись.
  
   Жрецы, помогавшие Набу проводить службу завели заунывный, но завораживащий мотив: "Илумаилу исим, миттали баирум исим, Рамман Ашуриту Мастур исим...". Два помощника жреца поднесли поддон с купюрой, на этот раз купюра была достоинством в 500 евро.
  
   - Ишкур, неужели каждый раз принято сжигать деньги? - прошептал я на ухо Ишкуру.
  
   - Это заменяет жертву. На большой праздник, помню, сжигали 5000 евро, а это соответствует одной человеческой жертве! Набу произнес трудновоспроизводимое заклинание, затем бросил купюру в казан, где она предварительно немного подымив, вспыхнула. Набу удовлетворенно потер руки:
  
   - Ну, вот наша жертва принята...
  
   "М-да, а куда деваться жертве то при температуре более ста градусов..." - подумал я тогда.
  
   Если бы не эти экзотические действа и не занятия по владению ножом с широким лезвием, который все называли вавилонским клинком, скукотища была бы ужасная. Правда, с Дихлофосом и Ишкуром мне совсем не было скучно, Ишкур хоть и был наставником, вовсе не чуждался простых человеческих радостей.
  
   Однажды вечером, когда Ишкур, как обычно чифирил Дихлофос сказал ему:
  
   - И не надоело тебе каждый вечер байду гонять?
  
   - Ты предлагаешь что-нибудь повеселее? - спросил саркастически Ишкур.
  
   - Не знаю, может тебе водки попить для разнообразия?
  
   - Я не пью в одиночку.
  
   - Зачем в одиночку? Мы можем составить тебе компанию.
  
   - Одна беда - на территории лагеря нет спиртного.
  
   - Какая же это беда? - удивился Дихлофос. - На территории нет, а за территорией ее навалом!
  
   - Вот незадача-то какая, выхода с территории нет!
  
   - Ты меня удивил Ишкур, а еще зэк...
  
   - Бывший, Дихлофос, бывший...
  
   - Все равно ты должен знать одну простую истину - там, где есть один вход, есть сто выходов.
  
   - Ты знаешь хотя бы один?
  
   - Обижаешь, я ведь разведротой командовал...
  
   - Все заебись, только одна маленькая, маленькая загвоздочка - где деньги?
  
   - Отсутствие денег - желанию не помеха, может, у Сашки завалялись, он же бизнесмен...
  
   - Увы, я бы рад, но все сдал при поступлении в лагерь.
  
   - Жаль. - Искренне сказал Дихлофос. - Хотелось без насилия над мирным населением, но, опять не обойтись без этого. Ишкур, махнем, как в Афгане, вырежем полкишлака ради косяка анаши?
  
   - Нет, никаких жертв! У вас, что других методов не было?
  
   - Были, конечно... менялись, на пачку патронов, например, хотя понимали, что утром нас этими же патронами... Но, очень хотелось... Кстати, обмен так обмен... - Он достал из под матраса нож.
  
   - Неплохая работа, не то, что нам выдают на тренировки! - Восхитился Дихлофос своему сокровищу.
  
   - Ты с ума сошел! Это же храмовый нож, к нему может только жрец прикасаться у него посеребренное лезвие.
  
   - Ты меня совсем за изверга считаешь, Ишкур, я же совесть имею, оставил им свой перочинный, правда, после Чечни, где на его лезвии умер не один абрек, лезвие потемнело...
  
   Ишкур безнадежно махнул рукой. После полуночи наша компания двинулась в самоход. Оказывается, этой ночью на страже ворот стоял кореш Дихлофоса, тоже из афганцев, я видел этого паренька несколько раз, немного странный, все время молчит, потом из него прорывается бурный монолог, затем опять рот закрывается на замок. Но, к Дихлофосу он испытывал безграничное уважение, только напомнил, что нужно до шести утра вернутся, ук этому времени у него заканчивается смена. Вечером уже стало достаточно прохладно, до угла мы шли вдоль стены, скрываясь в темноте, затем, когда мы приблизились к месту, к которому были ближе всего деревья, со всех ног бросились в сторону леса. В ночном лесу было сыро и немного страшно, хотя благодаря полнолунию идти было достаточно легко. Мы шли молча.
  
   - А, молчать обязательно? - спросил я своих друзей.
  
   - У тебя что, от страха язык чешется? - отозвался Дихлофос.
  
   - Почему же от страха? Мы отдыхать идем или как?
  
   - Слушай Дихлофос, неловко было спрашивать, наверняка ты знаешь, где здесь девок найти, перепихнуться не помешало бы.
  
   - Да!? Я думал ты евнух... Это случается, особенно с теми, кто помешан не на бабах, а на Вавилоне... - ответил Дихлофос отводя в сторону ветки.
  
   - Не скалься, во всем ты путевый мужик, но спеси в тебе, порой просто бесит. - Не остался в долгу Ишкур.
  
   - Не обижайся, просто я думал, что ты после зоны поменял ориентиры...
  
   - На зоне за такие слова ты бы дорого заплатил...
  
   - Шучу, вижу ты настоящий мужик... На этот раз с бабами скорее всего облом. Есть у меня в Выборге одна, но она моя, вот теща ее двоюродного брата тебе подошла бы, хоть баба и в возрасте, но в форме и одна одинешенька, мается... Перед климаксом...
  
   - Что-то мне расхотелось... - буркнул Ишкур. - Пойдем сразу бухать...
  
   Дихлофос резко остановился, медленно повернулся к нам и приложил палец к губам.
  
   - Какого... - прошептал Ишкур.
  
   - Кладбище, всего лишь кладбище, не бойтесь. - Подбодрил я моих друзей.
  
   Дихлофос медленно показал указательным пальцем, так, чтобы мы могли проследить за тем, куда он указывал. Из только что разрытой могилы медленно поднималась голова, лунный свет не давал возможности разглядеть черты лица этого существа, одним словом картина зловещая. Голова повернулась сначала в одну, затем в другую сторону, причем настолько медленно, словно существо которому принадлежала эта голова, было действительно мертвым. Потом голова скрылась под землей.
  
   Дихлофос снова повернулся к нам, бледность его лица не мог скрыть даже лунный свет.
  
   - Дихлофос, надеюсь, что я видел глюк... - выдавил из себя я.
  
   - Я тоже его видел. - дрожащим голосом произнес Дихлофос.
  
   - Мне тоже привиделось это уебище... - отозвался Ишкур.
  
   - Нет, ну, если уже сейчас такое твориться, то что будет когда мы нажремся? - удивился Дихлофос. - Короче, был у меня кореш в Афгане полковник Забудько, он говорил, что многих солдат губит не враг, а их собственный страх, поэтому, если тебе страшно, бросайся на свой страх и ни о чем не думай. Напугай свой страх, сынок, говорил он солдатам, и тогда ты вернешься к мамке ... Итак, на счет три все вместе бежим к этому мертвецу и вломим ему так, чтобы он был счастлив вернуться откуда вылез. Раз... Два... Три...
  
   С диким воплем Дихлофос бросился к могиле, мы за ним, правда, так свирепо орать у нас не получалось, но как смогли...
  
  
  
   * * *
  
   - Почему ты замолчал, Саша? - спросила Света.
  
   - Извини, блеванул, что-то желудок не держит, а накупил-то коньяка... Подожди еще момент, я закурю...
  
   - Ты мне совсем не нравишься, приезжай ко мне, расскажешь, что было дальше, я горячую ванную приготовлю...
  
   - Ты что Светка не врубаешься? Я на льдине, дрейфую...
  
   - Перестань, лови такси и ко мне.
  
   - Какое такси! Тут кроме корюшки никого!
  
   - Ты меня пугаешь, что же делать, подожди, я сообщу в МЧС, они пошлют вертолет, тебя обязательно спасут...
  
   - Не надо МЧС, я не хочу, просто послушай.
  
  
  
   * * *
  
   Мы бежали навстречу своему страху, и это делало нас сильней, чем мы были на самом деле, прав был полковник Забудько. Живой мертвец, напротив, нас испугался, выпрыгнул из могилы и бросился наутек. Тут уж наш страх перерос в азарт, Дихлофос сбил его с ног, кувыркаясь, существо полетело в траву. Мы подбежали к нему. Он лежал лицом вниз. Мертвец был мертв или жив, трудно сказать. Тут я совсем осмелел, подошел и влупил ему пендель. Он вскричал и перевернулся на спину:
  
   - Коккола яффин! Коккола яффин! - вопил чудик, прикрывая свое мертвенно белое лицо.
  
   - Кока-колу что ли хочет? - пожимая плечами, спросил Дихлофос. - На тебе Кока-колу! - Дихлофос заехал ему ботинком между ног.
  
   - Ё-ё-ё! - пуще прежнего завопил мертвец, потом, чуть успокоившись, опять заладил - Коккола яффин, коккола яффин! Ипаться в рот!
  
   - Послушайте, он вроде по-человечески заговорил. - Заметил Ишкур и, пнул его в живот.
  
   - Яффин, еппаный рот!
  
   - Действительно человек! - удивился Дихлофос.
  
   - По-моему он говорит, что он финн, вроде есть такой городок Коккола на берегу Ботнического залива.
  
   - В Ботнии, что ли? - удивился Ишкур.
  
   - В Финляндии. Не пойму только, что у него рожа такая белая, как у вурдалака? - сказал, сплевывая Дихлофос.
  
   - Япполен, дерьмотологиен... - отозвался мертвец, уже с надеждой смотря на нас.
  
   - Вроде он говорит, что болен... - неуверенно заметил я.
  
   - У него, что, с дерьмом проблемы? - удивился Дихлофос.
  
   - Может запор, вот и побелел весь... - предположил Ишкур.
  
   - Япполен, кожалицабля, дерьмотологияпоныйрот!
  
   - Все понятно, у него с кожей лица какие-то проблемы, поэтому белый весь, как задница полярного медведя. - Подытожил я.
  
   Финн закивал и утвердительно замычал.
  
   - Так, какого хрена ты задница в могилу забрался, нас до смерти напугал? - сказал Дихлофос.
  
   - Етомо яродинамо ипред киотсюда.
  
   - Да у него не только с лицом, у него с языком еще проблемы. - заметил Ишкур.
  
   - Ладно, мужика спасать надо однозначно, смотрите, до какого мракобесия он себя довел. Возьмем его с собой. - решил Дихлофос.
  
   - Ты с ума сошел, от такой компании все бабы будут шарахаться! - возразил Ишкур.
  
   - Епоставьтеменяхочумереть...
  
   - Мы же решили, что идем бухать... Он нам в бухалове не помеха, наоборот, какое-то разнообразие... Вставай Яффин, я тебя так буду звать, ты не против. - сказал Дихлофос помогая Яффину подняться.
  
   - Мнепохуяустал.
  
   - Ну, вот и пойдем с нами, отдохнешь, водку любишь? Это вкусная вода. - продолжал Дихлофос.
  
   - Дохуяводкулюблю.
  
   - Наш человек. - подвел итог Дихлофос.
  
  
  
   Добравшись до Выборга, мы нашли киоск, где продавалась водка, но так как денег у нас не было оставалось только надеяться на свою изобретательность. Наклонившись в окошко, я произнес такую речь:
  
   - Добрый вечер! Какую водку посоветуете?
  
   - Возьмите водку "Снорри Стурлус" местного разлива, по башке шарахает будь здоров!
  
   - Уговорил, давай две литровые бутылки.
  
   - Двести тридцать два рубля.
  
   - Слушай у меня только кредитка, я тебе попозже занесу, ладно? А, то трубы горят...
  
   - Знаю я вас, иди обналичь, потом поговорим... Ходят тут...
  
   - Погодь Саша. - сказал Дихлофос отстраняя меня. Затем взял за шею Яффина и просунул его голову в окошко. Продавец закричал, оттолкнув Яффина, Дихлофос наклонился над окошком. - Знаешь, кто это? - жестким голосом спросил продавца он. - Это продавец из соседнего киоска. Хочешь быть похожим на него? Я не слышу?!
  
   - Нет, нет... - донеслось из ларька.
  
   - Ну, так вот, пока у меня хорошее настроение воспользуйся случаем и достань две бутылки водки, пять больших упаковок чипсов и два блока "Camel", медленно, без резких движений, передай это в окошко...
  
   Таким вот незамысловатым способом мы достали выпивку. Поискали немного уютное местечко и загрузились в черную викингскую ладью стоявшую возле набережной. Их было две, наверняка одни из самых главных достопримечательностей городка. Рядом была гостиница, горел свет в окнах номеров, наверно там бухали финны.
  
   По первой мы выпили молча без тоста, просто налили и выпили, только был слышен хруст чипсов.
  
   - Что это мы молча, будто поминаем кого-то безымянного? - удивился Дихлофос.
  
   - И так хорошо. - сказал Ишкур наливая следующую.
  
   Яффин дрожащими руками вливал в себя прозрачную жидкость, исподлобья поглядывая на нас. Хорошо, что у него был капюшончик, без него он выглядел бы совсем ужасно, просто зомби какой-то.
  
   - У меня есть друг родом из Выборга. - стал я рассказывать. - Тоже бизнесмен, буквально пару лет тому назад перебрался в Питер. Замучился он здесь, да и масштабы не те. Тут такое творилось... Хотите расскажу?
  
   - Ну, расскажи, а то разговор все равно не клеится. - согласился Дихлофос, глотая очередную порцию водки.
  
   - Где-то в конце восьмидесятых, а то и вначале девяностых, впрочем, это не важно, всем заправлял здесь чеченец Имир. Как он все под себя подмял, об этом история умалчивает, но факт, то, что он был первым, первосущество одним словом.
  
   - Что это еще за первосущество? - удивился Ишкур.
  
   - Это я его так прозвал по аналогии с древнеиндийским мифологическим существом Пурушем, если верить легенде, из его тела был сотворен мир. Нечто похожее произошло и с Имиром. Имир начал с рынка, затем стал контролировать магазины, потом добрался и до администрации, кого смог заменил, а кого не смог, нашел и к ним подход, у каждого есть ниточка, за которую можно дергать. Ну, а тех, кто быковал, живьем в землю закопал. Спустя некоторое время после монополизации власти воцарилась стабильность, выполнялись все правила установленные Имиром, стали жить тихо и мирно. Пока мирный доселе майор Одинцов не съехал с катушек, начитавшись скандинавских мифов о Вальгалле, особом воинском рае.
  
   Одинцов поделился своим новым видением мира со своими друзьями, идея им очень понравилась, и они решили изменить мир. Первым делом замочили Имира, собрали всех авторитетов и у них на глазах из черепа Имира сделали пепельницу, мозги его скормили собакам, все косточки отделили от мяса и собрали в мешочек, типа сувениры. Мясо закопали в землю, кровь вылили в Финский залив. Увидев, что Одинцов со со своими дружками позволил себе сделать с неприкосновенным Имиром авторитеты решили, что будет благоразумным безропотно покориться майору. Еще один любопытный факт, в процессе разделки тела Имира было обнаружено, что Имир был двуполым.
  
   - Это как? - удивился Дихлофос.
  
   - У него были половые органы и мужчины и женщины.
  
   - Гадость какая! - сплюнул Ишкур.
  
   - Одинцов был далеко не глупым человеком и не совсем отморозком, он прекрасно понимал, что положить начало новому порядку в городе можно лишь таким варварским способом. Однако Одинцов совершил этот переворот и захватил власть совсем не ради денег, у него была другая идея. Майор - это суровый мужик, который если что вобьет себе в голову, то обязательно доведет дело до конца. Он с детства мечтал стать безжалостным, но благородным воином. Он организовал бригаду, где каждый считал за честь отдать свою жизнь ради идеи Одинцова.
  
   - В чем же заключалась его идея? - спросил Дихлофос.
  
   - Да, кто его знает, может, богом себя возомнил, по случаю гибели кого-либо из своих бойцов, он устраивал пышное пиршество, все веселились, пели, плясали, пили, а на столе лежало мертвое тело их товарища. Затем его сжигали, и веселились пуще прежнего, потому что он попадал в Вальгаллу, самое лучшее место для воина.
  
   Поначалу Одинцов был окружен настоящими, искренними друзьями, самые близкие - лейтенант Торчков и капитан Локи.
  
   Рассказывают, что Торчков был настоящим богатырем, что называется косая сажень в плечах, рыжебородый красавец, достигший высоких титулов в различных единоборствах, начиная от классической борьбы, заканчивая каратэ. Поэтому он не уважал огнестрельное оружие, а на разборки брал свой любимый титановый молот, ходят слухи, что молот, был специально изготовлен для него компанией "Мьёлльнир".
  
   - А, что это за компания такая? - спросил Дихлофос, наливая по новой.
  
   - Не знаю, наверно компания по производству профессионального инструмента. Торчков тоже отличался странностями в багажнике своей тачки он всегда возил двух козлов, настоящих козлов, не людей. Каждый вечер он убивал этих козлов и жарил их мясо себе на ужин, а утром многие видели, как он опять заталкивал в багажник двух козлов, как две капли воды похожих на тех, что он съел. И имена у всех козлов были одни и те же, тоже очень странные - "Танго с осетром" и "Танго с рисом". Смех смехом, но Торчкова ни пуля не брала, ни нож, подозревали, что его неуязвимость была каким-то образом связана с этими козлами.
  
   Возможности для гибели Торчкова были. Из района Кавказа Ётунхеймеза, откуда был родом Имир, приехали его родичи, чтобы совершить кровную месть. Надо сказать, что это были не люди, а просто чудовища, для которых отрезать голову живому человеку было любимым занятием в дошкольном возрасте, надо ли говорить, что с тех времен они заметно продвинулись в своих увлечениях. Этих горцев называли Ётунами, но, не смотря на то, что они были настоящими демонами, все-таки были наслышаны о силе и удачливости Торчкова, поэтому решили погубить его хитростью. Нашли гнилого человечка вора-рецидивиста, бывшего моремана, которого звали Гоша Трюм, за горсть дури мать родную продаст. Трюм сказал Ётунам, что вся сила у Торчкова в его сакральном оружии молоте из титанового сплава фирмы "Мьёльнир", Ётуны пообещали, что дадут ему мешок дури, если он этот молот у Торчкова украдет. - Я замолчал, налил себе водки в пластиковый стакан, взял щепоть чипсов.
  
   - Про Гошу Трюма я слышал, слава Богу, в одной зоне не довелось с ним срок мотать, говорят страшный человек... - заметил Ишкур.
  
   Немного смяв стаканчик, я глотнул водку, отправил щепоть чипсов в рот.
  
   - Трюму удалось украсть молот "Мьёльнир". Ётуны ликовали, Торчков был в бешенстве, но ничего путного придумать не мог и поэтому отправился к капитану Локи. Это, скажу я вам, интереснейший персонаж, хитрая бестия просто, развести мог кого угодно, коварный, изворотливый, то ли финн, то ли вепс по национальности. Ради своих интересов мог и подставить друзей, но, как-то все ему сходило с рук, может просто потому, что знали в определенных ситуациях без него никак.
  
   Локи молча выслушал, немного подумал и сказал, что есть у него одна идейка, рисковая правда, но на пару с Торчковым пройдет, потому что потребуется его гениальная безбашенность. Локи повел друга к знакомому стилисту и попросил загримировать их под баб.
  
   - Зачем это? - удивился Дихлофос.
  
   - Локи все просчитал, Ётуны западают на блондинок, как увидят блондинку одно на уме, про все забывают. Стилист поработал на славу, сделал из них двух сочных блондинок. Так Торчков и Локи отправились в логово врагов. В самый разгар пирушки Торчков увидел в руках одного из Ётунов свой молот, выхватил и в ярости раскроил всем черепа, пока Локи допивал бокал вина Торчков в безумии крошил чурок в мелкий винегрет. Очевидцы рассказывали, было собрано несколько мешков перемолотых костей с мясом, такое вот рагу...
  
   - С Торчком все более, менее понятно, расскажи лучше что-нибудь еще про Локи. - попросил Ишкур.
  
   - Однажды Одинцов, Локи и их соратник Хениров поехали в лес, на шашлык... Откуда ни возьмись пришел какой-то бомжара и стал мешать им жарить мясо, требовал себе лучшие куски. Локи не выдержал и ударил его палкой. Это была ловушка, потому что это был вовсе не бомж, а переодетый полковник ФСБ Тьяцин. Тьяцин специально переоделся в бомжа для того, чтобы ввести друзей в заблуждение. Полковник посадил Локи за решетку и стал шантажировать, обещая свободу, если Локи поможет завладеть женщиной по имени Дуня, ходили слухи, что она трахается так, что после этого мужчина чувствует себя намного моложе некоторое время. Локи ничего не оставалось, как согласиться на условия Тьяцина. Локи нашел способ познакомиться со скрытной Дуней, затем заманил ее в ловушку и передал Тьяцину. Однако сутенеры Дуни лишившись молодильной энергии этой женщины начали стареть на глазах и пригрозили Локи смертью, если тот не вернет им Дуню. Теперь Локи пришлось красть Дуню у Тьяцина, это чуть не стоило ему жизни, если бы сутенеры не убили полковника.
  
   - Одинцов и сейчас контролирует город? - поинтересовался Ишкур.
  
   - Нет. В конце девяностых эпоха Одинцова закончилась. Локи подставил на разборке сына Одинцова Бальдра, в результате чего тот погиб. Жажда денег овладела соратниками Одинцова во главе с Локи, они нарушили свои клятвы дружбы, и полилась кровь. Одинцова убили на похоронах его сына, вскоре погиб Торчков, затем и Локи.
  
   - Охетьебтвоюмедь... - порядком выпивший Яффин рухнул с лавки на дно ладьи.
  
   - Пе-ре-дозззировввка. - прокомментировал Дихлофос падение Яффина.
  
   - Ехорный бабай! - воскликнул Ишкур глядя на часы. - Собирайтесь, мы уже опаздываем!
  
   - А, что делать с этим? - спросил я указывая на Яффина.
  
   - Ччего, ччего, с собой воз-возьмем. - икнув сказал Дихлофос.
  
   - Я его тащить не собираюсь. - заметил Ишкур.
  
   - Заппомни, Дихлофос товарища на поле боя не ос-ос-ос, да что ты, тавит! - с этими словами Дихлофос взвалил Яффина на плече и шатаясь стал спускаться с ладьи.
  
  
  
   * * *
  
   - Свет, ты не уснула там? - спросил я, слегка пританцовывая от холода.
  
   - Нет, что ты, я внимательно тебя слушаю. Все же я никак не могу понять, почему тебя занесло в это сомнительное место? Вавилон, лагерь, жрецы, все это бред какой-то, ты не находишь? Почему за все это время ты ни разу мне не позвонил?
  
   - Ты замечательная женщина, когда мне становилось трудно, я всегда находил у тебя поддержку.
  
   - Перестань, единственное, что я могла - это немного утешить словом.
  
   - Это и есть самое ценное. Жаль, что у нас не завязался роман, честное слово, жаль. Ты всегда была рядом, верный друг, а о том, что мы можем быть еще ближе, я не додумался...
  
   - Знаешь Саш, я всегда хотела этого и боялась, что близость нас разлучит...
  
   - Какие мы глупые! Боимся того, чего может и не быть, но не боимся того, что происходит!
  
   - Может быть я скажу сейчас глупость, но... Еще не поздно попробовать. - Последние слова Света почти прошептала. Я вздохнул.
  
   - К сожалению уже поздно, мосты сожжены, льдина неумолимо меня уносит в бездну... - Света застонала.
  
   - Успокойся, я делаю это осознанно, мне просто немного холодно, я полон решимости, лучше дослушай мой рассказ...
  
  
  
   * * *
  
  
  
   Несанкционированное появление Яффина в лагере наделало много шума. Ишкур использовал все свои связи и дипломатические качества, чтобы разрешить эту проблему. В конце концов, деваться некуда, Яффин остался в лагере, тем более, что ему было все равно где оставаться. Порой я ему завидовал, он себя отлично чувствовал и в собственноручно вырытой могиле и в экзотическом вавилонском лагере. Белая физиономия Яффина здесь пришлась к месту, его ждала головокружительная карьера. Практически через месяц он стал жрецом и быстро вжился в эту роль, так что, спустя несколько месяцев, он получил сан верховного жреца и стал правой рукой Набу в вопросах культа. Надо отдать ему должное всю эту чертовщину он схватывал на лету, не смотря на дефекты речи он легко заучивал древневавилонские мантры и эту тарабарщину может, выговаривал и неправильно, но зато быстро. Набу слушая его службы, покачивал головой, но в целом был очень доволен новичком. В практическом жертвоприношении ему вскоре вообще не было равных, так что в храмах лагеря вскоре стали практиковаться жертвоприношения животных в исполнении Яффина. Делал он это с неподдельным удовольствием, высунув от радостного волнения язык. Ишкур мрачно шутил, что с такими темпами он скоро дойдет и до человеческих жертвоприношений.
  
   Мое пребывание в лагере начинало затягиваться, Набу словно избегал меня, стараясь не попадаться на глаза, а если я сам пытался заговорить с ним, ссылался на крайнюю занятость, спешно избавлялся от моего общества, обещая обязательно выбрать время для меня в следующий раз.
  
   Неопределенность моей жизни понемногу начинала тревожить меня. В один из вечеров я попросил Дихлофоса снова вывести меня в город. Добравшись до телефона, я позвонил своему финансовому директору, то, что он мне сообщил, шокировало меня. Управляющие Набу отстранили всех моих людей и вели дела очень странно, они просто выкачивали деньги из системы созданной мной. Вся выручка исчезала, новый товар брали с отсрочкой платежа, на реализацию, в кредит и продавали почти без прибыли, для того, чтобы как можно быстрее получить деньги. Так как финансовый директор якобы моим приказом отстранен от дел, точную цифру убытков он, конечно же, сказать не мог, но, по его оценкам сумма задолженности составляла около трех миллионов долларов. Товар и кредиты выделялись исключительно под мое имя, моя деловая репутация созданная в течение многих лет могла привлечь достаточно серьезные деньги.
  
   На электричке я в этот же вечер вернулся в Питер. В моем кармане лежал ключ от квартиры Иситары, который она мне дала незадолго перед отъездом, а я забыл отдать. Сейчас мне было не до приличий, я решил ехать к ней, чтобы получить разъяснения, если она конечно в курсе, да и просто я безмерно соскучился и хотел снова увидеть ее, прикоснуться к ней, обладать ею.
  
   Около часа ночи я пришел к ней, искушение тихо открыть дверь, раздеться, и лечь рядом с нею, любуясь ее сном, было велико. Я с ним не справился. Но, после того, как я открыл дверь, то застал Иситару отнюдь не мирно почивающей, она занималась сексом с Набу.
  
   - Она трахалась с родным братом! - воскликнула Света.
  
   - Если бы, меня обманули, как лоха, никакие родственные узы их не связывали, они были обычными любовниками и деловыми партнерами. Разводили таких дураков, как я.
  
   - И, что ты с ними сделал?
  
   - Ничего. Я не успел даже ничего сказать после того, как, услышав их возню, зажег свет, Набу одним прыжком приблизился ко мне и быстрым и мощным ударом вырубил меня. Очнулся я уже на заднем сиденье джипа с кляпом во рту, Набу вез меня в Вавилонский лагерь. Въехав во двор лагеря, он вытащил меня из джипа и затащил в один из храмов, в тот, в котором я ни разу не был, туда был открыт вход только верховным жрецам. Он положил меня на стол покрытый красным бархатом, привязал руки к металлическому кольцу, находящемуся за моей головой, каждую ногу привязал отдельными веревками, концы которых уходили на специальное устройство, позволяющее при вращении ручки растягивать мои ноги в стороны. Он вытащил кляп из моего рта.
  
   - Здесь можешь орать, сколько влезет, помещение звуконепроницаемо. Мне очень хочется послушать, как ты будешь молить меня о пощаде.
  
   - Что ты собираешься со мной делать, Набу? - спросил я его.
  
   - Ты еще не догадался? Я проведу обряд Ашшурбанипальской магии, вырежу твои яйца и заставлю тебя, их сожрать, и поверь мне, ты сделаешь это с радостью в надежде на то, что это спасет тебя от более страшных мучений. Затем я принесу тебя в жертву всем Вавилонским богам, это будет еще одним кирпичиком в здании Нового Вавилонского Царства.
  
   - Ты сумасшедший!
  
   - Империя создается на крови мучеников, вспомни красный террор, хотя бы, без него Великой Империи СССР, просто не могло быть...
  
   Набу взял со специального стола причудливо изогнутый нож, такую форму ножа я видел в деревне, им местный "специалист" кастрировал свиней, засовывал их головой в бочку, ставил ее вертикально, так что задние ноги кабана оказывались наверху и, одним ловким движением делал свое дело.
  
   Между ног у меня похолодело.
  
   - О, кого я вижу! Вышел покурить, смотрю, джип приехал, кого-то потащили, решил посмотреть... Может помочь чем?
  
   - Дихлофос, помоги, он сумасшедший, он убьет меня!
  
   - Зря ты пришел сюда, хотя, я все равно собирался избавиться от тебя...
  
   Набу прыгнул в сторону Дихлофоса, махнул рукой с ножом, лезвие ножа описало дугу в миллиметре от горла Дихлофоса в последнюю минуту отпрянувшего назад. В новом выпаде острие ножа было направлено в глаз, Дихлофос успел поставить блок, при этом поранив руку. Движения Набу были невероятно быстры, наблюдая за схваткой, я не представлял, что может, даже такой опытный воин, как Дихлофос противопоставить стремительной технике Набу? Следующий удар Набу направил в низ живота, не успев увернутся или блокировать Дихлофос подставил руку под удар, брызнула кровь. Дихлофос с трудом защищаясь отступал в угол, получая легкие ножевые ранения. В конце концов, Набу загнал его в угол и приставил лезвие к горлу ветерана Афганской войны.
  
   - Ловко, сука... Такой техники я не видел даже у душманов... - прохрипел Дихлофос.
  
   Набу ухмыльнулся и затрясся, закатывая глаза, пораженный мощным разрядом тока. Яффин убрал "вилку" электрошокера от шеи Набу. Вытащил из кармана наручники и защелкнул их за спиной несостоявщегося Ново-Вавилонского царя. Затем подошел ко мне и разрезал связывавшие меня веревки ножом, взятым у Набу.
  
   - Спасибо Яффин, ты спас меня... - прошептал я.
  
   - Молоток Яффин, я думал ты с ним заодно. - У Дихлофоса в местах, где одежда была разрезана, сочилась кровь, даже щека была глубоко порезана.
  
   - Я здесь совсем по другой причине... - ответил Яффин.
  
   - Ты так четко стал разговаривать! - удивился я.
  
   - Ах, да, позвольте открыть Вам мое истинное лицо - полковник ФСБ Анубисов Осирис Иванович.
  
  
  
  
  
   * * *
  
  
  
   - В общем, Свет, накрыли всю эту шайку. Иситару я больше не видел, она бесследно исчезла, как говорят со всей Ново-Вавилонской казной. У меня в счет долгов забрали весь бизнес, и я еще остался должен около пяти лимонов. Если я не отдам их послезавтра, меня скорее всего грохнут... Послезавтра, теперь это такая абстракция, у меня не то, что послезавтра и завтра уже может не быть...
  
   - Нет, Саша, ты не можешь вот так вот глупо умереть на льдине, можно что-нибудь придумать, ты еще заработаешь и отдашь эти деньги, они должны это понять...
  
   - Я не хочу ничего зарабатывать, я хочу только одного, вернуть тот момент, когда я познакомился с Иситарой и остановить время...
   Мобильный телефон уже минуты две издавал неприятные звуки, сигнализируя о том, что емкость аккумулятора подходит к концу, прежде чем отключиться. Когда пропала связь я запустил его в темноту, всплеск воды сообщил о том, что он пошел ко дну.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"